Становление системы государственного управления в Сибири в XVIII - первой половине XIX вв.

Красняков, Николай Иванович

Становление системы государственного управления в Сибири в XVIII - первой половине XIX вв.текст автореферата и тема диссертации по праву и юриспруденции 12.00.01 ВАК РФ

АВТОРЕФЕРАТ ДИССЕРТАЦИИ
по праву и юриспруденции на тему «Становление системы государственного управления в Сибири в XVIII - первой половине XIX вв.»

На правах рукописи

КРАСНЯКОВ Николай Иванович

СТАНОВЛЕНИЕ СИСТЕМЫ ГОСУДАРСТВЕННОГО УПРАВЛЕНИЯ В СИБИРИ В XVIII - ПЕРВОЙ ПОЛОВИНЕ XIX ВВ.

Специальность 12.00.01 теория и история права и государства; история учений о праве и

государстве.

АВТОРЕФЕРАТ

диссертации на соискание ученой степени кандидата юридических наук

Екатеринбург - 2004

Диссертация выполнена на кафедре теории и истории государства и права Уральской академии государственной службы

Научный руководитель: кандидат юридических наук, профессор

СВ. Кодан

Официальные оппоненты: доктор юридических наук, профессор

А.С. Смыкалин

кандидат юридических наук, доцент Н.Н. Ефремова

Ведущая организация: Пермский государственный

университет

Защита состоится 23 июня 2004 г. в 16 час. на заседании Диссертационного совета Д.212.282.01 в Уральской государственной юридической академии по адресу: 620066, г. Екатеринбург, ул. Комсомольская 21

(зал заседаний Диссертационного совета).

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Уральской государственной юридической академии.

Реферат разослан 21 мая 2004 г.

Ученый секретарь Диссертационного совета доктор юридических наук, профессор

В.И. Леушин

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Актуальность темы диссертационного исследования. Проблемы государственного управления в последние годы находятся в центре внимания комплекса общественных наук. В условиях развития современной российской государственности исторический опыт политико-правового развития России привлекает внимание историков, политологов, социологов, философов и, конечно же, юристов. Поиск оптимального варианта отношений между федеральным центром и субъектами федерации требует учета многовековых традиций их выстраивания и политико-правового оформления. Это определяет актуальность исследования и оценки институтов государственного управления на региональном уровне, рассмотрение опыта их создания и совершенствования в условиях сложного комплекса факторов, ряд из которых сохранили свое детерминирующее значение и должны учитываться в сегодняшних государственных преобразованиях.

Изучению социальной истории в региональном срезе в последнее время достаточно большое внимание уделяется исследователями-историками. Рассмотрение же истории регионов в политико-правовом плане не отличается разработанностью и представляется одной из актуальных задач современной историко-юридической науки. Ее важность определяется тем, что будущее страны, в немалой, а может быть, в решающей мере зависит от развития регионов - «провинции». Нет сомнения, что широкое исследование «провинциальной истории» позволит решающим образом конкретизировать панораму российской действительности, увидеть многие скрытые тенденции, решить целый ряд дискуссионных вопросов.

Возникшая потребность учета региональной специфики и исторического опыта административных преобразований на местах в значительной степени активизировала научные изыскания и исследователей имперской политики в отношении Сибири. Однако, при всей многоаспектности исследований, посвященных организации управления в фае, незатронутыми остаются особенности реализации правительственной политики в области управления регионом периода империостроительства. Между тем, значение Сибири, находившейся на перекрестке торгово-промышленных, колонизационных и промысловых путей, своеобразие географического положения и влияние этнического факторов, необходимость обеспечения геополитической стабильности России на Востоке и проблемы обеспечения внешней безопасности восточных границ государства предопределили масштабную деятельность по созданию системы управления и регулирования отношений в Сибири, большую правотворческую деятельность государства в этом направлении, проходящую в русле процессов поэтапной интеграции региона в общеимперскую политико-правовую систему с учетом его многофакторной специфики.

Отсутствие специальных работ историко-правового характера по вопросам государственного управления в Сибири в контексте процесса империострои-тельства и обусловило выбор темы исследования.

. Цель исследования. На основе вовлечения в научный оборот законодательного, документального,

БИБЛИОТЕКА СПетрбт ОЭ ЮЬЧюКЬ

Зрического 3

фактического материала автор ставит своей целью проведение историко-пра-вового исследования процесса возникновения, развития и преобразования государственного аппарата, всех элементов государственного механизма и соответствующих им органов власти в сибирском регионе периода империо-строительства. При этом акцентируется внимание на взаимодействии государства с различными категориями населения Сибири, которая ввиду чрезвычайной отдаленности, большой протяженности, отсутствия коммуникаций, ничтожно малого числа дворянства, пограничного, экономически выгодного географического расположения, миграционных процессов коренного населения, притока ссыльно-поселенцев из внутренних губерний характеризовалась своеобразным социальным составом народонаселения. Следует также учитывать и то, что подход к проведению исследования подразумевает под государственным управлением периода империостроительства деятельность органов исполнительной власти, которые по существу и являлись органами государственного управления. В ключе темы исследования также берется во внимание и специфика центрального и местного управления в условиях Российской империи как сложного политико-правового образования.

Конкретные задачи диссертационного исследования вытекают из определенной выше его цели:

установить основные направления, содержание и специфику становления системы государственного управления в Сибири;

выделить основные тенденции в государственно-управленческом развитии Сибири XVIII - первой половины XIX вв.;

проследить реализацию российских реформ в области государственного строительства в Сибири;

выявить социально-экономические и политические условия возникновения, развития и преобразования аппарата управления в регионе; отразить динамику становления и развития системы управления Сибири, учитывающей региональную и социо-культурную специфику края.

Объект исследования - государственно-правовые институты и правовые акты, регулирующие деятельность и взаимоотношения государственных органов власти и управления, политико-правовые идеи и взгляды, повлиявшие на характер организации государственного управления в Сибири и оценивающие ее состояние в позитивном и критическом планах.

Предметом диссертационного исследования является государственно-управленческое развитие Сибири в период становления системы государственного управления регионом, отработки управленческих отношений центральных и местных органов государства и их отражение в создании, реформировании, структуре, компетенции и деятельности сибирского аппарата управления.

внешнего могущества государства. Петр I первым из российских царей понял, какие возможности кроются в бюрократической организации государственного аппарата для достижения поставленных целей. Верхние границы связаны с утверждением императором в 1822 г. «Учреждения для управления сибирских губерний», отразившего начала концепции создания особой системы управления для сибирского региона М.М. Сперанского и хода его реализации до реформ 1860-х гг.

Методологические и теоретические основы исследования. При изучении, анализе и обобщении теоретической и эмпирической базы, научном обосновании выводов исследования автор руководствовался как общим диалектическим, так и частнонаучными: формально-юридическим, историческим, социологическим, сравнительно-правовым, логическим и системно-структурным методами познания.

Изучение истории становления и специфики элементов государственного механизма и соответствующих им учреждений и органов в сибирском регионе периода империостроительства поставило перед диссертантом ряд проблем, находящихся на стыке теории и истории государства и права. Возникшая необходимость исследования научной трактовки понятий империя, регион, государственное управление, общего и особенного в административной политике повлекла изучение работ теоретиков права и управления как второй половины XIX - начала XX вв., так и более поздних периодов развития юриспруденции и истории государственного управления (В.П. Безобразов, Н.Н. Корево, O.K. Но-тович, В.А. Козбаненко, А.В. Малько, Р.Г. Пихоя и др.).

Учитывая, что к XVIII в. в процессе присоединения Сибири к России имели место, как завоевание, так и добровольное вхождение территорий края в состав Российского государства, а так же распространенное мнение, что присоединение Сибири является не чем иным, как завоеванием, а вхождение отдельных территорий и племен мирным путем не может изменить этой общей оценки, потребовалось изучение ряда работ по проблемам взаимоотношений «Россия - Сибирь»1. И, наконец, в результате изучения современных исследований, принятие подхода в диссертации, предусматривающего, что относительно Сибири в региональной политике империи необходимо отождествлять понятия «присоединение» и «освоение» ввиду гибкости колонизации, учета роли различных особенностей региона.

Исходя из вышесказанного, возникла необходимость решения задачи определения составляющих юридической категории «империя» и статуса Сибири в составе Российского государства начала XVIII - первой половины XIX вв. При этом заметим, что исследователям имперской управленческой поли' См Мрочек-Дроздовокий П Областное управление России XVIII века до учреждения о губерниях 7 ноября 1775 года Ио-торико-юридическое исследование Москва. 1876. Андриееич В К. 1) История Сибири. СПб. 1889 Ч 1. 2) Сибирь. СПб. 1897 Выл 1 Общие замечания о Сибири и переселении, Ядринцвв Н М Сибирь как колония СПб, 1882, Огородников В И Очерк истории Сибири до начала XIX стоя Завоевание русскими Сибири. Владивосток, 1924 Ч II Выл 1, Орлов П Сибирь XVIII века (Омские архивные сокровища) // Сибирские огни 1925 № 1, Агеев АД Американский фронтир и сибирский рубеж как факторы цивилизованного разлома // Американский и Сибирский фронтир. Материалы международной научной конференции 4-6 октября 1996 г Томск, 1997, Акишин М О Концепция русской колонизации Сибири М К. Любавского Новосибирск, 1998, Зуев А. С О характере присоединения Сибири к России (постановка проблемы) Новосибирск, 1998, Мамсик Т С Социальная организация фронтира в контексте мирового колонизационного процесса, по материалам Сибири и Северной Америки. Новосибирск, 1998, Элерт АФ ГФ Миллер о взаимоотношениях между русским и аборигенньми народами Сибири. Новосибирск, 1998, Реэун Д Я , Ламин В А, Мамсик Т С. Шиловский В М Фронтир в истории Сибири и Северной Америки в XVII-XX вв Новосибирск, 2001, Стешенко Л А Многонациональная Россия государственно-правовое развитие X-XXI вв М, 2002

тики приходится сталкиваться с известными трудностями в понятийном аппарате, пытаясь разобраться в хитросплетениях терминов «центр», «внутренние губернии», «окраина», «колония», «периферия», «регион», «колонизация» и т.п. Известно, что «окраина» - это исторически сложившееся пространство, которое может иметь отличное от центра, иных периферийных территорий административное устройство, правопорядок, особенности в экономическом развитии, этническом составе населения, его менталитете и т.д.1. Современная российская историография постепенно все больше оперирует понятием «фронтир»2. Концепция определяющего влияния фактора границы, рубежа в истории появилась к концу XIX в. в США. Сегодняшние ученые вкладывают в него различное содержание, трактуя как границу между заселенными и незаселенными территориями, «место встречи дикости и цивилизации» и т.д. Однако история освоения окраин в Российской империи вовсе не сводится к проблемам территориальной колонизации, колониальной эксплуатации. В истории России немаловажное значение играл и процесс интеграции земель в единое административное и правовое пространство и общероссийский хозяйственный механизм. Поэтому представляется, что уже высказанные в литературе суждения об окраинах должны быть дополнены понятием «центр-периферия»3. Ознакомление с конкретной стороной взаимоотношений центра с периферией свидетельствует о том, что в каждом отдельном случае набор признаков, подпадающих под понятие «периферия», был сугубо индивидуален.

Характер связей в системе государственного управления России в XVIII -первой половине XIX века определялся самодержавной природой верховной государственной власти. В правовом мировоззрении современников каждый орган власти, каждое должностное лицо рассматривались как представители монарха, несущие ответственность лишь перед ним, а границы осуществления властных полномочий определялись не правом и законом, а высшей волей царя. Этим объяснялась и практическая невозможность провести в системе государственного управления четкое разделение властей ни по вертикали (центр - регион), ни по горизонтали (внутри ведомств в самом регионе).

Основная часть управленческих полномочий была сконцентрирована на уровнях центра и губернии - крупнейшей и наиболее устойчивой административно-региональной единицы в империи. Децентрализация, сопровождаемая разделением сфер ведения и наделением правом самостоятельного принятия решений, характерная для процесса регионализации, была несовместима с основными принципами российского государственного устройства. Разумеется, управлять такой империей как Россия, населенной многочисленными народами на территориях, в разное время приобретенных государством, на основе унифицированной модели организации местного управления, суда, земельных и социальных отношений было невозможно. Правительство использовало различные варианты построения системы применения имперского права в центральных и окраинных губерниях, в Сибири и на Кавказе, в Польше и

См: Дамешех И Л Дефиниция «окраина» история и современное состояние (к постановке проблемы) // Сибирь на этапе становления индустриального общества в России (XlX-начапо XX ва) Новосибирск, 2002. С. 117.

См * Агеев АД Американский «фронтир» и сибирский «рубеж» как факторы цивилизованного разлома // Американский и Сибирский фронтир Материалы международной научной конференции. Томск, 1997.

1 См Ремнев А В Административная политика самодержавия в Сибири в Х1Х-начале XX веков Аетореф дисс д-ра ист наук. СПб ,1997. С 12

Финляндии, исходя из политической целесообразности эффективности государственного управления. Централизация не сопровождалась ни единообразием, ни упрощением: административный аппарат монархии и механизм правового регулирования основывался на традиционных управленческих структурах и местных нормах обычного права и институтах, смешивая и объединяя, но, не уничтожая их1. Монархия искусно применяла политику ассимиляции и политико-правовой аккультации, допуская существование традиционных структур управления и обычаев, которые не затрагивали ее власть, или которые она не могла легко изменить. Использование разнообразных моделей организации местного управления и самоуправления в России предполагало сохранение преобладания управленческих связей, основанных на монополии центра в определении организационной структуры, целей и методов управления, отношениях подчинения и начальственного надзора. Имперская концепция государственности была основана на «многообразии моделей централизма» при сохранении принятия решений о выборе каждой модели в центре. Кстати, она и ныне привлекает сторонников «державной» идеи.

Применительно к обозначенному подходу, казалось бы, достаточно дать определение империи как исторической формы организации большого геополитического пространства («мир-империя» в определении Ф. Броделяи И. Валлерстайна), исторического способа преодоления мировой локальности, установления внутреннего мира и межрегиональных экономических и культурных связей, хотя бы и силой. Империя - есть триединство системообразующих понятий: власть - территория - население2. С управленческо-правовой точки зрения Российская империя периода XVIII - середины XIX вв. представляется сложно организованным государственным пространством. Длительная устойчивость Российской империи объяснима именно с позиции поливариантности властных структур, многообразных правовых, государственных, институциональных управленческих форм, асимметричности и разнопорядковти связей различных народов и территориальных образований.

Для интеграции периферийных регионов в состав Российской империи чрезвычайно важным был процесс «оцентровывания территории», создания локальных эпицентров имперского влияния. Их появление отражало изменения сущности региональных процессов, а также перемены в административных, военно-колонизационных, хозяйственных, а на окраинах и в геополитических приоритетах.

«Центр» и «регион» - это термины, описывающие, прежде всего, систему властных отношений. С управленческой точки зрения «центром» выступает столица - месторасположение высших и центральных учреждений государства, где принимаются стратегические управленческие решения. В таком случае, перспективным направлением изучения имперского управления становится пространственное структурирование власти. В ходе исторического развития Российской империи на ее огромном и многообразном географическом

1 См: Колесников А. Начала административной централизации и самоуправления в современном государстве // Сборник рудое профессоров и преподавателей Государственного Иркутского университета. Иркутск,-1921. Отд. 1. Вып. 2. С. 3. г См.: www zaimka m/Властъ и народ // Ремнев АВ. Региональные параметры имперской «географии властиэ; Кодан С В 1) Империя как политико-правовое явление (теоретический и исторический аспекты). // Государство и право в условиях г л оба-. лизации: проблемы и перспективы. Тез. научн докл. Межд. науч.-лр. конф. Екатеринбург, 2004. С. 36-41; 2) Российская империя в политико-юридической проекции (1800-1850-е гг.) // Форма государства, исторические измерения и оценки. Екатеринбург, 2004. С. 3-8.

пространстве сложились большие территориальные общности (регионы), заметно выделяющиеся своей индивидуальностью, имевшие существенные отличия в социально-экономическом, политико-правовом, социо-культурном и этноконфессиональном облике, что закреплялось определенной региональной идентификацией. Важным представляется то, что население, проживающее в данном регионе, осознает себя принадлежащим к особой территориальной общности, имеющей свою хозяйственную и социо-культурную специфику, регионально идентифицирует себя, противопоставляя жителям других регионов. Региональная самоидентификация имеет не столько этнический, сколько территориальный характер, определяемая особыми территориальными интересами. Особый административный (и даже политический) статус мог лишь усиливать или ослаблять региональные позиции. Стремление к регионализму (сверх обычного деления на губернии) объяснимо также известным несоответствием традиционного административно-территориального деления потребностям политики и управления, требующим более широких административных объединений. В свою очередь, крупные региональные образования воспроизводят общую схему структурируемого пространства, формируя свой центр и свою периферию. Империя, включая в свой состав тот или иной регион на востоке, начинала, прежде всего, его властное освоение, интеграцию в имперское политико-правовое пространство, последовательно используя окраины как военно-экономический плацдарм для дальнейшего имперского расширения (Охотско-Камчатский край - для Северной Америки; Забайкалье - для Приамурья; Приамурский край - для Маньчжурии; Западная Сибирь и Оренбургский край - для Казахстана и Средней Азии), включая их в общие большие административные группы (генерал-губернаторства, наместничества).

Расширение империи на восток не ограничивалось только военно-политической экспансией и административным закреплением новых территорий и народов в империи - это еще и сложный процесс превращения Сибири в Россию. Определяющим в этом процессе являлось насаждение русско-православного обычного права на окраинах. Для укрепления империи необходимо было создать критическую массу русского населения, которое и станет этнодемографи-ческой основой государственной целостности. Таким образом, важнейшую роль в российском империостроительстве должны были сыграть не столько военные и чиновники, сколько мирные крестьяне-переселенцы. В российской имперской политике господствовал стереотип, что только та земля может считаться истинно русской, где прошел плуг русского пахаря. Существовала своего рода санкция имперской экспансии, которая оправдывалась приращением пахотной земли с последующим заселением ее русскими1.

В российской колонизационной модели строительство империи считалось тождественным процессу поглощения Россией восточных окраин. Россия как бы росла за счет новых земель. Как заметил Д. Ливен: «Русскому колонисту было затруднительно ответить на вопрос, где, собственно, заканчивается Россия и начинается империя?»2. Территориально-протяженные империи, к которым относилась Российская империя, не имели четких внутренних границ

1 Ремиев АВ Еще раз о месте Сибири в составе Российской империи // Сибирь на этапе становления индустриального общества в России. (Х1Х-начало XX ва) Новосибирск. 2002 С 102 Цит по РемневАВ Указ соч С 102

внутри имперского пространства, резкого деления на метрополию и колонии. Кроме того, границы между ними были подвижны. Историк Сибири и известный сибирский просветитель ПА Словцов весьма справедливо рассматривал Сибирь «как часть России», передвинувшейся за Урал1.

Таким образом, сочетание современных и исторически сложившихся подходов к пониманию государственного управления регионом в период империо-строительства позволяет рассматривать деятельность властных структур в Сибири как процесс превращения колонизируемой территории в регион империи с унифицированной системой управления и законодательства на основе учета особенностей территории. Представляется, что в юридическом смысле более продуктивным будет взгляд на проблему как на длительный путь превращения Сибири, первоначально имперской колониальной окраины, в периферийный регион Российского государства с особым правовым статусом.

Степень научной разработанности темы. Несмотря на значительное количество законодательных, официально-документальных, статистических, архивных и публицистических материалов избранная диссертантом тема не стала предметом специального изучения исследователей в контексте правового регулирования государственного управления регионом. При наличии большого количества исторических работ по проблемам управления как Россией в целом, так и Сибирью2, не имеется историко-правовых исследований, посвященных специфике становления государственно-политического управления в Сибири всего периода империостроительства, позволяющего взглянуть на вопрос в динамике длительного исторического' периода - XVIII - первой половины XIX вв.

Между тем, проведенный анализ проделанных близких к объекту исследования научных изысканий позволил автору выделить в историографии проблемы две группы работ. Первая группа представлена монографическими исследованиями общеисторического и историко-правового характера, косвенно затрагивающими на государственном и региональном уровне вопросы, входящие в круг обозначенных диссертантом проблем. Вторую группу составляют труды, связанные со специальным изучением отдельных элементов объекта исследования.

Приступив к обзору работ, хотелось бы отметить многочисленность общероссийских материалов, рассматривающих реформы административного управления наряду с политико-правовой и общественно-экономической ситуацией. Систематическое изучение истории России началось в XVII-XIX вв. основателями государственной школы историографии В.Н. Татищевым («История Российская с самых древнейших времен»), Н.М. Карамзиным («История государства Российского»), СМ. Соловьевым («История России с древнейших

' См: Мирзоев В Г. Историография Сибири М, 1970 С. 139

2 См: Ремнев А. В. Самодержавие и Сибирь. Административная политика в первой половине XIX века Омск, 1995. Еремян В В. Федоров М В Местное самоуправление • России (XII - начало XX ва). М, 1998; Каменсхий А. Б. От Петра I до Павла I. Реформы в России XVIII века (Опыт целостного анализа) М, 2001; Лысенко Л М. Губернаторы и гемералчубернаторы Российской империи (XVIII • начало XX века) М., 2001; Мась Л В. Развитие местного самоуправления в дореволюционной России СПб, 2001; Дамешек И Л. Сибирь в системе имперского регионализма (компаративное исследование окраинной политики России а первой половине XIX в) Иркутск, 2002; Мигунова Т Л. Право, администрация и суд • реформах Екатерины Великой. СПб, 2002, Акишин М О. Российский вбсолютизм и управление Сибири XVIII века- структура и состав государственного аппарата. М.-Новосибирск, 2003; Коэбаненко В А Правовые основы государственного управления. Общая часть. Учебное и научно-лрактичесхое пособие М, 2003, Сперанский С И. Практика регионального управления М М. Сперанского ('8'6-'82' гт)//Гос. и право 2003. №5.

времен»), В.О. Ключевским («Курс русской истории»), П.М. Милюковым («Государственное хозяйство и реформа Петра Великого») и Б.Н. Чичериным («Областные учреждения России в XVII в.»), внесшими значительный вклад в исследование проблем формирования и функционирования действовавших центральных и местных органов государственного управления.

Вопросам теории связи государства и общества, управления и самоуправления, управления, развития направлений государственной деятельности, взаимодействию земских учреждений и самоуправления, основам реформ местного и центрального управления, местным законам Российской империи посвящены труды известных юристов второй половины XIX - начала XX вв. Результаты изучения диалектической связи этих явлений в указанных трудах помогают решить задачи, поставленные в диссертации с учетом сформировавшихся в юриспруденции оценок1.

История управления Сибири XVIII - первой половины XIX вв. исследовалась отечественными и зарубежными учеными в основном в рамках проблематики роли государства в русской колонизации и освоении Азиатской России, взаимоотношений власти и общества. Собственно структура и состав регионального управления оказывались на втором плане. Следует отметить, что проблемам изучения регионального управления уже посвящен ряд специальных историографических исследований (М.О. Акишин, Л.М. Горюшкин, Л.М. Дамешек, И.Л. Дамешек, АД Колесников, В.Г Мирзоев, НА Миненко, В.В. Рабцевич, Д.Я. Резун, А.В. Ремнев)2, что и позволяет остановиться только на основных трудах в этой области, имеющих прямое отношение к диссертационному исследованию.

Научные исследования истории государства и права России появились под влиянием отмены крепостного права и либеральных реформ 1860-х гг. Со второй половины XIX. в. стали издаваться .историко-юридические исследования, посвященные отдельным государственным институтам, в том числе и отраслям государственного управления. Так, в 1854 г. российскому обществу было представлено «Статистическое обозрение Сибири», описывающее жителям центральных районов страны границы новой окраины государства. В 1876 г. в свет вышла работа П. Мрочек-Дроздовского в двух частях «Областное управление России XVIII в. до учреждения о губерниях 7 ноября 1775 года», ставшая формально-юридическим очерком истории государственного управления на местах и утверждающая современников в мысли, «что история областного управления есть фундамент истории государства»3. Истории сибирского края посвящены работы В.К. Андриевича «История Сибири» в двух частях (СПб.,

См.: Беэобразов В П. 1) Государство и общество. Управление, самоуправление и судебная власть. СПб., 1882; 2) Земские учреждения и самоуправление. М.. 1874; Корево Н Н. 1) Издания местных законов Российской империи. СПб., 1907; 2) Об изданиях законов Российской империи. 1830-1899. СПб., 1900; Нотович О К. Основы реформ местного и центрального управления СПб., 1882.

См: Мирзоев В Г. Историография Сибири. М., 1970; Колесников АД Русское население Западной Сибири в XVIII - начале XIX ва Омск, 1973, Горюшкин Л М., Миненко НА Историография Сибири дооктябрьского периода (конец XVII - начало ХХв.). Новосибирск, 1984; Рабцевич В В Сибирский город в дореформенной системе управления. Новосибирск, 1984; Дамешек Л.М. Внутренняя политика царизма и народы Сибири (XlX-начало XX века). Иркутск, 1986; Миненко Н А. Русская крестьянская обидна в Западной Сибири. XVIII • первая половина XIX века. Новосибирск, 1991; Резун Д Я. Очерки истории изучения сибирского города. XVIII век. Новосибирск, 1991; Ремнев АВ. Самодержавие и Сибирь. Административная политика в первой половине XIX века. Омск, 1995, Дамешек И Л. Сибирь в системе имперского регионализма (компаративное исследование окраинной политики России в первой половине XIX в). Иркутск, 2002; Акишин М О. Российский абсолютизм и управление Сибири XVIII века, структура и состав государственного аппарата. М.-Новосибирск, 2003.

См: Мрочек-Дроздоеский П. Областное управление России XVIII века до учреждения о губерниях 7 ноября 1775 года Ис торико-мридическое исследование. Москва, 1876. Ч. 1-2.

1889 г.) и «Сибирь в XIX столетии» так же в двух частях (СПб., 1889 г.), посвященные социально-экономическим и политическим преобразованиям в регионе. Автор воссоздает историческую картину деятельности высших и местных органов власти, приводит различные суждения государственных деятелей по становлению Сибири в качестве территории Российской империи. В вышеперечисленных работах сибирский материал ученые не отделяли от общероссийского, т.к. считали, что управление Сибирью с самого начала строилось на общероссийских принципах.

Применительно к истории управления Сибири первой половины XIX в. следует особо упомянуть два двухтомных труда В.И. Вагина и С.М. Прутченко, а также исследование А.П. Щапова, в которых была предпринята попытка взглянуть на сибирскую административную политику через призму господствовавших в то время политико-правовых идей и в соответствии с существующей государственно-управленческой практикой. Возможность использовать неизвестные исследователям архивные документы не только позволили указанным авторам ввести их в научный оборот, но и написать значительные по объему и насыщенности фактическим материалом исторические и историко-юри-дическое сочинения1.

В советский период в центре внимания оказались проблемы экономической и социальной истории, классовой борьбы и революционного движения. Значительными работами, послужившими импульсом к исследованию системы управления царизма, думается, можно считать исследования В.И. Огородни-кова, С.В. Бахрушина, И. Барера и Б. Сыромятникова, занимавшихся изучением взаимоотношений представительных органов государственной власти на местах со степной инородческой аристократией. А так же, несомненно, двухтомный труд Ю В. Готье2. охватившего в своей работе развитие областного управления в 30-70-е гг. XVIII в. Используя сибирский материал, ученый отмечает специфику Сибири, указывает, что в регионе отчетливо развились черты, характерные для всего областного управления. Развитие буржуазной направленности реформы сибирского управления 1822 г. в рамках общероссийских тенденций исследует Л.И. Светличная3.

Диссертационное исследование Л.С Рафиенко, нашедшее полное отражение в ряде научных статей, было посвящено истории управления Сибирью в 20-80-х гг. XVIII в. В качестве основных тенденций ее развития в работах Л.С Рафиенко выделяются процессы перемещения центра тяжести областного управления на места и унификации и централизации областного аппарата управления, проходившие в русле процесса становления бюрократического аппарата абсолютной монархии. Отдаленность Сибири и почти полное отсутствие в ней помещичьего землевладения, по мнению исследователя, привели

См Вагин В И Исторические сведения о деятельности графа М М Сперансхого в Сибири СПб. 1872 Т 1 2, Прутченко С М Сибирские окраины Областные установления связанные с Сибирским учреждением 1822 г, в строе управления русского государства Историко-юридические очерки СПб. 1899 Т 1-2, Щапов А.П Сибирское общество до Сперанского //Известия Сиб Отд Русского Географ общества 1873 Т 4 №4-5, Т 5№1

См Огородников В И Русская государственная власть и сибирские инородцы в XV) XVIII вв // Сб тр профессоров и преподавателей государственного Иркутского университета Иркутск, 1921 Выл I, Бахрушин С В Сибирские туземцы под русской властью до революции до 1917 г// Советский Север 1929 Ш 1-2, Барер И Сперанский и его реформы // Исторический журнал. и938 № 8, Сыромятников Б ММ Сперанский как государственньй деятель и политический мыслитель // Сов государство и право 1940 № 3, Готье Ю В История областного управления в России от Петра I до Екатерины II М, 1913 Т I. МЛ, 1941 Т II

См Светличная Л И Преобразовательные планы и административная деятельность М М Сперанского в Сибири (18191822 гг) Автореф дисс канд ист наук. М, 1952

к усилению значения местных органов и концентрации огромной власти в руках губернатора, что являлось местной спецификой. Л.С. Рафиенко отметила социальную неоднородность сибирской бюрократии: высшая - из дворян; средняя - из беспоместных дворян и «сибирских дворян; выходцев из служилого сословия»; канцелярские служители - «из податных сословий»1.

Комплексное исследование истории управления сибирским городом и деревней в дореформенный период провела В.В. Рабцевич, отметившая, что в 80-х гг. XVIII - первой половине XIX в. Сибирь проходила этап общественного развития, главными чертами которого являлись разложение и кризис феодальных и генезис буржуазных социальных отношений, что обусловило формирование относительно устойчивой территориальной структуры края и усовершенствование системы государственного управления2. Относительно внутренней организации государственного аппарата, исследователь пришла к выводу, что для него характерен универсализм: деятельность учреждений охватывала все стороны жизни края и основывалась на общих принципах (классовый подход, бюрократизм, феодальная законность).

Наиболее полное освещение вопросы организации местного аппарата управления в Сибири получили в научных трудах Л.М. Дамешека, обозначившего также и основные этапы кодификации норм обычного права сибирских коренных народов. Исследователем отмечено, что организация местного управления строилась с учетом социально-экономической отсталости сибирских племен и невозможности полного подчинения их русскому законодательству. Рассмотрение изменений в административно-территориальном делении, системе и составе местного управления исследователем Г.Ф. Быконя позволило конкретизировать этот элемент государственного управления выводом, что местное управление носило ярко выраженный военно-бюрократический характер, а все чиновничество было военизировано. В результате возникали резкие противоречия между государственной и вольнонаемной колонизацией, известные злоупотребления сибирского чиновничества3.

1 См.: Рафиенко ЯС. 1) Управление Сибирью в 20-80-в годы XVIII в. Автореф. дисс канд. ист. наук. Новосибирск, 1968; 2) Следственные комиссии в Сибири в 30-бО-х годах XVIII в. // Материалы по истории Сибири. Сибирь периода феодализма Новосибирск. 1968 Вып. 3. Освоение Сибири в эпоху феодализма (XVII-XIX вв).

См.: Рабцевич В В. 1) Местное управление Западной, Сибири в 80-х гг. XVIII-лервой четверти XIX ва Автореф. дисс канд ист. наук Новосибирск, 1973; 2) «Обывательские книги» как источник по правовому положению сибирских горожан // Государственно-правовые институты самодержавия в Сибири: Сб. науч. тр. Иркутск, 1982, 3) Сибирский город в дореформенной системе управления Новосибирск, 1984.

См.: Дамешек Л М. 1) Ясачная политика царизма в Сибири в Х1Х-начале XX века. Иркутск, 1983, 2) Внутренняя политика царизма и народы Сибири (XIX - начало XX века). Иркутск. 1986; Бьконя Г.Ф. Русское неподатное население Восточной Сибири в XVIII - начале XIX вв. Формирование военно-бюрократического дворянства. Красноярск. 1985.

См: Ремнев А. В. Самодержавие и Сибирь. Административная политика в первой половине XIX века. Омск, 1995; Лысенко Л М Губернаторы и генерал-губернаторы Российской империи (XVIII • начало XX века) М, 2001, Дамешек И Л. Сибирь в системе имперского регионализма (компаративное исследование окраинной политики России в первой половине XIX в). Иркутск, 2002; Акишин М.О. Российский абсолютизм и управление Сибири XVIII века: структура и состав государственного аппарата М.-Новосибирск, 2003.

ме обычной административной триады (губерния - уезд - волость) еще и генерал-губернаторства, и области, предусматривала полный и сокращенный набор учреждений. Во-вторых, основное содержание административной политики, по мнению автора, можно свести к стремлению унифицировать местное административное устройство по образцу общероссийского, ликвидировав сибирскую специфику, что, по замыслу властей, должно было повысить управляемость сибирским регионом из центра. В-третьих, впервые проследив на длительном временном отрезке процесс унификации управления в Сибири по типу общероссийского, с подробным и внимательным анализом неоднократных отступлений, автор заключает, что трудность, длительность и незавершенность этого процесса во многом была обусловлена объективным расхождением интересов центра и региона. Обозревая изменения в управлении Сибирью с начала XIX до начала XX вв., все многочисленные варианты сочетания отраслевого и территориального принципов, А.В. Ремнев рассматривает не только реальную административную политику, но и неосуществленные проекты, что позволяет более полно выявить мотивы и намерения правящих кругов при принятии тех или иных решений, а также существенно увеличивает сам набор возможных вариантов модели управления.

Среди исследований, посвященных истории сибирского управления, особое значение имеет выход в свет в свет в 2003 г. монографии коллектива авторов под редакцией Л.М. Дамешека «М.М. Сперанский: сибирской вариант имперского регионализма». Авторы исследования (Л.М. Дамешек, И.Л. Дамешек, Т.А. Перцева, А.В. Ремнев) представили комплексное, цельное исследование подготовки и проведения Сибирской реформы 1822 г.1

Исследование Л.М. Лысенко посвящено раскрытию роли и места губернаторов как института абсолютистского имперского государства, как важного элемента становления и развития Российской империи, инкорпорации окраин в состав единого государства. Системный подход позволил ей углубленно рассмотреть вопросы правового положения губернатора, его статус, разграничение компетенций, отношения с генерал-губернатором и органами местного самоуправления. Основными чертами губернаторской власти в России автор считает следующие: 1) централизм; 2) единоначалие; 3) преобладание отраслевого принципа над территориальным; 4) охранительно-полицейские функции (с конца XIX в.). Окраинной политике как части внутренней политики империи в целом посвящена работа И.Л. Дамешек, в которой автором предпринята попытка отследить какое место при разработке окраинной политики занимали управленческий и административный аспект. Исследователь заключает, что в основе дифференцированного подхода правительства к окраинам Европейской и Азиатской России лежали особенности геополитического положения конкретного региона, такие, например, как экономическое развитие, природно-климатические условия, этнический и религиозный фактор, пограничное положение, сословный состав населения и т. д. Новосибирский ученый М.О. Аки-шин при изучении структуры и состава управления Сибири конца XVII - начала XVIII вв. установил, что основным процессом, определившим эволюцию управления Сибири, стал процесс бюрократизации. Этот процесс шел в трех

1 См.: М М. Сперанский: сибирский вариант имперского регионализма. Иркутск, 2003.

направлениях - рационализации системы государственных учреждений, становлении законодательства о государственной службе и появлении нового самосознания государственных служащих.

Из зарубежных авторов наибольшее значение имеют исследования М. Раева (М. Raeff), посвященных М.М. Сперанскому и его реформам в Сибири1.

. Общий обзор подходов к изучению конкретно-исторических явлений представлен в историографических исследованиях, позволяющих выявить динамику научной проблематики в исследовании сибирского региона и, безусловно, имеющих практическое значение для проведения анализа трудов по теме диссертации2. Одновременно историографические исследования и сделанный автором обзор общеисторических и историко-юридических работ по теме исследования свидетельствует об отсутствии в историографии XIX-XXI вв. научных разработок, непосредственно затрагивающих вопросы динамики процесса разработки политико-организационных мер и правового регулирования государственного управления в Сибири периода империостроительства XVIII -первой половины XIX вв., отразившего период поиска путей политико-правового устройства Российского государства. Исключение составляют лишь ряд историко-юридических работ СВ. Кодана, посвященные проблемам региональной политики, сибирского управления и законодательства3 и ОА Авдеевой, исследовавшей судебную систему и полицию Сибири4.

Источниковая база диссертационного исследования включает нормативные акты, материалы официального делопроизводства, архивные и статистические материалы, мемуары и публицистические произведения.

В основу диссертационного исследования было положено выявление и изучение нормативной базы, регламентирующей в XVIII - первой половине XIX вв. систему управления в Сибири. Основная масса законодательного материала была почерпнута из первого и второго Полных собраний законов Российской империи. Действующее законодательство первой половины XIX в. было изложено в Своде законов Российской империи 1832-1857 гг. Интересный нормативный материал содержится в издании «Памятники сибирской истории».

1 См.: RaetfM. 1) Siberia and the Reformsof 1822. Seattle, 1956; 2) Michael Speransky. Statesman of Imperial Russia. 1772-1839. The Hague. 1969.

См : Горюшкин Л М, Мииенко Н А. Историография Сибири дооктябрьского периода (конец XVII - начало XX в.) Ноео-сибирск.1984; Мирзоев В.Г. Историография Сибири. М., 1970; Пештич С.Л. Русская историография XVIII века. Л., 1971. Ч. III.

См.: Кодан С 8. 1) Реформа сибирской ссылки в первой половине XIX в. // Историко-лравовые исследования: проблемы и перспективы. М., 1982 ; 2) М.М. Сперанский и кодификация сибирского законодательства // Политика самодержавия в Сибири XIX - начала XX вв. Сб. научи, тр. Иркутск, 1988; 3) Законодательство сибирской реформы 1822 г. в экономической политике самодержавия. // Хозяйственное освоение Сибири в XIX - начале XX в. Иркутск, 1991; 4) Ссылка в демографических процессах Сибири первой половины XIX в. (историко-статистический анализ). // Историческая демография Сибири. Сб. на-учн. тр. Новосибирск, 1992; 5) Российское государство и коренные народы: исторический опыт правового регулирования // Росс. юрид. журнал. 1993. № 2; 6) Национальная политика и формирование территориально-законодательного устройства Российской империи (1800-1850-е гг.). // Право и политика 2003. № 2: 7) Местные узаконения в системе законодательства Российской империи (1800-1850-е гг.). //Журнал Росс, права. 2003. № 9 и др.

См.: Авдеева ОА. 1) Судебная система Восточной Сибири в XVII - первой половине XIX вв. (историко-прааоеое исследование) Иркутск, 1999; 2) Этапы реформирования полицейско-следственного аппарата Восточной Сибири в первой половине XIX в. // История государстваи права. 2001. № 1; 3) Система специализированных судов в Сибири в первой половине XIX в // История государства и права. 2000. № 2; 4) Эволюция судебной системы инородцев Восточной Сибири в XVII - первой половины XIX вв. // История государства и права. 2000. № 3, 5) Сибирская реформа М М. Сперанского 1822 г.: теория и практика административных преобразований // Юридическая география: состояние перспективы исследования. Екатеринбург, 2004 и др.

ственного аппарата. В ходе изысканий автором использовалась делопроизводственная документация, содержащая «отчеты», «представления», «описания», «акты ревизии» различных должностных лиц Среди материалов, сосредоточенных в фондах Российского государственного исторического архива (РГИА), значительной полнотой сведений отличаются фонды Сибирского комитета и документов М.М. Сперанского. Фонд Сибирского комитета предоставляет источниковую базу для анализа процесса выработки, обсуждения, принятия и реализации «Сибирского учреждения» 1822 г., а так же здесь содержится множество отчетов по Сибири, переписка должностных лиц, позволяющие создать представление о месте Сибирского комитета в системе государственных органов первой половины XIX в. Бумаги М.М. Сперанского при их комплексном изучении дают возможность проследить в динамике накопление реформатором значимых материалов, оказавших существенное влияние на выработку законопроектов по реформе управления Сибирью.

Дополнительную эмпирическую базу исследования составили статистические данные, собранные автором в ходе изучения воспоминаний и дневников государственных чиновников Е.Н. Анучина, Ю А. Гагемейстера и М.М. Сперанского, направляемых в Сибирь как для сбора необходимой правительству целенаправленной информации, так и практической реализации принятых с учетом специфики края царских узаконений.

Научная новизна исследования. Восполняя имеющийся пробел в исто-рико-юридической науке, диссертация является первым монографическим ис-торико-правовым исследованием, в которой в русле современных концептуальных подходов рассматривается система государственного управления сложным и своеобразным в геополитическом и внутриполитическом отношениях зауральским регионом Российской империи - Сибирью. Автор прослеживает поиски путей и подходы к преобразованиям в сибирском управлении, анализирует их закрепление в законодательстве и меры по реализации управленческих нововведений, систему и механизмы взаимодействия центральных и местных властных структур по управлению регионом, сибирские механизмы государственного управления и механизмы использования в государственном воздействии самоуправления социальных общностей региона с включением их в качестве части государственного управления. При этом в рамках изучения темы вводятся в научный оборот ряд новых материалов законодательного, документального, архивного и публицистического характера.

Положения, выносимые на защиту, вытекают из проведенного исследования и могут быть сформулированы следующим образом: 1. Становление системы государственного управления в Сибири проходило по пути использования общеимперских принципов и начал управленческого воздействия на процессы жизнедеятельности в Сибири, но на основе гибкого применения общегосударственных подходов и политико-правовых институтов, сочетая их с сибирскими геополитическими особенностями, с учетом сложившихся систем традиционного управления и обычного права местных народов с целью инкорпорирования окраинной территории в состав государства и обеспечения геополитической устойчивости державы.

Основными тенденциями в развитии государственного управления в Сибири являются централизация и локализация власти в регионе при моделировании унифицированной модели властных отношений, характерной для империи, в ходе выстраивания которой складывались отношения «центр - регион», где центральной властью выступает правительство, а его местным уровнем и представителем на территории Сибири - Главное управление во главе с генерал-губернатором Сибири в целом, а после 1822 г. генерал-губернаторами Западной и Восточной Сибири. Система органов государственного управления в Сибири строилась на основе опыта деятельности учреждений, доказавших жизнеспособность в центральной части страны, но с учетом особенностей региона, что обеспечивалось законодательным закреплением изъятий их общеимперских узаконений без нарушения общих принципов ориентированности на формирование централизованной системы управления от уровня имперского центра до уровня сибирского региона с включением в нее всех звеньев управления Сибирью.

В XVII! - первой половине XIX вв. верховная власть осознанно учитывала региональные особенности Сибири, придавая им статус системообразующих факторов при разработке законодательства в области государственного управления регионом, хотя четко выраженной концепции и политики регионального управления выработано не было.

В качестве факторов, детерминирующих особенности становления системы и организации государственного управления в регионе, выступал социальный состав сибирского населения, который имел существенные качественные отличия в этническом и податном отношениях, а также в правовом сознании от населения внутренних губерний России. Государственное управление в Сибири и местное сибирское самоуправление выстраивалось с учетом необходимости управленческого воздействия и правового регулирования общественных отношений среди различных категорий сибирского населения, сформировавшихся в ходе вольной крестьянской колонизации в условиях преобладания уже в начале XVIII в. и постоянного роста русского податного населения. Важное значение в управлении Сибирью имела локализация управления посредством самоуправления различных социальных категорий населения внутри сибирского общества, что позволяло в условиях компактного проживания отдельных групп населения обеспечить на них управленческое воздействие государства через назначение или утверждение руководителей самоуправляющихся сообществ.

Региональная самоидентификация прибывших из центральной России крестьян, промышленных людей, ссыльно-поселенцев, дворян поддерживалась правительством созданием благоприятных условий для прожива ния, что нашло отражение в создаваемой системе управления, нормативно-правовых актах и деятельности местной власти, а стабильность во взаимоотношениях с коренным населением в признании традиционных систем родового управления, их включением в систему управления краем

и использования в качестве источника правового регулирования обычного права народов Сибири.

9. В организации системы сибирского государственного управления учитывались пространственно-географические особенности региона, связанные с наличием территорий с неразвитой системой коммуникаций и ставящие проблему комплексной локализации управленческих функций на различных уровнях внутрисибирских структур государственного управления, что обеспечивало управление отдаленными территориями, но снижало уровень и возможности генерал-губернаторского контроля и надзора центральных органов государственного управления за деятельностью чинов-никовсибирскойадминистрации.

10. В условиях невозможности оперативного контроля центральных властей за деятельностью сибирской администрации и отсутствия контроля на местном уровне со стороны дворянских обществ важное значение в управлении регионом приобрели различного рода ревизии края, которые давали необходимый материал для противодействия и привлечения к ответственности злоупотреблявших положением местных чиновников, а также способствовали проведению реформ или коррекции проведенных преобразований в системе государственного управления Сибирью.

Теоретическое и практическое значение исследования. Теоретическое значение работы заключается в ее научно-познавательной ценности изучения исторического опыта становления и развития системы государственного управления в регионе. Сформулированные в исследовании положения и выводы развивают и дополняют ряд разделов истории государственного управления в России. Привлечение новых и обобщение известных материалов ис-торико-правового характера, включая материалы архивов, расширяют сферу научного знания в области историко-правовых дисциплин. Исследуемые в диссертации проблемы становления государственного управления в Сибири определяют ряд важных аспектов современной историко-юридической науки, актуализируют научные изыскания специалистов в области теории и истории права и государства.

Практическое значение результатов исследования определяется возможностью его использования при подготовке лекционного материала для преподавания курса истории государственного управления в России, истории отече ственного государства и права, истории России в высших учебных заведениях. Диссертационный материал используется в учебном процессе в Уральской академии государственной службы. Материалы исследования могут быть использованы при разработке положений и законодательном оформлении проводимой в России административной реформы и законодательном регулировании вопросов, связанных с особенностями положения регионов.

Апробация результатов исследования. Диссертация подготовлена и обсуждена на заседаниях кафедры теории и истории государства и права Уральской академии государственной службы. Положения работы представлены автором в научных докладах и сообщениях на ряде Российских конференций. Полученные результаты исследования отражены в публикациях автора.

СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Во введении обосновывается актуальность исследования, определяется объект и предмет работы, ее цель, задачи, хронологические рамки, анализируется степень ее научной разработанности, излагается теоретико-методологическая основа диссертации, показывается научная новизна и практическая значимость работы, формулируются основные положения и выводы, выносимые на защиту, а также дается обзор основных источников, использованных диссертантом в процессе работы над темой.

Первая глава - «Сибирь в региональной политике российского государства в XVIII в.: поиски путей оптимизации системы местного го сударственного управления» - посвящена исследованию предпосылок и развитию сибирского губернаторского управления в XVIII столетии, имевшего в качестве правового основания общеимперское законодательство и наказы местным правителям.

Изменения, происходившие в структуре и составе управления Сибири конца XVII-XVШ вв., начались с реформирования приказно-воеводского управления. Центральное положение в нем занимал Сибирский приказ, судья которого был главным учреждением и представлял царя в управлении краем. Компетенция воевод в Сибири, в отличие от Центральной России была значительно шире, т.к. они ведали вопросами заселения и освоения края, решали вопросы текущих дипломатических взаимоотношений с сопредельными народами и странами. Отсутствие дворянского землевладения и особенности русского расселения на огромных пространствах Сибири привели к развитому самоуправлению у переселенцев - служилого «войска», «миров» посадских людей и крестьян. Внутреннее управление ясачных «иноземцев» было сохранено в традиционном виде.

Политико-правовые преобразования Петра I привели к коренным изменениям в структуре управления Сибири. Уже в ходе губернской реформы 1711 г. был фактически ликвидирован Сибирский приказ и региональное управление было объединено в руках сибирского губернатора, что усилило иерархическую соподчиненность местных органов управления. С 1710-х гг. появились идеи отделения суда от администрации, введения коллегиальных начал в управлении, происходит становление постоянного органа надзора - фискалатуры.

Провинциальная реформа 1719 г. способствовала обособлению административных, фискальных и судебных органов, вводила коллегиальный принцип принятия решений. Управление стало иметь в основе не обычай, а нормы права, приобрело бюрократический характер. Отразились эти начала при организации управления в городе, где с этих пор получает развитие сословное самоуправление, снижается влияние служилых людей. Однако в управлении сословием государственных крестьян принципиальных изменений не происходит, по-прежнему государство руководит этой социальной группой через казенных приказчиков. Нужно подчеркнуть, что преобразования начала XVIII в. в Сибири проводились с учетом специфики региона и, как следствие, здесь имелись отступления в стремлении создать унифицированную систему губернского управление в формирующейся им-18

перии, что нашло свое отражение в дальнейшем в «Инструкции» сибирскому губернатору 1741 г.

Преобразования в области регионального управления Екатерины II, а именно малая областная реформа 1764 г. и губернская реформа 1775 г., в ходе разукрупнения административно-территориальных единиц привели к приближению власти к обществу. В итоге - ликвидирован Сибирский приказ, а тобольский и иркутский губернаторы стали доверенными лицами и представителями императрицы в этом огромном крае. Вследствие отсутствия в Сибири дворянского сословия, усилить дворянское самоуправление, как это было в ходе реформы в центральной части империи, здесь не удалось. Выходом из этой, особенной для России ситуации, явилась замена дворянских органов суда и управления бюрократическими учреждениями. Создавалась разветвленная специализированная система административных, фискальных и судебных органов, продолжило в модифицированном виде функционировать ведомственное горнозаводское управление. В рас сматриваемый период было рационализировано городское самоуправление и управление путем создания присутствий, решающих коллегиально городские вопросы. В 1760-1790-х гг. были проведены мероприятия по реорганизации управления крестьянами и коренным населением. Реформируя управление крестьянами, государственная власть пошла на ликвидацию десятинной пашни и казенных приказчиков, т.е. были удовлетворены требования, которые они предъявляли в течение предшествующих десятилетий. В отношении коренного населения правительство решилось на вовлечение родового управления в систему государственного управления краем, утверждение суда ясачной администрации и на более четкую регламентацию сбора и размера ясака, что свидетельствует о намерениях правительства специально заниматься вопросами управления коренным населением региона.

Отсутствие в Сибири дворянского землевладения с начала XVIII в. привело к тому, что на государственные должности стали назначать представителей верхушки служилого «прибора» - сибирских дворян и детей боярских. Служилый «прибор» был важнейшим источником комплектования и местных подьячих и дьяков. О сибирском чиновничестве можно говорить как о «всесословной» по происхождению социальной группе, оторванной условиями службы от участия в торгово-денежных, экономических отношениях и полностью зависящей от казенного жалования. Служение монарху

они обязывались осуществлять в соответствии с нормами права и жесткой организационной дисциплины.

Должностные лица, прежде всего, заботились о том, чтобы аккуратно был собран ясак. Контингент служащих людей был постоянно один и тот же в отдаленной провинции. Существовало одно приказное сословие, которое постоянно перетасовывалось, что вело к приспособленчеству и взяточничеству в среде местной бюрократии. В Сибири промышленные люди создавали кабалу для инородцев, торговое сословие жило монополиями. Можно утверждать, что в злоупотреблениях были замешаны целые сословия сибирского населения.

Преобразования российской государственности в XVIII в. по пути импе-риостроительства в полной мере были распространены на Сибирь. Основные направления этих реформ заключались в рационализации организации и деятельности регионального аппарата управления и становлении государственной службы, вытеснении административного обычая законодательными актами, в нормативном регулировании этих процессов. Социальным последствием преобразований явилось становление патримониальной бюрократии. В Сибири процесс ее становления происходил с некоторой спецификой, обусловленной местными условиями: обширным пространством еще слабо заселенного и освоенного русскими края, его удаленностью от столичных центров власти; значительной численностью коренного поли-этничного населения, оберегавшего свои верования и традиционную культуру и не имеющего до русских собственной государственности; фактическим отсутствием помещичьего землевладения и дворянства среди русских переселенцев. Особенности региона вели к необходимости создания таких региональных центров власти, которые могли бы представить местное общество и его управляющие структуры перед монархом. Они обуславливали более широкую компетенцию местного государственного аппарата и усиливали значение сословного самоуправления в Сибири.

Губернская реформа 1775 г., построенная на принципе усиления местной власти за счет введения в структуру местного управления помимо губернской администрации и власти наместнической (генерал-губернаторов), должна была повысить эффективность всей государственной системы. Это был шаг в сторону деконцентрации управления, свидетельствующий о понимании необходимости создания сильной и относительно самостоятельной региональной власти. К концу XVIII в. отчетливо проявляется необходимость создания обособленной, учитывающей особенности сибирских территорий системы государственного управления краем.

Вторая глава - «Развитие системы управления Сибирью в первой четверти XIX в.: предпосылки проведения преобразований и сибирская реформа 1822 г.» - освещает противоречия, возникшие в системе государственного управления в начале XIX в. в результате усиления влияния специфики Сибири после изменения центрального управления в ходе министерской реформы 1802 г.

Политический взгляд на Сибирь в начале XIX в. обуславливался тремя основными задачами: доходностью края, удобством его управления и ох-

раной восточных и южных азиатских границ империи. Осложнение какой-либо из этих задач, а чаще всех одновременно, заставляло верховную власть проводить мероприятия, которые бы смогли если не улучшить, то хотя бы стабилизировать ситуацию. Такой подход в правительственной политике начала XIX в. по отношению к Сибири придавал сибирскому законодательству непоследовательный, несогласованный, во многом ситуативный характер.

Не подлежит сомнению, что недостаток организационно-управленческих основ в сибирском управлении и ответственности должностных лиц на местах не был компенсирован попытками усовершенствования и повышением ответственности центральных органов управления. Учреждение министерств в 1802 г. не только не улучшило в этом отношении управление по Губернскому учреждению 1775 г., но, даже, скорее усилило недостатки, присущие екатерининскому местному управлению. Противоречивость начал, заложенных в его положениях, сказалась в практике государственного управления. В то время как Учреждение о губерниях преследовало задачи приближения управляющих к управляемым, пыталось наполнить губернские установления людьми близко знакомыми с интересами и бытовыми особенностями местности, министерства концентрировали власть и управленческие полномочия, «стягивали» их к центру и постепенно подчиняли себе губернские установления не только в порядке надзора, но и в порядке управления. Расписанные по министерствам губернские установления потеряли связь между собою до такой степени, что между установлениями различных ведомств явилось разъединение. Между тем эти две системы -центрального и местного управления - не были между собой согласованы. Два взаимно противоположных влияния, явления централизации и необходимости учета местных особенностей в управлении, должны были побудить верховную власть к усовершенствованию управленческих структур по оси «центр - регион», законодательно примирить их друг с другом, чтобы обеспечить существование каждого, чтобы обезопасить слабейшего от поглощения сильнейшим.

Назначение нового сибирского губернатора И.О. Селифонтова в 1801 г., учреждение генерал-губернаторства в Сибири в 1803 г., а также направление в регион нового правителя И.Б. Пестеля в 1806 г. проходило на основе принципов, предполагавших упорядочение управления и усиление местной власти. Такой шаг в управлении Сибирью означал, что правительство шло по прежнему пути, делая ставку на усиление генерал-губернаторской власти и централизацию местного государственного аппарата.

Столкновение компетенции министерских департаментов с полномочиями местного управления настоятельно требовало законодательного разграничения предметов ведения компетенции местных и центральных учреждений как необходимого условия реализации государством управленческих функций по отношению к Сибири, как на уровне центра,так и в самом крае.

В начале XIX вв., таким образом, система государственного управления развивается, подчиняясь разнонаправленным и во многом противоречивым

тенденциям. В определении принципов региональной политики самодержавие оказывалось перед неизбежным выбором: ввести общегосударственную систему управления или предоставить Сибири некоторую административную автономию. Признание особого статуса Сибири в составе империи вело бы к законодательному закреплению отдельности края, формированию отношений «Россия-Сибирь» (центр - регион). Не разрешая принципиально вопрос - колония Сибирь или окраина, - верховная власть не могла выработать стратегии в управлении этой огромной территорией.

Проекты территориального и административного преобразования Сибири начала XIX в. рассматривались в Министерстве внутренних дел. В октябре 1818 г. министр внутренних дел О.П. Козодавлев представил в Комитет министров записку об управлении Сибирью. В ней предлагалось отстранить от управления регионом Пестеля, назначить нового генерал-губернатора и снабдить его особой инструкцией. Инструкция должна быть составлена только после того, как будут выяснены причины неудач прежних сибирских генерал-губернаторов. Козодавлев осудил безудержное стремление бесконтрольно усиливать местную власть, тогда как ее, наоборот, необходимо было поставить под действенный надзор центральных учреждений. Для этого он предлагал учредить Верховный совет, частично из чиновников, назначаемых правительством, и частично из сибирских жителей, избираемых от разных сословий. Председатель совета - генерал-губернатор - должен был иметь преимущество только при равенстве голосов, но и мог приостановить реализацию решения совета с обязательным сообщением об этом заинтересованному министру. Такое устройство сибирского управления предполагало поставить генерал-губернатора под двойной контроль - как со стороны центральных органов управления (отраслевых министерств), так и со стороны представителей общества (сословий). Козодавлев также предлагал, опираясь на опыт остзейских магистратов, усилить в Сибири и городское самоуправление, что принесло бы несомненную пользу торговле, промышленности и образованию. Проект Козодав-лева и решение Комитета министров назначить ревизию управления Сибири под руководством сенатора М.М. Сперанского знаменовали начало нового этапа во взглядах правительства на систему управления регионом. Верховная власть к исходу 1810-х гг. приходит к осознанию того, что недостатки заключаются не в отдельных личностях, а в самой системе местного управления в Сибири, реформирование которой становится проблемой внутри и геополитического порядка.

Ревизией М.М. Сперанского было установлено, что реформа сибирского управления была осложнена необходимостью вести борьбу со злоупотреблениями, с личным началом, нечуждым и коренным областям российского государства. Деятельность специального органа по рассмотрению результатов проверки управления - Сибирского комитета - должна была разрешить, вопрос постановки местного управления на четкие законодательные основы, ввести систему действенного контроля за законностью деятельности местного чиновничества в условиях крайней отдаленности от правительства и малонаселенности края. Приходилось согласовывать общие

нормы управления империи с нуждами, потребностями и условиями огромного сибирского края.

Ревизия управления Сибири, и положения реформы государственного управления в крае, разработанные к 1822 г. М.М. Сперанским, определили основные принципы административно-территориального устройства азиатского региона Российской империи, соответствующие потребностям времени. Преобразования Сперанского означали признание верховной властью необходимости установить в Сибири систему особого управления, что, в свою очередь, свидетельствовало о формировании взглядов на «окраинную», региональную политику. Это была первая попытка подойти к управлению огромным, богатым ресурсами краем комплексно, что указывало на появившееся стремление выработать правительственную концепцию отношения к Сибири, целостную программу ее администативно-хозяй-ственного развития.

Третья глава - «Учреждение для управления сибирских губерний» 1822 г. и реформа управления Сибирью в 1820-1840-е гг.: сочетание общеимперских начал и региональных особенностей в управлении регионом» - анализирует итоги разработки особого законодательства для государственного управления в Сибири, определяет значимость и показывает результаты проведенных преобразований как для Российской империи, так и для сибирского региона.

В результате деятельности на посту сибирского генерал-губернатора М.М. Сперанским были подготовлены 10 проектов законодательных актов по важнейшим вопросам управления и правового регулирования жизнедеятельности Сибирского края. Они предусматривали реформу территориального и административное устройство Сибири, стимулировали развитие экономики и торговли, упорядочивали характер несения повинностей населением, определяли правовой статус различных категорий населения края (коренных народов, крестьян, казаков, ссыльных и пр.). Вместе эти 10 актов были объединены и получили общее название - «Учреждение для управления Сибирских губерний» 1822 г.

Анализ основных положений «Учреждения для управления Сибирских губерний» позволяет выделить принципы предлагаемых реформ, в частности: усиление надзора за действиями местных органов управления путем передачи надзорных функций одному из центральных органов исполнительной власти; обеспечение единообразия в деятельности различных административных органов с четким разграничением их компетенций; передача некоторой доли автономии в решении дел каждому местному органу; учет местными органами специфики конкретных сибирских областей, в которых они действуют; учет «пестрого» социального состава сибирского населения в деятельности управленческих структур различного уровня; создание малозатратного и оперативно действующего управленческого аппарата, сочетающего деятельность государственной администрации с включением в реализацию ее компетенции местного самоуправления различных категорий населения края и, особенно, родового управления коренных сибирских народов.

В соответствии с «Сибирским учреждением» 1822 г. регион разделялся на Западную и Восточную Сибирь. Западную Сибирь составляли губернии: Тобольская и Томская, а так же Омская область; Восточную Сибирь - губернии: Иркутская и Енисейская, область Якутская, причем к Иркутской области принадлежали так же Приморские управления, в том числе: Охотское и Камчатское, и Троице-Савское пограничное управление. Губернии и области разделялись на округа, а те, в свою очередь, на волости и инородные управы. Управление Сибири в соответствии с этим делением имело четыре звена (степени): 1) Главное управление; 2) Губернское управление; 3) Окружное управление; 4) Волостное и инородное управление. Главное управление составляли генерал-губернатор и Совет. Учреждение Советов стало важной особенностью проводимой реформы.

Основная задача Сперанского заключалась в установлении законности в управлении. Решение ее реформатор видел в создании управленческой и законодательной системы, которая положила бы конец злоупотреблениям и произволу. При этом генерал-губернаторская власть должна была стать, прежде всего', органом надзора. На губернском уровне образовывалось «главное губернское управление» во главе с губернатором, при котором формировался Совет с компетенцией осуществления общего надзора за действиями нижестоящих, окружных, управленческих структур. Учреждение для управления Сибирских губерний» включало разделы, регламентирующие компетенцию генерал-губернатора по управлению различными категориями населения края, и предусматривало создание соответствующей системы административных органов.

Развитие имперских тенденции в государственном строительстве начала XIX в. вело к созданию новых органов управления сибирским городом, одновременно совершенствовалось управление в пределах существующих звеньев административного аппарата. Города стали местом организации социального контроля за населением округи: в делопроизводстве присутственных мест концентрировалась всесторонняя информация о жизни села, в канцеляриях разбирались жалобы и просьбы крестьян, на площадях приводились в исполнение приговоры губернских и уездных судов, осуществлялись наказания за нарушение феодального правопорядка. Задачи местной администрации усложнялись тем, что в Сибири рассматриваемого периода практически отсутствовали частное землевладение и дворянские имения как центры управления крестьянами. Власть над сибирской деревней почти полностью сосредоточивалась в городах. Это обстоятельство учитывалось при оценке социальной ситуации в городе.

Но, по-прежнему, все избранные на должности утверждались губернатором, что означало централизацию власти на региональном уровне. Система 1822 г. получалась более рациональной, т.к. в ней ликвидировались «лишние» звенья, которые, с точки зрения правительства, работали безрезультатно в связи со слабой концентрацией населения сибирских городов и потому, что основное население сибирских городов составляли приученные к русским порядкам переселенцы из центральных районов.

«Устав об управлении сибирских инородцев» 1822 г., законодательно определил правовое положение коренных сибирских народов. Несмотря на сочетание в реформе Сперанского консервативных и профессивных черт, в целом она была нацелена на постепенный переход сибирских аборигенов к оседлому образу жизни. Сперанский попытался дифференцированно подойти к оценке уровня хозяйственного развития различных сибирских народов, разделив их роды на три категории: «оседлых, кочевых и бродячих». В основу Устава были положены следующие принципы: 1) разделение коренного населения на разряды в соответствии с родом занятий и образом жизни; 2) ограничение опеки над аборигенами со стороны русской администрации и полиции; 3) введение свободной торговли с аборигенами; 4) приведение количества налогов и податей в зависимость от экономических потребностей каждого племени.

«Учреждение» создало целую систему административно-финансовых мер, установивших материально-хозяйственное положение и правовой статус ссыльных, ввело строгий регламент, определивший порядок препровождения ссыльных по этапам, а также их водворения в местах ссылки. Уставы ввели меры контроля над ссыльными, регламентировали характер надзора. Нужно заключить, что правительство, начиная с Уставов, решает вопрос об управлении сибирской ссылкой как самостоятельной сферой жизни сибирского общества.

Несмотря на некоторую критику конкретных норм Учреждения сибирского управления 1822 г., его реализация стала основным содержанием правительственной политики в этом регионе. Основанием такого подхода явилось рассмотрение в законе проблем улучшения управления Сибирью в комплексе вопросов регулирования отношений несформировавшегося социально сибирского общества, включая административно-территориальное устройство, систему управления, развитие экономики в целом, сельского хозяйства и промышленности в частности, проблемы обеспечения безопасности сибирских границ империи.

Предложения Сперанского по проведению сибирской реформы основывались на общероссийских законах, учитывая при этом региональные особенности Сибири, прежде всего, в отношении народонаселения: пестрое по . социальному составу сельское население, несформированность городского сословия, наличие инородцев трех разрядов, отсутствие дворянства, большой приток ссыльных и поселенцев. Поэтому «Учреждение для управления сибирских губерний» 1822 г. и стало по форме сводом положений и уставов для регулирования многих сторон общественных отношений различных категорий населения.

Реализуемая концепция реформы фактически предусматривала многие из мер, которые в общероссийском масштабе будут осуществлены лишь через 50 лет, в эпоху преобразований Александра II. В их число входили: 1) усиление надзора за местной администрацией со стороны центральных ведомств; 2) трансформация личной власти местных начальников в административные полномочия по закону; 3) координация отношений между

различными частями местного управления и определенная доля автономии для каждого местного органа; 4) учет местных особенностей и обычаев.

Сибирское законодательство 1822 г., само Учреждение и многочисленные уставы и положения, были разработаны на основе учета и стремления М.М. Сперанским учесть геополитические, географические, этнические, экономические и другие особенности азиатской части России, оценить значение региона в развитии страны, определить направления политики по отношению к краю. По сути, это был первый опыт создания комплексного регионального законодательства в России на кодифицированном уровне его организации. Само его появление свидетельствует о понимании властью особой роли государства и его институтов в организации и регулировании жизни различных категорий подвластного населения. Правительство понимало и регулировало отличную от европейской России пространственную и геополитическую ситуацию на окраине империи - сибирском регионе.

И, хотя считается, что сибирский период деятельности М.М. Сперанского еще не получил должного освещения в исследованиях специалистов, нужно отметить, что интерес к административной реформе в Сибири был и остается большим. Критика реформы: двоякость положений «Сибирского Учреждения», отсутствие явных практических результатов ее реализации в виде улучшения дел в управлении краем, а также возвращение в дальнейшем к основам законодательства, заложенным М.М. Сперанским, только подчеркивают вывод, что реформатор затронул большой круг проблем в жизни сибирского управления. Не имеется на данный момент и однозначной оценки административных преобразований реформатора М.М. Сперанского в Сибири, что обусловлено продолжением изучения проблем регионального управления с учетом новейших подходов к проблеме, а также с систематизацией уже имеющихся оценок относительно этого вопроса. Это связано, на наш взгляд, не в последнюю очередь, с развитием методологии регионального управления, новых взглядов на историю регионов, соотношение государственного управления и самоуправления. Тем не менее, полагаем, что Сибирская реформа 1822 г. и ее реализация при всех сложностях и противоречиях в административной политике верховной власти являлась существенным продвижением в развитии политико-правовых институтов в России. Она характеризует юридический срез региональной политики власти как направленный на желание обеспечить государственное единство и управляемость Российской империи как на уровне всего этого сложного политико-территориального образования, так и на уровне ее обширнейшего восточного региона - Сибири.

В заключении подводятся итоги исследования, показывается его научно-познавательная и практическая значимость, а также намечаются направления дальнейшего исследования выбранной тематики.

По теме диссертации опубликованы следующие работы:

1. Начала «Сибирского формата» управления в региональной политике Российской империи XVШ-первой половины XIX в. // Сборник научных трудов преподавателей и сотрудников филиала Уральской академии государственной службы в г. Лангепасе. - Екатеринбург, 2003. - С. 58-71. - 0,9 п.л.

2. Теоретико-методологические подходы к изучению региональной политики Российской империи в Сибири (XVIII-XIX в.) // Теория, методология и методика изучения и преподавания историко-юридических наук. Уральские исто-рико-юридические чтения (Всероссийская научная конференция). Третья сессия. 18-19 мая 2003 г. Доклады и сообщения. Екатеринбург УрАГС, УрЮГА, 2003. Вып. 1. С. 67-71 .-0,2 п.л.

3. Управление крестьянским обществом в Сибири в XVШ-первой половине XIX в.: к постановке проблем исследования. // Теория, методология и методика изучения и преподавания историко-юридических наук. Уральские историко-юридические чтения (Всероссийская научная конференция). Третья сессия. 18-19 мая 2003 г. Доклады и сообщения. Екатеринбург: УрАГС, УрЮГА, 2003. Вып. 2. С. 31-39. - 0,7 п.л.

4. К характеристике государственного управления территориями в Российской империи XVШ-первой половины XIX вв. // Конституционное развитие России: история и современность. Материалы Российской научно-практической конференции. Екатеринбург ИГП РАН, УрАГС, 2003. С. 187-190.- 1,0 п.л.

5. У истоков формирования государственного механизма управления Сибирью. // Форма государства: исторические измерения и оценки. Уральские исто-рико-юридические чтения (Всероссийская научная конференция). Третья сессия. 16-18 мая 2004 г. Доклады и сообщения. Екатеринбург УрАГС, УрЮГА, 2004. С. 15-26. - 0,75 п.л.

6. Сибирская модель управления регионом в политике российской империи XVIII - первой половины XIX вв. // Юридическая география: состояние и перспективы исследования. Екатеринбург: УрАГС, 2004. С. 21-22. - 0,1 п.л.

7. «Учреждение для управления сибирских губерний» 1822 г. и реформа управления Сибирью в 1820-1840-е гг. // Уральский историко-юридический ежегодник. Екатеринбург: УрАГС, УрЮГА, 2004. С. 36-69. - 2,6 п.л.

Общий объем публикаций по теме диссертации - 6,25 п.л.

Сдано в набор 17.05 2004. Подписано в печать 19 05.2004. Бумага офсетная Гарнитура Дпа!. Формат 60X84. Уч.-изд п. 1.5 п.п. Тираж 120 экз. Редакционно-издательский отдел УрАГС. Участок оперативной полиграфии УрАГС. г. Екатеринбург, ул. 8 Марта 66.

»10377

СОДЕРЖАНИЕ ДИССЕРТАЦИИ
по праву и юриспруденции, автор работы: Красняков, Николай Иванович, кандидата юридических наук

ВВЕДЕНИЕ.3

Глава I.

СИБИРЬ В РЕГИОНАЛЬНОЙ ПОЛИТИКЕ РОССИЙСКОГО ГОСУДАРСТВА В XVIII В.: ПОИСКИ ПУТЕЙ ОПТИМИЗАЦИИ СИСТЕМЫ МЕСТНОГО ГОСУДАРСТВЕННОГО УПРАВЛЕНИЯ 27

1.1. Преобразования сибирского государственного управления при Петре I: общеимперские тенденции и местная специфика.27

1.2. Система управления в сибирском регионе XVIII в. до губернской реформы 1775 г.: между общим и особенным. 46

1.3. Губернская реформа 1775 г. в Сибири: специфика реализации имперского законодательства в регионе. 59

Глава II.

РАЗВИТИЕ СИСТЕМЫ УПРАВЛЕНИЯ СИБИРЬЮ В ПЕРВОЙ ЧЕТВЕРТИ XIX В.: ПРЕДПОСЫЛКИ ПРОВЕДЕНИЯ ПРЕОБРАЗОВАНИЙ И СИБИРСКАЯ РЕФОРМА 1822 Г. П-ПЪ

2.1. Сибирь в региональной политике Российской империи 1800-1810-х гг.: нарастание проблем в управлении и попытки их разрешения. 77

2.2. Ревизия управления и подготовка реформы М.М. Сперанским: создание модели сибирского регионального управления 1822 г. 92

2.3. Проведение Сибирской реформы 1822 г.: условия и механизм реализации новых законодательных актов. 105

Глава III.

УЧРЕЖДЕНИЕ ДЛЯ УПРАВЛЕНИЯ СИБИРСКИХ ГУБЕРНИЙ» 1822 Г. И РЕФОРМА УПРАВЛЕНИЯ СИБИРЬЮ В 1820-1840-Е ГГ.: СОЧЕТАНИЕ ОБЩЕИМПЕРСКИХ НАЧАЛ И РЕГИОНАЛЬНЫХ ОСОБЕННОСТЕЙ В УПРАВЛЕНИИ РЕГИОНОМ 124

3.1. Общие принципы построения системы управления Сибирью: создание генерал-губернаторств и выстраивание губернской администрации. 124

3.2. Управление отдельными категориями сибирского населения: учет государственных задач и особенностей социальных общностей. 142

3.3. Попытки корректив Сибирского учреждения 1822 г.: оценка результата внедрения первого опыта регионального управления. 166

ВВЕДЕНИЕ ДИССЕРТАЦИИ
по теме "Становление системы государственного управления в Сибири в XVIII - первой половине XIX вв."

Изучению социальной истории в региональном срезе в последнее время достаточно большое внимание уделяется исследователями-историками. Изучение же истории регионов в политико-правовом плане не отличается разработанностью и представляется одной из актуальных задач современной историко-юридической науки. Ее важность определяется тем, что будущее страны, в немалой, а может быть, в решающей мере зависит от развития регионов - «провинции». Нет сомнения, что широкое исследование «провинциальной истории» позволит решающим образом конкретизировать панораму российской действительности, увидеть многие скрытые тенденции, решить целый ряд дискуссионных вопросов.

Возникшая потребность учета региональной специфики и исторического опыта административных преобразований на местах в значительной степени активизировала научные изыскания и исследователей имперской политики в отношении Сибири. Однако, при всей многоаспектности исследований, посвященных организации управления в крае, незатронутыми остаются особенности реализации правительственной политики в области управления регионом периода империо-строительства. Между тем, притягательная сила Сибири, находившейся на перекрестке торгово-промышленных, колонизационных и промысловых путей, своеобразие географического положения и влияние этнического факторов, необходимость обеспечения геополитической стабильности России на Востоке и проблемы обеспечения внешней безопасности восточных границ государства предопределили масштабную деятельность по созданию системы управления и регулирования отношений в Сибири, большую правотворческую деятельность государства в этом направлении, проходящего в русле процессов поэтапной интеграции региона в общеимперскую политико-правовую систему с учетом его многофакторной специфики.

Отсутствие специальных работ историко-правового характера по вопросам государственного управления в Сибири в контексте процесса империостроитель-ства и обусловили выбор темы диссертационного исследования.

Цель исследования. На основе вовлечения в научный оборот законодательного, документального, архивного, публицистического и исторического фактического материала автор ставит своей целью проведение историко-правового исследования процесса возникновения, развития и преобразования государственного аппарата, всех элементов государственного механизма и соответствующих им органов в сибирском регионе периода империостроительства. При этом акцентируется внимание на взаимодействии государства с различными категориями населения Сибири, которая ввиду чрезвычайной отдаленности, большой протяженности, отсутствия коммуникаций, ничтожно малого числа дворянства, пограничного, экономически выгодного географического расположения, миграционных процессов коренного населения, притока ссыльно-поселенцев из внутренних губерний характеризовалась своеобразным социальным составом народонаселения. Следует также учитывать и то, что подход к проведению исследования подразумевает под государственным управлением периода империостроительства деятельность органов исполнительной власти, которые по существу и являлись органами государственного управления. В ключе темы исследования также берется во внимание и специфика центрального и местного управления в условиях Российской империи как сложного политико-правового образования.

Конкретные задачи диссертационного исследования вытекают из определенной выше его цели:

- установить основные направления, содержание и специфику становления системы государственного управления в Сибири;

- выделить основные тенденции в государственно-управленческом развитии Сибири XVIII - первой половины XIX вв.;

- проследить реализацию российских реформ в области государственного строительства в Сибири;

- выявить социально-экономические и политические условия возникновения, развития и преобразования аппарата управления в регионе;

- отразить динамику становления и развития системы управления Сибири, учитывающей региональную и социо-культурную специфику края.

Предметом диссертационного исследования является государсвенно-управленческое развитие Сибири в период становления системы государственного управления регионом, отработка управленческих отношений центральных и местных органов государства и их отражение в создании, реформировании, структуре, компетенции и деятельности сибирского аппарата управления.

Хронологические рамки исследования охватывают начало XVIII - первую половину XIX вв. Нижняя граница обусловлена тем, что к началу XVIII в. русские владения в Сибири достигли своих естественных границ и правительство стремится к достижению двух основных целей - созданию самой полной административной централизации при единой верховной власти и укреплению внешнего могущества государства. Петр I первым из российских царей понял, какие возможности кроются в бюрократической организации государственного аппарата для достижения поставленных целей. Верхние границы связаны с утверждением императором в 1822 г. «Учреждения для управления сибирских губерний», отразившего начала концепции создания особой системы управления для сибирского региона М.М. Сперанского и хода его реализации до реформ 1860-х гг.

Методологические и теоретические основы диссертационного исследования. При изучении, анализе и обобщении теоретической и эмпирической базы, научном обосновании выводов исследования автор руководствовался как общим диалектическим, так и частнонаучными: формально-юридическим, историческим, социологическим, сравнительно-правовым, логическим и системно-структурным методами познания.

Изучение истории становления и специфики элементов государственного механизма и соответствующих им учреждений и органов в сибирском регионе периода империостроительства поставило перед диссертантом ряд проблем, находящихся на стыке теории и истории государства и права. Возникшая необходимость исследования научной трактовки понятий империя, регион, государственное управление, общего и особенного в административной политике повлекла изучение работ теоретиков права и управления как второй половины XIX - начала XX вв. так и более поздних периодов развития юриспруденции и истории государственного управления (В.П. Безобразов, Н.Н. Корево, O.K. Нотович, В.А. Коз-баненко, А.В. Малько, Р.Г. Пихоя и др.).

1 См.: Мрочек-Дроздовский П. Областное управление России XVIII века до учреждения о губерниях 7 ноября 1775 года. Историко-юридическое исследование. Москва, 1876; Андриевич В.К. 1) История Сибири. СПб., 1889. Ч. 1; наконец, в результате изучения современных исследований, принятие подхода в диссертации, предусматривающего, что относительно Сибири в региональной политике империи, необходимо отождествлять понятия «присоединение» и «освоение» ввиду гибкости колонизации, учета роли различных социальных слоев и особенностей региона.

Исходя из вышесказанного, возникла необходимость решения задачи определения составляющих юридической категории «империя» и статуса Сибири в составе Российского государства начала XVIII - первой половины XIX вв. При этом заметим, что исследователям имперской управленческой политики приходится сталкиваться с известными трудностями в понятийном аппарате, пытаясь разобраться в хитросплетениях терминов «центр», «внутренние губернии», «окраина», «колония», «периферия», «регион», «колонизация» и т.п. Известно, что «окраина» - это исторически сложившееся пространство, которое может иметь отличное от центра, иных периферийных территорий административное устройство, правопорядок, особенности в экономическом развитии, этническом составе населения, его менталитете и т.д.1. Современная российская историография постепенно все больше оперирует понятием «фронтир»1. Концепция определяющего влияния фактора границы, рубежа в истории появилась к концу XIX в. в США. Сегодняшние ученые вкладывают в него различное содержание, трактуя как границу между заселенными и незаселенными территориями, «место встречи дикости и цивилизации» и т.д. Однако история освоения окраин в Российской империи

2) Сибирь. СПб., 1897. Вып. 1. Общие замечания о Сибири и переселении; Ядринцев Н.М. Сибирь как колония. К юбилею трехсотлетия. Современное положение Сибири. Ее нужды и потребности. Ее прошлое и будущее. СПб., 1882; Огородников В.И. Очерк истории Сибири до начала XIX стол. Завоевание русскими Сибири. Владивосток, 1924. Ч. II. Вып 1; Орлов П. Сибирь XVIII века. (Омские архивные сокровища) // Сибирские огни. 1925. № 1; Агеев А.Д. Американский фронтир и сибирский рубеж как факторы цивилизованного разлома // Американский и Сибирский фронтир. Материалы международной научной конференции 4-6 октября 1996 г. Томск, 1997; Акишин М.О. Концепция русской колонизации Сибири М.К. Любавского. Новосибирск, 1998; Зуев А.С. О характере присоединения Сибири к России (постановка проблемы). Новосибирск, 1998; Мамсик T.C. Социальная организация фронтира в контексте мирового колонизационного процесса: по материалам Сибири и Северной Америки. Новосибирск, 1998; Элерт А.Ф. Г.Ф. Миллер о взаимоотношениях между русским и аборигенными народами Сибири. Новосибирск, 1998; Резун Д.Я., Ламин В.А., Мамсик Т.С., Шиловский В.М. Фронтир в истории Сибири и Северной Америки в XVII-XX вв. Новосибирск, 2001; Стешенко Л.А. Многонациональная Россия: государственно-правовое развитие. X-XXI вв. М., 2002.

1 См.: Дамешек И.Л. Дефиниция «окраина»: история и современное состояние (к постановке проблемы) И Сибирь на этапе становления индустриального общества в России (XIX-начало XX вв.). Новосибирск, 2002. С. 117. вовсе не сводится к проблемам территориальной колонизации, колониальной эксплуатации. В истории России немаловажное значение играл и процесс интеграции земель в единое административное и правовое пространство и общероссийский хозяйственный механизм. Поэтому представляется, что уже высказанные в литературе суждения об окраинах должны быть дополнены понятием «центр-периферия» . Ознакомление с конкретной стороной взаимоотношений центра с периферией свидетельствует о том, что в каждом отдельном случае набор признаков, подпадающих под понятие «периферия», был сугубо индивидуален.

Основная часть управленческих полномочий была сконцентрирована на уровнях центра и губернии - крупнейшей и наиболее устойчивой административно-региональной единицы в империи. Децентрализация, сопровождаемая разделением сфер ведения и наделением правом самостоятельного принятия решений, характерная для процесса регионализации, была несовместима с основными принципами российскогсГгосударственного устройства. Разумеется, управлять такой империей как Россия, населенной многочисленными народами на территориях, в разное время приобретенных государством, на основе унифицированной модели организации местного управления, суда, земельных и социальных отношений было невозможно. Правительство использовало различные варианты по

1 См.: Агеев А.Д. Американский «фронтир» и сибирский «рубеж» как факторы цивилизованного разлома // Американский и Сибирский фронтир. Материалы международной научной конференции. Томск, 1997.

2 См.: Ремнев А.В. Административная политика самодержавия в Сибири в XIX-начале XX веков. Автореф. дисс. д-ра ист. наук. СПб., 1997. С. 12. строения системы применения имперского права в центральных и окраинных губерниях, в Сибири и на Кавказе, в Польше и Финляндии, исходя из политической целесообразности эффективности государственного управления. Централизация не сопровождалась ни единообразием, ни упрощением: административный аппарат монархии и механизм правового регулирования основывался на традиционных управленческих структурах и местных нормах обычного права и институтах, смешивая и объединяя, но, не уничтожая их1. Монархия искусно применяла политику ассимиляции и политико-правовой аккультации, допуская существование традиционных структур управления и обычаев, которые не затрагивали ее власть, или которые она не могла легко изменить. Использование разнообразных моделей организации местного управления и самоуправления в России предполагало сохранение преобладания управленческих связей, основанных на монополии центра в определении организационной структуры, целей и методов управления, отношениях подчинения и начальственного надзора. Имперская концепция государственности была основана на «многообразии моделей централизма» при сохранении принятия решений о выборе каждой модели в центре. Кстати, она и ныне привлекает сторонников «державной» идеи.

С управленческо-правовой точки зрения Российская империя периода XVIII -середины XIX вв. представляется сложно организованным государственным про

1 См.: Колесников А. Начала административной централизации и самоуправления в современном государстве // Сб. тр. профессоров и преподавателей Государственного Иркутского университета. Иркутск, 1921. Отд. 1. Вып. 2. С. 3.

2 См.: www.zaimka.ru/Власть и народ // Ремнев А.В. Региональные параметры имперской «географии власти»; Ко-дан С.В. 1) Империя как политико-правовое явление (теоретический и исторический аспекты). // Государство и право в условиях глобализации: проблемы и перспективы. Тез. научн. докл. Межд. науч.-пр. конф. Екатеринбург, 2004. С. странством. Длительная устойчивость Российской империи объяснима именно с позиции поливариантности властных структур, многообразных правовых, государственных, институциональных управленческих форм, асимметричности и раз-нопорядковости связей различных народов и территориальных образований.

Центр» и «регион» - это термины, описывающие, прежде всего систему властных отношений. С управленческой точки зрения «центром» выступает столица - месторасположение высших и центральных учреждений государства, где принимаются стратегические управленческие решения. В таком случае, перспективным направлением изучения имперского управления становится пространственное структурирование власти. В ходе исторического развития Российской империи на ее огромном и многообразном географическом пространстве сложились большие территориальные общности (регионы), заметно выделяющиеся своей индивидуальностью, имевшие существенные отличия в социально-экономическом, политико-правовом, социо-культурном и этноконфессиональном облике, что закреплялось определенной региональной идентификацией. Важным представляется то, что население, проживающее в данном регионе, осознает себя принадлежащим к особой территориальной общности, имеющей свою хозяйственную и социо-культурную специфику, регионально идентифицирует себя, противопоставляя жителям других регионов. Региональная самоидентификация имеет не столько этнический, сколько территориальный характер, определяемая особыми территориальными интересами. Особый административный (и даже политический) статус мог лишь усиливать или ослаблять региональные позиции. Стремление к регионализму (сверх обычного деления на губернии) объяснимо также из

36-41; 2) Российская империя в политико-юридической проекции (1800-1850-е гг.) // Форма государства: исторические измерения и оценки. Екатеринбург, 2004. С. 3-8. вестным несоответствием традиционного административно-территориального деления потребностям политики и управления, требующим более широких административных объединений. В свою очередь, крупные региональные образования воспроизводят общую схему структурируемого пространства, формируя свой центр и свою периферию.

Империя, включая в свой состав тот или иной регион на востоке, начинала, прежде всего, его властное освоение, интеграцию в имперское политико-правовое пространство, последовательно используя окраины как военно-экономический плацдарм для дальнейшего имперского расширения (Охотско-Камчатский край -для Северной Америки; Забайкалье - для Приамурья; Приамурский край - для Маньчжурии; Западная Сибирь и Оренбургский край - для Казахстана и Средней Азии), включая их в общие большие административные группы (генерал-губернаторства, наместничества).

Расширение империи на восток не ограничивалось только военно-политической экспансией и административным закреплением новых территорий и народов в империи - это еще и сложный процесс превращения Сибири в Россию. Определяющим в этом процессе являлось насаждение русско-православного обычного права на окраинах. Для укрепления империи необходимо было создать критическую массу русского населения, которое и станет этнодемографической основой государственной целостности. Таким образом, важнейшую роль в российском империостроительстве должны были сыграть не столько военные и чиновники, сколько мирные крестьяне-переселенцы. В российской имперской политике господствовал стереотип, что только та земля может считаться истинно русской, где прошел плуг русского пахаря. Существовала своего рода санкция имперской экспансии, которая оправдывалась приращением пахотной земли с последующим заселением ее русскими1.

В российской колонизационной модели строительство империи считалось тождественным процессу поглощения Россией восточных окраин. Россия как бы

1 Ремнев А.В. Еще раз о месте Сибири в составе Российской империи // Сибирь на этапе становления индустриального общества в России. (XIX-начало XX вв.). Новосибирск, 2002. С. 102. росла за счет новых земель. Как заметил Д. Ливен: «Русскому колонисту было затруднительно ответить на вопрос, где собственно, заканчивается Россия и начинается империя?»1. Территориально-протяженные империи, к которым относилась Российская империя, не имели четких внутренних границ внутри имперского пространства, резкого деления на метрополию и колонии. Кроме того, границы между ними были подвижны. Историк Сибири и известный сибирский просветитель П.А. Словцов весьма справедливо рассматривал Сибирь «как часть России», передвинувшейся за Урал2.

1 Цит. по: Ремнев А.В. Указ. соч. С. 102

2 См.: Мирзоев В.Г. Историография Сибири. M., 1970. С. 139.

3 См.: Ремнев А.В. Самодержавие и Сибирь. Административная политика в первой половине XIX века. Омск, 1995; Еремян В.В., Федоров M.B. Местное самоуправление в России (XII - начало XX вв.). М., 1998; Каменский А.Б. От Петра I до Павла I: Реформы в России XVIII века. (Опыт целостного анализа). М., 2001; Лысенко Л.М. Губернаторы и генерал-губернаторы Российской империи (XVIII - начало XX века). М., 2001; Мась Л.В. Развитие местного самоуправления в дореволюционной России. СПб., 2001; Дамешек И.Л. Сибирь в системе имперского регионализма (компаративное исследование окраинной политики России в первой половине XIX в.). Иркутск, 2002; Мигунова Т.Л. Право, администрация и суд в реформах Екатерины Великой. СПб., 2002; Акишин М.О. Российский абсолютизм и управление Сибири XVIII века: структура и состав государственного аппарата. М.-Новосибирск, 2003; Козбаненко B.A. Правовые основы государственного управления. Общая часть. Учебное и научно-практическое не имеется историко-правовых исследований, посвященных специфике становления государственно-политического управления в Сибири всего периода империо-строительства, позволяющего взглянуть на вопрос в динамике длительного исторического периода, ограниченного XVIII - первой половиной XIX вв. - периода активного империостроительства и становления политико-территориального устройства Российского государства.

Систематическое изучение истории России было предпринято в XVTI-XIX вв. основателями государственной школы историографии В.Н. Татищевым («История Российская с самых древнейших времен»), Н.М. Карамзиным («История государства Российского»), С.М. Соловьевым («История России с древнейших времен»), В.О. Ключевским («Курс русской истории»), П.М. Милюковым («Государственное хозяйство и реформа Петра Великого») и Б.Н. Чичериным («Областные учреждения России в XVII в.»), внесшими значительный вклад в исследование проблем формирования и функционирования действовавших высших, центрально-отраслевых и местных административных органов власти. пособие. М., 2003; Сперанский С.И. Практика регионального управления М.М. Сперанского (1816-1821 гг.) // Государство и право. 2003. № 5.

Вопросам теории связи государства и общества, управления и самоуправления, управления, развития направлений государственной деятельности, взаимодействию земских учреждений и самоуправления, основам реформ местного и центрального управления, местным законам Российской империи посвящены труды известных юристов второй половины XIX - начала XX вв. Результаты изучения диалектической связи этих явлений в указанных трудах правоведов помогают решить задачи, поставленные в диссертации с учетом сформировавшихся в юриспруденции концептуальных оценок1.

История управления Сибири XVIII - первой половины XIX вв. исследовалась отечественными и зарубежными учеными в основном в рамках проблематики роли государства в русской колонизации и освоении Азиатской России, взаимоотношений власти и общества. Собственно структура и состав регионального управления оказывались на втором плане. Следует отметить, что проблемам изучения регионального управления уже посвящен ряд специальных историографических исследований (М.О. Акишин, JI.M. Горюшкин, JI.M. Дамешек, И.Л. Даме-шек, А.Д. Колесников, В.Г. Мирзоев, Н.А. Миненко, В.В. Рабцевич, Д.Я. Резун, А.В. Ремнев) , что и позволяет остановиться только на основных трудах в этой области, имеющих прямое отношение к диссертационному исследованию.

Научные исследования истории государства и права России появились под влиянием отмены крепостного права и либеральных реформ 1860-х гг. Со второй половины XIX в. стали издаваться историко-юридические исследования, посвященные отдельным государственным институтам, в том числе и отраслям госу

1 См.: Безобразов В.П. 1) Государство и общество. Управление, самоуправление и судебная власть. СПб., 1882; 2) Земские учреждения и самоуправление. М., 1874; Корево Н.Н. 1) Издания местных законов Российской империи. СПб., 1907; 2) Об изданиях законов Российской империи. 1830-1899. СПб., 1900; Нотович O.K. Основы реформ местного и центрального управления. СПб., 1882.

2 См.: Мирзоев В.Г. Историография Сибири. М., 1970; Колесников А.Д. Русское население Западной Сибири в

XVIII - начале XIX вв. Омск, 1973; Горюшкин Л.М., Миненко Н.А. Историография Сибири дооктябрьского периода (конец XVII - начало ХХв.). Новосибирск, 1984; Рабцевич В.В. Сибирский город в дореформенной системе управления. Новосибирск, 1984; Дамешек Л.М. Внутренняя политика царизма и народы Сибири (XIX-начало XX века). Иркутск, 1986; Миненко Н.А. Русская крестьянская община в Западной Сибири. XVIII - первая половина

XIX века. Новосибирск, 1991; Резун Д.Я. Очерки истории изучения сибирского города. XVIII век. Новосибирск, 1991; Ремнев А.В. Самодержавие и Сибирь. Административная политика в первой половине XIX века. Омск, 1995; Дамешек И.Л. Сибирь в системе имперского регионализма (компаративное исследование окраинной политики России в первой половине XIX в.). Иркутск, 2002; Акишин М.О. Российский абсолютизм и управление Сибири XVIII века: структура и состав государственного аппарата. М.-Новосибирск, 2003. дарственного управления. Так, в 1854 г. российскому обществу было представлено «Статистическое обозрение Сибири», описывающее жителям центральных районов страны границы новой окраины государства. В 1876 г. в свет вышла работа П. Мрочек-Дроздовского в двух частях «Областное управление России XVIII в. до учреждения о губерниях 7 ноября 1775 года», ставшая формально-юридическим очерком истории государственного управления на местах и утверждающая современников в мысли, «что история областного управления есть фундамент истории государства»1. Истории сибирского края посвящены работы В.К. Андрие-вича «История Сибири» в двух частях (СПб., 1889 г.) и «Сибирь в XIX столетии» так же в двух частях (СПб., 1889 г.), посвященные социально-экономическим и политическим преобразованиям в регионе. Автор воссоздает историческую картину деятельности высших и местных органов власти, приводит различные суждения государственных деятелей по становлению Сибири в качестве территории Российской империи. В вышеперечисленных работах сибирский материал ученые не отделяли от общероссийского, т.к. считали, что управление Сибирью с самого начала строилось на общероссийских принципах.

Применительно к истории управления Сибири первой половины XIX в. следует особо упомянуть два двухтомных труда В.И. Вагина и С.М. Прутченко, а также исследование А.П. Щапова, в которых была предпринята попытка взглянуть на сибирскую административную политику через призму господствовавших в то время политико-правовых идей и в соответствии с тогдашней государственно-управленческой практикой. Возможность использовать неизвестные исследователям архивные документы не только позволили указанным авторам ввести их в научный оборот, но и написать значительные по объему и насыщенности фактическим материалам исторические и историко-юридическое сочинения2.

1 См.: Мрочек-Дроздовский П. Областное управление России XVIII века до учреждения о губерниях 7 ноября 1775 года. Историко-юридическое исследование. Москва, 1876. Ч. 1-2.

2 См.: Вагин В.И. Исторические сведения о деятельности графа М.М. Сперанского в Сибири. СПб., 1872. Т. 1-2; Прутченко С.М. Сибирские окраины. Областные установления, связанные с Сибирским учреждением 1822 г., в строе управления русского государства. Историко-юридические очерки. СПб., 1899. Т. 1-2; Щапов А.П. Сибирское общество до Сперанского. // Известия Сиб. Отд. Русского Географ, общества. 1873. Т. 4 № 4-5; Т. 5 № 1.

Большое значение в исследовании обозначенной проблемы автором придается «Истории русского права. Литература истории русского права» заслуженного ординарного профессора О.И. Леонтовича (Варшава, 1902). Известный русский ученый свел библиографические материалы, главным образом, по научной разработке специальных вопросов, входящих в историю русского права. Отдельным разделом выделены труды историков-правоведов по государственному управлению1. Им же проделана значительная работа по описанию «калмыцкого права», хотя О.И. Леонтович ставит целью только «определить и выяснить возможно точно и ясно основные положения, развитые калмыцкими уставами»2. Автором диссертации использована данная работа для знакомства с обычным правом «сибиряков-инородцев» .

В советский период в центре внимания оказались проблемы экономической и социальной истории, классовой борьбы и революционного движения. Значительными работами, послужившими импульсом к исследованию системы управления царизма, думается, можно считать исследования В.И. Огородникова, С.В. Бахрушина, И. Барера и Б. Сыромятникова, занимавшихся изучением взаимоотношений представительных органов государственной власти на местах со степной инородческой аристократией. А так же, несомненно, двухтомный труд Ю.В. Готье3. охватившего в своей работе развитие областного управления в 30-70-е гг. XVIII в. Используя сибирский материал, ученый отмечает специфику Сибири, указывает, что в регионе отчетливо развились черты, характерные для всего областного управления. Развитие буржуазной направленности реформы сибирского управления 1822 г. в рамках общероссийских тенденций исследует Л.И. Светличная4.

1 См.: Леонтович О.И. История русского права. Варшава, 1902. Вып. 1. Литература истории русского права.

2 См.: Леонтович О.И. К истории права русских инородцев. Калмыцкое право. Одесса, 1880. Ч. I.

3 См.: Огородников В.И. Русская государственная власть и сибирские инородцы в XVI-XVIII вв. // Сб. тр. профессоров и преподавателей государственного Иркутского университета. Иркутск, 1921. Вып. I; Бахрушин С.В. Сибирские туземцы под русской властью до революции до 1917 г. II Советский Север. 1929. № 1-2; Барер И. Сперанский и его реформы // Исторический журнал. 1938. № 8; Сыромятников Б. М.М. Сперанский как государственный деятель и политический мыслитель // Сов. государство и право. 1940. № 3; Готье Ю.В. История областного управления в России от Петра I до Екатерины II. M., 1913. Т. I; М-Л, 1941. Т. II.

4 См.: Светличная Л.И. Преобразовательные планы и административная деятельность M.M. Сперанского в Сибири (1819-1822 гг.). Автореф. дисс. канд. ист. наук. M., 1952.

Диссертационное исследование JI.C. Рафиенко, нашедшее полное отражение в ряде научных статей, было посвящено истории управления Сибирью в 20-80-х гг. XVIII в. В качестве основных тенденций ее развития в работах JI.C. Рафиенко1 выделяются процессы перемещения центра тяжести областного управления на места и унификации и централизации областного аппарата управления, проходившие в русле процесса становления бюрократического аппарата абсолютной монархии. Отдаленность Сибири и почти полное отсутствие в ней помещичьего землевладения, по мнению исследователя, привели к усилению значения местных органов и концентрации огромной власти в руках губернатора, что являлось местной спецификой. JI.C. Рафиенко отметила социальную неоднородность сибирской бюрократии: высшая - из дворян; средняя - из беспоместных дворян и «сибирских дворян, выходцев из служилого сословия»; канцелярские служители - «из податных сословий».

Наиболее полное освещение вопросы организации местного аппарата управления в Сибири получили в научных трудах JI.M. Дамешека, обозначившего так

1 См.: Рафиенко Л.С. 1) Управление Сибирью в 20-80-е годы XVIII в. Автореф. дисс. канд. ист. наук. Новосибирск, 1968; 2) Следственные комиссии в Сибири в 30-60-х годах XVIII в. // Материалы по истории Сибири. Сибирь периода феодализма. Новосибирск, 1968. Вып. 3. Освоение Сибири в эпоху феодализма (XVII-XIX вв.).

См.: Рабцевич В.В. 1) Местное управление Западной Сибири в 80-х гг. XVIII-первой четверти XIX вв. Автореф. дисс. канд. ист. наук. Новосибирск, 1973; 2) «Обывательские книги» как источник по правовому положению сиже и основные этапы кодификации норм туземного обычного права. Исследователем отмечено, что организация местного управления строилась с учетом социально-экономической отсталости сибирских племен и невозможности полного подчинения их русскому законодательству. Рассмотрение изменений в административно-территориальном делении, системе и составе местного управления исследователем Г.Ф. Быконя позволило конкретизировать этот элемент государственного управления выводом, что местное управление носило ярко выраженный военно-бюрократический характер, а все чиновничество было военизировано. В результате возникали резкие противоречия между государственной и вольнонаемной колонизацией, известные злоупотребления сибирского чиновничества1. •

Анализ длительного поиска центром оптимального варианта административно-территориального устройства региона и разграничения компетенции высших, центральных и местных органов власти - ключевая проблема, стоящая в центре работ ученых 90-х гг. XX в. и начала XXI в. Современными исследователями сделаны важные и убедительные выводы . Изучив значительный объем архивных материалов, историк А.В. Ремнев пришел к заключению, что, во-первых, используемая в Сибири административно-территориальная модель была более гибкой, чем в Европейской России, так как включала, кроме обычной административной триады (губерния - уезд - волость) еще и генерал-губернаторства, и области, предусматривала полный и сокращенный набор учреждений. Во-вторых, основное содержание административной политики, по мнению автора, можно свести к стремлению унифицировать местное административное устройство по образцу общероссийского, ликвидировав сибирскую специфику, что, по замыслу властей, должно было повысить управляемость сибирским регионом из центра. В-третьих, бирских горожан // Государственно-правовые институты самодержавия в Сибири: Сб. науч. тр. Иркутск, 1982; 3) Сибирский город в дореформенной системе управления. Новосибирск, 1984.

1 См.: Дамешек Л.М. 1) Ясачная политика царизма в Сибири в XIX-начале XX века. Иркутск, 1983; 2) Внутренняя политика царизма и народы Сибири (XIX - начало XX века). Иркутск, 1986; Быконя Г.Ф. Русское неподатное население Восточной Сибири в XVIII - начале XIX вв. Формирование военно-бюрократического дворянства. Красноярск, 1985.

2 См.: Ремнев А.В. Самодержавие и Сибирь. Административная политика в первой половине XIX века. Омск, 1995; Лысенко Л.М. Губернаторы и генерал-губернаторы Российской империи (XYIII - начало XX века). М., 2001; Дамешек И.Л. Сибирь в системе имперского регионализма (компаративное исследование окраинной политики России впервые проследив на длительном временном отрезке процесс унификации управления в Сибири по типу общероссийского, с подробным и внимательным анализом неоднократных отступлений, автор заключает, что трудность, длительность и незавершенность этого процесса во многом была обусловлена объективным расхождением интересов центра и региона. Обозревая изменения в управлении Сибирью с начала XIX до начала XX вв., все многочисленные варианты сочетания отраслевого и территориального принципов, А.В. Ремнев рассматривает не только реальную административную политику, но и неосуществленные проекты, что позволяет более полно выявить мотивы и намерения правящих кругов при принятии тех или иных решений, а также существенно увеличивает сам набор возможных вариантов модели управления.

Среди исследований, посвященных истории сибирского управления, особое значение имеет выход в свет в свет в 2003 г. монографии коллектива авторов под редакцией JI.M. Дамешека «М.М. Сперанский: сибирской вариант имперского регионализма». Авторы исследования (JI.M. Дамешек, И.Л. Дамешек, Т.А. Перцева, А.В. Ремнев) представили комплексное, цельное исследование подготовки и проведения Сибирской реформы 1822 г.1

Исследование JI.M. Лысенко посвящено раскрытию роли и места губернаторов как института абсолютистского имперского государства, как важного элемента становления и развития Российской империи, инкорпорации окраин в состав единого государства. Системный подход позволил ей углубленно рассмотреть вопросы правового положения губернатора, его статус, разграничение компетенций, отношения с генерал-губернатором и органами местного самоуправления. Основными чертами губернаторской власти в России автор считает следующие: 1) централизм; 2) единоначалие; 3) преобладание отраслевого принципа над территориальным; 4) охранительно-полицейские функции (с конца XIX в.). Окраинной политике как части внутренней политики империи в целом посвящена работа И.Л. в первой половине XIX в.). Иркутск, 2002; Акишин М.О. Российский абсолютизм и управление Сибири XVIII века: структура и состав государственного аппарата. М.-Новосибирск, 2003.

1 М.М. Сперанский: сибирской вариант имперского регионализма (к 180-летию сибирских реформ М.М. Сперанского). Иркутск, 2003.

Дамешек, в которой автором предпринята попытка отследить какое место при разработке окраинной политики занимали управленческий и административный аспект. Исследователь заключает, что в основе дифференцированного подхода правительства к окраинам Европейской и Азиатской России лежали особенности геополитического положения конкретного региона, такие, например, как экономическое развитие, природно-климатические условия, этнический и религиозный фактор, пограничное положение, сословный состав населения и т. д. Новосибирский ученый М.О. Акишин при изучении структуры и состава управления Сибири конца XVII - начала XVIII вв. установил, что основным процессом, определившим эволюцию управления Сибири, стал процесс бюрократизации. Этот процесс шел в трех направлениях - рационализации системы государственных учреждений, становлении законодательства о государственной службе и появлении нового самосознания государственных служащих.

Общий обзор подходов к изучению конкретно-исторических явлений представлен в историографических исследованиях, позволяющих выявить динамику научной проблематики в исследовании сибирского региона и, безусловно, имеющих практическое значение для проведения анализа трудов по теме диссертации2. Одновременно историографические исследования и сделанный автором обзор общеисторических и историко-юридических работ по теме исследования свидетельствует об отсутствии в историографии XIX-XXI вв. научных разработок, непосредственно затрагивающих вопросы динамики процесса разработки политико-организационных мер и правового регулирования государственного управления в Сибири периода империостроительства XVIII - первой половины XIX вв., отразившего период поиска путей политико-правового устройства Российского государства. Исключение составляют лишь ряд историко-юридических работ

1 См.: Raeff М. 1) Siberia and the Reforms of 1822. Seattle, 1956; 2) Michael Speransky; Statesman of Imperial Russia. 1772- 1839. The Hague, 1969.

2 См.: Горюшкин Л.М., Миненко H.A. Историография Сибири дооктябрьского периода (конец XVII - начало XX в.) Новосибирск, 1984; Мирзоев В.Г. Историография Сибири. М., 1970. Русская историография XVIII в. Л., 1971 Ч. Ш.

С.В. Ко дана, посвященные проблемам региональной политики, сибирского управления и законодательства1 и О.А. Авдеевой, исследовавшей судебную систему и полицию Сибири2.

В основу диссертационного исследования было положено выявление и изучение нормативной базы, регламентирующей в XVIII - первой половине XIX вв. систему управления в Сибири. Основная масса законодательного материала была почерпнута из первого и второго Полных собраний законов Российской империи. Действующее законодательство первой половины XIX в. было изложено в Своде законов Российской империи 1832, 1842 и 1857 гг. издания. Интересный нормативный материал содержится в издании «Памятники сибирской истории», систематизирующие подзаконные акты в виде «указов» и «распоряжений» глав местной администрации.

Среди официально-документальных источников особое влияние на формирование взглядов диссертанта, а впоследствии на структуризацию работы в целом оказали «Обозрения Главных оснований местного управления Сибири» (1841 г.), содержащие сведения о генезисе и этапах реформирования государственного аппарата. В ходе изысканий автором использовалась делопроизводственная документация, содержащая «отчеты», «представления», «описания», «акты ревизии»

1 См.: Кодан С.В. 1) Реформа сибирской ссылки в первой половине XIX в. // Историко-правовые исследования: проблемы и перспективы. М., 1982 ; 2) М.М. Сперанский и кодификация сибирского законодательства. И Политика самодержавия в Сибири XIX - начала XX вв. Сб. научн. тр. Иркутск, 1988; 3) Законодательство сибирской реформы 1822 г. в экономической политике самодержавия. // Хозяйственное освоение Сибири в XIX - начале XX в. Иркутск, 1991; 4) Ссылка в демографических процессах Сибири первой половины XIX в. (историко-статистический анализ). // Историческая демография Сибири. Сб. научн. тр. Новосибирск, 1992; 5) Российское государство и коренные народы: исторический опыт правового регулирования. // Российский юридический журнал. 1993. № 2; 6) Национальная политика и формирование территориально-законодательного устройства Российской империи (1800-1850-е гг.). // Право и политика. 2003. № 2; 7) Местные узаконения в системе законодательства Российской империи (1800-1850-е гг.). // Журнал Российского права. 2003. № 9 и др.

2 См.: Авдеева О.А. 1) Судебная система Восточной Сибири в XVII - первой половине XIX вв. (историко-правовое исследование). Иркутск, 1999; 2) Этапы реформирования полицейско-следственного аппарата Восточной Сибири в первой половине XIX в. // История государства и права. 2001. № 1; 3) Система специализированных судов в Сибири в первой половине XIX в. // История государства и права. 2000. № 2; 4) Эволюция судебной системы инородцев Восточной Сибири в XVII - первой половины XIX вв. // История государства и права. 2000. № 3; 5) Сибирская реразличных должностных лиц. Среди материалов, сосредоточенных в фондах Российского государственного исторического архива (РГИА), значительной полнотой сведений отличаются фонды Сибирского комитета и документов М.М. Сперанского. Фонд Сибирского комитета предоставляет источниковую базу для анализа процесса выработки, обсуждения, принятия и реализации «Сибирского учреждения» 1822 г., а так же здесь содержится множество отчетов по Сибири, переписка должностных лиц, позволяющие создать представление о месте Сибирского комитета в системе государственных органов первой половины XIX в. Бумаги М.М. Сперанского при их комплексном изучении дают возможность проследить в динамике накопление реформатором значимых материалов, оказавших существенное влияние на выработку законопроектов по реформе управления Сибирью.

Дополнительную эмпирическую базу исследования составили статистические данные, собранные автором в ходе изучения воспоминаний и дневников государственных чиновников Е. Анучина, Ю. Гагемейстера и М.М. Сперанского, направляемых в Сибирь как для сбора необходимой правительству целенаправленной информации, так и практической реализации принятых с учетом специфики края царских узаконений.

Научная новизна исследования. Восполняя имеющийся пробел в исто-рико-юридической науке, диссертация является первым монографическим исто-рико-правовым исследованием, в которой в русле современных концептуальных подходов рассматривается система государственного управления сложным и своеобразным в геополитическом и внутриполитическом отношениях зауральским регионом Российской империи - Сибирью. Автор прослеживает поиски путей и подходы к преобразованиям в сибирском управлении, анализирует их закрепление в законодательстве и меры по реализации управленческих нововведений, систему и механизмы взаимодействия центральных и местных властных структур по управлению регионом, сибирские механизмы государственного управления и механизмы использования в государственном воздействии самоформа М.М. Сперанского 1822 г.: теория и практика административных преобразований // Юридическая география: состояние перспективы исследования. Екатеринбург, 2004 и др. управления социальных общностей региона с включением их в качестве части государственного управления. При этом в рамках изучения темы вводятся в научный оборот ряд новых материалов законодательного, документального, архивного и публицистического характера.

Положения, выносимые на защиту, вытекают из проведенного диссертационного исследования и могут быть сформулированы следующим образом:

1. Становление системы государственного управления в Сибири проходило по пути использования общеимперских принципов и начал управленческого воздействия на процессы жизнедеятельности в Сибири, но на основе гибкого применения общегосударственных подходов и политико-правовых институтов, сочетая их с сибирскими геополитическими особенностями, с учетом сложившихся систем традиционного управления и обычного права местных народов с целью инкорпорирования окраинной территории в состав государства и обеспечения геополитической устойчивости державы.

2. Основными тенденциями в развитии государственного управления в Сибири являются централизация и локализация власти в регионе при моделировании унифицированной модели властных отношений, характерной для империи, в ходе выстраивания которой складывались отношения «центр - регион», где центральной властью выступает правительство, а его местным уровнем и представителем на территории Сибири - Главное управление во главе с генерал-губернатором Сибири в целом, а после 1822 г. Генерал-губернаторами Западной и Восточной Сибири.

3. Система органов государственного управления в Сибири строилась с учетом опыта деятельности учреждений, доказавших жизнеспособность в центральной части страны, но с учетом особенности региона, что обеспечивалось законодательным закреплением изъятий их общеимперских узаконений без нарушения общих принципов ориентированности на формирование централизованной системы управления от уровня имперского центра до уровня сибирского региона с включением в нее всех звеньев управления Сибирью.

4. В XVIII - первой половине XIX вв. верховная власть осознанно учитывала региональные особенности Сибири, придавая им статус системообразующих факторов при разработке законодательства в области государственного управления регионом, хотя четко выраженной концепции и политики регионального управления выработано не было.

5. В качестве факторов, детерминирующих особенности становления системы и организации государственного управления в регионе, выступал социальный состав сибирского населения, который имел существенные качественные отличия в этническом и податном отношениях, а также в правовом сознании от населения внутренних губерний России.

6. Государственное управление в Сибири и местное сибирское самоуправление выстраивалось с учетом необходимости управленческого воздействия и правового регулирования общественных отношений среди различных категорий сибирского населения, сформировавшихся в ходе вольной крестьянской колонизации в условиях преобладания уже в начале XVIII в. и постоянного роста русского податного населения.

7. Важное значение в управлении в Сибирью имела локализация управления посредством самоуправления различных социальных категорий населения внутри сибирского общества, что позволяло в условиях компактного проживания отдельных групп населения обеспечить на них управленческое воздействие государства через назначение или утверждение руководителей самоуправляющихся сообществ.

8. Региональная самоидентификация прибывших из центральной России крестьян, промышленных людей, ссыльно-поселенцев, дворян поддерживалась правительством созданием благоприятных условий для проживания, что нашло отражение в создаваемой системе управления, нормативно-правовых актах и деятельности местной власти, а стабильность во взаимоотношениях с коренным населением в признании традиционных систем родового управления, их включением в систему управления краем и использования в качестве источника правового регулирования обычного права народов Сибири.

9. В организации системы сибирского государственного управления учитывались пространственно-географические особенности региона, связанные с наличием территорий с неразвитой системой коммуникаций и ставящие проблему комплексной локализации управленческих функций на различных уровнях внут-рисибирских структур государственного управления, что обеспечивало управление отдаленными территориями, но снижало уровень и возможности генерал-губернаторского контроля и надзора центральных органов государственного управления за деятельностью чиновников сибирской администрации.

Теоретическое и практическое значение результатов исследования. Теоретическое значение работы заключается в ее научно-познавательной ценности изучения исторического опыта становления и развития системы государственного управления в регионе. Сформулированные в исследовании положения и выводы развивают и дополняют ряд разделов истории государственного управления в России. Привлечение новых и обобщение известных материалов историко-право-вого характера, включая материалы архивов, расширяют сферу научного знания в области историко-правовых дисциплин. Исследуемые в диссертации проблемы становления государственного управления в Сибири определяют ряд важных аспектов современной историко-юридической науки, актуализируют научные изыскания специалистов в области теории и истории права и государства.

Практическое значение результатов исследования определяется возможностью его использования при подготовке лекционного материала для преподавания курса истории государственного управления в России, истории отечественного государства и права, истории России в высших учебных заведениях. Диссертационный материал используется в учебном процессе в Уральской академии государственной службы. Материалы исследования могут быть использованы при разработке положений и законодательном оформлении проводимой в России административной реформы.

Апробация результатов исследования. Диссертация подготовлена и обсуждалась на заседаниях кафедры теории и истории государства и права Уральской академии государственной службы. Основные положения работы представлены автором в научных докладах на ряде Российских конференций, проводимых в Уральской академии государственной службы. (Екатеринбург, 2003-2004 гг.) Основные положения и выводы диссертации отражены в публикациях автора. Общий объем публикаций по теме диссертации по теме диссертации - 6,25 п. л.

ВЫВОД ДИССЕРТАЦИИ
по специальности "Теория и история права и государства; история учений о праве и государстве", Красняков, Николай Иванович, Екатеринбург

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Проведенное исследование становления системы государственного управления в Сибири в XVIII - первой половине XIX вв. позволяет сделать ряд выводов, вытекающих из изучения обозначенной в диссертации проблематики.

Определение имперской системы государственного управления, соотношения и взаимодействия ее элементов на общеимперском и региональном уровнях возможно только путем изучения отдельных регионов Российской империи. Лишь на этой основе возможно реконструировать в целом основные принципы и методы имперской политики центра по отношению к регионам. При этом следует подчеркнуть познавательное и практическое значение изучение изучения региональной политики Российского государства в историко-юридическом измерении, необходимость учета исторического опыта выстраивания отношений между верховной властью и населением отдельных территорий в условиях сложного политико-правового образования, каким являлась Российская империя в рассматриваемый период. При этом явно просматривается актуализация исследования проблем взаимоотношений центра и регионов и в современных условиях развития региональной политики Российского государства.

Процесс интеграции в состав Российской империи в XVIII - первой половине XIX вв. ее восточных территорий потребовал учета сложного комплекса геополитических, этнических, социо-культурных, экономических, природно-климатических и других факторов, проявившихся в качестве детерминант в определении подходов верховной власти к управленческому воздействию метрополии на колонизируемую территорию, созданию механизмов государственного управления в крае. В Сибири в силу ее специфики реализация политико-управленческих решений верховной власти и общеимперского законодательства проходила с изъятиями, здесь был накоплен значительный практический опыт, позволяющий говорить об особой системе государственного управления в регионе. Управление из центра, местная система управления и самоуправления существенно отличались от моделей, внедряемых в центральных (внутренних) губерниях государства, и позволяют говорить о наличии особого «сибирского формата» государственного управления регионом. При этом в становлении системы государственного управления в Сибири явно просматривается сочетание использования общеимперских принципов и начал управленческого воздействия на процессы жизнедеятельности в Сибири с гибким применением общегосударственных подходов и внедрением имперских политико-правовых институтов в крае с учетом его особенностей и толерантным отношением к системам традиционного управления и обычного права местных народов с целью инкорпорирования окраинной территории и обеспечения ее устойчивости в составе государства.

Изменения, происходившие в структуре и составе управления Сибири конца XVII - начала XVIII в., начались с реформирования приказного и воеводского управления. Центральное положение в управлении краем Сибирского приказа и более широкая компетенция воевод в Сибири в отличие от Центральной России, особенности формирования состава и размещения русского расселения на сибирских территориях, становления самоуправления у переселенцев, сохранение в традиционном виде внутреннего управления сибирских коренных народов в условиях реформ государственного управления Петра I привели к коренным изменениям в структуре управления Сибири. В ходе губернской реформы 1711 г. был фактически ликвидирован Сибирский приказ, а региональное управление было объединено в руках сибирского губернатора. Провинциальная реформа 1719 г. способствовала обособлению административных, фискальных и судебных органов, вводила коллегиальный принцип принятия решений и оказывала влияние на преобразования в системе сибирского управления, которые проводились с учетом специфики региона и отражали местные особенности , и, как следствие, здесь имелись отступления в стремлении создать унифицированную систему губернского управление в формирующейся империи.

Отступлением от рациональных принципов империостроительства, реализуемых Петром I, стало восстановление в конце 1720-х гг. Сибирского приказа и порядков управления «московской старины». Подобные стремления не оправдали себя на практике, потому что помимо сибирского приказа общесибирские дела оказались в компетенции Сената и коллегий, а также сибирского губернатора, а руководство самим Сибирским приказом и губернское управление осуществлялись на коллегиальных началах. И в ходе губернской реформы в рамках регионального управления сохранились специализированные финансовые органы, функционировало ведомственное горнозаводское управление. Преобразования в области регионального управления Екатерины И, а именно малая областная реформа 1764 г. и губернская реформа 1775 г., в ходе разукрупнения административно-территориальных единиц привели к приближению власти к обществу. В итоге - ликвидирован Сибирский приказ, а тобольский и иркутский губернаторы стали доверенными лицами императрицы в этом огромном крае. Вследствие отсутствия в Сибири сословия земельной аристократии, усилить дворянское самоуправление, как это было в ходе реформы в центральной части империи, здесь не удалось. Выходом из этой, особенной для России ситуации, явилась замена дворянских органов суда и управления бюрократическими государственными структурами. Создавалась разветвленная специализированная система административных, фискальных и судебных органов, продолжило свою деятельность в модифицированном виде ведомственное горнозаводское управление, а также было рационализировано городское самоуправление и управление путем создания присутствий, решающих коллегиально городские вопросы.

В 1760-1790-х гг. были проведены мероприятия по реорганизации управления крестьянами и коренным населением. В управлении крестьянами государственная власть пошла на ликвидацию десятинной пашни и казенных приказчиков, т.е. были удовлетворены требования, которые они предъявляли в течение предшествующих десятилетий. В отношении коренного населения правительство решилось на более четкую регламентацию сбора и размера ясака, утверждение суда ясачной администрации. Отсутствие в Сибири дворянского землевладения с начала XVIII в. привело к тому, что на государственные должности стали назначать представителей верхушки служилого «прибора» - сибирских дворян и детей боярских. Служилый «прибор» был важнейшим источником комплектования и местных подьячих и дьяков. О сибирском чиновничестве можно говорить как о «всесословной» по происхождению социальной группе, оторванной условиями службы от участия в торгово-денежных, экономических отношениях и полностью зависящей от казенного жалования.

Должностные лица, прежде всего, заботились о том, чтобы аккуратно был собран ясак. Контингент служащих людей был постоянно один и тот же в сибирской провинции. Существовало одно приказное сословие, которое постоянно перетасовывалось. В Сибири промышленные люди создали кабалу инородца, торговое сословие жило монополиями. В злоупотреблениях были замешаны целые сословия.

Преобразования российской государственности в XVIII в. по пути империо-строительства в полной мере были распространены на Сибирь. Основные направления этих реформ заключались в рационализации организации и деятельности регионального аппарата управления и становлении государственной службы, вытеснении административного обычая законодательными актами в нормативном регулировании этих процессов. Социальным последствием преобразований явилось становление патримониальной бюрократии. В Сибири процесс ее становления происходил с некоторой спецификой, обусловленной местными условиями: обширным пространством еще слабо заселенного и освоенного русскими края, его удаленностью от столичных центров власти; значительной численностью коренного полиэтничного населения, оберегавшего свои верования и традиционную культуру и не имеющего до русских собственной государственности; фактическим отсутствием помещичьего землевладения и «благородного» сословия у русских переселенцев. Особенности региона вели к необходимости создания таких региональных центров власти, которые могли бы представить местное общество и его управляющие структуры перед монархом. Они обуславливали более широкую компетенцию местного государственного аппарата и усиливали значение сословного самоуправления в Сибири. Губернская реформа 1775 г., построенная на принципе усиления местной власти за счет введения в структуру местного управления помимо губернской администрации и власти наместнической (генерал-губернаторов), должна была повысить эффективность всей государственной системы. Это был шаг в сторону деконцентрации управления от центра к региону, свидетельствующий о понимании необходимости создания сильной и относительно самостоятельной региональной власти.

Основным результатом централизации регионального управления является усиление государственной власти, а сама она выступает необходимым средством для установления, поддержания и укрепления государственного единства через создание устойчивой системы управления окраинными территориями. Известно, что система административной централизации характеризуется следующими признаками: 1) широкой компетенцией центральных учреждений по непосредственному управлению государством и отсутствием юридически явственной обособленности компетенции местных учреждений, 2) личный состав местных учреждений является назначенным и 3) зависимость положения и деятельности местных должностных лиц от центральной власти. В противоположность централизации система самоуправления характеризуется - 1) юридической обособленностью компетенции органов самоуправления, 2) их независимостью и самостоятельностью в отношении центральной власти и 3) выборностью их личного состава. Главное в том, что при внедрении в административную организацию начала самоуправления государственное управление осуществляется непосредственно или через представителей самими заинтересованными лицами, причем признак юридической обособленности компетенции органов самоуправления не является необходимым элементом. При этом следует учитывать три критерия: 1) способ комплектования их личного состава (централизация последнего или самоуправление), 2) распределение работы по непосредственному управлению государством (ее централизация или децентрализация) и 3) распределение власти (зависимость или независимость деятельности должностных лиц местных учреждений в отношении центральной власти)1.

Необходимо также учесть и сложившиеся условия управленческой организации «больших административных групп» (регионов). Изложенные еще в 1873 г. известным путешественником, географом, полковником Генерального штаба В.И. Венюковым, они определяются следующим образом: 1) географическая отдаленность (или даже отдаленность) региона, 2) пространство и физико-географические условия, 2) состояние коммуникаций и надежность связи с центром государства, 3) особенности пограничного положения и взаимоотношений с соседними странами, 4) численность населения, 5) этнографический и конфессиональный состав населения, а также степень его политической благонадежности, 6) уровень правового развития населения и состояние органов местного управления, 7) экономический и интеллектуальный потенциал края. 7) военно-стратегические интересы и возможности2.

Исходя из этих подходов становится понятно, что региональные черты существенным образом оказывают влияние на законодательное оформление государственного управления. В Сибири наряду с трудностями организации управления, свойственными стране в целом: такими, как обширность пространств, нехватка квалифицированных кадров, сложность контроля, - существовали специфические проблемы, связанные с местом и ролью региона в Российской империи. К таким проблемам управления в Сибири относилась, прежде всего, гораздо большая самостоятельность государственного аппарата, чем в центре России. С другой стороны, отсутствие поместного дворянства еще больше «развязывало руки» чиновникам, поскольку освобождало их от в значительной мере эфемерного, но все-таки контроля со стороны корпоративной организации дворянства. Второй особенностью Сибири, влиявшей на степень развития коррупции, стало ее положение как пограничного края и места ссылки. Оба этих обстоятельства

1 См.: Колесников А. Начала административной централизации и самоуправления в современном государстве. Иркутск, 1921. С. 4-5, 8.

2 См.: Ремнев А.В., Савельев П.И. Актуальные проблемы изучения региональных процессов в имперской России // Имперский строй России в региональном измерении (XIX - начало XX века). С. 15. расширяли возможность вмешательства администрации в жизнь подданных и создавали благоприятные условия для развития злоупотреблений. Тем более что в Сибири законодательно разрешался прием на государственную службу ссыльных, поскольку одной из главных проблем системы управления краем стала нехватка профессионально подготовленных, квалифицированных кадров, особенно низшего звена.

Компетенция сибирских губернаторов начала XVIII в. была обширной, и поскольку общероссийский наказ воеводам и губернаторам 1728 г. не мог учесть специфики региона, была составлена специальная инструкция 1741 г., в которой более подробно регламентировались административно-полицейские обязанности сибирского губернатора. Ликвидация Сибирского приказа и введение нового административного деления по реформе 1864 г. соответствовали замыслу императрицы усилить власть губернатора. Наиболее полное воплощение эта идея нашла в «Наставлении губернаторам» 1764 г., согласно которому губернатор становился «поверенной от государыни особой, главой и хозяином и истинным опекуном всей врученной в смотрение его губернии», который стоит «под собственным ведением» государыни и Сената1.

Губернская реформа 1775 г., построенная на принципе усиления местной власти за счет введения в структуру местного управления помимо губернской администрации еще и власти наместнической (генерал-губернаторов), должна была повысить эффективность всей государственной системы. Это был своего рода шаг в сторону деконцентрации управления, свидетельствующий о понимании необходимости создания сильной и относительно самостоятельной региональной власти. Александр I, вступивший на престол 12 марта 1801 г., хотя внешне и придерживался в местном управлении екатерининского «Учреждения о губерниях», но пошел по пути централизации и бюрократизации государственного аппарата, что проявилось, прежде всего, в министерской реформе 1802 г. Переход к централизованному отраслевому принципу управления должен был неминуемо вступить в противоречие с началами, заложенными в «Учреждении о губерниях» 1775 г. Александровские административные реформы высшего и центрального звеньев государственного аппарата оказались плохо согласованными с местными государственными институтами, что демонстрировали постоянные управленческие коллизии между министрами и генерал-губернаторами.

Характерной чертой региональной политики Российского государства в XVIII в. было то, что в ней преобладали геополитические, а не экономические мотивы присоединения Сибири к Российской империи. Неизменная цель внутренней политики России в целом - политическая и экономическая интеграция страны, установление ее социальной, правовой и административной однородности. Важнейшая цель региональной политики России в Сибири - инкорпорация присоединяемых народов и территорий в состав империи как неотъемлемых составных частей с общеимперским законодательством и системой управления. Сибирь - не колония, а колонизируемая территория; правительство берет на себя функции государственного управления и правового регулирования общественных отношений в крае лишь после «мирной колонизации земель Сибири» крестьянством. Уже в начале XVIII в. на огромной территории Зауралья преобладает русское население, преимущественно крестьянство и примыкающие к ним группы - казачество и ссыльные.

Наличие в Сибири значительного числа коренного населения, платившего ясак, стимулировало злоупотребления властей. Обычно в среде инородцев края наряду с ясаком, шедшим в пользу государственной власти, как общее правило практиковались и были узаконены поборы в пользу лиц, собиравших дань. Такая практика сохранялась и после колонизации Сибири. Правительству, заинтересованному в бесперебойном поступлении ясака, приходилось издавать специальные указы для защиты «инородцев» от посягательств со стороны должностных лиц. Результаты ревизии ясачных людей 1782 г. утвердили правительство во мнении о привлечении к управлению родовых начальников.

Сложившийся комплекс проблем заставлял правительство специально заниматься вопросами управления в Сибири, учитывая степень освоения земель в ходе вольной крестьянской колонизации, процесс оформления или перепись социальных групп, прибегать к особым мерам борьбы со злоупотреблениями, используя для этого следственные комиссии, направляемые в Сибирь из центральных районов страны. Верховная власть определяла прагматичную политику освоения через особые наказы, инструкции, наставления местных властей, подчеркивая специфику региона.

В ходе ссылки и переселения преобладают крестьяне, управление которыми необходимо было устроить отдельно от города. Управление городом в Сибири также имело свои особенности в сравнении с европейской частью империи в части суда, привлечения выборных из дворян. Властное руководство традиционно промышленно развитой территории Колывано-Воскресенских заводов осуществлялось через особые органы власти, реформировавшиеся по мере унификации системы управления вообще в сторону расширения полномочий администрации губернии.

Структура управления в Сибири имела четыре основных уровня: наместническое управление во главе с наместником, являвшимся юридически органом надзора, а фактически осуществлявшим высшее руководство регионом; губернское управление, включавшее в свой состав губернатора и ряд коллегиальных учреждений по выполнению административно-полицейских, хозяйственно- финансовых, судебных функций и надзора. К этому уровню может быть отнесено и областное управление, занимавшее промежуточное положение между губернским и уездным. Областное управление учреждалось на малонаселенных, окраинных территориях с преобладанием коренного населения. Во главе управления в городах стояли в зависимости от статуса коменданты или городничие, которые осуществляли надзор за выборными городскими органами. Завершали систему управления органы крестьянского самоуправления: волостные и сельские.

В XIX в. правительство продолжило освоение восточных регионов государства. В формировании общественного мнения об этом крае использовались следующие представления: «Жители европейской России имеют о Сибири неясное, а иногда и неверное понятие. Одни воображают, что это золотое дно, где хлеб достается даром; другие думают, что Сибирь - страна ссылки, где совсем нельзя жить; третьи, наконец, считают Сибирь тою же Россией. Все они ошибаются. Сибирь действительно похожа на Россию, но имеет и отличия. Сибирь чрезвычайно велика, в 2,5 раза больше европейской России.»1. Такое мнение сформировалось в центральной России за весь XVIII в. - период попыток центральной власти включения Сибири во всю палитру жизнедеятельности в стране - экономическую, социальную и политическую сферы жизни империи, время ее управления государственной властью.

Реформа, проведенная Сперанским в Сибири в 1819-1822 гг., вполне вписывалась в общие процессы, проходившие в государственном управлении. Она являлась составной частью преобразований государственного аппарата, проведенных или проектированных в начале XIX века. «Сибирское учреждение» 1822 г. юридически оформило основы особого управления Сибирью на долгие годы, вплоть до 1917 года. Это была чисто бюрократическая система, с почти полным отсутствием привычных элементов самоуправления, независимого суда и административной юстиции, а также финансового контроля в силу особого социального состава населения. Степень бюрократизации сибирского управления оказалась выше общероссийской, где произвол чиновников мог хоть как-то корректироваться наличием дворянских сословных институтов. Тем не менее, несомненно, сибирская административная реформа 1822 г. сосредотачивая значительную, почти неограниченную власть в руках генерал-губернатора, все же означала важный шаг в сторону децентрализации государственного управления и переноса значительной части управленческих функций на региональный уровень, хотя осуществленные в крае преобразования носили бюрократический характер. Для

1 Сибирь. Общие замечания о Сибири и переселении. СПб., 1897. Вып. 1. С.1.

Сибири большое значение имели уставы и положения по отдельным отраслям управления.

При этом заметим, что Сибирское законодательство 1822 г., само Учреждение и многочисленные уставы и положения, были разработаны на основе учета и стремления М.М. Сперанским учесть геополитические, географические, этнические, экономические и другие особенности азиатской части России, оценить значение региона в развитии страны, определить направления политики по отношению к краю. По сути, это был первый опыт создания комплексного регионального законодательства в России на кодифицированном уровне его организации. Само его появление свидетельствует о понимании властью особой роли государства и его институтов в организации и регулировании жизни различных категорий подвластного населения. Правительство понимало и регулировало отличную от европейской России пространственную и геополитическую ситуацию на окраине империи - сибирском регионе. Хотя, как заметил исследователь сибирских преобразований Сперанского В.И. Вагин, законодательство 1822 г. о Сибири означало «только стройную кодификацию узаконений, изданных в разное время, и не соединенных до того не только в систематическое, но и ни в какое целое»1, все же следует признать жизнеспособность норм «Сибирского учреждения». В 1831 г. было подтверждено, что никакой новый закон не распространяется на Сибирь, если в нем об этом специально не указано. Современный историк А.В. Ремнев предлагает рассматривать «Сибирское учреждение» как первый опыт создания своеобразного свода сибирских законов, опередившего общероссийскую систематизацию законов, которая была проведена в рамках Свода законов Российской империи 1832 г., на десять лет2.

Предложения Сперанского по проведению сибирской реформы основывались на общероссийских законах, учитывая при этом региональные особенности как Сибири в целом, и в частности, прежде всего в отношении народонаселения:

1 См.: Ядринцев Н.М. Сперанский и его реформы в Сибири // Вестник Европы. № 6. С. 478.

2 См.: Ремнев А.В. Самодержавие и Сибирь. Административная политика в первой половине XIX века. Омск, 1995. С. 92. пестрое по социальному составу сельское население, несформированность городского сословия, наличие инородцев трех разрядов, отсутствие дворянства, большой приток ссыльных и поселенцев. Поэтому «Учреждение для управления сибирских губерний» и стало по форме сводом положений и уставов для регулирования многих сторон общественных отношений различных категорий населения. Реализуемая концепция реформы фактически предусматривала многие из мер, которые в общероссийском масштабе будут осуществлены лишь через 50 лет, в эпоху преобразований Александра II. В их число входили: 1) усиление надзора за местной администрацией со стороны центральных ведомств и, соответственно, Главного управления сибирских губерний за местным самоуправлением; 2) трансформация личной власти местных начальников в административные полномочия по закону; 3) координация отношений между различными частями местного управления и определенная доля автономии для каждого местного органа; 4) учет местных особенностей и обычаев.

Тем не менее, на наш взгляд, Сибирская реформа 1822 г. и ее реализация при всех сложностях и противоречиях в административной политике верховной власти являлась существенным продвижением в развитии политико-правовых институтов в России, характеризует юридический срез региональной политики власти как направленный на желание обеспечить государственное единство и управляемость Российской империи как на уровне всего этого сложного политико-территориального образования, так и на уровне ее обширнейшего восточного региона - Сибири.

БИБЛИОГРАФИЯ ДИССЕРТАЦИИ
«Становление системы государственного управления в Сибири в XVIII - первой половине XIX вв.»

1. И ИСТОЧНИКОВ1. Законодательные акты

2. Государственные учреждения в России в XVIII веке (законодательные материалы). М.: Наука, I960.- 563 с.

3. Законодательство Екатерины II. М., 2000. Т. 1. 1056 с.

4. Полное собрание законов Российской империи. Собр. 1-е. СПб., 1830. -Т. 3. № 1674, 1675;

5. Т. 4. № 2097, 2135, 2673, 2703; Т. 5. № 3287, 3479, 3380; Т. 6. № 3708; Т. 7. № 5017, 5033; Т. 7. № 5033, 5333; Т. 8. № 5333, 5479а, 5666; Т. 9. №6376, 6378, 6714; Т. 11. № 8218, 8315, 8480, 8835; Т. 12. №9210, 9403;

6. Т. 15. № 11166, 11364, 11401, 11477, 11633; Т. 16. № 11749,11989, 12137, 12269; Т. 18. №5659; Т. 20. № 14392, 14868;

7. Т. 21.№ 15334,15379, 15415, 15550, 15679; 15680;1. Т. 22. № 16188;1. Т. 24. № 17634, 17677;1. Т. 25. № 19145;1. Т. 26. № 19910;

8. Т. 27. № 20372, 20536, 20771;1. Т. 28. №21183;1. Т. 32. №25081;

9. Т. 38. № 29124, № 29125, № 29126, 29128.

10. Памятники Сибирской истории XVTII века. СПб., 1885. Кн. 2. - 541 с.

11. Свод законов Российской империи. СПб., 1832. Т. I. 4.2. 416 с.

12. Свод законов Российской империи. СПб., 1899.- 2142 с.1.. Архивные материалы

13. Российский государственный исторический архив

14. Фонд 1251. Личные бумаги Сперанского. On. 1. - Д. 26.

15. Фонд 1264. Сибирский комитет. On. № 1. - Д. 26, 33, 45, 54, 56, 62, 84, 87, 128, 148, 149, 224, 378.

16. I. Эпистолярная литература, дневники, записки, воспоминания.1. Статистика

17. Анучин Е.Н. Исследования о процентах сосланных в Сибирь 1827-1846 годов. СПб., 1873.-246 с.

18. Гагемейстер Ю.А. Статистическое описание Сибири. СПб., 1854. - 406 с.

19. Кривенко В. Сборник кратких сведений о правительственных учреждениях. -СПб., 1889.-371 с.

20. Сперанский М.М. Проекты и записки. М.-Л., 1961. 244 с.

21. Обозрение главных оснований местного управления Сибири. СПб., 1841.- 138 с.1.. Монографические исследования и научные статьи

22. Авдеева О.А. Судебная система Восточной в XVII первой половине XIX вв. - Иркутск: Изд. ИГЭА, 1999. - 204 с.

23. Авдеева О.А. Этапы реформирования полицейско-следственного аппарата Восточной Сибири в первой половине XIX в. // Ист. гос. и права. 2001. № 1.-С. 46-49.

24. Авдеева О.А. Система специализированных судов в Сибири в первой половине XIX в. // Ист. гос. и права. 2000. № 2. С. 26-29.

25. Авдеева О.А. Эволюция судебной системы инородцев Восточной Сибири в XVII первой половины XIX вв. // Ист. гос. и права. 2000. № 3. - С. 11-18.

26. Авдеева О.А. Сибирская реформа М.М. Сперанского 1822 г.: теория и практика административных преобразований // Юридическая география: состояние перспективы исследования. Ур. ист.-юрид. чтения. Екатеринбург: УрАГС, 2004. - С. 22-30.

27. Агеев А.Д. Американский фронтир и сибирский рубеж как факторы цивилизованного разлома // Американский и Сибирский фронтир. Мат. меж. научн. конф. Томск, 1997. - С. 30-36.

28. Акишин М.О. Концепция русской колонизации Сибири М.К. Любавского // Региональные процессы в Сибири в контексте российской и мировой истории. Новосибирск: Ин-т истории СО РАН, 1998. - С. 40-42.

29. Акишин М.О. Российский абсолютизм и управление Сибири XVIII века: структура и состав государственного аппарата. М.-Новосибирск: «Древлехранилище», 2003. - 408 с.

30. Александров В.А. Типы сельской общины в позднефеодальной России (XVIII начало XIX в.) // Проблемы типологии в этнографии. - М., 1979. -С. 92-104.

31. Андриевич В.К. История Сибири. СПб., 1889. Ч. 1. - 488 с.

32. Андриевич В.К. Сибирь в XIX столетии. СПб., 1889. Ч. 1. (Период от смерти Екатерины II до 1806 г.). - 298 с.

33. Ахун М.И. Источники для изучения истории государственных учреждений царской России (XIX-XX вв.) // Архивное дело. 1939. С.77-91.

34. Безобразов В.П. Государство и общество. Управление, самоуправление и судебная власть. СПб., 1882. 737 с.

35. Безобразов В.П. Земские учреждения и самоуправление. М., 1874. 52 с.

36. Белявский Н.Н. Полицейское право. (Административное право.) Петроград: Екатерингофское печатное дело, 1915. - 409 с.

37. Борблик Е.М. Участие сибирской администрации в управлении ведомством колывано-сибирских заводов в 1749-1779 гг. // Проблемы истории дореволюционной Сибири. Томск: Изд-во Том. ун-та, 1989. - С.43-53.

38. Быконя Г.Ф. Русское неподатное население Восточной Сибири в XVIII-начале XIX в. (Формирование военно-бюрократического дворянства). -Красноярск: Изд-во КГУ, 1985. 300 с.

39. Вагин В. Исторические сведения о деятельности графа М.М. Сперанского с 1819 по 1822 год. Т. I. СПб., 1872. - 801 с.

40. Вагин В. Исторические сведения о деятельности графа М.М. Сперанского с 1819 по 1822 год. Т. II. СПб., 1872. - 752 с.

41. Вигель Ф. Записки. М., 1892. Ч. 2. - 340 с.

42. Гагемейстер Ю.А. О распространении Российского государства с единодержавия Петра 1-го до смерти Александра 1-го. СПб., 1835. - 129 с.

43. Горюшкин Л.М. Место Сибири в составе России в период капитализма // Исторический опыт освоения Сибири. Новосибирск, 1968. - С. 37-50.

44. Горюшкин Л.М., Миненко Н.А. Историография Сибири дооктябрьского периода (конец XVII начало XX в.). - Новосибирск: НГУ, 1984. - 317 с.

45. Государственный строй России периода феодализма (XV-XIX вв.). (Зару-бежн. историография). Москва: ИНИОНРАН, 1989. 61 с.

46. Готье Ю.В. Областное управление России XVIII века до учреждения о губерниях 7 ноября 1775 года. Ист.-юрид. исслед. М., 1876. Ч. 1. Областное управление эпохи первого учреждения губерний (1708-1719 г.). - 220 с.

47. Готье Ю.В. История областного управления в России от Петра I до Екатерины II. Т. 2. — М.-Л., 1941. 303 с.

48. Гриценко Н.В. К вопросу об управлении делами «общественного призрения» в Тобольской губернии // Пробл. истории местного управления Сибири конца XVI-XX веков. Мат. научн конф. Новосибирск, 1999. - С. 30-36.

49. Гудошников М. Сибирь. Историческая хрестоматия. М.-Иркутск: Восточносибирское краевое гос. издательство, 1932. 244 с.

50. Дамешек И.Л. Административные преобразования в Сибири в первой четверти XIX века // Сибирский город XVIII-начала XX веков (межвузовский сборник). Иркутск, 1998. - С. 55-66.

51. Дамешек И.JI. Сибирь в системе имперского регионализма (компаративистское исследование окраинной политики России в первой половине XIX в.). -Иркутск: Изд-во «Оттиск», 2002. 208 с.

52. Дамешек И.Л. Сибирская административная реформа 1822 г. // Байкальская научная школа: проблемы региональной истории. Иркутск, 1994. Ч. 1. -С. 164-167.

53. Дамешек Л.М. Внутренняя политика царизма и народы Сибири (Х1Х-начало XX века). Иркутск: Изд-во Иркут. ун-та, 1986. - 168 с.

54. Дамешек Л.М. Ясачная политика царизма в Сибири в XIX-начале XX века. -Иркутск: Изд-во Иркут. ун-та, 1983. 136 с.

55. Дамешек Л.М. «Сибирские инородцы» в имперской стратегии власти XVIII-начала XX вв. // Сибирь на этапе становления индустриального общества в России. (XIX-начало XX вв.). Новосибирск: Ин-т истории. СО РАН, 2002. -С. 105-107.

56. Дариенко В.Н., Ницой А.И. Проблема земельной собственности уральского казачества: историко-юридический анализ литературы и источников. // Казаки Урала и Сибири в XVII-XX вв. Сб. науч. тр. Екатеринбург: Ин-т истории УрО РАН, 1993. - 154 с.

57. Демидова Н.Ф. Служилая бюрократия в России XVII в. и ее роль в формировании абсолютизма. М.: Наука, 1987. - 186 с.

58. Евдокимова С.В. Купечество в городах Забайкалья в конце XVTII-первой половине XIX в. // Проблемы истории Сибири (XVIII-XX века). Межвуз. сб. научн. тр. Улан-Удэ: ВСГАКИ, 2000. - 152 с.

59. Еремян В.В., Федоров М.В. Местное самоуправление в России (XII начало XX вв.) - М.: Новый Юрист, 1998. - 176 с.

60. Ерошкин Н.П. Крепостническое самодержавие и его политические институты. (Первая половина XIX в.)ю М.: Мысль, 1981. 252 с.

61. Ерошкин Н.П. История государственных учреждений дореволюционной России. М.: Высш. школа. - 1983. - 352 с.

62. Жеравина А.Н. К вопросу о крестьянских переселениях внутри заводского переселения Западной Сибири. // Проблемы истории дореволюционной Сибири. Томск: Изд-во Том. ун-та., 1989. - С. 32-42.

63. Зубов В.Е. Административный аппарат Западной Сибири конца XVIII-первой половины XIX в. Автореф. дисс. канд. ист. наук. Новосибирск, 1997.-26 с.

64. Зубов В.Е. Состав государственных служащих Западной Сибири в первой половине XIX в. // Проблемы истории местного управления Сибири XVII-XIX веков. Мат. научн. кон. Новосибирск, 1997. Вып. И. - С. 150-158.

65. Зубов В.Е. Уровень квалификации и способы подготовки кадров государственных служащих Сибири конца XVIII-первой половины XIX вв. // Проблемы истории местного управления Сибири конца XVI-XX веков. Мат. научн. конф. Новосибирск, 1999. - С. 43-48.

66. Зуев А.С. О характере присоединения Сибири к России (постановка проблемы) // Региональные процессы в Сибири в контексте российской и мировой истории. Новосибирск: Ин-т истории СО РАН, 1998. - С. 36-39.

67. Зуев А.С. Складывание корпоративного землевладения у русских казаков Забайкалья. Вторая половина XVII первая половина XIX вв. // Казаки Урала и Сибири в XVII-XX вв. Сб. науч. трудов. - Екатеринбург, 1993. -С. 140-154.

68. Ивонин А.Р. Самоуправление казачьих городовых команд Западной Сибири XVIII-первой половины XIX вв. // Казаки Урала и Сибири в XVII-XX вв. Сб. науч. трудов. Екатеринбург: Ин-т истории УрО РАН, 1993. - С. 88-101.

69. Игнатьев Е. Россия и окраины. (Политическая библиотека «Биржевых Ведомостей). СПб., 1906. Вып. 26. - С. 3-45.

70. История государственного управления в России. Учебник для вузов. М.: Изд-во РАГС, 2002. - 382 с.

71. Ерошкин Н.П. История государственных учреждений дореволюционной России. М.: Высш. школа, 1983. - 352 с.

72. Ивонин А.Р. Самоуправление казачьих городовых команд Западной Сибири XVIII-первой половины XIX вв. // Казаки Урала и Сибири в XVII-XX вв. Сб. науч. трудов. Екатеринбург: Ин-т истории УрО РАН, 1993. - 154 с.

73. Кабузан В.М., Троицкий С.М. Движение населения Сибири в XVIII в. // Материалы по истории Сибири. Сибирь периода феодализма. Сибирь XVII -XVIII вв. Новосибирск: Изд. СО АН СССР, 1962. Вып. 1. - 258с.

74. Каменский А.Б. От Петра I до Павла I: Реформы в России XVIII века (Опыт целостного анализа). М.: РГТУ, 2001. - 575 с.

75. Каменский А.Б. Российская империя в XVIII веке: Традиции и модернизация.-М., 1999.-328 с.

76. Каспэ С.И. Империя и модернизация. Общая модель и российская специфика. М.: РОССПЭН, 2001. - 256 с.

77. Краевский К.О. Законы Российской империи. М., 1904. Т. 1. - 831 с.

78. Кодан С.В. Сибирская политическая ссылка в карательной системе самодержавия 1825 1861 гг. Автореф. дисс. . канд. юр. наук. -М., 1987. - 16 с.

79. Кодан С.В. Реформа сибирской ссылки в первой половине XIX в. // Истори-ко-правовые исследования: проблемы и перспективы. М.: ИГП АН СССР, 1982.-С. 110-118.

80. Кодан С.В. М.М. Сперанский и кодификация Сибирского законодательства. // Политика самодержавия в Сибири XIX- начала XX века. Иркутск: ИрГУ, 1988.-С. 114-123.

81. Кодан С.В. Устав о сибирских городовых казаках 1822 г. // Казаки Урала и Сибири в XVII-XX вв. Сб. науч. трудов. Екатеринбург: Ин-т истории УрО РАН, 1993.-С. 102-108.

82. Кодан С.В. Сперанский и кодификация сибирского законодательства // Политика самодержавия в Сибири XIX начала XX века. - Иркутск: ИрГУ, 1988.- С. 114-123.

83. Кодан С.В.Законодательство сибирской реформы 1822 г. в экономической политике самодержавия. // Хозяйственное освоение Сибири в XIX начало XX в. - Иркутск: Ир. гос. пед. ин-т, 1991. - С. 9-15.

84. Кодан С.В. Ссылка в демографических процессах Сибири первой половины XIX в. (историко-статистический анализ). И Историческая демография Сибири. Сб. научн. тр. Новосибирск: Наука, 1992. - С. 109-117.

85. Кодан С.В. Российское государство и коренные народы: исторический опыт правового регулирования. // Росс. юрид. журнал. 1993. № 2. С. 88-96.

86. Кодан С.В. Территориально-законодательное устройство российской империи (1800 1850 гг.) // Эволюция административного устройства и управления в России: историческая ретроспектива и современность. Екатеринбург, УрАГС, 2001. - С. 45-62.

87. Кодан С.В. Национальная политика и формирование территориально-законодательного устройства Российской империи (1800-1850-е гг.). // Право и политика. 2003. № 2. С. 122-132.

88. Кодан С.В. Местные узаконения в системе законодательства Российской империи (1800-1850-е гг.). // Журнал Росс, права. 2003. № 9. С. 163-173.

89. Кодан С.В. Империя как политико-правовое явление (теоретический и исторический аспекты). // Государство и право в условиях глобализации: проблемы и перспективы. Тез. научн. докл. Межд. науч.-пр. конф. Екатеринбург: УрЮГА, 2004. С. 36-41;

90. Кодан С.В. Российская империя в политико-юридической проекции (18001850-е гг.) // Форма государства: исторические измерения и оценки. Уральские историко-юридические чтения. Екатеринбург: УрАГС, 2004. С. 3-8.

91. Козбаненко В.А. Правовые основы государственного управления. Общая часть: Уч. и научн-практ. пос. М.: ИКФ «ЭКМОС», 2003. - 320с.

92. Кошкаров А.Ю. Ревизия и реформа управления в Сибири М.М. Сперанского: проблема оценок в советской историографии // Словцовские чтения -2002: Мат. докл. и сообщ. Всеросс. научн.-практ. краеведческой конф. Тюмень: Изд. Тюм. у-та, 2002. - С. 63-65.

93. Колесников А. Начала административной централизации и самоуправления в современном государстве. // Сб. тр. профессоров и преподавателей Государственного Иркутского ун-та, Иркутск, 1921. Отд. 1. Вып. 2. - С.91 - 107.

94. Колесников А.Д. Русское население Западной Сибири в XVIII-начале XIX вв. Омск: Зап-сиб. кн. изд. Омское отделение, 1973. - 440 с.

95. Колесников А.Д. Особенности русской колонизации Сибири // Сибирь в прошлом, настоящем и будущем. Тез. докладов Всесоюз. науч. конф. Новосибирск, 1981. Вып. 3. История и культура народов Сибири. - С. 85-87.

96. Колесников А.Д. Темпы и источники роста населения Западной Сибири в XVIII-XIX вв. // Материалы по истории Сибири. Сибирь периода феодализма. Новосибирск: Наука, 1968. Вып. 3. Освоение Сибири в эпоху феодализма (XVII-XIX вв.) - 247с.

97. Конституционные проекты в России XVIII начало XIX в. - М.: Ин-т истории РАН, 2000.- 816 с.

98. Корево Н.Н. Издания местных законов Российской империи. СПб., 1907. -57 с.

99. Корево Н.Н. Об изданиях законов Российской империи. 1830-1900. СПб., 1900.- 163 с.

100. Краевский К.О. Законы Российской империи. М. 1904. - 831с.

101. Кривенко В. Сборник кратких сведений о правительственных учреждениях. -СПб., 1888.-371 с.

102. Кричевцев М.В. П.А. Соймонов и реформа управления кабинетским хозяйством в Сибири в 1785-1786 гг. // Проблемы истории местного управления Сибири XVII-XIX веков. Мат. научн. конф. Новосибирск, 1997. Вып. II. -С. 150-158.

103. Леонтович О.И. История русского права. Варшава, 1902. Вып. 1. С. 343 с.

104. Леонтович О.И. К истории права русских инородцев. Калмыцкое право. -Одесса, 1880. ЧI. 437с.

105. Лисицина Г.Г., Липсон Г.М., Витенберг Б.М., Коренева Н.М. Высшие комитеты // Высшие и центральные государственные учреждения России. 18011917. СПб.: Наука, 2000. Т. 1. Высшие государственные учреждения.- С. 66-80.

106. Лысенко Л.М. Губернаторы и генерал-губернаторы Российской империи (XYIII начало XX века). - М.: Изд-во МПГУ, 2001. - 358 с.

107. Любавский М.К. Обзор истории русской колонизации с древнейших времен и до XX века. М.: Изд-во Моск. ун-та, 1996. - 688 с.

108. Мамсик Т.С. К характеристике общественного сознания крестьянства Сибири первой половины XIX в. // Общественно-политическая мысль и культура сибиряков в XVIII первой половине XIX в. - Новосибирск: Наука, 1990. -С. 68 - 80.

109. Мамсик Т.С. Реформа сельского управления в Сибири конца XVIII в. (по документам Чуасского волостного архива) // Проблемы истории местного управления Сибири XVII-XIX веков. Мат. научн. конф. Новосибирск, 1997. Вып. И.-С. 16-21.

110. Маркова И.Б. Управление Сибирью в 20-60-е гг. XIX в.: Автореф. дис. . канд. ист. наук. Новосибирск, 1985. - 18 с.

111. Мась Л.В. Развитие местного самоуправления в дореволюционной России: Текст лекций. СПб.: СПбГИЭУ, 2001. - 67 с.

112. Матханова Н.П. Полномочия губернатора в XIX веке: закон и жизнь (к постановке проблемы) // Проблемы истории местного управления Сибири XVII-XIX веков. Мат. науч. конф. Новосибирск, 1997. Вып. И. С. 25-30.

113. Мигунова Т.Л. Административные реформы Екатерины Великой (Исторические предпосылки и результаты). Нижний Новгород: Нижегородская академия МВД России, 2001. - 147 с.

114. Мигунова Т.Л. Российское общество накануне реформ Екатерины Великой (аспект правового сознания). М.: «Водолей - XXI век», 2002. - 156 с.

115. Мигунова Т.Л. Право, администрация и суд в реформах Екатерины Великой. СПб.: Изд-во РГПУ им. А.И. Герцена, 2002. - 412 с.

116. Миненко Н.А. Сибирский вариант территориальной крестьянской общины (XVIII -первая половина XIX века) // Проблемы истории Сибири: общее и сосбенное: Бахрушинские чтения 1990 г.; Межвуз. сб. науч. тр. Новосибирск: НГУ, 1990. - С. 3-18.

117. Миненко Н.А. Русская крестьянская община в Западной Сибири. XVIII-первая половина XIX века. Новосибирск: НГУ, 1991. - 265 с.

118. Миненко Н.А. Задачи изучения казачества восточных регионов России на современном этапе. // Казаки Урала и Сибири в XVII-XX вв. Сб. науч. трудов. Екатеринбург: Ин-т истории УрО РАН, 1993. С. 3-16.

119. Миненко Н.А. Очерки по источниковедению Сибири XVIII первой половины XIX в. - Новосибирск: Наука, 1981.-91 с.

120. Мирзоев В.Г. Историография Сибири. М.: Наука, 1970. - 139 с.

121. Миронов Б.Н. Социальная история России периода империи. (XVIII начало XIX в.). - СПб., 2000. Т.1. - 548 с.

122. Морозов В.И. Государственно-правовые взгляды М.М. Сперанского: (Исто-рико-теоретическое исследование). СПб.: Изд. «Нестор, 1999. - 238 с.

123. Недбай Ю.Г. Казачество Западной Сибири в первой четверти XVIII в. // Казаки Урала и Сибири в XVII-XX вв. Сб. науч. тр. Екатеринбург: Ин-т истории УрО РАН, 1993. С. 59-63.

124. Нотович O.K. Основы реформ местного и центрального управления. СПб., 1882.-236 с.

125. Огородников В. И. Из истории вопроса о центральных учреждениях в России при Петре Великом. Казань, 1917. - 146 с.

126. Огородников В.И. Русская государственная власть и сибирские инородцы в XVI- XVIII вв. // Сборник трудов профессоров и преподавателей государственного Иркутского университета. Иркутск, 1921. - С.69-113.

127. Огородников В.И. Очерк истории Сибири до начала XIX столетия. Владивосток, 1924. Ч. II. Вып 1. Завоевание русскими Сибири. - 108 с.

128. Огурцов А.Ю. Штатная реформа 1736-1737 гг. и служилые казаки Западной Сибири. // Казаки Урала и Сибири в XVII-XX вв. Сб. науч. тр. Екатеринбург: Ин-т истории УрО РАН, 1993. С. 69-79.

129. Окунь С. Сибирский комитет // Архивное дело. 1936. № 1. С. 92-103.

130. Павлов-Сильванский Н.П. Проекты реформ в записках современников Петра Великого: Опыт изучения русских проектов и неизданные их тексты. -М.: Наука, 2000. 288 с.

131. Пештич С.Л. Русская историография XVIII века.-Л.: ЛГУ, 1971. Ч. 3. 173с.

132. Покровский Н.Н. Правительственная административная вертикаль и органы местного сибирского самоуправления в Московской Руси // www. Покровский Н.Н. .

133. Правилова Е.А. Местное и центральное управление в России: проблема правового регулирования отношений. // Имперский строй России в региональном измерении (XIX начало XX века). М.: МОНФ, 1997. С. 36-51.

134. Предтеченский А.В. Очерки общественно-политической истории России в первой четверти XIX в. М-Л.: Изд-во АН СССР, 1957. - 456 с.

135. Прутченко С.М. Сибирские окраины. Областные установления, связанные с Сибирским Учреждением 1822 г., в строе управления русского государства. Историко-юридический очерк. СПб., 1899. - 405 с.

136. Рабцевич В.В. Сибирский город в дореформенной системе управления. -Новосибирск: Наука, 1984. 200 с.

137. Рабцевич В.В. «Обывательские книги» как источник по правовому положению сибирских горожан // Государственно-правовые институты самодержавия в Сибири: сб. науч. тр. Иркутск: Изд-во Ир. ун-та, 1982. - С. 109-117.

138. Рабцевич В.В. Местное управление Западной Сибири в 80-х гг. XVIII первой четверти XIX вв. Автореф. дисс. . канд. ист. наук. - Новосибирск, 1973. -20 с.

139. Развитие русского права второй половины XVII XVIII вв. - М.: Наука, 1992.-312 с.

140. Рафиенко Л.С. Управление Сибирью в 20-80-е годы XVIII в. Автореф. дисс. . канд. ист. наук. Новосибирск, 1968. - 20 с.

141. Рафиенко Л.С. Функции и деятельность сибирских магистратов в 40-70-х гг.

142. XVIII в. // Бахрушинские чтения 1966 г. Новосибирск, 1968. Вып. 2. - С. 24-32.

143. Рафиенко Л.С. Следственные комиссии в Сибири в 30-60-х годах XIX в. // Материалы по истории Сибири. Сибирь периода феодализма. Новосибирск: Наука, 1968. Вып. 3. Освоение Сибири в эпоху феодализма (XVII1. XIX вв.).-С. 136-164.

144. Резун Д.Я. Очерки истории изучения сибирского города. XVIII век. -Новосибирск: Наука, 1991. 209 с.

145. Резун Д.Я., Ламин В.А., Мамсик Т.С., Шиловский В.М. Фронтир в истории Сибири и Северной Америки в XVII-XX вв. Новосибирск: Изд. ИДМИ, 2001.- 113 с.

146. Ремнев А.В. Управление Сибирью и Дальним Востоком в XIX-начале XX вв.: Уч. пос. Омск: ОГУ, 1991. - 88 с.

147. Ремнев А.В. Самодержавие и Сибирь. Административная политика в первой половине XIX века. Омск: ОГУ, 1995. - 237с.

148. Ремнев А.В. Генерал-губернаторская власть в XIX столетии. К проблеме организации регионального управления Российской империи. // Имперский строй России в региональном измерении (XIX-начало XX века). М.: МОНФ, 1997. С. 52-57.

149. Ремнев А.В. Административная политика самодержавия в Сибири в XIX -начале XX веков. Автореф. . дис. д-ра. ист. наук.- СПб., 1997. 47с.

150. Ремнев А.В. К вопросу о периодизации административной политики самодержавия в Сибири XIX-начала XX вв. // Проблемы истории местного управления Сибири конца XVI-XX веков. Мат. четвертой регион, научн. конф. Новосибирск, 1999. - С. 36-42.

151. Ремнев А.В., Савельев П.И. Актуальные проблемы изучения региональных процессов в имперской России // Имперский строй России в региональном измерении (XIX начало XX века). М.: МОНФ, 1997. - С. 5-17.

152. Ремнев А.В. Еще раз о месте Сибири в составе Российской империи // Сибирь на этапе становления индустриального общества в России. (XIX-начало XX вв.). К 75-летию чл.-кор. РАН Л.М. Горюшкина. Новосибирск: Ин-т истории СО РАН, 2002. - С. 100-105.

153. Ремнев А.В. Имперское управление азиатскими регионами России в XIX начале XX веков: некоторые итоги и перспективы изучения // www. Ремнев А.В. .

154. Ремнев А.В. Региональные параметры имперской «географии власти» // www. Ремнев А.В. .

155. Рутц М.Г. Динамика численности городского населения Западной Сибири в первой половине XIX в. // Города Сибири XVIII-начала XX в.: Сб. научн. ст. Барнаул: Изд-во Алт. ун-та, 2001. - С. 10-26.

156. Сборник документов и материалов по истории государственного управления в России (XVII-XIX вв.). Новосибирск: СибАГС, 2000. - 133 с.

157. Светличная Л.И. Преобразовательные планы и административная деятельность М.М. Сперанского в Сибири (1819-1822 гг.): Автореф. дисс. . канд. ист. наук. М., 1952. - 15 с.

158. Сибирь. Общие замечания о Сибири и переселении. СПб., 1897. Вып. 1. -140 с.

159. Словцов П.А. Историческое Обозрение Сибири. СПб.: Тип-я И.Н. Скоро-ходова, 1886. Кн. 1. С 1585 по 1742 год. - 326 с.

160. Словцов П.А. Историческое Обозрение Сибири. СПб.: Тип-я И.Н. Скоро-ходова, 1886. Кн. 2. С 1742 по 1823 год. - 364 с.

161. Сословно-правовое положение и административное устройство коренных народов Северо-Западной Сибири (конец XVI-начало XX века): Сб. правовых актов и документов). Тюмень: Изд-во ИПОС СО РАН, 1999. 238с.

162. Сперанский С.И. Практика регионального управления М.М. Сперанского (1816 1821 гт.) //Государство и право. - 2003. - № 5. - С. 76-84.

163. Сперанский М.М.: сибирский вариант имперского регионализма (к 180-летию сибирских реформ М.М. Сперанского. Иркутск: Оттиск, 2003.- 264с.

164. Стешенко JI.A. Многонациональная Россия: государственно-правовое развитие. X-XXI вв. М., 2002. - 384 с.

165. Суворова Н.Г. Оформление низовой административно-территориальной структуры Сибирского региона Российской империи (конец XVIII-первая половина XIX в.) // www. Суворова Н.Г. .

166. Сыромятников Б.М. М.М. Сперанский как государственный деятель и политический мыслитель (К столетию со дня смерти Сперанского) // Сов. государство и право. 1940.- № 3. - С. 92-113.

167. Троицкий С.М. Россия в XVIII веке. Сб. ст. и публикаций. М., 1982. - 253с.

168. Чтения общества истории и древностей российских. СПб., 1859. Кн. 3. -256 с.

169. Федоров М.М. История правового положения народов Восточной Сибири в составе России. Якутск, 1978. - 186 с.

170. Филиппов А.Н. Учебник истории русского права. Ч. I. Юрьев, 1914.- 763 с.

171. Цыганов В.Б. История государственного управления в России: Уч. пос. Екатеринбург, 1999. Ч. 1. 304 с.

172. Щапов А.П. Сибирское общество до Сперанского // Известия Сибирского отд. и Русск. Геогр. общества. 1873. Т.4. № 4. С. 180-194; № 5. С. 198-232.

173. Элерт А.Ф. Г.Ф. Миллер о взаимоотношениях между русским и аборигенными народами Сибири. // Региональные процессы в Сибири в контексте российской и мировой истории. Новосибирск: Ин-т истории СО РАН, 1998.-С. 32-36.

174. Элерт А.Ф. Г.Ф. Миллер о судопроизводстве у коренных народов Сибири. // Проблемы истории местного управления Сибири XVII-XX веков. Мат. на-учн. конф. Новосибирск, 1997. Вып. II. - С. 10-13.

175. Ядринцев Н.М. Сибирь как колония. СПб.: Тип-я М.М. Стасюлевича, 1882. -471 с.

176. Ядринцев Н.М. Сибирские инородцы, их быт и современное положение. -СПб.: Изд-во И.М. Сибирякова, 1891.-308 с.

177. Ядринцев Н.М. Сперанский и его реформы в Сибири // Вестник Европы. №6.-С. 180-156.

Автор: Красняков, Николай Иванович
Город: Екатеринбург
Год: 2004
Звание: кандидата юридических наук
КОД ВАК: 12.00.01

Диссертация

Становление системы государственного управления в Сибири в XVIII - первой половине XIX вв. тема диссертации по юриспруденции

Автореферат

ПОХОЖИЕ РАБОТЫ

Становление системы государственного управления в Сибири в XVIII - первой половине XIX вв.текст автореферата и тема диссертации по праву и юриспруденции 12.00.01 ВАК РФ

АВТОРЕФЕРАТ ДИССЕРТАЦИИ по праву и юриспруденции на тему «Становление системы государственного управления в Сибири в XVIII - первой половине XIX вв.»

СОДЕРЖАНИЕ ДИССЕРТАЦИИ по праву и юриспруденции, автор работы: Красняков, Николай Иванович, кандидата юридических наук

ВВЕДЕНИЕ ДИССЕРТАЦИИ по теме "Становление системы государственного управления в Сибири в XVIII - первой половине XIX вв."

ВЫВОД ДИССЕРТАЦИИ по специальности "Теория и история права и государства; история учений о праве и государстве", Красняков, Николай Иванович, Екатеринбург

БИБЛИОГРАФИЯ ДИССЕРТАЦИИ «Становление системы государственного управления в Сибири в XVIII - первой половине XIX вв.»

АВТОРЕФЕРАТ ДИССЕРТАЦИИ
по праву и юриспруденции на тему «Становление системы государственного управления в Сибири в XVIII - первой половине XIX вв.»

СОДЕРЖАНИЕ ДИССЕРТАЦИИ
по праву и юриспруденции, автор работы: Красняков, Николай Иванович, кандидата юридических наук

ВВЕДЕНИЕ ДИССЕРТАЦИИ
по теме "Становление системы государственного управления в Сибири в XVIII - первой половине XIX вв."

ВЫВОД ДИССЕРТАЦИИ
по специальности "Теория и история права и государства; история учений о праве и государстве", Красняков, Николай Иванович, Екатеринбург

БИБЛИОГРАФИЯ ДИССЕРТАЦИИ
«Становление системы государственного управления в Сибири в XVIII - первой половине XIX вв.»