Уголовно-правовая охрана безопасности личности в уголовном судопроизводстве

Чайка, Константин Леонтьевич

Уголовно-правовая охрана безопасности личности в уголовном судопроизводстветекст автореферата и тема диссертации по праву и юриспруденции 12.00.08 ВАК РФ

АВТОРЕФЕРАТ ДИССЕРТАЦИИ
по праву и юриспруденции на тему «Уголовно-правовая охрана безопасности личности в уголовном судопроизводстве»

На правах рукописи

ЧАЙКА КОНСТАНТИН ЛЕОНТЬЕВИЧ

УГОЛОВНО-ПРАВОВАЯ ОХРАНА БЕЗОПАСНОСТИ ЛИЧНОСТИ В УГОЛОВНОМ СУДОПРОИЗВОДСТВЕ

12.00.08 - уголовное право и криминология; уголовно-исполнительное право

Автореферат

диссертации на соискание ученой степени кандидата юридических наук

Владивосток-2004

Работа подготовлена на кафеле уголовного права и криминологии государственного образовательного учреждения высшего профессионального образования «Ульяновский государственный университет»

Научный руководитель ■

Официальные оппоненты -

Ведущая организация -

доктор юридических наук, профессор

Чучаев Александр Иванович

доктор юридических наук, профессор

Понятовская Татьяна Григорьевна

кандидат юридических наук, доцент,

заслуженный юрист Российской Федерации Афиногенов Юрий Александрович

Уральская государственная юридическая академия

Защита состоится декабря 2004 г. в час. на заседании диссертационного совета Д. 212. 056. 01 по защите диссертаций на соискание ученой степени доктора юридических наук в Дальневосточном государственном университете по адресу: 690950, г. Владивосток, ул. Октябрьская, Д. 25.

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Юридического института Дальневосточного государственного университета.

Автореферат разослан ноября 2004 г.

Ученый секретарь

диссертационного совета у^ъ ,

кандидат юридических наук,доцент СТ^у Т.Б. Басова

ъчгл

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Актуальность темы исследования. Уголовно-правовое обеспечение правосудия как функции государственной власти является объектом неослабевающего внимания российских ученых не только в связи с реформой законодательства, но и потребностями юридической практики.

Правосудие как объект уголовно-правовой охраны, принципы и уголовно-правовые механизмы обеспечения (гарантирования) его функций, а также интересов лиц (сторон), участвующих или заинтересованных в осуществлении правосудия, выделяются из общего ряда особым аспектом своей значимости для развития законодательства, права и общества в целом.

Помимо того, что судебная власть как институт государства нуждается в уголовно-правовой охране, а ее функция (правосудие) — в уголовно-правовых гарантиях беспрепятственной и эффективной реализации, возникает вопрос об уголовно-политическом значении гуманитарной миссии правосудия. Она заключается в том, что политической функцией правосудия является согласование и урегулирование законных интересов многих людей, а также личности и государства.

Для решения этой задачи, согласно классической российской правовой доктрине, образовалось государство, обязанное соизмерять силу своей власти с интересами своих граждан (людей) и законодательно гарантировать их безопасность от данной власти.

Таким образом, правосудие выступает, с одной стороны, тем механизмом, посредством которого восстанавливается нарушенный баланс интересов сторон в общественных отношениях. С другой стороны, судебная власть, реализуемая в правосудии, сама может явиться источником опасности при отсутствии соответствующих правовых и процессуальных гарантий ее ограничения.

Российская уголовная политика, уголовно-правовая доктрина, законодательство и практика его применения развивались по различным направлениям. На протяжении целой эпохи российской истории даже постановка вопроса о правовых гарантиях безопасности личности от любой государственной власти (в том числе судебной) была невозможна.

Сегодня это является обязанностью любого цивилизованного государства (политического общества). Научная разработка данной проблемы тем более не-

обходима, что в связи с «зигзагами» истории российской уголовно-правовой доктрины (отражающей историю российского общества в целом) гарантии безопасности личности от государственной (в том числе судебной) власти оставались за пределами научного внимания и теоретического обоснования.

Степень научной разработанности вопросов уголовно-правовой охраны правосудия и гарантий обеспечения его функций в целом характеризуется тщательным исследованием многих теоретических и прикладных аспектов: от конституционных принципов осуществления правосудия и их уголовно-правового обеспечения, систематизации уголовно-правовых норм о преступлениях против правосудия и законодательной техники их отражения до согласования положений уголовного и уголовно-процессуального права в статьях уголовного закона о преступлениях против правосудия.

Эти и многие другие проблемы анализировались в работах М.И. Бажано-ва, C.B. Бородина, И.В. Власова, М.А. Гараниной, Л.Д. Гаухмана, A.C. Горелика, П.Ф. Гришанина, В.Г. Даева, И.В. Дворянскова, А.И. Друзина, В.А. Елеон-ского, М.А. Ефимова, И.К. Кирина, Т.В. Кондрапювой, А.Н. Красикова, М.М. Курбанова, С.Э. Асликяна, JI.B. Лобановой, А.И. Лукашова, В.П. Малкова, Н.И. Панова, Э.Ф. Побегайло, Л.В. Инногамовой-Хегай, И.Л. Петрухина, А.Д. Про-шлякова, А.Б. Сахарова, В.В. Скибицкого, H.A. Стручкова, С.Н. Тулина, И.М. Тяжковой, А.И. Чучаева и др.

Объект и предмет исследования. Основным объектом исследования являются вопросы уголовно-правового обеспечения правосудия как функции государственной (судебной) власти в одном из его существенных аспектов -обязанности государства в правовых отношениях с личностью гарантировать ей безопасность от его власти, а именно от посягательств лиц, уполномоченных судебной властью в системе уголовного судопроизводства. Производными объектами исследования выступают: уголовно-правовые гарантии безопасности личности от произвола лиц, уполномоченных судебной властью, в уголовном судопроизводстве, а также их нормативное выражение.

Предмет исследования включает:

- нормативно-правовые акты дореволюционного и постреволюционного законодательства;

- нормы конституционного, уголовного, уголовно-процессуального и аръ битражно-процессуального права России;

- уголовное законодательство зарубежных стран;

- обзоры, ведомственные материалы, прокурорско-следственная и судебная практика по делам о преступлениях, предусмотренных ст. 299, 301, ч. 2 и 3 ст. 303,305 УК РФ;

- разъяснения Пленумов Верховных Судов СССР и Российской Федерации (РСФСР) по ряду категорий уголовных дел;

- научные публикации по исследуемым проблемам.

Цели и задачи исследования. Целями диссертационного исследования являются:

1) теоретическое обоснование безопасности личности от произвола лиц, уполномоченных судебной властью в уголовном судопроизводстве, как самостоятельного объекта уголовно-правовой охраны;

2) определение места этого объекта в системе объектов преступлений против правосудия;

3) совершенствование уголовного законодательства, гарантирующего личности ее безопасность от произвола лиц, уполномоченных судебной властью в уголовном судопроизводстве.

В соответствии с указанными целями автор ставил перед собой решение следующих задач:

- показать эволюцию уголовно-правовой охраны личности в уголовном судопроизводстве;

- раскрыть уголовно-политическую природу уголовно-правовой охраны правосудия как функции государственной власти;

- рассмотреть содержание правовых отношений по поводу осуществления судебной власти между личностью и государством и определить их уголовно-правовое значение;

- проанализировать объекты уголовно-правовой охраны в сфере правосудия, их классификацию и основания структурирования;

- исследовать содержание признаков составов преступлений, посягающих на безопасность личности в уголовном судопроизводстве, закрепленных в российском и зарубежном уголовном законодательстве;

- дать анализ практики применения ст. 299, 301, ч. 2 и 3 ст. 303, 305 УК

РФ;

- углубить или уточнить соответствующие положения уголовно-правовой доктрины, разработать рекомендации по совершенствованию уголовного законодательства и практики его применения.

Методология и методика исследования. Методологической основой служат основополагающие категории современной материалистической диалектики познания. В ходе работы также использовались общенаучные и частно-научные методы: исторический, логический, сравнительный, гносеологический, лингвистический, системно-структурный и конкретно-социологический.

Теоретическая и правовая основа работы. В качестве теоретической основы работы были использованы труды ученых в области философии, социологии, общей теории и истории права, конституционного, уголовного, уголовно-процессуального, административного, арбитражно-процессуального права, судоустройства, криминологии.

Нормативную основу исследования составили Конституция РФ, памятники российского права, законодательные акты Советской власти, в том числе Уголовные кодексы РСФСР 1922, 1926 и 1960 гг., Уголовный кодекс РФ, а также нормы международного, конституционного, уголовно-процессуального, арбитражно-процессуального права, Модельный уголовный кодекс СНГ, уголовное законодательство государств участников Содружества Независимых Государств, а также ряда других зарубежных стран.

Эмпирическую базу исследования составляют: статистические данные о состоянии преступности за 1998 - 2003 гг., материалы 237 уголовных дел по Центральному, Северо-Западному, Северо-Кавказскому, Приволжскому, Уральскому, Сибирскому, Дальневосточному федеральным округам за 1998 - 2003 гг. о преступлениях против правосудия, а также материалы прокурорского надзора за этот же период времени; данные, полученные другими исследователями, газетные и журнальные публикации по теме диссертации за последние пять лет Учтен личный опыт прокурорской деятельности.

самостоятельного объекта уголовно-правовой охраны в системе преступлений против правосудия. Выделение данного аспекта уголовно-правовой охраны правосудия как функции судебной власти позволило по-новому раскрыть содержание признаков преступлений, посягающих на безопасность личности в уголовном судопроизводстве, и их субъектов, а также внести предложения по дальнейшему развитию российской уголовно-правовой доктрины, совершенствованию уголовного законодательства и практики его применения.

На защиту выносятся следующие научные положения, выводы и рекомендации:

1. Трактовка правосудия (и судопроизводства - его процессуального отображения) как функции судебной власти требует установления соотношения и согласования интересов государства и необходимых для его существования ветвей власти (в том числе судебной) с интересами личности. Это согласование осуществляется на основе Конституции Российской Федерации, которая устанавливает паритетные (правовые) начала в отношениях между личностью и государством.

Из содержания правовых отношений между указанными субъектами политического общения вытекает правовая обязанность государства гарантировать личности ее безопасность от его власти. Указанная правовая обязанность государства является концептуальным основанием согласования уголовного и уголовно-процессуального права.

В силу того, что соблюдение границ судебной власти - правовая обязанность государства, злоупотребление ею является преступлением против самой этой власти. Именно поэтому посягательства на безопасность личности от произвола лиц, уполномоченных судебной властью, признаются преступлениями против правосудия, а не против личности.

2. Под полномочиями судебной власти в рамках уголовного судопроизводства (применительно к вопросу о безопасности личности от нее) понимаются полномочия, которыми могут быть ограничены права и свободы личности посредством вовлечения ее в уголовное судопроизводство, применения мер процессуального и уголовно-правового принуждения, осуждения и наказания.

Содержание этих полномочий составляет: а) право принимать решение о вовлечении лица в уголовное судопроизводство посредством привлечения его к

уголовной ответственности и применять к нему меры принуждения, осуждать и наказывать; б) право совершать юридические действия (производить процессуальные действия) на основе этого решения.

3. Человек попадает в зависимость от судебной власти с началом уголовного преследования, т.е. с начальным моментом вовлечения его в уголовное судопроизводство в качестве подозреваемого или обвиняемого при определенных процессуальных обстоятельствах (возбуждении уголовного дела в отношении конкретного лица, задержании в качестве подозреваемого или вынесении постановления о привлечении в качестве обвиняемого).

Конечным моментом посягательства на безопасность личности от судебной власти в уголовном судопроизводстве является вынесение обвинительного приговора Вступление обвинительного приговора суда в законную силу (как юридическое событие) не имеет значения для криминализации посягательств на безопасность личности, так как использование судебной власти в преступных целях предполагает совершение процессуальным субъектом юридического (процессуального) действия.

4. Переоценка значимости объектов уголовно-правовой охраны в законодательстве России и закрепление в УПК РФ отказа от уголовного преследования невиновных как назначения уголовного судопроизводства, равноценного уголовному преследованию и справедливому наказанию виновных, обусловливают выделение в структуре видового объекта преступлений против правосудия отношений безопасности личности в уголовном судопроизводстве, отличающихся от других отношений: а) спецификой содержания; б) специальным субъектом; в) специальным потерпевшим.

Специфику юридического содержания составляют обязанность исключить уголовное преследование невиновных и освободить их от наказания и соответственно право лиц, не совершавших преступления, не подвергаться уголовному преследованию.

Особенности содержания обусловили специальные признаки субъекта и потерпевшего. Первыми являются должностные лица, вторыми - лица, невиновные в совершении преступления. Законных оснований придания этим лицам статуса подозреваемого, обвиняемого или осужденного нет, и, следовательно,

их действительным статусом в у! оловном судопроизводстве выступает общий правовой статус гражданина (личности).

5. Защита прав и законных интересов личности и ограждение ее от необоснованного осуждения определяется в УПК РФ в качестве одной из задач уголовного судопроизводства. Это обусловливает наличие у судьи, прокурора, следователя, дознавателя и начальника органа дознания соответствующих названным задачам обязанностей.

Выделение обязанностей по обеспечению защиты прав и законных интересов личности от необоснованного (незаконного) уголовного преследования и осуждения позволяет выделить в структуре объектов уголовно-правовой охраны (в данном случае правосудия) общественные отношения, содержанием которых является обязанность исключить уголовное преследование невиновных. Эти отношения отличаются от других отношений, составляющих правосудие, спецификой содержания: в них обязанностям лиц, уполномоченных судебной властью, корреспондирует право невиновного не подвергаться уголовному преследованию (наказанию).

Преступления, предусмотренные ст. 299, 301, 303 и 305 УК РФ, совершаются в отношении лиц, которым статус подозреваемого, обвиняемого или осужденного придается при отсутствии на то законных оснований.

При посягательстве лиц, уполномоченных судебной властью, на безопасность личности в уголовном судопроизводстве посредством необоснованного (незаконного) уголовного преследования, осуждения нарушаются различные права и законные интересы личности, поэтому все преступления, предусмотренные ст. 299, 301, 303 и 305 УК РФ, имеют дополнительные и факультативные объекты.

6. Под привлечением заведомо невиновного к уголовной ответственности следует понимать вовлечение заведомо невиновного лица в уг оловное судопроизводство с целью его незаконного осуждения. С процессуальной точки зрение это предполагает наделение его процессуальным статусом подозреваемого или обвиняемого. Посягательство на безопасность личности в уголовном судопроизводстве не зависит от того, совершены ли действия, необходимые для реализации указанного статуса. Оно имеет место тогда, когда лицо, уполномоченное

судебной властью, совершает процессуальные действия, необходимые для придания лицу статуса подозреваемого или обвиняемого.

7. Понятие невиновного лица в составе преступления, предусмотренного ст. 299 УК РФ, не следует отождествлять с отсутствием оснований для привлечения его в качестве обвиняемого или подозреваемого. Не все обстоятельства, входящие в предмет доказывания, имеют отношение к основаниям обвинения. Они ориентированы не только на обвинение, но и на правовую оценку содеянного. По существу для изобличения лица в совершении преступления необходимо установить событие преступления и вину человека в его совершении.

Потерпевшим от этого преступления является непричастное (при отсутствии события преступления) или невиновное (при наличии события преступления) лицо.

8. В силу бланкетного характера диспозиции нормы, предусмотренной ст. 301 УК РФ, незаконным является такое задержание, которое совершено с несоблюдением обязательных и дополнительных оснований и условий задержания или с нарушением его порядка. Основным условием является наличие подозрения в совершении лицом преступления, дополнительным - юридические свойства преступления, достаточные для применения строгой меры процессуального принуждения.

9. Процессуальная сторона задержания и заключения под стражу состоит из первоначальных и заключительных процессуальных действий, осуществляемых различными субъектами. Поэтому преступления, предусмотренные ст. 301 УК РФ, являются многосубъектными.

Субъектом незаконного задержания является не только лицо, управомо-ченное на составление протокола задержания, но и лицо, осуществившее незаконное задержание с нарушением требований УПК РФ. Соответственно субъектом незаконного заключения под стражу являются: судья, вынесший решение об избрании меры пресечения в виде содержания под стражей, а также лицо, возбудившее соответствующее ходатайство.

ных процессуальных действий должны нести ответственность за покушение на незаконное задержание или незаконное заключение под стражу.

10. При вынесении неправосудного решения об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу составы преступлений, предусмотренных ч. 2 ст. 301 и ст. 305 УК РФ, соотносятся как специальный и общий. В качестве общего выступает состав преступления, предусмотренного ст. 305 УК РФ, а в качестве специального - состав преступления, предусмотренного ч. 2 ст. 301 УК РФ.

11. Объективную сторону преступления, предусмотренного ст. 305 УК РФ, образует постановление судом приговора любого вида.

Незаконным (в части применения уголовного закона) является только такое судебное решение, которое вынесено в нарушение законодательного предписания о правовой оценке доказанных фактов и правил назначения наказания, ограничивающих судейское усмотрение.

Понятие неправосудности судебного акта отличается от его незаконности. Неправосудность предполагает неправильность процессуального решения по существу, нарушение требований полноты, всесторонности и объективности исследования обстоятельств дела.

12. Правосудие как функция государственной власти является абсолютно значимым объектом. Посягательство на свободу человека в сфере уголовного судопроизводства, которое призвано ее охранять, отягощает социальные последствия преступления против правосудия, но не за счет степени причинения вреда безопасности личности от произвола судебной власти, а за счет производных от нарушения этой безопасности последствий: характера претерпеваемых лишений, их длительности, значения негативных общеправовых и социальных последствий (например, разрыва позитивных социальных связей), моральных страданий и пр.

Этими же критериями определяется в каждом конкретном случае содержание альтернативного квалифицирующего признака, предусмотренного ч. 2 ст. 305 УК РФ, - наступления иных тяжких последствий. Указанный оценочный признак выходит за пределы интересов правосудия как объекта уголовно-правовой охраны. Он находится в области производных последствий - конституционных прав и свобод, имущественных и других интересов личности, сте-

пень причинения вреда которым может быть дифференцирована в зависимости от конкретных обстоятельств.

14. Предлагается ст. 299 УК РФ изложить в следующей редакции:

«Статья 299. Уголовное преследование заведомо невиновного лица

1. Уголовное преследование, то есть возбуждение уголовного дела в отношении заведомо невиновного лица, а также процессуальная деятельность по изобличению его в качестве подозреваемого, обвиняемого в совершении преступления,-

наказывается...

2. Уголовное преследование заведомо невиновного лица, соединенное с подозрением или обвинением его в совершении тяжкого или особо тяжкого преступления, -

наказывается...

3. То же деяние, соединенное с фальсификацией доказательств подозрения или обвинения, -

наказывается...»

Теоретическая и практическая значимость диссертации состоит в том, что содержащиеся в ней выводы и положения имеют существенное значение для развития российской уголовно-политической концепции, уголовно-правовой доктрины, совершенствования уголовного законодательства и практики его применения Положения диссертации могут быть использованы в учебном процессе при преподавании курса уголовного права России, ряда спецкурсов и спецсеминаров.

Апробация результатов исследования. Диссертация подготовлена на кафедре уголовного права и криминологии Ульяновского государствешюго университета, где докладывались и обсуждались ее основные положения и выводы, здесь же проводилось ее рецензирование.

Основные положения диссертации нашли отражение в научных публикациях по ее теме.

Структура диссертации обусловлена ее целями и задачами и состоит из введения, трех глав, 9 параграфов, заключения и списка использованных научных и нормативных источников.

СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Во Введении обосновывается актуальность темы диссертации, степень ее разработанности, указываются цели, задачи, а также объект и предмет исследования, определяется методологическая, теоретическая, нормативная и эмпирическая база работы, ее научная новизна, формулируются положения, выносимые на защиту, приводятся данные об апробации результатов исследования и структуре диссертации.

Первая глава «Методологические проблемы гарантий безопасности личности в уголовном судопроизводстве» состоит из трех параграфов.

Первый параграф этой главы посвящен вопросу о гарантиях безопасности личности как основании согласования функций уголовного и уголовно-процессуального права. Автор, основываясь на сравнении уголовно-политических концепций досоветской, советской и постсоветской России, приходит к выводу, что их содержание различается по гому, как в категориях и институтах отраслей права криминального цикла отражены гарантии безопасности личности от репрессивной власти государства.

Согласно классической концепции правовой характер отношений между личностью и государством обязывает любое государственное принуждение заключать в рамки гарантий личности от его чрезмерности. Таким образом, все отрасли права криминального цикла (в том числе уголовное и уголовно-процессуальное право), являясь относительно самостоятельными в решении своих задач и отправлении своих функций, должны объединяться в главном -ограничении государственной власти (в данном случае репрессивной) правом, т.е. в гарантиях безопасности личности от репрессивного произвола.

Это означает, что соответствующие нормы уголовного права должны иметь процессуальные механизмы их реализации, а нормы уголовно-процессуального права, регламентирующие уголовное судопроизводство в вопросах судейского усмотрения об основаниях и пределах уголовной ответственности, материально-правовое основание, не говоря уже о согласованности понятийного аппарата данных отраслей законодательства.

В классической концепции между уголовным и уголовно-процессуальным правом как единой системы защищенности личности от репрессивной власти существовала определенная иерархия. Основной целью и

функцией уголовного права признавалась охрана безопасности личности, общества и государства от преступных посягательств. Охрана свободы граждан от репрессивных злоупотреблений государства имела для уголовного права производное значение.

Для уголовного процесса, напротив, именно эта задача определялась как основная. Главная его цель - ограждение личности от государства. В силу этого уголовный процесс характеризовался как твердыня, ограждающая личность от репрессивного произвола. Охране же жизненно важных интересов личности, общества и государства от преступных посягательств посредством уголовного судопроизводства придавалось значение производной функции.

Уголовно-политическая концепция в советском периоде истории России имела иное содержание, поскольку была основана на идее классового происхождения государства. Она рассматривала право (в том числе уголовное и уголовно-процессуальное) как волю господствующего класса, выраженную в законе. При таком подходе вопрос о правовых началах отношений между личностью и государством не ставился. Следовательно, не было и правовой необходимости в определении границ репрессивной власти государства и установлении юридических гарантий их соблюдения. Поэтому обеспечение безопасности личности от репрессивной власти государства не рассматривалось как критерий согласования уголовного и уголовно-процессуального права. Более того, вопрос о необходимости таких гарантий выступал пунктом противопоставления буржуазной и социалистической правовых идеологий.

Конституция Российской Федерации является актом, дающим государственной власти юридическое основание и устанавливающим между личностью и государством правовые отношения. В силу этого гарантия безопасности личности от государства - правовая обязанность последнего. Она должна получить закрепление в отраслях права, посредством которых власть реализуется

Согласование уголовного и уголовно-процессуального права на основании гарантий безопасности личности от репрессивной власти государства означает, что помимо защиты личности, общества и государства от преступных посягательств данные отрасли права должны присущими им средствами решать задачу ограждения личности, вовлеченной в сферу репрессивной деятельности государства, от его злоупотреблений властью. Это обязывает обеспечить: 1)

уголовно-правовую охрану не только судебной власти как одного из необходимых условий существования государства, но и личности, вовлеченной в эту сферу ее реализации; 2) безопасность личности от злоупотреблений судебной властью.

Во втором параграфе первой главы раскрывается уголовно-политическое значение безопасности личности в охране правосудия.

Адекватным отображением в уголовном праве признания государством границ своей власти над людьми являются уголовно-правовые гарантии их защищенности от этой власти. Данный аспект находит отражение, в частности, в системе преступлений против правосудия. Соблюдение границ судебной власти - правовая обязанность государства, поэтому нарушение этой обязанности признается преступлением, посягающим на судебную власть.

В результате посягательств на безопасность личности в уголовном судопроизводстве нарушаются права и свободы, попираются ее законные интересы. Однако в политическом отношении эти преступления рассматриваются не в ряду преступлений против личности, а в числе посягательств на интересы правосудия, в результате которых государству чинится препятствие для исполнения его правовой обязанности (соблюдать границы своей власти).

Посягательство на безопасность личности от судебной власти может осуществляться только лицом, наделенным соответствующими этой власти полномочиями. Поэтому принципиальное значение имеет вопрос о полномочиях судебной власти применительно к интересам безопасности личности от нее.

Эти полномочия определяются наличием двух обязательных признаков: 1) права принимать решение о вовлечении лица в уголовное судопроизводство посредством привлечения его к уголовной ответственности, о применении меры принуждения, об осуждении и наказании; 2) права совершать юридические действия (производить процессуальные действия) на основе своего решения.

По указанным признакам к субъектам преступлений против безопасности личности от судебной власти (т.е. к лицам, уполномоченным этой властью) относятся: 1) судья (судьи); 2) прокурор; 3) следователь (начальник следственного отдела в случае осуществления им функций следователя); 4) лицо, осуществляющее дознание (дознаватель или орган дознания).

Содержание и объем полномочий указанных участников уголовного судопроизводства различны. При определении субъекта посягательства на безопасность личности следует исходить из процессуальных функций должностного лица в конкретных обстоятельствах и определять соответствие этих функций отмеченным выше двум обязательным признакам полномочий представителя судебной власти.

Указание в статье УК РФ на то или иное процессуальное лицо как на субъекта преступления против безопасности личности не всегда может адекватно отразить его фактические процессуальные функции (за исключением судьи) и поэтому будет некорректным, а также послужит основанием для неправильного применения уголовного закона, неоднозначности толкования его положений. Оговорки всех возможных процессуальных условий придания полномочий судебной власти тому или иному участнику уголовного судопроизводства приведет к громоздкости законодательных формулировок. Кроме того, вопрос об этих субъектах - это вопрос правовой оценки множества процессуальных обстоятельств в конкретных условиях уголовного судопроизводства.

По указанным выше причинам представляется целесообразным бланкетный способ описания признаков субъектов преступлений против безопасности личности от судебной власти в соответствующих статьях Особенной части УК РФ.

Применительно к характеристике субъектов судебной власти исследуется роль органов (и лиц), исполняющих приговор (судебное решение). В результате проведенного анализа делается вывод о том, что по указанным вьппе признакам, а также по смыслу действующих уголовного и уголовно-процессуального законов лица, исполняющие приговор (судебное решение), не могут быть отнесены к субъектам преступлений против безопасности личности от судебной власти в уголовном судопроизводстве. Вместе с тем автор обращает внимание на необходимость более тщательной разработки теории судебной власти с уголовно-политических позиций в направлении решения вопросов о роли указанных органов и их ответственности в рамках предоставленных им этой властью полномочий.

Действующим уголовным законом судебная власть охраняется как правосудие, процессуальной формой которого выступает судопроизводство, поэтому

посягательства на безопасность личности от судебной власти ограничиваются данной сферой.

Начальным моментом вовлечения человека в уголовное судопроизводство является начало уголовного преследования, т.е. возбуждение уголовного дела в отношении конкретного лица. Иные формы посягательств этой группы определяются в зависимости от содержания уголовного преследования заведомо невиновного лица (процессуальных действий по изобличению его в качестве подозреваемого или обвиняемого), стадий уголовного судопроизводства (досудебного и судебного производства) и полномочий процессуальных субъектов в рамках осуществляемых ими функций.

Вынесение судом заведомо неправосудного приговора является последним действием из посягательств на безопасность личности в уголовном судопроизводстве. Вступление обвинительного приговора суда в законную силу как юридическое событие (а не действие) не имеет значения для криминализации рассматриваемой группы посягательств.

По действующему УК РФ посягательства представителей судебной власти на безопасность личности в уголовном судопроизводстве ограничены деяниями, указанными в ст. 299,301, ч. 2 и 3 ст. 303 и ст. 305 УК РФ.

Основания криминализации рассматриваемой группы преступлений имеют значение для: 1) уяснения признаков указанных выше составов преступлений; 2) правильной квалификации; 3) признания преступными иных форм процессуальной деятельности как посягательств на безопасность личности от судебной власти.

Применительно к ч. 2 и 3 ст. 303 УК РФ можно выделить два основания криминализации. С одной стороны, фальсификация доказательств по уголовному делу создает условия для незаконного уголовного преследования. В соответствии с этим основанием криминализации такого рода посягательств служит общественная опасность деятельности лиц, которым в силу их процессуальных функций доступны материалы уголовного дела и которые используют свои возможности и полномочия в преступных целях. С другой стороны, основанием криминализации доказательств по уголовному делу является общественная опасность деятельности, препятствующей нормальному функционированию правосудия (интересам обеспечения получения достоверных доказательств)

Эти основания криминализации по-разному влияют на квалификацию фальсификации. Для безопасности личности от судебной власти имеет значение такая фальсификация доказательств, которая приводит к процессуальному закреплению заведомо ложной информации в целях незаконного уголовного преследования. Для обеспечения доказательств (как элемента нормального функционирования правосудия) содержание и значение информации, получающей процессуальное закрепление, не имеют значения. Важен сам факт фальсификации доказательств.

С учетом этого в диссертации обосновывается необходимость разграничения уголовно-правового значения фальсификации доказательств в зависимости от различий в основаниях ее криминализации. Фальсификацию доказательств обвинения в целях уголовного преследования заведомо невиновного лица целесообразно выделить в числе признаков преступления, предусмотренного ст. 299 УК РФ, квалифицирующих способ совершения деяния. Признаки состава преступления, предусмотренного в ст. 303 УК РФ, должны ограничиваться такой фальсификацией по уголовному делу, которая причиняет вред исключительно интересам обеспечения доказательств.

Основанием криминализации незаконного задержания, заключения под стражу или содержания под стражей (ст. 301 УК РФ) выступает общественная опасность нарушения конституционных прав личности на свободу и неприкосновенность. Эти права являются элементами прав, свобод и законных интересов, нарушаемых в процессе привлечения заведомо невиновного к уголовной ответственности (незаконного уголовного преследования). Таким образом, можно рассматривать состав преступления, предусмотренный ст. 301 УК РФ, как специальный, а состав преступления, предусмотренный ст. 299 УК РФ, общий.

Квалификация деяний по ст. 301 УК РФ при привлечении к уголовной ответственности заведомо невиновного лица по признакам специального состава не позволяет достаточным образом в юридической оценке содеянного отразить все значимые для безопасности личности интересы, нарушаемые самим фактом незаконного уголовного преследования. Сказанное обусловливает необходимость квалификации деяния при указанном стечении обстоятельств по совокупности ст. 299 и 301 УК РФ.

Соблюдение прав и уважение законных интересов личности нашли отражение в гл. 2 УПК РФ, посвященной принципам уголовного судопроизводства (уважение чести и достоинства личности, ее неприкосновенности, охраны прав и свобод человека и гражданина, неприкосновенность жилища, тайны переписки, телефонных и иных переговоров, почтовых, телеграфных и иных сообщений, презумпция невиновности). Эта принципы уголовного судопроизводства, по сути, являются конституционными принципами осуществления правосудия. В УК РФ в числе преступлений против правосудия, отражающих интересы безопасности личности от судебной власти, установлена преступность и наказуемость только таких деяний, которыми нарушаются принципы презумпции невиновности и неприкосновенность личности. Это свидетельствует о недостаточности уголовно-правовой охраны безопасности личности от судебной власти.

Для адекватного отражения в уголовно-правовой охране правосудия су-ществешгых сторон уголовно-политического значения судебной власти необходимо разграничивать конституционные права и свободы личности как основу ее правового статуса в отношениях с государством и те интересы личности, ограждение которых составляет цель и смысл правосудия Конституционные принципы осуществления правосудия определяют содержание и цели реализации судебной власти. В силу этого нарушение конституционных прав и свобод личности (конституционных принципов осуществления правосудия) есть посягательство на само правосудие, т.е. судебную власть. Поэтому неизбежное нарушение различных конституционных прав и свобод личности при уголовном преследовании заведомо невиновного лица должно получить полное отражение в признаках преступлений против правосудия, относящихся к группе посягательств на безопасность личности в уголовном судопроизводстве.

Третий параграф первой главы содержит анализ уголовного законодательства.стран ближнего и дальнего зарубежья, предусматривающего ответственность за посягательства на безопасность личности в уголовном судопроизводстве. Автор приход к выводу, что в уголовных кодексах стран ближнего зарубежья содержатся преступления, аналогичные привлечению заведомо невиновного к уголовной ответственности; заведомо незаконному задержанию, заключению под стражу и содержанию под стражей; фальсификации доказа-

тельств по уголовному делу и вынесению судом (судьей) заведомо неправосудного приговора, решения или иного судебного акта по УК РФ.

Признаки составов перечисленных преступлений описаны, как правило, так же, как и в российском законодательстве. В ряде случаев выделяются квалифицированные составы преступлений против безопасности личности по признаку корыстной или иной личной заинтересованности представителя судебной власти, наступления тяжких последствий или способа совершения преступления, соединенного с фальсификацией доказательств обвинения.

На основе анализа содержания уголовных законов ФРГ, Швеции, Дании, Голландии, Японии, Аргентины, Китайской Народной Республики, Швейцарии, Испании, Франции автор формулирует вывод, согласно которому в уголовно-правовом обеспечении общественных отношений в сфере правосудия (функционирования судебной власти) не только безопасность личности от этой власти, но и само правосудие отражены фрагментарно. Однако безопасность личности от судебной власти (и власти вообще) охраняется уголовными законами независимо от того, выделяется ли в них правосудие как самостоятельный объект уголовно-правовой охраны (УК ФРГ, УК Дании, УК Швеции, Испании, Франции).

Вторая глава «Уголовно-правовые гарантии обеспечения безопасности личности в уголовном судопроизводстве» включает два параграфа.

В первом параграфе диссертант, придерживаясь традиционной трактовки объекта преступления, считает неприемлемым рассматривать объект преступлений против правосудия как «общественные отношения, составляющие содержание нормальной деятельности органов правосудия» либо деятельность указанных органов.

Автор поддерживает специфическое уголовно-правовое понимание правосудия как деятельности не только судов, но и иных органов, содействующих им. При этом в работе доказывается, что современное, как и ранее действовавшее уголовно-процессуальное законодательство содержит основания для такого толкования: относит выполнение задач (назначение) уголовного судопроизводства к компетенции не только судебных органов.

По мнению диссертанта, УК РФ допускает возможность усомниться в правомерности распространительного толкования правосудия как объекта уголов-

но-правовой охраны. В заголовках ст. 294, 295, 296 УК правосудие и производство предварительного расследования объединены соединительным союзом «и» либо разделены союзом «или», что указывает на самостоятельность этих понятий, а не на охват первым второго. В ст. 294,296,298 УК РФ уголовная ответственность дифференцирована с учетом того, на какие отношения посягает деяние: отношения по поводу осуществления правосудия или осуществления предварительного расследования.

Вместе с тем основания для распространительного толкования правосудия в УК РФ сохраняются. Большинство статей гл. 31 УК РФ предусматривают ответственность за общественно опасные деяния, совершенные либо на стадии досудебного производства, либо при исполнении судебного решения. Показательна и «история» размещения в Уголовном кодексе нормы, устанавливающей ответственность за воспрепятствование служебной деятельности прокурора, следователя или лица, производящего дознание, итогом которой явилось признание законодателем того, что вмешательство в деятельность лиц, осуществляющих предварительное расследование, посягает на систему отношений, охватываемых понятием правосудия.

В диссертации подробно исследуются особенности содержания правосудия как объекта уголовно-правовой охраны с точки зрения его элементов - деятельности органов, реализующих правосудие. Эта деятельность отличается рядом особенностей. Во-первых, она осуществляется особыми органами Российской Федерации или субъектов Федерации. Возложение возбуждения уголовного дела и выполнения неотложных следственных действий на лиц, занимающих должности в частных организациях, доказывает, что особыми эти органы (лица) становятся не в силу включения их в систему федеральных органов или органов субъектов Федерации, а в силу возложения на них правовыми нормами задач осуществления правосудия. Сказанное дает основание исключить из числа особых органов (должностных лиц) те, за которыми законодательно не закреплены задачи осуществления правосудия.

Выделение указанных органов (должностных лиц) как показателя специфики правосудия важно потому, что посягательства на отношения, не связанные с их деятельностью (деятельностью должностных лиц), не могут быть преступлениями против правосудия.

Во-вторых, особенностью правосудия выступает особый характер принуждения, применяемого при его осуществлении. Сложная структура отношений, складывающихся при отправлении правосудия, позволяет классифицировать преступления против него по нескольким основаниям: сферам судопроизводства, этапам осуществления процессуальной и постпроцессуальной деятельности, с позиции его существенных качеств, а также с учетом поставленных перед ним задач.

Сложность правосудия как политического и правового явления, многогранность интересов субъектов отношений по осуществлению правосудия, лиц, в нем участвующих и в него вовлеченных, а также важность результатов (последствий) осуществления правосудия для законных интересов, прав и свобод личности обязывает поставить вопрос о достаточности уголовно-правовой охраны не только самого правосудия как социально значимого явления, но и о достаточности уголовно-правовых гарантий безопасности личности в уголовном судопроизводстве.

Во втором параграфе второй главы обосновывается выделение отношений безопасности личности в уголовном судопроизводстве. Отмечается, что, несмотря на превращение гражданского судопроизводства в поле разрешения чрезвычайно острых конфликтов и наличия принуждения в гражданском и административном судопроизводстве, только в уголовном судопроизводстве могут быть применены меры принуждения, связанные с длительным ограничением права на индивидуальную свободу и лишением свободы. Эти права и свободы составляют часть основных объектов безопасности, а состояние их защищенности оценивается как безопасность.

В ч. 2 ст. 6 УПК РФ законодатель определил защиту личности от незаконного и необоснованного обвинения, осуждения, ограничения прав и свобод в качестве одной из целей уголовного судопроизводства, равноценной защите прав и законных интересов лиц и организаций, потерпевших от преступления. Это позволяет выделить в структуре видового объекта преступлений, предусмотренных гл. 31 УК РФ, общественные отношения, юридическим содержанием которых является обязанность исключить уголовное преследование невиновных и освободить их от наказания, и соответственно право лиц, не совер-

шавших преступления, не подвергаться уголовному преследованию (отношения безопасности личности).

Данные отношения отличаются от других отношений, составляющих правосудие, спецификой содержания: в них указанным выше обязанностям судьи, прокурора, следователя, дознавателя, начальника органа дознания, а также перечисленных в ст. 40 УПК РФ должностных лиц корреспондирует право невиновных не подвергаться уголовному преследованию (наказанию). Специфика содержания обусловила специфику субъекта и потерпевшего. Первыми являются должностные лица, вторыми - лица, невиновные в совершении преступления. Законных оснований придания им статуса подозреваемого, обвиняемого или осужденного нет, и, следовательно, их действительный статус в уголовном судопроизводстве - это общий правовой статус гражданина (личности).

Многие нормы гл. 31 УК РФ обеспечивают право на неприкосновенность, свободу, здоровье и даже жизнь человека. Однако понятием безопасности личности в уголовном судопроизводстве следует охватывать безопасность не всех лиц, являющихся потерпевшими от преступлений этой главы, а только потерпевших от преступлений, предусмотренных ст. 299 и частично - ст. 301 и 305, ч. 2 и 3 ст. 303 Уголовного кодекса.

Вместе с тем конструкция основных составов преступлений против безопасности личности в уголовном процессе позволяет рассматривать свободу, неприкосновенность, честь, достоинство и здоровье личности в качестве дополнительных факультативных или факультативных объектов этих преступлений. Свободе и неприкосновенности личности вред непременно причиняется только преступлением, предусмотренным ст. 301 УК РФ.

Третья глава диссертации «Ответственность за преступления против безопасности личности в уголовном судопроизводстве» посвящена анализу составов преступлений против безопасности личности и состоит из четырех параграфов.

В первом параграфе рассматривается состав преступления, предусмотренного ст. 299 УК РФ. Автор акцентирует внимание на проблемных вопросах трактовки признаков этого преступления. Так, уделяется внимание уяснению понятия «привлечение к уголовной ответственности». Диссертантом предлагается его понимать как вовлечение заведомо невиновного лица в уголовное судопроизводство в качестве подозреваемого или обвиняемого с

производство в качестве подозреваемого или обвиняемого с целью его осуждения (применения мер государственного принуждения). Определяются процессуальные формы придания лицу указанных статусов и в соответствии с ними -процессуальные действия, с которыми связываются соответствующие признаки состава этого преступления.

К таким процессуальным действиям относятся: вынесение постановления о возбуждении уголовного дела в отношении конкретного (невиновного) лица; задержание в порядке ст. 91 и 92 УПК РФ (составление протокола задержания) либо возбуждение ходатайства об избрании меры пресечения в виде содержания под стражей до предъявления обвинения; вынесение постановления о привлечении лица в качестве обвиняемого (обвинительного акта).

При рассмотрении понятия невиновного лица автор исходит из того, что невиновность лица не следует отождествлять с отсутствием оснований для привлечения его в качестве подозреваемого или обвиняемого. На основании анализа уголовного, уголовно-процессуального законодательства, научных источников и сформулированных автором теоретических положений делается вывод: условием ответственности за совершение преступления, предусмотренного ст. 299 УК РФ, является не процессуальная безосновательность или несоблюдение процессуальных требований, а отсутствие существенных оснований для подозрения или обвинения - непричастность или невиновность лица.

Признаки субъекта этого преступления определяются не статусом процессуального лица, а его процессуальной функцией в уголовном судопроизводстве, согласно которой устанавливаются его полномочия (и фактическая деятельность) по приданию лицу статуса подозреваемого или обвиняемого.

На основе обобщения уголовного и уголовно-процессуального законодательства РФ, уголовного законодательства зарубежных стран, анализа проблем, возникающих в практике применения ст. 299 УК РФ и собственных выводов об уголовно-политическом значении привлечения заведомо невиновного лица, к уголовной ответственности обосновывается необходимость изменения редакции ст. 299 УК РФ.

Второй параграф третьей главы посвящен характеристике незаконных задержания, заключения под стражу или содержания под стражей (ст. 301 УК РФ). Автор руководствуется представлением о бланкетной природе диспозиции

уголовно-правовой нормы, закрепленной в этой статье, и последовательно анализирует признаки указанных деяний.

Уголовно-правовая сущность заведомо незаконного задержания имеет отличия от его процессуального значения. Основания задержания описаны в УПК РФ как альтернативные, а порядок задержания - как система обязательных действий. По смыслу ст. 301 УК РФ незаконным является только такое задержание, которое совершено при несоблюдении всех указанных в УПК РФ оснований либо при невыполнении любого из требований его порядка. Действие этой статьи не распространяется на нарушение правил административного задержания и задержания, произведенного гражданином в целях доставления лица в орган дознания, к следователю или прокурору, а также на задержание, осуществляемое вне сферы уголовного судопроизводства при проведении оперативно-розыскной деятельности.

Началом незаконного задержания в рамках уголовного судопроизводства является фактическое задержание лица (ч. 3 ст. 128 УПК РФ). Это преступление является оконченным с момента составления (и подписания) протокола задержания.

Задержание в соответствии со ст. 91 и 92 УПК РФ состоит из двух обязательных и последовательных действий: 1) фактического задержания; 2) составления (и подписания) протокола задержания подозреваемого. У каждого из указанных действий (первоначального и заключительного) различные и самостоятельные субъекты, отличающиеся спецификой процессуальных функций и полномочиями. Таким образом, незаконное задержание является преступлением не только сложным по своему составу, но и многосубъектным.

Применение института соучастия (в преступлении со специальным субъектом) не отражает в полной мере правовой (и процессуальной) специфики задержания как функции лиц, уполномоченных судебной властью, а также сферы их деятельности (уголовного судопроизводства). В силу этого имеющие процессуальное значение действия лиц, осуществляющих заведомо незаконное задержание, целесообразно квалифицировать как соисполнительство.

Данные положения сохраняют свое значение и для уголовно-правовой оценки заведомо незаконного заключения под стражу. Равноценными субъектами этого преступления следует считать как лицо, возбудившее ходатайство об

избрании меры пресечения, так и судью, вынесшего заведомо незаконное решение о заключен™ под стражу.

Совершение незаконных первоначальных процессуальных действий при задержании или заключении под стражу в тех случаях, когда заключительные процессуальные действия (составление и подписание протокола или вынесение судебного решения) по тем или иным причинам не состоялись, следует рассматривать как покушение на преступление, предусмотренное ч. 1 или 2 ст. 301 УК РФ.

В силу бланкетности диспозиции нормы, закрепленной в ч. 2 ст. 301 УК РФ, незаконным признается заключение под стражу при отсутствии оснований и условий, указанных в ст. 97,99 и 108 УПК РФ.

Начальным моментом совершения преступления является возбуждение соответствующего ходатайства; оконченным оно считается с момента вынесения судебного решения.

При вынесении заведомо незаконного судебного решения об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу составы преступлений, предусмотренных ч. 2 ст. 301 и ч. 1 ст. 305 УК РФ, соотносятся как специальный и общий. В силу этого действия судьи, вынесшего незаконное судебное решение, должны квалифицироваться по признакам ч. 2 ст. 301 УК РФ.

Объективная сторона незаконного содержания под стражей состоит в заведомо незаконном продлении срока содержания под стражей по истечении сроков, установленных уголовно-процессуальным законом. Это преступление признается оконченным с момента вынесения соответствующего судебного решения. Субъект незаконного содержания под стражей - судья, вынесший незаконное судебное решение.

С правовой точки зрения содержание под стражей является регламентированным законом процессуальным действием уполномоченного на него процессуального лица Поэтому нельзя квалифицировать как незаконное содержание под стражей удержание лица в следственном изоляторе администрацией этого учреждения, так как эти действия не имеют указанного выше процессуального (следовательно, правового) значения. Они могут быть квалифицированы по ст. 127 УК РФ.

На основании анализа ряда теоретических положений, законодательства и практики применения ст. 301 УК РФ диссертант пришел к выводу, что признак заведомости в субъективной стороне незаконных задержания, заключения под стражу или содержания под стражей не ограничивается осознанием противоправности совершаемых определенным процессуальным лицом действий. Для его характеристики необходимо также: а) предвидение того, что в результате указанных в ст. 301 УК РФ действий будет причинен вред как правосудию, так и правам и законным интересам человека; б) желание наступления этого последствия, при котором происходит намеренное противопоставление своих интересов интересам (и целям) правосудия.

Признак тяжких последствий в преступлении, предусмотренном ч. 3 ст. 301 УК РФ, является оценочным. При его определении автор исходит из того, что общественные отношения, взятые под охрану указанной нормой, являются абсолютно значимыми и, следовательно, не имеющими степеней сравнения. В силу сказанного оценка вреда правосудию и безопасности личности от судебной власти как более или менее тяжкое последствие является некорректной. Поэтому к тяжким последствиям следует относить причинение вреда интересам, выходящим за рамки содержания объекта преступления, предусмотренного ст. 301 УК РФ.

В третьем параграфе третьей главы раскрываются признаки вынесения заведомо неправосудных приговора, решения или иного судебного акта. Их анализ ограничен предметом исследования, т.е. вопросом о посягательстве на безопасность личности в уголовном судопроизводстве. Под этим углом зрения в работе рассматривается содержание заведомо неправосудных приговора, решения и иного судебного акта.

Объективная сторона преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 305 УК РФ, включает вынесение судом заведомо неправосудного обвинительного приговора, как с назначением наказания, так и без назначения наказания; преступления, предусмотренного ч. 2 этой статьи, - заведомо неправосудного обвинительного приговора с назначением наказания (в виде лишения свободы), независимо от применения условного суждения или отсрочки отбывания наказания беременной женщине или женщине, имеющей малолетних детей.

Неправосудность судебного акта определяется как нарушение уголовного и уголовно-процессуального закона, связанное с вынесением необоснованного судебного решения при рассмотрении дела по существу.

Преступление считается оконченным в момент подписания судебного акта.

Субъектом преступления, предусмотренного ст. 305 УК РФ, является судья (судья первой или апелляционной инстанции, судья вышестоящей инстанции, судья президиума суда, мировой судья). В силу коллегиальности приговора вынесение этого неправосудного судебного акта неизбежно при соучастии в форме соисполнительства. В то же время судья, не участвовавший в голосовании или воздержавшийся от голосования (ст. 301 УПК РФ) по вопросам применения уголовного закона, не должен нести ответственности за вынесение заведомо неправосудного приговора. Так же следует решать вопрос об ответственности по ст. 305 УК РФ судей в составе суда первой или второй инстанции, за исключением апелляционной или надзорной инстанции (при пересмотре судебного решения), вынесших заведомо неправосудное определение, а также судьи президиума суда при пересмотре судебного решения.

Параграф четвертый третьей главы содержит анализ составов преступлений, предусмотренных ч. 2 и 3 ст. 303 УК РФ. Фальсификация доказательств рассматривается как преступление, причиняющее вред, прежде всего, интересам правосудия по обеспечению доказательств.

В то же время, по данным диссертационного исследования, более 70% преступлений, нарушающих безопасность личности в результате злоупотреблений лиц, уполномоченных судебной властью в уголовном судопроизводстве, совершаются посредством фальсификации доказательств обвинения. Это преступление, как правило, является средством, позволяющим осуществлять уголовное преследование заведомо невиновного лица.

В силу специфики содержания ч. 2 и 3 ст. 303 УК РФ фальсификация доказательств по уголовному делу судьей (судьями) при вынесении заведомо неправосудного решения юридически невозможна. Однако в 30% случаев совершения преступления, предусмотренного ст. 305 УК РФ, имели место случаи должностного подлога (ст. 292 УК РФ), который в условиях уголовного судопроизводства по существу является ничем иным, как фальсификацией доказательств

по уголовному делу, позволяющей судье вынести неправосудное процессуальное решение.

Для уголовно-правового обеспечения (гарантии) доказательств в системе норм об уголовно-правовой охране правосудия значимы все те сведения, на основе которых субъекты процессуального доказывания устанавливают наличие или отсутствие обстоятельств, указанных в ст. 73 УПК РФ.

В диссертации отмечается многообразие форм фальсификации доказательств, включающих не только искажение доказательственной информации, но также и воздействие на ее материальные носители. Для определения момента окончания преступления имеет значение такое действие (факт), благодаря которому информация (или ее носители) становятся доказательствами в процессуальном смысле, т.е. происходит приобщение носителя информации к делу в качестве его материала.

Субъективная сторона характеризуется прямым умыслом. В то же время его наличие не требуется по отношению к тяжким последствиям, наступление которых предусмотрено в качестве квалифицирующего признака фальсификации доказательств в ч. 3 ст. 303 УК РФ.

При рассмотрении вопроса о субъектах фальсификации доказательств диссертант высказывает мнение о необоснованном сужении законодателем круга лиц, подлежащих ответственности по ст. 303 УК РФ, и аргументирует вывод о том, что ответственность за фальсификацию доказательств должны нести как субъекты доказывания, так и другие лица, которые в соответствии с уголовно-процессуальным законом могут представлять доказательства. В число субъектов этого преступления следует включить и судей.

Применительно к теме диссертации фальсификация доказательств имеет значение постольку, поскольку она является весьма распространенным средством незаконного уголовного преследования. В действующем УК РФ это деяние криминализировано из-за ее опасности для функций правосудия. Представляется, что в механизме уголовного преследования заведомо невиновного лица фальсификация доказательств выступает в качестве средства совершения преступления. Поэтому она, не являясь основанием криминализации привлечения к уголовной ответственности заведомо невиновного лица, может быть признаком его квалифицированного состава.

Как было показано в параграфе третьем главы второй диссертации, такой подход к определению уголовно-правового значения фальсификации доказательств весьма распространен в законодательстве зарубежных стран. Использование методов фальсификации доказательств в указанном качестве в прокурор-ско-следственной и судебной практике в России, по мнению автора, дает основание для дополнения ст. 299 УК РФ соответствующим особо квалифицирующим признаком.

В Заключении подводятся итоги диссертационного исследования, излагаются основные результаты работы, формулируются предложения по совершенствованию уголовного законодательства, обеспечивающего безопасность личности в уголовном судопроизводстве.

По теме диссертации опубликованы следующие работы:

1. Чайка К.Л. Обеспечение безопасности личности в уголовном судопроизводстве (уголовно-правовые проблемы). Хабаровск, 2004. (13,02 п.л.).

2. Чайка К.Л. Непосредственные объекты преступлений, посягающих на безопасность личности в уголовном процессе // Вестник Волжского университета им. В.Н. Татищева. Серия «Юриспруденция». Вып 34. Тольятти, 2003. (0,5 пл.).

3. Чайка К.Л. Уголовно-правовое значение безопасности личности в охране правосудия // Уголовное право: стратегия развития в XXI веке. Материалы международной конференции. М., 2004. (0,25 пл.).

4. Чайка К.Л. Правосудие как объект уголовно-правовой охраны // Сборник трудов ученых академии управления «Тисби». Казань, 2004. (0,75 пл.).

5. Чайка К.Л. Гарантии безопасности личности как основание согласования функций уголовного и уголовно-процессуального права // Вестник Волжского университета им. В.Н. Татищева. Серия «Юриспруденция». Вып. 38. Тольятти, 2004.(0,75 пл.).

6. Чайка К.Л. Уголовно-правовое обеспечение безопасности личности в уголовном судопроизводстве по законодательству зарубежных стран // Вестник Волжского университета им. В Н. Татищева. Серия «Юриспруденция». Вып. 39. Тольятти, 2004. (1 пл.).

Чайка Константин Леонтьевич

УГОЛОВНО-ПРАВОВАЯ ОХРАНА БЕЗОПАСНОСТИ ЛИЧНОСТИ В УГОЛОВНОМ СУДОПРОИЗВОДСТВЕ

АВТОРЕФЕРАТ диссертации на соискание ученой степени кандидата юридических наук

Подписано в печать 15.10.2004. Формат 60x84 1/16. Бумага писчая. Гарнитура «Тайме». Печать офсетная. Усл. печ. л. 1,47. Тираж 150 экз. Заказ 237.

Отдел оперативной полиграфии издательства Хабаровского государственного технического университета. 680035, Хабаровск, ул. Тихоокеанская, 136.

)

12 5 9 9 I

РНБ Русский фонд

2006-4 3720

СОДЕРЖАНИЕ ДИССЕРТАЦИИ
по праву и юриспруденции, автор работы: Чайка, Константин Леонтьевич, кандидата юридических наук

Введение.

Глава I. Методологические проблемы гарантий безопасности личности в уголовном судопроизводстве

§ 1. Гарантии безопасности личности как основание согласования функций уголовного и уголовно-процессуального права.

§ 2. Уголовно-политическое значение безопасности личности в охране правосудия.

§ 3. Уголовно-правовая охрана безопасности личности в уголовном судопроизводстве по законодательству зарубежных стран.

Глава II. Уголовно-правовые гарантии обеспечения безопасности личности в уголовном судопроизводстве

§ 1. Правосудие как объект уголовно-правовой охраны.

§ 2. Безопасность личности в системе объектов преступлений против правосудия.

Глава III. Преступления против безопасности личности в уголовном судопроизводстве (характеристика и вопросы квалификации)

§ 1. Привлечение заведомо невиновного к уголовной ответственности.

§ 2. Незаконное задержание, заключение под стражу или содержание под стражей.

§ 3. Вынесение заведомо неправосудных приговора, решения или иного судебного акта.

§ 4. Фальсификация доказательств (ч. 2 и 3 ст. 303 УК).

ВВЕДЕНИЕ ДИССЕРТАЦИИ
по теме "Уголовно-правовая охрана безопасности личности в уголовном судопроизводстве"

Помимо того, что судебная власть как институт государства нуждается в уголовно-правовой охране, а ее функция (правосудие) - в уголовно-правовых гарантиях беспрепятственной и эффективной реализации, возникает вопрос об уголовно-политическом значении гуманитарной миссии правосудия. Она заключается в том, что политической функцией правосудия является согласование и урегулирование законных интересов многих людей, а также личности и государства.

Сегодня это является обязанностью любого цивилизованного государства (политического общества). Научная разработка данной проблемы тем более необходима, что в связи с «зигзагами» истории российской уголовно-правовой доктрины (отражающей историю российского общества в целом) гарантии безопасности личности от государственной (в том числе судебной) власти оставались за пределами научного внимания и теоретического обоснования.

Эти и многие другие проблемы анализировались в работах М.И. Бажанова, С.В. Бородина, И.В. Власова, М.А. Гараниной, Л.Д. Гаухмана, А.С. Горелика, П.Ф. Гришанина, В.Г. Даева, И.В. Дворянскова, А.И. Друзина, В.А. Елеонского, М.А. Ефимова, И.К. Кирина, Т.В. Кондрашовой, А.Н. Красикова, М.М. Курбанова, С.Э. Асликяна, JI.B. Лобановой, А.И. Лукашова, В.П. Малкова, Н.И. Панова, Э.Ф. Побегайло, Л.В. Инногамовой-Хегай, И.Л. Петрухина, А.Д. Прошлякова, А.Б. Сахарова, В.В. Скибицкого, Н.А. Стручкова, С.Н. Тулина, И.М. Тяжковой, А.И. Чучаева и др.

Предмет исследования включает:

- нормативно-правовые акты дореволюционного и постреволюционного законодательства;

- нормы конституционного, уголовного, уголовно-процессуального и арбитражно-процессуального права России;

- уголовное законодательство зарубежных стран;

- разъяснения Пленумов Верховных Судов СССР и Российской Федерации (РСФСР) по ряду категорий уголовных дел;

- научные публикации по исследуемым проблемам.

Цели и задачи исследования. Целями диссертационного исследования являются:

2) определение места этого объекта в системе объектов преступлений против правосудия;

В соответствии с указанными целями автор ставил перед собой решение следующих задач:

- показать эволюцию уголовно-правовой охраны личности в уголовном судопроизводстве;

- дать анализ практики применения ст. 299, 301, ч. 2 и 3 ст. 303, 305 УК РФ;

Нормативную основу исследования составили Конституция РФ, памятники российского права, законодательные акты Советской власти, в том числе Уголовные кодексы РСФСР 1922, 1926 и 1960 гг., Уголовный кодекс РФ, а также нормы международного, конституционного, уголовно-процессуального, арбитражно-процессуального права, Модельный уголовный кодекс СНГ, уголовное законодательство государств - участников Содружества Независимых Государств, а также ряда других зарубежных стран.

Эмпирическую базу исследования составляют: статистические данные о состоянии преступности за 1998 - 2003 гг., материалы 237 уголовных дел по Центральному, Северо-Западному, Северо-Кавказскому, Приволжскому, Уральскому, Сибирскому, Дальневосточному федеральным округам за 1998 -2003 гг. о преступлениях против правосудия, а также материалы прокурорского надзора за этот же период времени; данные, полученные другими исследователями, газетные и журнальные публикации по теме диссертации за последние пять лет. Учтен личный опыт прокурорской деятельности.

Научная новизна положений, сформулированных в диссертации, состоит в теоретическом обосновании безопасности личности от произвола лиц, уполномоченных судебной властью в уголовном судопроизводстве, в качестве самостоятельного объекта уголовно-правовой охраны в системе преступлений против правосудия. Выделение данного аспекта уголовно-правовой охраны правосудия как функции судебной власти позволило по-новому раскрыть содержание признаков преступлений, посягающих на безопасность личности в уголовном судопроизводстве, и их субъектов, а также внести предложения по дальнейшему развитию российской уголовно-правовой доктрины, совершенствованию уголовного законодательства и практики его применения.

На защиту выносятся следующие научные положения, выводы и рекомендации:

Содержание этих полномочий составляет: а) право принимать решение о вовлечении лица в уголовное судопроизводство посредством привлечения его к уголовной ответственности и применять к нему меры принуждения, осуждать и наказывать; б) право совершать юридические действия (производить процессуальные действия) на основе этого решения.

Конечным моментом посягательства на безопасность личности от судебной власти в уголовном судопроизводстве является вынесение обвинительного приговора. Вступление обвинительного приговора суда в законную силу (как юридическое событие) не имеет значения для криминализации посягательств на безопасность личности, так как использование судебной власти в преступных целях предполагает совершение процессуальным субъектом юридического (процессуального) действия.

6. Под привлечением заведомо невиновного к уголовной ответственности следует понимать вовлечение заведомо невиновного лица в уголовное судопроизводство с целью его незаконного осуждения. С процессуальной точки зрение это предполагает наделение его процессуальным статусом подозреваемого или обвиняемого. Посягательство на безопасность личности в уголовном судопроизводстве не зависит от того, совершены ли действия, необходимые для реализации указанного статуса. Оно имеет место тогда, когда лицо, уполномоченное судебной властью, совершает процессуальные действия, необходимые для придания лицу статуса подозреваемого или обвиняемого.

Субъектом незаконного задержания является не только лицо, управомоченное на составление протокола задержания, но и лицо, осуществившее незаконное задержание с нарушением требований УПК РФ. Соответственно субъектом незаконного заключения под стражу являются: судья, вынесший решение об избрании меры пресечения в виде содержания под стражей, а также лицо, возбудившее соответствующее ходатайство.

В тех случаях, когда заключительные процессуальные действия (составление протокола задержания или вынесение решения об избрании меры пресечения в виде содержания под стражей) не совершаются, субъекты первоначальных процессуальных действий должны нести ответственность за покушение на незаконное задержание или незаконное заключение под стражу.

Этими же критериями определяется в каждом конкретном случае содержание альтернативного квалифицирующего признака, предусмотренного ч. 2 ст. 305 УК РФ, - наступления иных тяжких последствий. Указанный оценочный признак выходит за пределы интересов правосудия как объекта уголовно-правовой охраны. Он находится в области производных последствий -конституционных прав и свобод, имущественных и других интересов личности, степень причинения вреда которым может быть дифференцирована в зависимости от конкретных обстоятельств.

14. Предлагается ст. 299 УК РФ изложить в следующей редакции:

Статья 299. Уголовное преследование заведомо невиновного лица

2. Уголовное преследование заведомо невиновного лица, соединенное с подозрением или обвинением его в совершении тяжкого или особо тяжкого преступления, наказывается.

3. То же деяние, соединенное с фальсификацией доказательств подозрения или обвинения, наказывается.»

Теоретическая и практическая значимость диссертации состоит в том, что содержащиеся в ней выводы и положения имеют существенное значение для развития российской уголовно-политической концепции, уголовно-правовой доктрины, совершенствования уголовного законодательства и практики его применения. Положения диссертации могут быть использованы в учебном процессе при преподавании курса уголовного права России, ряда спецкурсов и спецсеминаров.

Апробация результатов исследования. Диссертация подготовлена на кафедре уголовного права и криминологии Ульяновского государственного университета, где докладывались и обсуждались ее основные положения и выводы, здесь же проводилось ее рецензирование.

Основные положения диссертации нашли отражение в научных публикациях по ее теме.

ВЫВОД ДИССЕРТАЦИИ
по специальности "Уголовное право и криминология; уголовно-исполнительное право", Чайка, Константин Леонтьевич, Ульяновск

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Как правило, проблемы, исследованные в настоящей работе, в большинстве случаев воспринимается традиционно. С позиций хорошо известных положений советской и постсоветской уголовно-правовой доктрины безопасность личности находит место среди объектов уголовно-правовой охраны преступлений против правосудия только в связи с защитой участников процесса, в том числе — уголовного.

Этот подход отличается двумя характерными чертами.

1. Интересы личности рассматриваются в лучшем случае как факультативный объект, сопутствующий фактор опасности преступления против правосудия, производное последствие. Однако, как правило, интересы личности отделяются от интересов правосудия, а трактовка последнего (безусловно, являющегося функцией судебной власти) ограничивается его функциональными характеристиками. Обобщив эти позиции, можно сказать, что личность и власть (читай - государство) существуют и функционируют в параллельных, никогда не пересекающихся направлениях. Правда, точка пересечения параллельных прямых возможна на весьма отдаленном расстоянии. Но, как известно, это видимое глазу пересечение является лишь иллюзией.

Охрана участников уголовного процесса, обеспечение получения достоверных доказательств, нормального функционирования правосудия и даже деятельности органов и лиц, осуществляющих правосудие, по изобличению виновного, установлению истины и восстановлению справедливости, а также по исполнению судебных актов - все это отражает лишь функциональные атрибуты судебной власти без учета ее правовой природы и сущности возникающих правовых отношений.

Юридическое содержание отношений по поводу осуществления судебной (и всякой другой) власти по определению предполагает наличие как прав, так и обязанностей. Поскольку право есть ограниченная сила (по определению В. Соловьева), право судебной власти невозможно без элементов ее ограничения, то есть без законодательного закрепления гарантий соблюдения ее границ.

Интерес в соблюдении границ репрессивной власти как правовая обязанность государства (в данном случае судебной власти) должен выступать необходимым элементом содержания отношений судебной власти и, следовательно, найти отражение в ее функциях. Уголовно-правовым отображением этого является выделение специфического объекта уголовно-правовой охраны (гарантирования, обеспечения и т.п.).

Таким образом, гарантия соблюдения границ репрессивной власти (безопасности личности от нее) - интерес, который должен быть присущ самой власти. Личности он касается лишь постольку, поскольку она является субъектом, в отношениях с которым государство признает эту обязанность и гарантирует ее соблюдение.

2. Традиционные представления о безопасности личности (хотя бы и участников уголовного процесса) ориентированы на интересы, получившие отражение в гл. 19 УК РФ. В работе этот термин используется в более широком (политическом) смысле как совокупность физических, материальных и духовных условий, необходимых для существования человека и достаточных для его гармоничного развития.

Данный аспект безопасности личности был признан в России еще в середине XVIII в. не только в работах величайших политических деятелей, но и в Наказе Екатерины II: «Когда власть не знает никаких сдержек, то тогда люди неизбежно попадают в зависимость от малого числа людей, владеющих законами и манипулирующих оными, что дает ловкому тирану способ чинить всякие неудобства гражданам».

Теоретическое обоснование и юридическое оформление власти государства над людьми на началах права (в Конституции РФ) обязывает включать безопасность личности в содержание интересов этой власти (в данном случае -судебной) и гарантировать ее правовое обеспечение.

В настоящей работе была сделана попытка заявить о существовании проблемы, обосновать ее социальное и уголовно-правовое значение, а также предложить (хотя бы в общем виде) основные направления ее разрешения. В то же время, как видно из проведенного исследования, даже обобщенное представление о безопасности личности в уголовном судопроизводстве позволяет успешно решать многие прикладные вопросы. Это свидетельствует о том, что дальнейшая разработка темы может оказаться весьма полезной для развития российского уголовного права, законодательства и практики его применения.

БИБЛИОГРАФИЯ ДИССЕРТАЦИИ
«Уголовно-правовая охрана безопасности личности в уголовном судопроизводстве»

1. Законы, иные нормативные акты и официальные документы

2. Конституция Российской Федерации.

3. Арбитражно-процессуальный кодекс Российской Федерации.

4. Гражданско-процессуальный кодекс Российской Федерации.

5. Кодекс Российской Федерации об административных правонарушениях.

6. Конвенция Содружества Независимых Государств о правах и основных свободах человека от 26 мая 1995 г. // СЗ РФ. 1998. № 20. Ст. 2143.

7. О безопасности: Закон РФ от 5 марта 1992 г. // ВСНД и ВС РФ. 1992. № 15. Ст. 769.

8. О внесении изменений и дополнений в Уголовный кодекс РСФСР и Уголовно-процессуальный кодекс РСФСР: Федеральный закон РФ от 1 июля 1994 г. // СЗ РФ. 1994. № 10. Ст. 1109.

9. О Конституционном Суде Российской Федерации: Федеральный конституционный закон от 21 июля 1994 г. // СЗ РФ. 1994. № 13. Ст. 1447.

10. О милиции: Закон РФ от 18 апреля 1991 г. (с изм. от 4 августа 2001 г.) // Российская газета. 2001. 9 авг.

11. О прокуратуре Российской Федерации. Федеральный закон РФ от 17 января 1992 г. // ВСНД и ВС РФ. 1992. № 8. Ст.366; СЗ РФ. 1995. № 47. Ст. 4472; 1999. №7. Ст. 878.

12. О статусе судей. Закон РФ от 24 июня 1992 г. // СЗ РФ. 1995, № 36, Ст. 2399.

13. О судебной системе Российской Федерации. Федеральный конституционный закон РФ от 31 декабря 1996 г. (в ред. от 4 июля 2003 г.) // СЗ РФ. 1997. №1. Ст. 1.

14. О судоустройстве. Федеральный закон РФ // Рос. газета. 1994. 3 дек.; 1999. 6 янв.; 2000. Юянв.

15. Об образовании. Закон РФ от 13 января 1996 г. // СЗ РФ. 1996. № 3. Ст.

16. Об оперативно-розыскной деятельности: Федеральный закон от 12 августа 1995 г. // СЗ РФ. 1995. № 33. Ст. 3349; 1999. № 2. Ст. 233; 2000. № 1. Ст. 8; 2003. №2. Ст. 167.

17. Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации. М., 2002.

18. Уголовный кодекс Азербайджанской Республики. СПб.: Юридический центр Пресс, 2001.

19. Уголовный кодекс Аргентины. СПб: Юридический центр Пресс, 2003.

20. Уголовный кодекс Голландии. СПб.: Юридический центр Пресс, 2000.

21. Уголовный кодекс Грузии. СПб.: Юридический центр Пресс, 2002.

22. Уголовный кодекс Дании. М.: Изд-во МГУ, 2001.

23. Уголовный кодекс Испании. М., 1998.

24. Уголовный кодекс Китайской Народной Республики. Владивосток, 1999.

25. Уголовный кодекс Кыргызской Республики. СПб.: Юридический центр Пресс, 2002.

26. Уголовный кодекс Латвийской Республики. СПб.: Юридический центр Пресс, 2001.

27. Уголовный кодекс Республики Беларусь. Минск: Тесей, 2001.

28. Уголовный кодекс Республики Казахстан. Алматы: Юрист, 2000.

29. Уголовный кодекс Республики Молдова. Кишинев, 2002.

30. Уголовный кодекс Республики Таджикистан. СПб.: Юридический центр Пресс, 2001.

31. Уголовный кодекс Республики Узбекистан. СПб.: Юридический центр Пресс, 2001.

32. Уголовный кодекс Российской Федерации. М., 2004.

33. Уголовный кодекс РСФСР 1922 г. // Сборник документов по истории уголовного законодательства СССР и РСФСР. 1917-1952 гг. М., 1953.

34. Уголовный кодекс РСФСР 1926 г. // Сборник документов по истории уголовного законодательства СССР и РСФСР. 1917-1952 гг. М., 1953.

35. Уголовный кодекс РСФСР 1960 г. М., 1983.

36. Уголовный кодекс Украины. СПб.: Юридический центр Пресс, 2001.

37. Уголовный кодекс ФРГ. М.: Зерцало, 2000.

38. Уголовный кодекс Швеции. М.: Изд-во МГУ, 2000.

39. Уголовный кодекс Эстонской Республики. СПб.: Юридический центр Пресс, 2001.

40. Уголовный кодекс Японии. Владивосток, 2000.1.. Специальная, учебная и справочная литература

41. Агафонов А.В., Васильев А.Д. О некоторых современных проблемах объекта преступления // Уголовное право и современность. Вып. 4. Красноярск: Сибирский юрид. ин-т МВД, 2000.

42. Агузаров Т. Уголовная ответственность за посягательство на неприкосновенность судьи // Уголовное право. 2003. № 2.

43. Алексеев С.С. Проблемы теории права. Курс лекций в двух томах. Т. 1. Свердловск, 1972.

44. Алехин А.П., Кармолицкий А.А., Козлов Ю.М. Административное право Российской Федерации: Учебник. М.: Зерцало-М, 2001.

45. Аникин А. Ответственность за взяточничество по новому УК // Законность. 1997. № 6.

46. Асликян С.Э. Уголовно-правовое обеспечение конституционных принципов осуществления правосудия: Дисс. канд. юрид. наук. М., 2003.

47. Асликян С.Э. Привлечение заведомо невиновного к уголовной ответственности // Законность. 2003. № 6.

48. Багаутдинов Ф. Категория интереса в уголовном судопроизводстве // Уголовное право. 2003. № 2.

49. Банин В.А. Предмет доказывания в советском уголовном процессе (гносеологическая и правовая природа). Саратов, 1981.

50. Басик В.П. Эволюция понятия «правовой статус человека и гражданина» в российской правовой науке // Право и политика. 2003. № 5.

51. Божьев В.П. Уголовно-процессуальные отношения. М., 1975.

52. Бозров В.М. Контрольная функция суда // Российская юстиция. 1996. №11.

53. Брусницын Л.В. Правовое обеспечение безопасности лиц, содействующих уголовному правосудию. -М.: Спарк, 1999.

54. Быков В. Подозреваемый как участник уголовного судопроизводства со стороны защиты // Российская юстиция. 2003. № 3.

55. Василенко И. О понятии норм права и уголовного процесса. СПб.,1878.

56. Ведерников Н.Т. Место и роль личности обвиняемого в предмете доказывания по уголовному делу // Государство и право. 2003. № 3.

57. Ветров Н.И. Уголовное право. Общая часть: Учебник для вузов. М.: ЮНИТИ-ДАНА, Закон и право, 1999.

58. Власов И.С. Об объекте преступлений против правосудия // Ученые записки ВНИИСЗ. 1964. Вып. 1 (8).

59. Власов И.С., Тяжкова И.М. Ответственность за преступления против правосудия. М., 1968.

60. Власть: криминологические и правовые проблемы. М.: Российская криминологическая ассоциация, 2000.

61. Закономерности преступности, стратегия борьбы и закон / Под ред. А.И. Долговой. -М.Российская криминологическая ассоциация, 2001.

62. Волженкин Б.В. Служебные преступления. -М.: Юристъ, 2000.

63. Вольский В. Задержание и доставление лица, причастного к совершению преступления // Законность. 1998. № 10.

64. Гаврилов Б.Я. УПК РСФСР и УПК РФ сравнительный анализ с точкизрения практика и ученого // Юридический консультант. 2003. № 9.

65. Гаухман Л.Д. Квалификация преступлений: закон, теория, практика. — М., 2003.

66. Глистин В.К. Проблема уголовно-правовой охраны общественных отношений (объект и квалификация преступлений). Л ., 1979.

67. Горелик А.С. Конкуренция уголовно-правовых норм. Красноярск,1998.

68. Горский Г.Ф., Кокорев Л.Д., Элькинд П.С. Проблемы доказательств в советском уголовном процессе. Воронеж, 1978.

69. Горшенев В.М. Способы и организационные формы правового регулирования в социалистическом обществе. -М., 1972.

70. Государственно-правовые взгляды Радищева. М., 1956.

71. Гриненко А.В. Источники уголовно-процессуальных принципов // Журнал российского права. 2001. № 5.

72. Гриненко А.В. Конституционные гарантии прав и законных интересов участников досудебного производства по уголовному делу // Адвокатская практика. 2002. № 1.

73. Грошевой Ю.М. Сущность судебных решений в советском уголовном процессе. Харьков, 1979.

74. Гурвич М.А. Судебное решение. Теоретические проблемы. М., 1976.

75. Даев В.Г. Взаимосвязь уголовного права и процесса. Л., 1982.

76. Дворянское И.В., Друзин А.И., Чучаев А.И. Уголовно-правовая охрана отправления правосудия (историко-правовое исследование). -М., 2002.

77. Дворянское И.В., Друзин А.И, Курбанов М. М., Чучаев А.И. Правосудие как объект уголовно-правовой охраны (проблемы законодательной регламентации, теории и практики). М., 2003.

78. Десницкий С.Е. Слово о причинах смертных казней по делам криминальным // Избранные произведения русских мыслителей второй половины XVIII века.-М.,1952.

79. Десницкий С.Е. Представление об учреждении законодательной, судильной и наказательной власти в Российской империи // Там же.

80. Дмитренко Ю.А., Черемных Г.Г. Судебная власть в механизме разделения властей и защита прав и свобод человека // Государство и право. 1997. №8.

81. Епихин А.Ю. Правовые средства защиты участников уголовного процесса по УК РФ // Пять лет действия УК: итоги и перспективы. Материалы 11 Международной научно-практической конференции в МГУ. М., 2003.

82. Ефимичев П.С. Новый УПК России и защита интересов личности и государства // Журнал Российского права. 2003. № 2.

83. Зайцев О. Комментарий к ст. 11. Охрана прав и свобод человека и гражданина в уголовном судопроизводстве // Уголовное право. 2002. № 2.

84. Зайцев О.А. Государственная защита участников уголовного процесса. -М., 2001.

85. Зателепин О. К вопросу о понятии объекта преступления в уголовном праве // Уголовное право. 2003. № 1.

86. Зинатуллин 3.3. Уголовно-процессуальное доказывание. Ижевск, 1999.

87. Каминская В.И. Охрана прав и законных интересов граждан в уголовно-процессуальном праве // Советское государство и право. 1968. № 10.

88. Кирин В.А. Законодательство по борьбе с преступностью: отрасли и их взаимодействие. М., 1978.

89. Кириченко В.Ф. Виды должностных преступлений по советскому уголовному праву. -М.: Госюриздат, 1959.

90. Кистяковский Б.А. В защиту права (задача нашей интеллигенции) // Власть и право: Из истории русской правовой мысли. М., 1990.

91. Кистяковский Б.А. Государство и личность // Там же.

92. Клочков В.В. Разделение и взаимодействие властей // Вестник Верховного Суда СССР. 1991. № 8.

93. Кобликов А. Судебная власть и процессуальные гарантии // Вестник Верховного Суда СССР. 1991.

94. Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации. М., 1996.

95. Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации / Под ред. А.И. Рарога.-М., 2001.

96. Комментарий к Уголовно-процессуальному кодексу Российской Федерации / Под ред. А.Я. Сухарева. М ., 2002.

97. Кондрашова Т.В. Уголовная ответственность за взяточничество. — Екатеринбург, 2003.

98. Кони А.Ф. Избранные произведения. М., 1956.

99. Коржанский Н.И. Объект посягательства и квалификация преступлений. Волгоград: Высшая следственная школа МВД СССР, 1976.

100. Коржанский Н.И. Правила квалификации преступлений с учетом признаков объекта // Советское государство и право. 1985. № 5.

101. Корнуков В.М. Теоретические и правовые основы положения личности в уголовном судопроизводстве. Автореф. дисс. канд. юрид. наук. -Харьков, 1987.

102. Кулешов Ю.И. Современные проблемы правосудия и уголовный закон // Современные проблемы правоприменения (на опыте судов, органов прокуратуры, иных органов правоприменения Хабаровского края). Хабаровск, 1998.

103. Кулешов Ю.И. Уголовная ответственность должностных лиц органов внутренних дел за преступления против правосудия. Хабаровск, 1988.

104. Курс советского уголовного права. В 6 т. Т. 6. М.: Изд-во «Наука»,1971.

105. Курс советского уголовного права. В 5 т. Т. 5. М.: Изд-во ЛГУ, 1979.

106. Курс советского уголовного процесса. Общая часть. -М., 1989.

107. Курс уголовного права. Общая часть. Т.1: Учение о преступлении. / Под ред. Н.Ф. Кузнецовой, И.М. Тяжковой. М., 1999.

108. Лазарев В.В. Применение советского права. Казань, 1972.

109. Лазарева В. Судебная власть и ее реализация в уголовном процессе. — Самара, 1999.

110. Лобанова Л.В. Преступления против правосудия: теоретические проблемы классификации и законодательной регламентации. Волгоград, 1999.

111. Лукашевич В.З. Установление уголовной ответственности в советском уголовном процессе. Л., 1985.

112. Лупинская П.А. Законность и обоснованность решения в уголовном судопроизводстве.-М., 1972.

113. Люблинский П.И. Свобода личности в уголовном процессе: Меры обеспечения неуклонения обвиняемого от правосудия. СПб., 1906.

114. Материалы для биографии Ломоносова. СПб., 1865.

115. Мизулина Е.Б. Цель уголовного процесса и охрана прав личности обвиняемого // Актуальные проблемы защиты личности в уголовном судопроизводстве. Ярославль, 1990.

116. Михайловская И. Права личности новый приоритет Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации // Российская юстиция. 2002. № 7.

117. Михайловский И.В. Основные принципы организации уголовного суда. -М., 1905.

118. Морозова Л.Ю. Судебная реформа и юридический профессионализм // Государство и право. 1994. № 3.

119. Морщакова Т. Конституционная концепция судопроизводства // Российская юстиция. 2001. № 10.

120. Нарижный С. Компенсация морального вреда пострадавшим от судебно-следственных ошибок // Справочно-правовая система «Гарант».

121. Наумов А.В. Российское уголовное право. Общая часть. Курс лекций. — М.: Изд-во БЕК, 1996.

122. Никифоров Б.С. Объект преступления по советскому уголовному праву. М., 1960.

123. Новоселов Г.П. Учение об объекте преступления. Методологические аспекты. М., 2001.

124. Общая теория государства и права / Под ред. В.В. Лазарева. М.: Юристъ, 1999.

125. Общая теория государства и права / Под ред. В.В. Лазарева. М., 1994.

126. Ожегов С.И. и Шведова Н.Ю. Толковый словарь русского языка. М.: Азбуковник, 1999.

127. Парфенова М. Конституционное право на свободу и личную неприкосновенность в досудебных стадиях уголовного процесса // Уголовное право. 2002. № 4.

128. Петрухин И.Л. Частная жизнь (правовые аспекты) // Государство и право. 1999. № 1.

129. Петрухин И.Л. Человек и власть (в сфере борьбы с преступностью). — М„ 1999.

130. Петрухин И.Л., Батуров Г.П., Морщакова Т.Г. Теоретические основы эффективности правосудия. М., 1979.

131. Познышев С.В. Элементарный учебник русского уголовного процесса. -М., 1913.

132. Покровский И.А. Основные проблемы гражданского права. М.: Статут, 1998.

133. Покровский С.А. Политические и правовые взгляды С.Е. Десницкого. — М., 1955.

134. Полянский Н.Н. Очерки общей теории уголовного процесса. М., 1927.

135. Полянский Н.Н. Уголовный процесс. Уголовный суд, его устройство и деятельность: Лекции. М., 1911.

136. Понятовская Т.Г. Концептуальные основы системы понятий и институтов уголовного и уголовно-процессуального права. Ижевск, 1996.

137. Понятовская Т.Г. Концептуальные основы уголовного права России: история и современность. Ижевск, 1994.

138. Понятовская Т.Г., Шаутаева Г.Х. Правовое значение судимости. -Ижевск, 2003.

139. Попов С., Цепляева Г. Нормы нового УПК о подозреваемом не обеспечивают гарантии его конституционных прав // Российская юстиция. 2002. № 10.

140. Правоохранительные органы Российской Федерации / Под ред. Ю.И. Скуратова и В.М. Семенова. М., 1998.

141. Правоохранительные органы Российской Федерации / Под ред. В.П. Божьева.-М., 1996.

142. Правоохранительные органы Российской Федерации / Под ред. М.К. Свиридова. Томск: Изд-во Том. ун-та, 2001.

143. Прошляков А.Д. Взаимосвязь материального и процессуального уголовного права. Екатеринбург, 1997.

144. Рарог А.И. Вина и квалификация преступлений. М., 1982.

145. Расторопов С. Понятие объекта преступления: история, состояние, перспектива // Уголовное право. 2002. № 1.

146. Российское законодательство Х-ХХ веков. М., 1098. Т.2.

147. Российское уголовное право. В двух томах. Т.1. Общая часть / Под ред. А.И. Рарога.-М., 2001.

148. Российское уголовное право. Курс лекций. Т.6. Преступления против государственной власти / Под ред. А.И. Коробеева. Владивосток, 2002.

149. Российское уголовное право. Общая часть. -М.: Изд-во «Спарк», 1997.

150. Российское уголовное право: Курс лекций. Т.1. Преступление / Под ред. А.И. Коробеева. Владивосток, 1999.

151. Савицкий В.М. Организация Судебной власти в Российской Федерации. М. 1996.

152. Свидлов Н.М. Специальные нормы и квалификация преступлений следователем. Волгоград: ВСШ МВД СССР, 1981.

153. Синелыциков Ю. Незаконное задержание // Законность. 1999. № 2.

154. Словарь русского языка в четырех томах. Т. 3. М., 1959.

155. Словарь русского языка в четырех томах. Т. 4. М., 1961.

156. Смирнов В.Г. Функции советского уголовного права (Предмет, задачи и способы уголовно-правового регулирования). Л.: Изд-во ЛГУ, 1965.

157. Советский уголовный процесс. М., 1990.

158. Советское уголовное право. Особенная часть / Под ред. П.И. Гришаева, Б.В. Здравомыслова. М., 1988.

159. Спиркин А.Г. Философия. М., 2001.

160. Стефановский Д.Н. О пределах исследования в уголовном процессе. -Ярославль, 1894.

161. Строгович М.С. Курс советского уголовного процесса. Часть общая. -М., 1968.

162. Таганцев Н.С. Курс русского уголовного права. Часть Общая. Кн. 1. Учение о преступлении. СПб., 1878.

163. Таганцев Н.С. Русское уголовное право. Лекции. Часть Общая. В 2 т. Т. 1.-М.: Наука, 1994.

164. Таганцев Н.С. Русское уголовное право. Т. 1. Тула, 2001.

165. Теория государства и права. Курс лекций. М., 1997.

166. Теория доказательств в советском уголовном процессе. -М., 1973.

167. Уголовное право России. Особенная часть / Отв. ред. Б.В. Здравомыслов. М.: Юристь, 1996.

168. Уголовное право России. Особенная часть / Под ред. В.Н. Кудрявцева, А.В. Наумова. -М.: Юристъ, 2000.

169. Уголовное право. Общая часть / Под ред. Н.И. Загородникова. М.,1966.

170. Уголовное право. Особенная часть / Под ред. И.Я. Козаченко, З.А. Незнамовой. -М, 1997.

171. Уголовное право. Особенная часть / Под ред. И.Я. Козаченко, З.А. Незнамовой, Г.П. Новоселова. -М., 1998.

172. Уголовное право. Особенная часть / Под ред. Н.И. Ветрова и Ю.И. Ляпунова. М.: Новый Юрист, 1998.

173. Уголовное право. Особенная часть / Под ред. В.Н. Петрашева. М.,1999.

174. Уголовно-процессуальное право / Под ред. П.А. Лупинской. М.: Юрист, 2003.

175. Уголовный кодекс Российской Федерации: Научно-практический коментарий / Под ред. Л.Л. Кругликова, Э.С. Тенчова. Ярославль, 1994.

176. Уголовный кодекс Российской Федерации: Постатейный комментарий. -М., 1997.

177. Уголовный процесс. Екатеринбург, 1992.

178. Уголовный процесс / Под ред. К.Ф. Гуценко. М., 2001.

179. Уголовный процесс /Под ред. П.А. Лупинской. М., 1995.

180. Фаткуллин Ф.Н. Общие проблемы процессуального доказывания. — Казань, 1973.

181. Фельдштейн Г.М. Главные течения в истории науки уголовного права в России. Ярославль, 1909.

182. Фельдштейн Г.С. Лекции по уголовному судопроизводству. — М., 1915.

183. Фефелов П.А. Механизм уголовно-правовой охраны (основные методологические проблемы). -М., 1992.

184. Филимонов В.Д. Охранительная функция уголовного права. СПб.: Юридический Центр Пресс, 2003.

185. Фойницкий И.Я. Курс уголовного судопроизводства. Т. 1. СПб, 1996.

186. Формальная логика. JI., 1977.

187. Францифоров Ю.В., Лубин В.Н., Громов Н.А. О дискуссионных вопросах в теории доказательств // Государство и право. 1998. № 5.

188. Чельцов-Бебутов М.А. Курс советского уголовно-процессуального права. М., 1957.

189. Чучаев А.И. Преступления против правосудия. Научно-практический комментарий. Ульяновск, 1997.

190. Шадрин B.C. Обеспечение прав личности при расследовании преступлений. М., 2000.

191. Шейфер С. Взаимоотношения судебной и обвинительной властей // Вестник Верховного Суда СССР. 1991. № 8.

192. Шейфер С.А. Следственные действия. Система и процессуальная форма.-М., 1981.

193. Шейфер С.А. Собирание доказательств в советском уголовном процессе: методологические и правовые проблемы. Саратов, 1986.

194. Юридические произведения прогрессивных русских мыслителей: Вторая половина XVIII в. М., 1959.1.I. Судебная практика

195. Архивы судов Центрального, Северо-западного, Северо-Кавказского, Уральского, Сибирского, Дальневосточного Федеральных округов за 1998 2003 годы.

196. О судебной практике по делам о взяточничестве и коммерческом подкупе: Постановление № 6 Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 10 февраля 2000 г. // Бюллетень Верховного Суда РФ. 2000. № 4.

197. О судебной практике по делам о злоупотреблениях властью или служебным положением, превышением власти и служебных полномочий: Постановление Пленума Верховного Суда СССР от 30 марта 1990 г. // Бюллетень Верховного Суда СССР. 1990. № 3.

Автор: Чайка, Константин Леонтьевич
Город: Ульяновск
Год: 2004
Звание: кандидата юридических наук
КОД ВАК: 12.00.08

Диссертация

Уголовно-правовая охрана безопасности личности в уголовном судопроизводстве тема диссертации по юриспруденции

Автореферат

ПОХОЖИЕ РАБОТЫ

Уголовно-правовая охрана безопасности личности в уголовном судопроизводстветекст автореферата и тема диссертации по праву и юриспруденции 12.00.08 ВАК РФ

АВТОРЕФЕРАТ ДИССЕРТАЦИИ по праву и юриспруденции на тему «Уголовно-правовая охрана безопасности личности в уголовном судопроизводстве»

СОДЕРЖАНИЕ ДИССЕРТАЦИИ по праву и юриспруденции, автор работы: Чайка, Константин Леонтьевич, кандидата юридических наук

ВВЕДЕНИЕ ДИССЕРТАЦИИ по теме "Уголовно-правовая охрана безопасности личности в уголовном судопроизводстве"

ВЫВОД ДИССЕРТАЦИИ по специальности "Уголовное право и криминология; уголовно-исполнительное право", Чайка, Константин Леонтьевич, Ульяновск

БИБЛИОГРАФИЯ ДИССЕРТАЦИИ «Уголовно-правовая охрана безопасности личности в уголовном судопроизводстве»

АВТОРЕФЕРАТ ДИССЕРТАЦИИ
по праву и юриспруденции на тему «Уголовно-правовая охрана безопасности личности в уголовном судопроизводстве»

СОДЕРЖАНИЕ ДИССЕРТАЦИИ
по праву и юриспруденции, автор работы: Чайка, Константин Леонтьевич, кандидата юридических наук

ВВЕДЕНИЕ ДИССЕРТАЦИИ
по теме "Уголовно-правовая охрана безопасности личности в уголовном судопроизводстве"

ВЫВОД ДИССЕРТАЦИИ
по специальности "Уголовное право и криминология; уголовно-исполнительное право", Чайка, Константин Леонтьевич, Ульяновск

БИБЛИОГРАФИЯ ДИССЕРТАЦИИ
«Уголовно-правовая охрана безопасности личности в уголовном судопроизводстве»