Русская средневековая государственная идеология

Фасгиев, Тимур Анатольевич

Русская средневековая государственная идеологиятекст автореферата и тема диссертации по праву и юриспруденции 12.00.01 ВАК РФ

АВТОРЕФЕРАТ ДИССЕРТАЦИИ
по праву и юриспруденции на тему «Русская средневековая государственная идеология»

На правах рукописи

003486200

Фасгиев Тимур Анатольевич

РУССКАЯ СРЕДНЕВЕКОВАЯ ГОСУДАРСТВЕННАЯ ИДЕОЛОГИЯ: историко-правовое исследование

Специальность 12.00.01 -теория и история права и государства; история учений о праве и государстве

АВТОРЕФЕРАТ диссертации на соискание ученой степени кандидата юридических наук

" з ЛЕК 2009

Саратов 2009

003486200

Работа выполнена в государственном образовательном учреждении высшего профессионального образования «Башкирский государственный университет».

Научный руководитель: - доктор юридических наук, профессор

Тимонин Анатолий Николаевич.

Официальные оппоненты: — доктор юридических наук, профессор

Катаев Николай Анатольевич (г.Уфа); - кандидат юридических наук, доцент

Понихидин Юрий Матвеевич (г. Саратов).

Ведущая организация: - ГОУ ВПО «Уральская государственная

юридическая академия» (г. Екатеринбург).

Защита состоится 18 декабря 2009 г. в 14:00 на заседании диссертационного совета Д 203.013.01 при ФГОУ ВПО Саратовский юридический институт МВД России по адресу: г. Саратов, ул. Соколовая, 339, ауд. 201.

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке ФГОУ ВПО Саратовский юридический институт МВД России.

Автореферат разослан ноября 2009 г.

Ученый секретарь

диссертационного совета Д 203.013.01 при ФГОУ ВПО

Саратовский юридический институт МВД России кандидат юридических наук, доцент

Общая характеристика работы

Актуальность темы исследования. История России во многом есть история её государства. На протяжении длительного исторического пути оно порой распадалось и даже погибало, но всякий раз восстанавливалось и набирало силы. Давно замечено, что «одна из главных причин русской болезни имеет характер чисто идеологический». Поэтому «Россия вылечится только тогда, когда ... из самих недр народных возникнет идеология новая, живая и спасительная»1. В новых исторических условиях о неразрывной связи Государства Российского с духовными ценностями и идеалами нашего народа столь же ярко говорит президент Российской Федерации Д.А. Медведев. Он отмечает, что без них «мы не можем себе представить нашу страну»2.

Подобная взаимосвязь особенно часто выявляется в исследованиях последних лет, когда в нашей стране активизировались поиски национальной идеи. Именно в национальной идее многие современные мыслители усматривают спасительное средство преодоления того системного кризиса, в котором ныне оказалась Россия3. Еще дальше идут отдельные ученые-юристы, которые развивают идею о государственной идеологии как обязательном признаке всякого государства4.

Особую значимость исследования данной проблематики приобретают в свете преамбулы Конституции Российской Федерации, в которой обнаруживается уважительное отношение к историческому прошлому российского народа. В ней говорится о том, что Конституция была принята «чтя память предков, передавших нам любовь и уважение к Отечеству, веру в добро и справедливость»5. Без углубленного изучения истории, в том числе средневековой, будут непонятны такие важнейшие элементы государственной символики как герб, гимн, флаг и др. В разные исторические эпохи они выражали разные идеи, составляющие государственную идеологию нашей страны. Нужны специальные научные исследования, чтобы раскрыть их смысл.

Налицо потребность и во всестороннем изучении русской средневековой государственной идеологии. Хотя она назрела давно, но пробелы вос-

1 Алексеев H.H. Русский народ и государство. М., 2000. С. 289,290.

2 Послание Президента Российской Федерации Федеральному собранию Российской Федерации//Российская газета. 06.11.2008. № 230.

3 Об этом подробнее см.: Хабибуллин А.Г., Рахимов P.A. Государственность. Идеология. Общество. СПб., 1998. С. 114.

4 Там же. С. 83, 88-90.

5 Конституция Российской Федерации. М., 1998. С. 3.

полняются во многом за счет исследований гражданских историков. Они решают вопросы, так или иначе связанные с государственной идеологией Киевской и Московской Руси, рассматривая главным образом социокультурные аспекты данной проблематики. Особую актуальность приобретают специальные государствоведческие исследования, которые, основываясь на достижениях гражданской истории, сохраняют самую тесную связь с науками юридического профиля. Развивая многообразные контакты с чисто историческими дисциплинами, они концентрируются на тех проблемах, которые в истории учений о праве и государстве оставались на периферии познания. Так, явно недостаточно изучена сама русская средневековая государственная идеология, представшая собой совокупность различных идеологем, которые использовались политической элитой страны для обоснования государственных интересов.

Актуальность данного исследования определяется еще и тем, что целостной картины русской средневековой государственной идеологии в истории учений о праве и государстве пока нет. Нет в ней и комплексного анализа особенностей проявления в государственной идеологии Киевской и Московской Руси преемственности, повторяемости и вариативности. А ведь именно они рассматриваются в качестве всемирно-исторических закономерностей государственно-правового развития1. Особенности отдельных конкретно-исторических форм, особенности русской средневековой государственной идеологии в целом - вот те «белые пятна», которые до сих пор существуют в историко-юридическом знании.

Степень научной разработанности темы. Весь комплекс проблем, так или иначе связанных с развитием русской средневековой государственной идеологии, давно приковывает к себе внимание отечественных ученых самых разных специальностей. В дореволюционной науке данная проблематика частично исследовалась Н.М. Карамзиным, С.М. Соловьевым, В.О. Ключевским, М.А. Дьяконовым, И.Н. Ждановым, Н.Ф. Каптеревым, В.И. Саввой, В.Е. Вальденбергом и многими другими. Основное внимание большинства из них было сконцентрировано на вопросе о влиянии Византии, её религиозно-политических традиций на государственную идеологию Киевской и Московской Руси. Объем работ, посвященных русской средневековой государственной идеологии, уже тогда был довольно значительным. Не меньше внимания уделялось русской средневековой государственной идеологии и в советское время. Ученые-историки этого периода сконцентрировали свое внимание на изучении отдельных памятников русской политической и правовой мысли. Можно отметить работы H.H. Масленниковой, Р.П. Дмитриевой, A.A. Зимина, Я.С. Лурье. Важный вклад в изучение поли-

1 Об этом подробнее см.: Косарев АМ. Поступательное движение в истории досоциалистических типов права. Автореф. дис.... д-ра. юрид. наук. М., 1989. С. 13-21.

тико-правовых концепций русских книжников внесли A.JI. Гольдберг, Р.Г. Скрынников, A.JI. Хорошкевич. Политико-правовые аспекты славянского язычества и древнерусского летописания активно разрабатывались Б.А. Рыбаковым, А.Г. Кузьминым, Б.А. Романовым, Д.С. Лихачевым, И.Я. Фрояновым. Общественно-политической идеологии Киевской и Московской Руси посвятил свои монографии И.У. Будовниц. Новые методологические подходы к изучению русской средневековой идеологии успешно развивали Ю.М. Лотман, A.M. Панченко, Б.А. Успенский, В.Л. Живов, М.Б. Плюханова.

Идеологическая основа Московского государства периода правления первых Романовых получила освещение в работах А.П. Богданова, В.Г. Вдо-виной, И.В. Поздеевой, П.Н. Пушкарева. Среди монографических работ новейшего времени особого внимания заслуживает фундаментальная монография Н.В. Синицыной «Третий Рим. Истоки и эволюция русской средневековой концепции». Её опубликование в 1998 г. стало заметным событием не только в исторической, но и в историко-юридической науке. Н.В. Синицына вновь подтвердила вывод о том, что концепция «Третьего Рима» имела церковное происхождение и преимущественно религиозное предназначение. Религиозные аспекты русской средневековой политической культуры нашли отражение в трудах Л.А. Андреевой.

Таким образом, в отечественной исторической науке была проделана огромная работа по изучению русской средневековой идеологии. Отечественными учеными-историками был проанализирован широкий круг вопросов. Но в центре их внимания по-прежнему находятся те или иные средневековые религиозно-политические концепции русских книжников.

Казалось бы, примерно так же должно обстоять дело и в историко-юридической науке. Однако библиографический анализ показал, что труды историков-юристов, посвященные рассматриваемой здесь проблематике, встречаются довольно редко. Роль историков-юристов в этой области, как правило, ограничивается написанием соответствующих глав и параграфов для учебников и учебных пособий. Определенным исключением в этом плане является монография Н.М. Золотухиной, в которой прослеживается стремление изучить развитие русской средневековой политико-правовой мысли. Автор верно отмечает, что «остается наименее изученной политическая и правовая мысль периода раннего и позднего средневековья». Она, безусловно, права и тогда, когда пишет об отставании исследований в этой области от «исследования социально-политической истории средневековой России». Следует согласиться с ней и в том, что «наиболее заметно это отставание именно в историко-правовой науке»1. Но и в её работе данная проблематика рассмотрена в соответствии с доктринальным принципом: от

1 Золотухина Н.М. Развитие русской средневековой политико-правовой мысли. М., 1985.

С. 4.

Илариона Киевского до Ивана Тимофеева. При таком подходе фрагментация политико-правового знания неизбежна. Кроме того, «в пределах данной работы» Н.М. Золотухиной «ставилась задача показать формирование основных направлений политической мысли, в русле которых происходило развитие классовой борьбы в её идеологической форме»1. Налицо стремление к сохранению постулатов классовой теории при изучении политико-правовой истории России. В результате весь комплекс вопросов, связанных с государственной идеологией Руси и России, остается на периферии исследовательского процесса. Подобный подход в значительной мере обесценил результаты работы Н.М. Золотухиной. Её содержание сегодня нуждается в пересмотре.

Анализ современных работ показал, что мысль о государственной идеологии как обязательном признаке государства постепенно пробивает себе дорогу и в теории государства и права2. Аналогичной точки зрения придерживаются отдельные конституционалисты. Так, H.A. Боброва утверждает: «Деидеологизированное государство - такой же абсурд, как деидео-логизированная политика... Государство без идеологии все равно, что человек без мыслей»3. Весьма показательно, что только отдельные теоретики государства не замыкаются в рамках общетеоретического знания, стремясь подкрепить теоретические положения многочисленными примерами из всеобщей и отечественной истории. Но даже они связаны дисциплинарной ориентацией. Поэтому их труды не способны заменить собой специальных исследований, направленных на развитие отечественного исторического государствоведения. Они немыслимы без учета уже имеющихся в отечественной юридико-теоретической науке определений государственной идеологии. Одно из них принимается нами за исходное: «государственная власть всегда предполагает наличие неких идеологем, обосновывающих ценности и цели общества, доказывающих адекватность сущностных интересов социума и индивида»4.

Несмотря на огромный массив научной литературы, прямо или косвенно посвященной русской средневековой государственной идеологии, це-

1 Золотухина Н.М. Указ. соч. С. 194.

2 Хабибуплин А.Г., Рахимов P.A. Указ. соч.; Еременко ЮЛ., Рудковский В.А. О государственной идеологии // Юристь-Правоведъ. 2000. № 1. С. 76; Сальников В.П., Степашин C.B., Хабибуплин А.Г. Государственная идеология и язык закона. СПб., 2001 ; Буховец А.Н. Идеологическая функция государства. Дис. ... канд. юрид. наук. М., 2002. С. 57, 87; Мацко C.B. Государственная идеология и право современной России (теоретико-правовое исследование). Дис. ... канд. юрид. наук. Уфа, 2003. С. 9-10; Бутусова Н.В. Идеологическая функция государства: к постановке проблемы // Государство и право в условиях глобализации: проблемы и перспективы. Мат. международн. научн.-практ. конф. (22-23 апреля 2004 г.). Екатеринбург, 2005. С.31,34; Затонский В.А. Эффективная государственность. М., 2006. С. 77 - 78.

3 Боброва H.A. Конституционный строй и конституционализм в России (Проблемы методологии, теории, практики). Автореф. дис. ... докт. юрид. наук. М., 2004. С. 28; См. также: Белкин A.A. Конституционная охрана: три направления российской идеологии и практики. СПб., 1995.

4Хабибуллин А.Г., Рахимов P.A. Указ. соч. С. 115.

лый ряд проблем так и остался незатронутым или недостаточно освещенным. Богатейший эмпирический материал, представленный в трудах отечественных и зарубежных историков, нуждается в осмыслении и переосмыслении с позиций истории учений о праве и государстве. Таким образом, высокая научная значимость и слабая разработанность проблемы русской средневековой государственной идеологии обусловили выбор данной темы диссертации.

Объектом исследования является русская средневековая государственная идеология, проявившаяся в деятельности Киевской и Московской Руси и отразившаяся в соответствующих правовых и литературных памятниках.

Предметом исследования являются особенности русской средневековой государственной идеологии в целом, специфика её макроформ (Киевской и Московской), своеобразие конкретно-исторических форм данной идеологии.

Хронологические рамки исследования. Решение исследовательской задачи, когда рассматриваются не только конкретно-исторические формы, но и макроформы государственной идеологии, присущие целым субцивилизациям и совершенно самостоятельным государственным образованиям (Киевской и Московской Руси), оказалось возможным только на материале, отражающем длительный исторический отрезок. Поэтому в диссертации рассматривается период конец IX в. - конец XVII в. Исключением служит этап татаро-монгольского ига (с конца 30-х гг. XIII в. по 1480 г.), когда на Руси не было ни своего государства, ни своей государственной идеологии. Хронологическая последовательность событий и процессов в диссертации освещается на основе научной традиции, идущей от дореволюционных ученых, в соответствии с которой «историки права в основу своей периодизации клали расположение столицы Русского государства и отсюда различали периоды: Киевский, Московский и Петербургский»1. Этой же традиции следовал и Н.М. Азаркин, расматривавший Древнюю Русь и Киевскую Русь как синонимы, и выделявший в истории юриспруденции России, следующие периоды: «1. Юриспруденция Киевской Руси (IX-XIII века). 2. Юриспруденция Московской Руси (XIV-XVII века). 3. Юриспруденция России XVII века»2. В структуре курса последний период, выделенный им в особый раздел, оказывается в составе первой части его труда. Она получила название «Юридическая мысль Киевской и Московской Руси»3. Соответственно, в истории русской средневековой государственной идеологии мы выделяем два крупных периода: Киевский (государственная идеология Киевской Руси) и Московский (государственная идеология Московской Руси). При этом

' Юшков C.B. Общественно-политический строй и право Киевского государства. М., 1949. С. 11.

2 Азаркин Н.М. История юридической мысли России. Курс лекций. М., 1999. С. 20.

3 Там же. С. 21,23.

первый период подразделен на три этапа: IX - конец X вв.; конец X - начало XI вв.; XI — первая четверть XIII вв. В рамках же второго периода выделяются четыре этапа: конец XV - первая треть XVI вв.; первая треть XVI - конец XVI вв.; конец XVI - начало XVII вв., начало XVII - конец XVII вв.

Цели и задачи исследования. Главной целью настоящего исследования является комплексный историко-правовой анализ особенностей русской средневековой государственно-правовой идеологии.

Для достижения указанной цели были поставлены следующие задачи:

- раскрыть особенности проявления преемственности, повторяемости и вариативности в государственной идеологии Киевской и Московской Руси;

- установить общее и особенное в государственной идеологии Киевской и Московской Руси;

- выявить конкретно-исторические формы русской средневековой государственной идеологии, их взаимосвязи и взаимовлияние;

- проанализировать воздействие государственной идеологии Киевского государства на его политический режим и отдельные функции данного государства;

- проанализировать воздействие государственной идеологии Московского государства на его политический режим и отдельные функции данного государства;

- установить особенности процесса трансляции империи в Московской Руси;

- установить особенности имитации империи в Киевской и Московской Руси;

- выделить и рассмотреть цезуры - разрывы культурно-исторической преемственности, исследовать их значение для русской средневековой государственной идеологии.

- определить степень развития публично-правового сознания в Московской Руси.

Методологическая основа исследования. При написании диссертации автор руководствовался принципами материалистической диалектики, историзма и объективности. В работе были использованы общенаучные и частнонаучные методы: исторический, проблемно-теоретический, системный, структурно-функциональный, сравнительно-правовой, портретно-индивидуализирующий, формально-юридический.

Теоретические основы исследования. Изучение специфики развития русской средневековой государственной идеологии высветило ряд проблем, находящихся на стыке истории и теории государства и права. Попытка их разрешения обусловила необходимость изучения работ теоретиков государства и права: H.H. Алексеева, С.С. Алексеева, М.И. Байтина, Н.М Коркуно-ва, Г.В. Мальцева, JI.C. Мамута, М.Н. Марченко, A.C. Мордовца, B.C. Нер-

сесянца, A.B. Полякова, P.A. Рахимова, В.Н. Синюкова, А.Г. Хабибуллина, В.Е. Чиркина и др.

Тесная взаимосвязь изучаемой темы с историей политических и правовых учений побудила автора исследовать труды В.Г. Графского, H.A. Золотухиной, И.А. Исаева, В.М. Карпеца, И.Ю. Козлихина, Д.И. Луковской, Е.В. Тимошиной и др.

При подготовке диссертации использовались труды отечественных ученых-философов: H.A. Бердяева, A.B. Гулыги, К.Н. Леонтьева, B.C. Соловьева, Л.А. Тихомирова, В.В. Розанова, И.А. Ильина и др.

Привлечены труды специалистов в области истории государства и права зарубежных стран: В.Г. Графского, А.И. Косарева, Н.И. Крашенниковой и др.

Изучены работы историков-юристов, специализирующихся в сфере истории отечественного государства и права: Г.Б. Гальперина, А.И. Королева, И.А. Исаева, В.М. Карпеца, А.Н. Тимонина, Е.В. Тимошиной и др.

Источниковая база исследования включает нормативные правовые акты: законы, указы, утвержденные грамоты, княжеские и царские грамоты, междугосударственные договоры и грамоты, княжеские уставы, чины венчания на царство, а также политико-правовые трактаты, летописи и хроники, памятники литературы, былины, дневники и др.

Научная новизна диссертационного исследования. Предлагаемая работа представляет собой первое комплексное исследование основных особенностей русской средневековой государственной идеологии. В диссертации впервые в юридической науке на монографическом уровне исследуется историческое соотношение государственной идеологии Киевской и Московской Руси, выявлены основные формы русской средневековой государственной идеологии, определено её значение для формирования политических режимов Киевского и Московского государств, установлено её влияние на эволюцию отдельных функций данных государств на различных этапах их развития.

Положения, выноснмые на защиту:

- В период IX-X вв. в роли государственной идеологии Руси выступала преимущественно воинская идеология. Под её влиянием война стала самоцелью политики первых Рюриковичей. В результате политический режим Руси становится военно-авторитарным, а одна из внешних функций государства - функция военных захватов чужих территорий - перерастает в почти непрерывную военную экспансию.

-Харизма монарха-завоевателя, свойственная Святославу Игоревичу, во многом исчерпала себя при его сыне Владимире. Поэтому крестителю Руси пришлось демонстрировать свое могущество в иных сферах. Одной из них явилась активная социальная политика, благодаря которой Владимир стал олицетворением культа добра и правды. При нем заметно активизировалась не только социальная, но и идеологическая функция государства.

В результате он приобрел двойную харизму: монарха-благодетеля и монарха-миссионера.

- Одна из важнейших особенностей государственной идеологии Киевской и Московской Руси состоит в глубокой исторической преемственности. Она проявилась в поразительной живучести политических идеалов и концепций, сложившихся как в раннем, так и в зрелом средневековье.

-Особенностью русской средневековой государственной идеологии является дискретность развития. Разрывы культурно-исторической преемственности сопровождали эволюцию русской государственной идеологии начиная с крещения Руси. Не менее значимой оказалась цезура XIII в. В результате монгольского вторжения русские земли надолго утратили суверенитет и лишились многих элементов политической культуры. В ходе длительного взаимодействия с Золотой Ордой они повторно испытали на себе воздействие государственной идеологии степной империи. С новой цезурой русское государство и его идеология столкнулись в XVII в., когда реформы патриарха Никона открыли возможности для новых иноземных влияний. Дискретность развития - одна из главных причин, обусловивших отсутствие системности государственной идеологии Киевской и Московской Руси.

-В истории русской средневековой государственной идеологии обнаруживает себя и особого рода повторяемость. На протяжении «московского периода» государство приходилось воссоздавать дважды: первый раз в 1480 г., когда русские земли освободились из-под власти Золотой Орды, и в 1612 г, когда покончили с засильем поляков в Москве. В обоих случаях легитимность государственной власти и государства нужно было обеспечивать заново. Обновление русского царства и русского самодержавия обеспечивалось за счет традиционных, главным образом этико-религиозных средств.

-Публично-правовое и политическое сознание в Московской Руси оставалось неразвитым. В общественно-политическое сознание широко внедрялись религиозно-этические начала. Поэтому в Московской Руси процесс сакрализации охватил все государство. Святая Русь, в «киевский период» выступая только в качестве желанной цели, возможной модели развития, в «московский период» утрачивает интерлокальные признаки, окончательно укореняется на «русской почве», определяется территориально и становится одним из образов уникального «священного царства» - православной империи.

- Первые признаки процесса трансляции империи - переноса суверенитета во времени от византийцев к русским - наметились еще при Иване III. Развернутое обоснование этот процесс получил в трудах Спиридона-Саввы и Филофея Псковского. При этом в качестве источников суверенитета использовались два имперских центра - собственно Рим и Рим второй (Константинополь). При Иване IV средневековая концепция трансляции им-

перии дополняется третьим источником русской царственности - царственным градом Казанью.

- Обнаруживает себя на Руси и вариативность идеологического развития. Тюркские титулатуры правителя и высшей аристократии Киевского государства - каган и бояре свидетельствуют: самый ранний вариант имитации империи сформировался в Киеве. Он возникает в 1Х-Х вв. под влиянием идеологии кочевых имперских государств. Хотя титул кагана перестал использоваться на Руси еще в XIII в., многие московиты воспринимали собственного правителя в образе татарского хана. Сохраняются в Московии и бояре. В Москве формируется поздний вариант имитации империи.

Теоретическая и практическая значимость результатов исследования. Представленные в диссертации теоретические обобщения и выводы могут быть использованы в последующем изучении русской средневековой государственной идеологии, способствовать приращению знаний о средневековых политических и правовых учениях русских книжников. Они позволят глубже разобраться в истории России, развить и дополнить соответствующие разделы истории политических и правовых учений, истории государства и права Российской Федерации. Материалы диссертации могут быть использованы при разработке учебников, учебных пособий и методических материалов для студентов вузов.

Апробация результатов исследования. Основные выводы и положения диссертационного исследования нашли отражение в опубликованных научных статьях, получили апробацию в выступлениях диссертанта на всероссийских и международных научно-практических конференциях. Результаты проведенного исследования используются в учебном процессе при преподавании курса «История политических и правовых учений» в институте права Башкирского государственного университета.

Структура работы.

Структура диссертационной работы отражает логику диссертационного исследования и состоит из введения, двух глав (семи параграфов), заключения, списка использованных источников и литературы, списка сокращений.

Основное содержание работы

Во введении обосновывается актуальность темы, определяются цели и задачи диссертационного исследования, его научная новизна, теоретическая и практическая значимость, формулируются положения, выносимые на защиту.

Первая глава «Государственная идеология Киевской Руси» посвящена изучению характерных особенностей русской средневековой идеологии на примере наиболее ранней субцивилизации нашей страны.

В первом параграфе «Государственная идеология Руси IX—X вв.» представлен анализ двух форм духовной жизни русского народа: воинской и ква-зи-племенной. Наиболее ярко воинская идеология языческой Руси отрази-

лась в летописном образе князя-воителя Святослава Игоревича, который был воспитан в дружинной среде. Дружина была своеобразной воинской общиной, в которой преобладали коллективные ценности. Их роль была настолько высока, что Русь не знала феномена странствующего рыцарства. Корпоративный дух был присущ и рыцарскому сообществу стран Запада, но там господствовала иная доминанта. И это был индивидуализм. На Руси же вплоть до середины XII в. сохранялся родовой сюзеренитет, при котором верховная власть принадлежала всем Рюриковичам. Наследование власти, как и в правящих кланах соседних кочевых народов, происходило по горизонтальной, боковой (от старшего брата к следующему старшему брату) линии. Её обладателей здесь часто по-тюркски называли каганами, а их сакральным символом, как и у тюркских властителей, стал тамгообразный трезубец.

Война, питаемая язычеством, стала самоцелью политики, проводимой первыми Рюриковичами. Святослав Игоревич и его предшественник Олег Вещий могли содержать крупное войско только в ходе практически непрерывных военных действий. Но не только и не столько материальными интересами объясняется военная активность правителей Руси. Князь и его окружение находились в постоянном поиске славы, обретенной в победах над достойным противником. Великая честь и великая слава - вот те идеалы, перед которыми преклонялись и сам князь-воитель, и его дружина, и многочисленные воины. Благодаря Святославу, высокий патриотизм, самопожертвование во имя победы русского оружия станут образцами для подражания, которыми вдохновлялись грядущие поколения русских воинов.

Военная экспансия как одна из внешних функций государства, осуществлялась военно-грабительскими методами. Поэтому политический режим Киевской Руси был военно-авторитарным.

Воинская идеология обеспечивала способность и готовность Киевского государства осуществлять эффективную защиту собственной территории; её расширение; безопасность русичей в ближнем зарубежье и на торговых путях к нему. Она же побуждала русских воинов к грабежу и террору как внутри страны, так и за её пределами. Без неё власть многих правителей Руси не была легитимной.

Задолго до X в. наши предки пробивались к иноземным рынкам. Развивая внешнюю торговлю, они развивали важную внешнюю функцию Руси. Её обеспечение стало значимым государственным делом.

Высшей государственной властью на Руси обладала только семейно-клановая группа Рюриковичей. Не забывал об этом и летописец, который даже в XI в. писал также и об особом политико-правовом статусе полянской общины, храня память о её былом превосходстве над всеми остальными славянскими племенными группами, не желавшими расставаться со своими

языческими верованиями и традициями. Так квази-племенная идеология способствовала процессу адаптации прежних традиционных структур к новым государственным потребностям и обеспечивала легитимацию государственной власти.

Во втором параграфе «Эволюция государственной идеологии Киевской Руси конца Х- начала XI вв.» освещаются характерные черты христианизации Руси. Историческое решение Владимира о крещении Руси считается судьбоносным. Получив доступ к духовным богатствам, накопленным «самой образованной в те времена державой»1, Русь приобрела новые возможности для развития как духовной, так и политико-правовой жизни. Высоко вознеслась и княжеская власть.

Восточным славянам был бы близок христианский вариант славянского язычества, но священники не собирались приносить в жертву христианские догматы. В результате культура славян стала составной частью христианской культуры. Именно христианство стало обеспечивать политическую интеграцию славянских и других племенных коллективов в составе относительно единого Киевского государства.

Был ли успех христианизации полным? На основании ст. 9 церковного устава князя Владимира мы склоняемся к отрицательному ответу. В ней перечисляются деяния, ранее бывшие нормой жизни для славян-язычников, но теперь они рассматриваются как преступления. К ним относились «рос-пуст», «смилное», «заставанье», «умычка» и др.2 Не были исключением и дружинники: им предстояло усвоить важнейшую христианскую заповедь -«не убий!». Несовместимость, конфликтность воинских языческих и христианских ценностей очевидна. Поэтому христианизация воинов-профессионалов не была глубокой и полной.

При крещении Руси Владимиром двигали не только государственные интересы. Его восхождение к вершинам власти было тесно связано с женщинами высокого статуса. Став его женами, они обеспечивали законность притязаний «робичича» на высшую государственную власть. Приняв святое крещение и став родственником императоров Византии, Владимир Святославич превзошел своих предшественников на киевском столе. Не случайно в памяти народной он остался как «Владимир Красное Солнышко».

В третьем параграфе «Развитие государственной идеологии Киевской Руси в XI - первой четверти XIII вв.» представлен анализ данного феномена на основе тех памятников древнерусской литературы, которые поя-

1 Костомаров Н.И. Русская история в жизнеописаниях ее главнейших деятелей. М., 1993.С. 4.

2 Об этом подробнее см.: Устав святого князя Володимера, крестившего Руськую землю, о церковных судех // Российское законодательство Х-ХХ вв. в 9-ти т. Т. 1. Законодательство Древней Руси / Отв. ред. В.Л. Янин. М., 1984. С.149.

вились в условиях наметившейся децентрализации страны и последующего её распада. Он открывается изучением «Слова о законе и благодати», принадлежащего перу митрополита Илариона. В «Слове» изображен образ идеального князя. В качестве его прототипа здесь выступает Владимир Святославич, который предстает справедливым, мудрым, щедрым и славным правителем, а главное - «учителем и наставником нашеа земли»1.

Свое право на обладание верховной властью ему пришлось доказывать при помощи различных средств. Среди них важное место принадлежало духовно-нравственному очищению. На склоне своих лет Владимир выглядит совершенно иным человеком, нежели в молодости. Не случайно Иларион разделяя и развивая претензии Владимира на святость, применяет к нему эпитет «блаженный»2. Автор «Слова» ставит его в один ряд с апостолами Петром и Павлом, Иоанном, Фомой и Марком, уподобляет «апостолу во владыках» Константину Великому.

После крещения на Руси заметно активизировалась культурно-воспитательная функция государства. Владимир, помимо харизмы монарха-благодетеля, обладал еще и харизмой монарха-миссионера, просветившего Русь святым крещением. Заметна фигура его правнука - тоже Владимира, но получившего другое прозвище - Мономах, создавшего известное «Поучение», свидетельствующее о том, что и он претендовал на роль «учителя и наставника».

«Поучение» написано в обстановке растущего значения частноправовых начал на Руси. Довольно ярко они обнаружили себя при старших Ярослави-чах, которые приняли активное участие в разработке «Правды Ярослави-чей». «Поучение» проникнуто тем же духом. «Поучение» - персоноцен-тричное произведение. Какой бы проблемы ни касался Владимир Мономах -все они рассматривались с учетом личного опыта. Говоря о княжеском домохозяйстве (вотчине), он преподносит себя как деятельного, рачительного хозяина. Забыв о досуге и усталости, не полагаясь на слуг, «ночь и день, на зною и но зимъ, не давая собъ упокоя», он обеспечивал порядок в собственном доме. По его словам, «Весь нарядъ, и в дому своемь то, я творилъ есмь»3. В словах Мономаха угадывается облик государя-вотчинника удельного периода. Государство этого периода представляло собой крупное домохозяйство, выполнявшее и политические функции. Предчувствуя победу вотчинного строя, Владимир Мономах указывал потомкам ориентиры, главным из которых была личная активность.

1 Молдован A.M. Слово о законе и благодати Илариона. Киев, 1984. С. 91.

2 Там же. С. 94-95.

3 Повесть временных лет / Под ред. В.П. Андриановой-Перетц. Изд. втор., исправ. и доп. Ч. 1. СПб., 1996. С. 104, 105. Далее: ПВЛ.

Первостепенными Мономах считал именно духовные ценности. Руководствуясь ими, он призывал княжить так, чтобы правда не покидала Русскую землю. Его идеалом было «государство Правды», которое мыслилось не как чисто политический или публично-правовой институт, но как этическое. Его «авторитет и деятельность» всюду «были поставлены на службу божественного права, религиозных принципов и предписаний»1. Но реальная политика на Руси не всегда совпадала с провозглашенными религиозно-нравственными идеалами. Однажды Мономах вместе с черниговцами и половецкой ордой Читеевичей напал на Минск. Когда же нападавшие «изъеха-хом городъ», то и не «оставихом у него ни челядина, ни скотины»2. Столь жестокая расправа с минчанами не имела ничего общего с «государством Правды».

В начале XII в. появляется «Повесть временных лет». Её автором считается монах Нестор. Летописец негативно воспринимал первые признаки политической раздробленности и воспевал былое политическое единство Руси. К этой идее летописец возвращался неоднократно, но не она была главной. Давно замечено, что «главной темой в труде Нестора вот уже несколько веков считается его версия происхождения государства»3. Освещая её, летописец одновременно решал вопрос о том, «кто в Киеве первым начал княжити». Отвечая на него, Нестор пытался понять: когда и как на Руси утвердилась княжеская династия Рюриковичей. Неустанные поиски привели его к мысли о том, что Рюриковичи утвердились в результате призвания, которое по своей сути представляло собой договор. В результате «вышла очень недурно комбинированная юридическая постройка начала Русского государства»4.

С окончательным распадом Киевского государства на отдельные государственные образования (земли), их государственная идеология приобретает городской характер. Население данных земель («городовых волостей»), которые сформировались приблизительно в середине XII в., входит в историю под именем киян, новгородцев, черниговцев, суздальцев, смолян и т.п. Но дальнейшего развития Русь как страна городов не получила. В результате монгольского вторжения она становится «страной деревень», в которой уже не было места ни «городам-государствам», ни их государственной идеологии.

1 Strayer J.R. On the medieval origins of the modern state. Princeton, 1973. P. 13. Цит. no: Политические структуры эпохи феодализма в Западной Европе (VI-XVII вв.) / Под ред. В .И. Рутенбурга и И.П. Медведева. Л., 1990. С. 3.

2ПВЛ. Ч. 1. С. 103.

3 История политических и правовых учений / Под общей ред. B.C. Нерсесянца. 4-е изд., перераб. и доп. М., 2007. С. 214.

4 Ключевский В.О. Собр. соч. в 9-ти т. Т. 1. Курс русской истории. Ч. I. М., 1987. С. 155.

Во второй главе «Государственная идеология Московской Руси»

представлен анализ основных особенностей идеологического развития нашей страны после освобождения от монгольской зависимости и создания централизованного государства.

В первом параграфе «Государственная идеология эпохи централизации страны» освещаются идеи, которые обеспечивали ликвидацию зависимости русских земель от Золотой Орды и активизацию процесса формирования Русского централизованного государства. Среди идей, образующих древнерусское духовное наследие, выделялась идея единства всех русских земель. Она исходила из нового политического центра - Москвы. Её правители настаивали на исключительной древности и знатности своего рода, любили подчеркивать мысль о божественном происхождении собственной власти, Начиная с 1470 г. Иван III все чаще заявляет о своих претензиях на владение всеми русскими землями. Однако «поддержку всего русского мира Иван мог получить только в качестве «отца народа». Понимая это, «государь всея Руси» одновременно стремился быть и «государем всех россиян»»1. Тем не менее, самодержавие формировалось и в период его правления. Новый статус Ивана III проявился в его новом титуле. Русские дипломаты трактовали его как титул, равный императорскому. Он был закреплен за Иваном III в 1474 г. по договору с юрьевским епископом, а также в грамоте о перемирии с Ливонским орденом (1503 г.). В 1514 г. царский титул Василия III — младшего сына Ивана III - был признан, как оказалось ненадолго, Максимилианом Габсбургом - императором Священной Римской империи.

В 10-20-х годах XVI в. Спиридон-Савва создает цикл произведений под названием «Сказание о князьях владимирских», в котором появляется легенда о происхождении династии Рюриковичей от Августа-кесаря. Эта легенда, соединенная с т.н. «варяжской теорией», понадобилась для того, чтобы не только возвеличить русскую правящую династию, но и обосновать «право на жизнь» нового государства - Московии. Заботой о реализации этого права объясняется появление в «Сказании» древнеримского и еще более древних звеньев. Вектор дальнейшего развития Руси стал связываться с августианским Римом. Налицо идея перехода суверенитета во времени - от римской империи к русской державе. Но помимо Рима Августа в источнике фигурирует и второй Рим (Константинополь). Следовательно, процесс трансляции империи развивался из двух источников - двух Римов. В «Сказании» главной обязанностью русского правителя считается защита православия. «О главном предназначении «царства нашего государя» - быть христианским царством» - говорил и Филофей Псковский. Вопросы организации государства, государственной власти не были главными в Посланиях Филофея. По-

1 Борисов Н.С. Повседневная жизнь средневековой Руси накануне конца света: Россия 1492 году от Рождества Христова, или в 7000 году от сотворения мира. М., 2004. С. 353.

этому, как и Н.В. Синицына1, мы не находим в концепции Филофея империализма, имперской направленности.

В «Сказании» появилась легенда о «Мономаховых дарах», якобы предоставленных киевскому князю Владимиру Всеволодовичу его дедом - византийским императором Константином Мономахом. Данные «реликвии», якобы принадлежавшие самому Августу, через посредство деда оказались у Владимира Всеволодовича. Подобная концентрация на существенных для средневекового сознания «деталях», была призвана обеспечить подготовку венчания на царство московского государя. Идея венчания на царство, судя по всему, витала в воздухе и при Василии III. Но при его жизни реализовать её не удалось. В предсмертной речи Василия III появляется формула: «Мы вам государи прирожденные». Она обосновывалась при помощи идеи о перемещении верховной власти из Новгорода - в Киев, а затем во Владимир и Москву. Авторитет правящей династии укреплялся и при помощи генеалогии. Василий III настаивал на том, что «наше государство» ведет свой отсчет от «великого князя Владимира Киевского».

Идея божественного покровительства русским войскам, ведомым «хрестьянским царем», родилась задолго до правления Василия III. Теперь же она использовалась для обоснования расширения Московии, понимавшегося как освобождение православного мира от духовного и политического порабощения со стороны «латинян и агарян». Так, в ходе войн с иноверцами важнейшим идеологическим символом становится «победоносный крест». Широко используя религиозную символику, московские идеолога не забывали и о вполне рациональных приемах. При их помощи Новгород и Смоленск пополнили перечень «отчин и дедин» правителя Московии. Используя ту же логику, московские идеологи стали пропагандировать идею «изначальной» власти русских князей над Казанью и Астраханью.

Во втором параграфе «Государственная идеология Московской Руси в период правления Ивана IV (1547-1584 гг.)» содержится анализ официальной самодержавной доктрины, особенностей её реализации в специфических условиях рассматриваемого периода.

После венчания на царство Ивана IV начинается борьба за международное признание его титула. С присоединением «царственного града» Казани, он становится новым источником русского царства.

Захват Казани привел к заметным изменениям в политическом поведении Ивана IV. Возросла его уверенность в том, что он не просто правит страной, а выполняет особую историческую миссию, доверенную ему самим Богом, - осуществляет царское служение. Взятие Казани он приписывал исключительно себе - боговенчанному царю. Считая себя избранником Божь-

1 Синицына Н.В. Третий Рим. Истоки и эволюция русской средневековой концепции (ХУ-ХУ1 вв.). М., 1998. С. 197.

им, способным в одиночку решать важнейшие государственные вопросы, царь более не доверяет своим советникам, «Избранной раде». Она прекращает свое существование, а наиболее видные советники - Сильвестр и Ада-шев - в 1560 г. высылаются из Москвы. С их осуждения в стране начинаются первые репрессии. Тогда же Иван IV в своих посланиях сформулировал доктрину самодержавия. Нередко она сводится к одному известному высказыванию Грозного. Еще В.О. Ключевский полагал, что «вся политическая философия самодержавия у царя Ивана свелась к одному простому заключению: «Жаловать своих холопей мы вольны и казнить их вольны же»1. Не желая ни с кем делиться властью, царь заявляет своим оппонентам: «Это ли совесть прокаженная, чтобы царство свое в своей руке держать, а рабам своим не давать властвовать? Это ли противно разуму — не хотеть быть обла-даему своими рабами? Это ли православие пресветлое - быть под властью рабов?»2. Стремясь насадить в стране поголовное рабство, Грозный не скрывал своих претензий на безраздельную власть. Так, из всех функций государства наибольшее развитие получает функция подавления. Формы её реализации ничего общего не имели с правом.

Одновременно растет влияние монашеского идеала на царя. Оно было настолько велико, что в отдельные периоды своей жизни Иван IV стремился устроить свою жизнь и жизнь ближайшего окружения по образу и подобию монастырской общины. Царь провозгласил себя «игуменом», а Малюта Скуратов был определен им пономарем того подобия монастыря, которое было организовано в Александровской слободе. Несмотря на всю серьезность намерений Грозного, на практике его затея вылилась в жуткую пародию на монастырские порядки. Политический режим, установленный «игуменом на троне», обычно определяется как деспотический. Но Московское государство «не располагало ни регулярной армией, ни развитым бюрократическим аппаратом, ни полицией, ни системой тюрем»3. Не следует забывать и о том, что главным принципом православной политической и правовой культуры является идея высшего закона (религиозного закона), который не мог быть изменен или же отменен даже самым свирепым властителем. Верховной власти, тяготеющей к деспотизму, противостояли и другие «сдержки и противовесы». Примером может служить деятельность Филиппа Колычева, который погиб в неравной схватке с царем. Никто не смог ограничить произвол царя. Правил ли он как деспот? Думается, что нет. Ибо деспотизм - это целая система. При Иване IV она была далека от завершения. «Незавершенный деспотизм» правильнее было бы определять как тиранию.

1 Ключевский В.О. Соч. в 9-ти т. Т. 2. Курс русской истории. Ч. 2. М., 1988. С. 158.

2 Переписка Ивана Грозного с Андреем Курбским / Подгот. текста Я.С. Лурье и Ю.Д. Рыков. М., 1993. С. 26.

3 Скрынников Р.Г. Иван Грозный. М., 2006. С. 419.

В третьем параграфе «Государственная идеология Московии в период Смутного времени (конец 1590-х - начало 1610-х гг.)» освещаются основные изменения в духовной жизни нашей страны на этапе общего кризиса и крушения государства.

В 1598 г. Земский Собор принимает Утвержденную грамоту. В ней речь шла о том, что Борис Годунов получил благословение на царство от Ивана Грозного и его сына. Здесь восхваляется правительственная деятельность Бориса, особое внимание уделяется идее власти от Бога, чьей волей руководствовались представители «всей земли», избирая нового царя. При этом не обошлось без ссылок на византийский порядок престолонаследия.

Для обеспечения легитимации первого избранного царя активно использовалась формула: «Богом венчанный, и Богом почтенный, и Богом избранный, и Богом возлюбленный, благочестивый государь царь и великий князь». После краха прежней династии при венчании выборных царей в полной мере не мог быть использован принцип наследования верховной власти. На смену ему приходит Божественная воля. Эта идея становится основой основ государственной идеологии. С тех пор в русском народе стала рости уверенность в том, что только он может претендовать на роль «нового избранного народа», а его государство - на роль «нового Израиля».

Исторически сложилось так, что страшные бедствия подорвали веру русских людей в богоустановленность царской власти. 13 апреля 1605 г. умирает Борис Федорович Годунов, а вскоре были убиты его жена и сын.

В годы Смуты появились самозванцы, которые активно претендовали на царский престол. Но лишь один из них - Лжедмитрий - I 7 июля 1605 г. был венчан короной, «присланной от кесаря». Её использование свидетельствует о прозападной ориентации самозванца. Его стремление к императорскому титулу, к нарушению русских обрядов и обычаев были восприняты крайне негативно в Москве. Противники свергли Лжедмитрия I как человека, изменившего государственным и религиозным интересам страны.

На смену Лжедмитрию I пришел Василий Шуйский. По этому поводу в Москве была подготовлена грамота, в которой содержался перечень преступлений самозванца. Ему приписывался замысел «бояр и думных людей и больших дворян побить», чтобы католическая вера утвердилась и в Московии. Освещая восшествие на престол Василия Шуйского, отмечалось, что он был избран «всей землей»: Освященным собором, Боярской думой, дворянами и «всякими людьми». В грамоте приводилась августианская генеалогическая легенда, подчеркивалась мысль о прямом родстве князей Шуйских с Рюриковичами, точнее, одним из них - Александром Невским. Несмотря на активную идейно-политическую деятельность нового царя и его окружения, при Шуйском заметно увеличилось число самозванцев. Все это свидетельствует о том, что Шуйскому не удалось сформировать идейно-

теоретическую систему, которая смогла бы обеспечить эффективное противодействие кризисным тенденциям.

В четвертом параграфе «Русская государственная идеология при первых Романовых (1613 — начало 1680-х гг.)» рассматриваются идеологемы, появившиеся в нашей стране в послесмутное время. В 1613 г. произошло воцарение Михаила Романова и была принята Утвержденная грамота, в которой удачно сочетались две идеи: провиденциальная («божественная) и династическая. При Михаиле престиж Московского государства на международной арене был крайне низок. Однако многим европейским державам были нужны даже слабые союзники. И Русское государство вновь заявило о себе на международной арене, продемонстрировав свои внешние функции. Наибольшее развитие среди них получила функция внешних сношений. Михаил, казавшийся многим русским спасительным символом, не был воином. Поэтому Московскому государству пришлось испытать всю горечь унизительных для страны мирных договоров и с Польшей, и со Швецией. Засилье боярства при Михаиле Федоровиче - факт общеизвестный и общепризнанный. Но именно при нем идея выборной монархии прочно входит в официальную идеологию.

Чтобы вернуть идеалу православного царства прежнюю притягательную силу, были заново освящены такие «столпы православия», как царь и патриарх, а также богоизбранный и богоспасаемый град Москва. Благодаря Филарету Романову, ставшему патриархом и «великим государем», всем им было возвращено прежнее величие.

Во второй половине XVII в. происходят крупные изменения в идеологии нашей страны. Московское царство стало использовать свою уникальность для защиты не только русской, но и Вселенской православной церкви. Оно претендовало и на политическое наследие своей праматери - Византии. С этой целью в Москве вновь было поднято на щит «Сказание о князьях Владимирских». Большое внимание стало уделяться «вселенской проблематике», затронутой в «Сказании».

Светские и духовные властители Москвы стали вынашивать идею Вселенского православного царства. Активным ее сторонником был патриарх Никон. Объявив себя «великим государем», он открыто претендовал на главенство духовной власти. «Вселенские» цели в то время могли быть реализованы в общественном сознании россиян, православной церкви и государственной идеологии. Но даже в этих сферах патриарху Никону не удалось достичь полного успеха.

Московская Русь не стала теократией при Никоне. Он проиграл борьбу за политическое верховенство. Никон стал невольным свидетелем того, как по-новому зазвучал царский титул его былого союзника - Алексея Михайловича. В преамбуле Соборного Уложения он титулуется как «государь царь

и великии князь Алексей Михайлович, всея Руси самодержец»1. Победа Московского государства над Речью Посполитой привела к подписанию Анд-русовского мирного договора. Он был заключен от имени «Божиею мило-стию, Великаго Государя, Царя и Великаго Князя Алексъя Михайловича, всея Великия и Малыя и Бълыя России Самодержца». Затем по указу царя в окрестные государства были отправлены «съ грамоты послы и посланники». В грамотах правителя страны стали называть: «всеа Великия и Малыя и Бе-лыя России Самодержец»2.

Дилемма - национальное или вселенское - сохраняла свое значение и при Федоре Алексеевиче. Но попытка ее разрешения в пользу Вселенского Православного царства потерпела неудачу.

В заключении подведены основные итоги работы, сформулированы основные выводы диссертационного исследования.

Основные положения, содержащиеся в диссертации, нашли свое отражение в 6 научных статьях автора общим объемом 2,56 п.л.:

статьи в рецензируемых изданиях, рекомендованных ВАК Министерства образования и науки РФ:

1. Эволюция идеологических основ Древнерусского государства на рубеже Х-Х1 вв. //Право и политика. 2008. № 8 (104). С. 1969-1978. (1,25 пл.).

2. Российская государственная идеология: основные тенденции развития // Правовое государство: теория и практика. 2009. № 2 (16). С. 75-78. (0,3 пл.).

Материалы конференций:

3. О ранних формах вестернизации российского публичного права // Современные проблемы публично-правового и частно-правового регулирования: теория и практика: Материалы международной научно-практической конференции, посвященной памяти доктора юридических наук, профессора Орданского Марка Семеновича. Ч. 1. Уфа, 2005. С. 89-92. (0,25 пл.).

4. «Вселенское православное царство» патриарха Никона и «Греческая империя» Екатерины II: общее и особенное // Актуальные проблемы теории и истории государства и права на современном этапе: Материалы международной научно-практической конференции 17 апреля 2006. Ч. 2. Уфа, 2006. С. 144-149. (0,38 пл.).

5. Некоторые проблемы осуществления концепции правового государства в Республике Башкортостан // Башкортостан и Россия: историко-правовые аспекты: Материалы Всероссийской научно-практической конфе-

1 Соборное Уложение 1649 года // Российское законодательство Х-ХХ веков. В 9-ти т. Т. 3. Акты Земских соборов. М., 1985. С. 83.

2 Собрание узаконений Русского государства // Россия. Законы и постановления. Царствование Алексея Михайловича с 1649 по 1676 г. Т. 1. СПб., С. 721,724.

ренции, посвященной 450-летию вхождения Башкортостана в состав России (5 декабря 2006 года). Ч. 1. Уфа, 2006. С. 70-72. (0,19 пл.).

6. Российская государственная идеология: основные особенности // Актуальные проблемы юридической науки и правоприменительной практики: сборник научных трудов (по материалам VII международной заочной научно-практической конференции, состоявшейся 17 октября 2008 г.): в 2-х ч. Ч. 1 / отв. ред. И.М. Машаров. Киров, 2008. С. 91-93. (0,19 пл.).

Фасгиев Тимур Анатольевич

РУССКАЯ СРЕДНЕВЕКОВАЯ ГОСУДАРСТВЕННАЯ ИДЕОЛОГИЯ: историко-правовое исследование

Автореферат

Подписано в печать 13.11.09. Формат 60x84 1/16. Усл. п. л. 1,3. Тираж 130 экз. Заказ 4663.

Организационно-научный и редакционно-издательский отдел Саратовского юридического института МВД России. 410034, г. Саратов, ул. Соколовая, 339.

СОДЕРЖАНИЕ ДИССЕРТАЦИИ
по праву и юриспруденции, автор работы: Фасгиев, Тимур Анатольевич, кандидата юридических наук

Введение

Глава I. Государственная идеология Киевской Руси

1.1. Государственная идеология Руси IX - X вв. 20

1.2. Эволюция государственной идеологии Киевской Руси конца X - начала XI вв. 50

1.3. Развитие государственной идеологии Киевской Руси в XI - первой четверти XIII вв. 72

Глава И. Государственная идеология Московской Руси

2.1. Государственная идеология эпохи централизации страны 100

2.2. Государственная идеология Московской Руси в период правления Ивана IV (1547 - 1584 гг.) 121

2.3. Государственная идеология Московии в период Смутного времени (конец 1590-х - начало 1610-х гг.) 139

2.4. Государственная идеология при первых Романовых (1613 - начало 1680-х гг.) 156 —

ВВЕДЕНИЕ ДИССЕРТАЦИИ
по теме "Русская средневековая государственная идеология"

Актуальность темы исследования. История России во многом есть история её государства. На протяжении длительного исторического пути оно знало как взлеты, так и падения. Более того, оно порой распадалось и даже погибало. Но всякий раз российская государственность восстанавливалась и набирала силы. Давно замечено, что «одна из главных причин русской болезни имеет характер чисто идеологический, характер больного увлечения ложной марксистской правдой». Поэтому «на нас и лежит обязанность способствовать созданию новой «русской правды», новой идеологии русского государства, новой национальной идеи». Следовательно, «Россия вылечится только тогда, когда . из самих недр народных возникнет идеология новая, живая и спасительная»1. В новых исторических условиях о ценностях и идеалах нашего народа столь же ярко говорится в послании Президента России Д.А. Медведева Федеральному собранию Российской Федерации. Здесь, в частности, отмечается, что без них «мы не можем себе представить нашу страну»2. Налицо неразрывная связь Государства Российского с духовными ценностями русского народа, многократно проявившая себя в истории.

Подобная взаимосвязь постоянно привлекала внимание отечественных ученых. Особенно часто она выявляется в исследованиях последних лет, когда в нашей стране активизировались поиски национальной идеи. Именно в обретении национальной идеи многим мыслителям видится залог преодоления того системного кризиса, в котором оказалась современная Россия3. Еще дальше идут отдельные конституционалисты и теоретики государства и права, развивающие мысль о государственной идеологии как

1 Алексеев Н.Н. Русский народ и государство. М., 2000. С. 289, 290. 2

Послание Президента Российской Федерации Федеральному собранию Российской Федерации // Российская газета. 06.11.2008. № 230.

Об этом подробнее см.: Хабибуллин А.Г., Рахимов Р.А. Государственность. Идеология. Общество. СПб., 1998. С. 114. обязательном признаке всякого государства, связывая с ней возможность 4 выхода страны из острейшей кризиснои ситуации .

Особую значимость исследование данной проблематики приобретает в свете преамбулы Конституции Российской Федерации. В ней, в частности, говорится о том, что Конституция была принята «чтя память предков, передавших нам любовь и уважение к Отечеству, веру в добро и справедливость»5. В преамбуле Конституции нашей страны мы видим уважительное отношение к историческому прошлому российского народа. Без углубленного изучения истории, в том числе средневековой, будут непонятны такие важнейшие элементы государственной символики, как герб, гимн, флаг Российской Федерации и др. Их идеологическое назначение очевидно. Но в разные исторические эпохи они выражали разные идеи, входящие в государственную идеологию нашей страны. Чтобы раскрыть их смысл, нужны специальные научные исследования. Они не сводятся к одной лишь истории государственной символики России или истории российского конституционализма. Необходимы исследования, в том числе и диссертационные, более широкого научного профиля которые тяготеют к истории учений о праве и государстве, и проводятся в рамках особого научного направления. Оно может быть условно названо российским историческим государствоведением. В начале XXI в. история учений о праве и государстве переживает особый этап своего развития. Происходит интенсивное осмысление и переосмысление накопленного эмпирического и теоретического материала, возрастает интерес к истории отечественной политико-правовой мысли. Чрезвычайно важно, что подобная проблематика притягивает к себе внимание не только широкой научной общественности,

4 Там же. С. 83, 88 - 90; Краткий обзор литературы по этой проблеме приводится на с. 9 — 10 настоящего исследования.

5 Конституция Российской Федерации. Принята всенародным голосованием 12.12.1993. С внесенными в нее поправками от 30.12.2008 // Российская газета. 21.01.2009. N7. но и высшего политического руководства страны. Оно, в частности, настаивает на том, что «в России на протяжении веков господствовал культ государства и мнимой мудрости административного аппарата»6. Необходимость преодоления данного «культа» делает еще более актуальными соответствующие исследования.

Необходимость всестороннего изучения русской средневековой государственной идеологии назрела давно, но пробелы восполняются во многом за счет исследований гражданских историков. Они решают вопросы, так или иначе связанные с государственной идеологией Киевской и Московской Руси, рассматривая их под своим собственным, специфическим углом зрения. Современных ученых-историков привлекают главным образом социо-культурные аспекты данной проблематики. В подобных условиях особую актуальность приобретают специальные государствоведческие исследования, которые, основываясь на достижениях гражданской истории, сохраняют самую тесную связь с науками юридического профиля. Особенно перспективны те из них, которые, непосредственно соприкасаясь с чисто историческими дисциплинами, концентрируются на специфических, присущих именно историко-правовым изысканиям проблемах, таких как. политические режимы, внешние и внутренние функции государства и др. Конечно же, эти и им подобные проблемы могут изучаться и сами по себе, но гораздо плодотворнее их изучение в контексте избранной темы.

При таком подходе к объекту познания — русской средневековой государственной идеологии — появляется возможность сконцентрировать внимание на тех проблемах, которые в истории учений о праве и государстве оставались на периферии познания. Прежде всего, недостаточно изучена сама русская средневековая государственная идеология. Понимая, что подобное утверждение нуждается в соответствующих разъяснениях, обозначим свою позицию. Стремление выделить особенности данного

6 Послание Президента Российской Федерации Федеральному Собранию Российской Федерации // Российская газета. 06.11.2008. № 230. феномена позволило нам предположить, что русская средневековая государственная идеология существовала в различных формах духовной жизни страны. Эти формы сменяли друг друга, начиная с IX в. и заканчивая XVII в. Настоящая работа показала, что государственная идеология русского средневековья представляла собой совокупность различных идеологем. Они использовались политической элитой Киевской и Московской Руси для обоснования государственных интересов, в результате чего она возвышала одни общественные ценности и принижала другие, определяла цели внутренней и внешней политики. Подобного, пусть остающегося во многом «рабочим» определения русской средневековой государственной идеологии, в литературе, посвященной истории учений о праве и государстве, нам выявить не удалось. К сожалению, в трудах историков-юристов русская государственная идеология эпохи средневековья выглядит как «разбитое зеркало». Дело в том, что в юридической среде доминируют исследования, посвященные тому или иному русскому средневековому учению о праве и государстве, целостной картины русской средневековой государственной идеологии в истории учений о праве и государстве пока нет.

Актуальность данного исследования определяется еще и тем, что оно восстанавливает в правах почти забытую в историко-юридических трудах категорию «особенное». Особенности отдельных конкретно-исторических форм русской средневековой государственной идеологии, особенности государственной идеологии в субцивилизациях (в Киевской и Московской Руси), наконец, особенности русской средневековой государственной идеологии в целом — вот те «белые пятна», которые до сих пор существуют в историко-юридическом знании. Сказанное выше не означает, что в данной работе отрицаются какие-либо общие закономерности. Однако признание преемственности, повторяемости и вариативности в качестве всемирно-исторических закономерностей государственно-правового развития7 вовсе не у

Об этом подробнее см. : Косарев А.И. Поступательное движение в истории досоциалистических типов права. Автореф. дис. . д-ра. юрид. наук. М., 1989. С. 13-21. исключает необходимости изучения особенностей их проявления в государственной идеологии Киевской и Московской Руси. Но они пока остаются вне поля зрения отечественных историков-юристов.

Степень научной разработанности темы. Весь комплекс проблем, так или иначе связанных с развитием русской средневековой государственной идеологии, давно приковывает к себе внимание отечественных ученых самых разных специальностей. В дореволюционной науке данная проблематика частично исследовалась Н.М. Карамзиным, С.М. Соловьевым, В.О. Ключевским, М.А. Дьяконовым, И.Н. Ждановым, Н.Ф. Каптеревым, В.И. Саввой, В.Е. Вальденбергом и многими другими. Основное внимание большинства из них было сконцентрировано на вопросе о влиянии Византии, её религиозно-политических традиций на государственную идеологию Киевской и Московской Руси. Объем работ, посвященных русской средневековой государственной идеологии, уже тогда был довольно значительным. Из всего массива дореволюционной исторической литературы заметно выделяются труды В.О. Ключевского. Они основаны на большом фактическом материале и отличаются глубоким проникновением в суть анализируемых проблем. Поэтому они и сегодня сохраняют свое научное значение.

Не меньше внимания уделялось русской средневековой государственной идеологии и в советское время. Ученые-историки этого периода посвятили себя изучению отдельных памятников русской политической и правовой мысли. Можно отметить работы Н.Н. Масленниковой, Р.П. Дмитриевой, А.А. Зимина, Я.С. Лурье. Важный вклад в изучение политико-правовых концепций русских книжников внесли A.JL Гольдберг, Р.Г. Скрынников, A.JI. Хорошкевич. Политико-правовые аспекты славянского язычества и древнерусского летописания активно разрабатывались Б.А. Рыбаковым, А.Г. Кузьминым, Б.А. Романовым, Д.С. Лихачевым, И .Я. Фрояновым. Общественно-политической идеологии Киевской и Московской Руси посвятил свои монографии И.У. Будовниц.

Новые методологические подходы к изучению русской средневековой идеологии успешно развивали Ю.М. Лотман, A.M. Панченко, Б.А. Успенский, B.JL Живов, М.Б. Плюханова.

Идеологическая основа Московского государства периода правления первых Романовых получила освещение в работах И.В. Поздеевой, В.Г. Вдовиной, П.Н. Пушкарева, А.П. Богданова. Народным представлениям о царской власти посвятил свою монографическую работу П.В. Лукин. Среди монографических работ новейшего времени особого внимания заслуживает фундаментальная монография Н.В. Синицыной «Третий Рим. Истоки и эволюция русской средневековой концепции». Её опубликование в 1998 г. стало заметным событием не только в исторической, но и в историко-юридической науке. В своей работе Н.В. Синицына вновь подтвердила вывод о том, что концепция «Третьего Рима» имела церковное происхождение и преимущественно религиозное предназначение.

Таким образом, в отечественной исторической науке был проделан огромный труд по изучению русской средневековой идеологии. Нужно отметить, что отечественными учеными-историками был проанализирован широкий круг вопросов. Но в центре их внимания по-прежнему находятся те или иные средневековые религиозно-политические концепции русских книжников.

Она, безусловно, права и тогда, когда пишет об отставании исследований в этой области от «исследования социально-политической истории средневековой России». Следует согласиться с ней и в том, что «наиболее заметно это отставание именно в историко-правовой науке» . Но и ею данная проблематика рассмотрена в соответствии с доктринальным принципом: от Илариона Киевского до Ивана Тимофеева. В заключении своей работы автор подчеркивает, что «рассмотрены далеко не все памятники древнерусской письменности Киевского государства», а также «многие политические произведения периода централизации Русского государства». При таком подходе фрагментация политико-правового знания неизбежна. Кроме того, «в пределах данной работы» Н.М. Золотухиной «ставилась задача показать формирование основных направлений политической мысли, в русле которых происходило развитие классовой борьбы в её идеологической форме»9. Налицо стремление к иллюстрации постулатов классовой теории примерами из политико-правовой истории России. В результате весь комплекс вопросов, связанных с государственной идеологией Руси и России, остается на периферии исследовательского процесса. Подобное стремление в значительной мере обесценило результаты работы Н.М. Золотухиной, содержание которой сегодня нуждается в пересмотре.

Как же дело обстоит в теории государства и права? В одной из кандидатских диссертаций, написанных на близкую нам тему, утверждается: «Абсолютное большинство государствоведов, а также философов и историков, политологов, признают идеологию в качестве признаков государства наряду с территорией, властью и т.д.»10. Быть может, число сторонников подобной точки зрения не так велико, как кажется О

Золотухина Н.М. Развитие русской средневековой политико-правовой мысли. М., 1985. С. 4.

9 Там же. С. 194.

10 Буховец А.Н. Идеологическая функция государства. Дис. . канд. юрид. наук. М., 2002. С. 57.

А.Н. Буховцу. Но совершенно очевидно другое - мысль о государственной идеологии как обязательном признаке государства постепенно пробивает себе дорогу в теории государства и права11. Сходной позиции придерживаются и отдельные специалисты в области конституционного права. Например Н.А. Боброва утверждает: «Деидеологизированное государство — такой же абсурд, как деидеологизированная политика.

Государство без идеологии все равно, что человек без мыслей» . Весьма показательно, что только отдельные теоретики государства не замыкаются в рамках общетеоретического знания. К сожалению, лишь некоторые из них стремятся подкрепить теоретические положения и выводы многочисленными примерами из всеобщей и отечественной истории. Иллюстрацией может служить монография А.Г. Хабибуллина и А.Р. Рахимова. Но даже эти авторы связаны в своем творчестве дисциплинарной ориентацией. Поэтому их юридико-теоретические труды не способны заменить собой специальных исследований, направленных на развитие отечественного исторического государствоведения. Потребность в такого рода изысканиях должна реализовываться с учетом уже имеющихся в отечественной юридической науке теоретических разработок государственной идеологии нашей страны.,

11 Хабибуллин А.Г., Рахимов Р.А. Указ. соч.; Еременко Ю.П., Рудковский В.А. О государственной идеологии // Юристь-Правоведъ. 2000. № 1. С. 76; Сальников В.П., Степашин С.В., Хабибуллина Н.И. Государственная идеология и язык закона. СПб., 2001; Буховец А.Н. Указ. соч. С. 57, 87; Мацко С.В. Государственная идеология и право современной России (теоретико-правовое исследование). Дис. . канд. юрид. наук. Уфа, 2003. С. 9 — 10; Бутусова Н.В. Идеологическая функция государства: к постановке проблемы // Государство и право в условиях глобализации: проблемы и перспективы. Мат. Международн. Научн .-практ. конф. (22 — 23 апреля 2004 г.). Екатеринбург, 2005. С.

31, 34; Затонский В.А. Эффективная государственность. М., 2006. С. 77 — 78.

Боброва Н.А. Конституционный строй и конституционализм в России (Проблемы методологии, теории, практики). Автореф. дис. . докт. юрид. наук. М., 2004. С. 28; См. также: Белкин А.А. Конституционная охрана: три направления российской идеологии и практики. СПб., 1995.

В частности, для нас представляют большой интерес те определения государственной идеологии, которые содержатся в трудах по теории государства и права. В уже упомянутой диссертации А.Н. Буховца она дефинируется как «ценностный фундамент, который определяет деятельность государства в сфере экономики, культуры, образования,

1 о политики и т.д.» . Подобное определение нам представляется излишне узким, в нем не учтены многие аспекты интересующего нас явления. Поэтому за исходное здесь принимается то определение государственной идеологии, которое сформулировано А.Г. Хабибуллиным и Р.А. Рахимовым. Оно не имеет подобных недостатков. С их точки зрения, «государственная власть всегда предполагает наличие неких идеологем, обосновывающих ценности и цели общества, доказывающих адекватность сущностных интересов социума и индивида»14. Методологически важным представляется и другое концептуальное положение: «Государственная идеология может существовать в различных формах, быть структурированной или аморфной, последовательной и противоречивой»15.

Поскольку настоящее исследование имеет весьма ограниченные рамки, мы не в силах воспроизвести все научные достижения отечественных ученых. Поэтому лишь отметим, что, несмотря на огромный массив научной литературы, прямо или косвенно посвященной русской средневековой государственной идеологии, целый ряд проблем так и остался незатронутым или недостаточно освещенным. Богатейший фактографический материал, представленный в трудах отечественных и зарубежных историков, все еще ждет своих исследователей. Он до сих пор нуждается в осмыслении и переосмыслении с позиций истории учений о праве и государстве. Таким образом, высокая научная значимость и недостаточная разработанность

13 Буховец А.Н. Указ. соч. С. 115.

14 Хабибуллин А.Г., Рахимов Р.А. Указ. соч. С. 115.

15 Там же. проблемы русской средневековой государственной идеологии обусловили выбор данной темы диссертации.

Предметом исследования являются особенности русской средневековой государственной идеологии в целом, специфика её макроформ (Киевской и Московской) и своеобразие конкретно-исторических форм.

Хронологические рамки исследования. Решение исследовательской задачи, когда рассмтриваются не только конкретно-исторические формы, но и макроформы государственной идеологии, присущие целым субцивилизациям и совершенно самостоятельным государственным образованиям (Киевской и Московской Руси), оказалось возможным только на материале, отражающем длительный исторический период. Поэтому в диссертации рассматривается период конец IX в. - конец XVII в. Исключением служит этап татаро-монгольского ига (конец 30-х гг. XIII в. -1480 г.), когда на Руси не было ни своего государства, ни своей государственной идеологии. Хронологическая последовательность событий и процессов в диссертации освещается на основе научной традиции, идущей от дореволюционных ученых, в соответствии с которой «историки права в основу своей периодизации клали расположение столицы Русского государства и отсюда различали периоды: Киевский, Московский и Петербургский»16. Этой же традиции следовал и Н.М. Азаркин, рассматривавший Древнюю Русь и Киевскую Русь как синонимы и выделявший в истории юриспруденции России, следующие периоды: «1. Юриспруденция Киевской Руси (IX - XIII века). 2. Юриспруденция

16 Юшков С.В. Общественно-политический строй и право Киевского государства. М., 1949. С. 11.

Московской Руси (XIV - XVII века). 3. Юриспруденция России XVII века» .

В структуре курса последний период, выделенный им в особый раздел, оказывается в составе первой части его труда. Она получила название

Юридическая мысль Киевской и Московской Руси» . Соответственно, в истории русской средневековой государственной идеологии мы выделяем два крупных периода: Киевский (государственная идеология Киевской Руси) и Московский (государственная идеология Московской Руси). При этом первый период подразделен на три этапа: IX - конец X вв.; конец X - начало XI вв.; начало XI - XIII вв. В рамках же второго периода выделяются четыре этапа: конец XV - первая треть XVI вв.; первая треть XVI - конец XVI вв.; конец XVI - начало XVII вв.; начало XVII - конец XVII вв.

Для достижения указанной цели были поставлены следующие задачи:

- установить общее и особенное в государственной идеологии Киевской и Московской Руси;

- проанализировать воздействие государственной идеологии Киевского государства на его политический режим и отдельные функции государства;

- проанализировать воздействие государственной идеологии Московского государства на его политический режим и отдельные функции государства;

Азаркин Н.М. История юридической мысли России. Курс лекций. М., 1999. С. 20.

18 Там же. С. 21, 23.

- установить особенности имитации империи в Киевской и Московской Руси;

- установить особенности процесса трансляции империи в Московской Руси;

- определить степень развития публично-правового сознания в Московской Руси.

Теоретические основы исследования. Изучение специфики развития русской средневековой государственной идеологии высветило ряд проблем, находящихся на стыке истории и теории государства и права. Попытка их разрешения обусловила необходимость изучения работ теоретиков государства и права: Н.Н. Алексеева, С.С. Алексеева, М.И. Байтина, Н.М Коркунова, Г.В. Мальцева, JI.C. Мамута, М.Н. Марченко, B.C. Нерсесянца, Е.Б. Пашуканиса, А.В. Полякова, Р.А. Рахимова, А.Г. Хабибуллина, В.Е. Чиркина и др.

Тесная взаимосвязь изучаемой темы с историей политических и правовых учений побудила автора исследовать труды В.Г. Графского, Н.А. Золотухиной, И.А. Исаева, В.М. Карпеца, И.Ю. Козлихина, Д.И. Луковской, Е.В. Тимошиной и др.

При подготовке диссертации использовались труды отечественных ученых-философов: Н.А. Бердяева, А.В. Гулыги, К.Н. Леонтьева, B.C. Соловьева, Л.А. Тихомирова, В.В. Розанова и др.

Научная новизна диссертационного исследования. Предлагаемая работа представляет собой первое комплексное исследование основных особенностей русской средневековой государственной идеологии. В диссертации впервые в юридической науке на монографическом уровне исследуется историческое соотношение государственной идеологии Киевской и Московской Руси, выявлены основные формы русской средневековой государственной идеологии, определено её значение для формирования политических режимов Киевского и Московского государств на различных этапах их развития, установлено её влияние на развитие отдельных функций данных государств.

Положения, выносимые на защиту: - В период IX — X вв. в роли государственной идеологии Руси выступала преимущественно воинская идеология. Под её влиянием война стала самоцелью политики первых Рюриковичей. В результате политический режим Руси становится военно-авторитарным, а одна из внешних функций государства - функция военных захватов чужих территорий -перерастает в почти непрерывную военную экспансию.

- Харизма монарха-завоевателя, свойственная Святославу Игоревичу, во многом исчерпала себя при его сыне Владимире. Поэтому крестителю Руси пришлось демонстрировать свое могущество в иных сферах. Одной из них явилась активная социальная политика, благодаря которой Владимир стал олицетворением культа добра и правды. При нем заметно активизировалась не только социальная, но и идеологическая функция государства. В результате он приобрел двойную харизму: монарха-благодетеля и монарха-миссионера.

- Особенностью русской средневековой государственной идеологии является дискретность развития. Разрывы культурно-исторической преемственности сопровождали эволюцию русской государственной идеологии начиная с крещения Руси. Не менее значимой оказалась цезура XIII в. В результате монгольского вторжения русские земли надолго утратили суверенитет и лишились многих элементов политической культуры. В ходе длительного взаимодействия с Золотой Ордой они повторно испытали на себе воздействие государственной идеологии степной империи. С новой цезурой русское государство и его идеология столкнулись в XVII в., когда реформы патриарха Никона открыли возможности для новых иноземных влияний. Дискретность развития — одна из главных причин, обусловивших отсутствие системности государственной идеологии Киевской и Московской Руси.

- В истории русской средневековой государственной идеологии обнаруживает себя и особого , рода ч повторяемость. На протяжении «московского периода» государство приходилось воссоздавать дважды: первый раз в 1480 г., когда русские земли^ освободились из-под власти Золотой Орды, и в 1612 г, когда покончили с засильем поляков в

Москве. В обоих случаях легитимность государственной власти и государства нужно было обеспечивать заново. Обновление русского царства и русского самодержавия обеспечивалось за счет традиционных, главным образом этико-религиозных средств.

- Публично-правовое и политическое сознание в Московской Руси оставалось неразвитым. В общественно-политическое сознание широко внедрялись религиозно-этические начала. Поэтому в Московской Руси процесс сакрализации охватил все государство. Святая Русь, в «киевский период» выступая только в качестве желанной цели, возможной модели развития, в «московский период» утрачивает интерлокальные признаки, окончательно укореняется на «русской почве», определяется территориально и становится одним из образов уникального «священного царства» - православной империи.

- Первые признаки процесса трансляции империи - переноса суверенитета во времени от византийцев к русским — наметились еще при Иване III. Развернутое обоснование этот процесс получил в трудах Спиридона-Саввы и Филофея Псковского. При этом в качестве источников суверенитета использовались два имперских центра — собственно Рим и Рим второй (Константинополь). При Иване IV средневековая концепция трансляции империи дополняется третьим источником русской царственности - царственным градом Казанью.

- Обнаруживает себя на Руси и вариативность идеологического развития. Тюркские титулатуры правителя и высшей аристократии Киевского государства - каган и бояре свидетельствуют: самый ранний вариант имитации империи сформировался в Киеве. Он возникает в IX - X вв. под влиянием идеологии кочевых имперских государств. Хотя титул кагана перестал использоваться на Руси еще в XIII в., многие московиты воспринимали собственного правителя в образе татарского хана. Сохраняются в Московии и бояре. В Москве формируется поздний вариант имитации империи.

Апробация результатов исследования. Диссертационное исследование обсуждалось на заседании кафедры теории и истории государства и права государственного образовательного учреждения высшего профессионального образования «Башкирский государственный университет».

Основные выводы и положения нашли отражение в выступлениях диссертанта на всероссийских и международных научно-практических конференциях: «Современные проблемы публично-правового и частноправового регулирования». Уфа, 2005; «Актуальные проблемы теории и истории государства и права на современном этапе». Уфа, 17 апреля 2006; «Башкортостан и Россия: историко-правовые аспекты». Уфа, 5 декабря 2006; «Актуальные проблемы юридической науки и правоприменительной практики». Киров, 17 октября 2008; и его в научных статьях: «Эволюция идеологических основ Древнерусского государства на рубеже X - XI вв.» // Право и политика. 2008. № 8 (104); «Российская государственная идеология: основные тенденции развития» // Правовое государство: теория и практика. 2009. № 2 (16). Результаты проведенного исследования используются в учебном процессе при преподавании курса «История политических и правовых учений» в институте права Башкирского государственного университета.

Структура работы. Структура диссертационной работы отражает логику диссертационного исследования и состоит из введения, двух глав (семи параграфов), заключения, списка использованных источников и литературы, списка сокращений.

ВЫВОД ДИССЕРТАЦИИ
по специальности "Теория и история права и государства; история учений о праве и государстве", Фасгиев, Тимур Анатольевич, Саратов

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Проведенное исследование показало, что о русской средневековой государственной идеологии можно судить по самым разным литературным и i правовым средневековым памятникам: государственным договорам, I грамотам, уставам, уложениям, чинам венчания русских государей, летописям, легендам, «сказаниям» и т. д. Она не имела четкой структуры.

Наряду с важнейшими идеями и концепциями, она включала в себя сведения мифологического характера. Определенную роль в арсенале русской средневековой государственной идеологи играли соответствующие стереотипы (ритуалы), идеологические символы, политические решения, воплощенные в договорах, уставах, грамотах, законодательных актах, и даже отдельные оценки, исходящие от отдельных духовных и политических авторитетов той поры. Но все же ядром её оставались средневековые доктрины (доктрина самодержавия, например). i

Выяснилось, что русская средневековая государственная идеология существовала в различных формах духовной жизни русского народа. Они сменяли друг друга, начиная с IX в. и заканчивая XVII в. С этой точки зрения, она представляла собой различные идеологемы, которые использовались политической элитой Киевской и Московской Руси для обоснования государственных интересов, осознав которые она возвышала одни общественные ценности; и принижала другие, определяла цели внутренней и внешней политики.'

Государственная идеология Киевской и Московской Руси в своем развитии прошла длительный исторический путь. На всем его протяжении она никогда не была законченной идейно-теоретической системой. Киевская, а впоследствии и Московская Русь, при всех особенностях своего местоположения, были социальными и государственными образованиями, открытыми для иноземных влияний. Поэтому государственная идеология и Киевской, и Московской Руси испытала на себе существенное воздействие экзогенных факторов. Одной из важнейших особенностей идеологии того I г периода явилась глубокая ^историческая преемственность, которая проявилась в поразительной живучести идеалов, сложившихся в эпоху зрелого, а порой и раннего средневековья. Другой, не менее важной особенностью исторического пути, пройденного русской средневековой идеологией, является дискретность её развития. Разрывы культурно-исторической преемственности сопровождали эволюцию русской государственной идеологии, с' момента крещения Руси. Дискретность развития - одна из главных причин, обусловивших отсутствие системности государственной идеологии Киевской и Московской Руси. Были и другие, например, отсутствие ! рецепции римского права, отсутствие зрелого публичного правосозйания. В результате на Руси, как и на раннесредневековом Западе, довольно долго не существовало таких публично-правовых понятий, как государство, государственная территория, государственная граница и т. п. Поэтому так важны были те образы, в которые облекалось правление того или иного государя. Чаще всего легитимация великокняжеской и царской власти обеспечивалась харизматическим путем, И в Киевской, и в Московской Руси преобладала харизма монарха-завоевателя. Но были на Руси харизматики и другого типа. Примером может служить Владимир Святославич, прославивший свое имя на ином поприще. Он обладал двойной харизмой: монарха-благодетеля и монарха-миссионера, просветившего Русь святым крещением. Одновременно он считался живым воплощением культа добра и правды. Не случайно именно при нем активно развиваются такие внутренние функции государства, как идеологическая и социальная. Не случайно в памяти народной он остался как «Владимир Красное Солнышко».

В истории русского государства и русской государственной идеологии обнаруживает себя и особого рода повторяемость. На протяжении всего «московского периода» государство приходилось воссоздавать дважды: первый раз после «стояния на Угре», когда русские земли освободились от власти Золотой Орды, и в послесмутное время, когда благодаря деятельности русской православной церкви и органов городского самоуправления было организовано второе русское ополчение, покончившее с засильем поляков в Москве. В обоих случаях легитимность государственной власти и государства приходилось обеспечивать заново. Обновление русского царства и русского самодержавия обеспечивалось за счет традиционных, главным образом, этико-религиозных средств. Это произошло по причине неразвитости публично-правового сознания Московии. В чем же конкретно проявилась эта неразвитость? Мы не видим здесь русских аналогов таких латинских понятий, как res publica, ministerium, status reqis, ius publicum, bonum publicum, bonum commune и т.д. На Руси не было своих легистов. Поэтому здесь некому было разрабатывать концепции «внутренней компетенции государства, неотчуждаемой публичной власти короля, государственного интереса, общего блага»436. Русское слово «государство» этимологически не имело ничего общего с латинским словосочетанием «status reqis». Слишком очевидно его частноправовое происхождение. Слишком велико было значение частно-правовых элементов в средневековых представлениях русских людей о собственном государстве.

Неразвитость публично-правового и политического сознания в Московской Руси приходилось компенсировать массированным применением религиозно-этических начал. В результате Московское государство приобрело ярко выраженные этико-религиозные черты. Если в Киевской Руси происходила сакрализация отдельных государственных институтов, то в Московской Руси имеет место сакрализация государства в целом. Святая Русь, которая в «киевский период» выступала только в качестве желанной цели, возможной модели развития в «московский период» утрачивает интерлокальные признаки, окончательно укореняется в «русской почве», определяется территориально и выражает реалии единственного в

436 Медведев И. П. Некоторые правовые аспекты византийской государственности // Политические структуры эпохи феодализма в Западной Европе (VI - XVII вв.). JI., 1990. С. 9. мире, совершенно уникального царства — православного царства («священного царства»). Иначе говоря, именно в Московской Руси был реализован православный идеал государства — христианская империя. Первые признаки процесса трансляции империи — переноса суверенитета во времени от византийцев к русским — наметились еще при Иване III, но развернутое идеологическое обоснование этот процесс получил несколько позднее — в трудах Спиридона-Саввы и Филофея Псковского. В период правления Бориса Годунова эта империя приняла образ «Нового Израиля», но в годину суровых испытаний, получивших название «Смутное время», Московское государство рухнуло, а вместе с ним заметно потускнел образ «Нового Израиля». Поэтому после завершения «Смутного времени» Романовым пришлось заново обосновывать процесс воссоздания и русского православного царства, и русского самодержавия. В этих целях патриарх Никон и Алексей Михайлович выдвинули идею Вселенского православного царства.

В результате проведенного исследования выяснилось, что государственная идеология Киевской и Московской Руси в разные исторические периоды принимала разные формы. По причине незрелости общественно-политического и правового сознания в роли государственной идеологии выступали своеобразные компоненты духовной жизни русского народа. В языческой Руси (Руси IX - X вв.) функции государственной идеологии выполняли воинская и даже племенная, точнее, квази-племенная идеология. После крещения страны главным компонентом официальной идеологии Киевской и Московской Руси становится православие. В течение долгого времени православие на Руси сосуществовало с язычеством. В язычестве Киевской Руси обнаружило себя мощное влияние идеологии кочевых (ирано-язычных и тюрко-язычных) народов, создававших свои государства на территории евразийских степей. Это влияние было настолько значительным, что явно выходило за пределы «политической моды». По своей сути оно представляло наиболее ранний в истории Руси вариант процесса имитации империи. Он развивался на основе так называемой «степной модели» государства. Не следует забывать того, что даже после христианизации страны правящие круги Киевского государства по-прежнему продолжали именовать себя по-тюркски боярством. Не спешили расставаться с тюркским титулом кагана и1 правители государства. Подобные факты общеизвестны и общепризнанны, но в историко-юридической литературе им до сих пор не уделяется должного внимания.

С конца X в. на Руси наблюдается новый этап в развитии государственной идеологии. Отныне главным ее компонентом становится православие. Многообразные попытки Владимира Святославича обеспечить безусловную легитимацию собственного правления при помощи средств, которыми располагало язычество, оказались недостаточно эффективными. Поэтому он, осуществляя крещение Руси, использует новую христианскую религию для укрепления Киевского государства в целом и своей собственной власти в частности. Нельзя не учитывать и факта его прямого родства с византийскими императорами, в результате чего Владимир стал претендовать на титул «цесаря». Так первоначальная ориентация — на мир кочевых империй - стала вытесняться новой — на Византийскую империю. Но прежние представления успели пустить на Руси глубокие корни. Поэтому новоявленному христианскому правителю пришлось сохранить некоторые языческие символы верховной власти. В результате причудливый симбиоз новой христианской идеологии и идеологии языческой проявлял себя даже в сфере верховной государственной власти. Таким образом, после крещения Руси на смену былому языческому монизму приходит дуализм православия и язычества. Тогда же на Руси имеет место первая попытка обоснования православного политического идеала — христианской империи. Но политическая культура Киевской Руси была отягощена языческим наследием. Поэтому эта попытка оказалась не только неявно выраженной, но и безуспешной. По-настоящему идеал православной империи был реализован только в Московской Руси, государственная идеология которой характеризуется растущим христианским монизмом. Однако на исходе существования Московского государства былому духовному единству $ страны приходит конец. В результате реформ патриарха Никона, поддержанных царем Алексеем Михайловичем, русская православная церковь раскалывается на никониан и старообрядцев. Но на сей раз государственная идеология сохраняла противоречивый характер сравнительно недолго. В считанные годы старообрядчество было вытеснено из государственной сферы и приобрело оппозиционный по отношению к официальной идеологии характер. А вскоре пришел черед и никонианства -при Петре I ему пришлось довольствоваться ролью «казенного православия». Но это тема уже другого исследования.

БИБЛИОГРАФИЯ ДИССЕРТАЦИИ
«Русская средневековая государственная идеология»

1. Нормативные и документальные материалы.

2. Вертинские анналы // Памятники истории Киевского государства IX -XII вв. / Сб. документов подг. к печати Т.Е. Кочиным. Л.: Госсоцэкономиздат, 1936. С. 23 — 24.

3. Буссов К. Московская хроника // Хроники Смутного времени. Конрад Буссов. Арсений Елассонский. Элисс Геркман. «Новый летописец». История России и Дома Романовых в мемуарах современников. XVII — XX вв. М.: Фонд Сергея Дубова, 1998. С. 9 162.

4. Временник Ивана Тимофеева / Подгот. текста, пер. и комм. О.А. Державиной. СПб.: Наука, 2004. 510 с.

5. Грамота Лжедмитрия к Московским Боярам и другим всякого звания людям, о правах его на престол Российский // ААЭ. Т. 2. 1598 1615 гг. СПб.: Типографии II Отделения Собственной Его Императорского величества Канцелярии, 1836. С. 89-91.

6. Грамота Царя Василия Ивановича в Пермь Великую, о восшествии его на престол, с приложением двух подкрестных записей // ААЭ. Т. 2. 1598- 1615 гг. СПб.: Типографии II Отделения Собственной Его Императорского величества Канцелярии, 1836. С. 100 — 103.

7. Геркман Э. Историческое повествование // Хроники Смутного времени. Конрад Буссов. Арсений Елассонский. Элисс Геркман. «Новый летописец». История России и Дома Романовых в мемуарах современников. XVII XX в.в. М.: Фонд Сергея Дубова, 1998. С. 211 -262.

8. Горсей Д. Путешествие сэра Джерома Горсея // Иностранцы о древней Москве (Москва XV XVII веков). Сост. М.М. Сухман : Очерки. М.: Изд-во Столица, 1991. С. 97 - 132.

9. Дворцовые разряды. Т. 1. 1612 1628. СПб.: Типографии II Отделения Собственной Его Императорского величества Канцелярии, 1850. 1224 с.

10. Дворцовые разряды. Т. 3. 1645 1676. СПб.: Типографии II Отделения Собственной Его Императорского величества Канцелярии, 1852. 1656 с.

11. Диакон Лев. История / Пер. М.М. Копыленко. Отв. ред. Г.Г. Литаврин. М.: Наука, 1988. С. 7-94. .

12. Дмитриева Р.П. Сказание о князьях владимирских / Р.П. Дмитриева. М.; Л.: Наука, 1955. 213 с. '

13. Дневник Марины Мнишек / Состав., перевод, вступит, статья, комм. В.Н. Козлякова. СПб.: Дмитрий Буланин, 1995. 201 с.

14. Договор о перемирии на ,13 лет и 6 месяцев между Государствами Российским и Польским, учиненный на съезде в деревне Андрусово полномочными послами // Собрание узаконений Русского государства.

15. Россия. Законы и постановления. Царствование царя Алексея

16. Михайловича с 1649 по 1676 г. Т. 1 / Подгот. Е.П. Карновича. СПб., 1874. С. 644-656.

17. Договорная грамота Великого Новгорода и Пскова с епископом юрьевским о перемирии на 30 лет // Грамоты Великого Новгорода и Пскова / Под ред. С.Н. Валка. М.; Л.: Издательство АН СССР, 1949. С. 133- 135.

18. Договорная грамота Пскова с Ливонским орденом о перемирии на шесть лет // Грамоты Великого Новгорода и Пскова / Под ред. С.Н. Валка. М.; Л.: Издательство АН СССР, 1949. С. 331 332.

19. Иван IV Грозный. Сочинения. СПб.: Издат. Дом «Азбука-классика», 2008. 256 с.

20. Идея Рима в Москве XV XVI вв. Источники по истории русской общественной мысли / Подгот. русского текста Н.В. Синицыной и Я.Н. Щапова. Рим, 1989. 450 с.

21. Иларион, митрополит киевский. Слово о законе и благодати // Антология мировой правовой мысли. В 5-ти т. / Отв. ред. Е.А.Скрипилев. М.: Мысль, 1999. Т. 4. Россия XI XII вв. С. 34 - 42.

22. Казанская история // Памятники литературы Древней Руси: Середина XVI века / Вступ. ст. Д.С. Лихачева; Сост. и общая ред. Л.А. Дмитриева и Д.С. Лихачева. М.: Худож. лит., 1985. 269 с.

23. Константин Багрянородный. Об управлении империей // Развитие этического самосознания славянских народов в эпоху раннего средневековья. М.: Наука, 1982. С. 267 — 333.

24. Конституция Российской Федерации. Принята всенародным голосованием 12.12.1993. С внесенными в нее поправками от 30.12.2008

25. Российская газета. 21.01.2009. N 7.

26. Лаврентьевская летопись. ПСРЛ. Т. 1. М.; Л.: Языки русской культуры, 1962. 578 с.

27. Мазуринский летописец // ПСРЛ. Т. 31. Летописцы последней четверти XVII в. М.: Языки русской культуры, 1968. С. 11 179.

28. Маржерет Ж. Состояние Российской империи и великого княжества Московии // Россия XVI XVII вв. глазами иностранцев. Л.: Лениздат, 1986. С. 225-286.

29. Молдован A.M. Слово о законе и благодати Илариона. Киев: Наукова думка, 1984. 240 с.

30. Московский летописный свод конца XV в. ПСРЛ. Т. 25. М.; Л. : Изд-во АН СССР, 1949. 463 с.

31. Новгородская первая летопись старшего и младшего изводов / Под. ред. А.Н. Насонова М.; Л.: Издательство Академии Наук СССР, 1950. 640 с.t

32. Об отправлении посольства от царя Ивана Васильевича к королю Сигизмунду Августу . в ответ на посольство Станислава Едровского // Сборник императорского русского исторического общества. Т. 59.

33. Памятники дипломатических сношений России с державамииностранными. Памятники, дипломатических сношений Московского государства с Польско-Литовским. Т. 2. (1533 1560 г.). Изданы под редакцией Г.О. Карпова. СПб., 1887. С. 339 - 348.

34. Литовским. Т. 2. (1533 — 1560 г.). Изданы под редакцией Г.О. Карпова.t1. СПб., 1887. С. 420-446.

35. Отрывок брачного обряда, при Лжедмитриевой свадьбе с Мариною Сендомирскою происходившего // Собрание государственных грамот и договоров, хранящихся в государственной коллегии иностранных дел. Ч. 2., служащая дополнением к первой. М., 1819. С. 289 293.

36. Памятники литературы Древней Руси. XIV середина XV в. : Сб.текстов / Сост. и общ.ред. Л.А. Дмитриева и Д.С. Лихачева; Вступит, статья Д.С. Лихачева. М.: Художественная литература, 1981. 602 с.

37. Памятники русского права / Под ред. С.В. Юшкова. Вып. 1. Памятники права киевского государства X — XII вв. / сост. доц. А.А. Зимин. М.: Госюриздат, 1952. 288 с. ;

38. Патриарх Фотий. Гомилия (III) первая «На нашествие росов» (Г1) // Древнейшие государства Восточной Европы: 2000 г. : Проблемы источниковедения / Отв. ред. Л.В. Столярова; Отв. ред. сер. Е.А. Мельникова. М. : Вост. лит., 2003. С. 31 39.

39. Патриарх Фотий. Гомилия (IV) вторая «На нашествие росов» (Г2) // Древнейшие государства Восточной Европы: 2000 г. : Проблемы источниковедения / Отв. ред. Л.В. Столярова; Отв. ред. сер. Е.А. Мельникова. М. : Вост. лит., 2003. С. 56 65.

40. Патриарх Фотий. Окружное послание (ОП) // Древнейшие государства Восточной Европы: 2000 г. : Проблемы источниковедения / Отв. ред. Л.В. Столярова; Отв. ред. сер. Е.А. Мельникова. М. : Вост. лит., 2003. С. 74-75.

41. Патриаршая или Никоновская летопись. ПСРЛ. Т. 9 10. М.: Наука, 1965. 244 с.

42. Патриаршая или Никоновская летопись. ПСРЛ. Т. 11 — 12. М.: Наука, 1965.266 с.

43. Патриаршая или Никоновская летопись. ПСРЛ. Т. 13. М.: Наука, 1965. 544 с.

44. Переписка Ивана Грозного с Андреем Курбским / Подгот. текста Я.С. Лурье и Ю.Д. Рыков. М.: Наука, 1993. 431 с.

45. Повесть временных лет /, Под ред. В.П. Андриановой-Перетц. Изд. второе, исправленное и доп. СПб.: Наука, 1996. Ч. 1. 268 с.

46. Повесть о болезни и смерти Василия III // БДРЛ. Т. 10. СПб.: Наука, 2000. С. 20-47.

47. Повесть о победах Московского государства / Подгот. текста Г.П. Енина Л.: Наука, 1982. 160 с.

48. Повесть о честном житии царя и великого князя Федора Ивановича всея Руси. Новый летописец. ПСРЛ. Т. 14. М.: Наука, 1965. 600 с.

49. Послание (Моление) к великому князю Ярославу Всеволодовичу Даниила Заточника // Антология мировой правовой мысли. Т. 4. Россия, XI XIX вв. / Отв. ред. Е.А. Скрипилев. М.: Мысль, 1999. С. 48 - 54.

50. Послание Президента Российской Федерации Федеральному собранию Российской Федерации // Российская газета. 06.11.2008. № 230.

51. Постниковский, Пискаревский, Московский и Вельский летописцы. ПСРЛ. Т. 34. М.: Наука, 1978. 304 с.

52. Правда Роськая. Краткая редакция. Текст по академическому списку // Российское законодательство X XX веков. В девяти томах. Т. 1. Законодательство Древней Руси / Отв. ред. В.Л. Янин. М.: Юрид. лит., 1984. С. 47-49.

53. Продолжение летописи по Воскресенскому списку. ПСРЛ. Т. 8. М.: Языки русской культуры, 2001. 312 с.

54. Рыбников П.Н. Песни, собранные П.Н. Рыбниковым. Ч.З. Народные былины, старины, побывальщины и песни. Петрозаводск.: Губ.тип., 1864. 460 с.

55. Сказание о великих князьях владимирских Великой Руси // Антология мировой правовой мысли. Т. 4. Россия, XI — XIX вв. / Отв. ред. Е.А. Скрипилев. М.: Мысль, 1999. С. 125 127.

56. Сказание о Борисе и Глебе. Пер. Т.А. Сумниковой и М.Е. Федоровой // Хрестоматия по древнерусской литературе: Учеб. Пособие для вузов / Сост. М.Е. Федорова, Т.А. Сумникова. 4-е изд., испр. и доп. М.: Высш. шк., 1994. С. 40 — 51.

57. Сказание о Гришке Отрепьеве // РИБ. Т. 13. Памятники древней русской письменности, относящиеся к Смутному времени. СПб.: Типография М.А. Алексеева, 1909. С. 713 754.

58. Соборное определение об избрании Царем Бориса Федоровича Годунова // ААЭ. Т. 2. 1598 1615 гг. СПб.: Типографии II Отделения Собственной Его Императорского величества Канцелярии, 1836. С. 13 — 16. ;

59. Соборное Уложение 1649 года // Российское законодательство X XXвеков. В 9-ти т. Т. 3. Акты Земских соборов. М.: Юрид. лит., 1985. 512 с.

60. Софийская II летопись. ПСРЛ. Т. 6. Ч. 2. М.: Языки русской культуры,12001.240 с.

61. Статейный список, о посылках от Царя Василия Ивановича . // ААЭ. Т. 2. 1598 1615 гг. СПб.: Типографии II Отделения Собственной Его Императорского величества Канцелярии, 1836. С. 148 - 160.

62. Стоглав // Российское законодательство X XX веков: в 9-ти т. Т. 2. Законодательство периода образования и укрепления Русского централизованного государства / Отв. ред. А.Д. Горский. М.: Юрид. лит., 1985. С. 241-402.

63. Григорий Турский. История франков / Изд. подгот. И.В. Савукова. М.: Наука, 1987. 463 с.

64. Указ о титуле Царском й о Государственной печати // Собраниеt 1узаконений Русского государства. Россия. Законы и постановления. Царствование царя Алексея Михайловича с 1649 по 1676 г. Т. 1 / Подгот.I

65. Е.П. Карновича. СПб., 1874. С. 720 723.

66. Указ патриарха о запрещении игрищ и колядований // Законодательные акты Русского государства второй половины XVI — первой половины XVII в. Тексты / Подгот. текстов Р.Б. Мюллер, Под. ред. Н.Е. Носова. Л.: Изд. Наука. Ленинградское отд., 1986. С. 137.

67. Устав князя Владимира Святославича о десятинах, судах и людях церковных. Оленинская редакция // Российское законодательство X — XX веков. В 9-ти т. Т. 1. Законодательство Древней Руси / Отв. ред. В.Л. Янин. М. : Юрид. лит., 1984. С. 139 142.

68. Устав князя Владимира Святославича о десятинах, судах и людях церковных. Синодальная редакция // Российское законодательство X— XX веков. В 9-ти т. Т. 1. Законодательство Древней Руси. М. : Юрид. лит., 1984. С. 148- 151.

69. Утвержденная грамота об избрании на Московское государство Михаила Федоровича Романова / Пред. С.А. Белокурова. 2-е издание Императорского Общества Истории и Древностей Российских при Московском Университете. М.: Синодальная типография, 1906. 110 с.

70. Флетчер Джильс. О государстве русском. М.: Издат. Захаров, 2002. 168 с.

71. Чин венчания на царство царя Бориса Федоровича // Дополнения к актам историческим, собранным и изданным археографическоюкомиссиею. Т. 1. СПб.: Типография Экспедиции заготовления гос. бумаг, 1846. С. 239-249.

72. Вост. лит.» РАН, 1998. С. 5 12.i22.34 Ульяновский В.И. Царское венчание Лжедмитрия I: между Западом иi

73. Диссертации. Авторефераты диссертаций.

74. Бахтин А.Г. Русское государство и Казанское ханство: межгосударственные отношения в XV XVI вв. Автореф. дисс. . доктора ист. наук. М. : б.и., 2001. 44 с.

75. Боброва Н.А. Конституционный строй и конституционализм в России (Проблемы методологии, теории, практики). Автореф. дис. . докт. юрид. наук. М. : б.и., 2004. 48 с.

76. Буховец А.Н. Идеологическая функция государства. Дис. канд. юрид. наук. М. : б.и., 2002. 200 с.

77. Косарев А.И. Поступательное движение в истории досоциалистических типов права. Автореф. дисс. . д-ра. юрид. наук. М. : б.и., 1989. 26 с.

78. Мацко С.В. Государственная идеология и право современной России (теоретико-правовое исследование). Дис. . канд. юрид. наук. Уфа : б.и., 2003. 204 с. ■4 Электронные источники.

79. Агеева О.А. Титул «император» и понятие «империя» в России в первой четверти XVIII века. URL: http://www.tellur.ru/~historia/archive/05/ageyeva.htm (дата обращения 12.01.2009 г.) ;

80. Митрополит Иларион. Слово о законе и благодати // Церковно-научный центр «Православная энциклопедия». URL: http://www.sedmitza.ru./text/443898.html (дата обращения 12.01.2009).207 / / п *

Автор: Фасгиев, Тимур Анатольевич
Город: Саратов
Год: 2009
Звание: кандидата юридических наук
КОД ВАК: 12.00.01

Диссертация

Русская средневековая государственная идеология тема диссертации по юриспруденции

Автореферат

ПОХОЖИЕ РАБОТЫ

Русская средневековая государственная идеологиятекст автореферата и тема диссертации по праву и юриспруденции 12.00.01 ВАК РФ

АВТОРЕФЕРАТ ДИССЕРТАЦИИ по праву и юриспруденции на тему «Русская средневековая государственная идеология»

СОДЕРЖАНИЕ ДИССЕРТАЦИИ по праву и юриспруденции, автор работы: Фасгиев, Тимур Анатольевич, кандидата юридических наук

ВВЕДЕНИЕ ДИССЕРТАЦИИ по теме "Русская средневековая государственная идеология"

ВЫВОД ДИССЕРТАЦИИ по специальности "Теория и история права и государства; история учений о праве и государстве", Фасгиев, Тимур Анатольевич, Саратов

БИБЛИОГРАФИЯ ДИССЕРТАЦИИ «Русская средневековая государственная идеология»

АВТОРЕФЕРАТ ДИССЕРТАЦИИ
по праву и юриспруденции на тему «Русская средневековая государственная идеология»

СОДЕРЖАНИЕ ДИССЕРТАЦИИ
по праву и юриспруденции, автор работы: Фасгиев, Тимур Анатольевич, кандидата юридических наук

ВВЕДЕНИЕ ДИССЕРТАЦИИ
по теме "Русская средневековая государственная идеология"

ВЫВОД ДИССЕРТАЦИИ
по специальности "Теория и история права и государства; история учений о праве и государстве", Фасгиев, Тимур Анатольевич, Саратов

БИБЛИОГРАФИЯ ДИССЕРТАЦИИ
«Русская средневековая государственная идеология»