Адатское и мусульманское право народов Северного Кавказа в российских правовых системах

Мисроков, Замир Хасанович

Адатское и мусульманское право народов Северного Кавказа в российских правовых системахтекст автореферата и тема диссертации по праву и юриспруденции 12.00.01 ВАК РФ

АВТОРЕФЕРАТ ДИССЕРТАЦИИ
по праву и юриспруденции на тему «Адатское и мусульманское право народов Северного Кавказа в российских правовых системах»

АДАТСКОЕ И МУСУЛЬМАНСКОЕ ПРАВО

НАРОДОВ СЕВЕРНОГО КАВКАЗА В РОССИЙСКИХ ПРАВОВЫХ СИСТЕМАХ (Х1Х-ХХ ВВ.)

Специальность: 12.00.01 -теория и история права и государства; история правовых учений

АВТОРЕФЕРАТ диссертации на соискание ученой степени доктора юридических наук

На правах рукописи

Мисроков За мир Хасанович

Москва • 2003

V ЧЕНЫЙ СЕКРЕТАРЕ Академии утрзолекия < МВД России 1

На правах рукописи

Мисроков Замир Хасанович

АДАТСКОЕ И МУСУЛЬМАНСКОЕ ПРАВО

НАРОДОВ СЕВЕРНОГО КАВКАЗА В РОССИЙСКИХ ПРАВОВЫХ СИСТЕМАХ (Х1Х-ХХ ВВ.)

Специальность: 12.00.01 -теория и история права и г осударства; история правовых учений

АВТОРЕФЕРАТ диссертации на соискание ученой степени доктора юридических наук

Москва • 2003

Диссертация выполнена на кафедрах государственно-правовых дисциплин Нальчикского филиала Ростовского юридического института МВД Российской Федерации и Академии управления МВД России.

Научный консультант:

заслуженный деятель науки Российской Федерации,

доктор юридических наук, профессор Мулукаев Роланд Сергеевич.

Официальные оппоненты:

доктор юридических наук,

профессор Болтенкова Любовь Федоровна; доктор юридических наук,

профессор Сюкияйнен Леонид Рудольфович; доктор юридических наук,

профессор Шапсугов Да мир Юсуфовнч.

Ведущая организация - юридический факультет Московского государственного университета им. М.В. Ломоносова.

Защита диссертации состоится "/О" О-У 2003 г. в час. на заседании диссертационного совета Д 203.002.06 в Академии управления МВД России по адресу: 125171, г. Москва, ул. 3. и А. Космодемьянских, д. 8, в ауд. ¿^С?^

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Академии управления МВД России.

Автореферат разослан ОЗ 2003 г.

Ученый секретарь диссертационного совета

кандидат юридических наук, доцент И.В. Гончаров

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Актуальность темы диссертационного исследования обусловлена необходимостью восполнения существующего в науке и на практике пробела в комплексном изучении адатского и мусульманского права как социально-нормативных, ценностных феноменов культуры народов Се-верног о Кавказа и отечественной правовой действительности.

В настоящее время изучение типологических характеристик систем права в России нуждается в углублении и развитии на основе интеграции разъединенных и противопоставлявшихся друг другу периодов становления национального права. В имеющихся по этой проблеме работах, представляющих несомненный интерес, не отражены, к сожалению, наиболее сложные и богатые событиями процессы включения адата и шариата в отечественные правовые системы, образования феномена правового плюрализма на Северном Кавказе, имеющего свои закономерности развития.

На формирование правового пространства в этом регионе России исторически влияют юридические, нормативно-регулятивные системы северокавказских этносов - адат и шариат. Однако работ, посвященных этому вопросу, все еще мало, юридических исследований и того меньше.

Обобщение отечественного опыта использования адатского и мусульманского права, осмысление его исторической преемственности в процессах динамики I осударственности России и ее правовых систем особенно важны, так как адат и шариат и сегодня сохраняют мощный регулятивный потенциал, проявляющий себя наряду, а иногда и в противовес нормативно-правовым актам государства.

Логика исследования адатского и мусульманского права, научное раскрытие результатов его взаимодействия с российским правом на протяжении двух веков обусловлены тем, что оно остается одним из векторов, определяющих правосознание в современном этническом мусульманском социуме, компонентом жизни северокавказских народов, неформальным регулятором отношений в современном обществе.

Изучение адатского и мусульманского юридического наследия необходимо для интерпретации исторического развития права в стране, а также для его осмысления и оценки с современных позиций. Адат и шариат в мусульманских сообществах и сейчас выступают в качестве самодовлеющих феноменов, детерминантой правового мышления, преемственной частью системы правовых ценностей, т.е. являются социально обусловленными.

Анализ феномена юридического плюрализма, историческая судьба которого на Северном Кавказе не прервалась, решение проблемы леги-

тимности адатского и мусульманского права, многоплановой и противоречивой по своей сущности, имеют практическое значение. Взаимодействие адата, шариата с современным государством на нынешней ступени развития северокавказских народов влечет необходимость обновления существующих воззрений на этот феномен.

Ислам и шариат являются ощутимыми факторами политических процессов в России. Исследование темы в таком ракурсе открывает в них новые, до сих пор не привлекавшие к себе внимания, аспекты и грани.

Адат и шариат на Северном Кавказе проявляются как особые юридические категории, исследование их генезиса как институционных, нормативно-регулятивных систем в Российском государстве позволяет по-новому оценить трансформацию традиционных правовых ценностей в настоящую правовую действительность.

На данном этапе развития науки и общества накоплен достаточный объем знаний об особенностях эволюции адатского и мусульманского права в правовых системах России, который позволяет спроецировать опыт его реализации на нынешнее правовое пространство.

Исследование проблемы использования, исполнения и соблюдения адата и шариата в новейший период обусловлено необходимостью преодоления сложившегося разрыва между теоретическим и практическим видением их социально-нормативной, регулятивной роли в обществе. Недооценка влияния современного адата и шариата на регулирование правовых отношений ведет, по сути, к игнорированию принципа преемственности в праве.

Особая значимость изучения и сравнительного анализа правовых систем различных этносов и обществ, взаимодействия политической, государственной власти в России с адатом и шариатом обусловлена радикальной переоценкой ценностей в современном изменяющемся государстве. Проведенное диссертационное исследование может внести существенный вклад в осмысление правовых аспектов межэтнических отношений, специфики складывающихся правовых форм организации жизни в Российской Федерации с учетом многонационального состава ее населения, конфессиональных различий, разнообразия духовных, культурных и правовых традиций. Следовательно, решаемая научная задача имеет также и прикладное значение, что предопределяет актуальность настоящего исследования.

Степень разработанности темы исследования. Науке присуща широта интересов в вопросах эволюции правовой культуры на Кавказе. Конечно, тема столь большого исторического звучания не могла остаться не замеченной исследователями.

В общеисторической, этнографической литературе освещены отдельные стороны и аспекты адата и шариата. Однако их юридические свойства, институционная, нормативно-регулятивная значимость изучены отнюдь не полностью.

Известным социологом и юристом М.М.Ковалевским, проводившим сравнительное изучение правовых систем народов Европы, России и Кавказа, в российской науке XIX века создано новое научное направление - «сравнительное правоведение». Историко-сравнительиый метод, которым пользовался М.М.Ковалевский, позволил ему выявить черты сходства и различия правовых систем некоторых народов мира с учетом тех явлений, на основе коюрых развивалось конкретное законодательство.

«Кавказское право» привлекло внимание автора этого термина М.М.Ковапевскою не своей экзотичностью или исключительностью. По его мнению, от изучения этого вопроса зависит не только научное понимание «кавказского нрава», но и суть внутренней политики с фаны на Кавказе1.

Работы М.М. Ковалевского и по собранным сведениям, и по поставленным проблемам существенно отличаются от всего круга литературы и до сих пор стоят особняком. М.М. Ковалевский привлек широкий круг источников, в том числе и зарубежных, поставив своей задачей взглянуть на правовые явления того периода с трех сторон - европейской, российской и «кавказской», чтобы найти параллели в развитии правовых идей, традиций разных юсударств.

Крупный вклад в изучение правовой культуры кавказских народов внес замечательный русский ученый Ф.И.Леонтович, который систематизировал в обширном труде «Адаты кавказских горцев» сведения об ада-тах и шариате. Ученый усматривал в этом и практические, и чисто научные интересы «выяснения общих коренных законов развития правовых идей и институтов»".

Ф.И.Леонтович описал сосуществование, взаимодействие и взаимовлияние российского и адатского права и шариата и, по сути, был близок к обоснованию идеи юридического плюрализма на Северном Кавказе.

Именно тогда в исторических трудах М.М. Ковалевского и Ф.И. Ле-онтовича настойчиво начинает разрабатываться тема существования на Кавказе особых правовых систем, которая осмысливается и подается как проблема правового плюрализма.

1 Ковачевскии М М. Современный обычай и древний закон. - М., 1890. Т.1. С.4.

" Леонтович Ф И. Адаты кавказских горцев. - Одесса, 1882.

С.Эсадзе рассматривает эту проблему с позиций правительственной администрации на Кавказе и отчасти наследует и развивает, хотя и на ином уровне, эти идеи1. Его труд включает в себя как равноценную по объему и значению документальную часть, так и комментарии к ней. Взаимоотношения населения Северного Кавказа и государственной власти, положение мусульманских сообществ в православном государстве, организация государственного управления и суда - эти вопросы решаются автором исключительно на материале и официальных документах Кавказского наместничества, Собственной его императорского величества канцелярии, Государственного Совета.

Труды указанных ученых и по сей день сохраняют свою ценность, а в некоторых вопросах остаются единственным источником познания правовой культуры народов Кавказа. Вместе с тем изложение норм и принципов адага и шариата в них сопровождалось очень незначительным концептуальным анализом и немногими конкретными иллюстрациями.

Комплексное рассмотрение феномена адатского и мусульманского права на Северном Кавказе, несмотря на преемственность в разные эпохи, не было предметом специальных исследований. Впервые эта проблема в послеоктябрьский период введена в научный оборот и в концептуальном плане осмыслена О.И.Чистяковым, отметившим факт наличия в автономных республиках Советской России шариатского права и судов как наиболее яркую особенность процесса судебного строительства и отчасти материального права2.

Своеобразие советской правовой системы с существованием в ней шариатской юстиции последовательно подчеркивает в своих трудах профессор Р.С.Мулукаеп'. Важны и актуальны в плане исследуемой темы труды профессора Л.Ф.Болтенковой, в которых рассмотрены проблемы национальной политики и национально-государственного строительства в Советском государстве4.

В советской историографии по этой проблеме превалируют работы, созданные в русле локальной истории и затрагивающие интересующую

' Эсидзе С. Историческая записка об управлении Кавказом. - Тифлис, 1907.

2 Чистяков О.И. Становление Российской Федерации. - М., 1966. С. 262.

' Мучукаев P.C. Развитие советской государственности в Северной Осетии. - Орджоникидзе, 1958. С. 46-48.

4 Болтенкова Л.Ф. Интернационализм в действии. - М., 1998; Абду-латипов Р.Г., Болтенкова Л.Ф., Яров Ю.Ф. Федерализм в истории России. -М, 1992.

нас правовую тематику вскользь при исследовании вопросов социально-экономического и общественно-политического развития народов Северного Кавказа. Сведения об адате и шариате на Северном Кавказе можно почерпнуть в исторических и этнографических работах H.A. Смирнова, М.В. Покровскою, Х.М. Думанова, М.А. Казанбиева, А.К. Гарданова, А.И.Першица, В.П. Невской, Г.Н. Малаховой, В.О. Бобровникова, P.M. Магомадова1.

Особое место в исследовании вопроса о сущности мусульманского права занимают работы J1.P. Сюкияйнена. Особое потому, что, оставаясь, в известном смысле, теоретико-познавательным эталоном изучения шариата, его труды оказали заметное влияние на других исследователей этого направления.

Л.Р. Сюкияйненом выработана схема анализа именно исламского права, содержащая указание на необходимость осмысления круга проблем, которые являются актуальными и поныне".

1 Смирнов H.A. Политика России на Кавказе в XVI-XIX вв. - М., 1958; Покровский М.В. Из истории адыгов в конце XVIII - пер. пол. XIX вв. Социально-экономические очерки. - Краснодар, 1989\ Думанов Х.М., Думанова Ф.Х. Правовые нормы адыгов и бапкаро-карачаевцев в XV-XIX вв. - Майкоп, 1997; Казанбиев М.А. Создание и укрепление национальной государственности народов Дагестана. - Махачкала, 1970; Гарданов В.К. Материалы по обычному праву кабардинцев. Первая половина XIX в. - Нальчик, 1956; Мусукаев А.И., Першиц А.И. Народные традиции кабардинцев и балкарцев. - Нальчик, 1970; Невская В П Социально-экономическое, политическое, культурное развитие народов Карачаево-Черкесии (1790-1917). - Ростов, 1985; Малахова Г.Н. Становление и развитие российскою I осударственного управления на Северном Кавказе в конце XVIII-XIX вв. - Ростов-на-Дону, 2001; Бобровников В.О. Судебная реформа и обычное право в Дагестане (1860-1917) / Обычное право в России: проблемы теории, истории и практики. - Ростов-на-Дону, 1999; Магомадов P.M. А даты дагестанских горцев как исторический памятник. -М„ 1960.

" Сюкияйнен Л.Р. Мусульманское право. Вопросы теории и практики. - М., 1986; Он же. Шариат и мусульманско-правовая культура. - М., 1997; Он же. Мусульманско-правовая культура и ее актуальность для России / История ислама в России. - М., 2000.

М.А. Абазатова, М.А. Абдуллаева, В.И. Арестова, Ю.В. Бромлея, Г.Э. Грюнебаума, Н.В. Жданова, P.M. Магомедова, A.M. Ладыженского1.

В новейшей литературе проблема актуальности мусульманско-правовой культуры для России затрагивается, хотя и косвенно, в исторических и философских исследованиях возрождения или продолжения традиций ислама в нашем обществе (работы A.A. Игнатенко, A.B. Мала-шенко)2.

В последнее десятилетие произошел новый мощный всплеск интереса к обычному праву. В юридической науке получило распространение воззрение Г.В. Мальцева и Д.Ю. Шапсугова на традиционную правовую культуру, в том числе народов Северного Кавказа, основанное на том, что обычное право - не атавизм из прошлого, а постоянный фактор правового развития общества3.

Вопросы северокавказского адата и шариата в плане юридической этнологии и этнографии освещены в работах И.Л. Бабич4, вобравших в себя большой фактический материал. Они интересны для исследуемой темы с точки зрения проблемы правового плюрализма на Северном Кавказе во-

1 Алексеев С.С. Право. Опыт комплексного исследования. - М., 1999; Абазатов М.А. О вреде пережитков шариата и адатов в Чечено-Ингушетии и путях их преодоления. - Грозный, 1963; Абдупаев М.А. Из истории философской и общественно-политической мысли народов Дагестана в XIX в. - М., 1968; Брошей Ю.В. Национальные процессы в СССР: в поисках новых подходов. -- М., 1988; Грюнебсгум Г.Э. Основные черты арабо-мусульманской культуры. - М., 1981; Жданов HB., Игнатенко A.A. Ислам на пороге XXI в. - М., 1989; Магомедов P.M. Общественно-экономический и политический строй Дагестана в XVIII - начале XIX вв. - Махачкала, 1957; Ладыженский A.M. Методы этнологического изучения права // Этнографическое обозрение. 1995. №4.

" Малашенко A.B. Исламское возрождение в России. - М., 1998; Он же. Исламские ориентиры Северного Кавказа. - М„ 2000; Игнатенко A.A. Эндогенный радикализм в исламе // Профи. 2000, №2.

Шапсугов Д.Ю. Обычное право и его роль в правовом развитии общества / Обычное право в России: проблемы теории, истории и практики. - Ростов-на-Дону, 1999; Мальцев Г.В. Очерк теории обычая и обычного права / Обычное право в России: проблемы теории, истории и практики. -Ростов-на-Дону, 1999.

4 Бабич И.Л. Эволюция правовой культуры адыгов (1860-1990 гг.). -М., 1999; Она же. Правовой плюрализм на Северо-Западном Кавказе. -М., 2000.

обще, механизмов его формирования в частности, анализа ею природы в Кабардино-Балкарии и Северной Осетии в особенности.

Работы указанных авторов ценны тем, что знаменуют введение проблемы адатского и мусульманского права народов Северного Кавказа в правовых системах России в научный оборот, однако в целом она еще не разработана.

Важным для настоящего исследования в методологическом плане является труд Р. Давида «Основные правовые системы современности», который относится к числу тех юридических работ, которые могут быть названы классическими, особенно в части рассмотрения мусульманского права'.

Р. Давид рассматривает мусульманское право как систему, совершенно независимую от всех других правовых систем, не имеющих того же источника. Опасность всякой попытки модернизации и рационализации мусульманского права, по его мнению, очевидна. Вместе с тем гражданское общество в различные эпохи, в определенных странах могло отходить по определенным вопросам от ортодоксальных положений и входить в противоречие с принципами и нормами религиозною мусульманского права2. Имея в виду бывший СССР, Р. Давид отмечал, что мусульманское право здесь не применяется судами, оно соблюдается тайно среди населения. Однако многие страны с мусульманским населением сумели, по его утверждению, «в своем сегодняшнем праве объединить в соответствии с их фадицией и мышлением различные элементы, как традиционного происхождения, так и воспринятые из западных стран». В таких государствах возникает синтез категорий и понятий, заимствованных из западного права, и методов рассуждения и подхода, глубоко пронизанных традицией мусульманского права'.

Диссертация в значительной мере опирается на зарубежные исследования ислама и мусульманских правовых школ, проведенные Абдель-Рахман бин Хаммад Аль-Омаром, Абу Амина Биляль Филипсом4.

В труде А. Филипса дан обзор исторического развития мусульманского права и его школ (мазхабов). На Северном Кавказе признание получи-

1 Давид Р., Жоффре-Спинози К. Основные правовые системы современности. - М„ 1999.

~ Там же. С.323.

' Давид Р., Жоффре-Спинози К. Основные правовые системы современности. -М., 1999. С.329.

4 Абдечь-Рахман бин Хаммад Ачь-Омар. Ислам. - Майкоп, 1994; Абу Амина Бичяль Финте. Эволюция фикха. Исламский закон и мазхабы. -Киев, 2001.

ли ханафитский и шафиитский мазхабы, поэтому обоснование им факторов, приведших к различиям между ними, а также и другими мазхабами, имеет существенное значение для осмысления логики данных правовых школ в нашей стране. А. Филипс настаивает на «воссоединении всех маз-хабов и устранении всех следов фанатизма и фракционности», что «сделает фикх (мусульманский закон) динамичным, объективно выведенным правовым организмом, чтобы отдельные мусульманские ученые и правоведы ... могли эффективно и стандартно применять Шариат во всех частях мусульманского мира независимо от конкретных социальных, политических и экономических условий»1.

Проблемы ислама и шариатской юстиции затрагиваются в некоторых историко-политических и правовых работах западных авторов - И. Спек-тора, Р. Пайпса, А. Беннигсена, Г. Брекера2, в которых рассматривается политика Советского государства в отношении мусульманства.

Частному, но важному вопросу исследуемой темы посвящена книга А.Беннигсена «Ислам в Советском Союзе», в которой затрагивается проблема правового плюрализма, возникшая вследствие восстановления в Советском государстве адатских и шариатских судов'.

Специальное место рассмотрению мусульманской юстиции в Советском государстве в 1925-1927 гг. отведено немецким историком Г. Бреке-ром. Он объективно отмечает тот факт, что Советский Союз был намерен устранить религиозное мусульманское право не молниеносно, а поэтапно4.

Современная историко-правовая наука освобождается от догматического наследия, она стремится вскрыть истинные факты и сделать достоверные выводы из событий минувшего5 с тем, чтобы дать достоверный прогноз на будущее. А это одна из главных задач данной работы.

Объектом исследования являются практика регулирования адатским и мусульманским правом общественных отношений в северокавказском этническом мусульманском социуме в широком историческом и пространственном контексте, а также формы взаимодействия политической,

1 Абу А мина Биляль Филипс. Указ. работа. С. 201.

2 Spector /. The Soviet Union and the Muslim World. 1917-1958. Seattle, 1959; Pipes R. Russians Muslims before and after revolution in «Soviet imperialism. It's origin and tactics». Indiana, 1953; Bennigsen A. And Ch. Lemer-cier. Islam in the Soviet Union. London, 1967; Braker H. Kommunismus und Weltreligionen Asiens. Band 1. Kommunismus und Islam. Tubingen. 1969.

' Bennigsen A. Op. cit., P. 146.

4 Braker H. Op. cit., P. 100.

5 История отечественного государства и права. 4.1. С. 10.

государственной власти в России с адатом и шариатом как социально-нормативными системами.

Предмет исследования составляет теоретический историко-правовой анализ процессов конвергенции адата и шариата с российским правом, легализации и институционализации адатского и мусульманского права, эволюции данных феноменов в русле развития государственности в России и ее правовых систем.

Хронологические рамки исследования охватывают период с завершения присоединения в начале XIX в. Северного Кавказа и его народов к Российскому государству до начала XXI века. Хотя следует признать, что в период 30-90 гг. XX в. адатское и мусульманское право существуют по инерции, вне официальной регламентации, не имея институционной значимости.

Особое внимание в работе уделяется обобщению опыта работы правительственных комиссий по составлению свода мусульманских узаконений в 1865-1870 гг., основ союзного законодательства и проектов законов РСФСР о мусульманском праве и судах в 1920-1925 гг.

Динамика и трансформация правовых систем на Северном Кавказе имеют длительную историю, коюрую можно разделить на четыре периода.

Первый - период до присоединения к Российской империи северокавказских народов, имевших оригинальные юридические ситемы, формировавшиеся в Античное время, Средневековье, и длившийся до конца XVIII в.

Связующей нитью между народами Северного Кавказа был ислам, появившийся здесь в VIII в. и внедрившийся в конце XVII в. в его сообщества. Шариаг выступает не только в качестве религиозно-правовой системы, приобщение к которой было большим шагом вперед. Он привнес с собой комплекс институтов, которые охватывали социально-духовную жизнь и оказывали сильное влияние на культурные, национальные и юридические традиции.

обусловила феномен правового плюрализма в регулировании отношений в этническом социуме.

В третий период - с октября 1917 г., после революционного слома старого права и судов, на Северном Кавказе было восстановлено действие адатского и мусульманского права и судов, проведена формальная легитимация шариата.

Четвертый период - с развала СССР в конце XX в. и по настоящее время, когда вопросы взаимодействия и сосуществования европейской и мусульманской правовой культур приобретают не только теоретическое, но и практическое значение для России.

Цель и задачи исследования. Целью настоящего диссертационного исследования является осмысление феномена юридического плюрализма у народов Северного Кавказа с XIX в. до наших дней, обобщение опыта легализации адатского и мусульманского права и выявление закономерностей его применения.

Цель исследования и содержание проблемы определили необходимость решения следующих задач:

- выяснение природы и особенностей действия адатского и мусульманского права, системы юридического плюрализма;

- установление основных тенденций в политике государства на Северном Кавказе в области права и судов в Х1Х-ХХ вв.;

- проведение анализа политико-правовых и социокультурных условий признания и государственной поддержки адата и шариата при разных формах государственного единства и правления;

- выяснение роли традиционных для народов Северного Кавказа систем права в условиях радикальной социально-политической трансформации общества;

- определение социокультурного пространства, в котором действуют адатское, мусульманское и российское право, выстраивание концептуального каркаса их сравнительного анализа;

- обобщение проведенных в Х1Х-ХХ вв. реформ права и судов на Северном Кавказе, синхронизировав трансформацию адата и шариата с включением их в российскую правовую систему;

- проецирование выявленных достоверных закономерностей и результатов конвергенции и взаимодействия адатской, мусульманской и российской систем права на конкретно-историческую, политико-правовую культуру как прошлого, так и настоящего, а также выработка прогноза на будущее для практического использования. Предпринятая автором попытка обстоятельного научного анализа исторического развития права на Северном Кавказе и взаимодействия пра-

вовых культур различных этносов направлена па определение путей и перспектив развития отечественной правовой системы.

Методологию и методы исследования составляют присущие исто-рико-правовой науке приемы, принципы и методы: объективность, историзм, всесторонность. Диссертационный материал анализируется с позиции примата факта над концепцией, соотношения политических и правовых форм.

Для изложения материала избран проблемно-хронологический подход. Тема исследуется в плане сравнения, сопоставления фактов, явлений. Но такое сравнение проводится не только во времени, но и в пространстве, сопоставляется развитие права одного народа с развитием политико-правовых систем других народов.

Сравнительный метод исследования в работе сочетается с системным подходом, исюрико-правовые явления на Северном Кавказе рассматриваются с учетом периодизации, построенной главным образом по госу-дарствоведческим принципам.

Использование представленной методологии, по мнению автора, дает возможность осмысления особенностей процесса динамики адата и шариата в российской правовой действительности, углубления и развития совокупных знаний о ценном этноюридическом наследии.

Научная новизна исследования определяется тем, что в нем дается обстоятельный научный анализ развития национальных систем права на Северном Кавказе.

При рассмотрении этой научной и практической проблемы на основе вновь полученных данных адат и шариат осмысливаются и освещаются как нормативно-ценностные, регулирующие системы в этническом мусульманском социуме.

В настоящей работе автор стремится к раскрытию логики, смысла и закономерностей эволюции адатского и мусульманского права, его превращения в ходе исторического прогресса в высокозначимую силу, в самостоятельный мощный регулятивно-охранительный фактор.

В отличие от устоявшихся воззрений на адат и шариат, как совокупности традиционных правовых норм и религиозно-правовых предписаний, в диссертационном исследовании они осмысливаются в качестве юридических феноменов. Установленные автором данные лают весомые основания трактовать их в качестве институционных, нормативных образований в правовых системах России.

В развитии представлений об адатском и мусульманском праве, как регуляторах отношений в этническом мусульманском сообществе, автор пытается выявить закономерности, которыми обусловлена их преемст-

венность в процессах развития отечественного государства и его правовых систем.

Существенным для понимания современной логики феноменов адата и мусульманского права является обоснование в работе их интеллектуальной, социальной значимости для народов Северного Кавказа.

Диссертант анализирует основные правовые отношения на Северном Кавказе, соотношение, конвергенцию и взаимовлияние адатского, мусульманского и российского права.

В работе всесторонне обобщены данные о законодательных шагах российских государственных властей по легитимации национального права северокавказских народов. На основе и с использованием широкого круга документов и источников в практическом плане доказывается, что адатское и мусульманское право северокавказских народов было включено в законодательство Российской империи, РСФСР и СССР, и формально являлось с начала XIX в. до 30-х гг. XX в. составной частью российской правовой системы.

Основные положения исследования базируются на архивных документах и материалах. Эти источники убедительно доказывают, как российское право и закон, государство и судебная практика воспринимали и санкционировали решения, выносившиеся на основе адатского и мусульманского права.

В рамках предложенной концепции автор стремится актуализировать в творческом и практическом планах вопросы мусульманской правовой культуры на Северном Кавказе в настоящее время, выработать конкретные предложения по определению ее места и роли в структуре общества в условиях проводимой судебно-правовой реформы. Основные положения, выносимые на защиту:

1. Характерной чертой динамики правовой системы России является «собирание» в нее систем права тех народов, которые к ней присоединились. На протяжении XIX в. эти системы действовали параллельно с общероссийским правом, тем самым обеспечивался учет национальных особенностей населения империи.

2. Действующим правом у присоединившихся северокавказских народов в результате формальной институционализации признается адатское и мусульманское право и право империи. Право выражает социальный плюрализм, отсюда проистекает плюральная структура права на Северном Кавказе.

средством законодательства и судебной практики законной силы определило его статус, как части общегосударственного права.

4. Реформаторские и консервативные тенденции в политике правительства в отношении введения на Северном Кавказе судебных уставов 1864 г. на протяжении второй половины XIX в. шли параллельно. Здесь возобладало компромиссное решение: провозглашенные судебными уставами принципы и институты вводились в усеченном виде, горский словесный суд, действующий на основе адатского и мусульманского права, был сохранен и вписан в общий строй государственных институтов.

5. Сохранение и легитимация адатского и мусульманского права, выполнявшего регулятивные функции, явилось важной частью национальной политики Советского государства. В политико-правовой концепции Советского государства адат и шариат рассматривались как санкционированное право, возможное и необходимое для организации нового правового порядка.

6. В Советском государстве мусульманское право претерпело радикальную трансформацию в результате [лубинных изменений, внесенных в его природу. Оно было секуляризировано, лишилось теологической основы. Вводились выборность и коллегиальность шариатского суда, были созданы институ! предварительного следствия, мусульманские апелляционные и кассационные органы.

7. Легитимация мусульманского права и суда осущес1влялась, как правило, путем принятия высшими государственными органами автономных республик и областей Северного Кавказа специальных законодательных актов. Законодательство о мусульманской юстиции представляло, таким образом, особый аспект советского законотворчества.

8. Шариат в системе советского права характеризовался как специфическая разновидность классического исламского права, которое под влиянием российского права и государства трансформировалось в право мусульманских народов Северного Кавказа.

9. В условиях современной радикальной социально-политической трансформации общества попытки воссоздания мусульманского права и его институтов, провозглашения «исламскою государства», «джихада», внедрения и распространения салафизма в отдельных регионах Северного Кавказа обусловлены комплексом причин политического, социального и интеллектуального характера. В такой обстановке адат и шариат сохраняют роль неформального регулятора отношений в этническом социуме.

Эмпирическая база исследования. Рассматриваемые вопросы потребовали привлечения широкого и разнообразного круга первоисточников. Важнейшими из них стали северокавказские региональные архивы. Для всестороннего анализа данной проблемы привлекались фонды государственных архивов: Республики Дагестан, Кабардино-Балкарской Республики, Республики Северная Осетия - Алания, Республики Адыгея, Карачаево-Черкесской Республики, Краснодарского края. Автору удалось также сохранить ряд документов (1918-1925 гг.) по шариатской проблеме бывшего ЦГА Чечено-Ингушской Республики.

Не менее важное значение для исследования имело изучение материалов большого числа конкретных судебных дел. В число изученных и использованных материалов архивных фондов были включены: протоколы и стенограммы заседаний руководящих советских партийных и государственных органов автономных республик Северного Кавказа, посвященных вопросам шариатского судебно-правового строительства; обзоры, отчеты, исторические справки о деятельности органов шариатской юстиции.

Важнейшие документы по легализации в Советском государстве мусульманского права и шариатских судов были изучены в Государственном архиве Российской Федерации.

Теоретическая и практическая значимость диссертационного исследования определяется возможностью использования содержащихся в диссертации положений и выводов для осмысления стратегии и гактики преобразований права и суда на Северном Кавказе в современных условиях.

Теоретическая значимость положений и выводов диссертационного исследования обусловлены обозначившейся тенденцией в государственной поддержке религиозных конфессий, в том числе и мусульманства. Содержащиеся в нормативных материалах, архивных документах, трудах юристов, историков государства и права обширные сведения о принципах взаимодействия властей в России с адатским и мусульманским правом и практика его применения при критическом осмыслении и взвешенном подходе могут быть реконструированы в нынешнем правовом пространстве.

Практическая значимость определяется широким неформальным использованием и соблюдением норм адата и шариата, необходимостью выработки государственно-правовой политики по отношению к данным феноменам культуры на Северном Кавказе.

частности, в государственном регулировании ряда основных правовых отношений у народов Северного Кавказа, особенно в брачно-семейной и земельной сферах, в которых сохранилась сила адатско-мусульманских правовых традиций.

Материалы диссертации могут служить не только для более глубокого осмысления истории права в России, но и для усвоения классических понятий правового плюрализма, его сущности и логики в обществе и государстве, развития совокупных знаний о праве как культурном наследии и достоянии правовой цивилизации.

Апробация результатов исследования. Диссертация обсуждалась на кафедрах государственно-правовых дисциплин Академии управления МВД России и государственно-правовых дисциплин Нальчикского филиала Ростовского юридического института МВД России.

Основные выводы и предложения были изложены на межвузовских, всероссийских научных и научно-практических конференциях, в частности:

- научно-практической конференции «Государственность и право республики в составе Российской Федерации» (г. Нальчик, 1996 г.), организованной Российской Академией государственной службы при Президенте РФ, Правительством Кабардино-Балкарской Республики;

- научно-практической конференции «Актуальные проблемы борьбы с преступностью на Северном Кавказе» (г. Нальчик, 1998 г.);

- VI конгрессе этнологов и антрополоюв России (г. Нальчик, сентябрь 2001 г.)

На протяжении 1990-2001 гг. автор являлся членом экспертной группы Парламента Кабардино-Балкарской Республики и участвовал в региональном законодательном процессе. При разработке и принятии республиканских законов о земельной реформе, мировых судьях, религиозных конфессиях были использованы научно-методические рекомендации и выводы настоящего диссертационного исследования.

В настоящее время результаты исследования используются в преподавании учебных дисциплин «История отечественного государства и права», «Теория права и государства» в Нальчикском филиале Ростовского юридического института МВД РФ, на юридическом факультете Кабардино-Балкарского государственного университета.

Структура диссертации. Диссертация состоит из введения, шести глав (семнадцати параграфов), заключения, списка использованной литературы.

СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Во введении обосновываются выбор темы, ее актуальность, а также рассматривается степень ее разработанности в отечественной и зарубежной литературе, определяются основная цель и задачи исследования, излагается содержание научной новизны в изучении данной темы и формулируются основные положения, выносимые на защиту, указывается теоретическая и практическая значимость полученных результатов, а также возможности их прикладного использования.

В первой главе - «Адатское и мусульманское право в период инкорпорации Северного Кавказа в Российское государство» - определяется природа адатского и мусульманского права, его значение в жизни народов Северного Кавказа в процессе вхождения в Российское государство.

Адатское право осмысливается как продукт цивилизации и феномен культуры, его становление прослеживается в контексте существующих теорий в истории и праве, формулируется вывод о том, что кавказский адат имеет транснациональный характер. Это право представляет собой четко очерченную систему, предназначенную для универсального применения. В XIX в. российская юридическая и этнографическая науки (М.М. Ковалевский и Ф.И. Леонтович) объективно оценивали право кавказских этносов как явление общественной культуры, встречавшееся в истории всех народов. После присоединения Северного Кавказа российская государственная влааь признала достоинства адата как правового феномена, отличного 01 мусульманскою права. Приоритет адата перед шариатом, носил протекционис1ский характер со стороны Российского государства (XIX в.).

В главе раскрываются сущность и содержание адата как нормативно-ценностного регулятора фактических отношений. Адат осмысливается в виде системы, включающей в себя объективное, субъективное, материальное и процессуальное право. Ддат способен к трансформации и модернизации под влиянием экзогенных правовых ценностей, конвергенции с другими системами права. По своей сути, адатское право имеет как стабилизирующее, так и консервативное значение. Профилирующими функциями северокавказского адата являются воспроизводство социальной системы и утверждение в жизни этносов нормативных начал. Здесь же доказывается положение о том, что под влиянием позитивного редактирования Российским государством адатского права, в нем происходили известные преобразования: ему было придано качество институционно-сти, а в этой связи - публичного признания и обязательности.

Автором обобщены результаты влияния мусульманства на общество и право народов Северного Кавказа, на основе сравнительного метода ис-

следования автор стремится создать целостное представление о реализации мусульманского права, в то же время им не ставится цель охватить все его принципы и институты.

Мусульманское право народов Северного Кавказа занимало специальное место в правовой системе российского православного государства.

С самого начала соприкосновения с мусульманами Северного Кавказа Россия еще в XVIII в. признала компетенцию мусульманского права в вопросах персонального статуса. Автором раскрывается проблема разрыва или сохранения мусульманского права в Российской империи. Изложенная в параграфе концепция представляет собой идеально-типическую реконструкцию феномена. В широком плане мусульманское право осмысливается как цельная система социально-нормативного регулирования, включающая в себя как юридические нормы, так и религиозные и нравственные правила поведения. Обособление юридических норм от данных правил, их система выступают, по разделяемому с Л.Р. Сюкияй-неном мнению, мусульманским правом в юридическом значении.

С учетом среды каждый регион мусульманского мира, и Северный Кавказ не исключение, внес в шариат элементы традиционного права и культуры. Опираясь на анализ взаимодействия мусульманского права с а датским и российским правом, результаты его редактирования и санкционирования, автор обосновывает вывод о том, что оно трансформировалось в «право северокавказских мусульман».

В главе характеризуются восприятие христианским православным государством ислама и шариата, его роль среди других источников российского права. В 1843 г. Временным отделением Собственной Его Императорского Величества канцелярии был подготовлен свод мусульманских узаконений, который в вопросах регламентации культового поведения полностью следовал классической мусульманской традиции. Вместе с тем, легализованные нормы мусульманского права отклоняются от классического шариата. Соприкосновение двух систем повлекло, с одной стороны, коррекцию мусульманского процессуального права, а с другой - не подверглись деформации такие отрасли права как брачно-семейное, наследственное. Составляя суть жизни мусульманина, они не могли измениться радикальным образом.

Народы Северного Кавказа являлись частью социально-экономического организма Российского государс!ва, однако сохраняли свое право. Это было закреплено на законодательном уровне положениями об управлении Дагестанской, Терской, Кубанской областями.

Существенные изменения происходили в середине XIX в. в период становления в стране унитаризма и абсолютизма. Замена на Северном

Кавказе отношений «сюзерен-вассал» отношениями «государь-подданный» требовала гораздо большего вовлечения мусульманского населения в единую государственную и правовую систему. Важное значение имела разработка правительством «Положения об устройстве мусульманского духовенства для всех частей Кавказского края» и «Свода мусульманских узаконений». Учитывая имеющийся пробел в отечественной литературе по этому вопросу, его исследованию уделяется серьезное внимание. Разработка проектов названных законов осмысливается автором в плане становления государственной политики в отношении мусульман и мусульманского права. Исключительным достижением законопроекта явилось ясное и корректное обобщение понимания Сунны -второго по значимости источника мусульманского права, четырех основных, по классическому исламскому праву, мазхабов (правовых школ).

Целью правительственных проектов того времени была попытка совмещения статуса мусульманского судьи - кади, регламентированного шариатом, с его правовым положением, как подданным императора и получающим жалование. Законодатель особо обосновывал, что вступление в мусульманское духовенство допускалось только для российских подданных, при этом вводилась выборность духовенства, мусульманские иерархи назначались правительством.

Принятием положения об управлении мусульманским духовенством от 5 апреля 1872 г. достигались важные цели: обеспечение государственного контроля над ним; воспрепятствование проникновению из Персии и Турции чужеземных, враждебных исламских течений.

Автором делается вывод о том, что для мусульман Северного Кавказа сохранение своего права было проявлением государственного благоприятствования и протекционизма. Мусульманское право, безусловно, являясь правом российских подданных, сохраняло эндогенные свойства.

В главе раскрываются основные аспекты мусульманского процессуального права, отправление правосудия, типология доказательств, система преступлений и наказаний. Мусульманский судья - кади - это прежде всего чиновник, к претендентам на эту должность предъявлялись особые и высокие требования: «Он должен быть в полном присутствии разума, правоверным, известно справедливым и беспристрастным, законнорожденным и иметь степень учености».

Кади принимал меры к установлению события преступления, лиц, виновных в его совершении, и наказанию преступников. Приведенные в параграфе правила представляют собой реконструкцию сути шариатского процесса. Здесь же даны понятия доказательств, принципы их оценки. Мусульманское право исходит из того, что в действиях мусульман всегда присутствуют добросовестность и правота. Мусульманский судья не

предполагает вины, умышленности, подлога в каком-либо действии, если этого не признает сам обвиняемый. Этот принцип - требование истца заслуживает доверия - в мусульманском праве означает, что одна сторона для подкрепления справедливости своего требования обязана представить свидетелей, а другой стороне предоставляется возможность укрепить свои показания присягой. Доказательства характеризуются относительностью, ими могут быть: признание, свидетельство и присяга. Документы и вещи, как таковые, не имеют самостоятельную доказательную , силу и оцениваются только в совокупности со свидетельскими показа-

ниями. В случае отсутствия свидетелей ответчик призывается к присяге, которая должна бьпь освящена. Проиедура присяги не касается прямо предмета спора, она заключается в необходимости разобраться в двух противоречащих клятвах, которые даны сторонами. После принятия присяги расследование ведется не столько для обнаружения истины, сколько для выявления клятвопреступника.

В диссертационном исследовании определены понятия «преступление» и «наказание» по мусульманскому праву. Вместе с тем, освещая вопросы категорий преступлений, цели и виды наказаний, их назначения, автор не ставит целью охватить все содержание мусульманского материального и процессуального права. В последующих главах и параграфах осмысливаются изменения, внесенные в классические процессуальные нормы шариата в ходе его эволюции на Северном Кавказе.

Автором вводятся в научный оборот материалы официально-документального делопроизводства по реформе мусульманского духовенства, проливающие свет на проблему правового пространства ислама в христианской России в период развития абсолютизма.

Мусульманское население Северного Кавказа пользовалось шариатом, однако со временем это стало противоречить стремлению государства к унификации законодательства, характерной для XIX столетия. В это время была проведена грандиозная работа по систематизации российского законодательства, которая, по суги, официально закрепила статус » мусульманства и компетенцию его права.

Вторая глава - «Основные юридические отношения по адатскому праву на Северном Кавказе» - посвящена анализу регулирования гражданско-правовых отношений, рассмотрению системы преступлений и наказаний и осуществлению правосудия.

В адатском праве отмечаются различия между консенсуальными и реальными договорами. Некоторые вещи не могут стать предметом договора (святилища, предметы культа), договорные отношения строятся по принципу представительства и принадлежности к сословию. Общий характер договорных отношений у народов Северного Кавказа обусловлен

природой вещи, идентификацией договаривающихся сторон и их статусом. В адатском праве не проводится различий между натуральными, гражданскими, договорными и внедоговорными обязательствами. Применение российских категорий гражданско-правовой ответственности среди населения не привилось. Неисполнение обязательств требует определенного наказания, которое носит больше общественный (моральный), чем экономический характер. В адатском праве весьма условно проводится различие между общественной взаимопомощью и юридической солидарностью. Вместе с тем, четко различаются реальные и личные гарантии исполнения обязательств. Калым (приданное), передаваемый семьей жениха семье его будущей супруги, адат рассматривает как гарантию прочности супружеского, родового, племенного союза.

В главе анализируются результаты, полученные в ходе исследования земельных правоотношений на Северном Кавказе. Земля у народов Кавказа считается общей, неделимой. Общественный характер права собственности на землю, священный характер земли и необходимость передать ее в целости грядущим поколениям являются в адатском праве юридической категорией. Сам факт обладания землей не влечёт за собой приобретения земельных прав. В русле сравнительного правоведения земельные отношения здесь, по сути, сродни славянскому общинному землепользованию. Адатская система не игнорировала экономическую ценность земли, но эта ценность не носила определяющий характер. Российское правительство не произвело на Северном Кавказе радикального переворота в земельном и сословном строе, а признало и подтвердило основополагающие принципы адатского права в сфере землепользования и землевладения: непередаваемость и неотчуждаемость. В результате работы, проведенной в 1863г. Терской сословно-поземельной комиссией, основной формой стало общинное землепользование. Горской аристократии земельные наделы передавались в частную собственность в зависимости от заслуг перед империей. Споры по вопросам о земле, находящейся в частной собственности кабардинских, осетинских, кумыкских князей и дворян, а также русских переселенцев и немецких колонистов, рассматривались по российским законам, в рамках общинно-родового землепользования применялось адатское право.

Радикальные изменения в правовом регулировании земельных отношений произошли на Северном Кавказе после Октябрьской революции 1917 г. - земля была национализирована, компетенция адатского права в этой сфере ликвидирована. Далее обосновывается авторская точка зрения о том, что опыт правового регулирования режима землепользования на Северном Кавказе в XIX в. имеет универсальные черты, позволяющие трансформировать его в современную практику.

В тексте главы автор, отмечая пробел в специальной литературе по этому вопросу, восстанавливает панораму уголовных преступлений и наказаний за их совершение, установленных адатом. Подчеркивается крайнее разнообразие преступных проявлений, многими авторами эмоционально акцентируется внимание только на обычае кровной мести. Если же мести не удавалось избежать ни с помощью посредников, ни в результате выплаты компенсации, она протекала в соответствии с определенными правовыми нормами. Месть у горских народов Северного Кавказа была в принципе контролируемой и не должна, по адатам, порождать избыток насилия и тем более превращаться в вечный конфликт. Адатское право предполагает замену расправы штрафом, ограничивает круг мстителей и допускает месть только за некоторые, наиболее опасные для общества преступления. Влияние мусульманского, и позднее российского права способствовало эволюции правовых воззрений на этот вопрос - месть стала считаться не столько обязанностью, сколько правом. В адатском праве господствует не формальный, а материальный подход к преступлению. В системе наказаний адатское право стремится увести стороны от конфликта в крайней форме путем взыскания штрафа и последующего их примирения.

Весьма распространенным наказанием у народов Северного Кавказа было «ограбление и продажа по разным местам» семейства и имущества обвиненного, если он не мог выплатить штраф. Диссертантом проводится параллель с «потоком и разграблением» по Русской Правде. Адагским правом предусматривается также смертная казнь за совершение трех и более преступлений. После присоединения народов Северного Кавказа к Российскому государству в новых социально-экономических условиях появляются новые виды преступлений, в частности, против государства, которые не охватывались компетенцией адатского права.

В главе исследованы особенности коллективного правосудия и толкования права на Северном Кавказе, рассматриваются такие институты, как: адатская юстиция, судебное следствие, обжалование судебных постановлений.

Традиция коллективного правосудия является сильной стороной адатского права народов Северного Кавказа. Всякий, кого обвинили в преступлении и невыполнении обязательств, имел право на суд равных себе. Это право человека по адатам быть судимым «судом равных ему» (per indicium parium) сравнивается с аналогичной идеей английской Великой хартии вольностей 1215 г. Адатское процессуальное право содержит опыт взаимности правовых обязательств между лицами разных сословий: князья, дворяне, свободный народ счшались подвластными общим адат-ским (либо мусульманским) правовым нормам. Дня разбирательства уго-

ловных и гражданских дел по адатскому праву сословия избирали судей на своих собраниях. В этом случае им присваивался статус постоянных судей после принятия ими особой присяги.

Вместе с тем, стороны могли, не обращаясь к постоянным судьям, поручать разбирательство своих дел другим судьям, выбираемым ими по своему усмотрению, которые были авторитетными в своем сословии или в народе.

Своеобразной, не имеющей аналогов в других известных формах судопроизводства, является фигура консенсуального (общего) судьи, который, не принимая прямого участия в данном процессе, давал решающую оценку обоснованности вынесенного решения. Окончательным считался приговор, оглашенный «общим» судьей, с которым соглашалось большинство или не менее половины судей. Адатские процессуальные нормы сравнительно едины, доказательствами считались присяга, свидетельские показания и выводы суда. Приговор суда основывался на единодушном заключении судей о существовании какого-либо адата.

На основе проведенного анализа автором обосновывается положение о том, что адатский суд был более рациональным, чем суд кади, его процедура была более доступна и понятна, а решение судей - людей осведомленных и почитаемых - не подвергалось сомнению.

В третьей главе «Вхождение адатского и мусульманского права в правовую систему России (середина XIX в.1» - излагаются результаты изменений этих феноменов в процессе инкорпорации в российский государственно-правовой строй. Автором, на основе вновь полученных данных, анализируются преобразования в адате и шариате в процессе взаимодействия с российским правом и под его влиянием. Изучается вопрос о том, какие свойства и нормативные положения адата и шариата оказываются в наибольшей степени востребованными в ходе сотрудничества с российским правом.

Особое внимание уделено исследованию проблемы плюрализма юридических традиций на Северном Кавказе, процесса формирования нового правовою пространства на протяжении XIX в. под влиянием российского права и законодательства. Автором обосновывается положение о том, что санкционирование государственной властью адата и инкорпорация шариата в качестве институционных систем, обусловили становление на Северном Кавказе уникальной правовой панорамы, формирование феномена правового плюрализма.

В XIX в. северокавказский адат и шариат становятся имманентной частью российской правовой системы. Автором обосновываются принципы и характер взаимодействия адатского, мусульманского и российского права.

В отличие от других сфер деятельности российскою правительства по переориентации Северного Кавказа в русло западной цивилизации, в области права у его народов тотальный поворот не состоялся. Государством официально была признана компетенция адатского и мусульманского права и правосудия, адат и шариат становятся одним из источников российского права. Наибольшее использование и приоритетное применение получило адатское право. В главе обосновывается авторская точка зрения, согласно которой становление феномена юридического плюрализма на Северном Кавказе вызвано объективными причинами: приданием адату и шариату, наравне с российским правом, официального, публичного характера.

В ее развитие анализируется соотношение адатского, российского и мусульманского права, распределение компетенций между ними. В начале XIX в. российское правительство, признав легитимность адатского и мусульманского права, включило отдельные комплексы его норм в состав законодательства. Однако российское право сохранило важное преимущество нормы адата и шариата не применялись, если противоречили имперскому юридическому стандарту или не могли предложить решение. котрое было бы разумным и достаточным. Вместе с тем, адатское и мусульманское право никогда полностью не заменялось российским. Сравнительный анализ выявил много совпадений в содержании шариатских и адатских правовых норм на Северном Кавказе, что поддерживало равновесие между ними.

Мусульманское право на Северном Кавказе воспринималось как привнесенное извне, интегрированная юридическая система со своим профессиональным судьей - кади. Однако на Северном Кавказе шариат отличался от своего классического образца мнотими особенностями. Определенные ограничения российским правом компетенции шариата не касались брака, завещания, имущества, соглашений и деликтов. В основном эти системы права сотрудничали друг с другом.

Несмотря на влияние ислама и шариата, адатское право всегда сохраняло свое социальное и юридическое значение. Рецепция же российскою права затрагивала, прежде всего, лишь те сферы, где особенно ощущался переход к новой цивилизации и новым экономическим отношениям, и где адатское право не давало полной регламентации. Российское право на Северном Кавказе применялось для того, чтобы обеспечить социально-экономические и юридические интересы русского населения, и, кроме того, для урегулирования своих отношений с коренным этносом. Оно служило своеобразным «jus gentium» в отношениях, выходящих за рамки адата и шариата. В области уголовного права правительством устанавливалась исключительная компетенция российских законов по тяжким и

государственным преступлениям. Покровительство российского права обреталось в случаях: обращения горца в православное христианство; заключения договора и вступления в брак по российским законам. Вместе с тем, на Северном Кавказе российское право не было ни самодействующим, ни полным - российские законы применялись лишь в той степени, в какой регламентарные акты их специально предписывали на определенной территории.

Юридический плюрализм на Северном Кавказе осмысливается как правовой организм, возникший при росте влияния Российского государства и им осознанно узаконенный. Этот феномен вполне соответствует воле государства по осуществлению контроля за своими поданными, признавая эндогенные правовые ценности.

Анализируя проблемы и результаты взаимного влияния культурно-правовых систем на Северном Кавказе, автором формулируется гипотеза, согласно которой концептуальное описание феномена правового плюрализма предполагает выявление социокультурного пространства адатско-го, мусульманского и российского права. Для этого диссертантом осуществлен компаративный анализ феномена правового плюралиша.

Замены адатского права шариатом или их смешения не произошло; у дагестанских народов, осетин, кабардинцев, адыгов, черкес, балкарцев, ингушей была всегда зримо ограничена компетенция мусульманского права, окончательно закрепленная российским правительством в Положении о мусульманском духовенстве 1872 г. Самая яркая черта «кавказского права» это сосуществование внутри одного общества (разных народов и даже рас) различных систем права. Правовой плюрализм проистекал из дифференциации мусульманской духовной власти от светских властей. Ислам на Северном Кавказе претендовал на свободу от светского контроля, на исключительную юрисдикцию по некоторым вопросам и совместную по другим. В то же время по гражданским и уголовным делам широко применялась клятва или присяга на Коране как трансцендентальное доказательство. Шариат предлагал свою юрисдикцию всем, кто желал ее предпочесть для разбирательства конкретных дел. Это делалось через процедуру пророгации, посредством которой стороны в любом споре или конфликте могли по взаимной договоренности передать дело мусульманскому судье. После санкционирования и включения в правовую систему империи, адат и шариат не утратили характера связных, интеллектуально-правовых систем, обладающих своими принципами. Право Российского государства являлось законным ограничением компетенции адатского и мусульманского права. Как мусульманское, гак и адат-ское право, даже в тех сферах, где их действие было безусловным, по отдельности никогда не составляли весь массив применяемого права. На

всех стадиях - от выбора сторонами в деле предпочитаемой системы права для урегулирования конфликта и до утверждения вынесенного судебного постановления - их сопровождало российское право.

Четвертая глава - «Адатское и мусульманское право в пореформенный период в России» - посвящена анализу изменений в адатском и мусульманском праве и судах в условиях преобразования российского государственного управления на Северном Кавказе.

В связи с кризисом судебно-правовой системы в этом регионе во второй половине XIX в. возникла необходимость проведения ее реформы и новой регламентации действия адатского, мусульманского права и судов.

В соответствии с положениями об управлении Дагестанской, Терской и Кубанской областями судопроизводство осуществлялось: в комиссиях военного суда по военно-уголовным законам; в народных судах - по адату и шариату и по особым правилам, «постепенно составляемым на основании опыта и развивающейся в них потребности». Военно-уголовные законы применялись в случаях измены, выступлений против правительства, явного неповиновения требованиям начальства, разбоя, кражи казенного имущества, убийства или ранения по политическим мотивам. Все остальные уголовные и гражданские дела относились к компетенции ада1скою и мусульманского права. В качестве апелляционной инстанции учреждались главные народные суды областей. Кади и депутатам судов всех уровней определялось денежное содержание в размере от 200 до 500 рублей серебром в ] од.

Для новой организации государственного управления, проведения судебно-правовой реформы на Северном Кавказе и окончательной регламентации компетенции адатского и мусульманского права понадобился общеимперский законодательный акт. Разработка первого законопроекта была возложена на статс-секретаря министерства, впоследствии министра юстиции Н.В. Муравьева, составление второго аналогичною законопроекта было поручено видному российскому востоковеду И.В. Ханыко-ву, трешй законопроект «Об устройстве судебного быта мусульман» был подготовлен чиновником Кавказского наместничества бароном Н. Тор-нау в соавторстве с профессором Казем-Беком.

Анализ столь противоречивых проектов закона об адатском, мусульманском праве и судах, разработанных с участием российских государственных деятелей, включая Д.Н. Блудова, Л.А. Перовского, В.И. Панина, проводился автором в плане осмысления эволюции взглядов на проблему - от исключительной компетенции шариата по гражданским делам, до введения на Северном Кавказе полноценного мирового суда и суда присяжных. Для согласования мнений и выработки единого проекта в 1865 г. Государственный Совет образовал особый комитет по подготовке проек-

та кавказской судебной реформы и введения судебных уставов. Комитет предложил три варианта проекта: 1) распространение на Северный Кавказ действия судебных уставов без ограничений и одновременно на всей территории; 2) введение судебных уставов в этом регионе с существенными отступлениями от общероссийского образца; 3) поиск компромиссного решения о постепенном вводе судебных уставов с сохранением адата и шариата в мусульманских районах. Последнему и отдавалось предпочтение. Положение о применении судебных уставов в Кавказском крае было утверждено 9 декабря 1867 г. Следовательно, прямое действие урезанных для Северного Кавказа судебных уставов распространялось только на русское население и часть осетинского народа православного вероисповедания. При определении наказания новые горские словесные суды, помимо адата и шариата, руководствовались Уложением о наказаниях уголовных и исправительных. В рассматриваемый период значительно увеличилась компетенция адатского права за счет отнесения к подсудности горских словесных судов сверх гражданских и уголовных дел, рассматриваемых мировым судьей, а также некоторых преступлений, предусмотренных Уложением о наказаниях уголовных и исправительных и отнесенных к юрисдикции российских окружных судов.

В конце XIX в. на Северном Кавказе начался процесс ликвидации пореформенных демократических институтов. По представлению Военного миписфа ог 13 октября 1893 г. Комитет Министров утвердил постановление о распространении на Кубанскую и Терскую области Правил об административной высылке в Восточную Сибирь лиц, подозреваемых или обвиняемых в совершении преступлений. Таким образом, фактически, отменялось судопроизводство по уголовным делам лиц коренного населения.

Временным положением о мерах для удержания туземного населения Терской области от хищничества и, в особенности, от всяких насилий против лиц нетуземного происхождения, от 30 сентября 1894 г. устанавливалась круговая ответственность не только на территории отдельных округов, но и среди целых народов.

В заключение главы формулируется положение о том, что введение на Северном Кавказе судебных уставов 1864 г. объективно имело прогрессивные, культурно-правовые последствия, ибо действовал общий принцип, согласно которому русские поселенцы приносили с собой российское право как личное право, население сохраняло адат и шариат и одновременно использовало, соблюдало и исполняло законы империи. Оценивая результаты проведенной правительством реформы права и суда, автор приходит к выводу о том, что в канун Октябрьской революции 1917 г. на Северном Кавказе сложилась юридическая система, основан-

пая на признании правового плюрализма, в которой наметилось довольно интенсивное развитие прогрессивных форм и институтов.

В пятой главе - «Адатское. мусульманское право и суд в советской системе права» - исследуются процессы легализации и наиболее показательные формы институционализации адата и шариата в Советском государстве.

Уже осенью 1918 г. в РСФСР запрещаются ссылки на законы свергнутых правительств как источник права. Однако, зная, что фундаментальный переворот в религиозной и культурно-правовой жизни северокавказских народов невозможен, Советское государство делает смелый и осознанный шаг, легализовав адат и мусульманское право там, где они сохранились, и даже восстановив шариатский суд там, где он был сломлен революционным порывом. Советское государство, применяя адатское и мусульманское право в процессе становления нового правового строя, внесло глубокие изменения в их природу, главной из них стала секуляризация шариата.

Автором обосновывается положение о том, что восстановление действия адатского и мусульманского права и судов не были просто тактическим ходом, этот курс вытекал из национальной политики Советского государства и достиг своих целей.

Восстановление и легализация адатской и шариатской юстиции Советским государством было обусловлено особенностями национально-государ-ственного строительства на Северном Кавказе. В Горской АССР вопрос о легализации мусульманской юстиции был рассмотрен на учредительном съезде Советов ГАССР, состоявшемся 16-22 апреля 1921 I. Постановление Учредительного съезда предусматривало, что шариатские суды вводятся в мусульманских округах, существуют только для мусульман и только там, где этого пожелает население.

В Кубано-Черноморской Республике «Положение о едином горском суде» было утверждено на II съезде трудящихся горцев. В диссертационном исследовании выясняется гибкая и прозорливая тактика КубЧеррев-кома, сумевшего убедить НКЮ РСФСР в необходимости особого решения вопроса о шариатской юстиции для этой республики.

В Чеченской АО вопрос о легализации мусульманского права и правосудия был решен Пленумом ЧечоблЦИК(а). В Кабардинской АО нормативные акты о шариатских органах были выработаны Учредительным съездом Советов и ОблЦИК(ом), в Дагестане -- ЦИК(ом) и СНК республики.

Решениям высших государственных органов автономий Северного Кавказа о восстановлении мусульманского права и судов предшествовало волеизъявление на это населения аулов, сел, округов, съездов Советов

округов, пленумов партийных органов. Вопрос неоднократно обсуждался на коллегии НКН РСФСР.

Автором аргументируется вывод о том, что в основе государственного признания и подтверждения законности мусульманского права и шариатской юстиции лежат пожелания самих народных масс, преемственность этого феномена культуры народов Северного Кавказа в новой политической эпохе.

В главе обобщено законодательство о шариатской юстиции в РСФСР, анализируется нормативное оформление статуса шариата и законотворчество республик и РСФСР о мусульманском правосудии. Государственные нормативные акты издавались, как правило, под названием «Положения о шариатских судах», им были равнозначны - «Советский декрет о шариатских судах», «Узаконение о шариатских судах», «Постановления о адатских и шариатских судах». Институциональных различий между данными актами и общероссийскими законами - «Положением о едином народном суде РСФСР» от 30 ноября 1918 г., или «Положением о судоустройстве РСФСР» от 3 ноября 1922 г. - не существовало.

Включение мусульманского права в общероссийскую правовую систему осуществлялось путем принятия высшими государственными органами автономных республик и областей Северного Кавказа специальных законодательных актов.

Интеграция мусульманского права с правовой системой страны пре-1ворялась в жизнь также на основе особого закона, изменявшего или дополнявшего общероссийский законодательный акт. «Наказ Высшему судебному контролю по шариату при НКЮ Горской республики» был издан на основе «Положения о Высшем судебном контроле НКЮ РСФСР», но содержал в себе ряд отличий и особенностей процессуального характера. В Дагестанской АССР «Положение о шариатских судах» от 1920 г. целиком, за некоторыми изменениями, рецепировало раздел о предварительном следствии, предусмотренный «Положением о едином народном суде России» от 30 ноября 1918г.

На основе проведенного анализа процесса институционализации шариата автором формулируется положение о том, что указанные нормы обладали юридической силой законодательных актов, принятых высшими государственными органами соответствующих автономий и представляли собой особую часть советского законодательства. Разработка и издание подобного рода актов составляли отдельную сферу нормотворче-ской деятельности РСФСР. Специфика советского законодательства о шариатской юстиции состояла в том, что законодательство не опиралось на законы центральной власти, а первоначально разрабатывалось респуб-

ликами для восполнения пробелов в общероссийском праве. Здесь не существовало коллизии, а было лишь разграничение прав.

Проект общероссийского закона о шариатской юстиции в феврале 1924 г. был разработан СНК РСФСР. Он видоизменил систему мусульманских судебных органов, ликвидировав апелляционную инстанцию и определив прямой порядок выборов судей. Здесь также предусматривался добровольный характер обращения в шариатский суд и исполнения его решений. Однако предлагавшаяся в проекте идея об исключительной компетенции шариата была отвергнута. В январе 1925 г. Президиум ВЦИК доработал и утвердил проект данного постановления в редакции СНК РСФСР и направил его в ЦИК СССР. В новой редакции данный вариант проекта известен как «Постановление ЦИК Союза ССР о шариатских и адатских судах на территории РСФСР». Третий вариант проекта был разработан представителями автономных республик - участниками II сессии ЦИК СССР и известен как «Постановление Президиума ЦИК Союза ССР «О адатских и шариатских судах» (в ред. представителей автономных республик). СНК СССР предлагал также разработать проект общесоюзного законодательного аюа о шариатской юстиции, однако, учитывая просьбу ВЦИК и СНК РСФСР сохранить действующую в РСФСР шариатскую судебно-правовую систему, Президиум ЦИК Союза СССР 21 сентября 1927 г. предоставил право издания дальнейших постановлений о шариатских судах в РСФСР на основе проекта ЦИК Союза ССР «О шариатских и адатских судах на территории РСФСР».

В ходе исследования правовой природы адатской и шариатской юстиции в сове!скую эпоху выясняется статус ор!анов шариатскою правосудия. Законодательством автономий и законопроектом РСФСР система шариатской юстиции учреждалась в целях обеспечения интересов и прав трудящихся мусульман в отступление от единой основной системы судебных учреждений. Это указание закона имело принципиальное значение, ибо такая формула давалась прежде только в законодательстве об организации народных судов, тем самым подчеркивалось государственное значение мер по учреждению мусульманской юстиции. В нормативных документах получил закрепление шариатский комплекс правовых средств, необходимый для регулирования общественных отношений.

В тексте главы выясняется также сфера действия мусульманскою права. Первые нормативные акты определяли его исключи гельно широко как по гражданским, так и уголовным делам. Рассмотрев, например, уголовное деяние, совершенное на почве кровной мести, суд, согласно шариату, выносил в Дагестане решение о выдаче подсудимого родственникам убитого для убиения. Позднее практика законодательной регламентации действия мусульманского права пошла по линии его некоторого

ограничения. Автором исследуется роль и место шариатских судов в судебной системе РСФСР, их соотношение с другими органами и народными судами.

Законодатель не воздвигал стены между мусульманскими и народными судами, в официальных документах был широко распространен термин советско-шариатские суды, т. е. они сосуществовали с народными судами, оба суда находились на гособеспечении.

Проект ЦИК и СНК СССР (1925 г.) «О шариатских и адатских судах на территории РСФСР» иначе, чем классический шариат, решил вопрос о мусульманских судьях. В автономиях Северного Кавказа учреждалась почти одинаковая система шариатских судов в составе постоянного шариатского судьи и двух народных заседателей.

Законодательство Кубано-Черноморской, Горской, Дагес шнекой республик и Чеченской АО установило, что при рассмотрении гражданских и уголовных дел мусульманские суды руководствуются шариатом. В Ку-бано-Чериоморской республике этот принцип был дополнен положением о том, что в судебном процессе судьи, помимо норм мусульманского права, всегда должны руководствоваться и действующими общероссийскими узаконениями и соображениями справедливости. В Горской АССР законодатель пошел еще дальше, установив, что шариатский суд не ограничен никакими формальными доказательствами и от него зависит по обстоятельствам дела допустить их или нет. В Дагестанской республике шариатские суды в уголовных делах, кроме своего закона, руководствовались как уголовным и уголовно-процессуальным кодексами, так и правилами адатского права. Следовательно, новая процедура шариатского судопроизводства предусматривала применение не только мусульманского материального и процессуального права, но и советского законодательства. Последнее даже вменялось в обязанность шариатских судей, но не получило распространения.

В диссертационном исследовании формулируется концептуальное положение о принципе взаимодействия российского, адатского и мусульманского права: если законом РСФСР устанавливались иные нормы и правила, чем предусмотренные адатом и шариатом, то предпочтительное применение имели законы государства.

Другим беспрецедентным нововведением в классическое мусульманское правосудие стало учреждение шариатской кассационной инстанции - Совета шариатских судей в Горской республике, а также Высшего шариатского суда в Дагестанской республике. В Кубано-Черноморской республике специальный кассационный орган не был создан, но в Совет народных судей вместо этого вводился шариатский судья.

Не менее важным изменением стало введение неизвестного ранее мусульманскому процессуальному праву института предварительного следствия по уголовным делам, в частности, шариатских следователей.

В диссертационном исследовании отражаются принципы формирования шариатских судов, которые не были свободны от политического влияния - от прямых выборов до назначения на должность Наркомюс-том, окрисполкомом и кооптации.

В главе рассмотрены принципы и формы судопроизводства, соблюдение которых обеспечивало вынесение шариатскими судами обоснованных и справедливых приговоров. В Горской республике был учрежден совет шариатских судей в составе председателя и пят постоянных членов, избиравшихся на съезде знатоками шариата и утверждавшихся в своих должностях СНК ГАССР.

В порядке судебного надзора пересмотр решений и постановлений шариатских судов возлагался на коллегию Высшего судебного надзора по делам шариата Горской республики. Введение этого нового для мусульманского права института имело целью установление правильного и единообразного применения норм адата и шариата и координации деятельности шариатских судебных органов. Например, в Чеченской АО роль кассационной инстанции выполняла областная шариатская коллегия, полномочия которой были столь широки, что ее постановления вообще никакому обжалованию не подлежали и могли быть отменены в порядке надзора лишь Верховным судом РСФСР В Дагестанской республике функции кассационного органа выполнял Высший шариатский суд.

Автором подробно исследуются компетенция шариага в советских автономиях Северного Кавказа, законодательное регулирование сферы его действия. Нормативные акты республик указывают на то, что шариатский суд имел право по своему усмотрению определять меру наказания, и только позднее ему запрещалось приговаривать к смертной казни, телесным и членовредительским наказаниям.

В компетенции шариатского судьи находились проверка законности и правильности содержания лиц под стражей, наблюдение за производством дознания, дача руководящих указаний и предание суду обвиняемого.

Изученные архивные материалы судебных дел свидетельствуют о вынесении шариатскими судами приговоров о смертной казни, об отрубании рук обвиняемым в краже, выдаче убийц родственникам убитого для убиения. В течение 1920-1925 гг. в Дагестанской республике пять раз редактировалась норма законодательства о разводе, в которой пытались соединить правила шариата и КЗАГС РСФСР 1918 г.

<"1>ОНАЛЬНАЯ ! - УЛ«ОТЕКА I С.Петербург I ОЭ 300 «кг I

В заключение главы делается вывод о том, что в Советском государстве восстановление и легализация адатского и мусульманского права являлись политическим решением. Государственная власть сочла шариат пригодным для осуществления своих целей в регулировании общественных отношений и организации управления, и обеспечивала реализацию его юридических принципов и норм. Она также придавала его нормам качества позитивного права - нормативность, определенность регулирования, а в широком плане - институционность и, следовательно, публичное признание. Вместе с тем, советская политическая, государственная власть, особенно во второй половине XX в., стремилась к устранению шариатской нормативно-ценностной системы из правового пространства.

В процессе судебно-правовых преобразований, проведенных на Северном Кавказе, в классический шариат волей законодателя вводились беспрецендентные институты - апелляционная и кассационная инстанции, предварительное следствие, выборность судей, что приближало исламское право и суд к европейским стандартам Секуляризация шариата придавала ему новые свойства и адаптировала ею к новому политическому режиму.

Развитие шариата как нормативно-ценностной, регулятивной системы в советский период свелось к двум парадоксальным тенденциям:

1) Советская политическая, государственная власть на первом этапе своего существования сочла его пригодным для осуществления своих целен в организации общественных отношений и управления, и обеспечивала реализацию ею юридических норм и принципов;

2) Советское государство придавало мусульманскому праву значение реального фактора в жизни народов Северного Кавказа.

В то же время эта власть выступала по отношению к шариату, особенно во второй половине XX в. в качестве «враждебного» фактора, стремясь к отторжению шариатской нормативно-ценностной системы в правовом пространстве. В Советском тоталитарном государстве политический режим, в условиях доминирующего, императивного значения законов, отрицал шариат как фактор социального регулирования. В отношении адата и шариата в РСФСР в полной мере проявилась идеология юридического этатизма.

В заключение главы автор делает вывод о том, что мусульманское право и суд на Советском Северном Кавказе — это феномен, порожденный властью и государственной волей, и существовавший исключительно в государственно-политической сфере общества.

В шестой главе - «Мусульманская правовая традиция на современном Северном Кавказе: актуальные теоретические и практические проблемы» - исследуются эволюция шариата в новейший период, историче-

екая судьба юридического плюрализма, истоки исламского правового экстремизма.

В диссертационном исследовании концептуальное осмысление автором специфики ислама и мусульманскою права на Северном Кавказе сопровождается определением его социокультурного пространства в условиях радикальной социально-политической трансформации общества; исследуются отношения, в которых находятся исламская религиозно-правовая традиция и современная российская правовая система.

Традиционным для большинства мусульман Северного Кавказа является суннизм - классическое, умеренное, согласующееся в экуменическом плане с другими конфессиями, течение ислама. В правосознании современных мусульман объединены различные элементы традиционного и современного права. Мусульманское право сохранилось для регулирования отдельных сторон жизни социума, затрагивающих преимущественно вопросы персонального статуса.

Социально-политический смысл постановки проблемы о шариатских правовых средствах заключается в том, что они являются не только социальной необходимое 1ью, но и своего рода объективной закономерностью в северокавказском этническом мусульманском социуме. При осмыслении данной теоретической правовой проблематики автор выделяет направления такого поворота в понимании и характеристиках адата и шариата, которые способны преодолеть традиционные трактовки и дать ответ на требования времени. Первое из таких направлений - это освещение и понимание адагского и мусульманскою права, как особого явления в современной правовой действиюльноаи, которое имеет свои незаменимые функции и предназначение. Другое перспективное направление - это раскрытие и реализация свойств адата и шариата, как действенного фактора в жизни людей.

Стереотипы правового поведения северокавказских мусульман во многом складываются через традиционный ислам, адаптированный шариат и адат. Вместе с тем, со второй половины XX в. им противостоит привнесенный извне исламский экстремизм, проявляющий себя также в правовой сфере.

Автором исследуются причины и условия, приведшие к распространению в регионе исламских радикальных религиозных идей, излагается авторская точка зрения, согласно которой на Северном Кавказе естественным путем не могли возникнуть радикальные доктрины.

В Чеченской республике шариат попал под эгиду групповых, этнических интересов Экстремисты стремились подчинить себе правовые институты и таким образом ввести их в общественную и государственную систему, чтобы юридически они оправдывали произвольные акции вла-

сти. Под воздействием неблагоприятных политических условий шариат был деформирован и превратился, по сути, в ущербную юридическую систему, фетиш.

Вместе с тем, историческая судьба юридического плюрализма не прервалась. Адат и шариат на Северном Кавказе - это вектора, воздействующие на мировоззрение и правосознание народов. Неформальная реализация адата и мусульманского права обусловлена, по мнению автора, расширяющимся «разрывом» между современным позитивным законодательством и этноправовой культурой. Это право, порожденное фактическими отношениями в этническом мусульманском социуме, неофициально продолжает регулировать процессы, целиком или частично находящиеся вне контроля государства.

Адат и шариат на Северном Кавказе остаются важной стороной процессов формирования и развития интеллектуальной и духовно-нравственной основы его народов. В главе определяются факторы, которыми обусловлена объективная преемственность шариата в современной российской правовой панораме, и причины, лежащие в основе неформальной реализации в мусульманском этническом социуме его положений. В развитии существующих авторитетных мнений Л.Р. Сюкияйнена. С.С. Алексеева, Д.Ю. Шапсугова, Г.В. Мальцева по этой проблеме, автор формулирует вывод о том, что отечественное государство само создало феномен мусульманского права и придало ему значение движущей силы в жизни народов Северною Кавказа. В адагском и мусульманском праве в процессе его эволюции, в том числе в новейшее время, всегда остается неизменным одно - выражение в нем интеллектуального и правового интереса этнического мусульманского социума. Смысл и «миссия» адата и шариата, как и действующих законов, состоят в поддержании стабильного развития общества на правовых началах. Такое их предназначение уникально и не имеет политического содержания.

Автором выдвигаются доводы в пользу нового осмысления адата и шариата в качестве современных правовых явлений. Определяющее значение в эволюции этих систем имеет преломление их содержания и потенциала через новую социальную и правовую действительность. В процессах развития правовых систем России в XIX - первой половине XX вв. взаимосвязь адата, шариата и российского права приобрела функциональный характер. На Северном Кавказе данные социальные феномены, по сути, по-разному повторяются в различных системах общественных отношений, в том числе в новейший период.

В заключение главы обосновываются сферы перспективного взаимодействия государства и его правовой системы с шариатом как нормативно-ценностной системой, обобщаются универсальные черты шариата,

позволяющие при серьезном проникновении в их суть трансформировать его в государственно-правовую практику.

В заключении диссертации обобщаются результаты исследования и обосновываются выводы о том, что регулятивная роль и институционная значимость адатского и мусульманского права у народов Северного Кавказа исторически изменяются. Однако факт наличия систем адата и шариата в качестве правовых начал и юридических императивов в любую эпоху, в том числе и современную, несомненен. Адат и шариат в их соотношении с современной жизнью и юридической практикой имеют социальную значимость. Логика данных феноменов проявляется в неразрывной связи с правосознанием и культурой северокавказских этносов. Адат и шариат на Северном Кавказе являются одним из факторов правового развития общества, неотъемлемым компонентом жизни его народов и включенных в них сообществ.

Историческая преемственность адатского и мусульманского права в отечественной правовой панораме обусловлена необходимостью нормативною регулирования отношений в обществе. Взаимодействие между отечественной политической, государственной властью и адатом, мусульманским правом, как социально-нормативными феноменами, является жизненной правовой традицией на протяжении столетий.

Осмысление адатского и мусульманского права, как объективного феномена, выявляет его собственные субстанции, а, следовательно, и юридическую логику. Это право, вплетенное в исторический процесс развития России и Северного Кавказа, в динамику отечественных правовых систем, на протяжении двух веков наполняется новым содержанием, оставаясь преемственным носителем социальных ценностей у северокавказских народов.

По теме диссертационного исследования опубликовано 18 работ общим обьемом 38.8 п.л., в том числе 2 монографии общим объемом 26.9 п.л.

1. Мисроков 3 X. Адат и шариат в российской правовой системе. Исторические судьбы юридического плюрализма на Северном Кавказе. -М„ МГУ. 2002. - 16 п.л.

2. Мисроков З.Х. Адатское и мусульманское право в российской правовой системе. - Нальчик, Кабардино-Балкарский научный центр РАН, 2001.- 10.9. п.л.

3. Мисроков З.Х. Отмирание шариатской юстиции в автономиях Северного Кавказа. - Нальчик, 1979. - 3 п.л.

4. Мисроков ЗХ. Критика современных буржуазных воззрений на мусульманские суды в Советской России // Вестник МГУ. Право. 1978. -0.4 п.л.

5. Мисроков ЗХ. Шариатский суд на Северном Кавказе // Ошхамахо. 1978. №3,- 1.3 п.л.

6. Мисроков З.Х. Основные юридические отношения в адатском праве // Северокавказский юридический вестник. 2001. №4. - 0.8 п.л.

7. Мисроков З.Х. Возобновление традиций ислама на Северном Кавказе: анализ и перспективы //Литературная Кабардино-Балкария. 2002. №2. - 1.1 п.л.

8. Мисроков З.Х. Феномен адатского и мусульманского права народов Северного Кавказа в процессах трансформации российской государственности (XIX - начало XXI вв.) // Государство и право. 2002. №11. -0.4 п.л.

9. Мисроков З.Х. Конвергенция адата, шариата и права России в процессах динамики отечественных систем права // История государства и права. 2002. №5. - 0.5 п.л.

10. Мисроков З.Х Проблема официального и неформального полнюри-дизма на Северном Кавказе: истоки и природа (XIX - начало XXI вв ) // История государства и права. 2002. №6. - 0.5 п.л.

1 \. Мисроков ЗХ Феномен правового плюрализма на Северном Кавказе как результат конвергенции адата, шариата и права России (XIX - па-чало XX вв.) // Закон и право. 2002. №9. - 0.5 п.л.

12. Мисроков ЗХ Проблема правового пространства ислама в процессах развития I осударственностн России (XIX-XX вв.) // Закон и право. 2002. №10.-0.5 п.л.

13.Мисроков ЗХ Проблема шариата в системах права России // Современное право. 2002. №10. - 0.5 п.л.

14. Мисроков ЗХ Традиция правового плюрализма на Северном Кавказе: позитивный опыт м современные проблемы // Современное право.

2002. №9. - 0.5 п.л.

15.Мисроков З.Х. Особенности формирования уголовно-правовой политики на Северном Кавказе // Законность. 2002. №10. - 0.4 п.л.

16. Мисроков З.Х. Феномен мусульманского права в процессах динамики систем права России (XIX - начало XXI вв.) // Журнал российского права. 2002. №10. - 0.5 п.л.

17.Мисроков ЗХ. Проблемы трансформации прокуратуры и неформальное право / Ученые труды: Российская Академия адвокатуры. - М.,

2003. Вып.2. -0.5 п.л.

18.Мисроков ЗХ. Особенности процесса укрепления правового порядка на Северном Кавказе // Проблемы укрепления правопорядка в условиях модернизации российского общества. - М., 2003. - 0.5 п.л.

Замир Хасанович Мисроков

Подписано в печать 10.02.03.

Усл. печ. л. 2,0 Уч.-изд. л. 2,18

Тираж 130 экз. Заказ №805

Типография Академии управления МВД России, Москва

2оо?-А

4 147

СОДЕРЖАНИЕ ДИССЕРТАЦИИ
по праву и юриспруденции, автор работы: Мисроков, Замир Хасанович, доктора юридических наук

Введение

Глава I. АДАТСКОЕ И МУСУЛЬМАНСКОЕ ПРАВО В ПЕРИОД ИНКОРПОРАЦИИ СЕВЕРНОГО КАВКАЗА В РОССИЙСКОЕ ГОСУДАРСТВО

§ 1. Природа адатского права

§2. Влияние мусульманства на общество и право народов

Северного Кавказа

§3. Суд, типология доказательств, система преступлений и наказаний по мусульманскому праву

Глава II. ОСНОВНЫЕ ЮРИДИЧЕСКИЕ ОТНОШЕНИЯ

ПО АДАТСКОМУ ПРАВУ НА СЕВЕРНОМ КАВКАЗЕ

§ 1. Договорные отношения

§2. Земельные отношения

§3. Преступление и процедура возмездия

§4. Коллективное правосудие и толкование права

Глава III. ВХОЖДЕНИЕ АДАТСКОГО И МУСУЛЬМАНСКОГО ПРАВА В ПРАВОВУЮ СИСТЕМУ РОССИИ (середина XIX в.)

§ 1. Плюрализм юридических традиций на Северном Кавказе

§2. Соотношение адатского, мусульманского и российского права

§3. Проблемы и результаты взаимного влияния культурноправовых систем на Северном Кавказе

Глава IV. АДЛТСКОЕ И МУСУЛЬМАНСКОЕ ПРАВО В ПОРЕФОРМЕННЫЙ ПЕРИОД

В ИМПЕРСКОЙ РОССИИ

§1. Кризис судебно-правовой системы на Северном Кавказе, подготовка и проведение ее реформы

§2. Контрреформы права и суда в конце XIX века

Глава V. АДАТСКОЕ И МУСУЛЬМАНСКОЕ ПРАВО И СУД

В СОВЕТСКОЙ СИСТЕМЕ ПРАВА

§1. Воссоздание и легализация адатской и шариатской юстиции Советским государством

§2. Законодательство о шариатской юстиции в РСФСР

§3. Правовая природа адатской и шариатской юстиции в советскую эпоху

Глава VI. МУСУЛЬМАНСКАЯ ПРАВОВАЯ ТРАДИЦИЯ НА СОВРЕМЕННОМ СЕВЕРНОМ КАВКАЗЕ: АКТУАЛЬНЫЕ ТЕОРЕТИЧЕСКИЕ И ПРАКТИЧЕСКИЕ

ПРОБЛЕМЫ

§1. Возобновление традиций ислама: анализ и перспективы

§2. Исторические судьбы юридического плюрализма: соотношение опыта и практики

ВВЕДЕНИЕ ДИССЕРТАЦИИ
по теме "Адатское и мусульманское право народов Северного Кавказа в российских правовых системах"

Российская правовая система в результате присоединения Северного Кавказа к Российскому государству инкорпорировала право и юридические институты многих народов.

Присоединение народов Северного Кавказа к России обусловило достижение цивилизованного мира, экономико-торговую интеграцию, военно-политические союзы во имя совместной обороны, культурно-правовое взаимовлияние1.

Политика России в отношении северокавказских народов не исказила логики их развития, особенно в том, что касается права. Это выразилось в становлении в XIX в. феномена правового плюрализма - государственной легитимации традиционных правовых образований (адата и шариата) и использовании их в регулировании отношений в этническом социуме параллельно с правом России в процессах динамики ее государственности. Сущность Российской империи не похожа на колониальные империи Запада. Присоединение к России и интеграция инонационального права - это процесс, обусловленный, с одной стороны, становлением российской государственности, с другой - общественно-политическим развитием народов Северного Кавказа.

В первой половине XIX в. была впервые оформлена система российского права, дожившая в своей основе до последних дней Российской империи. Характерной чертой правовой системы России явилось включение в нее систем права тех государств и народов, которые к ней присоединились. Тем

1 Блиев М.М. О некоторых проблемах присоединения народов Кавказа к России // История СССР. 1991. №6. С. 67. самым обеспечивался учет региональных и национальных особенностей населения империи1.

Правовая культура Российского государства складывается как сложный по своим истокам, интегрированный социальный феномен, впитавший в себя правовые традиции многих народов. Адатское и мусульманское право народов Северного Кавказа является частью российской правовой действительности на протяжении более чем двух веков, разделяя с ней свои исторические судьбы.

Актуальность темы и необходимость углубленного изучения российской правовой системы на общетеоретическом уровне обусловлены качественно новой ситуацией, в которой ныне находятся отечественное государство и право. Новый геополитический статус Российской Федерации требует комплексных исследований правового строя России как целостного, самостоятельного явления, отражением которого в науке выступает категория правовой системы2.

Историко-правовой анализ процессов динамики российских правовых систем требует в настоящее время изучения типологических характеристик и различий правовых культур в России и нуждается в углублении и развитии на основе широкого социокультурного подхода, рассматривающего право как составную часть национальной и духовной жизни. Очевидно, что нужен подлинно гуманитарный подход к анализу российской правовой действительности с позиций культурных традиций, интеграции разъединенных и противопоставлявшихся друг другу периодов жизни национального права. Такое осмысление проблемы позволит увидеть в отечественном правовом мире феномен юридического плюрализма на Северном Кавказе, имеющий свои закономерности развития и применения.

1 История отечественного государства и права / Под ред. О.И. Чистякова. -М., 2000. 4.1. С. 328.

2 Государство и право.-М., 1996. № 2. С. 10.

Осмысление разнообразия оснований становления и развития российских правовых систем с учетом национального правосознания и этноправо-вых особенностей демонстрирует подлинную ценность систем права ее народов и всего права в целом.

Обращение к этому исследованию и осмысление обретенного истори-ко-правового наследия обусловлено и другими причинами. На формирование стабильного правового порядка на Северном Кавказе исторически влияли юридические, нормативно-регулятивные системы северокавказских этносов

- адат и шариат. Однако работ, посвященных этому вопросу, все еще мало, юридических исследований и того меньше.

Протекающие в наше время на Северном Кавказе негативные процессы, связанные с распространением исламских фундаменталистских символов

- «исламское государство», «шариатское правление», «джихад», «салафизм» («ваххабизм») — вызваны, кроме прочего, забвением со стороны государства народных юридических воззрений, игнорированием существующей здесь веками мусульманско-правовой традиции. В большей части изданных по этой теме работ до сих пор не осмыслены в концептуальном плане гносеологические корни исторической преемственности феномена шариата. Изучение и правдивое обобщение опыта закономерного использования адатского и мусульманского права на разных этапах динамики государственности России в XIX-XX вв. необходимо, чтобы избежать повторения ошибок и сделать достоверный прогноз на будущее.

Вопросы взаимодействия и сосуществования европейской и исламской правовых культур приобретают не только теоретическое, но и практическое значение для России1. Актуализацию мусульманской правовой традиции для современной России крупнейший отечественный исследователь шариата

1 Сюкияйнен J1.P. Найдется ли шариату место в российской правовой системе / Ислам на постсоветском пространстве: взгляд изнутри. — М., 2001. С.24.

Л.Р.Сюкияйнен объясняет несколькими причинами, одни из которых связаны с природой самого ислама, а другие - с особенностями его нынешнего состояния в нашей стране.

В этом плане углубленное исследование правовой культуры народов Северного Кавказа, особенностей и своеобразия их юридических традиций важно не только для восполнения существующих пробелов в освещении отечественной правовой истории, но и для восстановления научной истины и объективного подхода к российской традиции права. Многими видными правоведами, в частности Д.Ю. Шапсуговым, Г.В. Мальцевым, отмечается, что традиционные системы права и сегодня сохраняют мощный регулятивный потенциал, проявляющий себя часто наряду, а иногда в противовес нормативно-правовым актам государства1.

Предлагаемая работа выявляет замечательную особенность в политике Российского государства на Северном Кавказе - управление посредством права, через правовые институты. Гарантией этих принципов стала легитимация адатского и мусульманского права официальным законодателем и санкционирование их действия на разных этапах развития систем права России. Это принципиально опровергает распространенное в отечественной и зарубежной историографии мнение о колониальном характере освоения Россией Северного Кавказа, навязывании народам колониального права.

Взаимодействие систем права России с этноправовыми традициями народов Северного Кавказа на протяжении столетий породило уникальное явление - конвергенцию российского позитивного права с адатским и мусульманским правом.

Особая актуальность исследований правового наследия народов Северного Кавказа обусловлена для нас, помимо чисто академической, познава

1 Шапсугов Д.Ю. Обычное право и его роль в правовом развитии общества / Обычное право в России: проблемы теории, истории и практики. — Ростов-на-Дону, 1999. С.250. тельной стороны дела, еще и тем, что ислам является одним из факторов политического процесса, а нормы адата и шариата в XXI в., как и прежде, влияют на формирование правосознания этнического социума.

Научное раскрытие объективной основы данной проблемы важно для глубокого осмысления того факта, что адатское и мусульманское правовые образования на Северном Кавказе в XXI в. остаются одной из движущих сил развития народов, компонентом их жизни, неформальным регулятором отношений в современном обществе.

По мнению авторитетных исследователей этой проблемы Г.В. Мальцева и Д.Ю. Шапсугова - инициаторов новейших разработок теории и истории обычного права в России, «феномен права безмерно политизирован и утрачивает в результате рациональной институционализации черты этнической, религиозной и моральной определенности»1. Платой за это является обезличивание правовых систем в национальном, религиозном, нравственном отношениях. Движение России к правовому государству неизбежно предполагает поиск современной концепции синтеза позитивного права и этноюриди-ческих традиций.

Изучение отечественного правового наследия прошлого ставит задачу не только интерпретации исторического развития права, но также объективно осмыслить и дать ему оценку с современных позиций. Логика исследования адата и шариата на Северном Кавказе применительно к процессам динамики правовых систем России состоит в том, чтобы сбросить мистико-религиозное покрывало с этих правовых феноменов и показать их регулятивно-нормативную сущность и ориентацию, истинную роль в общественной жизни. Реализация этой задачи, помимо прочего, имеет и то методически важное значение, что позволяет от прошлого переходить к настоящему в историко-правовом истолковании правовых явлений.

1 Мальцев Г.В., Шапсугов Д.Ю. Обычное право в России: проблемы теории, истории и практики.-Ростов-на-Дону, 1999. Предисловие. С.З.

Познание содержания и значимости адатского и мусульманского права в жизни этнического социума на Северном Кавказе предполагает, в первую очередь, исследование того, как они возникли в определенных условиях эпохи, какие основные этапы прошли в своем развитии и как изменились в процессе этого развития. Вне историко-правового контекста, связывающего современные феномены адата и шариата с теми явлениями и процессами, которые были их предшественниками, невозможно понять их сущность в новейшее время.

Современное правосознание северокавказских народов, характер правоотношений в них не исключают определенной значимости правовых ценностей и идей прошлого. Адат и шариат и сейчас выступают в мусульманских сообществах в качестве самодовлеющих феноменов, детерминантой правового мышления, преемственной частью системы правовых ценностей. С этой точки зрения они являются социально обусловленными.

Современный анализ традиции юридического плюрализма на Северном Кавказе призван восполнить ещё имеющийся в научной литературе пробел. Проблема легитимности и использования адатского и мусульманского права в процессах развития систем права России в XIX-XX вв., многоплановая и противоречивая по своей сущности, всегда была внутренне присущей отечественной правовой панораме. Представление о том, что преемственный феномен юридического плюрализма на Северном Кавказе синтезирует в правосознании и отношениях в этническом мусульманском социуме на Северном Кавказе адат, шариат и современное позитивное право, на нынешней ступени развития историко-правовой науки может стать не только общепринятой точкой зрения, но и исходным моментом для ее обновления.

Роль и ценность осмысления традиции юридического плюрализма состоят в том, что оно показывает отношение между законом и правовыми феноменами, раскрывает социальный смысл адата, шариата и закона, содействует развитию общеправовой культуры.

Адат и шариат на Северном Кавказе имеют многовековую историю, глубокое осмысление которой происходит в процессе приобщения и изучения новых фактов, характеризующих их развитие в различных исторических периодах. Учитывая возросший интерес населения к неформальному использованию и применению норм адата и шариата, важно оценить их роль в формировании правового порядка на Северном Кавказе и социально-нормативную значимость. Само понимание феномена адата и шариата было и остается неоднозначным. С одной стороны, их трактуют либо как архаические, «застывшие» правовые образования, либо шариат сводится к проблемам религии. С другой стороны, адат и шариат не только отождествляются соответственно с естественно правовой и религиозной доктриной, но и использовались в качестве нормативных регуляторов, не утративших своего значения и впоследствии.

На формирование теоретических представлений об этих правовых феноменах влияли особенности социально-политической обстановки на Северном Кавказе, идейные традиции и национальный колорит. Поэтому, если развивать мысль о преемственности адатских и мусульманских правовых традиций в российской правовой системе, то ее нужно понимать не как одностороннюю последовательность в передаче правовых идей и юридических традиций, а как их взаимопроникновение и взаимодействие.

Правовые традиции не всегда окончательно уходят в прошлое, а заново переосмысливаются на очередном «витке» развития, оказывают существенное влияние на развитие правового порядка. Поэтому обращение к историческим судьбам адатского и мусульманского права в процессах динамики правовых систем России с позиций сегодняшнего уровня развития историко-правовой науки и ее новейших задач открывает в данной теме новые, до сих пор не привлекавшие внимание аспекты и грани исследования.

Известно, что интерес к традиционной и религиозно-правовой проблематике на Северном Кавказе всегда возникал на переломных этапах развития его народов. Внимание к проблемам адата и мусульманского права возросло и в наши дни. Но, пожалуй, и сейчас она имеет один недостаточно исследованный аспект. Адат и шариат имеют, прежде всего, нормативно-регулятивную направленность и значимость, опираясь на нравственно-правовые принципы, которые должны лежать в основе правоприменения. К сожалению, изучению этого вопроса в современных работах по теории и истории права и государства уделяется недостаточное внимание.

Адат и мусульманское право на Северном Кавказе проявляются как особые юридические категории ценностей. Исследование их генезиса необходимо для объективной оценки содержания правовых идей прошлого и их современной роли.

Действительно, предшествующие идеи значимы не только для минувшего. Адат и шариат пережили свое время и остаются вектором, формирующим правосознание и правоотношения в этническом мусульманском социуме. Необходимость всесторонней и объективной оценки динамики современных процессов общественной жизни на Северном Кавказе требует и всестороннего осмысления исторических закономерностей и факторов, в том числе и правовых. Юридические традиции народов Северного Кавказа, феномены адата и шариата являются их составляющей частью.

Современным государством (теорией и историей права) создана собственная система правовых идей и ценностей, которые ни по форме, ни по содержанию не тождественны адатским и мусульманским правовым ценностям, традиционной правовой культуре северокавказских народов. Историко-теоретический анализ правовых проблем на Северном Кавказе необходимо включает в себя элемент сравнения их современного состояния с исторически предшествующими явлениями. Представляется, что на современном этапе накоплен достаточный объем знаний, характеризующих динамику феномена адатского и мусульманского права, и его необходимо рассматривать в качестве неотъемлемой части процессов развития отечественных правовых систем.

В исследованиях, посвященных изучению традиций ислама на Северном Кавказе, разработке проблем легитимации адатского и мусульманского права, признания его нормативно-регулятивной значимости, конвергенции адата, шариата и систем права России в XIX-XX вв., уделяется меньше внимания, чем мусульманской религиозной системе. Чаще всего делается акцент на исламской догматике и культе, а постижение логики развития мусульман-ско-правовой системы у народов Северного Кавказа, форм использования и применения шариата как юридической системы нередко оказывается вне поля зрения.

Такую диспропорцию можно объяснить известным разрывом между теоретическим и практическим видением проблемы. В конечном счете, это не только искажает общую картину отечественного правового наследия, но и оставляет вне поля зрения целостный феномен адатской и мусульманской правовой культуры, идеи которой возрождаются в современных, как ортодоксальных, так и радикальных, исламских движениях.

Невнимание к правовым пластам народов Северного Кавказа ведет к ряду нежелательных последствий. Во-первых, значительно обедняется содержание существующих правовых проблем. Во-вторых, недооценивается влияние традиционных правовых идей на современные юридические отношения и правосознание мусульман. Игнорируется, по сути, принцип преемственности в праве. Заметим также, что важно не только обнаружить преемственность правовых идей и юридических традиций, но и проанализировать сам процесс воздействия северокавказской правовой культуры (юридического плюрализма) прошлого на современную политико-правовую действительность, влияние правовых воззрений и традиций минувшей истории на формирование правового сознания людей сегодняшнего дня.

Отождествление права с законодательством, правовой монизм, как известно из истории, лежал в основе юридико-позитивистского подхода в понимании права и был обусловлен, в конечном счете, практической потребностью государства. На современном этапе развития нашего общества особую значимость приобретают проблемы связи права и нравственности, правового идеала и правовой реальности, законности и справедливости, социальной ценности права и правосознания. Их анализ предполагает дальнейшее расширение историко-правовых исследований для преодоления сложившихся стереотипов в трактовке феномена адатского и мусульманского права у народов Северного Кавказа.

В существующей специальной литературе распространены в основном узкорелигиозные и «архаические» оценки шариата и адата, которые оттесняют на периферию их социально-регулятивную ориентированность. Такие важные общественные качества адатского и мусульманского права, как соответствие потребностям и интересам народа, верность принципам «совести и справедливости», заслоняются соображениями целесообразности.

Негативный «образ» адата и шариата, сформировавшийся под влиянием принципов советского права, системы и способов общеобязательной нормативной регуляции, в процессе современной правовой реформы нуждается в новом переосмыслении как феномена культуры народов Северного Кавказа. Сведение всего богатства шариата лишь к его религиозному содержанию обедняет представление об одном из сложнейших юридических явлений действительности, ведет к «обожествлению» мусульманского права и сужению его реального смысла, места и роли в нормативном регулировании отношений в этническом социуме.

Узкая трактовка адата и шариата, взятая сама по себе, не раскрывает их широкой социальной роли и нравственной, ценностной характеристики. Весьма распространенные субъективные трактовки во второй половине XX в. этих правовых образований как «тормоза» общественного развития были далеки от понимания творческой роли права. В результате в этот период правовые принципы и нормы адата и шариата стали утрачивать свою нормативно-регулятивную значимость.

Соотношение правосознания северокавказского мусульманского сообщества с современным позитивным правом часто выражается в неформальном использовании и применении норм адатского и мусульманского права вне русла официального правового порядка. При сведении проблемы адата к разумным пропорциям современная правовая система, в сущности, апробирует модель юридического мышления, предполагающую необходимость оценки любой нормативной системы с точки зрения принятой аксиологической системы. Едва ли можно считать ложными, особенно в современных условиях, все проблемы, связанные с неформальной практикой адата и шариата. Как в прошлом, так и настоящем они остаются в известной мере регуляторами многих отношений в этническом социуме, формируя правосознание и поддерживая правовой порядок во многих сферах. Они совмещаются с современными позитивными правовыми понятиями, наполненными иным содержанием. Неосновательны и попытки «сблизить» эти противоположные концепции.

Неформальное применение адатского и мусульманского права на Северном Кавказе вне русла официальной правовой политики влияет на состояние правового порядка. Опыт разрешения проблемы легитимации адата и шариата в прошлом в определенной мере поможет лучше осмыслить и разобраться в современных дискуссиях о нормативно-регулятивной значимости этих феноменов, востребование которых на Северном Кавказе определяется динамизмом социальной жизни, возобновлением и возвышением традиций ислама в этом регионе России.

Исследование традиционного права не является новым для российской науки. Работа в этом направлении началась в середине XIX в., когда специалисты, главным образом по всеобщей истории права, начали активно изучать правовые обычаи народов, населяющих Российскую империю. Эта область знаний была отнесена к «этнографической юриспруденции»1. Обстоятельное знакомство с системами права российских этносов с XIX в. является неотъемлемым элементом политики Российской империи, в том числе и на Северном Кавказе.

Известным социологом и юристом М.М.Ковалевским, проводившим сравнительное изучение правовых систем народов Европы, России и Кавказа, в российской науке XIX века создано новое научное направление — «сравнительное правоведение». Историко-сравнительный метод, которым пользовался М.М.Ковалевский, позволил ему выявить черты сходства и различия правовых систем некоторых народов мира с учетом тех явлений, на основе которых развивалось конкретное законодательство.

Кавказское право» привлекло внимание автора этого термина о

М.М.Ковалевского не своей экзотичностью или исключительностью. По его мнению, от изучения этого вопроса зависит не только научное понимание «кавказского права», но и суть внутренней политики страны на Кавказе2.

1 Венгеров А.Б., Першиц А.И., Кубель JI.E. Этнография и наука о государстве и праве // Вестник АН СССР, 1984. №10. С. 88-89.

2 Ковалевский М.М. Современный обычай и древний закон. - М., 1890. Т.1.С.4. а

Крупный вклад в изучение правовой культуры кавказских народов внес замечательный русский ученый Ф.И.Леонтович, который систематизировал в обширном труде «Адаты кавказских горцев» сведения об адатах и шариате. Ученый усматривал в этом и практические, и чисто научные интересы «выяснения общих коренных законов развития правовых идей и институтов»1.

Именно тогда в исторических трудах М.М. Ковалевского и Ф.И. Леон-товича настойчиво начинает разрабатываться тема существования на Кавказе особых правовых систем, которая осмысливается и подается как проблема правового плюрализма.

С.Эсадзе рассматривает эту проблему с позиций правительственной администрации на Кавказе и отчасти наследует и развивает, хотя и на ином уровне, эти идеи . Его труд включает в себя как равноценную по объему и о значению документальную часть, так и комментарии к ней. Взаимоотношения населения Северного Кавказа и государственной власти, положение мусульманских сообществ в православном государстве, организация государственного управления и суда - эти вопросы решаются автором исключительно

1 Леоитович Ф.И. Адаты кавказских горцев. - Одесса, 1882.

2 Эсадзе С. Историческая записка об управлении Кавказом. — Тифлис, 1907. на материале и официальных документах Кавказского наместничества, Собственной его императорского величества канцелярии, Государственного Совета.

Труды указанных ученых и по сей день сохраняют свою ценность, а в некоторых вопросах остаются единственным источником познания правовой культуры народов Кавказа. Вместе с тем, следует отметить, что изложение норм и принципов адата и шариата в них сопровождалось очень незначительным концептуальным анализом и немногими конкретными иллюстрациями.

Своеобразие советской правовой системы с существованием в ней шариатской юстиции последовательно подчеркивает в своих трудах профессор Р.С.Мулукаев2.

Важны и актуальны в плане исследуемой темы труды профессора Л.Ф.Болтенковой, в которых рассмотрены проблемы национальной политики и национально-государственного строительства в Советском государстве3.

1 Чистяков О.И. Становление Российской Федерации. - М., 1966. С. 262.

2 Мулукаев Р.С. Развитие советской государственности в Северной Осетии. - Орджоникидзе, 1958. С. 46-48.

•у

Болтепкова Л.Ф. Интернационализм в действии. - М., 1998; Абдулата-пов Р.Г., Болтепкова Л.Ф., Яров Ю.Ф. Федерализм в истории России. -М., 1992.

В советской историографии по этой проблеме превалируют работы, созданные в русле локальной истории и затрагивающие интересующую нас правовую тематику вскользь при исследовании вопросов социально-экономического и общественно-политического развития народов Северного Кавказа. Сведения об адате и шариате на Северном Кавказе можно почерпнуть в исторических и этнографических работах Н.А. Смирнова, М.В. Покровского, Х.М. Думанова, М.А. Казанбиева, А.К. Гарданова, А.И.Першица, В.П. Невской, Г.Н. Малаховой, В.О. Бобровникова, P.M. Магомадова1.

Особое место в исследовании вопроса о сущности мусульманского права занимают работы Л.Р. Сюкияйнена. Особое потому, что, оставаясь, в известном смысле, теоретико-познавательным эталоном изучения шариата, его труды оказали заметное влияние на других исследователей этого направления. Л.Р. Сюкияйненом выработана схема анализа именно исламского права, содержащая указание на необходимость осмысления круга проблем, которые являются актуальными и поныне2.

1 Смирнов Н.А. Политика России на Кавказе в XVI-XIX вв. - М., 1958; Покровский М.В. Из истории адыгов в конце XVIII - пер. пол. XIX вв. Социально-экономические очерки. - Краснодар, 1989; Думапов Х.М., Думанова Ф.Х. Правовые нормы адыгов и бал каро-карачаевце в в XV-XIX вв. - Майкоп, 1997; Казанбиев М.А. Создание и укрепление национальной государственности народов Дагестана. - Махачкала, 1970; Гарданов В.К. Материалы по обычному праву кабардинцев. Первая половина XIX в. — Нальчик, 1956; Му-сукаев А.И., Першиц А.И. Народные традиции кабардинцев и балкарцев. -Нальчик, 1970; Невская В.П. Социально-экономическое, политическое, культурное развитие народов Карачаево-Черкесии (1790-1917). - Ростов, 1985; Малахова Г.Н. Становление и развитие российского государственного управления на Северном Кавказе в конце XVIII-XIX вв. - Ростов-на-Дону, 2001; Бобровников В.О. Судебная реформа и обычное право в Дагестане (18601917) / Обычное право в России: проблемы теории, истории и практики. -Ростов-на-Дону, 1999; Магомадов P.M. Адаты дагестанских горцев как исторический памятник. - М., 1960.

2 Сюкияйнен J7.P. Мусульманское право. Вопросы теории и практики. -М., 1986; Он же. Шариат и мусульманско-правовая культура. — М., 1997; Он же. Мусульманско-правовая культура и ее актуальность для России / История ислама в России. - М., 2000.

В качестве информационной базы, содержащей сравнительное исследование исламского общества, его правовой культуры и анализ исторического назначения права, использованы научные труды С.С. Алексеева, М.А. Абазатова, М.А. Абдуллаева, В.И. Арестова, Ю.В. Бромлея, Г.Э. Грюнебау-ма, Н.В. Жданова, P.M. Магомедова, A.M. Ладыженского1.

В новейшей литературе проблема актуальности мусульманско-ии правовой культуры для России затрагивается, хотя и косвенно, в исторических и философских исследованиях возрождения или продолжения традиций ислама в нашем обществе (работы А.А. Игнатенко, А.В. Малашенко)2.

1 Алексеев С.С. Право. Опыт комплексного исследования. - М., 1999; Абазатов М.А. О вреде пережитков шариата и адатов в Чечено-Ингушетии и путях их преодоления. — Грозный, 1963; Абдуллаев М.А. Из истории философской и общественно-политической мысли народов Дагестана в XIX в. -М., 1968; Бромлей Ю.В. Национальные процессы в СССР: в поисках новых подходов. - М., 1988; Грюнебаум Г.Э. Основные черты арабо-мусульманской культуры. - М., 1981; Жданов Н.В., Игнатенко А.А. Ислам на пороге XXI в. -М., 1989; Магомедов P.M. Общественно-экономический и политический строй Дагестана в XVIII - начале XIX вв. - Махачкала, 1957; Ладыженский A.M. Методы этнологического изучения права // Этнографическое обозрение. 1995. №4.

2 Малашенко А.В. Исламское возрождение в России. - М., 1998; Он же. Исламские ориентиры Северного Кавказа. - М., 2000; Игнатенко А.А. Эндогенный радикализм в исламе // Профи. 2000, №2.

3 Шапсугов Д.Ю. Обычное право и его роль в правовом развитии общества / Обычное право в России: проблемы теории, истории и практики. - Ростов-на-Дону, 1999; Мальцев Г.В. Очерк теории обычая и обычного права / Обычное право в России: проблемы теории, истории и практики. - Ростов-на-Допу, 1999.

Вопросы северокавказского адата и шариата в плане юридической этнологии и этнографии освещены в работах И.Л. Бабич1, вобравших в себя большой фактический материал. Они интересны для исследуемой темы с точки зрения проблемы правового плюрализма на Северном Кавказе вообще, механизмов его формирования в частности, анализа его природы в Кабардино-Балкарии и Северной Осетии в особенности.

Важным для настоящего исследования в методологическом плане является труд Р. Давида «Основные правовые системы современности», который относится к числу тех юридических работ, которые могут быть названы л классическими, особенно в части рассмотрения мусульманского права .

Р. Давид рассматривает мусульманское право как систему, совершенно независимую от всех других правовых систем, не имеющих того же источника. Опасность всякой попытки модернизации и рационализации мусульманского права, по его мнению, очевидна. Вместе с тем гражданское общество в различные эпохи, в определенных странах могло отходить по определенным вопросам от ортодоксальных положений и входить в противоречие с принципами и нормами религиозного мусульманского права3. Имея в виду бывший СССР, Р. Давид отмечал, что мусульманское право здесь не применяется судами, оно соблюдается тайно среди населения. Однако многие страны с мусульманским населением сумели, по его утверждению, «в своем сегодняшнем праве объединить в соответствии с их традицией и мыш

1 Бабин И.Л. Эволюция правовой культуры адыгов (1860-1990 гг.). - М., 1999; Она же. Правовой плюрализм на Северо-Западном Кавказе. - М., 2000.

2 Давид Р., Жоффре-Спинози К. Основные правовые системы современности.-М., 1999.

3 Там же. С.323. лением различные элементы, как традиционного происхождения, так и воспринятые из западных стран». В таких государствах возникает синтез категорий и понятий, заимствованных из западного права, и методов рассуждения и подхода, глубоко пронизанных традицией мусульманского права1.

В труде А. Филипса дан обзор исторического развития мусульманского права и его школ (мазхабов). На Северном Кавказе признание получили ха-нафитский и шафиитский мазхабы, поэтому обоснование им факторов, приведших к различиям между ними, а также и другими мазхабами, имеет существенное значение для осмысления логики данных правовых школ в нашей стране. А. Филипс настаивает на «воссоединении всех мазхабов и устранении всех следов фанатизма и фракционности», что «сделает фикх (мусульманский закон) динамичным, объективно выведенным правовым организмом, чтобы отдельные мусульманские ученые и правоведы . могли эффективно и стандартно применять Шариат во всех частях мусульманского мира независимо от конкретных социальных, политических и экономических условий»3.

Проблемы ислама и шариатской юстиции затрагиваются в некоторых историко-политических и правовых работах западных авторов — И. Спектора, Р. Пайпса, А. Беннигсена, Г. Брекера4, в которых рассматривается политика

1 Давид Р., Жоффре-Спинози К. Основные правовые системы современности.-М., 1999. С.329.

Абдель-Рахман бин Хаммад Аль-Омар. Ислам. — Майкоп, 1994; Абу Амина Биляль Филипс. Эволюция фикха. Исламский закон и мазхабы. - Киев, 2001.

3 Абу Амина Биляль Филипс. Указ. работа. С. 201.

4 Spector /. The Soviet Union and the Muslim World. 1917-1958. Seattle, 1959; Pipes R. Russians Muslims before and after revolution in «Soviet imperialism. It's origin and tactics». Indiana, 1953; Bennigsen A. And Ch. Lemercier. Islam in the Soviet Union. London, 1967; Braker H. Kommunismus und Weltreligionen Asiens. Band 1. Kommunismus und Islam. Tubingen. 1969.

Советского государства в отношении мусульманства.

Специальное место рассмотрению мусульманской юстиции в Советском государстве в 1925-1927 гг. отведено немецким историком Г. Брекером. Он объективно отмечает тот факт, что Советский Союз был намерен устранить религиозное мусульманское право не молниеносно, а поэтапно2.

Современная историко-правовая наука освобождается от догматического наследия, она стремится вскрыть истинные факты и сделать достоверные выводы из событий минувшего3 с тем, чтобы дать достоверный прогноз на будущее. А это одна из главных задач данной работы.

Объектом исследования является практика регулирования адатским и мусульманским правом общественных отношений в северокавказском этническом мусульманском социуме в широком историческом и пространственном контексте; также формы взаимодействия политической государственной власти в России с адатом и шариатом, как социально-нормативными системами.

Предмет исследования составляет теоретический историко-правовой анализ процессов конвергенции адата и шариата с российским правом, легализации и институционализации адатского и мусульманского права, эволюция данных феноменов в русле развития государственности России и ее правовых систем.

Хронологические рамки исследования охватывают период с завершения присоединения в начале XIX в. Северного Кавказа и его народов к

1 Bennigsen A. Op. cit., Р. 146.

2 Braker Н. Op. cit., Р.100.

3 История отечественного государства и права. 4.1. С. 10.

Российскому государству до начала XXI века. Хотя следует признать, что в период 30-90 гг. XX в. адатское и мусульманское право существуют по инерции, вне официальной регламентации, не имея институционной значимости.

Динамика и трансформация правовых систем на Северном Кавказе имеют длительную историю, которую можно разделить на четыре периода.

Кавказ был местом активного соприкосновения Востока и Запада, ислама и христианства, взаимодействия восточной и западной культур. Религиозно-духовные, юридические и этические ценности занимали важное место в образе жизни его народов. Анализ сохранившихся юридических памятников показывает весьма высокий уровень достигнутой правовой культуры. Связующей нитью между народами Северного Кавказа был ислам, появившийся здесь в VIII в. и внедрившийся в конце XVII в. в его сообщества. Шариат выступает не только в качестве религиозно-правовой системы, приобщение к которой было большим шагом вперед. Он привнес с собой комплекс институтов, которые охватывали социально-духовную жизнь и оказывали сильное влияние на культурные, национальные и юридические традиции.

Второй - период развития на Северном Кавказе с XIX века, после его единения с Россией, правового строя, складывающегося из законов Российской империи, адата и норм шариата. Конвергенция данных систем обусловила феномен правового плюрализма в регулировании отношений в этническом социуме.

В третий период-с октября 1917 г., после революционного слома старого права и судов, на Северном Кавказе было восстановлено и легализовано действие адатского и мусульманского права и судов, проведена формальная институционализация шариата.

Цель исследования и содержание проблемы определили необходимость решения следующих задач:

- установление основных тенденций в политике государства на Северном Кавказе в области права и судов в XIX-XX вв.;

- обобщение проведенных в XIX-XX вв. реформ права и судов на Северном Кавказе, синхронизировав трансформацию адатского и мусульманского правовых образований с включением их в российскую правовую систему;

- проецирование выявленных достоверных закономерностей и результатов конвергенции и взаимодействия адатской, мусульманской и российской систем права на конкретно-историческую, политико-правовую культуру как прошлого, так и современности, а также выработка прогноза на будущее для практического использования.

Предпринятая автором попытка обстоятельного научного анализа исторического развития права на Северном Кавказе и взаимодействия правовых культур различных этносов направлена на определение путей и перспектив развития отечественной правовой системы.

Методологию и методы исследования составляют присущие истори-ко-правовой науке приемы, принципы и методы: объективность, историзм, всесторонность. Диссертационный материал анализируется с позиции примата факта над концепцией, соотношения политических и правовых форм. Для изложения материала избран проблемно-хронологический подход. Тема исследуется в плане сравнения, сопоставления фактов, явлений. Но такое сравнение проводится не только во времени, но и в пространстве, сопоставляется развитие права одного народа с развитием политико-правовых систем других народов.

Сравнительный метод исследования в работе сочетается с системным подходом, историко-правовые явления на Северном Кавказе рассматриваются с учетом периодизации, построенной главным образом по государствовед-ческим принципам.

В отличие от устоявшихся воззрений на адат и шариат, как совокупности обычно-правовых норм и религиозно-правовых предписаний, в диссертационном исследовании они осмысливаются в качестве юридических феноменов. Установленные автором данные дают весомые основания трактовать их в качестве институционных нормативных образований в правовых системах России.

В развитии представлений о адатском и мусульманском праве, как регуляторах отношений в этническом мусульманском сообществе, автор пытается выявить закономерности, которыми обусловлена их преемственность в процессах развития отечественного государства и его правовых систем.

Диссертант анализирует основные правовые отношения на Северном Кавказе, соотношение и конвергенцию адатского, мусульманского и российского европейского права, результаты их взаимного влияния.

В работе всесторонне обобщены данные о законодательных шагах российских государственных властей но легитимации национального права северокавказских народов.

На основе и с использованием широкого круга документов и источников в практическом плане доказывается, что адатское и мусульманское право северокавказских народов было включено в законодательство Российской империи, РСФСР и СССР, и формально являлось с начала XIX в. до 30-х годов XX в. составной частью российской правовой системы.

Основные положения исследования базируются на архивных документах и материалах. Эти источники убедительно показывают, как российское право и закон, государство и судебная практика воспринимали и санкционировали решения, выносившиеся на основе адатского и мусульманского права.

В рамках предложенной концепции автор стремится актуализировать в творческом и практическом плане вопросы мусульманской правовой культуры на Северном Кавказе в настоящее время, выработать конкретные предложения по определению ее места и роли в структуре общества в условиях проводимой судебно-правовой реформы.

Основные положения, выносимые на защиту:

1. Характерной чертой динамики правовой системы России является «собирание» в нее систем права тех народов, которые к ней присоединились. На протяжении XIX века они действовали параллельно с общероссийским правом, тем самым обеспечивался учет национальных особенностей населения империи.

2. Действующим правом у присоединившихся северокавказских народов в результате формальной институционализации признается адатское и мусульманское право и право империи; право выражает социальный плюрализм, отсюда проистекает плюральная структура права на Северном Кавказе.

3. Соотношение традиционного адатского и мусульманского права с российским правом выразилось первоначально в их сотрудничестве, а позже переросло в интеграцию, включившую их в право империи; придание традиционному (адатскому и мусульманскому) праву посредством законодательства и судебной практики законной силы определило его статус, как части общегосударственного права.

4. Реформаторские и консервативные тенденции в политике правительства в отношении введения на Северном Кавказе судебных уставов 1864 года на протяжении второй половины XIX века шли параллельно; возобладало компромиссное решение: провозглашенные судебными уставами принципы и институты вводились в усеченном виде, горский словесный суд, действующий на основе адатского и мусульманского права, был сохранен и вписан в общий строй государственных институтов.

5. Сохранение и легитимация Советским государством компетенции адатского и мусульманского права, выполнявшего регулятивные функции, является важной частью национальной политики Советского государства. В политико-правовой концепции Советского государства адат и шариат рассматривались как санкционированное право, возможное и необходимое для организации нового правового порядка.

6. В Советском государстве мусульманское право претерпело радикальную трансформацию в результате глубинных изменений, внесенных в его природу. Оно было секуляризировано, лишилось теологической основы. Вводились выборность и коллегиальность шариатского суда, были созданы институт предварительного следствия, мусульманские апелляционные и кассационные органы.

7. Легитимация мусульманского права осуществлялась, как правило, путем принятия высшими государственными органами автономных республик и областей Северного Кавказа специальных законодательных актов. Закоа' нодательство о мусульманской юстиции представляло, таким образом, особый аспект советского законотворчества. 8. Шариат в системе советского права характеризовался как специфическая разновидность классического исламского права, которое под влиянием российского права и государства трансформировалось в право мусульманских народов Северного Кавказа.

9. В условиях современной радикальной социально-политической трансформации общества попытки воссоздания мусульманского права и его институтов, провозглашения «исламского государства», «джихада», внедрение и распространение салафизма в отдельных регионах Северного Кавказа обусловлены комплексом причин политического, социального и интеллектуального характера. В такой обстановке адат и шариат сохраняют роль неформального регулятора отношений в этническом социуме.

Эмпирическая база исследования. Рассматриваемые вопросы потребовали привлечения широкого и разнообразного круга первоисточников. Важнейшими из них стали северокавказские региональные архивы. Стоит отметить, что основной круг материалов, связанных с регламентацией и действием адатского и мусульманского права и судов в этих архивах, даже приблизительно не представляет собой какого-либо единого комплекса документов, сосредоточенных в одном из фондов. Такой принцип комплектования документов потребовал изучения практически всех их. Не менее важное значение для исследования имело изучение материалов большого числа кон

3/ кретных судебных дел. В числе обобщенных и использованных материалов архивных фондов находятся протоколы и стенограммы заседаний руководящих партийных и советских органов - съездов, пленумов, коллегий, посвященных вопросам шариатского судебно-правового строительства; обзоры, отчеты, исторические справки о деятельности шариатской юстиции.

Исследование, таким образом, имеет под собой достаточно обширный круг разнообразных источников и опирается по возможности на весь их комплекс.

Для всестороннего анализа данной проблемы стало необходимым привлечение фондов следующих государственных архивов: Центральных государственных архивов Республики Дагестан, Кабардино-Балкарской Республики, Республики Северная Осетия - Алания, Карачаево-Черкесской Республики, ГУ «Национальный архив Республики Адыгея» (НАРА), ГУ «Государственный архив Краснодарского края» (ГАКК). Автору удалось также сохранить документы, почерпнутые в 1977-1978 гг. в бывшем ЦГА Чечено-Ингушской Республики.

Важнейшие документы, характеризующие особенности процесса отечественного законотворчества о мусульманском праве и суде, были изысканы и изучены в Государственном архиве Российской Федерации (ГАРФ).

Теоретическая и практическая значимость диссертационного исследования определяется возможностью использования содержащихся в диссертации положений и выводов для осмысления стратегии и тактики преобразований права и суда на Северном Кавказе в современных условиях.

Теоретическая значимость положений и выводов диссертационного исследования обусловлена обозначившейся тенденцией к государственной поддержке религиозных конфессий, в том числе и мусульманства. Содержащиеся в нормативном материале, архивных документах, трудах юристов, ис ториков государства и права и других источниках обширные сведения о принципах взаимодействия властей в России с адатским и мусульманским правом и практика его применения при критическом осмыслении и взвешенном подходе могут быть реконструированы в нынешнем правовом пространстве.

Практическая значимость определяется широким неформальным использованием и соблюдением норм адата и шариата, необходимостью вырази ботки государственно-правовой политики по отношению к данным феноменам культуры на Северном Кавказе.

Положения и выводы диссертационного исследования могут быть использованы при разработке курсов истории государства и права, теории права и государства. Их можно применять в процессе законотворчества, в частности, в государственном регулировании ряда основных правовых отношений у народов Северного Кавказа, особенно в брачно-семейной и земельной сферах, в которых сохранилась сила адатско-мусульманских правовых традиций.

Апробация результатов исследования. Диссертация обсуждалась на кафедрах государственно-правовых дисциплин Академии управления МВД России и Нальчикского филиала Ростовского юридического института МВД России.

Основные результаты исследования были изложены на межвузовских, всероссийских научных и научно-практических конференциях, в частности:

- VI конгрессе этнологов и антропологов России (г. Нальчик, сентябрь 2001 г.).

Структура диссертации. Диссертация состоит из введения и 6 глав (семнадцати параграфов), заключения, списка использованной литературы.

ВЫВОД ДИССЕРТАЦИИ
по специальности "Теория и история права и государства; история учений о праве и государстве", Мисроков, Замир Хасанович, Москва

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

В работе рассмотрено развитие адатского и мусульманского права народов Северного Кавказа от их присоединения к Российскому государству до наших дней. В течение этого времени у северокавказских этносов адат и шариат выступают как нормативно-ценностные регуляторы отношений в обществе и поддерживают правовой порядок. Правовая культура на Северном Кавказе, ее внутреннее развитие характеризуется длительной исторической эволюцией. Ее основой стало взаимное приспособление и объединение национального права северокавказских народов и российского права в процессах развития отечественных правовых систем в XIX - первой трети XX вв.

Конвергенция адатского и мусульманского права с правом России обусловила формирование на Северном Кавказе феномена правового плюрализма, исторические судьбы которого не прервались в современной России. Систематизация и легализация адата, рационализация шариата являются продуктом деятельности Российского государства, тем самым им была придана устойчивость и легитимность.

Адат и шариат в процессах развития государственности России и ее правовых систем на протяжении двух веков имеют нормативно-ценностное, регулятивное значение.

Историческая преемственность и чередование феноменов адата и шариата в российской правовой панораме обусловлены причинными связями.

В процессе эволюции адат и шариат в XIX в. трансформируются в институционные, нормативные образования. Придание им официального, публичного характера на Северном Кавказе осуществляется Российским государством путем правотворчества и санкционирования.

Легитимация адатского и мусульманского права в Российской империи была проведена в целях обеспечения определенности, конкретности юридического регулирования отношений в этническом мусульманском социуме и создания стабильного правового порядка. Оставаясь явлением культуры северокавказских народов, адат и шариат становятся юридическими феноменами в российской правовой действительности.

Вышеуказанные качества и свойства данных правовых образований окончательно закрепились в результате приведения их юридических норм в упорядоченную, согласованную систему, осуществленную в процессе организации российского государственного управления на Северном Кавказе. При ее проведении сочетались две основные формы: кодификация и инкорпорация.

Нормативное регулирование отношений в северокавказском этническом, мусульманском социуме, формирование правового пространства в этой части России в течении всего XIX в. определяется использованием и соблюдением адата и шариата.

Особое место в нем занимает адатское и мусульманское правосудие. Горские словесные суды и суд кади осуществляли юрисдикционную деятельность параллельно с мировыми судами и являлись специфическим звеном российской судебной системы. Плюральная система права и правосудия на Северном Кавказе была необходима России для проведения эффективной государственно-правовой политики. Она осмысливается, несомненно, в качестве действительного символа особого отношения к правовой культуре северокавказских пародов со стороны Российского государства.

Потребность России в традиционных для Северного Кавказа культурно-правовых системах не была просто практической и политической, как принято привычно полагать. Она была также моральной и интеллектуальной.

Единение Северного Кавказа с Россией дало почву для формирования уникальной системы юридического плюрализма. Проведенная Российской империей на Северном Кавказе кодификация адата и инкорпорация шариата, реформа судебных институтов, немыслимые для классического шариата и адата, стали источником развития систем права народов Северного Кавказа.

Проведенный анализ выявляет замечательную особенность в политике Российского государства на Северном Кавказе - организация государственного управления посредством права, через правовые учреждения. Гарантией этих принципов стало признание адатского и мусульманского права российским законодателем и государственное санкционирование даваемых этим правом решений. Это принципиально опровергает распространенное в отечественной и зарубежной литературе мнение о колониальном характере присутствия России на Кавказе, навязывании народам колониального права.

Конвергенция институтов, процедур, понятий адатского и мусульманского права с российским правом, кодификация и инкорпорация их норм в законодательство империи, ниституционализация адата и шариата и включение их в правовую систему государства означает громадный шаг вперед в развитии правовой культуры народов Северного Кавказа.

Адат, как социокультурный феномен, обладает эндогенными, стабильными, профилирующими свойствами, характеризующими его как право. Адатскому праву знакомы противозаконность совершенного действия, наличие прямого или косвенного умысла, причинение зла и вреда, а также нанесение вреда обществу. Исключение из компетенции адата некоторых преступлений, нововведения в традиционный судебный процесс под влиянием российского права, способствовали его модернизации, сохранив в целом его дух. Оставаясь для народов сводом правового наследия, адат в XIX в. является нормативно-ценностной системой, призванной направлять поведение людей и регулировать отношения в обществе.

Профилирующей чертой адатского процессуального права является принцип коллективного правосудия. Обвиненный в преступлении или невыполнении обязательств имел право на суд равных себе, что поразительно напоминает аналогичную идею английской Великой хартии вольностей 1215 г.

Результаты проведенного исследования позволяют сформулировать вывод о том, что в XIX в. на Северном Кавказе адатское право является звеном государственной правовой системы и обеспечивает преемственность в правовом развитии северокавказского этнического социума.

Середина XIX в. на Северном Кавказе выделяется как период становления феномена юридического плюрализма. Адат и шариат используются параллельно с правом России как взаимодействующие с ним нормативные подсистемы.

Влияние российского права привело к глубоким изменениям в адат-ском процессуальном праве и суде, последний был преобразован в государственный судебный орган для рассмотрения дел в сферах действия адатского права.

Для мусульманского права исследуемого периода на Северном Кавказе свойственна санкционированная государством исключительная компетенция по некоторым вопросам и совместная по другим. Она простиралась на брач-но-семейные отношения, наследование, религиозные преступления, то есть вопросы персонального статуса.

У всех народов Северного Кавказа по гражданским и уголовным делам широко применялась клятва или присяга на Коране, как трансцендентальное доказательство. Шариат простирал свою юрисдикцию и на другие виды дел, предлагал себя всем, кто желал ее предпочесть. Это делалось через процедуру пророгации, посредством которой стороны в любом деле или конфликте могли по взаимной договоренности передать дело кади.

Вместе с тем, применявшийся на Северном Кавказе шариат не являлся связной, единой интеллектуально-правовой системой, построенной на классических исламских принципах.

Шариат, даже в тех вопросах, в которых он считался приоритетно действующим, никогда не составлял весь массив применяемого права. Из классического шариата при его адаптации к условиям Северного Кавказа Российским государством в XIX в. был вычленен сравнительно связный и предпочтительный свод норм о браке и семье, наследовании и религиозных преступлениях. Этот свод не был концептуализирован, не имел доктринальной последовательности.

Шариат — в целом религиозное учение, в котором содержатся правовые фрагменты. В отличие от него мусульманское право - преимущественно юридический феномен. Взаимодействуя на Северном Кавказе с адатским и российским правом, подвергаясь редактированию и рационализации, оно в течении XIX — начала XX вв. трансформировалось в «право кавказских мусульман».

Официальный, публичный характер нормам шариата придавался посредством санкционирования, когда государственные органы в том или ином виде одобряли и признавали их юридическую силу.

Для северокавказских мусульман, как подданных Российской империи, сохранение своего права в христианской, православной стране было проявлением государственного благоприятствования.

Таким образом, развитие национального права и суда у народов Северного Кавказа после их присоединения к Российскому государству происходит в русле динамики общеимперской правовой системы. В новом правовом пространстве, сформировавшемся на Северном Кавказе в XIX в., профилирующей чертой является юридический плюрализм, опосредствовавший реальную общественную жизнь.

Возникновение нового государства - РСФСР, предопределяло и зарождение соответствующего права1. Октябрьская революция 1917 г. породила кризис правовых ценностей и институтов в стране, однако не отвергла адат и шариат на Северном Кавказе. Признание компетенции мусульманского права и судов Советским государством выразилась в легализации норм шариата посредством принятия высшими государственными органами автономных республик и областей специальных законодательных актов. Большинство

1 История отечественного государства и права. - М., 2001. 4.1. С.92. важнейших по своему значению советских актов именуются «Положениями о шариатских судах» той или иной автономии, реже «Постановлениями о адатских и шариатских судах», «Советским декретом о шариатских судах». Сравнительный анализ данных актов с «Положением о судоустройстве РСФСР» от 3 ноября 1922 г. приводит к выводу, что различий в нормативной значимости и публичном характере между ними не существует. Тем самым, подчеркивается одинаковый статус мусульманских и советских судебно-правовых органов.

Принятие юридических актов о сферах действия шариата было основным, но не единственным средством его легитимации. Включение шариата в правовую систему РСФСР происходит также на основе издания особого закона, изменявшего или дополнявшего общероссийский законодательный акт. Именно по такому пути пошел законодатель при издании законов о высшем шариатском контроле.

Можно сделать вывод о том, что издание нормативных актов о мусульманской юстиции представляет собой разновидность советского законодательства. Разработка и принятие такого рода актов составляет отдельную, своеобразную сферу законотворческой деятельности Советского государства.

20-е годы ознаменованы важными событиями в развитии советского права. Проведена кодификация законодательства, оно оформляется в четкую систему кодексов. Наряду с развитием республиканского права возникает и постепенно расширяется общесоюзное законодательство. Возникает также необходимость в общероссийском, а несколько позднее и общесоюзном законе о мусульманской юстиции. В предыдущих главах весьма подробно рассмотрены проекты «Постановления о адатских и мусульманских судах на территории РСФСР» в редакции ЦИК СССР, «Постановления Президиума ЦИК СССР «Об адатских и шариатских судах» в редакции совещания представителей автономных республик и аналогичный проект в редакции СНК РСФСР.

ЦИК СССР предоставил ЦИКам союзных республик издавать постановления на основе положений об адатской и мусульманской юстиции, указанных в проекте постановления ЦИК Союза ССР. Здесь же уместным представляется сделать некоторые выводы.

Система шариатских судов в автономиях Северного Кавказа учреждалась «в целях обеспечения интересов и прав трудящихся мусульман». Эта формула закона имеет принципиальное значение — «трудящиеся мусульмане» признаются полноправными гражданами РСФСР, тем самым подчеркивается уважение Советским государством шариата.

В официальных документах этого времени широко распространен термин «советско-шариатские суды». Здесь важна не столь формулировка, сколько позиция закона, совершенно не противопоставлявшего шариатский суд народному. Советское государство предоставляло мусульманскому праву исключительно широкую компетенцию по уголовным и гражданским делам. Вместе с радикальным преобразованием прежней судебно-правовой системы законодатель внес сущестенные изменения в мусульманское процессуальное, и отчасти материальное право. Совершенно по-новому, и совсем не в русле классического исламского права, решался вопрос о мусульманских судьях. Как и народный суд, шариатский суд состоял из постоянного шариатского судьи и двух народных судей-заседателей, то есть проводился принцип коллегиального рассмотрения дел.

Яркие изменения произошли в правоприменительной деятельности суда. «Положение о судоустройстве Кубано-Черноморской области» указывает, что при разрешении дел судьи, помимо норм шариата, должны руководствоваться и действующими общероссийскими узаконениями. «Положение о шариатских судах в ГАССР» предписывает, что при разрешении уголовных дел шариатские суды руководствуются как уголовным и уголовно-процессуальным кодексом, так и адатом и шариатом.

Таким образом, можно сделать вывод о том, что в результате применения государством адата и шариата параллельно с советским правом на Северном Кавказе вновь обрел свою судьбу феномен юридического плюрализма.

Важнейшим нововведением Советского государства в мусульманское право является учреждение ранее неизвестного ему института предварительного следствия по уголовным делам. В Дагестанской республике в «Положение о шариатских судах» 1920 г. фактически целиком был включен раздел о производстве предварительного следствия, предусмотренный Положением о народном суде от 30 ноября 1918 г. В Горской АССР производство предварительного следствия по делам о посягательствах на человеческую жизнь, причинении тяжелых ран или увечий, изнасиловании, разбое, грабеже возлагалось на «шариатских следователей», которые руководствовались инструкцией для народных следователей.

Никогда ранее классическому мусульманскому праву не были известны кассационные и апелляционные инстанции, учрежденные Советским государством в процессе судебно-правовых преобразований. Согласно мусульманской правовой традиции решение кади не подлежит апелляции.

Некоторые изменения претерпела и мусульманская классическая пенитенциарная система. Нормативные акты о шариатских судах на советском Северном Кавказе умалчивают о санкциях, налагаемых ими за те или иные преступления. В них речь идет только о признании виновности или невиновности преступника. Такая постановка вопроса традиционна для фикха. В указанных нормативных актах содержится лишь общая формула о том, что «шариатский суд имеет право по своему убеждению определять меру наказания».

Таким образом, шариатский суд по своему усмотрению назначал наказание, предусмотренное как мусульманским правом, так и Уголовным кодексом РСФСР 1922 г. Правда, в 30-х годах из компетенции шариатских судов изымается возможность назначения смертной казни, телесных и членовредительских наказаний.

Рассмотренные глубинные изменения, внесенные Советским государством в мусульманскую классическую правовую концепцию, осмысливаются как стремление модернизировать мусульманское право применительно к условиям XX в.

Законодательная регламентация статуса и компетенции адата и шариата республиканскими, всероссийскими и союзными органами составляют отдельную, уникальную сферу нормотворческой деятельности Советского государства.

В советской правовой системе шариат претерпел глубинную деформацию - он был секуляризирован - и в результате этого оторван от теологической сущности, религиозной догматики и лишен естественных свойств.

В отношении шариата в РСФСР в полной мере в первой трети XX в. проявилась идеология юридического этатизма. Проведенное исследование эволюции его статуса позволяет сформулировать вывод о том, что мусульманское право и суд на советском Северном Кавказе — это феномен, порожденный властью и государственной волей, и существующий исключительно в государственно-политической сфере общества, замкнутый в ней. В новых исторических условиях это, в конечном итоге, привело к прекращению официального действия шариата в первой половине XX в. на Северном Кавказе.

Следует, однако, сделать вывод о том, что прекращение государственной практики мусульманского права, в силу объективных причин, не означает его отмирания вообще. В Советском государстве и в социалистической системе права, во всяком случае в начальный их период, шариат остается оригинальным правовым образованием, существенно отличающимся от классического, но восходящим к нему.

В современном Российском государстве и новой правовой действительности отчетливо проявляется историческая преемственность адата и шариата, как ценностных социальных и правовых феноменов.

Они, как и в XIX-XX вв., являются активным вектором, определяющим формирование и развитие интеллектуальной и духовно-нравственной основы народов Северного Кавказа. Наличие адата и шариата в современной российской правовой панораме в качестве неформальных юридических императивов несомненно. Правовая культура в северокавказском этническом мусульманском социуме сочетает адатские, мусульманские и европейские правовые ценности.

Адат и мусульманское право, сохраняя достигнутый уровень регулятивных качеств, имеют прикладную, практическую направленность. Однако, современное значение адата и шариата выходит за пределы собственно права и юридической практики. Социально-нормативная значимость данных феноменов заключена и в другом измерении, в котором логика адатского и мусульманского права тесно связана с правосознанием, культурой северокавказских народов.

В процессе взаимодействия адата и шариата с российским позитивным правом на протяжении двух веков сложились факторы, которыми обусловлена историческая преемственность феноменов в отечественной правовой действительности. Воссоздание в мусульманских сообществах на Северном Кавказе неформальной шариатской юстиции, апелляция к мусульманским правовым принципам являются одним из выражений социальной свободы и активности людей, характерных для либеральных цивилизаций.

В процессах динамики государственности России и ее правовых систем в XIX-XX вв. взаимосвязь адата, шариата и российского права приобрела функциональный характер. Следует сделать вывод о том, что, по сути, на Северном Кавказе данные социальные феномены по-разному повторяются в различных системах общественных отношений, в том числе в новейшее время. Северокавказский этнический мусульманский социум - это сложная социальная система, отличающаяся непрерывностью и устойчивостью существования, в которой адат и шариат призваны поддерживать непрерывность ее функционирования в заданных параметрах.

Радикальные течения на Северном Кавказе, апеллирующие к мусульманским правовым ценностям, вырастают вне естественной эволюции шариата. Сущность адатского и мусульманского права, как объективного феномена, имеющего свои субстанции, историческую преемственность в современном обществе и юридическую логику, отделяет его от привнесенного извне исламского правового экстремизма.

Значимость адата и шариата в различные эпохи нашей страны была не одинаковой, однако народы Северного Кавказа всегда отводили им серьезную роль. Надо реформировать все северокавказское сообщество, а не только право, надо отказаться от всей исламской цивилизации в целом, чтобы полностью ликвидировать мусульманскую юридическую традицию на Северном Кавказе. Отсюда, как вывод, надо признать, что в мусульманском праве и адате всегда остается неизменным выражение в них интеллектуального и правового интереса этнического мусульманского социума.

В современной отечественной правовой действительности адат и шариат наполняются новым содержанием, оставаясь преемственными носителями социальных ценностей у северокавказских народов.

Фундаменталистские идеи построения «исламского государства» и введения «шариатского правления» на Северном Кавказе не имеют внутреннего происхождения и не обладают перспективой и опорой. Тем не менее, в противовес им, традиционный для народов Северного Кавказа ислам и его институты нуждаются в государственной поддержке и защите. Тенденция к этому обозначена вполне зримо, настроенность государства на это есть.

В Российской Федерации, на Северном Кавказе исторически сложились правовые гарантии достойного проживания духовно несхожих людей на общем государственно-правовом пространстве, в котором народы сохраняют религиозное и культурно-правовое наследие.

Законодатель может декларировать идею построения правового государства, вводя новые законы. Эта деятельность, необходимая для развития страны, заслуживает одобрения. Но законодатель не может за один день изменить имеющие вековые корни правосознание и мировоззрение народов. Новое законодательство отнюдь не всегда помогала решить удовлетворительным образом проблемы, возникающие в ходе развития. Новые нормы говорят об обществе, которое стремятся создать, они спроецированы на будущее и не следует ждать их полного и немедленного применения, подобного тому, что имеет место в европейских правовых системах1.

На Северном Кавказе нужно принимать во внимание отличающиеся условия применения права. Опыт регламентации действия адатского и мусульманского права Российским государством в XIX веке, Советским государством в XX в. имеет универсальные черты, позволяющие при серьезном проникновении в их суть трансформировать его в современную практику.

Отечественную традицию права, российскую правовую действительность отличают юридический плюрализм на Северном Кавказе, где на протяжении веков сформировался уникальный феномен сосуществования адата, шариата и российского права. Ценности и опыт толерантного взаимодействия в России культурно-правовых, нормативно-ценностных систем разных народов с разной философией и разной религией в сменяющих друг друга эпохах, политических режимах являются достоянием мировой правовой культуры.

1 Давид Р., Жоффре-Спииози К. Указ. раб. С. 394.

БИБЛИОГРАФИЯ ДИССЕРТАЦИИ
«Адатское и мусульманское право народов Северного Кавказа в российских правовых системах»

1. Официальные документы и нормативные акты

2. Всеподданнейший отчет по главному управлению Наместника Кавказского за первое десятилетие управления Кавказским и Закавказским краем его и Великим князем Михаилом Николаевичем. 6.XII-1862 — 6.XII•>i1872.-Тифлис, 1873.

3. Всеподданнейший отчет главнокомандующего Кавказской армией по военно-народному управлению за 1863-1869 гг. СПб., 1870.

4. Документальная история образования многонационального государства Российского. Кн. первая: Россия и Северный Кавказ в XVI-X1X веках. -М., 1998.

5. Правовые нормы адыгов и балкаро-карачаевцев в XV-XIX вв. — Майкоп, 1997.

6. Российское законодательство Х-ХХ вв. В 9-ти томах. Т.5. Законодательство периода расцвета абсолютизма. М., 1987.

7. Русско-осетинские отношения в XVII в. Сборник документов. В 2-х т. Т.1. 1742-1762 гг., Т.2. 1763-1781 гг. Сост. М.М. Блиев. Орджоникидзе, 1976, 1984.

8. Сборник сведений о кавказских горцах. Тифлис, 1870, вып Л V.

9. Съезды народов Терека. 1918 г. — Орджоникидзе, 1977.5,

10. Терский календарь на 1895 г. Вып. IV. Владикавказ, 1894.

11. Терский календарь на 1896 г. Вып. V. Владикавказ, 1895.

12. Учреждение Управления Кавказского и Закавказского края. СПб., 1876.

13. Государственный архив Российской Федерации. Фонды: Всероссийский Центральный исполнительный комитет PC и Кр. депутатов (ф.1235); Центральный Исполнительный Комитет Союза (ф.ЗЗ 16).-310/

14. Государственное Учреждение «Национальный архив Республики Адыгея» (НАРА). Фонды: Горская секция при областном отделе управления КубЧерревкома. Исполнительный комитет Советов PC и Кр. депутатов Адыгейской АО (ф. Р-328).1. Монографии и статьи

15. Абазатов М.А. Борьба трудящихся Чечено-Ингушетии за Советскую власть. — Грозный, 1962.

16. Абазатов М.А. О вреде пережитков шариата и адатов в Чечено-Ингушетии и путях их преодоления. Грозный, 1963.

17. Абдуллаев М.А. Из истории философской и общественно-политической мысли народов Дагестана в XIX в. — М., 1968.

18. Абдуллаев М.А. Общественно-политическая мысль в Дагестане в начале XX в.-М., 1987.

19. Абдусамедов A.M., Алискеров А.А. Ислам в СССР. М., 1983.

20. Авсентьев А.А. Ислам на Северном Кавказе. Ставрополь, 1984.

21. Авсентьев А.А. Переступая коран. (Ислам, его вероучение и обряды). -Ставрополь, 1960.

22. Ан-Наим Абдуллахи Ахмед. На пути к исламской реформации. — М., 1999.

23. Азаматов К.Г. Религиозные верования балкарцев в прошлом и пути преодоления их пережитков на современном этапе / Этнография и современность. Нальчик, 1984.

24. Азаматов КГ. Социально-экономическое положение и обычное право балкарцев в первой половине XIX в. — Нальчик, 1968.

25. Азимов В.А. Суд и процесс в обычном праве народов Дагестана / Обычное право в России: проблемы теории, истории и практики. Ростов-на-Дону, 1999.

26. Алексеев С.С. Право. Опыт комплексного исследования. М., 1999.

27. Алексеева Е.П. Связи народов Северо-Западного Кавказа с Россией в XVI-XV1I в.в. и их прогрессивное значение / Великий Октябрь и передовая Россия в исторических судьбах народов Северного Кавказа. Грозный, 1982.

28. Алексеева Е.П., Калмыков И.Х., Невская В.П. Добровольное присоедипение Черкессии к России. Черкесск, 1957.

29. Алиев А.И. Исторический опыт строительства социализма в Дагестане. — Махачкала, 1969.

30. Алиев А.К. Народные традиции, обычаи и их роль в формировании нового человека. Махачкала, 1968.

31. Ансоков М.Т. Образование и развитие национальной государственности народов Кабарды и Балкарии. — Нальчик, 1974.

32. Антипов Г.А. Историческое прошлое и пути его познания. Новосибирск, 1987.

33. Антонов В. В. Основы этики ислама. СПб., 1993.

34. Арестов В,И. Религиозный экстремизм: содержание, причины, формы проявления, пути преодоления. Харьков, 1987.

35. Арухов З.С. Экстремизм в современном исламе. — Махачкала, 1999.

36. Ахмедов А. Ислам в современной идейно-политической борьбе. — М., 1985.

37. Аширов Н. Ислам и современность. М., 1970.

38. Аширов Н. Эволюция ислама в СССР. М., 1972.

39. Бабич И.Л. Ислам в Кабардино-Балкарии: правовые аспекты // Россия и мусульманский мир. 2000. №7.

40. Бабич И.Л. Правовая культура осетин и судебные реформы в 19-20 вв. // Этнографическое обозрение. 2000. №5.

41. Бабич И.Л. Правовая действительность и ее исторические корни на Север ном Кавказе / Россия и Кавказ сквозь два столетия. — СПб., 1997.

42. Бабич И.Л. Правовой плюрализм на Северо-Западном Кавказе. М., 2000.

43. Бабич И.Л. Эволюция правовой культуры адыгов (1860-1990 гг.). — М., 1999.

44. Баранов П.П., Русских В.В. Актуальные проблемы теории правосознания, правовой культуры и правового воспитания. Ростов-на-Дону,

45. Бекижев М. Партийное руководство культурным строительством в Карачаево-Черкессии. 1920-1967. Черкесск, 1969.

46. Берикетов Х.Б. Историческая наука на Северном Кавказе. М., 1964.

47. Беров Х.Ж. Новые источники по обычному праву кабардинцев // Вопросы историографии и источниковедение Кабардино-Балкарии. Нальчик, 1987.

48. Беров Х.Ж. Причины принятия христианства беглыми горцами Северного Кавказа во II пол. XVIII в. // Этнография и современность. Нальчик, 1984.

49. Берозов Б.П. Земельная реформа и отмена крепостного права в Северной Осетии. Орджоникидзе, 1979.

50. Берозов Б.П. История горских и кочевых народов Северного Кавказа в XIX начале XX в. (проблемы социально-экономического развития). — Ставрополь, 1980.

51. Берже АД. Краткий обзор горских племен на Кавказе. Нальчик, 1996.

52. Бларачберг И. Историческое, топографическое, статистическое, этнографическое и военное описание Кавказа. — Нальчик, 1999.

53. Блиев М.М. Кавказская война: Социальные истоки и сущность // История СССР. 1983. №2.

54. Битова Е.Г. Социальная история Балкарии XIX в. Нальчик, 1997.

55. Бишев Л.Х. Адыги Северо-Западного Кавказа и кризис восточного вопроса в конце 70-х начале 90-х гг. XIX в. - Майкоп, 1994.

56. Блиев М.М., Дегоев В.В. Кавказская война. М., 1994.

57. Блиев М.М. Осетия в первой трети XIX в. Орджоникидзе, 1964.

58. Бобровников В.О. Судебная реформа и обычное право в Дагестане (18601917) / Обычное право в России: проблемы теории, истории и практики. -Ростов-на-Дону, 1999.

59. Бобровников В.О. Военно-народное управление в Дагестане и Чечне: история и современность / Россия и Кавказ сквозь два столетия. СПб, 2001.

60. Болотин И.С. Тупики клерикального национализма. М., 1987.

61. Борисенко И. Советские республики на Северном Кавказе в 1918 г. -Ростов-на-Дону, 1930.

62. Боров А.Х. Современная государственность в Кабардино-Балкарии: истоки, пути становления, проблемы. — Нальчик, 1999.

63. Боятанова Г.Р. Ислам в СССР: Анализ зарубежных концепций. Казань, 1991.

64. Боцвадзе Т.Д. Народы Северного Кавказа во взаимоотношениях России с Грузией. Тбилиси, 1974.

65. Боцвадзе Т.Д. Социально-экономические отношения в Кабарде в 1-ой половине XIX в. Тбилиси, 1965.

66. Бромлей Ю.В. Национальные процессы в СССР: в поисках новых подходов.-М., 1988.

67. Броневский С. Новейшие географические и исторические известия о Кавказе. М., 1823.

68. Бугай И.Ф., Мекулов Д.Х. Народы и власть: «Социалистический эксперимент». Майкоп, 1994.

69. Бушуев С.К. Из истории внешнеполитических отношений в период присоединения Кавказа к России (20-70 гг. XX в.). М.: Изд. МГУ, 1955.

70. Васильев А. Пуритане ислама. М., 1974.

71. Венгеров А.Б., Першиц А.И., Куббелъ JJ.E. Этнография и наука о государстве и праве // Вестник АН СССР. 1984. №10.

72. Вилинбахов В.Б. Из истории русско-кабардинского боевого содружества. Нальчик, 1977.

73. Виноградов В.Б. Балкарцы в русско-кавказских отношениях XVII в. // Вопросы истории. 1985. №6.

74. Виноградов В.Б. История добровольного вхождения чеченцев и ингушейв состав России и его прогрессивные последствия. Грозный, 1988.

75. Виноградов В.Б. К трактовке социально-политического содержания и религиозной оболочки войн и народных движений на Северном Кавказе / Вопросы истории и исторической науки Северного Кавказа и Дона. Вып. 1. Грозный, 1978.

76. Виноградов В.Б., Магомадова Т.С. Две заметки о ранних русско-северокавказских связях / История, этнография и культура народов Северного Кавказа. Орджоникидзе, 1981.

77. Виноградов В.Б., Умаров С.И. Навсегда с Россией. О пропаганде истории добровольного вхождения Чечено-Ингушетии в состав России. Грозный, 1982.

78. Гаджиев А.С. Роль русского народа в исторических судьбах народов. Дагестана. Махачкала, 1964.

79. Гаджиев В.Г. Сочинение И.Гербера как исторический источник по истории народов Кавказа. М., 1979.

80. Гаджиева С.Ш. Семья и семейный быт народов Дагестана. Махачкала, 1967.

81. Гамзатов Г.Г. Историко-культурная переориентация на передовую Россию и духовный прогресс народов Дагестана / Великий Октябрь и передовая Россия в исторических судьбах народов Северного Кавказа. -Грозный, 1982.

82. Гарданов В.К. Материалы по обычному праву кабардинцев. Первая половина XIX в. Нальчик, 1956.

83. Гарданов В.К. Общественный строй адыгских народов (XVIII первая половина XIX вв.). - М., 1967.

84. Гарданов В.К. Обычное право как источник для изучения социальных отношений у народов Северного Кавказа в XVIII нач. XIX вв. // Советская этнография. 1960. №5.

85. Гатагова JI.C. Кавказ после кавказской войны: этноконфликтный аспект

86. Россия и Кавказ сквозь два столетия. СПб, 2001.

87. Гриценко Н.И. Экономическое развитие Чечено-Ингушетии в пореформенный период (1861-1900). Грозный, 1963.

88. Грюнебаум Г.Э. Классический ислам : Очерк истории. М., 1988.

89. Грюнебаум Г.Э. Основные черты арабо-мусульманской культуры. М., 1981.

90. Губханова Р.А. Государственные учреждения в Дагестане в пореформенный период / Государства и государственные учреждения в дореволюционном Дагестане. Тематический сборник. — Махачкала, 1989.

91. Гугое Р.Х. Совместная борьба народов Терека за Советскую власть. -Нальчик, 1975.

92. Гутнов Ф.Х. Классообразование на Северном Кавказе. Орджоникидзе, 1988.

93. Гутнов Ф.Х. Средневековая Осетия. — Владикавказ, 1993.

94. Дадов А.А. Великая Октябрьская социалистическая революция и первые этапы борьбы за освобождение трудящихся мусульман от религиозных суеверий // УЗ КБНИИ. Нальчик, 1958. T.XIV.

95. Далгат Б. Материалы по обычному праву ингушей. Владикавказ, 1929.

96. Даниилов ГД. Классовая борьба в Дагестане во второй половине XIX -конце XX вв. Махачкала, 1970

97. Данияпов ГД. Социалистические преобразования в Дагестане (1920-1941 гг.). Махачкала, 1960.

98. Даниилов Г.Д. Строительство социализма в Дагестане в 1918-1937 гг. -М., 1988.

99. Джимов Б.М. Социально-экономическое и политическое положение адыгов в XIX в. Майкоп, 1980.

100. Дзидзария Г.А. Ф.Ф.Торнау и его кавказские материалы XIX в. — М., 1976.

101. Дзидзоев М.У. Общественно-политическая и государственно-правоваямысль в Северной Осетии (вторая пол. XIX нач. XX вв.). - Орджоникидзе, 1979.

102. Дзуцев Х.В., Першиц А.И. Ваххабиты на Северном Кавказе религия, политика, социальная практика // Вестник РАН. 1998. Т.68. №12.

103. Дмитриев В.А. Типология русско-северокавказских заимствований в материальной культуре / Россия и Кавказ сквозь два столетия. СПб, 2001.

104. Добаев И. Исламский радикализм в контексте проблемы военно-политической безопасности на Северном Кавказе // Научная мысль Кавказа. 1999. №1.

105. Думанов Х.М. Социальная структура кабардинцев в нормах адата (первая половина XIX в.). М., 1991.

106. Дякин B.C. Национальный вопрос во внутренней политике царизма (XIX в.) // Вопросы истории. 1995. №9.

107. Емельянова И.М. Мусульмане Кабарды. М., 1999.

108. Еремеев Д. Е. Ислам: образ жизни и стиль мышления. М., 1990.

109. Жданов Ю.А. Кавказ и передовая русская культура / Великий Октябрь и передовая Россия в исторических судьбах народов Северного Кавказа. — Грозный, 1982.

110. Жданов Н.В., Игнатенко А.А. Ислам на пороге XXI в. — М., 1989.

111. Жуков Е.М. Очерки методологии истории. М., 1987.

112. Журавский А.В. Христианство и ислам : Социокультурные проблемы диалога. М., 1990.

113. Загоскин И.П. История права русского народа. Казань, 1899.

114. Захарова Л.Г. Россия и Кавказ: взгляд их XIX в. / Россия и Кавказ сквозь два столетия. СПб, 2001.

115. Зоц В.А. Культура. Религия. Атеизм. — М., 1982.

116. Ибрагимбейли Х.-М. Россия и Северный Кавказ в XVI первой половине XIX в. в освещении современной буржуазной историографии // История СССР. 1982. №2.

117. Иванов П.М. Северный Кавказ: «Партия войны» и интересы России : Как после войны в Чечне обустроить Россию. Нальчик, 1997.

118. Исаева Т. А. Военно-политический союз народов Северного Кавказа в борьбе с турецко-иранской агрессией (вторая половина XVI-XVII вв.) / Роль России в исторических судьбах народов Чечено-Ингушетии. -Грозный, 1983.

119. Кажаров В.Х. Адыгская Хаса : Из истории сословно-представительных учреждений феодальной Черкессии. Нальчик, 1992.

120. Кажаров В.Х. Традиционные общественные институты кабардинцев и их кризис в конце XVIII первой половине XX вв. - Нальчик, 1994.

121. Казанбиев М.А. Очерки истории советского строительства в Дагестанской АССР (1921-1927 гг.). Махачкала, 1965.

122. Казанбиев М.А. Создание и укрепление национальной государственности народов Дагестана. Махачкала, 1970.

123. Кагшаразов Г.Ш. Культурное строительство Дагестана (1920-1940 гг.). -Махачкала, 1960.

124. Калоев Б.А. Земледелие у народов Северного Кавказа. М., 1980.

125. Карданов Ч.Э. Аграрное движение в Кабарде и Балкарии (конец XIX — нач. XX вв.). М., 1963.

126. Карданов Ч.Э. Из истории отношений между адыгскими народами и Россией в XVI в. Изд.2. Нальчик, 1982.

127. Карпеев И.В. Документы РГВИА о кавказской войне в XIX в: источники взаимоотношений России и народов северо-западного Кавказа в XIX в. / Россия и Кавказ сквозь два столетия. СПб, 2001.

128. Карпов Ю.Ю. Россия и этносоциальные процессы на Северном Кавказе в новое и новейшее время / Россия и Кавказ сквозь два столетия. СПб, 2001.

129. Карпов Ю.Ю. Межнациональные отношения на Северо-Восточном Кавказе / Межнациональные отношения в условиях социальной нестабильности. СПб, 1994.

130. Касумов А.Х. К вопросу о взглядах общественно-политических деятелей на роль ислама в истории адыгов XIX — начала XX вв. / Общественно-политическая мысль адыгов, балкарцев и карачаевцев в XIX нач. XX вв.-Пальчик, 1876.

131. Кателев Ю.А. Философия религии : Систематический очерк. М., 1998.

132. Керимов Г.М. Шариат и его социальная сущность. М., 1978.

133. Кесаев А.К. Из истории борьбы трудящихся Северной Осетии за власть Советов. Орджоникидзе, 1979.

134. Киняпина Н.С. Административная политика царизма на Кавказе и в Средней Азии в XIX в. // Вопросы истории. 1983. №4.

135. Климович Л.И. Ислам в царской России. Очерки. — М., 1946.

136. Климович Л.И. Ислам, его происхождение и социальная сущность. М., 1956.

137. Клочков В.В. Закон и религия. М., 1982.

138. Кобегкаев М.А. Социально-экономическое развитие Северной Осетии в пореформенный период (1860-1890 гг.). Нальчик, 1974.

139. Ковалевский М.М. Закон и обычай на Кавказе. Т. 1-2. — М., 1890.

140. Ковалевский М.М. Современный обычай и древний закон. — М., 1896.

141. Кожевников М.В. История советского суда. — М., 1957.

142. Козлихин И.Ю. Позитивизм и естественное право // Государство и право. 2000. №3.

143. Козлов В.И. Национальный вопрос: парадигмы, теория и политика // История СССР. 1990. №1.

144. Колосов Л.И. Чечено-Ингушетия накануне Великого Октября. Грозный. 1968.

145. Кониев Ю.М. Автономия народов Северного Кавказа. Орджоникидзе, 1973.

146. Кониев Ю.М. Национально-государственное строительство на Тереке.1. Орджоникидзе, 1973.

147. Коренев Д.З. Революция на Тереке. — Орджоникидзе, 1967.

148. Коровиков А.В. Исламский экстремизм в арабских странах. — М., 1990.

149. Косвен М.О. Проблема общественного строя горских народов Кавказа в ранней русской историографии // Советская этнография. 1951. №1.

150. Косвен М.О. Этнография и история Кавказа. М., 1961.

151. Кривец Е.Я. Ислам в центральной Азии. М., 1999.

152. Крикунов В.П. Очерки социально-экономического развития Дона и Северного Кавказа в 60-90-х годах XIX в. — Грозный, 1973.

153. Крупное Е.И. Древнейшая история Северного Кавказа. М., 1960.

154. Крупное Е.И. Древнейшее культурное единство Кавказа и Кавказская этническая общность. — М., 1963.

155. Кувакин В.А. Религиозная философия в России. М., 1980.

156. Кумыков Т.Х. Вовлечение Северного Кавказа во всероссийский рынок в XIX в. Нальчик, 1962.

157. Кумыков Т.Х. Социально-экономические отношения и отмена крепостного права в Кабарде и Балкарии (1800-1862 гг.). -М., 1959.

158. Кучмезова М.Ч. Имущественное и наследственное право балкарцев в XIX в. // Вестник Кабардино-Балкарского НИИ. 1972. Вып.6.

159. Кушева Е.И. Народы Северного Кавказа и их связи с Россией. 2-я пол. XV 30 гг. XVIII вв. - М., 1963.

160. Лавров Л.И. Доисламские верования адыгейцев и кабардинцев. М., 1959.

161. Ладыженский A.M. Методы этнологического изучения права // Этнографическое обозрение. 1995. №4.

162. Лебединец Г.М. Диалектика социальных корней религии. Львов, 1975.

163. Левада Ю.А. Социальная природа религии. М., 1965.

164. Левин З.И. «Воинствующий ислам» и меры противодействия его влиянию.-М., 1988.

165. Левин З.И. Ислам и национализм в странах зарубежного Востока. М., 1988.

166. Леонтович Ф.И. Адаты кавказских горцев. Одесса, 1882.

167. Летифов А.П. Исторический опыт национально-государственного строительства на Северном Кавказе. Махачкала, 1972.

168. Лисицина Г.Г. Два документа о положении на Кавказе. К истории высшего гражданского управления Кавказского края / Россия и Кавказ сквозь два столетия. СПб, 2001.

169. Лисицина Г.Г. Кавказский Комитет высшее государственное учреждение для управления Кавказом (1845-1882) / Россия и Кавказ сквозь два столетия. - СПб, 2001.

170. Ляхов Ю.А. Методологические проблемы изучения и использования обычного права / Обычное право в России: проблемы теории, истории и практики. Ростов.

171. Магомадов P.M. Адаты дагестанских горцев как исторический памятник.-М., 1960.

172. Магомедов P.M. История Дагестана. Махачкала, 1964.

173. Магомедов P.M. Общественно-экономический и политический строй Дагестана в XVIII начале XIX вв. - Махачкала, 1957.

174. Магометов А.Х. Общественный строй и быт осетин (XVIII-XIX вв.) — Орджоникидзе, 1974.

175. Мамакаев М.А. Чеченский тайп (род) в период его разложения. Грозный, 1973.

176. Малашенко А.В. Исламские ориентиры Северного Кавказа. М., 2000.

177. Малашенко А.В. Исламское возрождение в современной России. М., 1998.

178. Малыше Г.В. Очерк теории обычая и обычного права / Обычное право в России: проблемы теории, истории и практики. Ростов-на-Дону, 1999.

179. Мамбетов Г.Х., Мамбетов З.Г. Социальные противоречия в кабардинобалкарской деревне в 20-30-е гг. Нальчик, 1999.

180. Мамедов A.M. Ислам и проблемы социокультурного развития арабских стран. Баку, 1986.

181. Маикиев А.А. Из истории клерикально-мусульманской мысли в Чечено-Ингушетии / Социализм, атеизм, религия. Т. 1. Грозный, 1977.

182. Марковым В.И. К вопросу о язычестве и христианстве в верованиях горцев Кавказа// Вестник КБНИИ. Нальчик, 1972. Вып.6.

183. Марр Н.Я. Кавказ и памятники его духовной культуры. Петроград, 1919.

184. Мартиросян Г.К. Терская область в революции 1905 г. Владикавказ, 1929.

185. Масаев III. Ленинская национальная политика и создание автономии Кабардино-Балкарии. — Нальчик, 1961.

186. Масэ А. Ислам. Очерк истории. М., 1982.

187. Машакаев М. Чеченский тайп в период его разложения. — Грозный, 1973.

188. МецА. Мусульманский Ренессанс. — М., 1966.

189. Миллер К. Из области обычного права карачаевцев // Этнографическое обозрение. 1902. №1-2.

190. Митрохин Л.Н. Философия религии. М., 1993.

191. Мнацаканян М.О. Национальная психология и национализм (Этнополи-тическая ситуация в современной России). -М., 1996.

192. Морошкин Ф. Об Уложении и последующем его развитии. М., 1839.

193. Мужев И.Ф. Очерки революционного движения на Северном Кавказе в 1905-1907 гг.-М., 1957.

194. Мужухоев М.Б. Ингуши: страницы истории, вопросы материальной и духовной культуры. Саратов, 1995.

195. Мужухоева Э.Д. О влиянии буржуазных реформ 60-70-х гг. XIX в. в России на административное и судебное устройство в Терской области / Взаимоотношения народов Чечено-Ингушетии с Россией и народами

196. Кавказа в XVI начале XX вв. - Грозный, 1981.

197. Муллаев М.М. Происхождение и реакционная сущность шариата. Душанбе, 1967.

198. Мулукаев Р.С. Развитие советской государственности в Северной Осетии. Орджоникидзе, 1966.

199. Мусукаев А.И. Об обычаях и законах горцев. Нальчик, 1985.

200. Нарочницкий A.JJ. Прогрессивная роль России в исторических судьбахf)

201. Северного Кавказа / Великая и передовая Россия в исторических судьбах народов Северного Кавказа. Грозный, 1982.

202. Невская В.П. Социально-экономическое развитие Карачая (дореформенный период). Черкесск, 1960.

203. Невская В.П. Карачай в пореформенный период. Ставрополь, 1964.

204. Одинцов М.И. Государство и церковь. (История взаимоотношений, 19171938 гг.). — М., 1991.

205. Окулов А.Д. Социальный прогресс и религия. М., 1982.

206. Ортабаев Б.Х. Социально-экономический строй горских народов Терека накануне Великого Октября. Владикавказ, 1992.

207. Оршанский И. Народный суд и народное право // Журнал гражданского и уголовного права. Кн.З. М., 1875.

208. Панарин С.А. Позиционно-исторические предпосылки современной политической ситуации в кавказско-закавказском регионе / Россия и Кавказ сквозь два столетия. — СПб, 2001.

209. Першиц А.И., Думанов Х.М. Мононорматика и начальное право (статья первая) // Государство и право. 2000. №1.

210. Першиц А.И. Проблемы нормативной этнографии // Исследования по общей этнографии. М., 1979.

211. Плеханов Г.В. Об атеизме и религии в истории общества и культуры. -М., 1978.

212. Пляскин В.П. Военное содержание государственной национальной политики России на Кавказе / Россия и Кавказ сквозь два столетия. СПб, 2001.

213. Покровский М.В. Из истории адыгов в конце XVIII — пер. пол. XIX вв. — Краснодар, 1989.

214. Пфаф В. Народное право осетин // Сборник сведений о Кавказе. 1871. Т.1; 1872. Т.2.

215. Ратуитяк В.Н. Вхождение Северо-Западного Кавказа в состав России и его капиталистическое развитие. Краснодар, 1978.

216. Розенбаум Ю.А. Советское государство и церковь. М., 1985.

217. Саидбаев Т.С. Ислам и общество : Опыт историко-социологического исследования. М., 1984.

218. Саидов А.Х. Сравнительное правоведение. -М., 2000.

219. Сафронов Ю.Н. Общественное мнение и религиозные традиции. — М., 1979.

220. Семенов Ю.И. Формы общественной воли в доклассовом обществе: та-буитет, мораль и обычное право // Этнографическое обозрение. 1997. №4.

221. Скитский Б.В. К вопросу о феодализме в Дигории. Орджоникидзе, 1933.

222. Скитский Б.В. Очерки истории горских народов. Орджоникидзе, 1972.

223. Смирнов Н.А. Очерки истории изучения ислама в СССР. М., 1954.

224. Смирнов Н.А. Политика России на Кавказе в XVI-XIX вв. М., 1958.

225. Смирнов Н.А. Мюридизм на Кавказе. — М., 1963.

226. Смыр Г.В. Ислам в Абхазии и пути преодоления его пережитков. Тбилиси, 1972.

227. Солдатова Г.У. Демократизация и образы национализма в Российской Федерации 90-х годов. М., 1996.

228. Сталь К.Ф. Этнографический очерк черкесского народа // Кавказский сборник. 1900. Тифлис. Т. XXI.

229. Степанянц М.Т. Мусульманские концепции в философии и политике (XIX-XX вв.). М., 1982.

230. Степанянц М.Т. Философские аспекты суфизма. М., 1987.

231. Сухачев В.Ю. Этническая и национальная составляющая в кавказском конфликте: пришествие «чужого» / Россия и Кавказ сквозь два столетия. -СПб, 2001.

232. Сухое А.Д. Социальные и гносеологические корни религии. М., 1961.

233. Сюкияйнен Л.Р. Мусульманское право. Вопросы теории и практики. -М., 1986.

234. Сюкияйнен Л.Р. Шариат и мусульманско-правовая культура. М., 1997.

235. Тадееосян Э.В. Советское государство и национальный вопрос // История СССР. 1989. №3.

236. Tomoee М.С. К истории дореформенной Северной Осетии. Орджоникидзе, 1965.

237. Трофимова Г.Т. Характер взаимоотношений между правовыми традициями карачаевцев и властными структурами / Россия и Кавказ сквозь два столетия. СПб, 2001.

238. Туганов Р.У. История общественной мысли кабардинского народа в 1-ой половине XIX в. Нальчик, 1998.

239. Тхамоков И.Х. Социально-экономический и политический строй кабардинцев в XVIII в.-Нальчик, 1961.

240. Угринович Д.М. Введение в религиоведение. М., 1985.

241. Усманов М.Н. К вопросу об общественном строе вайнахов (Письмо 1657 года царю Алексею Михайловичу) // Советская этнография. 1978. №6.

242. Фадеев А.В. Россия и Кавказ второй трети XIX в. М., 1960.

243. Фадеев А.В. Экономические связи Северного Кавказа с Россией в дореформенный период // История СССР, №1, 1957.

244. Филиппова М.И. Общественные функции ислама в современном американском исламоведении. М., 1989.

245. Катаев Х.М. Пережитки шариата и вредных адатов и борьба с ними. -Махачкала, 1957.

246. Хашаев Х.М. Общественный строй Дагестана в XIX в. М., 1961.

247. Хоруев Ю.В. Классовая борьба крестьян Терской области на рубеже 1920 вв. Орджоникидзе, 1978.

248. Цавкилов Б.Х. О традициях и обычаях. Нальчик, 1961.

249. Цавкилов Б.Х. Против феодально-буржуазных пережитков. Нальчик, 1949.

250. Цвижба Л.И. Источники взаимоотношений России и народов северозападного Кавказа в XIX в. / Россия и Кавказ сквозь два столетия — СПб,

251. Чистяков О.И. Становление Российской Федерации. М., 1966.

252. Шанаев Д. Присяга по обычному праву осетин // Сборник сведений о кавказских горцах. 1873. Вып.7.

253. Шапсугов Д.Ю. Обычное право, его роль в правовом развитии общества. / Обычное право в России, проблемы теории, истории и практики. — Ростов-на-Дону, 1999.

254. Щеголов А.И. Крестьянское движение в Кабарде и Балкарии в годы столыпинской реакции и нового революционного подъема. — Нальчик, 1962.

255. Эсадзе С. Историческая записка об управлении Кавказом. Тифлис, 1907. ТТ. 1,2.

256. Яблоков И.И. Социология религии. М., 1979.

257. Яндаров АД. Суфизм и идеология национально-освободительного движения : Из истории развития общественных идей в Чечено-Ингушетии в 20-70 годы XIX в. Алма-Ата, 1975.

258. Учебники, учебные пособия, лекции, диссертации, авторефераты

259. История отечественного государства и права / Под ред. О.И. Чистякова. -М, 2000. 4.1,4.2.

260. Антоненко Т.А. Религиозные нормы системы социально-правового регулирования общественных отношений. (Теоретико-методологичекий аспект). Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидатаюридических наук. Ростов-на-Дону, 2000.

261. Бейтугаиов А.З. Обычное право кабардинцев. (Вопросы теории). Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата юридических наук. Ростов-на-Дону, 2001.

262. Камкия Ф.Г. Правовой статус субъектов обычного права Абхазии в первой половине XIX в. Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата юридических наук. Сочи, 2000.

263. Кетов Ю.М. Обычное право и суд в Кабарде во второй половине XVIII — XIX вв. Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата юридических наук. — Ростов-на-Дону, 1998.

264. Нефедов В.Н. Обычное право адыгов и казаков Северо-Западного Кавказа: функционирование и преобразование (конец XVIII XX вв.). Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата юридических наук. - Майкоп, 2001.1. Иностранные источники

265. Абдель-Рахман бин Хаммад Алъ-Омар. Ислам. Майкоп, 1994.

266. Абу-Аль-Аля Аль-Маудуди. Ислам сегодня. М., 1992.

267. Абу Амина Билялъ Филипс. Эволюция фикха. Исламский закон и мазха-бы. Киев, 2001.

268. Давид Р., Жоффре-Спинози К. Основные правовые системы современности.-М., 1999.

269. Кандур М. Мюридизм : История Кавказских войн. 1819-1859 гг. Нальчик, 1996.

270. Якан Фахти. Ислам : Идеи, движение, перемены. М., 1992.

271. Bennigsen A., Lemercier Ch. Islam in the Soviet Union. London, 1967.

272. В raker H. Kommunismus und Weltreligionen Asiens. Band 1. Kommunismus und Islam. Tubingen. 1969.

273. Green H. I never Promised You a Rose Garden. New-York, 1964.

274. Morse B.W. Indigenous Law and State Legal System: Conflict and Compatibility. Dordrecht, 1996.

275. O'Leary, Brendan and John McGarry. Regulating Nation and Ethnic Communities. Nationalism and Rationality. N-Y-Melbourne: Cambridge University Press, 1995.

276. Pipes R. «Russian Muslims before and after revolution» in: Soviet imperialism. It's origin and tactics. Indiana, 1953.

277. Selznick P. «The Sociology of Law» in R.K.Merton, L.Broom, L.S.Cottrell, eds. Sociology Today: Problems and Prospects, New-York, 1959.

278. Spec tor I. The Soviet Union and the Muslim World. 1917-1958. Seattle, 1959.

Автор: Мисроков, Замир Хасанович
Город: Москва
Год: 2003
Звание: доктора юридических наук
КОД ВАК: 12.00.01

Диссертация

Адатское и мусульманское право народов Северного Кавказа в российских правовых системах тема диссертации по юриспруденции

Автореферат

ПОХОЖИЕ РАБОТЫ

АВТОРЕФЕРАТ ДИССЕРТАЦИИ по праву и юриспруденции на тему «Адатское и мусульманское право народов Северного Кавказа в российских правовых системах»

СОДЕРЖАНИЕ ДИССЕРТАЦИИ по праву и юриспруденции, автор работы: Мисроков, Замир Хасанович, доктора юридических наук

ВВЕДЕНИЕ ДИССЕРТАЦИИ по теме "Адатское и мусульманское право народов Северного Кавказа в российских правовых системах"

ВЫВОД ДИССЕРТАЦИИ по специальности "Теория и история права и государства; история учений о праве и государстве", Мисроков, Замир Хасанович, Москва

БИБЛИОГРАФИЯ ДИССЕРТАЦИИ «Адатское и мусульманское право народов Северного Кавказа в российских правовых системах»

АВТОРЕФЕРАТ ДИССЕРТАЦИИ
по праву и юриспруденции на тему «Адатское и мусульманское право народов Северного Кавказа в российских правовых системах»

СОДЕРЖАНИЕ ДИССЕРТАЦИИ
по праву и юриспруденции, автор работы: Мисроков, Замир Хасанович, доктора юридических наук

ВВЕДЕНИЕ ДИССЕРТАЦИИ
по теме "Адатское и мусульманское право народов Северного Кавказа в российских правовых системах"

ВЫВОД ДИССЕРТАЦИИ
по специальности "Теория и история права и государства; история учений о праве и государстве", Мисроков, Замир Хасанович, Москва

БИБЛИОГРАФИЯ ДИССЕРТАЦИИ
«Адатское и мусульманское право народов Северного Кавказа в российских правовых системах»