Административные наказания в системе мер административного принуждения

Максимов, Иван Владимирович

Административные наказания в системе мер административного принуждениятекст автореферата и тема диссертации по праву и юриспруденции 12.00.14 ВАК РФ

АВТОРЕФЕРАТ ДИССЕРТАЦИИ
по праву и юриспруденции на тему «Административные наказания в системе мер административного принуждения»

На правах рукописи

МАКСИМОВ Иван Владимирович

АДМИНИСТРАТИВНЫЕ НАКАЗАНИЯ В СИСТЕМЕ МЕР АДМИНИСТРАТИВНОГО ПРИНУЖДЕНИЯ (концептуальные проблемы)

12.00.14-Административное право; финансовое право; информационное право

АВТОРЕФЕРАТ диссертации на соискание ученой степени доктора юридических наук

Саратов 2004

Диссертация выполнена в Государственном образовательном учреждении

высшего профессионального образования «Саратовская государственная академия права»

Научный консультант доктор юридических наук, профессор

Конин Николай Михайлович

Официальные оппоненты: доктор юридических наук, профессор

Бахрах Демьян Николаевич

доктор юридических наук, профессор Российский Борис Вульфович

доктор юридических наук, профессор Сергун Петр Павлович

Ведущая организация Государственное образовательное учреждение

высшего профессионального образования «Воронежский государственный университет»

Защита состоится 8 февраля 2005 года в 14-00 часов на заседании Диссертационного совета Д 212.239.02 при Государственном образовательном учреждении высшего профессионального образования «Саратовская государственная академия права» по адресу: 410056, г. Саратов, ул. Чернышевского, д. 104, ауд. 102.

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Государственного образовательного учреждения высшего профессионального образования «Саратовская государственная академия права»

Автореферат разослан «_» декабря 2004 года

Ученый секретарь диссертационного совета

В.В. Мамонов

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Актуальность темы исследования. Начавшийся с принятием Конституции РФ 1993 года курс на построение правового государства потребовал переоценки концепции административного права, выработки качественно новых подходов к приведению в жизнь основных положений административной политики. Ряд проводимых реформ в правовой системе государства имеет целью достичь такого уровня порядка и стабильности в политической, экономической, социальной и культурной сферах жизнедеятельности общества, при котором права и свободы человека и гражданина, а также другие социально-значимые ценности были бы реально действующими. Социалистическое законодательство, «возведенное» на принципах несуществовавшего более как политически, так и юридически государства, очевидно, не могло служить опорой государственно-властной деятельности в этом направлении. Причем в основу правового строительства российского государства заложены не идеи приоритета государственных интересов над личными, а наоборот, где первостепенную важность получают вопросы охраны прав личности на уровне, удовлетворяющем ее достоинству.

Обращение в диссертации к исследованию природы именно мер административной ответственности вполне обоснованно, поскольку общеизвестно, что административные правонарушения - самые распространенные из всех видов противоправных проявлений и это придает вопросу борьбы с ними большую значимость. Причем наибольший рост противоправных посягательств на административный порядок приходится на периоды «упадка» экономической, политической и правовой системы государства, приводящего к ослабеванию функции охраны им правопорядка и законности в обществе. Так, на фоне всеобщей «слабости» постсоциалистического государства динамизм рыночных отношений, известная ограниченность сферы уголовно-правового воздействия на различного рода асоциальные проявления и доминирование фискальных интересов, пожалуй, не способны окончательным образом остановить нарастание в российском сообществе внутренних противоречий, показать готовность государства к существованию в новых цивилизованных условиях. А имевшие отсюда место «сбои» во внутриполитическом курсе страны - один из существенных показателей отсутствия достаточной правовой опосредованности роли государства в социальной системе.

По мнению диссертанта, тогда сложилась, по сути, парадоксальная ситуация, когда действующее законодательство об администрати

1Й1К1Г11(1ЯГКЖ«ТО«К*<:пособно (

симиотекл [

осЛГ£ П {

служить той цели, ради которой оно принималось, - противодействию и профилактике правонарушений, в том числе в виду крайне неэффективного контроля за качеством управления и за соблюдением законов. В условиях, когда число принимаемых по вопросам административной ответственности законов (причем как на федеральном, так и региональном уровнях) прогрессировало, а соответственно ему - увеличивалось количество ведомственных и вневедомственных контролирующих структур, иного и не могло быть. Негативная оценка этому давалась на самом высоком уровне: «если сопоставить их численность с результатами работы, в частности, с динамикой нарушений, с количеством привлеченных к административной ответственности должностных лиц, итог окажется неутешительным»1. Смена же ценностных ориентиров российского общества, получивших в конце прошлого столетия воплощение в государственно-правовой идеологии, настойчиво требовала широкомасштабной ревизии национального законодательства в заданной сфере. В тоже время наиболее подвижная и непосредственная часть общественных отношений - управленческих, продолжала развиваться в рамках социалистических форм регулирования, что не могло отвечать не только конституционно установленным ценностям, но и удовлетворять социальным запросам общества.

КоАП РФ, работа над которым составила в итоге около 10 лет, был подписан Президентом РФ 30 декабря 2001 г., а с 1 июля 2002 г. - вступил в силу. Он «впитал» в себя все то лучшее, что было накоплено советской и российской традициями правотворчества и правоприменения в области административной ответственности. Новый закон закрепил единые для всей России, как для физических, так и юридических лиц принципы юридической ответственности и правила производства по делам об административных правонарушениях всеми субъектами административно-юрисдикционной деятельности. Им оказались разрешенными многие проблемы унификации мер административной ответственности и, в частности, связанные с их единообразным применением к нарушителям таможенных правил, субъектам предпринимательской деятельности, за правонарушения в области финансов, налогов и сборов, рынка ценных бумаг.

В правовом государстве административное наказание призвано выполнять не только карательную функцию, но и выступать гарантом должного признания, соблюдения и защиты

1 См.; Послаййб П^ШВ1Ш*ИЛ>|ай24ьному Собранию РФ от 6 марта 1997 года «Порядок во власти - порядок в Ьгран^ (¿гпК10жб(Гии в {стране и основных направлениях политики Российской Федерации)» // Российская I 7 маота. № 47.

{ ш т ♦

прав человека и гражданина, их объединений. В целях рационального сочетания, гармонии интересов личности, общества и государства законодатель наряду с определением содержания права устанавливает административные наказания и тем самым пределы его ограничения. Цель такого установления состоит в обеспечении (гарантировании) пользования конкретными благами и ценностями, лежащими в основе содержания права других лиц. Кроме того, учитывая усиление роли закона в регулировании отношений, связанных с привлечением виновных лиц к административной ответственности, проведенную новейшую кодификацию законодательства об административных правонарушениях, необходимо подробнее исследовать вопросы правовой природы административного наказания.

Диссертация пронизывается идеей конституционного и международно-правового «звучания», концепция которого для административно-деликтной юриспруденции актуальна в условиях социально-правовой действительности и отвечает тенденциям движения к правовому государству, каковым провозгласила себя Российская Федерация.

Состояние и степень научной разработанности проблемы. Проблемы административной ответственности, связанные с учением об административных наказаниях, всегда находились в сфере различных научных интересов.

Основой исследования послужили труды, затрагивающие проблемы юридической ответственности на общетеоретическом и отраслевом уровнях, таких ученых, как: С.А.Авакьян, С.С.Алексеев, М.В.Баглай, Б.Т.Базылев, МИБайтин, С.Н.Братусь, ГАГаджиев, В.М.Горшенев, О.С.Иоффе, И.И.Карпец, ДАКеримов, В.М.Корельский, В.Н.Кудрявцев, О.Э.Лейст, Н.С.Малеин, А.В.Малько, Н.И.Матузов, П.Е.Недбайло, В.С.Нерсесянц, И.С.Ной, С.В.Поленина, В.Н.Протасов, И.А.Ребане, И.С.Самощенко, М.С.Строгович, ВАТархов, Б.Н.Топорнин, М.Х.Фарукшин, Ф.Н.Фаткуллин, Н.И.Химичева, М.Д.Шаргородский, Б.С.Эбзеев, Л.С.Явич и др. Опыт, накопленный док-тринальными поисками этих авторов, значителен и его трудно переоценить.

Изучение современных аспектов административно-пунитивной теории предполагает обращение к трудам, в которых рассматривались особенности политики государственного (административного, полицейского) принуждения на различных этапах исторического развития цивилизаций. В данном направлении поиском оптимальных вариантов решения занимались такие выдающиеся (зарубежные и российские) ученые - философы, правоведы и социологи, как: И.Е.Андреевский, Г.В.Ф.Гегель, В.М.Гессен, Т.Гоббс,

B.Ф.Дерюжинский, А.И.Елистратов, ААЖижиленко, В.В.Ивановский, И.Кант, А.Ф.Кистяковский, Н.М.Коркунов, Г.ВЛейбниц, Ф.Лист, К.Маркс, Д.-С.Милль,

C.П.Мокринский, М.К.Палибин, Л.И.Петражицкий, С.В.Познышев, НДСергиевский, Н.С.Таганцев, Ф.В.Тарановский, И.Т.Тарасов, А.Фейербах, И.Г.Фихте, И.Я.Фойницкий, Г.Ф.Шершеневич, Ф.Энгельс и др.

теоретический материал ученых, внесших существенный вклад в разработку отдельных проблем административной ответственности: А.Б.Агапов, Ю.С.Адушкин,

A.П.Алехин, Д.Н.Бахрах, К.С.Бельский, И.И.Веремеенко, ИА.Галаган, Е.В.Додин, М.И.Еропкин, В.В.Игнатенко, И.Ш.Килясханов, А.П.Клюшниченко, С.Д.Князев, Л.В.Коваль, Ю.М.Козлов, А.Н.Козырин, Н.М.Конин, П.И.Кононов, А.П.Коренев, Б.МЛазарев, В.А.Лория, А.Е.Лунев, В.М.Манохин, М.Я.Масленников,

B.И.Новоселов, А.Ф.Ноздрачев, И.В.Панова, Г.И.Петров, Л.Л.Попов, В.И.Ремнев, Б.В.Россинский, Н.Г.Салищева, В.Е.Севрюгин, П.П.Сергун, Ю.П.Соловей, В.Д.Сорокин, Ю.Н.Старилов, С.С.Студеникин, М.С.Студеникина, Ю.А.Тихомиров, Н.Ю.Хаманева, Б.Б.Хангельдыев, А.П.Шергин, В.А.Юсупов, А.Ю.Якимов, О.М.Якуба, Ц.А.Ямпольская и др.

В то же время задача раскрытия сущности административного наказания, его правовой природы сквозь призму всей административно-деликтнои юриспруденции проводилась на аналитико-терминологическом уровне, что не вносило предельной ясности в такую проблему. Причем последняя усложнена отсутствием в юридической науке обстоятельного исследования понятия и признаков административного наказания не столько в виду новизны этой терминологии (в свете принятия нового КоАП РФ), сколько отсутствием вообще в административно-правовой теории и практике достаточной научной проработки категориально-дефинитивного аппарата указанного правового явления. Наряду с этим вполне очевидно, что в правовой науке вопросам исследования природы наказания (пока преимущественно в уголовном праве) уделено и уделяется до сих пор не только пристальное внимание ученых-юристов, но и сформирован солидный доктринальный пласт информации, обеспеченный к тому же законодательством.

Вместе с тем не только само административное наказание, но и известное разнообразие его видов, а также наличие существенных различий между последними касаются не столько совокупного понимания такого правого института, сколько условий и порядка их применения, а самое главное, - степени их сравнительной репрессивности. Это требует, в свою очередь, переориентации и упорядочения «движения» всей административно-наказательной политики государства, правильного проецирования ее «вектора» не только в плоскость правотворческой, правоприменительной деятельности, но и обстоятельного исследования в науке административного права

Объест, предмет, цель и задачи диссертационного исследования.

Объектом исследования выступают различные категории, явления и процессы физического мира, проявляющие себя в качестве материальной и (или) духовной ценности социальной коммуникации. Объектом работы является такая представляющая собой и материальную, и духовную значимость категория, как административное наказание в его онтологической и гносеологической связи с другими аналогами материального мира. При этом не лишаются акцента и статические (материальные), и динамические (процессуальные) характеристики указанной категории, которые выражают только присущие ей качества, особенности и внутреннюю организацию, а, следовательно, - социаль-

ные отношения, складывающиеся по поводу установления, применения и реализации административных наказаний.

Предмет исследования составляют теоретические и практические проблемы админи-стративно-деликтной юриспруденции, хотя и фрагментарно, но - предопределяющие, формирующие уже не одно десятилетие учение об административных наказаниях. Представляя собой отдельную административно-правовую проблематику, тема административных наказаний получила наряду с общим характерное только ей развитие. Следовательно, предметом данной работы является также разработка и методологическое обоснование современной концепции административных наказаний. Речь идет о выработке обстоятельных подходов к определению природы административных наказаний с учетом последней систематизации законодательства об административных правонарушениях.

Отсюда целью исследования выступает дальнейшая разработка основных теоретических вопросов административной ответственности, касающихся тематики административных наказаний, с тем, чтобы представить последнюю в качестве отдельной проблемы, требующей мобилизации надлежащих доктринальных и практических -правотворческих и правоприменительных - усилий. Также автор ставит перед собою цель системного, целостного построения концепции административных наказаний в структурной связи с административным принуждением, в контексте которого меры административной ответственности имеют решающее значение и отсюда выражают саму политику административного принуждения.

Для достижения поставленных целей диссертационного исследования представляется необходимым решение следующих основных задач: 1) рассмотрение логико-правовых оснований выделения в понятийной структуре общей теории административного принуждения материальных категорий, выражающих совокупный смысл и сущность государственно-властного принуждения; 2) обоснование характера логической взаимообусловленности мер административного принуждения через присущую им содержательность, уникальность и организационно-функциональную обособленность, предопределяющих сравнительное качество административных наказаний и формулирующих, таким образом, общие задачи административного принуждения; 3) анализ состояния адекватности юридико-отраслевых условий функционирования мер административной ответственности конституционным, международно-правовым и иным общеправовым установлениям; разработка на основе результатов такового методологических приемов «преобразования» содержания административных наказаний в русло цивилизованного и адекватного ограничения юридических возможностей личности; 4) раскрытие и построение на основе учета исторической роли мер административной ответственности современных аспектов категориально-понятийной природы, параметров определения и назначения административньрс наказаний в структуре юридически-властного решения стоящих перед государством задач; 5) системное упорядочение компонентов, составляющих смысл и определяющих сравнительный характер природы административных наказаний; разработка на основе результатов такового методологической базы

по установлению и правопреобразованию содержания мер юридической ответственности, налагаемых в административном порядке, в сферу единообразного административ-но-деликтного регулирования; 6) формирование логически завершенной системной модели административных наказаний через анализ как внешне связующих, так и собственных критериев видов административных наказаний, в том числе через раскрытие вопросов исторического развития, качественных и количественных составляющих каждого из них; 7) выработка научных рекомендаций по совершенствованию действ>ющего законодательства и практики его применения.

Методологическая основа. Для правильного, объективного и полного разрешения изложенных выше задач автор использует комплекс современных методов познания, разработанных философской наукой и применяемых юридическими науками: всеобщий (материалистическая диалектика), общенаучные (анализ (структурный), синтез, системный и функциональный подходы), частнонаучные (исторический подход, статистический, логический и математический) и частноправовые (специально-юридический подход, формально-юридический и сравнительно-правовой) методы.

Анализируемая в диссертации проблематика административных наказаний освещается с учетом достижений таких юридических наук, как теория государства и права, конституционное, уголовное, гражданское и международное право. В написании диссертации автором широко используются достижения ряда гуманитарных наук (философия, социология, политология и психология).

Нормативную основу диссертационного исследования составляют: Конституция РФ, КоАП РФ, Уголовный кодекс РФ, Гражданский кодекс РФ, Налоговый кодекс РФ, Трудовой кодекс РФ, другие федеральные законы и иные нормативные правовые акты РФ, а также законодательство некоторых субъектов РФ. Для решения отдельных задач исследования проводится обстоятельный анализ важнейших международно-правовых документов в области прав человека Для целей сравнительного исследования автор обращается к законодательству об административной ответственности государств-членов СНГ (Азербайджанская Республика, Республика Армения, Республика Беларусь, Грузия, Республика Казахстан, Кыргызская Республика, Республика Молдова, Республика Таджикистан, Туркменистан. Республика Узбекистан и Украина) и Прибалтики (Латвия, Литовская Республика и Эстония).

Анализ отдельных вопросов установления и применения административных наказаний, непосредственно соприкасающихся с правами человека и гражданина, оказывается немыслимым без учета целого ряда правовых позиций, сформулированных в решениях Конституционного Суда РФ, Верховного Суда РФ, Высшего Арбитражного Суда РФ и др. Обращение к международно-правовым актам не представляется полным без уделения внимания и правовым позициям Европейского Суда по правам человека, образующим мощный каркас прецедентного права Совета Европы.

Научная новизна. Диссертация представляет собой первое после принятия КоАП РФ, в юридической и административно-правовой науке России, в частности, монографическое исследование, специально посвященное учению об административных наказани-

ях. Научная первостепенность такого исследования состоит и в том, что оно представляет собой пока единственную попытку комплексного рассмотрения природы административных наказаний, вытекающей из анализа положений нового КоАП РФ.

Особое внимание в работе уделено анализу конституционных и международно-правовых установлений, определяющих свободу отдельной личности в рамках общества, где поведение первой проистекает из внутренне осознанной необходимости социального развития. Отсюда правоограничительный потенциал административного наказания получает характеристику, как выражающий конституционно-оправданные уровень и степень необходимого и допустимого в цивилизованном государстве ограничения прав и свобод человека и гражданина. Тем самым в научном плане рассмотрение административного наказания получает развитие с позиций «человеческого измерения».

Специфика исследования заключается также в подробном юридическом разборе категории «административное наказание», исходя из характеристики причин и условий ее развития, выявлении ряда вытекающих отсюда существенных характеристик, последующее обобщение и систематизация которых явились формированием новой концепции административных наказаний.

Предложенное определение категории «система административных наказаний» позволяет характеризовать ее содержание и сущность, как выражающей необходимый уровень справедливого и гуманного распределения бремени негативных последствий административных наказаний с учетом значимости тех ценностей, которые государство призвано охранять в соответствии с легитимной волей общества. В диссертации в развитие высказанной в правовой литературе идеи о «квазиадминистративной ответственности» (Ю.С.Адушкин) вводится в научный оборот понятие «квазиадминистративные наказания», используемое автором для обозначения тех мер юридической ответственности, формально находящихся за пределами административно-деликтного регулирования, которые применяются за нарушение норм административно-правового харакгера и (или) в административном (внесудебном) порядке. В этой связи предпринимается попытка выявить и сформулировать критерии отнесения их к сфере административно-деликтного регулирования.

Рассмотрение каждого из административных наказаний сопровождается введением в научно-поисковый оборот комплекса исторических документов, отражающих генезис правовых основ их регламентации. Кроме того, раскрытые автором при разборе категориально-понятийной природы административных наказаний признаки служат методологически удобным инструментом наложения на «формат» отдельных мер сквозных и характерных качеств административного наказания.

В целом, в диссертации по-новому показаны функциональную роль и назначение в механизме государственно-властного принуждения системы карательных элементов административного принуждения и сформирована целостная и, по сути, обновленная с учетом общеправовых, конституционных и международно-правовых ценностей концепция административных наказаний.

На защиту выносятся следующие основные положения:

1. Вывод о том, что принуждение в отличие от убеждения является наличным (способным неминуемо, немедленно воздействовать негативным образом на личность), непосредственным (конкретным) и реальным (действительным). При этом принуждение, как метод властного воздействия на субъект, предполагает, в свою очередь, создание таких условий (состояния), при которых воля подчиняемого не столько внутренне или внешне противостоит воле подчиняющего, сколько в принципе исключается (как фактор учета субъектом подчинения психического отношения подчиняемого к ситуации подчинения) из числа объективных факторов, имеющих решающее для ситуации подчинения значение.

2. Предлагается рассматривать административное наказание в системе административно-принудительных мер как исключительный вид административного принуждения, характеризующийся высокой степенью карательного воздействия на правонарушителя, и итог, заключительный этап административного преследования. В механизме административного принуждения административное наказание должно выступать как самое эффективное и достаточное средство, ограниченное необходимостью адекватной реакции государства именно на правонарушение, с одной стороны, и позволяющее, - исходя из принципов справедливости, соразмерности и правовой безопасности, - гарантировать защиту конституционных ценностей, прежде всего прав и свобод человека и гражданина, с другой стороны.

3. Обосновывается особая (предопределяющая) роль Конституции РФ в сфере ее влияния на содержание административных наказаний, но не напрямую, а посредственно - через систему административно-деликтных отношений, где административная ответственность выступает сквозным понятием. Отсюда конституционную основу административной ответственности составляют юридически концентрированные, обладающие высшей степенью нормативной обобщенности и носящие универсальный характер положения Конституции РФ, определяющие правовой статус личности и допустимые условия его ограничения, обусловленные реакцией государства на административное правонарушение.

4. Вывод о корреспондирующем влиянии международно-правовых обязательств через призму конституционных положений на сферу прежде всего практической (преимущественно процессуальной) реализации публичного преследования, имеющем цель обеспечить гармоничное сочетание интересов государственного принуждения и защиты личности от произвола властно-обязывающей деятельности органов государства.

5. Предлагается методология «согласования» ограничений, составляющих содержание административных наказаний, с конституционно значимыми целями ограничения прав и свобод человека и гражданина, лежащая в основе принципа соразмерности. Последний рассматривается, как принцип установления и применения административных наказаний, выражающий требования справедливости и установления административной ответственности лишь за виновное деяние и ее дифференциации в зависимости от тяжести содеянного, размера и характера причиненного ущерба, степени

вины правонарушителя и иных существенных обстоятельств, обусловливающих индивидуализацию при применении административного наказания.

6. Вывод о том, что система административных наказаний, закрепленная в ныне действующем КоАП РФ сложилась постепенно, пройдя длительный путь эволюционного развития, в разрезе которого, - из учета уровня и объема регулирования админи-стративно-деликтных отношений, - выделяются пять основных этапов: 1) с 10 века (Древняя Русь) по 1721 г., 2) с 1721 г. по 1917 г., 3) с 1917 г. по 1980 г., 4) с 1980 г. по 2002 г. и 5) современный.

7. Из анализа законодательного определения административного наказания выявляются (с учетом его места в системе мер государственно-властного принуждения) присущие ему признаки, характеризующие административное наказание, как: 1) установленную государством меру ответственности; 2) допустимую лишь за совершение административного правонарушения; 3) применяемую только к лицу, признанному виновным в совершении административного правонарушения; 4) кару, заключающуюся в обусловленном им лишении или ограничении прав и свобод правонарушителя; 5) носящую личный характер и не затрагивающую интересы третьих лиц; 6) используемую широким кругом уполномоченных рассматривать дела об административных правонарушениях органов и должностных лиц; 7) влекущую последствие, при котором нарушитель и после исполнения административного наказания считается подвергнутым такому наказанию. Это позволяет определить административное наказание как установленную государством меру ответственности за совершение административного правонарушения, применяемую только к лицу, признанному виновным в совершении такого правонарушения, и заключающуюся в обусловленном ею лишении или ограничении прав и свобод правонарушителя.

8. Аргументируется положение о том, что понятие вины применимо к определению условий административной ответственности юридических лиц в той мере, в какой оно позволяет сочетать в себе социальные связи всех участников деликта и соизмеримо с коллективной волей указанного лица. Данное положение позволяет выразить вину как психическое отношение к содеянному, по сути, в опосредованной форме, поскольку, с другой стороны, последовательность волевых мотивов каждого из участников административного деликта в контексте корпоративной организации не измеряется волей какого-либо одного ее должностного лица, равно, как не требуется определение указанных мотивов всех участников такой организации.

9. Отстаивается позиция о том, что кара - это не столько всеобъемлющее свойство наказания, сколько та его часть, которая выходит за пределы возмещения причиненного действиями (бездействием) нарушителя ущерба общественным отношениям, дополнительно воздействует на правовой статус нарушителя негативным образом, т.е. причиняет ему объективные страдания (лишения).

няется за совершение административного правонарушения - деятельности, осуществленной в прошлом, а цели, поставленные перед ней, ориентированы на будущее.

10. Формулируются философско-правовая (широкая) и собственно правовая (узкая) концепция системы административных наказаний. В широком смысле под системой административных наказаний понимается внутренне организованное единство, состоящее из иерархически упорядоченного множества относительно самостоятельных видов административных наказаний, совокупность которых выражает комплексно-функциональное предназначение административного наказания в социальной среде. В узком смысле - относительно самостоятельная и устойчивая в структуре административного принуждения упорядоченная по критерию сравнительной суровости совокупность видов административных наказаний, взаимодействие и взаимосвязь которых обусловлена единством функционального назначения административного наказания в ад-министративно-наказательной политике государства.

Практическая направленность такого подхода видится в том, что средства административно-карательного принуждения в их системном сочетании являются показателем эффективности административно-наказательной политики государства, экономичности, адаптивности и взаимосвязанности мер административного воздействия, а их содержательное едина во, многообразие и диалектическая согласованность - надлежаще обеспечивают необходимость справедливого и гуманного распределения бремени негативных последствий указанного воздействия.

11. Предлагается деление системы видов административных наказаний по обьекту их ограничительного воздействия, который позволяет в общих чертах определить сферу задеваемых ими интересов субъекта административного правонарушения и вырабатывает избирательный подход законодателя к установлению, а правоприменителя - к применению административных наказаний. Для этих целей все администрагивные наказания подразделяются на: 1) административные наказания, направленные на корреляцию морально-правовых установок личности виновного (предупреждение); 2) административные наказания, направленные на ограничение имущественных прав (финансовых интересов и права собственности) виновного (административный штраф; возмездное изъятие орудия совершения или предмета административного правонарушения; конфискация орудия совершения или предмета административного правонарушения); 3) административные наказания, направленные на ограничение субъективных прав административно-разрешительной системы (лишение специального права, предоставленного физическому лицу); 4) административные наказания, направленные на ограничение профессиональных (социально-трудовых) прав виновного (дисквалификация); 5) административные наказания, направленные на ограничение личных прав (свободы, свободы передвижения и т.д.) виновного (административный арест; административное выдворение за пределы РФ иностранного гражданина или лица без гражданства).

12. Определяется методология выявления и законодательного отнесения мер юридической ответственности, формально находящихся за пределами административно-

деликтного регулирования, но применяемых за нарушение норм административно-правового характера и (или) в административном (внесудебном) порядке (квазиадминистративных наказаний), к административным наказаниям. Наиболее типичным инструментарием, способствующим этому, представляется достаточное установление следующих признаков: во-первых, применение в случае совершения правонарушения, во-вторых, использование уполномоченными административно-юрисдикционными органами и их должностными лицами принудительно, в-третьих, наличие фиксированного, установленного законом материального или нематериального выражения и, в-четвертых, направленность на удовлетворение публич но-правовых, а не частных интересов.

Из учета данных критериев представляется возможным прийти к выводу, в частности, о дополнении предусмотренного ч. 1 ст. 3.2 КоАП РФ перечня мер административной ответственности новыми административными наказаниями в виде: а) лишения специального права, предоставленного юридическому лицу; б) принудительного прекращения деятельности или принудительной ликвидации юридического лица либо его обособленного подразделения.

13. Выдвигается положение о единстве материального и нематериального интереса в реализации специального права, что обосновывает законодательное решение о назначения административного наказания в виде лишения специального права только в судебном порядке. В то же время лишение специального права может считаться допустимым лишь в той мере, в какой оно не затрагивает правомочия собственника по владению и распоряжению имущественным объектом, целевое использование которого составляет предмет административно-разрешительного режима, и не влечет утраты права собственности на этот объект.

14. Внесение ряда изменений и дополнений в Кодекс Российской Федерации об административных правонарушениях:

а) закрепить условие установления административно-правовых запретов и ответственности за их нарушение только КоАП РФ (на федеральном уровне), не исключая возможность регулирования законами субъектов РФ компетенции органов государственной власти субъектов РФ, уполномоченных КоАП РФ рассматривать дела об административных правонарушениях, в части их конкретизации, при условии, что таковая не выходит за рамки установленной федеральным законом соответствующей компетенции и не отменяет и не умаляет права и свободы человека и гражданина;

б) упорядочить виды административных наказаний (из учета принципа построения - от менее сурового наказания к более суровому и предложенных выше дополнений в систему административных наказаний) следующим образом: 1) предупреждение; 2) административный штраф; 3) возмездное изъятие орудия совершения или предмета административного правонарушения; 4) конфискация орудия совершения или предмета административного правонарушения; 5) лишение специального права, предоставленного физическому лицу; 6) лишение специального права, предоставленного юридическому лицу; 7) дисквалификация; 8) административное выдворение за пределы РФ иностранного гражданина или лица без гражданства; 9) принудительное

прекращение деятельности или принудительная ликвидация юридического лица либо его обособленного структурного подразделения; 10) административный арест. Причем, в отношении юридического лица могут применяться первое, второе, третье, четвертое, шестое и девятое административные наказания, а в отношении физического лица- все, за исключением шестого и девятого административных наказаний;

в) для целей учета карательных свойств административного наказания в виде предупреждения и обеспечения их соразмерности с фактическими основаниями применения предлагается формулировку данной меры изложить в следующей редакции; «Предупреждение - мера административного наказания, выраженная в официальном, от имени государства осуждении совершенного по неосторожности административного правонарушения и порицании физического или юридического лица». Вследствие этого необходимо исключить ситуацию применения предупреждения как санкции за совершение административных правонарушений, характеризуемых статьями 5.38, 7.2 (ч. 4), 8.29, 11.17 (ч.ч. 2-5), 12.4 (ч. 1), 12.22,13.2, 13.4, 13.5 (ч. 1), 13.11, 18.3, 18.4 (ч. 1), 19.1, 19.2, 19.4 (ч. 1), 19.15 (ч. 2), 19.17 (ч. 2), 19.24 и 21.5 КоАП РФ в качестве исключительно умышленных деяний.

г) законодательно определить административный штраф как основное и дополнительное административное наказание, что позволит с точки зрения юридической логики и общей системы административных наказаний, в основу построения которой заложена степень их сравнительной суровости, в конкретных правовых ситуациях обеспечить ему надлежащую соразмерность и согласованность с взаимосвязанными административными санкциями;

д) предусмотреть возможность наложения административного наказания в виде административного штрафа на физических лиц только судом, а на юридических лиц -органами, уполномоченными рассматривать дела об административных правонарушениях, при отсутствии спора о правомерности взыскания административного штрафа, в противном случае - также судом;

е) заменить способ исчисления размеров административных штрафов в величине, кратной минимальному размеру оплаты труда, на способ определения размера административного штрафа в твердой денежной сумме, внеся соответствующие изменения в санкции статей Особенной части КоАП РФ;

ж) законодательно определить возмездное изъятие орудия совершения или предмета административного правонарушения как исключительно дополнительное административное наказание, что позволит с точки зрения экономии административной репрессии обеспечить в конкретных правовых ситуациях ее адекватность принципам дифференциации и индивидуализации, а следовательно, и справедливость самой административной ответственности;

з) закрепить в КоАП РФ в случаях применения административного наказания в виде возмездного изъятия орудия совершения или предмета административного правонарушения возможность передачи бывшему собственнику суммы из учета рыноч-

ной стоимости изъятого имущества за счет предусмотренных для этих целей средств соответствующих бюджетов, если такое имущество по объективным причинам не может быть реализовано в разумные сроки;

и) установить в КоАП РФ более высокие, чем предусмотренные конституционно, юридические гарантии собственности при применении административного наказания в виде конфискации орудия совершения или предмета административного правонарушения посредством законодательного определения ее следующим образом: «Конфискацией орудия совершения или предмета административного правонарушения является принудительное безвозмездное обращение в федеральную собственность или в собственность субъекта Российской Федерации вещей, находящихся в собственности лица, совершившего административное правонарушение, и не изъятых из оборота»;

к) определить административное наказание в виде лишения специального права как лишение физического лица права на использование собственного имущества, представляющего собой источник повышенной опасности, в виду грубого или систематического нарушения порядка пользования этим имуществом в случаях, предусмотренных статьями Особенной части КоАП РФ. При этом следует учесть, что такое лишение не влечет за собой перехода права собственности на указанное имущество, хотя и ограничивает возможности нарушителя по его целевому использованию;

л) увеличить срок административного ареста до 30 суток, а за нарушение требований режима чрезвычайного положения или режима в зоне проведения контртеррористической операции до 60 суток, что позволит повысить эффективность административного ареста до уровня, пограничного с арестом как разновидности уголовного наказания, и результативность борьбы с наиболее общественно опасными проявлениями, запрещенными, в частности, ст.ст. 6.8,20.1 (ч. 2), 20.2 (ч. 3), 20.25 (ч. 2) и 6.12 КоАП РФ;

м) придать административному наказанию в виде административного выдворения за пределы РФ иностранных граждан или лиц без гражданства срочный характер, предусмотрев в ст. 3.10 КоАП РФ возможность его назначения с запрещением въезда в РФ на срок от одного года и до пяти лет;

н) исключить возможность назначения административного наказания в виде административного выдворения за пределы РФ иностранных граждан или лиц без гражданства в административном, предусмотрев его назначение только в судебном порядке;

о) дополнить ст. 4.1 КоАП РФ оговоркой, по смыслу которой правила ч. 4 указанной статьи не применяются к дисквалифицированному лицу.

Научная и практическая значимость исследования состоит в том, многие положения и выводы, а также концептуальные подходы по проблемам, связанным с учением об административных наказаниях, содержащиеся в нем, могут быть использованы в практической, правотворческой деятельности органов государственной власти РФ.

Решая проблемы, составляющие содержание теории административной ответственности, автор выстраивает целостную картину мер юридической ответственности за нарушение правил административно-правового характера, выявляя и интегрируя при-

сущие элементы данного понятия. Кроме того, заключающаяся в них характеристика способствует более глубокому познанию содержания института административных наказаний, в котором нашел свое выражение ряд гуманистических ценностей правового государства, что формирует адекватное представление об их назначении в механизме государственно-властной деятельности. В равной мере и то и другое послужат прочной основой совершенствования правовой мысли и дальнейшей институционали-зации административных наказаний в праве.

Практическая значимость состоит в выработке и обосновании комплекса полезных для внедрения в учебный процесс результатов исследования, включая систему подготовки, переподготовки и повышения квалификации широкого спектра практических работников, при рассмотрении тематики административного принуждения и административной ответственности. В работе выдвигаются предложения и рекомендации по совершенствованию законодательства об административных правонарушениях, в том числе посредством дальнейшей систематизации норм, устанавливающих юридическую ответственность за нарушение административно-правовых правил. Правовые позиции по ряду вопросов ориентированы на улучшение техники правового установления административно-правовых запретов и их применения в процессе государственно-властного преследования и судебной практике на различных уровнях территориальной организации и функционально-предметной специализации государственной власти в России.

Апробация результатов исследования. Основные теоретические выводы диссертации систематически докладывались на заседаниях кафедры административного и муниципального права Саратовской государственной академии права для внедрения в образовательный процесс и учебно-методическую работу. Правовая позиция автора отражена в опубликованных по теме исследования монографиях: «Административные наказания: понятие, правовое содержание и их система» (Саратов, 2003), «Система административных наказаний по законодательству Российской Федерации» (Саратов, 2004), статьях ряда центральных журналов («Государство и право», «Российская юстиция», «Законность», «Современное право», «Юрист»), других публикациях.

Выносимые на защиту положения докладывались на международных, всероссийских, межрегиональных, региональных конференциях, совещаниях, «круглых столах» в городах Москве, Саратове, Нижнем Новгороде, Воронеже, Пензе, Белгороде, Курске, Тольятти,Астрахани и др. Результаты исследований используются в работе Экспертного совета при Уполномоченном по правам человека в Астраханской области.

Ряд основных положений диссертации апробировался при разработке проектов законов Астраханской области «Об административной ответственности должностных лиц Астраханской области» (1995 г.), «Об участии жителей Астраханской области в охране общественного порядка» (2002 г.), «Об административных правонарушениях на территории Астраханской области» (2004 г.), экспертизе проектов Федеральной концепции обеспечения и зашиты прав и свобод человека (2000 г.), Федеральной концепции государственной политики по разграничению предметов ведения и полномо-

чий между федеральным, региональным и муниципальным уровнями власти (2002 г.) и использовался в процессе участия (в том числе как научного консультанта и эксперта) в подготовке заключений по проектам регионального законодательства в области административной ответственности.

Материалы исследования используются автором в преподавании курса административного права, спецкурсов «Административная ответственность», «Административный процесс», «Законодательная техника».

Структура диссертации. Диссертация состоит из введения, двух разделов, включающих шесть глав, объединяющих, в свою очередь, двадцать пять параграфов, заключения, списка использованных нормативных источников и научной литературы.

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Во введении обосновывается актуальность темы исследования, определяется степень ее научной разработанности, указывается на цель и задачи диссертационной работы, ее методологическую основу, теоретическую и эмпирическую базы, формулируются положения, выносимые на защиту, подтверждается научная новизна и практическая значимость полученных диссертантом выводов, отмечается их апробация.

Раздел 1. АДМИНИСТРАТИВНЫЕ НАКАЗАНИЯ В СИСТЕМЕ МЕР АДМИНИСТРАТИВНОГО ПРИНУЖДЕНИЯ

В главе I «Административное принуждение как метод управленческой деятельности и разновидность государственного принуждения», включающей в себя три параграфа, сосредоточено внимание на раскрытии наиболее важных характеристик административного принуждения как одного из отраслевых видов государственного принуждения, форм управленческого воздействия и частных проявлений общесоциального метода управления - принуждения. С этой точки зрения в качестве значимого автору представляется построение теоретической композиции исследования с рассмотрения вопросов, необходимо выражающих взаимосвязь категорий «административное наказание» и «административное принуждение». При этом подчеркивается, что институт административных наказаний нельзя рассматривать в отрыве от учения об административном принуждении, поскольку он мог возникнуть и возник только в рамках государственно-организованного общества.

Автором акцентируется внимание на том, что принуждение как метод управленческой деятельности вторичен, но не зависим от убеждения в процессуальном контексте и сопряжен с навязыванием властной воли подвластным лицам, подавлением у них мотивов антиобщественного характера (психический аспект) и с возможностью реализации санкции императивного предписания (физический аспект). Учитывается также,

что принуждением в широком, а точнее - общем (абстрактном) смысле можно признать и состояние вынужденного подчинения личности правилам общежития, любой запрет или обязанность. Однако такое восприятие характера принуждения не будет иметь решающего воздействия на сознание подвластного, поскольку здесь нет ясности относительно того, в силу каких (внутренне добровольных или внешне побудительных) мотивов он подчиняется общественному регламенту. Отсюда, как считает диссертант, принуждение (в отличие от убеждения) должно быть наличным (способным неминуемо, немедленно воздействовать негативным образом на личность), непосредственным (конкретным) и реальным (действительным), причем форма его выражения не имеет принципиального значения. Поэтому принуждение как метод властного воздействия на субъект предполагает, в свою очередь, создание такого состояния, при котором воля подчиняемого не столько внутренне или внешне противостоит воле подчиняющего, сколько в принципе исключается из числа факторов, имеющих решающее для ситуации подчинения значение, что требует отсюда не меньших усилий со стороны субъекта власти по организации адекватных ситуации подчинения условий.

В характеристике государственного принуждения особо отмечается, что специфика средств принуждения, применяемых государством, состоит в их имманентной связи с правом, заинтересованность государства в которых обусловлена тем, что оно: во первых, как автономно действующий социально-политический организм, призвано удерживать своих подданных (граждан) в рамках определенных им же правовых установлений; во-вторых, такое сдерживание предопределяется целями максимального удовлетворения прав большинства членов государственно-организованного общества, имеющих при этом достаточное легитимное провозглашение. Однако, признавая возможным применение средств государственного принуждения и на неделиктной основе (например, в силу общественной, государственной необходимости либо в иных позитивно значимых целях), диссертант стоит на том, что как само основание для использования, так и использование мер государственного принуждения должны находить оправдание лишь в специальном нормативно-правовом установлении и протекать в предписываемых правовых формах. При этом всякое неправовое принуждение государством исключается, поскольку оно, по убеждению соискателя, не характеризуется как государственное принуждение в подлинном смысле этого слова, где правовой характер является имманентным признаком, вытекающим не столько из содержания государственного принуждения, сколько из самой правовой природы государства. Вместе с тем правовая предопределенность государственного принуждения предполагает, по мнению автора, строгое функциональное размежевание взаимозависимости такового с учетом предназначения институтов публичной власти в государственном механизме. Государственное принуждение в контексте деятельности законодательной власти обусловлено необходимостью его облачения в правовые формы; исполнительной власти - необходимостью реального использования такого принуждения в установленных правовых случаях и формах, а судебной власти - как необходимостью

санкционирования, так и осуществления контроля за конституционностью, законностью и правомерностью реализации органами исполнительной власти правовых возможностей по государственному принуждению. Отсюда вывод о том, что сами средства реального государственного принуждения находятся в руках исполнительной власти и что реализация такого принуждения связана с управленческой деятельностью органов исполнительной власти, получает большую ясность и оправдание.

Значительное внимание в главе уделено выявлению обстоятельств, определяющих специфику административного принуждения, специализация мер которого вызвана правовой природой самого государственного принуждения, поставленных в силу этого в зависимость от факторов отраслевого формирования правовой системы государства Отправляясь в своем исследовании от анализа правовых позиций различных ученых-административистов (Д.Н.Бахрах, К.С.Бельский, И.И.Веремеенко, М.И.Еропкин, Т.И.Козырева, В.В.Серегина, И.А.Скляров, Ю.Н.Старилов, М.С.Студеникина, Ц.А.Ямпольская и др.) по вопросам природы административного принуждения, в работе выявляются шесть основных критериев, обусловивших специализацию мер административного принуждения в системе государственного принуждения: 1) критерий объема, пределов воздействия - административное принуждение используется не только в качестве реакции государства на правонарушение, но и в силу общественной, государственной необходимости и иных общественно-потребных целях: 2) критерий субъекта воздействия - реализация мер административного принуждения носит преимущественно внесудебный характер; 3) критерий объекта воздействия - административное принуждение применяется как к физическим, так и к юридическим лицам; 4) критерий связи субъекта и объекта подчинения (принудительного воздействия) - меры административного принуждения реализуются вне организационного соподчинения; 5) процессуальный критерий - административное принуждение применяется в основном в порядке оперативного воздействия (реагирования); 6) формальный критерий - меры административного принуждения используются на основании и в порядке, предусмотренными административным, административно-процессуальном законодательством и смежными с ним другими отраслями законодательства. Сочетание этих критериев и учет их содержания, зиждущихся на соотношении административного принуждения с другими отраслевыми видами государственного принуждения, позволяет на дефинитивном уровне охарактеризовать административное принуждение как определенный административным законодательством вид государственного принуждения уполномоченными на то органами управления (должностными лицами) физических и юридических лиц в виду совершения ими правонарушения либо в условиях общественной, государственной необходимости для эффективного и оперативного достижения исключительно позитивно-значимых (общественно полезных) целей.

Глава II «Виды административного принуждения», охватывающая собой пять параграфов, посвящена непосредственному анализу системы административного принуждения, рассмотрению, в частности, выработанных в науке административного

права классификационных подходов к содержательной части таковой, выявлению характерных черт каждой разновидности составляющих указанную систему мер и, самое главное, определению в ней целевого и функционального предназначения карательных средств административного принуждения. Подчеркивается, что административное принуждение, будучи мощным средством удержания поведения субъектов общественных отношений в рамках правового образа действий, отличается сложностью и многообразием своей природы.

Отдавая преемственное значение встречающимся в административно-правовой литературе подходам к классификации административно-принудительных мер и на основе их анализа, предпринимается попытка сформулировать и собственный подход к классификации мер административного принуждения, в построении которого выделяется несколько последовательных логических операций. Определяющими для организации классификации мер административного принуждения автору из всех использованных административистами классификационных категорий представляются такие два критерия, как фактическое основание и непосредственная цель применения конкретной меры административного принуждения. Такой выбор основываегся на понимании соискателем того, что действительный смысл любого принуждения как динамической категории может быть выявлен не иначе как: а) на знании того, с какой правовой реальностью связывается применение конкретной меры и б) па основе использования в единстве телеологического, историко-политического и логического подходов к осознанию сущности каждой меры принуждения. Первая фаза построения связана с купированием мер административного принуждения по связи с основанием их применения на два крупных блока: 1) меры административного принуждения, применяемые в связи с правонарушением, и 2) меры административного принуждения, применяемые вне связи с правонарушением (при его отсутствии), что в юридической науке общепризнано. В то же время не вызывает принципиальной критики среди ученых-административистов и деление мер административного принуждения в зависимости от их предметно-целевого назначения на: 1) административные наказания; 2) административные пресекательно-обеспечительные; 3) административно-восстановительные и 4) административно-предупредительные меры. Во второй фазе исследования через диалектическое сращение вышеуказанных критериев классификации и ее результатов диссертантом приводится идея построения системы административного принуждения, структурально представляющейся следующим образом: 1) меры административного принуждения, применяемые в связи с правонарушением: а) административные наказания; б) административные пресекательно-обеспечительные меры; в) административно-восстановительные меры; 2) меры административного принуждения, применяемые вне связи с правонарушением (при его отсутствии): а) административно-предупредительные меры; б) административно-восстановительные меры в силу общественной или государственной необходимости. Представленная классификация административного принуждения, по мнению диссертанта, усиливает

существующую в обществе потребность в адекватном восприятии проблем административно-принудительного воздействия, делает максимально обозримым и прозрачным функционально-целевое разнообразие выражающих характер такого воздействия мер и делает более приближенной идею их законодательной консолидации.

В характеристике административно-предупредительных мер соискатель считает важным, что специфика правового регулирования таких мер, выражающаяся в силу их применения исключительно в целях недопущения обстоятельств, угрожающих безопасности личности, общества и государства (объективное основание), и предупреждения правонарушений (гипотетическое основание), должна обусловливаться не столько множественностью нормативных актов, устанавливающих и регламентирующих порядок использования этих мер, сколько глубиной законодательной дифференциации условий их применения, ограничивающих дискрецию в этом правоприменителя.

В части, касающейся внутренней специализации административно-предупредительных мер, автор, выражая солидарность со взглядами В.М.Манохина и Н.М.Конина, отмечает вместе с тем, что сложность при решении указанной проблемы вызывает квалификация мер, содержанием которых выступают различные контрольно-надзорные мероприятия и обшеправовые обязанности (запреты). В этой связи оговаривается, что сама по себе правовая (проспективная или ретроспективная) обязанность, будучи абстрактно связанная с принуждением, не может быть признана административным принуждением и административно-превентивной мерой, в частности, в виду: 1) отсутствия у нее четкой функционально-целевой направленности на принуждение; 2) ее связанности скорее с убежденностью лица в совершении предписываемых действий и расчетом прежде всего на добровольно-побудительные сознательные (волевые) акты такого лица; 3) ее обращенности к неопределенному кругу лиц и несении ею в целом предписывающего (регулятивного) характер при отсутствии принудительного аспекта исполнения обязанности.

Отмечая, что в действующем законодательстве меры административного пресечения и меры обеспечения производства по делам об административных правонарушениях рассматриваются достаточно обстоятельным и в тоже время взаимоотвлеченным образом, в диссертации данная группа мер получает вместе с тем не только совокупную характеристику, но и единую терминологическую трактовку как административные пресекательно-обеспечительные меры.

В работе выражается критическая оценка существования в административно-деликтной юриспруденции характеристики мер административного пресечения и мер обеспечения производства по делам об административных правонарушениях в качестве автономных (обособленных). Вопреки этим позициям в диссертации научные подходы к природе данной разновидности административного принуждения обретают ценность и находя г поддержку лишь при едином (универсально-понимаемом) телеологическом ее понимании, поскольку как законодатель, так и правоприменитель придают многим входящим сюда мерам двойное целевое значение. В то же время автором допускается в прин-

ципе подход к рассмотрению мер административного пресечения и мер обеспечения производства по делам об административных правонарушениях в качестве результата внутренней специализации административных пресекательно-обеспечительных мер.

Отмечая разнообразие и в то же время особенность административных пресека-тельно-обеспечительных мер, диссертант полагает, что предваряющее их положения по отношению к административному наказанию в максимальной степени предопределяет их направленность на пресечение административного правонарушения, а также упрощение последующих процедур административного преследования. Отсюда пре-зюмируется, что характер административных пресекательно-обеспечительных мер должен быть таким, чтобы не заменять собой меры административной ответственности или каким-либо иным образом «умалять» их значение, поскольку избыточное или не ограниченное по продолжительности применение подобных мер, связанных с ограничением прав, гарантированных, в частности, Конституцией РФ, видится недопустимым с точки зрения как юридической логики, так и социальной справедливости.

Специальному анализу подвергаются и административно-восстановительные меры, применение которых на практике в силу достигнутого уровня историко-правового развития связывается не только с восстановлением положения, существовавшего до совершения противоправного деяния, но, по убеждению диссертанта, и при отсутствии такового -с государственной (общественной) необходимостью.

Изначально выказывается критическое отношение к выделению в юридической литературе наряду с прочими характеристиками административно-восстановительного принуждения в качестве особенности то, что оно может исполняться признанным в совершении административного правонарушения виновным субъектом добровольно. В противопоставление этому автор считает, что административно-восстановительное принуждение 1) не предполагает выбора принуждаемым поведения - выбора между исполнением и неисполнением возложенной санкцией обязанности и 2) представляет собой к тому же итоговую, самостоятельную административно-принудительную меру, реализация которой означает (наряду с административными наказаниями) решение по существу вопроса об ответственности правонарушителя, а 3) сама реализация нарушителем предписываемых индивидуальным актом восстановительных мер связана здесь уже не столько с его волей, сколько с неотвратимостью и неизбежностью наступления для него более неблагоприятных условий и суровых по степени воздействия мер в случае уклонения от предписываемой модели поведения.

Между тем особенность административно-восстановительных мер обнаруживается диссертантом в том, что они в контексте действующего законодательства применяются и на неделиктной основе, что, однако, не меняет их итоговой сути, которая предопределяется такими задачами государства, как обеспечение нормального функционирования общества и, следовательно, связана с необходимостью реабилитации состояния социального «покоя», нарушенного обстоятельствами чрезвычайного характера. К числу таковых им относятся различные административно-принудительные

меры восстановления гражданами объектов жизнеобеспечения, социальной сферы, жилого фонда, расположенных на территории, пострадавшей от обстоятельств особого объективно-негативного положения. Говоря о целях подобных мер, определяется, что они направлены непосредственно на восстановление прежнего положения вещей, нарушенного объективно не зависящими от воли человека обстоятельствами (явлениями, причинами), т.е. не характеризуемыми как правонарушение. Причем допускается также, что большую актуальность административно-восстановительные меры, применяемые вне связи с правонарушениями, имели и имеют в условиях поствоенного положения, когда остро возникает необходимость принуждения гражданского населения к выполнению различных восстановительных мероприятий.

Учитывая, что тематика административных наказаний является центральной для всего диссертационного исследования, на данном этапе в диссертации представляется важным определение общих особенностей данной группы мер и оценка ее значения в системе всего административного принуждения. В этой связи подчеркивается, что из всех видов административного принуждения именно административное наказание обладает способностью самым непосредственным и существенно-негативным образом задевать правовой статус субъекта общественных отношений. Как в материальном, так и процессуальном понимании административные наказания представляются как итог, заключительный этап административного преследования; в их универсальном формате сфокусировался весь негатив - максима административно-принудительного воздействия.

В то же время отмечается, что и сама система административного принуждения должна выступать немаловажным фактором, определяющим обоснованность и эффективность административных наказаний, поскольку их место в такой системе носит ярко выраженный правоограничительный характер с тем, чтобы их потенциал был использован только тогда, когда менее суровые средства административного принуждения не могут оправдать социальные ожидания - являются неадекватными и неуместными в определенных законодателем экстраординарных ситуациях, именуемых правонарушениями. В диссертации отмечается, что на нынешнем этапе административные наказания, к сожалению, оказываются пока еще слабо представленными в механизме административного принуждения: достаточно сказать, что существование за пределами административно-наказательного регулирования мер административного принуждения, наносящих более серьезный легальный урон правам и свободам человека и гражданина, практически дискредитирует саму идею максимальной суровости административных наказаний. Если же исходить из концепции исключительности административно-наказательного вмешательства, то такому сравнительному в рамках административного принуждения свойству надлежит выражаться во всем, что связано с этим вмешательством: его содержании, условиях и процедуре. Сама же суровость административных наказаний в системе административного принуждения должна быть, по убеждению автора, предельной, т.е. выступать пределом не только для самих

мер административной ответственности, но и ориентиром для других видов административного принуждения.

Глава III «Общеправовые условия, предопределяющие характер административных наказаний» включает в себя три параграфа. Основной смысл данной главы в том, чтобы показать, что общеправовое регулирование, лежащее в основе конституционного законодательства и международного права, содержит относящиеся к основам административно-деликтного регулирования нормы-принципы, а также другие нормы, предопределяющие направление и содержание правотворческого и правоприменительного ориентирования административных наказаний.

Открывая рассмотрение тематики указанной главы проблемой наличия в Конституции РФ положений - конституционных основ юридической ответственности, определяющих характер административных наказаний, диссертант постулирует, что сфера влияния Основного закона России бесспорно распространяется на содержание этих мер, но не напрямую, а посредственно - через целую систему администра-тивно-деликтных отношений. Конституционную же основу административной ответственности диссертант определяет через систему юридически концентрированных, обладающих высшей степенью нормативной обобщенности и носящих универсальный характер положений Конституции РФ, определяющих правовой статус личности и допустимые условия его ограничения, обусловленные реакцией государства на административное правонарушение. Вытекающие, таким образом, из Конституции РФ общие принципы юридической ответственности по своему существу составляют основу взаимоотношений государства и личности в сфере государственно-властного, а именно - административного преследования.

Такие основы, по утверждению диссертанта, базируются прежде всего на важнейших общеправовых принципах юридической ответственности, а именно: уважение человеческого достоинства; справедливость мер юридической ответственности; соразмерность -дифференциация и индивидуализация мер юридической ответственности; равенство всех перед законом и судом. Собственно же Конституция РФ закрепляет такие юридически значимые для законодательного регулирования административной ответственности принципиальные конструкции, как: 1) соразмерность ограничения прав и свобод граждан конституционно значимым интересам и целям; 2) наличие вины как элемента субъективной стороны состава правонарушения; 3) презумпция невиновности; 4) определенность правовой нормы, устанавливающей ответственность; 5) недопустимость повторного привлечения лица к ответственности за одно и то же правонарушение; 6) недопустимость придания обратной силы закону, устанавливающему или отягчающему ответственность; 7) придание обратной силы закону, устраняющему либо смягчающему ответственность; 8) всеобщность и гарантированность судебной защиты и 9) недопустимость использования доказательств, полученных с нарушением федерального закона

Оценивая значение и правовой эффект ряда общих конституционных предписаний, в диссертации отмечается, что их связь с административно-деликтным законодательст-

вом имеет как нисходящий, так и обратный характер. Это проявляется, например, в тех задачах, которые составляют само конституционное существо правовой охраны и выступают своеобразным идеологическим ориентиром всего законодательства об административных правонарушениях. Задачи такового позволяют в общих чертах оценить конституционность обособленного блока правоохранительных норм по крайней мере в той части, в какой они служат достижению тех целей, которые конституционно определены как оправдывающие введение каких бы-то ни было ограничений прав и свобод человека и гражданина. Впрочем, уже из сопоставления ст. 55 (ч. 3) Конституции РФ и ст. 1.2 КоАП РФ очевидно некоторое текстуальное совпадение, что показывает, главным образом, функциональную взаимосвязь указанных норм. Таким образом, делается вывод о том что, то, что на конституционном уровне определяется в качестве целей (защита основ конституционного строя, нравственности, здоровья, прав и законных интересов других лиц, обеспечение обороны страны и безопасности государства), на отраслевом уровне развернуто выражается (более дробно) в следующих задачах: защита личности, охрана прав и свобод человека и гражданина, охрана здоровья граждан, санитарно-эпидемиологического благополучия населения, защита общественной нравственности, охрана окружающей среды, установленного порядка осуществления государственной власти, общественного порядка и общественной безопасности, собственности, защита законных экономических интересов физических и юридических лиц, общества и государства от административных правонарушений, а также предупреждение административных правонарушений. Такая, во многом количественная разница объясняется диссертантом тем, что в ст. 55 (ч. 3) Конституции РФ речь идет о федеральном законе, т.е. категориях правового регулирования и, следовательно, о самом правовом регулировании, в то время как в ст. 1.2 КоАП РФ - вопросы правового регулирования не ставятся, а определяется суть практического приложения норм законодательства об административных правонарушениях.

Обстоятельное развитие в работе получила правовая позиция по вопросу о конституционности установления административной ответственности законами субъектов РФ. Соискателем критически оценивается широкое применение законодателем принципов федерализма к отношениям, складывающимся по поводу установления административной ответственности. Во-первых, автор исходит из того, что офаничительный аспект в контексте правового регулирования (т.е. на этапе установления) каких-либо исключений из правового статуса лица признан непосредственно ч. 3 ст. 55 Конституцией РФ. Во-вторых, устанавливаемые законом субъекта РФ запреты посредством формулирования состава административного правонарушения и административная ответственность за его нарушение, без сомнения, являются юридически-властными односторонними исключениями той или иной правовой возможности из правового статуса лица, т.е. правовыми ограничениями. В-третьих, такого рода офаничения, причем конкретно неопределенного круга лиц, вводится не законодательным решением федерального органа государственной власти, а в силу закона субъекта РФ, что, хотя и при соблюдении прочих

условий (в частности, положений КоАП РФ), не укладывается в установленные ст. 55 (ч. 3) Конституции РФ требования. В-четвертых, вопреки вышесказанному, сохраняется правовая ситуация, при которой лица, совершившие тождественные по смыслу административные правонарушения, привлекаются к различным по степени суровости административным наказаниям, равно, как и в разных субъектах РФ за аналогичные административные правонарушения к одному и тому же по степени суровости административному наказанию привлекаются различные по статусу субъекты ответственности. В-пятых, установлением субъектами РФ различных по объему и суровости административно-правовых запретов и ответственности за их нарушение возникает ситуация, при которой объем правового статуса лица меняется (как в негативных, так и позитивных правоотношениях) в зависимости от его нахождения в том или ином субъекте РФ и от того, установлены либо нет аналогичные административно-правовые запреты и условия ответственности за их нарушение, чем нарушается равенство прав и свобод человека и гражданина вопреки установленному Конституцией РФ единству юридического режима правоограничений (ст.ст. 2, 6, ч. 2, 19, ч. 2, и 55, ч.ч. 2 и 3). В то же время диссертант считает допустимой с точки зрения Конституции РФ возможность регулирования законами субъектов РФ компетенции органов государственной власти субъектов РФ, уполномоченных КоАП РФ рассматривать дела об административных правонарушениях, в части их конкретизации при условии, что таковая не выходит за рамки установленной КоАП РФ соответствующей компетенции и не отменяет и не умаляет права и свободы человека и гражданина.

В диссертации предметно анализируются международно-правовые основы установления и применения административных наказаний. В этом контексте, чтобы ответить на вопрос о характере международно-правового регулирования проблем вмешательства административных органов в правовую свободу личности, диссертант опирается на международно-правовые стандарты в области прав человека, доминирующее влияние которых имеет прежде всего цель регламентации процессуальной стороны административного преследования личности в связи с правонарушением.

Соискатель полагает, что юридически сформированный подход к процессуальной стороне правовой (административной, в частности) ответственности, как предопределяющей характер ее итоговых мер, выработан в наибольшей степени в праве Совета Европы, где он широко применяется в практике межгосударственных органов по защите прав и свобод человека При этом, формулируя задачи государств в области прав человека, международное и европейское право придает им характер публично-правового обязательства, имеющего межгосударственный (общечеловеческий) интерес. Общие же принципы права, воплощенные в правовых источниках Совета Европы, получают высший авторитет и выступают критерием и мерой оценки правомерности всех юридических установлений, в том числе нормативных предписаний об административной ответственности.

Анализ европейского подхода к проблеме обеспечения прав человека в процессе привлечения к публично-правовой ответственности демонстрирует, что Конвенция

связывает юридические гарантии в контексте публичного обвинения со сферой уголовных (материальных и процессуальных) правоотношений. Поэтому постулируется, что с точки зрения ст. 6 Конвенции российская «специализация» мер юридической ответственности не имеет предопределяющего воздействия на нормы Конвенции, тем более, что решениями Европейского Суда по правам человека определено формирование в Европе новой доктрины «уголовной сферы», которой охватываются уголовно-правовые, уголовно-процессуальные и административные правоотношения, в частности, отношения, связанные с применением административных наказаний и ограничивается, по сути, выбор государством процессуальных средств в рамках публично-правовой ответственности более строгими правилами.

Подробный анализ в диссертации ряда решений Европейского Суда по правам человека показал, что европейское правосудие в основу определения того, является ли конкретное «обвинение», выдвинутое государством и носящее административный характер, тем не менее «уголовным» по смыслу ст. 6 Конвенции, кладет ряд основных критериев. Во-первых, выявление судом «уголовной сферы» исходит прежде всего из необходимости всякий раз определять, принадлежат соответствующие статьи во внутреннем праве государства к уголовному или административному праву или тому и другому одновременно, что имеет между тем лишь формальную ценность, выявляемую в свете общего знаменателя, выводимого из законодательств различных государств-участников Конвенции. Во-вторых, суд считает здесь гораздо более важным фактором сами характер и серьезность правонарушения, поскольку, когда лицо, привлекаемое к административной ответственности, подозревается в каком-либо действии или бездействии, противоречащем правовой норме, государство в принципе может применить против него не административное, а уголовное право. И, в-третьих, суд определяет содержание понятия «уголовная сфера» в каждом конкретном случае, учитывая также степень суровости наказания, которому обвиняемый рискует подвергнуться. Причем отнесение наказаний к «уголовной сфере» ставится в зависимость от их характера, продолжительности или способа исполнения, придающими в совокупности конкретной мере фактор ощутимого ущерба правам лица.

Рассмотренная в диссертации концепция «уголовной сферы», по мнению автора, может быть полезна прежде всего законодателю, поскольку способствует (пусть и частично) сообразованию его воли с международно-правовыми стандартами в области прав человека и предупреждению тем самым применения к России международно-правовых санкций. На основании изложенного соискателем резюмируется соотнесение ряда административных наказаний с «конвенциальными» критериями уголовного обвинения, где характер, в лучшем случае, таких санкций, как административный арест, административное выдворение за пределы РФ иностранного гражданина или лица без гражданства, дисквалификация, конфискация орудия совершения или предмета административного правонарушения должен априорно находиться в пределах единых процессуальных требований публичного преследования, закрепленных ст. 6 Конвенции.

Значительную часть диссертационного исследования в рамках данной главы занимает проблема соразмерности как общеправовой категории и принципа установления и применения административных наказаний, которая, по замечанию автора, довольно мало разработана не только в административной, но и во всей юридической науке. Между тем недооценка такой категории чревата произвольным ограничением прав и свобод личности, без учета целой системы общеправовых ценностей, в равной степени предопределяющих содержание (характер) не только самих этих возможностей, но и условий (критериев) их ограничения (юридический аспект).

Диссертант акцентируется на том, что категория «соразмерность» своим существом отталкивается от такого общеправового принципа, как справедливость, который в административно-деликтном законодательстве проявляется специфически, а именно: определяет количественное и качественное содержание мер административной ответственности, исходя из учета характера совершенного административного правонарушения, размера причиненного вреда, степени вины нарушителя, его имущественного (экономического) положения и иных существенных обстоятельств деяния. В этом контексте соразмерность как общеправовая предпосылка справедливости подразумевается как такое соотношение конкурирующих ценностей, которое при разумном их сочетании обеспечивает достижение сбалансированных результатов - общественно значимых целей правового регулирования. В работе подчеркивается, что принцип соразмерности - в том виде, в котором он закреплен в ст. 55 (ч. 3) Конституции РФ, -определяет критерии правоограничений применительно к любым ситуациям юридического ограничения прав и свобод человека и гражданина по сравнению с их конституционным закреплением, но, будучи обращенным к ситуации правоограничения административными наказаниями, выступает в качестве инструмента, обеспечивающего их адекватность и согласованность с такими публично-правовыми целями, которые в обществе признаются наиболее значимыми, общепризнанными и, следовательно, имеют достаточное легитимное основание. Отсюда представляется, что соразмерность - не элементарная правовая категория, лишенная собственной «органики», а складывается, на взгляд соискателя, из трех составляющих ее критериев - пропорциональности, обоснованности, допустимости правоограничений.

Пропорциональность как математическая операция, будучи «вовлеченная» в юридический оборот и призванная обеспечить гармоничное сочетание средств государственно-властного воздействия на личность с публично-правовыми (общественно значимыми) целями их реализации, выполняет роль системообразующей категории, сводящей в диалектически непротиворечивое согласие противоположные по природе образования явления: правовую свободу и ограничение такой свободы. Пропорциональному соизмерению подлежат однородные, взаимосвязанные по смыслу явления -цели и средства (меры) их достижения со степенью ограничения одних и защиты других прав и свобод, причем на конституционном уровне это определяется таким образом, что цель определяет средства ее достижения, а не наоборот. Отсюда в своем ар-

сенале пропорциональность использует такие способы достижения пропорционального соответствия мер ограничения целям их реализации, как дифференциация и индивидуализация. Дифференциация проявляется в том, что законодатель «разбивает» сферу ответственности посредством как установления разновидности конкретного правонарушения (основные и квалифицированные составы правонарушений), так и освобождения от административной ответственности. Дифференциация мер административной ответственности характеризуется градацией, разделением, расслоением ответственности в административно-деликтном законе, в результате чего законодателем устанавливаются различные правовые последствия в зависимости от типовой степени общественной вредности правонарушения и личности виновного. Индивидуализация как критерий пропорционального офаничения прав и свобод конкретного правонарушителя в конкретных правовых условиях (обстоятельствах) проявляется как логически продолжающий дифференциацию процесс, где сами степень и характер индивидуализации мер административной ответственности определяются правоприменителем исходя из общих представлений об их адекватности, целесообразности, достаточности для достижения общественно полезного результата.

Обоснованность как другое требование соразмерности административного наказания понимается категорией собирательной, выражающей условия, при которых правоограничение считается обоснованным, т.е. объективно оправданным. Офаниче-ние как негативный результат карательного преследования находит в контексте принципа соразмерности свое юридически значимое предварительное обоснование при условии не только формально, но и фактически признанной необходимости реального применения правоофаничительных средств. Автор считает, что под конституционно оправдываемым обоснованием административно-юрисдикционного вмешательства в сферу прав и свобод лица подразумевается: во-первых, само деяние (действие или бездействие), с наличием которого у такого лица административно-деликтное законодательство связывает наступление неблагоприятных правовых последствий; во-вторых, необходимость обеспечения целей защиты здоровья, нравственности, прав и законных интересов других лиц; в-третьих, когда иным путем достичь цели защиты от асоциального поведения невозможно, а сама необходимость введения правоофаниче-ний, предусмотренных административным наказанием, может быть оправдана лишь в силу прямого указания на то, что требование защиты публичного интереса перевешивает требование недопустимости умаления правовых возможностей личности.

И, наконец, допустимость как категория предела правоофаничительного воздействия на личность - сущностная и раскрывает «органическую» (внутреннюю) сторону конституционного принципа соразмерности, элементно состоящую из формальных и содержательных требований. Формальным условием допустимости офаничения прав и свобод человека и фажданина в любом цивилизованном правовом демократическом государстве признается закон, стабильность которого обусловлена: 1) общей осведомленностью о нем фаждан (его общеизвестностью), конституционным признанием его места в правовой

системе России и тем самым значимостью регулируемых им общественных отношений; 2) процедурным механизмом его принятия, в котором участвует максимально легитимное число органов демократического государства, обеспечивающее необходимый баланс интересов граждан, общества и государства и снижающее вероятность возобладания воли, допускающей неоправданное, произвольное и несоразмерное использование государственного воздействия. Материально-правовые (содержательные) требования допустимости ограничения прав и свобод человека и гражданина сформулированы Конституцией РФ, по убеждению диссертанта, с тем, чтобы данные права гарантировались в условиях и обоснованного государственно-властного посягательства на них. Поэтому одним из первых лингвистически и содержательно анализируемых требований допустимости правоограниче-ний является критерий предела их необходимости, который предопределяется зачастую степенью заинтересованности и нуждаемости государства в достижении общепризнанных целей ограничения прав и свобод личности. Причем для целей универсального понимания конституционного предназначения правоограничений в демократическом правовом государстве, Основной закон России подразумевает качество допустимости таковых с расчетом на то, чтобы государственно-властное вмешательство в сферу юридических возможностей не посягало на само существо того или иного права и не приводило бы, в итоге, к утрате последним реального содержания.

Подводя итог проведенного исследования, автор отмечает, что общеправовая категория соразмерности показывает достигнутый уровень правовой регламентации всех мер юридического ограничения прав и свобод человека и гражданина в России и получает свое видение не иначе как юридическое условие и требование, обращенные прежде всего к государству. С учетом этого в научный оборот предлагается определение соразмерности (как общеправовой категории и принципа установления и применения административных наказаний) как требования по установлению административной ответственности лишь за виновное деяние и ее дифференциации в зависимости от тяжести содеянного, размера и характера причиненного ущерба, степени вины правонарушителя и иных существенных обстоятельств, обусловливающих индивидуализацию при применении административного наказания. В прагматическом ракурсе такие критерии, по мнению диссертанта, обязательно должны быть закреплены на достаточно высоком легитимном уровне с тем, чтобы существо административного наказания было способным выражать в равной мере как свободу ограничения, так и ее пределы.

В главе IV «Административное наказание, его понятие, содержание и цели», состоящей из трех параграфов, центральному анализу подвергается категориально-понятийная природа административных наказаний в ее историческом, собственно-содержательном и телеологическом измерении.

Обращение в работе к проблемам генезиса правовых основ регламентации административных наказаний представляется соискателю актуальным.

Диссертант считает, что с учетом уровня и объема регулирования административ-но-деликтных отношений в истории законодательства об административных наказа-

ниях выделяется пять основных этапов: 1) с 10 века (Древняя Русь) по 1721 г., 2) с 1721 г. по 1917 г., 3) с 1917 г. по 1980 г., 4) с 1980 г. по 2002 г. и 5) современный.

На первом этапе наблюдается последовательное вытеснение взысканий в пользу пострадавшего, ослабление восстановительных и усиление тем самым карательных начал в наказании, а исходя из ряда ключевых признаков публично-правового (карательного) принуждения, уже становится возможным опираться на степень и качество суровости отдельных наказаний. Отличительная особенность второго этапа видится в том, что на нем фактически сформировалась новая отрасль права - полицейское право, становление которого связано с образованием в городах служб регулярной полиции, будучи наделенной обширными полномочиями. Для третьего этапа характерным является отсутствие целостной в масштабе страны правовой регламентации применения административных наказаний. Изначально законодательное регулирование применения мер административного воздействия шло в основном по направлению установления составов административных проступков, видов взысканий и их размеров непосредственно актами высших органов власти и управления, но практика административного воздействия пока свидетельствует лишь о том. что во многих правовых документах об административном характере взысканий говорил лишь порядок применения таких мер. Дальнейшее регулирование системы административно-карательного воздействия приводит к ничем необоснованному расширению как случаев применения мер административной ответственности, так и числа органов, их налагающих. Масштабы и произвол в применении административных взысканий прогрессировали с такими темпами, что уже с 1928 г. советская власть предпринимает попытки по ограничению наложения взысканий в административном порядке. Однако вопрос о единой правовой регламентации административных взысканий оставался не решенным еще несколько десятилетий. Четвертый этап развития правовых основ регламентации административных наказаний отличается коренной кодификацией нормативных актов об административной ответственности, начавшейся с принятия 23 октября 1980 года Основ законодательства Союза ССР и союзных республик об административных правонарушениях. В развитие Основ 20 июня 1984 года принимается КоАП РСФСР, который, с одной стороны, воспроизвел большинство норм Основ, а с другой, определил впервые дефиницию административных взысканий, составы административных проступков, конкретизировал ряд отношений в области установления и применения административной ответственности. Пятый этап характеризуется принятием в конце 2001 г. КоАП РФ, которым оказались решенными многие проблемы унификации мер административной ответственности.

На основании анализа всех этапов развития правовых основ регламентации административных наказаний диссертант приходит к выводу о том, что: 1) основания, размеры, порядок применения административного наказания не оставались неизменными; 2) ряд административных наказаний, изначально регулируемых в контексте единого правового поля, на протяжении всего исторического развития и процесса деления юридической

ответственности на виды стали дифференциально-специализированными санкциями, т.е. в зависимости от размера и прочих существенных черт принадлежащими к различным отраслевым сферам юридической ответственности: уголовной, административной, гражданско-правовой и т.д.; 3) последовательное развитие новой системы законодательства об административной ответственности необходимо обеспечивать преемственно, воспринимая и адаптируя к условиям России то лучшее, что уже было накоплено и воплощено во многих нормативных актах.

В исследовании вопроса о понятии и признаках административного наказания диссертант отдельно рассматривает причины замены на терминологическом уровне категорией «административное наказание» категории «административное взыскание». Не отрицая другие высказанные на этот счет в административно-правовой литературе позиции, соискатель считает, что отказ законодателя от взыскательной характеристики указанных мер объясняется главным образом тем, что понимание мер административной ответственности как административных взысканий придавало им характер ограничений, ориентированных в область не личных возможностей нарушителя, а преимущественно в сферу его имущественных интересов и тем самым позволяло трактовать взыскание лишь как осуществление права требовать изъятия у виновного дополнительных (а не основных) юридических возможностей.

Далее, исходя из анализа представленного в ч. 1 ст. 3.1 КоАП РФ определения административного наказания автором выделяются признаки, выводимые путем логико-юридического, научного и системного осмысления его дефиниции.

Первый признак административного наказания заключается в его характеристики как установленной государством меры ответственности, что имеет как формальную (поверхностную), так и содержательную (сущностную) ценность. Юридическая сторона вопроса выражается в том, что административное наказание как вид административного принуждения можно считать установленным государством, если оно установлено законом, в предусмотренном законом порядке и введено в действие в соответствии с действующим законодательством. С содержательной же стороны административное наказание может считаться законно установленным только в том случае, если законом зафиксированы так называемые существенные элементы правоограни-чения, указывающие, по сути, на то, что административное наказание: 1) устанавливается и применяется государством в общественно значимых интересах; 2) применяется только от имени государства; 3) содержит четко определенный объект (объекты) ограничений с указанием количественных пределов (максимального, а в необходимых случаях и минимального) вмешательства в правовой статус нарушителя; 4) выражает характер не какой-либо, а именно административной ответственности, что, впрочем, обеспечивается и рядом других присущих административным наказаниям признаков.

Второй признак показывает связь административного наказания с административным правонарушением, определяемым административно-деликтным законом в целях обеспечения правильного и обоснованного применения мер административной ответственности.

В то же время административное наказание - есть выражение юридического (общественно-государственного) отношения, возникающего между государством и правонарушителем, поскольку к области административно наказуемых деяний могут быть отнесены лишь те деяния, которые изменяют, уничтожают или создают угрозу интересам государства и общества Отсюда имманентность соотношения административного наказания с административным правонарушением резюмируется на принципиальном уровне, исключающем неопределенное формулирование в других законах (помимо административно-деликтного законодательства) иных оснований административно-карательного вмешательства - малозначительных преступлений (деяний, содержащие признаки преступления), дисциплинарно-административных проступков.

Третий признак административного наказания заключается в том, что оно может быть применено только к лицу, признанному виновным в совершении административного правонарушения. Помимо указания на то, что в этом признаке получили реализацию такие общеправовые идеи, как принципы законности, равенства перед законом, справедливости и, самое главное, принцип виновной ответственности (ответственности за вину), сущность такового прослеживается в том, что административное наказание может быть назначено лишь при наличии вины лица в совершении административного правонарушения.

Однако, как отмечается в диссертации, понятие вины применительно к административной ответственности юридических лиц имеет иное содержание, чем в тех случаях, когда к административной ответственности привлекаются физические лица. Поэтому, абстрагируясь от разнообразия научно-дискуссионных взглядов на эту проблему, предпринимается попытка обоснования вины юридического лица через комплексное (диалектическое) постижение ее объективных и субъективных признаков, но с тем условием, что правила виновной ответственности физических лиц распространяются на юридических лиц в той степени, в какой они по своей природе могут быть к ним применимы. Диссертант считает, что для определения вины юридического лица достаточным является установление вины непосредственного участника административного правонарушения (например, работника организации), его непосредственного руководителя и руководителя юридического лица, вина которых по отношению к конкретному деликт-ному поведению хотя и не обязательно выражается напрямую, но обусловливается ответственностью должностных лиц за действия либо бездействия подчиненных (доверенных) им лиц. Помимо этого, на взгляд диссертанта, в основе объяснения вины юридического лица должно лежать учение о формировании воли коллективного образования, представляющей собой диалектическое соотношение организационной деятельности юридического лица с действиями его правоспособных представителей, которые могут действовать в соответствии с традиционным пониманием вины как умышленно, так и неосторожно. Центральной в основе данного учения представляется идея знаменателя индивидуальных воль как особой формы вины юридического лица, характеризующейся таким уровнем абстракции, который сочетает в себе социальные связи всех участников деликта и соизмерима с коллективной волей-указанного лица.

Четвертый признак административного наказания проявляется в самой его сути -каре, которой охватываются обусловленные таким наказанием лишения или ограничения прав и свобод правонарушителя. Диссертант солидаризуемся с мнением тех авторов, которые считают кару сущностью, неотъемлемым свойством административного наказания, поскольку иное лишает его практически самого главного - содержания, сущности - правоограничивающего качества. Вместе с тем в работе проводится идея, в соответствии с которой кара представляется как объективно негативная составляющая, а не всеобъемлющее их качество административных наказаний, что в определенной мере позволяет провести грань между карательными санкциями в целом и восстановительными мерами ответственности (в частности, гражданско-правовыми санкциями). Соискатель считает, что всякая мера ответственности содержит и должна содержать в себе объем правоограничений, пропорциональный (но не всегда возмездный) прежде всего объему причиненного противоправным поведением нарушителя вреда (ущерба). Однако такая эквивалентность является предельной для гражданско-правовых санкций, но не карательных, правоограничительная нагрузка которых во всяком случае перевешивает баланс лишений в сторону карательных мер, в силу чего последние объективно причиняют нарушителю определенные страдания.

Пятый признак административного наказания выражается в том, что оно всегда носит личный характер и не должно затрагивать интересы третьих лиц. Данный признак, как непосредственно не закрепленный в КоАП РФ, но вытекающий из совокупного смысла его ст.ст. 1.5 (ч. I), 3.1,4.1 -4.4, содержательно сводится в работе к трем основным положениям: 1) основанием административной ответственности является поведенческий акт, совершенный конкретным человеком; 2) лицо отвечает только за то противоправное деяние, которое было совершено лично им; 3) административное наказание, налагаемое на лицо, совершившее административное правонарушение, должно носить личный характер и не распространяться на других лиц.

По мнению диссертанта, личный характер административного наказания не утрачивает своего значения и в случаях привлечения к административной ответственности юридических лиц, поскольку «личность» юридического лица проявляется особым образом: через корпоративную обособленность физических лиц, совокупность их экономического потенциала, сосредоточенного на реализации конституционных прав и свобод граждан, являющихся его членами (участниками, учредителями). Нацеленность административного наказания не в направлении отдельного участника юридического лица, а в сторону всей организации, ее экономического потенциала, позволяет законодателю (для целей недопущения избежания административной ответственности юридического лица путем осуществления им различных организационно-правовых преобразований) предусматривать в законе особенности ответственности юридического лица с учетом его реорганизационных возможностей.

Шестой признак показателен тем, что административное наказание применяется широким кругом уполномоченных рассматривать дела об административных правона-

рушениях органов и должностных лиц, который в большей мере проявляется как административно-процессуальный, на суть данного наказания не влияет, но раскрывает качественное отличие его от других мер государственного принуждения (уголовных наказаний, взысканий, вытекающих из гражданско-правовых деликтов, дисциплинарных взысканий и т.д.). Отмечается, что существование такой особенности обусловлено многообразием и частотой совершения административных правонарушений и положительный момент внесудебного применения административных наказаний выражается в том, что такие функции реализуют должностные лица, обладающие специальными познаниями в тех отраслях законодательства, нарушение которых и образует составы административных деликтов. Данный признак не умаляется и усилением роли суда в назначении административных наказаний, поскольку вовлеченность органов государственной администрации в деятельность по их применению представляется пока еще достаточно активной, о чем свидетельствует превалирующая роль предупреждения и административного штрафа в структуре реального применения административных наказаний.

Седьмой признак находит оправдание в том, что административное наказание всегда влечет последствие, при котором нарушитель и после исполнения административного наказания считается подвергнутым такому наказанию и характеризуемое так называемым в административно-правовой литературе состоянием административной наказанности. Причем, относя последнюю к характеристике административных наказаний за совершение административного правонарушения и не отрицая, что само административное наказание, его содержание он не раскрывает, диссертант считает, что он играет определенно важную, а иногда и ключевую роль, особенно тогда, когда речь идет о наименее суровых по содержанию мерах административной ответственности (например, предупреждение), где сами правовые последствия придают административно-карательному воздействию большую чувствительность. Административная наказанность получает, таким образом, в работе развитие как специфическое состояние лица, которое возникает у него со дня окончания исполнения постановления о назначении административного наказания, длится в течение одного года и заключается прежде всего в психоэмоциональном упреждении лица от совершения новых административных правонарушений.

Приведенная в диссертации характеристика административных наказаний приводит к мысли о необходимости уточнения их дефиниции и с учетом представленных выше суждений соискателем предлагается формулировка административного наказания как установленной государством меры ответственности за совершение административного правонарушения, применяемой только к лицу, признанному виновным в совершении такого правонарушения, и заключающейся в обусловленном ею лишении или ограничении прав и свобод правонарушителя.

Рассматривая цели административных наказаний, автор обращает внимание на допустимость трактовки кары как цели, но не самого наказания (как материально-правового явления), а скорее - административного преследования (как деятельности, по большей части осуществляемой государством и преследующей такую цель как

намеренный итог указанного преследования). Таким образом, в диссертации постулируется, что наказание, выступая адекватным следствием правонарушения и целью административного преследования (ретроспективный смысл), с момента реального применения преследует собой цели перспективные, обусловленные карательным воздействием на делинквента с позитивным назначением (проспективный смысл)

Отдельному анализу подвергается ситуация исключения из числа целей мер административной ответственности такой, как воспитание лица, ввиду ее несогласованности с условиями административной ответственности юридических лиц. Но, полагая, что результатом действия административно-деликтного закона все равно будут некие изменения позитивного порядка, диссертант считает, что мотив исключения воспитания из числа целей административного наказания обусловлен лишь формальными соображениями.

В работе показаны содержание и значение специального и общего предупреждения как традиционных целей административного наказания, где основное назначение первой цели заключается в демонстрации правонарушителю того, что за его противоправное поведение он в обязательном и незамедлительном порядке будет наказан, а второй - воздействие прежде всего на самого правонарушителя оказывается с тем, чтобы в силу коммуникативного устройства общественных отношений посредством более лояльных и лишь эмоциональных нагрузок сформировать адекватную позицию других лиц, сформулировать и\ внутреннее убеждение.

В то же время, руководствуясь принципами уважения человеческого достоинства, соискатель считает, что административное наказание должно нести лишь заложенные законом в него ограничения или лишения с тем, чтобы лица, чье правовое положение полностью зависит от государства (а к таковым вполне можно отнести и привлеченных к административной ответственности), не претерпевали излишние, не обусловленные целями административной ответственности и примененным административным наказанием страдания.

Раздел 2. СИСТЕМА АДМИНИСТРАТИВНЫХ НАКАЗАНИЙ: ОСНОВАНИЯ, УСЛОВИЯ И ПОРЯДОК ИХ ПРИМЕНЕНИЯ ПО ДЕЙСТВУЮЩЕМУ АДМИНИСТРАТИВНОМУ ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВУ

Глава V «Система административных наказаний по действующему административному законодательству», включающая в себя три параграфа, определяет доктринальный интерес автора в область характеристики административно-наказательного воздействия как явления, комплексно сочетающего в себе систему определенных правовых ограничений.

Система административных наказаний, на исследовании которой акцентируется внимание соискателя, имеет принципиальное теоретическое значение, поскольку от того, что под ней понимается, какие и в каком порядке включаются в нее карательные проявления, как они соотносятся между собой и приводятся в реальное взаимодействие, зависит почти все, что ассоциируется с административным наказанием.

В результате структурно-функционального разложения философско-правового (широкого) определения системы административных наказаний выделяется ряд основных и характерных признаков, которым должна отвечать искомая дефиниция, раскрывающая указанное образование собственно как «систему административных наказаний». Таких признаков четыре.

Первый признак - общий и выражает логику системообразующих связей, в основе которых виды административных наказаний как элементы системы необходимо объединены и тем самым находятся в объективно соединенном состоянии по определенным содержательным основаниям, которые характеризуют субстанциональные особенности их свойств и связей.

Второй признак- структурно-иерархическое единство, показывает систему административных наказаний как двухуровневую. Причем первый уровень наполняется категорией административного наказания в его собирательном (совокупном) смысле, формулируемым исходя из «сложения» признаков формального вида административного наказания, каждый из которых образует, в свою очередь, второй уровень такой, относительно простой системы. Вместе с тем в качестве определяющей здесь свойство иерархичности выступает сама «лестница» административных наказаний, логика построения которой в Ко-АП РФ представляется не во всем бесспорной. По убеждению соискателя, законодатель, выстраивая перечень административных наказаний, в основу его построения вложил степень суровости административного наказания в зависимости, главным образом, от «ценности» объекта его ограничительного воздействия, которая определяется последовательностью изложения в конституционном тексте прав, свобод и законных интересов лица, подвергаемых административно-карательному умалению. Однако если подвергнуть оценке каждую меру администрагивного наказания с точки зрения того, что выступает непосредственным объектом правоограничения, какие другие права и интересы личности задеваются, автору представляется более правильным упорядочить виды административных наказаний (при сохранении принципа построения - от менее сурового наказания к более суровому) следующим образом: 1) предупреждение; 2) административный штраф; 3) возмездное изъятие орудия совершения или предмета административного правонарушения; 4) конфискация орудия совершения или предмета административного правонарушения; 5) лишение специального права, предоставленного физическому лицу; 6) дисквалификация; 7) административное выдворение за пределы РФ иностранного фажданина или лица без фажданства; 8) административный арест.

Третий признак - относительная самостоятельность обусловливается сравнительною автономностью функционирования системы административных наказаний, которая сама по себе тем не менее не имеет прямого действия, поскольку при рассмотрении дела и применении административного наказания административно-юрисдикционный орган руководствуется конкретными санкциями статей Особенной части КоАП РФ.

Четвертый признак - относительная устойчивость системы административных наказаний, в пределах которой допустимы изменения свойств ее элементов - видов

административных наказаний и их связей. В то же время указанная система характеризуется как замкнутая, что не всегда тождественно, однако, выводу об исчерпывающем характере перечня административных наказаний. В диссертации резюмируется, что установленный законом перечень видов административных наказаний является лишь показателем достигнутого государством уровня правового развития и имеет только формальную и относительную ценность. Сама же суть административного наказания в свете общего знаменателя, выводимого из характеристик каждого вида административного наказания, является гораздо более важным фактором и если не учитываются также степень суровости и другие совокупные признаки административного наказания, то объективность системы таких наказаний окажется эфемерной. Отсюда изменение перечня видов административных наказаний как формальная процедура еще не влечет трансформацию самой системы административных наказаний, где элементами выступают как формализованные правовые категории - установленные КоАП РФ виды административных наказаний, - так и те ее составляющие, которые еще не получили своего формального статуса как административного наказания, но по своей природе могут и должны выступать операндами такой системы.

Из анализа рассмотренных выше признаков соискателем предпринимается попытка дать системе административных наказаний исключительно правовое (узкое) видение, в основе которого она представляется как относительно самостоятельная и устойчивая в структуре административного принуждения упорядоченная по критерию сравнительной суровости совокупность видов административных наказаний, взаимодействие и взаимосвязь которых обусловлена единством функционального назначения административного наказания в административно-наказательной политике государства. Такое понимание системы административных наказаний, на взгляд диссертанта, вполне способно обеспечить необходимость справедливого и гуманного распределения бремени негативных последствий административных наказаний во всяком случае с учетом значимости тех ценностей, которые государство призвано охранять в соответствии с легитимной волей общества. Собственно для законодателя это облегчает выбор административных наказаний для отдельных противоправных деяний соответственно их значению для правового порядка, чем очерчивается, в свою очередь, и административно-властная дискреция при применении административного наказания.

При дальнейшем рассмотрении соискателем отмечается, что в юридической литературе предлагается немало подходов к классификации административных наказаний, но выбор законодателя пат лишь на три классификационных критерия, причем один из них (юридическая значимость административных наказаний) признан в КоАП РФ непосредственно, а два других (правомочность по установлению административных наказаний и особенности статуса субъекта административного правонарушения) вытекают из смысла ряда его положений. Однако избранные законодателем подходы имеют, по мнению исследователя, в большей степени формальную ценность. Вместе с тем классификация приложима там, где есть система, выделение элементов которой не разрушает ее

целостность, а, наоборот, усиливает значение, роль связующих ее компонентов, и должна находиться в согласии прежде всего с логикой ее построения, функционирования и развития. В этой связи предполагается, что таким средством в известной мере выступает сравнительная суровость административных наказаний, которая как в количественном, так и качественном смыслах обусловливается степенью ущербности правоограничи-телыюго потенциала каждого вида административных наказаний.

Деление административных наказаний по объекту их ограничительного воздействия позволяет в общих чертах определить сферу задеваемых ими интересов субъекта административного правонарушения, в то время как, например, характер воздействия наказания на тот же субъект дает лишь ответ на вопрос о том, какую пользу (цель) для себя государство извлекает из возможности применения тех или иных видов административных наказаний. С этой точки зрения автор всю совокупность мер административной ответственности предлагает разбить на: 1) административные наказания, направленные на корреляцию морально-правовых установок личности виновного (предупреждение); 2) административные наказания, направленные на ограничение имущественных прав (финансовых интересов и права собственности) виновного (административный штраф, возмездное изъятие орудия совершения или предмета административного правонарушения, конфискация орудия совершения или предмета административного правонарушения); 3) административные наказания, направленные на ограничение субъективных прав административно-разрешительной системы (лишение специального права, предоставленного физическому лицу); 4) административные наказания, направленные на ограничение профессиональных (социально-трудовых) прав виновного (дисквалификация): 5) административные наказания, направленные на ограничение личных прав (свободы, свободы передвижения и т.д.) виновного (административный арест; административное выдворение за пределы РФ иностранного гражданина или лица без гражданства).

По мнению диссертанта, представленная в классификация административных наказаний имеет как теоретическую, так и практическую ценность, причем для законодателя она заключается в возможности при конструировании состава административного правонарушения и санкции за него соизмерять посредством дифференциации нарушенные им (правонарушением) ценности с теми интересами лица, виновного в его совершении, ограничение которых в наибольшей степени адекватно и эффективно способствует достижению целей административно-карательного воздействия.

Значительное внимание в диссертационном исследовании уделяется такому феномену в административно-деликтной юриспруденции, как «квазиадминистративные наказания», под которыми диссертант понимает меры юридической ответственности административно-правового характера, формально находящиеся за пределами законодательства об административных правонарушениях. Обращение в работе к такому феномену имеет цель определения методики их выявления и отнесения к числу мер юридической ответственности, адекватных режиму административно-деликтного регулирования. Для достижения указанной цели автор считает необходимым решение

такой первоочередной задачи, как определение объективных оснований существования и исчерпывающего перечня видов юридической ответственности. Анализируя типы противоправного поведения, устанавливаемые за него правовые ограничения и сам механизм, обеспечивающий реальность и необратимость следования за противоправным поведением правовой санкции, диссертант приходит к выводу об объективности существования классических видов юридической ответственности: уголовной, административной, гражданско-правовой и дисциплинарной ответственности.

Последующая система аргументов, специализирующихся на рассмотрении лишь административной ответственности, строится на основе сквозного анализа квазиадминистративных наказаний через признаки административного наказания, содержание которых позволяет преодолеть как трудности соотношения их с природой противоправного деяния, так и условности, имеющие в большей степени относительную (формальную) ценность. Отсюда в диссертации подчеркивается, что система доводов, приводимых учеными-юристами в пользу существования иных (нетрадиционных) видов юридической ответственности лишь по формальным соображениям, не представляется трудно преодолимой. Причем искусственность таких доводов выражается в том, что отнесение мер, именуемых в работе квазиадминистративными наказаниями, к числу автономных мотивируется лишь тем, что они: 1) предусмотрены не КоАП РФ, а законами иных отраслей законодательства; 2) применяются за нарушения норм других отраслей законодательства; 3) применяются в рамках иного, отличного от Ко-АП РФ производства по делам о правонарушениях. Диссертант считает глубоко ошибочным рассмотрение деликта и мер ответственности за его совершение как внутренне зависимых от института ответственности, не учитывая того, что не последний проецирует свои качества на составляющие его компоненты, а наоборот.

При анализе мер юридической ответственности за нарушение правил, установленных законодательством по вопросам финансов и налогов, внешнеэкономической деятельности, охраны окружающей природной среды, информации и информатизации, безопасности и охраны общественного правопорядка, деятельности общественных объединений, отдельных видов хозяйственной деятельности (промышленность, строительство, транспорт, связь и торговля), установлено их соответствие всем признакам административных наказаний, в частности, таким, как: 1) установлены государством в качестве мер ответственности; 2) представляют собой кару, которая заключается в обусловленном ими лишении или ограничении прав и свобод правонарушителя; 3) носят личный характер и не затрагивают интересы третьих лиц. Что касается оценки указанных мер как следствия административного правонарушения, то описываемые в законе основания, с которыми связывается их применение, по убеждению диссертанта, представляют собой нарушения предписания правового характера, публичность которого предопределяется интересами государства и не отнесено к сфере уголовно-правовой охраны. Отсюда причины, приводящие к действию квазиадминистративных наказаний, в содержательном смысле объективно совпадают с признаками административного правона-

рушения и вполне могут, как указывается в диссертационном исследовании, трактоваться (за исключением формальных препятствий) как административные правонарушения. Карательный же характер квазиадминистративных наказаний проявляется прежде всего в том, что все они предусматривают в своем содержании режим длящегося правоогра-ничения, за исключением штрафных санкций, карательность которых выражается тем не менее в том, что они идут в счет удовлетворения не частных интересов (т.е. интересов тех лиц, которым действиями (бездействием) нарушителя был причинен вред), а зачисляются в бюджет и во внебюджетный фонд, средства которых находятся в государственной собственности.

В результате, в работе предлагается методика, в основе которой необходимость отнесения квазиадминистративных наказаний к сфере административно-деликтного регулирования вызвана не только теоретическими, но и практическими потребностями, поскольку им присущи все материальные (сущностные) признаки административного наказания и они: 1) применяются в случае совершения правонарушения; 2) применяются уполномоченными административно-юрисдикционными органами и их должностными лицами принудительно; 3) имеют фиксированное, установленное законом материальное или нематериальное выражение; 4) применяются в связи с удовлетворением публично-правовых, а не частных интересов.

С учетом такого подхода в главе формулируются предложения по дополнению перечня административных наказаний такими новыми видами, как I) лишение специального права, предоставленного юридическому лицу и 2) принудительное прекращение деятельности или принудительная ликвидация юридического лица либо его обособленного подразделения, вырабатываются возможные характеристики и стратегия преодоления связанных с этим проблем, поскольку отнесение к видам административных наказаний вышеперечисленных мер бесспорно повлечет за собой ряд совокупных дополнений и изменений КоАП РФ.

В главе VI «Виды административных наказаний», состоящей из восьми параграфов, акцентируется внимание на разборе общих и особенных проявлений каждой разновидности мер административной ответственности.

Обращение к исследованию природы административного наказания в виде предупреждения предопределяется презюмированием того, что законодатель рассматривает его как меру ответственности за совершение административного правонарушения в ряду с другими административными наказаниями; ему как и другим мерам административной ответственности присущи соответствующие признаки административно-властного принуждения и административного наказания. С этих позиций особого внимания заслуживает характеристика предупреждения как административно-карательной санкции, результат применения которого является, по мнению диссертанта, определяющим для прав нарушителя, может влечь серьезные для него ограничения морального характера, поскольку карательная составляющая данного административного наказания усиливается прежде всего такими факторами, как его применение в связи с админи-

стративным правонарушением и наступление ввиду такого применения состояния административной наказанности в течение определенного законом срока Диссертант отмечает здесь, что уже сам факт официального применения предупреждения в объективном смысле должен стать веским психологическим грузом для делинквента, создать ему психологический дискомфорт посредством побуждения у него критического отношения к своему противоправному поведению. Отсюда в работе выражается несогласие с мнением ученых-административистов, которые считают, что предупреждение как мера морального характера не связана с ограничением прав нарушителя.

В то же время оговаривается, что предупреждение является самодостаточной мерой административного наказания постольку, поскольку сохраняется формулирование административной ответственности с его применением за совершение лишь тех административных правонарушений, общественная опасность (вредность) которых не представляется существенной. В данной связи автором вырабатывается позиция, в основе которой предупреждение может быть рационально связанным только с такими противоправными деяниями, каковые с субъективной стороны обусловливаются неосторожной формой вины и не носят откровенно девиантный характер, что придает самому воздействию реальное выражение итога административного преследования. На основании этого в работе предлагается законодателю изменить формулировку дефиниции предупреждения, которая самому соискателю видится следующим образом: «Предупреждение -мера административного наказания, выраженная в официальном, от имени государства осуждении совершенного по неосторожности административного правонарушения и порицании физического или юридического лица».

При рассмотрении правовых аспектов установления и применения административного наказания в виде административного штрафа отдельному анализу подвергается характер закрепления его связи с административно-деликтным деянием. Подчеркивается, что как следует из самого понятия административной ответственности, так и из назначения этого института в обществе, сама роль государства может не оправдывать социальные ожидания, если его вмешательство посредством применения указанной меры будет носить повсеместный, общепоисковый характер.

В диссертационном исследовании высказывается критическое отношение к законодательной оценке административного штрафа лишь как основного административного наказания, которая с позиций системной логики построения перечня видов административных наказаний представляется не бесспорной. В этой связи формулируется тезис о несоразмерности конструкции санкций тех статей Особенной части КоАП РФ, где наряду с административным штрафом применяется в качестве дополнительного любое другое административное наказание, суровость которого с точки зрения «лестницы» наказаний приоритетна, что несопоставимо с принципом, в силу которого дополнительное наказание не может быть более тяжким, чем основное, и не может быть однородным ему. Отсюда для целей обеспечения известной соразмерности и сохранения условия, удовлетворяющего в том числе фискальные интересы самого

государства, предлагается административный штраф законодательно определить как основное и дополнительное административное наказание.

На предмет соответствия конституционным положениям соискателем рассматривается и процессуальный порядок применения административного штрафа, которое в КоАП РФ отнесено к компетенции широкого круга административно-юрисдикционных органов. Подчеркивается, что решение вопроса о том, судом или административным органом может налагаться административный штраф, зависит от того, в отношении кого выносится постановление о назначении данного административного наказания. Автором поддержано высказанное в литературе предложение о необходимости судебного порядка наложения административного штрафа (В.Казанцев, ВДСорокин), но лишь в той части, в которой это касается физических лиц как субъектов административной ответственности. В отношении же юридических лиц исходя из анализа ряда правовых позиций Конституционного Суда РФ, административный порядок назначения административного штрафа допускается лишь в бесспорном порядке. Представляется, что такие различия начодят оправдание в праве ввиду особенностей статуса субъекта административной ответственности и способах его реализации, выраженных в конкретных противоправных формах. Поэтому в работе делается вывод о том, что в силу высокой вероятности ограничения административным решением о применении к гражданину административного штрафа и его личных прав, чем, по сути, легализуется административное вмешательство в личную правоспособность лица вопреки конституционным гарантиям в том числе и частной собственности, законодателю необходимо закрепить полномочие по наложению административного штрафа на физических лиц только за судом.

С позиций приоритета конституционных положений автором формулируется также предложение об отказе от использования МРОТ в качестве критерия исчисления сумм административных штрафов, поскольку придание минимальному размеру оплаты труда более широких функций (в том числе использование его в качестве норматива при расчетах платежей в сферах, не связанных с трудовыми отношениями) не согласуется с конституционно-правовой природой этого института В этой связи по крайней мере допустимым предлагается определить в самом административно-деликтном законе показатель, выполняющий функцию критерия исчисления размеров таких штрафов и корректируемый законодателем самостоятельно в необходимых случаях.

Здесь же значительно углубляются представления о фискальных интересах в применении административного штрафа через рассмотрение данного административного наказания как наиболее предпочитаемой государством формы удовлетворения нарушенных интересов и относительно удобного средства дифференциации и индивидуализации административной ответственности, что вместе с тем не должно сопровождаться произвольным немотивированным установлением и применением административного штрафа, имеющего впрочем равный с другими видами административных наказаний правовой титул. Следовательно, не исключается ограничение дискреции государства относительно регулирования административного штрафа тогда, когда

таковая не находит объективного и разумного оправдания, в частности, в том же, на чем базируется и вся система административных наказаний, каждый ее элемент.

Исследуя особенности такой формы административного вмешательства в правовой статус личности, затрагивающей ее имущественное положение, как возмездное изъятие орудия совершения или предмета административного правонарушения, соискатель отдельное внимание уделяет его характеристике с точки зрения такого признака административного наказания, как личный характер. В этой связи утверждается, что применение данного наказания влечет причинение имущественных ограничений не кому-либо, а именно лицу, чья заинтересованность в судьбе отчуждаемого государством имущества имеет справедливое и законное обоснование, т.е. его собственнику. Обратное, т.е. применение возмездного изъятия, означающее частный случай реализации административной ответственности, к собственнику (как к лицу, не совершившему административное правонарушение) посредством лишения его права собственности на имущество, использованное, например, вопреки его воли другим лицом, означало бы умаление не только имущественных прав, но и чести, достоинства такого собственника самим государством, что недопустимо ни при каких обстоятельствах (ст. 21, ч. 1, Конституции РФ).

Особому анализу подвергается проблема по поводу значения слова «лишение» с точки зрения определения решающего момента возмездного изъятия, которое в науке и правотворчестве связывается с вынесением постановления о назначении либо реальным исполнением данного административного наказания. В развитие правовых позиций Конституционного Суда РФ по этой проблеме (постановления от 20 мая 1997 г. № 8-П и 11 марта 1998 г. № 8-П) диссертантом высказывается мнение о том, что момент изъятия орудия совершения или предмета административного правонарушения у собственника связан с реальным исполнением решения о возмездном изъятии, неотъемлемой составляющей которого является реализация (продажа) имущества, и фактом перехода такого имущества в собственность государства.

Вместе с тем обращается внимание на некоторую проблематичность установленной законом зависимости возмездного изъятия от реализации индивидуально определенного имущества, поскольку в тех случаях, когда изъятое имущество, явившееся орудием совершения или предметом административного правонарушения, не обладает по каким-либо объективным причинам покупательной способностью, его реализация может привести к существенному затягиванию самой процедуры исполнения данного административного наказания и, в свою очередь, его превращению в срочную меру административной ответственности либо бессрочную, т.е., как справедливо указывается в литературе (ВДСорокин), в своего рода конфискацию. Преодоление подобного рода пробельности процедуры исполнения возмездного изъятия видится автором в закреплении в КоАП РФ возможности передачи бывшему собственнику суммы из учета рыночной стоимости изъятого имущества за счет предусмотренных для этих целей средств (бюджетных или внебюджетных) в случаях, когда такое имущест-

во по объективным причинам не может быть реализовано (например, отсутствие спроса на данное имущество) в разумные сроки.

При доказательстве карательных качеств возмездного изъятия соискатель считает в то же время целесообразным законодательно определить его как исключительно дополнительное административное наказание в виду того, что порог чувствительности такого административного наказания является невысоким и оказывает на личность виновного лишь дополнительно коррелирующее воздействие. Это с точки зрения экономии административной репрессии обеспечит в конкретных правовых ситуациях ее адекватность принципам дифференциации и индивидуализации, а следовательно, и справедливость самой административной ответственности.

Что касается характеристики административного наказания в виде конфискации орудия совершения или предмета административного правонарушения, то обстоятельному изучению подверглась также ситуация ее обращения лишь на собственность правонарушителя. Данная проблема, не смотря на законодательное решение о допустимости конфискации лишь в судебном порядке, сохраняется постольку, поскольку рядом своих решений Конституционный Суд РФ, по сути, конституировал возможность конфискации в административном порядке, с чем, по мнению диссертанта, нельзя согласиться. В этой связи подчеркивается, что конфискация имущества у лица, не являющегося его собственником, с одной стороны, лишается карательных свойств, поскольку, очевидно, что такой правонарушитель объективно не лишается того, в обладании, использовании и распоряжении чем зиждился бы его законный интерес, а с другой, говорит о привлечении в ответственности собственника - лица, не совершившего административное правонарушение, в силу чего нарушается принцип виновной ответственности, согласно которому наказание может быть применено только к лицу, виновному в совершении административного правонарушения. Вместе с тем сохраняющуюся несогласованность и вытекающие отсюда разночтения в понимании административной конфискации, встречающиеся даже в юридической литературе, представляется целесообразным преодолеть законодателю посредством прямого указания в формулировке конфискации, данной в ст. 3.7 КоАП РФ, на то, что такое административное наказание применяется лишь к собственнику, что на данном этапе позволяет установить более высокие, чем предусмотренные конституционно, юридические гарантии и во всяком случае не противоречит Конституции РФ.

Разбор же в диссертационном исследовании общих и отличительных черт административной конфискации завершается совокупной характеристикой данного административного наказания через следующие существенные критерии его реализации: 1) конфискуемое или подлежащее конфискации имущество является собственностью, т.е. имеет законного собственника; 2) такое имущество не могут составлять вещи, которые по закону изъяты из оборота либо находятся в противоправном владении, пользовании или распоряжении; 3) субъектом административного правонарушения, влекущего в случае его совершения конфискацию, может быть собственник, но не

любое иное лицо, в чьем владении, пользовании или распоряжении оказалось это имущество, хотя бы и на законном основании; 4) лишение собственника его имущества производится принудительно, т.е. вопреки его воле и согласия; 5) лишение имущества означает безвозмездный переход права собственности на него к государству; 6) переход права собственности при конфискации считается допустимым лишь с вынесением соответствующего судебного решения.

Посвящая значительную часть данной главы рассмотрению правового содержания такой меры административной ответственности, как лишение специального права, предоставленного физическому лицу, автор находит новыми для правопонимания данного наказания положения КоАП РФ, по смыслу которых лишение специального права: 1) допускает гипотетическую возможность его расширения исключением из его определения круга ограничиваемых специальных прав и 2) назначается только судьей.

Центральный интерес соискателя в характеристике указанного административного наказания занимает проблема объективности выбора законодателем именно судебного порядка назначения лишения специального права. В поддержку такого законодательного решения в работе на основе европейской судебной доктрины формулируется правовая позиция, по сути которой судебный порядок применения административного наказания в виде лишения специального права предопределен: 1) учетом той особенности, что в рамках судебной процедуры всякое присутствие, с одной стороны, государства, а с противоположной - отдельной личности, представляет собой спор; 2) гражданско-правовым обусловленностью специальных прав, т.е. их юридически неделимой зависимостью от существенных элементов правосубъектности собственника.

Исследование карательного содержания административного наказания в виде лишения получает развитие с позиций определения того, что непосредственно лежит в основе специального права. Диссертант считает, что признание со стороны государства за субъектом административных правоотношений специальной правоспособности - есть признание предположительной возможности существования у этого субъекта определенных интересов и, следовательно, возможность установления специального права обусловливается наличием определенного интереса у его субъекта С точки зрения специальных прав такой интерес становится «транспарентным» понятием и позволяет рассматривать содержание любого специального права как двухуровневое, где на первом уровне выступает содержание конкретного элемента права собственности, возможность реализации которого является первичной для целей предоставления благ более общего характера, а на втором уровне - те субъективные права, интерес в реализации которых получает свое удовлетворение не иначе как с разрешения государства. Отсюда в работе презюмируется, что лишение специального права связано с исключением из содержания специальной правосубъектности той либо иной возможности административно-разрешительной системы (конкретное специальное право, - например, право охоты), необходимо влекущей частичное исключение (ограничение) из содержания правоспособности собственника той или иной юридической возможности по целевому управле-

нию объектами материального и нематериального мира, использование которых сопряжено с повышенной опасностью для жизни и здоровья граждан, может затрагивать конституционные права и свободы, а также иные права и законные интересы личности, общества, а значит, и государства в целом (право пользования объектом, - например, орудием охоты) В то же время оговаривается, что лишение специального права может считаться допустимым лишь в той мере, в какой оно не затрагивает правомочия собственника по владению и распоряжению имущественным объектом, целевое использование которого составляет предмет административно-разрешительного режима, и не влечет утраты права собственности на этот объект. В этой связи представляется более сущностным определение административного наказания в виде лишения специального права как лишения физического лица права на использование собственного имущества, представляющего собой источник повышенной опасности, в виду грубого или систематического нарушения порядка пользования этим имуществом в случаях, предусмотренных статьями Особенной части КоАП РФ.

Сосредоточение интереса на изучении общих и специфических черт административного ареста пронизано прежде всего постулированием того, что среди всех средств административного воздействия, призванных обеспечить соблюдение административно-властных предписаний, наибольшие ограничения налицо, совершившее административное правонарушение, налагает именно данное административное наказание Отсюда следует, что назначение административного ареста допускается в исключительных случаях, когда по обстоятельствам дела, с учетом личности нарушителя, применение других предусмотренных в соответствующей статье мер административной ответственности будет признано недостаточным

В работе констатируется, что до внесения изменений в ст. 20 25 КоАП РФ имело место применение административного ареста лишь за то, что лицо, совершившее правонарушение, было не в состоянии нести бремя ответственности по другим видам наказания имущественного характера, что находило поддержку и в юридической литературе. Высказывая по этому поводу критическое отношение, соискатель считает тем не менее, что и в условиях формального признания противоправности уклонения от уплаты административного штрафа правоприменителю надлежит исходить, в частности, из того, что предусмотренные ч. 1 ст. 20.25 КоАП РФ правовые последствия могут быть признаны соразмерными самому уклонению от исполнения индивидуального государственно-властного решения, если таковое носит субъективный, т.е. виновный характер.

В то же время указывается, что одной формальной закрепленности санкции зачастую бывает недостаточно для того, чтобы признать таковую удовлетворяющей всем конституционно предъявляемым к этому требованиям, поскольку важное значение здесь имеет также соблюдение принципа соразмерности административного наказания конституционно значимым целям его как установления, так и применения. Отсюда, с одной стороны, представляется ни чем не обоснованным в 19 из 21 случая его применения ограничение административного ареста только верхним пределом, причем равном

его максимальному количественному сроку - 15 суткам, а с другой, критические замечания с точки зрения формального равенства вызывает и явная диспропорциональность характера административной ответственности за появление в общественных местах в состоянии опьянения по ст. 20.21 КоАП РФ, допускающей наложение административного ареста, в то время как распитие алкогольной и спиртосодержащей продукции либо потребление наркотических средств или психотропных веществ в общественных местах (ст. 20.20) влечет лишь наложение административного штрафа. Поэтому в работе обращается внимание федерального законодателя на необходимость обеспечения строгой и последовательной дифференциации административного ареста, широко используя разнообразие способов формулирования прежде всего количественных пределов этой санкции в конкретных статьях Особенной части КоАП РФ.

В рассмотрении наказательных свойств такой меры административной ответственности, как административное выдворение за пределы Российской Федерации иностранного гражданина или лица без гражданства указывается на недопустимость применения данной меры как к гражданам РФ, так и лицам с двойным гражданством (состоящим в российском гражданстве и имеющим гражданство (подданство) иностранного государства), поскольку с позиций юридической логики взаимоотношений государства и его гражданина смысл такого административно-карательного воздействия не получает конституционного оправдания (ст.ст. 27, ч. 2, и 61, ч. 1, Конституции РФ).

Сомнительной с точки зрения конституционности представляется и допустимость несудебного порядка применения административного выдворения, имеющая место при совершении иностранным гражданином или лицом без гражданства административного правонарушения при въезде в Россию, поскольку административно-властное вмешательство в права, закрепленные ст. 22 Конституции РФ, является не столько вероятным, сколько неизбежным. Очевидность такого вмешательства вопреки конституционному запрету задержания лица без судебного решения на срок более 48 часов вытекает, по мнению автора, из ряда взаимосвязанных с правовым титулом административного выдворения других положений КоАП РФ, в частности, о вступлении постановления по делу об административном правонарушении в законную силу после истечения срока, установленного для обжалования данного решения (ст.ст. 30.3 (ч. 1) и 31.1 (п.п. 1 и 2)) и об исполнении лишь с момента вступления такого постановления в законную силу (ст. 31.2, ч. 2). Таким образом, резюмируется, что административное выдворение должно применяться только в судебном порядке, в рамках которого только и возможно решение вопроса о самом задержании.

В диссертации предметно анализируется соотношение административного выдворения с близкой к нему по своему содержанию мере, как депортация. Грань отличия депортации от административного наказания в виде административного выдворения проводится исследователем по следующим характеристикам: 1) депортация является восстановительной санкцией, поскольку не связана с объективным ограничением права свободно передвигаться, выбирать место пребывания и жительства на территории РФ, так как применяется к лицу именно за неимением у него законных оснований нахождения на территории

России, 2) депортируемый не лишается того, в чем бы зиждился его законный интерес, а сама депортация выступает средством восстановления положения, предписываемого конституционно. Между тем отмечается, что путаница в содержание депортации как восстановительной меры вносится установленным законом так называемым пресекательным сроком - сроком, в течение которого иностранному гражданину воспрещается въезд на территорию России. В этой связи указывается, что установление запрета на въезд в России в течение пяти лет в связи с предыдущей депортацией лица из России не отвечает критерию определенности правовой нормы, а ее абсолютный характер - требованиям справедливости властного установления в правовом государстве. Связь же указанного запрета с административным выдворением представляется более целесообразной, поскольку с точки зрения юридической логики допускает придание административному наказанию срочный характер. Отсюда соискателем предлагается формулирование в административно-деликтном законе административного выдворения с запретом въезжать в РФ в течение определенного срока со дня такой высылки, но не менее одного года и не более пяти лет, чго вполне оправданно как с точки зрения конституционных ценностей и международных обязательств, так и с позиции придания большей очевидности отличий между двумя из-весшыми мерами административного принуждения.

Отдельный интерес в исследовании административного выдворения определяется проблемой его применения как достаточно распространенной меры ответственности, затрагивающей экстерриториальные аспекты межгосударственных отношений, что составляет сферу защищаемых международным правом ценностей в области прав человека Наиболее обстоятельным образом критерии допустимости высылки, по мнению диссертанта, выработаны в практике Европейского Суда по правам человека, которые связаны с оправданием такого вмешательства, если оно: 1) предусмотрено законом; 2) является необходимым в демократическом обществе и 3) преследует правомерную цель. Причем автором из системного анализа правовых позиций указанного суда выводится тезис о том, что такое оправдание должно иметь место не только с позиции оценки государственно-властного вмешательства в право каждого на свободу передвижения и свободу выбора местожительства, но и с точки зрения оценки взаимосвязанных в результате такого вмешательства ограничений других производных отсюда прав и свобод

Важной особенностью новейшей административно-наказательной политики является усиление административно-наказательного воздействия на экономику, связанное с появлением в системе административных наказаний дисквалификации, которая выражает собой эквивалент ответственности нарушителя в условиях ограниченного административного ресурса государства в рыночных отношениях.

Констатируется отсутствие в КоАП РФ четко отлаженного механизма реализации дисквалификации, который, будучи ориентированный прежде всего на исполнение самим нарушителем постановления о дисквалификации (ст. 31.1, ч. 1, КоАП РФ), не служит достаточной гарантией реального привлечения лица к административной ответственности.

Подробному анализу подвергаются проблемные аспекты применения дисквалификации, но специальное разрешение приобретают вопросы применения ч. 4 ст. 4.1

КоАП РФ, определяющей, что назначение административного наказания не освобождает лицо от исполнения обязанности, за неисполнение которой административное наказание было назначено, к дисквалифицированному лицу. По мнению автора, следует признать, что положение ч. 4 ст. 4.1 КоАП РФ в его взаимодействии с любым административным наказанием ставит перед собой решение двух взаимообусловленных превентивно-воспитательных задач: 1) конкретной - побудить у правонарушителя добровольно-принудительный мотив исполнения именно той обязанности, за неисполнение которой административное наказание было ему назначено, и 2) абстрактной - предвосхитить ложное представление правонарушителя о реабилитирующем характере административного наказания, т.е. впредь освобождающим от исполнения не только нарушенной, но и любой другой аналогичной ей обязанности в будущем. Между тем данные (хотя и позитивные по своей сути) задачи не обеспечивают соотношение природы дисквалификации с общим назначением ч. 4 ст. 4.1 КоАП РФ в той мере, в какой ею предусматривается необходимость надлежащего выполнения именно того обязательства, нарушение которого повлекло применение указанной меры административной ответственности, поскольку в результате дисквалификации правонарушитель утрачивает всякую правовую связь с теми должностными полномочиями (правами и обязанностями), ненадлежащая реализация которых привела к наказуемым последствиям. Более того, подчеркивается, что реализация требований ч. 4 ст. 4.1 КоАП РФ дисквалифицированным лицом недопустима в силу самой природы такого наказания, а иное означало бы совершение указанным лицом самоуправных действий, что не совместимо не только с публичными интересами государства и корпоративными интересами соответств>ющего объединения граждан, но и с достоинством личности. С учетом этого и в условиях пока сохраняющейся формальной связанности дисквалифицированного лица требованиями ч. 4 ст. 4.1 КоАП РФ диссертантом предлагается, по сути, рекомендация законодателю уточнить пределы действия данного законоположения, не порождая, таким образом, ситуации взаимоисключенности и ее формально-содержательной несовместимости с нормами КоАП РФ, определяющими природу конкретных видов административных наказаний.

В заключении излагаются основные вьгводы проведенного исследования, его значение, ключевые научно-практические предложения по вопросам законодательного регламентирования и развития института административных наказаний в механизме государственно-властного принуждения, обосновывается необходимость дальнейшего комплексного исследования этой сложной и многоплановой проблемы.

По теме диссертации опубликованы следующие основные работы: Монографии

1. Максимов ИВ. Административные наказания: понятие, правовое содержание и их система/ Под общ. ред. Н.М.Конина. -Саратов: Саратовский университет, 2003. -14,2 п.л. Рецензия: Старилов Ю.Н. Государство и право. 2004. № 7.

2. Максимов И.В. Система административных наказаний по законодательству Российской Федерации / Под ред. Н.М.Конина. - Саратов: ГОУ ВПО «Саратовская государственная академия права», 2004. -12,5 п.л.

Статьи, опубликованные в ведущих рецензируемых научных журналах и изданиях, указанных в перечне ВАК

3. Максимов И.В. Терминология как первичный элемент системы науки административного права: основные свойства и предъявляемые требования // Состояние и перспективы развития науки административного права (шестые «Лазаревские чтения»). Государство и право. 2002. № 11. - 0,2 п.л.

4. Колпакова Ш., Максимов И, Рамалданов М. Нецензурная брань в общественных местах // Российская юстиция. 2003. № 11. - 0,4 п.л.

5. Максимов И.В. Административное выдворение за пределы Российской Федерации иностранного гражданина или лица без гражданства как вид административного наказания // Современное право. 2004. № 6. - 0,5 п.л.

6. Акмамбетова Г., Максимов И. Применение ч. 4 ст. 4.1 КоАП к лицам, подвергнутым дисквалификации // Законность. 2004. № 10.-0,5 п.л.

7. Максимов И.В. Предупреждение как мера административного наказания // Юрист. 2004. №11. -0,6 п.л.

8. Максимов И.В. Правовые основы регламентации административных наказаний в России (1917-1928 гг.) // История государства и права. 2005. № 1. - 0,5 п.л.

9. Максимов И.В. Конституционные основы установления административной ответственности законами субъектов Российской Федерации // Конституционное и муниципальное право. 2005. № 2. - 0,5 п.л.

Работы, опубликованные в материалах всероссийских и международных конференций

10. Максимов И.В. Административные взыскания // Материалы Международной научной конференции, посвященной 70-летию АГТУ: В 2 т. - Астрахань: Астраханский государственный технический университет, 2000. - Т. 1. - 0,15 п.л.

11. Максимов И.В. Исторические формы местного самоуправления в России // Теория и практика местного самоуправления: Материалы международного симпозиума. - Саратов: Поволжская академия государственной службы, 2001. - 0,4 п.л.

12. Максимов И.В. Сочетание интересов личности, общества и государства как принцип административного процесса //Актуальные проблемы Российского права на рубеже ХХ-ХХ1 веков. Сборник материалов Международной научно-практической конференции. - Пенза: Приволжский Дом знаний, 2002. - 0,15 п.л.

13. Максимов И.В. Проблемы конфискации имущества собственника // Актуальные проблемы развития современного Российского общества: Сборник статей Всероссийской научно-практической конференции. - Пенза: Приволжский Дом знаний, 2003.-0,2 п.л.

14. Максимов И В. Терминология как элемент института административной ответственности // Актуальные проблемы Российского права на рубеже XX - XXI веков. Сборник материалов II Всероссийской научно-практической конференции. - Пенза: Приволжский Дом знаний, 2003. - 0,15 п.л.

15. Максимов И.В. Принципы международного права, регламентирующие конституционные параметры административной ответственности и административных наказаний // Конституция Российской Федерации и современное законодательство: проблемы реализации и тенденции развития (К 10-летию Конституции России): Международная научно-практическая конференция (1-3 октября 2003 г.): В 3 ч. / Под ред. А.И.Демидова, В.Т.Кабышева. - Саратов: ГОУ ВПО «Саратовская государственная академия права», 2003. - Ч. 1. - 0,2 п.л.

16. Максимов И.В. Конфискация орудия совершения или предмета административного правонарушения как вид административного наказания // Российское правовое государство: Итоги формирования и перспективы развития: В 5 ч. Часть 3: Административное, муниципальное, экологическое, земельное и трудовое право: Материалы Всерос. науч.-практ. конф. Воронеж, 14-15 ноября 2003 года/Под ред. Ю.Н.Старилова. - Воронеж: Воронежский государственный университет, 2004. - 0,8 п.л.

Другие статьи, брошюры, материалы конференций

17. Максимов И.В. Административный штраф. - Астрахань: УВД г. Астрахани, 1995.-2 п.л.

18. Максимов И.В. К вопросу о проблемах административной ответственности по действующему Российскому законодательству // Матер, научной конференции профессорско-преподавательского состава: Тез. докл. - Астрахань: Астраханский государственный технический университет, 1998.-0,1 п.л.

19. Максимов И.В. Компетенция субъектов Российской Федерации в сфере установления административной ответственности //Ученые записки АСИ МОСУ. Т.2. Лекционные курсы: образование на рубеже веков / Под ред. проф. Н.Е.Андрюшиной. - Астрахань: Астраханский филиал Московского открытого социального университета (Астраханский социальный институт), 1999. -1 п.л.

20. Максимов И.В. Актуальные проблемы регионального законотворчества // Вестник Совета Федерации. М., 2000. № 5. - 0,2 п.л.

21. Максимов И.В. Признание недействительным избрание кандидата: правовые проблемы // Избирательный процесс: проблемы, состояние, перспективы. Сборник материалов научно-практической конференции. Астрахань, 18 октября 2001 года. -Астрахань: «Веда», 2001. - 0,1 п.л.

22. Максимов И.В. Основные этапы становления и развития законодательства об административных штрафах // Вестник Волжского университета им. В.Н. Татищева. Серия «Юриспруденция». Выпуск двадцать седьмой. - Тольятти: ВУиТ, 2003. - 0,9 п.л.

23. Максимов И.В. Актуальные вопросы административно-правовых гарантий прав граждан // Вестник Волжского университета им. В.Н. Татищева Серия «Юриспруденция». Выпуск двадцать восьмой. - Тольятти: ВУ иТ, 2003. - 0,3 п.л.

24. Максимов И.В. Система административных наказаний // Наука: поиск 2003: Сб. научн. статей: Вып. 1-й / Отв. ред. Н.Т.Берберова. - Астрахань: Астраханский государственный технический университет, ООО «ЦНТЭП», 2003. - 0,2 п.л.

25. Максимов И.В., Рамалданов М.Д. Административный арест как вид административного наказания // Правовая политика и правовая жизнь. - Саратов - Москва: Саратовский филиал ИГП РАН, 2003. № 2 (11). - 0,9 п.л.

26. Максимов И.В. Генезис правовых основ регламентации административного штрафа в России // Правовая политика и правовая жизнь. - Саратов - Москва: Саратовский филиал ИГП РАН, 2003. № 2 (11). -0,8 п.л.

27. Максимов И.В. Терминология как первичный элемент системы науки административного права: основные свойства и предъявляемые требования // Административное и информационное право (состояние и перспективы развития): Сборник статей / Отв. ред. И.Л.Бачило, Н.Ю.Хаманева. - М.: Академический правовой университет, 2003.-0,2 п.л.

28. Максимов И.В. Институт Уполномоченного по правам человека в Российской Федерации (административно-правовые вопросы) // Вестник Саратовской государственной академии права. - Саратов: ГОУ ВПО «Саратовская государственная академия права», 2003. № 2. - 0,3 п.л.

29. Максимов И.В. Общественное объединение: генезис, понятие, административно-правовое регулирование // Научные труды. Российская академия юридических наук. Выпуск 3. В 3 томах. Том. 3. - М.: Издательская группа «Юрист», 2003. -0,5 п.л.

30. Максимов И.В. Понятие административного принуждения, его характерные особенности и виды // Вестник Саратовской государственной академии права. - Саратов: ГОУ ВПО «Саратовская государственная академия права», 2003. № 3. - 0,8 п.л.

31. Максимов И.В. Конституционные основы административной ответственности, предопределяющие характер административных наказаний // Трибуна молодых ученых: Сб. науч. трудов. Вып. 6: Проблемы современного публично-правового регулирования / Под ред. Ю.Н.Старилова. - Воронеж: Воронежский государственный университет, 2004. - 0,7 п.л.

32. Максимов И.В. Классификация административных наказаний: основания и содержание // Актуальные проблемы правоведения. Самара, 2004. № 1. - 0,7 п.л.

33. Максимов И.В. Классификация мер административного принуждения // Новая правовая мысль. Волгоград, 2004. № 1.-0,5 п.л.

34. Максимов И.В. Европейская судебная доктрина применения мер публично-правовой ответственности в России // Административное право и процесс. М., 2004. №2.-0,3 п.л.

35. Максимов И.В. Дисквалификация как вид административного наказания // Административное и административно-процессуальное право. Актуальные проблемы. -М.: ЮНИТИ-ДАНА, Закон и право, 2004.-0,7 п.л.

36. Максимов И.В. Административный штраф: проблемы применения административного наказания // Административная ответственность: вопросы теории и практики: сб. статей / Отв. ред. Хаманева Н.Ю. - М.: ИГиП РАН, 2004. - 0,3 п.л.

37. Максимов И.В. Административное принуждение как средство правовой политики // Правовая политика и правовая жизнь. - Саратов-Москва: Саратовский филиал ИГП РАН, 2005. № 1 (18). -0,6 п.л.

Учебные и учебно-методические пособия

38. Журик В.В., Максимов И.В., Петров М.П. Административное право Российской Федерации: Сборник нормативных актов: В 2 ч. / Сост.: В.ВЖурик, И.В.Максимов, М.П.Петров. - Саратов: Изд-во Сарат. ун-та, 1996. - Ч. 1. - 17,5 п.л.; 1996.-Ч. 2.-17,5 п.л.

39. Максимов И.В. Административное право Российской Федерации: Учебно-методическое пособие. - Саратов: Изд-во Сарат. ун-та, 1996. - 1,5 п.л.

Подписано к печати 21 12 2004 г Уч-изд л 2,54 Бумага офсетная Формат 60x86 '/1б Печать офсетная Гарнитура «Тайме» Тираж 100 экз Заказ №

Издательство

ГОУ ВПО «Саратовская государственная академия права» 410056, Саратов, ул Чернышевского, 135

Отпечатано в типографии издательства ГОУ ВПО «Саратовская государственная академия права» 410056,Саратов,ул Вольская,!

í-1 082

СОДЕРЖАНИЕ ДИССЕРТАЦИИ
по праву и юриспруденции, автор работы: Максимов, Иван Владимирович, доктора юридических наук

ВВЕДЕНИЕ.

Раздел 1. АДМИНИСТРАТИВНЫЕ НАКАЗАНИЯ В СИСТЕМЕ МЕР

АДМИНИСТРАТИВНОГО ПРИНУЖДЕНИЯ.

Глава I. АДМИНИСТРАТИВНОЕ ПРИНУЖДЕНИЕ КАК МЕТОД УПРАВЛЕНЧЕСКОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ И РАЗНОВИДНОСТЬ л ГОСУДАРСТВЕННОГО ПРИНУЖДЕНИЯ.

§ 1. Убеждение и принуждение как методы управленческой деятельности: понятие, содержание и отличительные особенности.

§ 2. Государственное принуждение: понятие, особенности и общие вопросы специализации.

§ 3. Административное принуждение: понятие и его характерные черты.

Глава II. ВИДЫ АДМИНИСТРАТИВНОГО ПРИНУЖДЕНИЯ.

§ 1. Классификация мер административного принуждения.

• § 2. Административно-предупредительные меры.

§ 3. Административные пресекательно-обеспечительные меры.

§ 4. Административно-восстановительные меры.

§ 5. Меры административной ответственности (административные наказания).

Глава III. ОБЩЕПРАВОВЫЕ УСЛОВИЯ, ПРЕДОПРЕДЕЛЯЮЩИЕ

ХАРАКТЕР АДМИНИСТРАТИВНЫХ НАКАЗАНИЙ.

§ 1. Конституционные основы юридической ответственности, определяющие характер административных наказаний.

§ 2. Международно-правовые основы установления и применения административных наказаний.

§ 3. «Соразмерность» как общеправовая категория и принцип установления и применения административных наказаний (методологический аспект)

Глава IV. АДМИНИСТРАТИВНОЕ НАКАЗАНИЕ, ЕГО ПОНЯТИЕ,

СОДЕРЖАНИЕ И ЦЕЛИ.

§ 1. Генезис правовых основ регламентации административных наказаний

§ 2. Административное наказание: понятие и признаки.

§ 3. Цели административных наказаний, их виды и содержание.

Раздел 2. СИСТЕМА АДМИНИСТРАТИВНЫХ НАКАЗАНИИ: * ОСНОВАНИЯ, УСЛОВИЯ И ПОРЯДОК ИХ ПРИМЕНЕНИЯ ПО

ДЕЙСТВУЮЩЕМУ АДМИНИСТРАТИВНОМУ ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВУ

Глава V. СИСТЕМА АДМИНИСТРАТИВНЫХ НАКАЗАНИЙ ПО ДЕЙСТВУЮЩЕМУ АДМИНИСТРАТИВНОМУ

ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВУ.

§ 1. Система административных наказаний: понятие, признаки и административно-правовое значение.

§ 2. Классификация административных наказаний: основания и содержание

§ 3. Квазиадминистративные наказания (методология вопроса).

Глава VI. ВИДЫ АДМИНИСТРАТИВНЫХ НАКАЗАНИЙ.

§ 1. Предупреждение как мера административного наказания.

§ 2. Административный штраф как мера административного наказания.

§ 3. Возмездное изъятие орудия совершения или предмета административного правонарушения как мера административного наказания.

§ 4. Конфискация орудия совершения или предмета административного правонарушения как мера административного наказания.

§ 5. Лишение специального права, предоставленного физическому лицу, как мера административного наказания.

§ 6. Административный арест как мера административного наказания.

§ 7. Административное выдворение за пределы Российской Федерации иностранного гражданина или лица без гражданства как мера административного наказания.

§ 8. Дисквалификация как мера административного наказания.

ВВЕДЕНИЕ ДИССЕРТАЦИИ
по теме "Административные наказания в системе мер административного принуждения"

Актуальность темы исследования. Начавшийся с принятием Конституции РФ 1993 года1 курс на построение правового государства потребовал переоценки концепции административного права, выработки качественно новых подходов к приведению в жизнь основных положений административной политики. Ряд проводимых реформ в правовой системе государства имеет целью достичь такого уровня порядка и стабильности в политической, экономической, социальной и культурной сферах жизнедеятельности общества, при котором права и свободы человека и гражданина, а также другие социально-значимые ценности были бы реально действующими. Социалистическое законодательство, «возведенное» на принципах несуществовавшего более как политически, так и юридически государства, очевидно, не могло служить опорой государственно-властной деятельности в этом направлении. Причем в основу правового строительства российского государства заложены не идеи приоритета государственных интересов над личными, а наоборот, где первостепенную важность получают вопросы охраны прав личности на уровне, удовлетворяющем ее достоинству.

Вместе с тем правовая охрана индивида не мыслима без защиты определенного в законе общественного порядка, при котором только и возможны свободное и полное развитие личности. Разумеется, система правовой охраны ценностей новой России уже не может выглядеть «улицей с односторонним движением». Она должна быть организована с тем, чтобы лежащие в ее основе вопросы юридической ответственности прежде всего и любого иного государственно-властного реагирования решались во имя защиты как прав личности, так

1 См.: Конституция РФ (принята всенародным голосованием 12 декабря 1993 года) // Российская газета. 1993, 25 декабря. № 237. и заложенного в законе социального порядка. Очевидно, что в условиях правового государства юридическая ответственность приобретает двойную направленность: во-первых, - на защиту свобод и прав личности и, во-вторых, - на надежную охрану общественного правопорядка от нарушений. В зависимости от того, насколько полно и точно реализуются требования правовых норм, устанавливающих юридическую ответственность, определяется степень прочности и незыблемости правопорядка в обществе и государстве. Отсюда вполне понятны первые глубокие преобразования в сферах преимущественно гражданско-правовой и уголовной охраны интересов личности, общества и государства.

Общеизвестно, что административные правонарушения - самые распространенные из всех видов противоправных проявлений, что придает вопросу борьбы с ними большую значимость. Причем наибольший рост противоправных посягательств на административный порядок приходится на периоды «упадка» экономической, политической и правовой системы государства, приводящего к ослабеванию функции охраны им правопорядка и законности в обществе. Так, на фоне всеобщей «слабости» постсоциалистического государства динамизм рыночных отношений, известная ограниченность сферы уголовно-правового воздействия на различного рода асоциальные проявления и доминирование фискальных интересов, пожалуй, не способны окончательным образом остановить нарастание в российском сообществе внутренних противоречий, показать готовность государства к существованию в новых цивилизованных условиях. А имевшие отсюда место «сбои» во внутриполитическом курсе страны - один из существенных показателей отсутствия достаточной правовой опо-средованности роли государства в социальной системе.

Начавшаяся с 1994 года и затянувшаяся на длительный период работа над проектом КоАП РФ1 неоправданно способствовала росту количества совершаемых административных правонарушений. Тогда сложилась, по сути, парадоксальная ситуация, когда действующее законодательство об административ

1 См.: Постановление Государственной Думы Федерального Собрания РФ от 23 ноября 1994 г. № 354-1 ГД «Об экстренных мерах по усилению борьбы с преступностью и обеспечению личной безопасности граждан в Российской Федерации» // СЗ РФ. 1994. № 32. Ст. 3319. ной ответственности не способно было служить той цели, ради которой оно принималось, - противодействию и профилактике правонарушений, в том числе в виду крайне неэффективного контроля за качеством управления и за соблюдением законов. В условиях, когда число принимаемых по вопросам административной ответственности законов (причем как на федеральном, так и региональном уровнях) прогрессировало, а соответственно ему - увеличивалось количество ведомственных и вневедомственных контролирующих структур, иного и не могло быть. Негативная оценка этому давалась на самом высоком уровне: «если сопоставить их численность с результатами работы, в частности, с динамикой нарушений, с количеством привлеченных к административной ответственности должностных лиц, итог окажется неутешительным»1. Смена же ценностных ориентиров российского общества, получивших в конце прошлого столетия воплощение в государственно-правовой идеологии, настойчиво требовала широкомасштабной ревизии национального законодательства в заданной сфере. В этой связи не совсем понятно, но и является фактом то, что наиболее подвижная и непосредственная часть общественных отношений — управленческих, продолжала развиваться в рамках социалистических форм регулирования. Ведь разведенная буквально по углам правовой системы некогда действенная совокупность правовых средств административно-командного реагирования не могла, конечно, отвечать не только конституционно установленным ценностям, но и удовлетворять социальным запросам общества.

В то же время известно, что на протяжении многих лет человеческой истории как произвол, жестокость, так и «слабость» власти наиболее характерно проявлялись в той сфере общественных отношений, где применялись либо нет меры именно административной ответственности. «Эффективность государства, - подчеркивается в одном из выступлений В.В.Путина, - определяется не столько объемом контролируемой им собственности, сколько действенностью политических, правовых и административных механизмов соблюдения общест

1 См.: Послание Президента РФ Федеральному Собранию РФ от 6 марта 1997 года «Порядок во власти - порядок в стране (О положении в стране и основных направлениях политики Российской Федерации)» // Российская газета. 1997, 7 марта. № 47. венных интересов в стране»1. А без эффективно действующего механизма административной ответственности нормы, регулирующие права и обязанности членов общества, носят декларативный характер. Правоохранительные органы не способны осуществлять принуждение к исполнению обязанностей, восстановление нарушенных прав и наказание нарушителей правовых запретов. Если органы административной юрисдикции проявляют бессилие в борьбе с правонарушениями либо попустительствуют правонарушителям, то в обществе так или иначе складывается мнение, что многие установленные законом запреты можно безнаказанно обходить, а для защиты своих прав целесообразнее всего прибегать к самоуправству, самосуду, привлекая к этому процессу различные неофициальные «силовые» структуры. С другой стороны, отсутствие реально действующей системы административной ответственности влечет за собой произвол со стороны государства, когда принуждение применяется произвольно, по усмотрению власть имущих. Государственные органы и должностные лица наделены властными полномочиями по привлечению к административной ответственности, применению и реализации санкций за различные правонарушения. Незаконное и необоснованное использование этих полномочий может причинить существенный урон правам и свободам личности.

КоАП РФ, работа над которым составила в итоге около 10 лет, был подпи

2 3 сан Президентом РФ 30 декабря 2001 г. , а с 1 июля 2002 г. - вступил в силу . Его позитивный эффект обнаруживается в том, что он «впитал» в себя все то лучшее, что было накоплено советской и российской традициями правотворчества и правоприменения в области административной ответственности. Новый закон закрепил единые для всей России, как для физических, так и юридических лиц принципы юридической ответственности и правила производства по делам об административных правонарушениях всеми субъектами администра

1 См.: Послание Президента РФ Федеральному Собранию РФ от 3 апреля 2001 года «Не будет ни революций, ни контрреволюций!» // Российская газета. 2001, 4 апреля. № 66.

2 См.: Кодекс РФ об административных правонарушениях от 30 декабря 2001 г. № 195-ФЗ (в ред. от 28 июля 2004 г.) // СЗ РФ. 2002. № 1 (часть 1). Ст. 1; 2004. №31. Ст. 3229.

3 См.: Федеральный закон от 30 декабря 2001 г. № 196-ФЗ «О введении в действие Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях» // СЗ РФ. 2002. № 1 (часть I). Ст. 2. тивно-юрисдикционной деятельности. Им оказались разрешенными многие проблемы унификации мер административной ответственности и, в частности, связанные с их единообразным применением к нарушителям таможенных правил, субъектам предпринимательской деятельности, за правонарушения в области финансов, налогов и сборов, рынка ценных бумаг. Таким образом, устранены противоречия в регулировании административной ответственности, причем не только федеральными законами, законами субъектов РФ, но и рядом подзаконных актов.

В свете вышесказанного, когда, с одной стороны, принятием нового КоАП РФ завершен необходимый этап преобразования законодательства об административной ответственности - новая кодификация, а с другой, было бы преждевременным считать его достаточно совершенным и полностью реформированным, необходимо доктринальное осмысление КоАП РФ не только по пути выверки практики его реализации, но и в некоторой степени опережающего теоретического построения научной концепции развития стержневых институтов административной ответственности с учетом взаимосвязи между опытом прошлого и современными проблемами, преемственности в развитии правотворчества.

В контексте административно-принудительных мер административное наказание - исключительный вид административного принуждения, характеризующийся высокой степенью карательного воздействия на правонарушителя. Из всех видов административного принуждения именно оно обладает способностью самым непосредственным и существенно-негативным образом задевать правовой статус субъекта общественных отношений. Для целей его реального применения служит система мер административно-процессуального принуждения, на службу ему поставлены административно-юрисдикционные силы государства. Иными словами, в административном наказании как виде принуждения и государственного принуждения, в частности, сфокусировался весь негатив - максима административно-принудительного воздействия. Поэтому в действующем административном законодательстве данная группа административно-принудительных мер, ее материально-правовои и процессуальный аспекты реализации получили наиболее определенное закрепление.

Наряду с этим в правовом государстве административное наказание призвано выполнять не только карательную функцию, но и своего рода выступать гарантом должного признания, соблюдения и защиты прав человека и гражданина, их объединений. В целях рационального сочетания, гармонии интересов личности, общества и государства законодатель наряду с определением содержания права устанавливает административные наказания и тем самым пределы его ограничения. Цель такого установления состоит в обеспечении (гарантировании) пользования конкретными благами и ценностями, лежащими в основе содержания права других лиц. Кроме того, учитывая намеченное усиление роли закона в регулировании отношений, связанных с привлечением виновных лиц к административной ответственности, проведенную новейшую кодификацию законодательства об административных правонарушениях, необходимо подробнее исследовать вопросы правовой природы административного наказания, как в содержательном плане интересного и комплексного явления.

Известное единство с юридической ответственностью и производный от нее характер института административной ответственности позволили направить изначально свои изыскания в область общетеоретического знания. Отсюда основой исследования послужили труды, затрагивающие проблемы юридической ответственности на общетеоретическом и отраслевом уровнях, таких ученых, как: С.А.Авакьян, С.С.Алексеев, М.В.Баглай, Б.Т.Базылев, М.И.Байтин, С.Н.Братусь, Г.А.Гаджиев, В.М.Горшенев, О.С.Иоффе, И.И.Карпец, Д.А.Керимов, В.М.Корельский, В.Н.Кудрявцев, О.Э.Лейст, Н.С.Малеин,

A.В.Малько, Н.И.Матузов, П.Е.Недбайло, В.С.Нерсесянц, И.С.Ной, С.В.Поленина, В.Н.Протасов, И.А.Ребане, И.С.Самощенко, М.С.Строгович,

B.А.Тархов, Б.Н.Топорнин, М.Х.Фарукшин, Ф.Н.Фаткуллин, Н.И.Химичева, М.Д.Шаргородский, Б.С.Эбзеев, Л.С.Явич и др. Опыт, накопленный доктринальными поисками этих авторов, значителен и его трудно переоценить, несмотря на разнообразие подходов и наличие как критических, так и апологе-тичных мнений относительно некоторых вопросов правовой ответственности. Преодоление их дискуссионности видится необходимым с тем, чтобы максимально допустимым образом постичь достигнутое и сделать, в свою очередь, шаг вперед в освоении рассматриваемой проблематики.

Изучение современных аспектов административно-пунитивной теории не мыслилось и без обращения к концепциям, в которых постигались особенности политики государственного (административного, полицейского) принуждения (в том числе в связи с вопросами административной кары) на различных этапах исторического развития цивилизаций. В данном направлении поиском оптимальных вариантов решения занимались такие выдающиеся (зарубежные и российские) ученые - философы, правоведы и социологи, как: И.Е.Андреевский, Г.В.Ф.Гегель, В.М.Гессен, Т.Гоббс, В.Ф.Дерюжинский, А.И.Елистратов, А.А.Жижиленко, В.В.Ивановский, И.Кант, А.Ф.Кистяковский, Н.М.Коркунов, Г.В.Лейбниц, Ф.Лист, К.Маркс, Д.-С.Милль, С.П.Мокринский, М.К.Палибин, Л.И.Петражицкий, С.В.Познышев, Н.Д.Сергиевский, Н.С.Таганцев, Ф.В.Тарановский, И.Т.Тарасов, А.Фейербах, И.Г.Фихте, И.Я.Фойницкий, Г.Ф.Шершеневич, Ф.Энгельс и др.

В административно-правовой науке рассмотрение мер административной ответственности проводилось преимущественно через анализ ранее и ныне действующих источников законодательства об административных правонарушениях. Основу учения об административной ответственности составил богатый в содержательном смысле теоретический материал ученых, внесших существенный вклад в разработку отдельных проблем административной ответственности: А.Б.Агапов, Ю.С.Адушкин, А.П.Алехин, Д.Н.Бахрах, К.С.Бельский, И.И.Веремеенко, И.А.Галаган, Е.В.Додин, М.И.Еропкин, В.В.Игнатенко, И.Ш.Килясханов, А.П.Клюшниченко, С.Д.Князев, Л.В.Коваль, Ю.М.Козлов,

A.Н.Козырин, Н.М.Конин, П.И.Кононов, А.П.Коренев, Б.М.Лазарев,

B.А.Лория, А.Е.Лунев, В.М.Манохин, М.Я.Масленников, В.И.Новоселов, А.Ф.Ноздрачев, И.В.Панова, Г.И.Петров, Л.Л.Попов, В.И.Ремнев,

Б.В.Россинский, Н.Г.Салищева, В.Е.Севрюгин, П.П.Сергун, Ю.П.Соловей, В.Д.Сорокин, Ю.Н.Старилов, С.С.Студеникин, М.С.Студеникина, Ю.А.Тихомиров, Н.Ю.Хаманева, Б.Б.Хангельдыев, А.П.Шергин, В.А.Юсупов, А.Ю.Якимов, О.М.Якуба, Ц.А.Ямпольская и др.

В то же время задача раскрытия сущности административного наказания, его правовой природы сквозь призму всей административно-деликтной юриспруденции, в лучшем случае, проводилась на аналитико-терминологическом уровне, что не вносило предельной ясности в такую проблему. Причем последняя усложнена отсутствием в юридической науке обстоятельного исследования понятия и признаков административного наказания не столько в виду новизны этой терминологии (в свете принятия нового КоАП РФ), сколько отсутствием вообще в административно-правовой теории и практике достаточной научной проработки категориально-дефинитивного аппарата указанного правового явления. Наряду с этим вполне очевидно, что в правовой науке вопросам исследования природы наказания (пока преимущественно в уголовном праве) уделено и уделяется до сих пор не только пристальное внимание ученых-юристов, но и сформирован солидный доктринальный пласт информации, обеспеченный к тому же законодательством.

Объект, предмет, цель и задачи диссертационного исследования.

Объектом любого исследования так или иначе выступают различные категории, явления и процессы физического мира, проявляющие себя в качестве материальной и (или) духовной ценности социальной коммуникации. Объектом настоящей работы является такая представляющая собой и материальную, и духовную значимость категория, как административное наказание в его онтологической и гносеологической связи с другими аналогами материального мира. При этом не лишаются акцента и статические (материальные), и динамические (процессуальные) характеристики указанной категории, которые выражают только присущие ей качества, особенности и внутреннюю организацию, а, следовательно, - социальные отношения, складывающиеся по поводу установления, применения и реализации административных наказаний.

Предмет настоящего исследования составляют теоретические и практические проблемы административно-деликтной юриспруденции, хотя и фрагментарно, но - предопределяющие, формирующие уже не одно десятилетие учение об административных наказаниях. Представляя собой отдельную административно-правовую проблематику, тема административных наказаний получила наряду с общим характерное только ей развитие. Следовательно, предметом данной работы является также разработка и методологическое обоснование современной концепции административных наказаний. Речь идет о выработке обстоятельных подходов к определению природы административных наказаний с учетом последней систематизации законодательства об административных правонарушениях.

Отсюда целью исследования выступает дальнейшая разработка основных теоретических вопросов административной ответственности, касающихся тематики административных наказаний, с тем, чтобы представить последнюю в качестве отдельной проблемы, требующей мобилизации надлежащих доктри-нальных и практических - правотворческих и правоприменительных — усилий. Также автор ставит перед собою цель системного, целостного построения концепции административных наказаний в структурной связи с административным принуждением, в контексте которого меры административной ответственности имеют решающее значение и отсюда выражают саму политику административного принуждения.

Для достижения поставленных целей диссертационного исследования представляется необходимым решение следующих основных задач: 1) рассмотрение логико-правовых оснований выделения в понятийной структуре общей теории административного принуждения материальных категорий, выражающих совокупный смысл и сущность государственно-властного принуждения; 2) обоснование характера логической взаимообусловленности мер административного принуждения через присущую им содержательность, уникальность и организационно-функциональную обособленность, предопределяющих сравнительное качество административных наказаний и формулирующих, таким образом, общие задачи административного принуждения; 3) анализ состояния адекватности юридико-отраслевых условий функционирования мер административной ответственности конституционным, международно-правовым и иным общеправовым установлениям; разработка на основе результатов такового методологических приемов «преобразования» содержания административных наказаний в русло цивилизованного и адекватного ограничения юридических возможностей личности; 4) раскрытие и построение на основе учета прежде всего исторической роли мер административной ответственности современных аспектов категориально-понятийной природы, параметров определения и назначения административных наказаний в структуре юридически-властного решения стоящих перед государством задач; 5) системное упорядочение компонентов, составляющих смысл и определяющих сравнительный характер природы административных наказаний; разработка на основе результатов такового методологической базы по установлению и правопреобразованию содержания мер юридической ответственности, налагаемых в административном порядке, в сферу единообразного административно-деликтного регулирования; 6) формирование логически завершенной системной модели административных наказаний через анализ как внешне связующих, так и собственных критериев видов административных наказаний, в том числе через раскрытие качественных и количественных составляющих каждого из них; 7) выработка научных рекомендаций по совершенствованию действующего законодательства и практики его применения.

Методологическая основа. Для правильного, объективного и полного разрешения изложенных выше задач автор использует комплекс современных методов познания, разработанных философской наукой и применяемых юридическими науками: всеобщий (материалистическая диалектика), общенаучные (анализ (структурный), синтез, системный и функциональный подходы), част-нонаучные (исторический подход, статистический, логический и математический) и частноправовые (специально-юридический подход, формально-юридический и сравнительно-правовой) методы.

Нормативную основу диссертационного исследования составляют: Конституция РФ, КоАП РФ, другие федеральные законы и иные нормативные правовые акты РФ (указы Президента РФ, постановления Правительства РФ, ведомственные акты), а также законодательство отдельных субъектов РФ. Для решения отдельных задач исследования требуется также обстоятельный анализ важнейших международно-правовых документов в области прав человека, в частности таких, как: Всеобщая декларация прав человека1, Международный пакт о гражданских и политических правах , Европейская конвенция о защите прав и л основных свобод и др. Для целей сравнительного исследования автор обращается к законодательству об административной ответственности государств-членов СНГ (Азербайджанская Республика, Республика Армения, Республика Беларусь, Грузия, Республика Казахстан, Кыргызская Республика, Республика Молдова, Республика Таджикистан, Туркменистан, Республика Узбекистан и Украина) и Прибалтики (Латвия, Литовская Республика и Эстония).

1 См.: Всеобщая декларация прав человека, провозглашенная Резолюцией Генеральной Ассамблеи ООН от 10 декабря 1948 г. № 217 А (III) // Российская газета. 1995, 5 апреля. № 66.

2 Международный пакт о гражданских и политических правах, утвержденный Резолюцией Генеральной Ассамблеи ООН от 16 декабря 1966 г. № 2200 А (XXI) // Ведомости ВС СССР. 1976. № 17. Ст. 291.

3 См.: Конвенция Совета Европы от 4 ноября 1950 г. № ETS № 5 «О защите прав и основных свобод» // С3 РФ. 2001. №2. Ст. 163.

Широкий спектр исследований проводится автором и в сфере правоприменения и прежде всего судебной практики. Анализ отдельных вопросов установления и применения административных наказаний, непосредственно соприкасающихся с правами человека и гражданина, оказывается немыслимым без учета целого ряда правовых позиций, сформулированных в решениях Конституционного Суда РФ, Верховного Суда РФ, Высшего Арбитражного Суда РФ и др. Обращение к международно-правовым актам не представляется полным и правильным без уделения внимания и правовым позициям Европейского Суда по правам человека, образующим мощный и реально действующий каркас прецедентного права Совета Европы.

Научная новизна. Диссертация представляет собой первое после принятия КоАП РФ в юридической и административно-правовой науке России, в частности, монографическое исследование, специально посвященное учению об административных наказаниях. Научная первостепенность такого исследования состоит и в том, что оно представляет собой пока единственную попытку комплексного рассмотрения природы административных наказаний, вытекающей из анализа положений нового КоАП РФ.

Особое внимание в работе уделено (в силу рассмотрения административного наказания как выражения реакции государства на административное правонарушение) анализу конституционных и международно-правовых установлений, определяющих свободу отдельной личности в рамках общества, где поведение первой проистекает из внутренне осознанной необходимости социального развития. Отсюда правоограничительный потенциал административного наказания получает характеристику, как выражающий конституционно-оправданные уровень и степень необходимого и допустимого в цивилизованном государстве ограничения прав и свобод человека и гражданина. Тем самым в научном плане рассмотрение административного наказания получает развитие с позиций «человеческого измерения».

Специфика исследования заключается, что не менее важно для административно-правовой науки, также в подробном юридическом разборе категории «административное наказание», исходя из характеристики причин и условий ее развития, выявлении ряда вытекающих отсюда существенных характеристик, последующее обобщение и систематизация которых явились формированием новой концепции административных наказаний.

Предложенное новейшее определение категории «система административных наказаний» позволяет характеризовать содержание и сущность последней, как выражающей необходимый уровень справедливого и гуманного распределения бремени негативных последствий административных наказаний с учетом значимости тех ценностей, которые государство призвано охранять в соответствии с легитимной волей общества. В диссертации в развитие высказанной в правовой литературе идеи о «квазиадминистративной ответственности» вводится в научный оборот понятие «квазиадминистративные наказания», которое используется автором для обозначения всех тех мер юридической ответственности, формально находящихся за пределами административно-деликтного регулирования, которые применяются за нарушение норм административно-правового характера и (или) в административном (внесудебном) порядке. В этой связи предпринимается попытка выявить и сформулировать критерии отнесения их к сфере административно-деликтного регулирования.

Рассмотрение каждого из административных наказаний сопровождается введением в научно-поисковый оборот комплекса исторических документов, отражающих генезис правовых основ их регламентации. Кроме того, раскрытые автором при разборе категориально-понятийной природы административных наказаний признаки, служат методологически удобным инструментом «приспособления», а точнее наложения на «формат» отдельных мер, сквозных и характерных качеств административного наказания.

На защиту выносятся следующие основные положения: 1. Вывод о том, что принуждение в отличие от убеждения является наличным (способным неминуемо, немедленно воздействовать негативным образом на личность), непосредственным (конкретным) и реальным (действительным). При этом принуждение, как метод властного воздействия на субъект, предполагает, в свою очередь, создание таких условий (состояния), при которых воля подчиняемого не столько внутренне или внешне противостоит воле подчиняющего, сколько в принципе исключается (как фактор учета субъектом подчинения психического отношения подчиняемого к ситуации подчинения) из числа объективных факторов, имеющих решающее для ситуации подчинения значение.

6. Вывод о том, что система административных наказаний, закрепленная в ныне действующем КоАП РФ, сложилась постепенно, пройдя длительный путь эволюционного развития, в разрезе которого, - из учета уровня и объема регулирования административно-деликтных отношений, - выделяются пять основных этапов: 1) с 10 века (Древняя Русь) по 1721 г., 2) с 1721 г. по 1917 г., 3) с 1917 г. по 1980 г., 4) с 1980 г. по 2002 г. и 5) современный. Генезис административного наказания рассматривается как имманентная составляющая его правовой природы.

9. Отстаивается позиция о том, что кара — это не столько всеобъемлющее свойство наказания, сколько та его часть, которая выходит за пределы возмещения причиненного действиями (бездействием) нарушителя ущерба общественным отношениям, дополнительно воздействует на правовой статус нарушителя негативным образом, т.е. причиняет ему объективные страдания (лишения).

Сама же кара рассматривается не как цель наказания, а его правовая возможность; она первична по отношению к таким целям и является непосредственной причиной, средством их достижения. Отсюда административное наказание, а именно его суть - кара, - применяется за совершение административного правонарушения — деятельности, осуществленной в прошлом, а цели, поставленные перед ней, ориентированы на будущее.

10. Формулируются философско-правовая (широкая) и собственно правовая (узкая) концепция системы административных наказаний. В широком смысле под системой административных наказаний понимается внутренне организованное единство, состоящее из иерархически упорядоченного множества относительно самостоятельных видов административных наказаний, совокупность которых выражает комплексно-функциональное предназначение административного наказания в социальной среде. В узком смысле - относительно самостоятельная и устойчивая в структуре административного принуждения упорядоченная по критерию сравнительной суровости совокупность видов административных наказаний, взаимодействие и взаимосвязь которых обусловлена единством функционального назначения административного наказания в адми-нистративно-наказательной политике государства.

Практическая направленность такого подхода видится в том, что средства административно-карательного принуждения в их системном сочетании являются показателем эффективности административно-наказательной политики государства, экономичности, адаптивности и взаимосвязанности мер административного воздействия, а их содержательное единство, многообразие и диалектическая согласованность - надлежаще обеспечивают необходимость справедливого и гуманного распределения бремени негативных последствий указанного воздействия.

11. Предлагается деление системы видов административных наказаний по объекту их ограничительного воздействия, который позволяет в общих чертах определить сферу задеваемых ими интересов субъекта административного правонарушения и вырабатывает избирательный подход законодателя к установлению, а правоприменителя - к применению административных наказаний. Для этих целей все административные наказания подразделяются на: 1) административные наказания, направленные на корреляцию морально-правовых установок личности виновного (предупреждение); 2) административные наказания, направленные на ограничение имущественных прав (финансовых интересов и права собственности) виновного (административный штраф; возмездное изъятие орудия совершения или предмета административного правонарушения; конфискация орудия совершения или предмета административного правонарушения); 3) административные наказания, направленные на ограничение субъективных прав административно-разрешительной системы (лишение специального права, предоставленного физическому лицу); 4) административные наказания, направленные на ограничение профессиональных (социально-трудовых) прав виновного (дисквалификация); 5) административные наказания, направленные на ограничение личных прав (свободы, свободы передвижения и т.д.) виновного (административный арест; административное выдворение за пределы РФ иностранного гражданина или лица без гражданства).

12. Определяется методология выявления и законодательного отнесения мер юридической ответственности, формально находящихся за пределами ад-министративно-деликтного регулирования, но применяемых за нарушение норм административно-правового характера и (или) в административном (внесудебном) порядке (квазиадминистративных наказаний), к административным наказаниям. Наиболее типичным инструментарием, способствующим этому, представляется достаточное установление следующих признаков: во-первых, применение в случае совершения правонарушения, во-вторых, использование уполномоченными административно-юрисдикционными органами и их должностными лицами принудительно, в-третьих, наличие фиксированного, установленного законом материального или нематериального выражения и, в-четвертых, направленность на удовлетворение публично-правовых, а не частных интересов.

14. Внесение ряда изменений и дополнений в Кодекс РФ об административных правонарушениях: а) закрепить условие установления административно-правовых запретов и ответственности за их нарушение только КоАП РФ (на федеральном уровне), не исключая возможность регулирования законами субъектов РФ компетенции органов государственной власти субъектов РФ, уполномоченных КоАП РФ рассматривать дела об административных правонарушениях, в части их конкретизации, при условии, что таковая не выходит за рамки установленной федеральным законом соответствующей компетенции и не отменяет и не умаляет права и свободы человека и гражданина; б) упорядочить виды административных наказаний (из учета принципа построения - от менее сурового наказания к более суровому и предложенных выше дополнений в систему административных наказаний) следующим образом: 1) предупреждение; 2) административный штраф; 3) возмездное изъятие орудия совершения или предмета административного правонарушения; 4) конфискация орудия совершения или предмета административного правонарушения; 5) лишение специального права, предоставленного физическому лицу; 6) лишение специального права, предоставленного юридическому лицу; 7) дисквалификация; 8) административное выдворение за пределы Российской Федерации иностранного гражданина или лица без гражданства; 9) принудительное прекращение деятельности или принудительная ликвидация юридического лица либо его обособленного структурного подразделения; 10) административный арест. Причем, в отношении юридического лица могут применяться первое, второе, третье, четвертое, шестое и девятое административные наказания, а в отношении физического лица - все, за исключением шестого и девятого административных наказаний; в) для целей учета карательных свойств административного наказания в виде предупреждения и обеспечения их соразмерности с фактическими основаниями применения предлагается формулировку данной меры изложить в еледующей редакции: «Предупреждение - мера административного наказания, выраженная в официальном, от имени государства осуждении совершенного по неосторожности административного правонарушения и порицании физического или юридического лица».

Вследствие этого необходимо исключить ситуацию применения предупреждения как санкции за совершение административных правонарушений, характеризуемых статьями 5.38, 7.2 (ч. 4), 8.29, 11.17 (ч.ч. 2 - 5), 12.4 (ч. 1), 12.22, 13.2, 13.4, 13.5 (ч. 1), 13.11, 18.3, 18.4 (ч. 1), 19.1, 19.2, 19.4 (ч. 1), 19.15 (ч. 2), 19.17 (ч. 2), 19.24 и 21.5 КоАП РФ в качестве исключительно умышленных деяний. г) законодательно определить административный штраф как основное и дополнительное административное наказание, что позволит с точки зрения юридической логики и общей системы административных наказаний, в основу построения которой заложена степень их сравнительной суровости, в конкретных правовых ситуациях обеспечить ему надлежащую соразмерность и согласованность с взаимосвязанными административными санкциями; д) предусмотреть возможность наложения административного наказания в виде административного штрафа на физических лиц только судом, а на юридических лиц - органами, уполномоченными рассматривать дела об административных правонарушениях, при отсутствии спора о правомерности взыскания административного штрафа, в противном случае - также судом; е) заменить способ исчисления размеров административных штрафов в величине, кратной минимальному размеру оплаты труда, на способ определения размера административного штрафа в твердой денежной сумме, внеся соответствующие изменения в санкции статей Особенной части КоАП РФ; ж) законодательно определить возмездное изъятие орудия совершения или предмета административного правонарушения как исключительно дополнительное административное наказание, что позволит с точки зрения экономии административной репрессии обеспечить в конкретных правовых ситуациях ее адекватность принципам дифференциации и индивидуализации, а следовательно, и справедливость самой административной ответственности; з) закрепить в КоАП РФ в случаях применения административного наказания в виде возмездного изъятия орудия совершения или предмета административного правонарушения возможность передачи бывшему собственнику суммы из учета рыночной стоимости изъятого имущества за счет предусмотренных для этих целей средств соответствующих бюджетов, если такое имущество по объективным причинам не может быть реализовано в разумные сроки; и) установить в КоАП РФ более высокие, чем предусмотренные конституционно, юридические гарантии собственности при применении административного наказания в виде конфискации орудия совершения или предмета административного правонарушения посредством законодательного определения ее следующим образом: «Конфискацией орудия совершения или предмета административного правонарушения является принудительное безвозмездное обращение в федеральную собственность или в собственность субъекта Российской Федерации вещей, находящихся в собственности лица, совершившего административное правонарушение, и не изъятых из оборота»; к) определить административное наказание в виде лишения специального права как лишение физического лица права на использование собственного имущества, представляющего собой источник повышенной опасности, в виду грубого или систематического нарушения порядка пользования этим имуществом в случаях, предусмотренных статьями Особенной части КоАП РФ. При этом следует учесть, что такое лишение не влечет за собой перехода права собственности на указанное имущество, хотя и ограничивает возможности нарушителя по его целевому использованию; л) увеличить срок административного ареста до 30 суток, а за нарушение требований режима чрезвычайного положения или режима в зоне проведения контртеррористической операции до 60 суток, что позволит повысить эффективность административного ареста до уровня, пограничного с арестом как разновидности уголовного наказания, и результативность борьбы с наиболее общественно опасными проявлениями, запрещенными, в частности, ст.ст. 6.8, 20.1 (ч. 2), 20.2 (ч. 3), 20.25 (ч. 2) и 6.12 КоАП РФ; м) придать административному наказанию в виде административного выдворения за пределы РФ иностранных граждан или лиц без гражданства срочный характер, предусмотрев в ст. 3.10 КоАП РФ возможность его назначения с запрещением въезда в РФ на срок от одного года и до пяти лет; н) исключить возможность назначения административного наказания в виде административного выдворения за пределы РФ иностранных граждан или лиц без гражданства в административном, предусмотрев его назначение только в судебном порядке; о) дополнить ст. 4.1 КоАП РФ оговоркой, по смыслу которой правила ч. 4 указанной статьи не применяются к дисквалифицированному лицу.

Научная и практическая значимость. Такая тема административно-деликтной юриспруденции, как проблема административных наказаний имеет бесспорно немаловажное значение как для административно-правовой науки, так и правоприменительной практики. Придерживаясь этого, автор считает, что воздействие административной науки на правоприменение в сфере отношений, складывающихся по поводу осуществления административного преследования, по причине отсутствия концептуально разрешенных проблем административных наказаний в современных социально-правовых условиях не достаточно ощутимо. Вследствие этого возрастающее значение приобретает проблема выбора приоритетных направлений научных исследований, одним из которых необходимо признать комплексное учение об административных наказаниях.

Теоретическая и практическая ценности диссертационного исследования находятся в диалектической связи и не допустимо тем более отрицать присущее проблеме административных наказаний свойство существенно сказываться на социальные процессы, на состояние общественной жизни и тем самым самой науки. Посредством анализа этой проблемы в свете состоявшихся и предстоящих государственно-властных решений можно всегда иметь отчетливое представление о состоянии механизма административно-наказательного воздействия, по своему существу образующего основу взаимоотношений государства и личности в соответствующей сфере.

Решая проблемы теории административной ответственности, автор выстраивает целостную картину мер юридической ответственности за нарушение правил административно-правового характера, выявляя и интегрируя присущие элементы данного понятия. Кроме того, заключающаяся в них характеристика способствует более глубокому познанию содержания института административных наказаний, в котором нашел свое выражение ряд гуманистических ценностей правового государства, что формирует адекватное представление о назначении указанных мер в механизме государственно-властной деятельности. В равной мере и то и другое послужат прочной основой совершенствования правовой мысли по тематически определенным данным исследованием проблемам и дальнейшей институционализации административных наказаний в праве.

Практическая значимость состоит в выработке и обосновании комплекса полезных для внедрения в учебный процесс результатов диссертационного исследования, включая систему подготовки, переподготовки и повышения квалификации широкого спектра практических работников при рассмотрении тематики административного принуждения и административной ответственности. В работе выдвигаются основанные на положениях конституционного и международного права предложения и рекомендации по совершенствованию законодательства об административных правонарушениях, в том числе посредством дальнейшей систематизации норм, устанавливающих юридическую ответственность за нарушение административно-правовых правил.

Правовые позиции по ряду вопросов ориентированы на улучшение техники правового установления административно-правовых запретов и их применения в процессе государственно-властного преследования и судебной практике на различных уровнях территориальной организации и функционально-предметной специализации государственной власти в России.

Апробация результатов. Основные теоретические выводы диссертации систематически докладывались на заседаниях кафедры административного и муниципального права Саратовской государственной академии права для внедрения в образовательный процесс и учебно-методическую работу. Правовая позиция автора отражена в опубликованных по теме исследования монографиях: «Административные наказания: понятие, правовое содержание и их система» (Саратов, 2003), «Система административных наказаний по законодательству Российской Федерации» (Саратов, 2004), статьях ряда центральных журналов («Государство и право», «Российская юстиция», «Законность», «Современное право», «Юрист»), тезисах докладов и других публикациях.

Выносимые на защиту положения докладывались на международных, всероссийских, межрегиональных, региональных конференциях, совещаниях, «круглых столах» в городах Москве, Саратове, Нижнем Новгороде, Воронеже, Самаре, Пензе, Белгороде, Курске, Тольятти, Астрахани и др. Результаты исследований используются в работе Экспертного совета при Уполномоченном по правам человека в Астраханской области.

Ряд основных положений диссертации апробировался при разработке проектов Законов Астраханской области «Об административной ответственности должностных лиц Астраханской области» (1995 г.), «Об участии жителей Астраханской области в охране общественного порядка» (2002 г.), «Об административных правонарушениях на территории Астраханской области» (2004 г.), экспертизе проектов Федеральной концепции обеспечения и защиты прав и свобод человека (2000 г.), Федеральной концепции государственной политики по разграничению предметов ведения и полномочий между федеральным, региональным и муниципальным уровнями власти (2002 г.) и использовался в процессе участия (в том числе как научного консультанта и эксперта) в подготовке заключений по проектам регионального законодательства.

Результаты исследования отражены автором в учебно-методическом комплексе по преподаваемым спецкурсам «Административная ответственность в Российской Федерации», «Законодательная техника» и «Актуальные проблемы административного права».

Структура диссертации. Диссертация состоит из введения, двух разделов, представляющих собой основное содержание, заключения и списка использованной литературы. Разделы включают шесть глав, разбитых, в свою очередь, на двадцать пять параграфов.

ВЫВОД ДИССЕРТАЦИИ
по специальности "Административное право, финансовое право, информационное право", Максимов, Иван Владимирович, Саратов

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Предпринятое в настоящей работе исследование преследовало, таким образом, цель по-новому показать функциональную роль и назначение в механизме государственно-властного принуждения системы карательных элементов административного принуждения и сформировать целостную и, по сути, обновленную с учетом общеправовых, конституционных и международно-правовых ценностей концепцию административных наказаний. При этом в основу работы положено диалектическое единство административных наказаний прежде всего с юридической свободой индивида, которая выступает не просто как объект ограничения, а как показатель (ориентир), определяющий качество, эффективность и допустимость существующего спектра административно-карательного вмешательства со стороны государства. В более общем виде можно сказать, что административные наказания выступают известным средством выражения отношений государства и личности, что, пожалуй, и составляет стержень предложенной концепции.

Административные наказания играют важную роль в структуре средств государственного принуждения и тем самым в обеспечении действенной реализации государством функций блюстителя общественно значимых интересов. Основной государственной задачей в этой связи выступает обеспечение в неменьшей степени условий, способствующих эффективности и в то же время разумности властного вмешательства в юридические возможности личности с тем, чтобы достичь и оправдать социальные ожидания, которые возлагаются на подобные правоограничительные меры в области охраны высших правовых ценностей.

После окончания эпохи необозримого множества разрозненных нормативных конфронтаций, выражающихся в установлении административной ответственности и мер ее реализации на различных правовых уровнях, т.е. исходя как из общегосударственных, региональных, так и ведомственных и суперлокальных (муниципальных) интересов, возобладали теперь две, но не во всем взаимодополняющие тенденции. Первая тенденция проявляется в укреплении (а точнее, законодательном признании) наказательных качеств мер административной ответственности, в совершенствовании механизмов административно-карательного воздействия на административную деликтность. Вторая тенденция проявляется через попытки создания структуры административно-наказательных отношений, основанной на доминировании в них гарантийных процедур и рассчитанной на одностороннее, преимущественно судебное, решение ключевых аспектов назначения и применения итоговых средств административного преследования (административных наказаний). Формирование адми-нистративно-наказательных отношений сопровождается, по сути, стремлением усилить карательное влияние на противоправные проявления административными средствами. Причем значение репрессивных аспектов в таких отношениях существенно сказывается на производстве по делам об административных правонарушениях вне всякой зависимости от того, кто — административный орган или суд - его осуществляет.

Вместе с тем содержание административного наказания в «разрезе» сложившейся системы правовых представлений о нем показывает, что оно направлено уже на установление и поддержание ни какого-то либо специального (особого) режима, совпадающего по своим характеристикам с константными пра-воограничениями, а такого порядка, при котором обеспечивается выполнение государством публично-правовых задач, разрешение коих составляют смысл и право государственного властвования. Немаловажна роль института административных наказаний и в рамках отношений, складывающихся по поводу как легитимного установления, так и легального применения административной ответственности.

Последними решениями в области законодательства об административных правонарушениях обеспечен существенный прорыв к цивилизованному урегулированию хотя и не всех, но многих насущных проблем административной ответственности. Наличествующее ныне положение вещей, очерченное в рамках единого федерального закона - КоАП РФ, характеризуется динамичной трансформацией системы административно-деликтных отношений на общероссийском уровне. Отсюда новый тип административно-деликтного регулирования, связанные с этим изменения в административном и смежном с ним законодательстве, усложнение задач, возлагаемых обществом на деятельность государства по борьбе с административными правонарушениями, побуждают не только практику, но и науку модифицировать процедуры, подходы к конкретным правовым категориям и с учетом происходящих перемен определять стратегию в отношении них, исходя прежде всего из сложившейся системы ценностей.

Проведенное же в рамках рассматриваемой темы исследование позволяет сформулировать, таким образом, собственную систему концептуальных выводов и взглядов на содержание и основные направления развития института административных наказаний в административно-деликтном законодательстве и науке.

1. Рассмотрение отдельных сторон и элементов административных наказаний, выражающих сердцевину административно-принудительного воздействия, поясняет необходимость в обоснованном и четком определении разумной дистанции между личными интересами и общественным укладом, в котором находит свое оправдание указанное воздействие. По данному поводу был сформулирован ряд научных выводов и предложений, в частности, федеральному законодателю и правоприменителю по многим конкретным вопросам совершенствования материальных и процессуальных предпосылок государственно-властной корреляции произвольного уклонения от соблюдения правил административно-правового характера.

Отсюда на протяжении всего исследования в диссертации наши размышления по административно-деликтной тематике тонкой нитью пронизываются идеей конституционного и международно-правового «звучания», концепция которого не столько нова для административно-деликтной юриспруденции, сколько в принципе актуальна в условиях социально-правовой действительности и отвечает тенденциям движения к правовому государству, каковым провозгласила себя Россия. В этой связи можно лишь приветствовать принятие законодателем столь значимого для целей административно-деликтного регулирования решения о комплексном реформировании законодательства об административных правонарушениях, нашедшего свое воплощение в КоАП РФ. Конечно, весомость такого решения не преувеличивается, ему, - как и любому другому, - оказались присущи все те изъяны, которые и после вступления его в силу вызывают не во всем, но справедливую критику со стороны административно-правовой науки и практики. Вместе тем, общая ценность КоАП РФ заключается в том, что он подстать запросам современных условий реанимирует возможность и способность государства защитить общество от таких форм асоциальных посягательств, эффективная борьба с которыми настоятельно требует принуждать нарушителей к правовому образу действий. И среди ряда средств, призванных обеспечить уважение ценностей, о которых идет речь, разумеется, выступает сама система административных наказаний, совокупность заложенных в которой правоограничений выражает отношение государства к стоящим перед ним и обществом в сфере административно-деликтных отношений проблем.

Если же взять за аксиому то, что государство обречено на необходимость защищать общее благо от посягательств отдельных лиц1, в нашем случае - через установление и применение административных наказаний, то, далеко идущий характер подобных ограничений означает, что они могут быть оправданы только в случае не менее особой необходимости. Таковая получает свое воплощение в тех запретах, которые в силу административно-правовой традиции именуются административными правонарушениями. В административно-деликтном же законе безусловно большое внимание уделяется особому характеру самих административных правонарушений и соответствующим админист-ративно-юрисдикционным полномочиям, позволяющим изменить равновесие между интересами государства и отдельной личности в пользу государства, если последняя получила свое признание в законе. Отсюда административное наказание служит выразителем тех интересов, которые подлежат удовлетворению

1 См.: Беккариа Ч. О преступлениях и наказаниях. М., 1995. С. 68. в связи с их административно-деликтным умалением и в той мере, в какой это оправдывает социальные ожидания. Поэтому вполне объяснима активность государства в осуществлении репрессивных мер против административной де-ликтности, но не понятна — своеобразная «пассивность», а равно злоупотребление государством средствами административно-властного воздействия, что во всяком случае не способствует достижению социально-значимого результата.

Итак, административные наказания как выражение реакции государства на административное правонарушение бесспорно находятся в поле «притяжения» конституционных и международно-правовых установлений, определяющих свободу отдельной личности в рамках общества, где поведение первой проистекает из внутренне осознанной необходимости социального развития. В силу того, что на протяжении долгих лет меры административной ответственности использовались в качестве средств административно-командного воздействия преимущественно на экономические отношения для обеспечения повсеместных потребностей социалистического государства, ныне действующие ценностные ориентиры правового государства, заложенные в Конституции России и в принятых ею международно-правовых обязательствах, призваны нивелировать правовое положение индивидуума, из признания достоинства которого вытекает, что личность в ее взаимоотношениях с государством выступает не как объект государственной деятельности, а как равноправный субъект, свобода действий которого не может быть произвольно ограничена. Отсюда правоограничи-тельный потенциал административного наказания должен выражать конституционно-оправданные уровень, степень и «силу» необходимого и допустимого в цивилизованном государстве ограничения прав и свобод человека и гражданина. Следовательно, для целей учета вышеизложенного административное наказание в содержательном плане должно обладать такими качествами, которые в большей степени проявляли бы как свободу ограничения, так и ее пределы. В прагматическом ракурсе такие критерии должны быть закреплены на законодательном уровне, т.е. пройти юридическое оформление на достаточно высоком легитимном уровне.

2. Немаловажным фактором, определяющим обоснованность и эффективность административных наказаний, является и сама система административного принуждения, меры которого образуют собой обособленные совокупности (виды административного принуждения) по определенной предметно-целевой направленности. Место в таких «совокупностях» административных наказаний носит ярко выраженный правоограничительный характер с тем, чтобы их потенциал был использован только тогда, когда менее суровые средства административного принуждения не могут оправдать социальные ожидания - являются неадекватными и неуместными в определенных законодателем экстраординарных ситуациях, именуемых правонарушениями. Однако, к сожалению, на нынешнем этапе административные наказания как одна из разновидностей мер административного принуждения оказываются пока еще слабо представленными в механизме такого принуждения. Достаточно сказать, что существование за пределами административно-наказательного регулирования мер административного принуждения, наносящих более серьезный легальный урон правам и свободам человека и гражданина, практически дискредитирует саму идею максимальной суровости административных наказаний. Презюмированием же в настоящей диссертации приоритетного положения в указанной системе административных наказаний, мы, конечно, обозначили тем самым основные ориентиры совершенствования и комплексного развития института административного принуждения в законодательстве.

При таких обстоятельствах возрастает роль введения дифференцированного подхода к установлению и применению мер административного принуждения. Отсюда необходимо в законодательстве и на практике изменить предназначение административных наказаний, рассматривая их прежде всего как инструмент исключительного вмешательства в правовой статус лица, и придать всю систему административного принуждения корректировке в зависимости от этого. Следовательно, отношение к другим мерам административного принуждения должно претерпеть производные изменения, поскольку с точки зрения Конституции РФ лучшим оправданием ограничения (а главное, и самой суровости ограничения) может служить только противоправное виновное поведение, неотвратимым следствием которого в любом цивилизованном государстве признается лишь мера юридической ответственности, в нашем случае, административное наказание.

Итак, если исходить из концепции исключительности административно-наказательного вмешательства, то такое сравнительное в рамках административного принуждения свойство должно выражаться во всем, что связано с этим вмешательством: его содержании, условиях и процедуре1. Сама же суровость административных наказаний в системе административного принуждения должна быть, таким образом, предельной, т.е. выступать пределом не только для самих мер административной ответственности, но и ориентиром для других видов административного принуждения. При этом приоритет конкурирующих ограничений, устанавливаемых в содержании конкретной меры административного принуждения, может быть изменен законом, однако законодатель и правоприменитель не будет связан таким средством, если при его установлении не была обеспечена соответствующая иерархия ограничений, вытекающая из вышеуказанных требований.

3. Продолжая идею сочетания сравнительной суровости мер административного принуждения, следует обратиться и к результатам системного исследования административных наказаний, которые показывают, в частности, что их совокупность и последовательность, представленные в ч. 1 ст. 3.2 КоАП РФ, позволяют характеризовать административные наказания как «систему» с фрагментарной логической взаимосвязью ее элементов (видов административных наказаний). На уровне частной дифференциации административной ответственности это выражается, например, в том, что, формулируя санкции статей Особенной части КоАП РФ, законодатель в качестве альтернативных (взаимозаменяемых) определяет административные наказания, степень суровости которых вряд ли соизмерима, существенно противопоставляется и носит открыто диспропорциональный характер.

1 Степень суровости административного наказания парциальна и выражается не только в объеме сочетающихся в нем правовых ограничений, но и в условиях, правовых последствиях его применения, а также в самой ситуации государственного и общественного порицания (осуждения) противоправного поведения.

Причиной этому отчасти являются как нарушение последовательности на шестой и восьмой ступенях «лестницы» административных наказаний, так и явная недостаточность в ней промежуточных видов административных наказаний, в роли которых могли бы вполне служить те меры административного принуждения, основания применения и степень суровости которых придает им более карательное, нежели иное в системе административного принуждения назначение. В результате системного рассмотрения правового поля в сфере преимущественно государственного управления экономикой многие исследователи приходили к выводу о существовании формально находящихся за пределами административно-деликтного регулирования мер юридической ответственности. Однако в административно-правовой науке отсутствовали сколь либо выработанные методические пути решения этой проблемы. Не стремясь в итоге к перечислению всего множества так называемых квазиадминистративных наказаний, в настоящей работе предпринята попытка выявить и сформулировать критерии отнесения тех или иных мер юридической ответственности к сфере административно-деликтного регулирования. Такими критериями в наилучшем смысле послужили имманентные признаки административных наказаний. Их приспособление, а точнее наложение на «формат» находящихся за пределами административно-деликтного регулирования мер юридической ответственности позволил выявить административно-пунитивную природу большинства санкций, закрепленных в финансовом, налоговом, бюджетном, антимонопольном и других отраслях действующего законодательства. Так, выявлению квазиадминистративных наказаний способствуют такие четыре характеристики, вытекающие из природы административных наказаний, как: 1) применение в случае совершения правонарушения; 2) применение уполномоченными администра-тивно-юрисдикционными органами и их должностными лицами принудительно; 3) фиксированное, установленное законом материальное или нематериальное выражение санкции; 4) применение связано с удовлетворением публично-правовых, а не частных интересов.

Однако действующий КоАП РФ предусматривает жесткий перечень административных наказаний и включение в него других сходных мер юридической ответственности зависит в целом от позиции законодателя. В данной связи остается лишь надеяться на то, что предложенная в работе методика послужит хорошим инструментарием для целей выявления и закрепления тех или иных мер юридической ответственности в рамках административно-деликтного регулирования, в чем автор и видел свою частную задачу. Конечно и соответствующие первичные предложения в части позитивного решения данной проблемы нами уже были предложены, однако этого явно не достаточно, поскольку масштабы требуемой ревизии обретают колоссальный размах, сравнимый разве лишь с дополнительной кодификацией административно-деликтного законодательства, что, естественно, значительно увеличило бы объем настоящей работы.

Следуя же общей логике исследования, подчеркнем, что действующая система административных наказаний нуждается в таких мерах юридической ответственности, находящихся в рамках механизма административного принуждения, включение которых придало бы на уровне ее структурных элементов взаимосообщающийся преемственный по степени сравнительной суровости и логически законченный характер. Это позволит приравнять в санкциях многих статей Особенной части КоАП РФ степень суровости конкретных альтернативных административных наказаний, преимущественно придав им качество взаимозаменяемости.

Также существенную законодательную «ломку» должен претерпеть и ряд немалочисленных статей Особенной части КоАП РФ, санкции которых предусматривают основное и дополнительное административные наказания, где последнее по степени своей суровости превышает репрессивность основной административной санкции. И это в то время, когда в теории и практике юридической ответственности давно действуют общие принципы применения основных и дополнительных санкций, исходя из которых дополнительная санкция не может быть более тяжкой, чем основная, и не может быть однородна ей. Следовательно, считаем необходимым отметить, что законодатель при конструировании санкций Особенной части КоАП РФ обязан учитывать требование приоритетной суровости основного административного наказания над дополнительным.

4. В настоящей диссертации автор резюмировал, что сохранением в КоАП РФ двухуровневой структуры установления административной ответственности (федеральной и региональной) федеральный законодатель вопреки конституционным требованиям (ч. 3 ст. 55 Конституции РФ) подрывает единство правового статуса личности в России, ставит объем и характер административно-правовых исключений (административно-правовых запретов и ответственности за их нарушение) из содержания такого статуса в зависимость от места проживания и (или) совершения административного правонарушения. Причем на фоне того обстоятельства, что гражданское законодательство не только в своей деликтной части, но и в целом отнесено к исключительному ведению Российской Федерации, сохраняющаяся легальная возможность установления административной ответственности в пределах совместного правового регулирования Федерации и ее субъектов представляется крайне сомнительной и безосновательной.

Вместе с тем создание нормативной базы административной ответственности в соответствии с Конституцией РФ и международно-правовыми стандартами прав человека и гражданина, основания и меры которой надлежит устанавливать исключительно на федеральном уровне - в КоАП РФ, потребует немалых законодательных усилий, сравнимых разве лишь с очередной реформой административно-деликтного законодательства.

В то же время, как уже указывалось в работе, не исключается возможность регулирования законами субъектов РФ компетенции органов государственной власти субъектов РФ, уполномоченных КоАП РФ рассматривать дела об административных правонарушениях, в части ее конкретизации при условии, что таковая не выходит за рамки установленной КоАП РФ соответствующей компетенции и не отменяет и не умаляет права и свободы человека и гражданина.

5. Намеченная федеральным законодателем тенденция к росту числа административных наказаний, налагаемых в судебном порядке, не вызывает принципиальных возражений. Более того, полагаем, что так называемое «судебное присутствие» не искажает административную природу указанных мер юридической ответственности. Отмеченная природа наказаний, установленных в Ко

АП РФ, объективна в большей степени постольку, поскольку находит свое выражение не в процессуальных аспектах их наложения, а в материально-правовых предпосылках (основаниях) и юридически признанных интересах, имеющих цель оправдать само применение таких мер. Считаем, что административные правонарушения представляют собой противоправное нарушение норм административно-правового характера и всякое здесь властное преследование нарушителя, проявляющееся в том числе и в административных наказаниях, имеет цель удовлетворить интересы именно государственной администрации. Отсюда склоняемся к выводу о том, что когда, с одной стороны, в производстве по делу об административном правонарушении лицо, подозреваемое в совершении такого правонарушения, а с другой, преследующий его орган государственной администрации, налицо - столкновение интересов, а значит и спор, вытекающий из административно-правовых отношений.

Таким образом, судебный порядок наложения административных наказаний обусловлен (мотивирован) не только природой (характером) самих прав, ограничиваемых в результате применения административных наказаний, но и выполнением судом особой, корректирующей функции в административно-властном преследовании, допускающем лишь односторонний - обвинительный уклон. Такая, далеко идущая в этом вопросе позиция федерального законодателя может лишь всячески приветствоваться как с точки зрения конституционных положений, так и международных принципов в области прав человека. Однако подчеркнем, что традиционно оперативный, экономный характер производства по делам об административных правонарушениях не должен и не может свести в процессуальном смысле судебную функцию к нулевому результату. Судебному рассмотрению дел об административных правонарушениях надлежит быть подчиненным общим принципам судопроизводства, в частности таким, как гласность, состязательность и равноправие сторон. А самое главное, роль суда как независимого и беспристрастного арбитра не может подвергаться сомнению вне всякой зависимости от того, в рамках какого производства он выступает в качестве участника, о чем, к сожалению, в новом КоАП РФ умалчивается1. Следовательно, считаем, что федеральный административно-деликтный закон в своей процессуальной части нуждается в развитии с учетом прежде всего конституционных традиций отправления правосудия.

6. Существенное значение для укрепления роли суда в производстве по делам об административных правонарушениях имеет также и проблема специализации судебного механизма в этом направлении. В данной связи представляется уместной и позитивной, по сути, идея учреждения в России административной юстиции как системы органов правосудия, основная задача которой состоит в том, чтобы осуществлять судебный контроль за законностью как правотворческой, так и правоприменительной деятельности органов исполнительной власти.

Производство по делам об административных правонарушениях, в частности, как одно из ключевых направлений деятельности органов исполнительной власти носит откровенно односторонний (властный) характер и выражает собой процессуальный аспект преследования нарушителя правил административно-правового характера. При этом такая характеристика деятельности государственной администрации естественна, необходима и справедлива, поскольку борьба с административными посягательствами на интересы этой же администрации составляет неотъемлемые смысл и содержание самого административного преследования. Однако при таких обстоятельствах лицо, в отношении которого осуществляется такое преследование, объективно оказывается в неравном положении, что позволяет повысить вероятность пренебрежения правами и свободами данного лица, а значит и злоупотребления этим со стороны государства. Именно вследствие этого судебный контроль за деятельностью органов исполнительной власти в рамках осуществления ими производства по делам об

1 Отсюда считаем крупным процессуальным недостатком в КоАП РФ уподобление функций суда в производстве по делам об административных правонарушениях функциям других органов и должностных лиц, уполномоченных рассматривать указанные дела, сводящихся, по сути, к административному преследованию. Такой недочет не только не находит в комментируемой литературе критической оценки, но и получает, к сожалению, развитие как вполне позитивная данность (см., например: Гуев А.Н. Постатейный комментарий к Кодексу Российской Федерации об административных правонарушениях. М., 2002. С. 22). административных правонарушениях носит характер особой гарантии от эксцессов со стороны преследующей власти.

Создание административной юстиции и тем самым совершенствование процедуры рассмотрения дел, вытекающих из административно-правовых отношений, в том числе об административных правонарушениях, представляются очередными неотъемлемыми, взаимозависимыми средствами должного развития административно-деликтных отношений в части законодательного определения режима применения административных наказаний.

7. Итоги развития в нашей стране законодательства об административных правонарушениях свидетельствуют о переводе всех государственно-властных усилий в русло единых правовых подходов к механизму преодоления негативных аспектов административной деликтности и формировании устойчивой тенденции к своеобразному обновлению интереса государства к борьбе с административными правонарушениями. Вместе с тем правовые и практические проблемы, с которыми продолжают сталкиваться законодатель и правоприменитель, свидетельствуют о недостаточной устойчивости позитивных тенденций развития административно-деликтных отношений в соответствии с общей концепцией правовой политики России. Значительными остаются масштабы административной деликтности, «стандарты» административного преследования недопустимо низки, не обеспечивается и минимальный уровень юридических гарантий в производстве по делам об административных правонарушениях.

В то же время сформировался и благоприятный социальный фон дальнейшего осуществления реформы - действия, осуществляемые государством в сфере административно-деликтных отношений в публичных интересах, имеют и частное значение, поскольку доверие граждан является в высшей степени легитимным источником оправдания таких действий, необходимого для поддержания долгосрочной эффективности государственной политики в области борьбы с административными правонарушениями. Отсюда вытекает необходимость повышения доверия граждан не только к закрепленной в административ-но-деликтном законе системе мер административно-властного вмешательства в правовой статус личности, но и к тем усилиям органов публичной власти, которые могли бы способствовать повышению такого доверия.

Указанным целям призвано служить создание на основе комплексной оценки масштабов и условий совершения административных правонарушений полноценной системы прогнозирования и координации функциональных задач реагирования на административную деликтность, которые в своей основе направлены на формирование механизма предварительной и последующей защиты общественных отношений, что должно обеспечиваться посредством не обязательно только законодательного, но и специального правового регулирования (концепции, программы, общие рекомендации). В правовой литературе до появления нового КоАП РФ отмечалась, а после его принятия и тем более назрела необходимость формирования в России концепции административно-наказательной политики.

В российской политико-правовой реальности административно-наказательная политика, очевидно, не может быть представлена лишь как инструмент, исполняющий обеспечительную роль по отношению, например, к уголовно-правовой политике. Сами эти понятия уже приобрели иное общественное и в большей степени автономное значение. Административно-наказательная политика принципиально отличается от других видов политики определением параметров, приоритетов, целей, принципов и методов государственно-властного решения стоящих перед государством в сфере административно-деликтных отношений проблем на основе законодательства об административных правонарушениях. Сущность административно-наказательной политики состоит в выработке и формулировании идей и принципиальных положений, форм и методов административно правового воздействия на административную деликтность. Причем существенным выразителем (показателем) содержания такой политики является, как представляется, ни общий характер и состояние законодательства об административных правонарушениях, ни условия реализации административной ответственности, как таковой, а характер и назначение тех средств административно-властного воздействия, с материализацией которых государство связывает достижение социально-значимых результатов, выражающих в целом перспективы — цели административно-наказательной политики в ее гуманистическом измерении. Отсюда однако не следует вывод о том, что присущие характеристике административных наказаний аспекты упрощают анализ и выражают все стороны административно-наказательной политики. Сами характер и назначение административных наказаний как ключевого элемента административно-карательной деятельности государства является значимыми для определения содержания административно-наказательной политики, но не решающими. Следовательно, административно-наказательная политика государства нуждается в собственном инструментарии, принципы и методы использования которого настолько же специфичны.

Вместе с тем на пути преодоления таких трудностей поднимаются вопросы, разрешение которых представляется не менее важным для целей надлежащего исследования концептуальных основ административно-наказательной политики. Кроме того, развитие концептуальных основ административно-наказательной политики в России уже невозможно и без законотворческой активности по установлению административной ответственности, предполагающей определение характера борьбы с административными правонарушениями с учетом также и интересов субъектов РФ. Такая активность, как и в целом поступательное развитие административно-деликтных отношений, дает не только пищу, но и готовые теоретические решения для будущих научных исследований.

В данной связи считаем, что концептуальный подход к разработке административно-наказательной политики требует специального и отдельного глубокого анализа. Однако представляется, что такая концепция структурно должна обязательно охватить следующие вопросы: а) констатация состояния законодательства и оценка его адекватности объективному ходу развития административно-деликтных отношений; б) цели и принципы развития административно-деликтного законодательства; в) стратегия (приоритеты) развития законодательства об административных правонарушениях; г) планы законотворческой работы на краткосрочную, среднесрочную или долгосрочную перспективы; д) методические и социально-экономические ресурсы реализации концепции. В то же время считаем, что говорить о формировании и интенсивности развития ад-министративно-наказательной политики российского государства имеет смысл в той мере, в какой она придерживается своего правового «регламента».

8. Достигнутый Россией опыт законодательного регулирования в области борьбы с административными правонарушениями, очевидно, может служить достойным в этом отношении примером для многих государств с развивающейся правовой системой. С другой стороны, несомненно и то, что Россия не должна прибегать к игнорированию имеющихся прежде всего в экстерриториальном пространстве национальных достижений административно-деликтного регулирования, учитывая тем самым общность геополитических и правовых интересов сопредельных с ней государств.

Отсюда немаловажным для целей дальнейшей интеграции государств-членов СНГ в части сближения своих правовых систем, повышения эффективности борьбы с административными правонарушениями и подтверждения приверженности делу уважения прав и свобод человека (как стержневой ценности демократического сообщества) представляется разработка рекомендаций Совета глав государств-участников СНГ об общих принципах установления и применения мер административной ответственности. В таких рекомендациях обязательно должны найти разрешение такие вопросы (гарантии), как: 1) минимальный уровень правового регулирования административных санкций; 2) действие правового акта, определяющего административную ответственность, во времени; 3) ограничения, касающиеся двукратного привлечения к административной ответственности за одно и то же противоправное деяние; 4) разумные пределы срока производства по делам об административных правонарушениях; 5) возможность разделения функций административного преследования и применения мер административной ответственности; 6) возложение бремени доказывания вины лица в совершении административного правонарушения и 7) судебный контроль за деятельностью органов и должностных лиц, осуществляющих административное преследование, а также 8) все другие вопросы, касающиеся определения гарантий лицу, против которого осуществляется административное преследование.

9. Соблюдение законного механизма административного преследования и условий как установления, так и применения мер административной ответственности невозможно без совершенствования юридического образования. Пока же весьма распространенным явлением как в сфере административно-деликтного регулирования, так и практической реализации законодательства об административных правонарушениях является упущение из виду и недооценка ограничительных аспектов административно-наказательного вмешательства, что неоднократно выявлялось на протяжении всего нашего исследования. Впрочем, «второстепенное» отношение к институту административной ответственности отмечается не только на практическом, но и теоретическом уровнях. Это выражается в относительно незначительных объеме и глубине доктриналь-ной разработки ряда, причем насущных проблем административно-деликтной юриспруденции.

Между тем динамика административно-деликтного регулирования с точки зрения его сообразования с системой развивающихся правовых ценностей, постановка новых приоритетов административно-наказательной политики требуют соответствующих подвижек не только на уровне правоприменительной практики, но и активизации учебно-методического комплекса усилий в этом направлении. Кроме того, как следует из общей оценки современного состояния проблем административной деликтологии, сохранение прежних подходов к ним, по существу, еще допускает явные искажения целей и задач института административно-карательных ограничений и ориентированной на них общей концепции административно-деликтного законодательства.

В то же время конституционные и международные обязательства российского государства давно диктуют необходимость выравнивания юридических гарантий и подходов во всех случаях вторжения государственной администрации в правовой статус личности, что, при некоторой осмотрительности, конечно, можно декларировать на законодательном уровне. Однако большие сложности могут возникнуть и возникают именно в практической плоскости, где имеют место не только социально-экономические трудности, но и отсутствие профессиональной подготовки практических работников, от действий и, главное, правовой позиции которых во многом зависят законность и эффективность применения административной ответственности.

В целом же задача заключается в подготовке достаточного количества квалифицированных практических работников, понимающих концепцию законодательства об административных правонарушениях и конкретные администра-тивно-деликтные проблемы, владеющих современными навыками ведения производства по делам об административных правонарушениях. Последнему пока не способствует сложившаяся программа преподавания в системе высшего юридического образования, в которой вопросы административной ответственности рассматриваются весьма поверхностно, фрагментарно и бегло в рамках единого учебного курса «Административное право». Оговоримся сразу, что речь не идет о предметно-методологическом выделении отдельной отрасли права, обособление вопросов административной ответственности сохраняет здесь институциональный характер, но имеет цель прежде всего учебно-методической специализации в рамках образовательной программы высшего юридического образования с тем, чтобы изначально решить задачу комплексного изучения актуальных проблем административной ответственности.

Включение в учебные программы, осуществляемые в рамках высшего юридического образования, курса по подготовке в области административной ответственности, позволит вузам выпускать специалистов-юристов с углубленным знанием вопросов административной ответственности, способных на высокопрофессиональном уровне решать многие практические проблемы и предупреждать тем самым нарушения прав и свобод других участников производства по делам об административных правонарушениях. Повышению же качества правоприменительной деятельности в неменьшей степени могут способствовать преимущества системы дополнительного образования: создание современной системы переподготовки и повышения квалификации кадров, включая разработку и внедрение современных отраслевых образовательных стандартов, базирующихся на действующих квалификационных требованиях к работникам судов и органов, осуществляющих производство по делам об административных правонарушениях. Эта стратегия требует особой качественной оценки тем более с позиций поэтапно реализующейся в институциональном смысле концепции судебной реформы1, связанной, в частности, с созданием в России административной юстиции, которая не мыслится и без определенных кадровых решений.

10. В качестве общего позитивного момента хотелось особо подчеркнуть смещение акцента на такие, более существенные и устойчивые критерии, как суровость и объект правоограничения конкретного административного наказания. Понимание на таком уровне, независимо от того, какой бы четкой не показывалась административно-деликтная норма и тем более определяемая ею ситуация, представляется возможным при дополнительном толковании, поскольку всегда будет существовать надобность в разъяснении неясных моментов и в адаптации к изменяющимся обстоятельствам. Уяснение правил административной ответственности предполагает также последовательное от дела к делу толкование их судебной практикой. Чтобы оно соответствовало международным и конституционным требованиям, должно быть достигнуто соответствие результатов судебного толкования природе правонарушения и разумная предсказуемость решения, определяющего судьбу лица, совершившего такое деяние. Устойчивость и большая степень адаптивности названных критериев позволяет, в свою очередь, обеспечить достаточную жизнеспособность такой системы административных наказаний не столько по отношению к самой себе, сколько - к другим системам мер юридической ответственности, а значит, и поддерживать эффективное существование самого института административной ответственности.

В итоге можно констатировать, что сложившееся на сегодняшний день в России правовое понимание института административных наказаний выражает все то лучшее, что было накоплено десятилетиями практической деятельностью законодателя, правоприменителя и научно-теоретической мыслью. Результаты такого развития нашли свое полное либо частичное закрепление в действую

1 См. подробнее: Концепция судебной реформы в РСФСР, одобренная Постановлением Верховного Совета РСФСР от 24 октября 1991 г. № 1801-1 «О Концепции судебной реформы в РСФСР» // Ведомости ВС РСФСР. 1991. №44. Ст. 1435. щем административно-деликтном законодательстве, что вместе с тем не говорит об исчерпаемости тех усилий, которые предваряли и сопутствовали этой деятельности. В известной мере такие результаты являются показателем не только силы государственной власти в России, как «демократическом, правовом, дееспособном федеративном государстве»1, но и стабильности в обществе, где, с одной стороны, действуют гарантии справедливости, неотвратимости административных наказаний, а с другой, гарантии защиты прав и свобод личности.

Все это с точки зрения общеправовых и сугубо отраслевых представлений об административных наказаниях чтимо и не должно игнорироваться на всех уровнях правовой регламентации и реализации средств административно-наказательного ограничения юридических возможностей личности - административных наказаний. В доктринальном же плане считаем, что разработанная концепция административных наказаний может способствовать консолидации научных взглядов на эту проблему и развитию теории административно-деликтной юриспруденции в целом.

Кроме того, нуждаются в глубокой научной разработке проблемы системного освоения административного принуждения и конкретных его видов, дифференциации и индивидуализации административных наказаний как показателей меры административной ответственности, логического толкования и конструирования административно-деликтного законодательства, рассмотрение которых имеет большое теоретическое и прикладное значение, но выходит за рамки задач данного диссертационного исследования.

1 Путин В. Россия на рубеже тысячелетий // Российская газета. 1999, 31 декабря. № 255.

БИБЛИОГРАФИЯ ДИССЕРТАЦИИ
«Административные наказания в системе мер административного принуждения»

1. СПЕЦИАЛЬНАЯ ЛИТЕРАТУРА 1. Литература на русском языке

2. Абрамов А.Е. Административная ответственность юридических лиц за правонарушения в сфере производства и оборота этилового спирта, алкогольной и спиртосодержащей продукции // Законодательство. 2001. № 12. С. 25 — 31.

3. Абрамова A.A. Дисциплина труда в СССР: правовые вопросы. М.: Юрид. лит., 1969. — 176 с.

4. Авакьян С.А. Актуальные проблемы конституционно-правовой ответственности // Конституционно-правовая ответственность: Проблемы России, опыт зарубежных стран / Под ред. С.А.Авакьяна. М.: Изд-во Московского университета, 2001. С. 9 - 32.

5. Агапов А.Б. Административная ответственность: Учебник. М.: «Статут», 2000. - 251 с.

6. Агапов А.Б. Постатейный комментарий к Кодексу Российской Федерации об административных правонарушениях. Расширенный, с использованием материалов судебной практики. М.: Статут, 2002. - 988 с.

7. Агапов А.Б. Федеральное административное право России: Курс лекций. М.: «Юристь», 1997.-352 с.

8. Административная ответственность в СССР / Под ред. В.М.Манохина, Ю.С.Адушкина. Саратов: Издательство Саратовского университета, 1988. - 168 с.

9. Административное право зарубежных стран: Учебник / Под ред. А.Н.Козырина и М.А.Штатиной. М.: Спарк, 2003. - 464 с.

10. Административное право России: Учебник: В 3-х частях. Ч. III: Административная юрисдикция / Под ред. А.П.Коренева, В.Я.Кикотя. М.: ЦЮЛ «ЩИТ», 2002. - 368 с.

11. Административное право Российской Федерации / Отв. ред. Н.Ю.Хаманева. М.: Юристь, 2004. - 556 с.

12. Административное право: Учебник / Под ред. Л.Л.Попова. М.: Юристь, 2002. - 699 с.

13. Административное право: Учебник / Под ред. Л.Л.Попова. М.: Юристь, 2004. - 697 с.

14. Административное право: Учебник / Под ред. Ю.М.Козлова, Л.Л.Попова. М.: Юристь, 1999.-728 с.

15. Административное принуждение и административная ответственность: Сборник нормативных актов / Сост. и авт. вступ. ст. Ю.Н.Старилов. М.: БЕК, 1998. - 848 с.

16. Административно-процессуальное право: Курс лекций / Под ред. И.Ш.Килясханова. -М.: ЮНИТИ-ДАНА, Закон и право, 2004. 399 с.

17. Административные правонарушения, рассматриваемые в судебном порядке / Авт. кол.: И.Ф.Бартыков, П.С.Дагель, П.Ф.Елисейкин и др. М.: Юрид. лит., 1964. - 162 с.

18. Адушкин Ю.С. К критике «Общих положений» проекта нового Кодекса РФ об административных правонарушениях // Вестник Саратовской академии права. 1999. № 4 (19). С. 95 99.

19. Адушкин Ю.С. Новый КоАП Российской Федерации все ли учтено на стадии доработки? // Журнал российского права. 2000. № 11. С. 37 - 43.20.

Автор: Максимов, Иван Владимирович
Город: Саратов
Год: 2004
Звание: доктора юридических наук
КОД ВАК: 12.00.14

Диссертация

Административные наказания в системе мер административного принуждения тема диссертации по юриспруденции

Автореферат

ПОХОЖИЕ РАБОТЫ

Административные наказания в системе мер административного принуждениятекст автореферата и тема диссертации по праву и юриспруденции 12.00.14 ВАК РФ

АВТОРЕФЕРАТ ДИССЕРТАЦИИ по праву и юриспруденции на тему «Административные наказания в системе мер административного принуждения»

СОДЕРЖАНИЕ ДИССЕРТАЦИИ по праву и юриспруденции, автор работы: Максимов, Иван Владимирович, доктора юридических наук

ВВЕДЕНИЕ ДИССЕРТАЦИИ по теме "Административные наказания в системе мер административного принуждения"

ВЫВОД ДИССЕРТАЦИИ по специальности "Административное право, финансовое право, информационное право", Максимов, Иван Владимирович, Саратов

БИБЛИОГРАФИЯ ДИССЕРТАЦИИ «Административные наказания в системе мер административного принуждения»

АВТОРЕФЕРАТ ДИССЕРТАЦИИ
по праву и юриспруденции на тему «Административные наказания в системе мер административного принуждения»

СОДЕРЖАНИЕ ДИССЕРТАЦИИ
по праву и юриспруденции, автор работы: Максимов, Иван Владимирович, доктора юридических наук

ВВЕДЕНИЕ ДИССЕРТАЦИИ
по теме "Административные наказания в системе мер административного принуждения"

ВЫВОД ДИССЕРТАЦИИ
по специальности "Административное право, финансовое право, информационное право", Максимов, Иван Владимирович, Саратов

БИБЛИОГРАФИЯ ДИССЕРТАЦИИ
«Административные наказания в системе мер административного принуждения»