АВТОРЕФЕРАТ ДИССЕРТАЦИИ по праву и юриспруденции на тему «Эволюция формы завещания в древнерусском и российском праве X-XXI в.в.»
На правах рукописи
Комаревцева Ирина Алексеевна
ЭВОЛЮЦИЯ ФОРМЫ ЗАВЕЩАНИЯ В ДРЕВНЕРУССКОМ И РОССИЙСКОМ ПРАВЕ Х- ХХ1 В.В.
12.00.01. - теория и история права и государства; история учений о праве и государстве. 12.00.03. - гражданское право; предпринимательское право; семейное право;
международное частное право.
Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата юридических наук
Ставрополь - 2005
Диссертация выполнена в Ставропольском государственном университете
Научный руководитель: доктор юридических наук, профессор
Медведев Станислав Николаевич
Официальные оппоненты: доктор юридических наук, профессор
Омарова Ума Авадзиевна доктор юридических наук, профессор Момотов Виктор Викторович
Ведущая организация: Северо-Кавказская академия
государственной службы
Защита состоится «26» ноября 2005 года в _ часов на заседании
диссертационного совета КМ-212.256.03 по юридическим наукам при Ставропольском государственном университете по адресу: 355009, г. Ставрополь, ул. Пушкина, 1а, ауд. 416.
С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Ставропольского государственного университета.
Автореферат разослан «_» октября 2005 года.
Ученый секретарь диссертационного совета,
кандидат юридических наук
доцент
Т.И. Демченко
ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ
Актуальность темы исследования. Наследственное право в определенной степени затрагивает интересы каждого гражданина, в чем проявляется его особый социальный характер. До недавнего времени регулирование права наследования осуществлялось в соответствии с нормами Гражданского кодекса РСФСР 1964 года, которые не соответствовали современному уровню развития социально-экономических отношений. Принятие Государственной Думой Российской Федерации 1 ноября 2001 года части третьей Гражданского кодекса РФ, содержащей раздел V «Наследственное право», явилось ответом на требования времени и стало очередным ключевым звеном реформирования российского гражданского законодательства.
Часть третья Гражданского кодекса РФ внесла существенные изменения в институт наследования, в частности, в форму и порядок совершения завещания. Наряду с уже известными формами завещаний, нотариально удостоверенными и приравниваемыми к ним, получили легальное закрепление закрытые завещания и завещания, совершаемые в чрезвычайных обстоятельствах. Установление такого многообразия форм, безусловно, способствует реализации принципа свободы завещания, воплощающего применительно к наследственному законодательству общегражданский принцип диспозитивности правового регулирования.
Анализ норм части третьей Гражданского кодекса РФ, регулирующих вопросы формы завещания, позволяет говорить о том, что законодатель не только создал новые правовые конструкции и схемы, но и возродил некоторые цивилистические институты, которые присутствовали в дореволюционном наследственном праве России. Речь идет, прежде всего, об институте свидетелей и о простой письменной форме завещания. В связи с этим обращение к дореволюционному наследственному праву представляет сегодня особый научный интерес. Чрезвычайно важным является изучение не только Свода законов Российской империи, но и проекта Гражданского уложения,
четвертая книга которого была полностью посвящена наследственному праву. Проект Гражданского уложения стал своеобразным юридическим памятником, значение которого далеко выходит за рамки исторической эпохи, к которой он относится. Имеется в виду то опосредованное влияние положений Проекта, которое он оказал на последнюю отечественную кодификацию.
Вместе с тем является очевидной необходимость дальнейшего совершенствования правового регулирования формы и порядка совершения завещания в связи с наличием ряда пробелов и противоречий действующего наследственного законодательства. Совершенствование законодательства невозможно без комплексного подхода к осмыслению наиболее важных теоретических проблем, сопоставления законодательных форм с реалиями современной жизни. С момента введения в действие части третьей Гражданского кодекса РФ прошло сравнительно немного времени. Практика применения судами и нотариусами новых норм наследственного права на настоящий момент не достигла того уровня, который позволяет сделать какие-либо определенные выводы. Для этого требуется более углубленное изучение проблем становления, развития и использования форм завещания в дореволюционном, советском и современном праве. Вопросы истории становления и развития норм о форме завещания не получили систематической разработки в современной юридической науке. Объем работ, посвященных исследованию проблем современного наследственного права, в частности форме, завещания тоже небольшой.
Таким образом, недостаточная теоретическая разработка проблем оформления завещания и дискуссионность многих вопросов обусловливают высокую актуальность исследования формы завещания.
Степень разработанности проблемы. К числу дореволюционных правоведов, труды которых составили теоретическую базу настоящего диссертационного исследования, следует отнести, прежде всего, К. Анненкова,
A.М. Гуляева, К. Кавелина, А. Любавского, Д.И. Мейера, К.П. Победоносцева,
B.И. Синайского, Г.Ф. Шершеневича. Собственно проблемам наследственного права посвятили свои работы Г.В. Бертгольдт, М. Винавер, А.В. Завадский, А.
Митькевич, Л. Руднев, А.В. Позняков, В. Сахаров, Н.Н. Товстолес, М. Шимановский.
Необходимо отметить огромную познавательную ценность материала, содержащегося в комментариях к нормам ч.1 т.Х Свода законов Российской Империи. Среди них следует выделить труды А. Боровиковского, А. Гаугера, И.М. Тютрюмова.
Проблемы оформления завещания в советский период нами рассматривались с опорой на труды следующих советских ученых: Г.Н. Амфитеатрова, Б. Антимонова, М.Ю. Барщевского, Н.И. Бондарева, А.А. Бугаевского, В.К. Дроникова, О.С. Иоффе, Б.К. Комарова, З.И. Мозжухиной, П.С. Никитюк, В.А. Рясенцева, В.И. Серебровского, Г.М. Степаненко, Т.Д. Чепиги, Р.О. Халфиной, Э.Б. Эйдиновой, К.С. Юдельсон и др.
Теоретическую основу диссертации составляют также труды, отражающие результаты исследования проблем наследственного права, в том числе и формы завещания в современной России, в частности, работы А. Бегичева, В.О. Гаврилова, Л.Ю. Грудцыной, В.В. Гущина, А.Н. Гуева, В.А. Кабатова, В.В. Калинина, М.П. Мельниковой, У. А. Омаровой, В.В. Пиляевой, Н.В. Ростовцевой, Л.В. Санниковой, М.В. Телюкиной, Ю.К. Толстого, Т.Д. Чепиги, С.С. Шевчук и М.А. Шевчук, К.Б. Ярошенко и др.
В ходе исследования использовались специальные работы по теории и истории государства и права, истории гражданского права, написанные виднейшими дореволюционными, советскими и современными авторами, в числе которых С. С. Алексеев, В. К. Бабаев, П. П. Баранов, И. Д. Беляев, А. Б. Венгеров, Г.В. Вернадский, М.Ф. Владимирский-Буданов, Д.М. Генкин, И. А. Исаев, Н.М. Карамзин, В.О. Ключевский, А. Кранихфельд, В.И. Латкин, И. Малиновский, Н.И. Матузов, В.В. Момотов, К.А. Неволин, Т.Е. Новицкая, И.Б. Новицкий, Л.М. Немков, Н.В. Рабинович, К.М. Радин, В.И. Сергеевич, О.И. Чистяков, Д.Ю. Шапсугов, С.В. Юшков.
Информационную базу диссертационного исследования составили дореволюционное Российское законодательство, регулирующее вопросы оформления завещаний и правоприменительные акты, проект Гражданского
уложения 1905 года, нормативно-правовые и правоприменительные акты советского и современного периодов.
Объект и предмет исследования. Объектом исследования является процесс становления и развития формы завещания в древнерусском и российском праве Х - ХХ1 веков. Предметом исследования выступают теоретические понятия и конструкции, отражающие форму завещания, предъявляемые к ней требования, её особенности и механизмы соблюдения.
Цели и задачи исследования. Целями настоящей работы является комплексное и всестороннее исследование правовых основ формы завещания, теоретическое осмысление процесса эволюции формы завещания, его научной оценки; выработка научно обоснованных рекомендаций для законодательной деятельности на основе изученного материала.
Основные задачи исследования вытекают из характера постановки целей и состоят в следующем:
- охарактеризовать основные этапы формирования и развития правил оформления завещания;
- выявить тенденции исторического развития формы завещания;
- рассмотреть особенности отдельных форм завещания применительно к различным историческим этапам;
- критически проанализировать основные подходы к проблемам оформления завещаний, систематизировать нормативно-правовую базу и научную литературу, имеющуюся по проблемам исследования;
- выявить пробелы и противоречия в дореволюционном, советском и современном законодательстве, связанные с формой и порядком совершения завещаний;
- сформулировать предложения и рекомендации по совершенствованию действующего законодательства в области оформления завещаний.
Методологическую основу исследования составили общенаучные, логические и частнонаучные методы познания. Ведущее место среди общенаучных методов занимает диалектический метод познания, предполагающий объективное и всестороннее исследование правовых явлений
в их взаимосвязи и взаимообусловленности. Среди логических методов следует отметить анализ, синтез, индукцию, дедукцию, аналогию. В качестве частнонаучных методов применялись сравнительно-правовой, историко-правовой, методы системного и комплексного анализа, конкретных социологических исследований.
Научная новизна работы. Диссертация представляет собой комплексное историко-правовое исследование, посвященное проблеме становления и развития формальной стороны завещания с Х века по настоящее время. Работа является одной из первых, выполненных в период после введения в действие части 3 Гражданского кодекса РФ. Обобщающий сравнительный анализ формы завещания в историко-правовом аспекте позволил выявить тенденции её развития и трансформации под влиянием общественно-политических и экономических факторов. Предпринята попытка ввести в научный оборот положения книги IV проекта Гражданского уложения. Внесены предложения по совершенствованию института формы завещания в современном гражданском законодательстве РФ.
Результаты исследования позволили сформулировать и обосновать следующие положения, выносимые на защиту.
1. С Х до начала Х1Х века развитие формы завещания шло по пути усложнения требований, предъявляемых к совершению завещательных актов: из правового оборота были исключены устные завещательные распоряжения, появились «инструменты», направленные на обеспечение и гарантию подлинности воли наследодателя, выраженной им в завещании, наметилась тенденция формирования механизмов, способствующих соблюдению установленных в законе формальных требований к совершению завещания. Результатом дифференцированного подхода законодателя к установлению формальных требований к завещательным актам в зависимости от условий, в которых находится завещатель, стало формирование института «особенного завещания».
2. На основе изучения норм ч. 1 т. Х Свода законов нами сделан вывод о том, что был выработан ряд правил, направленных на обеспечение подлинности
воли завещателя. Вместе с тем, конструкция домашнего духовного завещания была излишне формализована. Соблюдение наследодателем всех установленных законом требований, необходимых для совершения духовного завещания (как домашнего, так и нотариального), не гарантировало исполнение его воли ввиду наличия возможности неутверждения такого завещания к исполнению после смерти завещателя. Таким образом, по нашему мнению, была необходимость упразднения института посмертного утверждения завещания к исполнению.
3. В ходе анализа норм ч. 1 т. Х Свода законов нами выделены следующие факторы, обусловливающие несовершенство законодательной конструкции института «особенного завещания»:
- в Своде законов отсутствовал единый подход к формированию модели особенных завещаний: применялся как принцип ужесточения формальных требований, так и принцип приближения порядка их совершения к процедуре совершения публичных завещаний и придания таким образом первым значение последних;
- в законодательстве не было четкой регламентации ряда процедурных вопросов: порядка явки в канцелярию, совершения завещания «с ведома» определенных лиц;
- на законодательном уровне не был разрешен вопрос о соотношении общих правил совершения завещаний и норм, содержащихся в разделе «Особенные завещания».
4. Проект Гражданского уложения демонстрирует качественно новый уровень правового регулирования формы завещания:
- предпринята попытка преодоления влияния канонического права на законодательное регулирование завещательных отношений;
- произошло значительное упрощение правил совершения домашних завещаний;
- в области регулирования так называемых «особенных завещаний» законодатель не пошел по пути романской законодательной политики, основной идеей которой являлось сближение порядка совершения особенных
завещаний с порядком совершения публичных завещаний. Напротив, основным принципом в построении конструкции особенного завещания стало ослабление формальных требований, выразившееся в сокращении необходимого числа свидетелей. В отношении заграничных завещаний особый подход законодателя выразился не в упрощении обрядовой стороны, а в предоставлении лицам, находящимся в исключительных обстоятельствах (за границей) возможности совершить завещание в общем порядке по правилам российского права.
5. В работе обосновывается необходимость расширения круга лиц, которые не могут выступать в качестве свидетелей при совершении завещания. Считаем целесообразным дополнить п. 2 ст. 1124 ГК РФ абзацем следующего содержания: «лица, имеющие судимость за дачу ложных показаний».
6. Положения ст. 1126 ГК РФ не предусматривают нотариального удостоверения закрытого завещания. Данный вывод обнаруживает несогласованность в содержании некоторых норм наследственного права. Так, ст. 1124 ГК РФ, устанавливая круг лиц, не могущих быть свидетелями при совершении завещания, в первую очередь называет нотариуса и других должностных лиц, удостоверяющих завещание. Буквальное толкование данной нормы позволяет утверждать, что нотариус, принимающий от завещателя закрытое завещание, может выступать при этом в роли свидетеля. Подобная трактовка, безусловно, является нежелательной. В связи с этим законодателю следует уточнить формулировку абз. 2 п. 2. ст. 1124 ГК РФ, учитывая при этом функцию нотариуса при совершении гражданином закрытого завещания, и изложить его в следующей редакции: «нотариус или другое лицо, удостоверяющее завещание или факт передачи закрытого завещания в конверте».
7. Предусмотренная законом необходимость участия свидетелей при совершении чрезвычайного завещания может стать определенным препятствием по осуществлению гражданами правоспособности, включающей возможность завещать (ст. 18 ГК РФ). Считаем необходимым закрепить на законодательном уровне возможность для граждан, оказавшихся в чрезвычайных обстоятельствах совершать собственноручное завещание в
простой письменной форме без участия свидетелей. По нашему мнению, подобное правило в наибольшей степени предоставит правообладателю практическую возможность определить судьбу своего имущества посредством совершения завещания.
8. Статьи 1124 и 1129 ГК РФ не обязывают указывать на чрезвычайном завещании дату его совершения. В работе обосновывается целесообразность закрепления в законодательстве правила, согласно которому дата свершения является обязательным реквизитом простого письменного завещания. В связи с этим предлагается изложить п. 4 ст. 1124 ГК РФ в следующей редакции: «на завещании должны быть указаны место и дата его совершения или удостоверения, за исключением случая, предусмотренного статьей 1126 настоящего Кодекса».
Теоретическая и практическая значимость работы состоит в разработке рекомендаций по совершенствованию действующего законодательства. Некоторые выводы исследования могут использоваться правоприменительными органами в их практической деятельности. Отдельные положения, полученные результаты могут послужить базой для дальнейшей научной разработки проблемы. Материалы диссертации смогут найти свое применение в преподавании курсов: «История государства и права России», «Гражданское право», «Наследственное право», «Нотариат».
Апробация результатов исследования велась автором по следующим направлениям:
1. Материалы диссертации и её основные выводы использовались в учебном процессе при чтении лекций и проведении семинарских занятий по курсу «Гражданское право», «История государства и права», дисциплине специализации «Наследственное право».
2. Результаты исследования докладывались и обсуждались на научных конференциях, а также были освещены в публикациях по теме диссертации.
Структура и объем диссертации определяются целями, задачами и логикой исследования. Работа состоит из введения, трех глав, объединяющих
одиннадцать параграфов, заключения, перечня использованной литературы и нормативных актов.
ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ ДИССЕРТАЦИОННОГО
ИССЛЕДОВАНИЯ Во введении обосновываются актуальность темы, её новизна и степень научной разработанности, определены предмет и объект исследования, а также его методология, сформулированы цели и задачи исследования, представлены основные положения, выносимые на защиту, указаны практическая значимость и апробация результатов исследования.
Первая глава «Форма завещания в древнерусском и российском праве Х -начала ХХ веков», состоящая из трех параграфов, посвящена анализу исторического процесса становления и развития института формы завещания в древнерусском и российском праве в Х-ХХ веках.
В первом параграфе «Становление и развитие правил оформления завещаний в отечественном праве с Х до первой половины Х1Х века» рассматривается вопрос о зарождении требований к оформлению завещаний, а также выявляются тенденции их развития. Наследственное право прошло долгий и трудный путь становления и развития. Основные его институты, в том числе институт формы завещания, начали формироваться уже в переходный период от первобытнообщинного строя к государственному. Упоминания о завещании можно найти в самых первых письменных источниках права Древней Руси, к числу которых относится договор Олега с греками 911 года. И хотя отнесение указанного договора к источникам наследственного права спорно, выразители полярных точек зрения на данную проблему (Л. Руднев, В.О. Никольский, В.И. Сергеевич, П. Цитович) признавали, что нормы договора Олега с греками 911 года регламентировали вопросы распоряжения имуществом лица на случай его смерти. Не беремся утверждать, что это были завещания в смысле 1еБ1ашеп1;иш, однако делаем предположение о существовании прообраза завещательных распоряжений, совершаемых в письменной форме.
Период с IX по XII век был отмечен распространением на Руси христианской религии. В связи с этим стало складываться каноническое (церковное) право, которое сыграло важную роль в становлении института формы завещания. Церковь придавала завещанию большое значение, доля её участия в завещательных отношениях, в том числе в оформлении акта последней воли, была чрезвычайно велика. Участие это, по нашему мнению, проявлялось во многих аспектах: нормы, определяющие формальности совершения завещания, являлись частью канонического права, на практике часто духовные лица выступали в роли свидетелей и переписчиков завещания. На основе анализа норм канонического права делается вывод о том, что требования, предъявляемые к оформлению завещания (письменная форма, участие свидетелей), в определенной степени позволяли гарантировать подлинность воли завещателя.
Наряду с правилами канонического права на Руси действовали законы, развивавшиеся под влиянием наших собственных, народных элементов. Одним из памятников законодательства древней Руси являлется Русская Правда. Нормы, содержащиеся в Русской Правде, как нами отмечено, дают достаточно оснований полагать, что в тот период были известны оба порядка наследования: как наследование по закону, так и наследование по завещанию. Согласно Русской Правде, «ряд» есть завещательное распоряжение. Русская Правда определенно не указывала, в какой форме должно совершаться завещание. В дореволюционной литературе (К.А. Неволин, М.Ф. Владимирский-Буданов, В. Сахаров) господствовала точка зрения, в соответствии с которой «ряд» совершался устно. Кроме того, словесная форма вполне согласовывалась с сущностью «ряда».
Дальнейшее свое развитие институт формы завещания получил в период феодальной раздробленности. Рассмотрение основных памятников законодательства периода феодальной раздробленности - Новгородской и Псковской судных грамот, позволяет констатировать, что, в отличие от Русской Правды, в них начинает понемногу определяться формальная сторона
завещания, в результате чего рукописание выступает более формальным актом, нежели ряд. Изучив и проанализировав законодательно закрепленные правила, можно сделать вывод о наличии некоторых элементов формы завещания - его письменном характере и необходимости хранения в архиве. Вместе с тем отмечается, что на практике при оформлении завещания прибегали к дополнительным требованиям - привлечение свидетелей, число которых не было ещё устоявшимся, собственноручное подписание завещательного акта завещателем и писцом.
Анализ норм наследственного права Московского государства позволяет утверждать, что завещание совершалось в письменной форме, подписывалось завещателем, свидетелями и утверждалось церковными властями. Допускалось совершение завещаний и в устной форме.
Большую роль в развитии формальной стороны завещательных актов сыграли реформы Петра I, который повелел все акты, относящиеся как к вещным имущественным отношениям, так и к личным обязательствам, оформлять крепостным порядком, то есть «у крепостных дел». Эти правила крепостного порядка относились и к духовным завещаниям.
В связи с этим в работе отмечается, что результатом политики, проводимой Петром I, стало установление монополии завещания, совершаемого при участии публичной власти. Изучение законодательства эпохи Петра I позволило сделать вывод о том, что выработанный ряд четких правил создавал относительно целостную конструкцию публичного завещания. Нами выделены следующие основные элементы, характеризующие формальную сторону крепостного завещания: подпись завещателя, указание даты совершения завещания, подпись подьячего (дьяка), подписи свидетелей. Примечательно, что получил правовую регламентацию качественный и количественный состав свидетелей. Основным критерием по-прежнему оставались их нравственные характеристики, однако некоторые (известность свидетелей приказу) из них определялись публичным характером завещания.
В ХУШ в. из общего порядка составления завещаний были сделаны некоторые исключения, связанные с нахождением наследодателя в особых условиях. Обращается внимание на то, что впервые на законодательном уровне основы института особенного завещания были заложены Петром I (особое регулирование составления завещания на военном корабле). Впоследствии (Х1Х в.) законодатель расширил перечень обстоятельств, в которых допускалось совершение завещаний по особым правилам, а именно: в карантине, в военных госпиталях, за границей, во вдовьих домах. На основе изучения особых правил совершения завещаний, делается вывод о том, что законодатель четко определил круг, а в некоторых случаях и количество лиц, которые были вправе подписывать завещание, что свидетельствовало, об ужесточении правил выражения воли наследодателя. В связи с этим трудно согласиться с высказанным в литературе (Т.В. Титова) мнением о том, что целью указанных норм являлось в исключительных случаях облегчение требований, предъявляемых к форме завещания.
Исходя из анализа законодательства со времени правления Петра I до первой четверти XIX века, можно заключить, что развитие института формы завещания шло по пути усложнения требований, предъявляемых к совершению завещательных актов. Был выработан ряд «инструментов», направленных на обеспечение и гарантию подлинности воли наследодателя, выраженной им в завещании. Также наметилась тенденция формирования механизмов, способствующих соблюдению установленных в законе формальных требований к совершению завещания. Речь идет, прежде всего, о возможности неутверждения завещания к исполнению.
Во втором параграфе «Порядок составления завещания в первой половине Х1Х в. - начале ХХ в.» на основе анализа дореволюционного законодательства рассматриваются особенности, выявляются проблемы правового регулирования отношений по оформлению завещаний. До 30-х годов XVIII столетия порядок совершения завещаний регламентировался нормами отдельных узаконений. В 1831 году было принято Положение о духовных завещаниях, которое
полностью вошло в Свод законов гражданских (далее - СЗГ), впервые изданный в 1832 году и введенный в действие с 1 января 1835 года. Исходя из положения о том, что духовное завещание принадлежит к числу актов о переходе имущества от одного лица к другому, законодатель поместил положения о наследовании по завещанию в раздел «О дарственном или безвозмездном приобретении прав на имущества».
Формальные требования со стороны закона по отношению к завещанию превышали требования, предъявляемые к другим сделкам. В литературе дореволюционного периода подчеркивалось, что завещание резко отличается от юридических сделок как односторонних, так и двусторонних именно своей строгой формой (В. И. Синайский).
В Российском дореволюционном законодательстве устанавливались различные формы завещаний: домашние завещания, нотариальные завещания и завещания особенные (ст.ст. 1012, 1071 - 1083 СЗГ).
В сфере регулирования домашних духовных завещаний в СЗГ был выработан ряд правил, направленных на обеспечение подлинности воли завещателя (подпись свидетелей, скрепа и т.д.). При этом надо обратить внимание на тот факт, что законодатель ужесточал формальные требования в случае участия в совершении завещания «случайных» лиц - рукоприкладчика и переписчика. Изучение соответствующих норм дает основание утверждать, что конструкция домашнего духовного завещания была излишне формализована. Также следует указать на наличие существенных пробелов и противоречий в нормах, регламентирующих порядок совершения домашних духовных завещаний.
В результате изучения норм, посвященных совершению публичных завещаний, делается вывод о том, что существование в российском дореволюционном законодательстве нотариальной формы завещательных распоряжений оправдывалось прежде всего огромным значением завещания как акта по распоряжению имуществом. Законодательная конструкция этого правового института была призвана содействовать достижению цели, ради
которой собственно и совершались нотариальные завещания, а именно -исключить малейшие сомнения относительно содержания действительной воли завещателя.
После смерти завещателя завещание должно было с соблюдением установленных законом сроков представляться в суд для утверждения к исполнению. Примечательно, что утверждению к исполнению подлежали как домашние, так и нотариальные завещательные акты. Первые представлялись в подлиннике, вторые - в выписи. В ходе рассуждения о необходимости утверждения завещаний к исполнению, подчеркивается, что в случае с нотариальным завещанием публичная власть дважды участвовала в его совершении - при жизни наследодателя и после его смерти. С учетом того, что нотариус обладал правом входить в рассмотрение законности завещательных распоряжений, ставится под сомнение практическая полезность подобных правил. Таким образом, наличие института утверждения завещания к исполнению свидетельствовало о том, что соблюдение всех установленных законом формальностей не являлось гарантией того, что воля завещателя будет исполнена после его смерти.
Анализ норм Свода законов, посвященных регулированию особенных завещаний, позволяет сделать ряд выводов. Во-первых, в Своде законов отсутствовал единый подход к формированию модели особенных завещаний. Так, регламентируя правила оформления походных и морских завещаний, дореволюционный законодатель попытался насколько возможно приблизить порядок их совершения к процедуре совершения публичных завещаний и придать таким образом первым значение последних. Для некоторых особенных завещаний было характерно ужесточение формальных требований, предъявляемых к порядку их совершения. Во-вторых, отсутствовала четкая регламентация ряда процедурных вопросов: порядка явки в канцелярию, совершения завещания «с ведома» определенных лиц. В-третьих, на законодательном уровне не был разрешен вопрос о соотношении общих правил совершения завещаний и норм, содержащихся в разделе «Особенные
завещания». При этом указывается на несовершенство законодательной конструкции института «особенного завещания», что позволяет говорить о назревшей необходимости реформирования данной формы завещания.
В третьем параграфе «Форма завещания в проекте книги IV Гражданского уложения Российской империи» исследуются нормы проекта Гражданского уложения, регламентирующие процесс совершения завещаний, а также проводится сравнительный анализ положений проекта и действующих в начале ХХ века норм Свода законов, регулирующих отношения по оформлению завещаний.
Основой исследования является глава 2 проекта Гражданского уложения «Форма завещаний». Следуя традициям Свода законов, проект Гражданского уложения предусмотрел следующие формы завещания: домашнюю, нотариальную и «особенную».
В отношении общих требований, предъявляемых к форме домашнего завещания, Редакционная комиссия сохранила прежний подход, предусмотрев его письменное исполнение, подписание завещателем (собственноручно или с помощью рукоприкладчика) и свидетелями. В результате проведенного исследования делается вывод о том, что произошло значительное упрощение правил совершения домашних завещаний.
В процессе анализа требования письменного совершения завещания, затрагивается серьезный и дискуссионный вопрос об устных завещаниях. При этом выделяются два сформировавшихся в науке подхода к указанному вопросу. Так, некоторые отечественные дореволюционные цивилисты (К.П. Победоносцев, Д.И. Мейер) допускали возможность и обосновывали целесообразность введения словесных завещаний в российскую правовую практику. Ряд исследователей (А. Любавский) являлись противниками идеи законодательного закрепления в России устных завещаний.
В параграфе отмечается, что под влиянием французской и германской правовых систем, которые оказали наибольшее влияние на Проект,1 в русском
1 См., например: Гуляев А.М. Русское гражданское право: обзор действующего законодательства и проекта гражданского уложения. - 2-е изд., доп. - СПб., 1911. С.13.
Гражданском уложении было предусмотрено такое важное положение, как возможность совершения олографического завещания. Понятие олографического завещания, данное в ст. 1398 проекта, содержало все характерные признаки такого акта: собственноручное написание и подписание завещания без участия каких-либо посторонних лиц, указание даты его совершения.
В ходе исследования норм о нотариальных завещаниях обращается внимание на то, что составители законопроекта различали выпись, с одной стороны, и копию нотариального завещания - с другой. По нашему мнению, такой подход Редакционной комиссии преодолел имевшую место в действующем дореволюционном законодательстве пестроту терминологии, а именно: Свод законов содержал указание не только на выпись и копии нотариальных завещаний (ст. 1041), но также упоминал «вторичные и последующие выписи» (ст. 1042). Однако, с другой стороны, оставался открытым и требовал доработки вопрос о правовом значении и юридической силе копий нотариальных завещаний. Ведь, как известно, проект ставил знак равенства только между подлинным завещанием и выписью, но никак не копией нотариального акта.
Принимая во внимание, что проект Гражданского уложения разрабатывался все-таки на основе действовавшего гражданского права, с учетом национальных, исторических и экономических особенностей России, можно констатировать, что данный нормативный акт демонстрирует качественно новый уровень правового регулирования формы завещания. По нашему мнению, об этом, в частности, свидетельствует предпринятая попытка преодоления влияния канонического права на законодательное регулирование завещательных отношений;
При рассмотрении особых правил совершения завещаний отмечается, что проект нового Гражданского уложения воспринял далеко не все виды особенных завещаний, которые были известны Своду законов. Так, разработчики проекта отказались от купеческих и походных завещаний. Что
касается госпитальных и вдовьих завещаний, то отчасти они нашли свое воплощение в норме ст. 1403 проекта.
На основе анализа норм проекта делается вывод, что в области регулирования так называемых «особенных завещаний» законодатель не пошел по пути романской законодательной политики, основной идеей которой являлось сближение порядка совершения особенных завещаний с порядком совершения публичных завещаний. Напротив, основным принципом в построении конструкции особенного завещания стало ослабление формальных требований, выразившееся в сокращении необходимого числа свидетелей.
Внимание акцентируется на специфике регулирования заграничных завещаний, при этом подчеркивается, что в этом вопросе особый подход законодателя выразился отнюдь не в упрощении обрядовой стороны, а в предоставлении лицам, находящимся в исключительных обстоятельствах (за границей), возможности совершить завещание в общем порядке по правилам российского права.
Во второй главе «Эволюция формы завещания в российском праве c 1917 по 2002 год» рассматривается законодательное регулирование формы завещания в период 1917 - 2002 г.г.
Первый параграф «Становление и развитие института формы завещания в советском праве с 1917 по 1964 год» посвящен исследованию правовой регламентации формы завещания в первые годы советской власти, а также анализу данного института на основе норм Гражданского кодекса РСФСР 1922 года. Начало советского этапа в развитии отечественного наследственного права (как и права в целом) было ознаменовано победой Октябрьской революции 1917 года. Первые шаги советской власти в сфере правового регулирования наследственных отношений были достаточно радикальными. Так, 27 апреля 1918 года был издан Декрет ВЦИК «Об отмене наследования», в статье 1 которого провозглашалось: «Наследование, как по закону, так и по духовному завещанию, отменяется». Сложившуюся ситуацию был призван изменить принятый в 1922 году Гражданский кодекс РСФСР, который, помимо всего прочего, содержал две специальные нормы, устанавливающие требования
к формальной стороне завещания. Так, ст. 422 ГК предусматривала, что завещанием может быть признано распоряжение на случай смерти о предоставлении имущества одному или нескольким определенным лицам, при условии, если оно совершено в письменной форме. В соответствии со ст.425 ГК составленное в письменной форме и подписанное наследодателем завещание «представлялось в нотариальный орган для внесения в актовую книгу».
В связи с реорганизацией нотариата и отменой актовой книги Постановлением ВЦИК и СНК от 4 октября 1926 года были внесены изменения в ст. 425 ГК РСФСР. Новая редакция статьи содержала следующую норму: «Завещание должно быть подписано завещателем и представлено в нотариальный орган для нотариального удостоверения. Вместо подписи завещателя завещание неграмотных подписывается за них третьим лицом -рукоприкладчиком». В ходе анализа данного правила нами выделен ряд принципиальных моментов. Прежде всего, причины участия рукоприкладчика в совершении завещания, указанные в ст. 425 ГК РСФСР, отличались от указанных в общей норме ст. 28 ГК РСФСР. Также редакция данной статьи позволила ученым (А.А. Бугаевский) утверждать, что завещание надлежит считать совершенным с момента представления в нотариальный орган, а не с момента занесения его нотариусом в актовую книгу. Принимая во внимание отмеченные обстоятельства, приходим к выводу о наличии недостатков в конструкции ст. 425 ГК РСФСР.
Первоначально нотариальная форма была единственно возможной для завещаний. Однако со временем из этого общего правила появился ряд исключений. Так, Постановлением ВЦИК СНК РСФСР от 14 мая 1928 года ст. 425 ГК РСФСР была дополнена примечанием, которое предусматривало, что паевые взносы, внесенные в первичную кооперативную организацию, могут быть завещаны определенным в законе лицам путем совершения в членской книжке соответствующей надписи о назначении наследников без нотариального удостоверения таковой. В науке наследственного права предпринималась попытка охарактеризовать форму завещания паевых взносов как особый порядок удостоверения завещаний (Р.О. Халфина, З.И. Мозжухина).
Мы присоединяемся к позиции ученых, считающих, что в этом случае законодатель вообще освобождает завещательное распоряжение от какого-либо удостоверения (Б.С. Антимонов, К.А. Граве), отмечая при этом, что норма, определяющая порядок совершения завещания в отношении вклада в первичную кооперативную организацию не оставляет места для квалификации такого распоряжения как удостоверенного в особом порядке.
Существовавшая в гражданском законодательстве монополия нотариальной формы завещания как общего правила вызывала возражения со стороны советских правоведов. Ученые предлагали наряду с нотариальным завещанием допустить возможность совершения домашнего завещания (В.И. Серебровский). Проанализировав соответствующие работы, приходим к выводу о том, что по существу предлагаемая конструкция домашнего завещания представляла собой несколько измененную модель домашнего завещания, предусмотренного в проекте Гражданского уложения.
Отмечая, что потребность в создании наилучших возможностей для осуществления гражданами своего права завещать существовала, мы подчеркиваем, что законодатель не воспринял предлагающуюся учеными идею домашнего завещания, совершаемого без участия публичных органов, а пошел по пути расширения нотариальных функций местных органов власти.
Кроме завещаний, удостоверенных в нотариальных органах, советское право в период 1929 - 1942 г.г. предусмотрело возможность в определенных случаях удостоверять завещания у других должностных лиц. По свидетельству ученых-цивилистов (Б.С. Антимонов, К.А. Граве) такие завещания имели силу нотариально удостоверенных и в каком-либо дополнительном последующем удостоверении их нотариусом не нуждались. На основе анализа правил об особенных завещаниях отмечается, что круг лиц, могущих воспользоваться привилегией их совершения, был в достаточной степени ограничен. Имеется в виду, что ряд особых условий или обстоятельств, в которых мог оказаться завещатель и которые лишали его возможности обратиться в органы нотариата, остались вне поля зрения законодателя. С учетом вышеизложенного делается
вывод о том, что существовала объективная необходимость расширения случаев совершения особенных завещаний.
В параграфе отмечается, что представители науки наследственного права периода 1917 - 1964 г.г. предпринимали попытки поиска путей совершенствования института особенного завещания (В.И. Серебровский). Ученые предлагали предоставить возможность совершения особенного завещания лицам, находящимся на излечении в больницах, лазаретах и других лечебных учреждениях, а также лицам, находящимся в домах заключения. Особое место отводилось завещаниям, совершаемым во время стихийных бедствий, катастроф и т.п. Предусматривалось участие двух свидетелей в совершении такого завещания. Кроме того, устанавливался срок (6 месяцев со времени, когда завещатель получил возможность составить завещание в обычной форме), в течение которого такое завещание являлось действительным.
Во втором параграфе «Особенности оформления завещания по Гражданскому кодексу РСФСР 1964 года» проанализированы основные положения Гражданского кодекса РСФСР 1964 года об оформлении завещаний, отмечены особенности и проблемы правового регулирования соответствующих отношений. В начале 60-х годов ХХ столетия в нашем государстве назрела необходимость проведения новой кодификации советского законодательства. В 1964 году на базе Основ гражданского законодательства были приняты гражданские кодексы союзных республик, в том числе и РСФСР. Вопросы наследования регулировались в разделе VII ГК РСФСР «Наследственное право». Основные положения о форме завещания были закреплены в ст.ст. 540 - 542 Гражданского кодекса.
В этом параграфе указывается на преемственность правового регулирования отношений по оформлению завещаний, подчеркивается, что, как и прежнее законодательство, новый Гражданский кодекс РСФСР требовал, чтобы любое завещание, независимо от того, в каких обстоятельствах оно совершалось, кем удостоверялось было облечено в письменную форму, не признавая устных завещаний. В ст. 540 ГК РСФСР в качестве общего правила предусматривалось,
что завещание, составленное в письменной форме, должно быть удостоверено нотариусом.
В ходе исследования правил нотариального удостоверения завещания отмечается, что норма, обязывающая нотариуса проверять дееспособность завещателя, вызывала возражения со стороны ученых (Т.Д. Чепига). При этом предлагалось установить правило, предусматривающее основания отказа в удостоверении завещания. Желательность подобной нормы с точки зрения её практической полезности, на наш взгляд, не вызывает сомнения.
В результате анализа вопроса о соотношении места и времени составления завещания с местом и временем его нотариального удостоверения приходим к выводу, что место и время фактического составления завещания не имели самостоятельного правового значения, по общему правилу они должны были совпадать с местом и временем их нотариального удостоверения, так как именно с этого момента завещание приобретало юридическую силу.
По итогам проведенного сравнительно-правового исследования отмечено, что ГК РСФСР 1964 года не сохранил имеющееся в ранее действующем кодифицированном акте несоответствие между общей нормой о рукоприкладчике и нормой, регламентирующей участие рукоприкладчика в процессе совершения завещания. Теперь общая и специальная нормы о рукоприкладчике стали содержать идентичные возможные причины рукоприкладства: наличие у лица физических недостатков или болезни.
ГК РСФСР 1964 года продолжил традицию, начатую законодателем в 1922 году, закрепив в качестве общего правила необходимость нотариальной формы завещания. Однако это правило знало и определенные исключения. Так, законом была установлена возможность удостоверения завещания иными, кроме нотариуса, должностными лицами. Примечательно, что, в отличие от ГК 1922 года, в ГК 1964 года появилась специальная статья целиком посвященная регулированию таких случаев. Надо обратить внимание на тот факт, что завещания, совершенные при участии установленных законом лиц, получили легальное название «завещаний, приравниваемых к нотариально удостоверенным» (ст.541). Отмечается, что по сравнению с ранее
действовавшим законодательством круг лиц, правомочных удостоверять завещания, расширился. Так, законодатель включил в число лиц, наделенных таким правом, во-первых, начальников разведочных, арктических и т.п. экспедиций, во-вторых, главных, старших и дежурных врачей больниц, госпиталей, санаториев, других стационарных лечебных учреждений и домов инвалидов.
Ситуация в области регулирования завещаний, приравниваемых к нотариально удостоверенным, существенно изменилась с введением в действие нового Закона РСФСР от 1974 года «О государственном нотариате», принятого на основе Закона СССР от 19 июля 1973года «О государственном нотариате». В связи с введением в действие данного закона Указом Президиума Верховного совета РСФСР от 18 декабря 1974 года была изменена и дополнена ст.541 ГК РСФСР. На основе общего первоначального анализа отмеченных нововведений делается вывод о наметившейся тенденции расширения как круга лиц, обладающих возможностью прибегнуть к совершению завещания, приравниваемого к нотариально удостоверенному, так и круга лиц, правомочных удостоверять такие завещания.
В третьей главе «Особенности формы завещания в действующем Гражданском кодексе Российской Федерации» дается общая характеристика формы завещания, проводится сравнение современного наследственного права с ранее действующим российским наследственным законодательством и с наследственным законодательством зарубежных стран, формулируются предложения по совершенствованию действующих норм, регулирующих порядок оформления завещаний.
С 1 марта 2002 года на территории Российской Федерации введена в действие третья часть Гражданского кодекса Российской Федерации (далее -ГК РФ), раздел V которой посвящен регулированию наследственных отношений. Нормы части 3 ГК РФ содержат развернутые правила о форме и порядке совершения завещаний. Прежде всего, завещание должно быть составлено в письменной форме. Это один из тех случаев, когда существование самой односторонней сделки (завещания) связывается с документом, который
приобретает конститутивное значение. Составление завещания в устной форме не допускается. Составленное в письменной форме завещание должно быть удостоверено нотариусом. Удостоверение завещания другими лицами допускается только в случаях, перечисленных в законе. Ряд статей наследственного права содержат указания на лиц, которые правомочны удостоверять завещания, к ним относятся нотариус и лица, на которых в силу закона возложено совершение нотариальных действий (должностные лица органов местного самоуправления, консульских учреждений Российской Федерации), лица, уполномоченные на удостоверение завещаний, приравниваемых к нотариальным, служащие соответствующего банка.
Таким образом, в качестве общего правила частью 3 ГК РФ традиционно предусмотрена для завещания письменная нотариальная форма. Это красноречиво свидетельствует о том, что законодатель по-прежнему расценивает завещание как наиболее существенную и важную сделку.
В виде исключения статьей 1129 ГК РФ при определенных условиях допускается составление завещания в простой письменной форме. Речь идет о совершении завещания в чрезвычайных обстоятельствах.
В ходе анализа действующего наследственного законодательства подчеркивается, что одной из наиболее существенных новелл части 3 Гражданского кодекса РФ стало введение института свидетелей. В случаях, прямо предусмотренных законом, присутствие свидетелей при составлении, подписании, удостоверении завещания и (или) при передаче его нотариусу или иному уполномоченному на удостоверение завещания лицу является обязательным.
Предусматривая возможность участия свидетелей при совершении завещания, современное наследственное право ограничивает круг лиц, которые могут выступать в качестве свидетелей. В литературе справедливо отмечается, что указанные лица не могут быть свидетелями ввиду их «должностного положения», «заинтересованности в совершении завещания или по причине их необъективности, пристрастности, недобросовестности либо возможности
своими показаниями ввести в заблуждение соответствующие органы и лиц при привлечении их в качестве свидетелей по конкретному наследственному делу».
В результате изучения правил, ограничивающих круг лиц, могущих выступать в роли свидетелей, делается вывод о том, что в основу такого ограничения легли два основных критерия: наличие заинтересованности в совершении завещания и неспособность правильно воспринимать факты и давать о них верные показания.
В работе обосновывается необходимость расширения круга лиц, которые не могут выступать в качестве свидетелей при совершении завещания. Считаем целесообразным дополнить п. 2 ст. 1124 ГК РФ абзацем следующего содержания: «лица, имеющие судимость за дачу ложных показаний».
В ходе рассмотрения правил совершения нотариальных завещаний обращается внимание на отсутствие терминологического единообразия гражданско-правовых норм, а именно: в общих положениях о форме сделок, регламентирующих основания подписания документа рукоприкладчиком (ст. 160 ГК РФ), законодатель использует термин «болезнь». Аналогичный термин используется и в Основах законодательства о нотариате (ст. 44). В целях приведения в соответствие норм гражданского законодательства предлагается изложить п. 3 ст. 1125 ГК РФ в иной редакции, заменив термин «тяжелая болезнь» термином «болезнь».
Положения ст. 1126 ГК РФ не предусматривают нотариального удостоверения закрытого завещания. Данный вывод обнаруживает несогласованность в содержании некоторых норм наследственного права. Так, ст. 1124 ГК РФ, устанавливая круг лиц, не могущих быть свидетелями при совершении завещания, в первую очередь называет нотариуса и других должностных лицах, удостоверяющих завещание. По нашему мнению буквальное толкование данной нормы позволяет утверждать, что нотариус, принимающий от завещателя закрытое завещание, может выступать при этом в роли свидетеля. Подобное толкование, безусловно, является нежелательным. В связи с этим законодателю следует уточнить формулировку абз. 2 п. 2. ст. 1124 ГК РФ, учитывая при этом функцию нотариуса при совершении гражданином
закрытого завещания и изложить его в следующей редакции: «нотариус или другое лицо, удостоверяющее завещание или факт передачи закрытого завещания в конверте».
В ходе анализа правового регулирования завещаний, приравниваемых к нотариально удостоверенным, констатируется, что лица, указанные в п. 1 ст. 1127 ГК РФ, закрытые завещания составлять не могут. Такая позиция законодателя необоснованно лишает лиц, находящихся вне «обычной бытовой среды» права распорядиться имуществом на случай смерти посредством совершения закрытого завещания. В связи с этим в работе предлагается в законодательном порядке закрепить для лиц, перечисленных в ст. 1127 ГК РФ возможность совершать закрытые завещания.
По нашему мнению формулировка ст. 1127 ГК РФ предоставляет возможность толкования её в смысле недопущения участия рукоприкладчика в совершении завещания, приравниваемого к нотариально удостоверенному. Таким образом, в будущем данную норму следовало бы все же дополнить указанием на возможность подписания завещания вместо завещателя другим лицом - рукоприкладчиком.
В части третьей ГК РФ законодатель впервые в истории отечественного наследственного права послереволюционного периода предусмотрел возможность совершения завещания без участия нотариуса и иных должностных лиц. Правовое регулирование простого письменного завещания составляет содержание ст.1129 ГК РФ.
Предусмотренная законом необходимость участия свидетелей при совершении завещания «последнего вздоха» может стать определенным препятствием по осуществлению гражданами правоспособности, включающей возможность завещать (ст.18 ГК РФ). Имеются в виду случаи, когда находящийся в чрезвычайных обстоятельствах гражданин лишен возможности составить свое завещание в присутствии двух свидетелей, как того требует законодатель в ст. 1129 ГК РФ. Такая ситуация может возникнуть, например, в связи с тем, что в живых, помимо наследодателя, остался лишь один гражданин. Кроме того, сложной на практике может быть ситуация, когда один
или оба свидетеля, присутствовавшие при составлении завещания, умерли до рассмотрения дела судом. Принимая во внимание вышеизложенное, считаем необходимым закрепить на законодательном уровне возможность для граждан, оказавшихся в чрезвычайных обстоятельствах, совершать собственноручное завещание в простой письменной форме без участия свидетелей. По нашему мнению, подобное правило в наибольшей степени предоставит правообладателю практическую возможность определить судьбу своего имущества посредством совершения завещания. При этом, олографическое завещание является привычным институтом в правовой практике ряда зарубежных государств. Возможность совершения такого завещания предусмотрена законодательством Испании, Германии, Венгрии, Италии, Польши.
Содержание ст.ст. 1124 и 1129 ГК РФ не позволяет с определенностью уяснить: необходимо ли на чрезвычайном завещании указывать дату его совершения? Вместе с тем было бы желательно закрепить в законодательстве правило, согласно которому, дата составления является обязательным реквизитом простого письменного завещания. Ценность и значение подобного правила, на наш взгляд очевидны: указание времени совершения чрезвычайного завещания сыграет большую роль при возникновении спора о дееспособности завещателя в момент составления завещания или при наличии двух и более простых письменных завещаний, когда необходимо определить, какое из них составлено позднее. В связи с этим предлагается изложить п. 4 ст. 1124 ГК РФ в следующей редакции: «на завещании должны быть указаны место и дата его совершения или удостоверения, за исключением случая, предусмотренного статьей 1126 настоящего
В диссертации указывается на лаконичность нормы ст. 1129 ГК РФ, которая вызывает вопрос: «Кто может выступать в качестве заинтересованного лица, могущего обратиться в суд с требованием подтвердить факт совершения завещания в чрезвычайных обстоятельствах?», ответа на который в практике пока нет. Однако в науке предлагается понимать под такими лицами как граждан, так и юридических лиц, имеющих материальную заинтересованность
в придании чрезвычайному завещанию юридической силы. Принимая во внимание отмеченное определение, можно согласиться с учеными, которые относят к заинтересованным лицам в первую очередь наследников и отказополучателей. Что касается свидетелей, присутствовавших при изложении завещателем его последней воли, то они не подпадают под указанный критерий.
В Заключении обобщаются выводы, полученные в ходе исследования, и практические рекомендации по совершенствованию законодательства.
Основные положения диссертации отражены в следующих научных работах:
1. Комаревцева И.А. Некоторые аспекты правового регулирования «особенных» завещаний по Российскому дореволюционному законодательству // Труды юридического факультета Ставропольского Государственного Университета. Выпуск 3. - Ставрополь: СГУ, 2003. -0,3 п.л.
2. Комаревцева И. А. К вопросу оформления домашних духовных завещаний в дореволюционной России // Российское законодательство ХХ! века: проблемы теории и практики применения: Материалы 48 научно-практической конференции: «Университетская наука - региону». -Ставрополь: Ставропольсервисшкола, 2003. - 0,3 п.л.
3. Комаревцева И. А. Новые правила совершения завещаний, приравниваемых к нотариально удостоверенным // Труды юридического факультета Ставропольского Государственного Университете. Выпуск 6. - Ставрополь: Ставропольсервисшкола, 2004. - 0,23 п.л.
4. Комаревцева И.А. Особый порядок совершения завещаний по Проекту гражданского уложения России 1905 года // Проблемы понимания и тенденции развития государства и права в ХХI веке: Сборник научных трудов по материалам 49 научно-методической конференции «Университетская наука - региону» - Ставрополь: Ставропольсервисшкола, 2004. - 0,17 п.л.
5. Комаревцева И.А. Особенности совершения завещаний по законодательству Руси периода феодальной раздробленности // Гражданский кодекс Российской Федерации: к 10-летию принятия: Материалы научно-практической конференции. - Ставрополь: Ставропольсервисшкола, 2005. - 0,12 п. л.
