Легитимность государственного насилия

Мостовюк, Михаил Анатольевич

Легитимность государственного насилиятекст автореферата и тема диссертации по праву и юриспруденции 12.00.01 ВАК РФ

АВТОРЕФЕРАТ ДИССЕРТАЦИИ
по праву и юриспруденции на тему «Легитимность государственного насилия»

На правах рукописи

Исх. №

О Т ?£> О'А 0£Г

МОСТОВЮК МИХАИЛ АНАТОЛЬЕВИЧ

ЛЕГИТИМНОСТЬ ГОСУДАРСТВЕННОГО НАСИЛИЯ

Специальность 12.00.01 — теория и история права и государства; история учений о праве и государстве

Автореферат

диссертации на соискание ученой степени кандидата юридических наук

Москва - 2006

Работа выполнена на кафедре теории государства и права Московского университета МВД России.

Научный руководитель - доктор юридических наук, профессор

Малахов Валерий Петрович

Официальные оппоненты:

- доктор юридических наук, профессор Хабибулин Алик Галимзянович

- кандидат юридических наук Клименко Алексей Иванович

Ведущая организация — Академия управления МВД России

Защита состоится 13 апреля 2006 г. в 12.00 на заседании диссертационного совета при Московском университете МВД России (117437, Москва ул. Академика Волгина, 12).

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Московского университета МВД России.

Автореферат разослан « № »___2006 г.

Ученый секретарь диссертационного совета

И.И. Лизикова

¿00£А 7

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Актуальность темы исследования. Совершенствование институтов гражданского общества и активное построение правового государства в Российской Федерации актуализирует процесс изучения легитимности форм государственно-правового принуждения на теоретико-правовом уровне.

Проблема государственного принуждения и в частности его крайних форм, таких как насилие, получает все большую теоретическую и практическую значимость. Насилие с древнейших времен до настоящего времени оно рассматривалось и рассматривается субъектами управления как одно из основных средств достижения поставленных целей. Вместе с тем, использование насилия имеет серьезные разрушительные последствия. Только за период после 1945 г. многочисленные вооруженные конфликты унесли жизни более 40 млн. человек.

Особое значение проблема насилия имеет для государственно-правовой жизни России, где она всегда занимала значительное место: и на этапе самодержавного абсолютизма, и в период тоталитарного режима, и в современной России. О последнем свидетельствуют ожесточенные столкновения противоположно настроенных государственных группировок в Москве в 1992—1993 гг., кульминацией которых стали события октября 1993 г., осетино-ингушский конфликт, война в Чеченской Республике и т.д.

Изучая феномен насилия, приходится сталкиваться с взаимоисключающими суждениями. С одной стороны, многие ученые рассматривают насилие как высокоэффективное средство достижения целей. Для них оно является самым надежным, а может быть, в их понимании, и окончательным способом решения государственных проблем, поскольку в крайнем своем выражении предполагает физическое уничтожение объекта.

С другой стороны, наблюдается широкое осуждение насилия и государственными деятелями, его практикующими, за антигуманность и деструк-тивность. Где же истина? Можно ли с : насилия в пра-

вовом государстве, к построению которого стремится наша страна? Насколько оно эффективно? Каковы последствия его применения? На эти вопросы в течение столетий пытаются ответить правоведы, философы, социологи, политологи, историки и т. д.

Насилие и ненасилие представляют собой разные перспективы в борьбе за справедливые отношения между людьми в обществе. Человечество вступило в полосу глобальных опасностей, стало заложником созданных им же самим колоссальных средств разрушения, которые способны трансформировать единичное насилие или насилие осуществляемое отдельными индивидами в катастрофу. Акты насилия или угрозы совершения таких актов, независимо от того, применяются они самим государством или при его попустительстве, привносят в жизнь людей чувство страха и отсутствия безопасности, являются препятствием для реализации равноправия, социального развития и мира. Самое слабое, уязвимое место современной цивилизации — противоестественное сочетание универсальных производительных сил с локальным, многократно ограниченным мировоззрением, компьютерной технологии с «пещерной» этикой. Нависшая над человечеством глобальная опасность — ядерная, экологическая, демографическая, антропологическая — поставила его перед роковым вопросом: или оно откажется от насилия, этики вражды, или оно погибнет.

Неспособность в течение длительного времени обеспечить защиту таких прав и свобод в случае применения насилия в отношении различных групп и индивидов — это проблема, которая вызывает обеспокоенность у государств и требует незамедлительного решения. Труднейшей теоретической задачей и духовным вызовом времени становится сегодня не только сама проблема насилия, но и вопрос о том, можно ли использовать насилие во имя благих целей, годится ли оно в качестве средства борьбы со злом. Это означает, что проблему насилия можно оценить как одну из основных и даже первоочередных для правового анализа. Исследования феномена насилия являются в достаточной мере обширными и развитыми, так как сфера правоот-

ношений соотносится с проявлениями насилия на постоянной основе.

Правовая легитимация является неотъемлемым атрибутом государственного порядка и качественным индикатором цивилизованности практик достижения целей и выступает основанием согласованного взаимодействия во внутригосударственных и межгосударственных отношениях.

В странах ориентированных на практику распределения властного авторитета между многообразными общностями и государством, развитие сложных процессов государственного строительства привело к становлению концепта «легитимность». Понятие легитимности в современной юридической науке и средствах массовой информации содержательно интерпретирует процессы обоснования, оправдания установленного порядка управления и степень достигнутого в обществе «согласия». Многообразные легитимацион-ные практики позволяют объединить жизненное пространство индивидов и их ассоциаций с установленным государственно-правовым порядком, придавая ему особую значимость. В случае такой правовой обоснованности взаимодействие публичных институтов становится частью личной рефлексии об окружающем, а государственная власть приобретает ресурс доверия. Концепт «легитимность» сплавляет в целостность содержание многообразных мифических, теологических, философских, моральных, юридических и политических аспектов, пересекавшихся на протяжении веков в множествах понятий и сфер деятельности европейских народов.

ния культурного, этнического и религиозного многообразия, эрозии традиционных форм гражданской идентификации, обусловливает актуальность исследования культурных источников публичной солидарности. Теоретическая и практическая значимость изучения происходящих государственных и правовых процессов напрямую связана также с очевидными проблемами становления демократических институтов в посткоммунистических обществах. Становление формальных демократических институтов и гражданской идентичности в этих странах сопровождается стремлением обеспечить социальную солидарность посредством символизации когнитивных схем, базирующихся на безусловности авторитета государственной власти.

Объектом настоящего диссертационного исследования является наиболее радикальная форма принуждения, характерная для государства.

Предметом изучения выступает сущность и средства юридического обеспечения различных проявлений государственного насилия.

Цели и задачи исследования. Целью исследования является определение критериев, оснований, средств и пределов легитимации, а также механизма легитимации государственного насилия и его особенностей в современном Российском государстве.

Цели диссертационного исследования обусловили его основные задачи:

- проанализировать понятие самого насилия, его признаки и дать определение легитимации;

- изучить роль насилия в деятельности государства с позиции теории насилия;

- уяснить механизм реализации насилия в государственном аппарате, а также основных этапов его формирования и функционирования;

- рассмотреть легитимность насилия в контексте различных государственно-правовых режимов, историко-культурных типов государства;

- оценить легитимность мер государственного реагирования на проявление насилия в реальности;

-наметить меры для смягчения причин и условий, способствующих применению насильственных формам деятельности.

Методологическая база исследования. Методологическую базу исследования составляет общенаучные методы познания, а также специальные методы исследования: сравнительно-правовой, системно-структурный, логический, исторический анализ, формально-юридический, нормативный и метод правового моделирования. Выводы, предложения и рекомендации, изложенные в диссертации, основаны на результатах научного анализа литературы по исследуемой проблеме.

Теоретическая база исследования. Важными для исследования в области проблемы государственно-правового насилия следует считать работы по определению и оценке проявления самой государственной реальности и политической составляющей государственного насилия: имеются в виду прежде всего труды таких классиков социальной теории, как О. Конт, К. Маркс, Э. Дюркгейм, П. Сорокин и др. Объяснение насилия в координатах власти имеет устойчивую культурную традицию, отраженную, например, в работах М. Вебера, М. Фуко и, отчасти, Ф. Ницше.

Первые целостные научные исследования феномена легитимации предприняли такие теоретики коммуникативной природы государственной власти, как Т. Парсонс, X. Арендт, Ю. Хабермас, чьи методологические посылки стали основанием большинства работ, где затрагивается проблематика легитимации. В этом методологическом ключе выполнены исследования таких авторов, как Д. Истон, Д. Битем, С. Липсет, У. Блюм, М. Дюверже, Ч. Миллс, У. Розенбаум, JI. Пай, Д. Хелд, К. Ясперс и др. В русле подобной методологической стратегии выполнены работы российских правоведов, философов, социологов (Т.А. Алексеева, A.B. Гуторов, Ю.В. Давыдов, A.A. Дягтерев, С.М. Елисеев, В.М. Зубок, С.А. Ланцов, В.П. Макаренко, Е.Я. Сергеева, В.Ю. Сморгунова, В.П. Пугачев, О.Ф. Шабров, Е.Б. Шестопал, Р.П. Шпакова и др.).

Социально-философский контекст проблемы насилия открывается в

работах К.И. Батыра, В.Ю. Верещагина, A.A. Гусейнова, В.В. Денисова, A.B. Дмитриева, И.Ю. Залысина, A.B. Ерицяна, Т.В. Кашаниной, Г.Н. Киреева, В.П. Малахова, A.A. Паршиной, Б.А. Шабады и др. Анализ феномена власти как наиболее близкого феномену насилия наиболее обстоятельно представлен в работах В.Г. Ледяева, A.A. Здравомыслова, Г.С. Гаджиева. Собственно анализу государственно-правовой действительности и легитимности в частности и методологии подобного рода исследований посвящены работы таких отечественных авторов, как М.В. Ильин, Н.И. Бирюков, В.Г. Ледяев, М.В. Черников, В.М. Сергеев, B.C. Цымбурский и др.

Таким образом, накоплен определенный опыт изучения понятия легитимации и сопряженных феноменов.

Степень научной разработанности темы. Отдельные упоминания о теории насилия в практике государственного строительства приводились как на общетеоретическом, так и на частно-практическом уровнях в ряде монографических исследований, коллективных трудов, сборников и материалов научно-теоретических конференций.

Вместе с тем, многочисленные имеющиеся исследования насилия в большой степени являются фрагментарными, так как вынуждают исследователя оценивать социальную реальность посредством различных, зачастую противоречивых и невзаимозаменяемых концепций, несводимых к единому, полному представлению о феномене. В настоящее время: а) ощущается дефицит комплексного, системного подхода к изучению государственно-правового насилия, что препятствует глубокому проникновению в сущность этого явления; б) отсутствует ясность в понимании сущности насилия как понятия юридической науки; в) остается малоисследованной функциональная сторона насилия: его юридические и политические возможности, степень эффективности; г) настоятельно необходимой является разработка проблемы легитимности насилия. Хотя оценочный анализ тех или иных государственно-правовых процессов является задачей прежде всего этики, юридическая

наука не может уйти от него, поскольку аксиологические аспекты имеют большое практическое значение.

Несмотря на несомненные достижения в плане теоретического обоснования множественности источников легитимации и типологий легитимной поддержки, подобные исследования оставляют множество пробелов, связанных с ответом на вопрос о легитимационных практиках, способах их влияния на процессы становления государственных институтов. Спецификация термина «легитимность» остается сложной проблемой еще и потому, что репрезентируемый им феномен многомерен. При этом достаточно очевидно, что можно говорить лишь о начальном этапе предметного исследования легитимации государственного насилия.

Научная новизна диссертационного исследования заключается в следующем:

- представлены государственно-правовые и теоретико-методологические подходы к анализу насилия и принуждения;

- определены сущностные признаки насилия и принуждения как государственно-правовых категорий, обозначающих различные цели и средства го-сударственно-власгаого воздействия и упорядочивания;

- типологизированы властные отношения согласно принципу доминирования принуждения в пределах их государственно-правового соответствия определенному культурно-легитимному порядку;

- показана зависимость специфики функционирования механизма государственно-правового насилия и принуждения от контекста национально-культурного легитимационного пространства пересечения государственно-правовых интересов субъектов власти;

Основные положения, выносимые на защиту.

1 Рассмотрение государства как особо организованного, строго упорядоченного принуждения, всегда имеющего определенную правовую форму, является весьма важной теоретической предпосылкой для понимания сущности и особенностей современного государства.

2. Принуждение во всем диапазоне его форм является атрибутивным элементом государственно-правовых отношений, государственно-правовой практики. Целью государственно-правового насилия в конечном счете является обеспечение стабильности в государстве.

3. Легитимация деятельности государства во всех ее направлениях и формах является сущностным свойством государства. Легализация мер государственного воздействия является наиболее простым и доступным юридическим средством их легитимации, что на практике часто ведет к их отождествлению. Подмена легитимации государственного насилия его юридической легализацией может считаться в целом негативной тенденцией, не соответствующей принципам правового государства.

4. Одним из признаков правового государства является снижение уровня государственного воздействия в его радикальных формах и переход к более умеренным формам принуждения. Фактическое возрастание объема государственного насилия в современном мире объективно связано с негативным характером многих проблем глобального значения и с необходимостью нахождения адекватных этим проблемам решений и средств. Данная фактическая характеристика современного государства не является сущностной и совместима с характеристиками правового и демократического государства.

5. В повседневной жизни общества фактор государственного насилия находится в противоречивой связи с механизмом саморегуляции общества. Существует следующая зависимость: чем слабее механизм саморегуляции общества, тем масштабнее применяется государственно-правовое насилие и наоборот: возрастание роли механизмов саморегуляции, характерных для развитого гражданского общества, снижает потребность в применении радикальных форм государственного принуждения.

Теоретическая и практическая значимость. Работа содержит научный материал, который может быть использован для переосмысления подходов к значению государственно-правового принуждения, а также определяет направления междисциплинарного изучения данной проблематики.

Материалы, содержащиеся в работе, могут быть применены в учебном процессе при чтении соответствующих тем и разделов курсов по теории государства и права, а также при подготовке и проведении научно-теоретических и прикладных исследований.

Сформулированные в ходе работы выводы и предложения предлагается использовать в работе федеральных органов государственной власти, в частности, для модификации и совершенствования действующего законодательства, а также для оказания влияния на законотворческий процесс.

Апробация и внедрение в практику результатов исследования. Ряд предложений диссертанта внедрены в деятельность Правового департамента МВД России и используются при подготовке предложений по совершенствованию законодательства Российской Федерации.

Структура диссертации обусловлена целью и задачами исследования. Работа состоит из введения, трех глав, включающих восемь параграфов, заключения и списка используемой литературы.

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Во введении диссертации обосновывается актуальность темы исследования, излагается степень ее научной разработанности, указываются цель и задачи, характеризуются методологическая основа работы, научная новизна, а также теоретическая и практическая значимость предпринятого исследования.

В первой главе - «Феномен насилия в системе характеристик природы государства» - показано, что в теории государства и права базовые понятия диссертационного исследования: принуждение, насилие как его крайняя форма и легитимность определяются неоднозначно.

В первом параграфе - «Содержание базовых понятий исследования» -определяется понятийный аппарат, необходимый для раскрытия проблемы. Изучение различных подходов к понятию насилия потребовало сузить дан-

ное понятие в отношении насилия в деятельности государства, поскольку расширительный подход к насилию, как правило, способствует усилению противостояния в обществе. Представляется, что насилие, как государственно-правовое явление, невозможно понять вне связи с таким важнейшим феноменом, как власть, т.к. именно по поводу власти возникают основные конфликты в государстве. Таким образом, анализ сущности насилия невозможен без учета его роли и места во властных отношениях.

Автор рассматривает существующие классификации видов принуждения, в том числе - физическое, духовное (идеологическое и психологическое) и экономическое.

Проанализированы причины, способствующие возникновению насилия, и типы проявления власти. В качестве таковых определяются власть, противопоставляющая себя другой власти, а также отличная от нее, но не являющаяся ее противоположностью полицентричная власть. Важнейшим источником насилия в социальной среде являются государственно-правовые о тношения, т.е. взаимодействия субъектов государственной власти по поводу приобретения, использования и перераспределения властных полномочий. Государственная власть представляется ресурсом, обладание которым оказывает значительное влияние на социальный статус групп и индивидов, в связи с чем власть не может не стать объектом острого, в том числе насильственного противоборства. Неравное распределение власти и авторитета в обществе формирует источник социальных конфликтов, включая те, которые сопровождаются государственным насилием. Под властными отношениями в таком случае понимается способ организации господства и подчинения, присущий социуму, система взаимодействия между субъектом и объектом государственной власти.

Понятие легитимности имеет столь же неоднозначное толкование в юридической науке, как и понятие насилия. Диссертантом определено, что легитимность как ответственность государства за существующий нормативный порядок, формируется посредством нескольких процедур. Процесс леги-

тимности не трактуется однонаправленно, а предполагает некое партнерство государственных институтов и гражданского общества.

Исследования концепта легитимности невозможно без выяснения форм легитимации. Автор соглашается рассматривает в качестве исходной основы концепта легитимности понятия авторитета и доверия, так как наделение публичным приоритетом и обеспечивает в существенной мере легитимный характер государственно-правовых отношений. Специфика авторитета заключается в том, что наделение и распределение его обеспечивает особую «признанность», «согласованность» властных отношений.

Таким образом, отталкиваясь от исходных смысловых контекстов концепта легитимности и современных представлений о смысле легитимацион-ного процесса, диссертант утверждает, что концепт «легитимность» выражает знания о таком государственно-правовом порядке, который обеспечивает возможность организовывать взаимодействие властных сил с минимальным использованием принуждения. При этом легитимность выступает специфическим способом интеграции установленного порядка, основанным на субъективном признании участниками происходящих событий общего смысла государственного процесса.

Существующие противоречия в трактовке и использовании понятия легитимности у различных авторов обусловлены тем, что смысл легитимности раскрывается без учета связи и культурно-исторического контекста процедур легитимации, что нередко и ведет к взаимоисключающим концепциям легитимности и кризису легитимности. Представляется значимым при научной концептуализации понятия «легитимность» учитывать, что смысловое пространство согласия качественно многослойно и обладает сложной структурой, проявляющейся в специфических выражениях.

Во втором параграфе — «Роль насилия в деятельности государства: теория и история» - диссертант анализирует роль насилия в деятельности государства с позиции теории насилия.

Приведены два варианта насильственного сценария возникновения го-

сударства. В первом варианте возникновение государства объясняется широкомасштабной и затяжной войной между группами общин, достигших уровня племенной организации или уровня вождества. Исходом такого крупного конфликта становится завоевание и подчинение одной из групп, причем институты управления государственного уровня возникают как средство осуществления контроля завоевателей над побежденными. Институты власти государственного уровня возникают здесь как средство организации общества для повышения его боеспособности и как средство закрепления и управления на завоеванной земле или средства контроля над завоеванными государствами. Во втором варианте образование государства предполагает выделение группы людей, целью которых является исполнение ряда важных функций в существовании общества не связанных напрямую с производством или экономикой и исполняющих эти функции посредством принуждения, причем институты управления государственного уровня возникают именно как инструмент осуществления контроля над принуждаемыми.

Таким образом, диссертант приходит в выводу, что военную внешнего-сударственную деятельность следует рассматривать как один из важнейших способов адаптации народов к окружающему внешнему миру, в результате которой удавалось изъять необходимые продукты земледелия и ремесла у соседних оседло-земледельческих обществ. Внешняя эксплуатация рассматривается как особый, характерный только для кочевых обществ, способ производства, получивший название «экзополитарный», когда, в отличие от феодализма, где организация производственного процесса связывается с последующим отчуждением прибавочного продукта в пользу феодалов и центральной власти, в роли таких «организаторов» производственного процесса выступают номады, отчуждающие часть созданного земледельцами прибавочного продукта посредством специфических методов внешней эксплуатации.

Народу, при этом, присуща, прежде всего, лишь внешняя общая государственная связь, его скрепляющая, что совсем не исключает наличия меж-

племенных и, позднее, межклассовых конфликтов внутри раннего государства, окончательное прекращение или сглаживание которых знаменуют собой превращение народа в нацию.

Совершенно особое место в теории насилия отведено роли права, которое, зарождаясь с появлением государства, начинает трать основную роль в укреплении общественных связей внутри единого, но еще хрупкого государственного организма.

Диссертантом акцентировано особое внимание на предложенную в рамках этой теории точку зрения на процесс появления и начального развития правовых регуляторов общественной жизни:

- появление права как институционного нормативного регулятора рассматривается как следствие усложнения социальной структуры общества — появления государства (до этого можно было говорить лишь о первобытных социальных регуляторах: обычаях, обрядах и др.);

- формирование права рассматривается исключительно как длительный эволюционный процесс, тесно связанный с явлениями психологического характера. Как регулятор устанавливаемый «сверху», право, уже в своем «зародышевом» состоянии, в то же время должно было учитывать уже сложившиеся как у покоренного народа, так и у кочевников, обычаи и традиции. Впоследствии, на более поздних этапах истории человечества, право отражало складывающийся в результате различной оценки разными классами населения понятий «нравственного» и «не нравственного» паритет сил в обществе.

В третьем параграфе - «Атрибуты легитимации насилия» - отмечается, что специфика насилия заключена, в отличие от скрытых форм властвования, в том, что оно прямо ограничивает свободу социального субъекта путем физического воздействия на него. Насилие как средство отличается тем, что способствует распространению в обществе автократических тенденций. Государства, пережившие сколько-нибудь значительные насильственные конфликты, характеризуются ужесточением государственно-правовых режимов.

Диссертант делает вывод о том, что если существование конфликтов в социальной среде - неизбежный процесс, а любой конфликт, особенно при участии внешнего по отношению к характерной социальной системе, легко и достаточно быстро может перерасти в насильственный, тогда становится вполне определенным утверждение, что, с одной стороны, государство «не застраховано» от спонтанных всплесков насильственных действий, а с другой, оно своим существованием воспроизводит насилие как средство поддержания существующих практик. В данном контексте можно говорить, что государство является не только механизмом воспроизводства социального насилия, но и его источником, так как государственно-правовая система может оцениваться скорее по принципу функциональности, а вовсе не по принципу рациональности или поддержания ценностей.

Диссертант разделяет точку зрения большинства ученых-правоведов о том, что насилие относится к средствам власти, т.е. к тем способам, с помощью которых субъект власти осуществляет свою волю.

Для более полного изучения проблематики автором предложено разделить средства государственной власти на две большие группы: во-первых, на средства, рассчитанные на добровольное подчинение объекта власти субъекту; во-вторых, на средства принудительного характера. Ко вторым можно отнести приемы и способы властного воздействия, которые необходимы для того, чтобы заставить объект власти подчиниться ей против его воли. Главным мотивом выполнения распоряжений субъекта власти в данном случае является страх перед негативными санкциями, которые могут быть применены в случае непослушания. К подчинению побуждают также реальные меры давления, вынуждающие объект власти поступить определенным образом.

Доказывается, что, насилие - это социальная форма принуждения. Оно предполагает волевые отношения между субъектом и объектом насилия, а среди неодушевленных предметов это невозможно. Отсюда логично следует вывод, что физическая сила необязательно предполагает принуждение. Актуальное применение физического принуждения и его угроза в деятельности

государства тесно между собой связаны, часто дополняют друг друга, усиливая производимый эффект. Однако между ними есть качественные различия. Здесь угроза насилия является средством духовного принуждения, с точки зрения механизма воздействия на объект и последствий его использования. Орудиями этой разновидности принуждения являются инструменты пропаганды, идеологической обработки, использования общественного мнения, коммуникативного воздействия и т.д. Объектом воздействия является сознание людей, а последствия его состоят прежде всего в изменении сознания, формировании определенных установок, норм поведения. Реальные акты насилия также имеют психологический эффект, могут быть средством простого запугивания. Именно они вызывают прежде всего физические последствия: повреждения, травмы и даже смерть людей. Инструменты насилия — это уже не средства массовой информации, не вербальное воздействие и т.д., а оружие, сила человеческого тела.

Автор отмечает', что, насилию в деятельности государства зачастую не придавался непосредственно нормативный характер. В юридической науке не найти другое понятие, которое так часто подвергалось бы оценке с точки зрения моральных или правовых критериев, как насилие. Специфичность насилия в системе государственной власти состоит не только в непосредственном применении физического принуждения, но также и в том, что государство располагает системой средств воздействия на объект, включающей аппарат насилия с его вещественными атрибутами: зданиями, снаряжением и т.д.

Государственная власть имеет в качестве специфического свойства возможность на законном основании применять насилие в масштабах всего общества. Для того, чтобы в обществе были обеспечены порядок и стабильность, государство должно иметь монополию на использование физического принуждения. Однако любая власть предполагает асимметрию, неравное положение сторон властных отношений, а, значит, порождает конфликты интересов, воли субъектов, что обусловливает применение насильственных средств. На взгляд автора, властное принуждение является правовой формой

выражения требований государства, насилие же, как крайняя форма принуждения, больше тяготеет к неправовой форме.

Во второй главе - «Легитимация насилия в государствах различного типа» - диссертант рассматривает процессы легитимации насилия в государствах с различными государственно-правовыми режимами и историко-культурными типами.

В первом параграфе - «Легитимация в государствах с различными политико-правовыми режимами» - утверждается, что в каждом сообществе властные отношения имеют свою форму и выражение, однако существуют две основные формы властных отношений: автократическая и демократическая. Гипертрофированное развитие государственной власти, ее стремление поглотить все сферы жизни общества, т.е. неоправданное расширение социального пространства, присущи прежде всего автократической форме государственно-правовых отношений.

Автократические системы разделяют на тоталитарные и авторитарные. Автор полагает, что именно тоталитарные системы претендуют на полное, тотальное поглощение общества государством, всеохватывающий контроль за социальным поведением каждого гражданина. При этом происходит огосударствление общества, т.е. уничтожение независимой от государства общественной жизни, уничтожение гражданского общества. Таким образом, диссертант полагает, что в тоталитарном государстве насилие неизбежно выступает как средство, с помощью которого государство «сознательно» направляет социальное поведение индивидов и групп. Гипертрофирование государственного вмешательства в условиях тоталитаризма объясняется также тем, что субъекты власти руководствуются в своих действиях революционными задачами, идеей тотального переустройства общества. Поскольку любая социальная ломка имеет болезненный характер, вызывает сопротивление, властвующие субъекты прибегают к широкомасштабному принуждению, включая физическое.

Автор обосновывает идею, что демократическая форма властных от-

ношений отличается наименьшим насилием по сравнению с тоталитаризмом и авторитаризмом. В такой ситуации репрессивный аппарат обычно используется на практике в минимальной степени. Кроме этого, преимущества демократии объясняются высокой степенью защищенности индивидуальных и общественных сфер жизни от излишней регламентации со стороны государства. Объясняется, что развитое гражданское общество является самоорганизующейся и саморазвивающейся системой, которая ограничивает функции государства выработкой общей стратегии развития, стимулированием общественно-полезной деятельности граждан, обеспечением внутреннего мира и т.д.

Диссертант полагает, что именно демократический строй создает важнейшие предпосылки для ограничения насилия, разрешения конфликтов мирными, ненасильственными средствами, что достигается в результате признания равенства прав всех граждан на управление государством, выражение и защиту своих интересов. В условиях демократии каждая общественная группа имеет возможность свободно выражать и отстаивать свое мнение, добиваться признания его справедливым.

Таким образом, полагает автор, структура и характер властных отношений являются одним из важнейших источников насилия. Асимметрия власти, ее неравное распределение между социальными группами ведут к конфликтам. Если отсутствуют государственные институты, позволяющие смягчить конфликты, направить их в легальное русло, применение насилия весьма вероятно.

Обосновывается, что тоталитарные режимы XX в. опираются на еще более разветвленную систему средств социального контроля. Большинство таких режимов вполне легитимно, располагает доверием основной массы граждан. Насилие в таких ситуациях обладает инерционностью, способностью превращаться в традицию политической жизни, вытесняя ненасильственные формы и методы политической деятельности, присущие демократии. Там, где насилие применялось и принесло положительные для субъектов

воздействия результаты, возникает потребность использовать его и в дальнейшем, для других целей.

Автор утверждает, что наиболее стабильны либо те из государственных режимов, в которых насилие систематически применяется в широких масштабах (при наличии легитимности), либо демократические режимы, где используются мягкие меры подавления экстремистских выступлений.

При этом предполагается, что только при строго ограниченном использовании насилие может быть эффективным при достижении демократических целей. Вместе с тем, отмечается, что при деструктивных целях насилие всегда более результативно, однако, оно малопригодно для решения конструктивных, долговременных задач.

Во втором параграфе - «Легитимация в государствах разных историко-культурных типов» - диссертант утверждает, что именно господствующая государственная культура обеспечивает легитимность существующей государственной власти и состоит в признании обществом законности данного государственного режима, права носителей власти предписывать нормы поведения ее объектам — группам и индивидам. Легитимность при этом представляет собой убеждение в том, что «власть предержащие» в стране наделены правом принимать решения, которые ее граждане должны выполнять.

Представляется, что важнейшей функцией государственно-правовой культуры является формирование у граждан норм, ценностей, убеждений, ориентирующих на лояльность власти. Успешное выполнение этой задачи снижает вероятность острых конфликтов в обществе, включающих использование насилия.

Обосновывается, что крайней реакцией на кризис легитимности является государственно-правовое отчуждение индивидов и фупп, причем, к насилию ведет не просто отчуждение, а активное государственное отчуждение, отличающее тех социальных субъектов, которые, испытывая кризис ценностей, не уходят в частную жизнь, не погружаются в апатию и безразличие, а пытаются решить свои проблемы с помощью политической активности оп-

ределенного рода. В кризисном обществе возникают такие культурные образования, которые находятся в антагонистическом отношении к господствующим ценностям и нормам - контркультуры.

Диссертант полагает, что система властных отношений играет роль комплексного технологического оснащения государственного режима, схематизированной специфики соотношения цели и средств в процессе применения насилия и принуждения. Специфика властных отношений в каждом отдельном обществе имеет свое конкретное воплощение, выражаемое в определенном тяготении к полярным, альтернативным идеологическим конструктам. При этом методом устранения противоречия между возможностями и потребностями общества являются мобилизация ресурсов, их концентрация в руках государства и использование на приоритетных направлениях.

Обосновывается мысль, что насилие более приспособлено для достижения деструктивных целей и малопригодно для решения конструктивных задач. На ранних этапах общественно-исторического развития оно являлось одним из важнейших факторов организации социальной жизни, регулирования производственных отношений, однако в дальнейшем его значение в этой функции снижается. Автор полагает, что нереально создание государства, в котором будет полностью отсутствовать насилие, однако, вполне реальная задача свести его масштабы к минимуму.

Третья глава - «Легитимация насилия в современном российском государстве» - посвящена комплексу проблем, связанных с формированием государства нового для России типа.

В первом параграфе - «Механизм легитимации государственного насилия» - диссертант показывает, что правовая сущность властно-принудительных мер состоит в праве государства осуществлять специальные меры правового принуждения на основании верховенства и неограниченности своего суверенитета в целях обеспечения единства власти и защиты национальных интересов в пределах своей территориальной юрисдикции.

Доказывается, что государственное принуждение представляет собой

государственно-правовую систему властно-силового воздействия, состоящую из нормативно-институционального обеспечения, определяющего основания, формы и порядок действий органов власти по отношению к субъектам права в случаях совершения ими конституционных и иных правонарушений в целях охраны интересов общества и государства.

Под ресурсами власти в такой ситуации понимаются все те средства, использование которых обеспечивает влияние на объект власти в соответствии с целями субъекта. Ресурсы представляют собой либо важные для объекта ценности (деньги, предметы потребления), либо средства, способные повлиять на внутренний мир, мотивацию человека (средства массовой информации), либо орудия, с помощью которых можно лишить человека тех или иных ценностей, высшей из которых считается человеческая жизнь. Ресурсами являются убеждения, интересы людей, их чувства, эмоции; ими могут стать национальные и религиозные чувства.

Диссертантом под механизмом легитимности понимается в рассматриваемом случае признание и поддержка большинством населения данной власти, ее права управлять, а не просто навязывать свою волю. Легальная власть основывается на признании юридических норм, конституции, которые регулируют отношения управления и подчинения. Эти нормы открыты для изменений с помощью установленных законом процедур. Под принудительным механизмом государства понимается системная совокупность органов государственной власти, которые реализуют свои функции преимущественно средствами принуждения.

Таким образом, диссертант полагает, что структуру механизма принуждения государства образуют, во-первых, система органов государства, осуществляющих насилие и, во-вторых, определенный порядок взаимодействия их как с государством, так и между собой в процессе осуществления своих функций.

Представляется, что государство имеет право на использование наказания как средства защиты своих интересов и интересов своих граждан. Одна-

ко исполнение законного наказания может быть сопряжено с применением нелегитимного насилия. Устранение этого недостатка связано с построением правового государства.

Во втором параграфе - «Особенности решения задачи легитимации насилия в советском государстве» - поднимаются вопросы легитимации насилия в советском государстве. Практика тоталитарных режимов XX в. показала, что возможности насилия нельзя недооценивать. В сочетании с идеологической обработкой и широкомасштабным социальным контролем оно может на долгие годы парализовать волю к сопротивлению, обусловить определенную психологическую трансформацию сознания значительной части общества, которая мешает ей понять, что она подчиняется властным приказам не по внутреннему убеждению, а в результате внешнего принуждения. Таким образом, насилие - это эффектное государственное средство оказания воздействия на его субъектов, применение которого, однако, в настоящее время требует наличия соответствующих механизмов легитимации. Насилие связывается с антагонистическими общественными отношениями, основанными на частной собственности и эксплуатации человека человеком.

Обосновывается, что современные достижения в области массовой коммуникации, технической оснащенности насилия, технологии социального контроля повышают потенциал чистого насилия. Систематическое, грубое, крайнее насилие способно создать такую атмосферу всестороннего страха, которая парализует волю к сопротивлению, порождает трансформацию сознания. Парализующий эффект массового насилия состоит также в его непредсказуемости. В условиях тоталитаризма жертвой террора может быть любой. Таким образом, насилие как таковое более эффективно в качестве средства власти, чем это принято думать. Режим, опирающийся преимущественно на насилие и не имеющий легитимности — а только в этом смысле можно говорить о «голом насилии», т.к. никакая власть не опирается исключительно на один ресурс - в состоянии существовать достаточно долго. Вера в безграничные возможности государственных средств регулирования соци-

альных отношений, характерная для тоталитарных элит, приводит к вытеснению механизма общественной саморегуляции и абсолютному доминированию рычагов «сознательного» управления.

В третьем параграфе - «Проблема легитимности насилия в российском государстве постсоветского периода» - утверждается, что преимущества демократии объясняются, наряду с другими причинами, высокой степенью защищенности индивидуальных и общественных сфер жизни от излишней регламентации со стороны государства. Развитое гражданское общество ограничивает функции государства выработкой общей стратегии развития, стимулированием общественно-полезной деятельности граждан, обеспечением внутреннего мира и т.д.

Диссертант отмечает, что в переходные политические периоды (один из которых в настоящее время преодолевает Россия) население политически не структурировано, нет развитых, сложившихся партий, организаций, движений. Отсюда государственная активность граждан зачастую носит хаотический характер. Социальные преобразования, происходящие при смене режима, порождают ожидания скорых перемен к лучшему у одних, опасения за свою судьбу у других групп общества, что и является источником их острого противоборства.

Представляется, что издержки и потрясения перехода от одного государственного режима к другому хорошо видны на примере движения России от тоталитарного режима к демократическому в 1990-е гг. В силу неразвитости классовых отношений в России политические группировки зачастую создавались не на основе общих социальных интересов, а личных симпатий и антипатий. Отсутствие опыта деятельности в условиях развитой демократии, неумение пользоваться ее институтами и процедурами и сегодня приводят к тому, что конфликты политических элит решаются, как правило, нецивилизованными методами, включая насилие. Столкновения политических группировок разворачиваются на фоне ликвидации старых механизмов обеспечения государственной стабильности. В то же время новые институты стаби-

лизации государственной системы пока недееспособны.

Автор полагает, что весьма актуальной остается проблема легитимности как условия успешного применения насилия и для такой силовой структуры, как армия и правоохранительные органы. Болезненное отношение силовых органов к переменам связано с тем, что такие государственные служащие и военные всегда были отзывчивы к проблеме устойчивости государства, его целостности.

Демократические государства не имеют иммунитета против насилия. Его использование обусловлено самой природой властных отношений, а также негибкостью государственно-правовой системы, ее слабой эффективностью. Таким образом, отсутствие легитимности снижает эффективность насилия по следующим причинам:

а) непосредственные исполнители насильственных акций, не уверенные в законности своих действий, не смогут их адекватно осуществлять;

б) нейтральная или симпатизирующая часть общества может отказать в поддержке и предпринять действия, ослабляющие эффект насилия;

в) объект насилия, рассматривающий направленные против него меры как незаконные, будет противодействовать им более энергично.

В систему принудительных органов государства, осуществляющих меры государственно-правового воздействия, диссертант включает: органы опосредованного принуждения, которые, обеспечивают деятельность основных силовых структур, а также могут быть использованы государством в экстремальных ситуациях для проведения силовых действий индивидуально-локального характера; ор!-аны, непосредственно осуществляющие государственно-правовое принуждение.

На принудительный механизм государства действуют группы внешних и внутренних системообразующих факторов, которые детерминируют его функционирование. К внешним факторам относятся те факторы среды, которые способствуют образованию системы, но чуждые ее элементам и не вытекающие из внутреннего развития системы. К внутренним системообразую-

щим факторам относятся общность происхождения, принадлежности и функциональности, особый тип организации, возможность противостояния внешней среде по заранее заданным параметрам.

Значительное место в диссертации уделено рассмотрению федеративной сущности института государственного принуждения в Российской Федерации, выражающегося в понуждении к исполнению возложенных на органы власти субъектов Федерации конституционных обязанностей либо применении к этим органам или должностным лицам соответствующих санкций. Принудительная функция федерализма состоит в направлении конфликтных ситуаций между региональной и центральной властью в конституционно-правовое русло. Институт федерального принуждения как по характеру, так и по системе используемых средств соответствует основным признакам легитимного применения властного воздействия и нормальной практике правовой государственности.

В современной России по масштабам и размаху своего проявления и общественному резонансу на одно из первых мест вышла проблема терроризма, в основе которого лежит сепаратизм, действующий под флагом освободительной борьбы, национализма и религиозного экстремизма. В сложившейся ситуации большое значение приобретают вопросы понимания и объективного рассмотрения политического терроризма, представляющего реальную угрозу не только правам и свободам человека, но и всему конституционному строю России, выявления причин и условий его возникновения, тенденций развития и распространения, что может и должно способствовать определению важнейших направлений борьбы с терроризмом и созданию более современной общегосударственной системы мер противодействия его дальнейшему развитию.

Представляется, что в условиях экономической и государственной нестабильности, нарастания и углубления кризисных явлений в обществе необходимо проведение такой государственно-правовой линии в сфере борьбы с государственным терроризмом, которое соответствовало бы не только сло-

жившейся ситуации в стране, но и принципам построения правового государства, а также принятым Российской Федерацией международным обязательствам в этой области.

Основные положения диссертации отражены в следующих опубликованных работах:

1. Мостовюк М.А. Насилие как форма принуждения. Сб. научных статей «Проблемы государства и права в современном российском обществе». Вып. Ш. «Гражданское общество в России: теория и опыт». М.: Московский университет МВД России, 2003 (0,6 п.л.);

2. Мостовюк М.А. Легитимность насилия в контексте историко-культурных типов. Сб. научных статей «Проблемы государства и права в современном российском обществе». Вып. V. «Современная правовая жизнь: культурпо-цивилизационный фактор». М.: Московский университет МВД России, 2004 (0,6 п.л.).

Подписано в печать Формат 60x90 1/16 Объем 1,1 п.л. Тираж 75 экз. Заказ |ЦО

УОНИиРИД МосУ МВД России

lOöGb » 4667

Ц-466?

СОДЕРЖАНИЕ ДИССЕРТАЦИИ
по праву и юриспруденции, автор работы: Мостовюк, Михаил Анатольевич, кандидата юридических наук

Введение.

Глава первая. Феномен насилия в системе характеристик природы государства

1. Содержание базовых понятий исследования.

2. Роль насилия в деятельности государства.

3. Атрибуты легитимации насилия.

Глава вторая. Легитимность насилия в государствах различного типа

1. Легитимация в государствах с различными государственно-правовыми режимами.

2. Легитимация в государствах разных историко-культурных типов.

Глава третья. Легитимность насилия в современном российском государстве

1. Механизм легитимации государственного насилия.

2. Особенности решения задачи легитимации насилия в советском государстве.

3. Проблема легитимности насилия в российском государстве постсоветского периода.

ВВЕДЕНИЕ ДИССЕРТАЦИИ
по теме "Легитимность государственного насилия"

Актуальность темы исследования.

Совершенствование институтов гражданского общества и активное построение правового государства в Российской Федерации актуализирует процесс изучения легитимности форм государственно-правового принуждения на теоретико-правовом уровне.

С другой стороны, наблюдается широкое осуждение насилия и государственными деятелями, его практикующими, за антигуманность и деструктивность. Где же истина? Можно ли оправдать использование насилия в правовом государстве, к построению которого стремится наша страна? Насколько оно эффективно? Каковы последствия его применения? На эти вопросы в течение столетий пытаются ответить правоведы, философы, социологи, политологи, историки и т. д.

В странах ориентированных на практику распределения властного авторитета между многообразными общностями и государством, развитие сложных процессов государственного строительства привело к становлению концепта легитимность. Понятие легитимности в современной юридической науке и средствах массовой информации содержательно интерпретирует процессы «обоснования», «оправдания» установленного порядка управления и степень достигнутого в обществе «согласия». Многообразные легитимаци-онные практики позволяют объединить жизненное пространство индивидов и их ассоциаций с установленным государственно-правовым порядком, придавая ему особую значимость. В случае такой правовой обоснованности взаимодействие публичных институтов становится частью личной рефлексии об окружающем, а государственная власть приобретает ресурс доверия. Концепт легитимность «сплавляет» в целостность содержание многообразных мифических, теологических, философских, моральных, юридических и политических аспектов, пересекавшихся на протяжении веков в множествах понятий и сфер деятельности европейских народов.

Актуальность проявления исследовательского интереса к феномену легитимности связана с падением инструментальной эффективности государственно-властных институтов, традиционно отвечавших за реализацию функций целедостижения, и неудачами государственно-правового реформирования. В этом плане показательна ситуация в западной науке, где внимание к указанной проблематике в значительной степени обусловлено острыми противоречиями, с которыми сталкиваются современные формы демократии при реализации принципов «гражданской легитимации». Деформация базовых структур либеральной идеологии и институтов, вследствие резкого возрастания культурного, этнического и религиозного многообразия, эрозии традиционных форм гражданской идентификации, обусловливает актуальность исследования культурных источников публичной солидарности. Теоретическая и практическая значимость изучения происходящих государственных и правовых процессов напрямую связана также с очевидными проблемами становления демократических институтов в посткоммунистических обществах. Становление формальных демократических институтов и гражданской идентичности в этих странах сопровождается стремлением обеспечить социальную солидарность посредством символизации когнитивных схем, базирующихся на безусловности авторитета государственной власти.

Цели диссертационного исследования обусловили его основные задачи:

- проанализировать понятие самого насилия, его признаки и дать определение легитимации;

- изучить роль насилия в деятельности государства с позиции теории насилия;

- оценить легитимность мер государственного реагирования на проявление насилия в реальности;

- наметить меры для смягчения причин и условий, способствующих применению насильственных формам деятельности.

Методологическая база исследования. Методологическую основу исследования составляет общенаучные методы познания, а также специальные методы исследования: сравнительно-правовой, системно-структурный, логический, исторический анализ, формально-юридический, нормативный и метод правового моделирования. Выводы, предложения и рекомендации, изложенные в диссертации, основаны на результатах научного анализа литературы по исследуемой проблеме.

Первые целостные научные исследования феномена легитимации предприняли такие теоретики коммуникативной природы государственной власти, как Т. Парсонс, X. Арендт, Ю. Хабермас, чьи методологические посылки стали основанием большинства работ, где затрагивается проблематика легитимации. В этом методологическом ключе выполнены исследования таких авторов, как Д. Истон, Д. Битем, С. Липсет, У. Блюм, М. Дюверже, Ч. Миллс, У. Розенбаум, Л. Пай, Д. Хелд, К. Ясперс и др. В русле подобной методологической стратегии выполнены работы российских правоведов, философов, социологов (Т.А. Алексеева, А.В. Гуторов, Ю.В. Давыдов, А.А. Дягтерев, С.М. Елисеев, В.М. Зубок, С.А. Ланцов, В.П. Макаренко, Е.Я. Сергеева, В.Ю. Сморгунова, В.П. Пугачев, О.Ф. Шабров, Е.Б. Шестопал,

Р.П. Шпакова и др.).

Социально-философский контекст проблемы насилия открывается в работах К.И. Батыра, В.Ю. Верещагина, А.А. Гусейнова, В.В. Денисова, А.В. Дмитриева, И.Ю. Залысина, А.В. Ерицяна, Т.В. Кашаниной, Г.Н. Киреева, В.П. Малахова, А.А. Паршиной, Б.А. Шабады и др. Анализ феномена власти как наиболее близкого феномену насилия наиболее обстоятельно представлен в работах В.Г. Ледяева, А.А. Здравомыслова, Г.С. Гаджиева. Собственно анализу государственно-правовой действительности и легитимности в частности и методологии подобного рода исследований посвящены работы таких отечественных авторов, как М.В. Ильин, Н.И. Бирюков, В.Г. Ледяев, М.В. Черников, В.М. Сергеев, B.C. Цымбурский и др. 1

Таким образом, накоплен определенный опыт изучения понятия легитимации и сопряженных феноменов.

1 См. Дюркгейм Э. О разделении общественного труда. — Одесса, 1900.; Дюркгейм

Э. Самоубийство: социологический этюд. — СПб.: Изд-во Карабасникова, 1912.; Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., Т.8, 18. — М.: Госполитиздат, 1968.; Вебер М. Избранные произведения. — М.: Прогресс, 1990.; Фуко М. Воля к истине. М., 1996.; Гусейнов А. Ненасилие — новая перспектива общества //Ненасилие: философия, этика, политика / Отв. ред. А. А. Гусейнов. — М.: Наука, 1993.; Денисов В. В. Социология насилия (критика современных буржуазных концепций). — М.: Политиздат, 1975.; Дмитриев А. В., Залысин И. Ю. Насилие: социо-политический анализ. М., 2000.; Киреев Г. Н. Сущность насилия. — М.: Прометей, 1990. фицит комплексного, системного подхода к изучению государственно-правового насилия, что препятствует глубокому проникновению в сущность этого явления; б) отсутствует ясность в понимании сущности насилия как понятия юридической науки; в) остается малоисследованной функциональная сторона насилия: его юридические и политические возможности, степень эффективности; г) настоятельно необходимой является разработка проблемы легитимности насилия. Хотя оценочный анализ тех или иных государственно-правовых процессов является задачей прежде всего этики, юридическая наука не может уйти от него, поскольку аксиологические аспекты имеют большое практическое значение.

Научная новизна диссертационного исследования заключается в следующем:

- определены сущностные признаки насилия и принуждения как государственно-правовых категорий, обозначающих различные цели и средства государственно-властного воздействия и упорядочивания;

- типологизированы властные отношения согласно принципу доминирования насилия и принуждения в пределах их государственно-правового соответствия определенному культурно-легитимному порядку;

Основные положения, выносимые на защиту.

Теоретическая и практическая значимость.

Работа содержит научный материал, который может быть использован для переосмысления подходов к значению государственно-правового принуждения, а также определяет направления междисциплинарного изучения данной проблематики.

Материалы, содержащиеся в работе могут быть применены в учебном процессе при чтении соответствующих тем и разделов курсов по теории государства и права, а также при подготовке к проведении научно-теоретических и практических исследований.

Сформулированные в ходе работы выводы и предложения предлагается использовать в работе федеральных органов государственной власти, в частности для модификации и совершенствования действующего законодательства, а также оказания влияния на законотворческий процесс.

Апробация и внедрение в практику результатов исследования.

Результаты исследования и основанные на них выводы обсуждены на заседаниях кафедры теории государства и права Московского университета МВД России и внедрены в учебный процесс по данной дисциплине. Ряд положений использованы при подготовке научно-практических конференций и семинаров. По теме диссертации опубликовано несколько печатных работ. Отдельные предложения диссертанта внедрены в деятельность Правового департамента МВД России и используются при подготовке предложений по совершенствованию законодательства.

Структура диссертации обусловлена целью и задачами исследования. Работа состоит из введения, трех глав, включающих восемь параграфов, заключения и библиографии.

ВЫВОД ДИССЕРТАЦИИ
по специальности "Теория и история права и государства; история учений о праве и государстве", Мостовюк, Михаил Анатольевич, Москва

Заключение

В результате проведенного исследования государственно-правовых форм принуждения и его крайней формы - насилия, были получены определенные выводы: изучено насилие как крайняя форма принуждения, определены его критерии, основания, средства, пределы легитимации; изучена роль насилия в деятельности государства с позиции теории насилия; рассмотрена легитимность насилия в контексте различных государственно-правовых режимов и историко-культурных типов государства; определен механизм легитимации государственного насилия, его специфика в советском государстве и особенности в постсоветском государстве.

В ходе диссертационного исследования мы пришли к следующим выводам.

Насилие настолько же специфично для деятельности государства, насколько и все остальные средства власти (убеждение, стимулирование и т. д.). Специфичность насилия в системе государственной власти состоит в том, что государство располагает системой средств воздействия на объект, включающей аппарат насилия (армия, спецслужбы, правоохранительные органы и т. д.) с его вещественными атрибутами и в случае необходимости может применить соответствующие меры принуждения.

Позиции авторов, рассматривающих насилие в системе государственной власти, отличаются некоторой односторонностью. Они сводят все формы связи субъекта и объекта власти к одной, основанной на авторитете и согласии. Однако любая власть предполагает асимметрию, неравное положение сторон властных отношений, а значит, порождает конфликты интересов, воли субъектов, что обусловливает применение насильственных средств.

Исследовав различные точки зрения, мы пришли к выводу, что понятие «легитимность» выражает мнения и знания о таком государственном порядке, который обеспечивает возможность организовывать взаимодействие с минимальным использованием принуждения. Противоречия в трактовке и использовании понятия легитимность у различных авторов обусловлены тем, что смысл легитимности раскрывается в контексте одной активной схемы (часто в противопоставлении иным) без учета их связи и культурно-исторического контекста процедур легитимации, что нередко и ведет к взаимоисключающим концепциям легитимности и кризисов легитимности.

Насильственный сценарий возникновения государства предусматривает два варианта развития и двояко объясняет природу происхождения государства. В первом варианте возникновение государства объясняется широкомасштабной и затяжной войной между группами общин, достигших уровня племенной организации или уровня вождества. В этом случае институты власти государственного уровня в равной степени возникают и как средство организации общества для повышения его боеспособности и как средство закрепления и управления на завоеванной земле или средства контроля над завоеванными государствами. Во втором варианте насильственный сценарий образования государства предполагает задолго до появления частной собственности выделение группы людей, целью которой является исполнение ряда важных функций в существовании общества не связанных напрямую с производством или экономикой.

Критика теории насилия заключалась в том, что в ней отрицается та «общая тенденция» к превращению государственной власти в правовое явление. Важно отметить, что теория внешнего насилия происхождения государства и права достаточно часто критиковалась и с этических позиций, как пропагандирующая насилие, призванная не для объяснения причин возникновения государства в прошлом, а для обоснования насильственных методов в настоящем.

В теории насилия совершенно особое место отведено роли права, которое, зарождаясь с появлением государства, начинает играть основную роль в укреплении общественных связей внутри единого, но еще хрупкого государственного организма. Особый же интерес вызывает предложенная в рамках теории точка зрения на процесс появления и начального развития правовых регуляторов общественной жизни. Во-первых, появление права как «институционного нормативного регулятора» рассматривается как следствие усложнения социальной структуры общества — появления государства (до этого можно было лишь говорить, о первобытных социальных регуляторах: обычаях, обрядах и др.). Во-вторых, формирование права рассматривается исключительно как длительный эволюционный процесс, тесно связанный с явлениями психологического характера (по JT. Гумпловичу право неотделимо от постоянно модифицирующейся нравственности и является ее следствием).

Таким образом, крайне важным в рамках рассматриваемой теории представляется тот факт, что процесс возникновения и развития права рассматривается в тесной связи с изменениями в общественном сознании, то есть с учетом психологических аспектов.

Анализ роли насилия в государствах с различным государственным режимом показал, что наиболее стабильны либо те из них, в которых насилие систематически применяется в широких масштабах (при наличии легитимности), либо демократические режимы, где используются мягкие меры подавления экстремистских выступлений. Только при строго ограниченном использовании насилие может быть эффективным при достижении демократических целей. Не следует при этом опасаться, что ограничение государственного насилия приведет к ослаблению его действенности. Наоборот, практика показывает, что это повышает его эффективность. Насилие более эффективно при достижений деструктивных целей: разрушение насильственного потенциала оппонентов, их физическая изоляция или устранение (в случае невозможности иным образом остановить чьи-либо агрессивные действия) и т. д. Вместе с тем, оно малопригодно для решения конструктивных, долговременных государственных задач.

На наш взгляд, существуют две основные системы властных отношений: мобилизационная и эволюционная, которые задают соответственно определенные парадигматические императивы в процессе институционализа-ции насилия или принуждения в деятельности государственной власти.

Эволюционная модель системы властных отношений отличается наименьшим насилием по сравнению с мобилизационной. Данный тип государственно-правовых изменений генетически свойствен государствам англосаксонского социально-культурного ареала, в меньшей степени — романо-германской государственной традиции.

Специфика применения насилия в советском государстве заключалась в том, что вера в безграничные возможности государственных средств регулирования социальных отношений, характерная для тоталитарных элит, приводит к вытеснению механизма общественной саморегуляции и абсолютному доминированию рычагов «сознательного» управления.

Правовая сущность властно-принудительных мер состоит в праве государства осуществлять специальные меры правового принуждения на основании верховенства и неограниченности своего суверенитета в целях обеспечения единства власти и защиты национальных интересов в пределах своей территориальной юрисдикции. Следовательно, государственное принуждение представляет собой государственно-правовую систему властно-силового воздействия, состоящую из нормативно-институционального обеспечения, определяющего основания, формы и порядок действий органов власти по отношению к субъектам права в случаях совершения ими конституционных и иных правонарушений в целях охраны интересов общества и государства.

БИБЛИОГРАФИЯ ДИССЕРТАЦИИ
«Легитимность государственного насилия»

1. Нормативные правовые акты и комментарии

2. Европейская конвенция по предупреждению пыток и бесчеловечного или унижающего достоинство обращения или наказания от 26 ноября 1987 г.

3. Конституция Российской Федерации.

4. Уголовный кодекс Российской Федерации.

5. Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации.

6. Уголовно-исполнительный кодекс Российской Федерации.

7. Гражданский кодекс Российской Федерации.

8. Федеральный закон «О борьбе с терроризмом» от 4 августа 1998 г.

9. Резолюция ПАСЕ от 29 января 2003 г. № 1315 (2003) «Оценка перспектив политического урегулирования конфликта в Чеченской Республике».

10. Указ Президента Российской Федерации от 8 октября 1997 г. № 1100 «О реформировании уголовно-исполнительной системы Министерства внутренних дел Российской Федерации».1.. Монографии, книги

11. Авторитаризм и демократия в «третьем мире» / Отв. ред. Г. И. Мир-ский. —М: АН СССР, 1991. —296с.

12. Алексеев В. А. Скромный кондотьер: феномен Че Гевары. — М., Политиздат, 1991. — 303 с.

13. Алиев У. С. Сущность и основные формы вооруженного насилия в современную эпоху. — М.: ВПА, 1979. — 117 с.

14. Англо-русский словарь. 53 000. М.: Русский язык, 1978.

15. Аникевич А. Г. Политическая власть: вопросы методологии исследования. — Красноярск: Изд-во Красноярс. университета, 1986. — 176 с.

16. Анисимов С. Ф. Мораль и поведение. — М.: Мысль, 1979. — 142 с.

17. Антология ненасилия / Редколл.: Е. Алексеева и др. — М.; Бостон: Моск. журн., 1992. — 254 с.

18. Анчел Е. Этос и история. — М.: Мысль, 1988. — 127 с.

19. Аристотель. Политика // Соч. в 4 т. — М.: Мысль, 1984. — Т. 4. — 830 с.

20. Арон Р. Демократия и тоталитаризм. — М.: Текст, 1993. — 301 с.

21. Бакунин М. Государственность и анархия // Философия. Социология. Политика — М.: Правда, 1989. — 621 с.

22. Бакштановский В. И. Моральный выбор личности: альтернативы и решения. — М.: Политиздат, 1983. — 223 с.

23. Бакштановский В. И. Моральный выбор личности: цели, средства, результаты. — Томск: Изд-во Томского ун-та, 1977. — 200 с.

24. Бакштановский В. И., Согомонов Ю. В. Введение в политическую этику. — М.; Тюмень: АН СССР, Сибирск. отделение, 1990. — 181 с.

25. Бакштановский В. И., Согомонов Ю. В. Игра по правилам (Политическая этика в гражданском обществе). — М.: Знание, 1991. — 63 с.

26. Барабанова А. И., Ямщикова Е. А. Народовольцы в Петербурге. — JL: Лениздат, 1984. —223 с.

27. Баталов Э. Я. Политическая культура современного американского общества. — М.: Наука, 1990. — 252 с.

28. Белоусов Л.С.Муссолини: Диктатура и демагогия. — М.: Машиностроение, 1993. — 368 с.

29. Бенвенист Э. Словарь индоевропейских социальных терминов. М.: Прогресс-Универс, 1995.

30. Бергер П., Лукман Т. Социальное конструирование реальности. Трактат по социологии знания. М.: Academia-центр, Медиум, 1995.

31. Бердяев Н. А. Истоки и смысл русского коммунизма. — М.: Наука, 1990. —220с.

32. Битянова М. Р. Социальная психология. — М.: Междунар. пед. академия,— 106 с.

33. Бланки Л. О. Избранные произведения. — М.: Изд-во АН СССР, 1952. — 394 с.

34. БСЭ / Гл. ред. А. М. Прохоров. — М.: Сов. энциклопедия, 1971. — Т. 5.640 с.

35. БСЭ / Гл. ред. А. М. Прохоров. — М.: Сов. энциклопедия, 1972. — Т. 7.608 с.

36. БСЭ / Гл. ред. А. М. Прохоров. — М.: Сов. энциклопедия, 1975. — Т. 21. —640 с.

37. БСЭ / Гл. ред. А. М. Прохоров. — М.: Сов. энциклопедия, 1976. — Т. 25, —600 с.

38. БЭС: в 2-х т. / Гл. ред. А. М. Прохоров. — М.: Сов. энциклопедия, 1991.1. Т. 1 — 863 с.

39. Бочаров В. В. Власть. Традиции. Управление. — М.: Наука, 1992. — 294 с.

40. Бро Ф. Политология. — М, 1992. — 86 с.

41. Буева JI. П. Несостоятельность аргументов в пользу насилия /'Ненасилие: философия, этика, политика / Отв. ред. А. Гусейнов. — М.: Наука, 1993. —С. 60-65.

42. Вальдман П. Этнический радикализм: Реферат. — М.: ИНИОН АН СССР, 1990. —22 с.

43. Васильев JI. С. История Востока: в 2-х т. — М,: Высшая школа, 1994.1. Т. 1. —495с.

44. Васильев JI. С. История Востока: в 2-х т. — М,: Высшая школа, 1994.1. Т. —495 с.

45. Введение в политологию / Гаджиев К. С. и др. — М.: Просвещение, 1993. —253 с.

46. Вебер М. Избранные произведения. — М.: Прогресс, 1990. — 804 с.

47. Веселицкий А. А. Убийцы. — М.: Политиздат, 1985. — 272 с.

48. Волкогонов Д. А. Ленин: Политический портрет: В 2 кн. — М.: Новости, 1994. — Кн. 1. — 477 е.; Кн. 2. — 508с.

49. Восленский М. Номенклатура. — М.: Сов. Россия, 1991. — 622 с.

50. Власть многоликая / Отв. ред. А. И. Уваров. — М.: Российское филос. общ-во, 1992. — 184с.

51. Гаджиев К. С. Политическая наука. — М.: Сорос — МО, 1994. — 394 с.

52. Гайда А. В., Китаев В. В. Власть и человек. — Свердловск: Изд-во Ур-ГУ, 1991.— 156с.

53. Гегель Г. В. Сочинения в 12 т. — М.: Гос. изд-во, 1934. — Т. VII. — 380 с.

54. Глобальные проблемы и общечеловеческие ценности: Пер. с англ, и франц. / Сост. JL И. Васильенко и В. Е. Ермолаевой; вводн. ст. Ю. А. трейдера. — М.: Прогресс, 1990. — 495 с.

55. Гоббс Т. Левиафан, или материя, форма и власть государства церковного и гражданского // Соч. в 2-х т. — М.: Мысль, 1991. — Т.2. — 590 с.

56. Головатенко А. Ю. Тоталитаризм 20 века. — М.: Школа-прогресс, 1992. — 127 с.

57. Гордон Л. А., Клопов Э. В. Что это было? — М.: Политиздат, 1989. — 318 с.

58. Госс Ж. Ключевые понятия гуманистической и христианской концепции ненасилия // Ненасилие: философия, этика, политика / Отв. ред. А. Гусейнов. — М.: Наука, 1993. — С. 19-27.

59. Грановский Т. Н. Лекции по истории средневековья. — М.: Наука, 1986. —427 с.

60. Грачев А. С. Политический экстремизм. — М.: Мысль, 1986. — 269 с.

61. Гумплович Л. Основы социологии. — СПб: Издание О. Поповой, 1899.360 с.

62. Гумплович Л. Социология и политика. — М.: Издание В. Бонч-Бруевича, 1895. — 124 с.

63. Гусейнов А. Золотое правило нравственности. — М.: Молодая гвардия, 1988. —208с.

64. Гусейнов А. Ненасилие — новая перспектива общества //Ненасилие: философия, этика, политика / Отв. ред. А. А. Гусейнов. — М.: Наука, 1993.1. С. 54-59.

65. Даль В. И. Толковый словарь живого великорусского языка. В 4-х томах. М.: Гос. Изд-во иностранных и национальных словарей.

66. Даль Р. Введение в теорию демократии. — М.: Наука, 1992. — 157 с.

67. Денисов В. В. Социология насилия (критика современных буржуазных концепций). — М.: Политиздат, 1975. — 214 с.

68. Дмитриев А. В., Залысин И. Ю. Насилие: социо-политический анализ. М, 2000.

69. Дьюи Д. Цели и средства // Этическая мысль / Общ. ред. А. Гусейнова. — М.: Республика, 1992. — С. 245-250.

70. Дюркгейм Э. Метод социологии. — Киев-Харьков: Ф. А. Иогансон, 1899. — 153 с.

71. Дюркгейм Э. О разделении общественного труда. — Одесса, 1900. — 332 с,

72. Дюркгейм Э. Самоубийство: социологический этюд. — СПб.: Изд-во Карабасникова, 1912, —541 с.

73. Еллинек Г. Общее учение о государстве. СПб., 1908.

74. Желев Ж. Фашизм: Тоталитарное государство. — М.: Изд-во Новости, 1991. —336 с.

75. Илюшечкин В. П. Эксплуатация и собственность в сословно-классовых обществах. — М.: Наука, 1990. — 435 с.

76. Каверин С. Б. Психология и политика. — Тамбов: Изд-во Междунар. информ. Побелев, центра, 1992. — 140 с.

77. Кальсхофен Ф. Ограничение методов и средств ведения войны. — М.: МККК, 1994. —231 с.

78. Каменская Г. В., Родионов А. Н. Политические системы современности. — М.: Онега, 1994. — 224 с.

79. Камю А. Бунтующий человек. — М.: Политиздат, 1990. — 414 с.

80. Кант И. К вечному миру. — М.: Моск. рабочий, 1989. — 75 с.

81. Каутский К. Национальность нашего времени. Тифлис: Закрайком РКП, 1922.

82. Кашкин С. Ю. Политический режим в современном мире. — М.:1. Юрист, 1993. —56 с.

83. Кинг М. — JI. Паломничество к ненасилию // Этическая мысль / Общ. ред. А. Гусейнова. — М.: Республика, 1992. — С. 168-181.

84. Киреев Г. Н. Сущность насилия. — М.: Прометей, 1990. — 110 с.

85. Кистяковский Б. А. Социальные науки и право. М. Изданием, и С. Сабашниковых, 1916.

86. Китаев Н. И. Социальное насилие в современном классовом противоборстве. — Минск: Изд-во БГУ, 1980. — 136 с.

87. Крадин Н. Н. Кочевые общества (проблема формационной характеристики). Владивосток: Дальнаука, 1992. 148 с.

88. Краснов Ю. К., Кривогуз И. М. Неминуший В. П. Основы науки о политике: В 2-х ч. — М.: МКУ, 1993. — 4.1. — 187 с.

89. Краткая философская энциклопедия. — М.: Изд. группа Прогресс-Энциклопедия, 1994. — 576 с.

90. JTe Гофф Ж. Цивилизация средневекового Запада. — М.: Прогресс, 1992. —372 с.

91. Ледяева О. М. Понятие власти // Власть многоликая / Отв. ред. Уваров А. И. — М., 1992. — С. 4-29.

92. Ленин В. И. Проект программы нашей партии // Полн. собр. соч. — Т.4. — С. 221-239.

93. Ленин В. И. Пролетарская революция и ренегат Каутский // Поли. собр. соч. —Т. 37. —С. 235-338.

94. Лосский И. О. Условия абсолютного добра. — М.: Политиздат, 1991. -367 с.

95. Ляхов Е. Г. Терроризм и межгосударственные отношения. — М.: Международные отношения, 1991. — 212 с.

96. Макиавелли Н. Государь. — М.: Планета, 1990. — 84 с.

97. Маркс К., Энгельс Ф. Сочинения. 2-е изд., Т.8, 18. — М.: Госполитиздат, 1968.

98. Мельгунов С. П. Красный террор в России: 1918-1923. — М.: СПРИУ1. СО, 1990. —207 с.

99. Моджорян JT. А. Терроризм: правда и вымысел. — М.: Юрид. лит., 1983. —239 с.

100. Монтескье Ш.-Л. О Духе законов. — СПб.: Пантелеев, 1900. — 706 с.

101. Мухаев Р. Т. Хрестоматия по теории государства и права, политологии, истории политических и правовых учений. М. Приор, 2000.

102. Немецко-русский 80 000 слов. М.: Русский язык, 1976.

103. Ненасилие: философия, этика, политика / Отв. ред. А. Гусейнов. — М.: Наука, 1993. — 188с.

104. Непесов М. М., Сапрыков В. Н. Современный терроризм: социальные истоки, цели, проявления. — М.: Знание, 1984. — 64 с.

105. Ожегов С. И. Словарь рус. языка. — М.: Рус. яз., 1988. — 748 с.

106. Основы политологии: Краткий словарь терминов и понятий. — М.: Обществознание России, 1993. — 168 с.

107. Основы политологии: Курс лекций под ред. В. П. Пугачева. — М.: Изд-во МГУ, 1992. —256 с.

108. Основы социологии: Курс лекций / Отв. ред. А. Г. Эфендиев. — М.: Обществознание России, 1993. — 383 с.

109. Островска И. Политическая власть. — Рига: ЛГУ, 1990.

110. ПерерваВ. В., Перерва Г. Ф. Социальное насилие и мораль. — М.: Обществознание, 1983. — 64 с.

111. Политологический словарь: в 2-х ч. — М.: РАУ, 1994. — Ч. 1. — 207 с.

112. Политологический словарь: в 2-х ч. — М.: РАУ, 1992. — 4.2 — 223 с. Политология: Краткий словарь / Под ред. В. Л. Калашникова. — М.: МО-ГИФК, 1992. —160 с.

113. Политология: Энциклопедический словарь / Общ. ред. и сост. А. М. Аверьянов. — М.: Publishers, 1993. — 431 с.

114. Попов В., Шмелев Н. На развилке дорог // Осмысливая культ Сталина. — М.: Прогресс, 1989. — С. 284-326.

115. Попова С. М. Роль насилия во властном преобразовании системы социальной коммуникации. — Екатеринбург: Урал, отд-ние РАН, 1992. — 61 с.

116. Присяжный Н. С. Экономическая чума. — Ростов-на-Дону: Изд-во Рост, ун-та, 1994. — 452 с.

117. Ратцель Ф. Человечество, как жизненное явление на земле. М.: Книжное дело, 1901.

118. Словарь иностранных слов. — М., Русс, язык, 1988. — 606 с.

119. Словарь по этике / Под ред. А. Гусейнова и И. Кона. — М.: Политиздат, 1989. —447 с.

120. Словарь русского языка: в 4-х т. — 2-е изд., испр. и допол. / АН СССР, Институт русского языка; Под ред. А. П. Евгеньевой. — М.: Русский язык, 1981. — Т.1. — 696 с; Т. 2. — 1982. — 736 с; Т. 3 — 1983. — 750 с; Т. 4. — 1984. —792 с.

121. Современная западная социология: Словарь. М.: Политиздат, 1990.

122. Сорель Ж. Размышления о насилии. М. Польза, 1907.

123. Теплов Э. П. Политическая власть. — СПб.: Образование, 1993.

124. Толковый словарь русского языка конца XX века. Языковые изменения. СПб. 1998.

125. Федоров В. А. Эволюция авторитарных режимов на Востоке. — М.: Наука, 1992. — 197 с.

126. Философия политики: Властные факторы в политической системе общества/Отв. ред. Ю. И. Ирхин, В. В. Крапивин. — М., Луч, 1993. — 241 с.

127. Фуко М. Воля к истине. М., 1996.

128. Хлевнюк О. 1937-й. Сталин, НКВД и советское общество. — М.: Республика, 1992. —268 с.

129. Холмс Л. Социальная история России: 1917-1941. — Ростов-на-Дону: Изд-во Рост, ун-та, 1994. — 144 с.

130. Шарп Д. Ненасильственная борьба: лучшее средство решения острых политических и этических конфликтов // Этическая мысль / Под Общ. ред. А. Гусейнова. — М.: Республика, 1992. — С. 200-211.

131. Юсим М. А. Этика Макиавелли. — М.: Наука, 1990. — 155 с.1.I. Статьи

132. Абрамов Ю. В. Конфликтный процесс и составляющие его понятия // Кентавр.— 1994. —№4. —С. 157-162.

133. Баллестрем К. Г. Власть и мораль // Философские науки. — 1991. — № 8. —С. 83-93.

134. Беглова Н. С. Терроризм: поиск решения проблемы // США — 1991. — №1. —С. 36-45.

135. БоллТ. Власть //Полис. — 1993. — №5. — С. 35-41.

136. Васильев JI. С. Протогосударство как политическая структура. // Народы Азии и Африки, 1981. №6.

137. Гаджиев К. С. Опыт введения в политологию // Полис. — 1992. -№ 1-2. — с. 96-116.

138. Галкин А. А. О фашизме — его сущности, корнях, признаках и формах проявления // Полис. — 1995. — №2. — С. 6-15.

139. Гидденс Э. Стратификация и классовая структура // Социс. — 1992. — №9. —С. 112-123.

140. Грин Д. П., Шапиро И. Объяснение политики с позиций теории социального выбора: Почему так мало удалось узнать? // Полис. — 1994. -№ 3. — С. 59-74.

141. Гудименко Д. В. Политическая культура России: преемственность эпох //Полис. — 1994. —№2. —С. 156-164.

142. Гусейнов А. Мораль и насилие // Вопросы философии. — 1990. -№5. — С. 127-136.

143. Гусейнов А. Моральная демагогия как форма апологии насилия// Вопросы философии. — 1995. — № 5. — С. 5-12.

144. Гусейнов А. Понятия насилия и ненасилия // Вопросы философии. -1994. —№6. —С. 43-52.

145. Дахин В. Распад социальной ткани тоталитарного общества // Свободная мысль. — 1994. — № 2-3. — С. 103-112.

146. Дарендорф Р. Элементы теории социального конфликта // Социс. — 1994. -№ 5. — С. 142-147.

147. Доган М. Легитимность режимов и кризис доверия // Социс. — 1994. -№6, — С. 147-156.

148. Желтухин А. И. Социологическая концепция конфликта. // Социс. — 1994. -№4. — С. 142.

149. Ильин И. А. Погребение набальзамированного толстовства // Вопросы философии. — 1992. — №4. — С. 84-107.

150. Каутский К. Терроризм и коммунизм // Полис. — 1991. — №1 — С. 173-181; №2 — С. 146-154.

151. Киреев Г. Н. Сущность социального насилия // Философские науки. — 1986. —№1. —С. 24-34.

152. Ковалев А. М. Является ли классовая борьба движущей силой истории, революция ее локомотивом, а насилие повивальной бабкой? // Вестник МГУ. Серия 12. Социально-политические исследования. -1992. — №5. — 59-70.

153. Козлова О. Н. Развитие идеологий и социальные конфликты // Социс. -1993. —№4. с. 25-29.

154. Краснов Б. И. Теория власти и властных отношений. // Социально-политический журнал. — 1994. — № 3-6. — С. 76-84.

155. Лазарев Н. Я. Терроризм как тип политического поведения // Социс. -1993.—№8. —С. 32-36.

156. Лоренц К. Восемь смертных грехов цивилизованного человечества // Вопросы философии. — 1992. — № 3. — С.39-53.

157. Мазуров И. Фашизм как форма тоталитаризма // Общественные науки и современность. — 1993. — № 5. — С. 39-52.

158. Массинг О. Господство. // Полис. — 1991. — №6. — С. 107.

159. Миллс Р. Интеллектуальное мастерство. // Социс. — 1994. — № 1.

160. Ортега-и-Гассет X. Восстание масс // Вопросы философии. — 1989. — №4. с. 117.

161. Переходы от авторитарных режимов // Общественные науки и современность. — 1992.—№ 5. —С. 145-144.

162. Проблема гуманизма и насилия в русской революционной традиции (материалы «круглого стола») // Философские науки. — 1991. — № 2. — С. 3-37.

163. Санистебан JI. С. Политические системы и легитимность // Диалог. -1993. —№4. —С. 45-49.

164. Синельников А. Поощрение и наказание. Мужчина и патриархатная власть. Преображение, 1997, №5, с. 7.

165. Сорокин П. А. Причины войны и условия мира // Социс. — 1993. — № 12.

166. Ткаченко В. И. Насилие, не опасное и опасное для жизни и здоровья, как уголовно-правовая категория // Государство и право. — 1992. — № 12. — С. 76-84.1.. Авторефераты и диссертации

167. Бринский А. А. Партизанская борьба как форма революционного насилия: Автореф. дис. канд. филос. наук. — М., 1986.— 18 с.

168. Гулин В. П. О мирной и немирной формах социалистической революции: Автореф. дис. канд. филос. наук. — Д., 1964. — 21 с.

169. Денисов В. В. Проблема насилия в современной буржуазной социально-философской мысли (Критический анализ): Автореф. дис. д-ра филос. наук. —М., 1975. —47 с.

170. Зимбули А. Е. Культура и насилие: этический анализ. Дисс. канд, наук. Спб., 2002.

171. Киреев Г. Н. Явление и сущность социального насилия (социально-философский анализ): Автореф. дис. д-ра филос. наук., 1992. — 32 с.

172. Кугай А. И. Природа политического насилия и его роль в современном мире: Автореф. дис. канд. филос. наук. — М., 1993. — 21 с.

173. Ланцов С. А. Политические революции и социальный прогресс (критический анализ марксистской концепции): Автореф. дис. д-ра полит, наук.1. СПб, 1991.-33с.

174. Ледяева О. М. Власть как предмет социально-философского анализа: Автореф. дис. канд. филос. наук. — Иваново, 1989. — 18с.

175. Липатов И. М. Сущность и основные формы политического насилия в современных условиях (философско-социологический анализ): Автореф. дис. канд. филос. наук. — М., 1989. — 20 с.

176. Мизер А. А. Вооруженное насилие в политике консервативных и реакционных сил современности: Автореф. дис. д-ра филос. наук. — М., 1993.23 с.

177. Осадчий Н. Н. Социально-философский анализ власти как обществен> ного явления: Автореф. дисс. канд. филос. наук. — М., 1983. -19 с.

178. Перфильев Г. А. Диалектика революционного насилия, пролетарского гуманизма и законности: Автореф. дис. канд. филос. наук. — Львов, 1988.16 с.

179. Попова С. М. Властное насилие в формировании структуры тоталитарного общества: Автореф. дис. канд. полит, наук. Екатеринбург, 1993. — 16с.

180. Рыжов О. А. Новое политическое мышление и проблемы вооруженного насилия в современном историческом процессе: Автореф. дисс. канд. филос. наук. — М., 1991. — 21 с.

181. Ширавов А. Ш. Марксизм-ленинизм о роли насилия в развитии общества и современность: Автореф. дис. канд. филос. наук, 1973. — 18 с.

182. Шумаков Ю. Н. В.И.Ленин о революционном насилии в общественном развитии: Автореф. дис. канд. филос. наук. — М., 1973. — 30 с.1. V. Иностранные источники

183. Airaksinen Т. Coercion and Authority. — Pittsburgh (Pa.): University of Pittsburgh Press, 1988.

184. Alienation and Violence / Ed. by S. J. Shoham. — Northwood: Science Reviews Ltd., 1988.

185. Arendt H. Reflections on Violence // The Journal of International Affairs. — 1969.

186. Arendt H. Reflections on Violence // The Journal of International Affairs.1969.—Vol. 23.-№ 1. —p. 11.

187. Arendt H. The Origins of Totalitarianism. N. Y.: Harcourt Brace Yovano-vich, 1973.

188. Authoritarian Politics in Modern Society: The Dynamics Established One — Party Systems / Ed. by S. Huntington and C. Moore. — N. Y. — L.: Basic Books,1970.

189. Barbiellini Amidei G. II Potere. — Milano: Rizzoli, 1988.

190. Bell J. B. Assassini N. Y.: St. Martin's Press. 1979.

191. Dahl R. The Concept of Power // Behavioral Scences. — 1957. — № 2. — pp. 201-215.

192. Davies I. Social Mobility and Political Change. — L.: McMillan, 1970.

193. Democracy: A Worldwide Survey / Ed. by R. Wesson. — N. Y.: Praeger, 1987.

194. European Committee for the Prevention of Torture and Inhuman or Degrading Treatment or Punishment (CPT). Public statement concerning the Chechen Republic of the Russian Federation. 10 July 2001. http://www. cpt. сое. int

195. Resolution 1315(2003). Evaluation of the prospects of a political solution to the conflict in the Chechen Republic. Text adopted by the Parliamentary Assembly on 29 January 2003. http://assembly. сое. int/

196. Encyclopedia of the Social Sciences / Edin-Chief Seligman E. — N. Y.: The McMillan, 3935. —Vol. 15.

197. Fenzi E. Armi and Bagagli: Un diario dalle Brigate Rosse. — Geneva: Costa & Nolan, 1987.

198. Giddens A. The Nation State and Violence. — Los Angeles: University of California Press, 1985.

199. Gofman E. Encounters: two studies in the sociology of interaction. In-dianopolis-NY: The Merril Company, INC, 1961.

200. Gurr Т. Why men rebel. — Princeton: Princeton University Press, 1974.

201. Flanigan W., Fogelman E. Patterns of Political Violence in Comparative Perspective. Comparative Polities, 1970, Vol. 3, № 1, pp. 1 —20.

202. Fricdcnch С The Pathology of Politics. — N. Y. — L.: Harger & Row,1972.

203. Habermas J. Moral Consciousness and Communicative Action. — Cambridge:22. Polity Press, 1990.

204. Huntington S. The Third Wave: Democratization in the Late Twentieth Century. Norman and L.: University of Oklahoma Press, 1991.

205. Lipset S. M. Political Man. Expanded Edition. Baltimore: The Johns Hopkins Univ. Press., 1991.

206. Lukes S. Power: A Radical View. — L.: McMillan, 1976.

207. Merton R. Social Theory and Social Structure. Revised and Enlarged Edition. Glencoe, III.: The Free Press, 1957.

208. Philosophy and Political Action / Ed. by V. Held, K. Nielsen, Ch. Parsons. — N. Y. etc.: Oxford Univ Press, 1972.

209. Polanyi M. Personal Knowledge. — Chicago: University oi' Chicago Press, 1958.

210. Russell B. Power. — L.: Allen & Unwin, 1975.

211. Schwartz D. Political Alienation and Political Behavior. — Chicago: Aldine,1973.

212. Violence and its Causes. — P.: UNESCO, 1981.

213. Von der Mehden F. Comparative Political Violence. — Englewood С (N. J.): Prentice Hall, Inc., 1973.

214. Wilkinson P. Terrorism and the Liberal State. — L.: McMillan, 1986.

215. Wolfgang M., Ferracuti F. The Subculture of Violence. — L. etc.: Tavistock35. Publications, 1967.

Автор: Мостовюк, Михаил Анатольевич
Город: Москва
Год: 2006
Звание: кандидата юридических наук
КОД ВАК: 12.00.01

Диссертация

Легитимность государственного насилия тема диссертации по юриспруденции

Автореферат

ПОХОЖИЕ РАБОТЫ

Легитимность государственного насилиятекст автореферата и тема диссертации по праву и юриспруденции 12.00.01 ВАК РФ

АВТОРЕФЕРАТ ДИССЕРТАЦИИ по праву и юриспруденции на тему «Легитимность государственного насилия»

СОДЕРЖАНИЕ ДИССЕРТАЦИИ по праву и юриспруденции, автор работы: Мостовюк, Михаил Анатольевич, кандидата юридических наук

ВВЕДЕНИЕ ДИССЕРТАЦИИ по теме "Легитимность государственного насилия"

ВЫВОД ДИССЕРТАЦИИ по специальности "Теория и история права и государства; история учений о праве и государстве", Мостовюк, Михаил Анатольевич, Москва

БИБЛИОГРАФИЯ ДИССЕРТАЦИИ «Легитимность государственного насилия»

АВТОРЕФЕРАТ ДИССЕРТАЦИИ
по праву и юриспруденции на тему «Легитимность государственного насилия»

СОДЕРЖАНИЕ ДИССЕРТАЦИИ
по праву и юриспруденции, автор работы: Мостовюк, Михаил Анатольевич, кандидата юридических наук

ВВЕДЕНИЕ ДИССЕРТАЦИИ
по теме "Легитимность государственного насилия"

ВЫВОД ДИССЕРТАЦИИ
по специальности "Теория и история права и государства; история учений о праве и государстве", Мостовюк, Михаил Анатольевич, Москва

БИБЛИОГРАФИЯ ДИССЕРТАЦИИ
«Легитимность государственного насилия»