Основы противодействия организованным формам преступной деятельности в условиях традиционно-национального и религиозного возрождения в Республике Дагестан

Сайгитов, Умалат Темирсултанович

Основы противодействия организованным формам преступной деятельности в условиях традиционно-национального и религиозного возрождения в Республике Дагестантекст автореферата и тема диссертации по праву и юриспруденции 12.00.08 ВАК РФ

АВТОРЕФЕРАТ ДИССЕРТАЦИИ
по праву и юриспруденции на тему «Основы противодействия организованным формам преступной деятельности в условиях традиционно-национального и религиозного возрождения в Республике Дагестан»

САЙГИТОВ УМАЛАТ ТЕМИРСУЛТАНОВИЧ

ОСНОВЫ ПРОТИВОДЕЙСТВИЯ ОРГАНИЗОВАННЫМ ФОРМАМ ПРЕСТУПНОЙ ДЕЯТЕЛЬНОС ТИ В УСЛОВИЯХ ТРАДИЦИОННО-НАЦИОНАЛЬНОГО И РЕЛИГИОЗНОГО ВОЗРОЖДЕНИЯ В РЕСПУБЛИКЕ ДАГЕСТАН

Специальность: 12.00.08 - уголовное право и криминология; уголовно-исполнительное право

АВТОРЕФЕРАТ диссертации на соискание ученой степени доктора юридических наук

Москва - 2009

003472638

Диссертация выполнена в Дагестанском государственном университете на кафедре уголовного права и криминологии

Научный консультант: доктор юридических наук, профессор

Магомедов Асбсг Ахмеднабиевич

Официальные оппоненты: Заслуженный деятель науки РФ,

доктор юридических наук, профессор Антонин Юрий Миранович

Заслуженный деятель науки РФ, доктор юридических наук, профессор Алексеев Анатолий Иванович

Заслуженный деятель науки РФ, доктор юридических наук, профессор Дашков Геннадий Владимирович

Ведущая организация: Российская правовая академия

министерства юстиции РФ

Защита состоится 10 июля 2009 года в 12 часов на заседании совета Д 203.022.02 при Академии экономической безопасности МВД России по адресу: 129329, г. Москва, ул. Кольская, дом 2, зал Ученого совета.

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Академии экономической безопасности МВД России

Автореферат разослан « 2--9г~ -^-^-Ч. ^ 2009 г.

Ученый секретарь диссертационного совета доктор юридических наук, профессор Ю.Е. Ширяев

I. ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Актуальность темы исследования. В советский период в российской криминологии на протяжении многих лет наблюдалось стремление обосновать официальные политические доктрины. Это сдерживало объективный анализ действительности, а в итоге негативно сказывалось и на оценке фактической расстановки сил в борьбе с преступностью и на теоретической разработке противодействующих ей правовых и организационных мер. Проблема организованной преступности не только не исследовалась, но даже не ставилась.

Между тем в структурах общества уже функционировала теневая экономика; отдельные структуры государственной и партийной власти были поражены коррупцией, внутри страны и за рубежом сформировались связи, порожденные иерархией преступных отношений. Однако интересы соблюдения официальных политических доктрин не позволяли все это квалифицировать как организованную преступность, изучать и соответственно разрабатывать и принимать меры борьбы с ней. Как следствие, в отечественных криминологических исследованиях термин «организованная преступность» начинает использоваться лишь с середины 70-х годов прошлого века.

Сегодня в России уже есть обширная литература, посвященная проблематике организованной преступности, но и ныне она еще относится к разряду наименее разработанных. Современный уровень исследований затормозился преимущественно на изучении организованной преступности как целостного криминального явления, не подлежащего дифференциации на разновидности. Вместе с тем в криминологической теории имеются примеры и более углубленного изучения этого социально негативного феномена. Как показывают эти исследования, такой подход может улучшить определение криминологических характеристик организованной преступности, будет способствовать целенаправленной борьбе с каждой из указанных разновидностей.

Мы также полагаем, что исследование организованной преступности как «целостного явления» потенциально ограничено в противовес научным усилиям, направленным на изучение отдельных ее форм. Это тем более очевидно, что в известном смысле «дробление» данного предмета исследования сообразуется с общественной опасностью каждой из разновидностей организованной преступной деятельности и, в конечном счете, с принципом дифференциации вины. Такому ракурсу исследования есть достаточно серьезное теоретико-логическое объяснение: формы организованной преступности, которые выступают объектом настоящего исследования, являются не столько разновидностями, сколько определенным качественным показателем уровня иных давно известных в криминологии противоправных феноменов (преступность экономическая, насильственная, беловоротничковая и т.п.). Суще-

ственные предпосылки для такого суждения мы видим и в реальной действительности, где, как показывает анализ криминологической ситуации, со всей отчетливостью отмечается завершение процессов кристаллизации организованной преступной деятельности.

Подходы к решению теоретических проблем, возникающих при определении сущности тех или иных криминологических явлений, уже прошли «инкубационный» период, пережили время становления, приобрели методологический и прагматический вес. Однако при изучении организованной преступности этот процесс оказался затрудненным, прежде всего потому, что в новых условиях российской действительности данный социально-негативный феномен не «вписался» в традиционные общеюридические и отраслевые (уголовное право, криминология, теория оперативно-розыскной деятельности) штампы. Отсюда в криминологической науке нет четкого, общепризнанного определения понятий ни организованной преступности в целом, ни основных форм ее проявления.

Между тем, как известно, любое явление может стать предметом исследования, в том числе криминологического, когда уже есть его подробное описание. Совершенно очевидно, что чем серьезнее и глубже исследование данного феномена, эффективнее соответствующая практическая деятельность, тем менее «размыты» и его содержательные характеристики. Поэтому при изучении направлений, форм организованной преступности определение их сущности становится проблемой совсем не риторической, тем более что «...любое познание есть познание в понятиях»1.

В ходе исследования, проведенного автором, обнаружилось одно мето-'дологическое преимущество совокупного изучения функциональных форм организованной преступности, особенно таких, как бандитизм и терроризм. Этот подход создает условие для более детального, очерченного представления об их разграничении между собой.

,, , Наконец, следует отметить, что в контексте изучения организованной преступности и ее проявлений особый интерес вызывает этническая организованная преступность. Многими учеными она позиционируется как весьма .специфичное явление преступности, которое весьма заметно проявляет себя на криминальном поприще. Следует отметить, что в настоящее время нет, по большому счету, серьезных исследований, посвященных проблемам определения природы и сущности этнической организованной преступности и, исходя из этого, мер противодействия ей, что весьма актуализирует исследования в этой области.

' франк С.Л. Непостижимое // Сочинения. - М., 1990. С. 187.

Изложенное позволяет сделать вывод, что исследование проблем предупреждения организованных форм преступности в Республике Дагестан является важной криминологической проблемой, чему, собственно, и посвящено настоящее исследование.

Степень научной разработанности проблемы. Сложность и многоплановость проблем борьбы с организованными формами преступной деятельности в одном из северокавказских регионов (Республика Дагестан), теоретическая и практическая значимость возникающих здесь вопросов обусловили интерес к ним со стороны ученых-правоведов и практиков.

В дореволюционный период отдельные уголовно-правовые проблемы борьбы с организованной преступностью и ее разновидностями были посвящены фундаментальные работы C.B. Познышева, Н.С. Таганцева, И.Я. Фой-ницкого, JI.E. Владимирова, Я.Г. Северского.

Отдельным аспектам борьбы с организованной преступностью посвятили свои труды З.А. Астемиров, Г.А. Аванесов, Х.Д. Аликперов, Ю.М. Антонин, A.A. Аслаханов, P.M. Акутаев, А.И. Алексеев, Г.В. Дашков, А.И. Долгова, C.B. Дьяков, Б.В. Волженкин, Г.А. Волюженич, C.B. Ванюшкин, Л.Д. Гаухман, А.И. Гуров, П.Ф. Гришанин, Я.И. Гилинский, В.М. Есипов, А.Э. Жалинский, И.И. Карпец, В.Н. Кудрявцев, Н.Ф. Кузнецова, В.В. Колесников, A.A. Крылов, B.C. Комиссаров, С.М. Иншаков, В.В. Лунеев, H.A. Лопащен-ко, Г.М. Миньковский, A.B. Наумов, B.C. Овчинский, В.В. Панкратов, В.П. Ревин, А.Н. Трайнин, В.А. Шабалин, В.Е. Эминов, П.С. Яни и ряд других ученых.

Проблемы этноконфессиональной криминологии в контексте изучения проблем организованной преступности исследовались в работах С. Боронбе-кова, A.M. Васильева, Е.А. Беляева, К.И. Полякова, A.A. Игнатенко, A.B. Авксентьева, В.О. Бобровникова, Д.Е. Еремеева, М. Рощина, Р.Г. Ланда, Г.В. Милославского, Л.И. Медведко, Т.С. Саидбаева, H.A. Смирнова, М.Т. Степа-нянца, Л.Ю. Сюкияйненаи др. Особо хочется отметить труд В.О. Бобровникова, который рассматривает в своей работе подъем исламского экстремизма в последние годы (Muslim Nationalism in the Post-soviet Caucasus: The Dages-tani Case // Caucasian Regional Studies. Vol. 4. Issue 1, 1999. P. 29-36), широко освещает организационные структуры исламских экстремистских организаций, формы и методы их деятельности, идеологию, программные цели и взаимоотношения с правящими режимами разной политической ориентации . A.A. Игнатенко в работе «Халифы без халифата» предлагает термин «исламские неправительственные религиозно-политические организации» и подразумевает под ним политические объединения, использующие религиозную идеологию, действующие вне связанного с государством религиозного комплекса и соответственно отвергающие правительственный контроль за своей деятельностью.

Не умаляя значения выполненных исследований, следует отметить, что в современной криминологической науке далеко не все аспекты исследуемой

в диссертации темы достаточно освещены, а многие из тех, что освещены, требуют уточнения. Кроме того, на сегодняшний момент нет комплексных, целостных фундаментальных исследований организованных форм преступной деятельности в этноконфессиональном разрезе, за исключением отдельных публикаций в виде научных статей.

Объект и предмет исследования. Объектом настоящего исследования является комплекс теоретических и практических проблем, связанных с раскрытием природы, содержания и особенностей, характеризующих основные формы организованной преступности в Республике Дагестан, для обеспечения деятельности правоохранительных органов по предупреждению этого вида преступности и уголовно-правовой борьбе с ней при соблюдении российского уголовного и иного законодательства.

Предмет исследования - отдельные стороны названного объекта, подлежащие непосредственному изучению. К ним относятся криминологические аспекты борьбы с организованными формами преступной деятельности в Республике Дагестан (терроризм, бандитизм, коррупция, организованная преступность в сфере незаконного оборота наркотиков и оружия, организованная экономическая и экологическая преступность); данные о состоянии, структуре, динамике, тенденциях развития, факторный комплекс, закономерности и недостатки уголовно-правовых, криминологических и организационных мер борьбы с исследуемыми разновидностями организованной преступности, получившими развитие в Республике Дагестан.

Цель настоящего исследования состоит в том, чтобы на основании научной литературы, действующего российского и зарубежного законодательства, судебно-следственной практики по Республике Дагестан, а также анализа статистических данных за 1999-2007 гг., как по России, так и по Республике Дагестан, провести криминологический анализ организованных форм преступной деятельности и их специфики в условиях проходящих в республике процессов традиционно-национального и религиозного возрождения, с тем чтобы разработать комплекс мер, направленных на противодействие им.

Для достижения указанных целей выдвинуты следующие задачи:

- проанализировать действующее российское законодательство в сфере борьбы с организованной преступностью;

- изучить положения, имеющие прямое отношение к теме и содержащиеся в научных трудах по уголовному праву и криминологии;

- обобщить материалы следственной и судебной практики борьбы с ор-. ганизованной преступностью по Российской Федерации и Республике Дагестан;

- дать определение форм организованной преступности (терроризму, бандитизму, коррупции, организованной экономической и экологической преступности, организованной преступности в сфере незаконного оборота наркотиков и оружия);

- определить состояние, динамику, структуру и иные криминологические характеристики, присущие организованной преступности и ее отдельным разновидностям, получившим наибольшее развитие в Республике Дагестан;

- дать криминологический анализ основных тенденций развития организованной преступности в РД;

- исследовать наиболее характерные детерминанты, способствующие развитию организованной преступности в Республике Дагестан, в том числе и их региональную специфику;

- проанализировать практику борьбы с организованными формами преступной деятельности и разработать рекомендации, направленные на повышение эффективности борьбы с ними;

- выработать стратегию нейтрализации действенных криминогенных факторов, связанных с возрожденческими процессами в республике.

Методология и методика исследования. Общеметодологическую основу настоящего исследования составляет диалектико-материалистический метод познания, в рамках которого применялась совокупность общенаучных и частных методов познания социально-правовой действительности.

В ходе исследования использовались такие общенаучные методы, как исторический, сравнительный, статистический, а также методы индукции и дедукции, обобщения, эксперимента, системного анализа, синтеза, аналогии и др. Среди частных (социологических) научных методов, использованных диссертантом, использовались:

- историко-правовой анализ проблем борьбы с преступлениями в сфере экономической деятельности частных предпринимателей;

- формально-логический анализ понятийного аппарата и содержания изучаемой деятельности;

- статистический анализ данных о состоянии и тенденциях экономической преступности на мировом, национальном и региональном уровнях;

- сравнительно-правовой анализ российского (как ранее действовавшего, так и современного) и зарубежного законодательства, имеющего отношение к изучаемой проблеме;

- контент-анализ нормативных и литературных источников, освещающих все аспекты рассматриваемых в настоящей работе вопросов;

- логико-правовой анализ источников российского и зарубежного права и практики его применения;

- конкретные социолого-правовые методы: изучение аналитических документов (обзоров, отчетов, справок); материалов судебной практики; статистических данных; интервьюирование и экспертный опрос специалистов в области борьбы с организованной преступностью.

ным вопросам. Это просматривается и в последовательности изложения представленных соискателем во введении основных положений, выносимых на защиту.

Эмпирическую базу исследования составили: статистические данные ГИАЦ МВД РФ, региональных ИЦ МВД РД, Минюста РФ, иные статистические данные, опубликованные в открытой печати; аналитические обзоры УБОП МВД РД; материалы более 200 уголовных дел; материалы судебно-следственной практики; 500 аналитических2 и фактологических документов подразделений по борьбе с организованной преступностью, иных служб МВД РФ; публикации печатных и электронных СМИ по исследуемым проблемам за период 1999-2007 гг.; результаты анкетирования сотрудников МВД РФ из подразделений по борьбе с организованной преступностью.

Массивы необходимой информации были определены с учетом рекомендаций криминологии и социологии, обеспечивающих репрезентативность исследовательских данных, учитывающих необходимые параметры (охват территорий, категории и количество анкетируемых и интервьюированных, др.). ;

Совокупность перечисленных методов и источников информации, ее значительный массив, использование теоретических положений отечественных и зарубежных правоведов, социологов, криминологов и других ученых, касающихся информационного обеспечения исследования, комплексный подход и междисциплинарность исследования при соблюдении криминологических приоритетов анализа позволяют сделать вывод о достоверности полученных результатов и их правильной оценке.

2 Этот информационный массив составили доклады, аналитические обзоры, справки и проч. Особый интерес представляют аналитические материалы, поступившие из региональных, краевых и областных управлений по борьбе с организованной преступностью по специальному запросу, направленному из центрального аппарата МВД России. Запрос был инициирован и подготовлен автором, в нем содержался блок вопросов по рассматриваемой проблематике.

ванных преступных формирований, встречающихся в Республике Дагестан, впервые раскрываются особенности организованной преступности «северокавказского» типа, ее природа, сущность, специфика формирования в условиях проходящих в данном регионе процессов традиционно-национального и религиозного возрождения. На базе выявленных закономерностей автором в работе предлагается комплекс мер, специально направленных на борьбу с организованной преступностью вообще и, так называемой, этнической организованной преступностью, в частности.

Положения, выносимые на защиту:

1. Оценка состояния криминогенной ситуации в Республике Дагестан позволяет судить о том, что данный регион в уголовно-статистическом измерении, как правило, «повторял» динамику развития общероссийской преступности, но, тем не менее, отмечаются некоторые существенные различия, которые проявляются в том, что по наиболее значимым параметрам республика относится к числу регионов с низким уровнем преступности. В динамике «дагестанской» преступности отмечаются элементы эффекта «волны». Интенсивность по отдельным направлениям организованной преступной деятельности, как правило, коррелирует с интенсивностью подобного рода деятельности в центральных регионах России с некоторым запаздыванием. Так, в сфере кредитно-финансовых отношений запаздывание, как показало сравнительное исследование, составляет 2-3 года.

2. Опасность разрушительного воздействия организованной преступной деятельности на все более широкий круг сфер общественной жизни в Дагестане усиливается, что, прежде всего, нами связывается с тем, что организованная преступная среда имеет прямой доступ к центрам политической и экономической жизни республики. Организованная преступность, как показали исследования, получила в Республике Дагестан самое широкое распространение и определяет сегодня лицо, индивидуальность преступности в Дагестане. Прежде всего, это касается таких ее разновидностей, как терроризм, бандитизм, незаконный оборот наркотиков и оружия, экономическая и экологическая организованная преступность и коррупция. Более того, Дагестан является сегодня «экспортером» организованной преступной деятельности в другие регионы России.

3. Все формы организованной преступности делятся на насильственные и ненасильственные. С учетом специфики Республики Дагестан их можно представить в следующем виде:

а) терроризм и бандитизм исчерпывают насильственную сферу организованной преступной деятельности. При этом терроризм - это насильственного характера социально-политическая деятельность преступных организаций, а бандитизм (по остаточному принципу) - вся иная насильственная организованная преступная деятельность;

б) экономическая организованная преступность - это «промежуточное» между легальной экономической деятельностью и деятельностью в сфере

криминальной экономики явление, которое представляет незаконное эксплуатирование законных источников;

в) коррупция - организованная преступная деятельность с участием должностных лиц, где последние действуют вопреки интересам службы с целью извлечения доходов в крупном размере;

г) организованная преступность в сфере экологии - это деятельность, состоящая в организованном браконьерстве, т.е. незаконном изъятии объектов флоры и фауны (по смыслу ст. ст. 256, 258 и 260 УК РФ), а также по их последующей переработке и реализации;

д) незаконный оборот наркотиков и оружия, как показали исследования, в контексте организованной преступной деятельности выступают, как правило, функционально совмещенными и, таким образом, организованная преступность в сфере незаконного оборота наркотиков и оружия - это относительно самостоятельно форма организованной преступной деятельности, которая состоит в незаконном обращении наркотиков и оружия.

4. Негативные факторы воздействия организованной преступности в Дагестане проявляются в социально-экономической и политической сферах, анализ которых показывает, что криминальная активность в республике, в том числе в рамках организованной преступной деятельности, оказывается, главным образом, реакцией на сложные условия жизни каждого гражданина, в отдельности, и общества, в целом. Серьезная нравственная ответственность за разрастание организованной преступной деятельности лежит и на отечественных средствах массовой информации, формирующих мировоззрение миллионов россиян.

5. Одним из наиболее действенных направлений борьбы с организованной преступностью являются меры организационного характера и, в частности, внедрение принципов системности и согласованности в деятельность всех ветвей власти по вертикали и горизонтали; координация работы различных ведомств правоохранительной системы между собой; усиление работы прокуратуры. Определенное предупредительное значение автор связывает с переложением некоторых функций борьбы с преступностью на общественные объединения, разного рода формирования граждан. Усиление значения институтов гражданского общества в рамках организационных мер борьбы с организованной преступностью представляется весьма перспективным направлением предупредительной деятельности, особенно в Дагестане и других регионах Северного Кавказа в свете возрождения традиционно-национальных институтов. Примером в этом смысле может быть опыт других стран, например, Японии, где успех уголовной политики во многом связывается с умением использовать национально-традиционные неформальные институты.

6. Проблема, организованных форм преступной деятельности многогранна и включает в себя идеологические, политические, социально-экономические и другие аспекты. Ее решение требует постоянной система-

тической, в первую очередь, профилактической работы. Перспективу борьбы с организованными формами преступной деятельностью мы связываем с совершенствованием правовых инструментов, позволяющих вести адекватную борьбу с данным социальным злом. Значительное место в этом плане должно быть отведено спецификации уголовно-правовых и уголовно-процессуальных форм борьбы с организованной преступностью к менталитету народов России, а также к их систематизации. Особенно это касается уголовно-процессуальных форм противодействия, поскольку основные проблемы борьбы с организованной преступностью находятся не в плоскости квалификации организованной преступной деятельности, а в плоскости ее доказывания.

7. Процессы традиционно-национального и религиозного возрождения, проходящие с конца XX века в Республике Дагестан, весьма специфицируют криминальную действительность в ней. Отражение данных процессов на «дагестанской» организованной преступности мы видим в следующем:

а) как известно, любая организация - это удлиненная тень одного человека. В контексте изучения этнической организованной преступности данное положение обуславливает то, что ее особенность определяют, прежде всего, люди со своей идеологией, соответствующими ей установками, мотивацией жизни, трудовой деятельности, поведенческими навыками, характерологическими свойствами. В этом смысле весьма справедливо оперировать такими понятиями, как «кавказский тип личности» или «синдром горца», поскольку учеными давно был выведен ряд бесспорных зависимостей поведения людей от этнических установок. Специфика идеологии горцев Дагестана, сформировавшаяся в условиях хрупкого сосуществования разных народов на территории Северного Кавказа, занимаемой ими, государственных образований различных типов и форм, состоит в том, что она во многом сопряжена с потребностью в обеспечении безопасности, которая, по мнению психологов, также как и физиологические потребности, могут узурпировать право на организацию поведения. Такая потребность зачастую рождает в представителях дагестанского этноса деструктивно-насильственную акцентуацию поведения;

г) высокий уровень сплоченности, вызванный характерной для кавказских народов и вообще традиционных обществ высокой социализацией жизни. Достижение не только устойчивости, но и сплоченности, психологического единения ее членов, для этнически-дагестанских преступных групп,вопрос самого короткого времени.

г)одним из основных признаков, характеризуещих этнические преступные группирови в Дагестане является то, что регулирование отношений между ее членами осуществляется на базе не идеологии «воров в законе», как в славянских и закавказских преступных сообществах, а на почве народных традиций и обычаев. Показательно, что если терроризм в целом по России (например, в Ставрополе) проявляется в форме взрывов в общественных местах, то в Республике Дагестан это, как правило, посягательство на жизнь по-

литических, общественных деятелей, сотрудников правоохранительных органов и судей, то есть по существу речь идет о войне между экстремистами и правоохранительными органами на основе обычая кровной мести. Следует отметить, что народные традиции переносятся в преступную среду как в чистом виде, так и с некоторыми изменениями. Например, понимание обычая кровной мести сегодня настолько далеко ушло от своего первоначального значения, что приближается к значению понятия «омерта» (На Сицилии данный закон подразумевает, что любое свидетельство против мафии и ее членов рассматривается как основание для кровной мести). Примеров действия закона «омерты» в Республике достаточно много. Или обычай куначества, т.е. товарищества, побратимства, имел в прошлом в Дагестане, огромное регулятивное значение, определяя социальное положение данного лица и его родственников. Как показывают исследования, данный обычай сформировал у представителей дагестанского этноса стереотип поведения, который сегодня подвигает последних к различного рода узаконенным и противозаконным формам прикосновенности к преступлениям: пособничество, соиспол-нительство. В частности, о криминогенном действии данного обычая можно судить из анализа особенностей так называемой этнической организованной преступности, среди признаков которой многие ученые отмечают «наличие путей для отхода». Наконец, и из материалов судебно-следственной практики в Республике Дагестан можно почерпнуть много примеров, когда обычай куначества препятствовал расследованию преступлений либо розыску преступников, в том числе и со стороны сотрудников правоохранительных органов.

8. В Дагестане на протяжении тысячелетий одновременно мирно сосуществуют и активно контактируют различные этнические, религиозные миры, цивилизации. Вместе с тем, изучение векторов поиска национальной и конфессиональной экзистенции дагестанских этносов в условиях возрождения нового, модернизированного качества в сложных условиях российской действительности позволяет заключить, что нередко такая модернизация получает социально-негативное и даже криминогенное значение. Как показала новейщая история, процессы национально-культурного, религиозного возрождения народов Дагестана конца XX - начала XXI вв. обусловили активизацию делинквентной активности этноса и даже криминализацию его менталитета, что, так или иначе, сказывается на развитии организованной преступной деятельности в регионе. В то же время нельзя рассматривать традиции и обычаи как явления маргинального порядка, а проблемы этнизации преступного поведения объяснять наличием криминальных моментов в психическом складе дагестанцев. Речь должна идти скорее об опосредованно-криминогенном значении обычаев и традиций, а также о более глубоком осмыслении механизма преступного поведения представителей различного рода общностей в Дагестане под влиянием факторов этнического порядка. Кроме того, следует учитывать, что в идеях традиционализма присутствует огромный позитивный потенциал, который мало используется сегодня. В

этой связи полуторатысячелетний опыт совместного мирного сосуществования в Дагестане различных религий, многовековой опыт совместного позитивного проживания его народов, сохраняющих свои культурные особенности, религии, обычаи, образцы толерантного поведения, нуждаются в углубленном изучении и осмыслении с тем, чтобы разработать научно проработанный алгоритм их позитивного использования сегодня.

9. Эффективное противодействие организованным формам преступной деятельности в Республике Дагестан возможно, прежде всего, посредством осуществления комплекса мер в ее социально-экономической сфере, дальнейшего совершенствования российского законодательства и правоприменительной практики, обеспечения идеологического противодействия организованным формам преступной деятельности, а также повышения уровня развития мер организационного характера и мер по обеспечению взаимодействия органов власти и институтов гражданского общества в борьбе с преступностью. При этом следует отметить что, важнейшим направлением комплекса мер по противодействию организованной преступности в целом и различным ее форм, в частности, может стать проведение в Республике глубоко продуманной национальной политики, которая должна учитывать менталитет дагестанцев, с тем чтобы недопустить повторения тех деструктивных процессор, которые имели место еще недавно в Чеченской Республике. Народы и этносы, живущие как компактно, так и дисперсно, могут и должны принять реформы, только осознав их ценность. На Кавказе, где становление государственности произошло сравнительно недавно, это возможно лишь с определенными модификациями, зависящими от уклада жизни, типа мотивации трудовой деятельности, религиозных и культурных традиций, исторически устоявшихся форм социального контроля.

Теоретическая значимость диссертации видится в том, что она является актуальной, самостоятельной, законченной работой, направленной на совершенствование правовых, организационных и криминологических основ противодействия основным формам организованной преступной деятельности в Республике Дагестан (терроризму, бандитизму, незаконному обороту наркотиков и оружия, организованной экономической и экологической преступности, коррупции). В ней осмыслены факторы, продуцирующие данное явление и меры противодействия ему.

низованной преступностью в РД; предложения по совершенствованию организационных, правовых и иных мер по предупреждению организованной преступности в Дагестане; содержание идеологических, политических, социально-экономических, этнических, религиозных и иных аспектов организованной преступности в Дагестане; меры по повышению эффективности предупреждения основных форм организованной преступной деятельности в Республике Дагестан, в своей совокупности решают крупную научную проблему криминологической и уголовно-правовой наук. Предложения и выводы, представленные в работе, могут быть использованы в криминологических и уголовно-правовых исследованиях по смежным с изученной диссертантом темам исследования криминальной реальности.

Практическое значение исследования видится в том, что его результаты и основные положения могут быть использованы в законотворческой деятельности, правоохранительной практике компетентных органов, а также в учебном процессе - стать базой для разработки в вузах юридического профиля специальных и факультативных курсов по криминологии и уголовному праву.

Предложения диссертанта могут найти применение в деятельности органов государственной власти и общественных организаций при составлении общих и специальных программ борьбы с преступностью вообще и организованной преступностью, в частности и их предупреждении - с целью оздоровления ситуации в сфере противодействия криминалу.

Рекомендации диссертанта также могут быть использованы при разработке планов следственных и оперативно-розыскных мероприятий, при документировании преступной деятельности и расследовании уголовных дел; они1 будут способствовать правильной квалификации и разграничению преступлений и т.д.

Значение результатов исследования не исчерпывается рамками уголовного права и криминологии. Полученные результаты могут быть востребованы в гражданском праве, гражданском процессе, уголовном процессе, опера-Тивно-рЬзыскной деятельности, криминалистике, юридической социологии, Юридической конфликтологии и др.

Обоснованность и достоверность результатов диссертационной работы обуславливается выбором и применением научной методологии иссле-■доёания, основные положения которой изложены ранее. В соответствии с ними для обеспечения комплексности изучения проблем борьбы с организованной преступностью изучен широкий круг источников, составляющих теоретическую и нормативную базу исследования. В частности, источниковедческую базу составили:

' - Конституция Российской Федерации, российское и зарубежное уголовное, уголовно-процессуальное, уголовно-исполнительное, гражданское, "финансовое и административное законодательство, иные нормативные материалы и материалы судебной практики;

- перечисленные в библиографии работы отечественных и зарубежных авторов по уголовной политике, уголовному, уголовно-процессуальному, уголовно-исполнительному, гражданскому, финансовому и административному праву, криминологии, теории и истории государства и права России и зарубежных стран, социологии, политологии и философии;

- статистические данные и результаты конкретных социально-правовых исследований.

Апробация и реализация результатов исследования осуществлялась по нескольким основным направлениям.

1. По ряду важных положений и выводов исследования диссертант выступил на теоретических и научно-практических конференциях, семинарах, круглых столах, среди которых можно выделить следующие: круглый стол «Организованная преступность-4» (НИИ проблем укрепления законности и правопорядка Генпрокуратуры РФ, январь 1998 г.); Всероссийская научно-практическая конференции «Проблемы борьбы с организованной преступностью в Северо-Кавказском регионе» (М., 2000); Республиканская научно-практическая конференция «Религиозный фактор в жизни современного дагестанского общества» (Дагестанский филиал академии наук,2003); Научно-практической конференции «Героико-патриотическое воспитание сотрудников органов внутренних дел: проблемы и пути их решения» (Министерство внутренних дел РД, 2004); «Дагестан в правовом пространстве России: Материалы республиканской научно-практической конференции» (Правительство Республик Дагестан, 2005); «Правовая система Дагестана: материалы республиканской межвузовской научной конференции» (14 мая 2005); «Россия на пути к правовому государству: Материалы межвузовской научно-практической конференции молодых ученых» (Краснодар - 2003); Материалы научно-практической конференции «Экономические правонарушения: история, состояние, проблемы борьбы» Екатеринбург. - 2002; Всероссийская научно-практическая конференция, организованная аппаратом полномочного представителя Президента РФ в Южном федеральном округе и Администрации Президента и Правительства Республики Дагестан на тему: «Актуальные проблемы противодействия религиозно-политическому экстремизму» (6 июня 2007 г., Махачкала).

2. Основные положения, выводы и рекомендации диссертанта изложены в опубликованных работах по теме исследования (всего 63 работы, общим объемом более 70 п.л.)

3. Результаты диссертационного исследования использовались при подготовке ряда директивных документов и нормативных актов по вопросам борьбы с преступностью (2001 - 2007 гг.): аналитических материалов для Госсовета Республики Дагестан, аппарата Президента РД, для правоохранительных органов и судов на региональном уровне; информационно-аналитических и других материалов, связанных с проблемами организованных форм преступной деятельности.

4. Ряд положений исследования нашли применение при подготовке предложений в проекты Федеральных целевых программ по усилению борьбы с преступностью.

5. Содержание и выводы исследования используются в учебном процессе при преподавании в Дагестанском государственном университете курсов уголовного права, криминологии, уголовно-исполнительного права, а также при чтении спецкурса «Проблемы организованной преступности в Республики Дагестан».

6. Поддержка проектов заявителя в форме грантов: грант Минобразования, 2002, шифр гранта: РВ02-3.15-10, «Социально-негативные аспекты традиционно-национального возрождения в Республике Дагестан, меры нейтрализации»; грант Президента России, 2004, № МК-4104.2004.6 «Религиозное и традиционно-национальное возрождение и проблемы преступности в Республике Дагестан»; грант Минобразования «Развитие научного потенциала высшей школы», 2005, «Становление российской государственности на Северном Кавказе: история, современные проблемы, концепция развития (историко-социолого-правовое исследование)»; грант Президента России, 2006, № МК-5831.2006.6 «Использование народных традиций и обычаев в профилактике преступлений в Республике Дагестан».

Структура и объем диссертации обусловлены целями, задачами и содержанием исследования, Диссертация состоит из введения, четырех глав, десяти параграфов, заключения, библиографии и шести приложений.

II. ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

, Во введении обосновывается актуальность темы, степень научной разработанности проблемы, раскрыты объект, предмет, цель и задачи диссертационной работы, дана характеристика методологии и методов диссертационного исследования, представлена его эмпирическая база, раскрывается научная новизна исследования, выявлены основные положения, выносимые на защиту, а также теоретическая и практическая значимость произведенной автором работы, обосновывается достоверность полученных результатов и внедрение его результатов в научно-издательскую и практическую деятельность, а также в учебный процесс Дагестанского государственного университета.

Глава I - «Основные формы организованной преступной деятельности в Республике Дагестан: виды, понятие, состояние и тенденции развития» - содержит три параграфа, которые посвящены анализу общих тенденций развития организованной преступности в Республике Дагестан, определению понятий насильственных (бандитизм и терроризм) и ненасильственных (коррупция, организованная экономическая и экологическая пре-

ступность, организованная преступность в сфере незаконного оборота наркотиков и оружия) форм организованной преступной деятельности.

Параграф 1. — «Общие тенденции развития организованной преступности».

Происходящие в России изменения, связанные с проводимыми в стране реформами, приводят не только к позитивным явлениям, но и к негативным, среди которых различного рода угрозы для человека, общества и государства. К числу таких последствий в первую очередь относится преступность. Как отмечается в литературе, преступность в России за последние годы стала явлением общенационального свойства. Обращает на себя внимание то, что если раньше борьба с преступностью рассматривалась главным образом как задача правоохранительных органов, то сейчас она выходит на одно из первых мест среди проблем, глубоко беспокоящих государство и общество. Особенно это имеет отношение к такой качественной разновидности преступности, как организованная преступность.

Следует отметить, что статистически проблема организованной преступности в целом представлена совсем не убедительно. Как замечает В.В. Лунеев, такая статистика «лишь в самой малой мере отражает уровень деяний и чуть больше их общие тенденции».

Среди основных тенденций можно выделить следующие. Согласно уголовной статистике существенный рост организованной преступной деятельности фиксируется лишь по таким формам организованной преступности, как терроризм, незаконный оборот наркотиков. Вместе с тем, развитие организованных форм преступности идет широким фронтом, не находя серьезного сопротивления со стороны государственных органов (за исключением террористической деятельности, против которой в последние годы направлена вся мощь правоохранительной системы республики). Больше того, по отдельным направлениям развитие организованной преступности настолько масштабно, что активно экспортируется в центральные регионы.

Среди основных тенденций развития организованной преступности в Дагестане можно выделить ее активное внедрение в политику. Это особенно справедливо для коррупции как формы организованной преступности, а также для других форм.

Организованная преступность все более становится планомерной и систематической. Активно развивается инфраструктура организованной преступности, зачастую под законной «крышей». Необходимо заметить превалирование насильственных форм организованной преступности над ненасильственными и в этом смысле хочется сослаться на результаты исследований дагестанских криминологов, согласно которым, в частности: «именно организованная преступность, начиная с 1994 г., определяет «физиономию»

преступности в Дагестане и, прежде всего, ее насильственные разновидности»3.

Для организованной преступной деятельности в Республике Дагестан характерным становится способность приспосабливаться к меняющейся обстановке, перевоплощению. Особенно это заметно в рамках деятельности террористических сообществ. Характерно также то, что нередко террористические методы используются в рамках иных форм организованной преступной деятельности для запугивания, устранения конкурентов. Зачастую террористические способы используются бандитами. Именно с этим связано появ-Лениев криминологической литературе термина «уголовный терроризм».

: ' Существенные изменения отмечаются как в организации, так и в диапазоне деятельности преступных групп. Изучение основных тенденций преступности в сфере незаконного оборота наркотиков и оружия в Дагестане подкрепляет вывод о наличии уже давно фиксируемых на оперативно-розыскном уровне процессов объединения небольших по численности криминальных этнических групп в широко разветвленные преступные сообщества. Последние же способны обеспечивать и проводить масштабные операции, связанные, например, с поставками наркотиков в другие регионы: их перевозкой всеми видами транспортных средств, беспрепятственным прохождением таможенных и пограничных барьеров, подкупом должностных лиц, а иногда и моральным и физическим давлением на представителей правоохранительных органов.

Как показала практика, этнические группы, объединенные в преступнее сообщества, характеризуются мобильностью, высокой степенью нередко родственной сплоченности, наличием «территории для отхода», где деятельность правоохранительных органов затруднена, а иногда и невозможна. Они зарекомендовали себя наиболее скрытной организационной структурой и формой осуществления преступного бизнеса в рассматриваемой сфере. На уровне оперативных служб МВД такие группы малоуязвимы. Применение в отношении них мер типа оперативного внедрения весьма ограничено и малоэффективно. К тому же ст. 51 Конституции РФ позволяет не свидетельствовать против близких родственников.

Среди опаснейших тенденций можно указать на развитие межрегиональных и межгосударственных связей, а также увеличение доли сотрудников правоохранительных органов, вовлеченных в организованную преступную, деятельность.

Параграф 2. — «Бандитизм и терроризм как формы насильственной организованной преступной деятельности: понятие и состояние». Бандитизм, традиционно для России олицетворяющий насильственную сферу организованной преступной деятельности, последнее десятилетие все более

3 Рамазанов Т.Б. Проблемы преступности в Республике Дагестан. - Махачкала. 1999.-С. 32.

оказывается тесно связанным с относительно новой ее формой - терроризмом. То, что вначале некоторые авторы определяли как политический бандитизм, сегодня определяется терроризмом. Это обстоятельство, а также существенные модификационные изменения, коснувшиеся данных социально негативных феноменов, обусловили сложности с разграничением их сущности и особенно с дефиницированием их понятий. Так, если еще недавно значение бандитизма и терроризма укладывалось в рамки одноименных составов преступлений, то сегодня, обретя многоликость, эти явления утеряли грань между собой, что породило трудности и в раскрытии соответствующих уголовно-правовых понятий, и в аспекте криминологических представлений о данных формах организованной преступности.

Терроризм и бандитизм исчерпывают насильственную сферу организованной преступной деятельности и очень схожи между собой в реальной практики. В исследовании подчеркивается, что можно говорить о характерных террористических и бандитских способах. Вместе с тем этих способов так много, что если бы пришлось их «разбрасывать по углам», то относительно некоторых можно быть сильно озадаченными. Кроме того, ни один из способов не имеет строгой привязки к рассматриваемым разновидностям организованной преступности. Террористы нередко используют чисто бандитские способы, практикуя нападения и т.п., а бандиты широко используют способы террористические, которые отличаются относительной дешевизной, легкостью исполнения, операциональной универсальностью. С другой стороны, процесс кристаллизации насильственной организованной преступности позволил сделать вывод, согласно которому целеполагание террористов и бандитов несколько отличаются, как отличаются в уголовном праве составы ст. 126 (Похищение человека) и ст. 206 (Захват заложников) УК РФ. Исходя из чего терроризм - это насильственного характера социально-политическая деятельность преступных организаций, а бандитизм (по остаточному принципу) - вся иная насильственная организованная преступная деятельность.

Оценка состояния криминогенной ситуации в Республике Дагестан позволяет судить о том, что в данном регионе происходит усиление опасности разрушительного воздействия организованной преступной деятельности на все более широкий круг сфер общественной жизни в Дагестане, что, прежде всего, нами связывается с тем, что организованная преступная среда имеет прямой доступ к центрам политической и экономической жизни республики. Организованная преступность получила в Республике Дагестан широкое распространение и по существу определяет сегодня «лицо» преступности в Дагестане. Прежде всего, это касается таких ее разновидностей, как терроризм, бандитизм, незаконный оборот наркотиков и оружия, экономическая и экологическая организованная преступность и коррупция.

Надо отметить, что Дагестан, очевидно, в числе первых из северокавказских республик попал в сферу действия и интересов межрегиональных и международных преступных организаций. Происшедшие изменения в пост-

советском обществе сделали Дагестан, с его геополитическим положением, доступным для международных террористических организаций, что сказалось на общем состоянии преступности в целом, и террористической ее направленности, в частности. Имеется статистический рост актов рассеянного терроризма, при одновременном существенном увеличении количества точечных актов терроризма. Другими словами, теракции в отношении мирного населения увеличиваются (значение народного спокойствия в демократическом обществе как предмет шантажа усиливается), при одновременном росте посягательств на жизнь государственных и общественных деятелей, а также сотрудников внутренних дел. Последнее подтверждает наши наблюдения относительно того, что увеличение посягательств на жизнь и здоровье людей происходит на фоне снижения доли посягательств на материальные объекты. Вместе с тем, имеет место очевидный рост масштабности, для которой характерны большие человеческие жертвы. Также важно отметить, что в Дагестане терроризм носит скрытый характер, т.е. исполнители, как правило, не «афишируют» себя, не берут ответственность за совершенные преступления.

Картина насильственной преступности в Республике Дагестан в значительной степени формируется за счет бандитизма.

Бандитизм относится к ряду форм организованной преступности, которые Имеют давнюю историю в России, характеризующийся в статистическом измерении как взлетами, так и падениями. Так, еще полвека назад уровень бандитизма имел тенденцию к снижению, и вплоть до 90-х годов это преступление не было характерным для нашей страны. Возрождение бандитизма в Дагестане произошло несколько позднее, где до начала 90-х годов случаи бандитизма были единичными, а за последнее десятилетие до 1991 года случаев бандитизма не было зарегистрировано совсем. Вместе с тем начиная с 1991 года отмечается неуклонный рост проявлений бандитизма в Дагестане.

По статистике в целом бандитизм занимает в структуре всей преступности относительно скромное место (на его долю в среднем приходится всего менее одного процента в общей совокупности преступлений). Однако в абсолютном выражении счет числа бандитских проявлений идет в сторону резкого увеличения. Если проследить динамику умышленных убийств с покушениями, совершенных вооруженными группами за 1984-2005 гг., то видно, что до 1989 г. она была стабильна, раскрываемость этих преступлении также была .довольно высока. Но с 1989 г. по настоящее время наблюдается резкий рост, указанных преступлений при значительном снижении процента раскрываемости. Наличие более половины нераскрытых убийств косвенно указывает на возможность этих жертв от изощренных нападений устойчивых организованных вооруженных групп. Об этом же свидетельствует и анализ динамики разбоев, квалифицированных вымогательств. Многократно увеличились по сравнению с прошлым стабильным периодом в настоящее время общее количество незаконного ношения, хранения оружия, хищения огнестрельного оружия.

Параграф 3. - «Виды, понятие и состояние ненасильственных форм организованной преступности». Проведенные исследования показали, что наиболее распространены в республике такие ненасильственные формы организованной преступной деятельности, как организованная экономическая, экологическая преступность, организованная преступность в сфере незаконного оборота наркотиков и оружия и коррупция. Главное отличие перечисленных форм от бандитизма и терроризма состоит в том, что насилие в рамках механизма каждой из указанных разновидностей организованной преступности не является их конструктивным обязательным признаком. Оно имеет место исключительно с целью расширения преступного бизнеса либо его защиты, но, как отмечалось, не в контексте чисто криминального его осуществления.

В ходе исследования автор пришел к выводу, что экономическая организованная преступность - это «промежуточное» между легальной экономической деятельностью и деятельностью в сфере криминальной экономики явление, которое представляет незаконное эксплуатирование законных источников. Коррупция - это организованная преступная деятельность с участием должностных лиц, где последние действуют вопреки интересам службы с целью извлечения доходов в крупном размере. Организованная преступность в сфере экологии - это деятельность, состоящая в организованном браконьерстве, т.е. незаконном изъятии объектов флоры и фауны по смыслу ст. ст. 256, 258 и 260 УК РФ, а также по их последующей переработке и реализации.

Незаконный оборот наркотиков и оружия являются относительно самостоятельными друг от друга источниками эксплуатации сверхдоходов, однако, как показали исследования, в контексте организованной преступной деятельности они выступают, как правило, функционально совмещенными и, таким образом, организованная преступность в сфере незаконного оборота наркотиков и оружия - это форма организованной преступной деятельности, которая состоит в незаконном обращении наркотиков и оружия для воспроизводства, получения прибыли.

Рассматривая понятие коррупции в ее криминологическом аспекте, следует иметь в виду только организованную часть корыстно-должностных преступлений и в этом смысле мы солидарны с авторами, которые считают, что именовать коррупцией всю систему корыстно-должностных преступлений, например, злоупотребление властью, превышение власти, подлоги, не только нецелесообразно, но и не согласуется с принципом дифференциации вины, ответственности и индивидуализации наказания. Конечно, коррупционное преступление всегда корыстно-должностное, однако не всякое корыстно-должностное преступление коррупционное. На наш взгляд, коррупция есть модифицированное, более «качественное» явление по отношению к простейшим формам должностных преступлений. В частности, с элементарным взяточничеством она, видимо, соотносится примерно также, как если бы речь шла о соотношении общего понятия организованной преступности с понята-

ем отдельного преступления, совершенного по предварительному сговору. Анализ других аспектов данного явления позволил нам дать следующее определение: Коррупция - это форма организованной преступной деятельности с участием должностных лиц, где последние действуют вопреки интересам службы с целью извлечения доходов в крупном размере.

Организованная преступность в сфере экологии - это деятельность, состоящая в организованном браконьерстве, т.е. незаконном изъятии объектов флоры и фауны (по смыслу ст. ст. 256, 258 и 260 УК РФ), а также по их последующей переработке и реализации.

Что касается состояния ненасильственных форм организованной преступности, то она характеризуется в общих чертах следующими показателями.

В последние годы наблюдается активизация экономической организованной преступности. Наиболее подверженными ее влиянию оказались кредитно-финансовая система, включая обращение ценных бумаг, рынок недвижимости и сфера приватизации в целом, внешнеэкономическая деятельность, оборот стратегических сырьевых и энергоресурсов, алкогольный и продовольственный рынки. Анализ состояния борьбы непосредственно с экономической преступностью по итогам за 2007 год показал, что криминогенная обстановка в республике по-прежнему остается напряженной и, главным образом, за счет увеличения предпринимательской активности населения. Обращает на себя внимание увеличение размера ущерба по оконченным уголовным делам.

Последние годы, на фоне негативных процессов происходящих в социально-экономической и политической сферах, наблюдается обострение проблемы, связанной с распространением наркотиков и оружия.

Анализ криминогенной ситуации в Республике Дагестан свидетельствует о некоторой стабилизации и даже снижении показателей, характеризующих состояние преступности в сфере незаконного оборота оружия и наркотиков. Вместе с тем динамика существенного роста отмечается и в деятельности организованных групп. Изучение основных тенденций наркопреступности и преступности в сфере незаконного оборота оружия в Дагестане позволяет судить о фиксируемых на оперативном уровне процессах объединения небольших по численности этнических групп в преступные сообщества, способные обеспечивать масштабные операции, связанные с поставками наркотиков в другие регионы: их перевозкой всеми видами транспортных средств, беспрепятственным прохождением таможенных и пограничных барьеров, подкупом должностных лиц, а иногда и моральным и физическим давлением на представителей правоохранительных органов. Незаконный бизнес по обороту наркотиков и оружия, по большому счету, состоит в их контрабанде (перемещении через границу, транзит), производстве, хищении, перемещении по территории республики и сбыте. Соседство с государствами с наркоопасной ситуацией, такими как Азербайджан, Казахстан, Туркмени-

стан, Исламской Республикой ИРАН, оказывает серьезное влияние на криминогенную обстановку в Дагестане. На сегодняшний день все перечисленные страны являются источником поступления героина и опия в Российскую Федерацию4. По экспертным оценкам, годовой объем нелегального рынка наркотиков в России составляет свыше 250 млрд. рублей. Из них только доля Республики Дагестан составляет 100 млрд. рублей, при этом наблюдается устойчивая тенденция роста этой доли в общероссийском обороте наркобищне-са5.

Тревожное состояние с состоянием коррупции в России. Анализ криминогенной ситуации в республике позволяет судить о том, что наиболее подверженными коррупции сферами бюджетной системы государства оказались сфера социального обеспечения, управления, здравоохранения и образования. Примечательно, что в этих сферах, где более всего представлены интересы государства, совершаются наиболее тяжкие преступления и чаще, чем в иных сферах, должностные преступления совершаются в группе. Наибольшее количество преступлений совершаются путем присвоения и растраты и мошенничества.

Наконец, в современных условиях сложные экономические и социальные процессы в нашей стране привели к явной криминализации экологической сферы. Республика Дагестан при этом вошла в четверку лидеров по количеству зарегистрированных преступлений известного рода. Примечательно, что в зарегистрированной преступности по России соответственно ст. 256 УК РФ (незаконный вылов водных животных и растений), 260 УК РФ (незаконная порубка деревьев и кустарников), 258 УК РФ (незаконная охота) составляют подавляющее большинство преступлений в сфере экологии. Доля иных преступлений в структуре экологических преступлений составляет в среднем 2,3-2,5%. Структурное соотношение зарегистрированных преступлений ст. ст. 256, 260 и 258 УК РФ достаточно наглядно показывает приоритетные направления, в том числе, организованной преступной деятельности.

Глава II — «Основные детерминанты организованной преступности в Республике Дагестан» - состоит из трех параграфов и посвящена анализу факторов развития организованных форм преступной деятельности в регионе.

Мощные факторы организованной преступности в Дагестане проявляются в социально-экономической и политической сферах, анализ которых показывает, что криминальная активность в республике, в том числе в рамках организованной деятельности, оказывается нормальной реакцией на ненормальные условия жизни каждого гражданина, в отдельности, и общества, в целом.

4 Бамматова А. Коррупция в правоохранительной системе - причина развития нарко-и террористической сети в республике // Новое дело. - №14. 2006. - 14 апр.

• Валиева Х.А., Асабова А.Б. Незаконный оборот и потребление наркотиков. Ситуация в Дагестане и по России. ЦСИПТ. 29.04.2006.

Известно, что именно в экономических отношениях, в их противоречиях, сбалансированности хозяйственного механизма, пороках и недостатках экономической политики, а также в системе распределительных отношениях следует, прежде всего, следует искать причины и такого явления, как организованная преступность, учитывая ее суть. При этом, как показало исследование, в Дагестане на современном этапе упомянутый фактор оказался весьма влиятельным в криминогенном отношении. На «старые» инерционно дающие о себе знать противоречия в известной сфере наслаивались противоречия, рождаемые в условиях развития капиталистической социально-экономической системы, которая, несомненно, в сравнении с иными системами имеет значительно больший криминогенный потенциал, в результате чего произошло полное и необратимое разрушение действовавшей социалистической системы хозяйствования и создание гибридной системы, воплотившей в себе худшие черты нецивилизованных рыночных отношений и административного стиля хозяйствования.

Серьезные просчеты экономической политики были допущены и в Дагестане, где и нашли выражение в следующих характеристиках модели современной переходной экономики: экономика РД продолжает носить сугубо переходный характер; несмотря на проведенные в течение последних 20 лет институциональные преобразования, экономика республика все еще продолжает носить этатистский (огосударствленный) характер; Дагестан является глубоко депрессивным регионом России, т.е. регионом, который в силу сложившейся в советское время хозяйственной структуры и ее глубокой деформации за годы перестройки и рыночных реформ не в состоянии выйти из экономического кризиса за счет собственных усилий; в республике еще не сложилась достаточно развитая рыночная инфраструктура, способная обеспечить нормальные условия для развития цивилизованных рыночных отношений, не преодолены до конца последствия финансового кризиса; выгодное геостратегическое положение республики, в связи с тревожной криминогенной ситуацией в регионе, превратилось в своего антипода (вследствие чего Дагестан продолжает считаться малопривлекательным регионом для инвестиций и отдыха). Показательно, что если до 1990 года республика была бездотационной, то по состоянию на конец 2007 года уровень ее дотационности составил уже более 80 процентов.

Примечательно, что производственный потенциал Дагестана не соответствует численности населения региона. Низкая фондовооруженность экономически активного населения, которая, по подсчетам экономистов, ниже, чем этот показатель у жителя России в 3,4, Северного Кавказа - в 2,1 раза, Карачаево-Черкесии, Краснодарского края и Ростовской области - более чем в 2 раза. Вывоз рабочей силы за пределы республики и ее межрегиональное распределение сейчас сталкиваются со значительными трудностями. В этой ситуации люди не имея возможности к законному обеспечению достойного существования, оказываются вынужденными вербоваться в ряды структур,

занимающихся незаконной деятельностью. Ярким примером этому может служить ситуация на острове Чечень, где отсутствует какое-либо производство совсем. Потому население острова 3,5 тыс. человек вынуждено заниматься браконьерством.

Кризис в экономике привел к обострению в социальной сфере. В первую очередь, здесь выявляется одна из наиболее болезненных проблем общества - безработица. В некоторых районах Дагестана она охватывает до 80% трудоспособного населения, в основном, молодежь до 29 лет, составляющую почти 60% населения.

Экономика Дагестана по прежнему, в строгом смысле этого слова, относится к типу социально дезориентированной экономики. Уровень жизни населения Дагестана достаточно низок и без учета факторов криминализации общества иного порядка вызывает серьезные опасения с точки зрения роста организованной преступности. Имеется ввиду то, что криминальная активность в республике становится во многом объяснимой с точки зрения анализа обеспеченности по основным социальным показателям жителей региона, ибо оказывается нормальной реакцией на ненормальные условия жизни. Преступность для последних превратилась в способ выживания.

Действительно, по большинству социальных показателей республика занимает последнее место среди регионов России. В 2007 году население республики было самым «бедным» в Федерации после Чечни и Ингушетии. По расчетам экспертов из «Института социально-экономического мониторинга исследований и разработок» (AHO «МИР»), денежные доходы населения в республике почти в 4 раза ниже среднероссийских, притом что стоимость потребительской корзины из 19-ти основных продуктов питания составляет в Дагестане около 100% от среднероссийской величины. Средний дагестанец может приобрести на свой среднедушевой доход продуктов в 10 раз меньше среднего москвича, в 3 раза меньше среднего нижегородца и в 2,6 раза меньше, чем средний краснодарец. Эти цифры достаточно убедительно показывают, сколь велика глубина социально-экономического спада в республике.

Такое положение, очевидно, нередко толкает людей на приработок, который не всегда согласуется с требованиями закона.

рование криминализированной региональной власти. Вместе с тем, коэффициент полезного действия политики Центра мог быть просто неоценимым. Это видно хотя бы на примере урегулирования национального и религиозного экстремизма в Дагестане, где национальный экстремизм был урегулирован политически, а религиозный - в ходе открытого противостояния. В итоге, обостренность национальных отношений можно обозначить как «вялотекущее», а религиозный экстремизм можно отнести к проблемам «незатухающим».

Огромный криминогенный потенциал политического характера мы связываем с дисфункциональностью государственного аппарата и, прежде всего, правоохранительного блока. Сегодня, когда преступность приобрела разгульный характер и невиданные ранее масштабы, контрольная и предупредительная функции уголовной ответственности и наказания резко снизились, а авторитет и незыблемость закона, по существу, оказались подорваны. Как следствие, и анализ материалов уголовных дел в отношении организованных групп показал, что именно недостатки в работе правоохранительных органов являются порой главными причинами продолжительной их антиобщественной деятельности. Рассматривая правоохранительные органы как фактор организованной преступности, особенно важно указать на тенденцию, когда сами правоохранительные органы оказываются замешаны в криминальной деятельности преступных группировок. Надо заметить, что подобное наблюдается практически по всем направлениям организованной преступной деятельности в республике, причем, как правило, избирательность сферы такой деятельности определяется их компетентностью.

Наконец, серьезная нравственная ответственность за разрастание организованной преступной деятельности лежит и на отечественных средствах массовой информации, формирующих мировоззрение миллионов россиян. Высокий позитивный потенциал «четвертой» власти реализуется с точностью до наоборот. «Свобода слова» как один из главнейших лозунгов происходящих в России теперь перемен, как важнейшее завоевание перестройки и последующей модернизации, работает, как ни странно, против общества. Следует иметь в виду, что деструктивное влияние СМИ многопланово. Прежде всего, это проявляется в том, что практически не ведется работа по формированию через средства массовой информации положительных поведенческих социальных стереотипов, а наоборот, де-факто в разрушении духовной сферы жизни общества: СМИ порождают безнравственность, насилие, воспитывают людей на идеалах вседозволенности через популяризацию прелестей потребительского образа жизни. Постоянные сцены насилия на экранах телевизоров в сочетании с сексом и «кайфовой» или райской жизнью вместе с наркотиками приводят со временем к тому, что в психотерапии определяется термином «десенсибилизация». Это слово означает, что человек перестает адекватно эмоционально реагировать на соответствующие явления. Например, нормальная реакция отвращения на потребление наркотиков или психо-

тройных веществ со временем под воздействием СМИ может перерасти в ситуацию «а что здесь плохого», «как все, так и я», то есть реакция отвращения сменяется реакцией дозволения. Особо, в этом плане, следует отметить умелое использование СМИ для формирования у граждан, особенно из числа молодежи, представлений о престижности преступной деятельности, ведущей к обогащению и почету, а также создания мифа о неуязвимости и всесилия мафиозных структур. В то же время многие издания, телеканалы позволяют откровенную дискредитацию государства, считают за честь «пнуть», например, милицию и «обгадить» ее. В результате такой регулярной психологической обработки общественное мнение начинает работать против правоохранительных органов. Согласно проведенным исследованиям, 55,7% респондентов ответили, что были свидетелями нарушения прав и свобод граждан сотрудниками ОВД, но ответы на контрольный вопрос показали, что вообще, свидетелями действий сотрудников ОВД были всего 38,3%. Таким образом, 17,4% - это граждане, которым вложили в головы негатив про милицию, что они искренне посчитали себя свидетелями. На этом фоне, ряды преступников пополняются, растет их вооруженность, снижается активность населения в борьбе с правонарушениями. В итоге резко затрудняется проведение оперативно-следственных мероприятий по изобличению виновных лиц. Законопослушные граждане чувствуют себя потенциальными жертвами, боятся и уголовников, и милиции, боятся сотрудничать с правоохранительными органами.

Особую тревогу вызывает тот факт, что СМИ де-факто зачастую непосредственно обслуживают интересы организованной преступности и особенно политической и околополитической направленности. В частности, если касаться национальной политики, то из уст СМИ она не имеет ярко выраженной направленности на объединение народов России, что опасно для. целостности государства, разрушает федеративные отношения, усиливает религиозный экстремизм, сепаратистские тенденции, враждебность к федеральной власти и государство образующей нации со стороны огромной массы людей, чьи национальные и религиозные чувства подвергаются оскорблению по глупости недальновидных чиновников, политиков или злому умыслу отдельных представителей прессы. В этих условиях пропагандируемая концепция «свободного, не контролируемого потока информации» на самом деле работает на наиболее радикальные, экстремистские и террористические внутригосударственные и международные организации и группировки.

Глава III - «Возрождение национальных и религиозных традиций и проблемы борьбы с организованной преступностью в Республике Дагестан» - состоит из двух параграфов и посвящена анализу влияния традиций и обычаев дагестанского общества на организованную преступность.

Организованная преступность - это сложное многогранное явление, которое требует организации предупредительной деятельности по многим направлениям.

Прежде всего, межгосударственное сотрудничество как перспективное направление борьбы с организованной преступностью; значительный профилактический потенциал мы видим в деятельности государства, направленной на разрешение противоречий в области экономики, социальной жизни, духовной сферы и т.д. прежде всего, существенный профилактический эффект достигается благодаря успешному проведению социально-экономической политики в целом; перспективы России в ограничении организованной преступности, сведения ее до приемлемого уровня мы связываем с совершенствованием законодательной политики; важная роль в предупреждении преступности вообще и организованной преступности, в частности, должна принадлежать обществу как самому заинтересованному субъекту и др.

При этом меры по противодействию организованным формам преступной деятельности должны учитывать местную специфику.

В Дагестане на протяжении тысячелетий одновременно мирно сосуществуют и активно контактируют различные этнические, религиозные миры, цивилизации. В Дагестане всегда существовала реальная практика эт-ноконфессиональной толерантности (национальной и религиозной терпимости). Следует особо отметить тот факт, что на территории современной Российской Федерации впервые распространение таких религий, как христианство (с IV в.), иудаизм (с VI в.) и ислам (с середины VII в.), началось именно с территории Дагестана. Вместе с тем, как показывают криминологические исследования, в новых условиях российской действительности это наследие нередко получает криминальное значение, в том числе и в плане развития организованной преступности в регионе. В этой связи, мы глубоко убеждены, что полутора тысячелетний опыт совместного мирного существования в Дагестане различных религий, многотысячелетний опыт мирного проживания народов, сохраняющих свои культурные особенности, религии, обычаи, образцы толерантного поведения, нуждаются в углубленном изучении и осмыслении, с тем чтобы разработать научно проработанный алгоритм их позитивного использования сегодня.

Реабилитация традиций и обычаев среди дагестанских этносов во многом обусловлена их востребованностью, ростом их регулятивного значения в структуре социальных норм. Уважение к традиции, как живой связи времен, духовно и культурно сформированной метаисторической субстанции, обусловливающей устойчивость социальных институтов, обеспечило мирное сосуществование народов Дагестана, соседствующих порой с территориями открытого межнационального и гражданского противостояния. Именно во многом благодаря традициям и обычаям дагестанские этносы избежали серьезных социальных взрывов в условиях объективно складывающихся и спорадически сменяющихся дестабилизирующихся факторов самого различного происхождения, показав себя вполне жизнеспособным национально-государственным образованием.

Вместе с тем, в зависимости от конкретных социально-экономических, политических и культурно-духовных правовых условий, изменения в правосознании масс, происходящие под традиционно-национальным воздействием реабилитирующей соционормативной культуры, не всегда выступают в качестве положительного консолидирующего момента, получают однозначно позитивное выражение. Дело в том, что национальная экзистенция, как в форме национальной жизни, так и в форме национальной деятельности, - постоянно изменяющаяся, динамичная, движущаяся реальность. При этом процесс реабилитации национальной экзистенции, как показала практика - движение многовекторное. Следует отметить также, что национальное возрождение не является механическим повторением пройденного в новых условиях, реконструкцией архаических форм, канонов и норм нравственности. Возрождение такое происходит в русле критического подхода к наследию с целью поиска и закрепления модернизированного национального качества. Что характерно, как всякая жизнедеятельность, существование народов подчинено, прежде всего, принципам целесообразности. В этих условиях любая модернизация и оздоровление не обязательно соответствуют нормам общечеловеческой морали. Особенно, если национальное возрождение происходит в условиях межэтнических конфликтов, катастрофического обнищания населения, ограниченных возможностей для занятия бизнесом, невозможности достичь успеха некриминальными способами и множества других факторов. В этой ситуации вполне объяснимы процессы активизации делинквентной активности этноса и даже криминализации его менталитета, которые наиболее остро проявились в Чечне. Эти же процессы в своеобразном выражении отмечаются нами и в Дагестане. Речь должна идти скорее о опосредованно-криминогенном значении обычаев и традиций, а также о более глубоком осмыслении механизма преступного поведения представителей различного рода общностей в Дагестане под влиянием факторов этнического порядка. И в свете событий в соседней Чечне можно заключить, что если исследование негативных аспектов традиционно-национального возрождения там несколько запоздало, то для Дагестана исследование данной проблемы - еще актуальная тема, имеющая огромное прикладное значение. Как следствие, нормы этнической (в Дагестане) среды не всегда стыкуются с нормами иной социальной среды. В частности, дагестанскими криминологами отмечается повышенная криминогенная активность кавказцев, оказавшихся в среде, где усвоенная ими нормативность не вписывалась в нормативность новой социальной среды. К примеру, жители Дагестана, особенно проживающие в горных его районах, выросшие на традициях и обычаях своего народа, в подавляющем большинстве случаев обнаруживают неспособность жить по «уставу чужого монастыря», что нередко рождает у последних конфликтное эмоциональное состояние, состояние так называемой фрустрации. В этом состоянии последние, руководствуясь сложившимися в их правосознании под влиянием традиций и обычаев стереотипными техниками поведения в сходных ситуациях, часто ока-

зываются на пути совершения преступлений, предпочитая криминальный способ самоутверждения всем другим. Так, в правоохранительной практике довольно часто имеют место факты, когда отдельные представители дагестанского этноса, освободившись после отсидки 15-20-ти, а то и более лет, из мест лишения свободы, осужденные за преступления против личности, оказывались убитыми от рук своих кровников. Нередко месть кровников проникает сквозь затворы уголовно-исполнительной системы. Таким образом, мы вправе говорить о том, что главная цель уголовного закона РФ - восстановление социальной справедливости - не достигается. Понятие справедливого наказания в соционормативной культуре дагестанцев существенно отличается от аналогичного понимания в обществе с чисто европейской культурой. На Кавказе порой простое извинение имеет большее значение, чем многолетняя изоляция от общества.

Таким образом, мы отмечаем, что нестыковка норм этнической (в Дагестане) среды с нормами иной (европейской, общероссийской) среды обуславливает в конечном счете ситуацию, когда не работает закон, что собственно можно рассматривать как фактор преступности в целом и организованной преступности, в частности. В этом плане можно вспомнить ситуации в Чеченской Республике, войну в которой справедливо, как нам кажется, определяют как войну цивилизаций.

Глава IV - «Криминологические основы борьбы с организованной преступностью в Республике Дагестан», состоит из двух параграфов и посвящена анализу основных направлений и мер противодействия проявлениям организованной преступности, стратегии нейтрализации действия криминогенных факторов, связанных с возрождением национального традиционализма в Республике Дагестан.

В ходе анализа автор отмечает бесспорность того факта, что организованная преступность - сложное многогранное явление, противодействие которому требует соответствующей деятельности по многим направлениям. Определение исчерпывающего перечня главных и второстепенных среди них, а также раскрытие сути каждого представляется невозможным в рамках настоящей работы, поскольку, к такому выводу пришел автор в ходе исследования, предупреждение организованной преступности - весьма масштабная научая проблема и она может быть успешно разрешена лишь в рамках самостоятельного коллективного исследования. Здесь же предпринята попытка лишь выделить наиболее криминологически важные, на наш взгляд, подходы к предупреждению организованной преступности, которые могут быть положены в основу соответствующей концепции:

А). В социально-экономической сфере:

- ориентировать экономику региона на решение социальных задач. В частности, особое внимание должно быть уделено выработке и реализации программы по созданию рабочих мест и обеспечению благоприятных условий для предпринимательской деятельности. Кроме того, необходимо выра-

ботать и реализовать программу по легализации экономической деятельности в Дагестане, обеспечить финансовую прозрачность использования каждой республикой средств федерального бюджета. Следует также разработать эффективные механизмы контроля над производством нефтепродуктов, винно-водочной продукции, выловом ценных пород рыб в каспийском море;

- принять экстренные меры для восстановления и развития сельского хозяйства в Республике, с тем чтобы вернуть имевшие в прошлом высокие показатели в животноводстве, овцеводстве, садоводстве, виноградарстве. Необходимо устранить все барьеры на пути развития курортного и туристического бизнеса на территории Дагестана;

- сформировать в системе органов федеральной исполнительной власти центр, осуществляющий постоянный мониторинг всей информации о состоянии организованной преступной деятельности в республике.

Б) В сфере совершенствования законодательства и правоприменительной практики:

- при формировании законодательства, направленного на борьбу с организованной преступностью, необходимо реально оценить угрозу данного социально-негативного явления и предусматреть адекватные меры. Так, современная правоохранительная практика ведущих государств мира, имеющих многолетний опыт противодействия терроризму и внутри своей страны, и за ее пределами, свидетельствует о переносе центра тяжести уголовной политики в сферу судопроизводства. Действительно, уголовно-правовые ресурсы в борьбе с терроризмом весьма ограничены: остановить ее развитие не может ни угроза смертной казни, ни длительные сроки лишения свободы. С другой стороны, в последнее время участились случаи, когда, в частности, террористы, виновные в совершении тягчайших преступлений, уходили от ответственности, будучи оправданными судом присяжных заседателей. Примечательно, что в Великобритании законом «О терроризме» (2000 г.) даже была отменена презумпция невиновности в отношении лиц, подозреваемых в терроризме. Таким образом, бремя доказывания невиновности стало возлагаться на самих подозреваемых. Более того, данным законом установлена ответственность за: 1) ношение одежды с символами запрещенных организаций (ИРА и др.); 2) сбор информации, которая может быть использована для совершения актов терроризма; 3) сокрытие любой информации, которая может способствовать раскрытию преступлений, связанных с совершением террористических актов. Заслуживает внимания и положение закона, согласно которому в Северной Ирландии практически отменено действие суда присяжных заседателей. Обращает на себя внимание и инструкция Генерального атторнея США, регламентирующая тайную операцию, которая допускает «приглашение к совершению противозаконных действий» и создание возможностей для их осуществления. Подобного рода мероприятия отвергаются российским законом «Об оперативно-розыскной деятельности». Однако без некоторого отступления от запрета невозможно эффективное проведение таких

специальных мероприятий, как оперативное внедрение, контролируемая поставка, создание и использование легендируемых предприятий;

- эффективной мерой сдерживания организованной преступности, прежде всего в форме коррупции, может стать пересмотр системы иммунитетов от уголовного преследования, в том числе депутатов и кандидатов на эти выборные посты. Отдельные примеры «неприкасаемости» высокопоставленных лиц, подозреваемых в тяжких преступлениях, вызывают крайне социально-негативный эффект. Как следствие, иммунопрофицит становится опаснейшим симптомом коррумпированности властных элит. Отсюда представляется анахронизмом сохранение ситуации, когда наиболее значимая по своим властным полномочиям часть должностных лиц выведена из-под действия антикоррупционных положений законодательства о государственной и муниципальной службе.

- результативная нейтрализация этнических факторов организованной преступности возможна в русле формирования адекватной национальной политики. Понимая, что нельзя идти по пути максимального учета региональных, национальных, конфессиональных особенностей - Кавказ, как и вся страна, не может успешно развиваться, опираясь на идеи национальной ограниченности, - народы, этносы, живущие как компактно, так и дисперсно, должны принять реформы, только осознав их ценность, а это сегодня на Кавказе возможно лишь с определенными модификациями(в зависимости от уклада жизни, типа мотивации трудовой деятельности, религиозных и культурных традиций, исторически устоявшихся форм социального контроля). Наступательно в этом направлении можно двигаться очень медленно, предпринимая меры по учету естественных тенденций федерализма, в нашем случае, через повышение адекватности национальной политики России духу этносов, ее населяющих. Прежде всего, это должно выразиться в правовом урегулировании общественных отношений в регионе с максимальным учетом исторических, культурных, этнических и других особенностей, практической реализации идей полиюридизма, тем более что полириюридизм в решении возникающих в регионе вопросов давно и устойчиво зримо присутствуют в российской правовой панораме. Не лишним будет заметить, что в мировой практикой зафиксирована возможность функционирования общегосударственного права наряду с обычным правом;

- необходимо принять меры к развитию федерального законодательства, расширению вопросов законодательного разрешения, относящегося к введению субъектов федерации. Как положительное в этом смысле мы рассматриваем существование Закона «О казачестве», где институализированы некоторые обычаи казаков. И в этой связи вызывает некоторое недоумение -почему традиции и неформальные институты казаков были узаконены, а народы Северного Кавказа в этом смысле были проигнорированы. Если узаконение традиций казачества было пробным шагом, и шаг этот оказался удачным (раз еще не сделан шаг назад), то положительные результаты этого

«эксперимента» должны получить дальнейшее развитие в отношении республик Северного Кавказа;

- требует совершенствования система уголовно-правовых форм борьбы с организованной преступностью. Следует усилить потенциал административного кодекса в данном направлении. Превентивный потенциал административно-правовых мер превышает даже соответствующие возможности уголовно-правового характера, особенно если учесть, что фактическое состояние организованной преступности, например, в сфере экологии или в форме коррупции, отражается преимущественно в статистике проступков, а не преступлений;

- ужесточить реагирование в отношении физических и юридических лиц за публикацию в печатных и электронных изданиях СМИ материалов, статей, передач в интересах преступных группировок. В частности, если говорить об экстремизме, то здесь идет речь о материалах, которые провоцируют людей к экстремистским формам активности, либо, с другой стороны, оскорбляют религиозные чувства людей;

- систематически обобщать соответствующую судебную, следственную, прокурорскую и административную практику по применению юридической ответственности и предусмотренных законодательством мер по борьбе с организованными формами преступной деятельности, а также разработать учебно-методическую документацию, направленную на эффективное применение законодательства в этой сфере;

- организовать подготовку государственных служащих, в том числе работников правоохранительных органов, обучив их методам борьбы с проявлениями социальных конфликтов, специфике работы среди населения со сложным этническим и религиозным составом;

- обсудить на коллегии Верховного Суда Российской Федерации вопрос о практике деятельности суда присяжных заседателей при рассмотрении дел террористической направленности.

В) В сфере идеологического противодействия организованным формам преступной деятельности:

- необходимо решить задачу гармонизации в сфере образования, которая должна сочетать общегосударственные интересы и интересы каждого отдельного народа Российской Федерации с целью воспитания гражданина «новой» России. В частности, имеет смысл в учебных учреждениях общего и профессионального образования в качестве обязательной учебной дисциплины ввести курс по изучению религиоведения, истории мировых религий, чтение специальных курсов;

- духовенство Дагестана, его влияние и авторитет должно быть максимально задействовано в разрешение возникающих в дагестанском обществе конфликтов, в том числе и в деле нейтрализации негативных тенденций, возникающих в процессе традиционно-национального и религиозного возрождения. В частности, речь может идти о деятельности, в которой духовен-

ховенство своей проповедью будет: 1) способствовать тому, чтобы дагестанцы становились приверженцами таких ценностей, как мир, свобода, равноправие между представителями разных национальностей и вероисповеданий, уважение к человеческому достоинству и этническим традициям, межэтническому и меж- и внутрирелигиозному миру и согласию; 2) содействовать формированию в дагестанском обществе устойчивой психологической ориентации на ненасилие и терпимость, на восприятие мира как позитивного процесса, тесно связанного с защитой прав человека и демократии, с взаимопониманием и солидарностью между всеми народами, культурами и религиозными организациями в Дагестане; 3) участвовать в профилактике подростковых правонарушений, в акциях по антинаркотической программе в общеобразовательных школах; 4) поощрять богатых людей республики на благотворительную деятельность для социально-незащищенных слоев населения.

- политическим партиям предусмотреть в своих программных установках принципы, направленные на противодействие организованной преступной деятельности (в частности, по коррупции, экологической организованной преступности, религиозному экстремизму) и принять специальный документ, выражающий данную позицию.

Г) По обеспечению взаимодействия органов власти и институтов гражданского общества:

- органам государственной власти обеспечить строгое и неуклонное соблюдение религиозными организациями требований действующего законодательства, своевременно и эффективно предупреждать действия, направленные на политизацию их деятельности, а также их вмешательства в компетенцию органов государственной власти и органов местного самоуправления, в выборные кампании;

- институтам гражданского общества и, прежде всего Общественной палате Республики Дагестан, во взаимодействии с органами власти выработать механизмы развития институтов гражданского общества в регионе, а также выработать механизм их взаимодействия в целях обеспечения контроля за законностью действий сотрудников правоохранительной сферы в отношении лиц, подозреваемых в совершении преступлений;

- государству в лице компетентных органов необходимо предусмотреть: 1) разработку комплексной программы изучения духовного развития дагестанского общества, места и роли традиций и религий в этом процессе в Дагестане и на Северном Кавказе в целом с целью разработки концепции «Государственно-конфессиональные отношения в Российской Федерации» и федеральных целевых программ: «Развитие государственно-конфессиональных отношений в регионах России и формирование культуры межконфессионального общения, сотрудничества и гражданской солидарности религиозных объединений Российской Федерации», «Формирование установок толерантного сознания и профилактика экстремизма в россий-

ском обществе в 2008-2015гг.». Создать государственно-общественный фонд «Поддержка межконфессионального мира и согласия в России»; 2) расширение исследования проблем традиционно-национального возрождения, его основных параметров, проблем государственно-конфессиональных отношений, свободы совести, этноконфессионалыюй толерантности, взаимодействия культур, сложившихся на территории Дагестана, на основе этнических традиций и норм ислама, христианства и иудаизма, опыта их многовекового общения и добрососедства. Большой опыт такого рода исследований накоплен в лаборатории этноконфликтологии в Ставропольском государственном университете; 3) сохранение, изучение и развитие историко-культурного наследия народов Дагестана, многовековых традиций культурной близости и общности дагестанцев, их духовно-нравственных связей, а также взаимосвязей и сотрудничества со всеми народами и культурами в рамках общего евразийского и мирового этнокультурного пространства; создание в обществе атмосферы уважения к культурным ценностям всех народов России; 4) формирование бережного отношения к прогрессивным обычаям и традициям народов Дагестана, использование их в государственном управлении и в гражданском обществе, включая и систему местного самоуправления. Для этого государственным и муниципальным органам власти, общественным и религиозным организациям и движениям консолидировать усилия в деле возрождения лучших традиций народной дипломатии, обычаев и традиций добрососедства и взаимопонимания народов, уделять особое внимание воспитанию населения в духе национальной и религиозной терпимости; 5) воспитание населения, прежде всего детей и молодежи, в духе национальной и религиозной терпимости, неприятия идеологии религиозно-политического экстремизма, стремления к объединению усилий всех слоев и групп населения, представителей всех национальностей и вероисповеданий в решении социально-нравственных проблем республики. Для этой цели шире использовать потенциал советов старейшин и религиозных объединений.

Д) Организационного характера:

- как перспективное направление борьбы с организованными формами преступной деятельности следует указать на организацию межгосударственного сотрудничества. Необходимо усилить взаимодействие спецслужб и полиций различных стран, особенно при проведении оперативно-розыскных мероприятий по конкретным уголовным делам вплоть до создания межгосударственных следственно-оперативных групп, ведения розыска по «горячим следам», формирования для общего пользования банка данных, в который войдут сведения о структурах организованной и профессиональной преступности, их лидерах, международных связях и т.д. Полагаем, что различие юрисдикций, социально-экономической и политической ситуаций в сотрудничающих здесь странах не должна заслонять главного - общих проблем и обязанностей по борьбе с преступностью, особенно с ее наиболее опасными

организованными и транснациональными формами. Такое сотрудничество должно осуществляться не только на уровне правоохранительных ведомств, занимающихся борьбой с терроризмом, но и по линии деятельности финансовых министерств, а также с представителями компетентных правительственных структур и бизнеса;

- эффективной мерой сдерживания организованной преступности, прежде всего в форме коррупции, может стать пересмотр системы иммунитетов от уголовного преследования, в том числе депутатов и кандидатов на эти выборные посты. Отдельные примеры «неприкасаемости» высокопоставленных лиц, подозреваемых в тяжких преступлениях, вызывают крайне социально-негативный эффект. Как следствие, иммунопрофицит становится опаснейшим симптомом коррумпированности властных элит. Отсюда представляется анахронизмом сохранение ситуации, когда наиболее значимая по своим властным полномочиям часть-должностных лиц выведена из-под действия антикоррупционных положений законодательства о государственной и муниципальной службе;

- борьба с организованной преступностью - не монополия правоохранительных органов, однако именно они находятся на переднем ее крае, выполняя важнейшую «черную» работу. Важными направлениями усилий по повышению эффективности деятельности правоохранительных органов могли бы стать: 1) разработка на основе анализа современной практики и принятие мер по улучшению деятельности оперативных подразделений и спецслужб МВД и ФСБ, связанной с установлением лиц, сопричастных организованной преступной деятельности; 2) для успешного решения этой задачи необходимы тесное сотрудничество и четкое взаимодействие криминальной милиции, органов внутренних дел на транспорте, ФПС, таможни, УФСБ. Только совместные усилия подразделений системы правоохранительных органов могут значительно повысить эффективность борьбы с организованными формами преступной деятельности, а между тем на практике отмечаются частые сбои. Взаимодействие структур всей правоохранительной системы должно быть налажено не только внутри республик, но за их пределами, учитывая то обстоятельство, что преступные группы наркодельцов не стеснены территориальными границами. Между тем такое взаимодействие на Северном Кавказе еще находится на очень низком уровне. По результатам опроса сотрудников правоохранительных органов в Дагестане, большинство высказалось в том смысле, что борьба с организованной преступностью в регионе ведется преимущественно в пределах административных границ;

- внесение в законодательство изменений, предусматривающих расширение возможности применения контролируемых активных (сегодня в определенной мере противоправных) действий в отношении лидеров и членов преступных группировок, в частности, и некоторое санкционированное ограничение процессуальных прав подозреваемых и обвиняемых в совершении особо тяжких преступлений;

- активизация внешнеполитического государственного потенциала в выявлении и пресечении деятельности внешних деструктивных сил, действующих под прикрытием различных международных благотворительных фондов, общественных и религиозных организаций.

Инструментарий политики нейтрализации негативных тенденций традиционно-национального и религиозного возрождения нужно искать не где-нибудь, а в сущности идей традиционализма. В частности, было бы в высшей степени неразумно искать противоядие деструктивным процессам, рожденным в ходе религиозного возрождения в Дагестане (таким как религиозный экстремизм, происламистский терроризм и прочее) вне самого ислама. Тем более, и мы в этом глубоко убеждены, ислам, как и традиционные для Дагестана христианство и иудаизм, обладает высоким конструктивным духовно-нравственным потенциалом, играет определенную роль в развитии дагестанской культуры, в утверждении в обществе гуманистических духовно-нравственных идеалов, в обеспечении общественно-политической стабильности в Республике. В частности, речь может идти о том, что ислам декларирует законопослушание и лояльность по отношению к власти, готовой уважать разделяемые им ценности. Большинство из них созвучно современным правовым системам и не противоречит принципам российского права.

В этом смысле следует привести данные опроса, проводимого в 2002 среди учащихся общеобразовательных учреждений (школ, лицеев, гимназий, колледжей, студентов дагестанских вузом), согласно которым верующего можно охарактеризовать следующими социально-этическими чертами личности: терпимость - 54,98%, порядочность - 54,72%, правдивость - 53,55%, уважительность - 48,34%, послушание - 36,49%, патриотизм - 22,27%. Религиозные теории и божественные заповеди содержат многие традиции, обычаи, запреты и воздержания, имеющие криминологическое значение в предупреждении преступного поведения человека.

Мы считаем, что государство должно позаботиться о развитии идей традиционализма в лучшем их качестве, «оседлав» эти процессы и направив их в позитивное русло и, таким образом, обратив их из фактора дестабилизации и криминогенное™ в мобилизующую силу позитивного преобразования в Республике Дагестан и в стране, в целом. Прежде всего, это должно выразиться в правовом урегулировании общественных отношений в регионе с максимальным учетом исторических, культурных, этнических и других особенностей, содержащихся в нормах адатного права и обычаях.. Механизм, процедура использования позитивных с криминологической точки зрения адатов и обычаев прост. С нашей точки зрения, можно использовать следующую процедуру. В каждом населенном пункте желательно создавать обрядные комиссии, в состав которых включать 2-3 члена сельского джамаата, главу мечети, представителя местной власти. О создании комиссии издавать решение местного органа власти. Такую же более расширенную комиссию создавать в составе районного органа государственной власти с включением

представителей местных комиссий. Районной администрации предлагается разработать и утвердить положение о таких комиссиях с указанием всех сторон их деятельности. Комиссию облачить следующими полномочиями. Во-первых, распространение и использование положительных обычаев, традиций, обрядов и ритуалов. Во-вторых, передать им все полномочия примирительных комиссий. В-третьих, широкомасштабная борьба с отрицательными пережитками местных обычаев и традиций. Для успешного применения комиссиями своих полномочий необходимо ввести административную ответственность за нарушение их предписаний. Все это приведет от декларации широкого вовлечения общественности в борьбу с преступностью к реальному участию. По общему нашему мнению, такой порядок даст ощутимый результат.

В заключении излагаются основные выводы диссертационного исследования и перспективные направления дальнейшей разработки данной проблематики.

По теме диссертации автором опубликовано 63 работы общим объемом более 70 п.л. Из них: 4 монографии, 7 учебных пособий, 52 научные статьи, из которых 11 опубликованы в периодических научных изданиях, включенных в список ВАК РФ. Из указанных работ в соавторстве опубликовано 19 работ общим объемом 19 п.л. (авторство разделено).

I. Научные статьи в изданиях, рекомендованных ВАК для публикаций основных результатов по докторским диссертациям

1. Сайгитов У. Т., Ибрагимова Х.А. Методологические подходы к определению коррупции // Вестник Дагестанского научного центра. - Махачкала, 2000. № 8,-0,7 п.л.

2. Сайгитов У.Т. Криминогенное значение возрождаемой соционор-мативной культуры в Дагестане и ее влияние на проявления организованных форм преступности // Вестник Дагестанского научного центра. 2002. № 13. -1,0 п.л.

3. Сайгитов У. Т. Понятие коррупции как формы организованной преступности // Журнал Российский следователь. 2003. № 4. - 0,4 п.л.

4. Сайгитов У. Т., Ибрагимов A.M. Особенности проявления религиозного экстремизма и терроризма // Философия права. - 2003. - №2. - 0,8 п.л.

5. Сайгитов У. Т. Процессы реабилитации этнического самосознания и проблемы преступности в Республике Дагестан // Уголовное право. 2004. № 4.-0,3 п.л.

6. Сайгитов У. Т. Борьба с организованным терроризмом в контексте уголовно-правовых форм борьбы с организованной преступностью // «Черные дыры» в Российском законодательстве. 2004. № 4. - 0,2 п.л.

7. Сайгитов У. Т. Понятие терроризма как формы организованной насильственной преступности //Право в вооруженных силах. - 2004. - №10. -0,2 п.л.

8. Сайгитов У. Т. Полиюридизм - оптимальная форма урегулирования общественных отношений. На примере Дагестана // Закон и право. - 2005. -№12.-0,2 п.л.

9. Сайгитов У. Т. Насрутдинов М.А. Перспективы развития специализированного судопроизводства // Вестник Московского университета МВД России. - 2007. - №2. - 0,2 п.л.

10. Сайгитов У. Т. Новые грани виктимологии и латентной преступности // Вестник Московского университета МВД России. - 2007. - №7. - 0,2 п.л.

11. Сайгитов У.Т.Магомедов A.A. Гражданское общество и противодействие религиозно-политическому экстремизму в республике Дагестан // Вестник академии экономической безопасности МВД России. - 2008. - №1. -0,3 п.л.

11. Монографии, учебные пособия, научные статьи

12. Сайгитов У. Т. Основные формы организованной преступной деятельности в Республике Дагестан (на рубеже XX-XXI вв.). - М.: ЮНИТИ-ДАНА: Закон и право. 2005. -9 п.л.

13.Сайгитов У.Т. Коррупция как форма организованной преступности. - Махачкала: ИПЦ ДГУ, 2004. - 3,5 п.л.

14. Сайгитов У. Т. Традиционно-национальное и религиозное возрождение и проблемы преступности в Республике Дагестан. - Махачкала: Типография МСХ РД, 2004. - 3,3 п.л.

15. Сайгитов У.Т., Омаров М.М. Кровная месть в Дагестане (на рубеже XX-XXI вв.) Махачкала: ИПЦ ДГУ, 2006. - 6,04/3,5 пл.

16. Криминология: Курс лекций / Под общ. ред. З.А. Астемирова - Махачкала: ИПЦ ДГУ. 2002. - 17,2/1,2 п.л.

17. Сайгитов У. Т. Проблемы организованной преступности и коррупции: учебное пособие. - Махачкала: ИЦ ЮФ ДГУ. 2000. - 6,2 п.л.

18. Сайгитов У.Т., Исаева A.M. Незаконный рыбо-икорный бизнес в Дагестане: учебное пособие. - Махачкала: Типография МСХ РД, 2002.4,5/2,5 п.л.

19. Сайгитов У.Т., Абдулатипов A.M., Мусаев С.Г. Преступность в сфере компьютерной информации (по материалам Республики Дагестан): учебное пособие - Махачкала, 2004. - 7/4 п.л.

20.Сайгитов У.Т., Демиров К.К., Исмаилов А.Г., Курбанмагомедов A.A. Религиозный экстремизм и террористическая деятельность: проблемы противодействия: учебное пособие. - Махачкала: Радуга-1. 2004. - 11,5/6 п.л.

21. Сайгитов У. Т., Алиева Р.Х. Организованная преступность в сфере незаконного оборота наркотиков и оружия в РД: учебное пособие. - Махачкала, 2004.-3,5/2,5 п.л.

22. Сайгитов У.Т., Абдулатипов A.M. Современный бандитизм: проблемы противодействия: учебное пособие. - Махачкала, 2004. - 4,75/2,5 п.л.

23. Сайгитов У. Т. Коррупция как фактор организованной преступности в сфере экономики / Труды молодых ученых. - Махачкала: ИПЦ ДГУ, 1996.-0,25 п.л.

24. Сайгитов У. Т. О симптомах коррупции в образовательной системе // Проблемы развития юридического образования и подготовки специалистов-юристов в условиях рыночной экономики - Махачкала: ИПЦ ДГУ, 1997. -0,15 п.л.

25. Сайгитов У. Т. Некоторые методологические аспекты определения явления коррупции // Вестник университета ДГУ. - Махачкала: ИПЦ ДГУ, 1998. - 0,4 п.л.

26. Сайгитов У.Т., Акутаев P.M. О специфике факторов латентности преступлений, характерных для кавказского региона // Преступность и культура общества. - М.: Криминологическая Ассоциация, 1998. - 0,1/0,05 п.л.

27. Сайгитов У.Т., Акутаев P.M. Борьба с преступностью как важный фактор национальной безопасности // Экономическая безопасность Дагестана. - Махачкала, 1998. - 0,4/0,2 п.л.

28. Сайгитов У.Т. Латентность коррупции как фактор ее самовоспроизводства. Деп. В ИНИОН РАН 30.04.1998 г. № 53509. - 0,5 п.л.

29. Сайгитов У.Т. Международный аспект коррупции. Деп. В ИНИОН РАН 30.04.1998 г. №53511. - 0,5 п.л.

30. Сайгитов У. Т. Роль коррупции и организованной преступности в контексте экономической деятельности. Деп. В ИНИОН РАН 30.04.1998г. №53558. - 0,5 п.л.

31. Сайгитов У. Т. Теоретические предпосылки определения соотношения коррупции и организованной преступности. Деп. В ИНИОН РАН 30.04.1998 г., №53559. - 0,4 п.л.

32. Сайгитов У. Т. Развитие коррупции в России. Деп. В ИНИОН РАН 30.04.1998 г. №53510. - 0,4 п.л.

33. Сайгитов У. Т. Специфика причин коррупции в Республике Дагестан // Коррупция и борьба с ней. - М.: Российская криминологическая Ассоциация. 2000. - 0,2 п.л.

34. Сайгитов У. Т. Этнические и этнопсихологические факторы организованной преступности в Республике Дагестан И Материалы научно-практической конференции «Экономические правонарушения: история, состояние, проблемы борьбы». - Екатеринбург, 2002. - 0,4 п.л.

35. Сайгитов У.Т., Исаева A.M. Общая криминологическая характеристика незаконного рыбного промысла на дагестанском побережье каспийского моря. Сборник статей и тезисов научно-практической второй межре-

гиональной конференции (22 дек. 2001г.) - Вопросы совершенствования законодательства в правовом государстве. - Избербаш, 2002. - 0,4 п.л.

36. Сайгитов У.Т. О спецификации реагирования на преступность в Дагестане // Реагирование на преступность: концепции, закон, практика: Сб. науч. трудов. -М., 2002. - 0,3 п.л.

37.Сайгитов У.Т. Организованная преступность в сфере «рыбо-икорного» бизнеса на дагестанском побережье Каспийского моря. Махачкала, 2002. -26с. Деп. в ИНИОН РАН 04.04.2002 г. №57120.- 1,0 п.л.

38. Сайгитов У.Т. Роль традиций и обычаев в формировании правомерного поведения подростков // Материалы научно-практической конференции «Проблемы профилактики преступности несовершеннолетних». -Махачкала, 2002. - 0,4 п.л.

39. Сайгитов У. Т. Этнические и этнопсихологические причины организованной экономической преступности в Республике Дагестан // Материалы научно-практической конференции «Экономические правонарушения: история, состояние, проблемы борьбы». - Екатеринбург, 2002. - 0,3 п.л.

40. Сайгитов У. Т. Понятие и классификация терроризма // Развитие региональной науки: экономика, право, культура, естествознание: Материалы конференции. - Дербент, 2002. - 0,3 п.л.

41. Сайгитов У.Т., Абдулатипов A.M. Состояние, динамика и структура терроризма в Дагестане // Развитие региональной науки-, экономика, право, культура, естествознание: Материалы конференции. - Дербент, 2002. -0,2 п.л.

42. Сайгитов У.Т. Применение статьи 210 УК РФ: проблемы и возможные альтернативы // Развитие региональной науки: экономика, право, культура, естествознание: Материалы конференции. - Дербент, 2002. - 0,3 п.л.

43. Сайгитов У.Т., Магомедов М.К. Состояние экономической преступности и ее организованной части в Республике Дагестан // Материалы научно-практической конференции «Экономические правонарушения: история, состояние, проблемы борьбы». - Екатеринбург, 2002. - 0,3 п.л.

44. Сайгитов У. Т. О необходимости учета региональной специфики при формировании законодательства уголовно-правового цикла // Россия на пути к правовому государству: Материалы межвузовской научно-практической конференции молодых ученых. - Краснодар, 2003. - 0,4 п.л.

45. Сайгитов У.Т. О важности учета региональной специфики при формировании законодательства РД // Материалы научно-практической конференции «Проблемы становления гражданского общества в Республике Дагестан». - Махачкала, 2003 (28 февраля). - 0,2 п.л.

46. Сайгитов У.Т. Криминологическая характеристика терроризма в Дагестане // Проблемы преступности в Республике Дагестан: Сб. науч. трудов. - Махачкала, 2003. - 0,4 п.л.

47. Сайгитов У.Т. Определение терроризма в контексте разграничения с бандитизмом // Вестник ДГУ. - Махачкала, 2003. - 0,2 п.л.

48. Сайгитов У.Т., Мусаев A.M. Социально-негативные аспекты традиционно-национального возрождения в Республике Дагестан // Гуманитарные науки: новые технологии образования: Материалы VIII Региональной научно-практической конференции 15-16 мая 2003 г. - Махачкала: ИПЦ ДГУ. 2003. - 0,2 п.л.

49. Сайгитов У. Т. Борьба с организованным терроризмом в контексте уголовно-правых форм борьбы с организованной преступностью // Преступность в Республике Дагестан и борьба с ней: Сб. науч. трудов. - Махачкала, 2003. - 0,5 п.л.

50. Сайгитов У. Т. Понятие организованной преступности в сфере незаконного оборота наркотиков и оружия // Юридический вестник ДГУ. 2003. №1.-0,2 пл.

51. Сайгитов У.Т., Магомедов М.Ч. Методологические предпосылки определения личности вымогателя // Юридический вестник ДГУ. 2003. № 2. -0,3 пл.

52. Сайгитов У.Т., Демиров К.К. Сменяемость форм террористической деятельности на дагестанском «полигоне» экстремизма // Криминальная ситуация в регионах Российской Федерации: Сборник научных трудов молодых ученых. - Махачкала, 2004. - 0,8 п.л.

53. Сайгитов У.Т. История и некоторые современные проблемы становления российской государственности на Северном Кавказе // Проблемы борьбы с преступностью: региональный аспект: сб. трудов молодых ученых. -Махачкала. - 2004. - 0,4 пл.

54. Сайгитов У.Т. Факторы традиционно-национального и религиозного возрождения в Дагестане Проблемы преступности в регионах Российской Федерации: Сб. науч. трудов. - Махачкала, 2004. - 0,4 пл.

55. Сайгитов У.Т. Влияние традиций и обычаев на преступность в Республике Дагестан // Журнал Российского права. 2004. № 3. - 0,5 п.л.

56. Сайгитов У. Т., Сайгитова Д.А. Идеи полиюридизма в контексте развития права и законодательства в Дагестане // Правовая система Дагестана: материалы республиканской межвузовской научной конференции (14 мая 2005).- Махачкала, 2005. - 0,4 пл.

57. Сайгитов У.Т. Понятие традиций и обычаев, их роль в нормооб-разовании // Академа: ежеквартальный научно-практический журнал. Махачкала: ИЦ Наука плюс. - 2006. - №2. - 0,3 п.л.

58. Сайгитов У.Т. О некоторых мерах по усилению борьбы с экстремизмом в Республике Дагестан / Материалы научно-практической конференции «Актуальные проблемы противодействия религиозно-политическому экстремизму» - Махачкала. - 2007. - 6 июня. - 0,4 п.л.

59. Сайгитов У.Т., Шамхалова А.К. Проблемы ответственности исполнителя преступления // Вестник Дагестанского государственного университета - 2007. - Вып.2 (Право). - 0,3 п.л.

60. Сайгитов У.Т. Конституция РФ и проблемы реализации политических прав студенческой молодежью Республики Дагестан / Конституция Российской Федерации и актуальные политико-правовые проблемы: материалы региональной межвузовской научно-практической конференции. Махачкала: Институт (филиал) МПОА, 2007. - 0,4 п.л.

61. Сайгитов У.Т. ...тогда мы идем к вам // Черновик. - 2008. - 4 января-0,1 п.л.

62. Сайгитов У. Т. Современные проблемы противодействия похищениям людей в республике Дагестан / Проблемы в законодательстве и пути их преодоления: Сб. науч. статей по итогам Международной научно-практической конференции 14-15 сентября 2007 года / Под ред. В.И. Каны-гина, C.B. Изосимова, АЛО. Чупровой. - Н.Новгород: Нижегородская академия МВД России, 2008. - 0,3 п.л.

63. Сайгитов У. Т. О важности правового обеспечения идей традиционализма в республике Дагестан / Преступность, организованная преступность и экономика: проблемы совершенствования предупредительной и правоохранительной деятельности: Сб. науч. статей по итогам международной научно-практической конференции 2-3 февраля 2007 г.: в 2 т./ Под ред. В.И. Ка-ныгина, C.B. Изосимова, А.Ю. Чупровой. - Н.Новгород: Нижегородская академия МВД России, 2008. - Т.-2. - 0,3 п.л.

КОПИ-ЦЕНТР св. 7:07:10429 Тираж 100 экз. г. Москва, ул. Енисейская, д.36 тел.: 8-499-185-7954. 8-906-787-7086

СОДЕРЖАНИЕ ДИССЕРТАЦИИ
по праву и юриспруденции, автор работы: Сайгитов, Умалат Темирсултанович, доктора юридических наук

Введение.

Глава I. Основные формы организованной преступной деятельности в Республике Дагестан: виды, понятие, состояние и тенденции развития

§ ,1. Общие, тенденции развития организованной преступности в Республике Дагестан.

§ 2. Бандитизм и терроризм как формы насильственной организованной преступной деятельности: понятие и состояние.

§ 3. Виды, понятие и состояние ненасильственных форм организованной преступности.

Глава II. Основные детерминанты организованной преступности в Республике Дагестан

§ 1. Влияние экономических факторов на развитие организованных форм преступности.

§ 2. Влияние издержек политики государственного управления и законодательства на состояние организованной преступности.

§ 3. Недостатки деятельности органов правосудия, правоохраны, средств массовой информации и их влияние на развитие форм организованной преступности.

Глава III. Возрождение национальных и религиозных традиций и проблемы борьбы с организованной преступностью в Республике Дагестан

§ 1. Возрождение основ национальной самобытности народов

Дагестана как факт, детерминированный современной реальностью.

§ 2. Криминогенные тенденции и аспекты возрождения национального и религиозного традиционализма в Дагестане.

Глава IV. Криминологические основы борьбы с организованной преступностью в Республике Дагестан

§ 1. Основные направления и меры противодействия проявлениям организованной преступности.

§ 2. Стратегия нейтрализации действия криминогенных факторов, связанных с возрождением национального традиционализма в Республике Дагестан.

ВВЕДЕНИЕ ДИССЕРТАЦИИ
по теме "Основы противодействия организованным формам преступной деятельности в условиях традиционно-национального и религиозного возрождения в Республике Дагестан"

В советский период в российской криминологии на протяжении многих лет наблюдалось стремление обосновать официальные политические доктрины. Это сдерживало объективный анализ действительности, а в итоге негативно сказывалось и на оценке фактической расстановки сил в борьбе с преступностью и на теоретической разработке противодействующих ей правовых и организационных мер. Проблема организованной преступности не только не исследовалась, но даже не ставилась.

Между тем в структурах общества уже функционировала теневая экономика; отдельные эшелоны государственной и партийной власти были поражены коррупцией, внутри страны и за рубежом действовали многие связи, порожденные иерархией преступных отношений. Однако интересы соблюдения официальных политических доктрин не позволяли все это квалифицировать как организованную преступность, изучать и соответственно разрабатывать и принимать меры борьбы с ней. Как следствие в отечественных криминологических исследованиях термин «организованная преступность» начинает использоваться лишь с середины 70-х годов прошлого века.

Подходы к решению теоретических проблем, возникающих при опрес, делении сущности тех или иных криминологических явлений, уже прошли «инкубационный» период, пережили время становления, приобрели методологический и прагматический вес. Однако при изучении организованной преступности этот процесс оказался затрудненным, прежде всего потому, что в новых условиях российской действительности данный социально-негативный феномен не «вписался» в традиционные общеюридические и отраслевые (уголовное право, криминология, теория оперативно-розыскной деятельности) штампы. Отсюда в криминологической науке нет четкого, общепризнанного определения понятий ни организованной преступности в целом, ни основных форм ее проявления.

Между тем, как известно, любое явление может стать предметом исследования, в том числе криминологического, когда уже есть его подробное описание. Совершенно очевидно, что чем серьезнее и глубже исследование данного феномена, эффективнее соответствующая практическая деятельность, тем менее «размыты» и его содержательные характеристики. Поэтому при изучении направлений, форм организованной преступности определение их сущности становится проблемой совсем не риторической, тем более что «.любое познание есть познание в понятиях»1.

В ходе исследования, проведенного автором, обнаружилось одно методологическое преимущество совокупного изучения функциональных форм организованной преступности, особенно таких, как бандитизм и терроризм. Этот подход создает условие для более детального, очерченного представления об их разграничении между собой.

Наконец, следует отметить, что в контексте изучения организованной преступности и ее проявлений особый интерес вызывает этническая организованная преступность. Многими учеными последняя позиционируется как весьма специфичное явление преступности, которое весьма заметно проявляет себя на криминальном поприще. Следует отметить, что в настоящее время нет, по большому счету, серьезных исследований, посвященных проблемам определения природы и сущности этнической организованной преступности и, исходя из этого, мер противодействия ей, что весьма актуализирует исследования в этой области.

Степень научной разработанности проблемы. Сложность и многоплановость проблем борьбы с организованными формами преступной дея

1 Франк С.Л. Непостижимое // Сочинения. - М., 1990. С. 187. тельности в одном из Северокавказских регионов (Республика Дагестан), теоретическая и практическая значимость возникающих здесь вопросов обусловили интерес к ним со стороны ученых-правоведов и практиков.

Отдельным аспектам борьбы с организованной преступностью посвятили свои труды З.А. Астемиров, Г.А. Аванесов, Х.Д. Аликперов, A.A. Аслаханов, P.M. Акутаев, В.А. Бурковская, А.И. Долгова, C.B. Дьяков, Б.В. Вол-женкин, Г.А. Волюженич, C.B. Ванюшкин, Л.Д. Гаухман, А.И. Гуров, П.Ф. Гришанин, Я.И. Гилинский, В.М. Есипов, А.Э. Жалинский, И.И. Карпец, В.Н. Кудрявцев, Н.Ф. Кузнецова, В.В. Колесников, A.A. Крылов, B.C. Комиссаров, С.М. Иншаков, В.В. Лунеев, H.A. Лопащенко, Г.М. Миньковский,

A.B. Наумов, B.C. Овчинский, В.В. Панкратов, В.П. Ревин, А.Н. Трайнин,

B.А. Шабалин-, В.Е. Эминов, П.С. Яни и ряд других ученых.

Проблемы этноконфессиональной криминологии в контексте изучения проблем организованной преступности исследовались в работах С. Боронбе-кова, A.M. Васильева, Е.А. Беляева, К.И. Полякова, A.A. Игнатенко, A.B. Авксентьева, В.О. Бобровникова, Д.Е. Еремеева, М. Рощина, Р.Г. Ланда, Г.В. Милославского, Л.И. Медведко, Т.С. Саидбаева, H.A. Смирнова, М.Т. Степа-нянца, Л.Ю. Сюкияйнена и др. Особо хочется отметить труд В.О. Бобровникова, который рассматривает в своей работе подъем исламского экстремизма в последние годы (Muslim Nationalism in the Post-soviet Caucasus: The Dagestani Case // Caucasian Regional Studies. Vol. 4. Issue 1, 1999. P. 29-36), широко освещает организационные структуры исламских экстремистских организаций, формы и методы их деятельности, идеологию, программные цели и взаимоотношения с правящими режимами разной политической ориентации A.A. Игнатенко в работе «Халифы без халифата». Автор предлагает термин «исламские неправительственные религиозно-политические организации» и подразумевает под ним политические объединения, использующие религиозную идеологию, действующие вне связанного с государством религиозного комплекса и соответственно отвергающие правительственный контроль за своей деятельностью.

Не умаляя значения выполненных исследований, следует отметить, что в современной криминологической науке далеко не все аспекты исследуемой в диссертации темы достаточно освещены, а многие из тех, что освещены, требуют уточнения. Кроме того, на сегодняшний момент нет комплексных, целостных фундаментальных исследований организованных форм преступной деятельности в этноконфессиональном разрезе, за исключением отдельных публикаций в виде научных статей.

Объект и предмет исследования Объектом настоящего исследования является комплекс теоретических и практических проблем, связанных с раскрытием природы, содержания и особенностей, характеризующих основные формы организованной преступности в Республике Дагестан для обеспечения деятельности правоохранительных органов по предупреждению этого вида преступности и уголовно-правовой борьбе с ней при соблюдении Российского уголовного и иного законодательства.

Цель настоящего исследования состоит в том, чтобы на основании научной литературы, действующего российского и зарубежного законодательства, судебно-следственной практики по Республике Дагестан, а также анализа статистических данных за 1999-2007 гг., как по России в целом, так и по Республике Дагестан, провести криминологический анализ организованных форм преступной деятельности и их специфики в условиях проходящих в республике процессов традиционно-национального и религиозного возрождения с тем, чтобы разработать комплекс мер, направленных на их противодействие.

Для достижения указанных целей выдвинуты следующие задачи:

- проанализировать действующее российское законодательство в сфере борьбы с организованной преступностью;

- изучить положения, имеющие прямое отношение к теме, и содержащиеся в научных трудах по уголовному праву и криминологии;

- обобщить материалы следственной и судебной практики борьбы с организованной преступностью по Российской Федерации и Республике Дагестан;

- дать криминологический анализ основных тенденций развития организованной преступности в РД;

- формально-логический анализ понятийного аппарата и содержания изучаемой деятельности;

- логико-правовой анализ источников российского и зарубежного права и практики его применения;

В ходе работы над диссертацией автором реализовывалась следующая гносеологическая схема исследования и предопределенный ею порядок изложения материала: от общих к особенным и далее к частным или единичным вопросам. Это просматривается и в последовательности изложения представленных соискателем во введении основных положений, выносимых на защиту.

Эмпирическую базу исследования составили: статистические данные ГИЦ МВД РФ, региональных ИЦ МВД РД, Минюста РФ, иные статистические данные, опубликованные в открытой печати; аналитические обзоры УБОП МВД РД; материалы более 200 уголовных дел; материалы судебно-следственной практики; 500 аналитических1 и фактологических документов подразделений по борьбе с организованной преступностью, иных служб МВД РФ; публикации печатных и электронных СМИ по исследуемым проблемам за период 1999-2007 гг.; результаты анкетирования сотрудников МВД РФ из подразделений по борьбе с организованной преступностью.

1 Этот информационный массив составили доклады, аналитические обзоры, справки и проч. Особый интерес представляют аналитические материалы, поступившие из региональных, краевых и областных управлений по борьбе с организованной преступностью по специальному запросу, направленному из центрального аппарата МВД России. Запрос был инициирован и подготовлен автором, в нем содержался блок вопросов по рассматриваемой проблематике. территорий, категории и количество анкетируемых и интервьюированных, ДР-)

Научная новизна исследования. Рассматриваемые в диссертации аспекты до сих пор не были предметом специального монографического исследования. Предыдущие исследования в основном ограничивались констатацией наличия проблемы и постановкой некоторых вопросов. В диссертации впервые в теории российской криминологической науки поставлены, комплексно рассмотрены и разрешены правотворческие, правоприменительные и организационные проблемы борьбы с отдельными функциональными формами преступной деятельности, получившими в Республике Дагестан особенное развитие — проблемы, являющиеся новыми, сравнительно недавно вставшими перед российским обществом. В частности, в работе предлагается собственный вариант определений всех исследованных в диссертации форм организованной преступности, позволяющий отграничить их между собой, а также от иных форм преступной деятельности. В исследовании на примере организованных преступных формирований, встречающихся в РД, впервые раскрываются особенности организованной преступности «северокавказского» типа, ее природа, сущность, специфика формирования в условиях проходящих в данном регионе процессов традиционно-национального и религиозного возрождения. На базе выявленных закономерностей автором в работе предлагается комплекс мер, специально направленных на борьбу с организованной преступностью и вообще и, так называемой, этнической организованной преступностью, в частности.

Положения, выносимые на защиту:

1. Изучение организованной преступности может иметь теоретическую и практическую перспективу тогда, когда данный социально-негативный феномен структурирован. И чем более детально исследование форм организованной преступности, тем более действенны меры, которые на основе такого исследования вырабатываются.

2. Оценка состояния криминогенной ситуации в Республике Дагестан позволяет судить о том, что данный регион в уголовно-статистическом измерении, как правило, «повторял» динамику развития общероссийской преступности, но, тем не менее, отмечаются некоторые существенные различия, которые проявляются в том, что по наиболее значимым параметрам республика относится к числу регионов с низким уровнем преступности. В динамике «дагестанской» преступности отмечаются элементы эффекта «волны». Интенсивность по отдельным направлениям организованной преступной деятельности, как правило, коррелирует с интенсивностью подобного рода деятельности в центральных регионах России с некоторым запаздыванием. Так, в сфере кредитно-финансовых отношений запаздывание, как показало сравнительное исследование, составляет 2-3 года.

3. Опасность разрушительного воздействия организованной преступной деятельности на все более широкий круг сфер общественной жизни в Дагестане усиливается, что, прежде всего, нами связывается с тем, что организованная преступная среда имеет прямой доступ к центрам политической и экономической жизни республики. Организованная преступность, как показали исследования, получила в Республике Дагестан самое широкое распространение и определяет сегодня лицо, индивидуальность преступности в Дагестане. Прежде всего, это касается таких ее разновидностей как терроризм, бандитизм, незаконный оборот наркотиков и оружия, экономическая и экологическая организованная преступность и коррупция. Более того, Дагестан является сегодня «экспортером» организованной преступной деятельности в другие регионы России.

4. Все формы организованной преступности делятся на насильственные и ненасильственные. а) терроризм и бандитизм исчерпывают насильственную сферу организованной преступной деятельности. При этом терроризм это насильственного характера социально-политическая деятельность преступных организаций, а бандитизм (по остаточному принципу) вся иная насильственная организованная преступная деятельность; б) экономическая организованная преступность - это «промежуточное» между легальной экономической деятельностью и деятельностью в сфере криминальной экономики явление, которое представляет незаконное эксплуатирование законных источников; в) коррупция - организованная преступная деятельность с участием должностных лиц, где последние действуют вопреки интересам службы с целью извлечения доходов в крупном размере. г) организованная преступность в сфере экологии - это деятельность, состоящая в организованном браконьерстве, т.е. незаконном изъятии объектов флоры и фауны (по смыслу ст. ст. 256, 258 и 260 УК РФ), а также по их последующей переработке и реализации. д) незаконный оборот наркотиков и оружия, как показали исследования, в контексте организованной преступной деятельности выступают, как правило, функционально совмещенными и, таким образом, организованная преступность в сфере незаконного оборота наркотиков и оружия - это относительно самостоятельно форма организованной преступной деятельности, которая состоит в незаконном обращении наркотиков и оружия для воспроизводства, получения прибыли.

5. Негативные факторы воздействия организованной преступности в Дагестане проявляются в социально-экономической и политической сферах, анализ которых показывает, что криминальная активность в республике, в том числе в рамках организованной деятельности, оказывается, главным образом, реакцией на сложные условия жизни каждого гражданина, в отдельности, и общества, в целом. Серьезная нравственная ответственность за разрастание организованной преступной деятельности лежит и на отечественных средствах массовой информации, формирующих мировоззрение миллионов россиян. Высокий позитивный потенциал «четвертой» власти реализуется с точностью до наоборот. «Свобода слова» как один из главнейших лозунгов происходящих в России ныне перемен, как важнейшее завоевание перестройки и последующей модернизации, работает, как не странно, против общества.

6. Одним из наиболее действенных направлений борьбы с организованной преступностью являются меры организационного характера и, в частности, внедрение принципов системности и согласованности в деятельность всех ветвей власти по вертикали и горизонтали; координация работы различных ведомств правоохранительной системы между собой; усиление работы прокуратуры. Определенное предупредительное значение автор связывает с переложением некоторых функций борьбы с преступностью на общественные объединения, разного рода формирования граждан. Усиление значения институтов гражданского общества в рамках организационных мер борьбы с организованной экономической преступностью представляется весьма перспективным направлением предупредительной деятельности и, особенно в Дагестане и других регионах Северного Кавказа в свете возрождения традиционно-национальных институтов. Примером в этом смысле может быть опыт других стран, например, Японии, где успех уголовной политики во многом связывается с умением использовать национально-традиционные неформальные институты.

7. Проблема организованных форм преступной деятельности многогранна, включает идеологические, политические, социально-экономические и другие аспекты. Ее решение требует постоянной систематической, в первую очередь, профилактической работы. Перспективу борьбы с организованными формами преступной деятельностью мы связываем с совершенствованием правовых инструментов, позволяющих вести адекватную борьбу с данным социальным злом. Значительное место в этом плане должно быть отведено спецификации уголовно-правовых и уголовно-процессуальных форм борьбы с организованной преступностью к менталитету народов России, а также к их систематизации. Особенно это касается уголовно-процессуальных форм, поскольку основные проблемы борьбы с организованной преступностью находятся не в плоскости квалификации организованной преступной деятельности, а в плоскости ее доказывания.

8. Разновидностью организованной преступности является этническая организованная преступность. Выделение такой ее разновидности представляется обоснованным в силу наличия множества признаков, весьма специфицирующих ее. Применительно к «дагестанской» этнической организованной преступности можно выделить следующие:

А) Представляется справедливым выражение, согласно которому любая организация - это удлиненная тень одного человека. В контексте изучения этнической организованной преступности это означает, что ее особенность - это, прежде всего, люди со своей идеологией, соответствующими ей установками, мотивацией жизни, трудовой деятельности, поведенческими навыками, характерологическими свойствами. В этом смысле весьма справедливо оперировать такими понятиями, как «кавказский тип личности» или «синдром горца», поскольку учеными давно были выведены ряд бесспорных зависимостей поведения людей от этнических установок. Главная особенность идеологии горцев Дагестана, сформировавшаяся в условиях хрупкого сосуществования государственных образований различных типов и форм, состоит в том, что она во многом сопряжена с потребностью в обеспечении безопасности, которая, по мнению психологов, также как и физиологические потребности, могут узурпировать право на организацию поведения. Такая потребность зачастую рождает в представителях дагестанского этноса деструктивно-насильственную акцентуацию поведения.

Б) Высокий уровень сплоченности, вызванный характерной для кавказских народов и вообще традиционных обществ высокой социализацией жизни. Если достижение сплоченности, психологического единства для славянских, например, группировок вопрос длительного времени, то для этнически-дагестанских группировок это вообще не вопрос.

В) Наконец, особенностью этнических преступных группировок является то, что регулирование отношений между ее членами осуществляется на основе не идеологии «воров в законе», как в славянских и закавказских преступных сообществах, а на основе народных традиций и обычаев. Так, если терроризм в Ставрополе связан с взрывами в общественных местах, то в Дагестане это, как правило, посягательство на жизнь политических, общественных деятелей, сотрудников правоохранительных органов и судей, то есть по существу речь идет о войне между экстремистами и правоохранительными органами на основе обычая кровной мести. Следует отметить, что народные традиции переносятся в преступную среду как в чистом виде, так и с некоторыми изменениями. Например, понимание обычая кровной мести сегодня настолько далеко ушло от своего первоначального значения, что приближается к значению понятия «омерта» (На Сицилии данный закон подразумевает, что любое свидетельство против мафии и ее членов рассматривается как основание для кровной мести). Примеры действия закона «омерты» в республике достаточно много.

9. В Дагестане на протяжении тысячелетий одновременно мирно сосуществуют и активно контактируют различные этнические, религиозные миры, цивилизации. Вместе с тем, изучение векторов поиска национальной и конфессиональной экзистенции дагестанских этносов в условиях возрождения нового, модернизированного качества в сложных условиях российской действительности, позволяет заключить, что нередко такая модернизация получает социально-негативное и даже криминогенное значение. Как показала новейшая история, известные процессы обусловили активизацию делин-квентной активности этноса и даже криминализацию его менталитета, что, так или иначе, сказывается на развитии организованной преступной деятельности в регионе. В то же время нельзя рассматривать традиции и обычаи как явления маргинального порядка, а проблемы этнизации преступного поведения объяснять наличием криминальных моментов в психическом складе дагестанцев. Речь должна идти скорее об опосредованно-криминогенном значении обычаев и традиций, а также о более глубоком осмыслении механизма преступного поведения представителей различного рода общностей в Дагестане под влиянием факторов этнического порядка. Кроме того, следует учитывать, что в идеях традиционализма присутствует огромный позитивный потенциал, который мало используется сегодня. В этой связи полутора тысячелетний опыт совместного мирного сосуществования в Дагестане различных религий, многовековой опыт совместного позитивного проживания его народов, сохраняющих свои культурные особенности, религии, обычаи, образцы толерантного поведения нуждаются в углубленном изучении и осмыслении с тем, чтобы разработать научно проработанный алгоритм их позитивного использования сегодня.

10. В целях эффективного противодействия организованным формам преступной деятельности представляется необходимым осуществление комплекса мер в социально-экономической сфере, в сфере совершенствования законодательства и правоприменительной практики, в сфере идеологического противодействия организованным формам преступной деятельности, а также меры организационного характера и меры по обеспечению взаимодействия органов власти и институтов гражданского общества. Следует отметить, важнейшим направлением в рамках комплекса мер направленных на противодействие организованной преступности в целом и ее форм, может стать глубоко продуманная национальная политика, которая должна учитывать менталитет дагестанцев, с тем, чтобы избежать судьбы народа Чеченской Республики, войну в которой небезосновательно называют войной цивилизаций. Народы, этносы, живущие как компактно, так и дисперсно, могут и должны принять реформы, только осознав их ценность. Это на Кавказе, где становление государственности произошло сравнительно недавно, возможно лишь с определенными модификациями, зависящими от уклада жизни, типа мотивации трудовой деятельности, религиозных и культурных традиций, исторически устоявшихся форм социального контроля.

Положения, выработанные автором, в том числе, оценка современной криминогенной ситуации в Республике Дагестан; роль и место организованной преступности в структуре преступности в России вообще, и в частности в РД; основные формы данного вида преступности в привязке к дагестанским социально-экономическим и политическим реалиям; содержание и особенности насильственной и ненасильственной форм организованной преступности и их составляющих - терроризма, бандитизма, экономической организованной преступности, коррупции, организованной преступности в сфере экологии, незаконного оборота наркотиков и оружия; направления борьбы с организованной преступностью в РД; предложения по совершенствованию организационных, правовых и иных мер по предупреждению организованной преступности в Дагестане; содержание идеологических, политических, социально-экономических, этнических, религиозных и иных аспектов организованной преступности в Дагестане; меры по повышению эффективности предупреждения основных форм организованной преступной деятельности в Республике Дагестан, претендуют на существенный вклад в развитие отечественной теории криминологии и уголовного права. Кроме того, предложения и выводы, представленные в работе могут быть использованы в криминологических и уголовно-правовых исследованиях по смежным, с изученной диссертантом, темам исследования криминальной реальности.

Рекомендации диссертанта также могут быть использованы при разработке планов следственных и оперативно-розыскных мероприятий, при документировании преступной деятельности и расследовании уголовных дел; они будут способствовать правильной квалификации и разграничению преступлений и т.д.

Значение результатов исследования не исчерпывается рамками уголовного права и криминологии. Полученные результаты могут быть востребованы в гражданском праве, гражданском процессе, уголовном процессе, оперативно-розыскной деятельности, криминалистике, юридической социологии, юридической конфликтологии и др.

Обоснованность и достоверность результатов диссертационной работы обуславливается выбором и применением научной методологии исследования, основные положения которой изложены ранее. В соответствии с ними для обеспечения комплексности изучения проблем борьбы с организованной преступностью изучен широкий круг источников, составляющих теоретическую и нормативную базу исследования. В частности, источниковедческую базу составили:

- Конституция Российской Федерации, российское и зарубежное уголовное, уголовно-процессуальное, уголовно-исполнительное, гражданское, финансовое и административное законодательство, иные нормативные материалы и материалы судебной практики;

- статистические данные и результаты конкретных социально-правовых исследований.

Апробация и реализация результатов исследования осуществлялась по нескольким основным направлениям.

1. По ряду важных положений и выводов исследования диссертант выступил на теоретических и научно-практических конференциях, семинарах, круглых столах, среди которых можно выделить следующие: круглый стол «Организованная преступность-4» (НИИ проблем укрепления законности и правопорядка Генпрокуратуры РФ, январь 1998 г.); Всероссийская научно-практическая конференции «Проблемы борьбы с организованной преступностью в Северо-Кавказском регионе» (М., 2000); Республиканская научнопрактическая конференция «Религиозный фактор в жизни современного дагестанского общества» (Дагестанский филиал академии наук,2003); Научно-практической конференции «Героико-патриотическое воспитание сотрудников органов внутренних дел: проблемы и пути их решения» (Министерство внутренних дел РД, 2004); «Дагестан в правовом пространстве России: Материалы республиканской научно-практической конференции» (Правительство Республик Дагестан, 2005); «Правовая система Дагестана: материалы республиканской межвузовской научной конференции» (14 мая 2005); «Россия на пути к правовому государству:. Материалы межвузовской научно-практической конференции молодых ученых» (Краснодар — 2003); Материалы научно-практической конференции «Экономические правонарушения: история, состояние, проблемы борьбы» Екатеринбург. - 2002; Всероссийская научно-практическая конференция, организованная аппаратом полномочного представителя Президента РФ в Южном федеральном округе и Администрации Президента и Правительства Республики Дагестан на тему: «Актуальные проблемы противодействия религиозно-политическому экстремизму» (6 июня 2007 г., Махачкала).

2. Основные положения, выводы и рекомендации диссертанта изложены в опубликованных работах по теме исследования (всего 56 работ, общим объемом более 50 п.л.)

6. Поддержка проектов заявителя в форме грантов: грант Минобразования, 2002, шифр гранта: РБ02-3.15-10, «Социально-негативные аспекты традиционно-национального возрождения в Республике Дагестан, меры нейтрализации»; грант Президента России, 2004, № МК-4104.2004.6 «Религиозное и традиционно-национальное возрождение и проблемы преступности в Республике Дагестан»; грант Минобразования «Развитие научного потенциала высшей школы», 2005, «Становление российской государственности на Северном Кавказе: история, современные проблемы, концепция развития (историко-социолого-правовое исследование)»; грант Президента России, 2006, № МК-5831.2006.6 «Использование народных традиций и обычаев в профилактике преступлений в Республике Дагестан».

Структура и объем диссертации обусловлены целями, задачами и содержанием исследования. Диссертация состоит из введения, четырех глав, десяти параграфов, заключения, библиографии и шести приложений.

ВЫВОД ДИССЕРТАЦИИ
по специальности "Уголовное право и криминология; уголовно-исполнительное право", Сайгитов, Умалат Темирсултанович, Москва

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Оценка состояния криминогенной ситуации в Республике Дагестан позволяет судить о том, что данный регион в уголовно-статистическом измерении, как правило, «повторял» динамику развития общероссийской преступности, но, тем не менее, отмечаются некоторые существенные различия, которые проявляются в том, что по наиболее значимым параметрам республика относится к числу регионов с низким уровнем преступности. В динамике «дагестанской» преступности отмечаются элементы эффекта «волны». Интенсивность по отдельным направлениям организованной преступной деятельности, как правило, коррелирует с интенсивностью подобного родй деятельности в. центральных регионах России с некоторым запаздыванием:. Так, в сфере кредитно-финансовых отношений запаздывание, как показало сравнительное исследование,, составляет 2-3 года.

Отмечается усиление опасности разрушительного воздействия организованной преступной деятельности на все более широкий круг сфер общественной1 жизни в Дагестане, что, прежде всего,.нами связывается с тем; что организованная. преступная среда имеет прямой доступ к. центрам политической и экономической жизни республики. Организованная преступность, как показали исследования, получила в Республике Дагестан самое широкое распространение и определяет сегодня лицо, индивидуальность преступности в Дагестане. Прежде всего, это касается; таких ее разновидностей как терроризм, бандитизм, незаконный оборот наркотиков и оружия, экономическая и экологическая организованная преступность и коррупция.

Мощные факторы организованной преступности в Дагестане проявляются в социально-экономической и политической сферах, анализ которых показывает, что криминальная активность в республике, в том числе в рамках организованной деятельности, оказывается, нормальной' реакцией на ненормальные условия жизни каждого гражданина, в отдельности, и общества, в целом.

Известно, что именно в экономических отношениях, в их противоречиях, сбалансированности хозяйственного механизма, пороках и недостатках экономической политики, а также в системе распределительных отношениях следует, прежде всего, следует искать причины и такого явления как организованная преступность, учитывая ее суть. При этом, как показало исследование, в Дагестане: на современном этапе упомянутый фактор оказался весьма влиятельным в криминогенном отношении. На «Старые» инерционно дающие о себе знать противоречия в известной сфере наслаивались противоречия, рождаемые в условиях развития капиталистической социально-экономической системы, которая, несомненно, в сравнении с иными системами имеет значительно больший' криминогенный; потенциал, в результате чего произошло полное и необратимое разрушение действовавшей социалистической. системы, хозяйствования и создание гибридной системы,, воплотившей в себе худшие черты нецивилизованных рыночных: отношений и административного стиля хозяйствования.

С экономическими отношениями неразрывно связаны и социальные отношения. Именно* от них зависят образ жизни людей, их потребности и интересы, определяющие в свою очередь поведение и поступки. Вместе с тем, экономика Дагестана по прежнему, в строгом смысле этого слова, относится к типу социально дезориентированной экономики. Показательно, что уровень жизни населения Дагестана достаточно низок и без учета факторов криминализации общества иного порядка вызывает серьезные опасения с точки зрения роста организованной преступности. Имеется:в виду то, что криминальная активность в республике становится во многом объяснимой с точки зре-ния^анализа обеспеченности по основным социальным показателям жителей региона, ибо оказывается нормальной^ реакцией: на ненормальные условия жизни. Преступность для последних превратилась в способ выживания.

Серьезным фактором организованной преступности в Дагестане на сегодняшний день является непродуманная волюнтаристская политика вла-стьпридержащих, авторитаризм отдельных руководящих персон (которые формируют политический режим в обществе - от автора) в значительной мере повинны в появлении острейших разнородных противоречий и криминогенных факторов у нас в стране. Примером политической близорукости, детерминировавшей организованную преступную деятельность, и в частности террористической направленности, является, на наш взгляд, непоследовательная и противоречивая политика федеральной власти на Северном Кавказе, одним из мощнейших криминогенных следствий которой стало формирование криминализированной региональной власти. Вместе с тем, коэффициент полезного действия политики Центра мог быть просто неоценимым. Это видно хотя бы на примере урегулирования национального и религиозного экстремизма в Дагестане и где национальный экстремизм был урегулирован политически, а религиозный в ходе открытого противостояния. В итоге, обостренность национальных отношений можно обозначить как «вялотекущее», а религиозный экстремизм можно отнести к проблемам «незатухающим».

Огромный криминогенный потенциал политического характера мы связываем с дисфункциональностью государственного аппарата и; прежде всего, правоохранительного блока. Действительно, мы отмечаем, что сегодня, когда преступность приобрела разгульный характер и невиданные ранее масштабы, контрольная и предупредительная функции уголовной ответственности и наказания резко снизились, а авторитет и незыблемость закона по существу оказались подорваны. Как следствие, и анализ материалов уголовных дел в отношении организованных групп показал, что именно недостатки в работе правоохранительных органов являются порой главными причинами продолжительной их антиобщественной деятельности. Рассматривая правоохранительные органы как фактор организованной преступности особенно важно указать на тенденцию, когда сами правоохранительные органы оказываются замешаны в криминальной деятельности преступных группировок. Надо заметить, что подобное наблюдается практически по всем направлениям организованной преступной деятельности в республике, причем, как правило, избирательность сферы такой деятельности определяется их компетентностью.

Наконец, серьезная нравственная ответственность за разрастание организованной преступной деятельности лежит и на отечественных средствах массовой информации, формирующих мировоззрение миллионов россиян. Высокий позитивный потенциал «четвертой» власти реализуется с точностью до наоборот. «Свобода слова» как один из главнейших лозунгов происходящих в России теперь перемен, как важнейшее завоевание перестройки и последующей модернизации, работает, как не странно, против общества. Следует иметь в виду, что деструктивное влияние СМИ многопланово. Прежде всего, это проявляется в том, что практически не ведется работа по формированию через средства массовой информации' положительных поведенческих социальных стереотипов, а наоборот, де-факто в разрушении духовной сферы жизни- общества. Также, особую тревогу вызывает тот факт, что СМИ не только успешно «ре-кут» на пользу криминалу, но и непосредственно обслуживают интересы организованной преступности и особенно политической и околополитической направленности. В частности, если касаться национальной политики, то из уст СМИ она не имеет ярко выраженной направленности на объединение народов России, что опасно для целостности государства, разрушает федеративные отношения, усиливает религиозный экстремизм, сепаратистские тенденции, враждебность к федеральной власти и государство образующей нации со стороны огромной массы людей, чьи национальные и религиозные чувства подвергаются оскорблению по глупости недальновидных чиновников, политиков или злому умыслу отдельных представителей прессы. В этих условиях пропагандируемая концепция «свободного, не контролируемого потока информации» на самом деле работает на< наиболее радикальные, экстремистские и террористические внутригосударственные и международные организации и группировки.

Прежде всего, межгосударственное сотрудничество как перспективное направление борьбы с организованной преступностью; значительный профилактический потенциал мы видим в деятельности государства, направленной на разрешение противоречий в области экономики, социальной жизни, духовной сфере и т.д. Существенный профилактический эффект достигается благодаря успешному проведению социально-экономической политики в целом; одной из важнейших политических мер борьбы, с организованной преступностью является наведение конституционного порядка в Чечне и уничтожение действующих на ее территории бандформирований; перспективы России в ограничении организованной преступности, сведения ее до приемлемого уровня мы связываем с совершенствованием законодательной политики; важная роль в предупреждении преступности вообще и организованной преступности, в частности, должна принадлежать обществу как самому заинтересованному субъекту и др.

В Дагестане на протяжении тысячелетий одновременно мирно сосуществуют и активно контактируют различные этнические, религиозные миры, цивилизации. В Дагестане всегда существовала реальная практика эт-ноконфессиональной толерантности (национальной и религиозной терпимости). Следует особо отметить тот факт, что на территории современной Российской Федерации впервые распространение таких религий, как христианство (с IV в.), иудаизм (с VI в.) и ислам (с середины VII в.) началось именно с территории Дагестана. Вместе с тем, как показывают криминологические исследования, в новых условиях российской действительности, это наследие нередко получает криминальное значение, в том числе и в плане развития организованной преступности в регионе. В этой связи, мы глубоко убеждены, что полутора тысячелетний опыт совместного мирного существования в Дагестане различных религий, многотысячелетний опыт мирного проживания народов, сохраняющих свои культурные особенности, религии, обычаи, образцы толерантного поведения нуждаются в углубленном изучении и осмыслении с тем, чтобы разработать научно проработанный алгоритм их позитивного использования сегодня.

Традиции и обычаи народов Дагестана для последнего в условиях современной действительности сыграли огромную положительную роль. Вместе с тем, в зависимости от конкретных социально-экономических, политических и культурно-духовных правовых условий, изменения в правосознании масс, происходящие под традиционно-национальным воздействием реабилитирующей соционормативной культуры не всегда выступают в качестве положительного консолидирующего момента, получают однозначно позитивное выражение. Вместе с тем в этой ситуации речь должна идти скорее о опосредованно-криминогенном значении обычаев и традиций, а также о более глубоком осмыслении механизма преступного поведения представителей различного рода общностей в Дагестане под влиянием факторов этнического порядка. И в свете событий в соседней Чечне можно заключить, что если исследование негативных аспектов традиционно-национального возрождения там уже запоздало, то для Дагестана исследование данной проблемы еще актуальная тема, имеющая огромное прикладное значение. Как следствие нормы этнической (в Дагестане) среды не всегда стыкуются с нормами иной социальной среды. В частности, дагестанскими криминологами отмечается повышенная криминогенная активность кавказцев, оказавшихся в среде, где усвоенная ими нормативность не вписывалась в нормативность новой социальной среды. К примеру, жители Дагестана, особенно проживающих в горных его районах, выросшие на традициях и обычаях своего народа, в подавляющем большинстве случаев обнаруживают, как показывают опросы, не- способность жить по «уставу чужого монастыря», что нередко рождает у последних конфликтное эмоциональное состояние, состояние так называемой фрустрации. В этом состоянии последние, руководствуясь сложившимися в их правосознании под влиянием традиций и обычаев стереотипными техниками поведения в сходных ситуациях, часто оказываются на пути совершения преступлений, предпочитая криминальный способ самоутверждения всем другим. Таким образом, мы отмечаем, что нестыковка норм этнической (в Дагестане) среды с нормами иной (европейской, общероссийской) среды обуславливает в конечном счете ситуацию, когда не работает закон, факт чего собственно можно рассматривать как фактор преступности в целом и организованной преступности, в частности.

В этой ситуации необходимо использовать драгоценный опыт, который был накоплен царской Россией сегодня практически не используется.

Следует иметь виду, что инструментарий политики нейтрализации негативных тенденций традиционно-национального и религиозного возрождения важно искать не где-нибудь, а в сущности идей традиционализма. В частности, было бы в высшей степени неразумно искать противоядие деструктивным процессам, рожденным в ходе религиозного возрождения в Дагестане (таким как религиозный экстремизм, происламистский терроризм и прочее) вне самого ислама. Тем более что, мы в этом глубоко убеждены, ислам, как христианство и иудаизм, как традиционные для Дагестана религии, обладают высоким конструктивным духовно-нравственным потенциалом, играют определенную роль в развитии дагестанской культуры, в утверждении в обществе гуманистических духовно-нравственных идеалов, в обеспечении общественно-политической стабильности в республике. В частности, речь может идти о том, что ислам декларирует законопослушание и лояльность по отношению к власти, готовой уважать разделяемые им ценности. Большинство из них созвучно современным правовым системам и не противоречит принципам российского права. Исходя из этого, мы считаем, что государство должно позаботиться о развитии идей традиционализма в лучшем их качестве, «оседлав» эти процессы и направив их в позитивное русло и, таким образом, обратив их из фактора дестабилизации и криминогенности в мобилизующую силу позитивного преобразования в республике и в стране в целом. Прежде всего, это должно выразиться в правовом урегулировании общественных отношений в регионе с максимальным учетом исторических, культурных, этнических и других особенностей. В этом плане необходимо принять меры к развитию федерального законодательства, расширению вопросов законодательного разрешения, относящегося к введению субъектов федерации. Как положительное в этом смысле мы рассматриваем существование Закона «О казачестве», где институализированы некоторые обычаи казаков. И в этой связи вызывает некоторое недоумение - почему традиции и неформальные институты казаков были узаконены, а народы Северного Кавказа в этом смысле были проигнорированы. Если узаконение традиций казачества было пробным шагом и шаг этот оказался удачным (раз еще не сделан шаг назад), то положительные результаты этого «эксперимента» должны получить дальнейшее развитие в отношении республик Северного Кавказа.

Далее, необходимо принять меры к возможно большему учету адатской и мусульманской юридических традиций, тем более что они давно и устойчиво зримо присутствуют в российской правовой панораме. Не лишним будет заметить, что в мировой практикой зафиксирована возможность функционирования общегосударственного права наряду с обычным.

Положительный опыт такого рода можно почерпнуть в прошлом России. Право царской России, к примеру, в значительной степени развивалось под влиянием условий жизни народов нашей страны, его особенностью было включение в себя систем права тех народов, которые к ней присоединялись. Они-действовали параллельно с российским правом, постепенно сливаясь с ним. Примечательно, что процесс динамики российского государства по завершению процесса инкорпорации северокавказских народов- протекал под знаком авторитета и признания легитимности адата и шариата. В итоге в Дагестане еще тогда зародился уникальный феномен правового плюрализма или полиюридизма.

Таким образом, понимая, что нельзя идти по пути максимального учета региональных, национальных, конфессиональных особенностей - Кавказ, как и вся страна, не может успешно развиваться, опираясь на идеи национальной ограниченности, вместе с тем мы глубоко убеждены - народы, этносы, живущие как компактно, так и дисперсно, должны принять реформы, только осознав их ценность, а это сегодня на Кавказе возможно лишь с определенными модификациями - в зависимости от уклада жизни, типа мотивации трудовой деятельности, религиозных и культурных традиций, исторически устоявшихся форм социального контроля.

290

БИБЛИОГРАФИЯ ДИССЕРТАЦИИ
«Основы противодействия организованным формам преступной деятельности в условиях традиционно-национального и религиозного возрождения в Республике Дагестан»

1. Конституция Российской Федерации. Принята всенародным голосованием 12 декабря 1993 г. -М.: Изд-во «Ось-89», 2000. -48с.

2. О внесении изменений и дополнений в Уголовный кодекс Российской Федерации: Федеральный закон Российской Федерации от 8 декабря 2003 г. № 162-ФЗ // Российская газета. 2003. 16 декабря.

3. Об оружии: Федеральный закон Российской Федерации. — М.: «Ассоциация авторов и издателей «ТАНДЕМ», Изд-во «ЭКМОС», 2000.

4. Концепция национальной безопасности Российской Федерации. — Утв. Указом Президента РФ от 12 декабря 1997 г. № 1300 в ред. Указа Президента от 10 января 2000 г. № 24 // Собрание законодательства РФ, 1997. № 52. Ст. 5909; 2000. № 2. Ст. 170.

5. Всеобщая декларация прав человека от 10 декабря 1948 г. Утв. и провозглашенная Генеральной Ассамблеей ООН 10 декабря 1948 г. / Ассоциация содействия ООН СССР. -М.: Плакат, 1989. -8с.

6. Международный пакт о гражданских и политических правах 19 декабря 1966 г. Ратифицирован Указом Президиума Верховного Совета СССР от 18 сентября 1973 г. //Ведомости ВС ССР. 1973. № 40. С. 564.

7. Единая конвенция о наркотических средствах 1961 г. С поправками, внесенными в нее в соответствии с Протоколом 1972 г. О поправках к Единой конвенции о наркотических средствах 1961 года // Бюллетень международных договоров. 2000. №8. С. 15-50.

8. Закон Республика Дагестан «О запрете ваххабитской и иной экстремистской деятельности на территории Республики Дагестан» от 16 сентября1999. // Религиозные организации в Дагестане. Справочник сост. K.M. Хан-бабаевым, Махачкала, 2001, С. 87-89.

9. Закон Республики Дагестан от 9 ноября 1999 года №16 «О защите личной и общественной нравственности в Республике Дагестан» (в ред. Закона РД от 05.01.2001 г. № 2) // Дагестанская правда. 2001. № 6. 11 янв.

10. Закон Республики Дагестан «О свободе совести, свободе вероисповедания и религиозных организациях» от 30 декабря 1997 года // Даг. правда. -30.12.1997.

11. Конвенция 1988 года о борьбе против незаконного оборота наркотических средств и психотропных веществ // Сборник международных договоров СССР и Российской Федерации. Вып. XLVII. М., 1994. С.133-157.

12. Единый отчет о преступности в России (форма* 1г.). Экспресс-информация за 1997, 1998, 1999, 2000, 2001, 2002, 2003 гг. О едином учете преступлений. М.: ГИЦ МВД России. Издания соответственно в 1998, 1999,2000, 2001, 2002, 2003, 2004.

13. Данные из ИЦ МВД Республики Дагестан.

14. О правоохранительной службе в органах по контролю за оборотом наркотических средств и психотропных веществ: Указ Президента РФ от 05.06.2003 г. №613 // СЗ РФ. 2003. №23. Ст. 2197.

15. Вопросы Государственного комитета Российской Федерации по контролю за оборотом наркотических средств и психотропных веществ: Указ Президента РФ от 06.06.2003 г. №624 // СЗ РФ. 2003. №23. Ст. 2198.

16. Вопросы совершенствования государственного управления в Российской Федерации: Указ Президента РФ от 11.03.2003 г. №306 // СЗ РФ. 2003. №12. Ст. 1099.

17. О наркотических средствах и психотропных веществах: Федеральный закон от 08.01.1998 №3-Ф3 // СЗ РФ. 1998. №2. Ст. 219.

18. Об оперативно-розыскной деятельности: Федеральный закон от 12.08.1995 г. №144-ФЗ // СЗ РФ. 1995. №33. Ст. 3349.

19. О внесении изменений и дополнений в Уголовный кодекс Российской Федерации: Федеральный закон от 08.12.2003 г. №162-ФЗ // СЗ РФ. 2003. № 50. Ст. 4848.

20. О противодействии экстремистской деятельности: ФЗ от 25.07.02 г. № 114-ФЗ // Рос. газ. 2002. 30 июля.

21. О практике применения судами законодательства об ответственности за бандитизм: Постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 17 января 1997 г. № 1 // Бюллетень Верховного Суда РФ. 1997. № 3.

22. О судебной практике по делам о хищении и незаконном обороте оружия, боеприпасов и взрывчатых веществ: Постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 25 июня 1997 г. № 5 // Бюллетень Верховного Суда РФ. 1996. № 8.

23. Архивные материалы (справки, обзоры, аналитические документы) из архива Северо-Кавказского РУБОП МВД РФ.

24. Материалы из УБОП МВД Республики Дагестан.

25. Об основах государственной службы Российской Федерации: Федеральный закон. Принят Гос. Думой РФ 5 июля 1995г. // Рос. газ. 1995. 3 августа.

26. Федеральный закон Российской Федерации о борьбе с коррупцией от 20 июля 1993 г.: Проект // Организованная преступность-2. М., 1993. - С. 300-314.

27. Федеральный закон Российской Федерации о борьбе с коррупцией от 22 ноября 1995 г.: Проект // Организованная преступность-3. М., 1996.

28. О борьбе с коррупцией в системе государственной службы: Указ Президента Российской Федерации //Рос. газ. 1992. 7 апреля.

29. О комиссии Государственной думы Федерального собрания РФ по проверке фактов участия должностных лиц органов государственной власти субъектов РФ в коррупционной деятельности: Постановление Гос. Думы Российской Федерации // Рос. газ. 1997. 17 апреля.

30. Положение о Федеральной государственной службе : Утв. Указом Президента Российской Федерации от 22 декабря 1993 г. // Рос. газ. 1994. 25 янв.

31. О создании временной комиссии Совета Федерации по изучению проблемы борьбы с коррупцией: Постановление СФ ФС РФ от 22.04.1999г. № 189-СФ.

32. О первоочередных мерах по предотвращению коррупции и сокращению бюджетных расходов при организации закупки продукции для государственных нужд: Указ Президента от 8 апреля 1997 года № 305.

33. Конвенция об уголовной ответственности за коррупцию (Серия европейских договоров № 173) // Чистые руки. 1999. № 3.

34. Уложение о наказаниях уголовных и исправительных. 1885 г. Издано И. С. Таганцевым. - СПб.: Типография М. Меркушева, 1913.

35. Полное собрание законодательства Российской империи. Т.У. №35672.

36. Дагестан 2002 - Госкомстат РД,- 2003.1.. Монографии и статьи

37. Абдулатипов Р.Г Авторитет разума (О философии разумной политики) М.: Славянский диалог, 1999. - 437с.

38. Абдуллатипов Р.Г. Национальный вопрос и государственное устройство России. -М.: Славянский диалог, 2000. 656с.

39. Абдуллатипов Р.Г Мне дорого мой дом мой Дагестан в моей России // Российская газета. 1999. 17 авг.

40. Абдуллатипов A.M., Сайгитов У. Т. Терроризм на Северном Кавказе. Криминологическое исследование. — Махачкала, 2002. — 83с.

41. Абакарое И. Очередной тест на порядочность не прошли некоторые руководители сельских администраций // Новое дело. 5 ноября. 2004. №44.

42. Алиев X. О. Борьба с преступлениями террористической направленности // Законность. 2002 №4.

43. Алиев К. Ваххабизм: идеология и практика // Махачкалинские известия. 2000. 28 янв.

44. Акимочкин В. Незаконный оборот наркотиков // Российская юстиция. 1998. №1-3.

45. Астанин В.В. Региональные различия преступности и преступность в Южном федеральном округе // Проблемы борьбы с криминальным рынком, экономической и организованной преступностью: Материалы конференции. -М., 2001.

46. Административно-правовые проблемы предупреждения коррупционной и организованной преступности («круглый стол») // Гос-во и право. 2002. № 1.

47. Акутаев P.M. О некоторых особенностях показателей преступности в Республике Дагестан // Северокавказский юридический вестник. 2004. №4.

48. Акутаев P.M., Исмаилова З.А. К вопросу о региональных факторах наркотизма // Актуальные проблемы региональной преступности: Сборник научных трудов. Махачкала, 2003.

49. Акутаев P.M. Криминология и латентная преступность. — СПб., 1999.-342с.

50. Алиев М.Г. Оценка общественно-политической ситуации в Дагестане // Эхо Кавказа. 1996. № 1(10).

51. Алиев М.Г. Единство и целостность Дагестана как конституционный принцип: Доклад на республиканской научно-практической конференции // Даг. правда. 1998. 28 февраля.

52. Алимы и ученые против ваххабизма: Сборник / Абдуллаев A.M., Омаров М.М., Арухов З.С. и др. Махачкала: «Юпитер», 2001. - 273с.

53. Арухов З.С. Экстремизм в современном исламе. Очерки теории и практики. Махачкала. 1999. - 352с.61 .Асиятилов С. Пора бить в набат! // Вести-регин. 2005. №1. 14 янв.

54. Астанин В.В. Состояние и особенности коррупционной преступности и борьбы с ней в Российской Федерации в 2000-2002 гг. // Преступность в России и борьба с ней: региональный аспект. — М., 2003.

55. Бабаев М., Крутер М. Современная криминологическая ситуация в России и проблемы ее изучения и оценки // Уголовное право. 2000. № 2.

56. Бакидова Е., Расулов С. Допустимые доказательства // Новое дело. 2004. № 50.

57. Басова Т.Б. Положение с коррупцией в органах внутренних дел // Преступность в России и борьба с ней: региональный аспект. М., 2003.

58. Бекмурзаев Б. Перед лицом наркоугрозы // Даг. правда. 2002. №75. 5 апреля.

59. Богуш Г.И. Понятие коррупции в международном праве и российском законодательстве // Вестник Московского ун-та. Серия 11. Право. 2004. №2.

60. Бобровников В.О. Мусульмане Северного Кавказа: обычай, право, насилие: Очерки по истории и этнографии права Нагорного Дагестана. М., 2002.-269с.

61. Бобровников В.О. Колхозная метаморфоза адата у дагестанских горцев (на примере багулал) // Homo juridicus: Материалы конференции по юридической антропологии. Махачкала, 1997. - 371с.

62. Борисов Т. Выкуп за арест! Новый вид рэкета осваивает родная милиция: после задержания с родных требуют выкуп // Рос. газета. 2003. 6 июня.

63. Бурковская В.А. Криминальный религиозный экстремизм в современной России. М., 2005.- 216с.

64. Вагабов М.В., Вагабов Н.М. Ислам: история и современность. Махачкала: «Юпитер», 2002. - 297с.

65. Варисов 3. Исламское вырождение в Дагестане // Новое дело. 2004.4.

66. Ваххабизм не просто зло, это - смертоносное зло // Российская газета. 1999. №191.

67. Васильев В.Л. Психологический анализ факторов, определяющих развитие коррупции, теневой экономики и организованной преступности в России // Коррупция и борьба с ней: роль гражданского общества. СПб., 2000.

68. Волженкин Б.В. Коррупция как социально-правовое явление // Стенограмма выступления в семинаре «Предотвращение коррупции в бюджетном процессе» (г. Пушкин, ноябрь, 1999).

69. Воронцов С.А. Общая характеристика преступности в Южном федеральном округе и проблемы борьбы с ней // Преступность в России и проблемы борьбы с ней: Сборник научных статей. М., 2001.

70. Гаджиев М.М. Роль религии в стабилизации общественно-политической ситуации в Дагестане // Религиозный фактор в жизни современного дагестанского общества: Материалы Республиканской научно-практической конференции. Махачкала, 2002.

71. Гаджиев Р.Г. Война в Дагестане. Хроника событий // Народы Дагестана. 1999. №4.

72. Гаджиев Р.Г. Политические спекуляции вокруг Чечни // Дагестанская правда. 2000. 18 мая.

73. Гаджиев Р.Г. Религиозный экстремизм и ваххабитская идеология в зеркале зарубежной прессы // Дагестанская правда. 2000. 8 июня.

74. Гаджиев Р.Г. Хадж: религия, политика и криминал // Новое дело. 2000. № 24. 16 июня.

75. Гаджиев Р.Г. Дагестан Саудовская Аравия: где наше будущее? // Дагестанская правда. 2000. 20 июня.

76. Гаджиев Р.Г. Ваххабизм: особенности его проявления на Северном Кавказе. Махачкала: «Юпитер», 2002. - 176с.

77. Гасанов Э.Г. Ответственность за преступления, связанные с незаконным оборотом наркотических средств и психотропных веществ, по новому УК Азербайджанской Республики // Законность. 2002. №5.

78. Гатаулин В., Шагеева Р. Принудительные меры медицинского характера в уголовном законодательстве зарубежных стран // Законность. 2004. №10.

79. Гилевская М.А. Анализ антикоррупционной программы Сеула «OPEN» // Проблемы преступности: традиционные и нетрадиционные подходы.-М., 2003.

80. Голосенко И.А. Феномен «русской взятки»: очерк истории отечественной социологии чиновничества // Журнал социологии и социальной антропологии. 1999. №3.

81. Гумилев Л. Психология национальной терпимости. М., 1998.

82. Гусев М. Сколько стоит теракт // Азия и Африка. 2003. №12.

83. Гушер А. Ключ к Кавказу (политико-экономическая ситуация и межнациональные отношения в Дагестане) // Азия и Африка сегодня. 1999. №4.

84. Дегоев В. Имам Шамиль. Избранник и жертва Кавказской войны // Независимая газета. 1997. 6 марта.

85. Долгова А.И. Преступность, ее организованность и криминальное общество. М., Российская криминологическая ассоциация, 2003. - 572с.

86. Долгова А.И., Евланова O.A. Методика анализа организованной преступности. М., Российская криминологическая ассоциация, 2005. - 128с.

87. Емельянов В.П. Терроризм и преступления с признаками терроризирования. Уголовно-правовое исследование. — СПб.: Издательство «Юридический центр Пресс», 2002. 291с.

88. Ермгтин И. Законодательство Канады: что такое «конфликт интересов» // Сов. юстиция. 1990. №23.

89. Зуев А. Противодействие незаконному обороту наркотиков в Москве // Законность. 2004. № 9.

90. Йорданов М. Дело №666. Террор. — Махачкала: Издательство «Юпитер», 2002. 432с.

91. Игнатенко А. Мусульманская самозащита от ваххабизма. // Независимая газета. 1999.

92. Ильичев Г. 67% россиян считают, что стабильности в стране не осталось // Известия. 2004. 19 октября.

93. Ильичев Г. Уточнение пройденного. 80% жителей больших городов считают судей взяточниками // Известия. 2004. 1 ноября.

94. Ипполитов К.Х., Гончаров С. А. Разрастание угрозы терроризма в регионе Северного Кавказа // Современный терроризм: состояние и перспективы / Под ред. Е.И. Степанова. М., 2000.

95. Исмаилов М-С. А. Обычное право: Курс лекций по спецкурсу. — Махачкала: ИПЦ ДГУ, 2004. 433с.

96. Кабанов П.А. Коррупция как объект криминологического анализа: основные исследовательские подходы в современной российской криминологии // Следователь. 2002. №8.

97. Казанский С. Борис Эбзеев: «60% чиновников берут взятки» // Известия Поволжья. 1996. 2 июля. № 14.

98. Калачев Б.Ф., Кикотъ В.Я., Голубовский В.Ю. и др. Глобальная угроза безопасности России: незаконное распространение наркотиков (Основные тенденции и прогноз наркоситуации на постсоветском пространстве). — СПб, 2000.

99. Камынин И. Конвенция ООН против коррупции: новые контуры международного сотрудничества // Рос. юстиция. 2004. №4.

100. Казиев К.М. Проблемы вовлечения молодежи в ваххабизм и террористическую деятельность в РД // Проблемы преступности в республике Дагестан: Сборник научных трудов. Махачкала, 2003.

101. Кафаров Т. Маслиат: философия ненасилия (некоторые аспекты) // Достижения и современные проблемы развития науки в Дагестане. Махачкала, 1999.

102. Кирпичников А.И. На Руси взятки давали еще при Рюрике: (Беседа со следователем по особо важным делам А.И. Кирпичниковым / Записывала Т. Максимова) // Коме, правда. 1997. 6-13 июня.

103. Козак Д. Обеспокоен размахом коррупции на юге страны // ИТАР-ТАСС. 8.12.2004.

104. Колодкин JI.M. Коррупция и деонтологические меры борьбы с продажностью («Бусидо» в Японии) // Коррупция в России: состояние и проблемы: Материалы научно-практической конференции (26-27 марта 1996 г.). Вып. 2.-М., 1996.

105. Комиссаров B.C. Обсуждение проблем с коррупцией // Государство и право 1993. №2.

106. Корж В.П. Коррумпированные связи организованных преступных образований: криминалистический анализ // Государство и право. 2002. №8.

107. Корчагин А.Г., Иванов A.M. Коррупция и борьба с ней в странах Азиатско-Тихоокеанского региона // Следователь. 2000. №1.

108. Краснов М.А., Талапина Э.В., Южанов В.Н. Коррупция и законодательство: анализ закона на коррупциогенность // Журнал российского права. 2005. №2.

109. Куликов A.C. Треть доходов идет на подкуп чиновника (Интервью записала Е. Дикун) // Общая газета. 1996. 21-27 ноября.

110. Куракин A.B. Административно-правовые средства предупреждения и пресечения коррупции в системе государственной службы (история и современность) // Гос-во и право. 2002. № 9.

111. Куракин A.B. Предупреждение и пресечение коррупции в зарубежных государствах (на примере США, Канады, ФРГ, Франции, Испании, Португалии, Чехии) // Право и политика. 2002. № 6.

112. Коран. Перевод и комментарий И.Ю. Крачковского. М., 1963.

113. Кибалъник А., Соломоненко И. Юридические оплошности действующего уголовного закона // Российская юстиция. 2004. №6.

114. Кобзева И. Проблемы противодействия незаконному обороту наркотических средств и психотропных веществ // Уголовное право. 2004. №4.

115. Коррупция в России более 30 млрд. долларов в год // Новая газета. 2003. 24-26 февраля.

116. Курченко В. Наркоман! Лечить нельзя, осудить невозможно // Законность. 2004. №10.

117. Кухарук В. Особенности квалификации преступлений в отношении прекурсоров наркотических средств или психотропных веществ // Уголовное право. 2004. №З.С. 40.

118. Лазарева Л.В. Взаимодействие следователя с аппаратами по борьбе с незаконным оборотом наркотиков при расследовании преступлений // Рос. следователь. 2004. №3.

119. Ларьков А.И. Коррупция (состояние и организация системного противодействия) // Экономическая преступность и коррупция: Сб. трудов. — М., 2003.

120. Ларичев В.Д. Организованная преступность в сфере экономики // Законодательство и экономика. 2002. № 9.

121. Ларичев В Д., Покаместов A.B., Щербаков В.Ф. Понятие и особенности организованной преступной деятельности в сфере экономики // Государство и право. 2003. № 12.

122. Летиция Паоли, Элико Циклаури Ламих. Основные аспекты политики России по противодействию незаконному обороту и употреблению наркотиков // Право и политика. 2002. №2.

123. Лунеев В.В. Криминальная глобализация // Государство и право. 2004. №10. С. 38.

124. Лунеев В.В. Преступность XX века. Мировые, региональные и российские тенденции. М., 1997.

125. Лунеев В.В. Тенденции терроризма и уголовно-правовая борьба с ним // Гос. и право. 2002. № 6.

126. Лунеев В.В. Терроризм: психологические корни и правовые оценки // Государство и право. 1995. № 4.

127. Лунеев В.В. Коррупция // Открытая политика. 1997. №1.

128. Лунеев В.В. Коррупция, учтенная и фактическая // Государство и право. 1996. №8.

129. Лунеев B.B. География организованной преступности и коррупции в России (1997-1999 гг.) // Государство и право. 2000. №11.

130. Лунеев В.В. Коррупция: политическая, экономическая, организационные и правовые проблемы: Тезисы доклада // Гос. и право. 2000. №4.

131. Лунеев В.В. Политическая преступность в России: прошлое и настоящее // Общественные науки и современность. 1999. №5.

132. Лунеев В.В. Политические и правовые проблемы коррупции // Коррупция в органах власти: природа, меры противодействия. Международное сотрудничество Н. Новгород: 2001.

133. Ляхов Е.Г., Попов A.B. Терроризм: национальный, региональный и международный контроль: Монография. Ростов-на-Дону, 1999.

134. Магомедсалихов Х.Г. Маслаат. Традиционные формы разрешения конфликтов у аварцев в XIX- нач. XX в. Махачкала: Издательский дом «Эпоха», 2003. - 175с.

135. Макаров Д.В. Официальный и неофициальный ислам в Дагестане. -М., 2000.-289с.

136. Макаров Д. Государство должно справедливо относиться ко всем религиям // Аргументы и Факты. 2001. № 33.

137. Малашенко А. Ренессанс религии Мухаммеда // Независимая газета. 1999. 22 сент.

138. Максимов В.К. Понятие коррупции в международном и российском праве // Право и безопасность. 2002. № 2-3.

139. Майоров A.A., Малинин В.Б. Наркотики: преступность и преступления. СПб.: Издательство «Юридический центр Пресс», 2002. - 290с.

140. Мальцев В.В. Терроризм: проблема уголовно-правового регулирования // Гос-во и право. 1998. № 8.

141. Мелешко Н. Коррупция как системообразующий фактор государственной власти в современной России (глазами студентов) и криминологические проблемы совершенствования системы государственной власти // Уголовное право. 2004. №4.

142. Медведка Л.И., Германович A.B. Именем Аллаха: Политизация ислама и исламизация политики. М. - 1988.

143. Меньших A.A. Предупреждение террористических актов по законодательству Франции, Италии и Испании // Журнал Российского права. 2003. № 9.

144. Минъковский Г.М., Ревин В.П. Характеристика терроризма и некоторые направления повышения эффективности борьбы с ним // Гос-во и право. 1997. № 8.

145. Мионов С. С., Килясханов И.Ш. Организованные и правовые меры противодействия политическому экстремизму // Вестник МВД России. 1999.

146. Мишин Г.К. О теоретической разработке проблемы коррупции // Коррупция: политические, экономические, организационные и правовые проблемы / Под ред. В.В. Лунеева. М., 2001.

147. Морозов Г.И. Терроризм преступление против человечества (международный терроризм и международные отношения): 2-е изд., перераб. и доп. - М.: Российская академия наук. Институт мировой экономики и международных отношений. 2001.

148. Муслимое С.Ш. Религиозно-политический экстремизм и агрессия против Дагестана: Материалы круглого стола в редакции журнала «Народы Дагестана (7.09.1999). — Махачкала, Издательсткий дом «Эпоха», 1999.

149. Николаев Д. Судьба страны решается в горах Дагестана // Газета «Независимое военное обозрение». 1999. 28 августа.

150. Номоконов В.А. России нужна стратегия борьбы с коррупцией // Чистые руки. 2000. № 4.

151. Омарова М.М. Свобода совести важнейший фактор противодействия религиозному экстремизму // Актуальные проблемы формированиягражданского общества и правового государства: Материалы республиканской научно-практической конференции. — Махачкала, 2001.

152. Основы борьбы с организованной преступностью / Под ред. B.C. Овчинского, В.Е. Эминова, И.П. Яблокова. — М.: «ИНФРА-М», 1996. 400с.

153. Организованная преступность-4 / Под ред. А.И. Долговой. М.,1998.

154. Организованный терроризм и организованная преступность / Под ред. А.И. Долговой. М, 2002.

155. Паин Э.А. Социальная природа экстремизма и терроризма // ОНС. 2002. № 4.

156. Панова Е.В. Актуальные вопросы наркоситуации в России // Рос. следователь. 2004. №8.

157. Поляков К.И. Король Фахд между капитализмом и улемами // Независимая газета НГ-Религии. 1999. 3 февраля.

158. Президент России В. Путин объявляет войну коррупции // Российская юстиция. 2004. №1.

159. Преступность в России начала XXI века и реагирование на нее / Под ред. А.И. Долговой. М., 2004.

160. Преступления террористической направленности: уголовное преследование на досудебных стадиях / Под науч. Редакцией О.Н. Коршуновой. СПб.: Издательство «Юридический центр Пресс», 2003. - 435с.

161. Путин В.В. Выбор страны, сильной и уверенной в себе: Послание Президента Федеральному собранию //Рос. газета. 2000. 18 июля.

162. Путин В.В. России надо быть сильной и конкурентоспособной: Послание Президента Федеральному собранию // Рос. газета. 2002. 19 апреля.

163. Римский B.JI. Бюрократия, клиентелизм и коррупция в России // Общественные науки и современность. 2004. №6.

164. Рамазанов Т.Е. Проблемы преступности в Республике Дагестан. — Махачкала: Издательский дом «Эпоха». 1999. -263с.

165. Расулов С. Покушение на власть // Новое дело. Махачкала, 2001. 9 ноября. №45.

166. Решетов Ю.А. Свобода информации: кому она принадлежит? // Московский журнал международного права. 2001. № 2.

167. Ротарь И. Исламский радикализм на просторах СНГ // Независимая газета. 1999. 22 сентября.

168. Роль органов прокуратуры в борьбе с терроризмом. Международный семинар 20-21 апреля-2004 г. Отв. ред. С.Г. Кехлеров. М:, 2004. - 128с.

169. Рощин М. Община радикальных исламистов в Дагестане глазами очевидца. // Независимая газета НГ-Религии. 24.11.1999.

170. Руденко А. С. Особенности причин и условий наркотизма и наркомании в современной России: Преступность в разных ее проявлениях и проблемы организованной преступности / Под ред. А.И. Долговой. М., 2004.

171. Религиозный фактор в жизни современного дагестанского общества: Материалы Республиканской научно-практической конференции (27 окт. 2000 г.) Махачкала, 2002.

172. Устинов В.В. Международный опыт борьбы с терроризмом: стандарты и практика. М.: ООО Издательство «Юрлитинформ», 2002. - 560с.

173. Сатаров Г. А. Социально-политический и социально-экономический аспекты коррупции в России // Организованная преступность в России: философский и социально-политический аспекты. — М., 1999.

174. Сатаров Г.А. Диагностика российской коррупции: социологический анализ // Новая газета. 2002. 26-28 августа.

175. Сатаров Г.А. Коррупцию питает несовершенство власти // Рос. газ. 1997. 18 ноября.

176. Сатаров Г.А. Коррупция в России (интервьюировал Владимир Назаров) // Юридический мир. 2004. №4.

177. Сатаров Г.А. Основные задачи и проблемы социологии коррупции // Социология коррупции: Материалы научно-практической конференции 20 марта 2003 г.-М., 2003.

178. Сатаров Г.А., Левин М.И., Цирик М.Л. Россия и коррупция: Кто кого?//Рос. газета. 1998. 19 февраля.

179. Сверчков В. Использование средств уголовно-правового воздействия в противостоянии наркопреступности // Российская юстиция. 2003. № 4.

180. Скорик Н.В. Проблему создают иностранные граждане // Вестник МВД России. 2000.

181. Солдатова Г.У. Психология межэтнической напряженности. М.: Смысл, 1998.

182. Сочнее Д.В. Роль средств массовой информации и правоохранительных органов в профилактике правонарушений молодежи // Российский следователь. 2003. № 8.

183. Сухарев А.Я. Криминализация экономики и коррупция угроза безопасности страны // Экономическая преступность и коррупция: Сб. трудов.-М., 2003.

184. Сюкияйнен Л.Ю. Мусульманское право. Вопросы теории и практики. -М., 1986.

185. Телеобращение Президента России Владимира Путина // КоммерсантЪ. 2001. 25 сентября.

186. Терроризм: история и современность / Кофман Б.И., Миронов С.Н., Сафонов A.A., Сафифулин Н.Х. Казань. - 2002. - 808с.

187. Тульский М. Ваххабиты в России побеждают умеренных мусульман? // Независимая газета. 2001. 19 июня.

188. Угроза ислама или угроза исламу?: Материалы международной конференции М., 2001.

189. Угрожает ли России «исламский» экстремизм // Мусульмане. 2000. №1 (4).

190. Ханбабаев K.M. Религии в истории Дагестана // Гуманитарные науки и новые технологии образования. Махачкала. 1998.

191. Ханбабаев K.M. Ислам в духовной и общественной жизни народов Дагестана // Наука и социальный прогресс. Махачкала. 1997.

192. Ханбабаев K.M. Мусульманские идейные течения в современном Дагестане // Наука и молодежь: Сб. ст. молодых ученых и аспирантов по гуманитарным проблемам. Вып. II. Махачкала. 1999.

193. Ханбабаев КМ. Воспитание патриотизма и толерантности у дагестанской молодежи: Материалы научно-практической конференции «Герои-ко-патриотическое воспитание сотрудников органов внутренних дел: проблемы и пути их решения». Махачкала, 2003.

194. Хасбулатов X. От принципа классовой борьбы и социальной революции к принципу толерантности // Достижения и современные проблемы развития науки в Дагестане. Махачкала, 1999.

195. Хидиров Г. Какой у нас уровень жизни // Даг. правда. 1998. 17 фев. №30.

196. Хлобустов О.М., Федоров С.Г. Терроризм: реальность сегодняшнего состояния // Современный терроризм: состояние и перспективы / Под ред. Е.И. Степанова. М, 2000.

197. Чертков B.JI. Чиновничество тропической Африки // Народы Азии и Африки. 1984. №2.

198. Шапошников А. Как разорвать «наркопаутину»? // Рос. юстиция. 2004. №3.

199. Шихсаидов А.Р. Ислам в средневековом Дагестане (VII-XV вв.). -Махачкала, 1969.

200. Шлейное Р. На ковер или под сукно? // Новая газета. 2003. №45.

201. Шурыгин В. Провал «Кавказского проекта» или почему сорвался план ваххабитской революции в Дагестане // Газета «Военный вестник юга России». № 40. 27 Сентября-3 Октября 1999.

202. Этнорелигиозный терроризм / Ю.М. Антонян, Г.И. Белокуров и др.; под ред. Ю.М. Антоняна. М. - Аспект Пресс, 2006

203. Явлинский Г. Власть бьется в конвульсиях самопоедания // Независимая газета. 1995. 16 октября.

204. Якимов О.Ю., Якимова С. С. Анализ некоторых изменений УК РФ: Сборник трудов // Криминологическая ассоциация. М., 2004.

205. Яни П. В борьбе с коррупцией эффективны только репрессии // Российская юстиция. 2001. №7.

206. Яралиев И.М. Религиозный экстремизм как форма международного терроризма // Религиозный фактор в жизни современного дагестанского общества: Материалы республиканской научно-практической конференции (27 октября 2000 г.). Махачкала, 2002.

207. Ш. Учебники, учебные пособия, лекции, диссертации, авторефераты

208. Антикоррупционная политика: Учебное пособие / Под ред. Г.А. Сатарова. М., 2004.

209. Астемиров З.А. Криминология: Курс лекций. Махачкала: ИПЦ ДГУ, 2002. - 277с.

210. Бекишиева С.Р. Теоретические проблемы правовой системы Республики Дагестан: Автореф. дис. . канд. юрид. наук. Махачкала, 2005. — 26с.

211. Гаджипов Г.М. Уголовно-правовой и криминологический анализ незаконной охоты (по материалам Республики Дагестан). Дисс. . канд. юрид. наук. Махачкала, 2003. - 185с.

212. Дементьев A.C. Проблемы борьбы с экономической преступностью и коррупцией: Автореф. дис. . канд. юрид. наук. Н. Новгород: Нижегородский юридический институт МВД России, 1997.

213. Егорова H.A. Уголовно-правовые формы борьбы с коррупцией в новых экономических условиях: Автореф. дис. канд. юрид. наук. Саратов, 1996.

214. Иншаков С.М. Криминология: Учебное пособие. М.: Юриспруденция, 2002. — 352с.

215. Исаева А.И. Незаконная добыча рыбы на акватории дагестанского побережья Каспийского моря (уголовно-правовой и криминологический анализ): Автрореф. дисс. . канд. юрид. наук. Махачкала, 2002. - 24с.

216. Исмагилов Р.Ф. Экономическая организованная преступность (теоретико-криминологический аспект): Автореф. дис. . канд. юрид. наук. -СПб., 1997.-24с.

217. Кваша Ю.Ф., Зайналабидов A.C., Зрелое А.П. Криминология: Учебник. Ростов-на-Дону, 2002.

218. Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации / Отв. Ред. Л.Л. Кругликов. М. - 2005. - 1104с.

219. Криминология: Учебник / Под ред. Н.Ф. Кузнецовой, В.В. Лунее-ва. 2-е изд., перераб. и доп. — М.: Волтерс Клувер, 2004. - 640с.

220. Криминология: Курс лекций / Под ред. В. Н. Бурлакова, С. Ф. Милюкова, С. А. Сидорова, Л. И. Спиридонова. СПб., 1995.- 432с.

221. Криминология: Учебник / Под ред. В.Н.Бурлакова и Н.М. Кропа-чева. СПб., 2002. - 571с.

222. Криминология: Учебник для вузов / Под ред. В.П. Сальникова. — СПб., 1999.

223. Краткий политический словарь. М.: Политическая литература,1989.

224. Криминология. Учебное пособие /Под. ред. В.Е. Эминов. М —1997.

225. Любавина М.А. Уголовно-правовая и криминологическая характеристика преступлений, совершаемых лицами, ответственными за соблюдение специальных правил в сфере оборота наркотических средств и психотропных веществ: Дис. канд. юрид. наук. СПб., 2000.

226. Сулейманов А.Л. Уголовно-правовой и криминологический анализ незаконной порубки кустарников и деревьев (по материалам Республики Дагестан). Дисс. . канд. юрид. наук. Махачкала, 2002.

227. Шестаков Д. А. Криминология. Преступность как свойство общества. СПб.: Санкт-Петербургский государственный университет, Издательство «Лань», 2001. - 264с.

228. Чупанова А.Ч. Правосознание молодежи: теоретико-регональный аспект): Автореф. дис. . канд. юрид. наук. Махачкала, 2005. - 30с.

229. Уголовное право Российской Федерации. Особенная часть: Учебник /Под ред. JI.B. Иногамовой-Хегай, А.И. Рарога, А.И. Чучаева. — М. -2004. 742с.1.. Иностранная литература

230. Abueva J.V. The Contribution of Nepotism, Spoils and Graft to Political Development // East-West Center Review 3. 1966.

231. Aviva Katz. The 1981 Irish Hunger Strike: Struggle for Legitimacy or Pathology of Terrorism? http://vyww.ict.org.il/articles/articledet.cfm? articleid=144

232. Bobrovnikov G. Muslim Nationalism in the Post-soviet Caucasus: The Dagestani Case //Caucasian Regional Studies, Vol. 4. Issue I, 1999.

233. Dobson C., Payne R. The Weapons of Terror. International Terrorism at Work. Macmillan, London, 1979.

234. Bayley D.H. The Effects of Corruption in a Developing Nation // Western Political Quarterly 1966. Vol. 19. № 4.

235. LeffN. H. Economic Development Through Bureaucratic Corruption // American Behavioral Scientist. 1964. Vol. 8. № 3.

236. Leyes, C. What is the Problem About Corruption? // Journal of Modem African Studies. 1965. Vol. 3. № 26.

237. Leff N.H. Economic Development Through Bureaucratic Corruption // American Behavioral Scientist. 1964. Vol. 8. №3.

238. Rose-Ackerman S. Corruption: A Stady in Political Economy. New York, 1978.

239. Uniform Crime Reporting Handbook. U.S. Department of Justice. Washington D.C, 1984.

240. Williams P. Russian Organized Crime: The New Threat? London,

241. John В. Wolf. Fear of Fear: A survey of Terrorist Operations and Controls in Open Societies. Plenum Press. New York and London, 1981.

242. K.G. Robertson. Intelligence, Terrorism and Civil Liberties // Contemporary Research on Terrorism. Edited by Paul Wilkinson and Alasdair M. Stewart. Aberdeen University Press. Aberdeen, 1989.

243. Laquer Walter. Terrorism — A Balans Sheet // The Terrorism Reader: A Historical Anthologi. Edited by Walter Laquer. Philadelpfia, 1978.

244. Mitrtazin M. Muslims and Russia: war and peace. The journal «Central Asia and Caucasus». XL- 1. 2000.

245. Paul Wilkinson. Terrorism & the Liberal State. Second edition. MacMillan, Basingstoke and London, 1986.

246. R. Thackrah. Terrorism: A Definitional Problem // Contemporary Research on Terrorism. Edited by Paul Wilkinson and Alasdair M. Stewart. Aberdeen University Press. Aberdeen, 1989.

247. Walter Laqueur. New Terrorism. Oxford University Press. 1977.1. V. Архивные материалыi г

248. Адаты Дагестанской области и Закатальского округа, 1899.

249. Акты Кавказской археографической комиссии, т.10.

250. Дагестанский сборник, 1902, вып. 1.

251. Записка о преобразовании военно-народных управлений Кавказского края, 1864.

252. Инструкция по аульным словесным судам и порядке производства в них дел.

253. О последствиях убийств и поранений между горцами Восточного Кавказа, ССКГ, вып.7.

254. Проект положения о сельских обществах, их общественном управлении и повинностей государственных и общественных в Дагестанской области. Т.-Х.-Шура, 1898.

255. Памятная книжка Дагестанской области, 1895.

256. Рукопись сборника адатов Аварского народа.

257. Рукопись сборника адатов Кази-Кумухского округа, 1865.

258. Рукопись сборника адатов Андийского округа, 1865.

259. Рукопись сборника адатов Гунибского округа, 1884.

Автор: Сайгитов, Умалат Темирсултанович
Город: Москва
Год: 2009
Звание: доктора юридических наук
КОД ВАК: 12.00.08

Диссертация

Основы противодействия организованным формам преступной деятельности в условиях традиционно-национального и религиозного возрождения в Республике Дагестан тема диссертации по юриспруденции

Автореферат

ПОХОЖИЕ РАБОТЫ

СОДЕРЖАНИЕ ДИССЕРТАЦИИ по праву и юриспруденции, автор работы: Сайгитов, Умалат Темирсултанович, доктора юридических наук

ВЫВОД ДИССЕРТАЦИИ по специальности "Уголовное право и криминология; уголовно-исполнительное право", Сайгитов, Умалат Темирсултанович, Москва

СОДЕРЖАНИЕ ДИССЕРТАЦИИ
по праву и юриспруденции, автор работы: Сайгитов, Умалат Темирсултанович, доктора юридических наук

ВЫВОД ДИССЕРТАЦИИ
по специальности "Уголовное право и криминология; уголовно-исполнительное право", Сайгитов, Умалат Темирсултанович, Москва