АВТОРЕФЕРАТ ДИССЕРТАЦИИ по праву и юриспруденции на тему «Бланкетная диспозиция уголовно-правовой нормы: доктринальное понимание, законодательные подходы к конструированию и проблемы применения»
На правах рукописи
Пшипий Рустам Махмудович
БЛАНКЕТНАЯ ДИСПОЗИЦИЯ УГОЛОВНО-ПРАВОВОЙ НОРМЫ: ДОКТРИНАЛЬНОЕ ПОНИМАНИЕ, ЗАКОНОДАТЕЛЬНЫЕ ПОДХОДЫ К КОНСТРУИРОВАНИЮ И ПРОБЛЕМЫ ПРИМЕНЕНИЯ (НА ПРИМЕРЕ ГЛАВЫ 22 УК РФ)
Специальность 12.00.08 - Уголовное право и криминология; уголовно-исполнительное право
АВТОРЕФЕРАТ диссертации на соискание ученой степени кандидата юридических наук
005566462 1 АПР 2015
Краснодар - 2015
005566462
Работа выполнена на кафедре уголовного права и криминологии Федерального государственного бюджетного образовательного учреждения высшего профессионального образования «Кубанский государственный университет»
Научный руководитель:
Официальные оппоненты:
Ведущая организация:
Феоктистов Максим Викторович
Заслуженный юрист Кубани, кандидат юридических наук, доцент
Лопашенко Наталья Александровна,
доктор юридических наук, профессор, профессор кафедры уголовного и уголовно-исполнительного права ФГБОУ ВПО «Саратовская государственная юридическая академия»
Пикуров Николай Иванович,
доктор юридических наук, профессор, заведующий отделом проблем
прокурорского надзора и укрепления законности в сфере уголовно-правового регулирования, исполнения уголовных наказаний и иных мер уголовно-правового характера НИИ Академии Генеральной прокуратуры Российской Федерации
ФГБОУ ВПО «Российская правовая академия Министерства юстиции Российской Федерации»
Защита диссертации состоится «24» апреля 2015 г. в 13— часов на заседании диссертационного совета Д 220.038.11, созданного на базе Кубанского государственного аграрного университета, по адресу: 350044, г. Краснодар, ул. Калинина, д. 13, ауд. 215.
С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Кубанского государственного аграрного университета
Автореферат разослан «21 » марта 2015 г.
Ученый секретарь диссертационного совета кандидат юридических наук, доцент
А.В. Шульга
ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ
Актуальность темы исследования. Систему законодательства Российской Федерации, как впрочем и любого другого государства, вполне допустимо отождествить с сообщающимися сосудами, изменение в одной из частей которых непременно ведет к определенному изменению в другой.
Обозначенный тезис прямо подтверждается ставшим уже классическим примером 90-х годов XX века, который ощутила на себе российская правовая система на стадии перехода к условиям рыночной экономики. Кардинально реформированная экономическая законодательная база оказала заметное влияние на все отрасли российского законодательства. Не стало исключением и законодательство уголовное.
По справедливому утверждению И.В. Шишко: «Особенные части российских уголовных кодексов 1960 и 1996 гг. наиболее существенно отличаются именно нормами, устанавливающими ответственность за экономические преступления»1.
Однако несмотря на то, что с момента принятия нового УК РФ прошло 18 лет, процесс взаимовлияния отраслей не прекращается по сей день, и в условиях современной правовой действительности его изучение приобретает особую значимость.
Расширение межотраслевых связей, отражающих возрастающий уровень сложности общественной и государственной жизни, является непременным спутником развития любой правовой системы2. Особенно актуально наличие таких связей для отрасли уголовного права, которое представляет собой классическую охранительную отрасль российского права, призванную защищать те позитивные правоотношения, которые регламентированы такими регулятивными отраслями, как гражданское, налоговое, валютное, бюджетное и др.
1 Шишко И.В. Экономические правонарушения. СПб., 2004. С. 46,
2 Пикуров Н.И. Теоретические проблемы межотраслевых связей уголовного права: автореф. ... дне. д-ра. юрид. наук. Волгоград, 1998. С. 9.
3
Основной же целью принятия актов регулятивного законодательства является регламентация определенного круга позитивных правоотношений, а также установление порядка осуществления определенного вида деятельности в конкретной сфере, о чем указывается в самих этих актах. В силу специфики законодательной техники отдельные положения и термины заимствуются из регулятивных отраслей уголовным законодательством для описания отдельных признаков состава преступления.
Однако регулятивное законодательство обладает одной весьма характерной, но нежелательной чертой — нестабильностью.
Соответственно при конструировании уголовно-правовых норм необходимо использовать только те приемы законодательной техники, которые способны обеспечить стабильность и гибкость уголовного закона. Именно таким приемом является бланкетная диспозиция, которая на сегодняшний день представляет собой один из наиболее предпочтительных «орудий» законодательной техники в силу того, что позволяет повысить стабильность уголовного закона, поскольку изменение иных нормативных актов не обязывает законодателя изменять соответствующие уголовно-правовые нормы.
Указанные свойства межотраслевых связей бланкетной диспозиции были использованы российским законодателем при конструировании составов уголовно наказуемых деяний УК РФ в сфере экономической деятельности.
Однако при установлении уголовно-правового запрета в сфере экономической деятельности государству необходимо быть предельно корректным. Как вполне обоснованно заметил А.Э. Жалинский, «действие уголовного закона в сфере экономики следует рассматривать и эмпирически отражать как процесс противоречивый, одновременно несущий в себе позитивный и негативный эффект, способный удовлетворять породившие потребности и, напротив, поддерживать отношения, объективно вредные для
данного этапа социального развития»3. Один из основателей экономической теории А. Смит справедливо отмечал: «Государство в экономике должно играть роль «ночного сторожа», т.е. создавать все необходимые условия, но не вмешиваться»4 Соответственно при установлении преступности и наказуемости деяний в сфере экономики российским парламентариям необходимо учитывать присущие этим (экономическим) отношениям особенности и их специфику, а также использовать отдельные положения законодательства (гражданского, бюджетного, налогового и т.д.), регулирующего экономическую деятельность, не вторгаясь при этом в сферу нормативного регулирования последней.
В силу указанных обстоятельств выбор именно бланкетной диспозиции при конструировании составов преступлений в сфере экономической деятельности объясняется непосредственно потребностями практической (правоприменительной) деятельности. Ведь экономическая сфера деятельности государства уникальна именно тем, что ее регламентация обеспечивается весьма внушительной нормативной базой, включающей в себя как федеральное и региональное законодательство, так и огромное количество подзаконных нормативных актов, локальных актов организаций. Более того, экономическое регулятивное законодательство является весьма динамичным. Поэтому при конструировании уголовно-правовых норм главы 22 УК РФ, устанавливающих ответственность за преступления в сфере экономической деятельности, законодателем была широко использована бланкетная диспозиция, которая позволяет повысить стабильность уголовного закона.
3 Жалинский А.Э. Уголовный закон и экономика в условиях социальных перемен // Укрепление законности и борьба с преступностью в условиях формирования правового государства. М., 1990. С. 90.
4 Смит А. Исследование о природе и причинах богатства народов (книги 1-Ш) / Пер. с англ., вводная статья и комментарии Е. М. Майбурда. М., 1993. С. 93.
Обозначенные моменты свидетельствуют о несомненной актуальности, теоретической и практической значимости исследования бланкетных диспозиций в целом и в нормах статей главы 22 УК РФ в частности.
Степень научной разработанности темы. Различные аспекты правовой природы бланкетных диспозиций являются актуальными на протяжении ряда десятилетий и были предметом исследований в трудах H.A. Беляева, Н.В. Беляевой, А.И. Бойко, А.И. Бойцова, Н.С. Боровикова, С.Н. Братуся, Б.В. Волженкина, Л.Д. Гаухмана, Т.В. Кленовой, В.П. Коняхина, Л.Л. Кругликова, Н.Ф. Кузнецовой, H.A. Лопашенко, A.B. Наумова, К.В. Ображиева, Н.И. Пикурова, М.Д. Шаргородского, И.В. Шишко, П.С. Яни и др. Эти ученые внесли значительный вклад в развитие теоретических положений о сущности бланкетной диспозиции уголовного закона, совершенствование законодательства,
правоприменительной практики.
Однако достигнутый уровень научной разработки проблемы применения бланкетных диспозиций объективно не может быть признан достаточным. Многие ранее существовавшие и вновь возникшие вопросы, в том числе связанные с влиянием бланкетности диспозиции уголовно-правовых норм на решение вопроса об источниках уголовного права, остаются дискуссионными и нуждаются в продолжении научных исследований.
Таким образом, цель настоящей диссертации состоит в изучении юридической природы бланкетной формы диспозиции уголовного закона, а также особенностей ее конструирования в нормах статей УК РФ, предусматривающих ответственность за преступления в сфере экономической деятельности.
Цель диссертационного исследования обусловила постановку комплекса задач, в число которых входят:
1) установление дефиниции бланкетной диспозиции и определение сущности данной формы конструирования уголовного закона;
2) исторический анализ использования законодателем бланкетной формы диспозиции уголовного закона;
3) описание характерных особенностей бланкетных диспозиций в нормах статей главы 22 УК РФ;
4) изучение вопросов, возникающих при квалификации преступлений главы 22 УК РФ, диспозиции норм которых носят бланкетный характер;
5) исследование законодательного опыта конструирования уголовно-правовых норм с бланкетной формой диспозиции по законодательству зарубежных государств.
Объектом настоящей диссертации выступают общественные отношения, возникающие в сфере теоретического исследования и использования правоприменителем такой формы конструирования уголовного закона, как бланкетная диспозиция.
Предметом диссертационного исследования являются диспозиции норм УК РФ, предусматривающих ответственность за преступления в сфере экономической деятельности, которые сконструированы законодателем бланкетным способом.
Методология и методика исследования. Для достижения поставленных целей задействованы общенаучный диалектический метод познания и частнонаучные методы: формально-логический, системно-структурный, сравнительного правоведения, историко-правовой, структурно-функциональный, статистический, социологические методы.
Теоретическую основу исследования составили труды советских, российских и зарубежных ученых в области уголовного права, а также общей теории права и компаративистике.
Эмпирическую основу исследования составили результаты анкетирования (220 респондентов) и опроса (70 респондентов) научных и практических сотрудников Краснодарского края и Республики Адыгея.
Нормативную правовую основу диссертации образуют уголовное законодательство Российской Федерации и зарубежных государств (Бельгии,
Великобритании, Германии, Грузии, Дании, Исламской Республики Иран, Италии, Казахстана, Китайской Народной Республики, Латвийской Республики, Республики Беларусь, Республики Корея, США, Франции, Швейцарии, Эстонии и Японии), а также нормативные правовые акты регулятивного законодательства России.
Научная новизна исследования. В науке уголовного права уже многие годы остаются нерешенными самые принципиальные вопросы, связанные с бланкетностью диспозиций главы 22 УК РФ, предусматривающей ответственность за преступления в сфере экономической деятельности. Поэтому научная новизна данного исследования заключается в совокупном рассмотрении в целом всех вопросов, касающихся применения бланкетных диспозиций и их использования при конструировании составов преступлений главы 22 УК РФ в частности. Указанный анализ проводился в контексте взаимообусловленности общих и частных вопросов, связанных с исследуемым приемом законодательной техники, а также сквозь призму влияния одних проблем, встающих перед правоприменителем при использовании бланкетных диспозиций на решение других. К тому же впервые в науке уголовного права в рамках данного исследования был осуществлен подробный исторический анализ использования российским законодателем бланкетной формы диспозиции уголовно-правовых норм, а также детально изучен зарубежный опыт конструирования уголовно-правовых норм с бланкетной формой диспозиции. При всем этом впервые с помощью социологических методов была накоплена эмпирическая база, позволившая оценить позиции представителей науки и практики относительно таких дискуссионных вопросов, как: понятие бланкетной диспозиции, ее сущность и значение, а также уровень бланкетности диспозиций в нормах главы 22 УК РФ.
Положения, выносимые на защиту:
1. Бланкетная диспозиция уголовно-правовой нормы, как одна из форм реализации уголовной политики, представляет собой такой прием
законодательной техники, при котором правоприменителю для конкретизации отдельных объективных и субъективных признаков состава преступления необходимо обращение к нормам иных отраслей законодательства, закрепленных в нормативных актах федерального, регионального и муниципального уровней, а также в локальных актах организаций.
2. Бурно развивающиеся общественные отношения порождают новые виды противоправных деяний, что относится и к сфере экономической деятельности в частности. Устанавливая уголовную ответственность за преступления в сфере экономической деятельности, российский законодатель должен использовать «полезные» свойства бланкетной диспозиции, позволяющие, во-первых, не загромождать уголовный закон положениями регулятивного (экономического) законодательства, раскрывающего содержание некоторых признаков состава преступления, а во-вторых, не вносить изменения в редакцию уголовного закона в тех случаях, когда изменению подвергаются акты позитивного законодательства, и не усугублять тем самым и без того плачевную динамику роста числа поправок, вносимых в УК.
3. Имеющиеся в науке уголовного права классификации бланкетных признаков необходимо дополнить еще двумя основаниями.
1) По иерархическому уровню актов, к которым отсылает бланкетная диспозиция, бланкетные признаки делятся на содержащиеся в:
— международных правовых актах;
— Конституции, федеральных конституционных и федеральных законах Российской Федерации;
— подзаконных нормативных актах органов исполнительной власти Российской Федерации;
— законах и подзаконных актах субъектов Российской Федерации;
— актах муниципальных образований;
— локальных актах организаций;
- судебных актах, принятых в порядке гражданского и арбитражного судопроизводства.
2) По степени конкретизации нормативного правового акта, к которому делается отсылка, бланкетные признаки делятся на:
— содержащиеся в нормативном акте, конкретно обозначенном в диспозиции нормы;
— содержащиеся в определенном нормативном блоке, указанном в диспозиции нормы;
- содержащиеся в определенном нормативном акте или нескольких нормативных актах, прямо не названных в диспозиции нормы, о необходимости обращения к которым указывают словосочетания: «установленный порядок», «установленный срок» и др.
4. Появление в российском уголовном законодательстве бланкетной диспозиции и тенденция постепенного увеличения ее использования в уголовных законах детерминированы осложнением, дифференциацией, специализацией правоотношений, появлением качественно новых правоотношений, их высокой динамикой. На протяжении более 150 лет, начиная с Уложения о наказаниях уголовных и исправительных 1845 г., бланкетная форма диспозиции является одним из наиболее приоритетных и эффективных приемов законодательной техники.
5. Бланкетные диспозиции в уголовно-правовых нормах, предусматривающих ответственность за преступления в сфере экономической деятельности5, присущи как российскому уголовному законодательству, так и законодательству стран романо-германского, социалистического, англо-американского и мусульманского типа уголовно-правовых систем.
Особенностью главы 22 УК РФ, отличающей ее от соответствующих глав уголовных законов, исследованных в рамках компаративистского анализа государств, следует признавать частоту использования бланкетных
5 Далее по тексту будет использован термин «бланкетный состав».
10
диспозиций при конструировании уголовно-правовых норм. Так, из 47 основных составов преступлений главы 22 УК РФ 45 (95,7%) — бланкетные. Между тем в уголовном законодательстве исследуемых стран данный показатель колеблется от 2,5% (УК Франции) до 62% (УК Эстонии), что вполне объяснимо особенностями уголовного законодательства большинства государств, исследованных в рамках компаративистского анализа.
Система источников уголовного права содержит кодифицированное и некодифицированное законодательство (дополнительное уголовное право), которое как раз и включает бланкетные уголовно-правовые нормы. Следовательно, законодатель в указанных странах (в отличие от российского) «уходит» от бланкетности путем установления преступности тех или иных деяний в сфере экономической деятельности не только в УК, но и в специальных законах, отраслевом законодательстве, а также нормативных актах исполнительной власти. Однозначным для нас в этом вопросе является преимущество российского уголовного закона, который в ст. 1 установил, что Уголовное законодательство Российской Федерации состоит из настоящего Кодекса. Новые законы, предусматривающие уголовную ответственность, подлежат включению в настоящий Кодекс.
Абсолютно все сферы жизнедеятельности нашего общества развиваются весьма стремительно, и законодательство, их регламентирующее просто обязано соответствовать столь стремительным темпам развития, к тому же если в них определены условия уголовной ответственности. Подход российского законодателя, прибегающего к помощи бланкетной диспозиции, здесь представляется наиболее оправданным.
Кроме того, такое положение дел противоречит системности права, поскольку одним из его признаков является деление отраслей на регулятивные и охранительные (что присуще и системе романо-германского права). Однако в данном случае норма регулятивного права является
одновременно и охранительной, сочетая в себе, таким образом, два метода уголовно-правового регулирования, что нарушает принцип законности.
Следовательно, опыт российского законодателя является более предпочтительным, поскольку, во-первых, УК РФ сконцентрировал в себе все нормы, охраняющие сферу экономической деятельности от преступных посягательств, а во-вторых, используя бланкетные диспозиции «избежал» нарушения принципа системности права, т.к. нормативные акты регулятивных отраслей, к которым обращает указанная диспозиция, раскрывают лишь признаки состава преступления, не устанавливая при этом уголовной ответственности за него.
Уголовное законодательство большинства исследованных стран кодифицировано частично. Однако некоторые из них (например, Великобритания) стремятся к его полной кодификации. В этом случае зарубежному законодателю будет весьма полезным российский опыт использования бланкетных диспозиций.
6. Необходимо признать в качестве формальных источников российского уголовного права лишь те законодательные акты, которые устанавливают преступность и наказуемость деяния, устраняют преступность деяния, освобождают от ответственности и наказания, смягчают или отягчают наказание. В условиях современной российской действительности такими актами являются Уголовный кодекс РФ и вновь принятые законы, предусматривающие уголовную ответственность, которые в соответствии с ч. 1 ст. 1 УК РФ подлежат включению в Уголовный кодекс.
Нормативные правовые акты, к которым необходимо обращаться в процессе применения бланкетных диспозиций уголовно-правовых норм для уяснения отдельных признаков состава преступления, являются источниками уголовного права не в формальном, а в материальном смысле, в качестве которых предлагается понимать социально-экономические, политические и иные процессы общества, детерминирующие появление уголовно-правовых норм, а также нормативные правовые акты иных отраслей законодательства,
положения которых не определяют преступность и наказуемость деяния, а раскрывают содержание объективных и субъективных признаков состава преступления.
7. При толковании бланкетных признаков составов преступлений в сфере экономической деятельности необходимо обращение не только к федеральному законодательству, но и к актам регионального, местного уровня, подзаконным нормативным актам, а также к решениям, принятым в порядке гражданского и арбитражного судопроизводства. Некоторые бланкетные признаки норм главы 22 УК РФ раскрываются также в локальных актах организаций. В частности, необходимость обращения к ним возникает при толковании бланкетного признака «коммерческая тайна», поскольку круг составляющих ее сведений, ответственность за незаконное получение и распространение которых предусмотрена ст. 183 УК РФ, в соответствии с федеральным законодательством (Гражданский кодекс РФ, Федеральный закон «О коммерческой тайне» от 29.07.2004 г. № 98-ФЗ) определяют сами организации. Также в качестве локального акта выступает внешнеторговый договор (контракт), указанный в диспозиции ст. 193 УК.
Выбор правового акта зависит исключительно от того, в чьем ведении находится правовое регулирование тех общественных отношений, которые охраняет норма Особенной части УК РФ.
8. Экономическое регулятивное законодательство является многоуровневым, объемным и весьма динамичным, что предопределяет, во-первых, частоту использования бланкетных диспозиций в нормах главы 22 УК РФ и, во-вторых, сложность при описания нарушений его требований в нормах указанной главы. В данном случае уголовный закон выступает в качестве «заложника» ситуации, поскольку призван аккумулировать в диспозициях своих норм многотысячные положения регулятивного законодательства, в буквальном смысле слова «разбросанных» на всех уровнях законодательного регулирования, от федерального до корпоративного.
9. К нормам главы 22 УК РФ, диспозиции которых не сконструированы по типу бланкетных, можно отнести 2 состава преступления: ст. 175 (приобретение или сбыт имущества, заведомо добытого преступным путем) и ч. 1 ст. 184 УК РФ (оказание противоправного влияния на результат официального спортивного соревнования или зрелищного коммерческого конкурса).
10. При квалификации преступлений главы 22 УК РФ, диспозиции норм которых носят бланкетный характер, необходимо учитывать, что о правильной квалификации преступления в сфере экономической деятельности можно говорить только в том случае, если правоприменитель зафиксировал наличие не только уголовно-правовых признаков, но и признаков, описанных в нормативных актах иной отраслевой принадлежности, к которой обращает бланкетная диспозиция.
Теоретическое и практическое значение диссертации. Результаты исследования имеют значение для дальнейшей научной разработки вопросов, касающихся конструирования уголовно-правовых норм с бланкетной формой диспозиции. Возможно использование представленных материалов в учебном процессе при преподавании, прежде всего, курсов «Уголовное право. Часть Общая» и «Уголовное право. Часть Особенная». Практическая значимость работы состоит в том, что сформулированные в ней предложения и рекомендации могут представлять интерес при внесении изменений и дополнений, прежде всего, в УК.
В 2012 г. исследование на тему «Бланкетные диспозиции уголовно-правовых норм: теоретический, законодательный и правоприменительный аспекты (на примере нормативных предписаний главы 22 УК РФ)» заняло Ш место в конкурсе «Лучшая научная и творческая работа студентов, аспирантов, соискателей, преподавателей высших учебных заведений Краснодарского края за 2012 год», а также внедрено и используется в учебном процессе юридического факультета Кубанского государственного университета и Краснодарского университета Министерства внутренних дел
Российской Федерации при преподавании учебных курсов «Уголовное право. Общая часть», «Уголовное право. Особенная часть», курса магистерской подготовки «Актуальные проблемы уголовного права».
Магистерская диссертация на тему: «Бланкетные диспозиции в нормах статей главы 22 УК РФ: теоретический, законодательный и правоприменительный аспекты» (Краснодар, 2011. — 91 с.) рекомендована к изданию в качестве учебно-методического пособия и внедрена в учебный процесс на юридическом факультете КубГУ.
Апробация результатов исследования. Диссертация выполнена на кафедре уголовного права и криминологии Кубанского государственного университета, где проводилось ее рецензирование и обсуждение.
Теоретические положения и выводы диссертации изложены в 15 научных работах, три из которых опубликованы в рецензируемых журналах, включенных в перечень ВАК Министерства образования и науки Российской Федерации.
Результаты научного исследования обсуждались на международных и всероссийских научно-практических конференциях:
1) девятой ежегодной Международной научно-практической конференции «Проблемы российского законодательства: история и современность» (Тольятти, 21—22 февраля 2012 г.);
2) Международной научно-практической конференции «Экономика и преступность» (Санкт-Петербург, 28-29 мая 2012 г.);
3) третьей Международной научно-практической конференции «Современные проблемы уголовной политики» (Краснодар, 28 сентября 2012 г.);
4) Международной научно-практической конференции, посвященной 55-летию образования юридического факультета КубГУ «Правовая система России: традиции и модернизация» (Краснодар, 20 апреля 2013 г.);
5) пятой Международной научно-практической конференции, посвященной 20-летию Национальной академии правовых наук Украины
«Актуальные проблемы уголовного права, процесса и криминалистики» (Одесса, 1 ноября 2013 г.);
6) третьей Международной научно-практической конференции «Актуальные проблемы юридической науки и правоприменительной практики» (Чебоксары, 4 декабря 2013 г.);
7) Всероссийской научно-практической конференции аспирантов, соискателей и магистрантов «Теоретические и практические вопросы уголовного права, уголовного процесса и криминалистики» (Краснодар, 22 ноября 2013 г.);
8) Международной научно-практической конференции «Теоретические основы и практика реализации правовой политики» (Украина, Запорожье, 26 декабря 2013 г.).
9) Международной научно-практической конференции «Уголовное право: стратегия и развитие в XXI в.» (Москва, 30-31 января 2014 г.).
10) Международной научно-практической конференции «Эффективность права: проблемы теории и практики» (Краснодар, 10-11 октября 2014 г.).
11) Международной научно-практической конференции «Уголовное право: стратегия и развитие в XXI в.» (Москва, 30-31 января 2015 г.).
Результаты диссертационного исследования используются соискателем в учебном процессе при проведении практических занятий со студентами юридического факультета Кубанского государственного университета.
Структура работы. Диссертация состоит из введения, шести параграфов, объединенных в две главы, заключения, списка использованных источников и приложений.
СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ
Во введении обосновывается актуальность темы исследования, указываются его цели и задачи, объект и предмет, определяется степень
научной разработанности темы исследования, раскрываются научная новизна, методологическая, теоретическая, правовая и эмпирическая основы диссертации, формулируются основные положения, выносимые на защиту, аргументируется теоретическая и практическая значимость работы, приводятся данные об апробации результатов проведенного исследования и о его структуре.
Первая глава «Бланкетная диспозиция уголовно-правовой нормы: понятие, значение, ретроспективный и компаративистский анализ» состоит из трех параграфов.
В рамках первого параграфа «Ретроспективный анализ использования бланкетных диспозиций в российском уголовном законодательстве» впервые в науке уголовного права произведено подробное ретроспективное исследование российского уголовного законодательства на предмет использования бланкетной диспозиции при конструировании уголовно-правовых норм, предусматривающих ответственность за преступления в сфере экономической деятельности.
В рамках исторического анализа установлено, что появление в российском уголовном законодательстве бланкетной диспозиции и тенденция постепенного увеличения ее использования в уголовных законах детерминированы осложнением, дифференциацией, специализацией правоотношений, появлением качественно новых правоотношений, их высокой динамикой.
Использование бланкетной диспозиции как приема законодательной техники не было характерно для России вплоть до второй половины ХЕХ века, что объяснялось как неразвитостью самой правовой системы, так и немногочисленностью и примитивностью общественных отношений, правовое регулирование которых осуществлялось всего одним или несколькими нормативными правовыми актами.
Появление в российском уголовном законодательстве бланкетной диспозиции как одной из форм конструирования уголовно-правовой нормы
относится к периоду, для которого характерно появление многочисленных уставов, регламентирующ!гх порядок новых экономических (буржуазных) правоотношений. В этой связи у законодателя и возникла потребность использования бланкетной диспозиции, суть которой как раз и заключалась в том, что в уголовном законе содержалось только общее наименование правил, закрепленных в каком-либо уставе, и наказание за их нарушение.
На различных этапах исторического развития отечественный законодатель использовал разнообразные способы описания бланкетных признаков: упоминание о нормативном акте регулятивной отрасли права в самой общей форме; определение круга нормативных правовых актов, к которым необходимо обращаться для уточнения признаков объективной стороны; обращение к конкретному нормативному акту; использование бланкетных признаков: «незаконный», «неправомерный» и др.; использование терминологии иной отрасли права и т.д.
По итогам сделан обобщающий вывод о том, что на протяжении более 150 лет бланкетная диспозиция является одним из наиболее приоритетных приемов законодательной техники, начиная с Уложения о наказаниях уголовных и исправительных 1845 г.
Во втором параграфе «Понятие, сунрюсть, виды и значение бланкетной диспозиции уголовно-правовой нормы» проводится общий анализ теоретических положений о бланкетной диспозиции, а также положений, разработанных уголовно-правовой наукой относительно данного вопроса.
Предложено авторское определение бланкетной диспозиции уголовно-правовой нормы, которую рекомендовано рассматривать в качестве одной из форм реализации уголовной политики, представляющую собой прием законодательной техники, при котором правоприменителю для конкретизации отдельных объективных и субъективных признаков состава преступления необходимо обращение к нормам иных отраслей законодательства, закрепленных в нормативных актах федерального,
регионального и муниципального уровней, а также в локальных актах организаций.
Высказано предложение о возможности признания использования бланкетных диспозиций при конструировании уголовно-правовых норм одной из форм реализации методов уголовной политики современного российского государства, поскольку бурно развивающиеся общественные отношения порождают все новые и новые виды противоправных деяний, законодательное описание которых возможно только при помощи такого приема законодательной техники, который способен обеспечить стабильность, а самое главное, гибкость уголовного законодательства.
Изучение предложенных в науке классификаций бланкетных признаков дало основание для дополнения их еще двумя основаниями.
1. По иерархическому уровню актов, к которым отсылает бланкетная диспозиция, бланкетные признаки делятся на содержащиеся в:
1) международных правовых актах;
2) Конституции, федеральных конституционных и федеральных законах Российской Федерации;
3) подзаконных нормативных актах органов исполнительной власти Российской Федерации;
4) законах и подзаконных актах субъектов Российской Федерации;
5) актах муниципальных образований;
6) локальных актах организаций;
7) судебных актах, принятых в порядке гражданского и арбитражного судопр он зводства.
2. По степени конкретизации нормативного правового акта, к которому делается отсылка, бланкетные признаки делятся на:
1) содержащиеся в нормативном акте, конкретно обозначенном в диспозиции нормы;
2) содержащиеся в определенном нормативном блоке, указанном в диспозиции нормы;
3) содержащиеся в определенном нормативном акте или нескольких нормативных актах, прямо не названных в диспозиции нормы, о необходимости обращения к которым указывают словосочетания: «установленный порядок», «установленный срок» и др.
Глубокой критике подвергнуты высказывания относительно снижения уровня бланкетности уголовного законодательства ввиду особых сложностей в практике применения норм, имеющих одновременно несколько источников выражения разной отраслевой принадлежности, а также максимального упрощения уголовного закона путем ограничения использования бланкетных диспозиций.
Установлено, что бланкетная диспозиция действительно на первый взгляд создает определенные сложности, поскольку трудно сразу определить тот круг актов, к которым она обращает. Однако именно то стремительное развитие техники, о котором говорит ученый, способствует нивелированию этой проблемы, поскольку правовые информационные технологии позволяют без особых трудностей установить даже нормативные акты отдельных муниципальных образований, не говоря уже о нормативных блоках федерального законодательства. И более того, если уж говорить об упрощении уголовного закона, то как раз бланкетная диспозиция в данном случае позволяет не загромождать текст уголовного закона положениями регулятивного законодательства, указывая лишь «адрес», где описаны необходимые признаки состава преступления, упрощая тем самым содержание УК.
В третьем параграфе «Компаративистский анализ использования уголовно-правовых норм с бланкетной диспозицией в законодательстве России и зарубежных стран» при использовании потенциала сравнительно-правового метода в целях всестороннего изучения бланкетной формы диспозиции, впервые в науке уголовного права осуществлен сопоставительный анализ практики ее конструирования в российском и зарубежном уголовном законодательстве. Исходя из темы диссертационного
исследования, сопоставление проведено на примере уголовно-правовых норм, устанавливающих ответственность за преступления в сфере экономической деятельности.
В рамках компаративистского анализа исследуемые государства были распределены по соответствующим типам уголовно-правовых систем: 1) романо-германский; 2) социалистический; 3) англо-американский; 4) мусульманский.
В рамках романо-германского типа уголовно-правовых систем анализу было подвергнуто законодательство таких государств, как: Бельгия, Германия, Грузия, Дания, Казахстан, Латвийская Республика (далее -Латвия), Республика Беларусь (далее — Беларусь), Украина, Франция, Швейцария и Эстония.
Анализ уголовно-правовых норм, предусматривающих ответственность за преступления в сфере экономической деятельности, в редакции всех обозначенных уголовных законов позволил сделать вывод о том, что главной особенностью, отличающей их от УК РФ, необходимо признать разницу в частоте использования бланкетных диспозиций при конструировании уголовно-правовых норм в исследуемой сфере.
УК РФ содержит 47 основных составов преступлений в исследуемой сфере, 45 (95,7%) из которых - бланкетные. Совсем иная ситуация наблюдается при анализе особенных частей уголовных кодексов обозначенных стран романо-германского типа уголовно-правовой системы, где этот показатель колеблется от 2,5 % (УК Франции) до 62% (УК Эстонии).
Закономерен вывод о том, что законодатель в указанных странах совсем неохотно применяет бланкетную диспозицию при конструировании составов преступлений в сфере экономической деятельности. Вместе с тем данное обстоятельство вполне объяснимо особенностями уголовного законодательства большинства государств романо-германской правовой системы.
Так, в некоторых государствах исследуемой правовой семьи система источников уголовного права включает кодифицированное и некодифицированное законодательство.
Таким образом, законодатель в этих странах (в отличие от российского) «уходит» от бланкетности путем установления преступности тех или иных деяний в сфере экономической деятельности не только в УК, но и в специальных законах, а также нормативных актах исполнительной власти.
Подобная ситуация представляется неудобной для правоприменительной практики. Однозначным для нас в этом вопросе является преимущество российского уголовного закона, который в ст. 1 установил, что Уголовное законодательство Российской Федерации состоит из настоящего Кодекса. Новые законы, предусматривающие уголовную ответственность, подлежат включению в настоящий Кодекс.
Также установление уголовной ответственности в нормативных актах регулятивных отраслей противоречит системности права, поскольку одним из его признаков является деление отраслей на регулятивные и охранительные (что присуще и системе романо-германского права). Однако в данном случае норма регулятивного права является одновременно и охранительной, сочетая в себе, таким образом, два метода уголовно-правового регулирования, что нарушает принцип законности.
Следовательно, опыт российского законодателя является более предпочтительным, поскольку, во-первых, УК РФ сконцентрировал в себе все нормы, охраняющие сферу экономической деятельности от преступных посягательств, а во-вторых, используя бланкетные диспозиции, «избежал» нарушения принципа системности права, т.к. нормативные акты регулятивных отраслей, к которым обращает указанная диспозиция, раскрывают лишь признаки состава преступления, не устанавливая при этом уголовной ответственности за него.
Уголовное законодательство стран социалистического типа уголовно-правовых систем рассмотрено на примере Китайской Народной Республики.
По итогам анализа Особенной части УК КНР констатирована низкая популярность исследуемого приема законодательной техники (всего 24 (26%) из 92 норм, устанавливающих ответственность за преступления в сфере экономической деятельности, китайский законодатель сконструировал с использованием бланкетной диспозиции), как, впрочем, и в рассмотренных нами государствах романо-германской модели уголовно-правовых систем. Однако если подобная ситуация в последних объясняется наличием дополнительного уголовного права и рассредоточенностью уголовно-правовых норм, регламентирующих ответственность за преступления в сфере экономической деятельности, в различных нормативно-правовых актах, то уголовное законодательство КНР, как и Российской Федерации, является полностью кодифицированным.
Уголовное законодательство стран англо-американского типа уголовно-правовой системы рассмотрено на примере наиболее ярких его представителей, которыми являются Великобритания и США.
В английской уголовно-правовой доктрине вообще нет упоминаний о системе Особенной части как таковой.
Британское уголовное законодательство поместило нормы об ответственности за те или иные преступные деяния в специальных законах и отраслевых законодательных актах. Аналогичную ситуацию мы наблюдали и в рамках рассмотрения романо-германского типа уголовно-правовых систем. С позиции российской правовой ментальности подход российского законодателя, прибегающего к помощи бланкетной диспозиции, здесь представляется наиболее оправданным. Это, безусловно, понимает и британский законодатель, поскольку несмотря на самобытность и уникальность британской уголовно-правовой системы, создававшуюся еще королевскими судьями, начиная с ХП в. (которой, кстати, очень гордятся сами британцы), оно неумолимо стремится к кодификации, начиная с середины XIX в. Если британское уголовное законодательство все же
кодифицируют, то российский опыт использования бланкетных диспозиций будет ему весьма полезным.
В рамках компаративистского анализа установлено, что в США нет единой, общенациональной уголовно-правовой системы, что обусловлено особенностями американского федерализма, который характеризуется действием 53 самостоятельных систем. Особенности американского опыта конструирования уголовно-правовых норм с бланкетной формой диспозиции рассмотрены на примере Уголовного кодекса штата Техас.
Особенная часть анализируемого УК содержит в себе 11 составов преступлений в сфере экономической деятельности, всего 3 (27%) из которых сконструированы при помощи бланкетных диспозиций, что не дает оснований говорить о бланкетной диспозиции, как об одном из основных приемов законодательной техники, используемых при конструировании составов преступлений в сфере экономической деятельности. Тем не менее в нормах других глав УК американский законодатель охотно использовал исследуемый прием законодательной техники. Так, глава 16 «Преступный инструментарий, перехват телеграфного или устного сообщения и установление устройства обнаружения» во всех шести входящих в нее составах преступлений содержит такой бланкетный обобщающий признак, как «незаконный».
Особенности исламского опыта использования уголовно-правовых норм с бланкетной диспозицией рассмотрены на примере уголовного законодательства Ирана, которое представлено Законом об исламских уголовных наказаниях Исламской Республики Иран (далее — уголовный закон Ирана) и рядом специальных уголовных законов.
Анализ указанных нормативных актов позволил сделать следующие выводы: во-первых, уголовному законодательству Ирана также присуще конструирование уголовно-правовых норм, устанавливающих ответственность за преступления в сфере экономической деятельности, при помощи бланкетной диспозиции; во-вторых, уголовное законодательство
Ирана кодифицировано не полностью, поскольку нормы об уголовной ответственности содержатся как в уголовном законе Ирана, так и в специальных законах, а также в отраслевом законодательстве; и, наконец, в-третьих, такая позиция иранского законодательства (как и большинства законодателей западноевропейских государств) не представляется нам правильной.
Вторая глава «Бланкетные диспозиции в нормах статен главы 22 УК РФ: особенности конструирования и проблемы квалификации»
объединяет три параграфа.
В первом параграфе «Бланкетностъ диспозиций уголовно-правовых норм и вопрос об источниках уголовного права» исследован один из наиболее дискуссионных вопросов науки уголовного права, заключающийся в установлении круга источников данной отрасли, детерминированный, в свою очередь, необходимостью конструирования большинства составов уголовно наказуемых деяний при помощи бланкетной формы диспозиции, которая, для конкретизации отдельных объективных и субъективных признаков состава преступления обращает правоприменителя к нормам иных отраслей законодательства. Данное исследование приобрело комплексный характер, поскольку в его контексте условно выделено несколько частных научных проблем, решение которых в итоге определило вывод относительно обозначенного вопроса.
Установлено, что для правильного решения поставленного вопроса наиболее рационально рассматривать источники уголовного права в материальном и формальном смысле в соответствии с общетеоретическими положениями.
К первым, как правило, относят причины (истоки), порождающие появление правовых норм и обуславливающие их основное содержание (реалии социально-экономического бытия, интересы государственной власти,
правосознание и т.д.)6. Примером в данном случае могут служить специальные составы мошенничества, включенные в редакцию УК РФ Федеральным законом от 29 ноября 2012 г. № 207-ФЗ (ст. 159 -1596). Негативные явления в российском обществе последних лет, связанные, например, с участившимися случаями злоупотребления правом на материнский капитал, противоправными действиями в сфере страховых выплат, с использованием пластиковых карт т.д., побудили государство к принятию радикальных мер, направленных на криминализацию описанных деяний. Следовательно, указанные социальные явления выступили материальными источниками уголовного права, поскольку явились детерминантой «рождения» новых уголовно-правовых норм.
Под формальными же источниками права принято понимать внешние формы выражения, способы объективизации правовых норм (нормативные правовые акты, правовые обычаи, судебные прецеденты и т.д.)7.
По нашему глубокому убеждению, источниками уголовного права в формальном смысле могут являться только те законодательные акты, которые устанавливают преступность и наказуемость деяния, устраняют преступность деяния, освобождают от ответственности и наказания. В условиях современной российской действительности такими актами являются Уголовный кодекс РФ и вновь принятые законы, предусматривающие уголовную ответственность, которые в соответствии с ч. 1 ст. 1 УК РФ подлежат включению в Уголовный кодекс.
Между тем нормативные и подзаконные акты, к которым необходимо обращаться в процессе применения бланкетных диспозиций для уяснения отдельных субъективных и объективных признаков состава преступления, нельзя признать формальными источниками уголовного права, поскольку целью их принятия является только регулирование определенного круга позитивных общественных отношений, о чем указывается в самих этих
' Российское уголовное право (Общая часть): Учебник для вузов / Под ред. В.П. Коняхина, МЛ. Прохоровой. М., 2014. С. 63.
7 Там же.
актах. Данное законодательство является регулятивным и призвано лишь регламентировать порядок осуществления определенного вида деятельности в конкретной сфере общественных отношений, а термины, заимствованные из них уголовным охранительным законодательством, используются в первых для описания только дозволенного либо недозволенного поведения, но не преступного. В подобного рода актах лишь конкретизируются бланкетные признаки состава преступления, но криминообразующие факторы, такие как: размер, ущерб, вред и другие — устанавливаются непосредственно уголовным законодательством.
Тем не менее значение нормативных актов регулятивных отраслей для отрасли уголовного права переоценить невозможно в силу того, что под уголовно-правовой охраной находятся именно те общественные отношения, которые входят в предмет иных отраслей законодательства, и последние, в свою очередь, закрепляют признаки, которые, наряду с криминообразующими, характеризуют в целом состав преступления, выступающий, согласно ст. 8 УК РФ, основанием уголовной отв етственн ости.
Таким образом, возвращаясь к понятию материального источника права, отметим, что нормы иных отраслей законодательства, к которым обращает правоприменителя бланкетная диспозиция, хотя и не способны (в отличие от социальных и иных процессов) детерминировать принятие новых норм права и выступать основанием криминализации тех или иных деяний, однако в силу того, что они «питают» норму уголовного права, определяют во многом ее смысловое содержание, также в этой связи могут признаваться материальными источниками уголовного права, что не противоречит общетеоретическим положениям.
Учитывая сказанное выше, сформулировано понятие материального источника уголовного права, в качестве которого выступают социально-экономические, политические и иные процессы общества, детерминирующие появление уголовно-правовых норм, а также нормативные правовые акты
иных отраслей законодательства, положения которых не определяют преступность и наказуемость деяния, а раскрывают содержание объективных и субъективных признаков состава преступления.
В рамках данного параграфа рассмотрен также вопрос о возможности обращения к подзаконным актам РФ, региональному законодательству и локальным нормативным актам для уяснения содержания бланкетных диспозиций.
Формулируя уголовно-правовые предписания, законодатель должен определить, какие общественно опасные деяния признаются преступлениями, и установить наказания и иные меры уголовно-правового характера за их совершение. Но он не должен вмешиваться в сферу правового регулирования других отраслей права и определять, какие нормы и правила в них должны быть закреплены на федеральном уровне, какие - на региональном, местном или локальном, и что именно должно быть сформулировано в рамках законов, а что - в рамках подзаконных нормативных актов. Это не входит в задачи, стоящие перед уголовным правом.
Более того, необходимо учитывать то обстоятельство, что регулятивное законодательство является весьма многоуровневым и включает даже обозначенные выше локальные акты организаций. Именно к ним приходится обращаться, в частности, для толкования бланкетного признака «коммерческая тайна»: круг составляющих ее сведений, ответственность за незаконное получение и распространение которых предусмотрена ст. 183 УК РФ, в соответствии с федеральным законодательством (Гражданский кодекс РФ, Федеральный закон «О коммерческой тайне» от 29.07.2004 г. № 98-ФЗ) определяют сами организации.
Таким образом, вопрос о том, к нормативным актам какого уровня необходимо обращаться при толковании бланкетных диспозиций уголовно-правовых норм, зависит исключительно от того, в чьем ведении находится правовое регулирование общественных отношений, охраняемых нормами
Особенной части УК РФ. К ним могут относиться акты федерального и регионального законодательства, акты муниципального правотворчества, подзаконные нормативные акты, а также локальные акты организаций.
В рамках второго параграфа «Характер и особенности блаикетности диспозиций уголовно-правовых норм, интегрированных в главе 22 УК РФ» рассмотрены способы описания бланкетных признаков в диспозициях норм Особенной части УК РФ, устанавливающих ответственность за преступления в сфере экономической деятельности.
В науке уголовного права достаточно широкое распространение
получила научная позиция, разработанная И.В. Шишко, согласно которой
специфику бланкетного способа изложения диспозиции составляет описание
компонентов отдельных (или всех) элементов состава преступления
обобщающими признаками, признаками-понятиями либо обобщающими 8
признаками-понятиями .
При анализе бланкетных диспозиций норм главы 22 УК РФ и при проведении компаративистского анализа мы также в целом руководствовались данной позицией, развивая ее отдельные положения личными предложениями частного характера.
Проведенный анализ Особенной части УК РФ 1996 г. свидетельствует о том, что российский законодатель при конструировании уголовно-правовых норм с бланкетной диспозицией преимущественно использует бланкетные признаки-понятия, такие как: акцизные марки, специальные марки, знаки соответствия и федеральные специальные марки (ч. 1, 3 ст. 1711); монопольно высокая и монопольно низкая цена товара (ст. 178); товарный знак, знак обслуживания (ст. 180); инсайдерская информация (ст. 185б); аффинаж (ст. 192); резидент и нерезидент (ст. 1931); банкротство (ст. 195, 196, 197) и др.
Отмечены также некоторые обобщающие признаки-понятия, использованные российским законодателем в бланкетных диспозициях норм
8 Шишко И.В. Экономические правонарушения. СПб., 2004. С. 55.
29
главы 22 УК: индивидуальный предприниматель (ст. 1701); предпринимательская деятельность (ст. 171); коммерческая тайна, налоговая тайна, банковская тайна (ст. 183); ценные бумаги (ст. 185) и др.
Также достаточно часто при конструировании норм главы 22 УК использованы такие обобщающие признаки, как «неправомерный» (ч. 1 ст. 169, ч. 2 ст. 1701, ч. 2 ст. 1856, ч. 2 ст. 195), «незаконный» (ст. 170, ч. 2 ст. 1732, ч. 2 ст. 176, ч. 1, 2 ст. 180, ч. 1 ст. 1854, ч. 1 ст. 189, ч. 3 ст. 195, ч. 1 ст. 2001) и «несанкционированный» (ч. 1 ст. 181).
Экономическая нормативная база включает в себя не только федеральное и региональное законодательство, огромное количество подзаконных нормативных актов, но локальные акты организаций. В качестве локального акта возможно рассмотрение внешнеторгового договора (контракта), указанного в ст. 193 УК, в котором установлены условия зачисления денежных средств на счета резидента за переданные нерезидентам товары, выполненные для них работы и т.д.
Кстати говоря, данная норма является примером сочетания в одной диспозиции нескольких бланкетных признаков. Кроме обозначенной ссылки на внешнеторговый договор (контракт), диспозиция статьи также отсылает к валютному законодательству РФ и использует бланкетные признаки-понятия «резидент» и «нерезидент», дефиниции которых содержатся в Федеральном законе от 10.12.2003 г. № 173-ФЭ (ред. от 05.06.2012) «О валютном регулировании и валютном контроле».
Также в некоторых диспозициях исследуемых уголовно-правовых норм законодатель предлагает отсылку к определенному судебному акту. Так, в ч. 2 ст. 169 УК РФ говорится о действиях, составляющих объективную сторону воспрепятствования законной предпринимательской или иной деятельности, совершенных в нарушение вступившего в законную силу судебного акта, а в ст. 177 УК установлена ответственность за злостное уклонение руководителя организации или гражданина от погашения кредиторской задолженности в крупном размере или от оплаты ценных
бумаг после вступления в законную силу соответствующего судебного акта.
Довольно часто законодатель очень абстрактно «намекает» о необходимости обращения к нормативным актам иной отраслевой принадлежности. Так, в ст. 1712 и 1852 говорится о нарушении «установленного порядка», в ст. 190 законодатель называет «установленный срок», в ч. 3 ст. 1852, ч. 1 ст. 1854 и ч. 1 ст. 191 без конкретизации просто делается ссылка на законодательство РФ.
В других же случаях законодатель уточняет определенный
нормативный блок, к которому необходимо делать отсылку. Так, в ст. 185 и
1851 необходимо обращение к законодательству РФ о генных бумагах, в
ст. 1853 - к законодательству РФ о противодействии неправомерному
использованию инсайдерской информации и манипулированию рынком, в
1 2
ст. 193 — к валютному законодательству РФ, в ст. 199, 199 , 199 — к законодательству РФ о налогах и сборах.
Необходимо, однако, отметить, что в УК РФ 1996 г. содержится единственный состав преступления, который обращает правоприменителя к конкретной норме конкретного нормативного акта. Так, ст. ЗЗО1 УК РФ регламентирует ответственность за злостное уклонение от исполнения обязанностей по представлению документов, необходимых для включения в предусмотренный пунктом 10 статьи 13.1 Федерального закона от 12 января 1996 года Лг 7-ФЗ «О некоммерческих организациях» реестр некоммерческих организаций, выполняющих функции иностранного агента... Как было отмечено, указанный пример является единичным.
Объективные причины сложности экономического регулятивного законодательства деятельности предопределяют и объективную сложность описания нарушений его требований в нормах главы 22, предусматривающей ответственность за преступления в сфере экономической деятельности. В данном случае уголовный закон выступает в качестве «заложника» ситуации, поскольку призван аккумулировать в диспозициях своих норм
многотысячные положения регулятивного законодательства, в буквальном смысле слова «разбросанных» на всех уровнях законодательного регулирования, от федерального до корпоративного.
В рамках параграфа установлено, что экономическое регулятивное законодательство является многоуровневым, объемным и весьма динамичным и поэтому важным является здесь одно обстоятельство: если внушительная по объему нормативная база экономической сферы деятельности детерминирует количество норм в гл. 22 УК РФ, то нестабильность регулятивного законодательства в этой сфере обусловливает постоянную «прописку» бланкетных диспозиций в указанных нормах УК. Вместе с тем уровень бланкетности в нормах гл. 22 УК РФ определяется учеными по-разному.
Несмотря на отсутствие в науке уголовного права единого мнения ученых и практических работников относительно уровня бланкетности в нормах главы 22 УК РФ, мы убеждены в том, что абсолютное большинство диспозиций норм данной главы являются бланкетными. К нормам главы 22 УК РФ, диспозиции которых не сконструированы по типу бланкетных, можно отнести лишь 2 состава преступления: ст. 175 и ч. 1 ст. 184 УК РФ.
В третьем параграфе «Проблемы квалификации преступлений в сфере экономической деятельности, предусмотренных нормами с бланкетными диспозициями» рассмотрены вопросы, возникающие при квалификации преступных деяний в сфере экономической деятельности, диспозиции норм которых сконструированы при помощи бланкетных диспозиций.
При квалификации преступлений главы 22 УК РФ диспозиции норм которых носят бланкетный характер, необходимо учитывать, что именно о правильной квалификации можно говорить только в том случае, если правоприменитель зафиксировал наличие не только уголовно-правовых признаков, но и признаков, описанных в нормативных актах иной отраслевой принадлежности, к которой обращает бланкетная диспозиция.
Между тем из системного толкования норм ст. 3 и 8 УК РФ следует, что уголовная ответственность является следствием юридического факта, предусмотренного исключительно уголовным законом. В данной ситуации допустим вопрос о том, возможна ли вообще такая ссылка при квалификации преступлений (вообще и преступлений в сфере экономической деятельности в частности). Считаем, что данный вопрос решается положительно, поскольку указанный юридический факт может иметь и межотраслевой характер, соответственно требующий и межотраслевую формулу его квалификации.
Правоприменители зачастую испытывают трудности при квалификации преступных деяний в сфере экономической деятельности, которые предусмотрены нормами с бланкетными диспозициями. Проведенный нами в рамках настоящего исследования опрос сотрудников правоохранительных и судебных органов показал, что основные затруднения при такой квалификации вызывает поиск, а точнее, установление конкретного круга нормативных актов, к которым обращает бланкетная диспозиция, их разрозненность на различных уровнях правового регулирования (от федерального до муниципального), а также закрепление бланкетных признаков в локальных актах организации и судебных актах.
Однако данная проблема представляется, мягко говоря, надуманной. Современный потенциал информационных технологий, а именно таких информационно-правовых систем, как КонсультантПлюс и Гарант, вовсе развеивает миф о реальности данной проблемы.
Дискуссия о бланкетном характере диспозиций статей УК РФ, предусматривающих уголовную ответственность за преступления в сфере экономической деятельности, и его значении для квалификации указанных преступлений тесно связана с проблемой юридического значения судебных решений по гражданским делам для регулятивных правоотношений, которые стали предметом судебного разбирательства в порядке уголовного судопроизводства.
Поэтому если для квалификации преступления применяется бланкетная диспозиция нормы уголовного права, имеющая гражданско-правовую природу, то вступившие в силу решения судов по гражданским делам в отношении субъектов тех же гражданско-правовых отношений, ставших предметом рассмотрения в уголовном деле, также должны быть положены в основу квалификации деяния.
В заключении излагаются основные результаты проведенного диссертационного исследования и формулируются выводы относительно поставленных в нем задач и предложения по совершенствованию теоретических и практических положений о бланкетной диспозиции уголовно-правовой нормы.
По теме диссертации опубликованы следующие работы:
I. Публикации в изданиях, определенных ВАК Минобразования и науки РФ
1. Пшипий P.M. Исторический анализ использования законодателем бланкетной формы диспозиции уголовно-правовой нормы // Российский следователь. 2012. № 23. С. 9-11.
2. Пшипий P.M. Реализация уголовной политики посредством конструирования уголовно-правовых норм с бланкетной формой диспозиции// Теория и практика общественного развития. 2013. № 12. С. 26-33.
3. Пшипий P.M. Характер бланкетности диспозиций в нормах главы 22 УК РФ // Гуманитарные, социально-экономические и общественные науки. 2014. № 7 (электронная версия).
П. Зарубежные публикации
4. Пшипий P.M. Сравнительная характеристика уголовно-правовых норм с бланкетной формой диспозиции по законодательству России и Украины (на примере преступных деяний в сфере экономической деятельности) // Актуальные проблемы уголовного права, процесса и криминалистики: материалы V Международной научно-практической конференции, посвященной 20-летию Национальной академии правовых наук Украины (Украина, Одесса, 1 ноября 2013 г.). С. 131—134.
5. Пшипий P.M. Сравнительная характеристика уголовно-правовых норм с бланкетной формой диспозиции по законодательству России и стран постсоветского пространства (на примере преступных деяний в сфере экономики) // Теоретические основы и практика реализации правовой политики: сборник материалов Международной научно-практической конференции (Украина, Запорожье, 26 декабря 2013 г.). С. 248—252.
Ш. Статьи, опубликованные в иных изданиях
6. Пшипий P.M. Бланкетная форма диспозиции уголовно-правовой нормы: понятие, сущность и значение // Проблемы российского законодательства: история и современность: материалы девятой ежегодной Международной научно-практической конференции (Тольятти, 21-22 февраля 2012 г.). С. 103-110.
7. Пшипий P.M. Решение вопроса об источниках уголовного права через призму бланкетности диспозиций уголовно-правовых норм // Экономика и преступность: материалы Международной научно-практической конференции (Санкт-Петербург, 28—29 мая 2012 г.). С. 534-538.
8. Пшипий P.M. Использование бланкетной формы диспозиции при конструировании уголовно-правовых норм // Современные проблемы уголовной политики: материалы III Международной научно-практической конференции (Краснодар, 28 сентября 2012 г.). С. 210-214.
9. Пшипий P.M. Использование бланкетных диспозиций при конструировании уголовно-правовых норм, предусматривающих ответственность за преступления в сфере экономики // Правовая система России: традиции и модернизация: материалы Международной научно-практической конференции, посвященной 55-летию образования юридического факультета КубГУ (Краснодар, 20 апреля 2013 г.). С. 267—271.
10. Пшипий P.M. Сравнительная характеристика уголовно-правовых норм с бланкетной формой диспозиции по законодательству России и стран Азии (на примере преступных деяний в сфере экономической деятельности) // Теоретические и практические вопросы уголовного права, уголовного процесса и криминалистики: материалы Всероссийской научно-практической конференции аспирантов, соискателей и магистрантов (Краснодар, 22 ноября 2013 г.). С. 35-39.
11. Пшипий P.M. Сравнительная характеристика уголовно-правовых норм с бланкетной формой диспозиции по законодательству России и стран
Западной Европы (на примере преступных деяний в сфере экономической деятельности) // Актуальные проблемы юридической науки и правоприменительной практики: материалы П1 Международной научно-практической конференции (Чебоксары, 4 декабря 2013 г. ). С. 354—359.
12. Пшипий P.M. Сравнительная характеристика уголовно-правовых норм с бланкетной формой диспозиции по законодательству России и Германии (на примере преступных деяний в сфере экономической деятельности) // Уголовное право: стратегия и развитие в XXI в.: материалы Международной научно-практической конференции (Москва, 30-31 января 2014 г.). С. 135-141.
13. Пшипий P.M. Бланкетные диспозиции как средство обеспечения стабильности уголовного закона // Противодействие современной преступности: проблемы теории и практики: сб. науч. тр. / под ред. H.A. Лопашенко. Саратов, 2014. С. 65-67.
14. Пшипий P.M. Проблемы применения норм с бланкетной диспозицией, предусмотренных гл. 22 УК РФ // Эффективность права: проблемы теории и практики: материалы Международной научно-практической конференции (Краснодар, 10-11 октября 2014 г.). С. 467-476.
15. Пшипий P.M. Сравнительная характеристика уголовно-правовых норм с бланкетной формой диспозиции по законодательству России и стран англо-саксонской системы права (на примере преступных деяний в сфере экономической деятельности) // Уголовное право: стратегия и развитие в XXI в.: материалы Международной научно-практической конференции (Москва, 30-31 января 2015 г.). С. 500-503.
Пшипий Рустам Махмудович
БЛАНКЕТНАЯ ДИСПОЗИЦИЯ УГОЛОВНО-ПРАВОВОЙ НОРМЫ: ДОКТРИНАЛЬНОЕ ПОНИМАНИЕ, ЗАКОНОДАТЕЛЬНЫЕ ПОДХОДЫ К КОНСТРУИРОВАНИЮ И ПРОБЛЕМЫ ПРИМЕНЕНИЯ (НА ПРИМЕРЕ ГЛАВЫ 22 УК РФ)
АВТОРЕФЕРАТ диссертации на соискание ученой степени кандидата юридических наук
Подписано в печать 11.02.2015 г. Формат 60x84/16 Усл.печ.л.2,2 Уч.-изд. 1,51 Тираж 150 эю. Заказ № 3 Отпечатано в типографии "MV-POLI", 350090, г.Краснодар. ул.Репина, 2Г
