АВТОРЕФЕРАТ ДИССЕРТАЦИИ по праву и юриспруденции на тему «Доктрина в правовой системе Российской Федерации»
На правах рукописи
Мадаев Евгений Олегович
ДОКТРИНА В ПРАВОВОЙ СИСТЕМЕ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ
12.00.01 -теория и история права и государства; история учений о праве и государстве
Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата юридических наук
3 МАП 2012
Москва - 2012
005016510
Работа выполнена на кафедре теории и истории государства и права негосударственного образовательного учреждения высшего профессионального образования «Сибирская академия права, экономики и управления»
Научный руководитель:
Доктор юридических наук, доцент Минникес Илья Анисимович
Официальные оппоненты:
доктор юридических наук, профессор Нижегородской академии МВД России Баранова Марина Владимировна
кандидат юридических наук, доцент Уральской государственной юридической академии Ягофаров Дамир Асхатович
Ведущая организация:
ФГБУ «Пермский государственный национальный исследовательский университет»
Защита состоится 29 мая 2012 г. в 15 час. 00 мин. на заседании диссертационного совета Д 212.048.10 при Национальном исследовательском университете «Высшая школа экономики» по адресу: 119017, г. Москва, ул. Малая Ордынка, д. 17, ауд. 315.
С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Национального исследовательского университета «Высшая школа экономики» по адресу: 101000, г. Москва, ул. Мясницкая, д. 20.
Автореферат разослан апреля 2012 г.
Ученый секретарь диссертационного совета, кандидат юридических наук
А.А. Энгельгардт
I. ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ
Актуальность темы диссертационного исследования обусловлена потребностями реформирования и совершенствования правовой системы Российской Федерации, необходимостью поиска новых подходов к исследованию традиционных юридических категорий и практическому использованию соответствующих им явлений в политико-правовой практике. Современное развитие общества, права, государства, юридической науки и практики раз за разом показывает, что считавшиеся незыблемыми постулаты советского периода развития отечественной правовой науки, равно как и постулируемые европейской и американской юриспруденцией теоретические положения и конструкции, в условиях современной российской правовой действительности приобретают новые грани и на поверку оказываются легко опровергаемыми, переходят из числа юридических аксиом в разряд положений, заслуживающих вдумчивой дискуссии, нового скрупулезного осмысления и требующих теоретико-прикладного доказывания. Сказанное в полной мере относится и к проблематике правовой доктрины. Традиционно отечественной юриспруденцией она рассматривалась как дополнительный, второстепенный для современного права источник, как категория, имеющая не столько прикладное юридическое, сколько историко-правовое значение (Рим, формирование религиозных правовых систем и т. п.). Однако, во-первых, такой подход не соответствует потребностям сегодняшнего дня, поскольку современный гносеологический инструментарий прикладной юриспруденции, прежде всего теории и практики законотворчества как юридической деятельности и законодательства как продукта этой деятельности, требует более глубокого проникновения в суть явления, исследования источников права не только в формально-юридическом, но и в генетическом и философско-правовом значениях. Отход от сугубо нормативистского правопонимания предполагает необходимость пересмотра общей концепции источников права: от источников только лишь как формы организации правовой материи к источникам как каналам ее формирования, т. е. от формальных источников к материальным, реальным. Во-вторых, тема актуализировалась тем обстоятельством, что в последние годы в российской политико-правовой практике доктрина приобрела устойчивый характер самостоятельного вида правового документа (например, Доктрина информационной безопасности Российской Федерации и др.). Цивилистическая правоприменительная практика сориентирована гражданским законодательством в числе прочего и на доктрину (см., например, ч. 1 ст. 1191 ГК РФ). Сегодня можно с уверенностью утверждать, что доктрина - это самостоятельное явление, входящее вкупе с другими элементами в правовую систему государства.
Степень разработанности проблематики исследования.
Диссертационная работа посвящена правовой доктрине как элементу правовой системы и как источнику права. Поэтому ее теоретические основы
черпаются из трудов, посвященных этим двум теоретико-правовым категориям. И правовая система как высший уровень проявления системности в праве, и источники права в разных значениях данного термина исследовались в десятках работ, в том числе монографического характера. Однако можно констатировать, что: а) эти исследования далеки от своего завершения с учетом сложности, многоаспектности и высокой степени увязки данных теоретических категорий с динамичной правовой действительностью; б) специально доктрине в этих исследованиях внимание либо вообще не уделяется, либо она рассматривается фрагментарно.
Так, в автореферате одной из последних диссертационных работ по проблемам источников права в России «реально действующими источниками современного российского права» признаются «нормативные правовые акты, нормативные договоры, правовые обычаи, прецеденты толкования и конкретизация права». Автор предлагает признавать источником «любые формы фиксации правовых норм, из которых участники правоотношений на практике реально черпают обязательные для них правила поведения, представления о правомерном и неправомерном, а правоприменители - основу для выносимых ими решений»1. Таким образом, автором процитированной диссертационной работы источники права рассматриваются лишь в формально-юридическом смысле, доктрина как материальный источник права игнорируется. Примерно такая же картина наблюдается и в других работах по данной проблематике2. Исключение составляет, пожалуй, диссертационный труд Д.В. Храмова, в котором доктрина рассмотрена достаточно подробно в качестве «нетрадиционного», по выражению данного автора, источника права. Однако и этот труд оставляет широкое поле деятельности для исследователей проблематики доктрины, поскольку он, во-первых, затрагивает лишь частноправовую сферу, а во-вторых, не содержит дефиниции доктрины и не отражает (по крайней мере, автореферат) отношения автора к содержанию данной категории. Лишь из отдельных высказываний следует, что в понимании Д.В. Храмова доктрина - это лишь «научно-правовые исследования», которые являются «существенным подспорьем в регулировании общественных отношений»3, что представляется достаточно зауженной точкой зрения.
Тем не менее имеются работы, частично либо полностью посвященные вопросам изучения доктрины как правового явления. Велик вклад работ М.Н. Марченко, рассматривающего доктрину как реально существующий и оказывающий фактическое влияние на право вторичный источник, имеющий огромное влияние на законодателя и правоприменителя, особенно в
1 Жукова-Василевская Д.В. Источники права России: тенденции формирования и развития: автореф. дис. канд. юрид. наук. М., 2009. С. 12-13, 16.
2 См., например: Гаджинова Ф.М. Источники права и их система в современном российском праве: автореф. дис. канд. юрид. наук. М., 2004.
3 Храмов Д.В. Нетрадиционные источники российского частного права (общетеоретический
аспект): автореф. дис. канд. юрид. наук. Саратов, 2010. С. 22.
религиозной и социалистической правовых семьях4. Особенности доктрины в рамках сравнительного правоведения рассматривались классиками темы Р. Давидом и К. Жоффре-Спинози5 и другими зарубежными и отечественными компаративистами.
Из современных исследований наиболее близка по содержанию нашей работе диссертация Р.В. Пузикова, посвященная проблемам теории и практики юридической доктрины в сфере правового регулирования. Однако концепция данной работы значительно отличается от нашей - в исследовании используется иной, более узкий подход6. Конституционно-правовой, а не общетеоретический характер имеет диссертация Т.М. Пряхиной, которая внесла заметный вклад в понятие конституционной доктрины современной России, описала процесс формирования и развития конституционной доктрины Конституционным Судом Российской Федерации7. Определенными шагами в изучении доктрины в современном праве являются кандидатские диссертации A.A. Зозули8, A.A. Васильева9.
Тем не менее в подавляющем большинстве имеющихся работ доктрина рассматривается исключительно под углом зрения теории источников (форм) права. Например, такой подход усматривается из публикаций C.B. Бошно, посвященных доктрине как особому правовому явлению, феномену доктрины, выступающей как форма и источник права10. Впрочем, в докторской диссертации C.B. Бошно совершенно справедливо указывает, что доктрина — это чрезвычайно сложное и многогранное явление, которое ею рассматривается достаточно узко, в одной из граней, через призму основной темы работы, посвященной формам права".
Комплексный всеобъемлющий анализ доктрины как самостоятельного явления, входящего в состав правовой системы государства, который был бы сопровожден изучением перспектив развития данного явления в правовой системе Российской Федерации, на сегодня отсутствует.
"Марченко М.Н. Правовые системы современного мира. М., 2001. С. 111-112; Он же. Сравнительное правоведение. Общая часть. М., 2001. С. 349-351; Он же. Источники права: учеб. пос. М„ 2005. С. 731.
'Давид Р., Жоффре-Спинози К. Основные правовые системы современности / Пер. с фр. В.А. Туманова. М„ 1999. С. 105-106, 189-190,264-265.
6 Пузиков Р.В. Юридическая доктрина в сфере правового регулирования (проблемы теории и практики): дис. канд. юрид. наук. Тамбов, 2003.
' Пряхина Т.М. Конституционная доктрина современной России: дис. докт. юрид. наук.
Саратов, 2004.
' Зозуля A.A. Доктрина в современном праве: дис. канд. юрид. наук. СПб., 2006. ® Васильев A.A. Правовая доктрина как источник права (историко-теоретические вопросы): дис. канд. юрид. наук. Барнаул, 2007.
10 См.: Бошно C.B. Доктринальные и другие нетрадиционные формы права // Журнал российского права. 2003. № 1. С. 83-91; Она же. Доктрина как форма и источник права // Журнал российского права. 2003. № 12. С. 70-79.
11 Бошно C.B. Форма права (теоретико-правовое исследование): дис. докт. юрид. наук. М., 2005. С. 272.
Объектом диссертационного исследования является правовая доктрина как явление социальной и правовой действительности, представленное своими основными закономерностями, взятое в его становлении, функционировании и развитии.
Предметом исследования выступает правовая доктрина как теоретико-правовое понятие, как элемент правовой системы Российской Федерации.
Целью диссертационного исследования является комплексный теоретико-правовой анализ доктрины как элемента правовой системы государства и выработка теоретико-прикладных рекомендаций по развитию данного элемента правовой системы.
Достижение данной цели предполагается через осуществление ряда исследовательских задач:
- Создать общую теоретическую базу диссертационной работы путем исследования теоретико-правовых категорий «правовая система» и «источники права» под углом зрения включенности в их состав правовой доктрины.
- Выработать дефиницию правовой доктрины и сопоставить эту категорию со смежными.
- Определить место правовой доктрины в ряду доктрин, взаимоотношение ее с другими видами доктрин, дать классификацию правовых доктрин.
- Рассмотреть доктрину в историко-правовом и сравнительно-правовом контекстах.
- Исследовать правовую доктрину как элемент правовой системы государства во всех ее проявлениях.
- Определить тенденции развития и разработать рекомендации по дальнейшему развитию доктрины как правового явления и элемента правовой системы современной России.
Методологическую основу диссертационного исследования составляют общенаучные и специальные, частные методы.
Рассмотрение институтов, принципов, отношений, в своей совокупности образовавших предмет диссертационного исследования, осуществляется в рамках комплексного подхода, предполагающего сочетание приемов структурно-функционального, сравнительно-правового и формально-юридического анализа. Активно используется исторический метод. В процессе работы над диссертацией задействован метод перехода от теоретико-правового абстрагирования к отраслевой конкретизации, метод нормативно-правового моделирования, метод правового прогнозирования и др.
Теоретическую базу проведенного исследования составляют труды отечественных и зарубежных авторов разных лет по философии, социологии, истории и теории права и государства, аксиологии права, компаративистике, конституционному, трудовому праву, другим отраслевым и специальным юридическим наукам.
Важную часть теоретической базы исследования составляют работы, посвященные вопросам понятия и структуры правовой системы, авторы которых Т.В. Кухарук, A.B. Малько, Н.И. Матузов, И.В. Петелина, В.Н. Синюков и др.
С темой работы тесно связана проблематика правового регулирования общественных отношений, механизма правового регулирования и входящих в него правовых средств, эффективности правового регулирования. Соответственно задействованы труды С.С. Алексеева, В.М. Баранова, Т.В. Кашаниной, В.В. Лазарева, A.B. Малько, Н.И. Матузова, И.А. Минникеса, М.А. Мушинского, C.B. Полениной, Ю.А. Тихомирова и др.
Активно используются работы, посвященные проблемам правовых систем современности и характерных для них источников (форм) права, а также системе и отдельным видам источников современного российского права. Это труды Н.С. Бондарь, C.B. Бошно, Н.В. Витрука, H.A. Власенко, H.JI. Гранат, Р. Давида, К. Жоффре-Спинози, С.Л. Зивса, Л.В. Лазарева, М.Н. Марченко, Т.Н. Москальсковой, К. Осакве, А.Х. Саидова, A.A. Петрова, В.А. Петрушева, Т.Я. Хабриевой, Хашматуллы Бехруза, В.В. Черникова и др.
Внимание в диссертации уделено трудам, непосредственно посвященным правовой доктрине как источнику права и характеристике отдельных политико-правовых доктрин. Их авторы A.A. Васильев, В.В. Гаврилов, К.С. Гаджиев, Л.В. Голоскоков, A.A. Зозуля, В.А. Крусс, Л.С. Мамут, П.А. Оль, Т.М. Пряхина, Р.В. Пузиков, P.A. Ромашов, М.Х. Фарукшин и др.
Нормативно-правовую основу диссертационного исследования образовали Конституция Российской Федерации, акты международного права, федеральные законы и изданные в соответствии с ними подзаконные нормативные правовые акты, законы и подзаконные нормативные правовые акты субъектов Федерации, муниципальные правовые акты, так или иначе относящиеся к теме исследования.
Эмпирическую базу исследования образуют доктринальные тексты, материалы судебной практики, экспертные оценки, данные СМИ.
Научная новизна диссертации определяется как выбором темы, так и подходом к ее исследованию с учетом разработанности соответствующих проблемных вопросов. Впервые доктрина рассматривается не только как разновидность источника права и как относительно самостоятельное правовое явление, но как полноценный и важный элемент правовой системы государства, определяется место и роль этого элемента в системе и соотношение с другими ее элементами. В отличие от имеющихся трудов, в которых значительно внимание уделено историко-правовому аспекту, а доктрине применительно к современной России отводится роль второстепенного источника права, в настоящей диссертации утверждается ее важное значение, определяются перспективы развития правовой доктрины и ее участие в обеспечении эффективности правовой системы. Акцент сделан на инструментальных, актуальных для современной России научно-практических аспектах. В работе
также впервые дается самостоятельный анализ доктрины не только как источника права, но и как разновидности политико-правового документа.
Положения, выносимые на защиту:
1. Правовая доктрина - это относительно самостоятельный, сложный (многоаспектный) элемент правовой системы государства, который представляет собой научно обоснованные, авторитетные воззрения и теории по поводу остальных элементов правовой системы и юридической деятельности, имеющие научно-прикладной характер и непосредственно регулятивные возможности. Доктрина реально воздействует на правотворческую и правореапизационную практику, в том числе в роли источника права. К сущностным (основным) признакам доктрины относятся: научная обоснованность, авторитетность, научно-прикладной и практический характер, наличие регулятивных возможностей. К дополнительным (факультативным) признакам доктрины относятся: формальная определенность, прогностичность, масштабность, декларативность, самодостаточность.
2. Регулятивный потенциал доктрины в современной российской правовой системе реализуется по четырем основным каналам: а) путем закрепления имеющих доктринальное происхождение декларативных норм, дефинитивных норм и норм-принципов в законодательстве; б) путем издания документов политико-правового характера типа «доктрина», «концепция»; в) через акты доктринального и официального толкования права, в том числе и в первую очередь через документы высших судебных инстанций; г) в правоприменительной практике при разрешении юридических коллизий, восполнении пробелов в законодательстве, использовании предоставленного законодателем права судейского (и иного правоприменительного) усмотрения.
3. Для классификации правовых доктрин могут быть использованы следующие основания: а) происхождение (генетика); б) степень научной абстрактности и широта охвата явлений правовой действительности; в) форма внешней фиксации и механизм реализации регулятивных возможностей; г) характер участия в юридической практике; д) степень влияния внешних факторов; е) тип правопонимания, лежащий в основе доктрины. По каждому из этих оснований в диссертации выделены виды доктрин.
4. Правовая доктрина занимает относительно самостоятельное место в общем доктринальном поле, но в то же время так или иначе связана с другими видами доктрин: религиозной (христианской, мусульманской, индуистской, иудейской), политической, духовно-нравственной (философской). Современная российская правовая доктрина наиболее тесным образом взаимосвязана с политической доктриной. Политическая и правовая доктрины неразрывно связаны между собой постольку, поскольку генетически и органически связаны определяющие их государство и право, являющиеся парными социальными явлениями, не существующими друг без друга. Поэтому обоснованно утверждать о наличии феномена политико-правовой доктрины, включающей в себя черты как того, так и другого вида доктрин (например, доктрина
социалистического государства, доктрина правового государства, доктрина разделения властей). Политико-правовые доктрины отличаются от «чисто» политических тем, что ни одна из них не сможет быть реализована без правового обеспечения, каждая из них предусматривает необходимость создания нескольких самостоятельных правовых институтов, предполагает осуществление разного рода юридических деятельностей. Такие доктрины одновременно воздействуют и на политическую, и на правовую систему того или иного государственно-организованного общества. Не все политико-юридические теории преобразуются в доктрину, а только такие, которые обладают свойствами доктрины.
5. Правовая доктрина, выступая отчасти по отношению к правовой системе фактором внешним, влияющим на формирование ее сущностных признаков, одновременно входит в структуру правовой системы Российской Федерации в качестве относительно самостоятельного и важного элемента, поскольку она: а) является высшим проявлением юридической науки, выходящим за пределы просто научных теорий и перемещающимся в практическую сферу; б) будучи авторитетной, практически востребованной научной теорией, является источником права в материальном смысле и воплощается в других элементах правовой системы, в том числе в политико-правовых (декларативных) документах, нормативных правовых актах, в документах Конституционного Суда Российской Федерации, в обобщающих, руководящих документах высших судебных инстанций, в правоприменительной практике, в актах толкования права, оказывающих непосредственное влияние на правоприменительную практику, на эффективность правового регулирования общественных отношений; в) в необходимых случаях на определенных исторических этапах может сыграть роль источника права в формально-юридическом смысле.
6. Доктрина в формально-юридическом смысле - это политико-правовой документ, который обладает нормативно-правовыми свойствами и поэтому входит в структуру законодательства Российской Федерации. В отличие от других нормативных правовых актов, доктрина как политико-правовой документ не содержит в себе конкретных нормативных предписаний (запретов, дозволений, обязываний), а включает основанные на научных теориях и имеющие юридическое содержание целеполагающие и декларативные нормы (нормы, устанавливающие задачи и направления правового регулирования), нормы-принципы и нормы-дефиниции. Исходя из их содержания в дальнейшем строится вся правотворческая, в том числе законотворческая, правоинтерпретационная и правоприменительная практика в соответствующей сфере правового регулирования. Доктрина определяет стратегию и тактики законодательного развития соответствующей сферы, ее положения в дальнейшем развиваются в текущем законодательстве.
7. Доктрина как политико-правовой документ и доктрина как элемент правовой системы государства соотносятся между собой соответственно как
форма и содержание. Однако в доктринах-документах находит свое отражение не вся правовая доктрина государства, а лишь ее политизированная часть: научно-юридические воззрения, не только признанные юридическим сообществом и внедренные в правовую практику, но и признанные истеблишментом.
8. Практика создания доктрин может быть признана полезной и необходимой, поскольку: 1) эти документы масштабны, имеют всеотраслевой охват (в том числе в контексте не только и не столько обычных отраслей, сколько комплексных законодательных массивов), стратегический и перспективный характер, создают общий согласованный план политических действий и правового регулирования; 2) они осуществляют смычку политической и правовой сфер, формулируют задачи правового регулирования применительно к конкретной историко-политической, экономической, экологической и пр. ситуации, могут корректироваться при ее смене при незыблемости общих универсальных принципов права и основ правового регулирования; 3) эти документы имеют научные основания и в то же время юридическую форму, то есть они являются важным средством легитимизации политико-правовой и правовой доктрины как элемента правовой системы государства.
9. Перспективными направлениями развития правовой доктрины в современной России и внедрения ее элементов в правовую систему государства являются: использование доктринальных положений в правотворческом процессе - при разработке нормативно-правовых актов, с обязательной ссылкой на доктринальный труд; использование доктринальных положений при производстве научной экспертизы нормативных правовых актов и их проектов, с обязательной ссылкой на доктринальный труд; реализация доктрины в судебных правовых позициях, с обязательной ссылкой на доктринальный труд; изложение доктрины в актах доктринального толкования права, непосредственно воздействующих на правоприменительную практику; использование доктринальных положений при создании Словаря законодательной лексики и его части - правового тезауруса; придание доктрине непосредственно регулятивного характера путем издания имеющих нормативно-правовой характер политико-правовых документов типа «доктрина», с обязательной ссылкой на доктринальный труд; использование в государственном управлении формы научных докладов, подготовленных по поручению государственных органов, авторитетными учеными, с обязательной ссылкой на доктринальный труд; создание Собрания доктринальных трудов; реализация доктринальной власти, посредством расширения государственно-правовых функций Академий наук, союзов ректоров, союзов научных обществ, общественных объединений ученых, съездов ученых.
Теоретическая значимость работы заключается в том, что формулируемые в ней обобщения и выводы существенным образом дополняют и расширяют теоретические знания по проблемам правовой системы, теории
источников права, обогащают общеправовую, категориально-понятийную составляющую ряда отраслевых юридических наук. Ряд положений и выводов диссертации носит оригинальный характер, обладает элементом научной новизны, а потому развивает соответствующие разделы общей теории права и государства и некоторых отраслевых юридических наук.
Практическое значение проведенного исследования состоит в возможности использовать полученные данные, выводы и исследовательский инструментарий: а) в практике конструирования правовой системы Российской Федерации; б) в прикладных научных изысканиях по поводу построения эффективной системы источников права и включения в нее правовой доктрины; в) в учебном процессе при преподавании учебных курсов «Теория права и государства», «Конституционное право Российской Федерации».
Апробация результатов исследования.
Диссертация подготовлена на кафедре теории и истории государства и права Сибирской академии права, экономики и управления, где состоялось ее обсуждение.
Отдельные положения и выводы из диссертационного исследования прошли апробацию, докладывались на научных форумах: Байкальской международной научно-практической конференции (г. Улан-Удэ, 2004 г.); X Международной научно-практической конференции «Роль
правоохранительных органов в современном обществе: проблемы научно-практического обеспечения» (г. Улан-Удэ, 21-22 февраля 2006 г.); VI Международной научно-практической конференции «Современное законотворчество: теория и практика (к 100-летию Государственной Думы России)» (г. Москва, 2006 г.); научно-практической конференции «Проблемы права: вопросы теории и практики» (г. Москва, 2007 г.); «круглом столе» по обсуждению законопроекта «О депутатском расследовании Народного Хурала Республики Бурятия» (г. Улан-Удэ, 18 января 2007г.); XI международной научно-практической конференции «Роль правоохранительных органов в современном обществе: проблемы научно-практического обеспечения» (г. Улан-Удэ, 21-22 февраля 2007 г.); научно-практической конференции «Высшее гуманитарное образование: проблематика, опыт, перспективы» (г. Москва, 27 февраля 2007 г.); научно-практической конференции «Обеспечение прав и свобод человека и гражданина в Республике Бурятия» (г. Улан-Удэ, 2 марта 2007 г.); научно-практической конференции «Право и общество в современной России: механизмы взаимодействия» (г. Екатеринбург, 31 марта 2007 г.); XII международной научно-практической конференции «Роль правоохранительных органов в современном обществе: проблемы научно-практического обеспечения» (г. Улан-Удэ, 21-22 февраля 2008 г.); «круглом столе», посвященном практике функционирования конституционных (уставных) судов в субъектах РФ (г. Улан-Удэ, 21 февраля 2008 г.); международной научно-практической конференции «Актуальные проблемы осуществления правосудия в РФ» (г. Улан-Удэ, 19-22 июня 2008 г.); международной научно-практической
конференции «Байкальские экономические чтения «Инновационное развитие в условиях международной экономической интеграции» (г. Улан-Удэ, 22-25 сентября 2009 г.); научной конференции преподавателей, научных работников и аспирантов «Проблемы юридической науки и практики» (г. Улан-Удэ, 5-9 апреля 2010 г.); международной научно-практической конференции «Проблемы и перспективы развития государства и права в XXI веке» (г. Улан-Удэ, 22-25 сентября 2010 г.); и др. - всего более 20 форумов. Промежуточные результаты диссертационного исследования неоднократно доводились до научного сообщества через публикации в научных изданиях, в том числе в журналах: «Вестник Бурятского государственного университета» (г. Улан-Удэ, 2006 г.); «Правовая политика и правовая жизнь» (г. Саратов, 2007 г.); «Пробелы в Российском законодательстве» (г. Москва, 2010 г.), рекомендованным ВАК для опубликования основных результатов диссертационных исследований.
Структура диссертации предопределяется поставленными целями и задачами и включает введение, две главы, объединяющие семь параграфов, заключение и список литературы.
II. ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ
Во введении показана актуальность темы, степень ее разработанности, практическая и теоретическая значимость. Сформулированы цели и задачи работы, определены объект, предмет и методы исследования. Показана научная новизна и сформулированы положения, выносимые на защиту.
Первая глава «Доктрина как правовое явление» состоит из трех параграфов. $ 1.1. «Правовая доктрина как юридическая категория: соотношение со смежными категориями, признаки, понятие» посвящен наиболее общим вопросам, образующим фундамент для дальнейшего научного исследования.
Категория доктрины прочно вошла как в научный обиход, так и в политико-правовую официальную терминологию. В начальном фрагменте параграфа дан семантический анализ данного термина. В литературе, посвященной источникам права, термин «доктрина» употребляется в самом широком смысле, а именно: а) как учение, философско-правовая теория; б) как мнения ученых-юристов по тем или иным вопросам, касающимся сущности и содержания различных юридических актов, по вопросам правотворчества и правоприменения; в) как научные труды наиболее авторитетных исследователей в области государства и права; г) в виде комментариев к различным кодексам, отдельных законов, «аннотированных версий» (моделей) различных нормативно-правовых актов. Кроме того, понятие «доктрина» зачастую означает принятую в государстве, в общественно-политическом движении, в политическом институте систему взглядов на основные цели и методы их деятельности. Нередко доктрина представляется также в виде совокупности «ведущих положений и принципов», заложенных в основу
механизма регулирования отношений, возникающих внутри отдельных социальных групп или же в рамках всего общества. Имеются международно-правовые трактовки.
В параграфе рассмотрены определения и характеристики доктрины, предложенные такими исследователями, как JI.B. Голоскоков, Т.М. Пряхина, C.B. Бошно, М.М. Рассолов, Р.В. Пузиков, М.Н. Марченко, A.C. Автономов и др. Проведенный обзор научных воззрений на доктрину показал многоаспектность данного понятия, многогранность соответствующего явления. Поэтому представляется важным, наряду с детальным исследованием доктрины в отдельных проявлениях («гранях»), изучить ее также на высоком уровне теоретико-правовой абстракции, в качестве самостоятельного явления, включенного в правовую систему государства. Наличие такой включенности не вызывает сомнений, поскольку вряд ли найдется отрасль права (сфера правового регулирования), вид юридической деятельности, область правовых связей, где доктрина не играла бы той или иной роли. Доктрина так или иначе участвует и в процессе правообразования с его итоговым этапом правотворчества, и правоинтерпретации, и правореализации. Доктрина, являясь, по выражению ряда авторов, источником «вторичным», а, по нашему мнению, зачастую выступая, наоборот, источником изначальным, отправным, материализуется и в стратегических документах, определяющих правовую политику в государстве, и в конкретных нормативных правовых актах, и в актах толкования права, и в документах органов конституционной юстиции, и в постановлениях высших судебных инстанций. Через перечисленные юридические документы доктрина осуществляет свою регулятивную функцию, лежит в основе нормирования общественных отношений. Вместе с тем доктрина отличается от других источников права отсутствием прямой государственной поддержки, обеспеченности потенциалом государственного принуждения. Доктрина как источник права работает не в результате ее формализации и санкционирования государством, а на основе собственной авторитетности, убедительности, образующих ее реализаторскую энергию. Доктрина имеет важный юридико-аксиологический аспект, именно на доктринальном уровне формируется система правовых ценностей в их иерархических взаимосвязях. Трудно переоценить роль доктрины в вопросах правового воспитания, внедрения правовой идеологии, правовой социализации личности, формирования правосознания и правовой культуры на всех уровнях. В последние годы волею правотворческих органов доктрине придается значение не только источника, но и формы права.
Понятие доктрины, ее характеристики конкретизируются при раскрытии признаков, отличающих ее от смежных, близких ей понятий: принципа, комментария, науки, идеологии, концепции, идеи, теории, ценности. Взаимосвязи доктрины с этими явлениями подробно, на конкретных примерах рассмотрены в параграфе.
В частности, по вопросу о соотношении доктрины и науки сделан вывод,
что это родственные, но не совпадающие понятия. Научная идея становится доктриной лишь в том случае, когда она, будучи основанной на воззрениях одной из традиционных школ правопонимания (каждая из которых, по сути, сама по себе является широкоохватной доктриной), заслужит признание в среде профессионалов, выступит основанием прикладных научных разработок, встретит поддержку общества, усвоится правоприменительной практикой и в силу своего авторитета станет мерой общественного поведения.
В последние годы на стыке теории и философии права активно развивается аксиологическое направление юридической науки. В этой связи в параграфе предпринята попытка выяснить соотношение доктрины и правовой ценности. В аксиологии права существует теория, согласно которой правовые ценности обладают способностью непосредственно воздействовать на общественные отношения. В частности, А.Н. Бабенко указывает, что, поскольку ценности формально выражены в нормах права, они сами по себе обладают регулятивными свойствами12. В этом свойстве ценностей и проявляется, пожалуй, их сходство с доктриной: и ценности, и доктрина опосредованно приобретают регулятивные возможности через формально определенные в законодательстве нормы права, в которых они находят свое воплощение. Связь же их заключается в том, что представления о ценностях формируются не без участия доктринальных воззрений. Однако не всегда та или иная правовая ценность имеет строгое научное обоснование, зачастую в их формировании большее значение играет не наука, а общественная нравственность, а иногда — интересы определенных социальных групп. В этом ценности больше схожи с идеологией, являются ее продуктом.
Таким образом, в результате сравнения доктрины со смежными, однородными и близкими ей явлениями представляется возможным выделить признаки, отличающие ее от этих явлений, и сформулировать понятие.
Попытки охарактеризовать признаки доктрины ранее уже предпринимались. Так, A.A. Васильев выделяет следующие: достоверность, обоснованность, общепринятость, гибкость, доступность для субъектов права и правоприменителей, авторитетность, добровольность действия, индивидуальность, прогностические и регулятивные качества. Этот перечень представляется, с одной стороны, неполным, а с другой - избыточным. Главным недостатком предложенного A.A. Васильевым перечня является, на наш взгляд, отсутствие упоминания о науке как основе, отправном моменте доктрины. По-видимому, автор имеет это в виду как само собой разумеющийся факт, называя в качестве свойства доктрины «обоснованность». Однако научность и обоснованность — это не одно и то же, обоснования того или иного явления (идеологии, концепции, ценности), включенного в правовую сферу жизни общества, могут быть не только научными. Интересно, что названный автор не использует категорию науки и в своей формулировке правовой
12 Бабенко А.Н. Правовые ценности (вопросы теории). М., 2001. С. 81.
доктрины. Более того, из отдельных фрагментов его диссертации напрямую следует, что автор фактически отождествляет доктрину и правовую идеологию («По своей природе правовая доктрина (идеология) обладает регулятивными возможностями...» - пишет он), а из других - что он считает доктрину лишь составной частью идеологии13. Представляется, что в критикуемом перечне не хватает также упоминания о таком свойстве доктрины, как научно-прикладной характер, нацеленность на юридическую практику (регулятивные качества и научно-прикладной характер - далеко не одно и то же). С другой стороны, без такого метафоричного свойства, как гибкость, на наш взгляд, можно обойтись. Вызывает вопросы и сомнения также такое предложенное A.A. Васильевым к рассмотрению свойство доктрины, как «добровольность действия», и ряд других моментов.
Представляется правильным признаки правовой доктрины разделить на две группы: а) основные, сущностные, на основе которых и нужно формулировать соответствующее понятие; б) дополнительные, факультативные характеристики. К сущностным признакам доктрины относятся научная обоснованность, авторитетность, научно-прикладной и практический характер, наличие регулятивных возможностей. К дополнительным (факультативным) признакам относятся формальная определенность, прогностичность, масштабность, декларативность, самодостаточность. Все эти признаки в параграфе охарактеризованы и обоснованы.
В результате проведенного в настоящем параграфе диссертационной работы исследования дано следующее определение.
Правовая доктрина - это относительно самостоятельный, сложный (многоаспектный) элемент правовой системы государства, который представляет собой научно обоснованные, авторитетные воззрения и теории по поводу остальных элементов правовой системы и юридической деятельности, имеющие научно-прикладной характер и непосредственно регулятивные возможности. Доктрина реально воздействует на правотворческую и правореализационную практику, в том числе в роли источника права.
Второй параграф первой главы <<Доктрина как объект классификации: место правовой доктрины в доктринальной сфере и виды правовых доктрин» соответственно состоит из двух основных фрагментов. В первом из них показано соотношение и взаимосвязи юридической доктрины с религиозной, политической и духовно-нравственной (философской) доктринами. Во втором дана классификация собственно правовых доктрин.
В параграфе предпринята попытка сформулировать общее понятие доктрины.
Предлагается признать, что доктрина - это систематизированное учение, целостная концепция, авторитетное научное исследование, совокупность теорий, принципов, заложенных в основу механизма регулирования
" Васильев A.A. Указ. соч. С. 8, 9,20,25.
отношений, возникающих внутри отдельных социальных групп или же в рамках всего общества, получившее официальное признание посредством воплощения ее положений в программных документах политического или религиозного характера, нормативных правовых актах, договорных и обычных нормах, решениях органов государственной власти или самоуправляющихся сообществ, позволяющее прогнозировать основные тенденции, влияющие на структурную организацию общества и государства.
Исходя из этой формулировки, представляется необходимым выделить следующие виды доктрины: а) религиозная, в рамках которой в свою очередь в качестве ведущих выделяют христианскую, мусульманскую, индуистскую и иудейскую доктрины; б) политическая; в) духовно-нравственная (философская); г) правовая.
В параграфе, в частности, отмечено, что в имеющейся литературе по теме традиционно подробно рассматриваются доктрины религиозная и политическая и традиционно (но незаслуженно) мало - доктрина духовно-нравственная (философская). Хотя для русской правовой доктрины вообще (достаточно вспомнить «Слово о законе и благодати» киевского митрополита Илариона - XI в.), а особенно XIX - начала XX в. характерен был поиск именно духовных доминант русского права, не столько религиозных, сколько собственно нравственных начал (в категориях «благодать», «общежитие», «правда», «добро» и др.), что нашло свое отражение в трудах B.C. Соловьева, E.H. Трубецкого, И.В. Михайловского, A.C. Ященко, H.H. Алексеева, И.А. Ильина и других русских теоретиков и философов права того времени. Давно отмечено, что в русском языке слова «право» и «правда» имеют один корень («Русская правда»). Данный вопрос именно в контексте взаимодействия духовно-нравственной и правовой доктрин еще ожидает, как видится, своих исследователей.
Правовые доктрины как явление собственно правовой действительности могут быть проклассифицированы по нескольким основаниям.
По происхождению (генетически) полагаем возможным выделить следующие их виды:
1. Правовые доктрины, воспринятые национальной правовой системой из системы международного права и международно-правовой науки.
2. Правовые доктрины, заимствованные и развитые в связи с вхождением в романо-германскую правовую семью.
3. Правовые доктрины, унаследованные из советского периода развития отечественной юриспруденции.
4. Правовые доктрины досоветского периода, возрожденные после 1991 г. Например, доктрины, связанные с мировым судопроизводством.
5. Правовые доктрины, сформированные в рамках отечественной юриспруденции в современный период (после 1993 г.).
Вторым основанием классификации правовых доктрин является степень их научной абстрактности и широта охвата явлений правовой действительности:
1. Общезначимые теоретико-правовые доктрины.
2. Концептуальные конституционно-правовые доктрины, среди которых можно особо выделить в качестве подвида доктрины, связанные с теорией прав и свобод человека и гражданина.
3. Отраслевые правовые доктрины, среди которых различаются материально-правовые и процессуальные.
С точки зрения формы внешней фиксации и механизма реализации регулятивных возможностей следует выделить:
1. Доктрины, реализуемые путем закрепления их положений в законодательстве в форме декларативных норм, дефинитивных норм и норм-принципов.
2. Доктрины - документы политико-правового характера типа «доктрина», «концепция».
3. Доктрины, реализуемые через акты официального толкования права, в том числе документы Конституционного Суда Российской Федерации, постановления пленумов Верховного Суда Российской Федерации и Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации.
4. Доктрины, реализуемые в текущей правоприменительной практике при разрешении юридических коллизий, восполнении пробелов в законодательстве, использовании предоставленного законодателем права судейского (и иного правоприменительного) усмотрения.
Если же рассматривать явление правовой доктрины не в узком аспекте, заявленном в названии диссертационной работы, а в контексте исторического развития и с учетом ее специфики в разных правовых системах, то можно выделить еще два основания классификации.
По характеру участия в юридической практике различаются:
1. Доктрины - источники права в материальном смысле.
2. Доктрины - формы права.
Во втором случае имеются в виду нехарактерные для современной российской правовой системы ситуации: а) признания научных трудов в законодательных текстах в качестве источника права; б) прямой ссылки в мотивировочной части судебных и иных юридических решений на авторитетные научные труды.
С учетом степени влияния внешних факторов полагаем необходимым выделить следующие виды доктрин:
1. Правовые доктрины, подвергшиеся воздействию религиозной доктрины.
2. Правовые доктрины, подчиненные господствующей государственной идеологии.
3. Правовые доктрины духовно-нравственного толка, в которых моральная составляющая превалирует над юридическим содержанием.
4. Собственно правовые доктрины, равноудаленные от иных типов доктрины.
Наконец, если исследовать те или иные правовые доктрины сугубо в теоретико-правовом ключе, то, вероятно, можно их разделить в зависимости от того, какой тип правопонимания лежит в их основе: доктрины, основанные на юридическом позитивизме, на концепциях социологической юриспруденции, на теории естественного права и т. д. Впрочем, эта классификация с точки зрения юридической практики имеет чисто теоретический, умозрительный интерес, поскольку вряд ли на сегодня можно обнаружить прикладную юридическую теорию, которая зиждилась бы на каком-то одном типе правопонимания.
В £ 1.3. «Политико-правовая доктрина как источник права: историко-правовой аспект» отмечено, что история развития доктрины в качестве источника права занимает несколько тысяч лет, имеет всепланетарную географию, включает гигантский фактический материал. Пытаться детально изложить ее в одном исследовании, пусть даже монографически посвященном именно этому вопросу, дело неблагодарное. Исследователь неминуемого столкнется с необходимостью «раздробить» ее на темпоральные и пространственные фрагменты, использовать инструментарий историко-правового анализа, сравнения и последующего синтеза. Столь глобальная задача не стоит перед настоящим диссертационным исследованием, узко посвященным месту и роли доктрины именно в современной правовой системе Российской Федерации. Вместе с тем для полноты исследования нельзя не обратиться в определенных пределах к истории вопроса. Поэтому в параграфе в контексте общей темы исследования рассмотрена история становления доктрин, скорее даже не чисто правового, а политико-правового характера, оказавших наиболее существенное влияние на становление современных российских политической и правовой систем. Прежде всего, многие доктринальные схемы советского периода при общем отрицании общественно-экономического строя были восприняты новой Россией. Поэтому в начале параграфа кратко охарактеризована марксистская политико-правовая доктрина в ее социалистических интерпретациях. Далее дана характеристика двум, пожалуй, основным реализуемым сегодня политико-правовым доктринам, заимствованным Россией из общемирового багажа и наполненным современным содержанием: доктрине правового государства и доктрине разделения властей.
В качестве выводов по параграфу диссертант утверждает, что политическая и правовая доктрины неразрывно связаны между собой постольку, поскольку генетически и органически связаны определяющие их государство и право, являющиеся парными социальными явлениями, не существующими друг без друга. Поэтому обоснованно говорить о наличии феномена «политико-правовой доктрины», включающей в себя черты как того, так и другого вида доктрин. Политико-правовые доктрины отличаются от чисто
политических тем, что ни одна из них не сможет быть реализована без правового обеспечения, каждая из них предусматривает необходимость создания нескольких самостоятельных правовых институтов, предполагает осуществление разного рода юридических деятельностей. Такие доктрины одновременно воздействуют и на политическую, и на правовую систему того или иного государственно-организованного общества.
Не все политико-юридические теории преобразуются в доктрину, а только такие, которые: 1) научно обоснованы, опираются на достаточно солидный опыт зарубежных и отечественных научных исследований; 2) авторитетны, общепризнанны, востребованы политико-правовой теорией, а главное - практикой; 3) имеют научно-прикладной и практический характер, их реализация фактически осуществляется в той или иной степени в политико-правовой практике; 4) имеют регулятивные возможности, так как, во-первых, их положения закрепляются в конституционных актах и законодательстве, во-вторых, на их постулаты ориентируется в своих правовых позициях органы конституционной юстиции, правоприменительная практика вообще и правосудие в частности.
Вторая глава «Место и роль правовой доктрины в правовой системе Российской Федерации» состоит из четырех параграфов.
Первый из них «Понятие и структура правовой системы государства в контексте исследования правовой доктрины как ее элемента» содержит в себе основанное на работах отечественных и зарубежных авторов теоретическое исследование категории «правовая система». Она рассматривается в двух аспектах: компаративистском и внутригосударственном.
В начальном фрагменте отмечено, в частности, что трудно переоценить значение для развития юриспруденции классической интерпретации компаративистики Рене Давида и его последователей. Однако науке свойственно развиваться, происходит переоценка прежде, казалось бы, незыблемых научных ценностей и авторитетов. Вот и теория Р. Давида подвергается в последнее время критике. В этой связи проанализированы заслуживающие всяческого внимания версии P.A. Ромашова, К. Осакве, Хашматуллы Бехруза.
Внутригосударственный подход к изучению категории «правовая система» акцент делает не на сравнении правовых признаков разных государств, а на углубленном анализе национальной правовой системы конкретной страны. Иными словами, за основу здесь берется не сравнительный, а системный метод научного исследования. Сложившиеся на сегодня главенствующие концепции правовой системы России в параграфе проанализированы с использованием трудов С.С. Алексеева, Н.И. Матузова, В.Н. Синюкова, М.А. Мушинского, Л.Б. Тиуновой, A.B. Малько, И.В. Петелиной, Т.В. Кухарук и др. В отдельных случаях диссертантом дана критика существующих точек зрения и высказаны собственные суждения относительно структуры правовой системы.
По результатам предпринятого исследования установлено, что, с одной стороны, доктрина, зачастую имея региональный (европейский и т. д.), вненациональный, многовековой характер, выступает по отношению к правовой системе в качестве внешнего фактора, влияя на формирование ее сущностных черт, в том числе и таких, на основе которых правовую систему государства можно отнести к той или иной правовой семье. С точки зрения внутреннего содержания сложно найти какой-то элемент правовой системы, на возникновение и развитие которого не оказала бы влияния та или иная правовая (политико-правовая) доктрина.
Одновременно, с другой стороны, в соответствии с предложенной в параграфе концепцией правовой системы правовая доктрина подлежит включению в ее структуру в качестве самостоятельного и важного элемента. Подробное обоснование данного тезиса приведено в параграфе.
В § 2.2. «Доктрина как источник современного права» говорится о том, что в самом первом приближении категория «источник права» ассоциируется прежде всего с нормой права: либо это «то, откуда она берется» (источник-источник), либо «то, где она фиксируется» (источник-форма).
В параграфе на примере работ И.В. Михайловского, Г.Ф. Шершеневича, Л.И. Петражицкого рассмотрены отечественные традиции в подходах к пониманию источника права. Современные же подходы к изучаемому феномену исследованы с использованием трудов СЛ. Зивса, Н.Я. Разумовича, Г .И. Муромцева, М.Н. Марченко, М.С. Студеникиной, B.C. Нерсесянца, А.Н. Комиссарова, З.А. Незнамовой, Ю.И. Гревцова, Т.В. Гуровой и др. Отмечено, что многие авторы исходят из посыла, что право - это сфера должного, а не сущего. «Поэтому изначально оно может иметь и действительно имеет внеправовую основу, поскольку является продуктом (следствием) развития общества, его экономических, политических, идеологических, социальных детерминантов. Способ производства материальных благ, формы их распределения, деятельность государства, политические отношения в обществе, расстановка классовых сил, идеология, господствующая (главенствующая) в обществе, социальная структура общества выступают внеправовыми (доправовыми) источниками права»14.
По мнению диссертанта, речь идет не о чем ином, как о понимании явления «источник права» в материальном смысле, в значении «база формулирования правил поведения, закрепленных в нормах права, их начало». Эта база может лежать в разных плоскостях: экономической, политической, идеологической, культурной, этнической и др. Диссертант полагает необходимым выделить в качестве разновидности источника «научный источник» права. Это и есть доктрина.
14 Радько Т.Н. Теория государства и права: учебник для вузов. М.: Академический проект, 2005. С. 361-362.
Таким образом категорию «источник права» предлагается рассматривать в двух основных значениях. 1) Источники права в материальном смысле, в значении «естественные, материальные, психологические и интеллектуальные факторы формирования правовых норм, их отправные начала». Среди них выделяются разновидности: культурологические (цивилизационные), экономические, политические, научные и т. п. К ним прежде всего относятся правовые обычаи, правовые принципы и юридическая доктрина. 2) Источники права в формально-юридическом смысле, в значении «формы внешней фиксации, официального формального выражения правовых норм». Это прежде всего нормативные правовые акты, в том числе политико-правовые документы типа «доктрина» и «концепция» (речь о них пойдет в следующем параграфе работы), договоры нормативного содержания и юридические прецеденты. Для российской правовой системы последний из перечисленных источников в целом нехарактерен, однако такие фактически существующие ее элементы, как документы Конституционного Суда Российской Федерации и высших судебных инстанций судов общей юрисдикции и арбитражных судов, содержащие в себе так называемые «правовые позиции», обладают отдельными свойствами прецедента и играют важную роль в функциональной структуре правовой системы России. В свою очередь, на формирование судебных правовых позиций решающее влияние оказывает правовая доктрина. Поэтому в контексте работы правильнее использовать не понятие прецедента, но более широкую категорию «судебная практика».
Для лучшего понимания сущности доктрины как источника права далее в параграфе она на отечественных и зарубежных (компаративистских) материалах соотнесена с другими видами источников: нормативным правовым актом, судебной практикой, правовым обычаем, договором нормативного содержания, международными нормами и принципами, являющимися элементом правовой системы Российской Федерации.
В £ 2.3. диссертации «Доктрина как политико-правовой документ» автором рассмотрен аспект темы, на сегодня еще очень мало изученный в отечественной юриспруденции. Речь идет о своего рода политико-правовом феномене, имеющем одновременно и нормативно-правовой, и декларативно-политический характер, - о документах типа «доктрина». На момент написания диссертации в России действуют следующие доктрины: 1) Доктрина развития российской науки; 2) Доктрина информационной безопасности Российской Федерации; 3) Морская доктрина Российской Федерации; 4) Климатическая доктрина Российской Федерации; 5) Доктрина продовольственной безопасности Российской Федерации; 6) Военная доктрина Российской Федерации; 7) Национальная доктрина образования в Российской Федерации; 8) Экологическая доктрина Российской Федерации.
В контексте нашего исследования важнейшим является вопрос, обладают ли названные документы юридической силой, содержат ли они общеобязательные правила поведения общего характера, т. е. являются ли они
источниками права или же они, согласно позиции Конституционного Суда Российской Федерации, сформулированной в 1995 г. в рамках «чеченского дела» по отношению к действовавшей тогда Военной доктрине, «не содержат нормативных положений».
С точки зрения юридической техники обращает на себя внимание способ введения доктрин в действие. Все они, за исключением Морской доктрины, введены в действие правовым актом субъекта правотворчества - либо Президента, либо Правительства Российской Федерации. Обычно таким способом вводятся в действие нормативные правовые акты типа «положение», «правила», «порядок» и т. п., при этом их юридическая сила напрямую зависит от места органа, утвердившего акт, во властной иерархии. Однако не может не вызвать удивления та юридико-техническая «пестрота», с которой вводились в действие 8 вышеперечисленных доктрин: одобрена Указом Президента - 1; утверждены Указом Президента - 3; утверждена Президентом напрямую, без издания специального акта - 1; утверждена распоряжением Президента - 1; утверждена Постановлением Правительства - 1; одобрена распоряжением Правительства Российской Федерации - 1.
Таким образом, лишь три из восьми действующих на федеральном уровне доктрин введены в действие одинаковым способом.
Еще большая правовая неопределенность возникает в результате изучения легальных дефиниций и характеристик доктрин, данных в их текстах. Такой детальный анализ в параграфе проведен. Согласно официальным трактовкам доктрина - это «документ стратегического планирования», «система официально принятых в государстве взглядов», «система взглядов на роль и значение... а также принципов, определяющих механизм государственного регулирования», «совокупность официальных взглядов на цели, задачи, принципы и основные направления», «система взглядов на цель, принципы, содержание и пути реализации единой государственной политики России внутри страны и на международной арене по вопросам, связанным с...».
Не вызывает сомнений тот факт, что рассмотренные выше доктрины (в значении «доктрина-документ») являются согласованным плодом научной и политической деятельности, выражают признанные руководством государства научные теории и концепции или, если смотреть под иным углом зрения, являют собой политически адаптированные научные разработки, выполненные учеными по заказу политиков. При этом имеется в виду не только политология и экономическая теория, но и иные, соответствующие характеру самой доктрины области знания. В ряде доктрин об этом заявляется прямо, как, например, в Военной доктрине, в Экологической доктрине.
Доктрина как политико-правовой документ является важной составной частью законодательной системы России, определяя в настоящее время не только основы государственной политики, но и стратегию и тактику правового регулирования общественных отношений в сферах национальной безопасности и военного строительства, науки, образования, климата, экологии, морского
дела, продовольственной и информационной безопасности. В текстах доктрин сформулированы основанные на научных теориях и имеющие юридическое содержание целеполагающие и декларативные нормы (нормы, устанавливающие задачи и направления правового регулирования), нормы-принципы. Исходя из их содержания в дальнейшем строится вся правотворческая, правоинтерпретационная и правоприменительная практика в соответствующей сфере правового регулирования.
Доктрина как политико-правовой документ и доктрина как элемент правовой системы государства соотносятся между собой, соответственно, как форма и содержание. Однако в доктринах-документах находит свое отражение не вся правовая доктрина государства, а лишь ее политизированная часть: научно-юридические воззрения, не только признанные юридическим сообществом и внедренные в правовую практику, но и признанные истеблишментом.
Как представляется, практика создания доктрин может быть признана полезной и даже необходимой, поскольку обоснования такого утверждения приведены в параграфе.
Отрицательным фактом является то, что при всей полезности и необходимости доктрины как политико-правового документа, ее правовой статус, место и роль в законодательной системе (иными словами - в системе источников-форм права) России не определен. Сомнения Конституционного Суда Российской Федерации, высказанные в упоминавшейся нами уже правовой позиции, понятны и до сих пор актуальны, хотя доктрина как документ уже претерпела качественные изменения, а названная правовая позиция по большому счету сформулирована по отношению не к доктрине вообще, а именно к Военной доктрине Б.Н. Ельцина - конкретному документу, ныне уже не действующему. В данном случае мы выходим на проблему более высокого порядка - на неопределенность законодательной системы Российской Федерации вообще, на отсутствие единого документа, ее определяющего -«закона о законах». Данная проблема рассмотрена в параграфе в контексте общей темы диссертации.
В заключение в параграфе сформулировано, что доктрина в формально-юридическом смысле - это политико-правовой документ, который обладает нормативно-правовыми свойствами и поэтому входит в структуру законодательства Российской Федерации. В отличие от других нормативных правовых актов, доктрина как политико-правовой документ не содержит в себе конкретных нормативных предписаний (запретов, дозволений, обязываний), а включает основанные на научных теориях и имеющие юридическое содержание целеполагающие и декларативные нормы (нормы, устанавливающие задачи и направления правового регулирования), нормы-принципы и нормы-дефиниции. Доктрина определяет стратегию и тактику законодательного развития, ее положения в дальнейшем развиваются в текущем законодательстве.
В завершающем диссертационную работу § 2.4. «Перспективы правовой доктрины в правовой системе Российской Федерации» затронута соответствующая его названию проблематика.
Первым и безусловным из перспективных направлений развития правовой доктрины в правовой системе Российской Федерации является участие доктрины в правотворческой практике. Различные политико-правовые и собственно юридические доктрины лежат в основе правотворческого процесса, определяют содержание правовой политики, конкретных законодательных новелл. Отправной точкой в данном случае является доктрина соотношения и взаимоотношений политики и права. В параграфе подробно рассмотрена доктрина как фактор правотворчества, при этом отмечено, что теория законотворчества сама по себе постепенно превращается в авторитетную доктрину («законоведение»).
Взаимодействие и взаимовлияние (в том числе взаимообогащение) правовой доктрины и правотворческой практики проявляется не только в процессе собственно написания законодательных новелл. Огромным потенциалом в этом отношении обладает научно-экспертная деятельность. В параграфе в контексте проблематики темы диссертации подробно рассмотрена научно-экспертная деятельность, в том числе на примере опыта Института законодательства и сравнительного правоведения при Правительстве Российской Федерации, иркутского Института законодательства и правовой информации им. М.М. Сперанского.
В современной России экспертная деятельность в правотворчестве имеет устойчивые тенденции к расширению и совершенствованию. Векторами развития и модернизации здесь выступают как совершенствование научной, методологической базы экспертиз, так и появление новых видов экспертиз. В параграфе в качестве примера подробно рассмотрена антикоррупционная экспертиза.
Следующим перспективным направлением развития правовой доктрины в правовой системе Российской Федерации является ее участие в формировании судебных правовых позиций.
Палитра современных научных воззрений на указанный феномен правовой жизни России проанализирована в диссертации на основании трудов таких ученых, как В.И. Крусс, Н.С. Бондарь, C.B. Романова, В.О. Лучин, М.Г. Моисеенко, О.В. Кряжкова, Т.Я. Хабриева, Н.С. Волкова, A.A. Петров, Н.В. Витрук, H.A. Власенко, A.B. Гринева, A.B. Мазуров и др.
Сопоставительный анализ показывает, что все авторы, пишущие о правовых позициях Конституционного Суда, признают их важнейшее значение в современной правовой системе России, однако достаточно серьезно расходятся в вопросах их правовой природы, предназначения и функций, принадлежности к источникам права и места в их иерархии и другим вопросам. В наши задачи не входит участие в данной дискуссии и подробный анализ изложенных выше вопросов, имеющих конституционно-правовой характер.
Для нашего исследования важным является кажущийся нам бесспорным вывод о том, что правовые позиции являются итогом научной интерпретации судьями Конституционного Суда положений Конституции Российской Федерации, в них воплощаются элементы той или иной общепризнанной, авторитетной правовой либо политико-правовой теории - доктрины.
Сказанное в полной мере относится не только к правовым позициям Конституционного Суда: просто здесь доктринальная природа соответствующего элемента правовой системы проявляется наиболее четко и однозначно. Однако не меньшее, а за пределами конституционно-правового поля и - очевидно большее значение в механизме правового регулирования играют «руководящие и разъясняющие» документы Верховного Суда и Высшего Арбитражного Суда РФ. С учетом сказанного, теоретики права в последние годы все смелее «выводят» правовые позиции из тесного конституционного значения в более широкую категорию15.
H.A. Власенко и A.B. Гринева предлагают классифицировать правовые позиции на правотворческие, доктринальные и правоприменительные, в том числе судебные. Вооружившись этим предложением, диссертант делает вывод, что доктринальные правовые позиции рано или поздно находят свое выражение как в законодательстве (и превращаются в правотворческие правовые позиции), так и в решениях Конституционного Суда России и двух высших судебных инстанций (в этом случае они превращаются в судебные правовые позиции). Это важнейшие каналы приобретения доктриной регулятивных свойств, трансформации научных воззрений в правовую доктрину. И как представляется, они в последующие годы будут приобретать в правовой системе России все больший вес и значение.
Еще одним важным направлением воздействия юридической доктрины на формирование и функционирование правовой системы Российской Федерации является доктринальное толкование права.
С позиций нашего исследования, с учетом предложенного выше понятия правовой доктрины, понимание докгринального толкования, по-видимому, следует еще более сузить и вопреки распространенной версии, ставящей знак тождества между понятиями «доктринальное толкование» - «научное толкование», высказать мнение, что не всякое научное толкование является доктринальным. В сфере юриспруденции существует множество научных и, увы, псевдонаучных течений, воззрений, концепций, не признанных юридическим сообществом, игнорируемых истеблишментом, не внедренных в правовую практику и не имеющих в обозримом будущем перспектив такого внедрения. Не случайно нами уже подчеркивалось, что по-настоящему профессиональным, практически пригодным может считаться такой научно-
ls См., например: Баранов В.М., Степанков В.Г. Правовая позиция как общетеоретический феномен. Н. Новгород, 2003; Власенко H.A., Гринева A.B. Судебные правовые позиции (основы теории). М.: Институт законодательства и сравнительного правоведения при Правительстве Российской Федерации; ИД Юриспруденция, 2009.
практический комментарий к закону, кодексу, который отражает господствующие, авторитетные воззрения и опирается на судебную практику и правовые позиции судов, которые, как было выяснено выше, сами по себе во многом являются продуктом доктрины.
Полагаем, что одним из направлений воздействия юридической доктрины на формирование и функционирование правовой системы Российской Федерации является участие доктрины в создании Словаря законодательной лексики.
В основе идеи, Словарь законодательной лексики задумывается как издание, объединяющее функции тезауруса, словаря дефиниций, толкового словаря, энциклопедического словаря и иностранного многоязычного словаря. Предполагается, что части Словаря - правовому тезаурусу - может быть придан решением Государственной Думы официальный рекомендательный статус16. О необходимости принятия официального словаря терминов, так называемого тезауруса, за последнее время, достаточно много говорят в юридической литературе17.
В плане нашего исследования примечателен энциклопедический блок Словаря, включающий «поле доктринального толкования», содержащего по задумке автора, список доктринальных источников (энциклопедий, словарей, справочников, учебников, монографий, статей и др.), дающих научное (доктринальное) толкование термина. Выделив соответствующую позицию в списке, пользователь получает возможность просмотреть соответствующую дефиницию в контексте справочного или научного издания.
В процессе рассмотрения перспективных направлений развития правовой доктрины в Российской Федерации и внедрения ее элементов в правовую систему нашего государства необходимо еще раз напомнить сделанный в предыдущем параграфе вывод о перспективности и полезности такой разновидности политико-правового документа, как доктрина. Безусловно, действующие доктрины (Доктрина развития российской науки, Доктрина информационной безопасности Российской Федерации, Морская доктрина Российской Федерации, Климатическая доктрина Российской Федерации,
"Исаков В.Б. Концепция словаря законодательной лексики. М., 2002.
"Русакова A.B. Лингвистическая модель двуязычного электронного текстоориентированного словаря юридических терминов (на материале Конституции Российской Федерации, Конституции Французской Республики и Конвенции о защите Прав человека и основных свобод): автореф. дис. канд. филол. наук. Тюмень. 2008; Быкова С.Е. Тезаурусное моделирование юридической терминологии; На материале французского языка в сопоставлении с русским: дис. канд. филол. наук. Екатеринбург, 2006.; Арзамасов Ю.Г. Ведомственные кодифицированные акты: ценность, виды, дефекты, проблемы повышения эффективности // Кодификация законодательства: теория, практика, техника (Нижний Новгород, 25 - 26 сентября 2008 года): мат. межд. науч.-практ. конф. / Под ред. В.М. Баранова, Д.Г. Краснова. - Н. Новгород: Нижегородская академия МВД России, Торгово-промышленная палата Нижегородской области, 2009. С. 233.
Доктрина продовольственной безопасности Российской Федерации, Военная доктрина Российской Федерации, Национальная доктрина образования в Российской Федерации, Экологическая доктрина Российской Федерации) еще далеки от своей полной реализации, а потребность в подобном политико-правовом регулировании явно не исчерпана.
Можно прогнозировать дальнейшее развитие в России «доктринального поля», политическое руководство государства еще не раз прибегнет к подобной схеме регулирования, поскольку доктрина как документ обеспечивает необходимый масштаб, имеет стратегический и перспективный характер, создает общий согласованный план политических действий и правового регулирования.
В завершение рассмотрения перспективных направлений развития правовой доктрины необходимо отметить, что сегодня развитие современной модели европейского общества и государства, на которое мы ориентируемся, зашло в очевидный тупик. Парламентаризм, традиционные институты переживают кризис. Как никогда, наиболее остро возникает потребность поиска альтернативных форм управления. Очевидно, что пути трансформации общественно-государственных систем будут искать в разных направлениях и одно из этих направлений связано с расширением участия науки, научных институтов, научной мысли в управлении обществом и государством. Нестабильность правопорядка, отсутствие полноценного режима законности, ослабление действенности формально признанных форм права приводит к активизации других регуляторов, в том числе и доктринальных источников права. Расширение участия роли доктрины в правовой системе - одни из реальных путей, по которому может пойти развитие правовой системы Российской Федерации, если эти пути правильно определить.
В работах философов можно найти идеи о концептуальной власти как особом виде власти, власти доктрины. В свете нашего исследования предпочтительнее говорить о «доктринальной власти» (отличие доктрины от концепции нами были подробно рассмотрено в § 1.1. настоящей работы).
Готово ли общество сегодня признать доктринальную власть как один из видов власти?
Доктринальная власть - это особая форма власти, это власть знания, власть компетентности, ее можно не замечать, пренебрегать ею, но всякий раз существует опасность впасть в заблуждение, быть наказанным за ее игнорирование. Не подлежит сомнению тот факт, что влияние доктрины на общественное мнение является одним из самостоятельных видов влияния регулятивного воздействия доктрины. Возникает потребность говорить о необходимости расширения организационно-правовых форм непосредственного влияния доктрины.
Считаем внести в спектр предложений по институированию доктрины следующее.
1. Использование в государственном управлении формы научных докладов, подготовленных по поручению государственных органов, с обязательной ссылкой на доктринальный труд. Причем для подготовки докладов конкретных ученых (по фамилии которых доклады цитируются, на них ссылаются как на доклады авторитетных специалистов), должен быть разработан специальный механизм, когда авторитетному ученому выделяется бюджет для подготовки доклада, он должен быть свободен в выборе средств, людей, задействованных в помощь и т.д. Такие доклады, несомненно, будут оказывать влияние на общественное мнение.
2. Реализация доктринальной власти посредством расширения государственно-правовых функций Академий наук, союзов ректоров, союзов научных обществ, общественных объединений ученых, съездов ученых окажет существенное влияние на общественное мнение.
Обладает ли доктрина прямым регулятивным воздействием, не через право, а напрямую? В каких формах должна использоваться доктрина?
Полагаем, следует ответить, что как только субъект правотворчества, правореализации, правоприменения в процессе своей деятельности и, что самое главное, в своем решении (правовом акте) начнет ссылаться на доктрину, конкретные доктринальные труды, (цитировать их), то здесь со всей отчетливостью можно говорить о прямом, непосредственном регулятивном воздействии доктрины.
Так, в начале прошлого века ссылки на научный авторитет российского юриста-международника Ф.Ф. Мартенса ни у кого не вызывали сомнения, настолько высок был его научный авторитет. К нему обращались представители различных государств с целью составить юридическое заключение по тому или иному международному конфликту18.
Необходимо предоставить возможность свободного доступа пользователей к доктринальным трудам, объединенных, систематизированных в одном источнике. Возникает потребность в Собрании доктринальных трудов, включающем в себя несколько блоков, например: доктринальные труды России (в том числе и дореволюционные), доктринальные труды периода СССР, доктринальные труды современного периода, а также блок, посвященный зарубежным доктринам различного периода в соответствующей систематизации с предоставлением возможности прямого доступа и непосредственного участия пользователей через интерфейс создавать и вести «личную версию», пополняя собрание доктринальных трудов своими работами.
Таким образом, перспективными направлениями развития правовой доктрины в современной России и внедрения ее элементов в правовую систему государства являются: использование доктринальных положений в правотворческом процессе, при разработке нормативно-правовых актов, с
18 Mémoire sur le couflict entre la Grece et la Romanie contenant laffaire Zappa - Athens, 1893; Mémoire sur la telegraphe en Chine - Copenhague, 1883.
обязательной ссылкой на доктринальный труд; использование доктринальных положений при производстве научной экспертизы нормативных правовых актов и их проектов, с обязательной ссылкой на доктринальный труд; реализация доктрины в судебных правовых позициях, с обязательной ссылкой на доктринальный труд; изложение доктрины в актах доктринального толкования права, непосредственно воздействующих на правоприменительную практику; использование доктринальных положений при создании Словаря законодательной лексики и его части - правового тезауруса; придание доктрине непосредственно регулятивного характера путем издания имеющих нормативно-правовой характер политико-правовых документов типа «доктрина», с обязательной ссылкой на доктринальный труд; использование в государственном управлении формы научных докладов, подготовленных по поручению государственных органов авторитетными учеными, с обязательной ссылкой на доктринальный труд; создание Собрания доктринальных трудов; реализация доктринальной власти посредством расширения государственно-правовых функций Академий наук, союзов ректоров, союзов научных обществ, общественных объединений ученых, съездов ученых.
Хочется надеяться, что внесенные предложения позволят повысить влияние доктрины на общественное мнение.
Необходимо всячески пропагандировать роль доктрины в правовой системе, использовать потенциал научной мысли, - на наш взгляд, это один из шансов для страны выбраться из того экономического, политического, социального кризиса, в котором мы сегодня находимся.
В заключении подведены общие итоги диссертационного исследования, сделаны обобщающие выводы.
Основные положения диссертационного исследования отражены в следующих опубликованных работах автора:
I. Научные статьи, опубликованные в рецензируемых журналах, рекомендованных ВАК:
1. Мадаев Е.О. Понятие правовой доктрины как источника права / Е.О. Мадаев. // Вестник Бурятского университета. Сер. 19. Вып. 2. Улан-Удэ,
2006. С. 54-63.-0,45 п.л.
2. Мадаев Е.О. Понятие правовой доктрины как источника конституционного права / Е.О. Мадаев // Правовая политика и правовая жизнь.
2007. №3 (28). С. 134-141. - 0,6 п.л.
3. Мадаев Е.О. Проблемы правопонимания в связи с исследованием доктрины как источника конституционного права / Е.О. Мадаев. // Пробелы в Российском законодательстве. 2010. № 1. С. 31-34. - 0,45 п.л.
II. Иные научные публикации:
4. Мадаев Е.О. Влияние религиозных доктрин на обеспечение репродуктивных прав / Е.О. Мадаев // Сборник материалов Байкальской международной научно-практической конференции. ВСГТУ, 2004. С. 13-16. -0,2 п.л.
5. Мадаев Е.О. Религиозные доктрины в системе социального регулирования / Е.О. Мадаев // Материалы X международной научно-практической конференции «Роль правоохранительных органов в современном обществе: проблемы научно-практического обеспечения» 21-22 февраля 2006 г. Улан-Удэ: Издательско-полиграфический комплекс ФГОУ ВПО ВСГАКИ,
2006. С. 212-214.-0,2 п.л.
6. Мадаев Е.О. Религиозные доктрины и социальные нормы: проблемы взаимодействия / Е.О. Мадаев // Материалы VI Международной научно-практической конференции «Современное законотворчество: теория и практика» (к 100-летию Государственной Думы России). Научные труды РАЮН. 6 вып. Том 1. 2006. С. 255-259. - 0,25 п.л.
7. Мадаев Е.О. Религиозные доктрины как источники конституционного права в США / Е.О. Мадаев // Научная конференция преподавателей, научных работников и аспирантов 18 апреля 2006 г. Сборник научных трудов. Серия: Юриспруденция. Вып. 1. Улан-Удэ: Изд-во ВСГТУ, 2008. С. 54-61. - 0,25 пл.
8. Мадаев Е.О. Соотношение доктрины и судебной практики / Е.О. Мадаев // Байкальские экономические чтения: материалы научно-практической конференции. Т.2. Улан-Удэ: Изд-во ВСГТУ, 2006. С. 83-87. - 0,2 п.л.
9. Мадаев Е.О. Понятие доктрины / Е.О. Мадаев. // Проблемы права (вопросы теории и практики): сборник научных статей преподавателей и аспирантов. Выпуск 1. Академия труда и социальных отношений БФ. Юр. фак.
2007. С. 60-73. - 0,7 п.л.
10. Мадаев Е.О. Соотношение доктрины и нормативно-правового акта / Е.О. Мадаев // Материалы XI международной научно-практической конференции «Роль правоохранительных органов в современном обществе: проблемы научно-практического обеспечения» 21-22 февраля 2007 г. Улан-Удэ: Издательско-полиграфический комплекс ФГОУ ВПО ВСГАКИ, 2007. С. 359-363.-0,25 п.л.
11. Мадаев Е.О. Политические доктрины как источники права / Е.О. Мадаев // Материалы научной конференции преподавателей, научных работников и аспирантов. Посвящается 45-летию со дня образования ВСГТУ (ВСТИ): Улан-Удэ, сборник научных трудов. Серия: Юриспруденция. Вып. 2. Улан-Удэ: Изд-во ВСГТУ, 2008 С. 41-48. - 0,4 п.л.
12. Мадаев Е.О. Соотношение доктрины с нормами международного права / Е.О. Мадаев // Актуальные проблемы права и управления: материалы научно-практической конференции. Улан-Удэ: Изд-во ВСГТУ, 2007. С. 33-37. - 0,2 пл.
13. Мадаев Е.О. Влияние доктрины на внутригосударственный договор / Е.О. Мадаев // Материалы XII международной научно-практической конференции. «Роль правоохранительных органов в современном обществе: проблемы научно-практического обеспечения» 21-22 февраля 2008 г. Улан-Удэ: Издательско-полиграфический комплекс ФГОУ ВПО ВСГАКИ, 2008. С. 288-291.-0,15 пл.
14. Мадаев Е.О. Соотношение доктрины и практики конституционного суда / Е.О. Мадаев // Практика функционирования конституционных (уставных) судов в субъектах РФ: сборник материалов «круглого стола». Улан-Удэ, 21 февраля 2008 г. Изд-во «Бэлиг», 2008. С. 92-98. - 0,45 пл.
15. Мадаев Е.О. Соотношение доктрины с правовым обычаем как источником конституционного права / Е.О. Мадаев // Материалы научной конференции преподавателей, научных работников и аспирантов. 14 апреля 2008 г. Сборник научных трудов. ВСГТУ. Улан-Удэ, 2008. С. 20-23. - 0,15 п.л.
16. Мадаев Е.О. Соотношение доктрины с естественным правом как источником конституционного права / Е.О. Мадаев // Материалы международной научно-практической конференции «Актуальные проблемы осуществления правосудия в РФ» 19-22 июня 2008 г.: сборник научных статей / ВСГТУ. Улан-Удэ, 2008. С. 118-122. - 0,25 п.л.
17. Мадаев Е.О. Проблемы правопонимания в связи с исследованием доктрины как источника права / Е.О. Мадаев // Материалы научной конференции преподавателей, научных работников и аспирантов «Проблемы юридической науки и практики» 20-24 апреля 2009 г.: Сборник научных трудов ВСГТУ. Улан-Удэ, 2009. С. 16-20.-0,25 пл.
18. Мадаев Е.О. Функции доктрины как источника конституционного права / Е.О. Мадаев // Байкальские экономические чтения: материалы международной научно-практической конференции «Инновационное развитие в условиях международной экономической интеграции» 22 - 25 сентября 2009 г. Т. 2. Улан-Удэ: Изд-во ВСГТУ, 2009. С. 82-86. - 0,25 п.л.
19. Мадаев Е.О. Место и роль доктрины в системе источников конституционного права / Е.О. Мадаев // Материалы научной конференции преподавателей, научных работников и аспирантов «Проблемы юридической науки и практики» 5-9 апреля 2010 г. Сборник научных трудов. Улан-Удэ, 2010. С. 33-36.-0,15 пл.
20. Мадаев Е.О. Доктрина в системе источников конституционного права / Е.О. Мадаев // Материалы международной научно-практической конференции «Проблемы и перспективы развития государства и права в XXI веке» 2225 сентября 2010 г.: сборник научных трудов. Часть 1. Улан-Удэ, 2010. С. 77-79.-0,15 пл.
21. Мадаев Е.О. Вопросы классификации источников конституционного права / Е.О. Мадаев // Материалы международной научно-практической конференции «Проблемы и перспективы развития государства и права в XXI веке» 22 - 25 сентября 2010 г: сборник научных трудов. Часть 1. Улан-Удэ, 2010. С. 73-76.-0,2 пл.
22. Мадаев Е.О. Конституционно-правовая доктрина как особая форма познания правовой действительности в деятельности органов государственной власти и местного самоуправления / Е.О. Мадаев // Государственная власть и местное самоуправление (теория, история, право): сборник научных трудов. Улан-Удэ: Издательство ВСГТУ, 2011. С. 47-56. - 0,5 пл.
Подписано в печать: 17.04.12 Формат 60x84/16. Бумага офсетная. Печать офсетная. Объем: 2 усл.п.л.
Тираж: 100 экз. Заказ № 7032 Отпечатано в типографии «Реглет» 119526, г. Москва, ул. Бауманская д.ЗЗ (495) 979-96-99; www.reglet.ru
ТЕКСТ ДИССЕРТАЦИИ «Доктрина в правовой системе Российской Федерации»
61 12-12/791
На правах рукописи
Мадаев Евгеиий Олегович
ДОКТРИНА В ПРАВОВОЙ СИСТЕМЕ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ
Диссертация на соискание ученой степени кандидата юридических наук
Специальность: 12.00.01 - теория и история права и государства, история учений о праве и государстве
Научный руководитель -доктор юридических наук И.А. Минникес
Иркутск 2012
СОДЕРЖАНИЕ
Введение
Глава 1. Доктрина как правовое явление
3
19
§1.1 Правовая доктрина как юридическая категория: 19 соотношение со смежными категориями, признаки, понятие
§1.2 Доктрина как объект классификации: место правовой 62 доктрины в доктринальной сфере и виды правовых доктрин
§ 1.3 Политико-правовая доктрина как источник права: 78 историко-правовой аспект
Глава 2. Место и роль правовой доктрины в правовой системе 101
Российской Федерации
§2.1 Понятие и структура правовой системы государства в 101 контексте исследования правовой доктрины как ее элемента
§2.4 Перспективы правовой доктрины в правовой системе 189 Российской Федерации
§2.2 Доктрина как источник современного права §2.3 Доктрина как политико-правовой документ
122
167
Заключение
215
Список использованной литературы
219
Введение
Актуальность темы диссертационного исследования обусловлена потребностями реформирования и совершенствования правовой системы Российской Федерации, необходимостью поиска новых подходов к исследованию традиционных юридических категорий и практическому использованию соответствующих им явлений в политико-правовой практике. Современное развитие общества, права, государства, юридической науки и практики раз за разом показывает, что считавшиеся незыблемыми постулаты советского периода развития отечественной правовой науки, равно как и постулируемые европейской и американской юриспруденцией теоретические положения и конструкции, в условиях современной российской правовой действительности приобретают новые грани и на поверку оказываются легко опровергаемыми, переходят из числа юридических аксиом в разряд положений, заслуживающих вдумчивой дискуссии, нового скрупулезного осмысления и требующих теоретико-прикладного доказывания. Например, до недавнего времени категория «правовое регулирование общественных отношений» стойко и безальтернативно ассоциировалась с целенаправленным, государственно-централизованным, обезличенным нормативным воздействием. Лишь в начале 90-х гг. минувшего столетия в научном обиходе стали появляться упоминания об индивидуальном правовом регулировании, идеи о децентрализации правового регулирования, о возможностях перевода его на субъект-субъектный уровень взаимоотношений физических и юридических лиц1, а в настоящее время знание об индивидуальном правовом регулировании имеет характер объемной, стройной, доказательной научной теории, разработанной на
См., например: Краснояружский С.Г. Индивидуальное правовое регулирование в советском обществе (вопросы теории и практики): дис. канд. юрид. наук. М., 1990; Кашанина Т.В. Децентрализация в правовом регулировании (структурный анализ): дис. докт. юрид. наук. М., 1992.
докторском научном уровне и выполняющей в числе прочих межотраслевую функцию обслуживания юридической практики2.
Сказанное в полной мере относится и к проблематике правовой доктрины. Традиционно отечественной юриспруденцией она рассматривалась как дополнительный, второстепенный для современного права источник, как категория, имеющая не столько прикладное юридическое, сколько историко-правовое значение. Как правило, исследователи лишь кратко к ней обращались, приводя в качестве классического примера «права юристов» элементы правовой системы Рима да констатируя наличие доктринальных фрагментов в правовых системах современных государств, входящих в традиционно религиозную правовую семью. Однако, во-первых, такой поверхностный подход не соответствует потребностям сегодняшнего дня, поскольку современный гносеологический инструментарий прикладной юриспруденции, прежде всего теории и практики законотворчества как юридической деятельности и законодательства как продукта этой деятельности, требует более глубокого проникновения в суть явления, исследования источников права не только в формально-юридическом, но и в генетическом и философско-правовом значениях. Отход от сугубо нормативистского правопонимания предполагает необходимость пересмотра общей концепции источников права: от источников только лишь как формы организации правовой материи к источникам как каналам ее формирования, т. е. от формальных источников к материальным, реальным. Во-вторых, тема актуализировалась тем обстоятельством, что в последние годы в российской политико-правовой практике доктрина приобрела устойчивый характер самостоятельного вида правового документа3. Цивилистическая правоприменительная практика
2 См.: Минникес И.А. Индивидуальное правовое регулирование (теоретико-правовой анализ): дис. докт. юрид. наук. Екатеринбург, 2009; Дивеева Н.И. Теоретические проблемы индивидуального правового регулирования трудовых отношений: дис. докт. юрид. наук. СПб., 2008.
3 См., например: Доктрина информационной безопасности Российской Федерации. Утверждена Указом Президента Российской Федерации от 9 сентября 2000 г. № Пр-1895
сориентирована гражданским законодательством в числе прочего и на доктрину4. Сегодня можно с уверенностью утверждать, что доктрина - это самостоятельное явление, входящее вкупе с другими элементами в правовую систему государства. Необходимость ее изучения диктуется потребностями в эффективных социальных технологиях и управленческих механизмах, способных решать задачу формирования правового государства и гражданского общества5.
Степень разработанности проблематики исследования.
Диссертационная работа посвящена правовой доктрине как элементу правовой системы и как источнику права. Поэтому ее теоретические основы черпаются из трудов, посвященных этим двум теоретико-правовым категориям. И правовая система как высший уровень проявления системности в праве, и источники права в разных значениях данного термина исследовались в десятках работ, в том числе монографического характера. Однако можно констатировать, что, во-первых, эти исследования далеки от своего завершения с учетом сложности, многоаспектности и высокой степени увязки данных теоретических категорий с динамичной правовой действительностью. Во-вторых, специально доктрине в этих исследованиях внимание либо вообще не уделяется, либо она рассматривается фрагментарно.
// Российская газета. 2000, 28 сеит. Здесь и далее в сносках приводятся данные лишь о первом источнике официального опубликования нормативного правового акта, без указания источников опубликования нормативных правовых актов о внесении изменений и дополнений в него. Фактически автор пользуется актуальной редакцией акта на момент создания рукописи диссертации с помощью СПС «КонсультантПлюс» и «Гарант», а также официальных сайтов соответствующих органов государственной власти. Полные данные по каждому акту приведены в списке использованной литературы.
4 Например: «При применении иностранного права суд устанавливает содержание его норм в соответствии с их официальным толкованием, практикой применения и доктриной в соответствующем иностранном государстве»: ч. 1 ст. 1191 ГК РФ (Гражданский кодекс Российской Федерации. Часть третья от 26 ноября 2001 г. № 146-ФЗ // СЗ РФ). Здесь и далее в тексте и в сносках автор в ссылках на кодексы использует общепризнанные аббревиатуры (ГК РФ, УК РФ, УПК РФ и др.). Фактически автор пользуется актуальной редакцией кодекса на момент создания рукописи диссертации с помощью СПС «КонсультантПлюс».
5 Полякова Т.М. К вопросу о политико-правовой доктрине России // История государства и права. 2006. № 1. С. 20.
Так, в автореферате одной из последних диссертационных работ по проблемам источников права в России «реально действующими источниками современного российского права» признаются «нормативные правовые акты, нормативные договоры, правовые обычаи, прецеденты толкования и конкретизация права»6. Автор предлагает признавать источником «любые формы фиксации правовых норм, из которых участники правоотношений на практике реально черпают обязательные для них правила поведения, представления о правомерном и неправомерном, а правоприменители -основу для выносимых ими решений»7. Таким образом, автором процитированной диссертационной работы источники права рассматриваются лишь в формально-юридическом смысле, доктрина как материальный источник права игнорируется. Примерно такая же картина наблюдается и в других работах по данной проблематике . Исключение составляет, пожалуй, диссертационный труд Д.В. Храмова9, в котором доктрина рассмотрена достаточно подробно в качестве «нетрадиционного», по выражению данного автора, источника права. Однако и этот труд оставляет широкое поле деятельности для исследователей проблематики доктрины, поскольку он, во-первых, затрагивает лишь частноправовую сферу, а во-вторых, не содержит дефиниции доктрины и не отражает (по крайней мере, автореферат) отношения автора к содержанию данной категории. Лишь по отдельным высказываниям можно догадываться, что в понимании Д.В. Храмова доктрина - это лишь «научно-правовые исследования», которые являются «существенным подспорьем в регулировании общественных отношений»10, что представляется достаточно зауженной точкой зрения.
6 Жукова-Василевская Д.В. Источники права России (тенденции формирования и развития): автореф. дис. канд. юрид. наук. М., 2009. С. 12-13.
7 Там же. С. 16.
8 См., например: Гаджинова Ф.М. Источники права и их система в современном российском праве: автореф. дис. канд. юрид. наук. М., 2004.
^ Храмов Д.В. Нетрадиционные источники российского частного права (общетеоретический аспект): автореф. дис. канд. юрид. наук. Саратов, 2010.
10 Храмов Д.В. Указ. соч. С. 22.
Тем не менее имеются работы, частично либо полностью посвященные
вопросам изучения доктрины как правового явления.
Наиболее значительный вклад внесли, пожалуй, работы
М.Н. Марченко, рассматривающего доктрину как реально существующий и
оказывающий фактическое влияние на право «вторичный» источник,
имеющий огромное влияние на законодателя и правоприменителя, особенно
п
в религиознои и социалистической правовых семьях .
Особенности доктрины в рамках сравнительного правоведения
12
рассматривались классиками темы Р. Давидом и К. Жоффре-Спинози и другими зарубежными и отечественными компаративистами.
Из современных исследований наиболее близка по содержанию нашей работе диссертация Р.В. Пузикова, посвященная проблемам теории и практики юридической доктрины в сфере правового регулирования. Однако концепция данной работы значительно отличается от нашей, в исследовании используется иной, более узкий подход13.
Конституционно-правовой, а не общетеоретический характер имеет диссертация Т.М. Пряхиной, которая внесла заметный вклад в понятие конституционной доктрины современной России, описала процесс формирования и развития конституционной доктрины Конституционным Судом Российской Федерации14.
Определенными шагами вперед в изучении доктрины в современном праве являются кандидатские диссертации A.A. Зозули15, A.A. Васильева16.
"Марченко М.Н. Правовые системы современного мира. М., 2001. С. 111-112; Он же. Сравнительное правоведение. Общая часть. М., 2001. С. 349-351; Он же. Источники права: уч. пос. М., 2005. С. 731.
12Давид Р., Жоффре-Спинози К. Основные правовые системы современности / Пер. с фр. В.А. Туманова. М„ 1999. С. 105-106, 189-190, 264-265.
13 Пузиков Р.В. Юридическая доктрина в сфере правового регулирования (проблемы теории и практики): дис. канд. юрид. наук. Тамбов, 2003.
14 Пряхина Т.М. Конституционная доктрина современной России: дис. докт. юрид. наук. Саратов, 2004.
15 Зозуля A.A. Доктрина в современном праве: дис. канд. юрид. наук. СПб., 2006.
16 Васильев A.A. Правовая доктрина как источник права (историко-теоретические вопросы): дис. канд. юрид. наук. Барнаул, 2007.
Тем не менее в подавляющем большинстве имеющихся работ доктрина рассматривается исключительно под углом зрения теории источников (форм) права. Например, такой подход усматривается из публикаций C.B. Бошно, посвященных доктрине как особому правовому явлению, феномену
17
доктрины, выступающей как форма и источник права . Впрочем, в докторской диссертации C.B. Бошно совершенно справедливо указывает, что доктрина - это чрезвычайно сложное и многогранное явление, которое ею рассматривается достаточно узко, в одной из граней, через призму основной темы работы, посвященной формам права18.
Комплексный всеобъемлющий анализ доктрины как самостоятельного явления, входящего в состав правовой системы государства, который был бы сопровожден изучением перспектив развития данного явления в правовой системе Российской Федерации, на сегодня отсутствует.
Объектом диссертационного исследования является правовая доктрина как явление социальной и правовой действительности, представленное своими основными закономерностями, взятое в его становлении, функционировании и развитии.
Предметом исследования выступает правовая доктрина как теоретико-правовое понятие, как элемент правовой системы Российской Федерации.
Целью диссертационного исследования является комплексный теоретико-правовой анализ доктрины как элемента правовой системы государства и выработка теоретико-прикладных рекомендаций по развитию данного элемента правовой системы.
Достижение данной цели предполагается через осуществление ряда исследовательских задач:
17 См.: Бошно C.B. Доктринальные и другие нетрадиционные формы права // Журнал российского права. 2003. № 1. С. 83-91; Она же. Доктрина как форма и источник права // Журнал российского права. 2003. № 12. С. 70-79.
18 Бошно C.B. Форма права: теоретико-правовое исследование: дис. докт. юрид. наук. М., 2005. С. 272.
1. Создать общую теоретическую базу диссертационной работы путем исследования теоретико-правовых категорий «правовая система» и «источники права» под углом зрения включенности в их состав правовой доктрины.
2. Выработать дефиницию правовой доктрины и сопоставить эту категорию со смежными.
3. Определить место правовой доктрины в ряду доктрин, взаимоотношение ее с другими видами доктрин, дать классификацию правовых доктрин.
4. Рассмотреть доктрину в историко-правовом и сравнительно-правовом контекстах.
5. Исследовать правовую доктрину как элемент правовой системы государства во всех ее проявлениях.
6. Определить тенденции развития и разработать рекомендации по дальнейшему развитию доктрины как правового явления и элемента правовой системы современной России.
Методологическую основу диссертационного исследования составляют общенаучные и специальные частные методы.
Рассмотрение институтов, принципов, отношений, в своей совокупности образовавших предмет диссертационного исследования, осуществляется в рамках комплексного подхода, предполагающего сочетание приемов структурно-функционального, сравнительно-правового и формально-юридического анализа. Активно используется исторический метод. В процессе работы над диссертацией задействован метод перехода от теоретико-правового абстрагирования к отраслевой конкретизации, метод нормативно-правового моделирования, метод правового прогнозирования и
ДР-
Теоретическую базу проведенного исследования составляют труды отечественных и зарубежных авторов разных лет по философии, социологии, истории и теории права и государства, аксиологии права, компаративистике,
конституционному, трудовому праву, другим отраслевым и специальным
юридическим наукам.
Важную часть теоретической базы диссертационного исследования составляют работы, посвященные вопросам понятия и структуры правовой системы, авторы которых Т.В. Кухарук, A.B. Малько, Н.И. Матузов, И.В. Петелина, В.Н. Синюков и др.
С темой работы тесно связана проблематика правового регулирования общественных отношений, механизма правового регулирования и входящих в него правовых средств, эффективности правового регулирования. Соответственно задействованы труды С.С. Алексеева, В.М. Баранова, Т.В. Кашаниной, В.В. Лазарева, A.B. Малько, Н.И. Матузова, И.А. Минникеса, М.А. Мушинского, C.B. Полениной, Ю.А. Тихомирова и др.
Активно используются работы, посвященные проблемам правовых систем современности и характерных для них источников (форм) права, а также системе и отдельным видам источников современного российского права. Это труды Н.С. Бондарь, C.B. Бошно, Н.В. Витрука, H.A. Власенко, Н.Л. Гранат, Р. Давида, К. Жоффре-Спинози, С.Л. Зивса, Л.В. Лазарева, М.Н. Марченко, Т.Н. Москальсковой, К. Осакве, А.Х. Саидова, A.A. Петрова, В.А. Петрушева, Т.Я. Хабриевой, Хашматуллы Бехруза, В.В. Черни
