АВТОРЕФЕРАТ ДИССЕРТАЦИИ по праву и юриспруденции на тему «Категория наиболее тесной связи в международном частном праве»
На правах рукописи 00504ЬI |
БУЛАНОВ ВАДИМ ВАЛЕНТИНОВИЧ
КАТЕГОРИЯ НАИБОЛЕЕ ТЕСНОЙ СВЯЗИ В МЕЖДУНАРОДНОМ
ЧАСТНОМ ПРАВЕ
12.00.03 - гражданское право, предпринимательское право, семейное право, международное частное право
Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата юридических наук
Москва-2012
о о а о г 7П17
005046712
Диссертация выполнена на кафедре международного частного права Московской государственной юридической академии имени O.E. Кутафина
Научный руководитель
Доктор юридических наук, доцент
Канашевский Владимир Александрович
Официальные оппоненты:
Толстых Владислав Леонидович
Доктор юридических наук, доцент, заведующий кафедрой конституционного и международного права Новосибирского государственного технического университета;
Тригубович Наталья Викторовна
кандидат юридических наук, доцент, советник аппарата комитета по вопросам семьи, женщин и детей Государственной Думы Федерального Собрания РФ.
Ведущая организация
Институт законодательства и сравнительного правоведения при
Правительстве Российской Федерации.
Защита состоится 27 сентября 2012 г. в 14.00 на заседании диссертационного совета Д.212.123.03 при Московской государственной юридической академии имени O.E. Кутафина по адресу: 123995, Москва, ул. Садовая Кудринская, д. 9, зал заседания диссертационного совета
С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Московской государственной юридической академии имени O.E. Кутафина.
Ученый секретарь диссертационного совета, доктор юридических наук, профессор
И.В. Ершова
ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ
К началу XXI века международные общественные отношения, полностью охватившие мир, продолжают быстро развиваться и требуют адекватного правового регулирования. Серьезными препятствиями этому служат различия в праве разных государств, невысокий уровень унификации права, отсутствие единого мирового экономического пространства.
В последнее время правовые конструкции быстро устаревают морально и не способствуют экономическому развитию. Поэтому они должны уступить место новым, заимствующим из них все лучшее, но приспособленным к постоянно изменяющимся условиям.
Актуальным примером выступает современная тенденция отказа от приоритета односторонних коллизионных норм, игнорирующих иностранное право, движение к более гибким подходам. Продвижение к более совершенным двусторонним коллизионным нормам, строящимся по классическим принципам, в свое время позволило существенно улучшить состояние правового регулирования международных частноправовых отношений. Однако быстро стало очевидным, что наличие жесткой привязки к строго определенному элементу может приводить к ситуации, в которой общественное отношение оказывается урегулированным чуждым ему правом, иногда не только не имеющим с ним реальной связи, но и в принципе не предназначенным для регулирования такого рода отношений.
Дальнейшее развитие международного частного права и поиск более совершенных способов определения применимого права привели к появлению понятия наиболее тесной связи, которая первоначально была положена в основу одного из коллизионных принципов (proper law of the contract), а впоследствии стала приобретать все больший вес и находить более широкое применение.
Современными учеными предприняты отдельные попытки
исследования данного явления, однако этого явно недостаточно. В научной
3
литературе достаточно внимания уделено систематизации концепций гибкого подхода к определению права в договорных отношениях, приведено немало примеров из судебной и арбитражной практики, где выбор права мотивировался его наиболее тесной связью с регулируемым отношением. Вместе с тем недостаточно разработанной оказалась сама концепция наиболее тесной связи. Наиболее тесная связь рассматривается учеными преимущественно в узком смысле - как коллизионный принцип. В некоторых трудах обозначено понимание наиболее тесной связи в качестве общего принципа международного частного права.
Настоящая диссертация представляет собой анализ отечественной и зарубежной доктрины, норм международных договоров и норм обычного права, отечественного и иностранного национального законодательства и судебной практики с целью выявления правовой природы категории наиболее тесной связи, ее значения для науки и практического применения.
Актуальность данной работы обусловлена следующими обстоятельствами:
во-первых, низкий уровень доктринальной разработанности, отсутствие специальных комплексных исследований по данной проблематике, возрастающее применение на практике принципа наиболее тесной связи как одного из важнейших факторов определения применимого права обусловливают необходимость адекватного научного анализа;
во-вторых, наиболее тесная связь в качестве гибкого подхода к определению применимого права может находить применение во многих подотраслях и институтах международного частного права, в то время как в науке имеются лишь отдельные исследования, затрагивающие некоторые сферы ее применения, преимущественно договорные отношения;
в-третьих, категория наиболее тесной связи начинает все больше восприниматься в качестве общего принципа международного частного права, что может существенным образом оказать влияние на
общетеоретические основы международного частного права;
4
в-четвертых, перспективным представляется исследование применения принципа наиболее тесной связи в международном гражданском процессе и международном коммерческом арбитраже;
в-пятых, отечественные и зарубежные теоретические исследования в области правового применения наиболее тесной связи носят разрозненный, фрагментарный характер. К настоящему времени накопленный материал нуждается в систематизации, более общем и широкомасштабном анализе.
В отечественной литературе принцип наиболее тесной связи был предметом специального исследования в диссертации P.M. Ходыкина1 (непосредственно принципу наиболее тесной связи в ней посвящена одна глава), монографии A.A. Шулакова2. В иностранной литературе имеется диссертация Д.В. Пшеничнюка3, посвященная принципу наиболее тесной связи. Указанные работы не затрагивают многих, представляющих интерес, вопросов и являются узконаправленными исследованиями по сравнению с настоящей диссертацией, в которой дается более широкий взгляд на категорию наиболее тесной связи.
Предмет исследования. Предметом диссертационного исследования являются нормы российского, иностранного и международного права, а также российская и иностранная доктрина в области наиболее тесной связи и судебно-арбитражная практика, складывающаяся при определении и применении закона наиболее тесной связи.
Объект исследования. Объектом исследования являются общественные отношения, возникающие при определении и применении закона наиболее тесной связи.
1 Ходыкин P.M. Принципы и факторы формирования содержания коллизионных норм в международном частном праве: дисс.... канд. юрид. наук. - М., 2005.
2 Шулаков A.A. Принцип наиболее тесной связи в международном частном праве: Монография. - М., 2012.
3 Пшеничнюк Д.В. КолЫйний принцип тюного св'язку у м1Ждународному приватному npaBi: дисс.... канд. юрид. наук. - Киев, 2011.
Цель и задачи исследования. Цель исследования заключается в систематизации и анализе накопленных наукой знаний о категории наиболее тесной связи, раскрытии ее сущности, изучении сфер правового применения, выявлении ее, значимых для международного частного права, особенностей. Для достижения основной цели поставлены следующие задачи:
1. исследование теоретико-терминологических основ категории наиболее тесной связи;
2. выявление теоретических предпосылок появления категории наиболее тесной связи в международном частном праве;
3. изучение доктринальных разработок авторов, оказавших влияние на формирование концепции наиболее тесной связи;
4. исследование сфер правового применения принципа наиболее тесной связи;
5. изучение отечественной и зарубежной судебной и арбитражной практики по применению принципа наиболее тесной связи;
6. выработка рекомендаций по практическому использованию полученных результатов исследования.
В работе задействованы научные результаты, опубликованные в специальной и общеправовой отечественной и зарубежной литературе, в том числе классические философские труды таких авторов, как: Г. Гегель, И. Кант, Г. Лейбниц, Д. Юм, а также современная литература по философии таких авторов, как: Н.Ф. Бучило, И. А. Исаев.
Диссертация основана на анализе общетеоретических монографических и коллективных трудов, специализированных исследований и учебной литературы таких авторов, как: Л.П. Ануфриева,
A.B. Асосков, Е.Г. Афанасьева, М.А. Ахрименко, М.М. Богуславский, М.И. Брун, М. Вольф, Г.К. Дмитриева, Н.Ю. Ерпылева, Л.Г. Ефимова,
B.П. Звеков, И.С. Зыкин, Г.Б. Испаева, М.С. Каменецкая, В.А. Канашевский,
В.В. Кудашкин, Л.А. Лунц, О.Ю. Малкин, A.A. Мамаев, Г.З. Мансуров,
О.В. Мартышин, Н.И. Марышева, В.П. Мозолин, А.И. Муранов, Б.Э. Нольде,
6
Е.А. Патрикеев, Д.В. Пшеничнюк, A.A. Рубанов, О.Н. Толочко, B.JI. Толстых, Н.В. Тригубович, Г.Ю. Федосеева, P.M. Ходыкин, A.A. Шулаков и др.
В диссертации представлены работы многих иностранных авторов: W. Baoshi, Н. Batiffol, P.J. Borchers, А. Briggs, D. Cavers, J.G. Collier, S. Cox, L. Cramper, R.C. Cramton, D. Currie, F. Dessemontet, A. Dicey, R. Fentiman, T.C. Fisher, H. Gabartas, S. Geisler, A.Y. Gozlan, H.H. Kay, J. Kropholler, R. Leflar, C.A.A. Montenegro, G.C. Moss, J.H.C. Morris, F.K. Savigny, E.F. Scoles, Y. Shuhong, G.J. Simson, E. Spiro, C.M. Shmittgoff, S.C. Symeonides, J. Westlake, L.Weidi, X.Yongping и др.
В диссертации также приводится и анализируется большое количество нормативных материалов, отечественной и иностранной судебной и арбитражной практики.
Методология исследования. Методологическую основу исследования составляет диалектический материализм, общенаучные и частнонаучные методы познания, применяемые в социально-гуманитарных науках: анализ, синтез, индукция, дедукция, исторический и логический методы, системно-структурный, формально-догматический, сравнительно-правовой.
Научная новизна. Научная новизна работы состоит в построении комплексного теоретико-правового учения о наиболее тесной связи в международном частном праве. Научная новизна отражается в положениях, выносимых на защиту:
1. Категория наиболее тесной связи в международном частном праве имеет четыре основных значения:
а) общий, основополагающий принцип международного частного права, который исключает применение коллизионных норм, приводящих к регулированию общественного отношения правом, не имеющим с ним объективной связи;
б) одна из известных коллизионному праву формул прикрепления -коллизионное правило, в соответствии с которым применению подлежит материальное право, имеющее реальную и наиболее тесную связь с регулируемым общественным отношением;
в) принцип международного гражданского процесса, позволяющий определять международную подсудность по трансграничным гражданским делам;
г) самостоятельная научная концепция - система взглядов в науке международного частного права.
2. Наиболее тесная связь общественного отношения с конкретным правопорядком устанавливается на основе анализа связующих обстоятельств (контактов), которые могут быть различными в зависимости от вида общественного отношения. Ни одно связующее обстоятельство не должно иметь заранее установленной силы; его оценка в каждом конкретном случае может быть дана только судом на основе анализа всей совокупности обстоятельств дела.
3. Принцип наиболее тесной связи может использоваться в сочетании с теорией характерного исполнения (characteristic performance), однако характерное исполнение не должно играть ведущую роль в определении применимого права. Характерное исполнение следует рассматривать в качестве одного из связующих обстоятельств, подлежащих учету при определении права, с которым отношение имеет наиболее тесную связь.
4. Понятие «proper law» не является тождественным понятию «наиболее тесная связь». «Proper law» означает «право, свойственное (отношению)» и включает в себя право, определяемое в качестве применимого к общественному отношению как на основе принципа наиболее тесной связи, так и на основе прямого или подразумеваемого выбора сторон.
5. Принцип наиболее тесной связи предполагает нахождение объективной связи права с общественным отношением, поэтому для определения наиболее тесной связи не должны использоваться такие связующие обстоятельства, как заинтересованность государства в применении своего права, правило «лучшей нормы», благоприятность результата, к которому приведет выбор того или иного материального права и т.п.
6. Надлежащим критерием деления связующих обстоятельств на объективные и субъективные является не возможность использования связующего обстоятельства для определения презюмируемого намерения или тесной связи, а его зависимость от воли сторон. При определении права, имеющего с отношением наиболее тесную связь, подлежат учету как объективные, так и субъективные связующие обстоятельства, так как в основе субъективных обстоятельств могут лежать объективные причины.
7. Деятельность судов и арбитражей по применению принципа наиболее тесной связи должна быть формально регламентирована. При определении права, с которым отношение имеет наиболее тесную связь, суд должен придерживаться следующей последовательности действий:
а) установить все имеющиеся в деле связующие обстоятельства;
б) проверить их распределение по разным правопорядкам и сравнить количество связующих обстоятельств с каждым правопорядком;
в) оценить весомость каждого из связующих обстоятельств;
г) определить соотношение качества (весомости) и количества связующих обстоятельств и на основании этого сделать аргументированный вывод о наличии наиболее тесной связи с конкретным правопорядком.
8. Выделяется два вида наиболее тесной связи: территориальная и
экономическая на основе территориального и экономического критериев.
9
В первом случае устанавливается наиболее тесная связь отношения с территорией государства и применяется право этого государства. Во втором случае основным критерием нахождения связи выступает коммерческий контекст связанных между собой контрактов. Наиболее тесная связь определяется через связь отношения с контрактом или группой контрактов, а затем применяется право, которому подчинены эти контракты или большая их часть.
9. Принцип наиболее тесной связи должен использоваться только для определения применимого к договору материального права. В противном случае полностью теряется его смысл, так как национальные коллизионные нормы могут отослать к любому праву, не имеющему никакой связи с общественным отношением.
10. Принцип наиболее тесной связи может использоваться не только в области договорных и внедоговорных гражданско-правовых отношений, но также при определении применимого права к брачно-семейным, наследственным, трудовым и иным видам отношений.
Практическое значение. Предложенные автором результаты исследования могут быть применены как для совершенствования действующих норм международного частного права РФ, так и для разработки и принятия новых правовых норм. Положения данной работы могут быть полезны для судебных органов, рассматривающих трансграничные частноправовые дела, в процессе нахождения ими более адекватного, подходящего права.
Результаты данного диссертационного исследования также могут быть использованы в учебных целях в процессе преподавания международного частного права в высших учебных заведениях, осуществляющих подготовку специалистов в области международного частного права.
Выводы диссертационной работы были обсуждены на заседании кафедры международного частного права Московской государственной юридической академии имени O.E. Кутафина (МГЮА), применялись при чтении лекций и проведении семинарских занятий в МГЮА и Первом московском юридическом институте, а также были освещены в выступлениях на научно-практических конференциях.
Структура диссертации соответствует целям исследования и состоит из введения, трех глав и заключения.
ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ
Во введении обосновывается актуальность темы, степень ее изученности, теоретические и методологические основы исследования, научная новизна и положения, выносимые на защиту.
Первая глава «Понятие наиболее тесной связи в коллизионном праве России и зарубежных стран» состоит из двух параграфов.
Первый параграф «Наиболее тесная связь: история возникновения и доктринальное толкование» посвящен истории возникновения и развития категории наиболее тесной связи в международном частном праве.
Изучение современной доктрины позволяет утверждать, что в международном частном праве под наиболее тесной связью, как правило, понимается связь общественного отношения с правом того или иного государства. Встречаются различные наименования: наиболее тесная связь, наиболее существенная связь, наиболее реальная связь, наиболее прочная связь, принцип близости, оседлость отношения, но все они имеют одинаковое значение - отношение, осложненное иностранным элементом, должно регулироваться правом, с которым оно имеет наиболее тесную связь.
Считается, что сама идея возникла еще во времена школы статутариев (XVI-XVIII вв.), когда ученые этой школы в своих работах размышляли о
связи личных и вещных статутов с определенным правом. Дальнейшее развитие она находит в трудах Ф. К. Савиньи (XVIII век), а также в судебной практике английских судов
Взгляды Ф.К. Савиньи были развиты его учеником, Дж. Вэстлейком, который впервые употребил современный термин «наиболее тесная связь» и ввел в юридический оборот выражение «право, свойственное договору» (proper law of the contract).
В отечественной доктрине принято считать, что первоначально идея наиболее тесной связи сформировалась и нашла применение в странах общего права в качестве коллизионного принципа, используемого для определения применимого права в договорных отношениях. Появление «подлинной» концепции наиболее тесной связи связывается с делом Bonython, рассмотренном в Англии в 1950-м году.
Однако имеются сведения, что уже в первой четверти XX столетия принцип наиболее тесной связи был известен в странах Скандинавского полуострова и, по-видимому, получил там значительно более глубокое развитие, соответствующее современному пониманию наиболее тесной связи, в виде правила «Ирма-Мигнон», также называемого «индивидуализирующим методом». Это правило было утверждено Верховным судом Норвегии в 1923 году в деле, затрагивающем вопросы морского права, и с тех пор применялось независимо от того, затрагивало ли дело контрактное право, деликтное право или иные области.
Первоначально категория наиболее тесной связи была известна в качестве коллизионно-правового принципа в договорных отношениях. Впоследствии она, не теряя своих позиций в этой сфере, распространилась гораздо дальше и сделалась общим принципом международного частного права.
Анализ истории развития принципа наиболее тесной связи позволяет
прийти к выводу о том, что он может применяться не только к договорным
отношениям, но и ко многим другим видам трансграничных частноправовых
12
отношений. Кроме того, принцип наиболее тесной связи может рассматриваться еще и в качестве процессуальной категории, а также представляется возможным говорить о концепции наиболее тесной связи как о самостоятельной, отличной от иных гибких подходов определения компетентного правопорядка, быстро развивающейся научной теории.
Во втором параграфе «Соотношение концепции наиболее тесной связи с иными теориями определения компетентного правопорядка» концепция наиболее тесной связи сравнивается с различными подходами к определению компетентного правопорядка. Исследование содержит вывод о необходимости сочетания разных подходов и жестких коллизионных норм с принципом наиболее тесной связи. В данном параграфе рассматриваются вопросы соотношения принципа наиболее тесной связи с теорией характерного исполнения, теорией объективной локализации договора, а также с группой учений о гибких подходах к выбору права, в которых результат процесса выбора права определяется содержанием коллидирующих норм, в том числе теорией отбора результата (the result-selective approach), лучшей нормы права (better rule of law) и анализа государственного интереса (governmental interest analysis), возникших в США в первой половине XX века.
Большую ценность представляет идея о необходимости всегда оценивать конечный результат, к которому приводит выбор того или иного права. В самом деле, любая коллизионная норма, в том числе и принцип наиболее тесной связи, все равно может привести к избранию права, регулирующего данное отношение не самым лучшим образом. И в этом случае задача суда — «скорректировать» результат рассмотрения дела в направлении достижения наибольшей разумности и справедливости, применяя весь имеющийся арсенал правовых инструментов.
Сравнивая вышеуказанные американские учения с концепцией
наиболее тесной связи, можно заметить, что их сходство заключается в
направленности на достижение большей гибкости в определении
13
применимого права. Однако практическая реализация американских учений значительно затруднена ввиду необходимости предварительного установления содержания каждого потенциально применимого права, сложности уяснения политики государства, других процессуальных затруднений, субъективизма при оценке и сравнении правовых норм разных правовых систем.
Существует два подхода к пониманию категории «proper law». Узкий подход отождествляет «proper law» с концепцией наиболее тесной связи в договорных отношениях, в то время как широкий подход включает в понятие «proper law» не только право, наиболее тесно связанное с договором, но также и право, избранное сторонами, т.е. результат реализации принципа автономии воли сторон.
Понятие «proper law» стало исторически первым для обозначения концепции наиболее тесной связи в договорных отношениях, однако современные авторы в своих работах обращаются к нему все реже, предпочитая прямо называть наиболее тесную связь (the closest connection). Поскольку применение принципа наиболее тесной связи выходит далеко за пределы договорных отношений, разумным представляется отказ от обозначения принципа наиболее тесной связи термином «proper law». Кроме того, необходимо заметить, что право, свойственное договору, также определяется не только на основе принципа наиболее тесной связи.
Вторая глава «Проблемы понимания наиболее тесной связи» состоит из трех параграфов.
В первом параграфе «Наиболее тесная связь в качестве общего (отраслевого) принципа международного частного права» освещается понимание категории наиболее тесной связи в качестве общего принципа международного частного права.
Принцип наиболее тесной связи означает обусловленность выбора
компетентного права наличием наиболее тесной связи, наибольшей
близостью права определенного государства данному трансграничному
14
общественному отношению. Примером закрепления наиболее тесной связи в качестве общего принципа международного частного права может послужить Кодекс международного гражданского права Болгарии. Пункт 1 статьи 2 Кодекса гласит: «Частноправовые отношения с иностранным элементом регулируются правом государства, с которым они наиболее тесно связаны. Все положения настоящего кодекса, касающиеся определения применимого права, являются выражением данного принципа».
Принцип наиболее тесной связи корректирует применение коллизионных норм, устанавливает пределы их применения. Если при установлении применимого права из условий или существа договора либо из всей совокупности обстоятельств дела выясняется, что договор реально связан с правом одного государства, а применение коллизионной нормы ведет к выбору права другого государства, то оно не подлежит применению. При данных обстоятельствах следует применить право страны, с которой договор наиболее тесно связан.
Также отмечается, что именно принцип наиболее тесной связи является главным и самым эффективным средством достижения целей, преследуемых концепцией обхода закона. Он полностью устраняет любые возможности соответствующих манипуляций и делает концепцию обхода закона безнадежно устаревшей и неприменимой (по крайней мере, в коллизионном праве).
В данном параграфе также исследовано сочетание в международном частном праве принципа наиболее тесной связи с принципом автономии воли. В наши дни автономия воли сторон, так или иначе ограничивается сверхимперативными нормами и оговоркой о публичном порядке, но пределы автономии воли все еще однозначно не определены.
В этом вопросе решающую роль может сыграть принцип наиболее
тесной связи. То, что сторонам договора позволено самим избирать
компетентный правопорядок, не означает допустимости злоупотребления
правом, в том числе в целях обхода закона. Поэтому выбор сторонами
15
применимого права должен допускаться только при наличии реальной связи избираемого права с регулируемой сделкой. В ряде государств правовая мысль движется в этом направлении и получает нормативное воплощение.
При отсутствии реальной связи между избираемым сторонами правом и их отношениями, выбор все же может быть сделан в пользу права, являющегося самым продвинутым в этом вопросе, наиболее полно регулирующим права и обязанности сторон, т.е. лучше всего предназначенным для регулирования именно такого рода отношений.
Эта точка зрения находит подтверждение в судебной и арбитражной практике. Принцип наиболее тесной связи становится разумным ограничителем для автономии воли, что представляется особенно актуальным для ситуаций, в которых усматривается попытка обхода закона.
Таким образом, в отдельных случаях автономия воли ограничивается наличием связи с общественным отношением. Представляется, что как бы эта связь ни была названа: реальная, объективная, фактическая, так или иначе требование о ее наличии выступает проявлением принципа наиболее тесной связи, который в определенной степени сдерживает автономию воли.
С другой стороны, можно наблюдать обратную закономерность -автономия воли ограничивает действие принципа наиболее тесной связи. Современная ученая мысль все больше укрепляется в понимании наиболее тесной связи в качестве общего принципа международного частного права. В построении практически любого современного коллизионного законодательства можно обнаружить отражение данного принципа. Современное международное частное право уже немыслимо без принципа наиболее тесной связи, который из обычной формулы прикрепления превратился в основополагающий, фундаментальный принцип отрасли.
Во втором параграфе «Категория наиболее тесной связи в качестве коллизионно-правового принципа международного частного права» категория наиболее тесной связи рассматривается как коллизионно-правовой
принцип международного частного права.
16
Основной проблемой, связанной с применением норм, построенных на принципе наиболее тесной связи, выступает вопрос о том, какие элементы, обстоятельства, сопутствующие данному общественному отношению, указывают на связь с тем или иным правом, и какова связующая сила каждого из них. Автор приходит к выводу о том, что перечень обстоятельств, подлежащих учету, не может быть закрытым. Всевозможные связующие обстоятельства должны приниматься во внимание при определении применимого права на основе принципа наиболее тесной связи.
Вопрос о том, как и какие связующие обстоятельства (контакты) следует учитывать, является крайне дискуссионным. Существенным затруднением выступает отсутствие четких критериев обнаружения наиболее тесной связи, поэтому на данном этапе необходимо взаимодействие с другими способами определения компетентного правопорядка, одним из которых выступает характерное исполнение (characteristic performance). Все связующие обстоятельства, подлежащие учету при установлении наиболее тесной связи в деле, осложненном иностранным элементом, следует подразделить на четыре группы: а) в договорных отношениях, б) во внедоговорных отношениях, в) в иных частноправовых отношениях, г) во всех видах частноправовых отношений.
Следует выделять два вида наиболее тесной связи - территориальную и экономическую.
Для определения наиболее тесной связи необходим формальный, четко установленный порядок действий. Соблюдение такого порядка должно отражаться в судебном или арбитражном решении.
В третьем параграфе «Наиболее тесная связь как процессуальная категория» рассматривается применение принципа наиболее тесной связи в области международного гражданского процесса.
Все критерии, используемые при определении международной подсудности, так или иначе, основаны на отыскании какой-то связи
обстоятельств дела с территорией, обслуживаемой судебным органом.
17
Если суд сразу приходит к однозначному выводу об отсутствии тесной связи, то какие-либо препятствия для применения судом п.1 4.1 ст. 150 АПК РФ непосредственно при первичном ознакомлении с делом отсутствуют.
Связующие обстоятельства (контакты), указывающие на наиболее тесную связь, для определения международной подсудности отличаются от тех, которые используются для определения применимого права. Перечень связующих обстоятельств, подлежащих учету, может не совпадать с тем, который используются при определении применимого права, и может быть шире последнего.
В данном случае к «традиционным» связующим обстоятельствам, таким как место заключения договора, домициль стороны, место причинения вреда и т.п. могут добавляться сугубо процессуальные обстоятельства, такие как: место жительства свидетелей по делу, местонахождение доказательств, удобство для суда и ответчика, потенциально применимое право, место возникновения оснований иска, уровень развития законодательства, наличие судебной практики по данным спорам, возможность принудительного исполнения и т.п.
Принцип наиболее тесной связи играет важную роль в установлении международной судебной юрисдикции по трансграничным гражданским делам и может быть признан общим принципом международного гражданского процесса.
Третья глава «Применение наиболее тесной связи в отдельных сферах общественных отношений» состоит из трех параграфов.
В первом параграфе «Применение принципа наиболее тесной связи в области договорных отношений» рассматриваются особенности применения принципа наиболее тесной связи в области договорных отношений.
Принцип наиболее тесной связи находит закрепление в Венской
конвенции ООН о договорах международной купли-продажи товаров 1980 г.
Другим международным договором, направленным на универсальную
унификацию в этой сфере и закрепляющим принцип наиболее тесной связи,
18
выступает Гаагская конвенция о праве, применимом к договорам международной купли-продажи товаров 1986 г. Применение принципа наиболее тесной связи также предусматривается Римской конвенцией о праве, применимом к договорным обязательствам 1980 г., и в заменившем ее впоследствии Регламенте ЕС о праве, применимом к договорным обязательствам 2008 г. (Рим I).
Одним из региональных международных договоров, где в качестве одного из основных начал регулирования договорных отношений закрепляется принцип наиболее тесной связи, выступает Межамериканская конвенция о праве, применимом к международным контрактам 1994 г.
Закон наиболее тесной связи в качестве гибкого инструмента определения компетентного правопорядка в договорных отношениях закреплен в праве большинства государств.
На основе анализа судебной практики федеральных арбитражных судов РФ, Международного коммерческого арбитражного суда и Морской арбитражной комиссии при Торгово-промышленной палате РФ можно прийти к выводу о том, что принцип наиболее тесной связи применяется на территории России.
В правоприменительной практике России можно обнаружить больше арбитражных, чем судебных решений, основанных на принципе наиболее тесной связи в чистом виде.
Принцип наиболее тесной связи должен использоваться только для определения применимого к договору материального права. В противном случае полностью теряется его смысл, так как национальные коллизионные нормы могут отослать к какому угодно праву, возможно, даже не имеющему никакой связи с конкретным отношением. Назначение принципа наиболее тесной связи как раз и заключается именно в том, чтобы исключить подобные ситуации. Поэтому принцип наиболее тесной связи всегда указывает только на материальное, а не на коллизионное право.
В работе исследуется традиционно рассматриваемый учеными вопрос о классификации связующих обстоятельств (контактов) на объективные и субъективные. Надлежащий критерий подобной классификации заключается в зависимости возникновения самих связующих обстоятельств от воли сторон, а не в возможности использования данного конкретного обстоятельства для определения компетентного правопорядка в соответствии с той или иной концепцией.
Критерий наиболее тесной связи, когда речь идет о коллизионно-правовом принципе, состоит в определении применимого права на основе количества и качества (степени интенсивности) всех имеющихся объективных и субъективных связующих обстоятельств.
Характерное исполнение часто, но далеко не всегда указывает на наличие наиболее тесной связи. В современном коллизионном праве ему, как правило, отводится приоритетная роль по сравнению с принципом наиболее тесной связи, которому отводится роль субсидиарного принципа. Причем имеет место юридическая фикция, так в правовых нормах заранее определяется наиболее тесная связь посредством указания на сторону, осуществляющую характерное исполнение, что, по существу, является жесткой коллизионной привязкой и искажением принципа наиболее тесной связи.
Во втором параграфе «Применение принципа наиболее тесной связи в области внедоговорных отношений» освещены вопросы, связанные с применением принципа наиболее тесной связи в сфере внедоговорных отношений.
В теории права к внедоговорным традиционно относят обязательства из причинения вреда, неосновательного обогащения и недобросовестной конкуренции. Со всеми этими событиями закон связывает возникновение имущественных обязательств, а при наличии иностранного элемента неизбежно возникает коллизионная проблема.
Анализ иностранной практики показывает, что за рубежом принцип наиболее тесной связи широко применяется для определения применимого права к внедоговорным отношениям. Правопорядки стран общего права (Common Law) в качестве общего правила подчиняют деликтные правоотношения закону наиболее тесной связи. Исследование иностранных источников, предусматривающих применение принципа наиболее тесной связи в области внедоговорных отношений, среди которых Второй свод правил о конфликте законов США 1971 г., а также Регламент ЕС о праве, применимом к внедоговорным обязательствам 2007 г. (Рим II), показывает, что принцип наиболее тесной связи закрепляется в указанных источниках в качестве общего начала для определения применимого права.
Исследование вопросов применения принципа наиболее тесной связи к общественным отношениям, связанным с использованием современных технологий, в том числе возникающим в условиях киберпространства, позволяет прийти к выводу, что принцип наиболее тесной связи выступает адекватным решением для определения применимого права, поскольку позволяет суду оценить все, в том числе и нестандартные связующие обстоятельства.
Анализ положений Проекта федерального закона о внесении изменений в ГК РФ, касающихся принципа наиболее тесной связи, позволяет прийти к выводу, что при определении права, с которым отношение имеет наиболее тесную связь, суд должен придерживаться определенной последовательности действий. В этой связи представляется возможным дополнить АПК РФ и ГПК РФ нормой, в соответствии с которой несоблюдение формально установленного порядка определения права, с которым отношение имеет наиболее тесную связь, должно являться основанием для отмены или изменения судебного решения.
В третьем параграфе «Применение принципа наиболее тесной связи в области наследственных, брачно-семейных и трудовых отношений»
анализируются особенности применения принципа наиболее тесной связи в области наследственных, брачно-семейных и трудовых отношений.
Принцип наиболее тесной связи, являясь общим принципом международного частного права, находит применение практически во всех областях трансграничных частноправовых общественных отношений. Вместе с тем его использование в качестве коллизионно-правового принципа в разных областях этих отношений не является равномерным.
Принцип наиболее тесной связи закрепляется в международных договорах, затрагивающих наследственные отношения, среди которых Гаагская конвенция о праве, применимом к трастам, и об их признании 1985 г., Конвенция о праве, подлежащем применению к наследованию недвижимого имущества 1989 г.
Принцип наиболее тесной связи предусматривается и в Конвенции о праве, применимом к алиментным обязательствам 1973 г., а также Конвенции о праве, применимом к режимам собственности супругов 1978 г., затрагивающим брачно-семейные отношения. Принцип наиболее тесной связи может применяться и в области трудовых отношений, о чем свидетельствует судебная практика.
В Заключении подводятся итоги исследования и излагаются основные выводы.
Основные положения диссертации изложены в следующих опубликованных работах (общим объемом 2,75 п.л.):
1. Буланов В.В. Достижения в исследовании категории наиболее тесной связи в международном частном праве // Сборник тезисов международной научно-практической конференции «МГЮА имени O.E. Кутафина: история и современность». - М., 2011. - 0,25 п.л.
2. Буланов В.В. Сочетание принципа наиболее тесной связи с принципом автономии воли в международном частном праве // Правовая наука. - М., 2011.-№ 1.-0,25 п.л.
3. Буланов В.В. Коллизионно-правовой принцип наиболее тесной связи в международном частном праве // Правовая наука. - М., 2012. - № 2.
4. Буланов В.В. Наиболее тесная связь как процессуальная категория // Бизнес в законе. М., 2012 - № 2 - 0,5 п.л. (рек. ВАК Минобрнауки РФ).
5. Буланов В.В. Наиболее тесная связь как общий принцип международного частного права // Актуальные проблемы российского права. - М., 2012, — Июль. - 0,75 п.л. (рек. ВАК Минобрнауки РФ).
-1 п.л.
Напечатано с готового оригинал-макета
Подписано в печать 24.07.2012 г. Формат 60x90 1/16. Усл.печл. 1,0. Тираж 150 экз. Заказ 281.
Издательство ООО "МАКС Пресс" Лицензия ИДИ 00510 от01.12.99 г. 119992, ГСП-2, Москва, Ленинские горы, МГУ им. М.В. Ломоносова, 2-й учебный корпус, 527 к. Тел. 939-3890. Тел./факс 939-3891.
СОДЕРЖАНИЕ ДИССЕРТАЦИИ по праву и юриспруденции, автор работы: Буланов, Вадим Валентинович, кандидата юридических наук
Введение.
Глава 1. Понятие наиболее тесной связи в коллизионном праве России и зарубежных стран
§ 1. Наиболее тесная связь: история возникновения и доктринальное толкование.
§2. Соотношение концепции наиболее тесной связи с иными теориями определения компетентного правопорядка.
Глава 2. Проблемы понимания наиболее тесной связи
§ 1. Наиболее тесная связь в качестве общего (отраслевого) принципа международного частного права.
§2. Категория наиболее тесной связи в качестве коллизионно-правового принципа международного частного права.
§3. Наиболее тесная связь как процессуальная категория
Глава 3. Применение наиболее тесной связи в отдельных сферах общественных отношений
§ 1. Применение принципа наиболее тесной связи в области договорных отношений.
§2. Применение принципа наиболее тесной связи в области внедоговорных отношений
§3. Применение принципа наиболее тесной связи в области наследственных, брачно-семейных и трудовых отношений.
ВВЕДЕНИЕ ДИССЕРТАЦИИ по теме "Категория наиболее тесной связи в международном частном праве"
К началу XXI века трансграничные общественные отношения, полностью охватившие мир, продолжают быстро развиваться и требуют адекватного правового регулирования. Серьезными препятствиями этому служат различия в праве разных государств, невысокий уровень унификации права, отсутствие единого мирового экономического пространства.
В последнее время правовые конструкции быстро устаревают морально и не способствуют экономическому развитию. Поэтому они должны уступить место новым, заимствующим из них все лучшее, но приспособленным к постоянно изменяющимся условиям.
Актуальным примером выступает современная тенденция отказа от приоритета односторонних коллизионных норм, игнорирующих иностранное право, движение к более гибким подходам. Продвижение к более совершенным двусторонним коллизионным нормам, строящимся по классическим принципам, в свое время позволило существенно улучшить состояние правового регулирования трансграничных частноправовых отношений. Однако быстро стало очевидным, что наличие жесткой привязки к строго определенному элементу может приводить к ситуации, в которой общественное отношение оказывается урегулированным чуждым ему правом, иногда не только не имеющим с ним реальной связи, но и в принципе не предназначенным для регулирования такого рода отношений.
Дальнейшее развитие международного частного права и поиск более совершенных способов определения применимого права привели к появлению понятия наиболее тесной связи, которое первоначально было положено в основу одного из коллизионных принципов (proper law of the contract), а впоследствии стало приобретать все больший вес и находить более широкое применение.
Современными учеными предприняты отдельные попытки исследования данного явления, однако этого явно недостаточно. В научной литературе достаточно внимания уделено систематизации концепций гибкого подхода к определению права в договорных отношениях, приведено немало примеров из судебной и арбитражной практики, где выбор права мотивировался его наиболее тесной связью с регулируемым отношением. Вместе с тем, недостаточно разработанной оказалась сама концепция наиболее тесной связи. Наиболее тесная связь рассматривается учеными преимущественно в узком смысле - как коллизионный принцип. В некоторых трудах обозначено понимание наиболее тесной связи в качестве общего принципа международного частного права.
Настоящая диссертация представляет собой анализ отечественной и зарубежной доктрины, норм международных договоров, норм обычного права, отечественного и иностранного национального законодательства и судебной практики с целью выявления правовой природы категории наиболее тесной связи, ее значения для науки и практического применения.
Актуальность данной работы обусловлена следующими обстоятел ьствами:
Во-первых, невысокая доктринальная разработанность, отсутствие отдельного комплексного исследования по данной проблематике, растущее применение на практике принципа наиболее тесной связи как одного из важнейших факторов определения применимого права обусловливает необходимость адекватного научного анализа;
Во-вторых, наиболее тесная связь, в качестве гибкого подхода к определению применимого права может находить применение во многих институтах и подотраслях международного частного права, в то время как в науке имеются некоторые исследования, затрагивающие лишь отдельные сферы ее применения, преимущественно договорные отношения;
В-третьих, категория наиболее тесной связи начинает все больше восприниматься в качестве общего принципа международного частного права, что может существенным образом оказать влияние на общетеоретические основы международного частного права; 4
В-четвертых, перспективным представляется исследование применения принципа наиболее тесной связи в международном гражданском процессе и международном коммерческом арбитраже;
В-пятых, отечественные и зарубежные теоретические наработки в области правового применения наиболее тесной связи носят разрозненный, фрагментарный характер. К настоящему времени накопленный материал нуждается в систематизации и более общем и широкомасштабном исследовании.
В отечественной литературе принцип наиболее тесной связи был предметом специального исследования в диссертации P.M. Ходыкина1 (непосредственно принципу наиболее тесной связи в ней посвящена одна глава). Принцип наиболее тесной связи исследуется также в монографии A.A. Шулакова". В иностранной литературе имеется диссертация Д.В. Пшеничнюка3, посвященная принципу наиболее тесной связи. Указанные работы не затрагивают многих представляющих интерес вопросов и являются узконаправленными исследованиями по сравнению с настоящей диссертацией, в которой представляется более широкий взгляд на категорию наиболее тесной связи.
Предмет и объект исследования. Предметом диссертационного исследования являются нормы российского, иностранного и международного права, а также российская и иностранная доктрина в области наиболее тесной связи и судебно-арбитражная практика, складывающаяся при определении и применении закона наиболее тесной связи. Объектом исследования являются общественные отношения, складывающиеся при определении и применении закона наиболее тесной связи.
1 Ходы кии P.M. Принципы и факторы формирования содержания коллизионных норм в международном частном праве: дисс. . каид. юрид. наук. - М., 2005.
2 Шулаков A.A. Принцип наиболее тесной связи в международном частном праве: Монография.-М., 2012.
3 Пшеничшок Д.В. Колізійний принцип тісного св'язку у міждународному приватному праві: дисс. канд. юрид. наук. - Киев, 2011.
Цель и задачи исследования. Цель исследования заключается в систематизации и анализе накопленных наукой знаний о категории наиболее тесной связи, раскрытии ее сущности, изучении сфер правового применения, выявлении ее значимых для международного частного права особенностей. Для достижения основной цели поставлены следующие задачи:
1. исследование теоретико-терминологических основ категории наиболее тесной связи;
2. выявление теоретических предпосылок появления категории наиболее тесной связи в международном частном праве;
3. изучение доктринальных разработок авторов, оказавших влияние на формирование концепции наиболее тесной связи;
4. исследование сфер правового применения принципа наиболее тесной связи;
5. изучение отечественной и зарубежной судебной и арбитражной практики по применению принципа наиболее тесной связи;
6. выработка рекомендаций по практическому использованию полученных результатов исследования.
В работе задействованы научные результаты, опубликованные в специальной и общеправовой отечественной и зарубежной литературе, в том числе классические философские труды таких авторов как: Г. Гегель, И.
Кант, Г. Лейбниц, Д. Юм, а также современная литература по философии таких авторов как: Н.Ф. Бучило, И.А. Исаев.
При написании диссертации использованы общетеоретические монографические и коллективные труды, специализированные исследования и учебная литература таких авторов как: Л.П. Ануфриева, A.B. Асосков, Е.Г.
Афанасьева, М.А. Ахрименко, М.М. Богуславский, М.И. Брун, М. Вольф,
Г.К. Дмитриева, Н.Ю. Ерпылева, Л.Г. Ефимова, В.П. Звеков, И.С. Зыкин, Г.Б.
Испаева, М.С. Каменецкая, В.А. Канашевский, В.В. Кудашкин, Л.А. Лунц,
О.Ю. Малкин, A.A. Мамаев, Г.З. Мансуров, О.В. Мартышин, Н.И.
Марышева, В.П. Мозолин, А.И. Муранов, Б.Э. Нольдэ, Е.А. Патрикеев, Д.В. 6
Пшеничшок, A.A. Рубанов, О.Н. Толочко, B.J1. Толстых, Н.В. Тригубович, Г.Ю. Федосеева, P.M. Ходыкин, A.A. Шулаков и др.
В диссертации представлены работы многих иностранных авторов: W. Baoshi, Н. Batiffol, P.J. Borchers, А. Briggs, D. Cavers, J.G. Collier, S. Cox, L. Cramper, R.C. Cramton, D. Currie, F. Dessemontet, A. Dicey, R. Fentiman, T.C. Fisher, H. Gabartas, S. Geisler, A.Y. Gozlan, H.H. Kay, J. Kropholler, R. Leflar, C.A.A. Montenegro, G. C. Moss, J.H.C. Morris, F.K. Savigny, E.F. Scoles, Y. Shuhong, G.J. Simson, E. Spiro, C.M. Shmittgoff, S.C. Symeonides, J. Westlake, L.Weidi, X.Yongping и др.
В диссертации также приводится и анализируется большое количество нормативных материалов, отечественной и иностранной судебной и арбитражной практики.
Методология исследования. Методологическую основу исследования составляет диалектический материализм, общенаучные и частнонаучные методы познания, применяемые в социально-гуманитарных науках: анализ, синтез, индукция, дедукция, исторический и логический методы, системно-структурный, формально-догматический, сравнительно-правовой.
Научная новизна. Научная новизна работы состоит в построении комплексного теоретико-правового учения о наиболее тесной связи в международном частном праве. Научная новизна отражается в положениях, выносимых на защиту:
1. Категория наиболее тесной связи в международном частном праве имеет четыре основных значения: а) общий, основополагающий принцип международного частного права, который исключает применение коллизионных норм, приводящих к регулированию общественного отношения правом, не имеющим с ним объективной связи; б) одна из известных коллизионному праву формул прикрепления коллизионное правило, в соответствии с которым применению 7 подлежит материальное право, имеющее реальную и наиболее тесную связь с регулируемым общественным отношением; в) принцип международного гражданского процесса, позволяющий определять международную подсудность по трансграничным гражданским делам; г) самостоятельная научная концепция - система взглядов в науке международного частного права.
2. Наиболее тесная связь общественного отношения с конкретным правопорядком устанавливается на основе анализа связующих обстоятельств (контактов), которые могут быть различными в зависимости от вида общественного отношения. Ни одно связующее обстоятельство не должно иметь заранее установленной силы; его оценка в каждом конкретном случае может быть дана только судом на основе анализа всей совокупности обстоятельств дела.
3. Принцип наиболее тесной связи может использоваться в сочетании с теорией характерного исполнения (characteristic performance), однако характерное исполнение не должно играть ведущую роль в определении применимого права. Характерное исполнение следует рассматривать в качестве одного из связующих обстоятельств, подлежащих учету при определении права, с которым отношение имеет наиболее тесную связь.
4. Понятие «proper law» не является тождественным понятию «наиболее тесная связь». «Proper law» означает «право свойственное (отношению)» и включает в себя право, определяемое в качестве применимого к общественному отношению как на основе принципа наиболее тесной связи, так и на основе прямого или подразумеваемого выбора сторон.
5. Принцип наиболее тесной связи предполагает нахождение объективной связи права с общественным отношением, поэтому для определения наиболее тесной связи не должны использоваться такие связующие 8 обстоятельства как заинтересованность государства в применении своего права, правило «лучшей нормы», благоприятность результата, к которому приведет выбор того или иного материального права и т.п.
6. Надлежащим критерием деления связующих обстоятельств на объективные и субъективные является не возможность использования связующего обстоятельства для определения презюмируемого намерения или тесной связи, а его зависимость от воли сторон. При определении права, имеющего с отношением наиболее тесную связь, подлежат учету как объективные, так и субъективные связующие обстоятельства, так как в основе субъективных обстоятельств могут лежать объективные причины.
7. Деятельность судов и арбитражей по применению принципа наиболее тесной связи должна быть формально регламентирована. При определении права, с которым отношение имеет наиболее тесную связь, суд должен придерживаться следующей последовательности действий: а) установить все имеющиеся в деле связующие обстоятельства; б) проверить их распределение по разным правопорядкам и сравнить количество связующих обстоятельств с каждым правопорядком; в) оценить весомость каждого из связующих обстоятельств; г) определить соотношение качества (весомости) и количества связующих обстоятельств и на основании этого сделать аргументированный вывод о наличии наиболее тесной связи с конкретным правопорядком.
8. Выделяется два вида наиболее тесной связи: территориальная и экономическая на основе территориального и экономического критериев.
В первом случае устанавливается наиболее тесная связь отношения с территорией государства и применяется право этого государства. Во втором случае основным критерием нахождения связи выступает 9 коммерческий контекст связанных между собой контрактов. Наиболее тесная связь определяется через связь отношения с контрактом или группой контрактов, а затем применяется право, которому подчинены эти контракты или большая их часть.
9. Принцип наиболее тесной связи должен использоваться только для определения применимого к договору материального права. В противном случае полностью теряется его смысл, так как национальные коллизионные нормы могут отослать к любому праву, не имеющему никакой связи с общественным отношением.
10. Принцип наиболее тесной связи может использоваться не только в области договорных и внедоговорных гражданско-правовых отношений, но также при определении применимого права к брачно-семейным, наследственным, трудовым и иных видам отношений.
Структура диссертации соответствует целям исследования и состоит из введения, трех глав и заключения. Во введении обосновывается актуальность темы, степень ее изученности, теоретические и методологические основы исследования, научная новизна и положения, выносимые на защиту. В первой главе исследуется понятие наиболее тесной связи, история его возникновения и развития, рассматриваются предложенные варианты интерпретации, выясняется соотношение концепции наиболее тесной связи с классическими коллизионными принципами, иными теориями и доктринами в области способов определения применимого права. Вторая глава представляет собой анализ тройственного значения наиболее тесной связи: в качестве общего принципа международного частного права; как коллизионно-правового принципа; в качестве процессуальной категории. Третья глава содержит анализ сфер правового применения наиболее тесной связи в различных институтах и подотраслях международного частного
ВЫВОД ДИССЕРТАЦИИ по специальности "Гражданское право; предпринимательское право; семейное право; международное частное право", Буланов, Вадим Валентинович, Москва
Результаты исследования показывают, что принцип наиболее тесной связи может успешно применяться практически во всех сферах трансграничных частноправовых отношений, как в качестве общего принципа, так и в виде новой, более совершенной и современной коллизионной нормы, что указывает направление для дальнейшего развития отечественного законодательства.
Заключение
Подводя итоги исследования, необходимо отметить, что категория наиболее тесной связи - понятие неоднозначное, которое может приобретать разный смысл в зависимости от отводимой ему роли. С точки зрения правоведения представляется возможным говорить о концепции наиболее тесной связи как о самостоятельной, быстро развивающейся научной теории, набирающей все большую популярность. Некоторым вкладом в ее развитие выступает и данная работа. Что касается роли категории наиболее тесной связи в правовом регулировании, может быть выделено три основных формы реализации категории наиболее тесной связи.
Первостепенным по важности является воплощение категории наиболее тесной связи в качестве общего, основополагающего принципа международного частного права. В соответствии с этим пониманием, все международное частное право должно, в принципе быть ориентировано на отыскание и применение права, наиболее тесно связанного с данными отношениями. Для этого должны быть предназначены все коллизионные нормы и другие инструменты международного частного права. Если по какой-то причине методы международного частного права приводят к выбору иного права, чем то, которое имеет наиболее тесную связь с подлежащими регулированию отношениями, то этот результат не
205 Канашевский В.А. Указ. соч. - С. 598. соответствует общему принципу. Такой результат подлежит пересмотру и замене на другой, который приведет к применению права, имеющего объективно наиболее тесную связь с обусловленными общественными отношениями. Принцип наиболее тесной связи способствует решению проблемы обхода закона и служит разумным ограничителем автономии воли.
Другое, более традиционное значение категории наиболее тесной связи - это одна из гибких формул прикрепления, используемых в международном частном праве, коллизионно-правовой принцип. Это способ построения гибкой коллизионной нормы. Существенным затруднением выступает отсутствие четких критериев обнаружения наиболее тесной связи, поэтому на данном этапе необходимо взаимодействие с другими способами определения компетентного правопорядка, одним из которых выступает характерное исполнение.
Несмотря на то, что был изложен ряд идей относительно того, какие факторы, связующие обстоятельства подлежат учету при определении наиболее тесной связи, вопрос о них по-прежнему остается открытым. Существует такое многообразие связующих обстоятельств, которые в разных сферах общественных отношений могут быть различными, в силу развития технологий могут появляться новые связующие обстоятельства, которые невозможно предусмотреть, где бы то ни было.
Однозначно ответить на вопрос о том, какие из даже самых распространенных связующих обстоятельств суду следует учитывать при определении наиболее тесной связи, не представляется возможным. Этот вывод может сделать только суд, рассматривая конкретное дело, поскольку одни и те же связующие обстоятельства в различном контексте могут обладать как очень высокой степенью связующей силы, так и вообще ее не иметь.
Вместе с тем важно не смешивать принцип наиболее тесной связи с другими теориями, и не использовать факторы, которые не способствуют отысканию объективной связи, такие как заинтересованность государства в
133 применении своего права или выяснение какая из конкурирующих правовых норм является «лучшей» и т.п.
При делении связующих обстоятельств на объективные и субъективные, надлежащим критерием деления выступает их зависимость от воли сторон отношения. Субъективные факторы также подлежат анализу при определении наиболее тесной связи, так как в их основе могут лежать объективные причины и это также должно учитываться.
Никаким связующим обстоятельствам, в том числе и характерному исполнению, не должно придаваться заранее установленной силы, иначе это искажает принцип наиболее тесной связи, который основывается на необходимости принятия решения исходя из каждой уникальной совокупности обстоятельств дела. Гибкость данного принципа способствует наиболее адекватному правовому регулированию общественных отношений, а коллизионные нормы, построенные на нем не подвержены моральному устареванию.
Для того, чтобы принцип наиболее тесной связи применялся правильно, необходимо установить строго формальный порядок действий при установлении наиболее тесной связи, соблюдение которого судами предоставит возможность понять мотивы принятого решения и возможность аргументировано его обжаловать, если порядок не был соблюден.
Категория наиболее тесной связи также выступает принципом международного гражданского процесса, на основе которого устанавливается международная судебная юрисдикция по трансграничным гражданским делам.
БИБЛИОГРАФИЯ ДИССЕРТАЦИИ «Категория наиболее тесной связи в международном частном праве»
1. Литература на русском языке
2. Ануфриева Л.П. Международное частное право: В 3-х т. Том 1. Общая часть: учебник. М., 2002.
3. Асосков A.B. Принцип наиболее тесной связи в современном международном частном праве // Законодательство. 2010. - №11.
4. Асосков A.B. Основы коллизионного права. -М., 2012.
5. Афанасьева Е.Г. Российское и зарубежное деликтное право: основные различия // Законодательство. 2003. - № 6.
6. Ахрименко М.А. Концепции гибкого подхода к определению права, подлежащего применению к договорам, в современном коллизионном праве государств западной Европы и США: дисс. . канд. юрид. наук. М., 2006.
7. Богуславский М.М. Международное частное право: учебник / 6-е изд.-М., 2011.
8. Брун М.И. Публичный порядок в международном частном праве. Пг., 1916.
9. Бучило Н.Ф., Исаев И.А. История и философия науки. Учебное пособие. М., 2009.
10. Вольф М. Международное частное право / Пер. с англ. М., 1948.
11. Гегель. Г. Наука логики. В 3 т. Т. 3. М., 1972.
12. Гражданский процесс: учебник / под ред. А.Г. Коваленко, A.A. Мохова, П.М. Филлипова. М., 2008.
13. Гражданское право. Часть первая: учебник / Под ред. В.П. Мозолина, А.И. Масляева. М., 2008.
14. Ерпылева Н.Ю. Актуальные проблемы теории и практики международного гражданского процесса // Арбитражный и гражданский процесс. 2003.
15. Ерпылева Н.Ю. Международное частное право: учебник. -М., 2011.
16. Ефимова Л.Г. Банковские сделки. Комментарий законодательства и арбитражной практики. М., 2000.
17. Звеков В.П. Международное частное право: курс лекций. -М., 1999.
18. Звеков В.П. Международное частное право: учебник. 2-е изд. М., 2004.
19. Зыкин И.С. Развитие международного частного права в свете принятия части Третьей Гражданского Кодекса Российской Федерации // Государство и Право. 2002. - №12.
20. Из практики Морской арбитражной комиссии при Торгово-промышленной палате Российской Федерации. 2005 2010 годы / под ред. С.Н. Лебедева, А.И. Лободы, Д.Б. Филимонова. -М., 2011.
21. Испаева Г.Б. Особенности коллизионного регулирования договорных обязательств по законодательству Российской Федерации и Республики Казахстан // Журнал российского права. -2006.-К 9.
22. Каменецкая М.С. Международное частное право: учебно-практическое пособие. М., 2007.
23. Канашевский В.А. Международное частное право: учебник. 2-е изд. -М., 2009.
24. Канашевский В.А. Внешнеэкономические сделки: материально-правовое и коллизионное регулирование. М., 2008.
25. Кант И. Соч. в 6 т. Т. 1. М., 1964.
26. Кудашкин В.В. Актуальные вопросы международного частного права. М., 2004.
27. Кудашкин В.В. Актуальные проблемы доктрины обхода закона в международном частном праве // Законодательство. 2004 - №3.
28. Кудашкин В.В. Актуальные вопросы международного частного права М., 2004.
29. Кудашкин В.В. Правовое регулирование международных частных отношений. СПб., 2004.
30. Лейбниц Г. Соч. в 4 т. Т. 1. М., 1982.
31. Лунц Л.А. Курс международного частного права. М., 2002. - Т. 1.
32. Малкин О.Ю. Коллизионное регулирование наследственных отношений: несогласованность подходов. -М., 2007.
33. Мамаев А.А. Международная судебная юрисдикция по трансграничным гражданским делам: монография. М., 2008. -С.154.
34. Мансуров Г.З. Международный аккредитив: доктрина, нормотворчество и правоприменительная практика. М., 2004.
35. Марышева Н.И. Новые иностранные законы о международном частном праве // ВНИИ советского законодательства. Законодательство зарубежных стран. Обзорная информация. М., 1987.-Вып. 1.
36. Международное частное право: учебник / Под ред. Н.И. Марышевой. 3-е изд. -М., 2011.
37. Международное частное право: учебник / Под ред. Г.К. Дмитриевой. 3-е изд.-М., 2010.
38. Муранов А.И. "Обход закона" в международном частном праве: мнимость актуальности и надуманность проблем // Законодательство. 2004. - № 7, 8.
39. Нольдэ Б.Э. Очерк международного частного права // Лист Ф. Международное право в систематическом изложении. Юрьев, 1909.
40. Обзор судебной практики Федерального арбитражного суда Московского округа по рассмотрению дел с участием иностранных лиц // Вопросы правоприменения. Судебно-арбитражная практика Московского региона. — 2000. — № 2.
41. Патрикеев Е.А. Развитие международного частного права стран-членов Европейского Союза: на примере коллизионного права // Правоведение. 2006. - №5.
42. Перетерский И.С., Крылов С.Б. Международное частное право. М., 1925.
43. Теория государства и права: учебник / Под ред. О.В. Мартышина. — М, 2007.
44. Толочко О.Н. Принципы международного частного права // Белорусский журнал международного права и международных отношений. 2001. - №2.
45. Толстых B.JT. Коллизионное регулирование в международном частном праве: проблемы толкования и применения раздела VII части третьей ГК РФ. М., 2002.
46. Толстых B.J1. Нормы иностранного права в международном частном праве Российской Федерации. М., 2006.
47. Тригубович Н.В. Автономия воли в международном частном праве: автореф. дисс. . канд. юрид. наук. Саратов, 1999.
48. Федосеева Г.Ю. Брачно-семейные отношения как объект международного частного права Российской Федерации: дисс. . докт. юрид. наук. М., 2007.
49. Федосеева Г.Ю. Брачно-семейные отношения как объект международного частного права Российской Федерации: автореф. дисс. . докт. юрид. наук. М., 2007. - С. 15.
50. Ходыкин P.M. Критерий наиболее тесной связи в международном частном праве // Московский журнал международного права. — М., 2002.-№4.
51. Ходыкин P.M. Принципы и факторы формирования содержания коллизионных норм в международном частном праве: дисс. . канд. юрид. наук. М., 2005.
52. Шмиттгофф К.М. Экспорт: право и практика международной торговли / Пер. с англ. М., 1993.
53. Шулаков А.А. Коллизионные нормы, как выражение принципа «наиболее тесной связи» в международном частном праве // Право и образование. 2007. - № 10.
54. Шулаков А.А. Принцип наиболее тесной связи в международном частном праве: Монография. — М., 2012.
55. Юм Д. Соч. в 2 т. Т. 1. М., 1966.2. Иностранная литература
56. Пшеничнюк Д.В. Кол1зшний принцип тюного св'язку у М1ждународному приватному правк дисс. . канд. юрид. наук. -Киев, 2011.
57. Batiffol Н. Les Conflicts de Lois en matiere de Contracts. P., 1938.
58. Briggs A. The Conflict of Laws. 2-d ed. Oxford University Press, Chippenham, 2008.
59. Cavers D. A Critique of the Choice-of-Law Problem // Harvard Law Review 1933.-N47.
60. Cavers D. The choice of law process. N.Y.: University of Michigan, 1965; Currie B. Selected Essays on the Conflict of Laws. -N.C., 1963.
61. Cleve M. Shmittgoffs Select Essays on International Trade Law / ed. by Cheng C-J. London, 1988.
62. Conflict of Laws. / By E.F. Scoles, P. Hay, P.J. Borchers, S.C. Symeonides. 3-rd ed. St. Paul, Minn. - 2000.
63. Conflict of Laws: cases, comments, questions / by R.C. Cramton, D.P. Currie, H.H. Kay and L. Cramper. 5-th ed. 2001.
64. Collier J.G. Conflict of Laws / 3-d ed. Cambridge, 2001.
65. Dessemontet F. Conflict of Law for Intellectual Property in Cyberspace.
66. Dicey and Morris on Conflict of Laws/ 13-th ed., Vol. 2. London, 2000.
67. Fentiman R. The Significance of Close Connection // The Rome II regulation on the law applicable to non-contractual obligations: a new international litigation regime. 2009.
68. Fisher T.C., Cox S. Quick Review of Conflict of Laws. 3-d ed. 2001.
69. Gabartas H. The Law Applicable to Contractual Obligations: Comparative Ananlysis of Choice of Law Rules under Lithuanian and the United States Law//Jurisprudencija, 2002. -N. 31(23).
70. Geisler S. Die Engste Verbindung im Internationalen Privatrecht / Schriften zum Internationalen Recht. Berlin, 2001.
71. Gozlan A.Y. International Letters of Credit: Resolving Conflict of Law Disputes. 2-nd ed. The Hague: Kluwer Law International, 1999.
72. Kropholler J. Internationales Privatrecht, einschließlich der Grundbegriffe des Internationalen Zivilferfahrensrecht. 6. Aufl. Tübingen, 2006.
73. Leflar R. A Choice Conflicts Law: More on Choice Influencing Considerations // California Law Revue - 1966. Vol. 54.
74. Montenegro C.A.A., Le forum non conveniens á l'assaut des compétences exorbitantes: l'expérience panaméenne, Université Paris II., 2006.
75. Moss G. C. Lectures on International Commercial Law // Publications Series of the Institute of Private Law, University of Oslo. N. 162. -2003.
76. Moss G.C. Anglo-American Contract Models and the Norwegian or other Civilian Governing Law: Instruction and Method. Oslo, 2007.
77. Morris J.H.C. The Conflict of Laws. 3-d ed. - London: Stevens & Sons, 1987.
78. Morris J. The Conflict of Laws. London, 1993.
79. Savigny F.K. Private International Law. A Treatise on the Conflict of Laws, and the Limits of their operation in Respect of Place and Time / Translated, with notes, by W. Gutherie, Edinburgh London, 1869.
80. Shuhong Y., Yongping X., Baoshi W. The Closest Connection Doctrine in the Conflict of Laws in China // Chinese Journal of International Law. -2009.
81. Simson G.J. Issues and Perspectives in Conflict of Laws: cases and materials 3rd ed., Durham, North Carolina, 1997.
82. Spiro E. The evolution of the closest (most significiant) connection in the conflict of laws // Tydskrif vir hedendaagse Romeins-Hollandse reg. -1990.
83. Westlake J. A Tretaise on Private International Law or the Conflict of Laws. London, 1858.
84. Yongping X., Weidi L. Selected Topics on the Application of the CISG in China. 20 Pace ILR. 2008.3. Нормативные акты
85. Международные договоры и акты международных организаций
86. Конвенция ООН о договорах международной купли-продажи товаров // Ведомости СНД и ВС СССР. 1990. - № 23. - ст. 428.
87. Модельный ГК для стран СНГ // Межпарламентская Ассамблея государств участников Содружества Независимых Государств <http://www.iacis.ru>.
88. Регламент ЕС № 593/2008 от 17 июля 2008 г. о праве, применимом к договорным обязательствам (Рим I) // <http://europa.eu>.
89. Регламент ЕС № 864/2007 от 11 июля 2007 г. о праве, применимом к внедоговорным обязательствам (Рим II) // <http://europa.eu>.
90. Римская конвенция о праве, применимом к договорным обязательствам 1980 г. // <http://europa.eu>.
91. Межамериканская конвенция о праве, применимом к международным контрактам 1994 г. (неофициальный перевод с английского Н.Г. Вилковой) // <http://uristinfo.net>.
92. Convention on the Law Applicable to Contracts for the International Sale of Goods (concluded on 22 December 1986) // HCCH <http://www.hcch.net>.
93. Convention of 30 June 2005 on Choice of Court Agreements. // HCCH <http://www.hcch.net>.
94. Convention on the Law applicable to Matrimonial Property Regimes (Concluded on 14 March 1978) // HCCH <http://www.hcch.net>.
95. Convention on the Law applicable to Maintenance Obligations (Concluded on 2 October 1973) // HCCH <http://www.hcch.net>.
96. Convention on the Law applicable to Succession to the Estates of Deceased Persons (Concluded on 1 August 1989) // HCCH <http://www.hcch.net>.
97. Convention on the Law applicable to Trusts and on their Recognition (Concluded on 1 July 1985) // HCCH <http://www.hcch.net>.
98. EFTA Convention on Jurisdiction and the Enforcement of Judgments in Civil and Commercial Matters (Lugano) (concludet at Lugano on 16 September 1988)// <http://eur-lex.europa.eu>.32. Нормативные акты РФ
99. Арбитражный процессуальный кодекс Российской Федерации от 24.07.2002 N 95-ФЗ // СЗ РФ от 29 июля 2002 г. N 30. - ст. 3012.
100. Гражданский кодекс Российской Федерации (часть третья) от 26.11.2001 N 146-ФЗ // СЗ РФ от 03.12. 2001 г.-N49.-ст. 4552.
101. Гражданский процессуальный кодекс РФ от 14 ноября 2002 г. N 138-ФЗ // СЗ РФ от 18 ноября 2002 г. N 46. - ст. 4532.
102. Закон РФ от 07.07.1993 N 5338-1 (ред. от 03.12.2008) «О международном коммерческом арбитраже» // Ведомости СНД и ВС РФ, 12.08.1993. N 32. - ст . 1240.
103. Кодекс торгового мореплавания Российской Федерации // СЗ РФ. -1999 r.-N 18.-Ст. 2207.
104. Семейный кодекс Российской Федерации от 29 декабря 1995 г. N 223-Ф3 // СЗ РФ от 1 января 1996 г. N 1. - ст. 16.
105. Трудовой кодекс Российской Федерации от 30 декабря 2001 г. N 197-ФЗ // СЗ РФ от 7 января 2002 г. N 1 (часть I) ст. 3.
106. Нормативные акты иностранных государств
107. Гражданский кодекс Республики Казахстан (Особенная часть) от 01.07.1999 N 409 (по состоянию на 02.08.2011) // Электронное правительство Республики Казахстан <http://www.e-gov.kz>.
108. Закон о международном частном праве Великобритании 1995 г. // <http://www.legislation.gov.uk>.
109. Кодекс международного гражданского права Республики Болгария от 17.05.2005 (ред. от 23.06.2009) // <http://www.kenarova.com>.
110. Restatement of Conflict of Laws, Second (1971).
111. Судебная практика 4.1. Российская судебная и арбитражная практика
112. Постановление Десятого арбитражного апелляционного суда от 25 июня 2007 г. по делу № А41-К 1-20326/06 // СПС «Консультант Плюс».
113. Постановление Тринадцатого арбитражного апелляционного суда от 11 ноября 2011 г. по делу № А21-3029/2011 // СПС «Консультант Плюс».
114. Постановление Третьего Арбитражного Апелляционного суда от 12 января 2011 г. по делу № АЗЗ-4642/2010 // СПС «Консультант Плюс».
115. Постановление Десятого арбитражного апелляционного суда от 14 февраля 2012 г. по делу № А41-20318/11// СПС «Консультант Плюс».
116. Постановление Второго арбитражного апелляционного суда от 18 января 2012 г по делу N А17-1548/2011// СПС «Консультант Плюс».
117. Решение МКАС при ТПП РФ от 26.01.98 по делу № 76/1997 / СПС «Консультант Плюс».
118. Решение МКАС при ТПП РФ от 23.03.99 по делу № 265/1997 / СПС «Консультант Плюс».
119. Решение МКАС при ТПП РФ от 31.01.2000 (Дело N 305/1998) / СПС «Консультант Плюс».
120. Решение МАК при ТПП РФ от 24.05.2006 г. по делу № 16/2005 // Из практики МАК при ТПП РФ за 2005-2009 годы. М., 2011.
121. Решение МАК при ТПП РФ от 19.09.2007 г. по делу № 7/2006 // Из практики МАК при ТПП РФ за 2005-2009 годы. М., 2011.
122. Иностранная судебная и арбитражная практика
123. Дело № 8472, Арбитраж МТП // 126 Journal du droit International 1066 (1999).
124. Дело № 8113, Арбитраж МТП (1995 г.) // XXI Yearbook Coom. Arb'n 324 (2000).
125. Assunzione 1953. // Chishire J. The significance of Assunzione // BYBIL. 1955/56.-P. 123.
126. Babcock v. Jackson 191 N.E.2d 279 (N.Y. 1963) // <www.nycourts.gov>.
127. Bank of Baroda v Vysya Bank Ltd 1994. 2 Lloyd's Rep 87.
128. Bonython v Commonwealth of Australia 1951. AC 202.
129. Boys v. Chaplin 1971. AC 356.
130. CMA CGM v. Shabdong Dongfang International Trade Corp., Ltd (2002) No. Lu-Min-Si-Zhong-Zi (Shandong Higher Court Final Trial).
131. Coast Lines v Hudig & Veder Chartering N.V. (1972) // Ходыкин P.M. Указ. соч.-С. 213.
132. Compagnie Tunisienne de Navigation S.A. v. Compagnie d'Armement Maritime S.A. (1971) // Ходыкин P.M. Указ. соч. С. 213.
133. Credit Lyonnais v New Hampshire Insurance Co 1997. 2 Lloyd's Rep 1 (CA).
134. Dym v. Gordon 16 N.Y.2d 120 (1965) // Conflict of Laws. / By E.F. Scoles, P. Hay, P.J. Borchers, S.C. Symeonides. Minn. 2000.
135. El Ajou v Dollar Land Holdings olc 1993. 3 All ER 717.
136. Foster v. Legget (1972) // G.J. Simson. Issues and Perspectives in Conflict of Laws. 1997, P. 4.
137. Gulf Oil Corp. v. Gilbert 330 U.S. 501 (1947).
138. Gutnick v Dow Jones Co Tnc 2005. HCA 56, (2002) 210 CLR 375.
139. Harding v. Wealands 2005. 1 All ER417, 424 (CA).
140. Hurtado v. Superior Court, 522 P.2d 666 (Cal. 1974).
141. Johnson v. Coventry Churchill Ltd. 1992. 3 All ER 14.
142. Kilberg v. Northeast Airlines, Inc., 172 N.E.2d 526 (N.Y. 1961).
143. Lawrence v. Lawrence 1985. // Канашевский В.А. Указ. соч. С. 588.
144. Macey v. Rozbicki, 18 N.Y.2d 289, 274 N.Y.S.2d 591, 221 N.E.2d 380 (1966).
145. Norsk Hoyesterett (kjennelse) // HR-2006-01492-U Rt-2006-1008.
146. P&O Neddloyd BV Chinese Shipping Company Ltd v. Adilan S.A. Corp. Ltd/ (2001) No. Lu-Jing-Zhong-Zi (Shandong Higher Court Final Trial).
147. Pt Pan Indonesia Bank Ltd TBK v. Marconi Communications International Ltd 2005. EWCA Cov 422.
148. Sayers v. International Drilling Co. NV 1971. 1 WLR 1176 (CA).
149. The Mahkutai 1996. AC 650 (PC).
150. Tzortzis v. Monark Line A/B (1968) 1 W.L.R 406.
151. Whitworth Street Estates (Manchester) Ltd. V. James Miller & Partners Ltd. (1970) //Ходыкин P.M. Указ. соч. С. 213.
