Культурное измерение уголовно-правовых и криминологических исследований: теоретические и практические аспектытекст автореферата и тема диссертации по праву и юриспруденции 12.00.08 ВАК РФ

АВТОРЕФЕРАТ ДИССЕРТАЦИИ

по праву и юриспруденции на тему «Культурное измерение уголовно-правовых и криминологических исследований: теоретические и практические аспекты»

На правах рукописи

Бибик Олег Николаевич

КУЛЬТУРНОЕ ИЗМЕРЕНИЕ УГОЛОВНО-ПРАВОВЫХ И КРИМИНОЛОГИЧЕСКИХ ИССЛЕДОВАНИЙ: ТЕОРЕТИЧЕСКИЕ И ПРАКТИЧЕСКИЕ АСПЕКТЫ

Специальность: 12.00.08 - уголовное право и криминология; уголовно-исполнительное право

11 авг т

АВТОРЕФЕРАТ

диссертации на соискание ученой степени доктора юридических наук

Екатеринбург

2015

005561416

Работа выполнена на кафедре уголовного права и криминологии федерального государственного бюджетного образовательного учреждения высшего профессионального образования «Омский государственный университет им. Ф.М. Достоевского»

Научный

консультант: главный научный сотрудник отдела проблем прокурорского надзора и укрепления законности в сфере уголовно-правового регулирования, исполнения уголовных наказаний и иных мер уголовно-правового характера НИИ Академии Генеральной прокуратуры Российской Федерации, доктор юридических наук, профессор Пикуров Николай Иванович

Официальные оппоненты:

Заведующий кафедрой уголовного права Российского государственного педагогического университета им. А.И. Герцена, доктор юридических наук, профессор Гилннский Яков Ильич

Профессор кафедры уголовного права и криминологии Московского государственного университета

им. М.В. Ломоносова, доктор юридических наук, доцент Серебренникова Анна Валерьевна

Заведующий кафедрой деликтологии и криминологии Юридического института Сибирского федерального университета, доктор юридических наук, профессор Щедрин Николай Васильевич

Ведущая организация: федеральное государственное бюджетное образовательное учреждение высшего профессионального образования «Самарский государственный университет»

Защита состоится 27 ноября 2015 г. в 10-00 на заседании диссертационного совета Д 212.282.03 на базе Уральского государственного юридического университета по адресу: 620137, г. Екатеринбург, ул. Комсомольская, д. 21, зал Ученого совета.

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Уральского государственного юридического университета и на сайте http://www.usla.ru

Автореферат разослан <££>> ¿^//-Я 2015 г.

Ученый секретарь диссертационного совета доктор юридических наук, профессор

З.А. Незнамова

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Актуальность темы исследования. Методология юридических исследований достаточно разработана. Между тем в силу развития науки назрела необходимость поиска новых направлений, прежде всего, на стыке научных специальностей. В свое время были предложены исторический, социологический, психологический подходы к изучению права. Сегодня одной из центральных становится проблематика, лежащая в плоскости взаимодействия юриспруденции и культурологии, все больше внимания уделяется рассмотрению права как культурного феномена.

В гуманитарной науке, прежде всего культурологии, социологии, психологии, лингвистике, накоплен солидный багаж знаний о культуре. Установлено, что человек тесно связан с культурой, которая наряду с природой и обществом выступает в качестве среды его жизнедеятельности. Поэтому он должен рассматриваться не только как общественное, но и как культурное существо (homo culturalis). Человек не только создает, творит культуру, но и находится под постоянным воздействием своего творения. Культура детерминирует поведение человека, программирует его. Культурно-исторической школе психологии удалось доказать, что структура и развитие психических процессов человека порождаются культурно опосредованной исторически развивающейся практической деятельностью. Выводы о культурной детерминированности поведения человека были сделаны также в других областях научного знания, в частности в социологии и экономической теории.

Культурологический подход вполне может найти применение не только в общей теории права, но и в уголовном праве, а также криминологии. Преступление, будучи разновидностью человеческой деятельности, неразрывно связано с культурой, которая способна не только детерминировать его, но и противодействовать совершению преступления. Уголовное наказание тесно связано с культурой, всесторонне обусловлено ею. Поэтому очевидно, что научные исследования в области уголовного права и криминологии должны осуществляться также на основании культурологического подхода к решению изучаемых ими проблем.

Актуальность исследований проблем уголовного права и криминологии в культурологическом аспекте с каждым годом возрастает. Процесс глобализации активно влияет на преступность, непосредственно обусловливая конфликт культур и совершение преступлений, в том числе экстремистской направленности. Диктует необходимость принимать во внимание особенности культуры и развитие международного права, которое тесно взаимодействует с национальными правовыми системами, имеющими указанные особенности, а также непосредственно регулирует отношения, связанные с ответственностью за совершение международных преступлений и имеющие культурную специфику.

Миграционные процессы, многократно увеличившиеся контакты между представителями различных культур актуализировали не только проблемы межкультурной компетентности, но и потребность выработки подхода в

отношении преступлений, совершенных в силу особенностей культуры в связи с незнанием уголовного закона или его сознательным игнорированием. Учитывая многонациональный состав народа России, а также принимая во внимание немалое количество мигрантов, регулярно пребывающих в нашу страну, решение данной проблемы представляется особенно важным.

Степень разработанности темы исследования. Культурологический подход уже успешно применяется в науках криминального цикла как зарубежными, так и отечественными учеными, в особенности в криминологии. Например, в США и Великобритании данная область знаний, динамично развивающаяся в рамках криминологии, именуется «Cultural Criminology», в Германии - «Kulturkriminologie». Указанное направление в российской науке называется по-разному: «культуральная криминология», «криминокультурология». По аналогии с термином «социология преступности», данное направление криминологии предлагается именовать культурологией преступности. Термин «культурология преступности» можно рассматривать как наименование культурологического направления в криминологии. В качестве наименования соответствующего направления в уголовном праве предлагается использовать термин «культурология уголовного права».

Культурологический подход в уголовном праве и криминологии как в России, так и за рубежом является достаточно малоразработанным. Этот факт объясняется относительно небольшим количеством работ по указанной теме в общей теории права. Первые исследования взаимосвязи права и культуры появляются еще в начале XX в. Но только в конце прошлого века ученые признали потребность в культурологии права как в самостоятельной области юридической науки. Одна из причин недостаточной проработанности указанной проблематики - отсутствие системных межотраслевых исследований, в рамках которых получили бы отражение накопленные в психологии, социологии, культурологии знания о роли культуры в жизни человека.

Вышеизложенные обстоятельства предопределили отсутствие специальных работ, посвященных обоснованию возможности применения культурологического подхода в уголовном праве и криминологии. Между тем есть целый ряд общетеоретических исследований по данной проблеме, в том числе таких авторов, как А.И. Гусейнов (право как феномен культуры), А.И. Ковлер, О.А. Пучков, Н. Рулан (юридическая антропология), Г.В. Мальцев (культурные традиции права), В.П. Сальников (правовая культура), А.П. Семитко (развитие правовой культуры как правовой прогресс), И. Л. Честнов (принцип диалога в современной теории права, культурологическое измерение права). Необходимо отметить работы, в которых рассматриваются отдельные проблемы уголовного права и криминологии через призму культуры. В числе авторов данных исследований следует отметить, в частности, М.С. Гринберга (уголовное право как феномен культуры), Я.И. Гилинского (преступность как социальный конструкт), М.П. Клейменова (этнокриминология), В.В. Кулыгина (этнокультура уголовного права), В.Ф.

Пирожкова, В.М. Анисимкова, Д.А. Корецкого, О.В. Старкова, А.Н. Олейника (криминальная субкультура), В.А. Пономаренкова (этносоциальная детерминация уголовно-процессуального доказывания). Кроме того, по рассматриваемой теме проведены исследования в рамках других отраслей права (например: Сазонникова Е.В. Наука конституционного права России и концепт «культура»: вопросы теории и практики. Дисс. ... д-ра юрид. наук. М., 2012).

Среди зарубежных авторов можно отметить A.D. Renteln, J. Van Broeck (защита от уголовного преследования ввиду особенностей культуры -«Cultural Defence»), Е. Hilgendorf, В. Valerius, Т. Frischknecht (культурный фон преступника, укоренение преступника в чужой культурной среде, учет культурных ценностных представлений в уголовном праве, культурно детерминированные преступления). М. Presdee, J. Ferrell, К. Hay ward, J. Young

(«Cultural Criminology»).

Объект и предмет исследования. Объектом исследования выступают общественные отношения, отражающие взаимосвязь культуры, уголовно-правового регулирования и преступности, возникающие в процессе нормотворчества, правоприменения в сфере уголовного права, борьбы с преступностью.

Предметом исследования явились:

- источники уголовного права РФ и зарубежных стран;

- памятники права, в том числе Дхармашастра Ману («Законы Ману»), законы Хаммурапи, Уголовные установления китайской династии Тан (Тан люй шу и), источники римского, русского уголовного права;

- материалы отечественной и зарубежной судебной практики;

- данные официальной статистики, а также социологических, культурологических, психологических, уголовно-правовых и криминологических исследований;

- научные исследования (монографии, комментарии, статьи) по

разрабатываемой проблеме.

В работе приводятся аргументы, обосновывающие, что уголовное право является неотъемлемой составной частью общего культурного пространства. В связи с этим все без исключения институты уголовного права в той или иной степени оказываются под воздействием культуры. Принимая во внимание задачи настоящего исследования, выделяется ряд уголовно-правовых категорий, наглядно отражающих взаимосвязь культуры и уголовного права, наиболее насыщенных культурными особенностями, на примере которых будет рассматриваться соответствующая проблематика. К данным категориям относятся преступление, включая институты вины, вменяемости, а также наказание. В рамках криминологической проблематики культурологический подход концентрируется на взаимосвязи, которая существует между преступностью, мерами по ее предупреждению и основными формами, видами культуры. К числу последних относятся массовая, этническая, официальная и народная (неофициальная) культуры, преступная субкультура, материальная культура.

Цель исследования состоит в обосновании и разработке культурологического подхода, который может применяться при исследовании проблем уголовного права и криминологии. Следует определить место данного подхода в изучении названных проблем, в том числе применительно к основным школам и направлениям (классическая, антропологическая, социологическая, школа новой социальной защиты и др.). Необходимым представляется исследование междисциплинарных связей науки уголовного права, криминологии и других областей научного знания, которые изучают культуру. С учетом поставленной цели определена тема диссертационного исследования, в котором культурное измерение уголовно-правовых и криминологических исследований понимается как определение роли и значения культуры, рассматриваемой в качестве среды жизнедеятельности человека, в изучении и решении проблем, стоящих перед уголовным правом и криминологией.

Достижение указанной цели предопределило постановку и решение следующих задач:

1) обоснование актуальности применения культурологического подхода при исследовании проблем уголовного права и криминологии;

2) рассмотрение преступления как феномена культуры, формы ее проявления, а также влияния культуры, ее особенностей на процессы криминализации и декриминализации деяний;

3) исследование субъекта преступления через призму процесса его инкультурации, анализ влияния культуры на формирование личности преступника;

4) аргументирование понимания вины как психического отношения к поступку, опосредованного культурными ценностями;

5) определение уголовного наказания как специфического культурно организованного поведения, реакции на преступление;

6) анализ особенностей культуры, которые проявляются при совершении преступления, культурно обусловленных преступлений;

7) исследование проблемы взаимодействия международного и национального уголовного права с учетом неоднородности культуры;

8) установление культурных детерминант преступности, в том числе анализ типологии культур, их влияния на преступность;

9) изучение взаимосвязи культурной динамики, истории развития культуры и преступности, выработка мер по предупреждению преступности, основанных на культурных факторах.

Методология и методы исследования. В качестве методологической основы диссертационного исследования выступает совокупность общенаучных и частнонаучных методов научного познания, включая диалектический, исторический, логический, конкретно-социологический, статистический, системно-структурный, формально-догматический, сравнительно-правовой методы научного познания.

В диссертационном исследовании применяется подход, выработанный в культурно-исторической психологии (Л.С. Выготский). Выбор данного подхода

как фундамента для проведения исследования объясняется системностью культурно-исторической психологии, глубокой проработанностью в ней вопросов, связанных с ролью культуры в жизни человека. В других направлениях (школах) психологии в основном исследуются культурные различия, что существенно ограничивает их познавательный потенциал. Согласно культурно-исторической психологии, культурная форма поведения, осуществляемая посредством высшей психической функции, предполагает не простое отношение стимул-реакция, а его опосредование знаком (символом) . Назначение знаков (символов), выступающих в качестве артефактов культуры, состоит в том, что они воздействуют на поведение человека, делают его культурно организованным. В уголовном праве предложенный подход выражается в понимании преступления и наказания как культурно организованного поведения, подпадающего под действие норм уголовного права. Наказание выступает в качестве реакции на преступление (стимул), опосредованной нормами уголовного права, играющими роль знаков (символов). В этой связи лишенное знаковой (символической) основы человеческое поведение, не являющееся культурно организованным, не рассматривается как преступление (например, поступок невменяемого лица). Теоретическая база исследования представлена научными трудами:

- по педагогике, психологии и физиологии (Ю.И. Александров, А.Г. Асмолов, Л.И. Божович, Л.С. Выготский, С.И. Гессен, М. Коул, К. Левин, А.Р. Лурия, A.C. Макаренко, Д. Мацумото, И.П. Павлов, К.Д. Ушинский, Б.Д. Эльконин и др.);

- по социологии, культурологии и лингвистике (М.М. Бахтин, В.А. Бачинин, П.С. Гуревич, Э. Дюркгейм, А.И. Кравченко, К. Леви-Стросс, Ю.М. Лотман, Б. Малиновский, Т. Парсонс, М.К. Петров, А.П. Садохин, НА. Сорокин, Ф. Соссюр, С.Г. Тер-Минасова, Ф. Фукуяма, Н.Г. Щитов и др.);

- по экономике (A.A. Аузан, Ю.В. Латов, К. Маркс и др.);

- по теории права (Т.К. Гинс, Г.Д. Гурвич, А.И. Гусейнов, А.И. Ковлер, Н.М. Коркунов, Г.В. Мальцев, Н. Неновски, Е.Б. Пашуканис, Л.И. Петражицкий, A.B. Поляков, Г. Радбрух, Н. Рулан, В.П. Сальников, А.П. Семитко, М.А.Супатаев, В.М. Сырых, И.Л Честнов, и др.);

- по уголовному праву и криминологии (Ч. Беккариа, И. Бентам, М.С. Гринберг, Я.И. Гилинский, А.И. Долгова, В.К. Дуюнов, А.Э. Жалинский, С.М. Иншаков, М.П. Клейменов, Н. Кристи, В.Е. Квашис, И.Я. Козаченко, В.Н. Кудрявцев, Н.Ф. Кузнецова, В.В. Кулыгин, А.И. Марцев, С.Ф. Милюков, A.B. Наумов, И.С. Ной, А.И. Рарог, A.B. Серебренникова, Н.С. Таганцев, Б.С. Утевский, Г. С. Фельдштейн, Э. Ферри, И.Я. Фойницкий, М.Д. Шаргородский, Н.В. Щедрин и др.).

Нормативную базу исследования составили:

1) источники уголовного права РФ, а также иных отраслей российского

права;

1 В работе термины «знак» и «символ» используются в качестве синонимов.

2) источники уголовного права зарубежных стран, включая уголовное законодательство Аргентины, Бельгии, Великобритании, Голландии, Дании, Зимбабве, Израиля, Испании, Индии, Йемена, Казахстана, Кореи, Китая, Кении, Перу, США, Турции, Узбекистана, ФРГ, Франции, Чили, ЮАР, Японии;

3) международные договоры.

В исследовании был сделан акцент на изучении правовых актов, регулирующих общественные отношения с учетом культурных особенностей соответствующих субъектов.

Эмпирическую базу исследования составили:

1) опубликованные статистические данные о преступности в Российской Федерации и зарубежных странах;

2) разъяснения и материалы судебной практики, в том числе решения Конституционного Суда РФ, Верховных Судов СССР, РСФСР, Российской Федерации, размещенные в сети «Интернет», справочной правовой системе «Консультант Плюс» (всего названные базы данных насчитывают более 100000 судебных актов по уголовным делам, которые были подвергнуты анализу), судебные акты по уголовным делам, доступные в государственной автоматизированной системе «Правосудие», включая решения федеральных судов общей юрисдикции, мировых судей субъектов РФ;

3) судебные акты судов иностранных государств, в том числе Германии, Швейцарии, США, Великобритании, Канады, Австралии;

4) судебные акты международных юрисдикционных органов, в том числе Специального суда по Сьерра-Леоне, Европейского Суда по правам человека;

5) результаты опросов ВЦИОМ, посвященных изучению общественного мнения о допустимости смертной казни, об уровне безопасности личности и деятельности органов внутренних дел РФ, об уровне защищенности граждан от террористической угрозы;

6) аналитические материалы, в том числе Доклад Комиссии по реформе австралийского права «Multiculturalism and the Law», посвященный учету особенностей культуры в праве (1992), доклады должностных лиц ООН по вопросу о современных формах расизма, расовой дискриминации, ксенофобии и связанной с ними нетерпимости, материалы, подготовленные рядом иностранных органов государственной власти, научных организаций, посвященные преобразованию окружающей материальной среды в целях предупреждения преступности;

.7) публикации в российских и зарубежных СМИ, посвященные преступлениям, обусловленным особенностями культуры виновного, резонансным преступлениям, влиянию культуры на преступность;

8) результаты двух социологических опросов, проведенных автором по специально разработанным анкетам (опросы проводились среди студентов юридического факультета Омского государственного университета им. Ф. М. Достоевского, опрошено 540 респондентов).

В диссертации также использованы результаты эмпирических исследований других авторов.

Научная новизна исследования заключается в разработке нового культурологического подхода в уголовном праве и криминологии, определении его концептуальных основ, существенных черт, принципиальных отличий от смежных подходов (этнологический, социологический, сравнительно-правовой, антропологический). На базе предложенного подхода выявлены наиболее важные закономерности, касающиеся роли культуры в уголовно-правовом регулировании, формировании основных категорий уголовного права, включая преступление, наказание, вину, вменяемость, в сфере борьбы с преступностью.

Научная новизна также нашла отражение в представленных и обоснованных теоретических положениях, предложениях по совершенствованию уголовно-правового регулирования, повышению эффективности противодействия преступности как на национальном, так и на международном уровне с учетом неоднородности культуры.

Научная новизна диссертационного исследования конкретизируется в следующих выносимых на защиту основных положениях, являющихся новыми или содержащих элементы новизны:

1. Развитие гуманитарной науки, накопившийся в ней объем знаний о культуре, ее роли в жизни человека и общества закономерно предопределили формирование соответствующего направления исследований не только в общей теории права (культурология права), но и в уголовном праве (культурология уголовного права), а также в криминологии (культурология преступности). Применение культурологического подхода является основой для построения новой концепции правопонимания, в рамках которой уголовно-правовая и криминологическая проблематика рассматриваются через призму культуры, ее значения в регулировании общественных отношений.

2. Аргументируется, что преступление в культурологическом понимании представляет собой, прежде всего, культурно организованное поведение, то есть поступок человека, квалифицируемый в качестве нарушения посредством норм, выработанных в рамках конкретной культуры. Преступление, являясь культурным феноменом, имеет культурный контекст, культурный фон. Признание деяния преступным либо непреступным в процессе применения уголовно-правовой нормы, в первую очередь содержащей оценочные понятия, зависит от культурного контекста, в котором оно совершается. Как следствие, квалификация преступлений неразрывно связана с учетом особенностей культуры, в рамках которой происходит реализация уголовно-правовой нормы.

3. Обосновывается, что криминализация деяний, определение приоритетов уголовно-правовой охраны осуществляются под влиянием системы культурных ценностей. Культурной обусловленностью криминализации также объясняется неоднородность уголовно-правовых запретов в различных странах, поскольку процесс криминализации

обусловлен культурными доминантами, выражающими специфику культуры. В этой связи предлагается одним из принципов криминализации деяний признать учет законодателем культурных ценностей, присущих правовой системе, ее культурной самобытности.

Необходимо разграничивать деяния, криминализированные с учетом культурных универсалий, посягающие на правовые блага, признаваемые независимо от культурной специфики правовой системы, и деяния, криминализированные под влиянием культурной доминанты, которые посягают на общественные отношения, отражающие культурные особенности соответствующей правовой системы. В этой связи предлагается в качестве рекомендаций судебной практике принимать во внимание неосведомленность субъекта в отношении особенностей культуры, детерминирующих уголовно-правовые запреты, которая должна рассматриваться либо как основание для признания деяния совершенным невиновно, либо как смягчающее обстоятельство при решении вопроса о назначении наказания. Ошибку в запрете следует учитывать при совершении деяний второй категории, тогда как в отношении первой категории преступлений должна действовать презумпция осведомленности лица о недопустимости совершения соответствующих поступков.

4. Предложено рассматривать вменяемость субъекта преступления через призму процесса его инкультурации посредством освоения в достаточной мере культуры, содержащей соответствующие уголовно-правовые нормы, приобщения к ней. Успешность инкультурации является условием эффективности противодействия преступности. Она также должна приниматься во внимание в рамках учета личности преступника, который не в полной мере обеспечивается в современном российском уголовном праве.

5. Аргументируется, что формы вины в уголовном праве базируются на культурных ценностях, опосредующих вывод об упречности соответствующего психического отношения субъекта к преступному деянию и его последствиям, заслуживающего реакции в виде мер государственного принуждения. В связи с этим критерии, исходя из которых конструируются формы вины, требования к невиновному поведению, основываются на системе культурных ценностей.

6. Доказывается, что уголовное наказание, будучи культурно организованным поведением, представляет собой реакцию государства на совершенное преступление, основанную на культурных нормах и ценностях. Оно имеет знаковую сущность, поскольку наказанием неблагоприятное последствие становится исключительно в силу символического осмысления данного акта, специфического психического отношения к нему, а вовсе не ввиду физического воздействия на человека.

Будучи реакцией, уголовное наказание имеет ряд характеристик, среди которых особо выделяются: 1) время реакции (период времени между возникновением стимула и ответной реакцией на него, соответственно совершением преступления и назначением, применением наказания), которое находит отражение в давности в уголовном праве; 2) сила реакции

(адекватность реакции по отношению к интенсивности стимула, ее соразмерность стимулу, то есть адекватность наказания совершенному преступлению), которая проявляется в таком признаке преступления, как наказуемость; 3) форма и содержание реакции, в связи с чем в наказании выделяются две стороны - физическая, в рамках которой наказание оказывает воздействие на организм человека, и психическая, предполагающая специфические переживания, связанные с осмыслением факта применения наказания, его воздействия. Как сила воздействия наказания, так и его эффективность состоят, не в собственно физическом воздействии (телесные повреждения, мучения и т. п.), а в воздействии на психику человека. Поэтому психическая сторона уголовного наказания является определяющей.

7. Обосновывается, что система целей уголовного наказания является динамичной и закономерно эволюционирует, наряду с самим наказанием, подчиняясь при этом общим процессам, происходящим в культуре. Необходимо выделять следующие этапы эволюции системы целей уголовного наказания, на которых соответственно определяются в качестве доминирующих такие цели, как: 1) защита; 2) возмездие; 3) предупреждение преступлений; 4) ресоциализация преступников. В соответствии с предложенным подходом доказывается, что ранее доминировавшие цели наказания не исчезают, а «наслаиваются» на новые. Игнорирование законодателем какой-либо цели чревато серьезными негативными последствиями. В этой связи предлагается: 1) включить в число целей наказания, закрепленных в ст. 43 УК РФ, защиту человека и гражданина, общества и государства от преступных посягательств; 2) с учетом состояния преступности в России в целях защиты человека и гражданина, общества и государства от преступных посягательств шире использовать наказания, связанные с реальным лишением свободы, при совершении особо тяжких преступлений, в особенности лицами, имеющими судимость, если в качестве последствия выступает смерть потерпевшего, причинение тяжкого вреда его здоровью, либо существует угроза наступления данных последствий.

8. С учетом сравнительно-правового анализа установлено, что особенности культуры виновного, а в некоторых случаях также и потерпевшего имеют существенное значение для решения вопроса о привлечении субъекта к уголовной ответственности, назначении наказания. Имеется противоречие в восприятии конкретных деяний в качестве преступления ввиду особенностей культуры. В зарубежном уголовном праве используется термин «преступление (правонарушение), обусловленное культурой», «культурно мотивированное преступление», под которым предложено понимать поступок представителя культуры меньшинства, признаваемый преступлением в правовой системе доминирующей культуры.

9. Доказывается, что в современных правовых системах сформировались следующие направления, в рамках которых принимаются во внимание особенности культуры (исходя из способа учета названных особенностей):

1) учет законодателем культурных различий при регулировании

общественных отношений - стратегическое направление противодействия преступности, продуцируемой конфликтом культур, - в целях избежать криминализации соответствующих культурных практик;

2) предоставление этническим меньшинствам определенных юрисдикционных полномочий по разрешению конфликтных ситуаций;

3) формальное закрепление в уголовном законе культурных особенностей в качестве обстоятельств, исключающих ответственность, смягчающих или отягчающих наказание;

4) выработка в рамках доктрины и судебной практики правил, рекомендаций по учету особенностей культуры в качестве обстоятельства, исключающего уголовную ответственность, смягчающего или отягчающего наказание.

Ведущую роль в указанной выше сфере играют доктрина и судебная практика. Например, в доктрине англо-американского права разработана концепция защиты от уголовного преследования, обусловленной особенностями культуры (cultural defence). В основном особенности культуры виновного как смягчающее обстоятельство учитываются в зарубежном уголовном праве при назначении наказания. Данные особенности исключают уголовную ответственность лишь при наличии юридической ошибки ввиду непреодолимого незнания требований уголовного закона.

Изучение зарубежного уголовного права, практики применения его норм показало, что в отдельных случаях, преимущественно при совершении «преступлений ненависти» (по мотивам расовой, религиозной, национальной ненависти или вражды), особенности культуры учитываются в качестве обстоятельств, отягчающих наказание. Кроме того, под влиянием неудач политики мультикультурализма криминализируются культурные практики, которые ранее не были запрещены законом (например, ношение хиджаба в странах Западной Европы).

10. Аргументируется, что в зарубежном уголовном праве сформировались два подхода к проблеме учета особенностей культуры в отношении мигрантов, представителей культурных меньшинств: 1) этнографический, основанный на распространении на виновного культурных особенностей, присущих представителям соответствующей социальной группы, этнических, культурных стереотипов; 2) индивидуально-психологический, предусматривающий исследование роли культурных факторов в конкретном преступлении с учетом индивидуальных особенностей виновного субъекта, оценки силы принуждения со стороны культуры. Более обоснованным является второй подход.

11. Доказывается, что в отечественном уголовном праве культурные особенности также принимаются во внимание законодателем и правоприменителем. Причем подходы к решению данной проблемы исторически изменчивы, что обусловлено как в целом трансформацией политической системы страны, так и изменением содержания национальной политики. В российской судебной практике формальная принадлежность лица к социальной (этнической, религиозной) группе, в которой имеют место

соответствующие культурные особенности, не является определяющим фактором. Основной акцент делается на выяснении роли указанных особенностей при совершении преступления. Между тем нередко допускается формальный подход в решении данной проблемы.

12. Обосновывается, что при криминализации деяний международное право должно иметь приоритет перед национальным уголовным законодательством только тогда, когда речь идет о защите общечеловеческих ценностей. Во всех иных случаях криминализация деяний, которая предусматривается международно-правовыми нормами, должна проводиться с учетом особенностей культуры государства (принцип культурного суверенитета), что предполагает приоритет национального законодательства.

В отношении преступлений международного характера необходимо в полном объеме принимать во внимание особенности культуры, тогда как применительно к международным преступлениям особенности культуры должны учитываться только в целях правильной квалификации преступного деяния. Международные преступления причиняют исключительные последствия, в связи с чем требуется нивелировать культурные различия в ходе борьбы с ними и не учитывать данные различия в качестве обстоятельства, исключающего уголовную ответственность или смягчающего наказание.

13. Изучение уголовно-правовой и криминологической проблематики должно осуществляться через призму форм и видов культуры, среди которых особое значение имеет массовая культура. Формирование массовой культуры сыграло важную роль в осознании наличия такого социального явления, как преступность. Кроме того, современная массовая культура в значительной степени подвержена серьезному влиянию криминальной субкультуры, в результате чего она непосредственно используется при совершении преступлений (например, СМИ), а также является одним из факторов, детерминирующих их совершение. Уголовное право также взаимосвязано с массовой культурой, поскольку имеет все необходимые атрибуты феномена массовой культуры.

14. Обосновывается, что этническая культура может рассматриваться в диалектической взаимосвязи в двух аспектах в качестве: 1) детерминанты преступности; 2) средства противодействия преступности. Этническая культура нередко не препятствует совершению преступлений, а либо прямо их санкционирует, либо одобряет преступления, относится к таким поступкам снисходительно. В то же время, этническая культура, будучи по своей природе консервативной, часто активно противодействует преступности, прежде всего, формируя негативное общественное мнение по отношению к преступлениям и преступникам.

15. Аргументируется, что преступление представляет собой деяние, противоречащее, прежде всего, ценностям официальной культуры, форму проявления и разрешения конфликта последней с народной (неофициальной) культурой, не имеющей поддержки со стороны государства. Выступая в качестве артефакта официальной культуры, уголовное право остается тесно

связанным и с народной (неофициальной) культурой. Эффективность уголовной политики находится в прямой зависимости от того, насколько она соответствует ценностям народной (неофициальной) культуры.

Нередко народная (неофициальная) культура создает предпосылки для противоправного поведения. Поэтому культура как таковая вовсе не является антикриминогенным фактором. Порождая артефакты, имеющие криминальную направленность, народная (неофициальная) культура беспристрастно отражает состояние нравственного здоровья общества, уровень правосознания граждан, что должно учитываться при реализации комплекса мер по противодействию преступности.

16. Аюуальным является применение теории субкультур при исследовании причин и условий, способствующих совершению преступлений. Данные деяния могут рассматриваться как проявление конфликта доминирующей культуры и субкультуры, которой принадлежит виновный, конкуренции между ними. В особенности серьезное влияние на формирование противоправной модели поведения оказывает криминальная субкультура, которая осложняет реализацию мер по противодействию преступности.

17. Процессы, происходящие в материальной культуре, находят отражение в уголовно-правовой сфере, прежде всего, в эволюции охраняемых материальных благ и соответствующих общественных отношений, предмета преступления. Материальная культура детерминирует преступность, обусловливает структуру преступности, совершенствование, эволюцию орудий и средств, способов и методов совершения преступлений. Кроме того, материальная культура находится в тесной взаимосвязи с мерами по предотвращению совершения преступлений, определяя средства, формы и методы борьбы с преступностью. Отмечается влияние материальной культуры на уголовное наказание, что проявляется также в обусловленности системы уголовных наказаний уровнем развития материальной культуры.

Теоретическая значимость исследования определяется тем, что оно содержит решение крупной научной проблемы, касающейся обоснования необходимости применения культурологического подхода в уголовном праве и криминологии. Выявлены закономерности, отражающие взаимосвязь культуры и уголовно-правового регулирования, преступности, мер по противодействию совершению преступлений. Они существенно углубляют знания об уголовном праве в целом, конкретных уголовно-правовых институтах, преступности и факторах, оказывающих на нее воздействие. Данные предложения имеют концептуальный характер, вносят значительный вклад в науку уголовного права и криминологию, в частности применительно к пониманию преступления и наказания, вины и вменяемости, давности, обстоятельств, исключающих уголовную ответственность, смягчающих или отягчающих наказание, криминализации деяний, квалификации преступлений, взаимодействия международного и национального уголовного права, влияния, оказываемого на преступность со стороны массовой,

этнической, неофициальной (народной) культуры, различных субкультур, материальной культуры.

Достигнутые результаты также позволяют в полной мере реализовать потенциал междисциплинарных исследований при изучении и решении теоретических проблем уголовного права и криминологии, используя не только культурологию, но и другие гуманитарные науки, в том числе психологию, социологию, лингвистику, педагогику.

Практическая значимость исследования состоит в том, что оно может быть использовано при совершенствовании нормотворческого процесса в уголовном праве, процедур имплементации норм международного права в отечественной правовой системе, а также собственно уголовного законодательства РФ, в том числе применительно к вопросам определения юридической и фактической ошибки, целей и системы уголовных наказаний, назначения уголовного наказания, квалификации преступлений. Результаты исследования могут быть использованы в целях упорядочения судебной практики, обеспечения ее единства в вопросе, связанном с учетом особенностей культуры, имевших место при совершении преступления.

Кроме того, предложенный в работе культурологический подход может использоваться при проведении научных исследований проблем, предполагающих взаимосвязь культуры, протекающих в ней процессов и уголовно-правового регулирования, борьбы с преступностью, при преподавании учебных дисциплин, посвященных проблемам уголовного права, криминологии.

Обоснованность и достоверность результатов исследования обеспечена применением апробированных методов и методик проведения исследований; использованием междисциплинарного подхода, при котором помимо результатов научных исследований в области уголовного права, криминологии, общей теории права, применяются соответствующие результаты, полученные в других гуманитарных неуках, в том числе педагогике, психологии и физиологии, социологии, культурологии и лингвистике, экономике; значительным объемом эмпирического материала, его тщательным отбором; обобщением и применением практического материала. Указанная информация и данные эмпирических исследований применялись для аргументации теоретических выводов, предложений и рекомендаций, которые нашли отражение в диссертации.

Апробация результатов исследования и их внедрение. Результата исследования были внедрены в образовательный процесс в ходе преподавания следующих учебных дисциплин: «Уголовное право России. Общая часть», «Уголовное право России. Особенная часть», «Сравнительное уголовное право», «Международное уголовное право», «Международное гуманитарное право», «Квалификация преступлений» на юридическом факультете Омского государственного университета им. Ф.М. Достоевского. Кроме того, результаты исследования были использованы при подготовке предложений кафедры уголовного права и криминологии юридического факультета Омского государственного университета им. Ф.М. Достоевского к

проектам федеральных законов, предусматривающим внесение изменений в УК РФ, направлявшихся в Комитет Государственной Думы по гражданскому, уголовному, арбитражному и процессуальному законодательству.

По проблематике исследования с 2005 г. автор принимал участие в работе следующих конференций: межвузовской научной конференции «Уголовный закон: проблемы теоретического моделирования и правоприменения» (Омск, 3 ноября 2005 г.), научно-практической конференции «Противодействие этническому и религиозному экстремизму, правовому нигилизму» (Омск, 13 декабря 2005 г.), межвузовской конференции «Правовая культура и правовой нигилизм» (Омск, 24 февраля 2006 г.), научно-практической конференции «Противодействие этническому и религиозному экстремизму» (Омск, 15 декабря 2006 г.), Всероссийской научно-практической конференции «Правовые проблемы укрепления российской государственности» (Томск, 25-27 января 2007 г.), научно-практической конференции «Проблемы правоприменения в современной России» (Омск, 6 апреля 2007 г.), научно-практических конференций «Международные юридические чтения» (Омск, 18 апреля 2007 г. и 25 апреля 2008 г.), Ш Российского Конгресса уголовного права (Москва, 29 -30 мая 2008 г.), IV Российского Конгресса уголовного права (Москва, 28 -29 мая 2009 г.), научно-практической конференции «Современный экстремизм: характеристика и противодействие» (Омск, 17 декабря 2009 г.), V Российского Конгресса уголовного права (Москва, 27 -28 мая 2010 г.), VI Российского Конгресса уголовного права (Москва, 26 -27 мая 2011 г.), VII Российского Конгресса уголовного права (Москва, 31 мая -1 июня 2012 г.), УШ Российского Конгресса уголовного права (Москва, 30-31 мая 2013 г.), IX Российского Конгресса уголовного права (Москва, 29-30 мая 2014 г.).

Результаты диссертационного исследования использованы при реализации научно-исследовательских проектов, разрабатываемых автором в составе творческого научного коллектива при поддержке Министерства образования и науки РФ, в том числе проекта «Правовое обеспечение решения социальных конфликтов в субъекте Российской Федерации: защита прав человека в условиях криминализации общественных отношений» (Соглашение № 14.В37.21.0045 от 25 июля 2012 г., Г-0045), программы «Социокультурный портрет Омской области», инициированной Центром изучения социокультурных изменений Института философии РАН и поддержанной РГНФ (2008 г., грант РГНФ № 08-03-00518а). Кроме того, автор прошел стажировку в университете Грайфсвальда (ФРГ) в 2006 г. в рамках проекта «Темпус» по направлению «Ювенальное уголовное право».

Основные положения исследования изложены в 53 публикациях, в том числе в 3 монографиях, 1 учебном пособии, 49 научных статьях, из них 20 в российских рецензируемых научных журналах, рекомендованных ВАК Министерства образования и науки РФ.

Структура исследования определяется целью и задачами исследования и включает введение, шесть глав и восемнадцать параграфов, заключение, библиографический список и приложения.

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Во введении приводится обоснование актуальности выбранной темы исследования, раскрывается степень ее научной разработанности, определяются объект, предмет, цель и задачи исследования, излагаются методологическая основа, теоретическая, нормативная и эмпирическая база исследования, научная новизна, формулируются основные положения, выносимые на защиту, раскрывается теоретическая и практическая значимость работы; обоснованность и достоверность результатов исследования, приводятся данные об апробации и внедрении результатов диссертационного исследования.

Глава 1 «Культурологический подход в уголовном праве и криминологии» объединяет три параграфа.

В первом параграфе «Понятие и основные черты культуры. Знаковая сущность культуры» рассматриваются основные взгляды, точки зрения, мнения, существовавшие ранее и имеющие место в настоящее время в науке относительно понятия «культура». Делается вывод, что культура в основном определяется через противопоставление природе, в том числе в рамках аксиологического подхода, при котором культура отождествляется с неким положительным качеством. В связи с этим поддерживается мнение о том, что культура есть совокупность достижений человека в производственной, общественной или духовной жизни, продукт жизнедеятельности человека.

Культура всесторонне детерминирует поведение человека. При этом она должна рассматриваться в диалектическом единстве с природой. Делается вывод, что природа определяет границы культуры. Исследуется влияние культуры на психику человека, роль культурных артефактов в обусловливании его поведения. На основе подхода, сформировавшегося в культурно-исторической психологии, изучается знаковая сущность культуры, а также понятие культурно организованного поведения (по схеме: стимул -знак, символ - реакция).

В указанном параграфе также исследуются ключевые характеристики культуры, система культурных ценностей, под которыми понимаются обусловленные потребностями человека представления, стандарты оценки различных материальных и нематериальных явлений (в том числе поведения человека, его результатов), принятые в соответствующей культуре. Данная система определяет все основные параметры культуры, создает фундамент, на котором образуется система ценностных ориентации личности, а в дальнейшем и вся модель его поведения.

Во втором параграфе «Право как феномен культуры» рассматривается вопрос о формировании нового направления как в отечественной, так и в зарубежной юриспруденции, предполагающего использование знаний о культуре. Культурологический подход к исследованию права и государства предусматривает выявление и анализ культурных факторов, лежащих в основе процессов их формирования и функционирования. В качестве наименования такого подхода применяется термин «культурология права» (в

зарубежном праве - Cross-Cultural Jurisprudence, Multicultural Jurisprudence). Право имеет культурную основу, в связи с чем используется понятие «культурное основание права» (cultural background of law).

Культурологический подход имеет достаточно широкий спектр применения в юридической науке. Его применение может быть основой для формирования новой концепции правопонимания. При этом изучаются основные существующие концепции (позитивистская, естественно-правовая, историческая, материалистическая, психологическая, социологическая), и делается вывод, что все они являются неполными, поскольку не учитывают роль культуры в функционировании и развитии права.

Культурологический подход позволяет утверждать, что право есть система норм, выступающих в виде знаков (символов), при помощи которых фактически осуществляется регламентация человеческой деятельности по преобразованию окружающего мира, обеспечению взаимодействия в обществе, в целях удовлетворения материальных и нематериальных потребностей, основанных на субъективных рациональных представлениях о наиболее эффективных способах достижения указанных целей.

В параграфе третьем «Рассмотрение проблем уголовного права и криминологии через призму культуры» изучается существующая теоретическая база, в рамках которой предпринимаются попытки применения знаний о культуре в уголовном праве и криминологии. Отмечается, что до XX в. культурологические исследования в уголовном праве и криминологии целенаправленно практически не осуществлялись. В отдельных случаях уголовно-правовые категории рассматривались через призму культуры. Исторически первыми попытками изучения при помощи категорий культурологии проблем уголовного права стали появившиеся в XX в. работы в области субкультур, в которых анализировалась взаимосвязь преступности и субкультур отдельных социальных групп (Т. Селлин, А. Коэн, Р. Клауорд, JI. Оулин, У. Миллер и др.). В 70-е гг. XX в. появляется новое направление в криминологии, которое исследует связь архитектуры, материальной среды и преступности. В дальнейшем на основе этого направления формируется самостоятельная область криминологии, именуемая экологической криминологией (Environmental Criminology). В 90-х гг. XX в. в зарубежной криминологии сложилась новая сфера исследований, получившая наименование «культуральная криминология» (Cultural Criminology, Kulturkriminologie).

«Cultural Criminology» предполагает исследование множества путей, которыми движущие силы культуры переплетаются с преступностью, а также с деятельностью по борьбе с нею в современном обществе. Преступление рассматривается как культура (crime as culture), и культура - как преступление (culture as crime) (J. Ferrell). При этом подчеркивается, что центральное место занимает конструирование преступления (the construction of crime). В рамках данного направления исследуется культурная сущность преступления (the cultural nature of crime) (К. Hayward, J. Young).

Российские науки криминального цикла также уделяют значительное

внимание культурологическому направлению. В частности, применяется теория субкультур в криминологии. На рубеже ХХ-ХХ1 вв. в отечественной науке отмечается появление нового направления уголовно-правовых и криминологических исследований, изучающего взаимосвязь преступности и культуры.

Рассматриваются точки соприкосновения уголовного права, криминологии и культурологии на примере изучения процессов межкультурной коммуникации и глобализации (совершение преступлений, обусловленных противостоянием культур, противодействие данному явлению на основе диалога культур), рецепции в уголовном праве, символического действия уголовного права, разработки проблем сравнительной криминологии, изучения художественной литературы, в которой представлена уголовно-правовая и криминологическая проблематика.

Глава 2 «Преступление в культурном контексте» объединяет три параграфа.

В первом параграфе «Преступное деяние — форма проявления культуры» рассматривается преступление как культурный феномен. В науке уголовного права преступление рассматривается преимущественно лишь как социальное явление. Между тем, подобно другим видам человеческой деятельности, уголовно наказуемое деяние выступает и как форма проявления культуры. При этом использован подход, сформировавшийся в культурно-исторической школе психологии. Согласно данному подходу культура выступает в качестве знаков (символов), опосредующих стимулы и реакции на них индивидов. Утверждается, что соответствующий процесс применительно к уголовному праву будет выглядеть следующим образом: 1) воздействующий стимул -преступление; 2) знак (символ) - уголовно-правовая норма; 3) реакция -наказание, защита от нападения, пресечение преступления и т. п. Поскольку уголовно-правовая норма выступает в роли знака (символа), постольку преступление может рассматриваться как форма проявления культуры. В противном случае поступок, лишенный символической основы, не будет основанием для привлечения к уголовной ответственности.

Природа объективно очерчивает границы уголовно-правового регулирования, что учитывается при определении круга преступных деяний. Преступлением не должно признаваться поведение, основанное на природных механизмах его регулирования, где реакция на стимул не предполагает символического ее осмысления, не дает возможности для культурно организованного поведения (например, рефлекторные движения, необходимая оборона при совершении неожиданного посягательства). В остальных случаях, когда биологическая составляющая человеческого поведения этого не исключает, соответствующие обстоятельства могут признаваться смягчающими уголовную ответственность (а равно уголовное наказание) или исключающими таковую по усмотрению законодателя.

Преступление есть не только социальный, но и культурный конструкт. Преступность выступает как исключительно антропологический, искусственный, надприродный феномен. В природе можно также наблюдать

нарушение законов, по которым существует биологический вид. Но данные законы имеют естественное, а не искусственное происхождение, они созданы в силу инстинктов. Нарушение таких законов, а также ответные действия есть проявления инстинктов. В свою очередь, преступление - нарушение норм, созданных искусственно, в ходе культурной деятельности. Деяние характеризуется в качестве преступного именно с точки зрения культуры. Поступки людей являются преступными не сами по себе, но в силу соответствующих субъективных психических переживаний, обусловленных деятельностью, опытом, то есть объективной реальностью.

Определение круга преступных деяний зависит от системы ценностей, сложившейся в соответствующей культуре, которая принимается во внимание, прежде всего, при определении объектов уголовно-правовой охраны. Культурной обусловленностью процессов криминализации также объясняется неоднородность уголовно-правовых запретов в различных странах. Существуют деяния, криминализированные с учетом культурных универсалий, а также деяния, объявленные преступными под влиянием определенной культурной доминанты.

Культурологическое понимание преступления предполагает, что это поступок человека, квалифицируемый в качестве нарушения посредством системы ценностей и норм, выработанных в рамках конкретной культуры. Например, определение содержания оценочного признака состава преступления зависит также от культурного контекста, в котором деяние совершается. Как следствие, квалификация преступлений неразрывно связана с учетом особенностей культуры, в рамках которой происходит реализация уголовно-правовой нормы.

Преступное деяние можно рассматривать как форму проявления и разрешения конфликта культур, в том числе индивидуальной культуры (культуры личности) и коллективной (культуры общества), официальной и неофициальной (народной), массовой и элитарной, глобальной и национальной, общей культуры и субкультуры.

Параграф второй «Инкультурация и уголовная ответственность» посвящен исследованию взаимосвязи между усвоением культурных ценностей, норм и вменяемостью лица. Предлагается рассматривать вменяемость субъекта преступления через призму процесса его инкультурации в виде усвоения в достаточной мере культуры, содержащей соответствующие уголовно-правовые нормы, приобщения к ней. Возможность вменить в вину совершение преступления, рассматриваемого в качестве культурно организованного поведения, предполагает определенную степень инкультурации. Невменяемый человек в силу наличия психического расстройства или недостижения определенного возраста не способен на соответствующее культурно организованное поведение, он лишен возможности понимать или использовать символы, посредством которых выражены нормы уголовного права. Особенности процесса инкультурации объясняют различия, существующие в зарубежном уголовном праве в отношении установления возраста уголовной ответственности.

Процесс инкультурации имеет большое значение в рамках предупреждения преступлений. Уголовное право не в состоянии само по себе обеспечить правомерное поведение. Указанную задачу в основном решает социальная группа, в которой происходит инкультурация индивида (наиболее значимые социальные группы - семья, школа, трудовой коллектив). Кроме того, процесс инкультурации должен приниматься во внимание в рамках учета личности преступника, который не в полной мере обеспечивается в современном российском уголовном праве.

Культура как культивирование, прежде всего, человека оказывает на него положительное влияние. Но эти изменения не являются необратимыми. При чрезвычайных обстоятельствах степень инкультурации может и не иметь решающего значения. Речь идет, прежде всего, о различных экстремальных ситуациях, например, войнах, массовых беспорядках, стихийных бедствиях и т. п.

В параграфе третьем «Вина как отражение системы культурных ценностей» рассматриваются критерии, исходя из которых определяются понятие и формы вины. В российском уголовном праве вина представляется как психическое отношение лица к деянию и его последствиям. Если рассматривать вину только в данном качестве, то неясны критерии, исходя из которых сформулированы соответствующие нормативные положения, закрепляющие признаки ее форм в уголовном законе.

Форма вины в уголовном праве выступает в качестве воплощения культурных ценностей, опосредующих вывод об упречности соответствующего психического отношения субъекта к преступному деянию и его последствиям, заслуживающего реакции в виде мер государственного принуждения. В связи с этим критерии, исходя из которых конструируются формы вины, требования к невиновному поведению, базируются на системе культурных ценностей

Поскольку в основу вины положены культурные ценности, эволюция представлений о вине объясняется именно культурными преобразованиями. Неоднородность подходов к определению признаков форм вины в зарубежном уголовном праве объясняется тем, что в каждой культуре вырабатываются собственные критерии оценки поведения человека.

Существуют деяния, криминализированные под влиянием определенной культурной доминанты. Соответствующие уголовно-правовые запреты чаще всего незнакомы представителям других культур, носителям иных культурных ценностей. В этой связи предлагается в качестве рекомендаций судебной практике учитывать неосведомленность в отношении особенностей культуры, детерминирующих уголовно-правовые запреты. Данная неосведомленность должна либо рассматриваться как основание для признания деяния совершенным невиновно, либо как смягчающее обстоятельство при решении вопроса о назначении наказания.

Глава 3 «Уголовное наказание и культурно организованное поведение» объединяет три параграфа.

В параграфе первом «Основные черты уголовного наказания с учетом его культурной обусловленности» изучается отношение к наказанию в культуре, что нашло отражение, в частности, в уголовном праве и педагогике. Наказание, применяемое в уголовном праве, имеет ряд характеристик, которые свойственны наказанию в педагогике (например, требования к содержанию наказания, механизм его воздействия, роль коллектива в обеспечении эффективности наказания, процессы эволюции наказания). Этот вывод позволяет обоснованно предположить, что наказание в рамках культуры имеет ряд характеристик, которые выражают его сущность независимо от сферы применения. Любое наказание должно рассматриваться в рамках культурно организованного поведения как реакция на проступок, основанная на культурных нормах.

Наказание имеет знаковую сущность, что отражается также в его культурном релятивизме. В наказании неблагоприятные последствия всегда имеют определенное символическое значение и именно в силу этого обстоятельства рассматриваются как санкция за проступок, психически переживаются виновным в данном качестве. Наказанием неблагоприятное последствие становится исключительно в силу символического осмысления акта, специфического психического отношения к нему. Степень инкультурации субъекта напрямую обусловливает эффективность наказания, его форму и содержание.

Раскрывается такая характеристика уголовного наказания, как символизм (например, телесные и членовредительские, позорящие наказания, а также наказания в отношении умершего человека, животного или неодушевленной вещи). Наказание является символическим воплощением эмоций человека, помогает найти выход накопившейся в нем психической энергии, удовлетворить соответствующие специфические потребности. В конечном счете, наказание воплощает в себе символическое «уничтожение» преступления (Э. Дюркгейм, П. Фоконне). Как отрубание головы, так и небольшой денежный штраф могут олицетворять для общества «уничтожение» одного и того же преступления - вопрос в значительной степени в способности человека контролировать свои эмоции. Указанный аспект уголовных наказаний теснейшим образом связан с идеей возмездия. Требуется разработать символическую область, обращение к которой позволит обеспечить контроль над эмоциями посредством определенных действий, которые заменят собой наказание (например, концепция восстановительного правосудия).

Параграф второй «Уголовное наказание как культурно обусловленная реакция» посвящен исследованию уголовного наказания через призму культуры. При этом понимание уголовного наказания как реакции иллюстрируется на примере так называемых резонансных преступлений, т. е. деяний, вызвавших широкий отклик со стороны общественности, внимание прессы, высокопоставленных руководителей органов власти. Резонансные преступления наглядно демонстрируют психологическую сущность как

преступного деяния, выступающего в роли стимула, так и наказания, являющегося реакцией на произошедшее.

Будучи реакцией, наказание имеет ряд параметров, среди которых отмечаются: 1) время реакции (период времени между возникновением стимула и ответной реакцией на него, соответственно совершением преступления и назначением, применением наказания), что находит отражение в давности в уголовном праве; 2) сила реакции (адекватность реакции по отношению к интенсивности стимула, ее соразмерность стимулу, то есть адекватность наказания совершенному преступлению), которая проявляется в таком признаке преступления, как наказуемость; 3) форма и содержание реакции. В наказании выделяются с точки зрения формы две стороны - физическая, в рамках которой наказание может оказывать воздействие на организм человека, и психическая, предполагающая специфические переживания, связанные с осмыслением факта применения наказания, его воздействия. Конкретная форма того или иного наказания определяется соотношением физической и психической сторон, преобладанием одной из них. Физическая и психическая стороны наказания отражают по существу два разных механизма воздействия на виновного -непосредственно через воздействие на организм субъекта или опосредованно через знаки (символы). Как сила воздействия наказания, так и его эффективность состоят не в собственно физическом воздействии (телесные повреждения, мучения и т. п.), а в воздействии на психику человека. Таким образом, психическая сторона наказания является определяющей.

Уголовное наказание, будучи реакцией на преступление, характеризуется таким признаком, как репрессивность (сила реакции), которая выражает соразмерность реакции стимулу и проявляется в наказуемости деяния. Под наказуемостью как признаком преступления предлагается понимать необходимость применения к лицу, совершившему деяние, именно уголовного наказания как последнего средства (ultima ratio) защиты благ, охраняемых: уголовным правом (принцип экономии уголовной репрессии).

Время реакции (быстрота реакции), будучи характеристикой уголовного наказания, определяется как интервал между совершением преступления и применением наказания. Время реакции отражается, прежде всего, на эффективности наказания и находит воплощение в давности в уголовном праве. По прошествии времени преступление (стимул) уже не вызывает соответствующих эмоций и чувств в обществе, у потерпевшего, что лишает наказание возможности выступать в качестве действенного ответа на совершенное деяние.

Культурно-историческая школа психологии доказала, что по мере развития человека его поведение все больше детерминируется, обусловливается культурой. Указанная закономерность обусловливает и эволюцию уголовных наказаний.

В параграфе третьем «Целиуголовного наказания в контексте культурно организованного поведения» рассматриваются основные цели уголовного наказания, выделяемые в доктрине (защита общества, возмездие, общее и

специальное предупреждение, ресоциализация), с учетом его культурной обусловленности.

Делается вывод, что в основе уголовного наказания лежит окультуренный инстинкт самозащиты, эволюционирующий по мере изменения общественных представлений о форме и содержании указанной реакции на акт агрессии со стороны преступника. Страх в значительной мере обусловливает восприятие человеком преступного деяния и детерминирует форму и содержание реакции на него, отражается в оценке общественной опасности преступления и определении меры наказания. Отмечается, что при одинаковых максимальных размерах наказания, предусмотренных уголовным законом, преступления, предполагающие угрозу жизни и здоровью человека, оцениваются респондентами как более опасные в отличие от преступлений, посягающих на другие охраняемые уголовным правом объекты.

Защита общества должна выступать первоочередной целью уголовного наказания ввиду первичного характера природной потребности человека в безопасности. Общество требует более репрессивных наказаний, если не удовлетворено степенью своей защищенности.

Возмездие в уголовном праве есть выражение общих принципов социального взаимодействия (возмездие является необходимым условием социального взаимодействия), одним из которых является принцип эквивалентного обмена. Социальный обмен нужен для преобразования натурального (природного) поведения в культурно организованное. Взамен агрессии, имеющей место в природе, человек научился довольствоваться символическим возмещением причиненного ущерба в виде наказания, что является некоей конвенцией — общей договоренностью, условием общественной жизни, которая невозможна в рамках натурального (природного) поведения. При этом подчеркивается, что возмездие само по себе отнюдь не означает полного тождества совершенного деяния и наказания.

В рамках общего и специального предупреждения уголовное наказание выступает знаком (символом), который призван организовать, скорректировать поведение человека. Сама возможность применения наказания, выраженная в знаковой (символической) форме уголовного закона, преобразует поведение людей в правомерное: угроза выступает стимулом, а правомерное поведение — реакцией.

Ресоциализация выступает частным случаем инкулыурации преступника, призванной привить индивиду правомерную модель поведения. В данном контексте наказание необходимо рассматривать, прежде всего, как инструмент принудительного признания господствующей культуры, в том числе ее ценностей.

Цели уголовного наказания находятся в диалектическом единстве друг с другом. Они не могут достигаться изолированно, поскольку наказание рискует утратить свою эффективность, поддержку общества.

Система целей уголовного наказания закономерно позитивно эволюционирует, наряду с самим наказанием, подчиняясь при этом общим

процессам, происходящим в культуре. Выделяются следующие этапы эволюции системы целей уголовного наказания, на которых соответственно определяются в качестве доминирующих такие цели, как: 1) защита (кровная месть2); 2) возмездие (талион, система композиций и компенсаций); 3) предупреждение преступлений (устрашение посредством суровых наказаний, предполагающее наличие сильной государственной власти); 4) ресоциализация преступников (например, в ювенальном уголовном праве, при условном осуждении, в рамках медиации). Доказывается, что ранее доминировавшие цели наказания не исчезают, а «наслаиваются» на новые. Игнорирование законодателем какой-либо цели чревато серьезными негативными последствиями. В этой связи предлагается: 1) включить в число целей наказания, закрепленных в ст. 43 УК РФ, защиту человека и гражданина, общества и государства от преступных посягательств; 2) с учетом состояния преступности в России шире использовать наказания, связанные с лишением свободы, при совершении особо тяжких преступлений, в особенности лицами, имеющими судимость, если в качестве последствия выступает смерть потерпевшего, причинение тяжкого вреда его здоровью, либо существует угроза наступления данных последствий.

Глава 4 «Преступления, обусловленные особенностями культуры, в зарубежном, российском и международном уголовном праве» объединяет четыре параграфа.

Параграф первый «Культурные особенности преступления в зарубежном уголовном праве» посвящен проблеме уголовной ответственности за совершение преступлений с учетом особенностей культуры виновного. Указывается, что в отношении данных деяний в зарубежном уголовном праве используется термин «преступление (правонарушение), обусловленное культурой» («cultural offence», «cultural delict», «délit culturel»). Под таковым предложено понимать поступок представителя культуры меньшинства, который считается преступлением в правовой системе доминирующей культуры. Этот же поступок в культуре преступника выглядит как нормальное поведение (например, насилие, обусловленное защитой чести). Уголовно наказуемые деяния, обусловленные особенностями культуры, именуют также культурно мотивированными преступлениями (culturally motivated crimes).

Выделяются следующие направления, в рамках которых учитываются особенности культуры в современных правовых системах: 1. Стратегическое направление противодействия преступности в виде учета законодателем культурных различий при регулировании общественных отношений во избежание криминализации соответствующих культурных практик, что рассматривается в качестве формы выражения диалога культур. 2.

2 Кровная месть не рассматривается в качестве уголовного наказания, поскольку не имеет государственно организованного характера. Вместе с тем она санкционируется нормами уголовного права на начальном этапе развития, что делает возможным учитывать кровную месть в рамках эволюции целей уголовного наказания.

Предоставление этническим меньшинствам определенных юрисдикционных полномочий по разрешению конфликтных ситуаций. 3. Формальный учет уголовным законодательством культурных особенностей виновного в качестве смягчающих или исключающих ответственность обстоятельств. Пока только одна страна в мире Республика Перу решилась на этот шаг. Ст. 15 УК Перу 1991 г. предусматривает «культурно обусловленную ошибку в понимании». Если субъект в силу своей культуры или обычаев совершает уголовно наказуемое деяние, не понимая или не будучи способным понять уголовно противоправный характер своих действий, он освобождается от уголовной ответственности. Если же по указанным причинам данная способность была уменьшенной, то наказание смягчается. 4. Выработка в рамках доктрины и судебной практики правил учета особенностей культуры в качестве обстоятельства, исключающего уголовную ответственность или смягчающего наказание. При этом выделяется так называемое культурное основание защиты от уголовного преследования (cultural defence), позволяющее вообще исключить уголовную ответственность за деяние или смягчить наказание, если индивид принадлежит к определенной национальной или религиозной группе, в которой подобное деяние признается допустимым или достойным поощрения.

В странах романо-германской правовой семьи в большей степени упор делают на исследовании понятия культурно обусловленного преступления (cultural offence), тогда как в англо-американском праве -'на понятии культурно обусловленной защиты от уголовного преследования (cultural defence).

Сложившийся в зарубежном уголовном праве подход к защите, основанной на особенностях культуры, предлагается обозначить как этнографический. Он предполагает акцент на анализе степени ассимиляции виновного в господствующую культуру. По сути, на виновного распространяются культурные особенности, присущие представителям соответствующей социальной группы, этнические, культурные стереотипы. Есть многочисленные объективные сложности в оценке степени культурной ассимиляции субъекта. Другой подход, который предлагается именовать индивидуально-психологическим, заключается в том, чтобы исследовать в конкретном случае роль культуры в обусловливании преступного поведения посредством оценки силы принуждения со стороны культуры, «культурного диктата» (cultural dictation), подталкивающего индивида к указанному акту. В данном случае упор делается на психологической стороне преступного деяния, исследовании роли культурных факторов в конкретном преступлении с учетом индивидуальных особенностей виновного субъекта. Аргументируется обоснованность второго подхода.

Культурные особенности могут выступать не только как смягчающие, но и как отягчающие обстоятельства. В США и других западных странах выделяют так называемые «преступления ненависти» (hate crimes), совершаемые по мотивам ненависти к определенным социальным группам, например этническим меньшинствам, являющиеся выражением

дискриминации и неприятия чужой культуры. Кроме того, под влиянием неудач политики мультикультурализма криминализируются культурные практики, которые ранее не были запрещены законом (например, ношение хиджаба в странах Западной Европы).

Факты обращения к особенностям культуры как смягчающему обстоятельству в романо-германском праве имеют место в рамках уже существующих традиционных институтов, регламентирующих основания освобождения от уголовной ответственности, смягчения наказания (например, принуждение). Акцент делается на исследовании субъективных характеристик преступления, которые могут учитываться в связи с культурными особенностями субъекта (культурный фон - der kulturelle Hintergrund) применительно к оценке деяния и личности преступника. Указывается, что принцип вины в уголовном праве дает основания для рассмотрения вопроса относительно учета особенностей культуры при совершении преступления.

В смешанных правовых системах (незападное право) наблюдается более либеральное отношение к культурным особенностям преступления (например, убийство колдуна, убийство ради защиты чести), что обусловлено освобождением соответствующих стран от колониальной зависимости, серьезным влиянием религии и обычая на правовую систему. Особо отмечается формальное закрепление обязательного учета культурных особенностей в уголовном законодательстве Республики Перу.

В параграфе втором «Учет культурных особенностей преступления в отечественном уголовном праве,» отмечается, что традиционно в отечественном уголовном праве принимаются во внимание культурные особенности, в том числе специфика культуры субъекта преступления. В русском дореволюционном уголовном праве в этой связи имели место: 1) исключение из числа субъектов преступлений, предусмотренных уголовным законодательством, представителей отдельных этносов, и регулирование соответствующих отношений на основе обычаев; 2) закрепление юрисдикционных полномочий за отдельными этническими группами; 3) учет культурных особенностей при привлечении лица к уголовной ответственности как смягчающего обстоятельства или обстоятельства, исключающего наличие умысла при юридической ошибке; 4) установление правил действия уголовного закона в пространстве с учетом особенностей культуры (уголовное законодательство Российской империи применялось за ее пределами в отношении подданных, которые находились в так называемых «некультурных странах», в целях защиты их интересов).

В советском уголовном праве культурные особенности рассматривались преимущественно как обусловливающие уголовную репрессию обстоятельства. Советское уголовное законодательство запрещало ряд деяний, совершаемых на почве традиций и обычаев (например, многоженство, вступление в брак с лицом, не достигшим брачного возраста, убийство из кровной вражды, убийство женщины в связи с раскрепощением,

принуждение женщин к вступлению в брак против воли, продажа и покупка женщины).

В современном российском праве отмечаются законодательные положения, которые декриминализировали некоторые культурные практики, культурные особенности, присущие отдельным этносам, религиозным конфессиям (например, в таких сферах, как охота, добыча рыбных ресурсов, альтернативная гражданская служба, заключение брака). В российском уголовном законодательстве и судебной практике культурные особенности рассматриваются и учитываются как: 1) отягчающие обстоятельства (мотив кровной мести, особо активная роль в совершении преступления при принуждении посредством традиций и обычаев в отношении соучастников, мотивы расовой, национальной или религиозной ненависти или вражды либо мотивы ненависти или вражды в отношении какой-либо социальной группы); 2) смягчающие обстоятельства (обязанность в силу традиций и обычаев заботиться о членах семьи, иных родственниках, совершение преступления в результате психического принуждения либо в силу определенной зависимости от другого лица, что обусловлено следованием традициям и обычаям, аморальность поведения потерпевшего, явившегося поводом для преступления, примирение между виновным и потерпевшим согласно соответствующим традициям и обычаям).

Доказывается, что особенности культуры в судебной практике должны приниматься во внимание в процессе квалификации деяния и установления оценочных признаков состава преступления (например, незаконная охота, добыча (вылов) водных биологических ресурсов).

Констатируется, что само по себе наличие культурных различий не свидетельствует об их существенной роли при совершении преступления. Необходим анализ внутреннего отношения виновного к этим особенностям, характер и степень осознания им факта нарушения уголовного запрета.

В параграфе третьем «Перспективы развития зарубежного и отечественного уголовного права в отношении учета культурных особенностей преступления» указывается на наличие дискуссии в зарубежном уголовном праве в отношении допустимости ссылки на особенности культуры как обстоятельство, исключающее уголовную ответственность или смягчающее наказание. Есть три варианта отношения к культурным особенностям в данном контексте: 1) полное признание указанного обстоятельства, что будет способствовать нарушению прав потерпевших, обособлению, изоляции соответствующих этнических групп; 2) отрицание защиты, основанной на особенностях культуры, что будет означать принудительную ассимиляцию; 3) плюралистический компромиссный подход, предполагающий учет культурных особенностей, в рамках которого культурный фон обвиняемого может учитываться при определении вины в преступлении, характера и степени виновности, при назначении наказания. Высказывается мнение и приводятся доказательства в поддержку третьего варианта решения проблемы.

Общей тенденцией всех правовых систем является отстаивание интересов доминирующей культуры. Последние неудачи мультикультурализма также ставят под сомнение возможности учета культурных различий в уголовном праве в интересах виновного.

В параграфе четвертом «Проблемы взаимодействия международного и национального уголовного права через призму культурного релятивизма» отмечается, что современные уголовно-правовые системы обладают значительными культурными особенностями. Существуют принципиальные различия между правовыми системами в подходах к криминализации определенных деяний. В этой связи международное право должно иметь приоритет перед национальным уголовным законодательством только тогда, когда речь идет о защите общечеловеческих ценностей (например, деяния, посягающие на мир и безопасность человечества, которые, безусловно, необходимо считать преступлениями вне зависимости от специфики культуры, существующей в конкретном государстве). Во всех иных случаях криминализация деяний, которая нередко предусматривается международно-правовыми нормами, должна проводиться с учетом названных особенностей (принцип культурного суверенитета), что предполагает приоритет национального законодательства.

Отмечается, что в отношении преступлений международного характера необходимо учитывать особенности культуры, поскольку большинство норм международного права имеет рамочный характер и позволяет уточнять признаки преступления с точки зрения специфики правовой системы, соответствующих культурных ценностей. При совершении международных преступлений, чьи признаки, указанные в международном договоре, в силу оценочного характера нуждаются в конкретизации, возможен учет культурных особенностей только в целях правильной квалификации деяния. Международные преступления причиняют исключительные последствия, в связи с чем требуется нивелировать культурные различия в ходе борьбы с ними и не учитывать данные различия в качестве обстоятельства, исключающего уголовную ответственность или смягчающего наказание.

Глава 5 «Отдельные формы и виды культуры: уголовно-правовой и криминологический аспект» объединяет три параграфа.

Параграф первый «Влияние массовой и этнической культуры на преступность и борьбу с ней» посвящен исследованию роли массовой и этнической культуры в продуцировании и предупреждении преступности. Отмечается, что в настоящее время массовая культура играет важную роль в жизни человека, ориентируясь на массовое сознание и среднестатистического обывателя. Высказывается точка зрения о том, что появление и формирование массовой культуры сыграло важную роль в осознании обществом наличия такого явления, как преступность. Доказывается, что уголовное право имеет все необходимые атрибуты феномена массовой культуры, что проявляется также в фундаментальном значении «среднего» человека в законотворчестве и судебной практике, недостаточно полном учете личности преступника и, как следствие, весьма распространенном «конвейерном», «фабричном»

подходе при назначении наказания, что вызвано объективными обстоятельствами.

Кроме того, массовая культура стала одним из факторов, детерминирующих совершение преступлений (кинематограф и телевидение, транслирующие ценности криминальной субкультуры, преступления, совершенные в целях подражания киногероям (copycat crimes), компьютерные игры, сюжет которых нередко предполагает совершение преступления, СМИ, демонстрирующие криминал и насилие). Предлагается бороться с криминальной субкультурой в массовой культуре в основном путем повышения конкурентоспособности господствующей культуры.

Отмечается, что этническая культура оказывает всестороннее влияние на преступность. В отдельных этнических культурах существуют обычаи и традиции, которые предполагают непосредственное нарушение уголовно-правовых запретов. Нормы этнической культуры могут косвенным образом детерминировать преступность, вступая в конфликт с господствующей (официальной) культурой и создавая ситуацию, в которой человек совершает преступление. Выработанные в этнической культуре нормы могут использоваться в криминальной среде (например, обычай кровной мести играет роль омерты). Этническая культура, противопоставляющая себя официальной культуре, поддерживаемой государством, может пропагандировать правовой нигилизм, в том числе уголовно-правовую его разновидность. Будучи по своей природе консервативной, этническая культура часто активно противодействует преступности, прежде всего, формируя негативное общественное мнение по отношению к преступлениям и преступникам. Этническая культура позволяет выработать адекватные способы противодействия совершению преступлений, обусловленных ее особенностями (например, механизм примирения).

В параграфе втором «Значение неофициальной (народной) культуры в обеспечении эффективности уголовной политики» указывается, что, выступая в качестве артефакта официальной культуры, уголовное право остается тесно связанным и с неофициальной ее составляющей. Эффективность уголовной политики находится в прямой зависимости от того, насколько она соответствует ценностям неофициальной (народной) культуры, что находит выражение, прежде всего, в общественной и индивидуальной оценке соответствующих нормативных положений и практики их реализации.

Доказывается, что неофициальная (народная) культура должна учитываться при криминализации деяний. При существенном расхождении в оценках, конфликте между официальной и неофициальной культурами нередко наблюдается необоснованное объявление деяний преступными. Чем меньше уровень соответствия государственной политики признанным в неофициальной культуре ценностям, тем в большем объеме необходимо использовать уголовное принуждение для реализации правовых норм.

Отмечается, что официальная культура определяет лишь формальные критерии криминализации в уголовном законе путем указания на

запрещенность деяния, тогда как неофициальная (народная) - материальные критерии в рамках морали, правил общежития и других социальных норм, что находит отражение в устном народном творчестве, литературе, прочих феноменах культуры. Поэтому материальное определение преступления посредством признака общественной опасности, закрепленное в уголовном законе - артефакте официальной культуры, само по себе вовсе не служит эффективным инструментом для объявления преступными исключительно общественно опасных деяний, не выступает действенным ограничителем для законодателя, мало способствует соответствию уголовно-правовых запретов интересам общества.

Неофициальная (народная) культура порождает значительное количество артефактов, имеющих криминальную направленность. Поэтому оспаривается мнение о том, что культура как таковая является антикриминогенным фактором. Неофициальная (народная) культура, с одной стороны, способна негативно влиять на поведение человека, создавая предпосылки для совершения преступных деяний, с другой - сигнализирует о проблемах, существующих в общественных отношениях.

В параграфе третьем «Применение теории субкультур в криминологии» исследуется значение теории субкультур для криминологии. Делается вывод, что указанное направление имеет большие перспективы. Например, теория субкультур представляется весьма эффективной при криминологическом анализе преступности мигрантов, а также посягательств на данную социальную группу со стороны коренного населения. Другое актуальное направление применения данной теории - исследование криминальной субкультуры.

Личность преступника формируется не в момент совершения преступления, а в течение длительного периода времени, предшествующего этому событию. Поэтому криминальная субкультура охватывает не только собственно уголовно наказуемую деятельность, но и любые деяния, связанные с поддержкой данной субкультуры, прямым или косвенным стимулированием противоправного поведения. В этой связи профилактика преступлений должна предполагать не только работу с лицами, уже совершившими уголовно наказуемые деяния, но и с теми, кто лишь приобщается к криминальной субкультуре. Указанная деятельность должна быть нацелена, прежде всего, на повышение конкурентоспособности господствующей культуры, в которой верховенство закона признается основополагающей ценностью.

Глава 6 «Материальная культура и преступность» объединяет два параграфа.

Параграф первый «Роль материальной культуры в формировании структуры преступности и выработке мер по противодействию совершению преступлений» посвящен изучению роли материальной культуры в детерминации человеческого поведения. На основе культурно-исторической психологии и теории поля К. Левина делается вывод, что материальная культура оказывает всестороннее влияние на человека. Материальные

артефакты опосредуют в качестве символов стимулы и реакции субъекта. Согласно формуле К. Левина, поведение (В) есть функция (F) человека (Р) и его среды (Е); B=F(P,E). Данный вывод подтверждается физиологией высшей нервной деятельности, исходный базовый принцип которой — основной закон биологии - единство организма и среды. Детерминируя развитие общественных отношений, материальная культура влияет и на преступность.

Развитие материальной культуры закономерно предопределяет изменения в структуре преступности. Так, научно-технический прогресс привел к появлению технических преступлений. В XX в. криминализируются противоправные деяния в сфере использования транспорта, что было вызвано его проникновением в повседневную жизнь человека. Развитие материальной культуры способствовало появлению преступности юридических лиц, компьютерной преступности (киберпреступность, кибертерроризм), международной преступности, экологической преступности.

В исследовании аргументируется, что изменения в материальной культуре детерминируют совершенствование, эволюцию орудий и средств, способов и методов совершения преступлений (например, появление огнестрельного оружия, ЭВМ). Предмет преступления, будучи артефактом материальной культуры, также следует эволюционным процессам, которые в ней протекают.

Материальная культура во многом определяет средства, формы и методы борьбы с преступностью. В деле предупреждения преступности активно используются современные научные разработки.

В параграфе втором «Влияние окружающей материальной среды на преступность» рассматривается проблема комплексного исследования влияния, которое оказывает окружающая материальная среда, ее многочисленные элементы на преступность. Отмечается, что в рамках зарубежной криминологии активно исследуется воздействие архитектуры на преступность. Сформировалось новое направление, ориентированное на изучение взаимосвязи окружающей материальной среды и преступности, которое именуется экологической криминологией (Environmental Criminology). В рамках данной криминологической теории акцент делается на предотвращении совершения преступлений, а не на исправлении преступников.

В экологической криминологии отмечается, что преступность не случайно распределена во времени и в пространстве, в связи с чем используется понятие кластеризации преступности (the clustering of crime). При этом стратегии противодействия преступности предполагают совершенствование материальной культуры в целях предотвращения совершения преступлений (например, установка металлоискателей в аэропортах для предотвращения проникновения оружия и боеприпасов на борт самолета). В экологической криминологии окружающая материальная среда (environment) играет важную роль в совершении человеком преступлений, поскольку преступное поведение во многом зависит от характера данной среды, в которой оно происходит.

В зарубежной криминологии используется термин CPTED (Crime Prevention Through Environmental Design) - предупреждение совершения преступлений посредством обустройства окружающей среды, а также концепция «защищаемого пространства» («defensible space»), разработанная на основе идей архитектора Оскара Ньюмана. Незащищенным называют пространство, в котором культурные и социальные факторы уменьшают вероятность активности жителей и самоконтроля с их стороны, направленных на защиту этого пространства. CPTED с разной степенью эффективности применяется во многих странах мира. Активно разрабатываются различные стандарты, используемые в строительстве недвижимости, производстве товаров, оказании услуг, которые снижают риск совершения преступлений. Основная идея определения защищаемого пространства - усиление социального контроля, что, как правило, позитивно влияет на уровень преступности.

В заключении обобщаются результаты диссертационного исследования, формулируются основные выводы и предложения по совершенствованию уголовного законодательства, практики его применения, раскрывается перспективность дальнейшей разработки темы.

В приложениях приведены образцы анкет и результаты анкетирования, сравнительная характеристика вида и размера наказаний, предусмотренных за отдельные преступления российским и зарубежным уголовным законодательством.

Основные научные результаты диссертации отражены в следующих опубликованных работах (общим объемом 76 п.л.):

Монографии:

1. Бибик О.Н. Введение в культурологию уголовного права / О.Н. Бибик. - М.: Юрлитинформ, 2012. - 21 п.л.

2. Бибик О.Н. Культурная обусловленность уголовного наказания / О.Н. Бибик. -М.: Юрлитинформ, 2013. - 14 п.л.

3. Бибик О.Н. Преступления, обусловленные особенностями культуры, в российском и зарубежном уголовном праве / О.Н. Бибик. - М.: Юрлитинформ, 2014. - 18,5 п.л.

Учебные пособия:

4. Бибик О.Н. Введение в ювенальное уголовное право Германии / О.Н. Бибик. - Омск, 2009. - 3,2 п.л.

Статьи в российских рецензируемых научных журналах, рекомендованных ВАК Министерства образования и науки РФ:

5. Бибик О.Н. Уголовная политика через призму культуры / О.Н. Бибик // Журнал российского права. 2007. № 10. С 28-34. - 0,4 п.л.

6. Бибик О.Н. К вопросу о наказуемости как признаке преступления / О.Н. Бибик // Уголовное право. 2008. № 4. С. 9-12. - 0,25 п.л.

7. Бибик О.Н. Система культурных ценностей как основа механизма уголовно-правового регулирования / О.Н. Бибик // Право и государство: теория и практика. 2008. № И (47). С. 98-101. - 0,25 п.л.

8. Бибик О.Н. Культурологический аспект учения о юридической ошибке / О.Н. Бибик // Уголовное право. 2009. № 2. С. 10-15. - 0,25 п.л.

.9. Бибик О.Н. Культурологический подход к исследованию права и государства / О.Н. Бибик // Журнал российского права. 2009. № 5. С. 43-52. -0,4 п. л.

10. Бибик О.Н. Проблемы взаимодействия официальной и неофициальной культур: криминологический анализ / О.Н. Бибик // Вестник Омского университета. Серия «Право». 2010. № 2 (23). С.133-138. - 0,5 п.л.

11.Бибик О.Н. Культурологический подход в криминологии / О.Н. Бибик // Вестник Омского университета Серия «Право». 2010. № 3 (24). С.179-190. - 1 п.л.

12. Бибик О.Н. Закон о противодействии коррупции нуждается в существенных изменениях / О.Н. Бибик // Современное право. 2010. № 3. С. 115-117.-0,3 п.л.

13.Бибик О.Н. Проблемы соотношения международного и российского уголовного права / О.Н. Бибик // Уголовное право. 2010. № 3. С. 15-20. - 0,25 п.л.

М.Бибик О.Н. Применение концепции культурно-исторической психологии в правоведении (на примере общей теории права и уголовного права) / О.Н. Бибик // Вестник Омского университета. Серия «Право». 2010. № 4 (25). С.193-196. - 0,25 п.л.

15. Бибик О.Н. Преступление как форма проявления культуры / О.Н. Бибик // Вестник Омского университета. Серия «Право». 2011. № 1 (26). С.176-180. - 0,3 п.л.

16. Бибик О.Н. Материальная культура и преступность / О.Н. Бибик // Вестник Омского университета. Серия «Право». 2011. № 4 (29). С. 139-146. -0,7 п.л.

17. Бибик О.Н. Уголовное наказание как культурно обусловленная реакция на преступление / О.Н. Бибик // Вестник Омского университета. Серия «Право». 2012. № 1 (30). С. 120-126. - 0,5 п.л.

18. Бибик О.Н. Особенности культуры как обстоятельство, исключающее или смягчающее уголовную ответственность / О.Н. Бибик // Журнал российского права. 2013. №. 3. С. 72-83. - 0,8 п.л.

19. Бибик О.Н. Учет особенностей культуры в процессе применения норм отечественного и зарубежного уголовного права / О.Н. Бибик И Уголовное право. 2011. № 6. С. 4-9. - 0,5 п.л.

20. Бибик О.Н. Отдельные проблемы квалификации экологических преступлений с учетом особенностей культуры виновного / О.Н. Бибик // Вестник Омского университета. Серия «Право». 2012. № 2 (31). С. 199-201. -0,2 п.л.

21. Бибик О.Н. Возмездие как цель уголовного наказания / О.Н. Бибик // Вестник Омского университета. Серия «Право». 2012. № 4 (33). С. 166-171. - 0,5 п.л.

22.Бибик О.Н. Защита общества и уголовная репрессия / О.Н Бибик II Вестник Омского университета. Серия «Право». 2013. № 1 (34). С. 186-192. -0,6 п.л.

23. Бибик О.Н. Общие закономерности применения педагогических и уголовных наказаний / О.Н. Бибик // Библиотека криминалиста. 2013. № 4 (9). С.30-38. - 0,75 п.л.

24. Бибик О.Н. К вопросу об основаниях института давности в уголовном праве / О.Н. Бибик // Российский юридический журнал. 2014. № 2. С. 75-81.-0,6 п.л.

Иные статьи и публикации, тексты выступлений на конференциях:

25.Бибик О.Н. Отдельные проблемы интеграции России в общеевропейское правовое пространство: культурологический аспект / О.Н. Бибик // Вестник Омского университета. Серия «Право». - 2005.- № 4 (5). С.17-20. - 0,4 п.л.

26. Бибик О.Н. Политика и уголовное право: проблема взаимодействия / О.Н. Бибик // Правовая культура и правовой нигилизм: Сб. мат-лов межвуз. конф. - Омск: Омская академия МВД России, 2006. С. 181-185. - 0,2 п.л.

27. Бибик О.Н. Культурологический подход к проблеме использования зарубежного опыта в уголовном праве России / О.Н. Бибик // Уголовный закон: проблемы теоретического моделирования и применения: мат-лы межвуз. науч.-практ. конф. Омск: Омская академия МВД России, 2006. С. 4043. - 0,2 п.л.

28. Бибик О.Н. Отдельные аспекты региональной политики в сфере противодействия экстремизму / О.Н. Бибик // Противодействие этническому и религиозному экстремизму, правовому нигилизму: сборник материалов научно-практической конференции / Отв. ред. проф. М.П. Клейменов. Омск, Изд-во ОмГУ, 2006. С. 108-111. - 0,4 п.л.

29. Бибик О.Н. Предмет уголовного права: культурологический аспект / О.Н. Бибик // Правовые проблемы укрепления российской государственности. Сборник статей. Часть 38 / Под ред. В.Д. Филимонова, М.К. Свиридова, Н.Т. Ведерникова. Томск: ООО «ДиВо», 2007. С.3-4. - 0,1 п.л.

30. Бибик О.Н. К вопросу о понятии преступления / О.Н. Бибик // Международные юридические чтения. Омск: ОмЮИ, 2007. С.13-15. - 0,1 п.л.

31. Бибик О.Н. Диалог культур как центральное направление предупреждения этнического и религиозного экстремизма / О.Н. Бибик // Противодействие этническому и религиозному экстремизму: сборник материалов научно-практической конференции / Отв. ред. проф. М.П. Клейменов. Омск, Изд-во ОмГУ, 2007. С.84-88. - 0,2 п.л.

32. Бибик О.Н. Отдельные аспекты применения норм уголовного права в контексте культурной неоднородности общества / О.Н. Бибик // Проблемы правоприменения в современной России. Омск, Омск. гос. ун-т, 2007. С.156-161.-0,25 п.л.

33. Бибик О.Н. Особенности уголовной ответственности несовершеннолетних по уголовному праву России и Германии (сравнительно-

правовой аспект) / О.Н. Бибик П Международное и сравнительное право: сборник материалов. Омск: ОмГУ. 2007. С.4-48. - 2,0 п.л.

34. Бибик О.Н. Структура культуры и ее влияние на правовое регулирование / О.Н. Бибик // Административные, правовые и экономические реформы в России. Омск: Омск. гос. ун-т, 2006. С. 143-146. - 0,1 п.л.

35. Бибик О.Н. Роль обычая в уголовном праве / О.Н. Бибик // Правовое обеспечение реформ в России: сборник материалов. Омск: Омск. гос. ун-т. 2007. С. 129-130. - 0,1 п.л.

36.Бибик О.Н. Влияние культуры на уголовную политику / О.Н. Бибик // Вестник Омского университета. Серия «Право». 2007. № 4 (13). С.155-160.

- 0,5 п.л.

37.Бибик О.Н. Особенности уголовной ответственности несовершеннолетних по уголовному праву России и Германии (сравнительно-правовой аспект) / О.Н. Бибик // Уголовное право зарубежных государств: сравнительно-правовые аспекты: учебно-методический комплекс. Иркутск: Изд-во Иркут. гос. ун-та. 2007. С. 145-153.-0,2 п.л.

38. Бибик О.Н. Противодействие преступности несовершеннолетних по уголовному праву Германии / О.Н. Бибик // Противодействие преступности: уголовно-правовые, криминологические и уголовно-исполнительные аспекты. Материалы Ш Российского Конгресса уголовного права, состоявшегося 29 -30 мая 2008 г. М.: Проспект, 2008. С. 565-567. - 0,25 п.л.

39. Бибик О.Н. О разграничении преступлений и административных правонарушений / О.Н. Бибик // Полицейское право.2008. № 1 (11). С. 56-57.

- 0,2 п.л.

40. Бибик О.Н. Объекты уголовно-правовой охраны (исторический и культурологический аспекты) / О.Н. Бибик // Международные юридические чтения: Материалы научно-практической конференции,- Омск: Омский юридический институт, 2008. Ч. IV. С. 14-17. - 0,2 п.л.

41.Бибик О.Н. Наказуемость как признак преступления / О.Н. Бибик // Вестник ОмГУ. Серия «Право». 2008. № 2 (15). С. 123-126. - 0,25 п.л.

42. Бибик О.Н Цели применения наказания и иных мер уголовно-правового характера в ювенальном уголовном праве ФРГ / О.Н. Бибик // Категория «цель» в уголовном, уголовно-исполнительном праве и криминологии. Материалы IV Российского Конгресса уголовного права, состоявшегося 28 -29 мая 2009 г. М.: Проспект, 2009. С. 629-634.-0,25 п.л.

43. Бибик О.Н. Роль культурных ценностей в уголовно-правовом регулировании / О.Н. Бибик// Вестник ОмГУ. Серия «Право». 2009. № 2 (19). С. 122-129.-0,75 п.л.

44. Бибик О.Н. Культурологический подход к исследованию государства и права / О.Н. Бибик // Вестник ОмГУ. Серия «Право». 2009. № 2 (19). С. 14-22.-0,75 п.л.

45. Бибик О.Н. Опыт противодействия молодежной преступности в ФРГ / О.Н. Бибик // Современный экстремизм: характеристика и противодействие: сборник материалов научно-практической конференции /

Отв. ред. М.П. Клейменов, М.С. Фокин. Омск, Изд-во ОмГУ, 2009. С. 15-22. -0,2 п.л.

46. Бибик О.Н. Применение теории субкультур в криминологии / О.Н. Бибик// Вестник ОмГУ Серия «Право». 2009. № 3 (20). С. 168-171.-0,2 п.л.

47. Бибик О.Н. Проблема учета личности несовершеннолетнего преступника (сравнительно-правовой аспект) / О.Н. Бибик // Вестник ОмГУ Серия «Право». 2009. № 4 (21). С. 200-203. - 0,25 п.л.

48. Бибик О.Н. Взаимодействие международного и национального уголовного права: культурологический аспект / О.Н. Бибик // Научные основы уголовного права и процессы глобализации. Материалы V Российского Конгресса уголовного права, состоявшегося 27 - 28 мая 2010 г. М.: Проспект, 2010. С.33-37. - 0,25 п.л.

49. Бибик О.Н. Социокультурный портрет Омской области / Сост. и общ. ред. B.C. Половинко. Омск: Изд-во Омского гос. ун-та. 2010. Бибик О.Н. Глава 9 «Правопорядок и правонарушения в Омской области».- 24,75 п.л. / 0,25 п.л.

50. Бибик О.Н. Учет личности преступника и его значение для развития уголовного права (сравнительно-правовой аспект) / О.Н. Бибик // Уголовное право: истоки, реалии, переход к устойчивому развитию. Материалы VI Российского Конгресса уголовного права, состоявшегося 26 -27 мая 2011 г. М.: Проспект, 2011. С. 674-678. - 0,25 п.л.

51. Бибик О.Н. Культурологический подход к исследованию проблем уголовного права и криминологии / О.Н. Бибик // Библиотека криминалиста. 2012. № 2 (3). С. 275-286. - 1,0 п.л.

52. Бибик О.Н. Концепция развития уголовного законодательства РФ как основа для формирования новой модели государственного управления в сфере противодействия преступности / О.Н. Бибик // Современная уголовная политика: поиск оптимальной модели. Материалы VII Российского Конгресса уголовного права (31 мая -1 июня 2012 г.). М.: Проспект, 2012. С. 14-18. - 0,3 п.л.

53. Бибик О.Н. Лестница наказаний в проекте Уголовного Уложения 1813 г. и современная система уголовных наказаний: культурно-психологические и сравнительно-правовые аспекты / О.Н. Бибик // Проблемы кодификации уголовного закона: история, современность, будущее (посвящается 200-летию проекта Уголовного уложения 1813 года) // Материалы VIII Российского Конгресса уголовного права (30-31 мая 2013 г.) / Отв. ред. B.C. Комиссаров. М.: Юрлитинформ, 2013. С. 23-27. - 0,3 п.л.

Подписано в печать 30.06.2015 Формат 60x84/16. Бумага писчая. Оперативный способ печати. Усл. печ. л. 2,5. Тираж 200 экз. Заказ №0252

Отпечатано в «Полиграфическом центре КАН» тел. (3812) 24-70-79, 8-904-585-98-84.

E-mail: pc_kan@mail.ru 644122, г. Омск, ул. Красный Путь, 30 Лицензия ПЛД № 58-47 от 21.04.97