Теория уголовно-правового запрета

Маркунцов, Сергей Александрович

Теория уголовно-правового запретатекст автореферата и тема диссертации по праву и юриспруденции 12.00.08 ВАК РФ

АВТОРЕФЕРАТ ДИССЕРТАЦИИ
по праву и юриспруденции на тему «Теория уголовно-правового запрета»

На правах рукописи

всМ^

Маркунцов Сергей Александрович

ТЕОРИЯ УГОЛОВНО-ПРАВОВОГО ЗАПРЕТА

12.00.08 - уголовное право и криминология; уголовно-исполнительное право

Автореферат

диссертации на соискание ученой степени доктора юридических наук

г У Ш 2015

Москва —2015

005570959

Диссертация выполнена в федеральном государственном автономном образовательном учреждении высшего профессионального образования «Национальном исследовательском университете «Высшая школа экономики»

Научный руководитель: Есаков Геннадий Александрович,

доктор юридических наук, профессор, заведующий кафедрой уголовного права и криминалистики НИУ ВШЭ

Официальные оппоненты: Бабаев Михаил Матвеевич,

доктор юридических наук, профессор, заслуженный деятель науки РФ, главный научный сотрудник научно-исследовательского отдела научного центра Академии ФСИН РФ

Иванов Никита Георгиевич,

доктор юридических наук, профессор, заслуженный юрист РФ, заведующий кафедрой уголовного права и криминологии Российской правовой академии Министерства юстиции РФ

Пикуров Николай Иванович,

доктор юридических наук, профессор, главный научный сотрудник отдела проблем прокурорского надзора и укрепления законности в сфере уголовно-правового регулирования, исполнения уголовных наказаний и иных мер уголовно-правового характера НИИ Академии Генеральной прокуратуры РФ

Ведущая организация: ФБГОУ ВПО «Российский государственный

педагогический университет имени А.И. Герцена»

Защита состоится «27» октября 2015 г. в 1500 на заседании диссертационного совета Д 212.048.10 при ФГАОУ ВПО «Национальный исследовательский университет «Высшая школа экономики» по адресу: 101000, г. Москва, ул.

Мясницкая, д. 20, ауд. 309.

С текстом диссертации можно ознакомиться в библиотеке Национального исследовательского университета «Высшая школа экономики» по адресу: 101000, г. Москва, ул. Мясницкая, д. 20 и на сайте НИУ ВШЭ: http://www.hse.ru/sci/diss/148966673.

С текстом автореферата можно ознакомиться в библиотеке НИУ ВШЭ и на сайте Высшей аттестационной комиссии при Министерстве образования и науки Российской Федерации: http://vak.ed.gov.ru. Автореферат разослан « ■jS » июля 2015 г.

Ученый секретарь диссертационного совета

Зинаида Михайловна Погосова

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Актуальность темы исследования. На протяжении многих десятилетий в российской уголовно-правовой доктрине наблюдалась тенденция к исследованиям проблем наказуемости, назначения наказаний и установления санкций. Безусловно, проще рассуждать о праве наказания, репрессивной силе уголовного закона и пр. Между тем, санкция является всего лишь вторичной, производной от уголовно-правового запрета, законодательной конструкцией.

Необходимо отметить, что в настоящее время достаточно активно стали исследоваться вопросы социальной обоснованности (обусловленности) отдельных уголовно-правовых запретов или их групп. В 70-80-е гг. XX в. значительный вклад в разработку вопросов понятия, содержания, принципов, оснований и эффективности уголовно-правового запрета внесли М.И. Блум, В.М. Галкин, Г.А. Злобин, С.Г. Келина, В.М. Коган, В.Н. Кудрявцев, Л.И. Спиридонов, A.M. Яковлев и другие ученые. В 90-е гг. XX в. данная категория была практически забыта в связи со стагнацией общественной жизни и правовых исследований, а также с определенной догматизацией отечественного уголовного права.

На современном этапе изучение концепции уголовно-правового запрета становится все более актуальным, но на теоретическом уровне вопросы, связанные с уголовно-правовым запретом, исследуются не комплексно и сравнительно узким кругом ученых.

Актуальность исследования данной проблемы подтверждается и тем фактом, что в последнее время понятие уголовно-правового запрета применяется не только в науке, но активно начинает использоваться в актах высших судебных органов, в частности, в постановлениях и определениях Конституционного Суда РФ.

В то же время в науке отсутствует единое, устоявшееся понимание самого термина «уголовно-правовой запрет». Отчасти это обстоятельство связано с тем, что единообразного понимания правового запрета не существует, прежде всего, в теории права. Аналогичная ситуация наблюдается и в доктрине уголов-

ного права: термин уголовно-правовой запрет используется при характеристике соответствующего метода правового регулирования, самостоятельного вида правовых норм, элемента запрещающей нормы Особенной части Уголовного кодекса Российской Федерации (далее - УК РФ) или юридической конструкции. В ряде случаев он применяется в качестве термина синонимичного понятию состава преступления или даже - преступления. Исходя из этого, необходимо выработать единый подход к пониманию уголовно-правового запрета.

Представляется, что необходимость выделения теории уголовно-правового запрета1 обусловлена во многом именно двойственностью природы феномена уголовно-правого запрета, который представляется не только как конструкция правовой материи, но и как реальное жизненное явление. Теория уголовно-правового запрета является для уголовного права, так называемой «сквозной» теорией, так как она затрагивает очень многие базовые понятия и положения доктрины уголовного права.

Данная теория позволяет «уйти» от классического системно-структурного («нормативного») и карательного («наказательного») подходов в понимании уголовного права как совокупности норм права. В рамках такого подхода санкция рассматривается как обязательная составная часть запрета, содержащегося в нормах Особенной части УК. Восприятие уголовно-правового запрета в рамках уголовно-правовой доктрины, во-первых, как самостоятельного нормативно-правового предписания и законодательной конструкции, и, во-вторых, как государственно-властного веления нормативного характера, позволит шире взглянуть на целый пласт проблем уголовного права.

Теория уголовно-правового запрета представляет интерес и с позиции общедемократического развития государства и общества. Необходимость разработки теории уголовно-правового запрета и актуальность такого рода исследования не вызывает сомнения, прежде всего, в контексте современных подходов к решению вопросов уголовно-правовой политики, динамичности внесения

1 В ряде ранее опубликованных эта концепция имела название - «Теория уголовно-правовых запретов».

изменений в уголовное законодательство, состояния уголовно-социологических исследований.

В настоящее время в уголовно-правовой политике складывается ситуация, когда сам факт введения нового уголовно-правового запрета приобретает в глазах руководства государства все большее функциональное значение2. Одновременно активно обсуждается вопрос введения нового Уголовного кодекса РФ или, по крайней мере, принятия его новой редакции, и хочется надеяться, что сдвинется с «мертвой» точки вопрос о принятии Концепции уголовно-правовой политики РФ. Все указанные обстоятельства лишь подтверждают актуальность исследования данной проблемы.

Степень научной разработанности темы исследования. На современном этапе развития науки российского уголовного права состояние доктри-нально-теоретических познаний об уголовно-правовом запрете может быть охарактеризовано как несистемное и фрагментарное.

В 70-80-е гг. XX в. фундамент в разработку доктринальных вопросов понятия, содержания, принципов, оснований и эффективности уголовно-правового запрета был заложен такими учеными, как М.И. Блум, В.М. Галкин, П.Ф. Гришанин, Г.А. Злобин, С.Г. Келина, В.М. Коган, В.Н. Кудрявцев, Л.И. Спиридонов, A.M. Яковлев. В более поздний период отдельные доктринальные аспекты формирования и действия уголовно-правовых запретов исследовали В.И. Борисов, Я.И. Гилинский, C.B. Векленко, Т.В. Кленова, И.Я. Козаченко,

A.И. Коробеев, Л.Л. Кругликов, A.B. Наумов, С.И. Никулин, H.H. Пикуров,

B.В. Похмелкин, Ю.Е. Пудовочкин, H.H. Рыбушкин, Э.Л. Сидоренко, A.B. Су-мачев и некоторые другие ученые. Особо в ряду исследователей феномена уголовно-правового запрета следует отметить А.Э. Жалинского. На современном этапе развития уголовно-правовой науки данная категория достаточно активно используется учеными при характеристике конкретных уголовно-правовых за-

2 За 18 лет действия УК РФ его Особенная часть пополнилась 85 новыми статьями (с учетом статей 243.3 и 264.1 УК РФ), исключено из нее 9 статей. См.: Уголовный кодекс РФ от 13 июня 1996 г. № 63-Ф3. (в ред. Федерального закона от 31.12.2014 г. № 532-Ф3) // Собрание законодательства РФ от 17 июня 1996 г., №25, ст. 2954.

претов. При этом, в современной российской доктрине уголовного права отсутствуют комплексные исследования феномена уголовно-правового запрета.

Цели и задачи исследования. Цель диссертационного исследования состоит в создании частно-правовой теории уголовно-правового запрета, которая позволит «отойти» от классического, сугубо догматического, системно-структурного («нормативного») и карательного («наказательного») подходов в понимании уголовного права, позволит иначе рассматривать отдельные базовые институты и положения уголовного права, будет способствовать укреплению системных начал уголовно-правового воздействия, уточнению его границ и повышению эффективности.

Для достижения поставленной цели определены следующие задачи диссертационного исследования:

- проанализировать генезис исследований уголовно-правового запрета в отечественной юридической науке;

- выработать понятие и определить значение теории уголовно-правового запрета;

- обозначить ее место в структуре науки уголовного права;

- определить понятие и сущность уголовно-правового запрета;

- проанализировать существующие и предложить новые классификации уголовно-правовых запретов;

- исследовать исторические особенности становления уголовно-правовых запретов;

- выявить истоки современных уголовно-правовых запретов;

- определить систему функций уголовно-правового запрета;

- исследовать механизм действия уголовно-правового запрета;

- определить подходы к определению эффективности уголовно-правового запрета;

- обосновать необходимость правовой оценки уголовно-правового запрета;

- определить понятие и задачи уголовного законодательства сквозь призму теории уголовно-правового запрета;

- исследовать понимание и признаки преступления в контексте теории уголовно-правового запрета;

- выявить правовую природу и сущность обстоятельств, исключающих преступность деяния, сквозь призму теории уголовно-правового запрета;

- определить понятие уголовно-правовой квалификации в рамках теории уголовно-правового запрета;

- исследовать отдельные аспекты института уголовной ответственности сквозь призму теории уголовно-правового запрета.

Объектом исследования являются общественные отношения, возникающие по поводу и в связи с возникновением и действием уголовно-правового запрета, а также основные институты и положения общей части уголовного права в их историческом, теоретическом и прикладном аспектах, обуславливающие институционализацию теории уголовно-правового запрета.

Предметом исследования выступают отдельные положения отечественного уголовного законодательства (дореволюционного, советского и постсоветского периода), российского законодательства иной отраслевой принадлежности, актов высших судебных органов РФ, уголовного законодательства ряда зарубежных стран; положения доктрины отечественного уголовного права и криминологии, а также данные конкретных эмпирических исследований, проведённых как автором, так и другими исследователями.

Методологическая основа диссертационного исследования включает в себя комплекс принципов и методов научного познания социально-правовой действительности. Философскую основу исследования составили категории и принципы диалектики, предъявляющей к процессу исследования социальных явлений требования объективности, историзма, связи теории с практикой. Диссертационное исследование основывается на теоретико-инструментальном и системно-структурном подходах познания, позволяющих комплексно рассмотреть объект и предмет исследования. При решении поставленных в рамках диссертационного исследования цели и задач использованы различные общенаучные и специальные методы познания социально-правовой действительности,

выявленные и разработанные наукой, а также апробированные практикой: абстрагирование, дедукция и индукция; формально-юридический, сравнительно-правовой, историко-правовой, конкретно-социологический, логический, статистический и лингвистический.

Теоретическая база диссертации представлена трудами отечественных и зарубежных ученых:

- по уголовному праву, которые посвящены исследованию базовых проблем и тенденций развития уголовного права как отрасли права и научного знания (Ю.В. Баулин, Л.С. Белогриц-Котляревский, А.И. Бойко, Б.В. Волженкин, Н.В. Генрих, A.A. Герцензон, Ю.В. Голик, Г.А. Есаков, А.Э. Жалинский, Н.Г. Иванов, Л.В. Иногамовой-Хегай, И.И. Карпец, А.О. Кистяковский, И.Я. Коза-ченко, B.C. Комиссаров, JT.JI. Кругликов, Ю.И. Ляпунов, В.Д. Набоков, A.B. Наумов, С.И. Никулин, П.Н. Панченко, A.A. Пионтковский, C.B. Познышев, Т.Г. Понятовская, Ю.Е. Пудовочкин, А.И. Рарог, Н.Д. Сергеевский, Н.С. Таган-цев, П.А. Фейербах, Г.С. Фельдштейн, В.Д. Филимонов, Ад. Франк, М.П. Чу-бинский и др.); вопросов уголовной политики (М.М. Бабаев, H.A. Беляев, С.К. Гогель, А.И. Коробеев, Ф. Лист, М.П. Чубинский и др.); социологии уголовного права (уголовной социологии) (A.A. Герцензон, В.Н. Кудрявцев, В.В. Орехов, Л.И. Спиридонов, Э. Ферри, A.M. Яковлев и др.); отдельных аспектов феномена уголовно-правового запрета (C.B. Векленко, В.М. Галкин, М.И. Блум, Я.И. Ги-линский, А.Э. Жалинский, С.Г. Келина, В.М. Коган, П.Ф. Гришанин, Г.А. Зло-бин, Т.В. Кленова, В.В. Похмелкин, Ю.Е. Пудовочкин, Э.Л. Сидоренко, A.M. Яковлев и др.); механизма действия уголовного права (уголовно-правовое воздействие, уголовно-правовое регулирование), уголовных правоотношений (Ю.В. Грачева, В.К. Дуюнов, М.И. Ковалев, В.М. Коган, Н.М. Кропачев, В.Н. Кудрявцев, H.A. Лопашенко, A.B. Наумов, Г.О. Петрова, Н.И. Пикуров, B.C. Прохоров, Б.Т. Разгильдиев, А.Б. Сахаров, В.Г. Смирнов, А.Н. Тарбагаев, В.Д. Филимонов, В.М. Хомич, А.И. Чучаев, Б.В. Яцеленко и др.);

- по общим вопросам криминологии как науки и вопросам предупреждения преступности (Ю.М. Антонян, Г. Ашаффенбург, М.М. Бабаев, Ч. Беккариа,

Б.С. Волков, Я.И. Гилинский, Г.Н. Горшенков, А.И. Долгова, М.П. Клейменов, И.М. Мацкевич, B.C. Овчинский, В.Н. Кудрявцев, В.Д. Малков, Г. Тард, Д.А. Шестаков и др.);

- по теории права, посвященных исследованию сущности и содержания права, механизма его действия, места и роли правовых запретов в этом механизме (С.С. Алексеев, В.К. Бабаев, М.И. Байтин, Ж.-JI. Бержель, В.И. Гойман, Ю.И. Гревцов, С.А. Жинкин, И.А. Ильин, О.С. Иоффе, В.Б. Исаков, В.П. Казимирчук, Б.А. Кистяковский, Н.М. Коркунов, В.В. Лазарев, О.Э. Лейст, A.B. Малько, Г.В. Мальцев, М.Н. Марченко, Н.И. Матузов, Т.Н. Радько, В.М. Сырых, Ю.А. Тихомиров, Т.Я. Хабриева, А.Ф. Черданцев, Л.С. Явич и др.); вопросов общего и отраслевого (уголовного) законоположения (И. Бентам, А.Н. Радищев, И. Кант);

- по истории права, посвященных анализу становления права в целом и правовых (уголовно-правовых) запретов в частности, а также философии, социологии и антропологии права;

- иным отраслевым юридическим наукам (в частности, конституционному, административному праву); а также философии, истории, этике, социологии, психологии, экономике и некоторым другим наукам.

Нормативную основу исследования составляют:

- положения Конституции Российской Федерации, Уголовного кодекса Российской Федерации, Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях, ряда иных нормативных правовых актов;

- положения постановлений и определений Конституционного Суда Российской Федерации;

- положения отечественного уголовного законодательства советского и дореволюционного периода (УК РСФСР 1960, 1926, 1922 гг., Уголовное уложение 1903 г., Уложение о наказаниях уголовных и исправительных 1845 г. и

др);

- положения уголовного законодательства ряда зарубежных стран (Беларуси, Украины, Германии, Швеции, Дании и др.);

- положения отдельных проектов нормативных правовых актов (в частности, проектов Уголовного уложения 1754-1766 гг., проекта Уголовного уложения 1813 г.), пояснительных записок, официальных заключений на законопроекты и др.

Эмпирическая база исследования, учитывая его преимущественно теоретическую направленность, обладает определенной спецификой и включает в себя:

- экспертные оценки, полученные в результате опроса судей и сотрудников Аппарата Конституционного Суда Российской Федерации (всего 18 человек3);

- результаты, полученные по итогам социологического опроса ведущих ученых в области уголовного права (всего 119 человек из России, Беларуси, Казахстана и Украины);

- результаты продолжаемого социологического опроса учащихся общеобразовательных школ на предмет понимания уголовно-правовых запретов (150 человек в 2006-2007 гг. и 179 человек в 2013-2014 гг.);

- данные лексического контент-анализа использования словосочетания «уголовно-правовой запрет» в актах судебных органов;

- данные анализа положений отдельных пояснительных записок и финансово-экономических обоснований федеральных законов, на основе которых вносились изменения и дополнения в УК РФ.

Наряду с этим, в диссертации использованы эмпирические данные, полученные в результате исследований, проводимых другими учеными.

Научная новизна диссертационного исследования не вызывает сомнения, так как представленное диссертационное исследование является первым комплексным исследованием феномена уголовно-правового запрета. Новизна исследования проявляется, в частности, в том, что автором обосновывается вывод о двойственности правовой природы уголовно-правового запрета; даны авторские классификации уголовно-правового запрета; представлена система

3 Количество респондентов объективно ограничено сравнительно небольшим числом сотрудников Управления конституционных основ уголовной юстиции Секретариата Конституционного Суда Российской Федерации и судей Конституционного Суда Российской Федерации, специализирующихся по вопросам уголовной юстиции.

функций уголовно-правового запрета; определено понятие и система истоков уголовно-правовых запретов; предложен оригинальный подход к пониманию механизма действия запрета, включающий в себя как устанавливаемые правовые связи, возникающие с введением уголовно-правового запрета, так и общезапретительные правовые отношения. Автором проанализированы и переосмыслены отдельные дискуссионные положения доктрины уголовного права (о структуре запрещающей нормы Особенной части УК РФ, подходах к пониманию состава преступления, механизме уголовно-правового воздействия, соотношении понятий «уголовный закон» и «уголовное законодательство», сущности позитивной уголовной ответственности и т.д.), что позволило выявить недочёты отдельных положений УК РФ, предложить новые редакции ряда статей кодекса. Данное диссертационное исследование является одним из первых исследований такого рода, в рамках которого анализируются отдельные положения Федерального закона Российской Федерации от 5 мая 2014 г. № 91-ФЗ «О применении положений Уголовного кодекса Российской Федерации и Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации на территориях Республики Крым и города федерального значения Севастополя».

Основные положения, выносимые на защиту:

1. Понятие уголовно-правового запрета является многоаспектным; оно неоднозначно воспринимается учеными как в уголовном праве, так и в криминологии, часто в него вкладывается различное смысловое значение. Одновременно, оно является сквозным понятием при изучении уголовного права с позиций социологического, исторического, статистического, психологического методов исследования.

Уголовно-правовой запрет имеет двойственную социально-правовую природу. С одной стороны (в первом значении) - это формальное государственно-властное веление нормативного характера, содержащее обязанность лица не совершать (воздержаться от совершения) общественно опасное деяние, признаваемое уголовным законом противоправным, которое, будучи воспринятым адресатами как «отрицательная обязанность», интерпретирует общественные от-

ношения сквозь призму механизма уголовно-правового воздействия. С другой стороны (во втором значении) - это нормативно-правовое предписание, законодательная конструкция, закрепляющая все возможные варианты (модели) преступного поведения, признаваемого в соответствии с уголовным законодательством противоправным в конкретно-исторический период, являющееся элементарной, самостоятельной, цельной, логически завершенной ячейкой в контексте уголовного права.

2. Теория уголовно-правового запрета - это интегральная, инструментальная (прикладная), частно-правовая концепция, то есть совокупность обобщенных положений, взглядов и идей, дающих целостное представление о базовых элементах уголовного права - уголовно-правовых запретах, их возникновении, функционировании и особенностях воздействия на общественные отношения, позволяющих объективно и комплексно оценить социально-правовой механизм действия соответствующей отрасли права. Положения теории играют заметную роль в контексте уголовной догматики и уголовной политологии, но, прежде всего, она является базовой в рамках социологии уголовного права.

В уголовно-правовой доктрине эта теория является сквозной инструментально-теоретической концепцией, затрагивающей многие ее базовые понятия и положения, позволяющей их объединить и отчасти «примирить». Она дает возможность по-новому взглянуть на проблемы спроса на уголовное право, его стоимости (цены), информационно-ценностного действия уголовного закона, его социальной обусловленности и эффективности, оценки уголовно-правовых рисков и др. Развитие теории связано с переоценкой, изменением и дополнением отдельных положений доктрины уголовного права.

3. Понятия «уголовно-правовой запрет» (во втором значении) и «запрещающая уголовно-правовая норма» не тождественны. Их употребление в качестве синонимов представляется неверным. Запрещающая норма уголовного права внешне не совпадает с уголовно-правовым запретом, так как содержит, исходя из действующего УК РФ, два нормативно-правовых предписания. Использование трехэлементной «классической» конструкции логической нормы

права применительно к нормативно-правовым предписаниям Особенной части УК РФ изначально является фикцией. Представляется неверным объединение разных по своей правовой природе нормативно-правовых предписаний, адресованных различным субъектам, в рамках искусственной конструкции логической нормы права. В уголовном праве необходимо отказаться от применения этой конструкции. В качестве первичной структурной единицы системы уголовного права следует рассматривать нормативно-правовое предписание. Именно уголовно-правовой запрет следует признать исходным, базовым нормативно-правовым предписанием; элементарным, самостоятельным, цельным, логически завершенным структурным элементом в строении уголовного права, отражающим основное назначение соответствующей отрасли права.

4. Состав преступления и уголовно-правовой запрет (во втором значении) являются юридическими конструкциями. Конструкция уголовно-правового запрета - это законодательная конструкция, представляющая собой систему нормативно закрепленных признаков, описывающих все возможные варианты (модели) преступного поведения, признаваемого в соответствии с уголовным законодательством противоправным и наказуемым (как модели, признаваемые оконченным, так и неоконченным преступлением). Конструкция состава преступления - это доктринальная (теоретическая) дедуктивная конструкция, представляющая собой определенную структурированную конкретизацию уголовно-правового запрета применительно к определенному совершенному общественно опасному деянию (преступлению). Содержание теоретической, являющейся по своему характеру инструментальной, конструкции состава преступления обусловлено содержанием законодательной конструкции уголовно-правового запрета.

5. Большинство общетеоретических классификаций правовых запретов малоприменимо к уголовно-правовым запретам. Авторские классификации последних приводятся в зависимости от их структуры и содержания.

В зависимости от структуры уголовно-правовые запреты можно разделить на фактические и формально-юридические. Формально-юридический за-

прет содержится в статье Особенной части УК РФ и формально связан с санкцией нормы права (то есть каждому запрету соответствует санкция). Можно выделить первичные формально-юридические запреты, содержащие модели основных составов преступлений, и соответствующие им вторичные запреты, заключающие в себе модели квалифицированных и привилегированных составов преступлений. Фактический запрет шире формально-юридического. Он включает в себя как все формальные (первичные и вторичные) запреты, так и запреты неоконченных преступлений.

В зависимости от преобладания в содержании фактического (предметного) или социального начала уголовно-правовые запреты можно разделить на два вида: уголовно-правовые запреты, в которых предметность деяния (запрещенный вид, форма или способ поведения) выражает их сущность, и уголовно-правовые запреты, где ее отражает социальное значение деяния (внешне проявляющихся, главным образом, в социально-негативных последствиях).

6. Истоки уголовно-правовых запретов (в широком смысле) - это факторы, оказывающие влияние на их формирование и реализацию. Истоки уголовно-правовых запретов влияют не только на стадии их формирования (которое включает не только их установление при криминализации, но и отмену при декриминализации, а также изменение при рекриминализации или перекриминализации), но и на стадии их реализации. По своему содержанию понятие истоков уголовно-правового запрета шире, чем понятие основания криминализации.

Система истоков уголовно-правовых запретов включает: I) истоки, обусловленные общественными потребностями или иными социально-индивидуальными факторами (социальные истоки уголовно-правовых запретов), II) истоки, обусловленные или опосредованные государственно-властными отношениями, потерявшие свою исключительно социальную природу. К первой группе истоков относятся: 1) собственно социальные; 2) социально-психологические; 3) морально-нравственные истоки. Ко второй группе

истоков относятся: 1) культурно-исторические; 2) экономические; 3) политиче-

ские; 4) системно-правовые истоки (конституционные, международно-правовые, уголовно-процессуальные основания, оценка экспертно-научного сообщества общественно опасного деяния либо собственно уголовно-правового запрета).

7. Уголовно-правовой запрет должен быть детерминирован воздействием нескольких истоков, при этом их влияние должно быть комплексным, системным. Содержание уголовно-правовых запретов во многом определяется истоками, детерминировавшими (обусловившими) их формирование, оно влияет и на специфику их восприятия и в конечном итоге - на эффективность реализации.

Механизм и степень влияния истоков на различные уголовно-правовые предписания отличны. Так, истоки, непосредственно оказывающие влияние на формирование уголовно-правового запрета, зачастую не в полной мере и не всегда влияют на формирование сопутствующей ему санкции как самостоятельного уголовно-правового предписания. Влияние указанных истоков на формирование санкций по своей сути всегда опосредованно и вторично. Их формирование в большей степени зависит от субъективной оценки законодателем характера и степени общественной опасности того преступного деяния, признаки которого закреплены в уголовно-правовом запрете. Более того, представляется, что в контексте тенденций современной уголовно-правовой политики санкция перестает играть роль средства дифференциации уголовной ответственности, на первый план выходит сам факт установления (наличия) запрета.

8. Система функций уголовно-правового запрета обусловлена спецификой его правовой природы как сложного социально-правового феномена. Уголовно-правовой запрет выполняет различные функции на разных уровнях действия уголовного права. Первая группа его функций отражает информативное и ценностно-ориентационное действие права, хотя полностью к нему не сводится. Она связана с его действием в качестве элемента объективного права на психическом (идейно-мотивационном) уровне, и с пониманием его как «отрицатель-

ной обязанности», то есть на уровне субъективного права, а также с пониманием запрета как метода правового регулирования в контексте наиболее ценных для личности, общества и государства общественных отношений. К ней относятся следующие функции: охранительно-регулятивная, гарантийно-легитимирующая, информационно-ориентационная, ценностно-мотивационная. Вторая группа функций уголовно-правового запрета отражает его институциональную составляющую. Она определяется его пониманием как первичного ядра, элемента системы уголовного права и одновременно как инструмента государственного воздействия на общественные отношения. К ней относятся следующие функции: оценочно-интерпретационная, инструментально-предупредительная, юридико-техническая (аккумулирующая). Перечисленные функции являются основными (базовыми), а их перечень не является исчерпывающим.

9. Применительно к исследованию вопроса воплощения уголовно-правовых запретов в реальной жизни более оправданно рассмотрение именно механизма действия уголовного права.

Ценностно-ориентационное и мотивационно-психологическое (превентивное) действие уголовно-правового запрета является своеобразной надстройкой общезапретительных уголовно-правовых отношений, возникающих в процессе реализации (соблюдения) запрета. Оно проявляется, прежде всего, в форме уголовно-правовых связей, на основе которых могут возникать общезапретительные уголовно-правовые отношения. Правовые связи могут встраиваться в указанные правоотношения, становясь их имплементированной (составной) частью (в том числе при условии совпадения субъективного состава). Таким образом, они, с одной стороны, выступают предпосылкой указанных правоотношений, а с другой - могут быть сквозным, пронизывающим их элементом. Понятие правовой связи следует толковать более широко, как этап механизма действия уголовного права (уголовно-правового воздействия), на котором происходит восприятие (интерпретации и легитимации) уголовно-правового запрета.

10. В контексте традиционной концепции эффективности правовых предписаний в науке уголовного права считаем оптимальным определение эффективности уголовно-правового запрета как основного вида уголовно-правовых предписаний, что обусловлено практической невозможностью определения эффективности отрасли уголовного права в целом и сложностью оценки эффективности запрещающей нормы уголовного права Особенной части УК РФ ввиду специфики ее структуры и особенности реализации.

Не отрицая значения данной концепции в науке уголовного права, отметим, что существующие в ее рамках различные подходы к оценке эффективности (по критериям: достижения цели, результата; соответствия потребностям общества; расчета издержек общества), в том числе применительно к уголовно-правовому запрету, существенно ограничивают применимость указанных оценок уже на базовом формально-логическом уровне, не определяют возможности их сопоставления по степени значимости (весомости), слабо поддаются эмпирической проверке. Оценка уголовно-правового запрета по различным критериям в рамках обозначенной концепции не дает системно-комплексного, практически применимого и объективного представления о качестве и результатах его действия.

11. Комплексная правовая оценка уголовно-правового запрета, состоящая в установлении его существенных свойств и признаков, направленном на выявление его общественной ценности, как на стадии правоустановления, так и правоприменения, во многом обусловлена двойственностью его социально-правовой природы. Применительно к конкретному уголовно-правовому запрету оценке подлежат: 1) социальная обусловленность и обоснованность его как базового уголовно-правового предписания (основанием оценки выступает преимущественно система социальных истоков запрета); 2) смысловое содержание и форма изложения соответствующего запрета как уголовно-правового предписания (с позиции, главным образом, иных правовых конструкций, юридической техники и т.д.); 3) практика реализации конкретного уголовно-правового запрета, то есть его оценка как государственно-властного веления нормативного ха-

рактера, оказывающего непосредственное влияние на общественные отношения. Преобладание в оценке уголовно-правового запрета одного из обозначенных элементов может приводить к тому, что в содержании общей оценки запрета могут превалировать гносеологические или праксиологические аспекты, это в конечном счете будет зависеть от субъекта оценки и используемых им методов.

12. а) Исходя из широкого понимания фактического уголовно-правового запрета, для разрешения коллизии между положениями ч. 1 ст. 3 УК РФ, ч. 3 ст. 331 УК РФ и ст. 2 Федерального закона РФ от 5 мая 2014 г. № 91-ФЗ предлагается изложить ч. 1 ст. 3 УК РФ в следующей редакции: «1. Запрещенность деяния, а также его наказуемость и иные уголовно-правовые последствия определяется только уголовным законом».

б) Базируясь на представлении о механизме действия уголовно-правового запрета, его легитимация происходит уже на стадии принятия (официального опубликования) в рамках конкретного федерального закона, до момента вступления в силу в рамках положений УК РФ, предлагаем ч. 1 ст. 1 УК РФ изложить в следующей редакции: «1. Уголовное законодательство Российской Федерации состоит из настоящего Кодекса и других уголовных законов. Положения новых законов, устанавливающих или исключающих уголовную ответственность, подлежат включению в настоящий Кодекс».

в) Исходя из обозначенных выше предложений по изменению УК РФ, считаем необходимым распространить действие его положений о задачах и принципах УК РФ, а также о действии уголовного закона во времени и пространстве на все уголовное законодательство. В этих целях предлагаем внести следующие изменения: в название гл. 1 - словосочетание «Уголовного кодекса» заменить на «уголовного законодательства», а в ч. 2 ст. 1 - словосочетание «настоящий Кодекс» - на «уголовное законодательство» (такое изменение будет более логичным в контексте названия ст. 1 УК РФ).

13. Содержание охранительной задачи уголовного права (использование

понятия «охрана» в таком контексте возможно не вполне удачно), выделяемой

наряду с другими задачами (в частности, предупреждения преступлений), по существу, сводится к защите нарушенных - наиболее важных и ценных для личности, общества и государства - общественных отношений и восстановлению социальной справедливости. Эта задача, по существу, возникает только тогда, когда уголовно-правовой запрет не сработал. В этом смысле задача «предупреждения преступлений» первична по отношению к задаче охраны. Превенция преступлений составляет основу содержания задачи предупреждения преступлений и не входит в состав охранительной задачи. Предупреждение преступлений (удержание лица от их совершения) - первичная задача уголовного законодательства и основная сущность уголовно-правового запрета. Ее невыполнение - условие начала реализации задачи охраны.

Исходя из этого, считаем логичным ч. 1 ст. 2 УК РФ изложить в следующей редакции: «1. Задачами уголовного законодательства являются предупреждение преступных посягательств, защита прав и свобод человека и гражданина, собственности, общественного порядка и общественной безопасности, окружающей среды, конституционного строя Российской Федерации, мира и безопасности человечества, и восстановление социальной справедливости в случае совершения преступления».

14. Выполнение задачи предупреждения преступных посягательств во многом обеспечивается посредством позитивной уголовной ответственности, содержательно включающей в себя восприятие (осознание) установленных уголовно-правовых запретов, сопряженное с реальным уголовно-правомерным поведением субъекта, а также положительную оценку (одобрение) этого поведения со стороны государства. Различия в определении понятия «позитивная уголовная ответственность» обусловлены дискуссионностыо категории «уголовная ответственность».

Сам факт установления уголовно-правовых запретов, то есть определение круга наказуемых деяний, - это не просто предпосылка, а основание позитивной уголовной ответственности, в свою очередь, осознание последних - ее важ-

нейший элемент. Уголовно-правовой запрет также является юридическим основанием негативной уголовной ответственности.

15. Рассмотрев легальное понятие преступления в контексте теории уголовно-правового запрета, отметим, что признаки запрещенности и наказуемости являются самостоятельными и равнозначными наряду с другими признаками в определении понятия преступления; они не должны быть исключены из числа характеристик преступного деяния либо объединены в рамках уголовной противоправности (противоправности), так как имеют собственную различную функциональную нагрузку. Использование понятия противоправности, как более общего понятия, во многом приводит к разночтениям не только в трактовке содержания признаков понятия преступления, но и в части определения их числа. Признак запрещенности первичен по отношению к признаку наказуемости, так как последний проистекает из содержания первого; признак запрещенности более стабилен по сравнению с признаком наказуемости при случаях их несовпадения. Именно запрещенность юридически идентифицирует деяние в качестве преступления.

Легальное закрепление признака наказуемости в рамках формулы «под угрозой наказания» представляется не вполне удачным, так как даже понятие наказание в этом контексте должно толковаться расширительно.

16. Обстоятельства, исключающие преступность деяния, выступают «негативными признаками» уголовно-правового запрета, в чем проявляется их сущность. Правовая природа указанных обстоятельств состоит в том, что они, выступая средством поощрения социально полезного или нейтрального поведения, уточняют границы преступного поведения путем сужения пределов действия уголовно-правового запрета.

При наличии обстоятельств, исключающих преступность деяния, деяние характеризуется отсутствием запрещенности. Законодатель, устанавливая указанные обстоятельства, и правоприменитель, реализуя их, дают разные оценки запрещенности соответствующего общественно опасного деяния под воздействием определенных обстоятельств. Правоприменитель в каждом конкретном

случае при наличии обстоятельств, исключающих преступность деяния, производит оценку его общественной опасности для того, чтобы определить нейтрализован уголовно-правовой запрет или нет.

Теоретическая значимость исследования определяется его объектом и предметом. Диссертация, являясь комплексным обобщенным уголовно-правовым исследованием, систематизирующим, институционализирующим и развивающим имеющиеся представления об уголовно-правовом запрете, обозначающим направления для дальнейших научных разработок в этой сфере. В ней, впервые в доктрине российского уголовного права, представлена комплексная теория уголовно-правового запрета, обоснованы ее базовые положения, через призму данной теории рассмотрены основные институты и положения уголовного права.

Представляется, что теория уголовно-правового запрета является той сквозной инструментально-теоретической концепцией в контексте уголовного права, затрагивающей многие базовые понятия и концепции уголовно-правовой доктрины, которая позволяет их объединить и отчасти «примирить». Частично, развитие этой теории связано с переоценкой, изменением и дополнением отдельных позиций классической школы уголовного права. Указанная теория позволяет по-новому взглянуть на вопросы информационно-ценностного действия уголовного закона, вопросы оценки его полезности, эффективности; позволит расширить круг исследований уголовно-социологической направленности. Ее положения применимы на всех уровнях и составных подсистемах в структуре науки уголовного права, одновременно эта теория позволит оптимизировать отдельные вопросы правоприменительной практики уголовного закона. Представляется, что теория уголовно-правового запрета должна стать одной из основных теорий в доктрине уголовного права.

Практическая значимость исследования состоит в том, что содержащиеся в нем выводы, предложения и рекомендации создают теоретико-методологические основы для единых подходов понимания базовых категорий

уголовно-правовой доктрины, адекватного определения границ механизма уго-

ловно-правового воздействия и совершенствования законодательной техники уголовного закона.

Предложения, рекомендации и выводы, содержащиеся в диссертации, могут быть учтены в законопроектной работе, а также при подготовке постановлений и определений Конституционного Суда РФ, постановлений Пленума Верховного Суда Российской Федерации.

Материалы диссертации могут использоваться в процессе преподавания таких дисциплин, как «Уголовное право», «Криминология» «Актуальные проблемы уголовного права» и некоторых других учебных дисциплин в высших учебных заведениях.

Соответствие диссертации паспорту научной специальности. Диссертационное исследование соответствует формуле специальности 12.00.08 -«Уголовное право и криминология; уголовно-исполнительное право», так как является исследованием уголовного законодательства, его источников и отдельных институтов; уголовного права и уголовно-правовых отношений. Оно, прежде всего, соответствует пп. 1.1. «Сущность, содержание и формы уголовного закона», 1.7. «Отдельные институты уголовного права», 1.8. «Теория применения норм уголовного права» области исследований п. 1 «Уголовное право и криминология» паспорта научной специальности 12.00.08 «Уголовное право и криминология; уголовно-исполнительное право».

Апробация и внедрение в практику результатов исследования. Диссертация выполнена и обсуждена на кафедре уголовного права Национального исследовательского университета «Высшая школа экономики».

Отдельные выводы и положения диссертации отражены в рамках научного исследования Фонда фундаментальных исследований НИУ ВШЭ «Эффективность и справедливость уголовной ответственности в экономике» (20092011 гг.), проводимом в рамках Лаборатории социально-экономического анализа права. Результаты исследования отражены диссертантом в выступлениях автора на международных, зарубежных, всероссийских научно-практических

конференциях, конгрессах, семинарах и круглых столах в 2008-2015 гг.: на Ме-

ждународной школе-практикуме молодых ученых-юристов «Эффективность законодательства и современные юридические технологии» (г. Москва, ИЗиСП; 29-31 мая 2008 г.); II Международной научно-практической конференции «Юридические науки: проблемы и перспективы развития (региональный аспект)» (г. Великий Новгород, НовГУ им. Ярослава Мудрого, 8-9 октября 2009 г.); III Международной научно-практической конференции «Государство и правовые системы стран Азиатско-Тихоокеанского региона: перспективы сотрудничества с Российской Федерацией» (г. Улан-Удэ, БГУ, 17-19 июня 2010 г.); VIII Международной научно-практической конференции, посвященной памяти М.И. Ковалева «Уголовное наказание: социальное благо или зло?» (г. Екатеринбург, УрГЮА, 18-19 февраля 2011 г.); IV Всероссийском социологическом конгрессе (г. Москва, ИГП РАН, 2-4 февраля 2012 г., секция 42 «Социология права»); Международной научно-практической конференции «Уголовное законодательство в XXI веке: современное состояние, проблемы трактовки и применения его положений с учетом задач дальнейшего укрепления экономического правопорядка» (г. Нижний Новгород, НИУ ВШЭ, 1 марта 2012 г.); I Международной научно-практической конференции «Социология уголовного права: проблемы и тенденции развития» (г. Улан-Удэ, БГУ и НИУ ВШЭ, 21-23 сентября 2012 г.); Международной научно-практической конференции «Юридическая конструкция в правотворчестве, реализации, доктрине» (г. Нижний Новгород, 27-28 сентября 2012 г.); Международном научно-практическом семинаре «Формирование санкций статей Особенной части УК РФ и эффективность уголовно-правового регулирования» (г. Саратов, СГЮА, 7 декабря 2012 г.); II Международной научно-практической конференции «Социология уголовного права: коллизии уголовно-правовой статистики» (г. Улан-Удэ, НИУ ВШЭ и БГУ, 13-14 сентября 2013 г.); Международной научно-практической конференции «Актуальные проблемы уголовной ответственности» (г. Харьков, ЮАУ им. Ярослава Мудрого, 10-11 октября 2013 г.), Международной научно-практической конференции «Совершенствование правового регулирования и механизма функционирования системы противодействия преступности» (г.

Минск, БГУ, 18-19 октября 2013 г.), V Международной научно-практической конференции «Правоприменительная деятельность: история и современность» (г. Псков, ПсковГУ, 28 мая 2014 г.), межвузовской научно-практической конференции «Уголовное право: проблемы, тенденции, перспективы» (г. Санкт-Петербург, СПбГЭУ, 10 апреля 2015 г.), XXVIII международной Балтийской криминологической конференции (г. Санкт-Петербург, РГПУ им. А.И. Герцена, 27-28 мая 2015 г.), ряда ежегодных Конгрессов по уголовному праву в МГУ им. М.В. Ломоносова и конференций «Уголовное право: стратегия развития в XXI веке», ежегодно проходящих в МГЮА(У) и некоторых других научных мероприятий. Диссертантом также был сделан публичный доклад в Кельнском университете на тему «Изменения уголовно-правовых запретов российского уголовного права: их социально-экономическое и политическое обоснование» (г. Кельн, 11 декабря 2014 г.).

Результаты исследования внедрены в учебный процесс Национального исследовательского университета «Высшая школа экономики», Карагандинского экономического университета Казпотребсоюза, Бурятского государственного университета, Института экономики и предпринимательства (Орехово-Зуевского филиала) в процессе преподавания специалистам и магистрам учебных дисциплин «Уголовное право», «Криминология», «Актуальные проблемы уголовного права», «Квалификация преступлений», «Социология права» и других учебных дисциплин.

Публикации. Основные положения диссертационного исследования нашли свое отражение в 72 научных работах, в том числе 20 статьях, опубликованных в ведущих российских рецензируемых научных журналах, рекомендованных Высшей аттестационной комиссией Министерства образования и науки РФ, в четырех монографиях, двух учебных пособиях, одном комментарии к Уголовному кодексу РФ (общий объем публикаций - 90,05 пл.).

Структура диссертации определена поставленными целью и задачами, избранной методикой и логикой исследования. Диссертация состоит из введе-

ния, пяти глав, включающих четырнадцать параграфов, заключения, библиографического списка и восьми приложений.

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ ДИССЕРТАЦИИ

В введении обоснована актуальность темы диссертационного исследования, раскрыт вопрос о степени ее разработанности в науке уголовного права, определены цели, задачи, объект и предмет исследования, обозначены методологическая, теоретическая, нормативная и эмпирическая основы исследования, изложены основные положения, выносимые на защиту, обоснована научная новизна диссертационного исследования, теоретическая и практическая значимости диссертационного исследования, приведены данные о соответствии диссертации паспорту научной специальности, об апробации и внедрении в практику полученных результатов, о публикациях по теме исследования и структуре диссертации.

Первая глава «Философско-иравовые и гносеологические основы теории уголовно-правового запрета» состоит из трех параграфов.

В первом параграфе «Философско-правовое обоснование институционали-зации теории уголовно-правового запрета» рассмотрены отдельные аспекты, раскрывающие сущность, ценность, значимость и роль уголовно-правовых запретов для общества и государства.

Уголовно-правовой запрет - это настолько многогранное явление, что исследуется не только в контексте юриспруденции. Отдельные проявления и свойства правовых (уголовно-правовых) запретов изучаются не только в рамках современного уголовного права, но и в философии, этике, социологии, истории, культурологии, психологии и в ряде других наук.

В рамках данного параграфа диссертант анализирует положения теории негативной этики (A.A. Гусейнов), соотнося моральные и уголовно-правовые запреты, приходя к выводу о том, что такое понимание негативной этики во многом схоже с представлениями о позитивной уголовной ответственности.

Уголовно-правовой запрет рассматриваются на уровне межкультурного взаимодействия, делается вывод о том, что он в рамках одной культуры при рецепции уголовного права, как разновидности аккультурации, может выступать не только фактором сближения, но и противопоставления культур.

Уголовно-правовой запрет, являясь не столько выражением силы, сколько скорее выражением власти государства (государственного принуждения), выступает, по мнению диссертанта, одним из средств масштабирования легитимированного «необходимое для общества насилия».

В каком-то смысле уголовно-правовой запрет - это наиболее жесткая граница общественной свободы, легально устанавливаемая государством: с одной стороны - свободы как меры возможного поведения индивида в обществе, с другой стороны - свободы общества от преступлений.

Диссертант полагает, что одной из базовых проблем философии уголовного права должна стать не столько проблема наказуемости (объема, права наказания и пр.), сколько проблема запрещенности деяния уголовным законом.

Диссертант приходит к выводу о том, что комплексность исследования и необходимость дальнейшего философско-правового осмысления уголовно-правового запрета в рамках одноименной самостоятельной теории обусловлены, с одной стороны, многообразием его проявления, многоаспектностью, многогранностью и интегральностью этого феномена человеческой истории и культуры, а с другой - его индивидуальностью и специфичностью как одного из методов информативного, ценностно-ориентационного и психологического воздействия на граждан и наиболее жесткого легального ограничения общественной свободы, устанавливаемого государством; границы частного права и особого средства масштабирования легитимированного государственного насилия за совершение преступлений; фактора, интерпретирующего общественные отношения сквозь призму уголовного права и законодательной модели потенциального преступного поведения.

Второй параграф «Генезис исследований уголовно-правового запрета в отечественной юридической науке» посвящен рассмотрению подходов к исследованию уголовно-правового запрета.

Исходя из положения о неоднозначности определения понятия и сущности правовых запретов в рамках теории права, рассматриваются подходы к пониманию категории «уголовно-правовой запрет»

Отмечается, что достаточно большие дискуссии в уголовном праве о понятии, содержании, принципах, основаниях и эффективности уголовно-правового запрета велись в 70-80-е гг. XX в. в контексте развития уголовно-социологических исследований. В 90-е годы XX в. данное понятие было практически забыто в связи со стагнацией общественной жизни и правовых исследований, с определенной догматизацией отечественного уголовного права. Категория «уголовно-правовой запрет» достаточно часто употребляется в научной и учебной уголовно-правовой литературе. Однако, при этом данный термин в уголовном праве употребляется в различных значениях.

Современные криминологи неоднозначно воспринимают категорию уголовно-правового запрета: одни ученые используют это понятие при определении преступности или акта преступного поведения (В.Н. Кудрявцев, А.И. Долгова и др.), другие рассматривают его в качестве девиантогенного фактора (Я.И. Гилинский), третьи полагают, что преступление существует как таковое, независимо от «договоренности о запрете» (Д.А. Шестаков).

Представляется необходимым выработка единого понимания данной категории и введение соответствующего понятия, определение сущности и правовой природы уголовно-правового запрета в контексте одноименной теории.

В третьем параграфе «Понятие, значение и место теории уголовно-правового запрета в структуре науки уголовного права» дается понятие теории уголовно-правового запрета. Обосновывается самостоятельность теории уголовно-правового запрета как частной уголовно-правовой теории, относящейся к теориям среднего уровня с точки зрения классификации американского социолога Р. Мертона. Полагаем, что сквозь призму теории уголовно-правового за-

прета можно несколько иначе взглянуть на предмет уголовного права, на структуру уголовно-правовой нормы, на понятия уголовных правоотношений, преступления, состава преступления и квалификации преступлений, иначе охарактеризовать сущность обстоятельств, исключающих преступность деяния, и некоторые иные базовые институты, рассматриваемые в доктрине уголовного права.

В контексте уголовной политологии теория уголовно-правового запрета может стать одной из базовых теорий в том смысле, что методы криминализации и декриминализации всегда были и остаются одними из основных методов уголовно-правовой политики.

Вместе с тем, теория уголовно-правового запрета должна стать основополагающей теорией, прежде всего, в социологии уголовного права.

Вторая глава «Уголовно-правовой запрет как объект исследования» состоит из двух параграфов.

Параграф первый посвящен раскрытию понятия уголовно-правового запрета, в рамках параграфа также отчасти затрагивается вопрос его сущности.

Понятие уголовно-правового запрета выводится из его последовательного сопоставления с такими базовыми понятиями, как запрещающая уголовно-правовая норма Особенной части УК РФ и состав преступления.

При сопоставлении понятия уголовно-правового запрета и запрещающей уголовно-правовая нормы Особенной части УК РФ анализируются различные подходы к определению ее структуры, делается вывод о том, что использование трехэлементной «классической» конструкции логической нормы права применительно к нормативно-правовым предписаниям Особенной части УК РФ изначально является фикцией. Уголовно-правовой запрет - это базовое (основное) нормативно-правовое предписание, ядро запрещающей уголовно-правовой нормы, отражающее ее основное назначение.

При сопоставлении понятия уголовно-правового запрета и состава преступления анализируются три подхода к определению понятия последнего, делается вывод о том, что наиболее оправданным является рассмотрение состава пре-

ступления как инструментальной конструкции. Исходя из положения о том, что юридическая конструкция состава преступления - это доктринальная (теоретическая) дедуктивная конструкция, автор предлагает рассматривать уголовно-правовой запрет как законодательную конструкцию. Автором проводится детальное сопоставление указанных конструкций, делаются выводы об их сходстве и отличие.

В целом делается вывод, что определение понятия уголовно-правового запрета лишь с позиции уголовной догматики, как нормативно-правового предписания, представляется недостаточным, так как уголовно-правовой запрет -это многогранное, многоаспектное, интегральное понятие.

Во втором параграфе второй главы «Виды уголовно-правовых запретов» рассматриваются общетеоретические классификации правовых запретов применительно к запрету уголовно-правовому. Исходя из вывода о том, что большинство общетеоретических классификаций правовых запретов малоприменимы к уголовно-правовым запретам, даются авторские классификации уголовно-правового запрета в зависимости от их структуры и от преобладания в содержании фактического (предметного) или социального начала. Представляется, что первая из обозначенных классификаций уголовно-правовых запретов сможет оптимизировать процесс моделирования уголовного закона.

Третья глава «Исторические аспекты возникновения и онтологические основы действия уголовно-правовых запретов» также включает в себя два параграфа.

Первый параграф данной главы посвящен исследованию исторических аспектов возникновения уголовно-правовых запретов. В частности, в нем исследуются проблемы: понятия уголовно-обычного права, социальной природы и формы выражения его норм, соотношения табу и первичных уголовно-правовых запретов, уголовно-правовой сущности первичных норм обычного права, влияния первичных уголовно-правовых запретов на общественные отношения, дается характеристика системы и отдельных первичных уголовно-правовых запретов.

Диссертант приходит к выводу о том, что запрет в виде социального регулятора существовал задолго до появления права и государства. Следует согласиться с учеными, полагающими, что тот или иной запрет на совершение того или иного деяния, именуемого в уголовном законе преступлением, в своем первородном бытие был обращен в лоно иных (не уголовно-правовых) социальных или социально-правовых регуляторов общественных отношений. Существовавшие в первобытном обществе запреты-табу, по сути, носили уголовно-правовой характер, так как они устанавливались для охраны и одновременно регулирования наиболее важных общественных отношений, соответствующих интересов и ценностей, а табуирование, несмотря на отдельные отличия механизма действия, является по существу первичной формой уголовно-правового воздействия. Табу послужили предпосылкой формирования, первоистоком и одновременно прототипом, праобразом уголовно-правовых запретов, которые составили основу уголовно-обычного права. Именно в этот период проявились такие основные имманентные свойства запрета, как принципиальная однозначность, императивная категоричность (обусловливающая виды юридической -уголовной и другой ответственности), непререкаемость, общеобязательность, обеспечение действенными (юридическими) механизмами охраны от нарушений.

Древнейшее русское уголовное право (уголовно-обычное право) - это особая система специфических норм, касающаяся «возможности совершения злодеяний», составляющая основную (значительную) часть норм обычного права. Представляется, что в силу специфики общественных отношений именно эти нормы одними из первых были санкционированы государством. Возникновение древнейшего русского уголовного права (уголовно-обычного права) напрямую связано с возникновением (становлением) и действием первичных уголовно-правовых запретов. Система первичных уголовно-правовых запретов была закреплена в древнейших памятниках русского права не только в Договорах Руси с Византией, но, как минимум, и в Краткой редакции Русской Правды.

Значение уголовных положений Договоров Руси с Византией 911 и 944 гг. для истории русского уголовного права заключается не только в том, что они отражают первичные нормы «уголовно-обычного права» руссов и определяют исходный момент развития этого права; они также позволяют утверждать, что первичные уголовно-правовые запреты оказывают прямое или косвенное влияние на содержание и принципы построения уголовного законодательства более поздних периодов, причем не только в отношении традиционных уголовно-правовых запретов, свойственных практически всем обществам и различным народам, но и в отношении некоторых специальных уголовно-правовых запретов. Двойственность правовой природы запретов (с одной стороны, как формального властного веления, с другой - как нормативного предписания) во многом предопределена исторически.

Специфический характер таких нормативных актов, как Договоры Руси с Византией 911 и 944 гг., не позволяет в полной мере представить систему первичных уголовно-правовых запретов уголовно-обычного права. Представляется, что эта система в более полном виде отражена в Краткой редакции Русской Правды. Первоначальный устав Русская Правда Краткой редакции - это полностью памятник русского уголовно-обычного права.

Древнейшее русское уголовное право (уголовно-обычное право) в начальный период развития государства имело письменную форму выражения, будучи санкционированным государством, оно становится неудовлетворительной формой нормативного регулирования лишь по мере укрепления и расширения государства, развития экономических, политических и иных отношений.

С точки зрения развития юридической техники конструкция уголовно-правового запрета является исторически первой и основной законодательной конструкцией в контексте конструирования уголовного закона.

Во втором параграфе «Истоки современных уголовно-правовых запретов» исследована система и дана характеристика истоков уголовно-правовых запретов, выявлены некоторые особенности их влияния.

Проблема социального обоснования уголовно-правовых запретов является

краеугольным камнем как в доктрине уголовного права, главным образом, в рамках социологии уголовного права и уголовно-правовой политики, так и в криминологии в контексте теории криминализации.

Исследуя соотношение различных смежных понятий таких, как «факторы, влияющие на законодательное установление уголовно-правового запрета» (В.И. Курляндский), «основания криминализации» (Г.А. Злобин), «основания уголовно-правовых запретов (С.Г. Келина), «основы уголовно-правового запрета» (Ю.Е. Пудовочкин), «социальные источники уголовного права» (О.Н. Бибик), автором вводится понятие истоков уголовно-правовых запретов, которое по своему содержанию шире, чем понятие основания криминализации.

Исходя из предложенной системы истоков уголовно-правовых запретов, дается характеристика каждого из обозначенных истоков в отдельности. Рассмотрев систему истоков уголовно-правовых запретов, автор отмечает, что отнесение отдельных истоков запретов к той или иной группе является достаточно условным. Это касается, например, отнесения правосознания к группе социально-психологических, а религиозных воззрений - к группе морально-нравственных социальных истоков.

Истоки уголовно-правовых запретов в зависимости от характера влияния на формирование и реализацию конкретных запретов предлагается разделить на следующие виды:

- общедетерминирующие истоки (в целом, они прямо или косвенно влияют на формирование и реализацию всех уголовно-правовых запретов); в данный момент исторического развития к ним однозначно следует отнести политические истоки;

- непосредственно детерминирующие истоки (ими обусловлено появление только конкретного уголовно-правового запрета или группы запретов).

Отмечая, что механизм детерминации (обоснования) уголовно-правовых запретов достаточно сложный и обладает рядом особенностей, в диссертации исследуются некоторые из них. В частности, положение о том, что количество истоков, являющихся непосредственно детерминирующими применительно к

конкретному уголовно-правовому запрету, может быть различным. Одни из них могут оказывать большее влияние на формирование конкретного уголовно-правового запрета, другие - меньшее. При этом отдельный исток уголовно-правового запрета не может быть достаточным аргументом в пользу установления уголовно-правового запрета.

Тезис о том, что механизм и степень влияния указанных истоков на различные уголовно-правовые предписания отличны, диссертант иллюстрирует на примере их воздействия на уголовно-правовые запреты и санкции.

Четвертая глава «Функциональные основы уголовно-правового запрета» включает в себя три параграфа.

Первый параграф четвертой главы посвящен исследованию системы функций уголовно-правового запрета. Выделение системы самостоятельных функций уголовно-правового запрета, отличных от функций нормы права (нормы уголовного права) и функций состава преступления, еще раз подтверждает тезис о самостоятельности и многоаспектности такого социально-правового феномена, как уголовно-правовой запрет. Система функций уголовно-правового запрета обусловлена спецификой его правовой природы как сложного социально-правового феномена. Уголовно-правовой запрет выполняет различные функции на разных уровнях действия уголовного права.

Во втором параграфе «Механизм действия уголовно-правового запрета» представлен оригинальный подход применительно к исследованию вопроса воплощения уголовно-правовых запретов в реальной жизни.

Диссертант начинает исследование обозначенного вопроса с сопоставления подходов к определению механизма (социального механизма) действия права и механизма правового регулирования, их содержания на базовом теоретическом уровне. Далее рассматриваются подходы к пониманию уголовно-правового воздействия и уголовно-правового регулирования в рамках доктрины уголовного права.

Исходя из анализа теоретических подходов к пониманию механизма действия права, механизма правового регулирования, процесса реализации права,

делается вывод о том, что применительно к исследованию вопроса воплощения уголовно-правовых запретов в реальной жизни более оправданно рассмотрение именно механизма действия права (или, как принято в контексте отрасли уголовного права, - уголовно-правового воздействия). В то же время при рассмотрении уголовно-правовых запретов в качестве нормативно-правовых предписаний (законодательных конструкций), процесса их формирования, с позиции законодательно-текстологического подхода возможно исследование вопроса формирования уголовно-правовых запретов в контексте механизма уголовно-правового регулирования. Такое положение объясняется как многогранностью самого понятия «уголовно-правовой запрет», так и особенностями его функциональной нагрузки в рамках уголовного права.

Детально исследуя механизм действия уголовно-правового запрета, диссертант предлагает обратиться к понятию правовых связей. По мнению диссертанта, понятие правовой связи следует толковать более широко, как этап механизма действия права (уголовно-правового воздействия), на котором происходит восприятие (интерпретации и легитимации) уголовно-правового запрета. Правовая связь объединяет в себе те этапы (компоненты) механизма действия права (ценностно-ориентационное и мотивационно-психологическое (превентивное) действие уголовно-правовых запретов), на основе которых, по существу, возникают собственно правоотношения по его реализации (правовому действию). При этом, следует иметь в виду, что правовые связи могут встраиваться в правоотношения, когда последние возникают на их основе (в том числе при условии совпадения субъективного состава). Правовые связи могут существовать и вне правоотношений, когда пока еще нет оснований для возникновения соответствующего правоотношения (например, когда норма права не вступила в законную силу, но соответствующий уголовно-правовой запрет воспринимается), когда на их основе не возникают соответствующие правоотношения (в случаях деактуализации конкретных уголовно-правовых запретов для конкретных субъектов), когда соответствующие правоотношения прекратились или

существенно изменились. Во всех обозначенных случаях вне зависимости от

наличия или отсутствия соответствующих правоотношений будут существовать правовые связи. В ряде случаев они будут иметь конструктивное, в других - деструктивное значение в контексте действия права, но они будут существовать. С возникновением соответствующих правоотношений (при попадании лица в ситуацию осознанного выбора) правовая связь продолжает существовать, включаясь в структуру соответствующих правоотношений.

Отстаивая существование общезапретительных правоотношений, диссертант полагает, что им присущи все признаки свойственные остальным правоотношениям, в то же время по своему содержанию они обладают определенной спецификой.

Третий параграф данной главы посвящен исследованию вопросов эффективности и комплексной правовой оценки уголовно-правового запрета.

Диссертант начинает исследование обозначенных проблем с анализа различных подходов (по критериям: достижения цели, результата; соответствия потребностям общества; расчета издержек общества и некоторые другие) к оценке эффективности правовых предписаний, выделяемых в юридической науке. В результате делается вывод о том, что эффективность уголовно-правового запрета зависит и от степени достижения цели, ради которой создан данный запрет, и от того, в какой степени данная цель, а, следовательно, и запрет соответствуют потребностям, интересам (целям) отдельных граждан или социальных групп, то есть насколько они социально обусловлены. Кроме этого эффективность уголовно-правового запрета зависит и от уровня отражения уголовно-правовым запретом объективных реалий, то есть уровня экономического, политического, культурного развития. Она также зависит от способа реализации запрета и тех материальных, организационных, временных и др. издержек (затрат), которые произведены при реализации уголовно-правового запрета. Одновременно диссертант приходит к выводу, что оценки эффективности по обозначенным подходам (критериям) существенно ограничены по своей применимости уже на базовом формально-логическом уровне, не определяют воз-

можности сопоставления их по степени значимости (весомости), слабо поддаются эмпирической проверке.

Параллельно, отмечается, что наиболее оптимальным представляется определение эффективности конкретного уголовно-правового запрета; это обусловлено практической невозможностью определения эффективности отрасли права (в данном случае уголовного права) в целом и сложностью оценки эффективности запрещающей нормы уголовного права Особенной части УК РФ ввиду специфики ее структуры и особенности реализации.

В целях получения комплексного, практически применимого и объективного представления о качестве и результативности уголовно-правового запрета недостаточно его оценки с позиции обозначенных подходов (критериев). Применительно к конкретному уголовно-правовому запрету оценке подлежат 1) социальная обусловленность и обоснованность такого запрета как базового уголовно-правового предписания (основанием оценки выступает преимущественно система социальных истоков запрета); 2) смысловое содержание и форма изложения соответствующего запрета как уголовно-правового предписания (с позиции, главным образом, иных правовых конструкций, юридической техники и т.д.); 3) практика реализации конкретного уголовно-правового запрета, то есть его оценка как государственно-властного веления нормативного характера, оказывающего непосредственное влияние на общественные отношения сквозь призму механизма уголовно-правового воздействия.

В пятой главе, состоящей из пяти параграфов, сквозь призму теории уголовно-правового запрета рассматриваются основополагающие базовые институты и понятия уголовного права.

В первом параграфе данной главы через призму данной теории анализируются понятие уголовного законодательства и его задачи.

В УК РФ используется как термин «уголовный закон», так и термин «уголовное законодательство». Последний из них был введен в ч. 1 ст. 1 УК РФ, на наш взгляд, для конкретизации положения п. «о» ст. 71 Конституции

РФ, но и в настоящее время он используется в рамках отечественного законодательства (в частности, в ст. 2 Федерального закона от 5 мая 2014 г. № 91-ФЗ).

Уголовный закон - это федеральный закон, включающий в себя совокупность нормативных правовых предписаний, определяющих запрещенность деяния, его наказуемость или иные уголовно-правовые последствия, специфику их применения.

К числу уголовных законов следует отнести, кроме УК РФ, законодательные акты (их отдельные положения), определяющие преступность и наказуемость деяний, действовавшие во время совершения преступлений (в частности, УК РСФСР 1960 г., недействующие редакции отдельных положений УК РФ в рамках обратной силы действия закона); Федеральный закон «О введении в действие Уголовного кодекса Российской Федерации»; Федеральный закон РФ от 5 мая 2014 г. № 91-ФЗ; федеральные законы о внесении изменений и дополнений в УК РФ; законодательство РФ военного времени, о котором идет речь в ч. 3 ст. 331 УК РФ, потенциально может относиться к числу уголовным законам.

Под уголовным законодательством следует понимать совокупность вышеуказанных уголовных законов.

Далее диссертант детально анализирует различные подходы к определению содержания задач уголовного законодательства, предлагает авторскую редакцию ч. 1 ст. 2 УК РФ.

В рамках параграфа также делаются предложения по внесению изменений и дополнений в ч. 1 и 2 ст. 1, ч. 1 ст. 3, ч. 2 ст. 2 УК РФ, в названия гл. 1 и ст. 2 УК РФ.

Во втором параграфе главы рассматривается базовое уголовно-правовое понятие преступления, его признаки в контексте теории уголовно-правового запрета.

Несмотря на легальное закрепление определения преступления в ч. 1 ст. 14

УК РФ, в доктрине уголовного права различные ученые выделяют различное

количество признаков преступления, по-разному определяют их содержание и

значение.

Диссертант, детально анализируя различные подходы к раскрытию содержания таких признаков преступления, как противоправность (уголовная противоправность), общественная опасность, приходит к выводу о том, что признаки запрещенности и наказуемости являются самостоятельными и равнозначными наряду с другими признаками в определении понятия преступления, что подтверждается их различной функциональной нагрузкой.

Выделение признака противоправности представляется нецелесообразным, так как терминологически дублирует легальный признак понятия административного правонарушения; содержательно часто сводится к запрещенности деяния либо его запрещенности и наказуемости; более того в доктрине уголовного права существуют споры относительно характера противоправности преступлений. Закрепление признака наказуемости в рамках формулы «под угрозой наказания» представляется не вполне удачным.

Предлагается авторская редакция ч. 1 ст. 14 УК РФ:

«1. Преступлением признается запрещенное и наказуемое в соответствии с настоящим Кодексом, виновно совершенное, вредоносное деяние».

2. Действие (бездействие), содержащее отдельные признаки деяния, запрещенного настоящим Кодексом, при отсутствии его вредоносности, не признается преступлением

3. Если деяние не запрещено настоящим Кодексом, оно не является преступлением».

В третьем параграфе главы через призму теории уголовно-правового запрета анализируются правовая природа и сущность обстоятельств, исключающих преступность деяния.

Проблема правовой природы и сущности обстоятельств, исключающих преступность деяния, была предметом дискуссии длительное время еще в советской уголовно-правовой литературе. Вместе с тем необходимо констатировать, что в рамках современной уголовно-правовой доктрины также не выработан единый подход к определению правовой (юридической) природы и сущно-

сти обстоятельств, исключающих преступность деяния. Более того, одни ученые пытаются объяснить правовую природу указанных обстоятельств, другие -выявить их сущность.

Давая определения обстоятельств, исключающих преступность деяния, ученые указывают, что они исключают: общественную опасность деяния (P.P. Галиакбаров, М.И. Якубович); противоправность деяния (A.A. Пионтковский,

B.В. Орехов, В.А. Блинников), общественную опасность и противоправность (Ю.В. Баулин), общественную опасность и виновность (И.Э. Звечаровский, Б.В. Сидоров, Т.В. Кондрашова), общественную опасность, противоправность и вину (А.Б. Сахаров, С.Г. Келина), одновременно общественную опасность, (уголовную) противоправность, виновность и наказуемость (A.B. Наумов, H.A. JIo-пашенко, Е.В. Кобзева), уголовную ответственность и наказуемость (И.И. Слуцкий). По данному вопросу существуют и другие точки зрения (например,

C.B. Пархоменко). По мнению диссертанта, при наличии обстоятельств, исключающих преступность деяния, деяние характеризуется отсутствием запрещенное™.

Существенным в обстоятельствах, исключающих преступность деяния, (их сущностью) является то, что они выступают «негативными признаками» уголовно-правового запрета. Правовая природа указанных обстоятельств состоит в том, что они, выступая средством поощрения социально полезного или нейтрального поведения, уточняют границы преступного поведения путем сужения пределов действия уголовно-правового запрета.

В четвертом параграфе пятой главы в рамках теории уголовно-правового запрета анализируются понимание уголовно-правовой квалификации.

Анализируя различные подходы к определению одного из базовых понятий доктрины уголовного права - квалификации преступлений, диссертант приходит к выводу о том, что ее необходимо рассматривать, прежде всего, как процесс, и в этом заключается сущность данного явления. Официальный результат квалификации преступлений в виде оформления юридического акта -

это итоговый этап, имеющий место только в случае официальной окончательной квалификации преступлений, и носящий формальный, юридико-технический характер. Итогом квалификации может выступать как установление преступности, так и непреступности поведения конкретного лица, следовательно, логично говорить - об уголовно-правовой квалификации как более общем понятии по отношению к понятию квалификации преступлений, который в отличие от последнего, включает в себя квалификацию не только преступных, но и непреступных деяний. При определении с позиций уголовного права механизма квалификации более обоснованным представляется использование словосочетания «установление тождества», так как оно более верно отражает психолого-логические особенности данного процесса. Объектом квалификации преступлений необходимо считать индивидуальный акт поведения лица, а ее эталоном - уголовно-правовой запрет; такой подход позволит во многом примирить позиции ученых, предлагающих рассматривать в качестве эталона квалификации преступлений норму уголовного права либо состав преступления. Квалификация преступлений - это уголовно-правовая оценка, заключающаяся в установлении тождества между уголовно значимыми признаками поведения конкретного лица и признаками уголовно-правового запрета, структурированными в виде состава преступления.

Пятый параграф главы посвящен характеристике отдельных положений об уголовной ответственности через призму теории уголовно-правового запрета.

Исходя из специфики механизма действия уголовно-правового запрета, большее внимание в рамках параграфа уделяется рассмотрению позитивной уголовной ответственности, также исследуется вопрос об основании негативной уголовной ответственности.

Диссертант приходит к выводу о том, что различия в определении понятия «позитивная уголовная ответственность обусловлены «дискуссионностью категории «уголовная ответственность». Позитивная уголовная ответственность - это составная часть (форма реализации) уголовной ответственности.

Выполнение такой задачи уголовного закона, как предупреждение преступлений, во многом обеспечивается посредством позитивной уголовной ответственности, которая содержательно включает в себя восприятие (осознание) установленных уголовно-правовых запретов, реальное уголовно-правомерное поведение субъекта, а также положительную оценку (одобрение) этого поведения со стороны государства. Сам факт установления уголовно-правовых запретов, то есть определение круга наказуемых деяний, - это не просто предпосылка, а основание позитивной уголовной ответственности, тогда как осознание уголовно-правовых запретов - ее важнейший элемент.

Использование понятия «основание уголовной ответственности» без конкретизации его к позитивной или негативной уголовной ответственности представляется не вполне логичным с учетом существующих научных дискуссий относительно понятия, сущности, момента возникновения уголовной ответственности. Исходя из обозначенного в рамках диссертации понимания состава преступления, представляется, он не может служить основанием уголовной ответственности, и что именно установленный законодателем уголовно-правовой запрет является юридическим основанием уголовной ответственности, которая предусмотрена за нарушение неопределенным кругом лиц соответствующего запрета. Диссертантом предлагается авторская редакция ст. 8 УК РФ.

В заключении диссертации подведены итоги исследования, сформулированы основные положения и выводы, имеющие определенное теоретическое и практическое значение в рамках обозначенной темы исследования.

Приложения к диссертации, расположенные примерно на 80 страницах, более детально отражают эмпирическую составляющую исследования, проведенного автором. В них приведены образцы анкет опроса судей и сотрудников Аппарата Конституционного Суда Российской Федерации, ведущих ученых в области уголовного права, продолжаемого социологического опроса школьников, результаты соответствующих опросов, данные лексического контент-анализ использования словосочетания «уголовно-правовой запрет», положения

отдельных пояснительных записок и финансово-экономических обоснований

федеральных законов, которыми вносились изменения и дополнения в УК РФ, анализ которых проводится при оценке эффективности уголовно-правовых запретов.

ОСНОВНЫЕ ПОЛОЖЕНИЯ ДИССЕРТАЦИОННОГО ИССЛЕДОВАНИЯ ОПУБЛИКОВАНЫ В СЛЕДУЮЩИХ РАБОТАХ: I. Статьи, опубликованные в ведущих рецензируемых научных журналах и изданиях, в которых должны быть опубликованы основные научные результаты диссертаций на соискание ученых степеней доктора и

кандидата наук:

1. Маркунцов С.А. О месте теории уголовно-правовых запретов в структуре уголовно-правовой социологии. // Российский криминологический взгляд. 2011. № 2. - С. 235-238. (0.4 п.л.)

2. Маркунцов С.А. О необходимости изучения уголовно-правовой социологии. // Юридическое образование и наука. 2011. № 3. - С. 25-27. (0.35 п.л.)

3. Маркунцов С.А. К вопросу о мнимом криминологическом понятии преступления. // Право. Журнал высшей школы экономики. 2012. № 1. - С. 63-68. (0.4 п.л.)

4. Маркунцов С.А. О соотношении криминологии и уголовно-правовой социологии в контексте теории уголовно-правовых запретов. // Криминологический журнал Байкальского государственного университета экономики и права. 2012. № 3. - С. 22-27. (0.65 п.л.)

5. Маркунцов С.А. О необходимости введения в научный оборот категории уголовно-правового запрета. // Юридическая наука и практика: Вестник Нижегородской академии МВД России. 2012. № 19. - С. 64-69. (0.7 п.л.)

6. Маркунцов С.А. О соотношении понятий состав преступления и уголовно-правовой запрет. // Российская юстиция. 2012. № 7. - С. 19-22. (0.4 п.л.)

7. Маркунцов С.А. Запрещенность и наказуемость как самостоятельные признаки преступления. // Академический юридический журнал. 2012. № 4 (50). -С. 30-35. (0.55 п.л.)

8. Маркунцов С.А. Конституционные основы уголовно-правовых запретов. // Вестник Бурятского государственного университета. 2012. № 2а. Право. - С. 110-114. (0.5 п.л.)

9. Маркунцов С.А. О понимании уголовно-правового запрета в современной криминологии. // Российская юстиция. 2012. № 11. - С. 25-29. (0.5 п.л.)

10. Маркунцов С.А. О соотношении административно-правовых и уголовно-правовых запретов. // Сибирский юридический вестник. 2012. № 4. - С. 56-63. (0.7 п.л.)

11. Маркунцов С.А., Уманский А. Об основных тенденциях изменений уголовно-правовых запретов Особенной части Уголовного кодекса Германии. // Право. Журнал высшей школы экономики. 2013. № 1. - С. 173-195. (1.4/0.7 п.л.)

12. Маркунцов С.А. О соотношении понятий уголовно-правовой запрет и запрещающая уголовно-правовая норма. // Российский юридический журнал. 2013. № 2. - С. 122-129. (0.55 п.л.)

13. Маркунцов С.А. Уголовно-правовой запрет как законодательная конструкция. // Вопросы правоведения. 2013. № 2. - С. 196-207. (0.6 п.л.)

14. Маркунцов С.А. О значении положений теории уголовно-правовых запретов. // Вестник Российской правовой академии. 2013. № 3. - С. 72-75. (0.4 п.л.)

15. Маркунцов С.А. К вопросу о видах уголовно-правовых запретов. // Российская юстиция. 2013. № 9. - С. 13-16. (0.45 п.л.)

16. Маркунцов С.А. Понятие и система истоков уголовно-правовых запретов. // Вестник Владимирского юридического института. 2013. № 3 (28). - С. 71-81. (1.0 п.л.)

17. Маркунцов С.А. Философия уголовно-правового запрета. // Библиотека криминалиста. Научный журнал. 2013. № 4 (9). - С. 53-61. (0.8 п.л.)

18. Маркунцов С.А. Исторические особенности возникновения первичных уголовно-правовых запретов. //Журнал российского права. 2014. № 1. - С. 132-142. (0.85 п.л.)

19. Маркунцов С.А. Некоторые соображения о новом элементе российского уголовного законодательства и источнике отечественного уголовного права. // Российская юстиция. 2014. № 7. - С. 46-50. (0.45 п.л.)

20. Маркунцов С.А. Понятие уголовно-правовой квалификации в контексте теории уголовно-правовых запретов. // Вестник Академии Генеральной прокуратуры Российской Федерации. 2014. № 3 (41). - С. 74-80. (0.5 п.л.)

II. Монографии, учебные пособия, комментарий:

21. Маркунцов С.А. Уголовно-правовой запрет: теоретический аспект. / Под науч. ред. А.Э. Жалинского. - М.: Издательство «Юрлитинформ», 2007. - 112 с. (4.7 п.л.)

22. Маркунцов С.А. Осознание уголовно-правовых запретов в структуре уголовной ответственности несовершеннолетних. / Под общ. ред. А.Э. Жалинского. -М.: ИД «Юриспруденция», 2007. - 160 с. (7.2 п.л.)

23. Маркунцов С.А. Древнейшее русское уголовное право: возникновение уголовно-правовых запретов: Учебное пособие. - М.: Юриспруденция, 2012. - 156 с. (5.0 п.л.)

24. Маркунцов С.А. Теория уголовно-правовых запретов: в схемах, таблицах и определениях: Учебное пособие. - М.: Юриспруденция, 2013. - 40 с. (1.4 п.л.)

25. Маркунцов С.А. Базовые положения теории уголовно-правовых запретов: Монография. - М.: Юриспруденция, 2013. - 252 с. (12.4 п.л.)

26. Маркунцов С.А. Комментарий ст. 14-18, 263-271.1, 275-284, 294-316 УК РФ // Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации (постатейный) / К.А. Барышева, Ю.В. Грачева, Г.А. Есаков [и др.]. - 5-е изд. - М.: Проспект, 2014. - С. 17-21, 408-422, 428-443, 466-492. (2.0 п.л.)

27. Маркунцов С.А. Теория уголовно-правового запрета: Монография. - М.: Юриспруденция, 2015. - 560 с. (28.5 п.л.)

III. Статьи, тезисы докладов и сообщений, опубликованные

в других изданиях: 44

28. Маркунцов С.А. Эффективность уголовно-правового запрета как научная проблема. // Проблемы эффективности законодательства в современных условиях: материалы «круглого стола» (Москва, 21 апреля 2005 года): Сборник. / Отв. ред. С.И. Никулин. -М.: РПА MIO РФ, 2005. - С. 80-84. (0.25 п.л.).

29. Маркунцов С.А. Реализация уголовно-правовых запретов как одна из мер государственно-правового сдерживания преступности. // Профилактическая деятельность государства как одно из основных средств сдерживания преступности в Российской Федерации: Материалы международной научно-практической конференции. - М.: ВНИИ МВД России, 2006. (0.5 п.л.).

30. Маркунцов С.А. К вопросу о возможности осознания несовершеннолетними отдельных уголовно-правовых запретов. // Аспирант и соискатель, 2007, № 4(41).-С. 47-51.(0.4 п.л.).

31. Маркунцов С.А. О необходимости изменения системы уголовно-правовых запретов, содержащихся в ч. 2 ст. 20 УК РФ. // Системность в уголовном праве. Материалы II Российского конгресса уголовного права, состоявшегося 31 мая-1 июня 2007 года. - М.: ТК Велби, изд-во Проспект, 2007. - С. 252-255. (0.3 п.л.).

32. Маркунцов С.А. К вопросу об определении понятия «уголовно-правовой запрет». // Современная уголовно-правовая политика в Республике Казахстан и проблемы правового воспитания: Материалы международной научно-практической конференции. — Караганда: КарЮИ МВД PK им. Б. Бейсенова, 2007. Т. 2. - С. 122-126. (0.2 п.л.).

33. Маркунцов С.А. К вопросу об осознании уголовно-правовых запретов хищения в структуре уголовной ответственности несовершеннолетних. // Уголовное право и современность. Сборник статей. / Отв. ред. А.Э. Жалинский. - М., 2007.-С. 112-119.(0.45 п.л.).

34. Маркунцов С.А. Роль уголовно-правового запрета в механизме профилактики (предупреждения) совершения преступлений. // Противодействие преступности: уголовно-правовые, криминологические и уголовно-исполнительные аспекты. Материалы III Российского Конгресса уголовного

права, состоявшегося 29-30 мая 2008 г. - М.: Проспект, 2008. - С. 428-431. (0.2 п.л.)

35. Маркунцов С.А. Проблема учета осознания уголовно-правовых запретов несовершеннолетними в рамках действующего уголовного законодательства. // Совершенствование уголовно-правовых, уголовно-исполнительных и криминологических мер борьбы с преступностью: Сборник статей. - Вологда: ВИПЭ ФСИН России, 2008. - С. 190-197. (0.4 п.л.).

36. Маркунцов С.А. Проблема эффективности уголовного права и уголовно-правового запрета (теоретико-правовой аспект). // Эффективность законодательства и современные юридические технологии (материалы заседания Международной школы-практикума молодых ученых-юристов. Москва, 29-31 мая

2008 г.). / Отв. ред. Т.Я. Хабриева. - М., 2009. - С. 255-259. (0.35 п.л.).

37. Маркунцов С.А. Табу как первоисток и прообраз уголовно-правового запрета. // Уголовное право: стратегия развития в XXI веке: материалы Шестой Международной научно-практической конференции 29-30 января 2009 г. - М.: Проспект, 2009. С. 20-25. (0.25 п.л.).

38. Маркунцов С.А. О целях введения уголовно-правовых запретов. // Категория «цель» в уголовном, уголовно-исполнительном праве и криминологии: Материалы IV Российского Конгресса уголовного права, состоявшегося 28-29 мая

2009 г. - М.: Проспект, 2009. - С. 304-307. (0.2 п.л.).

39. Маркунцов С.А. О подходах к определению эффективности уголовно-правовых запретов. // Юридические науки: Проблемы и перспективы развития (региональный аспект): сборник статей по итогам II Международной научно-практической конференции. Великий Новгород, 8-9 октября 2009 г.. В 3-х т.. Т. 3. - Великий Новгород: Изд-во НовГУ им. Ярослава Мудрого, 2011. - С. 767773. (0.5 п.л.)

40. Маркунцов С.А. О некоторых тенденциях изменения уголовно-правовых запретов в условиях глобального экономического кризиса. // Научные основы уголовного права и процессы глобализации: материалы V Российского конгрес-

са уголовного права (27-28 мая 2010 года). - М.: Проспект, 2010. - С. 741-745. (0.25 п.л.)

41. Маркунцов С.А. Определение и специфика применения критериев эффективности уголовно-правовых запретов. // Уголовное право и современность. Сборник статей. Выпуск 3. / Отв. ред. А.Э. Жалинский. - М., 2011. - С. 39-57. (0.9 п.л.)

42. Маркунцов С.А. Понятие и признаки (свойства) преступления по российскому и китайскому уголовному праву. // Государство и правовые системы стран Азиатско-Тихоокеанского региона: перспективы сотрудничества с Российской Федерацией: материалы III Междунар. науч.-практ. конф. (г. Улан-Удэ, 17-19 июня 2010 г.) / науч. ред. Ю.И. Скуратов. Ч. 2. - Улан-Удэ: Изд-во Бурятского госуниверситета, 2011. - С. 100-105. (0.6 п.л.).

43. Маркунцов С.А. Место уголовной социологии в структуре науки уголовного права. // Уголовное право: стратегия развития в XXI веке: материалы Восьмой Международной научно-практической конференции 27-28 января 2011 г. -М.: Проспект, 2011. - С. 90-95. (0.25 п.л.)

44. Маркунцов С.А. О необходимости изучения уголовно-правовой социологии. // Проблемы совершенствования качества образования в вузе: Сборник материалов Третьей научно-практической конференции. — Орехово-Зуево, 2011. -С. 181-186. (0.3 п.л.)

45. Маркугщов С.А. Табуирование как первичная форма уголовно-правового воздействия. // Уголовное право: истоки, реалии, переход к устойчивому развитию: материалы VI Российского конгресса уголовного права (26-27 мая 2011 года) - М.: Проспект, 2011. - С. 49-52 (0.25 п.л.)

46. Маркунцов С.А. Наказуемость как признак преступления. // Уголовное наказание - социальное благо или зло?: Материалы VIII Международной научно-практической конференции, посвященной памяти М.И. Ковалева (Екатеринбург, 18-19 февраля 2011 г.): в 2 ч. / отв. ред. И.Я. Козаченко. - Екатеринбург: Издательский дом «Уральская государственная юридическая академия», 2012. Ч. 1.-С. 130-137. (0.35 п.л.)

47. Маркунцов С.А. Изучение уголовно-правовой социологии: общественный запрос или вынужденная необходимость? II Общественный запрос на социоло-го-правовые исследования и обучение социологии права. Сборник статей факультета права НИУ ВШЭ / Под ред. Е.Н. Салыгина, С.А. Маркунцова. - М.: Национальный исследовательский университет «Высшая школа экономики»: Юриспруденция, 2013. - С. 94-101. (0.4 п.л.)

48. Маркунцов С.А. Система функций уголовно-правового запрета. // Уголовное право: стратегия развития в XXI веке: материалы IX Международной научно-практической конференции (26-27 января 2012 г.). - М.: Проспект, 2012. С. 60-63. (0.2 п.л.)

49. Маркунцов С.А. Уголовно-правовой запрет как социолого-правовая категория. // Правовые исследования: новые подходы. Сборник статей факультета права НИУ ВШЭ. - М.: Национальный исследовательский университет «Высшая школа экономики»: Юридическая фирма «КОНТРАКТ», 2012. - С. 379-388. (0.5 п.л.)

50. Sergey Markuntsov The system of international prohibitions of criminal law: key features and notion. // International justice and countering international terrorism. / Editors: Evgeny Salygin, Eduard Ivanov. - Moscow: National Research University «Higher School of Economies», 2013. - P. 91-95. (0.3 п.л.)

51. Маркунцов С.А. О тенденциях изменения уголовно-правовых запретов в сфере экономической деятельности в контексте современной уголовной политики. // Уголовное законодательство в XXI веке: современное состояние, проблемы трактовки и применения его положений с учетом задач дальнейшего укрепления экономического правопорядка: Материалы Международной научно-практической конференции (Нижний Новгород, 1 марта 2012 года) / Под ред. П.Н. Панченко, А.В. Козлова. - Н. Новгород: НИУ ВШЭ - Нижний Новгород, 2012.-С. 108-116. (0.5 п.л.)

52. Маркунцов С.А. О некоторых тенденциях изменения уголовно-правовых запретов. // Уголовному кодексу РФ 15 лет: достижения, проблемы, тенденции:

сборник научных статей / Под ред. В.И. Тюнина. - СПб.: Изд-во СПбГУЭФ, 2012.-С. 18-28. (0.6 п.л.)

53. Маркунцов С.А. Теория уголовно-правовых запретов как сквозная концепция в социологии уголовного права. // Социология уголовного права: Общие вопросы социологии уголовного права и уголовного закона: Социолого-правовые аспекты Особенной части Уголовного кодекса: Сборник статей (материалы I Международной научно-практической конференции «Социология уголовного права: проблемы и тенденции развития», состоявшейся 21-22 сентября 2012 г.). Том I. / Под общ. ред. E.H. Салыгин, С.А. Маркунцов, Э.Л. Рад-наева. -М.: Юриспруденция, 2013. - С. 16-25. (0.45 п.л.)

54. Маркунцов С.А. Состав преступления и уголовно-правовой запрет как юридические конструкции. // Юридическая техника. 2013. № 7. Ч. 2. - С. 474-478. (0.6 п.л.)

55. Маркунцов С.А. Об ослаблении функционального назначения санкций статей Особенной части УК РФ и усилении фактора уголовно-правовых запретов. // Преступность, уголовная политика, уголовный закон: сб. науч. тр. / под ред. H.A. Лопашенко; Саратовский Центр по исследованию проблем организованной преступности и коррупции. - Саратов: Изд-во ФГБОУ ВПО «Саратовская государственная юридическая академия», 2013. - С. 75-81. (0.5 п.л.)

56. Маркунцов С.А., Уманский A.B. О социальной обусловленности введения новых уголовно-правовых запретов в сфере охраны личной свободы в УК Германии. // Социология уголовного права: Общие вопросы социологии уголовного права и уголовного закона: Социолого-правовые аспекты Особенной части Уголовного кодекса: Сборник статей (материалы I Международной научно-практической конференции «Социология уголовного права: проблемы и тенденции развития», состоявшейся 21-22 сентября 2012 г.). Том I. / Под общ. ред. E.H. Салыгина, С.А. Маркунцова, Э.Л. Раднаевой. - М.: Юриспруденция, 2013. -С. 213-223. (0.5/0.25 п.л.)

57. Маркунцов С.А., Уманский A.B. О последних изменениях уголовно-

правовых запретов в сфере информационной безопасности по УК Германии. //

Преступления в информационной сфере: проблемы расследования, квалификации, реализации ответственности и предупреждения: материалы Международной научно-практической конференции 14-15 февраля 2013 года / Ред. кол. В.А. Шуняева, Е.А. Попова, С.А. Пучнина. - Тамбов: Издательский дом ТГУ им. Г.Р. Державина, 2013. - С. 94-100. (0.4/0.2 п.л.)

58. Маркунцов С.А. Об использовании конструкции уголовно-правового запрета в ходе кодификации уголовного закона второй половины XVIII - начала XIX вв. // Проблемы кодификации уголовного закона: история, современность, будущее (посвящается 200-летию проекта Уголовного уложения 1813 года) // Материалы VIII российского конгресса уголовного права, состоявшегося 30-31 мая 2013 г. / ответ, ред. B.C. Комиссаров. - М.: Юрлитинформ, 2013. - С. 149-153. (0.3 п.л.)

59. Sergej Markunzow Dei Entscheidungen des Plenums Oberstern Gerichts der Russischen Föderation (OGRF) und ihre Bedeutung in der Auslegung srafrechtlicher Nonnen. // Osteuroparecht. 2013. № 4. - S. 433-443. (0.7 п.л.)

60. Маркунцов С.А. О роли уголовно-правовых запретов в механизме противодействия преступности. // Совершенствование правового регулирования и механизма функционирования системы противодействия преступности: материалы междунар. науч.-практ. конф., 18-19 окт. 2013 г., Минск / редкол.: И.О. Грунтов (отв. ред.) [и др.]. - Минск: Изд. центр БГУ, 2013. - С. 69-73. (0.2 п.л.)

61. Маркунцов С.А. A.A. Пионтковский о содержании (структуре) науки уголовного права. // Научные воззрения профессоров Пионтковских (отца и сына) и современная уголовно-правовая политика / Под. ред. Ф.Р. Сундурова и М.В. Талан. - М.: Статут, 2014. - С. 45-50. (0.25 п.л.)

62. Маркунцов С.А. Позитивная уголовная ответственность и осознание уголовно-правовых запретов. // Актуалын проблеми кримшально'Г вщповщальностк матер!али лпжнар. наук.-практ. конф., 10-11 жовт. 2013 р. / редкол.: В.Я. Тащй (голов, ред.), B.I. Борисов (заст. голов, ред.) та ¡н. - X.: Право, 2013. - С. 583-586. (0.2 п.л.)

63. Маркунцов С.А. Обстоятельства, исключающие преступность деяния, сквозь призму теории уголовно-правовых запретов. // Уголовное право: стратегия развития в XXI веке: материалы XI Международной научно-практической конференции (30-31 января 2014 г.). - М.: Проспект, 2014. - С. 153-158. (0.3 п.л.)

64. Маркунцов С.А. Уголовно-правовой запрет в рамках правового измерения. // Людина, суспшьство, держава: правовий вим1р в сучасному свт: [Матер1али IV М1жнародно1 науково-практичноТ конференцй', м. КиТв, Нацюнальний ав1ацшний ушверситет, 27 лютого 2014 р.]. - КиТв, 2014. - С. 266-269. (0.2 п.л.)

65. Маркунцов С.А. Эмпирико-статистический анализ восприятия и понимания категории уголовно-правовой запрет. // Социология уголовного права: коллизии уголовно-правовой статистики: Сборник статей (материалы II Международной научно-практической конференции «Социология уголовного права: коллизии уголовно-правовой статистики», состоявшейся 13-14 сентября 2013 г.). / Под общ. ред. E.H. Салыгина, С.А. Маркунцова, Э.Л. Раднаевой. - М.: Юриспруденция, 2014. - С. 126-136. (0.5 п.л.)

66. Маркунцов С.А. A3. Жалинский об уголовном праве и уголовно-правовых запретах. // Уголовное право и современность: сборник научных статей. Вып. 5 / отв. ред. Г.А. Есаков. - М.: Проспект, 2014. - С. 57-67. (0.65 п.л.)

67. Маркунцов С.А. Общая характеристика механизм действия уголовно-правовых запретов. // Уголовное право и современность: сборник научных статей. Вып. 5 / отв. ред. Г.А. Есаков. - М.: Проспект, 2014. - С. 175-191. (1.05 п.л.)

68. Маркунцов С.А. Об общепредупредительном воздействии уголовно-правовых запретов. // Криминологические чтения: материалы X Всероссийской научно- практической конференции с международным участием, посвященной памяти профессора Б.Ц. Цыденжапова (Улан-Удэ, 18 апреля 2014 г.) / отв. ред. Э.Л. Раднаева. - Улан-Удэ: Изд-во БГУ, 2014. - С. 263-266. (0.25 п.л.)

69. Маркунцов С.А. О необходимости правовой оценки уголовно-правового запрета. // Проблемы правотворческой и правоприменительной практики в условиях развития информационного общества: сб. науч. ст. в 2 ч. / Грод. гос. ун-т;

редкол.: С.Е. Чебуранова (гл. ред.) [и др.]. - Гродно, 2015. Ч. 2. - С. 166-171. (0.3 п.л.)

70. Маркунцов С.А. Договорные (конвенционные) особенности конструирования уголовно-правовых запретов. // Конвенционные начала в уголовном праве: материалы Международной научно-практической конференции (Москва, 22 ноября 2013 года) / Отв. ред.: Яцеленко Б.В. - М.: РПА Минюста России, 2014. - С. 182-185.(0.25 п.л.).

71. Маркунцов С.А. Эруугийн эрхзуйн хориглосон зохицуулалтын онолын тухайд. // Шуухийн шийдвэр гуйцэтгэл судлал сэтгуул. 2015. № 1 (13). - С. 4750. (0.4 п.л.).

72. Маркунцов С.А. Перспективы взаимодействия криминологии и уголовного права: окончательный «развод» или конструктивное сотрудничество? // Преступность и социальный контроль в обществе постмодернизма: Сборник материалов XXVIII международной Балтийской криминологической конференции. В 2 ч. Ч. 2 / Под ред. В.Ю. Сморгуновой, Я.И. Гилинского, H.A. Исаева. - СПб.: ИД «Алеф-Пресс», 2015. - С. 36-41. (0.45 п.л.)

Лицензия ЛР № 020832 от «15» октября 1993 г. Подписано в печать «¿3» uM^J 2Q tФормат 60x84/16 Бумага офсетная. Печать офсетная. Усл. печ. л. 2.5 Тираж 200 экз. Заказ № 3 ¿Г

Типография издательства НИУ ВШЭ, 125319, г. Москва, Кочновский пр-д., д. 3.

Автор: Маркунцов, Сергей Александрович
Город: Москва
Год: 2015
Звание: доктора юридических наук
КОД ВАК: 12.00.08

Автореферат

ПОХОЖИЕ РАБОТЫ

Теория уголовно-правового запретатекст автореферата и тема диссертации по праву и юриспруденции 12.00.08 ВАК РФ

АВТОРЕФЕРАТ ДИССЕРТАЦИИ по праву и юриспруденции на тему «Теория уголовно-правового запрета»

АВТОРЕФЕРАТ ДИССЕРТАЦИИ
по праву и юриспруденции на тему «Теория уголовно-правового запрета»