АВТОРЕФЕРАТ ДИССЕРТАЦИИ по праву и юриспруденции на тему «Милиция в механизме обеспечения законности в период осуществления новой экономической политики»
На правах рукописи
ПАПЫРИН Владимир Владимирович
МИЛИЦИЯ
В МЕХАНИЗМЕ ОБЕСПЕЧЕНИЯ ЗАКОННОСТИ В ПЕРИОД ОСУЩЕСТВЛЕНИЯ НОВОЙ ЭКОНОМИЧЕСКОЙ ПОЛИТИКИ (теоретике- и историко-правовой аспекты)
Специальность 12.00.01 - теория и история права и государства; история учений о праве и государстве
Автореферат
диссертации на соискание ученой степени кандидата юридических наук
Санкт-Петербург - 2012
005044332
005044332
Работа выполнена на кафедре теории государства и права ФГКОУ ВПО «Санкт-Петербургский университет Министерства внутренних дел Российской Федерации»
Научный руководитель: Нижник Надежда Степановна,
доктор юридических наук, профессор
Официальные оппоненты:
Честнов Илья Львович, доктор юридических наук, профессор, заслуженный юрист РФ; Санкт-Петербургский юридический институт (филиал) ФГКОУ ВПО «Академия Генеральной прокуратуры Российской Федерации» / профессор кафедры государственно-правовых дисциплин;
Сафонов Александр Александрович, доктор юридических наук, доцент; ФГАОУ ВПО «Национальный исследовательский университет «Высшая школа экономики» / профессор кафедры теории права и сравнительного правоведения
Ведущая организация: ФГБОУ ВПО «Челябинский государствен-
ный университет»
Защита состоится 30 мая 2012 г. в 12 часов на заседании диссертационного совета Д 203.012.01, созданного на базе Санкт-Петербургского университета МВД России, по адресу: 198206, г. Санкт-Петербург, ул. Летчика Пилютова, д. 1.
С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Санкт-Петербургского университета МВД России.
Автореферат разослан 28 апреля 2012 г.
Учёный секретарь
диссертационного совета Д 203.012.01 кандидат юридических наук, доцент % Н.И. Карчевская
ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ
Актуальность темы исследования обусловлена прежде всего исключительной научно-практической значимостью вопросов, связанных с оптимизацией государственной политики в сфере обеспечения законности, состояние которой вызывает серьезную озабоченность и руководителей страны1, и каждого российского гражданина. На общем фоне неснижающегося числа нарушений служебной дисциплины и законности, а также коррупции среди должностных лиц, по роду службы призванных обеспечивать надлежащий уровень законности и правопорядка, все очевиднее становится факт, что истоки многих современных проблем следует искать в нашей относительно недавней истории.
20-е годы прошлого века - период переустройства экономической и общественной жизни страны, проведения новой экономической политики - представляет интерес не только с точки зрения теории и практики преобразования экономического уклада и экономической политики российского государства, но и потому, что в тот период были заложены теоретические и практические стандарты понимания законности и механизмов ее обеспечения в условиях плюрализма форм собственности и формирования многоукладной экономики. Дуализм нэпа, породившей иллюзию возможности построения новых отношений при условии доминирования старой политико-правовой парадигмы, породил и двойные стандарты в обеспечении законности и правопорядка, пренебрежительное отношение государства к правам и законным интересам субъектов права, на долгие годы определившие основные черты функционирования сил правопорядка.
В этой связи исследование вопросов, касающихся обеспечения законности с учетом ее конкретно-исторических особенностей, должно расширить представления о ценностном, нормативном и коммуникативном аспектах права, об эффективных способах его реализации. Изложенные обстоятельства актуализируют проблему теоретико-правового и ретроспективного исследования механизма обеспечения законности, предопределяют выбор темы и хронологических рамок настоящего исследования.
'Послание Президента РФ Федеральному Собранию Российской Федерации 2011 года // Российская газета. - 2011. - 23 декабря.
Степень разработанности проблемы. Диссертационная проблематика охватывает широкий круг вопросов, нашедших свое отражение в научных исследованиях, которые условно можно разбить на два блока: 1) исследования, посвященные теоретико-правовым и организационным аспектам проблемы обеспечения законности и участия в этом процессе милиции; 2) ретроспективные исследования деятельности милиции в годы новой экономической политики.
В развитии теоретических представлений о механизме обеспечения законности в отечественной политико-правовой мысли можно условно выделить несколько исторических этапов:
1) начало XVIII в. - октябрь 1917 г. - формирование представлений о законности и способах ее обеспечения, представленных в трудах таких дореволюционных ученых, как В. М. Гессен, В. М. Грибовский, В. В. Ивановский, П. Е. Казанский, Б. А. Кистяковский, С. Л. Котляревский, В. Д. Набоков, Л. А. Тихомиров и др.
2) октябрь 1917 г. - середина 1990-х годов - создание парадигмы социалистической законности и осмысление проблем ее обеспечения в условиях Советской власти, представленных в трудах таких ученых, как С. С. Алексеев, Н. Г. Александров, В. С. Афанасьев, В. В. Борисов, С. И. Братусь, А. Б. Венгеров, Н. Н. Вопленко, А. Я. Вышинский, В. М. Горшенев, А. Ф. Гранин, В. Н. Дубовиц-кий, Д. А. Керимов, В. А. Ковалев, В. Н. Кудрявцев, В. М. Курицын, Е. А. Лукаше-ва, Н. С. Малеин, Р. С. Мулукаев, Л. И. Петражицкий, Г. Е. Петухов, С. В. Полени-на, П. М. Рабинович, В. П. Радьков, И. С. Самощенко, М. С. Строгович, А. Я. Сухарев, Ю. А. Тихомиров, В. М. Чхиквадзе и др.
3) середина 1990-х годов - настоящее время - создание концепций законности, определенных парадигмами классической и постклассической гносеологии, и моделей механизма обеспечения законности в условиях плюрализма правопо-нимания в постсоветской юриспруденции, представленных в трудах М. И. Байтина, П. П. Баранова, Н. В. Витрука, А. Ф. Ефремова, В. М. Карташова, А. Б. Лисюткина, Д. А. Пономарева, Н. В. Разуваева, Ф. М. Раянова, В. В. Талянина, Д. В. Теткина, В. В. Фролова, Л. А. Харитонова, И. Л. Честнова и др.
Общетеоретические вопросы, связанные с определением места и роли милиции в механизме обеспечения законности, нашли свое отражение в трудах Ю. Е. Аврутина, Н. А. Вакуленко, В. Н. Бутылина, Н. Л. Гранат, И. Н. Зубова, В. Я. Кикотя, В. В. Лазарева, Н. А. Овчинникова, И. И. Сыдорука, А. Г. Фастова и др. Особое значение для исследования диссертационной проблематики имели работы, авторы которых акцентировали свое внимание на особенностях организации и функционирования правоохранительных органов, решающих задачи обеспечения законности и правопорядка.
Историко-правовые аспекты функционирования милиции в годы новой экономической политики привлекали внимание ученых различных специальностей. В историографии проблемы можно выделить несколько этапов:
1) 1921 - конец 1920-х годов: отдельные аспекты деятельности милиции, в том числе и по обеспечению законности в период новой экономической политики, получили оценку непосредственных участников реформ 1920-х годов, в частности, Б. Богачева, М. Н. Гернета, А. А. Герцензона, С. Ф. Кабанова, И. Киселева, Н. В. Крыленко, Ю. Ларина, Э. Мухитдинова, Е. Б. Пашуканиса, Н. Сибирякова, Г. Я. Сокольникова, Б. Шувалова, А. Я. Эстрипа, В. И. Яхонтова и др.;
2) 1930-е - конец 1950-х годов: исследовательский интерес к оценке работы милиции отражения в научной литературе не нашел;
3) 1960-е - начало 1990-х годов: исследования, проведенные
B. М. Клеандровой, А. П. Косицыным, Е. А. Скрипилевым, Ю. П. Титовым, О. И. Чистяковым, определили направления изучения политико-правовой действительности периода нэпа. Серьезный вклад в исследование проблем обеспечения законности в условиях Советской власти внес В. М. Курицын. Деятельность милиции по охране общественного порядка и борьба с преступностью в годы нэпа проанализированы в трудах В. В. Власенкова, М. И. Еропкина, Р. С. Мулукаева,
C. А. Смирнова, В. П. Портнова и др. Успешную попытку изучить государственно-правовой статус милиции РСФСР в период проведения новой экономической политики предприняли Р. С. Мулукаев, А. Я. Малыгин, А. Т. Скилягин. При этом возможности исследователей адекватно оценить роль и место органов внутренних
дел в механизме обеспечения законности в период новой экономической политики существенно ограничивались политическими соображениями;
4) начало 1990-х - начало 2000-х годов: организационно-правовым основам функционирования милиции в 1920-е годы уделили внимание в своих работах
A. В. Вениосов, Е. Г. Гимпельсон, В. А. Иванов, И. И. Кизилов, М. П. Киссис,
B. В. Макеев, А. Я. Малыгин, И. В. Михалевич, Р. С. Мулукаев, В. Ф. Некрасов, Н. С. Нижник, А. Н. Павлов, В. Н. Садков, С. С. Севастьянов, Т. Е. Серебрякова,
A. Т. Скилягин, И. А. Уваров, В. В. Черников и др. Причины деформации нэп, особенности внутрипартийной борьбы по вопросам, касающимся законности, механизмы слома новой экономической политики на основе сибирских материалов исследовал А. П. Угроватов, на материалах Урала - Г. Т. Камалова.
5) 2000-е годы - настоящее время: изучение роли органов внутренних дел в реализации государственных функций в годы нэпа нашло свое отражение на страницах диссертационных исследований историко-правового направления (Е. Г. Гимпельсон, С. Н. Захарцев, О. А. Колтунов, Е. Н. Матюшенко, С. В. Не-добежкин, Р. Г. Непранов, В. П. Тихонов, О. И. Чердаков и др.), в том числе посвященных деятельности правоохранительных органов в отдельных регионах: в Башкирии - И. Ф. Габидуллин, во Владимирской губернии - Ю. Г. Бубнова,
B. М. Жамбровский, Р. Н. Руденко, на Кубани - П. Ю. Кучеров, в Марийском крае - В. А. Иванов, А. А. Макеев, в Мордовии - Т. П. Шишулина, в Орловской губернии - А. В. Булыжкин, в Петрограде (Ленинграде) - А. Н. Пырин, в Самарской губернии - И. Е. Карпов.
Диссертационная проблематика нашла свое отражение и в зарубежной историографии. Отдельные вопросы организации и функционирования советской милиции в годы нэпа исследовали JI. Белади, Дж. Боффа, А. Браун, Н. Верт, Э. Kapp,
C. Коэн, Р. Пайпс, П. Реддауэй, Т. Ригби, П. Соломон, Ш. Фицпатрик и др.
Таким образом, несмотря многолетний интерес ученых к проблемам понимания сущности законности и механизмов ее обеспечения, общепризнанное понимание сущности таких понятий, как «законность», «правопорядок», «механизм обеспечения законности» до настоящего времени не сформировано; нет единого подхода к пониманию принципов, требований, гарантий законности,
места и роли в обеспечении законности и правопорядка органов внутренних дел. Обращает на себя внимание и то, что до настоящего времени нет работ, непосредственно обращенных к комплексному (теоретико-правовому и историко-правовому) анализу законности и деятельности милиции по ее обеспечению в годы нэпа - одному из важнейших периодов политико-правовой истории России.
Данная диссертация паправлена на восполнение этого пробела.
Объект и предмет исследования. Объектом исследования являются общественные отношения, возникающие в процессе обеспечения законности, с акцентированием внимания на участии в этом процессе органов внутренних дел. Предмет исследования образуют представления о законности, сформированные в теоретическом правоведении; категориальный аппарат, раскрывающий содержание, юридическое закрепление и функционирование механизма обеспечения законности; отечественное законодательство периода проведения новой экономической политики, закрепляющее основные принципы законности и механизм ее обеспечения; основные направления деятельности милиции как элемента механизма обеспечения законности в годы новой экономической политики.
Хронологические рамки ретроспективной части исследования определяются периодом осуществления новой экономической политики (19211929 гг.) и обусловлены попыткой проведения комплексного исследования обеспечения законности в условиях реформирования политико-правовой системы российского государства с учетом того, что новая экономическая политика предполагала введение не только многоукладной экономики, но и формирование новой парадигмы законности, в рамках которой государство и граждане должны были выступать как равноправные участники правоотношений.
Цель и задачи исследования. Целью исследования является комплексный теоретико-правовой и историко-правовой анализ феномена законности с акцентированием внимания на месте милиции в механизме ее обеспечения в период новой экономической политики (1921-1929 гг.).
Достижение поставленной цели потребовало решения следующих научных задач:
-определить основные подходы к рассмотрению проблемы законности в научной литературе;
- выявить основные характеристики законности как феномена социо-юридической реальности;
- охарактеризовать механизм обеспечения законности как функциональную динамическую систему;
-провести историографический анализ отечественных и зарубежных исследований, касающихся проблем осуществления новой экономической политики в советской России;
- охарактеризовать социально-экономические и политические детерминанты законности в условиях перехода к новой экономической политике в советской России;
- выявить основные черты концепции законности в правовой доктрине советского государства в период трансформации политико-правовой организации российского государства в 1921-1929 гг.;
- определить основные элементы механизма обеспечения законности в годы нэпа;
- охарактеризовать милицию как структурно-функциональный элемент механизма обеспечения законности в условиях новой экономической политики;
- определить возможности использования российской полицией опыта, накопленного в годы нэпа в области обеспечения законности.
Методологическую основу диссертационного исследования составляют, прежде всего, традиционные общелогические методы познания (анализ, синтез, систематизация, индуктивный и дедуктивный методы). Изучение социоюриди-ческого феномена «законность» повлекло за собой необходимость опереться на основополагающие методологические принципы, характерные для социального познания - объективности, историзма и комплексности.
Для решения поставленных задач был использован и ряд частно-научных методов познания: сравнительно-исторический, сравнительно-правовой, формально-юридический, статистический и др.
Принцип историзма использован в контексте генетического (предполагает выявление этапов становлеЕшя механизма обеспечения законности и их взаимообусловленности), сравнительно-исторического (дает возможность сопоставить различные этапы развития концепций законности и деятельности милиции по ее обеспечению), кросс-темпоралыюго (позволяет провести асинхронное сравнение динамически меняющегося содержания и нормирования деятельности милиции по обеспечению законности) подходов.
Теоретическую основу исследования составили научные труды отечественных ученых-юристов и зарубежных исследователей, посвященные анализу законности как феномену социоюридической реальности, как принципу юридической деятельности, как правовому режиму, обеспечивающему законосообразное поведение субъектов правоотношений и вместе с тем оказывающего эффективное противодействие принятию и применению законодательных актов, противоречащих общим принципам законности (С. С. Алексеев, М. И. Байтин, П. П. Баранов, С. Н. Братусь, Н. В. Витрук, Н. Н. Вопленко, Д. А. Керимов, В. Н. Кудрявцев, Н. С. Малеин, П. М. Рабинович, И. С. Самощенко, М. С. Строгович, А. Я. Сухарев, В. М. Сырых, Д. В. Теткин, Ю. А. Тихомиров, И. Л. Честное и др.), а также исследования, посвященные МВД в целом и милиции в частности - структурно-функциональным элементам механизма обеспечения законности (Ю. Е. Аврутин, Н. Л. Гранат, М. Ю. Гутман, М. И. Еропкин, И. Н. Зубов, В. Я. Кикоть, В. М. Курицын, А. Я. Малыгин, Н. П. Маюров, Р. С. Мулукаев, Н. С. Нижник, В. П. Порт-нов, Л. П. Рассказов, В. Б. Романовская, С. А. Смирнов, Ю. П. Соловей, И. И. Сыдорук, Л. С. Явич и др.).
Источниковую базу исследования составили:
1) нормативные правовые акты, среди которых, прежде всего - законодательство Российской Федерации, Конституция РСФСР 1918 г., Конституция СССР 1924 г., Конституция РСФСР 1925 г., акты, содержащиеся в Собрании узаконений и распоряжений рабочего и крестьянского правительства (1917-1924), Собрании законов и распоряжений Рабоче-крестьянского правительства Союза Советских Социалистических республик (1924-1938), Собрании узаконений и распоряжений рабочего и крестьянского правительства Российской Социалистической Федератив-
ной Советской Республики (1925-1938), а также нормативные правовые акты, регулирующие деятельность милиции в годы нэпа, опубликованные в сборниках документов и материалов и хранящиеся в архивах, и подзаконные нормативные правовые акты, позволяющие определить особенности организации и функционирования механизма обеспечения законности в годы новой экономической политики;
2) выступления и статьи государственных деятелей и руководителей страны В. И. Ленина, Н. И. Бухарина, Ф. Э. Дзержинского, Г. Е. Зиновьева, М. И. Калинина, М. Я. Лациса, А. И. Рыкова, А. А. Сольца, И. В. Сталина, Л. Д. Троцкого, деятелей советской юстиции Д. И. Курского, Н. В. Крыленко, П. И. Стучки, а также документы правящей политической партии;
3) документы и материалы, свидетельствующие о деятельности Наркомата внутренних дел и его подразделений в различных регионах страны, нашедшие отражение в отчетах о работе милиции и о выполнении задач по претворению в жизнь новой экономической политики, в статистических отчетах, материалах судебной практики и документооборота, опубликованных и хранящихся в фондах Государственного архива Российской Федерации (Москва), Российского государственного исторического архива (Санкт-Петербург), Российского государственного архива социально-политической истории (Москва), Центрального государственного исторического архива Республики Башкортостан (Уфа), Центрального государственного исторического архива Санкт-Петербурга, Центрального государственного архива историко-политических документов Санкт-Петербурга, Государственного архива Псковской области, Государственного архива новейшей истории Псковской области, отделах рукописей Российской государственной библиотеки (Москва) и Российской национальной библиотеки (Санкт-Петербург).
4) центральные и региональные периодические издания, мемуары и воспоминания участников проведения нэп в жизнь, характеризующие правовую культуру населения советской России и профессиональную правовую культуру сотрудников милиции; отражающие их отношение к праву в целом и закону в частности как регуляторам общественных отношений;
5) результаты социологических опросов, проведенных Аналитическим центром «Левада-Центр», Всероссийским центром изучения общественного
мнения, Фондом «Общественное мнение» и его дочерними компаниями, а также
2
лично диссертантом с целью изучения представлении населения и сотрудников российской полиции о сущности законности и роли МВД в ее обеспечении в современной России.
Научная новизна диссертации определяется авторским подходом к исследованию вопросов диссертационной проблематики и полученными при этом результатами.
Исследование законности проводилось в дискурсе аутопойезиса политико-правовой системы с учетом сосуществования в современной науке парадигм классической и постклассической гносеологии и базировалось на понимании методологической ценности антропологического подхода к раскрытию законности как социоюридического феномена — аспекта социально-правовой реальности, одновременно воспроизводящего и формирующего эту реальность.
В диссертации раскрыты особенности понимания законности и механизмов ее обеспечения в рамках парадигм классической и постклассической гносеологии, предложена их авторская классификация, обоснована характеристика видовых групп. Основываясь на антропологической онтологии, в диссертации выдвинута и обоснована интегральная концепция законности, в рамках которой законность выступает как многогранный феномен:
- как феномен социоюридической реальности, представляющий собой взаимное соответствие законов и моделируемой ими юридической действительности;
- как динамическая система, основные черты которой определяются по нескольким критериям: в зависимости от отношения населения к системе действующего законодательства, в зависимости от степени соответствия законодательства объективным тенденциям эволюции общества;
- как аутопойетическое свойство социальной системы, обеспечивающее политико-правовым организациям возможность поддерживать собственную идентичность и сохранять сущностные характеристики в изменяющихся условиях.
2 Диссертантом в 2011—2012 гг. были проведены социологические экспресс-опросы 423 респондентов (сотрудники полиции (221), практикующие юристы и студенты юридических факультетов высших учебных заведений (202) из 19 субъектов Российской Федерации.
Впервые в историко-правовой науке лошко-правовая конструкция законности, определенная антрополого-правовым подходом и концепцией аутопойезиса, была взята за основу проведения ретроспективного исследования правовой реальности советской России в годы новой экономической политики, в результате которого:
- выявлены параметрические характеристики законности как социоюридиче-ского феномена и аспекта социальной реальности советской России в 1920-х годах;
- проанализирован ментальный аспект законности периода нэпа и выявлены основные черты концепции законности в правовой доктрине советского государства в период трансформации политико-правовой организации российского государства в 1921-1929 гг.;
- определена структура механизма обеспечения законности в годы нэпа и охарактеризованы его структурно-функциональные элементы;
- выявлены роль и место милиции в механизме обеспечения законности в условиях новой экономической политики;
- определены основные этапы процесса участия милиции в обеспечении законности в советской России в 1921-1929 гг. и их содержание.
Новизна полученных результатов определяется и тем, что в научный оборот введены:
- архивные документы и материалы, свидетельствующие о формах и результатах воздействия милиции на социальную реальность отечественного государства в годы новой экономической политики;
- результаты социологических опросов, проведенных диссертантом, свидетельствующие о сходстве представлений о законности российских полицейских и милиционеров в годы нэпа, о приверженности современников к социалистическому пониманию законности, о признании двойных стандартов в правовой реальности современной России.
Положения, выносимые на защиту.
1. На основании проведенного историографического анализа научной литературы диссертант пришел к выводу о наличии в юриспруденции XXI в. плюрализма парадигм законности и предложил их авторскую классификацию с
выделением подходов, созданных в контексте позитивистской юриспруденции, естественно-правовых теорий, коммуникативной теории права, антропологической онтологии и феноменологической теории права.
2. В диссертации разработана и обоснована интегральная концепция законности, сформулированная в контексте антрополого-правового подхода. Законность рассматривается как феномен социоюридической реальности, представляющий собой взаимное соответствие законов и моделируемой ими юридической действительности, их обоюдную соотнесенность, коррелированность, обусловленную соответствием действующего законодательства правосознанию общества, индивидов и их групп. Только при условии такой в широком смысле законности становится возможной и законность в узком смысле как способность сформулированных в законе предписаний порождать правовое поведение адресатов.
3. Законность рассматривается диссертантом в контексте аутопойезиса политико-правовых систем, которые, устанавливая определенный правопорядок, стремятся к воспроизведению своих основных компонентов, обеспечению их связанности, упорядоченности и поддержанию тем самым собственной идентичности. В этой связи субстанциональным свойством законности является сочетание в ней статических и динамических характеристик, позволяющих оценивать ее и как аспект, срез социальной реальности, воспроизводящий ее характерные черты, и как динамичную систему, формирующую эту реальность, обеспечивая адаптацию механизмов государственно-правового строительства к текущим и/или перспективным политическим целям, придавая процессам реализации этих целей созидательный или разрушительный характер.
4. Авторская аргументация вывода о том, что дуализм новой экономической политики как попытки построения новых отношений при условии доминирования старой политико-правовой парадигмы и соответствующей идеологии порождали противоречивость законодательства и правоприменения. В этой связи механизмы формирования, интерпретации и реализации законности в период нэпа можно рассматривать как начальный этап в последующей широкомасштабной практике использования юридических средств для достижения разрушительных для социума политических целей государственного строи-
тельства, сопровождавшейся легализацией отрицания принципа равенства всех перед законом, приоритета государственной целесообразности над правом; классового подхода к криминализации деяний и юридической ответственности; возможности внесудебной расправы над реальным или мнимым инакомыслием.
5. Обоснование вывода о том, что в период нэпа продолжилась и приобрела широкий размах сложившаяся во времена военного коммунизма и продразверстки практика использования милиции для «насильственного осуществления диктатуры пролетариата». Именно в 1920-е годы оформились две сохранявшиеся на всем периоде существования Советской власти тенденции в организационно-правовом строительстве милиции: с одной стороны, в регулировании деятельности милиции стали преобладать непубликуемые в официальных источниках нормативные правовые акты, акты, имевшие грифы «совершенно секретно», «секретно» или «для служебного пользования», в соответствии с которыми милиция выводилась из-под общественного контроля и фактически наделялась неограниченными властными полномочиями; с другой стороны, на милицию возлагалось выполнение значительного массива функций, не имеющих прямого отношения к противодействию общеуголовной преступности и охране общественного порядка.
6. В условиях новой экономической политики окончательно сложился этати-зированный тип функционирования советской милиции, отличающийся безусловным доминированием государственного интереса и идеологизированных целей обеспечения правопорядка во всех взаимоотношениях милиции и граждан.
Теоретическая значимость исследования заключается в том, что положения и выводы, формулируемые и обосновываемые в его рамках, дополняют и конкретизируют разделы теории государства и права («Законность и правопорядок», «Правовая культура», «Правонарушение и юридическая ответственность») и истории государства и права России («Государство и право России в годы новой экономической политики»). Отдельные теоретические положения и выводы могут быть востребованы такими научными дисциплинами, как история учений о праве и государстве, конституционное право, административное право, социология.
Практическая значимость исследования определяется тем, что его результаты могут быть использованы: в научно-исследовательской деятельности, связанной с анализом различных аспектов законности и правопорядка; в правотворческой деятельности, направленной на укрепление законности и правопорядка, совершенствование правового регулирования деятельности полиции; в учебном процессе учреждений высшего профессионального образования при преподавании теории государства и права, истории государства и права России, конституционного и административного права, учебной дисциплины «Правоохранительные органы».
Апробация результатов исследования. Результаты исследования обсуждались и были одобрены на заседаниях кафедр теории государства и права и истории государства и права Санкт-Петербургского университета МВД России, а также нашли свою апробацию в выступлениях автора на всероссийской научно-теоретической конференции «Актуальные проблемы теории и истории государства и права» (Санкт-Петербург, 2004); V международной научно-теоретической конференции «Публичное, корпоративное, личное право: проблемы конфликтности и перспективы консенсуалыюсти» (Санкт-Петербург, 2005); научно-теоретической конференции «Актуальные проблемы права России и стран СНГ» (Челябинск, 2006); VI международной научно-теоретической конференции «Постсоветская государственность: проблемы интеграции и дезинтеграции» (Санкт-Петербург, 2006); международной научно-теоретической конференции «Правовые механизмы предотвращения и преодоления социальных конфликтов» (Севастополь, 2006), международной научно-теоретической конференции «Правовые состояния и взаимодействия: историко-теоретический, отраслевой и межотраслевой анализ» (Санкт-Петербург, 2006); VIII международной научно-теоретической конференции «Правовой статус и правосубъектность лица: теория, история, компаративистика» (Санкт-Петербург, 2007); международной научно-практической конференции «Актуальные вопросы государства и гражданского общества на современном этапе» (Уфа, 2007); международной заочной научно-практической конференции «Актуальные проблемы совершенствования законодательства России и стран СНГ» (Уфа, 2007); международной научно-
практической конференции «Проблемы преступления и наказания в праве, философии и культуре» (Самара, 2007); XI международной научно-практической конференции «Актуальные проблемы права России и стран СНГ - 2009» (Челябинск, 2009); международной научно-теоретической конференции «Гражданское общество и правовое государство в контексте модернизации российской правовой системы» (Санкт-Петербург, 2009); VI всероссийской научно-практической конференции «Современные проблемы коммерческого права в России» (Москва, 2009); научно-практической конференции курсантов, слушателей и адъюнктов СПб У МВД РФ «Актуальные проблемы современного правоведения» (Санкт-Петербург, 2010); межвузовской научно-практической видеоконференции «Органы внутренних дел и внутренние войска НКВД СССР в годы Великой Отечественной войны 1941-1945 гг.» (Санкт-Петербург, 2010); межвузовской научно-теоретической конференции курсантов, студентов, слушателей, адъюнктов и аспирантов «Источники права в контексте ретроспективного и компаративистского анализа» (Санкт-Петербург, 2010); международной научной конференции: «Актуальш проблеми юридичноТ науки» (Украина, Хмельницкий, 2010); международной научно-практической конференции «Актуальные проблемы развития науки гражданского права и гражданского процесса в России и зарубежных странах» (Великий Новгород, 2011); II Всеукраинской научно-практической конференции «Правоосвггницька д1яльшсть юридичних юишк на баз1 вищих навчальних заклад1в» (Украина, Днепропетровск, 2011); всероссийской научной конференции «Проблемы становления гражданского общества» (Иркутск, 2011); VII международной научно-практической конференции молодых исследователей «Современные проблемы юридической науки» (Челябинск, 2011); всероссийской научно-практической конференции «Актуальные проблемы гражданского законодательства в России» (Санкт-Петербург, 2011); международной научно-практической конференции «Актуальные вопросы права и правоприменительной деятельности на современном этапе» (Новороссийск, 2011); третьей Всероссийской научно-практической конференции «Правоприменительная деятельность: история и современность» (Псков, 2011); международной научно-практической конференции «Проблемы права в современной России» (Санкт-Петербург, 2012).
Результаты исследования внедрены в учебный процесс в ФГБОУ ВПО «Санкт-Петербургский университет государственной противопожарной службы Министерства Российской Федерации по делам гражданской обороны, чрезвычайным ситуациям и ликвидации последствий стихийных бедствий» и используются в преподавании курсов «Теория государства и права», «История государства и права России», «Конституционное право».
Структура работы. Диссертация состоит из введения, трех глав, объединяющих семь параграфов, заключения, списка источников и использованной литературы.
ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ
Во введении обосновывается актуальность выбранной темы исследования, освещается степень ее разработанности, определяются цели, задачи, теоретическая и методологическая основы исследования, характеризуется источниковая база диссертационного исследования, его хронологические рамки и научная новизна, приводятся основные положения, выносимые на защиту, указываются теоретическая и практическая значимость работы, приводятся сведения об апробации результатов исследования.
Первая глава — «Законность как социоюридический феномен и объект научного знания» — включает параграфы: «Законность как феномен социою-ридической реальности» (§ 1); «Законность как проблема юридической науки» (§ 2); «Механизм обеспечения законности как функциональная динамическая система» (§3).
Отмечая наличие в современной юридической науке плюрализма подходов к определению содержания законности, диссертант приводит их классификацию и выделяет видовые группы подходов к рассмотрению законности:
а) в контексте позитивистской юриспруденции (М. И. Байтин, О. С. Иоффе, В. М. Корельский, В. Н. Кудрявцев, В. В. Лазарев, С. В. Липень, Е. А. Лука-шева, М. Н. Марченко, В. Д. Перевалов, М. С. Строгович, М. Д. Шаргородский и др.): законность - строгое соблюдение и исполнение конституции и законов, а
также изданных в соответствии с ними иных правовых актов, всеми органами государственной власти, органами местного самоуправления, должностными лицами, гражданами и их объединениями;
б) в контексте естественно-правовых теорий (С. С. Алексеев, Н. В. Варламова, В. С. Нерсесянц, В. С. Нерсесян, Л. И. Спиридонов, В. В. Талянин, В. В. Фролов, В. А. Четвернин и др.): законность, учитывая нетождественность закона и права, понимается как правозаконность, или правовая законность;
в) в контексте коммуникативной теории права (А. В. Поляков): законность - принцип функционирования аппарата государства, при котором применение права должностными лицами осуществляется в строгом соответствии с требованиями законов, не нарушающих положений других законов;
г) в контексте антрополого-правового подхода — антропологической онтологии (В. А. Бачинин, А. И. Ковлер, Н. Рулан, И. Л. Честнов): законность - аспект социальной воспроизводящейся реальности, характеристика которой должна осуществляться на основе: 1) соответствия законодательства объективным тенденциям эволюции общества (трансцендентный критерий); 2) отношения населения к системе законодательства (имманентный критерий); 3) состояния правопорядка в обществе;
д) в контексте феноменологической теории права (Н. Н. Алексеев, Г. Радбрух, Г. Коинг, Г. Фехнер, В. Майхофер, Л. Рекасенс-Сикс, Э. Гарсия-Мейнез, X. Ламбисес де Асаведо, К. Коссио, П. Амселек и др.): право - объективированная субъективность, т. е. выраженные во вне субъективные представления о праве, а законность - строгое соблюдение отобранных и легитимированных (следовательно, правовых) норм.
В контексте авторской интегральной концепции, сформированной на основе антрополого-правового подхода, законность определяется как сложное системное явление, адаптированная к юридической действительности теоретическая модель социального поведения, урегулированного посредством норм права и направленного на воплощение в реальной жизни законодательно закрепленных властных предписаний.
Диссертант приходит к выводу, что законность может быть охарактеризована, во-первых, как аспект социально-правовой реальности, во-вторых, как режим (воспроизводящаяся реальность), в-третьих, как динамичная система, формирующая эту реальность.
Представляя законность как социально-правовую реальность, диссертант выделяет факторы, оказывающие наиболее значимое воздействие на ее состояние: 1) наличие в государстве системы законодательства, понимаемого в широком смысле и включающего принимаемые (либо санкционируемые) государством формально-юридические источники права; 2) наличие эффективных механизмов законотворческой, исполнительно-распорядительной и судебной деятельности, посредством которой обеспечивается издание законодательных актов, претворение в жизнь закрепляемых в них предписаний, а также реализация мер юридической ответственности за предусмотренные этими актами правонарушения; 3) формирование такого правосознания, в рамках которого вырабатывается позитивное психологическое отношение субъекта к требованиям законодательства; 4) определение стимулов и ограничений, посредством которых обеспечивается законосообразное поведение субъектов.
Представляя режим законности как воспроизводящуюся реальность, диссертант в качестве стадий режима законности выделяет: 1) выявление потребности в правовом регулировании определенного вида общественных отношений; 2) объективацию этой потребности и формулирования нормы права в соответствующей форме; 3) реализацию нормы права в правопорядке.
Используя антропологический подход (И. Л. Честнов), диссертант формулирует ряд критериев для характеристики режима законности, к которым относит: 1) соответствие законодательства объективным тенденциям эволюции общества (подтверждение эффективности законодательства на протяжении относительно длительного времени); 2) отношение населения к системе законодательства (признание правил поведения населением, выражающееся в широком распространении этих правил поведения, их многократном использовании и эффективном регулировании общественных отношений посредством этих пра-
вил); 3) состояние правопорядка в обществе (социальная жизнь, складывающаяся в результате законодательного воздействия на систему общественных отношений). Реализация законности в правопорядке выступает как важнейший показатель эффективности права.
Представляя законность как динамичную систему, диссертант подчеркивает, что процесс ее реализации определяется особенностями функционирования механизма обеспечения законности, являющегося системой субъектов и средств, с помощью которых осуществляется результативное воздействие на общественные отношения и социальные процессы с целью воплощения в реальную жизнь законодательно закрепленных властных предписаний. В этом контексте важнейшей характеристикой законности будут являться политические цели государственного строительства, для реализации которых могут использоваться разнообразные юридические средства, позволяющие в целом решать созидательные/разрушительные для социума (в зависимости от политических целей) задачи, а в частности закреплять/отрицать принцип равенства всех перед законом; утверждать паритет/приоритет в соотношении государственной целесообразности и права; закреплять/отрицать классовый подход к криминализации деяний и юридической ответственности; допускать/не позволять внесудебную расправу над инакомыслием и оппозицией.
Вторая глава - «Законность как феномен социально-исторической реальности отечественного государства в годы новой экономической политики» — включает параграфы: «Социально-экономические и политические детерминанты законности в условиях новой экономической политики» (§ 1); «Концепция законности в правовой доктрине советского государства в период трансформации политико-правовой организации в 1920-е годы» (§ 2).
Законность как социальная реальность имеет конкретно-исторический характер. При анализе законности 1920-х годов автор исследует два ее взаимосвязанных и взаимообусловливающих друг друга пласта: фактический (социально-экономические и политические детерминанты законности в условиях перехода к новой экономической политике) и ментальный (концепции законности в пра-
вовой доктрине советского государства в годы нэпа). Диссертант обосновывает точку зрения об онтологической противоречивости новой экономической политики; раскрывает эти противоречия как в политической (с одной стороны, попытка придать демократический характер общественным отношениям во всех сферах, с другой стороны, сохранить неизменным характер политической власти (диктатуру пролетариата, однопартийность, отсутствие оппозиции, недопущение инакомыслия в партии, реализацию курса на полную «победу социализма в одной стране», недемократическую избирательную систему), так и в экономической (признание приоритета промышленности перед сельским хозяйством, закрепление неэквивалентного товарообмена между городом и деревней, использование «ножниц цен») сферах.
Рассматривая политико-правовую систему России 1920-х годов как сложную социальную систему, и анализируя циклический характер переживаемых ее кризисов, диссертант связывает их с гипертрофированной ролью государства как организационного и политико-правового начала всей жизни советского общества. Вопреки устоявшимся в историографии утверждениям, в диссертации обосновывается вывод, что в первое десятилетие Советской власти методы разрешения социальных конфликтов претерпели серьезные изменения. Произошел поворот от насильственных мер к примирительным: в годы Гражданской войны при разрешении конфликтов широкое применение имели репрессивные методы, а в годы нэпа - судебные и административные. Однако такой поворот носил формальный характер, фактически при применении любых средств и в годы нэпа приоритет продолжал отдаваться интересам государства.
Попытки усиления централизации экономической жизни и административных методов хозяйственного руководства диссертант рассматривает как доминирующую детерминанту ситуации, когда руководство страны в середине 1920-х годов оказалось перед очередной альтернативой: либо сдача позиций Советской власти и дальнейшее отступление в сфере экономики (углубление нэпа), либо курс на «полную и окончательную победу» новых социалистических отношений. В связи с тем, что избран был второй вариант, предложенный
сталинской партией власти, отказ от нэпа, по мнению диссертанта, был неизбежен, и к концу 1920-х годов новая экономическая политика ушла в прошлое.
Следуя антрополого-правовому подходу, диссертант анализирует ментальную составляющую феномена законности и приходит к выводу, что в период нэпа законность формировалась в особых условиях: власть, отвергнув эволюционный характер конструирования законодательства и приспособления его к изменившимся политическим условиям, создавала законы и законность, руководствуясь не столько правом и правовыми традициями, сколько политикой и идеологией. Законодательство превратилось в «вуаль» политического и идеологического диктата.
Системный анализ социальной реальности 1920-х годов позволил диссертанту сделать вывод о том, что цели, формы и методы работы государственных органов, обеспечивавших режим законности, несмотря на их нормативное закрепление, имели политический характер. Деятельность государственных органов в то время осуществлялась с учетом: 1) признания права временным институтом; 2) децентрализации правотворчества; 3) признания государственной властью абсолютного приоритета политической точки зрения над юридической. Подчинение юридических принципов политическим имело двоякую задачу: 1) объявить вне закона «враждебные» элементы; 2) поставить в полную зависимость от властной воли диктатуры и сам «господствующий» класс. В условиях несвязанности государства законом, неприятия естественно-правовых принципов и использования своих полномочий в соответствии с целесообразностью поставленная задача находила реальные решения. Именно поэтому в качестве цели функционирования органов государственной власти провозглашалась «вовсе не защита интересов частных граждан»3, а ограничение «естественной свободы индивида в интересах ограждения существующего в стране порядка мерами административного принуждения»4. Так закреплялся абсолютный кон-
3 Кабалевский В. Л. Очерки современного административного права. - Харьков, 1924. -С. 242.
4 Кобалевский В. Л. Советское административное право. - Харьков, 1929. - С. 187.
троль государства над всеми сферами жизнедеятельности общества. И хотя при введении новой экономической политики тотальный контроль должен был быть несколько ослаблен, этот процесс так и не приобрел доминирующего характера. Политизация и идеологизация права стала атрибутивной чертой жизненных реалий советского государства.
Проанализировав специфику социального регулирования в годы нэпа, автор констатирует, что право в годы нэпа утратило свою этическую ауру. В правовой теории и правоохранительной практике прочно закрепился принцип двойных стандартов, а принцип равенства всех перед законом («нет преступления, не указанного в законе») - отвергнут. Регенерированы некоторые средневековые институты и инструменты уголовно-правовой политики - объективное вменение, пытка как метод проведения следствия и т. д. Законность выстраивалась в контексте формально-юридического обоснования и оправдания уничтожения «враждебных элементов» любыми средствами.
Третья глава - «Особенности организации и функционирования механизма обеспечения законности в годы новой экономической политики» -включает параграфы: «Механизм обеспечения законности в условиях преобразований политико-правовой системы отечественного государства в годы нэпа» (§ 1); «Милиция как структурно-функциональный элемент механизма обеспечения законности в условиях новой экономической политики» (§ 2).
Учитывая то, что важнейшей составляющей механизма обеспечения законности является нормативная, диссертант подчеркивает, что нэп потребовала закрепления норм новой политики в законодательстве. К концу 1922 г. в России уже имелось свыше 4 тыс. законов и иных нормативных актов, регулирующих нэп. Число их увеличивалось и далее3.
Отмечая двойственный, противоречивый характер законов 1920-х годов, диссертант обращает внимание: на весьма экзотическую конфигурацию норм
5 В 1929 г. Председатель Верховного суда РСФСР П. И. Стучка констатировал: «Мы, казалось, «сожгли» в 1919 г. все старые законы, а между тем цифра одних послереволюционных законов превышает цифры германских». - Стучка П. И. Революционная кодификация // Революция права. - 1929. - № 5. - С. 12.
гражданского и гражданско-процессуального законодательства, предполагавших, в частности, что гражданские права должны охраняться только при условии их осуществления не в противоречии с диктатурой пролетариата и не во вред курсу на построение социализма; на специфическую роль прокурора, выступавшего в судебном процессе не столько как страж закона, сколько как блюститель идеологической доктрины; на весьма специфическое толкование права собственности, фактически легализовавшее принцип «грабь награбленное».
Внутренней противоречивостью отличалось и уголовное законодательство 1920-х годов, которое содержало нормы неправового характера. В частности, признание «социально-опасным элемеЕ1том» рассматривалось как самостоятельное, помимо преступления, основание уголовной ответственности (УК РСФСР 1922 г. и 1926 г.), позволяющее объявить преступником любого гражданина, норм права не нарушавшего, но поведение которого по каким-либо причинам (как правило, политического и идеологического характера) было оценено как опасное для существующего строя. Уголовное законодательство закрепляло возможность наказания лиц, представлявших опасность по своей связи с преступной средой вне зависимости от того, совершило лицо преступное деяние, или нет (ст. 7 УК РСФСР 1926 г.); сохранило институт аналогии (ст. 10 УК РСФСР 1922 г.), что позволяло объявлять преступными действия, не предусмотренные особенной частью Уголовного кодекса. Чрезвычайно широкое толкование нормы о признании преступления контрреволюционным открывало возможности для ее разнообразного неправового применения и имело большое значение в развязывании массовых репрессий.
Раскрывая особенности формирования и функционирования механизма обеспечения законности, охарактеризовав его субъектный состав, представленный прокуратурой, судом, органами ВЧК-ГПУ-ОГПУ, милиции, различными инспекциями (рабоче-крестьянская инспекция, трудовая, торговая, налоговая) и т. д., диссертант подчеркивает, что в годы нэпа все они имели лишь формальную власть, фактически вся полнота власти принадлежала органам РКП(б)-ВКП(б), не только контролировавших эти структуры посредством кадровой политики, но и
формирующих посредством партийных директив текущее законодательство.
Обращаясь к анализу роли и места милиции в механизме обеспечения законности, диссертант подчеркивает, что переход к нэпу определил особенности организации и функционирования милиции, направления и способы ее взаимодействия с другими правоохранительными органами. Исследовав нормативные основания деятельности милиции в годы нэпа, диссертант отмечает, что ее правовой статус нашел закрепление в ряде нормативных актов НКВД в виде перечня обязанностей, возложенных на органы милиции6, и форм взаимодействия милиции и иных государственных органов7. Несмотря на это, милиция, помимо закрепленных в законодательстве, выполняла большое количество функций, не имеющих прямого отношения ни к борьбе с преступностью, ни к охране правопорядка. Именно поэтому на XI Всероссийском съезде административных работников был поднят вопрос о назначении милиции в советском государстве, поскольку милиционер из оперативного работника «превратился в курьера и сторожа»8. Однако попытки освободить милицию от несвойственных ей функций в годы нэпа желаемого результата не имели, хотя структура органов милиции, ее полномочия в годы нэпа неоднократно пересматривались.
Обеспечение законности милицией в годы нэпа рассматривается в диссертации с точки зрения осуществления внешневластной и внутриорганизационной деятельности. Раскрывая содержание профессиональной деятельности милиции, диссертант подчеркивает, что важнейшим ее направлением являлась борьба с преступностью, которая в годы нэпа приобрела специфику и вызывала необходимость сосредоточения усилий милиции на противодействии бандитизму, преступлениям против личности, собственности и порядка управления, хулиганству, конокрадству, трудовому и военному дезертирству. В сферу деятельности милиции
6 См.: «Об обязанностях милиции». Начальникам Административных отделов губернских и областных исполнительных комитетов. № 124 от 26 февраля 1925 г. // Бюллетень Народного комиссариата внутренних дел. -№ 10 (150). - 10-го марта 1925 года. -С. 71-72.
7 См.: Систематический сборник приказов, циркуляров и инструкций по милиции. - М., 1926.-С. 415^122.
8 [Толмачев В. H.J Очередные задачи в области работы административных органов. Речь народного комиссара внутренних дел РСФСР тов. Толмачева на II-ом Всероссийском съезде административных работников // Еженедельник советской юстиции. — 1928. -№ 20. - С. 24.
в годы нэпа входил широкий круг обязанностей по борьбе с детской беспризорностью и безнадзорностью, а также правонарушениями несовершеннолетних.
Решение этих задач нашли отражение: в формировании патрульной и постовой службы (создание милицейских постов, патрулей, конных подразделений, службы инспекторов по регулированию уличного движения); в организации замены паспортов и трудовых книжек старого образца на новые удостоверения личности (1923); в осуществлении прописки и выписки по домовым книгам; в надзоре за осуществлением правил разрешительной системы в соответствии с введением единого порядка производства, торговли, хранения, пользования, учета и перевозки всех видов оружия, огнестрельных припасов, различных снарядов и взрывчатых веществ (1924); в борьбе с приобретшей особый размах проституцией.
Раскрывая состояние законности в деятельности подразделений милиции, диссертант подчеркивает, что оно во многом было обусловлено кадровым составом милиции, а также общим снижением порога нравственности в годы Гражданской войны. Архивные источники свидетельствуют о том, что служение долгу милиционеров, часто ценой своей жизни защищавших социалистическое добро, жизнь, здоровье и честь граждан, диалектически переплеталось с характеристиками милиции иного плана: в годы нэпа работа милиции нередко характеризовалась произволом, поборами, должностными и общеуголовными преступлениями, злоупотреблениями и очковтирательством.
Причинами высокого уровня преступности среди самих сотрудников органов внутренних дел выступали: 1) низкая зарплата, 2) бесконтрольность со стороны общества, 3) запрет на привлечение в милицию специалистов с дореволюционным стажем работы. Низкая эффективность выполнения служебно-боевых задач настойчиво требовала ликвидации общей неграмотности и непрофессионализма сотрудников милиции, попытки которой неоднократно предпринимались в годы нэпа. Стремление укрепить кадры милиции через партийные мобилизации, выдвиженчество «рабочих от станка», «крестьян от сохи», чистки личного состава милиции, по мнению диссертанта, кадровой проблемы в органах милиции решить не смогли.
Состояние законности в деятельности милиции во многом определялось методами ее работы. Изучив формальные характеристики кадрового состава милиции (в частности, сроки пребывания на царской каторге, в ссылках и тюрьмах руководящего состава НКВД), диссертант делает вывод о закономерности восприятия советской милицией опыта произвольных арестов, издевательских допросов и пыток, накопленного царской полицией и жандармерией, а также о недальновидности политики по отношению к квалифицированным «спецам» правоохранительных органов.
Исследовав различные направления деятельности милиции по обеспечению законности в годы новой экономической политики, диссертант выделяет несколько ее этапов в соответствии с доминирующими направлениями деятельности: 1) 1921-1922 гг.: определение структуры и основных направлений деятельности милиции по реализации задач нэпа, поиск форм и методов взаимодействия милиции с другими государственными органами по обеспечению законности; 2) 1922-1927 г.: осуществление административно-силового контроля в стране в условиях созданной системы законодательства и господства концепции законности, основанной на отрицании принципа равенства всех перед законом, интерпретации принципа соответствия наказания тяжести преступления только в контексте классового подхода, в признании принципа двойных стандартов; осуществление взаимодействия милиции с другими органами по обеспечению законности и выполнение милицией широкого круга несвойственных ей функций; 3) 1927-1929 гг.: участие милиции в выполнении карательной политики советского государства в условиях свертывания сферы рыночных отношений, усиления централизации экономической жизни и административных методов хозяйственного руководства, использования законодательства для применения чрезвычайных и внесудебных мер, вмешательства партии в деятельность всех правоохранительных органов и милиции в частности.
В Заключении подводятся итоги проведенного диссертационного исследования и формулируются основные выводы, в рамках которых диссертант обращает внимание на то, что в начале XXI в. в отечественной юриспруденции продол-
жает господствовать позитивистская концепция законности, получившая свое развитие в годы новой экономической политики (1921-1929), а в правосознании и правоохранительной практике современного российского общества не изжит принцип двойных стандартов, нашедший широкое применение в годы нэпа.
Основные научные результаты и положения диссертации опубликованы в следующих работах автора:
1. Монография:
Х.НижникН. С., ПапыринВ.В. Законность как социоюридический феномен: Монография. - СПб.: Санкт-Петербургский университет Государственной противопожарной службы МЧС России; Астерион, 2012. - 190 с. 11,9 (5,9) п. л.
II. Статьи, опубликованные в ведущих рецензируемых научных журналах и изданиях, рекомендованных ВАК:
2. Папырин В. В. Взаимодействие органов внутренних дел с молодежными организациями в период становления тоталитарного режима в СССР // Вестник Южно-Уральского государственного университета. Серия «Право». -№ 13 (68).-Вып. 8.-Т. 2.-Челябинск, 2006.-С. 138-139.-0,25 п. л.
3. Папырин В. В. Концепция «революционной законности» и особенности ее воплощения в политико-правовой жизни советской России в период НЭПа // История государства и права. - 2007. - № 8. - С. 35-36. - 0,2 п. л.
4. Папырин В. В., Румянцева В. Г., Куликов В. Ю. Государственные и альтернативные формы разрешения конфликтов в сфере экономических отношений // История государства и права. - 2007. - № 11. - С. 5-7. - 0,4 (0,2) п. л.
II. Статьи, опубликованные в иных научных изданиях:
5. Папырин В. В. Реализация полицейской функции государства в сфере охраны правопорядка на Урале и в Сибири в начале XX века // Публичное, корпоративное, личное право: проблемы конфликтности и перспективы консенсу-альности: Материалы V международной научно-теоретической конференции. Санкт-Петербург, 2-3 декабря 2005 г. / Под общ. ред. Р. А. Ромашова, Н. С. Нижник: В 2 ч. - Ч. II. - СПб.: Санкт-Петербургский университет МВД России, 2005. - С. 231-235. - 0,3 п. л.
6. Папырин В. В., Рязащев Е. Н. Правоотношения в сфере образования: проблемы взаимодействия субъектов // Правовые состояния и взаимодействия: историко-теоретический, отраслевой и межотраслевой анализ: Материалы VII международной научно-теоретической конференции. Санкт-Петербург, 1-2 декабря 2006 г. / Под общ. ред. Р. А. Ромашова, Н. С. Нижник: В 2 ч. - Ч. I. - СПб.: Санкт-Петербургский университет МВД России, 2006. - С. 126-129. - 0,25 п. л.
7. Пстырин В. В. Преступления в сфере экономических отношений в годы нэпа: сущность и классификация // Актуальные проблемы права России и стран СНГ -2006: Материалы международной научно-практической конференции. - Челябинск: Южно-Уральский государственный университет, 2006. - С. 284-285. - 0,25 п. л.
8. Папырин В. В. Законность как явление политико-правовой реальности: институциональные и функциональные характеристики // Правовед: Межвузовский научно-методический сборник. - Вып. 7. - Великий Новгород, 2008. -С. 57-59.-0,2 п. л.
9. Папырин В. В. Политико-правовая система Советской России в 1921— 1923 годах // Социально-экономические системы: вопросы государственного регулирования и управления: Сборник научных трудов кафедры государственного и муниципального управления. - СПб: Государственная Полярная академия, 2008. - С. 104-106. - 0,2 п. л.
10. Папырин В. В. Законность в контексте феноменологической теории права // Актуалын проблеми юридичноГ науки: Зб1рник тез м1жнародно1 науковоТ конференци «BocbMÍ ociimi юридичш читання» (м. Хмельницький, 1314 листопада 2009 року): У 4 ч. - Частина перша: «Теор1Я держави i права. 1стор1я полиичних та правових вчень. Фшософ1я права. М1жнародне право. Пор1вняльне правознавство». - Хмельницький: Видавництво Хмелышцького ушверситету управлшня та права, 2009, - С. 72-74. - 0,2 п. л.
11. Папырин В. В. Законность и механизм ее обеспечения в годы новой экономической политики: проблемы историографического анализа // Актуальные проблемы права России и стран СНГ - 2009: Материалы
XI международной научно-практической конференции 2-3 апреля 2009 г. - Челябинск: Цицеро, 2009. - С. 134-140. - 0,4 п. л.
12. Папырин В. В. Законность как основание формирования и функционирования механизма защиты прав и свобод человека и гражданина // Международное и национальное право: теория, история, современность: Сборник научных статей. - СПб.: Астерион, 2009. - С. 63-66. - 0,25 п. л.
13. Папырин В. В. Законность: феноменологическая характеристика // Актуальные проблемы права России и стран СНГ - 2009: Материалы XI международной научно-практической конференции 2-3 апреля 2009 г. - Челябинск: Цицеро, 2009. - С. 129-133. - 0,25 п. л.
14. Папырин В. В. Административно-правовое регулирование в сфере правопорядка: проблемы преемственности // Актуальш проблеми юридичноУ науки: Зб1рник тез м1жнародно1 науковоГ конференцн «Дев'ят! осшш юридичш читання» (м. Хмельницький, 12-13 листопада 2009 року): У 4 ч. - Частина друга: «КонстнтуцШне право. Адмшстративне право. Фшансове право. 1нформацшне право. Земельне право. Аграрне право. Еколопчне право. Природоресурсне право. Трудове право та право сошалыгаго забезпечення». - Хмельницький: Видавниц-тво Хмельницького ушверситету управлшня та права, 2010. - С. 65-66. - 0,2 п. л.
15. Папырин В. В. Законность в контексте феноменологической теории права // Правовые последствия начала космической эры: к 50-летию первого полета человека в космос: Сборник XI международной научно-практической конференции 9 апреля 2011 года. - СПб.: Изд-во Политехи, ун-та, 2011. - С. 53-55. - 0,2 п. л.
16. Папырин В. В. Законность как социоюридический феномен // Правоосвшшцька дшльшсть юридичних клшк на баз1 вищих навчальних заклад1в: Maтepiaли II Всеукрашсько! науково-практичноТ конференцн / За заг. ред. О. Л. Соколенко. - Дншропетровськ, 2011. - С. 119-121. - 0,2 п. л.
17. Папырин В. В. Институты гражданского общества и проблемы обеспечения правопорядка и законности // Проблемы становления гражданского общества: Сборник статей Всероссийской научной студенческой конференции. (Иркутск, 25 марта 2011 г.): В 2 ч. - Иркутск: Иркутский юридический инсти-
тут (филиал) Академии Генеральной прокуратуры Российской Федерации, 2011.-С. 66-68.-0,2 п. л.
18. Папырин В. В. Парадигма законности в контексте плюрализма правопо-нимания // Современные проблемы юридической науки: Материалы VII Международной научно-практической конференции молодых исследователей (Юридический факультет Южно-Уральского государственного университета, 5-6 мая 2011 г.): В 2 ч. - Ч. I. - Челябинск: Цицеро, 2011. - С. 52-54. - 0,3 п. л.
19. Папырин В. В. Механизм обеспечения законности в современном государстве как функциональная динамическая система // Актуальные вопросы права и правоприменительной деятельности на современном этапе: материалы Международной научно-практической конференции, 29-30 сентября 2011 г. / Под общ. ред. В. А. Сосова. - Краснодар: Издательский Дом - Юг, 2012 -С. 594-599. - 0,4 п. л.
20. Нижник Н. С., Папырин В. В. Законность как феномен социально-исторической реальности отечественного государства в годы новой экономической политики // Проблемы права в современной России: Сборник статей международной межвузовской научно-практической конференции, 23 апреля 2012 года. - СПб.: Изд-во Политехи, ун-та, 2012. - С. 143-147. - 0,25 п. л.
21 .Папырин В. В. Законность и правозаконность как предмет естественно-правовых теорий // Право в современном мире: вопросы теории, истории и практики: Сборник научных статей по материалам международной научно-практической конференции. - СПб.: Юридический факультет Российского государственного педагогического университета им. А. И. Герцена, 2012. - С. 33-39. - 0,4 п. л.
Общий объем опубликованных по теме диссертации научных работ, подготовленных лично соискателем, составляет 11,0 п. л.
Подписано в печать 20.04.2012 Формат 60х 84 ^16
Печать цифровая Объем 1,5 п.л. Тираж 100 экз.
Отпечатано в Санкт-Петербургском университете ГПС МЧС России 196105, Санкт-Петербург, Московский пр., д. 149.
