АВТОРЕФЕРАТ ДИССЕРТАЦИИ по праву и юриспруденции на тему «Недействительные сделки: вопросы теории и практики»
На правах рукописи
СМОЛЬКОВ СЕРГЕЙ НИКОЛАЕВИЧ
НЕДЕЙСТВИТЕЛЬНЫЕ СДЕЛКИ:
ВОПРОСЫ ТЕОРИИ И ПРАКТИКИ
Специальность 12.00.03 - гражданское право; предпринимательское право; семейное право; международное частное право
АВТОРЕФЕРАТ
диссертации на соискание ученой степени кандидата юридических наук
Москва 2004
Диссертация выполнена на кафедре гражданско-правовых дисциплин Московской академии экономики и права.
Научный руководитель: доктор юридических наук, профессор
Рыбаков Вячеслав Александрович
Официальные оппоненты: доктор юридических наук профессор
Черноморец Альберт Евгеньевич
кандидат юридических наук Иванова Надежда Анатольевна
Ведущая организация : Академия права и управления
Министерства юстиции
Защита состоится «26» мая 2004 г. в часов на заседании диссертационного совета К 521.023.01 при Московской академии экономики и права по адресу: 117105, г. Москва, Варшавское шоссе, д. 23.
С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Московской академии экономики и права.
Автореферат разослан СЬ^Лл-^
2004 г.
Ученый секретарь диссертационного совета кандидат юридических наук Ю.С. Харитонова
з
ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ Актуальность темы исследования. В последнее время значительно увеличилось в судах количество дел, связанных с недействительностью сделок. Как отмечает К.И. Скловский, «оспаривание заключенных сделок и признание их судами недействительными приобрело почти эпидемический характер»1. Очевидно, что такое положение дел не идет на пользу стабильности гражданского оборота. Указывая на сложившуюся ситуацию, некоторые авторы напрямую связывают ее с делением сделок на оспоримые и ничтожные.
Действующий Гражданский кодекс Российской Федерации впервые за всю историю развития законодательства дал легальное определение ничтожных и оспоримых сделок. До этого указанные категории недействительных сделок обсуждались лишь на уровне теоретических разработок представителей российской (советской) науки гражданского права. Законодательное разделение недействительных сделок на ничтожные и оспоримые не является простой случайностью. Оно вызвано стремлением составителей ГК учесть те или иные юридические особенности этих видов сделок, чтобы следовать потребностям гражданского оборота, который с каждым днем становится все сложнее и разнообразнее. Однако по прошествии нескольких лет с момента принятия нового ГК многие считают, что данное нововведение еще более осложнило правовое регулирование отношений в области недействительности сделок.
В настоящее время в отечественной науке гражданского права не существует сколько-нибудь удовлетворительной теории недействительных сделок, способной без существенных противоречий объяснить правовую природу этих сделок, определить основания и порядок признания их недействительности, а также установить последствия этой недействительности. Очевидно, что в сложившихся условиях юридические категории ничтожных и недействительных сделок нуждаются в глубоком теоретическом осмыслении. Каждая из них
1 См.: Скловский К., Ширвис Ю. Последствия недействительной сделки // Закон.
2000. №6. С. 112.
2 Хейфец Ф.С. Недействительность сделок по российскому гражданскому праву.
М.: «Юрайт», 1999. С. 57-59. -----
РОС. НАЦИОНАЛЬНАЯ I БИБЛИОТЕКА
I СПетер«ип 2.\Г 5 03
заслуживает самого серьезного внимания на уровне отдельных исследований, специально посвященных ничтожным и оспоримым сделкам.
В данной работе уделяется особое внимание понятию недействительных сделок, делению недействительных сделок на ничтожные, и оспоримые, определяется правовая природа оспоримых и ничтожных сделок, а также проводится исследование отдельных видов недействительных сделок.
Степень разработанности проблемы.
Анализ общих вопросов института недействительности сделок, а также исследование отдельных составов недействительных сделок содержатся в трудах М. М. Агаркова, Н. Г. Вавина, Н. В. Васевой, О. С. Иоффе, О. А. Красавчикова, И. Б. Новицкого, И. С. Перетерского, М. 3. Прилуцкой, Н.,В. Рабинович, В. К. Райхера, Ф. С. Хейфеца, В. П. Шахматова, М. И. Брагинского, В. В. Витрянского, О.'Н. Садикова.
Несмотря - на большое количество работ,. посвященных данной тематике, вопросам недействительности сделок не было уделено должного внимания. Современные исследования в основном посвящены изучению отдельных аспектов недействительности сделок. К тому же большинство из существующих работ значительно устарели, так как были опубликованы на основе ранее действовавшего гражданского законодательства.
Из последних научных работ, затрагивающих вопросы недействительности сделок, следует отметить диссертационные исследования Т. Ш. Кулматова «Недействительные сделки по гражданскому праву и правовые средства органов втгутренних дел по их предотвращению» (М., 1996), А. И. Муранова «Проблема «обхода закона» в материальном и коллизионном праве» (М., 1999), Д. О. Тузова «Реституция в гражданском праве» (Томск, 1999),. Д.А, Узойкина «Сделки с валютными ценностями и проблемы их недействительности» (М., 2002), Е. С. Кушнерука «Недействительность сделок по ст. 169 ГК РФ: составы недействительных сделок и их правовые последствия» (Волгоград, 2002).
Цель исследования — проведение комплексного научного анализа института недействительности сделок, включающее изучение норм
материального, гражданско-процессуального права и существующей судебной практики по вопросам недействительности сделок.
В соответствии с поставленной целью определяются следующие задачи исследования:
- выявить природу и содержание понятий «сделка», «недействительность» и «недействительная сделка»;
- исследовать теорию развития норм о недействительности сделок в отечественном гражданском праве, а также провести сравнительно-правовой анализ ее положений со сходными положениями, содержащимися в современном зарубежном законодательстве;
- отразить основные подходы к определению правовой природы недействительной сделки;
- дать характеристику нормам § 2 гл.9 ПС РФ с позиций общей теории права;
- провести четкую грань между недействительными и несостоявшимися сделками;
- вычленить признаки (элементы) состава недействительных сделок в соответствии со ст. 168 ГК РФ и процессуальные особенности данной категории дел;
выявить недостатки в законодательном регулировании недействительности сделок, совершенных с целью, противной основам правопорядка и нравственности;
- показать положительные стороны признания недействительных крупных сделок акционерных обществ оспоримыми в противовес их более ранней квалификации как ничтожных;
выявить недостатки гражданско-правового регулирования недействительности сделок совершенных за пределами полномочий или правоспособности и показать тенденции правоприменительной практики, складывающейся в результате применения данных норм;
- исследовать правовую природу реституции в качестве общего последствия недействительности сделок и рассмотреть проблемы ее применения на практике;
б
- дать оценку возможности применения к . отношениям сторон недействительной сделки норм ГК РФ о защите права собственности;
- определить условия применения конфискационных санкций по ст. 169 ГК
РФ;
- сформировать предложения по совершенствованию законодательства;
Объект диссертационного исследования - нормы, составляющие институт
недействительности сделок, общественные отношения, регулируемые ими, а также общественные отношения, возникающие в процессе изменения указанных норм, и положения теории гражданского права о недействительности сделок.
Предмет исследования - составы недействительных сделок и правовые последствия их недействительности.
Эмпирическую базу исследования составили опубликованные либо размещенные в электронных правовых базах данных материалы судебной практики Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации; факты, получившие отражение в научной- литературе и периодической печати; статистические данные органов судебной власти.
Нормативно-правовую базу исследования составили как действующие, так и утратившие силу нормативные акты Российской Федерации и отдельные положения зарубежных нормативно-правовых актов.
Теоретическую основу диссертационного исследования составили труды отечественных и зарубежных ученых-правоведов, содержащие анализ проблем института недействительности сделок, а также труды по общей теории права.
Методологическую основу исследования составляют общенаучные методы, в том числе формальной и диалектической логики, лингвистический, исторический, методы моделирования и прогнозирования, а также метод компаративного анализа.
Научная новизна результатов исследования. Диссертация представляет собой одно из первых комплексных монографических исследований института недействительности сделок с позиций его практического применения. В работе рассмотрены основные проблемы теории недействительности сделок; проанализированы конструкции отдельных составов недействительных сделок;
исследованы последствия недействительности сделок на основе складывающейся правоприменительной практики, определены недостатки в гражданско-правовом регулировании данных последствий, намечены пути их преодоления.
Ранее рассматривались лишь отдельные проблемные вопросы недействительности сделок в отрыве от всего массива законодательного регулирования недействительности сделок. При этом в основном лишь фиксировались положения действующего законодательства, а их анализ отсутствовал.
В настоящей работе автор делает вывод о несовершенстве действующего законодательства в области недействительности сделок и считает необходимым приведение законодательства в соответствие с научно-обоснованными рекомендациями, исключение противоречий в положениях о недействительности сделок.
Новизна подхода к исследуемой теме выражается в том, что вопросы недействительности сделок проанализированы не только с позиций теории, но и с позиций практики правоприменения.
Основные положения диссертационного исследования, выносимые на защиту:
1. Имущественные отношения, возникшие из несостоявшихся сделок, могут быть урегулированы нормами главы 60 ГК РФ «Обязательства вследствие неосновательного обогащения». К несостоявшимся сделкам не должны применяться нормы, предусмотренные § 2 гл. 9 ГК РФ для недействительных сделок. Рассматриваемые разновидности сделок должны подчиняться различному гражданско-правовому регулированию ввиду их общей способности порождать гражданско-правовые последствия: если недействительная сделка может влечь за собой такие последствия (хотя и специальные), наступления которых ее субъекты не желают, то несостоявшаяся - нет.
2. Вопрос о ничтожности или действительности сделки не может быть предметом мирового соглашения. Это отношение сделки к нормам права является объективным и не зависит от усмотрения совершивших ее лиц. Подобное мировое соглашение не соответствовало бы закону, а согласно части 6 статьи 141 АПК РФ
арбитражный суд не вправе утверждать мировое соглашение- если оно противоречит закону.
3. В ст. 169 ГК РФ следует закрепить конкретные условия применения не правового понятия «нравственность». Судам достаточно трудно применять данную норму поскольку «нравственность» является не правовым понятием. Поэтому, было бы целесообразно, чтобы сам законодатель определил, в каких случаях нарушение «нравственности» должно влечь ничтожность сделки и переход имущества в доход Российской Федерации.
4. Сделки, совершенные юридическими лицами без лицензии, должны признаваться ничтожными. Требование осуществлять лицензируемые виды деятельности только на основании лицензии установлено законом, и сделки, совершенные в нарушение этого требования, должны по логике вещей признаваться не оспоримыми, а ничтожными. Однако из статьи 173 ГК РФ следует не ничтожность, а оспоримость данных сделок, что представляется неверным. На наш взгляд, сделки, совершенные без лицензии, должны признаваться ничтожными, соответствующие изменения должны быть внесены в законодательство.
5. При применении реституции суду необходимо установить права стороны на истребуемое в ее пользу имущество. Позиция судов, трактующих реституцию владения как петиторное средство защиты, требующее судебного установления прав стороны недействительной сделки на истребуемое в ее пользу имущество, представляется совершенно правильной и должна быть отражена в руководящих разъяснениях высших судебных органов, имеющих общий характер. Понимание же реституции как посессорного средства защиты, основанного на буквальном толковании п. 2 ст. 167 ГК РФ и допускающее возможность использования этого средства в интересах незаконного владельца, не только не соответствует смыслу гражданского законодательства, но и неприемлемо теоретически.
6. Иск собственника к третьему лицу, получившему вещь по недействительной сделке, следует квалифицировать как виндикационный на основании того, что истец требует возвратить имущество непосредственно ему, как собственнику, а не приводить стороны недействительной сделки в первоначальное положение.
7. Нормы главы 20 ГК РФ о защите права собственности следует применять для регулирования последствий недействительности сделок. Необходимость этого заключается в том, что сами нормы о недействительности сделок не содержат механизма учета многих затрагиваемых при осуществлении реституции интересов.
Теоретическая и практическая значимость работы.
Сформулированные в диссертации выводы и предложения могут быть использованы для дальнейших теоретических разработок вопросов института недействительности сделок, а также в практических комментариях к § 2 гл.9 ГК РФ. Ряд выводов может быть использован в правоприменительной деятельности органов судебной власти при разрешении конкретных споров.
Материалы диссертации могут быть использованы в учебно-методической работе при преподавании учебных курсов, затрагивающих вопросы недействительности сделок, а также при написании учебных и учебно-методических пособий.
Апробация работы. Результаты работы были внедрены при проведении методических занятий, семинаров на юридическом факультете Государственного образовательного учреждения высшего профессионального образования «Рязанский государственный педагогический университет имени С. А. Есенина».
Основные положения и выводы диссертации докладывались на заседаниях кафедры гражданского права юридического факультета Кубанского государственного аграрного университета и используются, в учебном процессе юридического факультета Кубанского государственного аграрного университета. По теме диссертации опубликовано три научных работы.
Структура работы. Диссертация состоит из введения, трех глав, содержащих 9 параграфов, заключения и списка использованной литературы. Структура диссертации отражает цель и задачи исследования.
СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ
Во введении излагаются причины, побудившие диссертанта обратиться к работе по данной теме, обосновывается состояние научной разработанности темы, определяется объект, предмет, цели, задачи, методологическая основа
исследования,- раскрываются научная новизна и практическая значимость, формулируются основные положения, выносимые на защиту, представлены результаты апробации проделанной работы.
В - первой главе «Общая - характеристика недействительных сделок»
определяется понятие недействительной сделки; рассматривается целесообразность деления недействительных сделок на оспоримые и ничтожные; изучается соотношение недействительных и несостоявшихся сделок.
Первый параграф «Понятие недействительной сделки» посвящен
исследованию терминов «сделка», «недействительность» и «недействительная сделка», изучению вопроса о правомерности использования конструкции «недействительные сделки».
Под сделкой мы будем понимать волеизъявление (юридический факт), направленное на возникновение определенных юридических последствий.
Недействительностью следует считать отрицание правом тех юридических последствий," на которое была направлена сделка-волеизъявление. При определении понятия и недействительности важно иметь в виду разграничение понятий сделки - юридического факта и сделки-правоотношения. Из этого следует, что когда говорят о «недействительности сделки», должна иметься в виду недействительность (отрицание) тех прав и обязанностей, которые должны были наступить из сделки, но в силу определенных оснований не наступили. Таким образом, речь идет не об отрицании сделки - юридического факта (как полагают некоторые3), а об отрицании сделки - правоотношения.
Недействительностью сделок следует считать отрицание в той или иной степени юридических последствий (сделки-правоотношения) по основаниям, существующим в момент совершения сделки - юридического факта.
В цивилистике было высказано мнение о том, что в конструкции «недействительные сделки» понятие «сделка» лишается одного из основополагающих её элементов (имеется в виду, что сделка - это правомерное
3 См.: Тузов Д.О. Реституция в гражданском праве. Автореф. Дне____к. ю. н. Томск,
1999. С. 6.
действие). Представляется, что для подобного рода утверждений сколько-нибудь серьезных оснований не имеется.
Из содержания ст. 153 ГК РФ следует, что сделками признаются действия граждан и юридических лиц, направленные на установление, изменение или прекращение гражданских прав и обязанностей, и в этом смысле указанные действия могут быть только правомерными, не противоречащими законодательству. В случае же несоответствия сделки требованиям закона или иных правовых актов она ничтожна, если закон не устанавливает, что такая сделка оспорима, либо не предусматривает иных последствий нарушения (ст. 168 ПС РФ). Возможность признания недействительной оспоримой сделки в конечном счете также связана с ее противоправностью, разница состоит лишь в степени противоправности, которая у ничтожных сделок всегда выше.
Вместе с тем термин «недействительный» означает не что иное, как «несуществующий», «неподлинный», «ненастоящий». В этом смысле признание сделки недействительной свидетельствует именно о том, что действия граждан (юридических лиц), совершенные в виде сделки, являются юридически несуществующими в силу их противоречия законодательству. Исходя из этого, следует признать, что термин «недействительные сделки» вполне адекватно отражает суть названных действий как неправомерных, а потому имеет право на использование в законодательстве, гражданско-правовой доктрине и практике правоприменения.
Во втором параграфе рассматриваются критерии разграничения
недействительных сделок на оспоримые и ничтожные, анализируются положительные и отрицательные стороны закрепления данного деления недействительных сделок в Гражданском кодексе.
Отличительными признаками оспоримых сделок являются:
1) ограниченность круга лиц, которые имеют право оспаривать сделку;
2) зависимость установления недействительности оспоримой сделки от воли лица, имеющего право оспаривать сделку.
Как указывает Н.В. Рабинович: «Выделение оспоримых сделок объясняется
тем, что признание их недействительными, в силу особых, присущих им свойств, не может иметь места без соответствующего заявления потерпевшей стороны (или заинтересованного лица)»4. В качестве основания недействительности всех составов оспоримых сделок лежат те или иные нарушения воли определенного лица, соответственно и круг субъектов оспаривания ограничивается лицами, воля которых была нарушена в результате совершения сделки. Отсюда же вытекает второй сущностный признак оспоримой сделки - зависимость этой недействительности от воли лица, имеющего право оспаривать сделку. Если состав связан с нарушением воли, то при заявлении лицом, воля которого предполагалась нарушенной, об отсутствии нарушений, возможность оспаривания сделки отпадает. В результате сделка как бы «подтверждается» лицом, от которого могло бы исходить оспаривание. Таким образом, оспоримые сделки характеризуются тем, что их составы всегда связаны с нарушением юридически значимой для действительности сделки воли определенного лица.
Ограниченность субъектов оспаривания определенным кругом лиц предопределяется тем, что никто, кроме лица, воля которого нарушена, не может судить о нарушении его внутренней воли. Соответственно, только ему должно быть предоставлено право оспаривания, которое носит строго личный характер. Только это лицо может доказывать, что его воля была нарушена.
Итак, характерной особенностью оспоримых сделок является то, что все они связаны с тем или иным нарушением воли определенного лица, Поэтому именно то лицо, чья юридически значимая воля нарушена, и определяется в качестве лица, имеющего право оспаривать сделку.
Далее в работе приводятся доказательства того, что факт недействительности сделки (ничтожности или оспоримости) должен устанавливаться исключительно судом. Нормы нового ГК о ничтожных сделках более четко, чем в прежних кодексах, указывают участникам гражданского оборота на возможность не исполнять ничтожную сделку, не дожидаясь решения суда о признании ее недействительной. Появление правил о ничтожных сделках
4 Рабинович Н.В. Недействительность сделок и ее последствия,- Л.: Изд-во ЛГУ, 1960. С. 15-16.
было направлено на придание участникам гражданского оборота большей оперативности и самостоятельности в защите своих прав и в пресечении нарушений закона. Однако, данные правила привели к большей неопределенности и, следовательно, к снижению стабильности гражданского оборота. Субъекты сделок, должностные лица государственных органов берутся самостоятельно устанавливать факты ничтожности той или иной сделки. Подобные ситуации и споры вызваны тем, что законодатель не дал четкого ответа на вопрос о том, кто вправе устанавливать факт ничтожности сделки. Возможно, составители Кодекса исходили из того, что пороки ничтожных сделок очевидны, являются бесспорными и не нуждаются в доказывании. Однако, во всех случаях рассмотрения требований о применении последствий недействительности ничтожной сделки, суд вынужден сначала устанавливать факт ничтожности сделки, который часто не бывает очевидным и бесспорным. Поэтому, признавать оспоримые и ничтожные сделки недействительными должен только суд.
В параграфе «Соотношение недействительных и несостоявшихся сделок» доказывается необходимость четкого разграничения на законодательном уровне данных видов сделок. Рассматриваемые разновидности сделок должны подчиняться различному гражданско-правовому регулированию ввиду их общей способности порождать гражданско-правовые последствия: если недействительная сделка может влечь за собой такие последствия (хотя и специальные), наступления которых ее субъекты не желают, то несостоявшаяся — нет. Поэтому, к несостоявшимся сделкам ни при каких условиях не могут применяться нормы, предусмотренные § 2 гл.9 ПС РФ для недействительных сделок. Данные отношения должны регулироваться нормами института неосновательного обогащения.
Во второй, главе «Виды недействительных сделок» рассматриваются особенности отдельных видов недействительных сделок, их правоприменительная практика и недостатки гражданско-правового регулирования этих видов сделок.
Первый параграф «Недействительность сделки, не соответствующей закону или иным правовым актам» посвящен основаниям недействительности сделки, предусмотренным ст. 168 ПС РФ. В соответствии со ст. 168 ГК РФ сделка,
не соответствующая требованиям закона или иных нормативно-правовых актов, ничтожна, если закон не устанавливает, что такая сделка - оспорима, или не предусматривает иных последствий нарушения. Данная норма, таким образом, устанавливает общее основание недействительности сделок, не соответствующих нормативным правовым предписаниям, и должна применяться всякий раз, когда в законе отсутствуют указания? на какое-либо специальное основание недействительности (ничтожности или оспоримости). Учитывая же, что оспоримость сделки всегда должна быть оговорена в законе специально, квалификация непосредственно по ст. 168 ПС РФ остается возможной лишь в отношении ничтожных сделок. Основание недействительности сделки, предусмотренное статьей 168, имеет объективный, а не субъективный характер и для квалификации сделки по этому основанию не требуется направленности воли сторон на несоблюдение закона.
Предусматривая общее основание недействительности сделок, ст. 168 ПС РФ не предполагает, да и едва ли может предполагать, установление точно определенного перечня законов и иных правовых актов, несоответствие которым влекло бы ничтожность сделки. Поэтому, непосредственно по ст. 168 ПС РФ следует квалифицировать все сделки, не соответствующие императивно-правовым предписаниям, если в самом законе (ином правовом акте), которому сделка не соответствует, нет специального указания на ее недействительность. Так, ничтожными по основанию, предусмотренному ст. 168 ПС РФ; являются сделки юридических лиц, обладающих специальной правоспособностью (некоммерческие организации, государственные и муниципальные унитарные предприятия, иные организации, указанные в законе), совершенные с нарушением этой правоспособности3. То же следует сказать и о сделках государственных и муниципальных унитарных предприятий по распоряжению закрепленного за ними имущества без согласия собственника, если по закону такое согласие требуется.
5 См.: Постановление Федерального арбитражного суда Западно-Сибирского округа от 16.03.2000 по делу № Ф04/685-128/А27-2000 // Справочно-правовая система «Кодекс».
Далее в работе определяется круг истцов по негационным искам и процессуальные особенности рассмотрения данной категории дел. Требование по негационным; искам и искам о применении последствий недействительности ничтожной сделки вправе предъявить любое заинтересованное лицо. Заинтересованность истца может быть материальной и процессуальной. Лицо считается имеющим материальный интерес в деле, если оно требует защиты своего субъективного права или охраняемого законом интереса. Процессуальный интерес означает, что лицо требует защиты не своего, а чужого права или охраняемого законом интереса. Наличие или отсутствие процессуального интереса определяется специальным указанием на него в нормах закона.
Вопрос о ничтожности или действительности сделки не может быть предметом мирового соглашения. Это отношение сделки к нормам права является объективным и не зависит от усмотрения совершивших ее лиц. Подобное мировое соглашение не соответствовало бы закону, а согласно части 6 статьи 141 АПК РФ арбитражный суд не вправе утверждать мировое, соглашение если оно противоречит закону. Суд не может принять и признание негационного иска ответчиком. Принятие судом такого признания оформляется вынесением решения об удовлетворении иска, то есть дело разрешается по существу. Следовательно, если сделка действительна, положительное судебное решение по негационному иску будет незаконным. С другой стороны, нет препятствий для принятия судом отказа от негационного иска, даже если ничтожность сделки ни у кого не вызывает сомнений. Отказ от иска означает, что истец решил не пользоваться своим правом на судебную защиту и, следовательно, спор не разрешается судом по существу. Определение суда, которым производство по делу в этом случае прекращается, ничего не подтверждает и не опровергает: в правоотношениях остается та же неопределенность, которая была и до процесса.
Во втором параграфе «Недействительность сделки, совершенной с целью, противной основам правопорядка и нравственности» рассматривают квалифицирующие признаки по ст. 169 ПС РФ и недостатки гражданско-правового регулирования недействительности сделок данного вида.
Непосредственным объектом по ст. 169 ПС РФ служат не просто законы и иные правовые акты, но непременно те, которые содержат основы правопорядка. Соответственно имеются в виду сделки, которые подпадают под категорию совершенных в противоречии с публичным порядком в стране. Во всяком случае, такую оценку, как правило, должна получить сделка, вступающая одновременно в противоречие с нормами Уголовного кодекса. В виде примера можно привести действия, нарушающие антимонопольное, валютное, налоговое законодательство, законодательство о земле и других природных ресурсов либо иное, закрепляющее основы правового регулирования экономики страны. При этом всякий раз речь идет прежде всего о публично-правовых по их природе актах. Однако потребуется немало усилий и времени, пока будет точно определен круг законов, составляющих основы правопорядка. Поэтому, было бы целесообразно, чтобы сам законодатель определил круг законов, которые составляют «основы правопорядка» в соответствии со ст. 169 ПС РФ.
Теперь о второй норме той же статьи. Положение о соответствии сделки требованиям морали как особого оценочного критерия впервые появилось в ПС. Для установления пределов действия этого критерия необходимо учесть общее соотношение морали и права. Во всяком случае, формула «право есть минимум морали» сохраняет свое значение. В противном случае пришлось бы прийти к выводу - если учесть соотношение последствий совершения сделок, о которых идет речь в ст. 168 и ст. 169 ПС, - что нарушение морали в гражданском законодательстве влечет более строгие последствия, чем нарушение норм права. В этой связи, на наш взгляд, надлежит, воспользовавшись правилами о грамматическом толковании, прийти к выводу, что подобно тому, как речь в ст. 169 идет о нарушении не просто правопорядка, а его основ, указанная статья имеет в виду именно нарушения нравственных основ общества. Очевидно, что такое решение пресловутой «проблемы запятой» при толковании ст. 169 наиболее соответствует позиции законодателя. Разумеется, судебная практика, которая по этому поводу будет постепенно складываться, должна всемерно избегать превращения любых нравственных категорий в юридически значимые настолько, чтобы заключенная с их нарушением сделка была ничтожной и к тому же
влекущей, помимо недействительности, переход имущества в доход Российской Федерации.
В параграфе «Гражданско-правовое регулирование недействительности крупных сделок, совершенных акционерными обществами» проводится сравнительный анализ законодательства, о крупных сделках акционерных обществ, действовавшего до 1 января 2002г., и новый порядок их регулирования в связи с внесением изменений в закон об АО от 07.08.01. Признание законодателем крупных сделок, совершенных акционерными обществами с нарушением установленного Законом об АО порядка, оспоримыми представляется более правильным, чем их квалификацию до 1 января 2002г. как ничтожных. Такой подход, ставящий юридическую силу крупной сделки в зависимость от возбуждения заинтересованным лицом судебного спора о ней в большей мере соответствует характеру затрагиваемых при совершении этой сделки интересов. Поэтому, состоявшаяся унификация норм о крупных сделках акционерных обществ и обществ с ограниченной ответственностью по модели, использованной в Федеральном законе «Об обществах с ограниченной ответственностью», представляется совершенно оправданной.
В параграфе «Сделки, совершенные за пределами полномочий или правоспособности» рассматриваются недостатки в законодательном регулировании недействительности сделки в соответствии со ст. ст. 173, 174 ГК РФ и негативные тенденции правоприменительной практики, складывающейся в результате применения данных норм.
В статье 173 предусмотрено два состава недействительных сделок. Первый из них касается сделок, совершенных юридическим лицом в противоречии с целями деятельности, определенно ограниченными в его учредительных документах. Так как речь идет об ограничении правоспособности, установленной частной волей юридического лица (учредительными документами), то признание за данными сделками статуса оспоримых вполне закономерно. Основным признаком для признания сделки недействительной по данному основанию является несоответствие сделки целям деятельности, прямо ограниченным в учредительных документах (в уставе, учредительном договоре).
Второй состав касается сделок, совершенных юридическим лицом, не имеющим лицензии на занятие соответствующей деятельностью. Однако требование осуществлять лицензируемые виды деятельности только на основании лицензии • установлено законом, и сделки, совершенные в нарушение этого требования, должны по логике вещей признаваться не оспоримыми, а ничтожными. Данное обстоятельство признается иногда и судебно-арбитражной практикой6. Однако из статьи 173 ПС РФ следует не ничтожность, а оспоримость данных сделок, что представляется неверным. На наш взгляд, сделки, совершенные без лицензии, должны признаваться ничтожными.
Законом (ст. 173 ПС РФ) установлен круг лиц, которые могут требовать в судебном порядке признания недействительными сделок, выходящих за пределы правоспособности. Ими являются само юридическое лицо, его учредитель (участник) или государственный орган, осуществляющий контроль или надзор за деятельностью юридического лица. Другая сторона в сделке не может оспорить ее по данному основанию. Правильным было бы оставить в статье 173 ПС РФ только один состав оспоримых сделок: сделки, совершенные с выходом за пределы правоспособности, определенно ограниченной учредительными документами. Право оспаривания таких сделок должно принадлежать самому юридическому лицу или его учредителям. Что же касается сделок, совершенных без лицензии, то они должны являться ничтожными и оспаривать их должно иметь возможность любое лицо, а не только лица, перечисленные в статье 173 ПС РФ.
Лицо, подающее иск на основании данной статьи, должно доказать, что другая сторона в сделке знала или заведомо должна была знать о ее незаконности. Для сделок, совершенных в противоречии с целями деятельности, определенно ограничешплми учредительными документами, данное требование на практике означает необходимость доказать, что другая сторона знакомилась с учредительными документами или должна была ознакомиться с ними (например,
6 См.: постановление Президиума Высшего арбитражного суда РФ от 14 июля 1998г. № 1173/98 // Вестник Высшего арбитражного суда РФ. 1998. №11.
имеются доказательства, что учредительные документы другой стороне в сделке передавались для ознакомления).
На наш взгляд, это требование должно применяться только в отношении сделок, совершенных юридическим лицом за пределами правоспособности, определенно ограниченной учредительными документами по сравнению с тем, как она определена законом. Что же касается сделок без лицензии, то их совершение само - по себе противозаконно, и доказывать осведомленность контрагента о правовом запрете совершать сделки без лицензии было бы излишне. Тем не менее в настоящее время и для сделок, совершенных без лицензии, необходимо доказывать, что другая сторона в сделке знала или заведомо должна была знать о незаконности такой сделки.
Непоследовательность позиции законодателя, согласно которой безлицензионные сделки являются оспоримыми, проявляется также в том, что оспоримость таких сделок установлена лишь в отношении сделок юридических лиц. Сделки физических лиц (в том числе и индивидуальных предпринимателей) без лицензии должны признаваться ничтожными (ст. 168 ГК РФ).
Статья 174 ГК РФ действует в случаях, когда у лица полномочия на совершение сделки, вытекающие из доверенности, закона имеют дополнительные ограничения, установленные в договоре или в учредительных документах. Подобные дополнительные ограничения часто бывают неизвестны контрагенту, добросовестно вступающему в сделку на основании тех полномочий, которые очевидны из обстановки, доверенности или закона. В целях защиты интересов добросовестной стороны такие сделки не могут быть признаны недействительными. И только в тех случаях, когда доказано, что другая сторона в сделке знала или заведомо должна была знать об указанных ограничениях, сделки с превышением ограниченных полномочий могут быть признаны недействительными.
В статье 174 указано только два источника, в которых могут содержаться ограничения полномочий: договор или учредительные документы юридического лица. Договор может содержать ограничения полномочий любого лица, действующего в интересах другого субъекта (но не органа юридического лица),
учредительные документы - только ограничения полномочий органа юридического лица. Наличие ограничений в каких-либо иных документах не должно рассматриваться как основание применения статьи 174 ГК РФ.
Договор должен содержать ограничения уже имеющихся полномочий лица по сравнению с тем, как эти полномочия определены для него в доверенности, законе или следуют из обстановки, в которой совершается сделка. Учредительные документы должны содержать ограничения имеющихся полномочий органа юридического лица по сравнению с тем, как эти полномочия определены в законе. Следует подчеркнуть, что в соответствующем договоре или в учредительных документах ограничение полномочий должно быть четко установленным.
В статье 174 говорится, что сделка, совершенная с превышением полномочий, может быть признана недействительной лишь в случаях, когда будет доказано, что другая сторона в сделке знала или заведомо должна была знать об указанных ограничениях. Если учесть, что соответствующие ограничения могут быть либо в договоре, либо в учредительных документах юридического лица, на практике это означает, что другая сторона в сделке должна быть знакома именно с этими документами.
Чаще всего встречаются ситуации, когда в самом тексте заключаемого договора (или в тексте доверенности, на основании которой действует ограниченное в полномочиях лицо) содержится общее указание о том, что генеральный директор (иное лицо) действует на основании устава (договора поручения). В самом уставе (договоре) содержится ограничение полномочий подписывающего договор лица, но в тексте заключаемого договора нет сведений о таких ограничений. Возникает вопрос: будет ли ссылка на устав (договор поручения) в заключаемом договоре сама по себе свидетельствовать о том, что контрагент в сделке должен был ознакомиться с содержанием устава (договора) прежде, чем подписывать такой договор.
Судебная практика по этому вопросу занимает неоднозначную позицию. Непосредственно после принятия ГК РФ суды однозначно признавали указание на устав в заключаемом договоре в качестве подтверждения того, что другая
сторона в сделке должна была ознакомиться с этим уставом. Однако такой подход не всегда отвечает требованиям; справедливости. В российском гражданском праве нет императивной нормы, обязывающей при вступлении в договорные отношения с юридическим лицом всяхий раз знакомиться с содержанием его учредительных документов. Более того, по общему правилу полномочия органов юридического лица определяются законом и при вступлении в сделку с юридическим лицом должно предполагаться, что содержание его учредительных документов соответствует закону.
Аналогичную позицию занял и Пленум Высшего арбитражного суда РФ. В пункте 5 постановления Пленума ВАС РФ от 14 мая 1998 г. № 9 отмечается: «ссылка в договоре, заключенном от имени организации, на то, что лицо, заключающее сделку, действует на основании устава данного юридического лица не может иметь для арбитражного суда заранее установленной силы и свидетельствовать о том, что другая сторона в сделке знала или заведомо должна знать об указанных ограничениях».
В третьей - главе «Правовые последствия недействительных сделок» рассматриваются особенности применения реституции в качестве общего последствия недействительности сделок и условия применения конфискационных санкций по ст. 169 ПС РФ. Выявляются недостатки в законодательном регулировании последствий недействительности сделок.
Параграф «Соотношение реституция и виндикация» посвящен исследованию правовой природы реституции и рассмотрению проблем ее применения на практике. Дается оценка возможности применения к отношениям сторон недействительной сделки норм о защите права собственности.
Признание сделки недействительной, необходимо четко отграничивать от судебного акта о возврате предоставленного по такой сделке имущества, поскольку первое не является решением о присуждении и не имеет исполнительной силы. Возврат имущества (реституция) осуществляется путем самостоятельного притязания (хотя, возможно, в одном процессе с требованием о признании сделки недействительной).
Позиция судов, трактующих реституцию владения как петиторное средство защиты, требующее судебного установления прав стороны недействительной сделки на истребуемое в ее пользу имущество, представляется совершенно правильной и должна быть отражена в руководящих разъяснениях высших судебных органов, имеющих общий характер. Понимание же реституции как посессорного средства защиты, основанного на буквальном толковании пункта 2 статьи 167 ПС РФ и допускающее возможность использования этого средства в интересах незаконного владельца, не только не соответствует смыслу гражданского законодательства, но и неприемлемо теоретически.
Иск о реституции точно так же, как и виндикационный, направлен на истребование имущества из чужого незаконного владения. Его особенность состоит лишь в том, что само незаконное владение всегда возникает здесь вследствие исполнения недействительной сделки. Таким образом, реституция не имеет той специфики, которая могла бы стать достаточным основанием для отграничения этой меры от виндикации. Выделяясь лишь некоторой особенностью субъективного состава (ее субъектами являются стороны недействительной сделки), реституция владения по своей правовой природе есть ни что иное, как разновидность виндикации, частичный случай ее применения. Данное понимание реституции позволяет применить к отношениям сторон недействительной сделки нормы о защите права собственности. Необходимость этого видится в том, что сами нормы о недействительности сделок не содержат механизма учета многих затрагиваемых при осуществлении реституции интересов. В них не урегулированы многие вопросы, связанные с конкретным содержанием прав и обязанностей сторон, в частности о судьбе плодов и доходов, полученных незаконным владельцем от пользования имущества, о последствиях произведенных им в связи с этим затрат и улучшений. Проблема «дефицита» правовых средств частично решена законодателем путем правил о субсидиадном применении к отношениям сторон недействительной сделки норм главы 60 ГК РФ о неосновательном обогащении. Однако указанные нормы не затрагивают вопроса о судьбе неотделимых улучшений веши и полученных от нее плодов. Этот пробел может быть устранен применением к соответствующим отношениям
правил главы 20 ПС РФ о защите права собственности. Таким образом, положения о реституции не должны применяться изолированно, в отрыве от других норм ГК РФ, и в первую очередь норм о виндикации, что необходимо подтвердить законодательным путем.
Представляется единственно правильной судебная практика, учитывающая момент добросовестности лица, приобретшего имущество от неуправомоченного отчуждателя, и не допускающая применение реституции там, где невозможна виндикация.
Иск собственника к третьему лицу, получившему вещь по недействительной сделке, следует квалифицировать как виндикационный, так как истец требует возвратить имущество непосредственно ему, как собственнику, а не приводить стороны недействительной сделки в первоначальное положение.
Во втором параграфе «Применение конфискационных санкций по статье 169 ГК РФ» анализируются обстоятельства, при которых применяется санкция ст. 169 ПС РФ и выявляются недостатки гражданско-правового регулирования данных отношений.
Применение конфискационных санкций, предусмотренных статьей 169 ГК РФ, возможно лишь в случае, если хотя бы одна из сторон исполнила предусмотренное сделкой обязательство. Неисполненная антисоциальная сделка влечет лишь право любого заинтересованного лица требовать признания ее недействительной. При исполнении части сделки конфискации подлежит лишь то имущество, в отношении которого хотя бы одна из сторон начала исполнения, а также причитающегося в возмещение полученного.
Буквальное толкование статьи 169 ПС РФ дает основание для применения конфискационных санкций лишь в отношении контрагентов недействительной сделки. Однако, зачастую, возникает необходимость в применении данной санкции к третьим лицам - тем, кто, не относясь к числу контрагентов, отказывается в юридически значимой связи с ними. Данная проблема наглядно иллюстрирует значимость четкого установления последствий для столь широко сформулированного в законе основания недействительности и должна быть урегулирована законодательным путем.
В заключении кратко изложены итоги диссертационного исследования.
Основные положения диссертации отражепы в публикациях:
1 .Смольков С.Н. Соотношение реституции и виндикации//Бюллетень нотариальной практики. 2004г., №1 - 0,3 пл.
2. Смольков С.Н. Применение статьи 177 ПС РФ к сделкам юридических лиц.
// Актуальные проблемы частноправового регулирования/Материалы IV Всероссийской научной конференции молодых ученых. Самара, 2004 г. - 0,2 п л.
3. Смольков С.Н. Недействительность сделок по ст. 173 ПС РФ.//Вопросы экономики, права и образования. Сборник научных статей./Под. ред. А.И. Давыдочева. Рязанский филиал Московского института экономики, менеджмента и права. 2004. - 0,2 п.л
Смольков Сергей Николаевич
Недействительные сделки: вопросы теории и практики.
Автореферат На соискание ученой степени кандидата юридических наук
Подписано в печать апреля 2004 г. Формат 60 х 84 1/16 Бумага офсетная. Уч. - изд. л.1. Тираж 100 экз. Отпечатано с готовых диапозитивов в ООО Фирма «Интермета» 390000 г. Рязань, ул. Каляева, 5 тел. 77-91-76
»-75 02
СОДЕРЖАНИЕ ДИССЕРТАЦИИ по праву и юриспруденции, автор работы: Смольков, Сергей Николаевич, кандидата юридических наук
Введение.
Глава 1. Общая характеристика недействительных сделок.
1.1. Понятие недействительной сделки.
1.2. Деление недействительных сделок на ничтожные и оспоримые.
1.3. Соотношение недействительных и несостоявшихся сделок.
Глава 2. Виды недействительных сделок.
2.1. Недействительность сделки не соответствующей закону или иным правовым актам.
2.1.1. Основания применения статьи 168 ГК РФ.
2.1.2. Круг надлежащих истцов по делам о ничтожности сделок и процессуальные особенности рассмотрения данной категории дел.
2.2. Недействительность сделки, совершенной с целью, противной основам правопорядка и нравственности.
2.3. Гражданско-правовое регулирование недействительности крупных сделок, совершенных акционерными обществами.
2.4. Сделки, совершенные за пределами полномочий или правоспособности.
2.4.1. Общая характеристика.
2.4.2. Сделки юридических лиц, выходящие за пределы их правоспособности.
2.4.3. Сделки, совершенные с превышением ограниченных полномочий.
Глава 3. Правовые последствия недействительных сделок.
3.1. Соотношение реституции и виндикации.
3.2. Применение конфискационных санкций по ст. 169 ГК РФ.
ВВЕДЕНИЕ ДИССЕРТАЦИИ по теме "Недействительные сделки: вопросы теории и практики"
Актуальность темы исследования. В последнее время значительно увеличилось в судах количество дел, связанных с недействительностью сделок. Как отмечает К.И. Скловский, «оспаривание заключенных сделок и признание их судами недействительными приобрело почти эпидемический характер»1. Очевидно, что такое положение дел не идет на пользу стабильности гражданского оборота. Указывая на сложившуюся ситуацию, некоторые авторы напрямую связывают ее с делением сделок на оспоримые и ничтожные.
Действующий Гражданский кодекс Российской Федерации впервые за всю историю развития законодательства дал легальное определение ничтожных и оспоримых сделок. До этого указанные категории недействительных сделок обсуждались лишь на уровне теоретических разработок представителей российской (советской) науки гражданского права. Законодательное разделение недействительных сделок на ничтожные и оспоримые не является простой случайностью. Оно вызвано стремлением составителей ГК учесть те или иные юридические особенности этих видов сделок, чтобы следовать потребностям гражданского оборота, который с каждым днем становится все сложнее и разнообразнее. Однако по прошествии нескольких лет с момента принятия нового ГК многие считают, что данное нововведение еще более осложнило правовое регулирование отношений в области недействительности сделок.
В настоящее время в отечественной науке гражданского права не существует сколько-нибудь удовлетворительной теории недействительных сделок, способной без существенных противоречий объяснить правовую природу этих сделок, определить основания и порядок признания их
1 Скловский К., Ширвис Ю. Последствия недействительной сделки // Закон. 2000. № 6. С. 112
2Хейфец Ф.С. Недействительность сделок по российскому гражданскому праву. М.: «Юрайт», 1999. С. 57-59. недействительности, а также установить последствия этой недействительности. Очевидно, что в сложившихся условиях юридические категории ничтожных и недействительных сделок нуждаются в глубоком теоретическом осмыслении. Каждая из них заслуживает самого серьезного внимания на уровне отдельных исследований, специально посвященных ничтожным и оспоримым сделкам.
В данной работе уделяется особое внимание понятию недействительных сделок, делению недействительных сделок на ничтожные и оспоримые, определяется правовая природа оспоримых и ничтожных сделок, а также проводится исследование отдельных видов недействительности сделок.
Степень разработанности проблемы.
Анализ общих вопросов института недействительности сделок, а также исследование отдельных составов недействительных сделок содержатся в трудах М. М. Агаркова, Н. Г. Вавина, Н. В. Васевой, О. С. Иоффе, О. А. Красавчикова, И. Б. Новицкого, И. С. Перетерского, М. 3. Прилуцкой, Н. В. Рабинович, В. К. Райхера, Ф. С. Хейфеца, В. П. Шахматова, М. И. Брагинского, В. В. Витрянского, О. Н. Садикова.
Несмотря на большое количество работ, посвященных данной тематике, вопросам недействительности сделок не было уделено должного внимания. Современные исследования в основном посвящены изучению отдельных аспектов недействительности сделок. К тому же большинство из существующих работ значительно устарели, так как были опубликованы на основе ранее действовавшего гражданского законодательства.
Из последних научных работ, затрагивающих вопросы недействительности сделок, следует отметить диссертационные исследования Т. Ш. Кулматова «Недействительные сделки по гражданскому праву и правовые средства органов внутренних дел по их предотвращению» (М., 1996), А. И. Муранова «Проблема «обхода закона» в материальном и коллизионном праве» (М., 1999), Д. О. Тузова «Реституция в гражданском праве» (Томск, 1999), Д. А. Узойкина «Сделки с валютными ценностями и проблемы их недействительности» (М., 2002), Е. С. Кушнерука «Недействительность сделок по ст. 169 ГК РФ: составы недействительных сделок и их правовые последствия» (Волгоград, 2002).
Цель исследования - проведение комплексного научного анализа института недействительности сделок, включающее изучение норм материального, гражданско-процессуального права и существующей судебной практики по вопросам недействительности сделок.
В соответствии с поставленной целью определяются следующие задачи исследования: выявить природу и содержание понятий «сделка», «недействительность» и «недействительная сделка»;
- исследовать теорию развития норм о недействительности сделок в отечественном гражданском праве, а также провести сравнительно-правовой анализ ее положений со сходными положениями, содержащимися в современном зарубежном законодательстве;
- отразить основные подходы к определению правовой природы недействительной сделки
- дать характеристику нормам § 2 гл.9 ГК РФ с позиций общей теории права;
- провести четкую грань между недействительными и несостоявшимися сделками.
- вычленить признаки (элементы) состава недействительных сделок в соответствии со ст.168 ГК РФ и процессуальные особенности данной категории дел;
- выявить недостатки в законодательном регулировании недействительности сделок, совершенных с целью, противной основам правопорядка и нравственности;
- показать положительные стороны признания недействительных крупных сделок акционерных обществ оспоримыми в противовес их более ранней квалификации как ничтожных;
- выявить недостатки гражданско-правового регулирования недействительности сделок совершенных за пределами полномочий или правоспособности; и показать негативные тенденции правоприменительной практики, складывающейся в результате применения данных норм;
- исследовать правовую природу реституции в качестве общего последствия недействительности сделок и рассмотреть проблемы ее применения на практике;
- дать оценку возможности применения к отношениям сторон недействительной сделки норм ГК РФ о защите права собственности;
- определить условия применения конфискационных санкций по ст. 169 ГК РФ; сформировать предложения по совершенствованию законодательства;
Объект диссертационного исследования - нормы, составляющие институт недействительности сделок, общественные отношения, регулируемые ими, а также общественные отношения, возникающие в процессе изменения указанных норм, и положения теории гражданского права о недействительности сделок.
Предмет исследования - составы недействительных сделок и правовые последствия их недействительности.
Эмпирическую базу исследования составили опубликованные либо размещенные в электронных правовых базах данных материалы судебной практики Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации; факты, получившие отражение в научной литературе и периодической печати; статистические данные органов судебной власти.
Нормативно-правовую базу исследования составили как действующие, так и утратившие силу нормативные акты Российской Федерации и отдельные положения зарубежных нормативно-правовых актов.
Теоретическую основу диссертационного исследования составили труды отечественных и зарубежных ученых-правоведов, содержащие анализ проблем института недействительности сделок, а также труды по общей теории права.
Методологическую основу исследования составляют общенаучные методы, в том числе формальной и диалектической логики, лингвистический, исторический, методы моделирования и прогнозирования, а также метод компаративного анализа.
Научная новизна результатов исследования. Диссертация представляет собой первое монографическое исследование института недействительности сделок с позиций его практического применения. В работе рассмотрены основные проблемы теории недействительности сделок; исследована конструкция отдельных составов недействительных сделок; рассмотрены последствия недействительности сделок на основе складывающейся правоприменительной практики, определены недостатки в гражданско-правовом регулировании данных последствий, намечены пути их преодоления.
Основные положения диссертационного исследования, выносимые на защиту:
1. Имущественные отношения, возникшие из несостоявшихся сделок, могут быть урегулированы нормами главы 60 ГК РФ «Обязательства вследствие неосновательного обогащения».
2. Вопрос о ничтожности или действительности сделки не может быть предметом мирового соглашения.
3. В ст. 169 ГК РФ следует закрепить конкретные условия применения не правового понятия «нравственность».
4. Сделки, совершенные юридическими лицами без лицензии, должны признаваться ничтожными.
5. При применении реституции суду необходимо установить права стороны на истребуемое в ее пользу имущество
6. Иск собственника к третьему лицу, получившему вещь по недействительной сделке, следует квалифицировать как виндикационный.
7. Нормы главы 20 ГК РФ о защите права собственности следует применять для регулирования последствий недействительности сделок.
Теоретическая и практическая значимость работы.
Сформулированные выводы диссертации могут быть использованы для дальнейших теоретических разработок вопросов института недействительности сделок, а также в практических комментариях к § 2 гл.9 ГК РФ. Отдельные положения могут быть использованы при преподавании учебных курсов, затрагивающих вопросы недействительности сделок. Ряд выводов может быть использован в правоприменительной деятельности органов судебной власти.
Апробация работы. Результаты работы были внедрены при проведении методических занятий, семинаров на юридическом факультете Рязанского государственного педагогического университета им. С. А. Есенина.
Основные положения и выводы диссертации докладывались на заседаниях кафедры гражданского права юридического факультета Кубанского государственного аграрного университета и используются в учебном процессе юридического факультета Кубанского государственного аграрного университета.
Структура работы. Диссертация состоит из введения, трех глав, содержащих 9 параграфов, заключения и списка библиографии. Структура диссертации отражает цель и задачи исследования.
ВЫВОД ДИССЕРТАЦИИ по специальности "Гражданское право; предпринимательское право; семейное право; международное частное право", Смольков, Сергей Николаевич, Москва
Заключение
Проведенное исследование норм §2 главы 9 ГК РФ и регулируемых ими отношений может рассматриваться как этапное и затрагивающее лишь те вопросы их понимания и применения, которые относятся, по нашему мнению, к наиболее проблемным для настоящего периода развития гражданско-правовых отношений в РФ.
Анализ составов недействительных сделок, их правовых последствий и правоприменительной практики позволил нам прийти к следующему ряду выводов:
1. Недействительностью сделок следует считать отрицание в той или иной степени юридических последствий (сделки-правоотношения) по основаниям, существующим в момент совершения сделки -юридического факта.
2. Несостоятельность утверждения о том, что в конструкции «недействительные сделки» понятие «сделка» лишается одного из основополагающих ее элементов (сделка - «правомерное действие»). Термин «недействительный» означает ни что иное, как «несуществующий». В этом смысле признание сделки недействительной свидетельствует именно о том, что действия граждан (юридических лиц), совершенные в виде сделки, являются юридически несуществующими в силу их противоречия законодательству. Исходя из этого, следует признать, что термин «недействительные сделки» вполне адекватно отражает суть названных действий как неправомерных, а потому имеет право на использование в законодательстве, гражданско-правовой доктрине и практике правоприменения.
3. Оспоримые сделки характеризуются тем, что их составы всегда связаны с нарушением юридически значимой для действительности сделки воли определенного лица.
4. Законодатель не дал четкого ответа на вопрос о том, кто вправе устанавливать факт ничтожности сделки. Заложенная в ГК РФ возможность субъектам гражданского оборота самим решать вопрос о ничтожности сделок направлена на придание участникам гражданского оборота большей оперативности и самостоятельности в защите своих прав и в пресечении нарушений закона. Однако, неясность и возможность различного толкования некоторых норм, посвященных ничтожным сделкам, приводит к различного рода злоупотреблениям данным правом. Поэтому факт ничтожности сделки, как и факт оспоримости, который часто не бывает очевидным и бесспорным, должен устанавливаться исключительно судом.
5. В настоящее время существует необходимость четкого разграничения на законодательном уровне недействительных и несостоявшихся сделок. Данные разновидности сделок должны подчиняться различному гражданско-правовому регулированию ввиду их общей способности порождать гражданско-правовые последствия: если недействительная сделка может влечь за собой такие последствия (хотя и специальные), наступления которых ее субъекты не желают, то несостоявшаяся нет. Поэтому к несостоявшимся сделкам не могут применяться нормы, предусмотренные §2 главы 9 ГК РФ для недействительных сделок. Данные отношения должны регулироваться нормами института неосновательного обогащения.
6. Норма статьи 168 ГК РФ устанавливает общее основание недействительности сделок, не соответствующих императивным правовым предписаниям, и должна применяться всякий раз, когда в законе отсутствуют указания на какое-либо специальное основание недействительности (ничтожности или оспоримости). Учитывая же, что оспоримость сделки всегда должна быть оговорена в законе специально, квалификация непосредственно по статье 168 ГК РФ остается возможной лишь в отношении ничтожных сделок. Основание недействительности сделки, предусмотренное статьей 168, имеет объективный, а не субъективный характер и для квалификации сделки как недействительной по этому основанию не требуется направленности всех сторон на соблюдение закона.
7. Требование по негационным искам и искам о применении последствий недействительности ничтожной сделки вправе предъявить любое заинтересованное лицо. Заинтересованность истца может быть материальной и процессуальной. Лицо считается имеющим материальный интерес в деле, если оно требует защиты своего субъективного права или охраняемого законом интереса. Процессуальный интерес означает, что лицо требует защиты не своего, а чужого права или охраняемого законом интереса. Наличие или отсутствие процессуального интереса определяется специальным указанием на него в нормах закона.
8. Вопрос о ничтожности или действительности сделки не может быть предметом мирового соглашения. Это отношение сделки к нормам права является объективным и не зависит от усмотрения совершивших ее лиц. Подобное мировое соглашение не соответствовало бы закону, а согласно части 6 статьи 141 АПК РФ арбитражный суд не вправе утверждать мировое соглашение если оно противоречит закону. Суд не может принять и признание негационного иска ответчиком. Принятие судом такого признания оформляется вынесением решения об удовлетворении иска, то есть дело разрешается по существу. Следовательно, если сделка действительна, положительное судебное решение по негационному иску будет незаконным. С другой стороны, нет препятствий для принятия судом отказа от негационного иска, даже если ничтожность сделки ни у кого не вызывает сомнений. Отказ от иска означает, что истец решил не пользоваться своим правом на судебную защиту и, следовательно, спор не разрешается судом по существу. Определение суда, которым производство по делу в этом случае прекращается, ничего не подтверждает и не опровергает: в правоотношениях остается та же неопределенность, которая была и до процесса.
9. Законодателю необходимо определить круг законов, которые составляют «основы правопорядка» в соответствии со статьей 169 ГК РФ. Кроме того, следует конкретизировать условия применения не правового понятия «нравственность».
10. Признание законодателем крупных сделок, совершенных акционерными обществами с нарушением установленного Законом об АО порядка, оспоримыми представляется более правильным, чем их квалификацию до 1 января 2002г. как ничтожных. Такой подход, ставящий юридическую силу крупной сделки в зависимость от возбуждения заинтересованным лицом судебного спора о ней в большей мере соответствует характеру затрагиваемых при совершении этой сделки интересов. Поэтому, состоявшаяся унификация норм о крупных сделках акционерных обществ и обществ с ограниченной ответственностью по модели, использованной в Федеральном законе «Об обществах с ограниченной ответственностью», представляется совершенно оправданной.
11. Сделки, совершенные юридическими лицами без лицензии, должны признаваться ничтожными; соответствующие изменения необходимо внести в законодательство.
12. Признание сделки недействительной необходимо четко отграничивать от судебного акта о возврате предоставленного по такой сделке имущества, поскольку первое не является решением о присуждении и не имеет исполнительной силы. Возврат имущества (реституция) осуществляется путем самостоятельного притязания (хотя, возможно, в одном процессе с требованием о признании сделки недействительной).
13. Позиция судов, трактующих реституцию владения как петиторное средство защиты, требующее судебного установления прав стороны недействительной сделки на истребуемое в ее пользу имущество, представляется совершенно правильной и должна быть отражена в руководящих разъяснениях высших судебных органов, имеющих общий характер. Понимание же реституции как посессорного средства защиты, основанного на буквальном толковании пункта 2 статьи 167 ГК РФ и допускающее возможность использования этого средства в интересах незаконного владельца, не только не соответствует смыслу гражданского законодательства, но и неприемлемо теоретически.
14. Иск о реституции точно так же, как и виндикационный, направлен на истребование имущества из чужого незаконного владения. Его особенность состоит лишь в том, что само незаконное владение всегда возникает здесь вследствие исполнения недействительной сделки. Таким образом, реституция не имеет той специфики, которая могла бы стать достаточным основанием для отграничения этой меры от виндикации. Выделяясь лишь некоторой особенностью субъективного состава (ее субъектами являются стороны недействительной сделки), реституция владения по своей правовой природе есть ни что иное, как разновидность виндикации, частичный случай ее применения. Данное понимание реституции позволяет применить к отношениям сторон недействительной сделки нормы о защите права собственности. Необходимость этого видится в том, что сами нормы о недействительности сделок не содержат механизма учета многих затрагиваемых при осуществлении реституции интересов. В них не урегулированы многие вопросы, связанные с конкретным содержанием прав и обязанностей сторон, в частности о судьбе плодов и доходов, полученных незаконным владельцем от пользования имущества, о последствиях произведенных им в связи с этим затрат и улучшений. Проблема «дефицита» правовых средств частично решена законодателем путем правил о субсидиадном применении к отношениям сторон недействительной сделки норм главы 60 ГК РФ о неосновательном обогащении. Однако указанные нормы не затрагивают вопроса о судьбе неотделимых улучшений вещи и полученных от нее плодов. Этот пробел может быть устранен применением к соответствующим отношениям правил главы 20 ГК РФ о защите права собственности. Таким образом, положения о реституции не должны применяться изолированно, в отрыве от других норм ГК РФ, и в первую очередь норм о виндикации, что необходимо подтвердить законодательным путем.
15. Представляется единственно правильной судебная практика, учитывающая момент добросовестности лица, приобретшего имущество от неуправомоченного отчуждателя, и не допускающая применение реституции там, где невозможна виндикация.
16. Иск собственника к третьему лицу, получившему вещь по недействительной сделке, следует квалифицировать как виндикационный, так как истец требует возвратить имущество непосредственно ему, как собственнику, а не приводить стороны недействительной сделки в первоначальное положение.
17. Применение конфискационных санкций, предусмотренных статьей 169 ГК РФ, возможно лишь в случае, если хотя бы одна из сторон исполнила предусмотренное сделкой обязательство. Неисполненная антисоциальная сделка влечет лишь право любого заинтересованного лица требовать признания ее недействительной. При исполнении части сделки конфискации подлежит лишь то имущество, в отношении которого хотя бы одна из сторон начала исполнения, а также причитающегося в возмещение полученного.
18. Буквальное толкование статьи 169 ГК РФ дает основание для применения конфискационных санкций лишь в отношении контрагентов недействительной сделки. Однако, зачастую, возникает необходимость в применении данной санкции к третьим лицам - тем, кто, не относясь к числу контрагентов, отказывается в юридически значимой связи с ними. Данная проблема наглядно иллюстрирует значимость четкого установления последствий для столь широко сформулированного в законе основания недействительности и должна быть урегулирована законодательным путем.
Таким образом, институт недействительности сделок, заложенный в ГК, содержит значительный ряд неточных формулировок и пробелов, которые необходимо устранить на законодательном уровне.
161
БИБЛИОГРАФИЯ ДИССЕРТАЦИИ «Недействительные сделки: вопросы теории и практики»
1. Конституция Российской Федерации (принята на всенародном голосовании 12 декабря 1993г.)//Российская газета, 25 декабря 1993г.
2. Гражданский кодекс Российской Федерации//Собрание законодательства Российской Федерации. 1994г. № 32. Ст. 3301; 1996. № 5. Ст. 410; 2001. № 49. Ст. 4552.
3. Гражданский кодекс РСФСР. Утвержден Законом РСФСР от 11 июня 1964г. // Ведомости Верховного Совета РСФСР. 1964. № 2. Ст.406.
4. Основы гражданского законодательства Союза ССР и республик от 31 мая 1991г.//Ведомости Верховного Совета СССР. 1991. № 26. Ст.733.
5. Арбитражный процессуальный кодекс Российской Федерации. // Собрание законодательства Российской Федерации. 2002. № 30. Ст. 3012
6. Гражданский процессуальный кодекс Российской Федерации.// Собрание законодательства Российской Федерации.2002. № 46. Ст. 4532
7. Уголовный кодекс Российской Федерации //Собрание законодательства Российской Федерации. 1996. № 25. Ст. 2954
8. Часть первая Налогового кодекса Российской Федерации от 31июля 1998г. №146-ФЗ // Собрание законодательства Российской Федерации. 1998. № 31. Ст.3824.
9. Федеральный закон от 26 декабря 1995г. № 208-ФЗ
10. Об акционерных обществах»// Собрание законодательства Российской Федерации. 1996. № 1. Ст. 1
11. Федеральный закон от 8 февраля 1998г. «Об обществахс ограниченной ответственностью»// Собрание законодательства Российской Федерации. 1998. № 7. Ст. 785
12. Федеральный закон от 12 января 1996 г. № 7-ФЗ
13. О некоммерческих организациях» //Собрание законодательства Российской Федерации. 1996. № 3. Ст. 145.
14. Федеральный закон от 8 августа 2001 г. № 128-ФЗ «О лицензировании отдельных видов деятельности»//Собрание законодательства Российской Федерации. 2001. 13 авг.№33 (Часть 1). Ст. 3430.
15. Федеральный закон от 26 октября 2002г. № 127-ФЗ
16. О несостоятельности (банкротстве)»//Собрание законодательства Российской Федерации. 2002. № 43. Ст. 4190
17. Федеральный закон от 17 января 1992г. № 2202-1 «Опрокуратуре Российской Федерации» // Собрание законодательства Российской Федерации. 1995. № 47. Ст.4972.
18. Федеральный закон от 9 июля 1999г. № 154-ФЗ «О внесенииизменений и дополнений в часть первую Налогового кодекса Российской Федерации» // Собрание законодательства Российской Федерации. 1999. № 28. Ст.3487.
19. Федеральный закон от 7 августа 2001г. «О противодействиилегализации (отмыванию) доходов, полученных преступным путем» // Собрание законодательства Российской Федерации. 2001. № 33 (Часть 1). Ст.3418.
20. Письмо Госналогслужбы РФ от 15 августа 1995г. № П-4-08/50н «О применении ст. 14 Закона Российской Федерации «Об основах налоговой системы в Российской Федерации» // Налоги. М., 1996. № 1.1.. Материалы судебной практики
21. Постановление Пленума Высшего Арбитражного Суда
22. Российской Федерации от 23.05.1995 №11// Вестник Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации. М.,1995. №9.
23. Постановление Пленума Верховного Суда Российской
24. Письмо Высшего Арбитражного Суда Российской Федерацииот 20.01.93 № С-13ЮП-20 «Об отдельных рекомендациях, принятых на совещаниях по судебно-арбитражной практике» // Вестник Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации. М., 1993. № 3.
25. Письмо Высшего Арбитражного Суда Российской Федерацииот 13.03.1995 №С5-7/03-145 // Справочно-правовая система «Консультант Плюс: Версия Проф».
26. Постановление Президиума Высшего Арбитражного Суда
27. Российской Федерации от 12.11.1996 № 2808/96 // Справочно-правовая система «Гарант-Профессионал», версия от 03.03.2002.
28. Постановление Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 07.10.1997 № 6427/95 // Вестник Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации. М, 1998. №2. С.18-19.
29. Постановление Президиума Высшего Арбитражного Суда
30. Российской Федерации от 29.08.2000 № 3015/00 // Справочно-правовая система «КонсультантПлюс: Арбитраж».
31. Постановления Президиума Высшего Арбитражного Суда
32. Российской Федерации от 23.08.2000 № 7464/99 // Вестник ВАС РФ. 2000. №11. С.26-27; от № 5824/99 // Вестник ВАС РФ. 2001. № 1. С.22-25.
33. Постановление Президиума Высшего Арбитражного Суда
34. Российской Федерации от 17.10.2000 № 2868/00 // Вестник ВАС РФ. 2001. № 1. С.26-28.
35. Постановление Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 20.07.99 № 3203/99 // Справочно-правовая система «КонсультантПлюс: Арбитраж».
36. Постановление Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 26.01.99 № 2800/98 // Вестник ВАС РФ. 1999. № 5. С.64-65.
37. Постановление Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 18.02.97 № 3527/96 // Вестник ВАС РФ. 1997. №5. С.113.
38. Постановление Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 21.10.93 № 24 // Вестник ВАС РФ. 1994. №2. С.35-37.
39. Постановление Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 01.04.97 № 5207/96 // Вестник ВАС РФ. 1997. №7. С.79-80.
40. Постановление Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 21.10.93 № 24 // Вестник ВАС РФ.1994. №2. С.35-37.
41. Постановление Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 01.04.97 № 5207/96 // Вестник ВАС РФ. 1997. №7. С.79-80.
42. Постановление Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 13.01.98 № 3200/97 // Вестник ВАС РФ. 1998. № 5. С.26-27.
43. Постановление Президиума Московского городского суда от 18.10.95 // Бюллетень Верховного Суда Российской Федерации. 1996. № 4. С.9-10.
44. Постановление Президиума Московского городского суда от 18.10.95 // Бюллетень Верховного Суда Российской Федерации. 1996. № 4. С.9-10.
45. Постановления Президиума от 29.09.98 № 3239/98 // Вестник ВАС РФ. 1998. №12. С.71-73; от 23.08.2000 № 7464/99 // Там же. 2000. № 11. С.26-27; от 30.01.01 № 5482/00 // Справочно-правовая система «КонсультантПлюс: Арбитраж»; от 15.05.01 № 9291/00.
46. Постановление Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 17.10.2000 № 2868/00 // Вестник ВАС РФ. 2001. № 1. С.26-28.
47. Постановление Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 25.11.97 № 2848/97 // Вестник ВАС РФ. 1998. № 3. С.34.
48. Постановление Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 20.10.98 № 3772/98 // Вестник ВАС РФ. 1999. № 1. С.63.
49. Постановление Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 17.10.2000 № 2868/00 // Вестник ВАС РФ. 2001. № 1. С.26-27.
50. Постановление Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 17.10.2000 № 2868/00 // Вестник ВАС РФ. 2001. № 1. С.26-27.
51. Постановление Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 14.11.2000 № 3162/00 // Вестник ВАС РФ. 2001. № 1. С.70-72.
