АВТОРЕФЕРАТ ДИССЕРТАЦИИ по праву и юриспруденции на тему «Проблемы взаимовлияния судебных актов и юридических фактов материального права в цивилистическом процессе»
На правах рукописи
Проблемы взаимовлияния судебных актов
и юридических фактов материального права в цивилистическом процессе
Специальность 12.00.15 — гражданский процесс, арбитражный процесс
АВТОРЕФЕРАТ диссертации на соискание ученой степени доктора юридических наук
7 АВГ 2014
Екатеринбург - 2014
005551570
Работа выполнена на кафедре гражданского процесса
федерального государственного бюджетного образовательного учреждения высшего образования «Уральский государственный юридический университет»
Научный консультант
доктор юридических наук, профессор, заведующий кафедрой гражданского процесса федерального государственного бюджетного образовательного учреждения высшего образования «Уральский государственный юридический университет» Ярков Владимир Владимирович
оппоненты
Официальные Абова Тамара Евгеньевна
доктор юридических наук, профессор, заведующая сектором гражданского права, гражданского и арбитражного процесса федерального государственного бюджетного учреждения науки Инсппуг государства и права Российской академии наук, заслуженный деятель науки Российской Федерации
Носырева Елена Ивановна
доктор юридических наук, профессор, заведующая кафедрой гражданского права и процесса федерального государственного бюджетного образовательного учреждения высшего профессионального образования «Воронежский государственный университет»
Афанасьев Сергей Федорович
доктор юридических наук, профессор кафедры гражданского процесса (Ьедерального государственного бюджетного образовательного учреждения высшего профессионального образования «Саратовская государственная юридическая академия»
Ведущая организация
федеральное государственное бюджетное образовательное учреждение высшего профессионального образования
«Санкт-Петербургский государственный университет»
Защита состоится 30 октября 2014 года в 13 часов 00 минут на заседании диссертационного совета Д 212.282.01 при
ФГБОУ ВО «Уральский государственный юридический университет» по адресу: 620137, г. Екатеринбург, ул. Комсомольская, 21, зал заседаний учёного совета
С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке ФГБОУ ВО «Уральский государственный юридический университет» Электронна» версия автореферата и диссертации размещены на официальном сайте ФГБОУ ВО «УрПОУ» http://www.usla.ru
Автореферат разослан «_
2014 г.
Ученый секретарь диссертационного совета доктор юридических наук, профессор
М. Н. Семжин
общая характеристика работы
Актуальность темы исследования.
Обособление цивилистического процесса от материального права имеет свою давнюю историю. Публично-правовая природа права на судебную защиту, властный характер процессуальных отношений, выделение права на иск в материальном и процессуальном смыслах - с этих основополагающих категорий и проблем началось отделение гражданского процесса от гражданского права во второй половине XIX века. Постепенно идея отраслевой самостоятельности стала доминирующей, а правовая наука обогатилась целым рядом сугубо процессуально-правовых исследований, появились чисто процессуальные правовые категории и институты. Российская правовая наука, восприняв базовые идеи германской правовой школы в вопросах обособления процессуальных и материально-правовых отраслей, как в дореволюционный, так и в советский период последовательно рассматривала гражданский процесс как самостоятельное правовое явление. И такой базовый подход позволял довольно успешно регламентировать на уровне позитивного законодательства разные по своей природе правовые отношения. При этом проникновение материальных норм в процессуальное законодательство и, наоборот, процессуальных в материальное было явлением относительно точечным. С известной долей условности можно утверждать, что еще несколько десятилетий назад такие случаи в советском и российском законодательстве были буквально наперечет.
Однако кардинальное обновление российского законодательства, которое началось в начале 90-х гг. прошлого века, не могло не сказаться на отраслевом «изоляционизме». Совершенно отчетливо наметилась тенденция на все большее сближение институтов материального и процессуального права. Законодательное закрепление новых способов судебной защиты, активное проникновение материально-правового инструментария в арбитражный и гражданский процесс, появление чисто процессуальных конструкций в нормативных актах материального права, расширение сферы судебной дискреции — все это привело к возникновению целого комплекса правоприменительных проблем.
Начавшаяся несколько лет назад в России реформа гражданского законодательства изначально проводилась вне какой-либо системной связи с выработанными доктринальнымн положениями цивилистического процесса, а потому не только обострила имевшиеся проблемы, но и в ряде случаев вызвала очевидную отраслевую рассогласованность. При этом имевшее место одновременное довольно хаотичное изменение процессуальных законов в отсутствие единой концептуальной основы привело к «девальвации» основных источников цивилистического процесса-Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации и Граж-
данского процессуального кодекса Российской Федерации. Предпринимаемые законодателем попытки обеспечить единообразие в правоприменительной деятельности (в частности, путем образования единого Верховного Суда Российской Федерации) сами по себе не способны разрешить те глубинные противоречия, которые будут существовать независимо от наличия либо отсутствия какой-то единой высшей судебной инстанции. Необходима комплексная ревизия всего массива правовых норм, которые в той или иной мере являются проявлением межотраслевого взаимодействия. Причем такая ревизия не должна ограничиваться лишь устранением явных противоречий — необходим более глубинный, сущностный анализ. В этих условиях особую роль приобретают такие научные исследования, которые бы не только фиксировали очевидные законодательные огрехи, но и создавали почву для выработки неких базовых механизмов, некоего универсального инструментария, который бы следовало использовать законодателю для синхронизации и взаимосогласования процессуальных и материально-правовых институтов.
В советской и российской правовой науке исследования, которые бы были посвящены проблематике взаимовлияния судебных актов и юридических фактов материального права в цивилистическом процессе, по большей части велись в плоскости отдельных правоприменительных проблем. Комплексных исследований, которые бы охватывали не только частные вопросы соприкосновения материальной и процессуальной материи, но и вопросы более общие (например, о характере влияния материального права на цивилистический процесс, о влиянии судебного акта на материальные правоотношения, о материально-правовом эффекте судебного акта, о конфликтах материально-правовых и процессуальных институтов) в последнее время в отечественной правовой науке не проводилось.
Все это обусловливает актуальность настоящей работы.
Степень научной разработанности проблемы.
В отечественной правовой науке отдельным вопросам взаимовлияния принимаемых в гражданском и арбитражном процессе судебных актов и юридических фактов материального права был посвящен целый ряд работ. В советский период фундаментальные исследования в области преобразовательных исков и преобразовательных судебных решений были проведены М. А. Гурвичем. Особого упоминания заслуживает Р. Е. Гука-сян, который рассмотрел целый комплекс межотраслевых проблем через призму охраняемых законом интересов. О. А. Красавчиков в своих исследованиях юридических фактов в гражданском праве отдельно затронул вопросы, связанные с ролью судебных актов в движении гражданских правоотношений. К. С. Юдельсон исследовал вопросы, связанные с соотношением гражданских и процессуальных норм. В. Н. Протасов в рамках разработанной им общеправовой процессуальной теории обратился к механизму связи процесса с материально-правовой сферой. Некоторые исследователи фокусировали свое внимание на строго определенных способах защиты и возникающих в связи с этим процессуальных проблемах -
например, В. М. Гордон, А. С. Ратнер, Р. Гланц, Э. М. Мурадьян специальные исследования посвятили превентивным искам (искам о воспрещении). Отдельные аспекты проблематики соприкосновения материальной и процессуальной материи в контексте исковой защиты субъективных прав и охраняемых законом интересов изучались А. Т. Боннером, А. А. Добровольским, Н. Б. Зейдером, С. А. Ивановой, Е. А. Крашенинниковым, Ж. Н. Машупшой, Г. Л. Осокиной, Н. А. Чечиной, Д. М. Чечотом и некоторыми другими авторами.
Среди исследований последних двух десятилетий необходимо выделить работу Л. А. Грось, посвященную научно-практическим проблемам влияния норм материального права на гражданское процессуальное право. Комплексное исследование юридических фактов в цившшстиче-ском процессе, проведенное В. В. Ярковым, затронуло целый блок межотраслевых проблем. А. П. Вершинин исследовал межотраслевую проблематику сквозь призму способа защиты субъективных прав. И. А. При-ходько, рассматривая вопросы доступности правосудия в гражданском и арбитражном процессе, применительно к ряду процессуальных институтов обратился к базовым цивилистическим конструкциям. Л. А. Терехова в работе, посвященной системе пересмотра судебных актов в механизме судебной защиты, выделила внеинстанционные способы преодоления законной силы судебного акта, которые основаны на динамике юридических фактов материального права. А. В. Юдин предложил конструкцию так называемого «условного» ответчика-субъекта, заведомо не нарушившего материальные права истца, однако привлекаемого к участию в деле в качестве ответной стороны по основаниям, связанным с установлением социально или общественно значимых обстоятельств дела, либо исключительно для реабилитации правонарушения, совершенного истцом. С. К. Загайнова, исследуя теоретические и прикладные проблемы судебных актов в гражданском и арбитражном процессе, рассмотрела специфические черты судебных актов, в том числе как юридических фактов материального права. С. Ф. Афанасьев теоретически обосновал - по аналога» с известным гражданско-правовым институтом—допустимость существования в гражданском процессе конклюдентных процессуальных действий. М. А. Рожкова посвятила свои исследования судебному акту как юридическому факту, вопросам движения обязательственного правоотношения, а также провела межотраслевое исследование теорий юридических фактов гражданского и процессуального права в сопоставительном аспекте. М. 3. Шварц обратился к осмыслению правовой природы исков о признании права, в частности исков о признании права на самовольную застройку. Д. Б. Володарский исследовал вопросы, связанные с воздействием судебного акта на осуществленное через суд материально-правовое притязание, и реализацией механизма защиты должника от неосновательного действия судебного акта. Н. Е. Молодюш проанализировал функции судебных актов в правовом регулировании. Межотраслевые связи гражданского права с отраслями гражданского процессуального и арбитражного процессуального права стали предметом исследования
М. Ю. Челышева. Отдельные вопросы, связанные с конкретными проблемами соединения материальной и процессуальной ткани, исследовались и рядом других авторов.
Вместе с тем очевидно, что область задач, возникших перед юридической наукой в последние десятилетия применительно к проблематике взаимодействия и взаимовлияния юридических фактов материального права и принимаемых в гражданском и арбитражном процессе судебных актов, чрезвычайно широка. И здесь, конечно же, крайне важны исследования не только конкретных «точек соприкосновения» материальной и процессуальной материи, но и общетеоретические разработки, важна выработка неких универсальных механизмов.
С этих позиций формулируются цель и задачи диссертационного исследования.
Целью настоящего диссертационного исследования является разработка основ современной теории взаимовлияния судебных актов и юридических фактов материального права.
Достижению указанной цели способствовало формулирование и разрешение следующих задач:
- исследовать вопросы системного влияния материального права на цивилистический процесс; провести отграничение такого системного влияния от «частных вкраплений» материального права в процессуальную ткань;
- проанализировать влияние судебного акта на спорные (установленные) и побочные материальные правоотношения;
- изучить явление прямого и опосредованного материально-правового эффекта судебного акта;
- выявить сущностные основы и причины конфликтов материально-правовых и процессуальных институтов; разграничить конфликты мнимые и действительные; предложить способы разрешения конфликтов между материально- и процессуально-правовыми институтами;
- исследовать вопросы, связанные с материально- и процессуально-правовыми особенностями исков и судебных решений по требованиям о заключении, изменении и прекращении договора;
- рассмотреть проблематику влияния юридических фактов материального права на конкретные процессуальные институты;
- проанализировать вопросы влияния судебного акта на материальные правоотношения, непосредственно не связанные с разрешением дела по существу.
Объектом исследования выступают отношения, возникающие при применении материально- и процессуально-правовых норм, обеспечивающих межотраслевое взаимодействие.
Предмет исследования составляют конкретные материально- и процессуально-правовые конструкции, их нормативное закрепление в действующем законодательстве и применение в практике судов общей юрисдикции и арбитражных судов.
Методологическую основу образуют общие принципы научного познания, подходы и методы, традиционно относящиеся к методологическому аппарату юридической науки и получившие широкое распространение в процессуально-правовых исследованиях. В их числе принципы диалектики, в частности, развития предмета исследования, его логической определенности, исторической конкретности и диалектической связи между логическим и историческим способами познания, системности и всесторонности исследования; системный, сравнительно-правовой и сравнительно-исторический подходы; методы анализа и синтеза, формально-юридического анализа и юридического конструирования.
По общей характеристике методологической основы диссертация является процессуально-правовым исследованием, соответствующим предметной области гражданского и арбитражного процесса.
Нормативной базой исследования стали международно-правовые нормы, нормы российского гражданского, административного, гражданского процессуального, арбитражного процессуального законодательства, законодательства об исполнительном производстве и о третейском разбирательстве.
Эмпирическую базу исследования составили международно-правовые соглашения, российские и зарубежные законодательные акты, акты Союза ССР, материальное и процессуальное законодательство дореволюционного периода, проекты законодательных актов, материалы судебной и судебно-арбитражной практики.
Теоретической основой исследования стали разработки дореволюционного, советского и современного периода по общей теории права, теории гражданского права, теории гражданского и арбитражного процесса. В работе также использованы труды зарубежных ученых-правоведов.
Теоретическую основу настоящего исследования составили достижения отечественной юридической науки, нашедшие выражение в трудах, в частности, таких ученых, как Т. Е. Абова, С. С. Алексеев, М. М. Агарков, М. И. Брагинский, Е. В. Васьковский, В. В. Витрянский, Б. М. Гонгало, В. М. Гордон, В. П. Грибанов, Л. А. Грось, Р. Е. Гукасян, М. А. Гурвич, Н. Г. Елисеев, Н. Б. Зейдер, О. С. Иоффе, А. Г. Карапетов, Н. И. Клейн, А. Ф. Клейнман, Е. А. Крашенинников, К. Малышев, В. А. Мусин, И. Б. Новицкий, А. Нолькен, Е. И. Носырева, К. П. Победоносцев, И. А. Приходько, В. Н. Протасов, И. В. Решетникова, Т. В. Сахнова, Е. А. Суханов, М. К. Треушников, Н. А. Чечина, Д. М. Чечот, М. С. Шака-рян, Г. Ф. Шершеневич, В. М. Шсрстюк, И. Е. Энгельман, В. В. Ярков и др.
Научная новизна исследования заключается в том, что в нем впервые в доктрине цивилистического процесса осуществлена разработка основ современной теории взаимовлияния судебных актов и юридических фактов материального права. Научная новизна диссертационного исследования нашла отражение в следующих основных положениях, выносимых на защиту:
1. Обосновывается, что предлагаемые в процессуальных исследованиях модели должны не только органично взаимодействовать с уже существующими процессуальными институтами, но и учитывать возможное воздействие на спорное или установленное материальное правоотношение. Для того чтобы выстраивание таких моделей было эффективным, необходимо принимать во внимание существо и характер влияния, оказываемого материальным правом на цивилистический процесс. С этих позиций в диссертации выделяются два направления — системное и так называемые «частные вкрапления» материального права в процессуальную ткапь.
Системное влияние характеризуется тем, что именно оно задает определенный вектор, пронизывает базовые начала и основные институты цивилистического процесса (виды производств, предмет и основание иска, предмет доказывания, относимость доказательств и др.). Наряду с проявлениями системного влияния обнаруживаются и так называемые «частные вкрапления» (институт судебных расходов, институт изменения способа исполнения судебного акта, институт поворота исполнения и др.). «Частные вкрапления» представляют собой лишь некий отголосок уже существующих в материальном праве конструкций. Такие конструкции вполне жизнеспособны и без их ретрансляции в процессуальные нормы, их существование никак не влияет на необходимость создания корреспондирующих процессуально-правовых моделей. Однако по определенным причинам (процессуальная экономия, оптимизация используемых процессуальных механизмов, ускорение судопроизводства и др.) законодатель считает необходимым выстроить определенные «мостки» между материальным и процессуальным законодательством.
2. Применительно к процессу влияния судебных актов на материально-правовые отношения автором предлагается в качестве общего правила исходить из недопустимости таких вкраплений в процессуальную материю, которые бы так или иначе изменяли действие институтов материального права. Обоснованием данного правила является идея о том, что сторона спорного материального правоотношения не должна получать преимуществ только лишь потому, что она сама или в ее интересах обратились к судебной защите (равным образом сторона спорного материального правоотношения не должна претерпевать ущемления материальных прав исключительно лишь по причине того, что другая сторона обратилась к судебной защите).
Исключения из этого общего правила вызываются:
а) особыми судебными процедурами, смысл и назначение которых как раз и состоит во вторжении в материально-правовую сферу (преобразовательные иски, банкротные процедуры, разрешение вопросов, связанных с дееспособностью физических лиц, и т.п.);
б) необходимостью застабшшзировать спорное или установленное материальное правоотношение (обеспечительные запреты);
в) настоятельной потребностью в особой правовой регламентации соединения материально- и процессуально-правовой ткани. Здесь речь
идет о случаях, когда возникновение, изменение или прекращение спорного (установленного) материального правоотношения содержательно связано с уже возникшим либо разрешенным судебным спором. При этом динамическое развитие такого материального правоотношения может происходить как в рамках материально-правовой сферы, так и посредством обращения к существующим процессуальным институтам. Именно в последнем случае возникает необходимость в особом правовом регулировании —регулировании, которое обеспечит органичное «вплетение» ма-териалыго-правового института в уже известные процессуальные конструкции. Однако подобная корректировка должна иметь объективную границу, которая определяется связующими нитями согласования с природой соответствующего процессуально-правового института.
3. В диссертации предлагается выделять помимо спорных (установленных) материальных правоотношений также и побочные, под которыми понимаются самостоятельные материальные правоотношения, возникновение и динамика которых связаны исключительно с принимаемыми судом актами или совершаемыми им процессуальными действиями. К побочным правоотношениям также предложено относить материальные правоотношения, возникающие в ходе исполнительного производства. При этом субъектный состав побочных правоотношений может как совпадать, так и не совпадать с составом спорящих сторон.
Обосновано, что возникновение таких побочных правоотношений вызывается следующими причинами. Во-первых, они могут быть следствием реализации определенных материально-правовых конструкций, используемых при рассмотрении судебного дела и исполнении судебного акта. Во-вторых, причиной может быть ненадлежащее осуществление государственной функции по отправлению правосудия. В-третьих, побочные правоотношения могут возникать в связи с использованием определенного материально-правового способа защиты нарушенных прав и охраняемых интересов.
4. Оказываемый материально-правовой эффект судебного акта предложено разделять на прямой и опосредованный.
Прямой правовой эффект состоит в том, что судебный акт воздействует на спорное (установленное) материальное правоотношение непосредственно — само содержание судебного акта четко и однозначно указывает либо на то, как изменится известное материальное правоотношение, либо на его прекращение, либо на возникновение нового, притом совершенно конкретного правоотношения.
Опосредованный правовой эффект явление более сложное - он может касаться как спорного (установленного) материального правоотношения, так и иных материальных правоотношений; здесь важно, что сам судебный акт не содержит прямого указания на то, в чем конкретно такой эффект проявляется. Для констатации опосредованного правового эффекта необходимы определенные логико-правовые построения.
Опосредованный правовой эффект может проявляться, в частности,
- в возникновении либо прекращении побочных материальных правоотношений;
- в констатации действительности сделки применительно к периоду с момента ее совершения до момента вступления в законную силу судебного акта, которым недействительная сделка прекращена на будущее;
- в изменении правовой квалификации исполнения, произведенного по недействительной сделке, которая на основании судебного решения была признала действительной.
Случаи, когда наряду с прямым эффектом обнаруживается опосредованный, предлагается именовать двойственным правовым эффектом судебного акта.
5. Конфликты между материально- и процессуально-правовыми институтами предложено разделять на действительные и мнимые.
Действительные конфликты представляют собой сущностные противоречия между материально- и процессуально-правовыми институтами.
О мнимых конфликтах следует говорить тогда, когда, несмотря на похожую терминологию и внешнее сходство материально- и процессуально-правовых институтов, в действительности законодатель использует принципиально разные конструкции: само по себе оперирование таким инструментарием не порождает почву для противоречий, поскольку как в материальном праве соответствующий институт продолжает свое «правовое бытие», так и в цивилистическом процессе его «близнец» равным образом вполне успешно применяется для целей отправления правосудия.
От конфликтов следует отличать те ситуации, когда имеющаяся пробельность в одной из отраслей порождает правовую неопределенность в реализации института из другой отрасли. Само по себе отсутствие нормативно-правового регулирования отнюдь не означает принципиальное непринятие конструкции, заложенной в другой отрасли.
6. В диссертации разработаны общие подходы к разрешению конфликтов между материально-правовыми и процессуальными институтами. В частности, обосновывается, что однозначный выбор в пользу материально-правового института не может быть признан универсальным средством разрешения таких конфликтов. При разрешешш вопросов о самой возможности и содержательной глубине корректировки процессуально-правового института предлагается исходить из следующего.
Во-первых, для случаев, когда предполагаемое изменение затрагивает процессуальные нормы, регламентирующие содержание базовых принципов цившшстического процесса, необходимо учитывать, что такие принципы как некая самоценность, как содержательная основа отрасли не могут в неком автоматическом режиме изменяться всякий раз, как только того потребует появление нового материально-правового института.
Во-вторых, требуется анализ того, как корректировка процессуально-правового института скажется на возможности реализации иных
материально-правовых институтов, в частности, не приведет ли это к таким противоречиям, в результате которых окажется дефектным иной (уже существующий) материально-правовой механизм.
В-третьих, особый подход необходим к ситуациям, когда процессуально-правовой институт органично встроен в определенную процессуальную модель - так, что удаление «рабочей шестерни» приведет к полному ее (модели) разрушению. Здесь необходимо ставить вопрос о том, насколько ценна такая модель, можно ли пожертвовать ею ради нового материально-правового института?
7. В диссертации выделяются три способа, на основе которых правовая наука могла бы решать задачи, связанные со снятием противоречий между материально- и процессуально-правовыми институтами:
1) способ, основанный на полном приоритете материально-правового института;
2) способ, основанный на полном приоритете процессуально-правового института;
3) способ, основанный на взаимосогласовании материально- и процессуально-правовых институтов.
Приоритет одного из институтов над другим должен влечь такое изменение отраслевых норм, регулирующих конкурирующий правовой институт, которое либо вообще исключит данный правовой институт из сферы правового регулирования, либо (если это принципиально возможно) устранит противоречие посредством изъятия лишь отдельных правил, определяющих содержание института.
Способ, основанный на взаимосогласовании, предполагает, что при сохранении идейной основы материально-правового института одновременно создается необходимый механизм реализации в процессуальной отрасли. Здесь допустимы корректировки как материально-, так и процессуально-правового законодательства. Однако такие изменения не должны затрагивать сути этих институтов - и тот, и другой продолжат свое правовое «бытие».
Относительно приоритета в использовании конкретных способов разрешения конфликтов в диссертации предлагается исходить из следующих правил. Первое состоит в том, что обращение к способам, основанным на приоритете одного отраслевого института над другим, допускается лишь тогда, когда взаимосогласование конфликтующих материально- и процессуально-правовых институтов принципиально невозможно. И только тогда, когда противоречия настолько глубоки, что эта задача становится неразрешимой, исследователь (а вслед за ним и законодатель) должен обратиться к «хирургическому инструментарию» и определить, какой из правовых институтов подлежит «препарированию». Здесь формулируется второе правило: при невозможности взаимосогласования конфликтующих материально- и процессуально-правовых институтов необходимо исходить из приоритета материально-правового института, за исключением случаев, когда это привело бы к противоречию с базовыми принципами цивилистического процесса либо ограничило бы
возможность реализации иных (помимо конфликтующего) материально-правовых институтов, либо же разрушило бы эффективно работающую процессуальную модель, ценность которой выше конфликтующего материально-правового института.
8. Для защиты прав и законных интересов анонимного автора, а также в иных случаях, когда материальное законодательство допускает сохранение анонимности субъекта, ищущего судебной защиты, в процессуальное законодательство автором предлагается ввести конструкцию анонимного (неперсонифицированного) истца.
Такая конструкция могла бы использоваться для преобразовательных исков и отрицательных исков о признании. Для исков о присуждении ограничение в использовании указанной конструкции должно исчерпываться лишь случаями предъявления таких исков, удовлетворение которых имплицитно предполагает раскрытие личности лица, ищущего судебную защиту (например, иск о публикации решения суда о допущенном нарушении с указанием действительного правообладателя). Для положительных исков о признании эффективное использование конструкции анонимного (неперсонифицированного) истца как средства правовой защиты невозможно, поскольку удовлетворение подобных исков предполагает констатацию принадлежности права строго определенному субъекту.
Анонимность истца в цивилистическом процессе не может носить абсолютного характера. Для целей исполнения обязательств, в которых неперсонифицированный истец может стать должником, предложено введете института закрытого судебного раскрытия личности.
9. В диссертации обосновывается необходимость введения в циви-листический процесс шгститута условных соглашений, под которыми понимаются соглашения, порождающие правовые последствия лишь при вынесении строго определенного судебного акта. Реализация таких соглашений возможна лишь в рамках конкретного судебного дела; если судом выносится иной (нежели предусмотрели стороны) судебный акт, действие такого условного соглашения прекращается.
Введение института условных соглашений должно быть взаимосогласовано с теми материально-правовыми конструкциями, которые придают значение волеизъявлению субъекта, не являющемуся стороной сделки, по поводу которой заключается условное соглашение.
10. Обоснована необходимость особого подхода для случаев, когда судебное изменение гражданско-правового договора вызвано корректировкой материально-правовых норм, регулирующих договорное правоотношение. Поскольку суд, констатируя изменение договорного правоотношения, связан требованием закона, ни момент вступления принятого им решения в законную силу, ни соглашение сторон не могут изменить момента соответствующей корректировки, определенной законодателем. Решение суда, которым удовлетворено требование истца, будет фиксировать лишь уже имевшее место ретроспективное изменение договорного правоотношения, выступая таким образом не в качестве правообразую-щего, но как судебный акт о признании.
Для случаев, когда заинтересованная сторона, не дожидаясь момента, определенного законодателем для изменения соответствующей материально-правовой нормы, превентивно обращается в суд с требованием изменить договор, предлагается специальное правовое регулирование в отношении института судебного решения: при удовлетворении такого иска суд должен указать, что изменение договорного условия будет произведено в будущем (конкретная дата здесь будет определена в соответствии с тем, как это предусмотрено нормативным актом, изменяющим правовую норму). При этом удовлетворение подобного превентивного иска не должпо препятствовать заинтересованной стороне требовать изменения или отмены судебного решения в случаях, когда по каким-либо причинам изменены содержание либо срок вступления в действие нормативного акта, на основании которого было подвергнуто корректировке договорное правоотношение, либо когда этот нормативный акт отменен.
11. Для судебных решений по искам об изменении договора присоединения в части условия о договорной подсудности в диссертации предлагается дифференцировать момент, с которого гражданско-правовой договор будет считаться измененным. Значение должно иметь наличие уже возбужденного судебного производства по иску, связанному с материально-правовыми обязательствами, возникшими из договора присоединения.
Для случаев, когда иск, связанный с материально-правовыми обязательствами, возникшими из договора присоединения, еще не предъявлен, момент, с которого гражданско-правовой договор будет считаться измененным, должен совпадать с датой вынесения судебного решения.
Если к моменту предъявления иска об изменении договора присоединения дело по иску, связанному с материально-правовыми обязательствами, возникшими из договора присоединения, уже возбуждено, момент, с которого договор будет считаться измененным, должен определяться ретроспективно: судебное решение об изменении договора должно изменять условие о договорной подсудности с момента заключения договора присоединения.
Для случаев, когда к моменту предъявления иска об изменении договора присоединения дело по иску, связанному с материально-правовыми обязательствами, возникшими из договора присоединения, уже рассмотрено, при вынесении судебного решения об удовлетворении иска об изменении договора присоединения в части условия о договорной подсудности момент, с которого договор будет считаться измененным, должен совпадать с датой вынесения судебного решения.
12. В диссертации обосновывается, что для случаев, когда действующее законодательство не квалифицирует третейские (арбитражные) оговорки, содержащиеся в формулярах или иных стандартных формах, как ничтожные, сторона, присоединившаяся к договору, должна иметь правовые возможности дезавуировать навязанное условие об альтернативной процедуре разрешения спора.
В качестве механизма, который бы обеспечил реализацию интереса стороны, присоединившейся к договору, предлагается использовать иск об изменении договора присоединения в части навязанной третейской (арбитражной) оговорки. При этом процессуально-правовые последствия предъявления такого иска и вынесения судебного решения предлагается дифференцировать в зависимости от того, какой суд (третейский или государственный) является компетентпым в рассмотрении требования об изменении договора, учитывая наличие или отсутствие производства по иску, связанному с материально-правовыми обязательствами, возникшими из договора присоединения.
13. Применительно к случаям, когда наряду с материальным правопреемником в качестве субъекта права сохраняется также и материальный правопредшественник, в качестве основания для процессуального правопреемства предлагается использовать волеизъявление заинтересованных субъектов - тех, чьи интересы напрямую затрагиваются заменой стороны. К таким заинтересованным субъектам следует относить истца, ответчика, а также лицо, не являющееся стороной в спорном правоотношении и при этом полагающее, что по основаниям, установленным действующим законодательством, оно заняло место кредитора (должника) в спорном правоотношении.
Истец и ответчик должны быть наделены правом заявить ходатайство о замене истца (ответчика) процессуальным правопреемником, а лицо, не являющееся стороной в спорном материальном правоотношении и при этом полагающее, что по основаниям, установленным действующим законодательством, оно заняло место кредитора (должника) в спорном правоотношении, - правом заявить ходатайство о привлечении его в дело в качестве процессуального правопреемника истца (ответчика).
Ходатайство стороны о замене истца (ответчика) процессуальным правопреемником подлежит удовлетворению при наличии согласия на такую замену другой стороны и предполагаемого материального правопреемника. Ходатайство лица, полагающего, что по основаниям, установленным действующим законодательством, оно заняло место кредитора (должника) в спорном материальном правоотношении, о привлечении его в дело в качестве процессуального правопреемника истца (ответчика) подлежит удовлетворению при наличии согласия на такую замену как истца, так и ответчика. В случае если хотя бы один из указанных субъектов возражает против замены истца (ответчика) процессуальным правопреемником, суд должен отказать в удовлетворении ходатайства о привлечении в дело процессуального правопреемника (о замене стороны процессуальным правопреемником) и рассмотреть дело по предъявленному иску.
14. Применительно к институту отсрочки (рассрочки) в исполнении судебного акта обосновывается, что установленное судом материальное правоотношение может подвергаться изменению в части сроков исполнения обязательства лишь по основаниям, установленным материальным законодательством.
Само конструирование механизма института отсрочки (рассрочки) в исполнении судебного акта должно учитывать базовые подходы материального законодательства к изменению материального правоотношения. В частности, кредитору необходимо компенсировать то, что он утрачивает (или может утратить) в связи с судебным переносом сроков исполнения обязательства.
Интерес должника к изменению материального правоотношения к своей выгоде не может и не должен исключать противоположный интерес кредитора (взыскателя), направленный на дезавуирование невыгодных для него правовых последствий. При наличии соответствующего заявления кредитора (взыскателя) суд должен проверять, не отпали ли основания, повлекшие вынесение судебного определения об отсрочке (рассрочке), и если данный факт будет установлен, то принимать повое преобразовательное судебное определение. Хронологически действие такого определения должно распространяться лишь на будущее.
15. Предложено модифицировать существующий подход к основаниям привлечения лица к ответственности за неисполнение судебного акта. В частности, обосновывается, что с вынесением судебного акта об отсрочке (рассрочке) исполнения, изменении способа или порядка исполнения лицо, не исполнившее судебный акт, пе может быть привлечено к ответственности за такое неисполнение, а ранее привлеченное к ответственности подлежит освобождению от нее, если совокупно имеются два обстоятельства:
1) неисполненный судебный акт изменен ретроспективно - так, что на момент привлечения лица к ответственности подлежащей исполнению обязанности де-юре не существовало;
2) основаниями такого изменения явились действия (бездействие) взыскателя или иные причины, не связанные с деятельностью лица, не исполнившего судебный акт.
Обоснована применимость данного подхода и по отношению к субъектам, которые в силу специфики исполнения определенного рода обязательств являются обязательными участниками в процедуре передачи объектов гражданских и иных прав от должника взыскателю.
Теоретическая и практическая значимость результатов исследования.
Результатом проведенного исследования стала разработка основ современной теории взаимовлияния судебных актов и юридических фактов материального права.
На основе проведенного анализа сформулированы предложения по совершенствованию ряда норм Арбитражного процессуального кодекса РФ 2002 г. и Гражданского процессуального кодекса РФ 2002 г., а также некоторых материально-правовых норм, связанных с реализацией конкретных процессуально-правовых конструкций.
Выявленные закономерности взаимодействия и взаимовлияния судебных актов и юридических фактов материального права, предложенные
способы преодоления конфликтов между материальными и процессуально-правовыми институтами открывают новые возможности для совершенствования арбитражного и гражданского процессуального законодательства, законодательства иных отраслей права.
Содержащиеся в диссертационном исследовании выводы могут быть использованы в нормотворческой, правоприменительной деятельности, а также стать основой для дальнейших научных исследований.
Идеи, выводы и предложения могут быть использованы в преподавании предметов «Арбитражное процессуальное право», «Гражданское процессуальное право», «Исполнительное производство».
Апробация результатов исследования. Диссертация подготовлена на кафедре гражданского процесса ФГБОУ ВПО «Уральская государственная юридическая академия», где проведено ее рецензирование и обсуждение.
Основные положения диссертации отражены в монографии «Проблемы взаимовлияния судебных актов и юридических фактов материального права в цивилистическом процессе» (Тверь, 2013). Кроме того, отдельные аспекты анализируемой в настоящем исследовании проблематики рассматривались автором в ряде других работ, опубликованных в том числе в сборниках научных статей, а также в ведущих юридических научных журналах, рекомендованных Высшей аттестационной комиссией Минобрнауки Российской Федерации для опубликования основных научных результатов диссертаций на соискание ученой степени доктора наук.
Основные теоретические положения, выводы, научно-практические предложения изложены автором также в докладах, сообщениях на научных, научно-практических конференциях различного уровня, в частности, па международной научно-практической конференции «Защита прав и законных интересов граждан и организаций» (Краснодар — Сочи, 23 - 26 мая 2002 г.), всероссийской научно-практической конференции «Исполнительное производство: процессуальная природа и цивилистиче-ские основы» (Казань, 4 апреля 2008 г.), международной научно-практической конференции «Принудительное исполнение актов судов и иных органов. Полномочия должностных лиц при осуществлении исполнительных действий» (Санкт-Петербург, 6-8 июля 2010 г.), международной научно-практической конференции «Проблемы надзора в гражданском и арбитражном процессе в свете правовых позиций Европейского суда по правам человека» (Тверь, 24 - 26 сентября 2010 г.), международной научно-практической конференции «Эффективность принудительного исполнения судебных решений и актов других органов» (Казань, 8-10 июня 2011 г.), международной научно-практической конференции «Право и его реализация в XXI веке», посвященной 80-летию ГОУ ВПО «Саратовская государственная академия права» (Саратов, 29, 30 сентября 2011 г.), Ш международной научно-практической конференции «Принудительное исполнение актов судов и иных органов в отношении юридических лиц (организаций и предпринимателей)» (Воронеж,
5-7 июля 2012 г.), ежегодной конференции Международной ассоциации процессуального права «Гражданский процесс: межкультурный диалог» (Москва, 18-21 сентября 2012 г.), международной научно-практической конференции «Совершенствование судебной и несудебной форм защиты прав и законных интересов граждан и юридических лиц» (Москва, 29 ноября 2012 г.), первой международной научной конференции «Актуальные проблемы теории и практики нотариального, гражданского и исполнительного процессов: соотношение и взаимодействие» (Киев, 21, 22 февраля 2013 г.), конференции «Десять лет ГПК РФ: устойчивость, эволюция, практика применения» (Москва, 2В марта 2013 г.), международном циви-листическом форуме «Гражданское законодательство: система, межотраслевые связи, пути совершенствования» (Киев, 25, 26 апреля 2013 г.), IV международной научно-практической конференции «Правовые отношения: проблемы теории и практики» (Киев, 15 ноября 2013 г.).
Отдельные положения были реализованы в заключениях автора по проекту постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда РФ «О некоторых вопросах участия прокурора в арбитражном процессе», проекту федерального закона «О внесении изменений в Федеральный закон «О государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерацию) и Федеральный закон «О судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации», по запросу в Конституционный Суд РФ о признании неконституционными взаимосвязанных положений ч. 1 ст. 266 и п. 2 ст, 269 АПК РФ, в рекомендациях научно-консультативных советов при Федеральном арбитражном суде Уральского округа и Арбитражном суде Свердловской области.
Результаты диссертационного исследования используются автором при чтении лекций, проведении практических занятий по учебным дисциплинам «Гражданское процессуальное право», «Арбитражное процессуальное право», «Исполнительное производство», а также по предметам «Судебное усмотрение в гражданском и арбитражном процессе», «Проблемы взаимовлияния судебных актов и юридических фактов материального права в цивилистическом процессе», преподаваемым на факультете магистерской подготовки.
Структура диссертационного исследования. Работа состоит из введения, трех глав, включающих в себя в общей сложности одиннадцать параграфов, заключения, библиографического списка.
СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ
Во введении обосновывается актуальность темы диссертационного исследования с учетом степени ее разработанности, определяются его цель и задачи, объект и предмет, а также методология, нормативная, эмпирическая и теоретическая основы, раскрываются научная новизна исследования, его теоретическая и практическая значимость, формулируются основные положения, выносимые на защиту, приводятся сведения о результатах апробации и структуре исследования.
Первая глава «Некоторые теоретические вопросы взаимодействия материального и процессуального в цивилистическом процессе» состоит из шести параграфов.
В первом параграфе «Задачи процессуальной науки и вопросы систематизации исследований применительно к проблематике взаимовлияния судебных актов и юридических фактов материального права в цивилистическом процессе» обосповывается необходимость систематизации исследований проблем взаимного влияния судебных актов и юридических фактов материального права в гражданском и арбитражном процессе. Такие исследования предлагается проводить, основываясь на раздельном рассмотрении вопросов статики и динамики.
К вопросам статики следует относить наиболее общие вопросы сопряжения материально- и процессуально-правовой материи (вопросы влияния материального права на цивилистический процесс, вопросы влияния принципов гражданского права и принципов иных материально-правовых отраслей на принципы цивилистического процесса, проблемы соотношения материальных и процессуальных правоотношений, субъективного материального и процессуального права, общие вопросы действия материально-правовых институтов в цивилистическом процессе, мнимые и действительные конфликты материально-правовых и процессуальных институтов и др.).
Вопросы динамики должны охватывать вопросы, связанные с изменением спорного (установленного) материального правоотношения, возникновением нового материального правоотношения на различных судебных этапах, ограничением динамики материального правоотношения на основании промежуточного судебного акта (судебные обеспечительные запреты), влиянием динамики материального правоотношения на движение судебного дела (временная остановка производства по делу), а также вопросы, связанные с возникновением побочных материальных правоотношений.
Во втором параграфе «Вопросы системного влияния материального права на цивилистический процесс. О «частных вкраплениях» материального права в процессуальную ткань» исследуется то, какое влияние материальное право оказывает на институты арбитражного и гражданского процесса. Выделяются два принципиально разных механизма воздействия материального права на конкретные институты цивилистического процесса.
С этих позиций обозначены те направления влияния материального права на цивилистический процесс, которые могли бы быть охарактеризованы как системные. Системное влияние задает определенный вектор, именно оно - иногда пусть и не явно - пронизывает базовые начала и целый ряд основных институтов цивилистического процесса. Проявление системного влияния обнаруживается применительно к выделяемым в цивилистическом процессе видам производств, основаниям наделения определенных субъектов статусом лиц, участвующих в деле, элементам иска,
ряду категорий института доказывания, конструированию института судебного представительства, соглашениям, заключение которых допускается в цивилистическом процессе, логике процессуально-правового регулирования института судебного решения, основаниям для отмены и изменения судебного акта в проверочных инстанциях. Материально-правовые признаки (критерии) используются также при разрешении вопросов, связанных с определением компетентного суда.
На другом «полюсе» от системного влияния находятся так называемые «частные вкрапления» материального права в процессуальную ткань. Если системное влияние можно сравнить с неким остовом, на который нанизывается конкретное процессуально-правовое регулировашге, то «частные вкрапления» - это лишь некий отголосок уже существующих в материальном праве конструкций. Обосновывается, что такие конструкции вполне жизнеспособны и без их ретрансляции в процессуальные нормы, что их существование по большому счету никак не влияет на необходимость создания корреспондирующих процессуально-правовых моделей. Однако по определенным причинам (процессуальная экономия, оптимизация используемых процессуальных механизмов, ускорение судопроизводства и др.) законодатель считает необходимым выстроить определенные «мостки» между материальным и процессуальным законодательством. В качестве примера «частных вкраплений» материального права в процессуальную ткань приводятся институты судебных расходов, отсрочки (рассрочки) исполнения судебного акта, изменения способа исполнения судебного акта.
В третьем параграфе «О влиянии судебного акта на спорные (установленные) и побочные материальные правоотношения» рассматриваются некоторые общие вопросы влияния судебных актов на материально-правовые отношения.
Предлагается базовый подход к самой возможности корректировки материального правоотношения судебным актом: по общему правилу даже малейшие вкрапления в процессуальную материю, так или иначе изменяющие действие материального права, должны быть недопустимы. При этом изъятия из этого общего правила должны вызываться:
— либо особыми судебными процедурами, смысл и назначение которых как раз и состоит во вторжении в материально-правовую сферу;
— либо необходимостью застабилизировать спорное или установленное материальное правоотношение,
— либо настоятельной потребностью в особой правовой регламентации соединения материально- и процессуально-правовой ткани.
Обосновывается, что помимо влияния на спорное (установленное) материальное правоотношение, судебный акт может также воздействовать и на иные - пусть и связанные определенным образом, но все же совершенно самостоятельные—материальные правоотношения (так называемые «побочные правоотношения»). Выделяются причины, вызывающие такие побочные правоотношения.
В четвертом параграфе «Прямой и опосредованный материально-правовой эффект судебного акта. Вопросы влияния судебного акта на элементы материального правоотношения» на основе анализа способов защиты, содержательно предполагающих защиту охраняемого законом интереса посредством использования конструкции преобразовательного иска, предложено выделять прямой и двойственный материалыю-право-вой эффект судебного акта.
Обосновано, что удовлетворение материально-правового требования о защите охраняемого законом интереса приводит к разным итоговым судебным резолюциям как в отношении субъектов материальных правоотношений, так и в отношении их содержания.
Во-первых, выделены довольно специфические случаи, когда материально-правовые выводы распространяются не одновременно на истца и ответчика как на субъектов спорного материального правоотношения, а на одного лишь истца (заявителя) либо на одного ответчика.
Во-вторых, выявлено, что в отличие от традиционных случаев защиты субъективного права, когда в пользу истца (кредитора) на ответчика (должника) возлагается исполнение материально-правовой обязанности, защита охраняемого законом интереса привносит куда более разнообразные формулы в итоговые судебные резолюции, в частности допуская констатацию наличия либо отсутствия определенных субъективных прав и юридических обязанностей в конкретном материальном правоотношении, прекращение или возникновение определенного субъективного права, а также возникновение исключительно лишь определенной юридической обязанности.
В пятом параграфе «О конфликтах материально-правовых и процессуальных институтов» исследуются вопросы, связанные с квалификацией и разрешением противоречий между материально- и процессуально-правовыми институтами.
Определяются сущностные черты, причины и способы разрешения конфликтов между материально- и процессуально-правовыми институтами. Среди причин, влекущих возникновение конфликтов, выделяются:
- опережающее развитие материально-правовых институтов;
- конструирование таких процессуальных институтов, которые явно вступают в конфронтацию с уже получившими нормативное закрепление материально-правовыми идеями;
- недостатки юридико-технической проработки материально-правовых норм в части, затрагивающей вопросы судебной защиты;
- принятие процессуально-правовых норм, не учитывающих специфику материально-правового регулирования соответствующих отношений.
Предложенные теоретические конструкции рассматриваются на примере защиты прав анонимного автора. Обосновывается, что некоторые институты цивилистического процесса вступают в сущностный кон-
фликт с механикой защиты прав субъекта, который в ходе судебной процедуры не может быть персонифицирован. В то же время выявленные противоречия по большей части не являются неразрешимыми; в работе предлагается относительно гармоничное «вплетение» указанного материально-правового института в процессуальную материю. Поскольку анонимность истца в цивилистическом процессе не может носить абсолютного характера, в частности для целей исполнения обязательств, в которых неперсонифицированный истец может стать должником, предложено введения института закрытого судебного раскрытия личности, в рамках которого личность истца раскрывается только для суда и лишь исключительно для целей получения информации о субъекте. Процедурно предложенное раскрытие личности должно проводиться в закрытом судебном заседании в отсутствие иных лиц, участвующих в деле, при этом информация о субъекте должна фиксироваться вне материалов судебного дела.
Отдельно исследуется проблематика мнимых конфликтов. В качестве примера, когда использование похожей терминологии, а также внешнее сходство материально-правовых и процессуальных институтов дают повод для вывода о наличии конфликта, рассматривается гражданско-правовой зачет и зачет, производимый в рамках института встречного иска в арбитражном и гражданском процессе.
В шестом параграфе «О материально- и процессуально-правовых особенностях исков и судебных решений по требованиям о заключении, изменении и прекращении договора» выявляются объективные границы действия договорного начала применительно к отдельным аспектам судебного заключения, изменения и прекращения договора. Обосновывается, что законодатель без особых оснований игнорирует частноправовую составляющую, между тем в ряде случаев более верным было бы отступление от императивного подхода.
Предложено в качестве общего правила установить, что момент расторжения договора при вынесении соответствующего судебного решения должен определяться соглашением сторон. В то же время не должно исключаться и действие специальных правил, которые бы ретранслировали те или иные идеи, которые выработаны материальным законодательством применительно к расторжению договора. В частности, обоснована необходимость особого правого регулирования применительно к расторжению договора в пользу третьего лица.
Для случаев, когда соглашение сторон о моменте расторжения договора отсутствует, предлагается наделить суд соответствующими дискреционными полномочиями. Одновременно выделяются критерии, которыми должен руководствоваться суд, определяя момент расторжения договора в судебном порядке. При этом предложено придавать значение условным соглашениям сторон — соглашениям, которые порождают правовые последствия лишь при вынесении строго определенного судебного акта. Реализация таких соглашений возможна лишь в рамках конкретного судебного дела; если судом выносится иной (нежели предусмотрели сто-
роны) судебный акт, действие такого условного соглашения прекращается. Отдельно рассматриваются особешюсти применения условного соглашения для судебных споров о расторжении договора в пользу третьего лица. В частности, указывается, что суд не вправе устанавливать момент расторжения договора исходя из того, как это определили стороны, если к моменту вынесения судебного решения совокупно имеются следующие обстоятельства:
1) третье лицо, в пользу которого заключен договор, выразило намерение воспользоваться правом, возникшим из договора;
2) третье лицо, в пользу которого заключен договор, не заявило о согласии с моментом расторжения договора, определенным кредитором и должником.
Применительно к заключению договора в судебном порядке обосновывается, что для случая, когда стороны своим соглашением «передали» разногласия, возникшие при заключении договора, на рассмотрение суда, момент заключения договора должен определяться таким соглашением либо соглашением, которое стороны достигли уже после возбуждения судебного дела по преддоговорному спору, а при их отсутствии -совпадать с моментом вынесения судебного решения. При этом отдельно рассматривается проблематика судебного заключения консенсуальных, реальных и смешанных договоров.
Для исков об изменении договора присоединения в части навязанной третейской (арбитражной) оговорки предлагается выделять два самостоятельных случая.
Если третейская оговорка (арбитражное соглашение) охватывает требования, связанные с изменением договора, то иск об изменении договора присоединения в части навязанной третейской (арбитражной) оговорки должен рассматриваться соответствующим третейским судом (международным коммерческим арбитражем). Для этих случаев при вынесении судебного решения об удовлетворении иска об изменении договора присоединения в части условия о третейской оговорке (арбитражном соглашении) момент, с которого договор будет считаться измененным, должен совпадать с датой вынесения решения третейским судом (международным коммерческим арбитражем).
Напротив, если третейская оговорка (арбитражное соглашение) не охватывает требования, связанные с изменением договора, то при рассмотрении иска об изменении договора присоединения в части навязанной третейской (арбитражной) оговорки компетентным государственным судом необходимо исходить из следующего.
Если в третейском суде (международном коммерческом арбитраже) еще не возбуждено производство по иску, связанному с материально-правовыми обязательствами, возникшими из договора присоединения, то при вынесении государственным судом решения об удовлетворении иска об изменении договора присоединения в части условия о третейской оговорке (арбитражном соглашении) момент, с которого договор будет считаться измененным, должен совпадать с датой вынесения решения.
Если к моменту предъявления в государственный суд иска об изменении договора присоединения дело по иску, связанному с материально-правовыми обязательствами, возникшими из договора присоединения, уже находится в производстве третейского суда (международного коммерческого арбитража), то вынесение государственным судом решения об удовлетворении иска об изменении договора присоединения в части условия о третейской оговорке (арбитражном соглашении) до того, как будет принято решение в рамках альтернативной процедуры, должно являться основанием для прекращешы третейского (арбитражного) разбирательства по иску, связанному с материально-правовыми обязательствами, возникшими из договора присоединения.
Вторая глава «О влиянии юридических фактов материального права на конкретные процессуальные институты» состоит из трех параграфов, в которых сделана попытка проанализировать принципиально разные процессуальные институты - те, что являются проявлением системного влияния материального права на цивилистический процесс, и те, которые представляют собой лишь отголосок уже существующих в материальном праве конструкций.
В первом параграфе «Процессуальное правопреемство» подвергается критике реализованный в действующем российском законодательстве подход к основаниям процессуального правопреемства. Исходной посылкой здесь выступает идея о том, что право на судебную защиту в принципе не может быть поставлено в зависимость от материально-правовой сделки, даже если такая сделка влечет правовые последствия для субъектного состава спорного материально-правового отношения. Предложено принципиально иное решение, суть которого сводится к тому, что единственным основанием процессуального правопреемства (для случаев, когда наряду с материальным правопреемником сохраняется в качестве субъекта права также и материальный правопредшественник) должно выступать согласованное волеизъявление заинтересованных субъектов, к которым следует относить истца, ответчика, а также лицо, не являющееся стороной в спорном правоотношении и при этом полагающее, что по основаниям, установленным действующ™ законодательством, оно заняло место кредитора (должника) в спорном правоотношении.
Поскольку предлагаемый подход допускает в том числе ситуации, когда материальный правопреемник стороны не согласеп пршыть па себя правовые последствия уже возникшего - в деле, стороной в котором является его правопредшественник, - процессуального правоотношения, в диссертации отстаивается тезис о том, что принадлежащее ему право на судебную защиту должно быть реализовано во всей его полноте, со всеми гарантиями, которыми наделены всякий и каждый из субъектов. В то же время сама по себе возможность реализации права на судебную защиту предполагаемым материальным правопреемником никоим образом не должна пи ограничивать противную сторону, ни давать дополнительные
преимущества какой-либо из сторон в спорном материально-правовом правоотношении.
Для целей взаимосогласования предложенного подхода с некоторыми материально-правовыми институтами обосновывается необходимость их соответствующей корректировки. При этом в качестве базовой посылки предлагается учитывать то, что хронологически более позднее обращение к судебной защите предполагаемого материального правопреемника не влечет поражения тех правовых последствий, которые возникли для спорного материального правоотношения в период с момента обращения в суд правопредшественника (предъявления иска к его право-предшественнику) до произошедшей замены субъекта в материальном правоотношении.
Во втором параграфе «Отсрочка (рассрочка) исполнения судебного акта» исследуется правовая природа определения суда, которым предоставляется отсрочка (рассрочка) исполнения судебного акта. Отстаивается тезис о том, что легальная продолжниковая преференция, состоящая в праве должника изменить материальное правоотношение к своей выгоде, противоречит конституционному принципу равенства всех перед законом.
Обосновывается, что сама возможность использования института отсрочки (рассрочки) исключительно лишь по воле должника необходимым образом требует создания компенсаторных механизмов для обеспечения имущественных интересов кредитора.
Предлагается ограничение судебной дискреции в вопросе о предельных сроках отсрочки (рассрочки).
Отдельно рассматривается вопрос о допустимости изменения судебного определения об отсрочке (рассрочке) судом, его вынесшим, при отпадении оснований, повлекших вынесение такого определения. Исходным посылом здесь выступает идея о том, что интерес должника к изменению материального правоотношения к своей выгоде не может и не должен исключать противоположный интерес кредитора (взыскателя), направленный на дезавуирование невыгодных для него правовых последствий. Поскольку действующее процессуальное законодательство не предусматривает специальной процедуры для пересмотра судебного определения об отсрочке (рассрочке) при отпадении оснований, повлекших вынесение такого определения, в диссертации предложено использовать внутриотраслевую аналогию.
В третьем параграфе «Изменение способа исполнения судебного акта» сделана попытка выявить правовую природу института изменения способа исполнения судебного акта через категории «способ защиты субъективного права или охраняемого законом интереса» и «изменение предмета спора».
Обосновывается, что замена способа исполнения возможна только лишь тогда, когда материальное законодательство позволяет использовать другой способ защиты субъективных прав (охраняемых законом ин-
тересов) при бездействии должника или фактической невозможности исполнить возложенную на него обязанность. Только эти (совершенно не зависящие от воли взыскателя) обстоятельства должны открывать дорогу по сути упрощенной судебной процедуре - процедуре изменения способа исполнения судебного акта.
При этом в диссертации отмечается, что в действующем российском законодательстве наблюдается очевидная рассогласованность, такая, что заставляет усомниться, какие именно материально-правовые институты послужили «первоосновой» для тех или иных случаев изменения способа исполнения судебного акта.
Кроме того, установление в процессуальном законодательстве (в рамках института изменения способа исполнения судебного акта) специфических оснований, неизвестных материальному праву, квалифицируется как концептуально неверный подход, который, во-первых, влечет неоправданное расширение судебной дискреции, а, во-вторых, делает уязвимым уже установленное судом материальное правоотношение.
Третья глава «О влиянии судебного акта на некоторые материальные правоотношения, непосредственно не связанные с разрешением дела по существу» состоит из двух параграфов.
В первом параграфе «Об отдельных публично-правовых последствиях изменения (прекращения) установленного судом материального правоотношения» рассматривается правовая судьба публичных отношений (как возникших на основании судебных актов, так и тех, основанием возникновения которых явилось вынесение соответствующих постановлений либо совершение действий органами принудительного исполнения).
Обосновывается, что с вынесением судебного акта об отсрочке (рассрочке) исполнения, изменении способа и порядка исполнения лицо, не исполнившее судебный акт, не может быть привлечено к ответственности за такое неисполнение, а ранее привлеченное к ответственности подлежит освобождению от нее, если совокупно имеются два обстоятельства:
а) неисполненный судебный акт изменен ретроспективно - так, что на момент привлечения лица к ответственности подлежащей исполнению обязанности де-юре не существовало;
б) основаниями такого изменения явились действия (бездействие) взыскателя или иные причины, не связанные с деятельностью лица, не исполнившего судебный акт.
Применительно к основаниям для отмены обеспечительных мер предлагается исходить из того, что изменение (прекращение) установленного судом правоотношения, сопряженное с качественной заменой предмета спора, должно являться основанием для отмены обеспечительных мер, принятых в отношении такого предмета спора. В то же время, если сам предмет спора остается в собственности должника, то даже утрата
непосредственной связи между обеспечительной мерой и таким предметом не препятствует применению обеспечительной меры, содержательно направленной к сохранению имущественной сферы должника.
Отдельно рассматриваются вопросы о судьбе отношений, связанных со взысканием исполнительского сбора, а также о судьбе отношений компенсаторного характера.
Во втором параграфе «Об окончательных судебных актах, исключающих возникновение обязательства о возмещении убытков, причиненных обеспечительными мерами» исследуется проблематика взыскания убытков для случаев, когда производство в суде первой инстанции было завершено вынесением решения о частичном удовлетворении исковых требований, определения о прекращении производства по делу и определения об оставлении заявления без рассмотрения.
Обосновывается, что в случае принятия судебного решения о частичном удовлетворении исковых требований ответчик должен быть наделен правом на возмещение убытков, вызванных обеспечением, которое явилось (в сопоставлении с удовлетворенными исковыми требованиями) несоразмерным.
Применительно к случаям, когда производство по делу было прекращено, возможность взыскания убытков, причиненных обеспечительными мерами, предлагается ставить в зависимость от оснований для окончания (основания, связанные с волеизъявлением ответчика, основания, связанные с ошибочным обращением истца за судебной защитой, основания, связанные с прекращением спорного материального правоотношения).
Подобный подход используется и для случаев оставления заявления без рассмотрения, однако группировка оснований для окончания судебного производства используется иная (основания, связанные с волеизъявлением ответчика, основания, связанные исключительно с волеизъявлением истца, основания, связанные с ошибочным обращением истца за судебной защитой, основания, связанные с обращением заявителя за судебной защитой по правилам неискового производства).
В заключении кратко излагаются основные выводы, полученные в процессе диссертационного исследования.
По теме диссертации автором опубликованы следующие работы: Монографии
1. Абушенко, Д.Б. Проблемы взаимовлияния судебных актов и юридических фактов материального права в цивилистическом процессе [Текст] / Д.Б. Абушенко - Тверь: Издатель Кондратьев А. Н., 2013. -319 с. (18,6 п. л.);
2. Абушенко, Д.Б. Судебное усмотрение в гражданском и арбитражном процессе [Текст] / Д.Б. Абушенко — М.: Издательство НОРМА, 2002. -176 с. (9,24 п. л.);
3. Абушенко, Д.Б. Обеспечительные меры в административном судопроизводстве: практика арбитражных судов [Текст] / Д.Б. Абушенко - М.: Волтерс Клувер, 2006. - 240 с. (15 п. л.);
Статьи в рецензируемых научных журналах, рекомендованных Высшей аттестационной комиссией Минобрнауки Российской Федерации для опубликования основных научных результатов диссертаций на соискание ученой степени доктора наук
4. Абушенко, Д.Б. Об окончательных судебных актах, исключающих возникновение обязательства о возмещении убытков, причиненных обеспечительными мерами [Текст] / Д.Б. Абушенко // Журнал «Закон». - 2009. - № 7. - С. 93 - 100 (0,5 п. л.);
5. Абушенко, Д.Б. Судебная защита охраняемого законом интереса должника в гражданском правоотношении применительно к институту отсрочки (рассрочки) исполнения судебного акта [Текст] / Д.Б. Абушенко // Журнал «Закон». - 2010. - № 5. - С. 84 - 94 (1,2 п. л.);
6. Абушенко, Д.Б. О соответствии некоторых процессуальных новелл базовым принципам арбитражного процесса [Текст] / Д.Б. Абушенко // Вестник Федерального арбитражного суда Уральского округа.-2010,-№4.-С. 104-111 (0,5 п. л.);
7. Абушенко, Д.Б. Публично-правовые последствия изменения (прекращения) установленного судом материального правоотношения [Текст] / Д.Б. Абушенко // Вестник Федерального арбитражного суда Уральского округа. - 2011. -№ 4. - С. 181 - 208 (2 п. л.);
8. Абушенко, Д.Б. Согласованное волеизъявление заинтересовашгых субъектов как основание процессуального правопреемства в циви-листическом процессе [Текст] / Д.Б. Абушенко II Арбитражный и гражданский процесс.-2012.-№4.-С. 16-21 (0,6 п. л.);
9. Абушенко, Д.Б. Согласованное волеизъявление заинтересованных субъектов как основание процессуального правопреемства в циви-листическом процессе [Текст] / Д.Б. Абушенко // Арбитражный и гражданский процесс. -2012. — № 5. - С. 5 — 8 (0,6 п. л.);
10. Абушенко, Д.Б. Согласованное волеизъявление заинтересованных субъектов как основание процессуального правопреемства в циви-листическом процессе [Текст] / Д.Б. Абушенко // Арбитражный и гражданский процесс. -2012.-№ 6.-С. 33-38 (0,5 п. л.);
11. Абушенко, Д.Б. Вопросы судебного изменения договора присоединения в части навязанной стороне третейской (арбитражной) оговорки [Текст] / Д.Б. Абушенко // Арбитражный и 1ражданский процесс. - 2013. -№ 2. - С. 21 - 26 (0,5 п. л.);
12. Абушенко, Д.Б. Вопросы судебного изменения договора присоединения в части навязанной стороне третейской (арбитражной) оговорки [Текст] / Д.Б. Абушенко // Арбитражный и гражданский процесс. - 2013. -№ 3. - С. 31 - 35 (0,5 п. л.);
13. Абушенко, Д.Б. Вопросы системного влияния материального права на цивилистический процесс [Текст] / Д.Б. Абушенко // Российский юридический журнал. - 2013. - № 3 (90). - С. 154 - 159 (0,5 п. л.);
14. Абушенко, Д.Б. Сравнительный анализ гражданско-правового зачета и зачета, производимого в рамках института встречного иска в арбитражном и гражданском процессе [Текст] / Д.Б. Абушепко // Вестник Федерального арбитражного суда Уральского округа. -2013. - № 2. - С. бб - 72 (2 п. л.);
15. Абушенко, Д.Б. Критические размышления об основаниях процессуального правопреемства в современном цивилистическом процессе [Текст] / Д.Б. Абушенко // Арбитражный и гражданский процесс. - 2013. - № 8. - С. 13 - 18 (0,6 п. л.);
16. Абушенко, Д.Б. Защита прав анонимного автора и вопросы персонификации истца (взыскателя) [Текст] / Д.Б. Абушенко // Арбитражный и гражданский процесс. - 2013. - № 10. - С. 19-28 (0,9 п. л.);
17. Абушенко, Д.Б. Защита прав анонимного автора и вопросы персонификации истца (взыскателя) [Текст] / Д.Б. Абушенко И Арбитражный и гражданский процесс.-2013.-№ 11.-С. 12-21 (0,9 п. л.);
18. Абушенко, Д.Б. Сущностные черты, причины и способы разрешения конфликтов между материально- и процессуально-правовыми институтами [Текст] / Д.Б. Абушенко // Закон и право. - 2013. - № 11. -С. 80-83 (0,4 п. л.);
19. Абушенко, Д.Б. Отдельные вопросы систематизации исследований применительно к проблематике взаимовлияния судебных актов и юридических фактов материального права в цивилистическом процессе [Текст] / Д.Б. Абушенко // Право и государство.—2013. -№ 10 (106).-С. 66-70(0,5 п. л.);
Статьи в иных журналах, доклады и статьи, опубликованные в материалах всероссийских и международных научно-практических конференций:
20. Абушенко, Д.Б. Встречный иск: вопросы материального и процессуального права [Текст] / Д.Б. Абушенко // В сборнике: Проблемы защиты прав и законных интересов граждан и организаций. Материалы международной научно-практической конференции (23-26 мая 2002 г.). - Краснодар, 2002. - С. 160 - 164 (0,2 п. л.);
21. Абушенко, Д.Б. Прямой и опосредованный правовой эффект судебного акта, принятого по преобразовательному иску о защите охраняемого законом интереса [Текст] / Д.Б. Абушенко // Информационный журнал «Федеральный арбитражный суд Уральского округа.
Практика. Комментарии. Обзоры». - 2007. - № 4. - С. 95 - 101 (0,3 п. л.);
22. Абушенко, Д.Б. Некоторые теоретические вопросы судебной защиты охраняемого законом интереса по делам искового производства [Текст] / Д.Б. Абушенко // В сборнике: Тенденции развития гражданского процессуального права России. - СПб.: Юрид. центр Пресс, 2008. - С. 223 - 228 (0,2 п. л.);
23. Абушенко, Д.Б. Некоторые теоретические вопросы судебной защиты охраняемого законом интереса применительно к институту изменения способа исполнения судебного акта [Текст] / Д.Б. Абушенко // Сборник материалов международной научно-практической конференции «Принудительное исполнение актов судов и иных органов. Полномочия должностных лиц при осуществлении исполнительных действий». - СПб, 2010. - С. 111 - 117 (0,2 п. л.);
24. Абушенко, Д.Б. О материально- и процессуально-правовых особенностях исков и судебных решений по требованиям о заключении, изменении и прекращении договора [Текст] / Д.Б. Абушенко // Вестник гражданского процесса. -2013.-№2.-С. 60— 108 (3,5 п. л.);
25. Абушенко, Д.Б. Об общих подходах к реформированию процессуального законодательства сквозь призму системного влияния материального права на цивилистический процесс и «частных вкраплений» материального права в процессуальную ткань [Текст] / Д.Б. Абушенко // Вестник гражданского процесса. - 2013. - № 5. -С. 21-33 (0,7 п. л.);
26. Абушенко, Д.Б. Вопросы судебного изменения договора присоединения в части навязанных стороне процессуально-правовых условий [Текст] / Д.Б. Абушенко // Совершенствование судебной и несудебной форм защиты прав и законных интересов граждан и юридических лиц. Материалы международной научно-практической конференции. Москва. 29 ноября 2012 г. - М.: Издательский центр Университета имени О. Е. Кутафина (МПОА), 2013. - С. 118 - 128 (0,5 п. л.).
Подписано в печать 07.07.2014. Формат 60x84 1/16 Бумага офсетная. Усл. печ. л. 1,6 Тираж 200 экз. Заказ № 1523
Отпечатано в типографии ИПЦ УрФУ 620000, Екатеринбург, ул. Тургенева, 4
