Юридические версии: вопросы теории и практики

Перевозчиков, Андрей Владимирович

Юридические версии: вопросы теории и практикитекст автореферата и тема диссертации по праву и юриспруденции 12.00.01 ВАК РФ

АВТОРЕФЕРАТ ДИССЕРТАЦИИ
по праву и юриспруденции на тему «Юридические версии: вопросы теории и практики»

На правах рукописи УДК 340.1

Перевозчиков Андрей Владимирович

ЮРИДИЧЕСКИЕ ВЕРСИИ: ВОПРОСЫ ТЕОРИИ И ПРАКТИКИ

Специальность: 12.00.01 - теория и история права и государства;

история учений о праве и государстве

АВТОРЕФЕРАТ диссертации на соискание ученой степени кандидата юридических наук

Нижний Новгород - 2005

Работа выполнена на кафедре теории и истории государства и права Ярославского государственного университета имени П.Г. Демидова.

Научный руководитель: доктор юридических наук,

заслуженный деятель науки РФ Картаиюв Владимир Николаевич

Официальные оппоненты: доктор юридических наук, профессор,

заслуженный деятель науки РФ Бабаев Владимир Константинович; кандидат юридических наук, доцент Макарейко Николай Владимирович

Ведущая организация: Владимирский юридический институт

Федеральной службы исполнения наказаний

Защита состоится « /■£» ноября 2005 года в 9 часов на заседании диссертационного совета Д-203.009.01 при Нижегородской академии МВД России по адресу: 603600 г. Н. Новгород, ГСП-268, Анкудиновское шоссе, 3. Зал ученого совета.

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Нижегородской академии МВД России.

Автореферат разослан «_» октября 2005 года.

Ученый секретарь диссертационного совета кандидат юридических наук,

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Актуальность темы исследования. Большое, нередко решающее значение для качества юридической деятельности имеет эффективность юридического познания. Это предполагает повышение технической оснащенности органов юрисдикции, квалификации юридических кадров, их субъективной готовности к решению поставленных современной практикой задач, а также совершенствование познавательной методологии, включая инструментарий версий в юридической практике. Проблемы познавательной методологии имеют важное социальное и правовое значение, что позволяет им оставаться неизменно актуальными.

За последние пять десятилетий версиям посвящено немало научных работ. Эта тема не часто, но стабильно появляется в юридической литературе, периодически обобщая то новое, что привносит в проблематику версий практика уголовного производства. В целом можно говорить об устоявшемся круге вопросов, который освещается в рамках данной тематики, сложившейся структуре и подходах к их изложению, общепринятых на сегодняшний день решениях некоторых из них. Однако общетеоретических разработок версий в юридической практике до последнего времени не было.

Но главная, по нашему мнению, проблема состоит не только в том, что ранее версии рассматривались исключительно как один из прикладных институтов криминалистики, но и в том, что подход к тематике версий был весьма однобок. Их осмысление происходило «снизу вверх»: от конкретных юридических дел и ситуаций к частным обобщениям и общей теории криминалистических версий. Движение во встречном направлении «сверху вниз» (от теории познания и хорошо разработанной теории юридической практики к общей теории версий) выражено явно недостаточно. В представленной работе версии впервые рассматривается именно в таком ракурсе, как общеправовая переменная от всей юридической практики. И если в литературе прошлых лег

^клался на логиче-

СПетс!

о*

..... . V А

ской составляющей мыслительной активности, то мы особое внимание уделяем ее психологической стороне, балансу рационального и чувственно-иррационального в юридическом познании.

Степень разработанности проблемы. Не вызывает сомнений, что на сегодняшний день наиболее удачной теоретической моделью, систематизирующей мыслительную и опосредованную ей практическую работу субъектов юридического познания, является учение о криминалистических версиях: их построении и проверке. В самом общем виде речь идет о системе познавательных приемов, направленных на установление новых ранее не известных фактов. В ее основе - выдвижение предположений о них, основанных на имеющихся, уже установленных данных, вывод из этих предположений логико-эмпирических следствий об обстоятельствах, которые должны или могли иметь место, если предположение адекватно действительности, проверка соответствия этих следствий объективным данным и формулирование на этой основе вывода об истинности или ложности выдвинутого предположения.

Не следует абсолютизировать подобный подход, ибо «не существует метода, с помощью которого можно было бы узнать все, либо не узнать ничего»1. И, тем не менее, выступая в целом как основная форма мыслительного освоения мира, версия (гипотеза) одновременно играет ключевую роль и в деле познания юридически значимых фактов и обстоятельств в условиях неочевидности. Юридическая литература пока не предложила нам других реальных альтернатив, которые бы столь же полно и системно описывали и структурировали весьма неоднородный и разноплановый познавательный процесс при рассмотрении и решении юридических дел. Поэтому вполне резонной может оказаться попытка, взяв за основу уже предложенную криминалистическую модификацию этой конструкции, постараться адаптировать ее к более общему предмету. Авторскую попытку встречной адаптации для нужд юридической практики учения о

1 Чурилов С Н Криминалистическое учение об общем методе расследования преступлений: Дис.. д-раюрид. наук М., 1995. - С. 15.

криминалистических версиях, с одной стороны, и общенаучных (философских) положений о г и потети ко-деду кти в ном методе, с другой, - хотелось бы предложить читателю в представленной работе.

Однако уже на начальном этапе исследования версий становится очевидна слабая разработанность общетеоретических положений о юридическом познании, нерешенность ряда общих гносеологических и правовых вопросов. В научной литературе достаточно давно поднимается проблема отсутствия в юриспруденции «целостной концепции поисково-идентификационной деятельности», которая бы объединяла технико-криминалистический, оперативно-следственный и доказательственный компоненты1. Поэтому уже сейчас необходимо ставить вопрос о формировании нового относительно самостоятельного подраздела в общей теории права, посвященного проблемам познавательной активности субъектов и участников юридической практики, включая вопросы о ее правовом отражении, философии, психологии, логике и методологии.

Этот новый подраздел должен стать структурной единицей единого раздела общей теории права, который аккумулировал бы в себе все гносеологические вопросы, независимо от сферы их приложения: будь то юридическая теория или практика. Речь идет о расширении границ раздела, который в настоящее время посвящен методологии правой теории. Несмотря на наличие качественного своеобразия у теории и практики, непроходимых гносеологических границ между ними нет, поэтому в рамках данного раздела мог бы изучаться единый универсальный предмет — реальный, живой познавательный процесс в юридической теории и практике. Помимо традиционных вопросов о философских основаниях, логике и методологии познания в нем должны получить самое широкое отражение вопросы психологии познающего субъекта (как индивидуального, так и коллективного), дифференциации положительного и отрицательного влияния на ход познания субъективног о фактора. Думается, что в синтезе

1 См., например: Калдин В Я Поиск, идентификация, доказывание // Советское государство и право. - 1981. - № 12. - С. 80-86

логики, методологии и психологии, комплексном подходе к исследованию проблем познания и человеческою интеллекта скрыт мощный потенциал качественного роста. В таком виде этот общий раздел уже будет отражать не только вопросы методологии и логики, а в целом правовой гносеологии, а также психологии и практической организации познавательного процесса. Выделетгое понятие может быть предложено в качестве его наименования.

Объектом исследования является юридическая практика, предметом - сущность, место и роль версий в юридической практике.

По большей части объем исследования очерчен границами юрис-дикционной деятельности и правоприменения, хотя многие его положения в равной степени могут быть полезны и для других типов юридической практики.

Цель исследования. Настоящая работа видится как начальный этап в деле целостного теоретического осмысления и обоснования юридического познания. Ее основной целью является обстоятельное изучение на основе научной литературы и материалов юридической практики ряда общих и специальных вопросов по данной проблеме, подобранных на основе принципов значимости и актуальности, с акцентом на тематику познавательных предположений.

Для достижения поставленной цели автором решаются следующие задачи:

- дать общую характеристику версий в процессе юридического познания;

- показать соотношение юридических версий со смежными явлениями;

- предложить теоретико-правовое обоснование субъектного состава и объекта (предмета) юридических версий;

- провести сравнительный, структурный и правовой анализ юридической истины как специфического предмета познания;

- представить развернутую классификацию юридических версий;

- выявить формы выражения и закрепления юридических версий в системе современного российского права;

- дифференцировать положительное и отрицательное влияние субъективного фактора в процессе юридического познания, проанализировать феномен творчества и эффект психологических барьеров в контексте построения и проверки версий;

- обосновать значение и ценность интуитивных догадок для юридического познания, в общих чертах описать механизм интуитивного постижения нового знания;

- обозначить основные рационально-логические требования к юридическим версиям, процессам их построения и проверки, а также полученным через них познавательным выводам;

- проанализировать с точки зрения теории юридического познания и версий отдельные проблемы, актуальные для современной юридической науки и практики, сформулировать решения, примеры решений, подходы к решениям и общие принципы их решения, а также рекомендации и предложения, направленные на совершенствование юридической деятельности;

наметить перспективы дальнейшего исследования затронутых проблем.

Автор не преследует цели создания законченной теории познания или познавательных предположений в юридической практике. Однако искренне надеется, что высказанные им предложения будут восприняты конструктивно, станут платформой для дальнейшей научно-теорсти-ческой дискуссии и будут способствовать выработке практических рекомендаций, полезных в работе самого широкого круга профессиональных юристов любых специальностей.

Методологические основы диссертационного исследования. В методологическом отношении исследование строится исходя из научного миропонимания на основе диалектического подхода и принципа методологического плюрализма с использованием формально-логического, со-

циологического, системного, структурно-функционального, сравнительного, семантического, других общенаучных и частных методов познания. Главное внимание в рамках системной методологии уделено деятельност-ному, функциональному, формально-логическому, социологическому, системно-структурному, сравнительно-правовому и другим подходам и направлениям научного поиска.

Теоретические основы диссертационного исследования. Мировоззренческой платформой, отправным пунктом и большим подспорьем проведенного исследования стали работы видных отечественных философов, психологов и правоведов, специалистов по теории права, криминалистике, уголовному процессу и другим юридическим дисциплинам:

A.B. Аверина, К.В. Агамирова, В.К. Бабаева, В.М. Баранова, Д.Н. Бахраха, P.C. Белкина, М. Бунге, А.Б. Венгерова, H.H. Вопленко, Л.Г. Горшенина,

B.Н. Карташова, А.К. Кудрина, В.В. Лазарева, A.M. Ларина, А.Ф. Лубина,

A.Г. Маркушина, В.В. Махортова, М.А. Миловидовой, А.И. Овчинникова, П.Н. Панченко, Я. Пещака, М.Г1. Полякова, А.Я. Пономарева, А.Р. Ратино-ва, А.Х. Саидова, Д.А. Степаненко, М.С. Строговича, В.А. Холстика, Б. А. Филимонова, И.Т. Фролова и других.

B.В. Лазарева), которые, разрабатывая теоретические основы и оттачивая понятийный аппарат, структурировали эту важнейшую составляющую юридической реальности, обозначили пределы и определили точное место каждого ее элемента. Изложение специальных вопросов психологии творческого познания и природы интуиции потребовало обращения к работам (М. Бунге, А.К. Кудрина, А.Я. Пономарева), где обобщен ранее собранный тематический материал, дано современное философское обоснование

проблем, которые пока не имеют окончательного естественно-научного решения.

Нормативно-правовая и эмпирическая база исследования. Достоверность и аргументированность полученных результатов обеспечивает широкое использование специальной литературы по юриспруденции, философии, логике, психологии и медицине, статистической информации, ведомственной информационно-методической документации и сведений с официальных интернет-ресурсов, а также нормативно-правовых документов и актов толкования права, знание фактической стороны и понимание реальных проблем практики их применения. Диссертантом проведен анализ обширного массива нормативно-правовой информации, ранее и ныне действующего законодательства, а также практики его применения, включая работу в судебных архивах Ярославской области, изучение опубликованных материалов высших судебных инстанций России, органов зарубежной и международной юстиции, личный опыг профессиональной юридической деятельности автора.

Научная новизна исследования заключается в том, что автором впервые проводится самостоятельное общетеоретическое монографическое исследование природы версий в юридической практике. При этом используются как достижения юридической науки, так и источники по философии, логике, педаюгике и нсихолоши познания.

Основные положения, выносимые на защиту:

1. Юридическое познание, обладая универсальными для любой познавательной деятельности характеристиками, имеет и свою специфику, связанную с правовым опосредованием познавательного процесса, особенностями предмета, субъектного состава и инструмснгария познания, включая гипотетико-дедуктивный аппарат.

2. Юридическая версия - это ретроспективное либо актуальное познавательное предположение об обстоятельствах, составляющих правовые и фактические основания юридических решений (а также об их соотношениях и самих решениях), выдвинутое к проверке субъектом или пра-

вомочным участником юридической практики. Проблематика версий, которые первоначально были лишь одним из институтов криминалистики, сегодня вышла на межотраслевой уровень и требует общетеоретических решений.

3. Юридические версии - феномен комплексный, соединяющий в себе гносеологическую, правовую и другие составляющие проблемы. С юридической стороны версии это межотраслевой институт, который отрывочно отражен в ведомственном нормотворчестве, но не имеет иного (системного) решения в действующем законодательстве и, в силу этого, структурно соотносится не с самой юридической деятельностью, а с ее познавательными детерминантами. С гносеологической стороны они выступают частными гипотезами, разновидностью познавательных предположений в юридической практике. Версии являются познавательным средством, их построение и проверка в своем единстве образуют гипоте-тико-дедуктивный метод.

4. Прогнозы и версии - смежные разновидности познавательных предположений в юридической практике. Но если версии - это средство приращения информационного ресурса, то прогнозирование — одна из форм (стадий) его использования, обращенная в будущее. Вероятность прогнозов является объективной характеристикой самого предмета прогноза и отражает меру возможности его осуществления; вероятность версий эго характеристика наших знаний об их предмете, мера их потенциальной достоверности.

5. Дать качественную оценку версии позволяют пять абстрактно-формализованных функциональных ее параметров: достоверность, обоснованность, вероятность, эффективность и эвристический потенциал. Последние четыре из них индифферентны к истинности и задают объективные предпосылки предпочтения одних познавательных предположений перед другими в условиях неопределенности.

6. В юридической практике следует выделять три качественных уровня обоснованности: догадка (согласуется с ранее установленными фак-

тами, но не вытекает из них), предположение (вытекает из установленных по делу фактов и обстоятельств) и завершает познавательный цикл достоверное, твердо установленное знание. Юридическая версия - это не произвольная игра ума, а ответственный выбор субъекта познания, поэтому она должна быть обоснованной: простое отсутствие противоречий с ранее установленными по делу фактами - условие необходимое, но недостаточное.

7. Предметом юридических версий является «истина, устанавливаемая по юридическому делу» или «юридическая истина». Это понятие охватывает достоверно установленные фактические и правовые обстоятельства дела, их точную юридическую квалификацию и правильно вынесенное по существу дела решение.

8. Дать исчерпывающего собирательного определения истинности невозможно, поскольку через это понятие выражаются конечные цели познавательного процесса, а они существенно отличаются в различных видах социальной практики и в разных отношениях. Но если в теологии истина - это Бог, его бытие и откровения, в аксиологии истина - это ценность, в науке истина это теория, то вполне естественно признать элементарной юридической истиной правовую норму - первооснову правовой материи и юридического бытия, главную юридическую ценность. Однако в полной мере это верно только по отношению к практике реализации права, в процессе создания нормы (правотворчества) она не может позиционироваться как внешняя данность.

9. Проблема критериев (характера) юридической истины - это, в конечном счете, проблема надежности и глубины познания, достаточной для достижения целей правового регулирования; проблема оптимального соотношения качества установленного по делу знания и ресурсов, потраченных на его установление и обоснование. Такой баланс достаточно специфичен для различных отраслей права, стадий юридического производства, субъектов познания и т. д.

10. Внешние рамки субъекта юридических версий очерчены границами познавательных правомочий, правовой лештимносга активного (но

ответственного) участия лица в познавательном процессе по юридическому делу на любом из его этапов. Субъектный состав юридических версий шире понятия «субъект юридической практики», поскольку лиц, которые правомочны активно участвовать в познавательном процессе, значительно больше, чем лиц, которые принимают решения по существу юридического дела.

11. Творческий потенциал - важная личная и профессиональная черта субъектов и участников юридической практики, предпосылка успешной юридической деятельности. Среди творческих потенций субъектов познания особо выделяются их интуитивные возможности. В них наиболее ярко проявляет себя познавательная активность неосознанной сферы человеческой психики. Интуиция не возникает на пустом месте, ее действительной первоосновой является личный и профессионально-образовательный опыт познающего. Интуитивная догадка не имеет самостоятельного доказательственного значения, но ее важнейшая ориентирующая роль в юридическом познании несомненна.

12. Эффект сдерживающего фактора в отношении интуиции обеспечивают законы логики. Они определяют рамки познавательного процесса, задают диапазон допустимых решений, обосновывают (опровергают) предполагаемый вывод. Законы логики отражают в мышлении законы объективного мира.

Теоретическое, практическое и дидактическое значение исследования обусловлено его актуальностью, новизной, научно обоснованными и аргументированными выводами, предложениями и рекомендациями.

Теоретическое значение работы определяется тем, что она позволяет привлечь дополнительное внимание ученых к перспективным проблемам познания в юридической практике, иначе взглянуть на сложившуюся и устоявшуюся научную тематику, рассмотреть ее с новых исследовательских позиций. В ней находят развитие не только положения общей теории права о методологии, правосознании и юридической практике, но и все без исключения разделы отраслевых процессуальных дисцип-

лин, посвященные доказательствам и доказыванию. Материалы проведенного исследования будут полезны ученым-юристам различных специальностей при написании диссертаций, монографий и научных статей.

Практическая значимость проведенного исследования определяется его общей направленностью на совершенствование познавательно-правовой составляющей юридической деятельности. Читающих работу автор нацеливает на оттачивание техники познания, повышение интеллектуальной самодисциплины и правовой культуры личности. По ходу работы приводятся примеры изящных и элегантных познавательных находок, предостережения от ошибок бесплодного фантазирования, иллюзии «простых» и «очевидных» решений, даны рекомендации по поиску выхода из познавательных тупиков и других затруднтельных ситуаций. Представленные материалы могут быть непосредственно использованы в практической деятельности, востребованы при подготовке методических и правовых документов, написании художественных произведений, а также для самообразования. В них содержатся конкретные предложения по совершенствованию действующего законодательства, общие теоретические выкладки, методические наброски, практические примеры, многочисленные познавательные советы и рекомендации.

Дидактическое значение проведенного исследования определяется тем, что его материалы могут быть использованы в учебном процессе, для подготовки учебных и учебно-методических пособий, проведения занятий по общей теории права и государства, отраслевым юридическим дисциплинам, при написании учащимися рефератов, докладов, курсовых и дипломных работ.

Апробация результатов исследования. Основные положения и выводы, изложенные в работе, нашли отражение в семи публикациях автора общим объемом 2,5 п. л.; в сообщениях и докладах на ежегодных научных конференциях аспирантов, соискателей и молодых ученых юридического факультета Ярославского государственного университета им. П.Г. Демидова (Ярославль, 1996-2001, 2005 гг.).

Выводы и предложения диссертанта внедрены в учебный процесс Ярославского государственного университета им. П.Г. Демидова, Международного университета бизнеса и новых технологий, практику работы судов и правоохранительных органов, активно используются автором в своей профессиональной деятельности.

Материалы диссертации неоднократно обсуждались на заседаниях кафедры теории и истории государства и права Ярославского государственного университета им. П.Г. Демидова.

Структура работы. Структура работы подчинена логике исследования и состоит из введения, двух глав, включающих восемь параграфов, заключения, библиографии и приложения.

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Во введении обосновывается актуальность проблем познания и познавательных предположений в юридической практике, значимость новых исследовательских подходов, формулируются цели исследования, характеризуются его теоретические и методологические основы и предпосылки, научное, практическое и дидактическое значение, описываются формы апробации полученных результатов, тезисно излагаются основные положения, выносимые на защиту.

В первой главе «Версии в юридическом познании» версии рассматриваются как комплексный феномен с акцентом на познавательную и правовую составляющую проблемы.

С гносеологической стороны версии выступают частными гипотезами, разновидностью познавательных предположений в юридической практике. Их появление - закономерный этап развития познавательного процесса о г незнания к знанию, от неопределенности ко все большей и полной определенности.

Источником неопределенности может выступать информационный дефицит, когда нет достаточного количества исходных данных или неизвестен образ действия с ними, и информационный профицит, когда встает проблема выбора в условиях избыточного количества информации или избыточности допустимых вариаций ею (например, проблема выбора из нескольких правдоподобных интерпретаций). Феномен неопределенности представлен в диссертации с позиций современной 1сории информации и психологии. Показано, что неопределенность тем выше, чем более сбалансирована система взаимосвязанных предположений, направленных на ее преодоление, чем более альтернативные предположения равновероятны. В психологическом отношении неопределенность рассматривается как вредный производственный фактор и как фактор психоло1 ической борьбы в состязательных юридических процессах. Он анализируется на предмет индивидуальной устойчивости к его длительному воздействию, потенциала стрессогенности, повышения адаптации к нему человека.

В юридической литературе версии нередко определяются как информационно-познавательные вероятностные модели и (или) познавательные образы (А.Р. Ратинов, A.M. Ларин и др.). Это допустимо, но с тремя оговорками. Во-первых, понятие вероятностной модели несколько шире традиционных научных представлений, основанных на строгом подобии модели и оригинала в их существенных признаках. Во-вторых, такой подход возможен только в отношении к конкретным версиям, но никак не к версиям, предметом которых выступает неопределенное множество. В-третьих, излишне определять версию через «модель-образ», поскольку двумя понятиями обозначается одно содержание. По сути, речь идет о внутренней структуре (модели) и внешней форме (образе) предположительного знания.

По своей гносеологической природе версии являются познавательными средствами, их построение и проверка - способами, которые в своем единстве образуют гипотетико-дедуктивный метод. В этом качестве версии противостоят:

гипотезам, которые отражают не единичные факты и взаимосвязи, а закономерности общего и особенного теоретического порядка;

- юридическим прогнозам, то есть перспективным познавательным предположениям о возможных состояниях конкретного юридического производства (связанных с ним предметов и отношений) в будущем. Прогнозы и версии - смежные разновидности познавательных предположений в юридической практике. Гносеологическое различие между ними состоит в том, что версии - это средство приращения информационного ресурса, а прогнозирование - одна из форм (стадий) его использования, обращенная в будущее. Вероятность прогнозов является объективной характеристикой предмета самого прогноза и отражает меру возможности его осуществления; вероятность версий - это характеристика наших знаний об их предмете, мера их потенциальной достоверности;

- догадкам и твердо установленным знаниям. Первые из них согласуются с ранее установленными по делу фактами, но, в отличие от версий, не обосновываются ими прямо, не вытекают из них. Вторые - не предполагают, как версии, а констатируют. К числу догадок относятся и так называемые рабочие версии, которые предвосхищают полноценные познавательные предположения.

Одним из первых в юридической литературе автор пытается решить важнейшую проблему качества познавательных предположений (безотносительно к их истинности). Этот вопрос изложен как в первой, так и во второй главе диссертации.

Дать качественную оценку версии позволяют пять абстрактно-формализованных ее параметров: достоверность, обоснованность, вероятность, эффективность и эвристический потенциал. Эти параметры могут быть связаны между собой, однако их связь, как правило, сложная и опосредованная. Последние четыре из них индифферентны к истинности и дают объективные основания для предпочтения одних предположений перед другими в условиях неопределенности.

Достоверность - представляет собой эквивалент исшны по глубине (но не но охвату) предмета познания. Это - процессуальная сторона истинности, совокупность истины и источников (гарантий) истинного. Последние неоднозначно интерпретируются в разных контекстах. В одном из вариантов достоверность понимается как преодоленная вероятность.

Обоснованность характеризует, во-первых, связь между тезисом и аргументами, выводом и посылками, содержанием предположения и обстоятельствами, из которых оно вытекает; во-вторых, сами исходные посылки, их широту, разноплановость и надежность, способность быть прочной опорой познавательных конструкций. В юридической тфактике следует выделять три качественных уровня обоснованности: догадка (согласуется с ранее установленными фактами, но не вытекает из них), предположение (вытекает из установленных по делу фактов и обстоятельств) и завершает познавательный цикл достоверное знание. Юридическая версия это ответственный выбор субъекта познания, поэтому она должна быть обоснованной. Простое отсутствие противоречий с ранее установленными по делу фактами - условие необходимое, но недостаточное.

Если обоснованность характеризует внутреннюю связь между посылками и выводом предположительного умозаключения, то вероятность - внешнюю взаимосвязь версии и альтернативных ей предположений. Вероятность служит для выражения степени достоверности юридических версий, познавательной надежности заключенных в них утверждений, а также для оценки гносеологических и иных связанных с ними рисков. Вероятность есть мера проявления неопределенного в определенных условиях. Дать исчерпывающего синтетического определения ее содержания невозможно, существующие в науке интерпретации являются только известным приближением ко всс более полному его раскрытию. Если в математике вероятность - количественная мера, в логике - формализованное свойство суждения, в уголовном процессе — качественная категория, противоположная достоверности, то в теории юридических версий вероятность - это, в первую очередь, сравнительно-оценочная величина

(маловероятно, более вероятно, чем... и т. д.), показатель конкурентоспособности предположения.

Эвристический потенциал - характеристика собирательная. Через нее обозначается способность версий решать ту познавательную задачу или группы задач, под которые она построена и от которых производна, то есть способность приводить к новому знанию. Это может выражаться через объяснительную (предсказательную) силу, познавательную продуктивность и информативность. Наиболее распространенной внешней формой его выражения является более широкий или глубокий охват предмета, высокая точность («четкость» и «контрастность») и смысловая определенность, «чувствительность» предположения к деталям и нюансам, устойчивость к критике и контрдоводам. Эвристический потенциал тесно связан с востребованностью и актуальностью (своевременностью) построения и проверки версий, отражая взаимосвязь конкретной познавательной ситуации и ее предполагаемых решений.

Эффективность - это эвристический потенциал в действии, его динамическая сторона. Если эвристический потенциал характеризует способность предположения приводить нас к новому знанию, то эффективность - способность делать это наилучшим образом. Применительно к версии это означает ее возможность максимально быстро и беспрепятственно стать подтвержденной или опровергнутой. И чем более содержательна (детализирована) версия, тем больше у нее возможностей преуспеть в этом. Таким образом, эффективность версии тождественна ее проверяемости.

С правовой стороны версии - это межотраслевой институт, который отрывочно отражен в ведомственном нормотворчестве, но не имеет иного (системного) решения в действующем законодательстве. В силу этого, с известной долей теоретической погрешности можно говорить о том, что он структурно соотносится не с самой юридической деятельностью, а с ее познавательными детерминантами (предпосылками).

Юридические версии обременены правовыми рамками, специфической сферой применения, особым предметом и субъектным составом:

в исторической ретроспективе прослеживается тенденция к постепенному расширению содержания понятия субъекта версий в юридической практике. Если изначально в отечественной юридической литерагуре оно соотносилось только с лицами, осуществляющими предварительное расследование, то позже - и с правосудием, а сегодня допускает еще более широкие интерпретации. Понятие субъекта юридических версий тождественно понятию субъекта познания в юридической практике. Оно же достаточно специфично для различных отраслей права, но всегда шире понятия субъекта юридической практики. Его следуех выводить из правовых возможностей активного, но ответственного участия лица в познава Кельном процессе по юридическому делу на любом из его этапов. Версия, выдвинутая неправомочным лицом (понятыми, свидетелями и 1. д.), может стать юридической только в том случае, если будет принята одним из субъектов познания;

- в представленной работе юридические версии рассматриваются в узких рамках правоприменительной деятельности, в частности, на примере версий в юрисдикционной деятельности правоохранительных органов и суда. Такой выбор продиктован повышенной значимостью познавательной проблематики именно для этого типа юридической пракшки, где версии сегодня и находят наиболее полное правовое «самовыражение». Вместе с тем, это не исключает их самого широкого использования и в других познавательно-правовых процессах (но с определенными особенностями);

- предметом версий является «истина, устанавливаемая по юридическому делу» или «юридическая истина». Через понятие «исшна» обычно выражаются конечные цели познавательного процесса, они же существенно отличаются в различных видах социальной практики и в разных отношениях. И юридическая истинность не становится исключением. Ее содержание охватывает достоверно установленные фактические и правовые обстоятельства дела, их точную юридическую квалификацию и правильно

вынесенное по существу дела решение. Юридические версии могут быть востребованы при решении каждого из этих вопросов, что, однако, предполагает некоторое своеобразие процессов их построения и проверки.

Специфической особенностью является то обстоятельство, что в контексте реализации права бесспорной юридической истиной признается действующая правовая норма. Если в теологии истина - это Бог, его бытие и откровения, в аксиологии истина - это ценность, в пауке истина -это теория, то вполне естественно признать элементарной юридической истиной правовую норму первооснову правовой материи, главную юридическую ценность. Подобно научной истине правовая норма выступает фундаментальным нормативным обобщением реальности, подобно аксиологической истинности важнейптей юридической ценностью, подобно истинности теологической - внутренней первопричиной и первоисточником всего юридического бытия. Истинность правовых норм означает их гносеологический, аксиологический и прагматический приоритет; оптимальность прописанного способа регулирования общественных отношений и отражает меру их пригодности в качестве такого регулятора'. Выступая в вопросах квалификации и принятия юридических решений как большая посылка силлогизма, правовая норма передает свои свойства (включая истинность) суждению, получаемому в результате умозаключения, проецирует характеристики общего на единичное. Поэтому, определяя содержание и специфику истинности правовых норм, мы, тем самым, определяем содержание и специфику истинности правовых решений и всей практики реализации права.

Помимо вопроса об объеме понятия «юридическая истина» в диссертации подробно исследуется вопрос о ее критериях. Подобно многим специальным интерпретациям истинности в различных видах социальной практики, юридическая истина, выигрывая в надежности, остается содержательно беднее фактической истины, проигрывает ей в полноте. Про' См.: Баранов В М. Истинность норм советского права' проблемы теории и практики. - Саратов, 1989. - С. 231.

блема критериев (характера) юридической истины - это, в конечном счете, проблема надежности и глубины познания, достаточных для достижения целей правового реагирования, оптимального соотношения качества установленного по делу знания и ресурсов, потраченных на его установление и обоснование. Такой баланс специфичен для различных отраслей права, стадий юридического производства, субъектов познания и т. д. И законодателю не всегда легко найти «золотую середину», решить задачу в общем виде.

В работе анализируются четыре теоретические конструкции, различные комбинации которых дают то или иное законодательное решение вопроса о критериях истины, устанавливаемой по юридическому делу: объективная истина, материальная истина, формальная истина и субъективная истина. Прослеживается динамика вариантов решений данного вопроса в уголовно-процессуальном, гражданско-процессуальном, арбит-ражно-процессуальном и административно-процессуальном законодательстве за последние 40-50 леи Оценивается современное положение дел, выявляются недостатки, намечаются пути дальнейшего совершенствования действующего законодательства:

1. Законодатель во всех случаях должен более определенно выражать свое видение вопроса об юридической истинности либо в специальной статье (части статьи) процессуального закона, либо в статьях о назначении (целях и задачах) и принципах судопроизводства.

2. Требования к истинности в уголовном процессе ввиду их повышенной социальной значимости никак не могут быть ниже аналогичных требований в других процессуальных отраслях и институтах. В тексте процессуальных законов термин «истина» непосредственно не используется. Самые высокие требования к ней выражаются через понятие «объективность». В УПК РФ, если не считать приложений, о ней прямо упоминается 4 раза (в КоАГ! 5 раз), из них два в отношении предварительного расследования (ст. 152 и 154) и два в отношении вердикта присяжных (ст. 330 и 340). Об объективности ничего не говорится в отношении задач

уголовного процесса, оценки доказательств, приговора и даже заключения эксперта, хотя в других процессах это имеет место (ст. 9, 55, 71 ЛПК; ст. 12,16, 67, 85 ГПК; сг. 24.1, 25.9, 26.11,29.4 и 30.7 КоАП РФ).

3 Чрезмерная ограниченность юридической истинности перед фактической чревата неблагоприятными социально-правовыми последствиями. Практика борьбы с организованной (профессиональной) преступностью показывает, что традиционная концепция уголовно-процессуального доказывания, заложенная во времена преобладания бытовой преступности, не всегда оказывается адекватна современным вызовам. В теоретическом отношении необходимо ставить вопросы об изменении ст. 89 УПК РФ и повышении процессуального статуса оперативной информации до источника формирования доказательств. Например, автор предлагает следующую ее редакцию: «Результаты оперативно-разыскной деятельности, осуществляемой на основании и в порядке, установленном федеральным законом, могут быть использованы для собирания, проверки и оценки доказательств. Не допускается их непосредственное использование для обоснования обстоятельств, перечисленных в части первой статьи 73 настоящего Кодекса».

4. Дальнейшее развитие уголовно-процессуального законодательства предполагает также более глубокую дифференциацию познавательных требований и задач (сконцентрированных в представлениях об юридической истине) к предварительному и судебному следствию. Они не должны бессмысленно дублировать друг друга.

5. По отношению к субъектам познания юридическая истина - это внешний ориентир и критерий оценки их познавательной деятельности, заданный законодателем. Ошибочно предъявлять одинаковые познавательные требования и к профессиональным субъектам судопроизводства, и к присяжным, которые приходят к ней через совокупную субъективность, общее мнение большинства (или половины) членов коллегии присяжных заседателей (ст. 17 УПК РФ).

Проанализировав значительные объемы правовою материала, авюр критически подходит к высказывавшейся в лтературе идее создания самостоятельного правового института криминалистических версий, включения вопросов их построения и проверки в действующее законодательство1. Практическая польза такого шага неочевидна: ошибочно подменять законы мышления социальными нормами, это ничего не дает. В теореш-ческом отношении концепция построения и проверки версий противостоит познавательной концепции доказывания (сбора, проверки и оценки доказательств), выступав! ее логической альтернативой в процессе нормотворчества. Концепция доказывания акценшрована на практической, а не мыслительной стороне познания, поэтому предпочтительна с точки зрения юридического проектирования и правового регулирования.

Вопрос о функциях юридических версий изложен в диссертации в традиционном для криминалистики русле. Наиболее подробно рассмотрены гносеологические их функции: информационно-познавательные и организационно-познавательные. Первые из них предполагают отбор поступающей, систематизацию имеющейся и продуцирование недостающей информации. Вторые внешнюю (целеполшанис, целенаделение) и внутреннюю (структурирование, оптимизация) организацию поискового мышления и поведения. В дополнение к этому нами отдельно выделяются социально-правовые функции юридических версий. Версии составляют гносеологическое основание позиций субъектов и участников при разбирательстве юридических дел, отражают их социально-правовые интересы и намерения. Это особенно наглядно, ко1да имеет место процессуальное противостояние сторон.

Достаточно подробно в первой главе изложены вопросы о классификации юридических версий (рассмотрены 12 оснований классификации), их соотношениях со смежными познавательно-правовыми явлениями.

1 См/ Кручинин Ю.С Участие адвоката-защигника в уголовно-процессуальном доказывании: Дис... канд. горид. наук. - Ижевск, 1997. - С. 18; Капустин АА О месте и роли версий в советском уголовном процессе // Правоведение. - 1991. - № 5. - С. 89 94.

Во второй главе «Вопросы построения и проверки юридических версий» автор отказывается от традиционной схемы раздельного изложения вопросов о построении и проверке версий и рассматривает их комплексно с позиции диалектики субъективного и объективного в познавательном процессе, его психологии и логики.

Проблемам психологии посвящены два первых параграфа, в которых представлен ряд общих и ряд специальных вопросов философии и психологии творчества, интуитивного постижения истины, проблемы психологических барьеров в познании.

Творчество есть проявление продуктивной активности человеческой психики создавать повое качество. Творческий потенциал - важная личная черта субъектов и участников юридической практики, необходимый элемент профессионализма. Социальными предпосылками успешной творческой деятельности являются общественная и личная свобода, беспрепятственное распространение информации; психологическими предпосылками - развитое воображение, гибкость ума, разнонаправленное (дивср! снтное) мышление, а также воспитание и обучение, развивающие 31И качсс1ва. Именно в творчестве личность находит возможности для наиболее полного самовыражения.

Современное рациональное видение творчества лишено неоправданного оптимизма, веры в безфапичность творческих возможностей человека. Пока рано говорить о создании некой общей теории творческого процесса или отдельных его разновидностей. Исследования творчества сосредоточены на двух основных направлениях, которые не исключают друг друга, хотя и не всегда легко сочетаются на практике. Первое из них (технико-эвристическое) связано с попытками алгоритмизации творческой деятельности, ее обобщенным структурированием, выделением логических уровней проблемной ситуации, которые могли бы стать ориен-гарами, промежуточными целями и этапами в ее разрешении. Другое (психолого-педагогическое) связано с отказом от сознательного директи-рования творческого процесса, предоставляя его самому себе. В качестве

основной цели провозглашается лишь реконструкция творческой ситуации, воссоздание условий, способствующих 1ворческой деятельности, развитие соответствующих задатков личности.

Нерешенность общих вопросов теории творчества отражается и на юридической практике. Так, в литературе, посвященной следственным версиям (Я. Пещак и др.), достаточно давно ведется речь об обобщенной психологической конструкции, связанной с построением и проверкой следственных версий, которая получила название мышления в форме следственных версий. Ей придается значение принципиальной схемы следственного мышления, универсального познавательного алгоритма. Однако проблематика, вытекающая из такой постановки вопроса, не получила сколько-нибудь серьезного теоретического развития, а ее исследования гак и остаются на описательном уровне. Более активно ведехся теоретическое и экспериментальное изучение его приближенного аналога -диагностического мышления - в технике, психологии, педагогике и медицине1.

В самых общих чертах затронута проблема научения творчеству, формирования искусственного опыта решения творческих задач, использования в обучении высокого потенциала творческой мотивации. Дано обоснование ее значения в свете 01бора, подготовки, переподготовки и повышения квалификации юридических кадров. Представлены варианты решений отдельных вопросов и общий подход к юридической педагог ике творчества.

Под психологическим барьером понимают отрицательное влияние прошлого опыта и (или) актуального состояния на субъективный познавательный потенциал, способности продуцировать, перенимать и использовать инновации. В диссертации подробно представлены: барьер «фиксированного решения», когда стереотипным вариантом мышления или поведения вытесняются его реалистичные альтернативы; а также ситуации,

' См., например. Ануфриев А Ф Решение диагностических задач практическим психологом в системе образования / А.Ф. Ануфриев, С.Н. Костромина // Вопросы психологии. 2000. - № 6. - С. 26-37.

где барьерное воздействие порождает непосредственно «я» самого познающего лица, его собственная субъективность.

Проанализированы некоторые закономерности преодоления психологических барьеров. В частности, психологический барьер преодолевается при доминировании более высокого уровня, чем тот, на котором приобретается средство к его преодолению. В логическом смысле это означает необходимость подняться на новую, более высокую ступень абстракции, позволяющую делать дедуктивные выводы в отношении предмета творческих изысканий, обозначаемого па более низком логическом уровне. В практическом смысле речь идет о необходимости вз! лянуть на проблемную ситуацию не глазами участника, а глазами стороннего наблюдателя (эксперта), оценивающего возникшую трудность как этап (эпизод) более общего целостного процесса, который подчиняется «логике» этого 1троцесса и, вследствие этого, может найти в ней свое продолжение и объяснение.

В юридической практике такой подход представлен в концепции мыслительного эксперимента (A.M. Ларин, А.Р. Ратинов и др.). Лицо, ведущее расследование по уголовному делу, используя потенциал своего творческого воображения, мысленно ставит себя в ситуацию изучаемых событий или на место их участников. Оно «проигрывает» ее в своем сознании, анализирует возможные варианты развития ситуации как бы с их позиций. Концепция мыслительного эксперимента широко описана в криминалистической литературе и, безусловно, является одной из наиболее удачных теоретических находок применительно к познавательной составляющей следственного процесса.

Особо выделены в работе искусственные психологические барьеры в состязательных юридических процессах. Реально это может выражаться в запутывании познающего путем последовательного выдвижения бесконечного количества «правдоподобных» версий, в выдвижении труднопро-веряемых версий или в выдвижении версий, когда не остается времени для их полноценной проверки, и в ряде других злоупотреблений правом,

создании познавательных «помех». Не исключается формирование определенного общественного мнения о существе юридического дела и определенных социальных ожиданий в отношении его исхода с использованием средств массовой информации. Данные факторы играют роль внешнего «авторитета», под их воздействием даже подготовленным профессионалам непросто оставаться объективными. Для юристов-практиков предложены психологические рекомендации, направленные на преодоление такого рода сторонних влияний.

Среди творческих потенций субъектов познания особо следует выделить их интуитивные возможности, в которых наиболее ярко проявляет себя познавательная активность неосознанной сферы человеческой психики. В работе обосновывается ценность интуиции для юридической науки и практики, анализируется значение интуитивного поиска для построения и проверки версий, представлен краткий историко-философский срез проблемы, классификация интуитивных феноменов.

В философии к атрибутам интуиции обычно относят непосредственность, внезапность и неосознанность. Непосредственное^ интуитивного понимается как отсутствие ведущих к нему рациональных посредников, неопосредованность его логическими звеньями и, в тгом смысле, структурно противопоставляет его знанию, полученному дискурсивно.

Психологическое содержание внезапности сосюит в осознанности результата при неосознанности (неполной осознанности) интуитивного процесса. В философском отношении внезапность ассоциируется со скачкообразностью перехода к качественно новому знанию и является выражением диалектики необходимого и случайно1 о в познании.

Но наиболее сложной и значимой характеристикой интуиции остается неосознанность. На физиологическом уровне неосознанное отличается от состояния ясного сознания мерой активации мозга, меньшим количеством вовлеченных в реакции нейрональных структур. В течение долгого времени бессознательное ассоциировалось исключительно с сумрачным или патологическим сознанием, что делало его несовместимым с

высшими формами мыслительной активности человека, порождало к нему научное недоверие. В действительности же необходимость использования резервов неосознанного, дополнительных психических ресурсов нашего мозга возникает из-за того, что возможностей для неосознанной фиксации воздействий, оказываемых средой на наш организм, гораздо больше, чем для фиксации воздействий, отражаемых сознанием. А значит, обладая более ограниченным потенциалом переработки информации, неосознанное, тем не менее, обладает значительно более объемной и содержательной «базой данных», криптогнозой (скрытым знанием), острая потребность в использовании которой и возникает, когда аналитические (сознательные) пути решения заводят в тупик.

Проблемам логической составляющей построения и проверки юридических версий посвящен заключительный параграф диссертационного исследования. В нем продемонстрировано значение диалектической логики для объяснения динамики познавательного процесса в целом и законов формальной логики как инструмента его внешнего администрирования.

По своей логической природе версия как процесс есть гипотетическое умозаключение (система умозаключений), версия как результат - гипотетическое суждение, вывод из умозаключения. Предположение имеет двухчленную логическую структуру и состоит из объясняемой части (экс-плуананс) и объясняющей (эксплуанандум). Им соответствуют анализ обстоятельств юридического дела и последующий синтез аналитически вычлененных фактов, позволяющий дать им некоторое стройное целостное объяснение.

Логическая форма такого умозаключения можег представлять собой любой вариант, ведущий к вероятностному (проблематичному) выводу: традукция (аналогия), неполная индукция, дедуктивный вывод, сделанный без соблюдения правил логики, гарантирующих его истинность. Она может представлять собой и категорическое умозаключение (полная индукция, строгая дедукция), если одна или несколько его посылок сами яв-

ляются проблематичными (вероятностными). Тогда эта проблематичность по законам вероятностной логики будет передаваться и выводу.

Наиболее эффективно себя зарекомендовали сложно организованные версии, где сочетаются различные взаимосвязанные формы логического вывода, а также цепочки версий, когда предшествующее положение обосновывает последующие. В результате получается сложная гносеологическая архитектура, где уязвимость любого звена юждественна уязвимости всех основанных на нем вышестоящих построений. Вместо последовательной проверки нескольких версий такого рода система допускает опровержение лишь одной из них (как правило, наиболее доступной для проверки), что автомашчески позволяет опроверпгуть и все основанные на ней положения. И наоборот, обладая более длинным фактическим рядом, цепочки версий предполагают гораздо более широкий спектр путей и возможностей для своего подтверждения.

В диссертации рассмотрены логические формы, посредством которых проводится проверка юридических версий, осуществляется их окончательное подтверждение или опровержение.

В основе вывода об истинности или ложности проверяемой версии должны лежать надежные данные, которые однозначно приводят к искомому результату. Это предполагает полноту собранного материала и согласованность предположения со всеми прочно установленными по делу фактами. Однозначное объяснение исчерпывает ту сторону юридического дела, которую интерпретирует версия. Оно не может оставлять потенциальных источников для сомнений в виде существенных деталей, которые не охвачены объяснением (описанием) или могут быть интерпретированы иначе.

Надежность доказательственной базы отражает ее устойчивость к критике и контрдоводам, неопределенности, прогрессу знаний по делу, воздействию случайного фактора (появлению новых данных, изменению показаний и т. п.). Она обеспечивается или «резервированием» информа-

ции и избыточностью доказательственного материала, или его большей доказательственной силой.

В заключении подведены основные теоретические итоги и намечены перспективы исследования. На повестку дня поставлены вопросы о необходимости разработки общей теории юридического познания, включая единую концепцию познавательных предположений, которая охватывала бы как юридические версии, так и прогнозы, как правоприменительную, так и другие типы юридической практики. Следует продолжать и специальные, более глубокие изыскания. В этом плане весьма актуально изучение характерных ошибок, допускаемых при построении и проверке познавательных предположений.

Отдельные положения диссертации отражены в публикациях:

1. Перевозчиков А В Отдельные аспекты политики в сфере начального юридического образования // Проблемы преподавания права в образовательных учреждениях: Тезисы докладов и сообщений. - Волгоград: Волгоградский юридический институт МВД России, 1998. С. 59-60.

2. Перевозчиков A.B. Юридические версии: понятие и значение // Юридические записки Ярославского государственного университета им. П.Г. Демидова / Под ред. В.Н. Карташова, Л.Л. Крутикова, В.В. Бугаева. -Ярославль: ЯрГУ, 1998. - Вып. 2. - С. 243-250.

3. Перевозчиков A.B. Сущность интуиции и ее значение в юридической практике // Юридические записки Ярославского государственного университета им. П.Г. Демидова / Под ред. B.II. Карташова, JI.JT. Крутикова, В.В. Бутнева. - Ярославль: ЯрГУ, 1999. - Вып. 3. - С. 57-66.

4. Перевозчиков A.B. Психологические барьеры в правоприменительном познании // Юридические записки Ярославско! о государственного университета им. П.Г. Демидова / Под ред. В.Н. Карташова, JT.JT. Круг-ликова, В.В. Бутнева. - Ярославль: ЯрГУ, 2001. - Вып. 4. - С. 57—63.

5. Перевозчиков А В Отдельные проблемы теории юридической истины (сравнительно-правовой анализ) // Юридические записки молодых

ученых и аспирантов: Сборник статей / Отв. ред. М.В. Лушникова. - Ярославль: ЯрГУ, 2005. - Вып. 5. - С. 3-4.

6. Перевозчиков А.В К вопросу о субъекте познания в юридической практике / Д.Т. Бараташвили, A.B. Перевозчиков // Вестник научных трудов Нижнекамского филиала Московского гуманитарно-экономическою института. - Серия 2: Государство и право. - Нижнекамск: Нижнекамский филиал МГЭИ, 2005. - С. 3-8.

7. Перевозчиков А В. Вероятность юридических версий // Вестник научных трудов Нижнекамского филиала Московского гуманитарно-экономического института. - Серия 2: Государство и право. - Нижнекамск: Нижнекамский филиал МГЭИ, 2005. С. 97-102.

Общий объем опубликованных по теме диссертации работ - 2,5 п. л.

Корректор Я Я! Кукушкина Компьютерная верстка Т. М Солдаевой

Тираж 100 экз. Заказ Отпечатано в отделении оперативной полиграфии Нижегородской академии МВД России.

603600, Н. Новгород, Анкудиновское шоссе, 3.

I *

1 i

4 fa

№ 1 8 7 9 О

РНБ Русский фонд

2006-4 19991

СОДЕРЖАНИЕ ДИССЕРТАЦИИ
по праву и юриспруденции, автор работы: Перевозчиков, Андрей Владимирович, кандидата юридических наук

Введение

Глава первая. Версии в юридическом познании

§1. Общая характеристика версий в процессе юридического познания

§2. Соотношение юридических версий со смежными познавательно-правовыми явлениями

§3. Вопросы субъекта и объекта (предмета) юридических версий

§4. Виды юридических версий

§5. Познание и версии в системе российского права: проблемы и решения

Глава вторая. Вопросы построения и проверки юридических версий

§ 1. Отдельные психологические аспекты построения и проверки юридических версий

§2. Значение интуиции в развитии юридических версий

§3. Основные логические требования к юридическим версиям «

ВВЕДЕНИЕ ДИССЕРТАЦИИ
по теме "Юридические версии: вопросы теории и практики"

1. Актуальность темы исслелования. Глобальная н самая серьёзная задача современной юридической науки и практики — это радикальное повышение - эффективности -юридической деятельности, обеспечение доступности правовых знаний и услуг, сок-ращение сроков при сохранении качества всех видов юридического производства, повышение его восприимчивости к нюансам конкретных юридических ситуаций и устойчивого роста практической результативности. В Докладе министра юстиции РФ па заседании коллегии министерства 23.12.2003 по итогам 2003 года и задачах на 2004 гол в частности говорится: «В целом по стране фактическое исполнение горпедикциоппых актов составляет пока не более 10% от сумм, предъявляемых ко взысканию.»1. И подобное положение дел имеет место не только в сфере исполнительного производства2. Это отталкивает людей от легальных, правовых путей решения жизненно важных вопросов, подрывает уважение к закону, ставит под сомнение его эффективность как способа самоорганизации социальной системы, придает дополнительный авторитет неформальным регуляторам общественных отношений.

Одним из важнейших направлений в решении этой комплексной проблемы является увеличение эффективности познавательной составляющей юридической деятельности (юридического познания). Это предполагает повышение технической оснащённости органов юрисдикции, квалификации юридических калрой, их субъективной готовности к решению поставленных современной практикой задач, а также совершенствование познавательной методологии, включая инструментарий версий в юридической практике (юридических версий).

1. На это же обращается внимание и в научной (учебной) литературе. См., например: Каргашов В.Н. Теория правовой системы общества: учебное пособие. В 2 т. Т. 1 / Яросл. гос. ун-т. - Ярославль, 2005. - С. 344 - 345.

2. Так, по официальным данным, в 1998 голу в нашей стране нераскрытыми остались 24.47% от общего числа зарегистрированных преступлений, а в 1999 голу — 26.13%. См.: Сборник нормативных документов и методических рекомендаций по организации воспитательной работы с осуждёнными в ИУ (в помощь начальнику отряда). — М., 2000. — С. 161 — 162. На официальном сайте МВД РФ (www.rnvdinform.rifl приведены сведения по состоянию на 01.02.2005 о 1265 тыс. нераскрытых преступлений (43.7%) из 2893.8 тыс. зарегистрированных в 2004 году.

Проблемы познавательной методологии имеют важное социально-правовое и, как следствие, научное значение, что позволяет им оставаться неизменно актуальными.

За последние пять десятилетий версиям посвящено немало научных работ.

• Эта.тема "не часто, но стабильно появляется в юридической литературе, периодически обобщая то новое, что привносит в проблематику версий практика уголовного производства. В целом можно говорить об устоявшемся круге вопросов, который освещается в рамках данной тематики, сложившейся структуре и подходах к их изложению, общепринятых на сегодняшний день решениях некоторых из них. Однако общетеоретических разработок версий в юридической практике до последнего времени не было.

Но главная, по нашему мнению, проблема состоит не только в том, что ранее версии рассматривались исключительно как один из прикладных институтов криминалистики, по и в том, что подход к тематике версий был весьма однобок. Их осмысление происходило «снизу вверх»: от конкретных юридических дел и ситуаций к частным обобщениям и общей теории криминалистических версий. Движение во встречном направлении «сверху вниз» (от теории познания и хорошо разработанной теории юридической практики к общей теории версий) выражено явно недостаточно. В представленной работе версии впервые рассматривается именно в таком ракурсе, как общеправовая переменная от всей юридической практики. И если в литературе прошлых лет акцент, как правило, делался на логической форме мыслительной активности, то мы особое внимание уделяем сё психологической стороне, балансу рационального и чувственно-иррационального в юридическом познании.

2. Степень разработанности проблемы. Не вызывает сомнений, что на сегодняшний день наиболее удачной теоретической моделью, систематизирующей мыслительную и опосредованную ей практическую работу субъектов по знания в юридической практике, является учение о криминалистических версиях: их построении и проверке. В самом общем виде речь идёт о системе познавательных приёмов, направленных на установление новых ранее неизвестных фактов. В ее основе - выдвижение предположении о них, основанных на имеющихся, уже установленных данных, вывод из этих предположений логико-эмпирических следствии об обстоятельствах, которые должны или могли иметь место, если предположение адекватно действительности, проверка соответствия этих следствий объективным данным и формулирование на этой основе вывода об истинности йли ложности выдвинутого предположения.

Следует лризнать известную ограниченность этой модели познания, поскольку «пе существует метода, с помощью которого можно было бы узнать всё, либо не узнать ничего»3, и потому «ни один из методов не действует в чистом виде, а всегда во взаимосвязи с другими методами»4. И вместе с тем отмстим, что, выступая в целом как основная форма мыслительного освоения мира, версия (гипотеза) одновременно играет ключевую роль и в деле познания юридически значимых фактов и обстоятельств в условиях неочевидности (неопределённости). Юридическая литература пока пе предложила нам других реальных альтернатив, которые бы столь же полно и системно описывали и структурировали весьма неоднородный и разноплановый познавательный процесс при рассмотрении и решении юридических дел. Поэтому вполне резонной может оказаться попытка, взяв за основу рке предложенную криминалистическую модификацию этой конструкции, постараться адаптировать её к более общему предмету, каковым является юридическая практика.

Методологическая ценность учения о версиях представляется ещё более очевидной с учётом того обстоятельства, что гипотетико-дедуктивный метод (частным случаем которого выступает построение и проверка криминалистических версий) имеет большое общенаучное и философское значение. Он зарекомендовал себя эффективным гносеологическим инструментарием не только в уголовном процессе, но и во множестве других видов социальной практики. Авторскую попытку встречной адаптации на поле юридической практики учения

3. Чурилов С.Н. Криминалистическое учение об общем метоле расследования преступлений. Дис. . д-ра юр ид. наук. - М., 1995. - С. 15.

4. Саидов Р.А. Становление, развитие и применение сравнительно-исторического метода в юридической науке. Дис. . канд. юрггд. наук. - Ташкент, 1990. — С. 28. о криминалистических версиях, с одной стороны, и общенаучных (философских) положений о гнпотетико-дедуктивпом методе, с другой, - хотелось бы предложить читателям в данной работе.

Однако уже на начальном этапе исследования проблемы версий становится очевидна слабая^ разработанность общетеоретических положений об юридическом познании, недостаточное «осознание формы внутреннего движения содержанию)5, нерешённость ряда общих гносеологических и правовых вопросов. Признается специфичность познания практического в сравнении с познанием научным, но должного интереса данной специфике не уделяется. При этом справедливо подмечено: «Что же касается трудностей и сложностей мыслительных процессов. если уж проводить сравнение, то придётся признать, что с точки зрения многообразия, внутренней противоречивости решаемых задач и жестких условий, в которых протекает работа интеллекта, первые места должны занять высшие формы практической (а не научной. — Л.П.) деятельности. К их числу несомненно относится деятельность следователя, прокурора, судьи»6.

В научной литературе уже достаточно давно поднимается проблема отсутствия в юриспруденции «целостной концепции поисково-идентификационной деятельности», которая бы объединяла технико-криминалистический, оперативно-следственный и доказательственный компоненты7. Поэтому уже сейчас необходимо ставить вопрос о формировании нового относительно самостоятельного подраздела в общей теории права, посвященного проблемам познавательной активности субъектов и участников юридической практики, включая вопросы о её правовом отражении, философии, психологии, логике и методологии.

Содержательно он находится иа стыке таких традиционных разделов, как «Правосознание» и «Юридическая практика». Однако более глубокий анализ позволяет сделать вывод о том, что этот новый подраздел должен стать структурной единицей единого раздела общей теории права, который аккумулировал бы в

5. Ленин В.И. Конспект книга Гегеля «Наука логики» // Полн. собр. соч. Т. 29. С. 88.

6. Теория доказательств в Советском уголовном процессе / Отв. ред. Н.В. Жогин. 2-е изд., испр. и доп. - М., 1973. - С. 298.

7. См., например: Колдин В.Я. Поиск, идентификация, доказывание // Советское государство и право. - 1981. — № 12. — С. 80 - 86. себе все гносеологические вопросы, независимо от сферы их приложения: будь то юридическая теория или практика. Речь идёт о расширении границ раздела, который в настоящее время посвящен методологии теории права. Несмотря на наличие качественного своеобразия у теории и практики, непроходимых гносеологических границ между ними нет, поэтому в рамках данного раздела мог бы изучаться единый универсальный предмет — реальный, живой познавательный процесс в юридической науке и практике.

Помимо традиционных вопросов о философских основаниях, логике и методологии познания в нём должны получить самое широкое отражение вопросы психологии познающего субъекта (как индивидуального, так и коллективного), дифференциации положительного и отрицательного влияния на ход познания субъективного фактора. Думается, что в синтезе логики, методологии и психологии, комплексном подходе к исследованию проблем познания и человеческого интеллекта скрыт мощный потенциал качественного роста. В таком виде этот общий раздел уже будет отражать не только вопросы методологии и логики, а в целом Правовой гносеологии, а также психологии и практической организации познавательного процесса. Выделенное понятие может бьггь предложено в качестве его наименования.

3. Объектом исследования является юридическая практика, предметом — сущность, место и роль версий в юридической практике.

По большей части объём исследования очерчен границами юрисдикциоп-ной деятельности и правоприменения, хотя многие его положения в равной степени могут быть полезны и для других типов юридической практики.

4. Цель исследования. Настоящая работа видится как начальный этап в деле целостного теоретического осмысления и обоснования юридического познания. Её основной целыо является обстоятельное изучение па основе научной литературы и материалов юридической практики ряда общих и специальных вопросов по данной проблеме, подобранных на основе принципов значимости и актуальности, с акцентом на тематику познавательных предположений.

Для достижения поставленной цели автором решаются следующие задачи:

- дать общую характеристику версий в процессе юридического позпания;

- показать соотношение юридических версий со смежными явлениями;

- предложить теоретико-правовое обоснование субъектного состава и объекта (предмета) юридических версий;

- провести^ сравнительный, структурный и правовой анализ юридической истины как специфического предмета познания;

- представить развёрнутую классификацию юридических версий;

- выявить формы выражения и закрепления юридических версий в системе современного российского права;

- дифференцировать положительное и отрицательное влияние субъективного фактора в процессе юридического познания, проанализировать феномен творчеспза и эффект психологических барьеров в контексте построения и проверки версий;

- обосновать значений'и ценность интуитивных догадок для юридического познания, в общих чертах описать механизм интуитивного постижения нового знания;

- проанализировать с точки зрения теории юридического позпания и версий отдельные проблемы, актуальные для современной юридической науки и практики, сформулировать решения, примеры решений, подходы к решениям и общие принципы их решения, а также рекомендации и предложения, направленные на совершенствование юридической деятельности;

- наметить перспективы дальнейшего исследования затронутых проблем.

Автор не преследует цели создания законченной теории познания или познавательных предположений в юридической практике. Однако искренне надеется, что высказанные им предложения будут восприняты конструктивно, станут платформой для дальнейшей научно-теоретической дискуссии и будут сиособствовать выработке практических рекомендаций, полезных в работе самого широкого круга профессиональных юристов любых специальностей.

5. Методологические основы диссертационного исследования. В методологическом отношении исследование строится исходя из научного мпропо-пимания. па основе диалектического подхода и принципа методологического плюрализма с использованием формально-логического, социологического, системного, структурно-функционального, сравнительного, семантического, других общенаучных и частных методов познания. Главное внимание в рамках системной методологии уделено деятелыюстиому, функциональному, формально-логическому, социологическом)', системно-структурному, сравнительно-правовому и другим подходам и направлениям научного поиска.

6. Теоретические основы диссертационного исследования. Мировоззренческой платформой, отправным пунктом и большим подспорьем проведённого исследования стали работы видных отечественных философов, психологов и правоведов, специалистов по теории права, криминалистике, уголовному процессу н другим юридическим дисциплинам: Л.В. Аверина, К.В. Агамирова, В.К. Бабаева, В.М. Баранова, Д.Н. Бахраха, Р.С. Белкина, М. Бунге, А.Б. Венгеро-ва, Н.Н. Воплепко, А.Г. Горшенина, В.Н. Карташова, А.К. Кудрина, В.В. Лазарева, A.M. Ларина, А.Ф. Лубина, А.Г. Маркушпна, В.В. Махортова, М.А. Миловидо-вой, А.И. Овчинникова, П.Н. Панченко, Я. Пещака, М.П. Полякова, А.Я. Пономарёва, А.Р. Ратинова, А.Х. Саидова, Д.А. Степаненко, М.С. Строговича, В.А. Толстика, Б.А. Филимонова, И.Т. Фролова и других.

Так, ранее высказанные в юридической литературе соображения о криминалистических версиях (A.M. Ларин, Я. Пещак, А.Р. Ратинов) были внимательно проанализированы на предмет применимости в отношении к версиям в юридической практике в целом и в значительной мере востребованы этой более общей теорией. Понять значение и место версий в юридической практике позволили работы учёных (В.Н. Карташова, В.В. Лазарева), которые, разрабатывая теоретические основы и оттачивая понятийный аппарат, структурировали эту важнейшую составляющую юридической реальности, обозначили пределы и определили точное место каждого её элемента. Изложение специальных вопросов психологии творческого познания и природы интуиции потребовало обращения к работам (М. Бунге, А.К. Кудрина, А.Я. Пономарёва), где обобщён ранее собранный тематический материал, дано современное философское обоснование проблем, которые пока не имеют окончательного естественнонаучного решения.

7. Нормативно-правовая и эмпирическая база исследования. Достоверность и аргументированность полученных результатов обеспечивает широкое использование специальной литературы по юриспруденции, философии, логике, психологии и медицине, статистической информации, ведомственной информационно-методической документации и сведений с официальных интернет-ресурсов, а также нормативно-правовых документов и актов толкования права, знание фактической стороны и понимание реальных проблем практики их применения. Диссертантом проведён анализ обширного массива нормативно-правовой информации, ранее и ныне действующего законодательства, а также практики его применения, включая работу в судебных архивах Ярославской области, изучение опубликованных материалов высших судебных инстанций России, органов зарубежной и международной юстиции, личный опыт профессиональной юридической деятельности автора.

8. Научная новизна исследования заключается в том, что автором впервые проводится самостоятельное общетеоретическое монографическое исследование природы версий в юридической практике. При этом используются как достижения юридической науки, так и источники по философии, логике, педагогике и психологии познания.

9. Основные положения, выносимые на защиту: Юридическое познание, обладая универсальными для любой познавательной деятельности характеристиками, имеет и свою специфику, связанную с правовым опосредованием познавательного процесса, особенностями предмета, субъектного состава и инструментария познания, включая гипотетико-дедуктивный аппарат.

- Юридическая версия — это ретроспективное либо актуальное познавательное предположение об обстоятельствах, составляющих правовые и фактические основания юридических решении (а также об их соотношениях и самих решениях), выдвинутое к проверке субъектом или правомочным участником юридической практики. Проблематика версий, которые первоначально были лишь одним из институтов криминалистики, сегодня вышла па межотраслевой уровень и требует общетеоретических решений.

- Юридические версии — феномен комплексный, соединяющий в себе гносеологическую, правовую и другие составляющие проблемы. С юридической стороны версии — это межотраслевой институт, который отрывочно отражен в ведомственном нормотворчестве, но не имеет иного (системного) решения в действующем законодательстве и, в силу этого, структурно соотносится не с самой юридической деятельностью, а с её познавательными детерминантами. С гносеологической стороны они выступают частными гипотезами, разновидностью познавательных предположений в юридической практике. Версии являются познавательными средствами, их построение и проверка — способами, которые в своём единстве образуют гипотетико-дедуктивпый метод.

- Прогнозы и версии — смежные разновидности познавательных предположений в юридической практике. Но если версии — это средство приращения информационного ресурса, то прогнозирование — одна из форм (стадий) его использования, обращённая в будущее. Вероятность прогнозов является объективной характеристикой самого предмета прогноза и отражает меру возможности его осуществления; вероятность версий — это характеристика наших знаний об их предмете, мера их потенциальной достоверности.

- Дать качественную оценку версии позволяют пять абстрактно-формализованных функциональных её параметров: достоверность, обоснованность, вероятность, эффективность и эвристический потенциал. Последние четыре из них индифферентны к истинности и задают объективные предпосылки предпочтения одних познавательных предположений перед другими в условиях неопределённости.

- В юридической практике следует выделять три качественных уровня обоснованности: догадка (согласуется с ранее установленными фактами, по не вытекает из них), предположение (вытекает из установленных по делу фактов и обстоятельств) и завершает познавательный цикл достоверное, твёрдо установленное знание. Юридическая версия — это не произвольная игра ума, а ответственный выбор субъекта познания, поэтому она должна быть обоснованной: простое отсутствие-противоречий с ранее установленными по делу фактами — условие необходимое, по недостаточное.

- Предметом юридических версий является «истина, устанавливаемая по юридическому делу» или «юридическая истина». Это понятие охватывает достоверно установленные фактические и правовые обстоятельства дела, их точную юридическую квалификацию и правильно вынесенное по существу дела решение.

- Дать исчерпывающего собирательного определения истинности невозможно, поскольку через это понятие выражаются конечные цели познавательного процесса, а они существенно отличаются в различных видах социальной практики и в разных отношениях. Но если в теологии истина — это Бог, его бытие и откровения, в аксиологии истина — это ценность, в науке истина — это теория, то вполне естественно признать элементарной юридической истиной правовую норм}' — первооснову правовой материи и юридического бытия, главную юридическую ценность. Однако в полной мере это верно только по отношению к практике реализации права, в процессе создания нормы (правотворчества) она не может позиционироваться как внешняя данность.

- Проблема критериев (характера) юридической истины — это, в конечном счёте, проблема надёжности и глубины познания, достаточной для достижения целей правового регулирования; проблема оптимального соотношения качества установленного по делу знания и ресурсов, потраченных на его установление и обоснование. Такой баланс достаточно специфичен для различных отраслей права, стадий юридического производства, субъектов познания, и т.д.

Внешние рамки субъекта юридических версий очерчены границами познавательных правомочий, правовой легитимности активного (но ответственного) участия лица в познавательном процессе по юридическому делу па любом из его этапов. Субъектный состав юридических версий шире понятия «субъект юридической практики», поскольку лиц, которые правомочны активно участвовать в познавательном процессе, значительно больше, чем лиц, которые принимают решения по существу юридического дела.

Творческий потенциал — важная личная и профессиональная черта субъектов и участников юридической практики, предпосылка успешной юридической деятельности. Среди творческих потенций субъектов познания особо выделяются их интуитивные возможности. В них наиболее ярко проявляет себя познавательная активность неосознанной сферы человеческой психики. Интуиция не возникает па пустом месте, её действительной первоосновой является личный и профессионально-образовательный опыт познающего. Интуитивная догадка не имеет самостоятельного доказательственного значения, но её важнейшая ориентирующая роль в юридическом познании несомненна.

Эффекг сдерживающего фактора в отношении интуиции обеспечивают законы логики. Они определяют рамки познавательного процесса, задают диапазон допустимых решений, обосновывают (опровергают) предполагаемый вывод. Законы логики отражают в мышлении законы объективного мира.

10. Теоретическое, практическое и дидактическое значение исследования обусловлено его актуальностью, новизной, научно обоснованными и аргументированными выводами, предложениями и рекомендациями.

Теоретическое значение работы определяется тем, что она позволяет привлечь дополнительное внимание учёных к перспективным проблемам познания в юридической практике, иначе взглянуть на сложившуюся и устоявшуюся научную тематику, рассмотреть её с новых исследовательских позиций. В ней находят развитие не только положения общей теории права о методологии, правосознании и юридической практике, но и все без исключения разделы отраслевых процессуальных дисциплин, посвящённые доказательствам и доказыванию. Матсриальг проведённого исследования будут полезны учёным-юристам различных специальностей при написании диссертаций, монографий и научных статей.

Практическая значимость проведённого исследования определяется его общей направленностью па совершенствование познавательно-правовой составляющей юридической деятельности. Читающих работу автор нацеливает на оттачивание техники познания, повышение интеллектуальной самодисциплины и правовой культуры личности. По ходу работы приводятся примеры изящных и элегантных познавательных находок, предостережения от ошибок бесплодного фантазирования, иллюзии «простых» и «очевидных» решений, даны рекомендации по поиску выхода из познавательных тупиков и других затруднительных ситуаций. Представленные материалы могут быть непосредственно использованы в практической деятельности, востребованы при подготовке методических и правовых документов, написании художественных произведений, а также для самообразования. В них содержатся конкретные предложения по совершенствованию действующего законодательства, общие теоретические выкладки, методические наброски, практические примеры, многочисленные познавательные советы и рекомендации.

Дидактическое значение диссертации определяется тем, что её материалы могут быть использованы в учебном процессе, для подготовки учебных и учебно-методических пособий, проведения занятий по общей теории права и государства, отраслевым и специальным юридическим дисциплинам, при написании учащимися рефератов, докладов, курсовых и дипломных работ. Щ

11. Апробация результатов исследования. Основные положения и выводы проведённого исследования нашли отражение: в семи публикациях автора общим объёмом 2,5 п.л.;

- в сообщениях и докладах на ежегодных научных конференциях аспирантов, соискателей и молодых учёных юридического факультета Ярославского государственного университета им. П.Г. Демидова (Ярославль, 1996 - 2001, 2005 гг.).

Материалы диссертации неоднократно обсуждались па заседаниях кафедры теории и истории государства и права Ярославского государственного университета им. П.Г. Демидова.

12. Структура.работы. Структура работы подчинена логике исследования и состоит из введения, двух глав, включающих восемь параграфов, заключения, приложения и библиографии.

ВЫВОД ДИССЕРТАЦИИ
по специальности "Теория и история права и государства; история учений о праве и государстве", Перевозчиков, Андрей Владимирович, Ярославль

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Логика научного исследования заставляет нас подвести основные итоги, взглянуть па всё изложенное выше со стороны, посмотреть па версии в юридической практике глазами систематизатора, оцепить потенциал тематики, обозначить наиболее перспективные направления дальнейшей работы.

Основные научно-теоретические выводы исследования уже были сформулированы в начале работы. К уже сказанному хотелось бы добавить (а также ещё раз подчеркнуть) нижеследующее:

Познание — необходимая предпосылка для верных юридических решений и правомерного поведения, основная площадка столкновения конкурирующих интересов в состязательных юридических процессах. Несмотря на большое социально-правовое значение проблем юридического познания, они пока не находят должного''отражения в общей теории права. Это заставляет ставить вопрос о необходимости формирования в ней самостоятельного комплексного раздела, посвященного вопросам Правовой гносеологии не только в юридической теории, но и практике.

Применительно к конкретным версиям допустимо оперировать понятиями информационно-познавательных вероятностных моделей и познавательных образов. Но при этом следует иметь в виду, что понятие вероятностной модели несколько шире традиционных научных представлений, основанных на строгс^м подобии модели и оригинала в их существенных признаках. Излишне определять версию через «м од ель-обр аз», поскольку двумя понятиями обозначается одно содержание. По сути, речь идёт о внутренней структуре (модель) и внешней форме (образ) предположительного знания.

Дать исчерпывающее обобщённое определение реального содержания категории «вероятность» невозможно, существующие в науке интерпретации являются только известным приближением ко всё более полному её раскрытию. Если в математике вероятность — количественная мера; в логике — формализованное свойство суждения; в уголовном процессе — качественная категория, противоположная достоверности; то в теории юридических версий вероятность — это, в первую очередь, оценочная и (или) сравнительная величина (маловероятно; более вероятно, чем.; и т.д.), показатель конкурентоспособности предположения.

Вывод о том, что юридическая квалификация и правовые решения подлежат оценке по шкале юридической истинности является логически необходимым при условии, что истинными признаются и правовые нормы, положенные в их основание (в противном случае, логически необходимо обратное). И квалификацию, и решения можно представить как выводы дедуктивного умозаключения, в котором большей посылкой выступает правовая норма1. В процессе умозаключения большая посылка передаёт свои свойства (включая истинность) выводу, проецируя характеристики общего па единичное.

Если сопоставить законодательные альтернативы: концепцию построения и проверки криминалистических версий и концепцию сбора, проверки и оценки доказательств (доказывания), то следует признать, что первая из них реалистичнее и точнее отражает процесс познания по уголовному делу на этапе предварительного расследования, когда нет заранее известного тезиса (обвинения), подлежащего обоснованию посредством юридических доказательств. Несмотря на это, процессуальное законодательство (Раздел III УПК РФ) исходит из концепции доказывания, ибо именно она делает акцент па практической стороне познания, тогда как его мыслительная сторона (построение версий) субъективна и правовому регулированию практически пе подлежит. Вместе с тем, дальнейшее развитие законодательства предполагает более глубокую дифференциацию познавательных требований и задач (сконцентрированных в представлениях о юридической истинности) по отношению к предварительному и судебному следствию. Они не должны бессмысленно дублировать друг друга.

1. Меньшей посылкой при квалификации являются сопоставляемые с нормой юридические факты конкретного дела, при принятии юридических решений — выводы квалификации о соответствии нормы и факта.

В настоящей работе мы попытались заложить некоторые теоретические основы для дальнейшего исследования познавательного процесса и познавательных предположений, совершенствования методологии юридической практики. Её формат пе позволил нам специально остановиться па общетеоретических вопросах построения и проверки юридических версий, характерных опгиб

I v ■ ках;-допускаемых при этом субъектами познания; дифференцированно подойти к функциональным аспектам отдельных их разновидностей; поднять ряд других тем, которые могут стать предметом дальнейших более глубоких изысканий.

Нельзя забывать о том, что анализ версий дан нами пока только в редуцированном виде: в контексте правоприменительной, а не всей юридической практики. Хотя уже сейчас актуальна идея создания общей теории юридического познания, включая концепцию познавательных предположений, объединяющую и юридические версии, и прогнозы. Не следует исключать возможности обобщений и более высокого порядка.

Важнейшей перспективой в отраслевых дисциплинах должна стать разработка ведомственного (межведомственного) нормативно-методического документа, консолидирующего (в доступной для практических работников форме) t материал, накопленный правовой наукой за несколько десятилетий по вопросам построения и проверки криминалистических версий. А равно дальнейшая и более специальная разработка проблем познания и в других уголках юридической реальности.

БИБЛИОГРАФИЯ ДИССЕРТАЦИИ
«Юридические версии: вопросы теории и практики»

1. Конституция Российской Федерации (с последующими изменениями и дополнениями) / / Российская газета. 1993. № 237. 25 дек.

2. УПК, ГПК (1923, 1964 гг.) РСФСР, АПК РФ (1992, 1995 гг.). В настоящее время уфа'пгли силу.

3. Закон РСФСР от 20.11.1980 «Об утгаерждснии положения об адвокатуре РСФСР» / / Ведомости ВС РСФСР. 1980. № 48. Ст. 1596. В настоящее время yipa-тил силу.

4. Закон РФ «О милиции» от 18.04.1991 № 1026-1 (с последующими изме- нениями II дополнениями) / / Beдo^юсти Съезда Народных Депутатов и Верховного Совета РСФСР. 18.04.1991. № 16. Ст. 503.

6. Федсра.\ьный закон от 21.12.1994 № 69-ФЗ «О пожарной безопасности» (с носледуюннгми изменениями и дополнениялщ) / / Собрание закогюдательства РФ. 26.12.1994. № 35. Ст. 3649.

7. Федера.\ьный Закон от 12.08.1995 № 144-ФЗ «Об оперативно- розыскгюй деятельностго> (с последующими изменениями! и дополнениями) / / Собрание законодательства РФ. 14.08.1995. № 33. Ст. 3349. 8. Фeдepai\ьный Закон РФ от 30.11.1995 № 189-ФЗ «О внесении изменений и дополнений в гражданский процессуальный кодекс РСФСР» / / Российская газета. 1995. № 239. 9 дек. В настоящее время ГПК РСФСР утратил силу.

9. Федерау\ьный Закон РФ от 22,08.1996 № 125-ФЗ «О высигем и послевузовском профессиопалыюм образовании» (с последующими изменениями и дополнениями) / / Собрание законодательства РФ. 26.08.1996. № 35. Ст. 4135.

10. Федера.\ьный Закон от 17.12.2001 № 173-ФЗ «О трудовых пенсиях в Российской Федерации» (с последующими изменениялнг и дополнениями) / / Российская газета. 2001. № 247. 20 дек.

11. Федеральный Закон «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ» ОТ'31.05.2002 № 63-ФЗ (с последующими изменениями и дополнения1Ми) / / Российская газета. 2002. № 100. 5 гноня.

12. Постановление Правгггельства РФ от 13.08.1997 № 1009 «Об утверждении Правил подготовки нормативных правовых актов федеральных органов исполнгггельиой власти и их государственной регистрации» / / Российская газета. 1997. №161.21 авг.

13. Приказ Минздрава РФ от 10.12.1996 № 407 «О введении в практику правил производства судебно-медицинских экспертиз» (в редакции Приказа Мин-i здрава РФ № 61 от 05.03.1997) / / Медгннтская газета. 1997. № 23. 21 марта. В настоящее время утратил силу.

16. Приказ Мршюста России от 19.02.2003 № 42дсп «Об утверждении на- ставлехше по организации производства обысков и досмотров в уголовно-иснолнительно!"! системе».

18. Приказ УВД Ярославской области от 15.02.1998 № 37 «О мерах по совершенствованию нормотворческой деятельности в аппарате УВД Ярославской областш). 19. Приказ УИН Минюста России по Ярославской области от 16.06.2004 № 88 «Об ут15ер>к.\ен1иг Рсгламе1гга УИН Минюста России но Ярославской об-ласти»:

20. Постановление Калркского областного суда от 06.01.1994 / / Бюллетень Верховного Суда РФ. 1995. № 4.

21. Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 11.06.1999 № 40 «О npaicTHKC назначения суда^ ми уголовного наказахпхя» / / Российская газета. 1999, № 129. 7 июля.

22. Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 10.10.2003 № 5 «О применении судахми обшей юрисдикшнг обн^енризианных принципов и норм мс>клународ1Юго права и международных договоров Российской Федерации» / / Российская газета. 2003. № 244. 2 дек.

23. Методические рекомендации по подготовке прогнозов разврггия сгггуа- « шнг в уголовно-исполнрггедьной системе Минюста России / / Информатюнное письмо ГУИН Минюста России от 31.10.2001 исх.№ 18/1/1-38. Книги, МОНОГРАФИИ, УЧЕБНЫЕИЗЛАНИЯ 24. Авангсов ГА. Теория и методология криминологического прогнозирования.-М., 1972.-334 с.

25. Аверин А.В. Правоприменительная деятельносгь суда и формирование научно-правового сознания судей: проблемы теории и практшш. - Саратов, 2003. -308 с.'

26. Берн Э. Мфы, в которые пфают люди: Психология человеческих взаи- MOOTHonieHiH"i; Люди, которые ифают в ифы: психология человеческой судьбы: Пер. с англ. - Минск, 1999. - 512 с.

27. Библия: книги свян^енного писания Ветхого и Нового Завета. — М., 1994. - 1276 с. 5 1 . БунгеМ. Интуиция и наука. - М., 1967. — 186 с.

28. Вестник научных трудов Нижнекамского филиала Московского гума- HirrapHO-экономпческого ипспплта. Вып. 3. Ч. 2. Вопросы борьбы с преступно-ст1,ю / Отв. ред. П.А. Кабанов. - Нижнекамск, 2001. - 104 с.

29. Ъияьиинский В.Я. Познание и пра1сгика в струюурс деятельности. - Рига, -1-988.-200 с.

30. Вяасенко Н^. Основы законодательной Tcxnniai: пра1сгнческое рисоводство. - Иркутск, 1995. - 56 с.

31. Волков В.Н. Медицинская психологпя в НТУ: Учебник. - М., 1989. - 256 с.

32. Гавдюков М.Г. Судебное решение. - М., 1959. — 191 с.

33. Геффинг Гарсыьд. Психологическая основа логических с}'ждений. — М., 1908.-90 с.

34. Государственное управление, государственная сл '^жба и их док}'мента- ционное обеспечение: Учебное пособие / Под ред. В.В. Bopnciania, Н.М. Поликарповой, Г. Тихомирова. - Санкт-Петербх'рг, 2005. — 356 с.

35. Гра^кданскпй гфоцесс: Учебник / Под ред. М.С. Шакаряна. - М., 1993. -560 с. 64 . Троф с. За пределами мозга: Пер. с англ. 2-е изд. — М., 1993. - 504 с.

36. А^шнМВ. Природа деятельности. — М., 1984. — 168 с.

37. Дюрягин ИЛ. Применение норм Советского права. Теоретические вопросы. - Сверд \^овск, 1973. - 248 с.

38. Европейский Суд по правам человека. Избрашгые решения / Пред. редкол. В.А. Т -^манов. В 2 т. Т. 2. - М., 2000. - 808 с.

39. ЗавадскаяМ.Н., Захаров А.Л. и Автомонов А.С. Законодательный процесс в России: граждане и власть. - М., 1996. - 80 с. » (

40. Защита прав человека. Сборник лок)^1ентов. 1998 - 2000. - М., 2001. - 792 с.

41. PIcaee И.У1. История государства и права России / Учеб. для юридических вузов. 3-е изд., перераб. и доп. - М., 1996. - 544 с.

42. Каз Ц.М. Субьект1>1 доказывания в советском уголовгюм процессе. — Саратов, 1968.-68 с.

43. Каз Ц.А1. Проблемы доказьтаиия в суде первой 1щстанции. — Саратов, 1978.-79 с

44. Карвасарский Б.Д. Неврозы (руководство ,лля врачей). - М., 1980. — 448 с. 76 . Карташов В.Н. Применение права. —Ярославль, 1980. - 74 с.

45. Карташов В.Н. Правоприменительная практика в социалистическом обществе: Учеб. пособие / Яросл. гос. ун-т. - Ярославль, 1986. - 83 с.

46. Картаи/ов В.Н. Юридическая деятельность: понятие, структура, ценность. — Саратов, 1989. — 218 с--

47. Карташов В.Н. Профессиональная юридическая деятельность. — Ярославль, 1992; - 88 с.

48. Кнапп В., ГеряохЛ. Логика в правовом сознании: Пер. с чешек. / Общ. ред. А.Б. Венгерова. - М., 1987. - 312 с.

49. Козлов Н.И. Истинная правда или учебник Ду\я психолога по жизни. — М., 1997.-480 с.

50. KoMMeirrapiH*! к Конституции РФ / Под общ. ред. Л.Л. Окунева. — М., 1994.

51. Коммешгарий к Уголовно-исполншгельному кодексу Российской Федерации / Под ред. П.Г. Мищенкова. — М., 1997. - 452.

52. Коммегггарнй к Уголовно-исполшггельному кодексу Российской Федераций"/ Рук. авт. колле1<тива и отв. ред. A.PI. Зубков. — М., 1997. — 408 с.

53. Конституция РФ: научно-практический комментарий / Под обгц. ред. Б.Н. Тонорина. - М., 1997. - 720 с.

54. Криминалистика / Под общ. ред. И.П. Яблокова. — М., 1995. - 694 с.

55. Криминалистика: Расследование преступлешн'! в сфере экономики / Под ред. В.Д. Грабовского, А.Ф. Аубина. - Н. Новгород, 1995. — 400 с.

56. Лазарев В.В. Применение Советского Права. — Казань, 1972. - 200 с. 93 . Ларин А.М. От следственной версии к истине. — М., 1976. — 200 с.

57. Ленин В.И. Материа/\изм и эмпирио1ф1Ггицизм / / Поли. собр. соч. Т.

58. Ленин В.И. KoHcneicr lanini Гсге.\я «Наука лоппаг» / / Поли. собр. соч. Т. 29. 77-218.

59. Аогика / Под ред. В.И. Кири.\лова. 2-е изд. - М., 1967. — 259 с.

60. Логика / Под ред. Д.П. Горского, А.К. Минаева, Л.В. Уварова. - Минск, 1974.-336 с.

61. Логика / Под ред. B.PI. Кирил^чова, А.А. Старченко. - М., 1982. - 262 с.

62. Лосский И.О. Чувствегпгая, иIГгeiVлeктya^ ^ыIaя и мистическая ихпуиция. — М.: 1995.-400 с.

63. Международная защтга прав человека с использованием некоторых меЖ/\ународно-правовых механизмов / Под o6ni;. ред. К.А. Москаленко. 3-е изд., испр. и доп. - М., 2004. - 288 с.

64. Наумов Л.В., Новиченко А.С. Законы логики при квалификации преступлений. - М., 1978. - 104 с. 102 . НиренбергЛ., Калеро Г. Словно раскрытую книгу прочти человека. — М., 1996.-384 с.

65. Оби1ая теория права / Под ooni. ред. В.К. Бабаева, - Н. Новгород, 1993.-544 с.

66. Овчинников ЛМ. Правовое мыпгление: теоретико-методологический апх\из. - Ростов-па-Дону, 2003. — 344 с. " -- 105. /7e///^7rЛ//. Следственные версии. — М., 1976.— 228 с.

67. Пономарев Я^. Пси.хология творческого мышления. — М., 1960. — 352 с.

68. Пономарев Я.А. Психология творчества. — М., 1976. — 304 с.

69. ПономаревЯУ1. Психика и интурпп1Я. — М., 1967. — 256 с.

70. Проблемы юридической Texinnai: Сб. статей / Под ред. до1Сгора юрид. наук, профессора, ака,\е\тка РАЕН и ПАНИ, Заслуженного деятеля науки • РФ B.iM. Баранова. - Н. Новгород, 2000. - 823 с.

71. CtiMjxuH В.А- Административная ответственность в области охраны природы: Аекция. - Волгофад, 1995. - 36 с.

72. Смеязер Н. Социология: пер. с англ. - М., 1994. - 688 с.

73. Справочник следовате.\я. Выпуск второй (Пра1сгическая криминалистика: расследование отдельных видов преступлений). — М., 1990. - 592 с. %^

74. Станларт1>1 Европейского Суда по правам человека и российская пра- вопримсп1ГГсльпая праюгика: Сб. аиа^\итических статей / Под ред. М.Р. Воскоби-товой. - М., 2005. - 528 с.

75. Старченко Л.Л. Логика в судебном исследовании, - М., 1958. — 235 с. 120 . Опарченко Л.А. Гипотеза. Судебная версия. - М., 1962. - 72 с.

76. Строгович М.С. Курс советского уголовного процесса: В 2 т. - М., 1968 -1970.-470С. 1г51бс.

77. Таранов П.С. Методы 100%-пой победы. — Симферополь, 1997. - 560 с.

78. Теория доказательств в Советском уголовном процессе / Отв. ред. Н.В. Жогин. 2-е изд., испр. и доп. — М., 1973. — 736 с. 124 . Толкование Евангелие: В 5 т. Т. 3. - М., 1993. — ббО с.

79. Туркменян А.Х. Что может адвокат. - Сухуми, 1990. - 71 с.

80. Тяжкие и особо тяжкие преступления: квалифнкагщя и расследование. Руководсгао для следователей / Под общ. ред. Г. Ксх^\ерова; науч. ред. СП. Щерба. - М., 2001. - 494 с.

81. Фаткуяин Ф.Н. Общие проблемы процессуа<\ьного доказьгоания. — Казань, 1976.-206 с.

82. Федотов А.Н., Ливчи/сов А.П., Уугьянов А.Н. Пожарио-техничсска>1 экспертиза. - М., 1986. - 271 с.

83. Физиология человека / Под ред. Г.И. Косгщкого. — 3-е изд., перераб. и доп.-М., 1985.-544 с. 1^0 . Филимонов в А. Основы теории доказательств в германском уголовном процессе. - М., 1994. - 157 с.

84. Философия / Под ред. В.Д. Губина, Т.Ю. Спдорипой, В.П. Филатова. -М. , 1996.-432 с. 132 . Фрезе А. Очергш судебной психологии. - 2-е изд. — Казань, 1874. — 191 с.

85. Фролов П.С. Иск}'сство умозак^\ючать с наибольшим приближением к истине по недостаточному числу данных. — Урюнинск, 1915. — 53 с.

86. Чистяков В.А- Беседы о геометрии Лобачевского. — Минск, 1973. — 192 с. •

87. ЧутеваА.А. Категория цели в современной науке и её методологическое значение. -Л . , 1979. — 147 с.

88. ЭйсманЛУ1. Логика доказывания. - М., 1971. — 112 с.

89. Як1шов ILH. Криминалистика. Уголовная тактика. - Л., 1929. - 312 с. - . 138. Jamos К Dam. Criminal justice in New York City. - NewYoik, 1990. -166 p. "'139. Kafif Creenaipalt. Conflicts of law and morality. — New York, 1989. — 384 p. -V. СТАТЬИ

90. Анохин П.К Проблема принятия решения в психологии и физиоло- ПП1 / / Вопросы ПСИХОЛОПП1. — 1974. — № 4. — 21 — 29.

91. Ануфриев А.Ф., Костромина СИ. Решение диагностических задач нрак- %> тическим ПСИХОЛОГОМ в системе образования / / Вопросыпагхолоп1н.-2000.—JN9 6.—С 26-37.

92. Афанасьева О.В. Разв1ггпс творческого потенциала слушателей в процессе професспона^чьной подготовки / / Педагогический поиск. Выпуск 3. Ин-()ормацпонно-мстодпчсский дайджест МЮП МВД России. — М., 1997. - 84 — 95.

93. Бабаев В.К Норма права как истхшное сркденнс / / Советское государство и право. — 1976. — № 2. — 30 — 37.

94. Бабаян Правовое регулирование мер поощрения и взыскагшя в ис- % \ правительпых учрежде1П1ях / / Преступление и наказание. — 2004. — № 12. — 24 -27 .

96. Ажатиев B.C. Познание и доказьгеание в Советском Уголовном Процессе / / Правоведение. — 1983. - № 6. - 63 — 71.

97. Коядин В.Я. Поиск, иде1гги(|)икация, доказывагихс / / Советское государство и право.^- 1981. - Л'Ь 12. - 80 - 86.

98. Кроткое Е.А. Эпистемологические образы научной истины / / Общественные науки и совремешюсть. — 1995. — ЛЬ 6. — 123 — 124.

99. Крутский М. Плановость в работе следователей / / Еженедельник Советской юстиции. - 1929. — ЛЬ 49. — 1165.

100. Кряжков А.В. Публичный интерес: понятие, виды и занщта. / / Государство и право. -1999. - Л» 10. - 91 - 99.

101. Кудрин А.К, Чупин П.П. О соотношении инту1ггивного и дискурсивного в позиаиш! / / Ленинская теория отражения и проблемы психологии: Сб. статей. — Свердловск, 1973. — 4 — 15.

102. Матвеев B.C. Объективные и субъективные условия неосознагпюго отражения дейспиггельности человеком / / Ленинская теория отражения и проблемы' психологии: Сбор, статей. — СверД(\овск, 1973. — 16 — 33.

103. Мояяко В А.. Психологическая система тренинга конструктивного мышления / / Вопросы психологии. - 2000. — Л» 5. - 136 — 141.

104. Папкова О А. Судебное доказывание и усмотрение суда в фажданском процессе / / Государство и право. — 2000. — ЛЬ 2. - 30 — 35.

105. Поугяков М.П. О ценности обрядовой стороны уголовного судопроиз- водсгеа / / Государство и право. - 1999. — ЛЬ 9. - 87 - 92. '^ 234 • .

106. Алгоритмы и организация решения следственных задач: Сб. науч. трудов — Ирк-^тск, 1982. — 145 с.

107. Сырых В.М. Воистину ли нормы законов истинны? / / Государство и , право.-1996.-Л'Ь7.-С. 26 -33 .

108. Хсифииа P.O. Кр1ггерий истинности в правовой науке / / Советское государство и право. - 1983. - № 11. — 20 - 28.

109. Этюды о новой психотерапии: Сб. статей / Под ред. В.В. Козлова. — Минск, 1995.-192 с. ДИССЕРТАЦИИ ИАВТОРЕФЕРА ТЫ

110. ЛгалшровК.В. Прогнозирование в теории и социологии права. Дне. ... канд. юр ид. наук. - М., 1987. - 254 с.

111. БабаевВ.К Логические проблемы социалистического права. Дне. ... д- ( ра юрид. наук. — Горькш*!, 1980. - 389 с. l y i . Байттов Р.С Проблемы правосознания в современном российском обществе. — Автореф. дне.... канд. юрид. наук. — Саратов, 1999. - 22 с.

112. Бгыык А.М. Нетрадиционная организация в научном общении. Дис. ... канд. филос. наук. — Харьков, 1989. — 106 с.

113. Бошпо СВ. Законодательная ннгщиатнва в Государственной Apie Фе- дера.\ьного Собрания РФ. Лис. ... канд. юрид. наук. — М., 1997. - 197 с.

114. Вантеева Н.В. Принципы юридической ответственности (структурно- функциона^\ьный анализ). Дис. ... канд. юрид. наук. - Н. Новгород, 2005. — 26 с. г * ( правовые меры прсдупреи^дения изнасилований. Дис. ... канд. юрид. наук. — М., 1996.-133 с.

115. ТоршенинЛ.Т. Теория кримина.\истического ирогнозирования. Лис. ... д-ра юрид. наук. — Минск, 1994. — 330 с.

116. Жамиева P.M. Тактика професснона^чьной защипя по уголовным де- I лам. Автореф. дис.... канд. юрид. наук. — Алма-Ата, 1999. — 28 с.

117. Кручинин Ю.С. Участие адвоката-заиштника в уголовно- процессуа,\ьном доказыва1ии1. Дис. ... каид. юрид. паук. — Ижевск, 1997 — 147 с.

118. Крьиов В.Н. Роль научных абстракций в построении системы категорий права. Дис. ... канд. юрид. наук. — М., 1985 — 194 с. 184 . КудринА.К. Истина и очевидность в системе доказательства. Дис. ... д-ра филрс. наук. — М., 1985. — 416 с.

119. Кузнецов РА. Деформащхя профессиона^чьного правосознания юристов. Автореф. дис. ... каид. юрид. наук. - Екатеринбург, 2005. - 30 с.

120. Куяиш ПУ1. Соотношение истины и доказательства в научном познании. Дис. ... канд. филос. наук. - Киев, 1987. - 204 с.

121. ЛившицЮ.П. Оценка констрггущюнности нормативных актов. Дис. ... канд. юрид. наук. - М., 1994. - 142 с.

122. Махортов В.В. Психологические барьеры в изобретательстве. Дис ... канд. психолог, наук. — М., 1989. — 186 с. • ( 18 9. Никитина Е.В. Проблемы совергнснствования средств доказывания. Дне. ... канд. юрид. наук. - Екатеринбург, 1994. - 229 с.

123. Овчинников A.M. Правовое мыпгление: аксиологические и герменевтические аспекты. Авторсф. дне. ... канд. юрид. наук. -Ростов-на-Дону, 2000. - 31 с.

124. Овчинников A.PL Правовое мыпгление. Авторес^). дне. ... д-ра юрид. на- ук.'- Краснодар, 2004. — 48 с.

125. Степаненко ЛА. Моделирование как метод научного нсследования в приложении к решению задач уголовного судопроизводства. Дне. ... канд. юрид. наук. — Ир1сутск, 1996. — 252 с. •

126. Тарасов Н.Н. Роль" социально-психологических факторов в правовом регулировании. /\£Тореф. дне. ... канд. юрпд. наук. — Свердловск, 1979. — 17 с.

127. Хабриева Т.Я. Толкование Конспггутши РФ. Дне. ... д-ра юрид. наук. — iM., 1997.-369 с.

128. Шекшуева О.Н. Вероятность и достоверность в уголовно- процессуальной деята,\ьности органов предвар1ггельного расследования. Дне. ... канд. юрид. наук. - М., 1998. — 212 с.

129. Чуманов Е.В. Классификация в российском законодательстве. Авторсф. дис. ... канд. юрид. наук. - Н. Новгород, 2005. — 29 с.

130. Краткая хили1ческая энциючонедия / Отв. ред. И.А. Кнунянц. В 5 т. Т. 1.-М., 19б1.-123бс.

131. Философская Энциклопедия / Под ред. Ф.В. Коисташтигава и др. — М., 1964. В 5 т.

132. Философск1нг словарь / Под ред. И.Т. Фролова. — М., 1987. — 592 с.

133. Философский Энциклопедический Словарь / Редкол. С. Аверенцев, Э.А. Араб-Оглы, Л.Ф. Ильичев и др. - 2-е изд. - М., 1989. - 815 с. 208 . Философский Энциклопедический Словарь. — М., 1997. — 576 с.

134. Юридическая энциклопедия / Под общ. ред. М.Ю. Тихомирова. - М., 1995.-365 с.

135. Юридичес1шй эицию\опедический словарь / Под ред. В.Н. Додонова, О.Г. Румянцева. - М., 1997. - 374 с. ' С

Автор: Перевозчиков, Андрей Владимирович
Город: Ярославль
Год: 2005
Звание: кандидата юридических наук
КОД ВАК: 12.00.01

Диссертация

Юридические версии: вопросы теории и практики тема диссертации по юриспруденции

Автореферат

ПОХОЖИЕ РАБОТЫ

Юридические версии: вопросы теории и практикитекст автореферата и тема диссертации по праву и юриспруденции 12.00.01 ВАК РФ

АВТОРЕФЕРАТ ДИССЕРТАЦИИ по праву и юриспруденции на тему «Юридические версии: вопросы теории и практики»

СОДЕРЖАНИЕ ДИССЕРТАЦИИ по праву и юриспруденции, автор работы: Перевозчиков, Андрей Владимирович, кандидата юридических наук

ВВЕДЕНИЕ ДИССЕРТАЦИИ по теме "Юридические версии: вопросы теории и практики"

ВЫВОД ДИССЕРТАЦИИ по специальности "Теория и история права и государства; история учений о праве и государстве", Перевозчиков, Андрей Владимирович, Ярославль

БИБЛИОГРАФИЯ ДИССЕРТАЦИИ «Юридические версии: вопросы теории и практики»

АВТОРЕФЕРАТ ДИССЕРТАЦИИ
по праву и юриспруденции на тему «Юридические версии: вопросы теории и практики»

СОДЕРЖАНИЕ ДИССЕРТАЦИИ
по праву и юриспруденции, автор работы: Перевозчиков, Андрей Владимирович, кандидата юридических наук

ВВЕДЕНИЕ ДИССЕРТАЦИИ
по теме "Юридические версии: вопросы теории и практики"

ВЫВОД ДИССЕРТАЦИИ
по специальности "Теория и история права и государства; история учений о праве и государстве", Перевозчиков, Андрей Владимирович, Ярославль

БИБЛИОГРАФИЯ ДИССЕРТАЦИИ
«Юридические версии: вопросы теории и практики»