АВТОРЕФЕРАТ ДИССЕРТАЦИИ по праву и юриспруденции на тему «Законодательная техника и дифференциация ответственности на экономические преступления по уголовному законодательству России и Англии»
На правах рукописи
ЗАКОНОДАТЕЛЬНАЯ ТЕХНИКА И ДИФФЕРЕНЦИАЦИЯ ОТВЕТСТВЕННОСТИ ЗА ЭКОНОМИЧЕСКИЕ ПРЕСТУПЛЕНИЯ ПО УГОЛОВНОМУ ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВУ РОССИИ И АНГЛИИ (СРАВНИТЕЛЬНО-ПРАВОВОЕ ИССЛЕДОВАНИЕ)
12.00.08 - уголовное право и криминология; уголовно-исполнительное право
Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата юридических наук
5 АВГ 2015
Краснодар-2015
005571245
005571245
Работа выполнена в Федеральном государственном бюджетном образовательном учреждении высшего профессионального образования «Ярославский государственный университет им. П.Г. Демидова»
Научный руководитель: доктор юридических наук, профессор,
заслуженный деятель науки России Крутиков Лев Леонидович
Официальные оппоненты: Кузнецов Александр Павлович
доктор юридических наук, профессор ФГКОУ ВПО «Нижегородская академия Министерства внутренних дел РФ», профессор кафедры уголовного права
Грузинская Екатерина Игоревна
кандидат юридических наук, заведующая ка федрой гуманитарных дисциплин Филиала ФГБОУ ВПО «Кубанский государственный университет» в г. Новороссийске
Ведущая организация: ФГКОУ ВПО «Академия ФСИН России»
Защита состоится «17» сентября 2015 года в 12.00 часов на заседании диссертационно го совета Д 220.038.11 при Федеральном государственном бюджетном образователь ном учреждении высшего профессионального образования «Кубанский государствен ный аграрный университет» по адресу: 350044, г. Краснодар ул. Калинина, 13, главны корпус университета, ауд. 215.
С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке ФГБОУ ВПО «Кубанский государственный аграрный университет», а с электронной версией автореферата - на сайте kubsau.ru
Автореферат разослан « » им л я 2015 г.
Ученый секретарь диссертационного совета
А.В. Шульга
Актуальность темы диссертационного исследования. В современных условиях развития российского государства особую актуальность приобретает регулирование общественных отношений в сфере экономической деятельности, характеризующихся наличием функционирующих схем уклонения от обязательных платежей, злоупотреблениями на рынке ценных бумаг, нарушениями в сфере коммерческой, банковской деятельности и иными негативными явлениями экономического характера. Причину сложившейся ситуации, помимо социально-экономических факторов, следует искать в пробельности и неудачном конструировании уголовно-правовых норм, направленных на борьбу с экономическими преступлениями. За последние пять лет гл. 22 Уголовного кодекса РФ подверглась существенным изменениям, новые нормы оказали влияние на другие отрасли отечественного законодательства (таможенное, налоговое т.д.). Несмотря на то, что в отношении новелл уголовного закона не сформировалась единая практика применения, можно с уверенностью прогнозировать дальнейшее реформирование уголовного закона.
В этой связи наиболее актуальным является вопрос о выборе логичных и конструктивных законодательных решений, о создании эффективного уголовного закона, позволяющего выработать единую практику в части противодействия преступлениям в сфере экономической деятельности. Решение поставленного вопроса должно быть неразрывно связано с комплексным правовым воздействием, включающим в себя унификацию правовых предписаний различных отраслей, а также структурное изучение вопросов отраслевой и межотраслевой дифференциации ответственности.
Великобритания является одной из наиболее экономически развитых стран Европы. В процессе развития рыночной экономики в этом государстве появляется все больше механизмов регулирования экономических отношений, что порождает и развитие множества способов, средств совершения экономических преступлений. В связи с этим процесс законодательного закрепления тех деяний, которые в понимании английского правотворца являются преступными, идет в ногу со временем, хоть и сопровождается множество проблем.
Исследование английского законодательного опыта приобретает особую актуальность на современном этапе. Это связано с развивающейся тенденцией использования в отечественном уголовном законе некоторых законодательных решений развитых европейских государств, в том числе и Англии.
В процессе изучения преступлении в сфере экономической деятельности мы проанализируем технические приемы, которые использует английский законодатель. Сам способ конструирования уголовно-правовых норм достаточно специфичен. В Англии большее значение придается объективным признакам в ходе квалификации преступного деяния.
Анализ особенностей конструирования уголовных норм, содержащих составы преступлений в сфере экономической деятельности, представляется нам актуальным и в том отношении, что в процессе изучения и анализа английского законодательства можно будет сделать вывод о возможных направлениях совершенствования отечественного законодательства.
Степень научной разработанности темы исследования. Существенный вклад в исследование проблематики экономических преступлений внесли Б.В. Вол-женкин, Л.Д. Гаухман, A.C. Горелик, А.Я. Гришко, А.Э. Жалинский, И.А. Клепицкий, Л.Л. Кругликов, А.П. Кузнецов, Н.Ф. Кузнецова, В.Ф. Лапшин, Т.А. Лесниевск
Костарева, C.B. Максимов, H.A. Лопашенко, A.B. Наумов, А.И. Рарог, О.Г. Соловьев, В.И. Тюнин, А.И. Чучаев, И.В. Шишко, A.A. Чистяков, П.С. Яни, Б.В. Яцеленко и др.
В области сравнительного правоведения внесли существенный вклад И.Д. Козочкин, А.К. Романов, Б.С. Никифоров, Ф.М. Решетников, A.B. Серебренникова, Е.В. Чупрова и др.
На сегодняшний день в российской доктрине отсутствуют цельные исследования, предметом которых является сравнение приемов и средств законодательной техники и дифференциации ответственности за экономические преступления в России и Англии. В области изучения уголовного законодательства Англии имеется обстоятельное исследование Е.В. Чупровой, но оно, во-первых, посвящено анализу уголовного законодательства в рамках некоторых преступлений экономического характера, во-вторых, является общим, а не специально посвященным проблемам дифференциации ответственности и законодательной техники. Существуют также отдельные статьи на эту тему, разделы учебников и монографий, но специальных работ монографического плана по данной теме не существует.
Цель и задачи диссертационного исследования. Целью научной работы является оценка норм об экономических преступлениях в России и Англии с точки зрения вопросов законодательной техники и дифференциации ответственности, а также разработка предложений по совершенствованию УК РФ.
Для реализации указанной цели были поставлены следующие задачи, нашедшие своё отражение в структуре работы:
- выявить сущность, понятие и виды юридической техники, установить ее роль и соотношение со смежными понятиями;
- раскрыть понятие дифференциации уголовной ответственности, определить ее назначение и средства;
- дать общую характеристику субъективных и объективных признаков экономических преступлений по уголовному законодательству Англии;
- выявить достоинства и недостатки приемов и средств законодательной техники в английском уголовном законе;
- проанализировать дифференциацию ответственности за экономические преступления в России и Англии с помощью средств УК;
- на основе сравнительного анализа выработать предложения по совершенствованию норм УК РФ об экономических преступлениях.
Объект и предмет исследования. Объектом данного исследования является законодательная техника и дифференциация уголовной ответственности за экономические преступления в России и Англии.
В качестве его предмета выступают уголовно-правовые нормы об экономических преступлениях в указанных странах, научные и учебные работы по исследуемой проблематике (статьи, учебная литература, монографии, диссертации).
Методология и методы исследования. Диссертационное исследование базируется на диалектическом методе как универсальном методе исследования. Задействован и сравнительно-правовой метод познания. При решении конкретных задач в работе использованы также и другие общенаучные и специальные методы изучения социально-правовой действительности, выявленные и разработанные наукой и апробированные практикой: абстрагирование, дедукция и индукция, логический, формально-юридический, историко-правовой, системно-структурный, догматический и лингвистический и др.
Нормативной базой исследования послужило в первую очередь российское и английское уголовное законодательство. В необходимых случаях автор обращается к российским и английским источникам регулятивного законодательства.
Эмпирическую базу исследования составляют разъяснения Пленума Верховного Суда РФ, преимущественно касающиеся проблематики экономических преступлений, опубликованная судебная практика в РФ и Англии, материалы российских, английских средств массовой информации и сети Интернет.
Научная новизна состоит в том, что в предлагаемой работе предпринята попытка провести первое компаративистское исследование законодательной техники и дифференциации ответственности за экономические преступления в России и Англии, чтобы преодолеть традиционный анализ, ограниченный рамками российского уголовного закона.
Наручная новизна диссертационного исследования проявляется также в следующих положениях, выносимых на защиту:
1. Основными источниками уголовного права Англии являются судебные прецеденты и акты статутного права. Кроме них используются международные соглашения, доктрина уголовного права, правовой обычай, право Европейского Сообщества (ЕС), каноническое право, акты делегированного законодательства. Вместе с тем, основной тенденцией является усиление значения статутного права с одновременным ослаблением роли судебных прецедентов, в том числе в сфере регламентации экономических преступлений.
2. В английской уголовно-правовой доктрине под экономическими преступлениями понимаются умышленные либо неосторожные деяния, посягающие на нормальное функционирование экономических механизмов, права и свободы участников экономических отношений, совершаемые без применения насилия либо иного физического воздействия, но с помощью мошеннических и других подобных противоправных способов.
3. Нормы об экономических преступлениях в УК РФ по сравнению с английскими аналогами обладают рядом преимуществ (они систематизированы по признакам объекта, сконцентрированы только в УК, по общему правилу имеют признак, характеризующий относительно высокую степень их общественной опасности, и т.д.), что позволяет прогнозировать восприятие некоторых из вышеупомянутых особенностей в процессе дальнейшего развития английского законодательства.
4. Особенности использования «материальных» и «формальных» конструкций в гл. 22 УК РФ приводят к выводу о том, что: отдельные «формальные» и «формально-определенные» составы (ст. 169, 170, 180 и др.) следует преобразовать в «материальные»; конструкции некоторых преступлений (ст. 174, 1741, 190, 1931 УК РФ) необходимо дополнить криминообразующими и дифференцирующими порогами, характеризующими размах преступной деятельности. Такие законодательные решения будут соответствовать требованиям законодательной техники, межотраслевой дифференциации и потребностям правоприменительной практики.
5. Следует считать положительным английский опыт использования многочисленных специальных экономических терминов не в диспозициях статей, а в специальных дефинитивных или интерпретационных разделах нормативных актов. Такой способ позволяет оптимизировать и систематизировать процесс интерпретации и правоприменения, а потому может быть применен и при совершенствовании УК РФ.
6. Техника дифференциации ответственности за экономические преступления в УК РФ имеет резервы для улучшения. Так, в Общей части представляется неоптимальным круг преступлений, обозначенный в п. «а» ч. 1 ст. 1041 УК, в который должны, в частности, войти и преступления, предусмотренные ст. 199-1992. В Особенной части Кодекса, включая гл. 22, необходимо более интенсивное использование дифференцирующих признаков, а использование законодателем одноименных квалифицирующих признаков (особенно за родственные преступления) должно стать более последовательным и системным.
7. Признание юридических лиц субъектами преступления британским законодателем представляется достаточно апробированным и заслуживающим восприятия в российском праве.
8. В Англии в сфере борьбы с экономическими преступлениями эффективно применяются штрафы, исчисляемые в размере, кратном причиненному ущербу, которые делают невыгодным совершение преступления. Данный зарубежный опыт с недавних пор используется и Россией в борьбе с коррупционными преступлениями (ч. 2 ст. 46 УК, санкции ч. 1-6 ст. 290 УК и др.), а также иными коррупционными правонарушениями. Есть все основания расширить сферу применения кратных штрафных санкций путем их установления и за экономические преступления в УК РФ.
9. В целом дифференциация ответственности за экономические преступления посредством Особенной части в Англии обладает, на наш взгляд, рядом недостатков в сравнении с российским уголовным законом (там отсутствует практика использования квалифицирующих обстоятельств, порой безосновательно разделены активные и пассивные формы преступного поведения или объединены в одном составе деяния, совершаемые с разной формой вины, и т.д.). Вместе с тем, заслуживает заимствования использование российским законодателем специальных норм об экономических преступлениях. Так, разумно дополнение УК РФ статьей 1597 об уголовной ответственности кредитной организации за мошенничество, то есть за хищение денежных средств служащими банка или той кредитной организации путем предоставления заемщику заведомо ложных и (или) недостоверных сведений либо путем злоупотребления его доверием.
Теоретическое и практическое значение исследования. Результаты настоящего исследования имеют значение для дальнейшей теоретической разработки основ законодательной техники, дифференциации уголовной ответственности в целом, и за экономические преступления в частности. Кроме того, возможно использование материалов представленного труда в учебном процессе. Практическая значимость проведенного исследования состоит в том, что сформулированные в нем предложения могут быть учтены при совершенствовании уголовного законодательства в части ответственности за экономические преступления. В работе также содержится ряд рекомендаций, касающихся разрешения спорных вопросов квалификации экономических преступлений.
Апробация результатов исследования и внедрение. Основные положения диссертационного исследования нашли отражение в 29 авторских публикациях, из которых 5 входят в Перечень рецензируемых научных журналов и изданий, утвержденный ВАК Министерства образования и науки РФ. Выводы и рекомендации, сделанные в работе, докладывались автором на трех ежегодных научных студенческих конференциях юридического факультета ЯрГУ им. П.Г. Демидова, трех аспирантских
научных конференциях ЯрГУ им. П.Г. Демидова, а также на трех всероссийских и трех международных научно-практических конференциях.
Дипломная работа соискателя на тему «Преступления в экономической деятельности по уголовному законодательству Англии» рекомендована в качестве учебно-методического пособия. За разработки по исследуемой проблематике диссертант стал получателем Губернаторской стипендии.
Структура и объем диссертации обусловлены целями и спецификой исследования, отвечают предъявляемым требованиям. Работа состоит из введения, трех глав, объединяющих в себе восемь параграфов, заключения и списка использованной литературы.
ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ
Во введении обосновывается актуальность избранной соискателем темы диссертационного исследования, определяются его объект и предмет, цель и задачи, описывается степень разработанности темы, а также определяются теоретическая, нормативно-правовая, методологическая и эмпирическая база диссертации, конкретизируются ее научная новизна, теоретическая и практическая значимость, излагаются основные положения, выносимые на защиту, приводятся сведения об апробации результатов исследования.
Первая глава «Общая характеристика экономических преступлений по уголовному праву Англии» состоит из двух параграфов. В первом параграфе «#с-тория развития законодательства Англии об ответственности за престутения в сфере экономической деятельности» исследуются некоторые аспекты развития английского законодательства в области ответственности за экономические преступления.
В отличие от континентальной Европы, в Англии нет единого нормативного акта, в котором были бы объединены криминальные законы. В этой стране исторически сложилось право судебных прецедентов, или общее право, которое действует наравне с парламентскими уставами (статутами, законами, актами).
Диссертант касается вопроса о попытках английского законодателя кодифицировать уголовный закон и приходит к выводу, что отсутствие кодифицированного криминального законодательства является серьезным недостатком английской правовой системы. Это ведет к бессистемности, запутанности и противоречивости уголовно-правовых норм, в том числе и в сфере экономической деятельности.
Автором подчеркивается, что особенностью всех нормативных актов, предусматривающих ответственность за совершение преступлений в сфере экономики, является их большой объем, излишняя детализация описания запрещенного законом деяния, что делает нормы, закрепленные законодателем в статуте, во многом схожими с нормами, сформулированными судьями в соответствующих судебных прецедентах. Причину следует видеть в происхождении законодательных правовых запретов из общеправовых, а также сложившихся на протяжении тысячелетия особенностей законодательной техники, предусматривающих превалирование казауистического приема закрепления признаков состава преступления.
Во втором параграфе «Понятие, общая характеристика признаков и классификация экономических преступлений в уголовном праве Англии» автор изучает во-
просы источников уголовного права Англии, понятия и классификации преступлений в сфере экономической деятельности по английскому уголовному праву.
Основными источниками правовых норм об ответственности за совершение исследуемых преступлений являются законы (статуты) и судебные прецеденты. Автор выделяет несколько видов статутов, предусматривающих уголовную ответственность за экономические преступления: общеуголовные законы; законодательные акты межотраслевого (комплексного); законодательные акты, содержащие нормы процессуального и материального права.
В вопросе роли судебного прецедента как источника права в Англии автор отмечает, что в современной юридической практике влияние судебного прецедента на законотворческий процесс наиболее велико именно в сфере регулирования экономической деятельности, как наиболее чувствительной к разного рода воздействиям: именно суды являются индикатором, который отражает целесообразность, адекватность и эффективность принятых Парламентом законов, выявляет в них пробелы, неопределенности и противоречия, позволяет законодателю увидеть потребности, интересы и ценности общества. Судебная практика в целом и судебный прецедент в частности служат связующим звеном между системой позитивного права и общественными отношениями, которые такое законодательство призвано адекватно и эффективно регулировать. Именно судебный прецедент позволяет сократить границу между правом в «жизни» и «писаным» правом». Английское право и практика отводят особое значение свободным принципам функционирования экономики, стараясь оградить ее от необязательного и неэффективного репрессивного уголовно-правового вмешательства. Обратную ситуацию автор видит в отечественном законотворчестве, где разъяснения высшей судебной инстанции по делам об экономических преступлениях не всегда учитываются правотворцем.
На современном этапе английское законодательство об ответственности за экономические преступления формируется Парламентом с учетом уже существующих судебных прецедентов, которые анализируются и обобщаются барристерами Правовой комиссии, а затем направляются в Парламент в форме соответствующих законопроектов и рекомендаций реформы законодательства.
Исследуя вопрос понятия экономического преступления, автор отмечает, что в английской правовой системе права нет законодательного закрепления определения экономического преступления. Формирование этого понятия по английскому уголовному праву обусловлено выделению признаков, характерных для данной правовой системы. Исследуются взгляды английских ученых-юристов в отношении понятггя «экономические преступления». Автор отмечает, что существенным недостатком всех классификаций и попыток сформировать дефиницию является игнорирование объекта преступления как элемента его состава.
Основанием деления преступных посягательств, по мнению английских правоведов, может являться субъект или же сфера совершения деяния вне зависимости от того, на какой объект посягает преступник. По сложившейся в российском уголовном праве традиции признаком, объединяющим составы преступлений в соответствующей главе Особенной части УК, является общность родового (в узком смысле) объекта. Формирование определения экономических преступлений по английскому уголовному праву обусловлено выделению признаков, характерных для данной правовой системы.
Учитывая мнения английских юристов-правоведов, типичные для Англии приемы законодательной техники, особенности выстраивания объектов уголовно-правовой охраны под экономическими преступлениями следует понимать умышленные либо неосторожные деяния, посягающие на нормальное функционирование экономических механизмов, права и свободы участников экономических отношений, совершаемые без применения насилия либо иного физического воздействия, но с помощью мошеннических и других подобных противоправных способов.
Автор классифицирует экономические преступления по уголовному праву Англии на две большие группы (и несколько подгрупп):
1) преступления общего характера: 1.1) хищения и 1.2) мошенничества в сфере экономической деятельности;
2) специальные экономические преступления, совершаемые в отдельных узких сферах хозяйственной деятельности: 2.1) в сфере налогообложения, 2.2) оборота денежных, торговых и других официальных знаков, символов и документов, 2.3) против общего порядка осуществления предпринимательской деятельности, 2.4) на рынке ценных бумаг, 2.5) кредитные и банковские преступления.
Вторая глава «Техника конструирования экономических составов в российском и английском законодательстве: сравнительный анализ» состоит из трех параграфов. В первом параграфе «Общие вопросы законодательной техники в уголовном праве России и Англии» обращается внимание, что в современной английской уголовно-правовой науке практически не уделяется должного внимания развитию понятий «юридическая техника», «законодательная техника» и т.п.
Современное развитие доктрины законодательной техники в Англии сводится к конкретным рекомендациям Office of the Parliamentary Counsel (специальный юридический отдел при Парламенте Великобритании), формулируемым в рамках создания и конструирования различных статутов.
Раскрытие сущности понятия «юридическая (законодательная) техника» в первую очередь сводится к решению вопроса о соотношении его со смежными правовыми категориями, а также изучении характеристики их основных элементов.
Юридическая техника определяется как совокупность средств и приемов, используемых для придания содержа two норм соответспщшца,i формы.
Как отмечает Л.Л. Крутиков, применительно к российскому уголовному законодательству целесообразно оперировать понятием законодательной техники. Это связано прежде всего с тем, что уголовное законодательство в соответствии с п. «о» ст. 71 Конституции РФ находится в исключительном ведении Российской Федерации, а поэтому его источником не могут быть какие-либо нормативно-правовые акты, кроме законов, принимаемых на федеральном уровне.
Поскольку английское уголовное законодательство состоит не только из законов (статутного права), но и иных источников (общего и прецедентного права), применительно к англо-саксонской правовой системе уместнее употреблять все же термин «юридическая техника». Несмотря на это, в рамках данной работы невозможно охватить весь объем законодательства об экономических преступлениях, поэтому основной акцент делается на нормах, закрепленных в статутах, принятых в рамках законотворческого процесса. Именно поэтому в настоящей работе исследуется такой феномен, как законодательная техника, ее элементы и значение.
Автор делает вывод о том, что в английском праве содержание законодательной техники, набор ее элементов существенно отличается от отечественного понима-
ния этого явления. Во-первых, система юридико-технических требований английского законодателя в основном касается языковых (лингвистических) средств и не предусматривает наличие многих приемов и средств, характерных для отечественного уголовного права.
Во-вторых, нормативно-техническое состояние английских статутов в значительной степени базируется на судебных прецедентах и доктринальных положениях, характерных для системы общего права. Консервативные традиции во многом определяют терминологию и структуру статутов. Отсутствие кодифицированного законодательства приводит к обращению к нормативным предписаниям различных отраслей права, к искусственному объединению в единый межотраслевой правовой акт и размыванию границ в применении технических элементов конструирования.
В-третьих, несмотря на попытки систематизировать, унифицировать элементы законодательной техники, выработать общие подходы к конструированию статутов, ситуация с запутанностью, громоздкостью и противоречивостью английского уголовного законодательства практически не меняется. Такое положение вещей выгодно для фигуры юриста, применяющего право, становящегося порой центральным и незаменимым элементом английской правовой системы.
Во втором параграфе «Приамы законодательной техники в конструировании составов экономических преступлений» исследуются приемы законодательной техники, задействованные при конструировании норм о преступлениях в сфере экономической деятельности в уголовном праве России и Англии: 1) абстрактный и казуистический (по степени обобщения конкретных показателей нормы); 2) непосредственно-определенный, ссылочный и бланкетный (по способу изложения); 3) примечание; 4) дефиницию.
Автор отмечает, что при очевидном росте угроз экономической безопасности российского государства отсутствует адекватное уголовно-правовое реагирование соответствующих структур. Конечно, отчасти причинами подобного положения вещей являются пробелы процессуального законодательства, неполнота бланкетных нормативных актов, организационные прорехи в деятельности органов уголовной юстиции, однако главными проблемами для правоприменительной практики являются такого рода сбои в законодательной технике, как: необязательное усложнение, укрупнение диспозиций, излишняя казуистичность и громоздкость большинства норм в гл. 22 УК РФ.
В основании указанных проблем лежат объективные и субъективные факторы. К объективным необходимо отнести следующие: 1) значительное усложнение хозяйственных отношений, появление огромного количества новых финансовых механизмов и инструментов, 2) глобализация мировой экономики и смешение юрисдикцион-ных полей различных государств, зависимость отечественного экономического права от сложившихся международных юридических институтов, 3) необходимость большей конкретизации и формализации в сфере уголовно-правового регулирования экономических отношений, как специфического объекта.
К факторам субъективного характера следует отнести: 1) отсутствие внятной, последовательной и эффективной уголовной политики, 2) недостаточное внимание законодателя (а порой его полное отсутствие) к требованиям законодательной техники при конструировании норм уголовного права, 3) отсутствие полноценной экспертной оценки со стороны научного и практического сообщества проектов изменений и дополнений уголовного законодательства, глубокого анализа правоприменительной
практики, 4) излишняя политизация законотворческого процесса, возрастание его зависимости от элементов лоббирования.
В работе отмечается, что своеобразным является технический прием, предусматривающий специальное выделение отдельных элементов состава преступления исходя из их территориального происхождения.
Использование казуистического приема английским законодателем диссертант исследует на примере четырех его разновидностей. Так, значительно увеличивает объем исследуемых норм изложение в них пособнических (в понимании отечественного законодательства) действий. Описание возможных действий соучастников существует в подавляющем большинстве английских статутов, в которых предусмотрена ответственность за экономические преступления.
Примером второй разновидности статутной казуистики может служить техника регламентации уголовной ответственности за незаконную инсайдерскую деятельность в части V Акта об уголовном правосудии 1993 года (Criminal Justice Act, 1993). Автор указывает, что для описания признаков состава преступления было использовано печатных знаков в два раза больше, чем в среднем отечественном показателе по нормам гл. 22 УК РФ.
Третий вид казуистичности, предусматривает техническое «разбрасывание» различных признаков состава преступления по разделам и частям межотраслевого нормативного акта.
Примером четвертой разновидности служит английское налоговое законодательство, где нормы, предусматривающие уголовную ответственность, содержатся в разных актах, принятых в разные годы. В этой ситуации указывается на характерную для английского права особенность: новые отраслевые законы порой принимаются, не отменяя предыдущих и не внося в них необходимых изменений, тем самым вызывает противоречивость и увеличивает объем законодательной базы многократно.
Проблемы, связанные с казуистичностью английского законодательства об экономических преступлениях, во многом схожи с аналогичными в отечественном праве, за исключением двух аспектов. Во-первых, в соответствии с принципами правотворческой практики в Англии очень часто новые уголовно-правовые нормы реконструируются из казуистичных положений судебных решений по конкретным делам. Во-вторых, если в Англии, несмотря на попытки унифицировать, систематизировать правовую базу, казуистичность построения криминального законодательства является глубокой традицией, то в отечественном уголовном праве диссертант отмечает отход от традиций экономии нормативного материала, игнорирование принципа разумного сочетания абстрактного и казуистического приемов законодательной техники.
В отечественной доктрине права приемы изложения нормативного материала традиционно делят на три вида: непосредственно-определенный (прямой), отсылочный (ссылочный) и бланкетный. В свою очередь непосредственно-определенный прием может включать в себя простой и описательный способы. Дополнительно автором выделяются приемы, формирующие смешанные (комбинированные) диспозиции, которые содержат признаки описательной и помимо этого какой-либо иной диспозиции.
Использование таких приемов при конструировании норм об экономических преступлениях в отечественном и английском праве имеет как общие черты, так различия.
Учитывая многогранность и подвижность общественных отношений в сфере экономической деятельности, очевидно, что бланкетный и отсылочный приемы являются базовыми в регламентации исследуемых деяний и традиционно рассматриваются как способ экономии нормативного материала.
Автор исследует проблематику использования примечания. Анализируя нормативное конструирование, отмечается, что в ряде случаев приём примечания в уголовном законе не только эффективен, но и выступает самым оптимальным, а порой и единственным, вариантом технико-юридического решения проблемы.
В уголовном праве Англии не применяется (в понимании российского законодателя) такой прием, как примечание. Положения, которые обычно размещаются в примечаниях УК РФ (например, специальные виды освобождения, дефиниции), английский законодатель закрепляет в частях (пунктах) уголовных статей либо в иных разделах закона, в котором содержатся уголовно-правовые предписания.
Правовые дефиниции - еще один значимый способ организации юридической материи. Правовую дефиницию, являющуюся приемом юридической техники, следует признать составной частью нормы права, существующей в виде нормативно-правового предписания, представляющего собой способ текстуального выражения частей норм права (гипотез, диспозиций). Таким образом, четкое определение понятий, содержащихся в текстах нормативных правовых актов, является необходимым условием их эффективного использования в механизме правового регулирования. Именно благодаря правовым дефинициям нормы права находят свое закрепление в юридических документах, становятся официально действующими предписаниями.
В английском уголовном праве, в целом, и в его «экономической» части, конкретно, прием дефиниции применяется очень часто. Каждый межотраслевой закон, предусматривающий различные виды ответственности за преступления в сфере экономической деятельности, содержит массу различных дефиниций. Необходимо выделить различные форматы размещения и типы норм-определений в английских статутах.
В английском уголовном законе дефиниции могут располагаться в общих главах или разделах межотраслевых статутов. В одном случае их действие может распространяться на весь статут, в том числе на его уголовно-правовую часть. Другая часть дефиниций может быть расположена в специальных уголовно-правовых разделах и действует исключительно в рамках этих разделов. Отдельные дефиниции содержатся в различных статьях закона и распространяют свое действие на одну или несколько статей.
Третий параграф имеет название «Использование технико-юридических средств в построении составов экономических преступлений»
Основными средствами законодательной техники в нормативном конструировании являются: 1) язык закона; 2) юридические конструкции; 3) презумпции и аксиомы; 4) фикции; 5) символы.
Основным и необходимым средством построения уголовно-правовой нормы выступает язык нормативного акта, который имеет особенности, предопределенные его стилем и особой терминологией. Стиль правовых актов называют официально-деловым, и он предопределяет набор используемых в тексте закона синтаксических, терминологических, лексических средств. Эти особенности не отменяют главное правило: правовые акты должны быть написаны литературным языком при соблюдении всех общепринятых грамматических правил.
Исследуя языковые средства автор обращается к позиции H.A. Власенко, согласно которой таковыми являются: грамматические предложения, юридические фразеологизмы, слова и аббревиатуры.
Казуистическая нагрузка в «экономических» составах целиком ложится на такой лингвистический элемент, как предложения, которые используются при обрисовке состава преступления в гл. 22 УК РФ. Традиционно признаки состава преступления, дефиниции, специальные виды освобождения, санкции и т.д. в Особенной части УК описываются в одном предложении.
Напротив, английский законодатель практически все уголовно-правовые предписания и, прежде всего, нормы об экономических преступлениях, подвергает такой структуризации, разделяя текст на части, пункты и подпункты. В редких случаях подобная структура применяется в УК РФ (ст. 213, 256, 258). Автор полагает необходимым применить этот опыт в регламентации «громоздких» составов преступлений в гл. 22 УК РФ.
Построение конструкций экономических преступлений в уголовном законодательстве Англии имеет определенные отличия от отечественной нормотворческой практики. Традиционная английская доктрина различает два основных конститутивных элемента преступления: «actus reus» (преступное деяние) - материальный элемент, характеризующий объективную сторону преступления, и «mens геа» (виновное состояние ума) - элемент, характеризующий субъективную сторону. Диссертант подчеркивает: это не означает, что в конструкции преступления не применяются два других элемента состава — объект и субъект преступления.
Иное понимание структуры состава приводит к отличающемуся от этого толкованию фактического и юридического содержания его признаков, оснований классификации. В доктрине английского уголовного права нет традиционного деления на составы материальные, формальные, усеченные. Конструкции экономических преступлений в большинстве случаев являются формальными, а в оставшейся небольшой части - формально-материальными.
Презумпции, аксиомы и фикции в английском уголовном законодательстве имеют сквозное правовое значение и не обладают специфическими особенностями применительно к нормам об экономических преступлениях.
Отдельные уголовно-правовые презумпции и аксиомы в Англии и России сходны по смыслу и юридическому содержанию, например, презумпции знания закона, вменяемости, возрастная презумпция и т.д.
В работе указываются отдельные примеры, которые отличают сопоставляемые уголовно-правовые системы. Так, в английском праве существует презумпция, по которой статут со временем не устаревает. В результате в правовом поле Англии имеются акты парламента, принятые еще в XIV-XV вв. и до сих пор используемые в судебной практике.
В английском уголовном праве фикции в основном используются в гражданском и семейном праве. В уголовном праве они применяются в общих положениях. Наиболее близкой к сфере регулирования ответственности за преступления в сфере экономической деятельности юридических лиц, является фикция, которая отражает «принцип отождествления (идентификации)». Его суть состоит в том, что действие (или бездействие) и психическое состояние высших должностных лиц корпорации (контролирующих служащих) определяется как действие и психическое состояние корпорации. В этом случае возникает не замещающая, а непосредственная ответ-
ственность корпорации. В тех случаях, когда преступление совершено должностным лицом, корпорация отвечает как исполнитель, если же служащий выступал в качестве соучастника — корпорация подлежит ответственности как соучастник. Но эта фикция не является специальной в группе экономических преступлений, т.к. ответственность юридических лиц распространяется и на иные преступные деяния: экологические, служебно-коррупционные и др.
В английском уголовно-экономическом законодательстве символы используются достаточно широко и гораздо разнообразнее, чем в УК РФ. Как и в российском праве, наибольшее количество символов связано либо с денежными инструментами, либо со средствами коммерческой идентификации.
В работе выделяется две особенности обрисовки символов в нормах об экономических преступлениях. Во-первых, в отдельных случаях законодатель максимально подробно, не используя абстрактных формулировок, прописывает перечень таких символов. Второй особенностью является использование в исследуемых нормах символов, не относящихся в понимании российского законодателя к сфере экономики.
Третья глава «Дифференциация уголовной ответственности за экономические преступления в уголовном праве России и Англии» состоит из трех параграфов. В первом параграфе {(Дифференциация уголовной ответственности: понятие, виды, средства а га применение при регламентации в УК РФ» исследуются общие вопросы дифференциации ответственности.
В работе указывается, что для английской уголовно-правовой доктрины в целом не свойственно исследование таких категорий, как «уголовная ответственность», «дифференциация уголовной ответственности». В рамках исследования отдельных средств дифференциации формулируются закономерности использования таких средств дифференциации, однако комплексного подхода к научной разработке данного вопроса нет. В связи с этим теоретической основой для исследования вопросов данной главы, на наш взгляд, могут послужить некоторые положения российского права в исследуемой области.
Изучение вопроса о дифференциации уголовной ответственности основывается на уяснении объема и содержания указанной ответственности. Сама по себе уголовная ответственность, выступающая объектом дифференциации, носит ретроспективный характер и представляет собой обязанность преступника понести наказание или претерпеть иные меры.
Вместе с тем, дифференциация в уголовном праве связана не только с наказанием: в действующем УК предусмотрено применение «иных мер уголовно-правового характера», которые используются взамен уголовной ответственности при освобождении от нее лиц по нереабилитирующим основаниям.
В данном аспекте автор обращается к концепции о делении дифференциации ответственности на виды «по вертикали». Законодатель сначала выделяет общеправовую (юридическую) ответственность, затем - межотраслевую, в последующем занимается отраслевой дифференциацией (в частности, ответственностью в уголовном праве и уголовной ответственностью). Также существуют такие ее разновидности, как дифференциация, осуществляемая в рамках раздела, главы, института отрасли, группы норм, отдельной нормы УК РФ. Помимо этого, «внутри отрасли права допустимо вести речь о дифференциации: 1) оснований уголовной ответственности; 2) формы ответственности; 3) объема уголовной ответственности и уголовного наказания».
Подводя итог рассуждению, автор приходит к выводу, что дифференциация уголовной ответственности - это разделение законодателем уголовной ответственности на формы и установление объема каждой из этих форм на основании указанных в уголовном законе обстоятельств. Исходя из того, что уголовная ответственность и наказание - не совпадающие понятия, употребление в литературе наряду с термином «дифференциация уголовной ответственности» термина «дифференциация наказания» является вполне оправданным.
По месту осуществления выделяется дифференциация ответственности: а) в Общей и б) в Особенной части УК. Поэтому и средства дифференциации разделяются на средства, расположенные в Общей части, и средства, закрепленные в Особенной части УК. Развиваемый подход касается и случаев, когда уголовное законодательство не кодифицировано (как в Англии), поскольку фактически можно выделить как Общую, так и Особенную части (т.е. нормы, фиксирующие общие положения, и нормы с указанием конкретных преступлений и наказаний за их совершение).
В Особенной части УК основу процесса дифференциации применительно к экономическим преступлениям составляет использование законодателем квалифицирующих признаков. Ответственность примерно за одну треть экономических деяний посредством использования указанных признаков не градирована, что обоснованно признается браком в конструировании составов экономических преступлений. Посредством данных признаков в самом законе можно установить справедливые рамки наказуемости для деяний, обладающих повышенной опасностью. Тем самым более полно будут реализовываться принципы законности (ст. 3 УК), равенства граждан перед законом (ст. 4) и справедливости (ст. 6 УК) и заметно сузятся границы судейского усмотрения.
Вполне закономерны поэтому и многочисленные предложения о более интенсивном использовании в гл. 22 УК РФ усиливающих наказание обстоятельств. Данные предложения требуют, на наш взгляд, самого пристального внимания законодателя, серьезной проработки и последующей реализации в процессе совершенствования уголовного закона.
Автор делает вывод, что под дифференциацией уголовной ответственности следует понимать расчленение законодателем уголовной ответственности на формы и установление объема каждой из этих форм на основании указанных в уголовном законе обстоятельств. Средства дифференциации возможно разграничить на предусмотренные в Общей части и Особенной части уголовного права.
Техника дифференциации ответственности за экономические преступления в УК РФ имеет резервы для улучшения. Так, в Общей части представляется неоптимальным круг преступлений, обозначенный законодателем в п. «а» ч. 1 ст. 1041 УК, в который входят лишь отдельные экономические преступления (ощущается потребность в дополнении указанного перечня, в частности, ст. 199-1992 УК РФ).
Диссертант в работе доказывает целесообразность в Особенной части УК, включая гл. 22, более интенсивно использовать дифференцирующие признаки, как используемые в Кодексе, так и незадействованные ныне (например, признака «с использованием созданной для этой цели лжепредпринимательской организации»). Кроме того, использование законодателем одноименных квалифицирующих признаков (особенно за родственные преступления) должно стать более последовательным и системным.
Во втором параграфе ((Дифференциация ответственности за экономические преступления в Англии с помощью средств Общей части. Сравнение с уголовным правом России».
Дав краткую характеристику средствам дифференциации уголовной ответственности за экономические преступления по Общей части УК РФ, решая поставленные во введении к настоящей диссертации задачи, автор предлагает исследовать аналогичные средства по уголовному праву Англии.
Анализ производится в первую очередь с классификации преступлений по вертикали как основы дифференциации. В отличие от России (ст. 15 УК РФ), о четкой и стройной категоризации применительно к уголовному праву Англии говорить не приходится. В то же время в последнее время в английском нормотворчестве появилась тенденция законодательно определять серьезность (опасность) преступлений.
Ввиду специфичности источников уголовного законодательства, а также отсутствия закрепленной на законодательном уровне терминологии, позволяющей отделить преступное поведение от непреступного, в английской уголовно-правовой доктрине принято определять преступность «чисто экономических» преступлений в зависимости от предусмотренной за такие действия санкции.
За совершение преступлений в сфере экономики преступник может быть привлечен к ответственности в виде лишения свободы, взыскания штрафа, профессиональной дисквалификации и других видов наказания.
При определении «серьезности» преступления суды принимают во внимание степень вины преступника в совершении преступления и размер ущерба, который был причинен преступлением или который преступник намеревался или мог причинить. Важное значение имеет также личность преступника.
Как показывает практика, весьма распространенным наказанием за экономические преступления в Англии выступает штраф. Штраф может быть назначен как в качестве основного, так и дополнительного наказания. При этом суд руководствуется принципом целесообразности, с тем, чтобы сумма штрафа была адекватна серьезности совершенного преступления и учитывала имущественное положение обвиняемого для того, чтобы избежать к присуждению заведомо невыполнимой обязанности. Для этого судом издается приказ, обязывающий подсудимого сообщить о себе определенную информацию финансового характера. Непредставление информации или представление ложных сведений о своем финансовом состоянии сами по себе составляют уголовно наказуемое деяние.
При рассмотрении дела в суде магистратов применяют шкалу штрафа, состоящую из пяти максимальных уровней, размер которых неоднократно пересматривался в сторону увеличения. Однако иные законодательные акты могут предусматривать другие размеры штрафа и способы его исчисления.
В работе исследуется система кратности ответственности соразмерно причиненному ущербу. Изучение английского опыта доказывает, что порядок исчисления штрафа в размере, кратном причиненному ущербу, является одним из эффективных средств профилактики.
По мнению автора, данный зарубежный опыт, с недавних пор используемый Россией в борьбе с коррупционными преступлениями (ч. 2 ст. 46 УК, санкции ч. 1-6 ст. 290 УК и др.), а также эффективно апробированный в рамках административного законодательства (КоАП РФ), следует учесть и при установлении штрафных санкций
за экономические преступления (внеся соответствующие поправки в ст. 46 и санкции гл. 22 УК РФ).
Исследуются отдельные виды наказаний за экономические преступления. Так, помимо лишения свободы, штрафа и компенсации, так же как и в отечественном законодательстве, в Англии экономическим преступникам корреспондирует конфискация (в отличие от России, в Англии конфискация признается наказанием, а не иной уголовно-правовой мерой воздействия). Еще одно распространенное наказание за совершение экономических преступлений - пробация (условное осуждение, отсрочка, испытание).
В работе отмечается, что дифференциации уголовной ответственности в Общей части осуществляется и с помощью признаков субъекта. В этой связи автор исследует ключевые моменты английского уголовного права: минимальном возрасте уголовной ответственности и возможности привлечения к ней юридических лиц в аспекте дифференциации ответственности в уголовном праве.
В третьем параграфе «Дифференциагрт ответственности за экономические преступления в Англии с помощью средств Особенной части.
В результате анализа английских норм об экономических преступлениях делается вывод, что преступление, совершенное действием влечет более строгое наказание, чем совершенное с пассивной формой поведения преступника. По мнению автора, выделение активной формы поведения, как более опасного элемента деяния, а по сути, дифференцирующего обстоятельства, не совсем удачно, так как не всегда отражает реальную степень общественной опасности содеянного.
В диссертационном исследовании отмечается, что наиболее распространено в английском уголовном праве указание на такие обстоятельства, как обманные или мошеннические способы.
Указание на более опасный способ посягательства не всегда оправданно, в особенности, когда деяние не наносит реального материального или иного ущерба, однако формально содержит все признаки мошеннического преступного поведения, порой даже без указания на количественные характеристики размаха преступной деятельности. Безусловно, это вызывает сложности в правоприменительной практике. Тем более представление о мошенническом способе в английской доктрине достаточно размыто, во многом субъективно и зависит от конкретного судебного толкования, поскольку термин «мошенничество» на законодательном уровне четко не определен и формируется на базе достаточно размытых в своей дефиниции признаков.
Для российского уголовного права, напротив, указание при регламентации криминообразующих или квалифицирующих признаков в «материальных» составах на размер ущерба, а в «формальных» - на масштаб противоправного поведения, - частый критерий дифференциации для большинства деяний, закрепленных в гл. 22 УК РФ. Что же касается размера ущерба как дифференцирующего признака в уголовном праве Англии, то он имеет значение, прежде всего, для определения подследственности. Отдельно уточняется, что по ряду экономических посягательств для признания деяния лица преступным вообще не нужно доказывать факт причинения вреда. Автор полагает, что отсутствие в уголовном праве Англии такого квалифицирующего признака, как определенный размер ущерба, является недостатком дифференциации ответственности, поскольку для большинства преступлений в сфере экономической деятельности степень общественной опасности будет в значительной мере зависеть от негативных последствий.
Отсутствие дифференциации по признаку ущерба в некоторой степени компенсируется системой кратности мер ответственности размеру причиненного ущерба.
Для некоторых составов дифференцирующим признаком по уголовному праву Англии признается наличие юридического лица, выступающего в качестве субъекта преступления. В понимании английского уголовного права ответственность юридического лица может быть либо опосредованной относительно действий физического лица, либо отождествляться с действиями его руководителя.
В английском уголовном праве отсутствует общий состав мошенничества, подобный ст. 159 УК РФ, а имеется множество специальных норм об отдельных видах мошенничества. Мошенничество, по уголовному праву Великобритании, является общим определением вида преступлений, включающих «бесчестное ненасильственное присвоение какой-либо финансовой выгоды или причинение какого-либо финансового убытка». То есть это вид преступлений, основным способом совершения которых является обман, «бесчестность» и действия, осуществляемые «обманным путем», посредством которого совершаются посягательства на собственность или иные права, принадлежащие государству, физическим или юридическим лицам.
При описании составов новых видов мошенничества законодатель ориентировался на то, что посягательства совершаются в определенной области (сфере) отношений либо с использованием определенных технологических средств (инструментов).
Автор считает необходимым введение специальной нормы об уголовной ответственности кредитной организации за мошенничество. Подобное поведение обладает повышенной общественной опасностью, ведь в случае обмана или злоупотребления доверием со стороны кредитной организации фактически всегда нарушается дополнительный объект уголовно-правовой охраны — порядок предоставления информации об условиях кредитования специально уполномоченными субъектами. Немаловажно отметить и то обстоятельство, что указанное поведение не только характеризуется повышенной общественной опасностью в сравнении с обычным мошенничеством, но и является типичным, а также распространенным.
Опыт Англии, в которой уголовные дела о подобных фактах не только возбуждались, но и доходили до суда с реальным привлечением к уголовной ответственности виновных, убеждает в том, что возможно ввести специальный состав мошенничества, ориентированного на обман со стороны кредитной организации (1597 УК РФ). Предлагается следующий вариант части первой данной статьи: «Хищение денежных средств или иного имущества уполномоченным работником банка или иной кредитной организации, либо приобретение права на чужое имущество путем предоставления заемщику заведомо ложных и (или) недостоверных сведений либо злоупотребления его доверием».
В работе отмечается, что в целом дифференциация ответственности за экономические преступления посредством Особенной части уголовного права в Англии имеет свои недостатки в сравнении с российским уголовным законом (отсутствует практика использования квалифицирующих обстоятельств для градации ответственности, порой безосновательно разделены активные и пассивные формы преступного поведения или объединены в одном составе деяния, совершаемые с разной формой вины, и т.д.). Вместе с тем, отдельные решения английского законодателя, по мнению автора, заслуживают внимания и заимствования. Это касается, в частности, более
широкого использования специальных норм об экономических преступлениях для дифференциации ответственности.
В заключении формируются основные выводы и рекомендации диссертационного исследования, наиболее значимые из которых изложены в тексте автореферата при характеристике разделов работы.
Основные положения диссертационного исследования изложены в следующих работах соискателя:
Монографии
1. Гешелин М.И. Основные проблемы реформирования уголовно-правовых норм об экономических преступлениях и практики их применения на современном этапе развития России: монография / JI. JI. Крутиков, А. В. Иванчин, О. Ю. Комарова [и др.] - Ярославль: ЯрГУ, 2012. - С. 336-365 (1,1 пл.).
Статьи, опубликованные в изданиях Перечня ВАК Минобрнауки России:
2. Гешелин М.И. Особенности регламентации квалифицированных составов экономических преступлений в уголовном праве Англии / О.Г. Соловьев, М.И. Гешелин // Международное публичное и частное право. 2011. - № 3 (60). - С. 40-42 (0,4 / 0,2 пл.).
3. Гешелин М.И. Техника конструирования квалифицированных составов экономических преступлений в уголовном праве Англии и США / М.И. Гешелин // Вестник Ярославского государственного университета им. П.Г. Демидова. Серия гуманитарные науки. 2013. - № 2. - С. 52 - 54 (0,4 пл.).
4. Гешелин М.И. Особенности модернизации уголовно-правового регулирования экономической деятельности в Англии: анализ законодательной и правоприменительной практики / М.И. Гешелин // Вестник Ярославского государственного университета им. П.Г. Демидова. Серия гуманитарные науки. 2014. - № 1. - С. 55 - 57 (0,4 пл.).
5. Гешелин М.И. О соотношении Дифференциации и индивидуализации ответственности (наказания) в уголовном праве / М.И. Гешелин // Вестник Ярославско-.го государственного университета им. П.Г. Демидова. Серия гуманитарные науки. 2014. - № 4. - С. 38-40 (0,4 пл.).
6. Гешелин М.И. Юридическое лицо как субъект преступления в уголовном праве Англии / М.И. Гешелин // Вестник Орловского Государственного Университета. Серия: новые гуманитарные науки. - 2014. - № 4 (39). - С. 225-226 (0,5 пл.).
Иные публикации:
7. Гешелин М.И. Дискуссионные проблемы применения и совершенствования ст. 174 и 174' УК РФ / М.И. Гешелин // Юридические записки студенческого научного общества: сб. науч. статей. - Ярославль: ЯрГУ, 2008. Вып. 8. - С. 32 - 33 (0,1 пл.).
8. Гешелин М.И. Уклонение от уплаты таможенных платежей (ст. 194 УК РФ): некоторые вопросы правовой оценки признаков объективной стороны / М.Н. Каплин, М.И. Гешелин // Совершенствование уголовно-правовых средств борьбы с бюджет-
ными и иными экономическими преступлениями в изменяющейся России: сб. науч. статей. - Ярославль: ЯрГУ, 2008. - С. 89 - 97 (0,6 / 0,3 пл.).
9. Гешелин М.И.Уклонение от уплаты таможенных платежей (ст. 194 УК РФ) / М.И. Гешелин // Юридические записки студенческого научного общества: сб. науч. статей. - Ярославль: ЯрГУ, 2009. Вып. 9. - С. 29 - 30 (0,1 пл.).
10. Гешелин М.И. Вопросы техники конструирования и применения нормы об ответственности за неуважение к суду (ст. 297 УК РФ) / М.И. Гешелин // Правовые вопросы современности: теория и практика: материалы Всероссийской научно-практической конференции (15 мая 2009 г.). Курган: КГУ, 2009. - С. 100 - 103 (0,4 пл.).
11. Гешелин М.И. О применении языковых средств в регламентации уголовно-правовых запретов / М.И. Гешелин // Уголовно-правовая защита конституционных прав человека (к 15-летию Конституции России): сб. материалов международной научно-практической конференции (26-27 мая 2009 г.). СПб: БИЭПП-БИИЯМС, 2009.-С. 511-513(0,3 пл.).
12. Гешелин М.И. Дифференциация ответственности в уголовном праве: понятие, виды / С.Д. Бражник, М.И. Гешелин // Проблемы совершенствования юридической техники и дифференциации ответственности в уголовном праве и процессе: сб. науч. статей / отв. ред. проф. Л.Л. Крутиков. Ярославль: ЯрГУ, 2009. Вып. 4. - С. 54 -64(0,6 пл.).
13. Гешелин М.И. Проблемы квалификации злостного уклонении от погашения кредиторской задолженности (ст. 177 УК РФ) / М.И. Гешелин // Уголовно-правовые, процессуальные и пенитенциарные проблемы деятельности судебных приставов: итоговые материалы Всероссийской научно-практической конференции (1 октября 2009 г.) / под ред. Л.Л. Кругликова. Ярославль: ЯрГУ, 2009. - С. 39 - 44 (0,5 пл.).
14. Гешелин М.И. Изготовление или сбыт поддельных денег или ценных бумаг (ст. 186 УК РФ): особенности оценки признаков состава преступления / М.И. Гешелин // Правовая система и вызовы современности: материалы научных статей по итогам конференции (5-7 декабря 2009 г.). Уфа: РИО БашГУ, 200. - С. 302 - 304 (0,3 пл.).
15. Гешелин М.И. Некоторые вопросы квалификации налоговых преступлений / М.И. Гешелин // Казанские научные чтения студентов и аспирантов 2009: материалы докладов Всероссийской научно-практической конференции студентов и аспирантов (25 декабря 2009 г.) В 2-х т. Т. 2. Казань, 2010. - С. 46 - 47 (0,1 пл.).
16. Гешелин М.И. Комплексные нормативные акты и кодексы криминального цикла как источники уголовного права / М.И. Гешелин // Проблемы уголовной политики, экологии и права: сборник материалов Всероссийской научно-практической конференции (24-25 мая 2010 г.). СПб: БИЭПП-БИИЯМС, 2010. - С. 596 - 601 (0,4 пл.).
17. Гешелин М.И. Проблемы конструирования диспозиций норм о преступлениях в сфере экономической деятельности по уголовному праву Англии / М.И. Гешелин // Юридические записки студенческого научного общества: сб. науч. статей. -Ярославль: ЯрГУ, 2010. Вып. 10. - С. 29 (0,05 пл.).
18. Гешелин М.И. Объективная сторона уклонения от уплаты таможенных платежей (ст. 194 УК РФ): особенности уголовно-правовой оценки / М.И. Гешелин // Проблемы применения законодательства и совершенствование прокурорской дея-
тельности: материалы докладов III Всероссийская научная конференция студентов и аспирантов (9 апреля 2010 г.). Саратов: СГАП, 2010. - С. 211 -214 (0,3 пл.).
19. Гешелин М.И. Ответственность за легализацию преступных доходов в уголовном законодательстве США / М.И. Гешелин // Проблемы совершенствования юридической техники и дифференциации ответственности в уголовном праве и процессе: сб. науч. Статей / отв. ред. проф. Л .Л. Крутиков. Ярославль: ЯрГУ, 2010. Вып. 5.-С. 217-227 (0,7 пл.).
20. Гешелин М.И. Особенности техники конструирования норм об экономических преступлениях в уголовном праве Англии / М.И. Гешелин // Наука и современность-2010: сб. научных статей по итогам IV Международной научно-практической конференции: в 2-х частях. Часть 2 / под общ. ред. С.С. Чернова. - Новосибирск: НГТУ, 2010. -С. 314-318 (0,4 пл.).
21. Гешелин М.И. Дифференциация уголовной ответственности в зависимости от субъекта преступления в уголовном праве Англии / М.И. Гешелин // Вопросы развития современной науки в России: сб. научных статей. Бугульма: НО ФЭН-НАУКА, 2011.-С. 80-82 (0,2 пл.).
22. Гешелин М.И. Юридическое лицо как субъект преступления в уголовном праве Англии / М.И. Гешелин // Проблемы совершенствования юридической техники и дифференциации ответственности в уголовном праве и процессе: сб. науч. Статей / отв. ред. проф. Л.Л. Кругликов. Ярославль: ЯрГУ, 2011. Вып. 6. - С. 100 - 105 (0,5 пл.).
23. Гешелин М.И. Некоторые вопросы понятия и содержания законодательной техники / М.И. Гешелин // Совершенствование уголовного законодательства в современных условиях: сб. материалов международной научно-практической конференции (23-24 мая 2011 г.). СПб: БИЭПП-БИИЯМС, 2011. - С. 451 -454 (0,3 пл.).
24. Гешелин М.И. Особенности регламентации квалифицированных составов экономических преступлений в уголовном праве Англии / М.И. Гешелин // Юридические записки студенческого научного общества: сб. науч. статей. - Ярославль: ЯрГУ, 2011. Вып. 11.-С. 25 (0,05 пл.).
25. Гешелин М.И. Направления реформирования уголовно-правовых норм об экономических преступлениях по законодательству Англии / М.И. Гешелин // Актуальные проблемы уголовного права и криминологии на современном этапе (вопросы дифференциации ответственности и законодательной техники): сб. науч. ст. / отв. ред. Л.Л. Крутиков. Ярославль, 2012. - С. 84 - 92 (0,6 пл.).
26. Гешелин М.И. Некоторые вопросы регламентации уголовной ответственности за мошеннические преступления по уголовному праву Англии / М.И. Гешелин // Правовая система Республики Беларусь: состояние, проблемы и перспективы развития: сб. науч. статей в 2 ч. Ч. 1. Гродно, 2013. С. 451 -454 (0,3 пл.).
27. Гешелин М.И. Использование примечания в правовом регулировании ответственности за преступления в сфере экономической деятельности в России и Англии / О.Г. Соловьев, М.И. Гешелин // Юридическая наука. 2014. - № 4. - С. 64 - 67 (0,3 пл.).
28. Гешелин М.И. Роль судебного прецедента в английской правовой системе / М.И. Гешелин // Актуальные проблемы уголовного права на современном этапе (вопросы дифференциации ответствен-ности и законодательной техники). Ярославль: ЯрГУ, 2014. С. 93-96 (0,6 пл.).
29. Гешелин. М.И. Некоторые вопросы уголовной ответственности юридических лиц по уголовному праву России и Англии / М.И. Гешелин // Актуальные проблемы уголовного права на современном этапе (вопросы дифференциации ответственности и законодательной техники). Ярославль: ЯрГУ, 2015. С. 130-136 (0,6 пл.).
Гешелин Михаил Ильич
ЗАКОНОДАТЕЛЬНАЯ ТЕХНИКА И ДИФФЕРЕНЦИАЦИЯ ОТВЕТСТВЕННОСТИ ЗА ЭКОНОМИЧЕСКИЕ ПРЕСТУПЛЕНИЯ ПО УГОЛОВНОМУ ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВУ РОССИИ И АНГЛИИ (СРАВНИТЕЛЬНО-ПРАВОВОЕ ИССЛЕДОВАНИЕ)
Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата юридических наук
Подписано в печать 16.07.2015. Формат 60x84/16. Усл. печ. л. 1. Тираж 160 экз. ИП Платонова И.В., 150000, Ярославль, ул. Б. Октябрьская 37/1
