АВТОРЕФЕРАТ ДИССЕРТАЦИИ по праву и юриспруденции на тему «Законотворческая техника в России XVII-XIX веков»
На правах рукописи
Желонкина Екатерина Алексеевна
ЗАКОНОТВОРЧЕСКАЯ ТЕХНИКА В РОССИИ ХУП-Х1Х веков
12.00.01 - теория и история права и государства; история учений о праве и государстве
АВТОРЕФЕРАТ
диссертации на соискание ученой степени кандидата юридических наук
Л -- г ^ г Г\
- I [ДР ¿Ьи.
Ставрополь-2012
005011128
Работа выполнена на кафедре теории и истории государства и права ФГКОУ ВПО «Ростовский юридический институт Министерства внутренних дел Российской Федерации»
Научный руководитель:
Официальные оппоненты:
доктор юридических наук, профессор Овчинников Алексей Игоревич
доктор юридических наук, профессор Некрасов Евгений Ефимович
кандидат юридических наук, доцент Фоминская Марина Дмитриевна
Ведущая организация:
Нижегородская академия МВД России
Защита состоится 24 марта 2012 года в часов на заседании диссертационного совета ДМ 212.256.12 по защите докторских и кандидатских диссертаций при ФГБОУ ВПО «Ставропольский государственный университет» (355009, г. Ставрополь, ул. Пушкина, 1 а, ауд. 416).
С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Ставропольского государственного университета. Текст автореферата размещён на официальном сайте ФГБОУ ВПО «Ставропольский государственный университет» -www.cpmo.stavsu.ru
Автореферат разослан «£» февраля 2012 года.
Ученый секретарь диссертационного совета кандидат юридических наук, доцент
Т.Н. Демченко
ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ
Актуальность темы диссертационного исследования. Развитие законодательства тесно связано с трансформацией государственности не только содержательно, но и формально. Оно возникает в результате коллективной творческой деятельности всего общества. На него влияет активность всех социальных групп, партий, органов власти. Законодательство подвержено воздействию конкретной исторической обстановки и проводимой государственной политики в различных областях, меняя не только веления, но и формы их выражения, живо реагируя на любые социальные, политические и иные общественные процессы.
На качественно новом этапе жизни страны, когда модернизируется правовая система, призванная обеспечить укрепление государственности, дальнейшее развитие экономики, эффективное функционирование политических институтов, требуется преемственность в правовой жизни общества, т.к. юридическая техника как совокупность особых средств и навыков использования специальных правовых знаний неразрывно связана с судьбами российской государственности. Это целостный системный механизм и практический метод создания и развития действующего права, зависящий от множества условий: национальной правовой культуры, правосознания, экономической и политической уникальности государства, его традиций, истории и обычаев. Являясь средством создания и совершенствования права, юридическая техника сопутствует ему на всех этапах развития, отражая национальные и исторические особенности.
Большинство современных юристов понимают под законотворческой техникой систему правил, приемов, способов и средств создания совершенных по форме и содержанию законов. Такая система правил имеет длительную историю развития, что определяется трансформацией законодательства в разные периоды. Эволюционный путь становления и совершенствования законодательной техники нуждается в научном осмыслении с современных
теоретических позиций.
Таким образом, актуальность темы исследования определяется необходимостью пересмотра различных аспектов современной законотворческой техники. Значительное число законов и иных нормативных правовых актов, принимаемых сегодня в России, не обладает совершенством с технической точки зрения, даже по сравнению с некоторыми нормативными актами двухвековой давности. Не все нормы отличаются ясностью и понятностью, отдельные из них сформулированы таким образом, что допускают двойное толкование. Серьезной проблемой является наличие в законах многочисленных пробелов и коллизий. Вызывает обоснованную критику ценностное содержание многих принимаемых нормативных правовых актов.
Именно в Российской империи был накоплен уникальный опыт систематизации законодательства, который в историческом плане может и должен быть востребован в контексте анализа опыта создания сводных, общегосударственных актов упорядочения узаконений, проработки теории и техники их формирования, особенностей обобщения отраслевого законодательства и др.
В процессе изменения качества законотворчества в России необходимо учитывать допущенные в прежние исторические периоды ошибки и просчеты, касающиеся законодательной техники, чтобы не повторять их в современных условиях.
Степень научной разработанности темы диссертационного исследования. Отечественная историография XIX в. создала серию фундаментальных трудов по истории русского права, в которых особое место заняла тематика правотворчества и законотворческой техники. Этот ряд открыли работы H.H. Ланге, И. Эверса, А. Куницына, Н. Калачова, К.Д. Кавелина, C.B. Пахмана, Н.П. Загоскина, К.А. Неволина, Н.Л. Дювернуа, В. Линовского.
В дореволюционный период технико-юридическая проблематика также затрагивалась в исследованиях A.A. Башмакова, П.Д. Колмыкова, П.И. Люблинского, Д.И. Мейера, С.А. Муромцева, Г.С. Мэна, Ф.В. Тарановского,
Б.Н. Чичерина, Г.Ф. Шершеневича и других авторов.
В советское время предметом теоретико-правового анализа преимущественно выступала техника правотворчества, что позволяет вести речь о формировании научной базы для последующей разработки теории юридической техники: детально исследуется законотворческая техника (Л.Ф. Апт, С.Н. Братусь, И.Л. Брауде, Н.В. Миронов, A.B. Мицкевич, A.C. Пиголкин, C.B. Поленина, Е.А. Пряничникова, М.С. Строгович и другие). Однако даже само понятие «юридическая техника» употребляется в этот период очень редко, и лишь немногие авторы использовали его значение, близкое современному (С.С. Алексеев, O.A. Красавчиков).
Как таковая теория юридической техники складывается в отечественной науке в течение последнего десятилетия. Обсуждению подвергаются концептуальные проблемы законотворчества и законодательной техники. В этом плане следует отметить труды A.C. Александрова, Ю.Г. Арза-масова, В.К. Бабаева, В.М. Баранова, C.B. Бахвалова, О.Н. Буланова, A.B. Васильева, А.Б. Венгерова, H.A. Власенко, A.A. Деревнина, С.А. Жинкина, М.Ф. Казанцева, Х.И. Кайтаевой, П.Ю. Каратеева, Т.В. Кашаниной, Д.А. Ке-римова, C.B. Полениной, В.М. Сырых, Н.И. Хабибуллиной, С.П. Хижняка, М.В. Чинновой, А.Н. Шепелева и других.
Отдельные вопросы возникновения, структуры, состава и значения правотворческой деятельности Земских соборов рассматривались в трудах таких ученых, как С.А. Авалиани, И.Д. Беляев, В.Н. Латкин, Ю.В. Готье, С.Ф. Платонов, М.Н. Покровский, Н.Ф. Каптерев, В.О. Ключевский, Н.ПЛихачев, В.К. Никольский, Н.Е. Носов, А.И. Сидоркин, М.Н. Тихомиров. Законодательство периода правления Петра I изучалось в работах Е.В. Ани-симова, A.A. Преображенского, Т.Е. Новицкой, Е.А. Соловьева, C.B. Юшкова и другие. Серьезное внимание законодательным реформам Екатерины II уделялось в исследованиях российских ученых Д.Ю. Арапова, Е.В. Анисимова, Л.М. Гав-риловой, Ю.В. Готье, A.B. Звонарева, С.М. Казанцева, А.Б. Каменского, А.Н.Медушевского, Б.Н. Миронова, Н.И. Павленко, М.П. Павловой-
Сильванской, К.А. Пажитникова, П.Г. Рыдзянского, Н.В. Середы, С.М. Троицкого и других. Наиболее глубоко идеология и практика законотворческой деятельности Екатерины II, политико-правовые взгляды императрицы и источники ее «Наказа, данного Комиссии для составления нового Уложения» проанализированы в публикациях O.A. Омельченко. Самостоятельное историографическое значение имеют вводные статьи и комментарии Т.Е. Новицкой, М.И. Сизикова, О.И. Чистякова и прочих авторов к узаконениям, собранным в пятом томе «Законодательство периода расцвета абсолютизма» в рамках девятитомного издания «Российское законодательство XXX веков». Тему систематизации законодательства в дореволюционной России в своих трудах освещали С.С. Алексеев, Л.Ф. Апт, С.Н. Братусь, С.Л. Зивс, В.А. Копылов, В.В. Лазарев, И.В. Минникес, A.B. Мицкевич, С.С.Москвин, A.C. Пиголкин, C.B. Поленина, Т.Н. Рахманина, И.С. Само-щенко, М.М. Сперанский, В.М. Сырых, Ю.А. Тихомиров и другие авторы.
Высоко оценивая вклад российских ученых в разработку технико-юридической проблематики, следует признать, что, несмотря на большую ее популярность в современной теоретико-правовой литературе, практически отсутствуют комплексные монографические исследования по истории юридической техники. Не преодолен пока и законотворческий аспект в ее изучении. Это дает основания считать данную тему в настоящее время до конца неисчерпанной.
Объектом диссертационного исследования являются общественные отношения, возникающие в сфере законотворческой техники, ее стратегии и тактики в законодательном процессе Российского государства XVII-XIX вв.
Предметом выступают приемы, методы, ценности, юридические конструкции, законодательные дефиниции, правовые символы и иные структурные элементы законотворческой техники Российского государства в указанном периоде.
Цель диссертационного исследования состоит в комплексном общетеоретическом исследовании законотворческой техники как элемента право-
творчества и правовой системы российского общества периода ХУП-Х1Х вв.
Реализация поставленной цели осуществляется решением ряда исследовательских задач:
- рассмотреть эволюцию теоретических представлений о технике в праве, выделить и обосновать аспекты их анализа в современной правовой науке;
- выявить специфические особенности юридической техники, характеризующие российское законодательство периода ХУП-Х1Х вв.;
- установить место и роль юридических конструкций как модели регулируемых правом отношений на определенном этапе развития отечественного законодательства в контексте культурно-исторических и духовно-нравственных начал;
- показать влияние института Земских соборов на законотворчество и содержание принятых правовых актов;
- проанализировать попытки систематизации законодательства России в ХУП-Х1Х вв.;
- определить основные этапы развития законотворческой техники в рассматриваемый период;
- обосновать технико-юридическое значение издания Свода законов в формировании единого правового пространства Российской Империи;
- оценить качество основных законодательных актов в России XVII-XIX вв. с позиции учения о юридической технике.
Хронологические рамки диссертационного исследования представлены периодом от принятия в 1649 г. Соборного уложения до утверждения в 1832 г. Свода законов Российской империи. Данное Уложение стало первым печатным кодексом России, его текст был разослан в приказы и на места. В этом документе появляются хорошо структурированный текст, главы с заголовками, более четкие правовые термины. Соборное уложение 1649 г. выступало основным источником отечественного права до принятия в 1832 г. Свода законов Российской империи. Это время характеризуется интенсивной деятельностью Российского государства по совершенствованию правовой си-
стемы, определению системы права и созданию системы законодательства, одной из главнейших составляющих которой являлась систематизация законодательного массива страны, что привело к изданию ряда актов упорядочения узаконений как на общегосударственном, так и на уровне отдельных регионов.
Теоретическую основу исследования составили опубликованные фундаментальные научные труды отечественных и зарубежных специалистов по теории государства и права, истории государства и права России, философии права, юридической техники, опубликованные в научной литературе и в периодической печати.
Для достижения поставленных настоящим исследованием задач особое значение имеет анализ различных аспектов бытия нормативных правовых актов, получивших отражение в трудах С.С. Алексеева, В.К. Бабаева, В.М. Баранова, И. Бентама, Р.Ф. Васильева, М. Ф. Владимирского-Буданова, П.А. Гольбаха, Р. Иеринга, Р.Кабрияка, Т.В. Кашаниной, Д.А. Керимова, Б.А. Кистяковского, В.О. Ключевского, В.В. Лазарева, A.B. Малько, Н.И. Матузо-ва, С.А. Муромцева, Ш.Л. Монтескье, П.И. Новгородцева, В.Д. Перевалова, А.С.Пиголкина, C.B. Полениной, В.М. Сырых, М.М. Спаранского, Ю.А. Тихомирова, В.А. Томсинова, Б.В. Чигидина, Г.Ф. Шершеневича, C.B. Юшкова и других.
Методологическую основу диссертационного исследования составили общенаучные приемы познания - анализ, синтез, сравнение, дедукция, индукция. Изложение авторской концепции осуществлялось на основе системно-исторический, формально-юридический и сравнительно-исторического, сравнительно-правового и системно-структурного анализа, что позволило наиболее эффективно рассмотреть технику законотворчества, процесс систематизации законодательства в изучаемый период, сравнить выявленные факты с уже известными в научном обороте и дать интерпретацию собранного материала. Исследование многих аспектов являлось бы невозможным без применения лингвистического, аксиологического, культуроло-
гического, социально-психологического и других методов познания.
Источниковая и эмпирическая база диссертационного исследования основана на нормативном материале, содержащемся в Полном собрании и Своде законов Российской империи, который проанализирован с позиций осмысления особенностей развития законотворческой техники, а также на данных, полученных при изучении опубликованных материалов, связанных с деятельностью Комиссии составления законов и Второго отделения по систематизации законодательства.
Научная новизна диссертационного исследования определяется тем, что в работе на основе комплексного исследования историко-теоретических проблем законотворческой техники Московской Руси периода сословно-представительной монархии и законодательства Российской империи периода ХУШ-Х1Х вв. сформулированы новые выводы и положения. В диссертации, в частности:
- разработана периодизация развития законотворческой техники;
- выявлены особенности развития законотворческой техники и ее влияние на качество принимаемых законодательных актов в рассматриваемый исторический период;
- отражены особенности юридической техники и ее значение в правотворческой деятельности Земских соборов;
- проанализирована роль юридического позитивизма в развитии техники законотворчества;
- раскрыты особенности взаимосвязи культурно-исторических предпосылок и духовно-нравственных начал в развитии законотворческой техники;
- показана взаимосвязь и влияние отечественных и зарубежных научных исследований технико-юридических конструкций на развитие законодательства Российского государства периода ХУН-Х1Х вв..
Основные положения, выносимые на защиту:
1. Законотворческая техника в России видоизменялась в общем русле развития права, которое в свою очередь отражало специфику общественных отношений и характера правопонимания. Первоначально законотворческая тех-
9
ника базировалсь на принципах казуистичности, что было характерно для раннего развития права в большинстве государств того периода. Отсутствие значительного влияния римского права, по крайней мере прямой его рецепции, сказалось на самобытности отечественного законотворчества. Историческое своеобразие всей системы русского права в целом определилось после возникновения Российской империи, когда усиливаются заимствования из права западноевропейских государств, возрастает влияние правовой идеологии на правотворчество и совершенствование норм права, происходит постепенный переход к абстрактной форме изложения правового материала.
2. Особое место в истории законотворческой техники русского права занимает институт Земских соборов. Соборы в XVII в. служат классическим образом русской политической модели, вобравшей в себя идею социальной справедливости в духе православной этики и интенсивно складывавшегося общенационального мироощущения. Так, Земский собор олицетворял не только «созвучие» религиозной и светской властей, но также трех традиционных для Руси форм права: обычного (представителями которого были бояре, посадские люди и крестьяне), канонического (церковные иерархи) и великокняжеского (царь и служилые люди - дворяне), что не могло не отразиться на развитии законотворческой техники.
3. Выделяются следующие основные этапы развития законотворческой техники в рассматриваемый период:
1) становления и развития отечественной традиции в законодательной технике. Этот период занимает несколько столетий (ХН-ХУН вв.). Его характеризуют господство обычного права и постепенное становление российского закона, а также архаическая техника систематизации права. Данная техника состояла, главным образом, в придании письменной формы нормам обычного права, объединении в рамках систематизированного акта разрозненных норм закона, судебной практики и обычая;
2) активного взаимодействия отечественной традиции и западноевропейской законодательной техники (XVIII - середина XIX вв.). В рамках ана-
лизируемого периода арсенал российских разработчиков нормативных правовых актов пополнился рядом новых законодательных приемов: указываются год, месяц, число их подписания, что в условиях значительного увеличения количества нормативных правовых актов имело большое практическое значение. Впервые вводятся толкования к статьям, которые выполняли функции примечаний. Они призваны были разгрузить текст нормативного правового акта и облегчить его восприятие. Особое место в характеристике законотворческой техники отводится процессу кодификации. Дореволюционная правовая наука подготовила теоретическую базу для дальнейшего развития узаконений, регламентирующих вопросы различных отраслей права.
4. Уложение царя Алексея Михайловича (Соборное уложение 1649 г.) является межотраслевым нормативным актом, отличавшимся от документов предшествующих эпох, как предметом регулирования общественных отношений, так и технико-юридическим исполнением. Он выступает также средоточием характерных для русского общества XVII в. особенностей правового мышления, искусства формулирования новых правовых норм и модификации норм старых, действующих с давних времен, приемов переработки с целью приспособления к условиям русского общества норм иностранных юридических сборников, навыков группировки и классификации правового материала.
5. «Петровское законодательство» отличается от предыдущего значительно меньшей казуистикой, более высокой степенью обобщений, четкой схемой и последовательностью. Оно отражает, несомненно, возросший уровень законодательной техники. Вместе с тем в «петровских законах» проявилось его стремление к европеизации, которая порой доводилась до абсурда. Без особой надобности правовые акты были «засорены» массой иностранных слов, преимущественно германоязычных. В период правления Петра I можно найти наиболее ранние в истории отечественного законодательства примеры правового регулирования законотворческих процессов. Однако из-за большого объема правового материала возникали серьезные сложности в обоб-
щении и толковании этих разнородных и часто взаимоисключающих норм. Дополнительные трудности создавали плохо поставленная информация и публикация новых актов.
6. Основные черты законодательства периода абсолютной монархии:
1) превалирующей формой источников являются нормативные правовые акты как совокупность писаных актов самого разного содержания. Обычаи сохраняют свою силу лишь на нижнем уровне управления и лишь в той море, в какой они не изменены законодательством;
2) в период абсолютизма можно говорить о постепенном выделении закона как вида нормативного правового акта;
3) среди законодательных актов значительно меньше тех, которые имеют разовый характер, и больше актов общего назначения;
4) наблюдается значительный рост количества нормативных актов. При систематизации законодательства, принятого за 50 лет (с 1649 по 1699 гг.), было учтено 1739 актов, а в следующие четверть века (с 1700 по 1725 гг.) их насчитывается уже 5903;
5) в связи с численным ростом и многообразием законодательства в XVIII в. начинаются работы по официальной систематизации законодательства в России.
7. Законотворческая техника, определяющая форму, в которую облекались законы Российской империи в XIX в., была весьма многообразна, слагаясь из вековых традиций отечественного законодательства, с одной стороны, и усваивая современные континентальные способы оформления правового материала, с другой. Система, сформированная усилиями М.М. Сперанского и благодаря его трудам приобретшая терминологическую завершенность, имела следующие особенности: по форме Высочайшего утверждения различались законы, утвержденные письменно, и так называемые «законы устные». Они носили краткую форму (Манифест, Мнение Государственного Совета, Именной Указ Государя Императора, Высочайше утвержденный доклад, Журналы Комитета Министров, Высочайше утвержденные) и про-
странную (Устав, административный регламент, Учреждение (регламент органический), Грамоты, Положение, Наказ (инструкция).
8. Развитие правовой мысли о законотворческой технике вообще и систематизации законодательства в частности связано с естественно-правовой и договорной теориями (ХУП-ХУШ вв.), просветительской идеологией XVIII в., в рамках которых происходило постепенное осознание значения справедливого законодательства, системно регулирующего общественные отношения. Повышению роли закона в общественной жизни способствовала и разработка теорий разделения властей, народного представительства. Эволюция политико-правовых доктрин в течение последних десятилетий XVIII в. привела к формированию учений раннего либерализма. Характерными представителями политико-правовой мысли этого периода за рубежом был И. Бентам, а в России - М.М. Сперанский.
9. Появление юридического позитивизма стало важным положительным моментом в развитии законотворческой техники дореволюционной России, что послужило теоретической базой формирования и исследования ее понятия. Представители данного направления выработали понятие юридической догмы, которую ученые-позитивисты рассматривали в качестве системы изложения начал действующего права той или иной страны и какого-либо времени. Догматический метод подсказывал решение как на случай неполноты закона, так и противоречий в нем. Задача догмы - придание системе правовых установлений стабильности, что в российских условиях являлось насущной проблемой. Важным вопросом, который поставили перед собой русские ученые-правоведы, стало предотвращение возникновения казуистических норм путем формирования определенных юридических принципов, что имело большое значение для законотворческой техники. Юридическая догматика впервые дала реальную возможность осуществить систематическую обработку действующего законодательства, выразить и сгруппировать юридические категории так, чтобы облегчить их применение на практике.
10. Программа систематизации законодательства М.М. Сперанского отражала философско-правовые взгляды автора, опирающиеся на религиозно-нравственные идеи и принципы естественного права. Нарастание кризиса феодального строя сопровождалось становлением юридического мировоззрения, приходившего на смену теологическому мировоззрению Средних веков и являвшегося классическим для зарождающейся буржуазии. Его методологической основой был рационализм. Главное содержание юридического мировоззрения, по М.М. Сперанскому, составляли так называемое «союзное бытие человека», или союз с людьми и Богом, фундаментом чего выступала нравственность, а средствами укрепления представали религия и законодательство.
11. Издание Свода законов оказало большое влияние на дальнейшее развитие русского права. Будучи комплексным, системообразующим актом, Свод содержал значительно более точные формулировки и определения по сравнению с ранее действовавшими законами. Однако преодолеть архаизм прежнего законодательства его создатели не смогли. Осталась казуальность: вместо общих формулировок закон вводил чрезвычайно конкретные индивидуальные признаки составов преступлений. Серьезным недостатком являлось отсутствие четкого разделения между законом и распоряжением, в результате чего многие из них были включены в Свод законов Российской империи. Важное значение Свод имел в формировании единого пространства империи, законодательно устанавливая исходные параметры соотношения общегосударственных и местных законов, в нем также выделялись санкционированные государством обычаи: как систематизированные и упорядоченные государством, так и те, на применение которых общеимперское законодательство или местные узаконения давали государственную санкцию. При этом каждый из данных уровней получал определенную юридическую формализацию источников местного права, признававшихся и имевших законную силу на тех или иных территориях в составе Российской губернии.
Теоретическая и практическая значимость диссертационного ис-
следования состоит в том, что сформулированные в нем положения и выводы развивают и дополняют ряд разделов теории юридической техники. Привлечение новых и обобщение известных источников историко-правового характера, включая документы архивов, расширяют сферу научного знания в области историко-правовых дисциплин. Обсуждаемые в диссертации проблемы законотворческой техники в России ХУП-Х1Х вв. определяют ряд важных аспектов и вопросов современной историко-правовой науки. Результаты исследования будут представлять интерес и для специалистов в области теории государства и права, а также полезны в практической деятельности, осуществляемой в сфере правотворчества и систематизации действующего законодательства. Изученный историко-правовой опыт может быть использован в законотворческой деятельности, а собранные и обобщенные фактические данные - в научных работах и преподавании теории и истории государства и права, отечественной и зарубежной истории, при подготовке учебной и учебно-методической литературы. Материалы исследования имеют познавательный характер, дополняя накопленные знания на историко-правовом и общеисторическом уровнях.
Апробация результатов диссертационного исследования. Теоретические выводы и положения диссертации нашли отражение в 19 публикациях автора общим объемом более 5,6 п.л.
Некоторые авторские идеи, решения и рекомендации были положены в основу докладов на научных и научно-практических всероссийских, межвузовских, вузовских, кафедральных конференциях, семинарах и «круглых столах»: «Региональная безопасность в современном мире: политические и правоохранительные аспекты» (Ростов-на-Дону, 2009), «Порядок общества и правовой нигилизм» (Ростов-на-Дону, 2008), «Правотворческая политика в современной России» (Минеральные воды, 2009), «Международный форум по проблемам науки, техники и образования» (Москва, 2009), «Насилие в Северо-Кавказском регионе: политические, криминологические, уголовно-правовые аспекты» (Ростов-на-Дону, 2010), «Идеи права в творчестве рус-
ских писателей» (Ростов-на-Дону, 2010), «Правовой порядок: актуальные проблемы социально-правовой теории» (Ростов-на-Дону, 2010), «Духовно-нравственные ценности в государственно-правовом развитии России» (Ростов-на-Дону, 2010), «Перспективы взаимодействия национальных правовых систем в условиях глобализации и регионализации» (Туапсе, 2010), «Правовые презумпции: теория, практика, техника» (Нижний Новгород, 2010), а также на учебно-методических сборах руководящего, профессорско-преподавательского состава кафедр и начальствующего состава подразделений служебно-боевой подготовки Ростовского юридического института МВД России (Ростов-на-Дону, 2010,2011).
Диссертация обсуждена и одобрена на заседании кафедры теории и истории государства и права Ростовского юридического института МВД России.
Структура и объем диссертации предопределены целью и задачами, спецификой предмета и объекта исследования. Работа выполнена в объеме, соответствующем требованиям ВАК Минобрнауки, и состоит из введения, трех глав, включающих в себя одиннадцать параграфов, заключения и списка литературы.
ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ
Во введении обосновывается актуальность темы исследования, определяется степень ее научной разработанности, формулируются объект и предмет, цели и задачи, излагаются методологическая и теоретическая основа, отмечается научная новизна, дается оценка научно-теоретической и практической значимости диссертации.
В первой главе «Роль юридической техники в истории российского права. Основные этапы и периоды развития теории юридической техники», состоящей из четырех параграфов, устанавливается место и роль юридических конструкций как модели регулируемых правом отношений на определенных этапах развития российского законодательства в контексте культурно-исторических и духовно-нравственных начал, рассматривается эволюция теоретических представлений о законотворческой технике.
В первом параграфе «Духовно-нравственные начала понимания закона в России в ХУН-Х1Х веках» раскрывается вопрос понимания и восприятия закона как акта высшей юридической силы, одной из наиболее элементарных и универсальных форм проявления права.
Диссертант анализирует происхождение термина «закон», который связывается с вышедшим в настоящее время из употребления глаголом га-копаИ (устроить, установить), использовавшимся когда-то во всех славянских языках. Так, под :акопом подразумевали «первоначальное, исходное решение». Единый корень «кон» в словах «закон» и в древнем - «покон» (обычай), а также в других - исконный, искони - трактуется как «начало». Производное от него с помощью соответствующей приставки слово «закон» считают хронологически следующим «за» («после»). Опираясь на данные семантические определения, под законом автор понимает порядок как исходный образец, призванный действовать на все будущее время после его установления. Поэтому указывается, что к данной категории мог быть причислен только тот регулятор, который имел заметный отпечаток обычно-правового влия-
ния. Вопрос определения понятия «закон» в отечественном праве стал остродискуссионным в 60-х гг. XIX в. Ранее же все концепции закона сводились, по существу, к «велению Высшей (государственной) власти». Вести речь о законе как об акте правотворчества государственной власти применительно к Российскому государству можно лишь начиная с середины XVI в., хотя автор отмечает, что и тогда, и еще длительное время спустя сохранялось прежнее наименование этого акта - государев указ. Не уступал закону ни по социальному значению, ни по юридической силе обычай. Обычай считался законом. Положение, при котором всякий правовой акт (будь то повеление монарха или утвержденные им доклады и инструкции уполномоченных лиц) именовался законом, начало меняться в XIX в. при открытии Государственного совета 1 января 1810 г. Тогда же, с точки зрения диссертанта, вводились некоторые формальные признаки закона: рассмотрение законопроекта в Государственном совете и подписание царем. По мере развития правовой мысли становилось очевидным, что не все то, что утверждал монарх, должно было иметь силу закона. Акты, изданные в порядке управления или разрешающие дела административного характера имели иной, нежели закон, смысл.
Кроме того, автор констатирует, что восприятие закона (как и права вообще) в православной общественной традиции исторически сохраняло идею его этического обоснования. Отмечая, что христианское мировоззрение традиционно соединяло содержание закона с императивом нравственного долга, этической нормы, диссертант выясняет сущность понимания закона как одной из ступеней нравственного развития человека, которая должна постоянно направлять, а при необходимости - склонять к нравственному выбору более совершенного с моральной точки зрения поведения. В связи с этим формулируется вывод о том, что с накоплением парламентского опыта в дореволюционной России более четко определялся содержательный императив закона как социальной ценности, а также как свидетельства значительного потенциала его регулирующей миссии и авторитета, в целом это логически цементировало отдельные идеи отечественной концепции закона.
Во втором параграфе «Законотворческая техника в контексте культурно-исторического развития Российского государства» вопрос о российской законотворческой технике рассмотрен в контексте исторической эволюции правовой культуры. Диссертант анализирует предпосылки исторического своеобразия всей системы русского права в целом, сочетающей в себе институты права обычного (в сущности - прецедентного), римского (в аспекте канонического византийского) и великокняжеского (писаного или «конституционного»). Здесь автор отмечает важную особенность: развившееся из великокняжеской власти русское самодержавие в сочетании с рядом церковно-гражданских институтов представляет собой явление, связанное в определенном смысле именно с частичной рецепцией на Руси римского публичного права (чего не наблюдалось в Западной Европе).
Диссертант заключает, что на первоначальном этапе развития законотворческой техники в России (Х11-ХУН вв.) происходит становление и развитие отечественной традиции в правотворчестве, преобладает обычное право, а также архаическая техника систематизации права. Все это сводилось, главным образом, к приданию письменной формы нормам обычного права, объединению в рамках систематизированного акта разрозненных норм закона, судебной практики и обычая.
Далее автор выделяет этап активного взаимодействия российской традиции и западноевропейской законодательной техники (XVIII - середина XIX вв.). В этот период арсенал отечественных разработчиков нормативных правовых актов пополнился рядом новых законодательных приемов: указываются год, месяц, число их подписания, что в условиях значительного увеличения количества нормативных правовых актов имело большое практическое значение. Впервые вводятся толкования к статьям, которые выполняли функции примечаний. Они призваны были разгрузить текст нормативного правового акта и облегчить его восприятие.
Особое место в характеристике законотворческой техники отводится процессу кодификации. Дореволюционная правовая наука создала теорети-
ческую базу для дальнейшего развития узаконений, регламентирующих вопросы различных отраслей права.
Главной тенденцией государственного развития к середине XVIII в. выступает гуманизация жизни русского общества: организация жизни и быта по европейскому примеру, подъем культуры, просветительства, что свидетельствовало о возникновении новой политической и социальной атмосферы в стране. Это в свою очередь, по мнению автора, подготавливало благоприятную почву для формирования в обществе представлений о человеческом достоинстве и чести в законодательстве. В целом содержание государственной жизни давало основания для высоких оценок уровня правовой культуры в государстве, в том числе в деятельности, связанной с созданием законов. Однако при этом сложившаяся обстановка вовсе не идеализируется. Так, диссертант приходит к выводу о том, что рецепция Россией иностранного права обладала низкой эффективностью, особенно в период от начала XVIII в. до принятия в 30-х гг. XIX в. Свода законов. Причины столь поразительной неэффективности автор усматривает в типологической несовместимости российского общества с обществом наиболее развитых стран Европы того времени, отсутствии у властей политической воли, а также в полном безразличии к поставленной задаче членов многочисленных кодификационных законодательных комиссий и делегатов с мест, подчас откровенно уклонявшихся от этой работы. Неэффективность законотворческой техники объясняется и острой нехваткой в России ХУШ-Х1Х вв. (до реформ 60-х гг.) профессиональных юридических кадров.
В третьем параграфе «Зарубежный опыт исследования технико-юридических конструкций» указывается, что развитие правовой мысли, касающейся законотворческой техники вообще и систематизации законодательства в частности, связано с естественноправовой, договорной теориями (ХУИ-ХУШ вв.) и просветительской идеологией XVIII в. (К.А. Гельвеций, П.А. Гольбах, Ш.Л. Монтескье, Ж.-Ж. Руссо и др.), в рамках которых происходило постепенное осознание значения справедливого законодатель-
ства, системно регулирующего общественные отношения. Повышению роли закона в общественной жизни способствовала и разработка теорий разделения властей, народного представительства.
Эволюция политико-правовых доктрин в течение последних десятилетий XVIII в. привела к формированию учений раннего либерализма. Характерными представителями политико-правовой мысли этого периода за рубежом был И. Бентам, а в России - М.М. Сперанский.
Далее автор подробно рассматривает основные научные достижения в развитии идей законотворческой техники И. Бентама. Его заслуга, с точки зрения диссертанта, состоит в стремлении освободить законодательство от устаревших, архаических элементов, привести его в соответствие с происшедшими в обществе социально-экономическими и политическими переменами, т.е. упростить и усовершенствовать законодательный процесс.
Важной, по мнению автора, является идея И. Бентама о форме законов, что касается, с одной стороны, их выражения, а с другой - метода «Выражением» (expression) называются слова и комбинации слов, в них находит свое проявление законодательная материя (matter of law). «Методом» именуются образование групп и сочетаний, в которых размещаются эти выражения, и порядок чередования данных групп. Так как законодательство всегда имеет в виду практические цели - склонение к определенному поведению, основной его целью выступает способность быть усваиваемым. Только при ясном законодательстве правило об общеизвестности законов может находить себе какое-либо оправдание.
Далее, опираясь на воззрения И. Бентама, автор анализирует недостатки, присущие выражению и методу как форме законодательства.
Заметным событием в развитии европейской юридической науки стало создание исторической школы права - влиятельного направления в немецкой юриспруденции первой половины XIX в. (Г. Гуго, Ф.К. Савиньи, Г.Ф. Пухта и др.). Историческая школа права видела истоки права каждой страны в правовом сознании народа - право естественным образом развива-
ется из «убеждения народа», «народного духа». Удар по позициям исторической школы был нанесен Р. фон Иерингом, утверждавшим в противоположность самопроизвольному и постепенному формированию правовых институтов активную роль законодателя в этом процессе.
В заключение диссертант приходит к выводу о том, что методологическая ситуация конца XIX - начала XX вв. характеризуется противостоянием юридического позитивизма и направлений, которые ему оппонировали, социологической юриспруденции, психологической школы права, теорий «возрожденного» естественного права. Однако прежде всего юридический позитивизм, по мнению автора, привлек внимание к проблемам юридической техники и стал теоретической базой формирования и исследования ее понятия.
В четвертом параграфе «Оценка российскими юристами техники и качества законов периода второй половины ХУП-Х1Х веков» раскрываются основные тенденции в понимании законотворческих процессов российскими мыслителями-правоведами, протекавших в рассматриваемый период истории страны. Так, во второй половине XVII в. в развитии государственности на Руси стали преобладать тенденции абсолютизма. В теоретическом отношении идеологию просвещенного абсолютизма разрабатывали такие русские мыслители, как Аввакум, Авраамий, И. Тимофеев, Симеон Полоцкий, Юрий Крижанич, Феофан Прокопович, В.Н. Татищев, И.Т. Посошков и др.
Диссертант отмечает, что зарождавшаяся в России научная юриспруденция была сплетена с формировавшейся исторической наукой. По мнению автора, большой вклад в изучение русского права, а следовательно, и отечественной научной юриспруденции внес В.Н. Татищев.
В России с 80-х гг. XIX в. господствующим направлением в исследовании правовых явлений, включая и технические аспекты права, стал юридический позитивизм. Его представители выработали понятие юридической догмы, под которой ученые-позитивисты понимали систему изложения начал действующего права той или иной страны и какого-либо времени.
Далее автор рассматривает значение догматического метода в развитии правотворчества. Так, догматический метод подсказывал решение на случай неполноты закона и на случай противоречий в законе. Сущность этого метода раскрывается в работах С.А. Муромцева, C.B. Пахмана, Г.Ф. Шершеневи-ча и других представителей отечественной юриспруденции. Задача догмы заключается, по мнению диссертанта, в придании системе правовых установлений стабильности, что в российских условиях являлось насущной проблемой. Также важной задачей, которую поставили перед собой русские ученые-правоведы, стало предотвращение появления казуистических норм путем формирования определенных юридических принципов. Это имело большое значение для законодательной техники. Автор приходит к выводу о том, что юридическая догматика впервые дала реальную возможность осуществить систематическую обработку действующего отечественного законодательства, выразить и сгруппировать юридические категории так, чтобы облегчить их применение на практике.
В заключение формулируется определение юридических конструкций в правотворческой технике. Под такими конструкциями автор понимает разработанные доктриной и принятые юридическим научным сообществом, исторически обусловленные идеальные модели и формы обличения правового материала, которые позволяют теоретически осмыслить, нормативно закрепить, обнаружить в правовом тексте последовательную, логическую взаимосвязь структурных элементов различных правовых явлений.
Во второй главе «Юридическая техника в законодательстве Московской Руси периода сословно-представительной монархии», объединяющей три параграфа, рассматривается законотворческой деятельность Земских соборов, их роль в развитии юридической техники, а также дается технико-юридическая характеристика крупнейшего памятника русского феодального права как кодификации всех основных отраслей законодательства-Соборного уложения 1649 г.
В первом параграфе «Особенности юридической техники и ее значение в правотворческой деятельности Земских соборов и боярской Думы» раскрывается сущность Земских соборов, их место в системе законотворчества Российского государства. Выступая в качестве высшего органа народного представительства при государе, Земский собор, который также обозначался в памятниках эпохи как «Собор», «Совет», «Земский совет», «Общий совет», «Совет всея земли», «Великая земская дума», представлял собой совещание царя с церковными иерархами, членами Боярской думы, высшими должностными лицами и делегатами от служилого и тяглого населения с целью совместного рассмотрения и разрешения наиболее важных проблем внутренней и внешней политики страны.
Автор полагает, что характер взаимоотношений между верховной властью и народом в рамках Земского собора свидетельствовал об уникальности русской модели народного представительства, ее качественном отличии от западноевропейского парламентаризма ХШ-ХУШ вв.
Далее при рассмотрении основных памятников права московского периода выявляется специфика главных источников возникновения законодательных вопросов и законодательной деятельности (личное усмотрение государя, челобитья отдельных частных лиц, общин и классов населения и указания приказной практики).
Диссертант выясняет особенности боярских приговоров, значительная их часть - это случаи разрешения в Думе сомнительных вопросов, встречавшихся в московской административной и судебной практике. При этом отмечается казуистичность как характерная черта боярских приговоров. Для закрепления норм права применяется преимущественно конкретный способ, большинство данных норм начинается со слов «аже», «аще, «а», «а будет» и т.п., что свидетельствует о стремлении законодателя подчеркнуть необходимость их применения в каждом конкретном случае возникновения противоправного состояния. Отмечается, что для текстов этого периода свойственно преобладание будущего времени, а также императивного наклонения гла-
голов. В предложениях прослеживается довольно сложный синтаксис и наблюдается частое использование всевозможных причастных форм.
Исследуя нормативные акты, принятые Земскими соборами до 1648 г. с точки зрения законотворческой техники, автор выделяет три основных группы: 1) акты избрания на царство; 2) о важных государственных реформах; 3) по налогообложению. Рассматривается процедура самого заседания и принятия актов.
Исходя из проведенного анализа диссертант делает вывод о том, что Земские соборы органично вписывались в правовую систему Московского государства, а потому в случае необходимости, в частности, когда требовалось принятие консолидированного решения, учитывавшего интересы всей «земли», они легко могли быть восстановлены на исконных основаниях и встроены в государственный механизм в качестве закономерного элемента.
Второй параграф «Соборное уложение 1649 года: источники, структура, анализ содержания и особенностей юридических конструкций» посвящен юридической технике построения норм Соборного уложения. Этот правовой источник явился примером упорядочения узаконений, в котором определенные социально-экономические и политические факторы и потребности нашли выражение в мерах государства по созданию акта, приводящего в систему прежние узаконения и вводящего новые нормы регулирования отношений.
По мнению диссертанта, Соборное уложение вобрало в себя прошедшие проверку временем нормы русского права, воплотило в своем содержании многовековой опыт русской юриспруденции. Оно продолжило уже проявившиеся тенденции к упорядочению законодательства и созданию актов систематизации, начало которым было положено Судебниками 1497 и 1550 гг., и на более высоком уровне отразило возможное в тех условиях качество систематизации правовых предписаний.
Автор подчеркивает, что нормы, заимствованные составителями Соборного уложения из иностранных источников, были отредактированы таким
образом, что стали средоточием правовых воззрений, характерных именно для русского общества. Соборное уложение явилось первым печатным памятником отечественного права. Его текст был понятным для основной массы населения страны, написан преимущественно русским деловым языком, сформировавшимся в городах Московии в течение XV-XVI вв. Исключение составили заключительные строки ст. 1 гл. VIII и ст. 10 гл. XIV Уложения, изложенные на церковно-славянском языке. Новая юридическая терминология, использованная в его правовых нормах, базировалась, как и во всех предшествовавших ему сборниках русского права, на бытовых понятиях этого языка. Анализ содержания Соборного уложения показывает, что и расположение правового материала внутри больших по объему, включавших в себя десятки статей глав было подчинено определенной логике.
Диссертант обращает внимание на то, что содержание Соборного уложения 1649 г. носило преимущественно казуистический характер. Такая форма регламентации общественных отношений не всегда бывает следствием недоразвитости правового мышления и являлась всего лишь результатом постепенного формирования правовых институтов из судебной практики. Но во всех случаях казуистичность того или иного права препятствует появлению в его знаковой системе терминов, обозначающих абстрактные понятия. Казуистичность норм Соборного уложения предопределила предельно конкретный характер их терминологии. Вместе с тем при анализе текста данного правового памятника, по мнению автора, нетрудно заметить юридические категории, которые, хотя их и невозможно еще отнести к абстрактным, всецело обобщенным, приближаются к ним по своей сути.
Автор отмечает, что Соборное уложение 1649 г. выступило новым этапом не только в совершенствовании присущих законотворцам Московского государства способов упорядочения правового материалы, но и в развитии языка и юридической терминологии. Соборное уложение стало по содержанию входящих в него правовых норм, приемам юридической техники и сущности выраженных в его тексте правовых идей самым значительным памят-
ником русской правовой культуры средневековой эпохи. Оно подвело итог эволюции русской юридической техники в предшествовавшие исторические периоды и явилось отправной точкой для дальнейшего ее развития.
Другие нормативные акты, которые были приняты наиболее специфичным органом сословно-представительной монархии — Земским собором, рассматриваются в третьем параграфе «Законодательство Русского государства во второй половине XVII века». Диссертант указывает, что в это время принимались достаточно зрелые и квалифицированные законодательные акты, которые послужили источниками образования права. Данные акты имели высокий законодательный авторитет. Отмечается, что в рассматриваемый исторический период происходит «расцвет» Земских соборов. Акт Земского собора можно условно разделить на три части: указ царя о созыве Земского собора, царское письмо Собору, решение участников Собора.
Значимым источником образования права, с точки зрения автора, является «Решение Земского собора о воссоединении Украины с Россией» от 1 октября 1653 г. Еще одним источником правообразования в сословно-представительной монархии выступают приказы, которые получили различное наименование: палата, дворец, четверть, изба и т.д. Приказы были центральными исполнительными и судебными органами государства. В конце XVII в. снижается роль Земских соборов и ограничивается деятельность Боярской думы как органов феодальной аристократии. Наряду с ними при царе функционировали Ближняя (или Тайная) дума и Расправная палата. Кроме того, происходило изменение приказной системы: сокращалось число приказов и др. Та же участь постигла Судный дворцовый и Монастырский приказы. Органы управления в период становления абсолютизма были связаны с ростом бюрократического аппарата (обособленным учреждением абсолютистского типа).
Сословно-представительная монархия составляет важный период в истории Русского феодального государства и права, подготавливает переход к абсолютизму - более авторитетному источнику образования права.
Третья глава «Юридическая техника в законодательстве Российской империи периода ХУШ-Х1Х веков» состоит из четырех параграфов. Автор выявляет специфические особенности юридической техники, характеризующей отечественное законодательство периода абсолютной монархии, оценивает ее качество, а также анализирует попытки систематизации законодательства Российской империи.
В первом параграфе «Основные направления и приемы юридической техники в законодательстве периода становления и развития абсолютной монархии» изучаются основные законодательные акты XVIII в. Диссертант указывает, что этот период отмечен «рассветом» абсолютизма в России. Значительные перемены произошли в области права и законотворчества. В законодательстве возникает идея о надклассовом характере самодержавия, о государстве как наиболее справедливой организации. Глава государства был фактическим законодателем и исполнительной власти. Петр I верил во всесилие закона и всемогущество государственной власти. В связи с этим выходит в свет большое количество законодательных актов. Так, на вторую половину XVII в. приходится издание 1821 указа, т.е. по 160 в среднем ежегодно. Однако на деле происходило массовое нарушение законов. Существенные изменения с начала XVIII в. претерпевает и русский язык.
Автор подчеркивает, что в данный период начинает формироваться национальный язык, при этом протекают процессы бурного проникновения иноязычной лексики, появления новых лексических сфер (научной, промышленной, административной), ломки прежних языковых канонов. Ко времени правления Петра I в российском законодательстве скапливается много норм, которые не включаются в Уложение и, более того, даже противоречат ему.
Диссертант обращает внимание на то, что «петровское законодательство» отличается от предыдущего меньшей казуистикой, значительной степенью обобщений, четкой схемой и последовательностью. Оно отражает более высокий уровень законодательной техники. Вместе с тем в «петровских законах» нашла отражение его любовь ко всему западному, которая порой
доводилась до абсурда. Без особой надобности правовые акты были «засорены» массой иностранных слов, преимущественно германоязычных. Применяется такой прием законодательной техники, как отсылка. Преамбулы законодательных текстов при Петре I осуществляют информационную функцию по отношению к нормативной части акта, меняется вид и содержание деловых документов, памятников древнего письменного права. Во время царствования Петра I можно найти наиболее ранние в истории отечественного законодательства примеры правового регулирования законотворческих процессов. Однако автором справедливо отмечается, что из-за существенного объема правового материала возникали серьезные трудности в обобщении и толковании этих разнородных и часто взаимоисключающих норм. Дополнительные сложности создавали плохо поставленная информация и публикация новых актов.
Диссертант уделяет значительное внимание и характеристике законодательства периода правления Екатерины Великой, подробно рассматривает положения Наказа императрицы Екатерины II 1767 г., Комиссии о составлении проекта нового Уложения, в котором формулировались принципы правовой политики и правой системы. Если Петр I ориентировался на голландское, немецкое и шведское законодательство, то в основу Наказа Екатерины II были положены в некоторой части переработанные идеи Монтескье, Беккария и французских энциклопедистов. По мнению автора, Наказ имел в высшей степени благотворное действие на уголовную практику в России. Своими гуманными идеалами он оказался ценным источником милосердия, в чем так сильно нуждалась жестокая историческая действительность. Екатерина II сумела заставить россиян задуматься о государственной вольности, политических правах, веротерпимости, равенстве всех подданных перед законом. Устанавливается, что, по существу, Наказ выступал ярким проявлением того общего духа, проникавшего в состояние правовых знаний, который отразился и на других памятниках науки той эпохи. Существенным представляется тот факт, что он отграничивал область процессуальную от
сферы материально-правовой. В Наказе разрабатывалась юридическая техника, ранее неизвестная российскому праву, выработаны новые представления о системе законодательства:
а) небольшое число законов и их неизменность;
б) временные учреждения определяют порядок деятельности органов и лиц, регламентируя его посредством наказов и уставов;
в) указы есть акты подзаконные, они могут быть краткосрочными и отменяемыми.
Однако автор констатирует, что влияние Наказа на общую систему законодательства не являлось значительным. Оставаясь на почве внешней рецепции общих принципов научно-юридических положений, оторванных от их реальной почвы, он не в силах был продвинуть вперед дело создания права, отвечающего практическим запросам исторического момента.
Во втором параграфе «Технико-юридические особенности «внешней формы» законодательных актов России в XIX веке» дается характеристика формы, в которую облекались законодательные акты Российской империи в XIX в. Диссертант показывает, что система источников была весьма многообразна, слагаясь из вековых традиций отечественного законодательства, с одной стороны, и усваивая современные континентальные способы оформления правового материала, с другой. Эта система, построенная усилиями М.М. Сперанского и благодаря его трудам приобретшая терминологическую завершенность, имела следующие особенности: по форме Высочайшего утверждения различались законы, утвержденные письменно и так называемые «законы устные». Приводя в пример точку зрения М.Ф. Влади-мирского-Буданова, среди письменных законов автор выделяет: уставы, регламенты и учреждения, указы (куда относятся инструкции и манифесты) и кодификацию.
В еще одну классификацию, приведенную диссертантом, включаются: краткая форма (Манифест, Мнение Государственного Совета, Именной Указ Государя Императора, Высочайше утвержденный доклад, Журналы Комите-
та Министров, Высочайше утвержденные) и пространная (Устав, административный регламент, Учреждение (регламент органический), Грамоты, Положение, Наказ (инструкция). При этом выясняются особенности и случаи применения указанных форм обличения правового материала.
В рамках проведенного анализа автор приходит к выводу о том, что практика государственного аппарата выработала к середине XIX в. вполне устойчивую модель с шаблонными нормами и едиными техническими приемами.
Третий параграф «Систематизация законодательства и особенности кодификационной работы М.М. Сперанского» посвящен проблеме систематизации и четкого определения системы законодательства в начале второй четверти XIX в. Эту проблему и предстояло решить М.М. Сперанскому. Предложенный им план кодификационных работ включал в себя три стадии, на которых предполагалось:
а) собрать и издать все принятые после 1649 г. законы (хронологическая инкорпорация);
б) расположить действующие законы по тематическому принципу и опубликовать такой свод для практических нужд чиновничества (систематическая инкорпорация);
в) подготовить и издать систему кодексов по отдельным отраслям законодательного регулирования, объединенных в новое общероссийское Уложение (собственно кодификация в узком смысле слова).
Диссертантом рассматривается работа М.М. Сперанского с сотрудниками специально образованного для кодификационных работ II отделения Собственной Его Императорского величества канцелярии, сумевших за несколько лет собрать в 45 томах первого «Полного собрания законов» более 30 тысяч законодательных актов за 1649-1825 гг., которые располагались в книгах в строго хронологическом порядке.
Отмечается, что одновременно М.М. Сперанским была начата, а его преемниками по II отделению - продолжена работа по изданию Свода, в который
вошли законы, принятые в период царствования Николая I и Александра II (1825-1881 гг.). Так, на основе «Полного собрания законов» в 1832 г. издается 15-томный «Свод законов Российской империи». Он содержал в себе лишь действующие общеимперские законы, расположенные по предметному принципу. Здесь выделяется «четыре вида законов государственных» регулятивного характера:
1) «Законы Основные»;
2) «Учреждения»;
3) «Законы сил государственных»;
4) «Законы о состояниях».
Схема законов публично-правовой сферы представлена в следующем порядке:
I. Законы Основные.
II. Законы Учредительные.
III. Законы Правительственных Сил.
IV. Законы Благоустройства.
V. Законы о Состояниях.
VI. Законы Полиции.
VII. Законы Исправительные и Уголовные.
Определяется и классификация гражданских законов:
1) Законы союзов семейственных;
2) «Общие законы об имуществах», которые «означаются, по принятому обычаю, общим именем Законов гражданских», и «к ним присоединяются Законы межевые, коими определяется порядок развода границ владения;
3) Особенные законы об имуществах, означаемые по главной цели их под именем Законов государственного благоустройства или экономии».
Автор приходит к заключению о том, что Свод законов Российской империи выступил комплексным, системообразующим актом, что проявилось в его значении, юридической технике и практике. Это связывается с тем, что:
1) Свод определил на официальном уровне систему законодательства и стал официальным классификатором для издаваемого правового материала и последующего его размещения в Своде;
2) предоставил возможность выявить, устранить в период его подготовки пробелы в правовом регулировании посредством внесения изменений в действующее и издание новых узаконений;
3) позволил оценить состояние законов, а также возможности дальнейшего развития законодательства;
4) образовал промежуточное звено между текущим законодательством и кодификацией через создание сводных актов по основным отраслям законодательства;
5) представил государственным служащим и подданным необходимую для использования нормативно-правовую базу, снабженную поисковыми системами (хронологическими, тематическими указателями);
6) подготовил базу для развития юридической науки и юридического образования. В данном контексте можно вести речь о проведении реформы юридической системы российского общества.
В четвертом параграфе «Систематизация местного законодательства, значение обычного права в системе законодательства» с учетом имперского характера организации государственно-правового пространства диссертант рассматривает закрепление в Своде общегосударственного и местного уровней системы законодательства Российской империи. Так, в Своде законов 1832 г. законодательно были достаточно четко определены исходные параметры соотношения общегосударственных и местных законов. Действие местных узаконений сохранялось в том или ином объеме, зависящем от статуса территории в семи регионах Российской империи, в которых при проведении государственной политики необходимо было учитывать этнический фактор, и где собственно и функционировало семь местных локальных систем местных узаконений. К ним относились: Великое княжество
Финляндское, Царство Польское, Остзейские губернии, Западные губернии, Бессарабская губерния, Кавказский край и Сибирь.
Важной проблемой автор считает также определение места обычаев, обычного права и нормативной силы традиционных регуляций в системе права. В этой связи развивалось сосуществование законодательства и обычного права в Российской империи, но с учетом особенностей, обусловленных наличием в сложившейся российской правовой системе двух уровней позитивного права и соответствующего им законодательства - общего и местного, которым и отвечал надлежащий подуровень обычного права.
Диссертант отмечает, что в правовой политике России отдельное место отводилось механизмам учета традиционных регуляций в юрисдикци-онной деятельности государственной власти и ее учреждений на территориях с родовой организацией жизнедеятельности коренных народов, а также внедрению положений отечественного права в обычное право через взаимодействие общеимперского и традиционного. При этом решались задачи поддержания единого политико-правового пространства и в определенной мере - выравнивания правового развития отдельных народов, которые ранее не имели традиций государственной самостоятельности, через явление, получившее в юридической антропологии название «правовой колонизации» («правовой аккультурации»). Из предложенных моделей правовой аккультурации российский вариант соотношения обычного и общегосударственного права входит в схему, сочетающую сотрудничество и интеграцию.
В ходе выявления специфики соотношения законодательства и обычного права автором описано изменение отношения российского правительства к обычаю в ходе кодификационных работ. Здесь выделяется три этапа: 1) преобладание отношения сугубо негативного, при котором правительство не допускало возможности как бы то ни было считаться с обычным правом, полагая тождественными понятия источника права и государственного закона; 2) признание обычая как фактора, который надлежит рас-
сматривать, но только отрицательным образом - т.е. учитывать обычай, сложившуюся практику при определении норм законов устаревших, отмененных de facto, и непризнание обычая как возможного источника положительного права - проявилось на заключительном этапе работ по кодификации малороссийского права, длительное время (свыше двух веков) развивавшегося, по существу, вне законодательного регулирования, а потому и применение стандартной кодификационной практики в этом случае было не приемлемо, поскольку очевидным образом расходилось с самой целью кодификации - систематической передачей действующего положения вещей, без изменений в нем; 3) признание обычая как источника позитивного права -произошло в процессе работы над остзейским сводом, когда выяснилось, что, во-первых, значительное число норм остзейского права носит обычно-правовой характер и, во-вторых, определение предела и взаимоотношения законодательных источников возможно также почти исключительно на основе обычая. Рассмотрение в ходе судебной реформы обычая в качестве источника русского гражданского права (преимущественно в сфере крестьянского хозяйства).
Автор обосновывает вывод о том, что интеграция обычного права в систему права и законодательства Российской империи не только способствовала внутриполитической стабилизации в национальных регионах, но и в целом через его определенные коррективы и влияние общегосударственного права на традиционные регуляции содействовала развитию отдельных народов с родовой системой управления и традиционными регуляциями.
В заключении обобщаются итоги, формулируются выводы диссертационного исследования, намечаются перспективы дальнейшей разработки научных проблем, связанных с законотворческой техникой в России.
Основные положения диссертационного исследования отражены в следующих научных публикациях автора:
Статьи, опубликованные в изданиях Перечня ВАК Минобрнауки России
1. Желонкина Е.А. Законотворческая техника в контексте культурно-исторического развития Российского государства // Философия права. - 2010. -№1.-0,4 п.л.
2. Желонкина Е.А. Особенности законотворческой техники периода правления Петра Великого // Философия права. - 2011. - № 6. - 0,4 п.л.
Иные публикации
3. Желонкина Е.А. Свод и Уложение как два типа кодификационной обработки правового материала // Сборник научных трудов кафедры теории и истории государства и права Ростовского юридического института МВД России / Отв. ред. А.И. Овчинников. - Ростов н/Д: ФГОУ ВПО «РЮИ МВД России», 2009. - 0,3 п.л.
4. Желонкина Е.А. Гармонизация законодательства как фактор обеспечения внешнеэкономической безопасности Российского государства // Региональная безопасность в современном мире: политические и правоохранительные аспекты: Материалы Международной научно-практической конференции. - Ростов н/Д: ФГОУ ВПО «РЮИ МВД России», 2009. - Ч. 2. - 0,2 п.л.
5. Желонкина Е.А. Подмена законности целесообразностью как форма проявления правового нигилизма // Порядок общества и правовой нигилизм: Межвузовский научный сборник. - Ростов н/Д: Изд-во ЮФУ, 2008. - 0,2 п.л.
6. Желонкина Е.А. Реабилитация: роль законодательной дефиниции в механизме обеспечения прав и законных интересов личности в уголовном судопроизводстве // Порядок общества и права человека: конституционный и политико-правовой дискурс: Межвузовский научный сборник. - Ростов н/Д: Изд-во ЮФУ, 2008. - 0,3 пл.
7. Желонкина Е.А. Идеи законодательной кодификации в XVII-XVIII вв. в контексте естественноправовой и договорной теорий // Труды Международного форума по проблемам науки, техники и образования. - М.: Академия
наук о земле, 2009. - Т. 1. - 0,2 п.л.
8. Желонкина Е.А. Специфика кодификационного процесса в дореволюционной России как результат правотворческой политики государства // Правотворческая политика в современной России: Материалы Всероссийского «круглого стола». - Саратов-Минеральные Воды, 2009. - 0,2 пл.
9. Желонкина Е.А. Юридическая техника в законодательном закреплении правонарушений экстремистской направленности // Насилие в СевероКавказском регионе: политические, криминологические, уголовно-правовые аспекты: Материалы Международной научно-практической конференции. -Ростов н/Д: ФГОУ ВПО «РЮИ МВД России», 2010. - Ч. 2. - 0,2 п.л.
10. Желонкина Е.А. Формы и источники права в России ХУШ-Х1Х вв.: технико-юридический аспект // Материалы диссертационных исследований докторантов, адъюнктов, аспирантов и соискателей: Сборник научных трудов. - Ростов н/Д: ФГОУ ВПО «РЮИ МВД России», 2010. - 0,3 п.л.
11. Желонкина Е.А. К вопросу об экспертизе нормативно-правовых актов (технико-юридический аспект) // Материалы учебно-методического сбора руководящего, профессорско-преподавательского состава кафедр и начальствующего состава подразделений служебно-боевой подготовки института. -Ростов н/Д: ФГОУ ВПО «РЮИ МВД России», 2010. - 0,2 п.л.
12. Желонкина Е.А. Исторический аспект теории кодификации в правовой мысли Нового времени: юридический позитивизм и социологическая юриспруденция // Правовой порядок: актуальные проблемы социально-правовой теории: Межвузовский сборник научных трудов. - Ростов н/Д: Изд-во РСЭИ, 2010.-Ч. 1.-0,4 п.л.
13. Желонкина Е.А. Юридическая терминология как средство развития правосознания и воспитания правовой культуры в процессе подготовки правоведов // Материалы учебно-методического сбора руководящего, профессорско-преподавательского состава кафедр и начальствующего состава подразделений служебно-боевой подготовки Ростовского юридического инсти-
тута МВД России (март 2011 г.). - Ростов н/Д: ФГОУ ВПО «РЮИ МВД России», 2011.-0,3 п.л.
14. Желонкина Е.А., Ливинская И.В. Современные технологии и методики технолого-юридического обучения в вузе // Материалы учебно-методического сбора руководящего, профессорско-преподавательского состава кафедр и начальствующего состава подразделений служебно-боевой подготовки института (март 2011 г.). - Ростов н/Д: ФГОУ ВПО «РЮИ МВД России», 2011. - 0,3 п.л. (авторство не разделено).
15. Желонкина Е.А. К вопросу о развитии русской юриспруденции
XVIII в.: историческое толкование правовых норм Татищева В.Н. // Идеи права в творчестве русских писателей: Материалы Международной научно-практической конференции. - Ростов н/Д, 2010. - 0,2 п.л.
16. Желонкина Е.А. Духовно-нравственное понимание закона в России в XVII-XIX вв. // Духовно-нравственные ценности в государственно-правовом развитии России: Материалы Всероссийской научно-практической конференции. - Ростов н/Д, 2010. - 0,4 п.л.
17. Желонкина Е.А. Обычное право в российском законодательстве XVII-
XIX вв. // Материалы диссертационных исследований докторантов, адъюнктов, аспирантов и соискателей: Сборник научных трудов. - Ростов н/Д: ФГОУ ВПО «РЮИ МВД России», 2011. - 0,3 пл.
18. Желонкина Е.А. Сущность общеправовых презумпций в контексте эволюции правоприменительной политики // Юридическая техника. — 2010. — № 4. - 0,4 пл.
19. Желонкина Е.А. Сущность презумпции добросовестности в контексте эволюции государственной правоприменительной политики в условиях глобализации // Сборник статей по материалам V межвузовской научно-практической конференции 16-17 октября 2010. - Ростов н/Д: РИНХ, 2011. - 0,4 пл.
20. Желонкина Е.А. Оценка российских юристов техники и качества законов Российской Империи в XIX веке. // Юридическая техника. - 2011. - № 5. - 0,4 пл.
Печать цифровая. Бумага офсетная. Гарнитура «Тайме». Формат 60x84/16. Объем 1.6 уч.-изд.-л. Заказ № 2530. Тираж 100 экз. Отпечатано в КМЦ «КОПИЦЕНТР» 344006, г. Ростов-на-Дону, ул. Суворова, 19, тел. 247-34-88
