Деяния, преступность которых исключается в силу социальной полезности и необходимости

Пархоменко, Светлана Валерьевна

Деяния, преступность которых исключается в силу социальной полезности и необходимоститекст автореферата и тема диссертации по праву и юриспруденции 12.00.08 ВАК РФ

АВТОРЕФЕРАТ ДИССЕРТАЦИИ
по праву и юриспруденции на тему «Деяния, преступность которых исключается в силу социальной полезности и необходимости»

На правах рукописи

Пархоменко Светлана Валерьевна

ДЕЯНИЯ, ПРЕСТУПНОСТЬ КОТОРЫХ ИСКЛЮЧАЕТСЯ В СИЛУ СОЦИАЛЬНОЙ ПОЛЕЗНОСТИ И НЕОБХОДИМОСТИ

Специальность 12.00.08 -уголовное право и криминология; уголовно-исполнительное право

АВТОРЕФЕРАТ диссертации на соискание ученой степени доктора юридических наук

Владивосток

2004

<1£>01в

На правах рукописи

Пархоменко Светлана Валерьевна

ДЕЯНИЯ, ПРЕСТУПНОСТЬ КОТОРЫХ ИСКЛЮЧАЕТСЯ В СИЛУ СОЦИАЛЬНОЙ ПОЛЕЗНОСТИ И НЕОБХОДИМОСТИ

Специальность 12.00.08 -уголовное право и криминология; уголовно-исполнительное право

АВТОРЕФЕРАТ диссертации на соискание ученой степени доктора юридических наук

Владивосток 2004

Диссертация выполнена на кафедре уголовного права Иркутского института повышения квалификации прокурорских работников Генеральной прокуратуры Российской Федерации.

Научный консультант: Заслуженный юрист Российской Федерации, доктор юридических наук, профессор Звечаровский И.Э.

Официальные оппоненты: доктор юридических наук, профессор Иногамова-Хегай Л.В.

Заслуженный деятель науки Российской Федерации доктор юридических наук, профессор Орехов В.В.

доктор юридических наук, профессор Романова Л.И.

Ведущая организация -

Саратовская государственная академия права

Защита состоится « 21 » октября 2004 г. в 14.00 часов на заседании диссертационного совета Д 212.056.01 по защите диссертаций на соискание ученой степени доктора юридических наук в Дальневосточном государственном университете по адресу: 690950, г. Владивосток, ул. Октябрьская, д. 25.

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Юридического института Дальневосточного государственного университета.

Автореферат разослан «/-Г» сентября 2004 года

Общая характеристика работы

Актуальность темы исследования. Проблема отграничения

преступного поведения от непреступного является фундаментальной проблемой уголовно-правового регулирования, решение которой предопределяет формирование содержания всего нормативного материала уголовного законодательства. Традиционно основным способом ее решения принято считать установление уголовно-правовых запретов на совершение тех или иных общественно опасных деяний. Между тем таким же традиционным является и другой способ - исключение преступности содеянного, наказуемого при прочих равных условиях в силу его специфических социально-правовых характеристик. Непреступность такого рода формально уголовно-противоправных деяний, именуемых обычно «обстоятельствами, исключающими преступность деяний» (далее - ОИПД), объявляется дополнительными к уже существующим и сохраняющим силу запретам нормативными установлениями. И, как свидетельствует опыт отечественного и зарубежного уголовного законодательства, государство и общество всегда возлагают определенные надежды на то, что с помощью таких установлений будут решаться задачи уголовной политики в целом.

За последние восемь лет число статей российского уголовного закона, регламентирующих ОИПД, возросло в три раза. Наряду с известными с давних времен необходимой обороной и крайней необходимостью в настоящее время законодательное признание получили причинение вреда при задержании лица, совершившего преступление, физическое или психическое принуждение, обоснованный риск, исполнение приказа или распоряжения. Однако качественная характеристика и самих норм об ОИПД, и особенно практики их применения вызывает у специалистов озабоченность. Последняя объясняется не только общепризнанной невысокой степенью реализации нормативного материала гл. 8 Уголовного кодекса РФ1 (далее - УК РФ), но и

1 Примечательно, что с 1997 г. (то есть с момента вступления в силу УК РФ 1996 г.) но настоящее время в опубликованной судебной практике Верховного Суда РФ нет ни одного упоминания о применении ст.ст. 38, 40-42 УК РФ (См.: Бюллетень Верховного Суда РФ.

нередко имеющим место прямо противоположным эффектом его применения. Призывая граждан к защите правоохраняемых благ и законных интересов, к достижению тех или иных общественно полезных результатов путем провозглашения непреступности установленных законом способов, нормы гл. 8 УК РФ не предусматривают при этом надежных гарантий однозначной уголовно-правовой оценки содеянного. Это порой приводит к тому, что, либо преступниками признаются те, кто на самом деле действует во благо интересов общества и государства, либо при этом необоснованно причиняется вред охраняемым уголовным законом интересам.

Проблема деяний, преступность которых исключается в силу социальной полезности и необходимости, обычно рассматриваемая через призму ОИПД, достаточно широко освещается в научной литературе по уголовному праву. Начиная с фундаментальных трудов, посвященных этой проблематике, изданных в 50-70 гг. прошлого столетия (М.С. Гринберг, С.А. Домахин, В.Ф. Кириченко, В.Н. Козак, А.Н. Красиков, Н.Н. Паше-Озерский, И.И. Слуцкий, И.С. Тишкевич, Т.Г. Шавгулидзе), она и в части исследования отдельных обстоятельств, и их совокупности в целом нашла свое яркое отражение на страницах специальной литературы и в последующие годы (Ю.В. Баулин, Г.В. Бушуев, С.Г. Келина, Н.Э. Звечаровский, Э.Ф. По-бегайло, Б.В. Сидоров, В.И. Ткаченко, Ю.Н. Юшков, М.И. Якубович). При этом примечательно, что практически всегда в указанные периоды времени в поле зрения специалистов попадали как законодательно признанные ОИПД (необходимая оборона и крайняя необходимость), так и те, которым подобное качество присваивалось собственно теорией уголовного права и судебной практикой (задержание лица, совершившего преступление, профессиональный риск, согласие потерпевшего и т.д.). Весьма достойное внимание деяниям, преступность которых исключается, уделено в науке уголовного права после принятия и вступления в силу УК РФ 1996 г. (В.А. Блинников, Т.Ш. Зиясто-

1997-2003, 2004 № 1-6) Прямая же ссылка на ст 37 УК РФ имеет место только в одном случае (См Бюллетень Верховного Суда РФ 2004 №2 С 16)

ва, В.Л. Зуев, Н.Г. Кадников, М.А Кауфман, Н.Ш. Козаев, В.В. Орехов, Т.Ю. Орешкина, А.Н. Попов, И.Г. Соломоненко, Р.Д. Шарапов). Усилиями названных и многих других авторов теория ОИПД в настоящее время приобрела в достаточной степени зрелое состояние, результаты которого востребованы и законодателем, и правоприменителем.

Жизнь не стоит на месте, а практика применения норм гл. 8 УК РФ ставит перед наукой уголовного права новые проблемы. Некоторые же из них, образно говоря, «перешли» из прежнего уголовного законодательства, приобретя более контрастные формы выражения с учетом расширения законодательного перечня ОИПД и их структурного обособления в рамках УК РФ. К сожалению, за редким исключением анализ нормативно-правовой основы таких деяний ограничивается рамками только уголовного закона и при этом недооценивается роль других отраслей в создании надлежащих гарантий обеспечения их правомерности. По-прежнему малоисследованными в теории уголовного права остаются вопросы социальной обусловленности и юридической природы норм, закрепляющих ОИПД, соотношения этих норм с другими, юридически также исключающими преступность деяния (предусмотренными, в частности, в ч. 2 ст. 14, в ст.ст. 20, 21, 28 УК РФ). По сей день недооценивается то принципиальное обстоятельство, что уголовно-правовые предписания об ОИПД предоставляют право не на совершение самих по себе актов необходимой обороны, задержания лица, совершившего преступление, обоснованного риска и т.д., а на причинение вреда охраняемым уголовным законом интересам, и только в этой связи данные акты интересуют уголовный закон. Немаловажно и то, что нормы об ОИПД, будучи в большинстве своем управомочивающими, то есть рассчитанными на их активную реализацию, с точки зрения законодательной техники оформлены настолько небезупречно, что без дополнительных комментариев и разъяснений малодоступны для правоприменителя, не говоря уже о тех субъектах, которым они адресованы непосредственно.

Несмотря на выход в свет целого ряда специальных монографических исследований, посвященных рассматриваемой проблематике, уже после вступления в силу УК РФ 1996 г.2, большая часть из поставленных вопросов осталась не решенной или недостаточно аргументированной. Некоторые же из этих исследований, посвященных прежде всего новым ОИПД, получившим законодательную «прописку», состоялись в период 1997-1999 гг. и объективно не могли учитывать должным образом практику применения норм о таких ОИПД3.

Изложенное предопределило выбор темы диссертационного исследования, постановку соответствующей цели и задач, требующих в нем своего концептуального решения.

Цель и задачи исследования. Цель настоящего исследования состоит в том, чтобы на основе выяснения юридической природы норм, исключающих преступность деяния в силу его социальной полезности и необходимости, установления их подлинного социально-правового назначения разработать логически обоснованную и подчиненную этому назначению единую концепцию их уголовно-правовой регламентации.

Для достижения данной цели в диссертации поставлены следующие основные задачи:

- проанализировать состояние отечественного и зарубежного уголовного законодательства об ОИПД и выявить современные тенденции его развития;

2 См, напр Кадников Н Г Обстоятельства, исключающие преступность деяния М, 1998, Кауфман М А Обстоятельства, исключающие преступность деяния М , 1998, Попов А Н Обстоятельства, исключающие преступность деяния СПб, 1998, Блинников В А Обстоятельства, исключающие преступность деяния, в уголовном праве России Ставрополь, 2001, Орехов В В Необходимая оборона и иные обстоятельства, исключающие преступность деяния СПб, 2003

См, напр Григенча В Я Уголовно-правовые проблемы исполнения приказа Автореф дис канд юрид наук Екатеринбург, 1997, Аристов В В Уголовно-правовые проблемы исполнения приказа или распоряжения как обстоятельства, исключающего преступность деяния Автореф дис канд юрид наук Саратов, 1999, Берестовой А Н Обоснованный риск как обстоятельство, исключающее преступность деяния Автореф дис канд юрид на>к СПб, 1999

- соотнести имеющиеся в литературе определения понятия ОИПД с содержанием конкретных норм, закрепляющих такие обстоятельства, и на этой основе разработать теоретически состоятельное и практически пригодное их определение;

- определить в российском уголовном законодательстве весь возможный спектр обстоятельств, формально исключающих преступность деяния, и с учетом специфики норм их закрепляющих по юридическим и социально-правовым параметрам провести классификацию таких норм на группы;

- рассмотреть через призму механизма уголовно-правового регулирования в статике и в динамике нормативно-правовую основу ОИПД с отражением в ней возможных элементов других юридических режимов регулирования; установить в этой связи роль уголовного закона в регламентации таких обстоятельств;

- с учетом требований законодательной техники, сложившихся форм реализации права и представлений об эффективности уголовного закона разработать отвечающий интересам личности, общества и государства законопроект о внесении изменений и дополнений в гл. 8 УК РФ.

Объектом исследования выступают правоотношения, возникающие, изменяющиеся и прекращающиеся в связи с реализацией права (либо исполнения обязанности) на совершение деяний, преступность которых исключается уголовным законом в силу социальной полезности и необходимости, в том числе - в связи с причинением в результате этого вреда охраняемым уголовным законом интересам.

Предмет исследования составляет отечественное и зарубежное законодательство в части регламентации деяний, преступность которых исключается, следственная и судебная практика, а также научная доктрина в исследуемой области.

основой стали общие (системно-структурный подход, анализ и синтез, абстрагирование, обобщение и др.) и специальные (систематический, сравнительно-правовой, формально-логический, исторический) методы познания.

Теоретическую основу исследования составили научные труды ведущих ученых юристов в области теории государства и права, социологии, уголовного права и криминологии, уголовно-процессуального права. При рассмотрении общих вопросов функционирования механизма правового регулирования деяний, преступность которых исключается, функциональной взаимозависимости и взаимообусловленности нормативного материала, закрепляющего гарантии должной их правовой оценки, особое внимание уделено работам С.С. Алексеева, В.М. Корельского, Н.М. Кропачева, Е.А. Лукашевой, В.Д. Перевалова, B.C. Прохорова, Е.В. Сырых и др.

Информационную базу исследования составили: положения Конституции РФ, общепризнанные принципы и нормы международного нрава, закрепляющие основные права и свободы человека и гражданина; нормативные акты уголовно-правового характера различных периодов действия в России (в том числе ранее в составе СССР), Уголовные кодексы ряда зарубежных стран; Уголовно-процессуальный и Гражданский кодексы РФ, Кодекс РФ об административных правонарушениях; другие федеральные конституционные и федеральные законы.

Эмпирическую базу исследования составляет опубликованная судебная практика по толкованию и применению уголовно-правовых норм, регламентирующих деяния, преступность которых исключается, и устанавливающих уголовную ответственность за нарушение условий правомерности их совершения; материалы уголовных дел данной категории, рассмотренных судами г. Иркутска в периоды 1990-1995 и 1998-2003 гг.4, то есть в то время, на которое пришлось кардинальное

В данном случае речь идет об уголовных делах по ст.ст. 105, 111 УК РСФСР 1960 г., ст.ст. 108, 114 УК РФ 1996 г., так как других зримых показателей отражения в УК РФ дел

реформирование уголовного законодательства об ОИПД, что, по мнению автора, должно было отразиться в правоприменительной практике по принципу «до» и «после». Использованы результаты анкетного опроса населения, проведенного автором в 1996 г. (около 230 человек), а также данные аналогичных опросов, опубликованные в печати; результаты опроса около 30 научных работников вузов Москвы и Иркутска, 350 прокурорских работников (следователей и помощников прокуроров), проходивших повышение квалификации в Институтах повышения квалификации руководящих кадров (г. Москва) и прокурорских работников (г. Иркутск) Генеральной прокуратуры РФ (2003-2004 гг.); данные изучения латентной преступности в России за 2001-2002 гг.5.

Научная новизна исследования определяется тем, что в нем впервые в отечественной доктрине уголовного права необходимая оборона, крайняя необходимость и другие законодательно признанные обстоятельства, именуемые «исключающими преступность деяния» (гл. 8 УК РФ), рассматриваются как разновидность потенциально значимых в уголовно-правовом значении деяний, преступность которых исключается в силу их социальной полезности и необходимости, дополнительными к запретам нормативными установлениями. Такая постановка проблемы в сочетании с признанием комплексной межотраслевой юридической природы деяний, преступность которых исключается уголовным законом, обусловливает возможность, во-первых, системного их анализа на предмет дополнения либо исключения нормативного материала из гл. 8 УК РФ, равно как и отграничения последнего от иного нормативного материала, юридически также исключающего преступность содеянного, но по другим юридическим и социальным параметрам, а во-вторых, разработки отсутствующего в настоящее время единого алгоритма их уголовно-правовой регламентации.

рассматриваемой категории нет. Количество таких уголовных дел по районным судам г. Иркутска в указанные периоды времени составляло от 2 до 5 в год.

5 См.: Латентная преступность в Российской Федерации за 2001-2002 гг. (статистический сборник): Научно-практическое пособие. М., 2004.

На защиту выносятся следующие основные положения, одновременно определяющие научную новизну исследования:

1. Констатируется, что перечень законодательно определенных ОИПД практически никогда не совпадал с более широким кругом обстоятельств, фактически учитываемых в этом значении в судебной практике либо через призму легальных ОИПД («через» необходимую оборону или крайнюю необходимость), либо с точки зрения общих начал уголовного права (с точки зрения вины, общественной полезности деяния и т.п.). Поэтому расширение перечня законодательно определенных ОИПД в УК РФ 1996 г. признается обоснованным и имеющим дальнейшую перспективу.

2. Исходя из того, что ОИПД, закрепленные в гл. 8 УК РФ, не исчерпывают всего перечня обстоятельств, юридически исключающих преступность деяния, критически оценивается положение, при котором это понятие используется без каких-либо оговорок только в отношении данного круга обстоятельств, к тому же при их известной юридической и социальной неоднородности.

3. Обосновывается, что в нормах гл. 8 УК РФ, по существу, идет речь не об ОИПД, а о деяниях, преступность которых исключается (далее - ДПКИ), в силу отсутствия уголовной противоправности, в которой фокусируются все иные признаки преступления, предусмотренные в ст. 14 УК РФ. В этой связи предлагается заменить в доктрине уголовного права понятие ОИПД на понятие ДПКИ, дав последнему следующее определение: «Деянием, преступность которого исключается, признается такое действие (бездействие), которое хотя формально и содержит признаки какого-либо преступления, но согласно специальному предписанию уголовного закона таковым не является».

4. К числу законодательно признанных ДПКИ предлагается относить те, которые предусмотрены в ст.ст. 20, 21, 28, 37-42, в примечаниях к ст.ст. 151, 308, 316, 322 УК РФ. Их объединяет то, что все они хотя и причиняют вред охраняемым уголовным законом интересам, тем не менее объявляются непреступными. Вместе с тем норма-

тивный материал о ДПКИ неоднороден по своему социально-правовому назначению и юридической природе: одни нормы, его образующие, действуют внутри механизма уголовно-правового регулирования (ст.ст. 20, 21, 28 УК РФ), другие, сохраняя значение первых, выходят своим назначением за рамки такого механизма и направлены на решение внешних для законодательства задач (ст.ст. 37-42 УК РФ). Нормы первой группы являются специализированными, нормы второй группы (за исключением тех, которые предусмотрены в ч. 1 ст. 40 и ст. 42 УК РФ) - управомочивающими. Только нормы последнего вида закрепляются специальными дополнительными к запретам пред. писаниями, исключающими преступность содеянного, уголовно наказуемого при прочих равных условиях; только на их основе могут возникать уголовные правоотношения. На этом основании дополнительно аргументируется положение о том, что собственно ДПКИ (ОИПД в традиционном их понимании) должны признаваться и, соответственно, структурно обособляться в рамках гл. 8 УК РФ те, которые предусмотрены в ст.ст. 37-39, ч. 2 ст. 40, ст. 41 УК РФ.

5. Критически оценивается положение, при котором нормативно-правовая основа ДПКИ ограничивается только рамками уголовного законодательства. С признанием же комплексного межотраслевого характера института ДПКИ в целом и отдельных его составляющих подчеркивается, что по отраслям законодательства распределяются нормы, регламентирующие не конкретные ДПКИ, а различные аспекты их проявления и реализации. В этой связи высказываются предложения по совершенствованию неуголовного (уголовно-процессуального, гражданского) законодательства в части закрепления в нем «своих» гарантий реализации прав, предусмотренных ст.ст. 37-39, ч. 1 ст. 40, ст. 41 УК РФ.

6. Утверждается, что в рамках действующего УК РФ значение ДПКИ может выражаться: во-первых, в исключении уголовной ответственности при условии правомерности этих деяний; во-вторых, в смягчении наказания за преступление, совершаемое изначально как ДПКИ, но не ставшее им вследствие нарушения условий правомерно-

сти того или иного ДПКИ (за исключением ч. 1 ст. 40 УК РФ); в-третьих, в уголовной ответственности за преступное превышение пределов причинения вреда (только при необходимой обороне, задержании лица, совершившего преступление, и крайней необходимости). При этом констатируется, что действующему уголовному законодательству не известен механизм смягчения наказания при превышении пределов реализации того или иного ДПКИ.

7. Рассматривая проблемы совершенствования уголовно-правовой регламентации нормативного материала гл. 8 УК РФ, обосновывается положение о том, что при известном стремлении отражать в уголовно-правовых запретах наиболее типичные признаки того или иного общественно опасного деяния такой подход неприемлем при формулировании уголовно-правовых норм, дозволяющих причинять вред охраняемым уголовным законом интересам для достижения социально полезного результата. Учитывая ситуацию двойного риска для лица, реализующего право на основании большинства норм гл. 8 УК РФ, - связанного с отражением угрозы причинения вреда право-охраняемым интересам и с возможной неадекватной правовой оценкой устранения (предотвращения) такой угрозы, - законодатель должен путем максимальной формализации (конкретизации) описываемых в таких нормах ситуаций ограничивать пределы усмотрения правоприменителя, оценивающего их с точки зрения правомерности. Недопустимо положение, при котором применение норм гл. 8 УК РФ повсеместно сопровождается требованиями (условиями), нормативно не закрепленными, а известными лишь судебной практике и специалистам в области уголовного права.

отношениям, в регулировании которых роль уголовного закона несомненно повышается, а во-вторых, носит обеспечительный характер и выражается в создании надежных уголовно-правовых гарантий реализации норм неуголовного законодательства.

9. Предлагается авторский комплекс взаимосвязанных, унифицированных с точки зрения законодательной техники мер: 1)по расширению перечня законодательно признанных ДПКИ (в части определения понятия ДПКИ, легализации в качестве ДПКИ причинения вреда при исполнении закона или акта применения права, при выполнении специального задания, с согласия лица, полномочного распоряжаться своим правом); 2) исключению из него деяний, не обладающих признаками ДПКИ (физического или психического принуждения, исполнения приказа или распоряжения); 3) по совершенствованию законодательной регламентации необходимой обороны, причинения вреда при задержании лица, совершившего преступление, крайней необходимости, обоснованного риска.

Теоретическая и практическая значимость исследования состоит в том, что его результаты, положения и выводы могут быть использованы в развитии теории уголовно-правового регулирования в целом и учения о ДПКИ в том числе, при совершенствовании уголовного и иного законодательства в части регламентации таких деяний, в правоприменительной практике и в учебном процессе высших юридических учебных заведений при чтении курсов Общей и Особенной частей уголовного права, специального курса о ДПКИ, в системе повышения квалификации работников правоохранительных органов и судов.

Апробация результатов исследования. Диссертация выполнена, обсуждена и одобрена на заседании кафедры уголовного права Иркутского института повышения квалификации прокурорских работников Генеральной прокуратуры РФ. Основные положения работы нашли свое отражение в более чем 30 научных работах общим объемом около 50 п.л., в том числе в двух монографиях и в двух учебных

пособиях. Две трети научных работ опубликованы в установленном ВАКом России Перечне ведущих научных журналов и изданий.

Результаты исследования, начиная с 1991 г., прошли апробацию в лекционных курсах, при проведении практических занятий по уголовному праву, прочитанных и проведенных автором в Иркутском государственном университете, Байкальском государственном университете экономики и права, Иркутском институте повышения квалификации прокурорских работников Генеральной прокуратуры РФ и других вузах.

По проблематике исследования автор принимал участие в работе ежегодной Международной научно-практической конференции, проводимой в Московском государственном университете им. М.В. Ломоносова (май, 2002-2004 гг.), Международного научно-практического семинара «Имплементация европейских принципов и стандартов, касающихся места и роли прокуратуры в системе уголовного права Российской Федерации», прошедшего в Научно-исследовательском институте при Генеральной прокуратуре РФ (июнь, 2004 г.), Научно-практической конференции, посвященной памяти профессора А.Н. Красикова, проведенной в Саратовской государственной академии права (март, 2003 г.), ряда региональных научно-практических конференций и семинаров, проведенных в период 1997-2004 гг. в Иркутском юридическом институте Генеральной прокуратуры РФ, Иркутском государственном университете, Иркутском филиале Российской академии правосудия, прокуратурах Республики Бурятия и Иркутской области.

Структура диссертационного исследования определяется целью и задачами исследования и включает в себя введение, два раздела, четыре главы, объединяющие одиннадцать параграфов, заключение и список использованной литературы.

Содержание работы Во введении обосновывается актуальность избранной темы диссертации и уровень ее разработки в науке уголовного права, формулируются цель и задачи, объект и предмет, научная новизна исследования. Определяются методологическая и информационная основа, теоретическое и практическое значение результатов работы, их апробация.

В первом разделе диссертации - «Понятие и виды деяний, преступность которых исключается» на основе анализа истории становления и развития отечественного и зарубежного уголовного законодательства об ОИПД выявляются тенденции его развития на современном этапе, формулируется доктринальное определение понятия таких обстоятельств и устанавливается их полный перечень в действующем УК РФ, несмотря на имеющееся структурное их обособление в рамках гл. 8 УК РФ.

Притом что далеко не во всех зарубежных Уголовных кодексах рассматриваемые обстоятельства структурно обособлены в отдельную главу или раздел, нормативный материал, их регламентирующий, достаточно систематизирован и располагается, как правило, вслед за нормативным материалом о преступлении и перед вопросами законодательной регламентации наказания. Это подтверждает концепцию отечественной уголовно-правовой доктрины о том, что положения, касающиеся института ОИПД, в УК РФ сохраняют свое значение как для оконченного, так и для неоконченного преступления; как для преступлений, совершенных индивидуально, так и для преступлений, совершенных в соучастии.

При отсутствии легального определения общего понятия ОИПД (за исключением УК Республики Узбекистан) практически во всех зарубежных Уголовных кодексах определение конкретного ОИПД увязывается с законодательным определением понятия преступления и коррелирует с его признаками. Эта закономерность находит свое отражение даже в наименовании таких обстоятельств, и различия в них обусловлены лишь тем, на самой ли преступности деяния или на его

уголовно-правовых последствиях акцентируется при этом внимание. Представляется, что именно этим объясняется наименование рассматриваемых обстоятельств либо в качестве «исключающих преступность (противоправность)», либо в качестве «исключающих уголовную ответственность» (как вариант - выступающих в качестве «основания освобождения от уголовной ответственности»).

В зарубежном уголовном законодательстве наблюдается тенденция, во-первых, к резкому (с начала 90-х гг. прошлого столетия) расширению перечня ОИПД, что наиболее характерно для Уголовных кодексов стран СНГ и Восточной Европы, и, во-вторых, к универсализации таких обстоятельств, в первую очередь в Уголовных кодексах стран Западной Европы и США6. И если расширение круга законодательно регламентированных ОИПД для Уголовных кодексов названных стран объясняется известным исторически сложившимся влиянием на них российского (ранее - советского) законодательства (в данном случае - УК РФ 1996 г.), то универсализация ОИПД отражает общую тенденцию сближения уголовно-правовых систем различных

ч 7

стран различных правовых семей .

В целом ряде зарубежных Уголовных кодексов, как и в международном уголовном законодательстве, за понятием ОИПД «скрываются» и такие обстоятельства, с формальной точки зрения исключающие преступность деяния, как малозначительность, невменяемость, ошибка и т.п. Учитывая внешнее сходство законодательной конструкции норм УК РФ об ОИПД с теми, которые закреплены в ч. 2 ст. 14, ст.ст. 21,28 УК РФ, это заставляет задуматься и о корректности использования в УК РФ понятия ОИПД только в отношении обстоятельств, закрепленных в ст.ст. 37-42 УК РФ, и о правильности выбора вида норм, их закрепляющих. К тому же ОИПД, закрепленные в гл. 8

См. также: Блинников В А. Обстоятельства, исключающие преступность деяния, в уголовном праве России. Ставрополь, 2001. С. 215-222.

Там же. С. 218; Флетчер Дж., Наумов А.В. Основные концепции современного уголовного права. М„ 1998. С. 510.

УК РФ, неоднородны по своему социально-правовому значению и юридической природе.

В отличие от УК РФ в некоторых зарубежных Уголовных кодексах регламентируется и такое ОИПД, как исполнение закона (законное полномочие, разрешение закона и т.п.). Можно предположить, что данное обстоятельство призвано выступать своеобразным правовым основанием для признания правомерным причинения вреда пра-воохраняемым интересам во всех иных ситуациях, кроме тех, которые специально предусмотрены в УК РФ. И это принципиально. Однако в силу того, что, во-первых, исполнение закона здесь излагается в общем перечне ОИПД и, как правило, в конце этого перечня, а во-вторых, оно не сопровождается указанием на сам закон, о котором идет речь, регламентация этого обстоятельства как самостоятельного в числе других ОИПД носит символический характер. К тому же вопрос о преступности либо непреступности деяния, а именно о нем в данном случае идет речь, это прерогатива только уголовного, а никакого иного закона.

Как и в отечественном уголовном законодательстве, так и в целом ряде зарубежных Уголовных кодексов недостаточно четко выдерживается единообразие в наименовании отдельных ОИПД: в одном случае в них делается акцент на названии правового института в целом, имеющего между тем комплексную межотраслевую юридическую природу (например, «необходимая оборона», «крайняя необходимость»); в другом - на причинении вреда правоохраняемым интересам вследствие реализации того или иного обстоятельства, в связи с чем собственно оно и «попадает» в сферу уголовно-правового регулирования (например, «причинение вреда при задержании лица, совершившего преступление»). Как для отечественного, так и для зарубежного уголовного законодательства характерно то, что вопросу о превышении пределов реализации ОИПД не уделяется должного внимания. Специфическое уголовно-правовое значение этих обстоятельств в механизме уголовно-правового регулирования если и сопровождается ожидаемой в этой связи дифференциацией уголовной ответственно-

сти, то ограничивается, как правило, регламентацией превышения пределов только двух обстоятельств: необходимой обороны и крайней необходимости. В некоторых же зарубежных Уголовных кодексах эта проблема решается лишь на уровне обстоятельств, смягчающих наказание (ответственность).

С учетом особой важности информационного аспекта реализации права для эффективности правового регулирования заслуживает внимания опыт тех зарубежных Уголовных кодексов, в которых и по форме, и по содержанию нормативный материал об ОИПД ориентирован на своего главного адресата - потенциального субъекта реализации таких обстоятельств.

Критический анализ имеющихся определений понятия ОИПД в литературе позволяет сделать вывод о том, что, не имея никогда до 1996 г. отражения в тексте уголовного закона, это понятие так или иначе всегда выводилось из него. Причем базировалось оно как на законодательно признанных ОИПД (необходимой обороне и крайней необходимости), так и на тех, которым такой статус присваивался теорией уголовного права и судебной практикой. Несмотря на изменения (и порой кардинальные) в УК РФ в регламентации ОИПД, сущность таких обстоятельств практически всегда оставалась неизменной в увязке ее с теми или иными признаками преступления. В этой связи подчеркивается, что, во-первых, собственно ОИПД является не какое-либо привходящее обстоятельство, «внешний фактор» (В.А. Блинников), не общественно опасное посягательство, например, при необходимой обороне, а сам по себе акт необходимой обороны. С этой точки зрения представляется некорректным название ст. 40 УК РФ «Физическое или психическое принуждение», а во-вторых, что в гл. 8 УК РФ, по существу, идет речь не об ОИПД (то есть не об отсутствии того или иного признака преступления), а о деяниях, преступность которых исключается в силу отсутствия в них того или иного признака преступления. Другого варианта исключения преступности содеянного в уголовном законе не может быть по определению.

Признавая возможность установления корреляции между конкретными ДПКИ и отдельными признаками преступления на предмет отсутствия в них последних, отмечается, что, во-первых, в конечном итоге любая такая комбинация сводится к одному: все ДПКИ по воле законодателя лишены уголовной противоправности. И дело лишь в том, что при регламентации отдельных из них законодатель решает вопрос о непреступности путем прямого указания в тексте закона на отсутствие того или иного признака преступления (и этим сам обосновывает свое решение), а при регламентации других - путем указания на отсутствие самого преступления, то есть явления, которое определяют такие признаки (и тем самым отдавая обоснование принятого им решения на откуп научной общественности), а во-вторых, что юридическая характеристика ДПКИ не должна отождествляться с социально-правовой; вопрос о том, что представляет собой ДПКИ в уголовно-правовой материи не должен подменяться вопросом обоснованности и социально-правового значения того или иного ДПКИ. Сущность рассматриваемых деяний не в их социальной полезности, хотя таковая в разной степени присуща некоторым из них, и не в отсутствии в них порицаемого уголовным законом психического отношения лица к деянию, хотя это в силу различных причин также характерно для некоторых из них, а в том, что собственно и отражено в названии таких обстоятельств: в отсутствии уголовной противоправности у определенных законодателем деяний, которые при прочих равных условиях являются преступными. Здесь имеет место та ситуация, при которой установленная законодателем преступность деяний в форме запретов по его же собственной воле при наличии определенных условий одновременно исключается дополнительными предписаниями гл. 8 УК РФ.

В работе обосновывается положение о том, что вывод о непреступности деяния может быть обусловлен двумя обстоятельствами: либо несоответствием признаков содеянного признакам конкретного преступления, предусмотренного в Особенной части УК РФ, либо -при наличии указанного соответствия - положениями специальных

(дополнительных) нормативно-правовых предписаний, исключающих преступность деяния, уголовно наказуемого при прочих равных условиях. Причем в последнем случае речь идет именно о дополнительных предписаниях, объявляющих об отсутствии уголовной противоправности, а не о дополнительных к ст. 14 УК РФ признаках преступления, как это порой представляется в литературе8. Другими словами, если нет конкретного уголовно-правового запрета на совершение того или иного деяния, то отсутствует и нормативно-правовая основа для постановки вопроса об исключении уже установленной его преступности, а соответственно, нет оснований и для рассуждений об обстоятельствах, ее исключающих. И этот вывод не является оригинальным

в теории уголовного права , равно как и критическая оценка суждений о том, что ни необходимая оборона, ни крайняя необходимость не являются уголовно-противоправными и поэтому не могут подпадать под признаки деяния, предусмотренного уголовным законом10. Могут. И могут подпадать даже дважды, как это, например, имеет место при превышении пределов необходимой обороны, когда, во-первых, реализованное право обороны формально подпадает под признаки какого-либо преступления против жизни или здоровья, а, во-вторых, реализованное с превышением пределов такой обороны - еще (или, точнее, уже) и под признаки ч. 1 ст. 108 или ч. 1 ст. 114 УК РФ.

На основе сформулированного автором определения понятия ДПКИ, с учетом имеющихся в литературе суждений об отнесении (либо не отнесении) к их числу тех, которые регламентированы за рамками гл. 8 УК РФ, в диссертации по признаку формальной уголовной противоправности называется перечень статей УК РФ, определяющих ДПКИ (ст.ст. 20, 21, 28, 37-42, примечания к ст.ст. 308, 316,

См.: Щепельков В.Ф. Уголовный закон: преодоление противоречий и неполноты. М, 2003. С. 277.

9 См., напр.: Современные тенденции развития социалистического уголовного права / Под ред. В.Н. Кудрявцева. М.( 1983. С. 64.

10 Это суждение, высказанное Ю.И. Ляпуновым (См.: Ляпунов Ю.И. Реформа уголовного законодательства и пробелы права // Советская юстиция. 1989. № 3. 31-32), получило справедливую критическую оценку со стороны Ю.В. Баулина (См.: Баулин Ю.В. Обстоятельства, исключающие преступность деяния. Харьков, 1991. С. 19-23).

322), обращается внимание на рассогласованность наименований этих деяний и явлений, которые они обозначают. В последующем для определения круга однородных по своей юридической природе и социально-правовому назначению ДПКИ предпринята попытка рассмотреть их через призму механизма уголовно-правового регулирования, имея в виду, что такие попытки уже предпринимались в теории уголовного права (Ю.В. Баулин, В.А. Блинников). При этом внимание акцентируется на определении юридической природы норм, закрепляющих ДПКИ, и на установлении действительной отраслевой принадлежности нормативно-правовой основы ДПКИ.

Исходя из того, что изъятие (исключение) уголовной противоправности может иметь место только тогда, когда она уже существует, то есть когда она установлена уголовным законом и основана на нем, что такая противоправность может быть устранена только из уголовного, а не из какого-либо иного закона, констатируется: 1) только через демонстрацию межотраслевого характера конкретных ДПКИ можно обосновать объективно существующий комплексный межотраслевой характер института ДПКИ в целом; 2) по отраслям законодательства распределяются нормы, регламентирующие не конкретные ДПКИ, а различные аспекты проявления и реализации одного и того же ДПКИ; 3) нормы различных отраслей законодательства, регламентирующие одно и то же ДПКИ, равноценны в том смысле, что каждая из них при этом выполняет свою относительно самостоятельную функцию; 4) ДПКИ, регламентированные в гл. 8 УК РФ, имеют неуголовно-правовое происхождение (за исключение ч. 1 ст. 40 УК РФ) и попадают в орбиту уголовно-правового регулирования лишь в связи с причинением в результате их совершения вреда охраняемым уголовным законом интересам. Это обстоятельство, собственно, и превращает их в ДПКИ.

В диссертации критически оценивается широко распространенное в литературе мнение о том, что нормы УК РФ предоставляют право на необходимую оборону, крайнюю необходимость, задержание лица, совершившего преступление, и т.д., а не на причинение вреда

охраняемым уголовным законом интересам; что все они в рамках гл. 8 УК РФ по своей юридической природе являются управомочивающи-ми. В этой связи дополнительно, с учетом результатов проведенного автором исследования, обосновывается необходимость исключения из гл. 8 УК РФ ч. 1 ст. 40, а также ставится под сомнение целесообразность самостоятельной регламентации ДПКИ, предусмотренного ст. 42 УК РФ. Нормы, закрепленные в этих статьях, будучи однородными с теми, которые закреплены в ст.ст. 20, 21, 28, в соответствующих примечаниях Особенной части УК РФ, являются не управомочиваю-щими, а специализированными нормами права. Они не способны порождать возникновение регулятивных правоотношений, а, напротив, регламентируют обстоятельства, наличие которых либо вообще препятствует возникновению какого-либо уголовного правоотношения (ст. 20 УК РФ), либо препятствует возникновению конкретных (применительно к отдельным нормам-запретам) уголовных правоотношений (примечания к ст.ст. 151, 308, 316, 322 УК РФ), либо прекращает уже существующее регулятивное уголовное правоотношение (например, ст.ст. 21, 28 УК РФ). Немаловажно и то, что наличие рассматриваемых обстоятельств изначально исключает формальное соответствие содеянного при их наличии признакам конкретного преступления. В то время как вывод о непреступности других ДПКИ (традиционных ОИПД) основан на положениях специальных (дополнительных) нормативно-правовых предписаний, исключающих преступность деяния, уголовно наказуемого при прочих равных условиях.

В силу перечисленных обстоятельств в работе дополнительно обосновывается положение о том, что собственно ДПКИ (ОИПД в традиционном их понимании) должны признаваться только те, которые предусмотрены в ст.ст. 37-39, ч. 2 ст. 40. ст. 41 УКРФ. Роль предписаний, закрепленных в этих статьях УК РФ, заключается в следующем: во-первых, они дозволяют причинять вред охраняемым уголовным законом интересам в процессе реализации прав и обязанностей, вытекающих из неуголовно-правовых отношений; во-вторых,

именно они определяют параметры такого вреда, и, в-третьих, именно они закрепляют основание причинения последнего.

При рассмотрении вопроса о реализации нормативно-правовой основы ДПКИ внимание уделяется двум вопросам: характеристике правоотношений, возникающих на основании норм о ДПКИ, и определению уголовно-правовых последствий совершения таких деяний. Критически оценивая существующие воззрения на юридическую природу рассматриваемых правоотношений как имеющих только управо-мочивающий (дозволительный) характер (С.Г. Келина, В.А. Блинников) или определение их в качестве совокупности «специфических уголовно-правовых охранительных отношений», «уголовно-поощрительных правоотношений», «уголовно-правовых отношений ответственности» (Ю.В. Баулин), основываясь на положении о едином регулятивно-охранительном правоотношении (С.С. Алексеев, B.C. Прохоров, Н.М. Кропачев), автор считает, что нормы отраслей права, для которых доминирующим является такой метод правового регулирования, как запрет, включают в себя две разновидности регулятивных норм, реализация которых происходит в рамках, соответственно, и двоякого рода регулятивных правоотношений: во-первых, правоотношений, возникающих на основе собственно регулятивных (управомочивающих) норм, примером которых и являются нормы гл. 8 УК РФ (за исключением тех, которые закреплены в ч. 1 ст. 40, ст. 42 УК РФ) а во-вторых, правоотношений, возникающих на основе норм-запретов. К числу последних применительно к рассматриваемой проблеме следует отнести те обеспечительно-охранительные нормы-предписания, которые предусмотрены, в частности, в ст.ст. 108, 114 УК РФ.

В основе возникновения регулятивных уголовных правоотношений, заданных содержанием управомочивающих норм гл. 8 УК РФ, лежит сложный юридический состав, в котором роль посягательства при необходимой обороне, грозящей опасности при крайней необходимости и других подобных обстоятельств заключается только в одном: с их наличием у субъекта регулятивного уголовного правоотно-

шения возникает полноценное субъективное право на совершение ДПКИ. Другими словами, это та ситуация, когда лица, которым адресованы предписания ст.ст. 37-39, ч. 2 ст. 40, ст. 41 УК РФ, из субъектов уголовного права с появлением названных обстоятельств «превращаются» в субъектов конкретных регулятивных уголовных правоотношений по реализации данных предписаний. Собственно же регулирующее воздействие уголовного права на общественные отношения, в рамках которых совершаются ДПКИ, начинается с момента вступления в силу уголовного закона и доведения его до всеобщего сведения, а не с момента совершения, например, общественно опасного посягательства на правоохраняемые блага. Информационный аспект действия права (а именно о нем идет речь в данном случае) полноценно реализуем лишь тогда, когда применение норм, аналогичных по своему значению нормам о ДПКИ, является результатом осознанного выбора лицом конкретного варианта в большинстве своем социально-полезного поведения и не происходит «на авось» со всеми вытекающими отсюда уголовно-правовыми последствиями, в том числе неблагоприятного характера. Отмечая условность подразделения регулятивных правоотношений в зависимости от возникновения их на основе норм Общей или Особенной частей, подчеркивается, что оно имеет смысл лишь в том, что наглядно и в полном объеме демонстрирует сложное юридическое содержание в целом единого регулятивного уголовного правоотношения, в структуре которого «изначально» возникают правовые связи по использованию права на основании управомочивающих норм гл. 8 УК РФ, которые «в последующем» (а по сути, одновременно) дополняются правовыми связями по соблюдению обязанности исполнять требования уголовно-правовых запретов (в том числе предусмотренных ст.ст. 108, 114 УК РФ), обеспечивающих реализацию права в установленных законом пределах.

Правоотношения, в рамках которых реализуются нормы о ДПКИ, существуют, как правило, в период действия так называемого «внешнего фактора» (В.А. Блинников) и выражаются, с одной стороны, в праве субъекта уголовной ответственности причинить вред со-

ответствующим объектам уголовно-правовой охраны с одновременным соблюдением обязанности не нарушать установленные законом пределы причинения такого вреда; с другой - в обязанности государства при соблюдении условий правомерности реализации права первой стороной правоотношения исключить уголовную ответственность за причиненный вред, а при нарушении названных условий либо при несоблюдении указанной выше обязанности в праве осудить виновного и подвергнуть его мерам уголовной ответственности. Рассматривая вопрос о правовых последствиях ДПКИ, обращается внимание на то, что они, как правило, не исчерпываются только уголовно-правовыми последствиями и могут наступать в рамках административного, гражданского законодательства. Собственно же уголовно-правовое значение ДПКИ, по мнению автора, может выражаться: во-первых, в исключении уголовной ответственности при условии правомерности этих деяний; во-вторых, в смягчении наказания за преступление, совершаемое изначально как ДПКИ, но не ставшее им вследствие нарушения условий правомерности того или иного ДПКИ (за исключением ч. 1 ст. 40 УК РФ); в-третьих, в уголовной ответственности за преступное превышение пределов причинения вреда (только при необходимой обороне, задержании лица, совершившего преступление, и крайней необходимости). Обращается внимание на целесообразность закрепления в УПК РФ самостоятельного основания отказа в возбуждении уголовного дела или его прекращения на случай совершения ДПКИ. Такое законодательное решение, касающееся процедуры применения одинаковых по своей юридической природе норм материального права гл. 8 УК РФ, в практическом плане стимулировало бы правоприменителя изначально ориентироваться на нормы о ДПКИ, а не возвращаться к ним после достаточно длительной порой процедуры уголовного преследования лица, действовавшего правомерно.

Особое внимание в диссертации уделяется анализу социально-правового назначения норм о ДПКИ. В этой связи констатируется следующее: 1) недопустимость уже ставшей традиционной подмены ответа на этот вопрос ответом о роли предписаний гл. 8 УК РФ в са-

мом тексте УК РФ; 2) тот факт, что институт ДПКИ, как и любой другой институт права, обеспечивает достижение целей, как правило, внешних для законодательства вообще и уголовного в частности. Поэтому в данном случае речь идет о социально-правовом назначении не самого по себе, например, права на необходимую оборону, а юридических норм, обеспечивающих реализацию этого права; 3) специфика институтов права, аналогичных институту ДПКИ (например, института освобождения от уголовной ответственности), состоит в том, что помимо общей идеи, объединяющей нормативный материал, в них входящий, отдельные нормы таких институтов (или комплексы норм) могут иметь свои цели-задачи, свое социально-правовое назначение. Принимая во внимание комплексный межотраслевой характер нормативно-правовой основы большинства ДПКИ, регламентированных в гл. 8 УК РФ, автор полагает, что в рамках уголовного закона перед нормами этой главы стоит одна единственная и общая цель: в дополнение к ст. 14 УК РФ отграничить преступное от непреступного. В социально-правовом же смысле большинство норм имеют свое назначение. Например, в отличие от нормативного материала о необходимой обороне, направленного на создание правовых гарантий полноценной реализации естественного права обороны, нормативный материал о крайней необходимости призван при коллизии правоохра-няемых благ (охраняемых уголовным законом интересов) и способов их защиты стимулировать не безразличное отношение лица к такой ситуации, а стремление предотвратить опасность наступления более тяжких последствий, чем те, угроза наступления которых уже налицо. В свою очередь социально-правовое назначение нормативного материала об обоснованном риске заключается в стимулировании достижения общественно полезной цели в ситуации, когда таковая не может быть достигнута не связанными с риском действиями; об исполнении приказа или распоряжения - в обеспечении должного уровня дисциплины и порядка как неотъемлемых элементов прохождения, в частности, военной службы с присущей последней спецификой задач; о причинении вреда при задержании лица, совершившего преступле-

ние, - в обеспечении реализации идеи неотвратимости уголовной ответственности и предотвращения совершения новых преступлений лицом, уже нарушившим уголовный закон.

С учетом юридической и социально-правовой характеристик всего нормативного материала УК РФ о ДПКИ делается вывод о том, что по этим параметрам нормы гл. 8 УК РФ, за исключением тех, которые предусмотрены в ч. 1 ст. 40, ст. 42, отличаются качественным своеобразием. Это предполагает, по мнению соискателя, во-первых, отражение данного своеобразия в названии гл. 8 УК РФ (либо продиктованное логикой перемещение в эту главу всего нормативного материала о ДПКИ, что в рамках сложившихся традиций формирования уголовного закона и его практического применения представляется нецелесообразным) в виде понятия «Деяния, преступность которых исключается в силу социальной полезности и необходимости», а во-вторых, модификацию нормы, предусмотренной в ст. 42 УК РФ, в норму более общего значения - исполнение закона или актов применения права и исключение из гл. 8 УК РФ ч. 1 ст. 40 с размещением ее в гл. 5 УК РФ в ст. 28.

С учетом проведенной корректировки предмета исследования во втором разделе диссертации - «Проблемы уголовно-правовой регламентации деяний, преступность которых исключается в силу социальной полезности и необходимости» на основе общих положений об эффективности уголовного закона, с учетом технико-юридических факторов, определяющих его качество, рассматриваются проблемы расширения перечня законодательно признанных ДПКИ (ОИПД) и совершенствования регламентации тех из них, которые предусмотрены в настоящее время в ст.ст. 37-39, ч. 2 ст. 40, ст.ст. 41, 42 УК РФ.

Не подвергая сомнению то общеизвестное, что уголовный закон, как и любой другой, имеет двух адресатов: того, кто обязан его соблюдать либо имеет право использовать, и того, кто его применяет (правоприменителя), в диссертации вместе с тем актуализируется положение, что большая часть уголовно-правовых норм о ДПКИ отно-

сится к числу тех, реализация которых зависит от воли частного лица (А.В. Сумачев). Поэтому именно этим лицам и должен прежде всего быть адресован, а соответственно, и доступен в понимании нормативный материал гл. 8 УК РФ. С учетом данного требования, а также принимая во внимание зарубежный опыт регламентации таких деяний и возможные различия в субъектном составе лиц, могущих причинять вред объектам уголовно-правовой охраны, предлагается отказаться от нейтральной констатации их непреступности и начинать соответствующие законодательные формулировки со слов «Не совершает преступления тот, кто...» либо со слов «Каждый, кто...».

В диссертации обращается внимание на существующую терминологическую и содержательную рассогласованность в названиях статей гл. 8 УК РФ, когда в одном случае речь идет, например, о самом акте необходимой обороны или крайней необходимости, а в другом -о том, в связи с чем собственно эти акты интересуют уголовный закон: о причинении вреда при задержании лица, совершившего преступление. Именно последний аспект - причинение вреда охраняемым уголовным законом интересам - и должен, по мнению автора, находить свое отражение в названии того или иного ДПКИ в УК РФ. Это необходимо еще и потому, что, в частности, необходимая оборона и крайняя необходимость одновременно входят в предмет гражданско-правового регулирования, регламентирующего другой аспект реализации данных институтов: обязательность или необязательность возмещения причиненного вреда. Поэтому в контексте § 1 гл. 59 ГК РФ ст.ст. 1066, 1067 следовало бы называть иначе: «Ответственность за вред, причиненный в состоянии необходимой обороны» и «Ответственность за вред, причиненный в состоянии крайней необходимости» соответственно. Если же говорить о существе рассматриваемой проблемы, то даже с учетом специфики предмета и метода гражданско-правового регулирования, обусловливающих отсутствие однозначной корреляции решения о правомерности причиненного вреда с решением о его возмещении, следовало бы, по мнению автора,

изменить редакцию ст. 1067 ГК РФ и изложить ее следующим образом:

«Вред, причиненный в состоянии крайней необходимости, возмещается лицом, его причинившим, либо третьим лицом, в интересах которого действовало лицо, его причинившее.

Учитывая обстоятельства, при которых был причинен вред в состоянии крайней необходимости, суд может освободить полностью или частично от обязанности его возмещения лиц, указанных в ч. 1 настоящей статьи.

Вред, причиненный в состоянии крайней необходимости с превышением ее пределов, возмещается лицом, его причинившим» .

Для того чтобы придать логическую стройность и полноту уголовному закону в части регламентации деяний, преступность которых исключается в силу социальной полезности и необходимости, а также унифицировать толкование нормативного материала о таких деяниях, необходимо дать легальное их определение. При отсутствии в УК РФ самостоятельного структурно-обособленного подразделения, содержащего разъяснения (или толкование, или определения) отдельных

терминов и понятий, используемых в тексте закона , этим определением следует предварить изложение нормативного материала в гл. 8 УК РФ, в связи с чем дополнить УК РФ ст. 36.1. «Понятие деяния, преступность которого исключается в силу социальной полезности и необходимости».

Учитывая особую юридическую природу норм права об исполнении приказа или распоряжения (ст. 42 УК РФ) в сравнении с другим

11 С учетом межотраслевой юридической природы института крайней необходимости в специальной литературе высказываются и другие предложения об установлении более тесной функциональной взаимосвязи норм УК РФ с нормами ГК РФ в регламентации данного института (См, напр Винокуров В Н Правомерное причинение вреда в состоянии крайней необходимости Красноярск, 2001 С 48-49, Уголовное право России Общая часть Учебник для вузов / Под ред Ф Р Сундурова Казань, 2003 С 359-360)

Предложение предусмотреть в УК РФ такое подразделение обсуждалось в преддверии принятия УК РФ 1996 г Оно не было реализовано потому, что не удалось достичь единогласия в том, какие термины и понятия и каким образом следует разъяснить в УК РФ (См Курс уголовного права Особенная часть Т 3 / Под ред Г Н Борзенкова, В С Комиссарова М , 2002 С 8-10)

нормативным материалом гл. 8 УК РФ, то, что исполнение приказа или распоряжения по своей юридической сути выступает разновидностью актов применения права и что «уголовно-правонарушающий» эффект может иметь место еще и при исполнении закона, целесообразно, по мнению автора, во-первых, исключить из УК РФ ст. 42 и ввести вместо нее статью об исполнении закона или акта применения права, а, во-вторых, поместить данную статью в начале гл. 8 УК РФ в силу ее общей значимости для оправдания причинения вреда охраняемым уголовным законом интересам при исполнении норм неуголовного законодательства. В этой связи гл. 8 УК РФ могла бы быть дополнена ст. 36.2. «Причинение вреда при исполнении закона или акта применения права».

В связи с кардинальным расширением перечня законодательно признанных ДПКИ в УК РФ 1996 г. долгое время существовавший разрыв между теорией ДПКИ (ОИПД) и ее отражением в уголовном законе заметно сократился. Это произошло не только за счет легализации одних ДПКИ, признаваемых таковыми лишь в теории уголовно-правового регулирования и в судебной практике, но и за счет своеобразного поглощения других, законом не признанных ДПКИ уже легализованными. Не урегулированными же в УК РФ специально и не вписывающимися ни в какое ДПКИ, им предусмотренное, на сегодняшний день остались два деяния, предлагаемые уголовно-правовой доктриной на получение полноценного статуса ДПКИ: причинение вреда с согласия потерпевшего и в результате выполнения специального задания. Отмечая объективно существующую потребность внедрения в преступную среду оперативных сотрудников или лиц, конфиденциально содействующих правоохранительным органам, для борьбы с отдельными наиболее опасными преступными проявлениями, недостаточность существующей нормативно-правовой базы для оправдания в исключительных случаях причинения ими вреда охраняемым уголовным законом интересам, в диссертации обосновывается целесообразность легализации такой практики, к тому же фактически существующей, посредством введения в гл. 8 УК РФ ст. 38.1.

«Причинение вреда при выполнении специального задания». Эта

идея нашла поддержку и среди опрошенных автором сотрудников правоохранительных органов (91 %), и среди специалистов (42 %).

Анализируя идею легализации в российском уголовном законодательстве причинения вреда с согласия потерпевшего (или по его просьбе), автор оценивает примечание к ст. 122 УК РФ, введенное Федеральным законом от 8 декабря 2003 г., как несостоятельное с юридической и социально-правовой точек зрения. По существу, таким решением законодатель поставил под угрозу здоровье и жизнь всего населения России, то есть ценности, охраняемые им же самим в других ситуациях, во-первых, в приоритетном порядке, а во-вторых, с использованием гораздо более строгого репрессивного механизма, чем тот, который используется в ст. 122 УК РФ. В диссертации также критически, основываясь на необходимости проведения строгой дифференциации материального права и процедуры его применения, оцениваются попытки узаконить понятие потерпевшего в уголовном праве, что, по мнению автора, вместе с тем не является препятствием для легализации причинения вреда охраняемым уголовным законом интересам с согласия полномочного лица. Разделяя позицию специалистов о неубедительности опасений злоупотреблений со стороны исполняющего волю такого лица (в частности, С.Г. Келиной), полагая, что соответствующие личные права в Конституции РФ регламентируются с акцентом не на распоряжении ими, а на гарантированности их охраны государством, автор вместе с тем считает, что для уголовного и для других отраслей законодательства, предусматривающих конкретные гарантии реализации подобных субъективных прав, в общем-то безразлично, как распоряжается лицо, ими обладающее, как оно относится, например, к своему здоровью. Это безразличие может быть нарушено в двух случаях: во-первых, тогда, когда права на эти блага в рамках установленного, как правило, межотраслевого юридического режима их обеспечения, попираются, нарушаются другими лицами (физическими или юридическими), а во-вторых, тогда, когда обладатели такого рода субъективных прав, реализуя последние, нарушают

интересы других лиц, общества или государства в целом. Во всех иных случаях обладатель того или иного субъективного права, по-видимому, действительно может (вправе) лишить себя принадлежащего ему блага, и один из таких случаев прямо прописан в ч. 2 ст. 21 Конституции РФ, согласно которой с добровольного согласия лица оно может быть подвергнуто медицинским, научным или иным опытам. Более того, содержание рассматриваемых конституционных норм подтверждает общеизвестное теоретическое положение о том, что в отличие от норм морали нормы закона не могут принуждать физическое лицо пользоваться провозглашенными им же самим субъективными правами. Принимая во внимание разработанные в теории уголовного права условия правомерности реализации права на причинение вреда с согласия полномочного лица, результаты проведенного исследования, автор предлагает дополнить гл. 8 УК РФ ст. 42.1. «Причинение вреда с согласия лица, полномочного распоряжать-

ся своим правом» .

При рассмотрении проблемы совершенствования уголовного закона в части регламентации необходимой обороны на основе результатов социологических исследований, проведенных автором и другими учеными, с учетом данных о состоянии зарегистрированных преступлений и выявленных показателей латентности преступлений, предусмотренных ст.ст. 108,114 УК РФ, констатируется: незнание потенциальными субъектами необходимой обороны уголовного законодательства в этой части; наличие опасений у потенциальных субъектов обороны наступления для них неблагоприятных уголовно-правовых последствий; то, что из двух противоборствующих сторон в данном случае к уголовной ответственности в первую очередь повсеместно привлекается не та, которая выступила инициатором конфликта, совершив общественно опасное посягательство, а та, которая прибегла к акту обороны от такого посягательства, то есть обороняющийся; несмотря на неоднократные попытки усовершенствовать

13 В то время как среди работников правоохранительных органов эту идею поддерживают 57 % опрошенных, среди специалистов этот показатель составляет 73 %.

регламентацию необходимой обороны в уголовном законе за последние десять лет, несмотря на то, что отдельные из них существенно изменяли нормативный материал о данном ДПКИ, практика никак не реагирует на эти изменения. Преступления, связанные с убийством при превышении пределов необходимой обороны в объединенной статистике с убийствами при превышении мер задержания, являются единственными в своем роде, по которым специалисты называют отрицательный показатель латентности (-3,52 - в 2001 г. и -0,52 - в 2002 г.), а ее коэффициент ниже единицы (0,99 по указанным годам)14. Это та уникальная ситуация, когда число зарегистрированных преступлений по ст. 108 УК РФ превышает число преступлений фактически совершенных. А это, в свою очередь, означает, что в 2001 и 2002 гг. было зарегистрировано соответственно около четырех тысяч и пятисот преступлений, по своей юридической сути таковыми не являющими-ся15. В этой связи, по мнению автора, для того чтобы ст. 37 УК РФ являлась более жизнеспособной, оправдывающей свое социально-правовое назначение, нет иного пути, как, во-первых, перейти к полноценному казуальному (применительно к конкретным жизненным ситуациям) определению беспредельной обороны в отношении конкретных посягательств, описываемых в законе аналогично тому, как они описываются в Особенной части УК РФ; во-вторых, определять понятие необходимости обороны с точки зрения обороняющегося, а не с точки зрения правоприменителя, оставляя последнему решение вопроса о ее законности; в-третьих, легализовать использование средств обороны в автономном режиме16. В диссертации предлагается измененная редакция ст. 37 УК РФ, отражающая названные параметры.

Критически оценивая существующую практику применения ст. 38 УК РФ, констатируя в этой связи зачастую необоснованное

м Латентная преступность в Российской Федерации (статистический сборник) С 15

15 гт^

Там же

16 Предложение о казуальном определении беспредельной необходимой обороны поддержали 73 % опрошенных специалистов и 53 % работников правоохранительных органов

РОС НАЦИОНАЛЬНАЯ {

БИБЛИОТЕКА | СЛтИЙР • 0> Я» ш |

причинение вреда лицу, совершившему преступление (реже, чем при необходимой обороне, - необоснованное привлечение к уголовной ответственности), автор предлагает, сохранив право на задержание за каждым, право на причинение вреда охраняемым уголовным законом интересам в этом случае сохранить только за теми субъектами, которые в установленном законом порядке обязаны осуществлять задержание, в связи с чем обладают специальными для этого навыками, познаниями (например, в плане определения вида правонарушения и вида преступления) и средствами. На случай же насильственного сопротивления задерживаемого каждому необходимо легализовать правило об оценке таких ситуаций с учетом положений о необходимой обороне.

Отмечая своеобразие социально-правового назначения института крайней необходимости, более высокую степень удовлетворенности практики отражением его в ст. 39 УК РФ, автор обращает внимание на два основных вопроса: 1) об установлении отдельных видов крайней необходимости; 2) об установлении единообразного режима правовой оценки превышения ее пределов. Считая необоснованным установление двойного режима правомерности крайней необходимости в зависимости от ценности защищаемого блага, отмечая, что в отличие от ДПКИ, регламентированных ст.ст. 37, 38 УК РФ, в данном случае превышение пределов (предела) именно абстрактно уголовно наказуемо, а не конкретно уголовно-противоправно, автор предлагает, во-первых, отказавшись от понятия предела крайней необходимости, говорить просто о соотношении размеров причиняемого и предотвращаемого вреда, легализовав при этом правило, согласно которому за причинение вреда, равного предотвращенному, уголовная ответственность наступает по соответствующей статье Особенной части УК РФ со ссылкой на ст. 39 УК РФ, одновременно считая это обстоятельство смягчающим наказание, а во-вторых, отразить непосредственно в тексте УК РФ ситуации, связанные с безуспешной крайней необходимостью, заведомостью причинения несоразмерного вреда и виновным

уклонением соответствующих субъектов от применения мер по предотвращению причинения вреда правоохраняемым интересам.

Рассматривая нормативный материал об обоснованном риске с учетом зарубежного опыта законодательной регламентации данного ДПКИ, отмечается, что на практике ст. 41 УК РФ малоприменима и в большинстве случаев деяния общих субъектов риска квалифицируются по правилам крайней необходимости. И это, по мнению автора, вполне естественно, поскольку, не обладая необходимыми знаниями и опытом для совершения рискованных поступков, будучи объективно не способными предпринять достаточные меры для предотвращения вреда охраняемым уголовным законом интересам, такие субъекты не могут реально соблюсти те требования, которые предъявляет к ним уголовный закон. В диссертации отмечается известная парадоксальность ситуации, когда необходимость легализации риска в УК РФ обосновывалась не на все рискованные случаи жизни, а применительно к конкретным сферам жизнедеятельности и, соответственно, к определенному кругу лиц, могущих рисковать и имеющих на это легальное право. Между тем, указание на то, ради чего (и ради кого) принимали статью о риске, вообще не нашло своего отражения в ст. 41 УК РФ. Охватив понятием обоснованный все предлагаемые в литературе виды риска, уравняв это понятие с понятием правомерного риска, законодатель так и не смог должным образом в самом тексте УК РФ четко показать специфику данного ДПКИ, которая в немалой степени домысливается комментаторами. Проблема ведь не только в том, что фактически рискуют ненадлежащие субъекты риска, теперь уже легально имеющие право на это, со всеми вытекающими для них неблагоприятными уголовно-правовыми последствиями. В результате такого риска «на авось» еще необоснованно причиняется и вред охраняемым уголовным законом интересам. Поэтому, по мнению автора, в данном случае, сохранив за каждым право на риск, право на риск, связанный с возможным причинением вреда интересам, поставленным под охрану уголовного закона, целесообразно предоставить только «специальным» субъектам, не провоцируя несовершенным законом к

такому виду риска общих субъектов. Помимо этого, учитывая, что на практике оценка риска с точки зрения его правомерности (обоснованности) без учета мнения специалистов о возможности достижения цели риска безвредными мерами и о достаточности предпринятых мер субъектом риска по предотвращению вреда охраняемым уголовным законом интересам, как правило, не происходит, предлагается это обстоятельство, несмотря на кажущуюся его «процедурность», также отразить в тексте ст. 41 УК РФ.

В заключении диссертационного исследования в систематизированном виде приводится авторский проект гл. 8 УК РФ следующего содержания:

1. Переименовать гл. 8 УК РФ с названия «Обстоятельства, исключающие преступность деяния» на название «Деяния, преступность которых исключается в силу социальной полезности и необходимости».

2. Дополнить гл. 8 УК РФ ст. 36.1 следующего содержания:

«Статья 36.1. Понятие деяния, преступность которого исключается в силу социальной полезности и необходимости

Деянием, преступность которого исключается в силу социальной полезности и необходимости, признается такое действие (бездействие), которое хотя формально и содержит признаки какого-либо преступления, но согласно статьям 36.2-42.1 настоящего Кодекса им не является».

3. Дополнить гл. 8 УК РФ ст. 36.2 следующего содержания:

«Статья 36.2. Причинение вреда при исполнении закона

или акта применения права

Не совершает преступления тот, кто, действуя (бездействуя) во исполнение закона на основании предписывающих или разрешающих норм, обязательных для лица приказа или распоряжения либо иного акта применения права, причиняет вред охраняемым уголовным законом интересам.

В случаях, предусмотренных настоящим Кодексом, уголовную ответственность за причинение такого вреда несет лицо, отдавшее приказ или распоряжение либо издавшее иной акт применения права».

4. Изменить название и редакцию ст. 37 УК РФ и оформить ее следующим образом:

«Статья 37. Причинение вреза в состоянии обороны, необходимой каждому для защиты

1. Каждый, кто находится в пределах действия настоящего Кодекса, независимо от возраста и гражданства, профессионального или служебного положения имеет право на оборону своих прав и законных интересов, прав и законных интересов другого лица от нападения. Это право принадлежит каждому независимо от возможности избежать нападения, обратиться за помощью к другим лицам или органам власти.

2. Использование силы против нападения правомерно, если обороняющийся полагает, что такая сила необходима для защиты своих прав и законных интересов, прав и законных интересов другого лица.

3. Использование любой силы против нападения правомерно для обороны

а) от причинения смерти или угрозы ее причинения;

б) от причинения тяжкого вреда здоровью или угрозы его причинения;

в) от сексуального посягательства;

г) от кражи из жилища или помещения, совершаемой в ночное время, двумя или более лицами;

д) от грабежа, соединенного с насилием, совершаемого двумя или более лицами с проникновением в жилище или помещение;

е) отразбойного нападения;

ж) от вооруженного нападения.

Использование любой силы против нападения правомерно также для предупреждения проникновения в жилище или помещение в ночное время путем взлома либо насилия.

4. Использование любой силы с применением технических или иных средств обороны от нападения, в том числе и при отсутствии обороняющегося на месте нападения, правомерно, при условии, что эти средства в обычной обстановке не создают опасности причинения вреда лицам, не совершающим нападения.

5. За исключением случаев, предусмотренных частью третьей настоящей статьи, использование силы против нападения неправомерно, если обороняющийся не полагает, что такая сила необходима для защиты своих прав и законных интересов, прав и законных интересов другого лица, либо хотя и полагает, что такая сила необходима, но допускает очевидное для всех несоответствие между обороной и нападением, то есть превышает предел обороны. Уголовная ответственность за превышение предела обороны по неосторожности исключается и наступает только как за умышленное преступление в случаях, специально предусмотренных соответствующими статьями Особенной части настоящего Кодекса.

6. Неправомерно использование силы против нападения со стороны специально уполномоченных на то лиц, при условии, когда обороняющемуся заведомо известно о правомерности их действий и такое нападение осуществляется в установленном законом порядке. Использование силы против такого нападения влечет за собой уголовную ответственность на общих основаниях».

5. Изменить название и редакцию ст. 38 УК РФ и оформить ее следующим образом:

«Статья 38. Причинение вреда при задержании лица, совершившего общественно опасное деяние, предусмотренное уголовным законом

1. Каждый, кто находится в пределах действия настоящего Кодекса, независимо от возраста и гражданства, профессионального или служебного положения имеет право на задержание лица, совершившего общественно опасное деяние, предусмотренное Особенной частью настоящего Кодекса.

2. При оказании задерживаемым сопротивления, связанного с применением силы в отношении лица, осуществляющего задержание, такое лицо имеет право на причинение вреда задерживаемому с соблюдением условий, предусмотренных статьей 37 настоящего Кодекса.

3. Вред, необходимый для задержания лица, совершившего общественно опасное деяние, предусмотренное Особенной частью настоящего Кодекса, правомерен лишь тогда, когда он вынужденно причиняется лицами, на которых в установленном законом порядке возложена обязанность по задержанию и доставлению задержанного органам власти, и не является чрезмерным.

4. Причинение вреда, необходимого для задержания, допустимо лишь в пределах сроков давности уголовного преследования, предусмотренных статьей 78 настоящего Кодекса, а также в период исполнения приговора суда в части основного наказания за преступление, в связи с совершением которого осуществляется акт задержания.

5. Вред, необходимый для задержания, признается чрезмерным, если имеет место очевидное для всех несоответствие такого вреда характеру и степени общественной опасности совершенного задерживаемым деяния и обстановке задержания.

6. Уголовная ответственность за причинение чрезмерного вреда наступает только как за умышленное преступление в случаях, специально предусмотренных Особенной частью настоящего Кодекса. За причинение вреда задерживаемому по неосторожности уголовная ответственность исключается».

С учетом предложенной нами замены понятия превышения мер, необходимых для задержания, на понятие чрезмерного вреда, а также с учетом корректировок понятия превышения пределов необходимой обороны названия ст.ст. 108,114 УК РФ, а соответственно, и содержание этих статей могут быть изложены в следующей редакции:

«Статья 108. Убийство при превышении предела обороны либо в связи с причинением чрезмерного вреда задерживаемому

1. Убийство при превышении предела обороны, - ...

2. Убийство в связи с причинением чрезмерного вреда задерживаемому, -...».

«Статья 114. Умышленное причинение тяжкого вреда здоровью при превышении предела обороны

Умышленное причинение тяжкого вреда здоровью при превышении предела обороны, -...».

В свою очередь новая ст. 114.1 УК РФ могла бы быть оформлена следующим образом:

«Статья 114.1. Умышленное причинение тяжкого или средней тяжести чрезмерного вреда задерживаемому

Умышленное причинение тяжкого или средней тяжести чрезмерного вреда задерживаемому -...».

6. Дополнить гл. 8 УК РФ ст. 38.1 следующего содержания:

«Статья 38.1. Причинение вреда при выполнении специального задания

1. Не совершает преступления тот, кто, выполняя в соответствии с действующим законодательством специальное задание, принимая участие в организованной группе или преступной организации в целях предупреждения совершения ими преступлений либо выявления и раскрытия их преступной деятельности, вынужденно причинит вред охраняемым уголовным законом интересам.

2. Лицо, совершившее тяжкое или особо тяжкое преступление против жизни и здоровья человека при выполнении специального задания для достижения целей, указанных в части первой настоящей статьи, подлежит уголовной ответственности на общих основаниях, однако ему не может быть назначено наказание в виде пожизненного лишения свободы, а наказание в виде лишения свободы не может превышать половины срока, предусмотренного соответствующей статьей Особенной части настоящего Кодекса».

Помимо этого на случай нарушения общих условий правомерности причинения вреда при выполнении специального задания необходимо по аналогии с определением уголовно-правового значения других ДПКИ внести соответствующее дополнение в п. «ж» ч. 1 ст. 61 УК РФ.

7. Изменить название и редакцию ст. 39 УК РФ и оформить ее следующим образом:

«Статья 39. Причинение вреда в состоянии крайней необходимости

1. Не совершает преступления тот, кто причиняет вред охраняемым уголовным законом интересам в состоянии крайней необходимости.

2. Крайней необходимостью признается такое состояние, при котором угрожающая опасность неизбежного причинения вреда правоохраняемым интересам в данных условиях места и времени не может быть устранена без причинения вреда и такой вред является менее значительным, чем предотвращенный.

3. Крайней необходимостью признается также такое состояние, при котором деяние, совершенное с целью устранения угрожающей опасности неизбежного причинения вреда правоохраняе-мым интересам, не достигло этой цели и предотвращаемый вред наступил, несмотря на усилия лица, добросовестно рассчитывающего его предотвратить путем причинения менее значительного вреда.

4. Причинение в состоянии крайней необходимости вреда, равного предотвращенному, влечет за собой уголовную ответственность только в случаяхумышленного причинения такого вреда и признается обстоятельством, смягчающим наказание. Уголовная ответственность за причинение такого вреда наступает по статье, предусматривающей наказание за совершенное преступление, со ссылкой на статью 39 настоящего Кодекса.

Примечание. Положения настоящей статьи не распространяются на деяния, совершенные:

а) лицом, обязанным в установленном законом порядке применять меры по предотвращению или устранению угрожающей опасности неизбежного причинения вреда правоохраняемым интересам, но виновно уклонившимся от выполнения такой обязанности;

б) лицом, которое в момент предотвращения или устранения угрожающей опасности неизбежного причинения вреда правоохра-няемым интересам, заведомо осознавало, что причиняет вред более значительный, чем тот, который предотвращается».

В случае принятия идеи об установлении двойного уголовно-правового значения факта причинения равного вреда в состоянии крайней необходимости в ст. 61 следует предусмотреть самостоятельное обстоятельство, смягчающее наказание: «причинение в состоянии крайней необходимости вреда, равного предотвращенному».

8. Исключить из УК РФ ст. 40 «Физическое или психическое принуждение», а содержание ч. 1 данной статьи перенести в содержание ст. 28 УК РФ «Невиновное причинение».

9. Изменить название и редакцию ст. 41 УК РФ и оформить ее следующим образом:

«Статья 41. Причинение вреда в состоянии риска

1. Не совершает преступления тот, кто, рискуя для достижения полезной для общества или государства цели, причиняет вред охраняемым уголовным законом интересам.

2. Право на риск, связанный с возможным причинением вреда охраняемым уголовным законом интересам, имеет лицо, по роду своей профессиональной или служебной деятельности обладающее знаниями и опытом, необходимыми для совершения рискованных деяний, и способное в силу этого принять меры для предотвращения такого вреда.

стов в области данного вида риска не могла быть достигнута не связанными с причинением такого вреда деяниями.

4. Риск не признается правомерным, если лицо, совершающее деяние, связанное с риском, заведомо осознавало наличие реальной угрозы для жизни многих людей, угрозы экологической катастрофы или общественного бедствия».

10. Исключить из гл. 8 УК РФ ст. 42 «Исполнение приказа или распоряжения».

11. Дополнить гл. 8 УК РФ ст. 42.1 следующего содержания:

«Статья 42.1. Причинение вреда с согласия лица, полномочного распоряжаться своим правом

Не совершает преступления тот, кто с добровольного и предварительного согласия полномочного лица лишает такое лицо жизни, причиняет вред его здоровью, имуществу и другим охраняемым уголовным законом интересам в пределах полномочий этого лица.

Полномочным лицом в настоящей статье признается такое физическое вменяемое лицо, достигшее возраста уголовной ответственности, которое в соответствии с законодательством обладает законными правами личного или имущественного характера и свободно ими распоряжается.

Причинение вреда правам и интересам, не находящимся в свободном распоряжении лица, при обстоятельствах, указанных в части первой настоящей статьи, влечет за собой уголовную ответственность на общих основаниях».

Основные положения диссертации опубликованы в следующих работах автора:

Монографии, учебные пособия

1. Деяния, преступность которых исключается в силу социальной полезности и необходимости: Монография. СПб.: Юрид. центр Пресс, 2004.19,5 п.л. (Рецензия: «Черные дыры» в российском законодательстве. 2004. № 3).

2. Уголовно-правовые гарантии реализации права на необходимую оборону: Монография. Иркутск: Иркут. гос. ун-т, 1997. 7,0 п.л. (в соавт.);

3. Вопросы квалификации деяний, предусмотренных гл. 8 Уголовного кодекса Российской Федерации: Учебно-практическое пособие. Иркутск: ИИПК ПР ГП РФ, 2004.4,2 п.л.

4. Обстоятельства, исключающие преступность деяния, в отечественном и в зарубежном уголовном законодательстве: Учебное пособие. Иркутск: ИЮИ ГП РФ, 2003.3,6 п.л.

5. Обстоятельства, исключающие преступность деяния: состояние теории, законодательства, практики применения: Лекция. Иркутск: ИИПК ПР ГП РФ, 2004.1,0 п.л.

Научные статьи

6. Исполнение закона как обстоятельство, исключающее преступность деяния // Уголовное право: стратегия развития в XXI веке: Материалы международной научно-практической конференции. 29-30 января 2004 г. М.: МГЮА, 2004.0,2 п.л.

7. Обстоятельства, исключающие преступность деяния, в российском и международном уголовном праве: некоторые аспекты законодательной техники // Международное и национальное уголовное законодательство: проблемы юридической техники: Материалы Международной научно-практической конференции. 29-30 мая 2003 г. / Отв. ред. B.C. Комиссаров. М.: Лекс-Эст, 2004.0,2 п.л.

8. Уголовно-правовое значение обстоятельств, исключающих преступность деяния // Законность. 2004. № 1.0,4 п.л.

9. Необходимая оборона и уголовный закон // Правовая политика и правовая жизнь. 2004. № 2 (15). 0,3 п.л.

10. Социально-правовое назначение нормативной основы обстоятельств, исключающих преступность деяния // Российский судья. 2004. №3.0,6 п.л.

11. Уголовно-правовая регламентация превышения пределов крайней необходимости // Уголовное право. 2004. № 2.0,4 п.л.

12. Общие проблемы уголовно-правовой регламентации деяний, преступность которых исключается // «Черные дыры» в российском законодательстве. 2004. № 2.0,6 п.л.

13. Согласие потерпевшего и уголовный закон // Вестник РПА МЮ РФ. 2004. № 2.0,6 п.л.

14. Специализированные нормы УК об обстоятельствах, исключающих преступность деяния // Академический юридический журнал. Иркутск: АНО «Институт законодательства и правовой политики». 2004. №3.0,6 п.л.

15. Непреодолимое физическое принуждение в системе обстоятельств, исключающих преступность деяния // Современность в творчестве вузовской молодежи: Сб. научных трудов. Иркутск: ВСИ МВД РФ, 2004. Вып. 6.0,25 п.л.);

16. Проблема уголовно-правовой регламентации крайней необходимости // «Черные дыры» в российском законодательстве. 2004. №2.1,1 п.л.

17. Как усовершенствовать уголовно-правовую регламентацию обоснованного риска // Вестник РПА МЮ РФ. 2004. № 3.0,8 п.л.

18. О недостатках уголовно-правовой регламентации причинения вреда при задержании // Закон и право. 2004. № 7.0,8 п.л.

19. Уголовно-правовые аспекты причинения вреда при выполнении специального задания // Законность. 2004. № 8.0,3 п.л.

20. Алгоритм законодательной регламентации обстоятельств, исключающих преступность деяния // Новые проблемы юридической науки: Сб. научных трудов. Владивосток: ДВГУ, 2004.0,2 п.л.

21. Проблемы уголовно-правовой регламентации института необходимой обороны // «Черные дыры» в российском законодательстве. 2003. № 1.0,7 п.л.

22. Почему необходимая оборона является необходимой // Уголовное право. 2003. № 1.0,25 п.л.

23. О правовой оценке применения средств необходимой обороны в автономном режиме // Уголовно-правовая охрана личности и ее оптимизация: Научно-практическая конференция. 20-21 марта 2003 г. / Под ред. Б.Т. Разгильдиева. Саратов: ГОУ ВПО СГАП, 2003. 0,25 п.л.

24. Уголовное законодательство бывших союзных республик об обстоятельствах, исключающих преступность деяния // Вестник РПА МЮ РФ. 2003. № 2.0,9 п.л.

25. Деяния, преступность которых исключается уголовным законом (в аспекте критического анализа понятия обстоятельств, исключающих преступность деяния) // Уголовное право. 2003. № 4.0,7 п.л.

26. Виды деяний, преступность которых исключается // «Черные дыры» в российском законодательстве. 2003. № 4.0,6 п.л.

27. Нормативно-правовая основа деяний, преступность которых исключается // Вестник РПА МЮ РФ. 2003. № з. 0,5 п.л.

28. Правоотношения, возникающие на основе норм гл. 8 УК РФ // Вестник ВСИ МВД России. Иркутск: ВСИ МВД РФ, 2003. № 4. 0,7 п.л.

29. Юридическая природа норм, регламентирующих деяния, преступность которых исключается // Вестник РПА МЮ РФ. 2003. № 4.0,5 п.л.

30. «Вина потерпевшего» в механизме хулиганства, совершенного несовершеннолетним // Виктимологические проблемы борьбы с преступностью: Сб. научных трудов / Под ред. В.Я. Рыбальской. Иркутск: Иркут. гос. ун-т, 1998.0,6 п.л.

31. Закономерности возникновения и развития института необходимой обороны. Рукопись деп. в ИНИОН РАН 21.05.1996. № 51541. 0,8 п.л.

32. Институт необходимой обороны в системе обеспечения общественной безопасности // Актуальные проблемы общественной безопасности: Сб. научных трудов / Под ред. А.В. Чернова. Иркутск: ВШ МВД РФ, 1996.0,1 п.л.

Рецензии

33. Пархоменко СВ. [Рецензия] // Уголовное право. 2004. № 3. Рец. на кн.: Зиястова Т.Ш. Необходимая оборона (статья 37 Уголовного кодекса РФ): Монография / Под ред. С В. Землюкова. Барнаул: Изд-во Алт. ун-та, 2003.0,2 п.л.

34. Пархоменко СВ. [Рецензия] // Правоведение. 2003. № 6. Рец. на кн.: Орехов В.В. Необходимая оборона и иные обстоятельства, исключающие преступность деяния. СПб.: Юрид. центр Пресс, 2003. 217 с. 0,25 п.л.

Подписано в печать 27.08.04 Формат 60x84x16. Бумага офсетная. Печать трафаретная. Усл. печ. л. IX Тираж 200 экз. Заказ № 27.

Издательство Иркутского юридического института Генеральной прокуратуры Российской Федерации 664035, г. Иркутск, ул. Шевцова, 1

Отпечатано на ризографе Иркутского юридического института Генеральной прокуратуры Российской Федерации

117370

РНБ Русский фонд

2005-4 16029

СОДЕРЖАНИЕ ДИССЕРТАЦИИ
по праву и юриспруденции, автор работы: Пархоменко, Светлана Валерьевна, доктора юридических наук

Введение.

Раздел I. Понятие и виды деяний, преступность которых исключается.

Глава 1. Деяния, преступность которых исключается, в отечественном и в зарубежном уголовном законодательстве (через призму обстоятельств, исключающих преступность деяния)

1.1. Обстоятельства, исключающие преступность деяния, в истории отечественного уголовного законодательства.

1.2. Зарубежное уголовное законодательство об обстоятельствах, исключающих преступность деяния.

1.3. Обстоятельства, исключающие преступность деяния, или деяния, преступность которых исключается.

1.4. Виды деяний, преступность которых исключается, в современном отечественном уголовном законодательстве.

Глава 2. Деяния, преступность которых исключается, в механизме уголовно-правового регулирования.

2.1. Юридическая характеристика нормативной основы деяний, преступность которых исключается.

2.2. Реализация нормативно-правовой основы деяний, преступность которых исключается.

2.3. Социально-правовое назначение нормативной основы деяний, преступность которых исключается, и проблема ее классификации.

Раздел И. Проблемы уголовно-правовой регламентации деяний, преступность которых исключается в силу социальной % полезности и необходимости.

Глава 1. Общие проблемы уголовно-правовой регламентации деяний, преступность которых исключается в силу социальной полезности и необходимости.

Глава 2. Проблемы совершенствования уголовно-правовой регламентации законодательно признанных деяний, преступность которых исключается в силу социальной полезности и необходимости.

2.1. Проблема совершенствования уголовно-правовой регламентации необходимой обороны.

2.2. Проблема совершенствования уголовно-правовой регламентации причинения вреда при задержании лица, совершившего преступление.

2.3. Проблема совершенствования уголовно-правовой регламентации крайней необходимости.

2.4. Проблема совершенствования уголовно-правовой регламентации обоснованного риска.

ВВЕДЕНИЕ ДИССЕРТАЦИИ
по теме "Деяния, преступность которых исключается в силу социальной полезности и необходимости"

Актуальность темы исследования. Проблема отграничения преступного поведения от непреступного является фундаментальной проблемой уголовно-правового регулирования, решение которой предопределяет формирование содержания всего нормативного материала уголовного законодательства. Традиционно основным способом ее решения принято считать установление уголовно-правовых запретов на совершение тех или иных общественно опасных деяний. Между тем таким же традиционным является и другой способ - исключение преступности содеянного, наказуемого при прочих равных условиях в силу его специфических социально-правовых характеристик. Непреступность такого рода формально уголовно-противоправных деяний, именуемых обычно «обстоятельствами, исключающими преступность деяний»1, объявляется дополнительными к уже существующим и сохраняющим силу запретам нормативными установлениями. И, как свидетельствует опыт отечественного и зарубежного уголовного законодательства, государство и общество всегда возлагают определенные надежды на то, что с помощью таких установлений будут решаться задачи уголовной политики в целом.

За последние восемь лет число статей российского уголовного закона, регламентирующих ОИПД, возросло в три раза. Наряду с известными с давних времен необходимой обороной и крайней необходимостью в настоящее время законодательное признание получили причинение вреда при задержании лица, совершившего преступление, физическое или психическое принуждение, обоснованный риск, исполнение приказа или распоряжения. Однако качественная характеристика и самих норм об ОИПД, и особенно практики их применения вызывает у специалистов озабоченность. Последняя объясняется не только общепризнанной невысокой степенью реализации нормативного материала гл. 8 УК РФ , но и нередко имеющим место прямо

1 Далее при упоминании понятия обстоятельств, исключающих преступность деяния, - просто ОИПД.

2 Примечательно, что с 1997 г. (то есть с момента вступления в силу УК РФ 1996 г) по настоящее время в опубликованной судебной практике Верховного Суда РФ нет ни одного упоминания о применении ст.ст. 38, противоположным эффектом его применения. Призывая граждан к защите правоохраняемых благ и законных интересов, к достижению тех или иных общественно полезных результатов путем провозглашения непреступности установленных законом способов, нормы гл. 8 УК РФ3 не предусматривают при этом надежных гарантий однозначной уголовно-правовой оценки содеянного. Это порой приводит к тому, что либо преступниками признаются те, кто на самом деле действуют во благо интересов общества и государства, либо при этом необоснованно причиняется вред охраняемым уголовным законом интересам.

Проблема деяний, преступность которых исключается в силу социальной полезности и необходимости, обычно рассматриваемая через призму ОИПД, достаточно широко освещается в научной литературе по уголовному праву. Начиная с фундаментальных трудов, посвященных этой проблематике, изданных в 50-70 гг. прошлого столетия (М.С. Гринберг, С.А. Домахин, В.Ф. Кириченко, В.Н. Козак, А.Н. Красиков, Н.Н. Паше-Озерский, И.И. Слуцкий, И.С. Тишкевич, Т.Г. Шавгулидзе), она и в части исследования отдельных обстоятельств, и в части исследования их совокупности нашла свое яркое отражение на страницах специальной литературы в последующие годы (Ю.В. Баулин, Г.В. Бушуев, С.Г. Келина, И.Э. Звечаровский, Э.Ф. Побегайло, Б.В. Сидоров, В.И. Ткаченко, Ю.Н. Юшков, М.И. Якубович). При этом примечательно, что практически всегда в указанные периоды времени в поле зрения специалистов попадали как законодательно признанные ОИПД (необходимая оборона и крайняя необходимость), так и те, которым подобное качество присваивалось собственно теорией уголовного права и судебной практикой (задержание лица, совершившего преступление, профессиональный риск, согласие потерпевшего и т.д.). Весьма достойное внимание деяниям, преступность которых исключается, уделено в науке уголовного права после принятия и

40-42 УК РФ (См.: Бюллетень Верховного Суда РФ. 1997-2003, 2004. № 1-6). Прямая же ссылка на ст. 37 УК РФ имеет место только в одном случае (См.: Бюллетень Верховного Суда РФ. 2004. № 2. С. 16).

3 Далее при ссылках на УК РФ 1996 г. для краткости - просто УК. вступления в силу УК РФ 1996 г. (В.А. Блинников, Т.Ш. Зиястова, B.JI. Зуев, Н.Г. Кадников, М.А. Кауфман, Н.Ш. Козаев, В.В. Орехов, Т.Ю. Орешкина, А.Н. Попов, И.Г. Соломоненко, Р.Д. Шарапов). Усилиями названных и многих других авторов теория ОИПД в настоящее время приобрела в достаточной степени зрелое состояние, результаты которого востребованы и законодателем, и правоприменителем.

Жизнь не стоит на месте, а практика применения норм гл. 8 УК ставит перед наукой уголовного права новые проблемы. Некоторые же из них, образно говоря, «перешли» из прежнего уголовного законодательства, приобретя более контрастные формы выражения с учетом расширения законодательного перечня ОИПД и их структурного обособления в рамках УК. К сожалению, за редким исключением анализ нормативно-правовой основы таких деяний ограничивается рамками только уголовного закона, и при этом недооценивается роль других отраслей в создании надлежащих гарантий обеспечения их правомерности. По-прежнему малоисследованными в теории уголовного права остаются вопросы социальной и юридической природы норм, закрепляющих ОИПД, соотношения этих норм с другими, юридически также исключающими преступность деяния (предусмотренными, в частности, в ч. 2 ст. 14, в ст.ст. 20, 21, 28 УК). По сей день недооценивается то принципиальное обстоятельство, что уголовно-правовые предписания об ОИПД предоставляют право не на совершение самих по себе актов необходимой обороны, задержания лица, совершившего преступление, обоснованного риска и т.д., а на причинение вреда охраняемым уголовным законом интересам, и только в этой связи данные акты интересуют уголовный закон. Немаловажно и то, что нормы об ОИПД, будучи в большинстве своем управомочивающими, то есть рассчитанными на их активную реализацию, с точки зрения законодательной техники оформлены настолько небезупречно, что без дополнительных комментариев и разъяснений малодоступны для правоприменителя, не говоря уже о тех субъектах, которым они адресованы непосредственно.

Несмотря на выход в свет целого ряда специальных монографических исследований, посвященных рассматриваемой проблематике, уже после вступления в силу УК РФ 1996 г.4, большая часть из поставленных вопросов, осталась не решенной или недостаточно аргументированной. Некоторые же • из этих исследований, посвященных прежде всего новым ОИПД, получившим законодательную «прописку», состоялись в период 1997-1999 гг. и объективно не могли учитывать должным образом практику применения таких обстоятельств5.

Изложенное предопределило выбор темы диссертационного исследования, постановку соответствующей цели и задач, требующих в нем своего решения.

Цель и задачи исследования. Цель настоящего исследования состоит в том, чтобы на основе выяснения юридической природы норм, исключающих преступность деяния в силу его социальной полезности и ' необходимости, установления их подлинного социально-правового назначения разработать логически обоснованную и подчиненную этому назначению единую концепцию их уголовно-правовой регламентации.

Для достижения данной цели в диссертации поставлены следующие основные задачи: проанализировать состояние отечественного и зарубежного уголовного законодательства об ОИПД и выявить современные тенденции его развития;

- соотнести имеющиеся в литературе определения понятия ОИПД с содержанием конкретных норм, закрепляющих такие обстоятельства, и на ф 4 См., напр.: Кадников Н.Г. Обстоятельства, исключающие преступность деяния. М., 1998; Кауфман М.А.

Обстоятельства, исключающие преступность деяния. М., 1998; Попов А.Н. Обстоятельства, исключающие преступность деяния. СПб., 1998; Блинников В.А. Обстоятельства, исключающие преступность деяния, в уголовном праве России. Ставрополь, 2001; Орехов В.В. Необходимая оборона и иные обстоятельства, исключающие преступность деяния. СПб., 2003.

5 См., напр.: Григенча В.Я. Уголовно-правовые проблемы исполнения приказа: Автореф. дис. . канд. юрид. наук. Екатеринбург, 1997; Аристов В.В. Уголовно-правовые проблемы исполнения приказа или распоряжения как обстоятельства, исключающего преступность деяния: Автореф. дис. . канд. юрид. наук. Саратов, 1999; Берестовой А.Н. Обоснованный риск как обстоятельство, исключающее преступность деяния: Автореф. дис. . канд. юрид. наук. СПб., 1999. этой основе разработать теоретически состоятельное и практически пригодное их определение;

- определить в российском уголовном законодательстве весь возможный спектр обстоятельств, формально исключающих преступность деяния, и с учетом специфики норм, их закрепляющих, по юридическим и социально-правовым параметрам провести классификацию таких норм на группы; рассмотреть через призму механизма уголовно-правового регулирования в статике и в динамике нормативно-правовую основу ОИПД с отражением в ней возможных элементов других юридических режимов регулирования; установить в этой связи роль уголовного закона в регламентации таких обстоятельств;

Объектом исследования выступают правоотношения, возникающие, изменяющиеся и прекращающиеся в связи с реализацией права (либо исполнения обязанности) на совершение деяний, преступность которых исключается уголовным законом в силу социальной полезности и необходимости, в том числе в связи с причинением в результате этого вреда охраняемым уголовным законом интересам.

Методологическая основа и информационная база исследования. Диссертационное исследование осуществлено с использованием современных методов научного познания. Его методологической основой стали общие (системно-структурный подход, анализ и синтез, абстрагирование, обобщение и др.) и специальные (систематический, сравнительно-правовой, формальнологический, исторический) методы познания.

Информационную базу исследования составили: положения Конституции РФ; общепризнанные принципы и нормы международного права, закрепляющие основные права и свободы человека и гражданина; нормативные акты уголовно-правового характера различных периодов действия в России (в том числе ранее в составе СССР); Уголовные кодексы ряда зарубежных стран; Уголовно-процессуальный и Гражданский кодексы РФ, Кодекс РФ об административных правонарушениях; другие федеральные конституционные и федеральные законы.

Эмпирическую базу исследования составляет опубликованная судебная практика по толкованию и применению уголовно-правовых норм, регламентирующих деяния, преступность которых исключается, и устанавливающих уголовную ответственность за нарушение условий правомерности их совершения; материалы уголовных дел данной категории, рассмотренных судами г. Иркутска в периоды 1990-1995 гг. и 1998-2003 гг.6, то есть в то время, на которое пришлось кардинальное реформирование уголовного законодательства об ОИПД, что, по мнению автора, должно было отразиться в правоприменительной практике по принципу «до» и «после».

6 В данном случае речь идет об уголовных делах по ст.ст. 105, 111 УК РСФСР 1960 г., ст.ст. 108, 114 УК РФ 1996 г., так как других зримых показателей отражения в УК дел рассматриваемой категории нет. Количество таких уголовных дел по районным судам г. Иркутска в указанные периоды времени составляло от 2 до 5 в год.

Использованы результаты анкетного опроса населения, проведенного автором в 1996 г. (около 230 чел.), а также данные аналогичных опросов, опубликованные в печати; результаты опроса около 30 научных работников вузов Москвы и Иркутска, 350 прокурорских работников (следователей и помощников прокуроров), проходивших повышение квалификации в Институтах повышения квалификации руководящих кадров (г. Москва) и прокурорских работников (г. Иркутск) Генеральной прокуратуры РФ (2003— 2004 гг.); данные изучения латентной преступности в России за 2001—2002 гг.7

Научная новизна исследования определяется тем, что в нем впервые в отечественной доктрине уголовного права необходимая оборона, крайняя необходимость и другие законодательно признанные обстоятельства, именуемые «исключающими преступность деяния» (гл. 8 УК), рассматриваются как разновидность потенциально значимых в уголовно-правовом значении деяний, преступность которых исключается в силу их социальной полезности и необходимости дополнительными к запретам нормативными установлениями. Такая постановка проблемы в сочетании с признанием комплексной межотраслевой юридической природы деяний, преступность которых исключается уголовным законом, обусловливает возможность, во-первых, системного их анализа на предмет дополнения либо исключения нормативного материала из гл. 8 УК, равно как и отграничения последнего от иного нормативного материала, юридически также исключающего преступность содеянного, но по другим юридическим и социальным параметрам, а во-вторых, разработки отсутствующего в настоящее время единого алгоритма их уголовно-правовой регламентации.

На защиту выносятся следующие основные положения, одновременно определяющие научную новизну исследования:

1. Констатируется, что перечень законодательно определенных ОИПД практически никогда не совпадал с более широким кругом обстоятельств,

7 См.: Латентная преступность в Российской Федерации за 2001-2002 гг. (статистический сборник): Научно-практическое пособие. М., 2004. фактически учитываемых в этом значении в судебной практике либо через призму легальных ОИПД («через» необходимую оборону или крайнюю необходимость), либо с точки зрения общих начал уголовного права (с точки зрения вины, общественной полезности деяния и т.п.). В этой связи <•> расширение перечня законодательно определенных ОИПД в УК РФ 1996 г. признается обоснованным и имеющим дальнейшую перспективу.

2. Исходя из того что ОИПД, закрепленные в гл. 8 УК, не исчерпывают всего перечня обстоятельств, юридически исключающих преступность деяния, критически оценивается положение, при котором это понятие используется без каких-либо оговорок только в отношении данного круга обстоятельств, к тому же при их известной юридической и социальной неоднородности.

3. Обосновывается, что в нормах гл. 8 УК, по существу, идет речь не о об ОИПД, а о деяниях, преступность которых исключается , в силу Ш отсутствия уголовной противоправности, в которой фокусируются все иные признаки преступления, предусмотренные в ст. 14 УК (А.В. Наумов). В этой связи предлагается заменить в доктрине уголовного права понятие ОИПД на понятие ДПКИ, дав последнему следующее определение: «Деянием, преступность которого исключается, признается такое действие (бездействие), которое хотя формально и содержит признаки какого-либо преступления, но согласно специальному предписанию уголовного закона таковым не является».

4. К числу законодательно признанных ДПКИ предлагается относить те, которые предусмотрены в ст.ст. 20, 21, 28, 37^2, в примечаниях к ст.ст. 151, 308, 316, 322 УК. Их объединяет то, что все они хотя и причиняют вред охраняемым уголовным законом интересам, тем не менее объявляются непреступными. Вместе с тем нормативный материал о ДПКИ неоднороден по своему социально-правовому назначению и юридической природе: одни нормы, его образующие, действуют внутри механизма уголовно-правового

8 Далее при упоминании понятия деяний, преступность которых исключается, - просто ДПКИ. регулирования (ст.ст. 20, 21, 28 УК), другие, сохраняя значение первых, выходят своим назначением за рамки такого механизма и направлены на решение внешних для законодательства задач (ст.ст. У1-А1 УК). Нормы первой группы являются специализированными, нормы второй группы (за исключением тех, которые предусмотрены в ч. 1 ст. 40 и ст. 42 УК) — управомочивающими. Только нормы последнего вида закрепляются специальными дополнительными к запретам предписаниями, исключающими преступность содеянного, уголовно наказуемого при прочих равных условиях; только на их основе могут возникать уголовные правоотношения. На этом основании дополнительно аргументируется положение о том, что собственно ДПКИ (ОИПД в традиционном их понимании) должны признаваться и, соответственно, структурно обособляться в рамках гл. 8 УК те, которые предусмотрены в ст.ст. 37-39, ч. 2 ст. 40, ст. 41 УК.

6. Утверждается, что в рамках действующего УК значение ДПКИ может выражаться: во-первых, в исключении уголовной ответственности при условии правомерности этих деяний; во-вторых, в смягчении наказания за преступление, совершаемое изначально как ДПКИ, но не ставшее им вследствие нарушения условий правомерности того или иного ДПКИ (за исключением ч. 1 ст. 40 УК); в-третьих, в уголовной ответственности за преступное превышение пределов причинения вреда (только при необходимой обороне, задержании лица, совершившего преступление, и крайней необходимости). При этом констатируется, что действующему уголовному законодательству не известен механизм смягчения наказания при превышении пределов реализации того или иного ДПКИ.

7. Рассматривая проблемы совершенствования уголовно-правовой регламентации нормативного материала гл. 8 УК, обосновывается положение о том, что при известном стремлении отражать в уголовно-правовых запретах наиболее типичные признаки того или иного общественно опасного деяния такой подход неприемлем при формулировании уголовно-правовых норм, дозволяющих причинять вред охраняемым уголовным законом интересам для достижения социально полезного результата. Учитывая ситуацию двойного риска для лица, реализующего право на основании большинства норм гл. 8 УК, связанного с отражением угрозы причинения вреда правоохраняемым интересам и с возможной неадекватной правовой оценкой устранения (предотвращения) такой угрозы, законодатель должен путем максимальной формализации (конкретизации) описываемых в таких нормах ситуаций ограничивать пределы усмотрения правоприменителя, оценивающего их с точки зрения правомерности. Недопустимо положение, при котором применение норм гл. 8 УК повсеместно сопровождается требованиями (условиями), нормативно не закрепленными, а известными лишь судебной практике и специалистам в области уголовного права.

8. На основе признания за уголовным законом второстепенной роли в регулировании общественных отношений в сравнении с иными отраслевыми юридическими режимами регулирования (А.Г. Безверхов, И.Э. Звечаровский) обосновывается положение о том, что при регламентации ДПКИ его значение, во-первых, выходит на первый план, поскольку в большинстве своем такие деяния связаны с причинением вреда жизни и здоровью человека, то есть тем общественным отношениям, в регулировании которых роль уголовного закона несомненно повышается, а во-вторых, носит обеспечительный характер и выражается в создании надежных уголовно-правовых гарантий реализации норм неуголовного законодательства.

9. Предлагается авторский комплекс взаимосвязанных, унифицированных с точки зрения законодательной техники мер: 1) по расширению перечня законодательно признанных ДПКИ (в части определения понятия ДПКИ, легализации в качестве ДПКИ причинения вреда при исполнения закона или акта применения права, при выполнении специального задания, с согласия лица, полномочного распоряжаться своим правом); 2) исключению из него деяний, не обладающих признаками ДПКИ (физического или психического принуждения, исполнения приказа или распоряжения); 3) по совершенствованию законодательной регламентации необходимой обороны, причинения вреда при задержании лица, совершившего преступление, крайней необходимости, обоснованного риска.

Теоретическая и практическая значимость исследования состоит в том, что его результаты, положения и выводы могут быть использованы в развитии теории уголовно-правового регулирования в целом и учения о ДПКИ в частности; при совершенствовании уголовного и иного законодательства в части регламентации таких деяний; в правоприменительной практике и в учебном процессе высших юридических учебных заведений при чтении курсов Общей и Особенной частей уголовного права, специального курса о ДПКИ; в системе повышения квалификации работников правоохранительных органов и судов.

Апробация результатов исследования. Диссертация выполнена, обсуждена и одобрена на заседании кафедры уголовного права Иркутского института повышения квалификации прокурорских работников Генеральной прокуратуры РФ. Основные положения диссертационного исследования нашли свое отражение в более чем 30 научных работах общим объемом около 50 п.л., в том числе в двух монографиях и в двух учебных пособиях. Две трети научных работ опубликованы в установленном ВАКом России Перечне ведущих научных журналов и изданий.

Результаты исследования начиная с 1991 г. прошли апробацию в лекционных курсах, при проведении практических занятий по уголовному праву, прочитанных и проведенных автором в Иркутском государственном университете, Байкальском государственном университете экономики и права, Иркутском институте повышения квалификации прокурорских работников Генеральной прокуратуры РФ и других вузах.

По проблематике исследования автор принимал участие в работе ежегодной международной научно-практической конференции, проводимой в Московском государственном университете им. М.В. Ломоносова (май, 20022004 гг.), международного научно-практического семинара «Имплементация европейских принципов и стандартов, касающихся места и роли прокуратуры в системе уголовного права Российской Федерации», прошедшего в Научно-исследовательском институте при Генеральной прокуратуре РФ (июнь, 2004 г.), научно-практической конференции, посвященной памяти профессора А.Н. Красикова, проведенной в Саратовской государственной академии права (март, 2003 г.), ряда региональных научно-практических конференций и семинаров, проведенных в период 1997-2004 гг. в Иркутском юридическом институте Генеральной прокуратуры РФ, Иркутском государственном университете, Иркутском филиале Российской академии правосудия, прокуратурах Республики Бурятия и Иркутской области.

ВЫВОД ДИССЕРТАЦИИ
по специальности "Уголовное право и криминология; уголовно-исполнительное право", Пархоменко, Светлана Валерьевна, Иркутск

Заключение

Не дублируя положений, определяющих, по мнению автора, научную новизну проведенного исследования, в качестве его итога можно предложить внести следующие изменения в уголовное законодательство:

1. Переименовать гл. 8 УК с названия «Обстоятельства, исключающие преступность деяния» на название «Деяния, преступность которых исключается в силу социальной полезности и необходимости».

2. Дополнить гл. 8 УК ст. 36.1 следующего содержания:

Статья 36.1. Понятие деяния, преступность которого исключается в силу социальной полезности и необходимости

Деянием, преступность которого исключается в силу социальной полезности и необходимости, признается такое действие (бездействие), которое хотя формально и содержит признаки какого-либо преступления, но согласно статьям 36.2—42.1 настоящего Кодекса им не является».

3. Дополнить гл. 8 УК ст. 36.2 следующего содержания:

Статья 36.2. Причинение вреда при исполнении закона или акта применения права

4. Изменить название и редакцию ст. 37 УК и оформить ее следующим образом:

Статья 37. Причинение вреда в состоянии обороны, необходимой каждому для защиты

3. Использование любой силы против нападения правомерно для обороны а) от причинения смерти или угрозы ее причинения; б) от причинения тяжкого вреда здоровью или угрозы его причинения; в) от сексуального посягательства; г) от кражи из жилища или помещения, совершаемой в ночное время, двумя или более лицами; д) от грабежа, соединенного с насилием, совершаемого двумя или более лицами с проникновением в жилище или помещение; е) от разбойного нападения; ж) от вооруженного нападения.

5. Изменить название и редакцию ст. 38 УК и оформить ее следующим образом:

Статья 38. Причинение вреда при задержании лица, совершившего общественно опасное деяние, предусмотренное уголовным законом

С учетом предложенной нами замены понятия превышения мер, необходимых для задержания, на понятие чрезмерного вреда, а также с учетом корректировок понятия превышения пределов необходимой обороны названия ст.ст. 108, 114 УК, а соответственно, и содержание данных статей, может быть изложено в следующей редакции:

Статья 108. Убийство при превышении предела обороны либо в связи с причинением чрезмерного вреда задерживаемому

1. Убийство при превышении предела обороны, — .

2. Убийство в связи с причинением чрезмерного вреда задерживаемому —.».

Статья 114. Умышленное причинение тяжкого вреда здоровью при превышении предела обороны

Умышленное причинение тяжкого вреда здоровью при превышении предела обороны, - .»

В свою очередь новая ст. 114.1 УК могла бы быть оформлена следующим образом:

Статья 114.1. Умышленное причинение тяжкого или средней тяжести чрезмерного вреда задерживаемому

Умышленное причинение тяжкого или средней тяжести чрезмерного вреда задерживаемому — .».

6. Дополнить гл. 8 УК ст. 38.1 следующего содержания:

Статья 38.1. Причинение вреда при выполнении специального задания

7. Изменить название и редакцию ст. 39 УК и оформить ее следующим образом:

Статья 39. Причинение вреда в состоянии крайней необходимости

3. Крайней необходимостью признается также такое состояние, при котором деяние, совершенное с целью устранения угрожающей опасности неизбежного причинения вреда правоохраняемым интересам, не достигло этой цели и предотвращаемый вред наступил, несмотря на усилия лица, добросовестно рассчитывающего его предотвратить путем причинения менее значительного вреда.

4. Причинение в состоянии крайней необходимости вреда равного предотвращенному влечет за собой уголовную ответственность только в случаях умышленного причинения такого вреда и признается обстоятельством, смягчающим наказание. Уголовная ответственность за причинение такого вреда наступает по статье, предусматривающей наказание за совершенное преступление, со ссылкой на статью 39 настоящего Кодекса.

Примечание. Положения настоящей статьи не распространяются на деяния, совершенные: а) лицом, обязанным в установленном законом порядке применять меры по предотвращению или устранению угрожающей опасности неизбежного причинения вреда правоохраняемым интересам, но виновно уклонившимся от выполнения такой обязанности; б) лицом, которое в момент предотвращения или устранения угрожающей опасности неизбежного причинения вреда правоохраняемым интересам заведомо осознавало, что причиняет вред более значительный, чем тот, который предотвращается».

В случае принятия идеи об установлении двойного уголовно-правового значения факта причинения равного вреда в состоянии крайней необходимости в ст. 61 УК следует предусмотреть самостоятельное обстоятельство, смягчающее наказание: «причинение в состоянии крайней необходимости вреда, равного предотвращенному».

8. Исключить из УК ст. 40 «Физическое или психическое принуждение», а содержание ч. 1 данной статьи перенести в содержание ст. 28 УК «Невиновное причинение».

9. Изменить название и редакцию ст. 41 УК и оформить ее следующим образом:

Статья 41. Причинение вреда в состоянии риска

3. Риск признается правомерным, если полезная для общества или государства цель, для достижения которой причиняется вред охраняемым уголовным законом интересам, по заключению специалистов в области данного вида риска не могла быть достигнута не связанными с причинением такого вреда деяниями.

10. Исключить из гл. 8 УК ст. 42 «Исполнение приказа или распоряжения».

11. Дополнить гл. 8 УК ст. 42.1 следующего содержания:

Статья 42.1. Причинение вреда с согласия лица, полномочного распоряжаться своим правом

БИБЛИОГРАФИЯ ДИССЕРТАЦИИ
«Деяния, преступность которых исключается в силу социальной полезности и необходимости»

1. Действующие нормативные правовые акты Российской Федерации

2. Конституция Российской Федерации // Российская газета. — 1993. — 25 декабря.

3. Уголовный кодекс Российской Федерации // Собрание законодательства Российской Федерации. 1996. - № 25. — Ст. 2954.

4. Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации // Собрание законодательства Российской Федерации. 2001. - № 52. — Ст. 4921.

5. Кодекс Российской Федерации об административных правонарушениях // Собрание законодательства Российской Федерации. — 2002. -№ 1. Ст. 1.

6. Гражданский кодекс Российской Федерации // Собрание законодательства Российской Федерации. 1994. - № 32. - Ст. 3301; 1996. — № 5. - Ст. 410; 2001. - № 49. - Ст. 4552.

7. О внесении изменений в статью 37 Уголовного кодекса Российской Федерации: Федеральный закон от 14 марта 2002 г. № 29-ФЗ // Собрание законодательства Российской Федерации. 2002. - № 11. - Ст. 1021.

8. О внесении изменений и дополнений в Уголовный кодекс Российской Федерации: Федеральный закон от 8 декабря 2003 г. № 162-ФЗ // Собрание законодательства Российской Федерации. 2003. — № 50. — Ст. 4848.

9. О государственной охране: Федеральный закон от 27 мая 1996 г. № 57-ФЗ // Собрание законодательства Российской Федерации. — 1996. — № 22. Ст. 2594.

10. Зарубежные нормативные правовые акты

11. Модельный Уголовный кодекс: Рекомендательный законодательный акт для Содружества Независимых Государств от 17 февраля 1996 г. // Приложение к Информационному бюллетеню. — 1996. — № 10.-С. 85-213.

12. Примерный уголовный кодекс (США). Официальный проект Института американского права / Под ред. Б.С. Никифорова. М.: Юрид. лит., 1969.-303 с.

13. Соединенные Штаты Америки: Конституция и законодательные акты / Под ред. О.А. Жидкова. М.: Прогресс: Универс, 1993. - 768 с.

14. Уголовный кодекс Австралии. СПб.: Юрид. центр Пресс, 2002. —388 с.

15. Уголовный кодекс Азербайджанской Республики. СПб.: Юрид. центр Пресс, 2001.-325 с.

16. Уголовный кодекс Голландии. СПб.: Юрид. центр Пресс, 2001.510 с.

17. Уголовный кодекс Грузии. СПб.: Юрид. центр Пресс, 2001. —409 с.

18. Уголовный кодекс Дании. — СПб.: Юрид. центр Пресс, 2001. — 230 с.

19. Уголовный кодекс Испании. -М.: ЗЕРЦАЛО, 1998.-218 с.

20. Уголовный кодекс Китайской Народной Республики. СПб.: Юрид. центр Пресс, 2001. - 303 с.

21. Уголовный кодекс Кыргызской Республики. СПб.: Юрид. центр Пресс, 2002.-352 с.

22. Уголовный кодекс Латвийской Республики. СПб.: Юрид. центр Пресс, 2001.-313 с.

23. Уголовный кодекс Литовской Республики. СПб.: Юрид. центр Пресс, 2003.-470 с.

24. Уголовный кодекс Польши. СПб.: Юрид. центр Пресс, 2001. —234 с.

25. Уголовный кодекс Республики Беларусь. СПб.: Юрид. центр Пресс, 2001.-474 с.

26. Уголовный кодекс Республики Болгария. СПб.: Юрид. центр Пресс, 2001.-298 с.

27. Уголовный кодекс Республики Казахстан. СПб.: Юрид. центр Пресс, 2001.-466 с.

28. Уголовный кодекс Республики Молдова. СПб.: Юрид. центр Пресс, 2003.-408 с.

29. Уголовный кодекс Республики Сан-Марино. — СПб.: Юрид. центр Пресс, 2002. 253 с.

30. Уголовный кодекс Республики Таджикистан. СПб.: Юрид. центр Пресс, 2001.-410 с.

31. Уголовный кодекс Республики Узбекистан. СПб.: Юрид. центр Пресс, 2001.-338 с.

32. Уголовный кодекс Украины. СПб.: Юрид. центр Пресс, 2001. —393 с.

33. Уголовный кодекс Франции. СПб.: Юрид. центр Пресс, 2002. —650 с.

34. Уголовный кодекс ФРГ. М.: Юрид. колледж МГУ, 1996. - 202 с.

35. Уголовный кодекс Швейцарии. СПб.: Юрид. центр Пресс, 2002. —350 с.

36. Уголовный кодекс Эстонской Республики. — СПб.: Юрид. центр Пресс, 2001.-262 с.

37. Источники по истории отечественного и зарубежного уголовного законодательства

38. Уголовный кодекс РСФСР от 27 октября 1960 г. // Ведомости Верховного Совета РСФСР. 1960. - № 40. - Ст. 591.

39. Об усилении ответственности за хулиганство: Указ Президиума Верховного Совета СССР от 26 июля 1966 г. // Ведомости Верховного Совета СССР. 1966. - № 30. - Ст. 595.

40. О внесении изменений и дополнений в Уголовный кодекс РСФСР: Указ Президиума Верховного Совета РСФСР от 3 декабря 1982 г. // Ведомости Верховного Совета РСФСР. 1982. -№ 49. - Ст. 1821.

41. О внесении изменений и дополнений в Уголовный кодекс РСФСР и Уголовно-процессуальный кодекс РСФСР: Федеральный закон от 1 июля 1994 г. № 10-ФЗ // Собрание законодательства Российской Федерации. -1994.-№ 10.-Ст. 1109.

42. Основы уголовного законодательства Союза ССР и республик 1991 г. // Известия. -1991.-20 июля.

43. Сборник документов по истории уголовного законодательства СССР и РСФСР. 1917-1952 гг. / Под ред. И.Т. Голякова. М.: Юрид. лит., 1953.-464 с.

44. Сборник документов по истории уголовного законодательства СССР и РСФСР (1953-1991 гг.). Казань: Казан, ун-т, 1992.-Ч. 1.-272 с.

45. Русская правда // Российское законодательство Х-ХХ веков: В 9 т.-М.: Юрид. лит., 1984. Т. 1. Законодательство Древней Руси. - С. 27-132.

46. Соборное Уложение 1649 г. // Российское законодательство X—XX веков: В 9 т. М.: Юрид. лит., 1985. - Т. 3. Акты Земских соборов. - С. 83442.

47. Артикул Воинский // Российское законодательство Х-ХХ веков: В 9 т. М.: Юрид. лит., 1986. - Т. 4. Законодательство периода абсолютизма. — С.327-389.

48. Уложение о наказаниях уголовных и исправительных 1845 г. // Российское законодательство Х-ХХ веков: В 9 т. М.: Юрид. лит., 1988. — Т. 6. Законодательство первой половины XIX века. - С. 160^108.

49. Уголовное уложение 1903 г. // Российское законодательство Х-ХХ веков: В 9 т. — М.: Юрид. лит., 1994. Т. 9. Законодательство эпохи буржуазно-демократических революций. - С. 240-320.

50. Французский Уголовный кодекс 1810 года / Под ред. М.М. Исаева. М.: Юриздат МЮ СССР, 1947. - 372 с.

51. Хрестоматия по истории государства и права СССР. Дооктябрьский период / Под ред. Ю.П. Титова, О.И. Чистякова. М.: Юрид. лит., 1990. — 480 с.

52. Хрестоматия по истории государства и права зарубежных стран / Под ред. З.М. Черниловского. М.: Юрид. лит., 1984. - 472 с.

53. Материалы судебной практики, статистика

54. О практике применения судами законодательства о необходимой обороне: Постановление Пленума Верховного Суда СССР от 4 декабря 1969 г. // Сборник постановлений Пленума Верховного Суда СССР. 19241977: В 2 ч. -М.: Юрид. лит., 1981. Ч. 2. - С. 62-70.

55. Право на необходимую, оборону: Обзор судебной практики // Бюллетень Верховного Суда СССР. 1983. - № 3. - С. 20-23.

56. Поквартальные Обзоры законодательства и судебной практики Верховного Суда Российской Федерации за период 2000-2003 гг. — М.: Верховный Суд Российской Федерации, 2000-2003.

57. Неопубликованная судебная практика (по материалам уголовных дел, рассмотренных районными судами г. Иркутска в 1990-1995 гг., 1998— 2003 гг.).

58. Преступность и правонарушения в СССР: Статистический сборник. 1989. М.: Юрид. лит., 1990. - 112 с.

59. Преступность и правонарушения в СССР. 1990: Статистический сборник / МВД СССР, МЮ СССР, Прокуратура Союза ССР. М.: Финансы и статистика, 1991. - 128 с.

60. Преступность и правонарушения. 1991: Статистический сборник / МВД РФ, МЮ РФ. М.: Финансы и статистика, 1992. - 176 с.

61. Преступность и правонарушения (1991-1995): Статистический сборник / МВД РФ, МЮ РФ. М., 1996. - 187 с.

62. Преступность и правонарушения (1997-2001): Статистический сборник / МВД РФ, Судебный Департамент при Верховном Суде РФ. М., 2002.- 180 с.

63. Научная литература Учебники

64. Алексеев С.С. Теория права. 2-е изд., перераб. и доп. — М.: БЕК, 1995.-311 с.

65. Алексеев С.С. Общая теория права: В 2 т. М.: Юрид. лит., 1981. — Т. 1.-360 с.

66. Алексеев С.С. Общая теория права: В 2 т. М.: Юрид. лит., 1982. — Т. 2.-360 с.

67. Кириллов В.И., Старченко А.А. Логика: Учебник для юридических вузов. -5-е изд., перераб и доп. М.: Юристъ, 2002. - 256 с.

68. Теория государства и права: Учебник для вузов / Под ред. В.М. Корельского, В.Д. Перевалова. 2-е изд., изм. и доп. - М.: НОРМА-ИНФРА-М, 2000.-616 с.

69. Уголовное право России. Общая часть: Учебник / Под ред. И.Э. Звечаровского. М.: Юристъ, 2004. - 461 с.

70. Уголовное право Российской Федерации. Общая часть: Учебник / Под ред. Л.В. Иногамовой-Хегай, А.И. Рарога, А.И. Чучаева. М.: ИНФРА-М: КОНТРАКТ, 2004. - 553 с.

71. Иванов Н.Г. Уголовное право России. Общая и Особенная части: Учебник для вузов. М.: Экзамен, 2003. - 768 с.

72. Российское уголовное право: В 2 т. / Под ред. Л.В. Иногамовой-Хегай, B.C. Комиссарова, А.И. Рарога. М.: ИНФРА-М, 2003. - Т. 1. Общая часть. - 623 с.

73. Уголовное право России. Общая часть: Учебник / Под ред. В.Н. Кудрявцева, В.В. Лунеева, А.В. Наумова. М.: Юристъ, 2003. — 569 с.

74. Уголовное право России. Части Общая и Особенная: Учебник / Под ред. А.И. Рарога. 4-е изд., перераб. и доп. - М.: ТК Велби: Проспект, 2003. — 720 с.

75. Уголовное право России. Общая часть: Учебник для вузов / Под ред. Ф.Р. Сундурова. Казань: Казан, ун-т, 2003. - 648 с.

76. Уголовное право зарубежных государств. Общая часть: Учебное пособие / Под ред. И. Д. Козочкина. М.: Омега-JI: ИМПЭ им. А.С. Грибоедова, 2003. - 576 с.

77. Уголовное право Российской Федерации. Общая часть: Учебник / Под ред. Б.В. Здравомыслова. 2-е изд., перераб. и доп. - М.: Юристь, 2002. -480 с.

78. Курс уголовного права. Особенная часть / Под ред. Г.Н. Борзенкова, B.C. Комиссарова. -М.: ИКД Зерцало-М, 2002. Т. 3.-470 с.

79. Уголовное право Российской Федерации: Учебник: В 2 т. / Под ред. Л.В. Иногамовой-Хегай. М.: ИНФРА-М, 2002. - Т. 1. Общая часть. - 384 с.

80. Уголовное право: Учебник для юридических вузов / Под ред. Н.И. Ветрова, Ю.И. Ляпунова. 2-е изд., испр. и доп. - М.: Юриспруденция, 2001.-640 с.

81. Уголовное право России: Учебник для вузов: В 2 т. / Отв. ред.

82. A.Н.Игнатов, Ю.А. Красиков. М.: Норма, 2000. - Т. 1. Общая часть. — 639 с.

83. Российское уголовное право. Общая часть: Учебник / Под ред.

84. B.Н. Кудрявцева, А.В. Наумова. 2-е изд., перераб. и доп. — М.: Спарк, 2000. -478 с.

85. Наумов А.В. Российское уголовное право. Общая часть: Курс лекций. 2-е изд., перераб. и доп. - М.: БЕК, 2000. - 590 с.

86. Курс уголовного права. Общая часть / Под ред. Н.Ф. Кузнецовой, И.М. Тяжковой. М.: ЗЕРЦАЛО, 1999. - Т. 1. Учение о преступлении. — 592 с.

87. Российское уголовное право: Курс лекций / Под ред. А.И. Коробеева. Владивосток: ДВГУ, 1999. - Т. 1. Преступление. - 604 с.

88. Российское уголовное право: Курс лекций / Под ред. А.И. Коробеева. Владивосток: ДВГУ, 1999. - Т. 2. Наказание. - 500 с.

89. Уголовное право: Часть Общая. Часть Особенная: Учебник / Под ред. Л.Д. Гаухмана, Л.М. Колодкина, С.В. Максимова. — М.: Юриспруденция, 1999.-784 с.

90. Уголовное право России. Часть Общая: Учебник для вузов / Отв. ред. Л.Л. Крутиков. М.: БЕК, 1999. - 590 с.

91. Уголовное право. Общая часть: Учебник для вузов / Отв. ред. И.Я. Козаченко, З.А. Незнамова. -М.: НОРМА-ИНФРА-М, 1999. 516 с.

92. Уголовное право России. Общая часть: Учебник / Под ред.

93. A.И. Рарога. М.: ИМПЭ им. А.С. Грибоедова, 1998. - 320 с.

94. Уголовное право России. Общая часть: Учебник / Отв. ред. Б.В. Здравомыслов. -М.: Юристъ, 1996. 512 с.

95. Новое уголовное право России. Общая часть: Учебное пособие / Под ред. Н.Ф. Кузнецовой. М.: Зерцало: ТЕИС, 1996. - 168 с.

96. Уголовное право. Общая часть / Под ред. Н.Ф. Кузнецовой, Г.Н. Борзенкова, Ю.М. Ткачевского. -М.: МГУ, 1993.-368 с.

97. Советское уголовное право. Общая часть: Учебник / Под ред. Г.А. Кригера, Н.Ф. Кузнецовой, Ю.М. Ткачевского. — 2-е изд., перераб. и доп. М: МГУ, 1988.-368 с.

98. Курс советского уголовного права / Отв. ред. Н.А. Беляев. — Л.: ЛГУ, 1981.-Т. 5.-654 с.

99. Советское уголовное право: Общая часть / Под ред.

100. B.Д. Меньшагина. -М.: МГУ, 1974.-445 с.

101. Курс советского уголовного права: В 6 т. / Отв. ред. А. А. Пионтковский. М.: Наука, 1970. - Т. 1.-311 с.

102. Курс советского уголовного права: В 6 т. / Под ред. А.А. Пионтковского, П.С. Ромашкина, В.М. Чхиквадзе. М.: Наука, 1970. -Т. 2.-516 с.

103. Курс советского уголовного права. Часть Общая. / Под ред. Н.А. Беляева, М.Д. Шаргородского. Л.: ЛГУ, 1968. - Т. 1. - 647 с.

104. Пионтковский А.А. Учение о преступлении по советскому уголовному праву: Курс советского уголовного права. Общая часть. — М.: Госюриздат, 1966. 666 с.1. Комментарии

105. Постатейный комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации / Под ред. А.И. Чучаева. М.: ИНФРА-М: КОНТРАКТ, 2004. -819 с.

106. Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации с постатейными материалами и судебной практикой / Под ред. С.И. Никулина. 2-е изд. - М.: Менеджер: Юрайт, 2002. - 1176 с.

107. Лозовицкая Г.П. Общий сравнительно-правовой комментарий и сравнительные таблицы уголовных кодексов СНГ: В 2 ч. / Под ред. П.Г. Пономарева. Саратов: СГАП, 2002. - Ч. 2. - 682 с.

108. Уголовный кодекс Российской Федерации (с постатейными материалами) / Под ред. А.В. Галаховой. М.: Юрид. лит., 2002. — 928 с.

109. Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации: Научно-практический комментарий / Отв. ред. В.М. Лебедев. М.: Юрайт-М, 2001.-736 с.

110. Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации / Под ред. Ю.И. Скуратова, В.М. Лебедева. 2-е изд., изм. и доп. - М.: НОРМА-ИНФРА-М, 1999.-832 с.

111. Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации / Отв. ред. А.В. Наумов. М.: Юристъ, 1996. - 824 с.

112. Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации / Отв. ред. А.И. Бойко. Ростов н/Д, 1996.-416 с.1. Монографии, диссертации

113. Алексеев С.С. Право: азбука теория - философия: Опыт комплексного исследования. - М.: Статут, 1999. - 712 с.

114. Альгин А.П. Риск и его роль в общественной жизни. — М.: Политиздат, 1989. 112 с.

115. Ахметшин Х.М. Обстоятельства, исключающие общественную опасность и противоправность деяния. — М.: Юрид. лит., 1958.- 168 с.

116. Баулин Ю.В. Обстоятельства, исключающие преступность деяния. -Харьков: Основа, 1991.-360 с.

117. Баулин Ю.В. Право граждан на задержание преступника. — Харьков: Вища шк., 1986. 157 с.

118. Берестовой Н.П. Обстоятельства, исключающие общественную опасность и противоправность деяния, и их значение в деятельности органов внутренних дел. М.: МВД СССР, 1989. - 47 с.

119. Блинников В. А. Юридическая природа обстоятельств, исключающих преступность деяния. Ставрополь: Ставропольсервисшкола, 2000.-64 с.

120. Блинников В.А. Обстоятельства, исключающие преступность деяния, в уголовном праве России. — Ставрополь: СГУ, 2001. 236 с.

121. Бойцов А.И. Действие уголовного закона во времени и пространстве. СПб.: СПбГУ, 1995. - 260 с.

122. Бородин С.В. Ответственность за убийство: Квалификация и наказание по российскому праву. М.: Юристъ, 1994. — 216 с.

123. Бушуев Г.В. Социальная и уголовно-правовая оценка причинения вреда преступнику при задержании. Горький: ВШ МВД СССР, 1976. -176 с.

124. Винокуров В.Н. Правомерное причинение вреда в состоянии крайней необходимости: Монография. Красноярск: Сиб. юрид. ин-т МВД России, 2001.- 123 с.

125. Власенко Н.А. Законодательная технология: (Теория. Опыт. Правила): Учебное пособие. — Иркутск: Вост. -сиб. изд. компания, 2001. — 144 с.

126. Волженкин Б.В. Экономические преступления. СПб.: Юрид. центр Пресс, 1999.-312 с.

127. Гельфанд И.А., Куц Н.Т. Необходимая оборона по советскому уголовному праву. Киев: ВШ МВД УССР, 1962. - 228 с.

128. Герцензон А.А. Уголовное право и социология: (Проблемы уголовного права и уголовной политики). -М.: Юрид. лит., 1970. 286 с.

129. Гринберг М.С. Технические преступления. Новосибирск: Новосиб. ун-т, 1992. - 144 с.

130. Гринберг М.С. Проблема производственного риска в уголовном праве. М.: Госюриздат, 1963. - 132 с.

131. Дмитриенко А.П. Пределы правомерности права на необходимую оборону. Ставрополь: СГУ, 2000. - 112 с.

132. Домахин С.А. Крайняя необходимость по советскому уголовному праву. М.: Юрид. лит., 1955. - 164 с.

133. Дурманов Н.Д. Обстоятельства, исключающие общественную опасность и противоправность деяния. М.: Госюриздат, 1961. - 189 с.

134. Елеонский В.А. Поощрительные нормы уголовного права и их значение в деятельности органов внутренних дел: Учебное пособие — Хабаровск: ХВШ МВД СССР, 1984. 108 с.

135. Законодательная техника: Научно-практическое пособие. — М.: Городец, 2000. 272 с.

136. Звечаровский И.Э., Лысенко О.В. Незаконное вознаграждение: Уголовно-правовые аспекты. СПб.: Юрид. центр Пресс, 2002. - 130 с.

137. Звечаровский И.Э. Современное уголовное право России: понятие, принципы, политика. СПб.: Юрид. центр Пресс, 2001. - 100 с.

138. Звечаровский И.Э., Пархоменко С.В. Уголовно-правовые гарантии реализации права на необходимую оборону. — Иркутск: Иркут. ун-т, 1997. — 126 с.

139. Звечаровский И.Э. Посткриминальное поведение: понятие, ответственность, стимулирование. Иркутск: Иркут. ун-т, 1993. - 128 с.

140. Звечаровский И.Э. Уголовная ответственность: понятие, виды, формы реализации: Учебное пособие. Иркутск: Иркут. ун-т, 1992. — 40 с.

141. Звечаровский И.Э. Уголовно-правовые нормы, поощряющие посткриминальное поведение личности. Иркутск: Иркут. ун-т, 1991. —160 с.

142. Зиястова Т.Ш. Необходимая оборона (статья 37 Уголовного кодекса РФ): Монография / Под ред. С.В. Землюкова. Барнаул: Алт. ун-т, 2003.-130 с.

143. Зуев B.JI. Необходимая оборона и крайняя необходимость. Вопросы квалификации и судебно-следственной практики: Пособие. — М.: Кросна-Леке, 1996. 96 с.

144. Иванов Н.Г. Модельный уголовный кодекс: Общая часть. Опус № 1: Монография. -М.: ЮНИТИ-ДАНА: Закон и право, 2003. 143 с.

145. Кадников Н.Г. Обстоятельства, исключающие преступность деяния: Учебное пособие. М.: Бизнес Ченел интернешнл Лтд, 1998. — 48 с.

146. Карпец И.И. Уголовное право и этика. — М.: Юрид. лит., 1985. —256 с.

147. Кауфман М.А. Обстоятельства, исключающие преступность деяния. М.: Экзамен, 1998. - 158 с.

148. Кибальник А.Г. Современное международное уголовное право: понятие, задачи и принципы / Под ред. А.В. Наумова. СПб.: Юрид. центр Пресс, 2003.-252 с.

149. Кибальник А.Г., Соломоненко И.Г. Практический курс уголовного права России. Ставрополь: СГУ, 2001. - 389 с.

150. Кириченко В.Ф. Основные вопросы учения о необходимой обороне в советском уголовном праве. М.: Юрид. лит., 1948. - 163 с.

151. Коган В.М. Социальный механизм уголовно-правового воздействия / Отв. ред. В.Н. Кудрявцев. М.: Наука, 1983. - 183 с.

152. Козаев Н.Ш. Обоснованный риск как обстоятельство, исключающее преступность деяния. — Ставрополь: СГУ, 2001. 102 с.

153. Козак В.Н. Вопросы теории и практики крайней необходимости / Под ред. И.С. Ноя. Саратов: Саратов, ун-т, 1981. - 234 с.

154. Козак В.Н. Право граждан на необходимую оборону / Под ред. И.С. Ноя. Саратов: Саратов, ун-т, 1972. - 163 с.

155. Козаченко И.Я., Сухарев Е.А., Кузьменок О.П. Спорные вопросы квалификации задержания преступника: текст лекций. — Екатеринбург: СЮИ, 1992.-32 с.

156. Кони А.Ф. О праве необходимой обороны. — М.: Остожье, 1996. —112 с.

157. Коняхин В.П. Теоретические основы построения Общей части российского уголовного права. СПб.: Юрид. центр Пресс, 2002. - 348 с.

158. Красиков А.Н. Преступления против прав человека на жизнь. — Саратов: СГАП, 1999. 224 с.

159. Красиков А.Н. Сущность и значение согласия потерпевшего в советском уголовном праве / Под ред. И.С. Ноя. Саратов: Саратов, ун-т, 1976.- 121 с.

160. Криминальная ситуация в России и ее изменения / Под ред. А.И. Долговой. М.: Криминолог: Ассоциация, 1996. - 80 с.

161. Кропачев Н.М. Уголовно-правовое регулирование. Механизм и система. СПб.: СПбГУ, 1999. - 262 с.

162. Кудрявцев В.Н. Правовое поведение: норма и патология. — М.: Наука, 1982.-288 с.

163. Кудрявцев В.Н. Объективная сторона преступления. — М.: Госюриздат, 1960. 132 с.

164. Курбанов Г. Обстоятельства, устраняющие общественную опасность и противоправность деяния. Баку: Гянджлик, 1991. - 123 с.

165. Латентная преступность в Российской Федерации за 2001—2002 гг. (статистический сборник): Научно-практическое пособие / П.Э. Жигоцкий, А.В. Борбат, B.C. Разинкин и др. М.: РПА МЮ РФ, 2004. - 38 с.

166. Лукашева Е.А. Социалистическое право и личность / Отв. ред. В.М. Чхиквадзе. М.: Наука, 1987. - 155 с.

167. Марцев А.И., Царегородцев A.M. Необходимая оборона. Задержание преступника. Крайняя необходимость. Омск: ВШМ МВД СССР, 1987.-32 с.

168. Матузов Н.И. Личность. Права. Демократия: Теоретические проблемы субъективного права. — Саратов: Саратов, ун-т, 1972. 292 с.

169. Милюков С.Ф. Российское уголовное законодательство: опыт критического анализа: Монография. СПб.: СПбИВЭСЭП: Знание, 2000. — 279 с.

170. Надток С.В. Виктимологические аспекты профилактики насильственных преступлений: Дис. . канд. юрид. наук. Ростов н/Д: Ростов, ун-т, 1999.-254 с.

171. Никулин С.И. Нравственные начала уголовного права. — М.: УМЦ МВД РФ, 1992.-71 с.

172. Ожегов С.И., Шведова Н.Ю. Толковый словарь русского языка. — 4-е изд., доп. М.: Азбуковник, 1999. - 994 с.

173. Орехов В.В. Необходимая оборона и иные обстоятельства, исключающие преступность деяния. СПб.: Юрид. центр Пресс, 2003. — 217 с.

174. Орехов В.В. Социология в науке уголовного права: Учебное пособие. Л.: ЛГУ, 1985. - 70 с.

175. Основания уголовно-правового запрета (криминализация и декриминализация) / Отв. ред. В.Н. Кудрявцев, A.M. Яковлев. М.: Наука, 1982.-303 с.

176. Паше-Озерский Н.Н. Необходимая оборона и крайняя необходимость. М.: Юрид. лит., 1962. - 234 с.

177. Побегайло Э.Ф., Ревин В.П. Необходимая оборона и задержание преступника в деятельности органов внутренних дел. М.: Акад. МВД СССР, 1987.-55 с.

178. Попов А.Н. Преступление, совершенное при превышении пределов необходимой обороны. СПб.: СПбЮИ ГП РФ, 2001. - 235 с.

179. Попов А.Н. Обстоятельства, исключающие преступность деяния. — СПб.: СПбЮИ ГП РФ, 1998. 39 с.

180. Прохоров B.C., Кропачев Н.М., Тарбагаев А.Н. Механизм уголовно-правового регулирования: норма, правоотношение, ответственность. Красноярск: Краснояр. ун-т, 1989. — 208 с.

181. Прохоров B.C. Преступление и ответственность. — JL: ЛГУ, 1984. —136 с.

182. Романовский Г.Б. Гносеология права на жизнь. СПб.: Юрид. центр Пресс, 2003. - 370 с.

183. Сидоров Б.В. Уголовно-правовые гарантии правомерного социально-полезного поведения. Казань: Казан, ун-т, 1992. — 149 с.

184. Слуцкий И.И. Обстоятельства, исключающие уголовную ответственность. Л.: ЛГУ, 1956. - 119 с.

185. Современные тенденции развития социалистического уголовного права /Отв. ред. В.Н. Кудрявцев. М.: Наука, 1983. - 191 с.

186. Соломоненко И.Г. Исполнение приказа и его уголовно-правовое значение. Ставрополь: СГУ, 2000. - 153 с.

187. Социалистическая концепция прав человека. М.: Наука, 1986. —232 с.

188. Таганцев Н.С. Русское уголовное право: В 2 т. — Тула: Автограф, 2001.-Т. 1.-800 с.

189. Таганцев Н.С. Русское уголовное право: Лекции. Часть Общая: В 2 т.-М.: Наука, 1994.-Т. 1.-380 с.

190. Тер-Акопов А.А. Преступление и проблемы нефизической причинности в уголовном праве. М.: ЮРКНИГА, 2003. - 480 с.

191. Тишкевич И.С. Право граждан на задержание преступника. — Минск: БГУ, 1974.-112 с.

192. Тишкевич И.С. Оборона от нападения преступника. Минск: БГУ, 1972.-136 с.

193. Тишкевич И.С. Условия и пределы необходимой обороны. — М.: Юрид. лит., 1969.-191 с.

194. Тишкевич И.С. Защита от преступных посягательств. М.: Юрид. лит., 1961.-132 с.

195. Ткаченко В.И. Необходимая оборона по советскому уголовному праву. М.: Юрид. лит., 1979. - 119 с.

196. Ткаченко В.И. Ответственность за превышение пределов необходимой обороны и причинение преступнику вреда при его задержании в теории и судебной практике. М.: ВЮЗИ, 1973. - 45 с.

197. Уголовное право на современном этапе. Проблемы преступления и наказания / Под ред. Н.А. Беляева. СПб.: СПбГУ, 1992. - 486 с.

198. Уголовный закон: Опыт теоретического моделирования / Отв. ред. В.Н. Кудрявцев, С.Г. Келина. -М.: Наука, 1987.-280 с.

199. Филимонов В.Д. Охранительная функция уголовного права. — СПб.: Юрид. центр Пресс, 2003. 198 с.

200. Флетчер Дж., Наумов А.В. Основные концепции современного уголовного права. М.: Юристъ, 1998. - 562 с.

201. Шавгулидзе Т.Г. Необходимая оборона. Тбилиси: Мецниереба, 1966.- 159 с.

202. Шарапов Р.Д. Физическое насилие в уголовном праве. СПб.: Юрид. центр. Пресс, 2001. - 298 с.

203. Шатихина Н.С. Институт медиации в российском уголовном праве: Дис. . канд. юрид. наук. СПб.: СПбГУ, 2004. - 228 с.

204. Щепельков В.Ф. Уголовный закон: преодоление противоречий и неполноты. М.: Юрлитинформ, 2003. - 416 с.

205. Юридическая конфликтология / Отв. ред. В.Н. Кудрявцев. М.: ЦКИ РАН, 1995.-316 с.

206. Якубович М.И. Обстоятельства, исключающие общественную опасность и противоправность деяния. — М.: МФЮЗО, 1979. 64 с.

207. Якубович М.И. Необходимая оборона и задержание преступника. — М.: Знание, 1976.-60 с.

208. Якубович М.И. Вопросы теории и практики необходимой обороны. — М.: Юрид. лит., 1961. 132 с.1. Научные статьи

209. Акимочкин Н. Нападение и защита // Российская юстиция. — 1998.1.-С. 15.

210. Ансель М. Методологические проблемы сравнительного права // Очерки сравнительного права. — М.: Наука, 1991. С. 37-42.

211. Афанасьев А. Новые вопросы старого института необходимой обороны // Российская юстиция. 2002. - № 7. - С. 61.

212. Баулин Ю.В. К вопросу о профессиональном и хозяйственном риске в проекте Основ уголовного законодательства // Правовое государство.- Тарту. 1989. - № 1. - С. 226-231.

213. Благов Е.В. О проблемах регламентации малозначительного деяния в уголовном законе // Уголовное право: стратегия развития в

214. XXI веке: Материалы Международной научно-практической конференции МГЮА. 29-30 января 2004 г. М.: МГЮА, 2004. - С. 137-141.

215. Благов Е.В. Квалификация деяний, исключающих уголовную ответственность // Государство и право. 1992. — № 9. — С. 78-83.

216. Бушуев Г.В. Необходимая оборона и задержание преступника // Региональные проблемы борьбы с преступностью в период совершенствования законодательства: Сборник научных трудов. Тюмень: Тюм. гос. ин-т, 1992. - С. 35^16.

217. Бушуев Г.В. К вопросу об уголовно-правовой регламентации задержания лиц, совершивших преступления // Новый уголовный закон. — Кемерово: Кемер. ун-т, 1989. С. 68-70.

218. Вышинская З.А. Некоторые вопросы необходимой обороны по советскому уголовному законодательству // Ученые записки ВИЮН. — М., 1963.-Вып. 16.-С. 73-81.

219. Головко JI.B. Освобождение от уголовной ответственности и освобождение от уголовного преследования: соотношение понятий // Государство и право. 2000. - № 6. — С. 41-51.

220. Григенча В.Я. Юридическая природа исполнения неправомерного приказа // Российский юридический журнал. 1997. - № 2. - С. 32—39.

221. Дагель П.С. Имеет ли согласие потерпевшего уголовно-правовое значение? // Советская юстиция. 1972. - № 3. - С. 25-26.

222. Ендольцева А.В. Освобождение от уголовной ответственности в случае, предусмотренном в примечании к ст. 122 УК РФ // Российский следователь. 2004. - № 4. - С. 18-20.

223. Ендольцева А. Классификация обстоятельств, позволяющих не привлекать лицо к уголовной ответственности // Уголовное право. — 2003. — № 3. С. 24-26.

224. Жалинский А.Э. Институт крайней необходимости в немецком праве // Юридический мир. 2003. - № 9. - С. 18-25.

225. Журавлев М.П. К вопросу об обстоятельствах, исключающих преступность деяния // Проблемы формирования уголовной политики Российской Федерации и ее реализации органами внутренних дел: Сборник научных трудов. -М.: Акад. МВД РФ, 1995. С. 91-96.

226. Звечаровский И. Ответственность за нарушение условий правомерности необходимой обороны // Законность. 1998. - № 8. — С. 10— 11.

227. Звечаровский И., Чайка Ю. Законодательная регламентация института необходимой обороны // Законность. — 1995. — № 8. С. 33—35.

228. Зимин В.П. Правомерное неисполнение приказа: доктрина «умных штыков» // Правоведение. 1993. - № 2. - С. 35-45.

229. Иванов В. Задержание при совершении преступления // Законность. 1992. - № 3. - С. 58-60.

230. Истомин А.Ф. Обстоятельства, исключающие преступность деяния: необходимая оборона // «Черные дыры» в российском законодательстве. 2003. - № 2. - С. 355-369.

231. Истомин А. С запасом прочности: о квалификации необходимой обороны // Российская юстиция. — 1995. — № 7. — С. 44.

232. Келина С. Обстоятельства, исключающие преступность деяния: понятие и виды // Уголовное право. 1999. - № 3. - С. 3-8.

233. Келина С.Г. Профессиональный риск как обстоятельство, исключающее преступность деяния // Советская юстиция. — 1988. — № 22. — С. 14-15.

234. Кладков А.В. Совершенствование юридической техники уголовного законодательства // Уголовное право: стратегия развития в XXI веке: Материалы Международной научно-практической конференции МГЮА. 29-30 января 2004 г. М.: МГЮА, 2004. - С. 84-88.

235. Козак В.Н. Крайняя необходимость как межотраслевой правовой институт // Вопросы взаимосвязи уголовного права и процесса: Сборник научных трудов. Калинин: Калинин, ун-т, 1988. - С. 81-88.

236. Колмакова Г. Нужно ли понятие превышения пределов необходимой обороны? // Законность. 1992. - № 11. - С. 16-19.

237. Кондрашков Н. Проблемы необходимой обороне // Законность. — 1992.-№ 12.-С. 23-27.

238. Костанов Ю. Новая редакция ст. 37 УК РФ // Законность. — 2002. — №7.-С. 10-11.

239. Кострова М.Б. Перспективные направления совершенствования языка уголовного закона // Уголовное право: стратегия развития в XXI веке: Материалы Международной научно-практической конференции МГЮА. 29— 30 января 2004 г. -М.: МГЮА, 2004. С. 78-83.

240. Кострова М.Б. Язык уголовного закона: ясность, простота, доступность // Уголовное право в XXI веке: Материалы Международной научной конференции МГУ им. М.В. Ломоносова. 31 мая 1 июня 2001 г. — М.: ЛексЭст, 2002. - С. 163-172.

241. Котелевец О.А. Об обстоятельствах, исключающих преступность деяния, в проекте УК РФ // Проблемы реформы уголовного законодательства Российской Федерации: Сборник научных трудов. М.: Акад. МВД РФ, 1992.-С. 60-62.

242. Красиков А.Н. Институт необходимой обороны // Вестник Саратовской государственной академии права. 1995. - № 1. - С. 72—81.

243. Кузнецова Н.Ф. Состав преступления: спорные вопросы // Вестник МГУ. Серия 11. Право. - 1987. - № 4. - С. 21-29.

244. Ляпунов Ю., Истомин А. Социально-правовая природа института необходимой обороны // Законность. 1994. - № 4. - С. 2-4.

245. Ляпунов Ю.И. Реформа уголовного законодательства и пробелы права // Советская юстиция. 1989. — № 3. - С. 31-32.

246. Ляпунов Ю.И. Категория «преступление»: Предложения к проекту нового уголовного законодательства // Социалистическая законность. — 1987. -№ 7.-С. 23-26.

247. Мазин П., Битеев В., Пономарев Г. Обоснованный риск: проблемы толкования и практического применения // Уголовное право. 2002. — № 1. — С. 24-27.

248. Мастинский М.З., Семенов Д.Е., Юшкова Е.Ю., Юшков Ю.Н. Применение законодательства о необходимой обороне и превышении ее пределов (По результатам обобщения следственной и судебной практики) // Государство и право. 1994. - № 3. - С. 80-89.

249. Мельникова В. О профессиональном и хозяйственном риске // Советская юстиция. 1989. — № 22. — С. 22-23.

250. Меркурьев В.В. Беспредельная оборона (ч. 1 ст. 37 УК РФ) // «Черные дыры» в российском законодательстве. 2003. — № 3. - С. 169—177.

251. Меркурьев В.В. Пути повышения эффективности реализации права на необходимую оборону // Закономерности преступности, стратегия борьбы и закон / Под ред. А.И. Долговой. — М.: Российская криминологическая ассоциация, 2001.-С. 409-419.

252. Миронов С.И. Необходимая оборона по уголовному праву Англии и США. Особенности регулирования // Государство и право. 2002. — № 6. — С. 61-67.

253. Михайлов В.Выполнение профессиональных функций как обстоятельство, исключающее преступность деяния // Уголовное право. — 2002.-№2.-С. 51-54.

254. Михайлов В.И. Нормативное регулирование исполнения приказа и некоторые вопросы уголовного права // Государство и право. — 1996. — № 12. С. 76-82.

255. Михайлов В.И. О социально-юридическом аспекте содержания обстоятельств, исключающих преступность деяния // Государство и право. — 1995.-№ 12.-С. 59-69.

256. Михайлов В.И. Преступный приказ: вопросы и решения // Российская юстиция. 1995. - № 9. - С. 45-47.

257. Михаль О. Профессиональный (обоснованный) риск при освобождении заложников // Уголовное право. 2003. — № 1. - С. 39-40.

258. Наумов А.Новый уголовный закон // Законность. 1994. - № 10. — С. 2-9.

259. Николаева З.А. Обстоятельства, исключающие преступность деяния: коллизии норм материального и процессуального права // Теория и практика совершенствования законодательства на современном этапе. — Екатеринбург: УЮА, 1993. С. 36-39.

260. Никулин С.И. Этико-нравственный аспект совершенствования уголовного законодательства // Современные тенденции развития уголовной политики и уголовного законодательства: Сборник научных трудов. — М.: ИГП АН СССР, 1994.-С. 19-21.

261. Овчинникова Г.В. Виды профессионально-хозяйственного риска // Правоведение. 1990. - № 4. - С. 60-66.

262. Орешкина Т.Ю. Специальные обстоятельства, исключающие преступность деяния // Уголовное право: стратегия развития в XXI веке: Материалы Международной научно-практической конференции МГЮА. 2930 января 2004 г. -М.: МГЮА, 2004. С. 190-194.

263. Орешкина Т. Уголовно-правовое значение непреодолимой силы // Уголовное право. 2003. - № 2. - С. 57-59.

264. Орешкина Т. Обоснованный риск в системе обстоятельств, исключающих преступность деяния // Уголовное право. 1999. - № 1. — С. 17-24.

265. Орешкина Т. Крайняя необходимость как обстоятельство, исключающее преступность деяния // Уголовное право. 1999. — № 3. — С. 13-17.

266. Орешкина Т. Спорные вопросы института необходимой обороны // Уголовное право. 1998. - № 3. - С. 25-28.

267. Плешаков А., Щерба С. Правовая оценка причин невыполнения некоторых требований закона // Советская юстиция. 1986. - № 13. — С. 10— 11.

268. Побегайло Э.Ф. Превышены ли пределы необходимой обороны // Уголовное право. 2002. - № 4. - С. 133-135.

269. Побегайло Э.Ф. О юридической сущности действий, направленных к задержанию преступника // Труды Воронеж, ун-та. 1970. - Т. 88. — С. 179188.

270. Подольная М. Оценка действий лица, обороняющегося от нападения // Советская юстиция. 1986. - № 24. - С. 10-11.

271. Пономарь В. Гражданско-правовая ответственность за причинение «излишнего» вреда при задержании преступника // Российская юстиция. — 1998.-№ 12.-С. 21-22.

272. Рабаданов А.С. Необходимая оборона и причинение вреда при задержании лица, совершившего преступление // Российский судья. — 2001. — №2.-С. 5-6.

273. Разгильдиев Б. Общественно полезные деяния, предусмотренные УК // Законность. 1993. - № 12. - С. 18-21.

274. Расторопов С. Уголовно-правовое значение согласия лица на причинение вреда своему здоровью // Законность. — 2003. № 10. - С. 46-48.

275. Самороков С.И. Риск в уголовном праве // Государство и право. — 1993.-№5.-С. 103-112.

276. Самороков В.И. Необходимая оборона в проекте Уголовного кодекса Российской Федерации // Огаревские чтения: Сборник тезисов. — Саранск, 1993.-С. 19-20.

277. Сахаров А.Б. Обстоятельства, исключающие уголовную ответственность // Советское государство и право. — 1987. — № 11. — С. 111— 118.

278. Сверчков В.В. Право человека на причинение защитительного вреда (нетрадиционный уголовно-правовой аспект) // «Черные дыры» в российском законодательстве. 2003. — № 3. - С. 187-194.

279. Селезнев М. Крайняя необходимость и оправданный риск // Законность. 1992.-№ И.-С. 14-16.

280. Сидоров Б. Причинение вреда при задержании преступника // Советская юстиция. 1990. - № 3. - С. 24-25.

281. Смоленцев Е. Практика применения судами законодательства о необходимой обороне // Социалистическая законность. 1984. - № 12. — С. 3-8.

282. Сумачев А.В. Диспозитивность в уголовном праве современной России // Уголовное право: стратегия развития в XXI веке: Материалы Международной научно-практической конференции МГЮА. 29-30 января 2004 г. М.: МГЮА, 2004. - С. 69-76.

283. Сырых Е.В. Технико-юридические критерии качества закона // Проблемы юридической техники: Сборник научных трудов / Под ред. В.М. Баранова. — Н. Новгород: Н. Новгород, ун-т, 2000. С. 165-172.

284. Терников Д.Ю. Исполнение приказа как обстоятельство, исключающее преступность деяния, частный случай состава правомерного поступка // Российский следователь. - 2001. - № 1. — С. 24-27.

285. Тимербулатов А. Риск: уголовно-правовые аспекты // Государство и право. 1995. — № 3. — С. 112-116.

286. Тишкевич И. Оборона и необходимость // Законность. — 1992. — №4/5.-С. 36-37.

287. Ткачевский Ю.М. Институт необходимой обороны // Вестник МГУ. Серия 11. Право. - 2003. - № 1. - С. 20-38.

288. Ткачевский Ю.М. Оправданный профессиональный и производственный риск как обстоятельство, исключающее уголовную ответственность // Вестник МГУ. — Серия 11. Право. 1991. — № 3. — С. 16— 22.

289. Ткаченко В. Необходимая оборона // Законность. 1995. — № 1. — С. 48-51.

290. Ткаченко В. Необходимая оборона // Социалистическая законность. 1989. -№ 3. - С. 21-23.

291. Улицкий С.Я. Применение смертной казни и использование силы при крайней необходимости // Проблемы российского государственного строительства и законодательства: Сборник научных трудов. — Владивосток: ДВГУ, 1994.-С. 115-120.

292. Философский энциклопедический словарь. М.: ИНФРА-М, 1997. - 576 с.

293. Фомин М.А. Институт необходимой обороны в уголовном праве // Российский судья. 2002. - № 8. - С. 15-19.

294. Хлупина Г.Н. К вопросу о производственной необходимости в уголовном праве // Проблемы правового регулирования социально-экономических отношений: Сборник научных трудов. Барнаул: Алт. ГУ, 1991.-С. 72-74.

295. Широков В. Производственный риск // Хозяйство и право. — 1991. -№ 3. С. 86-91.

296. Шнитенков А. Новая редакция статьи о необходимой обороне требует дополнения // Российская юстиция. 2003. - № 2. - С. 38.

297. Шрамко С.Н. Вопросы ответственности за причинение вреда в состоянии мнимой обороны // Российский следователь. — 2003. — № 10. — С. 38-39.

298. Шубин В. Устранить ошибки в применении судами законодательства о необходимой обороне. Социалистическая законность. — 1981.-№ 8.-С. 15-17.

299. Шурдумов А. Обоснованный риск // Уголовное право. — 2002. — №3.-С. 60-62.

300. Щепельков В. Соучастие при физическом или психическом принуждении // Законность. 2001. - № 11. - С. 34-35.

301. Юшков Ю.Н. К вопросу о понятии и пределах необходимой обороны // Российский юридический журнал. — 1994. — № 2. С. 38-44.

302. Юшков Ю.Н. Решение вопросов необходимой обороны в проектах нового законодательства России // Теория и практика борьбы с преступностью и правонарушениями в современных условиях: Сборник научных трудов. Екатеринбург: УЮА, 1994. - С. 15-20.

303. Юшков Ю. Где предел необходимой обороны? // Советская юстиция. 1993. - № 4. - С. 8-9.

304. Юшков Ю.Н. Институт необходимой обороны и его роль в борьбе с преступностью в современных условиях // Государство и право. — 1992. — №4.-С. 61-66.

305. Яни П. Уголовно-правовое значение коммерческого риска // Российская юстиция. — 1996. — № 8. С. 37-38.1. Авторефераты диссертаций

306. Андрушко П.П. Юридическая природа и значение исполнения приказа и выполнение профессиональных функций в советском уголовном праве: Автореф. дис. канд. юрид. наук. Киев: Киев, ун-т, 1987. — 24 с.

307. Аристов В.В. Уголовно-правовые проблемы исполнения приказа или распоряжения как обстоятельства, исключающего преступность деяния: Автореф. дис. . канд. юрид. наук. Саратов: СГАП, 1999. - 23 с.

308. Атабаева Т.Ш. Необходимая оборона: теория, законодательство, практика применения: Автореф. дис. . канд. юрид. наук. Томск: Том. ГУ, 2004.-23 с.

309. Бахтеева Е.И. Превышение пределов необходимой обороны: проблемы квалификации: Автореф. дис. . канд. юрид. наук. Екатеринбург: УрГЮА, 1997.-24 с.

310. Берестовой А.Н. Обоснованный риск как обстоятельство, исключающее преступность деяния: Автореф. дис. . канд. юрид. наук. — СПб.: СПбГУ, 1999.-24 с.

311. Веденин Д.В. Исполнение приказа или распоряжения как обстоятельство, исключающее преступность деяния: Автореф. дис. . канд. юрид. наук. Екатеринбург: УрГЮА, 1999. - 22 с.

312. Веселов Е.Г. Физическое или психическое принуждение как обстоятельство, исключающее преступность деяния: Автореф. дис. . канд. юрид. наук. Краснодар: Кубанск. ун-т, 2002. - 23 с.

313. Вольдимарова Н.Г. Уголовная ответственность за убийство при превышении пределов необходимой обороны: Автореф. дис. . канд. юрид. наук. М.: РПА МЮ РФ, 2003. - 23 с.

314. Глушков В.А. Проблемы уголовно-правовой ответственности за общественно опасные деяния в сфере медицинского обслуживания: Автореф. дис. . д-ра юрид. наук. Киев: Киев, ун-т, 1990. - 45 с.

315. Голубых Н.В. Применение положений уголовного законодательства о необходимой обороне в деятельности сотрудников органов внутренних дел: Автореф. дис. . канд. юрид. наук. Екатеринбург: УрГЮА, 2001.-22 с.

316. Григенча В.Я. Уголовно-правовые проблемы исполнения приказа: Автореф. дис. . канд. юрид. наук. Екатеринбург: УрГЮА, 1997. - 24 с.

317. Давыдова Е.В. Примирение с потерпевшим в уголовном праве: Автореф. дис. . канд. юрид. наук. Ставрополь: СГУ, 2000. — 22 с.

318. Дмитриенко А.П. Необходимая оборона (пределы допустимости): Автореф. дис. . канд. юрид. наук. М.: ВНИИ МВД РФ, 1998. - 24 с.

319. Иванов А.Б. Институт причинения вреда при задержании лица, совершившего преступление: Автореф. дис. . канд. юрид. наук. М.: МГУ, 2000.-23 с.

320. Коткова Ю.С. Невиновное причинение вреда, обусловленное экстремальными ситуациями или нервно-психическими перегрузками: Автореф. дис. . канд. юрид. наук. Екатеринбург: УрГЮА, 2003. — 20 с.

321. Рабаданов А.С. Применение уголовно-правовых норм о необходимой обороне и задержании преступника в деятельности органов внутренних дел: Автореф. дис. канд. юрид. наук. — М.: МПОА, 1998. — 24 с.

322. Рахимжанова Г.К. Осуществление лицом своего права как обстоятельство, исключающее преступность деяния: Автореф. дис. . канд. юрид. наук. М.: МВШМ МВД РФ, 1994. - 23 с.

323. Рубинштейн Е.А. Нормативное регулирование института прекращения уголовных дел в связи с примирением сторон: Автореф. дис. . канд. юрид. наук. М.: МГЮА, 2004. - 22 с.

324. Серова А.В. Профессиональный риск медицинских работников как вид обоснованного риска: Автореф. дис. . канд. юрид. наук. — Екатеринбург: УрГЮА, 1999. 24 с.

325. Смирнова JI.H. Теория и практика задержания лица, совершившего преступление, с причинением ему вреда: Автореф. дис. . канд. юрид. наук. Томск: Том. ГУ, 2003. - 23 с.

326. Фомин М.А. Проблемы совершенствования института необходимой обороны в уголовном праве РФ: Автореф. дис. . канд. юрид. наук. М.: МГУ, 2000. - 23 с.

327. Юсупов P.M. Необходимая оборона в законодательстве и судебной практике: Автореф. дис. . канд. юрид. наук. М.: МГУ, 1999. - 24 с.

Автор: Пархоменко, Светлана Валерьевна
Город: Иркутск
Год: 2004
Звание: доктора юридических наук
КОД ВАК: 12.00.08

Диссертация

Деяния, преступность которых исключается в силу социальной полезности и необходимости тема диссертации по юриспруденции

Автореферат

ПОХОЖИЕ РАБОТЫ

Деяния, преступность которых исключается в силу социальной полезности и необходимоститекст автореферата и тема диссертации по праву и юриспруденции 12.00.08 ВАК РФ

АВТОРЕФЕРАТ ДИССЕРТАЦИИ по праву и юриспруденции на тему «Деяния, преступность которых исключается в силу социальной полезности и необходимости»

СОДЕРЖАНИЕ ДИССЕРТАЦИИ по праву и юриспруденции, автор работы: Пархоменко, Светлана Валерьевна, доктора юридических наук

ВВЕДЕНИЕ ДИССЕРТАЦИИ по теме "Деяния, преступность которых исключается в силу социальной полезности и необходимости"

ВЫВОД ДИССЕРТАЦИИ по специальности "Уголовное право и криминология; уголовно-исполнительное право", Пархоменко, Светлана Валерьевна, Иркутск

БИБЛИОГРАФИЯ ДИССЕРТАЦИИ «Деяния, преступность которых исключается в силу социальной полезности и необходимости»

АВТОРЕФЕРАТ ДИССЕРТАЦИИ
по праву и юриспруденции на тему «Деяния, преступность которых исключается в силу социальной полезности и необходимости»

СОДЕРЖАНИЕ ДИССЕРТАЦИИ
по праву и юриспруденции, автор работы: Пархоменко, Светлана Валерьевна, доктора юридических наук

ВВЕДЕНИЕ ДИССЕРТАЦИИ
по теме "Деяния, преступность которых исключается в силу социальной полезности и необходимости"

ВЫВОД ДИССЕРТАЦИИ
по специальности "Уголовное право и криминология; уголовно-исполнительное право", Пархоменко, Светлана Валерьевна, Иркутск

БИБЛИОГРАФИЯ ДИССЕРТАЦИИ
«Деяния, преступность которых исключается в силу социальной полезности и необходимости»