Дискреционные полномочия прокурора в сфере уголовного судопроизводства России и Австрии

Терехов, Евгений Владимирович

Дискреционные полномочия прокурора в сфере уголовного судопроизводства России и Австриитекст автореферата и тема диссертации по праву и юриспруденции 12.00.09 ВАК РФ

АВТОРЕФЕРАТ ДИССЕРТАЦИИ
по праву и юриспруденции на тему «Дискреционные полномочия прокурора в сфере уголовного судопроизводства России и Австрии»

Ни правах рукописи

ТЕРЕХОВ ЕВГЕНИИ ВЛАДИМИРОВИЧ

0 3 СЕН

ДИСКРЕЦИОННЫЕ ПОЛНОМОЧИЯ ПРОКУРОРА В СФЕРЕ УГОЛОВНОГО СУДОПРОИЗВОДСТВА РОССИИ И АВСТРИИ

Специальность 12 00 09 -Уюловиыи процесс, криминалистика и судебная чкспсртпза, оперативно-розыскная деятельность

Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата юридических наук

□ У34 /6 1Э£3

Москва-2009

003476198

Работа выполнена в отделе международного сотрудничества и сравнительного правоведения Академии Генеральной прокуратуры Российской Федерации

Научный руководитель доктор юридических наук,

профессор^

заслуженный деятель науки РФ Щерба Сергей Петрович

Официальные оппоненты

Ведущая организация

доктор юридических наук) профессор

Махов Вадим Николаевич кандидат юридических наук Качанов Александр Яковлевич Московская Академия экономики и права

Защита состоится 1 октября 2009 года в 14 часов на заседании диссертационного совета Д 170.001.02 при Академии Генеральной прокуратуры Российской Федерации (123022, г Москва, ул 2-я Звенигородская, д 15)

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Академии Генеральной прокуратуры Российской Федерации.

Автореферат разослан « 2009 г

Ученый секретарь диссертационного совета до"-эр юридических наук

А В Савкин

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ Актуальность темы исследования. Нынешнее состояние российского общества, характеризующееся высоким уровнем преступности и проникновением криминала во все сферы его жизни и деятельности, ставит перед юридической наукой и практикой задачу повышения эффективности деятельности прокурора в сфере уголовного судопроизводства, совершенствования уголовно-процессуального законодательства России

Современные тенденции развития уголовно-процессуального законодательства различных стран мира отличаются постепенным сокращением репрессивных методов противодействия преступности, в связи с чем приоритетным становится принцип дискреционного уголовного преследования Не случайно Совет Европы уделяет пристальное внимание вопросам его реализации в сфере уголовного судопроизводства Так, в резолюции Комитета министров Совета Европы Я (87) 18 дана следующая рекомендация «Учитывая рост числа уголовных дел, направляемых в суды, и особенно тех, по которым предусмотрены мелкие наказания, и проблемы, вызываемые длительностью судопроизводства, принимая во внимание, что задержка в раскрытии преступлений ведет к дискредитации уголовного права и сказывается на надлежащем отправлении правосудия, принимая во внимание, что задержки в отправлении уголовного правосудия могут быть устранены не только выделением особых ресурсов и способов их использования, но также более четким определением приоритетов проведения уголовной политики относительно формы и содержания, Комитет министров Совета Европы рекомендует правительствам государств-членов придерживаться принципа дискреционного преследования».

В ходе своей профессиональной деятельности в рамках уголовного судопроизводства прокурор каждодневно сталкивается с необходимостью принятия властно-волевых решений При этом прокурор, отнесенный новым Уголовно-процессуальным кодексом РФ к стороне обвинения, обладает в то

же время существенными дискреционными полномочиями по разрешению уголовного дела (ст. ст. 25, 28,427 УПК РФ).

Однако системный анализ отечественной прокурорско-судебной практики, а также зарубежного опыта регулирования рассматриваемой сферы уголовно-процессуальных правоотношений позволяет характеризовать общий перечень и законодательную регламентацию дискреционных полномочий прокурора в российском уголовном судопроизводстве как несовершенные

Изучение правоприменительной практики свидетельствует, что прокурор не готов в полном объеме реализовывать предоставленные ему дискреционные полномочия в досудебном уголовном судопроизводстве Это негативно сказывается на защите прав и законных интересов лиц и организаций, потерпевших от преступлений, а также защите личности от незаконного и необоснованного уголовного преследования В связи с этим насущной потребностью выступает актуализация назначения и в соответствии с этим корректировка содержания деятельности должностных лиц правоохранительных органов на досудебных стадиях уголовного судопроизводства.

Применительно к теме настоящего исследования особого теоретического осмысления требует введенная в действие Федеральным законом от 05.06 2007 г. № 87-ФЗ новая модель досудебного производства по уголовному делу, в рамках которой дискреционные полномочия прокурора существенным образом ограничены и сведены к даче согласия дознавателю на прекращение уголовного дела по соответствующим нереабилитирующим основаниям.

целях дальнейшего совершенствования уголовно-процессуального законодательства и досудебного производства Результаты изучения следственной и судебной практики показывают, что антикриминогенный потенциал дискреционного принципа уголовного преследования реализуется лишь частично, так как законодатель, конструируя рассматриваемые нормы, допустил ряд концептуальных просчетов и редакционных погрешностей Именно поэтому анализируемый институт страдает существенными противоречиями, а отдельные его нормы вступают в коллизию не только с другими статьями УПК, но и нормами других отраслей права

В современных условиях выявилась настоятельная потребность в конкретизации сущности и содержания дискреционных полномочий прокурора, формулировании целей и задач данной деятельности с учетом объективных реалий; переходе к иным средствам стратегического и тактического характера реагирования на преступность При этом необходимо учитывать результаты прошлого отечественного опыта борьбы с преступностью, а также положительные тенденции, имеющие место как в законодательстве, так и в практической деятельности уполномоченных субъектов отдельных зарубежных государств в рассматриваемой области

В связи с этим безусловный научный интерес представляет опыт регулирования дискреционных полномочий прокурора в странах Европы, в том числе в Австрии Вступивший в силу с 1 января 2000 года Закон Австрийской Республики № 55 включил в УПК Австрии главу 1Х-а «Отказ от преследования при оплате денежного взноса, выполнении общественно полезных обязанностей, испытательном сроке и возмещении ущерба (диверсия)», в которой закреплены основные дискреционные полномочия прокурора в рамках австрийского уголовного судопроизводства. Изучение практики применения данных нормативных положений в уголовном судопроизводстве Австрийской Республики позволяет иначе оценить соответствующие дискреционные полномочия прокурора в нашей стране, а

также выработать рекомендации по их законодательному совершенствованию.

Степень научной разработанности темы. Актуальность темы диссертационного исследования связана также с ее недостаточной теоретической разработанностью. Проблема дискреционных полномочий прокурора не получила в науке уголовного процесса должного освещения, соответствующего значению и потенциалу названного института Как показал анализ юридической литературы, рассматриваемой проблематике посвятили свои труды такие ученые, как Головко Л В, Марфицин П.Г., Махов В Н., Щерба С.П., Ярославский А Б. и другие. Однако проблемы реализации в России дискреционных полномочий непосредственно прокурором, а также опыт регламентации и применения данного института в Австрии в свете сравнительного правоведения исследованы не были

Объектом диссертационного исследования выступает система уголовно-процессуальных правоотношений, возникающих в связи с осуществлением прокурором дискреционных полномочий в сфере уголовного судопроизводства Российской Федерации и Австрии

Предметом исследования являются нормы уголовно-процессуального законодательства России и Австрии в части регламентации дискреционных полномочий прокурора, а также прокурорско-судебная практика его применения

Целью исследования является разработка теоретических положений и практических рекомендаций по реализации прокурором дискреционных полномочий по уголовным делам в России и Австрии, а также формулирование научно обоснованных предложений по совершенствованию уголовно-процессуального законодательства и правоприменительной практики России в рассматриваемой сфере правоотношений.

В качестве средств достижения заявленной цели определен следующий комплекс задач

1. Проанализировать действующее законодательство и обобщить теоретические знания относительно дискреционных полномочий прокурора в уголовном судопроизводстве Российской Федерации и Австрии;

2. Определить новые подходы в оценке сущности и значения дискреционных полномочий прокурора, разработать их дефиницию,

3. Выявить и сопоставить соотношение дискреционных полномочий прокурора в России с аналогичными полномочиями правоприменителя другой отраслевой принадлежности в Австрии,

4. Определить правовую природу дискреционных полномочий прокурора и их место в системе российского и австрийского уголовного судопроизводства,

5. Исследовать социальную обусловленность и уровень уголовно-процессуальной регламентации дискреционных полномочий прокурора в Российской Федерации,

6. Сформулировать научно обоснованные предложения по совершенствованию уголовно-процессуального законодательства в сфере регламентации дискреционных полномочий прокурора и выработать практические рекомендации, направленные на повышение эффективности деятельности прокуроров по их реализации

Методология и методика исследования. Методологическую основу исследования составили общенаучные и частнонаучные методы познания: исторический, формально-логический, сравнительного правоведения, статистический, социологический (анализ документов, контент-анализ, опрос экспертов, включенное наблюдение и др). В ходе исследования использовались современные достижения теории права, конституционного, уголовного и уголовно-процессуального права, криминологии, гражданского права, теории управления, социологии, психологии и др

Нормативную базу исследования составили положения Конституции Российской Федерации, уголовное и уголовно-процессуальное законодательство России, международные правовые акты ООН, Совета

Европы, решения Европейского суда по правам человека, Конституционного Суда РФ, постановления Пленума Верховного Суда РФ. Для достижения исследовательских задач изучались уголовное и уголовно-процессуальное законодательство ряда зарубежных стран, ведомственные нормативные акты Генеральной прокуратуры Российской Федерации, МВД России и Минюста России, а также Министерства юстиции Австрии

Теоретической основой исследования стали научные труды по общей теории права, уголовному, уголовно-процессуальному праву, криминологии, социологии, психологии.

В ходе обоснования новых научных положений особое внимание уделено работам ведущих ученых России: Боннера А.Т., Витгенберга Г.Б, Воскобитовой Л А, Головко Л В , Горобцова В И , Гулиевой Н И, Давыдова П М., Зайцева О А, Звечаровского И Э., Карелина Д В., Келиной С Г., Ковтуна Н Н, Красикова А Н., Крепышева А М, Лазарева Б М , Лупинской П А, Люблинского П.И, Марфицина П Г, Матвеевой Ю В., Мирского Д Я , Наумова А.В., Николюка В.В , Огилец А А, Петрухина И Л, Рарога А И, Савкина А В, Строговича М С, Терентьевой В А, Халиулина А Г, Шакирова X С , Щербы С П., Яни П С , Ярославского А Б. и др

При изучении австрийского опыта досудебного производства по уголовным делам и реализации прокурором дискреционных полномочий теоретической основой исследования послужили опубликованные на немецком языке работы таких процессуалистов, как А. Бургшталлер, Э Леве, Р. Миклау, П Риес, X. Хильгер, X Хинтерхофер, X. Шроль, X. Шютц. Перевод необходимых разделов и научных положений названных авторов осуществлен непосредственно диссертантом.

Эмпирическую основу исследования составили данные, полученные в результате изучения материалов 200 уголовных дел, расследованных и разрешенных компетентными органами предварительного следствия и прокуратуры, а также судами Нижегородской области

В основу исследования австрийского опыта реализации прокурором дискреционных полномочий легли эмпирические данные, полученные автором в 2008 году в результате непосредственного ознакомления с деятельностью должностных лиц органов прокуратуры города Вены, земли Нижняя Австрия Австрийской Республики

В работе использованы статистические данные Главного информационно-аналитического центра МВД России, Министерства юстиции Австрии, результаты эмпирических исследований, проведенных другими авторами, а также материалы прокурорской и судебной практики, опубликованные в официальных изданиях Результаты изучения эмпирических данных в России и Австрии отражены в Приложениях 1 - 4 к диссертации

Научная новизна исследования состоит в том, что представленная работа является первым комплексным исследованием, которое посвящено межотраслевому анализу теоретических, нормативно-правовых и правоприменительных аспектов проблемы дискреционных полномочий прокурора и их реализации на досудебных стадиях уголовного судопроизводства в условиях действия современного законодательства России

В рамках настоящей диссертации впервые дан сравнительно-правовой анализ российского и австрийского уголовно-процессуального законодательства, а также правоприменительной практики в рассматриваемой сфере Применение компаративистики позволило сформулировать аргументированные научные положения об изменении существующей структуры досудебного производства по уголовным делам в Российском государстве как несовершенной в современных условиях

С учетом общепризнанных принципов и норм международного права в работе изложено новое научное обоснование дискреционных аспектов уголовного преследования, а также необходимости их учета в досудебном производстве по уголовным делам

На основе результатов проведенного исследования изложена авторская концепция совершенствования правового и организационного обеспечения уголовной политики, реализации прокурором назначения уголовного судопроизводства на досудебных стадиях.

Основные положения, выносимые на защиту

1 Авторское определение понятия дискреционных полномочий прокурора. Дискреционные полномочия прокурора - это предусмотренное уголовно-процессуальным законом право прокурора отказаться от дальнейшего уголовного преследования лица, подозреваемого (обвиняемого) в совершении преступления, не представляющего большой общественной опасности, безусловно или при соблюдении данным лицом определенных условий, отраженных в решении, принятом по уголовному делу.

2 В силу специфики данной уголовно-процессуальной деятельности, сопряженной со свободным усмотрением ее субъектов, она должна быть подчинена определенным принципам, содержание которых целесообразно закрепить в законодательстве.

Так, при принятии решения о прекращении уголовного преследования прокурор должен быть убежден а) в доказанности совершения преступления лицом, которое освобождается от уголовной ответственности, б) в отсутствии целесообразности дальнейшего уголовного преследования; в) в соблюдении прав и законных интересов потерпевшей стороны.

В связи с этим обосновано предложение о необходимости дополнить ст. 21 УПК РФ «Обязанность осуществления уголовного преследования» частью 5 следующего содержания. «5 В случаях, предусмотренных настоящим Кодексом, прокурор вправе прекратить уголовное преследование, признав его дальнейшую нецелесообразность».

3. По мнению автора, усмотрение прокурора - это определенная (ограниченная) законом свобода прокурора в выборе оптимальной формы разрешения уголовно-правового конфликта

Учитывая специфику уголовно-процессуальных правоотношений, ограничение свободы усмотрения прокурора в рамках уголовного судопроизводства заключается в соблюдении требований законности, разумности и справедливости

4. Диссертант обосновывает точку зрения о том, что процесс выбора прокурором решения представляет собой умозаключение, в котором конкретные обстоятельства подводятся под условия, установленные соответствующей нормой права Такая деятельность во всех случаях предполагает возможность выбора одного из нескольких вариантов решений Усмотрение правоприменителя не может существовать там, где законом предусмотрен лишь один вариант решения, т е отсутствует альтернатива

обеспечения потерпевшему знания и понимания своих процессуальных прав посредством не только оглашения ему их под расписку, но и путем подробного разъяснения следователем (дознавателем) механизма их использования;

- расширения круга дел частного обвинения, где потерпевший, преследуя частный интерес, имеет возможность наиболее полно реализовать его, обладая в полном объеме правами частного обвинителя;

- создания института посредничества для примирения сторон до поступления дела в суд, используя при его нормативной регламентации позитивный опыт зарубежных стран, в частности Австрии

Согласно Закону от 9 апреля 1999 года «диверсия» охватывает все те формы окончания уголовного судопроизводства, при которых отказ от уголовного преследования поставлен в зависимость от исполнения подозреваемым тех или иных обязательств В качестве особых условий диверсионного производства предусмотрены уплата денежного взноса, выполнение общественных работ, прохождение испытательного срока. В связи с этим автором обоснован вывод о том, что использование данных обязательств в отечественном уголовном процессе в качестве условий применения дискреционного производства позитивным образом отразится на постпреступной деятельности освобождаемого от уголовной ответственности лица и обеспечит необходимый уровень экономии средств уголовной репрессии по делам, не представляющим большой общественной опасности

7. Австрийская модель примирения по уголовным делам значительным образом отличается от аналогичной процедуры в нашей стране, и в первую очередь большей вовлеченностью в данный процесс третьих лиц и общественных организаций. Институт прекращения уголовного дела в связи с примирением сторон в российском уголовном процессе, в целом соответствуя европейской концепции простой медиации, имеет одну важную особенность отсутствие в процессуальном законодательстве в какой бы то ни было форме посреднических мер по примирению сторон. В то же время функционирующая в Австрийской Республике в течение десятилетий система посреднических услуг по уголовным делам (медиации) доказала свою жизнеспособность и эффективность.

С учетом такого многолетнего опыта автор обосновал целесообразность включения в российское уголовно-процессуальное законодательство положения о том, что суд, прокурор, следователь и дознаватель при наличии условий, предусмотренных ст. 76 УК РФ и ст. 25 УПК РФ, обязаны разъяснить потерпевшему и обвиняемому их право на примирение и его условия; возможность содействия социально-

реабилитационных учреждений в достижении такого примирения, сущность и правовые последствия решения о прекращении дела

8. По результатам сравнительно-правового анализа российского и австрийского опыта досудебного производства по уголовным делам в диссертации обоснована необходимость скорейшей смены репрессивного курса уголовной политики Российского государства посредством повсеместного внедрения социальных служб медиации, доказавших свою профессиональную пригодность на практике, в частности в рамках австрийского уголовного процесса

Прогностический вывод автора заключается в том, что более широкое использование внегосударственных механизмов воздействия на преступность вкупе с отказом государства от уголовного преследования незначительных правонарушений позволит «разгрузить» правоохранительную систему России, сместив акценты уголовной политики в сторону превенции."

Теоретическая значимость исследования заключается в том, что сформулированные в нем теоретические положения и выводы, обладая научной новизной, развивают и дополняют многие разделы уголовно-процессуальной теории, посвященные дискреционным аспектам уголовного преследования, условиям и порядку формирования усмотрения правоприменителя, обеспечения гарантированное™ правового статуса участников досудебного производства по уголовному делу

Сравнительно-правовое исследование дискреционных полномочий прокурора в России и Австрии позволило определить оптимальное соотношение частных и публичных интересов в ходе досудебного производства по уголовному делу в современных условиях. Их новое осмысление обусловливает теоретическую значимость проведенного исследования

Практическая значимость исследования определяется сформулированными в нем конкретными предложениями по совершенствованию нормативных правовых актов, регулирующих

досудебное производство по уголовному делу, а также выводами и положениями относительно сущности, содержания, структуры и видов дискреционных полномочий прокурора в российском и австрийском уголовном судопроизводстве, что, несомненно, может быть использовано в правоприменительной практике, а кроме того, в образовательном процессе в высших учебных заведениях юридического профиля.

Апробация и внедрение результатов исследования. Диссертационная работа выполнена и обсуждена в отделе международного сотрудничества и сравнительного правоведения Академии Генеральной прокуратуры Российской Федерации Результаты диссертационного исследования докладывались автором на международных научных конференциях и семинарах, внедрены в учебный процесс Нижегородского государственного университета им Н И Лобачевского (использовались при проведении теоретических и практических занятий со студентами), в практику органов прокуратуры Нижегородской области Основные результаты, полученные в ходе диссертационного исследования, отражены в 4 научных работах, опубликованных в том числе в изданиях, рекомендованных ВАК России

Структура диссертации определена целями и задачами исследования и состоит из введения, трех глав, объединяющих девять параграфов, заключения, списка использованной литературы и приложений

СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Во введении обоснованы актуальность и новизна выбранной темы диссертационной работы, определены объект, предмет, цель и задачи исследования, его методологическая и теоретическая основы, указаны эмпирическая база диссертации, сведения об апробации ее результатов и структуре, сформулированы выносимые на защиту положения

Первая глава «Понятие и виды дискреционных полномочий прокурора в российском уголовном процессе» состоит из четырех

параграфов. Первый параграф «Понятие и общая характеристика дискреционных полномочий прокурора» содержит комплексный анализ правовой природы дискреционных полномочий прокурора с учетом норм международного и российского права, точек зрения ведущих отечественных и зарубежных специалистов.

По мнению автора, под дискреционными полномочиями прокурора следует понимать предусмотренное уголовно-процессуальным законом право прокурора отказаться от дальнейшего уголовного преследования лица, обвиняемого (подозреваемого) в совершении преступления, не представляющего большой общественной опасности, безусловно или при соблюдении данным лицом определенных условий

В работе отмечается, что рядом дискреционных полномочий обладал прокурор уже в советском уголовном процессе. Так, в соответствии с УПК РСФСР 1960 г. прокурор был вправе прекратить уголовное дело в связи с передачей материалов дела на рассмотрение товарищеского суда, комиссии по делам несовершеннолетних, передачей лица на поруки общественной организации, трудовому коллективу Исследование показало, что применявшиеся товарищескими судами меры общественного воздействия во многом аналогичны тем, которые используются соответствующими процессуальными органами (в т.ч прокуратурой) при реализации своих дискреционных полномочий в зарубежных странах (Австрии, Германии, Франции и др) По мнению автора, отказ от положительного исторического и зарубежного опыта в анализируемой сфере является необоснованным.

Диссертант, обобщив рекомендации различных международных институтов и учитывая специфику российского уголовного процесса, приходит к выводу о том, что при принятии решения о прекращении уголовного преследования прокурор должен быть убежден- а) в доказанности совершения преступления лицом, которое освобождается от уголовной ответственности; б) в отсутствии целесообразности дальнейшего уголовного преследования; в) в соблюдении прав и законных интересов потерпевшего.

В последние годы стала очевидной тенденция, направленная на то, чтобы превратить потерпевшего во все более значимого участника уголовного судопроизводства со стороны обвинения. По УПК РФ 2001 г. потерпевший активно участвует в уголовном судопроизводстве, отстаивая, таким образом, свои процессуальные интересы, производные от совершенного в отношении его преступления. В то же время правоприменительная практика свидетельствует о незащищенности процессуальной фигуры потерпевшего, причем его процессуальная пассивность является, на наш взгляд, основным блокирующим фактором функционирования механизма судебной защиты. Поэтому процессуальную активность потерпевшего, по мнению автора, необходимо расширить путем

- расширения круга дел частного обвинения, где потерпевший, преследуя частный интерес, имеет возможность наиболее полно реализовать его, обладая правами частного обвинителя в полном объеме,

- создания института посредничества для примирения сторон по делам частного обвинения до поступления дела в суд, используя при его создании позитивный опыт зарубежных стран, в частности Австрии

Во втором параграфе «Полномочия прокурора по разрешению уголовного дела при примирении сторон» автором анализируются история развития, современное положение и перспективы данного института уголовного судопроизводства

Реализация прокурором анализируемого дискреционного полномочия законодательно ограничена рядом оснований и условий освобождения лица от уголовной ответственности. Исходя из формулировки ч 1 ст. 25 УПК РФ, основанием освобождения от уголовной ответственности в связи с примирением сторон является совершение преступления небольшой или

средней тяжести впервые, условиями - примирение правонарушителя с потерпевшим и заглаживание причиненного вреда

Мотивы примирения потерпевшего с лицом, совершившим преступление, могут быть различными- удовлетворение его постпреступным поведением по заглаживанию вреда, жалость (в том числе по отношению к родственникам виновного лица), надежда на дружбу, совместную работу и др Однако в любом случае решение о примирении принимается потерпевшим добровольно В связи с этим в обязанности прокурора входит установление факта добровольного и свободного волеизъявления потерпевшего при реализации им права на подачу заявления о примирении и при его осуществлении Способы такого удостоверения могут быть различными, наиболее оптимальным из которых является личная беседа с потерпевшим, в ходе которой прокурору, среди прочего, надлежит разъяснить потерпевшему последствия прекращения уголовного дела

Ряд авторов (Давыдов П М, Мирский Д Я.) предлагает считать фиктивным примирение, заключенное на основе подкупа потерпевшего Данная точка зрения подвергается автором критике как необоснованная, так как «подкуп» является формой реализации имущественного интереса потерпевшего, надлежащей компенсацией причиненного ему преступлением ущерба, т е законной формой заглаживания вреда

Анализ следственно-прокурорской практики позволил автору сделать вывод о том, что вместо активного использования ст 25 УПК РФ и расширения практики своевременного прекращения уголовных дел, не представляющих общественной опасности, прокуратура, по сути, сориентировала практику на "блокирование" применения этого нового института Неправильно понятая обязанность органа уголовного преследования заканчивать расследование по делу направлением его в суд приводит к увеличению нагрузки на каждого следователя (судью) и, как следствие, к существенному снижению качества расследования (судебного разбирательства) как по указанной категории дел, так и по делам о

преступлениях более тяжких В результате смещения института примирения исключительно на судебные стадии существенно утрачивается стимулирующее значение данного института в вопросах возмещения причиненного преступлением вреда, а также процессуальной экономии

Третий параграф «Полномочия прокурора по разрешению уголовного дела при наличии признаков деятельного раскаяния» посвящен анализу условий прекращения уголовного преследования за деятельным раскаянием.

Диссертант, полемизируя с рядом авторов (Крепышевым А М, Матвеевой Ю В., Шакировым Х.С), под деятельным раскаянием предлагает понимать добровольную активную постпреступную деятельность лица, совершившего преступление, выражающуюся в явке с повинной с полным признанием вины, раскаянии, заглаживании причиненного вреда, способствовании раскрытию преступления и иных действиях, свидетельствующих об утрате лицом общественной опасности.

По мнению диссертанта, современной уголовно-процессуальной наукой и практикой необоснованно умаляется значение раскаяния как нравственно-психологического состояния лица, совершившего преступление Искреннее глубокое раскаяние свидетельствует о внутренней переориентации лица, об осознании им неблаговидности и тяжести совершенного преступления, что создает благоприятные условия для процесса ресоциализации личности преступника. Раскаяние надлежит рассматривать как обязательный признак деятельного раскаяния При этом важно понимать, что такое эмоциональное состояние может иметь различную степень выраженности (от незначительной до явно выраженной формы проявления), но всегда содержать сожаление лица, совершившего преступление, о содеянном Для констатации раскаяния прокурор должен тщательно исследовать поведение виновного после совершения преступления, правдивость его показаний на различных этапах расследования. В связи с этим лицам, осуществляющим расследование, необходимо в каждом конкретном случае фиксировать причины и мотивы

раскаяния лица, совершившего преступление, в протоколах допроса, собственноручных показаниях, в протоколе о явке с повинной, иными процессуальными способами, предусмотренными законом

В научной литературе отсутствует единство мнений о том, необходимо ли для принятия решения об освобождении лица от уголовной ответственности наличие всех позитивных постпреступных действий, указанных в ч 1 ст 75 УК РФ, или достаточно хотя бы одного либо некоторых из них. Не разделяя превалирующее мнение (Михайлов В И, Петрухин И Л, Янн ПС) о том, что для освобождения лица от уголовной ответственности в связи с деятельным раскаянием обязательно наличие всей совокупности элементов, диссертант полагает, что ответ на данный вопрос обусловлен дискреционным характером прекращения уголовного преследования по рассматриваемому основанию. По мнению диссертанта, для прекращения уголовного преследования по ст. 28 УПК РФ необходимо, как правило, наличие всех элементов деятельного раскаяния Однако допустимы и ситуации, когда нереально требовать от лица всех перечисленных в ч 1 ст 75 УК РФ обстоятельств. В любом случае о наличии или отсутствии в действиях лица деятельного раскаяния можно говорить, только исходя из его конкретного поведения после совершения преступления По этому пути идет и правоприменительная практика Как показало проведенное нами исследование, далеко не по каждому уголовному делу, прекращенному в связи с деятельным раскаянием, была установлена вся совокупность обстоятельств, указанных в ст. 75 УК Так, в постановлении о прекращении уголовного преследования за деятельным раскаянием совершение преступления впервые было констатировано в 85% случаев, признание вины - в 83,5%; раскаяние - в 68,5%; возмещение ущерба - в 74%, способствование раскрытию преступления - в 36% случаев.

В четвертом параграфе «Особенности реализации прокурором дискреционных полномочий при производстве по делам несовершеннолетних» анализируются основания и условия освобождения

несовершеннолетнего от уголовной ответственности с применением к нему принудительной меры воспитательного воздействия

В специальной литературе нет единства мнений относительно вопроса о том, являются ли принудительные меры воспитательного воздействия формой реализации уголовной ответственности В связи с этим диссертантом подвергается критике позиция ряда ученых (Карелина Д.В., Лесниевски-Костаревой Т.А Дерентьевой В.А) о том, что применение принудительных мер воспитательного воздействия не носит уголовно-правового характера

В целом разделяя точку зрения ученых (Горобцова В И, Наумова A.B.), рассматривающих принудительные меры воспитательного воздействия в качестве формы реализации уголовной ответственности, автор подчеркивает, что эти меры следует отличать как от мер исключительно воспитательного воздействия, так и от мер уголовного наказания От первых они отличаются тем, что носят властно-распорядительный характер, сопряжены с ограничениями и запретами, применяются за совершение уголовных правонарушений на основании решения суда В отличие же от мер наказания принудительные меры воспитательного воздействия не влекут судимости, а также сами по себе не являются возмездием за совершенное преступление, поскольку в них превалируют меры воспитательного, педагогического характера

Реализация прокурором дискреционных полномочий в ходе производства по делам несовершеннолетних в связи с применением принудительных мер воспитательного воздействия имеет принципиальную особенность: решение вопроса о возможности освобождения несовершеннолетнего от уголовной ответственности не только базируется на обстоятельствах, имевших место в прошлом или имеющихся в наличии в настоящем, но и предполагает прогностическую деятельность прокурора Уголовный закон связывает освобождение от уголовной ответственности несовершеннолетних с возможностью их исправления посредством применения принудительных мер воспитательного воздействия (ст. 90 УК)

Данное обстоятельство носит безусловно оценочный характер Оно субъективно и зависит не только от реально существующих фактов, свидетельствующих о возможности исправления, но и от усмотрения конкретного лица, от которого зависит принятие решения о прекращении или непрекращении уголовного преследования. Принятие правильного решения возможно лишь в результате изучения личности подростка, условий его жизни и воспитания, выявления причин и условий, способствовавших совершению преступления, и возможностей их устранения Выяснение этих обстоятельств позволяет определить педагогическую запущенность несовершеннолетнего и решить вопрос о возможности его исправления и перевоспитания мерами общественного воздействия

В связи с этим автором обосновывается необходимость внедрения в практику работы органов следствия, прокуратуры и суда отдельных элементов ювенальной юстиции, чья эффективность нашла свое подтверждение как в позитивном опыте зарубежных стран, так и в результатах соответствующих экспериментов в отдельных регионах РФ. На настоящем этапе предлагается предусмотреть в штате каждого органа следствия и дознания, районной и городской (а также приравненной к ним) прокуратуры, в составе судов всех инстанций должность сотрудника, специализирующегося на расследовании (разрешении) уголовных дел в отношении несовершеннолетних. Должностные лица данной категории должны обладать, помимо юридического, профильным психолого-педагогическим образованием, пройти специальный курс подготовки по разрешению криминальных конфликтов с участием несовершеннолетних

Вторая глава «Механизм принятия прокурором решения при реализации дискреционных полномочий в сфере уголовного судопроизводства» состоит из двух параграфов

В первом параграфе «Понятие и механизм формирования усмотрения прокурора» отмечается, что категория усмотрения явилась предметом острых разногласий как среди теоретиков права, так и специалистов отраслевых

юридических наук Первая, наиболее многочисленная группа ученых (Боннер А Т., Бохан В.Ф, Лазарев Б М.) рассматривает усмотрение в динамике, как творческий процесс, направленный на поиск оптимального решения. Вторая группа (Барак А, Люблинский П.И, Рарог А.И.) рассматривает усмотрение как субъективное право, предоставленное соответствующим нормативным актом. Признавая разумность и право на существование рассмотренных научных позиций, диссертант предлагает под усмотрением прокурора понимать определенную (ограниченную) законом свободу прокурора в выборе оптимальной формы разрешения уголовно-правового конфликта.

С формально-логической точки зрения процесс выбора прокурором решения представляет собой умозаключение, в котором конкретные обстоятельства подводятся под условия, установленные соответствующей нормой права. Такая деятельность во всех случаях предполагает возможность выбора одного из нескольких вариантов решений. Усмотрение правоприменителя не может существовать там, где законом предусмотрен лишь один вариант решения, отсутствует альтернатива

Психологическая сторона формирования усмотрения заключается в перерастании сомнения как следствия вероятностного знания в убежденность прокурора, которая характеризует достоверность полученных знаний и готовность действовать в соответствии с ними. Психологический аспект познания в значительной мере может регулироваться профессионализмом прокурора, владением им своими эмоциями, стремлением к объективности восприятия и оценки, умением преодолеть личные симпатии (антипатии)

Во втором параграфе «Ограничения усмотрения прокурора при реализации дискреционных полномочий» указывается на необходимость различать право на усмотрение и непосредственно саму дискреционную деятельность, так как пределы субъективного права и границы его осуществления могут не совпадать. Закрепляя право на усмотрение, законодатель устанавливает свободу выбора одного из нескольких решений правового конфликта Следовательно, пределы усмотрения в данном случае

представляют собой, по сути, варианты доступных субъекту правоприменения решений до начала его осуществления. Сама же реализация может сопровождаться требованием выполнения дополнительных условий, что предполагает «сужение» пределов обозначенной деятельности В то же время в рамках правопользования возможно закрепление дополнительных вариантов решений, что, в свою очередь, означает «расширение» пределов усмотрения.

Учитывая специфику уголовно-процессуальных правоотношений, ограничения свободы усмотрения прокурора в рамках уголовного судопроизводства видятся диссертанту прежде всего в соблюдении требований законности, разумности и справедливости

Законность принимаемого решения предполагает соблюдение ряда следующих требований- решение принято уполномоченным лицом в пределах своей компетенции, принятию решения предшествует установление всех фактических обстоятельств дела, оснований и условий, предусмотренных законом; принятое решение вынесено во исполнение норм материального права, с соблюдением процессуальной формы; способы реализации принятого решения отвечают целям соответствующей уголовно-процессуальной деятельности

Процедурный критерий законности существенным образом ограничивает усмотрение прокурора, не допуская его перерастания в произвол. В свою очередь, материальные ограничения усмотрения могут быть сведены к заключению, что у прокурора есть обязанность использовать свое усмотрение разумно Разумность - это сознательная интеллектуальная борьба между несколькими законными возможностями, в которой прокурор применяет объективные стандарты Тогда единственная обязанность прокурора заключается в том, чтобы из выстроившихся перед ним возможностей выбрать одну, которая кажется ему наилучшей

В рамках пределов выбора при осуществлении усмотрения прокурора категория справедливости в российском уголовном процессе включает в

себя: во-первых, равенство всех перед законом и судом, равноправие сторон; во-вторых, правовую (юридическую) справедливость. Автор полагает, что, исходя из сущности справедливости как истинного соотношения свободы и равенства, названная категория в российском уголовном процессе состоит в защите прав и охраняемых законом интересов в условиях равноправия сторон. То есть, применяя категорию справедливости при осуществлении выбора в процессе усмотрения, прокурор, ориентируясь на собственные нравственные установки и правосознание, принимает во внимание права и обязанности лиц, вовлеченных в сферу уголовного судопроизводства, закрепленные нормами процессуального права.

В целях детальной регламентации ограничений усмотрения прокурора диссертантом предложен авторский вариант Кодекса прокурорской этики, принятие которого возможно на уровне приказа Генерального прокурора РФ.

Третья глава «Общая характеристика дискреционных полномочий прокурора в сфере уголовного судопроизводства в Австрийской Республике» состоит из трех параграфов.

В первом параграфе «Процессуальные функции и правовой статус прокурора в уголовном судопроизводстве Австрии» отмечается, что в системе органов государственной власти австрийская прокуратура, как и в некоторых других европейских странах (Франция, Германия, Италия и др.), занимает промежуточное положение между исполнительной и судебной властью Организационно она входит в состав министерства юстиции, но фактически действует исключительно в рамках судебной системы

Изменения в австрийском законодательстве последних десятилетий непрерывно расширяли круг задач органов прокуратуры. Для применения все большего количества мер процессуального принуждения требовалось согласие прокуратуры. Это позволяет говорить об усилении, по сравнению с первоначальной концепцией УПК 1873 года, полномочий прокурора в рамках предварительного расследования.

1 января 2008 года в Австрии вступил в силу новый порядок правового регулирования досудебного производства по уголовным делам Следственный судья был существенно ограничен в своих полномочиях; его функции сведены к санкционированию процессуальных действий, затрагивающих основные права и свободы человека Полномочия следственного судьи в рамках предварительного расследования переданы прокурору По мнению диссертанта, новейшие изменения австрийского уголовно-процессуального законодательства в полной мере укладываются в рамки обозначенной тенденции развития досудебного производства по уголовному делу в этой стране Прокурору поручено руководство и осуществление в сотрудничестве с криминальной полицией предварительного расследования, тем самым прокурор становится должностным лицом, направляющим производство предварительного расследования Фактически прокуратура функционально превратилась из заявляющего органа в орган надзирающий и санкционирующий, наделенный дискреционными полномочиями, координирующий и контролирующий полицию

Во втором параграфе «Общие принципы и место диверсионного производства в австрийском уголовном процессе» отмечается, что реализация прокурором дискреционных полномочий в австрийском уголовном процессе происходит в рамках диверсионного производства -диверсии. Диверсия (diversion) является альтернативной уголовному преследованию реакцией государства на преступление. При диверсии не предъявляется обвинение, не выносится приговор, не наступает судимость Вместо этого прокурор делает подозреваемому предложение о диверсии, которое тот принимает, отказываясь тем самым от формального уголовного судопроизводства, либо отклоняет, рискуя быть осужденным

Согласно австрийскому уголовно-процессуальному законодательству обязательной предпосылкой диверсии, помимо соответствующей подсудности уголовного дела (деликты, относящиеся к компетенции судов

шеффенов либо присяжных, недоступны для диверсионной процедуры), является констатация того обстоятельства, что вина подозреваемого не является тяжкой и в его преследовании нет необходимости для предотвращения совершения им либо иными лицами дальнейших преступлений. При совершении деяний, повлекших смерть потерпевшего, а также в случае иных тяжких преступлений возможность диверсии исключена (§ 198 УПК Австрии) В связи с этим диссертант замечает, что российский уголовно-процессуальный закон не содержит такого препятствия для применения дискреционного производства как смерть потерпевшего. По мнению автора, учитывая исключительную важность такого объекта правоохраны как жизнь человека, следует и в отечественном уголовном судопроизводстве ограничить сферу реализации дискреционных полномочий преступлениями, не повлекшими столь тяжких последствий

В третьем параграфе «Условия реализации дискреционных полномочий прокурора в уголовном судопроизводстве Австрии» анализируются условия применения диверсионного производства в австрийском уголовном процессе уплата денежного взноса, выполнение общественно полезных работ, установление испытательного срока, примирение сторон.

При наличии достаточных оснований (нетяжкая вина, надлежащая подсудность уголовного дела) прокурор объявляет подозреваемому, что он подлежит уголовной ответственности, однако может ее избежать в случае уплаты определенного денежного взноса и компенсации ущерба. По общему правилу, денежный взнос должен быть внесен виновным лицом в течение 14 дней с момента предъявления требования Однако с учетом материального положения подозреваемого выплата денежного взыскания может быть отложена на срок до шести месяцев, также возможно предоставление рассрочки на тот же срок Лишь после уплаты денежного взноса и полной компенсации причиненного ущерба прокурор прекращает уголовное преследование.

В диссертации отмечается, что денежный взнос является наиболее часто предлагаемым австрийской прокуратурой условием применения диверсионной процедуры В 2007 году уплата денежного взноса как альтернатива уголовному преследованию была предложена 22 361 лицу (49,34% всех предложений о диверсии).

Прокурор также вправе прекратить уголовное преследование в случае, если подозреваемый выразит согласие на выполнение общественно полезных работ (§ 201 УПК) Продолжительность общественных работ не может превышать восьми часов в день, сорока часов в неделю, а в целом 240 часов Работы не должны совпадать со временем учебной и трудовой деятельности виновного. Также недопустимы общественные работы, нарушающие права личности и образ жизни виновного лица (абз 1 § 201 УПК).

В российском уголовном судопроизводстве денежный штраф и обязательные работы выступают видами наказания и могут быть назначены только по приговору суда. В связи с этим диссертантом обосновывается вывод о том, что использование данных обязательств в отечественном уголовном процессе в качестве условий применения дискреционного производства, как это предусмотрено уголовно-процессуальным законодательством Австрийской Республики, позитивным образом отразится на постпреступной деятельности освобождаемого от уголовной ответственности лица и обеспечит необходимый уровень экономии средств уголовной репрессии по делам, не представляющим большой общественной опасности

В соответствии с § 203 УПК Австрии прокурор вправе прекратить уголовное преследование также в случае установления виновному лицу испытательного срока от одного до двух лет. Это возможно лишь при согласии виновного на выполнение определенных обязанностей, соблюдение которых контролирует Bewahrungshelfer (надзирающий помощник) -специально уполномоченное лицо, наблюдающее за поведением условно осужденного во время испытательного срока (§ 52 УПК)

Учитывая распространенность в российском уголовном процессе ситуации, когда лицо, освобождаемое от уголовной ответственности, затрудняется единовременно возместить причиненный преступлением ущерб, автором обосновывается вывод о целесообразности введения в России института условного прекращения уголовного преследования. Позитивный австрийский опыт в данной сфере позволяет рассматривать условное освобождение от уголовной ответственности как гарантию соблюдения права потерпевшего на полную компенсацию причиненного ущерба и обстоятельство, способствующее исправлению освобождаемого лица.

Следующим основанием для принятия прокурором решения о прекращении уголовного преследования является примирение сторон (§ 204 УПК) Примирение сторон предполагает полное признание подозреваемым своей вины, компенсацию причиненного ущерба и возможно лишь при согласии потерпевшего

Австрийская модель примирения по уголовным делам значительным образом отличается от аналогичной процедуры в нашей стране, и в первую очередь большей вовлеченностью в данный процесс третьих лиц и общественных организаций В Австрийской Республике уже более полувека назад созданы и успешно функционируют общественные организации, специализирующиеся на примирении сторон уголовно-правового конфликта и контроле за выполнением подозреваемыми общественно полезных обязанностей. В сотрудничестве с органами прокуратуры и судом эти организации образуют эффективно действующую систему медиации, позволяющую констатировать позитивные изменения криминальной ситуации в Австрии.

Институт прекращения уголовного дела в связи с примирением сторон в российском уголовном процессе, в целом соответствуя европейской концепции простой медиации, имеет одну важную особенность: отсутствие в процессуальном законодательстве в какой бы то ни было форме

посреднических мер по примирению сторон Так, прокурор при реализации соответствующего дискреционного полномочия лишь пассивно фиксирует уже состоявшееся примирение, не будучи обязанным предпринимать активные шаги по его достижению Между тем функционирующая в Австрии в течение десятилетий система медиации по уголовным делам доказала свою жизнеспособность и эффективность В связи с этим диссертантом обосновывается целесообразность включения в российское уголовно-процессуальное законодательство положения о том, что суд, прокурор, следователь и дознаватель при наличии условий, предусмотренных ст. 76 УК РФ, обязаны разъяснить потерпевшему и обвиняемому их право на примирение и его условия; возможность содействия социально-реабилитационных учреждений в достижении такого примирения, сущность и правовые последствия решения о прекращении дела

Подводя итог сравнительно-правовому исследованию особенностей дискреционного производства в российском и австрийском уголовном процессе, диссертант констатирует, что российскому правоприменителю есть чему поучиться у его австрийских коллег. Как уже отмечалось, в России существует негласный запрет на прекращение уголовных дел на досудебной стадии уголовного судопроизводства Причиной тому является абсолютизация статистических показателей, подменивших собой все иные задачи деятельности правоохранительных органов РФ В этом, по мнению автора, состоит принципиальная ошибка российской уголовной политики

В заключении диссертации подводятся итоги исследования, формулируются основные выводы и рекомендации, а также вносятся предложения по совершенствованию законодательства и практики его применения.

В приложениях представлены анкета изучения уголовных дел, а также статистические таблицы применения диверсионного производства в Австрийской Республике

Список опубликованных работ

Научные статьи, опубликованные в ведущих рецензируемых научных журналах и изданиях, рекомендованных перечнем ВАК:

1. Терехов ЕВ Отказ прокурора от уголовного преследования по законодательству Австрии // Законность. 2008. № 5 С 50 - 53 - объем 0,5 п л.

2. Терехов ЕВ Дискреционные полномочия прокурора в сфере экстрадиции // Вестник Академии Генеральной прокуратуры Российской Федерации № 3 (11), 2009 С. 33 - 36 - объем 0,5 п л.

Иные публикации:

3 Терехов Е В. Дискреционные полномочия прокурора в уголовном судопроизводстве России и Австрии // Материалы заседания Международной школы-практикума молодых ученых-юристов (Москва, 24 - 26 мая 2007 г) М : Юриспруденция, 2007. С. 440 - 442 - объем 0,5 пл.

4. Терехов Е В Особенности реализации прокурором дискреционных полномочий при производстве по делам несовершеннолетних в РФ / Проблемы реализации концепции развития системы ювенальной юстиции в Республике Казахстан: Материалы республиканской научно-практической конференции Караганды РИО «Болашак-Баспа», 2009. С. 292 - 305 - объем 1,2 п.л.

Отпечатано ООО «Технопринт», г. Н Новгород, ул Костина, ? Телефон (831)4157235 Тираж 150 экз.

СОДЕРЖАНИЕ ДИССЕРТАЦИИ
по праву и юриспруденции, автор работы: Терехов, Евгений Владимирович, кандидата юридических наук

ВВЕДЕНИЕ.

ГЛАВА I. ПОНЯТИЕ И ВИДЫ ДИСКРЕЦИОННЫХ ПОЛНОМОЧИЙ ПРОКУРОРА В РОССИЙСКОМ УГОЛОВНОМ СУДОПРОИЗВОДСТВЕ.

§ 1. Понятие и общая характеристика дискреционных полномочий прокурора.

§ 2. Полномочия прокурора по разрешению уголовного дела* при примирении сторон.

§ 3. Полномочия прокурора по разрешениюуголовного дела при наличии признаков деятельного раскаяния.

§ 4. Особенности реализации прокурором дискреционных полномочий при производстве по делам несовершеннолетних.

ГЛАВА И. МЕХАНИЗМ ПРИНЯТИЯ ПРОКУРОРОМ РЕШЕНИЯ ПРИ РЕАЛИЗАЦИИ ДИСКРЕЦИОННЫХ ПОЛНОМОЧИЙ В СФЕРЕ УГОЛОВНОГО СУДОПРОИЗВОДСТВА.

§ 1. Понятие и механизм формирования усмотрения прокурора.

§ 2. Ограничения усмотрения прокурора при реализации дискреционных полномочий.

ГЛАВА III. ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА ДИСКРЕЦИОННЫХ ПОЛНОМОЧИЙ ПРОКУРОРА В СФЕРЕ УГОЛОВНОГО СУДОПРОИЗВОДСТВА В АВСТРИЙСКОЙ РЕСПУБЛИКЕ.

§ 1. Процессуальные функции и правовой статус прокурора в уголовном судопроизводстве Австрии.

§ 2. Общие принципы и место диверсионного производства в австрийском уголовном процессе.

§ 3. Условия реализации дискреционных полномочий прокурора в уголовном судопроизводстве Австрии.

ВВЕДЕНИЕ ДИССЕРТАЦИИ
по теме "Дискреционные полномочия прокурора в сфере уголовного судопроизводства России и Австрии"

Актуальность темы исследования. Нынешнее состояние российского общества;. характеризующееся высоким: уровнем преступности и; проникновением криминала во все сферы его жизни и деятельности; ставит перед юридическою наукой и практикой; задачу повышения: эффективности деятельности прокурора; в сфере уголовного' . судопроизводства; совершенствования*уголовно-процессуального законодательства России:

Современные тенденции; развития:, уголовно-процессуального законодательства различных стран» мира отличаются: постепенным сокращением репрессивных методов противодействия преступности, в связи с чем приоритетным становится принцип дискреционного уголовного-преследования. Не: случайно Совет Европьъ уделяет/ пристальное вниманиег вопросам его реализации в сфере уголовного судопроизводства. Так, в резолюции Комитета министров Совета Европы Я (87) 18 дана следующая-рекомендация; «Учитывая рост числа уголовных дел, направляемых в суды; и особенно тех, по которым предусмотрены, мелкие наказания, и: проблемы, вызываемые длительностью судопроизводства, принимая* во внимание, что задержка в раскрытии преступлений'ведет к дискредитации/уголовного права., и- сказывается; на надлежащем- отправлении? правосудия;, принимая во внимание, что задержки в отправлении уголовного правосудия/могут быть, устранены не только выделением особых ресурсов и способов, их использования; но также более четким определением приоритетов* проведения уголовной: политики относительно формы и содержания Комитет министров Совета Европы рекомендует правительствам государств-членов придерживаться?принципа: дискреционного преследования».

В ходе своей профессиональной деятельности в, рамках уголовного судопроизводства прокурор каждодневно сталкивается с. необходимостью-принятия властно-волевых-решений. При этом прокурор, отнесенный новым. Уголовно-процессуальным кодексом РФ, к стороне обвинения, обладает в то же время существенными дискреционными полномочиями, по разрешению^ уголовного дела (ст. ст. 25, 28, 427 УПК РФ). —

Однако системный анализ отечественной' прокурорско-судебной практики, а также зарубежного опыта регулирования рассматриваемой сферы» уголовно-процессуальных правоотношений, позволяет характеризовать общий перечень, и законодательную' регламентацию- дискреционных полномочий прокурора в российском уголовном» судопроизводстве как, несовершенные.

Изучение правоприменительной практики свидетельствует, что прокурор не готов в полном объеме реализовывать предоставленные ему дискреционные полномочия в досудебном уголовном судопроизводстве. Это* негативно сказывается на защите прав, и законных интересов лиц и организаций, потерпевших от преступлений, а также защите личности от незаконного и необоснованного* уголовного преследования. В этой связи-насущной< потребностью выступает актуализация назначения и в соответствии с этим корректировка содержания* деятельности должностных лиц правоохранительных органов на досудебных стадиях уголовного судопроизводства: •

Применительно к теме настоящего исследования особого теоретического осмысления требует введенная в действие Федеральным законом от 05.06.2007 г. №'87-ФЗ новая модель досудебного»производства по уголовному делу, в рамках которой дискреционные полномочия прокурора существенным образом1 ограничены и сведены к даче согласия дознавателю на прекращение уголовного дела по соответствующим нереабилитирующим основаниям.

Теоретическая и практическая значимость проблем реализации прокурором полномочий по отказу от уголовного преследования по нереабилитирующим основаниям обусловливает необходимость углубленного их изучения на основе анализа уже сложившейся практики применения различных видов освобождения от уголовной ответственности вцелях дальнейшего совершенствования уголовно-процессуального законодательства и досудебного производства. Результаты изучения следственной и судебной практики показывают, что антикриминогенный потенциал дискреционного принципа уголовного преследования реализуется лишь частично, так как законодатель, конструируя рассматриваемые нормы, допустил ряд концептуальных просчетов* и редакционных погрешностей. Именно поэтому анализируемый институт страдает существенными противоречиями, а отдельные его нормы вступают в коллизию не только с другими статьями УПК, но и нормами других отраслей права.

В современных условиях выявилась настоятельная потребность в конкретизации сущности и содержания дискреционных полномочий прокурора, формулировании целей и задач данной деятельности с учетом объективных реалий; переходе к иным средствам стратегического и тактического характера реагирования на преступность. При этом необходимо учитывать результаты прошлого отечественного опыта борьбы с преступностью, а также положительные тенденции; имеющие место как в законодательстве, так и в практической деятельности уполномоченных субъектов отдельных зарубежных государств в рассматриваемой области. —

В этой связи- безусловный научный интерес представляет опыт регулирования дискреционных полномочий прокурора в странах Европы, в. том числе в Австрии. Вступивший в силу с 1 января 2000 года Закон Австрийской Республики № 55 включил в УПК Австрии главу 1Х-а «Отказ от преследования при оплате денежного взноса, выполнении общественно полезных обязанностей, испытательном сроке и возмещении ущерба (диверсия)», в которой закреплены основные дискреционные полномочия прокурора в рамках австрийского уголовного судопроизводства. Изучение практики применения данных нормативных положений в уголовном судопроизводстве Австрийской Республики позволяет иначе оценить соответствующие дискреционные полномочия прокурора в нашей стране, а также выработать рекомендации по их законодательному совершенствованию.

Степень научной разработанности темы. Актуальность темы диссертационного исследования связана также с ее недостаточной теоретической разработанностью. Проблема дискреционных полномочий прокурора не получила в науке уголовного процесса должного освещения, соответствующего значению и потенциалу названного института. Как показал анализ юридической литературы, рассматриваемой проблематике посвятили свои труды такие ученые как Головко- Л.В., Марфицин П.Г., Махов В.Н., Щерба С.П., Ярославский* А.Б. и другие. Однако проблемы ^ реализации в России' дискреционных полномочий непосредственно прокурором, а также опыт регламентации-и применения данного* института в Австрии в свете сравнительного правоведения исследованы не были.

Целью исследования является разработка теоретических положений и практических рекомендаций по реализации прокурором дискреционных полномочий по уголовным делам в России и Австрии, а также формулирование научно-обоснованных предложений по совершенствованию уголовно-процессуального законодательства и правоприменительной практики России в рассматриваемой сфере правоотношений.

В качестве средств достижения заявленной цели определен следующий комплекс задач:

2. Определить новые подходы в оценке сущности и значения дискреционных полномочий прокурора, разработать их дефиницию;

3. Выявить и сопоставить соотношение дискреционных полномочий прокурора, в России с аналогичными полномочиями1 правоприменителя другой отраслевой принадлежности в Австрии;

4. Определить правовую природу дискреционных полномочий прокурора и их место в системе российского и австрийского уголовного судопроизводства;

5. Исследовать социальную обусловленность и. уровень уголовно-процессуальной- регламентации дискреционных полномочий прокурора в Российской Федерации;

6. Сформулировать научно обоснованные предложения по совершенствованию уголовно-процессуального законодательства' в сфере регламентации дискреционных полномочий прокурора и выработать практические рекомендации, направленные на повышение эффективности деятельности прокуроров по их реализации.

Методология и методика исследования. Методологическую основу исследования составили общенаучные и частнонаучные методы познания: исторический, формально-логический, сравнительного правоведения, статистический, социологический (анализ документов, контент-анализ, опрос экспертов, включенное наблюдение и др.). В ходе исследования использовались современные достижения теории права, конституционного, уголовного и уголовно-процессуального права, криминологии, гражданского права, теории управления, социологии, психологии и др.

Европы, решения Европейского суда по правам человека, Конституционного Суда* РФ, постановления Пленума Верховного Суда РФ. Для достижения исследовательских задач изучалось уголовное и уголовно-процессуальное законодательство ряда зарубежных стран, ведомственные нормативные акты Генеральной прокуратуры Российской Федерации, МВД России и Минюста России, а также Министерства юстиции Австрии.

Теоретической-основой-исследования» стали научные труды по общей теории« права, уголовному, уголовно-процессуальному праву, криминологии, социологии, психологии.

В ходе обоснования новых научных положений особое внимание уделено работам ведущих ученых России: Боннера А.Т., Витгенберга Г.Б., Воскобитовой JI.A., Головко Л.В., Горобцова В:И., Гулиевой.Н.И:, Давыдова П.М., Зайцева O.A., Звечаровского И.Э., Карелина Д.В., Келиной С.Г., Ковтуна H.H., Красикова А.Н., Крепышева A.M., Лазарева Б.М., Лупинской П.А., Люблинского П.И., Марфицина П.Г., Матвеевой Ю.В., Мирского Д.Я., Наумова A.B., Николюка В.В., Огилец A.A., Петрухина И.Л., Рарога А.И., Савкина A.B., Строговича М.С., Терентьевой В.А., Халиулина* А.Г., Шакирова Х.С., Щербы С.П., Яни П.С., Ярославского А.Б., др.

При изучении австрийского опыта досудебного производства по уголовным делам и реализации прокурором дискреционных полномочий теоретической основой исследования послужили опубликованные на немецком языке работы таких процессуалистов как А. Бурппталлер, Э. Лёве, Р. Миклау, П. Риес, X. Хильгер, X. Хинтерхофер, X. Шроль, X. ПЬотц. Перевод необходимых разделов и научных положений названных авторов осуществлен непосредственно диссертантом.

В основу исследования австрийского опыта реализации прокурором дискреционных полномочий легли эмпирические данные, полученные автором в 2008 году в результате непосредственного ознакомления* с деятельностью должностных лиц органов прокуратуры города Вены, земли Нижняя Австрия Австрийской Республики.

В работе использованы статистические данные Главного информационно-аналитического центра МВД России, Министерства юстиции Австрии, результаты эмпирических исследований, проведенных другими авторами, а также материалы прокурорской и судебной практики, опубликованные в официальных изданиях. Результаты изучения эмпирических данных в России и Австрии отражены в Приложениях 1-4 к диссертации.

В рамках настоящей диссертации впервые дан сравнительно-правовой анализ российского и австрийского уголовно-процессуального законодательства, а также правоприменительной практики в рассматриваемой- сфере. Применение компаративистики позволило сформулировать аргументированные научные положения об изменении существующей структуры досудебного производства по уголовным делам в российском государстве как несовершенной в современных условиях.

Основные положения, выносимые на защиту.

1. Авторское определение понятия дискреционных полномочий прокурора. Дискреционные полномочия прокурора - это предусмотренное уголовно-процессуальным законом право прокурора отказаться от дальнейшего уголовного преследования лица, подозреваемого (обвиняемого) в совершении преступления, не представляющего большой общественной опасности, безусловно или при соблюдении данным лицом определенных условий, отраженных в решении, принятом по уголовному делу. <

2. В силу специфики данной уголовно-процессуальной деятельности, сопряженной со свободным усмотрением ее субъектов, она должна быть подчинена определенным принципам, содержание которых целесообразно закрепить в законодательстве.

Так, при принятии решения о прекращении уголовного преследования прокурор должен быть убежден: а) в доказанности совершения преступления лицом, которое освобождается от уголовной ответственности; б) в отсутствии целесообразности дальнейшего уголовного преследования; в) в соблюдении прав и законных интересов потерпевшей стороны.

В этой связи обосновано предложение о необходимости дополнить ст. 21 УПК РФ «Обязанность осуществления уголовного преследования» частью 5 следующего содержания: «5. В случаях, предусмотренных настоящим Кодексом, прокурор вправе прекратить уголовное преследование, признав его дальнейшую нецелесообразность».

3. По мнению автора, усмотрение прокурора — это определенная (ограниченная) законом свобода прокурора в выборе оптимальной формы разрешения уголовно-правового конфликта.

4. Диссертант обосновывает точку зрения о том, что процесс выбора прокурором решения представляет собой умозаключение, в котором конкретные обстоятельства подводятся под условия, установленные соответствующей нормой права. Такая деятельность во всех случаях предполагает возможность выбора одного из нескольких вариантов решений. Усмотрение правоприменителя не может существовать там, где законом предусмотрен лишь один вариант решения — то есть отсутствует альтернатива.

5. Правоприменительная практика реализации дискреционных полномочий в российском уголовном судопроизводстве свидетельствует о незащищенности правового положения потерпевшего, причем его процессуальная пассивность является основным блокирующим фактором функционирования механизма судебной защиты. Поэтому процессуальную активность потерпевшего необходимо расширить путем: обеспечения потерпевшему знания и понимания своих процессуальных прав посредством не только оглашения ему их под расписку, но и путем подробного разъяснения следователем (дознавателем) механизма их использования;

6. Реализация прокурором дискреционных полномочий в австрийском уголовном процессе происходит в рамках диверсионного производства, в ходе которого разрешается более 19 % возбужденных уголовных дел. Согласно Закону от 9 апреля 1999 года «диверсия» охватывает все те формы окончания уголовного судопроизводства, при которых отказ от уголовного преследования поставлен в зависимость от исполнения подозреваемым тех или иных обязательств. В качестве особых условий диверсионного производства предусмотрены: уплата денежного взноса, выполнение общественных работ, прохождение испытательного срока. В этой связи автором обоснован вывод о том, что использование данных обязательств в отечественном уголовном процессе в качестве условий применения дискреционного производства позитивным, образом отразится на постпреступной деятельности! освобождаемого от уголовной ответственности лица и обеспечит необходимый уровень экономии средств уголовной* репрессии по делам о преступлениях, не представляющих большой* общественной опасности.

7. Австрийская модель примирения по уголовным делам значительным" образом отличается от аналогичной процедуры в нашей стране, и в первую очередь большей вовлеченностью в данный процесс третьих лиц и общественных организаций. Институт прекращения уголовного дела в связи с примирением сторон в российском уголовном процессе, в целом соответствуя европейской концепции простой медиации, имеет одну важную особенность: отсутствие в процессуальном законодательстве в какой бы то ни было форме посреднических мер по примирению сторон. В то же время функционирующая в Австрийской Республике в течение десятилетий система посреднических услуг по уголовным делам (медиации) доказала свою жизнеспособность и эффективность.

8. По результатам сравнительно-правового анализа российского и австрийского опыта досудебного производства по уголовным делам , в диссертации обоснована необходимость скорейшей смены репрессивного курса уголовной политики российского государства посредством повсеместного внедрения социальных служб медиации, доказавших свою профессиональную пригодность на практике, в частности, в рамках австрийского уголовного процесса.

Прогностический вывод автора заключается в том, что более широкое использование внегосударственных механизмов воздействия на преступность вкупе с отказом государства от уголовного преследования незначительных правонарушений позволит «разгрузить» " правоохранительную систему России, сместив акценты уголовной политики в сторону превенции.

Теоретическая значимость исследования заключается в том, что сформулированные в нем теоретические положения и выводы, обладая научной новизной, развивают и дополняют многие разделы уголовно-процессуальной теории, посвященные дискреционным аспектам уголовного преследования, условиям и порядку формирования усмотрения правоприменителя, обеспечения гарантированности правового статуса участников досудебного производства по уголовному делу.

Сравнительно-правовое исследование дискреционных полномочий прокурора в России и Австрии позволило определить оптимальное соотношение частных и публичных интересов в ходе досудебного производства по уголовному делу- в современных условиях. Их новое осмысление обуславливает теоретическую значимость исследования.

Практическая значимость исследования определяется сформулированными в нем конкретными предложениями по совершенствованию нормативных правовых актов, регулирующих досудебное производство по уголовному делу, а также выводами и положениями относительно сущности, содержания, структуры и видов дискреционных полномочий прокурора в российском и австрийском уголовном судопроизводстве, что, несомненно, может быть использовано в правоприменительной практике, а, кроме того, в образовательном процессе в высших учебных заведениях юридического профиля.

Апробация и внедрение результатов исследования. Диссертационная работа выполнена и обсуждена в отделе международного сотрудничества и сравнительного правоведения Академии Генеральной прокуратуры Российской > Федерации. Результаты диссертационного исследования докладывались автором на международных научных конференциях и семинарах; внедрены в учебный процесс Нижегородского государственного университета им. Н.И. Лобачевского (использовались при проведении теоретических и практических занятий со студентами), в практику органов прокуратуры Нижегородской области. Основные результаты, полученные в ходе диссертационного исследования, отражены в 4 научных работах, опубликованных, в том числе, в изданиях, рекомендованных ВАК России.

ВЫВОД ДИССЕРТАЦИИ
по специальности "Уголовный процесс, криминалистика и судебная экспертиза; оперативно-розыскная деятельность", Терехов, Евгений Владимирович, Москва

В заключение, как итог проведенного исследования дискреционных полномочий прокурора в российском и австрийском уголовном судопроизводстве, представляется целесообразным суммировать основные выводы и предложения, на которые необходимо обратить внимание.

1. Дискреционные полномочия прокурора - это предусмотренное уголовно-процессуальным законом право прокурора отказаться от дальнейшего уголовного преследования лица, обвиняемого (подозреваемого) в совершении преступления, не представляющего большой общественной опасности, безусловно или при соблюдении данным лицом определенных условий.

При принятии решения о прекращении уголовного преследования прокурор должен быть убежден в: а) доказанности совершения преступления лицом, которое освобождается^ от уголовной ответственности; б) отсутствии, целесообразности дальнейшего уголовного преследования; в), соблюдении прав и законных интересов потерпевшей стороны. Решение- прокурора о прекращении уголовного преследования по дискреционным основаниями только тогда будет законным и обоснованным, когда оно будет отвечать требованиям всей совокупности указанных принципов.

В этой связи полагаем необходимым дополнить ст. 21 УПК РФ «Обязанность осуществления уголовного преследования» частью 5 следующего содержания: «5. В случаях, предусмотренных настоящим Кодексом, прокурор вправе прекратить уголовное преследование, признав его дальнейшую нецелесообразность».

2. Усмотрение прокурора - определенная (ограниченная) законом свобода прокурора в выборе оптимальной формы разрешения уголовно-правового конфликта.

Главным отличительным признаком усмотрения, позволяющим отграничить данное явление от произвола, является то, что правоприменитель, принимая то или иное процессуальное решение по усмотрению, исходит, прежде всего, из общих указаний закона и конкретных обстоятельств дела. Действие, совершаемое по усмотрению, лишь в какой-то степени определяется волевыми моментами, а более всего — совокупностью обстоятельств конкретного случая.

Прокурорское усмотрение как механизм выбора из возможных вариантов поведения должно осуществляться в процессуальной форме и основываться на принципах законности, разумности и справедливости; быть направлено на отыскание оптимального решения, исходя из фактических обстоятельств конкретного дела; соотноситься с принципами и задачами закона. Усмотрение прокурора во всех случаях должно находиться в рамках правовой стабильности и упорядоченного развития правоприменительной практики.

С формально-логической точки зрения процесс выбора прокурором решения представляет собой умозаключение, в котором конкретные обстоятельства подводятся под условия, установленные соответствующей нормой права. Такая деятельность во всех случаях предполагает возможность выбора одного из нескольких вариантов решений. Усмотрение правоприменителя1 не может существовать, там, где законом предусмотрен лишь один вариант решения, отсутствует альтернатива.

3. Прокурор вправе прекратить уголовное дело, когда наличествует факт примирения, достигнутого между потерпевшим и обвиняемым путем заключения добровольного и обоюдного соглашения, подтвержденного подачей потерпевшим соответствующего заявления (формальное условие), и когда у прокурора отсутствуют сведения об оказании на потерпевшего психического или психологического, воздействия, вынудившего его пойти на примирение с обвиняемым (фактическое условие).

В этой связи отметим исключительную значимость института медиации в рамках уголовного судопроизводства. Благодаря* своей гибкости и вовлеченности сторон медиация предполагает в большей степени, чем не оснащенная ею система уголовной юстиции, возможность комплексного решения возникших из-за преступления' проблем. Рассматриваемая, как альтернатива традиционному уголовному судопроизводству и применению наказания, медиация» способна также уменьшить число приговоров к лишению свободы и, в конечном' счете, сократить расходы на тюремную систему.

Основная идея медиации - преступление ведет к обязательствам правонарушителя загладить вред жертве, и к общественной необходимости создания условий для интеграции тех, кто совершил преступление, в общество. Ядром программ медиации являются проводимые с помощью подготовленного медиатора встречи по заглаживанию1 вреда (программы примирения).

Медиация в уголовных делах допустима в прямой или. непрямой формах, то есть как встреча сторон или как встреча медиатора с каждой стороной по отдельности. Медиацию могут осуществлять профессиональные медиаторы или специально обученные добровольцы. Она может осуществляться под эгидой органа уголовной юстиции или на базе независимого органа местного самоуправления. Сторонами медиации могут быть пострадавший^ и правонарушитель (как в5 «классической»1 форме посредничества между пострадавшим и правонарушителем), но также и их родственники, представители общественности и органов уголовной юстиции. Во всех случаях существенны беспристрастность медиатора и добровольность участия сторон в . программе.

В связи с вышеизложенным, на наш взгляд, целесообразно включить в уголовно-процессуальное законодательство положение о том, что суд, прокурор, следователь и дознаватель при наличии условий, предусмотренных ст. 76 УК РФ и ст. 25 УПК РФ, обязаны разъяснить потерпевшему и обвиняемому их право на примирение и его условия; возможность содействия социально-реабилитационных учреждений- в достижении такого примирения; сущность и правовые последствия решения о прекращении дела.

4. В современных условиях представляется необходимым внедрение в практику работы органов следствия, прокуратуры и суда отдельных элементов ювенальной юстиции, чья эффективность нашла свое подтверждение как в позитивном опыте зарубежных стран, так и в результатах соответствующих экспериментов в отдельных регионах РФ. На настоящем этапе необходимо предусмотреть в штате каждого органа следствия и дознания, районной и городской (а также приравненной к ним) прокуратуры, в составе судов всех инстанций должность сотрудника, специализирующегося на расследовании (разрешении) уголовных дел в отношении несовершеннолетних. Должностные лица данной категории должны обладать, помимо юридического, профильным психологопедагогическим образованием, пройти специальный курс подготовки по разрешению криминальных конфликтов с участием несовершеннолетних.

Создание специализированного следствия и правосудия для несовершеннолетних (ювенальной юстиции) способствовало бы накоплению соответствующей судебно-следственной практики, которая стала- бы базой для дальнейшей эволюции законодательства в данной, области, привела бы к углублению« связей различных отраслей права в сфере защиты, прав несовершеннолетних.

5. В системе органов государственной власти австрийская прокуратура, как и- в некоторых других европейских странах (Франция; Германия, Италия и др.), занимает промежуточное* положение между исполнительной и судебной властью. Организационно^ она входит в состав министерства юстиции, но фактически действует исключительно в рамках судебной системы.

Реализация, прокурором дискреционных полномочий в австрийском уголовном процессе происходит в. рамках диверсионного производства — диверсии. Согласно^ положениям введенной'в действие Законом от 9 апреля* 1999 года главы XI УПК Австрии понятие «диверсия» охватывает все те формы окончания уголовного судопроизводства, при которых отказ от уголовного преследования поставлен в зависимость от исполнения подозреваемым тех или иных обязательств. Таким образом, система уголовно-процессуальных мер воздействия на преступность была в начале века в Австрии коренным образом изменена. Тем самым определены новые приоритеты в уголовной политике немецкоязычных стран. Диверсия пришла на смену действовавшему до сих пор мандатному судопроизводству.

С точки зрения превенции от диверсии как центрального элемента австрийской уголовной политики можно ожидать позитивного результата, с одной стороны, по причине социально конструктивного характера диверсионных мероприятий, с другой стороны, ввиду предотвращения типичного антисоциального воздействия мер уголовной ответственности.

В" Австрийской* Республике уже более полувека назад созданы и успешно функционируют многочисленные общественные организации, специализирующиеся на примирении сторон уголовно-правового конфликта и контроле за выполнением обвиняемыми общественно полезных обязанностей. В сотрудничестве с органами прокуратуры и судом, эти организации' образуют эффективно действующую^ систему медиации, позволяющую констатировать позитивные изменения, криминальной ситуации в Австрии.

В этой связи российскому правоприменителю есть чему поучиться у его австрийских коллег. Как было отмечено в основной« части диссертационного исследования; России существует негласный запрет на прекращение уголовных дел на досудебной стадии^ уголовного судопроизводства. Причиной тому является ^ абсолютизация статистических показателей, подменивших собой все иные задачи деятельности правоохранительных органов РФ:

Ошибочная' ведомственная уголовная политика российских правоохранительных органов привела к перекладыванию на суд деятельности по реализации дискреционных полномочий в рассматриваемой сфере. Неправильно понятая обязанность органа уголовного преследования заканчивать расследование по делу направлением его в суд приводит к увеличению нагрузки на каждого следователя (прокурора, судью) и, как следствие, к существенному снижению качества расследования (судебного разбирательства). В результате смещения дискреционных аспектов уголовного судопроизводства исключительно на судебные стадии существенно утрачивается стимулирующее значение анализируемого института в вопросах возмещения причиненного преступлением вреда, а также процессуальной экономии.

В заключение нельзя не отметить того обстоятельства, что вступивший в силу 7 сентября 2007 года Федеральный закон N 87-ФЗ "О внесении изменений в Уголовно-процессуальный кодекс РФ и Федеральный закон "О прокуратуре РФ" значительным образом ограничил дискреционные полномочия прокурора, сведя их к процессуальному контролю за принятием соответствующего решения органами дознания.

Таким образом, отечественный законодатель, проведя кардинальную реформу всей правоохранительной системы государства, вновь поступил вразрез с тенденциями развития уголовного процесса других стран, неоправданно пренебрегая, полагаем, исключительно положительным опытом европейского сообщества в сфере внесудебного разрешения уголовного дела.

БИБЛИОГРАФИЯ ДИССЕРТАЦИИ
«Дискреционные полномочия прокурора в сфере уголовного судопроизводства России и Австрии»

1. Нормативные акты и судебная практика:

2. Конституция Российской Федерации. М., 2009.

3. Постановление Конституционного суда РФ от 28 октября 1996 г. N 18-П "По> делу о проверке конституционности статьи 6 Уголовно-процессуального кодекса РСФСР в связи с жалобой гражданина О.В.Сушкова". // Российская газета. 1996. № 6.

4. Международный пакт о гражданских и политических правах 1966 года // Библиотечка Российской газеты, выпуск N 22-23, 1999 г.

5. Декларация прав ребенка от 20 ноября 1959! г. // Международная защита прав и свобод человека. Сборник документов. М., 1990.

6. Декларация основных принципов правосудия для жертв преступления и злоупотребления властью (утв. Резолюцией Генеральной Ассамблеи ООН 40/34 от 29 ноября 1985 г.) // http://www.hro.org/docs/ilex/un

7. Рекомендация.Комитета министров:Совета Европьь№ К (87) 18:от 17 сентября 1987 года // http://www.hro.org/rec87l8.htm

8. Рекомендация-Комитетаминистров Совета Европы (99) 19 от 15 сентябряЛ 999 тода^/www;economyigpv.ru/socialdevel6p,

9. Постановление Европейского Суда; по правам человека «Олссон (О^оп) против Швеции» от 24 марта 1988 г. // Европейский Суд-по правам человёкш.Шбранныерешенияг.--М!:'Н©РМАг,.20001.

10. Постановление Европейского Суда по правам человека по делу «Ювиг (Нта§); против Франции» от 24 апреля 1990 г. // Европейский Суд по правам человека: Избранные решенияГ- М1:: НОРМА, 2000;

11. Гражданскийькодекс РоссийскоШФедерации; Часть;11Ш, 2009^15Уголовный-кодекс Российской; Федерации. М.,,20091

12. Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации. М., 2009:

13. Уложение о наказаниях уголовных и исправительных. СПб., 1845.

14. Уголовно-процессуальный кодекс: РСФСР 1923 г. // СУ РСФСР. -1923.-№7.-Ст. 106.

15. Уголовный кодекс РСФСР 1926 г. // СУ РСФСР. 1926. № 80. - Ст. 600.20; Уголовно-процессуальный кодекс РСФСР 19604 г. // Ведомости Верховного Совета РСФСР. 1960. № 40. ст. 592.

16. Уголовный кодекс РСФСР 1960 г. // Ведомости Верховного Совета РСФСР, 1960, N40, ст. 591.22. 55. Bundesgesetz: 8йафгогепоуе11е 1999 // N11: ОР XX ЯУ 1581 АВ 1615 Б. 161. ВЯ: 5875 АВ 5890 Э. 651.

17. Декрет ОНК от 14 января 1918 г. «О комиссиях: для несовершеннолетних» // СЗ РСФСР, 1918.№ 16.

18. Постановление ЦИК и СНК от 5 апреля 1935 г. «О мерах борьбы с преступностькпнесовершеннолетних»; //,СЗ?СССР: 1935:.№19;

19. Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 20'декабрям!9944г. N 10 "Некоторые вопросы; применения . законодательства; о компенсации морального; вреда" //. Бюллетень Верховного Суда Российской Федерации, 1995, N 3 : .

20. Постановление Пленума Верховного суда РФ от 14.02.2000 г. № 7 «О судебной; практике* по < делам о?'преступлениях- несовершеннолетних» // Российская газета. N 50: 14.03.2000 г.

21. Обзор судебной практики прекращения военными судами уголовных дел в связи с примирением с потерпевшим^ и деятельным раскаянием (утв. постановлением Президиума Верховного Суда Российской Федерации от 1 июня 2005 г.) // http://www.supcourt.ru

22. Определение CK по уголовным* делам Верховного Суда РФ от 24 мая 2005 г. N 57-Д05-9 // Бюллетень Верховного' Суда Российской Федерации; июнь 2006 г., N 6,

23. Постановление Пленума Верховного Суда СССР от 17 февраля 1948 г. «О применении Указов,от 4 июня 1947 г.» // Сборник постановлений Пленума Верховного Суда СССР. 1924-1952 гг.1.. Монографии, учебники, пособия:

24. Абушенко Д.Б. Судебное усмотрение в гражданском и арбитражном процессе. М.: Норма, 2002.

25. Алексеев С.С. Общая теория права. В 2 Т. Т. 1. М., 1982.

26. Алексеев С.С. Проблемы теории права. Т. 1. Основные вопросы общей теории социалистического права: Свердловск, 1972.

27. Аликперов Х.Д. Освобождение от уголовной ответственности. -Москва-Воронеж, 2001.

28. Аликперов Х.Д. Преступность и компромисс. Баку: Элм, 1992.

29. Антонов А.Г. Деятельное раскаяние. Кемерово, 2002.

30. Асмолов А.Г. Деятельность и установка. М., 1979.

31. Асмолов А.Г. На перекрестке путей к изучению психики человека: бессознательное, установка, деятельность. М., 1979.

32. Афанасьев В.Г. Научное управление обществом. М., 1968.

33. Бабушкин A.B., Невский В.В. Подросток и тюрьма: проблемы назначения и исполнения наказания в отношении несовершеннолетних в Российской Федерации. М., 2002.

34. Барабаш A.C., Володина JI.M. Прекращение уголовных дел по нереабилитирующим основаниям в стадии предварительного расследования. Томск, 1986.

35. Барак А. Судейское усмотрение. М., 1999.

36. Белозеров Ю.Н., Рябоконь В.В. Законность и обоснованность возбуждения уголовных дел органами внутренних дел. М., 1988.

37. Беляев В.Д. История русского законодательства. СПб., 1998.

38. Бербешкина З.А. Справедливость как социально-философская категория. М., 1983.

39. Болдырев Е.В. Меры предупреждения правонарушений несовершеннолетних в СССР. М., 1964.

40. Боннер А.Т. Законность и справедливость в правоприменительной деятельности. М., 1992.

41. Бохан В.Ф. Формирование убеждения суда: Минск: Изд-во БГУ, 1973. • ■ ' ■ ■ '9i Брейтуэйт Д. Преступление; стыд и воссоединение. М.: Центр "Судебно-правовая реформа", 2002. •

42. Валла Лоренцо. Об истинном и ложном, благе. О свободе воли: М., 1989.

43. Владимирова; В.В. Компенсация морального вреда мера реабилитации, потерпевшего в российском уголовном?процессе. - М.: Волтерс Клувер, 2007. :

44. Вопленко II.H. Социалистическая законность и применение права. -Саратов; 1983. ,

45. Восстановительное правосудие / Под общ. ред. ИЛ. Петрухина. М.: МОО Центр "Судебно-правовая реформа", 2003.

46. Выготский JI.C. Собрание сочинений. Т. 4. М., 1984.

47. Головко JI.B. Альтернативы уголовному преследованию в современном праве. СПб., 2002.

48. Горобцов В.И. Теоретические проблемы реализации мер постпенитенциарного воздействия. Орел, 1995.

49. Давыдов П.М., Мирский. Д.Я. Прекращение, уголовных дел в советском уголовном процессе. М., 1963.

50. Дагель П.С. Учение о .личности преступникаи причинахпреступности в советском уголовном праве. Учебное пособие. Владивосток,

51. Даль В: Толковый словарь живого великорусского языка: В 4 т. Том 3. Mr, 1998. , ;

52. Данелян P.C. . Судейское усмотрение. Теоретические, законодательные и; правоприменительные аспекты; Ml: ООО "Новая правовая культура", 2007.

53. Дробышевский С.А. Из классической юриспруденции второй половины XX века. Красноярск: РУМЦ ЮО, 2005.

54. Дубовицкиш В.11. Законность и усмотрение в советском государственном управлении / Ред. А.Е. Лунев. Минск: 11аука и техника, 1984.

55. Егоров B.C. Теоретические вопросы освобождения от уголовной ответственности. М., 2002.

56. Елеонский В.А. Поощрительные нормы уголовного права. -Хабаровск, 1984.

57. Емельянов В .И. Разумность, добросовестность, незлоупотребление гражданскими правами. М., 2002. .

58. Ендольцева A.B., Милевский А.И. Освобождение от уголовной ответственности: теория и практика применения. М., 2005.

59. Еникеев М.И. Основы общей и юридической психологии. М., 1996.

60. Жертва встречается с преступником. Проведение программ восстановительного правосудия в тюрьмах: М.: Центр "Судебно-правовая реформа", 2002.

61. Зархин. Ю. Нравственные аспекты современного- уголовного процесса. Ижевск, 2003.

62. Звечаровский И.Э. Уголовная ответственность: понятие, виды, формы реализации. Иркутск, 1992.

63. Звечаровский И.Э. Уголовно-правовые нормы, поощряющие посткриминальное поведение личности. Иркутск, 1991.

64. Зер X. Восстановительное правосудие: новый взгляд на преступление и наказание / Пер. с англ. под общ. ред. Л.М.- Карнозовой. М., 1998.

65. Ильин И. А. Собр. соч.: В 10 т. Т. 2. М., 1993.

66. Карнеева JI.M. Привлечение к уголовной ответственности. Законность и обоснованность. М., 197 Г.

67. Келина С.Г. Теоретические вопросы освобождения от уголовной ответственности. М., 1974.

68. Ковтун H.H., Юнусов A.A. Стадия подготовки уголовного дела к судебному разбирательству: проблемы нормативного регулирования и практической реализации: Учебное пособие. Казань, 2005.

69. Коленцова В.В. Реализация! принципа обеспечения законных интересов личности в досудебном производстве. М., 2002.

70. Комиссаров К.И. Задачи судебного надзора в сфере гражданского судопроизводства. Свердловск, 1971.

71. Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации / Под ред. В .И. Радченко, A.C. Михлина. СПб.: "Питер", 2007.

72. Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации / Под ред. Ю.И. Скуратова и В.М. Лебедева. М., 2000.

73. Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации. Общая часть. М., 1996.

74. Комментарий к Уголовному кодексу РСФСР. М.: Юридическая литература, 1984.

75. Комментарий к Уголовно-процессуальному кодексу Российской Федерации / Под ред. И.Л. Петрухина. М.: ООО «ТК Велби», 2002.

76. Комментарий к . Уголовно-процессуальному кодексу Российской; Федерации / Огв. ред. В.И. Радченко;научн;ред.В:Т.Томин, М.ПШоляков. -2-е изд., перераб. и доп. М.:"Юрай г^Издат", 2006.

77. Комментарий к Уголовно-процессуальному кодексу РСФСР / Под ред. ВМ; Савицкого, БЛ?. Безлепкина; П1А. Лупинскош-;М<,,1999^

78. Коиярова Ж.К. Усмотрение прокурора: в уголовном процессе:; Монография; Ижевск: Детектив-информ, 2005.

79. Кудрявцев ВШ1 Стратегии«борьбы с преступностью. 2-е издание; доп; и перераб. М.: Наука, 2005

80. Кудрявцева Н.И. Ювенальная юстиция в России и Франции: Сравнительная характеристика: Учебно-методическое пособие для студентов юридического факультета. Курск, 2003.62; Курс советского уголовного.процесса. Общая?часть.,- М.,, 1989.

81. Курс : уголовного правам Том 2: Учение о наказании. Учебник для вузов- / Под' ред. Н.Ф. Кузнецовой,. И.М. Тяжковой. М.: ИКД Зерцало-М, 2002.

82. Лазарев Б.М. Компетенция органов управления. М., 1972.

83. Левитов Н.Д. О психических состояниях человека. М., 1964.

84. Лейкина Н.С. Личность преступника и уголовная ответственность. .Л., 1968.

85. Лейст О.Э. Сущность права: Проблемы теории и философии права. -М.: Зерцало, 2002.

86. Лесниевски-Костарева Т.А. Дифференциация уголовной ответственности. Теория и законодательная практика. М., 1998.

87. Литвин М. О нравах татар, литовцев и москвитян. М., 1994.

88. Люблинский П.И. Основания судейского усмотрения в уголовных делах. Доклад для Киевского съезда Русской группы Международного союза криминалистов. СПб.: Сенатская тип., 1904.

89. Малько А.В. Стимулы и ограничения в праве.- М;, 2004.

90. Мальцев.В.В. Проблемы освобождения^ от уголовной ответственности и наказания в уголовном праве: Монография. Волгоград, 2003.

91. Марфицин П.Г. Усмотрение следователя (уголовно-процессуальный аспект): Монография. Омск: Омск. акад. МВД России, 2002.

92. Мельникова Э.Б. Ювенальные юстиции: Проблемы уголовного права, уголовного процесса и криминологии. М., 2000.

93. Минин Б.А. Возвратное право: правосудие, социальная безопасность и социальное развитие. М., 2007.

94. Михайлов В.А. Методологические основы мер пресечения. М., 1998.

95. Мрочек-Дроздовский П'. Памятники русского права времени местных законов. М., 1901.

96. Наумов А.В. Российское уголовное право. Общая^часть. Курс лекций. М.: Изд-во БЕК, 1996.

97. Новое уголовное право. Общая часть: Учебное пособие. М., 1996.

98. Общая теория государства» и права: Академический курс. Т. 2 / Под ред. проф. М.Н. Марченко. М.: Зерцало, 1998.

99. Ожегов СМ., Шведова Н.Ю. Толковый словарь русского языка. М., 1999.

100. Организация и проведение программ восстановительного правосудия. Методическое пособие / Под ред. JI.M. Карнозовой и P.P. Максудова. М.: МОО Центр «Судебно-правовая реформа», 2006.

101. Особенности расследования преступлений несовершеннолетних. Коллектив авторов. М.: Изд-во ВНИИ МВД СССР, 1981.

102. Песлякас В.Ч. Уголовная ответственность и освобождение от нее. Учебное пособие. Минск, 1988.

103. Правоприменение в советском государстве / Под ред. И.Н. Кузнецова, И.С. Самощенко. -М., 1985.

104. Правосудие по делам несовершеннолетних. Мировая мозаика и перспективы в России. Вып. 2. / Под ред. М.Г. Флямера. М.: МОО Центр «Судебно-правовая реформа», 2000.

105. Психология / Подред. Смирнова A.A. и др. М., 1962.

106. Психология-. Учебник для гуманитарных вузов / Под общ. ред. В.Н. Дружинина. СПб., 2001.

107. Рахунов Р.Д. Независимость судей в советском уголовном процессе. -М., 1972.

108. Российское законодательство X XX веков: В 9 т. / Под ред: О.И. Чистякова. ТомаТ, 2, 4. - М., 1984-1986.

109. Российское уголовное право: Курс лекций. Т. 2. Наказание / Под ред. проф. А.И. Коробеева. Владивосток, 1999.

110. Российское уголовное право:1 Общая часть: Учебник / Отв. ред. B.C. Комиссаров. СПб., 2005

111. Рубинштейн С.Л. Основы общей психологии. М., 1950.

112. Сабитов P.A. Посткриминальное поведение. Томск, 1985.

113. Сахаров А.Б. О личности преступника и причинах преступности в СССР.-М:, 1961.

114. Светлов А .Я., Лановенко И.П., Чангули Г.И., Миллер А.И. Товарищеские суды: Монография. Киев, 1987.

115. Словарь русского языка: В 4 т. Т. 4. М., 1961.

116. Современный словарь иностранных слов. М., 1992.

117. Сорокин П.А. Преступление и- кара. Подвиг и награда. Социологический этюд об основных формах общественного поведения и морали. СПб., 1914.

118. Состояние законности и правопорядка в Российской Федерации и работа органов прокуратуры. 2007 год: информ.-аналит. доклад / Под общ. ред. И.Э. Звечаровского. Ч. 2. М., 2008.

119. Строгович М.С. Избранные труды. В 3 т. Т. 1: Проблемы общей теории права. - М., 1990.

120. Строгович М.С. Право обвиняемого на защиту и презумпция невиновности. М., 1984.

121. ЮЗ.Тарле Е.В. Разгром третьей коалиции 1805-1806 гг. М., 1941.

122. Татьянина Л.Г. Психопатия и уголовный-процесс. Ижевск, 2002.

123. Теория государства и права: Учебник для юридических факультетов и вузов / Ред. В.М. Корельский, В.Д. Перевалов. М:: Изд. группа НОРМА-ИНФРА. М., 1998.

124. Теория доказательств в советском уголовном процессе. М., 1973.

125. Теория права и государства / Под ред. B.C. Афанасьева. М., 1997.

126. Тихомиров Ю.А. Управленческое решение. М., 1972.

127. Толковый словарь русского языка: В. 4 т. Том 3. / Под ред. Д. Н. Ушакова. М.: Гос. ин-т "Сов: энцикл."; ОГИЗ; Гос. изд'-во иностр. и нац. слов., 1938.

128. Уголовное право: новые идеи / Отв. ред. С.Г. Келина, A.B. Наумов. -М., 1994.

129. Г. Фаткуллиш Ф.Н., Фаткуллин- Ф.Ф: Проблемы теории государства и права / Учебное пособие: Казань: КЕОИ МВД России, 2003. 1?12. Филимонов В.Д: О личности преступника. - Томск, 1970.

130. Философский словарь. М., 2002.

131. Франсуа де Ларошфуко. Мемуары. Максимы / Пер. Э.Л. Линецкой. -М.: "Наука", 1993.

132. Хекхаузен X. Мотивация и деятельность. Т. 1. М:: Педагогика. 1986. Пб.Химичева Г.П. Досудебное производство по уголовным делам:концепция совершенствования уголовно-процессуальной деятельности: Монография. М-., 2003.

133. Хрестоматия по истории государства и права России. М., 1997. 118.Чельцов-Бебутов М.А. Курс уголовно-процессуального права. - СПб., 1995.

134. Чечот Д.М. Административная юстиция (теоретические проблемы). -Л., 1973.

135. Шадрин B.C. Обеспечение прав личности при расследовании преступлений. М., 2000:

136. Шершеневич Г.Ф. Учебник русского гражданского права. Ml, 1995.

137. Щерба С.П., Савкин A.B. Деятельное раскаяние в совершенном преступлении. М.: «Спарк», 1997.

138. Якубов А.Е. Освобождение несовершеннолетних от ответственности и наказания с применением принудительных мер воспитательного характера. -М., 1988.

139. Bertel/Venier. Strafprozessrecht. 2. Auflage. Wien: Manz. 2008.

140. Black's Law Dictionary. London: St. Paul, Minn., West Publishing Co., 1990.

141. Elizabeth A. Martin. Oxford Dictionary of Law. Oxford, 1997.

142. Hannes Schütz. Diversionsentscheidungen im Strafrecht: Grundlagen, Voraussetzungen und Indikationen. Wien: Springer, 2003.

143. Höpfel. Staatsanwalt und Unschuldsvermutung: die Grundlagen für die Veranlassung eines Strafverfahrens nach österreichischem Recht. Wien, 1988.

144. Hubert Hinterhofer. Diversion statt Strafe. Untersuchungen zur Strafprozessnovelle 1999. Wien: WUV, 2000.

145. Kleinfeller. Die Functionen des Vorsitzenden und seine Verhaeltnisse zum Gericht. 1885.

146. Kleinknecht/Meyer-Goßner. Stafprozeßordnung, 43., neubearb. Aufl. -Wien, 1997.

147. Leukauf/Steininger, Strafgesetzbuch. Wien, 2002.

148. Miklau R.; Hans Valentin Schroll. Diversion: ein anderer Umgang mit Straftaten: Analysen zur Strafprozessnovelle 1999. Wien, 1999.

149. Peter Riess, Hans Hilger, Ewald Löwe. StPO Lowe-Rosenberg: Grosskommentar. Wien: Walter de Gruyter, 2001.

150. Platzgummer. Grundzuge des Österreichischen Strafverfahrens. Wien, 1993.

151. I. Авторефераты и диссертации:

152. Абушенко Д.Б. Судебное усмотрение в. гражданском: процессе: Автореф. дис. канд. юрид. наук. Екатеринбург, 1998.

153. Анферова O.A. Проблемы прекращения уголовного дела (преследования) с применением к, несоверщеннолетнимшринудительных. мер воспитательногошоздействия::Дисс.,.канд:юрид.наук. Волгоград, 2003:

154. У. . Белоусова Е.А. Прекращение: уголовного преследования в стадии предварительного расследования: Дисс. кандлорид.наук.- СПб., 2004.

155. Берг JI.H. Судебное усмотрение; ж его пределы: общетеоретический аспект: Автореф. дисс. . кандлорид.наук. Екатеринбург, 2008.5L Березин А:А. Пределы правоприменительного усмотрения: Дисс: . кандлорид.наук. Н.Новгород, 2007.

156. Галимова М.А. Прекращение уголовного дела в связи с примирением сторон в стадий предварительного расследования: Автореф. дисс. . канд.юрид.наук. Омск, 2004.

157. Головко JI.B. Альтернативы уголовному преследованию как формы процессуальной' дифференциации (современные тенденции развития): Дисс. . д-ра юрид. наук. М., 2003.

158. Гулиева Н.И. Проблемы реализации принципа дискреционного уголовного! преследования в российском и зарубежном! уголовном* судопроизводстве: Автореф. дисс. . канд. юр. наук. Ростов-на-Дону, 2004.

159. Дадакаев Э.Д. Институт деятельного раскаяния и его реализация при освобождении от уголовной ответственности: Автореф. дисс. . канд. юрид. наук. М., 2002.

160. Дурново H.A. Злоупотребление правом как особый вид правового поведения (теоретико-правовой"анализ): Автореф. дисс. . канд. юрид. наук. Н.Новгород, 2006.

161. Забарчук E.JI. Деятельное раскаяние в уголовном праве: вопросы теории и практики: Дисс. . канд. юрид. наук. М., 2006.

162. Карелин Д.В. Принудительные меры воспитательного воздействия как альтернатива уголовной ответственности: Дисс. . канд. юрид. наук. -Томск, 2001.

163. Картохина O.A. Начало и прекращение уголовного преследования следователями органов внутренних дел: Дисс. . канд. юрид. наук. СПб., 2003.

164. Конярова Ж.К. Дискреционные полномочия прокурора и проблемы их реализации на досудебных стадиях уголовного процесса: Автореф. дисс. . канд. юрид. наук. Екатеринбург, 2008.

165. Крепышев А.М. Деятельное раскаяние как основание освобождения от уголовной ответственности: Автореф. дисс. . канд. юрид. наук. -Н.Новгород, 2000.

166. Лобанова Л.В. Юридическая природа и процессуальные вопросы освобождения от уголовной ответственности: Дисс. . канд. юрид. наук. -Ярославль, 1986.

167. Лянго Л.Н. Проблемы прекращения уголовного дела в связи с примирением с потерпевшим: Дисс. . канд. юрид. наук. Волгоград, 2000.

168. Масленникова Л.Н. Публичное и диспозитивное начала в уголовном судопроизводстве России: Автореф. дисс. . докт. юрид. наук. -'М., 2000.

169. Матвеева Ю:В: Освобождение от уголовной ответственности« в связи с деятельным раскаянием: Дисс. канд. юрид. наук. М., 2001.

170. Огилец A.A. Процессуальные, тактические и психологические аспекты усмотрения следователя: Дисс. . канд. юрид. наук. Краснодар, 2005.

171. Павлова O.K. Институт деятельного раскаяния по советскому уголовному праву: Дисс. канд. юрид. наук. М., 1986.

172. Предеина И.В. Правовые и теоретические* основы развития ювенальной юстиции в России: Дисс. канд. юрид. наук. Саратов, 2005.

173. Самданова Б.Б. Проблемы становления и развития института прекращения уголовного дела в связи с примирением потерпевшего с обвиняемым в современном российском уголовном^процессе: Дисс. . канд. юрид. наук. М., 2003.

174. Сверчков В.В. Основания освобождения от уголовной ответственности и (или) наказания (система, законодательная регламентация, эффективность применения): Автореф. . дисс. канд. юрид. наук. -Н.Новгород, 1997.

175. Севастьянов А.П. Пределы судейского усмотрения при назначении наказания: Автореф. дисс. . канд. юрид. наук. М., 2002.

176. Уваркина Е.В. Правосознание как объект социально-философского анализа: Дисс. . канд. фил» наук. М., 2003.

177. Ценева В.В. Освобождение от уголовной ответственности в связи с примирением с потерпевшим: Автореф. дисс. . канд. юрид. наук. Томск, 2002.

178. Шакиров Х.С. Общий и специальный виды освобождения от уголовной ответственности в связи с деятельным раскаянием: Автореф. дисс. . канд. юрид. наук. Казань, 2005.

179. Ярославский А.Б. Усмотрение следователя при расследовании уголовных преступлений: Дисс. . канд. юрид. наук. Волгоград, 2001.1.. Научные статьи:

180. Алексеев С.С., Дерюгин И.Я. Функции применения права // Правоведение. 1972. № 2.

181. Аликперов Х.Д., Курбанова К.Ш. УК РФ и некоторые проблемы освобождения от уголовной ответственности // Государство и право. 2000. № 1.

182. Антонов А.Г. Деятельное раскаяние в российском уголовном праве: Очерк истории // Состояние и проблемы развития российского законодательства. Томск, 1998.

183. Ахпанов А.Н. Отказ от осуществления уголовного преследования в связи с примирением сторон // Вестник Омского университета. Серия «Право». 2008. № 1 (14).

184. Багмет А. Прекращение уголовных дел судом в связи с примирением сторон // Законность. 2007. № 4.

185. Белоусов В., Анастасов С. Реализация потерпевшим права на отказ от уголовного преследования // Уголовное право. 2007. № 4.

186. Бойков А.Д. Законность и целесообразность в уголовном судопроизводстве // Законность в Российской Федерации. М., 1998.

187. Бойков И., Протченко Б. Применение законодательства об освобождении от уголовной ответственности // Советская юстиция. 1986. № 7.

188. Боннер А.Т. Применение закона и судейское усмотрение // Государство и право. 1976. № 6.

189. Брагинский М.И. Осуществление и защита гражданских прав. Сделки. Представительство. Доверенность. Исковая давность // Вестник ВАС РФ. 1995. №7.

190. Братусь С.Н. Формирование правосознания // Советское государство и право. 1979. № 7.

191. Будякова Т.П. Примирение с "особенным" потерпевшим (виктимологический аспект) // Российская юстиция. 2006. № 4.

192. КЗ. Ведерникова О: Ювенальная юстиция: исторический опыт и перспективы // Российская* юстиция. 2000. № 7.

193. Виттенберг Г.Б. Уголовная ответственность и ответственность перед общественностью // Труды* Иркутского государственного университета. Т. ЬУП. Вып. 9. Часть 4. Иркутск, 1969.

194. Воскобитова Л.А. Перспективы развития, института примирения сторон в уголовном судопроизводстве России // Мировой судья. 2007. №4.

195. Гальперин И:М. О принципе публичности (официальности) в советском уголовном процессе // Правоведение. 1960. № 2.

196. Герасимова Е. Явка с повинной // Социалистическая-законность. -1975. №8.

197. Головко Л.В. Прощение долга при прекращении уголовных дел по-нереабилитируюшим основаниям-// Законодательство. 2000. № 5.

198. Горжей; В.Я. Деятельное раскаяние: проблемы правоприменения // Российский следователь. 2003. № 4.

199. Гуляев А.П. Чистосердечное раскаяние лица, совершившего преступление // Советская юстиция. 1991. № 3.

200. Забарчук Е., Соктоев 3. Деятельное раскаяние покаяние в содеянном? // Законность. - 2007. № 4.

201. Зайцев И.М. Целевые установки гражданского судопроизводства // Проблемы реформы гражданского процессуального права и практики его применения. Свердловск, 1990.

202. Калугин А.Г. Проблемы реализации задач уголовного ф судопроизводства через примирительно-компенсационные процедуры // ф. Вестник Омского университета. Серия «Право». 2008. № 1 (14).

203. Керимов Д.А., Шаргородский М.Д. Актуальные проблемы* теории советского права // Правоведение. 1961. № 2.

204. Ковтун H.H. Соотношение частных и публичных начал в уголовном судопроизводстве РФ: время .выбора // Государство и право. 1995. №11.

205. Коломеец В. Явка с повинной: новая трактовка // Российская юстиция. 1997. № 10.

206. Косова С.А. О' некоторых вопросах практики освобождения несовершеннолетних от уголовной ответственности^ и- наказания в связи с применением принудительных мер s воспитательного воздействия // Законодательство. 1998. № 1.

207. Лукашевич В., Шимановский В. О праве прокурора и следователя прекращать уголовные дела! по нереабилитирующим основаниям // Социалистическая законность. 1991. № 10.

208. Лунеев В.В. Тенденции современной преступности и борьбы с ней в России // Государство и право. 2004. № 1.

209. Марфицин П.Г. Прекращение уголовного дела в связи с примирением с потерпевшим. // Законодательство и практика. 1999: № 2 (3).

210. Марченко C.B. Компенсация морального вреда в РФ // Адвокатская практика. 2002. № 6.

211. Михайлов В. Признаки деятельного раскаяния // Российская юстиция.- 1998. № 4:38г. Папкова Т.П. Исторический аспект профилактики безнадзорности и правонарушений несовершеннолетних в России // История государства и права. 2002. № 5.

212. Пастухов И., Яни П. Ответственность за налоговые преступления // Российская юстиция. 1999. № 4.

213. Пашкевич П.Ф. Закон и судейское усмотрение // Государство тправо.- 1992. № 1.

214. Петрухин И. Гуманность или трезвый расчет? // Российская юстиция.- 1999. № 9.

215. Подовинникова Ю.В. Феномен «усмотрения» в сфере налогооблажения // Правовая наука и реформа юридического образования: сб. науч: трудов. Вып. 18. Воронеж: Изд-во Воронеж, гос. ун-та, 2005.

216. Поройко М.С. О видах норм в институте освобождения от уголовной ответственности // Нормотворческая w правоприменительная' техника в уголовном и уголовно-процессуальном законодательстве. Ярославль, 2000.

217. Прокуратура Австрии без функции обвинения / Пер., с-нем. В. Н. Кигас. // Борьба с преступностью за рубежом. 2006. № 11.

218. Рарог А. Усмотрение правоприменителя при квалификации преступлений // Уголовное право. 2000. № 1.

219. Рарог А.И., Грачева Ю.В. Понятие, основание, признаки и значение судейского усмотрения // Государство и право. 2001. №11.

220. Ростовский В., Хамзаев А. Явка с повинной как обстоятельство, смягчающее ответственность // Советская юстиция. 1975. № 15.

221. Руткевич М.Н. Социалистическая справедливость // Социологические исследования. 1986. N 3.

222. Савкин A.B. Деятельное раскаяние свобода от ответственности // Российская юстиция. - 1997. № 12.

223. Савченко А.Н. Право на примирение сторон уголовного судопроизводства составная часть прав человека // Российский судья. -2007. № 3.

224. Самощенко И.С. Сочетание убеждения? и принуждения! в социалистическом государстве // Советское государство и право. 1967. № 2.

225. Сахаров А.Б. Планирование уголовной политики и перспективы уголовного законодательства // Планирование мер борьбы с преступностью. -М.5 1982:

226. Сергиевский Н.Д. Современные задачи уголовного законодательства в России-// Гражданское и уголовное право. Кн. III. СПб., 1883.

227. Симонов П.В., Ершов П.М. Потребности и сознание // Наука й жизнь. 1983. № 8.

228. Соловьев А.Б. Правосознание прокуроров и следователей как важнейшее условие обеспечения прав участников судопроизводства // Роль прокуратуры в обеспечении прав и законных интересов жертв преступлений. -М., 2004.

230. Терентьева В.А. Принудительные меры воспитательного воздействия (общая характеристика) // Актуальные проблемы права. Сборник трудов научной конференции вузов России, посвященной 30-летию юридического факультета КемГУ. Т. 2. Кемерово: КемГУ, 2004.

231. Тихомиров Ю.А. Административное усмотрение и право // Журнал российского права. 1997. № 4.

232. Трунов И.Л., Айвар Л.К. Вопросы уголовного права и уголовной политики в отношении несовершеннолетних // Журнал российского права. -2005. № Ю.

233. Хамаганова, А. Х-И. Проблемы уголовно-правового значения данных о «личности виновного при освобождении его от уголовной ответственности в связи с деятельным раскаянием // Журнал российского права. 2007. № 8.

234. Чувилев А. Деятельное раскаяние: проблемы-и решения // Российская юстиция. 19981 № 6.

235. Чувилев А., Ерохина! Н. Надзор за законностью' прекращения уголовных дел в связи с деятельным раскаянием // Законность. 1999. № 8.

236. Burgstaller W. Grundprobleme des Strafzumessungsrechts in Österreich // Zeitschrift für die gesamte Strafrechtswissenschaft. 1982. № 94.

237. Figueiredo Dias J. Роль прокуратуры-в уголовном! судопроизводстве // Revue internationale de kriminologie et de police technique. 1995. № 4.

238. Interview mit dem Präsidenten des Obersten Gerichtshofs, Johann Rzeszut //Die Presse. 14.02.2004.

239. Pernthaler/Ranacher. Der verfassungswidrige „Ablasshandel" // Juristische Blätter. 2002. № 284.

240. Walter G. Subjektiver Tatbestand, Schuld und» subjektive Grundlagen der Verantwortlichkeit// JuridicaInternational. 2003. № 1.

241. Walter R., Zeleny K. Die Diversion durch den Staatsanwalt nach §§ 90a ff StPO in verfassungs- und verwaltungsrechtlicher Sicht // Osterreichische JuristenZeitung. 2001. № 56.

Автор: Терехов, Евгений Владимирович
Город: Москва
Год: 2009
Звание: кандидата юридических наук
КОД ВАК: 12.00.09

Диссертация

Дискреционные полномочия прокурора в сфере уголовного судопроизводства России и Австрии тема диссертации по юриспруденции

Автореферат

ПОХОЖИЕ РАБОТЫ

АВТОРЕФЕРАТ ДИССЕРТАЦИИ по праву и юриспруденции на тему «Дискреционные полномочия прокурора в сфере уголовного судопроизводства России и Австрии»

СОДЕРЖАНИЕ ДИССЕРТАЦИИ по праву и юриспруденции, автор работы: Терехов, Евгений Владимирович, кандидата юридических наук

ВВЕДЕНИЕ ДИССЕРТАЦИИ по теме "Дискреционные полномочия прокурора в сфере уголовного судопроизводства России и Австрии"

БИБЛИОГРАФИЯ ДИССЕРТАЦИИ «Дискреционные полномочия прокурора в сфере уголовного судопроизводства России и Австрии»

АВТОРЕФЕРАТ ДИССЕРТАЦИИ
по праву и юриспруденции на тему «Дискреционные полномочия прокурора в сфере уголовного судопроизводства России и Австрии»

СОДЕРЖАНИЕ ДИССЕРТАЦИИ
по праву и юриспруденции, автор работы: Терехов, Евгений Владимирович, кандидата юридических наук

ВВЕДЕНИЕ ДИССЕРТАЦИИ
по теме "Дискреционные полномочия прокурора в сфере уголовного судопроизводства России и Австрии"

БИБЛИОГРАФИЯ ДИССЕРТАЦИИ
«Дискреционные полномочия прокурора в сфере уголовного судопроизводства России и Австрии»