Формирование и развитие механизма правового регулирования межгосударственных отношений в эллинистическом миретекст автореферата и тема диссертации по праву и юриспруденции 12.00.01 ВАК РФ

АВТОРЕФЕРАТ ДИССЕРТАЦИИ

по праву и юриспруденции на тему «Формирование и развитие механизма правового регулирования межгосударственных отношений в эллинистическом мире»

На правах рукописи

Митина Светлана Игоревна

ФОРМИРОВАНИЕ И РАЗВИТИЕ МЕХАНИЗМА ПРАВОВОГО РЕГУЛИРОВАНИЯ МЕЖГОСУДАРСТВЕННЫХ ОТНОШЕНИЙ В ЭЛЛИНИСТИЧЕСКОМ МИРЕ (IV-! ВВ. ДО Н. Э.)

12 00 01- теория и история права и государства, история учений о праве и государстве

АВТОРЕФЕРАТ диссертации на соискание ученой степени доктора юридических наук

1111111111111111111111

□ОЗ169287

Москва - 2008

Работа выполнена в Московской государственной юридической академии

Научный консультант доктор юридических наук, профессор

Исаев Игорь Андреевич

Официальные оппоненты доктор юридических наук, профессор

Цмай Василий Васильевич

доктор юридических наук, профессор ГалайЮрий Григорьевич

доктор юридических наук, профессор, заслуженный юрист Российской Федерации Макуев Руман Харонович

Ведущая организация Ярославский государственный университет

имени П Г Демидова

Защита диссертации состоится ¡уС/СО^Л- 2008 г в и, Р£> на

заседании диссертационного совета Д 212 123 02 при Московской государственной юридической академии, г, Москва, 123995, ул Садовая-Кудринская, 9, зал заседаний Ученого совета

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Московской государственной юридической академии

Автореферат разослан Л^) О'У/РбсбЛ- 2008 г

Ученый секретарь

диссертационного совета

доктор юридических наук, профессор,

заслуженный деятель науки Российской Федерации Н.А Михалева

Общая характеристика работы

Актуальность темы исследования. Одной из интереснейших проблем историко-правовой науки была в прошлом и остается по сей день история формирования правовых инстигутов регулирования межгосударственных отношений в Эллинистическом мире, во многом определивших общий уровень правовой культуры античного общества Эллинизм, отличавшийся весьма интенсивными новациями всех сфер общественной жизни, предоставил будущим поколениям блестящий пример трансформации основ политической и правовой системы классического античного общества, дающий современным специалистам неоценимый фактический материал для сравнительно-правового анализа

Эллинистическая эпоха характеризуется качествами, которые позволяют считать ее одним из важнейших этапов формирования институтов правового регулирования К сожалению, в современной правовой науке отсутствует объективная оценка уровня и степени развития таковых Более того, исторические корни многих известных современному праву институтов относятся к более близким к современности и более доступным для изучения историческим периодам В результате игнорирования достаточно широкого круга, пусть и специфических с точки зрения ортодоксальной юридической науки, источников, каковыми являются постановления городских советов, послания монархов, религиозные посвящения и древние межгосударственные договоры, сохранившиеся в виде эпиграфических памятников, исключается из сферы научного познания целый этап в развитии регулирования межгосударственных отношений в античном мире на важном этапе его развития, этапе эллинизма

Отсутствие систематизированных источников, наподобие Corpus iuris civilis, характерных для римского частного права, еще не дает оснований отрицать сам факт достаточно высокого развития регулирования публично-правовых отношений в античную эпоху в целом и в период эллинизма в частности Именно эллинизм в этом смысле привлекает особое внимание в силу характерной для него интенсивности развития космополитичного, многонационального общества, при изучении которого неизбежно возника-ют ассоциации с современным этапом в развитии человеческой цивилизации

Высокий темп жизни эллинистического общества обусловил ускоренное развитие институтов правового регулирования, призванного обеспечить мирное сосуществование государств с различной формой правления, территориального устройства и пестрым национальным составом в рамках единого Эллинистического мира Безусловно, историческая память о подобном примере государственно-правового строительства несет неоценимо важную информацию для современного общества, характеризующегося признаками глобализации. Одновременно уроки, которые вынесла античная цивилизация из данного «эксперимента» имеют важное значение для любого

исторического этапа, характеризующегося схожими признаками развития общества

Главной особенностью регулирования межгосударственных отношений в рамках эллинистической системы было сочетание трех правовых традиций, архаической, классической и той, что была порождена непосредственно самой эпохой эллинизма

Характер восприятия самой государственной власти и ее взаимоотношений с обществом, безусловно, несет черты македонской архаической традиции. Классический элемент привнесен Грецией Он подразумевает доминирование демократических начал во всех сферах регулирования, в том числе и в межгосударственных отношениях Что касается последней традиции, под нею понимается активное использование механизмов и целых институтов регулирования, свойственных для азиатских государств, включенных в конце IV в до н э в эллинистическую систему Главным из подобных институтов была абсолютная монархия, не только ставшая формой правления наиболее значительных эллинистических государств, но и полностью определившая целевую направленность правового регулирования Воля монархов во многом стала доминирующим фактором правообразования Однако регулирование отнюдь не страдало в силу этого субъективностью Монархи сами, будучи носителями греко-македонской правовой традиции, активно внедряли ее в политическую практику своих полуазиатских государств В результате античная цивилизация получила уникальный сплав политической и правовой культуры. В свою очередь Рим, завоевав Восточное Средиземноморье, стал проводником этой культурной традиции в современном праве

Исходя из сказанного, объективно оправданной представляется задача современной науки проследить основные тенденции в развитии регулирования отношений между основными субъектами эллинистической системы, выявить главные закономерности его эволюции в результате римской экспансии Привычная для исследователей эллинизма позиция восхищения масштабностью эпохи, ее историческими деятелями должна уступить место детальному изучению конкретных институтов государства и права Таким образом, актуальность исследования данной темы определяется важностью для современной историко-правовой науки выявления закономерностей становления и развития правового регулирования в древнем мире на примере системы эллинистических государств Во-первых, рассматриваемый период занимает особое место в истории развития права в целом как явления человеческой цивилизации и, в частности, развития античного права Во-вторых, до сих пор нет обобщающих работ, анализирующих и комплексно рассматривающих проблемы становления и развития правового регулирования в рамках эллинистической системы В-третьих, вводимые в научный оборот историко-правовой науки источники познания позволяют расширить границы исследования механизмов и способов правового регулирования, выявить их исторические корни, проследить закономерности

развития и трансформации в результате взаимного влияния с римской правовой культурой.

Объектом данного исследования является правовое регулирование отношений, сложившихся и развивавшихся на протяжении трехсот лет в рамках системы эллинистических государств

Предмет исследования составляют основные закономерности становления и развития свойственных античности конкретных правовых институтов регулирования отношений между субъектами эллинистической системы, их поэтапная трансформация в связи с политическими преобразованиями, характерными для эллинистической эпохи

Цель и задачи исследования. Учитывая научное и практическое значение проблемы, а также недостаточную ее изученность, в диссертации поставлена цель исследовать основные закономерности формиро-вания и развития механизма правового регулирования межгосударственных отношений в рамках эллинистической системы; доказать наличие в изучаемый исторический период объективно существовавшей развитой системы взаимосвязанных элементов, субъектов, осуществлявших правотворческие функции, а также создаваемых, признаваемых и реализуемых ими принципов, правовых обычаев и норм договоров, посредством которых осуществлялось данное регулирование

В ходе работы решались следующие задачи:

- определить характер изменений в системе регулирования правовых отношений в рамках эллинистической системы по сравнению с архаическим и классическим периодами развития античного общества,

- выявить предпосылки, определившие высокий темп развития механизма правового регулирования отношений между основными субъектами эллинистической системы,

- проследить основные тенденции в развитии механизма регулирования и суть трансформации обычной практики в определяемую четко фиксированными нормами систему регулирования;

- показать влияние на природу обычая и его регулятивных свойств процесса расширения сферы его действия в пространстве,

- раскрыть сущность трансформации обычая от основного регулятора межполисных отношений к источнику правового регулирования отношений в рамках целостной системы эллинистических государств;

- показать основные закономерности образования норм в сфере регулирования межгосударственных отношений эллинистической эпохи,

- проследить влияние характера основных субъектов эллинистической системы на закрепление принципов регулирования отношений между ними,

- дать оценку той роли, которую играло регулирование межгосударственных отношений в формировании целостного механизма правового регулирования в рамках системы эллинистических государств;

- определить специфику формального закрепления отдельных элементов механизма правового регулирования,

- доказать наличие в эллинистическую эпоху объективно существовавшей развитой системы взаимосвязанных элементов механизма правово-го регулирования, включавшей общепризнанные принципы, обычаи и нор-мы договоров, а также устоявшуюся практику их реализации и порождае-мый ею особый порядок регулирования отношений в рамках системы эллинистических государств,

- обосновать целесообразность включения в научный оборот ранее не привлекавшихся источников истории становления и развития системы правового регулирования античной эпохи.

Хронологические рамки исследования охватывают конец 30-х гг. IV в. до н э (первые сессии Коринфского Конгресса), а также период с 223 г до н. э. по 30-е гг I в до н э., то есть с момента начала раздела империи Александра Македонского на отдельные государства до утраты ими независимости в результате военной экспансии Рима и соответствующей трансформации всего механизма правового регулирования При определении хронологических рамок исследования учитывались следующие аспекты необходимость изучения роли Коринфского конгресса в оформлении ведущих принципов правового регулирования, а также обозначенная темой исследования важность изучения тех этапов истории эллинистического общества, которые характеризуются признаками сосуществования самостоятельных государств в рамках единой эллинистической системы.

Методологические основы исследования.

Сложная природа процесса становления и развития регулирования отношений в рамках системы эллинистических государств, трансформации обычной практики и приобретения ею признаков универсальности, общеобязательности, нормативности требуют комплексного изучения, предполагающего опору на совокупность научных методов, составляющих основу историко-правового исследования К таковым относятся конкретно-исторический, сравнительно-правовой, историко-типологический, сравнительно-исторический, системный методы, а также комплексный подход к анализу изучаемых явлений и закономерностей их развития.

В процессе исследования проблемы автор руководствовался диалектическим пониманием процесса исторического развития регулирования общественных отношений, признанием причинно-следственной обусловленности, закономерности его конкретных этапов и тенденций.

Теоретическую основу исследования составили труды известных исследователей в области истории эллинистической государственности и права Степень научной разработанности темы исследования определяется ведущейся в рамках историко-правовой науки полемикой по поводу возможности применения современных определений и классификаций по отношению к институтам регулирования межгосударственных отношений, существовавшим в древности и, в частности, в античный период. Так, часть авторов исходит из того, что понятие международного права в

культуре эллинистической эпохи так и не сложилось1. Однако это еще не дает основания для отрицания развитого правового регулирования межгосударственных отношений в Эллинистическом мире как явления конкретного и самостоятельного. Кроме того, сам факт наличия и развития соответствующих специальных правил в античной правовой практике полностью признается в современной научной литературе2. Более того, именно для эллинистической эпохи характерно выделение специальных органов, занимавшихся выработкой процедурных правил практики взаимоотношений государств3.

На сегодняшний день в отечественной науке еще не сложилось традиции методичного изучения права Древней Греции, как это имеет место в отношении римского права В основном его отдельные институты являются предметом исследования историков, интересующихся особенностями правовой культуры античного общества. И здесь отечественная наука идет по стопам зарубежных научных школ, преимущество которых в доступности систематизированного эпиграфического материала Именно его наличие обеспечивает самостоятельность исследований, обоснованность выдвигаемых концепций Всю имеющуюся на данный момент научную литературу, способную хоть в какой-то мере пролить свет на проблемы правового регулирования межгосударственных отношений в Эллинистическом мире, можно условно разбить на три группы обобщающие фундаментальные труды специалистов антиковедения, специализированные исследования, также принадлежащие историкам и посвященные отдельным общественным институтам, государствам или событиям, и, наконец, работы ученых-правоведов, в той или иной степени касающиеся предмета нашего исследования4. Однако надо иметь в виду, что в них дается лишь обзорное освещение древних правовых институтов Так, например, освещение характера межполисных отношений в основном укладывается в рамки работ, посвященных в целом истории греческого права, либо в труды, отражающие представления о «свободе» в различных областях идеологии или исследующие конкретные исторические события

Жигунин В Д Международные отношения эллинистических государств 280-220 гг дон э -Казань, 1980 С56

1 ТарнВ Эллинистическая цивилизация -М, 1949 С 90, ПацацияМШ К вопросу о

происхождении международного права HQz\i\C, Ежегодник истории права и правоведения - М, 2000 Вып 1 С 65

3 Бошцанин А.Г История международных отношений и дипломатия в древнем мире - М, 1945 С 48, Adcock FE, Mosley DJ Diplomacy in ancient Greece -London, 1975 P 76-77, Левин ДБ История международного права. - М, 1962 С 15, Ротермель JIР Проблемы межгосударственных отношений в Восточном Средиземноморье в эпоху эллинизма в работах западногерманских историков 19601970-х гг // Античный вестник Сб. науч трудов/Под ред А А Елагиной - Омск, 2002 Вып VI С 38

4 История дипломатии / Под ред В А Зорина и др - М, Т1 1959, Мартене Ф Ф Современное международное право цивилизованных народов - М , Т1 1996

В определенной степени эти недостатки компенсируются работами некоторых современных авторов, затрагивающих проблемы правовых отношений в рамках эллинистической системы К таковым следует отнести исследования Ф. Эдкока, Д Мосли, А Г. Бокщанина, В Д Жигунина, В И Кащеева, ФФ Мартенса, Э Аннерса, ЮЯ Баскина, ДИ Фельдмана1.

Обобщающие же труды принадлежат И.Г Дройзену, Э. Виллю, В Тарну, Г Бенгтсону, M Ростовцеву и другим авторам «История эллинизма» И Г Дройзена, вышедная в свет в XIX в, отличается широким охватом событий, что дает возможность наметить цепь общих тенденций в развитии эллинистического общества Появившийся в последующем целый ряд аналогичных исследований свидетельствовал о росте интереса специалистов к данному периоду истории. Работы Г Бенггсона являются как бы связующим звеном между устоявшейся традицией XIX в. и исследовательскими поисками XX в2

Среди трудов российских авторов наиболее фундаментальными были и остаются «История Эллинистического мира» и «Социальная и экономическая история Эллинистического мира» M Ростовцева Хотя в этих работах основное внимание уделяется социально-экономическим и политическим аспектам эллинистической истории, в них приводится развернутая характеристика института монархии и, что весьма важно, основы существования всей системы эллинизма, принципа «баланса сил», а также дается оценка основных способов государственного регулирования в сфере экономических отношений

К разряду значительных исследований относится труд Е Груэна «Эллинистический мир и приход Рима», содержащий анализ средств и методов закрепления римского влияния в регионе и последствий трансформации традиционных взаимоотношений эллинистических государств3.

Перечисленные авторы, взяв к рассмотрению фундаментальные вопросы становления, развития и функционирования эллинистической системы, так или иначе, касаются роли правовых институтов в этих

1 Adcock F, Mosley D J Diplomacy in ancient Greece , Боицанин А Г История международных отношений.., Жигунин В Д Международные отношения эллинистических государств 280-220 гг до н э - Казань, 1980, Кащеев В И Эллинистический мир и Рим Война, мир и дипломатия в 220 -146 годах до н э -М, 1993, Баскин ЮЯ , Фельдман Д И История международного права - М, 1990, Аннерс Э История европейского права Пер со швед - М, 1999, Мартене ФФ Современное международное право цивилизованных народов -М,Т1 1996

2 Droysen J G Geschichte des Hellenismus - Tubingen, 1952 T I, 1952 T II, 1953 T III, Rostovcev M A History of Ancient World - Oxford, 1928 Vol I -II, Rostovtzeff M The Social and Economic History of the Hellenistic World Oxford, 1941 Vol I - II, Tarn W W Hellenistic civilisation - London, 1930, Will Ed Histoire politique du monde hellemstique (323-30 av J-C ) - Nancy, 1966 T I, 1967 T II, Bengtson H Die Strategie in der hellemstishen Zeit - München, 1944, Bengtson H Gestalter der Alten Welt - München, 1989

3 Gruen E The Hellenistic world and the coming of Rome - Berkeley ets, 1984 Vol III

процессах Кроме того, особенностью большинства работ и, соответственно, стиля авторов является свободное оперирование правовой терминологией при характеристике правового регулирования исследуемой эпохи1 Именно опора на юридические понятия, правда, с учетом их временной обусловленности, позволяет более точно выражать суть описываемых явлений и закономерностей их развития.

А Хойсс в работе «Государства и властители эллинизма» касается правовых аспектов взаимоотношений эллинистических монархий между собой и с греческими полисами Заслуживает внимания стремление авгорз проследить преемственность в развитии правовой традиции взаимоотношений государств от времени господства в этой практике классического полиса до периода преобладания эллинистической монархии2

А Хойсс, РМ Бертхольд и другие исследователи уделяют достаточно пристальное внимание в своих работах эксплуатации эллинистическими монархами привычных для эллинов правовых категорий «свободы», «автономии»3

Целый массив исследовательской литературы посвящен взаимоотношениям эллинистических государств с Римом и вообще римской политике в Восточном Средиземноморье4 В Капелле анализирует роль греческой этики в формировании римской идеи империализма и связывает этот процесс с развитием идеи абсолютного права, которое распространяется на все времена и народы5. Схожей тематике посвящено творчество М Олло6

Правообразующая роль эллинистической монархии и ее значение в формировании устоев эллинистического общества были столь велики, что позволяют сделать ее предметом специальных научных исследований В этой связи привлекают внимание труды Э Бикермана В его работе «Государство Селевкидов» как раз и анализируется институт эллинистической монархии, его происхождение и формы легитимизации, роль армии в этом процессе Все это несет определенную правовую информацию Проводимый Э Бикерманом анализ эпиграфического материала дает базу

1 См например' Gehrke H-J Geschichte des Hellemsmus -München 1990 S206-207

2 Heuss A Stadt und Herrscher des Hellenismus // Klio Wiesbaden, Beiheft 39 1963

3 Berthold RM Rhodes m the Hellenistic Age - Ithaca, London, 1984 P 150

4 Badian E Romischer Imperialismus in der Spaten Republik - Stuttgart, 1980, Badian E Studies in Greek and Roman histon - Oxford, 1964, Green P Alexander to Actium. The historical evolution of the Hellenistic age - Berkeley, Los Angeles, 1990 P 311

5 Capelle W Griechische Ethik und romischer Imperialismus //Ideologie und Herrschaft m der Antike - Darmstadt, 1979 S 242-243

6 Holleaux M Rome et la conquete de l'Orient Philippe V et Antiochos le Grand // Etudes d'epigraphie et d'epigraphie et d'histoire GRECQUES - Pans, 1957 T V, Holleaux M. Rome, la Grece et les Monarchies Hellemstiques au III siecle avant J -С (273-205) - Pans, 1969

для обобщающих выводов1 Аналогичный характер носят работы Э Р Бевэна, РМ Эрингтона2 В многочисленных трудах Г Бенгтсона, базирующихся на обзоре эпиграфических данных, в том числе юридического содержания, характеризуется роль «права войны» и наследственного права в обосновании территориальных претензий монархов3

В той или иной степени исторические исследования дают возможность выявить определенные закономерности практики правового регулирования отношений в Эллинистическом мире К сожалению, недостаток специальной юридической литературы не позволяет карди-нальным образом устранить главный пробел подобных исследований1 отсутствие четкой характеристики и систематизации существовавших в то время специальных юридических институтов В соответствии с требо-ваниями исторической методологии дается трактовка греческих и латинских терминов, но отсутствует конкретная характеристика их содержания Это вполне объяснимо, поскольку сами институты еще находились в процессе формирования и единые подходы к их определению не всегда успевали сложиться именно в данный исторический период Однако заметим, что эпоха ярко выраженного практицизма ценила не столько

классификационные определения, сколько действенность правовых механизмов. И задача их научной характерис-тики и систематизации лежит уже на современной науке истории права Именно в ее рамках исторические факты путем анализа и обобщений преобразуются в доказательную базу присутствия и функционирования конкретных правовых институтов, ведь многие из них первоначально возникли как политические и даже идеологические

Источниковую базу исследования составляют источники двух категорий 1) источники как форма правообразования, 2) источники познания истории становления и развития правового регулирования

К первой категории относятся дошедшие до нашего времени в виде эпиграфических памятников документы правового характера решения городских собраний, царские постановления, межгосударственные договоры, проксенические декреты

Так, собрание надписей и царской корреспонденции В Дитен-берга и К Б Веллеса4 дает богатый материал для обобщения и классификации

1 Bickermann E Institutions des Seleucides - Paris, 1938

2 Bevan ER The House of Seleucus BC 326-64 - London, 1966 Vol I, 1966 Vol II, Errington RM Antiochus the Great // CAH 1989 Vol. 8, Errington R M Geschichte Makedoniens Von den Anfangen bic zum Untergang des Komgreeches - München, 1986

' Bengtson H Die Inschriften von Labranda und die Politik des Antigonos Doson -München, 1971 S 28, 31

4 Dittenberger W Silloge mscnptionum Graecarum Editio tertia - Leipzig, 1915 - 1924 Vol I-IV, Dittenberger W Orientis Graeci Inscnptiones Selectae - Liepzig, 1903 -1905 Vol I - II, Welles C B Royal correspondence in the hellemstic period A study in gnc epigraphy - London, New Haven, 1934

разнообразных форм регулирования взаимоотношений между эллинистическими государствами, а также их владык с храмами, частными лицами, свободными полисами, военачальниками

Для исследователей особую проблему составляет отсутствие на данный момент общего собрания эпиграфических материалов, что позволи-ло бы воспроизвести единую источниковую базу истории становления правового регулирования в Эллинистическом мире Характеризуя состояние источников, Ю Зайберт справедливо отмечает, что речь в данном случае идет о принципиальных методологических вопросах, историко-юридической проблеме, которая должна решаться с позиции именно юридических критериев1 К сожалению, данные источники активно анализируются лишь специалистами в области античной истории и ускользают от внимания историков права Большинство подобных документов не сохранились в оригинале Часть из них дошла до нас благодаря распространенной в делопроизводстве царских канцелярий, святилищ, городских советов практике воспроизведения важных документов на камне И лишь незначительное число сохранилось в полном объеме2 Все они разбросаны по многочисленным публикациям, помимо названных выше собраний В Дитенберга и КБ Веллеса

Сюда же можно отнести аналогичное собрание текстов под редакцией Р.К Шерк «Рим и Греческий Восток до смерти Августа», изданное сравнительно недавно, в 1984 г Сама тематика работы уже позволяет отнести собранные в ней материалы к конкретному классификационному признаку и дает базу для обобщения политико-правовых средств и приемов Рима в ходе установления его господства в Восточном Средиземноморье3

Наконец, значительный блок юридического материала представлен межгосударственными договорами, современная хронологическая систематизация которых проведена X Шмиттом и Г Бенгтсоном4

Источники познания истории становления правового регулирования в рамках эллинистической системы представлены трудами античных авторов, многие из которых до сих пор в полном объеме не изучены или вообще не были востребованы историко-правовой наукой Особое место среди таковых занимают труды Арриана, Полибия, Тита Ливия, Аппиана, Юстина (Помпея Трога), Диодора Сицилийского. Кроме того, важное значение имеет анализ сообщений, содержащихся в Библии (Три книги Маккавейские), а также в трудах Плутарха, Евтропия, Иосифа Флавия, Павсания

1 Seibert J Das Zeitalter der Diadochen - Darmstadt, 1983 S 174-175

1 Бикерман Э ГосударствоСелевкидов Пер с франц -М,1985 С 179-180

3 Rome and the Greek East to the death of Augustus / Ed By Sherk RK Cambridge ets, 1984

4 Die Vertrage der griechisch-romischen Welt von 700 bis 338 v Chr / Bearbeitet von H Bengtson - München, Berlin, Bd 2 1962, Die Vertrage der griechisch-römischen Welt von 338 bis 200 v Chr /Bearbeitet von H H Schmitt - München, Bd 3 1969

Именно историографическая традиция в лице перечисленных авторов и произведений дает основной материал для выводов по проблеме регулирования отношений между субъектами эллинистической системы и уровня правовой культуры эллинистического общества

Задача современной научной критики состоит в том, чтобы собрать сохранившиеся лишь во фрагментах свидетельства древних историков и попытаться восстановить на их основе последовательность событий, используя каждый признак, каждый элемент научного знания, затерянный в массе эпиграфического материала или других источников Активное приобщение этих источников к числу историко-правовых способно значительно обогатить современные представления об эллинистическом праве

Научная новизна диссертационного исследования состоит в том, что в нем впервые предпринята попытка, на ранее не привлекавшихся историками права источниках, комплексно исследовать практически не изученную и представляющую значительный научный интерес проблему становления и развития правового регулирования межгосударственных отношений в рамках системы эллинистических государств, составившего в последующем основу для формирования соответствующих современных правовых институтов.

В имеющихся на данный момент монографиях и диссертационных исследованиях обозначенная проблема не рассматривается в качестве самостоятельного предмета исследования В значительной степени данной работой восполняется пробел в системе знаний истории права относительно источников познания закономерностей становления и развития механизма правового регулирования межгосударственных отношений в античную эпоху, критически анализируется весь комплекс литературы по указанной и смежной с ней проблематике и определяется круг вопросов, которые нуждаются в дальнейшем изучении Научная новизна определяется расширением круга источников, привлечением нетрадиционных, ранее не востребованных историками права документов и материалов правового характера

В отличие от работ, попутно затрагивающих некоторые аспекты развития правового регулирования межгосударственных отношений античности, приводимое исследование носит системный комплексный характер, нацелено на преодоление односторонности и схематичности в освещении и оценках рассматриваемых вопросов Оно является первым обобщающим трудом, в котором ставятся и раскрываются проблемы становления и развития правового регулирования отношений между ведущими субъектами эллинистической системы

Основные положения и выводы, выносимые на защиту: 1 Развитие современной истории права невозможно без постоянного расширения базы источников, вводимых в научный оборот Античность, обогатившая человеческое общество феноменом римского права, не исчерпывает им свой потенциал правового строительства Она предоставляет

исследователям достаточный арсенал сведений об источниках право-образования и источниках познания регулирования не только частных, но и публично-правовых отношений древности Примером являются не востребованные на сегодняшний день специалистами в области истории права эпиграфические свидетельства, содержащие данные о межгосударственных договорах, различного рода соглашениях и судебных решениях Следует признать, что основательные выводы о закономерностях становления институтов современного европейского права нельзя делать без учета и подробного изучения данных источников

2 Подробного анализа требуют также ранее не привлекавшиеся в качестве источника познания сообщения античных авторов, имеющие правовое содержание Абстрагируясь от исторического характера повествования, необходимо выделить свидетельства, позволяющие характеризовать процесс становления и развития правовых институтов и механизмов регулирования Труды Полибия, Тита Ливия, Аппиана, Диодора Сицилийского и других приводимых в исследовании авторов можно обоснованно включать в научный оборот истории права и активнее использовать в качестве источников познания.

3 Следует признать, что античная эпоха, породившая развитое частное право, не могла не характеризоваться признаками не менее развитого публичного права Суть проблемы познания такового лишь в отсутствии на сегодняшний день сохранившихся систематизированных памятников права, как это имеет место быть в отношении римского частного права Подобное положение ставит перед исследователями задачу по сбору разрозненных источников и обобщению их материала на научном уровне На решение этой задачи как раз и направлено данное исследование, цель которого состоит в том, чтобы доказать существование развитого механизма правового регулирования, опосредовавшего взаимоотношения в рамках системы эллинистических государств, факт которого зафиксирован сообщениями античных авторов и сохранившимися эпиграфическими данными

4 Суть ведущейся на уровне межпредметных связей дискуссии сводится к вопросу о допустимости применения современной правовой терминологии для характеристики начального этапа становления право-вого регулирования отношений между государствами с разной формой правления и территориального устройства. Анализируемые в данном иссле-довании источники, свидетельства античных авторов позволяют констати-ровать наличие в античную эпоху, и особенно в эллинистический период, процесса активного развития регуляторов правового характера Это дает возможность утверждать, что именно данный отрезок времени на истори-ческой «шкале развития права» характеризуется ускоренными темпами трансформации свойственной для древности обычной практики регулиро-вания отношений между государствами в механизм, основанный на общепри-знанных принципах, а зачастую уже и на фиксированных нормах поведения, образующих достаточно сложную, но при этом четко обозначенную систему регулирования Современный исследователь должен четко представлять себе,

что исторические корни многих современных институтов публичного права восходят к античной правовой традиции Нет необходимости постоянно применять современный понятийный аппарат при характеристике механизма правового регулирования межгосударственных отношений эллинистической эпохи. Однако существует потребность восполнить пробел в научном знании об исторических закономерностях становления и развития такового Поэтому оперирование современной юридической терминологией и категорийным аппаратом допустимо, а в некоторых случаях неизбежно в рамках задачи выявления содержания генезиса конкретных правовых институтов

5 Эпоха эллинизма создала особо благоприятные условия для ускорения процесса становления правовых отношений в силу невиданных до того темпов общественного и политического развития, масштабных преобразований на политической карте огромного региона от Средиземноморья до Индии Поэтому эллинизм должен занять свое место в научной периодизации истории права как специально обозначенный этап При этом необходимо проводить различие в значении отдельных периодов самой эпохи эллинизма для истории формирования тех или иных институтов правового регулирования межгосударственных отношений. Так, важно понимать суть направленности процессов государственного и правового строительства в следующие периоды, предшествовавший завоеваниям Александра Великого, связанный непосредственно с деятельностью Александра, охватывавший время раздела империи и продолжавшийся до появления в регионе Восточного Средиземноморья Римской республики, характеризующийся присутствием римлян на политическом и правовом поле вплоть до установления римской юрисдикции над государством Птолемеев. Следует учитывать, что общая направленность развития правового регулирования связывает три периода, характеризующихся признаками построения и совершенствования единой базы правового регулирования в рамках системы государств с разными формами правления, территориального устройства и политического режима, Исключением является время правления Александра Великого, деятельность которого была непосредственно направлена на создание единого государства. Поэтому исследование того или иного этапа эллинизма требует применения различной методики и собственного арсенала источников Именно изучение построения механизма правового регулирования в рамках системы эллинистических государств, сложившейся после смерти Александра Великого, представляется наиболее интересным, так как данная тема лишь фрагментарно затронута в исследовательской литературе

6 Одним из важнейших условий усложнения и ускорения развития регулирования межгосударственных отношений в рамках эллинистической системы стало расширение круга их субъектов. В роли субъектов впервые в истории в исследуемый период на равных выступают городские общины и монархи, а со II в до н. э и Римская республика Благодаря такому разнохарактерному составу ведущих субъектов межгосударственные отношения в рамках эллинистической системы и свойственные им регуляторы

отличаются сочетанием признаков, характерных сразу для трех политико-правовых традиций, греческой, римской, азиатской Поэтому правовое регулирование характеризуется гибкостью, сочетанием принципов демократизма и единоначалия, учетом как интересов всего эллинистического общества, так и индивидуальных интересов монархов, что обеспечивает гарантированность правовых средств и их высокую эффективность

7. Для эллинистической эпохи характерно ускорение перехода религиозных норм в разряд развитых регуляторов правового характера, что наглядно прослеживается на примерах эволюции института асилии, сакрализации власти монархов Религиозные нормы, активно восполняя недостаток правового регулирования, одновременно служили базой для выделения и оформления конкретных правовых норм Присущая религии развитая формализация правил поведения, регулирующих взаимоотношения эллинов, служила образцом правотворческому процессу, осуществлявшемуся в повседневной светской практике

8 Наиболее активно происходило развитие регуляторов, связанных с определением статуса морских пространств, что диктовалось региональными особенностями и экономической необходимостью Именно в данной сфере раньше всего проявились примеры прямого правотворчества, нацеленного на урегулирование публичных отношений Оно осуществлялось ведущими морскими державами, например Родосом, и выражало их стремление играть ведущую роль в морской торговле и поддержании баланса сил на море. Можно считать, что именно морское право в его зачаточном состоянии стало первым примером цивилизованного регулирования отношений между государствами в античную эпоху

9 В эллинистическую эпоху в силу переустройства политической карты всего региона получила активное развитие практика межгосударственных договоров Разнообразие их форм, сложная структура содержания, упорядоченность процедур заключения стимулировали развитие юридического делопроизводства Межгосударственными договорами обеспечивалась правовая регламентация всех форм взаимодействия государств, согласованное упорядочение отношений, относящихся к совмещенному предмету регулирования Договоры эллинистической эпохи отличает наличие гарантий их реализации, в первую очередь, посредством межгосударственного арбитража, благодаря чему имел реальную силу принцип добросовестного выполнения взаимных обязательств

10. Важнейшим показателем наличия развитой системы регулирования отношений в рамках эллинистической системы является характерная для эллинизма практика судопроизводства Важной ее особенностью стала объективно существовавшая и осознававшаяся всем эллинистическим сообществом потребность сохранения паритета сил в регионе Отсюда проистекали основные принципы судопроизводства равноправие сторон б ходе осуществления судебной процедуры, независимо от политического статуса и потенциала конкретного государства; обязательность решение

судебных комиссий для тяжущихся сторон, осуществление процедуры доказывания путем ссылки на общепризнанные нормы

11 Существовавшее задолго до эллинизма «право войны» получило на данном этапе свое логическое оформление Это выразилось в признании норм, порожденных войной, в качестве ведущего фактора политической жизни эллинистических государств, общепризнанного регулятора, активно применявшегося в судебной практике «Право войны» наряду с религиозными нормами и межгосударственными договорами являлось ведущим регулятором межгосударственных отношений в рамках эллинистической системы, что позволяет выделить его в самостоятельную научную категорию

12. Важнейшим стимулом развития правового регулирования в эпоху эллинизма являлась необходимость экономического сотрудничества государств Именно в данной сфере получили развитие регуляторы, нацеленные на обеспечение интересов не только целых государств, но и индивидов, непосредственно участвовавших в межгосударственном торговом обороте и в финансовых отношениях Это позволяет говорить о развитии элементов и принципов частного права в общей системе правового регулирования межгосударственных отношений эллинизма

Теоретическая и практическая значимость работы состоит в постановке новых теоретико-методологических проблем изучения истории развития правового регулирования античной эпохи, формирования отдельных его механизмов и институтов

В научный оборот вводятся документы и информация, позволяющие внести изменения в систему традиционных взглядов на общий процесс развития практики регулирования как публично-правовых, так и частноправовых отношений, закономерностей их развития.

Основные положения, материалы и выводы работы могут быть использованы в преподавании истории государства и права зарубежных стран, римского права, международного публичного права и других гуманитарных наук в средних и высших учебных заведениях

Положения диссертационного исследования также могут быть применены при разработке спецкурсов и спецсеминаров по проблемам истории права, римского права, при подготовке соответствующих учебных пособий

Апробация работы. Тема диссертации утверждена кафедрой истории государства и права Московской государственной юридической академии

Основные положения диссертации изложены автором в докладах и выступлениях на всероссийских и международных конференциях в Великом Новгороде, Сочи, Самаре (Российское историко-правовое общество), а также в публикациях

Структура диссертации определяется ее целями, задачами, логикой исследования и включает в себя введение, три главы, заключение, список использованных источников и литературы

Основное содержание работы

Во введении обосновывается актуальность и новизна проблемы, сформулированы предмет, цель и задачи исследования, охарактеризованы источники, раскрывается научная новизна, практическая значимость работы и основные положения, выносимые на защиту

Первая глава «Основные субъекты правового регулирования отношений в рамках эллинистической системы» состоит из трех парагафов и посвящена анализу причин и закономерностей формирования новой для античного мира системы субъектов правовых отношений, самим своим существованием порождавших новые институты регулирования, обусловивших специфику таковых на весь период с конца IV в до н э по конец I в до н э

В первом параграфе «Монархии способы легитимизации царской власти и роль в правообразовании» рассматривается проблема легитимизации царской власти и ее роль в регулировании отношений в рамках системы эллинистических государств Наиболее значительные эллинистические государства были монархиями Не вызывает сомнения тот факт, что в эллинистических монархиях законодательная инициатива принадлежала царю. Поэтому важно определить, в какой мере монархия являлась правообразующим фактором и в какой степени она признавалась таковым в общественном мнении. Основная проблема, связанная с эллинистическими монархиями, заключается в несоответствии и даже противоречии монархии как формы правления греческим политико-правовым традициям Типологические признаки эллинистической монархии были заложены в ходе азиатских завоеваний Александра Македонского и ориентированы на обеспечение эффективного управления мношнацио-нальным государством, дальнейшее развитие которого предполагало продолжение активной военной экспансии в отношении окружающих народов С момента смерти основателя империи в 323 г. до н э доминирующей тенденцией политического развития региона стала борьба преемников Александра за раздел государства, утверждение собственных династий в отдельных его частях и поиск путей легитимизации своей власти в качестве самостоятельных монархов Все это обусловило становление совершенно новой, не имевшей исторических аналогов системы правовых отношений, опорой которых могли стать только новаторские, в определенной степени революционные, принципы регулирования

Основу правовой базы взаимоотношений выделившихся из состава империи самостоятельных государств составили договоры, заключавшиеся правителями между собой и имевшие целью посредством легальных, ненасильственных методов разграничить сферы влияния и разрешить взаимные претензии Наряду с двусторонними договорами, присутствовали попытки закрепить рамки уже сформировавшейся в ходе войн диадохов

системы эллинистических государств и разграничить сферы влияния посредством подписания общего соглашения В 311 г. до н э таковое было принято по инициативе управлявшего Македонией Антигона Одноглазого Данный документ предусматривал взаимную ответственность всех участников соглашения Это был серьезный шаг, демонстрировавший важность фактора признания всем эллинистическим сообществом права на создание собственных государств новыми греко-македонскими династиями

Важным фактором утверждения царской власти являлось «право войны», уходившее корнями в глубокую архаику В период эллинизма оно стало одним из ведущих регуляторов межгосударственных отношений, так как война являлась непосредственным орудием создания империи Александра Великого, а затем ее раздела на отдельные царства С правовой точки зрения это означает то, что властители обосновывают свои права на определенные территории военными победами «Право войны» эллинистической эпохи несло в себе две составляющие- право армии на наделение кого-либо верховной властью, наличие факта военных успехов, которые дают возможность полководцу обоснованно апеллировать к войску о наделении его прерогативами царской власти

Упорядоченность отношений в рамках эллинистической системы во многом зависела от внутренней стабильности государств, главными гарантами которой выступали монархи, устанавливавшие законы и не нуждавшиеся в подтверждении и одобрении своих решений каким-либо советом или собранием В этом заключалось главное отличие эпохи эллинизма от классического периода, когда закон был выражением воли общины Правотворческая деятельность царя выражалась в издании законов (поти), установлении (сЬа§гатта1а), указов (рго51а§тага) Роль личной инициативы и правового творчества монарха были велики Цари несли значительную рабочую нагрузку Без помощи сведущих в праве специалистов справиться с ней было бы невозможно Это, в свою очередь, способствовало формированию квалифицированных юридических кадров

Умело налаженное юридическое делопроизводство становилось эффективным средством донесения воли и инициативы монарха до собственных подданных и других государств Воля властителя была высшим законом сам монарх воспринимался как воплощение закона. Может сложиться впечатление, что эллинистические монархи ничем не ограничивали себя на правовом поле. В действительности это было далеко не так В диссертации обращается внимание на то, что судьба самих монархий во многом зависела от следования устоявшимся общепризнанным правилам

Основываясь на результатах анализа источников, диссертант приходит к выводу, что с уверенностью можно констатировать наличие нескольких факторов закрепления института эллинистической монархии, каждый из которых носит или непосредственно, или косвенно правовой характер Таковыми являются «право войны», религиозные нормы, наследственное право, влияние обычной практики архаического и классического периода и

азиатской политико-правовой традиции Все это дополняется объективной необходимостью стабилизировать политическую ситуацию в обществе путем юридического признания за монархами, являвшимися потенциальными гарантами этой стабильности, прав на власть Легитимизация монархии как ведущей формы правления в эллинистическом мире обеспечила появление нового субъекта правовых отношений, имеющего мощный творческий потенциал Уже на этапе своего становления эллинистическая монархия породила новые формы и механизмы взаимоотношений государств, дала толчок интенсивному развитию ранее существовавших и появлению новых институтов правового регулирования, ускорила трансформацию религиозного регулирования, подчинив его интересам государственного строительства, внесла изменения в практику межгосударственного правосудия и, наконец, создала государственный механизм, отлаженная работа которого позволила усовершенствовать и упорядочить юридическое делопроизводство Все это, хотя и вопреки воле самих эллинистических монархов, послужило в последующем базой для становления римского имперского права, основная идея которого сводилась к признанию силы высшего закона исключительно за волей монарха

Во втором параграфе «Полис как субъект правовых отношений в рамках эллинистической системы» раскрывается роль и значение полиса в становлении и развитии правовых отношений в Эллинистическом мире Греческий полис в эллинистическую эпоху сохранил свое политическое значение как важный и неотъемлемый элемент эллинистической государственности. Более того, его политическое положение в рамках эллинистических и, прежде всего, азиатских государств породило новые правовые формы регулирования общественных отношений

При всех преимуществах союзной жизни полисов, их дальнейшая судьба в рамках эллинистической системы, где доминирующую политическую роль играли монархии, не могла не определяться видом и уровнем взаимодействия с последними Диссертант приходит к выводу, что сохранившиеся источники юридического содержания свидетельствуют о стремлении монархов максимально использовать уже привычные для античного общества институты для распространения своего влияния на города и их объединения Примером может служить практика заключения договоров между монархами и городами Хорошо известен договор Филиппа V с Лисимахией1. Сохранившаяся часть текста договора содержит условие, гласящее, что обе стороны не могут заключать мир против воли другого партнера Пи в одной формулировке не было намека на доминирующее положение Македонии Те же признаки характеризуют и договор Птолемея II с Милетом, предусматривавший дружбу и симмахию Правда, юридические формальности не защищали от господства монарха в жизни Тот же Милет находился в сфере влияния Птолемеев и имел на своей территории царскую резиденцию и гарнизон

'HeussA Stadt und Herrscher des Hellemsmus S 159, 180-181

Диссертант считает, что господство монарха над полисами, тем не менее, нельзя понимать однозначно Уяснения требует вопрос, попадала ли в подчинение монарха территория ранее независимых городов, состоящих в союзе с ним, или под властью царя оказывалась городская община со всем муниципальным имуществом"7 Анализ официальной корреспонденции царей и городов, а также постановлений городских собраний (OGIS 138 Z 6, 168 Z 29, 282, 226, 228, 229, Welles 15,34, 38, Syll. 543 Z 35, 426 Z 4) позволяет прийти к выводу, что греческая община не стала для эллинистических властителей повсеместно единицей управляемой территории. Что касается юридического характера царских приказов, то они не содержали жесткого руководства к действию Это было изъявление воли, формально не гарантированное, а скорее выраженное предложением, рекомендацией. Конечно, в большинстве случаев не вызывает сомнения, что воля властителя принималась к исполнению, но в целом все зависело от фактических условий реализации властных отношений Царские указы имели полную юридическую силу, но города пользовались значительной автономией; египтяне, греки и иудеи жили по своим законам, избирали собственных магистратов и были подотчетны своим судам

Нормы, регулирующие взаимоотношения монархов с городами, моши содержаться в царских законах и официальных письмах Что касается постановлений народных собраний полисов или квази-полисных общин, то они могли содержать лишь нормативно выраженную реакцию на распоряжение царя, или самостоятельное решение, направленное на регулирование вопросов в рамках собственной полисной компетенции, хотя и касающихся общегосударственных дел Примером последнего являются постановления народных собраний о воздаянии почестей монархам

Роль полиса в развитии уже присутствовавших ко времени эллинизма и только зарождавшихся правовых институтов неоспорима Наряду с монархами полисы являлись наиболее активными творцами регуляторов отношений в рамках эллинистической системы. Несмотря на ограничение их самостоятельности или на стеснение соседством с крупными монархиями, полисы сумели сохранить демократические традиции во внутреннем управлении и привнести многие из них в практику государственной жизни других эллинистических государств

В диссертации делается вывод, что традиции межполисных отношений в значительной степени определили изначальную источниковую базу регулирования в рамках эллинистической системы Именно полисная традиция, объединившись с творческим потенциалом монархий, породила уникальный сплав правовой культуры эллинизма

В третьем параграфе «Римская республика как особый субъект правовых отношений эллинизма» исследуются правовые механизмы внедрения Рима в региональную политику Восточного Средиземноморья и его роль в коренном изменении характера регулирования отношений в рамках эллинистической системы

С включением Рима в политическую жизнь Восточного Средиземноморья, с одной стороны, у эллинистических государств четко и весьма конкретно обозначился новый партнер по политическому диалогу и, одновременно, оппонент Эллинистический мир был основан на строгом балансе политических сил Рим же признавал лишь один вариант обеспечения стабильности в межгосударственных отношениях - это свое безусловное доминирование Суть такой позиции сводилась к обеспечению тотального господства Рима над всем Средиземноморьем

Диссертант обращает внимание на то, что с первых шагов своей восточной политики Рим имел тенденцию рассматривать независимые греческие государства через призму отношений клиентелы Именно с позиций моральных обязательств данного института он оценивал шансы на успех своих действий в отношении эллинистических государств. Однако институт клиентелы, несмотря на свою моральную составляющую, является, прежде всего, правовым по своей природе и предусматривает четкие обязательственные отношения Своеобразие позиции Рима в том и состоит, что он фактически насильно насаждал схему отношений клиентелы иностранным партнерам, без их согласия наделяя не только правами, но и обязанностями

Победы Рима над крупнейшими эллинистическими державами неизбежно вели к необходимости определения политико-правового статуса ранее подконтрольных им территорий Так, после победы в 197 г до н э над войском македонского царя Филиппа V римский полководец Тит Фламинин, учитывая уроки греческой истории, убедил сенат в том, что Рим должен продемонстрировать себя освободителем Греции Свобода греков была объявлена во время Истмийских празднеств в 196 г до н э Позже римляне повторили этот правовой акт, имевший во многом пропагандистское значение, в 167 г до н э вАмфиполисе, провозгласив свободу македонян На практике эта свобода означала ликвидацию собственной македонской монархии и раздел государства на четыре части.

Диссертант считает, что показательным примером использования юридических средств при реализации политического курса является египетская политика Рима Римляне по приглашению птолемеевского двора приняли участие в разрешении межгосударственного конфликта по поводу раздела «наследства» Птолемея V, включавшего подконтрольные Египту анклавы Используя политический момент для вмешательства и осуществления прямой юрисдикции в отношении Египетского государства, римляне под видом назначения опекуна малолетнему правителю отправили в Египет с легатскими полномочиями Гая Попилил Лената, заставившего сирийского царя эвакуировать войска из Египта

Юридическое закрепление прав римского народа на целые государства посредством оформления завещаний можно считать еще одним блестящим примером оперирования правовыми средствами, ничуть не уступавшим громким военным свершениям Эти юридические акты, начиная с пергамскош завещания 133 г до н э, закрепили законность и долговечность римской власти в Восточном Средиземноморье Завещание

царем Никомедом Риму Вифинии в 75/4 г. до н э лишний раз подтвердило правомочность данной практики. Мало того, узаконивалось право римлян на внедрение в Азии римского административного аппарата, требовавшегося для управления доставшейся по завещанию территорией

Приведенные факты нельзя расценивать как доказательство одностороннего влияния Рима на эволюцию отношений в рамках эллинистической системы В диссертации делается вывод, что сам Рим немало позаимствовал из опыта правовой культуры эллинизма Во-первых, эллинизм подарил Риму уникальный образец монархии, взращенной одновременно на античной и азиатской политических традициях и в силу этого приспособленной к управлению космополитичным, многонациональным обществом. Во-вторых, римская политическая элита увидела наглядный пример построения цивилизованных отношений между соседними государствами, базировавшихся на институтах, корнями своими уходивших в демократические традиции межполисного общения Все это способствовало развитию теории государственного и правового строительства империи, непосредственным образом отразилось на развитии римского публичного права Кроме того, несмотря на достаточно высокие темпы развития собственного частного права, Рим именно на примере эллинистического общества получил образец активного участия индивидуумов в межгосударственном общении, что не могло не способствовать углублению понятия правоспособности лица в классическом римском праве

Глава вторая «Становление основных принципов регулирования отношений в рамках эллинистической системы» включает три параграфа

В первом параграфе «Роль Коринфского конгресса в оформлении основных принципов регулирования отношений в Эллинистическом мире» дается оценка той роли, которую сыграла македонская монархия в оформлении основных принципов межгосударственных отношений эллинизма Постановка данного вопроса определяется тем, что вновь возникавшие! субъекты правовых отношений уже самим своим существованием привносили в античную политико-правовую традицию ранее неизвестные формы государственной власти и механизмы ее самоутверждения на международной арене Именно в этот период наиболее остро встал вопрос о формировании новых критериев преемства прав и обязательств ранее существовавших государств

Толчок этим процессам был дан деятельностью Филиппа II Македонского Идея преемства прав и обязательств четко прозвучала на Коринфском конгрессе в 338/7 гг. до н э Уже тогда объектом преемства прав выступала территория, применительно к которой сменялось государство, то есть Балканская и Малоазийская Греция и Македония в совокупности Македония выступила правопреемницей обязательств Балканской Греции по отношению к малоазийским грекам и всему Греческому миру вообще

Македонский царь не был абсолютным монархом Но Филипп II стал первым царем, власть которого вышла за рамки македонских законов Созванный им Коринфский конгресс (сгиуебрюу) представлял собой съезд представителей различных государств Особенность правообразую-щей роли этого почти всегреческого собрания в том, что своей деятельностью оно породило новый источник права, ранее не характер-ный для классической античной правовой системы Таковым была узаконенная воля гегемона, в данном случае македонского царя

Правовой статус участников Коринфского конгресса после заключения ими соглашения подразумевал сохранение суверенитета греческих государств, неприкосновенность их границ, право на выход из договора, свободу от податей и даже от размещения иностранных гарнизонов (см. Ро1уЬ IV 25 7, XVIII 46 5) В то же время руководство союза, а следовательно, македонский царь, получило право следить за незыблемостью внутренних законов государств-союзников

В диссертации подчеркивается, что нельзя проводить прямое сопоставление норм античного и современного права Однако стремление македонского царя урегулировать отношения с внешнеполитическими партнерами посредством договора, превращавшего последних фактически в подданных, не может расцениваться иначе, как попытка принудительного учреждения нового государственного образования

Таким образом, именно политику Филиппа II можно считать переломным этапом в развитии всей системы межгосударственных отношений античности Его идеи радикально изменили привычное представление о сущности взаимоотношений государств В политике Александра Македонского они получили дальнейшее развитие, но оказались незавершенными в силу объективных и субъективных причин Однако эпоха диадохов, «наследовавших» Александру, являет собой яркий пример реализации тех новых принципов политических и правовых отношений в ее рамках, которые были заложены Филиппом II

Во втором параграфе «Роль религиозных норм в становлении правового регулирования в Эллинистическом мире» анализируется место и значение религиозных норм в системе регуляторов межгосударственных отношений эллинизма

Тесная взаимосвязь религии с правом в системе регуляторов общественных отношений эллинистической эпохи не вызывает сомнений. С одной стороны, эллинистическое общество в лице греко-македонского населения опиралось на древние греческие культы и связанные с ними религиозно-культурные традиции межполисного общения. С другой стороны, в данный период возникают и бурно развиваются совершенно новые тенденции религиозной жизни К таковым относится интернационализация религии Подобные тенденции, с точки зрения права, имели весьма интересные последствия греки и македоняне лояльно относились к

восточным культам, особенно когда появлялась возможность использовать их в политических целях

Особый интерес представляет закрепление статуса эллинистической монархии посредством религиозных норм. Со II в до н э. греческие города проводили подобную религиозную политику в отношении Римской республики и ее официальных представителей В 195 г дон э, в Смирне был установлен культ города Рима, в Халкисе обожествили римского полководца Фламинина

Религиозные нормы на всем протяжении эпохи эллинизма выполняли роль регулятора межгосударственных отношений Они составили базу легитимизации власти монархов, обеспечили цивилизованное общение внутри эллинистической системы крупнейших монархий с менее значительными государствами и полисами Именно из религиозной практики были позаимствованы наиболее детально разработанные институты, например асилия. Религия обеспечивала оптимальные формы консолидации эллинистического общества, международные религиозные празднества, фестивали, соревнования. Проведение последних, в свою очередь, способствовало совершенствованию правил и обычной практики межгосударственного общения, развитию институтов защиты частных лиц, участвовавших в данных мероприятиях Наконец, именно присущая религии практика формализации правил поведения составила эталон документирования статуса различных субъектов правовых отношений

Без религиозных санкций эллинистическое право не способно было бы решать проблему сохранения паритета сил на Балканах и в Эгейском море Именно тесное взаимовлияние правовых и религиозных норм обеспечило в последующем создание единой системы регулирования в рамках Римской империи в масштабе всего Средиземноморья

Третий параграф «Значение принципа баланса сил в правовом регулировании отношений в рамках эллинистической системы». Формирование правовой базы отношений в Эллинистическом мире от Греции до Египта происходило в рамках единого процесса. Начальным звеном строительства общей системы регулирования мог стать лишь одинаково жизненно важный для всех государств эллинистической системы принцип баланса сил Ничто так не стимулирует развитие правовых институтов как стремление весьма военизированного общества выжить и сохраниться, что возможно было лишь при достижении определенного паритета сил внутри эллинистической системы

Принцип баланса политических сил проявился не в сформировавшемся политологическом и юридическом определении, а в виде обусловленного жизненной потребностью всего сообщества восточно-средиземноморских государств бурного процесса становления и развития институтов и механизмов правового регулирования Цель данного процесса обеспечить жизнеспособность молодых эллинистических государств и их способность противостоять варварскому

миру, к которому относилась и Римская республика Реализация данной цели была невозможна без согласования позиций всех государств эллинистической системы, начиная от монархий, заканчивая независимыми полисами Согласование позиций во все века и времена предполагает признание необходимости уступок и компромиссов Таковые фиксировались, прежде всего, в договорах, в постановлениях специальных судебных комиссий, в декретах монархов и городов

Ведущий принцип регулирования межгосударственных отношений утратил свое значение в результате распространения в регионе римского влияния Римляне осознавали лишь себя в роли блюстителей мирового порядка, а свое государство в качестве гаранта политической стабильности Это означало кардинальное изменение не просто политической, но и правовой системы, обеспечивавшей жизнеспособность всего эллинистического сообщества. Птолемеи, Селевкиды, Антигониды, а также Пергам, Вифиния и даже Этолийский и Ахейский союзы - все они, несмотря на политические разногласия, играли свою роль в реализации названного принципа, и исчезновение любого из них вело к катастрофе Эллинистический мир был основан на строгом балансе политических сил Разрушение механизма гарантий данного баланса, среди которых первое место занимали правовые, означало конец истории эллинистического общества

В диссертации делается вывод, что принцип баланса политических сил на всем протяжении истории эллинизма служил основным вектором правового регулирования межгосударственных отношений, определяя его содержание и цели В нем выразилось главное достижение политического и правового строительства античного общества, осознававшего жизненную потребность соотнесения интересов отдельных государств с интересами всего эллинистического сообщества, искавшего оптимальные варианты ограничения весьма частых военных конфликтов

Третья глава «Институты регулирования отношений между субъектами эллинистической системы» включает шесть параграфов

В первом параграфе «Институты асилии, проксении и исополитии в эллинистическую эпоху» излагаются результаты анализа эволюции зародившихся еще в архаический и классический периоды античной истории институтов регулирования межполисных отношений в результате их включения в механизм регулирования отношений в рамках системы эллинистических государств

Диссертант приходит к выводу, что в эллинистическую эпоху право асилии очень широко эксплуатировалось и в силу этого несколько трансформировалось Теперь оно подразумевало в первую очередь право определенной территории давать защиту всем, находящимся в ее пределах от посягательства с любой стороны. Ввиду этой трансформации асилии стали все чаще распространяться не только на святилища, но и на простые полисы В отличие от предыдущего периода, когда существование

асилий санкционировалось «незапамятным временем» или коллегиальным решением городских союзов, теперь эти вопросы опреде-ляла политическая конъюнктура Полисы, как правило, обращались за предоставлением асилии к той стороне, на покровительство которой рассчитывали или от посягательств которой хотели себя гарантировать Так, полисы, находившиеся под юрисдикцией монархий, испрашивали асилию у царей, а те, что были свободными, располагались на побережье и часто подвергались пиратским набегам - у городов Крита и Этолийского союза, которые были центрами пиратства

Сами монархи иногда являлись инициаторами предоставления асилий В таком случае они сознательно ограничивали свою юрисдикцию на конкретной территории Древние религиозные институты постепенно приобретали чисто прагматический характер и использовались в политических целях

Особую роль играл древний институт проксении (гсро^еукх) Проксения, как и асилия, оформлялась декретом Проксен в своем родном городе представлял интересы граждан избравшего его государства

Критически оценив существующую в научной литературе характеристику проксении как своеобразного соглашения о

гостеприимстве между государством и частным лицом - гражданином другого государства, по которому данное лицо принимало на себя защиту интересов иностранного государства, диссертант отмечает, что при такой трактовке смешиваются понятия частно- и публично-правовых отношений Проксения чаще всего фигурирует как институт частно-правовой, поэтому взаимоотношения в его рамках строятся в русле оказания услуг отдельным гражданам иностранного государства, которое могло в ответ на это предоставить определенные почести проксену Это не означает, что проксен поощряется за проведение политики иностранного государства на территории своей державы И даже в том случае, когда данный институт распространяется на межгосударственные публичные отношения, проксен все равно является выразителем интересов, прежде всего, своего государства посредством оказания помощи гражданам союзной державы.

Следует также считать неверным мнение некоторых ученых в отношении того, что функции проксена уже с IV в до н э сошли на нет, и данный институт сохранился только как почетный титул На самом деле все зависело от конкретного государства и обстоятельств Возможно, что в некоторых случаях четко разработанные формы межгосударственных договоров могли заменить отдельные обязанности проксенов, однако это еще не отменяло самой должности Со временем трансформировались лишь формулы проксенических актов, что касается введения в их содержание понятий права гражданства, политии (иоАдтБ1а), или равноправия в гражданских правах, исополитии (шогаЛиега)

В диссертации исследуется вопрос насколько предоставление исополитии затрагивало межгосударственные отношения и сказывалось

на их регулировании'' Например, несмотря на то, что все жители Селевкии специальным декретом будут наделены гражданством Милета, ничто принципиально не изменится в государственно-правовом статусе самих городов по сравнению с предыдущим состоянием' они сохраняются как независимые субъекты межгосударственных отношений и права Документ лишь предоставляет всем селевкийцам гражданские права Милета, то есть только индивидуально жители Селевкии становятся членами милетского гражданского союза Данный факт не сопровождается более тесным сближением самих государств-полисов С этого момента от реальных действий и индивидуальной воли каждого исополита зависит эффективность исполнения всего объема соответствующих правомочий С точки зрения отдельного человека это право гражданства привлекательно только при условии, что он, в самом деле, хочет быть гражданином города-побратима Если он, однако, не хочет этого, а право было предоставлено ему, то существенно ничто вообще не меняется в его отношениях с наделяющим исополитией городом В таких случаях гражданин остается для предоставляющего города иностранцем, а тамошнее гражданство является практически не больше чем почетным правом

Исследованный фактический материал позволил сделать вывод о том, что развитие институтов асилии, проксении и исополитии в эпоху эллинизма имело ряд закономерностей Таковыми являются формальное закрепление за счет фиксации в договорах, декретах и прочих юридических актах, универсализация и расширение пределов действия в пространстве путем распространения единой практики правового регулирования

межгосударственных отношений в рамках всей системы эллинистических государств, способность выполнять регулятивные функции на внутригосударственном и межгосударственном уровнях.

Во втором параграфе «Договор как источник права в регулировании отношений между субъектами эллинистической системы» рассматривается практика заключения договоров, представлявших собой базу правового регулирования межгосударственных отношений В диссертации ставится задача выявить типизацию договоров, что позволило бы говорить о складывании определенной системы данных источников права

Анализ сохранившихся эпиграфических памятников позволяет констатировать, что основу эллинистической договорной практики составляли традиционные для Эллады нормы соглашений, восходившие еще к обычаям Предметом многих договоров традиционно с классической эпохи оставались эпимахия (елщсг^а) и симмахия (сгиццст/га) Первое понятие означает оборонительный союз, предполагавший совместные действия на случай нападения на любую из сторон договора Второе подразумевает наступательно-оборонительный союз

В договорах эллинистической эпохи обращает на себя внимание стремление точно соблюсти равенство обязательств независимо от политического статуса сторон

Содержание учредительных договоров как правило предусматривало в качестве обязательного условия их действие «на все времена», что можно расценивать как устойчивую формулу, скреплявшую союз наподобие клятвы В договоре 237/6 г до н э. Деметрия II Македонского с Гортиной и ее союзниками указывается « следующее постановили гортинцы и те, кто состоит с ними в союзе, и царь Деметрий чтобы на все времена у царя Деметрия и гортинцев и других союзников были бы дружба и военный союз »'

Сохранившийся эпиграфический материал позволяет разделить историю договорных отношений эллинистической эпохи на два периода Для первого характерно развитие и модификация традиционных форм договорных отношений Наступление второго периода связано с появлением на востоке Средиземноморья Рима и его стремлением навязать эллинистическому обществу свою систему правовых отношений

На первом этапе договор по своей сути отражал субъективистский подход и прагматизм политических лидеров. Это было связано с тем, что эллинизм, реализовав на практике панэллинскую идею, вызвал к жизни своеобразный прецедент, выразившийся в развитии на эллинской почве абсолютизма2 Персонификация политики не могла не повлечь изменения в оценках значения и задач договорной практики.

Постепенно эволюция договорной практики привела к изменению как представлений о назначении договоров, так и их формы и технического оформления. Со временем утвердилась процедура их заключения Обмен посольствами, подарки должны были знаменовать взаимную расположенность сторон (см Ро1уЬ. XXIV б 1-3) Во избежание возможных в последующем пререканий по предметам соглашения договоры фиксировались письменно и скреплялись печатями (Ро1уЬ XXIII 4 10-16) Взаимные клятвы, дававшиеся в подтверждение договоров, также неоднократно упоминаются в источниках (Ро1уЬ IV 24 8, 33. 2-3, VII 9 1-17)3

В случае прекращения действия договора стороны высказывали друг другу претензии и разъясняли, в силу чего, по их мнению, договор терял силу Иногда старый договор аннулировался в результате заключения нового соглашения с третьей стороной Так, Эвмен II Пергамский и Ариарат Каппадокийский при заключении мирного договора с боспорским царем Фарнаком потребовали от последнего признать все его прежние договоры с галатами недействительными (Ро1уЬ XXV 2 1-5)

1 Die Vertrage der gnechisch-romischen Welt von 338 bis 200 v. Chr Bd 3 S 189

2 Philip of Macedon / Ed By MB Hatzopoulos, LD Loukopoulos - Athens, 1980 P136

1 SpyndakisS Ptolemaic Itanos and hellemstic Crete - Berkeley ets, 1970 P 74

Постепенное втягивание Рима, начиная с конца III в. до н э, в орбиту восточно-средиземноморской политики влекло за собой переосмысление роли, задач и средств правового регулирования

Из римских известны относящиеся, вероятно, к числу наиболее древних союзнические договоры, отличающиеся конкретностью, постоянством и сопровождаемые клятвами Они подразделялись на foedera aequa и foedera íniqua ', то есть на равноправные и неравноправные Foedera aequa мог служить основанием союзнических отношений, предполагающих оборонительное и наступательное содействие Foedera iniqua (foedera non aequa) предполагал создание правовой базы взаимоотношений победителя и побежденного, при условии, что побежденное государство остается самостоятельным.

Со своими потенциальными союзниками, например Родосом, Рим изначально определял отношения в договорах по старинному типу foedera aequa, который в Западном Средиземноморье к этому времени уже не применялся Союзники в рамках такого договора определялись точно так же, как и побежденные по договорам foedera non aequa liberae civitates, liben populi Эта, казалось бы, техническая особенность имела вполне определенный политический и правовой смысл Рим любого партнера по договору рассматривал как потенциального клиента, а себя в качестве патрона Данные договоры делились на мирные (заключавшиеся по окончании войны) и союзные (с чужими государствами и царями, которые присоединялись добровольно)

Самым древним из сохранившихся оригинальных договоров Рима и наиболее ранним документом о связях с греческим Востоком является договор с Этолийской Лигой 212 или 211 г до н э В содержании договора присутствует прямое указание на разграничение между союзниками по войне сфер контроля над завоеванными территориями2 В данном случае мы имеем как бы образец союзнического договора в чистом виде

Со временем договоры с эллинистическими державами все более походили на foedera iniqua, при которых вторая сторона должна была принимать условия Рима и попадала фактически в зависимое положение

Диссертант считает, что впервые в истории в эллинистический период правовая практика, в том числе и договорная, базировалась на негласно признанном принципе сохранения баланса сил в огромном регионе Это, в свою очередь, обусловило высокую культуру процедуры заключения, формального закрепления договоров и гарантий реализации их условий Тем не менее, Рим сумел навязать эллинистическим государствам свои правила договорной практики Однако и для римского договора эллинистический этап стал переломным Изменилось внутреннее содержание договоров Какими бы они ни были по статусу (союзными, мирными), они оказались

' Бартошек М Римское право (Понятия, термины, определения) Пер с чешек - М ,

19S9 С 135, ср Мартене Ф Ф Современное международное право С 51

2 Текст договора см Die Vertrage der griechisch-romischen Welt von 338 bis 200 v Chr Bd 3 S 258-259

нацеленными на реализацию имперских планов. Мотивация договоров и их сущность полностью изменяются именно в эпоху эллинизма Происходит отход от практики заключения устных соглашений Договоры приобретают вид сложного документа или документов, скрепленных клятвами сторон и в большинстве случаев придаваемых гласности посредством фиксации на долговечном материале и рассылкой в почитаемые святилища Появляются комплексные, многосторонние договоры, толкование и реализация которых предполагают согласованные действия сторон Согласование содержания обязательств по таким договорам происходит на конгрессах (Коринфский), собраниях, конференциях.

Диссертант делает вывод о том, что трехсотлетняя история взаимоотношений эллинистических государств дала не только богатый материал для последующих заимствований, но и стала переходным этапом, определившим основные тенденции в дальнейшем развитии практики заключения и реализации договоров

Третий параграф «"Право войны" и военные преступления» посвящен исследованию значения войны в развитии правового регулирования межгосударственных отношений в Эллинистическом мире

Именно в ходе войны вырабатывались многие юридические понятия и принципы. Эпоха эллинизма сформировала благодатную почву для дальнейшего развития наметившегося с V-IV вв до н э процесса закрепления и формализации правил войны.

Роль войн в процессе развития системы регулирования межгосударственных отношений эллинистической эпохи проявилась в ряде особенностей Во-первых, в эллинистический период война впервые стала играть роль инструмента легитимизации прав на царскую власть Во-вторых, эллинизм как политическое явление был порождением войны. Само появление на политической карте эллинистических государств было обусловлено войной В-третьих, милитаризированная организация общества, устойчивая связь института монархии с армией являли собой типичный феномен эпохи. 1

«Право войны» предоставило широкое поле для правовой инициативы монархов Несмотря на существование уже упрочившихся в общественном сознании устных правил и законов войны (см Polyb. II 58 6; IV 47. 6-7; V. 9. 1-2), египетские, сирийские, македонские цари сами определяли достаточность поводов, методы ведения боевых действий, правовые гарантии заложников, положение военнопленных и тому подобное Но одновременно цари должны были аргументировать развязывание очередной войны, доказывать ее вынужденный характер При этом постоянно делались ссылки на «право копья», которое подразумевало легитимизацию владения территориями в ходе первого военного раздела империи Александра Македонского его ближайшим окружением (см. Polyb XVIII 51, Liv XXXIII. 40, Арр Syr 3)

Ведение боевых действий также регламентировалось специальными правилами. Не допускалось применение отравленного оружия (стрел и

копий) и способного причинять большой ущерб Полибий заявляет «. . предки заключали между собою уговоры не употреблять друг на друга ни тайных, ни дальнобойных снарядов, и решение распри видели только в открытом бою лицом к лицу с противником Поэтому же самому противники уведомляли друг друга о войнах и сражениях, объявляя время и место, где и когда они намерены строиться к бою и дать решительное сражение» (Ро1уЬ XIII 3 3-5) Таким образом, даже если принимать во внимание фактор идеализации Полибием древних обычаев, все равно их наличие неоспоримо

Тем не менее, диссертант критически оценивает мнение некоторых исследователей о существовании некоего условно принятого «кодекса войны»1 и считает, что вряд ли можно говорить о наличии в эллинистическую эпоху систематизированной теории «права войны» Правильнее подразумевать под этим «кодексом» накопленные за много веков обычаи, которые достаточно детально регулировали практику межполисного конфликта, а главное, его разрешения С уверенностью можно утверждать лишь об интенсивном «правовом строительстве» в данной сфере Конкретные факты подтверждают связь древней традиции обычного права с новациями эллинистической эпохи.

Вооруженные конфликты порождают особый вид преступлений, обусловленных спецификой средств и методов ее ведения, а также составом участников и степенью распространения на них обычаев войны К таковым относятся как наиболее древние по времени становления и фиксации составы, так и те, которые сформировались непосредственно в эллинистическую эпоху

Диссертант обращает внимание на то, что понятие «преступление» неоднократно появляется в источниках в связи с описанием военных действий Эллинизм, так же, как и греческая классика, сохранял достаточно пережитков архаической эпохи в понимании и определении преступления Функцию возбуждения и поддержания обвинения часто брали на себя монархи. Субъектами преступлений, как правило, выступали коллективы, например, городские общины и целые государства в лице их монархов или коллегиальных органов власти Поэтому особое значение имеет вопрос о преступлениях лиц, имевших властные полномочия Поскольку по представлениям того времени именно монарх был олицетворением государственности, то и его действия рассматривались в качестве прецедента и не только для его подданных, но и для никому не подчинявшихся пиратских, бандитских или наемных формирований Так, Полибий, характеризуя Набиса, указывает, что во время своего правления он участвовал в морских разбоях критян, по всему Пелопоннесу имел святотатцев, грабителей, убийц, с которыми делил преступную добычу и для которых Спарта благодаря ему служила главным местожительством и пристанищем (Ро1уЬ XIII 8 1-3)

1 CaryM A history of the Greek World from 323 to 146 B C - London, 1932 P 242

В качестве субъектов преступных деяний, наносящих ущерб интересам различных эллинистических государств, зачастую фигурировали и обычные преступники, как их называли в Греции, «какурги» Под эту категорию подходят и святотатцы (ЧеросгиХог), и пираты (Alertai) Преступным безоговорочно признавалось посягательство на святилища, нарушение «права копья» Составы преступлений зачастую носили сложный характер Например, те же религиозные преступления совершались пиратскими формированиями (см Plut Pomp XXIV). Как тяжкое военное преступление расценивалась измена союзникам (см Polyb II 58 1-15) Ливий сравнивает мятежников, покушающихся на попрание союзнических отношений, с разбойниками (LiV XXXIII 29.1-12)

Анализ исследованных фактов позволяет сделать определенные выводы Во-первых, в эллинистическую эпоху сформировалось представление о категории преступлений, порожденных войной Во-вторых, общественно опасными признавались посягательства на общечеловеческие, религиозные ценности, деяния, представляющие опасность для нескольких государств и нарушающие нормальные межгосударственные договорные отношения. В-третьих, в период эллинизма по сравнению с предыдущими историческими этапами развития античного общества в значительно большей степени происходит интернационализация форм и методов преступной деятельности развитие организованной преступности, наносящей значительный вред одновременно многим государствам региона (бандитизм, пиратство), использующей коммуникации (торговые, морские маршруты) в преступных целях. Ответная реакция общества выражается в объединении усилий в принятии карательных мер, что наиболее наглядно проявилось в борьбе с пиратством. Осуществление же уголовно-правовых санкций носило внутригосударственный характер, поскольку надгосударственных органов, занимающихся их применением не было

Таким образом, война стимулировала создание и развитие совокупности правовых принципов и норм, регулирующих отношения внутри системы эллинизма в период ведения военных действий, которые характерны для подавляющей части истории эллинистического общества Именно поэтому данные принципы были направлены на ограничение средств ведения войны, предусматривали определенную степень гуманизации методов ее ведения Особенно были развиты нормы об ответственности за нарушение правил ведения войны, которые существовали в виде «исписанного кодекса», однако признавались большинством эллинистических государств Названные принципы и нормы, порожденные отнюдь не римской правовой практикой, а именно эллинистической, составили начальную базу современного права вооруженных конфликтов

В четвертом параграфе «Формирование правового режима морских пространств» исследуется проблема регулирования отношений на море, становления институтов правового характера, составивших в последующем

основы соответствующих механизмов и средств в рамках современного права

Диссертант считает, что именно в эллинистический период активному правовому регулированию начинают подвергаться отношения, связанные с режимом территорий, в том числе режим морских пространств, а нормы права в области мореходства смогли развиться до исключительно высокого уровня

Для эллинистического общества формирование правового режима морских пространств было не просто актуальной проблемой, но жизненно важной необходимостью Эллинистические государства осознавали необходимость и прилагали конкретные усилия для обеспечения свободы путей сообщения и особенно мореплавания. Отправным моментом этих усилий следует считать решения Коринфского конгресса.

После распада империи Александра Великого в борьбу за господство на море включились Македония, государства Селевкидов и Птолемеев Долгое время в Эгейском море существовала талассократия Родоса, умевшего укротить пиратство Правовым выражением признания заслуг Родоса было предоставление его гражданам исополитии, что сделали, например афиняне (см Ро1уЬ XVI 26 9). Родос был одним из активнейших субъектов правовой инициативы в вопросах эксплуатации морского пространства Известно, что именно родосское морское законодательство («Родосский закон») было столь совершенным для своего времени, а его основные принципы столь универсальными, что были позаимствованы римлянами и повлияли на римское правотворчество периода Марка Аврелия, а затем Византии и Венеции1

Преступления, совершаемые в открытом море, составляли уже в то время отдельную категорию Разбойничий промысел практиковался в Средиземном море иллирийцами, киликийцами и исаврийцами По нормам афинского законодательства пираты (л.Г|сттт) относились к категории какургов, то есть злодеев, употреблявших хитрость и насилие и подлежали «суду одиннадцати»2

В диссертации исследуется вопрос- рассматривалось ли в эллинистический период государственной властью пиратство как самостоятельный вид преступления, и существовали ли правовые средства, нацеленные на то, чтобы его искоренить или хотя бы взять под контроль?

Диссертант приходит к выводу, что процветанию пиратства способствовало ослабление во II в до н э ведущих эллинистических государств, раздираемых внутренними междоусобицами, а также укрепление политических позиций некоторых государств, еще сохранявших во многом архаичный уклад жизни со слаборазвитыми экономическими отношениями и, как следствие, с избытком незанятого населения, ищущего источники

Левек П Эллинистический мир Пер с франц - М, 1989 С 19

Любкер Ф Реальный словарь классических древностей В 3 т - М, 2001 Т 1 С 264

существования. Такими государствами, превратившими пиратство в источник своего собственного дохода и дохода своих граждан, с конца III в. до н э стали Этолийский союз, Крит

Создать действенную правовую базу для борьбы с пиратством было весьма проблематично. Свидетельством одной из попыток решить данную проблему являются две сохранившиеся надписи из Книд и Кипра 101-100 гг до н э, содержащие или разные, или один и тот же закон1 Хотя законотворческая инициатива в данном случае исходила от Рима, однако в самом тесте закона предусматривалась необходимость его ратификации законодательными органами государств, участие которых в его реализации предполагалось

Закон адресован народам, состоящим в «дружбе и союзе» с Римом Его цель, четко сформулированная в начале текста, сводится к тому, чтобы была достигнута безопасность плавания по морю для граждан Рима, латинских союзников из Италии и друзей Рима вне Италии Налицо попытка установить своего рода стандарт для применения единообразной характеристики признаков преступных деяний, а также ввести единый принцип универсальной юрисдикции, распространяющейся на все государства, попавшие в сферу влияния Рима В законе недвусмысленно были выражены претензии Рима на роль верховного судьи в регионах, пока что еще не состоявших под его властью

Кроме названного закона, попытки борьбы с пиратством проявлялись в самых неожиданных формах правовых документов, даже в договорах об асилии2, о гостеприимстве, которыми поощрялись те, кто помогал предотвращать это зло (см • Liv V 28 2-5)

Диссертант полагает, что уровень развития общепризнанных принципов, обычной, а также договорной практики регулирования отношений на море в регионе Восточного Средиземноморья в эллинистическую эпоху был столь высоким, что можно оценивать таковые как базу формирования современного морского права

Пятый параграф «Регулирование торговли и финансовой деятельности» посвящен обобщению данных источников, касающихся правового регулирования экономических взаимоотношений эллинисти-ческих государств Фактором, определявшим специфику и степень развития обозначенного регулирования, являлось характерное для эллинизма сочетание элементов рыночного саморегулирования и, одновременно, жесткого контроля государства в наиболее важных сферах экономической жизни.

Можно разделить варианты регулирования коммерческих и некоммерческих отношений между участниками торгового оборота на две группы Первую составляют меры государственного значения. Они были нацелены на обеспечение централизованной политики в сфере коммерции, что, однако, не исключало учета личных имущественных и

Текст закона см Rome and the Greek East P 59-66 Кащеев В И Эллинистический мир и Рим .С 232-233

неимущественных интересов частных лиц Ко второй группе относятся различные варианты самопомощи участников торгового оборота, санкционированные положительной реакцией властей. Подобными являлись, например, подписываемые городами соглашения об урегулировании споров по договорам между их гражданами

Дискуссии о роли государства и, в частности, греческого полиса в товарообмене непосредственно затрагивают проблемы выяснения характера использовавшихся в данной сфере регуляторов В частности, полемизи-руется вопрос о заинтересованности полиса в импорте1. Ставило ли вообще государство перед собой цель защитить экономические интересы частных производителей и торговцев или в сфере межгосударственной торговли оно руководствовалось лишь необходимостью обеспечения нормального существования гражданского коллектива, а не обогащения отдельных его членов? Диссертант считает, что полисный образец экономических отношений предполагал свободу индивидуальных собственников Государство, в лице полиса, занималось упорядочением использования в общих интересах всех находящихся в обороте богатств, заключением двусторонних торговых соглашений, таможенным обложением вывоза непроданных товаров и осуществлением полицейских функции в отношении нарушителей установленных им правил торговли

Важным механизмом регулирования коммерции была налоговая политика, отличавшаяся многообразием форм и разными способами регулирования В Греции, в Персии и в Египте обложение налогами фиксировалось специальным кадастром апографом (агсоурафт])2 Крупные государства, например империя Селевкидов, имевшие на своей территории караванные маршруты, взимали дорожные пошлины3 Портовые города, островные государства практиковали сборы портовых пошлин, транзитных, как это делал Византии, и непосредственно торговых Освобождение от пошлин в морской торговле именовалось ателией (axeXeia). Наряду с ателией активно практиковалась исотелия (icroTE?„cia), подразумевавшая уравнение в податях и повинностях. Таким образом, античное общество прекрасно понимало, что не только наложение налогового бремени, но и освобождение от него может быть прекрасным стимулятором экономического, а заодно и политического развития

Диссертант отстаивает точку зрения о том, что в античный период существовал государственный контроль за межгосударственным торговым оборотом Об этом свидетельствуют надписи (Syll 953, 975) и папирусы, содержащие письменные декларации, которые торговцы должны были предъявлять как при ввозе, так и при вывозе товаров Помимо деклараций, документами, удостоверяющими характер груза корабля, пункты его происхождения и назначения, могаи выступать договоры о

1 См Ляпустина Е В Конференция по древней экономике (Сен-Бертран-де-Комменж, 6-7мая 1994 г)//ВДИ 1995 №2 С 219

2 ЛюбкерФ Реальный словарь Т 1 С 132, Т 3 С 422

3 Rostovtzeff М The Social and Economic History P 471

морских займах, то есть, как предполагают ученые, частно-правовые документы Все это свидетельствует о сочетании античным государством различных процедур экономического и административного характера для осуществления контроля за товаропотоками1

Оживленные экономические отношения между монархами и городами стали основной базой развития совершенных форм и методов регулирования финансовой деятельности и, прежде всего, кредитования, банковской деятельности, налоговой политики Получая деньги от царей в качестве благотворительных пожертвований, города уже сами инвестировали их в конкретные экономические, культурные и даже политические мероприятия2

В эллинистический период происходят значительные изменения в финансовой сфере Почти все коммерческие операции стали осуществляться посредством использования денег При этом Эллинистический мир оказался перед необходимостью более или менее унифицировать денежное обращение Только Птолемеи попытались сделать собственные эксклюзивные деньги и в этом отличались от своих соседей Селевкидов и других монархий В противоположность Египту остальные эллинистические государства, даже отдельные города, активно участвовали во взаимных финансовых операциях Известны случаи заключения соглашений между городами, например Калхедоном и Византием, о выпуске монет союзной чеканки

Одним из способов воздействия на финансовую ситуацию было стимулирование развития банковского капитала, как государственного, так и частного. Основными операциями банков были- обмен денег, кредитование под проценты, держание счетов клиентов, осуществление денежных переводов, работа с кредитными письмами, чеками и векселями В эллинистический период обмен денег утратил свое былое значение, а вот получение их на хранение (депозит) играло все большую роль в банковской деятельности. Греки не пользовались специальным законом об обмене, и нет доказательств их знакомства с банковскими чеками Но они употребляли банковский порядок платежей по долгам наличным и безналичным (на расстоянии)

Эффективное регулирование экономических отношений способно было обеспечить уже в древности высокие темпы развития общества Особенностью экономических отношений эллинистического общества стало активное включение в них частных лиц и предприятий, способных уже в то время претендовать на статус юридического лица, купеческих союзов, банков, страховых компаний и так далее.

О научном докладе А. Брессона см Ляпустина ЕВ Конференция по древней экономике С 220

Bnngmann К The Kmg as Benefactor Some Remarks on Ideal Kingship in Age of Hellenism // Images and ideologies self-definition in the Hellenistic world / Anthon> Bulloch etal -Berkeley ets, 1993 P 12-13

Таким образом, в период эллинизма были созданы благоприятные условия для развития государственной и частной инициативы в сфере финансовых отношений и торговли, что, в свою очередь, стимулировало развитие соответствующих регуляторов

В шестом параграфе «Правосудие в Эллинистическом мире» приводится характеристика видов, уровня развития судов и их роли в упорядочении межгосударственных отношений в рамках эллинистической системы

Роль и значение судов в системе регулирования межгосударственных отношений эллинистической эпохи мало изучены Связано это с тем, что их природа и деятельность рассматриваются в научной литературе через призму сугубо политических оценок При этом не учитывается, что речь должна идти, прежде всего, о правовом институте

В диссертации доказывается, что именно трехсотлетняя практика взаимоотношений эллинистических государств позволила развиться и оформиться основным принципам межгосударственного посредничества в конкретный правовой институт суда, что, в свою очередь, предполагает наличие активно развивавшейся соответствующей процессуальной практики

Анализируя научную полемику по поводу допустимости применения современного понятийною аппарата к институтам античной эпохи, диссертант отмечает, что использование терминов «третейский суд» («арбитраж»), «посредничество», может быть только условным Нет фактических доказательств того, что в древности делались различия видов судебной практики соответственно названным понятиям

Следует учитывать и такую особенность судебной практики эллинизма, как необходимость соотнесения различных правовых систем Хотя в целом ведущие эллинистические державы, безусловно, руководствовались нормами греческого права, тем не менее, юридическая практика не могла полностью игнорировать влияние обычаев и норм, характерных для азиатских территорий, вошедших в их состав.

Формы и методы осуществления судопроизводства опосредовались конкретной ситуацией, не имели строго обязательной единой схемы реализации, однако определялись некоторыми общими правилами Например, в арбитры приглашались только эллинистические государства Так, во время войны АнтиохаШ с Птолемеями за Келесирию египтяне обратились к посредникам В этой роли выступили эллинистические государства Родос, Византии, Кизик и Этолийский союз

Для эллинистического периода была характерна солидарность греческих общин, их готовность помочь друг другу различными способами Лучшим примером взаимопомощи полисов в судебной деятельности является отправка коллегии судей - бисасттси (дикастов) из одного города в другой, адресующийся с такой просьбой Сведения о таких случаях содержат специальные декреты о приглашенных судьях (таких на данный

момент известно более двухсот)1

Работа дикастерий порождает у ученых массу вопросов относительно степени унификации в эллинистический период правовых систем различных государств Так, встречается мнение, что дела разбирались на основании местных законов (или царских рескриптов), а не на основе законов родины дикастов Это привело к тому, что во II в до н э в греческих полисах, с одной стороны, появились кадры настоящих юристов - людей, изучающих законы многих полисов, а с другой - в конкретно-правовую науку должны были вноситься определенные поправки Однако это не привело к созданию настоящей науки о праве2 В противовес данной точке зрения диссертант отмечает, что при оценке судебной практики эпохи эллинизма, в том числе осуществлявшейся на межгосударственном уровне, следует говорить о степени развития системы регулирования, а не о складывании конкретной научной правовой доктрины

Новый этап в развитии судебной практики наметился с появлением в регионе римлян Первоначально они не имели ни знаний, ни опыта цивилизованного общения с правителями крупных государств Но уже довольно быстро римляне усвоили методы и терминологию эллинистической дипломатии, а также арбитраж3.

Роль судей часто выполняли римские послы Имея поручение сената, они на месте разрешали спорные вопросы, о чем отчитывались по возвращении в Рим (см : Polyb. XXXI 13, XXXII 18 1-4) Одним из условий Рима в мирных договорах с побежденными царями было подчинение ему высшей юрисдикции в сфере судебного производства (см Polyb XXIII 1 2)

В диссертации делается вывод о том, что римское судопроизводство отнюдь не отличалось более высоким уровнем правовой практики Его преимущество заключалось в опоре на мощный аппарат принуждения в лице римских легионов Все это решительно отличало римский суд от традиционного греческого арбитража В свое время эллинистические монархи разбирали споры между городами, не пользуясь своей властью, как это позже делал римский сенат4.

Проведенный анализ источников позволяет с уверенностью называть эллинизм эпохой развитого судопроизводства, направленного на урегулирование отношений в рамках эллинистической системы Налицо разнообразие форм правосудия, развитая процедурная практика, подразумевающая присутствие третейских посредников, арбитров, защитников На практике пусть стимулированное не столько формальностями судебной процедуры сколько политической обусловленностью, существовало апеллирование Наконец, факт развития судебного делопроизводства подтверждает«

1 Giovannmi A Greek Cities and Greek Comonwealth //Images and ideologies self définition in the Hellenistic world /Anthony Bulloch etal - Berkeley ets , 1993 P 276

2 Кащеев В И Эллинистический мир и Рим. С 245

3 Штаерман Е M Эллинизм в Риме // Эллинизм Восток и Запад / Отв ред ЕС Голубцова -М, 1992 С 155

4 Тарн В Эллинистическая цивилизация С 90

сохранившимися документами, фиксирующими судебные решения и нацеленными на их сохранение и доведения до общественного мнения или конкретных адресатов

Механизм разрешения споров включал консультации, посредничество, разбирательство в третейских комиссиях и арбитраж Решения судов основывались на таких источниках права как межгосударственные договоры, обычаи, акты межгосударственных конференций Юридическая сила судебного решения была в большинстве случаев аналогична силе межгосударственного договора, так как определяла регулирование отношений между государствами на будущее Суды выносили на основе судебного разбирательства постановления, которые являлись обязательными для участвующих в деле государств и подлежали исполнению Судебная практика эпохи эллинизма прошла три этапа развития Первый характеризуется господством традиционных эллинистических принципов, второй связан с противостоянием этих принципов и римского политико-правового диктата, а третий - свидетельствует о победе последнего

История и значение судопроизводства в практике межгосударственных отношений Эллинистического мира не ограничиваются эпохой эллинизма Римляне восприняли вместе с политической и дипломатической культурой эллинизма основы цивилизованной судебной практики, что, безусловно, в последующем сказалось на становлении римского имперского суда и права в целом

В заключении подводятся итоги диссертационного исследования, излагаются основные выводы, авторская концепция

Автор обосновывает вывод о том, что эпоха эллинизма занимает особое место на исторической шкале развития права как явления человеческой цивилизации в целом и античного права в частности Свойственные генезису права закономерности проявились наиболее отчетливо именно в сфере регулирования отношений между субъектами эллинистической системы, где востребованность совершенных и четких механизмов регулирования дала о себе знать в наибольшей степени. К числу ведущих закономерностей диссертант относит следующие

- отход от свойственного греческой архаике и даже классике превалирования обычной практики, рассчитанной на урегулирование преимущественно межполисных отношений Преобразование значительной части обычаев за счет их формального закрепления, что придает им нормативный характер;

- отбор наиболее эффективных регуляторов межгосударственных отношений, способных удовлетворить потребности населения, которое находилось в постоянном движении, меняя свою государственную принадлежность по причине военной службы или экономической необходимости Интенсивное развитие институтов, которые в последующем стали характерны для частно-правового регулирования Создание благоприятных условий для развития государственной и частной

инициативы в сфере межгосударственных финансовых отношений и торговли стимулировало развитие их правового регулирования,

- важнейшим достижением эллинистического общества следует считать упорядоченное, интенсивное развитие практики заключения договоров, ставших основным источником права в сфере регулирования межгосударственных отношений в Эллинистическом мире Происходит отход от практики заключения преимущественно устных соглашений Договоры приобретают вид сложного документа или документов, скрепленных клятвами сторон и в большинстве случаев предаваемых гласности посредством фиксации на долговечном материале и рассылки в почитаемые эллинами святилища Появляются комплексные, многосторон-ние договоры, толкование и реализация которых предполагают согласо-ванные действия сторон. Согласование содержания обязательств по таким договорам происходит на конгрессах, собраниях, конференциях,

- «право войны» эллинистической эпохи представляло собой эффективный институт регулирования, стимулировавший выработку действенных механизмов ограничения самих войн, контроля за способами их ведения и оружием В рамках «права войны» сформировалось представление о категории преступлений, тесно связанных с войной Общественно опасными признавались посягательства на общечеловеческие, религиозные ценности, деяния, наносящие вред нескольким государствам и нарушающие нормальные межгосударственные договорные отношения Для эллинистического общества характерным стало объединение усилий в реализации санкций в отношении преступников, что наиболее наглядно проявилось в борьбе с пиратством и бандитизмом;

- проведенное исследование позволяет с уверенностью называть эллинизм эпохой развитого межгосударственного судопроизводства Налицо разнообразие форм правосудия, сложная процедурная практика, включающая присутствие третейских посредников, арбитров, апеллирование Факт развития судебного делопроизводства подтверждается дошедшими до нашего времени документами, фиксирующими судебные решения и нацеленными на их сохранение и доведения до общественного мнения или конкретных адресатов,

- представляется важным и целесообразным расширение круга официально признанных историко-правовой наукой источников древнего права за счет сохранившихся в виде эпиграфических памятников договоров, постановлений городских собраний, царских эдиктов и официальной корреспонденции монархов;

- механизм правового регулирования характеризовался наличием развитой системы взаимосвязанных элементов субъектов, осуществлявших правотворческие функции, а также создаваемых, признаваемых и реализуемых ими принципов, правовых обычаев и норм договоров, посредством которых осуществлялось данное регулирование.

Сделанные в ходе исследования выводы позволяют считать возможным и даже необходимым введение в научный оборот истории права категории

«эллинистическое право», как составляющей «античного права» Это даст возможность приблизить научное познание к объективной оценке исторических корней как римского права, так и современного европейского права. Категория «эллинистическое право» дает возможность четко определить границу исследуемого исторического этапа и его роль в формировании основ конкретного вида правового регулирования Эллинизм должен занять свое место в научной периодизации истории права как специально обозначенный этап с учетом внутренней градации на периоды, отличающиеся спецификой общей направленности правового регулирования, степенью и интенсивностью развития конкретных институтов Следует признать, что именно в рамках системы государств, сложившейся после раздела империи Александра Македонского, процесс развития правового регулирования межгосударственных отношений шел ускоренными темпами А благодаря вмешательству в региональные дела Римской республики достижения правового развития эллинистического общества дошли до современной цивилизации

Таким образом, межгосударственные отношения в Эллинистическом мире благодаря разнообразию их субъектов, интенсивному развитию институтов регулирования и наличию общего вектора этого регулирования, роль которого играл принцип сохранения паритета сил, отличались достаточно высоким уровнем правовой культуры, непосредственно повлиявшей на становление современного права

Основные работы, опубликованные по теме диссертации Монографии

1 Митина С И Правовая культура международных отношений эпохи эллинизма - Великий Новгород НовГУ им Ярослава Мудрого, 2003 9,5 п л

2 Митина С И Регулирование международных отношений в эллинистическую эпоху - Великий Новгород НовГУ им Ярослава Мудрого, 2006.28,6 п л

Статьи в периодических изданиях, входящих в перечень ВАК Министерства образования и науки РФ, для публикации научных работ

1 Митина С И. К проблеме международного права в эпоху эллинизма // История государства и права 2003 № 2 0,5 п л

2 Митина С И Правовое регулирование международных отношений на море в эпоху эллинизма // История государства и права 2003. № 6 0,5 п л

3 Митина С И Право и международная торговля в эпоху эллинизма // Вестник Новгородского гос ун-та 2004 № 29 0,5 п л

4 Митина С.И Посольское право эпохи эллинизма // История государства и права. 2005 № 5 0,5 п л.

5 Митина С И Институт посольства в дипломатическом праве эпохи эллинизма // Вестник Новгородского гос. ун-та 2005. № 33 0,5 п л

6 Митина С И Правовое регулирование налоговой и банковской деятельности в сфере международных отношений эпохи эллинизма // Вестник Новгородского гос ун-та 2006 № 36 0,5 п л.

7 Митина С.И. Династическое право в регулировании международных отношений эллинизма // Международное публичное и частное право № 5 (32) 2006. С 30-33.

8 Митина С И. Дипломатическая практика взаимоотношений Рима с эллинистическими государствами // Вестник Поморского университета 2006.0,5 п л

9 Митина С И Правовой статус полиса в системе субъектов межгосударственных отношений эллинистической эпохи // Вестник Новгородского гос ун-та 2006 № 39 0,5 п л

10. Митина СИ Институты проксении и исополитии в системе регулирования межгосударственных отношений эллинизма // История государства и права 2007 № 11 0,5 п л

Статьи, материалы исследования

1. Митина СИ Договор в международной правовой практике эпохи эллинизма // Вестник Новгородского государственного университета 1999 № 12. 0,5 п л

2 Митина С И Эволюция международного суда как института урегулирования международных отношений в эллинистическую эпоху // Вестник Новгородского гос. ун-та 2000 №16. 0,5 п.л

3 Митина С.И Война как правовой институт в эллинистическую эпоху//История государства и права 2001. №4 0,5 п.л.

4 Митина С.И. Право и война в эллинистическую эпоху // Государство и право актуальные вопросы истории и современности // Марийский юридический вестник - Выпуск 1 - Йошкар-Ола: Марийский гос ун-т 2001.0,5 п.л.

5 Митина СИ Военнопленные и наемники в войнах эллинистической эпохи становление институтов правового регулировании // Правовед-Межвуз. науч -метод сб Вып 6 - Новгород- НовГУ 2005. 0,5 п л

6 Митина С.И. Некоторые аспекты договорных взаимоотношений Рима с эллинистическим Востоком // Правовед. Межвуз науч - метод, сб Вып I - Новгород-НовГУ, 1998.0,5 п л

7. Митина С И Эллинистическое международное право постановка проблемы И Правовед Межвуз науч -метод сб Вып I. - Новгород НовГУ, 1998 0,5 п.л.

8. Митина С И Основные тенденции развития международного права в эпоху эллинизма // Правовед Межвуз. науч-метод сб Вып I -Новгород. НовГУ, 1998 0,5 п л

9. Митина СИ К религиозному аспекту международного эллинистического права // Правовед Межвуз науч-метод сб Вып 2 -Новгород-НовГУ 1999 0,5 п л

10 Митина С.И Проблема формирования правового режима морских пространств в эпоху эллинизма // Актуальные проблемы истории государства и права, политических и правовых учений Материалы международной конференции. - Самара ООО «Кредо», 2001. 0,3 п л

11 Митина С И Понятие преступления и международное право в эпоху эллинизма // Правовед Межвуз науч -метод, сб Вып 3 - Новгород НовГУ 2001 0,5 п л

12 Митина С.И Правосудие в практике межполисных отношений эпохи эллинизма // Правосудие как институт обеспечения прав и свобод человека и гражданина. Сб статей и тезисов Международ, науч -практ конф студ, асп. и молодых ученых, 20-21 апреля 2007 г / Отв ред А В Гусев, НовГУ имени Ярослава Мудрого - Великий Новгород НовГУ, 2007 0,5 п л

13 Митина СИ Международный договор эпохи эллинизма как источник права // Источники (формы) права вопросы теории и истории. Материалы Всероссийской научной конференции. - Краснодар Кубанский гос ун-т, 2002. 0,5 п л

14 Митина С И Взаимоотношения Рима с эллинистическими государствами правовая практика И Зборник радова правног факультета у Нишу XLII - Ниш- Правни факултет, 2002 0,5 п л

15 Митина СИ. Источники истории эллинистического международного права. // Актуальные проблемы теории и истории государства и права- Материалы межвузовской научно-теоретической конференции / Под ред В П Сальникова, Р А Ромашова - СПб: ИГ'ЧОрист", 2002 0,4 п л.

16 Митина С И Экономика и право в международных отношениях эпохи эллинизма // Правовед Межвуз науч -метод, сб Вып 4 - Новгород НовГУ 2003 0,5 п л

17 Митина СИ Становление и развитие институтов дипломатии в эллинистическую эпоху // Правовед. Межвуз науч-метод, сб Вып. 5 -Новгород НовГУ 2004 0,5 п л.

18 Митина С.И. Институт неприкосновенности в международных отношениях эллинизма // Право как ценность: многообразие исторических форм и перспективы развития Материалы всерос науч конф Краснодар КубГУ 2004 0,5 п л

19 Митина СИ Международный суд в эллинистическую эпоху // Правовая политика и правовая жизнь 2005. № 4 (21) 0,5 п л.

20 Митина С.И Регулирование денежного обращения в международных отношениях эпохи эллинизма // Внешнеторговое право № 1(6) 2006 0,5 п л

21 Митина СИ. Труды античных авторов как источник познания истории регулирования международных отношений эллинизма И Юридическая наука Проблемы и перспективы развития (региональный аспект) материалы междунар науч -практ конф , 30 сентября - 1 октября 2005 года В 2 т - Великий Новгород. НовГУ им Ярослава Мудрого, 2006 -Т 1 0,5 п л

22 Митина С И Правовая культура международных отношений эпохи эллинизма как проблема современного антиковедения и истории права // Юридическая наука Проблемы и перспективы развития (региональный аспект), материалы междунар. науч -практ конф, 30 сентября - 1 октября

2005 года В 2 т - Великий Новгород НовГУ им. Ярослава Мудрого, 2006 -Т 1.0,5 пл.

23 Митина С И. Полис в системе субъектов регулирования международных отношений эллинистической эпохи // Государственная власть и местное самоуправление № 4 2006 0,5 п л.

24 Mrtina S I Practice m the international relations ofthe Hellenrstic epoch Il Scientific conférence «The opération of the Serbian légal system», Nis, 18 MAY

2006 Collection of paper summaries - Ниш. Правни факултет, 2006 0,2 п л

25 Митина С И Проксения и исополития в дипломатической практике эпохи эллинизма // Правоохранительная деятельность в Псковской области история и современность Сборник научных статей и материалов восьмой Всероссийской научно-практической конференции / Сост ИМ Шаманов, Б В. Зыкин, А В Седунов; под ред С Е Матвеева, В П Сальникова. - Псков Изд-во информационного агентства «Псков-Инфорпресс», 2006 0,5 п л

26. Митина С.И. Судска пракса у меНународним односима хеленистичке епохе // Мейународна научна конференции «Функционисагье правног система республике Србще», Ниш, 18. Maj 2006 Зборник радова - Ниш. СВЕН, 2006 0,4 п л

27 Митина СИ. Международные отношения эпохи эллинизма II Актуальные проблемы современного международного права- Материалы межвузовской научно-практической конференции Москва, 17 апреля 2006 г / Отв ред А Я Капустин, А X Абашидзе - M Изд-во РУДН, 2006 0,5 п.л.

28 Митина С И Улога принципа равнотеже снага у регулисан>у мейудржавних односа хеленистичке епохе // Научна конференции «Изградгьа правног система республике Cp6nje», Ниш, 18 Maj 2007 Зборник сажетака -Ниш Свен Ниш, 2007. 0,2 п л

29 Митина С И Роль принципа баланса сил в регулировании межгосударственных отношений эпохи эллинизма // Зборник радова Правног факултета у Нишу - Ниш Правни факултет, 2007.0,5 п.л

Изд лиц ЛР№ 020815 от 21 09.98 Подписано в печать 18 03 2008 Бумага офсетная Формат 60x84 1/16 Гарнитура Times New Roman Печать офсетная Уел печ л 2,7. Уч-изд л 3,0 Тираж 170 экз Заказ №2 Издательско-полиграфический центр Новгородского государственного университета им Ярослава Мудрого 173003, Великий Новгород, ул Б Санкт-Петербургская, 41

Отпечатано в ИПЦ НовГУ 173003, Великий Новгород, ул Б Санкт-Петербургская, 41

СОДЕРЖАНИЕ ДИССЕРТАЦИИ

по праву и юриспруденции, автор работы: Митина, Светлана Игоревна, доктора юридических наук

Введение.

Глава I. Основные субъекты правового регулирования отношений в рамках эллинистической системы.

§ 1. Монархии: способы легитимизации царской власти и роль в правообразовании.

§ 2. Полис как субъект правовых отношений в рамках эллинистической системы.

§ 3. Римская республика как особый субъект правовых отношений эллинизма.

Глава II. Становление основных принципов регулирования отношений в рамках эллинистической системы.

§ 1. Роль Коринфского конгресса в оформлении основных принципов регулирования отношений в Эллинистическом мире.

§ 2. Роль религиозных норм в становлении правового регулирования в Эллинистическом мире.

§ 3.Значение принципа баланса сил в правовом регулировании отношений в рамках эллинистической системы.

Глава III. Институты регулирования отношений между субъектами эллинистической системы.

§ 1. Институты асилии, проксении и исополитии в эллинистическую эпоху.

§ 2. Договор как источник права в регулировании отношений между субъектами эллинистической системы.

§ 3. «Право войны» и военные преступления.

§ 4. Формирование правового режима морских пространств.

§ 5. Регулирование торговли и финансовой деятельности.

§ 6. Правосудие в Эллинистическом мире.

ВВЕДЕНИЕ ДИССЕРТАЦИИ

по теме "Формирование и развитие механизма правового регулирования межгосударственных отношений в эллинистическом мире"

Актуальность темы исследования. Одной из интереснейших проблем историко-правовой науки была в прошлом и остается по сей день история формирования правовых институтов регулирования отношений в рамках системы эллинистических государств, во многом определивших общий уровень правовой культуры античного общества. Эллинизм, отличавшийся весьма интенсивными новациями всех сфер общественной жизни, предоставил будущим поколениям блестящий пример трансформации основ политической и правовой системы классического античного общества, дающий современным специалистам неоценимый фактический материал для сравнительно-правового анализа.

Само понятие «эллинизм» вошло в научный оборот после опубликования работы И.Г. Дройзена «История Эллинизма» (1836-1843 гг.) в качестве обозначения эпохи, которая началась с воцарения Александра Македонского и закончилась с включением государства Птолемеев в состав Римского государства (336 - 30 гг. до н. э.). На данный момент проблема хронологии эллинизма остается одним из активно дискуссируемых вопросов. Начало эллинизма приурочивается и к Херонейской битве 338 г. до н. э., но большинство современных ученых начинают отсчет от года смерти Александра Македонского1. Нет до сих пор единого научного подхода и в трактовке содержания данного понятия. В широком смысле оно включает характеристику взаимодействия эллинских и восточных элементов экономического строя, социальных и политических отношений, учреждений, обычаев, верований, а также политических и правовых институтов. Отсутствие общепринятого определения стимулирует дальнейшее изучение проблем эллинизма, в том числе особенностей правового регулирования в

1 Сергеев B.C. История Древней Греции. СПб., 2002. С. 485. рамках системы эллинистических государств, что должно способствовать конкретизации данной научной категории с позиций правовой науки.

Эллинистическая эпоха характеризуется качествами, которые позволяют считать её одним из важнейших этапов формирования институтов правового регулирования. К сожалению, в современной правовой науке отсутствует объективная оценка уровня и степени развития таковых. Более того, исторические корни многих известных современному праву институтов относятся к более близким к современности и более доступным для изучения историческим периодам. В результате игнорирования достаточно широкого круга, пусть и специфических с точки зрения ортодоксальной юридической науки, источников, каковыми являются постановления городских советов, послания монархов, религиозные посвящения и древние межгосударственные договоры, сохранившиеся в виде эпиграфических памятников, исключается из сферы научного познания целый этап в развитии регулирования отношений в античном мире на важной ступени его развития в эллинистический период.

Отсутствие систематизированных источников, наподобие Corpus iuris civilis, характерных для римского частного права, еще не дает оснований отрицать сам факт достаточно высокого развития регулирования публично-правовых отношений в античную эпоху в целом и в период эллинизма, в частности. Именно эллинизм в этом смысле привлекает особое внимание в силу характерной для него интенсивности развития космополитичного, многонационального общества, при изучении которого неизбежно возникают ассоциации с современным этапом в развитии человеческой цивилизации.

Космополитизм, будучи господствующим мировоззрением эллинистического общества, подразумевал под каждым рядовым человеком не просто подданного или гражданина конкретного государства, а «гражданина мира». Бурное развитие товарно-денежных отношений способствовало интенсивным перемещениям капитала, товара и людей из одного конца эллинистической системы в другой. Высокий темп жизни общества обусловил ускоренное развитие институтов правового регулирования, призванных обеспечить эффективное сосуществование государств с различной формой правления, территориального устройства и пестрым национальным составом в рамках единого Эллинистического мира. Безусловно, историческая память о подобном примере государственно-правового строительства несет неоценимо важную информацию для современного общества, характеризующегося признаками глобализации. Одновременно уроки, которые вынесла античная цивилизация из данного «эксперимента» имеют непреходящее значение для любого исторического этапа, характеризующегося схожими признаками развития общества.

В развитии регулятивной базы отношений в рамках эллинистического общества прослеживаются определенные этапы. Первый этап связан с деятельностью Филиппа II Македонского и работой созванного им в 337 г. до н. э. Коринфского конгресса, в ходе которого были оформлены основные принципы правового регулирования в рамках системы государств, образовавших Коринфскую Лигу. К данным принципам относятся: сосуществование государств с различной формой правления в рамках одной системы; признание монархии в качестве приемлемой для греческого общества формы правления; осознание важности создания общей регулятивной базы, способной обеспечить реализацию общих для всего Греческого мира целей.

Содержание второго этапа определяется деятельностью Александра Великого по созданию единой империи. Если для македонской монархии это являлось логическим продолжением общей стратегической линии, то для греческого общества полный отказ от суверенности и равенства в правах в пределах объединения независимых государств означал бы коренную ломку устоев политической жизни и правовой системы. Оставшийся не завершенным эксперимент построения великой империи выходит за рамки уже сложившейся традиции сосуществования государств в рамках единой политико-правовой системы. Поэтому исследование данного этапа предполагает самостоятельную научную традицию, которая представлена целыми школами антиковедения.

Третий этап, отсчет которого начинается со смерти Александра Великого, характеризуется тем, что так окончательно и не сложившаяся многонациональная империя развалилась на отдельные государства. Сам процесс распада империи, рассматриваемый исследователями зачастую как факт дележа великого наследства Александра его соратниками, с точки зрения правовой практики, являет собой пример столкновения двух систем регулирования: внутригосударственного наследственного права и «права войны», изначально рассчитанного на реализацию в рамках межгосударственных отношений. Это, в свою очередь, породило совершенно новые механизмы распределения и разграничения властных полномочий, а также способы легитимизации самого процесса создания новых государственных образований. Энергия личной инициативы диадохов преобразовала за невиданно короткий период времени политическую карту огромного региона: от Балканской Греции до границ Индии. Сложно предполагать, что эта инициатива опиралась лишь на силу греко-македонского войска. Без опоры на быстро развивавшееся обычное право и формировавшиеся на его базе более развитые регуляторы, отличавшиеся высокой степенью формальной определенности и специализацией, это было бы невозможно. Во всяком случае, результат преобразований не был бы столь блестящим. Целая система государств, получившая в науке название «эллинистической», просуществовала триста лет, обогатив мировую цивилизацию невиданным до того размахом свершений в сфере государственного и правового строительства. Эллинистическая система на всем протяжении своего существования отличалась высоким динамизмом развития. Входившие изначально в ее состав государства меняли свои границы, теряли провинции, которые в ходе развития сепаратистских тенденций приобретали государственную самостоятельность. Однако «ядро» системы большую часть истории эллинизма включало Македонию, государство Селевкидов, государство Птолемеев, греческие полисы, Пергам, Понт, Вифинию, Каппадокию, Греко-Бактрию. Причем наиболее выражена и подтверждена документально характеристика политических и правовых институтов крупнейших монархий и греческих полисов. Именно этот материал дает научное основание для конкретных выводов.

Наконец, последний этап отмечен внедрением Рима в политическую жизнь региона, что привело к очередной революционной трансформации основ взаимоотношений в рамках эллинистической системы и их правового упорядочения. Столкновение двух политических концепций, мировоззрений и совершенно различающихся взглядов на правила построения взаимоотношений государств дало импульс к дальнейшему развитию правового регулирования через обогащение новым опытом. Вопрос о том, можно ли распростанять понятие эллинизма на само римское общество, опять же остается открытым в современной науке. Для данного исследования важно, что Римская республика являлась активным субъектом правовых отношений, распространявшихся на традиционно эллинистические государства. Влияние Рима и эллинистических государств Восточного Средиземноморья было взаимным. Правовая практика эллинизма внесла значительный вклад в формирование римской правовой культуры.

Главной особенностью регулирования отношений в рамках эллинистической системы было сочетание трех правовых традиций: архаической, классической и той, что была порождена непосредственно самой эпохой эллинизма.

Характер восприятия государственной власти и её взаимоотношений с обществом, безусловно, несет черты македонской архаической традиции. Классический элемент привнесен Грецией. Он подразумевает доминирование демократических начал во всех сферах регулирования, в том числе и в межгосударственных отношениях. Что касается последней традиции, под нею понимается активное использование механизмов и целых институтов регулирования, свойственных для азиатских государств, включенных в конце IV в. до н. э. в единую эллинистическую систему. Главным из подобных институтов была абсолютная монархия, не только ставшая формой правления наиболее значительных эллинистических государств, но и полностью определившая целевую направленность правового регулирования. Воля монархов во многом стала доминирующим фактором правообразования. Однако регулирование отнюдь не страдало в силу этого субъективностью. Монархи, сами будучи носителями греко-македонской правовой традиции, активно внедряли ее в политическую практику своих полуазиатских государств. В результате античная цивилизация получила уникальный сплав политической и правовой культуры. В свою очередь, Рим, завоевав Восточное Средиземноморье, стал проводником этой культурной традиции в современном праве.

Исходя из сказанного, объективно оправданной представляется задача современной науки проследить основные тенденции в развитии регулирования отношений между основными субъектами эллинистической системы, выявить главные закономерности его эволюции в результате римской экспансии. Привычная для исследователей эллинизма позиция восхищения масштабностью эпохи, ее историческими деятелями должна уступить место детальному изучению конкретных институтов государства и права. Таким образом, актуальность исследования данной темы определяется важностью для современной историко-правовой науки выявления закономерностей становления и развития правового регулирования в древнем мире на примере системы эллинистических государств. Во-первых, рассматриваемый период занимает особое место в истории развития права в целом как явления человеческой цивилизации, и в частности развития античного права. Во-вторых, до сих пор нет обобщающих работ, анализирующих и комплексно рассматривающих проблемы становления и развития правового регулирования в рамках эллинистической системы. В-третьих, вводимые в научный оборот историко-правовой науки, использовавшиеся ранее лишь в антикове-дении источники познания позволяют расширить границы исследования механизмов и способов правового регулирования, выявить их исторические корни, проследить закономерности развития и трансформации в результате взаимного влияния с римской правовой культурой.

Объектом данного исследования является правовое регулирование отношений в рамках системы эллинистических государств, сложившихся и развивавшихся на протяжении трехсот лет.

Предмет исследования составляют основные закономерности становления и развития свойственных античности конкретных правовых институтов регулирования отношений между субъектами эллинистической системы, их поэтапная трансформация в связи с политическими преобразованиями, характерными для эллинистической эпохи.

Цель и задачи исследования. Учитывая научное и практическое значение проблемы, а также недостаточную ее изученность, в диссертации поставлена цель: исследовать основные закономерности формирования и развития механизма правового регулирования отношений в рамках эллинистической системы; доказать наличие в изучаемый исторический период объективно существовавшей развитой системы взаимосвязанных элементов: субъектов, осуществлявших правотворческие функции, а также создаваемых, признаваемых и реализуемых ими принципов, правовых обычаев и норм договоров, посредством которых осуществлялось данное регулирование.

В ходе работы решались следующие задачи:

- определить характер изменений в системе регулирования правовых отношений эллинистической системы по сравнению с архаическим и классическим периодами развития античного общества;

- выявить предпосылки, определившие высокий темп развития механизма правового регулирования отношений между основными субъектами эллинистической системы;

- проследить основные тенденции в развитии механизма регулирования и суть трансформации обычной практики в определяемую четко фиксированными нормами развитую систему регулирования;

- показать влияние на природу обычая и его регулятивных свойств процесса расширения сферы его действия в пространстве;

- раскрыть сущность трансформации обычая от основного регулятора межполисных отношений к источнику правового регулирования отношений в рамках целостной системы эллинистических государств;

- показать основные закономерности нормообразования в сфере регулирования отношений в рамках эллинистической системы;

- проследить влияние характера основных субъектов эллинистической системы на закрепление принципов регулирования отношений между ними;

- дать оценку той роли, которую играло регулирование межгосударственных отношений в формировании целостного механизма правового регулирования в рамках системы эллинистических государств;

- определить специфику формального закрепления отдельных элементов механизма правового регулирования;

- доказать наличие в эллинистическую эпоху объективно существовавшей развитой системы взаимосвязанных элементов механизма правового регулирования, включавшей общепризнанные принципы, обычаи и нормы договоров, а также устоявшуюся практику их реализации и порождаемый ею особый порядок регулирования отношений в рамках системы эллинистических государств;

- обосновать целесообразность включения в научный оборот ранее не привлекавшихся источников истории становления и развития системы правового регулирования античной эпохи.

Хронологические рамки исследования охватывают конец 30-х гг. IV в. до н. э. (первые сессии Коринфского Конгресса), а также период с 223 г. до н. э. по 30-е гг. I в. до н. э., то есть, с момента начала раздела империи Алексндра Македонского на отдельные государства до утраты ими независимости в результате военной экспансии Рима и соответствующей трансформации всего механизма правового регулирования. При определении хронологических рамок исследования учитывались следующие аспекты: необходимость изучения роли Коринфского конгресса в оформлении ведущих принципов правового регулирования, а также обозначенная темой исследования важность исследования тех этапов истории эллинистического общества, которые характеризуются признаками сосуществования самостоятельных государств в рамках единой эллинистической системы.

Методологические основы исследования.

Сложная природа процесса становления и развития правового регулирования эллинистической эпохи, трансформации обычной практики и приобретения ею признаков универсальности, общеобязательности, нормативности требуют комплексного изучения, предполагающего опору на совокупность научных методов, составляющих основу историко-правового исследования. К таковым относятся конкретно-исторический, сравнительно-правовой, историко-типологический, сравнительно-исторический, системный методы, а также комплексный подход к анализу изучаемых явлений и закономерностей их развития.

В процессе исследования проблемы автор руководствовался диалектическим пониманием процесса исторического развития регулирования общественных отношений, признанием причинно-следственной обусловленности, закономерности его конкретных этапов и тенденций.

Важное методологическое значение имеет идея системного подхода. Выступающее в качестве объекта данного научного исследования правовое регулирование отношений осуществлялось в рамках конкретной системы эллинистических государств, одновременно составлявшей часть общей античной цивилизации. Системный подход позволяет выявить основные тенденции в развитии всех соответствующих институтов и проследить их опосредованность общими закономерностями развития государства и права античной эпохи.

Комплексный подход обусловил необходимость включения в сферу научного анализа как непосредственно самих институтов системы регулирования, так и основных ее субъектов, и исторических предпосылок, определивших её специфику.

Принцип научной объективности и достоверности потребовал всестороннего и глубокого изучения используемого документального материала, проверки и сопоставления мнений и суждений, анализа источников, их критической оценки с позиций научных достижений.

Важное значение для данного исследования имела опора на сравнительно-правовой метод, включавший приёмы сопоставления институтов ре1улирования, использовавшихся о взаимоотношениях эллинистических государств и свойственных для римской политико-правовой практики. Это позволило воссоздать объемную картину регулирования, характерного для античной эпохи, доказать разнообразие и высокий уровень развития его механизмов и средств.

Теоретическую основу исследования составили труды известных исследователей в области истории эллинистической государственности, права и межгосударственных отношений. Степень научной разработанности темы исследования определяется ведущейся в рамках историко-правовой науки полемикой по поводу возможности применения современных определений и классификаций по отношению к институтам регулирования правовых отношений, существовавшим в древности, и, в частности, в античный период. Так, часть авторов исходит из того, что понятие международного права в культуре эллинистической эпохи так и не сложилось1. Однако это еще не дает основания для отрицания развитого правового регулирования отношений в рамках эллинистической системы как явления конкретного и самостоятельного. Кроме того, сам факт наличия и развития специальных правил в античной правовой практике

1 Жигунин В.Д. Международные отношения эллинистических государств 280-220 гг. до н.э. - Казань, 1980. С.56. полностью признается в современной научной литературе1. Более того, именно для эллинистической эпохи характерно выделение специальных органов, занимающихся выработкой процедурных правил правовой практики . Хотя говорить о существовании сложившейся более или менее устойчивой системы правового порядка во взаимоотношениях государств в данный период вряд ли возможно, это не исключает выработки вполне конкретных норм и правил3.

К сожалению, в отечественной науке пока ещё не сложилось традиции методичного изучения права Древней Греции, как это имеет место в отношении римского права. В основном его отдельные институты являются предметом исследования историков, интересующихся особенностями правовой культуры античного общества. И здесь отечественная наука идет по стопам зарубежных научных школ, преимущество которых в доступности систематизированного эпиграфического материала. Именно его наличие обеспечивает самостоятельность исследований, обоснованность выдвигаемых концепций. Всю имеющуюся на данный момент научную литературу, способную хоть в какой-то мере пролить свет на проблемы правового регулирования в эллинистическую эпоху, можно условно разбить на три группы: обобщающие фундаментальные труды специалистов антиковедения, специализированные исследования, также принадлежащие историкам и посвященные отдельным общественным институтам, государствам или событиям, и, наконец, работы ученых-правоведов, в той

1 Тарн В. Эллинистическая цивилизация. - М., 1949. С. 90; Пацация М.Ш. К вопросу о происхождении международного права /ЛЭецг^. Ежегодник истории права и правоведения. -М., 2000. Вып. 1. С. 65.

2 Бокщанин А.Г. История международных отношений и дипломатия в древнем мире.

М., 1945. С. 48; Adcock F.E., Mosley DJ. Diplomacy in ancient Greece. - London, 1975. P. 76-77; Левин Д.Б. История международного права. - M, 1962. С. 15.

3 Ротермель JI.P. Проблемы межгосударственных отношений в Восточном

Средиземноморье в эпоху эллинизма в работах западногерманских историков 1960-1970-х гг. // Античный вестник: Сб. науч. трудов / Под ред. A.A. Елагиной. -Омск, 2002. Вып.VI. С.38. или иной степени касающиеся предмета нашего исследования1. Однако надо иметь в виду, что в них дается лишь обзорное освещение древних правовых институтов. Так, например, освещение характера межполисных отношений в основном укладывается в рамки работ, посвященных в целом истории греческого права, либо в труды, отражающие представления о «свободе» в различных областях идеологии или исследующие конкретные исторические события. В.М. Исаева в связи с этим конкретным вопросом выделяет два типа исследований, которые соответствуют двум видам интерпретации межполисного права - общему, абстрактному подходу, основанному на изучении правовых институтов, и локальному, дающему о юридическую характеристику конкретных фактов . Однако оба подхода предполагают изучение политики полисов классического периода или самого начального этапа становления эллинистической системы, когда полисы находились лишь на стадии включения в новую для них схему межгосударственных отношений.

В определенной степени эти недостатки компенсируются работами некоторых современных исследователей, затрагивающих пролемы правовых отношений в рамках эллинистической системы. К таковым следует отнести исследования Ф. Эдкока, Д. Мосли, А.Г. Бокщанина, В.Д. Жигуни-на, В.И. Кащеева3.

Обобщающие же труды принадлежат И.Г. Дройзену, Э. Виллю, В. Тарну, Г. Бенгтсону, М. Ростовцеву и другим авторам. «История эллинизма» И.Г. Дройзена, вышедная в свет в XIX в., отличается широким охватом событий, что дает возможность наметить цепь общих тенденций

История дипломатии / Под ред. В.А.Зорина и др. - М., Т.1. 1959; Мартене Ф.Ф. Современное международное право цивилизованных народов.-М., Т. 1. 1996.

2 Исаева В.И. Принципы межполисных отношений конца V - середины IV в. до н.э. //

Античная Греция: проблемы развития полиса /Под ред. Е.С. Голубцовой и др.- М., 1983. Т. 2. С. 78.

3 Adcock F., Mosley D.J. Diplomacy in ancient Greece.; Бокщанин А.Г. История международных отношений.; Жигунин В.Д. Международные отношения эллинистических государств 280-220 гг. до н.э. - Казань, 1980; Кащеев В.И. Эллинистический мир и Рим: Война, мир и дипломатия в 220 -146 годах до н.э. -М„ 1993. в развитии эллинистического общества. Появившийся в последующем целый ряд аналогичных исследований свидетельствовал о росте интереса специалистов к данному периоду истории. Работы германского историка-античника Г. Бенгтсона являются как бы связующим звеном между устоявшейся традицией XIX в. и исследовательскими поисками XX в1.

Среди трудов российских авторов наиболее фундаментальными были и остаются «История Эллинистического мира» и «Социальная и экономическая история Эллинистического мира» М. Ростовцева, написанные, правда, после его эмиграции и изданные в Англии в 20 - 40-х годах XX века. Хотя в этих работах основное внимание уделяется социально-экономическим и политическим аспектам эллинистической истории, в них приводится развернутая характеристика института монархии, и, что весьма важно, основы существования всей системы эллинизма, принципа «баланса сил», а также дается оценка основных способов государственного регулирования в сфере экономических отношений.

К разряду значительных исследований относится труд Е. Груэна «Эллинистический мир и приход Рима», содержащий анализ средств и методов закрепления римского влияния в регионе и последствий трансформации традиционных взаимоотношений эллинистических государств2.

Перечисленные авторы не ставят своей прямой задачей освещение именно правовых аспектов жизни эллинистического общества. Однако, взяв к рассмотрению фундаментальные вопросы становления, развития и функционирования эллинистической системы, они, так или иначе, касаются роли правовых институтов в этих процессах. В частности, анализируют сущность и особенности эллинистической монархии,

1 Droysen J. G. Geschichte des Hellenismus. - Tubingen, 1952. T. I; 1952. T. II; 1953.

T. III ; Rostovcev M. A Histoiy of Ancient World. - Oxford, 1928. Vol. I. - II;

Rostovtzeff M. The Social and Economic History of the Hellenistic World. - Oxford,

1941. Vol. I-II; Tarn W.W. Hellenistic civilisation. - London, 1930; Will Ed.

Histoire politique du monde hellenistique (323-30 av. J.-C.). - Nancy, 1966. T.I; 1967.

T. II; Bengtson H. Die Strategie in der hellenistishen Zeit. - München, 1944;

Bengtson H. Gestalter der Alten Welt. - München, 1989.

2 Gruen E. The Hellenistic world and the coming of Rome. - Berkeley ets., 1984. Vol. I-II. её роль в формировании совершенно нового общественного организма, сочетающего в себе признаки античной и восточной культур, отличающегося весьма высокими темпами развития. Кроме того, особенностью большинства работ и, соответственно, стиля авторов является свободное оперирование правовой терминологией при характеристике правового регулирования исследуемой эпохи1. Это отличает большинство названных работ от исследований многих отечественных авторов, предпочитающих искать другие, более аморфные формы выражения юридического содержания описываемых явлений и институтов. Между тем именно опора на юридические понятия, правда, с учетом их временной обусловленности, позволяет более точно выражать суть описываемых явлений и закономерностей их развития.

А. Хойсс в работе «Государства и властители эллинизма» касается правовых аспектов взаимоотношений эллинистических монархий между собой и с греческими полисами. Заслуживает внимание стремление автора проследить преемственность в развитии правовой традиции взаимоотношений государств от времени господства в этой практике классического полиса до периода преобладания эллинистической монархии.2

А. Хойсс, P.M. Бертхольд и другие исследователи уделяют достаточно пристальное внимание в своих работах эксплуатации эллинистическими монархами привычных для эллинов правовых категорий «свободы», «автономии». P.M. Бертхольд в работе «Родос в эпоху эллинизма» на примере Эвмена Пергамского характеризует тактику оперирования этими понятиями в качестве рычагов для «выдавливания» из Европы своего политического оппонента Антиоха III .

Целый массив исследовательской литературы посвящен взаимоотношениям эллинистических государств с Римом и вообще

1 См. например: Gehrke H-J. Geschichte des Hellenismus.-München. 1990. S.206-207.

2Heuss A. Stadt und Herrscher des Hellenismus // Klio. - Wiesbaden, Beiheft 39.

1963.

3 Berthold R.M. Rhodes in the Hellenistic Age. - Ithaca; London, 1984. P. 150. политике Рима в Восточном Средиземноморье. Э. Бэдиан, анализируя тактику Рима в регионе, называет её не иначе, как империалистической, что, однако, не означало прямой аннексии1. Данная точка зрения не является неоспоримой. П. Грин критикует показной филэллинизм римских легатов, не способный прикрыть подлинных целей римской мировой политики. Ему л вторит P.M. Бертхольд . В то же время В. Капелле анализирует роль греческой этики в формировании римской идеи империализма и связывает этот процесс с развитием идеи абсолютного права, которое распространяется на все времена и народы . Схожей тематике посвящено творчество М. Олло. Он подробно исследует взаимоотношения римлян с крупнейшими эллинистическими монархиями Антигонидов и Селевкидов4.

Правообразующая роль эллинистической монархии и ее значение в формировании устоев эллинистического общества были столь велики, что позволяют сделать её предметом специальных научных исследований. В этой связи привлекают внимание труды Э. Бикермана. В его работе «Государство Селевкидов» как раз и анализируется институт эллинистической монархии, его происхождение и формы легитимизации, роль армии в этом процессе. Все это несет определенную правовую информацию. А проводимый Э. Бикерманом анализ эпиграфического материала дает базу для обобщающих выводов5. Аналогичный характер носят работы Э.Р. Бевэ-на, P.M. Эрингтона6.

1 Badian E. Romischer Imperialismus in der Spaten Republik. Stuttgart, 1980; Badian E.

Studies in Greek and Roman histori.- Oxford, 1964.

2 Green P. Alexander to Actium.: The historical evolution of the Hellenistic age. - Berkeley;

Los Angeles, 1990. P. 311; Berthold R.M.Rhodes in the Hellenistic Age. P. 150-151.

3Capelle W. Griechische Ethik und romischer Imperialismus// Ideologie und Herrschaft in der Antike. - Darmstadt, 1979. S. 242-243.

4 Holleaux M. Rome et la conquete de l'Orient. Philippe V et Antiochos le Grand //

Etudes d'epigraphie et d'epigraphie et d'histoire GRECQUES. - Paris, 1957. T. Y; Holleaux M. Rome, la Grece et les Monarchies Hellenistiques au III siecle avant J.-C. ( 273-205 ).-Paris, 1969.

5 Bickermann E. Institutions des Seleucides. - Paris, 1938.

6Bevan E.R. The House of Seleucus B.C. 326-64. - London, 1966. Vol. I; 1966. Vol. II; Errington R.M. Antiochus the Great // CAH. 1989. Vol. 8; Errington R.M. Geschichte Makedoniens: Von den Anfangen bic zum Untergang des Konigreeches. -München, 1986.

Особое место занимают работы, посвященные анализу политической деятельности конкретных эллинистических монархов. Они позволяют определить значение личностного фактора в развитии и трансформации конкретных правовых институтов. В многочисленных работах Г. Бенгтсона, базирующихся на обзоре эпиграфических данных, в том числе юридического содержания, характеризуется роль «права войны» и наследственного права в обосновании территориальных претензий монархов1.

Как видим, в той или иной степени исторические исследования дают возможность выявить определенные закономерности правовой практики регулирования отношений в Эллинистическом мире. К сожалению, недостаток специальной юридической литературы не позволяет кардинальным образом устранить главный пробел подобных исследований: отсутствие четкой характеристики и систематизации существовавших в то время специальных юридических институтов. В соответствии с требованиями исторической методологии дается трактовка греческих и латинских терминов, но отсутствует конкретная характеристика их содержания. Это вполне объяснимо, поскольку сами институты еще находились в процессе формирования и единые подходы к их определению не всегда успевали сложиться именно в данный исторический период. Однако заметим, что эпоха ярко выраженного практицизма ценила не столько классификационные определения, сколько действенность правовых механизмов. И задача их научной характеристики и систематизации лежит уже на современной науке истории права. Именно в её рамках исторические факты путем анализа и обобщений преобразуются в доказательную базу присутствия и функционирования конкретных правовых институтов, ведь многие из них первоначально возникли как политические и даже идеологические.

1 Bengtson H. Die Inschriften von Labranda und die Politik des Antigonos Doson. -München,N 1971. S. 28; 31.

Источниковую базу исследования составляют источники двух категорий: 1) источники как форма правообразования; 2) источники познания истории становления и развития правового регулирования.

К первой категории относятся дошедшие до нашего времени в виде эпиграфических памятников документы правового характера: решения городских собраний, царские постановления, межгосударственные договоры, проксенические декреты.

Так, собрание надписей и царской корреспонденции В. Дитен-берга и К.Б. Веллеса дает богатый материал для обобщения и классификации разнообразных форм регулирования взаимоотношений между эллинистическими государствами, а также их владык с храмами, частными лицами, свободными полисами, военачальниками и так далее. Следует учитывать, что не только документы, несущие в самом своем названии юридические наименования, например декреты, имеют непосредственное отношение к правовому регулированию. Многие письма царей по характеру содержащихся в них предписаний и предполагаемым последствиям их реализации, а также по стилю делового языка носят форму законодательных установлений. Еще одна категория корреспонденции касается политического диалога с соседними государствами и является неоценимым источником для выявления средств и методов регулирования отношений в рамках эллинистической системы. Таковой является переписка царей со свободными полисами, которые постоянно балансировали на грани сохранения собственного суверенитета и подчинения воле сильных эллинистических государей. Все это позволяет выявить пути, использовавшиеся эллинистическими династиями для укрепления своего влияния на международной арене1.

Для исследователей особую проблему составляет то, что на данный

1 Dittenberger W. Silloge inscriptionum Graecarum. Editio tertia. - Leipzig, 1915 - 1924. Vol. I-IV; Dittenberger W. Orientis Graeci Inscriptions Selectae. - Liepzig, 1903 -1905. Vol. I-II; Welles C.B. Royal correspondence in the hellenistic period. A study in gric epigraphy. - London; New Haven, 1934. момент нет общего собрания эпиграфических материалов, что позволило бы воспроизвести единую источниковую базу по истории отношений эллинистических государств и способам их регулирования. Характеризуя состояние источников по истории отношений монархов с полисами, Ю. Зай-берт справедливо отмечает, что речь в данном случае идет о принципиальных методологических вопросах, историко-юридической проблеме, которая должна решаться с позиции именно юридических критериев1. К сожалению, данные источники активно анализируются лишь специалистами в области античной истории и ускользают от внимания историков права. Большинство подобных документов не сохранились в оригинале. Часть из них дошла до нас благодаря распространенной в делопроизводстве царских канцелярий, святилищ, городских советов практике воспроизведения важных документов на камне. И лишь незначительное число сохранилось в полном объеме . Все они разбросаны по многочисленным публикациям, помимо названных выше собраний В. Дитенберга и К.Б. Веллеса.

Сюда же можно отнести аналогичное собрание текстов под редакцией Р.К. Шерк «Рим и Греческий Восток до смерти Августа», изданное сравнительно недавно, в 1984 г. Сама тематика работы уже позволяет отнести собранные в ней материалы к конкретному классификационному признаку и дает базу для обобщения политико-правовых средств и приемов Рима в ходе установления его господства в Восточном Средиземноморье3.

Наконец, значительный блок юридического материала представлен межгосударственными договорами, современная хронологическая систематизация которых проведена X. Шмиттом и Г. Бенгтсоном 4.

Seibert J. Das Zeitalter der Diadochen. - Darmstadt, 1983. S. 174-175.

2Бикерман Э. Государство Селевкидов: Пер. с франц. - М., 1985. С. 179-180.

3 Rome and the Greek East to the death of Augustus / Ed. By Sherk R.K. - Cambridge ets., 1984.

4 Die Verträge der griechisch-römischen Welt von 700 bis 338 v. Chr. / Bearbeitet von H.

Bengtson. - München; Berlin, Bd. 2. 1962; Die Verträge der griechisch-römischen Welt von 338 bis 200 v. Chr. / Bearbeitet von H. H. Schmitt. - München, Bd. 3. 1969.

Источники познания истории становления правового регулирования в рамках эллинистической системы представлены трудами античных авторов, многие из которых до сих пор в полном объеме не изучены или вообще не были востребованы историко-правовой наукой. Особое место среди таковых занимают работы Арриана, Полибия, Тита Ливия, Аппиана, Юстина (Помпея Трога), Диодора Сицилийского.

Наиболее важное место среди перечисленных источников по праву занимает греческий историк и дипломат Полибий из Мегалополя. Его фундаментальный труд «Всеобщая история» имеет неоценимое значение для специалистов, интересующихся вопросами политической истории, культуры и права эллинизма. Из сорока книг «Всеобщей истории» полностью дошли до нас всего пять, остальные в той или иной мере сохранены в эпитомах. Содержащиеся в них сведения позволяют наметить общий ход событий на протяжении 53 лет, с 220 по 168 гг. до н. э., начиная с описания союзнической войны в Элладе и заканчивая римским завоеванием Македонии. Дипломатическая деятельность самого Полибия1, свежесть впечатлений от активной перестановки сил на политической карте Средиземноморья способствовали проявлению стремления проанализировать характер имевших место событий. Читатель невольно обращает внимание на то, как последовательно в ходе повествования от событий в Азии к событиям в Балканской Греции меняется характеристика деятельности эллинистических владык, например Селевкидов. Здесь проглядывает начинающее укореняться представление об эллинистической монархии как государственной форме, не имеющей будущего. Совершенно другая судьба предназначена политической системе Рима, складывавшейся на протяжении

1 Подробнее о Полибии и его «Всеобщей истории» см.: Илюшечкин В.Н. Эллинистические историки // Эллинизм: восток и запад / Отв. ред. Е.С.Голубцова. -М., 1992. С. 280-296; Marsden Ed.W. Polybius as a military Historian // Polybe. Entretiens sur l'Antiquité Classique. - Geneve, 1973. T. XX. P.267-301; Brown T.S. Polybius' Account of Antiochus III // Phoenix. 1964. Yol. XVIII. № 2. P. 124-136; Walbank F.W. Polybius. - Berkeley ets., 1990. долгого периода и олицетворявшей идею «смешанного правления»1. Полибий имеет в виду переплетение элементов монархии (консулы), аристократии (сенат), демократии (комиции) (см.: Ро1уЬ. VI. 11. 11-13). Жизнеспособность римского государства была для Полибия очевидна. Исход соперничества эллинистических монархий и Рима послужил для Полибия ещё одним доказательством того, что идеальный государственный порядок последнего выше и победоноснее.

Полибий признает, что Римское государство по праву пользуется своими успехами, как продемонстрировавшее замечательный образец военного подвига и политической выносливости. Они столь очевидны для него, что он даже и не думает противопоставлять им политические достижения Греции даже в более благоприятные для нее исторические периоды. Он также откровенно игнорирует идеологические достижения греческой мысли, наподобие «Государства» Платона, как не способные быть сопоставимыми с реальными свершениями Рима2.

Но, несмотря на просматриваемые у Полибия столь откровенно проримские настроения, он довольно объективно оценивает уровень правовой культуры римлян на начальном этапе их восточной политики, подчеркивает их неопытность и неискушенность в дипломатическом этикете.

Именно у Полибия конкретнее всего обозначены такие понятия, как «право копья», «законы войны», и рассказывается о том, как Рим начинает выступать в роли мирового арбитра. Таким образом, именно Полибий является наиболее приближенным к исторической эпохе и насыщенным по содержанию источником. Все это позволяет вслед за В. Дюрантом назвать Полибия величайшим из эллинистических историков и единственным греком, достойным войти в триумвират с Геродотом и Фукидидом .

1 Илюшечкин В.Н. Эллинистические историки. С. 294.

2 См.: Sinclair Т.A. A history of greek political thought. - London, 1967. P. 268-269.

3 Дюрант В. Жизнь Греции. - М., 1997. С. 618.

Что касается «Римской истории от основания города» Тита Ливия, здесь присутствует освещение тех сторон политики эллинистических государств, которые в той или иной мере имели отношение к интересам Рима в регионе Восточного Средиземноморья. Дипломатическая сторона происходящего, в основном передаваемая Ливием по Полибию, как бы оттеняет военные свершения римских полководцев и легионов. Изложение событий, касающихся взаимоотношений Рима с эллинистическими государствами, начинается с XXVII книги. К сожалению, на XLV книге повествование обрывается. Остальная часть труда не сохранилась. Однако известно, что, возможно, в книге LVII содержался интереснейший факт передачи целого государства Пергама царем Атталом по завещанию римскому народу. Далее, в LIX книге описывалась борьба за это «наследство» между римлянами и сыном Эвмена Пергамского Аристоником.

Следующим источником, касающимся взаимоотношений Римской республики с эллинистическими государствами, являются «Сирийские дела» Аппиана. Этот труд неоценим для изучения отдельных институтов эллинистического «права войны» и его эволюции под влиянием Рима. Наличие в «Сирийских делах» подробной версии заключения Апамейского договора и других примеров правовой практики позволяет провести сравнение этих сведений и их оценки с аналогичными в трудах Полибия и Ливия.

Существенный интерес для исследования представляет «Эпитома сочинения Помпея Трога» Юстина. Юстин является единственным автором, рассказывающим о разграничении властных полномочий между полководцами Александра после его смерти, о дележе его «наследства» и войне коалиции греческих государств с Антигоном1, что непосредственно касается проблемы формирования отношений в рамках создававшейся системы государств на основе принципа status quo.

1 ХабихтХ. Афины. История города в эллинистическую эпоху. -М., 1999. С. 131.

Сравнительные жизнеописания» Плутарха позволяют пополнить знания особенностей развития политических и правовых отношений античного общества благодаря анализу биографий Эвмена, Деметрия Полиоркета, Пирра, Филопемена, Фламинина, Помпея. Жизнеописание последнего дает прекрасный материал для иллюстрации борьбы римлян с пиратством, которая приняла форму настоящей войны. В рассказе о Фламинине излагается история войн Рима с Македонией и Сирией. При этом описываются процедуры заключения мира, некоторые тонкости общения с греческими союзниками и пресловутое «провозглашение свободы Греции» на Истмийских играх. П. Грин характеризует Плутарха как идеалиста пуританина с сильным отвращением к эллинистической роскоши и соответствующему романтичному восхищению последними оплотами греческого полисно-государственного индивидуализма1. Тем не менее, можно и нужно использовать для анализа приводимые им факты.

Важная для понимания тактики Рима в отношении подконтрольного эллинистическим монархам населения проблема может найти фактическое подкрепление в «Иудейских древностях» Иосифа Флавия, который воспроизводит последовательность распространения римской юрисдикции на бывших вассальных территориях Селевкидов.

Описание Эллады» Павсания содержит примеры внедрения Рима в практику судопроизводства эллинистических государств.

Определенный интерес в качестве источника представляет «Бре-виарий от основания города» Евтропия, который упоминает о знаменитом завещании Аттала Пергамского, сделавшем своим наследником народ Рима, и о подобном же акте Никомеда Вифинского. Книги «Географии» Страбона также восполняют пробелы в сведениях, касающихся темы исследования, например, в XIV книге рассказывается о пиратстве.

Не следует забывать о значении Библии в качестве серьезного источника, дающего информацию, например, о политике Селевкидов в

1 Green Р. Alexander to Actium. P. 286 .

Палестине. Три книги Маккавейские содержат сведения, касающиеся соперничества и борьбы Птолемеев и Селевкидов за пограничные территории и политико-правового статуса таковых после заключенного с Римом Аппамейского договора. Правда, надо учитывать особенность Библии как источника: тексты, сохранившиеся в Первой книге Маккавеев, подверглись двойному переводу: с греческого на еврейский и с еврейского на греческий1. Это означает возможность искажений вследствие чисто технической обработки текста.

Именно историографическая традиция в лице перечисленных авторов и произведений дает основной материал для выводов по проблеме регулирования отношений между субъектами эллинистической системы и уровня правовой культуры эллинистического общества.

Эллинизм завоевал Восток посредством армий Македонии и ее собственных учреждений. Таким образом, это история двойного завоел вания . Задача современной научной критики состоит в том, чтобы собрать сохранившиеся лишь во фрагментах свидетельства древних историков и попытаться восстановить на их основе последовательность событий, используя каждый признак, каждый элемент научного знания, затерянный в массе эпиграфического материала или других источников. Активное приобщение этих источников к числу историко-правовых способно значительно обогатить современные представления об эллинистическом праве.

Научная новизна диссертационного исследования состоит в том, что в нём впервые предпринята попытка, на ранее не привлекавшихся историками права источниках, комплексно исследовать практически не изученную и представляющую значительный научный интерес проблему становления и развития правового регулирования отношений в рамках системы эллинисти

1 Бикерман Э. Государство Селевкидов. С.179.

2Jorguet P. Alexander the Great and the Hellenistic World. - Chicago, 1985. P. 392. ческих государств, составившего в последующем основу для формирования соответствующих современных правовых институтов.

В имеющихся на данный момент монографиях и диссертационных исследованиях обозначенная проблема не рассматривается в качестве самостоятельного предмета исследования. В значительной степени данной работой восполняется пробел в системе знаний истории права относительно источников познания закономерностей становления и развития механизма правового регулирования в античную эпоху; критически анализируется весь комплекс литературы по указанной и смежной с ней проблематике и определяется круг вопросов, которые нуждаются в дальнейшем изучении. Научная новизна определяется расширением круга источников, привлечением нетрадиционных, ранее не востребованных историками права документов и материалов правового характера.

В отличие от работ, попутно затрагивающих некоторые аспекты развития регулирования, приводимое исследование носит системный комплексный характер, нацелено на преодоление односторонности и схематичности в освещении и оценках рассматриваемых вопросов. Оно является первым обобщающим трудом, в котором ставятся и раскрываются проблемы становления и развития правового регулирования отношений между ведущими субъектами эллинистической системы.

Основные положения и выводы, выносимые на защиту: 1. Развитие современной истории права невозможно без постоянного расширения базы источников, вводимых в научный оборот. Античность, обогатившая человеческое общество феноменом римского права, не исчерпывает им свой потенциал правового строительства. Она предоставляет исследователям достаточный арсенал сведений об источниках право-образования и источниках познания регулирования не только частных, но и публично-правовых отношений древности. Примером являются не востребованные на сегодняшний день специалистами в области истории права эпиграфические свидетельства, содержащие данные о межгосударственных договорах, различного рода соглашениях и судебных решениях. Следует признать, что основательные выводы о закономерностях становления институтов современного европейского права нельзя делать без учета и подробного изучения данных источников.

2. Подробного анализа требуют также ранее не привлекавшиеся в качестве источника познания сообщения античных авторов, имеющие правовое содержание. Абстрагируясь от исторического характера повествования, необходимо выделить свидетельства, позволяющие характеризовать процесс становления и развития правовых институтов и механизмов регулирования. Труды Полибия, Тита Ливия, Аппиана, Диодора Сицилийского и других приводимых в исследовании авторов можно обоснованно включать в научный оборот истории права и активнее использовать в качестве источников познания.

3. Следует признать, что античная эпоха, породившая развитое частное право, не могла не характеризоваться признаками не менее развитого публичного права. Суть проблемы познания такового лишь в отсутствии на сегодняшний день сохранившихся систематизированных памятников права, как это имеет место быть в отношении римского частного права. Подобное положение ставит перед исследователями задачу по сбору разрозненных источников и обобщению их материала на научном уровне. На решение этой задачи как раз и направлено данное исследование, цель которого доказать существование развитого механизма правового регулирования, опосредовавшего взаимоотношения в рамках системы эллинистических государств, факт которого зафиксирован сообщениями античных авторов и сохранившимися эпиграфическими данными.

4. Суть ведущейся на уровне межпредметных связей дискуссии сводится к вопросу о допустимости применения современной правовой терминологии для характеристики начального этапа становления правового регулирования отношений между государствами с разной формой правления и территориального устройства. Анализируемые в данном исследовании источники, свидетельства античных авторов позволяют констатировать наличие в античную эпоху, и особенно в эллинистический период, процесса активного развития регуляторов правового характера. Это дает возможность утверждать, что именно данный отрезок времени на исторической «шкале развития права» характеризуется ускоренными темпами трансформации свойственной для древности обычной практики регулирования отношений между государствами в механизм, основанный на общепринятых принципах, а зачастую уже и на фиксированных нормах поведения, образующих достаточно сложную, но при этом четко обозначенную систему регулирования. Современный исследователь должен четко представлять себе, что исторические корни многих современных институтов публичного права восходят к античной правовой традиции. Нет необходимости постоянно применять современный понятийный аппарат при характеристике механизма правового регулирования эллинистической эпохи. Однако существует потребность восполнить пробел в научном знании об исторических закономерностях становления и развития правового регулирования. Поэтому оперирование современной юридической терминологией и категорийным аппаратом допустимо, а в некоторых случаях, неизбежно в рамках задачи выявления содержания генезиса конкретных правовых институтов.

5. Эпоха эллинизма создала особо благоприятные условия для ускорения процесса становления правовых отношений в силу невиданных до того темпов общественного и политического развития, масштабных преобразований на политической карте огромного региона от Средиземноморья до Индии. Поэтому эллинизм должен занять свое место в научной периодизации истории права как специально обозначенный этап. При этом необходимо проводить различие в значении отдельных периодов самой эпохи эллинизма для истории формирования тех или иных институтов правового регулирования. Так, важно понимать суть направленности процессов государственного и правового строительства в следующие периоды: предшествовавший завоеваниям Александра Великого; связанный непосредственно с деятельностью Александра; охватывавший время раздела империи и продолжавшийся до появления в регионе Восточного Средиземноморья Римской республики; характеризующийся активным присутствием римлян на политическом и правовом поле вплоть до установления римской юрисдикции над государством Птолемеев. Следует учитывать, что общая направленность развития правового регулирования связывает три периода, характеризующихся признаками построения и совершенствования единой базы правового регулирования в рамках системы государств с разными формами правления, территориального устройства и политического режима. Исключением является временя правления Александра Великого, деятельность которого была непосредственно направлена на создание единого государства. Поэтому исследование того или иного этапа эллинизма требует применения различной методики и собственного арсенала источников. Именно изучение построения механизма правового регулирования в рамках системы эллинистических государств, сложившейся после смерти Александра Великого, представляется наиболее интересным, так как данная тема лишь фрагментарно затронута в исследовательской литературе.

6. Одним из важнейших условий усложнения и ускорения развития регулирования отношений в рамках эллинистической системы стало расширение круга их субъектов. В роли субъектов впервые в истории в исследуемый период на равных выступают городские общины и монархии. Со II в. до н. э. активным участником данных отношений становится Римская республика. Благодаря такому разнохарактерному составу ведущих субъектов отношения в рамках эллинистической системы и свойственные им регуляторы отличаются сочетанием признаков, характерных сразу для трех политико-правовых традиций: греческой, римской, азиатской. Поэтому правовое регулирование характеризуется гибкостью, сочетанием принципов демократизма и единоначалия, учетом как интересов всего эллинистического общества, так и индивидуальных интересов монархов, что обеспечивает гарантиро-ванность правовых средств и их высокую эффективность.

7. Для эллинистической эпохи характерно ускорение перехода религиозных норм в разряд развитых регуляторов правового характера, что наглядно прослеживается на примерах эволюции институтов асилии, сакрализации власти монархов. Религиозные нормы, активно восполняя недостаток правового регулирования, одновременно служили базой для выделения и оформления конкретных правовых норм. Присущая религиозному праву развитая формализация правил поведения, регулирующих взаимоотношения эллинов, служила образцом правотворческому процессу, осуществлявшемуся в повседневной светской практике.

8. Наиболее активно происходило развитие регуляторов, связанных с определением статуса морских пространств, что диктовалось региональными особенностями и экономической необходимостью. Именно в данной сфере раньше всего проявились примеры прямого правотворчества, нацеленного на урегулирование публичных отношений. Оно осуществлялось ведущими морскими державами, как например Родосом, и выражало их стремление играть ведущую роль в морской торговле и поддержании баланса сил на море. Можно считать, что именно морское право в его зачаточном состоянии стало первым примером цивилизованного регулирования отношений между государствами в античную эпоху.

9. В эллинистическую эпоху в силу переустройства политической карты всего региона получила активное развитие практика межгосударственных договоров. Разнообразие их форм, сложная структура содержания, упорядоченность процедур заключения стимулировали развитие юридического делопроизводства. Договорами обеспечивалась правовая регламентация всех форм взаимодействия государств, согласованное упорядочение отношений, относящихся к совмещенному предмету регулирования. Договоры эллинистической эпохи отличает наличие гарантий их реализации, в первую очередь, посредством арбитража, благодаря чему имел реальную силу принцип добросовестного выполнения взаимных обязательств.

10. Важнейшим показателем наличия развитой системы регулирования отношений в рамках эллинистической системы является характерная для эллинизма практика судопроизводства. Её особенность составляла объективно существовавшая и осознававшаяся большинством государств потребность сохранения паритета сил в регионе. Отсюда проистекали основные принципы судопроизводства: равноправие сторон в ходе осуществления судебной процедуры, независимо от политического статуса и потенциала конкретного государства; обязательность решений судебных комиссий для тяжущихся сторон, осуществление процедуры доказывания путем ссылки на общепризнанные нормы.

11. Существовавшее задолго до эллинизма «право войны» получило на данном этапе свое логическое оформление. Это выразилось в признании норм, порожденных войной в качестве ведущего фактора политической жизни эллинистических государств, общепризнанного регулятора, активно применявшегося в судебной практике. «Право войны» наряду с религиозным правом и договорной практикой являлось ведущим регулятором отношений в рамках эллинистической системы, что позволяет выделить его в самостоятельную научную категорию.

12. Важнейшим стимулом развития правового регулирования в эпоху эллинизма являлась необходимость экономического сотрудничества государств. Именно в данной сфере получили развитие регуляторы, нацеленные на обеспечение интересов не только целых государств, но и индивидов, непосредственно участвовавших в межгосударственном торговом обороте и в финансовых отношениях. Это позволяет говорить о развитии элементов и принципов частного права в общей системе правового регулирования.

Теоретическая и практическая значимость работы состоит в постановке новых теоретико-методологических проблем изучения истории развития правового регулирования античной эпохи, формирования отдельных его механизмов и институтов.

В научный оборот вводятся документы и информация, позволяющие внести изменения в систему традиционных взглядов на общий процесс развития практики регулирования как публично-правовых, так и частноправовых отношений, закономерностей их развития.

Основные положения, материалы и выводы работы могут быть использованы в преподавании истории государства и права зарубежных стран, римского права, международного публичного права и других гуманитарных наук в средних и высших учебных заведениях.

Положения диссертационного исследования также могут быть применены при разработке спецкурсов и спецсеминаров по проблемам истории права, римского права, при подготовке соответствующих учебных пособий.

Апробация работы. Тема диссертации утверждена кафедрой истории государства и права Московской государственной юридической академии.

Основные положения диссертации изложены автором в докладах и выступлениях на всероссийских и международных конференциях в Великом Новгороде, Сочи, Самаре (Российское историко-правовое общество), а также в публикациях.

Структура диссертации определяется ее целями, задачами, логикой исследования и включает в себя введение, три главы, заключение, список использованных источников и литературы.

ВЫВОД ДИССЕРТАЦИИ

по специальности "Теория и история права и государства; история учений о праве и государстве", Митина, Светлана Игоревна, Москва

Заключение

Эллинизм оставил последующим поколениям европейской цивилизации значительное наследие в виде детально разработанных институтов правового регулирования, определивших в целом высокий уровень правовой культуры античного права.

История эллинизма являет собой уникальный пример весьма сжатого во времени эксперимента государственного строительства. Невиданный по размаху и масштабам преобразовательный процесс, имевший два вектора развития, первоначально центростремительный, а затем центробежный, позволил активизировать, интенсифицировать развитие механизма правового регулирования. Никогда ранее и в последующем политические условия не создавали столь благодатной почвы для преобразовательной деятельности во всех сферах общественной жизни, для проявления человеческого гения и творческого потенциала. Причем все это осуществлялось и находило реализацию в рамках целой системы государств, границы которых не препятствовали тесному взаимодействию, как правителей, так и обычных людей, в различных сферах общественной жизни. Наоборот, эллинизм вскрыл ранее жестко детерминировавшие межполисные отношения рамки обычного права и предоставил свободу новым субъектам правотворческого процесса в преобразовании правового поля. Все это определяет важность исследований в сфере истории государства и права эпохи эллинизма и необходимость преодоления существующего в современной историко-правовой науке противоречия, суть которого, с одной стороны, в признании высокого уровня политической культуры античного общества в эпоху эллинизма, а с другой стороны, отрицания развитого правового регулирования, свойственного данному обществу.

Изучение проблем и закономерностей становления и развития механизма правового регулирования отношений в рамках эллинистической системы позволяет сделать ряд выводов.

1. Эпоха эллинизма занимает особое место на исторической шкале развития права как явления человеческой цивилизации в целом и античного права, в частности. Это определяется степенью интенсивности развития отношений в рамках эллинистической системы, переходом их на качественно новую ступень в результате резкого изменения форм правления и устройства государств в пределах огромного региона от Балканской Греции до Индии. Масштаб и темпы преобразований диктовали ускоренное, даже форсированное развитие регуляторов правового характера. Свойственные генезису права закономерности проявились наиболее отчетливо именно в сфере отношений между субъектами эллинистической системы, где востребованность совершенных и четких механизмов регулирования дала о себе знать в наибольшей степени.

2. Правовое регулирование в эпоху эллинизма получило значительный стимул для развития благодаря разнообразию субъектов, определявших политическую жизнь в рамках эллинистической системы. Наиболее активными из таковых являлись монархи, греческие полисы, эллинизированные династы, государственные союзы различных типов. Политический кризис эллинистической системы, признаки которого начинают отчетливо проявляться со II в. до н. э., привел к ослаблению связей внутри нее и, как следствие, к появлению нового активного и не традиционного для восточно-средиземноморской политики субъекта, каковым являлась Римская республика.

Монархи представляли в своем лице огромнейшие государства. Их воля стала ведущим источником правообразования. Поэтому столь важно иметь четкое представление о способах и механизмах закрепления и легитимизации их власти, ранее не имевшей себе аналогов, поглотившей значительное число прежде существовавших самостоятельных субъектов правовых отношений. Правообразующая воля монархов ускорила процессы становления и развития таких институтов регулирования, которые способны были наиболее эффективно решать задачи легитимизации политико-правового статуса новых государств.

С одной стороны, может показаться, что воля монарха, поглощавшая правовую инициативу всех подконтрольных ему потенциальных субъектов правовых отношений в рамках эллинистической системы, каковыми были, например, полузависимые городские общины, должна была сузить рамки самого регулирования, свести его до уровня непосредственного общения небольшого круга лично знакомых политиков. Однако уникальность ситуации как раз и состоит в том, что монархи не рассматривали даже возможности пренебрежения традиционными для македонского и греческого общества нормами поведения, в том числе в практике межгосударственных отношений. Вся их деятельность свидетельствовала о стремлении подвести под собственную власть приемлемые для античного сознания правовые основания. Далее ставилась задача развить их и сделать базой для формирования общественного сознания в русле монархических традиций.

Решение данной задачи обеспечивала бюрократизация государственного аппарата. Развитие специализированного делопроизводства, формализация договоров и соглашений, распространение в деловой практике единого для всего Эллинистического мира модернизированного греческого языка Койнэ, - все это способствовало тому, что ранее размытые, сохранявшие признаки архаичного обычного права институты приобретали четкость, нормативность, конкретность. Конечно, во многом монархи опирались на традиционные для классической эпохи институты как, например асилия, проксения, исополития. Однако теперь, когда накал политической жизни и темпы преобразований достигли невиданного ранее уровня, именно воля монарха являла собой некий стабилизирующий и стимулирующий их дальнейшее развитие фактор. То же самое «право асилии» могло сохранять свое значение и даже развиваться дальше только при условии безоговорочного признания его со стороны всех монархов.

Однако монархи сами вынуждены были ограничивать свою инициативу во взаимоотношениях с партнерами по политическому диалогу, осознавая необходимость соблюдения формально не декларированного, но обусловленного жизненной необходимостью принципа сохранения паритета сил в регионе. В этом можно видеть одно из важнейших достижений практики политических и правовых отношений античной эпохи. Позже Рим, восприняв у эллинистических государств большую часть институтов регулирования, отверг данный принцип как противоречивший его имперской сущности и тем самым на много веков «похоронил» одно из важнейших достижений античной цивилизации.

Помимо данного принципа эллинистические монархи своей деятельностью окончательно закрепили такой фактор легитимизации своей политики, как признание ее всем эллинистическим обществом, которого добивались путем обоснования своих притязаний религиозными нормами, общепризнанным «правом войны» и гуманитарными акциями.

Свидетельства источников доказывают добровольное или вынужденное, но очевидное опосредование деятельности монархов конкретными нормами поведения. Таким образом, именно монархия как ведущая форма правления в эллинистическом обществе способствовала развитию правового регулирования и доведения его посредством шлифовки бюрократической системой до уровня общепризнанной и имевшей некоторые признаки систематизации совокупности институтов цивилизованной общественной жизни.

Отношения в эллинистическом обществе не имели бы, возможно, столь сложного характера, если бы в качестве самостоятельного их субъекта не выступали города, сохранившие свою самостоятельность или частично зависимые от монархов. Именно традиция межполисного общения обогатила практику правового регулирования достаточно демократичными, высоко развитыми институтами. Следует признать, что взаимоотношения столь неравных по «весовым категориям» партнеров, как города и монархии дали образец цивилизованного урегулирования взаимоотношений, так как последние базировались не на «праве сильного», а на сложной системе модернизированной обычной практики и нормативных установок различных договоров и соглашений. Именно города были в первую очередь заинтересованы в развитии мирных способов урегулирования конфликтов. Благодаря традициям их взаимоотношений и их усилиям правовая практика обогатилась опытом развитой судебной практики, арбитража, посредничества.

Разработанные городскими магистратами и царскими чиновниками формы документов имели достаточно устойчивый характер. Несмотря на различные источники происхождения, эти формы во всем Эллинистическом мире имели общие черты и признаки, что позволяет современным специалистам проводить на их основе исследования и делать общие выводы о состоянии правового регулирования. Можно с уверенностью говорить о едином правовом языке, единых способах закрепления и доведения до адресата юридических документов.

Что касается Римской республики, то, несмотря на неуклюжесть своей дипломатии, она сумела-таки найти законный повод для внедрения во внутренние дела эллинистических государст. Рим осуществил это в качестве арбитра в конкретных спорных ситуациях, используя развивавшиеся кризисные тенденции внутри эллинистической системы и опираясь на свой военный потенциал. Особенность положения Римской республики в сфере новых для нее отношений в рамках эллинистической системы состояла в двух аспектах. Во-первых, римский сенат учился у эллинистических государств искусству мирной политики. Во-вторых, его восприятие местной правовой культуры осуществлялось через «сито» имперского заказа римского общества. Рим, привнеся в региональную политику новые представления о целях, задачах и роли сильного государства по отношению к остальным партнерам по политическому диалогу, тем самым стимулировал дальнейшее развитие правового регулирования. Правда, при этом были отвергнуты многие достижения эллинистической правовой практики, рассчитанные на цивилизованное, мирное урегулирование межгосударственных отношений. Не востребованные римским правом элементы системы правового регулирования оказались как бы законсервированными в исторической памяти европейской цивилизации и нашли свое воплощение уже в ходе развития современного права. Таким образом, заслуга римлян состоит не только в изменении политической направленности правового регулирования, но и в сохранении источников знаний об истории правового развития Восточного Средиземноморья в эллинистический период.

3. Отношения в рамках эллинистической системы строились в обществе космополитичном и одновременно осознающем свою общность в силу единого этнического происхождения. Это способствовало достаточно быстрому и осознанному восприятию общей системы регулирования отношений между основными субъектами. Наличие в качестве основного инструмента регулирования взаимоотношений государств строго оформленных договоров, определяющих условия мира, закрепляющих права и обязательства сторон в рамках союзов, правила предоставления проксений, асилии и прочих льгот и иммунитетов, свидетельствует о вполне сформировавшейся источниковой базе правового регулирования. Налицо отход от свойственного греческой архаике и даже классике превалирования обычной практики, рассчитанной на урегулирование преимущественно межполисных отношений. Преобразование значительной части обычаев происходит за счет их формального закрепления, что придает им нормативный характер. Подобные свойственные эллинизму тенденции развития обычаев, определили их характер на будущее и сделали данный источник настолько универсальным, что он не потерял своего значения даже в рамках современного права.

4. Следует признать, что до наших дней дошло достаточное количество исторических свидетельств и источников правового характера, позволяющих составить целостное представление о формах, методах правового регулирования, сущности соответствующих институтов; и даже выявить в них корни современных правовых институтов.

Целостная система регулирования отношений между государствами с различной формой правления состоялась благодаря природе самих эллинистических государств и тенденциям переплетения классической античной правовой культуры с характерными для восточной цивилизации принципами доминирования единовластия и единоначалия. Реализация данных принципов позволила в короткие сроки строго упорядочить за счет системной работы царских канцелярий весь документальный материал, благодаря чему определенная его часть дошла до нашего времени.

5. Одной из определяющих особенностей практики взаимоотношений субъектов в рамках эллинистической системы являлся отбор наиболее эффективных регуляторов, способных удовлетворить потребности населения, которое находилось в постоянном движении, меняя свою государственную принадлежность по причине военной службы или экономической необходимости. Все это способствовало бурному развитию институтов, которые в последующем стали характерны для частно-правового регулирования. Невиданные ранее массовые предоставления гражданства целым городским общинам, открытие торговых представительств и аренда ими земли, участие в общеэллинских религиозных и спортивных празднествах и соревнованиях, обмен судебными комиссиями и другие примеры тесного взаимодействия гражданских коллективов и подданных различных государств стимулировали упорядочение соответствующей практики за счет специальных договоров. Таким образом, наряду с крупнейшими государствами эллинистической системы, занимавшими ключевые позиции в экономической жизни региона, небольшие государства-полисы и даже отдельные индивидуумы бесстрашно «пускались в море» быстро складывавшихся рыночных отношений. Особенно ярко это проявилось в развитии торговли и банковского капитала. Распределение сфер контроля в финансовой деятельности со стороны монархий и при этом легальное существование свободной конкуренции - все это являло собой невиданный ранее образец гибкости правового регулирования. Невзирая на то, что усилия власти в любом государстве в то время были направлены в первую очередь на обеспечение за счет эффективного ре1улирования экономической безопасности самого государства, а не безопасности отдельных граждан и подданных, частная сфера торговли и финансовой деятельности нашла отражение в практике государственного регулирования. В изучаемый период обозначился один из основополагающих факторов взаимоотношений государств в финансовой и торговой сфере - установление определенного вида правового режима, применяемого к конкретному государству. Конечно, таковой не фиксировался в качестве юридического определения, однако, проявлялся в конкретных мерах, как отдельных полисов, так и монархий по регулированию налоговых льгот представительствам дружественных государств, приобретению и ввозу некоторых товаров, привлечению инвестиций, кредитованию. Таким образом, эллинистическая эпоха создала благоприятную почву для развития государственной и частной инициативы в сфере финансовых отношений и торговли и, в силу этого, стимулировала развитие их правового регулирования.

6. Правовое регулирование эпохи эллинизма сохраняло опосредо-ванность религиозными нормами. Тем не менее, оно постепенно приобретало более выраженный светский характер, отвечающий прагматичным интересам просвещенного общества. В результате институты, ранее свойственные исключительно религиозному регулированию, приобретают черты юридического формализма и санкционируются светской властью. Это весьма важный момент в развитии регулирования отношений эллинистических государств, так как именно институты религиозного характера являлись наиболее универсальными, развитыми и признаваемыми во всем Греческом мире, что создавало почву для их достаточно быстрого и безболезненного приспособления к потребностям новой эпохи.

7. Сделанные в ходе исследования выводы позволяют считать возможным и даже необходимым введение в научный оборот истории права категории «эллинистическое право», как составляющей «античного права». Это даст возможность приблизить научное познание к объективной оценке исторических корней как римского права, так и современного европейского права. При этом следует признать, что при изучении правового регулирования античной эпохи оперирование современной юридической терминологией и категорийным аппаратом допустимо, а в некоторых случаях и необходимо в рамках задачи выявления содержания генезиса конкретных правовых институтов и при условии, что налицо доказательства наличия в античном праве генетических корней данной терминологии.

Категория «эллинистическое право» дает возможность четко определить границу исследуемого исторического этапа и его роль в формировании основ конкретного вида правового регулирования. Эллинизм должен занять свое место в научной периодизации истории права как специально обозначенный этап с учетом внутренней градации на периоды, отличающиеся спецификой общей направленности правового регулирования, степенью и интенсивностью развития конкретных институтов. Следует признать, что именно в рамках системы государств, сложившейся после раздела империи Александра Македонского, процесс развития правового регулирования шел ускоренными темпами. А благодаря вмешательству в региональные дела Римской республики достижения правового развития эллинистического общества дошли до современной цивилизации.

8. Представляется важным и целесообразным расширение круга официально признанных историко-правовой наукой источников древнего права за счет перечисленных выше, сохранившихся в виде эпиграфических памятников договоров, постановлений городских собраний, царских эдиктов и официальной корреспонденции монархов.

9. Одним из важнейших достижений эллинистического общества следует считать упорядоченное, интенсивное развитие практики заключения договоров, опосредовавших отношения в рамках эллинистической системы. Никакая другая предшествующая историческая эпоха, никакое другое общество ни знали столь широкого круга разнохарактерных субъектов межгосударственных отношений, стремящихся выстраивать взаимный диалог на договорных началах. Это обусловило высокую культуру процедуры заключения, формального закрепления договоров и гарантий реализации их условий. Мотивация договоров и их сущность полностью изменяются именно в эпоху эллинизма. Происходит отход от практики заключения преимущественно устных соглашений. Договоры приобретают вид сложного документа или документов, скрепленных клятвами сторон и в большинстве случаев предаваемых гласности посредством фиксации на долговечном материале и рассылки в почитаемые эллинами святилища. Появляются комплексные, многосторонние договоры, толкование и реализация которых предполагают согласованные действия сторон. Согласование содержания обязательств по таким договорам происходит на конгрессах, собраниях, конференциях. Можно констатировать, что трехсотлетняя история отношений в рамках эллинистической системы дала не только богатый материал для последующих заимствований, но и стала переходным этапом, определившим основные тенденции в развитии как в целом правовой практики, так и конкретно практики заключения и реализации договоров.

10. Следует признать что «право войны», которое у современного исследователя изначально может ассоциироваться с примитивностью правового регулирования, на самом деле представляло собой эффективный институт регулирования, стимулировавший выработку действенных механизмов ограничения самих войн, контроля за способами их ведения и оружием. В эллинистическую эпоху впервые не на уровне межполисных отношений, а в масштабах огромного региона ставились задачи гуманитарного значения, касающиеся определения статуса военнопленных и завоеванных территорий. Достижением эллинистического общества являлось развитие норм об ответственности за нарушение правил ведения войны, которые хотя и существовали в виде «неписанного кодекса», однако, признавались большинством эллинистических государств. Названные принципы и нормы, порожденные отнюдь не римской правовой практикой, а именно эллинистической, составили базу современного права вооруженных конфликтов. В рамках «права войны» сформировалось представление о категории преступлений, тесно связанных с войной. Общественно опасными признавались посягательства на общечеловеческие, религиозные ценности; деяния, наносящие вред нескольким государствам и нарушающие нормальные межгосударственные договорные отношения. Для эллинистического общества характерным стало объединение усилий в реализации санкций в отношении преступников, что наиболее наглядно проявилось в борьбе с пиратством и бандитизмом.

11. Проведенное исследование позволяет с уверенностью называть эллинизм эпохой развитого судопроизводства. Налицо разнообразие форм правосудия, сложная процедурная практика, включающая присутствие третейских посредников, арбитров, апеллирование. Высокий уровень судебного делопроизводства подтверждается дошедшими до нашего времени документами, фиксирующими судебные решения и нацеленными на их сохранение и доведения до общественного мнения или конкретных адресатов.

Суды, компетентные в решении споров между субъектами эллинистической системы, учреждались для третейского разбирательства и имели преимущественно временный статус, ограниченный конкретным спором. Механизм разрешения споров включал консультации, посредничество, разбирательство в третейских комиссиях и арбитраж. Решения судов основывались на таких источниках права как межгосударственные договоры, обычаи, решения и постановления конференций. Юридическая сила судебного решения была в большинстве случаев аналогична силе договора, так как определяла регулирование отношений между субъектами процесса на будущее. Суды выносили на основе судебного разбирательства постановления, которые являлись обязательными для участвующих в деле государств и подлежали исполнению.

Значение эллинистического судопроизводства не ограничивается эпохой эллинизма. Римляне, во многом восприняли базовые принципы эллинистической судебной практики, что, безусловно, в последующем сказалось на становлении римского имперского суда и права в целом.

12. Рамки данного исследования позволяют констатировать, что эллинистический период представляет собой самостоятельный и очень важный этап в развитии права вообще и в становлении регулирования межгосударственных отношений, в частности. Он обогатил правовую практику не только высоко развитыми институтами регулирования, но и создал условия для появления новых тенденций в развитии правовой культуры в целом.

По темпам развития эллинистическая эпоха напоминает современность. Недаром исследователь может найти массу параллелей в жизни эллинистического общества и современного. Поэтому основные закономерности становления правового регулирования отношений в рамках системы эллинистических государств не утратили своей актуальности до сегодняшнего дня, а их глубокое изучение позволяет прогнозировать многие тенденции развития современного права.

Сформировавшийся в эллинистический период механизм правового регулирования характеризовался наличием развитой системы взаимосвязанных элементов: субъектов, осуществлявших правотворческие функции, а также создаваемых, признаваемых и реализуемых ими принципов, правовых обычаев и норм договоров, посредством которых осуществлялось данное регулирование.

Не следует также забывать, что римское право своей универсальностью во многом обязано греческому и эллинистическому праву. Столкнувшись в ходе реализации своих экспансионистских планов с высоко развитой цивилизацией, Рим позаимствовал у неё те элементы правовой культуры, которые способствовали осуществлению его имперской программы. Но, помимо институтов, нацеленных на обеспечение государственных интересов, римлян не могли не привлечь и механизмы защиты частных интересов в области межгосударственных отношений, а именно таковые в эллинистическом праве были весьма развиты. Таким образом, корни римского частного права, ставшего основой современного европейского права, восходят, в том числе, и к эллинистическому праву, в рамках которого личность являлась активным субъектом даже в системе межгосударственных отношений.

Таким образом, регулирование отношений в рамках системы эллинистических государств благодаря разнообразию субъектов, интенсивному развитию институтов регулирования отличалось высоким уровнем правовой культуры, непосредственно повлиявшей на становление современного права. Уроки государственно-правового строительства эпохи эллинизма сохранили свое значение до наших дней. Это и определяет значимость эллинизма для истории права.

БИБЛИОГРАФИЯ ДИССЕРТАЦИИ

«Формирование и развитие механизма правового регулирования межгосударственных отношений в эллинистическом мире»

1. Памятники литературы (в скобках даны сокращения)

2. Ampelius Lucius. Liber memorialis. Stuttgardiae: Teubner, 1976. (Amp.) Appianus Alexandrinus. Appiani Historia Romana. - Lipsiae: Teubner. 1962. (App.).

3. Diodorus Sikulus. Diodori Bibliotheca historica / Ed. L. Dindorfius. Lipsiae. 1866 - 1868. - Vol. I - IV. (Diod.).

4. Eutropius. Breviarum ab urbe condita / Ed. F. Ruchl. Lipsiae, 1897. (Eutrop.) Flavii Arriani que exstant omnia / Ed. A. Roos. - Lipsiae: Teubner, 1967. V. I.:

5. Alexandri Anabasis. 1967. (Arr. Anab.) Flavii Iosephi opera omnia / Post Immanuelem Bekkerum recognovit Samuel

6. Polybius. Polibii Historia . -Lipsiae: Teubner. 1866-1868. Vol. 1 -4.(Polib.). Justinus. Ehitoma de Trogi Pompei historiarum Philippicarum, rerensuit Justus

7. Jur.—Lipsiae. 1876. (Just.). Аппиан Аплександрийский. Сирийские дела: Пер. с греч. М.Е.Сергеенко. — М.: «МИФ». 1993.

8. Арриан. Поход Александра: Пер. М.Е. Сергеенко. -М.: «МИФ», 1993. 271 с. Библия. Книги священного писания Ветхого и Нового Завета. М.:

9. Библейские общества, 1993. Диодор Сицилийский. Историческая библиотека: Пер. с греч. И. Алексеева. —

10. СПб.: Императорская Академия раук. 1774 — 1775. Ч. 1-6. Евтропий. Бревиарий от основания Города / Пер. с лат. Д.В. Карева,

11. JI.A. Самуткиной. СПб.: Алетейя. 2001. -305 с. Иосиф Флавий. Иудейские древности: Пер. с греч. Г. Генкеля. В 2-х томах.

12. Ростов н/Д: «Феникс», 2000. - Т.1.-640 е.; Т. 2. - 640 с. Книга оракулов. Пророчество Пифий и Сивилл. - М.: Изд-во Эксмо, 2002.— 448 с.

13. Орозий Павел. История против язычников. Книги I III / Пер. с лат. В.М.Тюлеменева. - СПб.: Алетейя, 2001.-384 с.

14. Павсаний. Описание Эллады: Пер. С.П. Кондратьева. -М.: Искусство. Т. I -II. 1938-1940.

15. Платон. Законы / Пер. с древнегреч.; Общ. ред. А.Ф. Лосева, В.Ф. Асмуса,

16. A.A. Тахо-Годи М.: Изд-во «Мысль», 1999. - 832 с. Плутарх. Сравнительные жизнеописания. - М.: ЗАО Изд-во ЭКСМО

17. Пресс, Харьков: Изд-во Фолио, 1999. 1168 с. Полибий. Всеобщая история. Пер. с греч. Ф.Г. Мищенко. СПб.: Наука,

18. СПЕЦИАЛИЗИРОВАННАЯ ЛИТЕРАТУРА

19. Абрамзон М.Г. Рим и Киликия во II в. до н. э. — 74 г. н. э.: завоевание и романизация // Межгосударственные отношения и дипломатия в античности. Казань: Казанский гос. ун-т, 2000.- 4.1. - С. 292-315.

20. Аннерс Э. История европейского права: Пер. со швед. М.: Наука, 1999. -395 с.

21. Античная Греция: проблемы развития полиса /Под ред. Е.С.Голубцовой, Л.П. Маринович, А.И. Павловской, Э.Д. Фролова. М.: Наука, 1983. - Т. 2. -382 с.

22. Балахванцев A.C. Селевк II Каллиник и Парфия // Межгосударственные отношения и дипломатия в античности. — Казань, 2000. Ч. I. С.200.216.

23. Бартольд В.В. Сочинения: в 9 т. М.: Изд-во восточной литературы, 1963. -Т. 1.-760 с.

24. Бартошек М. Римское право: (Понятия, термины, определения): Пер. с чешек. М.: Юрид. лит., 1989. - 448 с.

25. Баскин Ю.Я., Фельдман Д.И. История международного права. М.: Междунар. отношения, 1990. - 208 с.

26. Беликов А.П. Рим и эллинизм: проблемы политических, экономических и культурных контактов. Ставрополь: Изд-во СГУ. 2003.- 403 с.

27. Бенгтсон Г. Правители эпохи эллинизма: Пер. с нем. М.: Наука, 1985. -391 с.

28. Бикерман Э. Государство Селевкидов: Пер. с франц. М.: Наука, 1985. -264 с.

29. Бокшанин А.Г. История международных отношений и дипломатия в древнем мире: Стенограмма лекции. М.: Высшая школа парт, организаторов при ЦК ВКПб., 1945. - 66 с.

30. Бокшанин А.Г. Парфия и Рим. Возникновение системы политического дуализма в Передней Азии. М.: Изд-во Московского ун-та, 1960. - Ч. 1. - 251 с.

31. Брашинский И.Б. Афины и Северное Причерноморье в северное Причерноморье в VI II вв. до н. э. - М.: Изд-во Академии Наук СССР, 1963,- 173 с.

32. Брашинский И.Б. Черноморская торговля в эпоху эллинизма.// Причерноморье в эпоху эллинизма.: Материалы III Всесоюзного симпозиума по древней истории Причерноморья. Тбилиси: Мецниереба, 1985. - С. 199-206.

33. Броунтон Т.Р.С. Преемственность и борьба на Ближнем Востоке в древности. М.: Наука, 1970. -26 с.

34. Абдерский и Берос // ВДИ. 2000. - № 2. - С. 88-99. Вейсман А.Д. Греческо-русский словарь. Репринт V-ro издания 1899 г. — М.:

35. Власюков С.Ю. Этолийский союз эллинистического времени.: Автореф.дис. .канд. ист. наук. М., 1991. -16 с. Габелко О.Л. К генеалогии эллинистических царских династий //

36. Граков Б.Н. Древнегреческие керамические клейма с именами астиномов. М.: РАНИОН, 1928.

37. Дройзен И.Г. История эллинизма. Ростов н/Д: Феникс, 1995. - Т. 1. -608 с.; 1995.-Т. 2. -608 с.; 1995. -Т. 3. - 544 с.

38. Дюков Ю.Л., Смекалова Т.Н. О наиболее раннем применении латуни и «чистой» меди в эллинистической чеканке Причерноморья и Малой Азии //ВДИ. 2000. - № 1. - С. 71-87.

39. Дюрант В. Жизнь Греции / Пер. с англ. В.Федорина. М.: КРОН-ПРЕСС, 1997. -704 с.

40. Ефремов Н.В. Родосско-Византийская война 220 г. до н. э. // ВДИ. 2005. -№ 1.-С. 128-153.

41. Жебелев С.А. Древняя Греция. Ч. И. Эллинизм. Пг.: Наука и школа, 1922. - Вып. 7. - 144 с.

42. Жигунин В.Д. Античные историки о взаимоотношениях Македонии и восточных эллинистических государств в 70-20-х годах III века до н. э. // Вопросы историографии всеобщей истории. Казань: Изд-во Казанского ун-та, 1971. - Вып. V. - С.85-101.

43. Жигунин В.Д. Западное Средиземноморье и эллинистический мир в середине III в. до н. э.: проблема взаимоотношений // Античность: миры и образы: Сб. ст. Казань: Изд-во: «Менеджмент». 1997. - С. 21-26.

44. Жигунин В.Д. Международные отношения эллинистических государств в 280-220 гг. до н. э. Казань: Изд-во Казанского ун-та, 1980. - 192 с.

45. Жигунин В.Д. О морской победе Птолемея Филадельфа над Антигоном Гонатом // Античность: эпоха и люди: Сб. ст. Казань. 2000. С. 39-50.

46. Жреческие коллегии в Раннем Риме. К вопросу о становлении римского сакрального и публичного права. М.: Наука. 2001. - 328 с.

47. Журавлев Ю.Е. Взаимоотношения Рима с державой Селевкидов (200 160 гг. до н.э.): Дис. .канд. ист. наук. - М., 1982. - 181 с.

48. Журавлева Н.В. Некоторые принципы пропаганды царской власти в державе Селевкидов // Древний Восток и античный мир. Труды кафедры истории древнего мира исторического факультета МГУ. М.: Русский Двор, 2001. - № IV. - С. 74-83.

49. Журавлева H.B. Селевкиды и Вавилония (некоторые аспекты идеологической политики) // Древний Восток и античный мир. Труды кафедры истории древнего мира исторического факультета МГУ. М.: Русский Двор, 2000. - № III. - С. 64-73.

50. Зардарян М.О. Торгово-экономические связи Армении с эллинистическим миром в III-I вв. до н.э.: Автореф. дис. . канд. ист. наук. Ереван, 1986.-20 с.

51. Илюшечкин В.Н. Эллинистические историки // Эллинизм: восток и запад / Отв. ред. Е.С.Голубцова. М., 1992. С. 280-296.

52. Исаева В.И. Греческая идеология IV в. до н. э. и эллинизм. // Acta Antiqua. Budapest: Akademiai kiado, 1990-1992. - Т. XXXIII. - С. 267-271.

53. История дипломатии / Под. ред. В.А. Зорина и др. М.: Государственное Издательство политической литературы. 1959. Т.1. 896 с.

54. Кащеев В.И. Война и понятие справедливости у греков в эпоху эллинизма И Античный мир и археология. Проблемы истории и археологии древней ойкумены: Межуз. сб. науч. трудов. Саратов: Изд-во Саратовского ун-та, 1993.-Выпуск 9. - С. 23-50.

55. Кащеев В.И. Договор Филиппа V и Антиоха III в интерпретации античных и современных авторов // Античный мир и археология : Межвуз. науч. сб. Саратов: Изд-во Саратовского ун-та, 1990. Вып. 8. - С. 44-52.

56. Кащеев В.И. Из истории межгосударственных отношений в эпоху эллинизма: Два очерка. М.:»Греко - латинский кабинет» Ю.А. Шичалина, 1997. - 127 с.

57. Кащеев В.И. Римляне как третейские судьи в межгосударственных спорах греков // Античность: миры и образы: Сб. статей. Казань: Изд-во: «Менеджмент». 1997. - С.32-41.

58. Кащеев В.И. Страница из дипломатической истории начала II в. до н. э. Порядок формирования греческого посольства по данным декрета в честь Гегесия (Syll. 591) // Межгосударственные отношения и дипломатия в античности. -Казань, 2000. Ч. I. - С. 217-225.

59. Кащеев В.И. Эллинистический мир и Рим: Война, мир и дипломатия в 220 -146 годах до н.э. М.: Греко-Латинский кабинет, 1993. -374 с.

60. Кечекьян С.Ф. Государство и право древней Греции. М.: Изд-во МГУ, 1963. - 71 с.

61. Климов О.Ю. Роль Пергамского государства в Сирийской войне ( 192 -188 гг. до н.э. ) // Античная гражданская община : Межвуз. сб. науч. трудов. М.: МГЗПИ, 1986.- С. 29-43.

62. Климов О.Ю. Царская власть в эллинистическом Пергаме // Политика и идеология в древнем мире: Межвуз. сб. науч. трудов. М., 1993. С. 55-69.

63. Климов О.Ю. Сирийская война 192-188 гг. до н. э. в античной исторической традиции // Проблемы истории и историографии. Античность. Средние века: Межвуз. сб. Уфа. 1990. - С. 25 - 32.

64. Конференция по древней экономике// ВДИ. 1995.- № 2. - С. 218-229.

65. Кораблев (Шифман) И.Ш. Ганнибал. М.: Наука, 1976. -399 с.

66. Кошеленко Г.А. Греция в эллинистическую эпоху // Эллинизм : экономика, политика, культура/ Отв. Ред. Е.С. Голубцова. -М.: Наука, 1990. С. 141-185.

67. Кошеленко Г.А. Греческий полис на эллинистическом Востоке. — М.:

68. ВДИ.- 1946.-№4. -С. 219-228. Литвиненко Ю.Н. Сатрап Птолемей и Сострад Книдский: захват

69. Мемфиса // ВДИ. № 2. - 1999. - С. 33. Литвинский Б.А. Бактрийский храм Окса и восточноиранский эллинизм.

70. Лурье С.Я. История Греции. СПб.: Изд-во С.-Петербургского ун-та, 1993. - 680 с.

71. Любкер Ф. Реальный словарь классических древностей. В 3 т. М.: «ОЛМА-ПРЕСС», 2001. - Т. 1.- 576 е.;-Т. 2. -512 с.; -Т.З. -576 с.

72. Ляпустина Е.В. Конференция по древней экономике (Сен-Бертран-де-Комменж, 6-7 мая 1994 г.) // ВДИ. 1995. - № 2. - С. 218-226.

73. Майорова Н.Г. Институт фециалов в раннем Риме // Древнее право. lusantiquum. -1998. № 1 (3). -С. 78-81. Маринович Л.П. Греческое наемничество IV в. до н. э. и кризис полиса. - М.: Наука, 1975. - 275 с.

74. Маринович JI.П. Некоторые теоретические проблемы становления эллинизма. // Acta Antiqua. Budapest: Akademiai kiado, 1990-1992. -Т. XXXIII. -С. 261-266.

75. Маринович Л.П. Полис и обмен: к концепции Аристотеля // ВДИ. 2003. -№4.- С. 51-67.

76. Маринович Л.П. Полис и эллинистическая монархия: к проблеме генезиса отношений // Причерноморье в эпоху эллинизма.: Материалы III Всесоюзного симпозиума по древней истории Причерноморья. -Тбилиси: Мецниереба, 1985.- С.34-41.

77. Мартене Ф.Ф. Современное международное право цивилизованных народов. М.: «Юридический колледж МГУ», Т.1. 1996. С. 313.

78. Митина С.И. Правовая культура международных отношений эпохи эллинизма. Великий Новгород: Изд-во Новгородского гос. ун-та. 2003. -151 с.

79. Митина С.И. Регулирование международных отношений эпохи эллинизма. -Великий Новгород: Изд-во Новгородского гос. ун-та. 2006. 459 с.

80. Митина С.И. Эллинистическое международное право: постановка проблемы //Правовед: Межвуз. науч.-метод. сб. Вып. 1. Новгород. 1998. С. 3-7.

81. Моммзен Т. История Рима. В 5 т. М., Харьков: ООО «Издательство ACT», 2001. - Т. I. - 523 е.; Т. II. - 525 с.

82. Невская В.П. Византий в классическую и эллинистическую эпохи. М.: Изд-во Академии наук СССР, 1953. - 159 с.

83. Нойкирхен X. Пираты. Морской разбой на всех морях. Пер. на рус. язык. М.: «Прогресс». 1980. -351 с.

84. Никитина И.П. Проксении Херсонеса Таврического // Античная древность и средние века. Свердловск: Уральский гос. ун-т, 1978- С. 98-111.

85. Пацация М.Ш. К вопросу о происхождении международного права // 9ejii£. Ежегодник истории права и правоведения. М. 2000. -Выпуск 1. - С. 54-65.

86. Петрова В.И. Ахейская война (147-146 гг. до н. э.) // Политическая историяи историография от античности до современности: Сб. науч. ст. -Петрозаводск: Изд-во Петрозаводского ун-та, 1994. С. 19-25.

87. Пельман Р. Очерк греческой истории и источниковедения. СПб.: Изд-во «АЛЕТЕЙЯ», 1999.470 с.

88. Полянский Ф.Я. Экономическая мысль древней Греции. М.: Изд-во Московского ун-та, - 344 с.

89. Проблемы истории античной гражданской общины: Сб. науч. тр. / Отв. ред. И.С.Свенцицкая. М.: МГЗПИ, 1982. - 132 с.

90. Ранович А.Б. Эллинизм и его историческая роль. М., Л.: Акад. Наук СССР, 1950. -381 с.

91. Розовский A.A. Ранний эллинизм в современной французской буржуазной историографии: Автореф. дис. .канд. ист. наук. Казань, 1987. - 16 с.

92. Розовский A.A. Изучение эллинизма во французской историографии новейшего времени: основные этапы и проблематика // Проблемы истории и идеологии античности и раннего средневековья. Межвуз. сб. — Барнаул: Алтайский гос. ун-т, 1988. С. 126-143.

93. Ростовцев М.И. Сирия и Восток (русский вариант главы для «Кембриджской древней истории») // ВДИ. 2000. - №4. - С. 159-180.

94. Ротермель Л.Р. Эллинизм в западногерманской буржуазной историографии: Автореф. дис. .канд. ист. наук. Томск, 1985. - 15 с.

95. Садыков М.Ш. Карфаген и эллинистический Египет в конце IV- начале III вв. до н. э. // Античность: миры и образы: Сб. ст. Казань: Изд-во: «Менеджмент» . 1997. - С. 15-21.

96. Самохина Г.С. Держава первых Антигонидов (К вопросу об организации и структуре ранне-эллинистического государства): Автореф. дис.канд. ист. наук. Л., 1976.

97. Самохина Г.С. Держава ранних Антигонидов в зарубежной литературе прошлого и настоящего // Политическая история и историография от античности до современности.: Сб. науч. ст. Петрозаводск: Изд-во Петрозаводского ун-та. 1994. - С. 73-84.

98. Самохина Г.С. Панэллинская идея в политике Македонии конца III в. до н.э. // Социальная структура и политическая организация Античного общества: Межвуз. сб. / Под ред. Э.Д. Фролова. Л.: Ленинградский ун-т. 1982. - 199 с.

99. Самохина Г.С. Политические перемены в Империи после смерти Александра Македонского // Античное общество: проблемы истории и культуры: Тезисы докладов научной конференции 9-10 марта 1995 г. -СПб.: Санкт-Петербургский гос. ун-т, 1995. С. 28-30.

100. Саникидзе Л.Д. Восточный вопрос в истории Римской республики (200 — 60 гг. до н.э.): Автореф. дис. .д-ра ист. наук. -Тбилиси. 1965. -53 с.

101. Сапрыкин С.Ю. Насильственный и ненасильственный мир в эллинистическую эпоху // Межгосударственные отношения и дипломатия в античности. — Казань: Казанский гос. ун-т, 2000. Ч. I. -С. 159-177.

102. Сапрыкин С.Ю. Боспорское царство: от тирании к эллинистической монархии// ВДИ. -2003. № 1. - С. 11 -35.

103. Свенцицкая И.С. Некоторые особенности религиозного синкретизма в эпоху эллинизма // Причерноморье в эпоху эллинизма.: Материалы III Всесоюзного симпозиума по древней истории Причерноморья. -Тбилиси: Мецниереба, 1985. С. 41-49.

104. Свенцицкая И.С. Социально экономические особенности эллинистических государств. - М.: Высшая школа, 1963. - 64 с.

105. Свенцицкая И.С. Особенности гражданской общины на эллинистическом Ближнем Востоке // ВДИ. 1999. - № 3. - С. 23-38.

106. Сергеев B.C. История Древней Греции. СПб.: Изд-во «Полигон», - 2002.704 с.

107. Феррари Ж.-Л. Восток и запад «ойкумены» от Александра Великого до

108. Августа: история и историография // ВДИ. 1998. - № 2. - С. 32-50. Фролов Э.Д. Греция в эпоху поздней классики (Общество. Личность. Власть). - СПб.: Издательский центр «Гуманитарная Академия», 2001. -602 с.

109. Фролов Э.Д. Русская наука об античности: Историографические очерки.- СПб.: Изд-во С.-Петерб. ун-та, 1999. 544 с.

110. Хабихт X. Афины. История города в эллинистическую эпоху.- М.: Ладомир, 1999.-416 с.

111. Хадж Хамдан Абдул Маджед. Отношения между Сирией и Римом на рубеже III-И вв. до н.э.: Автореф. дис. .канд. ист. наук. Тбилиси, 1990. -22 с.

112. Хаммонд Н. История Древней Греции / Пер. с англ. Л.А.Игоревского. М.: ЗАО Центрполиграф, 2003. - 703 с.

113. Хашов А.И. Проблема «Римского империализма» во французском антиковедении // Проблемы истории и историографии. Античность. Средние века: Межвуз. сб. Уфа. 1990.- С. 86-91.

114. Цибукидис Д.И. Древняя Греция и Восток. М.: Наука, 1981. -252 с.

115. Чернышев Ю.Г. Теория «смешанной конституции» у Цицерона и система принципата//Древнее право. Jus antiquum. 1996. № 1. С. 95-101.

116. Шахермайер Ф. Александр Македонский: Пер. с нем. М.Н.Ботвинника и Б.Функа. -М., 1984.

117. Шлюмберже Д. Эллинизированный Восток: Пер. с франц. М.: Искусство, 1985. -206 с.

118. Шофман А.С. Дипломатическая деятельность Персея // Проблемы истории и историографии. Античность. Средние века: Межвуз. сб. Уфа. 1990. - С. 29-37.

119. Шофман А.С. История античной Македонии (Македония и Рим). -Казань: Изд-во Казанского ун-та, 1963. Ч. II. - 434 с.

120. Штаерман Е.М. Эллинизм в Риме // ВДИ. 1994. - № 3. - С.3-13.

121. Эллинизм: восток и запад / Отв. ред. Е.С. Голубцова. М.: Наука, 1992. - 384 с.

122. Элчибикян Ж.Г. Армения и Селевкиды (IV — I вв. до н.э.) : Автореф. дис. . канд. ист. наук. Ереван, 1972. - 19 с.

123. Юрьева В.В. Взаимоотношения Рима и Египта в п/п I в. до н. э.: Автореф. дис. канд. ист. наук. М.: МГУ, 1975. - 20 с.

124. A History of the Greek World from 323 to 146 B.C. London: Methuen and COLTD, 1972. -446 p.

125. Adcock F.E., Mosley D.J. Diplomacy in ancient Greece. London: Thames and Hudson, 1975. -287 p.

126. Adcock F.E. The Greek and Macedonian art of war. Berkeley; Los Angeles: University of California Press, 1957. - 109 p.

127. Afzelius A. Die Romische Kriegsmacht. Kobenhavn: Universitetsforlaget I AARHUS, 1944. - 115 s.

128. A history of greek political thought. London: Routledge & Kegan Paul

129. D, 1967. -345 p. Alexander der Grosse im Bild der Münzen / Bearbeitet von D. Mannsperger.- Tubingen: Attempto Verlag, 1981. -280 p.

130. Austin N. The Greec historians Introduction and Selected Readins Herodotus, Thucydides, Polybius, Plutarch. New York: Van Nostrand- Reinhold, 1969. 283 p.

131. France, 1967. 662 p. Aymard A., Auboyer J. L ' Orient et la Grece antique. - Paris: Presses Universitaires de France, 1955. - 703 p.

132. Badian E. Rom and Antiochus the Great: a stadi in cold war // CPh. -1959. -Vol. 54. -№2-4. -P. 81-99.

133. Badian E. Roman imperialism in the late Republic. Ithaca; New York: Cornell University Press, 1971. -117 p.

134. Badian E. Romischer Imperialismus in der Spaten Republik. Stuttgart: B.G.Teubner, 1980. - 172 s.

135. Badian E. Studies in Greek and Roman histori. Oxford: Blackwell, 1964. -290 p.

136. Baisdon J.P.V.D. Rome and Macedon 205 -200 B.C. // JRS. 1954.-Vol. 44. - P. 30 - 42.

137. Bar-Kochva B. The Seleucid army. Organization fnd tactics in the great campaigns. Cambridge University Press, 1976. - 306 p.

138. Bartlett J. Jews in the Hellenistic World. Cambridge ets.: Cambridge University Press, 1985. -209 p.

139. Bayer E. Griechische Geschichte. Stuttgart: Kroner, 1987. - 841 s.

140. Beard M., Crawford M. Rome in the late Republic. Ithaca, New York: Cornell University Press, 1985. - 106 p.

141. Becher I. Das bild der Kleopatra in der griechischen und lateinischen literatur. Berlin: Akademie-Verlag, 1966. -208 s.

142. Bell H.I. Egypt from Alexander the Great to the Arab conquest. Oxford: At the Clarendon Press, 1966. - 168 p.

143. Beloh K.J. Griechische Geschichte. Berlin; Leipzig: Walter de Gruyter und CO, 1925. -Bd. 4. -734 s.

144. Benecke P.V.M. The fall of the Macedonian monarchy. // CAH. 1970. -Vol. VIII. - P. 241 - 278.

145. Benecke P.V.M. Rome and the hellenistic states// CAH. 1970.-Vol. VIII. P. 279 - 305.

146. Bengtson H. Die Diadochen. Die Nachfolger Alexanders des Grosen. -München: Verlag C.H.Beck, 1987. -218 s.

147. Bengtson H. Die Inschriften von Labranda und die Politik des Antigonos

148. Doson. München: Verlag der Bagerischen Akademie der Wissenschaften, 1971. -61 s.

149. Bengtson H. Die Strategie in der hellenistishen Zeit. München: C. H.

150. Beck'sehe Verlagsbuchhandlung, 1944. -421 s. Bengtson H. Gestalter der Alten Welt. München: Erich Wewel Verlag, 1989. - 160 s.

151. Bengtson H. Herrschergestalten des Hellenismus. München: Verlag C.H.Beck, 1975. -343 s.

152. Bengtson H. Wesenzuge der hellenistischen Zivilisation. Brüssel: Paleisder Academien Hertogsstraat, 1968. -21 s. Berger P. Le portrait des Celtes dans les Histoires de Polybe // Ancient

153. Society. 1992. № 23. S. 105-126. Bernard P. An Ancient Greek City in Central Asia// Scientific American.- 1982. Vol. 246.- № 1. - P. 148- 159.

154. Berthold R.M. Rhodes in the Hellenistic Age. Ithaca; London: Cornell

155. University Press, 1984. -252 p. Berve H. Das Alexanderreich auf Prosopographischer Grundlage. München:

156. C.H. Beck'sehe Verlagshhandlung, 1926. -446 s. Bevan E.R. The House of Seleucus B.C. 326 64. - London: Routledge &

157. Kegan Paul, 1966. Vol. I. -330 p.; -Vol. II. - 333 p. Bichler R. Hellenismus. Dannstadt: Wissenschaftliche Buchgesellschaft, 1983. -219 s.

158. Bickermann E. Bellum Antiochicum // Hermes. 1932. - Bd. 67. - H. I. -S. 47-76.

159. Bickermann E. Institutions des Seleucides. Paris: Geuthner, 1938. -268 p. Bickermann E. Les préliminaires de la seconde guerre de Macedoine //

160. RPh. 1935. - T. 9 (61). - P. 59-81; 161-176. Billows R.A. Antigonos the one eyed and and the creation of the Hellenistic State. - Ann Arbor: University Microfilms International, 1988.- 877 p.

161. Bohec S. Antigone Doson roi de Macedoine. Nancy: Presses Universitaires de Nancy, 1993. - 525 p.

162. Böhm C. Imitatio Alexandri im Hellenismus. München: Verlag V.Florentz GmbH, 1989. -232 s.

163. Bosworth A.B. From Arrian to Alexander. Oxford: Clarendon Press, 1988. -225 p.

164. Bosworth A.B. The reign of Alexander the Great. Cambridge ets.: Cambridge University Press, 1988. -330 p.

165. Bouche-Leclercq A. Histoire des Lagides. Paris: Ernest Leroux editier, 1903. -T. I. -404 p.; 1904. -T. II. - 410 p.; 1906. -T. III. -404 p.; 1907. -T. IV. - 419 p.

166. Berve H. Gestaltende Kräfte der Antike. München: Verlag C.H.Beck, 1966. -488 p.

167. Beyer-Rotthoff B. Untersuchungen zur aussenpolitik Ptolemaios' III.

168. Society. 1982/1983. - № 13/14. -P. 277-291. Brambach J. Kleopatra und ihre Zeit. Legende und Wirklichkeit. München: Callwey, 1991. -343 p.

169. Briant P. Alexandre le Grand. Paris: Presses Universitaires de France, 1974. - 127 p.

170. Briant P. Antigone le Borgne. Paris: Les Belles Littres, 1973. - 397 p.

171. Briant P. Colonisation hellenistique et populations indigenes. La phase d" installation// Klio. 1978. -Bd. 60. - H. I. - S. 57-92.

172. Briscoe J. A commentary on Livy books XXXI XXXIII. - Oxford: Clarendon Paperbacks, 1989. - 378 p.

173. Brown T.S. Polybius' account of Antiochus III // Phoenix. 1964. - Vol. XVIII. -№ 2.- P. 124-136.

174. Brule P. La piraterie Cretoise Hellenistique. Paris: Les Belles Lettres, 1978. - 190 p.

175. Buraselis K. Das Hellenistische Makedonien und die Agais. München: Verlag C.H.Beck, 1982. -207 s.

176. Burn A.R. Alexander the Great and the Hellenistic Empire. London: Hodder & Stoughton limited for the English Universities Press, 1947. - 297 p.

177. Burstein S.M. Pharaoh Alexander : a Scholarly Myth // Ancient Society. -1991. -№> 22. -P. 139-145.

178. Capelle W. Griechische Ethik und romischer Imperialismus// Ideologie und Herrschaft in der Antike. Darmstadt: Wissenschaftliche Buchgesellschaft, 1979. - S. 238-270.

179. Carney E.D. Alexander the Great and the Macedonian Aristocracy. Ann Arbor; London: University Microfilms International, 1978. -250 p.

180. Cary M. A history of the Greek World from 323 to 146 B. C. -London: Methuen, 1932. -448 p.

181. Chahin M. The kingdom of Armenia. London ets.: Groom Helm, 1987. - 332 p.

182. Chamoux F. La civilisation Hellenistique. Paris: Arthaud, 1985. -439 p.

183. Chamoux F. Le roi Magas // Revue Historique. 1956. - № 216.

184. Christ K. Das Romishe Weltreich. Aufstieg und Serfale einer antiken Grosmacht. Basel; Wien: Herder Freiburg, 1973. - 304 s.

185. Christ K. Hannibal. Dannstadt: Wissenschaftliche Buchgesellschaft, 1974. -429 p.

186. Christ K. Krise und Untergang der romischen Republik. Darmstadt: Wissenschaftliche Buchgesellschaft, 1984. - 540 s.

187. Christ K. Romische Geschichte. Einführung. Quellenkunde. Bibliographie. Darmstadt: Wissenschaftliche Buchgesellschaft, 1980. - 330 s.

188. Christabel L. The greek view of Barbarians in the Hellenistic age, as derived from representative literary and artistic evidence from the Hellenistic period. Ann Arbor; London: University microfilms international, 1982. - 363 p.

189. Ciccotti E. Griechische Geschichte. Gotha: Verlag Friedrich Andreas Perthes, 1922. -222 s.

190. Cohen G.M. Katoikoi and Macedonians in Asia Minor // Ancient Society. -1991. № 22. -P. 41-50.

191. Cohen G.M. The Seleucid colonies: Studies in founding, administration and organization//Historia. Einzelschritten. Wiesbaden: Franz Steiner Verlag GMBH, 1978. - H. 30. - 95 p.

192. Colin G. Rome et la Grece de 200 a 146 avant Jesus Christ. - Paris: Ancienne Librairie horin et fils Albert Fontemoing, Editeur, 1905. - 683 p.

193. Cloche P. La Dislocation d'un Empire. Paris: Payot, 1959. -302 p.

194. Cook J.M. The Greeks in Ionia and the East. London: Thames and Hudson, 1965. -771 p.

195. Culmann P. Die romische Orientgesandtschaft vom Jahre 201 / 200 . Eine quellenkritische Studie / Dissertation der Doktorwurde bei der

196. Philosophischen Fakultat der Hessischen Lander — Universität zu giessen. -Giessen: Buchdruckerei Nitschkowski, 1922. 26 s.

197. Dahlheim W. Die Antike. Paderborn ets.: Ferdinand Schoningh, 1994. -784 s.

198. Dascalakis A. Alexander the Great and Hellenism. Fessalonikh: Institute for Balkan Studies. 1966. -294 p.

199. Deininger J. Der politische Widerstand gegen Rom in Griechenland 21786 v. Chr. Berlin - New York: Walter de Gruyter. 1971. 279 s.

200. Delorme J. Le monde Hellenistique (323 133 AVANT J.-C.). - Paris: CDU et SEDES, 1975. -459 p.

201. Derow P.S. Rome and the Greek World from the earlist contacts to the end of the first Illyrian war. Ann Arbor, Michigan: University Microfilms International, 1978. -200 p.

202. Dorsey G.L. Jurisculture Greece and Rome. New Brunswick, Oxford: Transaction Publishers, 1988. - 78 p.

203. Droysen J. G. Geschichte Alexanders des Grossen. Kettwig: Athenaion, 1990. -646 s.

204. Droysen J. G. Geschichte des Hellenismus. Tubingen: Wissenschaftliche Buchgemeinschaft, 1952. - T. I. -467 s.; 1952. - T. II. -443 s.; 1953. -T. III. - 563 s.

205. Duchesne- Geillemin J. Iran und Griechenland in der Kommagene. Konstanz: Universitatsverlag Konstanz GMBH, 1984. -29 s.

206. Ducrey P. Guerre et guerriers dans la Grece antique. Paris: Payot, 1985. -320 p.

207. Eddy S. The king is dead. Studies in the Near Eastern resistance to Hellenism, 334-31 B.C. -Lincoln: University of Nebraska Press, 1961.391 p.

208. Edson Ch. Imperium Macedonicum: The Seleucid empire and the literary evidence// CPh. 1958.- Vol. 53. -№ 3. - P. 153-170.

209. Egypt and the Hellenistic World // Proceedings of the International

210. Colliquium Leuven 24-26 May 1982. / Ed. by E. Van'T Dack ets. -Lovanii, 1983. -442 p. Ehrenberg V. Alexander und Ägypten. - Leipzig: J.C. Hinrichs'sche

211. Buchhandlung, 1926. -59 s. Elkeles G. Demetrios der Stadtebelagerer. Breslau: Von Brehmer &

212. Minuth, 1941. 105 p. Elliger W. Ephesos // Geschichte einer antiken Weltstadt. 2. Auflage.

213. Stuttgart ets.: Verlag W. Kohlhammer, 1992. -224 s. Ellis W. M. Ptolemy of Egypt. London; New York: Routledge. 1994.- 104 p. Emlyn - Jones C.J. The Ionians and Hellenism. - London ets.: Routledge

214. Kegan Paul, 1980. 237 p. Engels D.W. Alexander the Great and the Logistics of the Macedonian

215. Army. Berkeley ets.: University of California Press, 1978. - 189 p. Errington R.M. Antiochus the Great // CAH. - 1989. - Vol. 8. -P. 274-289. Errington R.M. Geschichte Makedoniens: Von den Anfangen bic zum

216. Untergang des Konigreeches. München: Beck, 1986. - 294 s. Errington R.M. Philopoemen.-Oxford: At the Clarendon Press, 1969.-314 p. Errington R.M. The alleged Syro-Macedonian Pact and the Origins of the

217. Second Macedonian War // Athenaeum. 1971. Vol. 49. P. 336-354. Errington R.M. The Second Macedonian War//Athenaeum. -1971. Vol.49. -P. 336-354. Faure P. Alexandre. Paris: Fayard, 1985. - 574 p.

218. Ferguson W.S. Greek imperialism. New York: Biblo and Tannen, 1963. - 258 p. Ferguson W.S. Hellenistic Athens.-New York: Howard Fertig, 1969.-487 p. Ferrill A. The origing of War. Trom the stone age to Alexander the

219. Great. London: Thames and Hudson Ltd, - 1985. -240 p. Feyel M. Polybe et l'Histoire de Beotie. - Paris: E.De Boccard, 'Editeur, 1942. -329 p.s

220. Fischer T. Untersuchungen zum Partherkrieg Antiochos VII. im Rahmen der Seleukidengeschichte. Tubingen, 1970. 125 s.

221. Flaceliere R. Les Aitoliens a Delphes. Paris: EDE Boccard, editeur, 1937. - 564 p.

222. Forms of control and subordination in antiquity / Ed. by T. Yuge, M. Doi. -Leiden ets.: E.J. Brill, 1988. 625 p.

223. Forte B. Rome and the Romans as the Greeks saw them. Rome: American Academy in Rome, 1972. - 727 p.

224. Franke P.R. Alt Epirus und das Königtum der Molosser. - Kallmunze: Verlag Michael Lasleben, 1955. -89 s.

225. Frankel A. Die Quellen der Alexanderhistoriker. Darmstadt: Scientia Verlag AALEN, 1969. -471 s.

226. Freber P.-S. G. Der hellenistische Osten und das Illiricum unter Caesar. -Stuttgart: Franz Stainer Verlag, 1993. -226 s.

227. Funck B. Uruk zur Seleukiden Zeit. Berlin: Akademie — Verlag, 1984 -308 s.

228. Funck B. Zur Innenpolitik des Seleukos Nikator // Acta Antiqua T. XXII. - Budapest: Akademiai kiado, 1974. - S. 505-520.

229. Gabbert J.J. The Greek hegemony of Antigonos II Gonatas (r. 283 239 B.C.). - Cincinnati: University Microfilms International, 1988. - 280 p.

230. Gast J. The history of Greece, from the accession of Alexander of Macedon, till its final subjection to the Roman power; in eigth books. Basil: Printed and fold by J.J. Tourneisen, 1797. -422 p.

231. Gaudemet J. Institutions de l'Antiquite. Paris: Rue Soufflot, 1967. - 909 s.

232. Gawantka W. Isopolitie. Ein Beitrag zur Geschichte der zwischenstaatlichen Beziehungen in der griechischen Antike. München: Beck, 1975. - 274 p.

233. Gehrke H-J. Geschichte des Hellenismus. München: R. Oldenbourg verlag, 1990. -285 s.

234. Gera D. Ptolemy Son of Thraseas and the Fifth Syrian War // Ancient

235. Society. 1987.-№ 18. -P. 63-73. Giovannini A. Teos , Antiochos III et Attale I er // Museum Helveticum.1983. Vol. 40.- F. 3. -P. 178-184. Glotz C., Cohen R., Roussel P. Alexandre et l'Hellenisation du monde

236. Griffith G.T. The mercenaries of the Hellenistic World. Groningen:

237. Bouma's Boekhuis N.V. Publishers, 1968. 340 p. Grimai P. Le siecle et l'hellenisme au temps des guerres puniques.

238. Gruen E. Imperialism in the Roman republic. New York: Holt, Rinehartand Ninston, 1970. 120 p. Guggenmos A.T. Die Geschichte des Nesiotenbundes bie zur Mitte des III, vor Chr. - Wurzburg: Buchdruckerei Konrad Frietsch, 1929. - 48 s.

239. Gullath B. Untersuchungen zur Geschichte Boiotiens in der Zeit Alexanders und der Diadochen. Frankfurt an Main: Peter Lang, 1982. - 240 s.

240. Habicht C. Athen in Hellenistischer Zeit. München: Verlag C.H. Beck, 1994. -379 s.

241. Hasebrock J. Der Imperialistische Gedanke im altertum. Stuttgart: W.Kohlhammer Verlag, 1926. -26 p.

242. Hamilton J.R. Alexander the Great. London: Hutchinson University Library, 1973. - 166 p.

243. Hammond N.G.L. Illyris, Rome and Macedon in 229-209 B.C. // Journal of Roman Studies. (J.R.S.). 1968.- № 58. -P. 1-21.

244. Hampl F. Alexander der Grosse. Berlin; Frankfurt, 1965. - 92 s.

245. Hampl F. Der Konig der Makedonen. Leipzig: Druck von Thomas & Hubert, 1934. - 88 s.

246. Harris W.V. War and imperialism in Republican Rome 327 70 B.C. -Oxford: Clarendon Press, 1979. - 293 s.

247. Hatzfeld J. Histoire de la Grece ancienne. Paris: Payot, 1950. - 325 p.

248. Hauben H. A Jewish Shipowner in Thed Century Ptolemaic Egypt // Ancient Society. - 1979.- № 10. -P. 167- 170.

249. Hauben H. The Expansion of Macedonian Sea-Power under Alexander the Great // Ancient Society. 1976. - № 7. -P. 79- 105.

250. Hauben H. The First War of the Successors (321 B.C. ): Chronological and Historical Problems// Ancient Society. -1977. -№ 8. -P. 85-120.

251. Hauben H. The Ships of the Pydnaeans: Remaeks on Kassandros" Naval Situation in 314/313 B.C. //Ancient Society. -1978. -№ 9. -P. 47-54.

252. Haussoullier B. Etudes sur l'Histoire de Milet et du Didymeion. Paris: Librairie Emile Bouillon Editeur, 1902. -323 p.

253. Haywood R.M. Studies on Scipio Africanus. Baltimore: The Johns Hopkins Press, 1933. - 144 p.

254. Heckel W. The last days and testament of Alexander the Great: A Prosopographic study. Stuttgart: Franz Steiner Verlag, 1988. - 144 p.

255. Heckel W. The marschals of Alexander's empire. London; New York: Routledge, 1992. -416 p.

256. Heinen H. Rom und Ägypten von 51 bis 47 v. Chr. Tubingen: Fotodruck PRÄZIS. 1966. 205 s.

257. Heinen H. The Syrian-Egyptian wars and the new kindoms of Asia Minor // CAH. 1984. Vol. 7. P. 412-445.

258. Heinen H. Zur Sklaverei in der hellenistischen Welt // Ancient Society. -1977. № 8. - P. 121-154.

259. Heisserer A.J. Alexander the Grant and the Greeks. Norman: University of Oklahoma Press, 1980. -252 p.

260. Heisserer A.J. Alexander and the greek exiles. Ann Arbor; London: University Microfilms International, 1982. - 168 p.

261. Hellenism in the East: The interaction of Greek and non Greek civilizations from Syria to Central Asia after Alexander / Ed. By A. Kuhrt, S. Sherwin-white. - Berkeley; Los Angeles: University of California Press, 1987. - 192 p.

262. Hengel M. The political and social history of Palestine from Alexander to Antiochus III (333 187 B. C. E.) / The Cambridge history of Judaism// Ed. By W.D. Davies ets. - V. II. - Cambridge ets.: Cambridge University Press, 1989. - P. 35-78.

263. Herrmann S. Geschichte Israels in alttestamentlicher Zeit. München: Keiser, 1980. -519 s.

264. Heuss A. Romische Geschichte. Braunschweig: Georg Westermann Verlag, 1971. -629 s.

265. Heuss A. Stadt und Herrscher des Hellenismus // Klio. Beiheft 39. Wiesbaden: Scientia Verlag AALEN. 1963. -295 s.

266. Holleaux M. Rome and Antiochus // CAH. 1930. - Vol. VIII. -P. 199-240.

267. Holleaux M. Rome and Macedon: Philip against romans // CAH. 1970. -Vol. VIII. - P.116 - 137.

268. Holleaux M. Rome and Macedon: The Romans against Philip // CAH.1930. Vol. VIII. - P. 138-198.

269. Holleaux M. Rome et la conquete de l'Orient. Philippe V et Antiochos le Grand // Etudes d'epigraphie et d'epigraphie et d'histoire GRECQUES. -Paris: Boccard, 1957. T. V. - 448 p.

270. Holleaux M. Rome, la Grece et les Monarchies Hellenistiques au III siecle avant J.-C. (273-205). Paris: Boccard, 1969. -386 p.

271. Hornblower S. Mausolus. Oxford: Clarendon Press, 1982. - 398 p.

272. Huart C. Ancient Persia and Iranian Civilization. London: Routledge & Kegan Paul, 1972. - 249 p.

273. Huss W. Der makedonische Konig und die ägyptischen Priester. Stuttgart: Franz Steiner Verlag, 1994. -238 s.

274. Huss W. Die Beziehungen zwischen Karthago und Ägypten in hellenistischer Zeit // Ancient Society. 1979. № 10. S. 119-137.

275. Huss W. Die Karthager. München: Verlag C.H.Beck, 1994. -442 p.

276. Huss W. Eine ptolemaische Expedition nach Kleinasien// Ancient Society. -1977. № 187-193.

277. Jalabert L., Mouterde R. Inscriptions grecques et latines de la Syrie. -Paris: Geuthner, 1929.- T. I. -135 p.

278. Jehne M. Koine eirene: Untersuchungen zu den Befriedigungs und

279. Stabilisierungsbe-muhungen in der griechischen Poliswelt des 4. Jahrhunderts v. Chr. Stuttgart: Steiner, 1994. - 320 s. Jorguet P. Alexander the Great and the Hellenistic World. - Chicago:

280. Ares Publischers, INC, 1985. 440 p. Jorguet P. L' imperialisme macedonien 1' hellenisation de 1' Orient.

281. Paris: Edition Albin Michel, 1972. 506 p. Kaerst J. Geschichte des Hellenismus. - Stuttgart: B.G. Teubner, 1968. - Bd. I. - 580 s.

282. Kaerst J. Geschichte des Hellenismus. Darmstadt: Wissenschaftliche

283. Buchgesellschaft, 1975. Bd. II. -409 s. Kahrstedt U. Syrische territorien in Hellenistischer Zeit. - Berlin: Weidmannsche

284. Buchhandlung, 1926. 156 s. Karttunen K. India and the Hellenistic World // Studia Orientalia / Ed. by Finnish Oriental Society. -Helsinki: University of Helsinki, 1997. - Vol. 83. - 439 p.

285. C, 1985. 182 p. Klaffenbach G. Der Romisch - Atolische Bündnisvertrag vom Jahre 212 v.

286. Chr. Berlin: Akademie-Verlag, 1954. - 26 s. Kleopatra. Ägypten um die Zeitenwende / Stiftungs vorstand: H. Fey, E.

287. Martini, K. Albredit. Mainz: Verlag Philipp von Zabern, 1989. - 324 s. Klima O. Ruhm und Untergang des alten Iran. - Leipzig: Edition Leipzig,1. DDR, 1988. -231 s.

288. Kloft H. Ideologie und Herrschaft in der Antike. Darmstadt: Wissenschaftliche Buchgesellschaft, 1979. -515 p.

289. Klotz A. Die Quellen des Livius // Wege zu Livius / Herausgegeben von E.Burck. Darmstadt: Wissenschaftliche Buchgesellschaft, 1977. - S. 217 - 223.

290. Koehler H. Die Nachfolge in der Seleukidenherrschaft und die parthischen Konflikt. Bochum: Studienverlag Dr. N. Brockmeyer, 1972. - 169 s.

291. Kornemann E. Die neue Livius Epitome aus Oxyrhynchus // Klio. - Beiheft 2. - Wiesbaden: Scientia Verlag AALEN, 1963. - 131 s.

292. Kornemann E. Weltgeschichte des Mittelmeer Raumes. - München: C.H.Beck'sehe Verlagsbuchhandlung, 1948. -508 s.

293. Kreissig H. Geschichte des Hellenismus. Berlin: Akademie — Verlag, 1982. -257 s.

294. Kraissig H. Wirtschaft und Gesellschaft im Seleukidenreich: Die Eigentums und die Abhangigkeitsverlaghaltnisse. - Berlin : Akademie -Verlag, 1978. - 133 s.

295. Kreuter S. Aussenbeziehungen Kretischer Gemeinden zu den hellenistischen Staaten im 3. Und 2. Jh. v. Chr. München: Ed. Maris, 1992. Band 3. - 140 s.

296. McSchane R. The foreign polycy of the Attalids of Pergamum. Urbana:

297. University of Illinois Press, 1964. -241 p. Mehl A. Seleukos Nikator und sein Reich. Leuven: Dude Geschied. KUL.1986. Teil I: Seleukos' Leben und die Entwicklung seiner Machtposition Studia Hellenist. 1986. - 352 s.

298. Meissner E. Lucius Aemilius Paullus Macedonicus und seine Bedeutung furdas Romische Reich (229 260 v. Chr.). - Bischberg: Oberfranken, 1974. - 121 p.

299. Melko M., Weigel R.D. Peace in the Ancient World. Jefferson: Mc

300. Farland & Company, Inc., Publiskers, 1981. 32 s. Mendels D. Perseus and the Socio-economic Question in Greece (179 — 172/1 B.C.). A Study in Roman Propaganda // Ancient Society. - 1978. -№ 9. - P. 55-73.

301. Meyer P.M. Das Heerwesen der Ptolemaer und Romer in Ägypten.

302. Darmstadt: Scientia Verlag Aalen, 1966. -231 s. Michaelidou-Nicolaou I. Prosopography of Ptolemaic Cyprus. Goteborg:

303. Paul Astroms Forlag, 1976. 174 s. Momigliano A. Alien Wisdom. The limits of hellenization. - Cambridge:

304. Cambridge University Press, 1975. 174 p. Morkholm O. Antiochus IV of Siria. - Kobenhavn: Gyldendalske

305. Mosley D.J. Diplomacy Conference: Almost a Spartan Contrribution to

306. Diplomacy // Emerita. 1971. - Vol. 39. - P. 187-193. Mosse C., Sehnapp-Gourbeillon A. Precis d'Histoire grecque. - Paris:

307. Armand Colin, 1990. -371 p. Munzer F. Die Politische Vernichtung des Griechentums. Leipzig:

308. Newell Ed. The Coinage of the Western Seleucid mints from Seleucus I to Antiochus III. New York: American numismatic society, 1941. - 450 p.

309. Nicolet C. Rome et la conquete du monde Mediterraneen. Paris: Universitäres de France, 1977. -T I. -460 p.; 1989. - T. II.-P. 469-940.

310. Niese B. Geschichte der grichischen und makedonischen Staaten Seit der Schlacht bei Chaeronea. Gotha: Friedrich Andreas Perthes, 1899. - Teil II: Vom Jahre 281 v. Bis zue Begrunehung der romischen Hegemonie im Osten. - 1899. - 799 s.

311. O'Brien J.M. Alexander the Great: The Invisible Enemy. London; New York: Routledge, 1992. - 336 p.

312. Oelsner J. Materialien zur babylonischen Gesellschaft und Kultur in hellehistischen Zeit. Budapest: Zu beziehen von Eotvos Univerzity, 1986. -547 s.

313. Oertel D. Alexander der Grose. Bonn: Abteilung Verlag, 1943. -20 s.

314. Olshausen E. Prosopographie der Hellenistischen Konigsgesandten. Lovanii: Universität Stutgart gedruckt, 1974. -375 s.

315. Oost S.I. Roman policy in Epirus and Acarnania in the age of the Roman conquest of Greece. New York: Arno Press, 1975. - 138 p.

316. Orth W. Die Diadochenzeit im Spiegel der historischen Geographie. Wiesbaden: Dr. Ludwig Reichert Verlag, 1993. S. 174.

317. Otto W. Beitrage zur Seleukidengeschichte des 3 Jahrhunderts v. Chr.: IV, Zu dem Dreisprachligen Preisterdekret von Memphis aus dem sechsten Jahre Ptolemaios' IV. München: Verlag der Bayerischen Academie Wissenschaften, 1928. -98 s.

318. Otto W. Ptolemaica. München: Verlag der Bayerischen Akademie der Wissenschaften, 1939. -34 s.

319. Otto W., Bengtson H. Zur Geschichte des Niederganges des Ptolemaers. -München : Verlag der Bayerischen Akademie der Wissenschaften, 1938. -244 s.

320. Pearson L. The lost histories of Alexander the Great. Chico: Scholars

321. France, 1965. 128 p. Petzold K.-E. Die Eröffnung des Zweiten Romisch - Makedonischen Kriegs.- Darmstadt: Wissenschaftliche Buchgesellshaft, 1940.- 118 p.

322. Peyrefitte R. La Jeunesse d'Alexandre. -Paris: Albin Michel, 1977. -709 p. Pfister F. Alexander der Grosse in den Offenbarungen der Griechen, Juden, Mohammedaner und Christen. Berlin: Akademie - Verlag, 1956.-55 s.

323. Philip of Macedon / Ed. By M.B. Hatzopoulos, L.D. Loukopoulos.

324. Meyer, 1910. -135 s. Podes P. Die Dependenz des hellenistischen Ostens von Rom zur Zeit der romischen Weltreichsbildung. Frankfurt am Main ets. : Peter Lang, 1986. -413 s.

325. Polybe: Neuf exposes suivis de discussions. Geneve: Fondation Hardt,1974. T. XX. - 397 p. Pomeroy S.B. Women in Hellenistic Egypt. - New York: Schocken

326. Books, 1984. -241 p. Potts D.T. The Arabian Gulf in Antiquity. Oxford: Clarendon Press, 1990.- Vol. II. 369 p.

327. Preaux Cl. Le monde hellenistique: La Grece et L'Orient de la mort d'Alexandre a la cojnquete romaine de la Grece ( 323-146 av. J.-C. ) -Paris: Presses universitaires de France, 1978. -T. I. -402 p.

328. Problèmes de la guerre en la Grece ancienne. Paris: Mouton & CO, 1968. -318 p.

329. Reinach T. Mithradates Eupator. Konig von Pontos. Hildesheim - New York: Georg Olms Verlag, 1975. -488 s.

330. Reis T. Polybios zwischen Polis und Imperium.: Inaugural Dissertation zur Erlangung der Doktorwurde der philosophisch - historischen Fakultat der Ruprecht-Karl-Universitat Heidelberg - Heidelberg, 1975.

331. Reiter W. Aemilius Paullus. Conqueror of Greece. London ets.: Croom Helm, 1988. - 171 p.

332. Renault M. Alexander. Wiesbaden: F.A. Brockhaus, 1978. - 240 p.

333. Reuter F. Beitrage zur Beurteilung des Königs Antiochos Epiphanes. -Munster: Gedruckt in der Buchdruckerei der Anstalt, 1938. 55 s.

334. Rice J.D. The Greek state of Elis in Hellenistic times. An Arbor ; London: University Microfilms international, 1982. -102 p.

335. Ripper W. Die romische Republik. Frankfurt am Main: Verlag Moritz Diesterweg, 1986. -234 s.

336. Robinson C.A. The history of Alexander the Great. New York: Kraus Reprint CO. 1967. - V. I. -276 p.; 1972. - V.U. - 175 p.

337. Rodgers W.L. Greek and Roman naval warfare. Annapolis: United States Naval Institute, 1964. - 555 p.

338. Rome and the Greek East to the death of Augustus / Ed. By Sherk R.K. Cambridge ets.: Cambridge University Press, 1984. - 181 p.

339. Rome and the Mediterranean to 133 B.C. II CAR. 1989. - Vol. VIII. -P. 324-421.

340. Ross D.J.A. Alexander Historiatus. London: The Warburg institute, 1963. -128 p.

341. Rostovcev M. A History of Ancient World. Oxford: Clarendon Press.1928. Vol. I. -418 p.; - Vol. II. -387 p.

342. Rostovtzeff M. Caravan cities. Oxford: At the Clarendon Press, 1932.-232 p.

343. Rostovtzeff M. Pergamum // CAH. Vol. VIII. -P. 590- 618.

344. Rostovtzeff M. Rodes, Delos and hellenistic commerce // CAH. -Vol. VIII. -P. 619-667.

345. Rostovtzeff M. The Social and Economic History of the Hellenistic World. Oxford: At the Clarendon Press, 1941. - Vol. I-II. -1312 p.

346. Roussel P. La Grece et l'Orient. Paris: Librairie Felix Alcan, 1928. - 556 p.

347. Rutten M. Contracts de l'epoque seleucide conserves au Musee du Louvre. Paris: Librairie Orientaliste. Paul Geuthner, 1935. - 254 p.

348. Ruze F., Amouretti M.-C. Le monde grec antique. Paris: Hachette, 1978. - 272 p.

349. Saibert J. Alexander der Grosse. Darmstadt: Wissenschaftliche Buchgesellschaf, 1994. -329 p.

350. Salditt Trappmann R. Tempel der Ägyptischen Gotter in Griechenland und an der Westküste Kleinasiens.: Inaugural-dissertation zur erlangung des doktorgrades der philosophischen Fakultat der Universität zu Köln. -Leiden: E.J.Brill, 1970. -68 p.

351. Samuel A.E. The Promise of the West. London; New York: Routledge, 1988. -432 p.

352. Samuel A.E. The Shifting sands of history: interpretations of Ptolemaic Egypt. Lonham ets.: University Press of America, 1989. - 85 p.

353. Sandberger F. Prosopographie zur Geschichte des Pyrrhos. Stuttgart: Druck Universität, 1970. -216 s.

354. Schachermeyr F. Griechische Geschichte. Stuttgart: W. Kohlhammer Verlag, 1960. -470 s.

355. Scherwin-White A.N. Roman foreign policy in the East, 168 B.C. to A.D. 1. London: Duckworth, 1984. -352 p.

356. Scherwin-White S., Kuhrt A. From Samarkhand to Sardis. Berkely; Los Angeles: University of California Press, 1993. -261 p.

357. Schmitt H.H. Die Staatsvertrage des Altertums . München: C.H. Beck'sehe Verlagsbuchhandlung, 1969. - Bd. 3.: Die Verlage der griechisch - romischen Veit von 338 bis 200 v. Chr. 1969. - 463 s.

358. Schmitt H.H. Rome und Rhodos. Geschichte ihrer politischen Beziehungen seit der ersten Beruhrung bis zum Aufgehen des Inselstaates im romischen Weltreich. München: Beck, 1957. - 223 s.

359. Schmitt H.H. Rom und die Griechische Welt von der fruhzeit bis 133 v. Chr. Antike Quellen in Ubersetzung. -München: Editio Maris, 1992.-256 s.

360. Schmitt H.H. Untersuchungen zur Geschichte Antiochos' des Grossen und seiner Zeit // Historia Einzelschriften. Wiesbaden: Franz Steiner, 1964. -H. 6. -320 s.

361. Schubert D.R. Die Quellen zur Geschichte der Diadochenzeit. Leipzig: Dieterich'sehe Verlagsbuchhandlung Teodod Weicher, 1914. - 288 s.

362. Schuller W. Livius. Aspekte seines Werkes. Konstanz: Universitatsverlag, 1933. -201 s.

363. Schur W. Scipio Africanus und die Begründung der romischen Weltherrschaft. Leipzig: Dieterich'tche Verlagsbuchhandlung, 1927. -144 s.

364. Schwarz H. Das Heer Alexanders des Grossen in seinen teilen und deren Wandlungen. München: Vorgelegt von Dr. med. Herbert Schwarz, 1982. -288 s.

365. Scullard H.H. A Histori of the Roman World from 753 to 143 B. C. 2 d. ed. - London: Methuen and CO, 1951.- 470 p.

366. Scullard H.H. Scipio Africanus: soldier and politicion. London: Thames and Hudson, 1970. - 299 p.

367. Seibert J. Historische Beitrage zu den Dynastischen Verbindungen in Hellenistisschen Zeit. Wiesbaden: Franz Steiner Verlag GMBH, 1967. -138 s.

368. Seibert J. Untersuchungen zur Geschichte Ptolemaios' I. München: C.H.Beck'sehe Verlagsbuchhandlung, 1969. -244 s.

369. Seibert J. Das Zeitalter der Diadochen. Darmstadt: Wissenschaftliche

370. Buchgesellschaft, 1983. -272 s.

371. Seibert J. Hannibal. Darmstadt: Wissenschaftliche Buchgesellschaft, 1993. -552 s.

372. Shatzman I. The Armies of the Hasmonaeans and Herod. From Hellenistic to Roman Frameworks. Tubingen: Möhr, 1991. -354 p.

373. Shimron B. Late Sparta. The Spartan Revolution 243-146 B.C. New York: Department of Classic State University, 1972. - 167 p.

374. Sinclair T.A. A history of greek political thought. London: Routledge @ Kegan Paul LTD, 1967. - 345 p.

375. Smith V.A. The Oxford history of India. Oxford: At the Clarendon Press, 1955. -898 p.

376. Spiegelberg W. Agyptologische Mitteilungen. München: Verlag der Bayerischen Akademie der Wissenschaften, 1925. - 35 s.

377. Spyridakis S. Ptolemaic Itanos and Hellenistic Crete. Berkeley ets.: University of California Press, 1970. - 113 p.

378. Stein Kramer M. Die Klientelkonigreiche Kleinasiens in der Ausenpolitik der spaten republik und der Augustus. - Berlin, 1987. - 188 s.

379. Starr Ch. G. Rhodes and Pergamum, 201-200 B.C. // CPh. 1938. - Vol. 33. - № 1-4. - P. 63-68.

380. Stier H.E. Die geschichtliche Bedeutung des Hellenennamens. Köln; Opladen: Westdeutscher Verlag, 1970. - 62 s.

381. Stier H.E. Grundlagen und sinn der Griechischen Geschichte. Stuttgart: Gotta Verlag, 1945. - 520 s.

382. Strack M.L. Die dynastie der Ptolemaer. Darmstadt: Scientia Verlag Aalen, 1979. -294 s.

383. Strasburger H. Ptolemaios und Alexander. Leipzig: Dieterich'sche

384. Verlagsbuchhandlung, 1934. -61 s. Sullivan R.D. Near Eastern Royalty and Rome, 100 30 B.C. - Torontoets.: University of Toronto Press, 1990. 523 p. Tarn W.W. Antigonos Gonatas. - Oxford: At the Clarendon Press, 1969. -501 p.

385. Tarn W.W. The Greeks in Baktria and India. Cambridge: At the University Press, 1951.

386. Tarn W.W. Hellenistic civilisation. London: Edward. Arnold & CO, 1930. - 334 p.

387. Taubler E. Ausgewählte Schriften zur Alten Geschichte. Ctuttgart: Franz

388. Steiner, 1987. -343 s. The Cambridge History of Iran /Ed. by Yarshater E. Cambridge ets.:

389. Cambridge University Press, Vol. 3 (1). 1983. - 624 p. The Greek World / Ed. by H. Lloyd-Jones. - London: Penguin Books, 1965. -264 p.

390. The Hellenistic Age. Cambridge: At the University Press, 1925. - New

391. York: Kraus Reprint CO, 1968. 151 p. The Hellenistic monarchies and the rise of Rome // CAH. - 1969. - V.

392. The World of Philip and Alexander: A symposium on Greek life and times / Ed. Elin C. Daniel. Philadelphia: University Museum of Archaeology, University of Pennsylvania, 1990.

393. Toynbee A.J. Hellinism. The history of a civilization. London: Oxford Univercity Press, 1959. - 255 p.

394. Tscherikower D.V. Die hellenistischen Stadtegrundungen von Alexander dem Grossen bis aus die Romerzeit. New York: Arno Press, 1973. -216 s.

395. Urban R. Wachstum und Krise des Achaischen Bundes. Wiesbaden: Franz Steiner Verlag GMBH, 1979. -236.

396. Vatin C. Recherches sur le mariage et la Condition de la femme Mariee 1' epoque Hellenistique. Paris: Editions E. De Boccard, 1970. - 287 p.

397. Volcker-Janssen W. Kunst und Gesellschaft an den Hofen Alexanders d. Gr. Und seiner Nachfolger. München: Tuduv - Verlagsgesellschaft mbH, 1993. -286 s.

398. Volkmann H. Kleopatra. Politic und Propaganda. München: Verlag von R.Oldenbourg, 1953. -232 s.

399. Walbank F.N. Die hellenistische Welt. München.: Deutscher Taschenbuch Verlag, 1985. -283 s

400. Walbank F.W. Philip V of Macedon. Cambridge: At the University Press, 1940. -387 p.

401. Walbank F.W. Polybius. Berkeley ets.: University of California Press, 1990. -201 p.

402. Walbank F.W. Sather classical lectures. Berkeley ets.: University of California Press, 1972. -201 p.

403. Warth H. Epoche und Repräsentation. Frankfurt am Main : Studienreihe Humaanitas Akademische Verlagsgesellschaft, 1974. - 223 s.

404. Welles C.B. Alexander and the Hellenistic World. Toronto: A.M.Hakkept LTD, 1970. -265 p.

405. Welwei K.-W. Konige und Kinigtum im Urteil des Polybios. Köln: Graphische Betriebe Hans Kolb, Herbede (Ruhr), 1963. - 187 s.

406. Welwei K.-W. Unfreie in antiken Kriegsdienst. Wiesbaden: Steiner, 1977. - 185 s.

407. Wilcken U. Alexander der Grosse. Leipzig: Verlag Quelle & Meyer, 1931. - 118 s.

408. Wilhelm A. Griechische Konigsbriefe. Darmstadt: Scientia Verlag AALEN, 1968. -63 s.

409. Will Ed. Comment on écrit l'histoire hellenistique (notes critiques) // Historia. 1978. -№ 27. - P. 65-82.

410. Will Ed. Histoire politique du monde hellenistique (323-30 av. J.-C.). -Nancy: Presses universitaires de Nancy, 1966. T. I. - 369 p.; 1967 - T. II. -564 p.

411. Will Ed. Le monde Grec et l'Orient. Paris: Presses universitaires de France. 1985. 678 p.

412. Wilwei K.-W. Konige und Königtum im urteil des Polybios: Inaugural -Dissertation zur Erlangung des Doktergrades der Philosophischen Fakultat der Universität Köln. Herbede: Graphische Betriebe Hans Kolb. 1963. 187 s.

413. Winkler H. Rom und Aegypten im 2 Jahrhundert v. Chr. Engelsdorf-Leipzig: Druck Vogel. 1933. 73 s.

414. Winnicki J.K. Militaroperationen von Ptolemaios I und Seleukos I in Syrien in den Jahren 312-311 v. Chr. // Ancient Society. 1989.- № 20. - S. 55-92.; -1991.-№22. - S. 147-201.

415. Winthrop L.A. Cassander, Macedonia and the Policy of Coalition, 323-301 B.C. Michigan: University of Virginia, 1975. - 214 p.

416. Wirth G. Studien zur Alexandergeschichte. Darmstadt: Wissenschaftliche Buchgesellschaft, 1985. -299s.

417. Witte K. Uber die Form der Darmstellung in Livius' Geschichtwerk. -Darmschtadt, 1969. -97 s.

418. Wolski J. Beitrage zur alten Geschichte //Klio. 1960. - Bd. 38. - S. 110-121.

419. Wolski J. L' Iran dans la politique des Seleucides // Acta Antiqua.

420. Budapest: Akademiai kiado. 1977. T. XXV. - P. 149-156. Woodhead A.G. The Greeks in the West. - New York; Washington: Frederick

421. A. Praeger Publischers, 1966. 243 p. Worrle M. Antiochos I, Achaios der Altere und die Galater // Chiron. -1975. - № 5.- P. 59-87.