Гражданско-правовая защита имущественных интересов личноститекст автореферата и тема диссертации по праву и юриспруденции 12.00.03 ВАК РФ

АВТОРЕФЕРАТ ДИССЕРТАЦИИ

по праву и юриспруденции на тему «Гражданско-правовая защита имущественных интересов личности»

На правах рукописи

Груздев Владислав Викторович

ГРАЖДАНСКО-ПРАВОВАЯ ЗАЩИТА ИМУЩЕСТВЕННЫХ ИНТЕРЕСОВ ЛИЧНОСТИ

12.00.03 - Гражданское право; предпринимательское право; семейное право; международное частное право

Автореферат диссертации на соискание ученой степени доктора юридических наук

005560027

3 ПАР Ш

Томск-2014

005560027

Работа выполнена в федеральном государственном автономном образовательном учреждении высшего образования «Национальный исследовательский Томский государственный университет», на кафедре гражданского права.

Научный консультант: доктор юридических наук, доцент

Соломин Сергей Константинович

Официальные оппоненты:

Телюкина Марина Викторовна, доктор юридических наук, профессор, федеральное государственное бюджетное образовательное учреждение высшего профессионального образования «Российская академия народного хозяйства и государственной службы при Президенте Российской Федерации», кафедра гражданского права и процесса, профессор

Тужилова-Орданская Елена Марковна, доктор юридических наук, профессор, федеральное государственное бюджетное образовательное учреждение высшего профессионального образования «Башкирский государственный университет», кафедра гражданского права, заведующая кафедрой

Волков Александр Викторович, доктор юридических наук, профессор, Адвокатское бюро «Ирбис» Волгоградской области, управляющий партнер

Ведущая организация: Федеральное государственное бюджетное

образовательное учреждение высшего

профессионального образования «Кубанский государственный аграрный университет», г. Краснодар

Защита состоится 27 марта 2015 г. в 10 ч. 00 мин. на заседании диссертационного совета Д 212.267.02, созданного на базе федерального государственного автономного образовательного учреждения высшего образования «Национальный исследовательский Томский государственный университет», по адресу: 634050, г. Томск, Московский тракт, 8, ауд. 111.

С диссертацией можно ознакомиться в Научной библиотеке и на официальном сайте федерального государственного автономного образовательного учреждения высшего образования «Национальный исследовательский Томский государственный университет» www.tsu.ru.

Материалы по защите диссертации размещены на официальном сайте ТГУ: http://www.tsu.ru/content/news/amomcement_of_the_dissertation_in_the_tsu.php

Автореферат разослан « января 2015 г.

Ученый секретарь диссертационного совета доктор юридических наук, профессор ^--^Сергей Александрович

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Актуальность темы исследования. Существование социума нереально без явлений нарушения или угрозы нарушения субъективных прав и охраняемых законом интересов личности. Задача цивилистической науки — на основе теоретических исследований разработать эффективный и надежный механизм гражданско-правового регулирования общественных отношений, предложив законодателю пути дальнейшего совершенствования юридических норм, направленных на предотвращение или устранение неблагоприятных последствий упомянутых явлений. Одновременно должна подвергаться тщательному анализу практика применения соответствующих норм.

Цивилистическая теория защиты в последние два десятилетия, прошедшие со времени принятия первой части Гражданского кодекса Российской Федерации, развивается стремительными темпами. Этому во многом способствует и увеличение количества имущественных споров на фоне происходящих в стране экономических преобразований, а также активное использование представителями различных научных школ сравнительно-правового инструментария. Сказанное свидетельствует о несомненной научной актуальности и практической значимости проводимых в рассматриваемой сфере исследований. Не является исключением и настоящая работа, тема которой продиктована следующими основными соображениями.

Во-первых, проблематика защиты прав и охраняемых законом интересов личности относится к числу наиболее изученных областей современной юриспруденции — ей посвящено огромное количество научных трудов как общетеоретического, так и отраслевого уровня, включая частноправовую литературу. Вместе с тем высокая плодотворность творческой деятельности порождает потребность в тщательной систематизации накопленных знаний, процесс которой серьезно тормозится отсутствием четкой демаркации между собственно гражданско-правовыми исследованиями, с одной стороны, и научными изысканиями иной тематической направленности, с другой.

Во-вторых, заметное влияние на состояние цивилистической мысли в исследуемой области оказали публично-правовые отрасли юридической науки - уголовное и административное право, гражданский и арбитражный процесс. Однако, как показывает практика правоприменения, представления, сформированные на публично-правовом фундаменте, далеко не всегда позволяют адекватно решать многие вопросы частноправового толка. Речь идет о таких распространенных в цивилистическом обиходе конструкциях, как «гражданское правонарушение», «состав гражданского правонарушения», «защита гражданских прав», «гражданско-правовая ответственность» и т.п. Так, до сих пор не прекращаются дискуссии о составе гражданского правонарушения и его элементах, недостаточно исследован вопрос о понятии и содержании оспаривания субъективного права (охраняемого законом интереса). Между тем нарушение и оспаривание выступают фактическими основаниями защиты, запуская в конкретной практической ситуации весь ее механизм.

Межотраслевая категория «защита гражданских прав» в законодательстве, юридической науке и правоприменительной практике не отграничивается от понятия гражданско-правовой защиты. В результате в механизм защитительной деятельности управомоченного (заинтересованного) лица, который по логике частноправового регулирования должен строиться на диспозитивных началах, не всегда оправданно привносятся публично-правовые элементы.

Не в полной мере используется системный подход в изучении защитительных возможностей, возникающих у управомоченного (заинтересованного) лица в момент нарушения его права (охраняемого законом интереса). Как следствие, зачастую ошибочно определяется природа отдельных разновидностей таких возможностей, а равно их место в среде юридических явлений.

Неудовлетворительным образом решается проблема гражданско-правовой ответственности, в то время как по господствующим представлениям в большинстве случаев восстановление нарушенных прав и охраняемых

законом интересов субъектов имущественного оборота должно достигаться именно ее реализацией.

Сложившуюся ситуацию реально изменить, если избавить методологию исследования от чуждых цивилистике подходов. Неизбежно образующиеся при этом научные пробелы необходимо восполнить адекватными предмету гражданского права знаниями. Исходя из этого, в работе предлагается концепция гражданско-правовой защиты как деятельности самого носителя нарушенного или оспоренного субъективного права (охраняемого законом интереса) по осуществлению принадлежащей ему защитительной возможности. Соответственно, в первую очередь изучены статические и динамические аспекты именно данной деятельности — ее объекты, участники, механизм. Кроме того, структура работы учитывает соотношение общего и особенного в гражданско-правовом регулировании: исследование феномена защиты как такового диалектически дополнено анализом его отдельных сторон, а именно охранительных правомочий в составе нарушенного или оспоренного регулятивного права и охранительных прав.

В орбиту исследования вовлечены также вопросы общей части цивилистической науки, без освещения которых нереально формирование целостной концепции гражданско-правовой защиты (о структуре субъективного гражданского права, понятии охраняемого законом интереса, гражданской правосубъектности, строении гражданско-правовой нормы и др.). Что касается пограничных публично-правовых проблем, то они затрагиваются только в той мере, в какой это способствует раскрытию темы работы.

Таким образом, изучение гражданско-правовой защиты имеет для цивилистической науки как фундаментальное, так и прикладное значение, одновременно обогащая новыми знаниями юридическую мысль в целом.

Степень разработанности темы исследования. Юриспруденцией традиционно изучается проблема защиты субъективных гражданских прав, которая имеет комплексный, межотраслевой характер. Данную проблему исследовали виднейшие представители отечественной правовой науки

дореволюционного (E.B. Васьковский, Д.И. Мейер, К.П. Победоносцев, И.А. Покровский, В.И. Синайский и др.) и советского (В.В. Бутнев, П.А. Варул, В.П. Грибанов, П.Ф. Елисейкин, О.В. Иванов, Т.И. Илларионова, Н.С. Малеин, Е.Я. Мотовиловкер, Г .Я. Стоякин, Д.М. Чечот, К.Б. Ярошенко и др.) периодов. В постсоветское время также получила разработку тема защиты гражданских прав. При этом цивилистическое понятие «гражданско-правовая защита» и межотраслевое понятие «защита гражданских прав» по существу не разграничиваются. С другой стороны, детальному исследованию подвергнуты лишь отдельные аспекты защитительной деятельности: механизм защиты (Ю.Н. Андреев, В.В. Бутнев и др.), система охранительных мер и их отдельные виды (В.А. Белов, А.П. Вершинин, Т.И. Илларионова, М.А. Рожкова, Б.Л. Хаскельберг и др.), право на иск (Г.Л. Осокина), гражданско-правовая ответственность (С.Н. Братусь, О.С. Иоффе, O.A. Красавчиков, Г.К. Матвеев и др.) и т.д.

Проблеме защиты прав и тесно связанным с ней вопросам посвящены диссертационные работы многих цивилистов. За последние два десятилетия к ним обращались такие известные ученые, как В.В. Витрянский, исследовавший основные частноправовые аспекты судебно-арбитражной защиты гражданских прав, Е.М. Тужилова-Орданская, исследовавшая теоретические проблемы защиты прав на недвижимость в отечественном гражданском праве, Д.Н. Кархалев, обстоятельно проанализировавший охранительное правоотношение, A.B. Волков, посвятивший свою работу злоупотреблению правом как особому виду гражданского правонарушения, Е.Е. Богданова, обосновавшая концепцию защиты добросовестных участников договорных отношений, и др.

Вместе с тем общая теория гражданско-правовой защиты до настоящего времени не создана. Ощущается острая нехватка систематизированного научного материала строго цивилистической направленности, раскрывающего защитительную деятельность исключительно участников имущественного оборота и разработанного с учетом обеспечения удобства его восприятия и использования в юридической практике.

Объектом исследования являются общественные отношения, возникающие в сфере защиты нарушенных или оспоренных интересов участников имущественного оборота.

Предметом исследования выступают общие закономерности гражданско-правового регулирования указанных отношений. При выявлении данных закономерностей были изучены закрепленные в действующем российском и зарубежном законодательстве правовые нормы о гражданско-правовой защите, а также практика их применения.

Цель и задачи исследования. Целью исследования является разработка и обоснование концепции гражданско-правовой защиты участников имущественного оборота, а также решение на основе данной концепции основных теоретических и практических проблем, возникающих в связи с нарушением или оспариванием субъективных прав и охраняемых законом интересов личности.

С учетом указанной цели поставлены следующие задачи исследования:

— разграничить для выявления сущности гравданско-правовой защиты частноправовые и публично-правовые аспекты широко используемой в юридическом обиходе межотраслевой категории «право на защиту»;

— охарактеризовать гражданско-правовую защиту как явление юридической действительности, в том числе определить его понятие и виды;

— обозначить объекты и участников гражданско-правовой защиты;

— раскрыть понятие и содержание механизма гражданско-правовой защиты;

— исследовать элементы механизма гражданско-правовой защиты, включая ее нормативную и фактическую основу, а также арсенал защитительных средств;

— проанализировать особенности гражданско-правовой защиты в оспоренном или нарушенном регулятивном правоотношении;

— построить систему охранительных правомочий, а также исследовать теоретические и практические проблемы реализации их отдельных разновидностей;

— проанализировать особенности гражданско-правовой защиты в охранительном правоотношении;

— построить систему охранительных обязательств, а также исследовать теоретические и практические проблемы реализации их отдельных разновидностей;

— выявить с новых концептуальных позиций соотношение гражданско-правовой защиты и гражданско-правовой ответственности.

Методологическая основа исследования заключается в применении философских, общенаучных и частнонаучных методов познания: диалектического, исторического, системного анализа, структурно-функционального, формально-юридического, сравнительно-правового.

Теоретическую основу диссертации составили научные труды Т.Е. Абовой, С.С. Алексеева, М.М. Агаркова, Ю.Н. Андреева, В.А. Белова, Ю.Г. Васина, Е.Е. Богдановой, М.И. Брагинского, С.Н. Братуся, A.B. Волкова, A.B. Бенедиктова, А.П. Вершинина, В.В. Витрянского, Б.М. Гонгало, В.П. Грибанова, B.C. Ема, Т.Н. Илларионовой, О.С. Иоффе, А.Г. Карапетова, Д.Н. Кархалева, С.М. Корнеева, O.A. Красавчикова, Е.А. Крашенинникова, О.Э. Лейста, JI.A. Лунца, А.Л. Маковского, Н.С. Малеина, М.Н. Малеиной, Р.П. Мананковой, В.П. Мозолина, Л.А. Новоселовой, И.Б. Новицкого, Г.Л. Осокиной, Б.И. Пугинского, М.А. Рожковой, Г.А. Свердлыка, А.П. Сергеева, К.И. Скловского, В.Л. Слесарева, Н.Г. Соломиной, С.К. Соломина, Э.Л. Страунинга, Е.А. Суханова, В.А. Тархова, М.В. Телюкиной, Ю.К. Толстого, Е.М. Тужиловой-Орданской, Д.О. Тузова, Е.А. Флейшиц, Б.Л. Хаскельберга, В.А. Хохлова, С.А. Хохлова, Б.Б. Черепахина, В.М. Чернова, Г.Н. Шевченко, Т.В. Шепель, А.Е. Шерстобитова, A.M. Эрделевского, В.Ф. Яковлева, К.Б. Ярошенко и других.

Автором использованы исследования дореволюционных ученых: Е.В. Васьковского, Н.М. Коркунова, Д.И. Мейера, К.П. Победоносцева, И.А. Покровского, В.И. Синайского, В.М. Хвостова, Г.Ф. Шершеневича и других. Кроме того, проанализированы взгляды зарубежных цивилистов по проблемам защиты прав, в частности X. Вебера, М. Вольфа, Э. фон Каммерера, Т. Киппа, А. Тона, А. Тура, Л. Эннекцеруса, П. Эртманна.

Эмпирическую базу исследования составили материалы практики Конституционного Суда Российской Федерации, опубликованная и неопубликованная практика судов общей юрисдикции и арбитражных судов по вопросам защиты гражданских прав и охраняемых законом интересов личности.

Научная новизна исследования. В диссертации впервые в цивилистической науке нашла последовательное изложение теория гражданско-правовой защиты, включающая системное описание основных статических и динамических аспектов охранительной деятельности обладателя нарушенного или оспоренного интереса (как реализованного, так и нереализованного в субъективном праве). При этом понятие «гражданско-правовая защита» отграничено от межотраслевого понятия «защита гражданских прав», что позволило придать исследованию исключительно цивилистическую направленность. Гражданско-правовой защитой признана реализация защитительной возможности только самим ее обладателем и по его инициативе, пусть в необходимых случаях и с помощью принудительной силы государства; кроме того, обосновано одновременное существование двух разновидностей защитительных возможностей, а именно: 1) охранительного правомочия, возникающего в составе нарушенного или оспоренного регулятивного субъективного гражданского права (в том числе субъективного права на уважение интереса в приобретении субъективного гражданского права), и 2) охранительного субъективного гражданского права.

Сформулирована авторская позиция относительно ряда юридических явлений, таких как гражданская правосубъектность, охраняемый законом

интерес, нарушение и оспаривание субъективного права (охраняемого законом интереса), гражданско-правовая вина и другие; исследованы особенности использования в целях гражданско-правовой защиты отдельных защитительных возможностей.

На защиту выносятся следующие основные положения:

1. Разработана система защитительных возможностей, элементами которой являются: 1) возможности, входящие в состав соответствующего регулятивного гражданского права в его оспоренном или нарушенном состоянии, - возможность защиты односторонними действиями и возможность признания, осуществления, установления, изменения или прекращения регулятивного правоотношения с помощью принудительной силы государства; 2) возможность присвоения результата действий субъекта охранительной обязанности, образующая субъективное гражданское право; 3) возможность обращения за защитой права к государственным (уполномоченным государством) органам, которая представляет собой входящее в содержание публично-правового отношения субъективное право на защиту другого субъективного права — частного, в том числе гражданского.

Защитительная возможность реальна как элемент субъективного права, находящегося в нарушенном или оспоренном состоянии. Гражданско-правовая защита в этом случае осуществляется в рамках регулятивного правоотношения посредством реализации охранительного правомочия. В ситуациях, когда для восстановления имущественной сферы потерпевшего требуется совершение нарушителем оригинальных действий в виде предоставления исполнения (исполнения положительной обязанности, качественно отличающейся от нарушенной положительной или негативной обязанности), речь должна идти об охранительном обязательстве, а защитительная возможность образует самостоятельное субъективное право как элемент содержания данного обязательства. Здесь гражданско-правовая защита осуществляется в рамках охранительного правоотношения посредством реализации охранительного субъективного права.

Возможность обращения за защитой права к государственным (уполномоченным государством) органам находится за пределами гражданско-правовой защиты и составляет предмет публично-правовых исследований.

2. Доказана необходимость разграничения понятий «гражданско-правовая защита» и «защита гражданских прав». Понятие «защита гражданских прав» носит межотраслевой юридический характер и имеет следующие значения: защита как деятельность только управомоченного (заинтересованного) лица; защита как деятельность и управомоченного (заинтересованного) лица, и правоприменительного органа; защита как деятельность только правоприменительного органа. С учетом изложенного в целях цивилистического анализа предлагается использовать непосредственно понятие гражданско-правовой защиты как деятельности самого обладателя соответствующей защитительной возможности.

В случаях, когда защитительные действия совершаются без реализации публичного права на защиту, имеет место только гражданско-правовая защита. Если же лицо реализует публичное право на защиту принадлежащего ему гражданского (частного) права, защита производится в рамках двух правоотношений - гражданско-правового, в котором защитительные действия совершаются самим управомоченным (заинтересованным) лицом, и публично-правового (гражданского процессуального, арбитражного процессуального, административного), в котором субъектом защиты выступает компетентный государственный (уполномоченный государством) орган. Иными словами, защита гражданских прав есть гражданско-правовая защита, сопряженная с защитой публично-правовой.

3. Разработана классификация охраняемого законом интереса как самостоятельного объекта гражданско-правовой защиты на интерес в приобретении субъективного права в ситуации, предоставляющей правообразовательную возможность (интерес в правообразовательном процессе), и интерес в сохранении субъективного права, утраченного вследствие нарушения. В отличие от указанных интересов интерес в

сохранении и осуществлении наличного субъективного права защищается через защиту этого права.

4. Определена система объектов гражданско-правовой защиты, элементами которой выступают:

— нарушенное или оспоренное субъективное гражданское право;

— субъективное право, не являющееся гражданским, но в связи с нарушением которого возникает охранительное гражданско-правовое обязательство;

— нарушенный или оспоренный охраняемый законом интерес в виде намерения воспользоваться возможностью приобрести субъективное гражданское право;

— охраняемый законом интерес в виде намерения воспользоваться возможностью приобрести субъективное право, не являющееся гражданским, если нарушение такого интереса приводит к возникновению охранительного гражданско-правового обязательства;

— обусловленный полной или частичной невозможностью восстановления субъективного права охраняемый законом интерес, в связи с нарушением которого возникает охранительное гражданско-правовое обязательство.

5. Выявлены элементы механизма гражданско-правовой защиты. Механизм неюрисдикционной гражданско-правовой защиты включает: 1) нормативную основу гражданско-правовой защиты (охранительные гражданско-правовые нормы); 2) фактическую основу гражданско-правовой защиты (нарушение и оспаривание права или охраняемого законом интереса); 3) защитительные возможности (охранительные правомочия или охранительные права); 4) арсенал (меры и средства) гражданско-правовой защиты. Механизм юрисдикционной гражданско-правовой защиты (механизм защиты гражданских прав) дополняет еще один элемент - арсенал публично-правовой защиты, подлежащий исследованию в рамках административно-правовой, гражданско-процессуальной, арбитражно-процессуальной отраслей юридической науки.

6. Определено, что для реализации правовой нормы, включающей в качестве структурного элемента санкцию, необходимо властное принуждение в виде правоприменительного акта. Поэтому в санкции охранительной нормы указываются лишь те меры гражданско-правовой защиты, осуществление которых немыслимо без правоприменительного акта. Иные же меры гражданско-правовой защиты, включая оперативные санкции и меры, хотя и требующие правоприменения, но реализация которых не влечет для нарушителя неблагоприятные последствия, закрепляются в диспозиции охранительной нормы.

За пределами понятия санкции гражданско-правовой нормы находятся, во-первых, последствия оспаривания субъективного права правомерным поведением, во-вторых, неблагоприятные последствия нарушения, наступление которых не ставится в зависимость от правоприменительной деятельности, и, в-третьих, последствия, не являющиеся в юридическом смысле неблагоприятными, независимо от того, ставится их наступление в зависимость от правоприменительной деятельности или нет.

7. Установлено, что нарушение субъективного права (охраняемого законом интереса) представляет собой составной юридический факт, влекущий появление в содержании нарушенного регулятивного права охранительных правомочий или возникновение охранительного обязательства и включающий следующие элементы: явления (деяние нарушителя, неблагоприятные для управомоченного или заинтересованного лица последствия) и процесс (причинную связь между этими деянием и последствиями). Некоторые нарушения включают еще один элемент — явление в виде вины лица, у которого возникает охранительная обязанность. При этом в отличие от состава публичного правонарушения, представляющего собой законодательное описание объективных и субъективных признаков (законодательную модель) определенного вида правонарушения, нарушение субъективного права является частью объективной действительности и состоит исключительно из реальных явлений и процессов.

Частноправовое понятие нарушения субъективного права (охраняемого законом интереса) и публично-правовое понятие правонарушения совпадают частично (пересекаются) в случаях, когда правонарушение сопряжено с умалением субъективного права (охраняемого законом интереса).

8. Выявлено, что оспаривание права (охраняемого законом интереса) выступает составным юридическим фактом, влекущим появление в содержании оспоренного регулятивного права охранительных правомочий и включающим следующие элементы: явления (поведение обязанного лица, угрозу нарушения права или охраняемого законом интереса) и процесс (причинную связь между этими поведением и угрозой).

Частноправовое понятие оспаривания субъективного права (охраняемого законом интереса) и публично-правовое понятие правонарушения совпадают частично (пересекаются) в случаях, когда угроза нарушения субъективного права (охраняемого законом интереса) создана неправомерным в публично-правовом аспекте поведением субъекта.

9. Доказано, что реальному исполнению подлежит всякая обязанность, в том числе нарушенная негативная. Исполнение нарушенной негативной обязанности в натуре выражается в соблюдении соответствующего запрета путем отказа от запрещенного правом поведения, что наглядно проявляется в случаях с самозащитой, вещно-правовыми и пресекательно-превентивными правомочиями.

При этом самозащита выражается в фактическом понуждении обязанного лица силами управомоченного лица к реальному исполнению негативной обязанности, противостоящей нарушаемому субъективному гражданскому праву. Вещно-правовое притязание представляет собой правомочие требовать реального исполнения негативной обязанности, противостоящей нарушенному праву на вещь, обладающему абсолютной защитой, - вещному праву или обязательственному праву производного владения вещью; вещно-правовыми притязаниями могут признаваться только виндикационное и негаторное охранительные правомочия, поскольку они направлены на восстановление

нарушенного права путем принуждения конкретного нарушителя к исполнению в натуре негативной обязанности. Пресекательно-превентивным правомочием выступает исполнительное притязание на пресечение действий, нарушающих право и создающих угрозу дальнейшего нарушения или новых нарушений, с единственной целью прекращения нарушения и, как следствие, предотвращения дальнейшего нарушения (новых нарушений); правомочия на пресечение действий, позволяющие дополнительно достигнуть иных целей защиты, относятся к соответствующей группе исполнительных притязаний.

10. Предложена система охранительных правомочий, включающая: установительные (положительные и отрицательные) правомочия; исполнительные правомочия (правомочия, направленные на реальное исполнение нарушенной или нарушаемой регулятивной обязанности — негативной (самозащита, неимущественно-правовые, исключительно-правовые, вещно-правовые, пресекательно-превентивные притязания) или положительной (обязательственно-правовое притязание на реальное исполнение обязательства)); преобразовательные правомочия (оперативное воздействие, притязание на установление, изменение или прекращение регулятивного правоотношения).

11. Определено научное содержание конструкций «установительное правомочие», «исполнительное правомочие», «охранительное преобразовательное правомочие».

Установительное правомочие возникает исключительно в составе оспоренного субъективного гражданского права (в том числе права на уважение интереса в приобретении субъективного гражданского права) и всегда реализуется управомоченным (заинтересованным) лицом с помощью государства, процессуально испрашиваемой посредством установительного иска. В то же время установительный иск может быть предъявлен не только с целью осуществления установительного правомочия, но и с целью реализации исполнительного притязания (в последнем случае речь идет о начальном этапе процесса осуществления соответствующего исполнительного притязания).

Исполнительные правомочия возникают в составе нарушенного субъективного гражданского права и направлены на реальное исполнение регулятивной обязанности — негативной или положительной. Исполнительные правомочия реализуются управомоченным (заинтересованным) лицом либо самостоятельно (в случае самозащиты, а также при добровольном исполнении нарушенной регулятивной обязанности), либо с помощью государства, процессуально испрашиваемой посредством исполнительного иска.

Охранительное преобразовательное правомочие входит в состав нарушенного или оспоренного субъективного права (охраняемого законом интереса) и реализуется управомоченным лицом либо самостоятельно (в случае применения мер оперативного воздействия, а также при достижении с другой стороной соглашения об установлении, изменении или прекращении спорной обязательственной связи), либо с помощью государства, процессуально испрашиваемой посредством преобразовательного иска.

12. В систему охранительных обязательств предложено включать: 1) эквивалентные охранительные обязательства (реституционное обязательство, кондикционное обязательство); 2) безэквивалентные охранительные обязательства (обязательство по возмещению убытков, обязательство натурального возмещения, обязательство по уплате процентов за пользование чужими денежными средствами).

Эквивалентное охранительное обязательство — правоотношение, в силу которого должник как нарушитель обязан совершить в пользу кредитора как потерпевшего действие восстановительного характера в виде возврата в натуре или денежно-стоимостном выражении имущества, полученного вследствие нарушения. При этом речь идет о положительной обязанности, качественно отличающейся от нарушенной регулятивной негативной обязанности воздерживаться от действий, которые нарушают чужое имущественное право, пользующееся абсолютной защитой.

Безэквивалентное охранительное обязательство — правоотношение, в силу которого должник как нарушитель обязан совершить в пользу кредитора как

потерпевшего действие восстановительного характера за счет собственной имущественной сферы, лишенной принадлежащих потерпевшему благ (стоимости принадлежавших потерпевшему благ).

Способы обеспечения исполнения обязательств, в том числе неустойка, задаток, удержание, являются регулятивными правоотношениями, возникающими независимо от нарушения или оспаривания субъективного права (охраняемого законом интереса), а поэтому не имеют отношения к гражданско-правовой защите.

13. Требование об освобождении имущества от ареста, как средство гражданско-правовой защиты (обращенное к суду требование-действие), недопустимо рассматривать в качестве защитительной возможности, по своей природе являющейся правомочием (правом) требования. Данным средством реализуются самостоятельные, но взаимосвязанные в процессуальном плане охранительные правомочия в нескольких материально-правовых (гражданско-правовых) отношениях.

До реализации имущества управомоченный с помощью требования об освобождении имущества от ареста осуществляет следующие охранительные правомочия: в отношении должника — вещно-правовое (виндикационное или негаторное) правомочие (если между управомоченным и должником отсутствует относительная связь) или правомочие требования реального исполнения обязательства (если управомоченного и должника связывает относительное правоотношение), в отношении взыскателя - установительное правомочие. Если имущество реализовано судебным приставом-исполнителем, управомоченный осуществляет установительное правомочие в отношении должника и взыскателя, а также вещно-правовое (виндикационное) правомочие в отношении покупателя. В случае, когда взыскатель оставил имущество за собой, управомоченный посредством требования об освобождении имущества от ареста осуществляет установительное правомочие в отношении должника и вещно-правовое (виндикационное) правомочие в отношении взыскателя.

14. Установлено, что в области гражданского права терминология «компенсация вреда» применима в ситуациях, когда размер причиненных нарушением имущественного или неимущественного права убытков определяется путем выявления на основе теории адекватной причинной связи типичных для подобного нарушения потерь, т.е. методом адекватных оценок. При возмещении морального вреда и вреда от процессуальной волокиты метод адекватных оценок используется как единственный. При нарушении исключительных прав применение данного метода допускается как альтернатива методам точных и приближенных оценок. При возмещении иного имущественного вреда метод адекватных оценок должен быть использован после обнаружившейся невозможности определения достоверного размера убытков с помощью методов точных и приближенных оценок. Следовательно, в гражданском праве компенсация вреда — это возмещение убытков с использованием для их подсчета метода адекватных оценок.

15. Доказано, что гражданско-правовая ответственность реализуется исключительно в рамках вертикального правоотношения, возникающего между государством и нарушителем и дополняющего в соответствующих случаях гражданско-правовую защиту в нарушенном (оспоренном) регулятивном правоотношении или охранительном обязательстве, которые связывают данного нарушителя с управомоченным (заинтересованным) лицом.

Отказ в судебной защите лицу, злоупотребившему правом, если таковой связан с лишением данного права, взыскание в доход государства при односторонней реституции или недопущении реституции, удаление информации или изъятие материального носителя, содержащего информацию, изъятие материального носителя, главным образом используемого или предназначенного для совершения нарушения исключительных прав, — примеры установленной действующим гражданским законодательством ответственности, выражающейся в лишении имущественного права (гражданско-правовой ответственности). Функции, зачастую присваиваемые гражданско-правовой ответственности, выражающейся в возложении

дополнительных имущественных обязанностей, на самом деле выполняют безэквивалентные охранительные обязательства.

Теоретическая значимость исследования состоит в том, что его результаты могут способствовать дальнейшему изучению проблем защиты субъективных прав и охраняемых законом интересов личности. Предложенное в диссертации направление научного поиска, связанное с четким разграничением частноправовых и публично-правовых аспектов проблематики защиты гражданских прав, и полученные при этом выводы позволят в дальнейшем исследовать указанную проблематику с новых методологических позиций, обеспечивающих соответствующим работам строго цивилистическую направленность. Основные положения и результаты работы послужат основой для дальнейшего изучения темы защиты прав не только в рамках гражданско-правовой доктрины, но и в иных отраслях юридического знания.

Суждения и выводы, содержащиеся в работе, могут быть использованы для совершенствования научной концепции построения и содержания материала учебной литературы по цивилистическим дисциплинам, включая специальные курсы по гражданскому праву «Теория гражданско-правовой защиты» и «Охранительные обязательства».

Практическая значимость диссертационного исследования предопределена отчетливо выраженным прикладным характером многих его положений. Углубленное системное изучение гражданско-правовой защиты должно способствовать единообразному и правильному применению права.

В диссертационном исследовании сформулированы рекомендации по совершенствованию в ходе правотворческого процесса российского законодательства, направленного на регулирование общественных отношений, складывающихся в сфере нарушения или оспаривания прав и охраняемых законом интересов личности.

Апробация результатов исследования. Основные положения, содержащиеся в исследовании, опубликованы в печати, в том числе в журналах, рекомендованных Высшей аттестационной комиссией Российской Федерации

для опубликования основных научных результатов диссертаций на соискание ученой степени кандидата и доктора юридических наук. Отдельные положения диссертации включены в доклады автора на научно-практических конференциях, включая международные.

Теоретические разработки, содержащиеся в диссертации, апробировались соискателем в практической деятельности, включая представительство в судах по гражданским делам.

По теме диссертации изданы монографии «Гражданско-правовая защита имущественных интересов личности. Книга первая: общие положения» (М., 2012) и «Гражданско-правовая защита имущественных интересов личности. Книга вторая: отдельные аспекты защиты» (М., 2014).

Структура диссертации обусловлена поставленными задачами исследования, а также логикой изложения материала и состоит из введения, четырех глав, которые включают шестнадцать параграфов, заключения, библиографического списка.

СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Первая глава диссертации «Общая характеристика гражданско-правовой защиты» включает четыре параграфа. Параграф 1.1 «Право на защиту как юридическая категория» содержит положения, определяющие вектор дальнейших научных изысканий автора. Ведь возможность защищаться претендует называться самостоятельным субъективным правом, причем субъективное право само является одним из объектов защиты. По указанной причине диссертационное исследование открывается анализом важнейшей для всей юридической науки проблемы «права на защиту», но только применительно к области регулируемых цивилистической отраслью общественных отношений.

Вопреки высказанным в юридической литературе мнениям, относящим право на защиту либо к элементу субъективного права, либо к самостоятельному праву, диссертант полагает, что защитительная возможность

реальна и как отдельное правомочие субъективного права, и как самостоятельное субъективное право.

Возможность защиты односторонними действиями и возможность признания, осуществления, установления, изменения или прекращения регулятивного права являются элементами защищаемого права, поскольку их использование не требует содействия, качественно отличающегося от уже предусмотренного регулятивной обязанностью. В частности, названные возможности не обладают таким существенным признаком субъективного права, как обеспеченность отдельным поведением обязанного субъекта в виде предоставления исполнения. Поэтому их допустимо рассматривать лишь в качестве правомочий, входящих в содержание самого защищаемого регулятивного права в его оспоренном или нарушенном состоянии. Значит, охранительное правомочие представляет собой возможность принудительного осуществления нарушенного или оспоренного регулятивного гражданского права (охраняемого законом интереса), входящую в содержание данного права (охраняемого законом интереса).

Другое дело — возможность присвоения результата действий, необходимого для восстановления нарушенного права. Использование данной возможности предполагает совершение нарушителем права оригинальных действий в виде предоставления исполнения, т.е. исполнение положительной обязанности, качественно отличающейся от нарушенной положительной или негативной обязанности. В этом случае речь идет об охранительном обязательстве и, соответственно, о самостоятельном охранительном праве как элементе данного обязательства. Следовательно, охранительное право — это образующая самостоятельное субъективное право возможность натурального или эквивалентного восстановления другого, нарушенного субъективного права (охраняемого законом интереса).

Наконец, использование возможности обращения за защитой права к государственным (уполномоченным государством) органам обеспечивается необходимыми действиями этих органов. Указанная возможность является

субъективным правом публичного порядка, которому корреспондирует обязанность государства осуществить защиту частного интереса. Рассматриваемое право на защиту в силу положений ст. 11 ГК РФ, ст. 3 ГПК РФ и ст. 4 АПК РФ реализуется исключительно в рамках публичного правоотношения (гражданского процессуального, арбитражного процессуального, административного), словом, лишено цивилистических свойств.

Изложенное оттеняет частноправовые и публично-правовые аспекты широко используемой в доктрине, законодательстве и юридической практике категории «право на защиту» и учитывается диссертантом при объяснении сущности гражданско-правовой защиты в параграфе 1.2 «Понятие и виды гражданско-правовой защиты».

Анализ юридических источников привел диссертанта к выводу о существовании трех самостоятельных феноменов правовой защиты. В частности, она может рассматриваться в качестве: а) деятельности; б) арсенала, т.е. системы мер и средств защиты; в) института права. При этом с методологической точки зрения первостепенному исследованию подлежит защита прав как деятельность, поскольку в ходе нее используется определенный арсенал, а складывающиеся в соответствующей области общественные отношения подвергаются целенаправленному правовому воздействию.

По мнению автора, в цивилистическом обиходе должно использоваться понятие гражданско-правовой защиты как инициативной деятельности самого управомоченного (заинтересованного) лица по реализации (самостоятельно или с помощью государства) принадлежащей ему юридической возможности -охранительного правомочия либо охранительного права, результатом которой (деятельности) является предотвращение, пресечение нарушения субъективного права (охраняемого законом интереса) или восстановление нарушенного права (охраняемого законом интереса).

Во-первых, гражданско-правовая защита есть разновидность частноправовой защиты, т.е. деятельность непосредственно управомоченного (заинтересованного) лица, осуществляемая им либо самостоятельно (при реализации правомочия на самозащиту и при оперативном воздействии; при добровольном исполнении обязанности, противостоящей охранительному праву или нарушенному (оспоренному) регулятивному праву, включающему охранительное правомочие), либо с помощью принудительной силы государства, испрашиваемой и используемой в рамках публично-правовых отношений (при принудительной реализации охранительного правомочия, входящего в содержание нарушенного (оспоренного) регулятивного права, а также при принудительной реализации охранительного права).

Во-вторых, гражданско-правовая защита всегда осуществляется по инициативе защищающегося. Это означает, что в тех случаях, когда нарушенное (оспоренное) регулятивное правоотношение или охранительное обязательство реализуется вопреки воле управомоченного лица (например, охранительное обязательство в случае просрочки потерпевшего исполняется нарушителем внесением денежных средств в депозит нотариуса), гражданско-правовой защиты нет.

В-третьих, гражданско-правовая защита — предметная деятельность, результатом которой является предотвращение или пресечение нарушения права (охраняемого законом интереса) либо восстановление нарушенного права (охраняемого законом интереса). Значит, гражданско-правовая защита как явление немыслима без нарушения или оспаривания субъективного права (охраняемого законом интереса).

В-четвертых, это деятельность, выражающаяся в реализации управомоченным (заинтересованным) лицом защитительной возможности — либо охранительного правомочия, входящего в содержание нарушенного (оспоренного) регулятивного гражданского права, либо субъективного гражданского права, входящего в содержание охранительного обязательства как самостоятельного правоотношения.

Существуют неюрисдикционная гражданско-правовая защита, осуществляемая ее субъектом самостоятельно, и юрисдикционная гражданско-правовая защита, субъект которой обращается к помощи государственного аппарата. То есть юрисдикционная гражданско-правовая защита в отличие от неюрисдикционной сопряжена с публично-правовой защитой. Соответственно гражданско-правовая защита в юрисдикционной форме приобретает обусловленные публично-правовой защитой особенности, требующие обязательного учета в отдельном случае нарушения или оспаривания субъективного права (охраняемого законом интереса). Однако предметом цивилистического анализа должны стать многочисленные сугубо гражданско-правовые проблемы юрисдикционной защиты.

По объекту выделяются гражданско-правовая защита субъективного права (нарушенного или оспоренного) и гражданско-правовая защита охраняемого законом интереса (нарушенного или оспоренного). Данная классификация, определяя в конкретном случае общее направление, своеобразный «вектор» защиты, способствует подысканию подходящего ее арсенала в зависимости от вида защищаемого блага.

По содержанию исследуемый феномен классифицируется на гражданско-правовую защиту в регулятивном правоотношении и гражданско-правовую защиту в охранительном обязательственном правоотношении.

Гражданско-правовая защита в регулятивном правоотношении выражается в реализации охранительных правомочий в составе нарушенного или оспоренного субъективного права (охраняемого законом интереса), гражданско-правовая защита в охранительном обязательстве - в реализации охранительного субъективного права, которое вместе с корреспондирующей ему охранительной юридической обязанностью образуют содержание данного обязательства. Приведенная, основная классификация, отражая содержательное начало защитительной деятельности, позволяет выбрать в отдельном случае нарушения или оспаривания конкретные меры и средства защиты, использование которых позволяет достичь ее цели.

В параграфе 1.3 «Объекты гражданско-правовой защиты» очерчивается круг защитоспособных благ.

Юридически значимый характер имеет интерес, подлежащий удовлетворению посредством осуществления субъективного права, или, говоря иначе, реализации правоотношения. В свою очередь указанный интерес имеет три стадии развития: 1) интерес в приобретении субъективного права; 2) интерес в сохранении приобретенного субъективного права; 3) интерес в осуществлении сохраняющегося субъективного права. Причем на второй или третьей стадии соответствующий интерес может быть утрачен лицом, что, однако, не приведет к автоматическому прекращению уже приобретенного субъективного права. Отмеченное обстоятельство, помимо прочего, демонстрирует самостоятельность субъективного права по отношению к интересу.

Интерес в сохранении и осуществлении наличного субъективного права защищается через защиту данного права. Иначе существование субъективного права как основой юридической ценности, вокруг которой формируются все иные правовые явления, утратило бы разумный смысл. Ведь интерес реализован в сохраняющемся субъективном праве, защита которого одновременно означает и защиту интереса. Речь в этом случае идет о главном объекте гражданско-правовой защиты — субъективном праве, под которым диссертант, присоединяясь к сторонникам комбинированной концепции данного феномена, понимает предусмотренную законом возможность поведения (меру возможного поведения) управомоченного лица, использование которой обеспечивается должным поведением обязанных лиц.

Отдельно от субъективного права реальна правовая защита интереса в двух случаях: 1) когда лицо находится в ситуации, предоставляющей ему правообразовательную возможность, а именно фактическую возможность приобрести субъективное право, став участником конкретного правоотношения и реализовав тем самым правоспособность; 2) когда субъективное право уничтожается нарушением, но бывший обладатель этого права или его

правопреемник существует. В указанных случаях соответственно еще или уже отсутствует то субъективное право, в котором реализуем интерес и через защиту которого он мог бы защищаться. Именно поэтому объектом гражданско-правовой защиты здесь выступает так называемый «охраняемый законом (или законный) интерес».

Правообразовательная возможность возникает в ходе формирования юридического факта (юридического состава), т.е. в процессе образования правоотношения - правообразовательном процессе, известной разновидностью которого является договорный процесс. Учитывая диспозитивные начала гражданско-правового регулирования, вопрос о том, воспользоваться или нет подобными возможностями, решает их обладатель, исходя из собственных потребностей. Если осознание представившейся в благоприятно сложившихся обстоятельствах возможности реализовать правоспособность (правообразовательной возможности) вызывает намерение воспользоваться ею, перед нами - первая разновидность охраняемого законом интереса. То есть правом защищается не сама правообразовательная возможность, а предстающее в качестве законного интереса намерение лица воспользоваться указанной возможностью. Как видно, между правоспособностью и юридическим отношением, в основание которого входят волевые действия субъектов права, находится промежуточное звено в виде охраняемого законом интереса.

Также самостоятельно защищается гражданско-правовыми мерами интерес в сохранении субъективного права, нарушение которого привело к его утрате (вторая разновидность охраняемого законом интереса). Гражданско-правовая защита в этих случаях осуществляется в рамках охранительного обязательства, т.к. у потерпевшего взамен утраченного регулятивного права возникает право охранительное.

Параграф 1.4 «Участники гражданско-правовой защиты и их правосубъектность» посвящен определению круга участников гражданско-правовой защиты и анализу их социально-правовых качеств.

Участниками гражданско-правовой защиты являются лица, имеющие юридическое отношение к деятельности по реализации защитительной возможности. Сообразно степени причастности различных лиц к указанной деятельности можно выделить следующие их группы: 1) лица, осуществляющие гражданско-правовую защиту, — управомоченные (заинтересованные) лица, которым принадлежит реализуемое охранительное правомочие или охранительное право (субъекты гражданско-правовой защиты); 2) обязанные лица, в отношении которых осуществляется гражданско-правовая защита; 3) лица (исключая сторон соответствующего гражданско-правового отношения), одновременно являющиеся участниками публично-правовой защиты.

Субъекты гражданско-правовой защиты и обязанные лица являются сторонами нарушенного или оспариваемого материально-правового отношения - регулятивного, если речь идет о реализации охранительного правомочия, либо охранительного, в рамках которого реализуется охранительное право. При этом в случаях принудительной реализации охранительного правомочия (охранительного права) субъект гражданско-правовой защиты и обязанное лицо одновременно вступают в публично-правовые (гражданско-процессуальные, арбитражно-процессуальные, административно-процессуальные)

правоотношения с государством в лице его компетентного органа. В частности, между субъектом гражданско-правовой защиты и государственным (уполномоченным государством) органом возникает правоотношение, в котором первый имеет право требовать с подчинением установленному порядку предоставления публично-правовой (государственной) защиты, а второй обязан предоставить такую защиту. А вот в рамках правоотношения между государственным (уполномоченным государством) органом и обязанным лицом осуществляется принуждение. Здесь государственный (уполномоченный государством) орган выступает носителем права принуждения, а обязанное лицо - обязанности подчиниться принуждению как властной деятельности государства. Отсюда видно, что право требовать

предоставления государственной защиты с корреспондирующей ему обязанностью предоставить такую защиту, равно как и право принуждения с корреспондирующей ему обязанностью подчиниться принуждению, обладают ярко выраженным публично-правовым характером, а поэтому находятся за пределами проводимого автором цивилистического анализа.

Явление правосубъектности представляет собой единство волевой способности как социального содержания и правоспособности или дееспособности как юридической формы; следовательно, правоспособность и дееспособность - конкретные юридические формы, в которые облечена волевая способность данного лица в данный момент времени.

Одной из характеристик дееспособности (и, соответственно, правосубъектности) участников гражданско-правовой защиты является деликтоспособность, обыкновенно рассматриваемая как способность лица нести ответственность за неправомерные действия. В частности, деликтоспособность связывается со способностью субъекта своими действиями приобретать для себя такие охранительные обязанности, исполнение которых приводит к лишениям личного или имущественного характера. Значит, деликтоспособность в гражданском праве - это способность лица быть обязанным субъектом охранительного обязательства с безэквивалентным (дополнительным) имущественным обременением.

Глава 2 «Механизм гражданско-правовой защиты» состоит из четырех параграфов. В параграфе 2.1 «Понятие и содержание механизма гражданско-правовой защиты» выявляются сущность и содержательное начало механизма гражданско-правовой защиты.

Как правило, говоря о защитительном механизме, имеют в виду внешнее по отношению к обладателю права явление, отсюда несовпадение субъекта защиты и обладателя нарушенного (оспоренного) права (охраняемого законом интереса). В данном случае механизм защиты прав в той или иной мере выводится на уровень механизма правового регулирования и зачастую содержательно строится по аналогии с последним.

Автор поддерживает подход, в соответствии с которым механизм защиты прав находится в иной, нежели механизм правового регулирования плоскости.

Гражданско-правовая защита, как акт реализации защитительной возможности, относится к числу главных элементов механизма правового регулирования. Причем гражданско-правовая защита может иметь место как на стадии реализации субъективных прав и обязанностей, так и на стадии применения гражданского права. Следовательно, механизм гражданско-правовой защиты является частью механизма гражданско-правового регулирования, объединяя в динамическом аспекте лишь те элементы последнего механизма, которые непосредственным образом служат цели защитительной деятельности управомоченного (заинтересованного) лица.

Для запуска механизма гражданско-правовой защиты необходимы охранительные правовые нормы и юридические факты, порождающие предусмотренные этими нормами защитительные возможности. В этой связи охранительные нормы и нарушение (оспаривание) субъективного права (охраняемого законом интереса) составляют соответственно нормативную и фактическую основы защитительной деятельности управомоченного (заинтересованного) лица.

Стержнем механизма гражданско-правовой защиты являются защитительные возможности (охранительные правомочия или охранительные права), ибо их реализацией достигается самая цель защиты. В свою очередь для фактической реализации защитительной возможности требуется определенный инструментарий, представленный арсеналом защиты.

Действие механизма гражданско-правовой защиты выглядит следующим схематичным образом. Используя определенное средство гражданско-правовой защиты, управомоченное (заинтересованное) лицо самостоятельно или при помощи государства (которое в этом случае применяет со своей стороны арсенал публично-правовой защиты) осуществляет меру гражданско-правовой защиты, проистекающую из нормативной и фактической основ гражданско-правовой защиты. Тем самым достигается конечная цель защитительной

деятельности. Разворачивается логически замкнутая цепочка: предпосылки (нормативная и фактическая основа) защиты — защитительные возможности — арсенал защиты — цели защиты. Центральным, «связующим» звеном в указанной цепочке выступают защитительные возможности, т.к. именно от их содержания непосредственно зависит направление всей деятельности субъекта гражданско-правовой защиты.

Параграф 2.2 «Нормативная основа гражданско-правовой защиты» посвящен анализу охранительных норм, которые составляют одну из необходимых предпосылок гражданско-правовой защиты — предпосылок юридических, образуя, таким образом, нормативную основу рассматриваемой деятельности.

Из любого правила поведения должно усматриваться, при каких условиях им следует руководствоваться и в чем собственно заключается руководство. Единственно мыслимая логика построения правила диктует необходимость указания в нем предположения (гипотезы) и самого положения (диспозиции или санкции). Поэтому охранительная гражданско-правовая норма представляет собой следующее логическое суждение: когда имеет место определенное нарушение (или его угроза), наступают определенные последствия в виде появления в составе регулятивного субъективного права охранительного правомочия или в виде возникновения охранительного обязательства.

Санкцией правовой нормы признается та ее часть, где указаны неблагоприятные последствия неправомерного поведения — меры принуждения, применяемые при нарушении предписаний диспозиции правовой нормы.

Из приведенного определения видно, что за пределами санкции гражданско-правовой нормы находятся последствия, предусмотренные на случай оспаривания субъективного права правомерным поведением.

Кроме того, необходимо учитывать наличие двух разновидностей неблагоприятных последствий неправомерного поведения — последствий, наступающих исключительно на основе властного правоприменительного акта,

и последствий, наступление которых не ставится в зависимость от наличия такого акта. Цивилистической отраслью предусматриваются главным образом последствия второй разновидности, что обусловлено диспозитивными началами гражданско-правового регулирования. Поэтому восстановление имущественной сферы потерпевшего в случае добровольного удовлетворения его требований производится без акта применения соответствующей охранительной нормы (в этом случае всего лишь используется предоставленное такой нормой охранительное субъективное право или охранительное правомочие в составе регулятивного субъективного права). В других отраслях дело обстоит иначе: последствия неправомерного поведения наступают только при наличии определенного правоприменительного акта (приговора суда, постановления по делу об административном правонарушении, приказа работодателя и т.п.), которым, помимо прочего, определяется содержание рассматриваемых последствий. Здесь применение охранительных норм требуется в каждом конкретном случае. Изложенное позволяет заключить: для реализации правовой нормы, включающей в качестве структурного элемента санкцию, необходимо властное принуждение. Соответственно санкцией гражданско-правовой нормы не охватываются те неблагоприятные последствия неправомерного поведения, наступление которых возможно без юрисдикционного акта.

Наконец, присуждение к исполнению обязанности в натуре и саму по себе констатацию ничтожности недействительной сделки нельзя назвать неблагоприятными в юридическом смысле последствиями неправомерного поведения, поскольку в подобных случаях правовое состояние нарушителя каких-либо изменений не претерпевает.

Учитывая изложенное, автор приходит к отвечающему особенностям метода цивилистической отрасли выводу о том, что по общему правилу охранительные гражданско-правовые нормы состоят из гипотезы и диспозиции. И лишь в порядке исключения некоторые охранительные гражданско-правовые нормы включают гипотезу и санкцию (примерами таких норм в действующем

ГК РФ служат положения, определяющие: 1) недействительность оспоримых сделок (п. 1 ст. 166 ГК РФ); 2) штрафные санкции при недопущении реституции и односторонней реституции (ст. 169 ГК РФ); 3) последствия злоупотребления правом (п. 2 ст. 10 ГК РФ); 4) удаление информации или изъятие материального носителя, содержащего информацию (п. 4, 5 ст. 152, п. 4 ст. 152.2 ГК РФ), изъятие материального носителя, главным образом используемого или предназначенного для совершения нарушения исключительных прав на результаты интеллектуальной деятельности и на средства индивидуализации (п. 5 ст. 1252 ГК РФ)).

В параграфе 2.3 «Фактическая основа гражданско-правовой защиты» подвергнуты исследованию факты объективной реальности, которыми порождаются защитительные возможности.

Жизненные обстоятельства, образующие в конкретном случае фактическую основу гражданско-правовой защиты, различны. Одни из них приводят к динамике правового отношения в виде возникновения охранительного обязательства, другие — к появлению в составе существующего субъективного права охранительных правомочий. Соответственно фактическая основа гражданско-правовой защиты может быть представлена либо юридическим фактом, влекущим возникновение охранительного правоотношения, либо юридическим фактом, приводящим к структурному изменению субъективного права. Последующая реализация порожденных указанными фактами защитительных возможностей и составляет содержание гражданско-правовой защиты в каждом ее отдельном случае.

Идея состава правонарушения должна получить в цивилистике специальное преломление, которое позволило бы объяснить с единых методологических позиций возникновение всех охранительных обязательств. Такое преломление позволяет обнаружить понятие «состав юридического факта».

Под составом юридического факта диссертант понимает совокупность реальных явлений и процессов, которые образуют правопорождающее

жизненное обстоятельство и без которых существование последнего объективно невозможно. В отличие от этого конструкция юридического состава, включающего несколько отдельных жизненных обстоятельств, создается законодателем в целях правового регулирования общественных отношений.

Нарушение субъективного права (охраняемого законом интереса), как составной юридический факт, — всегда вредоносное поведение, являющее собой единство динамического процесса и статического результата. Отдельные умаляющие имущественные сферу потерпевшего деяния специально не рассматриваются правовыми нормами в качестве фактической основы гражданско-правовой защиты, а следовательно, не признаются нарушениями субъективного гражданского права или охраняемого законом интереса (например, причинение вреда в состоянии необходимой обороны, неисполнение или ненадлежащее исполнение обязательства вследствие предусмотренного законом или договором обстоятельства и т.д.). Отмеченное свидетельствует о противоправности всякого нарушения субъективного гражданского права (охраняемого законом интереса), вследствие чего ее отдельное исследование лишено теоретического и практического смысла. Более того, противоправность, как характеризующий человеческую деятельность признак, с логической точки зрения нельзя признать элементом такой деятельности. И если правонарушение — понятие публично-правовое, то нарушение права (охраняемого законом интереса) есть частноправовое явление. Исходя из этого, нарушение субъективного права (охраняемого законом интереса) представляет собой противоправное, влекущее умаление субъективного права (охраняемого законом интереса) деяние, которое одновременно может являться публично-правовым нарушением (правонарушением).

Понятие «оспаривание права» употребляется в законодательстве в двояком смысле.

Во-первых, под оспариванием права понимается обращение в суд с иском, имеющим целью опровергнуть принадлежность ответчику зарегистрированного права.

Во-вторых, оспаривание права является таким же поводом для обращения в суд, как и нарушение. Именно в этом случае оспаривание права (охраняемого законом интереса) рассматривается в качестве фактической основы защитительной деятельности управомоченного (заинтересованного) лица.

Оспаривание права (охраняемого законом интереса), как основание гражданско-правовой защиты, есть поведение обязанного лица, создающее угрозу вероятного или неизбежного нарушения права и влекущее возникновение в составе данного права охранительного правомочия. Таким поведением может быть заявление об отсутствии права вообще, отрицание принадлежности права лицу, право которого оспаривается, несовершение действий, направленных на исполнение обязательства, любое иное деяние, свидетельствующее о возможном нарушении противостоящей оспариваемому праву обязанности. В ряде случаев оспаривание права одновременно является публично-правовым нарушением (например, при покушении на умышленное уничтожение чужого имущества).

В параграфе 2.4 «Арсенал гражданско-правовой защиты. Проблема конкуренции исков» раскрывается инструментальное начало гражданско-правовой защиты.

Гражданско-правовая защита осуществляется посредством определенных фактических действий, возможность совершения которых предоставлена субъекту гражданско-правовой защиты охранительными правомочиями или охранительными правами. В целях определения четкого круга указанных действий автор соотносит между собой такие часто используемые в научном и практическом обиходе понятия, как «мера», «средство», «форма», «способ» гражданско-правовой защиты, которыми обыкновенно и характеризуется ее инструментальное начало.

Мерой гражданско-правовой защиты является действие, возможность которого предусмотрена охранительным правомочием или охранительным правом и совершение которого позволяет достигнуть конечной цели защиты.

Средством гражданско-правовой защиты выступает объективированное (формальное) действие, которым управомоченное (заинтересованное) лицо выражает свое намерение воспользоваться охранительным правомочием или охранительным правом.

Форма гражданско-правовой защиты (неюрисдикционная или юрисдикционная) — понятие, демонстрирующее связь данной защиты с защитой публично-правовой (процессуальной), т.е. предусматривающее порядок реализации защитительной возможности.

Способ гражданско-правовой защиты есть мыслимое направление (образ) защитительной деятельности управомоченного лица в конкретной ситуации нарушения или угрозы нарушения права (охраняемого законом интереса), указывающее, какие меру, средство и в какой форме надлежит использовать для достижения цели данной деятельности.

Арсенал гражданско-правовой защиты образуют ее меры и средства, т.к. только они являются конкретными действиями, посредством которых осуществляется защита. При этом меры образуют идеальную часть, а средства -материальную часть арсенала гражданско-правовой защиты.

Применение арсенала гражданско-правовой защиты подчинено определенным правилам, учитывающим содержание защищаемого субъективного права, а также характер его нарушения или оспаривания, и напрямую зависит от правильного выбора способа защиты. Многообразие же способов защиты и дифференциация их законодательного регулирования, дополненные диспозитивностью гражданского (арбитражного) судопроизводства, порождают известную проблему конкуренции исков, имеющую ярко выраженное прикладное значение.

Конкуренция исков реальна, когда охранительные нормы, которыми предусматриваются соответствующие меры защиты, одинаково применимы к

спорной ситуации и поэтому также являются конкурирующими. При этом конкуренция охранительных норм устраняется в конечном счете потерпевшим, выбирающим способ защиты, а следовательно, и устанавливающие этот способ правила, то есть проблема конкуренция исков возникает исключительно в практической сфере. Однако в странах романо-германской правовой семьи, к которой на протяжении всей своей истории тяготела Россия, основным источником права служат законы и иные нормативные акты, а процесс создания правовых норм строго отделен от правоприменительной деятельности. Предоставление потерпевшему возможности участвовать в устранении конкуренции охранительных норм здесь исключено в принципе.

Для достижения цели правового регулирования, осуществляемого посредством издания нормативных актов, законодателю необходимо заранее установить, какое именно отношение будет связывать адресатов норм при наступлении того или иного юридического факта. Без этого правоприменительный орган, не обладая возможностью произвольной квалификации спорного правоотношения, не в состоянии выявить содержание данного правоотношения и внести в него определенность. Следовательно, перенести из законодательной плоскости в практическую область проблему выбора норм, подлежащих применению при разрешении юридического конфликта, не удается ввиду особенностей континентального правопорядка.

Глава 3 «Особенности гражданско-правовой защиты в регулятивном правоотношении» включает четыре параграфа. Параграф 3.1 «Общая характеристика гражданско-правовой защиты в регулятивном правоотношении» посвящен выявлению особенностей гражданско-правовой защиты, осуществляемой посредством реализации управомоченным (заинтересованным) лицом охранительного правомочия.

Охранительное правомочие есть самостоятельная защитительная возможность, предназначенная для принудительной реализации регулятивного права (охраняемого законом интереса). Данное правомочие является элементом нарушенного или оспоренного субъективного права, входящего в содержание

регулятивного правоотношения. В состав охранительного субъективного права охранительное правомочие никогда не входит, поскольку указанное право, как притязание, принудительно осуществимо само по себе, т.е. охранительное право, являясь самодостаточной защитительной возможностью, для принудительной реализации в иной защитительной возможности, в частности в охранительном правомочии, не нуждается. Не включается охранительное правомочие и в состав ненарушенного и неоспоренного регулятивного права, т.к. регулятивное право в подобном (нормальном) состоянии вообще не требует принудительной реализации.

Охранительное правомочие составляет содержание либо субъективного гражданского права, либо охраняемого законом интереса в виде намерения воспользоваться возможностью прибрести субъективное гражданское право. В составе права на уважение интереса в приобретении субъективного права иного, нежели субъективное гражданское право, охранительное правомочие возникнуть не может, поскольку подобный интерес находится вне предмета цивилистической отрасли.

Таким образом, под гражданско-правовой защитой в регулятивном правоотношении надлежит понимать деятельность управомоченного (заинтересованного) лица по реализации охранительного правомочия, входящего в содержание принадлежащего ему нарушенного (оспоренного) субъективного гражданского права или охраняемого законом интереса в виде намерения воспользоваться возможностью приобрести субъективное гражданское право.

Параграф 3.2 «Установительные правомочия» посвящен исследованию одноименной группы охранительных притязаний.

Установительное правомочие — это входящая в содержание оспоренного субъективного гражданского права или охраняемого законом интереса возможность их принудительной реализации путем судебного подтверждения (констатации) наличия или отсутствия абсолютного (вещного, исключительного) или относительного (обязательственного) правоотношения.

Установительные правомочия - только юрисдикционные притязания. Их реализация требует правоприменительного акта, испрашиваемого управомоченным (заинтересованным) лицом посредством иска. В свою очередь существуют установительные правомочия, направленные на признание наличия правоотношения (положительные установительные правомочия, например, на признание права собственности) или его отсутствия (отрицательные установительные правомочия, например, на признание права собственности отсутствующим). Вместе с тем охранительное правомочие как идеальное требование (требование-правомочие) недопустимо отождествлять со средством его реализации как требованием материальным (требованием-действием), которым в данном случае выступает иск.

Установительное правомочие возникает либо в составе права, которое потребовало судебного подтверждения своего существования, либо в составе права (в том числе права на уважение охраняемого законом интереса), защищаемого судебной констатацией отсутствия правоотношения, исполнение которого затронет данное право. В первом случае установительное правомочие осуществляется посредством положительного иска о признании, а во втором -отрицательного (негативного) иска о признании.

Реализация установительного требования предполагает вынесение судом решения по существу юридического конфликта. Если стороны самостоятельно устранят возникшую правовую неопределенность посредством достижения в ходе судопроизводства мирового соглашения, установительное правомочие прекратится, не реализовавшись, что повлечет за собой невозможность подтверждения судом наличия или отсутствия права. Однако стороны ничтожной сделки не могут признать ее действительной, равно как и стороны действительной сделки не могут признать ее ничтожной, поскольку ничтожность сделки есть последствие допущенного публичного правонарушения, которое (последствие) нельзя поставить в зависимость от произвольного усмотрения участников гражданского оборота.

В параграфе 3.3 «Исполнительные правомочия» анализируются исполнительные охранительные требования. Данную, самую обширную группу защитительных возможностей составляют правомочия, направленные на исполнение в натуре регулятивной (негативной или положительной) обязанности. Осуществлением исполнительных правомочий достигается цель восстановления в натуре уже нарушенного или нарушаемого в данный момент времени, но обязательно сохраняющегося субъективного гражданского права.

Неюрисдикционным исполнительным правомочием выступает самозащита, осуществляемая односторонними фактическими действиями управомоченного (заинтересованного) лица и направленная на исполнение в натуре негативной обязанности, противостоящей субъективному праву этого лица. Самозащита имеет место только при наличном, продолжающемся нарушении субъективного права. Здесь потерпевший своими силами принуждает нарушителя к соблюдению запрета (абсолютной обязанности). В итоге негативная обязанность, лежащая на нарушителе, исполняется, хотя и вопреки его воле (то же самое по сути происходит при понуждении нарушителя к отказу от совершения нарушающих право действий должностным лицом правоприменительного органа). А вот понуждение должника фактическими действиями управомоченного к исполнению положительной (относительной) обязанности образует запрещенное законом деяние.

Иные, помимо самозащиты, исполнительные правомочия являются смешанными, поскольку могут осуществляться как в юрисдикционной, так и в неюрисдикционной форме. К ним относятся притязания на реальное исполнение нарушенной или нарушаемой регулятивной обязанности — абсолютной (неимущественно-правовые, исключительно-правовые, вещно-правовые и пресекательно-превентивные притязания) или относительной (обязательственно-правовое притязание на реальное исполнение обязательства).

Вещно-правовыми притязаниями являются виндикационное и негаторное охранительные правомочия, которые направлены на восстановление

нарушенного права путем принуждения конкретного нарушителя к исполнению в натуре негативной обязанности. Нарушение вещного права или обязательственного права, предоставляющего возможность владения вещью, которым дается абсолютная защита, не влечет за собой ни изменения противостоящей такому праву обязанности, ни возникновения новой обязанности: отказываясь от действий, нарушивших или нарушающих право, конкретное лицо из числа всех третьих лиц исполняет свою пассивную обязанность — запрет — в натуре.

Пресекательно-превентивными являются правомочия, реализация которых приводит не к восстановлению права, а только к пресечению продолжающегося нарушения и (или) предотвращению дальнейшего (или нового) нарушения. Следовательно, здесь сохраняется возможность применения иных (в частности восстановительных) мер защиты, если для этого есть основания. Имеется в виду кумуляция охранительных требований.

Параграф 3.4 «Преобразовательные правомочия» посвящен анализу преобразовательных охранительных правомочий.

Преобразовательное правомочие — это предоставленная обладателю субъективного гражданского права или охраняемого законом интереса возможность, реализация которой имеет правосоздающий (конститутивный) эффект в виде установления, изменения или прекращения обязательственного правоотношения.

К числу охранительных относятся неюрисдикционные и смешанные преобразовательные правомочия, направленные на установление, изменение или прекращения договорного или иного обязательственного правоотношения в ситуации нарушения или оспаривания субъективного права (охраняемого законом интереса). Неюрисдикционные преобразовательные правомочия реализуются односторонними юридическими действиями управомоченного лица, образуя правовое явление под именем «оперативные санкции». Смешанные преобразовательные правомочия реализуются их обладателем либо самостоятельно (путем достижения с контрагентом соглашения об

установлении, изменении или прекращении правоотношения, т.е. посредством договора), либо с помощью государства (путем вынесения правоприменительным органом по требованию управомоченного лица юрисдикционного акта, играющего роль элемента юридического состава, устанавливающего, изменяющего или прекращающего правоотношение).

Результат реализации преобразовательного правомочия всегда представлен юридическим фактом — одним из элементов юридического состава, влекущего динамику правоотношения. В частности, осуществление неюрисдикционного преобразовательного правомочия или осуществление в неюрисдикционной форме смешанного преобразовательного правомочия образует соответственно одностороннюю сделку или договор, которые наряду с еще одним юридическим фактом — нарушением или угрозой нарушения права — влекут изменение (прекращение) нарушенного или оспоренного обязательственного правоотношения; в случае реализации юрисдикционного преобразовательного правомочия или реализации в юрисдикционной форме смешанного преобразовательного правомочия к динамике правоотношения наряду с нарушением (угрозой нарушения) права приводит юрисдикционный акт, а именно судебное решение.

Глава 4 «Особенности гражданско-правовой защиты в охранительном правоотношении» состоит из четырех параграфов. В параграфе 4.1 «Общая характеристика гражданско-правовой защиты в охранительном правоотношении» определяется самая среда, в которой реализуются защитительные возможности, предоставляемые охранительными субъективными правами.

Гражданско-правовая защита в охранительном правоотношении осуществляется посредством реализации управомоченным (заинтересованным) лицом охранительного субъективного права, входящего в содержание данного правоотношения. В этом случае защита связана с исполнением обусловливающего ее особенности охранительного обязательства.

Охранительное обязательство есть возникающая на основе охранительных норм вследствие нарушения субъективного гражданского права (охраняемого законом интереса) самостоятельная юридическая связь относительного типа, в силу которой одна сторона (нарушитель права) обязана совершить в пользу другой стороны (потерпевшего) имущественное действие восстановительного или, в виде исключения, штрафного характера.

Обеспечительные обязательства возникают до нарушения права, а поэтому возможность их отнесения к числу охранительных правоотношений исключается. Обеспечительное обязательство предоставляет кредитору на случай вероятного нарушения обеспечиваемого обязательства (если речь идет о банковской гарантии - также наступления иного обстоятельства) регулятивное субъективное право на получение от должника обеспечительного обязательства, которым может быть должник обеспечиваемого обязательства или третье лицо, заранее оговоренного удовлетворения. Вместе с тем, поскольку обеспечительное правоотношение установлено на случай ущемления права кредитора, по логике вещей оно подлежит исполнению при условии нарушения основного обязательства по обстоятельствам, за которые отвечает должник этого обязательства. В противном случае исполнение приведет к неосновательному обогащению кредитора.

Кроме того, за пределами гражданско-правовой защиты, как деятельности управомоченного (заинтересованного) лица в его горизонтальном правоотношении с лицом обязанным, находятся штрафные санкции, относящиеся к ответственности и реализуемые в рамках вертикального правоотношения, которое связывает нарушителя с государством.

Учитывая изложенное, под гражданско-правовой защитой в охранительном правоотношении диссертант понимает деятельность управомоченного (заинтересованного) лица по реализации субъективного права, образующего вместе с противостоящей ему юридической обязанностью содержание одного из следующих охранительных обязательств: реституционного обязательства, кондикционного обязательства, обязательства

из нарушения другого (регулятивного или охранительного) обязательства, обязательства из причинения вреда.

В параграфе 4.2 «Эквивалентные охранительные обязательства» подвергаются исследованию особенности гражданско-правовой защиты в эквивалентных охранительных правоотношениях.

Эквивалентные охранительные обязательства строятся по принципу «верни чужое». Возлагаемое на нарушителя обременение в виде необходимости передачи потерпевшему имущественной ценности эквивалентно тому приобретению за счет потерпевшего, которое явилось следствием нарушения. Эквивалентными являются реституционное и кондикционное обязательства, порождаемые нарушением регулятивного права, а также нарушением охраняемого законом интереса в сохранении регулятивного права, которое, однако, было утрачено в результате такого нарушения.

В случае с реституцией нарушение субъективного права, как основание гражданско-правовой защиты, заключается в поступлении имущества одной стороны в распорядительную сферу другой стороны в связи с исполнением специального правоотношения, порожденного недействительной сделкой (как оспоримой, так и ничтожной). Этого не наблюдается в случае с кондикционным обязательством, где нарушение субъективного права выражается в переходе имущества к приобретателю вне рамок какого-либо правоотношения. То есть реституционное обязательство возникает при поступлении имущества потерпевшего к другому лицу вследствие исполнения недействительной сделки, условиями которой определяется содержание специального гражданско-правового отношения. В отличие от этого кондикционное обязательство порождается приобретением имущества одним лицом за счет другого, в основании которого (приобретения) какое-либо правоотношение отсутствует.

Поскольку для восстановления имущественного положения потерпевшей стороны недействительной сделки предназначено реституционное обязательство, исполнение данной сделки само по себе не приводит к

возникновению кондикционного обязательства. Сказанное, помимо прочего, позволяет решить проблему недопущения конкуренции реституционного и кондикционного исков. С другой стороны, ст. 1103 ГК РФ провозглашает принцип кумулятивной кондикции. Поэтому в случае, когда лицо, приняв исполнение по недействительной сделке, еще и обогатилось за счет обладателя нарушенного права, возникают два обязательства - реституционное и кондикционное соответственно. Полная гражданско-правовая защита нарушенного права в этом случае связана с кумуляцией реституционного и кондикционного исков.

Параграф 4.3 «Безэквивалентные охранительные обязательства» посвящен анализу гражданско-правовой защиты в безэквивалентных охранительных правоотношениях.

Безэквивалентная охранительная обязанность возникает вследствие нарушения, не связанного с переходом имущества потерпевшего в распорядительную сферу нарушителя: той имущественной ценностью, которую нарушитель обязан передать потерпевшему (в натуре или стоимостном выражении), последний до допущенного в отношении него нарушения не обладал. Соответственно восстановление нарушенного положения потерпевшего производится нарушителем за счет собственной имущественной сферы (по принципу «отдай свое»), в чем, собственно, и заключается безэквивалентность рассматриваемой охранительной обязанности. Безэквивалентными охранительными правоотношениями являются обязательство по возмещению убытков, обязательство натурального возмещения, обязательство по уплате процентов годовых.

В силу п. 2 ст. 15 ГК РФ неблагоприятные последствия как часть нарушения, порождающего обязательство по возмещению убытков, выражаются в расходах, которые потерпевший произвел или должен будет произвести для восстановления нарушенного права, утрате или повреждении его имущества (реальном ущербе), а также в неполученных доходах, которые потерпевший получил бы при обычных условиях гражданского оборота, если

бы его право не было нарушено (упущенной выгоде). В случае с обязательством натурального возмещения реальный ущерб возмещается в натуре путем предоставления вещи того же рода и качества, исправления поврежденной вещи и т.п. Неблагоприятным последствием нарушения права, влекущего возникновение обязательства по уплате процентов, является по смыслу п. 1 ст. 395 ГК РФ получение должником возможности пользования денежными средствами кредитора (денежными средствами, причитающимися кредитору).

Обязательство по возмещению убытков и обязательство натурального возмещения - определимые охранительные правоотношения. Значит, непременным условием исполнения указанных обязательств является определение их предмета по соглашению сторон либо судом. Что касается обязательства по уплате процентов за пользование чужими денежными средствами, то оно считается определенным с момента своего возникновения, т.к. ставка процентов, продолжительность просрочки, размер просроченного денежного обязательства — всегда конкретные величины.

Убытки как денежная разновидность имущественного вреда должны отвечать следующим требованиям, предъявляемым к ним для правильного установления размера такого вреда с целью полного восстановления положения потерпевшего: 1) находиться с нарушением в юридически необходимой причинной связи; 2) быть определенными.

Обязательство натурального возмещения, направленное на возмещение имущественного вреда в натуре, возникает в следующих случаях: 1) при причинении внеобязательственного вреда — на основании соглашения сторон или судебного решения; 2) при причинении обязательственного вреда — только на основании соглашения сторон. В случае с обязательствами натурального возмещения не имеет практического значения вопрос о размере причиненного вреда, т.к. стоимостная оценка урона с юридической точки зрения оказывается здесь излишней.

К числу элементов нарушения субъективного права как составного юридического факта, порождающего обязательство по уплате процентов, относятся: просрочка денежного обязательства; неблагоприятные последствия в виде завладения должником возможностью пользования денежными средствами кредитора (денежными средствами, подлежащими передаче кредитору) с одновременным лишением такой возможности самого кредитора; причинная связь между данными просрочкой и последствиями. В известных случаях еще одним элементом выступает вина должника. Лишь исключение из названного состава такого элемента, как неблагоприятные последствия в виде завладения должником возможностью пользования денежными средствами кредитора (денежными средствами, подлежащими передаче кредитору), превращает проценты в неустойку, установленную на случай просрочки денежного обязательства. Изложенное лишний раз доказывает качественное своеобразие взыскания процентов годовых как самостоятельной меры гражданско-правовой защиты.

В параграфе 4.4 «Гражданско-правовая защита и ответственность в гражданском праве» исследуется вопрос о соотношении гражданско-правовой защиты и гражданско-правовой ответственности, которую зачастую определенным образом связывают с охранительными обязательствами.

По мнению диссертанта, изучение юридической ответственности имеет смысл, если она (или ее реализация) связана с применением соответствующих принудительных мер в рамках вертикальных охранительных правоотношений. Здесь принуждение является целью и результатом властной деятельности. В гражданском праве же между лицом, в интересах которого применяются меры принуждения, и принуждаемым лицом складывается, как правило, горизонтальное охранительное правоотношение, направленное главным образом на обеспечение интересов потерпевшего: принуждение выступает тут средством индивидуальной защиты.

Независимо от того, как понимать ответственность, она подлежит реализации в отношении данного правонарушителя, для чего и требуется

конкретизирующая правоприменительная деятельность, основанная на строгих юридических принципах. В этих же целях правоприменительная деятельность, осуществляемая властным субъектом, подвергается серьезной регламентации процедурными правилами. Причем содержание (мера и объем) самого принуждения определяются в результате указанной деятельности и не иначе. Следовательно, юридические нормы, предусматривающие ответственность, порождают такое охранительное правоотношение, реализация которого a priory невозможна без правоприменения. Словом, в области ответственности правоприменительный акт становится обязательным элементом механизма правового регулирования, обладая ярко выраженным материально-правовым значением.

Другое дело — охранительные гражданско-правовые отношения. Реализация составляющих их содержание прав и обязанностей по общему правилу реальна без правоприменения. В случаях же факультативного применения права, когда должник в горизонтальном охранительном правоотношении добровольно не исполняет лежащую на нем обязанность, правоприменительный акт играет сугубо процессуальную (вспомогательную) роль, а принуждение по-прежнему осуществляется волей управомоченного: он может отказаться от иска, взыскания, заключить мировое соглашение и т.п. Попытки отыскать здесь ответственность бессмысленны: при возложении дополнительной гражданско-правовой обязанности за виновное или невиновное нарушение права проблема ответственности утрачивает разумный интерес, т.к. необходимые для решения теоретических и практических задач функции в достаточной степени выполняют безэквивалентные охранительные обязательства.

Лишь в случаях лишения субъективного гражданского права за виновное поведение, что немыслимо вне правоприменения, необходимо вести речь об ответственности. Как видно, гражданско-правовая ответственность реализуется исключительно в рамках вертикального правоотношения, возникающего между государством и нарушителем публичных интересов в обеспечении законности,

прав и интересов личности. Данное вертикальное правоотношение дополняет в необходимых случаях горизонтальную правовую связь нарушителя и управомоченного (заинтересованного) лица (нарушенное или оспоренное регулятивное правоотношение, охранительное обязательство) и тем самым способствует достижению целей гражданско-правовой защиты. То есть гражданско-правовая ответственность, представляя собой юрисдикционное лишение субъективного гражданского права за виновное поведение, существует параллельно, как бы в «довесок» к гражданско-правовой защите, выражающейся в реализации охранительных правомочий (охранительных прав) управомоченным (заинтересованным) лицом.

В заключении подводится итог проведенного исследования, фиксируются его основные результаты.

Основные научные положения диссертационного исследования опубликованы в следующих работах:

Статьи, опубликованные в ведущих рецензируемых научных журналах и

изданиях, в которых должны быть опубликованы основные научные

результаты диссертаций на соискание ученой степени доктора и

кандидата наук

1. Груздев В.В. Проблемы судебного толкования права в России // Российский судья. - 2008. - № 5. - С. 36-39. - 0,4 п.л.

2. Груздев В.В. Кондикционные обязательства в системе охранительных гражданско-правовых отношений // Право и государство: теория и практика. -2009. - № 1. - С. 47-50. - 0,7 п.л.

3. Груздев В.В. Понятие гражданско-правовой защиты и ее место в механизме гражданско-правового регулирования // Право и государство: теория и практика. - 2009. - № 5. - С. 37-40. - 0,7 п.л.

4. Груздев В.В. Понятие и структура охранительных гражданско-правовых норм // Право и государство: теория и практика. - 2009. - № 8. - С. 47-50. - 0,7 п.л.

5. Груздев В.В. Классификация охранительного обязательства // Евразийский юридический журнал. - 2010. - № 3. - С. 72-75. - 0,5 п.л.

6. Груздев В.В. Участники гражданско-правовой защиты // Право и государство: теория и практика. — 2010. — № 6. — С. 43-46. - 0,4 п.л.

7. Груздев В.В. Возникновение охранительного обязательства // Законы России: опыт, анализ, практика. — 2010. — № 8. — С. 94-97. - 0,5 п.л.

8. Груздев В.В. О проблеме гражданско-правовой вины // Законы России: опыт, анализ, практика. -2010. -№ 10. — С. 31-35. - 0,7 п.л.

9. Агильдин В.В., Груздев В.В. О некоторых вопросах применения конфискационных последствий недействительных сделок // Право и государство: теория и практика. — 2010. — № 11. — С. 126-129. — 0,4 / 0,2 п.л.

10. Груздев В.В. Прекращение охранительного обязательства // Законы России: опыт, анализ, практика. - 2010. — № 12. — С. 76-79. — 0,05 п.л.

11. Груздев В.В. Проблемы возмещения убытков // Хозяйство и право. — 2011.-№ 1.-С. 92-100.-0,8 п.л.

12. Груздев В.В. Юридическая природа обеспечения исполнения обязательств // Хозяйство и право. — 2011. — № 3. — С. 118-122.-0,5 п.л.

13. Груздев В.В. Причинная связь в гражданском праве // Законы России: опыт, анализ, практика. — 2011. — № 4. - С. 75-79. — 0,4 п.л.

14. Груздев В.В. Проблемы гражданско-правовой защиты в области государственной регистрации прав на недвижимое имущество и сделок с ним // Хозяйство и право. - 2011. - № 6. - С. 60-72. - 0,9 п.л.

15. Груздев В.В. Гражданско-правовая защита односторонними действиями управомоченного лица // Законы России: опыт, анализ, практика. -2011. - № 7. - С. 67-72. - 0,6 п.л.

16. Груздев В.В. Юридические факты в современном гражданском праве // Аграрное и земельное право. - 2011. — № 7. — С. 89-92. — 0,3 п.л.

17. Груздев В.В. Охранительное обязательство по уплате процентов годовых // Право и экономика. - 2011. - № 8. - С. 20-24. - 0,5 п.л.

18. Груздев В.В. Охраняемый законом интерес как объект гражданско-правовой защиты // Законы России: опыт, анализ, практика. — 2011. - № 10. - С. 92-97. - 0,6 п.л.

19. Груздев В.В. Оспаривание субъективного права (охраняемого законом интереса) как основание гражданско-правовой защиты // Законы России: опыт, анализ, практика. - 2012. - № 2. - С. 78-81. - 0,4 п.л.

20. Груздев В.В. Проблемы негаторной защиты // Цивилист. — 2012. — №2.-С. 41-44.-0,5 п.л.

21. Груздев В.В. Некоторые проблемы вещно-правовой защиты // Законы России: опыт, анализ, практика. - 2012. - № 7. - С. 83-87. - 0,6 п.л.

22. Груздев В.В. Неблагоприятные последствия нарушения субъективного гражданского права // Аграрное и земельное право. — 2012. — №7.-С. 149-151.-0,2 п.л.

23. Груздев В.В. Добросовестное приобретение чужого имущества // Законы России: опыт, анализ, практика. — 2012. — № 10. - С. 61-65. - 0,4 п.л.

24. Груздев В.В. Условные гражданско-правовые обязательства // Хозяйство и право. - 2012. - № 11. - С. 90-94. - 0,4 п.л.

25. Груздев В.В. Правообразовательные возможности в гражданском обороте //Законы России: опыт,анализ, практика.-2013.-№ 2, — С. 80-84.-0,5 п.л.

26. Груздев В.В. Актуальные проблемы гражданско-правовой реституции //Право и экономика. -2013. -№ 5.-С. 43-47.-0,5 п.л.

27. Груздев В.В. Проблема ответственности в гражданском праве // Государство и право. — 2013. — № 6. — С. 115-119. — 0,5 п.л.

28. Груздев В.В. Волевая природа юридического лица // Юрист. - 2013. -№ 16.-С. 27-30.-0,5 п.л.

29. Груздев В.В. Полномочие в гражданском праве // Законы России: опыт, анализ, практика. — 2013. -№ 10. — С. 91-96.-0,6 п.л.

30. Груздев В.В. Внутриорганизационные гражданско-правовые отношения // Законы России: опыт, анализ, практика. — 2014. — № 1. - С. 79-85. — 0,7 п.л.

31. Груздев В.В. Имущественное обособление юридического лица // Юрист. - 2014. - № 3. - С. 16-20. - 0,5 п.л.

32. Груздев В.В. Современный подход к недействительности сделок : толкование законодательных новелл // Юрист. - 2014. - № 16. - С. 33-37. - 0,5 п.л.

Монографии

33. Груздев В.В. Возникновение договорного обязательства по российскому гражданскому праву. —М.: Волтерс Клувер, 2010. - 272 с. - 13,5 п.л.

34. Груздев В.В. Гражданско-правовая защита имущественных интересов личности. Книга первая: общие положения. - М.: Юстицинформ, 2012. - 192 с. -12,0 п.л.

35. Груздев В.В. Гражданско-правовая защита имущественных интересов личности. Книга вторая: отдельные аспекты защиты. — М.: Юстицинформ, 2014. -205 с. — 12,9 п.л.

Иные научные работы

36. Груздев В.В. Недостижение сторонами внешнеэкономической сделки соглашения по условиям, названным в международном договоре существенными, влечет признание такой сделки незаключенной (Дело № AI 0-110/3 Арбитражного суда Республики Бурятия) // Право и экономика. - 1999. - № 6. - С. 87-88. - 0,3 п.л.

37. Груздев В.В. Ответственность за нарушение денежного обязательства: основание и условия применения // Право и экономика. - 1999. - № 11. - С. 12-15.-0,5 п.л.

38. Груздев В.В. Состав гражданско-правового договора-сделки и существо договорного обязательства сторон / Теория и практика гражданско-правового регулирования : сб. науч. ст. / отв. ред. В.Я. Музюкин. - Барнаул: Изд-во Алт. ун-та, 2000. - С. 89-102. - 0, 8 п.л.

39. Груздев В.В. Гражданско-правовое регулирование недействительных и несостоявшихся сделок // Право и экономика. - 2000. - № 11. - С. 25-28. - 0,5 п.л.

40. Груздев В.В. Реальные договоры в российском гражданском праве // Право и экономика. - 2001. -№ 1. - С. 15-18. - 0,6 п.л.

41. Груздев В.В. Истечение срока действия договора // Право и экономика. - 2001. - № 4. - С. 21-24. - 0,6 п.л.

42. Агильдин В.В., Груздев В.В. Последствия неправильной юридической квалификации отношений сторон спора // Право и экономика. - 2001. - № 7. -С. 83-84. - 0,3 / 0,2 п.л.

43. Груздев В.В. История возникновения и становления института договора в отечественной науке гражданского права // Право и государство: теория и практика. - 2005. -№ 10. - С. 43-53. - 1,1 п.л.

44. Груздев В.В. Нарушение субъективного права (охраняемого законом интереса) как основание гражданско-правовой защиты // Евразийский юридический журнал. -2010. -№ 1. - С. 59-64.-0,8 п.л.

45. Груздев В.В. Изменение охранительного обязательства // Приложение к ежемесячному юридическому журналу «Хозяйство и право». - 2010. - № 12. -С. 25-32,- 0,7 п.л.

46. Груздев В.В. Иск как средство гражданско-правовой защиты // Юридическая наука. - 2011. -№ 3. - С. 31-35. - 0,6 п.л.

47. Груздев В.В. Проблема конкуренции исков // Юридическая наука. -2011. - № 4. - С. 38-42. - 0,7 п.л.

48. Груздев В.В. Установительные и преобразовательные охранительные правомочия в составе субъективного гражданского права // Евразийская адвокатура,-2012.-№ 1.-С. 139-148.-0,8 п.л.

49. Груздев В.В. Элементы охранительного обязательства // Юридическая наука. - 2012. - № 2. - С. 66-70. - 0,4 п.л.

50. Груздев В.В. Меры, средства, формы и способы гражданско-правовой защиты // Актуальные проблемы частного права : сб. статей / отв. ред. В.М. Лебедев. - Томск: Изд-во Томск, гос. ун-та систем упр. и радиоэлектроники, 2012.-С. 71-77.-0,3 п.л.

51. Груздев В.В. Понятие гражданско-правовой защиты // Экономика, социология, право: новые вызовы и перспективы : сборник материалов XI междунар. науч.-практ. конференции (25 декабря 2012 года). - М.: Институт стратегический исследований, 2012. - С. 137-139. - 0,2 п.л.

52. Груздев В.В. Проблема ответственности в гражданском праве // Современные научные достижения : сборник материалов IX междунар. науч.-практ. конференции (27 января - 5 февраля 2013 года). - Прага: Образование и наука, 2013. - С. 24-28. - 0,3 п.л.

53. Груздев В.В. Понятие и содержание механизма гражданско-правовой защиты // Актуальные проблемы совершенствования законодательства и правоприменения : сборник материалов III междунар. науч.-практ. конференции (8 февраля 2013 года). - Уфа: Евразийский научно-исследовательский институт проблем права, 2013. - С. 105-108. - 0,2 п.л.

54. Груздев В.В. Правовая природа «процессуальных убытков» // Вестник арбитражной практики. -2013. -№ 3. - С. 40-50. - 0,9 п.л.

55. Груздев В.В. О структуре субъективного права и ее роли в понимании сущности гражданско-правовой защиты // Отечественная наука в эпоху изменений: постулаты прошлого и теории нового времени : сборник материалов II междунар. науч.-практ. конференции (12-13 сентября 2014 года). Екатеринбург: Национальная ассоциация ученых, 2014. - Ч. 2. - С. 25-28. - 0,2 п.л.

Подписано в печать 24.12.2014 г. Формат 60x84/16 Бумага офсетная. Печать OSE. Гарнитура Times New Roman Уч.-изд. л. 2.8. Усл. п. л. 3.02. Тираж 100 экз. Заказ 96 630102, г. Новосибирск, ул. Нижегородская, 6, СИУ