АВТОРЕФЕРАТ ДИССЕРТАЦИИ по праву и юриспруденции на тему «Правовое регулирование инвестиционных отношений»
0046
На правах рукописи
Лисица Валерий Николаевич
ПРАВОВОЕ РЕГУЛИРОВАНИЕ ИНВЕСТИЦИОННЫХ ОТНОШЕНИЙ: ТЕОРИЯ, ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВО И ПРАКТИКА ПРИМЕНЕНИЯ
Специальность 12.00.03 — гражданское право; предпринимательское право; семейное право; международное частное право
АВТОРЕФЕРАТ
диссертации на соискание учёной степени доктора юридических наук
Новосибирск — 2010
" 7 ш 2010
004610093
Диссертация выполнена в секторе гражданского права и процесса Учреждения РАН «Институт философии и права СО РАН»
Научный консультант: член-корреспондент РАН
Клеандров Михаил Иванович
Официальные оппоненты: доктор юридических наук, профессор
Белых Владимир Сергеевич
доктор юридических наук, профессор Кузьмина Ирина Дмитриевна
доктор юридических наук, профессор Лукьянцев Александр Анатольевич
Ведущая организация: ГОУ ВПО «Московская
государственная юридическая академия им. O.E. Кутафина»
Защита состоится 19 октября 2010 г. в 10.00 часов на заседании диссертационного совета ДМ 212.267.02 при ГОУ ВПО «Томский государственный университет» по адресу: 634050, г. Томск, ул. Московский тракт, 8, учебный корпус ТГУ № 4, ауд. 111.
С диссертацией можно ознакомиться в научной библиотеке ГОУ ВПО «Томский государственный университет» по адресу: 634050, г. Томск, пр. Ленина, 34 а.
Автореферат разослан «_» сентября 2010 г.
Учёный секретарь диссертационного совета, доктор юридических наук, профессор
С. А. Елисеев
ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ
Актуальность темы исследования. Инвестиции играют важнейшую роль в экономике, обеспечивая воспроизводство основных фондов — зданий, сооружений, транспортных средств, машин, станков, оборудования, необходимых для выпуска готовой продукции. В связи с этим государство создаёт необходимые правовые условия и использует меры стимулирования для инвесторов. Действующие нормы права должны обеспечивать справедливые, стабильные и понятные правила поведения и защищать права собственности на объекты, в которые были вложены инвестиции. Это влечёт снижение инвестиционных рисков и способствует активизации инвестиционной деятельности. Однако если отношения, в рамках которых осуществляется инвестирование (инвестиционные отношения), недостаточно регулируются государством, а действующее законодательство противоречиво, часто меняется и не способно защищать права и законные интересы инвесторов, то обеспечить приток инвестиций, в том числе иностранных, в экономику страны вряд ли удастся.
В Российской Федерации с начала экономических преобразований и до 1998 г. включительно объём инвестиций в основной капитал (в сопоставимых ценах) с каждым годом уменьшался, и только в 1999 г. рост составил 105,3 % от показателя предыдущего года1. Подобная положительная тенденция сохранялась вплоть до 2008 г., по итогам которого инвестиции в основной капитал составили 8764,9 млрд руб.2 Ситуация резко изменилась в конце 2008 г., когда мировая экономика погрузилась в финансовый кризис и продемонстрировала спад в объёме производства. По оперативным данным Федеральной службы государственной статистики, инвестиции в основной капитал в 2009 г. в Российской Федерации сократились до 7930,3 млрд руб., т. е. 83,8 % размера за предыдущий год. Существенно умень-
' Инвестиции в России. 2007: Стат. сб. / Росстат. — М., 2007. — С. 40.
2 Российский статистический ежегодник. 2009: Стат. сб. / Росстат. — М., 2009. — С. 651.
шилось и поступление иностранных инвестиций в 2009 г. — 81,9 млрд дол. США, что составило 79,0 % от их величины в 2008 г.3
Одной из причин указанной ситуации является несовершенство действующего российского инвестиционного законодательства. Принятые специальные федеральные законы, регулирующие инвестиционные отношения, носят фрагментарный характер и зачастую противоречат друг другу и кодифицированным актам российского законодательства. Большинство гарантий, установленных для инвесторов, являются декларативными и требуют дальнейшего усиления и более детального урегулирования.
Несовершенство правового регулирования инвестиционных отношений самым негативным образом проявилось на финансовом рынке. Так, с 19 мая по 24 октября 2008 г. индекс Российской торговой системы (РТС) упал более чем в 4,5 раза с уровня 2487,92 до уровня 549,43, достигнув показателя сентября 2003 г. Государства, и Российская Федерация в их числе, не обеспечили надлежащего регулирования деривативов и не смогли предвидеть создание «мыльных пузырей» в этом секторе экономики, предотвратить кризис ликвидности в банковской системе, ограничить действия спекулянтов и защитить права большинства инвесторов на рынке ценных бумаг. Предусмотренные действующим законодательством меры регулирования и поддержки инвестиционной деятельности оказались неэффективными не только для избежания экономического спада, следующего за мировым финансовым кризисом, но и для ослабления его негативных последствий, стабилизации ситуации и создания условий для дальнейшего экономического роста.
Кризис также показал, что национальные экономики Российской Федерации и других стран являются зависимыми друг от друга. Физические и юридические лица активно осуществляют инвестиционную деятельность на территории иностранных государств. Широкое распространение и развитие получили транс-
3 [Электронный ресурс]. — Режим доступа: http://www.gks.ru. (дата обращения 07.06.2010).
национальные корпорации (ТНК). В результате приток прямых иностранных инвестиций за последние десятилетия в мире вырос многократно: если в 1982 г. он составил 58 млрд дол. США, в 1990 г. — 207, в 2002 г. — 622, то в 2007 г. — 1979 млрд дол. США4.
Глобализация международных экономических отношений требует адекватного международно-правового регулирования инвестиционных отношений, направленного на обеспечение дальнейшего развития национальных экономик и мировой экономической системы. Однако в действующем международном инвестиционном праве имеются существенные пробелы. Их заполняет национальное право, которое может быть изменено в любой момент по усмотрению государства в неблагоприятную для иностранного инвестора сторону. Формулировки положений многих международных договоров в рассматриваемой сфере как результат компромисса между развитыми и развивающимися странами не являются в достаточной степени чёткими и допускают различное толкование. Нормы международного инвестиционного права разрознены и зачастую носят рекомендательный характер для государств.
Все это является свидетельством того, что в современных условиях глобализации и мирового экономического кризиса действующее международное и российское право требует новых подходов к регулированию инвестиционных отношений в целях обеспечения дальнейшего роста российской экономики и защиты прав граждан и юридических лиц.
Степень научной разработанности. Переход к рыночной экономике в России вызвал значительный интерес российских учёных к правовым проблемам осуществления инвестиционной деятельности (М. М. Богуславский, В. А. Бублик, Н. Н. Вознесен-
4 См.: Доклад о мировых инвестициях 2007: Транснациональные корпорации, добывающая промышленность и развитие: Обзор / Конференция ООН по торговле и развитию. — Нью-Йорк; Женева, 2007. — С. 2; Доклад о мировых инвестициях 2009: Транснациональные корпорации, сельскохозяйственное производство и развитие: Обзор / Конференция ООН по торговле и развитию. — Нью-Йорк; Женева, 2009. — С. 13.
екая, Н. Г. Доронина и др.). Затрагивались исторические и теоретико-правовые аспекты механизма правового регулирования инвестиционных отношений (А. Г. Богатырев, И. А. Вдовин), соглашения о разделе продукции (А. И. Перчик, С. А. Сосна), свободные экономические зоны (Н. Г. Швыдак), гражданско-правовые конструкции инвестирования (А. В. Майфат), особенности регулирования иностранных инвестиций в нефтяной и газовой промышленности (Р. А. Курбанов). Существенный вклад в понимание международного инвестиционного права как части международного экономического права внесла отечественная наука международного публичного права (Г. М. Вельяминов, Д. К. Лабин, И. 3. Фархутдинов, В. М. Шумилов и др.).
Интерес к различным аспектам правового регулирования инвестиционных отношений сохраняется на уровне кандидатских диссертаций. В частности, исследовались: проблемы осуществления иностранных инвестиций (С. К. Ким, А. Моссо, А. С. Тед-тоев, В. Ю. Тюрин, А. М. Фарукшин, Т. В. Шадрина); международные двусторонние инвестиционные соглашения (М. С. Евтеева); международно-правовые гарантии (И. Н. Лебединец); правосубъектность государств в международных инвестиционных отношениях (И. Э. Папушина); ТНК (Р. А. Куликов); концессионные соглашения (Я. О. Золоева); соглашения о разделе продукции (В. Н. Кокин, А. Ф. Шарифуллина); инвестиционные договоры (Б. В. Муравьев, П. В. Сокол); свободные экономические зоны (С. И. Бахтин, П. Н. Зубов); административно- и финансово-правовые аспекты осуществления инвестиционной деятельности (П. П. Гончаров, А. А. Горягин, К. И. Комраков, А. Е. Морозов, А. А. Прокудин).
Указанные работы способствуют расширению юридических знаний об инвестиционном праве, однако во многом касаются отдельных институтов международного и российского права и не обеспечивают формирования целостного научного представления, которое позволило бы раскрыть сущность и особенности частно- и публично-правового регулирования инвестиционных отношений в Российской Федерации.
Цель и задачи исследования. Цель диссертации заключается в разработке концептуальных положений об особенностях правового регулирования инвестиционных отношений в Российской Федерации, позволяющих обосновать необходимость принятия специального инвестиционного законодательства, содержащего нормы различной отраслевой принадлежности (международного и российского права, частного и публичного права).
Достижение поставленной цели предопределяет постановку и решение следующих задач:
— дать определения и раскрыть содержание основных понятий инвестиционного права: «инвестиция»; «капиталовложение»; «инвестиционный процесс»; «инвестирование»; «инвестиционная деятельность»; «инвестор»; «совместное предприятие»; «транснациональная корпорация»; «инвестиционный договор»; «экспроприация» и т. д.;
— определить правовые формы осуществления инвестиционной деятельности;
— выявить и проанализировать особенности субъектного состава инвестиционных правоотношений;
— раскрыть содержание инвестиционных правоотношений;
— выделить непоименованные в Гражданском кодексе Российской Федерации (ГК РФ) инвестиционные договоры и определить место таких договоров в общей системе гражданско-правовых договоров;
— обозначить принципы регулирования инвестиционных отношений и раскрыть их содержание;
— установить особенности правового регулирования инвестиционных отношений, осложнённых иностранным элементом;
— выявить противоречия и пробелы в действующем международном и российском праве, разработать предложения по совершенствованию правового регулирования инвестиционных отношений.
Объект и предмет исследования. Объектом исследования являются правоотношения, возникающие в процессе осуществле-
ния физическими и юридическими лицами, публичными образованиями инвестиционной деятельности на территории Российской Федерации. Предмет исследования — нормы международного, российского и иностранного права, регулирующие инвестиционные отношения, правоприменительная практика, правовые формы осуществления инвестиционной деятельности, а также достижения науки преимущественно в сфере гражданского, предпринимательского, международного частного права и экономики.
Методологическая, теоретическая, нормативно-правовая и эмпирическая основа исследования. При выполнении работы были использованы как общенаучные методы познания — анализ и синтез, индукция и дедукция, абстрагирование, восхождение от абстрактного к конкретному, системный анализ и т. д., так и специальные методы юридического исследования — формально-юридический, исторический и сравнительно-правовой.
Диссертант в своей работе опирался на труды известных учёных в области инвестиционного права (А. Г. Богатырев, H. Н. Вознесенская, Н. Г. Доронина, А. В. Майфат, С. П. Мороз, И. 3. Фархутдинов и др.), гражданского и предпринимательского права (В. С. Белых, М. И. Брагинский, В. А. Бублик, И. В. Ершова, М. И. Клеандров, Е. Г. Комиссарова, О. А. Красавчиков, И. Д. Кузьмина, А. А. Лукьянцев, Р. П. Мананкова, В. С. Мартемьянов, В. Ф. Попондопуло, В. В. Ровный, А. П. Сергеев, К. И. Скловский, М. К. Сулейменов, Е. А. Суханов, Ю. К. Толстой, Б. Л. Хаскельберг,
B. Ф. Яковлев и др.), международного частного права (Л. П. Ануфриева, M. М. Богуславский, Г. К. Дмитриева, Н. Ю. Ерпылева, Л. А. Лунц, А. Л. Маковский и др.), международного публичного права (Г. М. Вельяминов, В. И. Лисовский, И. И. Лукашук, Г. И. Тункин, В. М. Шумилов и др.), теории права (С. С. Алексеев, M. Н. Марченко, Н. И. Матузов и др.), а также зарубежных правоведов (в частности, I. Brownlie, G. Delaume, R. Dolzer, A. Fatouros, M. Hirsch, A. Lowenfeld, F. Mann, W. Peter, J. Salacuse,
C. Schreuer, G. Schwarzenberger, I. Shihata, M. Sornarajah) и др.
Нормативно-правовая основа исследования представлена Конвенцией об урегулировании инвестиционных споров между
государствами и гражданами других государств 1965 г., Договором к Энергетической хартии 1994 г., Сеульской конвенцией об учреждении Многостороннего агентства по гарантиям инвестиций 1985 г., иными международными договорами Российской Федерации, актами международных организаций (Всемирной торговой организации, Всемирного банка, Организации по экономическому сотрудничеству и развитию, Международной торговой палаты и др.), ГК РФ, федеральными законами от 25 февраля 1999 г. № 39-Ф3 «Об инвестиционной деятельности в Российской Федерации, осуществляемой в форме капитальных вложений», от 9 июля 1999 г. № 160-ФЗ «Об иностранных инвестициях в Российской Федерации» и другими нормативными правовыми актами, действующими на территории Российской Федерации.
Эмпирическую основу исследования составила практика международных арбитражных судов (Международного центра по урегулированию инвестиционных споров, Международной торговой палаты и др.), а также судов общей юрисдикции и арбитражных судов Российской Федерации.
Научная новизна исследования. Диссертация представляет собой всестороннее комплексное исследование международно- и национально-правового, частно- и публично-правового регулирования инвестиционных отношений в Российской Федерации, которое позволило раскрыть сущность и содержание инвестиционного права. Автором, в частности:
— обосновано понимание совокупности норм, регулирующих инвестиционные отношения, как комплексной отрасли российского законодательства;
— уточнены определения основных понятий, используемых в инвестиционном законодательстве;
— установлены квалифицирующие юридические признаки инвестиции и инвестиционной деятельности;
— определено содержание инвестиционных правоотношений;
— раскрыта сущность инвестиционного договора и определены договорные формы осуществления инвестиционной деятельности, в том числе непоименованные в ГК РФ;
— обоснован комплексный характер соглашений о разделе продукции (СРП), концессионных соглашений, соглашений о ведении деятельности в особых экономических зонах (ОЭЗ);
— определены принципы регулирования инвестиционных отношений, основанные на положениях международных договоров и законодательства Российской Федерации, и раскрыто их содержание;
— сформулированы положения о правосубъектности совместных предприятий и ТНК;
— уточнены и дополнены теоретические выводы о порядке проведения экспроприации;
— выявлены виды правовых средств, обеспечивающих стабильность условий осуществления инвестиционной деятельности, и раскрыта их правовая природа;
— доказана необходимость проведения унификации норм международного инвестиционного права и кодификации инвестиционного законодательства Российской Федерации;
— предложены структура и содержание основных разделов кодифицированного акта, устанавливающего основы правового регулирования инвестиционных отношений в Российской Федерации;
— сформулированы предложения по совершенствованию международного и российского права в сфере инвестиционных отношений.
Положения, выносимые на защиту:
I. Инвестиционные правоотношения — это урегулированные нормами международного и национального права общественные отношения, в рамках которых осуществляется инвестиционная деятельность. Они могут представлять собой: а) договорные и иные гражданские правоотношения между инвесторами и другими субъектами гражданского права; б) административные и финансовые правоотношения между инвесторами и уполномоченными органами власти, касающиеся выполнения требований антимонопольного и валютного законодательства, уплаты налогов и таможенных платежей, получения мер поддержки из бюджетов
различных уровней и т. д.; в) международные публично-правовые (межгосударственные) инвестиционные отношения.
2. Специфика инвестиционных правоотношений проявляется в следующем: а) они возникают вследствие совершения сделки при осуществлении инвестиционной деятельности; б) опосредуют вложение инвестиций (имущества, работ и услуг) в объекты инвестиционной деятельности (имущество), оборот которых может принести доход инвестору в будущем: в) обязательным участником являются инвесторы — физические и юридические лица, публичные образования, осуществляющие инвестиционную деятельность; г) носят разноотраслевой характер; д) не могут быть урегулированы в должной мере только нормами гражданского, или административного, или финансового права; е) требуют специального правового регулирования, которое обеспечивало бы необходимое сочетание норм частного и публичного права.
3. Инвестиционный договор в российском праве — это любой договор, в рамках которого осуществляется инвестиционная деятельность. Им может быть как поименованный в ГК РФ договор (купли-продажи, финансовой аренды, строительного подряда, простого товарищества и др.), так и иной договор (договор участия в долевом строительстве; концессионное соглашение; соглашение о разделе продукции; соглашение об осуществлении (ведении) деятельности в ОЭЗ; договор о развитии застроенной территории). Последний зачастую предусматривает осуществление стороной договора различных функций (инвесторов, заказчиков, подрядчиков, пользователей и др.) и содержит такие признаки, которые в совокупности придают ему новое качество — самостоятельный, а не смешанный характер.
4. Правовое регулирование инвестиционных отношений в Российской Федерации носит комплексный (межотраслевой) характер и осуществляется посредством гражданско-правовых и административно-правовых методов путем принятия актов специального законодательства. Тем не менее, в настоящее время оно отличается недостаточным использованием публично-правовых начал и требует применения дополнительных
императивных норм, направленных на защиту прав граждан и отечественной экономики, в первую очередь на рынках недвижимости и производных финансовых инструментов.
5. В основе правового регулирования инвестиционных отношений лежит ряд принципов, которые следует рекомендовать к нормативному закреплению в заключаемых международных договорах Российской Федерации, федеральных законах от 25 февраля 1999 г. № 39-Ф3 «Об инвестиционной деятельности в Российской Федерации, осуществляемой в форме капитальных вложений», от 9 июля 1999 г. № 160-ФЗ «Об иностранных инвестициях в Российской Федерации», иных федеральных законах, регулирующих инвестиционные отношения, а также учитывать при разработке проекта универсальной конвенции о международных (иностранных) инвестициях и кодифицированного инвестиционного акта Российской Федерации, а именно:
а) принцип свободы осуществления инвестиционной деятельности;
б) принцип баланса (сочетания) интересов государства и инвесторов;
в) принцип стабильности условий осуществления инвестиционной деятельности;
г) принцип признания права государства на экспроприацию и выплаты компенсации при её проведении;
д) принцип допуска иностранных лиц к осуществлению инвестиционной деятельности;
е) принцип предоставления иностранным инвесторам национального режима и (или) режима наибольшего благоприятствования;
ж) принцип подчинения иностранного инвестора праву принимающего государства.
6. Порядок реализации государством своего права на экспроприацию, при которой происходит принудительное лишение или ограничение права частной собственности, требует дальнейшего законодательного урегулирования в Российской Федерации. Предлагается различать, как минимум, два основных
условия её проведения; она должна осуществляться на недискриминационной основе и с выплатой компенсации. При этом de lege ferenda в международных договорах и актах национального законодательства следует ясно прописать случаи, когда: а) компенсация не выплачивается (например, при конфискации, совершении государством действий, которые не признаются экспроприацией, расторжении договора с инвестором вследствие существенного нарушения этого договора инвестором); б) компенсация выплачивается не в полном объёме и включает в себя лишь стоимость экспроприированного имущества (например, при проведении национализации или реквизиции в публичных целях, если они не носят дискриминационный характер; при уничтожении иностранной собственности вооружёнными силами и властями государства, которое проводится в целях защиты общества и государства); в) компенсация выплачивается в полном объёме, включая возмещение упущенной выгоды (например, вследствие дискриминационного и произвольного изъятия собственности, при расторжении договора с инвестором в случае существенного нарушения этого договора государством).
7. Действующее международное инвестиционное право не обеспечивает в полном объёме необходимого международно-правового регулирования инвестиционных отношений, осложнённых иностранным элементом, в том числе с участием ТНК. Требуется такой многосторонний (универсальный) международный договор, который содержал бы унифицированные материально-правовые, а не коллизионные нормы.
8. Совокупность норм права, регулирующих инвестиционные отношения (инвестиционное право), представляет собой комплексную отрасль законодательства, формирование которой в системе российского законодательства обусловлено: а) наличием отдельных федеральных законов, направленных на регулирование именно инвестиционных отношений; б) потребностями в урегулировании инвестиционных отношений специальными нормами, использующими частно- и публично-правовые методы; в) значимостью правового регулирования инвестиционных отно-
шений для экономического развития страны; г) интернационализацией инвестиционных отношений и усилением взаимодействия международного и национального инвестиционного права; д) дифференциацией актов инвестиционного законодательства и др. Оно должно быть кодифицировано, благодаря чему нормы различных отраслей права будут приведены в соответствие друг с другом.
9. Кодифицированный инвестиционный акт должен состоять из общей и особенной частей и включать следующие разделы: а) общие положения; б) инвестиционные отношения; в) основные начала инвестиционного законодательства; г) полномочия органов государственной власти и органов местного самоуправления в области инвестиционных отношений; д) государственное регулирование и контроль за инвестиционной деятельностью в отдельных сферах; е) договорные формы осуществления инвестиционной деятельности; ж) государственная и муниципальная поддержка инвестиционной деятельности; з) применение инвестиционного законодательства к иностранным лицам; и) заключительные положения.
Теоретическая и практическая значимость исследования. Теоретическое значение диссертации состоит в том, что она содержит теоретические положения (в том числе выносимые на защиту), позволяющие получить всестороннее представление о международном и российском инвестиционном праве, а также закономерностях его возникновения и развития. Содержащиеся в работе выводы и рекомендации дополняют и развивают положения различных юридических наук (гражданского, предпринимательского, международного частного и публичного права и др.) и в случае их нормативного закрепления могут обеспечить достижение оптимального правового регулирования инвестиционных отношений с использованием норм разной отраслевой принадлежности (международного и российского права, частного и публичного права) и тем самым создать правовые условия для активизации инвестиционной деятельности в Российской Федерации.
Материалы диссертации могут использоваться при разработке проекта универсальной конвенции об инвестициях, заключении международных договоров Российской Федерации, принятии федеральных законов (например, Инвестиционного кодекса Российской Федерации), законов субъектов Российской Федерации и муниципальных правовых актов, регулирующих инвестиционные отношения, при непосредственном заключении концессионных соглашений, СРП и иных договоров с участием инвесторов, а также в научно-исследовательской и преподавательской работе по правовым проблемам осуществления инвестиций.
Апробация результатов исследования. Диссертация подготовлена в секторе гражданского права и процесса Института философии и права СО РАН, где проведено её рецензирование и обсуждение. Основные положения и выводы диссертации были:
1) опубликованы в пяти монографиях, а также в научных статьях в юридических журналах и сборниках;
2) использованы в учебно-методических пособиях (практикумах) «Международное частное право» и «Гражданское право», а также в 13 книгах серии «Управляем сами», которые подготовлены при активной поддержке аппарата полномочного представителя Президента Российской Федерации в Сибирском федеральном округе и Межрегиональной ассоциации экономического взаимодействия субъектов Российской Федерации «Сибирское соглашение» для глав муниципальных образований, депутатов представительных органов местного самоуправления, муниципальных служащих и иных заинтересованных лиц и распространены среди муниципальных образований Сибирского федерального округа;
3) изложены на международных (г. Караганда, 2010г.; г. Москва, 2009 г.: г. Ереван, 2009 г.; г. Алматы, 2009 г.; г. Баку, 2008 г.; г. Омск, 2007 г.; г. Сочи, 2006 г.; г. Тюмень, 2005 г.; г. Сторрс, 2005 г.), всероссийских (г. Тюмень, 2008 г.; г. Омск, 2008г.; г. Тюмень, 2007 г.; г.Томск, 2002 г.; г. Новосибирск, 2000 г.), межрегиональных и региональных (г. Новосибирск,
2007 г. и 2002 г.: г. Кемерово, 2005 г.; г. Омск. 2004 г.; г. Барнаул, 2001 г.) научно-практических конференциях и семинарах;
4) использованы при преподавании дисциплин «Гражданское право», «Международное частное право» и «Правовое регулирование внешнеэкономической деятельности» на юридическом и экономическом факультетах Новосибирского государственного университета.
Структура диссертации соответствует логике научного исследования, определена его целями и задачами. Она состоит из введения, семи глав, заключения и приложения.
СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ
Во введении обосновывается актуальность темы, раскрываются степень её научной разработанности и научная новизна, определяются цель, задачи, объект, предмет и методы исследования, теоретическая, нормативная и эмпирическая основы диссертации, а также демонстрируется апробация результатов работы на практике.
Глава 1 «Международно-правовое регулирование инвестиционных отношений» содержит два параграфа. В первом параграфе, посвященном формированию и развитию международного инвестиционного права, отмечается, что возникновение инвестиций как имущества частного лица, вкладываемого в средства производства (капитал), было связано с переходом от феодальной к капиталистической системе хозяйствования. Поскольку активный вывоз капитала в другие страны стал осуществляться только в начале XX в., рассмотрение истории формирования международного инвестиционного права следует вести с этого времени.
За основу периодизации международно-правового регулирования иностранных инвестиций предложен такой критерий, как степень урегулированности инвестиционных отношений на международном уровне. Международное право
лишь закрепляет юридическими средствами сложившиеся отношения в мировой экономической системе. Признано целесообразным выделить пять этапов в развитии международного инвестиционного права: а) период до Второй мировой войны; б) период 1945-1970 гг.: в) период 1970-х гг. — период энергетического кризиса; г) период 1980-1990-х гг.; д) современный период.
Исследуя современное международно-правовое регулирование инвестиционных отношений, диссертант формулирует вывод о том, что нормы международного инвестиционного права содержатся в различных источниках: многосторонних (универсальных, региональных, двусторонних) международных договорах, международных обычаях, актах международных организаций и т. д. Все они отличаются между собой по предмету и сфере действия, юридической силе для участников международных инвестиционных отношений. Действуют три универсальные конвенции: Конвенция об урегулировании инвестиционных споров между государствами и гражданами других государств 1965 г., Сеульская конвенция об учреждении Многостороннего агентства по гарантиям инвестиций 1985 г. и Договор к Энергетической хартии 1994 г. Они касаются трёх вопросов: а) рассмотрения инвестиционных споров; б) страхования иностранных инвесторов; в) поощрения и защиты инвестиций в энергетическом секторе.
Анализ действующих международных договоров, являющихся основными источниками международного инвестиционного права, показал, что они не обеспечивают в полном объёме необходимого международно-правового регулирования инвестиционных отношений, осложнённых иностранным элементом. Существующий пробел восполняет так называемое «мягкое право». Оно не имеет обязательной юридической силы, не является обычным международным правом, но тем не менее оказывает важное влияние на правовую действительность, поскольку выражает согласованную позицию государств в сфере инвестиционной деятельности и может служить модельным законом для государств.
Во втором параграфе определено место международного инвестиционного права в системе международно-правового регулирования инвестиционных отношений. Диссертант приходит к выводу, что международное инвестиционное право следует рассматривать как совокупность норм международного права, которые регулируют инвестиционные отношения частно- и публично-правового характера, осложнённые иностранным элементом. По предмету регулирования данные нормы входят в состав не только международного публичного права (в части регулирования межгосударственных инвестиционных отношений), но международного частного права (в части регулирования международных частноправовых инвестиционных отношений). Кроме того, существуют также международные договоры, регулирующие международные налоговые, валютные, таможенные и иные отношения, основанные на властном подчинении одной стороны другой.
Отмечается необходимость проводить различие между международными публичными (межгосударственными) и частноправовыми отношениями. Обосновывается положение о том, что установление прав и обязанностей государств и иностранных инвесторов в рамках международного публичного (межгосударственного) правоотношения является не верным и не позволяет обеспечить их надлежащую реализацию. Именно по этой причине все предложенные акты, направленные на регулирование иностранных инвестиций на международном уровне в рамках международно-правовых (межгосударственных) отношений, участниками которых выступают государства и приравненные к ним субъекты международного публичного права, носят декларативный и рекомендательный характер и не в состоянии стать полноценными действенными нормами международного инвестиционного права.
По мнению диссертанта, предметом международного инвестиционного права выступает особая группа общественных отношений, отличающихся по своему характеру специфическими признаками и требующих особого правового регулирования на
международном уровне. Инвестиционные правоотношения опосредуют движение иностранного капитала и представляют собой не только гражданско-правовые, но и административные и финансовые правоотношения.
Международные инвестиционные отношения не могут быть в надлежащей мере урегулированы только нормами национального права. Они нуждаются в полноценном международно-правовом регулировании — универсальном международном договоре (конвенции) об инвестициях, принятие которого позволит осуществить необходимую консолидацию норм международного инвестиционного права, нормативно закрепить действующие обычные нормы международного права и привести их в стройную систему.
Глава 2 «Национально-правовое регулирование инвестиционных отношений в Российской Федерации» содержит два параграфа. Первый параграф посвящён формированию и развитию российского инвестиционного права. Отмечается, что критерий периодизации истории развития отечественного инвестиционного законодательства, в принципе, аналогичен критерию периодизации на международном уровне. Это, прежде всего, степень урегулированности инвестиционных отношений на национальном уровне, которая определяется через: а) наличие или отсутствие специального инвестиционного законодательства; б) сферу действия специального инвестиционного законодательства; в) степень либерализации специального инвестиционного законодательства; г) виды источников, содержащих преимущественно нормы инвестиционного права; д) правовые формы осуществления инвестиционной деятельности; е) гарантии, установленные инвестиционным законодательством.
Предложено выделить пять основных периодов развития отечественного инвестиционного права: а) период 1920-х гг. — период нэпа; б) период 1930-1950-е гг. — период отказа от рыночной экономики; в) период 1960-1980-х гг. — период международной специализации и кооперирования производства стран — членов СЭВ; г) период 1990-х гг. — период рыночных преобразований; д) современный период.
Автор указывает, что в конце 1990-х гг. и в начале XXI в. законодательная основа инвестиционной деятельности в Российской Федерации была практически сформирована. Вступили в силу отраслевые кодифицированные и иные законодательные акты общего характера (lex generalis), а также специальные федеральные законы, непосредственно регулирующие инвестиционные отношения (lex specialis). К последним относятся федеральные законы от 30 декабря 1995 г. №225-ФЗ «О соглашениях о разделе продукции», от 25 февраля 1999 г. № 39-ФЗ «Об инвестиционной деятельности в Российской Федерации, осуществляемой в форме капитальных вложений», от 5 марта 1999 г. № 46-ФЗ «О защите прав и законных интересов инвесторов на рынке ценных бумаг», от 9 июля 1999 г. № 160-ФЗ «Об иностранных инвестициях в Российской Федерации», от 30 декабря 2004 г. №214-ФЗ «Об участии в долевом строительстве многоквартирных домов и иных объектов недвижимости и о внесении изменений в некоторые законодательные акты Российской Федерации», от 21 июля 2005 г. № 115-ФЗ «О концессионных соглашениях», от 22 июля 2005 г. № 116-ФЗ «Об особых экономических зонах в Российской Федерации» и др.
На уровне субъектов Российской Федерации и муниципальных образований приняты и принимаются законы субъектов Российской Федерации и решения представительных органов местного самоуправления о государственной и муниципальной поддержке инвестиционной деятельности. Все они в совокупности с законодательными актами Российской Федерации устанавливают формы и порядок поддержки инвесторов со стороны органов государственной власти субъектов Российской Федерации и органов местного самоуправления, а также дают дополнительные гарантии для осуществления инвестиционной деятельности на территории субъектов Российской Федерации и муниципальных образований. Рассмотренную совокупность актов предложено именовать инвестиционным законодательством.
Во втором параграфе определено место российского инвестиционного права в системе российского права. Показано,
что оно формируется в результате принятия специальных законов, содержащих одновременно нормы частного и публичного права, отражает процесс более глубокого взаимодействия частно- и публично-правовых начал, особенно в сфере экономического оборота, и представляет собой комплексную отрасль законодательства — инвестиционное законодательство. Последнее имеет свой особый, с одной стороны, и вместе с тем разный, с точки зрения правовой природы, предмет регулирования.
Диссертант приходит к выводу, что инвестиционные отношения имеют свою специфику. Во-первых, они возникают в процессе осуществления инвестиционной деятельности и требуют особого (специального) правового регулирования. Во-вторых, инвестиционные отношения регулируются нормами различных отраслей права (гражданского, административного, финансового и т. д.). В-третьих, эти отношения иногда являются сложными в том смысле, что имущественные отношения, основанные на юридическом равенстве сторон, и отношения «власти-подчинения» настолько тесно связаны между собой, что их сложно выделить. Как следствие, они не могут быть в должной мере урегулированы нормами только гражданского, или административного, или финансового права. Эти отношения должны регламентироваться специальными нормами с использованием частно- и публично-правовых методов регулирования.
Формирование инвестиционного права как комплексной отрасли законодательства требует проведения работы по упорядочению целого массива норм права, которые содержатся в разнообразных нормативных актах, в том числе в специальных законах, и регулируют инвестиционные отношения. Простое внесение изменений и дополнений в федеральные законы не позволит, по мнению диссертанта, устранить существующие противоречия между ними, поскольку цели принятия разных законодательных актов различны, а значит, и их содержание может быть диаметрально противоположным. Инвестиционное законодательство должно быть кодифицировано, благодаря чему нормы различных отраслей права будут приведены в соответствие друг с
другом. Предложена структура кодифицированного инвестиционного акта Российской Федерации. По мнению диссертанта, в нем необходимо выделить следующие главы:
1) общие положения (предмет регулирования и система инвестиционного законодательства, её взаимосвязь с общепризнанными принципами и нормами международного права, международными договорами Российской Федерации и иными отраслями законодательства, защита прав и ответственность за нарушение инвестиционного законодательства);
2) инвестиционные отношения (понятие и виды инвестиций, формы осуществления инвестиционной деятельности, участники инвестиционных отношений, их права и обязанности);
3) основные начала инвестиционного законодательства (принципы свободы осуществления инвестиционной деятельности, баланса (сочетания) интересов инвестора и государства, стабильности условий осуществления инвестиционной деятельности, а также выплаты компенсации при экспроприации и др.);
4) полномочия органов государственной власти и органов местного самоуправления в области инвестиционных отношений;
5) государственное регулирование и контроль за инвестиционной деятельностью в отдельных сферах (понятие, формы и методы государственного регулирования и контроля, уполномоченные органы, ограничения и запреты, а также иные особенности осуществления инвестиционной деятельности в отдельных сферах);
6) договорные формы осуществления инвестиционной деятельности (договор участия в долевом строительстве, концессионное соглашение, СРП, соглашение об осуществлении деятельности в ОЭЗ и др.);
7) государственная и муниципальная поддержка инвестиционной деятельности (понятие и виды поддержки инвестиционной деятельности, основания и порядок предоставления мер поддержки);
8) применение инвестиционного законодательства к иностранным лицам (допуск иностранных лиц к осуществлению
инвестиционной деятельности, национальный режим или режим наибольшего благоприятствования, применимое право к инвестиционным отношениям);
9) заключительные положения (порядок введения в действие и применение норм данного акта, а также приведение нормативных правовых актов в соответствие с ним).
Глава 3 «Объект инвестиционных правоотношений» включает три параграфа. В первом параграфе рассмотрены экономические и юридические признаки инвестиции. Отмечается, что ключевым моментом для определения экономической сущности инвестиции является возможность получения дохода в будущем лицом, осуществляющим инвестиционную деятельность. В этой связи ещё К. Маркс отмечал, что «купить, чтобы продать, или точнее, купить, чтобы продать дороже, Д—Т—Д'» представляет собой всеобщую формулу капитала3. С возможным получением будущего дохода связана другая черта инвестиции — изъятие блага из текущего потребления. С этой точки зрения, инвестиция представляет собой часть дохода за данный период, которая не была использована для потребления (Дж. М. Кейнс).
В юридической науке мнения о сущности инвестиции отличаются широким разнообразием, и их можно условно подразделить на несколько теорий. Согласно одной из них (А. Г. Богатырев, С. С. Жилинский, И. Н. Лебединец, С. П. Мороз, П. В. Сокол) инвестиция — это объект гражданских прав, вкладываемый в объект инвестиционной деятельности. Другая теория рассматривает инвестиции как процесс (вложение, перевод, иную деятельность) по перемещению имущественных, интеллектуальных и иных ценностей (В. В. Бочаров, А. В. Ведерников, Н. Н. Вознесенская, М. С. Евтеева, А. В. Кирин, Л. Шерстнева). Согласно ещё одной теории, под инвестициями следует понимать конкретные инвестиционные правоотношения, возникающие между предпринимателями и связанные с размещением капитала и несением риска (О. М. Антипова, Н. Г. Доронина). Диссертант
5 Маркс, К. Капитал. Критика политической экономики / К. Маркс. — М.: ОАО «ЦСЭ», 2001, —Т. I, —С. 147.
критически оценивает каждую из теорий и приходит к выводу, что инвестиция представляет собой объект гражданских прав (вещь, иное имущество, в том числе имущественные права, работы и услуги), не изъятый из гражданского оборота, принадлежащий инвестору и вкладываемый в результате совершения сделки в объект инвестиционной деятельности (имущество), который может принести доход инвестору в будущем.
Действующее российское законодательство в специальных федеральных законах содержит несколько разных определений инвестиции, которые не совпадают по своему содержанию. Подобная противоречивость в формулировках препятствует эффективной реализации и защите прав и законных интересов инвесторов. В частности, это не позволяет иногда применить к инвестиционному отношению нормы инвестиционного права, которые предусматривают ряд гарантий и дополнительных мер, направленных на поощрение инвестиционной деятельности и защиту инвестиций.
Во втором параграфе исследован объект инвестиционной деятельности. Под ним предлагается понимать объект вложения (имущество), который может принести доход инвестору в будущем. Обосновывается, что объект инвестиционной деятельности не всегда является объектом предпринимательской деятельности, который призван приносить прибыль инвестору. Инвестиционная деятельность может быть направлена не только на получение прибыли (которая не совпадает с категорией «доход» и представляет собой согласно ст. 247 Налогового кодекса Российской Федерации доход, уменьшенный на величину произведенных расходов), но и на достижение иного полезного эффекта.
В третьем параграфе диссертант приходит к выводу, что инвестиционная деятельность представляет собой вложение инвестором инвестиции в объект инвестиционной деятельности путем заключения сделки; инвестиционная деятельность и инвестирование с юридической точки зрения представляют собой синонимы. В отличие от инвестиционной деятельности, понятие «инвестиционный процесс» используется экономической наукой и
рассматривается ею довольно широко: этот процесс включает в себя различную деятельность, начиная с создания основных фондов и заканчивая их эксплуатацией. Обосновывается, что понятие «инвестиционный процесс» не несёт самостоятельной смысловой нагрузки для права и его использование в инвестиционном законодательстве в качестве отдельного понятия не представляется целесообразным.
Глава 4 «Субъекты инвестиционных правоотношений» содержит четыре параграфа. В первом параграфе указывается, что обязательным субъектом инвестиционного правоотношения является инвестор. Это юридическое или физическое лицо, публичное образование, осуществляющее вложение инвестиции. Иные лица (заказчики, подрядчики, пользователи и т. д.) являются его контрагентами — лицами, которые противостоят инвестору в инвестиционном правоотношении.
Субъектами инвестиционных отношений могут быть иностранные юридические лица. Однако действующее законодательство Российской Федерации отличается противоречивостью в правилах аккредитации филиалов таких лиц. В целях устранения коллизий и восполнения пробелов Правительству Российской Федерации следует установить требования при проведении аккредитации и определить Федеральную налоговую службу в качестве федерального органа исполнительной власти, уполномоченного на проведение аккредитации филиалов иностранных юридических лиц, являющихся коммерческими организациями.
Во втором параграфе исследуются проблемы правосубъектности такого субъекта инвестиционной деятельности, как совместное предприятие. Данная категория относится к разряду собирательных, что предопределяет разную гражданско-правовую природу совместного предприятия. Если оно подразумевает создание юридического лица, то совместное предприятие следует признать субъектом гражданского права, а если нет, то — гражданско-правовым договором. Особой необходимости давать определение рассматриваемому понятию в законодательстве, а тем более предусматривать его в качестве
самостоятельной категории или вида (организационно-правовой формы) юридических лиц нет.
Третий параграф посвящен транснациональным корпорациям (ТНК). Отмечается, что в настоящее время отсутствует необходимое международно-правовое регулирование деятельности ТНК. Имеется лишь несколько актов, которые не обладают обязательной юридической силой (например, Руководство ОЭСР для многонациональных предприятий 1976 г. и 2000 г.). В рамках СНГ приняты Конвенция о ТНК 1998 г. и Соглашение о регулировании социально-трудовых отношений в ТНК, действующих на территории государств — участников СНГ 1997 г.
В юридической науке и международном праве можно выделить два подхода к определению ТНК. По мнению одних учёных (JI. П. Ануфриева, М. М. Богуславский, Я. В. Кривой, JI. А. Ля-ликова и др.), ТНК представляют собой группу (совокупность) определённых юридических лиц. Другие исследователи (R. August, R. Е. Caves, J. Н. Dunning) определяют ТНК в узком смысле как основную (преобладающую, материнскую) организацию. Диссертант приходит к выводу, что рассмотрение ТНК как группы юридических лиц в большей степени отражает экономическую и юридическую сущность этого явления. Однако при этом следует использовать другой термин — транснациональная группа. В свою очередь, материнскую организацию представляется более правильно именовать транснациональной организацией.
Обосновывается вывод о том, что оптимальным источником правового регулирования деятельности ТНК является многосторонний международный договор, в котором необходимо дать определение ТНК, установить права и обязанности (например, на признание ТНК в качестве консолидированной группы налогоплательщиков, на ведение сводного (консолидированного) учёта, отчётности и баланса) и предусмотреть процедуру международной регистрации ТНК.
Четвертый параграф посвящен особенностям участия государства в инвестиционных спорах. Заключая договор с инвестором, государство как суверен обладает по сравнению с ним
определёнными преимуществами. Во-первых, оно само принимает законы, которыми должен руководствоваться инвестор. Во-вторых, государство может принимать административные акты, из которых возникают частноправовые отношения независимо от воли другой стороны — инвестора. В-третьих, оно пользуется иммунитетом, который заключается в освобовдении (неподчинении) этого государства от власти другого государства. Помимо непосредственного участия в гражданском обороте государство может оказывать влияние на международные инвестиционные отношения с участием собственных лиц и другого государства посредством реализации им своего права на дипломатическую защиту своих инвесторов за границей.
Диссертант отмечает, что в действующем российском законодательстве не установлены случаи, когда государство выступает в инвестиционных отношениях в качестве носителя власти, а когда в роли частного лица. Принятие федерального закона об иммунитете иностранных государств и их собственности позволит восполнить этот пробел и защитить права и законные интересы российских граждан и юридических лиц, которые осуществляют инвестиционную деятельность за границей.
В главе 5 «Содержание инвестиционных правоотношений» определяются права и обязанности инвесторов и иных участников. В первом параграфе отмечается, что инвестиционная деятельность порождает гражданско-правовые последствия при наличии определённого юридического факта — сделки. Заключая её, инвестор становится носителем гражданских прав и обязанностей в рамках гражданского правоотношения. При этом содержание инвестиционного правоотношения зависит от того, в какое конкретно гражданское правоотношение вступает инвестор. Доказывается, что сформулировать в законодательстве все гражданские права и обязанности инвестора не представляется возможным, хотя такая попытка уже была предпринята законодателем в ст. 6 и 7 Федерального закона от 25 февраля 1999 г. № 39-Ф3 «Об инвестиционной деятельности в Российской Федерации, осуществляемой в форме капитальных вложений».
Диссертант критически оценивает положения данных статей и приходит к выводу, что в законе более правильно применить отсылочную норму к гражданскому и иному законодательству в зависимости от вида инвестиционного правоотношения.
Во втором параграфе отмечается, что осуществление инвестиционной деятельности порождает не только гражданские, но и административные, налоговые и другие отношения, основанные на властном подчинении одной стороны другой. В рамках административных правоотношений происходит установление различного рода обязательных требований и ограничений в деятельности инвестора и иных участников инвестиционных отношений. В частности, законом предусматривается необходимость получения определённых разрешений и лицензий. По общему правилу запрещаются злоупотребление хозяйствующим субъектом своим доминирующим положением на рынке и соглашения или согласованные действия хозяйствующих субъектов, ограничивающие конкуренцию.
Финансово-правовые отношения представлены налоговыми и бюджетными правоотношениями, в содержание которых может входить предоставление мер государственной (муниципальной) поддержки инвестиционной деятельности. Последние стали предметом изучения в третьем параграфе. Диссертантом предложено различать данные правовые средства в зависимости от степени участия государства в инвестиционных отношениях. Первая группа направлена на создание благоприятных условий для развития инвестиционной деятельности (предоставление налоговых льгот, субсидий и субвенций для финансирования инвестиционных проектов; создание ОЭЗ; принятие антимонопольных мер и пресечение недобросовестной конкуренции; содействие формированию инфраструктуры (коммерческих и некоммерческих организаций) поддержки инвестиционной деятельности и т. д.). Вторая группа средств представляет собой формы прямого участия государства в инвестиционных правоотношениях в качестве инвестора (осуществление бюджетных инвестиций; предоставление бюджетных кредитов для
финансирования инвестиционных проектов; размещение средств Резервного фонда и Фонда национального благосостояния в иностранной валюте и финансовых активах, номинированных в иностранной валюте; внесение государственного (муниципального) имущества в качестве вклада в уставные капиталы открытых акционерных обществ в соответствии с Федеральным законом от 21 декабря 2001 г. № 178-ФЗ «О приватизации государственного и муниципального имущества»).
В четвертом параграфе рассматриваются особенности создания ОЭЗ в Российской Федерации как одной из правовых форм по стимулированию инвестиционной деятельности. Диссертант критически оценивает сложившуюся судебную практику, согласно которой запрещается создание подобных зон органами государственной власти субъектов Российской Федерации. В связи с этим он приходит к выводу о том, что создание региональных зон экономического благоприятствования на уровне субъектов Российской Федерации, на территории которых органами государственной власти субъектов Российской Федерации предоставляются субъектам предпринимательской деятельности меры государственной поддержки и налоговые льготы в пределах, установленных федеральными законами, не противоречит федеральному законодательству.
В пятом параграфе раскрывается комплексный характер инвестиционных правоотношений. На примере СРП и соглашения об осуществлении (ведении) деятельности в ОЭЗ доказывается, что такие договорные инвестиционные правоотношения содержат не только частноправовые, но и публично-правовые элементы. Поэтому эти соглашения следует рассматривать как комплексные договоры, которые подлежат урегулированию нормами гражданского и публичного права.
Отмечается, что в настоящее время в сфере инвестиционных отношений продолжается процесс более глубокого взаимодействия частно- и публично-правовых начал, результатом которого является принятие специальных федеральных законов, содержащих одновременно нормы частного и публичного права.
Совокупность таких нормативных актов формирует комплексную отрасль российского законодательства — инвестиционное законодательство.
В результате анализа значительного числа норм, относящихся к инвестиционному законодательству, диссертантом сделан вывод о том, что правовое регулирование инвестиционных отношений осуществляется и должно осуществляться с использованием как гражданско-правовых, так и административно-правовых методов. На примере инвестиционной деятельности на рынках недвижимости и производных финансовых инструментов — деривативов автор заключает, что законодатель, тем не менее, не всегда последовательно, а иногда неоправданно редко обращается к использованию императивных средств в регулировании данных отношений.
Глава 6 «Инвестиционный договор» содержит два параграфа. В первом параграфе раскрывается сущность инвестиционного договора, получившего широкое распространение на практике; подробно рассматриваются и такие, которые не поименованы в ГК РФ. Важно отметить, что в настоящее время в ГК РФ и других федеральных законах отсутствует какое-либо определение инвестиционного договора. Федеральный закон от
25 февраля 1999 г. № 39-Ф3 «Об инвестиционной деятельности в Российской Федерации, осуществляемой в форме капитальных вложений» в п. 1 ст. 8 (так же, как и п. 1 ст. 7 Закона РСФСР от
26 июня 1991 г. № 1488-1 «Об инвестиционной деятельности в РСФСР») лишь предусматривает, что отношения между субъектами инвестиционной деятельности осуществляются на основе договора и (или) государственного контракта, заключаемых между ними в соответствии с ГК РФ. Последний допускает возможность заключения сторонами договора, как предусмотренного, так и не предусмотренного законом или иными правовыми актами (п. 2 ст. 421 ГК РФ). Термин «инвестиционный договор» пока можно встретить только в подзаконных нормативных актах Российской Федерации, например в Положении о принятии федеральными органами исполнительной
власти решений о даче согласия на заключение сделок по привлечению инвестиций в отношении находящихся в федеральной собственности объектов недвижимого имущества, утвержденном Постановлением Правительства Российской Федерации от 10 августа 2007 г. № 505.
Диссертант приходит к выводу, что инвестиционный договор в российском праве означает любой договор, в рамках которого осуществляется инвестиционная деятельность. Им может быть как поименованный в ГК РФ (договор купли-продажи, финансовой аренды, строительного подряда, простого товарищества и др.), так и иной договор. Возникновение новых, непоименованных в ГК РФ, инвестиционных договоров диссертант связывает с одновременным осуществлением стороной договора нескольких функций: инвесторов, заказчиков, подрядчиков, пользователей и других субъектов, что допускает Федеральный закон от 25 февраля 1999 г. № 39-Ф3 «Об инвестиционной деятельности в Российской Федерации, осуществляемой в форме капитальных вложений» (п. 6 ст. 4). Исходя из этих функций и предложено классифицировать такие договоры. Это, в свою очередь, предопределит, направление движения денежных средств и иного имущества (инвестиции) и имущества, вновь создаваемого и (или) существовавшего ранее, но с произведенными согласно инвестиционному проекту улучшениями (объекта инвестиционной деятельности) и затем передаваемого в пользование. Соответственно, можно выделить четыре разновидности двусторонних6 инвестиционных договоров:
1. Инвестиционный договор, согласно которому одна сторона (инвестор) обязуется предоставить денежные средства или иное имущество (инвестиции) другой стороне (инвестиционной компании7) в целях реализации инвестиционного проекта, а
6 Стороны вправе заключить и многостороннее соглашение. В данном случае оно в зависимости от содержания может представлять собой договор простого товарищества
или иной договор, в том числе смешанный, который будет соединять в себе элементы инвестиционного и иных договоров. 1 Название является условным.
инвестиционная компания обязуется обеспечить вложение инвестиций в основной капитал и иной объект инвестиционной деятельности в соответствии с инвестиционным проектом и осуществлять согласованные платежи в порядке и сроки, установленные договором.
В таком договоре одна сторона является инвестором, а другая может выступать заказчиком (который обязан заключить договор строительного подряда с подрядчиком), и одновременно подрядчиком (при самостоятельном выполнении работ), и пользователем (которому передается и у которого находится объект инвестиционной деятельности). Но функцию инвестора — вложение инвестиций — другая сторона не выполняет. Примером рассматриваемого инвестиционного договора является договор негосударственного пенсионного обеспечения (пенсионный договор), в соответствии с которым вкладчик обязуется уплачивать пенсионные взносы в фонд, а фонд обязуется выплачивать участнику (участникам) фонда негосударственную пенсию (ст. 3 и 12 Федерального закона от 7 мая 1998 г. № 75-ФЗ «О негосударственных пенсионных фондах»).
2. Инвестиционный договор, согласно которому одна сторона (инвестор) обязуется предоставить денежные средства или иное имущество (инвестиции) другой стороне (инвестиционной компании) в целях реализации инвестиционного проекта, а инвестиционная компания обязуется обеспечить вложение инвестиций в основной капитал или иной объект инвестиционной деятельности в соответствии с инвестиционным проектом и передать в обусловленный срок инвестору объект (его обособленную часть) на праве собственности. Примером такого инвестиционного договора следует считать договор участия в долевом строительстве.
3. Инвестиционный договор, согласно которому одна сторона (инвестор) обязуется вложить денежные средства или иное имущество (инвестиции) в основной капитал и иной объект инвестиционной деятельности в соответствии с инвестиционным проектом и передать объект на праве собственности или ином праве другой стороне, обязующейся осуществлять инвестору
платежи в порядке и сроки, установленным договором. В данном случае инвестор выступает одновременно заказчиком и, возможно, подрядчиком, а другая сторона — пользователем. Такой инвестиционный договор имеет много общего с финансовой арендой (лизингом), где арендодатель, выступая инвестором, приобретает в собственность имущество и передает его во временное владение и пользование арендатору.
4. Инвестиционный договор, по которому одна сторона (обычно государство) обязуется предоставить имущество и (или) определённые права (права пользования имуществом; имущественную и финансовую поддержку; права на осуществление определённой деятельности и т. п.) с целью реализации инвестиционного проекта, а другая сторона (инвестор) обязуется вложить денежные средства или иное имущество (инвестиции) в основной капитал или иной объект инвестиционной деятельности в соответствии с инвестиционным проектом на свой риск и пользоваться объектом, осуществляя согласованные платежи государству. Данный договор может быть заключен только с лицом, которое предоставит определённое имущество или права (в первую очередь, на земельные участки и иные природные объекты, а также налоговые льготы). Поэтому таким лицом выступает, прежде всего, государство. Примерами подобных инвестиционных договоров являются концессионное соглашение, СРП, договор о развитии застроенной территории, соглашение об осуществлении (ведении) деятельности в ОЭЗ, договоры о государственной поддержке инвестиционной деятельности и т. д.
Во втором параграфе проведено сравнение непоименованных в ГК РФ инвестиционных договоров между инвестором и застройщиком объекта капитального строительства (на примере договора участия в долевом строительстве) с известными типами гражданских договоров. Делается вывод, что подобные договоры содержат такие условия, которые существенным образом отличают их от поименованных в ГК РФ гражданских договоров и тем самым придают им новое качество, что позволяет говорить об их самостоятельности (а не о смешанном виде).
Глава 7 «Принципы правового регулирования инвестиционных отношений» содержит девять параграфов. В первом параграфе диссертант отмечает, что при исследовании международного и российского инвестиционного права важное место занимает вопрос о том, какие юридические средства и способы используются и какие нормы права принимаются государствами при регулировании инвестиционных отношений. Известно, что принципы и метод правового регулирования тесным образом связаны между собой. Если принципы предопределяют содержание норм права и тем самым позволяют ответить на вопрос, какими субъективными правами и обязанностями обладают участники правоотношений, то метод обеспечивает их закрепление в праве посредством разных способов, которые в лучшей степени способны урегулировать те или иные отношения.
Правовое регулирование инвестиционных отношений осуществляется с использованием различных методов в зависимости от вида отношения (гражданского, административного и т. п.). Собственный (самостоятельный) метод у инвестиционного права отсутствует, поскольку оно на данном этапе своего развития представляет собой комплексную отрасль российского законодательства. Другое дело — принципы права. Они лежат в основе регулирования отношений разноотраслевого характера с участием инвестора и формируют комплекс взаимосвязанных между собой правил, которые содержатся в актах инвестиционного законодательства. В отличие от принципов профилирующих отраслей российского права, которые распространяются только на определённые виды инвестиционных отношений (гражданские, или административные, или налоговые и т. д.), принципы инвестиционного права следует рассматривать как специальные, которые предназначены для регулирования любых инвестиционных отношений и предусматривают использование частно- и публично-правовых методов.
Во втором параграфе раскрывается принцип свободы осуществления инвестиционной деятельности. Отмечается, что инвестиционная деятельность активно осуществляется только в
том случае, если инвесторы обладают необходимой свободой и проявляют инициативу в сфере гражданского оборота. Содержание данного принципа можно выразить через общее правило: «Разрешено всё. что не запрещено законом». Он означает: а) право осуществлять инвестиционную деятельность по своему усмотрению и в своих интересах; б) свободу выбора инвестиции; в) свободу выбора объекта инвестиционной деятельности; г) свободу выбора сферы осуществления инвестиционной деятельности; д) свободу выбора правовой формы и способов осуществления инвестиционной деятельности; е) свободу инвестиционного договора (свободу его заключения, выбора стороны в договоре, вида (типа) договора и его условий); ж) право свободного использования доходов, прибыли и других правомерно полученных денежных сумм от вложенных инвестиций, включая их перевод и беспрепятственный вывоз за пределы Российской Федерации.
В третьем параграфе рассмотрен принцип баланса (сочетания) интересов государства и инвесторов, который выступает своеобразным средством обеспечения их прав и законных интересов. Он, в частности, подразумевает: а) издание необходимых норм права, которые регулируют инвестиционные отношения. При этом государство должно создавать благоприятные условия для осуществления инвестиций и стремиться постепенно устранять существующие ограничения. Однако это не препятствует ему в публичных целях устанавливать какие-либо ограничения в инвестиционной сфере; б) открытость и доступность информации об инвестиционном законодательстве для инвесторов; в) пересмотр ранее заключенных между государством и инвестором соглашений по инициативе первого, но при условии возмещения убытков (выплаты компенсации) второму; г) переход к государству, выплатившему своему инвестору платёж в соответствии с предоставленной ему финансовой гарантией от некоммерческих рисков в отношении инвестиций на территории другого государства, прав этого инвестора на возмещение ущерба (суброгация); д) разумность и добросовестность государства и инвесторов в их отношениях друг с другом.
Четвертый параграф посвящен принципу стабильности условий осуществления инвестиционной деятельности. Предлагается различать два основных правовых средства, которые имеют различный механизм обеспечения стабильности условий хозяйствования для инвесторов. Это гарантия от неблагоприятного изменения законодательства (так называемая «дедушкина» оговорка) и внесение изменений в инвестиционное соглашение в связи с изменением законодательства (стабилизационная оговорка). Обосновывается вывод о том, что в основе «дедушкиной» оговорки лежит действие нормативных правовых актов во времени, а стабилизационной оговорки — договор. Как следствие, сфера действия «дедушкиной» оговорки шире и включает в себя не только договорные (обязательственные), но и публично-правовые отношения.
Для придания им большей эффективности предлагается внести изменения и дополнения в действующее законодательство Российской Федерации, в частности: а) упростить формулировку «дедушкиной» оговорки в целях устранения существующих неясностей и неточностей; б) расширить действие «дедушкиной» оговорки на нормативные правовые акты субъектов Российской Федерации и органов местного самоуправления; в) распространить действие «дедушкиной» оговорки на любой инвестиционный проект; г) включить нормы о «дедушкиной» оговорке в Налоговый кодекс Российской Федерации как специальный налоговый режим для любых инвесторов (а не только для участников СРП); д) определить понятия «коммерческие результаты» и «изменения, обеспечивающие коммерческие результаты» и др.
В пятом параграфе раскрывается принцип признания права государства на экспроприацию. Отмечается, что в настоящее время право государства на подобные действия — экспроприацию признаётся повсеместно. В нормативном плане оно закреплено во многих многосторонних и двусторонних международных договорах о поощрении и взаимной защите капиталовложений, а также в актах национального законодательства. Экспроприация может быть двух видов. В одном случае имущество инвестора переходит
в собственность государства (прямая экспроприация), а в другом — этого не происходит, но инвестор теряет контроль над своим имуществом. Последний вид экспроприации получил в литературе название непрямой, или ползучей.
Однако не все действия государства, направленные на принудительное лишение или ограничение права частной собственности, признаются экспроприацией. К ним, по мнению диссертанта, следует отнести: а) регулирование налоговых, таможенных и валютных отношений, а также отношений, связанных с защитой конкуренции, применением запретов и ограничений при осуществлении внешнеэкономической деятельности и охраны окружающей среды (которое не должно носить дискриминационный характер); б) принудительное лишение или отказ в продлении лицензии вследствие нарушения инвестором лицензионных правил; в) расторжение договора вследствие существенного нарушения иностранным инвестором своих обязанностей по договору; г) санкции за нарушения права принимающего государства. Предлагается различать, как минимум, два основных условия проведения экспроприации. Она должна осуществляться на недискриминационной основе и с выплатой компенсации.
В Российской Федерации возможность принудительного изъятия государством собственности физических и юридических лиц предусмотрена в нескольких федеральных законах (в частности, в п. 2 ст. 235, ст. 242 и 243 ГК РФ, ст. 9-11, 50, 51 и 55 Земельного кодекса Российской Федерации, ст. 8 Федерального закона от 9 июля 1999 г. № 160-ФЗ «Об иностранных инвестициях в Российской Федерации»), которые при этом используют разные понятия (национализация, реквизиция, изъятие имущества, конфискация), не устанавливают необходимый порядок изъятия, но отсылают к не принятому до сих пор федеральному закону. В таком акте, по мнению диссертанта, необходимо предусмотреть, в частности, порядок перехода права собственности и осуществления государственной регистрации права на недвижимое имущество, а также порядок определения размера и срок выплаты компенсации (возмещения).
В шестом параграфе рассмотрен принцип выплаты компенсации при экспроприации, правовым основанием которой выступает многосторонний или двусторонний международный договор о поощрении и взаимной защите капиталовложений либо акт национального законодательства, содержащий соответствующие положения. Компенсация должна: а) соответствовать рыночной стоимости изъятого капиталовложения и в ряде случаев может включать упущенную выгоду; б) определяться непосредственно перед моментом, когда официально стало известно о фактически осуществлённых или предстоящих мерах по принудительному изъятию; в) осуществляться без необоснованной задержки в предусмотренный срок, и до момента её выплаты на сумму компенсации должны начисляться проценты согласно действующей на территории государства обычной коммерческой процентной ставке, устанавливаемой на рыночной основе; г) быть практически осуществимой, свободно конвертироваться, переводиться и выплачиваться.
В международных договорах и актах национального законодательства предлагается de lege ferenda ясно прописать случаи, когда: а) компенсация не выплачивается (например, при конфискации, совершении государством действий, которые не признаются экспроприацией, расторжении договора с инвестором вследствие существенного нарушения этого договора инвестором); б) компенсация выплачивается не в полном объёме и включает в себя лишь стоимость экспроприированного имущества (например, при проведении национализации или реквизиции в публичных целях, если они не носят дискриминационный характер; при уничтожении иностранной собственности вооружёнными силами и властями государства, которое проводится в целях защиты общества и государства); в) компенсация выплачивается в полном объёме, включая возмещение упущенной выгоды (например, вследствие дискриминационного и произвольного изъятия иностранной собственности, при расторжении договора с инвестором в случае существенного нарушения этого договора государством).
Седьмой параграф посвящен принципу допуска иностранных лиц к осуществлению инвестиционной деятельности, в соответствии с которым государство вправе самостоятельно осуществлять правовое регулирование иностранных инвестиций и, в частности, по своему усмотрению определять, на каких условиях на его территории иностранный инвестор может начать свою деятельность. Диссертант приходит к выводу, что помимо предоставления иностранному лицу права на осуществление инвестиционной деятельности на территории принимающего государства, а также вытекающих из этого иных субъективных прав, понятие допуска иностранных инвесторов связано и с введением разнообразных ограничений в правовом положении иностранных инвесторов. Эти ограничения могут выражаться в установлении полного запрета или ограничении присутствия, в требованиях получить разрешения, пройти регистрацию, предоставить отчетность и т. д.
В восьмом параграфе раскрывается принцип предоставления иностранным инвесторам национального режима или режима наибольшего благоприятствования. Отмечается, что правовой режим для иностранных инвесторов может принимать разнообразные формы: «справедливый и равный режим»; «режим наибольшего благоприятствования»; «национальный режим»; «минимальный международный стандарт» и др. Диссертант делает вывод о том, что в международных договорах и национальном праве того или иного государства следует закреплять только один из предусмотренных видов: национальный режим (если государство готово уравнять иностранных граждан в правовом положении со своими гражданами и юридическими лицами) или режим наибольшего благоприятствования (в других случаях).
В девятом параграфе обосновывается принцип подчинения иностранного инвестора праву принимающего государства. Диссертант отмечает, что внутригосударственные публично-правовые отношения, в которые вступают иностранные инвесторы, всегда регулируются нормами права принимающего государства. Если речь идет о частноправовых отношениях, осложнённых иностранным элементом, то они являются сферой действия
международного частного права, которое допускает применение иностранного права к указанным правоотношениям. При этом традиционно считается, что применимым правом в рассматриваемых случаях может выступать правопорядок определённого государства. Однако выбор сторонами права, применимого к договорному правоотношению, не ограничивается только международным и национальными правопорядками. К категории «право» следует подойти более широко и рассматривать её как совокупность норм права. На указанном основании стороны иногда выбирают общие принципы права, lex mercatoria, а также разрешают спор ex aequo et bono («по справедливости»).
Применительно к международным инвестиционным договорным правоотношениям между иностранным инвестором и принимающим государством, de lege lata стороны вправе выбрать нормы международного и (или) национального права в качестве применимого. Однако диссертант доказывает, что de lege ferenda к СРП и концессионным соглашениям с участием иностранных лиц, которые заключены и исполняются на территории Российской Федерации, всегда должно применяться российское право, и предлагает это прямо отразить в федеральных законах от 30 декабря 1995 г. № 225-ФЗ «О соглашениях о разделе продукции» и от 21 июля 2005 г. № 115-ФЗ «О концессионных соглашениях».
В заключении приводятся основные выводы и предложения диссертанта по результатам исследования, отмечается необходимость проведения кодификации международного и российского инвестиционного права.
Основные положения диссертационного исследования опубликованы в научных работах общим объёмом 101, 2 п.л., в том числе: в 5 монографиях (48,1 п.л.); в 38 статьях в научных изданиях, рекомендованных Перечнем ВАК (22,2 п.л.); в иных изданиях (30,9 п.л.).
ОПУБЛИКОВАННЫЕ НАУЧНЫЕ РАБОТЫ I. Монографин
1. Международные инвестиционные соглашения. Новосибирск: РИФ-Новосибирск, 2004. 266 с. 11.5 п.л.
2. Правовое регулирование иностранных инвестиций: проблемы теории и практики. Новосибирск: РИФ-Новосибирск, 2007. 258 с. 9,7 п.л.
3. Предмет регулирования международного инвестиционного права. Новосибирск: РИФ-Новосибирск, 2008. 284 с. 11,8 п.л.
4. Принципы международного инвестиционного права. Новосибирск: РИФ-Новосибирск, 2009. 246 с. 9,6 п.л.
5. Комментарий к Федеральному закону от 17 ноября 1995 г. № 169-ФЗ «Об архитектурной деятельности в Российской Федерации» (постатейный). М.: Юстицинформ, 2010. 88 с. 5,5 п.л.
II. Статьи, опубликованные в ведущих рецензируемых научных журналах и изданиях, входящих в Перечень ВАК
1. Стабильность — вот что нужно инвестору // Закон. 2001. №9. С. 96-100.0,6 п.л.
2. Правовые основы ценообразования в топливно-энергетическом комплексе России // ЭКО. 2001. № 9. С. 75-83. 0,4 п.л.
3. Налоги в цене нефти и нефтепродуктов // Нефтяное хозяйство. 2003. № 2. С. 10-12. 0,5 п.л.
4. Направления совершенствования действующего федерального законодательства при разграничении полномочий между различными органами власти И Конституционное и муниципальное право. 2003. № 6. С.31-34. 0,5 п.л.
5. Инвестиционный договор // Закон. 2003. № 6. С. 113-117. 0,6 п.л.
6. Правильно ли разграничены права государственной собственности на природные ресурсы // Федерализм. 2004. № 4. С. 87-98. 0,6 п.л.
7. Платеж или налог за пользование природными ресурсами? // Юрист. 2004. № 10. С. 44-47.0,3 п.л.
8. Концессионное соглашение в российском праве // Бизнес, Менеджмент и Право. 2006. № 2. С. 35-39. 0,4 п.л.
9. Категория «инвестиция» в международном и национальном праве // Ьех Яьшгса. 2007. № 1. С. 103-123. 1,1 п.л.
10. Инвестиционное законодательство в системе российского законодательства // Гуманитарные науки в Сибири. 2007. № 1. С. 94-97. 0,4 п.л.
11. Категория «инвестор» в международном и национальном праве // Закон. 2007. № 2. С. 53-60. 0,7 п.л.
12. Международная подсудность инвестиционных споров // Вестник Российской правовой академии. 2007. № 2. С. 87-89. 0,2 п.л.
13. Понятие и формы осуществления инвестиционной деятельности // Предпринимательское право. 2007. № 2. С. 17-20. 0,4 п.л.
14. Совершенствование законодательства Российской Федерации как элемент правового обеспечения реализации приоритетного национального проекта «Доступное и комфортное жилье — гражданам России» // Юридическая наука и правоохранительная практика. 2007. № 2. С. 16-24. 0,8 п.л.
15. Транснациональные корпорации: понятие и особенности правового регулирования // Российский юридический журнал. 2007. № 2. С. 87-96. 0,8 п.л.
16. Юрисдикция международного центра по урегулированию инвестиционных споров // Московский журнал международного права. 2007. № 2. С. 95-107.0,7 п.л.
17. «Мягкое право» как регулятор международных инвестиционных отношений // Известия высших учебных заведений. Серия «Правоведение». 2007. № 4. С. 150-153. 0,3 п.л.
18. О проекте Многостороннего соглашения по инвестициям // Современное право. 2007. № 4. С. 8-10. 0,4 п.л.
19. Право, применимое к международным инвестиционным отношениям // Российская юстиция. 2007. № 5. С. 27-34. 0,9 п.л.
20. Правовые средства по стимулированию и поддержке инвестиционной деятельности // Налоги и финансовое право. 2007. № 10. С. 207-216. 0.5 п.л.
21. Обычаи и обыкновения в международном инвестиционном праве // Журнал российского права. 2007. № 10. С. 71-77. 0,5 п.л.
22. О гарантиях, предоставляемых иностранным инвесторам согласно Сеульской конвенции // Законы России: опыт, анализ, практика. 2008. № 1. С. 95-98. 0,4 п.л.
23. Принцип свободы осуществления инвестиционной деятельности // Вестник Российской правовой академии. 2008. № 1. С. 36-38. 0,3 п.л.
24. Совместные предприятия в международном частном праве // Законодательство. 2008. № 1. С. 67-73. 0,7 п.л.
25. Иностранный элемент в международных инвестиционных отношениях // Международное публичное и частное право. 2008. № 3. С. 10-12. 0,3 п.л.
26. Правовой режим для иностранных инвесторов (сравнительный анализ положений международного и национального права) // Журнал зарубежного законодательства и сравнительного правоведения. 2008. № 3. С. 56-63. 0,8 п.л.
27. Lex Mercatoria в зарубежной доктрине // Государство и право. 2008. № 4. с. 103-107. 0,5 пл.
28. Право государства на экспроприацию иностранных инвестиций // Московский журнал международного права. 2008. №4. С. 159-178. 1,0 п.л.
29. Принцип выплаты компенсации при экспроприации иностранной собственности// Закон. 2008. № 10. С. 131-137. 0,7 п.л.
30. Принцип баланса (сочетания) интересов государства и иностранных, инвесторов в международном инвестиционном праве // Современное право. 2008. № 11. С. 113-116. 0,3 п.л.
31. Международное инвестиционное право как часть международного частного права // Закон. 2008. № 11. С. 131-138. 0,7 п.л.
32. Допуск иностранных лиц к осуществлению инвестиционной деятельности // Гуманитарные науки в Сибири. 2009. № 1. С. 94-97. 0,6 п.л.
33. О развитии малого и среднего предпринимательства в условиях финансово-экономического кризиса // Предпринимательское право. 2009. № 4. С. 23-26. 0,5 п.л.
34. О развитии международно-правового регулирования иностранных инвестиций // Евразийский юридический журнал. 2009. № 4 ( 11). С. 90-99. 0,8 пл.
35. Законодательство РФ об особых экономических зонах: понятие, структура и место в системе российского законодательства // Законы России: опыт, анализ, практика. 2009. № 5. С. 97102. 0,7 п.л.
36. Налоговый режим в особых экономических зонах // Налоги и финансовое право. 2009. № 5. С. 142-154. 0,8 п.л.
37. Резидент ОЭЗ: понятие «резидент» в законодательстве об особых экономических зонах И Вестник Государственной регистрационной палаты при Министерстве юстиции Российской Федерации. 2010. № 2. С. 21-33. 0,8 п.л.
38. Таможенный режим в особых экономических зонах // Налоги и финансовое право. 2010. № 2. С. 194-203. 0,7 п.л.
III. Научные статьи, опубликованные в иностранных печатных изданиях
1. Production Sharing Contracts in Russia // The European Légal Forum (Munich). 2009. N 1. P. 28-33. 0,5 п.л.
2. О развитии законодательства Российской Федерации об особых экономических зонах // Советник (г. Алматы). 2009. № 1. С. 67-71.0,5 п.л.
IV. Научные статьи, опубликованные в других печатных изданиях
1. Концессии как форма взаимоотношений государства с инвестором // Нефть, Газ и Право. 2001. № 3 (39). С. 22-25. 0,3 п.л.
2. Международные инвестиционные соглашения в нефтегазовом секторе экономики // Известия высших учебных заведений. Серия «Нефть и Газ». 2001. № 4. С. 115-119. 0,4 п.л.
3. К вопросу о признании инвестиционного соглашения международным договором // Законодательство и экономика. 2001. №8. С. 12-14. 0.3 п.л.
4. Международное инвестиционное соглашение: публично-правовой (административный) или частноправовой (гражданский) договор? // Студент и научно-технический прогресс: Экономика: Материалы XXXIX Междунар. науч. студенческой конференции / Под ред. Г. М. Мкртчяна. Новосибирск: Изд-во Новосиб. гос. ун-та, 2001. Ч. 2. С. 53-55.0,1 п.л.
5. Правовые формы взаимоотношений государства с иностранными инвесторами // Там же. С. 55-57. 0,1 п.л.
6. Правовые проблемы соотношения налогового и бюджетного законодательства // Современные вопросы теории права: Сб. ст. / Под ред. А. К. Черненко. Новосибирск, 2001. С. 203-209. 0,4 п.л.
7. Система финансово-правовых льгот для иностранных инвесторов И Там же. С. 282-286. 0,3 п.л.
8. Соглашение о разделе продукции — гражданско-правовая сделка? // Регион как объект управления: реальность, тенденции, прогнозы: Альманах / Под ред. К. Г. Барбаковой. Тюмень, 2001. С. 175-187.0,6 п.л.
9. Правовые проблемы проведения жилищно-коммунальной реформы в России // Жилищное право. 2002. № 3. С.20-40. 1,8 п.л.
10. О проекте Федерального закона «О концессионных договорах, заключаемых с российскими и иностранными инвесторами» // Законодательство и экономика. 2002. № 9. С. 28-31. 0,4 п.л.
11. Правовая природа международных инвестиционных соглашений // Правовые проблемы укрепления российской государственности: Сб. ст. / Под ред. В. М. Лебедева. Томск: Изд-во Том. ун-та, 2002. Ч. 12. С. 25-27. 0,2 п.л.
12. Принципы разграничения полномочий между различными уровнями власти // Проблемы разграничения предметов ведения и полномочий между различными уровнями власти в Российской Федерации: Материалы научно-практ. семинара / Под ред. С. В. Землюкова. Барнаул: Изд-во Алт. ун-та, 2003. С. 54-60. 0,3 п.л.
13. Финансовое обеспечение реформы государственной власти субъектов Российской Федерации и муниципальных образований // Федеративные отношения и региональная социально-экономическая политика. 2004. № 8. С. 34-52. 1,5 п.л.
14. О реализации Федерального закона «Об общих принципах организации местного самоуправления в Российской Федерации» // Муниципальное право. 2005. № 1. С. 45-50. 0,7 п.л.
15. Стимулирование жилищного строительства: правовые проблемы и пути их разрешения // Жилищное право. 2005. № 1/2. С. 2-17. 1,4 п.л.
16. Разграничение права государственной собственности на природные ресурсы // Федеративные отношения и региональная социально-экономическая политика. 2005. № 2. С. 59-63.0,4 п.л.
17. Федеральный центр и регионы Сибири: новый этап в развитии федеративных отношений // Государственная власть и местное самоуправление. 2005. № 2. С. 6-8. 0,2 п.л.
18. О разграничении имущества между Российской Федерацией, субъектами Российской Федерации и муниципальными образованиями // Муниципальное право. 2005. № 3. С. 12-15. 0,5 п.л.
19. Рентный характер налогообложения в сфере недропользования // Законодательство и экономика. 2005. № 8. С. 32-36. 0,6 п.л.
20. О новом Жилищном кодексе Российской Федерации // Жилищное право. 2005. № 9. С. 21-27. 0,8 п.л.
21. О предложениях координационного совета по местному самоуправлению Межрегиональной ассоциации экономического взаимодействия субъектов РФ «Сибирское соглашение» по реализации Федерального закона от 6 октября 2003 года № 131-Ф3 «Об общих принципах организации местного самоуправления в Российской Федерации» // Городское управление. 2005. № 11. С. 42-48.0,7 п.л.
22. Реформа местного самоуправления: проблемы реализации и пути их разрешения // Актуальные проблемы местного самоуправления в Российской Федерации: Материалы межрегион.
научно-практ. конференции. Кемерово: Кузбассвузиздат, 2005. С. 81-88.0,4 п.л.
23. Виды инвестиций в международном и российском праве // Недвижимость и инвестиции. Правовое регулирование. 2006. № 3/4. С. 94-97. 0.5 п.л.
24. О реализации органами МСУ приоритетного национального проекта «Доступное и комфортное жилье — гражданам России» // Городское управление. 2006. № 9. С. 45—18. 0,2 п.л.
25. Имущество общим не бывает // ЭЖ-Юрист. 2006. № 8. С. 14. 0,4 п.л.
26. Вопросы местного значения поселения и муниципального района: проблемы разграничения // Местное самоуправление. 2006. № 16. С. 5. 0,3 п.л.
27. Об осуществлении права муниципальной собственности в переходный период // Местное самоуправление. 2006. № 18. 0,2 п.л.
28. Обеспечение конституционного права граждан на жилище в действующем законодательстве // Обеспечение прав и свобод человека и гражданина: Сб. ст. / Под ред. Г. Н. Чеботарева. Тюмень: Изд-во Тюменского гос. у-та, 2006. Ч. 5. С. 42—15. 0,2 п.л.
29. Принципы международного инвестиционного права // Вестник Новосибирского государственного университета. Серия: Право. 2007. Т. 3, вып. 1. С. 117-123. 0,6 п.л.
30. Приоритетный национальный проект «Доступное и комфортное жилье — гражданам России»: проблемы право-реализации // Жилищное право. 2007. № 1. С. 16-22. 0,6 п.л.
31. Налоговые и таможенные льготы для инвесторов // Налоги и финансовое право. Приложение. 2007. № 4. С. 26-42. 0,9 п.л.
32. О проблемах реализации полномочий органов государственной власти субъектов Российской Федерации по предметам совместного ведения // Федеративные отношения и региональная социально-экономическая политика. 2007. № 4. С. 30-32. 0,3 п.л.
33. Правовое регулирование иностранных инвестиций в странах Азии и Африки // Инвестиции в России. 2007. № 5. С. 1016. 0,8 п.л.
34. Правовое регулирование иностранных инвестиций в странах Северной и Южной Америки // Инвестиции в России. 2007. №7. С. 15-19. 0,5 пл.
35. Правовое регулирование иностранных инвестиций в странах СНГ // Инвестиции в России. 2007. № 8. С. 3-6.0,4 п.л.
36. Правовое обеспечение реализации приоритетного национального проекта «Доступное и комфортное жилье — гражданам России» // Жилищное право. 2007. № 11. С. 2-12. 1,1 п.л.
37. О втором съезде строителей Сибири // Жилищное право. 2007. № J2. С. 71-80. 0,8 п.л.
38. Международное инвестиционное право в системе международного и национального права // Международные юридические чтения: Материалы и доклады / Под ред. Ю. П. Соловей и др. Омск, 2007. Ч. 2. С. 42-45. 0,2 п.л.
39. О мерах по реализации Федерального закона от 21 июня 2007 г. № 185-ФЗ «О Фонде содействия реформированию жилищно-коммунального хозяйства» // Жилищное право. 2008. № 2. С. 28-37. 0,9 п.л.
40. Инвестиционное право России как комплексная отрасль российского права // Вестник Новосибирского государственного университета. Серия: Право. 2008. Т. 4, вып. 1. С. 14-23. 1,0 п.л.
41. Этапы развития отечественного инвестиционного права // Вестник Новосибирского государственного университета. Серия: Право. 2008. Т. 4, вып. 2. С. 3-10. 0,8 пл.
42. О развитии жилищного строительства и стройиндустрии в Сибири в свете реализации приоритетного национального проекта «Доступное и комфортное жилье — гражданам России» // Жилищное право. 2008. № 10. С. 32-51. 1,1 п.л.
43. Не констатировать проблемы, а снимать их // Российская муниципальная практика. 2008. № 10-11. С. 9, 10. 0,2 пл.
44. Организация органами местного самоуправления жилищного строительства: проблемы правореализации // Жилищное право. 2008. № 11. С. 41-52. 1,0 п.л.
45. К вопросу о создании саморегулируемых организаций // Бухгалтерский учет в бюджетных и некоммерческих организациях. 2008. № 19 (211). С. 25-31. 0,6 пл.
46. Гражданско-правовые проблемы реализации приоритетного национального проекта «Доступное и комфортное жилье — гражданам России» // Совершенствование публичного управления в сфере реализации приоритетных национальных проектов: Сб. ст. / Под ред. М. С. Матейковича. Тюмень: Изд-во Тюмен. гос. у-та, 2008. С. 157-162. 0,4 пл.
47. О практике реализации Федерального закона от 6 октября 2003 г. № 131-ФЭ «Об общих принципах организации местного самоуправления в Российской Федерации» в Сибири // Проблемы местного самоуправления в Российской Федерации: Сб. ст. Омск: Изд-во Ом. гос. у-та, 2008. С. 255-258. 0,2 п.л.
48. О саморегулируемых организациях в области инженерных изысканий, архитектурно-строительного проектирования и строительства // Жилищное право. 2009. № 1. С. 76-82. 0,6 п.л.
49. Об основных направлениях совершенствования законодательства в целях снижения негативного воздействия мирового финансово-экономического кризиса на региональную экономику Сибири // Местное самоуправление в Российской Федерации. 2009. № 3-6. С. 36-44. 0,9 п.л.
50. Аффилированные или взаимозависимые лица в российском законодательстве // Бухгалтер и закон. 2009. №5 (125). С. 35-39. 0,5 пл.
51. Правовое регулирование архитектурной деятельности // Жилищное право. 2009. № 8. С. 51-71. 1,2 п.л.
52. Соглашения о ведении деятельности в особых экономических зонах // Бухгалтер и закон. 2009. № 9 (129). С. 14-21. 0,8 п.л.
53. О создании и прекращении существования особых экономических зон в Российской Федерации // Законодательство и экономика. 2010. № 4. С. 46-51. 0,6 п.л.
54. «Непрозрачный» заказ // ЭЖ-Юрист. 2010. №8. С. 10. 0,3 п.л.
55. О защите прав граждан — участников долевого строительства в российском гражданском праве // Наука и её роль в современном мире: Материалы Междунар. научно-практ. конференции / Под ред. Н. О. Дулатбекова. Караганда: Болашак-Баспа, 2010. Т. 2. С. 80, 81. 0,2 п.л.
56. Foreign Element in International Investment Relations // Russian Law: Theory and Practice. 2008. N 2. P. 229-233. 0,3 п.л.
Подписано в печать 24.08.2010. Тираж 100 экз. Объём 2,3 п.л. Формат 60x90/16
630090, г. Новосибирск, ул. Николаева, 8, ИФПР СО РАН
