АВТОРЕФЕРАТ ДИССЕРТАЦИИ по праву и юриспруденции на тему «Преступления против общественного порядка»
На правах рукописи
ТОЧКА АНДРЕЙ ВАЛЕНТИНОВИЧ
ПРЕСТУПЛЕНИЯ ПРОТИВ ОБЩЕСТВЕННОГО ПОРЯДКА: КРИМИНАЛИЗАЦИЯ, СИСТЕМАТИЗАЦИЯ, УГОЛОВНО-ПРАВОВОЕ СОДЕРЖАНИЕ
12.00.08 - уголовное право и криминология; уголовно-исполнительное право
АВТОРЕФЕРАТ диссертации на соискание ученой степени кандидата юридических наук
1 5 АПР 2015
005567407
Краснодар 2015
005567407
Работа выполнена в Федеральном государственном бюджетном образовательном учреждении высшего профессионального образования «Кубанский государственный университет» на кафедре уголовного права и криминологии юридического факультета
Научный руководитель ■ доктор юридических наук, профессор
Прохорова Марина Леонидовна
Официальные оппоненты:
Иванов Никита Георгиевич,
Заслуженный юрист РФ, доктор юридических наук, профессор,
заведующий кафедрой уголовного права и криминологии Российской правовой академии Министерства юстиции Российской Федерации Заблоцкая Алла Григорьевна, кандидат юридических наук, доцент, доцент кафедры уголовного права и криминологии института права ФГБОУ ВПО «Тольяттинский государственный университет»
Ведущая организация - ФГКОУ ВПО «Ростовский юридический
институт Министерства внутренних дел Российской Федерации»
Защита состоится « 5 » июня 2015 года в 16:00 часов на заседании диссертационного совета Д 220.038.11 при Федеральном государственном бюджетном образовательном учреждении высшего профессионального образования «Кубанский государственный аграрный университет» по адресу: 350044, г. Краснодар, ул. Калинина, 13, главный корпус университета, ауд. 215
С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке ФГБОУ ВПО «Кубанский государственный аграрный университет», а с электронной версией диссертации и автореферата - на сайте www.kubsau.ru
Автореферат разослан «31 » марта 2015 г.
Ученый секретарь
диссертационного совета Шульга Андрей Владимирович
ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ
Актуальность темы исследования. Человеческое общество не может существовать без устойчивого порядка. Четкая организация жизнедеятельности социума - та основа, на которой зиждется государство и право, свобода и безопасность личности, без которой невозможен прогресс цивилизации. Без общественного порядка немыслим правопорядок. Уже на ранних этапах развития российской государственности в числе основополагающих стоял вопрос об общественном порядке. В Х-ХП вв. создаются научные основы познания российской государственности. Свидетельством этого процесса могут служить такие источники как «Слово о Законе и Благодати»1 митрополита Иллариона и «Поучение»" Владимира Мономаха. В этой связи справедливо утверждение А.А. Селифонова, что «отсутствие самого понятия «общественный порядок» в словарном обиходе Древней Руси не значило, однако, отсутствия целенаправленной деятельности в отношении общества со стороны государства»3.
Формирование системы преступлений против общественного порядка в российском уголовном законодательстве напрямую коррелирует с процессом становления российского общества как целостной социальной категории. Вплоть до XIX в. шло активное становление не только отечественной государственности, но и социума россиян как устойчивой общности граждан своего государства, признающей его моральные, нравственные, религиозные и правовые нормы. Не утратил своей актуальности вопрос о защите общественного порядка от преступных посягательств и в России XXI века. Психология персонализма, получившая развитие в последние столетия, заставила переосмыслить взаимосвязь «общество - человек», отдавая предпочтение свободе воли личности. Вместе с тем новые угрозы (экстремизм, терроризм, организованная преступность и т.п.), приобретшие в XXI веке беспрецедентные масштабы и затронувшие подавляющее большинство государств, дают почву для дискуссий относительно первоочередной значимости стабильности и безопасности общественного порядка как условия свободного развития индивида. Именно поэтому как никогда остро стоит вопрос о создании эффективной системы охраны этой безусловной социальной ценности.
Наиболее мощным потенциалом в его решении обладают уголовно-правовые запреты. Вместе с тем теоретическое осмысление данной проблемы в отечественной правовой доктрине имеет весьма дискуссионное содержание. Продуцируется оно, в первую очередь, непоследовательностью законодателя при решении вопроса криминализации деяний, посягающих на общественный порядок. Так, несмотря на то, что состав хулиганства традиционно содержался в источниках советского уголовного права, до сих пор не утиха-
1 www.pushkinskijdom.ru/Default.aspx?tabid=4868
2 Поучение Владимира Мономаха. Подготовка текста О. В. Творогова, перевод и комментарии Д. С. Лихачева // http://lib.pushkinskijdom.ru/Default.aspx?tabid=4874
3 Селифонов A.A. Общественный порядок: опыт исследования. СПб., 2011.C. 10.
ют споры о необходимости его выделения в системе норм УК РФ. Новейшая история российского уголовного права отчетливо свидетельствует о неопределенности позиции законодателя в этом вопросе. Так, с 1996 г. ст. 213 УК РФ подвергалась изменениям трижды, начиная от корректировки содержания диспозиций, объема квалифицирующих признаков и заканчивая санкцией. Что касается вандализма, то и нормы, предусматривающие этот не известный до 1996 г. отечественному уголовному праву состав преступления, изменялись законодателем не один раз. Парадоксальность ситуации в том, что и после этих многочисленных изменений ряд формулировок закона, касающихся названных составов преступлений, вызывает немало нареканий как у теоретиков отечественного уголовного права, так и у представителей правоприменительной практики. На проблемный характер квалификации хулиганства указали 162 опрошенных практических работника (81 % от всех респондентов)1. Назрела острая необходимость в оптимизации рамок криминализации соответствующих деяний, содержании диспозиций ст. 213 и 214 УК РФ, требуют конкретизации их квалифицирующие признаки, уточнения санкции.
Некоторые авторы, отталкиваясь от официальной статистики преступлений, которая свидетельствует об устойчивом снижении показателей регистрации преступлений против общественного порядка, прежде всего хулиганства2, поспешили признать их утратившими актуальность. Между тем, реальная ситуация складывается с точностью до наоборот. Включение законодателем в ряд норм о преступлениях против личности и собственности такого квалифицирующего признака, как совершение их «из хулиганских побуждений», с одновременным сужением объективной стороны хулиганства в 2007 г. привели, по сути, к сужению рамок его криминализации. Вместе с тем реальная криминальная ситуация в России свидетельствует о беспрецедентном падении уровня уважения граждан к общественному порядку. Учитывая, что ст. 213 УК РФ играет роль нормы с двойной превенцией, крайне важно выработать устойчивый подход к конструированию состава хулиганства как осно-
' См.: Сводная таблица результатов анкетирования (приложение 2).
2 В 2001 г. было зарегистрировано 135183 хулиганств, в 2002 г. -133187, в 2003 г. -114052, в 2004 г. - 24798, в 2005 г. - 30041, 2006 г. - 28645, в 2007 г. - 20360, в 2009 -9474, в 2010 г. - 7219, в 2011 г. - 5635, в 2012 г. - 5155, в 2013 г. -4850 преступлений. В 2014 г., по данным МВД РФ, было зарегистрировано 4022 хулиганств. В общей структуре преступности в РФ это преступление составляет 0, 2 %. Удельный вес хулиганств, совершенных в общественных местах в 2014 г., составил 0,6 % (2773 фактов), удельный вес хулиганств, совершенных на транспорте, составил 0,01 % (67 преступлений) (см.: mvd.infonn.ru). По данным информационно-аналитического центра СОВА, в 2014 г. было совершено 47 актов вандализма, что почти вдвое меньше, нежели в 2013 г. (71 акт вандализма). Из них акты религиозного вандализма фиксировались в 30 случаев (9 актов вандализма в отношении зданий и сооружений, принадлежащих православной конфессии, 7 -мусульманской, 5 - еврейской, 1- протестантской, 8 - новых религиозных направлений); 4 акта вандализма в России были направлены на государственные здания и учреждения, 13 актов вандализма были отнесены аналитиками к группе идеологических // База Данных: Акты вандализма // http://www.sovacenter.ru/ database/vandalisnг/?show=l&tipl=304& ую-ит5=Мт&х11еМ=р11епо1уре&уПеЫ=у.
вы профилактики более тяжких преступлений против личности, экстремизма и т.п. В полной мере сказанное относится и к составу вандализма1.
Отмеченные обстоятельства, на наш взгляд, свидетельствуют об актуальности, теоретической, практической значимости и своевременности исследования вопросов криминализации деяний, направленных против общественного порядка, их систематизации и законодательного описания составов соответствующих преступлений.
Современная отечественная уголовно-правовая доктрина и правоприменительная практика в систему преступлений против общественного порядка бесспорно включают два преступления - хулиганство и вандализм. Однако представляется, что этот круг значительно шире, и ряд преступлений, посягающих на названный объект уголовно-правовой охраны, не вполне обоснованно отнесен к чужеродным им группам.
Отмеченные обстоятельства актуализируют исследование преступлений против общественного порядка, процессов их криминализации и систематизации, а также разработку направлений оптимизации законодательного описания их составов.
Степень научной разработанности темы диссертационного исследования. Преступления против общественного порядка традиционно являются объектом серьезного внимания отечественных юристов-криминалистов. Среди авторов монографических исследований следует выделить И.А. Андрееву, И.Н. Даньшина, Т.М. Кафарова, Г.С. Котляревского, A.B. Куделича, Н.Ф. Кузнецову, В.Н. Полторыпавленко, П.С. Матышевского, Ч.Т. Мусаева, A.B. Новикова, A.A. Селифонова, A.B. Серегина, JI.C. Явича и др.
В большей мере, по объективным причинам, исследовались уголовно-правовые аспекты хулиганства. Так, уголовно-правовые вопросы квалификации хулиганства и преступлений, совершенных из хулиганских побуждений, рассматривались в работах М.И. Бажанова, Б.С. Волкова, A.A. Жижиленко, Н.Г. Иванова, В.Т. Калмыкова, А.Н. Красикова, Ю.А. Красикова, A.B. Кузнецова, A.B. Наумова, Л.В. Сердюка, A.B. Серегина, В.И. Ткаченко,
A.Т. Тимербаева и других ученых.
Социальные и психологические черты хулиганства и преступлений, совершенных из хулиганских побуждений, изучались такими учеными, как
B.Г. Алексеев, P.A. Базаров, С.А. Завражин, С.А. Тарарухин, A.M. Яковлев, К.В. Хартанович и др.
Исследованию уголовно-правовых аспектов хулиганства посвящен целый ряд диссертационных исследований - А.Р. Гегамова (2011 г.), К.В. Григоряна (2010 г.), В.И. Зарубина (2001 г.), Л. А. Есиной (2010 г.), И И. Косарева (2012 г.), А. В. Куделича (2004 г.), П.В. Помазкова (2004 г.), A.B. Рагулина (2005 г.), Р.Г. Сулейманова (2009 г.), В.М. Шинкарука (2002 г.), В.В. Фомина (2008 г.), Н.Я. Фомичева (2000 г.) и др.
' Согласились с особой профилактической функцией преступлений против общественного порядка подавляющее большинство опрошенных респондентов (174 чел. - 87
В меньшей степени исследовали отечественные ученые уголовно-правовые проблемы ответственности за вандализм. Общим вопросам его правового анализа посвящены работы С.Н. Вязова, В.А. Шурухнова и др. Среди диссертационных исследований обращают на себя внимание работы А.П. Русакова (2001 г.), М.М. Макаренко (2006 г.), H.A. Черемнова (2004 г.), H.A. Широкова (2004 г.) и нек. др.
Вместе с тем, несмотря на многочисленные исследования отдельных составов преступлений против общественного порядка, их комплексный анализ на монографическом уровне с учетом всех новелл современного уголовного законодательства, а также зарубежного опыта еще не осуществлялся. Не решена в отечественной уголовно-правовой доктрине проблема систематизации названных посягательств. Усматриваются несомненные резервы для оптимизации их законодательной регламентации. Это и предопределило необходимость дополнительного исследования системы преступлений против общественного порядка.
Объектом диссертационного исследования выступает законодательный подход к процессу криминализации и систематизации деяний, направленных против общественного порядка, а также общественные отношения, складывающиеся в сфере уголовно-правовой охраны названного объекта.
Предметом исследования являются:
- совокупность нормативных правовых актов, так или иначе касающихся криминализации преступлений против общественного порядка;
- тенденции развития и особенности легального описания хулиганства, вандализма и иных преступлений против общественного порядка в российском и зарубежном уголовном законодательстве;
- доктринальные изыскания по общим вопросам уголовного права, избранной теме исследования и ряду смежных проблем;
- материалы следственной и судебной практики по вопросам уголовно-правовой оценки хулиганства, вандализма и ряда иных посягательств, относящихся, по мнению соискателя, к преступлениям против общественного порядка;
- статистические данные о преступлениях против общественного порядка.
Целью данного исследования является разработка на основе изучения законодательных, теоретических и прикладных аспектов проблемы криминализации, систематизации и описания составов преступлений, посягающих на общественный порядок, положений, развивающих отечественную уголовно-правовую доктрину в соответствующей части, и предложений по совершенствованию уголовного закона и правоприменительной практики.
Исходя из намеченной цели, поставлены следующие основные задачи:
- осуществление исторического анализа процесса криминализации в российском уголовном законодательстве деяний, направленных против общественного порядка;
- изучение зарубежного опыта криминализации деяний, направленных против общественного порядка;
- осуществление систематизации преступлений против общественного порядка на основе действующего УК РФ с обоснованием авторского подхода к этому процессу;
- проведение теоретического системного анализа понятий хулиганства и вандализма;
- рассмотрение объективных и субъективных признаков хулиганства и вандализма;
- анализ квалифицирующих признаков хулиганства и вандализма;
- обоснование предложений по совершенствованию уголовного законодательства в части установления ответственности за преступления против общественного порядка.
Теоретическая и практическая значимость диссертационного исследования стоит в том, что в нем представлен комплексный анализ системы преступлений против общественной безопасности, позволяющий выработать единообразные подходы к их квалификации и отграничению от смежных составов преступлений, а также усовершенствовать содержание ст. ст. 213 и 214 УК РФ. Выводы и рекомендации, сформулированные в диссертационном исследовании, могут быть использованы в практике Верховного Суда РФ при подготовке разъяснений Пленума, в деятельности органов, осуществляющих предварительное расследование, и судов. Отдельные положения диссертации представляют интерес для научно-исследовательской работы, а также учебного процесса в рамках преподавания Особенной части уголовного права, учебных курсов «Квалификация преступлений» и «Преступления против общественной безопасности».
Методологическую основу исследования составили общенаучные и частно-научные методы познания: сравнительного правоведения, исторический, конкретно-социологический (анкетирование сотрудников правоохранительных органов и судей по отдельным вопросам, касающимся темы исследования).
Научная новизна исследования определяется кругом определенных для анализа вопросов и комплексным подходом к их решению с позиций уголовного права. Автором на монографическом уровне проведено исследование проблемы криминализации деяний, направленных против общественного порядка, применительно к правовым и криминологическим реалиям, свойственным современной России, а также посредством ее ретроспективного и компаративистского рассмотрения. В диссертации всестороннему критическому анализу подвергнуты изменения, внесенные законодателем в ст. 213 и 214 за время действия УК РФ. Кроме того, осуществлено серьезное осмысление проблемы систематизации преступлений против общественного порядка в действующем уголовном законодательстве с предложением и обоснованием ее авторской модели.
Новизна научного исследования связана также с разработкой и обоснованием предложений по оптимизации установлений уголовного закона, описывающих признаки как основных, так и квалифицированных составов хулиганства и вандализма.
Научная новизна исследования отражается и в комплексе положений, выносимых на защиту.
Положения, выносимые на защиту:
I. Определены основные тенденции криминализации деяний, направленных против общественного порядка, в уголовном законодательстве России:
1) формирование и развитие названного процесса, происходившее в XVII — XIX вв., привело к установлению уголовной ответственности за целый ряд посягательств против общественного порядка, являющих собой как нарушения в сфере отправления религиозного культа, так и различные модификации посягательства, позже ставшего именоваться хулиганством;
2) расширение в советский период перечня криминализованных деяний, посягающих на общественный порядок, с формированием достаточно обширной их системы;
3) нарушение с принятием УК РФ 1996 г. системного подхода к криминализации названных деяний, «растворение» общественного порядка в рамках общественной безопасности и, по сути, нивелирование его значения как самостоятельного объекта уголовно-правовой охраны.
II. Сформулированы выводы из осуществленного соискателем компаративистского исследования зарубежного уголовного законодательства в соответствующей его части, сводящиеся к выявлению положений, полезных и значимых с точки зрения дальнейшего решения проблем криминализации, систематизации и оптимизации законодательного описания преступлений против общественного порядка в отечественном уголовном праве.
III. Разработана авторская дефиниция общественного порядка, выступающего системообразующим критерием для исследуемой группы преступлений. Он определен как сложившийся в обществе на основе моральных, нравственных и нормативных предписаний устойчивый порядок взаимоотношений между государством, социальными институтами и гражданами, обеспечивающий соблюдение и реатзаг/ию прав, обязанностей и законных интересов этих субъектов.
IV. Предложен и обоснован авторский подход к систелштизаг/гш преступлений против общественного порядка, согласно которому в круг деяний, посягающих на этот объект уголовно-правовой охраны, включены следующие:
- незаконная организация и проведение азартных игр (ст. 1712 УК РФ);
- приобретение или сбыт имущества, заведомо добытого преступным путем (ст. 175 УК РФ);
- заведомо ложное сообщение об акте терроризма (ст. 207 УК РФ);
- массовые беспорядки (ст. 212 УК РФ);
- неоднократное нарушение установленного порядка организации либо проведения собрания, митинга, демонстрации, шествия или пикетирования (ст. 2121 УК РФ);
-хулиганство (ст.213 УК РФ);
- вандализм (ст.214 УК РФ).
Обосновано предложение об объединении этих преступлений в рамках самостоятельной главы УК «Преступления против общественного порядка», подлежащей выделению в разделе IX УК «Преступления против общественной безопасности и общественного порядка».
V. Разработано авторское понятие хулиганских побуждений, которое предлагается воспроизвести в постановлении Пленума Верховного Суда РФ, посвященного вопросам применения ст. 213 УК РФ: это сложная система обезличенных, иррациональных мотивов, основанных на потребности открытого вызова обществу, продуцируемого разнузданным эгоизмом, искаженным представлением о границах личной свободы, культе грубой силы, стремлении хулигана противопоставить себя принятым социальным нормам, что выражается в показном пренебрежении к ним, в демонстрации без повода или при незначительном поводе грубой силы, вспышках безотчетной злобы.
VI. Осуществлено дополнительное обоснование необходимости отказа от конструирования в УК РФ «экстремистского хулиганства» и «экстремистского вандализма».
VII. Сделан вывод о том, что отраженный в действующей редакции ст. 214 УК РФ уровень общественной опасности вандализма недостаточен для криминализации соответствующих деяний. В качестве предмета вандализма должны выступать не любые здания и сооружения, а только те, которые обладают общественной значимостью и ценностью. Правовую конструкцию вандализма в форме порчи имущества на общественном транспорте или в иных общественных местах необходимо конструировать по типу материального состава преступления, закрепив в диспозиции ст. 214 УК РФ наступление тяжких последствий в качестве обязательного признака объективной стороны.
VIII. Сложившаяся в последние годы тенденция увеличения числа случаев хулиганств, совершаемых на борту воздушного судна, чреватых не только нарушением общественного порядка, но и более серьезными последствиями, учет зарубежного опыта в этой части привели к выводу об обоснованности самостоятельной криминализации такой его разновидности в рамках ст. 213 УК. При этом предлагается не ставить уголовную ответственность за это посягательство в зависимость от применения оружия или предметов, используемых в качестве оружия, а также от соответствующего мотива.
IX. На основе осуществленного критического анализа признаков основного и квалифицированных составов хулиганства и вандализма предложены и обоснованы скорректированные редакции ст. 213 и 214 УК РФ:
«Статья 213. Хулиганство
1. Хулиганство, то есть грубое нарушение общественного порядка, выражающее явное неуважение к обществу, совершенное с применением оружия или предметов, используемых в качестве оружия, а равно грубое нарушение общественного порядка, выражающее явное неуважение к обществу, совершенное на борту воздушного судна, -
наказывается ...
2. Деяния, предусмотренные частью первой настоящей статьи, совершенные группой Л1Щ или группой лиц по предварительному сговору, -
наказываются...
3. Деяния, предусмотренные частью первой или второй настоящей статьи, связанные с сопротивлением .ищу, исполняющему обязанности по охране общественного порядка или пресекающему нарушение общественного порядка, а равно совершенные с применением взрывчатых веществ или взрывных устройств, -
наказываются... ».
«Статья 214. Вандализм
1. Вандализм, то есть осквернение зданий или иных сооружений, обла-даюи/их особой общественной значимостью, а равно порча имущества на общественном транспорте или в иных общественных местах, повлекшая наступление тяжких последствий, -
наказывается...
2. Те же деяния, совершенные группой лиц или группой лгщ по предварительному сговору, -
наказываются ...
3. Деяния, предусмотренные частью первой настоящей статьи, совершенные организованной группой, -
наказываются ... ».
Степень достоверности н апробация результатов. Достоверность результатов диссертационного исследования обеспечена использованием общенаучных п частно-научных .методов познания. В основу исследования положен широкий круг нормативно-правовых актов'. Конституция Российской Федерации; российское уголовное законодательство (как действующее, так и утратившее силу); ряд Федеральных законов Российской Федерации; некоторые ведомственные нормативные акты; уголовное законодательство четырнадцати зарубежных государств (Аргентины, Бельгии, Голландии, Израиля, Республики Армения, Республики Беларусь, Республики Узбекистан, Республики Кыргызстан, Республики Таджикистан, Турции, Туниса, ФРГ, США, Японии).
Достоверность результатов исследования обеспечена теоретической основой исследования, которую составляют научные труды в области уголовного права, философии, психологии, социологии и других наук таких авторов, как C.B. Борисов, Я.М. Брайнин, Г.Б. Виттенберг, В.П. Власов, Б.В. Волженкин, P.P. Галиакбаров, П.Ф. Гришанин, П.С. Дагель,
И.Н. Даньшин, Н.Д. Дурманов, М.А. Ефимов, В.И. Зарубин, В.В. Иванова, Н.Г. Иванов, А.Н. Игнатов, B.C. Комиссаров, Г.Г. Криволапов, Г.Л. Кригер,
A.B. Кузнецов, Н.Ф. Кузнецова, Н.Т. Куц, Г.И. Кучера, В.Н. Курченко, П.С. Матышевский, A.B. Наумов, В.М. Фомичев, Н.Я. Чхиквадзе,
B.В. Шубин и др.
Эмпирическую базу диссертации составили статистические данные о преступлениях против общественного порядка за период с 2001 по 2014 г.г.; материалы опубликованной судебной практики судов различных регионов России (всего изучено 150 уголовных дел); постановления Пленума Верховного Суда РФ; обобщенные результаты проведенного автором социологического исследования, в процессе которого осуществлено анкетирование 200 респондентов - дознавателей, работников следственных органов и судей.
Положения, выводы и предложения, содержащиеся в диссертации, отражены в семи научных публикациях автора, три из которых представлены в изданиях, рекомендованных ВАК Министерства образования и науки РФ; они докладывались и обсуждались на заседании кафедры уголовного права и криминологии Кубанского государственного университета, прошли апробацию на международной научно-практической конференции «Уголовная политика в сфере обеспечения безопасности здоровья населения, общественной нравственности и иных социально значимых интересов» (Краснодар, 20 мая 2012 г.).
Результаты проведенного исследования внедрены в учебный процесс Кубанского государственного университета, Кубанского социально-экономического института при преподавании курса уголовного права, в деятельность правоприменительных органов (имеются акты о внедрении).
Структура диссертации предопределяется целями и задачами исследования и включает введение, три главы, объединяющие 8 параграфов, заключение, список использованных источников и литературы и приложений.
ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ
Во введении обосновывается актуальность темы диссертации, степень ее научной разработанности, определяются цели и задачи исследования, описываются его методологическая и информационная базы, раскрывается научная новизна, формулируются основные положения, выносимые на защиту, приводятся сведения о теоретической и практической значимости, а также данные об апробации результатов диссертационного исследования.
Глава 1 «Криминализация деяний, направленных протпв общественного порядка: сравнительно-правовой анализ» состоит из трех параграфов. В первом параграфе «Криминализация деянии, направленных против общественного порядка, в российском уголовном праве досоветского периода» рассматриваются основные этапы данного процесса. В результате осуществленного исторического анализа автор приходит к ряду выводов.
Прежде всего, отмечено, что формирование системы преступлений против общественного порядка в отечественном уголовном законодательстве дореволюционного периода происходило в большей мере в период создания централизованного государства и абсолютной монархии (вторая половина XVII- XIX вв.). Традиционно для имперского законодательства России им осуществлялась криминализация деяний, посягающих на порядок отправления религиозного культа (ст.ст. 2-7 гл. 1 Соборного Уложения 1649 г., раздел второй «О преступлениях против веры и о нарушении ограждающих оную постановлений» Уложения о наказаниях уголовных и исправительных 1845 г. (далее - Уложение 1845г.)). Начиная с XVIII в., отечественное законодательство выделяет группу преступлений, связанных с массовым нарушением общественного порядка, разграничивая ответственность их организаторов и участников (арт. 138 Артикула воинского 1716 г. и ст.ст. 1225-1226 Уложения 1845 г.).
Обращает на себя внимание тот факт, что уже в Соборном Уложении 1649 г. в ст. 17 гл. XXII и ч. 4 ст. 261 Устава благочиния, или полицейского, 1782 г. предусматривалась ответственность за действия, которые подпадают под признаки умышленного причинения вреда здоровью из хулиганских побуждений в современном понимании.
Автор акцентирует внимание на том, что к концу XIX в. уголовное законодательство России устанавливало ответственность за различные модификации посягательства, позже ставшего именоваться хулиганством (ст.ст. 1227-1232 Уложения 1845 г.). В Уложении 1845 г. была осуществлена самая широкая криминализации деяний, посягающих на общественный порядок. Кроме уже названных, уголовную ответственность влекли: организация без дозволения полиции общенародных игр, забав или театральных представлений (ст. 1233); организация кулачных боев (ст. 1236); открытие гостиниц, рестораций, кофейных домов, харчевен, трактиров, питейных домов, погребов в запрещенное для того время (ст.1237); допущение в указанных заведениях какой-либо недозволенной игры или же музыки, пения и пляски без особого на то разрешения (ст.1238); «впуск в сии заведения людей, коих вход в оные запрещен» (ст.1240) и др.
Эволюция института уголовной ответственности за преступления против общественного порядка, в том числе процесса криминализации соответствующих деяний, в дореволюционный период привела к формированию их системного понимания, о чем свидетельствует компактное структурирование корреспондирующих норм в Уложении 1845 г. (ст.ст. 1225-1240). В развитом виде совокупность преступлений и уголовных проступков против общественного порядка была представлена и в Уставе о наказаниях, налагаемых мировыми судьями, 1864 г. Эти нормативные источники содержали наиболее детальную и развернутую по сравнению с последующими уголовными законами систему названных преступлений.
Во втором параграфе «Криминализация деяний, направленных против общественного порядка, в российском уголовном праве советского и
постсоветского периодов» соискатель показывает специфику эволюции института уголовной ответственности за преступления против общественного порядка на означенных этапах развития государства. На взгляд автора, советский период характеризуется активным поиском оптимальной системы рассматриваемых преступлений. В это время происходит определение четких границ юридических признаков посягательств на общественный порядок. В результате в УК РФСФР 1960 г. была сформирована достаточно обширная система этих преступлений, центральное место в которой, несомненно, занимало хулиганство.
В период действия УК РФ 1996 г. бесспорно посягающими на общественный порядок стали признаваться хулиганство (ст. 213) и вандализм (ст. 214), а с недавнего времени - неоднократное нарушение установленного порядка организации либо проведения собрания, митинга, демонстрации, шествия или пикетирования (ст. 2121 УК). Ряд составов преступлений, ранее относимых законодателем к преступлениям против общественного порядка, были декриминализованы, некоторые отнесены к посягательствам на иные объекты (например, приобретение или сбыт имущества, заведомо добытого преступным путем). Таким образом, по сравнению с УК РСФСР 1960 г. их система была существенно сужена, что, по сути, привело к ее разрушению.
В третьем параграфе «Зарубежный опыт криминализации деяний, направленных против общественного порядка» осуществлен соответствующий компаративистский анализ. По итогам изучения уголовных законов стран Дальнего зарубежья автор констатирует, что термин «хулиганства» в них отсутствует. Вместе с тем такой объект уголовно-правовой охраны, как общественный порядок, ими не игнорируется. При этом диспозиции ряда норм в УК зарубежных государств предусматривают посягательства на общественный порядок, по своим признакам весьма сходные с составом хулиганства в УК РФ. Лишь в Законе об уголовном праве Израиля содержится прямое указание на термин «хулиганство». Еще более неоднозначная практика сложилась в зарубежных странах относительно криминализации вандализма. Лишь в части уголовных законов криминализовано разрушение либо порча общественных зданий и сооружений (например, УК Аргентины, Голландии, Закон об уголовном праве Израиля).
Обращая внимание на позитивный опыт криминализации деяний, посягающих на общественный порядок, автор отмечает наличие четкого водораздела, проводимого законодателем подавляющего большинства государств между общественным порядком и общественной безопасностью (УК Аргентины, Бельгии, Голландии, Туниса, ФРГ). Кроме того, достоин подражания подход к систематизации преступлений против общественного порядка, предполагающий объединение достаточно значительного их числа (например, УК Голландии, ФРГ и Закон об уголовном праве Израиля). В названных источниках к преступлениям против общественного порядка, в частности, отнесены недоносительство и попустительство преступлениям; пропаганда
насилия; бунт (мятеж); создание помех для проведения собраний и иных общественных мероприятий; мародерство; телефонное хулиганство и т.п.
Заслуживает внимания и опыт криминализации и систематизации преступлений, посягающих на общественный порядок, в странах Ближнего зарубежья. Несмотря на то, что традиционно отечественное законодательно и законодательство таких государств, как Армения, Беларусь, Казахстан, Киргиз-стан, Таджикистан, Узбекистан и др., имеет много точек соприкосновения, имеющих историческую обусловленность; в отношении преступлений против общественного порядка, напротив, наблюдается отсутствие подобной унификации. Вместе с тем нельзя не отметить единодушие законодателей указанных государств в вопросе криминализации хулиганства. Но подобный подход не обнаруживается в отношении вандализма, уголовная ответственность за который предусмотрена лишь в уголовных законах Армении, Казахстана, Киргизстана и в определенной мере Республики Беларусь. Еще меньшее единство прослеживается при формировании системы преступлений против общественного порядка. При этом следует отметить, что в отличие от УК РФ в ряде государств она представлена более развернуто и включает, например, незаконное распространение произведений, пропагандирующих культ жестокости и насилия; организацию или содержание притонов для азартных игр; ложное сообщение об акте терроризма или об опасности; массовые беспорядки; организацию групповых действий, нарушающих общественный порядок, либо активное участие в них.
Вторая глава «Проблема систематизации преступлений против общественного порядка» состоит из двух параграфов. В первом параграфе «Общественный порядок: его системообразующее свойство и отграничение от смежных категорий» соискатель представляет собственное видение содержания означенного понятия.
Проанализировав существующие в специальной литературе подходы к его дефиниции (П.С. Дагеля, И.Н. Даньшина, A.B. Кузнецова, В.Н. Полторы-павленко, В.И. Радченко, JI.C. Явича и др.), диссертант разрабатывает определение общественного порядка, представленное в положении третьем, вынесенном на защиту.
На взгляд автора, соотношение правопорядка и общественного порядка заключается в том, что эти понятия совпадают лишь частично в области общественных отношений, урегулированных правовыми нормами. В остальном их сферу составляют иные, не пересекающиеся друг с другом отношения.
В работе отмечается, что сложившаяся в настоящее время ситуация объединения в рамках главы 24 УК РФ, озаглавленной «Преступления против общественной безопасности», двух групп преступлений - против общественной безопасности и против общественного порядка - вызывает критическое отношение. Опровергая представление о том, что общественный порядок выступает составляющей общественной безопасности, соискатель полагает, что, хотя они и лежат в одной плоскости обеспечения нормального существования социума, и взаимосвязаны, как, впрочем, все компоненты об-
щественного механизма, тем не менее, достаточно автономны и «отвечают» каждый за свой участок благополучия общества. Подобную позицию поддержали и опрошенные автором респонденты - 196 чел. (98 %). В результате сделан вывод о необходимости формирования в рамках девятого раздела УК | отдельной главы, объединяющей преступления против общественного порядка.
Центральное место во втором параграфе «Общая характеристика преступлений против общественного порядка и основные направления оптимизации их системы» отведено вопросам «конгломерации» рассматриваемых деяний. Автор констатирует, что эта проблема традиционно является объектом научных дискуссий. Современной уголовно-правовой доктриной и судебной практикой бесспорно признаются посягательствами на общественный порядок лишь два преступления — хулиганство и вандализм'. Такой подход противоречит как традициям российского уголовного права, так и содержанию объекта ряда составов преступлений, относимых к иным группам, но, по сути, нарушающих главным образом именно общественный порядок.
Проанализировав главные аспекты вредоносности ряда преступлений, предопределяющих содержание их объекта, соискатель считает обоснованным включение в систему рассматриваемых деяний, кроме неоднократного нарушения установленного порядка организации либо проведения собрания, митинга, демонстрации, шествия или пикетирования, хулиганства и вандализма, еще некоторых посягательств. Это незаконные организация и проведение азартных игр (ст. 1712 УК), приобретение или сбыт имущества, заведомо добытого преступным путем (ст. 175 УК); заведомо ложное сообщение об акте терроризма (ст. 207 УК) и массовые беспорядки (ст. 212 УК). Автор полагает, что они посягают именно на общественный порядок, аргументируя свой вывод в тексте диссертации, и считает, что названные составы преступлений следует объединить в рамках самостоятельной главы «Преступления против общественного порядка». Данное предложение нашло поддержку у 151 (75,5 %) опрошенных автором практических работников.
Кроме того, учитывая исторический и зарубежный опыт, соискатель считает обоснованной криминализацию телефонного хулиганства и пропаганды культа насилия и жестокости с включением этих деяний в систему преступлений против общественного порядка.
Третья глава «Уголовно-правовое содержание преступлений против общественного порядка» состоит из трех параграфов". В первом пара-
1 Представляется, что не возникнет дискуссий относительно принадлежности к группе посягательств на общественный порядок и недавно включенного в УК неоднократного нарушения установленного порядка организации либо проведения собрания, митинга, демонстрации, шествия или пикетирования (ст. 2121).
2 В рамках этой главы подвергнуты уголовно-правовому анализу составы только тех преступлений, которые в настоящее время бесспорно отнесены к посягательствам на общественный порядок, то есть неоднократное нарушение установленного порядка организацию либо проведение собрания, митинга, демонстрации, шествия или пикетирования (ст. 212' УК), хулиганство (ст. 213 УК РФ) и вандализм (ст. 214 УК РФ).
графе «Объективные признаки преступлений против общественного порядка» рассматривается содержание объекта и объективной стороны неоднократного нарушения установленного порядка организации либо проведения собрания, митинга, демонстрации, шествия или пикетирования, хулиганства и вандализма.
В результате осуществленного анализа сделан вывод, что видовой объект, предопределенный названием главы 24 УК РФ, а именно общественные отношения в сфере обеспечения общественной безопасности, не находится в плоскости родового объекта хулиганства. Законодатель, таким образом, приравнял «общественный порядок» и «общественную безопасность», осуществив, по сути, нивелирование первого из названных объектов. Следовательно, им необоснованно объединены в рамках одной главы УК РФ столь разные по объекту посягательства составы преступлений, что еще раз подтверждает необходимость выделения в рамках раздела IX УК РФ самостоятельной главы «Преступления против общественного порядка».
Хулиганство и вандализм являются многообъектными преступлениями. Автор полагает, что согласно действующей редакции ст. 213 УК РФ в качестве дополнительных объектов хулиганства могут выступать здоровье, а также честь и достоинство человека как обезличенного представителя общества. Отказ некоторых авторов признавать здоровье личности дополнительным объектом названного деяния не согласуется с законодательным закреплением признака применения оружия или предметов, используемых в его качестве. Если не признавать в такой роли названное благо, то возникает вопрос, а собственно для чего и каким образом при хулиганстве применяется оружие и сопоставимые с ним предметы?
Кроме того, дополнительным объектом «экстремистского» хулиганства (п. «б» ч. 1 ст. 213 УК РФ) выступают общественные отношения в сфере реализации конституционных прав и свобод человека и гражданина на равенство, осуществляемых через конституционный запрет на разжигание политической, идеологической, социальной, расовой, национальной и религиозной розни. Дополнительным объектом хулиганства, связанного с сопротивлением представителю власти либо иному лицу, исполняющему обязанности по охране общественного порядка (ч. 2 ст. 213 УК РФ), выступает нормальная деятельность указанных лиц.
Что касается дополнительных непосредственных объектов вандализма, то таковыми выступают отношения собственности (при порче имущества), общественная нравственность (при осквернении предмета преступления) и отношения в сфере реализации конституционных прав и свобод человека и гражданина на равенство, осуществляемых через установление конституционного запрета на разжигание политической, идеологической, социальной, расовой, национальной и религиозной ненависти или вражды.
Характеризуя предмет вандализма, соискатель приходит к выводу, что таковым при осквернении должны признаваться только здания и сооружения, обладающие особой общественной значимостью. В противном случае деяние
вряд ли обладает достаточным уровнем общественной опасности, необходимым для его криминализации.
В рамках анализа объективной стороны хулиганства обращено внимание на характеристику основополагающих понятий, с ней связанных, а именно грубого нарушения общественного порядка и выражения явного неуважения к обществу.
Заметив, что вопрос толкования признака «с применением оружия или предметов, используемых в качестве оружия» является дискуссионным, автор присоединяется к мнению, что под ним следует понимать как непосредственное применение или попытку их применения для причинения вреда здоровью, так и угрозу применения, когда она воспринимается потерпевшим как реальная. Следовательно, применение оружия (предметов) охватывает собой и психическое насилие в форме угрозы.
Одним из наиболее дискуссионных вопросов является квалификация хулиганства, сопряженного с причинением вреда здоровью, поскольку в действующей редакции применение насилия не является конструктивным признаком состава хулиганства. Вместе с тем применение оружия неизбежно связано с нарушением телесной неприкосновенности потерпевшего или с причинением вреда его здоровью. Соискатель полагает, что нанесение побоев и причинение легкого вреда здоровью должны охватываться составом хулиганства (такого же мнения придерживаются, в частности, В.П. Майков и В.В. Мальцев). Причинение более серьезного вреда здоровью личности требует дополнительной квалификации.
По мнению автора, деяние, криминализуемое ст. 214 УК РФ, скорее, обладает чертами административного правонарушения. В этой связи предлагается признавать вандализм в части порчи имущества на общественном транспорте или в иных общественных местах уголовно-наказуемым только при условии наступления тяжких последствий.
Здесь же обращено внимание, что применительно к квалификации вандализма возникает проблема определения понятия «общественное место». В работе предложены его критерии: принадлежность соответствующего объекта к муниципальной или федеральной форме собственности; открытый доступ для граждан; неограниченный круг субъектов права пользования объектом; связь предназначения объекта с удовлетворением интересов и потребностей граждан в досуге, отдыхе, транспортных коммуникациях, образовании, здравоохранении, отправлении естественных потребностей.
Во втором параграфе «Субъективные признаки преступлений против общественного порядка», подчеркивая, что субъективная сторона названных посягательств характеризуется умышленной формой вины, автор обращает внимание на наличие несколько точек зрения относительно видов умысла при хулиганстве. Ряд ученых в противовес положениям общей теории вины, касающимся формальных составов преступлений, признают возможность совершения хулиганства с косвенным умыслом (А.Н. Игнатов, A.C. Молодцов, Б.С. Утевский и др.). Однако большая часть специалистов
считает, что для него свойствен лишь прямой умысел (А.И. Рарог, Е.И. Овча-ренко, В.М. Шинкарук и ряд иных). Вызывает критику позиция, высказываемая Б.Д. Калмыковым, о том, что при совершении хулиганства возможна неосторожная форма вины.
Признаком субъективной стороны преступления, предусмотренного ст. 213 УК РФ, является хулиганский мотив. В работе выражено несогласие с мнением некоторых авторов, считавших хулиганство безмотивным преступлением (В.Я. Гуревич, А.Н. Трайнин)1. Проанализировав подходы к определению содержания хулиганского мотива (C.B. Борисова, И.Н. Даньшина, Н.Г. Иванова, А.Н. Попова, А.Р. Ратинова и нек. др.), автор сформулировал собственное его понятие (оно представлено в положении пятом, вынесенном на защиту).
Указывая на полифонизм мотивации вандализма, автор характеризует его разновидности, выделяемые исходя из специфики побудительных механизмов совершения соответствующих действий.
Альтернативным конструктивным признаком хулиганства и квалифицирующим вандализм обстоятельством, как известно, является мотив идеологической, политической, расовой, национальной, религиозной ненависти либо вражды, а равно ненависти либо вражды в отношении какой-либо социальной группы (п. «б» ч. 1 ст. 213, ч. 2 ст. 214 УК РФ). Однако наличие указанных побуждений свидетельствует об экстремистской мотивации содеянного, что изменяет вектор направленности преступного посягательства на качественно иной объект уголовно-правовой охраны - конституционный строй и безопасность государства. Непосредственным объектом в таких ситуациях объективно выступает не общественный порядок в узком смысле этого слова, как полагает законодатель, а отношения в сфере соблюдения равенства лиц вне зависимости от их социальных, расовых, национальных, религиозных и прочих различий. Кроме того, применительно к деянию, предусмотренному п. «б» ч. 1 ст. 213 УК РФ, возникает «наложение» мотивов, которые одновременно должны обусловливать совершение посягательства, что вряд ли возможно (Н.Г. Иванов, И.И. Косырев). Автор поддерживает мнение (А.Г. Кибальник, И.Г. Соломоненко, В.М. Шинкарук), что законодатель должен отказаться от так называемых «экстремистских» хулиганства и вандализма, поскольку они, по сути, представляют разновидность деяний, предусмотренных ст. 282 УК РФ.
Характеризуя субъекта преступлений против общественного порядка, соискатель выражает несогласие с мнением о явном несоответствии степени общественной опасности вандализма и возрастных границ (14 лет) привлечения к ответственности за его совершение (А. Абдуллаев). Вместе с тем, совершенно очевидно, что вандализм чрезвычайно распространен именно в подростковой среде. Это требует, в свою очередь, принятия адекватных мер профилактики подобных деяний. При этом реализация предложения соиска-
1 Подобные формулировки (например, «совершил безмотивные хулиганские действия») были обнаружены соискателем и в ряде изученных им судебных приговоров.
теля об ограничении рамок криминализации вандализма указанными ранее признаками приведет к большей обоснованности установления уголовной ответственности за него с 14-ти лет.
В третьем параграфе «Квалифицирующие и особо квалифицирующие признаки преступлений против общественного порядка» характеризуются обстоятельства, повышающие степень общественной опасности названных посягательств. Автор обращает внимание на то, что в ходе изучения судебной практики не удалось выявить случаи хулиганства, совершенного организованной группой, поэтому выделение данного его квалифицированного вида вряд ли оправдано. Кроме того, противоречит логике дифференциации уголовной ответственности объединение в рамках одного квалифицирующего признака таких форм соучастия, как группа лиц по предварительному сговору и организованная группа. Обращает на себя внимание отсутствие в ч. 2 ст. 214 УК РФ указания на группу лиц без предварительного сговора, хотя такая форма соучастия при совершении хулиганства достаточно распространена. В этой связи необходимо расширить перечень квалифицирующих признаков за счет этого обстоятельства.
Соискатель предлагает отказаться от такого квалифицирующего признака, как оказание при хулиганстве сопротивления представителю власти, поскольку применение к нему насилия любой интенсивности требует в каждом случае дополнительной квалификации по ст. 318 УК РФ, что ведет к двойному учету соответствующего обстоятельства, нарушая принцип справедливости. При этом сохранение указанного признака целесообразно в отношении лиц, осуществляющих обязанности по охране общественного порядка или пресекающих нарушение общественного порядка.
Соискатель не может согласиться с отраженным в ч. 2 ст. 213 УК РФ мнением законодателя о сопоставимости уровня общественной опасности таких разноплановых обстоятельств, как совершение преступления при наличии соучастия (группой лиц по предварительному сговору, организованной группой) и «специальный» потерпевший (представитель власти, иное лицо, осуществляющее функции по охране порядка или пресекающее нарушение общественного порядка). В связи с этим предлагается предусмотреть указанные квалифицирующие признаки в разных частях ст. 213 УК РФ.
Представляется не вполне обоснованным отсутствие среди квалифицирующих признаков вандализма указания на совершение его группой лиц по предварительному сговору, поскольку нередко рассматриваемое преступление совершается при наличии этого обстоятельства. В отличие от хулиганства применительно к вандализму вполне реальной ситуацией является совершение его организованной группой. Например, в отношении социально-значимых объектов в исторической части города с целью последующей их застройки ликвидной недвижимостью. Такие примеры уже имели место в Москве, Санкт-Петербурге и других городах России. В связи с этим данный квалифицирующий признак должен быть предусмотрен в ст. 214 УК РФ.
Автор отмечает, что сложившаяся в последние годы тенденция увели-I чения числа случаев хулиганств, совершаемых на борту воздушного судна, способных повлечь не только нарушение общественного порядка, но и более тяжкие последствия, учет зарубежного опыта в этой части приводят к выводу об обоснованности самостоятельной криминализации такой его разновидности в рамках ст. 213 УК. При этом названный вид посягательства предлагается рассматривать не в качестве квалифицированного (как, например, поступил законодатель Казахстана), а дополнить указанием на него ч. 1 ст. 213 УК. Это объясняется тем, что установление ответственности за совершение «воздушного» хулиганства на борту воздушного судна в ч. 2 ст. 213 УК ограничит возможность привлечения за него к уголовной ответственности вследствие включения в основной состав таких признаков, как применение оружия или иных предметов, используемых в его качестве, а также соответствующий мотив.
По итогам проведенного исследования разработаны скорректированные редакции ст. 213 и ст. 214 УК РФ, представленные в положении IX, выносимом на защиту.
I В заключении сформулированы основные выводы, сделанные в ходе
проведенного диссертационного исследования, и высказаны рекомендации по совершенствованию действующего уголовного законодательства в соответствующей части и практики его применения.
В четырех приложениях приведены текст анкеты, согласно которой проводился опрос респондентов; результаты обобщения проведенного анкетирования; программа изучения уголовного дела и сопоставительная таблица составов преступлений, отнесенных зарубежным законодателем к посягательствам на общественный порядок.
Основные положения диссертации нашли свое отражение в следующих публикациях автора:
Статьи в ведущих рецензируемых изданиях согласно перечню ВАК и изданиях перечня ВАК Министерства образования и науки:
1. Точка A.B. Объективная сторона вандализма: направления оптимизации легального описания / A.B. Точка // Закон и право. М., 2013. № 10. С. 92 - 94 (0,3 п.л.).
2. Точка A.B. Хулиганство, связанное с сопротивлением представителю власти либо иному лицу, исполняющему обязанности по охране общественного порядка или пресекающему нарушение общественного порядка: проблемы законодательной регламентации и квалификации / A.B. Кузьмин, A.B. Точка // Общество и право. Краснодар, 2013. №4 (46). С. 97 - 99 (0,44 п.л.).
3. Точка A.B. К вопросу об объекте вандализма // Юристь - Правоведъ. Ростов-н/Д., 2013. № 5. С. 106 - 109 (0,35 п.л.).
Статьи, опубликованные в иных изданиях:
4. Точка A.B. Становление системы преступлений против общественного порядка в отечественном законодательстве / A.B. Точка II Научный вестник Южного федерального округа: научный журнал. Пятигорск, 2011. № 4 (20) г. С. 42-45 (0,4 пл.).
5. Точка A.B. К вопросу криминализации «экстремистского хулиганства» / A.B. Точка И Научный вестник Южного федерального округа: научный журнал. Пятигорск, 2012. № 3 (23). С. 75 - 77 (0,3 пл.).
6. Точка A.B. Общественный порядок в системе объектов уголовно-правовой охраны / A.B. Точка И Уголовная политика в сфере обеспечения безопасности здоровья населения, общественной нравственности и иных социально значимых интересов: материалы Международной научно-практической конференции (Краснодар, 20 мая 2012 г.). Краснодар, 2012. 334 -338 (0,4 пл.).
7. Точка A.B. Система преступлений против общественного порядка: сравнительно-правовой анализ и перспективы оптимизации: учебное пособие / A.B. Точка II Краснодар: Изд-во Кубанского социально-экономического института, 2015 (2,9 пл.).
Подписано в печать 30.03.2015 Бумага офсетная
ФорматА5 60x84 1/16 Печать цифровая
Усл.печ.л.1,0 Тираж 120шт
Заказ № 1592
Типография «Световод» 350044, г. Краснодар ул. Калинина 134/2
