Преступления против порядка управления

Агаев, Гюлоглан Али оглы

Преступления против порядка управлениятекст автореферата и тема диссертации по праву и юриспруденции 12.00.08 ВАК РФ

АВТОРЕФЕРАТ ДИССЕРТАЦИИ
по праву и юриспруденции на тему «Преступления против порядка управления»

МВД России Санст-Петербургский университет

На правах рукописи

АГАЕВ Гюлоглан Али оглы

ПРЕСТУПЛЕНИЯ ПРОТИВ ПОРЯДКА УПРАВЛЕНИЯ (проблемы теории и практика применения законодательства)

Специальность 12.00.08 -

уголовное право и криминология; уголовно-исполнительное право

Автореферат

диссертации на соискание ученой степени докЬфа юридических наук

Санкт-Петербург 2006

Работа выполнена на кафедре уголовного права Санкт-Петербургского университета МВД России

Официальные оппоненты:

доктор юридических наук, профессор

Касторский Геннадий Львович; доктор юридических наук, профессор Городинец Федор Михайлович; доктор юридических наук, доцент Изосимов Сергей Владимирович;

Ведущаяорганизация

Челябинский юридический инстиггут МВД России

Защита состоится «/У ч4нрел -Р 2006 г. в час, на заседании диссертационного совета Д 203.012.02 по защите диссертаций на соискание ученой степени доктора наук в Санкт-Петербургском университете МВД России (198206, Санкт-Петербург, ул. Летчика Пилютова, д.1).

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Санкт-Петербургского университета МВД России (198206, Санкт-Петербург, ул. Летчика Пилютова, д.1).

Автореферат разослан «/& » У 2006 г.

Ученый секретарь / I 11 л

диссертационного совета Д 203.012.021 11 П доктор юридических наук, профессор 1Мд ¿©нисов С.А.

1. ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Актуальность темы исследования. Принятие и вступление в действие Конституции РФ 1993 г. положило начало процессу формирования новой правовой базы, приведения в соответствие с Конституцией отраслевых законодательных и иных нормативных актов. Процесс этот затянулся на длительный период времени, не завершен в полной мере и в настоящее время. Одним из следствий правовой реформы стало принятие УК РФ 1996 г. взамен УК РСФСР "1960 г. В полном соответствии с положениями Конституции РФ о том, что высшей ценностью являются человек, его права и свободы, в ст. 2 УК РФ было установлено, что задачами УК РФ являются в первую очередь охрана прав и свобод человека и гражданина и лишь затем охрана других ценностей: собственности, общественного порядка и общественной безопасности, окружающей среды, конституционного строя РФ от преступных посягательств. Соответственно произошли изменения в структуре Особенной части УК РФ: если первой по месторасположению главой в УК РСФСР 1960 г." была глава о государственных преступлениях, то Особенная часть УК РФ открывается разделом о преступлениях против личности, а первой главой в этом разделе является глава «Преступления против жизни и здоровья». Преступления против государственной власти, в том числе преступления против порядка управления, переместились в один из предпоследних разделов Особенной части УК РФ.

Впрочем, не месторасположение тех или иных разделов (глав) в пределах Особенной части УК реально определяет интенсивность правовой защиты соответствующих общественных отношений, а содержание составляющих их норм и, главное, способность и желание уполномоченных должностных лиц неуклонно и правильно применять эти нормы на практике1.

Существует, по нашему мнению, заслуживающий внимания взгляд на месторасположение разделов (глав) в Особенной части уголовного кодекса: государство, закрепив приоритет защиты жизни и здоровья отдельно взятой личности, как частного объекта, в дальнейшем переходит к уголовно-правовой охране более широких объектов - прав и свобод личности, ее собственности,

1 Милюков С.Ф. Российское уголовное законодательство: опыт критического анализа. СПб., 2000. С. 259.

экономики, общественного порядка и безопасности, государственной власти, защите мира и безопасности в целом. Таким образом, можно сделать вывод, что для уголовного кодекса независимо от местоположения в законе одинаково важны все объекты уголовно-правовой охраны.

Одним из важных институтов Особенной части уголовного права является институт преступлений против порядка управления (глава 32 раздела X"«Преступления против порядка управления»), Основанием включения в уголовное законодательство норм, предусматривающих ответственность за посягательство на установленный порядок, является то обстоятельство, что любое общество не может существовать без специального аппарата управления, характеризующегося выполнением особых функций. В целях обеспечения правопорядка государство наделяет своих представителей определенными полномочиями, основанными на принципе подчинения граждан их законным распоряжениям. Четкая и слаженная деятельность аппарата государственного управления во многом зависит от уровня правового обеспечения.

Деятельность аппарата управления, учитывая ее социальную ценность, а также лица, осуществляющие ее, должны быть надежно защищены от преступных посягательств.

Признавая социальную значимость аппарата управления, государство стремится к тому, чтобы создать эффективные меры, обеспечивающие неприкосновенность органов власти и их представителей.

Однако УК РФ, при всей своей новизне, еще далек от совершенства, что подтверждают проблемы-одного из его институтов -преступлений против порядка управления.

В этой связи представляется актуальным и своевременным рассмотреть социальную и уголовно-правовую природу преступлений против порядка управления; дать анализ действующего законодательства; разработать и предложить оптимальный законодательный механизм.

Степень разработанности темы. Комплексный характер исследования позволил соискателю обратиться к научным трудам известных отечественных и зарубежных ученых в области философии, социологии, политологии, психологии, общей теории права, уголовного, административного права, криминологии, уголовного процесса, и других отраслей научных знаний.

Возникновение и развитие методологических основ изучения проблем Особенной части уголовного права в целом и преступлений против порядка управления в частности относится к определенным философским и правовым теориям. Взгляды и воззрения Г. Гегеля, И. Канта, И.Г. Фихте, Ф. Вольтера, А. Фейербаха, Ш. Монтескье и других ученых создали мощный теоретический фундамент изучения проблем преступлений, в том числе и в сфере управления.

Существенный вклад в развитие представлений о месте и роли уголовного закона г охране установленного порядка внесли В.В. Есипов, А.А. Жижиленко, C.B. Познышев, Н.С. Таганцев, И.Я. Фойницкий и другие известные ученые-криминалисты.

В советский период теоретическую базу пополнили труды В .А. Владимирова и Ю.И. Ляпунова, П.Ф. Гришаева и М.П. Журавлева, Г.Ф. Поленова. В 1971 г. Г.Ф. Поленовым на эту тему была защищена докторская диссертация, в этом же году была издана работа В.В. Сташиса и М.И. Бажанова. В 1973 г. увидела свет монография П.С. Елизарова, посвященная ответственности за посягательства на жизнь, здоровье и достоинство работников милиции и народных дружинников.

Ряд монографий и диссертационных исследований были посвящены отдельным составам преступлений против порядка управления. Так, проблемы уголовно-правовой охраны сотрудников правоохранительных органов исследовались в 60-е годы в диссертации Е.А. Козельцева, в 80-е годы в диссертации S.A. Николаевой. работах Н.И. Ветрова, П.В. Замосковцева и других.

В современный период исследования в области преступлений против порядка управления проводили известные российские ученые-криминалисты. В частности, в 90-е годы в условиях действия УК РФ 1996 г. были защищены диссертации М.Е. Матросо-вой, B.C. Постникова, B.C. Ткаченко, М.Г. Фетисова, посвященные отдельным составам преступлений против порядка управления. В 2000 г. проблемам уголовной ответственности за незаконное пересечение Государственной границы РФ и противоправное изменение Государственной границы РФ была посвящена диссертация В.И. Земцова. В 2001 г. в диссертации О.В. Соколовой был исследован уголовно-правовой аспект самоуправства. В 2002 г общим вопросам ответственности за преступления против порядка управления была посвящена кандидатская диссертация А.Р. Саруханяна. В последние годы отдельные составы преступлений

против порядка управления исследовались в диссертациях О.П. Грибанова, А.В. Шабанова, А.В. Шрамченко и других авторов.

Тем не менее, теоретические и прикладные вопросы исследования преступлений в области порядка управления не утратили своей актуальности в силу дальнейшего развития российского законодательства, принятия новых нормативно-правовых актов, получения нового эмпирического материала, приближающего исследования к более глубокому познанию различных аспектов этой важной проблемы науки и практики уголовного права.

В свете новаций уголовного закона России возникает необходимость рассмотрения преступлений против порядка управления на уровне уголовно-правового института. Кроме того, вопрос о том, почему именно эти, а не другие объекты уголовно-правовой охраны были закреплены в рамках данного института, актуализирует исследование. Особого внимания заслуживает исследование данного института как системного объекта правовой охраны. С практической точки зрения представляют интерес вопросы классификации преступлений против порядка управления.

Изложенные соображения и определяют необходимость углубленного изучения поставленных проблем.

Объект и предмет исследования. Объектом диссертационного исследования являются общественные отношения, складывающиеся в сфере уголовной ответственности за деяния, предусмотренные главой 32 УК РФ «Преступления против порядка управления».

Предметом исследования являются нормы уголовного законодательства. а также нормативные акты, относящиеся к иным отраслям права, регулирующие общественные отношения в указанной сфере; положения разделов науки уголовного права, изучающие проблемы, связанные с объектом преступления; проблемы ответственности за преступления против порядка управления и преступления против государственной власти в целом; история развития уголовного законодательства. Предмет настоящего исследования составляет также судебная и следственная практика по вопросам квалификации преступных деяний, предусмотренных главой 32 УК РФ.

основных характеристик института преступлений против порядка управления, теоретических и практических проблем уголовной ответственности за преступления, входящие в него, а также спорных вопросов их квалификации; выявление тенденций в механизме уголовно-правового воздействия на лиц, совершивших такие преступления; разработка предложений по совершенствованию уголовного законодательства.

Для достижения указанной цели автор поставил перед собой следующие задачи:

- исследовать основные тенденции становления и развития института преступлений против порядка управления в истории российского и зарубежного уголовного законодательства, как в целом, так и отдельных его норм;

- определить объект преступлений против порядка управления в свете общего учения об объекте преступления;

- на основе правового и исторического анализа определить деяния, предусмотренные главой 32 УК РФ, подлежащие декриминализации;

- предложить собственную научно обоснованную классификацию преступлений против порядка управления и внести в правотворческие органы предложения по совершенствованию уголовно-правовых корм;

- изучить практику применения уголовно-правовых норм, предусматривающих ответственность за преступные посягательства на порядок управления, выявить проблемные ситуации и внести в правоприменительные органы предложения, направленные на совершенствование практики реализации соответствующих нормативных установлений и запретов;

- разработать научно-практические рекомендации по квалификации отдельных преступлений против порядка управления, в том числе с решением вопросов, связанных с разграничением смежных составов.

Методологическая основа исследования. В соответствии с общенаучными подходами к проведению теоретических исследований методологическую основу диссертационной работы составили базовые положения диалектического метода познания, позволяющие отразить взаимосвязь теории и практики, формы и содержания предмета исследования, процессы развития и качественных изменений рассматриваемых социально-правовых явлений. Кроме того, использовались частнонаучные методы по-

знания: системного подхода, сравнительного правоведения, исторический, статистический и др.

Применение исторического метода заключается в рассмотрении развития преступления против порядка управления в уголовном праве России. При рассмотрении исследуемого явления проводится сравнительный анализ Российского уголовного законодательства с уголовным законодательством некоторых зарубежных стран и СНГ, поскольку УК РФ и УК некоторых союзных государств строятся на базе общей уголовно-правовой традиции советского законодательства.

На теоретическом уровне исследования применялся анализ философских, теоретико-правовых, исторических, социологических исследований, отражающих развитие института преступлений против порядка управления.

Нормативной основой работы послужили положения, закрепленные в Конституции РФ, Уголовном кодексе РФ, Уголовно-процессуальном кодексе РФ, Кодексе РФ об административных правонарушениях, законах РФ «О милиции», «О Государственном гербе Российской Федерации», ¿О Государственном флаге Российской Федерации», «О системе государственной службы», «Об альтернативной гражданской службе», «О воинской обязанности и военной службе», «Об органах федеральной службы безопасности в Российской Федерации», «О государственной защите судей, должностных лиц правоохранительных и контролирующих органов», «О государственной границе Российской Федерации», «Об учреждениях и органах, исполняющих уголовные наказания в виде лишения свободы» и других законодательных актах Российской Федерации; решения государственных органов по вопросам борьбы с преступностью, обеспечения правопорядка; постановления пленумов Верховного суда СССР и Верховного суда Российской Федерации. В исследовании использованы уголовное законодательство бывшего СССР и союзных республик, положения международно-правовых документов, законодательство СНГ.

Теоретической основой исследования послужили научные труды в области общей теории права, теории уголовного права и криминологии, других отраслей юридической науки, относящиеся к проблемам диссертации. В частности, использовались труды Н.А. Беляева, В.М. Боера, C.B. Бородина, Н.И. Ветрова, И.А. Воз-грина, Б.В, Волженкина, Е.А. Галактионова, Э.П. Григониса, С.А. Денисова, Н.И. Загородникова, Б.В. Здравомыслова,

В.Н. Кудрявцева, Б.А. Куринова, В.И. Курляндского, С.Ф. Милюкова, В.Г. Павлова, А.А. Пионтковского, А.И. Рарога, Д.В. Ривмана, В.И. Рохлина, Н.С. Таганцева, А.Н. Трайнина, В.И. Тюнина, В.П. Очередько, В.П. Сальникова, М.Д. Шаргородского, Н.Г. Ян гола и других.

Эмпирическая база диссертационного исследования представлена: статистическими данными о состоянии и динамике преступлений против порядка управления; материалами уголовных дел о совершении данных преступлений, рассмотренных судами первой, кассационной и надзорной инстанций. Автором представлены результаты анкетирования 240 следователей и 140 дознавателей органов внутренних дел Санкт-Петербурга по вопросам квалификации преступлений против порядка управления, относящихся к подследственности органов внутренних дел.

Научная новизна работы заключается в выборе темы диссертационного исследования, дающей возможности для изучения проблемы на уровне целого уголовно-правового комплекса - института преступлений против порядка управления. Научная новизна исследования заключается также в том, что оно представляет собой первое в отечественной уголовно-правовой науке комплексное, монографическое исследование института преступлений против порядка управления, выполненное на основе действующего уголовного законодательства Российской Федерации.

Представленная диссертация обобщает результаты последних достижений уголовно-правовой науки по указанным проблемам с учетом уголовного законодательства некоторых зарубежных стран. На основании этого предложен самостоятельный подход к регламентации норм, предусматривающих ответственность за преступления против порядка управления.

В диссертации предлагается ряд новых теоретических положений и выводов, важных для правоприменительной судебно-следственной практики. Учтены основные направления правовой реформы, проводимой в Российской Федерации, о приближении практики правоприменительной деятельности правоохранительных органов и судов к положительному опыту зарубежных стран по применению норм, предусматривающих ответственность за преступления против порядка управления.

К наиболее важным, определяющим научную новизну диссертационной работы, относятся следующие основные положения и выводы:

а) впервые а науке уголовного права комплексному теоретическому анализу подвергся порядок управления как социально-правовая категория, выявлены его сущностные элементы и признаки;

б) с новых позиций, учитывающих современное состояние конституционного строя РФ, определен объест преступлений, предусмотренных главой 32 УК РФ;

в) предложена авторская классификация преступлений, предусмотренных главой 32 УК РФ;

г) анализируя отдельные виды преступлений против порядка управления, предусмотренные главой 32 УК РФ, автор определяет их место в системе Особенной части уголовного законодатель-, сгва Российской Федерации;

д) предложено изменение законодательной конструкции норм, предусмотренных статьями 20, 48, 318, 321, 323, 328, 329, 330 Уголовного кодекса Российской Федерации.

Дальнейшее совершенствование норм, призванных обеспечить все уровни порядка управления, представляется целесообразным осуществлять по следующим направлениям:

- законодательному (внесение изменений и дополнений в Уголовный кодекс РФ, разработка и принятие нормативного постановления Верховного Суда РФ);

- теоретическому (исследование теоретических и практических проблем, возникающих при квалификации преступлений против порядка управления и разработка конкретных рекомендаций по решению спорных вопросов);

- практическому (рекомендации, содержащиеся в работе, могут быть применены практическими работниками правоохранительных органов при решении ими сложных вопросов квалификации преступлений против порядка управления).

Основные выводы и положения, выносимые на защиту:

ношения или законные интересы, охраняемые нормами уголовного права, на которые посягает конкретное преступление, группа (род, вид) преступлений или вся совокупность преступлений, предусмотренных Особенной частью УК РФ. Такое понимание наиболее точно отражает сущность объекта в теории уголовного права и в полной мере применимо при анализе объекта главы 32 УК РФ.

2. На всем протяжении истории развития уголовного законодательства определение объекта преступлений против порядка управления представляло собой определенную сложность ввиду того, что в разные годы в соответствующие главы и разделы отечественных УК (1922, 1926, 1960, 1996 гг.) включались во многом разнородные преступления. Кроме того, сложность определения объекта преступлений, ныне предусмотренных главой 32 УК РФ, состоит в том, что в настоящее время неоднозначно толкуется само понятие порядка управления.

3. Родовым объектом преступлений, предусмотренных главой 32 УК РФ, являются интересы всех ветвей государственной власти, а видовым объектом большинства этих преступлений являются интересы исполнительной ветви государственной власти (органов исполнительной власти). Преступления, предусмотренные главой 32 УК РФ, следует разделить на две большие группы: преступления против исполнительной власти и иные преступления, предусмотренные главой 32 УК РФ. Преступления против исполнительной власти, в свою очередь, делятся на преступления, сопряженные с посягательством на личность (насильственные - ст. 317, 318 и 321 УК РФ и ненасильственные - ст. 319 и 320 УК РФ); преступления, посягающие на отдельные направления деятельности органов исполнительной власти (ст. 322, 322.1, 323, 328 УК РФ), которые, в свою очередь, следует разделить на преступления в сфере пограничной и миграционной политики (ст. 322, 322.1, 323 УК РФ) и преступления в сфере реализации конституционной обязанности по защите Отечества (ст. 328 УК РФ).

Иные преступления против порядка управления (ст. 324-3271, 329, 330 УК РФ) целесообразно разделить на следующие группы: преступления, посягающие на порядок ведения официальной документации, средства идентификации и символы государственной власти (ст. 324-327 УК РФ) и посягательства на порядок осуществления оспариваемых прав (ст. 330 УК РФ).

4. Потерпевшими в результате совершения преступления, предусмотренного ст. 317 УК РФ, следует считать осуществляющих правоохранительную деятельность по охране общественного порядка и обеспечению общественной безопасности сотрудников органов внутренних дел, органов по контролю за оборотом наркотиков, таможенных органов, учреждений и органов уголовно-исполнительной системы ФСИН РФ, имеющих специальные звания, а также имеющих воинские звания сотрудников органов ФСБ, федеральных органов государственной охраны и органов внешней разведки.

5. В УК РФ предусмотрено три вида фактически одинаковых по основным признакам состава преступления: посягательство на жизнь государственного или общественного деятеля (ст. 277), посягательство на жизнь лица, осуществляющего правосудие или предварительное расследование (ст. 295) и посягательство на жизнь сотрудника правоохранительного органа (ст. 317). Все три вида посягательств на жизнь по УК РФ объединяет единый родовой объект - интересы государственной власти, единый дополнительный непосредственный объёкт — жизнь личности, одинаковые признаки объективной и субъективной стороны, а также субъекта преступления, одинаковая санкция, а различие заключается в основном непосредственном объекте и в круге потерпевших.

В этой связи целесообразно объединить все три вида посягательств на жизнь указанных лиц в одну статью УК и изложить ее в следующей редакции:

Ст. 277. «Убийство представителя власти»

1. Убийство представителя власти или общественного деятеля; лица, участвующего в отправлении правосудия или содействующего ему, а равно их близких в целях прекращения или воспрепятствования его законной деятельности либо из мести за такую деятельность, - наказывается лишением свободы на срок от двенадцати до двадцати лет, либо пожизненным лишением свободы, либо смертной казнью.

2. То же деяние, совершенное при наличии отягчающих обстоятельств, предусмотренных частью второй статьи 105 настоящего кодекса, - наказывается лишением свободы на срок от пятнадцати до двадцати лет, либо пожизненным лишением свободы, либо смертной казнью.

6. Из УК РФ следует исключить ст. 311 и ст. 320, а ответственность за разглашение сведений о мерах безопасности объединить в один состав разглашения и предусмотреть его в дополненной ст. 233 УК РФ, которую впредь именовать «Разглашение государственной тайны и сведений о мерах безопасности». Такое решение вопроса тем более будет справедливым, поскольку согласно ст. 5 ФЗ «О государственной защите судей, должностных лиц правоохранительных и контролирующих органов» в целях реализации предусмотренных в данной статье мер безопасности могут проводиться оперативно-розыскные мероприятия в соответствии с законодательством об оперативно-розыскной деятельности. Сведения же в области оперативно-розыскной деятельности, согласно ст. 5 Закона РФ «О государственной тайне» от 21 июля 1993 г., относятся к сведениям, содержащим государственную тайну.

7. Новый состав преступления, предусмотренного ст. 322 УК РФ «Организация незаконной миграции», введенной ФЗ от 28 декабря 2004 г., характеризуется следующими основными признаками:

Непосредственным объектом данного преступления является миграционная политика Российской Федерации. С объективной стороны данный состав преступления сконструирован как усеченный. С субъективной стороны это преступление совершается только с прямым умыслом. В п. «б» ч. 2 ст. 322,1 УК РФ предусмотрена специальная цель - организация незаконной миграции в целях совершения преступления. Субъект данного преступления - общий.

8. Целесообразно ст. 328 УК РФ впредь именовать «Злостное уклонение от призыва на военную службу и от прохождения альтернативной гражданской службы», а ч. 1 ст. 328 УК РФ изложить следующим образом: «Злостное уклонение от призыва на военную службу, т. е. неоднократная неявка на мероприятия, связанные с призывом на военную службу, уклонение от призыва на военную службу путем членовредительства, симуляции болезни, подлога документов или иного обмана, при отсутствии законных оснований для освобождения от этой службы». В качестве наказания за совершение данного преступления следует предусмотреть содержание в дисциплинарной воинской части с одновременным внесением соответствующих дополнений в ст. 55 УК РФ.

9. Предметом преступления, предусмотренного ст. 329 УК РФ «Надругательство над Государственным гербом Российской Федерации или Государственным флагом Российской Федерации», должны признаваться также герб и флаг иностранного государства, а также признанных Российской Федерацией межгосударственных объединений и организаций (Европейского Союза, Совета Европы, СНГ, ООН и др.). Общественная опасность таких деяний очевидна. Так, нередки случаи надругательства над государственными символами иностранных государств при проведении митингов у посольств и консульств иностранных государств, сопряженных со срыванием и повреждением государственных флагов иностранных государств и т. д. Такие действия подрывают, в том числе, и авторитет российского государства, принципы добрососедства и международного сотрудничества.

10. При конструировании состава самоуправства следовало бы обратиться к категории значительного ущерба, причиненного потерпевшему, понятие которого раскрывается в примечании 2 к ст. 158 УК РФ. Под значительным ущербом потерпевшему в данном примечании понимается ущерб, определяемый с учетом имущественного ущерба, нанесенного гражданину, который не может составлять менее двух тысяч пятисот рублей. Если ввести это понятие в диспозицию ч. 1 ст. 330 УК РФ «Самоуправство», оставив при этом и понятие иного существенного вреда (например, в смысле нарушения конституционных прав граждан), то будет значительно легче разграничить в части причинения имущественного ущерба потерпевшему уголовно-наказуемое самоуправство и самоуправство, предусмотренное ст. 19.1. КоАП РФ.

Теоретическая значимость исследования заключается в комплексном монографическом исследовании теоретических проблем применения уголовного законодательства в сфере ответственности за преступления против порядка управления. Результаты исследования вносят определенный вклад в раздел науки уголовного права, изучающий преступления против порядка управления, а также в разделы, посвященные составу преступления, в частности - объекту преступления, преступлениям против личности, иным преступлениям против государственной власти; в соответствующие разделы науки истории права и государства, изучающие законодательство России на различных этапах ее развития.

Практическая значимость диссертации заключается в том, что выводы и предложения, сформулированные в ней, могут быть применены в правотворческой и в правоприменительной деятельности государства. В сфере правотворчества результаты настоящего диссертационного исследования могут быть использованы при подготовке законопроектов о внесении изменений и дополнений в УК РФ, другие федеральные законы, при разработке ведомственных нормативных актов МВД, Генеральной прокуратуры России, других правоохранительных органов. Отдельные рекомендации могут быть реализованы при подготовке нормативного постановления Пленума Верховного суда РФ «О судебной практике по делам о преступлениях против порядка управления».

Материалы диссертации могут быть использованы в учебном процессе, при подготовке лекционных, методических и иных материалов по изучению соответствующих разделов дисциплины «Уголовное право».

Апробация результатов исследования и внедрение их в практику. Диссертация подготовлена! обсуждена и рекомендована к защите на кафедре уголовного права Санкт-Петербургского университета МВД России.

Наиболее значимые положения диссертационного исследования внедрены в учебный процесс Санкт-Петербургского университета МВД России и используются при проведении различных по организационным формам занятий по курсу «Уголовное право».

Основные выводы исследования нашли отражение в научных публикациях и представлены автором в выступлениях на международных. всероссийских и иных научно-практических конференциях: «Ювенальная юстиция и профилактика правонарушений» (Санкт-Петербург, 26-28 ноября 1999 г.); «Актуальные проблемы защиты и безопасности» (Санкт-Петербург, 4-6 апреля 2000 г.); «Судебная реформа и эффективность деятельности органов суда, прокуратуры и следствия» (Санкт-Петербург, 29 апреля 2000 г.); «Теория и практика уголовно-процессуального доказывания» (Санкт-Петербург, 26 мая 2000 г.), «Проблемы реформы уголовного судопроизводства в Российской Федерации» (Санкт-Петербург, 26 марта 2001 г.); «МВД России - 200 лет» (Санкт-Петербург, 20-21 сентября 2002 г.), «Уголовно-процессуальное законодательство Российской Федерации; перспективы развития и проблемы правоприменения (Санкт-Петербург, 29 ноября

2002 г.); «Актуальные проблемы права и экономики России и стран СНГ-2003» (Челябинск, 10-11 апреля 2003 г.); «Уголовно-процессуальные и криминалистические проблемы борьбы с преступностью в современных условиях» (Орел, 25-26 апреля

2003 г.); «Совершенствование правовой базы и взаимодействия правоохранительных органов различных государств в борьбе с терроризмом и экстремизмом» (Санкт-Петербург, 13 мая 2003 г.); «Уголовно-процессуальная реформа: УПК РФ - год спустя. Актуальные проблемы правоприменения» (Санкт-Петербург, 24 октября 2003 г.). «Актуальные проблемы развития процессуального права в России» (Санкт-Петербург, 21 мая 2004 г.)

Структура работы обусловлена ее объектом и предметом, целью и задачами.

Работа состоит из введения, четырех глав, объединяющих девять параграфов, заключения, списка литературы и двух приложений.

II. ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Во введении обосновывается актуальность избранной темы и ее научная новизна, дается оценка современного состояния исследуемой проблемы, определены степень ее разработанности, объект и предмет исследования, его цели и задачи, методологическая база, характеризуется теоретическая и практическая значимость, сформулированы основные положения, выносимые на защиту, представлены сведения об -апробации результатов исследования.

Первая глава - «Объект преступлений, предусмотренных главой 32 УК РФ, в свете общего учения об объекте преступления» - состоит из двух параграфов.

В первом параграфе - «Теоретическое представление об объекте преступления: история и современность» - автор на основе анализа законодательства и юридической литературы проследил тенденцию становления и развития исследуемого уголовно-правового института, рассмотрел его юридическую природу. Отмечено, что в теории уголовного права проблема объекта преступления длительное время находится в центре внимания.

Понятие «объект преступления», еще не имеющее прочного теоретического фундамента, является дискуссионным, и среди

ученых, занимавшихся этой проблемой, не сложилось единой точки зрения относительно сущности объекта преступления и его значения.

Анализ юридической литературы позволил автору выделить точки зрения ряда ученых, внесших существенный вклад в развитие представлений об объекте преступления. В работе отмечается, что В.Д, Спасович, вслед за немецким ученым А. Фейербахом, объектом преступления считал субъективное право. Ряд ученых в качестве объекта преступления видели правоохраняемые интересы (А.Д. Марголин и др.). Были распространены взгляды о двух объектах преступления — норме права и благе, интересе (Н.Д. Сергиевский, А.Н. Круглевский). Н.С. Таганцев объектом преступления считал «норму права в ее реальном бытие», а жизненным проявлением нормы - интерес жизни, интерес человеческого общежития.

В советской науке уголовного права почти безраздельно господствовало определение объекта преступления в качестве общественных отношений, хотя для некоторых авторов это положение носило чисто декларативный характер. В ряде случаев объектом преступления признавались дополнительно к общественным отношениям нормы права (Федоров М.И.)1, либо в качестве дополнительного объекта признавались блага и интересы (Дроздов А.В.)2.

Таким образом, по мнению автора, в советской науке уголовного права, во-первых, осознавалась некая искусственность, абстрактность определения объекта преступления исключительно в качестве общественных отношений, а во-вторых, наблюдалась преемственность достижений дореволюционной русской науки уголовного права.

Однако в последнее время предпринимаются попытки другой трактовки объекта преступления. В науке уголовного права наблюдается тенденция отказа от определения объекта преступления в качестве общественных отношений, и одновременно все чаще объектом преступления стали называть интересы, охраняемые уголовным законом.

1 См.: Федоров М.И. Понятие объекта преступления по советскому уголовному праву И Ученые записки Пермского университета. Т. XI. Кн. 2. Пермь, 1957. Вып. 4. С. 181.

2 См.: Уголовное право. Общая часть. М., 1943. С, 111.

Исследуя позиции различных ученых относительно определения объекта преступного посягательства, автор приходит к выводу о том, что им могут быть и общественные отношения, и интересы, которым в результате совершения преступления причиняется ущерб, Мезду этими двумя понятиями нет принципиальной разницы. Все дело в терминологии, в удобстве употребления, а не в сути того, что считать объектом преступления - общественные отношения или интересы. И тот, и другой термин вполне приемлемы в целях определения объекта преступления. Такое понимание объекта преступления вполне отвечает современному состоянию отечественного уголовного права, наиболее точно отражает сущность объекта в теории уголовного права и в полной мере применимо при анализе объекта главы 32 УК РФ.

Во втором параграфе - «Объект уголовно-правовой охраны, предусмотренный 32 главой Уголовного кодекса Российской Федерации: структура и критерии его систематизации» -анализируются общественные отношения в сфере осуществления порядка управления. Сравнительный анализ законодательной базы позволяет утверждать, что на всем протяжении истории развития уголовного законодательства определение объекта преступлений против порядка управления представляло собой определенную сложность ввиду того, что в разные годы в соответствующие главы и разделы УК (1922, 1926, 1960, 1996 гт.) включались во многом разнородные преступления. Главы и разделы о преступлениях против порядка управления играли роль своеобразного «запасника». В эту главу помещались нормы, в которых объекты преступных посягательств первоначально однозначно не быпи определены законодателем, и поэтому точное место этих норм в системе Особенной части УК не было найдено. С течением времени юридическая природа этих преступлений становилась более понятной, уточнялся круг общественных отношений, которым причинялся вред при совершении этих преступлений, и в законодательство вносились соответствующие коррективы. Следует сказать, что в действующем УК РФ эта тенденция не совсем предопределена.

Так, проведенный автором анализ преступлений, включенных в главу 32 УК РФ, в сравнении с УК РСФСР 1960 г. показывает следующее:

- к преступлениям против порядка управления отнесены некоторые деяния, которые по УК 1960 г. считались иными государственными преступлениями;

-деяния, которые были предусмотрены ст. 184.1 УК 1960 г., в УК РФ предусмотрены двумя статьями. Одна из них - ст. 320 -входит в главу 32 УК РФ, а другая - ст. 311 - относится к преступлениям против правосудия (глава 31 УК РФ);

- деяние, предусмотренное ст. 159.1 УК РСФСР 1960 г. главы 6 «Хозяйственные преступления», вошло составной частью в объективную сторону ст. 327.1 УК РФ;

- преступление, которое было предусмотрено ст. 194 УК 1960 г., по своим основным чертам схоже с присвоением полномочий должностного лица, предусмотренным ст. 288 УК РФ (глава 30);

- преступление, которое было предусмотрено ст. 191.3 УК 1960 г., по своим основным чертам схоже с преступлением, предусмотренным ч. 2 сг. 294 УК РФ (глава 31);

- были декриминализированы многие деяния, относившиеся к преступлениям против порядка управления (ст. 197, 205, 205.1 и др.), и, наоборот, были криминализированы деяния, ныне предусмотренные ст. 322.1, 326, 327.1 УК РФ.

Проведенный соискателем анализ убедительно показывает, что у законодателя до сих пор нет ясного представления о том, какие деяния следует отнести к преступлениям против порядка управления. Не в последнюю очередь это происходило и происходит потому, что неоднозначно, особенно в настоящее время, понимается сам порядок управления.

Анализ различных точек зрения по данному вопросу позволил автору прийти к выводу о том, что в юридической литературе отсутствует цельное, системное представление определения понятия «порядок управления» как объект уголовно-правовой охраны. Соискатель отмечает, что преступления против порядка управления во всех предыдущих УК означали посягательство против нормальной деятельности органов государственного управления, к которым относились исполнительные комитеты Советов, министерства, их подразделения и органы, а по современной терминологии указанные органы называются органами исполнительной власти.

В настоящее время в России провозглашен принцип разделения властей {ст. 10 Конституции РФ). Государственная власть от-

ныне делится на три ветви: законодательную, исполнительную и судебную. УК РФ 1996 г. в какой-то мере отразил новую реальность, связанную с принципом разделения властей. Так, раздел X УК РФ называется «Преступление против государственной власти». Одна из глав (гл. 3) этого раздела посвящена преступлениям претив правосудия, т. е., в сущности, против одной из ветвей государственной власти - судебной. Логично предположить, что одна из глав (гл. 32) этого раздела посвящена преступлениям против исполнительной власти. Ввиду этого, по мнению автора, целесообразно главу 32 УК РФ назвать «Преступления против исполнительной власти». Такая реконструкция освободит от излишней перегруженности главу 32 УК РФ.

Исходя из вышеизложенного, диссертант считает, что родовым объектом преступлений, предусмотренных главой 32 УК РФ, являются интересы всех ветвей государственной власти, а видовым объектом этих преступлений являются интересы исполнительной ветви государственной власти (органов исполнительной власти). ,

Следующий вопрос, который возникает уже при начальном анализе вышеобозначенных проблем, заключается в том, что далеко не все преступления, предусмотренные главой 32 УК РФ, можно отнести к преступлениям одного вида. Вызывает большое сомнение включение в указанную главу целой группы преступлений, предусмотренных ст. 324, 327.1, 329, 330 УК РФ. Непосредственные объекты указанных преступлений имеют мало общего с деятельностью органов исполнительной власти. Указанные преступления значительно отличаются от, иных преступлений против порядка управления по характеру и степени общественной опасности. Однако решение проблемы все же видится в другом.

Автор полагает, что в отечественном уголовном праве давно пора решить вопрос о разделении уголовно-наказуемых деяний на преступления и проступки. Между тем, в УК ФРГ, УК Швейцарии, УК Польши и др. преступные деяния классифицируются на преступления и проступки в зависимости от строгости наказания. Выделенные выше преступления, предусмотренные главой 32 УК РФ, за исключением предусмотренных ч. 2 ст. 330 УК РФ, это как раз и есть те деяния, которые следовало бы отнести к проступкам, если бы российский законодатель принял такое решение. Естественно, наше предложение касается и многих других деяний с аналогичным характером общественной опасности, нормы о

которых предусмотрены в иных главах УК. Проступки в УК РФ должны быть предусмотрены отдельно от преступлений. Приемлем также вариант их декриминализации. Предложение об изменениях в ст. 330 УК РФ «Самоуправство» изложены в 4 главе диссертации.

В завершении параграфа приведена авторская классификация преступлений, предусмотренных главой 32 УК РФ, которая положена в основу дальнейшей структуры диссертации. Отмечено, что в научной литературе предложены различные подходы к классификации преступлений против порядка управления, которые носят в большей степени теоретический характер и оторваны от практики. Рассмотрев предлагаемые учеными различные виды классификаций преступлений против порядка управления, автор делает вывод о том, что большинство из них основано на критерии непосредственного объекта. Однако количество и качество выделяемых при этом преступлений весьма различно. К тому же во всех вышеприведенных классификациях не учтены деяния, которые были криминализированы после введения в действие УК РФ (ст. 3221, 3271). При этом отмеченная нами выше разнородность преступлений, предусмотренных главой 32 УК РФ, не оставляет никаких возможностей для их классификации по какому-либо единому критерию.

Соискатель считает, что преступления, предусмотренные в настоящее время главой 32 УК РФ, следует разделить на две большие группы: преступления против исполнительной власти и иные преступления, предусмотренные главой 32 УК РФ. Преступления против исполнительной власти делятся на преступления, сопряженные с посягательством на личность (насильственные -ст. 317, 318 и 321 УК РФ и ненасильственные - ст. 319 и 320 УК РФ); преступления, посягающие на отдельные направления деятельности органов исполнительной власти (ст. 322, 322.1, 323, 328 УК РФ), которые, в свою очередь, следует разделить на преступления в сфере пограничной и миграционной политики (ст. 322, 322.1, 323 УК РФ); преступления в сфере реализации конституционной обязанности по защите Отечества (ст. 328 УК РФ). Иные преступления против порядка управления (ст. 324-327 , 329, 330 УК РФ) целесообразно разделить на следующие группы: преступления, посягающие на порядок ведения официальной документации, средства идентификации и символы государствен-

ной власти (ст. 324-327 УК РФ) и посягательства на порядок осуществления оспариваемых прав (ст. 330 УК РФ).

Такая классификация отвечает современному состоянию отечественного уголовного права и в полной мере отражает объект гл. 32 УК РФ.

Вторая глава — «Преступления против исполнительной власти, сопряженные с посягательством на личность» — состоит их трех параграфов.

В первом параграфе - «Круг потерпевших в преступлениях против исполнительной власти и проблемы их определения» — анализируется статус потерпевших. Отмечается, что в Уголовном кодексе РФ 1996 г. круг потерпевших очерчен точно и определенно: сотрудник правоохранительного органа (ст. 317), представитель власти (ст. 318, 319), должностное лицо правоохранительного или контролирующего органа (ст. 320), сотрудник места лишения свободы (ст. 321). Правовое положение указанных лиц определяется соответствующими нормативными актами, регламентирующими деятельность вышеуказанных государственных структур.

Рассматривая понятие «сотрудник правоохранительного органа», автор обращает внимание на то, что в законодательстве РФ до сих пор не определено понятие правоохранительных органов, не установлена их система, В уголовно-правовой литературе круг правоохранительных органов и их сотрудников, являющихся потерпевшими в преступлении, предусмотренных ст. 317 УК РФ, определяется произвольно. По мнению автора, такой подход нельзя признать верным. Указанное преступление (ст. 317 УК РФ) является единственным из преступлений, предусмотренных главой 32 УК РФ, которое относится к категории особо тяжких, и за его совершение предусмотрена смертная казнь, что обусловливает необходимость четкого и не допускающего расширительного толкования определения круга потерпевших в этом преступлении.

Основываясь на анализе действующего в Российской Федерации законодательства, регулирующего правоохранительную деятельность, и исходя из смысла уголовного законодательства, соискатель пришел к выводу о том, что сотрудниками правоохранительных органов, которые предполагаются потерпевшими в преступлении, предусмотренном ст. 317 УК РФ, следует считать осуществляющих правоохранительную деятельность по охране

общественного порядка и обеспечению общественной безопасности сотрудников органов внутренних дел, органов по контролю за оборотом наркотиков, таможенных органов, учреждений и органов уголовно-исполнительной системы ФСИН, имеющих специальные звания, а также имеющих воинские звания сотрудников органов ФСБ, федеральных органов государственной охраны и органов внешней разведки.

Особое внимание автором обращено на сотрудников угонов-но-исполнительной системы (сотрудников мест лишения свободы или мест содержания под стражей). Так, в соответствии с п. 19 постановления Пленума Верховного суда РФ от 27 января 1997 г. № 1 «О судебной практике по делам об убийстве» .убийство сотрудника места лишения свободы или места содержания под стражей следует квалифицировать по совокупности преступлений, предусмотренных ст. 105 и 321 УК РФ. В данное постановление, по мнению автора, необходимо внести изменение в части, что такие деяния следует квалифицировать по ст. 317 УК РФ, так как указанные сотрудники, в соответствии с законодательством РФ, осуществляют деятельность по охране общественного порядка и обеспечению общественной безопасности как в пределах мест лишения свободы или мест содержания под стражей, так и вне этих пределов. Органы и учреждения уголовно-исполнительной системы ФСИН, в которых в основном проходят службу эти сотрудники, обладают всеми признаками правоохранительных органов, установленных законодательством РФ (с таким предложением согласились 89,7% опрошенных автором сотрудников ГУИН Министерства юстиции РФ по Санкт-Петербургу и Ленинградской области).

Уголовный кодекс РФ 1996 г. (в ред. Федерального закона от 8 декабря 2003 г. № 162-ФЗ) в ст. 318 и 319 употребляет понятие «представитель власти» (к которому в соответствии с примечанием к ст. 318 отнесены должностные лица правоохранительных органов). Следовательно, понятие «сотрудник правоохранительного органа» является специальным по отношению к категории «представитель власти». Как более общее положение оно должно, в свою очередь, иметь все характерные признаки рядовой категории.

В диссертации обосновывается позиция о том, что определение перечня представителей власти как потерпевших в системе преступлений против порядка управления должно проводиться на

основе такого критерия, как видовой и основной непосредственный объект уголовно-правовой охраны.

Сказанное позволяет предположить перечень потерпевших (в качестве потерпевшего от преступления против порядка управления) как лиц, являющихся представителями власти. По мнению диосертанта, к представителям власти относится три категории должностных лиц: должностные лица правоохранительных органов при исполнении ими любых законных должностных обязанностей; должностные лица контролирующих органов (работники органов государственной налоговой службы, органов государственной лесной охраны и т. п.); иные должностные лица (государственные инспекторы и контролеры, военнослужащие при выполнении возложенных на них обязанностей по охране общественного порядка, обеспечению безопасности и др.). Объединяющими признаками круга рассматриваемых потерпевших является следующее:

1) все они наделены в установленном законом порядке распорядительными полномочиями в отношении лиц, не находящихся от них в служебной зависимости;

2) наделены правом принимать решения, обязательные для исполнения гражданами, а также организациями независимо от их ведомственной подчиненности и правом применения мер государственного принуждения;

3} являются сотрудниками государственных органов.

Особенно отмечено, что потерпевшими в указанных преступлениях являются также лица, временно или по специальному полномочию осуществляющие функции представителя власти (общественные инспекторы и контролеры, народные дружинники, внештатные сотрудники милиции и т. д.).

Следует особо подчеркнуть, что пленум Верховного суда РФ в п. 2 постановления № 6 от 10 февраля 2000 г, «О судебной практике по делам о взяточничестве и коммерческом подкупе» в число «представителя власти» (в качестве потерпевшего от преступлений против порядка управления) включил лиц, осуществляющих законодательную власть; членов Советов Федераций, депутатов Государственной Думы РФ, депутатов законодательной власти субъектов РФ. В частности, об уголовной ответственности за неправомерное воздействие на вышеуказанных лиц и членов их семей, выраженное в целях прекращения ими деятельности в качестве члена Совета Федерации, депутата Государственной

Думы или в целях изменения ее характера, говорится в ст. 42 ФЗ «О статусе члена Совета Федерации и депутата Государственной Думы Федерального Собрания РФ» от 8 мая 1994 г Представляется, что подобные деяния должны быть предусмотрены отдельной статьей в главе 29 «Преступления против основ конституционного строя и безопасности государства», поскольку члены Совета Федерации, депутаты Государственной Думы, депутаты органов законодательной власти субъекта РФ - это государственные деятели. Посягательство же на жизнь государственного деятеля предусмотрено ст. 277 УК РФ, входящей в главу 29 УК РФ. Очевидно, что нет никаких оснований преступления, посягающие на личность государственных деятелей, предусматривать в различных главах УК РФ. По существующему положению дел получается, что при посягательстве на жизнь государственного деятеля вред причиняется основам конституционного строя и безопасности государства, а при применении насилия в отношении того же государственного деятеля - порядку управления. Все это противоречит элементарной логике.

В диспозицию предлагаемой соискателем новой статьи УК РФ в качестве потерпевших следует включить и указанных в п. 2 рассматриваемого постановления Пленума Верховного суда РФ членов Правительства РФ и органов исполнительной власти субъектов РФ, которые также подпадают под понятие государственных деятелей. Отдельно следует установить в главе 29 УК РФ уголовную ответственность за оскорбление государственного или общественного деятеля.

Проанализировав положения статьи 321 УК РФ, автор пришел к выводу, что толкование закона позволяет отнести к потерпевшим от данного преступления - сотрудникам уголовно-исполнительной системы (ФСИН), исходя из смысла ст. 24 Закона РФ «Об учреждениях и органах, исполняющих наказание в виде лишения свободы» от 21 июля 1993 г., только тех лиц, которые имеют специальные звания сотрудников ФСИН (звания внутренней службы). При этом многочисленный круг лиц, выполняющих свои обязанности в учреждениях ФСИН - рабочие и служащие учреждений, исполняющих наказания, центральных и территориальных органов управления ФСИН, а также следственных изоляторов, предприятий, научно-исследовательских, проектных, лечебных, учебных и иных учреждений, входящих в уголовно-исполнительную систему - не может быть по смыслу закона при-

знан потерпевшими от, преступления, предусмотренного ст. 321 УК РФ, хотя в соответствующей норме УК РСФСР (77.1) они таковыми считались.-

Диссертант считает, что исключение из числа потерпевших рабочих и служащих мест лишения свободы или мест содержания под стражей в ст. 321 УК РФ ничем не обосновано. Применение насилия в отношении этих лиц в учреждениях, обеспечивающих изоляцию от общества, субъективно для виновного ничем не отличается от нападения на лиц, имеющих специальные звания сотрудников ФСИН. Для лиц, содержащихся в местах лишения свободы или местах содержания под стражей, любые работники указанных учреждений представляют «враждебную силу», независимо от того являются ли они аттестованными сотрудниками или вольнонаемными. В этом смысле редакция ст. 77.1 УК РСФСР 1960 г., предусматривавшая ответственность за нападение на любых представителей администрации, в том числе и вольнонаемных, была более удачной.

В связи с этим автор считает целесообразным внести изменение в ч. 2 диспозиции ст. 321 УКГРФ, заменив понятие «сотрудник места лишения свободы или места содержания под стражей» на «работник места лишения свободы или места содержания под стражей». Предлагается также текст ст. 321 УК РФ после слова «осужденный» в соответствующей части дополнить словами «или лицо, содержащееся под стражей». Предложение о включении в число потерпевших лиц, содержащихся под стражей, поддержали 47,2% респондентов, а 78,7% опрошенных автором сотрудников ФСИН по Санкт-Петербургу и Ленинградской области согласны в категорию потерпевших включить работников мест лишения свободы или мест содержания под стражей.

Во втором параграфе — «Насильственные преступления против исполнительной власти, сопряженные с посягательством на личность, и их толкование в связи с проблемой квалификации» - рассматриваются составы преступления против исполнительной власти, объективная сторона которых выражена в законе через понятие «насилие» или «угроза причинения насилия».

Автор проанализировал историю уголовного законодательства в сфере ответственности за насильственные преступления против порядка управления, показав, в частности, преемственность традиций законодательного закрепления таких преступлений в УК РСФСР 1926 г., УК РСФСР 1960 г. и УК РФ 1996 г.

Особое внимание обращено на введение уголовной ответственности за посягательство на жизнь, здоровье и достоинство работников милиции и народных дружинников в соответствии с Указом Президиума Верховного Совета СССР от 15 февраля 1962 г. Принятие данного Указа и дальнейшее введение 8 УК РСФСР соответствующих статей привело к тому, что работники милиции и народные дружинники стали категориями граждан, наиболее охраняемыми уголовно-правовыми средствами. В частности, в УК союзных республик появился по-своему уникальный состав преступления, не знавший аналогов в прошлом - посягательство на жизнь работника милиции или народного дружинника (ст. 191.2 УК РСФСР). В структуру уголовно-правовой нормы, предусматривающей ответственность за посягательство на жизнь работника мипиции или народного дружинника при отягчающих обстоятельствах, входила единственная в своем роде абсолютно определенная, безальтернативная санкция в виде смертной казни. Посягательство на жизнь сотрудника милиции и народного дружинника, с учетом выделенных выше особенностей, стало наиболее тяжким из всех преступлений, предусмотренных УК, а порядок управления как основной объект данного преступления, таким образом, возглавил систему ценностей, охраняемых уголовным законом.

Автор также обращает внимание на то обстоятельство, что в УК РФ предусмотрено три вида фактически одинаковых по основным признакам состава преступления: посягательство на жизнь государственного или общественного деятеля (ст. 277), посягательство на жизнь лица, осуществляющего правосудие или предварительное расследование (ст. 295) и посягательство на жизнь сотрудника правоохранительного органа (ст. 317). Все три вида посягательств на жизнь по УК РФ объединяет единый родовой объект - интересы государственной власти, единый дополнительный непосредственный объект - жизнь личности, одинаковые признаки объективной и субъективной стороны, а также субъекта преступления, одинаковая санкция.

Вышеизложенное привело диссертанта к выводу о целесообразности объединения указанных трех составов преступлений в один. Кроме того, отмечая неопределенность термина «посягательство на жизнь», в диссертации предлагается заменить его термином «убийство». Соискателем также поддержаны предложения ряда авторов (С.А. Денисов, A.B. Шрамченко) о введении в

составы преступлений, предусмотренных ст. 277, 295 и 317 УК РФ отягчающих обстоятельств с ужесточением наказания за деяния, совершенные при наличии таких обстоятельств.

В результате автором предложено ст. 277 назвать «Убийство представителя власти» и изложить ее в следующей редакции:

1. Убийство представителя власти или общественного деятеля, лица, участвующего в отправлении правосудия или содействующего ему, а равно их близких в целях прекращения или воспрепятствования его законной деятельности либо из мести за такую деятельность, - наказывается лишением свободы на срок от двенадцати до двадцати лет, либо пожизненным лишением свободы, либо смертной казнью.

2. То же деяние, совершенное при наличии отягчающих обстоятельств, предусмотренных частью второй статьи 105 настоящего Кодекса, - наказывается лишением свободы на срок от пятнадцати до двадцати лет, либо пожизненным лишением свободы, либо смертной казнью.

Одновременно, в целях согласования указанных уголовно-правовых норм и в русле вышеизложенных выводов относительно дальнейшей судьбы ст. 317 УК РФ, в диссертации предлагается ввести в УК РФ новую сталью 277.1 «Применение насилия в отношении представителя власти», а ст. 296 и 318 из УК РФ исключить; в новой статье 277.1 определить тот же круг потерпевших, что и в предлагаемой автором новой редакции ст. 277 УК РФ.

В завершение параграфа рассмотрены проблемы уголовной ответственности за дезорганизацию деятельности учреждений, обеспечивающих изоляцию от общества (ст. 321 УК РФ).

Диссертант отмечает, что фактические деяния, предусмотренные ст. 321 УК РФ, совпадают с преступлениями против порядка управления - ст. 317, 318 УК РФ. По существу норма ст. 321 УК является специальной по отношению к нормам ст. 317, 318 УК РФ. Статья 321 УК РФ, в отличие от сг. 317, 318 УК РФ, предусматривающих охрану управленческой деятельности всех представителей власти, охраняет конкретную деятельность представителей власти в учреждениях, обеспечивающих изоляцию от общества. Отмечено, что Уголовный кодекс Российской Федерации 1996 г. в значительной степени изменил редакцию ст. 321 УК РФ. Теперь все виды насилия в отношении потерпевших от преступления аккумулированы в одной статье. Сказанное позволяет

утверждать, что в атом существенное отличие рассматриваемого преступления от ст. 771 УК РСФСР 1960 г.

В работе рассматривается дискуссионный вопрос о внесении в текст ст. 321 УК РФ такого признака, как «дезорганизация деятельности учреждений, обеспечивающих изоляцию от общества, совершенная преступным сообществом». Автор полагает, что при квалификации любого преступления, в том числе и совершенного осужденными лицами во время отбывания наказания, должны применяться правила назначения наказания по совокупности приговоров (ст. 70 УК РФ) и окончательное наказание в этих случаях может достигать 30 лет лишения свободы. Вносить какие-либо изменения в данном направлении в ч. 3 ст. 321 УК РФ, как это предлагается в литературе некоторыми авторами (О.В. Филимонов, B.C. Ишигеев), по мнению диссертанта, нецелесообразно.

В то же время соискатель предлагает отказаться от термина «дезорганизация», который заимствован из УК РСФСР 1960 г. и не отражает реальной сущности нового состава преступления, а также от указания в названии ст. 321 УК РФ на учреждения, обеспечивающие изоляцию от общества, поскольку круг таких учреждений в действительности более широк, чем это вытекает из смысла текста статьи. В результате предлагается новое название ст. 321 УК РФ - «Применение насилия в местах лишения свободы или местах содержания под стражей».

В третьем параграфе - «Ненасильственные преступления против исполнительной власти и их место в системе преступлений против порядка управления» - рассмотрены особенности правовой оценки преступлений, предусмотренных ст. 319 и 320 УК РФ

В начале параграфа автор проследил историю отечественного законодательства об уголовной ответственности за оскорбление представителя власти. Соискатель отмечает, что такая ответственность имела место практически во все периоды развития уголовного законодательства. Современная редакция ст. 319 УК РФ, как показывает проведенный в диссертации историко-правовой анализ, практически дублирует ст. 76 УК РСФСР 1926 г., предусматривавшую ответственность только за публичное оскорбление представителей власти, причем всех их категорий. В ст. 192.1 УК РСФСР 1960 г. была введена ответственность за непубличное оскорбление ограниченной категории представителей власти (работников милиции и народных дружинников). Таким образом, в

этой части наблюдается преемственность УК РФ 1996 г не непосредственно предшествовавшему УК 1960 г. а более раннему УК 1926 г.

Автор считает, что установление уголовной ответственности только за публичное оскорбление представителя власти вполне оправданно. При оскорблении представителя власти интересам государственной власти, ее авторитету может быть причинен ущерб лишь в том случае, когда власть в лице своего представителя унижена в глазах неопределенного количества людей. Непринятие мер ответственности к виновным в таком оскорблении в глазах тех же людей показывает к тому же слабость власти. В этом смысле криминализация публичного оскорбления представителя власти вполне обоснована. В то же время непубличное оскорбление представителя власти затрагивает только честь и достоинство самого потерпевшего. Представитель власти, и особенно сотрудник правоохранительного органа, по своим деловым и моральным качествам должен быть способным спокойно переносить такие действия, и не может допустить того, чтобы в результате оскорбления снизилась его активность в исполнении служебных обязанностей. В этих случаях содеянное может квалифицироваться только по ст. 130 УК РФ как преступление против личности.

Публичный характер оскорбления представителя власти заключается и в том, что согласно уголовно-процессуальному законодательству дела о преступлениях, предусмотренных ст. 319 УК РФ, относятся к делам публичного обвинения. Они возбуждаются без волеизъявления потерпевшего, а прекращено с учетом такого волеизъявления может быть лишь дело о преступлении, предусмотренном ч. 1 ст. 319 УК РФ с соблюдением требований ст. 76 УК РФ, Оскорбление, предусмотренное ст. 130 УК РФ, даже еспи оно явпяется публичным (ч. 2 ст. 130 УК РФ), - дело частного обвинения и по общему правилу в соответствии с ч. 2 ст. 20 УПК РФ возбуждается не иначе как по заявлению потерпевшего и подлежит прекращению в связи с примирением потерпевшего с обвиняемым.

Также автор доказывает, что необходимо исключить из УК РФ ст. 311 и 320, а ответственность за разглашение сведений о мерах безопасности объединить в один состав разглашения и предусмотреть его в дополненной ст, 283 УК РФ, которую впредь именовать «Разглашение государственной тайны и сведений о

мерах безопасности». Такое решение вопроса будет справедливым, поскольку в согласно ст. 5 ФЗ от 20 апреля 1995 г. в целях реализации предусмотренных в данной статье мер безопасности могут проводиться оперативно-розыскные мероприятия в соответствии с законодательством об оперативно-розыскной деятельности. Сведения же в области оперативно-розыскной деятельности, согласно ст. 5 Закона РФ «О государственной тайне» от 21 июля 1993 г., относятся к сведениям, содержащим государственную тайну.

6 заключение параграфа автор предлагает следующие изменения и дополнения в УК РФ:

1. Объединить в одном составе преступления рее виды оскорбления представителей власти в новой ст. 277.2 УК РФ, одновременно исключив из УК РФ ст. 319. В ст. 297 УК РФ следует исключить только часть вторую. Часть первую ст. 297 УК РФ требуется сохранить, поскольку потерпевшие в ней не являются представителями власти,

2. Исключить из УК РФ ст. 311 и 320, а ответственность за разглашение сведений о мерах безопасности включить в диспозицию ст. 283 УК РФ, которую впредь именовать «Разглашение государственной тайны и сведений о мерах безопасности».

Третья глава — «Преступления, посягающие на отдельные направления деятельности органов исполнительной власти как составная часть объекта преступления, предусмотренного главой 32 УК РФ» - состоит из двух параграфов.

В первом параграфе - «Современное состояние уголовного законодательства Российской Федерации в сфере пограничной и миграционной политики: проблемы понимания и вопросы квалификации» - диссертант дает краткую характеристику основных видов преступлений, посягающих на пограничную и миграционную политику России, выделяя при этом характерные свойства и признаки, присущие анализируемой группе. Автор останавливается на наиболее важных как в теоретическом, так и в практическом отношении вопросах уголовно-правовой характеристики конкретных составов преступлений. По мнению диссертанта, непосредственным объектом преступлений, предусмотренных ст. 322 и 323 УК РФ, является пограничная политика РФ, которая в соответствии с Основами пограничной политики РФ, утвержденными Указом Президента РФ от 5 октября 1996 г., направлена на обеспечение суверенитета, неприкосновенности и целостности терри-

тории; на реализацию и защиту национальных интересов и безопасности РФ в ее пограничном пространстве. В качестве принципов установления и изменения прохождения Государственной границы в ст. 2 Закона РФ «О Государственной границе Российской Федерации» указано на обеспечение безопасности РФ, территориальную целостность и нерушимость государственных границ. В этой связи целесообразно перенести ст. 322 и 323 УК РФ в главу 29 УК РФ с соответствующим изменением их нумерации, тем более, что по УК РСФСР 1960 г. (ст. 83 и 83.1) аналогичные преступления относились к государственным преступлениям.

Соискатель считает неудачной формулировку ч. 1 ст. 322 УК РФ и предлагает дополнить ее словами, «... а равно в неустановленном месте», а ч. 2 ст. 322 УК РФ изложить в следующей редакции: «Те же деяния, совершенные группой лиц по предварительному сговору или организованной группой либо с применением насилия или с угрозой его применения».

Анализируя примечание к ст. 322 УК РФ, автор пришел к выводу о том, что в тех случаях, когда лицо, которое незаконно пересекает Государственную границу РФ, заявляет просьбу о политическом убежище, в отношении его должно быть возбуждено уголовное дело по ст. 322 УК РФ «Незаконное пересечение государственной границы Российской Федерации», а уголовное преследование данного лица может быть прекращено только после предоставления ему политического убежища Указом Президента РФ.

Переходя к рассмотрению состава преступления, предусмотренного ст. 323 УК РФ, диссертант отмечает, что цель противоправного изменения Государственной границы РФ путем изъятия, перемещения либо уничтожения пограничных знаков практически не может быть достигнута.

Реальное противоправное изменение Государственной границы РФ возможно, по мнению автора, посредством совершения иных деяний, например, путем вооруженного захвата части территории РФ другим государством или путем захвата части территории РФ незаконными вооруженными формированиями с провозглашением этой территории отторгнутой от России и т. п. Уголовная ответственность за подобные деяния вообще не установлена, что нельзя считать правильным, особенно с учетом современной ситуации, сложившейся в раде российских регионов, в первую очередь, на Северном Кавказе.

В диссертации предлагается следующая новая редакция сг. 323 УК РФ:

Статья 323. Противоправное изменение Государственной границы Российской Федерации

1. Изъятие, перемещение или уничтожение пограничных знаков в целях противоправного изменения обозначения Государственной границы Российской Федерации, повлекшее тяжкие последствия, -

наказывается лишением свободы на срок до четырех лет.

2. Уничтожение пограничных знаков путем поджога, взрыва или иным общеопасным способом, либо повлекшее по неосторожности смерть человека -

наказывается лишением свободы на срок до пяти лет.

3. Вооруженный захват части территории Российской Федерации —

наказывается лишением свободы на срок от пяти до десяти лет.

В завершение параграфа автор проанализировал новый состав преступления, предусмотренный ст. 322.1 УК РФ «Организация незаконной миграции» (ФЗ от 28 декабря 2004 г.). По его мнению, непосредственным объектом данного преступления является миграционная политика РФ. С объективной стороны данный состав преступления сконструирован как усеченный. С субъективной стороны это преступление совершается только с прямым умыслом. В п. «б» ч. 2 сг. 322.1 УК РФ предусмотрена специальная цель - организация незаконной миграции в целях совершения преступления. Субъект данного преступления - общий.

Во втором параграфе - «Преступление в сфере реализации конституционной обязанности по защите Отечества» - рассмотрен состав преступления, предусмотренный ст. 328 УК РФ «Уклонение от прохождения военной и альтернативной гражданской службы». Учитывая, что диспозиции обеих частей ст. 328 УК РФ являются бланкетными, автор проанализировал соответствующие положения Федеральных законов от 25 июля 2002 г. «Об альтернативной гражданской службе», от 28 марта 1998 г. «О воинской обязанности и военной службе» и иных нормативных актов, регулирующих вопросы призыва на военную службу и прохождения альтернативной гражданской службы.

На основе анализа положений ФЗ «О воинской обязанности и военной службе» автор сделал вывод о том, что субъектом пре-

ступления, предусмотренного ч. 1 ст. 328 УК РФ, является военнообязанный (состоящий на воинском учете) или обязанный состоять на воинском учете гражданин РФ мужского пола в возрасте от 18 до 27 лет, не пребывающий в запасе, подлежащий призыву на военную службу, не освобожденный либо не имеющий права на освобождение от призыва на военную службу, и которому не предоставлена отсрочка от призыва на военную службу.

Отмечено также, что могут быть субъектами уклонения от призыва на военную службу лица, освобожденные от уголовной ответственности и наказания, в том числе, условно-досрочно освобожденные от отбывания наказания. В то же время, условно осужденные к исправительным работам, ограничению свободы или лишению свободы, которые считаются отбывающими наказание, по смыслу закона могут быть призваны на военную службу. Могут быть призваны на военную службу и являются субъектами рассматриваемого преступления лица, ранее совершившие преступление, судимость которых погашена или снята. Лица, которым назначено наказание в виде штрафа, не могут быть призваны на военную службу в течение одного года после исполнения данного наказания, поскольку именно такой срок погашения судимости установлен в отношении лиц, осужденных к более мягким видам наказания, чем лишение свободы (п. «б» ч. 3 сгг. 66 УК РФ).

Автор обращает внимание на то обстоятельство, что виновный, уклонившийся от призыва на военную службу, и осужденный к любым видам наказаний, тем самым фактически добивается своей цепи - не проходить военную службу по призыву. В этой связи в диссертации предлагается в качестве наказания за данное преступление предусмотреть содержание в дисциплинарной воинской части с одновременным внесением дополнений в ст. 55 УК РФ. При таком решении вопроса виновный понесет заслуженную уголовную ответственность и в то же время вынужден будет выполнять свою конституционную обязанность по защите Отечества.

Далее в диссертации отмечено, что по смыслу действующего законодательства уголовная ответственность по ч. 1 ст. 328 УК РФ наступает даже при однократной неявке без уважительных причин на мероприятия, связанные с призывом на военную службу. В ч. 4 ст. 31 ФЗ «О воинской обязанности и военной службе» об этом сказано следующее: «В случае неявки без уважительных причин гражданина по повестке военного комиссариата на меро-

приятия, связанные с призывом на военную службу, указанный гражданин считается уклоняющимся от военной службы и привлекается к ответственности в соответствии с законодательством Российской Федерации». При этом, как видно, не уточнено, о каком именно законодательстве идет речь. Автор считает, что уголовная ответственность за однократную неявку на указанные мероприятия необоснованно расширяет возможности уголовной репрессии. В таких случаях вполне достаточно принятия мер административного воздействия. Уголовная ответственность должна наступать, по крайней мере, за неоднократную неявку, и в любом случае за уклонение от призыва на военную службу путем членовредительства, симуляции болезни, подлога документов или иного обмана, иными словами, за злостное уклонение от призыва на военную службу.

Для квалификации деяния по ч. 2 ст. 328 УК РФ имеет значение не законодательный, а подзаконный нормативный акт - Положение о порядке прохождения альтернативной гражданской службы, утвержденное Постановлением Правительства РФ от 28 мая 2004 г., в котором устанавливаются обязанности гражданина, проходящего альтернативную гражданскую службу. В частности, уклонением от прохождения альтернативной гражданской службы следует считать неприбытие к месту прохождения службы в срок, указанный в предписании военного комиссариата (п. 38 Положения) неприбытие в организацию, в которую гражданин переводится в срок, указанный в предписании (п. 48 Положения), невозвращение из отпуска - гражданин должен явиться к месту прохождения альтернативной гражданской службы в установленный работодателем срок (п. 58 Положения).

В заключение параграфа диссертант обращает внимание на неудачную формулировку самого названия ст. 328 УК РФ «Уклонение от прохождения военной и альтернативной гражданской службы». Более правильно было бы назвать ее «Уклонение от призыва на военную службу и от прохождения альтернативной гражданской службы».

Четвертая глава — «Иные преступления/предусмотренные главой 32 УК РФ» - состоит из двух параграфов.

В первом параграфе - «Преступления, посягающие на порядок ведения официальной документации, средства идентификации и символы государственной власти» - исследуются преступления, которые фактически посягают на предметы управлен-

ческой деятельности. Автор, в частности, пришел к выводу о том, что официальным документом — предметом преступлений, предусмотренных ст. 324 и 327 УК РФ, является юридический (официальный) документ, выполняющий правоустанавливающую или правопрекращающую функцию (предоставляющий права или освобождающий от обязанностей), исходящий от государственных, муниципальных органов, организаций, предприятий, учреждений, их должностных лиц, а также юридических и физических (частных) лиц, в том случае, если государство признает их юридический статус и юридическое значение.

Обращено внимание также на термин «похищение», используемый в ст. 325 УК РФ. Похищение в смысле указанной статьи следует отличать от понятая хищения, которое раскрывается в примечании 1 к ст. 158 УК РФ «Кража». Во-первых, не является обязательным признаком похищения причинение ущерба собственнику или иному владельцу, поскольку указанные предметы могут и не иметь материальной ценности. Во-вторых, в отличие от хищения, похищение не обязательно должно преследовать корыстную цель.

Проанализировав состав преступления, предусмотренного ч. 2 ст. 325 УК РФ, автор пришел «с выводу о том, что соединение в одной и той же части указанной статьи таких разнородных предметов, как паспорт и иной важный документ, который представляет собой по существу официальный документ, предоставляющий права или освобождающий от обязанностей, предусмотренный ст. 324 и 327 УК РФ, нецелесообразно. К паспорту было бы логичнее приравнять другие важные документы, удостоверяющие личность. К ним следовало бы отнести такие удостоверения, которые предоставляют его владельцу функции представителя власти (удостоверения депутатов представительных органов власти, органов исполнительной власти, судей, прокуроров, сотрудников правоохранительных органов и т. п.). В связи с этим предлагается новая редакция ч. 2 ст. 325 УК РФ (с этим предложением согласились 63% опрошенных автором дознавателей органов внутренних дел Санкт-Петербурга).

Еще одним преступлением, входящим в группу посягательства на предметы управленческой деятельности, является надругательство над Государственным гербом Российской Федерации или Государственным флагом Российской Федерации. В соответствии с законодательством РФ Государственный герб, Государст-

венный флаг, Государственный гимн Российской Федерации -являются официальными символами государства. Автор, ссылаясь на опыт зарубежного законодательства, предлагает установить уголовную ответственность за надругательство над гербом, флагом, гимном Российской Федерации и над государственными символами иностранного государства, признанного Российской Федерацией, межгосударственных объединений и организаций (Европейского Союза, совета Европы, СНГ, ООН и др.).

В связи с этим предлагается следующая редакция ст. 329 УК РФ:

«Статья 329. Надругательства над Государственными символами

1. Надругательство над государственным гербом Российской Федерации, Государственным флагом Российской Федерации, Государственным гимном Российской Федерации -

наказывается (далее по тексту ч. ст. 329).

2. Надругательство над Государственными символами иностранного государства, символами международных организаций и межгосударственных объединений -

наказывается ограничением свободы на срок до двух лет, либо арестом на срок от трех до шести месяцев, либо лишением свободы на срок до одного года».

Во втором параграфе — «Посягательства на порядок осуществления оспариваемых прав» - рассматриваются признаки состава преступления, посягающего на общественные отношения в сфере реализации юридических прав и обязанностей граждан.

Особое внимание диссертантом обращено на состав самоуправства (ст. 330 УК РФ), Предложена новая редакция ст. 330 УК РФ, с включением в нее трех частей с расширением квалифицирующих признаков, предусматривающих отягчающие и особо отягчающие обстоятельства данного преступления, следующего содержания:

«Статья 330. Самоуправство

1. Самоуправство, то есть самовольное, с нарушением установленного законом или иным нормативным актом порядка, осуществление действительного или предполагаемого права, причинившее значительный ущерб гражданину или иной существенный вред, -

наказывается (далее - по тексту).

2. То же деяние, совершенное:

а) группой лиц по предварительному сговору;

б) из корыстных побуждений или по найму;

в) с применением насилия или с угрозой его применения;

г) с уничтожением или повреждением имущества потерпевшего или его близких, -

наказывается (далее - по тексту санкции ч. 2 ст. 330 в нынешней редакции).

3. То же деяние, совершенное:

а) организованной группой;

б) с причинением тяжкого вреда здоровью потерпевшего, -

наказывается лишением свободы на срок от семи до пятнадцати лет оо штрафом в размере до одного миллиона рублей или в размере заработной платы или иного дохода осужденного за период до пяти пет или без такового».

С предложением автора о необходимости изменения редакции ст. 330 УК РФ согласилось 93,5% респодентов - следователей и дознавателей органов внутренних дел Санкт-Петербурга. С предложением возвратиться к редакции статьи о самоуправстве по УК РСФСР 1960 г. согласилось 62% опрошенных. Предложенную автором редакцию ст. 330 УК РФ в целом одобрили 87,3% охваченных анкетированием следователей и дознавателей.

Абсолютное большинство опрошенных согласны с включением в УК РФ таких квалифицированных видов данного преступления, как самоуправство, совершенное из корыстных побуждений или по найму (98%), самоуправство, совершенное организованной группой (97,8%). Немного меньше респондентов согласны с включением в УК РФ ответственности за самоуправство, сопряженное с уничтожением или повреждением имущества потерпевшего или его близких (79,4%). С увеличением санкции за самоуправство, совершенное организованной группой и за причинение при самоуправстве тяжкого вреда здоровью потерпевшего по аналогии с санкцией ч. 3 ст. 163 УК РФ согласились 96,8% опрошенных. 91,3% охваченных опросом следователей и дознавателей поддерживают предложение автора о переводе дел о самоуправстве без отягчающих обстоятельств в отношении гражданина в категорию дел частного обвинения.

В заключении формулируются основные выводы диссертационного исследования, наиболее значимые из которых изложены в тексте данного автореферата при характеристике соответствующих глав работы.

В приложениях к диссертации приведены предложенные автором новые редакции статей УК РФ в виде проекта ФЗ «О внесении изменений и дополнений в УК РФ» (приложение 1), вопросы разработанных автором анкет (приложение 2).

Основные положения диссертации опубликованы в следующих работах автора:

Монографии, учебные пособия

1. Ответственность за преступления против порядка управления: проблемы теории и практики: Монография / Под общ. ред. В.П. Сальникова. СПб.: Санкт-Петербургский университет МВД России, 2005. 17,5 п. л.

2. Теоретические основы исследования причинного комплекса преступности: Монография / Под общ. ред. В.П. Сальникова. СПб.: Санкт-Петербургский университет МВД России, 2005.

13.0 п. л.

3. Преступления против порядка управления: вопросы теории и практики: Монография / Под общ. ред. В.П. Сальникова. СПб.: Санкт-Петербургский университет МВД России, 2005; (в соавторстве). 13,0(6,5) п. л.

4. Ответственность за применение насилия в отношении представителя власти; Курс лекций. СПб.: Санкт-Петербургский университет МВД России, Институт управления и экономики, 2004. 2,5 п. л.

5. Ответственность за посягательство на деятепьность учреждений, обеспечивающих изоляцию от общества: Курс лекций. СПб.: Санкт-Петербургский университет МВД России, Институт управления и экономики, 2004. 2,5 п. л.

6. Уголовное право Российской Федерации: Общая часть. Курс лекций. СПб.: Санкт-Петербургский университет МВД России. 1999; (в соавторстве). 10,0 (1.0) п. л.

7. Уголовное право России. Особенная часть (в таблицах): Учебное пособие. СПб.: СПб.; СЗ ИПК ФСКН России, ГУАП, 2005. 7,0 п. л. ■ ,.../.";"

8. Преступления против порядка управления: Учебное пособие. СПб.: Санкт-Петербургский университет МВД России, 2003. 5.0 п. л. :

9. Уголовное право: Общая часть'(в таблицах): Учебное пособие. СПБ.: Санкт-Петербургский университет МВД России, 2001.

12.1 п. л.

10. Уголовное право Российской федерации: Учебное пособие. СПб.: Санкт-Петербургский университет МВД России, 1998; (в соавторстве). 12,0 (1,0) п. л.

11. Уголовное право: Учебно-методической пособие. СПб.: Санкт-Петербургский университет МВД России, 2004. 7,0 п. л.

Научные статьи

12. К вопросу о соотношении понятий «должностное лицо» и «представитель власти» в преступлениях против порядка управления // Человек и общество: правовые проблемы взаимодействия: Сб. трудов докторантов, адъюнктов и соискателей. Вып. 7 / Под общ. ред. В.П. Сальникова. СПб.: Санкт-Петербургский юридический институт МВД России, 1996; (в соавторстве). 0.4 (0,2) п. л.

13. Проблемы систематизации преступлений против порядка управления в уголовно-правовой науке // Гражданское общество и силовые структуры: проблемы взаимодействия: Сб. трудов докторантов, адъюнктов и соискателей. Вып. 8 / Под общ. ред. В.П. Сальникова. СПб.: Санкт-Петербургская академия МВД России, 1997; (в соавторстве). 0,4 (0,2) п. л.

14. Проблемы отграничения вымогательства от самоуправства // Проблемы совершенствования законодательства и правоприменительной деятельности: Сб. трудов докторантов, адъюнктов и соискателей. Вып. 16. Ч. 1 / Под общ. ред. В.П. Сальникова. СПб.: Санкт-Петербургский университет МВД России, 2002. 0,6 п. л.

15. Конституционные основы досудебного производства в уголовном процессе Азербайджана И Деятельность правоохранительных органов: современное состояние и поиск путей совершенствования: Сб. трудов докторантов, адъюнктов и соискателей. Вып. 15. Ч. 3 / Под общ. ред. В.П. Сальникова. СПб.; Санкт-Петербургский университет МВД России, 2002; (в соавторстве). 0,6 (0,3) п. л.

16. Ответственность за преступления против порядка управления по законодательству советского периода // Всероссийский научный журнал «Общество и право». Краснодар: Краснодарская академия МВД России, 2004. № 4.1,0 п. л.

17. О понятии, структуре и содержании родового объекта преступления против порядка управления // Вестник Санкг-

Петербургского университета МВД России, 2004. № 1 (21); (в соавторстве) 0,8 (0,4) п. л.

18. К вопросу о понятии порядка управления в уголовном праве // Вестник Санкт-Петербургского университета МВД России.

2004. № 2 (22); (в соавторстве). 0,6 (0,3) п.л.

19. Качество жизни как объект социально-правового исследования // Государство и гражданское общество: Сб. научных трудов. Вып. 9 Ч. 2 / Под общ. ред. В.П. Сальникова. СПб.: Санкт-Петербургский университет МВД России, 2004; (в соавторстве). 0,5 (0,3) п. л.

20. Проблемы определения субъективной стороны при посягательстве на жизнь сотрудника правоохранительного органа (ст. 317 УК РФ) // Вестник Санкт-Петербургского университета МВД России. 2004; (в соавторстве). № 4 (24). 0,6 (0,2) п. л.

21. Права человека на жизнь и правовые аспекты ее обеспечения II Управление качеством жизни: мировой опыт и новые стандарты: Материалы международной научной конференции: СПб.: Институт управления и экономики, 2005. 0,5 п. л.

22. Понятие объекта преступления против порядка управления и проблемы его классификации в теории уголовного права // Вестник Санкт-Петербургского университета МВД России. 2005. № 1 (25); (в соавторстве). 0,6 (0,3) п. л.

23. Законодательство России о праве человека на жизнь // Вестник Санкт-Петербургского университета МВД России. 2005. № 3 (27); (в соавторстве). 0,3 (0,1) п. л.

24. Органы предварительного следствия и дознания в уголовном процессе Азербайджана и их подследственность Я Вестник Санкт-Петербургского университета МВД России. 2005. № 3 (27); {в соавторстве). 1,1 (0,5) л. л.

25. Формы судебного контроля за законностью предварительного расследования в уголовном судопроизводстве России и Азербайджана II Вестник Санкт-Петербургского университета МВД России. 2005. № 3 (27). (в соавторстве) 0,2 (0,1) п. л.

26. Дореволюционные научные представления о причинах преступности в России // Всероссийский научный журнал «Общество и право». Краснодар: Краснодарская академия МВД России,

2005. № 3.1,0 л. л.

27. Ответственность за преступления против порядка управления по Уложению о наказаниях уголовных и исправительных 1845 года // История государства и права. 2005. № 5. 0,2 п. л.

28. Основные тенденции реформирования и развития уголовно-процессуального законодательства стран СНГ // Вестник Санкт-Петербургского университета МВД России. 2005; (в соавторстве). № 4 (28). 1,1 (0.5) п. л.

29. Суды, осуществляющие уголовное судопроизводство в Азербайджанской республике // Вестник Санкт-Петербургского университета МВД России. 2005; (в соавторстве), № 4 (28). 0,5 (0,2) п. л.

30. Теоретические и правоприменительные проблемы квалификации посягательства на жизнь сотрудника правоохранительного органа (ст. 317 УК РФ) II Вестник Санкт-Петербургского университета МВД России. 2005; (в соавторстве). № 2 (26). 0,9 (0,3) п. п.

31. Принципы уголовного судопроизводства и новая идеология уголовного процесса государств СНГ // Государство и общество: диалог и сотрудничество: Сб. научных трудов. Вып. 10. Ч. 2 I Под общ. ред. В.П. Сальникова. СПб.: Санкт-Петербургский университет МВД России, 2005; (в соавторстве). 1,8 (0,9) п. л.

32. Порядок управления как* объект уголовно-правовой охраны // Выявление, пресечение и раскрытие преступлений, связанных с незаконным оборотом наркотиков в России: Материалы межведомственного научно-практического семинара. СПб.: СЗ ИПКФСКН России, ГУАП, 2006. 0.2 п. л.

33. Полномочия защитника в досудебном производстве по УПК Российской Федерации и УПК Азербайджанской Республики // Правовая система общества: становление и развитие: Сб. трудов докторантов, адъюнктов и соискателей. Вып. 23. Ч. 1 / Под общ. ред. В.П. Сальникова. СПб.: Санкт-Петербургский университет МВД России, 2006; (а соавторстве). 0,5 (0,2) п. л.

34. Процессуальные решения и действия органов предварительного расследования, в отношении которых необходимо судебное решение по УПК Российской Федерации и УПК Азербайджанской Республики Н Вестник Санкт-Петербургского университета МВД России. 2006. № 1 (29-2). 0,6 п. л.

35. Развитие теоретических представлений об объекте преступления: история и современность // Выявление, пресечение и раскрытые преступлений, связанных с незаконным оборотом наркотиков в России: Материалы межведомственного научно-практического семинара. СПб.: СЗ ИПК ФСКН России, 2006. 0,2 п. л.

36. Основной закон Российской Федерации о качестве жизни // Государство - право - личность: проблемы взаимосвязи. Сб. научных трудов. Вып. 11. Ч. 1 / Под общ. ред. В.П. Сальникова. СПб.: Санкт-Петербургский университет МВД России, 2006; (в соавторстве). 0,3 (0,2) п. л.

Подписано в печать и свет 06.03.2006. Формат 60X84 1/16 Печать офсетная. Объем 2,0 п.п. Тираж 100 экз.

Отпечатано в Санкт-Петербургском университете МВД России 198206, Санкт-Петербург, ул. Летчика Пилютова, д.1.

СОДЕРЖАНИЕ ДИССЕРТАЦИИ
по праву и юриспруденции, автор работы: Агаев, Гюлоглан Али оглы, доктора юридических наук

ВВЕДЕНИЕ.

Глава 1. ОБЪЕКТ ПРЕСТУПЛЕНИЙ, ПРЕДУСМОТРЕННЫХ ГЛАВОЙ 32 УК РФ, В СВЕТЕ ОБЩЕГО УЧЕНИЯ ОБ ОБЪЕКТЕ

ПРЕСТУПЛЕНИЯ.

§ 1.1. Теоретическое представление об объекте преступления: история и современность.

§ 1.2. Объект уголовно-правовой охраны, предусмотренный 32 главой Уголовного кодекса Российской Федерации: структура и критерии его систематизации.

Глава 2. ПРЕСТУПЛЕНИЯ ПРОТИВ ИСПОЛНИТЕЛЬНОЙ ВЛАСТИ, СОПРЯЖЕННЫЕ С ПОСЯГАТЕЛЬСТВОМ НА

ЛИЧНОСТЬ.

§ 2.1. Круг потерпевших в преступлениях против исполнительной власти и проблемы их определения.

§ 2.2. Насильственные преступления против исполнительной власти, сопряженные с посягательством на личность, и их толкование в связи с проблемой квалификации.

§ 2.3. Ненасильственные преступления против исполнительной власти и их место в системе преступлений против порядка управления.

Глава 3. ПРЕСТУПЛЕНИЯ, ПОСЯГАЮЩИЕ НА ОТДЕЛЬНЫЕ НАПРАВЛЕНИЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ ОРГАНОВ ИСПОЛНИТЕЛЬНОЙ ВЛАСТИ КАК СОСТАВНАЯ ЧАСТЬ ОБЪЕКТА ПРЕСТУПЛЕНИЯ, ПРЕДУСМОТРЕННОГО ГЛАВОЙ 32 УК РФ.

§ 3.1. Современное состояние уголовного законодательства Российской Федерации в сфере пограничной и миграционной политики: проблемы понимания и вопросы квалификации

§ 3.2. Преступления в сфере реализации конституционной обязанности по защите Отечества.

Глава 4. ИНЫЕ ПРЕСТУПЛЕНИЯ, ПРЕДУСМОТРЕННЫЕ

ГЛАВОЙ 32 УК РФ.

§ 4.1. Преступления, посягающие на порядок ведения официальной документации, средства идентификации и символы государственной власти.

§ 4.2. Посягательства на порядок осуществления оспариваемых прав.

ВВЕДЕНИЕ ДИССЕРТАЦИИ
по теме "Преступления против порядка управления"

Актуальность темы исследования. Принятие и вступление в действие Конституции РФ 1993 г. положило начало процессу формирования новой правовой базы, приведения в соответствие с Конституцией отраслевых законодательных и иных нормативных актов. Процесс этот затянулся на длительный период времени, не завершен в полной мере и в настоящее время. Одним из следствий правовой реформы стало принятие УК РФ 1996 г. взамен УК РСФСР 1960 г. В полном соответствии с положениями Конституции РФ о том, что высшей ценностью являются человек, его права и свободы, в ст. 2 УК РФ было установлено, что задачами УК РФ являются в первую очередь охрана прав и свобод человека и гражданина и лишь затем охрана других ценностей: собственности, общественного порядка и общественной безопасности, окружающей среды, конституционного строя РФ от преступных посягательств. Соответственно произошли изменения в структуре Особенной части УК РФ: если первой по месторасположению главой в УК РСФСР 1960 г. была глава о государственных преступлениях, то Особенная часть УК РФ открывается разделом о преступлениях против личности, а первой главой в этом разделе является глава «Преступления против жизни и здоровья». Преступления против государственной власти, в том числе преступления против порядка управления, переместились в один из предпоследних разделов Особенной части УК РФ.

Существует, по нашему мнению, заслуживающий внимания взгляд на месторасположение разделов (глав) в Особенной части уголовного кодекса: го

1 Милюков С.Ф. Российское уголовное законодательство: опыт критического анализа. СПб., 2000. С. 259. сударство, закрепив приоритет защиты жизни и здоровья отдельно взятой личности, как частного объекта, в дальнейшем переходит к уголовно-правовой охране более широких объектов - прав и свобод личности, ее собственности, экономики, общественного порядка и безопасности, государственной власти, защите мира и безопасности в целом. Таким образом, можно сделать вывод, что для уголовного кодекса независимо от местоположения в законе одинаково важны все объекты уголовно-правовой охраны.

Одним из важных институтов Особенной части уголовного права является институт преступлений против порядка управления (глава 32 раздела X «Преступления против порядка управления»). Основанием включения в уголовное законодательство норм, предусматривающих ответственность за посягательство на установленный порядок, является то обстоятельство, что любое общество не может существовать без специального аппарата управления, характеризующегося выполнением особых функций. В целях обеспечения правопорядка государство наделяет своих представителей определенными полномочиями, основанными на принципе подчинения граждан их законным распоряжениям. Четкая и слаженная деятельность аппарата государственного управления во многом зависит от уровня правового обеспечения.

Однако УК РФ, при всей своей новизне, еще далек от совершенства, что подтверждают проблемы одного из его институтов - преступлений против порядка управления.

A. Фейербаха, Ш. Монтескье и других ученых создали мощный теоретический фундамент изучения проблем преступлений, в том числе и в сфере управления.

Существенный вклад в развитие представлений о месте и роли уголовного закона в охране установленного порядка внесли В.В. Есипов, A.A. Жижи-ленко, C.B. Познышев, Н.С. Таганцев, И.Я. Фойницкий и другие известные ученые-криминалисты.

В советский период теоретическую базу пополнили труды

B.А. Владимирова и Ю.И. Ляпунова, П.Ф. Гришаева и М.П. Журавлева, Г.Ф. Поленова. В 1971 г. Г.Ф. Поленовым на эту тему была защищена докторская диссертация, в этом же году была издана работа В.В. Сташиса и М.И. Ба-жанова. В 1973 г. увидела свет монография П.С. Елизарова, посвященная ответственности за посягательства на жизнь, здоровье и достоинство работников милиции и народных дружинников.

Ряд монографий и диссертационных исследований были посвящены отдельным составам преступлений против порядка управления. Так, проблемы уголовно-правовой охраны сотрудников правоохранительных органов исследовались в 60-е годы в диссертации Е.А. Козельцева, в 80-е годы в диссертации З.А. Николаевой, работах Н.И. Ветрова, П.В. Замосковцева и других.

В современный период исследования в области преступлений против порядка управления проводили известные российские ученые-криминалисты. В частности, в 90-е годы в условиях действия УК РФ 1996 г. были защищены диссертации М.Е. Матросовой, B.C. Постникова, B.C. Ткаченко, М.Г. Фетисова, посвященные отдельным составам преступлений против порядка управления. В 2000 г. проблемам уголовной ответственности за незаконное пересечение Государственной границы РФ и противоправное изменение Государственной границы РФ была посвящена диссертация В.И. Земцова. В 2001 г. в диссертации О.В. Соколовой был исследован уголовно-правовой аспект самоуправства. В 2002 г. общим вопросам ответственности за преступления против порядка управления была посвящена кандидатская диссертация А.Р. Саруханя-на. В последние годы отдельные составы преступлений против порядка управления исследовались в диссертациях О.П. Грибунова, A.B. Шабанова, A.B. Шрамченко и других авторов.

Изложенные соображения и определяют необходимость углубленного изучения поставленных проблем.

Предметом исследования являются нормы уголовного законодательства, а также нормативные акты, относящиеся к иным отраслям права, регулирующие общественные отношения в указанной сфере; положения разделов науки уголовного права, изучающие проблемы, связанные с объектом преступления; проблемы ответственности за преступления против порядка управления и преступления против государственной власти в целом; история развития уголовного законодательства. Предмет настоящего исследования составляет также судебная и следственная практика по вопросам квалификации преступных деяний, предусмотренных главой 32 УК РФ.

Цель и задачи исследования. Целью настоящего диссертационного исследования является изучение в историческом аспекте и на современном этапе развития уголовно-правовой науки основных характеристик института преступлений против порядка управления, теоретических и практических проблем уголовной ответственности за преступления, входящие в него, а также спорных вопросов их квалификации; выявление тенденций в механизме уголовно-правового воздействия на лиц, совершивших такие преступления; разработка предложений по совершенствованию уголовного законодательства.

Для достижения указанной цели автор поставил перед собой следующие задачи:

- определить объект преступлений против порядка управления в свете общего учения об объекте преступления;

Нормативной основой работы послужили положения, закрепленные в Конституции РФ, Уголовном кодексе РФ, Уголовно-процессуальном кодексе РФ, Кодексе РФ об административных правонарушениях, законах РФ «О милиции», «О Государственном гербе Российской Федерации», «О Государственном флаге Российской Федерации», «О системе государственной службы», «Об альтернативной гражданской службе», «О воинской обязанности и военной службе», «Об органах федеральной службы безопасности в Российской Федерации», «О государственной защите судей, должностных лиц правоохранительных и контролирующих органов», «О государственной границе Российской Федерации», «Об учреждениях и органах, исполняющих уголовные наказания в виде лишения свободы» и других законодательных актах Российской Федерации; решения государственных органов по вопросам борьбы с преступностью, обеспечения правопорядка; постановления пленумов Верховного суда СССР и Верховного суда Российской Федерации. В исследовании использованы уголовное законодательство бывшего СССР и союзных республик, положения международно-правовых документов, законодательство СНГ.

Теоретической основой исследования послужили научные труды в области общей теории права, теории уголовного права и криминологии, других отраслей юридической науки, относящиеся к проблемам диссертации. В частности, использовались труды H.A. Беляева, В.М. Боера, C.B. Бородина, Н.И. Ветрова, И.А. Возгрина, Б.В. Волженкина, Е.А. Галактионова, Э.П. Гри-гониса, С.А. Денисова, Н.И. Загородникова, Б.В. Здравомыслова, В.Н. Кудрявцева, Б.А. Куринова, В.И. Курляндского, С.Ф. Милюкова, В.Г. Павлова, A.A. Пионтковского, А.И. Рарога, Д.В. Ривмана, В.И. Рохлина,

Н.С. Таганцева, А.Н. Трайнина, В.И. Тюнина, В.П. Сальникова, М.Д. Шар городского, Н.Г. Янгола и других.

К наиболее важным, определяющим научную новизну диссертационной работы, относятся следующие основные положения и выводы: а) впервые в науке уголовного права комплексному теоретическому анализу подвергся порядок управления как социально-правовая категория, выявлены его сущностные элементы и признаки; б) с новых позиций, учитывающих современное состояние конституционного строя РФ, определен объект преступлений, предусмотренных главой 32 УК РФ; в) предложена авторская классификация преступлений, предусмотренных главой 32 УК РФ; г) анализируя отдельные виды преступлений против порядка управления, предусмотренные главой 32 УК РФ, автор определяет их место в системе Особенной части уголовного законодательства Российской Федерации; д) предложено изменение законодательной конструкции норм, предусмотренных статьями 20, 48, 318, 321, 323, 328, 329, 330 Уголовного кодекса Российской Федерации.

Основные выводы и положения, выносимые на защиту:

1. В современной науке уголовного права наблюдается тенденция отказа от определения объекта преступления в качестве общественных отношений, и одновременно усиливается тенденция признания объектом преступления интересов, охраняемых уголовным законом. Между этими двумя понятиями - общественные отношения и интересы - нет принципиальной разницы. И тот и другой термины вполне приемлемы в целях определения объекта преступления (например, отношения собственности и интересы правосудия). Объект преступления - это общественные отношения или законные интересы, охраняемые нормами уголовного права, на которые посягает конкретное преступление, группа (род, вид) преступлений или вся совокупность преступлений, предусмотренных Особенной частью УК РФ. Такое понимание наиболее точно отражает сущность объекта в теории уголовного права и в полной мере применимо при анализе объекта главы 32 УК РФ.

5. В УК РФ предусмотрено три вида фактически одинаковых по основным признакам состава преступления: посягательство на жизнь государственного или общественного деятеля (ст. 277), посягательство на жизнь лица, осуществляющего правосудие или предварительное расследование (ст. 295) и посягательство на жизнь сотрудника правоохранительного органа (ст. 317). Все три вида посягательств на жизнь по УК РФ объединяет единый родовой объект - интересы государственной власти, единый дополнительный непосредственный объект - жизнь личности, одинаковые признаки объективной и субъективной стороны, а также субъекта преступления, одинаковая санкция, а различие заключается в основном непосредственном объекте и в круге потерпевших.

Ст. 277. «Убийство представителя власти»

6. Из УК РФ следует исключить ст. 311 и ст. 320, а ответственность за разглашение сведений о мерах безопасности объединить в один состав разглашения и предусмотреть его в дополненной ст. 283 УК РФ, которую впредь именовать «Разглашение государственной тайны и сведений о мерах безопасности». Такое решение вопроса тем более будет справедливым, поскольку согласно ст. 5 ФЗ «О государственной защите судей, должностных лиц правоохранительных и контролирующих органов» в целях реализации предусмотренных в данной статье мер безопасности могут проводиться оперативно-розыскные мероприятия в соответствии с законодательством об оперативно-розыскной деятельности. Сведения же в области оперативно-розыскной деятельности, согласно ст. 5 Закона РФ «О государственной тайне» от 21 июля 1993 г., относятся к сведениям, содержащим государственную тайну.

7. Новый состав преступления, предусмотренного ст. 322.1 УК РФ «Организация незаконной миграции», введенной ФЗ от 28 декабря 2004 г., характеризуется следующими основными признаками:

Непосредственным объектом данного преступления является миграционная политика Российской Федерации. С объективной стороны данный состав преступления сконструирован как усеченный. С субъективной стороны это преступление совершается только с прямым умыслом. В п. «б» ч. 2 ст. 322.1 УК РФ предусмотрена специальная цель - организация незаконной миграции в целях совершения преступления. Субъект данного преступления - общий.

Апробация результатов исследования и внедрение их в практику. Диссертация подготовлена, обсуждена и рекомендована к защите на кафедре уголовного права Санкт-Петербургского университета МВД России.

Основные выводы исследования нашли отражение в научных публикациях и представлены автором в выступлениях на международных, всероссийских и иных научно-практических конференциях: «Ювенальная юстиция и профилактика правонарушений» (Санкт-Петербург, 26-28 ноября 1999 г.); «Актуальные проблемы защиты и безопасности» (Санкт-Петербург, 4-6 апреля 2ООО г.); «Судебная реформа и эффективность деятельности органов суда, прокуратуры и следствия» (Санкт-Петербург, 29 апреля 2000 г.); «Теория и практика уголовно-процессуального доказывания» (Санкт-Петербург, 26 мая 2000 г.), «Проблемы реформы уголовного судопроизводства в Российской Федерации» (Санкт-Петербург, 26 марта 2001 г.); «МВД России - 200 лет» (Санкт-Петербург, 20-21 сентября 2002 г.), «Уголовно-процессуальное законодательство Российской Федерации: перспективы развития и проблемы правоприменения (Санкт-Петербург, 29 ноября 2002 г.); «Актуальные проблемы права и экономики России и стран СНГ-2003» (Челябинск, 10-11 апреля 2003 г.); «Уголовно-процессуальные и криминалистические проблемы борьбы с преступностью в современных условиях» (Орел, 25-26 апреля 2003 г.); «Совершенствование правовой базы и взаимодействия правоохранительных органов различных государств в борьбе с терроризмом и экстремизмом» (Санкт-Петербург, 13 мая 2003 г.); «Уголовно-процессуальная реформа: УПК РФ - год спустя. Актуальные проблемы правоприменения» (Санкт-Петербург, 24 октября 2003 г.), «Актуальные проблемы развития процессуального права в России» (Санкт-Петербург, 21 мая 2004 г.)

Структура работы обусловлена ее объектом и предметом, целью и задачами.

ВЫВОД ДИССЕРТАЦИИ
по специальности "Уголовное право и криминология; уголовно-исполнительное право", Агаев, Гюлоглан Али оглы, Санкт-Петербург

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

В заключение подведем некоторые основные итого нашего исследования.

Учитывая то обстоятельство, что в уголовно-правовой литературе нет единого мнения как об объекте преступлений, предусмотренных главой 32 УК РФ, так и понятия объекта преступления в целом, в первом параграфе главы 1 нами была исследована эволюция учения об объекте преступления. Отмечено, что в дореволюционной русской юридической науке в отношении определения объекта преступления существовало несколько точек зрения. В.Д. Спасович, вслед за немецким ученым А. Фейербахом, объектом преступления считал субъективное право. Ряд ученых в качестве объекта преступления видели пра-воохранямые интересы (А.Д. Марголин). Были распространены взгляды о двух объектах преступления - норме права и благе, интересе (Н.Д. Сергиевский, А.Н. Круглевский). Н.С. Таганцев объектом преступления считал норму права в ее реальном бытии», а жизненным проявлением нормы является интерес жизни, интерес человеческого общежития.

В советской науке уголовного права почти безраздельно господствовало определение объекта преступления в качестве общественных отношений. Однако, для некоторых авторов это положение носило чисто декларативный характер. В ряде случаев объектом преступления признавались дополнительно к общественным отношениям нормы права (М.И. Федоров), либо в качестве в дополнительного объекта признавались интересы1. Таким образом, по нашему мнению, в советской науке уголовного права, во-первых, осознавалась некая искусственность, абстрактность определения объекта преступления исключительно в качестве общественных отношений, а во-вторых, наблюдалась преем

1 См.: Уголовное право. Общая часть. М., 1943. С. 111. ственность с достижениями дореволюционной русской науки уголовного права.

В то же время далеко не всегда исключительно общественные отношения считаются объектом правонарушения в общей теории права как советского, так и современного периодов. Объектом правонарушения в общей теории права признаются: социальные и личные ценности (Р.К. Русинов), ценности и блага (A.C. Шабуров), правопорядок (А.Б. Венгеров), либо наряду с общественными отношениями объектом правонарушения признаются: нормы права (С. А. Комаров), правопорядок (О.Э. Лейст) и др.

Учитывая вышеизложенное, мы считаем, что в современных условиях развития науки уголовного права и особенно уголовного законодательства следует применять четырехчленную классификацию объекта преступления по вертикали, сохранив при этом основные принципы, положенные в основу трехчленной классификации, предложенной в 1938 г. В.Д. Менынагиным, а именно принципы соотношения со структурными подразделениями УК. Поэтому следует выделять четыре вида объекта: общий объект, соответствующий всей Особенной части УК; родовой объект, соответствующий разделу Особенной части УК; видовой объект, соответствующий главе Особенной части УК; непосредственный объект, соответствующий статье Особенной части УК.

Далее в диссертации отмечено, что в настоящее время в науке уголовного права наблюдается тенденция отказа от определения объекта преступления в качестве общественных отношений, и одновременно все чаще объектом преступления стали считать интересы, охраняемые уголовным законом. Между этими двумя понятиями - общественные отношения и интересы - нет принципиальной разницы. И тот и другой термины вполне приемлемы в целях определения объекта преступления (например, отношения собственности и интересы правосудия). Объект преступления, таким образом, - это общественные отношения или законные интересы, охраняемые нормами уголовного права, на которые посягает конкретное преступление или группа (род, вид) преступлений или вся совокупность преступлений, предусмотренных Особенной частью УК РФ.

Второй параграф главы 1 непосредственно посвящен объекту преступлений, предусмотренных главой 32 УК РФ.

В начале параграфа отмечено, что на всем протяжении истории развития уголовного законодательства определение объекта преступлений против порядка управления представляло собой определенную сложность, ввиду того, что в разные годы в соответствующие главы и разделы УК (1922, 1926, 1960, 1996 гг.) включались во многом разнородные преступления. Кроме того, сложность определения объекта преступлений, ныне предусмотренных главой 32 УК РФ, состоит в том, что неоднозначно, особенно в настоящее время, понимается сам порядок управления.

Проведенный нами анализ преступлений, включенных в главу 32 УК РФ, в сравнении с УК РСФСР 1960 г. показывает следующее:

- деяния, которые были предусмотрены ст. 184.1 УК 1960 г., в УК РФ предусмотрены двумя статьями. Одна из них - ст. 320 - входит в главу 32 УК, а другая - ст. 311 - относится к преступлениям против правосудия (глава 31 УК);

- деяние, предусмотренное ст. 159.1 УК 1960 г. и входившей в главу шестую «Хозяйственные преступления», вошло составной частью в объективную сторону ст. 327.1 УК РФ;

- преступление, которое было предусмотрено ст. 191.3 УК 1960 г., по своим основным чертам схоже с преступлением, предусмотренным ч. 2 ст. 294 УК РФ (глава 31);

- были декриминализированы многие деяния, относившие к преступлениям против порядка управления (ст. 197, 205, 205.1 и др.), и, наоборот, были криминализированы деяния, ныне предусмотренные ст. 322.1, 326, 327.1 УК РФ.

Переходя к проблеме определения понятия «порядок управления», нами отмечено, что преступления против порядка управления во всех предыдущих УК РСФСР означали посягательства против нормальной деятельности органов государственного управления, к которым относились исполнительные комитеты Советов, министерства, их подразделения и органы, а, по современной терминологии, основанной на принципе разделения властей, указанные органы называются органами исполнительной власти. Ввиду этого, по мнению автора, целесообразно главу 32 УК РФ назвать «Преступления против исполнительной власти».

Исходя из вышеизложенного, мы пришли к выводу, что родовым объектом преступлений, предусмотренных главой 32 УК РФ, являются интересы всех ветвей государственной власти, а видовым объектом этих преступлений являются интересы исполнительной ветви государственной власти (органов исполнительной власти).

Далее в диссертации отмечено, что далеко не все преступления, предусмотренные главой 32 УК РФ, можно отнести к преступлениям одного вида. Вызывает большое сомнение включение в указанную главу целой группы преступлений, предусмотренных ст. 324, 327.1, 329, 330 УК РФ. Автор полагает также, что в отечественном уголовном праве давно пора решить вопрос о разделении уголовно-наказуемых деяний на преступления и проступки. К последним при таком решении вопроса среди деяний, ныне предусмотренных главой 32 УК РФ, должны быть отнесены те из них, которые предусмотрены ст. 324,

327.1, 329 РФ. Приемлем также вариант их декриминализации. Предложения об изменениях в ст. 330 УК РФ «Самоуправство» изложены в главе 4 диссертации.

В завершении параграфа приведена классификация преступлений, предусмотренных главой 32 УК РФ, которая положена в основу дальнейшей структуры диссертации. Преступления, предусмотренные в настоящее время главой 32 УК РФ, следует разделить на две большие группы: преступления против исполнительной власти и иные преступления, предусмотренные главой 32 УК РФ. Преступления против исполнительной власти делятся на преступления, сопряженные с посягательством на личность (насильственные - ст. 317, 318 и 321 УК РФ и ненасильственные - ст. 319 и 320 УК РФ); преступления, посягающие на отдельные направления деятельности органов исполнительной власти (ст. 322, 322.1, 323, 328 УК РФ), которые, в свою очередь, следует разделить на преступления в сфере пограничной и миграционной политики (ст. 322, 322.1, 323 УК РФ); преступления в сфере реализации конституционной обязанности по защите Отечества (ст. 328 УК РФ).

Глава 2 диссертации посвящена преступлениям против исполнительной власти, сопряженных с посягательством на личность.

Во втором параграфе главы 2 нами выделены следующие категории потерпевших в указанных преступлениях: сотрудник правоохранительного органа (ст. 317 УК РФ), представитель власти (ст. 318, 319 УК РФ), должностное лицо правоохранительного или контролирующего органа (ст. 320 УК РФ), сотрудник места лишения свободы или места содержания под стражей (ст. 321 УК РФ).

Рассматривая понятие «сотрудник правоохранительного органа», которое употребляется в ст. 317 УК РФ, обращено внимание на то, что в законодательстве РФ до сих пор не определено понятие правоохранительных органов, не установлена их система. В уголовно-правовой литературе, как правило, приводится примерный и произвольный перечень таких органов. По нашему мнению, такой подход нельзя признать верным. Преступление, предусмотренное ст. 317 УК РФ, является единственным из преступлений, предусмотренных главой 32 УК РФ, которое относится к категории особо тяжких, и за его совершение предусмотрена смертная казнь, что обуславливает необходимость четкого и не допускающего расширительного толкования определения круга потерпевших в этом преступлении.

Основываясь на анализе действующего в РФ законодательства, регулирующего правоохранительную деятельность, и, исходя из смысла уголовного законодательства, мы пришли к выводу, что сотрудниками правоохранительных органов - потерпевшими в преступлении, предусмотренном ст. 317 УК РФ, следует считать осуществляющих правоохранительную деятельность по охране общественного порядка и обеспечению общественной безопасности сотрудников органов внутренних дел, органов по контролю за оборотом наркотиков, таможенных органов, учреждений и органов уголовно-исполнительной системы Министерства юстиции РФ, имеющих специальные звания, а также имеющих воинские звания сотрудников органов ФСБ, федеральных органы государственной охраны и органы внешней разведки.

Особое внимание автором обращено на сотрудников уголовно-исполнительной системы (сотрудников мест лишения свободы или мест содержания под стражей). Так, в соответствии с п. 19 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 27 января 1997 г. № 1 «О судебной практике по делам об убийстве (ст. 105 УК РФ)» убийство сотрудника места лишения свободы или места содержания под стражей следует квалифицировать по совокупности преступлений, предусмотренных ст. 105 и 321 УК РФ. В данное постановление, по нашему мнению, необходимо внести изменение о том, что такие деяния следует квалифицировать по ст. 317 УК РФ, так как указанные сотрудники, в соответствии с законодательством РФ, осуществляют деятельность по охране общественного порядка и обеспечению общественной безопасности как в пределах мест лишения свободы или мест содержания под стражей, так и вне этих пределов. Органы и учреждения уголовно-исполнительной системы Министерства юстиции РФ, в которых в основном проходят службу эти сотрудники, обладают всеми признаками правоохранительных органов, установленных законодательством РФ.

Анализируя понятие представителей власти - потерпевших в преступлениях, предусмотренных ст. 318 и 319 УК РФ, мы пришли к выводу, что к ним относятся три категории должностных лиц: должностные лица правоохранительных органов при исполнении ими любых законных должностных обязанностей; должностные лица контролирующих органов (работники органов государственной налоговой службы, органов государственной лесной охраны и т.п. ); иные должностные лица (государственные инспекторы и контролеры, военнослужащие при выполнении, возложенных на них обязанностей по охране общественного порядка, обеспечению безопасности и др.).

Все они наделены в установленном законом порядке распорядительными полномочиями в отношении лиц, не находящихся от них в служебной зависимости, правом принимать решения, обязательные для исполнения гражданами, а также организациями независимо от их ведомственной подчиненности и правом применения мер государственного принуждения, являются сотрудниками государственных органов.

Кроме того, потерпевшими в указанных преступлениях являются лица, временно или по специальному полномочию осуществляющие функции представителя власти (общественные инспекторы и контролеры, народные дружинники, внештатные сотрудники милиции и т.д.).

Рассматривая круг потерпевших в преступлении, предусмотренном ст. 321 УК РФ, мы отметили, что к сотрудникам уголовно-исполнительной системы (УИС), которые являются потерпевшими в данном преступлении, исходя из смысла ст. 24 Закона РФ «Об учреждениях и органах, исполняющих наказание в виде лишения свободы» от 21 июля 1993, относятся только лица, имеющие специальные звания сотрудников УИС (звания внутренней службы).

Остальные работники УИС - это рабочие и служащие учреждений, исполняющих наказания, центральных и территориальных органов управления УИС, а также следственных изоляторов, предприятий, научно-исследовательских, проектных, лечебных, учебных и иных учреждений, входящих в уголовно-исполнительную систему. Указанные лица не являются потерпевшими в преступлении, предусмотренном ст. 321 УК РФ, хотя в соответствующей статье УК РСФСР (77.1) они таковыми считались.

Мы считаем, что исключение из числа потерпевших рабочих и служащих мест лишения свободы или мест содержания под стражей в ст. 321 УК РФ ничем не обосновано. Применение насилия в отношении этих лиц в учреждениях, обеспечивающих изоляцию от общества, субъективно для виновного ничем не отличается от нападения на лиц, имеющих специальные звания сотрудников УИС. Для лиц, содержащихся в местах лишения свободы или местах содержания под стражей, любые работники указанных учреждений представляют «враждебную силу», независимо от того, являются ли они аттестованными сотрудниками или вольнонаемными. В этом смысле редакция ст. 77.1 УК РСФСР 1960 г., предусматривавшая ответственность за нападение на любых представителей администрации, в том числе и вольнонаемных, была более удачной.

Во втором параграфе главы 2 рассмотрены насильственные преступления против исполнительной власти, сопряженные с посягательством на личность (ст. 317, 318, 321 УК РФ) В начале параграфа проанализирована история уголовного законодательства в сфере ответственности за насильственные преступления портив порядка управления, и показана, в частности, преемственность традиций законодательного закрепления таких преступлений в УК РСФСР 1926 г., УК РСФСР 1960 г. и УК РФ 1996 г.

Нами обращено внимание на то обстоятельство, что в УК РФ 1996 г. предусмотрено три вида фактически одинаковых по основным признакам состава преступления: посягательство на жизнь государственного или общественного деятеля (ст. 277), посягательство на жизнь лиц, осуществляющего правосудие или предварительное расследование (ст. 295) и посягательство на жизнь сотрудника правоохранительного органа (ст. 317). Все три вида посягательств на жизнь по УК РФ объединяет единый родовой объект - интересы государственной власти, единый дополнительный непосредственный объект - жизнь личности, одинаковые признаки объективной и субъективной стороны, а также субъекта преступления, одинаковая санкция.

Вышеизложенное привело нас к выводу о целесообразности объединения указанных трех составов преступлений в один. Кроме того, отмечая неопределенность термина «посягательство на жизнь», в диссертации предлагается заменить его термином «убийство». Нами также поддержаны предложения ряда авторов о введении в составы преступлений, предусмотренных ст. 277, 295 и 317 УК РФ, отягчающих обстоятельств с ужесточением наказания за деяния, совершенные при наличии таких обстоятельств (С.А. Денисов, A.B. Шрамчен-ко). В результате нами предложено введение в УК РФ новой статьи 277 «Убийство представителя власти».

Одновременно в целях согласования указанных уголовно-правовых норм и в русле вышеизложенных выводов относительно дальнейшей судьбы ст. 317 УК РФ, в диссертации предлагается ввести в УК РФ новую статью 277.1 «Применение насилия в отношении представителя власти», а ст. 296 и 318 из УК исключить; в новой статье 277.1 определить тот же круг потерпевших, что и в предлагаемой автором новой редакции ст. 277 УК РФ.

В третьем параграфе главы 2 рассмотрены преступления, предусмотренные ст. 319 и 320 УК РФ.

В начале параграфа мы проследили историю отечественного законодательства об уголовной ответственности за оскорбление представителя власти. Отмечено, что такая ответственность имела место практически во все периоды развития уголовного законодательства. Современная редакция ст. 319 УК РФ, как показывает проведенный в диссертации историко-правовой анализ, практически дублирует ст. 76 УК РСФСР 1926 г., предусматривавшей ответственность только за публичное оскорбление представителей власти, причем всех их категорий. В ст. 192.1 УК РСФСР 1960 г. была введена ответственность за непубличное оскорбление ограниченной категории представителей власти (работников милиции и народных дружинников). Таким образом, в этой части наблюдается преемственность УК РФ 1996 г. не с непосредственно предшествовавшим УК 1960 г, а с более ранним УК 1926 г.

В этой связи мы полагаем, что установление уголовной ответственности только за публичное оскорбление представителя власти вполне оправданно. При оскорблении представителя власти интересам государственной власти, ее авторитету может быть причинен ущерб лишь в том случае, когда власть в лице своего представителя унижена в глазах неопределенного количества людей. Непринятие мер ответственности к виновным в таком оскорблении в глазах тех же людей показывает к тому же слабость власти. В этом смысле криминализация публичного оскорбления представителя власти вполне обоснована. В то же время непубличное оскорбление представителя власти затрагивает только честь и достоинство самого потерпевшего. Представитель власти, и особенно сотрудник правоохранительного органа, по своим деловым и моральным качествам должен быть способным спокойно переносить такие действия, не может допустить, чтобы в результате оскорбления снизилась его активность в исполнении служебных обязанностей. В этих случаях содеянное может квалифицироваться только по ст. 130 УК РФ как преступление против личности.

Далее в русле ранее сформулированных предложений нами предложены следующие изменения и дополнения в УК РФ:

1. Объединить в одном составе преступления все виды оскорбления представителей власти в новой ст. 277.2 УК РФ, одновременно исключив из УК РФ ст. 319 УК РФ. В ст. 297 УК РФ следует исключить только часть вторую. Часть первую ст. 297 УК РФ требуется сохранить, поскольку потерпевшие в ней не являются представителями власти.

2. Исключить из УК РФ ст. 311 и 320 УК РФ, а ответственность за разглашение сведений о мерах безопасности объединить в один состав разглашения и предусмотреть его в дополненной ст. 283 УК РФ, которую впредь именовать «Разглашение государственной тайны и сведений о мерах безопасности».

В главе 3 рассмотрены преступления против отдельных направлений деятельности органов исполнительной власти.

Первый параграф главы 3 посвящен преступлениям в сфере пограничной и миграционной политики.

В начале параграфа обращено внимание на то, что непосредственным объектом преступлений, предусмотренных ст. 322 и 323 УК РФ, является пограничная политика РФ, которая в соответствии с Основами пограничной политики РФ, утвержденными Указом Президента РФ от 5 октября 1996 г., направлена на обеспечение суверенитета, неприкосновенности и целостности территории, реализацию и защиту национальных интересов и безопасности РФ в ее пограничном пространстве. В качестве принципов установления и изменения прохождения Государственной границы в ст. 2 Закона РФ «О государственной границе РФ» указано на обеспечение безопасности РФ, территориальную целостность и нерушимость государственных границ. В этой связи, по нашему мнению, целесообразно перенести ст. 322 и 323 УК РФ в главу 29 УК РФ с соответствующим изменением их нумерации, тем более, что по УК РСФСР 1960 г. аналогичные преступления (ст. 83 и 83.1) относились к государственным преступлениям.

Анализируя примечание к ст. 322 УК РФ, мы пришли к выводу, что в тех случаях, когда лицо, которое незаконно пересекает Государственную границу РФ, заявляет просьбу о политическом убежище, должно быть возбуждено уголовное дело по ст. 322 УК РФ, а уголовное преследование данного лица может быть прекращено только после предоставления политического убежища указом Президента РФ.

Переходя к рассмотрению состава преступления, предусмотренного ст. 323 УК РФ, в диссертации отмечено, что цель противоправного изменения Государственной границы РФ путем изъятия, перемещения либо уничтожения пограничных знаков практически не может быть достигнута. Реальное противоправное изменение Государственной границы возможно посредством совершения совсем других деяний, например, путем вооруженного захвата части территории РФ другим государством или путем захвата части территории РФ незаконными вооруженными формированиями с провозглашением этой территории отторгнутой от России и т.п. Уголовная ответственность за подобные деяния вообще не установлена, что нельзя считать правильным, особенно, учитывая ситуацию, сложившуюся в ряде российских регионов, в первую очередь на Северном Кавказе.

В диссертации предлагается следующая новая редакция ст. 323 УК РФ:

Статья 323. Противоправное изменение Государственной границы Российской Федерации

2. Уничтожение пограничных знаков путем поджога, взрыва или иным общеопасным способом, либо повлекшее по неосторожности смерть человека наказывается лишением свободы на срок до пяти лет.

3. Вооруженный захват части территории Российской Федерации наказывается лишением свободы на срок от пяти до десяти лет.

В завершение параграфа проанализирован новый состав преступления, предусмотренный ст. 322.1 УК РФ, которая была включена в УК РФ в соответствии с ФЗ от 28 декабря 2004 г. По нашему мнению, непосредственным объектом данного преступления является миграционная политика РФ. С объективной стороны данный состав преступления сконструирован как усеченный.

С субъективной стороны это преступление совершается только с прямым умыслом. В п. «б» ч. 2 ст. 322.1 УК РФ предусмотрена специальная цель - организация незаконной миграции с целью совершения преступления. Субъект данного преступления - общий.

Во втором параграфе главы 3 рассмотрены преступления в сфере реализации конституционной обязанности по защите Отечества (ст. 328 УК РФ).

Поскольку диспозиция ст. 328 УК РФ является бланкетной, мы подробно проанализировали соответствующие положения ФЗ «О воинской обязанности и военной службе», из которых, в частности, можно выделить признаки субъекта преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 328 УК РФ.

Нами сделан вывод о том, что субъектом указанного преступления является военнообязанный (состоящий на воинском учете) или обязанный состоять на воинском учете, гражданин РФ мужского пола, в возрасте от 18 до 27 лет, не пребывающий в запасе, подлежащий призыву на военную службу, не освобожденный либо не имеющий права на освобождение от призыва на военную службу и которому не предоставлена отсрочка от призыва на военную службу.

Отмечено также, что по смыслу действующего законодательства уголовная ответственность по ч. 1 ст. 328 УК РФ наступает даже при однократной неявке без уважительных причин на мероприятия, связанные с призывом на военную службу. В ч. 4 ст. 31 ФЗ «О воинской обязанности и военной службе» об этом сказано следующее: «В случае неявки без уважительных причин гражданина по повестке военного комиссариата на мероприятия, связанные с призывом на военную службу, указанный гражданин считается уклоняющимся от военной службы и привлекается к ответственности в соответствии с законодательством Российской Федерации». При этом, как видно, не уточнено о каком именно законодательстве идет речь. Представляется, что уголовная ответственность за однократную неявку на указанные мероприятия необоснованно расширяет возможности уголовной репрессии. В таких случая вполне достаточно принятия мер административного воздействия. Уголовная ответственность должна наступать, по крайней мере, за неоднократную неявку, и в любом случае за уклонение от призыва на военную службу путем членовредительства, симуляции болезни, подлога документов или иного обмана, иными словами, за злостное уклонение от призыва на военную службу.

Перейдя к анализу преступления, предусмотренного ч. 2 ст. 328 УК РФ, мы отметили, что, если порядок призыва на военную службу полностью и исчерпывающе регулируется законодательным актом - ФЗ «О воинской обязанности и военной службе», то иначе дело обстоит с порядком прохождения альтернативной гражданской службы. Глава 3 ФЗ «Об альтернативной гражданской службе» от 25 июля 2002 г., которая называется «Прохождение альтернативной гражданской службы», устанавливает только обязанности работодателя по отношению к лицу, проходящему альтернативную гражданскую службу. Для квалификации деяния по ч. 2 ст. 328 УК РФ имеет значение не законодательный, а подзаконный нормативный акт - Положение о порядке прохождения альтернативной гражданской службы, утвержденное постановлением Правительства РФ от 28 мая 2004 г., в котором устанавливаются обязанности гражданина, проходящего альтернативную гражданскую службу.

Уклонением от прохождения альтернативной гражданской службы, по нашему мнению, является невыполнение обязанностей, установленных Положением о порядке прохождения альтернативной гражданской службы, утвержденным постановлением Правительства РФ от 28 мая 2004 г. В частности, уклонением от прохождения альтернативной гражданской службы следует считать неприбытие к месту прохождения службы в срок, указанный в предписании военного комиссариата (п. 38 Положения), неприбытие в организацию, в которую гражданин переводится в срок, указанный в предписании (п. 48 Положения), невозвращение из отпуска в установленный работодателем срок, к которому гражданин должен явиться к месту прохождения альтернативной гражданской службы (п. 58 Положения).

В главе 4 рассмотрены преступления, предусмотренные ст. 324, 325, 326, 327, 327.1,329, 330 УК РФ.

Нами сформулировано понятие официального документа как предмета преступлений, предусмотренных ст. 324, 325, 327 УК РФ. Он представляет собой юридический документ, выполняющий правоустанавливающую или пра-вопрекращающую функцию (предоставляющий права или освобождающий от обязанностей), а в ст. 325 УК РФ также и иные функции, исходящий от государственных, муниципальных органов, организаций, предприятий, учреждений, их должностных лиц, а также юридических и физических (частных) лиц, в том случае, если государство признает их юридический статус и юридическое значение.

В диссертации отмечено также, что похищение предметов, указанных в различных частях ст. 325 УК РФ (официальных документов, штампов или печатей, паспорта или другого важного документа, марок акцизного сбора, специальных марок или знаков соответствия), не полностью совпадает с понятием хищения, которое дается в примечании к статье 158 УК РФ «Кража». Во-первых, не является обязательным признаком похищения причинение ущерба собственнику или иному владельцу, поскольку указанные предметы могут и не иметь материальную ценность. Во-вторых, в отличие от хищения, похищение не обязательно должно преследовать корыстную цель.

Проанализировав состав преступления, предусмотренного ч. 2 ст. 325 УК РФ, мы пришли к выводу, что соединение в одной и той же части указанной статьи таких разнородных предметов, как паспорт и иной важный документ, который представляет собой по существу официальный документ, предоставляющий права или освобождающий от обязанностей, предусмотренный ст. 324 и 327 УК РФ, нецелесообразно. К паспорту было бы логичнее приравнять другие важные документы, удостоверяющие личность. К ним следовало бы отнести такие удостоверения, которые предоставляют его владельцу функции представителя власти (удостоверения депутатов представительных органов власти, органов исполнительной власти, судей, прокуроров, сотрудников правоохранительных органов и т.п.). В связи с этим предлагается новая редакция ч. 2 ст. 325 УК РФ.

Особое внимание нами обращено на состав самоуправства (ст. 330 УК РФ). Предложена новая редакция ст. 330 УК РФ с включением в нее трех частей с расширением квалифицирующих признаков, предусматривающих отягчающие и особо отягчающие обстоятельства данного преступления.

Мы пришли также к выводу, что самоуправство без отягчающих обстоятельств, предусмотренное ч. 1 ст. 330 УК РФ, причинившее вред гражданину, следует отнести к делам частного обвинения, что следует отразить в ч. 2 ст. 20 УПК РФ. Если же вред причинен организации, то вопрос о возбуждении уголовного дела должен решаться в соответствии со ст. 23 УПК РФ, в которую в таком случае следует внести соответствующее дополнение.

БИБЛИОГРАФИЯ ДИССЕРТАЦИИ
«Преступления против порядка управления»

1. Нормативно-правовые акты, материалы судебной практики11. Конституция РФ

2. ФКЗ «О Государственном гербе РФ» от 25 декабря 2000 г. // Российская газета. 2000. 27 декабря.

3. ФКЗ «О Государственном флаге РФ» от 25 декабря 2000 г. // Российская газета. 2000. 27 декабря.

4. ФКЗ «О Государственном гимне РФ» от 25 декабря 2000 г. // Российская газета. 2000. 27 декабря.

5. ФЗ «О внесении изменений в УК РФ, УПК РФ и Кодекс РФ об административных правонарушениях» от 28 декабря 2004 г. // Российская газета. 2004. 30 декабря.

6. ФЗ «О присяжных заседателях судов общей юрисдикции РФ» от 20 августа 2004 г. // Российская газета. 2004. 25 августа.

7. ФЗ «О системе государственной службе» от 27 мая 2003 г. // Российская газета 2003. 31 мая.

8. ФЗ «Об альтернативной гражданской службе» от 25 июля 2002 г. // Российская газета. 2002. 30 июля.

9. ФЗ «О воинской обязанности и военной службе» от 28 марта 1998 г. //Российская газета. 1998. 2 апреля.

10. ФЗ «О статусе военнослужащих» от 27 мая 1998 г. // Российская газета. 1998. 2 июня.

11. ФЗ «О борьбе с терроризмом» от 25 июля 1998 г. // Российская газета. 1998. 4 августа.

12. ФЗ «О внутренних войсках МВД РФ» от 6 февраля 1997 г. // Российская газет. 1997. 12 февраля.

13. ФЗ «О судебных приставах» от 21 июля 1997 г. // Российская газета. 1997. 5 августа.

14. ФЗ «Об обороне» от 31 мая 1996 г. // Российская газета. 1996. 6 июня.

15. ФЗ «О порядке выезда из РФ и въезда в РФ» от 15 августа 1996 г. // Российская газета. 1996. 22 августа.

16. ФЗ «О содержании под стражей подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений» от 15 июля 1995 г. // Российская газета. 1995. 20 июля.

17. ФЗ «Об органах федеральной службы безопасности в РФ» от 3 апреля 1995 г. // Российская газета. 1995. 12 апреля.

18. ФЗ «О государственной защите судей, должностных лиц правоохранительных и контролирующих органов» от 22 марта 1995 г. // Российская газета. 1995. 26 апреля.

19. ФЗ «Об обязательном экземпляре документов» от 29 декабря 1994 г. //Российская газета. 1995. 17 января.

20. ФЗ «О статусе члена Совета Федерации и депутата Государственной Думы Федерального Собрания РФ» от 8 мая 1994 г. // Российская газета. 1994. 12 мая.

21. Закон РФ «О государственной тайне» от 21 июля 1993 г. // Российская газета. 1993. 21 сентября.

22. Закон РФ «О Государственной границе РФ» от 1 апреля 1993 г. //Российская газета. 1993. 1 мая.

23. Закон РФ «Об учреждениях и органах, исполняющих уголовные наказания в виде лишения свободы» от 21 июля 1993 г. // Российская газета. 1993. 24 августа.

24. Закон РФ «Об авторском праве и смежных правах» от 9 июля 1993 г. // Российская газета. 1993. 3 августа.

25. Закон РФ «О беженцах» от 19 февраля 1993 г. // Ведомости СНД и ВС РФ. 1993. № 12. Ст. 425.

26. Закон РФ «О вынужденных переселенцах» от 19 февраля 1993 г. // Ведомости СНД и ВС РФ. 1993. № 12. Ст. 427.127. Уголовный кодекс РФ

27. Уголовно-исполнительный кодекс РФ

28. Уголовно-процессуальный кодекс РФ

29. Кодекс РФ об административных правонарушениях131. Уголовный кодекс РСФСР

30. Указ Президента РФ от 9 марта 2004 г. «О системе и структуре федеральных органов исполнительной власти» // Российская газета. 2004 г. 11 марта.

31. Указ Президента РФ от 14 января 2002 г. «О предоставлении священнослужителям отсрочки от призыва на военную службу» // Российская газета. 2002. 16 января.

32. Указ Президента РФ от 21 декабря 1996 г. № 1752 «Об основных документах, удостоверяющих личность гражданина за пределами РФ» // Российская газета. 1996. 25 декабря

33. Указ Президента РФ от 30 декабря 1995 г. «Об установлении почетных званий РФ, утверждении положений о почетных званиях и описания нагрудного знака к почетным званиям РФ» // Российская газета. 1996. 11 января.

34. Указ Президента РФ от 2 марта 1994 г. «О государственных наградах РФ // Российская газета. 10 марта.

35. Положение о Федеральной миграционной службе России, утвержденное Указом Президента РФ от 19 июля 2004 г. // Российская газета. 2004 г. 21 июля.

36. Положение о порядке прохождения альтернативной гражданской службе, утвержденное постановлением Правительства РФ от 28 мая 2004 г. // Российская газета. 2004. 2 июня.

37. Положение о предоставлении священнослужителям отсрочки от призыва на военную службу, утвержденное постановлением Правительства РФ от 23 января 2003 г. // Российская газета. 30 января.

38. Положение о паспорте гражданина РФ, образце бланка и описании паспорта гражданина РФ», утвержденное постановлением Правительства РФ от 8 июля 1997 г. // Российская газета. 1997. 16 июля.

39. Постановление Правительства РФ от 14 марта 1997 г. «Об утверждении образцов и описания бланков основных документов, удостоверяющих личность гражданина РФ за пределами РФ» // Российская газета. 1997. 27 марта.

40. Определение Конституционного Суда РФ от 19 февраля 2003 г. № 72-0 «Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы гражданина Тимирбу-латова Салаудина Хасмагомадовича на нарушение его конституционных прав ч. 1 ст. 57 и ст. 317 УК РФ».

41. Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 10 февраля 2002 г. № 6 «О судебной практике по делам о взяточничестве и коммерческом подкупе». Сборник постановлений пленумов Верховного Суда РФ по уголовным делам. 2002.

42. Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 27 января 1999 г. № 1 «О судебной практике по делам об убийстве (ст. 105 УК РФ) // Бюллетень Верховного Суда РФ. 1999. № 2.

43. Обзор судебной практики Верховного Суда РФ за IV квартал 1999 г. (по уголовным делам) // Бюллетень Верховного Суда РФ. 2000. № 7.

44. Обзор судебной практики военных судов гарнизонов и объединений за 1 полугодие 1999 г.

45. Обзор практики применения норм УК РФ (по итогам 1 полугодия 1997 г.). М., 1997.

46. Обзор судебной практики Верховного Суда РФ за первый квартал 1997 г. // Бюллетень Верховного Суда РФ. 1997. № 8.

47. Обзор судебной практики Верховного Суда РФ за IV квартал 2000 г. (по уголовным делам) // Бюллетень Верховного Суда РФ. 2001. № 8.

48. Обзор судебной практики Верховного Суда РФ по уголовным делам за первый квартал 2004 г. // Бюллетень Верховного Суда РФ. 2004. №11.

49. Обзор судебной практики Верховного Суда РФ по уголовным делам за третий квартал 1998 г. // Бюллетень Верховного Суда РФ. 1999. № 3.

50. Обзор судебной практики Верховного Суда РФ за первый квартал 1999 г. (по уголовным делам) // Бюллетень Верховного Суда РФ. 1999. № 10.

51. Бюллетень судебной практики Московского областного суда по гражданским и уголовным делам за 2003 г.

52. Определение СК Верховного Суда РФ от 30 сентября 1998 г. «Покушение на жизнь сотрудника правоохранительного органа возможно лишь с прямым умыслом» // Бюллетень Верховного Суда РФ. 1999. № 6.

53. Архив Санкт-Петербургского городского суда. Уголовное дело №27-312/98.

54. Указ Президиума Верховного Совета СССР от 15 февраля 1962 г. «Об усилении ответственности за посягательство на жизнь, здоровье и достоинство работников милиции и народных дружинников» // Ведомости Верховного Совета СССР. 1962. № 8. Ст. 83.

55. Постановление ЦК КПСС и Совета Министров СССР от 2 марта 1959 г. «Об участии трудящихся в охране общественного порядка в стране» //СПСССР. 1959. №4.

56. Постановление Пленума Верховного Суда СССР от 21 июня 1985 г. №10 «О судебной практике об уголовной ответственности за действия, дезорганизующие работу исправительно-трудовых учреждений» //Бюллетень Верховного Суда СССР. 1985. № 4.

57. Устав о наказаниях, налагаемых мировыми судьями. С дополнениями по продолжениям 1906, 1908, 1909 и 1910 г., с приложениями мотивов и извлечений кассационных департаментов Сената. СПб., 1912.

58. Монографии, отдельные издания

59. Аниянц М.К. Ответственность за преступления против жизни по действующему законодательству союзных республик. М., 1964.

60. Бородин C.B. Ответственность за убийство. М., 1994.

61. Брайнин Я.М. Уголовная ответственность и ее основание в советском уголовном праве. М., 1963.

62. Бытко Ю.И. Преступления против порядка управления. Саратов,1999.

63. Васильев И.М. и др. Советское уголовное право. Особенная часть. Преступления хозяйственные; должностные; против правосудия; порядка управления; общественной безопасности, общественного порядка и здоровья населения. М., 1965.

64. Венгеров А.Б. Теория государства и права. М., 1998.

65. Ветров Н.И. Преступления против порядка управления, посягающие на нормальную деятельность органов внутренних дел. М., 1989.

66. Владимиров В.А., Кириченко В.Ф. Должностные преступления. М., 1965.

67. Владимиров В.А., Кириченко В.Ф. Должностные преступления. М.,1965

68. Владимиров В.А., Ляпунов Ю.И. Преступления против порядка управления. М., 1969. С. 39.

69. ВолженкинБ.В. Служебные преступления. М., 2000.

70. Галахова A.B. Должностные преступления. М., 1998.

71. Георгиевский Э.В., Чернов А В. Теоретический анализ объекта преступления. Иркутск, 1999. С. 30.

72. Герцензон A.A. История советского уголовного права. М., 1948.

73. Глистин В.К. Проблема уголовно-правовой охраны общественных отношений. Л., 1979.

74. Городинец Ф.М. Международно-правовые стандарты и законодательство России о применении принудительных мер, связанных с изоляцией от общества. СПб., 2002.

75. Григонис Э.П. Теория государства и права. СПб., 2002.

76. Гришаев П.Ф., Журавлев М.П. Преступления против порядка управления. М., 1963.

77. Дагель П.С. Котов Д.П. Субъективная сторона преступления и ее установление. Воронеж, 1974.

78. Даль В.И. Толковый словарь живого великорусского языка. В 4-х томах. Т. III. M., 2003.

79. Данышин И.Н. Уголовно-правовая охрана общественного порядка. М., 1973.

80. Денисов С.А. Преступления против правосудия. СПб., 2001.

81. Дроздов A.B. Человек и общественные отношения. JI., 1966.

82. Дьяков C.B. Государственные преступления (против основ конституционного строя и безопасности государства) и государственная преступность. М., 1999.

83. Дьяков C.B. Государственные преступления и государственная преступность. М, 1999.

84. Елизаров П.С. Ответственность за посягательства на жизнь, здоровье и достоинство работников милиции и народных дружинников. Киев, 1973.

85. Загородников Н.И. Преступления против здоровья. М., 1969.

86. Замосковцев П. В. Уголовная ответственность за посягательства на управленческую деятельность работников милиции и народных дружинников. Омск, 1980.

87. Иванов Н.М., Овчинников В.П. Уголовная ответственность и освобождение от ответственности за незаконный переход государственной границы. М., 1968.

88. Исаев А.И. История государства и права России. М., 1994.

89. История государства и права СССР / Под ред. О.И. Чистякова, И.Д. Мартысевича. М., 1985.

90. Ишигеев B.C. Пенитенциарные преступления. СПб., 2002.

91. Карницкий Д.А., Рогинский Г.К., Строгович М.С. Уголовный кодекс РСФСР. Постатейный комментарий. М., 1929.

92. Кизилов А.Ю. Уголовно-правовая охрана управленческой деятельности представителей власти. Ульяновск, 2002.

93. Кириченко В.Ф. Ответственность за должностные преступления по советскому уголовному праву. М., 1956.

94. Кистяковский А.Ф. Элементарный учебник общего уголовно права с подобным изложением начал русского уголовного законодательства. Часть Общая. Киев, 1882.

95. Клименко Б.М., Порк A.A. Территория и граница СССР. М., 1985.

96. Ковалева Н.М. Понятие должностного лица по российскому уголовномуправу. Ставрополь, 2001.

97. Колонтаевский Ф.Е. Вопросы теории и практики реализации законодательства о милиции в деятельности аппаратов и подразделений охраны общественного порядка милиции общественной безопасности. М., 1993.

98. Комаров С.А. Общая теория государства и права. М., 1996.

99. Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации / Под ред. Ю.И. Скуратова, В.М. Лебедева. М., 1997.

100. Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации / Под редакцией A.B. Наумова. М., 1996.

101. Комментарий к Уголовному кодексу Российской федерации / Под ред. Н.Ф. Кузнецовой. М., 1998.

102. Комментарий к Уголовному кодексу Российской федерации с постатейными материалами и судебной практикой / Под общ. ред. С.Н. Никулина. М., 2000.

103. Комментарий к Уголовному кодексу РФ с постатейными материалами / Под общ. ред. С.И. Никулина. М., 2000.

104. Комментарий к УЖ РФ / Под общ. ред. C.B. Степашина. М., 2001.

105. Комментарий к УК РФ / Отв. ред. А.И. Рарог. М., 2004.

106. Коржанский Н.М. Объект и предмет уголовно-правовой охраны. М.,1980.

107. Краткий словарь иностранных слов. М., 1957.

108. Круглевский А.Н. Имущественные преступления. М., 1915.

109. Кудрявцев В.Н. Общая теория квалификации преступлений. М.,1972.

110. Кудрявцев В.Н. Объективная сторона преступления. М., 1960.

111. Кузнецов A.B. Ответственность за подлог документов. М., 1959.

112. Кузнецов A.B. Уголовное право и личность. М., 1977.

113. Кузнецов A.B. Уголовно-правовая охрана интересов личности в СССР. М., 1969.

114. Куринов Б.А. Научные основы квалификации преступлений. М.,1984.

115. Курляндский В.И. Субъективная сторона преступления. М., 1958.

116. Курс советского уголовного права. М., 1970. Т. 2.

117. Курс советского уголовного права. М., 1971. Т. 4.

118. Курс советского уголовного права. Часть Общая. М., 1970. Т. 2.

119. Курс уголовного права. М., 1970. Т. 4.

120. Курс уголовного права. Т. 1. Общая часть. Учение о преступлении / Под ред. Н.Ф. Кузнецовой, И.М. Тяжковой. М., 2002.

121. Лекшас И. Вина, как субъективная сторона преступного деяния / Пер. с нем. М., 1958.

122. Лохвицкий А. Курс уголовного права. СПб., 1871.

123. Макашвили В.Г. Уголовная ответственность за неосторожность. М,

124. Мальцев B.B. Проблема уголовно-правовой оценки общественно-опасных последствий. Саратов, 1989.

125. Марголин А.Д. Из области уголовного права. Киев, 1907.

126. Марогулова И.Л. Защита чести и достоинства личности. М. 1998.

127. Меныпагин В.Д. Преступления против органов власти. М., 1939.

128. Милюков С.Ф. Российское уголовное законодательство: опыт критического анализа. СПб., 2000.

129. Министерство внутренних дел России. Исторический очерк в 2-х т. / Под ред. В.П. Сальникова. СПб., 2002.

130. Миньковский Г.М., Магомедов А. А., Ревин В.П. Уголовное право России. М., 1998.

131. Морозов В.И., Скутин С.Л., Сумачев A.B. Преступления против порядка управления. М., 1999.

132. Неклюдов H.A. Руководство к Особенной части русского уголовного права. СПб., 1887.

133. Никифоров Б.С. Объект преступления по советскому уголовному праву. М., 1960.

134. Новоселов Г.П. Учение об объекте преступления. М., 2001.

135. Ной И.С. Охрана чести и достоинства личности в советском уголовном праве. Саратов, 1959.

136. Общая теория права / Под ред. В.К. Бабаева. Н. Новгород, 1993.

137. Ожегов С.И. Толковый словарь русского языка. М., 1975.

138. Ответственность за преступления по новому уголовному законодательству России. Ростов-на-Дону, 1997.

139. Памятники русского права. Вып. 1. М., 1952.

140. Панов Н.И. Способ совершения преступления и уголовная ответственность. Харьков, 1982.

141. Пинчук В.И. Вина. СПб., 1998.

142. Пионтковский A.A. Уголовное право РСФСР. Часть Общая. М.,

143. Пионтковский A.A. Учение о преступлении по советскому уголовному праву. М, 1961.

144. Побегайло Э.Ф. Умышленные убийства и борьба с ними. Воронеж,1965.

145. Пограничная политика Российской Федерации. М., 1998.

146. Познышев С.Е. Основные начала науки уголовного права. Общая часть. М., 1912.

147. Поленов Г.Ф. Ответственность за преступления против порядка управления. М., 1966.

148. Политическая история России. Хрестоматия для вузов. М., 1996. Практический курс уголовного права России. Ставрополь, 2001.

149. Пресняков А.Е. Лекции по русской истории. М., 1938. Т. 1.

150. Рарог А.И. Общая теория вины в уголовном праве. М., 1990.

151. Российское законодательство X -XX вв. В 9-и т. М., 1984.

152. Российское уголовное право. В 2-х т. / Под ред. А.И. Рарога. М.,2001.

153. Российское уголовное право. Общая часть / Под ред. В.Н. Кудрявцева, A.B. Наумова. М., 1997.

154. Сборник документов по истории уголовного законодательства СССР и РСФСР. 1917-1952. М., 1953.

155. Сергеевич В.И. Лекции и исследования по древней истории русского права. Изд. 3-е. СПб., 1903.

156. Сергиевский Н.Д. Русское уголовное право. Часть Общая. Пг., 1915.

157. Сеченов И.М. Избранные философские и психологические произведения. М., 1947.

158. Статьи, главы в отдельных изданиях

159. Андриенко Л.В., Елеонский В.О., Хабриева Я.Т., Концепция развития миграционного законодательства в России // Журнал российского права. 2003. №4.

160. Бабаев В.К. Правомерное поведение. Правонарушения // Общая теория права / Под ред. В.К. Бабаева. Н. Новгород, 1993

161. Белик С.П. Правовое государство и проблема правовой защиты лиц, ведущих борьбу с преступностью //Вопросы совершенствования нормативного регулирования деятельности органов внутренних дел. Часть 1. Уфа: УВШ МВД РФ, 1991.

162. Вельский К.С. О функциях исполнительной власти // Государство и право. 1997. № 3.

163. Божедаров В., Михлин А. Эффективна ли статья 188.3 УК РСФСР // Социалистическая законность. 1989. № 5.

164. Бойко А., Карпенко М. Виды наказания за уклонение от призыва на военную службу // Российская юстиция. 2000. № 3.

165. Болотин Б., Годунов Н. Ответственность за посягательство на жизнь, здоровье и достоинство работников милиции и народных дружинников // Советская юстиция. 1976. № 10.

166. Владимиров В., Боровиков В. Оскорбление работника милиции или народного дружинника// Советская милиция. 1985. № 1.

167. Волженкин Б.В. Постановление Пленума Верховного Суда РФ «О судебной практике по делам о взяточничестве и коммерческом подкупе»: достоинства и недостатки // Уголовное право. 2000. № 4.

168. Галахова A.B. О понятии представителя власти // Сборник статей адъюнктов и соискателей. М., 1967.

169. Гаухман JL Уголовное законодательство об охране лиц, выполняющих служебный или общественный долг // Законность. 1995. № 11.

170. Гельфер М.А. Некоторые вопросы общего учения об объекте преступления в советском уголовном праве // Ученые записки ВЮЗИ. 1959. Вып. 7.

171. Григонис Э.П., Денисов С.А. Понятие «сотрудник правоохранительного органа» по новому уголовному законодательству России // Ученые записки юридического факультета СПбГУП. 1998. Вып. 3.

172. Гричанин И., Щиголев Ю. Квалификация подделки и использования подложных документов // Российская юстиция. 1997. №11.

173. Гунаев А. Ответственность за сопротивление работнику милиции или народному дружиннику, а также военнослужащему // Советская юстиция. 1989. № 1.

174. Дементьев Н. Об ответственности за посягательство на жизнь, здоровье и достоинство работников милиции и народных дружинников // Социалистическая законность. 1963. № 4.

175. Демидов Ю.А. Человек объект уголовно-правовой охраны // Советское государство и право. 1972. № 2.

176. Дзюба В.Т. Посягательство на жизнь работника милиции или народного дружинника при отягчающих обстоятельствах // Проблемы дальнейшего укрепления социалистической законности в деятельности органов внутренних дел. Киев: КВШ МВД СССР, 1986.

177. Елеонский В.А. Вопросы уголовно-правовой защиты работников внутренних дел // Теоретические и организационно-правовые проблемы применения наказания. Уфа: УВШ МВД СССР, 1990.

178. Елеськин М.В. Понятие и основные направления совершенствования предупреждения организованной преступности в исправительных учреждениях // Следователь. 2000. № 7.

179. Ермакова Л.Д. Субъект преступления // Уголовное право. Общая часть / Под ред. Б.В. Здравомыслова, Ю.А. Красикова, А.И. Рарога. М., 1994.

180. Загородников Н.И. Объект преступления: от идеологизации содержания к естественному понятию // Проблемы уголовной политики и уголовного права. М., 1994.

181. Загородников Н.И. Понятие объекта преступления в советском уголовном праве // Труды ВЮА. 1951. Вып. 23.

182. Замосковцев П.В. Ответственность за посягательство на жизнь работника милиции или народного дружинника // Проблемы борьбы с преступностью: Сборник научных трудов. Омск, 1979.

183. Иванов Н.Г. Преступления против порядка управления // Российское уголовное право. Т. 2. Особенная часть / Под ред. А.И. Рарога. М., 2001.

184. Кладков A.B. Преступления против порядка управления // Уголовное право России. Особенная часть / Под ред. Б.В. Здравомыслова. М., 1996.

185. Ковалева Н. Кто является представителем власти по специальному полномочию // Российская юстиция. 2002. №11.

186. Ковач К., Сливкин Г., Сидорова В. Ответственность за злостное неповиновение требованиям администрации ИТУ // Советская юстиция. 1986. № И.

187. Комиссаров B.C. Преступления против порядка управления // Курс уголовного права. Т. 5. Особенная часть / Под ред. Г.Н. Борзенкова, B.C. Комиссарова. М., 2002.

188. Кондратов П. Е. О пределах усмотрения правоприменителя в процессе принятия уголовно-правовых решений // Актуальные проблемы применения уголовного законодательства в деятельности органов внутренних дел: Труды Академии МВД СССР. М., 1987.

189. Корабельников С.М. Особенности субъективной стороны при посягательстве на жизнь работника милиции или народного дружинника // Актуальные проблемы борьбы с преступностью. Свердловск: СЮИ, 1989.

190. Кочетков А., Хохлов А. О квалификации посягательств на лицо, охраняющее общественный порядок // Советская юстиция. 1990. № 19.

191. Кригер Г.А. К вопросу о понятии объекта преступления в советском уголовном праве // Вестник Московского университета. 1959.

192. Кригер Г.А., Леонтьев Б.М. Преступления против порядка управления // Советское уголовное право. Часть Особенная / Под ред. В.Д. Меньшанина, Н.Д. Дурманова, Г.А. Кригера. М., 1964.

193. Кудрявцев В.Н. К вопросу о соотношении объекта и предмета преступления // Советское государство и право. 1951. № 8.

194. Лебедев А.Н. Об уголовной ответственности за злостное противодействие администрации исправительно-трудовых учреждений // Вопросы теории и практики предупреждения преступлений. Барнаул, 1986.

195. Левитин В.Б. Некоторые вопросы разграничения дисциплинарной и уголовной ответственности злостных нарушителей режима в ИТУ // Совершенствование правоохранительной деятельности органов внутренних дел. М.: ВЮЗШМВД СССР, 1990.

196. Лейст О.Э. Правонарушение и юридическая ответственность // Теория государства и права / Под ред. М.Н. Марченко. М., 1996.

197. Лужбин A.B. Проблема правовой защищенности представителей власти (уголовно-правовой аспект) // Современные тенденции развития уголовной политик и уголовного законодательства. М.: ИГПАН, 1994.

198. Максимов C.B. Преступления против порядка управления // Уголовное право России. Особенная часть / Под ред. Б.В. Здравомыслова. М., 1996.

199. Мальцев В. Ответственность за воспрепятствование служебной деятельности прокурора, следователя или лица, производящего дознание // Законность. 1994. № 11.

200. Милюков С.Ф. К понятию посягательства на жизнь работника милиции или народного дружинника // Социалистическая законность. 1977. №9.

201. Наумов A.B. Состав преступления // Российское уголовное право. Общая часть / Под ред. В.Н. Кудрявцева, A.B. Наумова. М., 1997.

202. Незнамова З.А. Преступления против порядка управления // Уголовное право. Особенная часть / Отв. ред. И.Я. Козаченко, З.А. Незнамова. М., 1998

203. Никифоров Б.С. Об умысле по действующему уголовному законодательству // Советское государство и право. 1955. № 6.

204. Осипов П.П. Преступления против порядка управления // Курс советского уголовного права. Л., 1978. Т. 4.

205. Пешков А.Б. О понятии представителя государственной власти по советскому праву // Проблемы советского государства и права: Межвузовский тематический сборник. Иркутск, 1975. Вып. 8.

206. Порощук С. Правовая защита сотрудников органов внутренних дел //Законность. 1993. № 12.

207. Пудовочкин Ю.Е. Источники уголовного права Российской Федерации // Журнал российского права. 2003. № 5.

208. Руднев Н., Мальцев В. Уголовно-правовая защищенность работников милиции и военнослужащих // Социалистическая законность. 1991. № 11.

209. Рукавицын Л.Д. Правопорядок: социально-правовое понятие и содержание // Актуальные проблемы правоохранительной деятельности. Калининград, 1995.

210. Русинов P.K. Правомерное поведение, правонарушение и юридическая ответственность // Теория государства и права / Под ред. С.С. Алексеева. М., 1985.

211. Сахаров А.Б. Планирование уголовной политики и перспективы развития уголовного законодательства // Планирование мер борьбы с преступностью. М., 1982.

212. Тихонов К.Ф. К вопросу о разграничении форм виновности в советском уголовном праве // Правоведение. 1963. № 3.

213. Ушаков A.B. Объект преступления // Уголовное право. Общая часть / Под ред. Б.В. Здравомыслова, Ю.А. Красикова, А.И. Рарога. М., 1994.

214. Федоров М.И. Понятие объекта преступления по советскому уголовному праву // Ученые записки Пермского университета. Т. XI. Кн. 2, Пермь, 1957. Вып. 4.

215. Филимонов О.В. Об уголовно-правовых и уголовно-исполнительных мерах борьбы с организованными группировками в местах лишения свободы // Проблемы борьбы с организованной преступностью. М., 1996.

216. Фролов Е.А. Спорные вопросы учения об объекте преступления // Сб. ученых трудов. Свердловск, 1968. Вып. 10.

217. Чащина Л.Г. Виды подлога документов // Сборник материалов научно-практической конференции. Челябинск, 1998.

218. Шабуров A.C. Поведение людей в правовой сфере. Правомерное поведение. Правонарушение // Теория государства и права / Под ред. В.К. Корельского и В.Д. Перевалова. М., 1998.

219. Шабуров С.А. Законность и правопорядок // Теория государства и права / Отв. ред. В.М. Корельский, В.Д. Перевалов. М., 1998.

220. Диссертации, авторефераты диссертаций

221. Биньковский А.П. Уголовно-правовые и криминологические аспекты самоуправства: Автореф. дис. . канд. юрид. наук. Ростов-на-Дону, 2003.

222. Трибунов О.П. Уголовная ответственность за применение насилия в отношении представителя власти: Дис. . канд. юрид. наук. СПб., 2003.

223. Даваа Ч. Меры уголовно-процессуального принуждения, связанные с изоляцией от общества в уголовном процессе Монголии и России: Автореф. дис. . канд. юрид. наук. СПб., 2005.

224. Денисов С.А. Актуальные проблемы уголовной ответственности за преступления против правосудия: Автореф. дис. . д-ра юрид. наук. СПб., 2002.

225. Динека В.Н. Ответственность за должностные преступления по уголовному праву России (уголовно-правовой и криминологический аспект): Дис. . д-ра юрид. наук. М., 2000.

226. Земцов В.И. Уголовная ответственность за незаконное пересечение и противоправное изменение Государственной границы: Дис. . канд. юрид. наук. М., 2000.

227. Каргин К.В. Юридические документы: Автореф. дис. . канд. юрид. наук. Н. Новгород, 2005.

228. Козельцев Е.А. Преступления против деятельности работников милиции и народных дружинников по охране общественного порядка: Дис. . канд. юрид. наук. Саратов, 1967.

229. Матросова М.Е. Защита чести и достоинства сотрудников органов внутренних дел: уголовно-правовые и криминологические аспекты: Дис. . канд. юрид. наук. М., 1997.

230. Николаева З.А. Уголовно-правовая охрана жизни, здоровья, чести и достоинства лиц, участвующих в охране общественного порядка: Автореф. дис. . канд. юрид. наук. Свердловск, 1986.

231. Патрикеев В.Е. Конституционная ответственность в РФ: теория, практика, перспективы: Автореф. дис. . канд. юрид. наук. СПб., 2004.

232. Поленов Г.Ф. Ответственность за преступления против порядка управления: Автореф. дис. .д-раюрид. наук. Алма-Ата, 1971.

233. Постников B.C. Уголовная ответственность за подделку, изготовление, сбыт и использование подложных документов, штампов, печатей, бланков: Автореф. дис. . канд. юрид. наук. М., 1990.

234. Сабитова Е.Ю. Документы как объективный признак составов преступлений: Автореф. дис. . канд. юрид. наук. Саратов, 2005.

235. Саруханян А.Р. Преступления против порядка управления: общая характеристика, вопросы квалификации: Дис. . канд. юрид. наук. Ставрополь, 2002.

236. Соколова О.В. Самоуправство: уголовно-правовая характеристика: Автореф. дис. канд. юрид. наук. Иваново, 2001.

237. Сухарев Е.А. Ответственность за преступные посягательства на представителей власти: Автореф. дис. . канд. наук. М., 1964.

238. Ткаченко B.C. Уголовно-правовая охрана личности сотрудников правоохранительных органов, обеспечивающих общественный порядок и общественную безопасность: Дис. . канд. юрид. наук, М., 1998.

239. Фетисов М.Г. Проблемы уголовно-правового обеспечения безопасной деятельности сотрудников органов внутренних дел: Дис. . канд. юрид. наук. Ростов-на-Дону, 1999.

240. Шабанов A.B. Охрана жизни и здоровья сотрудника правоохранительного органа (уголовно-правовая и криминологическая характеристика): Дис. . канд. юрид. наук. Ростов-на-Дону, 2003.

241. Шрамченко A.B. Уголовно-правовая защита сотрудников милиции при исполнении ими служебных обязанностей: Автореф. дис. . канд. юрид. наук. СПб., 2004.

242. Якутии С.Л. Проблемы уголовно-правовой борьбы с преступными посягательствами на жизнь, здоровье и достоинство работников милиции, охраняющих общественный порядок: Дис. канд. юрид. наук. М., 1995.

Автор: Агаев, Гюлоглан Али оглы
Город: Санкт-Петербург
Год: 2006
Звание: доктора юридических наук
КОД ВАК: 12.00.08

Диссертация

Преступления против порядка управления тема диссертации по юриспруденции

Автореферат

ПОХОЖИЕ РАБОТЫ

Преступления против порядка управлениятекст автореферата и тема диссертации по праву и юриспруденции 12.00.08 ВАК РФ

АВТОРЕФЕРАТ ДИССЕРТАЦИИ по праву и юриспруденции на тему «Преступления против порядка управления»

СОДЕРЖАНИЕ ДИССЕРТАЦИИ по праву и юриспруденции, автор работы: Агаев, Гюлоглан Али оглы, доктора юридических наук

ВВЕДЕНИЕ ДИССЕРТАЦИИ по теме "Преступления против порядка управления"

ВЫВОД ДИССЕРТАЦИИ по специальности "Уголовное право и криминология; уголовно-исполнительное право", Агаев, Гюлоглан Али оглы, Санкт-Петербург

БИБЛИОГРАФИЯ ДИССЕРТАЦИИ «Преступления против порядка управления»

АВТОРЕФЕРАТ ДИССЕРТАЦИИ
по праву и юриспруденции на тему «Преступления против порядка управления»

СОДЕРЖАНИЕ ДИССЕРТАЦИИ
по праву и юриспруденции, автор работы: Агаев, Гюлоглан Али оглы, доктора юридических наук

ВВЕДЕНИЕ ДИССЕРТАЦИИ
по теме "Преступления против порядка управления"

ВЫВОД ДИССЕРТАЦИИ
по специальности "Уголовное право и криминология; уголовно-исполнительное право", Агаев, Гюлоглан Али оглы, Санкт-Петербург

БИБЛИОГРАФИЯ ДИССЕРТАЦИИ
«Преступления против порядка управления»