Государственно-правовая мысль просветителей Северного Кавказа в XIX - начале XX века

Айбатов, Магомеднаби Магомедмирзоевич

Государственно-правовая мысль просветителей Северного Кавказа в XIX - начале XX векатекст автореферата и тема диссертации по праву и юриспруденции 12.00.01 ВАК РФ

АВТОРЕФЕРАТ ДИССЕРТАЦИИ
по праву и юриспруденции на тему «Государственно-правовая мысль просветителей Северного Кавказа в XIX - начале XX века»

На правах рукописи

Айбатов М агомеднаби Магомедмирзоевич

ГОСУДАРСТВЕННО-ПРАВОВАЯ МЫСЛЬ ПРОСВЕТИТЕЛЕЙ СЕВЕРНОГО КАВКАЗА В XIX - НАЧАЛЕ XX ВЕКА

12.00.01 - теория и история права и государства; история учений о праве и государстве

Автореферат диссертации на соискание ученой степени доктора юридических наук

0 7 КЮН 2007

Москва - 2007

003063751

Диссертация выполнена на кафедре истории государства и права юридического факультета Дагестанского гос}'дарственного университета

Научный консультант - доктор юридических наук, профессор

Исаев Игорь Андреевич

Официальные оппоненты доктор юридических наук, профессор

Шамба Тарас Миронович, доктор юридических наук, профессор Золотухина Наталья Михайловна, доктор юридических наук, профессор Мисроков Замир Хасанович

Ведущая организация - Институт государства и права Российской академии наук

Защита состоится 27 июня 2007 года в 12.00 на заседании диссертационного совета Д 212 123 02 при Московской государственной юридической академии, Москва, 123995, ул Садовая Кудринская, д9, зал Ученого совета

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Московской государственной юридической академии.

Автореферат разослан 2007 года

Ученый секретарь диссертационного совета, заслуженный деятель науки Российской Федер ации, доктор юридических наук,

профессор H.A. Михалева

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Актуальность гемы исследования. Для освоения российским общественным сознанием идеи специфичности и многообразия процессов модернизации, их зависимости от принимающей среды большое значение имеет изучение исторического опыта модернизации России и ее национальных окраин, своеобразия и закономерностей предшествующих обновленческих эпох в истории страну. Взаимоотношения Российской федерации с северокавказским регионом, на наш должны строиться с учетом преемственности государственно-правовых традиций, местных обычаев, особенно в современных условиях, когда межнациональные отношения на Кавказе обострились. Анализ знаний о государстве и праве рассматриваемого региона в конкретный период, выявление особенностей и основных этапов становления и развития государственно-правовой мысли помо1уг нам сегодня правильно регулировать отношения на государственном уровне, создать законодательную базу, которая будет эффективно работать.

В данном контексте интересна проблематика северокавказской государственно-правовой мысли XIX - начала XX века, свидетельствующая о неоднозначности и сложности процесса государственно-правовой модернизации, выработке способов и методов адаптации традиционных горских обществ к требованиям гражданской жизни в «большом» государстве, к условиям государственной цивилизации. Тема настоящего исследования подразумевает изучение комплекса вопросов, связанных с особенностями становления государственно-правовой мысли в регионе, процессом возникновения идеологии мюридизма, сущностью мусульманского права, проблемами преступности, наказания и судебной власти Крайне важным представляется исследование ментальной реакции различных слоев горского населения на проводившиеся в крае государственно-правовые реформы.

Обращение к творческому наследию северокавказских просветителей XIX - начала XX века, пытавшихся гармонизировать государственно-правовые отношения горских народов с Российской империей, искать пути выживания самобытных государственно-правовых культур в условиях форсированных модернизационных преобразований, интересно не только в научном плане, но может содействовать выработке и проведению современной позитивной, конструктивной государственной политики в регионе

приводится идея перманентно-векового противостояния исламского и христианского миров. И это связано, прежде всего, с геополитической ситуацией на Кавказе, сложившейся в последнее десятилетие. Сегодня, когда лидирующие государства мира называют Кавказ зоной своих стратегических интересов, геополитическое значение Северного Кавказа значительно возрастает. Региональная политика, проводимая федеральным центром в первые годы постсоветского периода истории, не учитывала в достаточной степени многих национальных факторов и особенностей, что приводило к обострению межнациональных отношений и общей конфликтной ситуации на Кавказе Опыт же государственно-правовой истории народов Кавказа может и должен помочь более правильному пониманию происходящих на его территории событий, способствовать их научному и политическому прогнозированию

Необходимость комплексного исследования указанных выше проблем обусловлена также тем, что в отечественной историографии все еще нет обобщающей работы по этой теме. В имеющихся специальных научных трудах материал отражается сюжетно или фрагментарно Существующих исследований, посвященных отдельным вопросам государственно-правовой мысли в том или ином национальном регионе, таюке явно недостаточно. Однако же с помощью новых более комплексных и более углубленных исследований можно не только выявить некоторые основные тенденции в установлении и использовании российского государственно-правового и управленческого опыта в различных национальных районах России, но и выявить общие закономерности в этом сложном процессе Это позволит проследить воздействие новых политических институтов на социально-экономическое развитие различных народов, вошедших в состав России в разное время.

И, наконец, актуальность темы исследования состоит еще и в том, что процесс формирования государственно-правовой мысли в отдельном регионе и субъекте имеет специфические черты, а это поможет изучению государственно-правовой мысли народов России в рассматриваемый период в целом К тому же государственно-правовая мысль северокавказских просветителей XIX - начала XX века в целом изучена явно недостаточно и требует более тщательного дальнейшего анализа и изучения.

Степень научной разработанности темы исследования. Специальных работ, посвященных данной теме, как уже отмечалось выше, нет. Но в то же время ее некоторые аспекты отразились в отечестцен-

ной дореволюционной, советской, современной и зарубежной историографии

Историография дореволюционного периода по большей части отличается известной тенденциозностью, которая выражается в легитимизации и оправдании практически всех без исключения мероприятий российских властен, направленных на покорение горских народов и включение их в орбиту имперской власти1. Но, несмотря на свои недостатки, труды авторов дореволюционного времени содержат частную информацию и ценные эмпирические данные, которые вкупе дают возможность прийти к объективным выводам. Ценность этих работ прежде всего заключается в том, что они написаны современниками, свидетелями событий рассматриваемого периода, которые, как мы полагаем, достаточно объективно отражали основные факты того времени

Среди литературных источников, где воспроизводятся взгляды М Ярагского, особое место занимают аналитическое донесение полковника корпуса жандармерии Н Юрьева2 и записка капитана Генерального штаба К.И Прушановского , которые охватывают все основные события деятельности М Ярагского Содержательными источниками для исследования политико-правовых воззрений идеологов национально-освободительного движения горцев стали работы Мирзы Казем-Бека4 и немецкого историка Ф. Боденштедта5.

В течение XIX - начала XX веков был накоплен определенный фактический материал, который послужил, несмотря на фрагментарность, основой для дальнейшего изучения политико-правовой мысли Северного Кавказа уже в советское время.

В 40-е годы начинается всестороннее изучение истории культуры и общественно-политической мысли адыгов Первым шагом в исследовании проблемы стало издание сборника к 100-летию со дня

1 Дубровин Н Ф История войны и владычества русских на Кавказе. - СПб,

1871-1888 - ТI-VI, Эсвдзе С Историческая записка об управлении Кавказом - Тифлис, 1907, Ковалевский М М Закон и обычай на Кавказе В 5 т -СПб, 1884-1887

2 Юрьев Н Общий взгляд на причины и последствия беспределов, возникающих в Дагестане от распространения фанатизма и секты мюридов межд горцами // РГВИА Ф ВУА Д 6550 Л 2-21

3 Прушановский К И О начале и развитии мюридизма или духовной мусульманской воины в Дагестане с 1823 по 1834 гг. // РГВИА Ф.ВУА. Д6512. Л 1-23.

4 Казем-Бек М Мюридизм и Шамиль // Русское слово 1859 Кн 12 - С 182246

5 Боденштедт Ф Народы Кавказа и их освободительная война - Берлин, 1847

смерти Ш.Б. Ногмова со статьями Г.Ф. Турчанинова, Г.А. Кокиева, Б А. Гарданова и др 1

В 1957 году вышла монография М.С. Тотоева, где впервые мно-гопланово были рассмотрены общественно-политические взгляды основных представителей осетинской демократической интеллигенции -K.JI. Хетагурова, ИД. Канукова, A.A. Гассиева, Г.М. Цаголова, А.Г. Ардасенова2.

В 50-60-х годах XX века историки Кавказа и России проявляют повышенный интерес к Кавказской войне и идеологии национально-освободительного движения горцев3.

Изучение научного творчества М.Казем-Бека началось еще при жизни мыслителя. Первые сведения о широких научных интересах М.Казем-Бека мы встречаем в «Журнале Министерства народного просвещения», «Ученых записках Казанского университета», «Петербургских ведомостях» Наряду с публикацией статей самого М.Казем-Бека журнал «Современник» печатает статьи, в которых высоко оценивается его вклад в дело изучения истории, религии и права народов Востока.

Определенный вклад в изучение мировоззрения Казем-Бека внес Г Гусейнов4, который осветил отношения М.Казем-Бека к русской культуре и ее влияние на формирование государственно-правового мировоззрения ученого, дан анализ его философских взглядов

Для историографии 60-х - 80-х годов характерен отход от многих чрезмерно упрощенных характеристик предшествующего периода, прямолинейных подходов Опубликованы монографии К К. Цаллаева о первом осетинском философе А Гассиеве5, С.Ш Габараева6 и З.Н. Су-

1 Шора Ногма (1844-1944 гт) Сборник документации и статей к 100-летию со дня смерти / Под ред Г Турчанинова, И Давыдова, А Дадова - Нальчик, 1944

2 Тотоев М С. Очерки истории культуры и общественной мысли Северной Осе-

тии в пореформенный период - Орджоникидзе, 1957

3 См Шамиль ставленник султанской Турции и английских колонизаторов Сборник документов. - Тбилиси, 1953, О движении горцев под руководством Шамиля материалы сессии Дагестанского филиала АН СССР 4-7 октября 1956 г. - Махачкала, 1957, Хашаев ХО. Социальная база движения горцев Восточного Кавказа в первой половине XIX в - М., 1951, Смирнов Н А Мюридизм на Кавказе - М, 1963 и др

4 Гусейнов Г Из истории общественной и философской мысли в Азербайджане

вXIXв -Баку, 1958

5 Цаплаев X К Философские и общественно политические воззрения Афанасия

Гассиева - Орджоникидзе- Сев -Осет. кн изд-во, 1966

6ГабараевСШ Инал Кануков -Сталинир Госиздат Юго-Осетии, 1960.

меновой1 о просветителе Инале Канукове; Н М Ардасенова о А.Г Ар-дасенове2, публицистика Г Цаголова проанализирована в публикациях С.Ш. Габараева3 и Г.Т. Дзагуровой4.

Попытку обобщенного исследования развития общественно-политической и философской мысли в дореволюционной Осетии как целостного единого процесса предпринял 3 П Цховребов5.

Особенно активные шаги в 60-80-е годы по исследованию адыгской общественно-политической мысли осуществил Т X Кумыков, в монографиях и статьях которого получили многоаспектное освещение общественная и культурно-просветительская деятельность И Атажукина, С.Хан-Гирея, Ш.Б. Ногмова, Д.С Кодзокова и некоторых их современников5 Вопросы общественно-политического мировоззрения исследовались на фоне общего развития российской общественной мысли

Накопленный в 60-80-е годы огромный исследовательский материал предопределил первые попытки концептуального обобщения адыгской культурно-идейной истории Этапом на пути создания целостной истории адыгского просветительства является монография Р.Х Хашхожевой7.

В 90-х годах значительный шаг вперед в1 исследовании духовного наследия М Ярагского сделал в своей монографии профессор философии Г А Агаев8, который подчеркивал, что «при всей религиозной направленности его воззрений, он не был сугубо конфессиональным

1 Суменова 3 Н Инал Кануков - Орджоникидзе Ир, 1972

2АрдасеновНМ Алихан Ардасенов -Орджоникидзе Ир, 1970.

3 Габараев С.Ш. Георгий Цаголов. - Сталинир Госиздат Юго-Осетии, 1960.

4 Дзагурова Г Т Общественно-политические и исторические взгляды Г М Ца-

голова Автореф дисс канд ист наук -Тбилиси, 1973

5 Цховребов 3 П Развитие общественно-политической и философской мысли в

Осетии -М Наука, 1977

6 Кумыков Т X Жизнь и общественная деятельность Д С Кодзокова. - Нальчик, 1962, Его же Хан-Гирей - Нальчик, 1968, Его же Казы-Гирей - Нальчик, 1978, Его же Шора Бекмурзаевич Ногмов // Ногмов Ш Б История ады-хейского народа - Нальчик, 1982, Его же Дмитрий Кодзоков - Нальчик, 1985

7 Хашхожева Р X Адыгские просветители первой половины XIX - начала XX

вв - Нальчик, 1983

8 Агаев А.Г Ярагский Магомед жизнь и духовный облик//Самур 1991 №1 -

С 65-81, Его же. Магомед Ярагский Мусульманский философ Поборник свободы, нравственности - Махачкала, 1996

мыслителем, его учение носит гуманистическо-демократический характер»1.

Определенный вклад в изучение исследуемой проблемы внес профессор М.А. Абдуллаев, в работах2 которого на основе анализа большого круга архивных источников обобщаются общественно-политические и философские воззрения дагестанских просветителей XIX века.

Важное место в обсуждении проблем общественно-политической мысли северокавказских народов заняла научная конференция, состоявшаяся в г. Нальчике в 1974 году, на которой был поставлен ряд принципиальных вопросов о периодизации общественной мысли, ее национальных и этнических особенностях3.

С начала 90-х годов XX века отечественная историография вступила в новый этап, когда исследовательский интерес к истории государственно-правовой мысли значительно обострился критическим осмыслением советского периода, крахом партийно-советских идеологических догм, пересмотром господствовавшей в историографии марксистской парадигмы, стремлением восстановить авторитет объективного научного знания.

В изучении северокавказской общественно-политической мысли новый период ознаменовался выходом обобщающих трудов по идейно-культурной истории XIX - начала XX века В монографиях Т.Х. Кумы-кова4, Р.У. Туганова5, Р.Х Хашхожевой6, М.З. Саблирова7, С.А. Айла-

1 Агаев А Г Указ соч - С 181

2 Абдуллаев М А Из истории философской и общественно-политической мыс-

ли народов Дагестана в XIX веке. - М Наука, 1968, Его же. Общественно-политическая мысль в Дагестане в начале XX в - М • Наука, 1987, Его же Из культурно-философского наследия Дагестана - Махачкала, 1995, Его же Ибрагим-Бек Гайдаров - Махачкала, 1999

3 Общественно-политическая мысль адыгов, балкарцев и карачаевцев в XIX -

начале XX века. Материалы конференции 28-29 марта 1974 года - Нальчик, 1974

4 Кумыков Т X Культура и общественно-политическая мысль Кабарды первой

половины XIX века - Нальчик, 1991, Его же Культура, общественно-политическая мысль и просвещение Кабарды во второй половине XIX -начХХвека -Нальчик, 1996

5 Туганов Р У. История общественной мысли кабардинского народа в первой

половинеXIXвека -Нальчик, 1998

6 Хашхожева Р.Х Поиски и находки Избранные статьи - Нальчик, 2000

7 Саблиров М 3 Очерки истории культуры Кабарды и Балкарии в конце XIX -

начале XX вв. - Нальчик, 1997, Его же Культура народов Кабарды и Балкарии в конце XIX - начале XX вв - Нальчик, 2001.

ровой1, диссертации М.Б. Нагоева2 в научный оборот вводится значительное количество новых источников, освещаются новые имена северокавказского просветительства, дается научная периодизация национальной общественной мысли В монографическом исследовании С А. Айларовой впервые предпринята попытка комплексного исследования истории северокавказской общественной мысли в XIX в. Автор на основе новых методологических подходов с привлечением широкого круга опубликованных и архивных источников раскрывает вопросы модернизации горских обществ XIX века, просвещения горцев, приобщения горских народов к российской государственности. Для изучения правовых взглядов просветителей региона по проблемам мусульманского права и модернизации судебной системы определенный научный интерес представляет монография З.Х. Мисрокова3, где автор рассматривает исторические судьбы юридического плюрализма на Северном Кавказе

Некоторый интерес в этом плане представляют работы профессоров X X. Рамазанова и А X Рамазанова4, особенно концептуальная работа А.Х Рамазанова «Россия и Дагестан в XIX - начале XX веков: государственно-политические, социально-экономические и культурные взаимовлияния»5, в которой автор ставит новую проблему в российско-дагестанских отношениях, где стороны признаются равными субъектами этих отношений

Определенным в]сладом в изучении историко-правовых аспектов национально-освободительного движения горцев стали работы М.Б.

1 Айларова С А Общественная мысль народов Северного Кавказа в XIX веке

Культурно-исторически s проблемы модернизации. Монография / Под ред проф В Д Дзидзоева, Сев -Осет гос ун-т - Владикавказ' Изд-во СОГУ, 2003

2 Нагоев МБ Общественно-политическая мысяь адыгов в первой половине XIX века Автореф дисо .. канд.истнаук.-Нальчик, 2001.

3 Мисроков 3 X Адат и шариат в российской правовой системе исторические

судьбы юридического плюрализма на Северном Кавказе - M Изд-во МГУ, 2002

4 Рамазанов X X и Рамазанов А X Мухаммед Ярагский - идейный вождь ос-

вободительной борьбы народов Кавказа - Махачкала1 Изд-во «Юпитер», 1998, Рамазанов А X Реформаторская деятельность великого имама Шамиля - Махачкала, 1996, Его же Государство и право Имамата - Махачкала ИПЦ ДГУ, 2003, Рамазанов Х.Х. Эпоха Шамиля. - Махачкала, 2004 и др.

5 Рамазанов А X Россия и Дагестан в XIX - начале XX веков- государственно-

политические, социальяо-экономические и культурные взаимовлияния -Махачкала ГУП «Дагкнигоиздат», 2003

Магомедова1, где, помимо самого национально-освободительного движения, особое внимание уделяется воззрениям идеологов этого движения. Автор на основе новых архивных источников и новых методологических подходов дает оценку движению горцев, в том числе взглядам имама Шамиля.

Таким образом, ученые республик Северного Кавказа внесли определенный вклад в изучение истории философской и общественно-политической мысли народов северокавказского региона в XIX - начале XX века. Вместе с тем вне поля научных исследований ученых остались проблемы формирования государственно-правовой мысли народов Северного Кавказа в указанный период, что и заставило автора взяться за данную проблему. В то же время многие архивные документы, огромный массив публицистических произведений северокавказских просветителей XIX - начала XX вв. не подвергнуты всестороннему научному анализу, методология и терминология прежних исследований к сегодняшнему дню устарели и не отвечают современным научным требованиям.

Объектом исследования являются просветительские модерни-зационные государственно-правовые процессы, имевшие место на Северном Кавказе в XIX - начале XX века. Рассматриваемый период -это время, когда северокавказский регион входит в единое государственное и правовое пространство Российского государства Выбор территории Северного Кавказа для проведения данного исследования был связан не только с той сложной этнополитической обстановкой, которая сложилась там в настоящее время и что делает данную проблематику особенно актуальной, но и с тем, что на местном материале хорошо прослеживаются все основные тенденции, отразившиеся в эволюции государственно-правовых взглядов северокавказских просветителей в период после включения этого региона в состав Российской им-пёрйи и проявившиеся под влиянием модернизирующей государственно-правовой политики Росйии.

1 Магомедов М Б Историко-правовые аспекты Кавказской войны 20-50-х годов XIX 'йека - М Изд-во МГУ, 2000, Его же Имамат государственное строительство и его правовые аспекты - М Изд-во МГУ, 2001, Его же Кавказская война 20-50-х годов XIX века историко-правовые аспекты - М , 2003 идр

а с другой - влиянием местных специфических особенностей общественной жизни и мировоззрения народностей Северного Кавказа.

Цель и задачи исследования Настоящее исследование ставит своей целью на основе глубокого анализа и широкого использования всех доступных источников, как опубликованных, так и неопубликованных, с учетом важнейших достижений отечественного кавказоведения, дать возможно полную научную картину развития государственно-правовой мысли просветителей Северного Кавказа в XIX - начале XX века.

Исходя из степени разработанности темы и имеющихся источников, автор исследования ставит перед собой следующие основные задачи:

рассмотреть разьитие государственно-правовой мысли просветителей Северного Кавказа в XIX - начале XX века как единый, целостный процесс (как составную часть общероссийского и мирового идейно-культурного процесса); показать социально-исторические предпосылки, причины, этапы и особенности возникновения и,развития сходных общественно-политических процессов у народов региона;

путем комплексного исследования показать, что северокавказская государственно-правовая мысль включает постановку важнейших проблем модернизационного развития горских народов: приобщение к развитой государственности, просвещения народных масс, соответствия медернизационных государственно-правовых институтов этническим традициям горскич народов;

разработать научную периодизацию истории государственно-правовой мысли народов Северного Кавказа в XIX - начале Ю£ вв. и в этой связи показать особенности общественного строя и правового режима у горцев, имевшие место до и после присоединения северокавказского региона к России;

проследить процесс становления и эволюции государственно-правовых взглядов идеологов национально-освободительного движения горцев в 20-50-х годах XIX в.;

проанализировать имеющие свою специфику воззрения северокавказских просветителей на проблемы мусульманского права и государства;

показать роль и значение передовой русской политической и правовой культуры и общественной мысли в развитии государственно-правовой мысли народов Северного Кавказа; . "

проанализировать взгляды северокавказских просветителей на конкретные причины преступности, общую сущность преступления и

наказания, на проблемы эффективной модернизации судебно-правовой системы в регионе;

с использованием новых методологических позиций, без каких-либо-заранее заготовленных идеологических схем, на основе широкого круга источников проанализировать и заново переосмыслить государственно-правовые взгляды видных представителей северокавказской интеллигенции XIX - начала XX века

Методологическая и научная база исследования. Методологической основой исследования служит общенаучный диалектический метод познания и вытекающие из него частно-научные методы формально-логический, системный и сравнительно-исторический. Диалектический метод исходит из того, что формы теоретического познания государственно-правовых институтов не изолированы друг от друга, они развиваются вслед за эволюционированием государственно-правовых явлений. Сравнительно-исторический метод, как и сравнительно-правовой, предполагает сравнение как исходное методологическое начало всякого исследования. Методы сравнения позволяют выявить отличительные особенности государственно-правовой мысли на различных этапах исторического развития северокавказского региона Кроме того, сочетание хронологического и проблемно-теоретическою подходов дает возможность выявить общее и особенное в государственно-правовых воззрениях различных просветителей в различных регионах северокавказского края. Принцип историзма является одним из базовых настоящего диссертационного исследования Автор исходит из того, что всякая идея возникает, формируется и эволюционирует в зависимости от конкретных исторических условий, оказывая, в свою очередь, определенное влияние на них. Широко использовался также «портретный» метод, как и в любой работе политико-правового профиля

Большое значение имел объективный анализ документов, проведенный диссертантом с учетом обстоятельств их составления, личности их авторов и преследуемых ими целей. Применение всего комплекса методов позволило исследовать рассматриваемые объекты во взаимосвязи, целостно и всесторонне.

Теоретическую базу исследования составили труды отечественных и зарубежных ученых, как дореволюционных, так и современных. Многогранность проблемы исследования потребовала привлечения не только материала по истории народов Северного Кавказа, но и научной литературы по теории государства и права, истории, иным отраслям права

При разработке темы автор обратился к теории модернизации в ее современной парадигме, которая позволяет, основываясь на идее многовариантности и многолинейности всемирно-исторического процесса, рассмотреть переход от традиционного аграрного общества к современному индустриальному. Теория модернизации дает возможность выявления типологического сходства и регионального отличия политико-правовых доктрин в Европе, на Востоке, в России и на Северном Кавказе. Одновременно с этим в теории модернизации по-иному обозначены подходы к проблеме формирования российской интеллигенции, характеру ее взаимоотношений с властью и народом. Этот слой населения уже не оценивается как выразитель интересов определенных классов, а как самостоятельный и активный элемент социальной структуры, имеющий собственные, присущие только ему, цели, мировоззрение и идеологию, направленные на демократизацию политической жизни страны.

Вес комплекс ис пользованных источников можно разделить на две группы: опубликованные и архивные.

К опубликованным материалам в первую очередь относятся научные труды горских просветителей, без анализа которых невозможно представить общую эволюцию северокавказского просветительства Этнологические, исторические, философские и экономические исследования мыслителей Северного Кавказа XIX века — С.Хан-Гирея, Ш Б Ногмова, С.Адиль-Гирея, Ч.Э. Ахриева, У Лаудаева, К.Л. Хетагурова, М К. Абаева, А.Г. Ардасенова, М.Ярагского, М.Казем-Бека - отражают основные этапы развития политико-правовой мысли, включают множество проблем политико-экономического, государственно-правового и культурного развития горских народов в XIX веке.

Не менее важную категорию опубликованных источников составляют публицистические произведения горских просветителей XIX века. А.-Г. Кешева, К. М Атажукина, И Д. Канукова, Д.С. Кодзокова, Г М. Цаголова, К.Л. Хгтагурова и др. - которые издавались в столичных и кавказских периэдических изданиях тех лет1, а также в ведомственных изданиях2

1 См.. «Санкт-Петербургские ведомости», «Современник», «Русский вестник»,

«Кавказ», «Терские ведомости», «Тифлисский листок», «Казбек», «Терек», «Новое обозрение», «Каспия».

2 См «Военный сборник», «Кавказский сборник», «Сборник сведений о Кав-

казских горцах (ССКГ)», «Сборник сведений и Терской области (ССТО)», «Сборник для описания местностей и племен Кавказа (СОМПК)», «Кавказский календарь» и др

Особое место среди печатных источников занимают литературно-художественные произведения А -Г. Кешева, И.Канукова, К Л. Хе-тагурова, Г.М. Цаголова и др., которые отражают настроения, царившие в среде северокавказской интеллигенции, ее самоопределение в сложных и трудных условиях государственно-правовой модернизации Северного Кавказа.

Значительная часть творческого наследия общественных деятелей, писателей, ученых, публицистов переиздавались в последние десятилетия по персоналиям (труды Ш.Б. Ногмова, С Хан-Гирея, А -Г Кешева, К.М. Атажукина, И Д. Канукова, А.А Гассиева, К Л. Хетагу-рова, Б.А. Шаханова) и в сборных изданиях.

Определенный интерес для настоящего исследования представляют архивные материалы. Это прежде всего оставшиеся неопубликованными рукописи мемуарного, публицистического и научного характера, а также документы, представляющие интерес для характеристики политических и правовых взглядов общественных деятелей и публицистов. Они важны для выяснения роли и места тех или иных представителей интеллигенции в истории и культуре Северного Кавказа.

В этом плане интерес представляют документы и материалы, извлеченные из фондов Российского государственного военно-исторического архива (РГВИА), Российского государственного исторического архива (РГИА), Кубанского краевого архива (ККА, Краснодар), Центрального государственного исторического архива Республики Грузия (ЦГИА РГ, Тбилиси), Центрального государственного архива Республики Дагестан (ЦГА РД, Махачкала), Центрального государственного архива Республики Северная Осетия-Алания (ЦГА РСО-А, Владикавказ)

Некоторый интерес представляют материалы, хранящиеся в Рукописном фонде Института истории, археологии и этнографии Дагестанского научного центра Российской академии наук (ИИАЭ ДНЦ РАН, Махачкала) и в Отделе рукописных фондов Северо-Осетинского института гуманитарных и социальных исследований (ОРФСОИГСИ, Владикавказ)

Работа над указанным кругом источников и сопоставление данных разных источников позволила составить необходимое представление по изучаемой теме.

мы становления и эвотюции государственно-правовой мысли на Северном Кавказе в XIX - начале XX века, показав, что государственно-правовые воззрения возникли не в результате экспромта и заимствования, что они имели глубокие идейные корни в самом историческом прошлом Северного Кавказа и были в значительной степени обусловлены его давними государственно-правовыми традициями Новизна данной работы состоит в том, что она является по сути первой попыткой дать в указанных хронологических рамках по возможности всесторонний и комплексный анализ всех основных государственно-правовых идей просветителей Северного Кавказа. При этом такой анализ проводился на основе комплекса источников, в том числе архивных, многие из которых впервые вводятся в научный оборот.

Наиболее сущест венными научными результатами исследования проблемы стали следующие положения, выносимые на защиту:

1. В начале XIX века завершается процесс вхождения северокавказского региона в единое административное и правовое пространство Российской империи. Северокавказские общества вступают в первоначальный этап модернизации традиционного правового образа жизни, хозяйственного и государственного управления С тех пор как с начала XIX века имперская власть поставила цель - вовлечение Северного Кавказа в сферу российского государственного, административного и правового устройства, она (эта власть) ощутила потребность в проводниках этой политики, выходцах из горских обществ, готовых принять европейскую и российскую систему государственно-правовых воззрений и ценностей.

2. Ко времени присоединения к России в северокавказских обществах функционировала развитая система общественной саморегуляции, представленная патриархальными и феодальными властными институтами. Основные принципы традиционного самоуправления напрямую никак не соотносились с формами реализации властных отношений, сложившимися в рамках российской государственности Поэтому институциональные инновации, импортированные в регион Рбс-сийской империей, нередко вступали в явное противоречие с утвердившимися традиционными нормами осуществления властных отношений, оказываясь часто неорганичными политической, правовой и социокультурной специфике горских обществ, разрушая традиционные принципы самоорганизации и искусственно насаждая рационально-правовые и административные институты.

3. Вовлечение Северного Кавказа в сфёру политико-административного влияния империи ставило горские общества перед необходимостью радшального преобразования традиционного право-

порядка и жизнеустройства, к чему оно было принципиально не готово. Поспешность и нередкое использование военно-бюрократических методов в процессе укрепления российских государственно-правовых и политико-административных порядков на Северном Кавказе становились факторами, ведущими к конфликтному восприятию как самой российской власти, так и ее государственно-правовых модернизацион-ных институтов, внедрявшихся в горскую среду (национально-освободительное движение горцев Северо-Восточного Кавказа в 20-50-е годы XIX в , восстания в Осетии, Кабарде, Адыгее).

4 На протяжении XIX века в развитии правовой и государственно-административной системы управления на Северном Кавказе было отмечено чередованием регионалистских и централистских управленческих стратегий Регионализм декларировал терпимое отношение к местным кавказским особенностям, что подразумевало учет в гражданском управлении и судопроизводстве традиционных норм обычного права, централизм, напротив, базировался на принципах унификации государственной структуры управления в соответствии с общероссийской и стандартизации конкретных государственно-правовых институтов

5. В начале XIX века один из идеологов национально-освободительного движения горцев М.Ярагский одним из первых в истории мусульманской философской мысли поставил вопрос о свободе одновременно в трех измерениях: общефилософском, мусульман-ско-конфессиональном и социально-деятельностном.

6 В ходе национально-освободительной борьбы горцев на территории Дагестана и Чечни возникло теократическое государство, внутренняя и внешнеполитическая деятельность которого регулировалась Низамами Шамиля. На смену адатам предводители борьбы вводили в обиход горцев новые нормы шариата. Восстанавливая шариат, Шамиль ясно видел, что при механическом перенесении шариата на регулирование общественных и государственно-правовых отношений среди горцев эффективность его применения представляется очень сомнительной. С учетом этого Шамиль дополнил и изменил некоторые положения шариата сообразно потребностям Имамата.

7. Весомый вклад в изучение мусульманского права в России вйес М.Казем-Бек, получивший высокую оценку российской и зарубежной научной общественности. Приоритетными направлениями в изучении мусульманского права для М.Казем-Бека было наследственное и семейно-брачное право

8. Касаясь проблем преступности, просветители северокавказской интеллигенции видели причины преступности в материальной

необеспеченности горцев, в разделении общества на имущих и неимущих, в противоположности интересов враждебных социальных групп, сохранившиеся дикш адаты старины (кровная месть), а А.Ардасенов и А.Гасиев в отдельных случаях разделяли и биологические теории преступности («антропологическая теория»). Анализируя преступление и его сущность, северокавказские просветители рассматривали преступление как социальное явление, различали деяния опасные для интересов господствующих классов и деяния опасные для простого горца, но не признаваемые преступными. Обращаясь к вопросам наказания, северокавказская интеллигенция критиковала несправедливость системы и практики применения наказания, осуждала внесудебные расправы

9 В процессе организации российского государственного управления на Северном Кавказе были сохранены такие традиционные судебные институты, как адатский суд и суд кади Вместе с тем, отмечали северокавказские просветители, в связи с трансформацией адата и шариата в подсистемы права, в XIX в изменяется суть правосудия: из инстанций по разрешению и урегулированию конфликтов они превращаются в государственные судебные органы, предназначенные для рассмотрения гражданских и уголовных дел в сфере действия адатско-го и мусульманского права

Практическая значимость исследования состоит, прежде всего, в том, что в силу его концептуального характера оно, возможно, откроет некоторые новые перспективные направления в разработке проблем государственно-правовой мысли XIX - начала XX века и окажется востребованным в учебно-педагогическом процессе при подготовке как соответствующих общих лекционных курсов, так и специальных курсов Выводы, положения, идеи, сформулированные в диссертационной работе, также могут быть использованы историками-юристами при написании учебников, учебных пособий и монографий

Теоретические выводы и практические рекомендации диссертанта могут быть использованы в законотворческом процессе, в особенности в северокавказских республиках Проанализированные в диссертационном исследовании государственно-правовые воззрения северокавказских просве гителей представляют собой .определенный вклад в теорию государства и права, историю политических и правовых учений, историю отечественного государства и права Полученные результаты могут представлять интерес и для других общественных наук, которые так или иначе выходят на проблему таких важных институтов, как государство и право. Интерпретация функций государства и права, эволюция государственно-правовых институтов, закономерности соотношения личности, общества и государства, теоретические представ-

ления о государственном устройстве, мнения и взгляды о развитии местного самоуправления, место и роль исполнительной, законодательной и судебной власти - эти и другие вопросы имеют не только познавательное, историческое, но и современное значение

В Российской Федерации сегодня осуществляются крупномасштабные реформы, в том числе правовая и реформа системы управления. Реформирование не в последнюю очередь должно опираться на солидное методологическое и научное обеспечение. В этом смысле аргументация и точки зрения дореволюционных просветителей Северного Кавказа на сходные проблемы могут оказаться весьма полезными для современных реформаторов, тем более что рациональная, теоретическая сторона реформ, проводимых в России, нередко отстает от практики, эмпирики и как следствие этого - те неверные шаги, за которые затем приходится расплачиваться всему обществу в целом, опыт истории должен помогать современности.

Обоснованность, достоверность и апробация результатов исследования обусловлены всесторонним и полным изучением первоисточников, т.е. фундаментальных работ дореволюционных северокавказских просветителей, методологией исследования, аргументированностью положений и выводов, изучением монографических и диссертационных исследований, посвященных различным аспектам дореволюционной политико-правовой мысли

Апробация результатов исследования осуществлялась по следующим направлениям:

Основное содержание и выводы диссертационного исследования изложены в докладах на международных, региональных и республиканских научно-практических конференциях: международная конференция: «Февральская революция и судьбы демократии в России» (Ставрополь, 1997), международная конференция «Актуальные проблемы истории государства и права, политических и правовых учений» (Самара, 2001); республиканская конференция «Проблемы становления гражданского общества в Республике Дагестан» (Махачкала, 2003), региональная конференция «Кавказская война в истории России, исто-рико-правовые аспекты» (Кизляр, 2004), региональная конференция «Кизляр в Кавказской политике России- история и современность» (Кизляр, 2005); «Международные юридические чтения: Научно-практическая конференция» (Омск, 2005); Всероссийская конференция «Традиции, реформы и революции в развитии государства и права» (Волгоград, 2005); Всероссийская научно-практическая конференция «Государство, право и управление» (Москва, 2005); Межрегиональная научно-практическая конференция «Проблемы реализации и тенден-

ции развития современного законодательства и права» (Саратов, 2006); Республиканская научно-мегодическая конференция «Проблемы методологии и методики преподавания юридических дисциплин» (Махачкала, 2006).

Преподавание курсов «Теория государства и права», «Конституционное право», «История политических и правовых учений», «Государство и политические партии», «История государственного управления в России в ХУ1-Х1Х вв.», «Политическая и правовая мысль в Дагестане в XIX в » на юридическом факультете Дагестанского государственного университета

Подготовка учебных пособий, методических рекомендаций и программ по курсам «Конституционное право», «История политических и правовых учений», «История государственного управления в России в ХУ1-Х1Х вв.», «Государство и политические партии». Чтение специальных курсов го проблемам «Государство и политические партии», «История государственного управления», «Государственно-правовая мысль народов Северного Кавказа в XIX веке», «Политико-правовая мысль в Дагестане в XIX веке»

В процессе подготовки диссертация рецензировалась и обсуждалась на кафедрах теории государства и права и истории государства и права Дагестанского государственного университета и Московской государственной юридической академии.

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Структура работы. Диссертация состоит из введения, пяти глав (четырнадцати параграфов), заключения, библиографии и списка сокращений.

Во введении обосновывается выбор темы, ее актуальность; установлены хронологические рамки, раскрывается степень научной разработанности; определяется основная цель и задачи исследования, методологическая основа работы, охарактеризована источниковая база, раскрывается научная новизна диссертации и выделены основные положения, выносимые на защиту, освещается теоретическая и практическая значимость и апробация результатов исследования

Первая глава «Исторические предпосылки, особенности общественного устройства, правового режима и формирования государственно-правовой мысли просветителей Северного Кавказа в ХГХ'веке» состоит из трех параграфов £ 1 «Исторические предпосылки, этапы и особенности формирования государственно-правовой мысли просветителей Северного Кавказа» посвящен историческим

условиям, основным этапам и особенностям становления государственно-правовой мысли в северокавказском регионе. Факт присоединения Северного Кавказа к России, дальнейшее развитие русско-кавказских связей и отношений явились предпосылкой зарождения в первой половине XIX веке северокавказского просвещения, модернистских общественно-политических и государственно-правовых идей и воззрений в регионе.

Превращение Северного Кавказа в единое административно-правовое пространство царской России сопровождалось проведением в регионе целого ряда особых политических и государственно-правовых мер, в числе которых можно выделить следующие.

1. Заселение территории горцев военно-казачьим населением. Только в Терской области было воздвигнуто 70 казачьих станиц. Казачество, как отмечает Д Григоров, на Тереке составляло 19,5% ко всему населению, а владело 60% плоскостной земли1.

2. Широкое применение к горцам системы административной ссылки и «перемещение» в Сибирь и другие губернии России. При этом ссылка применялась не только к «бунтовщикам», но и к их семьям, женам и детям2.

3. Запрет горцам проживать в районе поселения других национальностей, ездить по дорогам казачьих станиц, селиться и владеть имуществом в некоторых городах. Приказом начальника Терской области № 37 от 15 марта 1891 года горцам одной национальности запрещалось проживать в районе поселения русских и горцев другой национальности или арендовать у них землю

4. Введение принципа назначения сельских старшин в регионе, где ранее существовала выборность сельских старшин Только 14 июня 1905 г. начальник Терской области ввел снова выборность старшин.

5 Длительные экзекуции в виде постоя войск в аулах и содержание их за счет жителей По свидетельству официальной печати, трехдневное пребывание экзекуции в одном сельском обществе стоило последнему 813 рублей3. Длительное пребывание войск, бесплатное содержание их и к тому же уплата штрафов и контрибуций разоряли горцев.

1 Григоров Д. Северная Осетия накануне буржуазно-демократической револю-

ции в России // Ученые записки СОГПИ Юбилейный выпуск - Орджоникидзе, 1939 - С 106

2 См . Кеннан Дж Сибирь и ссылка - С-Пб, 1906 - Т 1 - С 368

3 Туманов Г. Кавказские разбои и борьба с ними//Вестник права 1902 №9-10

-С 291

6 Проведение особой налоговой и штрафной политики Помимо основных государственных налогов северокавказские народы платили налоги на содержание медицинской части, земской почты, церквей, мечетей, караулов, рассыльных, платили и за исправное содержание дорог и дорожных сооружений, за предупреждение падежа скота, пожара, порчи и истребления вредных насекомых. Мусульманское население, не привлекавшееся к несению военной службы, плагило и военный налог1.

7 Плата «за доверенные следы» В основе правил управления северокавказским регионом был положен принцип круговой ответственности за каждый сл /чай хищения лошадей, скота или другого имущества при необнаружении виннового в тех поселениях, в районе которых совершилось преступление или же «были открыты» следы похищения Сам порядок взыскания штрафов «за следы» не укладывался ни в какие правовые рамки. Во-первых, взыскание производилось без судебного решения, по одному административному приказанию, во-вторых, «у несчастной семьи отбирались последняя коровенка, арба, котелок, а иногда даже «священная» цепь над очагом»2

8 Разжигание среди отдельных народов национальной розни, натравливание их друг на друга Разобщение народов Кавказа, натравливание их друг на друга было государственной политикой царизма «Разногласие между горцами облегчит наше предприятие На это дело денег не жалеть», - писала Екатерина II еще в 1771 году3. Об этом же писал академик П Г Бутков4

Вместе с тем, при всех негативных элементах государственной политики Российской империи на Кавказе, северокавказские народы вступают в XIX веке имеете с Россией в важнейший модернизацион-ный период своей государственно-правовой исторйи. С тех ПЬр как с начала XIX века имперская власть поставила цель - Вовлечение Северного Кавказа в сферу российского государственного, аДМиНИсгрйтив-ного и правового устройства, она, эта власть, ощутила потребность в проводниках этой политики, просветителях - выходцах из горских обществ

1 См Гассиев А Земельно-экономическое положение туземцев и казаков на Северном Кавказе - Владикавказ, 1909 - С 9-10

2 См Хетагуров К JI Полное собрание сочинений В 5 т - Владикавказ РИПП

им В А. Гассиева ТА. Ирон фандыр - 2000 - С 195, ЦГА СО-А Ф 11 Оп 57 Д 3034

3 I юльденштедт Ю А Географические и статистические описания Грузии и 'Кавказа-СПб, 1809 -С 91

4 Бутков П Г Материалы для новой истории Кавказа ТII - СПб , 1869 - С 13

Генезис горских просветителей, восходя ко времени вхождения народов Северного Кавказа в состав России, стимулировался всеми сторонами русско-кавказских отношений и был связан с учебой в русской школе, службой в русской армии, административных учреждениях. Становление новой государственно-правовой культуры, которая не зачеркивала, не обесценивала бы национальную традицию, но умела бы соотноситься с всемирно-историческими запросами, требованиями модернизации - выдвинулось в ряд первостепенных задач северокавказских просветителей

Особое внимание в данном параграфе уделяется периодизации процесса становления и эволюции государственно-правовой мысли На основе анализа политического и государственно-правового взаимодействия России и Кавказа, центра и периферии, где влияние центра выступает в качестве внешнего модернизационного импульса для всей северокавказской общности, мы предлагаем следующую периодизацию.

Первый период (конец XVIII - начало 60-х годов XIX века), когда вся просветительская активность представителей северокавказской государственно-правовой мысли и мусульманского духовенства концентрируется вокруг главной модернизационной проблемы - сопротивление и восприятие народами Северного Кавказа начал развитой государственности, преодоления партикулярности общественного сознания, восприятия общегражданского, общероссийского правового менталитета. В целом он приблизительно совпадает с хронологическими рамками Кавказской войны, в ходе которой активизирующая военная экспансия царизма столкнулась с экспансией феодализирующихся горских обществ . Представители военной и служилой интеллигенции в многочисленных проектах, записках и прошениях излагают свое видение путей административно-гражданской, государственно-правовой и хозяйственно- экономической модернизации горских народов, пытаются корректировать крайности бюрократических «новаций» кавказских администраторов. Этот период характеризуется формированием идеологии национально-освободительного движения горцев Дагестана и Чечни.

Второй период (60-70-е годы XIX века) - время проведения на Северном Кавказе в рамках буржуазно-либеральных реформ в России аграрной и административно-судебной реформ. Широкий спектр вопросов, связанных с адаптацией горских народов к глубокой государ-

1 См Блиев М М Кавказская война социальные истоки, сущность // История СССР 1983 №2 - С.54-76

ственно-правовой трансформации их обществ волнует просветителей данного периода (Ч Э. Ахриев, У Лаудаев, Д.С. Кодзоков, И.Д Канунов, А А Гассиев, М Казем-Бек и др ) Творческая активность представителей северокавказской политико-правовой мысли концентрируется вокруг блока проблем4 просвещения горских народов, соответствия модернизирующих государственно-правовых реформ народной мен-тальности, основы мусульманского права и ее адаптация в российскую государственно-правовую систему. Сочинения просветителей данного периода свидетельствуют о сложности и неоднозначности процесса государственно-правовой модернизации в регионе, о трудности выработки способов и методов адаптации традиционного общества к условиям европейской цивилизационной государственности.

Третий период 180-е годы XIX века - 1917 г.) - охватывает время значительных государственно-правовых преобразований в регионе В 80-е годы XIX века усиливается административный произвол чиновников царской администрации Были расширены права местных царских властей по административной ссылке «провинившихся» в Сибирь без суда и следствия. Усушилась ответственность аулов не только за преступления людей, в них проживающих, но и за преступления, совершенные в прилегающих землях и на дорогах

С 90-х годов XIX века пошла практика назначения исключительно русских офицеров на низовые управленческие посты, куда ранее привлекали представителей местного населения Все эти изменения привели к росту преступности в регионе, появились двойные стандарты к подходу к понятиям «преступления» и «наказания». Эти сложные государственные и судебно-правовые модернизационные процессы нашли отражение во взглядах северокавказских просвети! елей этого периода

Ко времени присоединения к России в северокавказских обществах функционировала развитая система общественной саморегуляции, представленная патриархальными и феодальными властными институтами Основные принципы традиционного самоуправления напрямую никак не соотносились с формами реализации властных отношений, сложившимися в рамках российской государственности Поэтому институциональные инновации, импортированные в регион Российской империей, вступали в противоречие с утвердившимися традиционными нормами осуществления властных отношений, оказываясь часто неорганичными политической и правовой специфике горских обществ, разрушая традиционные принципы самоорганизации и искусственно насаждая рационально-правовые административные институты.

На протяжении XIX века развитие государственно-административной системы управления в регионе было отмечено чередованием регионалистских и нейтралистских управленческих стратегий Регионализм декларировал терпимое отношение к местным особенностям, что подразумевало учет в гражданском управлении и судопроизводстве традиционных норм обычного права, централизм, напротив, базировался на принципах унификации структуры управления в соответствии с общероссийской и стандартизации конкретных административных государственно-правовых институтов.

Проблема усвоения северокавказскими народами начал российского гражданского правопорядка, его сочетание с обычно-правовыми нормами жизнеустройства горцев, воспитание общероссийского гражданского самосознания лежали в основе жизнедеятельности и творчества первых просветителей (И.Атажукина, Ш.Ногмова, СХан-Гирея, С Казы-Гирея, Я.Шарданова, Д.Кодзокова и др).

В §2 «Особенности общественного устройства и правового режима народов Северного Кавказа до и после присоединения к России» рассматриваются особенности быта и правового режима северокавказских народов в прошлом и те изменения, которые произошли на Кавказе после присоединения его к России

В области управления. Почти все исследователи1 прошлого северокавказских народов сходились на утверждении о том, что Северный Кавказ не представлял единого целого в государственно-правовом отношении. Каждый аул, община в отдельности представляла собой самостоятельную и самоуправляемую единицу, «самоуправляющийся округ», «общинное товарищество», регулируемое обычным правом и державшееся на авторитете народного собрания, племенных (родовых) и дворовых семейных старшин

Вместе с тем для народов исследуемого региона, привыкших жить обособленно, без государственной власти над собою и руководствоваться исключительно веками сложившимися адатами и обычным правом, с присоединением к России возникли определенные трудности Сразу, без всякой предварительной подготовки, им пришлось подчиняться общегосударственной правовой дисциплине, делать все так, как этого требовали органы государственной власти, нести огромные расходы на содержание этих органов и чиновников, платить всевоз-

1 См.- Ковалевский М Родовой быт в настоящем, недавнем и отдаленном прошлом. - СПб, 1905, Его же Современный обычай и древний закон - М, 1886, Пфафф В Б Народное право осетин В 2 т - Тифлис, 1871-1872, Леон-товичФ Адаты кавказских горцев -Одесса, 1882-1883 и др

можные государственные налоги и штрафы, о которых они ранее ке имели ни малейшего понятия

В области судоустройства и судопроизводства. При отсутствии единой централизованной государственной власти все споры между отдельными родами ре шал посреднический (третейский) суд, состоявший из представителе)! разных родов Внутри же рода или семьи разбор дел был исключит елыю компетенцией старейшин родов и семей Судьей для жены и детей был муж и отец. Решение как посреднического, так и суда родственников основывалось на обычном праве. Обычай в ряде случаев не только не запрещал, а, наоборот, допускал родовой самосуд, особенно в делах кровомщения Существовала коллективная ответственность родственников в случае мести и платы за обиду.' '

С распространением на горцев общероссийского законодательства дела эти стали рассматриваться государственным судом К судебной ответственности стали привлекаться и виновные в учинении самосуда, независимо от вызвавших его причин и родственных связей, что также не укладывалось в традиционные «правовые» понятия горцев. Власть старейшин родов и глав семей была упразднена Решение суда основывалось на законе, расходившимся с обычным правовым мировоззрением, нравами и обычаями северокавказских народов

В области судебных доказательств При отсутствии письменных законов у горцев основным доказательством была присяга сторон и родственников (соприсяжников) с ее различными видами и формами В редких случаях на Северном Кавказе прибегали к судебным испытаниям (ордалии) При этой системе доказательств не было обмана и лже-присяжничества Обменялось это тем, что сильно развитая у горцев вера в загробную жизнь полностью исключала в их правосознании возможность лжи и неправды, ибо они твердо были убеждены в неотвратимости суровой ответственности за это «на том совете»

С введением гогударственного судоустройства и судопроизводства на первый план были выдвинуты в качестве доказательств свидетельские показания, признания обвиняемого и вещественные доказательства, что породила лжесвидетельства

В области пони мания преступления. Понятие о преступлении по обычному праву горцев было совершенно иное, чем понятие о таковом по российскому праву Горцы в правонарушении видели тЪлько вред, причиненный одному из них, а через него - всему роду, всей фамилии При этом для них был а безразлично, как был причинен вред случайно, по неосторожности или преднамеренно, умышленно, в состоянии аффекта, необходимой обороны или крайней необходимости Обычай не различал, кем был причинен вред человеком в здравом уме или ума-

лишенным, хозяином или скотиной — лошадью, коровой или собакой. Не считалось преступлением угроза, приготовление к преступлению или покушение, поскольку отсутствовал результат. К сказанному следует добавить, что у горцев при отсутствии государства, разумеется, не было совершенно понятия о государственных и должностных преступлениях, а также о преступлениях против порядка, предусмотренных российским законодательством

Неодинаково было понимание и отдельных видов преступлений. Так, горцы не различали воровство, грабеж, разбой и бандитизм. Внутри рода они не существовали, а по отношению к чужеродцам - не счи-тапись преступлением. Не считалось преступлением и убийство родственника или убийство из мести, поскольку оно расценивалось как выполнение долга.

Характерной особенностью обычного права горцев была публичность преступления, основанная на праве кровного возмездия или проявления удальства и молодчества Каждый старался показать свое деяние и тем самым продемонстрировать исполнение своего долга перед убитым, раненным, оскорбленным родственником или другими родичами. В этом случае деяние не считалось преступлением и от него никто не скрывался. Обычное право не знало и соучастия, соучастников, пособников, подстрекателей и прочих. К ответственности привлекались и те лица, животные которых причинили вред.

В области имущественных отношений. Главная особенность имущественных отношений горцев заключалась в том, что они зависели от разнообразия видов владения собственностью. На Северном Кавказе существовали следующие виды владения имуществом: а) чисто личная собственность; б) семейная собственность; в) дворовая собственность; г) родовая собственность; д) собственность целых аулов в виде пастбищ1.

Все сделки совершались устно, и никаких специально выработанных и трафаретных условий заключения сделок не существовало. Между тем были известны: залог, поручительство, мена, купля-продажа, наем и аренда. За несостоятельность должника ответственность нес род Понятие об исковой давности или о каких-либо других установленных сроках возникновения и прекращения обязательств у горцев не существовало.

Поэтому решение всех этих вопросов по нормам Российского гражданского законодательства противоречило правосознанию горцев,

1 См : Пфафф В.Б Народное право Осетии В 2 т - Тифлис, 1871-1872 - Т II -С 289

которые, разумеется, сразу не могли отказаться от веками сложившихся традиций.

В области ответственности и наказания. Обычное право горцев не проводило различия между уголовной и гражданской ответственностью. Поэтому оно не предусматривало наказание, например, за воровство в уголовно-правсвом смысле. В гражданском же судопроизводстве решался вопрос лишь о возмещении потерпевшему причиненного вреда

Возмещение вреда осуществлялось между родами кровной местью или выкупом в случаях примирения, а внутри рода и семьи - изгнанием по решению родового старейшины или осуществлением мужем или отцом семьи своего права наказать жену и детей по своему усмотрению.

Таким образом, система уголовных наказаний характеризовалась, как уже отмечалось, началом самосуда, проявляющемся в кровной мести, в выкупе или изгнании из рода, а также в решении главы семьи (мужа и отца) Такие меры наказания, как лишение свободы, телесные наказания вне семьи и ссылка, горцам не были известны. Поэтому система наказания по Российскому законодательству сразу не могла найти себе мест о в сознании горцев. Запрещение кровной мести, выкупа, неограниченной власти главы семьи над членами своей семьи - все это шло вразрез с представлениями горцев о наказании за преступление.

За любое убийство или поранение отцом сына или дочери, брата или сестры, и наоборот, адаты горцев не предусматривали ответственности Зато всякое убийство или поранение представителя другой семьи (фамилии, рода), независимо о г того, умышленно, по неосторожности или случайно, в порядке необходимой обороны или в состоянии крайней необходимости оно было совершено, влекло кровную месть. При осуществлении акта кровной мести горцы нередко старались убить не самого убийцу и даже не ближайшего его родственника, а наиболее почетного и авторитетного из фамилии, ибо при решении вопроса посредниками (посредническим судом) о примирении кровников имело значение не только равное число убитых, но и личность убитого.

В £ 3 «Вопросы общественного строя, власти и управления во взглядах северокавказских просветителей в первой половине XIX века» раскрываются основные государственно-правовые взгляды первых просветителей региона (И Атажукин, Ш Ногмов, Ф Бекович-Черкасский, С Хан-Гирей, С. Адиль-Гирей) Первенцы северокавказского просвещения остро осознают политическую и правовую отста-

лость своих народов, отсутствие в крае самых необходимых зачатков государственной цивилизации и правовой культуры в общеевропейском смысле. Все просветители жаждали подлинного правового просвещения своих народов, желали видеть их среди просвещенных наций Европы.

Для всех просветителей тяготение горцев к российской государственности было выражением той ее особенности, которую просветители тонко чувствовали и пытались четко сформулировать, т е. имперски-наднационального, универсального характера государственности. Россия к XIX веку представляла собой супер-этнос, управляемый не националистической, а особой «цивилизационной» монархией, которая была либеральной в специфическом смысле слова: в смысле терпимости к разнообразию этнических традиций и верований1. «В России терпимость исповеданий есть один из главнейших законов империи, - писал Хан-Гирей, -... она поставляет первой своею целью благоденствия своих подданных, не различая ни их веры и языка»2.

Желая приблизить систему управления адыгских обществ к российской государственно-правовой системе Хан-Гирей предлагал учреждение верховного судебного органа - Махчематства, носившего со-словно-представительный характер В Махчематстве «должны присутствовать от каждого владения по одному старшему князю и двух старшин из дворян, по одному выборному старшине из народа; один кадий и один письмоводитель». Мусульманское духовенство привлекалось к управлению, и муфтий должен был войти в состав Махчематства. Все вопросы в новом органе гражданского управления решались в соответствии с «шариатом и коренными обычаями черкесов». Положения обычного права или шариата, «несообразимые с духом российского закона», должны были быть заменены «общими узаконениями империи».

Утверждая несовместимость феодальной и имперско-государственной власти, Хан-Гирей считал, что путь преодоления этого противоречия - в перестройке государственно-правового мышления адыгской дворянской элиты, воспитании у нее гражданской лояльности и культа государственного закона. Основа социального мира и гармонии в обществе, по мнению просветителей, - наличие крепкой государственной власти, контролирующей и примиряющей партикулярные интересы разных сословий. В отсутствие единой власти видят

1 Панарин А.С Россия в цивилизованном процессе (между атлантизмом и евразийством). -М., 1995 -С 145

2 Хан-Гирей. Записки изЧеркессии. - Нальчик Эльбрус, 1992 -С 336-337

причины социальных конфликтов в адыгском и черкесском обществах Хан-Гирей и Адиль-Гирей

Первые предстгвители северокавказского просвещения выступили с широкой программой просвещения народных масс, которая Выразилась в первых попытках создания письменности, стремлении к открытию светских ш <ол и училищ, изучении истории и этнографии. Светское просвещение понималось ими как главный фактор перестройки горских обществ на новых разумных государственно-правовых началах, гр.щданского воспитания северокавказских народов, государственного единения России и Кавказа, становления новой системы власти и управления

Вторая глава «Государственно-правовые воззрения идеологов национально-освободительного движения горцев в 20-50-х годах XIX века» состоит из двух параграфов. $ 1 «Идея свободной личности в «новом учении» Магомеда Ярагского» посвящен анализу процесса формирования идеи свободной личности в учении одного из идеологов национально-освободительного движения горцев М.Ярагского Концептуальной идеей «нового учения» М Ярагского стала формулировка. «Кто мусульманин, тот должен быть свободный человек, и между всеми мусульманами должно быть равенство»1. Она изложена не столько п религиозных, сколько в светских суждениях и понятиях И по своем;/ содержанию она выходит за рамки традиционного тариката, хотя в какой-то степени вытекает из него, и в целом из религиозной веры.

Рассматривая проблемы свободы мусульманина в гражданском плане, М. Ярагский во главу угла поставил вопрос о ее политических, правовых и социально-экономических формах В развернутом виде его «новое учение» включает следующие идеи как религиозного, так и социально-экономического и политико-правового освобождения мусульманина:

1) вдохновенное исповедование веры своих отцов, которая делает его сильным, 2) обретение каждым человеком свободы и равенства в правах и обязанностях, 31 искоренение из души духа рабства, который ее сковывает, 4) расценение позором нахождение под чьим-то гнетом, будь это гнет единоверцев или неверных; 5) недопустимость того, чтобы мусульманин стал рабом кого-либо и уплачивал подати, даже правоверному; 6) неприемлемость для свободного мусульманина подданства, 7) отвергание жизни в рабстве у чужих народов, 8) осознание то-

1 Боденштедт Ф Народы Кавказа и освободительная война -С 48

-Махачкала, 1996 29

го, что молитвы рабов не будут услышаны, а их мовлюды, жертвоприношения, браки, паломничества - приняты; 9) освобождение мусульман - дело их самих, угнетенные должны бороться за свободу, а свободные - отвести от себя рабство; 10) кто погибает за свободу от рабства и гнета, тот становится счастливым, ему уготовлено место в раю; 11) чтобы стать свободным, мусульмане должны покончить с преимуществами одних перед другими.

М. Ярагский в начале 20-х годов XIX века поставил вопрос о свободе одновременно в трех измерениях, общефилософском, мусуль-манско-конфессиональном и социально-деятельном. Он уверен, что свобода - существенный признак человека, его общечеловеческая ценность, но она проявляется, когда человек стремится к осмыслению и освоению своей свободной сущности и страстно желает ее. Это - во-первых. Во-вторых, в «новом учении» М.Ярагского свобода - то, что «предпочтительнее всего в земной жизни человека», она должна стать не только желанной, но и самой приоритетной ценностью человека. В-третьих, свобода не даруется человеку волей Аллаха, она не прилетает с небес вместе с дождем и солнечным светом; свободу, которую уже достигли, защищают, чтобы не лишиться, а та свобода, к которой человек стремиться, завоевывается ратным и мирным трудом. Отсюда и девиз М.Ярагского: «Угнетенные должны освободить себя, а свободные - отвести от себя рабство». В-четвертых, в «новом учении» тари-кат из мирного откровения божьей истины превращается в средство достижения свободы человека. М.Ярагский считает, что тот, кто хочет быть истинным мусульманином, должен следовать его учению «гнушаясь роскоши, избегая шумных забав грешников, изгоняя от себя разврат, умерщвляя страсти постом и воздержанием». В-пятых, необходимо использовать силу религиозных воззрений и духовные традиции старших поколений в достижении свободы. М.Ярагский считал «высшим добром», существующим на земле, «веру наших отцов», а «первой заповедью этой веры всегда была свобода». Разумеется, не в смысле вседозволенности, а в смысле социально-экономического, политического и духовного освобождения. В-шестых, ярагский мыслитель в «новом учении» запугивает угнетенных мусульман, мусульман, в которых крепко засел «дух рабства», божьими наказаниями и карами на небесах, чтобы побудить их к борьбе за достижение земной свободы. «Пока на нас лежит чей-либо гнет, будь то гнет верующих или неверных - все наши дела и мысли станут позором, ибо молитвы рабов не будут услышаны .. Бог знает всех своих истинно верующих детей, он следит за ними и наказывает их по своему разумению, испытания его тяжки, а кара ужасна». В-седьмых, в «новом учении» М.Ярагского ос-

новополагающее значение имеют шариат и газават. Шариат воспитывает мусульманина, наказывает отступников от исламских норм, определяет принципы его поведения в семье и обществе, а газават есть метод или способ достижения свободы от рабства и угнетения в условиях, когда угнетатель использует орудия насилия в его порабощении. В-восьмых, принципиально важным положением «нового учения» является объединение народов Дагестана, имеется в виду единение не только на религиозной основе, которая сама по себе значительна, - но единение их путем образования своего общего государственного устройства в противовес многочисленным ханствам, шамхальствам и «вольным обществам», раздираемые междоусобиями.

В §2 «Низами Шамиля — важнейший регулятор государственно-правовых отношений в Имамате» раскрывается деятельность Шамиля как законодателя, роль его низамов в регулировании государственно-правовых отношений в Имамате. Всего Шамилем было издано 13 низамов по государственному, уголовному, уголовно-процессуальному, семейному и финансовому праву. Вся полнота власти в Имамате юридически принадлежала постоянно действующему высшему органу государственной власти - Диван-хане

Шамиль ввел на подвластной себе территории строгую систему управления, разделенную на духовную и военно-административные сферы. Всю территорию Имамата он разделил на наибства1, границы которых определял, исходя из стратегических соображений

Характеризуя теократическое государство Шамиля по критериям правовой науки, можно сказать следующее Во-первых, государство Имамат по своей сущности выражало интересы, прежде всего, свободной узденской массы, следовательно - широких народных масс; во-вторых, анализ правовых и государственных институтов, введенных Шамилем в Имамате, дает возможность сделать заключение, что это было государство, построенное на авторитарных началах с некоторыми элементами демократии. В условиях Имамата сохранились и успешно действовали такие институты демократического правления, как выборность низовых органов управления, созыв по мере необходимости съезда народных представителей для совместной выработки решений по ключевым государственно-правовым вопросам.

В-третьих, в Имамате имело место неравное отношение закона к различным категориям населения Так, низам Шамиля «О наказанияхъ, коимъ подвергаются сотенные начальники, десятские и рядовые» оп-

1 Число наибов зависело от успехов борьбы горцев и колебалось от 30 до 50 Во главе каждого нг.ибства стоял назначенный имамом наиб, наделенный широкими административными, военными и судебными полномочиями.

ределял различные наказания для наибов, низших начальников и рядовых за одни и те же проступки и преступления. Данный низам знает только три вида наказания: понижение в должности, арест до 21 дня и наказание ударами палок до 39 раз1.

Руководствуясь принципами гуманизации наказания в своих ни-замах Шамиль не предусматривал наказание членовредительства по шариату за воровство и заменяет его арестом и штрафом в доход казны за каждую ночь ареста. При определении наказания низамы предусматривали также характеристику личности преступника, повторность, соучастие и умысел.

Много усилий Шамиль приложил для искоренения обычая кровной мести. Для искоренения этого обычая Шамиль определил наказывать за оскорбление арестом и денежным штрафом вместо самосуда и убийства оскорбителя. В случае мести виновный подвергался преследованию государством и наказанию, а потерпевший получал защиту со стороны государства

Важным условием для создания нового централизованного государства Шамиль считал организация государственной казны. Он законодательно «дифференцировал налоги с населения в общественную казну (байтуллал), чтобы бедные слои населения платили только по мере возможности», причем в виде налогов можно было вносить любые товарно-материальные ценности. С состоятельных слоев населения налог был определен в следующих размерах: один баран из ста баранов в год натурой и в среднем 50 копеек с 10 рублей дохода в год деньгами2. Главным источником пополнения общественной казны были: 1) закят - 1/10 части с движимого имущества (узаконенный шариатом налог); 2) харадж - подать с горных пастбищ некоторых бывших ханских селений; 3) хамус - 1/5 часть военной добычи; 4) различные денежные повинности, 5) имущество казненных за измену, беглых и умерших высших должностных лиц3.

Правовые нововведения Шамиля повлияли на правовое положение личности в Имамате. Во-первых, он значительно уравнял в правовом отношении привилегированные слои и крестьян. Во-вторых, в ходе освободительной борьбы он старался переложить все экономические тяготы на плечи более состоятельных членов горского общества, взимая с них дифференцированный налог, а беднейшим слоям населения оказывал помощь из фондов байтулмала. В-третьих, заботясь о матери-

1 Магомедов МБ Кавказская война 20-50-х годов XIX века историко-правовыеаспекты -М,2003 -С235

2 См.- Юров А 1843 год на Кавказе // КС - Т VI - С 43

3ЦГАРД -Ф 133 Оп2.Ед хр.2 -л21

альном обеспечении горцев, Шамиль запретил конфискацию имущества казненных преступников, если после них остались сироты1.

Идеями о социальном равенстве всех членов общества пронизан и низам «О наследстве». До образования Имамата в этом вопросе была путаница из-за социального неравенства граждан и практиковавшего среди горцев много» енства. Законодатель уравнял права на наследство абсолютно всех детей мужского пола Те, кто получал наследство, должны были обеспечивать детей женского пола до совершеннолетия, затем выдать их замуж, а если они оставались на их иждивении - заботиться об их благополучии. Завещания, составленные в противоречии с этими положениями, признавались недействительными.

Определенное внимание в своих низамах Шамиль уделял и вопросам улучшения положения женщин в обществе Учитывая, что женщины по своему общественному положению не имели собственности, Шамиль запретил взимать с них какие бы то ни было денежные штрафы. Но более детальному регулированию он подверг брачные и бракоразводные отношения, издав « . правила, защищающие имущественные права разведенной женщины».

В Имамате, особенно в чеченских наибствах, остро стояла проблема бракосочетания из-за высокого выкупа за женщин - калыма Поэтому Шамиль вЕел твердый размер калыма в пределах 10-20 рублей, а по соглашению сторон ее можно было сокращать бесконечно При нарушении низама, сумма выкупа сверх установленной нормы изымалась в доход казны. Для того чтобы укрепить положение женщины в обществе и семейные устои низам Шамиля обязывал горцев при разводе возвращать женам их калым и все то, что они принесли с собой из дома. А если с женой были дети или она была в положении, то муж обязан был давать содержание детям до их совершеннолетия, а жене -до выхода замуж или до окончания беременности

Выход имама за рамки шариатских норм был вынужденным, продиктованным тогдашними условиями и традициями регулирования взаимоотношений между горцами.

Третья глава «Государственно-правовые взгляды северокавказских просветителей в 60-70 годах XIX века» состоит из трех параграфов. £ 1 «Идеалы европейской государственности и правовой культуры в творчестве представителей северокавказского просвещения 60-70-х годов XIX века» посвящен анализу процесса влияния "на формирование государственно-правовых воззрений просветителей региона западноевропейских государственно-правовых институтов. Про-

1 См 100 писем Шамиля - Махачкала, 1997 - С 124

светители твердо видели те черты государственно-правовой архаики, застойности традиционной горской политической и правовой культуры, которые препятствовали ее самообогащению, ассимиляции новых элементов государственного развития. Россия, выступившая в годы реформ модернизатором целого ряда сторон государственной и правовой жизни горских обществ, являясь в глазах просветителей той силой, которая устраняла косные и консервативные правовые традиции, несла социально-культурное, правовое и государственное обновление краю.

Так, ишушский просветитель ЧАхриев считал реформированное общеимперское судопроизводство более «соответствующим требованиям времени», нежели адатное, и настаивал на принятии его народом «судебных учреждений, действующих у него уже под боком»1. Адыгский просветитель К.Атажукин настаивал на том, «что чем скорее будет устранено адатное судопроизводство, не обещавшее ничего хорошего, тем будет лучше».

Как полагали просветители, упразднение старой судебной системы, в целом уже давно не адатной и контролируемой мусульманским духовенством, будет способствовать сближению горцев с общероссийским государственно-правовым организмом. Необходимо, по мысли просветителей, найти здоровое соотношение между европейскими юридическими нормами и традиционным правосознанием горцев. Чах Ахриев, предупреждая против игнорирования «туземных юридических обычаев», ставил успех судебной реформы на Северном Кавказе в зависимости от «особенностей системы соединять вводимые судебные реформы с такими туземными юридическими обычаями, нарушение которых может неблагоприятно подействовать на ускорение доверия туземцев к правительственным мерам»3.

Понимая, что становление европейской государственной цивилизации основывается не на силе, просветители рассматривали создание горской письменности, как часть российского и европейского ци-вилизационного государственно-правового строительства. Восприятие через горские языки новых европейских государственно-правовых ценностей поможет сформироваться российско-европейской идентичности северокавказских народов, вытеснит духовное влияние арабо-исламской цивилизации, цивилизации - соперницы. Просветители

1 Ахриев Ч Нравственное значение присяги у ингушей // Терские ведомости.

1871 №21

2 В конце 60-х годов XIX в работал помощником председателя мирового посреднического суда

3 Ахриев Ч Этнографический очерк ингушского народа .. // Терские ведомости 1872. №32

подчеркивали, что достаточно привить горцам стремление к знаниям, открыть им доступ к просвещению, европейским ценностям государственности, права и свободы - и тяготение северокавказских народов к России, к ее культуре и государственности будет обеспечено1.

Для Северного Кавказа, населенного в основном мусульманскими народами, проблематика исламской политико-правовой культуры обладала особой акгуальностью Как просветитель, исповедующий европейские либераиьные государственно-правовые ценности A.A. Гасиев сравнивает исламские правовые ценности, исламское понимание достоинства человека с европейскими и христианскими Блестящий знаток текста Корана, он показывает, «что истинному учению основателя ислама - пророка Мухаммеда - свойственны веротерпимость, гуманизм и наднациональный универсализм»2.

В то же врем« A.A. Гассиев указывает и на те стороны исламской политико-правовой культуры и ментальности, которые для него несовместимы с европейскими идеалами государственности, права и свободы Вера в судьбу, в «безусловную предопределенность Аллахом всех поступков и помыслов человека ислам не только заглушает в нем сознание нравственной ответственности за свои действия, но и подавляет энергию человеческой личности, убивает в человеке дух изобретения...»3.

Абсолютную несовместимость с европеизмом обнаруживала и мусульманская концепция брака и вообще отношения Корана к,женщине, ее достоинству и ее правам А А Гассиев писал, что «религиозным законодательством он (Мухаммед - М А.) освятил рабство женщины, заменив праио обычая, оспариваемое законом, религиозным, неоспариваемым, ... характером и направлением своего учения унизил достоинство женщины как нравственной личности»4

Северокавказские просветители, получившие европейское образование, воспитанные на государственно-правовых идеях Просвещения, жаждут просвет ительской деятельности среди народа ,Но носители «чужестранной» образованности оказываются у себя на , родине в противоречивой ситуации, ощутив противодейсгвие родной «почвы» и отечественной государственно-правовой традиции. Как и их россий-

1 Гассиев А А. Школыое дело между инородцами на Кавказе // Гассиев А А Избранные произвеления. - Владикавказ Ир, 1992. - С.249.

2 Гассиев А А. Ислам и Конституция // Тифлисский вестник 1877 №213

3 Гассиев А А Анализ Корана по основным вопросам вероучения и нравоуче-

ния // А А Гассиев Избранные произведения - Владикавказ Ир, 1992. -С. 107

4 Там же -С 123

ские собратья, северокавказские просветители ищут на протяжении XIX века выход из промежуточной ситуации между европейской и традиционной государственно-правовой культурами.

Таким образом, идеи европейской государственности и правовой культуры - доминирующая черта мировоззрения северокавказских просветителей 60-70-х годов. Они жаждут увидеть горские народы равными во всем с просвещенными народами Европы. Их европеизм последователен и насыщен демократическим содержанием, которое проявилось в стремлении добиться в ходе проводившихся реформ глубокой модернизации социально-административного строя и государственно-правовой жизни горских народов, созданием письменности на родных языках, дать импульс развитию национальных государственно-правовых институтов.

£ 2 «Взаимодействие модернизирующих государственно-правовых реформ и этнических государственно-правовых культур горских народов в творчестве просветителей 60-70-х годов XIX века» посвящен анализу процесса взаимодействия модернизирующих государственно-правовых реформ и этнических государственно-правовых культур горских народов. Для просветителей Северного Кавказа европеизация не означала неизбежного разрыва в политико-правовой преемственности региона - они исходили из совместимости, гармонизации европейских форм государственно-правовой жизни с сохранением национальной специфики горских государственно-правовых культур. Россия, вступившая в годы реформ модернизатором горского быта и правового сознания, «должна была исходить из культурно-правового разнообразия кавказских народов»1, - писал А.Гассиев.

Поскольку государственно-правовые реформы носили административно-бюрократический характер, то, в принципе, далеко выходили за рамки менталитета основной части населения. Поэтому для просветителя Д.С. Кодзокова важной задачей реформы была оценка замыслов с точки зрения возможностей исторически сложившейся этнической правовой культуры, ее традиций и норм, предполагаемых сдвигов в сознании, на которые можно было реально рассчитывать. «Невозможно без крайнего вмешательства приказать изменить государственно-правовую жизнь, выработанную веками, не приготовив людей к восприятию желаемых государственно-правовых изменений»2, - подчеркивал Д.С. Кодзоков.

1 Гассиев А А По части книжных древностей // Кавказ 1873 №36

2ЦГИАРГ -Ф416 -Оп 3 -Д 1051 -Лл 33-34

Тема «корректировки» реформ в соответствии с политико-правовыми традициями горских народов характерна и для творчества Чаха Ахриева. Как и другие просветители, он исходит из необходимости в реформационных начинаниях считаться с национальными' особенностями Само собой разумеется, «что всякая попытка искоренения в народе невежества и вредных государственно-правовых понятий должна быть предпринята сообразно с духом этого народа и его обстановкой»1.

Для того чтобы своевременно избежать неблагоприятных последствий форсированных модернистских государственно-правовых преобразований, необходима, по мысли просветителей, реалистическая политика реформ, базирующаяся на знании специфических параметров национальной правовой культуры, тех параметров, которые указывают величину приемлемых новшеств и задают шаг новизны, не нарушающий комфортное состояние общественного и правового сознания. Успех судебной реформы в Ингушетии, по мнению Ч.Ахриева, зависел от «особенной системы соединять вводимые судебные реформы с какими туземными юридическими обычаями, нарушение которых может неблагоприятно подействовать на ускорение доверия туземцев к правительственным мерам»2

Таким образом, в рамках северокавказского просветительства 60-70-х годов XIX века формировалось новое национальное самосознание горских народов Это проявлялось в стремлении рассматривать историю государственности горских народов как составную часть'общечеловеческой истории, выявлении глубинных духовных факторов политического развития, своеобразия его хода на Северном Кавказе Задача вхождения горских народов «в современность» понимается ими не просто как копирование или внедрение в ходе модернистских преобразований европейских государственно-правовых институтов и правового мышления, а как творческая разработка идей государственно-правового развития т. соответствии со спецификой национальных особенностей.

В £ 3 «Государственно-правовые отношения у чеченцев в творческом наследии У Паудаева» раскрывается процесс модернизации политического и правового развития чеченского общества Для У Лаудаева стержень политической истории Чечни - формирование прорусской государственной ориентации, этническое единство чечен-

1 Ахриев Ч О О положении ингушской женщины // Терские ведомости 1871 №31

2 Ахриев 4.0 Этнографический очерк ингушского народа // Терские ведомости 1871 №32

ского народа, развитие гражданственности в чеченском обществе Согласно У.Лаудаеву, главная причина гражданского беспорядка в чеченских обществах - правовая ситуация, сложившаяся по переселении тайповых общин на плоскость и складывании нового гражданского межтайпового общежитии Адат как юридическая норма тайпового (родового) строя уже не отвечал новой реальности. Обычное право не гарантировало и не контролировало исполнение своих решений. Оно полностью базировалось на общественном мнении горских родовых обществ. При отсутствии политической силы, стоящей над морем родовых единиц, решения судебных институтов родового строя к исполнению были не обязательны - « .. суд старших в фамилии был недостаточен в вольном чеченском народе, потому что некому было блюсти за исполнением его постановлений; сильные фамилии отрицали его компетентность, а потому он существовал между слабыми и для слабых фамилий»1.

Стремлением найти панацею от кошмара межродовой грызни продиктовано принятие новой религии - ислама. Однако назревшая потребность в самоорганизации сталкивалась с неподготовленностью рядовых общинников подчиняться жестким регламентациям ислама и шариата.

Абсолютная власть деспотического государства - вот гарант выполнения норм мусульманского законодательства. В Чечне, однако, еще не сложились самые ранние формы политической организации. Более того, восприятие обществом, «охваченным социальными противоречиями и набеговой системой» исламских догм, где главное - это состояние непрерывной вражды между мусульманами и неверными -поставило чеченцев в «беспрецедентную межэтническую ситуацию»2. Если до принятия ислама чеченцы считались «миролюбивее своих соседей», то теперь ситуация меняется. «Коран вселяет в них непримиримую вражду к иноверцам; соплеменные галгаи, оставшиеся в язычестве, как и некоторые осетины, делаются их религиозными врагами. До того дружественные, русские и чеченцы начинают неприязненные друг против друга действия», - пишет У Лаудаев3.

Кавказская война, ее трагический опыт подготовили последний исторический выбор народа - выбор в пользу России, Российского государства. Приобщение к российской государственности трактуется

1 Лаудаев У Чеченское племя // Сборник сведений кавказских горцев - Вып 6

-Тифлис, 1872 - С 25

2 Блиев Марк Россия и горцы Большого Кавказа На пути к цивилизации - М

Мысль, 2004.-С 49.

3 Лаудаев У. Чеченское племя // ССКГ. - Вып 6 - Тифлис, 1872 - С 29-30

как общественный договор, благодаря которому дикая свобода чеченцев превращается в гражданскую свободу. «Издавна вольные чеченцы наславдаются свободою только в настоящее время, - . пишет У.Лаудаев. - Они стократ счастливее теперь, чем в былое вольное время, когда они должны были спать с оружием в руках для,отогнания ночного вора, как волка, кружившего около их домов для похищения быка, коровы или барана» . Главные функции государства - вершить правосудие, гарантировать безопасность людей, сохранность их жизни, свободы и собственности - способна была обеспечить на Кавказе только российская государственность Лишь в единении с Россией чеченский народ мог преодолеть родовую и межобщинную разобщенность, сложиться в нацию. А вне нации, вне государственности для просветителя нет развития.

Поэтому вхождение в состав России является итогом внутреннего, естественного процесса развития чеченского общества В концепции У Лаудаева чеченский народ выступает самостоятельным субъектом своей истории, сознательно выбравшим когда-то путь единства с Россией.

Четвертая глава «Мусульманское право и государство в творчестве Мирзы Казем-Бека» состоит из трех параграфов § 1 «Мирза Казем-Бек об основах мусульманского права» посвящен анализу взглядов просветителя о сущности, источниках и нормах мусульманского права, об учете норм мусульманского права при модернизации судебной системы. Мусульманское право Казем-Бек делит на «Ильмуль-усуль» (учение о догматах) и «Ильмуль-фикх» (учение о юриспруденции) Кгаем-Бек исследует вторую часть религиозно-юридической науки — «Ильмуль-фикх», которая как подчеркивает ученый, «разбирает деятельность человека, выводит из них деяния обязательные, похвальные, не похвальные, порицаемые законом, и, наконец, запрещенные, за которые человек отвечает перед законом»2

Мусульманское право, считал Казем-Бек, формировалось вне связи с другими правовыми системами, существовавшими до появления ислама в арабском мире. Оно, по мнению просветителя, целиком и полностью являлось продуктом идей и представлений Мухаммеда Он справедливо считал, что для многонациональной России, населенной народами, исповедыиающими ислам, изучение мусульманского законоведения может иметь как научное, так и практическое значение Именно с этой точки зрения можно оценить совместную записку Ка-

1 Лаудаев У Указ соч - С 30

2 Казем-Бек М «Шерауль-Ислам» Книга о наследстве - СПб , 1867 - С 6

зем-Бека и Торнау «Об устройстве судебного быта мусульман Закавказья» Убедительно доказав различие между законами, установленными Российской империей и обязательными для мусульманского населения Закавказья, - с одной стороны и адатами предписываемыми мусульманским правом, которыми это население руководствуется в повседневной жизни, - с другой, авторы «Записки» упрекают правительство в нежелании учитывать «те законоположения, по коим управляются в духовном отношении несколько миллионов его подданных»1 Авторы «Записки» считали совершенно очевидной необходимость знания и применения мусульманского законодательства, хотя, как полагали они, «правительство еще не уяснило себе принципа относительно устройства судебного быта мусульман и допускает между ними судебную расправу»2. И, наконец, в другом месте «Записки» вновь акцентируется внимание на том, что «при обсуждении вопроса об устройстве судебного быта у мусульман вообще не следует упускать из виду основного положения о тесной и неразрывной связи духовных законов с гражданскими»3.

Касаясь проблем модернизации судебной системы и для усиления контроля над судами, по мнению авторов «Записки» «необходимо иметь два разряда судов: шариат и своеобразную надзорную инстанцию - иджлас улемов. Ведомству шариата подлежат все гражданские дела мусульман между собой, совершенные на основании правил и обрядов их судопроизводства. Из сих дел исключаются дела о порядке приобретения и укрепления прав на недвижимые имения. Суд шариата вершит кадий с их помощниками и заседателями. Решения шариата подлежат обжалованию иджласу улемов, который рассматривает 1. Решение дел и вопросов о вере и религиозных обрядах, 2. Решение дел, споров и тяжб по всем гражданским действиям мусульман, предоставленных ему прямо или в порядке пересмотра решений кадиев; 3. Рассмотрение жалоб по представлению местных начальников»4

Изучая основы мусульманского законодательства и учитывая феномен его влияния на правоотношения мусульманских народов России, Казем-Бек считал, возможным использовать под соответствующим контролем мусульманские законы в сфере гражданского и семейного права, как наиболее близкие и авторитетные для населения. В то

1 Записка барона Торнау и Мирзы Казем-Бека «Об устройстве судебного быта

мусульман Закавказья» 1860 //Центральный исторический архив Грузии -Ф 9 - Д 910

2 Там же

3 Там же

4 Там же

же время, он был совершенно убежден, что применять эти законы должны люди, хорошо подготовленные профессионально, честные, добропорядочные, пользующиеся всеобщим уважением и доверием.

Не менее важные требования, по мнению Казем-Бека, должны предъявляться и к тем, кто осуществляет функции законодательства. Создание и, в особенности применение закона, - считал он, - должно отвечать условиям времени и обстановки Закон не может механически быть внедренным в чужую для него социальную среду, и было бы бессмысленным требовать его выполнение теми, кто не понимает смысла закона, противоречаидего вековым устоям быта и традиций, сложившимся нравственным и правовым критериям. «Великий законодатель, -писал М Казем-Бек, приступая к великому делу составления законов, всегда соображается с обычаями края, с духом и наклонностями народа, с его верою и даже суеверием: иначе бы он не мог провести те мысли, на которых он хотел устроить свою политику благосостояния народа»1.

Анализируя источники мусульманского права, Казем-Бек выделяет в качестве его источников две группы взаимосвязанных норм первую составляют предписания Корана и Сунны, которые представляют собой собрание преданий - хадисов о деяниях Мухаммеда, имеющих правовой >арактер". Другую группу источников мусульманского права, по мнению Казем-Бека, составляют нормы, сформулированные наиболее авторитетными правоведами на основе выработанного ими единого мнения (иджма) и умозаключений по аналогии (кияс). К источникам мусульманского права Казем-Бек относил и кияс (сравнения, аналогия) По мнению ученого, кияс находил наиболее широкое применение при рассмотрении судами гражданских и > Головных дел Этот источник права наиболее ярко отражал стремление законоведов обеспечить стабильность норм Корана и Сунны путем расширительного их толкования по ¡шалогии '

В £ 2 «Мирза Казем-Бек о наследственных и семегто-брачных отношениях в мусульманском праве» анализируются основные взгляды ученого по вопросу регулирования семейно-брачных и наследственных отношений в мусульманском праве. Касаясь непосредственно мусульманского права нас тедования, Казем-Бек отмечал, что главным его источником были предписания Мухаммеда, который широко использовал обычаи, «на которых еще держалось тогдашнее благоустройство общества, допуская их применение настолько, насколько допускали

1 Казем-Бек М «Шерауль-Ислам» О наследстве Кн II - СПб, 1867

2 См Казем-Бек М. «Мюхтесерюль-вигкает», или сокращенный вигкает Курс

мусульманского законоведения -Казань, 1845 -С 18

его религиозные принципы»1. Дела общественные и семейные, подчеркивает Казем-Бек, решались по урфу, то есть по установленному «в каждом сословии местному правилу, продиктованному господствующим обычаем, терпимому Шариатом и поддерживаемому местным управлением»2.

Основой наследственного права в мусульманском законодательстве является установленный им порядок наследования, по которому преимущество имеет кровное родство1 «кровные родственники одни имеют преимущество перед другими», а также приоритет мужчин перед женщинами

В мусульманском наследственном праве, по определению М.Казем-Бека очерчен круг наследников первой и второй очереди. Первую очередь кровного родства составляют родители и их дети. Отсюда и принцип, принятый всеми без исключения мусульманскими юристами, что «ближайший родственник есть ближайший наследник умершего». Именно на этом соображении основано положение, общепринятое у мусульман, когда отстраняется от наследства брат умершего его отцом или матерью, дядя отстраняет племянника, а оставшийся в живых сын - ребенка умершего брата3.

Исследуя различные варианты наследования наследниками первой и второй степени, Казем-Бек приходит к выводу, что вся суть установленных Кораном предписаний сводится к пяти юридическим положениям'

1. Ближайший родственник устраняет дальнего. 2. Лицу мужского пола следует две части женских долей. 3. Родители умершего при наличии у них детей получают по 1/6 части наследства 4 Мать без детей, братьев и сестер умершего сына получает 1/3.5. Одна дочь или сестра получает половину, две и более 2/3.

Уделяя значительное внимание семейно-брачным отношениям, Казем-Бек подчеркивал, что семейные отношения регулируются в мусульманском праве рядом институтов «права личного статуса» Это означает, что они охватывают, помимо семейного право и иные институты, в частности, нормы, регулирующие правоспособность и ее ограничение, вопросы опеки и попечительства, наследования и завещания.

В своем знаменитом введении к «Мюхтесерюль-вигкает...» Казем-Бек довольно детально охарактеризовал тонкости условий, при которых возможен был развод по мусульманскому праву. Он, в частно-

1 Казем-Бек М Предисловие к «Шерауль-Ислам», или законы мусульман ши-

итского вероисповедания О наследстве. Кн II. - СПб, 1867 - С 15

2 Там же

3 Там же - С 19

сти, отмечает упрощенное оформление развода, которое делает достаточным для этого заявление супруга (сигэ) при свидетеле, состоящее из слов. «Я дал тебе разводную», - или «Ты уже разведена со мною»1.

Мусульманское право допускает восстановление брака с женой (piWKá), находящейся в иддэ. Условием восстановления брака является объявление об этом мужем на словах или «уединение» (хельвет), равносильное устному объявлению. Однако это право ограничивается во времени, оно может быть осуществлено только в период иддэ, «после окончания которого срока, право восстановления уничтожается»2 При объявлении риджй мусульманский закон лишь рекомендует иметь свидетелей, не делая это условие обязательным.

Таким образом, Казем-Бек подчеркивал, что согласно мусульманскому праву наследство представляет собой свободное имущество, которое с прекращение на него права его собственника переходит к имеющему право наследования. Чго касается самого права на наследование имущества, то оно появляется у наследника одновременно с прекращением права на это имущество у наследодателя.

В § 3 «Мирза Казем-Бек о соотношении государства и религии в мусульманском обществе» рассматриваются вопросы взаимодействия государства и религии в мусульманском обществе. Казем-Бек подчеркивал, что из всех восточных религий ислам оказался наиболее способным внедрить религиозные традиционные стереотипы в личностное и массовое сознание, в общественные структуры и политику Сам факт создания централизованного государства на базе ислама, которое в начальный период составляло единое целое с релшиозной общиной, означал единство религии и политики, изначально присущее исламу Казем-Бек, признавая решающее значение ислама в государственно-правовой организация мусульманского общества отмечал, что стремление выступа гь в качестве универсального социальнЬго регулятора распространялось апологетами ислама и на государственную деятельность, несмотря на то, что нормы Корана и Сунны не содержат конкретных предписаний, регулирующих организацию и деятельность мусульманского государства или определяющих его содержание и сущность

Известно, что шииты рассматривали государство (имамат^ как продолжение и необходимое завершение,рророческой миссии Мухаммеда. Они считали, чю организация имамата - это высшее проявление добра и мудрости Ал laxa и поэтому представляет собой форму, окон-

1 Казем-Бек М Разбор сочинения Торнау Двадцатое присуждение учрежден-

ных наград ПН Демидовым - СПб, 1851 -С 30

2 Там же - С 32

чательно установленную божественным законом, не подлежащую регулированию с помощью норм, сформулированных мусульманскими правоведами, В свою очередь сунниты, определявшие государственную форму правления как халифат, считали, что он должен выполнять функции по осуществлению верховной политической власти и поддержания веры на уровне религиозной общины1.

И в том и в другом случае решающее значение отводилось роли правителя, обладавшего полнотой политической, судебной и духовной власти. Поэтому Казем-Бек сосредоточил свое внимание главным образом на определении роли власти в мусульманском обществе, так как именно борьба за власть привела мусульманскую общину, а затем и весь мусульманский мир к расколу на суннитов и шиитов.

Казем-Бек рассматривает пророка Мухаммеда как носителя верховной власти среди правоверных и верховного судьи, так как он «решал дела своих последователей в отношении религиозного и политического их бытия»2. Именно пророк, основатель новой религии, глава религиозной общины, превращенной в государство, стал его политической главой, олицетворяя неразделимость духовных, религиозных и светских политических функций. Однако, считал Казем-Бек, халифы наследовали политическую власть пророка, но не имели никакого права на законодательство: «исследуя Алкоран и Сюннет они только могли проводить законы и учреждать формулы закона»3.

Духовное сословие, от которого, по мнению Казем-Бека, «всегда зависит политическая судьба людей на Востоке», стремилось использовать джихад для возбуждения «в голодных фанатиках ненависть к окружающим их иноверцам и неверным»4, добиваясь тем самым политических целей - сосредоточение в своих руках полноты светской и духовной власти. Идеи джихада были положены в основу создания и Имамата Шамиля.

Фанатизм на Востоке, считал Казем-Бек, является сильнейшим, если не главным фактором, определявшим принципы не только духовной, но и в гражданской, политической жизни мусульманского общества, становясь сплошь и рядом причиной проявления деспотизма со стороны тех, кто требовал беспрекословного, слепого повиновения5.

1 См.. Сюкияйнен ЛР Концепция халифата и современное государственно-правовое развитие зарубежного Востока // Ислам проблемы идеологии, права, политики и экономики сбстатей -М,1985 -С 140-141

2 Казем-Бек М Избранные произведения -Баку, 1985 -С 247

3 Там же

4 Там же - С 39.

5 Там же -С 192

Мыслитель справедливо сравнивает фанатизм с болезнью, которая не только «страшна для д ругих, но не менее того изнурительна для одержимых болезнью».

Рассуждая о роли религии в мусульманском обществе, о значении фанатизма и деспотизма в организации ею государственного устройства, Казем-Бек пришел к выводу. «Таким образом, - писал он, -народы, исповедующие ислам, управлялись с духовной стороны - фанатизмом, а с светской - деспотизмом Обе эти бремени изнурили их силы, притупили их способности и остановили их умственное развитие, которое с тех пор уже не могло подняться с первых своих ступенек. Вот характеристика духовной и гражданской жизни всех мусульманских народов, окружающих нас ныне, разумеется с незначительными оттенками различия»1.

Пятая глава «Вопросы преступности, наказания и судебной власти в творчестве северокавказских просветителей в 80-х годах XIX - начала XX века» состоит из трех параграфов. В § 1 «Просветители Осетии о причинах преступности» анализируются основные факторы, влиявшие на рост преступности в регионе. Высказывая свои взгляды на причины преступности, просветители в ряде случаев исходили из того, что понятия, традиции и обычаи народа, касающиеся преступности и форм борьбы с нею, особенно в случаях кровомщения, разбоя, похищения женщины и краж расходились с царским законодательством и судебной политикой российских властей.

Среди всех видов преступлений, совершаемых местным населением, наиболее часто встречалось воровство. Относясь отрицательно ко всем видам преступлений К.Хетахуров отмечал, что горцы воруют не в силу своего «врожденного национального характера», а из-за материальной необеспеченности людей, безземелия, нужды и нищеты горцев.

Отобрание у туземцев лучших земель для казацких поселенцев, широкое применение всевозможных штрафов, тяжелые налоги, массо~ вое выселение «непокорных» и другие репрессивные меры по отношению к туземцам - все сто шло вразрез с тем, чего ожидали народы Кавказа от присоединения их к России «Новые властители края, к сожалению, не вполне осознали и поняли правовые и бытовые особенности завоеванных племен и решили сразу применить к ним такие государственные нормы, к восприятию которых они решительно не были подготовлены предшествовавшей своей историей. На независимого, свободолюбивого и воинственного туземца решили, без всякой предвари-

1 Казем-Бек М Избранные произведения -Баку, 1985 -С 193

тельной подготовки, наложить бремя, о котором он ранее не имел ни малейшего понятия, Это и послужило одной из главнейших причин несогласий, установившихся между победителями и побежденными»1.

Говоря о таком виде преступления, как абречество, К Хета1уров выделял три источника этого вида преступления: 1) бегство от кровника; 2) уход в абреки с целью отомстить убийце или его родственникам и тем самым выполнить долг перед убитым родичем; 3) наконец, ряды абречества пополнялись по политическим соображениям2.

Другой осетинский просветитель Г Цаголов, как и К.Хетагуров, полагал, что преступление среди горцев часто в ряде случаев было результатом возмущения и формой их протеста против нищеты, бесправия и социальной несправедливости Подобных же взглядов придерживался и А Гассиев, который подчеркивал, что «земельный недостаток и постоянная в силу этого материальная нужда вызывает у горцев склонность к совершению краж, грабежей и разбоев»3. Иногда А.Гассиев склонялся к антропологическому учению о причинах преступности и утверждал, что на преступность «смотрит с точки зрения уголовной антропологии».

Просветитель А.Ардасенов отмечал, что модернизационные процессы в регионе привели не только к росту преступности, но и изменили мотивы, цели и характер преступлений. «Некогда воровство для горца .. было молодчеством, своего рода стихией, без которого юноша не мог никак обойтись, стать на ноги, выйти в люди... Девушка охотнее выходила замуж за того, кто больше, лучше и смелее совершал набеги. Ныне же главнейшей побудительной причиной воровства сделались выгода, добыча и корысть»4. А Ардасенов, так же как и А.Гассиев, разделял в отдельных случаях и биологические теории преступности, утверждая, что в крови горцев «еще есть склонность, предрасположение к нему» (тек воровству - М.А )

Одной из причин преступности в Осетии И.Кануков считал наличие обычая кровной мести. Даже при условии кровной платы и примирения, писал И Кануков, очень часто в потерпевшей фамилии заговаривают угрызения совести и ее члены ищут жизни убийцы. Другой

1 Хетагуров К Поли собр соч Т 2 - С. 189

2 Там же - С 364

3 Гассиев А Земельно-экономическое положение туземцев и народов на Северном Кавказе -Владикавказ, 1909 - С 10-11

4 «ВНЛ» (псевдоним А Ардасенова - М А) Переходное состояние горцев Северного Кавказа - Тифлис, 1896 -С 60

причиной преступлен™ Кануков считал религиозную рознь, особенно между православными и магометанским населением1.

Таким образом, в вопросе о понимании причин преступности просветители Осетии стояли в целом на материалистической позиции, ибо причины преступности они видели в материальной необеспеченности людей, в разделении общества на имущих и неимущих, в противоположности интересов враждебных социальных групп, в социальной несправедливости. В отдельных случаях некоторые из них (Г.Цаголов, Б Туганов) приближались к пониманию того, что преступность коренится в существующей политической системе. Почти все просветители (за исключением А.Гассиева и А Ардасенова) выступали против биологических теорий причин преступности.

В £ 2 «Вопросы преступления и наказания в творчестве представителей просвещения Северного Кавказа» анализируются взгляды просветителей на преступления и наказания. В своих сочинениях просветители затрагивали вопросы о сущности и социальной природе преступления, высказывали свое отношение к отдельным видам преступлений и давали классификацию преступлений, совершаемых на территории Северного Кави аза. Особо ценным, в значительной мере объединяющим их позиции, является понимание ими, с одной стороны, социальной природы преступления и, с другой стороны, относительного характера понятия о преступном

В своих высказываниях просветители Северного Кавказа придерживались мысли о том, что следует различать преступления, закрепленные в действующих законах в целях охраны интересов правящих классов и групп, и деяния, не признаваемые преступными, с точки зрения существующего законодательства и политической системы, но в действительности представляющие тяжкие формы преступных посягательств на права и интересы горцев. Так, по приказу начальника Терской области от 15 марта 1891 г. было запрещено проживание туземцев одной национальности на хуторах и в пределах поселения другой национальности. Туземцам было запрещено арендовать землю, принадлежащую русскому населению или туземцам другой национальности.

Особое внимание просветители уделяли должностным преступлениям, совершаемым чиновниками царской администрации. «Председатели горских судов живут исключительно взяточничеством, - писал К.Хетагуров, - которое дошло «до таких невероятных размеров, что

1 Кануков И Сочинения -Орджоникидзе, 1963.-С 100-101

никакой туземец и слышать теперь не хочет, чтобы по русским законам можно было решить правильно даже самое пустое дело»1.

Интересна мысль, высказанная ГЛДаголовым по поводу права представителей народа на политическую месть в отношении чиновников царской администрации. По существу он, оправдывая и одобряя подобные действия, признает право горцев на необходимую оборону против неправомерных действий царских властей Он также выступал сторонником кровной мести2.

И.Кануков считал преступлением политику национальной и расовой дискриминации, разжигание религиозной розни, проводимую царской администрацией по отношению к туземцам3. Б.Туганов различает такие разновидности преступлений, как абречество, кровную месть и грабеж, которых он осуждал.

В понимании сущности наказания, его целей и задач общим для взглядов просветителей было понимание: 1) несправедливости существующей системы наказания и практики их применения, 2) колонизаторской сущности наказания, 3) существования, помимо официальной системы уголовных наказаний, еще столь же жесткой системы административных мер репрессий, 4) особой жестокости мер наказаний по отношению к «покоренным» народам Кавказа, и мягкости его или отсутствия вообще наказуемости в отношении «покорителей»

К.Хетагуров высказывал мысль о несправедливости и о двойных стандартах практики применения наказания в отношении коренного населения и казачества.

Определенное внимание К.Хетагуров уделял разоблачению широко применявшейся царской администрацией внесудебной расправы с коренным населением и, в частности, административной ссылке на остров Чечень, где условия жизни были значительно тяжелее, чем на острове Сахалин4 Поэтому, касаясь сущности наказаний и особенно несправедливости их применения, просветители Северного Кавказа выступали за справедливость и обоснованность применения наказания В то же время они выступали и против безнаказанности как горцев, так и казаков, чьи действия нарушали правило нормального общежития. «Безнаказанность, - отмечал К Хетагуров, - порождает новый всплеск преступлений»5.

1 Хетагуров К Поли собр соч -Т 5 - С 191

2ЦаголовГ Абреки -Владикавказ, 1913 -С 10

3 Кануков И Сочинения - Орджоникидзе Сев-осет кн изд-во, 1963 - С 168-

170

4 Хетагуров К Полн собр соч Т 4 - С 203-205

5 Там же Т 2 - С 61

Интересны мысли просветителей о нецелесообразности и бесполезности применения наказаний в тех случаях, когда преступления совершались вследствие и в силу родовых обычаев (например, обычая кровной мести). Так, К Хетагуров писал, что борьба против кровной мести является необходимой, но вести ее надо «при помощи нравственного и религиозного просвещения, а не путем тяжких наказаний»1, В плане борьбы за справедливость применения наказания КХетагуров предъявлял к наказанию следующие требования: 1) применение его только на основании закона; 2) соответствие кары обстоятельствам дела и степени вины. При этом он предлагал, чтобы при назначении наказания судья и чиновники руководствовались внутренним убеждением в виновности правонарушителя, учитывали степень опасности совершенного преступления и личности виновного.

Подобных же взглядов по вопросам сущности преступления и наказания придерживались просветители Г.Цаголов, И.Кануков, Б Туганов Уголовные законы и применяемые на их основе меры наказания были лишены всякой справедливости, что они в руках царского суда были орудием расправы и подавления коренных горских народов, - не раз отмечал Г Цагалов

Говоря о справедливости законов и наказания, Б.Туганов различал законы двух видов: писаные - государственные и неписаные -нравственные. Государственные законы, - подчеркивал он, - могут быть справедливыми лишь тогда, когда они будут « согласоваться с законами нравственными»

Таким образом, все просветители понимали, что существующая система наказаний основана на социальном неравенстве в обществе, имеет место двойные стандарты в системе наказания за одни и те же преступления в зависимости от социальной и этнической принадлежности.

В £ 3 «Модернизация судебной власти в творчестве просветителей народов Северного Кавказа» освещаются вопросы совершенствования судебной системы в крае в рамках российской судебно-правовой системы. В процессе организации российского государственного управления на Северном Кавказе в XIX веке сложилась «двойственная правительственная власть»2: военно-административное управление - для коренного населения, гражданское - для жителей городов и слободок Такое деление обусловило разделение судебно-правовой системы. Правосудие отправлялось. 1) в комиссиях военного суда; 2) в

1 Хетагуров К. Поли, собр соч. Т 4 - С 153

* См Эсадзе С Историческая записка об управлении Кавказом. - Тифлис, 1907 -ТII - С 168

окружных горских судах по адатскому и мусульманскому праву; 3) по особым правилам1

Таким образом, на Северном Кавказе в XIX веке сложилась своеобразная, сложная структура судебной системы, от эффективной деятельности которой зависела степень признания горцами российской государственно-правовой системы Учитывая это, северокавказские просветители в своих сочинениях затрагивали вопросы о состоянии и перспективах развития судебной системы в регионе.

В своей работе «О судоустройстве горского населения» К Атажухин говоря о древних формах суда у адыгов отмечал, что основной формой «адатского судопроизводства» был третейский суд -суд избранных почетных лиц, постановляющих приговор по совести, по соображению обстоятельств дела и принятых в подобных случаях способов удовлетворения»2. Решения третейского суда подлежали беспрекословному исполнению, в противном случае ослушникам грозили строгие наказания Но с распространением российского влияния на Северном Кавказе началось постепенное внедрение системы российского судопроизводства - были созданы «родовые» суды и «расправы» Кроме того, создавался «Верховный пограничный суд», который осуществлял контроль над деятельностью «родовых» судов и «расправ» В последующем «родовые» суды и «расправы» были упразднены, и был восстановлен шариатский суд - Мехкеме

Российская государственная власть, как подчеркивал К Атажукин, признавала и считалась с действием на Северном Кавказе мусульманского права, однако связывала его компетенцию с отношениями только в сфере семьи, брака, наследства и религиозных дел. Уголовные дела были изъяты из ведения адата и шариата К.Атажукин выступал, за изменение существующей судебной системы, чтобы она была приспособлена к потребностям новых социально-политических отношений, возникших в связи с вовлечением народов Северного Кавказа во всероссийскую экономическую и государственно-правовую систему,

Проблемы реформирования судебной системы в регионе находилась в центре внимания просветителей Казы-Гирея и Хан-Гирея, которые предлагали учредить три самостоятельных судебных органа-

1 Мисроков 3 X Адат и шариат в российской правовой системе, исторические

судьбы юридического плюрализма на Северном Кавказе - М Изд-во МГУ, 2002 -С 106

2 Атажухин К. Заметки на статью г Граббе // Терские ведомости 1870 № 23 50

духовный, третейский и окружной суды1. Говоря о назначении и полномочиях мусульманского судьи, Казы-Гирей подчеркивал, что мусульманский судья (кади) - прежде всего чиновник, в обязанности которого входил разбор и разрешение гражданских и уголовных дел между мусульманами по правилам, предложенным в шариате Судья назначается имамом или соответствующим правителем письменным актом, а сфера действия судьи распространяется только на территорию его назначения. Казы-Гирей, прекрасно понимая, что служители ислама во многих случаях были выходцами из народа и всегда проявляли неустойчивость перед «мирскими искушениями», считал целесообразным привлекать их на свою сторону подарками. В противном случае это может привести к ликвидации власти аристократии, возвышению власти духовенства и появлению мюридизма

Интересные идеи по демократизации судебной системы высказывал депутат 3-й Государственной Думы, дагестанский просветитель Ибрагим-Бек Гайдаров Вопросами модернизации судебной системы В северокавказском регионе посвящено несколько законопроектов и речей дагестанского депутата. По его словам, во всех инстанциях судов руководящая роль принадлежит исключительно военной администрации, которая по существу решает уголовные, гражданские и даже религиозные дела2.

Принципиально новым в организации судебной системы в Дагестане после 60-х годов XIX века было совмещение судебной власти с военно-административной. «Судебная власть не была независимой, она оказалась в подчиненном положении, что противоречило российской судебно-правовой системе Военная администрация имела решающее слово в дагестанском правосудии То, что стало завоеванием российского реформизма на уровне обустройства нового суда, а именно - бессословность, независимость от какой-либо другой власти, абсолютная гласность, устность, состязательность, несменяемость судей и т.д. на Дагестан не распространялось»3, - подчеркивал И.Гайдаров

Дагестанский депутат не ограничился критикой судебной системы, а предлагал комплекс мер, которые могли, по его мнению, модернизировать и оздоровить ее. «Чтобы оздоровить наш суд, - говорил он, - необходимо сделать его действительно народным, обеспечив его наилучшей системой выборов, предоставить самостоятельность и незави-

1 История Кабардино-Балкарской АССР с древнейших времен до наших дней, В 2 т -Т 1 -М, 1967 -С 221-222.

2 Государственная Дума Третий созыв Стенографические отчеты. 1909. Сессия третья Ч 1 -СПб , 1910 -С 1490

3 Абдуллаев М А Ибрагим-Бек Гайдаров - Махачкала, 1999 - С 258

симйсть .. установить состязательное начало ... Необходимо пересмотреть все существующие нормы обычного права (адата) и отбросить устаревшие, не отвечающие современным условиям развивающегося правосознания горцев и дополнить его новыми правовыми нормами»1.

Для совершенствования и эффективности судебной системы И.Гайдаров не раз указывал на необходимость строгого и объективного подхода к подбору судебных работников Одним из главных критериев, по его мнению, должно стать знание законов, обычаев и традиций местного населения, справедливость и честность «Судья должен быть не только знающим закон и справедливым, но и желанным для населения человеком. Нельзя думать, что человек, отличающийся имущественным цензом, отличается и умственными способностями»2.

Таким образом, из сказанного можно сделать вывод, что северокавказские просветители в качестве основных требований модернизации судебной системы и судебных органов выдвигали отстранение военных и иных чиновников от участия в выборах судей и в судебных делах, самостоятельность и независимость судов, подчинение их только закону.

В заключении обобщены итоги проведенного исследования, сформулированы выводы, связанные с особенностями становления, развития и модернизации государственно-правовых взглядов просветителей Северного Кавказа в исследуемый период

По теме диссертации автором опубликованы следующие работы:

Монографии

1. Айбатов М.М. Государственно-правовая мысль народов Северного Кавказа. - М.: Юристь, 2006. - 23 п л.

2. Айбатов М.М. Политико-правовые взгляды Мирзы Казем-Бека - Махачкала. ИПЦ ДГУ, 2006 - 5,5 п л.

Статьи, опубликованные в ведущих рецензируемых научных журналах и изданиях, указанные в перечне Высшей аттестационной

комиссии

3. Айбатов М М. Проблемы преступления и наказания в творчестве представителей демократической интеллигенции Северного Кавказа во второй половине XIX века И Вестник Дагестанского науч-

1 Государственная Дума Ч 1 -СПб, 1910 -С 1491.

2 Там же - С 1469

ного центра Российской академии наук - Махачкала, 2006 № 26. - 0,5 п л

4 Айбатов М.М Особенности общественного устройства, правового режима и правосознания горцев Северного Кавказа до и после присоединения к России // Lex Russica (Научные труды Московской государственной юридической академии). 2007 № 1. - 0,5 п.л.

5. Айбатов ММ Низами Шамиля и государство Имамат // «Черные дыры» в Российском законодательстве. 2007. № 2. - 0,4 п.л.

6 Айбатов М.М. Проблемы общественного строя, власти и управления во взглядах адыгских просветителей в первой половине XIX века // Государство и право. 2007. № 4. - 0,5 п.л.

7. Айбатов М.М. Проблема взаимодействия модернизирующих государственно-правовых реформ и этнических государственно-правовых культур горс шх народов в творчестве просветителей 60-70-х годов XIX века // История государства и права. 2007. № 7 - 0,4 п.л.

8. Айбатов ММ Проблемы общественного строя и власти у чеченцев в творческом наследии У. Лаудаева // Право и государство-теория и практика 2007, № 5. 04 п.л

Статьи и материалы выступлений на научных конференциях

9. Айбатов М М Вопросы государственного устройства России в либеральной мысли второй половины XIX в. // Вестник Даггосу-ниверситета Экономика. Право. Философия. - Махачкала, 2000. Вып 2 -0,5 пл.

10. Айбатов М.М. Некоторые политические взгляды теоретиков анархизма // ВНТИЦ 2000. №73200000062. - 0,5 п.л.

11. Айбатов М.М. Политические взгляды Магомеда Ярагского // Актуальные проблемы истории государства и права, политических и правовых учений- Материалы международной конференции. - Самара, 2001.-0,5 п.л

12 Айбатов М М. Проблема демократизации административно-судебной системы во взглядах Ибрагим-Бека Гайдарова // Государство и право России и Дагестана в переходный период: Материалы вузовской научной конференции - Махачкала, 2001. - 0,3 п.л.

13. Айбатов М М Некоторые проблемы формирования правового государства в РФ и РД // Актуальные проблемы формирования гражданского общества и правового государства- Материалы республиканской научно-практической конференции. - Махачкала- ИПЦ ДГУ, 2001.-0,5 п.л,

14 Айбатов М.М. Северный Кавказ в едином правовом пространстве России во Бзглядах Ибрагим-Бека Гайдарова // Дагестан в

правовом пространстве России. Материалы республиканской научно-практической конференции - Махачкала, 2002 - 0,5 п л

15 АйбатовММ Религиозный экстремизм на Северном Кавказе - одна из форм международного терроризма // Народы Дагестана. Республиканский общественно-политический журнал. - Махачкала, 2002. №4 - 0,5 п л. - (В соавторстве).

16. Айбатов М М К вопросу о перспективах становления гражданского общества в Дагестане // Проблемы становления гражданского общества в РД: Материалы научно-практической конференции. - Махачкала Юпитер, 2003 - 0,4 п л.

17. Айбатов М.М. Политические партии в избирательном процессе современной России // Юридический вестник Даггосуниверсите-та - Махачкала, 2003 № 2- 0,5 п.л

18. Айбатов М.М. Низами Шамиля - важнейший регулятор государственно-правовых отношений в Имамате И Кавказская война в истории России, историко-правовые аспекты: Материалы региональной преподавательско-студенческой конференции. - Кизляр, 2004.-0,5 п.л

19 Айбатов М М Концепция государства и права Р. Иеринга // Юридический вестник Даггосуниверситета - Махачкала, 2004 №1 -0,5 п.л

20. Айбатов М.М. Эволюция государственного управления России в 1905-1906 гг. // Актуальные проблемы формирования правового и социально-ориентированного рыночного пространства в РД1 Сборник статей и тезисов - Избербаш, 2005. - 0,5 пл.

21 Айбатов ММ. Эволюция системы городского управления в России в ХИ-Х1Х вв // Актуальные проблемы формирования правовой и социально-ориентированного рыночного пространства в РД Сборник статей и тезисов - Избербаш, 2005. - 0,5 п л

22. Айбатов М.М. Некоторые аспекты государственной службы в Древней Руси // Актуальные проблемы истории и права Сборник научных трудов / Под ред. Р Р Гашимова и М.М. Сеидова. - Дербент, 2005 - 0,5 п л

23. Айбатов М.М Государственная система России в период со-словно-представительной монархии и становления абсолютизма // Актуальные проблемы истории и права Сборник научных трудов / Под ред РР Гашимова и М.М Сеидова - Дербент, 2005.-0,3 пл.

24 Айбатов М.М Формирование советского государственного аппарата и становление однопартийной диктатуры // Актуальные проблемы истории и права Сборник научных трудов / Под ред Р.Р Гашимова и М М Сеидова - Дербент, 2005 - 0,7 п.л

25. Айбатов М.М. Политико-правовые взгляды Гассиева А. А. // Кизляр в Кавказской политике России: история и современность: Сборник статей и докладов науч -практич конф. Университетов Юга России, посвященной 2,70-летию г Кизляра. - Махачкала: Изд-во ДГУ, 2005.-0,4 п.л.

26. Айбатов M M Конституционные идеи M M. Сперанского и Н.С Мордвинова // Международные юридические чтения: Материалы научно-практической t онференции. - Омск: Омский юридический институт, 2005.4.1. - 0,4 п.л

27. Айбатов М.М. Казем-Бек о семейно-брачных отношениях в мусульманском праве Ч Развитие региональной науки: Материалы региональной научной конференции профессорско-преподавательского состава - Хасавюрт, 2005. - 0,4 п.л.

28. Айбатов М.М Казем-Бек о наследственных правоотношениях в мусульманском праве // Развитие региональной науки: Материалы региональной научной конференции профессорско-преподавательского состава - Хасавюрт, 2005. - 0,4 п л

29. Айбатов M M Некоторые аспекты реформирования государственной службы России // Традиции, реформы и революции в развитии государства и права: Материалы Всероссийской научно-практической конференции. - Волгоград, 2005. - 0,5 п.л.

30. Айбатов ММ. Вопросы государственного управления в Древней Руси (IX-XI вв.) // Юридический вестник Дагестанского государственного университета. - Махачкала, 2005. №2 - 0,4 п.л.

31. Айбатов М.М. Правовое регулирование государственной службы в Российской Федерации II Государство, право и управление-Материалы Всероссийской научно-практической конференции 25 апреля 2005г. - М., 2005. - 0,5. п л.

32 Айбатов M M. Тарикатское учение Магомеда Ярагского // Кавказ Балканы. Передняя Азия- Ежемесячный научный сборник. -Вып 3(10) -Махачкала,2005.- 1 п.л

33. Айбатов М.М. Проблемы взаимодействия государства, права и общества в консервагивно- правовой мысли России начала XX века // Актуальные проблемы изучения гуманитарных наук: Межвузовский сборник научных статей -Баку, 2005. № 5 -0,5 пл.

34. Айбатов M M Теория разделения властей в русской либеральной правовой мысли конца XIX - начала XX века // Актуальные проблемы изучения гуманитарных наук Межвузовский сборник научных статей -Баку, 2006. № 1. - 0,3 п.л.

35. Айбатов M M. Формирование гражданского общества в России - важнейший рычаг в борьбе с взяточничеством // Актуальные

проблемы изучения гуманитарных наук. Межвузовский сборник научных статей. - Баку, 2006. № 2. - 0,3 п.л.

36. Айбатов ММ. Становление и развитие государственной службы в России в XVIII - начале XX в (историко-правовые аспекты) // Вестник Дагестанского государственного университета. Серия Право. - Махачкала, 2006. Вып.2. - 0,6 п.л.

37. Айбатов М.М. Принцип историзма в исследовании российской правовой системы И Проблемы реализации и тенденции развития современного законодательства и права: Межрегиональная научно-практическая конференция (20 апреля 2006 г.). - Саратов: Научная книга, 2006. Вып.1. - 0,3 п.л.

38. Айбатов М.М. Политико-правовые взгляды Ардасенова А Г // Правовое государство: становление и перспективы развития. Материалы региональной научной конференции профессорско-преподавательского состава - Хасавюрт- ИПЦ ДГУ, 2006. - 0,3 п л.

39. Айбатов М.М. Подготовка юридических кадров в условиях государственно-правовых реформ И Проблемы методологии и методики преподавания юридических дисциплин: Материалы республиканской научно-методической конференции. - Махачкала. ИПЦ ДГУ, 2006. - 0,3 п ч.

40 Айбатов М М Политико-правовые взгляды Канукова И.Д. // Наука и социальный прогресс Дагестана1 Материалы региональной научной конференции. - Хасавюрт, 2006 - 0,5 п.л.

41. Айбатов М.М. Возникновение конституционных идей в России в первой четверти XIX в. // Ученые записки Бакинского славянского университета Серия общественно-политических наук.- Баку, 2006. №1-2-0,5 пл.

Учебники и учебные пособия

42. Айбатов М.М. История политических партий и общественных движений России. Учебное пособие - Махачкала, 1997. - 10 п.л.

43 Айбатов М.М. Конституционное (государственное) право России Учебная программа - Махачкала, 1998. — 1,5 п.л. - (В соавторстве).

• 44. Айбатов ММ История политических и правовых учений Программа учебного курса - Махачкала, 1998 - 2 п л. - (В соавторстве)

45. Айбатов М М. Государство и политические партии Программа спецкурса. - Махачкала, 2000. - 0,5 п л

46 Айбатов М М Программа прохождения учебной государственно-правовой практики студентами 3 курса дневного отделения по специальности «Юриспруденция»: Учебная программа. — Махачкала: ИПЦДГУ, 2001 -0,5 пл.

47. Айбатов М.М. История государственного управления в России (XVI - начало XX н). Программа спецкурса для студентов юридического факультета - Махачкала: ИПЦ ДГУ, 2003 - 1 пл.

48. Айбатов М М. История политических и правовых учений. Тестовые задания - Махачкала1 ИПЦ ДГУ, 2002 - 15 п л - (В соавторстве)

49 Айбатов М VI Государство и политические партии: Учебное пособие - Махачкала: ИПЦ ДГУ, 2003 -19 пл

50. Айбатов М М История государственного управления в России (IX- нач XX в). Учебное пособие. - Махачкала: ИПЦ ДГУ, 2005 -11 п.л

51 Айбатов ММ История политических и правовых учений' Курс лекций. - Махачкала. ИПЦ ДГУ, 2005 - 30 п л.

Формат 60x84 1/16 Гарнитура Тайме Бумага офсетная 100 экз Уел пл -2,4 Размножено ПБОЮЛ «Зулумханова» Махачкала, ул М Гаджиева, 34

СОДЕРЖАНИЕ ДИССЕРТАЦИИ
по праву и юриспруденции, автор работы: Айбатов, Магомеднаби Магомедмирзоевич, доктора юридических наук

ВВЕДЕНИЕ.

ГЛАВА I. ИСТОРИЧЕСКИЕ ПРЕДПОСЫЛКИ, ОСОБЕННОСТИ ОБЩЕСТВЕННОГО УСТРОЙСТВА, ПРАВОВОГО РЕЖИМА И ФОРМИРОВАНИЯ ГОСУДАРСТВЕННО-ПРАВОВОЙ МЫСЛИ ПРОСВЕТИТЕЛЕЙ СЕВЕРНОГО КАВКАЗА В XIX ВЕКЕ.

1.1. Исторические предпосылки, этапы и особенности формирования государственно-правовой мысли просветителей Северного Кавказа.

1.2. Особенности общественного устройства и правового режима народов Северного Кавказа до и после присоединения к России.

1.3. Вопросы общественного строя, власти и управления во взглядах северокавказских просветителей в первой половине XIX века.

ГЛАВА II. ГОСУДАРСТВЕННО-ПРАВОВЫЕ ВОЗЗРЕНИЯ ИДЕОЛОГОВ НАЦИОНАЛЬНО-ОСВОБОДИТЕЛЬНОГО ДВИЖЕНИЯ ГОРЦЕВ В 20-50-Х ГОДАХ XIX ВЕКА

2.1. Идея свободной личности в «новом учении» Магомеда

Ярагского.

2.2. Низами Шамиля - важнейший регулятор государственно-правовых отношений в Имамате.

ГЛАВА III. ГОСУДАРСТВЕННО-ПРАВОВЫЕ ВЗГЛЯДЫ

СЕВЕРОКАВКАЗСКИХ ПРОСВЕТИТЕЛЕЙ В 60-70 гг. XIX века.

3.1. Идеалы европейской государственности и правовой культуры в творчестве представителей северокавказского просвещения 60-70 гг. XIX века.

3.2. Взаимодействие модернизирующих государственно-правовых реформ и этнических государственно-правовых культур горских народов в творчестве просветителей 60-70-х годов XIX века.

3.3. Государственно-правовые отношения у чеченцев в творческом наследии У. Лаудаева.

ГЛАВА IV. МУСУЛЬМАНСКОЕ ПРАВО И ГОСУДАРСТВО В ТВОРЧЕСТВЕ МИРЗЫ КАЗЕМ-БЕКА.

4.1. Мирза Казем-Бек об основах мусульманского права.

4.2. Мирза Казем-Бек о наследственных и семейно-брачных отношениях в мусульманском праве.

4.3. Мирза Казем-Бек о соотношении государства и религии в мусульманском обществе.

ГЛАВА V. ВОПРОСЫ ПРЕСТУПНОСТИ, НАКАЗАНИЯ И СУДЕБНОЙ ВЛАСТИ В ТВОРЧЕСТВЕ СЕВЕРОКАВКАЗСКИХ ПРОСВЕТИТЕЛЕЙ В 80-Х ГОДАХ XIX-НАЧАЛАXXВЕКА.

5.1. Просветители Осетии о причинах преступности.

5.2. Вопросы преступления и наказания в творчестве представителей просвещения Северного Кавказа.

5.3. Модернизация судебной власти в творчестве просветителей народов Северного Кавказа.

ВВЕДЕНИЕ ДИССЕРТАЦИИ
по теме "Государственно-правовая мысль просветителей Северного Кавказа в XIX - начале XX века"

Актуальность темы исследования. В условиях глубоких государственно-правовых преобразований, которые продолжает переживать наше государство, в обществе ведутся дискуссии о путях последующего развития страны, о ее политическом и правовом устройстве, о сохранении целостности Российского государства. Для освоения российским общественным сознанием идеи специфичности и многообразия процессов модернизации, их зависимости от принимающей среды большое значение имеет изучение исторического опыта модернизации России и ее национальных окраин, своеобразия и закономерностей предшествующих обновленческих эпох в истории страны. Взаимоотношения Российской Федерации с северокавказским регионом, на наш взгляд, должны строиться с учетом преемственности государственно-правовых традиций, местных обычаев, особенно в современных условиях, когда межнациональные отношения на Кавказе обострились. Анализ знаний о государстве и праве рассматриваемого региона в конкретный период, выявление особенностей и основных этапов становления и развития государственно-правовой мысли помогут нам сегодня правильно регулировать отношения на государственном уровне, создать законодательную базу, которая будет эффективно работать.

В данном контексте интересна проблематика северокавказской государственно-правовой мысли XIX - начала XX века, свидетельствующая о неоднозначности и сложности процесса государственно-правовой модернизации, выработке способов и методов адаптации традиционных горских обществ к требованиям гражданской жизни в «большом» государстве, к условиям государственной цивилизации. Тема настоящего исследования является одной из актуальных и малоизученных по данной специальности. Она подразумевает изучение комплекса вопросов, связанных с особенностями становления государственно-правовой мысли в регионе, процессом возникновения идеологии мюридизма и национально-освободительным движением горцев, сущностью мусульманского права, проблемами преступности, наказания и судебной власти. Крайне важным представляется исследование ментальной реакции различных слоев горского населения на проводившиеся в крае государственно-правовые реформы.

Труды представителей северокавказской политико-правовой мысли XIX века - дагестанцев - М. Ярагского, имама Шамиля, М.Казем-Бека, И.Гайдарова; адыгов - Ш.Б. Ногмова, С.Хан-Герея, А.-Г. Кешева, Д.С. Кодзокова; вайнахов - Ч.Ахриева, У.Лаудаева; осетин - А.Гассиева, И.Канукова, А.Ардесенова, К.Хетагурова и др. - являют в этом смысле интересный и содержательный срез мировоззренческих подходов, оценок, присущих части горской интеллигенции, стремившейся к выработке наиболее безболезненных способов приспособления основ существования горских народов к глубоким государственно-правовым и политико-административным изменениям.

Государственно-правовые взгляды представителей северокавказской интеллигенции XIX - начала XX века являются концентрированным выражением исторического опыта и политико-культурной традиции горских народов. Поэтому только комплексное изучение их трудов позволяет выявить общие закономерности сходных духовных процессов у народов региона, связанных не только с географическим соседством, но и историческими судьбами, объединенных рамками многонационального государства. Длительное межнациональное взаимодействие неизбежно накладывает специфический отпечаток на национальную психологию, вырабатывает оригинальную систему ценностей, отраженную государственно-правовой мыслью. Обращение к творческому наследию северокавказской интеллигенции XIX - начала XX века, пытавшейся гармонизировать государственно-правовые отношения горских народов с Российской империей, искать пути выживания самобытных государственно-правовых культур в условиях форсированных модернизационных преобразований, интересно не только в научном плане, но может содействовать выработке и проведению современной позитивной, конструктивной государственной политики в регионе. XIX - начало XX века -сложная, переломная эпоха в истории Северного Кавказа. Основным его содержанием стали национально-освободительное движение горцев, включение горских народов в административно-правовую систему Российского государства, проведение управленческих и судебно-правовых реформ 60-70-х гг. и развитие буржуазно-капиталистических отношений. Эти сложные, внутренне конфликтные процессы нашли адекватное противоречивое отражение в трудах представителей северокавказской интеллигенции. Эти обстоятельства предопределили необходимость комплексного исследования государственно-правовых взглядов ее представителей и хронологические рамки исследования.

Затрагиваемые автором проблемы имеют особую актуальность, поскольку в обществе появляются различные деструктивные силы, пропагандирующие сепаратистские тенденции, а в качестве доводов приводится идея перманентно-векового противостояния исламского и христианского миров. Интерес к государственно-правовым воззрениям северокавказских просветителей XIX -начала XX века, развивающимся отчасти под влиянием России, обусловлен сходным характером многих процессов. Они связаны с переоценкой традиционных видений о взаимоотношениях России с народами Кавказа, а также с откровенной западной и восточной идеологической экспансией, ставящей под угрозу целостность Российского государства. И это связано, прежде всего, с геополитической ситуацией на Кавказе, сложившейся в последнее десятилетие. Сегодня, когда лидирующие государства мира называют Кавказ зоной своих стратегических интересов, геополитическое значение Северного Кавказа значительно возрастает. Региональная политика, проводимая федеральным центром в первые годы постсоветского периода истории, не учитывала в достаточной степени многих национальных факторов и особенностей, что приводило к обострению межнациональных отношений и общей конфликтной ситуации на Кавказе. Опыт же государственно-правовой истории народов Кавказа может и должен помочь более правильному пониманию происходящих на его территории событий, способствовать их научному и политическому прогнозированию. Исследование этого опыта на основе исторической методологии может оказаться полезным при корректировке региональной и национальной государственной политики России на Кавказе.

Необходимость комплексного исследования указанных выше проблем обусловлена также тем, что в отечественной историографии все еще нет обобщающей работы по этой теме. В имеющихся специальных научных трудах материал отражается сюжетно или фрагментарно. Существующих исследований, посвященных отдельным вопросам государственно-правовой мысли в том или ином национальном регионе, также явно недостаточно. Однако же с помощью новых, более комплексных и более углубленных исследований можно не только выявить некоторые основные тенденции в установлении и использовании российского государственно-правового и управленческого опыта в различных национальных районах России, но и выявить общие закономерности в этом сложном процессе. Это позволит проследить воздействие новых политических институтов на социально-экономическое развитие различных народов, вошедших в состав России в разное время.

И, наконец, актуальность темы исследования состоит еще и в том, что процесс формирования государственно-правовой мысли в отдельном регионе и субъекте имеет специфические черты, а это поможет изучению государственно-правовой мысли народов России в рассматриваемый период в целом. К тому же государственно-правовая мысль северокавказских просветителей XIX - начала XX века в целом изучена явно недостаточно и требует более тщательного дальнейшего анализа и изучения.

Хронологические рамки исследования. Исходная дата - активизация российской политики на Северном Кавказе после присоединения Грузии к России и заключения Гюлистанского договора 1813 года. Ограничивается исследование началом XX века - периодом утверждения нового военно-административного аппарата управления.

Данный временной отрезок имеет ряд особенностей, отличающих его от других периодов отечественной государственно-правовой мысли. На территории Северного Кавказа существовали самостоятельные владения, а также созданные российским руководством округа. После подавления движения горцев властями была образована Дагестанская, Терская и Кубанская области с единой однотипной системой управления, которая официально стала называться военно-народной. Именно в этот период наглядно прослеживается формирование и эволюция государственно-правовой мысли северокавказских просветителей. Кроме того, воззрения просветителей способствовали объединению северокавказских народов с народами России и выходу Северного Кавказа на широкую международную арену.

Поднятые в работе проблемы нуждаются в тщательном освоении на уровне политико-правового сознания и государственной практики.

Государственно-правовая мысль и интеллектуальная культура северокавказских народов привлекала к себе внимание уже в первой половине XIX века - с началом творческой деятельности первых адыгских просветителей. Уже в поэме М.Ю. Лермонтова «Измаил-Бей» в образе главного героя прочитываются черты реальной личности - кабардинского князя и офицера русской армии Измаила Атажукина. Поэма знакомила российского читателя с одним из первых европейски образованных адыгов, ярким политическим деятелем начала XIX века1. Известный кавказовед П.Г. Бутков писал, что И.Атажукин - «просвещенный среди всех своих земляков»2.

1 Лермонтов М.Ю. Избранные произведения: в 2 т. - М.-Л., 1964. - Т. 1. - С. 114.

2 Бутков П.Г. Материалы для новой истории Кавказа с 1702 по 1803 год. - СПб., 1869. - Ч.Н. - С.268.

Особый интерес вызвало творчество Ш.Б. Ногмова. О нем упоминают в своих трудах И.Радыжицкий, A.M. Шегрен, П.Степанов, М.Погодин, П.Г. Бутков, Н.Дубровин, П.К. Услар. Ценные материалы о жизни, творчестве и общественно-политических взглядах Ш.Б. Ногмова представляет русский литератор С.Д. Нечаев, восхищавшийся его разносторонними знаниями1. Начало исследованию и публикации творчества Ш.Б. Ногмова положил А.П. Берже. К «Истории адыхейского народа» он предпослал «Краткий биографический очерк Шора-Бекмурзин Ногмова»2, насыщенный интересными сведениями об общественно-политических взглядах просветителя. Часть рукописи была опубликована ранее, еще до выхода книги, в газетах «Закавказский вестник»3 и «Кавказ»4.

Уже первые отклики на «Историю адыхейского народа» содержали критику отдельных сюжетов ногмовского труда. Так, М.П. Погодин, назвавший Ш.Б. Ногмова летописателем, «который выдержит с честью сравнение с любым западным»5, в то же время указывал на недостоверность многих фольклорных данных. О том, что в книге «немало промахов», - писал и В.Б. Пфаф, - хотя и подчеркивал, что это «весьма естественно, так как труд Ногмова заключает в себе первый опыт обработки истории адыхейского народа»6.

Обойден вниманием исследователей дореволюционной поры адыгский просветитель и общественный деятель Султан Адил-Гирей, автор множества интересных статей. В его работах «Об отношении крестьян к владельцам у черкессов», «Рассказ аварца», историко-этнографических статьях о самобытных традициях адыгских народов7 содержится огромный историко

1 Нечаев С.Д. Отрывки из путевых заметок Юго-Восточной России // Московский телеграф. 1826. №1. -4.7.-С.35.

2 Ногмов Ш.Б. История адыхейского народа. - Тифлис, 1861. №4-21.

3 Ногмов Ш.Б. О Кабарде // Закавказский вестник. 1847. №4-21.

4 Ногмов Ш.Б. О быте, нравах и обычаях адыхейских народов, или черкесских племен // Кавказ. 1849. №36-37.

5 Погодин М.П. Предания адыхейцев, небесполезные для истории России // Москвитянин. 1850. -Кн.2.-Ч.1.-С.41.

6 Пфаф В.Б. Материалы для истории осетин//ССКГ. - Тифлис, 1871.-Вып.5.-С.70.

7 А.-Д. Гирей. Поход в 1845 г. в Дарго // Военный сборник. 1859. №5; Обзор последних событий на Кавказе // Военный сборник. 1859. №10; Очерк горских народов правого крыла Кавказской линии // Военный сборник. 1860. - T.XI. культурный материал, характеризующий оригинальные взгляды просветителя на политический образ жизни, общественный и духовный строй адыгов, проблемы просвещения народа.

Интересные характеристики общественной деятельности и политико-правовых воззрений адыгских просветителей Д.С. Кодзокова и ЯМ. Шарданова

1 л содержится в трудах М.К. Абаева и В.Кудашева . Первый балкарский историк М.К. Абаев писал, что Д.С. Кодзоков получил блестящее университетское образование. Однако политические воззрения Д.С. Кодзокоева он несколько радикализировал, когда писал, что тот «был вполне интеллигентным лицом и, по-видимому, демократического направления»3.

В.Кудашев коснулся в своей работе истории появления известной записи терской сословно-поземельной комиссии, где содержались возражения членов комиссии, и прежде всего Д.С. Кодзокова, о наделении князей и дворян земельными участками4. Высоко оценивая роль Д.С. Кодзокова в земельных преобразованиях, проведенных в 60-х гг. XIX века на Северном Кавказе, Г.В. Баев писал, что «честь . разумного разрешения аграрного вопроса (в Кабарде - М.А.) принадлежит г.Лорис-Меликову . и Кодзокову, природному кабардинцу. Эти две личности, на свой страх и риск, поставили ребром вопрос о признании за всею Кабардою прав на всю территорию, занимаемую этим племенем. В Кабарде не должно быть . какой бы то ни было частной земельной собственности»5.

1 Абаев М.К. Балкария. Исторический очерк//Мусульманин. - Париж, 1911. №14-17.

2 Кудашев В. Исторические сведения о кабардинском народе. - Киев, 1913.

3 Абаев М.К. Указ.соч. - С.621.

4 Кудашев В. Указ.соч. - С.214-215.

5 Баев Г. Из жизни горцев // Казбек. 1899. №440. имперской власти1. Но, несмотря на свои недостатки, труды авторов дореволюционного времени содержат частную информацию и ценные эмпирические данные, которые вкупе дают возможность прийти к объективным выводам. Ценность этих работ прежде всего заключается в том, что они написаны современниками, свидетелями событий рассматриваемого периода, которые, как мы полагаем, достаточно объективно отражали события того времени.

В шеститомном сочинении Н.Ф. Дубровина «История войны и Л владычества русских на Кавказе» собраны, в частности обширные сведения о политическом устройстве и административном управлении, об идеологии и идеологах национально-освободительного движения горцев 20-50-х годов XIX в. В работе раскрываются политические мотивы царской администрации при проведении того или иного мероприятия.

В том же русле построено апологетическое сочинение «Утверждение русского владычества на Кавказе» (под редакцией генерал-майора В.А. Потто), где подробно излагаются обстоятельства учреждения российской власти в различных частях края.

Последователем В.А. Потто стал его преемник на должность начальника военно-исторического отдела штаба Кавказского военного округа С.Эсадзе. Особо следует отметить его двухтомный труд «Историческая записка об управлении Кавказом», составленный на основе официальных, в том числе архивных, источников и собственных наблюдений автора. Автор полагал, что введенное Россией «Военно-народное» управление имело фискальный, полицейский характер, оно удовлетворяло «то переходное состояние, в котором

1 Дубровин Н.Ф. История войны и владычества русских на Кавказе. - СПб., 1871-1888. - Т.1-У1; Эсадзе С. Историческая записка об управлении Кавказом. - Тифлис, 1907; Ковалевский М.М. Закон и обычай на Кавказе: в 5 т. - СПб., 1884-1887.

2 Дубровин Н.Ф. История войны и владычества русских на Кавказе. - СПб., 1871-1888. - Т.1-У1.

3 Утверждение русского владычества на Кавказе. Гражданское управление Закавказьем - от присоединения Грузии до наместничества великого князя Михаила Николаевича. - Тифлис, 1901. Т.ХП. находилось туземное население»1, т.е. на том этапе он оправдывал военную систему управления горцами.

Большое место в своей работе С.Эсадзе уделяет организации судебной системы и причинам сохранения судопроизводства по адату и шариату. Автор слишком идеализирует созданные царизмом административные и судебные органы на местах и в связи с этим делает ряд ошибочных выводов.

Иначе характеризует судебные органы, действовавшие в крае, сенатор, и.о. обер-прокурора общего собрания кассационных департаментов Правительствующего сената Н.М. Рейнке в работе «Горские и народные суды Закавказского края» , где обобщается судебная практика народов Кавказа. Его критическое отношение к судебной системе было связано с произволом и анархией, имевшими место в судопроизводстве.

Исследованию права горцев посвящены также работы Ф.И. Леонтовича3 и М.М. Ковалевского4, где обстоятельно исследуются виды правотворчества и механизм регулирования адатного права.

Множество сведений, характеризующих разнообразные аспекты политической деятельности и творчества адыгских общественных деятелей: И.Атажукина, Я.Шарданова, С.Хан-Гирея и др., содержится в «Актах Кавказской археографической комиссии». Блестящий образец российской археографии, «Акты.» адаптировали и комментировали оригинальные тексты, большая часть которых еще ждет своей интерпретации современной историографией5.

Среди капитальных исторических трудов русских ученых конца XIX века о движении горцев, его имамах и духовных отцах, пожалуй, наиболее крупным

1 Эсадзе С. Историческая записка об управлении Кавказом. - Тифлис, 1907. Т.Н.-С.81.

2 Рейнке Н.М. Горские и народные суды Закавказского края. - СПб., 1912.

3 Леонтович Ф.И. Адаты кавказских горцев. Материалы по обычному праву Северного и Восточного Кавказа. - Одесса, 1882, 1883. Вып. I, И.

4 Ковалевский М.М. Закон и обычай на Кавказе. - М., 1890. -Т.1, И.

5 Акты, собранные Кавказской археографической комиссией (АКАК). - Тифлис, 1866-1904. - ТЛ-ХП. является собрание сочинений Н.Дубровина1, где дается развернутая картина событий, связанных с формированием идеологии движения горцев.

Важным источником для изучения мировоззрения МЛрагского является изданная в 1910 году в Темир-Хан-Шуре его книга «Асар» . Среди собственноручных источников МЯрагского большое место занимают письма к различным лицам, не вошедшие в «Асар», а также его воззвания, прокламации и речи3.

Среди литературных источников, где воспроизводятся взгляды МЯрагского, особое место занимают аналитическое донесение полковника корпуса жандармерии Н.Юрьева4 и записка капитана Генерального штаба К.И. Прушановского5, которые охватывают все основные события деятельности МЯрагского. Содержательными источниками для исследования политико-правовых воззрений идеологов национально-освободительного движения горцев стали работы Мирзы Казем-Бека «Мюридизм и Шамиль»6 и немецкого историка Ф. Боденштедта «Народы Кавказа и их освободительная война» .

Общественно-политическая и правовая мысль других северокавказских народов XIX века практически не привлекала внимание дореволюционных исследователей, за исключением творчества осетинского поэта, публициста и общественного деятеля К.Л. Хетагурова. Еще до революции ему было посвящено несколько десятков публикаций, в основном биографического и общеоценочного характера. Самая крупная из них - книга известного публициста и критика Г.Дзасохова, в которой определено большое значение

1 Дубровин Н. История войны и владычества русских на Кавказе: в 5 т. - СПб., 1884-1887.

2 Шейх и мюршид Мухаммед аль-Яраги. Асар-аль-Яраги. - Темир-Хан-Шура, 1910. (192 с. на арабском языке).

3 РГВИА. Ф.ВУА. Д.6512.

4 Юрьев Н. Общий взгляд на причины и последствия беспределов, возникающих в Дагестане от распространения фанатизма и секты мюридов межд горцами // РГВИА. Ф.ВУА. Д.6550. Л.2-21.

Прушановский К.И. О начале и развитии мюридизма или духовной мусульманской войны в Дагестане с 1823 по 1834 гг. // РГВИА. Ф.ВУА. Д.6512. Л. 1-23.

6 Казем-Бек М. Мюридизм и Шамиль//Русское слово. 1859. Кн. 12.-С. 182-246.

7 Боденштедт Ф. Народы Кавказа и их освободительная война. - Берлин, 1847. творчества поэта для идейно-культурного и общественно-политического развития осетинского народа1.

Интересный материал для изучения политико-правовой мысли по вопросам земельно-правовых отношений Кабарды содержится в трудах русских ученых, работавших здесь в составе экспедиции начала 20-х гг. В.П. Пожидаев, характеризуя в работе «Хозяйственный быт Кабарды» проблемы проведения на Северном Кавказе в 60-е годы XIX века земельной реформы, коснулся и деятельность Д.С. Кодзоева - Председателя комиссии по земельным реформам. Характеризуя его государственно-правовые взгляды, назвал его «демократом по убеждению»2.

В работе «Население и землепользование Кабарды» С.И. Месяц подчеркивал значительную роль Д.С. Кодзоева в принятии известного акта от 20 августа 1863 г., где он (Кодзоев Д.С. - М.А.) «воздействовал» на волю князей и почти насильственно заставил их отказаться от исторических прав о собственности на родовые земли» .

Л.П. Семенов в раннем очерке первым по достоинству оценил высокую научную значимость и политико-правовую направленность работ ингушского этнографа и фольклориста Чаха Ахриева4. Более негативной была оценка творчества первого чеченского историка и этнографа Умалата Лаудаева. Н.И. Покровский считал его защитником и выразителем интересов царского самодержавия, а его единственную статью «Чеченское племя» - определял как

1 Хетагуров Коста. Критико-биографический очерк. Стихотворения. Письма и воспоминания. Документы к биографии. Портреты / Сост. Г.Дзасохов. - Ростов н/Дону, 1909.

2 Пожидаев В.П. Хозяйственный быт Кабарды // Труды по естественно-историческому и экономическому обследованию Кабарды. - Воронеж, 1929. - Т.З. - С.96-97.

3 Месяц С. Население и землепользование Кабарды // Труды по естественно-историческому и экономическому обследованию Кабарды. - Воронеж, 1928. - Т.2. - Вып. 1. - С.40.

4 Семенов Л.П. Чах Ахриев // ИИНИИК. - Вып.1. - Владикавказ, 1928. - С.261-271. апологетику «колонизаторской политики царизма»1. Столь политически «репрессивные» оценки творчества первого чеченского просветителя определили положение У.Лаудаева в истории северокавказской политико-правовой мысли как «реакционера» и на долгие годы задержали научное освоение его наследия.

В 20-е - начала 30-х годов XX века творческое наследие К.Л. Хетагурова стало предметом острой полемики, отразившей распространение в то время упрощенно-социологические характеристики. Коста называли националистом, либерально-буржуазным поэтом, «религиозным пессимистом»2. О революционных и демократических мотивах поэзии и публицистики К.Л. Хетагурова писал в 20-е годы Ц.Гадиев3.

В 1957 году вышла монография М.С. Тотоева4, где впервые многопланово были рассмотрены общественно-политические взгляды основных представителей осетинской демократической интеллигенции - К.Л. Хетагурова, И.Д. Канукова, A.A. Гассиева, Г.М. Цаголова, А.Г. Ардасенова. На основе большого фактического материала автор охарактеризовал влияние передовой России на политико-правовое мировоззрение прогрессивной осетинской интеллигенции, проанализировал многие стороны творчества общественных деятелей, публицистов и писателей пореформенного периода.

Вместе с тем в фундаментальном исследовании получило отражение господствующее в советской исторической науке 30-х-50-х годов положение о революционно-демократической и народнической идеологиях как двух особых, принципиально отличных направлениях общественно-политической и государственной мысли, где негативно оцениваемое «народничество» представляло «буржуазное» и «мелкобуржуазное» течения. Упрощенным и односторонним было применение к анализу политико-правовых течений в

1 Покровский Н.М. Мюридизм у власти // Историк-марксист. 1934. - Т.2. - С.30, 35.

2 Абаев М., Фарниев К. Коста // Литературная энциклопедия. - М., 1935. - Т.5. - С.503-507.

3 Гадиев Ц. Коста Хетагуров - певец осетинской горской бедноты // ИОНИИК. - Владикавказ, 1926. -Вып.2.-С.445-463.

4 Тотоев М.С. Очерки истории культуры и общественной мысли Северной Осетии в пореформенный период. - Орджоникидзе, 1957. осетинской общественной мысли последней четверти XIX века так называемой «теории двух лагерей», на основе которой из двух разнородных сил -феодальной и буржуазно-либеральной - искусственно конструировался единый и монолитный реакционный лагерь. Эта схема определила резко негативную оценку такого видного общественного деятеля и публициста Г.В. Баева.

В эти годы к изучению творчества К.Л. Хетагурова обращались литературоведы В.Б. Корзун1 и Н.Г. Джусоев2.

В 40-е годы начинается всестороннее изучение истории культуры и общественно-политической мысли адыгов. Первым шагом в исследовании проблемы стало издание сборника к 100-летию со дня смерти Ш.Б. Ногмова со

-з статьями Г.Ф. Турчанинова, Г.А. Кокиева, Б.А. Гарданова и др. Все авторы отмечали позитивную роль русской культуры в складывании политико-правового мировоззрения первого адыгского историка и просветителя. В научный оборот было введено много документов и фактов научной биографии ученого и общественного деятеля.

В 40-е-50-е годы издаются и переиздаются труды Ш.Б. Ногмова4. В 50-е годы прозвучали новые имена адыгского Просвещения, введено в оборот множество неизвестных документов и материалов.

Известный этнограф и кавказовед М.О. Косвен опубликовал статью «Кабардинский патриот Измаил Атажукин», основанную на солидных источниках. Он характеризует И.Атажукина как первого просветителя, который «остается верным воспитавшей его России, активно выступал поборником мирного сосуществования и тесного сближения Кабарды с Россией»5.

1 Корзун В.Б. Коста Хетагуров. Очерк жизни и творчества. - М.: Советский писатель, 1957.

2 Джусойты Н.Г. Коста Хетагуров. Очерк творчества. - Сталинир: Юго-Осет.госиздат, 1958.

3 Шора Ногма (1844-1944 гг.): сборник документации и статей к 100-летию со дня смерти / Под ред. Г.Турчанинова, И. Давыдова, А. Дадова. - Нальчик, 1944.

4 Ногмов Ш.Б. История адыхейского народы, составленная по преданиям кабардинцев. - Нальчик, 1947; Шора Ногмов. Философские труды (исследовал и подготовил к печати Г.Ф. Турчанинов): в 2 т. - Нальчик, 1956-1959; Его же. История адыхейского народа / Под ред. Б.А. Гарданова, Т.Х. Кумыкова, И.В. Трескова. - Нальчик, 1958.

5 Косвен М.О. Кабардинский патриот Исмаил Атажукин // УЗА НИИ. - Майкоп, 1957. -Т.1. -С.68.

Честь открытия еще одного имени адыгского Просвещения - Султана Хан-Гирея - в советской историографии также принадлежит М.О. Косвену. В статьях «Материалы по истории и этнографии Кавказа в русской науке»1 и «Адыгский историк и этнограф Хан-Гирей» М.О. Косвен оценивал творческое наследие С.Хан-Гирея как значительный вклад в кавказоведение, ценнейший источник, выделяющийся «среди всего, что было написано об адыгах за все дореволюционное время»2.

В конце 50-х годов в научно-справочной библиотеке Российского Государственного Военно-исторического архива была обнаружена рукопись «Записок о Черкессии» С.Хан-Гирея, что стало настоящей сенсацией в тогдашней кавказоведческой науке. В своем сочинении В.А. Дьяков дал краткую характеристику политико-правовых идей сочинения Хан-Гирея3.

В этот период продолжал свои изыскания творческого наследия Чаха Ахриева Л.П. Семенов. В монографической рукописи, подводящей итог многолетнему поиску ученого («Чах Эльмурзаевич Ахриев», 1959), на основе большого фактического материала дана обстоятельная характеристика творчества ингушского просветителя, убедительно показан прогрессивный характер государственно-правового мировоззрения, влияние на него русской демократической литературы4.

В 50-60-х годах XX века историки Кавказа и России проявляют повышенный интерес к Кавказской войне и идеологии национально-освободительного движения горцев5.

1 Кавказский этнографический сборник. - М., 1955. - Т.1. - С.320-326; М., 1958. - Т.2. - С.207-209.

2 Косвен М.О. Этнография и история Кавказа. - М., 1961. - С.206.

3 Дьяков В.А. Записки о Черкессии, сочиненные Хан-Гиреем // История СССР. 1958. №5. - С.173-178.

4 ЦГА РСО-А. Ф. Р781.0п.1. Д.58.

5 См.: Шамиль ставленник султанской Турции и английских колонизаторов: сборник документов. -Тбилиси, 1953; О движении горцев под руководством Шамиля: материалы сессии Дагестанского филиала АН СССР 4-7 октября 1956 г. - Махачкала, 1957; Хашаев Х.О. Социальная база движения горцев Восточного Кавказа в первой половине XIX в. - М., 1951; Смирнов Н.А. Мюридизм на Кавказе.-М., 1963 и др.

Взгляды М.Ярагского привлекли внимание и философа М.А. Абдуллаева1, который в своей монографии относит Ярагского к представителям «феодально-клерикальной философии», суть которой - «отрицание способности человеческого разума и науки познать природу вещей», хотя автор не привлекает каких-либо воззрений Ярагского в доказательстве своих выводов о его «реакционности».

Изучение научного творчества М.Казем-Бека началось еще при жизни мыслителя. Первые сведения о широких научных интересах М.Казем-Бека мы встречаем в «Журнале Министерства народного просвещения», «Ученых записках Казанского университета», «Петербургских ведомостях». Наряду с публикацией статей самого М.Казем-Бека журнал «Современник» печатает статьи, в которых высоко оценивается его вклад в дело изучения истории, религии и права народов Востока.

Подробный анализ работ М.Казем-Бека дали в своих сочинениях И.Ю.

О Ч

Крачковский и В.В. Бартольд. И.Ю. Крачковский особо отмечает заслуги М.Казем-Бека в деле исследования ислама и мусульманского права. В своем фундаментальном труде, посвященном истории движения горцев Дагестана, H.A. Смирнов дает высокую оценку заслугам М.Казем-Бека в деле изучения этого движения4.

Определенный вклад в изучение мировоззрения Казем-Бека внесли Г.Гусейнов5 и М.А. Абдуллаев6, которые осветили отношения М.Казем-Бека к русской культуре и ее влияние на формирование государственно-правового мировоззрения ученого, дан анализ его философских взглядов.

Для историографии 60-х - 80-х годов характерен отход от многих чрезмерно упрощенных характеристик предшествующего периода,

1 Абдуллаев М.А. Из истории философской и общественно-политической мысли народов Дагестана в XIX веке. - М., 1968.

2 Крачковский И.Ю. Очерки по истории русской арабистики. - M.-JL, 1950.

3 Бартольд В.В. Иран. - Л., 1927.

4 Смирнов H.A. Очерки истории изучения ислама в России и СССР. - М., 1954.

5 Гусейнов Г. Из истории общественной и философской мысли в Азербайджане в XIX в. - Баку, 1958.

6 Абдуллаев М.А. Из истории философской и общественно-политической мысли народов Дагестана в XIX в.-М., 1968. прямолинейных подходов. Опубликованы монографии К.К. Цаллаева о первом осетинском философе А.Гассиеве1, С.Ш. Габараева2 и З.Н. Суменовой3 о просветителе Инале Канукове; Н.М. Ардасенова о А.Г. Ардасенове4, публицистика Г.Цаголова проанализирована в публикациях С.Ш. Габараева5 и Г.Т. Дзагуровой6. Определенный интерес представляет работа Л.М. Васильевой, рассматривающей исторические взгляды демократической осетинской интеллигенции, складывавшейся под воздействием русского кавказоведения7.

Эти публикации ввели в научный оборот большое количество новых документов и материалов, осветили широкий круг проблем творческого наследия писателей, публицистов и деятелей просвещения дореволюционной Осетии.

Наиболее обширна литература, посвященная общественно-политическим и о философским воззрениям К.Л. Хетагурова . Многочисленные публикации, появившиеся в 60-80-е годы в целом оставались в рамках сложившейся еще в конце 30-40-х годов предвзятой идеологической схемы, жестко популяризующей его творчество с народничеством, не оставляя возможности провести параллели с современной Коста демократической русской общественной мыслью.

Попытку обобщенного исследования развития общественно-политической и философской мысли в дореволюционной Осетии как целостного единого

1 Цаллаев Х.К. Философские и общественно политические воззрения Афанасия Гассиева. -Орджоникидзе: Сев.-Осет. кн. изд-во, 1966.

2 Габараев С.Ш. Инал Кануков. - Сталинир: Госиздат Юго-Осетии, 1960.

3 Суменова З.Н. Инал Кануков. - Орджоникидзе: Ир, 1972.

4 Ардасенов Н.М. Алихан Ардасенов. - Орджоникидзе: Ир, 1970.

5 Габараев С.Ш. Георгий Цаголов. - Сталинир: Госиздат Юго-Осетии, 1960.

6 Дзагурова Г.Т. Общественно-политические и исторические взгляды Г.М. Цаголова: автореф. дисс. . канд. ист.наук. - Тбилиси, 1973.

7 Васильева JI.M. Проблемы истории Осетии в русской науке XIX века. Историографический очерк. -Орджоникидзе: Ир, 1975.

8 Такоева Н.Ф. Коста Хетагуров - народный поэт Осетии, этнограф, кавказовед // Советская этнография. 1949. №2. - С.119-134; Кабисов P.O. Общественно-политические и философские взгляды K.JI. Хетагурова: автореф. дисс. . канд.философ. наук. - М., 1953; Цуциев Б.А. К вопросу об экономических взглядах K.JI. Хетагурова // ИСОНИИ. - Т. 17. - Орджоникидзе, 1959. - С.80-96; Габараев С.Ш. Мировоззрение Коста Хетагурова. - М., 1959 и др. процесса предпринял З.П. Цховребов1. Указывая, что история осетинского народа - «часть мирового литературного и общественно-философского процесса» - автор впервые рассматривает ее под углом европейской традиции просветительства.

Особенно активные шаги в 60-80-е годы по исследованию адыгской общественно-политической мысли осуществил Т.Х. Кумыков, в монографиях и статьях которого получили многоаспектное освещение общественная и культурно-просветительская деятельность И.Атажукина, С.Хан-Гирея, Ш.Б. л

Ногмова, Д.С. Кодзокова и некоторых их современников. Вопросы общественно-политического мировоззрения исследовались на фоне общего развития российской общественной мысли.

Значительный интерес для исследователей творчества Хан-Гирея представляет работа В.К. Гарданова и Г.Х. Мамбетова «Хан-Гирей и его «Записки о Черкессии»3, где дается характеристика общественно-политическим взглядам автора «Записок.». В то же время в традициях советской историографии чрезмерно акцентируется «классовая ограниченность» политико-правового мировоззрения просветителя.

Творчеством С.Хан-Гирея активно занималась и литературовед Р.Х. Хашхожева, которая в своих статьях «Хан-Гирей (1808-1842)»4 и «Античные традиции в творчестве Хан-Гирея»5 анализирует взгляды выдающегося адыгского просветителя на общественный строй адыгских народов, взаимоотношения крестьян и землевладельцев, политику российской администрации в регионе, пережитки родоплеменных отношений на Кавказе.

1 Цховребов З.П. Развитие общественно-политической и философской мысли в Осетии. - М.: Наука, 1977.

2 Кумыков Т.Х. Жизнь и общественная деятельность Д.С. Кодзокова. - Нальчик, 1962; Его же. Хан-Гирей. - Нальчик, 1968; Его же. Казы-Гирей. - Нальчик, 1978; Его же. Шора Бекмурзаевич Ногмов // Ногмов Ш.Б. История адыхейского народа. - Нальчик, 1982; Его же. Дмитрий Кодзоков. - Нальчик, 1985.

3 Гарданов В.К., Мамбетов Г.Х. Хан-Гирей и его «Записки о Черкессии» // КЭС. - Вып. VII. - Т. 108. -С.3-31.

4 Хан-Гирей. Избранные произведения. - Нальчик, 1974.

5 Философские труды (фольклор и литература). - Нальчик, 1977.

Значительный вклад в изучение общественной деятельности И.Атажукина внес Р.У. Туганов1. На основе солидного архивного материала он дал научную характеристику его общественной деятельности. В монографическом исследовании о жизни и творчестве С.Казы-Гирея Т.Х. Кумыков познакомил общественность с многочисленными проектами, планами и идеями по реформированию государственно-правовой жизни горских народов, которые вынашивал просветитель2.

В 60-80-е годы большой интерес исследователей вызвала личность Д.С. Кодзокова. О нем как о друге русских поэтов, публицистов и общественных деятелей писали И.Л. Андроников3 и Л.Г. Голубева4. Его общественно-политические и правовые взгляды представляли особый интерес в связи с тем, что он возглавлял Поземельную Комиссию и принял активное участие в осуществлении земельной реформы на Северном Кавказе. Весьма ценными исследованиями о Д.С. Кодзокове стали монографии и статьи Т.Х. Кумыкова5, где Кодзоков «как прогрессивный деятель - показан всесторонне»6. В то же время стремление Т.Х. Кумыкова рассматривать обращение Кодзокова к идее общины, как к форме землепользования в Кабарде и на Северном Кавказе - какую-либо идеализацию ее на манер славянофилов или даже революционеров-демократов Н.Г. Чернышевского или И.И. Герцена -представляется надуманным.

На протяжении долгих лет письменное наследие Я.М. Шарданова изучал Х.М. Думанов. В сборнике «Материалы Я.М. Шарданова по обычному праву кабардинцев первой половины XIX века» содержатся документы, позволяющие определить уровень социально-экономического развития Кабарды первой

1 Туганов Р.У. Измаил-Бей. - Нальчик, 1972.

2 Кумыков Т.Х. Казы-Гирей. - С.115-116.

3 Андроников И.Л. Запись в альбоме Лермонтова // Дружба народов. 1960. №5; Его же. Кто такой Кодзоков? // Лермонтов. - М., 1961.

4 Голубева Л.Г. Сын Кабарды и России // Дружба народов. 1976. №8.

5 Кумыков Т.Х. Жизнь и общественная деятельность Кодзокова Л.М. - Нальчик, 1962; Его же. Дмитрий Кодзоков; Кумыков Т.Х., Нагоев М.Б. Страницы дружбы (к биографии Д.С. Кодзокова) // Материалы научно-практической конференции «Молодежь и наука». - Нальчик, 1981.

6 Андроников И.Л. Книга о замечательном кабардинце // Кабардино-Балкарская правда. 1962. 12 октября. половины XIX века, политико-правовые воззрения Я.М. Шарданова1. За сборником последовала монография2, где исследованы этапы жизни и общественной деятельности Я.М. Шарданова.

Определенный интерес для изучения общественно-политических воззрений А.-Г. Кешева представляют статьи Р.Х. Хашхожевой, где раскрывается влияние русской культуры и общественной мысли на политико-правовое мировоззрение А.-Г. Кешева3.

Накопленный в 60-80-е годы огромный исследовательский материал предопределил первые попытки концептуального обобщения адыгской культурно-идейной истории. Этапом на пути создания целостной истории адыгского просветительства является монография Р.Х. Хашхожевой4.

Во второй половине XX века началось изучение творчества балкарских просветителей М.К. Абаева5, Б.А. Шаханова6. Изучение общественно-политических воззрений дополнилось публикацией основных трудов просветителен . о о

В публикациях А.Д. Яндарова, Л.С. Костоевой, М.Б. Долгиевой продолжено изучение просветительских и политико-правовых воззрений Ч.Э.

1 Материалы Я.М. Шарданова по обычному праву кабардинцев первой половины XIX века / Сост. Х.М. Думанов. - Нальчик, 1986.

2 Думанов Х.М. Якуб Шарданов. - Нальчик, 1988.

3 Хашхожева Р.Х, Каламбий (Адыль-Гирей Кешев) // Каламбий (Адыль-Гирей Кешев). Записки черкеса. - Нальчик, 1987. - С.3-48; Ее же. К вопросу об идейно-тематическом содержании творчества А.-Г. Кешева // Общественно-политическая мысль адыгов, балкарцев (материалы конференции 28-29 марта 1974 г.). - Нальчик, 1976. - С.242-250.

4 Хашхожева Р.Х. Адыгские просветители первой половины XIX - начала XX вв. - Нальчик, 1983.

5 Кучмезова М.И. Исторические взгляды М.К. Абаева // Общественно-политическая жизнь адыгов, балкарцев и карачаевцев в XIX - нач. XX вв. - С.206-217; Азаматов К.Г., Хутуев Х.И. Мисост Абаев: общественно-политические взгляды. - Нальчик, 1980; Сабанчиев Х.М. М.Абаев и его оценка в советской историографии // Торжество ленинской национальной политики КПСС: Материалы конференции 31 июля 1981. - Нальчик, 1983. - С.186-190; Его же. Пореформенная Балкария в отечественной историографии. - Нальчик, 1989.-С.162-171.

6 Батирова Т.Ш. К биографии Басията Шаханова // Актуальные вопросы Кабардино-Балкарской фольклористики и литературоведения. - Нальчик, 1986. - С.166-169.

Шаханов Басият. Избранная публицистика / Предисл., сост. и коммент. канд. филолог, наук Т.Ш. Баттировой. - Нальчик, 1991.

8 Яндаров А.Д. Ингушский просветитель Чах Ахриев. - Грозный, 1968; Его же. Суфизм и идеология национально-освободительного движения (Из истории развития общественных идей в Чечено-Ингушетии в 20-70-е годы XIX в.). - Алма-Ата, 1975.

9 Костоева Л.С. Идеологические течения в общественно-политической мысли Чечни и Ингушетии второй половины XIX века: автореф. дис. канд. философ, наук. - Ростов н/Дону, 1971.

Ахриева. Творчество чеченского просветителя У.Лаудаева исследователями Л.С. Костоевой и А.Д. Яндаровым1 рассматривалось как оправдание царской колонизации и захвата горских земель. Иных позиций придерживались Н.П. Гриценко и Х.В. Туркаев , оценивших определенный вклад историка в научное изучение Чечни. В последующие годы публикации В.Б. Виноградова и Х.Ш. Техиевой4 осветили некоторые аспекты его общественно-политических воззрений. Эти попытки наметили новые подходы к научному наследию чеченского просветителя.

В 90-х годах значительный шаг вперед в исследовании духовного наследия М.Ярагского сделал в своей монографии профессор философии Г.А. Агаев5, который подчеркивал, что «при всей религиозной направленности его воззрений, он не был сугубо конфессиональным мыслителем, его учение носит гуманистическо-демократический характер»6. Пожалуй, это единственная работа, где на основе широкого круга источников дается объективная оценка воззрениям М.Ярагского.

Определенный вклад в изучение исследуемой проблемы внес профессор п

М.А. Абдуллаев, в работах которого на основе анализа большого круга архивных источников обобщаются общественно-политические и философские воззрения дагестанских просветителей XIX века.

1 Костоева Л.С. Указ.соч. - С.9; Яндаров А.Д. Суфизм и идеология национально-освободительного движения. - С.6.

2 Гриценко Н.П. Умалат Лаудаев - первый чеченский этнограф и историк // АЭС. Т.7. - Грозный, 1966.-С.103-110.

3 Туркаев Х.В. Исторические судьбы литератур чеченцев и ингушей. - Грозный, 1978. - С.81-85.

4 Виноградов В.Б., Техиева Х.Ш. Умалат Лаудаев - первый чеченский этнограф и историк (в помощь учителю). - Грозный, 1986; Техиева Х.Ш. К изучению деятельности УЛаудаева - первого чеченского этнографа // Археология и краеведение - вузу и школе: тезисы докладов 2 региональной научно-практической конференции. - Грозный, 1985. - С.68-69; Его же. Сведения УЛаудаева о хозяйственных занятиях чеченцев // Археология и вопросы хозяйственно-экономической истории Северного Кавказа. - Грозный, 1987. - С. 136-143.

5 Агаев А.Г. Ярагский Магомед: жизнь и духовный облик // Самур. 1991. №1. - С.65-81; Его же. Магомед Ярагский. Мусульманский философ. Поборник свободы, нравственности. - Махачкала, 1996.

6 Агаев А.Г. Указ.соч. - С. 181.

7 Абдуллаев М.А. Из истории философской и общественно-политической мысли народов Дагестана в XIX веке. - М.: Наука, 1968; Его же. Общественно-политическая мысль в Дагестане в начале XX в. -М.: Наука, 1987; Его же. Из культурно-философского наследия Дагестана. - Махачкала, 1995; Его же. Ибрагим-Бек Гайдаров. - Махачкала, 1999.

Попытку типологического обобщения развития литературы и общественной мысли Северного Кавказа XIX - начала XX века в рамках просветительства предприняла в своей статье Л.Г. Голубева1, наметившая основные этапы развития идейно-культурной истории края.

Критике подверглись господствовавшие в советской историографии ленинские модели интерпретации истории общественно-политической и государственно-правовой мысли, диктовавшие определенные принципы и критерии исторического исследования: прямую зависимость направлений общественно-политической мысли от интересов определенных классов, жестокую «привязку» основных идейных течений к капиталистической эволюции России и изменениям в социальной структуре страны.

В изучении северокавказской общественно-политической мысли новый период ознаменовался выходом обобщающих трудов по идейно-культурной истории XIX - начала XX века. В монографиях Т.Х. Кумыкова,

1 Голубева Л.Г. О некоторых проблемах изучения просветительской мысли на Северном Кавказе в XIX веке // Филологические труды. - Вып.1. - Нальчик, 1977. - С.93-109.

2 Общественно-политическая мысль адыгов, балкарцев и карачаевцев в XIX - начале XX века: материалы конференции 28-29 марта 1974 года. - Нальчик, 1974.

3 Кумыков Т.Х. Культура и общественно-политическая мысль Кабарды первой половины XIX века. -Нальчик, 1991; Его же. Культура, общественно-политическая мысль и просвещение Кабарды во второй половине XIX - нач.ХХ века. - Нальчик, 1996.

Р.У. Туганова1, Р.Х. Хашхожевой2, М.З. Саблирова3, С.А. Айларовой4, диссертации М.Б. Нагоева5 в научный оборот вводится значительное количество новых источников, освещаются новые имена северокавказского просветительства, дается научная периодизация национальной общественной мысли. В монографическом исследовании С.А. Айларовой впервые предпринята попытка комплексного исследования истории северокавказской общественной мысли в XIX в. Автор на основе новых методологических подходов с привлечением широкого круга опубликованных и архивных источников раскрывает вопросы модернизации горских обществ XIX века, просвещения горцев, приобщения горских народов к российской государственности.

Для изучения правовых взглядов просветителей региона по проблемам мусульманского права и модернизации судебной системы определенный научный интерес представляет монография З.Х. Мисрокова6, где автор рассматривает исторические судьбы юридического плюрализма на Северном Кавказе.

Определенный интерес в этом плане представляют работы профессоров Х.Х. Рамазанова и А.Х. Рамазанова , особенно концептуальная работа А.Х. Рамазанова «Россия и Дагестан в XIX - начале XX веков: государственно

1 Туганов Р.У. История общественной мысли кабардинского народа в первой половине XIX века. -Нальчик, 1998.

2 Хашхожева Р.Х. Поиски и находки. Избранные статьи. - Нальчик, 2000.

3 Саблиров М.З. Очерки истории культуры Кабарды и Балкарии в конце XIX - начале XX вв. -Нальчик, 1997; Его же. Культура народов Кабарды и Балкарии в конце XIX - начале XX вв. -Нальчик, 2001.

4 Айларова С.А. Общественная мысль народов Северного Кавказа в XIX веке: Культурно-исторические проблемы модернизации: монография / Под ред. проф.В.Д. Дзидзоева; Сев.-Осет.гос.ун-т. - Владикавказ: Изд-во СОГУ, 2003.

5 Нагоев М.Б. Общественно-политическая мысль адыгов в первой половине XIX века: автореф. дисс. . канд.ист.наук. - Нальчик, 2001.

6 Мисроков З.Х. Адат и шариат в российской правовой системе: Исторические судьбы юридического плюрализма на Северном Кавказе. - М.: Изд-во МГУ, 2002.

7 Рамазанов Х.Х. и Рамазанов А.Х. Мухаммед Ярагский - идейный вождь освободительной борьбы народов Кавказа. - Махачкала: Изд-во «Юпитер», 1998; Рамазанов А.Х. Реформаторская деятельность великого имама Шамиля. - Махачкала, 1996; Его же. Государство и право Имамата. -Махачкала: ИПЦ ДГУ, 2003; Рамазанов Х.Х. Эпоха Шамиля. - Махачкала, 2004 и др. политические, социально-экономические и культурные взаимовлияния»1, в которой автор ставит новую проблему в российско-дагестанских отношениях, где стороны признаются равными субъектами этих отношений. Автор сделал ценные выводы, которые помогают глубже разобраться в различных аспектах формирования государственно-правовой мысли в Дагестане.

Определенным вкладом в изучении историко-правовых аспектов национально-освободительного движения горцев стали работы М.Б. Магомедова , где, помимо самого национально-освободительного движения, особое внимание уделяется воззрениям идеологов этого движения. Автор на основе новых архивных источников и новых методологических подходов дает оценку движению горцев, в том числе взглядам имама Шамиля.

Таким образом, ученые республик Северного Кавказа внесли определенный вклад в изучение истории философской и общественно-политической мысли народов северокавказского региона в XIX - начале XX века. Вместе с тем вне поля научных исследований ученых остались проблемы формирования государственно-правовой мысли народов Северного Кавказа в указанный период, что и заставило автора взяться за данную проблему. В то же время многие архивные документы, огромный массив публицистических произведений северокавказской интеллигенции XIX - начала XX вв. не подвергнуты всестороннему научному анализу; методология и терминология прежних исследований к сегодняшнему дню устарели и не отвечает современным научным требованиям.

Объектом исследования являются просветительские модернизационные государственно-правовые процессы, имевшие место на Северном Кавказе в XIX - начале XX века. Рассматриваемый период - это время, когда северокавказский регион входит в единое государственное и правовое

1 Рамазанов А.Х. Россия и Дагестан в XIX - начале XX веков: государственно-политические, социально-экономические и культурные взаимовлияния. - Махачкала: ГУП «Дагкнигоиздат», 2003.

2 Магомедов М.Б. Историко-првовые аспекты Кавказской войны 20-5-х годов XIX века. - М.: Изд-во МГУ, 2000; Его же. Имамат: государственное строительство и его правовые аспекты. - М.: Изд-во МГУ, 2001; Его же. Кавказская война 20-50-х годов XIX века: историко-правовые аспекты. - М., 2003. и др. пространство Российского государства. Выбор территории Северного Кавказа для проведения данного исследования был связан не только с той сложной этнополитической обстановкой, которая сложилась там в настоящее время, и что делает данную проблематику особенно актуальной, но и с тем, что на местном материале хорошо прослеживаются все основные тенденции, отразившиеся в эволюции государственно-правовых взглядов северокавказских просветителей в период после включения этого региона в состав Российской империи и проявившиеся под влиянием модернизирующей государственно-правовой практики России.

Предмет исследования составляют государственно-правовые взгляды и теории северокавказских просветителей XIX - начала XX века, которые, с одной стороны, определялись содержанием внутренней политики Российской империи по отношению к данному региону, а с другой влиянием местных специфических особенностей общественной жизни и мировоззрения народностей Северного Кавказа.

Цели и задачи исследования. Настоящее исследование ставит своей целью на основе глубокого анализа и широкого использования всех доступных источников как опубликованных, так и неопубликованных, с учетом важнейших достижений отечественного кавказоведения, дать возможно полную научную картину развития государственно-правовой мысли просветителей Северного Кавказа в XIX - начале XX века.

Исходя из степени разработанности темы и имеющихся источников, автор исследования ставит перед собой следующие основные задачи: рассмотреть развитие государственно-правовой мысли просветителей Северного Кавказа в XIX - начале XX века как единый, целостный процесс (как составную часть общероссийского и мирового идейно-культурного процесса); показать социально-исторические предпосылки, причины, этапы и особенности возникновения и развития сходных общественно-политических процессов у народов региона; путем комплексного исследования показать, что северокавказская государственно-правовая мысль включает постановку важнейших проблем модернизационного развития горских народов: приобщение к развитой государственности, просвещения народных масс, соответствия медернизационных государственно-правовых институтов этническим традициям горских народов; разработать научную периодизацию истории государственно-правовой мысли народов Северного Кавказа в XIX - начале XX вв. и в этой связи показать особенности общественного строя и правового режима у горцев, имевшие место до и после присоединения северокавказского региона к России; проследить процесс становления и эволюции государственно-правовых взглядов идеологов национально-освободительного движения горцев в 20-50-х годах XIX в.; проанализировать имеющие свою специфику воззрения северокавказских просветителей на проблемы мусульманского права и государства; показать роль и значение передовой русской политической и правовой культуры и общественной мысли в развитии государственно-правовой мысли народов Северного Кавказа; проанализировать взгляды северокавказских просветителей на конкретные причины преступности, общую сущность преступления и наказания, на проблемы эффективной модернизации судебно-правовой системы в регионе; с использованием новых методологических позиций, без каких-либо заранее заготовленных идеологических схем, на основе широкого круга источников проанализировать и заново переосмыслить государственно-правовые взгляды видных представителей северокавказской интеллигенции XIX - начала XX века.

Методологическая и научная база исследования.

Методологической основой исследования служит общенаучный диалектический метод познания и вытекающие из него частно-научные методы: формально-логический, системный и сравнительно-исторический.

Диалектический метод исходит из того, что формы теоретического познания государственно-правовых институтов не изолированы друг от друга, они развиваются вслед за эволюционированием государственно-правовых явлений. Сравнительно-исторический метод, как и сравнительно-правовой, предполагает сравнение как исходное методологическое начало всякого исследования. Методы сравнения позволяют выявить отличительные особенности государственно-правовой мысли на различных этапах исторического развития северокавказского региона. Кроме того, сочетание хронологического и проблемно-теоретического подходов дает возможность выявить общее и особенное в государственно-правовых воззрениях различных просветителей в различных регионах северокавказского края. Принцип историзма является одним из базовых настоящего диссертационного исследования. Автор исходит из того, что всякая идея возникает, формируется и эволюционирует в зависимости от конкретных исторических условий, оказывая, в свою очередь, определенное влияние на них. Широко использовался также «портретный» метод, как и в любой работе политико-правового профиля.

Большое значение имел объективный анализ документов, проведенный диссертантом с учетом обстоятельств их составления, личности авторов и преследуемых ими целей. Применение всего комплекса методов позволило исследовать рассматриваемые объекты во взаимосвязи, целостно и всесторонне.

При разработке темы автор обратился к теории модернизации в ее современной парадигме, которая позволяет, основываясь на идее многовариантности и многолинейности всемирно-исторического процесса, рассмотреть переход от традиционного аграрного общества к современному индустриальному. Теория модернизации дает возможность выявления типологического сходства и регионального отличия политико-правовых доктрин в Европе, на Востоке, в России и на Северном Кавказе. Одновременно с этим в теории модернизации по-иному обозначены подходы к проблеме формирования российской интеллигенции, характеру ее взаимоотношений с властью и народом. Этот слой населения уже не оценивается как выразитель интересов определенных классов, а как самостоятельный и активный элемент социальной структуры, имеющий собственные, присущие только ему, цели, мировоззрение и идеологию, направленные на индустриальное развитие и демократизацию политической жизни страны.

Вес комплекс использованных источников можно разделить на две группы: опубликованные и архивные.

К опубликованным материалам в первую очередь относятся научные труды горской интеллигенции, без анализа которых невозможно представить общую эволюцию северокавказского просветительства. Этнологические, исторические, философские и экономические исследования мыслителей Северного Кавказа XIX века - С.Хан-Гирея, Ш.Б. Ногмова, С.Адиль-Гирея, Ч.Э. Ахриева, У.Лаудаева, К.Л. Хетагурова, М.К. Абаева, А.Г. Ардасенова, М.Ярагского, М.Казем-Бека - отражают основные этапы развития политико-правовой мысли, включают множество проблем политико-экономического, государственно-правового и культурного развития горских народов в XIX веке.

Не менее важную категорию опубликованных источников составляют публицистические произведения горских просветителей XIX века: А.-Г. Кешева, K.M. Атажукина, И.Д. Канукова, Д.С. Кодзокова, Г.М. Цаголова, К.Л. Хетагурова и др. - которые издавались в столичных и кавказских периодических изданиях тех лет1, а также в ведомственных изданиях2. См.: «Санкт-Петербургские ведомости», «Современник», «Русский вестник», «Кавказ», «Терские ведомости», «Тифлисский листок», «Казбек», «Терек», «Новое обозрение», «Каспия».

2 См.: «Военный сборник», «Кавказский сборник», «Сборник сведений о Кавказских горцах (ССКГ)», «Сборник сведений и Терской области (ССТО)», «Сборник для описания местностей и племен Кавказа (СОМПК)», «Кавказский календарь» и др.

Особое место среди печатных источников занимают литературно-художественные произведения А.-Г. Кешева, И.Канукова, K.JI. Хетагурова, Г.М. Цаголова и др., которые отражают настроения, царившие в среде северокавказской интеллигенции, ее самоопределение в сложных и трудных условиях государственно-правовой модернизации Северного Кавказа.

Значительная часть творческого наследия общественных деятелей, писателей, ученых, публицистов переиздавались в последние десятилетия по персоналиям (труды Ш.Б. Ногмова, С.Хан-Гирея, А.-Г. Кешева, K.M. Атажукина, И.Д. Канукова, A.A. Гассиева, K.J1. Хетагурова, Б.А. Шаханова) и в сборных изданиях.

В Российском Государственном Военно-историческом архиве (РГВИА, Москва) отложилось огромное количество материалов, отражавших ход военных действий на Кавказе, особенности административно-управленческого устройства в регионе. Поскольку большинство просветительски настроенных северокавказских общественных деятелей XIX века были офицерами Российской армии или гражданскими чиновниками, то в фондах архива содержится много документов - проектов, прошений, записок, характеризующих взгляды интеллигенции на просвещение, поземельное устройство, общественный и государственный строй, политическую и правовую культуру традиционных северокавказских обществ, взаимоотношения народов Северного Кавказа и России.

Это прежде всего Ф. «Военно-ученый архив» - ВУА, Ф. №38 -Департамент Генерального штаба, Ф.№ 13454 - Штаб войск Кавказской линии и

Черномории - включающие документы, освещающие картину социально-культурного и экономического развития северокавказских народов, конкретные предложения просветителей по модернизации многих сторон быта, общественно-политического и административного устройства народов Кавказа, основные правовые взгляды идеологов национально-освободительного движения горцев.

В Отделе письменных источников Государственного Исторического музея России (ГИМ - ОПИ, Москва) содержатся документы, характеризующие общественную деятельность и творчество С.Хан-Гирея, С.Казы-Гирея, Я.М. Шарданова (в частности, «Проект положения об управлении горскими народами» и главы «Записок о Черкессии» С.Хан-Гирея). В Ф. 178 «Хомяковых» хранятся письма Д.С. Кодзокова, содержащие интересный материал для освещения оригинальных взглядов и планов преобразования горского быта.

В Российском Государственном историческом архиве (РГИА, Санкт-Петербург) в фондах: Ф. 1268 - Кавказский комитет, Ф.866 - М.Т. Лорис-Меликова содержатся документы, характеризующие социально-политическую обстановку на Северном Кавказе накануне и в период проведения реформ 60-х гг., а также общественную позицию Д.С. Кодзокова по многим важнейшим вопросам поземельного устройства и социально-экономических преобразований. Это прежде всего документ (докладная записка) под названием «Мнение председателя комиссии по личным и поземельным правам туземного населения Терской области о частной собственности в Кабарде».

В Кубанском краевом архиве (ККА, Краснодар) представляет интерес материалы Ф.348 - Комиссии для разбора сословных прав горцев Кубанской и Терской областей. Две «Пояснительные записки о сословных правах туземного населения» Терской и Кубанской областей характеризуют научные взгляды Д.С. Кодзокова на общественный строй народов Северного Кавказа.

В центральном Государственном историческом архиве Республики Грузия (ЦГИА РГ, Тбилиси) для темы данного исследования актуальны фонды 2

Канцелярия Главнокомандующего Закавказским краем; 4 - Канцелярия наместника Кавказского; 5 - Канцелярия начальника главного управления гражданской частью на Кавказе; 12 - Канцелярия главноначальствующего гражданской частью на Кавказе; 416 - Кавказская археографическая комиссия и др., в которых отложились документы и материалы, важные для характеристики государственно-правовых взглядов С.Хан-Гирея, Я.М. Шарданова, У.Берсея, МЯрагского, имама Шамиля и др. Содержательность и большая информативность фондов архива для изучения государственно-правовой мысли горских народов обуславливалась административно-политической ролью дореволюционного Тифлиса, в учреждения которого поступало огромное количество документации со всех областей Кавказа и велась переписка с центральными правительственными учреждениями.

В Центральном государственном архиве Республики Дагестан (ЦГА РД, г. Махачкала) в Ф.2 - Канцелярия военного губернатора Дагестанской области; в Ф.З - Командующий войсками и управляющий гражданской частью в Прикаспийском крае содержатся сведения по вопросам реформирования государственно-правовых отношений в Дагестанской области; Ф.90 -Материалы о поземельном устройстве населения Дагестанской области интересен статистическими данными и высказываниями общественных деятелей Дагестана по регулированию земельно-правовых отношений в области.

В Ф. 133 - Коллекция документов по истории движения горцев под руководством Шамиля имеются весьма ценные документы и материалы, характеризующие политико-правовые воззрения идеологов национально-освободительного движения горцев.

В Ф.1 - (Копия писем Шамиля; Выдержки из дневника полковника Руновского о Шамиле и его деятельности с 1859-1862 гг.); разбор сочинения

А.Казем-Бека «Дербенд-Намэ»; Ф.З - (Духовные и политические руководители движения горцев Дагестана и Чечни в 20-50-х годах XIX в.) содержатся сведения, характеризующие государственно-правовые взгляды Шамиля и М.Казем-Бека.

В Центральном Государственном архиве Республики Северная Осетия-Алания (ЦТА PCO-А, Владикавказ) в Ф. 12 - Канцелярия начальника Терской области; Ф. 53 - Штаб войск Терской области содержатся статистические материалы о состоянии народного образования в Терской области; Ф.224 -Г.Баев - отложились публицистические материалы, освещающие социально-экономическую и политическую историю всего Северного Кавказа.

Определенный интерес представляют материалы, хранящиеся в Отделе рукописных фондов Северо-Осетинского института гуманитарных и социальных исследований (ОРФСОИГСИ, Владикавказ). В Ф. 4 - этнография, Ф. 6 - археология, Ф.11 - Г.М. Цаголов, Ф.КХ - Коста Хетагуров, Ф.49 - A.A. Гасиев и других хранятся документы и материалы, представляющие исследования по истории, земельному и административному положению горских народов.

Научная новизна диссертации выразилась в проведении данного исследования в аспектах, недостаточно изученных современной историко-юридической наукой, где автор предпринял попытку наметить по существу новое направление в исследовании данной проблематики. Предпринята попытка представить наиболее актуальные проблемы становления и эволюции государственно-правовой мысли на Северном Кавказе в XIX - начале XX века, показав, что государственно-правовые воззрения возникли не в результате экспромта и заимствования, что они имели глубокие идейные корни в самом историческом прошлом Северного Кавказа и были в значительной степени обусловлены его давними государственно-правовыми традициями. Новизна данной работы состоит в том, что она является, по сути, первой попыткой дать в указанных хронологических рамках по возможности всесторонний и комплексный анализ всех основных государственно-правовых идей просветителей Северного Кавказа. При этом такой анализ проводился на основе комплекса источников, в том числе архивных, многие из которых впервые вводятся в научный оборот.

Наиболее существенными научными результатами исследования проблемы стали следующие положения, выносимые на защиту:

1. В начале XIX века завершается процесс вхождения северокавказского региона в единое административное и правовое пространство Российской империи. Северокавказские общества вступают в первоначальный этап модернизации традиционного правового образа жизни, хозяйственного и государственного управления. С тех пор как с начала XIX века имперская власть поставила цель - вовлечение Северного Кавказа в сферу российского государственного, административного, правового устройства, она (эта власть) ощутила потребность в проводниках этой политики, выходцах из горских обществ, готовых принять европейскую и российскую систему государственно-правовых воззрений и ценностей.

2. В начале XIX в. северокавказские народы находились на разных уровнях хозяйственного и общественно-политического развития. Одни из них -вайнахские народы - оказались на стадии перехода от протофеодальных отношений к феодальным, другие - осетины и дагестанцы успели сложить своеобразную модель горского феодализма; из всех адыгских народов, переживших процесс феодализации, кабардинцы, населявшие равнину и имевшие наиболее благоприятные условия для экономического развития, достигли феодализма с достаточно четкой социальной структурой.

3. Ко времени присоединения к России в северокавказских обществах функционировала развитая система общественной саморегуляции, представленная патриархальными и феодальными властными институтами. Основные принципы традиционного самоуправления напрямую никак не соотносились с формами реализации властных отношений, сложившимися в рамках российской государственности. Поэтому институциональные инновации, импортированные в регион Российской империей, нередко вступали в явное противоречие с утвердившимися традиционными нормами осуществления властных отношений, оказываясь часто неорганичными политической, правовой и социокультурной специфике горских обществ, разрушая традиционные принципы самоорганизации и искусственно насаждая рационально-правовые и административные институты.

4. Вовлечение Северного Кавказа в сферу политико-административного влияния империи ставило горские общества перед необходимостью радикального преобразования традиционного правопорядка и жизнеустройства, к чему оно было принципиально не готово. Поспешность и нередкое использование военно-бюрократических методов в процессе укрепления российских государственно-правовых и политико-административных порядков на Северном Кавказе становились факторами, ведущими к конфликтному восприятию как самой российской власти, так и ее государственно-правовых модернизационных институтов, внедрявшихся в горскую среду (национально-освободительное движение горцев Северо-Восточного Кавказа в 20-50-е годы XIX в., восстания в Осетии, Кабарде, Адыгее).

5. На протяжении XIX века в развитии правовой и государственно-административной системы управления на Северном Кавказе было отмечено чередованием регионалистских и централистских управленческих стратегий. Регионализм декларировал терпимое отношение к местным кавказским особенностям, что подразумевало учет в гражданском управлении и судопроизводстве традиционных норм обычного права; централизм, напротив, базировался на принципах унификации государственной структуры управления в соответствии с общероссийской и стандартизации конкретных государственно-правовых институтов.

6. В начале XIX века один из идеологов национально-освободительного движения горцев М.Ярагский один из первых в истории мусульманской философской мысли поставил вопрос о свободе одновременно в трех измерениях: общефилософском, мусульманско-конфессиональном и социально-деятельностном.

7. В ходе национально-освободительной борьбы горцев на территории Дагестана и Чечни возникло теократическое государство, внутренняя и внешнеполитическая деятельность которого регулировалась Низамами Шамиля. На смену адатам предводители борьбы вводили в обиход горцев новые нормы шариата. Восстанавливая шариат, Шамиль ясно видел, что при механическом перенесении шариата на регулирование общественных и государственно-правовых отношений среди горцев эффективность его применения представляется очень сомнительной. С учетом этого Шамиль дополнил и изменил некоторые положения шариата сообразно потребностям Имамата.

8. Весомый вклад в изучение мусульманского права в России внес М.Казем-Бек, получивший высокую оценку российской и зарубежной научной общественности. Приоритетными направлениями в изучении мусульманского права для М.Казем-Бека было наследственное и семейно-брачное право.

9. Касаясь проблем причин и сущности преступности, представители северокавказской интеллигенции видели причины преступности в материальной необеспеченности горцев, в разделении общества на имущих и неимущих, в противоположности интересов враждебных социальных групп, сохранившиеся дикие адаты старины (кровная месть), а А.Ардесенов и А.Гасиев в отдельных случаях разделяли и биологические теории преступности («антропологическая теория»). Анализируя преступление и его сущность, северокавказские просветители рассматривали преступление как социальное явление, различали деяния опасные для интересов господствующих классов и деяния опасные для простого горца, но не признаваемые преступными. Обращаясь к вопросам наказания, северокавказская интеллигенция осуждала несправедливость системы и практики применения наказания, осуждала внесудебные расправы.

10. В процессе организации российского государственного управления на Северном Кавказе были сохранены такие традиционные судебные институты, как адатский суд и суд кади. Вместе с тем, отмечали северокавказские просветители, в связи с трансформацией адата и шариата в подсистемы права, в XIX в. изменяется суть правосудия: из инстанций по разрешению и урегулированию конфликтов они превращаются в государственные судебные органы, предназначенные для рассмотрения гражданских и уголовных дел в сфере действия адатского и мусульманского права. Родовые суды и расправы, учрежденные на Северном Кавказе в конце XVIII в. по прообразу российских, заменившие их в XIX в. горские словесные суды, действовали параллельно с общими судебными установлениями и мировыми судами.

Практическая значимость исследования состоит, прежде всего, в том, что в силу его концептуального характера оно, возможно, откроет некоторые новые перспективные направления в разработке проблем государственно-правовой мысли XIX - начала XX века и окажется востребованным в учебно-педагогическом процессе при подготовке как соответствующих общих лекционных курсов, так и специальных курсов. Выводы, положения, идеи, сформулированные в диссертационной работе, также могут быть использованы историками-юристами при написании учебников, учебных пособий и монографий.

Теоретические выводы и практические рекомендации диссертанта могут быть использованы в законотворческом процессе, в особенности в северокавказских республиках. Проанализированные в диссертационном исследовании государственно-правовые воззрения северокавказских просветителей представляют собой определенный вклад в теорию государства и права, историю политических и правовых учений, историю отечественного государства и права. Полученные результаты могут представлять интерес и для других общественных наук, которые так или иначе выходят на проблему таких важных институтов, как государство и право. Интерпретация функций государства и права, эволюция государственно-правовых институтов, закономерности соотношения личности, общества и государства, теоретические представления о государственном устройстве, мнения и взгляды о развитии местного самоуправления, место и роль исполнительной, законодательной и судебной власти - эти и другие вопросы имеют не только познавательное, историческое, но и современное значение.

В Российской Федерации сегодня осуществляются крупномасштабные реформы, в том числе правовая и реформа системы управления. Реформирование не в последнюю очередь должно опираться на солидное методологическое и научное обеспечение. В этом смысле аргументация и точки зрения дореволюционных просветителей Северного Кавказа на сходные проблемы для современных реформаторов оказаться весьма полезными, тем более что рациональная, теоретическая сторона реформ, проводимых в России, традиционно отстает от практики, эмпирики и как следствие этого те неверные шаги, за которые затем приходится расплачиваться всему обществу в целом: опыт истории должен помогать современности.

Апробация результатов исследования осуществлялась по следующим направлениям:

Основное содержание и выводы диссертационного исследования изложены в докладах на международных, региональных и республиканских научно-практических конференциях: международная конференция: «Февральская революция и судьбы демократии в России» (Ставрополь, 1997); международная конференция «Актуальные проблемы истории государства и права, политических и правовых учений» (Самара, 2001); республиканская конференция «Проблемы становления гражданского общества в Республике Дагестан» (Махачкала, 2003); региональная конференция «Кавказская война в истории России: историко-правовые аспекты» (Кизляр, 2004); региональная конференция «Кизляр в Кавказской политике России: история и современность» (Кизляр, 2005); «Международные юридические чтения: Научно-практическая конференция» (Омск, 2005); Всероссийская конференция «Традиции, реформы и революции в развитии государства и права» (Волгоград, 2005); Всероссийская научно-практическая конференция «Государство, право и управление» (Москва, 2005); Межрегиональная научно-практическая конференция «Проблемы реализации и тенденции развития современного законодательства и права» (Саратов, 2006); Республиканская научно-методологическая конференция «Проблемы методологии и методики преподавания юридических дисциплин» (Махачкала, 2006).

Преподавание курсов «Теория государства и права», «Конституционное право», «История политических и правовых учений», «Государство и политические партии», «История государственного управления в России в XVI-XIX вв.», «Политическая и правовая мысль в Дагестане в XIX в.» на юридическом факультете Дагестанского государственного университета.

Чтение специальных курсов по проблемам «Государство и политические партии», «История государственного управления», «Государственно-правовая мысль народов Северного Кавказа в XIX веке», «Политико-правовая мысль в Дагестане в XIX веке».

Структура и объем диссертации. Диссертация состоит из введения, пяти глав, заключения, списка использованной литературы и списка сокращений.

ВЫВОД ДИССЕРТАЦИИ
по специальности "Теория и история права и государства; история учений о праве и государстве", Айбатов, Магомеднаби Магомедмирзоевич, Москва

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

• Северокавказская государственно-правовая мысль зарождается в начале XIX века под непосредственным воздействием русской и европейской государственной мысли и правовой культуры, своеобразно преломив их основные государственно-правовые ценности через призму задач национального развития. Пройдя в своем становлении определенные этапы, государственно-правовая мысль просветителей Северного Кавказа включает постановку наиболее важных, судьбоносных проблем модернизации государственно-правовой жизни.

• В XIX веке, когда народы Северного Кавказа вышли из многовековой изоляции, на общероссийском пространстве государственности, права, политики и культуры выразителем общественного правосознания и государственной мысли выступают горские просветители. Они формируются и развиваются между двумя основными полюсами государственного и социально-культурного притяжения - российской европеизированной имперской властью и живущим этнической традицией народом.

• Просветители первой половины XIX века: Ш.Б. Ногмов, С.Хан-Гирей, Я.М. Шарданов, Ф.А. Бекович-Черкасский, С.Казы-Гирей, С.Адиль-Гирей жаждут приобщить свои народы к европейской государственно-правовой цивилизации и прогрессу, ставят в своем творчестве важнейшие модернизационные государственно-правовые проблемы: приобщение горских народов к развитой российской и европейской государственности, обретение гражданского правопорядка, развитие просвещения среди горского населения. В надежде на успех своих просветительских принципов они апеллируют к основному субъекту российской имперской модернизации - правительству, «просвещенному» либеральному чиновничеству. Не случайно важная часть творческого наследия первых представителей адыгской интеллигенции - это произведения «бюрократического жанра» - проекты, записки, прошения, в которых содержатся замыслы будущих государственно-правовых преобразований.

• Модернизационной идеологией, которую исповедуют первенцы северокавказской интеллигенции, является просветительство. Светское просвещение выступает у просветителей как главный фактор перестройки северокавказских обществ на новых рациональных государственных началах, гражданского воспитания горских народов, усвоения ими тех требований, которые предъявляет к гражданину государство.

• Проблема русско-кавказских отношений рассматривается просветителями первой половины XIX века через призму просветительской теории общественного договора. Вхождение горцев в состав Российского государства осмысливается как исторически выстраданная форма обретения народами безопасности и общественного порядка, гражданственности, европейских государственных норм. В «Истории адыгейского народа» просвещенная европейская гражданственность, которую несет народам Кавказа Россия, имеет далекий исторический аналог - византийскую «гражданскую образованность», государственно-правовым наследием которой адыги, по мысли Ш.Б. Ногмова, не смогли воспользоваться.

• Критика феодальных правопорядков направляется прежде всего на осуждение феодальной анархии и произвола, разорительных междоусобиц и войн. Проекты, записки, историко-этнографические работы С.Хан-Гирея, С.Казы-Гирея, Ф.А. Бековича-Черкасского, С.Адиль-Гирея ратуют за упорядочение внутрисословных и межсословных отношений. Политико-правовые идеи равенства и внесословной ценности человеческой личности в их творчестве воплощаются лишь в предложениях уравнивания адыгского дворянства в рамках своего сословия, не распространяясь на крестьян и крепостных. Принцип феодальной иерархии и соподчиненности квалифицируется как несовместимый с гражданством и государственным подданством. Идея единой наднациональной имперской власти, противопоставленная удельной феодальной, идея единого, большого цивилизованного правового пространства России и Кавказа, противостоящая малому этноцентричному пространству - проходят через «Записки из Черкессии» С.Хан-Гирея.

• Дав глубокие характеристики феодального государственно-правового строя, просветители видят путь к общественной стабильности и безопасности, социальной гарантии и миру - в становлении «просвещенного» социума, где каждое сословие и «класс» осознают свое предназначение и место в гражданском обществе.

• Важным событием в политической жизни Северного Кавказа стала национально-освободительная борьба горцев в первой половине XIX века. Являясь идеологом этой борьбы, М.Ярагский впервые в истории мусульманской философской мысли разработал концепцию о «свободе человека». Еще в начале 20-х годов XIX века он поставил вопрос о свободе одновременно в трех измерениях: общефилософском, мусульмано-конфессиональном и социально-деятельном. Он уверен, что «первым желанием « человека «должна быть свобода», на земле человека «привлекает свобода». Иначе говоря, свобода - существенный признак человека, его человеческа ценность и необходимость, но она проявляется, когда человек стремится к осмыслению и освоению своей свободной сущности и страстно желает ее. Человек не может быть свободным и не обретает свободы, если не осознает свободу как свою суть. В «новом учении» М.Ярагского свобода не даруется человеку волей Аллаха или кого-либо из людей, она не прилетает с небес вместе с дождем и солнечным светом. Свобода человека - результат его упорной деятельности, нередко требующей максимального напряжения сил, вплоть до кровопролития. Отсюда и девиз М. Ярагского: «Угнетенные должны освободить себя, а свободные - отвести от себя рабство».

• В ходе национально-освободительной борьбы горцев на территории Северо-Восточного Кавказа возникло теократическое государство - Имамат. Возглавляя движение горцев на протяжении более 30 лет, Шамиль создал Низами, регулирующие государственно-правовые отношения в Имамате, устанавливающие систему управления и наказания. Характеризуя государство Шамиля по критериям правовой науки, можно выявить следующую картину. Во-первых, государство Имамат по своей сущности выражало интересы прежде всего, свободной узденской массы, и, следовательно, самих широких народных масс. Во-вторых, анализ правовых и государственных институтов, введенных Шамилем в Имамате, дает возможность сделать заключение, что это было теократическое государство с некоторыми элементами демократии. В-третьих, все введенные Шамилем меры государственно-правового характера соответствовали духу и потребностям основной массы населения, отвечали требованиям военного времени. В-четвертых, характерным принципом всей государственно-правовой политики Шамиля являлась гласность.

• Следующее поколение северокавказской интеллигенции действует в условиях широкомасштабной государственно-правовой модернизации горских обществ в ходе проведения аграрной и административно-судебной реформ 6070 гг. XIX в. в рамках буржуазных реформ в России. В это время северокавказское просветительство представлено общественно-политическими деятелями многих народов Северного Кавказа: адыгами А.-Г. Кешевым, Д.С. Кодзоковым, К.Атажукиным, вайнахами Г.Ахриевым, У.Лаудаевым, осетинами И.Кануковым, А.Гассиевым, дагестанцем М.Казем-Беком. Выступая активными участниками и творцами эпохи преобразований, они мечтают увидеть горцев приобщенными в результате государственно-правовых реформ к европейским формам государственно-правовой жизни. Особенно примечательна деятельность Д.С. Кодзокова на посту Председателя Терской сословно-поземельной комиссии и А.-Г. Кешева - первого редактора «Терских ведомостей». Северокавказская интеллигенция отстаивает своей просветительской деятельностью выдвинутую передовой русской общественной мыслью демократическую концепцию европеизации Кавказа, в ходе которой условия для свободного развития обретут все народы Северного Кавказа. Продолжая традиции предшествующего поколения просветителей, общественно-политические деятели первых пореформенных десятилетий ставят в своем творчестве проблемы просвещения горских народов, что является основой модернизации государственно-правовой жизни горцев.

• Однако многие просветительские инициативы северокавказской интеллигенции сталкивались с косностью народной почвы, не готовой к быстрым переменам, и с непоследовательностью правительственных органов, декларирующих свои цивилизационные государственно-правовые инициативы, но не обеспечивающих им реальной поддержки. Апеллируя к либеральной российской бюрократии, осуществляющей модернизирующие государственно-правовые реформы, просветители всячески содействуют ее цивилизационным акциям. Сбор и публикация норм обычного права горцев, изучение истории и этнографии северокавказских народов продиктованы во многом практической потребностью эпохи, нуждами модернизации системы управления и реформирования традиционного горского уклада общественно-политической и государственно-правовой жизни. Представители интеллигенции (Ч.Ахриев и А.Г. Кешев) стремились гармонизировать самобытные этнические государственно-правовые традиции горских народов с теми институциональными новациями, которые внедрялись в ходе реформ, предупреждали об опасности форсированного изменения традиционного уклада жизни.

• Дальнейшее развитие в творчестве интеллигенции 60-70-х гг. получает характерная уже для просветителей первой половины XIX века концепция русско-кавказских отношений в свете теории общественного договора. В обширной статье У.Лаудаева «Чеченское племя» приобщение к российской государственности осмысливается как итог многовекового естественно-исторического процесса развития чеченского общества. Российская государственность способна, по мысли просветителей, обеспечить на Кавказе главные функции государства - вершить правосудие, гарантировать безопасность людей, сохранность их жизни, свободы и собственности.

• Понимая свою роль как носителя новых форм организации государственно-правовой жизни и духовности, определяя свое значение для самоориентации горских обществ в переходный период реформ, северокавказские просветители в то же время остро ощущают противоречивость положения между правовыми культурами и социумами России и Кавказа, между «чужестранной» европейской образованностью и родной «почвой», между властью, несущей инновации в государственно-правовую жизнь, и живущими исконной традицией народными массами. Они ищут полноценный в культурном и социальном отношении выход из маргинальной ситуации, обретение интеллигенцией достойного места в горских обществах.

• Определенный вклад северокавказские просветители внесли в изучение мусульманского права. Высокую оценку российской и зарубежной научной общественности получило творчество М.Казем-Бека, который утверждал, что мусульманское право формировалось вне связи с другими правовыми системами, существовавшими до появления ислама в арабском мире. Казем-Бек, как и большинство исследователей мусульманского права, выделяет в качестве его источников две группы взаимосвязанных норм, первую из которых составляют предписания Корана и сунны, а вторую - составляют нормы, сформулированные наиболее авторитетными правоведами на основе обязательного консенсуса (иджма) и умозаключений по аналогии (Кияс).

• Центральное место в творчестве Казем-Бека занимали проблемы семейных и наследственных правоотношений в мусульманском праве. Он отмечал, что, согласно мусульманскому праву, наследство представляет собой свободное имущество, которое с прекращением на него права его собственника переходит к имеющему право наследования. Что же касается самого права на наследование имущества, то оно появляется у наследника одновременно с прекращением права на это имущество у наследователя.

Исследуя различные возможности наследования наследниками первой и второй степени, Казем-Бек приходит к выводу, что вся суть установленных Кораном предписаний, сводится к пяти юридическим положениям:

1) ближайший родственник устраняет дальнего;

2) лицу мужского пола следует две части женских долей;

3) родители умершего, при наличии у него детей, получают по 1/6 части наследства;

4) мать без детей, братьев и сестер умершего сына получает 1/3;

5) одна дочь или сестра получает половину, две и более - 2/3.

• Взгляды Казем-Бека на соотношение религии ислама и политической организации общества основывались на его обширнейших исследованиях мусульманского права и истории развития стран Востока. Из всех восточных религий, по его мнению, ислам оказался наиболее способным внедрить религиозные традиционные стереотипы в личностное и массовое сознание, в общественные структуры и политику, несмотря на то, что нормы Корана и Сунны не содержит конкретных предписаний, регулирующих организацию и деятельность мусульманского государства или определяющих его содержание и сущность. Касаясь проблемы взаимосвязи светской и духовной власти в мусульманском мире, Казем-Бек полагал, что одним из основополагающих догматов шиитского ислама стало учение об имамате - верховной власти в мусульманском государстве. Такой подход к интеграции духовной и светской власти в одних руках явился результатом длительной борьбы за власть, наблюдавшейся на Востоке. Выводы Казем-Бека о политическом характере борьбы за объединение в руках религиозных лидеров всей полноты власти сопоставимы с концепциями современных исследователей и политической практикой современной борьбы в мусульманском мире. Возможность соединения духовной и светской власти в одном лице Казем-Бек рассматривал на примере движения мюридизма, возглавляемого Шамилем.

• В центре внимания представителей интеллигенции Северного Кавказа в 80-х годах XIX - нач. XX века находились проблемы преступления, наказания и модернизации судебной власти. В вопросах понимания причин преступности передовые представители интеллигенции стояли, в целом, на материалистической позиции, ибо причины преступности они видели в материальной необеспеченности народа, в разделении общества на имущих и неимущих, в противоположности интересов враждебных социальных групп. Решающее значение они придавали экономическим факторам. В отдельных случаях некоторые из них (Г.Цаголов, Б.Туганов) приближались к пониманию того, что преступность коренится в самом существовании эксплуататорского строя. Почти все просветители, за исключением А.Гассиева и А.Ардесенова (они придерживались антропологической теории причин преступности) выступили против биологических теорий причин преступности.

• Рассматривая преступление и его сущность, представители северокавказской интеллигенции приближались к правильному пониманию социальной природы преступления, различали деяния, опасные для интересов господствующих классов, и деяния, опасные для простого народа, но не признаваемые преступными. Обращаясь к вопросам наказания представители интеллигенции подчеркивали несправедливость системы и практики применения наказаний, особенно по отношению к казачьему и туземному населению.

• Критикуя сложившуюся систему судебной власти, представители интеллигенции выступали за модернизацию судебной системы. Они предлагали ряд мер по совершенствованию существующей судебной системы на Северном Кавказе, в том числе:

- обеспечить выборность судей;

- независимость суда и состязательность судебного процесса;

- равенство всех перед судом;

- пересмотреть все существующие нормы обычного права (адата) и отбросить устаревшие, не отвечающие современным условиям, и дополнить его новыми правовыми нормами. Одним из критериев подбора судебных чиновников должно стать, по мнению северокавказской интеллигенции, знание законов, обычаев и традиций местного населения, справедливость и честность.

БИБЛИОГРАФИЯ ДИССЕРТАЦИИ
«Государственно-правовая мысль просветителей Северного Кавказа в XIX - начале XX века»

1. Архивные материалы

2. Российский Государственный Военно-исторический архив. Москва. Ф.Военно-ученый архив (ВУА).

3. Ф.38. Департамент Генерального Штаба.

4. Ф. 13454. Штаб войск Кавказской военной линии и Черномории.

5. Российский Государственный исторический архив. Санкт-Петербург. Ф.866. Лорис-Меликова Михаила Тариеловича.

6. Ф.1268. Кавказский комитет.

7. Государственный Исторический музей. Москва. Ф.6. Г. Розен. Ф. 178. Хомяковы.

8. Кубанский краевой архив. Краснодар.

9. Ф.348.Комиссия для разбора сословных прав горцев Кубанской и Терской областей.

10. Центральный Государственный Исторический архив Республики Грузия. -Тбилиси.

11. Ф.2. Канцелярия Главнокомандующего Закавказским краем. Ф. 4. Канцелярия наместника Кавказского.

12. Ф. 5. Канцелярия Начальника главного управления гражданской частью на Кавказе.

13. Ф.З. Командующий войсками и управляющий гражданской частью в Прикаспийском крае.

14. Ф.90. Материалы о поземельном устройстве населения Дагестанской области.

15. Рукописный фонд ИИАЭ ДНЦ РАН. Махачкала. Ф.1. Оп.1. Ед.хр.3189. Д.396:

16. Копия писем Шамиля (перевод с арабского K.M. Баркуева).

17. Выдержки их дневника полковника Руновского о Шамиле и его деятельности с 1859-1862 гг.

18. Ф.1. Оп.1. Ед.хр.2181. Д.312 Разбор сочинения А.Казем-Бека «Дербенд-Намэ».

19. Ф.З. Оп.1. Д.703 Хизроев Х.А. Духовные и политические Руководители движения горцев Дагестана и Чечни в 20-50-х годах XIX в. (по работам зарубежных авторов).

20. Центральный Государственный архив Республики Северная Осетия-Алания. Владикавказ.

21. Ф. 12. Канцелярия начальника Терской области. Ф. 53. Штаб войск Терской области. Ф. 224. Г. Баев. Ф. 781. Проф. Л.П. Семенов.

22. Отдел рукописных фондов Северо-Осетинского института гуманитарных и социологических исследований. Владикавказ.

23. Ф. 1. История Осетии (до 1917 г.) Ф. 4. Этнография. Ф.6. Археология. Ф. 11 .Г.М. Цаголов.

24. Ф. КХ. Коста Хетагуров. Ф. 49. A.A. Гассиев.1.. Опубликованные источники

25. Абаев М.К. Горец. Горцы Нальчикского отдела Терской области // Каспий. Баку, 1898. - №№ 240, 264; 1899. №№ 28, 41, 134, 136, 138; 1900. №№ 4.

26. Абаев М.К. Балкария. Исторический очерк // Мусульманин. Париж, 1911. №14-17.

27. Абаев М.К. Балкария. Исторический очерк. Нальчик: Эльбрус, 1992.

28. Абдурахман. Предисловие к рукописному сочинению Джемалутдина о тарикате // Кавказские горцы. Сборник сведений. Тифлис, 1869. Т.2. -Гл. Ш.

29. А.-Д.Г. (Адиль-Гирей). Обзор последних событий на Кавказе // Военный сборник. СПб., 1859. №10. - С.475-518.

30. А.-Д.Г. Очерк горских народов правового крыла Кавказской линии // Военный сборник. СПб., 1860. - Т.Х1. - С. 1 -46.

31. А.-Д.Г. Поход в 1846 г. в Дарго // Военный сборник. СПб., 1859, №5. -С. 1-63.

32. Березин И.Н. Александр Касимович Казем-Бек. Протоколы заседаний Совета Петербургского университета. СПб., 1872. №4.

33. Адиль-Гирей Султан. Жена черкеса // Кавказ. 1847. №11.

34. Адиль-Гирей Султан. Рассказ аварца (из походного дневника) // На Кавказе. Екатеринодар, 1909. - Т.2. - Вып. 5. - С. 11 -16.

35. Адиль-Гирей Султан. Сулейман Эфенди (отрывок из письма) // Кавказ. 1846.-41 с.

36. Адиль-Гирей Султан. Гирей. Замечания на статью законы и обычаи кабардинцев // Кавказ. 1846. № 10-11.

37. Адиль-Гирей Султан. С.А.-Г. Об отношении крестьян к владельцам у черкесов (Выписка из заметок) // Кавказ. 1846. № 9.

38. Акты, собранные Кавказской археографической комиссией / Под ред. А.Берже. Т.1-ХП. - Тифлис, 1866 - 1904. Т.2 - 1868, - Т.7. - 1878.

39. Алдар. О сословных правах горцев // Новое обозрение. Тифлис. 1893. № 3230.

40. Алкадари Г.Э. Асари Дагестан (исторические сведения о Дагестане) / Пер. и примечания Али Гасанова (Алкадари). Махачкала: Юпитер, 1994.-174 с.

41. Антология педагогической мысли Северной Осетии / Сост. Э.К. Каргиев, С.Р. Чеджемов. Владикавказ: Ир, 1993. - 416 с.

42. Арабоязычные письма эпохи Шамиля / Составление, перевод с арабского, введение, комментарии, примечания и указатели Р.Ш. Шарафутдиновой. М.: Изд-во «Восточная литература» РАН, 2001. -264 с.

43. Ардасенов А., Есиев А. Высшее сословие у осетин Куртатинского общества. М., 1892.-24 с.

44. Ардасенов А.Х. В.-Н.-Л. Переходное состояние горцев Северного Кавказа. Тифлис, 1896. - 41 с.

45. Ардасенов Алихан. Избранные труды. Владикавказ: РИПП им. В.А. Гассиева, 1997. 335 с.

46. Атажукин К. Ответ г. Тимофею Макарову // Терские ведомости. 1870. № 18.

47. Атажукин К. Еще ответ г. Макарову // Терские ведомости. 1870. № 26.

48. Атажукин К. Из кабардинских сказаний о нартах // ССКГ. Вып. 5. -Тифлис, 1871.-С. 47-71.

49. Атажукин К. Кабардинская старина // ССКГ. Вып. 6. Тифлис, 1872. - С. 1-28.

50. Атажукин К. Попытки введения кабардинской письменности // Терские ведомости. 1870. №10, 11.

51. Атажукин Кази. Избранные труды / Подг. текста и вступ. статья Хашхожевой Р.Х. Нальчик: Эльбрус, 1971. - 155 с.

52. Ахриев Ч. Заметки об ингушах // ССТО. Вып. I, Владикавказ, 1878. - С. 276-290.

53. Ахриев Ч. Из чеченских сказаний // ССКГ. Вып. V. Тифлис, 1871. - С. 38 -46.

54. Ахриев Ч. Ингушевские праздники // ССКГ. Вып. V. Отд. III. Тифлис, 1871.-С. 1-16.

55. Ахриев Ч. Ингуши (их предания, верования и поверья) // ССКГ. Вып.

56. VIII. Отд. I. Тифлис, 1875.-С. 1 -40.

57. Ахриев Ч. Несколько слов о героях в ингушских сказаниях//ССКГ. Вып. IV. Отд I. Тифлис, 1870.-С. 1-33.

58. Ахриев Ч. Нравственное значение присяги у ингушей // Терские ведомости. 1871. №21.

59. Ахриев Ч. О положении ингушевской женщины // Терские ведомости. 1871.№31.

60. Ахриев Ч. О характере ингуш // Терские ведомости. 1871. № 30.

61. Ахриев Ч. Похороны и поминки у горцев ингушей // ССКГ. Вып. III. Отд. I. Тифлис, 1870. - С.28-32.

62. Ахриев Ч. Присяга у ингуш // Терские ведомости. 1871. №20.

63. Ахриев Ч. Этнографический очерк ингушевского народа с приложением его сказок и преданий // Терские ведомости. 1872. № 22-35,39,42-43,4546; 1873, №21-22,24-26.

64. Ахриевъ Чахъ. Приложение. Похороны и поминки у горцев // ССКГ. -Вып. III. Тифлис, 1870. - С.1-40.

65. Баев Г. Из жизни горцев // Казбек. 1899. № 440.

66. Баев Г. Из новейшей деятельности земств // Казбек. 1898. № 365.

67. Баев Г. О введении земского самоуправления в Терской области // Кавказский вестник. Тифлис, 1901. № 4. - С.85 -102.

68. Баев Г. Об организации кредитных учреждений среди горцев // Терские ведомости. 1900. №67, 68.

69. Баев Г. Общественная деятельность сел. Ольгинского за 1899г. // Казбек. 1900. №662.

70. Баев Г. Письма о кооперации // Терские ведомости. 1901. № 147, 149.

71. Баев Г. Поземельный вопрос в плоскостной Осетии // Терские ведомости. 1901. №134.

72. Баев Г. Гаппо. Пушкин в жизни горцев // Казбек. 1899. № 462.

73. Гаджи-Али. Сказание очевидца и Шамиле // ССКГ. Bbin.VII. -Тифлис, 1973.-С. 1-76.

74. Гаджи-Али. Сказание очевидца о Шамиле. Махачкала, 1995. - 196 с.

75. Газданов М. К. вопросу о происхождении тагаурских алдар // Терские ведомости. 1891. №39-41.

76. Гассиев А. Земельно-экономическое положение туземцев и казаков на Северном Кавказе. Владикавказ, 1909. - 27 с.

77. Гассиев А. Ислам и Конституция // Тифлисский вестник, 1877. № 213.

78. Гассиев А. Нечто о положении женщин у горцев мусульман // Тифлисский вестник. Тифлис, 1877. №30.

79. Гассиев А. По части книжных древностей //Кавказ. Тифлис, 1872. № 149; 1873. №33,35-37.

80. Государственная Дума. Третий созыв. Стенографические отчеты. 1909. Сессия третья. Ч. 1. СПб., 1910.

81. Государственная Дума. Третий созыв. Стенографические отчеты. 1911. Сессия третья. Ч.1У. СПб., 1912.

82. Гюльденштедт Ю.А. Географическое и статистическое описание Грузии и Кавказа. СПб., 1809. - 157 с.

83. Движение горцев Северо-Восточного Кавказа в 20-50-е гг. XIX века: сборник документов / Сост. В.Г. Гаджиев, Х.Х. Рамазанов. Махачкала: Дагкнигоиздат, 1959. - 786 с.

84. Джанашвили М.Г. Известия грузинских летописей и историков о Северном Кавказе и России // СМО МПК. Тифлис, 1897. - Вып. 22. - С. 91-189.

85. Дневник полковника Руновского, состоявшего приставом при Шамиле во время пребывания его в гор.Калуге с 1859 по 1862 гг. // АКАК. Т. XII. - 4.2. - С.1395-1528.

86. Есиев А. Обычное земельное право и право землевладения горных осетин Терской области // Казбек. 1899. № 628 634.

87. Записка Абдурахмана // Кавказ. 1862. №73.

88. Записка князя А.И. Барятинского о внутреннем состоянии Кавказа // Русский архив. 1889. №4.

89. Избранные произведения адыгских просветителей / Вступительная статья, подготовка текстов и комментарии канд. филол. наук Р.Х. Хашхожевой. Нальчик: Эльбрус, 1980.-300 с.

90. Инатов. Крым-Гирей. Два слова о господстве турок на Кавказе песня о Шруко-Тугузе // Кубанские войсковые ведомости. 1866. №15.

91. Инатов. Крым-Гирей. Несколько слов о нашей старине // Кубанские войсковые ведомости. 1865. № 21, 46.

92. Инатов. Крым-Гирей. Сифир-паша, князь Шансугский // Кубанские войсковые ведомости. 1865. № 46.

93. Кавказский запрос в Государственной Думе. Тифлис, 1909.

94. Казем Бек М. Баб и бабиды // Избранные произведения. Баку, 1985.

95. Казем-Бек М. Баб и бабиды. СПб., 1865.

96. Казем-Бек М. Введение к «Мюхтесорюль-вигкает», или сокращенный вигкает. Курс мусульманского законоведения. Казань, 1845.

97. Казем-Бек М. Взгляды на обстоятельства, содействовавшие успехам Мухаммеда в политическом и нравственном отношениях // Журнал народного просвещения. 1844. №2.

98. Казем-Бек М. Дербент-Наме. СПб., 1851.

99. Казем-Бек М. Ислам. Мухаммед // Русское слово. 1850. №8.

100. Казем-Бек М. Исследование об уйгурах // Журнал Министерства народного просвещения. 1844. Ч.ХХХ1.

101. Казем-Бек М. Мухаммедие. Казань, 1845.

102. Казем-Бек М. Мюридизм и Шамиль // Русское слово. 1859. Кн.ХП. -С.182-246.

103. Казем-Бек М. Начало просвещения в нынешней Индии // Журнал Министерства народного просвещения. 1857. №5.

104. Казем-Бек М. Письмо к редактору «Современника» // Современник. 1852. №12.

105. Казем-Бек М. Разбор сочинения г-на Торнау «Изложение начал мусульманского законоведения». Двадцатое присуждение учрежденных

106. П.Н. Демидовым наград. СПб., 1851.

107. Казем-Бек М. Речь по случаю открытия в С.-Петербургском университете факультета восточных языков // Журнал Министерства народного просвещения. 1853. №10-12.

108. Казем-Бек М. Шерауль-Ислам, или законы мусульман шиитского вероисповедания. О наследстве. Кн. II. СПб., 1867.

109. Казем-Бек М. Шерауль-Ислам, или Законы мусульман шиитского вероисповедания (о торговле и залоге). Вып. 1. СПб., 1862.

110. Каламбий (Адыль-Гирей Кешев). Записки черкеса / Вступ. статья и подг. текста к печати канд. филол. наук Р.Х. Хашхожевой. Нальчик: Эльбрус, 1987.-272 с.

111. Кануков И.Д. В осетинском ауле // ССКГ. Вып. 8. - Тифлис, 1875. -С. 1-43.

112. Кануков И.Д. В осетинском ауле: Рассказы, очерки, публицистика / Подг. текста, примеч. и предисл. З.Н. Суменовой. Орджоникидзе: Ир, 1985.-475 с.

113. Кануков И.Д. Горцы переселенцы // ССКГ. - Вып. 9. - Тифлис, 1876. -С. 1 -32.

114. Кануков И.Д. Две смерти (Недавняя быль из осетинской жизни) // Кавказ. 1878. №290,292.

115. Кануков И.Д. Из осетинской жизни // Кавказ. 1876. № 91, 92.

116. Кануков И.Д. К вопросу об уничтожении вредных обычаев среди кавказских горцев // Кавказ. 1879. №48, 54.

117. Кануков И.Д. Сочинения. Орджоникидзе: Сев.-Осет. кн. изд-во, 1963. -368 с.

118. Кашежев Т.П. Свадебные обряды кабардинцев // Этнографическое обозрение. М., 1892. - Кн. 15.

119. Кешев А.-Г.. Библиографические заметки // Терские ведомости. 1870. №34.

120. Кешев А.-Г.. Библиография // Терские ведомости. 1870. № 28-30.

121. Кешев А.-Г.. Владикавказ: библиографический обзор // Терские ведомости. 1869. № 1, 8.

122. Кешев А.-Г.. История адыгейского народа, составленная по преданиям кабардинцев Шора-Бекмурзин Ногмовым // Терские ведомости. 1869. № 30,32.

123. Кешев А.-Г.. Редакционные примечания // Терские ведомости. 1869. № 39.

124. Кешев А.-Г.. Характер адыгских песен // Терские ведомости. 1869. №13, 14, 18.

125. Абаев В.Д. Коста Хетагуров и его время. Тбилиси: Заря Востока, 1961. -200 с.

126. Абдуллаев М.А. Из истории философской и общественно-политической мысли народов Дагестана в XIX веке. М., 1968. - 336 с.

127. Абдуллаев М.А. Общественно-политическая мысль в Дагестане в начале XX века. М.: Наука, 1980. - 326 с.

128. Абдуллаев М.А. Общественно-политическая мысль в Дагестане в начале XX в. М.: Наука, 1987. - 326 с.

129. Абдуллаев М.А. Из культурно-философского наследия Дагестана. -Махачкала: Юпитер, 1995. 189 с.

130. Абдуллаев М.А. Ибрагим-Бек Гайдаров. Махачкала, 1999. - 440 с.

131. Агаев А.Г. Ярагский Магомед: жизнь и духовный облик // Самур. 1991. №1,-С.65-81.

132. Агаев А.Г. Магомед Ярагский. Мусульманский философ. Поборник свободы, нравственности. Махачкала, 1996. - 206 с.

133. Азаматов К.Г., Хутуев Х.И. Мисост Абаев. Нальчик: Эльбрус, 1980. -132с.

134. Айларова С.А. Обновляющийся Северный Кавказ: общественно-политическая мысль 60-90-х гг. XIX в.: Монография / Под ред. проф. В.Д. Дзидзоева. Владикавказ: Изд-во СОГУ, 2002. - 213 с.

135. Айларова С.А. Общественная мысль народов Северного Кавказа в XIX веке: Культурно-исторические проблемы модернизации: Монография /

136. Под ред. проф. В.Д. Дзидзоева; Северо-Осетинский госуниверситет -Владикавказ: Изд-во СОГУ, 2003. 366 с.

137. Алексеев В.П. Происхождение народов Кавказа. М.: Наука, 1974. - 316 с.

138. Алироев И.Ю. Язык, история и культура вайнахов. Грозный: Книга, 1990.-368 с.

139. Алферьев П. Кази-Мулла и мюридизм в истории покорения Кавказа. Популярное чтение. Казань, 1909.

140. Ардасенов Н.М. Алихан Ардасенов. Орджоникидзе: Ир, 1970. - 162 с.

141. Ардасенов Н.М. Революционно-народническое движение на Тереке. -Орджоникидзе: Ир, 1987. 179 с.

142. Артановский С.М. Историческое единство человечества и взаимное влияние культур. Д.: Наука, 1967.

143. Ахиезер A.C. Россия: критика исторического опыта (Социокультурная динамика России): в 2 т. Т.2. Теория и методология. Словарь. -Новосибирск: Сибирский Хронограф, 1998. 594 с.

144. Ахундов М.Ф. Избранные философские произведения. Баку, 1953.

145. Ацканов М.Х. Экономические отношения и экономические взгляды в Кабарде и Балкарии (1860-1917 гг.). Нальчик: Каб.-Бал.кн.изд-во, 1967. -131 с.

146. Балуев Б.П. Либеральное народничество на рубеже XIX-XX веков. М.: Наука, 1995.-267 с.

147. Бартольд В.В. Иран. Л., 1927.

148. Бекоева Т.А. Просветительско-педагогические идеи П.К. Услара. -Владикавказ: Изд-во СОГУ, 2000. -159 с.

149. Берже А.П. Чечня и чеченцы. Тифлис, 1859.

150. Берозов Б.П. Аграрный вопрос и крестьянское движение в пореформенной Северной Осетии. Орджоникидзе: Изд-во СОГУ, 1980. -126 с.

151. Бетрозов Б.Ж. Происхождение и этнокультурные связи адыгов.

152. Нальчик: Нарт, 1991. 168 с.

153. Блиев М.М. Кавказская война: социальные истоки, сущность // История СССР. 1993. №2.-С. 54-76.

154. Блиев М.М., Дегоев В.В. Кавказская война. М.: Росет, 1994. - 592с.

155. Блиев М.М. Россия и горцы Большого Кавказа. На пути к цивилизации. -М.: Мысль, 2004. 877 с.

156. Блиева З.М. Система управления на Северном Кавказе в конце XVIII -первой трети XIX века. Владикавказ: Изд-во СОГУ, 1992. - 108 с.

157. Богуславский JI. История Апшеронского полка 1700-1892. СПб., 1892. -Т.1.-538 е.; Т.2.-567 с.

158. Боденштедт Ф. Народы Кавказа и их освободительная война. -Махачкала, 1996. 40 с.

159. Броневский С.М. Новейшие географические и исторические известия о Кавказе: в 2-х ч. М., 1923. - Ч. 1.- 352с.

160. Бутков П.Г. Материалы для новой истории Кавказа с 1722 по 1803 год.: в 3-х ч. СПб., 1869.- 4.2. - 601 с.

161. Васильева JI.M. Проблемы истории Осетии в русской науке XIX века. Историографический очерк. Орджоникидзе: Ир, 1974. - 175 с.

162. Ватеишвили Д.Л. Русская общественная мысль и печать на Кавказе в первой трети XIX в. М.: Наука, 1973.-458 с.

163. Виноградов В.Б., Техиева Х.Ш. Умалат Лаудаев первый чеченский этнограф и историк. - Грозный: Знания, 1986. - 14 с.

164. Волгин В.П. Развитие общественной мысли во Франции в XVIII веке. -М.: Изд-во Акад. наук СССР, 1958. 415 с.

165. Габараев С.Ш. Георгий Цаголов (Творчество и мировоззрение). -Цхинвал: Госиздат Юго-Осетии, 1962. 135 с.

166. Габараев С.Ш. Мировоззрение Коста Хетагурова. М.: Соцэкизд, 1959. -243 с.

167. Габараев. С.Ш. Инал Кануков. Сталинир: Госиздат Юго-Осетии, 1960. -142 с.

168. Гаджи-Али. Сказание очевидца о Шамиле. Махачкала, 1995. - 196 с.

169. Галицин Г.С. Адаты дагестанской области и Закавказского округа. Судоустройство и судопроизводство. Тифлис, 1899. - 622 с.

170. Гаммер М. Шамиль правитель государства и его дипломатия: Статьи. -Махачкала, 1997. -104 с.

171. Гаммер М. Шамиль. Мусульманское сопротивление царизму. Завоевание Чечни и Дагестана. М.: КРОН-ПРЕСС, 1998. - 512 с.

172. Гарданов В.К. Общественный строй адыгских народов (XVIII первая половина XIX века). - М.: Наука, 1967. - 331 с.

173. Гасанов М.М. Дагестан в составе России (вторая половина XIX века). -Махачкала: Юпитер, 1999. 357 с.

174. Гатагова Л.С. Правительственная политика и народное образование на Кавказе в XIX в. М.: Россия молодая, 1993. - 143 с.

175. Гоббс Т. Левиафан // Избранные произведения: в 2 т. / Пер. с англ. М., 1964.-Т.2.

176. Гриценко Н.П. Экономическое развитие Чечено-Ингушетии в пореформенный период (1861-1900 гг.). Грозный: Чеч.-Инг. кн. изд-во, 1963.- 135 с.

177. Гусейнов Г. Из истории общественной и философской мысли в Азербайджане в XIX в. Баку, 1958. - 385 с.

178. Джусойты Н.Г. Коста Хетагуров. Очерк творчества. Сталинир: Госиздат Юго-Осетии, 1958.-372 с.

179. Дзамихов К.Ф. Адыги и Россия. М.: ПОМАТУР, 2000. - 287 с.

180. Дзамихов К.Ф. Адыги: вехи истории. Нальчик: Эльбрус, 1994. - 165 с.

181. Дзидзоев В.Д. Национальная политика: уроки опыта. 2-е изд. Владикавказ: Алания, 1997. - 244 с.

182. Дзидзоев М.У. Общественно-политическая и государственно-правовая мысль в Северной Осетии. Орджоникидзе: Ир, 1979. - 260 с.

183. Документальная история образования многонационального государства Российского: Россия и Северный Кавказ в XVI-XIX веках: в 2 кн. Кн.1 /

184. Под ред. Г.Л. Бондаревского, Г.Н. Колбая. М., 1998. - 725 с.

185. Дубровин Н.Ф. История войны, и владычества русских на Кавказе. -СПб., 1871,-ТЛ.-КнЛ.-640с.

186. Думанов Х.М. Якуб Шарданов. Нальчик: Эльбрус, 1988. - 88 с.

187. Дурманов Н.Д. Понятие преступления. M.-JL, 1948. - 263 с.

188. Ибрагимбейли Х.-М.О. Кавказ в Крымской войне 1853-1856 гг. и международные отношения. М.: Наука, 1971. - 404 с.

189. Ислам в современной политике стран Востока (конец 70-х начало 80-х годов XX в.).-М., 1986.

190. Исторические, духовные и нравственные уроки Шамиля. Слово к 200-летию имама Дагестана и Чечни / Сост., автор предисловия и отв.ред. Г.Г. Гамзатов. Махачкала: ДНЦ РАН, 2000. - 171 с.

191. История Европы с древнейших времен до наших дней: в 8 томах. М.: Наука, 1994. Т.4. Европа Нового времени (XVII XVIII вв.). Гл. 5. Европейское просвещение (Авт. Кисунько, Ж.В. Ревекин). - 703 с.

192. История Кабардино-Балкарской АССР с древнейших времен до наших дней: в 2-х т. М.: Изд-во АН СССР, 1967. - Т. 1. - 482 с.

193. История народов Северного Кавказа (конец XVIII в. 1917 г.) / Под ред. акад. A.JI. Нарочницкого. -М.: Наука, 1988. - 659 с.

194. История народов Северного Кавказа. М.: Наука, 1989. - Т.2. - 659 с.

195. История политических и правовых учений. М.: Норма ИНФРА-М, 1998. - 736 с.

196. История Северо-Осетинской АССР с древнейших времен до наших дней: в 2-х т. Орджоникидзе: Ир, 1987. - Т. 1. - 529 с.

197. Кавказский этнографический сборник. М., 1955, 1958. T.I-II.

198. Кажаров В.Х. Адыгская хаса. Нальчик: Ин-т черк. ист. и культуры, 1992.- 160 с.

199. Казем-Бек М. Мюридизм и Шамиль. Махачкала, 1990. - 66 с.

200. Калмыков Ж.А. Установление русской администрации в Кабарде и Балкарии (конец XVIII начало XX века). - Нальчик: Эльбрус, 1995.- 125с.

201. Калоев Б.А. М.М. Ковалевский и его исследования горских народов Кавказа. М.: Наука, 1979.-202 с.

202. Кантор В.К. «.Есть европейская держава». Россия: трудный путь к цивилизации. M.: РОССПЭН, 1997. - 479 с.

203. Карамзин Н.М. Поли, собрание сочинений: в 18 т. Т.1.: История государства Российского/ Вступ. ст. и послесл. А. Смирнова; Коммент. А. Кузнецова. - М.: Терра, 1998.-576 с.

204. Каспари A.A. Покоренный Кавказ. СПб., 1904. - 460 с.

205. Ковалевский М.М. Закон и обычай на Кавказе. М., 1890. - Т. I, II.

206. Ковалевский М.М. Поземельные и сословные отношения у горцев Северного Кавказа. М., 1883. - 304 с.

207. Ковалевский М.М. Родовой быт в настоящем, недавнем и отдаленном прошлом. СПб., 1905.

208. Ковалевский М.М. Современный обычай и древний закон. М., 1886.

209. Кокиев Г.А. Шора Бекмурзин Ногмов. Нальчик: Кабгосиздат, 1944. -39с.

210. Корзун В.Б. Коста Хетагуров. Очерк жизни и творчества. М.: Совет, писатель, 1957. - 204 с.

211. Косвен М.О. Этнография и история Кавказа. М., 1961. - 365 с.

212. Краснов М. Историческая записка о Ставропольской гимназии. -Ставрополь-Кавказский, 1887. 321 с.

213. Краснов М. Просветители Кавказа. Ставрополь, 1913. -102 с.

214. Крачковский И.Ю. Очерки по истории русской арабистики. M.-JL, 1950.

215. Крупное E.H. Средневековая Ингушетия. М.: Наука, 1971. - 208 с.

216. Кудашев В. Исторические сведения о кабардинском народе. Киев, 1913.

217. Кумыков Т.К. Дмитрий Кодзоков. Нальчик: Эльбрус, 1985. - 180 с.

218. Кумыков Т.К. Жизнь и общественная деятельность Кодзокова JI.M. -Нальчик: Каб.-Балк. кн. изд-во, 1962. 80 с.

219. Кумыков Т.К. Кази Атажукин. Нальчик: Эльбрус, 1969. - 171 с.

220. Кумыков Т.К. Казы-Гирей. Нальчик: Эльбрус, 1978. - 134 с.

221. Кумыков Т.К. Культура и общественно-политическая мысль Кабарды первой половины XIX века. Нальчик: Эльбрус, 1994. - 176 с.

222. Кумыков Т.К. Культура, общественно-политическая мысль и просвещение Кабарды по второй половине XIX начале XX века. -Нальчик: Эльбрус, 1996. - 328 с.

223. Кумыков Т.К. Хан-Гирей. Нальчик: Эльбрус, 1968. - 132 с.

224. Лавров Л.И. Историко-этнографические очерки Кавказа. Л., 1978. - 182 с.

225. Лейкина-Свирская В.Р. Интеллигенция в России во второй половине XIX века. М., 1971.-368 с.

226. Ленин В.И. Развитие капитализма в России // Полн. собр. соч. Т. 3. - С. 1-609.

227. ЗЛЗО.Рамазанов Х.Х., Рамазанов А.Х. Шамиль исторический портрет.

228. Абаев М., Фарниев К. Коста // Литературная энциклопедия. М.: Изд-во Ком. академии, 1931. - Т.5. - С. 503 - 507.

229. Абаев В.И. Что значит Коста для осетинского народа // В.И. Абаев. Избранные труды: Религия, фольклор, литература. Владикавказ: Ир, 1990.-С. 552-554.

230. Абрамов Я.М. М. Ковалевский о сословно-поземельных отношениях у горцев Северного Кавказа // Отечественные записки. 1884. № 2. С. 163167.

231. Берже А.П. Краткий биографический очерк Шара Бекмурзина Ногмова // Ш.Б. Ногмов. История адыхейского народа. Тифлис, 1861. - С.5-12.

232. Бирюков A.B. Российско-чеченские отношения в XVIII середине XIX вв. // Вопросы истории. 1998. № 2. - С. 44 - 57.

233. Битова Е.Г. Модернизирующие реформы на Северном Кавказе и местная политическая традиция: отторжение или адаптация // Республиканский альманах социально-политических и правовых исследований. Вып.1. -Нальчик,2000.-С. 163 - 194.

234. Блиев М.М. Кавказская война: социальные истоки, сущность // История СССР. 1983. №2.-С. 154-176.

235. Власть и реформы в России (Материалы "круглого стола") // Отечественная история. 1998. № 2. С. 3 - 36.

236. Габараев С.Ш. Исторические взгляды К. Хетагурова // История СССР. 1959. №6.-С. 123- 128.

237. Габиев-Кумухский С. Памяти Коста // Заря Дагестана. СПб., 1912.

238. Гадиев Ц. Коста Хетагуров певец осетинской горской бедноты // ИОНИИК. - Владикавказ, 1926. - Вып. 2. - С.445 - 463.

239. Газдарова А.Х. Педагогические воззрения К.Л. Хетагурова // Осетинская филология: история и современность. Вып. 1. - Владикавказ. - С. 142148.

240. Гамрекели В.Н. Об изучении прошлого //Документы по взаимоотношениям Грузии с Северным Кавказом в XIX в. Тбилиси: АН ГССР, 1968.-С 12-13.

241. Гарданов Б.А. Биография Ш.Б. Ногмова //УЗКНИИ. Нальчик, 1946. - Т. 1.-С. 315-340.

242. Гарданов Б.А. История адыгейского народа Ш.Б. Ногмова // Ногмов Ш.Б. История адыгейского народа. Нальчик, 1958. - С. 22 - 54.

243. Гарданов Б.А. Шора Ногмов (1844-1944): сборник документации и статей к 100-летию со дня смерти // УЗКНИИ. Нальчик, 1946. - Т. 1. - С. 341346.

244. Гарданов В.К., Мамбетов Г.Х. Хан-Гирей и его «Записки о Черкесии» // КЭС. Вып. VII. - М„ 1980. - С. 3-31.

245. Гатагова Л.С. Империя: идентификация проблемы // Вестник института цивилизации. Вып. 1. - Владикавказ, 1998. - С. 169-198.

246. Глиносцкий Н. Поездка в Дагестан // ВС. Т.ХХШ, - СПб., 1862. - С.396-397.

247. Голубева Л.Г. Адиль-Гирей Кешев (Каламбий) как этнограф // УЗАНИИ. -Краснодар, 1969.-Т.4.-С. 251-271.

248. Голубева Л.Г. Каламбий (А.-Г. Кешев). Библиографический очерк // ТКЧНИИ. Черкесск, 1965. - Вып. 4. - С. 165-213.

249. Голубева Л.Г. О некоторых проблемах изучения просветительской мысли на Северном Кавказе в XIX веке // Филологические труды (фольклор и литература). Нальчик, 1977.-Вып. 1.-С. 93-109.

250. Голубева Л.Г. Сын Кабарды и России // Дружба народов. 1976. № 8. С.284.258.

251. Грабовский Н.Ф. Экономическое положение бывших зависимых сословий Кабардинского округа // ССКГ. Вып. 3. -Тифлис, 1870. - С. 128.

252. Гриценко Н.Ф. Умалат Лаудаев первый чеченский этнограф и историк // АЭС. - Т.7.-Грозный, 1966.-С. 103-110.

253. Грязнович П.А. К вопросу о праве на верховную власть в мусульманской общине в раннем исламе // Ислам. Религия, общество, государство. М., 1984.

254. Грязнович П.А. Коран в России (изучение, переводы и издания) // Ислам. Религия, общество, государство. М.: Наука, 1984. - 76 с.

255. Гуриев Т.А. За строкой Коста // Социалистическая Осетия. 1981. 25 июля.

256. Гусей К.В. Реформы брачно-семейного права в некоторых странах арабского Востока и Индонезии проблемы правоведения: республиканский межвузовский научный сборник. - Киев. Вып. 41. 1981.

257. Давыдов Ю.Н. "Война всех против всех" в идеально-типическом истолковании (о социологической значимости Т. Гоббса) // Полис. 1993. №6.-С. 110-125.

258. Дзеранов Т.Е. Об отношении Коста к религии // Венок бессмертия (Материалы международной научной конференции, посвященной 140-летию со дня рождения К. Хетагурова). Владикавказ, 2000. - С. 90-95.

259. Дулина H.A. Реформы транзината и шариат // Ислам в истории народов Востока: Сб.статей. М., 1981.

260. Дьяков В.А. «Записки о Черкесии», сочиненные Хан-Гиреем // История СССР. 1958.№5.-С. 173-178.

261. Загорский Л.П. Петр Карлович Услар и его деятельность на Кавказе // ССКГ. Вып. X. - Тифлис, 1881.-С. 1-83,

262. Зекох У.С. Умар Берсей просветитель адыгейского народа // УЗАНИИ. -Майкоп, 1957.-Т. 1.-С.108-113.

263. Из архива князей Бековичей-Черкасских // Кавказский сборник (с предисловием Е.Г. Вейденбаума). Тифлис, 1910. - Т. 30. - С. 1 -59.

264. Киняпина Н.С. Административная политика царизма на Кавказе и в Средней Азии в XIX веке //Вопросы истории. 1983. № 4. С. 35-47.

265. Ключевский В.О. Об интеллигенции // В.О. Ключевский. Неопубликованные произведения. М., 1983. - 375 с.

266. Кокиев Г. Военно-колонизационная политика царизма на Кавказе // Революция и горец. 1929. №4(6).

267. Косвен М.О. Кабардинский патриот Измаил Атажукин //УЗАНИИ. -Майкоп, 1957. -Т.1. -С.43-69.

268. Косвен М.О. Материалы по истории этнографического изучения Кавказа в русской науке // КЭС. М., 1955. - Т.1. - С. 365-374; Т.2. - М., 1958. - С. 139-274.

269. Кох К. Путешествие через Россию к Кавказскому перешейку в 1837 и 1838 гг. // Осетины глазами русских и иностранных путешественников. -Орджоникидзе, 1967.

270. Красильщиков В.А. Мировые модернизации и судьбы страны // Свободная мысль. 1999. №1,2.

271. Кумыков Т.Х., Нагаев М.Б. Страницы дружбы (К биографии Д.С. Кодзокова) // Материалы научно-практической конференции «Молодежь и наука». Нальчик, 1981. -С. 25-31.

272. Кучмезова М.И. Исторические взгляды М.К. Абаева // Общественно-политическая мысль адыгов, балкарцев и карачаевцев в XIX начале XX века: Материалы конференции 28-29 марта 1974 года. - Нальчик, 1976.

273. Кушева E.H. О некоторых особенностях генезиса феодализма у народов Северного Кавказа // Проблемы возникновения феодализма у народов СССР.-М., 1969. -С.182-193.

274. Лебедева Т.Т. Роль школы естественного права в формировании западной политико-правовой традиции // Полис. 1998. № 6. С. 55-63.

275. Ленин В.И. Критические заметки по национальному вопросу// Полн. собр. соч.-Т. 24.-С. 113-150.

276. Ленин В.И. От какого наследства мы отказываемся // Полн. собр. соч. Т. 2.-С.505-550.

277. Лилова А. Мюридизм и предводители его // Природа и люди на Кавказе и за Кавказом. СПб., 1869.

278. Лопатинский Л.Г. Заметки о народе адыге вообще и кабардинцах в частности // СМОМПК. Тифлис, 1891. - Вып. XII. - С. 1-10.

279. Лурье С. Российская империя как этнокультурный феномен // Общественные науки и современность. 1994. № 1. С. 56-63.

280. Мамедалиев В.М. Юсуфаль-Ардабили и его сочинение «Аль-Анвар ли А'Мал Аль-Абрар» («Лучи деяний правоверных») // Ислам в истории народов Востока: сб.статей. М., 1981.

281. Матвеев В.В. Государственно-политическая централизация и местное самоуправление на северокавказских рубежах России до 1917 года // Российский выбор. 1998. №1.

282. Межуев Б.М. «Русская идея» перед вызовом современности // Вестник Московского университета. Сер. 12 (Социально-политические исследования). 1993. №6. С. 29-34.

283. Мейер М.С. О соотношении светской и духовной власти в Османской политической системе в XVI-XVIII вв. // Ислам в истории народов Востока: сб.статей. -М., 1981.

284. Месяц С.И. Население и землепользование Кабарды // Труды по естественно-историческому и экономическому обследованию Кабарды. -Воронеж, 1928. Т.2. - Вып.1.

285. Налоев З.М. К определению жанра ногмовской «Истории адыгейского народа» // Налоев З.М. Из истории культуры адыгов. Нальчик: Эльбрус, 1978.-С. 142-151.

286. Неверов Я.М. Еще раз об образовании кавказских горцев // Кавказ. 1859. № 39.

287. Нечаев С.Д. Отрывки из путевых записок о Юго-Восточной России // Московский телеграф. М., 1926. №1.-4. 7. - С. 26-41.

288. Панарин A.C. «Вторая Европа» или «Третий Рим» // Вопросы философии. 1996. №10.-С. 19-31.

289. Пиотровский М.Б. Светское и духовное в теории и практике средневекового ислама // Ислам. Религия, общество, государство. М., 1984.

290. Погодин М.П. Предания адыхейцев небесполезные для истории России // Москвитянин. -М., 1850. Ч. 1. - Кн. 2. - С. 42-46.

291. Пожидаев В.П. Хозяйственный быт Кабарды // Труды по естественно-историческому и экономическому обследованию Кабарды. Воронеж, 1929.-Т.2.-Вып. 1.

292. Покровский Н.М. Мюридизм у власти // Историк-марксист. 1934. Т.2. -С. 30-75.

293. Пушкарев J1.H. Содержание и границы понятия «общественная мысль» // Отечественная история. 1992. № 3. С. 73-81.

294. Пфафф В.Б. Материалы для истории Осетии//ССКГ. Тифлис, 1871. -Вып. 5.-С. 1-100.

295. Радожицкий И.Т. Законы и обычаи кабардинцев //Литературная газета. 1846. № 1-2.

296. Рзаев А.К. Мирза Казем-Бек и некоторые вопросы мусульманского права // Известия АН Азерб.ССР. Серия истории, философии и права. 1977. №3.

297. Саблиров М.З. Адыгские деятели культуры и вопросы просвещения народа //Общественно-политическая жизнь адыгов, балкарцев и карачаевцев в XIX нач. XX вв.: Материалы конференции 28-29 марта 1974 г. - Нальчик, 1976. - С. 277-285.

298. Санакоев М.П. Чеченцы и ингуши участники русско-турецкой войны 1877-1878гг. // Вопросы истории Чечено-Ингушетии. - Грозный, 1976. - Т. 10.

299. Семенов Л.П. Чах Ахриев//ИИНШЖ. Владикавказ, 1928. - Вып. I. -С. 261-271.

300. Суменова 3. Н. Поэма Коста Хетагурова «Се человек» // Поэтика жанра. -Орджоникидзе, 1980. С. 110-122.

301. Сюкияйнен Л.Р. Концепции халифата и современное государственно-правовое развитие зарубежного Востока // Ислам: проблемы идеологии, права, политики и экономики: сб.статей. М., 1985.

302. Сюкияйнен Л.Р. Мусульманское право и семейное законодательство стран арабского Востока // Мусульманское право. М., 1984.

303. Сюкияйнен Л.Р. Структура мусульманского права // Мусульманское право (структура и основные институты). М., 1984.

304. Такоева Н.Ф. Коста Хетагуров народный поэт Осетии, этнограф, кавказовед // Советская этнография. 1949. №2. - С. 119-134.

305. Тедтоев A.A. Атеистические взгляды великого осетинского поэта (к 100-летию со дня рождения К. Хетагурова) // Социалистическая Осетия. 1959. 1 февраля.

306. Техиева Х.Ш. Сведения У. Лаудаева о хозяйственных занятиях чеченцев // Археология и вопросы хозяйственно-экономической истории Северного Кавказа. Грозный, 1987. - С. 136-143.

307. Туманов Г. Кавказские разбои и борьба с ними // Вестник права. 1902. №9-10.

308. Турчанинов Г.Ф. Неизвестная песенная запись Ш.-Б. Ногмова // Общественно-политическая мысль адыгов, балкарцев и карачаевцев в XIX начале XX в.: Материалы конференции 28-29 марта 1974 года. -Нальчик, 1976.-С. 110-123.

309. Турчанинов Г.Ф. О жизни и деятельности Шоры Ногма// Ногма Ш.Б. Филологические труды. Нальчик, 1956. - Т. 1. - С. 7 - 39.

310. Турчанинов Г.Ф. Султан Казы-Гирей корреспондент пушкинского «Современника»// Временник Пушкинской комиссии. - Л., 1970. - С. 33 -46.

311. Уарзиати В.С. К исторической интерпретации осетинских преданий о Хетаге // Вопросы кавказской филологии и истории. Нальчик, 1982. - С. 85-91.

312. Услар П.К. Распространение грамотности между горцами // ССКГ. -Тифлис, 1870. Вып.З. - С. 1-30.

313. Фадеев А. В. Вопросы о социальном строе кавказских горцев XVIII XIX вв. в новых работах советских историков // Вопросы истории. 1958. № 5. -С. 130-137.

314. Халилов А.М. Восстанавливая правду истории: Круглый стол // Дагестанская правда. 1988. 6 ноября.

315. Хашхожева Р.Х. Античные традиции в XIX начале XX вв. в творчестве Хан-Гирея // Филологические труды. - Нальчик, 1977. - Вып. 1. - С. 85-92.

316. Хашхожева Р.Х. Султан Крым-Гирей Инатов (Проблемы личности и творчества) // Развитие традиций в кабардинской и балкарской литературах. Нальчик, 1980. - С. 36-44.

317. Цуциев Б.А. К вопросу об экономических взглядах К.Л. Хетагурова // ИСОНИИ. Орджоникидзе, 1956. - Т. 17. - С. 80 - 96.

318. Шамилев А.И. В ущельях Аргуна, Фортанги и на плоскости Чечено-Ингушетии // ИЧИНИИИЯЛЭ. Т. 8. - Вып.1. - Грозный: Чеч-Инг. кн.изд-во, 1969. С. 237-242.

319. Шамилев А.И. Пути проникновения ислама к чеченцам и ингушам // Статьи и материалы по истории народов Чечено-Ингушетии. Грозный: Чеч.-Инг. кн. изд-во, 1963. - С. 97-107.

320. Шарафутдинов Р.Ш. Еще один низам Шамиля. Письменные памятники Востока // Ежегодник. 1975.

321. Шмидт С.О. К истории слова «интеллигенция» // Россия, Запад, Восток: встречные течения (к 100-летию со дня рождения акад. М.П. Алексеева). -СПб.: Наука, 1996. С. 409-417.

322. Юлина Н.С. Обучение разумности и демократии: педагогическая стратегия «Философии для детей» // Вопросы философии. 1996. № 10. -С. 32-45.1. V. Авторефераты

323. Асхабалиев Р.Х. Государство Имамат и роль ислама в его становлении и развитии: автореф. дис. канд.ист.наук. Махачкала, 2002. - 21 с.

324. Бзаров P.C. Социальная структура осетинских обществ XVII пер пол. XIX века: автореф. дисс. .докт. ист. наук. - Владикавказ, 2000. - 40 с.

325. Дзагурова Г.Т. Общественно-политические и исторические взгляды Г.М. Цаголова: автореф. канд. ист. наук. Тбилиси, 1973. - 16 с.

326. Зембатов Ч.С. Аграрные отношения в Северной Осетии в пореформенный период 1870-1900 гг.: автореф. дис. канд.ист.наук. Л., 1983. - 17 с.

327. Кабисов P.O. Общественно-политические и философские взгляды К.Л. Хетагурова: автореф. дис. канд. филос. наук. М., 1953. - 16с.

328. Карпенкова Т.В. Политика самоуправления в отношении мусульманского населения России (вторая пол.Х1Х февраль 1917 года): автореф. дис. . докт.ист.наук. - М., 2004. - 35 с.

329. Кемпинский Э.В. Интеллигенция Ставропольской губернии и Терской области в конце XIX начале XX века: автореф. дис. . канд.ист.наук.1. Ставрополь, 1998.-22 с.

330. Кобахидзе Е.И. Взаимодействие традиционной и государственно-административной системы управления в истории Осетии (конец XVIII-XIX вв.): автореф. дис. канд.ист.наук. Владикавказ, 2002. - 30 с.

331. Костоева JI.C. Идеологические течения в общественно-политической мысли Чечни и Ингушетии второй половины XIX века: автореф. дис. канд.философ.наук. Ростов н/Дону, 1971. -22 с.

332. Магомедов М.Б. Кавказская война 20-50-х годов XIX века: историко-правовые аспекты: автореф. дис. . докт.ист.наук. Махачкала, 2004. -62 с.

333. Мирзоев A.C. Институт наездничества «Зек I уе» у адыгов (черкесов) в XVIII-nep. пол. XIX вв.: автореф. дис. канд. ист. наук. М., 1998. - 26с.

334. Мужухуева Э.Д. Административная политика царизма в Чечено-Ингушетии во второй половине XIX начале XX века: автореф. дис. . канд.ист.наук. - М., 1989. - 22 с.

335. Рамазанов А.Х. Политические, социально-экономические и культурные взаимоотношения России и Дагестан в XIX начале XX века: автореф. дис. докт.ист.наук. - Махачкала, 1998. - 39 с.

336. Саблиров М.З. Культура народов Кабарды и Балкарии в конце XIX -начале XX вв.: автореф. дис. . докт. ист. наук. Владикавказ, 1999. -46 с.

337. Тотоев Ф.В. Общественно-экономический строй Чечни (вторая половина XVIII-40-e годы XIX века): автореф. дис. . канд.ист.наук. М., 1966. -18 с.

338. Тютюнина Е.С. Проблемы истории Кабарды и Балкарии в русской исторической науке второй половины XIX века: автореф. дис. . канд.ист.наук. М., 1987. - 24 с.

339. Халифаева А.К. Государственные и правовые институты в Дагестане в XIX веке: основные тенденции и изменения: автореф. дис. . докт.юрид.наук. М., 2005. - 49 с.452

Автор: Айбатов, Магомеднаби Магомедмирзоевич
Город: Москва
Год: 2007
Звание: доктора юридических наук
КОД ВАК: 12.00.01

Диссертация

Государственно-правовая мысль просветителей Северного Кавказа в XIX - начале XX века тема диссертации по юриспруденции

Автореферат

ПОХОЖИЕ РАБОТЫ

Государственно-правовая мысль просветителей Северного Кавказа в XIX - начале XX векатекст автореферата и тема диссертации по праву и юриспруденции 12.00.01 ВАК РФ

АВТОРЕФЕРАТ ДИССЕРТАЦИИ по праву и юриспруденции на тему «Государственно-правовая мысль просветителей Северного Кавказа в XIX - начале XX века»

СОДЕРЖАНИЕ ДИССЕРТАЦИИ по праву и юриспруденции, автор работы: Айбатов, Магомеднаби Магомедмирзоевич, доктора юридических наук

ВВЕДЕНИЕ ДИССЕРТАЦИИ по теме "Государственно-правовая мысль просветителей Северного Кавказа в XIX - начале XX века"

ВЫВОД ДИССЕРТАЦИИ по специальности "Теория и история права и государства; история учений о праве и государстве", Айбатов, Магомеднаби Магомедмирзоевич, Москва

БИБЛИОГРАФИЯ ДИССЕРТАЦИИ «Государственно-правовая мысль просветителей Северного Кавказа в XIX - начале XX века»

АВТОРЕФЕРАТ ДИССЕРТАЦИИ
по праву и юриспруденции на тему «Государственно-правовая мысль просветителей Северного Кавказа в XIX - начале XX века»

СОДЕРЖАНИЕ ДИССЕРТАЦИИ
по праву и юриспруденции, автор работы: Айбатов, Магомеднаби Магомедмирзоевич, доктора юридических наук

ВВЕДЕНИЕ ДИССЕРТАЦИИ
по теме "Государственно-правовая мысль просветителей Северного Кавказа в XIX - начале XX века"

ВЫВОД ДИССЕРТАЦИИ
по специальности "Теория и история права и государства; история учений о праве и государстве", Айбатов, Магомеднаби Магомедмирзоевич, Москва

БИБЛИОГРАФИЯ ДИССЕРТАЦИИ
«Государственно-правовая мысль просветителей Северного Кавказа в XIX - начале XX века»