АВТОРЕФЕРАТ ДИССЕРТАЦИИ по праву и юриспруденции на тему «К истории становления русского залогового права: Проект Вотчинного Устава»
гропольскнн государстпеииый университет
К истории становления русского залогового права: Проект Вотчинного Устава
Специальность: 12.00.01 - Теория права и государства; история права и государства; история политических и правовых учений
На правах рукописи
Тхагапсов Рамазан Аскербиевич
РГб од
2 I Ш
АВТОРЕФЕРАТ
диссертации на соискание ученой степени кандидата юридических наук
Ставрополь 2000
Работа выполнена на кафедр 1 <>суда]хтвешю-правовых и историком фавовых дисциплин юридического факультета Ставропольского государственного университет
Научный руководитель - доктор юридических наук, профессор
Юрий Александрович Новиков
Официальные оппоненты:
Доктор юридических наук, профессор Игорь Андреевич Исаев
Кандидат юридических наук, доцент Евгений Аркадьевич Поножснко
Ведущая организация - Кубанский государственный университет
Защита диссертации состоится "¿¿¿>~" 2000 г. в
час. на заседании Диссертационного Совета К.113.50.07 по присуждению ученой степени кандидата юридических наук Ставропольского государственного университета (355000, г. Ставрополь, ул. Пушкина, 1, ауд. 210).
С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Ставропольского государственного университета.
Автореферат разослан с<?1/у<£гс /Л2000 г.
Ученый секретарь
Диссертационного Совета К.113.50.07, доктор юридических наук У В.Н.Зырянов
Введение. Актуальность темы. Среди многих проблем, с угорыми столкнулась Россия на рубеже второго и третьего тыся-:.1сшя одна п; маиСодсс ос!ры.\ а1 рарио-ирапошл.ч ириСисм - но ¡мельный вопрос, который на протяжении веков, будучи корен-ым вопросом жизни россиян, вызывал острейшие дискуссии в за-энодательных и правительственных органах, в периодической пе-ати, в научном мире среди политиков, экономистов, социологов, илософов, юристов, журналистов. Земельный вопрос остается ед-1 ли не самым главным и в современной России, поскольку с ним вязаны судьбы не только 40 млн. людей, работающих и прожи-нощих в сельской местности, но й 44 млн. горожан, так или иначе эвлеченных в сферу земельных отношений.
Здесь столкнулись две непримиримые позиции по вопросу о эм, является ли право частной собственности на землю абсолют-ым и может ли оно пониматься как неограниченное ничем право бладателя недвижимого имущества распоряжаться им по своему смотрению или юридическая власть собственника над земельным частком не является более неограниченной, так как эта частная обственность связана соображениями так называемой социальной ункции, служением общественному интересу. Не прекращаются искуссии и по вопросу о том, может ли быть земля признана в ка-естве товара и предмета торговли, может ли собственник земель-ого участка совершать все не запрещенные законом сделки с сель-кохозяйственными землями или законодатель вправе не только граничить, но и запретить право собственника земельного участка а совершение сделок с земельными участками.
Нельзя не обратить внимание на непоследовательность и ротиворечивость современного законодательства. Оно, с одной тороны, на конституционном уровне предоставляет всем собст-енникам земельных участков, в том числе и частным лицам, право вободно распоряжаться ими в пределах, указанных законом, т. е. вободно совершать все не запрещенные законом сделки с земель-¡ыми участками. С другой стороны, на уровне специальных актов траслевого законодательства запрещается залог сельскохозяйст-енных угодий из состава земель сельскохозяйственных коммерче-ких организаций, крестьянских (фермерских) хозяйств и полевых емельных участков личных подсобных хозяйств граждан.
Видимо, Правительство Российской Федерации осознало разительные контраст этих норм Федерального закона «Об ипотеке (лише .и.^ 1.1] .. 1к).Ю/кч.'1Ш/1.\ш ча^ш 2 ^1. 36 ции РФ, п. 2 ст. 129 и п. 3 ст. 209 ГК РФ, разрешившими залог и иные сделки с земельными участками, и признало необходимым разработать концепцию Федерального закона «О залоге земель сельскохозяйственного назначения».
Российские граждане не могут сегодня реализовать конституционные права на землю еще и потому, что до сих пор Государственная Дума РФ не приняла крайне необходимый для завершения земельной и аграрной реформы Земельный кодекс РФ, крайне необходимый для того, чтобы каждый землевладелец (частный, государственный, муниципальный) использовал закрепленные за сельскохозяйственными предпринимателями земли рационально и эффективно. Потому столь актуальной и неотложной является задача завершения всеобщей и частичной кодификации земельного законодательства, призванного обеспечить стабилизацию отношений земельной собственности и реализацию конституционных прав граждан на землю.
Разработка и принятие головного кодифицированного земельного закона ряда иных крупных законов, развивающих и дополняющих нормы и принципы Земельного кодекса РФ, особенно необходимы для регулирования купли-продажи и иных сделок с сельскохозяйственной недвижимостью. Разработка и внедрение такого механизма оборота, обеспечивающего на основе рыночных механизмов перераспределения земель переход права собственности и иных вещных прав на землю от одного лица к другому, крайне необходим также для регулирования залога сельскохозяйственных земель. Не в последнюю очередь это объясняется и тем, что во всех странах с развитой рыночной экономикой, «в которых не только признаются, но и эффективно защищаются такие конституционные права, как свобода предпринимательской деятельности, свобода договора, право частной собственности на землю, право на выбор рода занятий и профессий и т. д., составляющие основу правовой инфраструктуры рынка», институт залога сельскохозяйственных земель «используется во всех правовых системах в качестве
важнейшего инструмента эффективного распределения земельной собственности, надежного способа защиты прав кредиторов»1.
Юридическая наука не прекращает поиска защитных экономических и правовых мер, направленных на то, чтобы нейтрализовать отрицательные тенденции, связанные с низкой эффективностью сельскохозяйственных земель, выявить рыночные механизмы перераспределения земли в пользу эффективно работающих сельскохозяйственных коммерческих организаций и крестьянских (фермерских) хозяйств. При решении соответствующих теоретико-правовых проблем использования залоговых операций с землями сельскохозяйственного назначения важное значение приобретает ориентация законодательства на расширение базы долгосрочного кредитования сельского хозяйства, упорядочение оборота земли, установление оптимальных размеров земельной собственности сельскохозяйственных коммерческих организаций, крестьянских (фермерских) хозяйств, повышение социальной эффективности и рациональности использования и охраны земельных ресурсов.
Справедливость сказанного подтверждает наша собственная история - именно на основе таких исходных позиций осуществлялись кодификационные работы по русскому залоговому праву, начавшиеся в 1859 г. и закончившиеся в 1892 г. составлением проекта Вотчинного устава как важнейшего исторического памятника кодификационных работ по русскому залоговому праву, внесенному позднее в Государственную Думу Российской империи, но не принятому в связи с разразившейся Первой мировой войной. Проблема исследования проекта Вотчинного устава как исторического памятника русского залогового права, закреплявшего практиковавшиеся на протяжении столетий различные формы кредитования под залог земли, является актуальной в свете современной практики правового регулирования залога сельскохозяйственных земель.
Изучение проекта Вотчинного устава дает нам интересный материал о понятии и предмете залога, источниках залогового права и сторонах залогового правоотношения, договоре залога, залоге с оставлением заложенного имущества у залогодателя и с переда-
1 Быстров Г. Е. Правовое регулирование залога сельскохозяйственных земель. В кн.: Земельный вопрос. Под редакцией Строева Е. С. М.1999. С. 247.
чей заложенного имущества залогодержателю, залоге прав, реализации прав залогодержателя, что само по себе ценно и познава-1С.1ЫЮ. Созданный на р) ОС/КС XIX и XX стлсмш проем Во1чпп-ного устава является самым значительным достижением кодификационных работ в области залогового права. Наиболее завершенная часть проекта - Раздел I «О вотчинных правах» (110 статей), в котором выделена Глава IV «О залоговом праве», и Раздел II «О вотчинных книгах» (более 300 статей). Здесь сосредоточены наиболее важные нормы общего характера, относящиеся к регулированию всех подпадающих под его действие отношений по залогу недвижимого имущества, и достаточно подробные нормы о таких видах залога как добровольный (договорный, завещательный, кредитный), принудительный, совокупный, залог, устанавливаемый в обеспечение своего и чужого обязательства.
Проект Вотчинного устава оказал заметное влияние на современную кодификацию ипотечного права и был использован при подготовке Главы 23 ГК РФ, Закона РФ «О залоге», Федерального закона «Об ипотеке (залоге недвижимости)», Федерального закона «О государственной регистрации прав на недвижимое имущество и сделок с ними». Разумеется, речь может идти лишь об использовании дореволюционного правового опыта в адаптированном виде с учетом особенностей современного этапа развития земельных отношений, определенных уровнем развития аграрной экономики.
Между тем в историко-правовой литературе до сих пор отсутствуют работы, посвященные различным формам кредитования под залог земли с вещным обеспечением, закрепленным проектом Вотчинного устава. История залогового права юристами многие годы вообще не исследовалась. Показательно, что в учебниках по истории государства и права России (ранее СССР), издававшихся в последние 70 лет, совершенно отсутствовало изучение правовых проблем залога недвижимого имущества. В ряде случаев оно носило фрагментарный характер и ограничивалось лишь указанием на то, что средневековое законодательство проводило различие между залогом недвижимого и залогом движимого имущества (закладом).
В последние годы благодаря усилиям ученых МГЮА и Института государства и права РАН первые шаги в этом направлении уже сделаны. На Международной конференции «Залог и ипотека в
российском и зарубежном праве», организованной 8-9 декабря 1998 г. Институтом государства и права РАН, рассматривались также на примере проема Скнчшшою )С1ива проблемы ираиоиого peij.ui-рования залога и ипотеки в дореволюционном законодательстве России1. Появились отдельные публикации в юридических журналах, посвященные залогу сельскохозяйственных земель в дореволюционном российском праве2.
Изложенное позволяет сделать вывод об актуальности избранной темы и недостаточной ее исследованности в юридической литературе, и, соответственно, о необходимости провести комплексный историко-правовой анализ важнейшего юридического памятника России конца XIX - начала XX вв. - проекта Вотчинного Устава, который, хотя и не получил признания официального источника права, представляет собой систематизацию действовавшего залогового права и является ценным источником его изучения, свидетельством высокого уровня кодификационной техники.
Цели и задачи настоящей работы. Цель диссертационного исследования - обобщить и проанализировать основные положения проекта Вотчинного устава о залоге недвижимого имущества, выявить влияние римского и германского понятия о залоге на русское понимание залога при осуществлении кодификации залогового права в пореформенной России, имевшей собственные правовые традиции, отражавшие ту ступень развития, которой достигла российская экономика, и существовавшие бытовые условия земельного кредита.
Исходя из намеченной цели, поставлены следующие задачи:
рассмотреть возникновение и развитие залога в русском праве в дореформенный период:
выявить основные тенденции развития системы кредитных установлений и эволюцию залогового права в пореформенной России;
Залог и ипотека в российском и зарубежном праве. (Материалы Международной научной конференциям. 1999. С. 48-73.
2 Быстрое Г. Е. Залог сельскохозяйственных земель в российском праве XX века Государство и право. 1999. № 5. С. 12-26.
исслсдоваIь рачвтпе чаконода1ел1,см;а об укреплении ир;и на недвижимое имущеем;о и основные мошны кодификации чало
I V ' 'I О I 1 | М I -.1 .
да1ь харак 1ерпе I ику проблем, связанных с введением воч чинной сисчемы;
определи!I. еодер/кание ключевых для понимания реформь чалоговот права терминов Вомшнный усчав, вотчина, вотчинно< право, залоговое право, чалотвое требование, вотчинный креди тор;
определить сисюму чалотвых нрав и основные начала вот чинной системы, коюрые составляли основу проектируемой вот чинной реформы.
Предмет исслсдоиапин - органическая и развивающаяо целосшая система нормативных акчов Российского государства I дореформенный и послереформенный период, регулирующих зало! недвижимости и обеспечение банковских кредитов; практика кас сационных депаркшен гов Сената но спорам, связанным с применением норм чалоювою права.
Методологической осни1(о11 диссертации явились гаки», общие методы исследования, как анализ и синтез, абстрагирование и обобщение. В диссеркщии использовался принцип системной: подхода к изучению сисчемы правового регулирования залогг сельскохозяйсч ьенпо! о недвижимого имущества. Последняя рассматривается в се 1енезисе на основе принципа историзма, ориентированного на выявление основных закономерностей развития правового регулировании залога сельскохозяйственных земель. Достоверность и обоснованность научных положений определяется применением чаечно-паучных мечодов: исторического, логического, сисчемпо-струкчурнон), сочетанием логического и исторического мечодов. Диссершнч опирался на метод сравнительного правоведения, позволивший выявить правовые особенности залога недвижимого имущесчва дореформенной и после реформенной России по сравнению с аналогичным правовым институтом Пруссии, Саксонии, Ьаварии, Польши, Италии, Франции, Австрии, Швейцарии и других стран Западной Нвропы.
Одним из основных исчочпиков написания диссертации является изданная в 1890 г. Объяснительная записка к первоначаль-
ной редакции проекта Вотчинного устава, изданная в двух томах (каждый том свыше 500 страниц); изданный в 1895 г. Свод замечаний рид.1 уфС/КДСШШ II ,U>.l,Mk)iJI 11Ы\ .1НЦ 11.1 lipockl Вогшмпою устава; вторая и третья редакция проекта Вотчинного устава, изданная в журнале Особой комиссии; замечания профессоров юридического факультета МГУ на проект Книги Третьей Гражданского уложения о вотчинном праве, опубликованные в Журнале Министерства юстиции и Вестнике гражданского права в период с 1894 по 1913 гг.
При создании теоретической базы и понятийного аппарата диссертационного исследования использовались положения и выводы дореволюционных ученых-специалистов в области гражданского, земельного права, истории государства и права - Д.И. Мейе-ра, К.П. Победоносцева, М.Я. Герценштейна, H.JI. Дювернуа, JI. А. Кассо, JI. В. Гантовера, A.C. Звоницкого, Д.И. Мейера, Ю. С. Гам-барова, К.Д. Кавелина, Г.Ф. Шершеневича, К.А. Неволина, Н.Х.Бунге, Н.Г.Принтца, А.С.Посникова, А.А.Леонтьева, А.А.Напиорковского, М.Ф. Владимирского-Буданова, А.Г. Гусако-ва, А.А.Фрейтаг-Лоринговена, А.Е.Вормса, А.К.Сарандо, И.А. Покровского, В. Дуткевича и других исследователей.
Весьма ценными и полезными при подготовке диссертации явились положения, выработанные отечественной гражданско-правовой и аграрно-правовой наукой и воплощенные в трудах А. М. Агаркова, Т.Е. Абовой, A.B. Бенедиктова, С.Н. Братуся, М. М. Богуславского, Г.Е. Быстрова, З.С. Беляевой, Д. М. Генкина, В.П. Грибанова, Л. И. Дембо, В. А. Дозорцева, И. А. Иконицкой, О. С. Иоффе, М. И. Козыря, А. 10. Кабалкина, Ю. X. Калмыкова, А. А. Рубанова, В. А. Рясенцева, А. А. Собчака, О. Н. Садикова, Е. А. Суханова, Р. О. Халфиной, Е. А. Флейшиц, В. Ф. Яковлева.
Поскольку анализируемые в диссертации проблемы связаны с историей гражданского права России, в процессе решения конкретных задач автор изучил труды ученых-специалистов по истории государства и права России: И. А. Исаева, А. И. Королева, О. И. Чистякова, Н. И. Титова, А. А. Тилле, Г. И. Литвиновой, Е. А. Скрипилева,Н.А. Селезнева, В. П. Портнова, Н. А. Семидеркина, Т. Е. Новицкой и др.
Научнии новизна диссертации состоит в том, что она представляет собой первую попытку комплексного историко-праЬоы)! о П^.иДчипЫл 1|)К>ч.'1ч1а Си1ЧИППи1и \ciaca как псюрнчс-ского памятника русского залогового права, обеспечивающего собственникам непоколебимое право на обладание находящимся в их владении недвижимым имуществом и гарантирующего кредиторам возврат выданных под залог недвижимости капиталов. Диссертант ввел в научный оборот ряд правовых источников, не исследовавшихся более девяти десятилетий, новых для современных отечественных исследователей и практических работников.
Основные выводы, сделанные в результате исследования состоят в следующем:
1. Правовая практика Рима конца Республики стремилась создать юридические конструкции, признающие кредитора не собственником и не владельцем заложенного имущества, переданном ему для обеспечения долга, а обладателем права требовать удовлетворения долга из заложенного имущества. Сущности такой формы залога соответствует ЬуроМеса, которая применяется только к недвижимым имениям и при которой продажа заложенного имения производится только по решению суда, а не самим кредитором. Такова была третья (наряду с Пс1ис1а и р1£пиБ) форма римского залога, воспринятая германским, французским, российским законодательством с тем, однако различием, что предметом заклада (р1§пиБ и Пс1ис1а) принято повсюду движимое имущество, а ипотеки (Ьуро1Ьеса) недвижимое имущество.
2. В числе положений, на которые опирался российский законодатель при осуществлении кодификационных работ в области залогового права, важнейшим следует признать вывод о том, что залоговое право Германии по своей правовой природе является вещным, а не обязательственным правом. И поскольку залог для кредитора представляется самым верным средством получить обеспечение, не принимая в свое владение имение должника и не подвергаясь последствиям конкуренции кредиторов, самым сильным аргументом в обоснование признания залогового права вещным нравом, является указание на то, что залог приобретает свойства вещного права лишь после внесения его в вотчинную (ипотечную) книгу.
3. На основе исследования многочисленных источников права, регулирующих деятельность кредитных учреждений на ипотечном рынке дореформенной и после реформенной России, выявлены определенные преимущества перед коммерческим кредитованием государственного земельного кредита. Это выражалось в том, что оценки имений были всегда умеренными; при залоге собственник имения получал ссуду наличными деньгами, а не рекомендательными бумагами (закладными листами); процент по ссуде был невысоким и не зависел от колебания рубля; проценты по ссудам погашались не за полугодие вперед, как это принято в коммерческих банках, а по истечении года, что ограждало залогодателя от вынужденной продажи имения; в случае просрочки в платеже процентов всех льготных сроков обремененное залогом имение не назначалось к продаже с аукционного торга, а передавалось в опеку.
4. Проект Вотчинного устава реципировал многие положения римского залогового права по отношению к укреплению прав на недвижимое имущество и закрепил подход не французского, а германского права, облегчающего земельный кредит благодаря внесению записи, надлежащей гласности, определенности, стабильности земельных правоотношений. В то же время, несмотря на значительное сходство с германскими источниками залогового права, проект Вотчинного устава отошел от германской модели ипотеки и избежал той громоздкости, неясности и излишней сложности, которыми страдали ГГУ и Германское положение о вотчинных книгах. В противоположность германским источникам права проект Вотчинного устава выдвигает самостоятельную классификацию залоговых прав и не воспринимает такие германские формы залога как вотчинный и рентный долг.
5. В диссертации анализируются такие ключевые для понимания концепции реформы вотчинного права, предпринятой в пореформенной России, как Вотчинный устав, вотчина, вотчинное право, залоговое право, залоговое требование, вотчинный кредитор.
Проект Вотчинного устава (ст. 1) и проект Гражданского уложения (288, 358), воспроизводят легальное определение залога, содержащееся в п. 3 ст. 1554 и ст. 1558 т. X ч. 1 Свода гражданских законов, определяют залог как вещное право, как право безуслов-
ное и самостоятельное, направленное на обеспечение другого права. Оно имеет силу не только по отношению к должнику, прямому владельцу ^аложсппо! о имущее та, но и но 01 ношению ко веем посторонним лицам. И если бы это право было действительным лишь в отношении должника, то оно не давало бы кредитору права особого преимущества и обеспечения и любой простой кредитор мог бы наравне с залогодержателем требовать удовлетворения из всего имущества залогодателя. Право залога оказывается действительным лишь в тех случаях, когда необходимо получить преимущество перед всякими другими кредиторами и исключить их из права на удовлетворение или захватить имущество, которое служит обеспечению долга, у всякого третьего лица, в чьих бы руках оно не находилось.
В связи с этим обращается внимание на то, что необоснованный отход ГК РФ от принятого ГГУ и Сводом гражданских законов, проектом Гражданского уложения, проектом Вотчинного устава понимания залога и ипотеки как вещного права лишает кредитора прочного обеспечения и права отыскивать заложенное имущество из любых рук для погашения долга, обеспеченного недвижимостью.
6. В числе принципов, на которые опирался российский законодатель при осуществлении реформы залогового права, важнейшим следует признать принцип неограниченной ответственности залогодателя. Для введения этого принципа, предоставлявшего вопреки ст. 1371 т. X ч. 2 Свода законов о судопроизводстве право вотчинному кредитору, не получившему удовлетворение из заложенного имущества, обратить взыскание не только на заложенное, но и на остальное имущество должника, немаловажное значение имели начала добропорядочности и справедливости, в соответствии с которыми каждый обязан отдать то, что должен. Кто получил деньги взаймы, обязан в соответствии с принятыми на себя обязательствами возвратить их полностью даже в том случае, когда имущества, предоставленного в обеспечение займа, недостаточно для погашения долга.
Проект Вотчинного устава при решении сложного вопроса о сбалансированном механизме защиты прав залогодателя и залогодержателя не воспринял общепризнанную позицию об ограниче-
нии ответственности залогодателя исключительно заложенным имением и признал противоправным положение, при котором зало-I одсржлк-ль, при педос Iлычное I н множенною имения, мо! оы потерять свой капитал, в то время как у залогодателя достаточно иного имущества для удовлетворения претензий залогодержателя. В связи с этим устав признает необоснованными ссылки залогодателя в случае его отказа удовлетворить требования залогодержателя на то, что заложенное имение является единственным источником погашения долга.
Практическая значимость работы состоит в том, что содержащиеся в ней теоретические и практические выводы могут быть использованы при разработке и совершенствовании законодательства, регулирующего залог сельскохозяйственных земель. Работа может быть использована в учебном процессе при чтении общих и специальных курсов по истории государства и права России в юридических и экономических вузах России. Материалы исследования могут быть использованы при проведении отраслевых научных исследований, прежде всего истории государства и права, гражданского, аграрного, земельного права.
Апробация результатов исследования. Диссертация обсуждалась на кафедре государственно-правовых и историко-правовых дисциплин юридического факультета Ставропольского государственного университета. Основные выводы и положения диссертации отражены в статьях, опубликованных в сборниках научных трудов, излагались на Международной научной конференции «Залог и ипотека в российском зарубежном праве» (декабрь 1998 г., г. Москва), Международном конгрессе «Правовые проблемы земельной и аграрной реформы в странах Центральной и Восточной Европы, России, Беларуси, Украины и других странах СНГ, государствах Балтии» (Минск, сентябрь 1999 г.).
Структура работы. Диссертация состоит из введения, четырех глав, объединяющих одиннадцать параграфов, и библиографии.
Основное содержание работы
Во введении обосновывается выбор темы, ее актуальность, излагаются цели, задачи, методы исследования, раскрывается методологическая база и эмпирическая исследования, научная новизна, практическая значимость, апробация результатов проведенного исследования, формулируются основные положения, выносимые на защиту.
В первой главе «Понятие о залоге недвижимости: исторн-ко-сравнительный правовой анализ» исследуются вопросы залогового права в римском праве, оставившем современному миру и общее определение, применимое к залогу вещей, и отдельные определения, применимые лишь к залогу прав. В связи с рецепцией на Западе и при подготовке проекта Вотчинного устава римского понятия ипотеки, в диссертации обращается особое внимание на положение о том, что «залоговое право, как право, создающее в пользу залогодержателя исключительное положение по отношению к известной части чужого имущества, может быть отнесено к той категории правомочий, которые романисты называют вещными правами»1.
По древнеримскому праву залог устанавливался посредством отчуждения должником кредитору имущества, предназначенного служить обеспечением долга. Обслуживал такой залог институт fiducia, по которому должник передавал кредитору имущество, предназначенное служить обеспечению долга. Передача имущества производилась посредством mancipatio или in jure cessio и сопровождалась публично выраженным договором сторон, по которому передача вещи в собственность кредитора обуславливалась требованием реманципировать вещь по уплате долга или вознаградить должника за убытки, причиненные ему в случае нарушения указанной обязанности.
В древнеримском праве был возрожден и получил широкое распространение греческий термин hypotheca, который был введен Солоном в начале VI в. до P. X.. Из Рима обычай передавать в залог недвижимое имущество вошел во все кодексы европейских государств, за исключением Турции, которые предусматривали пере-
1 Покровский И. Л. История римского права. СПБ. 1998. С. 337.
дачу заложенного имущества кредитору и предоставляли ему право владеть, пользоваться и распоряжаться заложенной вещыо по своему усмотрению, обременять предмет залога другими правами, отыскивать его из чужого владения. Были и другие недостатки древнеримской формы залога, связанные с чрезмерно широким пониманием залога и передачей заложенного имения в собственность кредитора. При таком понимании залога кредитору предоставлялось право предъявлять личный иск к должнику, не выплатившему долг кредитору, продать должника в порядке личного взыскания в неволю и освободиться от обязанности возвратить заложенное имущество должнику.
Для того чтобы обеспечить в полной мере защиту прав' должника, правовая практика конца Республики выработала наряду с Ис1ис1а иную форму залога, известную под названием р1^пиз, которая значительно облегчала положение должника. Сущности такой формы залога соответствовала система права, при которой имущество, служащее обеспечением долга, передавалось кредитору не в собственность, а во владение с предоставлением ему права продавать предмет залога для удовлетворения своих требований и возложением обязанности возвратить должнику излишек суммы, вырученной от продажи заложенного имущества.
В диссертации отмечаются и другие недостатки римских форм залога: безгласность установления залоговых прав, наличие тайных и привилегированных ипотек, ослабляющих уверенность третьих лиц, покупающих или принимающих в залог земельный участок, в кредитоспособности заложенного имущества. Кроме того, понятие об ипотеке у римлян было искусственно расширено и не предоставляло кредиторам прочного обеспечения.
Когда римское право было реципировано в странах Западной Европы, римская ипотека, для которой было характерно, что она применяется только к недвижимому имуществу и что продажа заложенного имения производится не кредитором, а по решению суда, наряду с иными правовыми институтами частного права вошла в систему общего права. Этой латинской общей системе права не удалось, однако вытеснить полностью партикуляризм местных способов передачи недвижимости в древней и средневековой Германии. Наибольшее распространение имела такая форма древне-
германского залога как Altere Satzung, при которой кредитор получал право обладания и пользования чужим имением. Сущности такой формы залога соответствовал взгляд, который не проводил различий между куплей продажей имения и передачей его в залог. Различие между этими сделками заключалось лишь в том, что при залоге связь прежнего владельца с заложенным имуществом не порывалась окончательно, так как он мог ее вернуть путем выкупа.
Наряду с Altere Satzung на некоторых средневековых территориях Германии существовал такая форма залога как Neuere Satzung, установившая известное право кредитора на вещь без обладания и пользования ею. Подобного рода сделки, по которым залогодержателю предоставлялись некоторые права на заложенное имение, совершались уже в первой половине средних веков.
В немецкой юридической литературе было достаточно распространенным мнение, отождествлявшее залог с куплей-продажей имения, так как капитал, данный кредитором должнику, имел значение покупной цены за право владения и пользования заложенным имуществом, которое устанавливалось при посредстве залога в пользу кредитора. Отечественные исследователи, работавшие над этой проблематикой в период подготовки проекта Вотчинного устава, отмечают, несмотря на схожесть залогового права и акта купли-продажи, принципиальные отличия этих двух самостоятельных правовых институтов гражданского и земельного права. Такая позиция мотивировалась тем, что при купле-продаже должник лишается права собственности вместе с обладанием, за ним сохраняется лишь право требования возвращения вещи по уплате денег. По договору залога должник лишается также права обладания, однако формально он сохраняет за собой право собственности на переданную кредитору заложенную вещь.
При рассмотрении практических вопросов, связанных с осуществлением в России в конце XIX века кодификационных работ в области российского залогового права, было отвергнуто также мнение о том, что сделки, согласно которым лицо, ссудившее другого деньгами, получает обладание недвижимостью либо право на нее ввиду эквивалентности за полученную сумму, носят лишь характер обмена. Такая доктрина залогового права полностью соответствовала концепции проекта Вотчинного устава, который признавал, что по залогу веритель имеет вещное право, направленное
фотив заложенной вещи, а не против ее собственника. В этом и ¡остоит отличие российской правовой доктрины от германского 'чения залогового права, признававшего право залогодержателя на фодажу заложенного имения для погашения долга и личную от-(етственность залогодателя в случае, когда цена, вырученная от фодажи заложенного имения, не покрывала суммы долга.
В главе анализируются также особенности германских форм алога Neuere Satzung и Satzung um Schuld, в которых залог приобрета-гг значение права дополнительного к другому праву, а кредитор полу-1ает не эквивалент своему требованию, а лишь обеспечение последне-о. Оно выражается в том, что по германскому праву наблюдается спе-(иализация объекта, который служит средством удовлетворения вери-еля. В отличии от римских форм залога ипотечная система Германии ¡азируется на принципе внесения книжной записи каждого обремене-1ия отдельной недвижимости.
Вещное обеспечение исключает возможность кредитора [редъявлять личный иск, вытекающий из обязательства, которым ус-ановлен залог. Германский законодатель закрепляет принцип, соглас-ю которому кредитор, определив заранее вещь, служащую обеспече-[ием долга, отказывается от остальных благ, находящихся в имущест-е должника. При таком понимании природы залогового права оче-идны преимущества и для залогодателя, который освобождается спичной ответственности, связанной с риском личного задержания. Сказанное об отличительных особенностях залогового права относит-я в равной мере к характеристике залога (Altere Satzung), связанного с [ередачей имущества кредитору, так и к характеристике залоговых делок (Neuere Satzung), по которым заложенное имущество остается у .олжника.
В диссертации определены также причины, вызвавшие не-бходимость осуществления в XVII-XVIII вв. ипотечной реформы, оправленной на согласование римского и германского порядков убличного перехода прав на недвижимое имущество в соответст-ии с новыми условиями денежного и кредитного обращения. В вязи с этим анализируются такие источники ипотечного права как 1русский эдикт 1693 г., Прусский ипотечный конкурсный устав 722 г., Прусский ипотечный закон 1793 г., Гражданское уложение Саксонии 1863 г., закрепившие такие принципы ипотечной систе-|ы как внесение записи в поземельную книгу, регистрация ипоте-
ки, определенность объекта ипотеки, специальность, определенность ранга, воспринятые и продолженные Общегерманским уставом поземельных книг и ГГУ 1896 г.
Б основании современной германской ипотечной системы лежит ГГУ 1896 г. - крупнейший кодификационный акт гражданского законодательства, оказавший огромное влияние на развитие ипотечного законодательства стран континентальной Европы, где земельный участок, как и любое другое недвижимое имущество, рассматривается как лучшая гарантия кредитоспособности заемщика. Наибольший интерес для решения поставленных диссертантом задач представляет раздел восьмой книги третьей ГГУ, оказавший влияние на разработку проекта Вотчинного устава.
В диссертации раскрывается легальное понятие ипотеки, данное в § 1113 ГГУ. Под ипотекой понимается залоговое обременение земельного участка, при котором тот, в пользу которого осуществляется обременение, то есть должник обязан выплатить определенную денежную сумму кредитору для удовлетворения его требований в отношении заложенного земельного участка. В проект Вотчинного устава России заложено аналогичное понимание залога недвижимого имущества, соответствующее общей концепции ипотеки, сложившейся в XIX веке в Германии, Австрии, Италии, Швейцарии, концепции, в соответствии с которой ипотека формулируется как вещное право.
Сходство юридических конструкций залога недвижимого имущества в германском и российском праве не ограничивается близостью формул легального определения ипотеки, содержащегося в ГГУ и проекте Вотчинного устава. Оно проявляется и по другим направлениям: системе залоговых прав, основных началах вотчинной системы, возникновении залога земель и государственной регистрации договоров ипотеки, принудительной реализации заложенных земель, на которые обращено взыскание и т. д.
Во второй главе «Возникновение и развитие залога в русском праве (до проекта Вотчинного устава)» - дается характеристика института залога недвижимого имущества на основе исследования многочисленных источников права древней и средневековой России от Русской Правды, Псковской судной грамоты, Новгородской судной грамоты, Уложения Алексея Михайловича
1649 г. до Банкротского устава от 19 декабря 1800 г., утвержденного Указом от 2 февраля 1801 г.
По древнему юридическому мировоззрению отношения между залогодателем и залогодержателем во многом были схожи с правовыми отношениями между покупателем и продавцом. По этой причине и сам закладной акт по свидетельству проф. Д. И. Мейера, создавшего первым науку русского залогового права1, получал юридическое значение купчей и именовался либо купчей, либо закладной. Такое объяснение правовой природы залоговых сделок во многом объяснялось тем, что в древней Руси право собственности было неопределенным и не осознавалось в юридической практике.
Наряду с залоговыми сделками, по которым залогодержатель принимал в свое владение, пользование и распоряжение вещь, в диссертации проанализированы также залоги без передачи права владения, когда вещь оставалась в руках залогодателя и право собственности на заложенное недвижимое имущество принадлежало залогодателю, а не залогодержателю. Также как и в Германии, в России достаточно распространенными были фиктивные сделки, скрывающие действительное отчуждение, когда мнимый заимодавец принадлежал к сословию, которому было запрещено приобретать на праве собственности определенные виды недвижимости.
Анализ такого важнейшего источника древнерусского залогового права, каким является Псковская судная грамота, позволяет заключить, что уже в этот ранний период становления залогового права в теории и на практике доминировал взгляд на залог как право, предоставленное кредитору для обеспечения его требований в имуществе должника. По смыслу и духу Псковской судной грамоты возможно было заключение двух видов договоров. По одному из них вещь, обеспечивающая обязательство, передавалась тому, кто нуждался в таком обеспечении. По другому договору вещь, служащая обеспечением, оставалась у своего хозяина либо у собственника.
В диссертации анализируются нормы ст. 33 Псковской судной грамоты, которая гласит «А поруку быть до рубля, а больше не быти рубля». Законодатель подтверждает, что залог свыше рубля
1 Мейер Д. И. Древнее русское право залога. Статья в Юридическом Сборнике Казанского университета. Казань. 1855.
достаточно распространенное явление в городе и что такие займы должны обеспечиваться залогом. При такой форме залога-поручительства имущество оставалось в фактическом распоряжении должника, для которого не устанавливалось каких-либо границ в распоряжении заложенным имуществом. Неизбежным потому было стечение нескольких залоговых требований. Законодателю было неизвестно понятие старшинства, потому и коллизия решается по принципу равноправия всех залогов, независимо от времени их возникновения. Диссертант приводит и иные формы закладных сделок, по которым заложенное имущество не переходит ни в пользование, ни во владение кредитора. Последний получал в свои руки лишь акты на это имущество, что лишало собственника возможности отчуждать вещь или заложить ее другому.
Достаточно распространенными были сделки по залогу земельных участков, совершаемые на неопределенный срок. По объяснению А. С. Звоницкого существование бессрочного характера залогов подтверждает Указ от 11 января 1558 г., в котором говорится о залоговых сделках, заключавшихся как на срок, так и «рость пахати». Ему, как известно, предшествовал Указ от 25 декабря 1557 г., который выделял в качестве предмета залога вотчину и вотчинные права, нормируя земельные долги, обеспеченные недвижимым имуществом. Кроме того, законодателем был установлен порядок, при котором недвижимое имущество возвращается залогодателю, обязанному в течение пяти лет возвратить долг и выплатить установленный процент. Это позволяло облегчать бедственное положение должников путем регулирования роста и рассрочки платежей.
Длительное время российский законодатель исходил из того, залог представляется видом отчуждения. Такое понимание залога нашло юридическое закрепление в ст. 33 главы XVIII Уложения 1649 г., которое признавало за кредитором обязанность возвратить должнику имущество только в случае исправной уплаты долга. Уплата такого долга рассматривалась как выкуп чужого имущества. Закладная и купчая рассматривались в законодательстве как близкие, а в ряде случаев тождественные друг другу гражданско-правовые сделки.
В диссертации подробно рассматривается новое понятие залога недвижимого имущества, сформировавшееся на основе Указа
Анны Ивановны от 1 августа 1737 г., которое приблизилось к пониманию залога как праву на чужую вещь, отказалось от присвоения имущества кредитором и восстановило систему продажи заложенного имущества, введенную в 1558 г. Для того чтобы облегчить положение залогодателя, защитить его от злоупотреблений со стороны залогодержателя, законодатель запрещает превращать купчую в закладную, отказывается от дополнительной ответственности по закладной, устраняет обогащение кредитора за счет должника, вводит правило об обязательной продаже заложенных имений в случае просрочки уплаты займа с публичных торгов, предусматривает выдачу излишков залогодателю, разрешает обременять имение несколькими залогами.
Легальное определение залога как средства обеспечения обязательства, применялось на практике лишь семь лет с 1759 по 1766гг. Оно было восстановлено Банкротским уставом 1800 г., которое не только не лишало залогодателя права собственности на заложенное имение, но и права владеть, пользоваться его выгодами, рассматривая залог в качестве средства обеспечения обязательства. Такое понимание залога было воспринято ст. 1138 и п. 1 ст. 1630 т. X ч. 1 Свода гражданских законов и применялось вплоть до октября 1917 г.
Диссертант показывает эволюцию действовавших на ипотечном рынке в дореформенный период системы кредитных учреждений, деятельность которых по обоснованному мнению С. Я. Борового из-за низких процентных ставок предоставлявшихся ссуд заметно смягчала зависимость помещиков от ростовщического капитала, и тем самым в некоторой степени сдерживала «негативное влияние ростовщического кредита на изживавшую себя феодальную систему хозяйствования» '.
Особое внимание в диссертации уделено анализу правового статуса казенных кредитных учреждений, предоставлявших ссуды под залог недвижимости, земли (имения в целом). Речь идет об учрежденных в 1733 г. Монетной конторе, в 1754 г. Государственных заемных банках дворянства, в 1772 г. Сохранных и Ссудных казнах, в' 1775 г. Приказах общественного призрения, в 1786 г. Госу-
1 Боровой С. Я. Кредит и банки России (середина ХУ11в.-1861 г.). М. 1958. С. 206208.
дарственном заемном банке, в 1797 г. Вспомогательном банке для дворянства, в 1818г. Государственном коммерческом банке.
История развития системы казенных и частных кредитных учреждений дореформенной и послереформенной России убедительно показывает, что появление коммерческого поземельного кредита-отправная точка на пути к вотчинной реформе, укрепившей непоколебимое право вотчинников на обладание находящимися в их владении недвижимыми имуществами и гарантирующей кредиторам возврат данных им под эти недвижимости капиталов. В 1859 - 1866 гг. прежняя государственная земельная кредитная система, составляющая основу финансовой системы дореформенной России, была заменена новой системой частных земельных банков-коммерческих и ипотечных с круговой порукой заемщиков друг за друга, удовлетворяющей потребности землевладения в долгосрочном кредите. Высочайшим повелением 16 апреля 1859 г. выдача ссуд под залог населенных имений из Сохранной казны при Опекунских советах, Государственного Заемного банка и Приказов общественного призрения была прекращена, а Заемный банк был упразднен законом 31 мая 1860 г.
Позднее были установлены основные начала банковской системы, состоящей: 1) из банков общественных городских и земских; 2) банков частных для долгосрочного кредита под залог недвижимых имуществ по преимуществу земледельческих и с круговой порукой и акционерных без круговой поруки; 3) под залог городских недвижимых имуществ - городских кредитных обществ; 4) банков для краткосрочного кредита - акционерных коммерческих, обществ взаимного кредита, сельских ссудосберегательных товариществ, основанных на началах взаимного кредита.
В главе 111 «Подготовительные работы по введению вотчинной системы и терминология проекта Вотчинного устава"» - рассматриваются вопросы, связанные с созданием системы ипотечных книг, возникших на почве залогового права, преобразованием системы укрепления прав на недвижимое имущество в систему регистрации недвижимой собственности. Подготовительные работы по кодификации ипотечного законодательства начались в конце 50-х годов и закончились в 90-х годах XIX в. составлением проекта Вотчинного устава, который претерпел впоследствии четыре серьезные модификации. Из-за событий Первой мировой вой-
ны и Октябрьской революции 1917 г. этот важнейший кодификационный акт русского залогового права не был истребован Государственной /IvMoii Российской империи и не стал официальным источником залогового права.
Уже отмечалось, что проект Вотчинного устава совпадает с источниками германского ипотечного права второй половины XIX века не только по структуре, но и воспроизводит большинство статей ГГУ, регулирующего отношения собственности на землю вообще, и отношения по залогу недвижимого имущества, в частности. Германские источники залогового права были основным, но не единственным образцом, находившихся в поле зрения русских цивилистов пореформенной России. Составители проекта Вотчинного устава внесли в свой кодификационный труд тогдашние гражданские кодексы Пруссии, Баварии, Бельгии, Польши, Австрии, Италии, Швейцарии, Франции, равно как и труды германских правоведов Дернбурга, Гюндермана, Ханаусека, Хойслера, Германна, Келлера, Летге, Майнбо-иа, Зома и Дуткевича, автора комментария к Польскому ипотечному уставу 1818 г., который подобно Прусскому ипотечному уставу 1783 г. закреплял ипотеку как наиболее совершенную форму залога недвижимого имущества, отвечающую наиболее насущным потребностям земельного кредита и экономического быта развивающегося капитализма.
В противоположность германским источникам права проект Вотчинного устава выдвигал самостоятельную классификацию залоговых прав и не воспринимал такую германскую форму залога как вот-шнный долг, который представляет собой абстрактное обещание упла-гы определенной денежной суммы из данной недвижимости. Была отвергнута и такая форма германского залога как рентный долг, сущность которого состоит в обременении недвижимости не капитальным долгом, i рентой, которая должна быть оплачиваться в определенные сроки.
Проект Вотчинного устава является результатом тщатель-юй разработки высококвалифицированных специалистов-трактиков в области ипотечного и земельного права, достаточно сформированных в вопросах зарубежного ипотечного права и трактики его применения судебными органами. На кодификацию ютчинного законодательства значительное влияние оказали отзы-¡ы учрежденной при Государственном Совете Особой комиссии,
отзывы минис терств народного просвещения, иностранных дел, юстиции, финансов, земледелия и государственных имуществ, судебных органов. Наконец, нельзя не отметить активного участия в законопроектной работе комиссии юридического факультета МГУ, отзыв которой по свидетельству Редакционной комиссии оказал заметное влияние на окончательную редакцию проекта Вотчинного устава, что само по себе является свидетельством добротных правовых традиций в законопроектной работе дореволюционной России, опиравшейся на лучшие достижения науки гражданского и земельного права.
В диссертации анализируются такие ключевые для понимания концепции реформы вотчинного права, предпринятой в пореформенной России, как Вотчинный устав, вотчина, вотчинное право, залоговое право, залоговое требование, вотчинный кредитор.
В противоположность предложенному в 1874 г. Министром юстиции термину Положение об укреплении прав на недвижимое имение составители проекта вводят для обозначения кодификационного акта в области вотчинного права новый термин Вотчинный устав. Его преимущество объясняется, прежде всего, стремлением избежать слишком длинного оглавления законопроекта, не принятого и в зарубежной правовой практике. Этот термин является более предпочтительным еще и потому, что он наиболее адекватно выражает цели и задачи вотчинной реформы, направленной на преобразование системы укрепления прав на недвижимое имущество в систему регистрации недвижимой собственности.
Термином вотчина составители проекта обозначали право частной собственности на землю, которое в законном порядке наследования переходит от отца к детям. Потому частная земельная собственность называлась отчиной или вотчиной. Применительно к недвижимому имуществу термин вотчина обозначал первоначально не существо прав, а способ приобретения недвижимости. Проект Вотчинного устава обозначает термином вотчина всю совокупность прав, которые принадлежат собственнику по отношению к его недвижимому имуществу.
Термин вотчинное право введен в науку гражданского права К. П. Победоносцевым для обозначения всей категории вещных прав, к которым проект Вотчинного устава относит собственность, сервитуты и владение, куда присоединяется залог и некоторые дру-
гие права. К ним относятся право рыбной ловли, право въезда в лес, земельные повинности временно обязанных крестьян, права по договорам найма и продажи леса на сруб и др. Из существа вещного права, которое не знает ничего посредствующего между субъектом и объектом, вытекает всеобщность или абсолютность его защиты против всякого владельца, вступающего в противоречие с данным вещным правом.
Понятие залога содержится в ст. 43 проекта Вотчинного устава, который воспроизводит легальное определение залога, данное п. 3 ст. 1554 и ст. 1558 т. X ч. 1 Свода гражданских законов. Залог есть обеспечение денежного требования недвижимым имуществом и дает кредитору, в случае неисполнения должником его обязательства, право на удовлетворение из заложенного имения, в чьих бы руках оно не находилось. Данное определение залога воспроизводится в ст. 288 и 358 проекта Гражданского уложения, в котором залог помещен в число вещных прав. При такой юридической конструкции залога оно дает верителю в случае неисполнения должником обязательства права на лреимущественное удовлетворение из заложенного имущества (в отношении недвижимого имущества добавлено, в чьих бы руках оно не находилось).
Заметим, и в дореволюционной юридической литературе притязания кредитора к чужой недвижимости в ипотечных отношениях 5ыло принято рассматривать как вотчинное (вещное) право. Среди тиболее последовательных сторонников такого понимания природы ¡алогового права можно упомянуть проф. Д. Н. Дювернуа, проф. К. П. Победоносцева, проф. Л. Л. Кассо, проф. А. С. Звоницкого.
Что касается терминов «вотчинный кредитор» и «собствен-шк имения», то они используются в проекте Вотчинного устава (место общепринятых терминов «залогодержатель» или «займода-!ец». В диссертации используются традиционные понятия «залого-(атель» и «залогодержатель», принятые ст. 1649 т. X ч. 1 Свода ражданских законов.
В главе IV «Система залоговых прав и основные начала ютчинной системы по проекту Вотчинного устава» проводится лассификация залоговых прав по отношению между требованием, вляющегося основанием залогового права, и самим залоговым [равом. В соответствии с указанным принципом дается характери-
стика акцессорное™ ипотеки, которая является самым верным средством залогодержателю получить обеспечение, не принимал во владение нм^шк- ;а.ии ида км» п не подпер! аяеь впоследствии конкуренции кредиторов.
Правооснованием ипотеки может быть либо соглашение сторон либо закон. В соответствии с этим выделяются ипотеки, по которым обеспечивается требование из бумаг на предъявителя; ипотеки, по которым обеспечивается требование на неопределенное по сумме или могущее возникнуть в будущем; принудительный залог на основании судебного решения о взыскании денежной суммы или судебного определения об обеспечении денежного иска.
Ипотека есть вещное право, и признание его вещным допускается лишь с момента внесения его в вотчинную книгу. С этого момента залогодержатель приобретает право в случае неисполнения залогодателем обязательства, на удовлетворение из заложенного имения, в чьих бы руках оно не находилось.
Ипотечное право имеет дополнительный характер и самостоятельно существовать не может. Если нет права, в обеспечение которого ипотека установлена, не может быть речи об ипотеке, так как нет предмета, подлежащего обеспечению. Диссертант анализирует в связи с этим ст. 44, 142, 145, 146, 189 проекта Вотчинного устава, в соответствии с которым для внесения записи о залоге в вотчинную книгу необходимо наличие требований, обеспечиваемых залогом, и оснований возникновения добровольного и принудительного залога. Вотчинному установлению представляется акт, удостоверяющий существование требования (договор, долговой акт или духовное завещание об отказе известного требования, исполнительный лист о присуждении или обеспечении требования, правительственное установление, содержащее указание на требование, которое подлежит обеспечению залогом).
Большое внимание в четвертой главе уделено анализу договорного, завещательного, кредитного залога, вычлененных из добровольного залога либо по субъективному критерию (воле собственника) либо объективному критерию (по характеру обеспечиваемого требования). Для договоров, по которым залогодатель устанавливает на своем имении залог в пользу залогодержателя, установлена особая торжественная форма их совершения в вотчинном установлении по месту нахождения имения. Такая форма выполня-
ет несколько функций. Прежде всего контрагенты защищены от поспешных, необдуманных действий при заключении договора. Кроме того, соблюдение этой формы является условием действительности договора, который не имеет юридической силы при несоблюдении формы договора. Письменная форма договора значительно облегчает доказывание в случае, если у контрагентов возникает спор или сделка оспаривается третьими лицами.
В работе обращается внимание на специфику завещательного залога, основанием возникновение которого являлся акт оглашения завещательного распоряжения в вотчинной книге, т. е. внесение записи на общем основании. Выделение завещательного залога в качестве самостоятельного вида добровольного залога обосновывалось тем, что в случаях, когда наследодатель не имел достаточного капитала для равномерного раздела наследства, он вынужден был распределять недвижимое имение, составлявшее единое целое в хозяйственном отношении, между сонаследниками с помощью различных комбинации прав собственности и залога, отказывая в пользу одного из сонаследников известной суммы, обеспеченной залогом на имении, в пользу другого самого имения '.
Поскольку пореформенное российское законодательство признавало в качестве источника залогового права только волевые акты собственника (договор и завещание), нормативным материалом для исследования принудительного залога, выделенного в качестве самостоятельного вида залога, стало зарубежное законодательство. Диссертант анализирует также Главные основания предполагаемого порядка укрепления прав на недвижимое имущество, которые силу залогового права связывали не только с добровольным, но и с принудительным залогом. Он допускается на основании либо судебного решения, либо требования правительственного или общественного установления о взыскании податей, сборов, пошлин, начетов и других сумм в пользу казны.
В первом параграфе четвертой главы рассматриваются особенности совокупного залога, применение которого предусмотрено ст. 52 проекта Вотчинного устава. В случае, когда одно и то же требование обеспечивается залогом нескольких имений, записан-
1 Залоговое право. Объяснения къ положениям главы 1У раздела 1 проекта Вотчинного устава Гантовера Л. В. СПБ. 1890. С. 337.
ных в особые вотчинные книги, может быть введена совокупная ответственность имений. Применение этой самостоятельной формы залогового права требовало законодательного закрепления принципа свободы частной воли при совершении гражданско-правовых сделок с землей, в соответствии с которым отчуждение, концентрация и раздробление, залог и наследование недвижимых имений совершаются свободно без вмешательства со стороны государства. Законодатель намеревался сделать общим правилом свободный оборот земли с тем, чтобы увеличить кредитоспособность заложенных имений, обремененных совокупным залогом по сравнению с той кредитоспособностью по договорам, в которых не оговорены условия о постепенности обращения взыскания на заложенные имения.
Выгодной для залогодержателя обеспечительной формой является залог, устанавливаемый в обеспечение чужого обязательства. Залогодержатель может реализовать его, принимая во внимание требование ст. 74 проекта Вотчинного устава. В данном случае ответственность заложенного имения ограничена ответственностью за капитальную сумму требований за наросшие за последние два года проценты, за понесенные залогодержателем при взыскании судебные издержки в установленном размере. Проценты, текущие по залоговым требованиям, подчинены началу гласности и должны быть внесены в определенном размере в вотчинную книгу. При установлении залога в обеспечение чужого обязательства наряду с соглашением должника с его кредитором оформляется соглашение собственника с должником.
Особое внимание в четвертой главе уделено основным началам вотчинной системы, которые составляли основу проектируемой вотчинной реформы. Для того чтобы обеспечить прочность имущественных прав, устранить существующую неопределенность земельных прав, проект Вотчинного Устава заменил действовавшие законы о приобретении вотчинных прав на недвижимое имущество. Во-первых, он ввел новый порядок укрепления недвижимых имуществ с изъятием этого дела у нотариусов и с упрощением и удешевлением производства. Во-вторых, он ввел в действие вотчинную систему, т. е. первоначальную записку недвижимых имений в вотчинную книгу. Начало вотчинной записки или начало внесения, как первое и основное начало реформы порядка укрепле-
ним и обеспечения нрав на недвижимое имущество, воспринял также проект- Гражданского уложения (ст. 837).
В диссертации отмечается вместе с тем, что вопрос об абсолютности и относительности принципа внесения весьма усложнен самим законодателем. С одной стороны, в этой сфере презюмиру-ется, что приобретение вотчинных прав происходит одновременно с внесением в вотчинные книги. С другой - проект Вотчинного устава сохранял один из существенных недостатков действовавшего законодательства, так как момент возникновения права собственности в ряде случаев связывался не с моментом вотчинной записки, а с судебным определением при публичной продаже имения, принудительном отчуждении, наследовании, совершавшемся на основании общего или специального закона.
Не менее сложным образом решен в проекте Вотчинного устава вопрос о гласности или публичности и достоверности содержания вотчинной книги, согласно которому приобретения, основанные на ней, пользуются защитой общественного доверия к книге.
Принцип гласности и достоверности вотчинных книг нашел закрепление в ст. 6 проекта Вотчинного устава, которая гласила, что содержание вотчинных книг признается достоверным для лиц, приобретающих вотчинные права по книге. В первый отдел вотчинной книги вносятся, в частности, сведения о месте нахождения и «пространстве» имения, а если оно состоит из нескольких участков- то место нахождения и «пространство» каждого из них ( ст. 117). По смыслу ст. 6 и 117 достоверными, следовательно, признавались сведения вотчинной книги «о пространстве «имения. Однако в объяснениях к ст. 117 со ссылкой на ст. 128 проекта Вотчинного устава говорится лишь о достоверности самого права. Основное внимание в связи с этим обращается на отсутствие противоречий при определении размеров имения с данными, на которых обосновано право на это имение.
Особое внимание в четвертой главе уделено началу бесповоротности приобретенных по вотчинной книге прав, суть которого выражается в том, что лицо, записанное в вотчинной книге, как собственник или кредитор, может перенести внесенное право на третье лицо бесповоротно, хотя бы на самом деле право принадлежало не ему, а другому лицу, записанному в книгу.
Принцип бесповоротности распространяется на нес права, которые подлежа! внесению в вотчинную книгу. При чем эта защита распространяется не только на случаи отчуждения и обременения имений, но и на совершающиеся по вотчинной книге переходы ранее внесенных в вотчинную книгу прав. Столь широкое применение принципа бесповоротности объясняется намерением законодателя «придать большую твердость и крепость всем вообще сделкам о недвижимом имуществе, не ограничиваясь областью земельного кредита»1.
Начало специальности является особым самостоятельным принципом вотчинной системы, взаимосвязанным и вытекающим из принципа внесения и публичной веры вотчинной книги. Его суть состоит в том, что предметом и обеспечением вотчинных прав служит имение в том составе, в каком оно значится по вотчинной книге во время внесения залога, а также участки, впоследствии присоединенные к имению, и приращения, происшедшие вследствие естественных событий.
В объяснениях к проекту Вотчинного устава формируются два ключевых положения, относящиеся к вопросу о том, что залог простирается на имение в том составе, в каком оно значится в вотчинной книге во время внесения залога. Во-первых, только такие участки признаются составными частями имения, которые во время его внесения были присоединены к имению по вотчинной книге. И если фактически к заложенному имению были присоединены отдельные участки, которые составляют вместе с имением единое целое в хозяйственном отношении, юридически тем не менее они не подпадают под действие залога.
Во-вторых, для правовой характеристики состава заложенного имения важное значение имеет время внесения залога и все изменения, которые произведены в составе заложенного имущества после первоначальной записи. Это связано, прежде всего, с раздроблением и присоединением имений, которые происходят по воле собственника. Правовым основанием таких раздроблений могут быть договоры по купчей, дарственной или по одностороннему желанию собственника, например, при завещании имения по частям.
Проект Вотчинного Устава с объяснительною к нему запискою. Том второй. СПБ. 1893. С. 70-71.
Закон допускает н обязательное раздробление имений при [аследовании по закону, при приобретении части имения по давно-ти. пмкупе родового имения, отсуждения части имения в публич-юй продаже для государственной или общественной пользы.
Принцип старшинства определяет в ипотечной системе вза-[мное отношение таких прав на имение, которые при конкурсе юдлежат равномерному удовлетворению. В соответствии с этим [ринципом приобретатель права, например, по договору залога, по ичному сервитуту сразу знает, какое место займет его право в сис-еме других прав, лежащих на имении, когда придется получать довлетворение. Отсюда возникает необходимость законодатель-ого закрепления порядка и очереди, в которой права, вносимые в отчинную книгу, подлежат удовлетворению.
Проблема старшинства рассматривается в проекте Вотчинного става с позиции относительной теории старшинства, которое представ-яется не постоянной, а изменчивой величиной: с прекращением выше-гоящей ипотеки нижестоящая ипотека выдвигается вперед и занимает свободившееся место. Собственнику предоставляется, однако, право ользоваться старшинством ипотеки, погашетюй в вотчинной книге, ля новой ипотеки, которая будет им установлена. Собственнику пре-осгавляется также право сохранения в вотчинной книге, при усганов-ении какой-либо ипотеки, старшинства для предстоящей ипотеки.
Регулируя порядок удовлетворения кредиторов из суммы, выру-енной от продажи заложенного имения, ст. 59 проекта Вотчинного ус-зва предусматривает, что старшинство залоговых прав на одном и том ;е имении определяется днем их внесения в вотчинную книгу, незави-имо от того, будет ли залоговое право внесено в виде записи или отмети, обращенной впоследствии в запись. Старшинство залоговых прав, песенных в один и тот же день, определяется последовательностью их несения, если в вотчинной книге не оговорено, что они имеют иное гаршинство.
Глава четвертая завершается исследованием принципа изъ-гия обеспеченных в вотчинной книге прав от действия давности, аконодательное признание этого принципа является закономер-ым следствием применения принципа достоверности содержания этчинной книги, в силу которого приобретения, основанные на ей, пользуются защитой общественного доверия к книге. Поэтому
законодатель проявляет заботу о том, чтобы третьи приобретатели вотчинных прав полагались только на запись в книге. Ипотечная система, как и институт давности, создана для защиты и спокойствия существующего состояния прав, в то время как давность погашает подвергшиеся ее действию права. Ипотечная система, наоборот, обеспечивает внесенным правам стабильное и спокойное существование. Поэтому оба правовых института исключают друг друга.
Основные положении диссертации изложены в следующих публикациях диссертанта:
О системе поземельных кредитных учреждений в дореволюционной России. Труды Кировского филиала МПОА. Киров. 1999. №3. С. 154-158.
О вещном характере ипотеки в Российском земельном и гражданском праве Х1Х-начала XX века. В кн.: Правовые проблемы земельной и аграрной реформы в странах Центральной и Восточной Европы, России, Беларуси, Украины и других стран СНГ, государствах Балтии. Тезисы докладов Международного Конгресса. Минск. 9-10 сентября 1999 г. Минск. 1999. С. 188-192.
О государственных кредитных установлениях в дореформенной России. В кн.: Залог и ипотека в российском и зарубежном праве. (Материалы Международной научной конференции). М. Институт государства и права РАН. 1999. С.55-61.
