АВТОРЕФЕРАТ ДИССЕРТАЦИИ по праву и юриспруденции на тему «Криминальная субкультура и ее криминологическое значение»
На правах рукописи
Тулегенов Вадим Валитханович
КРИМИНАЛЬНАЯ СУБКУЛЬТУРА И ЕЕ КРИМИНОЛОГИЧЕСКОЕ ЗНАЧЕНИЕ
12.00.08 - уголовное право и криминология; уголовно-исполнительное право
Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата юридических наук
Ростов-на-Дону - 2003
Работа выполнена в Ростовском юридическом институте МВД России
I I
Научный руководитель доктор юридических неук, профессор
Корецкий Данил Аркадьевич
I
Г
Официальные оппоненты: доктор юридических наук, профессор
Лебедев Семен Яковлевич; доктор юридических наук, профессор Дементьев Сергей Иванович
Ведущая организация: ГУ ВНИИ МВД РФ
Защита состоится 26 июня 2003 г в 10 часов на заседании диссертационного совета К.203.011.01 по присуждению ученой степени кандидата юридических наук при Ростовском юридическом институте МВД России (344015, ул. Маршала Еременко, 83).
С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Ростовского юридического института МВД России.
Автореферат разослан " Ц " мая 2003 г.
ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ
Актуальность темы исследования. За последнее десятилетие общество пережило глубокие формационные преобразования, охватившие все сферы общественной и государственной жизни, обусловленные политическими, экономическими и социальными реформами. Эти преобразования не могли качественно и количественно не отразиться на преступности. Наряду с количественными изменениями, произошло обострение ее качественных характеристик. Усилилась преступная идеология, в различные сферы социальной жизни внедряются нормы поведения криминальных сообществ - так называемые "понятия". Тревожным симптомом является распространение в обществе элементов преступной субкультуры. Из жаргона преступников слова: "отморозок", "беспредел", "крыша", "мочить", "наезд" переместились в обыденную речь, публикации СМИ, стали использоваться политиками, депутатами, руководителями различного уровня. Криминальная субкультура видоизменяется, приобретает новые формы, вследствие чего возникает своеобразная "конкуренция" между ними.
С начала 90-х годов XX века страну захлестнул вал организованной преступности, противопоставивший традиционной культуре свою субкультуру со всеми присущими ей атрибутами. Середина 90-х годов ознаменовалась стремительным распространением наркомании среди молодежи и формированием субкультуры наркоманов. Продолжает существовать и субкультура представителей профессиональной преступности, то есть на сегодняшний день существуют три самостоятельных вида криминальной субкультуры. В местах лишения свободы эти три вида криминальной субкультуры, сливаясь с некриминальными нормами и правилами поведения, образуют своеобразный "коктейль" - тюремную субкультуру.
Тюремная субкультура за последнее время претерпела серьезные изменения. Стали другими неформальные нормы, которыми руководствуются осужденные, изменилось неформальное разделение осужденных на субкультурные группы, татуировки, жаргон, тюремная мода. Неформальные нормы не представляют сейчас категорических императивов, они повсеместно "размыты", наблюдается повсеместный переход к индивидуалистической модели поведения - "я и моя тумбочка". Неформальное разделение осужденных на субкультурные группы менее категорично. Уголовная татуировка выступает в качестве украшения, а не носит смысловой нагрузки. Микросреда осужденных относится терпимо к любым татуировкам. Лидеры криминальной среды, даже оказавшись в местах лишения свободы, стремятся не отставать от моды, оставив в прошлом имидж аскета.
Научное исследование криминальной субкультуры осуществляли многие ученые, среда которых необходимо отметать Ю.К. Александрова, Ю.А. Алферова, В.М. Анисимкова, Ю.М. Ангоняна, Ю.И. Блохина, А.Г. Бронникова, А.И. Гурова, П.С. Дагеля, С.И. Дементьева, Ю.П. Дубягина, И.И. Карпе-ца, В.И. Игнатенко, С.Я. Лебедева, Д.А Ли, Д.С. Лихачева, А.Н. Олейни-ка, В.Ф. Пирожкова, Ж. Росси, A.A. Сидорова, Ф.Р. СунДурова, A.A. Тайба-кова, Г.Ф. Хохрякова, В. Чалидзе, В.Е. Южанина и др.
РОС. НАЦИОНАЛЬНАЯ БИБЛИвТЕКА
С.Петервур1< ОЭ WO'
Однако за последние годы криминальная субкультура сильно изменилась, что создает предпосылки к ее дальнейшему изучению. К тому же криминальная субкультура представляет собой столь сложное явление, что поле ее изучения весьма обширно.
Хотя тюремная субкультура становится менее социально опасной, в местах лишения свободы ситуация остается тревожной. Так, например, в 2001 году только по официальным данным в ходе обысковых мероприятий в колониях были изъяты 7700 литров спиртных напитков; 28,6 кг наркотических веществ; 147 тысяч единиц колюще-режущих предметов; 4 единицы огнестрельного оружия, хотя официально регистрируемый уровень преступности в местах лишения свободы сократился в 2001 году на 10,1%'.
Перечисленные обстоятельства требуют новых подходов по нейтрализации и искоренению тюремной субкультуры, иных мероприятий по предупреждению правонарушений в местах лишения свободы.
Указанные обстоятельства свидетельствуют об актуальности диссертационного исследования. В предлагаемом исследовании акцент ставится на рассмотрение криминальной субкультуры в той мере, в какой она влияет на тюремную, что и будет определять степень подробности изложения.
Цель и задачи диссертационного исследования. Научная цель - теоретическое исследование современных особенностей криминальной субкультуры и тюремной субкультуры как ее составляющей, определение криминологического значения неформального разделения осужденных на субкультурные группы, неформальных норм, татуировок, кличек осужденных, жаргона. Прикладная цель - разработка методов нейтрализации криминальной и тюремной субкультуры, а также методов по предупреждению правонарушений, связанных с негативным влиянием криминальной субкультуры, в местах лишения свободы.
Для достижения этих целей ставятся следующие задачи:
1. Выработать понятие криминальной субкультуры, определить ее структуру, классифицировать ее элементы, определить место тюремной субкультуры в ней.
2. Установить, какими неформальными нормами руководствуются в настоящее время лица, отбывающие наказание в виде лишения свободы, какое криминологическое значение имеют эти нормы.
3. Определил, современные особенности неформального разделения осужденных на субкультурные группы, установить их криминологическое значение.
4. Найти различия в неформальном разделении осужденных в исправительных учреждениях разных видов, выработать рекомендации предупредительно-профилактического характера.
5. Определить место татуировки в жизни осужденных и ее криминологическое значение.
1 Бахтин А. Организация и осуществление надзора за осужденными // Ведомости уголовно-исправительной системы Минюста России. - 2002. -№5.-С. 13.
6. Классифицировать клички осужденных в зависимости от статуса личности и происхождения, определить их криминологическое значение.
7. Классифицировать уголовный жаргон, определить его криминологическое значение.
8. Разработать меры по нейтрализации криминальной субкультуры и тюремной субкультуры и меры по предупреждению правонарушений, связанных с ними.
Объект и предмет исследования. Для решения указанных задач следует определить объект исследования. Объектом диссертационного исследования выступает криминальная субкультура, то есть совокупность ценностей, обычаев, традиций, норм и правил поведения преступников как социальной группы.
Предметом данного диссертационного исследования является криминологическое влияние регулятивных и атрибутивных элементов криминальной субкультуры на поведение осужденных, состояние законности в местах лишения свободы, отношение между осужденными, между осужденными и представителями администрации, а также меры по нейтрализации криминальной субкультуры и тюремной субкультуры и предупреждению правонарушений, связанных с ними.
Методология и методика исследования. Методологическую основу диссертационного исследования образует метод всеобщего познания. При подготовке диссертации были использованы статистический, социологический, формально-логический методы, метод сопоставительного анализа, экспертный опрос, интервьюирование.
Нормативную базу исследования составили Конституция Российской Федерации, УИК РФ, акты международного права, касающиеся вопросов уголовно-исполнительного права, действующее уголовно-исполнительное и уголовное законодательство, подзаконные нормативные акты.
Теоретической основой диссертации являлись исследования в области криминологии, теории уголовно-исполнительного права, теории уголовного права, юридической психологии.
Эмпирическую базу исследования составили результаты криминологических исследований, в ходе которых изучены материалы трехсот личных дел осужденных, отбывающих наказание в колонии строгого режима Астраханской области, результаты их интервьюирования и сопоставления объективно закрепленных сведений с субъективной их оценкой осужденными. Автором применялся метод наблюдения, изучения документов (писем, дневников осужденных и т.д.), метод экспертных оценок, в ходе которого опрошено 50 сотрудников уголовно-исполнительной системы. В работе использовались эмпирические материалы и других авторов, полученные в результате конкретных криминологических исследований по рассматриваемой проблеме.
Диссертантом использован и свой 6-летний опыт работы в должности начальника отряда в колонии строгого режима Астраханской области.
Научная новизна определяется темой исследования. Она заключается в расширении предмета научного поиска, комплексном подходе к его ос-
воению, включающем криминологические и уголовно-исполнительные аспекты, предложениях органам, исполняющим уголовные наказания в виде лишения свободы.
Основные положения, выносимые на защиту, вытекают из целей и задач диссертационного исследования и сводятся к следующему:
1. Под криминальной субкультурой диссертант понимает совокупность ценностей, обычаев, традиций, норм и правил поведения, направленных на организацию жизнедеятельности, целью которой является совершение преступлений, их сокрытие и уклонение от ответственности.
2. Предлагается внутри криминальной субкультуры выделять три вида: субкультуру профессиональных преступников, субкультуру представителей организованной преступности, субкультуру наркоманов. Критерием разграничения выступает образ жизнедеятельности и характер совершаемых преступлений.
3. Под тюремной субкультурой предлагается понимать особый вид криминальной субкультуры, сформированный в результате слияния различных субкультур как криминального, так и некриминального характера, являющийся компромиссом между микросредой осужденных и обществом и направленный на выживание в экстремальных условиях лиц, преступивших уголовно-правовые запреты, а также сохранение ценностей преступного мира.
4. Диссертант приходит к выводу, что, несмотря на ослабление регулятивной функции криминальной субкультуры, она играет существенную роль в отношениях между осужденными, а также между осужденными и представителями администрации. Поэтому мероприятия по противодействию криминальной субкультуре должны планироваться и проводиться с учетом происшедших в криминальной субкультуре изменений.
5. В частности, при организации предупредительной работы следует исходить из того, что современные неформальные нормы тюремной субкультуры регулируют только отношения в сфере распределения материальных благ
6. Осужденные делятся на четыре субкультурные группы в зависимости от модели поведения (отрицания, приспособления, нейтралитета, деперсонализации), которой руководствуются, оказавшись в местах лишения свободы: осужденные, отрицающие социальную изоляцию; осужденные, приспособившиеся к социальной изоляции; осужденные, смирившиеся с социальной изоляцией; осужденные, деперсонализированные в условиях социальной изоляции. Это деление должно учитываться при проведении предупредительно-профилактической работы.
7. Предлагается стратифицировать осужденных, отрицающих социальную изоляцию, и осужденных, приспособившихся к социальной изоляции, по шкалам престижа и власти. Каждой страте на шкале престижа соответствует "криминальное звание", а на шкале власти - "криминальные должности". Например "вор в законе" (криминальное звание) является "смотрящим за зоной" (криминальная должность).
8. В воспитательных колониях несовершеннолетним свойственно детальное неформальное разделение на субкультурные группы. Колониям общего режима свойсгвенно 4-членное неформальное разделение. В колониях строгого и особого режима существуют промежуточные субкультурные группы. Унификация подобной стратификации поможет в выработке индивидуальных подходов к авторитетам преступного мира и нейтрализации их негативного влияния на осужденных.
9. Диссертационным исследованием установлено, что в местах лишения свободы размывание неформальных норм поведения проявилось з плюрализме татуировок, большинство которых выступает в качестве украшений, а не носят смысловой нагрузки. Нанесение татуировки и обладание ею не сопряжено с субкультурными требованиями. Наказание за татуировки, не соответствующие рангу осужденных, не применяется. Таким образом, тату -ировки утратили былую значимость для сотрудников исправительных учреждений в проведении оперативной и предупредительно-профилакгичес кой работы.
10. Предлагаем дополнить известные классификации уголовных татуировок классификационной группой, которая включает в себя татуировки низкого качества, заштрихованные татуировки, татуировки-украшения, татуировки-псевдоукрашения.
11. Предлагается классификация уголовных кличек, классификационными критериями которой выступают степень престижности и происхождение клички.
12. В уголовном жаргоне предлагается выделять три вида: жаргон профессиональных преступников, жаргон представителей организованной преступности, жаргон наркоманов. Особым видом уголовного жаргона выступает тюремный жаргон.
13. Мероприятия по нейтрализации криминальной субкультуры предлагаем разделить на 3 группы: а) общие мероприятия; б) специальные мероприятия; в) индивидуальные мероприятия. Мероприятия первой групптл заключаются в устранении причин и условий, обуславливающих существование криминальной субкультуры. Мероприятия второй группы иапраале-ны на повышение эффективности работы администрации пенитенциарных учреждений по нейтрализации тюремной субкультуры и использование ее в предупреждении пенитенциарных правонарушений. Мероприятия третьей группы сводятся к устранению негативного влияния тюремной субкультуры на индивидуума и предупреждению правонарушений, связанных с ней.
14. Даются конкретные рекомендации органам уголовно-исполнительной системы по повышению эффективности использования уголовно-исполнительных и криминологических мер воздействия по нейтрализации тюремной субкультуры и использованию ее в предупреждении правонарушений.
15. Предлагается в строгих условиях содержания для изоляции лиц. отрицательно влияющих на основную массу осужденных, от иных злостных нарушителей устаноштенного порядка отбывания наказания, часгь 3 ст. 120,
122, 124 УИК РФ изложить в следующей редакции: "'Осужденные, отбывающие наказание в обычных условиях, признанные злостными нарушителями установленного порядка отбывания наказания, переводятся в строгие условия отбывания наказания. В строгих условиях осужденные, отрицательно влияющие на основную массу осужденных, содержатся отдельно от иных злостных нарушителей установленного порядка отбывания наказания".
Теоретическая и практическая значимость исследования. Результаты исследования могут быть использованы в преподавании курсов "Криминология", "Уголовно-исполнительное право", "Уголовное право", "Оперативно-розыскная деятельность", "Административная деятельность органов внутренних дел", "Юридическая психология" в юридических высших и средних специальных учебных заведениях МВД РФ, Министерства юстиции РФ, а также в иных юридических учебных заведениях.
Исследования могут быть использованы с целью исправления осужденных, отбывающих наказания, связанных с лишением свободы, охраны правопорядка и законности в исправительных учреждениях, безопасности осужденных, персонала и иных лиц, находящихся на территории этих учреждений.
На основе результатов исследования предложен комплекс правовых и организационных мер, направленных на борьбу с криминальной и тюремной субкультурой.
Апробация результатов исследования. Основные положения и выводы диссертационного исследования получили апробацию на научно-практической конференции "Общественная безопасность и ее законодательное обеспечение" (Астраханский государственный технический университет, апрель 2001 г), на межвузовской научно-практической конференции "Уголовная политика и реформа уголовно-исполнительной системы" (Ростовский юридический институт МВД России, июнь 2001 п), на научно-практической конференции "Проблемы станошгения правового государства в современной России" (октябрь, 2001 г.), прошедшей в Адлере под эгидой общества "Знание", на научно-практической конференции "Проблемы борьбы с преступностью в Центральном федеральном округе Российской Федерации", (Брянский филиал Юридического института МВД РФ, ноябрь 2001 г., а также были опубликованы в газете "Мир права" (№ 5, июль 2001 г - "Уголовная татуировка в наши дни", № 10, ноябрь 2001 г - "Криминологическое значение стратификации осужденных").
Основные положения диссертационного исследования нашли свое отражение в шести опубликованных научных статьях.
Структура и объем диссертации обусловлены целями и спецификой исследования. Работа состоит из введения, четырех глав, включающих десять параграфов, заключения, приложений и библиографического списка использованной литературы.
ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ
Во введении обосновывается актуальность избранной темы, степень ее научной разработанности, определяются цели, задачи, объект и предмет исследования, теоретические и эмпирические основы, обосновывается научная новизна диссертации, ее теоретическая и практическая значимость, формулируются основные положения, выносимые на защиту, приводятся сведения о научной и практической апробации полученных результатов.
Первая глава "Криминальная субкультура: понятие, структура, состояние'' состоит из двух параграфов.
В первом параграфе "Понятие криминальной субкультуры" анализируется развитие исследований криминальной субкультуры и современные взгляды на нее. В нашей стране криминальная субкультура сначала была объектом художественного познания (Ф.М. Достоевский, А.П. Чехов, А.И. Солженицын, В.Т. Шаламов). Но, несмотря на наличие богатого эмпирического материала, первые научные исследования криминальной субкультуры были проведены зарубежными социологами (Р. Мертон, Т. Селлин, А. Коэн). В отечественной же науке советского периода господствующая идеология, относящая преступность к пережиткам предшествующей общественно-экономической формации, препятствовала изучению криминальной субкультуры. Данное обстоятельство заставляло исследователей объяснять преступность лишь дефектами в сознании отдельных личностей.
Позднее в научных исследованиях был отдан приоритет совокупности ценностей, идей, правил и норм поведения, принятых в криминальной среде как в малой группе, а не нравственным дефектам в сознании отдельных личностей. Но отсутствие единого понятийного аппарата обусловило различные названия данного явления: негативно-поощряющая микросреда; антиобщественные традиции и обычаи; единый негативный социальный процесс; социально-негативное поведение.
Отечественные исследователи (В.Ф. Пирожков, Ю.К. Александров), изучавшие криминальную субкультуру, рассматривали ее как образ жизнедеятельности членов преступных групп. По нашему мнению, было бы ошибочным относить к криминальной субкультуре субкультуру лиц, не ставящих своей целью совершение преступлений, но эпизодически совершающих преступления. Например, группу студентов вуза, проводящих вместе свободное время, отдельные члены шторой употребляют наркотики, нельзя относить к криминальной субкультуре, хотя отдельные ее члены и совершают преступления. Поэтому мы предлагаем рассматривать криминальную субкультуру как совокупность ценностей, обычаев, традиций, норм и правил поведения, направленных на организацию жизнедеятельности, целью шторой является совершение преступлений, их сокрытие и уклонение от ответственности.
Во вторам параграфе "Структура и состояние криминальной субкультуры" систематизируется и классифицируется криминальная субкультура, дается определение понятия тюремная субкультура.
Американский криминолог В. Реклесса выделяет три вида преступ-
ной карьеры - обычную, организованную, профессиональную2. Р. Кловард и Л. Олин показали, что общество, прививая подросткам различные ценности, мало заботится о том, является ли их достижение реальным для большинства молодых людей. Когда молодые люди из идеального мира попадают в реальную жизнь, они начинают испытывать разочарование и фрустрацию. Типичная реакция на это: 1) создание воровских шаек; 2) объединение в агрессивные банды; 3) вступление в антисоциальные группировки, где молодые люди, употребляя наркотики, алкоголь, угодят в себя3.
Суммируя данные классификации, можно обозначить четыре варианта преступного поведения: обычный, организованный, профессиональный, ухода в себя.
"Обычные" преступники, как правило, совершают преступления в силу стечения обстоятельств и личностных особенностей и не являются носителями криминальной субкультуры. Это подтверждается данными нашего исследования, из 300 осужденных 154 при опросе относили себя к так называемым "обычным" преступникам, 141 к профессиональным и 5 к представителям организованной преступности4. Из 154 "обычных" преступников только 2 являлись активными носителями тюремной субкультуры, что составляет 1,2% от числа "обычных" преступников, а из 141 профессионального преступника 18 осужденных являлись активными носителями тюремной субкультуры, что составляет 12,7%, то есть в 10 раз больше.
Субкультура преступников-профессионалов3 и представителей организованной преступности6 изучалась достаточно подробно. Выделение суб-
2См.: Гуров А.И. Профессиональная преступность: прошлое и современность. - М.: Юрид. лит., 1990. - С.17.
'См.: Иншаков СМ. Зарубежная криминология. - М.: Издательская группа ИНФРА М - НОРМА, 1997. - С.167.
4См.: Правильность самоиденгификации определялась изучением материалов личного дела и данными социологического интервьирования.
5См., например: Атсимков ВМ. Тюремная община: "Вехи" истории. -Саратов: СГАП, \99Ъ\ Гурое А.И. Профессиональная преступность: прошлое и современность. - М.: Юрид. лит., 1990; Пирожков В.Ф. Криминальная психология. - М.: Юрид. лит.,1998; Наказание и исправление преступников/ Под ред. ЮМ. Антоняна. - М.: Юрид лит., 1992;Хохряков Г. Ф. Парадоксы тюрьмы. - М.: Юрид. лит., 1991; Чалидзе В. Уголовная Россия. - М.: Издательский центр "ТЕРРА", 1990.
'См., например, Бааль Е.Г. В конфликте с законом// По неписаным законам улицы... - М.: Юрид. лит., 1991; Булатов P.M. "Казанские моталки": особенности их асоциальной субкультуры. Криминологи о неформальных молодежных объединениях. - М.: Юрид. лит., 1990; КашелкинА.Б., Ов-чинский B.C. По неписаным законам улицы... // По неписаным законам улицы... М.: Юрид. лит., 1991; Овчинский B.C. Неформалы в законе // Социологические исследования. - 1989. -№ 2 \ Андреева И.Н., ГолубковаН.Я., Новикова JI.T. Молодежная субкультура: нормы и системы ценностей//Социологические исследования. - 1989. - № 4; и др.
культуры наркоманов как самостоятельной категории не производилось. Между тем такое выделение представляется оправданным и давно назревшим.
Во-первых, наблюдается повсеместная мода на наркотики, и они стали одним из элементов молодежной субкультуры. Во-вторых, патологическая наклонность, объединяющая наркоманов, ставит их в одинаковые условия и делает похожими друг на друга. В-третьих, попадая в условия, при которых отсутствуют наркотики, наркоманы вынуждены сплачиваться в группы для их приобретения. У них имеется специфический жаргон, правила поведения. Данный факт подтверждается и результатами нашего исследования: 33 человека (84,6%) из 39 осужденных за незаконный оборот наркотиков относились к одной субкультурной группе. Незаконное приобретение, хранение, сбыт, изготовление, переработка, перевозка, пересылка наркотических веществ уголовно наказуемы7, вдобавок сопутствующий наркомании криминальный фон позволяет относить субкультуру наркоманов к криминальной.
Тем самым в настоящее время в отечественном преступном мире можно выделить три вида криминальной субкультуры: субкультура представителей профессиональной преступности; субкультура представителей организованной преступности; субкультура наркоманов.
Помимо криминальной субкультуры рядом авторов выделяется тюремная субкультура. На сегодняшний день в теории криминологии и уголовно-исполнительного права нет единого взгляда на тюремную субкультуру. Одни ученые полагают, что это неформальная жизнь преступников, оказавшихся в местах лишения свободы8. Другие называют тюремную субкультуру разновидностью криминальной9. Третьи рассматривает тюремную субкультуру как самостоятельную культуру определенной социальной микросреды10. Диссертант считает, что тюремная субкультура является особым видом криминальной субкультуры.
По нашему мнению, в формировании тюремной субкультуры играют роль две группы факторов: внутренние и внешние. Внутренние факторы -это процессы, происходящие в микросреде осужденных. Если субкультура -это система ценностей, установок, способов поведения и жизненных стилей определенной социальной группы, то содержание этих ценностей, установок, способов поведения, жизненных стилей будет определяться качественным составом социальной группы. Если же в местах лишения свободы при-
7 Ст. 228 УК РФ.
"См., например: Пирожков В.Ф. Законы преступного мира молодежи (криминальная субкультура). - Тверь: ИПП "Приз", 1994. - С. 9.
'См., например: Анисимков ВМ. Криминальная субкультура и ее нейтрализация в исправительных учреждениях России: Дис.... докт. юрид. наук. -М.: Академия управления МВД РФ, 1998. - С. 42.
10См.: Блохин Ю.И. Организационно-правовые меры нейтрализации негативного влияния групп осужденных отрицательной направленности в тюрьмах: Автореф. дис. ... канд. юрид. наук. - Ростов н/Д: РЮИ МВД РФ, 1999.-С. 12.
нудительно содержатся лица, принадлежащие к различным социальным группам и представляющие различные субкультуры как криминальные, так и некриминальные11, то тюремная субкультура является своеобразным "коктейлем" из различных субкультур. Ценности данных субкультур могут не совпадать, а иногда и прямо противоречить друг другу. В генезисе тюремной субкультуры можно условно выделить две стадии. На первой стадии субкультуры находятся в состоянии противоборства, конфликта, эту стадию условно можно назвать стадией "конфликтной" субкультуры. С окончанием конфликта завершается первая стадия. На второй стадии микросреда осужденных принимает ценности доминирующей социальной группы или формируется "компромиссная субкультура", эту стадию можно условно назвать стадией "стабильной" субкультуры. Приоритет той или иной субкультуры будет определяться качественными и количественными характеристиками соответствующей социальной группы. На протяжении советской и постсоветской истории уголовно-исполнительной системы тюремная субкультура отличалась противоправным содержанием, что позволяет сделать вывод о доминировании социальных групп, придерживающихся криминальных ценностей. "Стабильная" субкультура будет существовать до тех пор, пока она будет отвечать интересам микросреды осужденных. Несоответствие тюремной субкультуры интересам микросреды осужденных повлечет за собой изменения в ее содержании. Внешние факторы - это отношение государства к преступности, которое выражено в уголовно-исполнительной политике, непосредственно реализуемой администрацией пенитенциарного учреждения. Уголовно-исполнительная политика и тюремная субкультура находятся в обратно-пропорциональной зависимости. Чем более широкий круг отношений осужденных регулируется государством, тем ограниченней сфера тюремной субкультуры. И, наоборот, чем пассивнее уголовно-исполнительная политика государства, тем большую значимость в жизни осужденных имеет тюремная субкультура.
Таким образом, тюремную субкультуру можно рассматривать как динамичную систему, результат двойного компромисса, с одной стороны, между криминальными группами внутри микросреды осужденных, с другой стороны, между микросредой осужденных и отношением государства к преступности. Тем самым динамизм, присущий ей, позволяет назвать ее особым видом криминальной субкультуры.
В этой связи мы предлагаем следующее определение тюремной субкультуры: тюремная субкультура - это особый вид криминальной субкультуры, сформированный в результате слияния рааличных субкультур как криминального, так и некриминального характера, являющийся компромиссом
"См. подробнее: Сидоров A.A. Великие битвы уголовного мира. История профессиональной преступности Советской России. В 2-х т.т. - Ростов н/Д: МарТ, 1999. Каретников И.В. Криминологические проблемы исполнения и отбывания наказания в виде лишения свободы // Советское государство и право. - 1989. - № 10. - С. 68.
между микросредой осужденных и обществом и направленный на выживание в экстремальных условиях лиц, преступивших уголовно-правовые запреты, и сохранение ценностей преступного мира.
Криминальная субкультура представляет собой сложное, многоплановое явление и нуждается в систематизации. По нашему мнению, наиболее удачная классификация предложена С .Я. Лебедевым, он различает следующие элементы в преступных традициях и обычаях:
- регулятивные - "законы" и "правила", регулирующие взаимоотношения между преступниками в связи с ведением антиобщественного образа жизни и совершением преступлений, специфические ритуалы общения и поведения в преступной среде;
- атрибутивные - татуировки, жаргон, клички, мимика, жестикуляция, отражающие принадлежность к тому или иному виду преступной деятельности;
- эмоциональные - песни, стихи, поговорки на воровскую тематику12.
Однако данная классификация не охватывает столь важного элемента,
как неформальное разделение преступников. Мы предлагаем данный элемент включить в состав регулятивных элементов криминальной субкультуры.
В заключение первой главы диссертант делает следующие выводы: пионерами в исследовании криминальной субкультуры были зарубежные социологи. В отечественной науке из-за господства идеологических штампов объективное исследование криминальной субкультуры было затруднено. В криминальной субкультуре существуют три самостоятельных субкультуры (субкультура представителей профессиональной преступности; субкультура представителей организованной преступности; субкультура наркоманов) и тюремная субкультура как особый вид.
Вторая глава "Кричи дологическая характеристика регулятивных элементов тюремной субкультуры'' состоит из трех параграфов.
В первом параграфе "Криминологическая характеристика неформальных норм тюремной субкультуры" анализируется современное состояние неформальных норм тюремной субкультуры. Среди практических работников исправительных учреждений считается, что знание обычаев, традиций преступной среды позволяет эффективней осуществлять оперативную и профилактическую работу. Однако в ходе социологического интервьюирования трехсот осужденных было установлено, что в настоящее время неформальные нормы не регулируют жизнь осужденных. Главную роль сыграли в этом следующие факторы. Во-первых, смягчение условий отбывания наказания, обусловленное реформированием общества, что повлекло повсеместное употребление спиртных напитков осужденными. Во-вторых, качественные изменения в социальном составе спецконтингента исправительных учреждений. Наблюдается увеличение количества лиц,
12 См.: Лебедев С.Я. Антиобщественные традиции, обычаи и их влияние на преступность: Учебное пособие. - Омск: ВШММВД СССР, 1989. -С. 12.
имеющих психические отклонения, страдающих алкоголизмом или наркоманией. По данным нашего исследования, из трехсот осужденных 211 употребляют или употребляли наркотики, что составляет примерно 70%. В-третьих, отсутствие работы и достойной заработной платы у большинства осужденных обуславливает отсутствие у них предметов первой необходимости и стимулирует переход к индивидуалистической модели поведения. Так, например, в 1998 году только по официальным данным в исправительных учреждениях, исполняющих уголовные наказания в виде лишения свободы, насчитывалось 120 тыс. неработающих осужденных13.
С другой стороны, отсутствие предметов первой необходимости обусловливает страх за настоящее и будущее в микросреде осужденных. А неудовлетворительная работа органов уголовно-исполнительной системы по материальному обеспечению осужденных образует правовой вакуум, что сужает поле официального регулирования отношений осужденных и освобождает место для неформального регулирования. Данное положение объясняет существование так называемого "общака". "Общак" для большинства осужденных - это теневая страховая компания, учредителями которой являются неформальные лидеры. При внесении регулярных взносов осужденный имеет право на материальную помощь при возникновении "страхового случая". "Страховой случай" - это заболевание, этапирование в другое пенитенциарное учреждение, водворение в ШИЗО, перевод в ПКТ. Чем лучше работает эта теневая страховая компания, чем хуже обеспеченность осужденных предметами первой необходимости, чем тяжелее условия отбывания наказания, тем больше осужденных являются ее "членами". Так, например, по данным Ю.И. Блохина 78,8% осужденных, отбывающих наказание в тюрьмах, положительно относятся к "общаку"'4. В нашем исследовании были получены следующие данные: в начале 90-х годов почти все осужденные пополняли "общак", в 1999 и в 2003 году это делали около 40% и 60% осужденных соответственно15. Высокий удельный вес осужденных, пополняющих "общак" в тюрьме, говорит о тяжелых условиях отбывания наказания и недостаточной материальной обеспеченности осужденных. Разброс в процентах в исправительной колонии в разные периоды объясняется тем, что в начале 90-х годов неформальные нормы имели большую значимость. Результаты 1999 года объясняются следующим обстоятельством: в этот период сталкиваются 2 тенденции - повсеместное размывание неформальных норм и недостаточная материальная обеспеченность осужденных. В 2003 году на фоне несоблюдения неформальных норм увеличивается количество иногородних осужденных, которые хуже обеспечены предметами первой необходимости, чем местные осужденные.
Помимо участия в деятельности теневой страховой компании, неформальные лидеры регулируют цены на черном рынке исправительного уч-
13См.: Копылов Б. В условиях рынка // Преступление и наказание. -1999. - Ко 1,-С. 10.
14См.: Блохин Ю.И. Указ. раб. С. 79.
13См.: Данные по ИК-2 УИН МЮ РФ по Астраханской области.
реждения, что подтверждают данные, полученные в ходе исследования: цены на предметы первой необходимости с 1999 по 2003 год на черном рынке колонии не менялись.
Во втором параграфе "Криминологическая характеристика иерархии осужденных в местах лишения свободы" анализируется неформальное разделение осужденных в пенитенциарных учреждениях и социальная стратификация на шкалах власти и престижа осужденных, отрицающих социальную изоляцию и осужденных, приспособившихся к социальной изоляции.
Некоторые исследователи считают, что критерием неформального разделения осужденных является степень идентификации с преступным миром16. Исходя из данной классификации, осужденные, относящиеся отрицательно к преступному миру, должны образовывать одну субкультурную группу. Но 4-член-ное разделение встречается даже в колонии для бывших сотрудников правоохранительных органов", которые отрицательно относятся к преступному миру. Четырехчленное разделение наблюдалось и тоща, когда осужденные, представлявшие одну субкультурную группу, были собраны в одной колонии18.
Другие исследователи отождествляют данные субкультурные группы с группами осужденных различной направленности (группы положительной, нейтральной и отрицательной направленности)19, что тоже, на наш взгляд, является неверным. По нашим исследованиям, количество судимостей и время, проведенное в условиях социальной изоляции, не является отличительным признаком ни для групп положительной, ни для групп отрицательной направленности.
По нашему мнению, осужденные делят себя на субкультурные группы в зависимости от модели поведения, которой руководствуется индивидуум, оказавшись в местах лишения свободы (отрицания, нейтралитета, приспособления и деперсонализации). В зависимости от модели поведения, мы
16См.: Блохин Ю.И. Указ. раб. С. 33.
17См.: Владимир К. Ментовская зона//Вне закона. -2000. -№ 17. -С. 13.
18 См.: Хохряков Г.Ф. Парадоксы тюрьмы. -М.: Юрид. лит., 1991. -С. 85.
"См.: Фаттахов С.Г. Неформальные организации осужденных и управление ими // Биологическое и социальное в личности преступника и проблемы ее ресоциализации: Сборник научных трудов по материалам научно-теоретической конференции 21-22 октября 1993 г - Уфа: УВШ МВД РФ, 1993. - С. 143. См. также: Михайлов В.И. Среда осужденных и ее противодействие администрации ИТУ // Биологическое и социальное в личности преступника и проблемы ее ресоциализации: Сборник научных трудов по материалам научно-теоретической конференции 21-22 октября 1993 г - Уфа: УВШ МВД РФ, 1993. - С. 146-147; Байдаков Г.П., Сафронов В.И. Самоуправление осужденных: предпосылки и возможности // Проблемы уголовно-исполнительного законодательства в свете правовой реформы: Сборник научных трудов. - М.: ВНИИ МВД СССР, 1991. - С. 53.
предлагаем различать 4 субкультурные группы осужденных: осужденные, отрицающие социальную изоляцию ("блатные"); осужденные, приспособившиеся к социальной изоляции ("активисты"); осужденные, смирившиеся с социальной изоляцией ("мужики"); осужденные, деперсонализированные в условиях социальной изоляции ("отверженные").
В результате проведенного нами исследования было выявлено, что в исправительных учреждениях Астраханской области осужденные, отрицающие социальную изоляцию, на шкале престижа имеют следующие группы "званий":
1) элитные звания ("вор в законе", "положенец");
2) престижные звания ("авторитет", ученик неформального лидера);
3) простые звания (рядовой член группы осужденных отрицательной направленности, кандидат в члены группы осужденных отрицательной направленности).
Выделение у осужденных, отрицающих социальную изоляцию, "криминальных должностей" обусловлено следующими обстоятельствами. Во-первых, в случае если несколько осужденных обладают одинаковыми элитарными "званиями", один из них должен стать абсолютным лидером. Во-вторых, не всегда осужденный, обладающий в пенитенциарном учреждении самым высоким "званием", является абсолютным лидером. Так, например, по данным, полученным в ходе социологического интервьюирования, стало известно, что в шестидесятые-семидесятые годы "воров в законе" и иных неформальных лидеров постоянно этапировали из одной колонии в другую, данное явление на тюремном жаргоне называлось "колесным режимом". В таких условиях "вор в законе" не мог быть полноценным лидером асоциальной части осужденных и делегировал свои полномочия другому осужденному. Аналогичная ситуация наблюдается в том случае, если "вор в законе" находится в тяжелом состоянии или на продолжительное время переведен в помещение камерного типа.
В иерархии "криминальных должностей" можно выделить известную трехуровневую структуру20:
1) абсолютный лидер пенитенциарного учреждения и его окружение;
2) лидеры, регламентирующие неформальную жизнь структурных подразделений учреждения (промышленная зона, медчасть, ШИЗО-ПКТ, отряды и др.);
3) рядовые члены группировок.
Результаты исследования выявили, что численность осужденных данной субкультурной группы в теневой структуре колонии относительно невелика и состашгяет 8,6% от общего числа осужденных. Из 300 исследованных нами осужденных 20 отрицают социальную изоляцию. Среди них удельный вес привлеченных к труду состааляет 20%, что намного ниже аналогич-
20См.: Анисимков ВМ. Тюрьма и ее законы. - Саратов: СГАП, 1998. -С. 15; Пирожков В.Ф. Законы преступного мира молодежи (криминальная субкультура). - Тверь: ИПП "Приз", 1994. - С. 21.
ных показателей в других субкультурных группах; это подчеркивает их социальный паразитизм. Возрастной состав характеризуется преобладанием осужденных (85%), представляющих социально-активные возрастные группы (от 25 до 45 лет). Количество уроженцев и жителей города выше, чем в остальных группах, это позволяет говорить о том, что криминальная субкультура в большей мере свойственна городу, чем селу. Город, в свою очередь, представляет больше возможностей для социального паразитизма. Социальный паразитизм подтверждается и образовательным уровнем данной группы: всего 5% из них продолжили образование после школы. Для большинства осужденных характерна неустроенность личной жизни: только 32% из всех исследованных осужденных состоят в зарегистрированном браке. Иждивенческая позиция сказывается и на отношениях с родственниками: никто из данной группы не поддерживает регулярных отношений с родными и близкими. Отсутствие специальности у четверти осужденных, представляющих данную группу, также свидетельствует о социальном паразитизме. 90% осужденных, отрицающих социальную изоляцию, отбывают наказание повторно, что свидетельствует о стойкой криминогенной направленности осужденных данной группы. Стойкая криминогенная направленность осужденных данной группы подтверждается и количеством лет, проведенных в социальной изоляции: 95% осужденных провели более 5 лет.
Осужденных, приспособившихся к социальной изоляции, также можно стратифицировать по шкале власти, место в шторой зависит от занимаемой осужденным должности, а по отношению к выполняемым обязанностям можно выделить "звания".
В результате проведенного нами исследования было выявлено, что у осужденных, приспособившихся к социальной изоляции "активистов", существуют следующие "звания": идейный "активист"- это осужденный, открыто, активно и добровольно помогающий администрации учреждения предупреждать и раскрывать правонарушения; скрытый "активист" - это лицо, тайно сотрудничающее с представителями администрации в деле предупреждения и раскрытия правонарушений. К скрытым "активистам" относятся лица, как правило, принадлежащие к другим субкультурным труппам, но выполняющие отдельные поручения представителей администрации; неустойчивые "активисты" - это "активисты", которые в прошлом относились к субкультурной группе осужденных, отрицающих социальную * изоляцию; простой "активист" - это осужденный, выполняющий работу, ко-
торая порицается неформальными нормами. Существуют должности, на которых ярлык "активист" прикрепляется автоматически. > В результате проведенного нами исследования было выявлено, что у
осужденных, приспособившихся к социальной изоляции "активистов", должностная иерархия выглядит следующим образом:
1) нарядчик, старший повар;
2) дневальный оперативного отдела, отдела безопасности, культорг, дневальный медицинской части, председатель секции дисциплины и поряд-
ка колонии, заведующий банно-прачечным комплексом, комендант жилой зоны;
3) старший дневальный отряда, бригадир;
4) повар, боец ведомственной пожарной службы, парикмахер, сапожник, "бесконвойник";
5) дневальный отряда, ночные дневальные, сторожа.
Численность осужденных данной субкультурной группы в теневой
структуре колонии составляет 26% от общего числа осужденных. Из 300 исследованных нами осужденных 125 представляли субкулътурную группу осужденных, приспособившихся к социальной изоляции. В группе осужденных, приспособившихся к социальной изоляции, исследованной нами, самый большойудельный вес трудоустроенных - 82,4% Трудоустройство объясняется стремлением приспособиться к изменившимся условиям. Приспособление к изменившимся условиям достигается с помощью улучшения материального положения, льготами и преимуществами, заполнением свободного времени. Трудоустройство также учитывается судом при условно-досрочном освобождении. Возрастной состав характеризуется преобладанием осужденных (80%), представляющих социально-активные возрастные группы (от 25 до 45 лет). Представляет интерес и тот факт, что количество уроженцев села среди "активистов" (41,6%) выше аналогичных показателей "блатных" и "отверженных": у них данный показатель составляет 25% и 23,5% соответственно. Если исходить из предположения, что криминальная субкультура больше свойственна город); чем селу, то данная субкультурная труппа отличается меньшей криминальной зараженностью. Впоследствии 12% "активистов" и 12,3% "мужиков" переехали из села в город, что заставило их испытать стресс, связанный с переезде»! в чуждую среду, и приспособиться к изменившимся условиям. По всей видимости, пережитый стресс облегчил последующую адаптацию к условиям принудительной изоляции. Обращает на себя внимание и высокий образовательный уровень осужденных, приспособившихся к социальной изоляции. После школы образование в вузах, техникумах и ссузах продолжили 14,4% осужденных, но в то же время 2,4% не имеют образования вообще или имеют лишь начальное. Активность данной группы стимулируется отсутствием материальной поддержки со стороны родных и близких, что подтверждается полученными данными. Во-первых, неустроенностью личной жизни большинства осужденных. Во-вторых, несмотря на высокий процент осужденных, имеющих родных и близких, регулярно поддерживают отношения с ними только 14,4%. Активная жизненная позиция подтверждается низким процентом осужденных, не имеющих специальности, - 8,8%. В то же время 82,4% осужденных, приспособившихся к социальной изоляции, отбывают наказание повторно, а 49,6% в третий раз, что свидетельствует о стойкой криминогенной направленности осужденных данной группы. Стойкая криминогенная направленность осужденных данной группы подтверждается и количеством лет, проведенных в социальной изоляции: 78,4% осужденных провели более 5 лет.
Субкультурная группа осужденных, смирившихся с социальной изо-
ляцией, обладает самой высокой численностью в теневой структуре колонии и составляет 60,4% от общего числа осужденных. Из 300 исследовании х нами осужденных 138 представляли субкультурную группу осужденных, смирившихся с социальной изоляцией. Удельный вес работающих в колонии составляет 63%, он примерно равен количеству трудоустроенных среди осужденных, деперсонализированных в условиях социальной изоляции. Возрастной состав характеризуется преобладанием осужденных (71,7%), представляющих социально-активные возрастные группы - от 25 до 45 лет. Преобладание уроженцев и жителей села (50% и 37,7% соответственно) по сравнению с другими группами говорит об их слабой криминальной зараженности. В данной группе также имеются лица, продолжившие образование после школы в вузах, техникумах и ссузах - 3,5%, но их количество почти равно удельному весу лиц, не имеющих образования вообще или имею-•щих лишь начальное - 3,6%. Активность данной группы стимулируется также отсутствием материальной поддержки со стороны родных и близких, что подтверждается, во-первых, неустроенностью личной жизни большинства осужденных. Во-вторых, несмотря на высокий процент осужденных, имеющих родных и близких, регулярно поддерживают отношения с ними только 14,4%. В национальном составе обращает на себя внимание принадлежность всех таджиков к данной субкультурной группе. По нашему мнению, это объясняется тем, что они находятся в состоянии "двойной изоляции". Первичной изоляцией выступает собственно лишение свободы. Вторичной изоляцией выступает удаленность от родной культурной среды и языка, которая препятствует самовыражению и заставляет сливаться с "серой" массой. В данной субкультурной группе относительно высокий процент осужденных, не имеющих специальности, -15,2%. Это объясняется, во-первых, миграционными потоками, обусловленными развалом Советского Союза (5% из 15,2% осужденных, не имеющих специальности, являлись мигрантами). Во-вторых, наличием осужденных из Дагестана и Чечни, в которых высокий уровень безработицы (5% из 15,2% осужденных, не имеющих специальности, до осуждения проживали в этих регионах). Данная группа преступников отличается самым высоким процентом лиц, осужденных впервые, и он составляет 32,6%, что свидетельствует о ее наименьшей криминогенности. Наименьшая крими-ногенность данной группы подтверждается тем, что больше 5 лет в социальной изоляции провело 62,3%, что является наименьшим показателем по сравнению с другими субкультурными группами.
В отношении осужденных, деперсонализированных в условиях социальной изоляции, к сожалению, даже в специальной литературе господствует стереотип, что основная роль данной категории осужденных заключается в удовлетворении сексуальных потребностей других осужденных21. Это неверно. Так, по нашим данным, из 50 "отверженных" колонии регулярно всту-
21 См.: Рабочая книга пенитенциарного психолога. - М.: ВНИИ ГУИН МВД РФ, 1998. - С. 84.
пают в гомосексуальные контакты в качестве пассивных партнеров только 5 осужденных (10%). Также сохраняется стереотип, что за совершение преступлений против половой неприкосновенности и половой свободы личности осужденные подвергаются принудительной деперсонализации22. Хотя к данным преступлениям в настоящее время терпимое отношение в микросреде осужденных. Так, из 300 исследованных осужденных имели судимость23 за преступления против половой неприкосновенности и половой свободы 8 "активистов" (6,4% от числа "активистов"), 7 "мужиков" (5,1 %), 3 "отверженных" (17,6%), в группе "блатных" таких осужденных не было.
Это самая маленькая по численности субкультурная группа и в теневой структуре колонии составляет 5% от общего числа осужденных. Из 300 исследованных нами осужденных 17 представляли субкультурную группу осужденных, деперсонализированных в условиях социальной изоляции. Удельный вес работающих составляет 58,8%. Представляет интерес тот факт, что в этой субкультурной группе большинство осужденных: 52,9% - молодого возраста (до 30 лет), а осужденных старше 45 лет всего 5,9%. Диссертант за 6 с половиной лет работы в колонии почти не наблюдал пожилых представителей данной субкультурной группы. Этот факт, по всей видимости, объясняется следующими обстоятельствами: низкий личный статус и связанные с ним постоянные унижения со стороны других осужденных формируют хроническое стрессовое состояние и несоблюдение ими правил личной гигиены и санитарных норм при выполнении работы, способствуют уменьшению продолжительности жизни. Для данной группы характерен самый низкий образовательный уровень, из них никто после школы не продолжил образования. Если для большинства осужденных характерна неустроенность личной жизни, то в данной группе это проявляется наиболее ярко, только 11,8% из них состоят в зарегистрированном браке. Это подтверждает наличие у них дефектов психики, не позволяющих повысить образовательный уровень и устроить личную жизнь. В данной субкультурной группе удельный вес осужденных, не имеющих специальности, -11,8%. 82,4% осужденных, деперсонализированных в условиях социальной изоляции, отбывают наказание повторно, а 70,6% в третий раз, что свидетельствует о стойкой криминогенной направленности осужденных данной группы или об отсутствии морально-волевых качеств, которые могли бы помочь вести законопослушный образ жизни. Стойкая криминогенная направленность осужденных данной группы подтверждается и количеством лет, проведенных в социальной изоляции: 88,2% осужденных провели более 5 лет.
22 См.: Антонян ЮМ. Что же такое лишение свободы? //Личность преступника и исполнение уголовных наказаний: Сборник научных трудов. -М.: ВНИИ МВД СССР, 1991. - С. 6.
23См.: Учитывались непогашенные и погашенные судимости.
В третьем параграфе "Криминологические особенности неформального разделения осужденных на категории в пенитенциарных учреждениях разных видов" анализируется неформальное разделение осужденных в воспитательных колониях, колониях общего, строгого и особого режима.
Все воспитательные колонии можно разделить на две условные группы. К первым относятся те учреждения, где произошло "выравнивание"24 формального и неформального статуса лидеров несовершеннолетних. А ко вторым следует относить воспитательные колонии, где такого выравнивания не произошло.
Для воспитательных колоний первой группы характерно следующее иерархическое распределение осужденных:
1. Председатель совета коллектива колонии;
2. Председатель совета коллектива-отряда;
3. Председатель самодеятельной организации осужденных отряда;
4. Секретари, хозяйственники, санитары;
5. Осужденные асоциальной направленности;
6. Нейтральные осужденные;
7. Частично деперсонализированные;
8. Полностью деперсонализированные.
В воспитательных колониях второй группы существует следующее иерархическое распределение:
1. Неформальный лидер колонии;
2. Неформальный лидер отряда;
3. Неформальный лидер отделения;
4. Члены неформальных групп;
5. Нейтральные осужденные;
6. Частично деперсонализированные;
7. Полностью деперсонализированные.
В колониях общего режима, в отличие от воспитательных колоний, все осужденные делятся на четыре ранее описанные субкультурные группы. В колониях строгого и особого режима взаимопроникновение одной субкультурной группы осужденных в другую выражается в наличии промежуточных субкультурных групп.
В заключение второй главы диссертант делает следующие вывода: кризисное состояние уголовно-исполнительной системы повлекло за собой не усиление неформального регулирования отношений осужденных, а повсеместное размывание неформальных норм. В основе деления осужденных на субкультурные группы лежит не уровень криминогенности, а индивидуальная модель поведения. Ужесточение режима и увеличение "тюремного стажа" осужденных ведет к терпимому отношению осужденных друг к дру-
24См. подробнее: КаисубаЮ.А. Правовой статус несовершеннолетних, осужденных к лишению свободы: Автореф. дис.... канд. юрид. наук. - Ростов н/Д: РВШ МВД России, 1997. - С. 14.
гу и позволяет эффективней профипактировать преступления в местах лишения свободы.
Третья глава "Криминологическая характеристика атрибутивных элемент«» тюремной субкультуры" состоит из трех параграфов.
В первом параграфе "Уголовные татуировки и их криминологическое значение" рассматривается отношение осужденных к татуировкам различных видов.
Криминальная и тюремная субкультура за последнее время претерпели серьезные изменения. Эти изменения послужили поводом для исследования места татуировки в жизни современных преступников, отбывающих наказание в виде лишения свободы. Автором в колонии строгого режима были проинтервьюированы триста осужденных и изучены их татуировки. На вопросы: "Отражают ли в настоящее время татуировки иерархию в преступной среде?"; "Были ли Вы когда-нибудь очевидцем, чтобы за татуировку, не соответствующую иерархии осужденных, к виновным применялось насилие?"; "Были ли вы очевидцем, чтобы татуировки наносились насильно?" - были получены отрицательные ответы в трехстах случаях.
Из 300 осужденных только 213 (71%) татуированных. Это говорит о том, что прошли те времена, когда: "отсутствие татуировок у лиц, находящихся в исправительных учреждениях, по неписаным правилам, в преступной среде воспринимается как что-то недозволенное, стыдливое"25. Субкультурная группа и типологизация по виду преступности: не выступают условиями наличия или отсутствия татуировок. Так, среди осужденных, приспособившихся к социальной изоляции, не имеют татуировок 25,6%, среди осужденных, смирившихся с социальной изоляцией, -34,1%, среди осужденных, отрицающих социальную изоляцию, - 30%, среди осужденных, деперсонализированных в условиях социальной изоляции, -17,6%. Среди профессиональных преступников не имеют татуировок 24,1%, среди "обычных" -33,1%. Но можно констатировать, что мода на уголовные татуировки сохраняется только в местах лишения свободы.
По данным нашего исследования, прослеживается следующая зависимость между количеством судимостей и количеством осужденных, имеющих татуировки: среди ранее не судимых осужденных имеют татуировки 52,8%, среди имеющих 1 судимость - 78,7%, 2 судимости - 71,8%, 3 судимости - 78,4%. Аналогичная тенденция прослеживается между количеством лет, отбытых в местах лишения свободы, и количеством осужденных, имеющих татуировки: у осужденных, отбывших от 1 года до 3 лег, имеют татуировки 47,7%, от 3 до 5 лет - 62,3%, от 5 до 10 лет - 75,7%, от 10 до 15 лет -74,2%. Вместе с'тем отсутствует зависимость между возрастом осужденных и количеством татуированных осужденных. Так, в возрастной группе от 20 до 25 лет имеют уголовные татуировки 70,6%, от 25 до 30 лет - 68,9%, от 30 до 35 лет - 46,1%, от 35 до 40 лет - 62,8%, от 40 до 45 лет - 84,6%, от 45 до 50 лет - 75%, от 50 до 55 лет - 55%. То есть, если бы уголовные татуировки
аАнисимковВ.М. Тюрьма и ее законы. - Саратов: СГАП, 1998. - С. 96.
наносились на свободе, то в старших возрастных группах увеличивался бы удельный вес татуированных. При исследовании зависимости между наличием уголовной татуировки и национальной принадлежностью был обнаружен интересный факт, что из 12 осужденных таджиков никто не имел уголовную татуировку. Это подтверждает предположение об их "двойной изоляции".
Помимо уголовной татуировки, являющейся главным объектом исследования, существуют и другие виды татуировок: декоративно-бьгговая; армейская татуировка.
На смену уголовной татуировке приходит декоративно-бытовая. Так, например, из 213 осужденных, имеющих татуировки, 26 (12,2%) являются обладателями декоративно-бытовой татуировки (из них 11 осужденных, приспособившихся к социальной изоляции, 9 осужденных, смирившихся с социальной изоляцией, 2 осужденных, отрицающих социальную изоляцию, 4 осужденных, деперсонализированных в условиях социальной изоляции). То есть к декоративно-бытовой татуировке терпимое отношение во всех субкультурных группах. В результате проведенного исследования было установлено, что в местах лишения свободы мало обладателей настоящих декоративно-бытовых татуировок, чаще встречаются татуировки, выполненные в условиях социальной изоляции "под декоративно-бытовую", их отличает более низкое качество. Это подтверждается и данными нашего исследования: небольшое количество осужденных имеет только декоративно-бытовую -
6 (23%) осужденных, имеют декоративно бытовую и армейскую -1 (3,8%), имеют деюоративно-бьгговую, уголовную и армейскую - 2 (7,7%), имеют декоративно-бытовую и уголовную -17 (65,4%).
Низкое качество татуировок подтверждается и бедным содержанием: знаков бесконечности -2 (6,1%), вампиров - 4 (12,1%), драконов -11 (33,3%), узоров - 6 (18,2%), иероглифов - 2 (6,1%), демон -1 (3%), женщин с косой -
7 (21,2%). Обращает на себя преобладание осужденных молодого возраста, которые имеют модные татуировки: 20-25 лет - 3 (11,5%), 25-30 лет - 12 (46,2%), 30-35 лет - 6 (23,1%), 3540 - 3 (11,5%), старше 40 лет - 2 (7,7%). Локализация декоративно-бытовых татуировок осужденных разнообразная: левая сторона груди - 2 (6,1%) татуировки, правая сторона груди - 2 (6,1%), живот - 3 (9,1%), спина -1 (3%), левое плечо - 7 (21,2%), правое плечо - 9 (27,3%), правый локоть - 1 (3%), левое предплечье - 4 (12,1%), правое предплечье - 1(3%), правое бедро - 1 (3%), левая голень - 2 (6,1%).
Мода на армейскую татуировку сохраняется длительное время. Так, по данным нашего исследования, численность осужденных, имеющих армейские татуировки, распределилась по возрастным группам следующим образом: 20-25 лет -1 (3,7%), 25-30 - 7 (25,9%), 30-35 -11 (40,7%), 35-40-1 (3,7%), 40-45 - 4 (14,8%), 45-50 -1 (3,7%), 50-55 -1(3,7%), 55-60 -1 (3,7%). Обладатели армейской татуировки отличаются более трепетным отношением к ней, чем обладатели декоративно-бъгговой. Так, по нашим исследованиям, имеют только армейскую татуировку -11 (40,7%) осужденных, имеют армейскую и декоративно-бытовую -1 (3,7%), имеют армейскую, декоративно-бытовую и уголовную-2 (7,4%), имеют армейскую и уголовную-13 (48,1%). Если деко-
ративно-бытовая татуировка, как и уголовная, может наноситься на любом участке тела, то армейская, как правило, на левом плече. Так, например, из 34 армейских татуировок 17 (50%) нанесены на левое плечо, 4 (11,8%) - на правое, 7 (20,6%) - на левое предплечье, 1 (2,9%) - на левое запястье, 1 (2,9%) - на правое запястье, 3 (8,8%) - на левую сторону груди, 1(2,9%) - на правую сторону груди. В нашем исследовании все татуировки одноцветные, содержание татуировок распределилось следующим образом: эмблем-12 (35,3%), групп крови и резус факторов - 9 (26,5%), аббревиатур - 4 (11,8%), девушек в форме - 3 (8,8%), черепов - 2 (5,9%), танков - 2 (5,9%), душман -1 (2,9%), римский плащ -1 (2,9%). К армейской татуировке терпимое отношение во всех субкультурных группах. Так, ее имеют 13 осужденных, смирившихся с социальной изоляцией, 12 осужденных, приспособившихся к социальной изоляции, 1 осужденный, отрицающий социальную изоляцию, 1 осужденный, деперсонализированный в условиях социальной изоляции. Помимо армейской татуировки целесообразно, на наш взшяд, выделение промежуточной татуировки между армейской иуголовной. Данные татуировки встречаются в дисциплинарных воинских частях, в их содержании переплетены армейская и уголовная тематика26.
Из результатов проведенного нами исследования видно, что уголовная татуировка является доминирующей в местах лишения свободы, из 213 осужденных имеют только уголовную татуировку 163 (76,5%) человека, имеют наряду с уголовной декоративно-бытовую и/или армейскую 195 (91,5%), являются обладателями декоративно-бытовых и армейских татуировок 18 (8,5%) человек.
Исходя из популярности той или иной анатомической области у осужденного, используемой в качестве места для татуировки, все анатомические области можно разделить на 5 групп:
1-я группа (свыше 10% татуировок нанесены на данные области) - левая кисть, левое плечо, правое плечо;
2-я группа (5-10%) - грудь, левое предплечье, правая кисть;
3-я группа (3-5%) - правое предплечье, стопы;
4-я группа (1-3%) - живот, спина, левое бедро, правое бедро, левое колено, правое колено, левая голень, правая голень;
5-я группа (менее 1%) - шея, лобок, левый локоть, правый локоть, половой член.
По мнению ряда авторов, классифицировать содержание уголовных татуировок крайне проблематично27. Мы полностью разделяем эту точку
26 На одной татуировке изображен колокол и аббревиатура ОДБ (отдельный дисциплинарный батальон) (левая голень), на другой - винт, патрон, группа крови и резус-фактор и аббревиатура СКВО в колючей проволоке (левая кисть).
27См., например: Искусство татуировки/ Сост. В.Д. Косулин. - СПб.: ООО "Золотой век", ООО "Динамит", 2001; Егоров Р.И. Дао татуировки. -М.: ФАИР-ПРЕСС, 2001.
зрения, так как трудно классифицировать фантазию художника и фантазию потенциального обладателя уголовной татуировки. Этим объясняется наличие нескольких классификаций уголовных татуировок. По нашему мнению, наиболее полной является классификация Ю.П. Дубягина28. Она включает в себя 10 классификационных групп.
Несмотря на то, что эта классификация является наиболее полной, в ней не нашли отражение некоторые уголовные татуировки. Так, в ней не отмечены татуировки низкого качества, так называемые "портаки", заштрихованные татуировки, татуировки украшения (перстни), татуировки псевдсукра-шения (наручники, кандалы), хотя в нашем исследовании данные татуировки обладают самым большим удельным весом (21,6%), в общем количестве уголовных татуировок.
Во втором параграфе "Уголовные клички и их криминологическое значение'1 приводится классификация кличек осужденных.
Мы предлагаем следующую классификацию кличек осужденных.
1. В зависимости от статуса клички: элитные клички; престижные клички; нейтральные клички; клички-оскорбления; позорные клички.
2. По происхождению клички: клички, производные от имени, фамилии, отчества; клички, отражающие психологические особенности личности; клички, отражающие физические особенности личности; клички, отражающие биографические данные личности.
По данным других исследователей29, были изучены клички 500 "воров в законе" и 300 осужденных. Отношение к кличкам в преступном мире сильно изменилось по сравнению с тридцатыми годами. У современных "воров в законе" нет такого трепетного отношения к кличке. Например, у каждого пятого (21%) имеется несколько кличек, а 11,6% вообще не имеют клички. Субкультурная группа не является условием наличия или отсутствия клички. Так, в нашем исследовании не имели кличек 29,6% осужденных, приспособившихся к социальной изоляции, 31,9% осужденных, смирившихся с социальной изоляцией, 20% осужденных, отрицающих социальную изоляцию, 29,4% осужденных, деперсонализированных в условиях социальной изоляции.
Элитными кличками являются индивидуально определенные, например, Паша Цируль, Валера Татарин, Саня Сухумский и т. д. По нашему мнению, обладатели кличек, стремясь заполучить их, подражали монархам и дворянам (Александр Невский, Дмитрий Донской). Данную точку зрения подтверждают и результаты исследования. Среди изученных нами осужден-
^Цит. по: Алферов Ю.А. Пенитенциарная социология: аудиовизуальная диагностика (татуировки, жаргон, жесты): Учебное пособие. Часть первая. - Домодедово: РЙПК МВД РФ, 1994. - С.23.
29 Списки воров в законе, опубликованные в книгах: Подлесских Г., ТерешенокА. Воры в законе: бросок к власти. - М.: Худ. лит., 1994. - С. 239253; Тарабрин А.Г. Воры в законе и авторитеты. - М.: ЭКСМО-Пресс, 1999. -С.445-476.
ных нет обладателей элитной клички, напротив, у "воров в законе" элитную кличку имеют 64 человека (14,8%). Престижные клички даются осужденным, пользующимся авторитетом. Как правило, это осужденные, занимающие или занимавшие в криминальном мире верхние ступени. Наиболее типичными престижными кличками являются дворянские титулы: "граф", "князь", "барон". Название драгоценных камней и металлов: "золотой", "бриллиант". По результатам исследования, такие клички у "воров в законе" как у представителей элиты преступного мира встречаются чаще (44,1 %), чем у осужденных (9,6%), что почти в 4,5 раза больше. У осужденных престижные клички встречались во всех субкультурных группах, кроме осужденных, деперсонализированных в условиях социальной изоляции. Нейтральные клички не отражают статуса личности в преступной субкультуре, они могут быть самыми разнообразными (производными фамилии, отражать психологические и физические особенности, биографические данные личности). Как правило, в местах лишения свободы обладает ею большинство осужденных. Нейтральная кличка встречается у 76,7% осужденных, имеющих кличку. Клички-оскорбления и позорные клички не встречаются у лиц, относящихся к элите преступного мира. Среди осужденных клички-оскорбления и позорные клички имеют место, 15 осужденных имеют кличку-оскорбление (6 (4,8%) "активистов", 6 (4,3%) "мужиков", 3 (17,6%) "отверженных"), а 4 позорную кличку (2 "активиста", 1 "мужик", 2 "отверженных") и 1 осужденный ("активист ) имеет две позорные клички.
По происхождению наиболее часто в криминальном мире встречаются клички, производные от фамилии, имени, отчества (67,5% у "воров в законе" и 61,6% у осужденных). В данной группе наиболее распространенными являются клички, производные от фамилии, среди всех кличек осужденных они составляют 51,1%, у "воров в законе" 22,9%. Из-за престижности клички, производные от имени, у осужденных встречаются реже, чем у "воров в законе": 44,1% и 10% соответственно. Клички, производные от отчества, встречаются редко. У "воров в законе" ею обладает 2 человека (0,5%), а у осужденных ею не обладает никто. У осужденных встречалась 1 кличка, производная от имени и отчества, и это было связано с пожилым возрастом и совпадением с именем и отчеством известного политического деятеля. Клички, отражающие психологические особенности личности у "воров в законе" встречались в 2,6% случаев, у осужденных - в 8,2%. Клички, отражающие физические особенности личности, даются по особенностям внешности, за дефекты речи, зрения, слуха и т.д. Такие клички встречаются в обеих группах, у воров в законе - 5,8%, у осужденных -11,4%. Клички, отражающие биографические данные личности, присваиваются по национальной принадлежности, месту рождения, месту жительства, возрасту, специальности, службе в армии и т. д. У "воров в законе" эти клички составили 8,8%, у осужденных -18,7%.
В третьем параграфе "Тюремный жаргон и его криминологическое значение" предлагается классификация уголовного жаргона. Мы предлагаем на основе классификации криминальной субкультуры выделять три
разновидности жаргона: жаргон профессиональных преступников, жаргон представителей организованной преступности, жаргон наркоманов и, как особая интегративная форма, тюремный жаргон.
В заключении третьей главы диссертант делает следующие выводы: в местах лишения свободы размывание неформальных норм поведения отразилось на атрибутивных элементах тюремной субкультуры: в местах лишения свободы большинство татуировок выступают в качестве украшений, а не носят смысловую нагрузку; элита преступного мира и осужденные не вкладывают в клички ритуально-мистический смысл. Это необходимо учитывать при планировании предупредительно-профилактической работы. Утрачивая смысловую нагрузку и стратификационные функции, татуировки продолжают играть важную идентификационную и индивидуально-персонифицированные функции. Содержание тюремного жаргона обусловлено специфическими условиями лишения свободы и качественным составом спецконтингента. Несмотря на то, что жаргон утрачивает коммуникативные функции, знание его сотрудниками исправительных колоний является необходимым условием предупредительно-профилактической работа.
Четвертая глава "Нейтрализация тюремной субку.плуры и предупреждение правонарушений, связанных с ней" состоит из двух параграфов.
В первом параграфе "Нейтрализация регулятивных элементов тюремной субкультуры и предупреждение правонарушений, связанных с ними" рассматриваются меры по борьбе с регулятивными элементами криминальной субкультуры.
Общесоциальные мероприятия по нейтрализации криминальной субкультуры сводятся к 3 комплексам мероприятий. Первый комплекс направлен на "оздоровление" российского общества: повышение уровня жизни, улучшение социальной защищенности граждан, борьба с беспризорностью, уменьшение безработицы, антиалкогольная кампания, борьба с наркоманией, токсикоманией и др. Второй комплекс мероприятий направлен на формирование новой менгальности. В данном комплексе приоритет должен быть отдан деятелям культуры, науки, духовным лидерам, которые, опираясь на вечные ценности, смогли бы создать новую ментальность, отвечающую духу времени. Третий комплекс мероприятий направлен на борьбу с популяризацией криминальной субкультуры в средствах массовой информации. В этой связи мы предлагаем организовать орган государственной власти, который бы занимался цензурой продукции, выпускаемой средствами массовой информации, и обладал бы правом запрета на тиражирование продукции, пропагандирующей криминальные ценности и призывающей совершать преступления. Также мы предлагаем ввести в Уголовный кодекс норму, предусматривающую ответственность за публичные призывы к совершению преступлений.
Мероприятия, направленные на нейтрализацию тюремной субкультуры, включают в себя помимо специального и индивидуальное направление. Во-первых, необходимо более конкретно сформулировать исправление осуж-
денных как цель наказания. Мы понимаем под исправлением комплекс мер, направленных на формирование законопослушного поведения и способных помочь реинтеграции в общество. Также необходимо выработать комплексную программу переходного периода, в которой учитывались бы основные проблемы уголовно-исполнительной системы. Во-вторых, необходимо изменил. систему оценки работы учреждений, исполняющих уголовные наказания в виде лишения свободы. В-третьих, необходимо устранить недостатки в комплектовании кадрами органов уголовно-исполнительной системы. На должности, связанные непосредственно с исправлением осужденных, необходимо принимать только лиц, имеющих профильное образование, и способных по своим морально-волевым качествам работать с лицами, преступившими уголовно-правовой запрет. Сотрудников, напрямую не связанных с исправлением осужденных, но постоянно контактирующих с осужденными, допускать к работе после учебного курса в региональном учебном центре УИН по субъекту Федерации. В-четвертых, необходимо сформировать правильное представление о тюремной субкультуре. В связи с этим мы предлагаем специалистам регионального учебного центра УИН по субъекту Федерации регулярно проводить выездные лекции в пенитенциарных учреждениях, которые формировали бы системные знания о тюремной субкультуре у практических работников.
С целью уменьшения возможностей неформального регулирования со стороны неформальных лидеров необходимо обеспечить осужденных предметами первой необходимости. Всех спекулирующих осужденных необходимо выявить и поставить на профилактический учет.
Для оздоровления отношений между сотрудниками администрации необходимо, во-первых, выработать кодекс поведения сотрудников данного учреждения. Во-вторых, создать в каждом пенитенциарном учреждении комиссию по этике, в задачу которой входило бы оздоровление отношений между представителями администрации и осужденными. В-третьих, для выявления некомпетентных сотрудников необходимо регулярно проводить анонимные социологические опросы осужденных.
Для нейтрализации осужденных, отрицающих социальную изоляцию, необходимо из ранее не судимых лиц определять осужденных, обладающих задатками лидера, для недопущения попадания их под влияние осужденных, отрицающих социальную изоляцию. V
Осужденных, отрицающих социальную изоляцию, необходимо изолировать в ШИЗО или ПКТ. Впоследствии осужденных, отрицающих социальную изоляцию, необходимо переводить в строгие условия содержания, где содержать отдельно от иных злостных нарушителей установленного порядка отбывания наказания. В этой связи предлагаем часть 3 ст. 120, 122, 124 УИК РФ изложить в следующей редакции: "Осужденные, отбывающие наказание в обычных условиях, признанные злостными нарушителями установленного порядка отбывания наказания, переводятся в строгие условия отбывания наказания. В строгих условиях осужденные, отрицательно влияющие на основную массу осужденных, содержатся отдельно от иных злостных нарушителей установленного порядка отбывания наказания". Посто-
я иная концентрация осужденных, отрицающих социальную изоляцию, большинство из которых личности харизматические, приведет к процессам стратификации в их среде. Данное состояние практические работники называют "пауки в банке". Постоянные конфликты в данной субкулыурной группе вскроют их антисоциальную сущность.
В карантине необходимо выявлять осужденных, прибывших из воспитательных колоний, относившихся там к субкультурной группе частично деперсонализированных несовершеннолетних; осужденных, совершивших преступления против половой неприкосновенности и половой свободы; нарушивших неформальные нормы; имеющих психические и физические особенности, не позволяющие им противостоять насилию со стороны других осужденных; не соблюдающих правила личной гигиены, но не подвергшихся принудагельной деперсонализации. В карантине с данными осужденными оперативный работник должен провести индивидуально-профилактическую работу с определением мер по недопущению принудительной деперсонализации.
Во втором параграфе "Нейтрализация атрибутивных элементов тюремной субкультуры н предупреждение правонарушений, связанных ними" рассматриваются меры по борьбе с регулятивными элементами криминальной субкультуры.
Диссертант отмечает, что имеет место небрежное описание татуировок сотрудниками правоохранительных органов. По материалам личных дел, из 213 татуированных осужденных татуировки полностью были описаны только у 68 (31,9%) человек, причем, у 16 (7,5%) были описаны частично. Большим недостатком является незнание сотрудниками правоохранительных органов основ анатомии человека, что приводит к неточностям при описании татуировок. В этой связи мы предлагаем обязать медицинских работников пенитенциарных учреждений описывать татуировки всех вновь прибывших осужденных с занесением данных, как в личные дела, так и в медицинские карточки. При освобождении, этапировании осужденного проводить повторное описание, делая сравнительный анализ с первоначальными данными.
Эти данные могли бы помочь в будущем. Во-первых, осведомленность о том, в каких учреждениях чаще наносятся татуировки, помогаа бы разработать более действенные меры по борьбе с этим злом. В этих учреждениях можно было бы чаще проводить обысковые мероприятия, нацеливать сотрудников на поиск предметов, с помощью которых выполняются татуировки, поставить на профилактический учет лиц, умеющих наносить татуировки. Во-вторых, информацию о татуировках можно было бы передавать в органы внутренних дел по месту жительства освобождающегося осужденного. В-третьих, создание в масштабах страны электронной, информационной системы, куда бы стекались сведения из всех учреждений уголовно-исполнительной системы, позволило бы создать банк данных, сведения которого можно было бы использовать в раскрытии преступлений и розыске без вести пропавших. Эти сведения, а также субкультурная группа, кличка осуж-
денного и иная информация о нем должна заноситься в электронное накопительное дело и храниться в банке данных.
Для изучения уголовного жаргона мы предлагаем в каждом управлении исполнения наказания по субьеюу Российской Федерации ежегодно составлять словари жаргона, а на их основе составлять общероссийский. Тем самым жаргон обретет материальную основу, что позволит изучать его в динамике.
Обобщая содержание главы, можно сделать следующие выводы. Общесоциальное направление по искоренению криминальной субкультуры заключается в устранении причин и условий, обуславливающих ее существование. Специальное и индивидуальное направление по нейтрализации негативного влияния тюремной субкультуры включает в себя:
1. Административную реформу органов уголовно-исполнительной системы;
2. Формирование правильного представления и системных знаний о тюремной субкультуре у практических работников;
3. Использование новых информационных технологий;
4. Разработку научно обоснованной программы по нейтрализации тюремной субкультуры.
В заключении в обобщенном виде представлены основные выводы, сформулированные в результате диссертационного исследования, а также практические предложения и рекомендации по совершенствованию деятельности правоохранительных органов в борьбе с негативным влиянием криминальной субкультуры.
По теме диссертационного исследования опубликованы следующие работы:
1. Кривошеин П.К., Тулегенов В.В. Некоторые проблемы правового обеспечения безопасности осужденных, находящихся в условиях социальной изоляции // Общественная безопасность и ее законодательное обеспечение: Материалы Всероссийской научно-практической конференции 19-20 апреля 2001 г - Астрахань: Изд-во АГТУ, 2001. - 0,2 п.л. / 0,1 п.л.
2. Кривошеин П.К., Тулегенов В.В. К вопросу о тюремной субкультуре и личной безопасности сотрудников уголовно-исполнительной системы // Общественная безопасность и ее законодательное обеспечение: Материалы Всероссийской научно-практической конференции 19-20 апреля 2001 г - Астрахань: Изд-во АГТУ, 2001. - 0,2 п.л. / 0,1 п.л.
3. Тулегенов В.В. Современная уголовная татуировка в тюремной субкультуре // Уголовная политика и реформа уголовно-исполнительной системы: Материалы межвузовской научно-практической конференции. - Ростов н/Д: РЮИ МВД России, 2001.-0,2 п.л.
4. Тулегенов В.В. Уголовные клички и их криминальное значение // Актуальные проблемы уголовного права: Сборник научных статей. - Ростов н/Д: ИУБиП, 2001. - 0,2 п.л.
5. Тулегенов В.В. Криминологическое значение совершенствования классификации осужденных // Реагирование на преступность: концепции,
закон, практика. - М.: Российская криминологическая ассоциация, 2002. -0,1 п.л.
6. Тулегенов В.В. Исправление осужденных и тюремная субкультура // Проблемы борьбы с преступностью в Центральном федеральном округе Российской Федерации: Материалы научно-практической конференции (2829 ноября 2001 г, Брянск) / Под ред. проф. A.M. Никитина. - М. - Брянск: ЮИ МВД России, 2002. - Ч. 3. - 0,2 п.л.
Печать ризограф. Бумага офсетная. Гарнитура "Таймс". Формат 60x84/16. Объем 1,0 уч. - изд. л. Заказ № 123. Тираж 100 экз.
Отпечатано в КМи "КОПИ центр" 344006, Г. ростов-на-дэну, суворова, 19. тел. 47-34-88
.9785
T7
СОДЕРЖАНИЕ ДИССЕРТАЦИИ по праву и юриспруденции, автор работы: Тулегенов, Вадим Валитханович, кандидата юридических наук
ВВЕДЕНИЕ
ГЛАВА 1. Криминальная субкультура: понятие, структура, состояние
§1. Понятие криминальной субкультуры.
§2. Структура криминальной субкультуры
ГЛАВА 2. Криминологическая характеристика регулятивных элементов тюремной субкультуры.
§1. Криминологическая характеристика неформальных норм тюремной субкультуры.
§2. Криминологическая характеристика неформального разделения осужденных на субкультурные группы в местах лишения свободы
§3. Криминологические особенности неформального разделения осужденных на субкультурные группы в пенитенциарных учреждениях разных видов.
ГЛАВА 3. Криминологическая характеристика атрибутивных элементов тюремной субкультуры.
§ 1. Уголовные татуировки и их криминологическое значение
§2. Уголовные клички и их криминологическое значение
§3. Тюремный жаргон и его криминологическое значение.
ГЛАВА 4. Нейтрализация тюремной субкультуры и предупреждение правонарушений.
§ 1. Нейтрализация регулятивных элементов тюремной субкультуры и предупреждение правонарушений, связанных с ними
§2. Нейтрализация атрибутивных элементов тюремной субкультуры и предупреждение правонарушений, связанных с ними
ВВЕДЕНИЕ ДИССЕРТАЦИИ по теме "Криминальная субкультура и ее криминологическое значение"
Актуальность темы исследования. За последнее десятилетие общество пережило глубокие формационные преобразования, охватившие все сферы общественной и государственной жизни, обусловленные политическими, экономическими и социальными реформами. Эти преобразования не могли качественно и количественно не отразиться на преступности. Наряду с количественными изменениями, произошло обострение ее качественных характеристик. Усилилась преступная идеология, в различные сферы социальной жизни внедряются нормы поведения криминальных сообществ - так называемые "понятия". Тревожным симптомом является распространение в обществе элементов преступной субкультуры. Из жаргона преступников слова: "отморозок", "беспредел", "крыша", "мочить", "наезд" переместились в обыденную речь, публикации СМИ, стали использоваться политиками, депутатами, руководителями различного уровня. Криминальная субкультура видоизменяется, приобретает новые формы, вследствие чего возникает своеобразная "конкуренция" между ними.
С начала 90-х годов XX века страну захлестнул вал организованной преступности, противопоставивший традиционной культуре свою субкультуру со всеми присущими ей атрибутами. Середина 90-х годов ознаменовалась стремительным распространением наркомании среди молодежи и формированием субкультуры наркоманов. Продолжает существовать и субкультура представителей профессиональной преступности, то есть на сегодняшний день существуют три самостоятельных вида криминальной субкультуры. В местах лишения свободы эти три вида криминальной субкультуры, сливаясь с некриминальными нормами и правилами поведения, образуют своеобразный "коктейль" - тюремную субкультуру.
Тюремная субкультура за последнее время претерпела серьезные изменения. Стали другими неформальные нормы, которыми руководствуются осужденные, изменилось неформальное разделение осужденных на субкультурные группы, татуировки, жаргон, тюремная мода. Неформальные нормы не представляют сейчас категорических императивов, они повсеместно "размыты", наблюдается повсеместный переход к индивидуалистической модели поведения - "я и моя тумбочка". Неформальное разделение осужденных на субкультурные группы менее категорично. Уголовная татуировка выступает в качестве украшения, а не носит смысловой нагрузки. Микросреда осужденных относится терпимо к любым татуировкам. Лидеры криминальной среды, даже оказавшись в местах лишения свободы, стремятся не отставать от моды, оставив в прошлом имидж аскета.
Научное исследование криминальной субкультуры осуществляли многие ученые, среди которых необходимо отметить Ю.К. Александрова, Ю.А. Алферова, В.М. Анисимкова, Ю.М. Антоняна, Ю.И. Блохина, А.Г. Бронникова, А.И. Гурова, П.С. Дагеля, С.И. Дементьева, Ю.П. Дубя-гина, И.И. Карпеца, В.И. Игнатенко, С.Я. Лебедева, Д.А. Ли, Д.С. Лихачева, А.Н. Олейника, В.Ф. Пирожкова, Ж. Росси, А.А. Сидорова, Ф.Р. Сунду-рова, А.А. Тайбакова, Г.Ф. Хохрякова, В. Чалидзе, В.Е. Южанина и др.
Однако за последние годы криминальная субкультура сильно изменилась, что создает предпосылки к ее дальнейшему изучению. К тому же криминальная субкультура представляет собой столь сложное явление, что поле ее изучения весьма обширно.
Хотя тюремная субкультура становится менее социально опасной, в местах лишения свободы ситуация остается тревожной. Так, например, в 2001 году только по официальным данным в ходе обысковых мероприятий в колониях были изъяты 7700 литров спиртных напитков; 28,6 кг наркотических веществ; 147 тысяч единиц колюще-режущих предметов; 4 единицы огнестрельного оружия, хотя официально регистрируемый уровень преступности в местах лишения свободы сократился в 2001 году на 10,1%\
Перечисленные обстоятельства требуют новых подходов по нейтрализации и искоренению тюремной субкультуры, иных мероприятий по предупреждению правонарушений в местах лишения свободы.
Указанные обстоятельства свидетельствуют об актуальности диссертационного исследования. В предлагаемом исследовании акцент ставится на рассмотрение криминальной субкультуры в той мере, в какой она влияет на тюремную, что и будет определять степень подробности изложения.
Цель и задачи диссертационного исследования. Научная цель -теоретическое исследование современных особенностей криминальной субкультуры и тюремной субкультуры как ее составляющей, определение криминологического значения неформального разделения осужденных на субкультурные группы, неформальных норм, татуировок, кличек осужденных, жаргона. Прикладная цель - разработка методов нейтрализации криминальной и тюремной субкультуры, а также методов по предупреждению правонарушений, связанных с негативным влиянием криминальной субкультуры, в местах лишения свободы.
Для достижения этих целей ставятся следующие задачи:
1. Выработать понятие криминальной субкультуры, определить ее структуру, классифицировать ее элементы, определить место тюремной субкультуры в ней.
2. Установить, какими неформальными нормами руководствуются в настоящее время лица, отбывающие наказание в виде лишения свободы, какое криминологическое значение имеют эти нормы.
1 См.: Бахтин А. Организация и осуществление надзора за осужденными // Ведомости уголовно-исправительной системы Минюста России. -2002.-№5.- С. 13.
3. Определить современные особенности неформального разделения осужденных на субкультурные группы, установить их криминологическое значение.
4. Найти различия в неформальном разделении осужденных в исправительных учреждениях разных видов, выработать рекомендации предупредительно-профилактического характера.
5. Определить место татуировки в жизни осужденных и ее криминологическое значение.
6. Классифицировать клички осужденных в зависимости от статуса личности и происхождения, определить их криминологическое значение.
7. Классифицировать уголовный жаргон, определить его криминологическое значение.
8. Разработать меры по нейтрализации криминальной субкультуры и тюремной субкультуры и меры по предупреждению правонарушений, связанных с ними.
Объект и предмет исследования. Для решения указанных задач следует определить объект исследования. Объектом диссертационного исследования выступает криминальная субкультура, то есть совокупность ценностей, обычаев, традиций, норм и правил поведения преступников как социальной группы.
Предметом данного диссертационного исследования является криминологическое влияние регулятивных и атрибутивных элементов криминальной субкультуры на поведение осужденных, состояние законности в местах лишения свободы, отношение между осужденными, между осужденными и представителями администрации, а также меры по нейтрализации криминальной субкультуры и тюремной субкультуры и предупреждению правонарушений, связанных с ними.
Методология и методика исследования. Методологическую основу диссертационного исследования образует метод всеобщего познания. При подготовке диссертации были использованы статистический, социологический, формально-логический методы, метод сопоставительного анализа, экспертный опрос, интервьюирование.
Нормативную базу исследования составили Конституция Российской Федерации, УИК РФ, акты международного права, касающиеся вопросов уголовно-исполнительного права, действующее уголовно-исполнительное и уголовное законодательство, подзаконные нормативные акты.
Теоретической основой диссертации являлись исследования в области криминологии, теории уголовно-исполнительного права, теории уголовного права, юридической психологии.
Эмпирическую базу исследования составили результаты криминологических исследований, в ходе которых изучены материалы трехсот личных дел осужденных, отбывающих наказание в колонии строгого режима Астраханской области, результаты их интервьюирования и сопоставления объективно закрепленных сведений с субъективной их оценкой осужденными. Автором применялся метод наблюдения, изучения документов (писем, дневников осужденных и т.д.), метод экспертных оценок, в ходе которого опрошено 50 сотрудников уголовно-исполнительной системы. В работе использовались эмпирические материалы и других авторов, полученные в результате конкретных криминологических исследований по рассматриваемой проблеме.
Диссертантом использован и свой 6-летний опыт работы в должности начальника отряда в колонии строгого режима Астраханской области.
Научная новизна определяется темой исследования. Она заключается в расширении предмета научного поиска, комплексном подходе к его освоению, включающем криминологические и уголовно-исполнительные аспекты, предложениях органам, исполняющим уголовные наказания в виде лишения свободы.
Основные положения, выносимые на защиту, вытекают из целей и задач диссертационного исследования и сводятся к следующему:
1. Под криминальной субкультурой диссертант понимает совокупность ценностей, обычаев, традиций, норм и правил поведения, направленных на организацию жизнедеятельности, целью которой является совершение преступлений, их сокрытие и уклонение от ответственности.
2. Предлагается внутри криминальной субкультуры выделять три вида: субкультуру профессиональных преступников, субкультуру представителей организованной преступности, субкультуру наркоманов. Критерием разграничения выступает образ жизнедеятельности и характер совершаемых преступлений (см. приложение № 1).
3. Под тюремной субкультурой предлагается понимать особый вид криминальной субкультуры, сформированный в результате слияния различных субкультур как криминального, так и некриминального характера, являющийся компромиссом между микросредой осужденных и обществом и направленный на выживание в экстремальных условиях лиц, преступивших уголовно-правовые запреты, а также сохранение ценностей преступного мира (см. приложение № 1). ;
4. Диссертант приходит к выводу, что, несмотря на ослабление регулятивной функции криминальной субкультуры, она играет существенную роль в отношениях между осужденными, а также между осужденными и представителями администрации. Поэтому мероприятия по противодействию криминальной субкультуре должны планироваться и проводиться с учетом происшедших в криминальной субкультуре изменений.
5. В частности, при организации предупредительной работы следует исходить из того, что современные неформальные нормы тюремной субкультуры регулируют только отношения в сфере распределения материальных благ.
6. Осужденные делятся на четыре субкультурные группы в зависимости от модели поведения (отрицания, приспособления, нейтралитета, деперсонализации), которой руководствуются, оказавшись в местах лишения свободы: осужденные, отрицающие социальную изоляцию; осужденные, приспособившиеся к социальной изоляции; осужденные, смирившиеся с социальной изоляцией; осужденные, деперсонализированные в условиях социальной изоляции. Это деление должно учитываться при проведении предупредительно-профилактической работы.
7. Предлагается стратифицировать осужденных, отрицающих социальную изоляцию, и осужденных, приспособившихся к социальной изоляции, по шкалам престижа и власти. Каждой страте на шкале престижа соответствует "криминальное звание", а на шкале власти - "криминальные должности". Например "вор в законе" (криминальное звание) является "смотрящим за зоной" (криминальная должность).
8. В воспитательных колониях несовершеннолетним свойственно детальное неформальное разделение на субкультурные группы. Колониям общего режима свойственно 4-членное неформальное разделение. В колониях строгого и особого режима существуют промежуточные субкультурные группы. Унификация подобной стратификации поможет в выработке индивидуальных подходов к авторитетам преступного мира и нейтрализации их негативного влияния на осужденных.
9. Диссертационным исследованием установлено, что в местах лишения свободы размывание неформальных норм поведения проявилось в плюрализме татуировок, большинство которых выступает в качестве украшений, а не носят смысловой нагрузки. Нанесение татуировки и обладание ею не сопряжено с субкультурными требованиями. Наказание за татуировки, не соответствующие рангу осужденных, не применяется. Таким образом, татуировки утратили былую значимость для сотрудников исправительных учреждений в проведении оперативной и предупредительно-профилактической работы.
10. Предлагаем дополнить известные классификации уголовных татуировок классификационной группой, которая включает в себя татуировки низкого качества, заштрихованные татуировки, татуировки-украшения, татуировки-псевдоукрашения.
11. Предлагается классификация уголовных кличек, классификационными критериями которой выступают степень престижности и происхождение клички.
12. В уголовном жаргоне предлагается выделять три вида: жаргон профессиональных преступников, жаргон представителей организованной преступности, жаргон наркоманов. Особым видом уголовного жаргона выступает тюремный жаргон.
13. Мероприятия по нейтрализации криминальной субкультуры предлагаем разделить на 3 группы: а) общие мероприятия; б) специальные мероприятия; в) индивидуальные мероприятия. Мероприятия первой группы заключаются в устранении причин и условий, обуславливающих существование криминальной субкультуры. Мероприятия второй группы направлены на повышение эффективности работы администрации пенитенциарных учреждений по нейтрализации тюремной субкультуры и использование ее в предупреждении пенитенциарных правонарушений. Мероприятия третьей группы сводятся к устранению негативного влияния тюремной субкультуры на индивидуума и предупреждению правонарушений, связанных с ней.
14. Даются конкретные рекомендации органам уголовно-исполнительной системы по повышению эффективности использования уголовноисполнительных и криминологических мер воздействия по нейтрализации тюремной субкультуры и использованию ее в предупреждении правонарушений.
15. Предлагается в строгих условиях содержания для изоляции лиц, отрицательно влияющих на основную массу осужденных, от иных злостных нарушителей установленного порядка отбывания наказания, часть 3 ст. 120, 122, 124 УИК РФ изложить в следующей редакции: "Осужденные, отбывающие наказание в обычных условиях, признанные злостными нарушителями установленного порядка отбывания наказания, переводятся в строгие условия отбывания наказания. В строгих условиях осужденные, отрицательно влияющие на основную массу осужденных, содержатся отдельно от иных злостных нарушителей установленного порядка отбывания наказания".
Теоретическая и практическая значимость исследования. Результаты исследования могут быть использованы в преподавании курсов "Криминология", "Уголовно-исполнительное право", "Уголовное право", "Оперативно-розыскная деятельность", "Административная деятельность органов внутренних дел", "Юридическая психология" в юридических высших и средних специальных учебных заведениях МВД РФ, Министерства юстиции РФ; а также в иных юридических учебных заведениях.
Исследования могут быть использованы с целью исправления осужденных, отбывающих наказания, связанных с лишением свободы, охраны правопорядка и законности в исправительных учреждениях, безопасности осужденных, персонала и иных лиц, находящихся на территории этих учреждений.
На основе результатов исследования предложен комплекс правовых и организационных мер, направленных на борьбу с криминальной и тюремной субкультурой.
Апробация результатов исследования. Основные положения и выводы диссертационного исследования получили апробацию на научно-практической конференции "Общественная безопасность и ее законодательное обеспечение" (Астраханский государственный технический университет, апрель 2001 г.), на межвузовской научно-практической конференции "Уголовная политика и реформа уголовно-исполнительной системы" (Ростовский юридический институт МВД России, июнь 2001 г.), на научно-практической конференции "Проблемы становления правового государства в современной России" (октябрь, 2001 г.), прошедшей в Адлере под эгидой общества "Знание", на научно-практической конференции "Проблемы борьбы с преступностью в Центральном федеральном округе Российской Федерации", (Брянский филиал Юридического института МВД РФ, ноябрь 2001 г., а также были опубликованы в газете "Мир права" (№ 5, июль 2001 г. - "Уголовная татуировка в наши дни", № 10, ноябрь 2001 г. - "Криминологическое значение стратификации осужденных").
Основные положения диссертационного исследования нашли свое отражение в шести опубликованных научных статьях.
Структура и объем диссертации обусловлены целями и спецификой исследования. Работа состоит из введения, четырех глав, включающих десять параграфов, заключения, приложений и библиографического списка использованной литературы.
ВЫВОД ДИССЕРТАЦИИ по специальности "Уголовное право и криминология; уголовно-исполнительное право", Тулегенов, Вадим Валитханович, Ростов-на-Дону
Результаты исследования выявили, что численность осужденных данной субкультурной группы в теневой структуре колонии относительно невелика и составляет 8,6% от общего числа осужденных (см. приложение №2). Из 300 исследованных нами осужденных 125 представляли субкультурную группу осужденных, приспособившихся к социальной изоляции, 138 осужденных, смирившихся с социальной изоляцией, 20 осужденных, отрицающих социальную изоляцию, 17 осужденных, деперсонализированных в условиях социальной изоляции (см. приложение №3). Удельный вес работающих в колонии составляет 20%, это намного ниже аналогичных показателей в других субкультурных группах, что подчеркивает их социальный паразитизм (см. приложение №4). Возрастной состав характеризуется преобладанием осужденных - 85%, представляющих социально-активные возрастные группы (от 25 до 45 лет) (см. приложение №5). Количество уроженцев и жителей города выше, чем в остальных группах, это дает право говорить о том, что криминальная субкультура в большей мере свойственна городу, чем селу (см. приложение №6). Город, в свою очередь, представляет больше возможностей для социального паразитизма. Социальный паразитизм подтверждается и образовательным уровнем данной группы: всего 5% из них продолжили образование после школы (см. приложение №7). Для большинства осужденных характерна неустроенность личной жизни: только 32% из всех исследованных осужденных состоят в зарегистрированном браке (см. приложение №8). Иждивенческая позиция сказывается и на отношениях с родными и близкими, никто из данной группы не поддерживает регулярных отношений с родными и близкими
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
Проведенное исследование позволило сделать ряд теоретических выводов, которые сводятся к следующим положениям:
1. Реформы последних лет криминализировали общество, что обусловило появление новых социальных групп (представителей организованной преступности, наркоманов), руководствующихся криминальными ценностями, которые коренным образом отличались от традиционных ценностей преступного мира. Данное явление обусловило появление новых криминальных субкультур (субкультура представителей организованной преступности, субкультура наркоманов), которые существуют наряду с традиционной - субкультурой профессиональных преступников.
2. Тюремная субкультура - это динамическая система, результат двойного компромисса, с одной стороны, между криминальными группами внутри микросреды осужденных, с другой стороны, между микросредой осужденных и отношением государства к преступности. Тем самым динамизм, присущий ей, позволяет назвать ее особой формой криминальной субкультуры.
3. Неформальное разделение свойственно профессиональным преступникам и представителям организованной преступности у них она носит иерархический характер. В местах лишения свободы неформальное разделение основано на модели поведения.
4. Повсеместный переход осужденных к модели поведения «я и моя тумбочка» обусловлен следующими обстоятельствами: смягчением условий отбывания наказания, приведшим к повсеместному употреблению осужденными спиртных напитков, наблюдавшемуся в конце 80-х годов; преобладанием среди осужденных лиц, страдающих алкоголизмом, наркоманией и расстройствами психики; отсутствие работы и достойной заработной платы у большинства осужденных. В свою очередь, отсутствие предметов первой необходимости сузило поле официального регулирования отношений осужденных и освободило место для неформального регулирования в сфере распределения материальных благ.
5. Осужденные делят себя на четыре субкультурные группы в зависимости от модели поведения, которой руководствуются, оказавшись в местах лишения свободы: а) осужденные, отрицающие социальную изоляцию; б) осужденные, приспособившиеся к социальной изоляции; в) осужденные, смирившиеся с социальной изоляцией; г) осужденные, деперсонализированные в условиях социальной изоляции.
Все субкультурные группы, кроме осужденных, смирившихся с социальной изоляцией, характеризуются высокой криминогенностью. Отличительной особенностью осужденных, отрицающих социальную изоляцию, является социальный паразитизм, обуславливающий отрицание социальной изоляции. Отличительной особенностью осужденных, приспособившихся к социальной изоляции, является активная жизненная позиция, которая способствует их приспособлению к условиям социальной изоляции. Осужденным, деперсонализированным в условиях социальной изоляции, свойственны низкие морально-волевые качества, которые препятствуют противостоянию насилию со стороны других осужденных. Осужденные, смирившиеся с социальной изоляцией, отличаются наименьшей криминогенностью, следствием которой является присущий им нейтралитет. Нейтралитет, в свою очередь, обуславливает наличие нескольких социальных групп внутри данной субкультурной группы, которым чужда тюремная субкультура.
6. Стратификация осужденных, отрицающих социальную изоляцию, и осужденных, приспособившихся к социальной изоляции, по шкалам престажа и власти позволяет более точно определять иерархическое место осужденных в субкультурной группе.
7. Несовершеннолетним свойственно детальное неформальное разделение, основанное на иерархии ценностей. Отличительной чертой их субкультуры является крайняя жестокость. Колониям общего режима свойственно 4-членное неформальное разделение для распознания «своих» и «чужих». Терпимость осужденных друг к другу в колониях общего и особого режима выражается в наличии промежуточных субкультурных групп.
8. Современная татуировка в местах лишения свободы обладает следующими признаками:
1) пенитенциарные учреждения продолжают оставаться самой благоприятной средой для уголовной татуировки;
2) осужденные терпимо относятся к любой татуировке;
3) с увеличением количества судимостей увеличивается количество осужденных, имеющих татуировки;
4) с увеличением продолжительности пребывания в местах лишения свободы увеличивается количество осужденных, имеющих татуировки;
5) субкультурная группа и типологизация по виду преступности не выступают условиями наличия или отсутствия татуировок;
6) уголовная татуировка не отражает внутригрупповой иерархии;
7) к осужденным за татуировки, не соответствующие их статусу в тюремной субкультуре, не применяется насилие;
8) татуировки насильно не наносятся, и обладание ими не выступает в качестве категорического императива;
9) анатомическая локализация уголовной татуировки отличается разнообразием, но существуют популярные и непопулярные анатомические области, используемые в качестве места для татуировки.
9. В классификацию Ю.П. Дубягииа, несмотря на ее полноту, не вошли татуировки низкого качества, заштрихованные татуировки, татуировки-украшения, татуировки-псевдоукрашения, хотя эта классификационная группа по данным нашего исследования, обладает самым большим удельным весом.
10. В настоящее время элита преступного мира и менее привилегированные преступники не вкладывают в клички ритуально-мистический смысл, но клички являются знаковым выражением иерархии в преступной среде.
11. Выделение субкультуры профессиональных преступников, субкультуры представителей организованной преступности и субкультуры наркоманов как отдельных субкультур внутри криминальной позволяет выделять три разновидности жаргона и тюремный жаргон как особую формой уголовного жаргона.
12. Общее предупреждение заключается в устранении причин и условий, обуславливающих существование криминальной субкультуры, и оно включает следующие комплексные мероприятия: мероприятия направленные на «оздоровление» российского общества, мероприятия направленные на формирование новой ментальности в обществе, мероприятия направленные на борьбу с популяризацией криминальной субкультуры в средствах массовой информации.
Специальное предупреждение включает в себя мероприятия, направленные на повышение эффективности работы администрации пенитенциарных учреждений, по нейтрализации тюремной субкультуры, в число которых входят следующие:
1) устранение расплывчатости уголовно-исполнительного законодательства; формирование комплексной программы переходного периода;
2) изменение системы оценки работы учреждений, исполняющих уголовные наказания в виде лишения свободы;
3) жесткий отбор при приеме на аттестованные должности;
4) обучение практических работников и повышение их квалификации.
13. Мероприятия, направленные на нейтрализацию тюремной субкультуры, включают в себя индивидуальное предупреждение и конкретные рекомендации органам уголовно-исполнительной системы.
Нейтрализация неформальных норм включает в себя организационные мероприятия, к которым относятся:
1) сужение поля неформального регулирования;
2) обеспечение осужденных работой и предметами первой необходимости;
3) постановка на профилактический учет спекулирующих осужденных;
4) искоренение «общака»;
Нейтрализация неформальных норм включает в себя воспитательные мероприятия, к которым относятся:
1) вежливое обращение с осужденным;
2) создание комиссий по этике для улучшения отношений между осужденными и представителями администрации;
3) проведение анонимных социологических опросов осужденных;
4) содействие религиозным конфессиям в работе и привлечение их к воспитательным мероприятиям.
Нейтрализация неформальных лидеров включает в себя следующие мероприятия:
1) выявление потенциальных лидеров и недопущение их трансформации в неформальных лидеров;
2) создание электронных накопительных дел, информационной сети и банка данных для незамедлительного получения достоверной и полной информации об осужденном;
3) раздельное содержание неформальных лидеров от остальных осужденных;
4) лишение неформальных лидеров функции «третейского судьи».
5) постановка на профилактический учет неформальных лидеров и их окружения с обязательной отметкой в течение светового дня через каждые два часа, в ночное время проверку вести по спальным местам;
6) изобличение в социальном паразитизме;
Для искоренения татуировок как атрибутивного элемента криминальной субкультуры и предупреждения правонарушений, нами предлагаются следующие меры:
1) грамотное описание татуировок;
2) описание татуировок у преступников по прибытии и по убытии из пенитенциарного учреждения, для планирования мероприятий по искоренению татуировок;
3) постановка на профилактический учет лиц, наносящих татуировки;
4) создание электронного банка данных татуировок;
Электронный банк кличек также может оказывать помощь в раскрытии преступлений и предупреждении правонарушений в местах лишения свободы.
В каждом управлении исполнения наказания по субъекту Российской Федерации ежегодно должны составляться словари тюремного жаргона, а на их основе - общероссийский.
14. Для исправления осужденных, находящихся в строгих условиях отбывания наказания, необходимо отдельно содержать лиц, являющихся злостными нарушителями в силу личностных качеств, от осужденных, отрицающих социальную изоляцию. В этой связи мы предлагаем часть 3 ст. 120, 122, 124 УИК РФ изложить в следующей редакции: «Осужденные, отбывающие наказание в обычных условиях, признанные злостными нарушителями установленного порядка отбывания наказания, переводятся в строгие условия отбывания наказания. В строгих условиях осужденные, отрицательно влияющие на основную массу осужденных, содержатся отдельно от иных злостных нарушителей установленного порядка отбывания наказания».
БИБЛИОГРАФИЯ ДИССЕРТАЦИИ «Криминальная субкультура и ее криминологическое значение»
1. Конституция Российской Федерации. М.: Юрайт-Издат, 2002.
2. Европейская конвенция о защите прав человека и основных свобод (Рим, 4 ноября 1950 года)// Передовой опыт уголовно-исполнительной системы. Выпуск 14. М.: МВД России, ГУИН, ГУ ЦНИР «Комплекс», 1997.
3. Уголовный кодекс Российской Федерации (по сост. на 1 декабря 2002 г.). -М.: Юрайт-Издат, 2003.
4. Исправительно-трудовой кодекс, утвержденный 16.10.1924 Постановлением ВЦИК на 2-сессии 11 созываЛ Лосев П.М., Рагулин Г.И. Сборник нормативных актов по советскому исправительно-трудовому праву (1917-1959 гг.). М.: Юрид. лит., 1980.
5. Уголовно-исполнительный кодекс Российской Федерации (по сост. на 1 декабря 2002 г.). М.: Юрайт-Издат, 2003.
6. Закон об исполнении наказания в виде лишения свободы и превентивных мер лишения свободы// Закон об исполнении наказания/ Перевод с немецкого языка Ф.И. Башкировой. Уфа: УВШ МВД РФ, 1994.
7. О лагерях принудительных работ. Постановление ВЦИК, опубликованное в Известиях. 17.05.1919// Лосев П.М., Рагулин Г.И. Сборник нормативных актов по советскому исправительно-трудовому праву (19171959 гг.). -М: Юрид. лит., 1980.
8. Положение об общих местах заключения РСФСР. Постановление НКЮ от 15.11. 1920 г. (СУ. 1921. № 23-24. Ст.14)// Лосев П.М., Рагулин Г.И. Сборник нормативных актов по советскому исправительно-трудовому праву (1917-1959 гг.). -М.: Юрид. лит., 1980.
9. Положение об исправительно-трудовых лагерях. Постановление СЕК СССР от 07.04.1930 г. (СЗ. 1930. № 22. Ст. 248)// Лосев П.М., Рагулин Г.И. Сборник нормативных актов по советскому исправительно-трудовому праву (1917-1959 гг.). -М.: Юрид. лит., 1980.
10. Правила внутреннего распорядка исправительно-трудовых учреждений от 10.10.77 года.
11. Правила внутреннего распорядка исправительных учреждений, утвержденные Приказом МВД РФ № 330 от 30.05.97 года.
12. Приказ Министерства юстиции РФ № 83 от 7 марта 2000 г. Об утверждении инструкции о надзоре за осужденными, содержащимися в исправительных колониях.
13. Приказ Министерства юстиции от 12 мая 2000 г. № 148 об утверждении правил внутреннего распорядка следственных изоляторов уголовно-исполнительной системы Министерства юстиции Российской Федерации.
14. Правила внутреннего распорядка исправительных учреждений, утвержденные Приказом МЮ РФ № 224 от 30.07.01 года.
15. Информация об оперативной обстановке в ИТУ и ходе реализации Закона Российской Федерации от 12 июня 1992 года// Информационныйбюллетень № 15 специальный выпуск в помощь начальникам отрядов. -М.: ГУИН МВД России, 1993.
16. Монографии, учебные пособия, книги
17. Александров Ю.К. Очерки криминальной субкультуры. М.: Права человека, 2002.
18. Алексеев А.И. Криминология: Курс лекций. М.: Щит-М, 1998.
19. Алексеев А.И., Солопанов Ю.В. Криминологическая характеристика и профилактика рецидивной преступности: Лекция. М.: МВШМ МВД СССР, 1979.
20. Алтухов С.А., Корецкий Д.А., Перекрестов В.Н. Социально негативное поведение и меры борьбы с ним: Учебное пособие. Ростов н/Д: РВШ МВД РФ, 1997.
21. Алферов Ю.А., Верещагин В.А. Диагностика и прогнозирование противоправного поведения молодежи в условиях изоляции / Под науч. ред. и предисл. Е.Г. Самовичева. Домодедово: РИПК МВД РФ, 1994.
22. Алферов Ю.А. Пенитенциарная социология: аудиовизуальная диагностика (татуировки, жаргон, жесты): Учебное пособие в двух частях. -Домодедово: РИПК МВД РФ, 1994. 4.1.
23. Анисимков В.М. Россия в зеркале уголовных традиций: Монография. -Краснодар, 2003.
24. Анисимков В.М. Тюрьма и ее законы. Саратов: СГАП, 1998.
25. Анисимков В.М. Тюремная община: «вехи» истории. Саратов: СГАП, 1993.
26. Антонян Ю.М. Роль конкретной жизненной ситуации в совершении преступления: Учебное пособие. М.: Академия МВД СССР, 1973.
27. Артемьев Н.С. Организация борьбы с рецидивной преступностью. -М.: МЦ при ГУК МВД России, 1997.
28. Бабаев М.М. Социальные последствия преступности: Учебное пособие. -М.: Академия МВД СССР, 1982.
29. Балдаев Д.С. Татуировки заключенных: Альбом. СПб.: Лимбус Пресс, 2001.
30. Бронников А.Г. Татуировки осужденных. Их классификация и криминалистическое значение: Альбом (учебно-популярное пособие). М.: Издательство ЦС «Динамо», 1980.
31. Бышевский Ю.В., Марков А.И. Криминологическая характеристика личности вора: Учебное пособие. Омск, 1973.
32. Габышев Л. Одлян или воздух свободы. М.: Худ. лит., 1990.
33. Гросс Г. Руководство для судебных следователей как система криминалистики (Новое изд., перепеч. с изд. 1908 г.). М.: ЛексЭст, 2002.
34. Гуров А.И. Профессиональная преступность; прошлое и современность. М.: Юрид. лит., 1990.
35. Дагель П.С. Учение о личности преступника в советском уголовном праве. Владивосток, 1970.
36. Дементьев С.И. Лишение свободы как мера уголовного наказания. -Краснодар: Изд-во Кубанского гос. ун-та, 1977.
37. Достоевский Ф.М. Собрание сочинений в 15 томах. Л.: Наука, 1988. -Т. 3.
38. Дубинин Н.П., Карпец И.И., Кудрявцев В.Н. Генетика, поведение, ответственность (о природе антиобщественных поступков и путях их предупреждения). -М.: Политиздат, 1982.
39. Дуденков В.А., Петриков В.А. Информатизация деятельности службы безопасности ИТУ: Лекция. Уфа: УВШ МВД РФ, 1994.
40. Дышев С.М. Россия бандитская. От воров в законе до отморозков. -М.: ЭКСМО-Пресс, 1999.
41. Егоров Р.И. Дао татуировки. М.: ФАИР-ПРЕСС, 2001.
42. Ельски А. Татуировка / Пер. с польск. Д.А. Подберезского. Минск: МЕТ, 1997.
43. Жиганец Ф. Мой дядя, честный вор в законе. Издранное. Ростов н/Д, Феникс, 1999.
44. Игнатенко В.И. Предупреждение антиобщественного образа жизни и рецидива преступлений среди осужденных в ВТК. Рязань: РВШ МВД РФ, 1992.
45. Иншаков С.М. Зарубежная криминология: Учебник. М.: Издательская группа ИНФРА М - НОРМА, 1997.
46. Искусство татуировки / Составитель В.Д. Косулин. СПб.: ООО «Золотой век», ООО «Динамит», 2001.
47. Карышев В.М. Наш дом тюрьма: от вора в законе до олигарха. - М.: ЭКСМО-Пресс, 2000.
48. Криминология: Учебник / Под ред. В.Н. Бурлакова, В.П. Сальникова, С.В. Степашина. СПб.: Санкт-Петербургский университет МВД России, 1999.
49. Криминология: Учебник / Под ред. А.И. Долговой. М.: Издательская группа НОРМА-ИНФРА М, 1999.
50. Криминология: Учебник/ Под ред. акад. В.Н. Кудрявцева, проф. В.Е. Эми-нова. -М.: Юристь, 1997.
51. Криминология: Учебник / Под ред. Г.М. Миньковского. М.: Изд-во МГУ, 1994.
52. Криминология: Словарь-справочник/ Сост. Х.-Ю. Кернер: Пер. с нем. -М.: Издательство НОРМА, 1998.
53. Криминология: Учебник / Под ред. Г.Ф. Хохряков. М.: Юристь, 1999.
54. Ковалев А.Г. Общая психология. -М.: Просвещение, 1981.
55. Комаров С.А., Рыбаков В.А., Толкачев К.Б., Хабибулин А.Г. Социалистическая законность и юридическая ответственность в деятельности исправительно-трудовых учреждений. Уфа: УВШ МВД СССР, 1990.
56. Кончаловский А.С. Возвышающий обман. М.: Совершенно секретно, 1999.
57. Кончаловский А.С. Низкие истины. М.: Совершенно секретно, 1999.
58. Корецкий Д.А. Комплексное криминологическое исследование тяжких преступлений, совершаемых с применением оружия: Монография. М.: ЮИ МВД РФ, 1997.
59. Корецкий Д.А. Тяжкие бытовые преступления и их предупреждение: Учебное пособие. М.: ВЮЗШ МВД СССР, 1989.
60. Костоев И.М., Викторов В.Е. Россия: преступный мир. М.: Палек, 1998.
61. Кравченко А.И. Культурология: Словарь. -М.: Академический проект, 2000.
62. Кудрявцев В.Н. Причинность в криминологии (О структуре индивидуального преступного поведения). -М.: Юрид. лит., 1968.
63. Курашвили А.А. Криминологическая проблема борьбы органов внутренних дел с грабежами и разбоями: Учебное пособие. М.: МВ1ПМ МВД СССР, 1990.
64. Кравченко А.И. Культурология: Учебник. М.: Общество «Знание» Российской Федерации, 1993.
65. Кучинский А.В. Преступники и преступления. Законы преступного мира. Паханы, авторитеты, воры в законе: Энциклопедия. Донецк: Сталкер, 1997.
66. Лебедев С.Я. Антиобщественные традиции, обычаи и их влияние на преступность: Учебное .пособие. Омск: ВШМ МВД СССР, 1989.
67. Ли Д.А. Преступность как социальное явление. М.: Информационно-издательское агентство «Русский мир», 1997.
68. Линкевич А.А. Выживание в зоне. Минск: Харвест, 1999.
69. Лисневский Э.В., Макеев В.В., Федоров К.Г. Историко-правовой терминологический словарь: Учебное пособие для слушателей высших учебных заведений МВД России. Ростов н/Д: РВШ МВД России, 1994.
70. Максимов А.А. Российская преступность. Кто есть кто? М.: ЭКСМО-Пресс, 1998.
71. Максимов С.В. Краткий криминологический словарь. М.: Юристь, 1995.
72. Маникюр и татуаж для девочек. М.: ООО «Издательство ACT», 2000.
73. Марцев А.И. Специальное предупреждение преступлений: Учебное пособие. Омск: ОВШМ МВД СССР, 1977.
74. Модестов Н.С. Москва бандитская. -М.: Центрполиграф, 1996.
75. Наказание и исправление преступников / Под ред. проф. Ю.М. Анто-няна. М.: НИИ МВД РФ, 1992.
76. Новый Завет. СПб.: Синоидальная типография, 1892.
77. Ожегов С.И., Шведова Н.Ю. Толковый словарь русского языка: 80000 слов и фразеологических выражений / Российская АН; Российский фонд культуры. 2-е изд., испр. и доп. - М.: АЗЬ, 1995.
78. Олейник А.Н. Тюремная субкультура в России: от повседневной жизни до государственной власти. М.: ИНФРА-М, 2001.
79. Перков И.М. Соотношение материальных и процессуальных норм исправительно-трудового права в теории и практике исполнения уголовных наказаний". Учебное пособие. М.: Академия МВД СССР, 1980.
80. Пикуль B.C. Каторга. М.: Худ. лит., 1996.
81. Пирожков В.Ф. Законы преступного мира молодежи (криминальная субкультура). Тверь: ИПП «Приз», 1994.
82. Пирожков В.Ф. Криминальная психология. Подросток в условиях социальной изоляции. Кн. 2-я. -М.: Ось-89, 1998.
83. Подлесских Г., Терешенок А. Воры в законе: бросок к власти. М.: Худ. лит., 1994.
84. Пономарев В., Гончаревский Е. Записки рецидивиста. М.: ЗАО Изд-во Центрполиграф, 1997.
85. Рабочая книга пенитенциарного психолога. М.: ВНИИ МВД РФ, ГУИН, 1998.
86. Разинкин В., Тарабрин А. Цветная масть: элита преступного мира. -М.: Вече-Act, 1998.
87. Росси Ж. Справочник по ГУЛАГу. М.: Просвет, 1991. - Ч. 1.
88. Росси Ж. Справочник по ГУЛАГу. М.: Просвет, 1991. - Ч. 2.
89. Сахаров А.Б. Учение о личности преступника и его значение в профилактической деятельности органов внутренних дел. М.: МВШМ МВД СССР, 1984.
90. Сидоров А.А. Великие битвы уголовного мира. История профессиональной преступности Советской России. Книга первая (1917-1940 гг.). Ростов н/Д: МарТ, 1999.
91. Сидоров А.А. Великие битвы уголовного мира. История профессиональной преступности Советской России. Книга вторая (1941-1991 гг.). Ростов н/Д : МарТ, 1999.
92. Синельников Р.Д. Атлас анатомии человека. Том 1. М.: Медицина, 1967.
93. Солженицын А.И. Архипелаг ГУЛАГ. М.: ИНКОМ НВ, 1991.
94. Солженицын А.И. В круге первом. М.: ИНКОМ НВ, 1991.
95. Социальные отклонения. -М.: Юрид. лит., 1989.
96. Социологический словарь: ГТер. с англ./ Под ред. С.А. Ерофеева. Казань: Изд-во Казанского университета, 1997.
97. Степаненко П.В. Как выжить в современной тюрьме. Минск: Современный литератор, 1999.
98. Сундуров Ф.Р. Социально-психологические и правовые аспекты исправления и перевоспитания правонарушителей. Казань: Издательство Казанского университета, 1976.
99. Тайбаков А.А Криминологическая характеристика и основные направления предупреждения карманных краж: Лекция. М.: ВЮЗШ МВД РФ, 1992.
100. Тайбаков А.А Профессиональная преступность основные понятия и направления предупреждения ее органами внутренних дел: Лекция. -М.: ВЮЗШ МВД РФ, 1993.
101. Тарабрин А.Г. Воры в законе и авторитеты. М.: ЭКСМО-Пресс, 1999.
102. Уличные песни / Сост. Т.В. Ахметова. -М.: Колокол-пресс, 2000.
103. Уткин В.А. Наказание и исправительно-трудовое воздействие. -Томск: Издательство Томского университета, 1984.
104. Фефелов В.А. Социально-правовые основы цивилизации исправительных учреждений Российской Федерации. (Социально-правовое обоснование уголовно-исполнительной цивилизации исправительных учреждений). Рязань: РИЛЕ МВД РФ, 1992.
105. Фойницкий И .Я. Учение о наказании в связи с тюрьмоведением. М.: Добросвет-2000; Городец, 2000.
106. Фокс В. Введение в криминологию: Учебник: Пер. с английского. М.: Прогресс, 1985.
107. Хабаров А.И. Тюрьма и зона. М.: Центрполиграф, 1997.
108. Хоруженко К.М. Культурология: Энциклопедический словарь. Ростов н/Д: Феникс, 1997.
109. Хохряков Г.Ф. Парадоксы тюрьмы. М.: Юрид. лит., 1991.
110. Чалидзе В. Уголовная Россия. М.: Издательский центр «ТЕРРА», 1990.
111. Чехов А.П. Остров Сахалин. М.: Правда, 1985.
112. Шаламов В.Т. Воспоминания. М.: ООО «Издательство Олимп»: ООО «Издательство ACT», 2001.
113. Шмаров И.В. Предупреждение преступлений среди освобожденных от наказания. М.: Юрид. лит., 1974.1. Статьи
114. Алексеев А. Тату с дальним прицелом// Приложение к газете «Комсомолец Каспия» «Деловой вторник». 2001. - №12 (317) .
115. Алексеев В.А., Борисов И.Н., Емельянов А.С. Организованная преступность: криминализация функций участников преступных формирований // Советское государство и право. 1991. - № 10.
116. Алиев В.М. Особенности криминологической характеристики преступников наркоманов // Личность преступника и исполнение уголовных наказаний: Сборник научных трудов. М.: ВНИИ МВД СССР, 1991.
117. Андреева И.Н., Голубкова Н.Я., Новикова Л.Т. Молодежная субкультура: нормы и системы ценностей // Социологические исследования. -1989,-№4.
118. Антонян Ю.М., Давитадзе М.Д., Эминов В.Е. Групповое молодежное хулиганство // Современная преступность: новые исследования: Сборник научных трудов. М.: НИИ МВД РФ, 1993.
119. Антонян Ю.М., Пахомов В.Д. Организованная преступность и борьба с ней И Советское государство и право. 1989. - № 7.
120. Антонян Ю.М., Самовичев Ю.Г. Отражение в приговоре мотивов насильственного преступления // Советская юстиция. 1982. - №20.
121. Антонян Ю.М. Что же такое лишение свободы? // Личность преступника и исполнение уголовных наказаний: Сборник научных трудов. М.:, ВНИИ МВД СССР, 1991.
122. Артемьев Н. Меры борьбы с рецидивной преступностью // Ведомости уголовно-исполнительной системы. 2000. -№4.
123. Аршавский А.Ю., Вилке А.Я. Антиобщественные проявления в молодежной среде: опыт регионального прогноза // Социологические исследования. -1990. №4.
124. Бааль Е.Г. В конфликте с законом// По неписанным законам улицы. -М.: Юрид. лит., 1991.
125. Баимбетов А.А. Криминальная статистика как показатель состояния общества // Социологические исследования. 1997. - №8.
126. Байдаков Г.П., Сафронов В.Н. Самоуправление осужденных: предпосылки и возможности // Проблемы уголовно-исполнительного законодательства в свете правовой реформы: Сборник научных трудов. М.: ВНИИ МВД СССР, 1991.
127. Бахтин А. Организация и осуществление надзора за осужденными // Ведомости уголовно-исправительной системы Минюста России. 2002. -№5.
128. Белоус Г.Н., Верещагин В.А., Мокрецов А.И. Особенности взаимодействия осужденных в условиях лишения свободы // Личность преступника и исполнение уголовных наказаний: Сборник научных трудов. М.: ВНИИ МВД СССР, 1991.
129. Блувштейн Ю.Д. Понятие в криминологии // Советское государство и право. 1986.-№ 9.
130. Бовин Б., Наумов С. На пути к европейским стандартам // Ведомости уголовно-исполнительной системы. 2000. - №4.
131. Бриллиантов А.В. Об использовании в законодательстве понятия «общественная опасность личности» // Проблемы уголовно-исполнительного законодательства в свете правовой реформы: Сборник научных трудов. -М: ВНИИ МВД СССР, 1991.
132. Брусницын J1. Защита осужденного: правовой аспект// Преступление и наказание. 2001. - №7.
133. Булатов P.M. Казанские моталки: особенности их асоциальной субкультуры. Криминологи о неформальных молодежных объединениях. -М.:Юрид. лит., 1990.
134. Бульков В. Об уголовной ответственности особо опасных рецидивистов // Советская юстиция. 1982. - №16.
135. Быков В. Лидерство в преступных группах // Законность. 1997. -№12.
136. Великий А. Анализ практики применения института условного освобождения // Социалистическая законность. 1985. - №1.
137. Синельников М. Сгруппированная Россия. Казанские // Версия. 2000. -№15.
138. Владимир К. Ментовская зона // Вне закона. 2000. - №17.
139. Габиани А.А. .Кто такие наркоманы? // Социологические исследования. -1992,-№2.
140. Габиани А.А. Наркомания: горькие плоды сладкой жизни // Социологические исследования. 1987. - №1.
141. Галиулин Ш.Н., Пономарев С.Н. О совершенствовании организации работы по исправлению осужденных к лишению свободы наркоманов // Актуальные проблемы исправительно-трудового права (теория и практика): Сборник научных трудов. Рязань: РВШ МВД СССР, 1989.
142. Гальперин И.М., Ратинов А.Р. Социальная справедливость наказания // Советское государство и право. 1986. - № 10.
143. Герои нашего времени: К кому примкнуть, к кому податься? // Антенна -Телесемь. 2002. -№ 50 (277).
144. Гилинский Я.И. Проблема причинности в криминологической науке // Советское государство и право. 1986. - № 8.
145. Горбунов А.Ю. Организация работы психологической службы учреждения ЮИ 78/3 с осужденными, вновь прибывшими в это учреждение // Передовой опыт уголовно-исполнительной системы. Выпуск 10. - М.: МВД России, ГУИН, НПО «Комплекс», 1996.
146. Грибов В. Вор из 46-й камеры // Преступление и наказание. 1997. -№4.
147. Грибов В. Зона с «красным оттенком» // Преступление и наказание. -1999.-№3-4.
148. Гришко А.Я. О наркомании среди подростков // Социологические исследования. 1990. -№2.
149. Гуров А.И. Криминальный профессионализм // Человек и закон. -1990,-№9.
150. Дистеров Ю. Пресекать с упреждением // Ведомости уголовно-исполнительной системы 2000. - №4.
151. Долгова А.И. Изучение личности преступника // Советское государство и право. 1978.-№ 6.
152. Если татуировка искусство, то кому оно служит?// Волга. 2001. - 15 февраля.
153. Жабский В.А. Альтернативное наказание для несовершеннолетних наркоманов// Российское законодательство и правоприменительная деятельность ОВД: Тезисы докладов межвузовской научно-практической конференции. Ростов н/Д, 1995.
154. Зимогляд С.П. Создание различных условий содержания в пределах одного исправительного учреждения // Передовой опыт уголовно-исполнительной системы. Выпуск 17. М.: МВД России, ГУИН, ГУ ЦНИР «Комплекс», 1998.
155. Иванов В.Ф., Малько А.В., Рыбак М.С. Правовое стимулирование исправления осужденных к лишению свободы в современных условиях // Государство и право. 1994. - №7.
156. Кардинале С. «Маски-шоу» в тюрьме // Вне закона. 2000. - №4.
157. Кардинале С. Территория абсурда. 2 // Вне закона. - 2000. - № 21.
158. Каретников И.В. Криминологические проблемы исполнения и отбывания наказания в виде лишения свободы // Советское государство и право.-1989.-№ 10.
159. Карпец И.И., Ратинов А.Р. Правосознание и причины преступности // Советское государство и право. 1968. - № 12.
160. Катушев В., Галеев Р., Моисеенко Т. Изучение и предупреждение рецидивной преступности несовершеннолетних // Советская юстиция. -1972,- №8.
161. Кашелкин А.Б., Овчинский B.C. По неписанным законам улицы.// По неписанным законам улицы. -М.: Юрид. лит., 1991.
162. Карклинс Р. Организация власти в советских исправительно-трудовых колониях// Социологические исследования. 1990. -№6.
163. Комментарий Прищепа В. к статье А. Петрова Спасите наши души // Аргументы и факты. 1990. - № 25.57. «Комсомолка» ищет невесту для Космоса // Комсомольская правда (Волгоградский выпуск). 2002. - 30 ноября.
164. Кравченко И.Д., Педченко А.В. Практика привлечения священнослужителей к нравственному становлению осужденных и приобщение их к духовной культуре // Передовой опыт уголовно-исполнительной системы. Выпуск 5. М.: МВД России, ГУИН, НПО «Комплекс», 1995.
165. Кудрявцев В.Н. Исследовательская проблема социальные отклонения // Социологические исследования. - 1983. - №2.
166. Кузьменко П. Век свободы не видать // Комсомольская правда. 1990. -2 мая.
167. Курганов С.И. За колючей проволокой другая жизнь? // Социологические исследования. - 1989. - №3.
168. Лебедев В.В. Формирование профессиональной компетентности сотрудников ИТУ: состояние, проблемы // Личность преступника и исполнение уголовных наказаний: Сборник научных трудов. М.: ВНИИ МВД СССР, 1991.
169. Лихачев Д.С. Черты первобытного примитивизма воровской речи: Словарь тюремно-лагерно-блатного жаргона (речевой и графический портрет советской тюрьмы) / Авторы-составители Д.С. Балдаев, В.Н. Белько, И.М. Юсупов. М.: Края Москвы, 1992.
170. Jlyxarep Г.Я., Максианцева И.В., Чуковский В.А. Одурманивающие средства в подростковой среде // Социологические исследования. -1990,-№4.
171. Миньковский Г. Возможности и значение прикладных криминологических исследований // Социалистическая законность. 1984. - №12.
172. Михлин А., Шмаров И. Первоначальный этап реформирования уголовно-исполнительной системы // Законность. 1993. - №1.
173. Могутин Я., Франета С. Гомосексуализм в советских тюрьмах // Новое время.- 1993.-№36.
174. Найденов В. Надзор за законностью назначения судами мер уголовного наказания важнейшая задача прокуроров // Социалистическая законность. - 1985. -№2.
175. Овчинский B.C. «Гастрольные» поездки антиобщественных группировок подростков и молодежи новый феномен// Криминологи о неформальных молодежных объединениях. - М.: Юрид. лит., 1990.
176. Овчинский B.C. Мама, я любера люблю.// По неписанным законам улицы. -М.: Юрид. лит., 1991.
177. Овчинский B.C. Неформалы в законе // Социологические исследования. 1989. - №2.
178. Опыт работы по организации рациональной занятости свободного времени осужденных в ИК-10 УИН УВД Самарской области // Передовой опыт уголовно-исполнительной системы. Выпуск 17. М.: МВД России, ГУИН, ГУ ЦНИР «Комплекс», 1998.
179. Организация воспитательной работы с осужденными в учреждении УМ 22ОМ (республика Карелия) // Передовой опыт уголовно-исполнительной системы. Выпуск 10. М.: МВД России, ГУИН, ГУ ЦНИР «Комплекс», 1996.
180. Организация несения службы по обеспечению режима отбывания наказания в учреждениях, исполняющих уголовные наказания в виде лишения свободы // Передовой опыт уголовно-исполнительной системы. Выпуск 14. -М.: МВД России, ГУИН, ГУ ЦНИР «Комплекс», 1997.
181. Отсечь прошлое можно лазером // Преступление и наказание. 1997. -№4.
182. Панферов В.В., Мечников М.А. Социальная стратификация // Социально-политический журнал. -1995. -№5.
183. Петелин Б. Психологические факторы в преступном поведении // Советская юстиция. 1972. - №3.
184. Позняков Н., Березин С. Профилактика наркомании в УИС // Преступление и наказание. 2000. - №5.
185. Полозов Г.Ф. Сообщение из прокуратуры Союза ССР// По неписанным законам улицы. -М.: Юрид. лит., 1991.
186. Пономарев П. Об осуществлении целей наказания // Советская юстиция. 1982.-№15.
187. Понты корявые // Аргументы и факты. 2000. - №13.
188. Пути совершенствования системы уголовной юстиции // Советское государство и право. 1989. - № 4.
189. Рашковская Ш. Ответственность за злостное неповиновение требованиям администрации ИТУ // Социалистическая законность. 1985. -№3.
190. Рыбкин Р.В. Социальные корни криминализации Российского общества // Социологические исследования. 1997. - №4.
191. Сахаров А.Б. Об антисоциальных чертах личности преступника // Советское государство и право. 1970. - № 10.
192. Сахаров А.Б. Учение о личности преступника // Советское государство и право. 1968. - № 9.
193. Серова JI. Любовь возле параши // Мегаполис Экспресс. - 2000. -№16.
194. Сидоров В. Кого исправляет смертная казнь? // Российская юстиция. -2001,- №4.
195. Система перевоспитания заключенных в тюрьме города Монтгомери в США. Журнал Law and order 1995, May // Передовой опыт уголовноисполнительной системы. Выпуск 12. М.: МВД России, ГУИН, ГУ ЦНИР «Комплекс», 1997.
196. Смолин С. Самодеятельные организации осужденных в воспитательных колониях: проблемы и пути их решения // Преступление и наказание. 1999. -№ 3- 4.
197. Соколов Е., Кириллов В. Оперативные службы УИС в предотвращении преступлений // Ведомости уголовно-исполнительной системы. -2000.-№4.
198. Степашин С.В. Преступность в России как она есть // Российская юстиция. 1999. -№6.
199. Стручков Н.А. Зона приоткрытая для критики // Коммунист. 1989. -№18.
200. Травин И. В Елецком централе // Труд. 1990. - 14 декабря.
201. Усс А.В. Исправление осужденного: от «перековки» к помощи // Реализация положений нового законодательства в сфере исполнения уголовных наказаний: Сборник научных трудов / Под ред. В.И. Селиверстова. М.: ВНИИ МВД России, 1995.
202. Фролова Л. И. Социально-психологические механизмы экспансии криминальной субкультуры // Преступность и культура: Сборник статей / Под ред. А.И. Долговой. М.: Криминологическая ассоциация, 1999.
203. Хомлюк В., Поздняков В. Пути реализации основных направлений совершенствования воспитательной работы с осужденными // Ведомости уголовно-исполнительной системы. 2001.- № 4.
204. Хохряков Г.Ф. Наказание в виде лишения свободы: оценка эффективности // Советское государство и право. 1989. - № 2.
205. Хохряков Г.Ф. Чего ждать и чего опасаться, или Роковой круг перестройки // Юность. 1990. - № 5.
206. Шаргородский М.Д. Система наказаний и их эффективность // Советское государство и право. 1968. - № 11.
207. Шевченко Д. Государыня зона, или неравный бой майора Комарова // Комсомольская правда. 1990. - 4 мая.
208. Щиренко Н.В. Практика привлечения религиозных организаций к работе с осужденными в ИТК-8 // Передовой опыт уголовно-исполнительной системы. Выпуск 12. М.: МВД России, ГУИН, ГУ ЦНИР «Комплекс», 1997.
209. Шоладеми С. Шарм от шрамов // Экспресс газета. 2001. - №13.
210. Этнологический миф под названием «Почему на Фиджи татуировка у женщин, а на Тонга у мужчин»: Мифы, предания и сказки фиджийцев. -М.: Наука, Главная редакция восточной литературы, 1989.
211. Южанин В.Е. Прием осужденных в исправительные учреждения: как оптимально его организовать // Преступление и наказание. 1999. -№7.
212. Южанин В.Е. Специально-предупредительные меры в системе средств достижения целей наказания в виде лишения свободы // Актуальные проблемы исправительно-трудового права (теория и практика): Сборник научных трудов. Рязань: РВШ МВД СССР, 1989.
213. Диссертации и авторефераты диссертаций
214. Александров A.JI. Криминологический анализ и предупреждение органами внутренних дел организованных преступлений, совершаемых лицами, ранее судимыми к лишению свободы: Автореф. дис. . канд. юрид. наук. М.: Юридический институт МВД РФ, 1997.
215. Анисимков В.М. Криминальная субкультура и ее нейтрализация в исправительных учреждениях России: Дис. . докт. юрид. наук. М.: Академия управления МВД РФ, 1998.
216. Багреева Е.Г. Социокультурные основы ресоциализации преступников: Дис. . докт. юрид. наук. -М.: ВНИИ МВД РФ, 2001.
217. Белецкий В.В. Криминологическая характеристика и предупреждение преступности среди спортсменов: Автореф. дис. . канд. юрид. наук. -Омск: Омский юридический институт МВД РФ, 1996.
218. Блохин Ю.И. Организационно-правовые меры нейтрализации негативного влияния групп осужденных отрицательной направленности в тюрьмах: Автореф. дис. . канд. юрид. наук. Ростов н/Д: РЮИ МВД РФ, 1999.
219. Давыдов Ф.Ф. Организация сотрудничества исправительных учреждений с религиозными организациями: Автореф. дис. . канд. юрид. наук. М.: Академия управления МВД России, 1999.
220. Исаков В.М. Правовое регулирование и организация трудовой занятости осужденных в исправительных учреждениях советского государства (1917-1990 гг.): Автореф. дис. . докт. юрид. наук. М.: Юридический институт МВД России, 2000.
221. Кашуба Ю.А. Правовой статус несовершеннолетних, осужденных к лишению свободы: Автореф. дис. . канд. юрид. наук. Ростов н/Д: РВШМВД России, 1997.
222. Кравченко А.Н. Уголовно-правовые проблемы борьбы с наркобизнесом: Дис. . канд. юрид. наук. Краснодар, 1999.
223. Мелешко Н.П. Предпреступное поведение несовершеннолетних как криминологическая проблема: Автореф. дис. . канд. юрид. наук. Ростов н/Д: РЮИ МВД РФ, 1998.
224. Палий А.А. Сущность и цели наказания в российском уголовном праве и средства их достижения: Автореф. дис. . канд. юрид. наук. Ростов н/Д: РЮИ МВД РФ, 2001.
225. Перекрестов В.Н. Борьба с социально-негативным поведением как способ предупреждения преступности: Автореф. дис. . канд. юрид. наук. Ростов н/Д: РЮИ МВД РФ, 1999.
226. Тютиков С.Р. Криминологическое прогнозирование преступности среди осужденных к лишению свободы: Автореф. дис. . канд. юрид. наук. -Рязань: РИПЭ МВД РФ, 1998.
227. Хармаев Ю.В. Криминологические проблемы социализации воспитанников детских домов и школ-интернатов: Автореф. дис. . канд. юрид. наук. М.: Академия управления МВД России, 1998.
