АВТОРЕФЕРАТ ДИССЕРТАЦИИ по праву и юриспруденции на тему «Место Галахи (иудейского права) в национальных системах правового регулирования»
На правах рукописи
Каневский Антон Анатольевич
МЕСТО Г АЛ АХИ (ИУДЕЙСКОГО ПРАВА) В НАЦИОНАЛЬНЫХ СИСТЕМАХ ПРАВОВОГО РЕГУЛИРОВАНИЯ
Специальность: 12.00.01 - теория и история права и государства; история учений о праве и государстве
Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата юридических наук
Москва-2015
005568839
Работа выполнена в секторе теории права и государства Федерального государственного бюджетного учреждения науки Института государства и права Российской академии наук.
Научный руководитель:
Официальные оппоненты:
Смирнов Вильям Викторович
кандидат юридических наук, доцент, Заслуженный юрист РФ
Козлихнн Игорь Юрьевич
доктор юридических наук, профессор кафедры теории и истории государства и права Санкт-Петербургского государственного университета
Вишневский Александр Александрович
кандидат юридических наук, профессор кафедры предпринимательского права Национального исследовательского университета «Высшая школа экономики»
Федеральное государственное бюджетное образовательное учреждение высшего профессионального образования «Российский университет дружбы пародов»
оО
Защита состоится «/4» анрс/у! 201А г. в/^часов на заседании диссертационного совета Д 002.002.07 по защите докторских и кандидатских диссертаций при Федеральном государственном бюджетном учреждении науки Институте государства и права Российской академии наук по адресу: 119019, г. Москва, ул. Знаменка, д. 10.
С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Федерального государственного бюджетного учреждения науки Института государства и права Российской академии наук и па сайте \vww.igpran.ru.
Ведущая организация:
Автореферат разослан «
201
Ученый секретарь диссертационного совета кандидат юридических наук, профессор
иС
'Н.Н. Ефремова
Актуальность темы исследования. На карте правовых систем современности место иудейского права нередко указывается неточно. Как правило, еврейским правовым традициям исследователи придают значение, лишь обращаясь к новейшей истории государства Израиль. Отдельно отмечают влияние Библии на развитие мировой правовой культуры. В настоящей работе показывается, что иудейское право, или «галаха» - самостоятельная нормативная система, действующая и признаваемая во многих странах, хотя и обладающая специфическими чертами, непривычными для правоведов, знакомых лишь с «западными» системами права. В любой стране еврей, верный заветам предков, подчинен одновременно и галахе, и позитивному праву государства. Возможная коллизия с точки зрения каждой из двух систем норм выглядит по-разному. Галаха, как самостоятельная нормативная система, устанавливает обязательные пределы подчинения своих субъектов праву других народов. В свою очередь, различные государства в явном или не явном виде устанавливают правовые рамки, в которых ими признается значение галахи. В качестве минимальной необходимой справки отметим, что в Израиле, США, Великобритании, Франции, Бельгии, Аргентине, Австралии, Швейцарии и других странах существуют многочисленные ортодоксальные общины, для членов которых неукоснительное следование галахе является не только общепринятой нормой поведения, но и формой самоидентификации.
С учетом давнего интереса компаративистики к иудейскому праву, заметно возросшего в последние годы, и с учетом влияния, которое иудейское право оказало на развитие европейской культуры, актуальной научной задачей является преодоление крайней фрагментарности в описании данной нормативной системы. Попытки создать цельное представление о ней нередко существенно отходят от аутентичных для галахи юридических воззрений. Одной из проблем является затруднительность для многих исследователей ознакомления с талмудическими и постталмудическими источниками.
М.Н. Марченко справедливо критикует Р. Давида, писавшего: «Иудейское право при всем интересе, которое оно представляет, оставлено нами в стороне, ибо сфера его влияния куда более ограничена. Следует указать и еще на одно обстоятельство. Интернациональная солидарность евреев, в той мере, в какой она существует, никогда не выражалась в стремлении поставить иудейское религиозное право выше, чем действующее право страны, в которой они обладают влиянием». Это высказывание требует двух замечаний.
Во-первых, французский компаративист в своем подходе игнорирует признававшиеся даже В.И. Лениным «великие всемирно-прогрессивные черты в еврейской культуре: ее интернационализм, ее отзывчивость на передовые движения эпохи». При разрешении наиболее дискуссионных проблем биоэтики Сенат США тщательно исследует подход галахи к соответствующим вопросам, что подтверждает сохранившуюся в современных условиях актуальность слов А.П. Лопухина: «В Моисеевом праве... представляется мудрое разрешение на почве высших начал тех великих социальных проблем, которые бесплодно волновали умы величайших мыслителей древности и с грозной настойчивостью требуют практического разрешения в настоящее время».
Во-вторых, соотношение галахи и права, действующего в стране проживания той или иной еврейских общины, — вопрос, исследование которого требует знакомства с галахическими источниками. Анализ последних опровергает однозначное решение, предложенное Р. Давидом.
В научной литературе недостаточно исследованы специфические черты галахи как системы, функционирующей многие столетия независимо от существования еврейского государства. Об этом феномене упоминается в решении Верховного суда Израиля: «Еврейское право... служило в прошлом национальным правом евреев и даже сегодня сохраняет национальный характер в отношении евреев, где бы они ни жили».
Недостаточность сведений о функционировании галахи в современном мире объясняет распространение в литературе весьма дискуссионной позиции,
цитируемой и развиваемой М.Н. Марченко: «Выделяя в системе рассматриваемого права различные группы социальных норм, принципов, религиозных толкований (доктрин), обычаев и традиций и называя их в совокупности иудейским правом, следует иметь в виду, что в данном, равно как и в других аналогичных случаях, речь идет не об израильском праве как таковом, а лишь о его хотя и весьма важной, но тем не менее только одной составной части». Данное высказывание не учитывает того, что галаха действовала много веков и действует в настоящее время в любом месте, где оказывается подчиненный ей субъект, независимо от того, юрисдикция какого государства на него распространяется.
Не только в отечественной, но и в мировой литературе нередко не принимается во внимание тот факт, что соотношение галахи и права, в частности, возможные коллизии - общая проблема, существующая не только на Ближнем Востоке. Она может исследоваться на различных, как исторических, так и современных примерах. В государстве Израиль эта проблема наиболее сложна и политизирована по сравнению с любой другой страной. Поэтому общие теоретические вопросы соотношения галахи и права удобнее рассматривать на примерах, не связанных с израильским законодательством. Исследование призвано подчеркнуть несводимость галахической проблематики к вопросам права современного государства Израиль. В силу этой причины, а также чтобы отделить правовую тематику от политической, основной материал, рассматриваемый в диссертации, связан с другими странами.
При описании правовых систем, не связанных с западной традицией права, многие авторы делают акцент на мусульманском праве, упоминая иудейское право как близкий или аналогичный случай. Несмотря на то, что М.Н. Марченко многое сделал для того, чтобы уникальность галахи стала самоочевидным фактом в глазах компаративистов, остается актуальной задача установить, в какой мере традиционные подходы юридической науки применимы к данному предмету.
Настоящая работа особенно актуальна в контексте увеличения роли религии в жизни многих стран. В связи с ростом интереса к религии у представителей
многих народов России, в том числе среди евреев, перед российскими судами (и другими государственными органами) все чаще могут возникать вопросы соотношения галахи и права, аналогичные проблемам, ставшим привычными в других странах.
Относительно невысокая степень разработанности темы в мировой и в отечественной научной литературе обусловлена общим состоянием юридических исследований галахи. Европейские исследователи ХУН-ХУШ вв. знали о существовании постталмудической литературы, однако их интерес к этим источникам не простирался до нюансов галахического анализа. Лишь во второй половине XIX в. стали публиковаться работы на европейских языках, авторы которых широко использовали базовые формулировки средневековых раввинских кодексов. Й. Колер первым обратился к иудейскому праву не как теолог, а в первую очередь как компаративист. К концу XIX в. литература по вопросам еврейского права на русском языке по сравнению с другими европейскими языками была чрезвычайно скудной. На книжной полке того времени почетное место занимали труды А.П. Лопухина.
В 1917 г. было основано научное общество «Мишпат иври». Одной из его задач была разработка вместо галахи новой правовой системы, свободной от «оков религии», с избирательным переносом в нее некоторых нормативных принципов иудаизма. Называлось это возрождением еврейского права. В результате члены общества дистанцировались от «раввинской литературы» до такой степени, что по скудости ссылок на позднейшие галахические источники их произведения мало отличались от трудов западных ученых прошлых поколений. Интерпретация текстов Торы в отрыве от галахической традиции характерна для авторов того времени, например, М.А. Рейсенера и М.Я. Лазерсона, хотя последнего и отличает ограниченное внимание к талмудическим источникам.
Движение «Мишпат иври» постепенно переродилось. В обновленном виде оно связано с именем М. Элона, выпустившего ставший классическим труд «Мишпат иври». Идеи М. Элона развивались и развиваются многими учеными.
Особое значение имеют публикации «Общества еврейского юридического наследия» («Jewish Legal Heritage Society»), возглавляемого H. Раковером. Одновременно с полным английским переводом magnum opus М. Элона, группа ученых (в основном его учеников) выпустила «Введение в историю и источники еврейского права».
Примечательны публикации С. Стоун, доказавшей ошибочность проведения параллелей между галахой и американским правом, игнорирующих религиозный аспект иудейской юридической мысли. Общенаучный аналитический подход к галахическим проблемам прослеживается в работах, проводимых под руководством Б. Джексона. В его статьях галаха, как предмет исследований, предстает без искажений, однако рассматривается в контексте общей теории права и социологии, без акцента на применении классических методов галахического исследования. Наравне с общенаучными эти методы используются в трудах Дж.Д. Блайха и его ученика Ш. Бройде; Ш. Шило, Р. Клейнмана и др.
В последние годы выпущено немало книг на русском языке, посвященных истории иудаизма, в которых содержатся классификации собственно галахических источников. Однако они нередко оказываются вне поле зрения академической науки. Наибольшее значение для изучения галахи в рамках отечественного правоведения имеет сокращенный перевод труда М. Элона, изданный под редакцией И.Ю. Козлихина. Выше указывалась значимость публикаций М.Н. Марченко. В серии статей А.И. Казанника предлагается цельный взгляд на систему талмудических норм, что создает ценнейшую базу для изучения галахи. В.Г. Графский уделяет большое внимание правовым нормам в Торе, а также развитию галахических учений. Г.В. Мальцев обстоятельно проанализировал культурно-правовые традиции евреев. К осмыслению государственно-правового учения иудаизма обращается Е.В. Калинина, существенная часть диссертации которой посвящена взглядам на этот вопрос европейских философов.
Новый этап в русскоязычных исследованиях галахи начался с появления работ М.Д. Грубарга и Д.Я. Примакова. Среди работ, касающихся галахи, можно
отметить также публикации A.A. Тер-Акопова, И.А. Зимина, O.A. Тажина, Е.В. Поляка и др.
Цели и задачи исследования. Цель настоящего исследования -проанализировать функционирование галахической системы в контексте ее взаимоотношений с национальными правовыми системами. Обусловленные этой целью задачи состоят в том, чтобы выявить и теоретически осмыслить галахические представления об императивности и механизме подчинения нормам данной системы, в том числе в условиях отсутствия у евреев государственного суверенитета.
Указанные задачи обусловливают ограниченное обращение к историко-правовому материалу.
Научная новизна исследования состоит в том, что галаха анализируется как нормативная система, единообразно регулирующая и религиозно-этическую сферу, и отношения, составляющие предмет основных отраслей права. Обосновывается методологическая целесообразность цельного анализа галахической системы, без необоснованного выделения искусственно изолированных подсистем. Галаха исследуется как независимая нормативная система, действующая в разных странах. Демонстрируется возможность изучения галахи без сужения этой темы до историко-правового анализа Библии или исследования права современного государства Израиль.
Теоретическая значимость работы состоит в том, что она призвана преодолеть односторонность освещения темы иудейского права как связанного либо только с ветхозаветным периодом, либо с существованием государства Израиль. В работе содержится теоретическое осмысление принципов галахической системы, а также механизмов ее взаимодействия с другими правовыми системами. С практической точки зрения работа позволит российским правоприменительным органам в случае необходимости выработать обоснованное отношение к возможным коллизиям галахи и закона, в частности, в сфере семейного,
международного частного и финансового права, а также может использоваться в преподавательской деятельности.
Методология и методы исследования. При проведении кросскультурного юридического исследования использовался метод герменевтики, позволяющий перевести правовые явления на язык другой культуры, аналитический метод для осмысления полученной таким образом информации, а также функциональный, системный, исторический и сравнительный методы.
При анализе источников использовались технико-юридический, лингвистический, систематический, логический и исторический методы толкования.
Положения, выносимые на защиту
1. Галаха представляет собой sui generis действующую нормативную систему, единообразно регулирующую жизнь евреев в разных странах. Уникальной особенностью галахи, определяющей ее место в национальных системах правового регулирования, является то, что галаха функционирует и развивается вне государства, признающего ее основой своей правовой системы, хотя в ряде стран действуют законы, предписывающие государственным органам в некоторых случаях учитывать ее требования.
2. Галаха рассматривается иудейской правовой культурой как цельная система, элементы которой тесно взаимосвязаны, что проявляется в многоуровневой структуре источников и их нормативном содержании. Поэтому отделение, в том числе в академических целях, «неритуальной» галахи от «ритуальной» не позволяет всесторонне и полно исследовать галахические феномены.
3. Особенностью правосознания субъектов галахи является то, что они подчиняются данной системе не вследствие ее санкционированное™ государственной властью, а на основе самостоятельного галахического императива. Поэтому выделение подгруппы галахических норм, санкционированных
государством, как правовой составляющей галахи, представляется нецелесообразным.
4. Согласно доктрине галахи, рационалистические принципы, рассматриваемые как познаваемый аспект Божественной воли, действуют не вследствие своей логичности, а в силу позитивной санкции, закрепленной в галахических источниках. Однако это не позволяет развить аналогию с большинством религиозно-правовых систем, в которых исполнение Божественной воли считается недостижимым идеалом, и никто не вправе с полной уверенностью утверждать что-либо относительно ее исполнения. Согласно доктрине галахи, именно действия людей являются надлежащим исполнением заповедей, более того, человеческие действия в ряде случаев определяют содержание предписаний, которым приписывается трансцендентное происхождение. Одновременно, эти предписания рассматриваются как получившие объективное выражение в галахических источниках, что позволяет говорить об элементах легистского правопонимания, характерных для еврейской правовой культуры.
5. Галаха устанавливает принципы, на основании которых некоторым нормам других правовых систем придается галахическое значение. Специальные требования действуют для признания в рамках галахи значения судебного решения, принятого судом, руководствующимся не галахой, а какой-либо иной правовой системой. Даже если суд применял галахические нормы, но создан в рамках иной нормативной системы, его решение, как правило, не имеет галахической силы. Признание галахой законов страны в качестве обязательных распространяется только на императивные нормы, регулирующие строго определенный круг имущественных отношений. Признание соответствующих норм обязательными основано не на том, что евреи, живя на территории любого государства, заведомо подчинены ему, а на том, что галаха, как самостоятельная система норм и принципов, предписывает такое поведение. Учет подобных галахических норм необходим при регламентации государством отношений, регулируемых галахой.
Объектом исследования являются акты органов законодательной, исполнительной и судебной власти Российской империи, США и ряда других стран о придании или непридании юридического значения содержанию норм галахи; галахнческие источники о признании или непризнании обязательными в рамках галахи актов органов власти различных государств.
Предметом исследования является соотношение норм галахи с нормами различных правовых систем.
Структура диссертации. Работа состоит из введения, двух глав и заключения. Первая глава посвящена теоретико-правовому осмыслению феномена галахи и состоит из трех параграфов. В первом параграфе кратко описываются основные источники галахической нормативной системы и исторические и правовые условиях ее функционирования, в том числе в России. Второй параграф посвящен вопросу об относимости галахи к сфере юридического исследования; третий — осмыслению специфических представлений галахи о нормативном регулировании. Во второй главе анализируется, каким образом галаха как самостоятельная нормативная система регулирует поведение своих субъектов, подчиняющихся правовой системе страны проживания. Поскольку этот вопрос регулируется галахой в первую очередь на основе двух принципов — обязательности государственных законов и запрета обращения в любые суды, кроме раввинских, два параграфа этой главы посвящены каждому из этих принципов, его происхождению, толкованию и пределам применения. Иные проблемы, в частности, касающиеся взаимодействия галахи с гражданским и уголовным правом различных государств оставлены за рамками данного исследования как более специальные.
Апробация. Результаты исследования многократно обсуждались на заседаниях сектора теории государства и права ИГП РАН, а также на заседаниях «Jewish Legal Heritage Society», возглавляемого H. Раковером (бывшим генеральным прокурором Израиля). Выводы, содержащиеся в диссертации,
вызвали интерес у израильских профессоров А. Лиховского, И. Шохара и Й. Цура, рекомендовавших опубликовать их на английском и иврите.
Основные результаты исследования были опубликованы автором в научных изданиях, рекомендованных Высшей аттестационной комиссией при Министерстве образования и науки РФ, а также нашли свое применение в учебном процессе при преподавании спецкурса «Введение в галаху» в Институте стран Азии и Африки Московского государственного университета имени М.В. Ломоносова.
ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ
Во введении раскрываются актуальность и новизна темы, формулируются цели и задачи исследования, определяются его объект, предмет и метод.
В главе 1 «Галаха как нормативно-правовая система» прослеживаются исторические аспекты формирования и функционирования галахи как нормативной системы, действовавшей и продолжающей действовать в разных странах, рассматривается проблема относимости галахи к сфере юридических исследований, анализируются галахические представления о нормативном регулировании.
В первом параграфе «Исторические аспекты функционирования галахи» галаха рассматривается как один из наиболее значительных пластов религиозной жизни и многовековой культуры евреев. Галаха представляет собой систему предписывающих и запрещающих правил, регулирующих все аспекты жизни человека, причем единой целью такого регулирования, независимо от того, на какие отношения оно направлено, является, с точки зрения евреев, превращение «нижних миров» в место, в полной мере «пригодное для пребывания Всевышнего». Слово «галаха» образовано от глагола «галах» - ходить. Система источников галахи от Письменной Торы, Мишны и Талмуда до современных респонсов формировалась тысячелетиями. Согласно галахическим представлениям, Моисей передал евреям не только записанное под диктовку Всевышнего Пятикнижие (Письменную Тору), но и сообщил связанные с этим текстом устные наставления
(Устную Тору). Устная часть учения включала в себя разъяснение различных предписаний, как упомянутых, так и не упомянутых напрямую в Письменной Торе. Устная Тора не предназначалась для записи, однако когда преемственность устной традиции оказалась под угрозой, ее основные положения были систематизированы: сначала в Мишне и в дополнениях к ней, а затем в комментарии к Мишне - так называемой Гемаре. Вместе Мишна и Гемара составляют Талмуд. Сразу по завершении редактирования Талмуда начали создаваться труды, уточняющие содержание талмудических законов, упорядочивающие и обсуждающие их применительно к новым ситуациям. Систематичностью изложения выделяется «Мишне Тора» Маймонида (XII в.). В XVI в. был создан свод законов «Шулхан Арух», ставший практически общепринятым источником для определения того, какое поведение соответствует переданному от Моисея закону. Все эти источники действуют в современных условиях одновременно. Современный галахический авторитет при разборе вопроса, не разрешенного ранее, ссылается непосредственно не только на Тору, но и на Мишну и Талмуд, анализирует интерпретацию закрепленных в них норм в средневековых и позднейших источниках и выносит свое суждение, опираясь на нормативный смысл всего корпуса текстов.
Каким образом выносится галахическое суждение относительно ситуации, не описанной в авторитетных источниках? Мнения, высказанные в прошлом, анализируются с помощью аналогии, обобщения и других методов; на этой основе формулируется новое правило - логическое следствие известных прежде идей. Например, субботний отдых можно нарушать только для спасения жизни. В Талмуде рассматривается вопрос, можно ли разбирать разрушившееся здание в субботу. Дозволение зависит от того, есть ли надежда найти живых людей. Если из-под завала высвобождено не все тело, нужно ли продолжать его откапывать? Это зависит от того, можно ли точно определить, жив человек или нет. В Талмуде приводится ряд критериев. Их переосмысление в свете достижений современной медицины - одна из основ галахической биоэтики.
Анализ функционирования галахи показывает, что в ней действует многоуровневая система источников. Термин «источник» здесь можно использовать в значении, предложенном Г.И. Муромцевым: «обусловленный характером правопонимания данного общества способ признания социальных норм в качестве обязательных». При этом необходимо учитывать, что общеобязательный характер галахических норм вытекает из того, что они сами и способ их толкования и применения к конкретным ситуациям были переданы в рамках учения, полученного на горе Синай Моисеем. Часть этих норм была записана, но их интерпретация продолжается до сих пор, так что новые решения авторитетных раввинов оказываются формой выражения и закрепления этих норм.
К галахе применимы многие типические характеристики древних правовых систем, однако с существенными оговорками. Например, непререкаемому авторитету традиции не противоречит принцип приоритетного значения мнения позднейших законоучителей. Для обеспечения функционирования общества галаха допускает также введение новых законов, не предусмотренных существующими источниками. Классическим примером такого рода нормотворчества является позволение установить процессуальные нормы, отличные от предусмотренных Торой.
Другим аспектом функционирования галахи является эволюция тех форм, в которых выражалось признание этой системы различными государствами. За освещенным, в частности, в «Еврейском праве» М. Элона периодом юридической автономии последовало уравнивание евреев в правах с другими жителями европейских государств. На этом фоне отражение галахических норм в национальных правовых системах постепенно приобрело форму законодательной защиты более слабых сторон галахических отношений, а также судебных прецедентов, в которых суды давали правовую оценку различным случаям одновременного подчинения субъектов и галахе, и праву страны проживания. Данная тема иллюстрируется на материале семейного права США и ряда других стран.
В Великобритании до реформ середины XIX в. разводы евреев находились, как исключение, в ведении раввинов, разводы же большей части населения - в ведении Парламента. Соответственно еврей не имел возможности вступить в новый брак, не выдав письмо о разводе (гет) предыдущей жене. В 1857 г. полномочия осуществлять разводы были переданы судам, в чью юрисдикцию вошли евреи. В 1969 г. английский суд впервые столкнулся с иском женщины, муж которой отказывал ей в гете.
Бескомпромиссная светскость французского права XIX в., в частности, полное непризнание правового значения галахических процедур, порождала необычные последствия не только с точки зрения самой галахи. На мадридской конференции ассоциации международного права в 1913 г. отмечалось, что в противоречии с духом французского закона и духом времени французское право обеспечило нерасторжимость еврейского брачного союза в ряде случаев, когда он подлежал расторжению даже по закону Торы. Это касалось браков между лицами, на которых распространялось право страны, признававшей юридическую силу галахического развода, например, право Российской империи или Австро-Венгрии. Подобные парадоксы были характерны не только для Франции, но и для Бельгии начала XX в.
Начиная с 1970-х гг. французские суды стали последовательно признавать отказ выдать гет гражданско-правовым деликтом и принимать решения о возмещении жене ущерба. Таким образом, практика стала учитывать традиционно широко понимаемый во Франции принцип свободы совести и одновременно обеспечивать защиту интересов жены. Попытка оспорить подобные решения на основании нарушения личных свобод не увенчалась успехом. Комиссия Совета Европы отклонила жалобу Д., указав, что «ни один человек с настоящими религиозными убеждениями не счел бы возможным задержать выдачу такого письма [о разводе] своей бывшей жене».
Статус гета оказывается предметом рассмотрения в судах США чаще, чем в других западных национальных системах права. Современная мировая практика,
сложившаяся в некоторой степени под влиянием американской, базируется на противоречивом опыте решения этого вопроса судами отдельных штатов. В 1982 г. закон о семейных отношениях штата Нью-Йорк был дополнен нормой, предусматривающей обязанность разводящейся стороны принять все зависящие от нее меры по устранению препятствий к новому браку другой стороны, в том числе связанные с ограничениями, предписанными религиозными нормами. Практически это означало, что галахический развод является обязательным предварительным условием развода по государственному праву. В 1992 г. этот закон был дополнен нормой, предусматривающей обязанность суда учитывать неустранение стороной препятствий к новому браку другой стороны при разделе имущества и установлении размера содержания. Попытки добиться признания указанного закона неконституционным потерпели неудачу. Аналогичные законодательные акты были приняты в Канаде в 1986 г. и в Великобритании в 2002 г.
Опыт взаимодействия галахи с российским правом рассматривается отдельно. Приводятся примеры избирательного закрепления галахических норм в различных отраслях дореволюционного права. Учитываются не только законы и подзаконные акты, но и практика кассационных департаментов Правительствующего Сената. Например, право на место в синагоге было классифицировано как личное неимущественное право, «связанное с исполнением религиозных обязанностей, которое не может подлежать понудительному отчуждению». Рассматривается специфика положения раввинов и раввинских судов. В праве Царства Польского можно видеть пример государственного контроля за соблюдением евреями собственных законов о разводе. Для рассмотрения судами бракоразводных дел евреев на польский язык был переведен посвященный семейным отношениям раздел галахического кодекса «Шулхан Арух». Мнение раввина об уважительности причины развода не имело для суда обязательного значения, а учитывалось лишь как заключение сведущего лица. В то же время государство проявило большое внимание к нюансам галахи в отношении правил о халице. Согласно этим правилам брат умершего, не желающий
«восстановить имя своего брата», т.е. жениться на вдове, обязан пройти специальную процедуру, позволяющую вдове и деверю вступить в новый брак. Министерство внутренних дел неоднократно обращалось к раввинским комиссиям с вопросом о возможности отменить этот ритуал. Ввиду однозначно негативного ответа комиссий вдовам было позволено обращаться в суды за защитой своих прав, в том числе в целях воспрещения деверьям наследовать имущество умершего и получения содержания из средств деверя, отказывающего вдове в халице, и лишающего ее таким образом возможности вступить в новый брак.
Специфическое положение раввинских судов иллюстрируется на примере дела о разводе четы Айнгорн. Основным вопросом в этом деле было значение действий раввинского суда, который не ограничился проведением процедуры развода, а разрешил и связанные с разводом имущественные вопросы в соответствии с галахическими нормами. Предварительно раввин взял у сторон расписку, что решение раввинского суда будет для них окончательным. Дважды решение раввинского суда принималось государственными органами к исполнению и дважды отменялось. В результате на свет появился рапорт за подписью министра внутренних дел, посвященный статусу раввинского суда.
В Российской империи сочетались две противоположные крайности: с одной стороны, борьба с еврейской правовой культурой, примером чего служит запрет на использование еврейского языка при составлении документов, в частности, в Царстве Польском. Только после распространения действия имперских Судебных уставов на Варшавский судебный округ Сенат мог применять к документам, составленным на еврейском языке, правило «написание документа на иностранном языке не влечет за собою недействительности его». Тем не менее обратной силы эта норма не имела. С другой стороны, тексты и процедуры присяги, предусмотренные законом, включали транслитерированные формулы на языках, используемых в галахических текстах. Произнесение этих текстов евреями должны были контролировать представители светской власти. Если запрет использования языка не исключал возможности совершать галахически мотивированные акты на
русском языке, то навязывавшиеся языковые формы составлялись без серьезного анализа их галахического содержания.
Анализируются социально-политические аспекты функционирования галахи в СССР и реакция раввинов на изменение условий жизни еврейских общин. В повседневном применении галахи к советской действительности была дана интерпретация принципа социалистической собственности в свете галахических источников.
В современной России многие субъекты галахических норм сталкиваются с проблемой регулирования различных сфер жизни, регламентированных одновременно кодексом «Шулхан Арух» и нормами гражданского, семейного, трудового, банковского и военного права.
Во втором параграфе «Галаха как объект юридического исследования» последовательно рассматриваются проблемы, связанные с юридическим исследованием галахи, с учетом неотъемлемого религиозного аспекта данной нормативной системы. Дается оценка применимости к галахе подхода Л.Р. Сюкияйнена к шариату, из которого ученый выделяет мусульманское право, являющееся «преимущественно правовым феноменом», чьи принципы «лишены божественного характера и... могут модифицироваться». Приводится аналогия этого подхода и идеологии научной школы «мишпат иври» на различных этапах ее развития. Отмечается необоснованность выделения нерелигиозного «еврейского права» из общей системы галахи.
Анализируется независимость действия галахи от санкции государства в свете общетеоретических разработок отечественных и зарубежных ученых. И. Энглард, (частично используя идеи П. Феделе и А. ДАвака) пытается расширить сферу применения кельзеновского нормативизма и рассматривать право как систему норм, обеспечиваемых не столько государственной, сколько общественной санкцией. A.A. Вишневский (ссылаясь на Э. Корекко) указывает на возможность рассматривать социальное принуждение лишь в качестве подтверждения юридической природы религиозной нормативной системы. Тем не менее и в рамках
предлагаемого ученым гармонизированного подхода подчеркивается значение «земных» санкций.
Анализ галахической системы показывает, что далеко не все ее нормы непосредственно связаны с общественными санкциями. Это лишает решение, предлагаемое И. Энглардом, той полноты, к которой стремился ученый, и одновременно порождает наиболее трудную теоретическую проблему для юридического исследования галахи в самом общем виде: относится ли к объектам правовой науки система норм, сущностно не связанная с социальной санкцией? Г.И. Муромцев отмечает, что «памятники древнего права не нуждались в санкции государства». О специфических основаниях соблюдения норм иудейского права писал Г.В. Мальцев, отмечавший значение религиозно-психологического фактора.
Проблема относимости галахи к сфере юридического становится еще более острой, когда ее нормы рассматриваются участниками спора как альтернативные нормам национальной правовой системы. Этот теоретический вопрос в современном мире весьма актуален и в связи с применением шариата. Теоретическим и практическим решением проблемы соотношения различных нормативных систем, регулирующих одни и те же отношения, может быть перенос внимания на субъективное восприятие нормативной ситуации отдельной группой (или даже индивидом). Примечательно решение Федерального конституционного суда ФРГ, рассматривавшего в 2002 г. вопрос о праве резника-мусульманина производить ритуальный убой скота. Суд указал: «Государство не может устраниться от того, чтобы учесть представление, которое есть у религиозной группы относительно себя». Одновременно государство «должно воздержаться от ценностных суждений относительно данного верования». Это вполне соответствовало позиции истца, заявившего, что «государственные суды не могут выносить обязательные суждения относительно того, существуют ли императивные требования в данном случае для члена религиозной группы. Поэтому достаточно, если из обстоятельств будет выяснено, что серьезное религиозное убеждение существует». Эта же логика применялась позднее, например, в деле о
разрешении учительнице работать в школе в традиционном платке. Подобная судебная практика дает основания для осмысления параллельного действия нескольких нормативных систем с теоретических позиций, декларируемых юридическим плюрализмом в различных толкованиях этого направления.
Дж. Холл писал о применимости юридических методов к теологической сфере и теологических - к юридической. A.A. Вишневский обращает внимание на значение гармонизированного подхода, сочетающего теологический и юридический методы применительно к религиозной нормативной системе.
Если допустить, что в рамках интегральной юриспруденции, хотя бы в наиболее известном ее варианте, намеченном Г.Дж. Берманом, окажется возможным изучение различных нормативных систем с учетом их регулятивного содержания и одновременно ценностного (в частности, религиозного) аспекта, отмечаемого на иной оси координат, вероятно, это составит цельную научно-методическую основу для изучения галахи с юридической точки зрения. В то же время И.Ю. Козлихин предостерегает от смешения различных по сути концепций, объединенных лишь общим названием «интегральной (интегративной) юриспруденции» и в целом критикует преувеличение перспективности и значения интегрального подхода, указывая на опасность эклектичного сочетания несочетаемых элементов.
Независимо от отношения к тому или иному рассмотренному спорному решению проблемы относимости галахи к сфере правоведения юридическая наука проявляет неизменный интерес к «библейскому праву», нисколько не смущаясь тем, что в Библии религиозное и правовое подчас нераздельно. Нередки эпизодические обращения ученых к талмудическим источникам для разъяснения контекста библейских текстов. На этом фоне игнорировать цельную действующую нормативную систему, основанную на Пятикнижии Моисея, и содержащую в развитом виде многочисленные институты, лишь мельком упоминаемые в Письменной Торе, значит противоречить принципам научного познания.
Вопрос о том, какое именно правопонимание позволяет включить это явление в орбиту правоведения, имеет все же относительное, а не абсолютное значение. Выше упоминалось течение юридического плюрализма именно в качестве крайности, примера правопонимания, некритично относящего едва ли не любую нормативную систему к области права. В рамках большинства менее радикальных подходов какие-то аспекты галахи могут быть отнесены к сфере юридического, какие-то - нет. Однако великие философы прошлого, а также современные авторы разрабатывали свои системы отнюдь не с целью классифицировать галаху как правовую, частично правовую или не относящуюся к области права систему. Галаха, оформившаяся задолго до рождения Фалеса, тем более не придает значение тому, в чьи философско-правовые воззрения она вписывается. Возможно, интегральная юриспруденция, которая пока остается «незавершенным проектом», создаст методологическую основу для содержательных и всеобъемлющих исследований, позволяющих переводить концепции одной культуры на язык другой.
В третьем параграфе «Галахическое представление о нормативном регулировании» выявляются характерные черты галахи как нормативной системы в основном с помощью сравнения различных типов правопонимания с галахическим взглядом на нормативное регулирование. Для юснатурализма характерен взгляд на право, как на выражение универсальных рациональных принципов. Ключевым источником, позволяющим соотнести галахическое мировоззрение с подобным подходом, является мнение Маймонида, согласно которому человеческий разум не может быть самостоятельным источником права.
Среди современных ученых есть и те, кто считает возможным провести аналогию между естественно-правовыми взглядами и галахическими концепциями. Свою точку зрения они обосновывают манускриптом, содержащим текст Маймонида, отличающийся от наиболее распространенной редакции всего на одну букву, полностью меняющую смысл соответствующего отрывка.
Характерно, что данный вопрос разбирается Маймонидом именно в связи с идеей семи заповедей, обязательных для всего человечества: запретов идолопоклонства, богохульства, убийства, кровосмешения (и связи с замужней женщиной), воровства, употребления мяса, отрезанного от живого животного, и предписания установить справедливые суды.
Обосновывается ограниченная возможность использования понятий, характерных для позитивистского правопонимания, при исследовании галахи. Методологически наиболее удобным в этом отношении оказывается подход Г. Кельзена. На его труды опираются одновременно и М. Элон и И. Энглард -исследователи, придерживающиеся различных точек зрения по большинству вопросов соотношения галахи и права.
В «Чистой теории права» Г. Кельзен начинал анализ вопроса об обосновании действительности нормы со следующего утверждения: факт дарования заповедей на горе Синай не может сам по себе обосновать их юридическую действительность. То, что норму следует соблюдать, считал он, не может следовать из факта (даже факта сообщения божественной воли). Причиной обязанности является не факт, а подразумеваемое общее правило, заключающееся в данном случае в необходимости подчиняться божественным приказам. Применительно к праву, санкционированному государственной властью, концепция Г. Кельзена не без оснований претендовала на полноту описания правовых феноменов, хотя и подвергалась критике с момента публикации его первых трудов. В галахическом контексте формулировка «существует базовое правило о необходимости подчиняться повелениям Бога» также абсолютно допустима. Однако это не может рассматриваться а качестве исчерпывающего обоснования того, «почему следует соблюдать десять заповедей». Рассмотрение некоторых вопросов с позитивистской точки зрения позволяет выделить неожиданные черты галахи, менее заметные в рамках более гибких взглядов на право. Вместе с тем подчеркивается принципиальное отличие иудейского мировоззрения от кельзеновской философии.
Обычно ассоциируемое с позитивизмом механистическое отношение к человеческой личности также совершенно не характерно для галахи. Это показано и на отношении к процессу толкования законов Торы и в более широком мировоззренческом контексте. Галаха основана на принципе «человек - мера всех вещей» в том (возможно, не классически-софистском) смысле, что «Всевышний не требует от человека невыполнимого». Иудейский закон исходит не только из понимания слабости и ограниченности человеческих возможностей, но и из уверенности в том, что именно для такого человека создан мир, а также сообщена мера высшей справедливости и милосердия, следование которой преображает этот мир.
На основе проведенного исследования осуществляется сравнение долгожительства двух нормативных систем: галахи и римского права. Дж.Д. Блайх отмечает, что почтенный возраст не мешает галахе ежедневно обогащаться интересными прецедентами, в то время как в римском праве такого обновления не наблюдается. С данным утверждением не так легко согласиться. Еще столетие назад Кассационный департамент Сената разрешил судам Бессарабии ссылаться на оригинальные источники византийского права, написанные на древнегреческом языке, причем сам Сенат, по замечанию А. Рудокваса и А. Новикова, ссылался на германские учебники пандектного права, не различая чистое римское право Древнего Рима, «современное римское право» Германии до 1900 г., византийское право Византии и «византийское право Бессарабии». В тот же период суды Царства Польского руководствовались при рассмотрении семейных споров евреев переводом галахического кодекса «Шулхан Арух», и по крайней мере в одном решении Сената (по бракоразводному делу) анализировались содержащиеся в нем нормы. Установление принципиальной разницы между двумя случаями долгожительства нормативных систем требует специального анализа.
На протяжении веков римское право вдохновляло законодателей, становилось и обычаем, и авторитетным источником толкования норм, перекочевывало со страниц древних кодексов в свободно составляемые договоры
вследствие своей интеллектуальной и практической привлекательности. В случаях, подобных Бессарабии, сохранение подчиненности людей византийским нормам обусловливалось политическими соображениями. Нормы, сформулированные в античности, подлежали исполнению в более поздние периоды, но уже на иных основаниях. Например, одним из путей рецепции римского права в Германии было рассмотрение сложных случаев университетскими учеными по просьбе судьи. Профессора в своих ответах ссылались на нормы римского права. Закрепление практики таких консультаций (Aktenversendung) можно найти в ст. 219 Каролины. П. Штейн отмечает, что такая практика возникла вследствие неудовлетворенности сторон споров и их юридических советников существующими возможностями рассмотрения исков. Все чаще в обращения в суды стали включаться аргументы, основанные на римском праве. Если взглянуть на римское право с этой точки зрения, то отличие обращения к галахе состоит в том, что авторитет последней в глазах придерживающихся ее норм людей основан не на ее логичности или удобстве, а на признании обязанности подчиняться галахе, существующей a priori. Можно возразить, что, с точки зрения западного правосознания, подчинение римскому праву как выражению некоего идеала справедливости тоже основано на признании априорных ценностей права. В данном случае также проявляется проводимое в иудейской философии различие между обязательностью и интеллектуальной привлекательностью нормы или принципа.
В главе 2 «Соотношение галахнческих норм и позитивного права» анализируются предусмотренные галахой пределы действительности законов и судебных решений, принятых в рамках других правовых систем.
В нервом параграфе «Галахический принцип обязательности законов государства» обосновывается, что подкупающая простота формулировки «закон государства - закон» не соответствует своеобразному смыслу, придаваемому этой фразе Талмудом. Признание галахой законов страны в качестве обязательных распространяется только на императивные нормы, регулирующие строго определенный круг имущественных отношений. Признание соответствующих норм
обязательными основано не на том, что евреи, проживая на территории любого государства, заведомо подчинены ему, а на том, что галаха как самостоятельная нормативная система, предписывает следование этим нормам.
Талмуд не раз ссылается на то, что «закон государства-обязательный закон», но не обосновывает этот принцип и не объясняет его происхождение. Согласно талмудической логике, наилучшим обоснованием закона является ссылка на библейский текст. Однако напрямую в библейских книгах регулируются лишь полномочия царя Израиля. Распространяется ли его статус в целом или в части на иных властителей, было и остается одним из актуальных галахических вопросов, различные решения которого и определили несколько основных подходов к толкованию принципа «закон государства - закон».
Дискуссионным в комментаторской литературе является вопрос о распространении этого принципа на новые законы, в частности, в сфере налогообложения. Аналогичные дискуссии связаны с вопросом о галахическом значении законов, действующих лишь на части территории страны либо распространяющихся на отдельную категорию подданных-по профессиональному или национальному признаку. Таким образом, в контексте анализируемого принципа в галахических источниках рассматривается проблема действия закона в пространстве и по кругу лиц.
Несмотря на то, что изначально этот галахический принцип был зафиксирован в тексте Талмуда более тысячи лет назад в условиях, когда евреи проживали только в странах с монархической формой правления, его применимость к законам государств с иным формам правления обосновывается современными авторитетами исходя из смысла галахических источников. Рассматривается соотношение принципа «закон государства — закон» с галахической концепцией законов, обязательных для всего человечества. Анализируются различные интерпретации предписания установить систему правосудия.
Учет галахических источников, без которых многие идеи Библии оказываются необъяснимыми, позволяет глубже раскрыть взаимосвязь и
взаимопроникновение национального, межнационального и универсального аспектов Торы и уяснить место ее норм в современном мире.
Второй параграф «Галахнческне ограничения на обращение в суды» посвящен общему принципу галахи, согласно которому евреям предписано разрешать споры между собой исключительно по «закону Моисея» и делать это только в уполномоченных органах, т.е. в раввинских судах. Любые иные судебные органы, существующие в странах проживания евреев, неизбежно руководствуются чуждой галахе идеологией. Соответственно галаха содержит довольно строгую sui generis оговорку о публичном порядке, ограничивающую галахическое признание судебных решений, принятых иными, нежели предусмотрено галахой, органами.
Приводятся примеры того, как авторитетные раввины в своих респонсах оценивают значение решений государственных органов с точки зрения галахи, указывая, одновременно, и на обязательность таких решений, и на невозможность им следовать в случаях, когда это связано с отступлением от императивных норм галахи. В частности, предметом галахического анализа был статус завещания, написанного на русском языке и утвержденного к исполнению окружным судом. Галахический вывод о признании галахического значения завещания основывался на том, что в данном случае действовал государственный закон, принятый для поддержания порядка в государстве, согласно которому всякое решение окружного суда имеет силу и подлежит применению.
Неизбежна взаимная оценка галахи и действующей параллельно с ней в той или иной стране правовой системы с точки зрения ценностного аспекта каждой из этих систем.
В заключении подводятся итоги диссертационного исследования, делаются соответствующие его целям и задачам выводы.
ПУБЛИКАЦИИ ПО ТЕМЕ ДИССЕРТАЦИИ
Статьи, опубликованные в ведущих рецензируемых научных журналах и изданиях, рекомендованных Высшей аттестационной комиссией Министерства образования и науки РФ
1. Каневский A.A. Взаимоотношение галахичеекой и общегосударственной систем норм: на примере Российской империи // Труды ИГП РАН. 2011. № 2. С. 61 -74.
2. Каневский A.A. Взаимоотношение галахичеекой и общегосударственной систем норм: на примере проблемы агунот // Труды ИГП РАН. 2011. № 5. С. 188198.
3. Каневский A.A. История юридических исследований галахи (до создания государства Израиль) // Труды ИГП РАН. 2014. № 4. С. 127-134.
Подписано в печать 03.02.2015 г. Формат А5 Бумага офсетная. Печать цифровая. Тираж 100 Экз. Заказ № 1922-2-15 Типография ООО "Ай-клуб" (Печатный салон МДМ) 119146, г. Москва, Комсомольский пр-кт, д.28 Тел. 8-495-782-88-39
