Организационно-правовые основы исполнения уголовного наказания в виде лишения свободы в отношении несовершеннолетних лиц в довоенный период

Трачук, Амаяк Александрович

Организационно-правовые основы исполнения уголовного наказания в виде лишения свободы в отношении несовершеннолетних лиц в довоенный периодтекст автореферата и тема диссертации по праву и юриспруденции 12.00.01 ВАК РФ

АВТОРЕФЕРАТ ДИССЕРТАЦИИ
по праву и юриспруденции на тему «Организационно-правовые основы исполнения уголовного наказания в виде лишения свободы в отношении несовершеннолетних лиц в довоенный период»

09-5 3187

На правах рукописи

Трачук Амаяк Александрович

ОРГАНИЗАЦИОННО-ПРАВОВЫЕ ОСНОВЫ ИСПОЛНЕНИЯ УГОЛОВНОГО НАКАЗАНИЯ В ВИДЕ ЛИШЕНИЯ СВОБОДЫ В ОТНОШЕНИИ НЕСОВЕРШЕННОЛЕТНИХ ЛИЦ В ДОВОЕННЫЙ ПЕРИОД (1917-1941 гг.)

12.00.01 - теория и история права и государства; история учений о праве и государстве

АВТОРЕФЕРАТ

диссертации на соискание ученой степени кандидата юридических наук

Ростов-на-Дону - 2009

Работа выполнена в федеральном государственном образовательном учреждении высшего профессионального образования «Краснодарский университет МВД России»

Научный руководитель: доктор исторических наук,

кандидат юридических наук, профессор Упоров Иван Владимирович

Официальные оппоненты: доктор юридических наук, доцент

Цечоев Валерий Кулиевич; кандидат юридических наук Гугасари Елена Сергеевна

Ведущая организация - Санкт-Петербургская академия

управления и экономики

Защита состоится 3 ноября 2009 г. в 16 часов на заседании диссертационного совета Д.203.011.01 по юридическим наукам при федеральном государственном образовательном учреждении высшего профессионального образования «Ростовский юридический институт МВД России» по адресу: 344015, г. Ростов-на-Дону, ул. Маршала Еременко, 83, ауд. 502.

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке ФГОУ ВПО «РЮИ МВД России».

Автореферат разослан 2 октября 2009 г.

Ученый секретарь диссертационного совета

А.П. Мясников

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Актуальность темы диссертационного исследования. В последние годы в России одной из самых острых социальных проблем остается преступность. Особую тревогу вызывает то обстоятельство, что среди преступников растет число несовершеннолетних лиц. Так, в России за последние десять лет количество преступлений, совершенных несовершеннолетними, увеличилось на 2,9 %. Еще более высокими темпами растет число тяжких и групповых преступлений, совершаемых несовершеннолетними. Высокой остается латентная преступность несовершеннолетних. Характерной особенностью последних лет является также изменение структуры преступности несовершеннолетних в сторону корыстно-насильственной направленности - так, более 70 % преступлений, субъектами которых были несовершеннолетние, составляют деяния, связанные с противоправным завладением чужой собственностью. Растет число агрессивно настроенных неформальных молодежных объединений, происходят другие негативные модификации молодежного сознания с преобладанием корыстной ориентации. Можно отметить и тенденцию омоложения преступности несовершеннолетних. Такое положение дел стало основанием для определенной активизации государственных органов в сфере профилактики преступности среди несовершеннолетних, включая воспитательное воздействие на них в местах лишения свободы. Однако принимаемые меры пока не дают ожидаемых результатов: освобождаясь из мест лишения свободы, значительная часть несовершеннолетних (до 30 %) вновь встает на преступный путь. Более того, относительно некоторых видов девиантного поведения несовершеннолетних положение становится все хуже (речь идет о наркомании). Одной из причин этого является недостаточное изучение отечественного опыта в сфере пенитенциарного воздействия на несовершеннолетних преступников в местах лишения свободы с историко-правовых позиций. Прежде всего это касается периода функционирования советского государства в довоенный период (1917-1941 гг.), когда последовательно в основном была решена проблема беспризорности, созданы воспитательные учреждения для исправления несовершеннолетних преступников. Тогда, в период до середины 1920-х гг., ряд воспитательных заведений для несовершеннолетних правонарушителей наработал опыт, который по-прежнему востребован в настоящее время, и в первую очередь это касается деятельности известного педагога А. Макаренко.

Как представляется, деятельность уголовно-исполнительных учреждений по перевоспитанию несовершеннолетних преступников тре-

бует научного историко-правового осмысления для того, чтобы использовать оправдавшие себя средства и методы предупреждения преступности несовершеннолетних в местах лишения свободы и не повторять допущенных ошибок. Эти вопросы находили отражение в литературе, однако в данном случае интерес представляет правовое и организационное обеспечение деятельности государства по исполнению наказания в виде лишения свободы в отношении несовершеннолетних правонарушителей - эти аспекты еще не были предметом специального историко-правового исследования. Не менее важно выявить причины последующего сужения активности государства в профилактической деятельности (с конца 1920-х гг.), когда были ликвидированы инспекции по делам несовершеннолетних, а государство установило 12-летний возрастной уровень привлечения к уголовной ответственности несовершеннолетних лиц. В определенной мере был ужесточен и режим отбывания наказания в виде лишения свободы в отношении несовершеннолетних, в связи с чем представляется необходимым выяснить изменения в условиях содержания несовершеннолетних преступников. Это касается также трудоиспользования несовершеннолетних осужденных в местах лишения свободы, методов воспитательной работы, их организационно-правового закрепления и других вопросов. Не менее важно исследовать деятельность системы детских пенитенциарных учреждений, их правовой статус. Историко-правовой анализ названных проблем позволит предложить научно обоснованные направления развития организационно-правовых основ деятельности государства по повышению эффективности воспитательной работы среди несовершеннолетних преступников в местах лишения свободы и, соответственно, предупреждению преступности несовершеннолетних с тем, чтобы ее уровень был максимально снижен. Указанные обстоятельства обусловили выбор диссертантом темы исследования.

значенной тенденцией на ее ужесточение политики к концу указанного подпериода; 2) 1935 - 1941 гг., когда карательная политика в отношении несовершеннолетних носила стабильно жесткий характер. Такое хронологическое разделение в целом отвечает общей карательной политике советского государства довоенного периода.

Территориальные рамки исследования определены масштабом советского государства, соответственно, исследование проводилось в рамках сначала РСФСР, а затем СССР. Для обоснования научных гипотез в диссертации активно использовались соответствующие материалы из архивов Краснодарского края, что позволило проанализировать проблему также на примере региона, поскольку именно на местах реализовывались решения государственной власти в сфере исполнения наказания в виде лишения свободы, в том числе в отношении несовершеннолетних.

Объект исследования составляет процесс развития и функционирования уголовно-исполнительных учреждений для несовершеннолетних правонарушителей в советском государстве от начала его существования до июня 1941 г.

Предметом исследования выступает деятельность законодательных, исполнительных, судебных органов, общественных организаций по исполнению наказания в виде лишения свободы подростков-правонарушителей, предупреждению преступности среди несовершеннолетних в советском государстве довоенного времени. Предметом исследования данной работы также являются соответствующие решения органов власти и управления, нормативно-правовые акты, регулирующие деятельность детских пенитенциарных учреждений, их практика.

привлечения несовершеннолетних к труду, решения вопросов предупреждения правонарушений со стороны несовершеннолетних. Исследование проводилось на основе разнообразных источников, одним из наиболее ценных из них явились монографии, статьи, выступления ученых-юристов, педагогов, представителей карательных органов. В диссертации использованы материалы периодической печати, сборники документов и материалов, протоколы и стенограммы общественных и государственных организаций, в том числе протоколы коллегий и другие документы НКВД СССР, материалы следственных и судебных дел. При написании работы широко исследовался законодательный и иной нормативный материал. Ее содержание в значительной мере раскрывается через юридический анализ документов. Большой удельный вес в источниковой базе диссертации составляют архивные документы, при этом были использованы как федеральные архивы, так и архивы Краснодарского края (Государственный архив Российской Федерации, Российский государственный архив социально-политической истории, Государственный архив Краснодарского края, Центр документации новейшей истории Краснодарского края и др.). Подвергнутые анализу архивные материалы послужили фактологической основой диссертации.

Цель исследования - комплексный анализ политических, юридических, социальных факторов, определивших содержание пенитенциарной политики советского государства довоенного периода в отношении несовершеннолетних правонарушителей, деятельности по предупреждению преступности среди несовершеннолетних, и выработка на этой основе рекомендаций по использованию положительного опыта для решения проблемы борьбы с подростковой преступностью в настоящее время и на перспективу.

Поставленная цель предопределила следующие задачи диссертационной работы:

- исследовать процесс становления советской концепции уголовно-исправительного воздействия на несовершеннолетних преступников в начальный период функционирования советской власти;

- проанализировать институт наказания в виде лишения свободы для несовершеннолетних в нормах уголовного и исправительно-трудового законодательства (УК РСФСР 1922 и 1926 гг., ИТК РСФСР 1924 и 1933 гг.);

- выявить развитие системы детских исправительных учреждений и особенности реализации в них наказания в виде лишения свободы в отношении несовершеннолетних осужденных в период до се-

редины 1920-х гг., когда доминирующей была воспитательная составляющая уголовного наказания;

- раскрыть тенденции в развитии института уголовного наказания в отношении несовершеннолетних в контексте усиления политических репрессий с конца 1920-х гг.;

- показать значение законодательных актов середины 1930-х гг., касающихся мер уголовно-правового воздействия на подростков-преступников;

- изучить систему детских пенитенциарных учреждений в предвоенное время;

- проанализировать условия и режим отбывания несовершеннолетними наказаний в виде лишения свободы;

- дать анализ практики трудоиспользования несовершеннолетних осужденных и проведения с ними воспитательной работы в трудовых колониях;

- показать организационно-правовой механизм привлечения несовершеннолетних преступников к наказанию в виде лишения свободы;

- выработать предложения по использованию положительного опыта деятельности государственных органов в работе с несовершеннолетними преступниками.

концептуальные положения, которые не могли подвергаться какому-либо сомнению (например, тезис о том, что социализм как общественно-политическая формация не содержит в себе причин преступности; явно преувеличивалась роль общественных организаций в борьбе с преступностью). В последние годы в этом отношении ситуация изменилась к лучшему. Стали доступными архивы, другая литература, которой не могли пользоваться советские ученые. Появилось немало работ, затрагивающих в историко-правовом аспекте деятельность государства по реализации пенитенциарной политики СССР, предупреждению преступности в довоенное время (С.С. Босхолов, М.Г. Детков, А.Н. Дугин, В.Н. Земсков, В.Н. Кириллов, С.И. Кузьмин, P.C. Мулукаев, А.Я. Малыгин, Н.С. Морозов, Л.П. Рассказов, В.Б. Романовская, П. Соломон, A.C. Смыкалин, И.В. Упоров, О.В. Хлевнюк и др.). Однако это делалось, как правило, при исследовании правоохранительных органов, органов безопасности, отдельных уголовно-правовых и уголовно-процессуальных институтов и в достаточно узких временных и территориальных рамках и без выделения категории несовершеннолетних правонарушителей - о них упоминается фрагментарно. Ряд авторов (Л.Д. Заднепровская, В.Д. Ермаков и др.) в своих работах поднимают отдельные вопросы борьбы с преступностью среди несовершеннолетних в советском государстве, однако пенитенциарный аспект при этом не является основным, равно как и довоенный период советской истории. Специальные же историко-правовые исследования, посвященные изучению правового регулирования и практики исполнения наказания в виде лишения свободы применительно к несовершеннолетним правонарушителям в советском государстве довоенного периода, к настоящему времени отсутствуют.

Основные положения, выносимые на защиту:

1. В первые годы после установления советской власти в отношении несовершеннолетних правонарушителей в решении проблемы подростковой преступности преобладала воспитательная задача, что отражало общую концепцию в области уголовно-наказательной политики на тот период, связанную с усилением карательных мер к «контрреволюционным элементам» и одновременно преобладанием средств исправления, применяемых к преступникам - выходцам из рабоче-крестьянской среды.

Эта комиссия имела право вносить законодательные предложения по улучшению жизни детей и прежде всего по самым актуальным вопросам (оказание помощи продовольствием, жильем, топливом, одеждой и т.д.), издавать постановления, касающиеся улучшения условий содержания несовершеннолетних в местах лишения свободы и других детских учреждениях. Решения комиссии позволяли разграничить функции между ведомствами и другими организациями в деле борьбы с правонарушениями среди несовершеннолетних, ввести планирование в деятельность детских пенитенциарных учреждений, улучшить медицинское обслуживание содержащихся в них лиц.

3. Сложной социальной проблемой - как следствие Гражданской войны - стало большое число беспризорных детей, значительная часть которых нарушали действующие законы, становились преступниками и направлялись в места лишения свободы. В связи с этим государством были активизированы ресурсы многих наркоматов и общественных организаций, что позволило во второй половине 1920-х гг. взять под контроль данную проблему и значительно снизить уровень преступности среди несовершеннолетних. В целом же в период 1917 -конца 1920-х гг. в советском государстве был сформирован и закреплен в законодательстве вполне прогрессивный, несмотря на выраженное политическое влияние, подход к решению проблемы предупредительного воздействия на несовершеннолетних правонарушителей, в том числе содержащихся в местах лишения свободы.

4. С изданием сначала УК РСФСР 1922 г. и ИТК РСФСР 1924 г., а затем их обновленных вариантов - УК РСФСР 1926 г. и ИТК РСФСР 1933 г. - было систематизировано законодательство, регулирующее особенности исполнения наказания в виде лишения свободы в отношении несовершеннолетних. В целом, особенно на первом этапе (до первой половины 1920-х гг.) оно носило гуманистический характер, хотя и не без влияния классового фактора. В дальнейшем содержание норм стало меняться - в соответствии с новыми веяниями, связанными с усилением и расширением административно-командных методов управления стране, в местах лишения свободы для несовершеннолетних приоритетной стала задача подготовки трудовых кадров, потребность в которых испытывалась в связи с процессом индустриализации, развернувшимся с начала 1930-х гг. в СССР. При этом нормативно-правовое регулирование наказания в виде лишения свободы для несовершеннолетних все более и более отходило от законодательного уровня, уступая место правительственным, а также и преимущественно ведомственным нормативным актам НКВД, в ведение кото-

рых в 1934 г. были переведены все места лишения свободы для несовершеннолетних преступников.

5. В течение всего довоенного периода система мест лишения свободы для несовершеннолетних преступников подверглась значительной реорганизации. Сначала подростков-преступников определяли в детские дома, реформатории и земледельческие колонии. Затем (с начала 1920-х гг.) стали создаваться трудовые дома, трансформированные позже в школы фабрично-заводского ученичества (ФЗУ). В ИТК РСФСР 1933 г. система мест лишения свободы закреплялась законодательно, при этом для несовершеннолетних, лишенных свободы, предусматривались школы ФЗУ индустриального и сельскохозяйственного типа. На этих этапах еще превалировало отношение к подросткам-преступникам как «воспитанникам». С середины 1930-х гг. стали формироваться трудовые колонии для несовершеннолетних, в том числе закрытого типа, которые по внешней атрибутике уже мало отличались от ИТК и ИТЛ для взрослых, а содержащихся там несовершеннолетних, как и взрослых, было предписано именовать «заключенными».

6. С конца 1920-х гг. советское государство взяло курс на усиление уголовных репрессий, что предопределило и общую направленность политики советского государства в вопросах предупреждения преступности среди несовершеннолетних-путем усиления карательных мер. В частности, законодатель снизил порог уголовной ответственности до 12-и лет. Был принят ряд других законов, усиливающих уголовную ответственность и, следовательно, приводящих к увеличению числа отбывающих наказание в местах лишения свободы несовершеннолетних преступников. Так, за самовольный уход из железнодорожных училищ и школ ФЗУ, а также за систематическое и грубое нарушение школьной дисциплины, повлекшее исключение из училища (школы), согласно Указу Президиума Верховного Совета СССР от 28 декабря 1940 г., по приговору суда предусматривалось заключение в трудовые колонии сроком до 1 года. Криминализация таких проступков резко контрастировала с общепринятым в цивилизованном мире отношением к подросткам-преступникам.

преступлений, в связи с чем в трудовых колониях не суживались, а расширялись криминальная среда и преступная субкультура, с учетом того, что несовершеннолетним осужденным, помещенным в условия, близкие к местам лишения свободы для взрослых преступников, было откуда черпать негативные преступные традиции. К этому следует добавить и то обстоятельство, что многие прогрессивные сами по себе нормы права, ориентирующие «органы» на перевоспитание несовершеннолетних преступников, в реальности очень часто не выполнялись, о чем свидетельствуют материалы проверок трудовых колоний контролирующими органами.

8. В целом условия отбывания наказания и режим содержания несовершеннолетних преступников в местах лишения свободы с середины 1930-х гг. начали последовательно ужесточаться, а несовершеннолетние преступники стали использоваться, как и взрослые преступники, для решения экономических задач, которые ставились перед ГУЛАГом. НКВД довольно быстро переориентировал руководителей трудовых колоний на то, что данные организации должны иметь производственный план, как и в местах лишения свободы для взрослых, и отвечать за его выполнение, то есть приоритет в трудовом воспитании сместился с обучения на плановое изготовление конкретной продукции. Именно этот критерий в предвоенное время являлся одним из основных при оценке деятельности трудовых колоний для несовершеннолетних. И фактически концепция перевоспитания подростков была заменена приоритетом карательного воздействия на них и эксплуатацией труда заключенных несовершеннолетних.

трансформация во взаимосвязи с общей карательной политикой советского государства. Дана характеристика условий и режима содержания несовершеннолетних в местах лишения свободы, их трудоис-пользования, воспитательного процесса. Научная новизна исследования определяется и тем, что его результаты во многом основываются на ранее неизвестных, выявленных в архивах материалах, впервые вводимых в научный оборот.

Теоретическая значимость исследования состоит в том, что выводы и положения диссертации, впервые вводимые в научный оборот архивные материалы позволяют осуществить более глубокий анализ истории советского государства и права в рассматриваемый период. Теоретическая значимость исследования заключается и в расширении знаний о развитии государственных органов, ведающих исполнением наказаний в отношении несовершеннолетних, предупреждением преступности среди этой категории лиц.

Практическая значимость диссертации заключается в том, что собранный и обобщенный в ней материал может представлять известный интерес для работников органов внутренних дел, образования, органов местного самоуправления. Исторический опыт необходим для переосмысления приоритетов в деятельности правоохранительных органов. Материалы диссертации могут быть использованы студентами юридических вузов, слушателями высших учебных заведений при изучении курсов истории права и государства, истории органов внутренних дел и других органов государства, соответствующих разделов целого ряда отраслевых дисциплин (уголовное право, криминология, уголовно-исполнительное право и др.).

Апробация исследования. Выводы и основные положения диссертационного исследования изложены в опубликованных статьях, методических разработках. Результаты диссертационного исследования использовались при проведении занятий по курсу «История отечественного государства и права» в Краснодарском университете МВД России, других высших учебных заведениях. Научные, педагогические работники, сотрудники правоохранительных органов могли ознакомиться с основными положениями диссертации на научно-практических конференциях в Краснодаре, Ростове-на-Дону, Ставрополе, в работе которых участвовал диссертант.

Структура диссертации. Структура диссертации сформирована с учетом целей и задач исследования. Работа состоит из введения, двух глав, объединяющих семь параграфов, заключения и списка использованной литературы.

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Первая глава «Становление советской концепции уголовно-исправительного воздействия на несовершеннолетних преступников и ее законодательное закрепление (1917 - середина 1930-х гг.)»

включает три параграфа.

В первом параграфе «Формирование советской карательной политики после Октябрьской революции 1917 г. и ее особенности в отношении несовершеннолетних правонарушителей» отмечается, что после установления советской власти в России карательная политика государства претерпела существенные изменения, характер которых предопределялся прежде всего коммунистической идеологией и политической доктриной РСДРП (б)-РКП (б)-ВКП (б), т.е. классовым подходом. В целом, можно говорить о двух концептуальных направлениях в развитии карательной политики в начальный период советской власти. Данные направления раскрываются далее и связываются, с одной стороны, с проявлением жесткости в отношении «контрреволюционеров», а с другой - с реализацией принципа гуманизма. С учетом общих положений карательной политики определялось и карательное воздействие применительно к несовершеннолетним правонарушителям, причем, что вполне естественно, к этой категории было более гуманное отношение. Так, органы советской власти достаточно быстро акцентировали свое внимание на вопросе о судьбе детей, причем в масштабе всей страны и без различия в их социальном происхождении. Уже 14 января 1918 г. был принят декрет СНК «О комиссиях для несовершеннолетних», в котором указывалось, что суды и тюремное заключение для малолетних и несовершеннолетних упраздняются. Дела о несовершеннолетних обоего пола до 17 лет, замеченных в деяниях общественно опасных, подлежали ведению комиссии о несовершеннолетних. Примечательно, что советская власть данным предписанием потребовала пересмотреть «все дела о несовершеннолетних, находящихся в настоящее время в производстве каких-либо судов, а также закончившиеся осуждением», что свидетельствует о достаточно масштабном подходе к решению проблемы предупреждения преступности среди несовершеннолетних. Несколько позже было решено, что ведению комиссии подлежали дела несовершеннолетних в возрасте до 18 лет. При таком подходе к работе с несовершеннолетними правонарушителями около 90 % преступлений, совершаемых ими, рассматривались именно комиссиями по делам несовершеннолетних, и только по оставшимся 10 % суды, куда комиссия

направляла дела, выносили обвинительные приговоры с назначением наказания. К этому следует добавить, что начало 1920-х гг. стало периодом быстрого расширения и развития сети комиссий по делам несовершеннолетних- по сравнению с 1920 г. в 1925 г. их число выросло в восемь раз. Только за первые пять лет советской властью было издано более пятидесяти соответствующих правовых актов, что дало основание уже тогда ввести в оборот термин «детское право». Так, 27 января 1921 г. был образован специальный орган, координирующий и направляющий деятельность всех ведомств и организаций по охране детства - Комиссия при ВЦИК по улучшению жизни детей - Деткомиссия при ВЦИК (до этого функционировали Комиссия при ВЦИК и некоторое время Совет защиты детей). В связи с этим в работе подробно анализируются принятые Деткомиссией меры по перевоспитанию несовершеннолетних.

Далее автор обращается к анализу нормативно-правового закрепления карательной политики (в части принуждения) в отношении несовершеннолетних: рассматриваются соответствующие нормы принятого в 1918 г. Съездом комиссаров юстиции Сибири, Урала и Туркестана регионального Положения о колониях для несовершеннолетних, Руководящих начал по уголовному праву РСФСР 1919 г., Инструкции комиссиям по делам несовершеннолетних, утвержденной совместным постановлением трех комиссариатов (просвещения, здравоохранения и юстиции) 1920 г., Положения о трудовых домах для несовершеннолетних 1921 г. и др. Указывается, что эти и другие акты до принятия УК РСФСР 1922 г. еще не носили системного характера, и вопросы исполнения лишения свободы подростками-правонарушителями регулировались в них хаотично и фрагментарно.

Затем в работе отмечается, что с конца 1920-х гг. в СССР наметилась довольно отчетливая тенденция сужения демократических начал жизни общества, которые и без того не отличались широтой. Тем самым усиливался политический процесс установления единовластия И.В. Сталина, сопровождающийся ломкой нэпа и усилением административно-командной системы, что находило «нужное» теоретическое обоснование. Такое изменение внутренней карательной политики оказало влияние на ее составляющую, связанную с несовершеннолетними преступниками, и это влияние коснулось прежде всего применения наказания лишением свободы. Усиление уголовных репрессий вызывает двойственную оценку. С одной стороны, оно являлось сдерживающим фактором. С другой стороны, излишне жесткие решения государства могли привести к обратному результату, поскольку для

несовершеннолетних с их еще не сложившейся психикой усиление наказаний и криминализация новых деяний за относительно короткий срок, которые объективно не могут дойти до сознания несовершеннолетних, чтобы иметь определенный предупредительный эффект, заведомо не могли быть социально результативными. Именно такое явление произошло в рассматриваемый период.

Во втором параграфе «Институт наказания в виде лишения свободы для несовершеннолетних в нормах уголовного и исправительно-трудового законодательства (УК РСФСР 1922 и 1926 гг., ИТКРСФСР 1924 и 1933 гг.)» дается анализ основных уголовно-правовых и исправительно-трудовых законов, регулирующих институт лишения свободы. В этих нормах уделяется внимание и несовершеннолетним преступникам. В частности, отмечается, что в отношении несовершеннолетних в Общей части УК РСФСР 1922 г. содержались нормы, отражающие возрастную специфику. Так, законодатель указывал, что наказание не применяется к малолетним до 14 лет, а также ко всем несовершеннолетним от 14 до 16 лет (а не до 18 лет, как было в руководящих началах по уголовному праву РСФСР), в отношении которых признано возможным ограничиться мерами медико-педагогического воздействия (ст. 18 УК). Со снижения возраста с 18 до 16 лет, когда возможно было не применять уголовное наказание, начинало отсчет постепенное усиление уголовного наказания в советском государстве, темпы которого ускорились с конца 1920-х гг. и затронули среди прочих категорий лиц и несовершеннолетних.

В этом же уголовном законе содержалось положение (ст. 56), не имевшее аналога в истории уголовного права нашей страны: «в отношении несовершеннолетних, не обнаруживших достаточного исправления к концу отбытия ими назначенного судом срока наказания в местах лишения свободы, распределительные комиссии могут входить в народный суд по месту нахождения исправительно-трудового учреждения с представлением о продлении ему пребывания в означенном учреждении впредь до исправления, но на срок не свыше половины первоначально определенного судом срока наказания». Сегодня это выглядит, безусловно, как негуманный акт, поскольку наказание продлевалось за не совершение конкретного преступления. Как представляется, такое решение законодателя шло вразрез с провозглашенной концепцией государственной наказательной политики в отношении несовершеннолетних преступников, поскольку противоречило принципу законности, а также ст. 11 этого же УК РСФСР 1922 г., где прямо указывалось на то, что наказанию подлежат только те лица, которые

совершили преступление, то есть действовали либо умышленно, либо неосторожно. Вместе с тем такой шаг, с точки зрения теории, вписывался в социологическую школу, которая тогда доминировала в советской науке уголовного права (в рамках вводимых мер социальной защиты, института аналогии, опасного состояния и др.).

Далее диссертант рассматривает с этих же позиций УК РСФСР 1926 г., в котором законодатель совершенно четко разделяет меры социальной защиты на различные виды, придавая им определенную системность, чего не хватало УК РСФСР 1922 г. В соответствии со ст. 50 при назначении несовершеннолетнему наказания в виде лишения свободы или принудительных работ срок таковых подлежал уменьшению для несовершеннолетнего от 14 до 16 лет - наполовину, а для несовершеннолетних от 16 до 18 лет - на одну треть против срока, который был бы определен судом в случае совершения преступления взрослым, причем срок в любом случае не должен был превышать половины предельного срока, устанавливаемого Кодексом за данное преступление. В целом, меры уголовного наказания в отношении несовершеннолетних были достаточно гуманными, и это также в определенной степени способствовало предупреждению подростковой преступности.

Затем автор обращается к анализу уголовно-исполнительного законодательства в отношении несовершеннолетних преступников, акцентируя внимание на ИТК РСФСР 1924 и 1933 гг. В частности, отмечается, что согласно ст. 46 ИТК РСФСР 1924 г., для осужденных несовершеннолетних преступников предусматривались труцовые дома, где они должны были отбывать уголовное наказание в виде лишения свободы и где с этой категорией несовершеннолетних девиантов проводилась работа по предупреждению преступности. В трудовые дома для несовершеннолетних правонарушителей принимались: 1) несовершеннолетние в возрасте от четырнадцати до шестнадцати лет, приговоренные судом к лишению свободы; 2) несовершеннолетние того же возраста, состоящие под следствием и числящиеся за судебными и следственными органами. При этом оговаривалось (ст. 174), что «относительно несовершеннолетних от шестнадцати до восемнадцати лет, в зависимости от их индивидуальных особенностей, распределительная комиссия в каждом отдельном случае разрешает вопрос о направлении их в трудовые дома для несовершеннолетних правонарушителей или другое исправительно-трудовое учреждение». Данное положение свидетельствует о той гуманистической направленности уголовно-правовой политики в отношении несовершеннолетних, о которой шла речь выше. В этом русле определена в ст. 175 и цель помеще-

ния несовершеннолетних в трудовой дом - «обучить их квалифицированным видам труда, расширить их умственный кругозор путем общего и профессионального образования и создать из них самодеятельных и сознающих свои права и обязанности граждан, а также вместе с тем дать им физическое воспитание и оздоровить их посредством гимнастики, спорта и гигиены тела». При этом уточнялось, что объем знаний, получаемых от школьных занятий, должен быть не ниже даваемых школой первой ступени. Следует признать, что и в контексте современной ситуации данные исправительно-трудовые нормы более чем прогрессивны, и в этом смысле такая политика советской власти, декларировавшаяся в законодательстве, заслуживает позитивной оценки (хотя на практике эта и другие нормы воплощались далеко не в полном объеме). При таком подходе значительные полномочия по определению судьбы несовершеннолетнего преступника (включая решение вопроса о досрочном освобождении), который именовался «воспитанником», предоставлялись педагогическому совету учреждения, и в работе они подробно раскрываются. В штате каждого трудового дома, кроме врача-терапевта, состоял врач-психиатр. За выполненную работу несовершеннолетние заключенные получали заработную плату, также большое внимание уделялось вопросам их ресоциализации.

Далее в диссертации анализируется ИТК РСФСР 1933 г. Здесь акцент делается на трудовом воспитании, и в этом усматривается принципиальное отличие от ИТК РСФСР 1924 г., где ставилась общегуманистическая задача. В свою очередь, такой «трудовой» подход ИТК РСФСР 1933 г. можно объяснить развертыванием процесса индустриализации, когда в условиях строительства крупнейших промышленных объектов и их эксплуатации требовались все новые и новые рабочие кадры. Власть решила, что колонии для несовершеннолетних должны были тоже включаться в решение этой общегосударственной задачи. Полномочия педсовета были уменьшены. И в целом в новом Кодексе уже заметны изменения в сторону отхода от воспитательной задачи как главной в отношении несовершеннолетних правонарушителей, что соответствовало трансформации общей карательной политики в целом в то время.

В третьем параграфе «Развитие системы детских исправительных учреждений и реализация в них наказания в виде лишения свободы в отношении несовершеннолетних осужденных» отмечается, что по состоянию на 1 сентября 1917 года в России функционировало 719 тюрем. Помимо этого, существовали 495 этапов и полуэтапов, 704 арестных дома, 20 военных тюрем и дисциплинарных частей, 23 крепости, 23 гауптвахты, 7 тюрем морского ведомства, 20 мона-

стырских тюрем, 61 учреждение для несовершеннолетних, а также множество (более тысячи) арестных помещений при полиции. Однако после Октябрьской революции 1917 г. большинство из них были разрушены, в том числе исправительные заведения для несовершеннолетних. О первых детских исправительных учреждениях советского типа впервые упоминается в принятой НЮО 23 июля 1918 г. Временной инструкции «О лишении свободы, как мере наказания, и о порядке отбывания такового», где указывалось, что несовершеннолетние преступники должны направляться в закрытые воспитательные учреждения системы НЮО - реформатории и земледельческие колонии. Первый реформаторий был открыт в Москве в декабре 1918 г. Здесь содержались лица в основном 18-летнего возраста и как исключение - до 21 года. Несколько позже, в 1921 г., были созданы труцовые дома для несовершеннолетних. В связи с этим диссертант подробно рассматривает соответствующие нормативно-правовые акты. Сначала такие труцовые дома создавались только в крупных городах, например, Москве, Иркутске, Киеве, Харькове, Казани и др. По данным ГУМЗ, к середине 1920-х гг. численность несовершеннолетних правонарушителей в трудовых домах составляла около двух тысяч подростков, при этом на территории РСФСР числились уже 9 труадомов: 7 - с 946 штатными местами для несовершеннолетних в возрасте 14-16 лет, а 2 -для молодежи в возрасте 16—20 лет (такое деление труддомов произошло в 1924 г.).

На практике, однако, ситуация складывалась нередко значительно хуже, чем предписывалось нормами права. Автор показывает это на конкретных примерах, обращаясь как к архивным материалам Краснодарского края, так и официальным справкам и письмам Деткомис-сии ВЦИК, определениям прокурорских проверок. Поскольку труд-дома не могли исполнять возложенные на них задачи, возникла необходимость их реорганизации в школы фабрично-заводского ученичества (ФЗУ), и в 1930 г. данный процесс получил активное развитие. При реорганизации трудовых домов широко был использован опыт работы учреждений для несовершеннолетних правонарушителей системы Наркомпроса, и особенно трудовых коммун ОГПУ. Так, успешно использовался опыт известной трудовой коммуны на ст. Болшево Московской области имени Ф.Э. Дзержинского, которой руководил A.C. Макаренко. К марту 1931 г., по существу, была закончена работа по переводу всех трудовых домов в школы ФЗУ.

Диссертант отмечает, что работа школ ФЗУ строилась в органической связи со всей общественно-политической жизнью страны. Непосредственная связь с промышленными предприятиями, с коллекти-

вами трудящихся позволяла лучше осуществлять трудовое воспитание. Шефство рабочих коллективов, участие комсомола в работе школ как по линии культурного шефства, так и путем выделения лучших молодых рабочих на постоянную работу в школы и другие формы участия общественности в деятельности школ ФЗУ помогали достаточно эффективно решать их задачи. Фабрики и заводы заключали со школами ФЗУ специальные договоры о подготовке высококвалифицированных рабочих требуемых специальностей. Помимо занятий в школе, подростки ежедневно работали на производстве от 4 до 6 часов, с учетом их возраста и состояния здоровья. В школах ФЗУ с сельскохозяйственным уклоном подростки приобретали профессии механиков, животноводов, садоводов, полеводов. Школы ФЗУ получили всеобщее признание, быстро и повсеместно открывались. Так, в 1934 г. в РСФСР их было 19, в УССР - 5, в БССР - 2 школы. Однако нужно иметь в виду, что эти сведения взяты из официальных источников, которые к тому времени (начало 1930-х гг.) могли только положительно оценивать политику государства в любой области, в данном случае - в сфере исполнения наказаний в виде лишения свободы в отношении несовершеннолетних. Фактически ситуация была, конечно, более сложной.

После принятия НТК РСФСР 1933 г. система мест лишения свободы закрепилась законодательно. Так, согласно ст. 28, предусматривались учреждения для несовершеннолетних, лишенных свободы (школы ФЗУ индустриального и сельскохозяйственного типов). Школы ФЗУ, пройдя проверку практикой, сохранились; были уточнены лишь основные направления трудового обучения, которое должно было осуществляться среди несовершеннолетних преступников (промышленное и сельскохозяйственное направления, что соответствовало планам индустриализации и коллективизации, которые разворачивались в то время в СССР).

Затем автор исследует вопрос реорганизации всей системы мест лишения свободы в 1934 г., после передачи их в ведение НКВД СССР (ГУЛАГ). Вследствие этого роль педагогических коллективов, определявших содержание исправительного процесса среди подростков-осужденных, была резко снижена. НКВД сразу же взял курс на более жесткий подход в работе с несовершеннолетними правонарушителями. В итоге Постановление СНК СССР и ЦК ВКП (б) от 31 мая 1935 г. «О ликвидации детской беспризорности и безнадзорности» установило типы учреждений для несовершеннолетних правонарушителей: изоляторы, трудовые колонии и приемники-распределители. В связи с этим диссертант вступает в дискуссию с А.Ф. Кудиновым, который полагает, что дальнейшее расширение сети школ ФЗУ было связано с

большими трудностями, так как они требовали высокой технической оснащенности и высококвалифицированных специалистов, что и стало причиной появления нового типа мест лишения свободы. На взгляд диссертанта, причина заключалась не в слабой технической оснащенности или нехватке кадров, а в том, что школы ФЗУ не вписывались в общую стратегию ужесточения карательной политики советской власти ввиду «излишней» мягкости к преступникам, пусть даже и несовершеннолетним, на фоне усиления «классовой борьбы», когда руководство страны во главе со И.В. Сталиным акцентировало внимание на необходимости борьбы с классовыми врагами, вредителями, расхитителями социалистической собственности. Позже (в июле 1935 г.) была установлена следующая типизация трудовых колоний НКВД: 1) трудовые колонии обычного типа: для мальчиков и отдельные для девочек; 2) трудовые колонии с особым режимом для мальчиков и девочек (Архангельская); 3) изоляторы для подследственных в тюрьмах, находящиеся в системе ОМЗ, сохранившейся в своей основе до 1941 г.

Вторая глава «Содержание и практика исполнения наказаний, связанных с лишением свободы, в отношении несовершеннолетних преступников в предвоенное время (середина 1930-х -1941 гг.)» включает в себя четыре параграфа.

В первом параграфе «Институт уголовного наказания в отношении несовершеннолетних в контексте усиления политических репрессий и развитие системы детских исправительно-трудовых учреждений» автор в начале комментирует Постановление ЦИК и СНК СССР «О мерах борьбы с преступностью среди несовершеннолетних» от 7 апреля 1935 г., в соответствии с которым к несовершеннолетним, начиная с 12 лет, виновным «в причинении насилия, телесных повреждений, увечий, в убийстве или в попытках к убийству», могли применяться все меры уголовного наказания. В истори-ко-правовой литературе дается противоречивая трактовка данного акта. Проанализировав различные точки зрения, автор приходит к выводу о том, что есть основания считать, что постановление от 7 апреля 1935 г. отражало усиление карательной составляющей уголовно-правовой политики советского государства и в большей степени было направлено на предупреждение преступности среди несовершеннолетних, в том числе находящихся в местах лишения свободы, где также ужесточался режим содержания. Однако такого рода меры не всегда помогали наведению порядка в детских трудовых колониях. Так, в одном из приказов заместителя Народного комиссара внутренних дел СССР, Комиссара государственной безопасности 3-го ранга М. Бермана, изданном в

1937 г., говорится о «развале» работы одной из трудовых колоний Оренбургской области. В частности, в приказе отмечается, что «несмотря на значительные средства 1.027,8 тыс. рублей, отпущенные УНКВД по Оренбургской области на строительство и развитие Бузулукской трудовой колонии, работа в последней не только не налажена, а развалена. Производственная программа за 1936 год выполнена трудюлонией лишь на 25,4 %, а за период январь-февраль всего на 24,4 %. Побеги за 1936 год составили 45,2 % к общему числу прошедших через колонию несовершеннолетних, когда из колонии бежало 266 воспитанников, а в течение января - февраля 1937 г. 25,4 % или 98 человек. За два года существования трудколонии сменилось семь управляющих. Среди воспитателей колонии процветает пьянство...».

Позже было принято принципиальное новое решение в части режима отбывания наказания, а именно охранять несовершеннолетних преступников посредством вооруженной охраны, чего ранее не было. Такой подход свидетельствует о том, что расчеты власти на воспитательные меры в отношении несовершеннолетних преступников, о которых шла речь выше, не оправдались. Подростковая преступность усилилась, и одной из причин, очевидно, являлась беспризорность детей, возникшая в период Гражданской войны. Брошенные в то время на произвол судьбы малолетние дети подросли и пополнили криминальное сообщество. Поэтому власть в определенной степени вынуждена была принять столь радикальное решение - по-иному она уже не могла справляться с несовершеннолетними преступниками.

Далее автор указывает, что тенденция усиления карательной политики продолжалась до начала Великой Отечественной войны, и в этой связи анализируются соответствующие решения советской власти, в том числе уголовные законы, усиливающие уголовные наказания. Так, за самовольный уход из железнодорожных училищ и школ ФЗУ, а также за систематическое и грубое нарушение школьной дисциплины, повлекшее исключение из училища (школы), согласно Указу Президиума Верховного Совета СССР «Об ответственности учащихся ремесленных, железнодорожных училищ и школ ФЗУ за нарушение дисциплины и за самовольный уход из училища (школы)» от 28 декабря 1940 г. по приговору суда предусматривалось заключение в трудовые колонии сроком до 1 года. Также отмечается, что положительные свойства нового исправительно-трудового закона в значительной степени не проявлялись потому, что он практически не выполнялся, поскольку более весомую роль в регулировании исправительно-трудовых учреждений к тому времени играли нормативно-правовые

акты НКВД, ряд которых рассмотрен автором подробно. Так, приказом НКВД СССР от 1 октября 1940 г. «в целях ликвидации побегов и освоения контингента осужденных несовершеннолетних, содержащихся в тюрьмах» предписывалось создать трудовые колонии для несовершеннолетних закрытого типа, с особым режимом для контингента осужденных несовершеннолетних в возрасте от 12 до 17 лет, и тем самым по основным охранным мерам несовершеннолетние преступники были приравнены к взрослым преступникам. И фактически концепция перевоспитания подростков подменялась приоритетом карательного воздействия. Символично в этом смысле и то, что подростки-правонарушители в трудовых колониях стали именоваться не «воспитанниками», как ранее, а «несовершеннолетними заключенными».

Во втором параграфе «Условия и режим отбывания несовершеннолетними наказаний в виде лишения свободы» отмечается, что по мере усиления карательной политики советской власти ситуация для подростков-правонарушителей в уголовно-исправительных учреждениях, равно как и в других детских учреждениях, становилась все сложнее. Это видно, в частности, из ряда актов, содержащихся в архивах и относящихся к периоду середины 1930-х гг. - начала Великой Отечественной войны, которые анализируются диссертантом. Например, в Приказе Народного комиссара внутренних дел СССР «О постановке работы в трудовых колониях для несовершеннолетних» от 17 октября 1935 г. утверждалось: «Несмотря на исчерпывающие указания о построении работы в трудовых колониях для несовершеннолетних и методов их перевоспитания, данные в моих приказах и письмах и специально разработанном Положении о трудовой колонии, - фактическое положение дела в большинстве колоний изменилось очень мало, а в некоторых колониях осталось без всяких перемен. Так, обследованием Саратовской трудовой колонии установлено, что: 1) вместо строгой, но разумной дисциплины, обязательно сочетающейся с чутким и заботливым отношением к детям, - основным методом воспитания трактуется военная муштра; выявлены даже факты прямого издевательства над детьми, случаи избиения и т.п.; 2) вместо широкого вовлечения ребят в органы самоуправления, являющегося одним из самых действенных методов воспитания, - руководство колонией игнорирует эти органы и подменяет их голым администрированием; 3) вместо самого тщательного подбора руководителей и воспитателей, - допущена засоренность основных кадров классово-чуждым и преступным элементом. Все эти факты говорят об отсутствии действительного руководства колониями Отделами трудовых колоний УНКВД и о все еще недостаточном внимании к этому делу лично со

стороны начальников УНКВД». Далее следовал привычный в таких документах ряд довольно строгих «оргвыводов». В этом акте повторяется характерная для советской бюрократии особенность, касающаяся в вопросов общественной жизни, которые фактически не являлись первостепенными, но которые нельзя было обойти вниманием, исходя из декларируемых стратегических задач советского государства: констатация плохого положения, набор правильных призывов, грозные предписания и, как правило, забвение до выявления новых фактов, заставляющих вновь обращаться к данной теме.

Нет ничего удивительного в том, что скверные условия содержания несовершеннолетних во многих детских учреждениях способствовали совершению ими побегов из «заботливых» государственных «приютов». В этом смысле показательной является Директива начальника АХУ НКВД СССР И.М. Островского всем начальникам АХУ и ОТК управлений НКВД республик, краев и областей о предотвращении побегов несовершеннолетних из мест лишения свободы от 31 октября 1935 г., где среди прочего указывается, что «побеги из детских учреждений НКВД, - это позор для работников отделов трудовых колоний и абсолютно нетерпимы». Между тем в деткомиссии ВЦИК направлялось все больше и больше сообщений о тяжелом положении в детских учреждениях. В конце 193 5 г. председатель деткомисси Н. Семашко, основываясь на этих сведениях, а также на материалах проверки в отдельных регионах, направил записку в Комиссию партийного контроля при ЦК ВКП(6), М.Ф. Шкиря-тову, в очередной раз в которой указал на недостатки в деятельности проверенных этой комиссией детских учреждений (в основном они касались плохих бытовых условий, неквалифицированного персонала, плохой организации учебно-воспитательной работы). Однако записка, по сути, не изменила ситуации в трудовых колониях.

Далее автор останавливается на одном из положений Приказа народного комиссара внутренних дел СССР № 205 «Об организации трудколоний закрытого типа» от 23 мая 1937 г., в котором, в частности, указывалось, что «в трудколониях НКВД имеется некоторый процент воспитанников, состоящий из рецидивистов, "бегунов", хулиганов и дезорганизаторов производства, на которых общие меры воспитания не действуют». Диссертант отмечает, что в советской исправительно-трудовой политике вопрос о неисправимости несовершеннолетних преступников на официальном уровне был поднят впервые, и тем самым встал вопрос об усилении карательного воздействия к такой категории подростков-преступников, что и было сделано последующими решениями, касающимися создания более строгих режимных требований, активизации среди подростков-преступников «аген-

турно-оперативной» деятельности. Все эти вопросы находят подробное освещение в диссертации.

В третьем параграфе «Трудоиспользование несовершеннолетних осужденных и проведение с ними воспитательной работы в трудовых колониях» указывается на то, что в трудовых колониях акцент в воспитательной работе делался на привитие подросткам трудовых навыков. Важнейшее место при этом занимало обучение ремеслу. Позже, после перехода мест лишения свободы для несовершеннолетних правонарушителей в систему НКВД СССР, приоритет фактически стал переходить к режимным мерам, но формально трудовому воспитанию по-прежнему уделялось большое внимание. Труд несовершеннолетних правонарушителей полагалось оплачивать. При этом, согласно Положению о трудовых колониях, оплата труда устанавливалась сдельной и «за вычетом расходов в покрытие стоимости месячного содержания, - вьплачивается членам колонии полностью, а кандидатам зачисляется на их лицевой счет и может быть в отдельных случаях выдана на руки только с разрешения управляющего колонией и в устанавливаемом им размере». В каждой трудовой колонии для несовершеннолетних должны были создаваться производственные мощности для обучения подростков ремеслу. Однако НКВД довольно быстро переориентировало руководителей трудовых колоний на то, что эти уголовно-исполнительные учреждения для несовершеннолетних должны иметь производственный план, как и в местах лишения свободы для взрослых, и отвечать за его выполнение, то есть приоритет в трудовом воспитании был изменен с обучения на плановое изготовление конкретной продукции. И именно этот критерий будет в рассматриваемый период одним из основных при оценке деятельности трудовых колоний для несовершеннолетних.

Далее анализируются соответствующие документы правительства и НКВД. Так, 27 сентября 1936 г. был издан Приказ народного комиссара внутренних дел СССР № 406 «О результатах обследования трудовых колоний для несовершеннолетних УНКВД Западно- и Восточно-Сибирского краев» от 27 сентября 1936 г. В этом документе отмечалось, что в процессе обследования трудовых колоний для несовершеннолетних УНКВД Западно- и Восточно-Сибирского краев установлены «возмутительные факты безответственности и бесхозяйственности руководства АХО и ОТК УНКВД». И далее раскрывались эти и другие факты: «Несмотря на большую помощь, оказываемую этим колониям из центра огромными денежными средствами, сырьем, материалами и оборудованием и, наконец, людьми, - вновь произведен-

ным обследованием обнаружены те же факты безделья членов и кандидатов колонии, простои, систематическое невыполнение производственных планов, огромные убытки из-за сплошного брака продукции (музыкальная фабрика Томской колонии), пьянство и продажа водки в столовой колонии (Александровская колония) и т.п.». В другом документе (приказ НКВД «О производственной деятельности трудко-лоний НКВД для несовершеннолетних» от 3 октября 1936 г.) указываются причины, которые, по мнению руководства НКВД, привели к сложившемуся положению: «Такие показатели могли явиться результатом только полнейшей бездеятельности руководства этих колоний -бездеятельности тем более преступной, что мы имеем здесь дело не с обычными производственными предприятиями, а с предприятиями трудовых колоний, где срыв производства означает не только недодачу продукции, но и развал всей воспитательной работы и подрыв материальной базы существования самих колоний. Об этом лучше всего свидетельствует увеличение побегов именно из тех трудколоний, где недовыполнение программы растет (Южская трудколония УНКВД Ивановской области). Только полное безделье ребят и преступная бездеятельность местных работников по организации их труда могли привести к таким плохим результатам. Такие трудколонии превращаются в худшего типа интернаты, бесполезно проедающие государственные средства и воспитывающие иждивенцев».

Диссертант обращает внимание на последний тезис из цитируемого приказа - он показывает сущность исправительно-трудовой политики, которую проводил могущественный НКВД. Дело в том, что к тому времени НКВД будучи основным силовым органом в СССР, стал также (прежде всего за счет ГУЛАГа) и одним из самых мощных экономических ведомств, и государство с конца 1920-х гг. откровенно стало эксплуатировать труд заключенных для решения самых масштабных экономических задач и, прежде всего, в рамках известного плана индустриализации. На фоне этих планов государство, видимо, сочло, что несовершеннолетние подростки-преступники, содержащиеся в местах лишения свободы, также должны быть вовлечены в данный процесс. Далее в диссертационном исследовании подробно рассматриваются вопросы оплаты труда подростков в трудовых колониях, создания в них собственных производств.

Затем автор обращается к блоку вопросов, связанных с воспитательной работой несовершеннолетних в трудовых колониях. Отмечается, что значение воспитательной составляющей стало снижаться, однако требования о необходимости проведения воспитательной работы с

несовершеннолетними и ее совершенствовании содержались практически во всех документах, касающихся данной области. Тем не менее задачи воспитательного характера выполнялись неудовлетворительно, что отразилось в рассматриваемых соответствующих документах. При этом отмечается, что воспитательная работа в отдельных детских учреждениях была на неплохом уровне. Далее подробно освещаются вопросы организации в трудовых колониях воспитательной работы.

В четвертом параграфе «Организационно-правовой механизм привлечения несовершеннолетних преступников к наказанию в виде лишения свободы» отмечается, что в соответствии с уголовным и уголовно-процессуальным законодательством, сложившимся в СССР уже к середине 1920-х гг., привлечение несовершеннолетних к уголовной ответственности могло осуществляться на основе соответствующих норм УПК РСФСР по приговору суда, а после создания при НКВД института Особого совещания и «троек» (1934 г.) также и по решению этих внесудебных органов. Организационно-правовой механизм привлечения несовершеннолетних автор прослеживает на нескольких примерах. Характерным являлось, в частности, уголовно дело Мороза Владимира Григорьевича (1922 г.р.), осужденного за совершение контрреволюционного преступления в 1938 г. Диссертант анализирует соответствующие следственные действия и документы. Так, 25 мая 1938 г. В.Г. Морозу было предъявлено обвинение в совершении преступления, ответственность за которое предусматривалось ст. 58-10 ч. 1 УК РСФСР в виде лишения свободы на срок не ниже шести месяцев за пропаганду и агитацию, содержащие призыв к свержению, подрыву или ослаблению советской власти или к совершению отдельных контрреволюционных преступлений, предусмотренных ст. 582 - 58-9, а равно распространение или изготовление или хранение литературы того же содержания. Фабула преступления заключалась в том, что в детдоме, куда был определен Мороз как сын «врага народа», были обнаружены его письма и дневник, в которых действительно содержались высказывания антисоветского характера, в ряде случаев довольно резкие по тону. Хотя отдельные высказывания и имели критическую направленность в адрес власти, тем не менее их вряд ли можно было квалифицировать как преступление, учитывая, что речь идет о 15-летнем (на момент совершения «контрреволюционного преступления») подростке. В конечном итоге 25 октября 1938 г. Мороз Владимир Григорьевич Особым совещанием при НКВД СССР был приговорен к трем годам лишения свободы с отбыванием наказания в исправительно-трудовом лагере. В работе приводятся также примеры

привлечения к уголовной ответственности и других несовершеннолетних, в частности, С. Бибика, совершившего убийство, В. Кручили-на, осужденного за грабеж, и др. Отмечается, что в отношении несовершеннолетних обвиняемых прокурорский надзор в части соблюдения законности их уголовно-процессуальных прав осуществлялся более тщательно, чем в отношении взрослых обвиняемых, о чем свидетельствуют соответствующие документы.

В заключении диссертации подводятся итоги проведенной работы, делаются обобщения и формулируются выводы.

По теме диссертации автором опубликованы следующие работы:

Статьи, опубликованные в изданиях, включенных в Перечень ВАК Минобрнауки России:

1. Трачук A.A. Особенности реализации наказания в виде лишения свободы в отношении несовершеннолетних в период усиления репрессий в СССР (конец 1920-х - 1941 гг.) // Общество и право. 2008. № 4. - 0,5 п.л.

2. Трачук A.A. Пенитенциарная политика Российского государства в отношении несовершеннолетних в начале XX века // Общество и право. 2008. № 3.-0,4 п.л.

Иные публикации:

3. Трачук A.A. Регулирование института наказания в виде лишения свободы в отношении несовершеннолетних правонарушителей в законодательных актах довоенного времени // Современное российское общество: актуальные проблемы борьбы с преступностью. Т. 1. Нальчик, 2008.-0,2 п.л.

4. Трачук A.A. Уголовная наказуемость несовершеннолетних в истории российского права // Вестник Краснодарского университета МВД России. 2008. № 1.-0,3 п.л.

5. Трачук A.A. Формирование организационно-правовых основ института наказания в виде лишения свободы в отношении несовершеннолетних преступников в первые годы советской власти // Актуальные проблемы развития государственно-правовых институтов в условиях становления правового государства: Сборник материалов всероссийской научно-практической конференции. Краснодар: КУ МВД России, 2008.-0,3 п.л.

09-2027*

Формат 60x84/16. Объем 1,5 п.л. Набор компьютерный. Гарнитура Тайме. Печать ризография. Бумага офсетная. Тираж 100 экз. Заказ

Отпечатано в отделении оперативной полиграфии ОНиРИО Ростовского юридического института МВД России. 344015, г. Ростов-на-Дону, ул. Маршала Еременко, 83.

2008174108

СОДЕРЖАНИЕ ДИССЕРТАЦИИ
по праву и юриспруденции, автор работы: Трачук, Амаяк Александрович, кандидата юридических наук

Введение.

Глава 1. Становление советской концепции уголовно-исправительного воздействия на несовершеннолетних преступников и ее законодательное закрепление (1917-середина 1930-х гг.).

§ 1. Формирование советской карательной политики после Октябрьской революции 1917 г. и ее особенности в отношении несовершеннолетних правонарушителей.

§2. Институт наказания в виде лишения свободы для несовершеннолетних в нормах уголовного и исправительно-трудового законодательства (УК РСФСР

1922 и 1926 гг., ИТК РСФСР 1924 и 1933 гг.).

§3. Развитие системы детских исправительных учреждений и реализация в них наказания в виде лишения свободы в отношении несовершеннолетних осужденных.

Глава 2. Содержание и практика исполнения наказаний, связанных с лишением свободы, в отношении несовершеннолетних преступников в предвоенное время (середина 1930-х— 1941 гг.).

§ 1. Институт уголовного наказания в отношении несовершеннолетних в контексте усиления политических репрессий и развитие системы детских исправительно-трудовых учреждений.

§2. Условия и режим отбывания несовершеннолетними наказаний в виде лишения свободы.

§3. Трудоиспользование несовершеннолетних осужденных и проведение с ними воспитательной работы в трудовых колониях.

§4. Организационно-правовой механизм привлечения несовершеннолетних преступников к наказанию в виде лишения свободы.

ВВЕДЕНИЕ ДИССЕРТАЦИИ
по теме "Организационно-правовые основы исполнения уголовного наказания в виде лишения свободы в отношении несовершеннолетних лиц в довоенный период"

Актуальность темы диссертационного исследования. В последние годы в России одной из самых острых социальных проблем остается преступность. Особую тревогу вызывает то обстоятельство, что среди преступников растет число несовершеннолетних лиц. Так, в России за последние десять лет количество преступлений, совершенных несовершеннолетними, увеличилось на 2,9 %. Еще более высокими темпами растет число тяжких и групповых преступлений, совершаемых несовершеннолетними. Высокой остается латентная преступность несовершеннолетних. Характерной особенностью последних лет является также изменение структуры преступности несовершеннолетних в сторону корыстно-насильственной направленности - так, более 70% преступлений, субъектами которых были несовершеннолетние, составляют деяния, связанные с противоправным завладением чужой собственностью. Растет число агрессивно настроенных неформальных молодежных объединений, происходят другие негативные модификации молодежного сознания с преобладанием корыстной ориентации. Можно отметить и тенденцию омоложения преступности несовершеннолетних. Такое положение дел стало основанием для определенной активизации государственных органов в сфере профилактики преступности среди несовершеннолетних, включая воспитательное воздействие на них в местах лишения свободы. Однако принимаемые меры пока не дают ожидаемых результатов: освобождаясь из мест лишения свободы, значительная часть несовершеннолетних (до 30 %) вновь встает на преступный путь. Более того, относительно некоторых видов девиантного поведения несовершеннолетних положение становится все хуже (речь идет о наркомании). Одной из причин этого является недостаточное изучение отечественного опыта в сфере пенитенциарного воздействия на несовершеннолетних преступников в местах лишения свободы с историко-правовых позиций. Прежде всего, это касается периода функционирования советского государства в довоенный период (1917—1941 гг.), когда последовательно в основном была решена проблема беспризорности, созданы воспитательные учреждения для исправления несовершеннолетних преступников.

Тогда, в период до середины 1920-х гг., ряд воспитательных заведений для несовершеннолетних правонарушителей наработал опыт, который по-прежнему востребован в настоящее время, и в первую очередь это касается деятельности известного педагога А. Макаренко.

Как представляется, деятельность уголовно-исполнительных учреждений по перевоспитанию несовершеннолетних преступников требует научного историко-правового осмысления для того, чтобы использовать оправдавшие себя средства и методы предупреждения преступности несовершеннолетних в местах лишения свободы и не повторять допущенных ошибок. Эти вопросы находили отражение в литературе, однако в данном случае интерес представляет правовое и организационное обеспечение деятельности государства по исполнению наказания в виде лишения свободы в отношении несовершеннолетних правонарушителей - эти аспекты еще не были предметом специального историко-правового исследования. Не менее важно выявить причины последующего сужения активности государства в профилактической деятельности (с конца 1920-х гг.), когда были ликвидированы инспекции по делам несовершеннолетних, а государство установило 12-летний возрастной уровень привлечения к уголовной ответственности несовершеннолетних лиц. В определенной мере был ужесточен и режим отбывания наказания в виде лишения свободы в отношении несовершеннолетних, в связи с чем представляется необходимым выяснить изменения в условиях содержания несовершеннолетних преступников. Это касается также трудоиспользо-вания несовершеннолетних осужденных в местах лишения свободы, методов воспитательной работы, их организационно-правового закрепления и других вопросов. Не менее важно исследовать деятельность системы детских пенитенциарных учреждений, их правовой статус. Историко-правовой анализ названных проблем позволит предложить научно обоснованные направления развития организационно-правовых основ деятельности государства по повышению эффективности воспитательной работы среди несовершеннолетних преступников в местах лишения свободы и, соответственно, предупреждению преступности несовершеннолетних с тем, чтобы ее уровень был максимально снижен. Указанные обстоятельства обусловили выбор диссертантом темы исследования.

Хронологические рамки исследования охватывают период с Октябрьской революции 1917 г. до начала Великой Отечественной войны, то есть до июня 1941 г. Такой выбор временного периода объясняется тем, что он позволяет целостно проследить процесс формирования и развития в советском государстве системы исполнения уголовного наказания в отношении несовершеннолетних преступников в виде лишения свободы в довоенный период. При этом нужно учесть, что законодательное регулирование и практика реализации пенитенциарной политики в рассматриваемый период были неодинаковыми, в связи с чем хронологически выделяются два подпериода: 1) 1917-1935 гг., когда эта политика в целом имела относительно гуманный характер с обозначенной тенденцией на ее ужесточение политики к концу указанного подпериода; 2) 1935 - 1941 гг., когда карательная политика в отношении несовершеннолетних носила стабильно жесткий характер. Такое хронологическое разделение в целом отвечает общей карательной политике советского государства довоенного периода.

Предметом исследования выступает деятельность законодательных, исполнительных, судебных органов, общественных организаций по исполнению наказания в виде лишения свободы подростков-правонарушителей, предупреждению преступности среди несовершеннолетних в советском государстве довоенного времени. Предметом исследования данной работы также являются соответствующие решения органов власти и управления, нормативноправовые акты, регулирующие деятельность детских пенитенциарных учреждений, их практика.

Методология, теоретические основы и источниковая база исследования. В процессе работы над диссертацией автор руководствовался принципом научной объективности, понимаемым как право ученого на самостоятельное творчество при отказе от конъюнктурных соображений, идеологических штампов. При проведении исследования соблюдался принцип историзма, предусматривающий сбор информации по исследуемому вопросу из различных источников, логически последовательный, всесторонний анализ исторических явлений. В диссертации использовался системный подход, требующий изучения характера отношений органов власти, органов внутренних дел, общественных структур, их взаимодействия в процессе организации и функционирования мест лишения свободы для несовершеннолетних лиц, организации в этих учреждениях воспитательной работы, привлечения несовершеннолетних к труду, решения вопросов предупреждения правонарушений со стороны несовершеннолетних. Исследование проводилось на основе разнообразных источников, одним из наиболее ценных из них явились монографии, статьи, выступления ученых-юристов, педагогов, представителей карательных органов. В диссертации использованы материалы периодической печати, сборники документов и материалов, протоколы и стенограммы общественных и государственных организаций, в том числе протоколы коллегий и другие документы НКВД СССР, материалы следственных и судебных дел. При написании работы широко исследовался законодательный и иной нормативный материал. Ее содержание в значительной мере раскрывается через юридический анализ документов. Большой удельный вес в источниковой базе диссертации составляют архивные документы, при этом были использованы как федеральные архивы, так и архивы Краснодарского края (Государственный архив Российской Федерации, Российский государственный архив социально-политической истории, Государственный архив Краснодарского края, Центр документации новейшей истории Краснодарского края и др.). Подвергнутые анализу архивные материалы послужили фактологической основой диссертации.

Поставленная цель предопределила следующие задачи диссертационной работы: исследовать процесс становления советской концепции уголовно-исправительного воздействия на несовершеннолетних преступников в начальный период функционирования советской власти; проанализировать институт наказания в виде лишения свободы для несовершеннолетних в нормах уголовного и исправительно-трудового законодательства (УК РСФСР 1922 и 1926 гг., ИТК РСФСР 1924 и 1933 гг.); выявить развитие системы детских исправительных учреждений и особенности реализации в них наказания в виде лишения свободы в отношении несовершеннолетних осужденных в период до середины 1920-х гг., когда доминирующей была воспитательная составляющая уголовного наказания; раскрыть тенденции в развитии института уголовного наказания в отношении несовершеннолетних в контексте усиления политических репрессий с конца 1920-х гг.; показать значение законодательных актов середины 1930-х гг., касающихся мер уголовно-правового воздействия на подростков-преступников; изучить систему детских пенитенциарных учреждений в предвоенное время; проанализировать условия и режим отбывания несовершеннолетними наказаний в виде лишения свободы; дать анализ практики трудоиспользования несовершеннолетних осужденных и проведения с ними воспитательной работы в трудовых колониях; показать организационно-правовой механизм привлечения несовершеннолетних преступников к наказанию в виде лишения свободы;

Степень разработанности проблемы. Проблема исполнения наказания в виде лишения свободы в отношении несовершеннолетних правонарушителей, предупреждения среди них преступности в советском государстве довоенного периода (1917—1941 гг.) находила определенное отражение в период функционирования СССР, прежде всего в криминологической литературе (И.М. Гальперин, И.И. Карпец, В.Н. Кудрявцев, И.С. Ной, А.Б. Сахаров, М.Д. Шаргородский, A.M. Яковлев и др.). В историко-правовом плане отдельные вопросы данной проблематики затрагивались в исследованиях по истории уголовного права, карательных органов, исправительно-трудового права (З.А. Астемиров, И.П. Башкатов, Н.А. Стручков, Ю.М. Ткачевский, Б.С. Утевский, Е.Г. Ширвиндт и др.), в учебниках по истории советского государства и права (под редакцией Ю.П. Титова, О.И. Чистякова и др.). Кроме того, различные аспекты проблемы предупреждения правонарушений среди несовершеннолетних были предметом педагогических исследований (А.С. Макаренко, Н.Р. Осипова, А.С. Грибоедов и др.). Однако на содержание работ указанных и других авторов, изданных в советское время, имел сильное влияние политико-идеологический фактор, не позволявший с достаточной степенью объективности делать выводы, поскольку изначально партийными органами устанавливались концептуальные положения, которые не могли подвергаться какому-либо сомнению (например, тезис о том, что социализм как общественно-политическая формация не содержит в себе причин преступности; явно преувеличивалась роль общественных организаций в борьбе с преступностью). В последние годы в этом отношении ситуация изменилась к лучшему. Стали доступными архивы, другая литература, которой не могли пользоваться советские ученые. Появилось немало работ, затрагивающих в историко-правовом аспекте деятельность государства по реализации пенитенциарной политики СССР, предупреждению преступности в довоенное время (С.С. Босхо-лов, М.Г. Детков, А.Н. Дугин, В.Н. Земсков, В.Н. Кириллов, С.И. Кузьмин, Р.С. Мулукаев, А .Я. Малыгин, Н.С. Морозов, Л.П. Рассказов, В.Б. Романовекая, П. Соломон, А.С. Смыкалин, И.В. Упоров, О.В. Хлевнюк и др.). Однако это делалось, как правило, при исследовании правоохранительных органов, органов безопасности, отдельных уголовно-правовых и уголовно-процессуальных институтов и в достаточно узких временных и территориальных рамках и без выделения категории несовершеннолетних правонарушителей — о них упоминается фрагментарно. Ряд авторов (Л.Д. Заднепров-ская, В.Д. Ермаков и др.) в своих работах поднимают отдельные вопросы борьбы с преступностью среди несовершеннолетних в советском государстве, однако пенитенциарный аспект при этом не является основным, равно как и довоенный период советской истории. Специальные же историко-правовые исследования, посвященные изучению правового регулирования и практики исполнения наказания в виде лишения свободы применительно к несовершеннолетним правонарушителям в советском государстве довоенного периода, к настоящему времени отсутствуют.

Основные положения, выносимые на защиту:

1. В первые годы после установления советской власти в отношении несовершеннолетних правонарушителей в решении проблемы подростковой преступности преобладала воспитательная задача, что отражало общую концепцию в области уголовно-наказательной политики на тот период, связанную с усилением карательных мер к «контрреволюционным элементам» и одновременно преобладанием средств исправления, применяемых к преступникам — выходцам из рабоче-крестьянской среды.

2. Ключевым звеном в воспитательном воздействии на подростков-правонарушителей стал институт создаваемых повсеместно детских комиссий по делам несовершеннолетних, деятельность которых координировалась центральной Комиссией при ВЦИК (Деткомиссия). Эта комиссия имела право вносить законодательные предложения по улучшению жизни детей и прежде всего по самым актуальным вопросам (оказание помощи продовольствием, жильем, топливом, одеждой и т.д.), издавать постановления, касающиеся улучшения условий содержания несовершеннолетних в местах лишения свободы и других детских учреждениях. Решения комиссии позволяли разграничить функции между ведомствами и другими организациями в деле борьбы с правонарушениями среди несовершеннолетних, ввести планирование в деятельность детских пенитенциарных учреждений, улучшить медицинское обслуживание содержащихся в них лиц.

3. Сложной социальной проблемой — как следствие Гражданской войны — стало большое число беспризорных детей, значительная часть которых нарушали действующие законы, становились преступниками и направлялись в места лишения свободы. В связи с этим государством были активизированы ресурсы многих наркоматов и общественных организаций, что позволило во второй половине 1920-х гг. взять под контроль данную проблему и значительно снизить уровень преступности среди несовершеннолетних. В целом же в период 1917 - конца 1920-х гг. в советском государстве был сформирован и закреплен в законодательстве вполне прогрессивный, несмотря на выраженное политическое влияние, подход к решению проблемы предупредительного воздействия на несовершеннолетних правонарушителей, в том числе содержащихся в местах лишения свободы.

4. С изданием сначала УК РСФСР 1922 г. и ИТК РСФСР 1924 г., а затем их обновленных вариантов - УК РСФСР 1926 г. и ИТК РСФСР 1933 г. -было систематизировано законодательство, регулирующее особенности исполнения наказания в виде лишения свободы в отношении несовершеннолетних. В целом, особенно на первом этапе (до первой половины 1920-х гг.) оно носило гуманистический характер, хотя и не без влияния классового фактора. В дальнейшем содержание норм стало меняться - в соответствии с новыми веяниями, связанными с усилением и расширением административно-командных методов управления стране, в местах лишения свободы для несовершеннолетних приоритетной стала задача подготовки трудовых кадров, потребность в которых испытывалась в связи с процессом индустриализации, развернувшимся с начала 1930-х гг. в СССР. При этом нормативно-правовое регулирование наказания в виде лишения свободы для несовершеннолетних все более и более отходило от законодательного уровня, уступая место правительственным, а также и преимущественно ведомственным нормативным актам НКВД, в ведение которых в 1934 г. были переведены все места лишения свободы для несовершеннолетних преступников.

6. С конца 1920-х гг. советское государство взяло курс на усиление уголовных репрессий, что предопределило и общую направленность политики советского государства в вопросах предупреждения преступности среди несовершеннолетних — путем усиления карательных мер. В частности, законодатель снизил порог уголовной ответственности до 12-и лет. Был принят ряд других законов, усиливающих уголовную ответственность и, следовательно, приводящих к увеличению числа отбывающих наказание в местах лишения свободы несовершеннолетних преступников. Так, за самовольный уход из железнодорожных училищ и школ ФЗУ, а также за систематическое и грубое нарушение школьной дисциплины, повлекшее исключение из училища (школы), согласно Указу Президиума Верховного Совета СССР от 28 декабря 1940 г., по приговору суда предусматривалось заключение в трудовые колонии сроком до 1 года. Криминализация таких проступков резко контрастировала с общепринятым в цивилизованном мире отношением к подросткам-преступникам.

7. После передачи мест лишения свободы для несовершеннолетних в ведение НКВД воспитательная работа с ними постепенно стала замещаться все более жесткими режимными требованиями и более интенсивным проведением в отношении подростков оперативно-разыскных мероприятий. Однако такие меры, позволяющие определенным образом сдерживать рост правонарушений среди данной категории лиц, не устраняли коренных причин совершения подростками преступлений, в связи с чем в трудовых колониях не суживались, а расширялись криминальная среда и преступная субкультура, с учетом того, что несовершеннолетним осужденным, помещенным в условия, близкие к местам лишения свободы для взрослых преступников, было откуда черпать негативные преступные традиции. К этому следует добавить и то обстоятельство, что многие прогрессивные сами по себе нормы права, ориентирующие «органы» на перевоспитание несовершеннолетних преступников, в реальности очень часто не выполнялись, о чем свидетельствуют материалы проверок трудовых колоний контролирующими органами.

Научная новизна исследования. Научная новизна заключается прежде всего в том, что диссертация представляет собой первое комплексное историко-правовое исследование, в котором сделана попытка осмыслить деятельность государственных органов по исполнению наказания в виде лишения свободы в отношении несовершеннолетних правонарушителей в советском государстве довоенного периода (1917—1941 гг.). Научная новизна диссертации определяется самой постановкой научной проблемы, решение которой позволяет составить цельную характеристику пенитенциарной политики в отношении несовершеннолетних преступников в рассматриваемый период. Автором определены тенденции законодательного регулирования и реализации института наказания в виде лишения свободы применительно к несовершеннолетним лицам, включая выделение соответствующих хронологических параметров. Выявлена система уголовно-исполнительных учреждений для несовершеннолетних, показана ее трансформация во взаимосвязи с общей карательной политикой советского государства. Дана характеристика условий и режима содержания несовершеннолетних в местах лишения свободы, их трудоиспользования, воспитательного процесса. Научная новизна исследования определяется и тем, что его результаты во многом основываются на ранее неизвестных, выявленных в архивах материалах, впервые вводимых в научный оборот.

ВЫВОД ДИССЕРТАЦИИ
по специальности "Теория и история права и государства; история учений о праве и государстве", Трачук, Амаяк Александрович, Ростов-на-Дону

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Проведенное исследование позволяет сделать следующие основные выводы.

После установления советской власти в России карательная политика государства претерпела существенные изменения, характер которых предопределялся прежде всего коммунистической идеологией и политической доктриной РСДРП (б)-РКП (б)-ВКП (б), т.е. классовым подходом. В целом можно говорить о двух концептуальных направлениях в развитии карательной политики в начальный период советской власти, имея в виду ее составляющую, связанную с институтом лишения свободы. Первой составляющей была политическая задача. Содержание этой задачи заключалось в «подавлении контрреволюции». Данная составляющая характеризовалась достаточно жесткими мерами уголовной репрессий. Вторая составляющая связывается с воспитательной функцией уголовного наказания. В этой связи можно говорить о том, что советское государство в сфере установления лишения свободы как вида уголовного наказания применяло принцип гуманизма. В наибольшей степени принцип гуманизма проявлялся в отношении к несовершеннолетним правонарушителям. При этом, однако, следует подчеркнуть следующее важное обстоятельство - соответствующие решения власти, отражающие принцип гуманизма уголовного наказания в виде лишения свободы, далеко не всегда воплощались в практической деятельности государственных учреждений. Кроме того, реализация воспитательной функции наказания в немалой степени зависела опять же от классовой принадлежности преступников.

Исходя из указанных общих положений карательной политики советского государства в первые годы ее существования определялось и карательное воздействие применительно к несовершеннолетним правонарушителям. В частности, было ликвидировано тюремное заключение для несовершеннолетних, что отражало новую концепцию советского государства в части приоритетов в сфере уголовного наказания, а именно замене репрессий воспитательными мерами. При комиссиях по делам несовершеннолетних предусматривались так называемые обследователи-воспитатели, которые непосредственно готовили для рассмотрения на комиссии дела по конкретным несовершеннолетним, а в дальнейшем осуществляли контроль за исполнением соответствующих решений комиссии. Обследователи-воспитатели обязаны были лично удостовериться в тех условиях жизни и воспитания, в которых находился несовершеннолетний, т. е. обследовать эти условия, а также фактические обстоятельства совершенного проступка, и сделать свое заключение, в том числе предложить варианты решения вопроса.

Достаточно быстро встал и вопрос о специальных учреждениях для несовершеннолетних правонарушителей. Так, в декабре 1918 г. в Москве был открыт первый реформаторий для данной категории лиц. В том же 1918 г. съездом комиссаров юстиции Сибири, Урала и Туркестана было принято региональное Положение о колониях для несовершеннолетних, содеявших преступное деяние, а в 1921 г. - Положение о трудовых домах для несовершеннолетних. Здесь даже из названий мест отбывания наказания видно, что акцент в уголовно-правовом воздействии к несовершеннолетним преступникам делался на воспитательной функции уголовного наказания.

Однако с конца 1920-х гг. ситуация в этом плане начинает меняться - в нашей стране наметилась довольно отчетливая тенденция сужения демократических начал жизни общества, которые и без того не отличались широтой. Тем самым усиливался политический процесс установления единовластия Сталина, сопровождающийся ломкой нэпа, усилением административно-командной системы, ужесточения уголовных репрессий. Несовершеннолетних этот процесс также коснулся, и как апофеоз карательной политики в отношении несовершеннолетних следует расценивать изданное 7 апреля 1935 г. ЦИК и СНК СССР Постановление «О мерах борьбы с преступностью среди несовершеннолетних», в соответствии с которым к несовершеннолетним, начиная с 12 лет, виновным «в причинении насилия, телесных повреждений, увечий, в убийстве или в попытках к убийству», могли применяться все меры уголовного наказания, включая смертную казнь. Это довольно символичный и вместе с тем противоречивый документ, позволяющий говорить о том, что государство окончательно трансформировало карательную политику в отношении несовершеннолетних из относительно гуманной ранее в жесткую в оставшиеся до начала войны годы.

Если иметь в виду законодательство, определяющее исполнение наказания в виде лишения свободы в отношении несовершеннолетних преступников, то следует заметить, что с изданием сначала УК РСФСР 1922 г. и ИТК РСФСР 1926 г., а затем их обновленных вариантов - УК РСФСР 1926 г. и ИТК РСФСР 1933 г., были систематизированы соответствующие нормы права. В целом, особенно на первом этапе (первая половина 1920-х гг.) оно носило гуманистический характер, хотя и не без влияния классового фактора. В дальнейшем содержание норм стало меняться — в соответствии с новыми веяниями, связанными с усилением и расширением административно-командных методов управления, что находило отражение в определенном ужесточении карательной политики советского государства, и на первый план в местах лишения свободы для несовершеннолетних ставилась задача подготовки трудовых кадров, потребность в которых испытывалась в связи с процессом индустриализации, развернувшимся с начала 1930-х гг. в СССР. При этом нормативно-правовое регулирование наказания в виде лишения свободы для несовершеннолетних все более и более отходило от норм кодексов, а на первый план стали выступать правительственные, а также и преимущественно ведомственные нормативные акты.

С середины 1930-х гг., когда все места лишения свободы были переданы в ведение НКВД, последний стал активно реорганизовывать систему мест лишения свободы для несовершеннолетних. Так, 23 июля 1935 г. было издано Распоряжение начальника ОТК НКВД СССР «О типизации трудовых колоний НКВД». Этим документом устанавливалась следующая типизация Трудовых колоний НКВД: 1. Трудовые колонии обычного типа отдельные для мальчиков и отдельные для девочек. 2. Трудовые колонии с особым режимом для мальчиков и девочек (Архангельская). 3. Изоляторы для подследственных в тюрьмах, находящиеся в системе ОМЗ (за исключением г. Москвы, где выделяется отдельная тюрьма на Шаболовке, с подчинением последней Отделу трудовых колоний УНКВД Московской области). Всем трудовым колониям предписывалось: а) деление несовершеннолетних по признакам большей или меньшей социальной запущенности - не производить. Опыт совместного содержания в наших трудовых коммунах правонарушителей-рецидивистов вместе с менее социально запущенным контингентом дал положительные результаты и показал, что это облегчает перевоспитательную работу; 6) разделение колоний по возрастному признаку воспитанников - не производить, учитывая небольшую разницу между предельными возрастами, допускаемыми в трудовые колонии (от 12 до 16 лет); в) разделение детей по полу — производить как правило — этого требует молодой возраст воспитанников; г) осужденные несовершеннолетние направляются в те же трудовые колонии, что и беспризорные. Пребывание в трудовых колониях осужденных несовершеннолетних не ограничивается сроком судебных приговоров. Этот воспитанник должен находиться в колонии до тех пор, пока он не будет окончательно подготовлен ддя самостоятельной трудовой жизни, возбуждая о них тогда ходатайство перед ЦИК СССР о снятии судимости. Выпуск из колонии оформляется согласно общему установленному для трудовых колоний порядку; д) трудовая колония с особо строгим режимом как для мальчиков, так и для девочек учверждается только в Архангельске. В этой колонии будут помещаться несовершеннолетние, исключаемые постановлением общих собраний воспитанников из трудовых колоний за разные проступки после применения к ним всех мер воспитательного воздействия в трудовых колониях (убеждение, постановление конфликтной комиссии о выговоре, внеочередной наряд, перевод на менее квалифицированную работу, помещение в штрафной комнате и т.п.). Направление в Архангельскую трудколонию будет производиться исключительно по распоряжениям и нарядам Отдела трудовых колоний НКВД СССР после представления всех мотивированных материалов (заметим, что одновременно было утверждено Положение о трудовой колонии НКВД для несовершеннолетних449, о котором речь пойдет ниже).

Здесь имеет место положение о возможности административного, а не судебного, решения о продлении срока отбывания несовершеннолетним преступником установленного судом срока лишения свободы, что следует расценивать как негативный момент. То же касается и совместного содержания подростков-преступников и подростков-беспризорных. Одной из существенных причин такого положения была закрытость НКВД СССР от общества — в рамках этой закрытости ведомство действовало по своему усмотрению, не очень-то ориентируясь на общественные запросы, а руководствуясь, прежде всего, своими интересами. Содержание этого и других документов показывает, что государство, провозглашая в целом правильные идеи в области перевоспитания подростков-преступников, в практической деятельности органов, исполняющих наказания (НКВД СССР), фактически воспитательную задачу, решаемую в школах ФЗУ, стало заменять задачей изоляции этой категории лиц в трудовых колониях.

В итоге перед самой войной дело перевоспитания несовершеннолетних правонарушителей было по существу заменено администрированием - вместо того, чтобы выяснять причины бегства подростков из училищ и школ и устранять их, усилия государственных органов направлялись на издание актов о криминализации действий, которые никаким образом не могли быть признаны преступными (самовольный уход из школ и училищ), и затем огромная государственная машина в лице силовых органов устраивала облавы по всей стране, чтобы вылавливать подростков и помещать их за колючую проволоку уже как преступников в специально создаваемые для этого многочисленные трудовые колонии. Возможно, такое отношение власти к трудным подросткам провоцировало совершение некоторыми из них контрреволюционных преступлений, за которые допускалось привлечение к уголовной ответственности начиная с 14 лет.

Таким образом, советская власть последовательно усиливала карательную составляющую наказаний для подростков-правонарушителей, видя в них в том числе и «контрреволюционеров». Тем самым фактически был положен конец активизации педагогической деятельности и воспитательной работы среди несовершеннолетних в начале 1920-х гг., произошла замена такой деятельности администрированием. Условия отбывания наказания и режим содержания несовершеннолетних преступников в местах лишения свободы с середины 1930-х гг., когда все уголовно-исполнительные учреждения перешли в ведение НКВД СССР, стали последовательно ужесточаться. Были созданы трудовые колонии для несовершеннолетних преступников закрытого типа, а также специальный изолятор для подростков-преступников, представляющих наибольшую общественную опасность. В отношении несовершеннолетних правонарушителей стала организовываться агентурно-оперативная работа — все почти так же, как и в отношении взрослых преступников. Были введены дополнительные правоограничения и в отношении несовершеннолетних, отбывающих наказание в обычных, т. е. открытых ТК. При этом для трудовых колоний несовершеннолетних устанавливались, как и для ИТЛ и ИТК, где содержались взрослые преступники, государственные производственные задания, и это притом, что большинство подростков лишь обучались ремеслу. Для несовершеннолетних 16-18-летнего возраста был установлен 8-часовой рабочий день. Все делалось для того, чтобы выжать из подростков-правонарушителей максимальную экономическую выгоду. При таком подходе собственно воспитательная задача, которая должна была быть основной, как это следовало из правовых актов, отходила на задний план. Вместе с тем система трудколоний в определенной степени, несмотря на многие недостатки, способствовала решению ряда социальным проблем советского общества, и прежде всего это касается общеобразовательного и ремесленного обучения несовершеннолетних, содержащихся в местах лишения свободы.

БИБЛИОГРАФИЯ ДИССЕРТАЦИИ
«Организационно-правовые основы исполнения уголовного наказания в виде лишения свободы в отношении несовершеннолетних лиц в довоенный период»

1. Конституция РСФСР 1918г./// СУ РСФСР. 1918. № 51.

2. Постановление СНК «О красном терроре» от 5 сентября 1918 г. // Декреты Советской власти. М., 1964. Т. 3.

3. Постановление НКЮ «О тюремных рабочих командах» от 30 января 1918 г.//СУ РСФСР. 1918. №2.

4. Руководящие начала по уголовному праву РСФСР от 12 декабря 1919 г. // СУ РСФСР. 1919. № 66.

5. Постановление ВЦИК «Об амнистии всех членов тех политических партий и групп, которые объявили мобилизацию своих членов за защиту Советской Республики» от 5 ноября 1919 г. // СУ РСФСР. 1919. №55-56.

6. Декрет СНК «О делах несовершеннолетних, обвиняемых в общественно опасных деяниях» от 4 марта 1920 г. // СУ РСФСР. 1920. № 13.

7. Декрет СНК «О лишении свободы и о порядке условно-досрочного освобождения заключенных» от 21 марта 1921 г. // Сборник документов по истории уголовного законодательства СССР и РСФСР (1917-1952 гг.)/Под ред. И.Т. Голякова. М., 1953.

8. Циркуляр Верховного трибунала ВЦИК «Об ослаблении репрессий по отношению к крестьянам и об усилении таковых к лицам буржуазного происхождения» от 2 марта 1920 г. // Сборник циркуляров Верховного трибунала ВЦИК. М., 1922.

9. УК РСФСР 1922 г. // СУ РСФСР. 1922. № 15.

10. Постановление ВЦИК «Об изменениях и дополнениях Уголовного кодекса РСФСР» от 11.11.1922 г. // Известия ВЦИК. 1922. 23 ноября.

11. УК РСФСР 1926 г. // СУ РСФСР. 1926. № 80.

12. Уголовный кодекс РСФСР с изменениями на 1 июля 1935 г. Официальный текст с приложением постатейно систематизированных материалов. М., 1935.

13. Закон СССР «О судоустройстве СССР и союзных республик» // Ведомости Верховного Совета СССР. 1938. № 11.

14. Временная инструкция «О лишении свободы, как мере наказания, и о порядке отбывания такового» (утверждена НКЮ 23 июля 1918 г.) // Сборник документов по истории уголовного законодательства СССР и РСФСР (1917-1952 гг.). М., 1953.

15. Уголовно-исполнительный кодекс Российской Федерации 1997 г. (с последующими изменениями и дополнениями) // Справочно-правовая система «Консул ьтант+». 2008. Февраль.

16. ИТК РСФСР 1924 г. // Сборник документов по истории уголовного законодательства СССР и РСФСР. М., 1953.

17. ИТК РСФСР 1933 г. // Сборник документов по истории уголовного законодательства СССР и РСФСР. М., 1953.

18. Декрет СНК «О комиссиях для несовершеннолетних» от 14 января 1918 г.//СУ РСФСР. 1918. № 16.

19. Декрет СНК «О делах несовершеннолетних, обвиняемых в общественно опасных деяниях» от 4 марта 1920 г. // СУ РСФСР. 1920. №13.

20. Постановление НКЮ «Об изменении п. 13 Руководящих начал по уголовному праву РСФСР» от 19 марта 1920 г. // СУ РСФСР. 1920. № 16.

21. Постановление Президиума ВЦИК о создании Комиссии при Всероссийском Центральном Исполнительном Комитете по улучшению жизни детей // Декреты советской власти. М.: Политиздат, 1988. Т. 12.

22. Положение о детской социальной инспекции от 23 сентября 1921 г. // СУ РСФСР. 1921. №66.

23. Положение о комитетах помощи освобожденным из мест заключения 1922 г. // СУ РСФСР. 1922. № 4.

24. Постановление ВЦИК и СНК от 21 сентября 1925 г. «О мероприятиях по подготовке воспитанников детских домов к трудовой деятельности» //СУ РСФСР. 1925. № 18.

25. Постановление ВЦИК и СНК от 5 апреля 1926 г. «О порядке и условиях передачи воспитанников в крестьянские семьи» // СУ РСФСР. 1926. № 9.

26. Постановление ЦИК и СНК СССР от 13 августа 1926 г. «О мероприятиях по борьбе с детской беспризорностью» // СЗ СССР. 1926. № 56.

27. Инструкции комиссиям по делам несовершеннолетних (утверждена совместным постановлением комиссариатов просвещения, здравоохранения и юстиции в 1920 г.) // СУ РСФСР. 1920. № 68.

28. Выписка из протокола № 39 заседания Президиума Клинского Уездного Совета Раб., Кр. и Кр.-арм. Депутатов от 3 сентября 1919 г. по вопросу об организации дома для малолетних преступников // ГАРФ. Ф. 1235. Оп. 56. Д. 30.

29. Телеграмма-циркуляр Деткомиссии ВЦИК «Всем губуполномо-ченным по улучшению жизни детей» от 16 апреля 1921 г. // ГАРФ. Ф. 1235. Оп. 95. Д. 45.

30. Циркуляр Деткомиссии ВЦИК «Всем губуполномоченным по улучшению жизни детей» от 21 апреля 1921 г. // ГАРФ. Ф. 1235. Оп. 95. Д. 45.

31. Доклад Комиссии ВЦИК «Об улучшении жизни детей» в Президиум ВЦИК (апрель 1921 г.) // ГАРФ. Ф. 1235. Оп. 95. Д. 45.

32. Постановление ЦИК и СНК «О ликвидации народных комиссариатов внутренних дел союзных и автономных республик» от 15 декабря 1930 г. // СЗ СССР. 1930. № 60. Ст. 640.

33. Постановление ЦИК и СНК СССР «О мерах борьбы с преступностью среди несовершеннолетних» от 7 апреля 1935 г. // СЗ СССР. 1935. № 19.

34. Постановление СНК СССР и ЦК ВКП (б) от 31 мая 1935 г. «О ликвидации детской беспризорности и безнадзорности» // Известия. 1935. 1 июня.

35. Приказ Народного комиссара внутренних дел СССР и Народного комиссара путей сообщения СССР «О ликвидации детской беспризорности на железнодорожном транспорте» от 11 июля 1935 г. // ГАРФ. Ф. 9401. Оп. 12. Д. 103.

36. Распоряжение начальника ОТК НКВД СССР «О типизации трудовых колоний НКВД» от 23 июля 1935 г. // ГАРФ. Ф. 9401. Оп. 12. Д. 103.

37. Положение о трудовой колонии НКВД для несовершеннолетних от29 июля 1935 г.//ГАРФ. Ф. 9401. Оп. 12. Д. 103.

38. Постановление ЦИК и СНК СССР «О мерах борьбы с преступностью среди несовершеннолетних» от 7 апреля 1935 г. // СЗ СССР. 1935. № 19.

39. Директива Народного комиссара внутренних дел СССР Г.Г. Ягоды всем НКВД союзных республик, начальникам УНКВД АССР, краев и областей от 3 октября 1935 г. // ГАРФ. Ф. 9401. Оп. 12. Д. 103.

40. Приказ Народного комиссара внутренних дел СССР № 074 «О порядке применения постановления ЦИК и СНК от 7/1V 1935 г. о мерах борьбы с преступностью среди несовершеннолетних» от 9 июня 1935 г. // ГАРФ. 9401. On. 1а. Д. 7.

41. Распоряжение начальника ОТК НКВД СССР «О типизации трудовых колоний НКВД» от 23 июля 1935 г. // ГАРФ. Ф. 9401. Оп. 12. Д. 103.

42. Положение о трудовой колонии НКВД для несовершеннолетних от29 июля 1935 г. //ГАРФ. Ф. 9401. Он. 12. Д. 103.

43. Приказание председателя ДТК ВЦИК Н.А. Семашко о ликвидации последствий вредительства в детдомах от 21 сентября 1937 г. № 46/5 // ГАРФ. Ф. 5207. Оп. З.Д. 31.

44. Приказ Народного комиссара внутренних дел СССР № 139 «О развале работы Бузулукской трудовой колонии УНКВД по Оренбургской области» от 3 апреля 1937 г. // ГАРФ. Ф. 9401. On. 1а. Д. 17.

45. Приказ Народного комиссара внутренних дел СССР № 049 «Об объявлении Положения о военизированной охране закрытых трудколоний НКВД несовершеннолетних» от 14 марта 1938 г. // ГАРФ. Ф. 9401. On. 1а. Д. 22.

46. Приказ Народного комиссара внутренних дел СССР № 00309 «Об устранении ненормальностей в содержании детей репрессированных родителей» от 20 мая 1938 г. // ГАРФ. Ф. 9401. On. 1а. Д. 20.

47. Приказ Народного комиссара внутренних дел СССР и Народного комиссара просвещения РСФСР № 0144 «О порядке выпуска и трудоустройства переростков детей репрессированных родителей» от 3 августа 1938 г. // ГАРФ. Ф. 9401. On. 1а. Д. 22.

48. Постановление СНК СССР № 1143-280с «О выдаче паспортов детям спецпереселенцев и ссыльных» от 22 октября 1938 г. // ГАРФ. Ф. 5446. On. 1. Д. 501.

49. Приказ НКВД СССР № 609 «О включении Отдела трудовых колоний несовершеннолетних в состав ГУЛАГа НКВД» от 10 сентября 1939 г. // ГАРФ. Ф. 9401. On. 1а. Д. 47.

50. Приказ Народного комиссара внутренних дел СССР № 0335«0 пересмотре решений б. троек НКВД, УНКВД по делам о несовершеннолетних преступниках» от 7 октября 1939 г. // ГАРФ. Ф. 9401. On. 1а. Д. 40.

51. Приказ Народного комиссара внутренних дел СССР № 018 «Об организации приемников-распределителей и трудколоний НКВД в новых областях БССР» от 14 января 1940 г. // ГАРФ. Ф. 9401. On. 1а. Д. 61.

52. Указ Президиума Верховного Совета СССР от 26 июня 1940 г. «О переходе на восьмичасовой рабочий день, на семидневную рабочую неделю и о запрещении самовольного ухода рабочих и служащих с предприятий и учреждений» // Ведомости ВС СССР. 1940. № 20.

53. Приказ Народного комиссара внутренних дел СССР № 001261 «Об оперативно-чекистском обслуживании трудколоний для несовершеннолетних» от 5 октября 1940 г. // ГАРФ. Ф. 9401. On. 1а. Д. 59. Л. 117.

54. Указ Президиума Верховного Совета СССР «Об ответственности учащихся ремесленных, железнодорожных училищ и школ ФЗО за нарушение дисциплины и за самовольный уход из училища (школы)» от 28 декабря 1940 г. // Ведомости Верховного Совета СССР. 1941. № 1.

55. Приказ Народного комиссара внутренних дел СССР «О постановке работы в трудовых колониях для несовершеннолетних» от 17 октября 1935 г. // ГАРФ. Ф. 9401. On. 1а. Д. 7.

56. Директива начальника АХУ НКВД СССР И.М. Островского всем начальникам АХУ и ОТК управлений НКВД республик, краев и областей о предотвращении побегов несовершеннолетних из мест лишения свободы от 31 октября 1935 г. //ГАРФ. Ф. 9401. Оп. 12. Д. 103.

57. Приказ Народного комиссара внутренних дел СССР № 473 «О порядке отправки несовершеннолетних и расследовании нарушений по Туркменской СССР» от 22 ноября 1936 г. //ГАРФ. Ф. 9401. On. 1а. Д. 12.

58. Приказ Народного комиссара внутренних дел СССР № 03 «О порядке направления несовершеннолетних в трудовые колонии из тюрем и приемников-распределителей» от 9 января 1938 г. //ГАРФ. Ф. 9401. On. 1а. Д. 22.

59. Приказ Народного комиссара внутренних дел СССР № 205 «Об организации трудколоний закрытого типа» от 23 мая 1937 г. // ГАРФ. Ф. 9401. On. 1а. Д. 17.

60. Положение о трудовых колониях закрытого типа (было объявлено приказом НКВД № 0171 от 5 сентября 1938 г.) // ГАРФ. Ф. 9401. On. 1а. Д. 22.

61. Приказ Народного комиссара внутренних дел СССР № 0058 «Об агентурно-оперативном обслуживании трудовых колоний НКВД для несовершеннолетних и приемников-распределителей» от 11 февраля 1938 г. // ГАРФ. Ф. 9401. On. 1а. Д. 20.

62. Приказ Народного комиссара внутренних дел СССР № 00319 «О результатах расследования беспорядков, имевших место в Осташковской, Валуйской и Чепецкой трудколониях НКВД (для несовершеннолетних)» от 1 апреля 1939 г. // ГАРФ. Ф. 9401. On. 1а. Д. 32.

63. Приказ Народного комиссара внутренних дел СССР № 022 «Об объявлении Положения об изоляторах ОТК НКВД для несовершеннолетних» от 16 июля 1939 г. //ГАРФ. Ф. 9401. On. 1а. Д. 39.

64. Приказ Народного комиссара внутренних дел СССР № 00644 «О результатах проверки трудовых колоний и условий содержания в них несовершеннолетних преступников и правонарушителей» от 25 мая 1940 г. // ГАРФ. Ф. 9401. On. 1а. Д. 57.

65. Положение о трудовых колониях для несовершеннолетних НКВД (утверждено приказом НКВД СССР №00655 от 28 мая 1940 г.) // ГАРФ. Ф. 9401. On. 1а. Д. 57.

66. Приказ НКВД СССР № 00889 от 2 августа 1939 г. об объявлении «Временной инструкции о режиме содержания заключенных в исправительно-трудовых лагерях».

67. Приказ Народного комиссара внутренних дел СССР № 00638 «О результатах расследования убийства несовершеннолетнего в тюрьме № 1 и обследования тюрем УНКВД Краснодарского края» от 21 мая 1941 г. // ГАРФ. Ф. 9401. On. 1а. Д. 89.

68. Приказ Народного комиссара внутренних дел СССР № 00602 «О результатах проверки работы Валуйской колонии для несовершеннолетних УНКВД по Курской области» от 17 мая 1941 г. // ГАРФ. Ф. 9401. On. 1а. Д. 88.

69. Приказ Народного комиссара внутренних дел СССР № 406 «О результатах обследования трудовых колоний для несовершеннолетних УНКВД Западно- и Восточно-Сибирского краев» от 27 сентября 1936 г. // ГАРФ. Ф.9401. On. 1а. Д. 12.

70. Приказ Народного комиссара внутренних дел СССР № 413 «О производственной деятельности трудколоний НКВД для несовершеннолетних» от 3 октября 1936 г. // ГАРФ. Ф. 4401. On. 1а. Д. 12.

71. Положение о трудовых колониях закрытого типа было (объявлено приказом НКВД№ 0171 от 5 сентября 1938 г.) // ГАРФ. Ф. 9401. On. 1а. Д. 22.

72. Циркуляр НКВД № 270 « «О трудовом режиме несовершеннолетних заключенных, содержащихся в колониях НКВД для несовершеннолетних» от 11 ноября 1940 г. // ГАРФ. Ф. 9401. On. 1а. Д.81.

73. Приказ Народного комиссара внутренних дел СССР № 406 «О результатах обследования трудовых колоний для несовершеннолетних УНКВД Западно- и Восточно-Сибирского краев» от 27 сентября 1936 г. // ГАРФ. Ф. 9401. On. 1а. Д. 12.

74. Приказ Народного комиссара внутренних дел СССР № 273 «О недостатках в Валуйской трудколонии (для несовершеннолетних) УКНКВД Курской области от 11 июля 1937 г. // ГАРФ. Ф. 9401. On. 1а. Д. 18.

75. Приказ НКВД СССР № 0274 «О результатах обследования Архангельской колонии для несовершеннолетних УНКВД Архангельской области»» от 21 мая 1941 г. // ГАРФ. Ф. 9401. On. 1а. Д. 97.

76. Программа Российской коммунистической партии (большевиков) // Партия в период иностранной военной интервенции и Гражданской войны (1918-1920 гг.). М., 1962.

77. Доклад прокурора для поручений при Наркомате юстиции Р.П. Катаняна «О состоянии детдомов в Тульской губернии» от 27 марта 1924 г. // РГАСПИ. Ф. 12. On. 1. Д. 725.

78. Письмо Т.Е. Зиновьеву от детей Мойской трудколонии от 16 марта 1926 г. //РГАСПИ. Ф. 12. On. 1. Д. 731.

79. Записка начальника ГУЛАГа ОГПУ НКВД СССР М.Д. Бермана в Деткомиссию ВЦИК от 15 октября 1933г. № 673087 («Сов. секретно») // ГАРФ. Ф. 5207. Оп. 3. Д. 25.

80. Докладная записка директора Компонийского детдома председателю Деткомиссии ВЦИК Н.А. Семашко от 21 марта 1935 г. // ГАРФ. Ф. 5207. Оп. 3. Д. 25.

81. Записка помощника начальника ГУЛАГа Н.Н. Алексеева и временно исполняющего обязанности начальника ОТП ГУЛАГа С.И. Вишневского в Наркомпрос и Деткомиссию при ВЦИК от 23 апреля 1935 г. // ГАРФ. Ф. 5207. Оп. 3. Д. 25.

82. Записка председателя Деткомиссии Н. Семашко в Комиссию партийного контроля при ЦК ВКП(6) о состоянии детских учреждений в Киргизской и Кара-Калпакской АССР от 4 декабря 1935 г. // ГАРФ. Ф. 5207. Оп. 3. Д. 29.

83. Доклад заместителя начальника ГУЛАГа А.П. Лепилова «Работа с несовершеннолетними и безнадзорными» от 1 марта 1940 г. //ГАРФ. Ф. 9414. On. 1. Д. 28.

84. Докладная записка начальника ОТК НКВД СССР Л.М. Яцкевича в Наркомпрос РСФСР и председателю Деткомиссии ВЦИК Н.А. Семашко от 29 июня 1938 г. // ГАРФ. Ф. 5207. Оп. 3. Д. 42.1. Архивы

85. Государственный архив Российской Федерации

86. ГАРФ. Ф. 1235. Оп. 56. Д. 30.

87. ГАРФ. Ф. 1575. Оп. 6. Ед. хр. 169.

88. ГАРФ. Ф. 4042. Оп.2. Д. 1, 2, 5, 316, 352, 464.

89. ГАРФ. Ф. 5207. Оп. 3. Д.23.

90. ГАРФ. Ф. 5267. Оп. 3. Д. 16.

91. ГАРФ. Ф. 5446. Оп. 55. Д. 725, 1986.

92. ГАРФ. Ф. 7523. Оп. 108. Д. 332.

93. ГАРФ. Ф. 8131. Оп. 37. Д. 533.

94. ГАРФ. Ф. 8415. On. 1. Д. 114.

95. ГАРФ. Ф. 9414. On. 1. Д. 28, 374, 1806.

96. Российский государственный архив социально-политической истории

97. РГАСПИ. Ф. 81. Оп. 3. Д. 99.

98. РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 3. Д. 746, 1003.

99. Государственный архив Краснодарского края

100. ГАКК. Ф. Р-382. On. 1. Д. 535.

101. ГАКК. Ф. Р-686. On. 1. Д. 1.

102. Центр документации новейшей истории Краснодарского края

103. ЦДНИКК. Ф. 8. On. 1. Д. 45, 268, 270, 620.

104. ЦЦНИКК. Ф.9. On. 1. Д. 452.

105. ЦДНИКК. Ф. 17. On. 1. Д. 495, 997.

106. ЦДНИКК. Ф. 1072. On. 1. Д. 1440, 1442, 1426.

107. ЦДНИКК. Ф. 4383. On. 1. Д. 8.1. Книги, статьи, тезисы

108. Авторханов А. Ленин в судьбах России // Новый мир. 1991. № 2.

109. Астемиров З.А. История советского исправительно-трудового права. Рязань, 1975.

110. Бабушкин А. Настольная книга юриста-ювеналиста. М., 1999.

111. Большая советская энциклопедия. 3-е изд. 1969-1978 гг. Т. 6. Электронная версия текста. М., 2002.

112. Бородин С.В., Самошин П.И. Теоретические проблемы исполнения уголовного наказания. М., 1989.

113. Босхолов С.С. Конституционно-правовой кризис и уголовная политика // Правоведение. 1999. № 6.

114. Бухарин Н.И. Избр. произв. М., 1990.

115. В.И. Ленин и ВЧК: Сборник документов. М., 1987.

116. Восленский М. Номенклатура. М., 1991.

117. Головко Л.В. Принципы неотвратимости ответственности и публичности в современном российском уголовном праве и процессе // Государство и право. 1999. № 3.

118. Грибоедов А.С. Медико-педагогическая экспертиза и комиссии по делам о несовершеннолетних. Л., 1924.

119. Дети ГУЛАГа. 1918-1956. Документы / Сост. С.С. Виленский и др. М.: Международный фонд «Демократия», 2002.

120. Дети после голода. Харьков, 1924.

121. Детков М.Г. Содержание карательной политики советского государства и ее реализация при исполнении наказания в виде лишения свободы в тридцатые—пятидесятые годы. Домодедово, 1992.

122. Детков М.Г. Содержание пенитенциарной политики Российского государства и ее реализация в системе исполнения уголовного наказания в виде лишения свободы в период 1917—1930 годов. М., 1992.

123. Дзержинская С.С. В годы великих боев. М., 1964.

124. Дриль Д.А. Учение о преступности и мерах борьбы с ней. СПб., 1812.

125. Ескина Л.Б. Два юбилея Российской Конституции // Правоведение. 1999. № 1.

126. Зеленин И.Е. «Закон о пяти колосках»: разработка и осуществление // Вопросы истории. 1999. № 1.

127. История репрессий на Урале: идеология, политика, практика (1917—1980-е гг.) / Заметки с научной конференции // Отечественная история. 1998. № 4.

128. Итоги десятилетия Советской власти в цифрах. М., 1928.

129. Книга Памяти. Свой среди чужих, чужой среди своих // Кубанские новости. 1992. 18 марта.

130. Козлов И.В. Педагогический опыт А.С. Макаренко. Книга для учителя. М.: Просвещение, 1987.

131. Комментарий к Уголовному кодексу РСФСР. М., 1971.

132. Крылов С.М. и др. История Советской милиции. Т. 1. М., 1977.

133. Кудимов А.Ф. Историческая справка о создании и организации пенитенциарных учреждений для несовершеннолетних правонарушителей // Вопросы ювенальной юстиции. 2006. № 3.

134. Кузьмин С.И. ИТУ: история и современность // Человек: преступление и наказание. 1995. № 3.

135. Кузьмин С.И. Политико-правовые основы становления и развития исправительно-трудовых учреждений. М., 1988.

136. Курс советского уголовного права. Часть Общая / Редкол. А.А. Пи-онтковский, П.С. Ромашкин, В.М. Чхиквадзе. М., 1970. Т. 3.144. Ленин В.И. Соч. Т. 26.

137. Ленин В.И. ПСС. Т. 36, 38, 51.

138. Люблинский И.И. Борьба с преступностью в детском и юношеском возрасте. М., 1923.

139. Маслов В., Чистяков Н. Сталинские репрессии и советская юстиция // Коммунист. 1990. № 10.

140. Муранов А. Военные суды: история создания и современные задачи // Законность. 1999. № 1.

141. Наташев А.Е. Неприемлемость «прогрессивной системы» отбывания лишения свободы // Проблемы развития советского исправительно-трудового права. Саратов, 1961.

142. Ной И.С. Теоретические вопросы лишения свободы. Саратов, 1965.

143. Общество и власть: 1930-е годы. Повествование в документах. М., 1998.

144. Орлов А.М. Тайная история сталинских преступлений. М.: Автор, 1991.

145. От тюрем к воспитательным учреждениям. М., 1934.

146. Панкратов Р.И., Тарло Е.Г., Ермаков В.Д. Дети, лишенные свободы. М.: Юрлитинформ, 2003.

147. Партия в период иностранной военной интервенции и Гражданской войны (1918-1920 годы). М., 1962.

148. Пашуканис Е.Б. Положение на теоретическом правовом фронте (к некоторым итогам дискуссии) // Советское государство и революция права. 1930. № 11-12.

149. Педагогическая энциклопедия. М., 1965. Т. 2.

150. Пенитенциарное дело в 1922 г. М.: ГУМЗ НКВД РСФСР, 1923.

151. Покончить с детской преступностью и ее пособниками! (передовая статья) // Правда. 1935. 9 апреля.

152. Пунина-Грибоедова Е.П. Десять лет дефектологической и педагогической работы. Л., 1928.

153. Пыхалов И. Как НКВД «издевался» над детьми // Спецназ России. 2007. № 2 (февраль) // wvAv.specnaz.ru.

154. Радин Д. Преступность в РСФСР. М., 1928.

155. Ременсон A.JI. Вопросы лишения свободы и общее учение о наказании // Материалы научной конференции по проблемам исправительно-трудового права. Томск, 1961.

156. Романовский А., Шестокова А. О некоторых поправках к ИТК // Административный вестник. 1928. №10.

157. Росси Ж. Из истории советских лагерей // Карта. 1996. № 10-11.

158. Сборник документов по истории уголовного законодательства СССР и РСФСР (1917-1952 гг.). М., 1953.

159. Сборник циркуляров Центрального карательного отдела НКЮ за 1917-1920 гг. М., 1926.

160. Славин М.М. С поездом Калинина // Еженедельник советский юстиции. 1922. № 29-30.

161. Следственное дело Мороза Владимира Григорьевича // Дети ГУЛАГа. 1918—1956. Документы / Сост. С.С. Виленский и др. М.: Международный фонд «Демократия», 2002.

162. Смирнова Н.В. Борьба с беспризорностью несовершеннолетних: из истории деятельности народного комиссариата путей сообщения // История государства и права. 2006. № 4.

163. Смыкалин А.С. Колонии и тюрьмы в Советской России. Екатеринбург, 1997.

164. Советское государство и революция права. 1931. № 7.

165. Соломон П. Советская юстиция при Сталине. М., 1998.

166. Стручков Н.А. и др. Становление советского исправительно-трудового права.

167. Трайнин А. Уголовное право. Часть Общая. М., 1929.

168. Уголовное право. Общая часть. М., 1939.

169. Уголовно-исполнительное право России / Под ред. А.И. Зубкова. М., 1997.

170. Уголовный кодекс советских республик: текст и постатейный комментарий / Под ред. С.В. Канарского, С.М. Скрыпкина. М., 1924.

171. Упоров И.В. Наказание в виде лишения свободы в советском государстве. Краснодар, 2001.

172. Утевский Б.С. Советская исправительно-трудовая политика. М., 1934.

173. Фарбер И.Е. В.И. Ленин о суде и правосудии // Вопросы государства и права в трудах В.И.Ленина. М., 1955.

174. Хлевнюк О.В. Политбюро: механизмы политической власти в 1930-е годы. М., 1996.

175. Хлобустов О. Из опыта борьбы с детской беспризорностью // Человек. 1993. №5.

176. Шаргородский М.Д. Наказание по советскому уголовному праву. М., 1958.

177. Шаргородский М.Д., Алексеев Н.С. Рецензия на учебник: Советское уголовное право. Общая часть. М., 1952 // Советское государство и право. 1953. №8.

178. Шмаров И.В. Уголовно-правовая политика и ее влияние на формирование уголовного законодательства // Журнал российского права. 1998. № 6.

179. Яковлев А.Н. Детский Гулаг // Интернет-сайт GULAG. 2007.1. Диссертации, авторефераты

180. Баранцева Е. Л. Организационно-правовые основы и механизм политики репрессий в Вятском крае (ноябрь1917-декабрь1934 года): Дис. . канд. юрид. наук. Н. Новгород, 2005.

181. Беличева С.А. Преступность и асоциальное поведение несовершеннолетних: Автореф. . канд. психол. наук. Л., 1977.

182. Беляева Л.И. Правовые, организационные и педагогические основы деятельности исправительных заведений для несовершеннолетних правонарушителей в России (середина ХГХ—XX в.): Дис. . д-ра. юрид. наук. М., 1995.

183. Бусурин С.В. Криминологические проблемы правовой социализации несовершеннолетних: Дис. . канд. юрид. наук. М., 1995.

184. Герасимов С.И. Концептуальные основы и научно-практические проблемы предупреждения преступности: Автореф. дис. д-ра юрид. наук. М., 2001.

185. Губжокова JT.A. Уголовно-политические процессы в период укрепления административно-командной, системы советского государства (1929-1934 гг.): Дис. . канд. юрид. наук. Краснодар, 2007.

186. Джаробекова A.M. Уголовно-правовые средства защиты процесса формирования личности несовершеннолетних: Дис. канд. юрид. наук. М., 1996.

187. Дьяченко О.В. Органы государственной безопасности в реализации пенитенциарной политики советского государства (1917—1941 гг.) (исто-рико-правовой аспект): Дис. . канд. юрид. наук. Краснодар, 2002.

188. Дэр Н.Н. Прокурорский надзор за законностью в системе органов государственного управления СССР (1922—1940 гг. ): историко-правовое исследование: Дис .канд. юрид. наук. Ростов-на-Дону, 2005.

189. Зарипов З.С. Система правовых мер профилактики правонарушений и основные условия ее эффективного функционирования: Дис. . канд. юрид. наук. М., 1993.

190. Карасева М.Ю. Институт наказания в советском государстве довоенного периода: Дис. . канд. юрид. наук. Краснодар, 2000.

191. Кудлай Т.П. Теоретические основы развития системы предупреждения социальных отклонений несовершеннолетних: Дис. . д-ра юрид. наук. М., 1991.

192. Кулиш М.В. Чрезвычайное законодательство в советском государстве (1917-1941 гг.): Дис. . канд. юрид. наук. Краснодар, 2005.

193. Малыгин А.Я. Государственно-правовой статус милиции РСФСР в период проведения новой экономической политики (20-е годы): Дис. . д-ра юрид. наук. М.: Академия МВД РФ, 1992.

194. Муравьев В.В. Уголовно-правовые и криминологические аспекты рецидивной преступности молодежи: Дис. . канд. юрид. наук. Н. Новгород, 2001.

195. Павлов И.В. Система деятельности современной школы по предупреждению педагогической запущенности и правонарушений несовершеннолетних: Дис. . д-ра пед. наук. Чебоксары, 1999.

196. Петров А.Г. Реабилитация жертв политических репрессий (исто-рико-правовой анализ): Автореф. дис. . д-ра юрид. наук. Н.Новгород, 2006.

197. Рассказов Л.П. ВЧК-ГПУ-ОГПУ-НКВД в механизме формирования и функционирования политической системы советского общества (1917-1941): Дис. . д-ра юрид. наук. СПб., 1995.

198. Романовская В.Б. Репрессивные органы и общественное правосознание в России XX века: Дис. . д-ра юрид. наук. СПб., 1997.

199. Салихов К.С. Цели наказания в советском праве: Автореф. дис. . канд. юрид. наук. М., 1951.

200. Севастьянов С.С. Развитие форм участия трудящихся в охране общественного порядка в РСФСР в период построения социализма (1917-1936 гг.): Автореф. дис. . канд. юрид. наук. М., 1984.

201. Старков Б.А. Утверждение режима личной власти И.В. Сталина и сопротивление в партии и государстве (итоги и уроки политической борьбы в 30-е годы): Дис. . докт. ист. наук. СПб., 1992.

202. Стручков Н.А. Правовое регулирование исполнения наказания (основные проблемы советского исправительно-трудового права): Автореф. дис. . д-ра юрид. наук. М., 1963.

203. Сухарев А.Я. Феномен российской преступности в переходный период: тенденции, пути и средства противодействия: Дис. д-ра юрид. наук. М., 1996.

204. Усенко А.Н. Массовые политические репрессии 1930-х годов на Дону: Дис. . канд. ист. наук. Ростов-на-Дону, 2006.

205. Хачемизова Е.Х. Общество и власть в 30-е—40-е гг. XX века: политика репрессий (на материалах Краснодарского края): Дис. . канд. ист. наук. Майкоп, 2004.

206. Шкрыль Е.О. Становление и организационно-правовое развитие судебного управления и судебного надзора в РСФСР (1917—1940 гг. ): исто-рико-правовое исследование: Дис. . канд. юрид. наук. М., 2006.

Автор: Трачук, Амаяк Александрович
Город: Ростов-на-Дону
Год: 2009
Звание: кандидата юридических наук
КОД ВАК: 12.00.01

Диссертация

Организационно-правовые основы исполнения уголовного наказания в виде лишения свободы в отношении несовершеннолетних лиц в довоенный период тема диссертации по юриспруденции

Автореферат

ПОХОЖИЕ РАБОТЫ

СОДЕРЖАНИЕ ДИССЕРТАЦИИ по праву и юриспруденции, автор работы: Трачук, Амаяк Александрович, кандидата юридических наук

ВЫВОД ДИССЕРТАЦИИ по специальности "Теория и история права и государства; история учений о праве и государстве", Трачук, Амаяк Александрович, Ростов-на-Дону

СОДЕРЖАНИЕ ДИССЕРТАЦИИ
по праву и юриспруденции, автор работы: Трачук, Амаяк Александрович, кандидата юридических наук

ВЫВОД ДИССЕРТАЦИИ
по специальности "Теория и история права и государства; история учений о праве и государстве", Трачук, Амаяк Александрович, Ростов-на-Дону