Правотворческая роль актов правосудия в современной России

Киселев, Петр Игоревич

Правотворческая роль актов правосудия в современной Россиитекст автореферата и тема диссертации по праву и юриспруденции 12.00.01 ВАК РФ

АВТОРЕФЕРАТ ДИССЕРТАЦИИ
по праву и юриспруденции на тему «Правотворческая роль актов правосудия в современной России»

004606619

На правах рукописи

Киселев Петр Игоревич

Правотворческая роль актов правосудия в современной России: теоретико-правовой и прикладной аспекты

12.00.01 -теория и история права и государства; история учений о праве и государстве

АВТОРЕФЕРАТ диссертации на соискание ученой степени

кандидата юридических наук

2 Д (ДО.

Краснодар-2010

004606619

Работа выполнена в Федеральном государственном образовательном учреждении ВПО «Ростовский юридический институт МВД России»

Научный руководитель - доктор юридических наук,

профессор

Фролов Юрий Александрович

Официальные оппоненты: доктор юридических наук,

профессор

Бутько Людмила Васильевна

доктор философских наук, кандидат юридических наук, профессор Макеев Василий Васильевич

Ведущая организация - ФГОУ ВПО «Ростовский государственный экономический университет (РИНХ)»

Защита состоится 29 июня 2010 г. в 12 час. на заседании объединенного диссертационного совета ДМ 220.038.10 при Кубанском государственном аграрном университете по адресу: 350044, г. Краснодар, ул. Калинина, 13, главный учебный корпус, ауд. 215.

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Кубанского государственного аграрного университета (350044, г. Краснодар, ул. Калинина, 13)

Автореферат разослан «_» мая 2010г.

Ученый секретарь диссертационного совета,

доктор юридических наук, профессор

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Актуальность темы диссертационного исследования. В

современной юридической литературе широким признанием пользуется взгляд, согласно которому становление в России самостоятельной судебной власти повлекло врастание судебных решений в ткань правового регулирования. Судебная практика стала одним из источников права. Однако в исследованиях этого явления, как правило, остается открытым вопрос, в какой мере заключенное в нем стирание прежних границ между судебным правоприменением и процессами правотворчества согласуется с моделью разделения властей, свойственной континентальной и российской системам права, с принципами верховенства закона и осмысленного повиновения судей закону. Водораздел, отделяющий положение суда в России и странах континентальной Западной Европы от его роли в системе общего, англоамериканского права, состоит в том, что суд у нас не предназначен к созданию в ходе рассмотрения конкретных дел прецедентов (ratio decidendi), имеющих обязательное значение для разрешения всех последующих сходных случаев. Это обстоятельство используется как довод в пользу того, что в российской системе разделения властей у судов нет правотворческих полномочий.

имеют обязательное значение только для участников судебного процесса, они, естественно, не могут рассматриваться в качестве актов, причастных к нормотворчеству. Но наряду с индивидуальными актами современной судебной системой в процессе реализации нормативного интерпретационного правомочия вырабатываются также решения общего характера. Таковы акты судебного нормоконтроля - конституционного и осуществляемого судами общей юрисдикции и арбитражными судами. В них определяется судьба обжалуемых нормоустановлений. Действие таких решений распространяется на неопределенный круг лиц. Кроме того, в связи с исчезновением аутентичного толкования судебная власть в лице высших судов отраслевых юрисдикций стала самостоятельной, суверенной и в осуществлении нормативного толкования, предназначенного для дачи разъяснений по вопросам судебной практики. Конкретизирующие правоположения постановлений пленумов Верховного и Высшего Арбитражного судов являются окончательными, носят, как и толкуемая норма, властно-обязательный характер. При определенных условиях они могут служить самостоятельным источником права.

В диссертации предлагается анализ названных судебных актов с точки зрения оснований включения их в состав источников права, действующего в современной России.

Исследование выполнено в русле общих усилий по накоплению знаний о природе судебной власти в правовом государстве, ее влиянии на становление и совершенствование постсоветской российской государственности и обновляемой системы права. Оно предназначено содействовать формированию у судейского корпуса правосознания, соответствующего положению суда в механизме современного государства. В этом состоит его актуальность.

Степень научной разработанности проблемы. Сравнительно-историческая часть диссертации выполнена с использованием трудов М.Н.

Марченко, Б.Н. Топорнина, Ф.В. Тарановского, Г.А. Джаншиева, а также работ зарубежных компаративистов Р. Давида и К. Осакве.

Юридические качества постановлений Конституционного Суда РФ и конституционных (уставных) судов субъектов Федерации проанализированы с учетом публикаций Зорькина В.Д., Гаджиева Г.А., Витрука Н.В., Лазарева JI.B., Саликова М.С., Кряжкова В.А., Овсепян Ж.И.

В оценку правотворческой роли решений общих и арбитражных судов по делам о признании нормативных актов недействующими включены выводы сочинений Бахраха Д.Н., Буркова А.Л., Лазарева Л.В., Лебедева В.М., Скитовича В.В., Укусовой Е.

Исследование правовой природы постановлений пленумов высших судов, вопросов признания судебного нормативного толкования источником права проведено с использованием работ Богдановской И.Ю., Демидова В.В., Вопленко H.H., Жуйкова В.М., Иванова С.А., Лебедева В.М., Лифшица Р.З., Мартынчика Е., Наумова A.B., Победкина A.B., Рарога А.И., Рашидова А.

Анализ судебной власти с точки зрения ее места в разделении властей опирается на сочинения Алексеевой Л.Б., Бойкова А.Д., Лебедева В.М., Петрухина И.Л., Савицкого В.М., Стецовского Ю.И., Фокова А.П. и других ученых-юристов.

Отмечая исследовательскую активность по многим вопросам, затрагивающим тему диссертации, следует, тем не менее, констатировать: включение судов в нормотворческий процесс посредством нормоконтроля и создания «прецедентов толкования» на основе закона, в границах закона, по-прежнему остается в числе спорных идей, нуждающихся в системно разработанной аргументации.

Объект исследования - общественные отношения, складывающиеся в ходе осуществления судебного нормоконтроля и разъяснений пленумов высших судебных органов как формы воздействия судебной власти на правотворческий и правоприменительный процессы.

Предмет исследования - правотворческая роль актов судебного нормоконтроля и постановлений пленумов Верховного и Высшего Арбитражного судов, нормативно значимые юридические свойства этих актов и основания включения их в состав источников действующего в современной России права. В предметную область исследования входят также современное российское законодательство, относящееся к тематике диссертации, отдельные решения судов по вопросам нормоконтроля, ряд постановлений с разъяснениями высших судов.

Цель исследования - раскрыть содержание тезиса о правотворческой роли актов правосудия на основе следующего комплекса идей: необходимой предпосылкой и неизбежным последствием перехода России к правовому государству является кардинальная перестройка всей системы источников права, в результате которой между законом и остальными источниками (формами) права устанавливается иерархия отношений, совершенно необычная для отечественной правовой традиции; действующее в России право вследствие возвышения роли суда уже не может рассматриваться как состоящее только из норм, сформулированных законодателем, оно включает также и их толкование судьями; суд может аннулировать в установленным порядке закон (его часть) или ввести в правовой оборот вторичные нормы, модернизирующие (обновляющие) первичные нормы.

Для достижения поставленной цели необходимо решить следующие исследовательские задачи:

- сформулировать развернутое определение судебной власти с учетом ее правозащитной функции и положения суда как высшего толкователя норм действующего права, несовместимого с сохранением толкования аутентичного;

необходимого для решения вопроса о спорной норме права, и толкования, применяемого в разъяснениях пленумов высших судов;

- проанализировать совокупный (синергетический) правовой эффект воздействия судебного нормоконтроля на правотворческий процесс;

- рассмотреть юридические качества постановлений Конституционного Суда РФ об аннулировании законов (их части) и решений общих и арбитражных судов о незаконности иных нормативных актов;

- аргументировать вывод о том, что при разрешении коллизионных ситуаций и споров о норме права суды своей властью выводят из состава действующего права отдельные нормы-правила поведения на основании их противоречия определенным нормам-принципам;

- обосновать оценку постановлений пленумов Верховного и Высшего Арбитражного судов как властно-обязательных актов правоприменительной прецедентной практики, определить основания включения их в систему действующего права в качестве особого, самостоятельного источника;

- дать определение ключевому правотворческому результату разъяснений высшими судами вопросов судебной практики -формулируемым в них вторичным нормам казуального порядка.

Теоретико-методологическую основу диссертации составляют труды известных отечественных и зарубежных ученых, посвященных положению суда в правовом государстве, анализу различной роли судов в системе общего и романо-германского права, специфике судебного правотворчества в современной России. Теоретические выводы исследования опираются на данные судебной практики.

В работе активно использованы принципы диалектики, историзма, комплексного подхода. Работа опирается также на компаративистско-правовую методологию, на методы анализа и синтеза, индукции и дедукции, системного подхода, формально-логический, структурно-функциональный, моделирования и другие методы научного исследования. В ходе проведения исследования использовались и методы, характерные только для юридической науки:

историко-правовой, формально-юридический, логико-юридический, сравнительно-правовой и др.

Нормативно-правовая основа диссертации. Исследование основывается на исторических источниках права, положениях, действующей Конституции РФ, федеральных конституционных законов и федеральных законов, кодексов процессуального права, международных актов о правах человека. Частью нормативно-правового фундамента диссертации являются также постановления Конституционного Суда РФ по делам о проверке конституционности законов (их части), решения общих и арбитражных судов о признании нормативных актов недействующими, постановления пленумов Верховного и Высшего Арбитражного судов, а также ряд актов надзора, осуществляемого этими судами.

Научная новизна диссертационного исследования состоит в обосновании ряда положений, полемически направленных против абстрактного противопоставления правотворчества и судебного правоприменения, отождествления правотворчества или с законодательством, или созданием case law в системе общего права. Воздействие судов на правотворчество, их активная роль в процессах правового регулирования обуславливается конституционным статусом судебной власти, возложенной на суды правозащитной функцией. Этот исходный тезис развивается автором в следующих выводах:

- принятие актов судебного нормоконтроля инициируется жалобами и

заявлениями граждан. Это новшество в сфере судопроизводства относится к

числу величайших достижений, никогда не имевших места в российской

правовой культуре. Суд является специальной властной структурой, которая

придает этой связи юридическую обязательность. Судебная власть в итоге превращается в субъекта сложных процессов перехода к господству действительно правовых законов;

- чтобы ветвь судебной власти была при осуществлении своей правозащитной функции не фиктивной, но вполне реальной и действенной, необходимо возвысить ее нормативно-интерпретационное полномочие, превратив суд в последнюю инстанцию в вопросах официального толкования норм действующего права. Соответственно, право уже не может состоять только из норм, сформулированных законодателем, оно включает в свой состав также акты их толкования судьями. Такое положение соответствует механизму государства, в котором судебная система становится источником окончательных вердиктов по вопросу о том, что считать нормой права в случае возникновения коллизионной ситуации;

- во многих постановлениях пленумов Верховного Суда РФ и Высшего Арбитражного Суда РФ, а так же в отдельных актах судебного надзора содержатся сформулированные высшими судами нормы казуального характера. Они конкретизируют общую, родственную для них норму или совокупность норм абстрактного характера. Казуальная, зауженная трактовка первичных норм содержат новое знание, не выходящее за пределы смысла, заложенного в тексте оригинала. Появление таких норм обязано судебной практике. Оно служит одним из оснований включения разъяснений высших судов в состав источников права;

- в ситуациях неопределенности, неоднозначности, разночтений и пробелов, с которыми сталкивается правоприменительная практика нижестоящих судов, высшие суды правомочны доделывать работу законодательной и исполнительной власти. Вместо установления новых, более точных норм они предлагают применять существующие нормоустановления, опираясь на потенциал, заложенный в их текстуально выраженном содержании. Правоприменение в таких случаях перерастает в правотворчество.

На защиту выносятся следующие основные положения:

1. Судебная власть, если рассматривать ее обобщенно, как институт, объемлющий все ее три ветви - конституционную, общую и арбитражную - есть особый способ подчинения воли частных лиц и деятельности органов законодательной и исполнительной власти господству права - непосредственно конституционным правам и свободам человека и праву, выраженному в форме закона. Особый характер судебной власти проявляется в процессуальной форме ее осуществления и самом содержании ее решений, в состав которых, помимо индивидуальных актов традиционного правосудия, включаются также свойственные только для правового государства акты нормоконтроля, обеспечивающие правозащитную функцию суда. Решая вопросы о соответствии законов и иных нормативных правовых актов правам и свободам человека и гражданина, суд распространяет свою власть на нормотворческую сферу, становится участником правового регулирования.

2. Решения по вопросам нормоконтроля являются по своей

правовой природе актами официального нормативного толкования. Они

снимают неоправданные и неправомерные ограничения прав и свобод не у

одного только заявителя, но одновременно и у неопределенного круга лиц.

Конституционной юстицией, общими и арбитражными судами спорный

вопрос о том, что считать нормой права, разрешается в отвлечении от

вопросов факта, на основе соподчиненности коллизионных установлений по

их юридической силе и определения границы между правом публичной

власти и правом частных лиц. Специфика толкования, осуществляемого при

принятии актов нормоконтроля, определяется критической оценкой

обжалуемых или оспариваемых нормоустановлений. Алгоритм разъяснений

пленумов Верховного и Высшего Арбитражного судов совершенно иной:

узаконенные нормы толкуются по правилам догматической юриспруденции, т.е. воспринимаются как непреложная данность, исключающая критику норм или их исправление.

3. Под воздействием актов нормоконтроля действующее в стране право совершенствуется, - медленнее, чем хотелось бы, но совершенствуется - с точки зрения правильной соподчиненности в иерархии его источников. Совокупный правовой эффект этого вида судебной практики состоит в упорядочивании отношений внутри иерархизированной структуры действующего права.

4. Юридические качества актов судебного нормоконтроля, определяющие их роль самостоятельного источника права, состоят в следующем:

- решения Конституционного Суда, в результате которых нормативные акты, признанные неконституционными, утрачивают юридическую силу, имеют такую же сферу действия по времени, пространству и по кругу лиц, как решения нормотворческого органа, и, следовательно, такое же, как нормативные акты, общее значение;

- от решений общих и арбитражных судов о признании нормативных актов меньшей, чем закон, юридической силы незаконными и недействующими исходит почин в видоизменении нормоустановлений, обязательных для неопределенного круга лиц. Не обладая правотворческим полномочием в узком значении принятия новых правил поведения, общие и арбитражные суды вводят в системное построение источников права верховенство закона, - как принцип, нормативно значимый для защиты прав и свобод от незаконных ограничений.

суда. Правотворчество в собственном смысле «негативному законодателю»

недоступно. Будучи закрепленным за законодательной и исполнительной властью, оно может быть подвергнуто судебному контролю, но не присвоению судебной властью. Суд производит изменения в составе действующего права, ни на йоту не отступая от модели разделения властей, свойственной континентальной правовой системе. Позитивный правовой эффект достигается благодаря тому, что для оценки спорных норм-правил поведения применяются нормы-принципы, правовые принципы, имеющие всеобщее, системообразующее значение для формирования внутренне непротиворечивой системы права.

6. Постановления пленумов Верховного и Высшего Арбитражного судов России - это официальные интерпретационные акты, представляющие собой письменный документ, исходящий от компетентного государственного органа и содержащий властно-обязательные нормативные предписания. Их властно-юридическая сила производна от разъясняемого нормоустанавливающего акта. В целях вынесения законных и обоснованных решений, приговоров абстрактные положения применяемых законов должны постоянно достраиваться разъяснениями высших судов. Единообразное применение законов опосредствуется приобщением высших судов к правотворчеству в твердых рамках закона. Судебное нормотворчество, не выходящее за границы закона, осуществляемое как раз в границах закона, во имя законности, проявляется наиболее наглядно в формулировании казуальных норм.

7. Казуальная норма воплощает принцип нераздельности толкования нормативных предписаний и оценки типических обстоятельств по определенной категории дел. Она устанавливает связь между отдельным фрагментом регулируемого типа отношений и абстрактными положениями первичной нормы, распространяющейся на неопределенный круг лиц и неограниченное количество случаев. Представляет собой частное, видовое правило, логически подчиненное общей, родовой норме.

8. К основаниям включения постановлений высших судов в состав источников права относятся: 1) восполняемая разъяснениями абстрактность законоустановленных норм; 2) структура разделения властей, в которой правоинтерпретационное полномочие суда является приоритетным для всей правоприменительной сферы; 3) отраслевая специфика правовых норм.

Научно-теоретическая и практическая значимость

диссертационной работы в том, что ее результаты дополняют знания об участии судебной системы в становлении российского правового государства и обновлении системы права. Уточнены представления о правотворческом значении актов судебного нормоконтроля и постановлений пленумов Верховного и Высшего Арбитражного судов. Материалы диссертации целесообразно использовать для повышения квалификации судей и сотрудников правоохранительных органов. Полученные в ней результаты могут быть включены в образовательных целях в лекции и семинарские занятия по таким дисциплинам, как теория государства и права, история государства и права, правоохранительные органы, конституционное право, суд и правосудие в РФ и др.

Апробация результатов исследования. Основные положения диссертации обсуждались на заседаниях кафедр государственно-правовых и политико-философских дисциплин Ростовского юридического института МВД России, а также кафедре государственно-правовых дисциплин юридического факультета Ростовского юридического института МВД России. Результаты исследования докладывались на научно-теоретических и научно-практических конференциях в РЮИ МВД России и Южном федеральном университете. Основные положения диссертационного исследования отражены в десяти публикациях автора, в том числе в статье, помещенной в журнале Перечня изданий ВАК, рекомендуемых для опубликования материалов диссертационных исследований.

Структура диссертации обусловлена целью и задачами исследования. Диссертация состоит из введения, трех глав, включающих десять параграфов, заключения и библиографического списка литературы. Общий объем работы составляет 210 страниц.

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Во введении обосновывается актуальность темы, определяются степень ее разработанности, цель и задачи исследования, его методологическая и нормативно-правовая основа, научная новизна, формулируются положения, выносимые на защиту, характеризующие научно-теоретическую и практическую значимость диссертации. Излагается также информация об апробации результатов исследования.

В первой главе «Принцип верховенства закона и правоинтерпретационное полномочие российского суда до и после становления самостоятельной судебной власти» проанализирована эволюция понятий «судебная власть», «верховенство закона», «правоинтерпретационное полномочие суда», «судебная практика как источник права». Критерием меняющегося содержания этих понятий предложено считать качественные различия между положением суда до и после становления судебной системы носителем самостоятельного вида государственной власти.

Исследованию этого теоретического положения посвящен первый

параграф «О понятиях «судебная власть», «верховенство закона»,

«правоинтерпретационное полномочие суда» и «правосудие» в контексте

правоприменительной и правозащитной функций суда». Автор

подчеркивает, что правила, имеющие по кругу лиц общее значение,

правомочны устанавливать только парламент России - Федеральное

Собрание, законодательные органы субъектов Федерации, органы

исполнительной власти и местного самоуправления - каждая ветвь власти в пределах своей нормотворческой компетенции. У современного правосудия есть своя компетенция. Суды наделены полномочиями, необходимыми для осуществления правозащитной функции. В связи с переходом к правовому государству эта функция стала важнейшей.

Понятие правозащитной функции включает в себя защиту права от нарушений со стороны других субъектов частных правовых отношений (граждан, хозяйствующих субъектов), должностных лиц, муниципальных образований, государства в целом. Поскольку граждане России поставлены в прямое отношение к Основному Закону страны, они могут рассчитывать на суд в защите своих прав от любых нарушений, в том числе и от нарушений со стороны самого государства. Суд в такой ситуации должен выступать в роли противовеса другим ветвям государственной власти, контрбалансировать их решения, неправомерно ущемляющие права и свободы граждан.

Такое положение дел предполагает коренную перемену взглядов на судебную власть, правосудие и верховенство закона. Власть как таковая есть право (полномочие) подчинять кого-либо своей воле. Судебной власти должно быть подчинено нормотворчество других ветвей власти в тех случаях, когда оно вступает в противоречие с правами граждан, становится причиной их обращений в суд.

Принцип верховенства закона и объем правоинтерпретационного полномочия суда необходимо трактовать в связи с изменившимся балансом сил в системе властеотношений. Понятие верховенства закона должно быть уточнено в том смысле, что речь должна идти о верховенстве не любого, но только правового закона. В обеспечении господства правового закона участвует судебная власть. Эпоха ничем не ограниченного законотворчества закончилась. Судебная власть стала активным участником сложных процессов «переналадки» государственной машины на работу в режиме

подчинения «господству права», Rule of Law.

Творческая роль судов в формировании обновляющегося права, его модернизации, обеспечивается отменой аутентичного толкования и превращением судебных органов в самостоятельного толкователя нормоустановлений. С переходом к правовому государству органы судебной власти обрели суверенитет в вопросах официального нормативного толкования, стали обладать в этой сфере действительным верховенством и известной свободой действий.

Отмеченные выше перемены во взглядах на судебную власть, верховенство закона и правоинтерпретационное полномочие суда диссертант предлагает резюмировать в следующем определении правосудия.

Правосудие - разновидность государственной деятельности по защите нарушенного права или публичного интереса, осуществляемой специальным органом в определенной процессуальной форме на основе неотъемлемых прав граждан и не противоречащих им нормативных правовых актов. Отправление современного правосудия специфично тем, что включает в себя, помимо традиционного разрешения дел по существу, также участие судов в обновлении существующих законов и иных нормативных актов без вмешательства правотворческих органов.

Во втором параграфе «Верховенство закона, подзаконность правосудия, аутентичное и судебное нормативное толкование в эпоху до институционализации самостоятельной судебной власти» констатируется, что постфеодальный просвещенческий девиз «законы могут все» положил начало культуре романо-германского права, основанной на обобщенных, абстрактных нормоустановлениях. Они приспособлены к регулированию типических отношений. Судебное применение таких норм предполагает их конкретизацию и уточнение по принципу: «оставаться в рамках закона, но идти дальше закона». Для контроля над судебным правоприменением учреждаются верховные суды, наделенные властью воздействовать на правоприменительный процесс посредством общеобязательных разъяснений. В России учреждение такой инстанции

тормозилось вплоть до судебных реформ 1864 г. Судебное толкование представлялось несовместимым с абсолютной властью «законодавца», монарха. В случае возникновения сомнительного казуса предписывалось не решать дела, а «испрашивать законодательное разрешение». Или дожидаться аутентичного толкования, разъяснения закона самим законодателем.

Институт аутентичного толкования дожил до 90-х гг. XX в. В советский период отечественной истории он выражал безусловный правотворящий авторитет законодателя, исключающий разделение государственной власти с отношениями сдержек и противовесов между ее основными ветвями. Официальная доктрина судебной практики строилась на отрицании ее правотворческой роли. Правоприменительная функция судов мыслилась несовместимой с их участием в развитии права.

В третьем параграфе «Правотворческая роль российского суда после конституционного закрепления самостоятельной судебной власти и включения ее в отношения сдержек и противовесов с другими ветвями власти (общая характеристика)» содержится обзор фактов, свидетельствующих о том, что, оставаясь, безусловно, правоприменительной, деятельность судов на современном этапе, как никогда прежде, несет в себе значительный правотворческий потенциал. Общественный запрос на ознакомление с опытом судебного правоприменения и вердиктами по конкретным делам возрос в небывалой степени именно потому, что значимость решений судебных органов стала явно выходить за пределы их индивидуального масштаба, обязательного только для сторон процесса. Судебная практика одних судов становится источником опыта, пригодного для использования другими судами при рассмотрении аналогичных дел, а равно для защиты гражданами своих законных интересов и прав. Особенно велика в этом плане роль разъяснений по вопросам судебной практики, которые даются высшими судами общей и арбитражной юрисдикции. Сейчас трудно назвать какую-либо отрасль права, в которой не ставился бы вопрос о признании правоположений, содержащихся в постановлениях пленумов

Верховного Суда РФ и Высшего Арбитражного Суда РФ, источником соответствующей отрасли права. Таким же образом рассматривается и вопрос о правотворческой роли актов судебного нормоконтроля.

Во второй главе «Правовая природа и правотворческая роль актов судебного нормоконтроля - конституционного и осуществляемого судами общей юрисдикции и арбитражными судами» рассмотрены понятие судебного нормоконтроля, его формы, выделены виды актов нормоконтроля, проанализированы их юридические свойства.

В первом параграфе «Понятие и формы судебного нормоконтроля. Виды актов нормоконтроля, общая характеристика их правовой природы» анализируемый вид судебной практики определяется как проверка в установленной процессуальной форме законов и иных нормативных актов на предмет их конституционности или соответствия нормативных актов меньшей, чем закон, юридической силы федеральному закону, равно как и порядку их принятия, опубликования и другим требованиям законности. Судебный нормоконтроль осуществляется Конституционным Судом РФ в форме разрешения дел о соответствии Конституции РФ федеральных законов и других актов высокого значения; особой формой нормоконтроля является конституционный (уставный) судебный процесс в субъектах Федерации; третью форму нормоконтроля составляет осуществляемое судами общей юрисдикции и арбитражными судами производство по делам о признании нормативных правовых актов недействующими.

Под актами судебного нормоконтроля имеются в виду а) постановления Конституционного Суда РФ по делам о проверке конституционности статей и положений закона, а также постановления (итоговые решения) конституционных (уставных) судов субъектов Федерации о проверке соответствия конституции или уставу данного субъекта нормативных правовых актов регионального уровня; б) решения судов общей и арбитражной юрисдикции о признании незаконными и

недействующими нормативно-правовых актов меньшей, чем закон, юридической силы. Решения по вопросам нормоконтроля являются документами официального нормативного толкования. Они решают проблему нормы права в отрыве от вопроса о факте. Подчиняют правам граждан, конституционным и приобретаемым по закону, властные веления, выраженные в актах правового регулирования - федеральных законах, законах субъектов Федерации, нормативных правовых актах органов исполнительной власти и местного самоуправления. Главное юридическое качество этих актов в том, что неоправданные и неправомерные ограничения прав и свобод снимаются не у одного только заявителя, но одновременно и у неопределенного круга лиц.

Содержание второго параграфа «Нормативно-интерпретационное полномочие суда как способ включения судебной власти в сбалансированные отношения с другими ветвями власти» раскрывает связь между превращением судебной власти в источник последних решений по вопросам официального нормативного толкования и институтом нормоконтроля. В настоящее время следует исходить из того, что законодатель все, что хотел, смог, счел нужным сказать, сказал в законе и в постановлении о порядке его применения и введения в действие. После того, как закон введен в действие, он переходит в иную сферу жизни и в иную сферу власти - правоприменительную. В данной сфере судебная власть является верховной. В механизме государства судебная система стала структурой, предназначенной к выработке окончательных вердиктов относительно того, что считать нормой права в случае возникновения коллизионной ситуации. Нормоконтроль является институциональным воплощением разделения властей, в котором правоинтерпретационное полномочие суда стало приоритетным для всей правоприменительной сферы.

В третьем параграфе «Упорядочивание отношений в иерархии источников действующего права - главный правотворческий эффект актов судебного нормоконтроля» приведена таблица источников права,

действующего в современной России. В нее включены следующие элементы: Конституция РФ, федеральные конституционные законы, постановления Конституционного Суда РФ, общепризнанные принципы и нормы международного права и международные договоры России, решения Европейского Суда по правам человека, федеральные законы, подзаконные нормативные акты, нормативные договоры, нормативные акты органов местного самоуправления, решения общих и арбитражных судов о признании нормативных актов недействующими, правовые обычаи, постановления пленумов Верховного и Высшего Арбитражного судов. Правотворческая роль актов нормоконтроля состоит в том, что, признавая неконституционными положения десятков законов и незаконными иные нормативные акты - их количество измеряется тысячами, - суд дает толчок, юридически обязывает, правотворческие ветви власти к установлению ими новых норм-правил поведения, подчиненных, в отличие от аннулированных, определенным нормам-принципам и общеправовым требованиям. В итоге совместными усилиями производится суммарный, синергетический эффект, улучшающий состояние системы права в целом. Совокупный правовой эффект актов судебного нормоконтроля состоит в упорядочивании отношений внутри иерархизированной структуры действующего права.

В четвертом параграфе «Юридические качества актов судебного нормоконтроля» обосновывается положение о дифференцированном подходе к юридическим качествам постановлений Конституционного Суда РФ и решений общих и арбитражных судов по делам о признании нормативных актов недействующими. Постановление Конституционного Суда превышает юридическую силу любого закона. Аннулированная в нем норма права считается недействительной без законодательного подтверждения. В случаях, когда законодатель не привел закон в соответствие с постановлением Конституционного Суда, применяется принятое им постановление.

Решения судов общей юрисдикции и арбитражных судов о признании нормативного акта противоречащим закону выносится по правилам искового производства. Суд разрешает спор о праве, возникающий из публичных правоотношений. Одной из сторон в таких делах в роли «ответчика» выступает нормотворческий орган. Являясь правоприменительным органом, суд располагает властью вынести решение, обязательное только для сторон судебного процесса, в том числе - для нормотворческого органа, как стороны процесса. После признания нормативного акта недействующим, его отмена самим органом становится, по правовому смыслу этого действия, исполнением судебного решения. Орган или должностное лицо, принявшие нормативный акт, признанный судом недействующим, обязаны во исполнение судебного решения привести этот акт в соответствие с законом или отменить его.

Рассматриваемые решения по своей природе не являются подтверждением недействительности спорного акта, его отмены самим судом, тем более лишения его юридической силы с момента издания, а означает лишь признание его недействующим и, следовательно, с момента вступления решения суда в силу не подлежащим применению. Спорный нормативный документ формально продолжает существовать, но он не может применяться до его официальной отмены самим нормотворческим органом.

В пятом параграфе «О нормах-принципах как позитивном правотворческом результате постановлений о неконституционности законов и решений о незаконности иных нормативных актов»

обосновывается тезис о том, что аннулируя неконституционные положения

законов или признавая оспариваемый нормативный акт недействующим,

юрисдикционный нормоконтроль позитивирует, вводит в системную

организацию права такие нормы-принципы, как конституционная законность

и законность в смысле подчинения нормотворческих решений органов

исполнительной власти и органов местного самоуправления верховенству

обычного (федерального) закона. Судебный контроль не предназначен к тому, чтобы позитивировать какие бы то ни было новые общезначимые правила поведения, устанавливать и вводить в действие необходимые в таких случаях права и обязанности, адресованные неопределенному кругу лиц. Суд производит изменения в составе действующего права, ни на йоту не отступая от континентальной модели разделения властей. На проблемном участке правового регулирования он «выбраковывает» нормы-правила поведения, основываясь на нормах-принципах. В диссертации на ряде примеров из судебной практики показано, как этот процесс осуществляется в реальности. Среди получивших путевку в жизнь конституционных норм-принципов можно назвать требование состязательности судопроизводства и равноправия сторон. Чтобы перевести принцип состязательности из «конституционного запасника» в состав источников действующего права, потребовались усилия Конституционного суда. В одном из его постановлений определено, что суд в уголовном судопроизводстве, построенном на основе состязательности и равноправия сторон, не вправе становиться ни на сторону обвинения, ни на сторону защиты, подменять стороны процесса, принимая на себя их процессуальные полномочия. Он должен оставаться объективным и беспристрастным арбитром. Данная формулировка нормы-принципа абсолютно новой не является, но важно то, что она актуализирована потребностью преодолеть т.н. «обвинительный уклон», который имел место в советском уголовном судопроизводстве.

В третьей главе диссертации «Постановления пленумов

Верховного и Высшего Арбитражного судов: правотворческая роль и

основания включения в состав источников права» анализируется

смысловое содержание концепта правоприменительной прецедентной

практики судов. Правоприменительной прецедентной практикой в

отечественной юридической литературе называют выработку высшими

судами правоположений, необходимых для единообразного применения

законов и иных нормативных актов. В них данные практики обобщенно,

вторично, формулируются в виде конкретизирующих нормативных предписаний. Согласно взглядам, развиваемым в диссертации, это -официально-властный итог нормативной интерпретации текста применяемого закона. При определенных условиях постановления пленумов высших судов, а также акты осуществляемого этими судами надзора могут выполнять роль источника права.

В этой связи в первом параграфе «Правоприменительная прецедентная практика судов - латентная и официально выраженная, властно-обязательная» автор формулирует следующие положения.

Если нормоконтроль изначально включает в себя критическую оценку установленных властью предписаний, ставших объектом судебного рассмотрения, предполагает отношение к проверяемым законам и подзаконным нормативным актам как сомнительным, спорным правотворческим решениям законодательной и исполнительной власти, то алгоритм постановлений пленумов Верховного и Высшего Арбитражного судов совершенно иной. Действующее право принимается как нечто непреложное, оно не подвергается критике. Исправление нормоустановлений, отмена наличных норм, не говоря уже о самостоятельном правотворении, недопустимы. В этой сфере судебной деятельности безраздельно господствует догматическая юриспруденция.

Эмпирическим базисом разъяснений является опыт отправления правосудия в традиционном смысле. Разрешая конкретные дела, судьи неизбежно вырабатывают систему приемов и методов интерпретации позитивной нормы, толкования нормативного акта, восполнения пробелов посредством аналогии права и закона, учета руководящих указаний вышестоящих судов. Они-то и используются по принципу прецедента в обыденном смысле этого слова - апробированного образца для решения аналогичных дел. Прецеденты в таком смысле не надо искусственно культивировать в судебной сфере, поскольку они сами по себе способны

возникать, изменяться и исчезать в структурах опривыченного образа действия судей, стандартах поведения суда.

Этот комплекс приемов и методов судебного правоприменения может быть обозначен понятием латентной прецедентной практики, органичной для казуального толкования. Применять, однако, приходится и такие нормы, степень абстрактности и неопределенности которых исключает их единообразную казуальную интерпретацию. В таких случаях нужны вторичные нормы, уточняющие и дополняющие первичный образец. Авторизуют их высшие суды отраслевых юрисдикций. Разъяснения пленумов высших судов являются официально выраженной, властно-обязательной формой правоприменительной прецедентной практики. В итоге часть абстрактных норм, созданных законодателем, превращается в ядро, вокруг которого вращаются вторичные правовые нормы. В ситуациях неопределенности, неоднозначности, разночтений, с которыми сталкивается практика нижестоящих судов, высшие суды правомочны доделывать работу законодателя. Формулирование вторичных норм есть продукт судебного правотворчества, не выходящий за границы закона, создаваемый в пределах закона, во имя законности. Наиболее очевидным образом это проявляется в конкретизации абстрактных норм частного права, в результате которой вырабатывается норма казуального порядка - частное, видовое правило, логически подчиненное общей, родовой норме или их совокупности. В диссертации приведены примеры формулирования таких норм. Казуальная норма не может заменить основную норму. Она применяется не вместо первичного образца, но только вместе с ним.

С учетом положений об абстрактном, общем характере норм романо-германского и российского права, верховенстве судебного нормативного толкования по отношению к официальному толкованию, осуществляемому структурами исполнительной власти, и, наконец, принимая во внимание специфику отраслей возрожденного частного права, автор делает вывод об

исходных основаниях включения постановлений высших судов в состав источников действующего права.

Во втором параграфе «Основания включения постановлений высших судов в состав источников права» к таковым отнесены: 1) восполняемая разъяснениями абстрактность законоустановленных норм; 2) структура разделения властей, в которой правоинтерпретационное полномочие суда стало приоритетным для всей правоприменительной сферы; 3) отраслевая специфика правовых норм.

На конкретных примерах показано, что в ситуации правоинтерпретационного разнобоя именно постановления пленумов высших судов становятся единственным властно-обязательным, безальтернативным источником знания об уточненной норме права. Использованный материал из судебной практики служат доказательством того, что даже самые совершенные кодификации абстрактных норм не в состоянии предусмотреть разрешение всех конкретных вопросов, встающих в реальной действительности. Потребность в уточнениях, запросы казуистического плана постоянно дают о себе знать в частых поправках, вносимых парламентом в текст закона. С аналогичными проблемами сталкивается и обеспечение законности в судебной деятельности. Абстрактные формулировки содержащихся в законах норм позволяют обогащать их содержание без подмены или отступления от исходного интерпретируемого образца. Они постоянно достраиваются актами разъяснений Верховного и Высшего Арбитражного судов. Правотворчество такого рода имеет своим исходным основанием фундаментальное свойство, характерное для романо-германского и российского права, - обобщенное формулирование законодательных нормоустановлений. Другие основания превращения постановлений пленумов высших судов в особый, самостоятельный источник права - приоритет судебного нормативного толкования в сфере правоприменения и отраслевая специфика правовых

норм, - придают казуально-нормативной, прецедентной практике значение безальтернативного юридически-обязательного источника вторичных норм.

В заключении подводятся итоги исследования, делаются обобщения и выводы, определяются перспективы дальнейшей разработки актуальных вопросов темы.

Основные положения диссертационного исследования изложены в следующих научных публикациях автора (общий объем - ЗД5 п.л.):

Статьи в ведущих рецензируемых журналах и изданиях, рекомендованных ВАК Минобразования и науки России для публикации результатов диссертационных исследований:

1. Киселев П.И. Правотворческая роль судебной практики и судебный прецедент в современной России: к проблеме обновления национальной доктрины // Юристъ-Правоведъ. 2009. № 6. - 0,5 п.л.

Иные публикации:

2. Киселев П.И. К определению правотворческой роли судебной практики // Правовой порядок. Межвузовский научный сборник. Ростов н/Д: Изд-во ЮФУ, 2009. - 0,3 п.л.

3. Киселев П.И. Закон и судебный прецедент в романо-германской правовой семье и современной правовой системе России (к постановке проблемы) // Инновации в экономике и образовании: Материалы Международного форума. Ростов-на-Дону: Изд-во Академлит, 2009. - 0,3 п.л.

4. Киселев П.И. О соотношении понятий «осуществление права» и «судебная власть» // Порядок общества и права человека: конституционный и политико-правовой дискурс. Межвузовский научный сборник. Ростов-на-Дону: Изд-во ЮФУ, 2009. - 0,3 п.л.

5. Киселев П.И. Судейское усмотрение и интерпретационная деятельность суда в контексте проблемы судебного правотворчества // Порядок общества и права человека: конституционный и политико-правовой

дискурс. Межвузовский научный сборник. Ростов-на-Дону: Изд-во ЮФУ, 2009. - 0,3 п.л,

6. Киселев П.И Судебная практика и судебный прецедент в правотворчестве современной России // Региональная безопасность в современном мире: политические и правоохранительные аспекты: Сборник материалов Международной научно-практической конференции 29-30 октября 2009г. Ростов-на-Дону: РЮИ МВД России, 2009. - 0,3 п.л.

7. Киселев П.И. Роль судебной практики в правотворческой деятельности современной России // Экономические и социально-правовые проблемы России: Сборник научных трудов профессорско преподавательского состава. Ростов-на-Дону: Диапазон, 2009. - 0,35 п.л.

8. Макеев В.В., Киселев П.И. Юридические качества актов судебного нормоконтроля // Правовой порядок и правовая культура. Межвузовский научный сборник. Ростов-на-Дону: Изд-во ЮФУ, 2010. - 0,9/0,45 п.л.

9. Киселев П.И. К вопросу судейского правотворчества в современной правовой системе России II Сб. тезисов Всероссийской науч.- теорет. конф. 22 апреля 2010 г. курсантов, слушателей,студентов вузов МВД России. Ростов-на-Дону: РЮИ МВД России, 2010.-0,15 п.л.

10. Глухов К.В., Киселев П.И. К дискуссии о прецедентном характере решений Конституционного Суда и проблеме определения российской модели разделения властей// Правовой порядок и правовая культура. Межвузовский научный сборник. Ростов-на-Дону: Изд-во ЮФУ, 2010. — 0,35/0,2 п.л.

Сдано в набор 18.05.2010 г. Подписано в печать 18.05.2010 г. Формат 60x84 1/16. Усл. п.л. 1,5. Бумага офсетная. Гарнитура Times New Roman. Тираж 100. Заказ №256 Сверстано и отпечатано: п-ль Купреев В,В. 353240, Краснодарский край, ст. Северская, ул. Народная, 41

СОДЕРЖАНИЕ ДИССЕРТАЦИИ
по праву и юриспруденции, автор работы: Киселев, Петр Игоревич, кандидата юридических наук

Введение.

Глава 1. Принцип верховенства закона и правоинтерпретационное полномочие российского суда до и после становления самостоятельной судебной власти.

1.1. О понятиях «судебная власть», «верховенство закона», «правоинтерпретационное полномочие суда» и «правосудие» в контексте правоприменительной и правозащитной функций суда.

1.2. Верховенство закона, подзаконность правосудия, аутентичное и судебное нормативное толкование в эпоху до институционализации самостоятельной судебной власти.

1.3. Правотворческая роль российского суда после конституционного закрепления самостоятельной судебной власти и включения ее в отношения сдержек и противовесов с другими ветвями власти (общая характеристика).

Глава 2. Правовая природа и правотворческая роль актов судебного нормоконтроля - конституционного и осуществляемого судами общей юрисдикции и арбитражными судами.S

2.1. Понятие и формы судебного нормоконтроля. Виды актов нормоконтроля: общая характеристика их правовой природы.

2.2. Нормативно-интерпретационное полномочие суда как способ включения судебной власти в сбалансированные отношения с другими ветвями власти.

2.3. Упорядочивание отношений в иерархии источников действующего права — главный правотворческий эффект актов судебного нормоконтроля

2.4. Юридические качества актов, судебного нормоконтроля.

2.5. О нормах-принципах как позитивном правотворческом результате постановлений о неконституционности законов и решений о незаконности иных нормативных актов.

Глава 3. Постановления пленумов Верховного и Высшего Арбитражного судов: правотворческая роль и основания включения в состав источников права.

3.1. Правоприменительная прецедентная практика судов - латентная и официально выраженная, властно-обязательная.

3.2. Основания включения постановлений высших судов в состав источников права.

ВВЕДЕНИЕ ДИССЕРТАЦИИ
по теме "Правотворческая роль актов правосудия в современной России"

Актуальность темы диссертационного исследования. В современной юридической литературе широким признанием пользуется взгляд, согласно которому становление в России самостоятельной судебной власти повлекло врастание судебных решений в ткань правового регулирования. Судебная практика стала одним из источников права. Однако в исследованиях этого явления, как правило, остается открытым вопрос, в какой мере заключенное в нем стирание прежних границ между судебным правоприменением и процессами правотворчества согласуется с моделью разделения властей, свойственной континентальной и российской системам права, с принципами верховенства закона и осмысленного повиновения судей закону. Водораздел, отделяющий положение суда в России и странах континентальной Западной Европы от его роли в системе общего, англоамериканского права, состоит в том, что суд у нас не предназначен к созданию в ходе рассмотрения конкретных дел прецедентов (ratio decidendi),, имеющих обязательное значение для разрешения всех последующих сходных случаев. Это обстоятельство используется как довод в пользу того, что в российской системе разделения властей у судов нет правотворческих полномочий.

Представляется, однако, что вслед за умножением источников права сформировалась потребность в расширении понятий правотворчества и нормотворчества. В диссертации предпринята попытка обосновать дифференцированный подход к соотношению между положением российского суда как органа закона — Основного Закона и закона федерального - и очевидной причастностью судов к правовому регулированию и правотворчеству. Коль скоро индивидуальные судебные акты, принимаемые при отправлении правосудия в традиционном смысле разрешения конкретных дел, основываются на казуальном толковании и имеют обязательное значение только для участников судебного процесса, 4 они, естественно, не могут рассматриваться в качестве актов, причастных к нормотворчеству. Но наряду с индивидуальными актами современной судебной системой в процессе реализации нормативного интерпретационного правомочия вырабатываются также решения общего характера. Таковы акты судебного нормоконтроля — конституционного и осуществляемого судами общей юрисдикции и арбитражными судами. В них определяется судьба обжалуемых нормоустановлений. Действие таких решений распространяется на неопределенный круг лиц. Кроме того, в связи с исчезновением аутентичного толкования судебная власть в лице высших судов отраслевых юрисдикций стала самостоятельной, суверенной и в осуществлении нормативного толкования, предназначенного для дачи разъяснений по вопросам судебной практики. Конкретизирующие правоположения постановлений пленумов Верховного и Высшего Арбитражного судов являются окончательными, носят, как и толкуемая норма, властно-обязательный характер. При определенных условиях они могут служить самостоятельным источником права.

Степень научной разработанности проблемы. Сравнительно-историческая часть диссертации выполнена с использованием трудов М.Н. Марченко, Б.Н. Топорнина, Ф.В. Тарановского, Г.А. Джаншиева, а также работ зарубежных компаративистов Р. Давида и К. Осакве.

В оценку правотворческой роли решений общих и арбитражных судов по делам о признании нормативных актов недействующими включены выводы сочинений Бахраха Д.Н., Буркова A.JL, Лазарева Л.В., Лебедева В.М., Скитовича В .В., Укусовой Е.

Исследование правовой природы постановлений пленумов высших судов, вопросов признания судебного нормативного толкования источником права проведено с использованием работ Богдановской И.Ю., Демидова В .В., Вопленко Н.Н., Жуйкова В.М., Иванова С.А., Лебедева В.М., Лифшица Р.З., Мартынчика Е., Наумова А.В., Победкина А.В., Рарога А.И., Рашидова А.

Объект исследования — общественные отношения, складывающиеся в ходе осуществления судебного нормоконтроля и разъяснений пленумов высших судебных органов как формы воздействия судебной власти на правотворческий и правоприменительный процессы.

Предмет исследования — правотворческая роль актов судебного нормоконтроля и постановлений пленумов Верховного и Высшего

Арбитражного судов, нормативно значимые юридические свойства этих 6 актов и основания включения их в состав источников действующего в современной России права. В предметную область исследования входят также современное российское законодательство, относящееся к тематике диссертации, отдельные решения судов по вопросам нормоконтроля, ряд постановлений с разъяснениями высших судов.

Цель исследования — раскрыть содержание тезиса о правотворческой роли актов правосудия на основе следующего комплекса идей: необходимой предпосылкой и неизбежным последствием перехода России к правовому государству является кардинальная перестройка всей системы источников права, в результате которой между законом и остальными источниками (формами) права устанавливается иерархия отношений, совершенно необычная для отечественной правовой традиции; действующее в России право вследствие возвышения роли суда уже не может рассматриваться как состоящее только из норм, сформулированных законодателем, оно включает также и их толкование судьями; суд может аннулировать в установленным порядке закон (его часть) или ввести в правовой оборот вторичные нормы, модернизирующие (обновляющие) первичные нормы.

Для достижения поставленной цели необходимо решить следующие исследовательские задачи:

- охарактеризовать в общем виде правовую природу конституционного судебного контроля и нормоконтроля, осуществляемого общими и арбитражными судами, определить специфику нормативного толкования, необходимого для решения вопроса о спорной норме права, и толкования, применяемого в разъяснениях пленумов высших судов;

- дать определение ключевому правотворческому результату разъяснений высшими судами вопросов судебной практики — формулируемым в них вторичным нормам казуального порядка.

- судебное правоприменение и активное участие судов в решении вопросов правового регулирования, правотворческих вопросов, совмещаются благодаря правозащитной функции суда и структуре разделения властей, в которой судебная власть стала противовесом законодательной и исполнительной власти. Отделить, судебную власть от остальных частей целого необходимо- для того, чтобы сделать ее гарантом прав и свобод граждан в тех случаях, когда права и свободы неправомерно ущемляются законами (их частью) и нормативными актами органов исполнительной власти; воспрепятствование применению неправомерных нормоустановлений, затрагивающих ответственность суда в сфере 9 обеспечения прав и свобод, существенно расширяет масштаб властного авторитета суда. Он не может быть охвачен индивидуальными актами правосудия, не имеющими обязательного значения за пределами отдельных юридических дел. Напротив, решения по вопросам нормоконтроля носят общеобязательный, нормативно значимый характер;

- принятие актов судебного нормоконтроля инициируется жалобами и заявлениями граждан. Это новшество в сфере судопроизводства относится к числу величайших достижений, никогда не имевших места в российской правовой культуре. В отношениях властвования предполагалось всегда безусловное подчинение населения господству государственной воли, выраженной в законах. Глубочайший сдвиг в этих отношениях, в самом характере современного демократического строя, состоит в том, что обязанность населения подчиняться закону дополняется его правом на определенные притязания к действиям и решениям законодательной и исполнительной власти. Между подвластными и властвующими устанавливается обратная связь. Суд является специальной властной структурой, которая придает этой связи юридическую обязательность. Судебная власть в итоге превращается в субъекта сложных процессов перехода к господству действительно правовых законов;

- под правом следует понимать не одни только законоустановления, но и права и свободы граждан — элемент института прямого действия

Конституции РФ, обеспечение которого возложено на судебную власть.

Чтобы эта ветвь власти была при осуществлении своей правозащитной функции не фиктивной, но вполне реальной и действенной, необходимо возвысить ее нормативно-интерпретационное полномочие, превратив суд в последнюю инстанцию в вопросах официального толкования норм действующего права. Соответственно, право уже не может состоять только из норм, сформулированных законодателем, оно включает в свой состав также акты их толкования судьями. Такое положение соответствует механизму государства, в котором судебная система становится источником

10 окончательных вердиктов по вопросу о том, что считать нормой права в случае возникновения коллизионной ситуации;

- из гарантированности прав и суверенности толкования существующих норм права, а не из правотворчества самого по себе, вытекает участие судебной власти в изменении состава применяемых норм права. Выводя неправомерные нормотворческие акты законодательной и исполнительной власти из состава действующего права, судебная власть активно воздействует на правотворческий процесс, выступая при этом исключительно в роли противовеса другим ветвям власти, но никак не их заменителем или дублером;

- в ситуациях неопределенности неоднозначности, разночтений и пробелов, с которыми сталкивается правоприменительная практика нижестоящих судов, высшие суды правомочны доделывать работу законодательной и исполнительной власти. Вместо установления новых, более точных норм они предлагают применять существующие нормоустановления, опираясь на потенциал, заложенный в их текстуально выраженном содержании. Ввести в правовой оборот уточненное содержание применяемых законов и иных нормативных актов, не покушаясь при этом на их букву и дух, — это и значит проявить высшее искусство в деле обогащения, совершенствования и развития действующего права. Правоприменение в таких случаях перерастает в правотворчество.

На защиту выносятся следующие положения:

1. Судебная власть, если рассматривать ее обобщенно, как институт, объемлющий все ее три ветви — конституционную, общую и арбитражную — есть особый способ подчинения воли частных лиц и деятельности органов законодательной и исполнительной власти господству права — непосредственно конституционным правам и свободам человека и праву, выраженному в форме закона. Особый характер судебной власти проявляется в процессуальной форме ее осуществления и самом содержании ее решений, в состав которых, помимо индивидуальных актов традиционного правосудия, включаются также свойственные только для правового государства акты нормоконтроля, обеспечивающие правозащитную функцию суда. Решая вопросы о соответствии законов и иных нормативных правовых актов правам и свободам человека и гражданина, суд распространяет свою власть на нормотворческую сферу, становится участником правового регулирования.

2. Решения по вопросам нормоконтроля являются по своей правовой природе актами официального нормативного толкования. Они снимают неоправданные и неправомерные ограничения прав и свобод не у одного только заявителя, но одновременно и у неопределенного круга лиц. Конституционной юстицией, общими и арбитражными судами спорный вопрос о том, что считать нормой права, разрешается в отвлечении от вопросов факта, на основе соподчиненности коллизионных установлений по их юридической силе и определения границы между правом. публичной власти и правом частных лиц. Специфика толкования, осуществляемого при принятии актов нормоконтрля, определяется критической оценкой обжалуемых или оспариваемых нормоустановлений. Алгоритм разъяснений пленумов Верховного и Высшего Арбитражного судов совершенно иной: узаконенные нормы толкуются по правилам догматической юриспруденции, т.е. воспринимаются как непреложная данность, исключающая критику норм или их исправление.

3. Под воздействием актов нормоконтроля действующее в стране право совершенствуется, — медленнее, чем хотелось бы, но совершенствуется — с точки зрения правильной соподчиненности в иерархии его источников. Совокупный правовой эффект этого вида судебной практики состоит в упорядочивании отношений внутри иерархизированной структуры действующего права.

- от решений общих и арбитражных судов о признании нормативных актов меньшей, чем закон, юридической силы незаконными и недействующими исходит почин в видоизменении нормоустановлений, обязательных для неопределенного круга лиц. Не обладая правотворческим полномочием в узком значении принятия новых правил поведения, общие и арбитражные суды вводят в системное построение источников права верховенство закона, — как принцип, нормативно значимый для защиты прав и свобод от незаконных ограничений.

5. Юрисдикционный нормоконтроль не предназначен к тому, чтобы позитивировать какие бы то ни было новые общезначимые правила поведения, устанавливать и вводить в действие необходимые в таких случаях права и обязанности, адресованные неопределенному кругу лиц. Это не дело суда. Правотворчество в собственном смысле «негативному законодателю» недоступно. Будучи закрепленным за законодательной и исполнительной властью, оно может быть подвергнуто судебному контролю, но не присвоению судебной властью. Суд производит изменения в составе

13 действующего права, ни на йоту не отступая от модели разделения властей, свойственной континентальной правовой системе. Позитивный правовой эффект достигается благодаря тому, что для оценки спорных норм-правил поведения применяются нормы-принципы, правовые принципы, имеющие всеобщее, системообразующее значение для формирования внутренне непротиворечивой системы права.

Научно-теоретическая и практическая значимость диссертационной работы в том, что ее результаты дополняют знания об участии судебной системы в становлении российского правового государства и обновлении системы права. Уточнены представления о правотворческом значении актов судебного нормоконтроля и постановлений пленумов Верховного и Высшего Арбитражного судов. Материалы диссертации целесообразно использовать для повышения квалификации судей и сотрудников правоохранительных органов. Полученные в ней результаты могут быть включены в образовательных целях в лекции и семинарские занятия по таким дисциплинам, как теория государства и права, история государства и права, правоохранительные органы, конституционное право, суд и правосудие в РФ и др.

ВЫВОД ДИССЕРТАЦИИ
по специальности "Теория и история права и государства; история учений о праве и государстве", Киселев, Петр Игоревич, Ростов-на-Дону

Заключение

Участие современной российской судебной системы в развитии права исследовано в диссертации как своеобразный вид правотворчества. Во-первых, оно отличается от создания case law в странах общего права. С другой стороны, воздействие судов на осуществляемый в нашем государстве правотворческий процесс остается по своему юридическому генезису итогом сугубо правоприменительной, подзаконной деятельности, его недопустимо отождествлять с непосредственным нормотворчеством — принятием, изменением или отменой законов и иных нормативных правовых актов.

Классическое прецедентное право представляет собой право, состоящее из норм и принципов, созданных и применяемых судьями в процессе вынесения ими решения по конкретному делу. Прецедент в Англии является источником права. Но российская правовая система коренным образом отличается от английской. В России судьи подчинены закону — «только Конституции РФ и федеральному закону», как предписывает ст. 120 Основного Закона. В Англии же правило прецедента обязывает английских судей придерживаться решений, принятых их предшественниками. Если представить хоть на мгновение прецедентное право на нашей почве, то сразу же станет очевидным его полное несоответствие Конституции РФ.

В России суд является органом закона. Подзаконность суда, законность и обоснованность судебных решений пронизывает отправление правосудия в традиционном смысле разрешения юридических дел по существу. Однако с переходом к правовому государству в эту зиждительную основу судейского ремесла привнесено новое содержание, постижение которого требует специальных исследовательских усилий и адекватных понятийных средств. В течение веков судебное правоприменение осуществлялось по правилам догматической юриспруденции. Ее квинтэссенция выражается вопросом: quid juris? — что постановляет право применительно к данному конкретному случаю? Предполагается существование обобщенных юридических норм,

185 которые судья берет готовыми извне, принимая их как нечто непреложное. Словосочетание «судебное правотворчество» в контексте такой технологии есть нонсенс, противоречие в определении. Правотворчество и судебное правоприменение - дихотомически разделенные части правовой системы. Судебные органы не обладают правотворческой компетенцией.

Этими утверждениями можно было бы удовлетвориться, если бы не ряд объективных явлений, двигающих судебную практику и исследовательскую мысль дальше незамысловатого содержания приведенных тезисов. Их смысл сводится к тому, что судебная практика ни при каких условиях не может быть приравнена к законотворчеству или принятию подзаконных нормативных актов: судебные органы обязаны обеспечивать приложение уже существующих норм права к конкретным случаям, а не подвергать их критике и исправлению.

Но парадокс заключается в том, что в нашем формирующемся правовом государстве судебная система вовлечена в определение вопроса: что есть норма действующего права? Сложилась такая объективная реальность, как институт судебного нормоконтроля. Кто сомневается в законности этого института? Кто может доказать, что включение в правотворческий процесс актов судебного нормоконтроля, конституционного и осуществляемого судами общей юрисдикции и арбитражными судами, является противозаконным? Между участием судов в правотворчестве и подзаконным, правоприменительным характером их решений нельзя возводить китайскую стену. Ход развития российской правовой системы таков, что современная судебная власть уже не ограничивается принятием индивидуальных актов, решений и приговоров, имеющих обязательную силу только в пределах отдельных конкретных дел. Она стала субъектом прецедентной практики. У судов, как правоприменительных органов, появился широкий спектр возможностей обновлять применяемые законы без вмешательства законодателя, действуя при этом в качестве самостоятельного вида власти на основе узаконенных полномочий.

Диссертация представляет собой опыт систематического развития этих идей. В ее первой главе исследуется вопрос о качественных различиях между положениям суда до и после становления судебной системы носителем самостоятельного вида государственной власти, однопоряднового по своему значению с властью законодательной и исполнительной. Цель главы — показать эволюцию понятий «судебная власть», «верховенство закона», «правоинтерпретационное полномочие суда», «судебная практика как источник права», отправляясь от такого водораздела, как конституционное закрепление самостоятельной судебной власти и включение ее в отношения сдержек и противовесов с другими ветвями власти.

Конституция РФ, провозгласив в ст. 10 самостоятельность судебной ветви государственной власти, возложила на нее обязанность обеспечивать защиту прав и свобод человека и гражданина от любых посягательств на его права и свободы. Даже если они исходят от государства в лице его органов и должностных лиц (ст. 18 и 46). Для реализации этой конституционной обязанности суды общей юрисдикции и арбитражные суды были наделены абсолютно новыми и очень широкими полномочиями, способствующими выполнению возложенных на них задач. Имеется в виду в первую очередь осуществляемый этими судами нормоконтроль в форме производства по делам о признании недействующими нормативных правовых актов полностью или в части. Кроме того, эти суды вовлечены также в деятельность общефедерального органа конституционного судебного контроля — Конституционного Суда РФ — посредством запросов о конституционности закона, примененного или подлежащего применению в конкретном деле. Такому положению дел должно соответствовать обобщенное понятие судебной власти, объемлющее все ее три ветви — конституционную, общую и арбитражную. Отправным моментом обобщенного понятия судебной власти является ее правозащитная функция.

Суд обязан обеспечить верховенство закона, не любого, но исключительно правового закона. Должно быть исключено применение

187 законоустановленных положений, если они противоречат конституционным правам и свободам; не должны применяться и иные нормоустановления, противоречащие федеральному закону, если речь идет об актах меньшей, чем закон, юридической силы.

С учетом этих соображений вводится следующее определение судебной власти: власть как таковая есть право (полномочие) подчинять кого-либо своей воле; судебной власти должно быть подчинено нормотворчество других ветвей власти в тех случаях, когда оно противоречит правам граждан. При осуществлении правозащитной функции суд, не изменяя своей правоприменительной природе, становится носителем высшей власти, призванной обеспечивать торжество справедливости в тех случаях, когда конституционные права граждан и их законные интересы ущемляются нормативными актами, исходящими от органов публичной власти любого уровня и вида.

В материалах главы констатируется также, что современная правовая система России рассталась с институтом аутентичного токования. Инстанции с более весомыми, чем у судов, нормативно значимыми разъяснениями действующего в стране права теперь не существует. Ситуация с правоинтерпретационным полномочием судов на современном этапе такова: суд в вопросах толкования стал действительно суверенным, поскольку разъяснения, даваемые высшими судами, безальтернативны, окончательны. Этот вывод имеет существенное значение для определения оснований, по которым постановления пленумов Верховного и Высшего Арбитражного судов могут быть включены в состав источников права.

Вторая глава диссертации посвящена правовой природе и правотворческой роли актов судебного нормоконтроля — конституционного и осуществляемого судами общей юрисдикции и арбитражными судами. В ней определены понятие и формы судебного нормоконтроля, выделены виды актов нормоконтроля, проанализирована их правовая природа и правотворческая роль.

Содержание данной главы можно резюмировать следующими положениями.

Судебный нормоконтроль по своей правовой природе представляет комплекс регламентаций, определяющих порядок и последствия проверки законов и иных нормативных актов на предмет их конституционности или соответствия нормативных актов меньшей, чем закон юридической силы федеральному закону, равно как и порядку их принятия, опубликования и другим требованиям законности. Решения по вопросам нормоконтроля являются документами официального нормативного толкования. Они решают проблему нормы права в отрыве от вопроса о факте. Подчиняют правам граждан, конституционным и приобретаемым по закону, властные веления, выраженные в актах правового регулирования — федеральных законах, законах субъектов Федерации, нормативных правовых актах органов исполнительной власти и местного самоуправления.

Решения по вопросам нормоконтроля адресуются законодателю, органам исполнительной власти и местного самоуправления. Правозащитная функция правосудия реализуется в них весьма специфическим образом, отличным от защиты прав при отправлении правосудия в традиционном смысле. Специфика нормоконтроля определяется уровнем властеотношений, тем, что судебная власть отделяется от власти законодательной и исполнительной в целях превращения правосудия в гаранта прав и свобод граждан. Суд правомочен нейтрализовать некорректные нормоустанавливающие акты без вмешательства нормодателя, в необходимых случаях - вопреки его воле.

К правосудию обращаются персонально участники правоотношений, в которых нарушена пропорция между публичными, государственными интересами и субъективными правами частных лиц, физических и юридических. Если возбужденное в связи с жалобой гражданина дело завершается признанием положений закона неконституционными или объявлением оспариваемого нормативного правового акта недействующим,

189 удовлетворяется требование данного конкретного гражданина. Но специфика актов официального нормативного толкования такова, что неоправданные и неправомерные ограничения прав и свобод снимаются не у одного только заявителя, но одновременно и у неопределенного круга лиц. Реагируя на возникающие в правовом регулировании единичные инциденты, рассматривая жалобы и заявления граждан, судебная власть становится источником актов, имеющих общеобязательное значение. Контрбалансируя другие ветви власти в сфере своей ответственности за обеспечение прав граждан, суд становится участником совершенствования и обновления системы права.

Признавая неконституционными положения законов и незаконными иные нормативные акты, суд производит суммарный, синергетический эффект, улучшающий состояние системы права в целом. Совокупный правовой эффект актов судебного нормоконтроля состоит в упорядочивании отношений внутри иерархизированной структуры действующего права. Приходится, к сожалению, констатировать, что по состоянию на сегодняшний день упорядоченность российского права оставлять желать лучшего. Но она не может возникнуть сама собой, продвинуться к лучшему без участия судебной системы. Аннулируя неконституционные положения законов или признавая оспариваемый нормативный акт недействующим, юрисдикционный нормоконтроль позитивирует, вводит в системную организацию права такие нормы-принципы, как конституционная законность и законность в смысле подчинения нормотворческих решений органов исполнительной власти и органов местного самоуправления- верховенству обычного закона.

В: объективировавшиеся результаты правотворчества актами нормоконтроля вносятся поправки. Но между данными правотворческим эффектом и законотворчеством или принятием подзаконных нормативных актов нельзя ставить знак равенства. Судебный контроль не предназначен к тому, чтобы позитивировать какие бы то ни было новые общезначимые

190 правила поведения, устанавливать и вводить в действие необходимые в таких случаях права и обязанности, адресованные неопределенному кругу лиц. Это не дело суда. Правотворчество в собственном смысле «негативному законодателю» недоступно. Будучи закрепленным за законодательной и исполнительной властью, оно может быть подвергнуто судебному контролю, но не присвоению судебной властью. Суд производит изменения в составе действующего права, ни на йоту не отступая от модели разделения властей, свойственной континентальной правовой системе. Для выполнения своей роли главного гаранта прав и свобод суд применяет нормы-принципы. Они вводятся в действие на проблемном участке правового регулирования для «выбраковки» противоречащих им норм-правил поведения. Дать толчок правотворческим ветвям власти в установлении ими новых правил поведения, исходя из подчинения последних определенным общеправовым началам, нормам-принципам, - таков ведущий нормативно-интерпретационный мотив актов судебного нормоконтроля.

В диссертации предлагается использовать эвристические возможности концепта правоприменительной прецедентной практики судов. Правоприменительной прецедентной практикой в отечественной юридической литературе называют выработку высшими судами правоположений, необходимых для единообразного применения законов и иных нормативных актов. В них данные практики обобщенно, вторично, формулируются в виде конкретизирующих нормативных предписаний. Согласно взглядам, развиваемым в диссертации, это — официально-властный итог нормативной интерпретации текста применяемого закона. При определенных условиях постановления пленумов, высших судов, а также акты осуществляемого этими судами надзора могут выполнять роль источника права.

Последняя, третья глава диссертационного исследования содержит анализ правотворческой роли постановлений пленумов Верховного и

Высшего Арбитражного судов и оснований включения этих актов в состав источников права.

Постановления пленумов высших судов являются актами официального, властно-обязательного толкования законов и иных нормоустановлений; в них обобщается опыт их применения нижестоящими судами в целях укрепления законности в отправлении правосудия.

Если нормоконтроль изначально включает в себя критическую оценку установленных властью предписаний, ставших объектом судебного рассмотрения, предполагает отношение к проверяемым законам и подзаконным нормативным актам как сомнительным спорным правотворческим решениям законодательной и исполнительной власти, то алгоритм постановлений пленумов Верховного и Высшего Арбитражного судов совершенно иной. Действующее право принимается как нечто непреложное, оно не подвергается критике. Исправление нормоустановлений, отмена наличных норм, не говоря уже о самостоятельном правотворении, недопустимы. В этой сфере судебной деятельности безраздельно господствует догматическая юриспруденция.

Эмпирическим базисом разъяснений является опыт отправления правосудия в традиционном смысле. Разрешая конкретные дела, судьи заботятся о выборе надлежащих норм для рассматриваемой конфликтной ситуации, о правильном применении норм при данных конкретных обстоятельствах, о принятии на базе действующего нормативного материала юридически обоснованного, справедливого решения. Вслед за авторами, исследовавшими природу судебных вердиктов, представляется целесообразным еще раз подчеркнуть, что создавать и переделывать по ходу дела правовые нормы, приспосабливать их к особенностям рассматриваемой ситуации, суды не вправе. Создание, изменение и отмена юридических норм, принадлежат к прерогативе законодателя, субъекта правотворчества. Судья обязан принимать норму как данное и работать с нею, углубляясь в обстоятельства дела. При этом суд неизбежно вырабатывает систему

192 приемов и методов интерпретации позитивной нормы, толкования нормативного акта, восполнения пробелов посредством аналогии права и закона, учета руководящих указаний вышестоящих судов. Возникают определенные стандарты, шаблоны, стереотипы, за которыми стоит индивидуальный и общий опыт судей. Они-то и используются по принципу прецедента в обыденном смысле этого слова — апробированного образца для решения аналогичных дел. Прецеденты в таком смысле не надо искусственно культивировать в судебной сфере, поскольку они сами по себе способны возникать, изменяться и исчезать в структурах от привычного образа действия судей, стандарта поведения суда.

Авторизуют их высшие суды отраслевых юрисдикций. Разъяснения пленумов высших судов являются официально выраженной, властнообязательной формой правоприменительной прецедентной практики. В итоге

часть абстрактных норм, созданных законодателем, превращается в ядро, вокруг которого вращаются вторичные правовые нормы. В ситуациях неопределенности, неоднозначности, разночтений, с которыми сталкивается практика нижестоящих судов, высшие суды правомочны доделывать работу законодателя. Вместо установления новых, более точных норм, они предлагают применять существующие нормоустановления, опираясь на потенциал, заложенный в их текстуально выраженном содержании.

Правоприменение в таких случаях перерастает в правотворчество.

Формулирование вторичных норм есть продукт судебного правотворчества, не выходящий за границы закона, создаваемый в пределах закона, во имя законности. Наиболее очевидным образом это проявляется в конкретизации

193 абстрактных норм частного права, в результате которой вырабатывается норма казуального порядка - частное, видовое правило, логически подчиненное общей, родовой норме или их совокупности.

С учетом положений об абстрактном, общем характере норм романо-германского и российского права (права здесь не устанавливаются исходя из того, что может произойти в единичном случае, говорил римский юрист Цельс), верховенстве судебного нормативного толкования по отношению к официальному толкованию, осуществляемому структурами исполнительной власти, и, наконец, принимая во внимание специфику отраслей возрожденного частного права, в диссертации сделан вывод об основаниях включения постановлений высших судов в состав источников действующего права. К таковым относятся: 1) восполняемая разъяснениями абстрактность законоустановленных норм; 2) структура разделения властей, в которой правоинтерпретационное полномочие суда стало приоритетным для всей правоприменительной сферы; 3) отраслевая специфика правовых норм.

БИБЛИОГРАФИЯ ДИССЕРТАЦИИ
«Правотворческая роль актов правосудия в современной России»

1. Нормативно-правовые акты

2. Всеобщая декларация прав человека // Международные акты о правах человека: Сборник документов. М., 1998.

3. Европейская конвенция о защите прав человека и основных свобод // Собрание законодательства Российской Федерации. 1998. № 20. Ст. 2143.

4. Международный пакт «О гражданских и политических правах» от 16 декабря 1966 года // Ведомости Верховного суда СССР. 1976. №17. Ст.291.

5. Права человека и судопроизводство: сборник международных документов. Вена, 1996.

6. Конституция Российской Федерации. М., 2007.

7. Конституция СССР. М., 1977.

8. Конституция РСФСР. М., 1978.

9. Федеральный конституционный закон «О Конституционном Суде Российской Федерации» от 21 июля 1994 года // Собрание законодательства РФ. 1994. № 13. Ст. 1447.

10. Федеральный конституционный закон «Об арбитражных судах Российской Федерации» от 28 апреля 1995 г. // Собрание законодательства РФ. 1995. № 18. Ст. 1589.

11. Федеральный конституционный закон «О судебной системе Российской Федерации» от 31 декабря 1996 года // Собрание законодательства РФ. 1997. № 1. Ст. 1.

12. Федеральный закон «О безопасности дорожного движения» от 10 декабря 1995 г. // Собрание законодательства РФ. 1995. № 50. Ст. 4873.

13. Федеральный закон от 30 марта 1998 г. № 54-ФЗ «О ратификации Конвенции о защите прав человека и основных свобод и Протоколов к ней» //Собрание законодательства Российской Федерации. 1998. № 14. Ст. 1514.

14. Федеральный закон «О внесении изменений и дополнений в

15. Федеральный закон «О порядке выезда из Российской Федерации и въезда в195

16. Российскую Федерацию» от 24 июня 1999 г. // Собрание законодательства РФ. 1999. №26. Ст. 3175.

17. Постановление Конституционного Суда от 3 мая 1995 г. №4-П по делу о проверке конституционности статей 220.1 и 220.2 Уголовно-процессуального кодекса РСФСР в связи с жалобой гражданина В.А. Аветяна// Собрание законодательства РФ. 1995. № 19. Ст. 1764.

18. Указ Президента Российской Федерации об утверждении «Перечня сведений, отнесенных к государственной тайне» от 30 ноября 1995 г. №1203 // Собрание законодательства РФ. 1995. № 49. Ст. 4775.

19. Постановление Правительства РФ от 8 июля 1997 г. №831 «Об утверждении Правил сдачи квалификационных экзаменов и выдачи водительских удостоверений» // Собрание законодательства РФ. 1997. № 28. Ст. 3445.

20. Постановление Правительства РФ от 11 мая 2001 г. №367 «Об утверждении Положения о лицензировании деятельности по заготовке, переработке и реализации лома цветных металлов» // Собрание законодательства РФ. 2001. № 21. Ст. 2081.

21. Постановление Пленума Верховного Суда РФ №8 «О некоторых вопросах применения судами Конституции РФ при осуществлении правосудия» от 31 октября 1995 г. // Сборник постановлений Пленума Верховного Суда РФ (1961-1996). М., 1997.

22. Постановление Пленума Верховного Суда РФ «О практике рассмотрения судами дел об оспаривании нормативных правовых актов полностью или в части» от 29 ноября 2007 г. // Бюллетень Верховного Суда РФ. 2008. № 1.

23. Постановление Президиума Высшего Арбитражного Суда РФ от 28 июня 2005 г. №2497/05 // Новая судебная практика по спорам о праве собственности и иных вещных правах / сост. Д.А. Ждан-Пушкина. М., 2008.1.. Научные издания: монографии, статьи

24. Абросимова Е.Б. Судебная власть Российской Федерации: система и принципы. М., 2002.

25. Алексеев С.С. Общая теория права. В 2-х т. Т. 2. М., 1981.

26. Алексеев С.С. Философия права. М., 1998.

27. Алексеев С.С. Право. Опыт комплексного исследования. М., 1999.

28. Алексеев С.С. Право на пороге нового тысячелетия: Некоторые тенденции мирового правового развития — надежда и драма современной эпохи. М., 2000.

29. Алексеев С.С. Тайна права. Его понимание, назначение, социальная ценность. М., 2001.

30. Алексеев С.С. Общая теория права. М., 2008.

31. Алексеева Л.Б. Судебная власть в правовом государстве. М., 1991.

32. Анишина В.И. Решения российских судов в системе праворегулирования: некоторые проблемы теории и практики // Государство и право. 2007.

33. Арбитражный процесс / Под ред. М.К. Треушникова. М., 1997.

34. Барак А. Судейское усмотрение. М., 1999.

35. Бахрах Д.Н, Бурков А.Л. Акты правосудия как источники административного права // Журнал российского права. 2004. № 2.

36. Беккариа Ч. О преступлениях и наказаниях. М., 2004.

37. Бернам У. Правовая система Соединенных Штатов Америки. М., 2006.

38. Боботов С.В. Конституционная юстиция (сравнительный анализ). М., 1994.

39. Боботов С.В. Судебное толкование законов: теория и практика // Юридический консультант. 1997. № 9, 10.

40. Боброва В. Уставные суды не роскошь, а необходимость // ЭЖ — Юрист. 2002. № 1.

41. Богдановская И.Ю. Судебный прецедент — источник права? // Государство и право. 2002. № 12.

42. Богдановская И. Судебный прецедент и его эволюция // Законность. 2007. № 3.

43. Боер В.М. Правовое государство: Проблемы организации и функционирования государственного механизма РФ. СПб., 1997.

44. Бойков А.Д. Третья власть в России: Очерки о правосудии, законности и судебной реформе в 1990-1996 гг. Курск, 1999.

45. Бойков А.Д. Третья власть в России. Книга вторая — продолжение реформ. М., 2002.

46. Бойков А. Опасности негативного правотворчества // Уголовное право. 2000. №4.

47. Бородин С.В., Кудрявцев В.Н. О судебной власти в России // Государство и право. 2001. № 10.

48. Бошно С.В. Судебная практика: способы выражения // Государство и право. 2003. № 3.

49. Бошно С.В. Влияние судебной практики на законотворчество // Государство и право. 2004. № 8.

50. Будаев К.А. О конституционных основах судебной власти // Конституционные основы судебной власти: Материалы Всероссийской научной конференции. М., 2003.

51. Бутаков А.В. Российская система разделения властей: Традиции и новации//Правоведение. 1997. № 1.

52. Васильев Р.Ф. О понятии правового акта // Вестник Моск. ун-та. Серия 11, «Право». 1998. № 5.

53. Васьковский Е.В. Цивилистическая методология. Учение о толковании и применении гражданских законов М., 2002.

54. Витрук Н.В. Правовые позиции Конституционного Суда Российской

55. Федерации: понятие, природа, юридическая сила и значение //

56. Конституционное правосудие в меняющихся правовых системах. М., 1999.200

57. Волков К.А. Правовое значение и роль разъяснений Пленума Верховного Суда Российской Федерации // Российский судья. 2002 г. № 12.

58. Вопленко А.И. Официальное толкование норм права. М., 1976.

59. Вопленко Н.Н. Источники и формы права. Волгоград, 2004.

60. Гаджиев Г.А., Кононов A.JI. Конституционный суд это отрицательный законодатель II Юридический мир. 1998. № 3.

61. Гаджиев Г.А., Пепеляев С.Г. Предприниматель — налогоплательщик — государство. Правовые позиции Конституционного Суда Российской Федерации. М., 1998.

62. Гаджиев Г. Правовые позиции Конституционного суда Российской Федерации как источник конституционного права // Конституционное право: восточноевропейское обозрение. 1999. № 3.

63. Гаджиев Г.А. Конституционные принципы рыночной экономики. (Развитие основ гражданского права в решениях Конституционного Суда Российской Федерации). М., 2002.

64. Гаджиев Г.А. Конституционный принцип самостоятельности судебной власти // Журнал российского права. 2003. № 1.

65. Гегель Г.В.Ф. Философия права. М., 1990.

66. Гессен И.В. Судебная реформа // Судебная реформа в прошлом и настоящем. М., 2007.

67. Градовский А. О судебном толковании законов по русскому праву // Журнал гражданского и уголовного права: январь и февраль.1. Кн. 1 .СПб., 1874.

68. Гримм Д. К вопросу о понятии и источнике обязательности юридических норм // Журнал Министерства юстиции (1896 г., июль). СПб., 1896.

69. Гурова Т.В. Судебный прецедент как формальный источник права и его место в системе источников права в России // Атриум. 1997. № 1.

70. Гурова Т.В. Судебная власть и судебный прецедент в современной России (дискуссионные вопросы) // Атриум. 1997. № 3.

71. Давид Р. Основные правовые системы современности. М., 1988.

72. Демидов В.В. О роли и значении постановлений Пленума Верховного Суда Российской Федерации // Бюллетень Верховного Суда Российской Федерации. 1998. № 3.

73. Демченко Г.В. Судебный прецедент. Варшава, 1903.

74. Деятельность Конституционного Суда Российской Федерации в цифрах // Российская юстиция. 2001. № 10.

75. Демин А.В. Нормативный договор как источник административного права // Государство и право. 1998г. № 2.

76. Джаншиев Г.А. Основы судебной реформы. М., 2004.

77. Дигесты Юстиниана. Т. I. Кн. I-IV / Отв. ред. Л.Л. Кофанов. М., 2002.

78. Дмитриев Ю.А., Черемных Г.Г. Судебная власть в механизме разделения властей и защите прав и свобод человека // Государство и право. 1997. №8.

79. Екатерина II. Из «Наказа Комиссии о сочинении проекта Уложения (1767 г.) // Сочинения. М., 1990.

80. Ершов Е. Восполнение судом пробелов в трудовом законодательстве // Российская юстиция. 1993. № 24.

81. Жуйков В.М. К вопросу о судебной практике как источнике права // Судебная практика как источник права. М., 1997.

82. Жуйков В.М. К вопросу о судебной практике как источнике права // Судебная практика как источник права. М., 2000.

83. Зивс СЛ. Источники права. М., 1981.

84. Зорькин В.Д. Прецедентный характер решений Конституционного Суда // Россия и Конституция в XXI веке. Взгляд с Ильинки. М., 2007.

85. Илларионова Т.И. Гражданское право. 4.1. М., 1998.

86. Исаков В.Б. Закон и судебный прецедент как источник права в российской правовой системе // Сборник материалов международного семинара «Судебная практика как источник права». Разд. 4. Россия. М., 1999 г.

87. Карташов В.Н. Введение в общую теорию правовой системы общества, (ч. 4 Интерпретационная юридическая практика). Ярославль, 1998.

88. Кечекьян С.Ф. Советское социалистическое право и его источники. Труды юбилейной сессии Академии общественных наук. М., 1948.

89. Книпер Р. Толкование, аналогия и развитие права: проблемы разграничения судебной и законодательной власти // Государство и право. 2003. № 8.

90. Комментарий к гражданскому процессуальному кодексу Российской Федерации (постатейный) / под ред. Г.А. Жилина. 3-е изд., перераб. и доп. М., 2006.

91. Комментарий к Уголовно-процессуальному кодексу Российской Федерации (постатейный) / JI.H. Башкатов, Б.Е. Безлепкин и др.; отв. ред. И.Л. Петрухин. 6-е изд., перераб. и доп. М., 2008.

92. Кутафин О.Е. Источники конституционного права Российской Федерации. М., 2002.

93. Конституционный судебный процесс: учебник для вузов / Отв. ред. д.ю.н., проф. М.С. Саликов. М., 2004.

94. Коркунов Н.М. Лекции по общей теории права (по изданию^ 1898 г.). СПб., 2004.

95. Кросс Р. Прецедент в английском праве. М., 1985.

96. Кряжков В.А., Лазарев Л.В. Конституционная юстиция в Российской Федерации. М., 1998.

97. Кряжков В.А. Конституционное правосудие в субъектах Российской Федерации (правовые основы и практика). М., 1999.

98. Кучин М.В. Судебный прецедент как источник права (дискуссионные вопросы) // Российский юридический журнал. 1999. № 4.

99. Лазарев Л.В. Конституционный Суд России и развитие конституционного права // Журнал российского права. 1997. № 11.

100. Лазарев Л.В. Правовые позиции Конституционного Суда России. М., 2003.

101. Лазарев Л.В. Правовые позиции Конституционного Суда России. М., 2006.

102. Лазарев Л.В. Проблемы судебного нормоконтроля в решениях Конституционного Суда РФ // Российская юстиция. 2001. № 2.

103. Лебедев В.М. Судебная власть в современной России: проблемы становления и развития. СПб., 2001.

104. Лившиц Р.З. Судебная практика как источник права // Судебная практика как источник права. М., 1997.

105. Лукашева Е.А. Социалистическое правосознание и законность. М., 1973.

106. Мальцев Г.В. Социальные основания права. М., 2007.

107. Мамина О.И. О месте и роли органов правосудия в механизме государственной власти // Российская юстиция. 2007. № 3.

108. Мартынчик Е., Колоколова Э. Прецедентное право: от советской идеологии к международной практике // Российская юстиция. 1994. № 12.

109. Марченко М.Н. Судебный прецедент: разнообразие понятий и многообразие форм проявления // Журнал российского права. 2006. № 6.

110. Марченко М.Н. Судебной правотворчество и судейское право." М., 2008.

111. Марченко М.Н. Источники права. М., 2009.

112. Монтескье Ш. О духе законов. М., 1966.

113. Морозова Л.А. Еще раз о судебной практике как источнике права // Государство и право. 2004. № 1.

114. Мур Джон Нортон. Верховенство права: обзор // Верховенство права. М., 1992.

115. Муромцев С.А. Что такое догма права? М., 1885.

116. Наумов А.В. Источники уголовного права // Уголовное право: новые идеи. М., 1994.

117. Невинский В.В. Конституционный Суд РФ и правотворчество в России // Ведомости Конституционного Суда Российской Федерации. 1997. № 3.

118. Нерсесянц B.C. У российских судов нет правотворческих полномочий // Судебная практика как источник права. М., 2000.

119. Несмеянова С.Э. Судебная практика Конституционного Суда Российской Федерации с комментариями. М., 2007.

120. Новая судебная практика по спорам о праве собственности и иных вещных правах / сост. Д.А. Ждан-Пушкина. М., 2008.

121. Овсепян Ж.И. Становление конституционных и уставных судов в субъектах Российской Федерации (1990-2000 гг.). М., 2001.

122. Осакве К. Сравнительное правоведение в схемах: Общая и Особенная части. М., 2002.

123. Петражицкий Л.И. Теория права и государства в связи с теорией нравственности. Т. 1. СПб., 1907.

124. Петражицкий Л.И. Теория права и государства в связи с-теорией нравственности. СПб., 2000.

125. Пиголкин А.С. Толкование норм права и правотворчество: проблемы соотношения // Закон: создание и толкование. М., 1998.

126. Победкин А.В. Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации как форма толкования и преодоления пробелов уголовно-процессуального права // Государство и право. 2008. № 11.

127. Подольская Н.А. Проблемы применимости судебного прецедента как источника права в правовой системе России // Научные труды РАЮН. Т.1. М., 2001.

128. Попова Ю.А. О концепции судебного права России // Заметки о современном гражданском и арбитражном процессуальном праве / Под ред. М.К. Треушникова. М., 2004.

129. Правотворчество: путь от источника к форме права. М., 2002.

130. Применение судами норм Конституции РФ: Научно-практический комментарий / Под ред. М.В. Немытиной. Саратов, 2000.

131. Рарог А.И. Правовое значение разъяснений Пленума Верховного Суда РФ // Государство и право. 2001. № 2.

132. Рашидов А. Проблемы признания судебного толкования источником права // Вестник Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации. 2005. №1.

133. Решетникова И.В., Ярков В.В. Гражданское право и гражданский процесс в современной России. М., 1999.

134. Ржевский В.А., Чепурнова Н.М. Судебная власть в Российской Федерации: конституционные основы организации и деятельности. М., 1998.

135. Рютерс Б. Демократическое правовое государство или олигархическое государство судей? Бремен, 2002.

136. Савицкий В.М. Прошу у суда защиты! Защита прав человека в современном мире. М., 1993.

137. Савицкий В.М. Организация судебной власти // Становление судебной власти в обновляющей ся Росси и. М., 1997.

138. Савицкий В.А., Терюкова Е.Ю. Решения Конституционного Суда Российской Федерации как источник конституционного права Российской Федерации // Вестник Конституционного Суда Российской Федерации. 1997. №3.

139. Саликов М.С. Источники конституционного права: проблемы структуризации и внутрисистемные противоречия // Проблемы науки конституционного права / Отв. ред. А.Н. Кокотов, М.И. Кукушкин. Екатеринбург, 1998.

140. Салищева Н.Г., Хаманеева Н.Ю. Исполнительная и судебная ветви власти: соотношение и взаимодействие // Государство и право. 2000. № 1.

141. Скитович В.В. Судебная власть и административный акт: проблемы юрисдикционного контроля. Гродно, 1999.

142. Соловьев В.Ю. Понятие судебной практики // Журнал российского права. 2003. № 1.

143. Совершенствование правосудия в России: Интервью главного редактора журнала «Государство и право» с В.А. Тумановым // Государство и право. 1998. № 12.

144. Социалистическое право. М., 1973.

145. Соцуро JI.B. Неофициальное толкование норм российского права. М., 1996.

146. Становление судебной власти в обновляющейся России. М., 1997.

147. Стенограмма научно-практической конференции «Гражданское законодательство России на современном этапе: проблемы и пути развития» от 14 февраля 2002г. // www.privlaw.ru / Сайт Исследовательского института частного права.

148. Стецовский Ю.И. Судебная власть. М., 1999.

149. Строгович М.С. Теоретические вопросы советской законности // Советское государство и право. 1954. № 4.

150. Суд и права личности / Под ред. Н.В. Давыдова и Н.Н. Полянского. М., 2007.

151. Судебная власть / Под ред. И.Л. Петрухина. М., 2003.

152. Судебная практика как источник права / Отв. ред. Б.Н. Топорнин. М., 1997.

153. Судебная практика как источник права. М., 2000.

154. Судебная практика в советской правовой система. М., 1995.

155. Судебная практика по гражданским делам (1993-1996). М., 1997.

156. Таранова Т.С. Судебная практика и прецедент // Арбитражный процесс. 2005. № 1.

157. Тарановский Ф.В. Энциклопедия права. СПб., 2001.

158. Тарасова В.В. Акты судебного толкования правовых норм. Юридическая природа и классификация / Под ред. М.И. Байтина. Саратов, 2002.

159. Теория государства и права: Учебник для вузов / Отв. ред. д.ю.н., проф. В.Д. Перевалов. М., 2007.

160. Терехин В.А. Самостоятельность судебной власти и независимость судей как гарантия прав и свобод граждан // Государство и право. 2001. № 8.

161. Топорнин Б.Н. Система источников права: тенденции развития // Судебная практика как источник права. М., 2000.

162. Укусова Е. Оспаривание законности нормативных актов в судах общей юрисдикции // Российская юстиция. 1998. № 8.

163. Укусова Е. Дела о защите прав неопределенного круга лиц // Российская юстиция. 1997. №11.

164. Фойницкий И.Я. Курс уголовного судопроизводства. СПб., 1996.

165. Фоков А.П. Судебная власть в системе разделения властей: научно-правовые, философские и исторические аспекты // Государство и право. 2000. № 10.

166. Фридмэн Л. Введение в американское право / Пер. с англ. М., 1992.

167. Фурсов Д.А., Харламова И.В. Теория правосудия в кратком трехтомном изложении по гражданским делам. Том первый: Теория и практика организации правосудия. М., 2009.

168. Хачатрян Н.Р. Правовое значение разъяснений министерства финансов РФ по вопросам применения налогового законодательства // Государство и право. 2009. № 3.

169. Цвайгерт К., Кетц X. Введение в сравнительное правоведение в сфере частного права: В 2т. / Пер. с нем. М., 2000.

170. Шершеневич Г.Ф. Общая теория права. Учебное пособие (по изданию 1910-1912 гг.). Т. 2. Вып. 2, 3, 4. М., 1995.

171. Ш. Диссертационные исследования

172. Анишина В.И. Запрос суда в Конституционный Суд Российской Федерации о проверке конституционности закона. Автореф. дис. .канд. юрид. наук. Ростов-на-Дону, 2001.

173. Бодров С.Ю. Судебный прецедент в системе источников российского права: вопросы теории и практики. Автореф. дис. .канд. юрид. наук. Казань, 2004.

174. Бурков A.JI. Акты судебного нормоконтроля как источник административного права: Автореф. дис. .канд. юрид. наук. Тюмень, 2005.

175. Котов О.В. Влияние решений Конституционного Суда РФ на гражданское судопроизводство Российской Федерации: Автреф. дис. . канд. юрид. наук. М., 2001.

176. Кошева В.В. Акгы судебного толкования правовых норм. Вопросы теории и практики. Дис. .канд. юрид. наук. Саратов, 1999.

177. Лозовская С.В. Правовой прецедент: вопросы теории и практики. Автореф. дис. .канд. юрид. наук. Екатеринбург, 2005.

178. Луцевич С.С. Судебный прецедент и перспектива его утверждения в качестве источника права в официальной российской правовой доктрине. Дис. .канд. юрид. наук. Ростов-на-Дону, 2008.

179. Масликов И.С. Судебная власть в государственном механизме Российской Федерации. Автореф. дис. . канд. юрид. наук. М., 1997.

180. Рулев А.И. Судебное толкование права в механизме защиты прав и свобод человека (проблемы теории и практики). Автореф. дис. .канд. юрид. наук. Саратов, 2009.

181. Семикин Д.С. Судебные акты в системе правовых актов современной России: общетеоретический аспект. Автореф. дис. .канд. юрид. наук. Саратов, 2008.

182. Семьянов Е.В. Судебное правотворчество (вопросы общей теории права): Автореф. дис. .канд. юрид. наук. М., 2005.

183. Тереза Д.Б. Правовое обеспечение независимого правосудия в ходе судебной реформы 90-х годов XX в. (историко-правовое и теоретико-методологическое исследование). Автореф. дис. .канд. юрид. наук. Краснодар, 2009.

184. Терехин В. А. Судебная власть в государственно-правовом механизме обеспечения прав и свобод граждан (вопросы теории и практики): Автреф. дис. .канд. юрид. наук. Саратов, 2001.

185. Терюкова В.В. Правовые акты в процессе осуществления конституционного правосудия. Дис. .канд. юрид. наук. М., 1999.

186. Black's Law Dictionary / Ed. by H.C. Black. 6-th ed. St. Paul, 1990.

187. Brissaud, Jean. A general survey of events, sources, persons and movements in continental legal history. By various European authors. Augustas M. Kelly publishers. N.Y., 1968.

188. Dworkin R. Matter of Principle. Cambridge (Massachusets): Harward University Press, 1985.

189. Hirsch G. Zeitschrift fur Wirtschaftsrecht, Bremen, 2002.»

190. Merryman J.H. The civil law tradition. 2 ed. Stanford University Press. Stanford, California, 1985.

191. Rene David. French law. Michael Kindred trans, Louisiana State University Press, 1972.

192. Summers R. Precedent in the United States (New York State) // D. MacCormick and R. Summers (eds.). Interpreting Precedents. A Comparative Study. Sydney, 1997.1.. Иностранная литература

Автор: Киселев, Петр Игоревич
Город: Ростов-на-Дону
Год: 2010
Звание: кандидата юридических наук
КОД ВАК: 12.00.01

Диссертация

Правотворческая роль актов правосудия в современной России тема диссертации по юриспруденции

Автореферат

ПОХОЖИЕ РАБОТЫ

Правотворческая роль актов правосудия в современной Россиитекст автореферата и тема диссертации по праву и юриспруденции 12.00.01 ВАК РФ

АВТОРЕФЕРАТ ДИССЕРТАЦИИ по праву и юриспруденции на тему «Правотворческая роль актов правосудия в современной России»

СОДЕРЖАНИЕ ДИССЕРТАЦИИ по праву и юриспруденции, автор работы: Киселев, Петр Игоревич, кандидата юридических наук

ВВЕДЕНИЕ ДИССЕРТАЦИИ по теме "Правотворческая роль актов правосудия в современной России"

ВЫВОД ДИССЕРТАЦИИ по специальности "Теория и история права и государства; история учений о праве и государстве", Киселев, Петр Игоревич, Ростов-на-Дону

БИБЛИОГРАФИЯ ДИССЕРТАЦИИ «Правотворческая роль актов правосудия в современной России»

АВТОРЕФЕРАТ ДИССЕРТАЦИИ
по праву и юриспруденции на тему «Правотворческая роль актов правосудия в современной России»

СОДЕРЖАНИЕ ДИССЕРТАЦИИ
по праву и юриспруденции, автор работы: Киселев, Петр Игоревич, кандидата юридических наук

ВВЕДЕНИЕ ДИССЕРТАЦИИ
по теме "Правотворческая роль актов правосудия в современной России"

ВЫВОД ДИССЕРТАЦИИ
по специальности "Теория и история права и государства; история учений о праве и государстве", Киселев, Петр Игоревич, Ростов-на-Дону

БИБЛИОГРАФИЯ ДИССЕРТАЦИИ
«Правотворческая роль актов правосудия в современной России»