Публичное начало российского уголовного процессатекст автореферата и тема диссертации по праву и юриспруденции 12.00.09 ВАК РФ

АВТОРЕФЕРАТ ДИССЕРТАЦИИ

по праву и юриспруденции на тему «Публичное начало российского уголовного процесса»

На правах рукописи

БЛРАБАШ Анатолий Сергеевич

ПУБЛИЧНОЕ НАЧАЛО РОССИЙСКОГО УГОЛОВНОГО ПРОЦЕССА

Специальность 12.00.09 —уголовный процесс, криминалистика и судебная экспертиза; оперативно-розыскная деятельность

Автореферат диссертации на соискание ученой степени доктора юридических наук

Красноярск - 2006

Работа выполнена на кафедре уголовного процесса Государственного образовательного учреждения высшего профессионального образования «Красноярский государственный университет»

Официальные оппоненты: заслуженный юрист РФ,

доктор юридических наук, профессор Азаров Владимир Александрович;

Защита состоится 9 июня 2006 г. в 10 часов на заседании диссертационного совета Д. 212.282.03 Уральской государственной юридической академии по адресу: 620066, г. Екатеринбург, ул. Комсомольская, 21, зал заседаний совета.

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Уральской государственной юридической академии

доктор юридических наук, профессор Джатиев Владимир Солтанович;

доктор юридических наук, профессор Смирнов Александр Витальевич

Ведущая организация: Московский университет МВД России

Автореферат разослан «/¿>

Ученый секретарь диссертационного совета, доктор юридических паук, профессор

З.А. Нсзнамова

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Актуальность темы диссертационного исследования. С 1 июля 2002 г. в Российской Федерации действует новый УПК. Он в базисной части коренным образом отличается от ранее действовавшего. В Разделе 1 УПК закрепляются состязательные начала уголовно-процессуалыюй деятельности. Замена УПК РСФСР 1960 г. была неизбежной. Иного и быть не могло после принятия 12 декабря 1993 г. Конституции Российской Федерации, где в ч. 3 ст. 123 было закреплено, что «судопроизводство осуществляется па основе состязательности и равноправия сторон».

Необходимость этой замены представители либерально-демократического направления в уголовно-процессуальной науке видели в том, что старый УПК РСФСР постоянно подвергался критике и в него вносились многочисленные изменения и дополнения. Ими подчеркивалась опасность того, что следователи, дознаватели, прокуроры и судьи вынуждены руководствоваться законом, в котором невозможно разобраться из-за массы поправок, вступающих в непримиримое противоречие со всеми изначальными нормами кодекса.

Приведенное обоснование необходимости замены УПК РСФСР, в той части, где говорится о бесконечных изменениях и дополнениях, вполне применимо и к ныне действующему. За непродолжительный период с момента вступления его в силу было принято много федеральных законов, которые внесли в кодекс массу изменений и дополнений, причем один из них был принят 29 мая 2002 г., еще до вступления кодекса в действие. А если говорить о критике, то такой, какая обрушивается на УПК РФ, не знал даже старый кодекс. Критикуют его и справа, и слева, как сторонники состязательного построения уголовного процесса, так и его противники. Сторонники состязательности - за то, что законодатель реализовал ее непоследовательно, противники — за разрыв преемственпости.

Подобное состояние закона, теоретических разработок не может удовлетворить потребности практики, которая в настоящее время оказалась дезориентированной. Об этом свидетельствуют результаты проведенного в рамках исследования анкетирования практических работников. Есть два пути преодоления негативной ситуации: или продолжить процесс корректировки содержания закона путем внесения чередой федеральных законов изменений и дополнений, или же вернуться к осмыслению сущности российского уголовного процесса, к пониманию его природы и на основе понятого определить основные моменты, характеризующие уголовно-процессуальную деятельность, и именно их положить в основу принятия нового уголовно-процессуального кодекса. Из этих двух путей наиболее приемлем второй в силу того, что бесконечное латание закона, основанного на сущностных противоречиях, определяется не логикой его становления и развития, а идеологией, политическим и административным ресурсом, который может быть задействован той или иной группой лиц, заинтересованных в изменениях.

Реализация его позволит предложить решения, использование которых на законодательном уровне может привести к созданию уголовно-процессуального кодекса, подчиненного одной логике, учитывающей многие факторы, обусловленные историей российского народа и его государственности, отражающей общемировые тенденции развития уголовно-процессуальной формы, ожидания, связанные с ним в современном российском обществе. Принятие законодателем формулируемых в этой работе предложений будет способствовать стабилизации и упорядочиванию правоприменительной деятельности, что, в свою очередь, скажется на повышении ее эффективности.

Степень разработанности темы исследования. Рассматриваемые в работе проблемы сгруппированы в трех разделах, по содержанию связанных между собой. В рамках первого выясняется основное начало российского уголовного процесса, чем оно обусловлено с позиций выявленного; во втором определяются назначение уголовного процесса и цели уголовно-процессуальной деятельности; это позволяет описать механизм познания и определить субъектов, обязанных осуществлять уголовно-процессуальную деятельность, — содержание третьего раздела. Уже из приведенного видно, что в работе обсуждается широкий круг проблем, решение которых по отдельности предлагалось не раз и многими авторами, начиная с дореволюционных ученых. Приведем фамилии тех, кто с разных позиций решал интересующие нас проблемы. Значительный вклад в разработку проблематики внесли А.И. Александров, В.Д. Арсеньев, В.И. Басков, P.C. Белкин, Л.Д. Бойков, С.И. Викторский, С.Л. Голунский, A.A. Давлетов, П.М. Давыдов, В.Г. Даев, B.C. Джатиев, Т.Н. Добровольская, Г.Г. Доспулов, З.Д. Еникеев, Ц.М. Каз, В.В. Кальницкий, Л.Д. Кокорев, В.Я. Колдин, А.Ф. Кони, C.B. Курылев, A.M. Ларин, И.М. Лузгин, В.З. Лукашевич, Л.Н. Масленникова, Е.Б. Мизулина, И.Б. Михайловский, Я.О. Мотовиловкер, Ю.К. Орлов, И.Л. Петрухин, H.H. Полянский, Р.Д. Рахунов, В.М. Савицкий, М.К.Свиридов, В.К. Случевский, A.B. Смирнов, М.С. Строгович, Л.Т. Ульянова, Ф.Н. Фаткуллин, И.Я. Фойницкий, М.А. Чельцов, С.А. Шейфер, П.С. Элькинд и другие.

Но решение отдельной проблемы не дает возможности выявить сущность целого, не всегда оно может быть и правильным. Правильность его устанавливается при выявлении непротиворечивой взаимосвязи с иными решениями, отражающими другие стороны целого. Именно установление взаимосвязи в рамках динамического анализа может дать полную картину изучаемого явления. Исходя из этих соображений, изначально не будучи сторонником или противником состязательного российского уголовного процесса, автор и подошел к исследованию проблем уголовного процесса. Иное приводило и приводит исследователей к тому, что, берясь за решение тех или иных проблем уголовно-процессуальной деятельности, они навязывают процессу, исходя из принятия состязательного начала или на основе его отторжения, свое представление о нем, элементы деятельности выделяются произвольно, столь же произвольно решается вопрос о функциях субъектов деятельности. Подобное происходит зачастую без демонстрации оснований,

которые, возможно, и самими исследователями не всегда осознаются. Как правило, ими не ставится вопрос о том, каким должен быть российский уголовный процесс и, главное, почему.

Указанные выше недостатки в исследованиях предшественников свидетельствуют об определенных методологических недочетах, наличие которых мешает до конца правильно понять сущность изучаемого явления — уголовного процесса России. На преодоление их и были направлены усилия автора. Кроме этого, следует отметить, что большинство работ, в которых рассматриваются интересующие соискателя проблемы, были изданы до принятия УПК РФ 2001 г., а содержащиеся в них выводы и положения основаны на прежнем уголовно-процессуальном законе.

Изложенное также свидетельствует об актуальности проведенного исследования.

• Цели и задачи исследования. Основными целями настоящего исследования являются:

- определение природы российского уголовного процесса;

- формулирование, исходя из понятой природы и социальных ожиданий, назначения уголовного процесса и целей уголовно-процессуальной деятельности;

выработка механизма уголовно-процессуальной деятельности, способствующей наиболее полной и правильной реализации ее целей. •

Получение результата по этим трем основным целям значимо для того, чтобы понять истоки уголовно-процессуальной формы российского уголовного процесса, с их позиций оценить, насколько существующее уголовно-процессуальное законодательство им соответствует, оправданными ли являются отступления и что необходимо сделать, чтобы вернуться к истокам на новой основе.

Сформулированные цели обусловили необходимость решения следующих задач:

- исходя из общности российских народов, их психологии и государственности, определить, какое начало должно быть присуще российскому уголовному процессу — публичное или состязательное;

- определить значение публичности в уголовном процессе. Для этого необходимо понять, что такое принцип уголовного процесса, является

^^публичность принципом процесса или тем началом, которое лежит в основе уголовно-процессуальной формы;

- оценить действующий УПК РФ для выяснения того, какое начало и насколько полно, непротиворечиво реализовано в нем;

- на основе выявления мировых тенденций развития уголовно-процессуальной формы получить ответ на вопрос о том, насколько оправдана попытка законодателя подчинить российский уголовный процесс состязательному началу;

- в силу важности понятия «назначение уголовного судопроизводства», обусловленной тем, что в нем отражается служебная роль уголовного процесса для общества и государства, его публичное назначение, выяснить, насколько

содержание, вкладываемое в него законодателем, соответствует действительным ожиданиям общества, и наполнить его более точным содержанием;

- на основе авторского понимания назначения уголовного процесса оценить то, насколько удовлетворяют им цели, которые сформулированы в законе и получение результата по которым значимо для уголовно-правовой оценки содеянного;

сформулировать цели, установление которых значимо для определения меры воздействия в отношении лица, совершившего преступление;

- на основе сформулированных целей исследовать, как должна быть организована уголовно-процессуальная деятельность, чтобы ее результат соответствовал им и в полной мере реализовывал публичное начало. Для этого:

а) выяснить соотношение познания, уголовно-процессуалыюгс^^ доказывания и уголовно-правовой квалификации; ^^

б) определить, что следует понимать под объектом и предметом уголовно-процессуального доказывания;

в) выработать схему работы с объектами доказывания при познании события прошлого и для решения вопроса о применении к виновному мер воздействия;

г) на основе выявленного содержания объекта определить, что следует понимать под доказательствами в уголовном процессе;

д) для наполнения содержанием схем работы с объектами разработать вопрос о механизме установления свойств и характеристик доказательств в процессе доказывания;

- определить, кто является субъектом уголовно-процессуального доказывания.

В приведенном ряду указаны наиболее значимые задачи, которые решались при исследовании. Логика исследования приводила с необходимостью к решению и других, более частных в рамках основных задач.

Объект и предмет исследования. Объектом исследования является нормативное описание современного уголовного процесса России в его значимых конструктивных элементах. Для понимания его сущности приданная ему законодателем уголовно-процессуальная форма совмещается с^^ состязательной моделью уголовно-процессуальной деятельности, с^^ теоретическими трактовками их соотношения, существующими в уголовно-процессуальной литературе. На основе анализа процессуальных форм в их историческом контексте выясняется, какое начало уголовно-процессуальной деятельности становится наиболее значимым и определяющим в развитии уголовно-процессуальных форм. Вычленение различных факторов, влиявших на формирование российского этноса и государства, осуществлялось для понимания того, как они отразились на формировании начала российского уголовного процесса. Объектами исследования также являлись общественные отношения, возникающие в уголовном процессе в связи с деятельностью его субъектов при осуществлении уголовно-процессуального доказывания,

трактовки понятия доказательств, соотношения их свойств и характеристик. Работа с объектами осуществлялась путем выделения и исследования существующих между ними взаимосвязей, взаимозависимостей и взаимообусловленностей.

Методологическая основа исследования. Методологическую базу исследования составляют диалектический метод познания, а также комплекс общенаучных и специальных методов познания, применяемых при исследовании правовых явлений, а именно: формально-логический метод, сравнительно-правовой, исторический, системного анализа, лингвистический, социологический, интервьюирования и другие.

Теоретическая база исследования. В ходе исследования использовались работы не только в области уголовного процесса, привлекались также труды по философии, социологии, психологии, теории права, уголовного права.

Правовая и информационная основа исследования включает в себя ^^Конституцию РФ, действовавшее и действующее уголовно-процессуальное, уголовное законодательство, решения Конституционного Суда РФ, руководящие разъяснения Пленумов Верховного Суда РСФСР и РФ, постановления и опубликованную практику Верховного Суда РФ.

Эмпирическая основа диссертации. В рамках данного исследования по специально разработашюй анкете был проведен опрос практических работников. Вопросы в анкете формулировались таким образом, чтобы выявить отношение опрашиваемых к тому, какие из решений рассмотренных в работе проблем они считают более предпочтительными.. Их ответы на вопросы сведены в таблице обработки результатов анкетирования. Всего было опрошено 308 человек. Из них следователей - 94, прокурорских работников — 76, адвокатов — 73, судей — 65. Опрос проводился на территории Красноярского края. В ходе сбора практического материала применялся и метод скрытого интервьюирования. Было проинтервьюировано 120 сотрудников правоохранительных органов. Для выяснения того, какое начало процесса склонны в своей деятельности реализовывать следователи, было проанализировано 96 отказных материалов, 150 прекращенных уголовных дел и 100 уголовных дел, законченных составлением обвинительного заключения. Данные материалы были предоставлены прокуратурой Красноярского края и

• районными прокуратурами г. Красноярска.

Научная новизна исследования. Научная новизна диссертации заключается прежде всего в том, что это первое после принятия Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации комплексное монографическое исследование взаимосвязанных актуальных проблем уголовно-процессуальной деятельности, решение которых позволяет оценить этот кодекс, показать свойственные ему недостатки и противоречия, определить причину их возникновения. Выявление тенденций развития уголовно-процессуальной формы, с учетом особенностей этого процесса в России, позволило предложить узловые пункты оптимальной модели уголовно-процессуальной деятельности, свободной от системных противоречий и недостатков действующего закона. Модели, истоки которой лежат в истории

народа. Понимание этих истоков позволяет сказать не только о том, каким был процесс, но каким он должен быть и почему.

В работе обосновано, что российский уголовный процесс должен строиться на публичном начале, которое никоим образом нельзя отождествлять с принципом. Как нельзя этого делать и в отношении состязательности. И то и другое начало находятся за рамками процесса. Публичность и состязательность — это квинтэссенция сути общественных отношений, которые сложились в рамках социума под влиянием объективных факторов. В одних случаях эти факторы привели к превалированию общих интересов (публичное начало), в других — частных (состязательное начало).

В работе на основе авторского понимания сущности российского процесса выявляется весь спектр ожиданий общества, связанных с реализацией уголовно-процессуальной деятельности. Предлагаемая редакция статьи, говорящей о назначении уголовного процесса, служит основой^ формулирования целей уголовно-процессуальной деятельности, среди которых впервые предлагаются обстоятельства, установление которых значимо для определения меры воздействия в отношении лица, совершившего преступление.

С позиций выявленного публичного начала российского уголовного процесса исследуется вопрос о схеме организации познавательной деятельности, соответствующей ему. Использование диалектической логики и методологии системного подхода позволило выделить уровни и этапы доказывания, которые должны бьггь реализованы в рамках познавательной деятельности, показан путь перехода от незнания к знанию о прошлом событии. Определение узлов познавательной деятельности (объектов) лежит в основе обоснования авторского понимания доказательств и соответствующего предложения законодателю. В работе также впервые описано, каким образом в процессе доказывания должны устанавливаться свойства и характеристики доказательств, что следует понимать под первыми и вторыми, это, в свою очередь, позволило уточнить содержание относимости и допустимости доказательств, достоверности и достаточности.

Основные положения, выносимые на защиту. На защиту выносятся следующие научные положения, выводы и практические рекомендации, которые в их взаимосвязи и определяют новизну исследования. Л

1. Работа с историческим материалом, выявление закономерностей^ этногенеза свидетельствуют в пользу публичного начала российского уголовного процесса. Он должен обозначаться как следственный, но не в силу существования специального органа расследования, а в силу внутренней сущности процесса, его исследовательского характера. Только такой процесс может служить единению российского общества через .реализацию публичного начала. Он должен использоваться как рычаг власти для достижения общих интересов.

2, Публичность не может рассматриваться как принцип уголовного процесса в силу того, что не соответствует этому понятию. Под принципом

следует понимать требование, реализация которого в уголовно-процессуальной деятельности гарантирует достижение ее целей, В публичности, впрочем как и в состязательности, нужно видеть начало, лежащее в основе соответствующей модели, которая, в свою очередь, предполагает свойственную только ей систему принципов. И то и другое начало находится за рамками процесса. Они понятая суть общественных отношений, которые сложились в рамках социума под влиянием объективных факторов. У каждого начала своя познавательная схема реализации. Именно различие познавательных схем, а не совпадения или отличия в деталях формы должны . быть основанием для разграничения моделей.

3. Исходя из того, что публичность - это начало, а не принцип, ее нельзя сводить к обязанностям органов государства по установлению события преступления, изобличению лица, совершившего преступление, и т.п. Дело обстоит несколько иначе: эти обязанности вытекают из социально-

^^ политической сущности публичности, основа которой заключается в том, что государство, в лице своих органов, принимает на себя ответственность оградить граждан, общество от преступных проявлений, обязуется перед ними быть активным в деле обеспечения их защиты. Реагирование на каждый случай преступления признается не частным, а государственным делом по реализации общих интересов, в рамках которых находится.; также соблюдение при расследовании и рассмотрении уголовных дел свобод, прав и законных интересов всех участвующих в уголовном судопроизводстве.

4. В современной российской уголовно-процессуальной литературе большой удельный вес придается не публичности, а состязательности в российском уголовном процессе. Анализ приводимых аргументов позволяет утверждать, что состязательность поглощается положениями, которые считаются производными от нее. В первую очередь — требованием об обеспечении равенства прав участников судебного разбирательства. Именно последнее следует рассматривать как принцип российского уголовного процесса, элементом которого является состязательность, а не наоборот.

5. Анализ УПК РСФСР и УПК РФ свидетельствует о доминировании в них публичного, а не состязательного начала. Как и раньше, состязательность в них является не действительным, а желаемым содержанием, поскольку по этим

•законам: а) обвинение, без которого немыслима состязательность (нет обвинения — нет иска), не является толчком к уголовпо-процсссуалыюй деятельности; б) обвинение на предварительном расследовании не может быть двигателем процесса; в) при правильном понимании механизма познавательной деятельности нельзя согласиться с утверждением, что прокурор идет в суд как обвинитель; г) спор, как суть состязательности, в рамках всего судебного разбирательства невозможен.

6. Законодатель, провозглашая в УПК РФ состязательность, не уловил общемировых тенденций развития уголовно-процессуальной формы. С каждым шагом цивилизационпого развития даже в процессе, основанном на состязательном начале, все больший удельный вес приобретает публичность.

Прошлое уголовного процесса - состязательность и розыск, будущее — публичность, как выражение интегративного свойства общества, его единства.

7. В современном процессе представлены и публичность, и состязательность, но в зависимости от исторических и культурных традиций в различных странах преобладает или то или другое начало. В уголовном процессе России — публичное. Когда необходимо познать, что и как совершено в прошлом, органы государства имеют соответствующие права для защиты публичного интереса, при получении познавательного результата или когда необходимо принять то или иное решение, затрагивающее частные интересы, оправдано привлечение элементов состязательности.

8. Вводя в ст. 6 УПК РФ термин «назначение уголовного судопроизводства» и раскрывая, что под этим понимается, законодатель в первый раз посмотрел со стороны на уголовный процесс как на явление^^ общественной и государственной жизни и попытался оформить те ожидания,^^ которые связываются в обществе с реализацией его норм. Это вербализация публичного начала, но не полная. В работе предлагается редакция статьи, которая отражает это начало гораздо полнее.

9. Назначение уголовного процесса должно быть сопряжено с целями уголовно-процессуальной деятельности. Это необходимо для исключения возможного самоуправства и произвола в деятельности исполнителя, для того, чтобы добиться единого подхода к ней у всех субъектов. Назначение деятельности и цели деятельности - не совпадающие по объему понятия. Но в то же время содержание конкретных целей деятельности обусловлено назначением ее, и конструировать их нужно исходя из понимания этого.

10. Неприемлемо в качестве цели уголовного процесса рассматривать истину в силу того, что: а) невозможно в каждом конкретном случае достичь точного соответствия знаний действительности; б) до сих пор философия не получила позитивного результата по наполнению этого понятия единым содержанием; в) общим в определении истины является оценочный момент, если знание точно соответствует действительности — оно истинно, если нет — ложно. Обращает на себя внимание тот факт, что в любом случае речь идет о знании, знании о чем-то. Применительно к необходимости получения его и формулируется цель, и когда она реализована, мы получаем знание.

11. Цели уголовно-процессуальной деятельности отражены в ст. 73 УГО^^ РФ, где говорится об обстоятельствах, подлежащих доказыванию по уголовному делу. Анализ текста статьи привел к выводу, что ее содержание не

в полном объеме коррелируется со сформулированными назначениями уголовного судопроизводства и есть недостатки редакционного плана. В диссертации предлагается иное содержание и редакция статьи. Она должна служить способом перевода социального назначения уголовного судопроизводства в плоскость реальной деятельности. В предлагаемой статье формулируются обстоятельства, ранее не содержавшиеся в законе. Среди них те, которые должны быть использованы для перестройки отношений между лицом, совершившим преступление, и обществом. По мнению автора,

установление всех предлагаемых в работе обстоятельств в их совокупности позволит в полном объеме реализовать публичное начало российского уголовного процесса.

12. Сформулированные цели могут быть достигнуты только в рамках правильно понятого и реализованного познавательного процесса. Процесс познания универсален, как универсальны объективные законы, лежащие в его основании. В этом смысле понятие «познание» не связано с конкретным актом познания и уголовно-процессуальное доказывание - такой же познавательный процесс, как любой другой. Этот процесс не может быть сведен к оперированию готовыми аргументами для получения выводного знания о событии прошлого, это и деятельность, связанная с получением информационных доказательств для этих аргументов. Исследование соотношения уголовно-процессуального доказывания и квалификации приводит к выводу, что один процесс не является составной частью другого. Процесс доказывания и процесс уточнения квалификации протекают параллельно.

13. Узлом схемы мыследеятелыгости при установлении обстоятельств, подлежащих доказыванию, является объект познания. В качестве его не может выступать преступление. Неправильно и отождествлять объект со знанием о нем. Ипаче, чем в философской литературе, решается вопрос о соотношении объекта познания и предмета. Если предмет, как принято считать, — основные свойства, связи и отношения объекта, выделяемые познающим субъектом для реализации определенных целей, то он не может быть частью объекта, имеющим объективно-субъективную природу. • Предмет — это знание, полученное в результате работы с объектами.

14. В качестве объекта, с которого начинается познавательная деятельность в уголовном процессе, нужно выделить след, оставленный совершенным преступлением, затем таковым становится информация. Следующий объект - любые фактические данные. На основе выявленной взаимосвязи между ними мы получаем вывод более высокого уровня - об обстоятельстве, подлежащем доказыванию. И только тогда, когда знание обо всех обстоятельствах непротиворечиво ложится в одну схему, мы получим искомое — знание о совершенном в прошлом деянии. На этом уголовно-процессуальное доказывание закончено, мы получили предмет. Указанные объекты, кроме. первого, являются идеальными, и только следы - реальные объекты.

15. Объекты доказывания, втянутые в работу для обеспечения возможности решения вопроса о применении к виновному мер воздействия, не отличаются от тех, о которых речь шла выше. Различие в объеме работы. При установлении деяния и лица, виновного в его совершении, доказательства формируются при работе с локальным участком действительности. Для определения меры воздействия локального участка недостаточно, связи должны устанавливаться на более обширном материале и раскрывать историю жизни лица, совершившего преступление. Вывод на их основе строится не по отношению к прошлому, а к будущему.

и

16. Решение вопроса об объектах доказывания позволяет оценить, насколько правильно законодателем решен вопрос о том, что является доказательством. Анализ ст. 74 УПК РФ свидетельствует о ряде серьезных недостатков, из-за которых предлагаемое понимание доказательств не соответствует схеме познавательной деятельности. Для исправления этого положения предлагается иная редакция статьи о доказательствах. Обоснование ее повлекло необходимость в разграничении доказательств и их источников (носителей).

17. Установление обстоятельств, подлежащих доказыванию, опосредовано оценкой доказательств. Анализируя ее, автор приходит к выводу о том, что установление относимости молено рассматривать как одномоментный акт только тогда, когда мы имеем дело с прямыми доказательствами. При косвенном способе доказывания она устанавливается в рамках процесса доказывания. Установление достаточности доказательств для получения любого фактического данного в то же время фиксирует относимость используемых для этого информационных доказательств. В силу сказанного относимость не есть неотъемлемое свойство доказательств. Достаточность должна устанавливаться не только применительно к совокупности доказательств, но и при получении информационного и логического доказательства. В том случае, когда мы располагаем системой доказательств, мы установили их достоверность. Это завершающий этап. Предположение о достоверности доказательства снимается при работе с совокупностью доказательств, но устанавливается она в рамках практической деятельности. Это утверждение позволяет определить точку пересечения достоверности с такой характеристикой совокупности доказательств, как достаточность. Узлом доказывания, связывающим достоверность и относимость, является достаточность, именно это обуславливает единство мыслительной и практической деятельности. По-настоящему неотъемлемым свойством доказательств является только допустимость. Допустимость доказательств — емкое понятие, оно связано не только с самим доказательством. Из всех критериев допустимости к доказательствам относится только один, и следует отдельно говорить о допустимости источников, субъектов получения и способов получения информации. Вопрос о допустимости должен решаться не только в отношении информационных доказательств, но и логических.

18. Решение вопроса о том, кого следует рассматривать в качестве субъектов доказывания, реализующих публичное начало российского уголовного процесса, позволило разграничить по содержанию следующие понятия: «субъект процесса», «участник процесса» и «субъект уголовно-процессуальных отношений». Наличие собственного содержания у понятий «субъект уголовного процесса» и «участник» является основой рекомендации законодателю: права и обязанности субъектов уголовного процесса изложить отдельно, исходя из их места и роли в уголовном процессе. В работе формулируется вывод, что обязанности по установлению обстоятельств, подлежащих доказыванию, возложены па органы государства в силу

публичности российского уголовного процесса. Кроме того, защита охраняемых законом личных интересов граждан, участвующих в доказывании, возложенная на следователя, прокурора, суд, есть еще одно из существенных проявлений публичного начала российского уголовного процесса.

Теоретическая и практическая значимость исследования.

Теоретическая значимость настоящего исследования определяется положениями работы, совокупность которых можно рассматривать в качестве фундамента для принятия уголовпо-процессуального кодекса России, отражающего закономерности исторического развития общности российских народов, их ментальность и свободного от системных противоречий и недостатков действующего кодекса. Основанием этого кодекса должно быть публичное начало, суть которого раскрывается в работе. Его нельзя сводить к содержанию отдельного принципа, система принципов базируется на этом

• начале. Публичное начало и состязательное не должны смешиваться между собой и обмениваться принципами. В работе раскрывается назначение публичного процесса, в полном объеме формулируются его цели. Сформулировагаше в исследовании научные положения раскрывают сущность, правовую и гносеологическую природу уголовно-процессуального доказывания, понятия доказательств, субъектов доказывания публичного процесса.

Практическая значимость исследования.. Формулируемые в работе предложения могут использоваться в правоприменительной деятельности и до принятия нового кодекса, поскольку они не противоречат основе действующего. Содержащиеся в диссертации научные положения и выработанные на их основе рекомендации использовались и могут быть использованы при подготовке пособий по уголовному процессу и учебных пособий по спецкурсу «Теория и практика доказывания по уголовным делам». Кроме того, они могут найти применение в учебном процессе по курсу «Уголовный процесс», при повышении квалификации работников судов и прокуратуры, следователей.

Достоверность и обоснованность результатов диссертационной работы обеспечивается диалектическим методом и совокупностью иных общенаучных и частных методов исследования, данными анализа практики ^^Конституционного и Верховного судов РФ, результатами изучения материалов ^^^толовных дел, анкетирования и интервьюирования практических работников. Кроме того, достоверность и обоснованность итогов исследования подтверждаются результатами апробации выводов и предложений.

Апробация результатов исследования. Результаты диссертационного исследования проверялись и апробировались по нескольким направлениям.

Диссертация обсуждена на заседаниях кафедр уголовного процесса Юридического института Красноярского государственного университета и Уральской государственной юридической академии и получила положительную оценку.

Содержащиеся в диссертации положения и выводы отражены в трех монографиях, одном учебном пособии, других опубликованных работах.

Результаты научного исследования излагались на семи региональных научно-практических конференциях, на одной всероссийской и восьми международных научно-практических конференциях.

Материалы диссертации используются при чтении лекций по уголовному процессу и спецкурсу «Теория и практика доказывания по уголовным делам» и при проведении семинаров по этим дисциплинам.

Автор диссертации участвовал в подготовке и проведении семинаров с практическими работниками правоохранительных органов, судьями и адвокатами. На этих семинарах использовались материалы данного исследования. С участием автора с 2003 г. по 2005 г. было проведено девять таких семинаров.

Структура диссертации определяется целями и задачами исследования и включает в себя введение, три раздела, состоящие из 8 глав и 16 параграфов, заключение, библиографический список и приложение.

СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Во введении обосновывается актуальность темы, определяются цели и задачи диссертационного исследования, его теоретическая и методологическая основы, показывается научная новизна основных положений, выносимых на защиту, и их теоретическая и практическая значимость.

Раздел первый «ПУБЛИЧНОЕ НАЧАЛО И СОСТЯЗАТЕЛЬНОСТЬ В РОССИЙСКОМ УГОЛОВНОМ ПРОЦЕССЕ» состоит из двух глав, посвященных решению вопроса о том, на каком начале должен базироваться российский уголовный процесс и почему. Этот раздел начинается главой «Публичность: основания предпочтения», состоящей из двух параграфов.

В первом параграфе «Обусловленность публичного начала российского уголовного процесса» выясняется, в силу каких причин публичное начало является наиболее приемлемым для российского уголовного процесса. Для этого анализируется история развития и становления российского этноса, факторы, которые на это влияли. Такой подход важен потому, что история народа вырабатывает особенности его мировоззрения, психологии, ценностных предпочтений, стереотипов поведения. Отражая эти моменты, уголовно-процессуальная форма выражает душу народа. И если по каким-либо причинам вводится уголовно-процессуальная форма, являющаяся продуктом развития истории другого народа, то у нее нет шансов на будущее.

Процесс формирования настоящего многофакторный. Среди основных в первую очередь следует выделить географическое положение страны, то, с какими соседями и как долго сожительствовал изучаемый народ. Славяне, а затем русские жили со Степью бок о бок много веков. Не всегда мирно, но не военные стычки определяли основу жизни. Ни степные народы, ни славяне не были заинтересованы в землях друг друга. Скотоводам ни к чему леса, а при существующей тогда агротехнике злаковые культуры в степи не вырастить. На способ ведения хозяйства влияет окружающая среда, и в данном случае это

было определяющим для формирования основы взаимоотношений между разными народами. Существовал постоянный интерес в обмене продуктами труда между Лесом и Степью. Такой товарообмен не мог служить удовлетворению корыстных интересов, поскольку он был направлен на обеспечение нормальной жизнедеятельности и был выгоден как славянам, так и степнякам. Сложился определенный симбиоз. Равенство в товарообмене выработало у славян отношение к другим как к равным себе. А поскольку «других» в истории славян и русских было много, то сформировался определенный стереотип отношения, в основе которого — принятие другого таким, какой он есть, уважение к его нравам и обычаям. Подобному отношению способствовал и процесс ассимиляции. Происходившая ассимиляция не только влияла на внешность, но и подвергала коррекции внутренний мир славян и русских, вырабатывала новую психологию и стереотипы поведения.

Наиболее наглядным становится результат подобного влияния при сравнении русских с испанцами, которые примерно в то же историческое время, что и русские, освободились от мусульманских завоевателей. Оставшиеся на территории Испании арабы сразу стали объектами охоты инквизиции. На Руси ничего подобного не было. Идея национальной исключительности была чужда русским людям. Различное отношение к иным народам можно объяснить двумя факторами: недолгим сожительством испанцев с другими, чуждыми по культуре народами, в силу этого их психология мало отличалась от психологии других европейских народов; отличия эти еще более сглаживались тем, что испанцы были католиками, — это второй фактор.

Испания и Россия стали мощными государствами, пройдя у завоевателей школу власти. В этом плане русские оказались примерными учениками Золотой Орды. Структура, схема взаимодействия между различными элементами власти были заимствованы и не без толку. Московские князья, служа Орде, использовали ее мощь для укрепления своей власти, для сдерживания католической агрессии, для собирания русских земель. Задача объединения облегчалась тем, что мировоззрение у русских было одно — православие, оно во многом послужило идеологической основой единства народа и единства власти. Это единство было выстрадано под гнетом монгольских завоевателей и под постоянной угрозой порабощения католическими «братьями». Долгое сожительство со степными народами, православие, уроки Золотой Орды, агрессия со стороны Запада - все это естественным образом наложило отпечаток на процесс, в результате которого появилось мощное Русское государство. Основа этой мощи — единство, которое обеспечивалось служением общей идее.

Обнаруженные значимые моменты развития позволяют сделать вывод, что в природе русского человека лежит особое отношение к государству: оно для него не только механизм, обеспечивающий комфортные условия для существования (правда, в подобном русскую государственность как раньше, так и теперь упрекнуть нельзя), оно для него носитель идеи, которой он готов

служить. И если государство обладает такой идеей, то, реализуя единство общества, оно осуществляет публичный интерес, обратное заставляет прибегать к принуждению, и на место публичности вступает официальность.

Новые условия существования России характеризуются нестабильностью, отсутствием вектора развития, что уже частично привело и может еще в большем масштабе привести к дезинтеграции государства Российского. В этот момент, не менее, чем на заре становления русской государственности, необходима сильная власть. Власть, основанная на интеграционной идее.

Уголовный процесс России - продукт ее непростого исторического развития. Оценивать его можно по-разному, но нужно признать его объективную природу. Присущие ему в прошлом авторитарные тенденции -отражение стремления государственной власти удержать свои составные части в единстве, уберечь язык, культуру, традиции от внешнего врага. Не следует отказываться от своей истории, необходимо ее понять, а поняв, использовать для переустройства будущего. Для такого переустройства можно было использовать и существовавшую форму уголовного процесса, влив в нее новое содержание. Содержание, отражающее такое соотношение сил, когда не государство диктует обществу свои условия, а гражданское общество вырабатывает правила, к реализации которых призываются органы государства, обязанные в своей деятельности соблюдать общие интересы и, как часть их, интересы всех участников процесса. Сказанное в этом параграфе позволяет утверждать, что публичность - именно то объективное начало, которое должно быть присуще российскому уголовному процессу.

Российский уголовный процесс должен строиться на публичном начале. Публичность, впрочем, как и состязательность, находится за рамками процесса. И то и другое начало - суть общественных отношений, которые сложились в социуме под влиянием объективных факторов. В одних случаях эти факторы привели к превалированию общих интересов (публичное начало), в других -частных (состязательпое начало).

Во втором параграфе «Роль публичности в уголовном процессе» выясняется, какое место занимает публичность в уголовном процессе, можно ли ее рассматривать как принцип.

Обобщение существующих точек зрения на понятие принципа ( уголовного процесса позволило выделить главное: принципы - это основные (или общие) руководящие правовые положения, они выражают сущность уголовного процесса, его идею, реализация их способствует достижению целей и задач уголовного судопроизводства. Подобное понимание, когда речь идет о принципах уголовного процесса, невозможно использовать в практической деятельности в силу его неконкретности. На базе многочисленных наблюдений за уголовно-процессуальной деятельностью были определены те ключевые моменты, использование которых приводит к ее успеху в каждом конкретном случае. Выявленная их суть позволяет сформулировать и закрепить в законе принцип уголовно-процессуальной деятельности как требование к осуществляющему ее, без реализации которого невозможно достижение цели

деятельности. Специфика его в том, что это требование предъявляется к деятельности органов государства - в этом отражается сущность уголовного процесса, его отличие от других областей правовой деятельности. Именно органы государства в уголовном процессе являются адресатом выполнения принципов-требований. Основные моменты отстаиваемого автором подхода по пониманию принципа следующие: 1) принцип уголовного процесса - это требование; 2) требование, адресованное органам государства; 3) требование, которое должно быть зафиксировано в норме уголовно-процессуального права; 4) характер этого требования должен быть непосредственно связан с целями уголовно-процессуальной деятельности, реализация его должна гарантировать их достижение.

Соотнесение предложенного выше понимания принципа с тем, что известно о публичности, позволяет утверждать, что публичность должна занимать в процессе более высокое положение, чем принцип. В ней воплощается основополагающее начало, то, в чем отражается основная идея, сущность уголовного процесса. Исходя из нее формулируются требования к деятельности, соблюдение которых объективирует это начало. Различным началам, что публичному, что состязательному, соответствует свой набор принципов. Попытка внедрить в систему принципов требование, характерное для другого начала, ведет к разрушению модернизируемой модели. Взаимообогащение существующих моделей возможно, оно реально происходит и должно происходить, но не на уровне принципов. Каждому началу соответствует своя познавательная схема. Именно различие познавательных схем, а не совпадение или отличия в деталях формы должно быть основанием для разграничения моделей.

В силу публичного начала российского уголовного процесса органы государства должны принять на себя ответственность, в каждом случае совершения преступления активно и инициативно установить все обстоятельства, подлежащие доказыванию. В ходе их установления, защищая интересы общества от преступных посягательств, полностью обеспечивать все законные интересы участников процесса. Только при подобном отношении к деятельности в полной мере реализуется публичное начало российского уголовного процесса. Сформулированное требование — принцип, вытекающий из публичного начала, принцип активности органов государства при расследовании и рассмотрении уголовных дел.

Во второй главе «Публичность и состязательность в теории и законодательной практике» выясняется, какому началу, публичному или состязательному, отдается предпочтение в теории уголовного процесса, к чему склоняется законодатель и насколько это соответствует тенденции развития уголовно-процессуальной формы.

В первом параграфе «Публичность и состязательность в теории уголовного процесса» делается вывод, что в настоящее время большинство исследователей, оценивая российский уголовный процесс, полагают, что именно с учетом принципа состязательности строится уголовно-процессуальная деятельность. В работе анализируется, какое содержание

вкладывается в состязательность и позволяет ли оно рассматривать состязательность в качестве принципа российского уголовного процесса.

В литературе в большинстве случаев считают, что состязательность включает в себя равноправие сторон. Исходя из анализа подходов, где обосновывается именно такое соотношение состязательности и равноправия, можно придти к выводу, что этот элемент — равноправие - по существу является сутью состязательности, и зачастую, говоря о состязательности, пишут именно о последнем. Кроме равноправия в содержание состязательности включают еще две составляющие — объективный и беспристрастный суд и наличие сторон. Объективность и беспристрастность суда с большим основанием можно соотнести с другими положениями. В первую очередь речь идет о содержании ч. 1 ст. 120 Конституции РФ, в ней говорится о том, что судьи независимы и подчиняются Конституции Российской Федерации и федеральному закону. Именно это является правовой базой, на основе которой можно говорить об объективности суда, требовать ее от суда при совершении любых действий и принятии решений. Кроме того, объективность и беспристрастность обеспечивается принципом свободы оценки доказательств. Для субъектов доказывания, в ряду которых на первом месте стоит суд, «никакие доказательства не имеют заранее установленной силы» (ч. 2 ст. 17 У ПК РФ), только при соблюдении этого требования возможно формирование внутреннего убеждения. Если суд не соблюдает его, то об объективности и беспристрастности не может идти речи. Объективность не является составляющей принципов независимости судей или свободы оценки доказательств, реализация их, каждого по-своему, и дает искомый результат — объективность и беспристрастность суда, нацеленностью на этот результат они и связаны. Выделение же сторон в качестве составной части состязательности вряд ли вообще состоятельно. Если и говорить о том, чья это часть, то, скорее всего, это часть равноправия, которое без сторон вообще бессмысленно. Следовательно, в качестве принципа уголовного процесса необходимо рассматривать обеспечение равенства прав лиц, участвующих в судебном разбирательстве, состязательность - составная часть реализации этого принципа. В рамках судебного следствия этот принцип реализуется при обеспечении равенства прав участников судебного разбирательства по заявлению отводов и ходатайств, представлении доказательств, участии в их исследовании. Когда судебное следствие закончено, этот принцип реализуется в форме состязательности в судебных прениях, когда каждому из участников судебного следствия должна быть предоставлена возможность донести до суда свои аргументы, подтверждающие правильность его выводов и ставящие под сомнение или опровергающие противоположные.

Таким образом, нет оснований рассматривать состязательность в качестве принципа российского уголовного процесса.

Во втором параграфе данной главы «Публичность и состязательность в уголовно-процессуальном законодательстве» выясняется, какое начало, публичное или состязательное, последовательно и непротиворечиво реализовано в законе.

Говоря о состязательности российского уголовного процесса, сторонники ее, основываясь на УПК РФ, утверждают, что двигателем процесса является обвинение и что состязательность реализуется не только в судебных прениях, но и в иных частях судебного разбирательства. За пределы судебного разбирательства состязательность выводит обвинение, так как оно осуществляется и в стадии предварительного расследования.

Анализ УПК РСФСР и УПК РФ не позволяет согласиться с подобными выводами. Толчком к уголовно-процессуальной деятельности выступает обнаружение основания для возбуждения уголовного дела. Сравнение основания с целями уголовно-процессуальной деятельности - побудительный мотив, который является пусковым механизмом уголовно-процессуальной деятельности. Обвинение на предварительном расследовании не может быть двигателем процесса и потому, что процесс возникает и определенное время движется без обвиняемого. Цель, положенная в деятельность, является двигателем процесса. Содержательное несовпадение того, что известно, и того, что предстоит выяснить, формирует познавательную мотивацию у деятеля, направленную на преодоление дефицита в знаниях.

Решение вопроса о движущей силе процесса в стадии судебного разбирательства теснейшим образом связано с определением процессуального положения прокурора в суде первой инстанции. Многие рассматривают его там в качестве обвинителя, с ними солидарен и современный законодатель. Исходя из анализа познавательной схемы деятельности прокурора, нельзя согласиться с подобным пониманием его роли в судебном разбирательстве. Основания для этого не даст даже добросовестное выполнение прокурором на предварительном следствии функции процессуального руководства, хотя бы по той простой причине, что позиция юриста по определенному вопросу может базироваться только на внутреннем убеждении, а оно формируется при реализации принципа непосредственности исследования доказательств. Подобная возможность не появляется у прокурора и при утверждении обвинительного заключения. Письменные материалы позволяют выяснить отпосимость, допустимость и достаточность доказательств, но, основываясь на них, нельзя сделать вывод о достоверности доказательств, так как последнее предполагает непосредственное исследование доказательств, чего на данном этапе у него нет и быть не может. Оценив с позиций формальной логики информацию, представленную следователем, убедившись, что выводы следователя соответствуют имеющимся в деле доказательствам, прокурор не может остаться безучастным. Ему стало известно о совершенном преступлении, и, чтобы разобраться в том, действительно ли оно было совершено и так ли, как об этом утверждает следователь, он направляет материалы дела в суд и сам идет туда, чтобы в ходе судебного разбирательства при непосредствешгом исследовании доказательств найти ответ на эти вопросы.

Анализ познавательной деятельности прокурора в рамках предварительного расследования позволяет утверждать, что в суд прокурор идет как представитель органа надзора и его позиция в конце судебного разбирательства определяется тем, к какому выводу он придет, участвуя в

исследовании доказательств в судебном следствии. Но каким бы содержанием ни была наполнена речь прокурора, во всех случаях он должен оставаться представителем органа надзора, для которого безразлично, какой приговор вынесет суд — обвинительный или оправдательный, главное, чтобы он был законным и обоснованным. Надзор и обвинение связаны между собой. В большинстве случаев как часть и целое. Целое - надзор, часть — обвинение. В иных случаях - надзор осуществлялся, но завершился отказом от обвинения.

В работе обосновывается, что выполнение прокурором в суде надзорных функций не нарушает принцип обеспечения равенства прав участников судебного разбирательства и не ставит его над судом. Наоборот, доведение до логического конца представления о прокуроре как об обвинителе ставит суд в такую зависимость от последнего, в какой он никогда не был и не мог оказаться в рамках понимания его роли в суде как органа надзора. Речь идет о случаях отказа прокурора от поддержания государственного обвинения.

Распространение состязательности на все судебное разбирательство представляется необоснованным. Спор как суть состязательности возможен только в том случае, когда участвующие в нем па основе исследованных в судебном следствии доказательств сформировали свою позицию. В рамках судебного следствия осуществляется познание. Ошибочно изображать весь судебный процесс как разрешение правового спора. Если такое изображение вполне укладывается в представление о классической модели состязательного процесса, то законодательные реалии российского уголовного процесса далеко не таковы. Российский процесс основан на другой схеме познавательной деятельности. Она должна быть реализована не только на стадии предварительного расследования, но и в судебном разбирательстве.

Отношение законодателя к состязательности непоследовательно. С одной стороны, он сейчас закрепляет принцип состязательности (ст. 15), говорит о сторонах в процессе (п. 45 ч. 1 ст. 5 УПК РФ), где каждая сторона на основе состязательности выполняет свою, только ей присущую функцию. Как соотносимое с понятием «обвинение» используется понятие уголовного преследования (п. 55 ч. 1 ст. 5 УПК РФ), и следователь рассматривается не только как орган уголовного преследования, он отнесен законодателем к стороне обвинения (п. 47 ч. 1 ст. 5 УПК РФ). У прокурора одни средства правового реагирования заменены на другие: вместо заключения и протеста он может теперь применять представления и ходатайства (п.п. 16, 27 ч.1 ст. 5, ч.ч. 5, 8 ст. 234, ч.1 ст. 235, ч,4 ст. 246 и др.).

С другой стороны, говоря об обстоятельствах, подлежащих доказыванию (ст. 73), законодатель не обозначает, какая из сторон что должна доказывать. Хотя именно в этой статье, переводящей общие декларации в план реальной деятельности, состязательность должна была найти свое отражение. Сравнение описания предварительного расследования в новом кодексе с тем, как это было сделано в прежнем, показывает, что изменения есть, они существетш и касаются, прежде всего, гарантированное™ прав и законных интересов граждан, втянутых в орбиту уголовного судопроизводства, но не затрагивают схемы деятельности при расследовании, она прежняя. Прежним

осталось и отношение законодателя к тому, кто должен устанавливать обстоятельства, подлежащие доказыванию. Преследование и обвинение должны быть чужды процессу, в рамках которого перед органами государства ставится цель установления всех обстоятельств, подлежащих доказыванию (ч. 1 ст. 74 УПК РФ).

Познавательная схема судебного разбирательства в УПК РФ не изменена. Как декорацию состязательности можно рассматривать то, что, по мнению законодателя, каждая из сторон представляет в суде свои доказательства, но вряд ли эти доказательства можно назвать доказательствами прокурора и защиты, которые связаны с результатом их деятельности, по содержанию доказательства могут быть обвинительными или оправдательными, но собраны они следователем.

Исходя из того, что познавательная схема деятельности, составлявшая содержание кодекса 1960 г., в основных чертах законодателем сохранена и в новом кодексе, есть основание утверждать, что публичность в УПК РФ более весома, чем состязательность, но все же отсутствие системности в содержании и изложении законодательного материала влечет за собой постановку вопроса о дееспособности закона. Но пока он действует, для практических работников предлагается следующая рекомендация: применять нормы раздела 3 и Особенной части УПК РФ. Она основана на том, что определяют сущность отрасли нормы Особенной части.

Последний параграф главы посвящен выяснению того, насколько попытка введения законодателем состязательности в уголовно-процессуальный кодекс России отражает общемировые тенденции развития уголовно-процессуальной формы, и назван он «Тенденции развития уголовно-процессуальной формы».

В процессуальной литературе выделяют следующие формы состязательного процесса: обвинительный, частно-исковой, публично-исковой. Каждая связывается с определенным уровнем социализации членов общества, с их отношением к государственной власти. Состязательность в чистом виде отражает конфронтационность. Со временем понимание общих интересов в области сдерживания преступности накапливалось и понемногу модифицировало состязательный процесс, внося в него элементы публичности.

В своем развитии розыскной процесс отразил те же закономерности, что и состязательный. В недрах как того, так и другого зародилось новое начало уголовного процесса — публичность. Официальность, главная суть розыска, и публичность — выражение одного и того же свойства — единства. Государство быстрее осознало ценность его и использовало в том числе и для подчинения общественных интересов государственным. Единство в рамках официальности - это сплоченность органов государства в один механизм, управляемый одной волей. Единство в рамках публичности — осознание членами общества их общих интересов и создание па этой основе гражданского общества, использующего государственный аппарат для реализации этих интересов. С того момента, когда членами общества овладеет идея единства, уголовный процесс в полной мере станет публичным.

Активность органов государства в рамках публичного процесса не исключает подключение частного интереса. Необходимы ■ гибкие организационные формы защиты этого интереса, когда при реализации публичного возможны ошибки или злоупотребления. Приемлемый способ заключается во включенности частных интересов в процесс оценки деятельности органов государства с позиций соблюдения этих интересов, что позволит наиболее полно реализовать публичный интерес.

Состязательный и розыскной процессы зародились и существовали в определенных условиях, но закономерности цивилизационного развития преодолевают ограниченность конкретных условий и выявляют главные тенденции развития — от замкнутости к общности, от противопоставления интересов к поиску точек их соприкосновения и к совместной их реализации. Развитие уголовного процесса привело к тому, что состязательность и публичность стали элементами одной формы, но в зависимости от исторических и культурных традиций в различных странах преобладает или то или другое начало.

Попытка современного российского законодателя реформировать уголовный процесс на основе состязательности — свидетельство эмоционального, а не рационального решения. Законодателю следовало основываться на мировых исторических тенденциях в развитии уголовно-процессуальной формы, на понимании того, чем они обусловлены. Выявленные тенденции должны быть адаптированы к условиям страны, где принимается решение. -

Уголовный процесс - один из мощных рычагов власти, и, казалось бы, в современных условиях России, при наличии массы проблем и противоречий, он должен был быть задействован для переустройства. Но все получилось с точностью до наоборот: предлагаемые основы процесса копируют процесс другой правовой системы, которая формировалась в более благоприятных исторических условиях и существует в государствах, где нет таких противоречий, которые могут их разрушить. В существовавшую в России уголовно-процессуальную форму следовало влить новое публичное содержание, подобное тому, что реализуется в процессах Франции и Германии, и он бы заработал в направлении создания единства общества. Но создание этого содержания —. процесс более сложный, чем законодательное решение вопроса, и он более длителен, так как связан с воспитанием нового человека, ответственного за судьбу окружающих.

Решив вопрос о начале, которое должно быть воплощено в российском уголовном процессе, автор получил возможность с этих позиций оцепить, насколько полно оно учтено и реализовано законодателем при формулировании основных моментов, значимых для организации уголовно-процессуальной деятельности, и что необходимо сделать для наиболее полного его воплощения. Результаты этой работы отражены во втором и третьем разделах работы, первый из которых называется «НАЗНАЧЕНИЯ И ЦЕЛИ УГОЛОВНО-ПРОЦЕССУАЛЬНОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ, ОТРАЖАЮЩИЕ ПУБЛИЧНОЕ НАЧАЛО». В нем три главы. Изложение материала исследования начинается с

главы «Назначение уголовного процесса». В ней выясняется, какое содержание должно вкладываться в это понятие, какое назначение уголовного процесса должно быть сформулировано в законе.

Законодатель, формулируя статьи нового уголовно-процессуального кодекса, отказался от определения задач, не говорит о целях, зато в ст. б УПК РФ пишет о назначении уголовного судопроизводства. Появление в законе нового термина побудило исследователей обратиться к выяснению его содержания. Многие поступили просто, полагая, что термин «назначение» замелил рапее использовавшее понятие задач уголовного процесса, другие отождествляют понятия «назпачение» и «цели» уголовно-процессуальной деятельности. Но не всегда простое решение является самым верным, особенно в тех случаях, когда речь идет о научных понятиях, каждое из которых должно иметь только ему присущее содержание. Вводя этот термин, законодатель, как нам представляется, возможно, в первый раз посмотрел со стороны на уголовный процесс как на явление общественной и государственной жизни и попытался вербально оформить те ожидания, которые связываются в обществе с реализацией его норм.

Формулировка социального заказа, а назначение уголовного процесса можно рассматривать и таким образом, - это выражение в процессе публичного, а не частного начала. Уголовный процесс должен служить общему благу, в том числе обеспечивая защиту прав и законных интересов участников уголовно-процессуальной деятельности. Но анализ ст. 6 показывает, что законодатель однобоко подошел к формулированию назначения уголовного процесса, выделив только защиту материальных прав и закошгых интересов участников уголовно-процессуальной деятельности. Полагаем, что ей имплицитно и другое содержание.

Обществу не безразлично, каким образом в рамках процесса выявляются и защищаются материально-правовые интересы. Фиксация в законе прав участников процесса, необходимость их соблюдения определяют границу возможного для совершения органами государства действий по расследованию и рассмотрению уголовного дела. Тем самым обеспечивается защита граждан от произвола со стороны органов государства, и в то же время деятельность их в этих границах гарантирует реализацию материально-правовых интересов участников процесса. Это должно найти отражение в законе.

Уголовный процесс, в той или иной форме, существовал задолго до того, как члены общества осознали ценность прав человека и гражданина, следовательно, он имел значение до и помимо вышеуказанного. Это значение, как тогда, так и сейчас, состоит в том, что процесс необходим обществу и государству как средство, используя которое становится возможным защитить общие интересы, уберечь общество от преступных проявлений. Забывая это, мы из одной крайности, свойственной советскому периоду развития уголовного процесса, когда превалировали государственные интересы, бросаемся в другую, видя назначение уголовного процесса только в соблюдении частных интересов. Дело законодателя не выпячивать одно за счет другого, а найти между ними

разумный баланс, который и сделает процесс по-настоящему публичным. Баланс между ними зависит от соотношения сил общества и государства: там, где государство всевластно, где отсутствует оппонент, судьба первого из обозначенных начал может быть незавидна, ситуация меняется, когда общество консолидируется. Следовательно, и это должно быть закреплено в законе.

Рассмотренные аспекты назначения в той или иной мере присущи любому процессу, но в демократическом обществе подлинной ценностью должен стать каждый человек, что должно находить отражение и в уголовном процессе. Подобное возможно через реализацию еще одного аспекта назначения, которое заключается в том, чтобы создать условия, обеспечить такую возможность применения норм уголовного и уголовно-исполнительного права, в результате которого у лица, совершившего преступление, было бы сформировано чувство ответственности.

Выделенные аспекты назначения не противоречат, а взаимодействуют друг с другом, отражают весь спектр ожиданий, которые возлагаются обществом на реализацию норм уголовного процесса. Результатом работы по выявлению аспектов назначения является предлагаемая редакция статьи.

¡.Уголовный процесс имеет своим назначением:

1) создание условий для защиты материальных прав и законных интересов как лиц и организаций, потерпевших от преступлений, так и лиц, совершивших эти преступления;

2) создание условий для формирования в последующем у лица, совершившего преступление, чувства ответственности.

2. Назначение уголовного процесса заключается и в том, что он используется:

1) как средство реагирования па каждый факт совершенного преступления, средство его раскрытия и судебного рассмотрения;

2) как средство защиты граждан от произвола органов государства при осуществлении ими уголовно-процессуальной деятельности.

Уловив, хотя и не полно, ожидания общества, связанные с уголовным процессом, законодатель должен был четко прописать цели уголовно-1 процессуальной деятельности. Это необходимо в силу того, что закрепленное в сознании понимание назначения уголовного процесса отражает мировоззренческую установку, с которой деятель обращается к деятельности. Его подход может совпадать с тем, чего ждет от него общество, но может и вступить в противоречие с этими ожиданиями. Для исключения возможного самоуправства и произвола в деятельности исполнителя следовало отфиксировать в законе то, к чему должны стремиться субъекты уголовно-процессуальной деятельности, чтобы реализовать назначение уголовного судопроизводства. Эта работа и была проделана автором в главе «Цели уголовно-процессуальной деятельности, значимые для уголовно-правовой квалификации» и в последующей.

В первом параграфе этой главы «К вопросу об истине как цели уголовно-процессуальной деятельности» предлагается понимание цели уголовного процесса, определяется ее значение для деятельности. Автор обращается к рассмотрению вопроса о возможности рассмотрения в качестве цели истины, так как именно ее большинство исследователей рассматривает в качестве цели уголовно-процессуальной деятельности, понимая под ней точное соответствие знаний действительности, которое не зависит ни от человека, ни от человечества. Подобный подход неприемлем в силу того, что точное соответствие наших знаний действительности в каждый конкретный момент невозможно, жизнь динамична, ничто не остается неизменным. Кроме того, любое локальное явление связано с другими многими связями и отношениями. Человек, обращаясь к познанию его, исходя из своих целей, обращает внимание на определенные связи и отношения, причем выбор их зависит не только от целей человека, но и от того набора инструментальных средств, которыми он обладает. В первую очередь речь идет о понятиях, но совершенного понятия не существует. Никто из нас таким понятием не владеет, поэтому никто не имеет права претендовать на истину как точное соответствие знаний действительности. Наглядный тому пример - проблема истины в философии. Философы уже не одно тысячелетие бьются над ней, и по тем результатам, которых они достигли, можно судить, что проблема будет существовать столько времени, сколько отпущено человечеству.

Анализ существующих подходов к определению истины позволил обозначить общее - выделение оценочного момента, ведь именно знания оцениваются с позиций их истинности. Получается, если знание соответствует действительности — оно истинно, если нет — ложно. Обращает на себя внимание тот факт, что в любом случае речь идет о знании, знании о чем-то. В этом вопросе как раз и содержится проекция цели, и когда цель реализована, мы получили знание, которое и можем оценивать с позиций его истинности.

Предлагая вывести из уголовно-процессуального оборота понятие истины как цели деятельности мы, исходим не из того, что мир непознаваем. Широко известно высказывание Ф. Энгельса о том, что человеческое мышление столь же суверенно, как несуверенно, и его способность познавать столь же неограниченна, как и ограниченна. Суверенно и неограниченно по своей природе, призванию, возможности, исторической конечной цели; несуверенно и ограниченно по отдельному осуществлению, по данной в то или иное время действительности. Согласие с приведенным позволяет утверждать, что вопрос о познаваемости мира и вопрос о возможности достижения истины - вопросы из разных плоскостей. Мир в исторической перспективе вообще познаваем, но возможность достижения истины в каждом конкретном случае проблематична в силу того, что к живой, постоянно развивающейся и изменяющейся действительности подходят с меркой другого уровня — понятием «истина». В рамках философских конструкций, говоря об исторической перспективе познания, можно и нужно его связывать с истиной; как нам кажется, Ф. Энгельс именно так и поступает, но, когда речь идет о конкретном познавательном акте,

он подчеркивает уже иной момент - несуверенность и ограниченность познания.

Как представляется, утверждение о возможности достижения истины при расследовании конкретного преступления основывается на том, что в рамках уголовного процесса познается прошлое, совершенное уже деяние, и о развитии его говорить уже не приходится. Это так, но непосредственно познать преступление мы не можем. Работаем мы со следами, которые оно оставило и которые под влиянием объективных и субъективных факторов находятся в постоянном изменении, изменяются они и при нашей работе с ними. Если, говоря об уголовно-процессуальном познании, за точку отсчета брать не событие прошлого, а оставленные им следы, то меняется и отношение к истине как цели уголовно-процессуальной деятельности.

В параграфе втором «Цели уголовно-процессуальной деятельности и их закрепление в законодательстве» продолжается поиск целей уголовного процесса, но на этот раз в УПК РСФСР и УПК РФ. В УПК РСФСР с этих позиций в первую очередь подвергается анализу ст. 2, поскольку многие авторы в ее содержании видели цели уголовно-процессуальной деятельности. На основе проведенного разграничения понятий «цель» и «задача» автор приходит к выводу, что в данной статье речь не идет о целях, в ней формулируются задачи отдельных органов, осуществляющих уголовный процесс, хотя статья и озаглавлена «Задачи уголовного судопроизводства».

Не были сформулированы в ч.1 ст. 2 УПК РСФСР цели уголовно-процессуальной деятельности, полагаем, не было их и в ч. 2, где говорилось о том, что уголовное судопроизводство должно способствовать укреплению законности и правопорядка, предупреждению и искоренению преступности, охране интересов общества, прав и свобод граждан, воспитанию граждан в духе неуклонного соблюдения Конституции, уважения правил общежития. Хотя ряд авторов их именно там и находит, выделяя, в частности, среди других целей такие, как оказание воспитательного воздействия на граждан, пресечение и предупреждение преступлений. Изложенное в ч. 2 — не цели. Законодатель не требовал их реализации, а предлагал только «способствовать» этому, а так цели не формулируются. Цель должна быть достигнута в рамках самой деятельности. Достижение ее косвенным образом может способствовать чему-то, но это уже зависит от того, как распорядиться результатом деятельности. Рассмотрение этих «целей» по существу также свидетельствует о том, что они не являются целями уголовно-процессуальной деятельности.

Цели уголовного процесса были обнаружены в ст. 73 УПК РФ, где говорится об обстоятельствах, подлежащих доказыванию. О том, что именно они должны рассматриваться в качестве целей, мы находим подтверждение в ст. 85 УПК, где речь идет о процессе доказывания и подчеркивается, что он осуществляется «в целях установления обстоятельств, предусмотренных статьей 73 настоящего кодекса». Нельзя согласиться с теми авторами, которые считают, что в этой статье речь идет о предмете доказывания. То, что подлежит доказыванию, по крайней мере, является целью доказывания, а так как доказывание - стержень уголовно-процессуальной деятельности, то и целью

уголовного процесса. Законодатель в тексте статьи снял в определенной мере упреки в обвинительном уклоне, основания для которых давала ст. 68 УПК РСФСР, но сделано это непоследовательно и не до конца. Редакция ст. 73 также далека от совершенства. На основе проделанного критического анализа нами предлагается проект статьи, говорящей о целях уголовно-процессуальной деятельности.

1. В ходе осуществления деятельности по расследованию и рассмотрению уголовных дел органы государства должны установить:

1) наличие или отсутствие события, преступный характер которого предполагается. При установлении события - время, место, способ и последствия его совершения;

2) лицо, совершившее деяние;

3) виновность или невиновность лица в его совершении. При установлении виновности - форму вины и мотивы;

4) обстоятельства, способствовавшие совершению деяния;

5) обстоятельства, влияющие на определение степени общественной опасности деяния, указанные в статьях 61 и 63 Уголовного кодекса Российской Федерации;

6) обстоятельства, характеризующие личность обвиняемого.

2. Результат деятельности по установлению указанных целей может быть принят в том случае, если в ходе ее органы государства обеспечили соблюдение прав участников процесса.

Установление обстоятельств первых четырех пунктов - пригодный материал для реализации задачи квалификации, в ходе которой определяется преступность деяния. Сам по себе факт установления преступности деяния является основанием к защите и восстановлению материальных прав потерпевшего и точкой отсчета, с которой должно говорить о необходимости обеспечения прав обвиняемого. Так как констатация преступности деяния — применение общего масштаба к конкретно совершенному преступлению, необходима дальнейшая работа по конкретизации степени общественной опасности совершенного деяния, что сделает более предметными и определенными права и потерпевшего и обвиняемого. Работа по конкретизации осуществляется в рамках установления обстоятельств, приведенных в ст.ст. 61 и 63 Уголовного кодекса Российской Федерации. В этом реализуются аспекты назначения, которые были обозначены ранее в п. 1 ч.1 проекта статьи, говорящей о назначении уголовного процесса. Но интересы обвиняемого выходят за пределы правильной квалификации, так как ему предстоит за совершенное преступление подвергнуться по приговору суда мерам воздействия.

Установление обстоятельств, свидетельствующих о совершении преступления, — это в то же время реализация еще одного из аспектов назначения уголовного судопроизводства — служить средством реагирования на

каждый факт совершения преступления, что в конечном счете способствует защите граждан, общества, государства от преступных проявлений.

Результат деятельности по вышеобозначенным целям может быть принят только в том случае, если при ее выполнении соблюдались права и законные интересы участников деятельности. Столь важное значение этого момента находит отражение в ч. 2 предлагаемой статьи о целях уголовного процесса, в ее содержании находит отражение такое назначение, как защита граждан от произвола органов государства при осуществлении ими уголовно-процессуальной деятельности.

Представленная редакция статьи может быть признана неудовлетворительной только в одном пункте. Автором не расшифровано содержание п. 6, а без этого такое назначение уголовного процесса, как создание условий для формирования у лица, совершившего преступление, чувства ответственности, повисает в воздухе. Результат работы по наполнению содержанием п. 6 представлен в главе «Уголовпо-процессуальные цели, значимые для определения наказания».

В первом параграфе этой главы «Назначение уголовного процесса, связанное с формированием ответственности правонарушителя» автор вновь возвращается к вопросу о назначении уголовного процесса в силу того, что в главе, где об этом ранее шла речь, было продекларировано одно из них: создание условий для формирования в последующем у лица, совершившего преступление, чувства ответственности. Продекларировано, так как логика изложения материала не позволяла развернуть аргументацию, это сделано в данном параграфе.

. Главной проблемой во все времена является принятие человеком ответственности за претворение в своей деятельности нормативного предписания. В том случае, когда норма принята большинством членов общества, в связи с тем, что она позволяет реализовать частные интересы, и облечена в правовую форму, можно сказать, что в ней заключена ответственность каждого перед каждым, объективирована абсолютная ответственность, гарантом которой является государственная власть, в свою очередь, ответственная перед обществом и гражданином. В том случае, когда человек по каким-либо причинам нарушает норму, он тем самым демонстрирует отсутствие у него чувства ответственности. Задача государственных органов, общественных институтов состоит в том, чтобы при действительной значимости нормы сформировать ответственность у лица, ее нарушившего.

В отношениях общества и лица, совершившего преступление, главное для него, существенное для общества - перестройка отношений между ними таким образом, чтобы произошла замена связей со знаком «минус» па связи со знаком «плюс», т.е. создание другой системы ценностей у преступника. В большинстве случаев взаимодействие должно обеспечить процесс принятия и присвоения субъектом внешне положенной для него цели, т.е. собственно. личностное целеобразование. В процессе достижения этой цели лицо взаимодействует с разными органами. В рамках уголовного процесса выясняется противостояние

между ним и обществом. После выяснения симптоматики уголовное право ставит диагноз. Кроме этого, здесь же должны создаваться предпосылки для правильного выбора меры воздействия на правонарушителя, условия для успешной реализации воспитательного процесса. После завершения деятельности в рамках уголовного процесса начинается процесс корректировки связей.

Общество, заинтересованное в своем развитии, ожидает от правоохранительных органов такого результата деятельности, в силу которого в него был бы возвращен человек со сформированным чувством ответственности. Это то назначение, которому должен служить комплекс криминалистических отраслей права. После определения в соответствии с указанным целей уголовного права, которые задают ориентиры и для исполнительного производства, возникнет возможность конкретизировать в этом плане назначение уголовного процесса, а затем и определить соответствующие цели.

В разные периоды послеоктябрьской истории России в уголовном законодательстве вопрос о целях решался неодинаково. Изучение истории этого вопроса показывает, что законодатель мучительно и непоследовательно пытался отказаться от такой цели наказания, как кара. В основе этой непоследовательности лежит не изжившая себя идеология борьбы с преступностью, которая в сознании трансформируется в борьбу с преступником. И в настоящее время законодателю не удалось уйти от карательного наполнения наказания. Несмотря на то, что текст ст. 43 УК РФ и ряда других (ст.ст. б, 7) наполнен гуманистическим содержанием, оно выхолащивается тем, что в качестве основы для определения наказания в ст. 60 в первую очередь предлагается руководствоваться характером и степенью общественной опасности совершенного преступления. Здесь говорится также о необходимости учета личности совершившего преступление, но не определяется, что следует под ней понимать. Если подобную неопределенность в отношении личности в прошедшие времена можно было оправдать с позиций генерального подхода законодателя и теории к сущности наказания (карательная направленность наказания выдвигала в качестве определяющего момента при его назначении учет общественной опасности деяния), то в настоящее время это совершенно неоправданно.

В теоретической литературе ведутся усиленные поиски выхода из этой ситуации. Формулируются различные предложения по формализации наказания, но большинство из них направлены" на конкретизацию общественной опасности совершенного деяния и не затрагивают вопрос об особенностях того лица, в отношении которого будет избираться наказание, только иногда делаются упоминания о необходимости учета личности виновного. Подобное отношение к лицу, совершившему преступление, сложилось в силу устоявшегося мнения о том, что именно в деянии в первую очередь проявляется личность, но объективные обстоятельства совершенного позволяют познать лишь субъективные признаки преступления, и значимо это для квалификации, а не для определения наказания. Такой подход узок в том плане, что из истории человека берется только один фрагмент, связанный с

совершенным преступлением. Вся же его сложность и многозначность применительно к цели формирования ответственности упускается из виду.

Для того чтобы оправдать ожидания, существующие в обществе, в случае обнаружения рассогласованного взаимодействия государство в качестве цели деятельности правоохранительных органов должно поставить формирование ответственности у правонарушителя. Указанного выше результата можно достичь только в случае точного подбора средства воздействия на внутренний мир человека, совершившего преступление. Такой подбор возможен на основе знания о том, что представляет собой правонарушитель, а для этого необходимо изучить все системы, в которых оп формировался, все структурно-функциональные связи, в которых проявлялась его сокровенная суть. В итоге обнаружатся те, которые способствовали формированию антиобщественных установок, и уже исходя из этих знаний, можно составлять программу воздействия на правонарушителя. Эти знания, по сути, должны быть получены в рамках уголовно-процессуальной деятельности, но не той, что существует сейчас, а сориентированной на сформулированную выше цель.

После того, как были в соответствии с определенным назначением определены цели уголовного права, становится понятным, почему в качестве одного из аспектов назначения уголовного процесса выделяется создание условий для формирования у лица, совершившего преступление, чувства ответственности. На этой базе становится возможным перейти к определению целей, реализация которых даст для этого пригодный материал.

Цели, в рамках п. б предложенной редакции, определяются в параграфе «Обстоятельства, установление которых необходимо для формирования в будущем ответственности у виновного». Работа ведется в плане определения того, можно ли в качестве цели рассматривать обстоятельства, характеризующие личность, что следует под пей понимать.

Анализ философских, социологических и психологических источников не дает приемлемого результата по наполнению содержанием понятия «личность» и в то же время позволяет сделать следующие выводы: 1) понятие «личность» — социологическое; 2) в существующей литературе оно не определено, пишут о «качествах», «свойствах» личности, не раскрывая, что под ней следует понимать. Утверждение, что сущность личности — совокупность всех общественных отношений, не вносит ясности в этот вопрос. Упор в этом случае делается на процессе формирования, а не на том, что в результате должно быть сформировано; 3) личностью человек становится в результате общественного развития.

В силу неопределенности этого понятия сохранение в УПК слова «личность» является неоправданным. После данной констатации формулируется ответ на вопрос о том, какие обстоятельства следует устанавливать для того, чтобы избранная мера воздействия на лицо, преступившее закон, при ее реализации позволила избежать в будущем совершения с его стороны новых преступлений. Они следующие: ценностная

ориентация личности; доминантная мотивация; причины и условия их формирования; восприятие лицом, совершившим преступление, различных средств воздействия с позиций их справедливости. Это содержание и наполняет п. 6 предлагаемой редакции статьи, определяющей цели уголовно-процессуальной деятельности.

Определив цели уголовно-процессуальной деятельности, установление которых позволяет реализовать публичное начало российского уголовного процесса, в третьем разделе «ПОЗНАВАТЕЛЬНАЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ В РОССИЙСКОМ ПУБЛИЧНОМ УГОЛОВНОМ ПРОЦЕССЕ» рассматривается то, какой должна быть познавательная деятельность, чтобы при ее осуществлении были установлены обстоятельства, подлежащие доказыванию.

В первой главе этого раздела «Уголовно-процессуальное доказывание и его объекты» выясняется содержание и сфера применения данных понятий.

В параграфе первом «Позпапие, уголовно-процессуальное доказывание и уголовно-правовая квалификация» проводилась работа по наполнению понятия «уголовно-процессуальное доказывания» свойственным ему содержанием. Во многих теоретических источниках утверждается, что доказывание состоит из познавательной и удостовсритсльной сторон. Познавательная деятельность направлена на достижение истины, а удостоверительная — на ее обоснование, получение достоверного знания. Логическое завершение такого подхода - утверждение о том, что уголовно-процессуальное доказывание - это доказывание определенного тезиса. Таким образом, многообразный процесс уголовно-процессуального доказывания сводится к формально-логическому и от единства мыслительной и практической деятельности как сути доказывания ничего не остается.

Разновидностью данного подхода является следующее понимание соотношения данных понятий: если выясняем для себя, то «познание», если знание необходимо довести до других - «доказывание». Но при таком понимании доказывающий оперирует уже готовым знанием, и за пределами доказывания остается та часть познавательной деятельности субъекта, которая заключается в получении исходного материала, использующегося затем в качестве оснований, доводов при доказывании. Значит, из сферы интересов того, кому доказывается, выводится то, как были получены информационные доказательства. Но в уголовном процессе для того, чтобы согласиться с выводами доказывающего, нужно обратиться к исследованию прочности оснований его выводов - доказательств, проверить их. Недаром одним из основных требований к формирующему вывод является непосредственность исследования доказательств. Только в рамках различных областей знаний можно расчленить эти процессы: доказательство — формальная логика, познание — гносеология; в рамках практической деятельности они слиты воедино.

Невозможно представить себе область познавательной деятельности, где субъект мог бы обойтись без обоснования. Познание обязательно сопряжено с логической доказательственной деятельностью, являющейся непременным условием правильного установления фактов.

Процесс познания универсален, как универсальны объективные законы, лежащие в его основании. В этом смысле понятие «познание» не связано с конкретным актом познания, а вот все конкретные акты познания отличаются друг от друга по определенным параметрам, что не мешает говорить нам о каждом из них как об акте познания. Сказанное позволяет утверждать, что уголовно-процессуальное доказывание - такой же познавательный Процесс, как любой другой.

Зачастую в литературе как акт познания обозначают деятельность, связанную с получением информационных доказательств, при этом исходят из деления познания на непосредственное и опосредованное. В этом случае знания и информация отождествляются. Логический путь, как полагают, в этих случаях привлекается для получения выводов о достоверности полученной информации, но вряд ли он может в этом случае дать такой результат. Вывод о достоверности — это проникновение в сущность изучаемого. При работе со следами перед нами стоит более простая цель — снять со следа, по возможности не искажая, информацию. С помощью органов чувств мы открываем только нечто эмпирическое, а не сущность. Познание с этого начинается, с превращения чувственно-конкретного в сумму абстрактных определений. Без этого невозможно уголовно-процессуальное доказывание как восхождение от простейших определений к выявлению существенных связей, которые в итоге дают знание о прошлом. Но первый шаг на этом пути нельзя отождествлять - с пройденной дорогой. Выделение чувственного непосредственного познания . разрывает единство познавательной деятельности, практическую деятельность отделяет от мыслительной, придавая первой самодостаточное значение.

К сказанному можно добавить, что, работая со следами, мы должны прилагать усилия к тому, чтобы как можно более правильно отражать воспринимаемое. К этому следует стремиться, но необходимо помнить, что отражение человеком действительности, как свидетельствуют данные психологии, всегда процесс опосредованный. Опосредован он многими особенностями, которые характеризуют данного человека и вообще человеческую природу. С помощью нервной системы в человеке природа создала механизм трансмутации энергии внешнего мира во внутреннюю. Но этот же важный факт говорит о том, что человеческий мозг не воспринимает реальный мир объективно и напрямую, а воспринимает лишь неврологическую модель реальности. Следовательно, не только в целом процесс познания является опосредованным, опосредовано и отражение человеком действительности, что уже само по себе говорит о невозможности непосредственного познания ее.

Следующий очень важный вопрос о соотношении доказывания и квалификации. Необходимость постановки его связана с существующим в литературе мнением о том, что познается не просто событие прошлого, а преступление, знание о котором исследователь получает через взаимодействие доказывания и квалификации, когда определяется юридическая значимость установленных в ходе уголовно-процессуального

познания обстоятельств интересующей действительности, т.е. квалификация встроена в процесс доказывания, является его частью.

Процессы по познанию действительности и по квалификации познанного - разные процессы: один осуществляется с использованием законов гносеологии и формальной логики, другой - только формальной логики. Эти процессы связаны, но не являются частью друг друга. В рамках познания конкретного деяния у нас нет оснований для выделения в его границах уголовно-правовой оценки, так как деяние в данном случае не порождает оценку, а оценка применяется к познанному. Норма уголовного закона является прописанием сущности определенных отношений, существующих в конкретном государстве и в конкретное время. Когда же мы говорим, что выясняем уголовно-правовую сущность на уровне реально совершенного преступления, то это свидетельствует о том, что мы смешиваем явления разного порядка: уголовно-правовая сущность не формируется в рамках конкретного преступления, признать это — значит признать за взаимодействующими субъектами прерогативу законодателя.

Уголовно-правовая норма включается в процесс доказывания как то, что позволяет нам конкретизировать программу исследования. Завершение процесса исследования характеризуется тем, что выявлсшше обстоятельства стали содержанием пунктов программы и па их основе мы получили знание о совершенном. Этот момент фиксирует окончание уголовно-процессуальной деятельности, полученный результат — это то, что оценивается с позиций норм уголовного права. Стоящая перед исследователем познавательная цель позволила получить знание о прошлом, но это не значит, что она сама стала частью действительности прошлого.

Диспозиция уголовно-правовой нормы используется не только для конкретизации цели уголовно-процессуального доказывания, но и как материал, который в процессе доказывания позволяет выдвинуть версии, по-разному объясняющие имеющуюся информацию в зависимости от признаков, позволяющих разграничить смежные составы. Таким образом, процесс доказывания и процесс уточнения квалификации протекают параллельно.

Выявленная сущность уголовно-процессуального доказывания послужила основой для определения объектов и предмета этой деятельности. Понятия эти важны для описания схемы деятельности, реализующей публичное начало. Этой работе и посвящен параграф «Понятие объектов и предмета познания». В нем анализируется то, каким образом раскрываются эти понятия в философии. Фиксируются следующие значимые моменты: выделение объектов познающим зависит от стоящих перед ним целей; объект - часть действительности; в ходе работы с объектом познающий получает представление о нем, и здесь следует избегать подмены знанием объекта; объекты исследования бывают реальными и идеальными. В философской литературе подчеркивается еще один важный момент, который необходимо использовать в теории процесса при определении объекта, - объект познания не может быть в прошлом. Прошлое познается через

объекты настоящего. Перенос объекта в прошлое — попытка разорвать единый познавательный акт.

Наряду с понятием «объект» при описании познавательной деятельности используется понятие «предмет». Если в общем плане объект понимают как часть объективного мира, находящегося во взаимодействии с субъектом, то предмет — это наиболее значимые свойства, связи и отношения, которые выделяет субъект в объекте, исходя из своих целей. В отличие от объекта, в предмете предлагается видеть не только объективное, но и субъективное.

При сопоставлении понятий «объект» и «предмет» было обращено внимание на следующее обстоятельство: и объект и предмет в философии рассматриваются с позиций и объективного и субъективного, но если в случае с объектом объективное и субъективное разводятся и говорят об объектах реальных и идеальных, то в случае с предметом они непонятным образом объединяются. Следующее очень важное обстоятельство: если предмет — это наиболее значимые свойства, связи и отношения, то в чем в таком случае отличие по содержанию предмета и знаний об объекте? В таком понимании понятие «предмет» не имеет своего собственного содержания.

В результате анализа автор приходит к выводу о следующем соотношении понятий «объект» и «предмет»: объект познания — вещь в себе, предмет — вещь для нас. Цель стоит между ними. Предмет не может быть в прошлом, как знание не может предшествовать явлению. Природа у объекта и предмета разная: объект — объективен, предмет — субъективен. Исследователь, исходя из стоящих перед ним целей, обращаясь к действительности, выделяет в ней то, что его интересует в первую очередь. Выделение - это первый шаг к «опредмечиванию», получение предположения о том, что определенная вещь, явление могут удовлетворять стоящим целям. В данном случае нельзя говорить о получении знания, для получения знания проводятся чувственно-логические операции, в результате осуществления которых исследователь получает логически-конкретное — знание об интересующем нас явлении. Знание не есть неотъемлемое свойство объекта, оно позволяет из множества объектов в каждом случае выделить уже познашгое. Следует вывод: знание — это и есть предмет.

Перенос полученного результата на уголовно-процессуальную материю позволяет в качестве объекта, с которого начинается познавательная деятельность, выделить след, оставленный совершенным преступлением. Цель, которая среди множества следов позволяет отобрать значимые, зафиксирована в статье, говорящей об обстоятельствах, подлежащих доказыванию. После того, как информация снята с различных следов, задача следователя заключается в том, чтобы на основе выявления связи между различными блоками информации получить любое фактическое данное. Эти блоки в данном случае выступают как идеальные объекты познания. В свою очередь, используя любые фактические данные как объекты познания, на основе выявленной взаимосвязи между ними, мы получаем вывод более высокого уровня - знание об обстоятельстве, подлежащем доказыванию. И только тогда, когда знание обо всех обстоятельствах непротиворечиво ложится в одну схему, мы получаем

искомое — знание о совершенном в прошлом деянии. На этом уголовно-процессуальное доказывание закончено, мы получили предмет. В дальнейшем он используется для уголовно-правовой квалификации.

В третьем параграфе «Работа с объектами уголовно-процессуального доказывания при получении знания о прошлом и принятии решения о мере воздействия за совершенное деяние» определяются схемы работы с объектами доказывания при познании прошлого и при решении вопроса о наказании за совершенное.

Схема работы конструируется через выявление связей между объектами. Положим, у нас два информационных блока - объекта, на основе работы с ними мы строим модель. В отдельных случаях она может быть завершенной, и тогда, собственно говоря, мы получаем основание для вывода об отдельном фрагменте действительности. В иных - мы получаем модель, слабые места ёШ которой дают нам возможность различным образом объяснить, чего не хватает ^^ в ней для совершенства. Таким образом, мысленная модель объекта может быть толчком для получения новой информации о данном объекте. В этой ситуации мы выдвигаем различные версии, итог работы с которыми дает нам возможность устранить недостаток в модели. Работая с моделью и версиями, ведя поиск новой информации, помещая информацию в эту модель, мы подбираем ее до тех пор, пока не обнаружим ту связь, которая, замыкая имеющуюся информацию, позволит сделать вывод, подтверждающий реальность модели.

При расследовании преступлений исследователь имеет дело со свойствами следов и с установлением различных взаимосвязей. С первыми работают эмпирическими методами, вторые устанавливают с использованием теоретических. Причем взаимосвязи устанавливаются не на одном уровне. Для того чтобы выяснить, каким образом идет работа с ними, необходимо прибегнуть при анализе этого вопроса к приему, используемому в рамках системного подхода, — рассмотреть интересующую пас проблему через лестницу или пирамиду оснований.

Нижним базовым основанием данной конструкции являются следы, при работе с которыми преследуется цель ввести в процесс доказательства; выявляя связи и отношения, существующие между информационными доказательствами, мы переходим на другой этап, цель которого уже ^^установление любого фактического данного; установление обстоятельства, подлежащего доказыванию, - предпоследний этап нашей деятельности, и устанавливается оно с помощью выявления логических связей и отношений, существующих между любыми фактическими данными; и завершает пирамиду полученное совокупное знание о прошлом, в основании которого лежат установленные связи я отношения, существующие между обстоятельствами, подлежащими доказыванию. Процесс получения знания о прошлом не является прямолинейным. При невозможности сделать на определенном уровне вывод неизбежны возвраты к базовому основанию для поиска новых следов.

Наполнение содержанием п. 6 проекта статьи, говорящей о целях уголовно-процессуальной деятельности, позволило определиться в вопросе о

том, какие объекты необходимо исследовать для выбора мер воздействия в отношении лица, совершившего преступление. В центре исследования здесь должен находиться человек. Сущность его может быть понята через выяснение комплекса отношений, в которых человек проявляет себя. Для выяснения указанных моментов необходимо проникнуть в прошлое человека для понимания его настоящего. Познание их достигается в рамках динамического анализа, при котором анализируются условия роста, травматические ситуации, отношения и т.д. с позиций их взаимосвязи для установления значимых обстоятельств.

Объекты при установлении обстоятельств, предлагаемых в п. 6, в общем ничем не отличаются от тех, с которыми ведется работа при установлении обстоятельств, имеющих значение для квалификации: и там и там речь идет о следах и о логических доказательствах в их существенных основных связях и отношениях, только определение этих связей и отношений зависит от целей, которые при этом преследуются. Кроме того, при установлении деяния и лица, виновного в его совершении, доказательства формируются при работе с локальным участком действительности. Задача исследователя - установить существовавшие взаимосвязи, правильность которых всегда можно проверить через соотнесение их с действительностью. Для определения меры воздействия локального участка недостаточно, связи должны устанавливаться на более обширном материале, и вывод на их основе строится по отношению не к прошлому, а к будущему.

Получается, что в рамках расследования преступления мы должны иметь дело с разным по объему и временному охвату материалом - один из них четко ограничен пределами совершенного деяния, другой, включая деяние, выходит за его рамки и раскрывает историю жизни лица, совершившего преступление. Установленные в результате обстоятельства взаимодействуют между собой, но не сливаются, поглощая друг друга. Не сливаются, потому как обслуживают разные цели уголовного права, установление одних дает материал для квалификации, других - прогноз будущего. Первая группа обстоятельств четко определена действительностью, вторая - только в плане данных, используемых при прогнозировании, которые в большей мере подвержены интерпретации со стороны оценивающего, чем данные, используемые для установления первой группы.

Решение вопроса об объектах доказывания позволяет оценить, насколько правильно законодателем решен вопрос о том, что является доказательством и каким образом при доказывании должны устанавливаться свойства и характеристики доказательств. Об этом идет речь в главе второй «Доказательства, их свойства и характеристики». В первом параграфе этой главы «Понятие доказательств, отражающее механизм публичной познавательной деятельности» обосновывается, что следует понимать под доказательством, и предлагается проект редакции статьи, закрепляющей это понимание.

Анализ редакции ст. 74 УПК РФ приводит к выводу о несоответствии ее содержания механизму познавательной деятельности. Различные комментарии

этой статьи свидетельствуют о том, что их авторы, так же как и законодатель, не понимают важности этого момента, сводя понимание доказательств к сведениям (информации), отождествляют содержание первой и второй части ст. 74. С таким пониманием доказательств невозможно согласиться, оно совершенно не учитывает существование косвенного способа доказывания, который является основным при расследовании любого преступления. Редакция ст. 69 УПК РСФСР была гораздо удачнее в этом отношении. В ней законодатель отразил, хоть и не в полной мере, логику установления обстоятельств, подлежащих доказыванию, логику работы с объектами доказывания. Только существование информационных и логических доказательств позволяет понимать уголовно-процессуальное доказывание как единство мыслительной и практической деятельности, редакция же ст. 74 УПК РФ, говоря только об информационных доказательствах, разрушает это единство, делает невозможным получение познавательного результата, и ее следует изменить. Предлагается следующее содержание статьи, говорящей о доказательствах.

1. Доказательствами по уголовному делу являются показания подозреваемого, обвиняемого, потерпевшего, свидетеля, эксперта, специалиста, заключения эксперта и специалиста, вещественные доказательства, протоколы следственных и судебных действий и иные документы, с помощью которых устанавливаются любые фактические данные или обстоятельства, подлежащие доказыванию.

2. С помощью любых фактических данных устанавливаются обстоятельства, подлежащие доказыванию, которые, в свою очередь, используются для получения знаний о совершенном преступлении.

Непривычной может быть последовательность закрепления содержания статьи в этих частях. Предлагая ее, мы воспроизвели в редакции то, каким образом разворачивается деятельность по получению знания о событии прошлого.

Решая вопрос о содержании понятия «доказательство», мы не включаем в него источник. Под ним следует понимать человека, в сознании которого преступление оставило след или предмет материального мира, отразивший воздействие интересующего нас события (носитель). В ч. 2 ст. 74 УПК РФ речь идет не об источниках, а о доказательствах, о чем свидетельствует и сам законодатель. Для нас информация представляет неразрывное единство сведений и материальных средств их передачи. Средство передачи сведений -устная или письменная речь. В нашем случае это показания или документы, и именно они являются доказательствами, а источником — человек, от которого они получены, он источник информации.

Источник (носитель) информации должен быть изучен, но это не делает его составной частью информации, используемой при доказывании обстоятельств, подлежащих установлению. Оцениваем мы его для того, чтобы понять, какие искажения он мог внести в передаваемую информацию. Происходит это в рамках вспомогательного процесса доказывания. Его

существование, наряду с основным, побуждает показать, каким образом строится между ними взаимодействие.

Цель, которая преследуется при работе с источниками (носителями) информации, - выяснение доброкачественности. Для этого необходимо установление следующих обстоятельств: возможность источника (носителя) воспринять (отобразить) искомую информацию; возможность запомнить (сохранить) воспринятое; возможность воспроизвести (передать) значимое. Программа выяснения этих моментов применительно к человеку разрабатывается в психологии, судебной психиатрии, применительно к материальным следам — в криминалистике, судебной медицине и т.п. Кроме содержательных моментов, для того чтобы можно было использовать полученную из источника (носителя) информацию, мы должны выяснить, предусмотрен ли данный источник (носитель) законом и позволяет ли нам законодатель им воспользоваться. ]

Важным по содержанию является также выяснение заинтересованности источника в даче определенных показаний. Программу ее исследования можно формализовать следующим образом; 1) устанавливаются связи данного носителя информации с иными; 2) по фактическим проявлениям определяется сущность отношения с каждым (дружба, вражда, приязнь, неприязнь и т.п.); 3) производится анализ всех выявленных сущностных отношений в совокупности для определения степени заинтересованности в исходе дела.

Исследование процесса доказывания с использованием системного подхода, определение объектов доказывания, их взаимосвязи и взаимообусловленности, специфики работы с ними при движении от незнания к знанию позволяют решить и ряд вопросов, связанных с оценкой доказательств. Задача в том, чтобы показать, на каком этапе и как должно устанавливаться то или иное свойство доказательств, что и почему можно рассматривать как свойства доказательств, а что является их характеристикой. Она решается в параграфе «Установление свойств и характеристик доказательств в процессе доказывания».

Проблема относимости доказательств является центральной в теории доказывания. Но до последнего времени в уголовно-процессуальной литературе ограничивались определением этого понятия, не показывая, как относимость' устанавливается в познавательной деятельности.

Установление относимости можно рассматривать как одномоментный акт только тогда, когда мы имеем дело с прямыми доказательствами. В этом случае вопрос об относимости решается по закону. При косвенном способе доказывания она устанавливается в рамках процесса доказывания: вначале информация вводится в процесс доказывания па основе предположения об ее относимости, это предположение перерастает в уверенность в конце процесса доказывания, только в этот момент становится очевидной связь по содержанию между доказательством и обстоятельством, подлежащим доказыванию. Предположения в силу того, что на этапе работы по получению

информационных доказательств у нас нет возможности говорить о связи их с обстоятельствами совершения конкретного преступления. Собирая информацию, мы ориентируемся на те общие версии, которые можно выдвинуть на первоначальном этапе расследования. Выдвигаются они на основе предположения о возможной связи между следами. Сортировка информационных доказательств на основе выявляемой между ними связи позволяет получить логическое доказательство. Такое возможно только при наличии достаточных оснований. Установление достаточности доказательств для получения любого фактического данного в то же время фиксирует относимость используемых для этого информационных доказательств. Подобный алгоритм работы реализуется и при установлении обстоятельства, подлежащего доказыванию.

В отличие от законодателя, который считает, что достаточность должна устанавливаться в конце процесса доказывания при оценке всех доказательств в совокупности (ст. 88 УПК РФ), проведенное исследование позволяет сделать иной вывод — достаточность должна устанавливаться как при получении информационного, так и логического доказательства, а потом как характеристика всей совокупности этих доказательств. Еще один важный вывод: установление относимости тесно связано с определением достаточности, но в то же время относимость — это связь по вертикали, достаточность - установленная связь по горизонтали. В силу изложенных причин относимость нельзя рассматривать как неотъемлемое свойство доказательств.

Неотъемлемым свойством доказательств является только допустимость. Определение этапов, на которых решается вопрос о допустимости, не вызывает затруднений. На первом она реализуется при работе с источником информации и с информацией. Результатом работы является получение информации, которая станет доказательством только тогда, когда она допустима. Допустимость доказательств в этом случае — емкое понятие, оно связано пс только с самим доказательством. В узком смысле - доказательство допустимо, когда информация закреплена в соответствии с требованиями закона, но закон кроме этого определяет источники информации, уполномочивает только определенных субъектов на получение ее и позволяет это делать строго определенными способами. Следовательно, из всех критериев допустимости к доказательствам, относится только один и нужно говорить отдельно о допустимости источников, субъектов получения и способов получения информации. Последняя триада - предпосылка допустимости доказательств, необходимое условие, но это не то же самое, что допустимость доказательства.

Вопрос о допустимости должен решаться не только в отношении информационных доказательств, но и логических, у которых также есть своя процессуальная форма. Эта форма - постановления, обвинительное заключение, обвинительный акт, приговор, определения.

Если существует взаимозависимость между относимостью и достаточностью, то в случае, когда речь идет об относимости и допустимости, такой связи не усматривается, наличие одного не обуславливает наличие

другого: вопрос об относимости решается применительно к получаемому или полученному, независимо от способа получения.

Успех доказывания во многом определяется тем, насколько соответствуют действительности информационные и логические доказательства. Для выявления этого необходимо установить возможность источника (носителя) воспринимать (отражать), запоминать (сохранять), воспроизводить (снять) информацию. Полученную в ходе следственного действия информацию, значимую для установления обстоятельств, подлежащих доказыванию, необходимо проверить с помощью других следственных действий или получить к существующей новую из другого источника. Далее требуется сопоставить имеющуюся информацию по поводу выявления логической связи и взаимодополняемости. Результат - получение логического доказательства, при отсутствии последнего - новый виток обращения к поиску информации. Таким образом, эта деятельность захватывает своим содержанием два элемента - на основе анализа имеющейся информации (элемент оценки) получение новой (проверка), синтез имеющейся информации (элемент оценки). Это путь перехода в работе от отдельно взятого доказательства к их совокупности. Реализация этого алгоритма дает возможность сделать вывод о соответствии информационных доказательств и логических («любых фактических данных») действительности. Установление соответствия - это цель, которая достигается в этом случае в основном на первом и втором этапах уголовно-процессуального доказывания. Можно было бы сказать, что здесь должен быть решен вопрос о достоверности, но ведь процесс доказывания еще не закончен, с уровня любых фактических данных, работая уже с логическими доказательствами, мы должны получить знание о прошлом. Если соответствие устанавливается на первых двух уровнях, то вывод о достоверности является результатом реализации всего доказательственного процесса.

Ранее была определена точка пересечения относимости с достаточностью, сейчас это необходимо сделать в отношепии достоверности. Последняя, как было показано, выясняется через выявление соответствия. На логическом уровне соответствие позволяет оценить совокупность имеющихся информационных доказательств с позиций их достаточности для получения любого фактического данного. Отсутствие его может свидетельствовать о том, что определенный блок информации, используемой для получения любого фактического данного, не соответствует действительности или не хватает информации для получения вывода. Как бы то ни было, в этих случаях мы обращаемся к действительности, и в том случае, когда получаемая информация выдерживает проверку практикой, вводим ее в доказывание как предположительно достоверную. Таким образом, достаточность связана с достоверностью. Вопрос о достоверности стоит перед исследователем на каждом уровне, но разрешается только на первом, при работе со следами и их носителем.

Проделанная работа приводит к следующим выводам: в качестве неотъемлемого свойства доказательств следует рассматривать допустимость, и

то в узком ее применении; узлом доказывания, связывающим достоверность и относимость, является достаточность, именно это обуславливает единство мыслительной и практической деятельности - суть уголовно-процессуального доказывания.

В завершающей работу главе «Субъекты доказывания в процессе, основанном на публичном начале» с учетом выявленного основного начала российского уголовного процесса, сформулированного назначения и целей уголовно-процессуальной деятельности, прописанного ее механизма решается вопрос о том, кто обязан устанавливать обстоятельства, подлежащие доказыванию.

В параграфе первом «Субъекты публичного уголовного процесса» исследование этого вопроса начинается с выяснения того, кого можно рассматривать субъектом уголовного процесса и почему. Необходимость этого ^^ обусловлена тем, что понимание сущности уголовного процесса является исходным для определения его субъектов, последнее в свою очередь влияет на обоснование того, кто субъект уголовпо-процсссуалыюго доказывания.

И раньше и теперь уголовно-процессуальное законодательство не использует термин «субъект уголовного процесса». В разделе 2 УПК РФ законодатель выделил тех, кого он считает участниками уголовного судопроизводства. Обращает на себя внимание тот факт, что, несмотря на огромное различие процессуальных прав и обязанностей, положим, судьи и понятого, для законодателя они - и тот и другой - участники уголовного судопроизводства. Подобное отношение не позволяет дифференцировать лиц и органы, деятельность которых предусмотрена уголовно-процессуальным законодательством.

Для решения данной проблемы необходимо проанализировать соотношение понятий: «субъект уголовного процесса», «субъект уголовно-процессуальных отношений», «участник уголовного процесса».

Рассмотрение существующих в литературе способов решения вопроса о содержании и соотношении этих понятий приводит к выводу, что во многих случаях понятие субъектов в широком (теоретико-правовом) плане отождествляется с участниками уголовно-процессуальной деятельности. Подобное неправомерно, так как отождествляются понятия, принадлежащие к ^^ разным областям: то, что понимается под субъектом уголовного процесса в ^^данном случае. - это нормативное закрепление правового положения, определение правового статуса, речь идет о субъекте уголовно-процессуального права, а не о субъекте уголовно-процессуальной деятельности. Если же говорить о последней, то пе обойтись без анализа уголовно-процессуальных отношений, исследуя которые некоторые ученые склоняются к выводу, что так как и одна и другая сторона реализуют в правоотношениях имеющиеся у них права и обязанности, они участники этих отношений. И в этом случае понятия «субъект уголовно-процессуальных отношений», «субъект процесса» и «участник процесса» — равнозначные по содержанию понятия. Именно этот подход был усвоен законодателем и реализован в УПК. Он вполне укладывается в рамки генерального при решении им вопроса о начале,

определяющем сущность российского уголовного процесса, — стороны в правоотношении равны, следовательно, процесс состязателен.

В науке неоправданно применять к одному и тому же содержанию различные обозначения. Из рассматриваемого ряда понятий можно выделить определяющее. Им является «участник правоотношения». Можно было бы оставить его как единственное для использования, но слово «участник» в русском языке наполняется следующим содержанием: участник — это тот, кто в чем-либо принимает участие, в какой-либо деятельности. Принимать участие -значит включаться в уже осуществляемое кем-то. В рамках правоотношений результат возникает в силу взаимодействия субъектов права как сторон правоотношения. Правоотношение — совместная деятельность субъектов прав и обязанностей, поэтому стороны правоотношений правильней было бы обозначать субъектами, а не участниками.

Подводя итог рассмотрения данной точки зрения, можно сделать следующие выводы: 1) все органы, должностные и иные лица являются субъектами уголовно-процессуальных отношений; 2) уголовно-процессуальные действия и правоотношения - суть неразрывное единство. И если сейчас, отправляясь от этого, задать вопрос, в чем суть уголовного процесса, то вывод напрашивается один — уголовный процесс есть чередующаяся система правоотношений. И в этом случае его нельзя отличить от гражданского.

Не понятие правоотношения определяет специфику уголовного процесса. Специфика в определении содержания другого понятия - уголовно-процессуальная деятельность. Деятельность и правоотношения — понятия взаимосвязанные, но упор на правоотношения нивелирует специфику деятельности и, наоборот, раскрытие понятия «деятельность» позволяет сделать более предметными соответствующие правоотношения. Исходя из сущности уголовно-процессуальной деятельности, можно утверждать, что субъектами ее являются органы государства. Именно перед ними государство ставит цели, именно они определяют ход уголовно-процессуальной деятельности, от них зависит результат, они и ответственны за нее. Они хозяева, субъекты этой деятельности, осуществляя которую включают в нее, при наличии оснований, других лиц, которые и являются участниками уголовно-процессуальной деятельности или уголовного процесса.

Таким образом, автор приходит к выводу, что понятия «субъект] процесса», «участник процесса» и «субъект уголовно-процессуальных отношений» не тождественны. Наиболее емкое понятие - субъект уголовно-процессуальных отношений. Им может быть и субъект процесса, и участник процесса. Именно о тех, кто может быть субъектами уголовно-процессуальных отношений, и идет речь во 2-м разделе УПК РФ. К субъектам уголовного процесса можно отнести только органы государства, а к участникам - всех иных субъектов уголовно-процессуальных отношений. Разведение по содержанию понятий «субъект уголовного процесса» и «участник» позволяет дать следующую рекомендацию законодателю: права и обязанности субъектов уголовного процесса должны быть изложены отдельно, исходя из их места и роли в уголовном процессе.

Параграф второй назван «Субъекты доказывания в публичном уголовном процессе». Рассмотрение вопроса о субъектах доказывания в этой же главе обусловлено попыткой найти единое методологическое основание для определения субъекта уголовного процесса и субъекта уголовно-процессуального доказывания. Предположение о единой основе проистекает из понимания сущности российского уголовного процесса.

Практически все авторы относят к субъектам доказывания органы государства (органы дознания, дознавателя, следователя, начальника следственного отдела, прокурора и, не всегда, суд). На этом единодушие кончается, и дороги исследователей ведут в разные стороны. По мнению иных, к числу субъектов уголовно-процессуального доказывания, кроме обозначенных органов, следует отнести всех субъектов уголовно-процессуальных отношений. Получается, что субъект доказывания и субъект уголовно-процессуальных отношений - одно и то же. Выше уже были приведены возражения против отождествления субъекта процесса и субъекта уголовно-процессуальных отношений, представляется, они справедливы и в данном случае.

В рамках другого подхода выделяется две группы субъектов: одни по закону обязаны осуществлять эту деятельность, другие имеют право участвовать в ней. Критерии разделения на группы очень четкие, но нет таких же четких критериев для объединения всех, кто входит в эти две группы под одним обозначением - субъект уголовно-процессуального доказывания.

Для того чтобы отграничить субъектов доказывания от всех других, в уголовно-процессуальной литературе используется еще один подход -функциональный. Под субъектом уголовно-процессуального доказывания понимают участников процесса, осуществляющих уголовно-процессуальную функцию, но само понятие «функция» в теории не устоялось и толкуется по-разному. Автор не приемлет понимание функции как основного направления деятельности, так как в данном случае функцию определяют через цель, ведь именно она задает определенное направление деятельности. Если цель и функция равнозначные по объему содержания понятия, то тогда одно из них не следует применять. Ответ на вопрос о том - какое, однозначен — функцию. И он дастся исходя из методологического значения цели для деятельности.

Назначение и роль участника, выраженные в соответствующих направлениях деятельности, и так понимают функцию, тоже нельзя принять как основание для решения. Назначение и роль участников процесса определяются комплексом тех прав и обязанностей, которые предоставлены каждому из них законодателем. У каждого из участников процесса сеть права и обязанности, и если согласиться с правильностью анализируемого подхода, то неизбежен вывод, что все они являются носителями определенных процессуальных функций. Таким образом, понятие «функция» растворяется в правах и обязанностях участников и никакого нового содержания не выявляется.

Сказанное не служит основанием для призыва отказаться от употребления в теории процесса понятия «функция». Его существование является оправданным применительно к любой форме процесса, независимо от

того, какое начало в нем реализовано. В процессе, основанном на публичном начале, можно выделить функцию предварительного расследования, надзора и осуществления правосудия. В этом процессе нет необходимости отдельно выделять функцию защиты, так как последняя — составная часть деятельности по предварительному расследованию, надзору и осуществлению правосудия. Введение же в процесс защитника, безусловно, значимо для оказания правовой помощи подзащитному, главное же публичное предназначение его деятельности состоит в том, чтобы препятствовать односторонности в деятельности органов государства в тех случаях, когда подобное может угрожать правам и законным интересам его подзащитного. Его деятельность — гарантия реализации органами публичности в полном объеме.

Статус рассматриваемого понятия высок. Через функции становится явным то начало, что лежит в основе той или иной формы процесса. Цель процесса формирует цели его субъектов, реализация их — проявление функции! в деятельности. Таким образом, функция — это цель, положенная в деятельность. По результатам деятельности можно судить о том, реализована ли субъектом его функция. По тому, какие выделяются функции, можно судить и о схеме познавательной деятельности, реализованной в соответствующей процессуальной форме.

Вышеприведенное позволяет автору сделать вывод о том, что субъектами уголовно-процессуального доказывания в российском уголовном процессе являются органы государства, включая и суд. Реализация судом функции осуществления правосудия в определенных ситуациях - средство, которое может быть использовано для преодоления односторонности позиций участников судебного разбирательства, средство, которое делает реальной в процессе независимость судей как при исследовании доказательств, так и принятии решения от кого бы то ни было. Активность суда в работе обосновывается и ссылками на действующий УПК.

Один и тот же подход позволил в качестве субъектов уголовного процесса и субъектов уголовно-процессуального доказывания выделить только органы государства.

В заключении излагаются основные результаты исследования, важнейшие теоретические положения, а также формулируются выводы и предложения по изменению уголовно-процессуального законодательства России.

Основные научные положения диссертации опубликованы в следующих работах:

Монографии и учебное пособие

1. Барабаш, A.C. Природа российского уголовного процесса, цели уголовно-процессуальной деятельности и их установление: моногр. / A.C. Барабаш. - СПб.: Юридический центр Пресс, 2005. - 257 с. - 17 п. л.

2. Барабаш, A.C. Сущность уголовного процесса и его роль в формировании ответственности правонарушителя: моногр. / A.C. Барабаш. -Красноярск: Гос. аграр. ун-т, 1997. — 131 с. — 8,3 п. л.

3. Стойко, Н.Г. Доказывание при прекращении уголовных дел: Вопросы реабилитации и освобождения от уголовной ответственности: учеб. пособие / Н.Г. Стойко, A.C. Барабаш. —Красноярск: КрасГУ, 1996. — 48 с. — 3,0 п. л.

4. Прекращение уголовных дел по нереабилитирующим основаниям в стадии предварительного расследования (ст.ст. б2" 9 УПК РСФСР): моногр. / A.C. Барабаш, JI.M. Володина. — Томск: Изд-во Том.

ун-та, 1986. - 154 с. - 7, 9 п. л.

Статьи, опубликованные в изданиях, указанных в перечне ВАК

• 5. Барабаш, A.C. Негативная уголовно-процессуальная ответственность / A.C. Барабаш // Правоведение. - 1987. - № 4. - С.89-93. - 0,5 п. л.

6. Барабаш, A.C. Истина и достоверность в уголовно-процессуальном познании / A.C. Барабаш // Вестник Красноярского госуниверситета. Сер.: Гуманитарные науки. - 2004. - № 6. - С. 226-229. - 0,5 п. л.

7. Барабаш, A.C. Место уголовно-процессуальной деятельности в жизни общества и государства / A.C. Барабаш // Вестник Тюменского государственного университета. - 2005. - № 2. — С. 140-145. — 0,5 п. л.

8. Барабаш, A.C. Статус состязательности в уголовном процессе / A.C. Барабаш // Правоведение. - 2005. - № 3. - С. 112-117. - 0,5 п. л.

9. Барабаш, A.C. Механизм установления свойств и характеристик доказательств в уголовно-процессуальном доказывании / A.C. Барабаш И Вестник Красноярского госуниверситета. Сер.: Гуманитарные науки. - 2005. -

№6.-С. 181-185.-0,5 п. л.

Другие статьи, тезисы докладов и выступлений на научных конференциях и семинарах

10. Барабаш, A.C. К вопросу о соотношении понятий «социальная ^^ ценность нормы» и «эффективность деятельности по ее применению» / A.C.

Барабаш // Проблемы доказательственной деятельности по уголовным делам: межвуз. сборник. — Красноярск: КрасГУ, 1985. - С. 155-161. — 0,3 п. л.

11. Барабаш, A.C. К вопросу об уголовной ответственности / A.C. Барабаш // Актуальные проблемы общественных наук: межвуз. сборник. -Красноярск: КрасГУ, 1986. - С. 190-193. - 0,2 п. л.

12. Барабаш, A.C. Цель доказывания при прекращении уголовных дел по нереабилитирующим основаниям / A.C. Барабаш // Доказывание по уголовным делам: межвуз. сборник. — Красноярск: КрасГУ, 1986. - С. 48-53. — 0,3 п. л.

13. Барабаш, A.C. Истина при прекращении уголовных дел в связи с применением мер административного или общественного взыскания / A.C.

Барабаш //Проблемы доказательственной деятельности по уголовным делам: межвуз. сборник. - Красноярск: КрасГУ, 1987. - С. 54-59. - 0,3 п. л.

14. Барабаш, A.C. Доказывание и его роль при прекращении уголовных дел по реабилитирующим и нереабилитирующим основаниям / A.C. Барабаш, Н.Г. Стойко // Проблемы доказывания по уголовным делам: межвуз. сборник. — Красноярск: КрасГУ, 1988. - С. 38-51. - 0,6 п. л.

15. Барабаш, . A.C. Уголовная и уголовно-процессуальная ответственность / A.C. Барабаш //Вопросы взаимосвязи уголовного права и процесса: межвуз. сборник. — Калинин: Гос. ун-т, 1988. - С. 10-20. - 0,5 п.л.

16. Барабаш, A.C. Состязательность и ее роль в установлении виновности обвиняемого / A.C. Барабаш, К.Г. Помренин // Проблемы доказывания виновности в уголовном процессе: межвуз. сборник. — Красноярск: КрасГУ, 1989. - С. 40-53. - 0,6 п. л.

17. Барабаш, A.C. Объект и предмет доказывания. / A.C. Барабаш, Н.Г.( Стойко // Организационно-тактические проблемы расследования преступлений: межвуз. сборник. — Красноярск: КрасГУ, 1990. - С. 178-186. - 0,45 п. л.

18. Барабаш, A.C. О процессуальной форме доказывания при прекращении уголовных дел / A.C. Барабаш // Процессуальные и криминалистические проблемы доказывания: межвуз. сборник. - Красноярск: КрасГУ, 1990. - С. 40-46. - 0,34 п. л.

19. Барабаш, A.C. Новое мышление в праве и правоприменении / A.C. Барабаш //Вопросы уголовной политики: межвуз. сборник. - Красноярск: ИЦ КрасГУ, 1991. - С. 70-80. - 0,5 п. л.

20. Барабаш, A.C. Предмет доказывания при определении наказания / A.C. Барабаш // Охрана прав и интересов обвиняемого в свете правовой реформы: межвуз. сборник. - Кемерово: КемГУ, 1993.- С. 109-116. - 0,35 п. л.

21. Барабаш, A.C. Объекты доказывания в уголовном процессе / A.C. Барабаш, О.В, Пахомова // Преподавание гуманитарных и специальных дисциплин: сущность, проблемы, механизм реализации: межвуз. сборник. — Красноярск: КрасГАУ, 1997. - 0,2 п. л.

22. Барабаш, A.C. Цели уголовно-процессуальной деятельности / A.C. Барабаш // Проблемы обеспечения законности и борьба с преступностью: материалы межвуз. конф. - Кемерово: КемГУ, 1997.— С. 127-129.-0,2 п. л.

23. Барабаш, A.C. Средства повышения результативности^ правоприменительной деятельности при расследовании уголовных дел / A.C. Барабаш // Правовые и организационно-тактические проблемы борьбы с преступностью в Сибирском регионе: материалы межвуз. конф. Ч. 1. — Красноярск: ВИ1 МВД РФ, 1998. - С. 134-137. - 0,25 п. л.

24. Барабаш, A.C. Значимость понятия «личность» в уголовно-процессуальной деятельности / A.C. Барабаш // Вопросы уголовного права и процесса в условиях правовой реформы: межвуз. сборник. — Красноярск: ИЦ КрасГУ, 1999. - С. 16-21. - 0,3 п. л.

25. Барабаш, A.C. К вопросу о субъектах доказывания в уголовном процессе / A.C. Барабаш // Актуальные проблемы борьбы с преступностью в

Сибирском регионе: материалы Междунар. науч.-практ. конф. Ч. 2. -Красноярск: СЮИ MBД РФ, 2001. - С. 66-71. - 0,3 п. л.

26. Барабаш, A.C. Соотношение понятий «объект» и «предмет» познания и использование их при описании уголовно-процессуальной деятельности / A.C. Барабаш //Юридическая наука и юридическое образование в России на рубеже веков: состояние, проблемы, перспективы: материалы региональной науч.-практ. конф. Ч. 3.- Тюмень: Изд-во Тюм. гос. ун-та, 2001. - С. 41-45. — 0,25 п. л.

27. Барабаш, A.C. Два начала уголовного процесса: публичность и состязательность / A.C. Барабаш // Актуальные проблемы борьбы с преступностью в Сибирском регионе: матер. Междунар. науч.-практ. конф, Ч. 2. - Красноярск: СЮИ МВД РФ, 2002. - С. 95-98. - 0,25 п. л.

^^ 28. Барабаш, A.C. Субъекты уголовного процесса и субъекты уголовно-^Щгроцессуального доказывания / A.C. Барабаш // Сибирские юридические записки: ежегодник Ассоциации юридических вузов «Сибирь». Вып. 1. — Красноярск: ИЦ КрасГУ, 2002. - С. 123-135. - 0,55 п. л.

29. Барабаш, A.C. Тенденции развития уголовно-процессуальной формы / A.C. Барабаш // Сибирские юридические записки: ежегодник Ассоциации юридических вузов «Сибирь». Вып. 2. - Красноярск: ИЦ КрасГУ, 2002. - С. 162-174.-0,55 п. л.

30. Барабаш, A.C. Использование понятий «объект» и «предмет» в теории доказывания / A.C. Барабаш // Вопросы уголовного процесса и правовая реформа: межвуз. сборник. — Красноярск: ИЦ КрасГУ, 2002. - С. 38-46. -0,4 п. л.

31. Барабаш, A.C. Роль требования приложимости в реализации целей уголовно-процессуального доказывания / A.C. Барабаш // Вопросы уголовного процесса и правовая реформа: межвуз. сборник. — Красноярск: ИЦ КрасГУ, 2002. - С. 46-55. - 0,45 п. л.

32. Барабаш, A.C. К вопросу об истине как цели уголовно-процессуальной деятельности / A.C. Барабаш // Актуальные проблемы борьбы с преступностью в Сибирском регионе: материалы Междунар. науч.-практ. конф. Ч. 2. - Красноярск: СЮИ МВД РФ, 2003. - 0,25 п. л.

^^ 33. Барабаш, A.C. Предпосылки, определяющие основное начало ^(российского уголовного процесса / A.C. Барабаш // Современные проблемы уголовного права и уголовного процесса: материалы Междунар. науч.-практ. конф. Т. 2. -Красноярск: ИЦ КрасГУ, 2003. - С. 55-70.-0,6 п. л.

34. Барабаш, A.C. Цели уголовно-процессуальной деятельности, стоящие перед органами расследования / А.С.Барабаш // Проблемы раскрытия преступлений в свете современного уголовно-процессуального законодательства: материалы Всерос. науч.-практ. конф., посвященной памяти проф., д-ра юрид. наук, засл. юриста РФ И.Ф. Герасимова, Екатеринбург, 6-7 февр. 2003 г. - Екатеринбург: Изд-во «Чароид», 2003. - С. 18-24. - 0,3 п. л.

35. Барабаш, A.C. Назначение уголовного судопроизводства/ A.C. Барабаш //Уголовная юстиция: состояние и пути развития: Региональная науч.-

практ. конф. - Тюмень: Издательеко-полиграфический центр «Экспресс», 2003. -С. 31-34.-0,2п. л.

36. Барабаш, A.C. Состязательность — ее прошлое и настоящее в теории российского уголовного процесса и в законодательстве / A.C. Барабаш // Сибирские юридические записки: ежегодник Ассоциации юридических вузов «Сибирь». Вып. 3. - Красноярск: ИЦ КрасГУ, 2003. - С. 142-164. - 1,0 п. л.

37. Барабаш, A.C. Цели уголовного процесса / A.C. Барабаш // Ученые записки Юридического института Красноярского государственного университета. Вып. 2 / отв. ред. Т.В. Сахнова. - Красноярск: ИЦ КрасГУ, 2003. -С. 439-457.-1,8 п. л.

38. Барабаш, A.C. Установление относимости доказательств в рамках уголовно-процессуального доказывания / A.C. Барабаш // Проблемы теории и практики уголовного процесса, прокурорского надзора и правоохранительной деятельности в свете нового российского законодательства: материалы науч.^ практ. конф. (Томск, ТГУ, 29-31 января 2004 г.) / под ред. д.ю.н., проф. М.К. Свиридова. - Томск: Изд-во HTJI, 2004. - С. 60 - 63. - 0,2 п. л.

39. Барабаш, A.C. Состязательность в стадии предварительного расследования / A.C. Барабаш // Пятьдесят лет кафедре уголовного процесса УрГЮА (СЮИ): материалы Междунар. науч.-практ. конф., г. Екатеринбург, 2728 янв. 2005 г. Ч. 1. - Екатеринбург, 2005. - С. 76-81. - 0,2 п. л.

40. Барабаш, A.C. Обвинение как двигатель уголовного процесса / A.C. Барабаш // Судебная власть в России: закон, теория и практика: сборник статей по итогам Междунар. науч.-практ. конференции. Тюмень, 19-20 ноября 2004 г. — М.: Издательская группа «Юрист», 2005. С. - 474-479. — 0,3 п.л.

41. Барабаш, A.C. Уголовное преследование в стадии предварительного расследования / A.C. Барабаш // Фундаментальные и прикладные проблемы управления расследованием преступлений: сб. науч. трудов (в двух частях). Ч. 1. - М.: Академия управления МВД России, 2005. - С. 202-205. -0,25 п. л.

Публичное начало российского уголовного процесса

Автореферат Барабаш Анатолий Сергеевич

Подписано в печать 28.03.06 г. Формат 60x84/16 Бумага типографская. Печать плоская. Усл. печ. л. 2,7. Уч.-изд. л. 2,5. Тираж 150 экз. Заказ 538

Юридический институт Красноярского государственного университета. Отдел оперативной полиграфии. 660075, Красноярск, ул. Маерчака, 6.

СОДЕРЖАНИЕ ДИССЕРТАЦИИ

по праву и юриспруденции, автор работы: Барабаш, Анатолий Сергеевич, доктора юридических наук

Введение.

Раздел I. ПУБЛИЧНОЕ НАЧАЛО И СОСТЯЗАТЕЛЬНОСТЬ В

РОССИЙСКОМ УГОЛОВНОМ ПРОЦЕССЕ.

Глава 1. Публичность: основания предпочтения.

§ 1. Обусловленность публичного начала российского уголовного процесса.

§ 2. Роль публичности в уголовном процессе.

Глава 2. Публичность и состязательность в теории и законодательной практике.

§ 1. Публичность и состязательность в теории уголовного процесса

§ 2. Публичность и состязательность в уголовно-процессуальном законодательстве.

§3. Тенденции развития уголовно-процессуальной формы.

Раздел И. НАЗНАЧЕНИЕ И ЦЕЛИ УГОЛОВНО-ПРОЦЕССУАЛЬНОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ, ОТРАЖАЮЩИЕ ПУБЛИЧНОЕ НАЧАЛО РОССИЙСКОГО УГОЛОВНОГО ПРОЦЕССА.

Глава 1. Назначение уголовного процесса.

Глава 2. Цели уголовно-процессуальной деятельности, значимые для уголовно-правовой квалификации.

§ 1. К вопросу об истине как цели уголовно-процессуальной деятельности.

§ 2. Цели уголовно-процессуальной деятельности и их закрепление в законодательстве.

Глава 3. Уголовно-процессуальные цели, значимые для определения наказания.

§ 1. Назначение уголовного процесса, связанное с формированием ответственности правонарушителя.

§ 2. Обстоятельства, установление которых необходимо для формирования в будущем ответственности у виновного. 231 Раздел III. ПОЗНАВАТЕЛЬНАЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ В РОССИЙСКОМ

ПУБЛИЧНОМ УГОЛОВНОМ ПРОЦЕССЕ.

Глава 1. Уголовно-процессуальное доказывание, его объекты.

§ 1. Познание, уголовно-процессуальное доказывание и уголовно-правовая квалификация.

§ 2. Понятие объектов и предмета познания.

§ 3. Работа с объектами уголовно-процессуального доказывания при получении знания о прошлом и принятии решения о мере воздействия за совершенное деяние.

Глава 2. Доказательства, их свойства и характеристики.

§ 1. Понятие доказательств, отражающее механизм публичной познавательной деятельности.

§ 2. Установление свойств и характеристик доказательств в процессе доказывания.

Глава 3. Субъекты доказывания в процессе, основанном на публичном начале.

§1. Субъекты публичного уголовного процесса.

§ 2. Субъекты доказывания в публичном уголовном процессе

ВВЕДЕНИЕ ДИССЕРТАЦИИ

по теме "Публичное начало российского уголовного процесса"

Актуальность темы диссертационного исследования С 1 июля 2002 г. в Российской Федерации действует новый УПК. В своей базисной части он коренным образом отличается от ранее действовавшего УПК РСФСР 1960 г. Замена УПК РСФСР была неизбежной, и все это понимали. Иного и быть не могло после принятия 12 декабря 1993 г. Конституции Российской Федерации, где в части 3 статьи 123 было закреплено, что «судопроизводство осуществляется на основе состязательности и равноправия сторон». Эта основа нашла свое отражение в ст. 15 УПК РФ.

Необходимость этой замены представителями либерально-демократического направления в уголовно-процессуальной науке обосновывалась следующим образом: «УПК РСФСР, принятый в 1960 году, один из самых старых, если не самый старый документ прежнего режима, который продолжает действовать в совершенно новых политических и юридических условиях. Это закономерно и справедливо, что старый УПК РСФСР постоянно подвергается обоснованной критике и в него вносятся бесконечные изменения и дополнения, чю позволяет кодексу действовать и худо-бедно регулировать непростые отношения, складывающиеся при расследовании и судебном рассмотрении уголовных дел. Вместе с тем опасно, когда следователи, дознаватели, прокуроры и судьи вынуждены руководствоваться законом, в котором невозможно разобраться из-за массы поправок, вступающих в непримиримое противоречие со всеми изначальными нормами кодекса»1. Приведенное обоснование необходимости замены УПК РСФСР, в той части, где говорится о бесконечных изменениях и Комментарий к Уголовно-процессуальному кодексу Российской Федерации Отв peí ИЛ Петр>хин М Проспект, 2002 С 16 дополнениях, вполне применимо и к ныне действующему. За непродолжительный период с момента вступления его в силу было принято много федеральных законов, которые внесли в кодекс массу изменений и дополнений, причем один из них был принят 29 мая 2002 г., еще до вступления кодекса в действие. А если говорить о критике, то такой, какая обрушивается на УПК РФ, не знал даже старый кодекс. Критикуют его и справа, и слева, как сторонники состязательного построения уголовного процесса, так и его противники. Сторонники состязательности - за го, что законодатель реализовал ее непоследовательно, противники - за разрыв преемственности.

Подобное состояние закона, теоретических разработок не может удовлетворить потребности практики, которая в настоящее время оказалась дезориентированной. Об этом свидетельствуют результаты проведенного в рамках исследования анкетирования практических работников. Есть два пути преодоления негативной ситуации: или продолжить процесс корректировки содержания закона путем внесения чередой федеральных законов изменений и дополнений или же вернуться к осмыслению сущности российского уголовного процесса, к пониманию его природы и на основе понятого определить основные моменты, характеризующие уголовно-процессуальную деятельность, и именно их положить в основу принятия нового уголовно-процессуального кодекса. Из этих двух путей наиболее приемлем второй, в силу того, что бесконечное латание закона, основанного на сущностных противоречиях, определяется не логикой его становления и развития, а идеологией, политическим и административным ресурсом, который может быть задействован той или иной группой лиц, заинтересованных в изменениях.

Автор разделяет желание М.В. Немытиной «понять правовую природу кодекса, оценить не конкретные содержащиеся в нем институты и нормы, а тенденции, обусловившие их принятие .»2. Для этого необходимо понимание на методологическом уровне того, что должно быть заложено в основу кодекса.

Реализация его позволит предложить решения, использование которых на законодательном уровне может привести к созданию уголовно-процессуального кодекса, подчиненного одной логике, учитывающей многие факторы, обусловленные историей российского народа и его государственности, отражающей общемировые тенденции развития уголовно-процессуальной формы, ожидания, связанные с ее реализацией в современном российском обществе. Принятие законодателем формулируемых в этой работе предложений будет способствовать стабилизации и упорядочиванию правоприменительной деятельности, что в свою очередь скажется на повышении ее эффективности.

Степень разработанности темы исследования. Рассматриваемые в работе проблемы сгруппированы в трех разделах, по содержанию связанных между собой. В рамках первого выясняется основное начало российского уголовного процесса, чем оно обусловлено с позиций выявленного, во втором определяются назначение уголовного процесса и цели уголовно-процессуальной деятельности; это позволяет описать механизм познания и определить субъектов, обязанных осуществлять уголовно-процессуальную деятельность, - содержание третьего раздела. Уже из приведенного видно, что в работе обсуждается широкий круг проблем, решение которых по отдельности предлагалось не раз и многими авторами, начиная с дореволюционных ученых. Приведем фамилии тех, кто с разных позиций решал интересующие нас проблемы. Значительный вклад в разработку проблематики внесли А.И. Александров, В.Д. Арсеньев, В.И. Басков, P.C. Белкин, А.Д. Бойков, С.И. Викторский, С.А. Голунский, A.A. Давлетов, П.М. Давыдов, В.Г. Даев, B.C. Джатиев, Т.Н. Добровольская, Г.Г. Доспулов, З.Д.

2 Немытина М В Российская модель уголовного правосудия//Пятьдесят лет кафе аре уголовного процесса УрГЮА (СЮИ) Материалы Междунар науч -практ конф, г Екатеринбург, 27-28 янв 2005 г В 2 ч Екатеринбург, 2005 Ч 2 С 134

Еникеев, Ц.М. Каз, В.В. Кальницкий, Л.Д. Кокорев, В.Я. Колдин, А.Ф. Кони, C.B. Курылев, A.M. Ларин, И.М. Лузгин, В.З. Лукашевич, Л.Н. Масленникова, Е.Б. Мизулина, И.Б. Михайловский, Я.О. Мотовиловкер, Ю.К. Орлов, И.Л. Петрухин, H.H. Полянский, Р.Д. Рахунов, В.М. Савицкий, М.К Свиридов, В.К. Случевский, А В. Смирнов, M С. Строгович, Л.Т. Ульянова, Ф.Н. Фатк)ллин, И.Я. Фойницкий, М.А. Чельцов, С.А. Шейфер, П.С. Элькинд и другие.

В свое время Огюст Конт отметил, что в любом исследовании доминируют два подхода: статический - для объяснения элементов и динамический - для предвидения отношений между ними и дальнейшего развития3. В наше время, говоря о том же, указывают, что эти подходы не могут быть оценены как два противоречивых пути исследования: либо детальный анализ структурных элементов и последующее понимание связей между ними, либо изучение связей и получение за счет этого представления об элементах4.

Полагаем, что любое исследование должно сочетать эти два подхода. Вопрос в том, с чего правильней начать. Приведенные выше высказывания ответа на него не дают, в процессуальной же литературе существуют рекомендации начинать с декомпозиции явления5. И, опять же, применять ее можно по-всякому. В результате - либо, выделив структурные элементы, проанализировать их и после этого понять связи между ними; либо начать с выделения и изучения связей и на основе этого получить представление об элементах.

Без декомпозиции невозможно изучить явление, но можно ли правильно выделить элемент, не понимая механизма взаимодействия изучаемого явления с другими? Может случиться, что, выделяя нечто, мы,

КонтО Дух позитивной фи юсофии//Тексты по истории социологии XIX - XX в М 1994 С 17

4 Волков АМ, Микадзе ЮВ, Солнцева ГН Деятельность структура и регуляция Психологическим анализ М Изд-во МГУ, 1987 С 139

5 Гончан Ю А Функциональный анализ уголовного судопроизводства постановка проблемы//Пятьдесят лет кафедре уголовного процесса УрГЮА (СЮИ) Материалы Междунар науч -практ конф, г Екатеринбург, 27-28 янв 2005 г В2ч Екатеринбург, 2005 4 1 С 193 исходя из своего ошибочного представления, способны разорвать, даже не желая того, естественные связи и вместо действительного элемента представить то, что нам кажется таковым. Работу следует начинать не с декомпозиции интересующего явления, а с понимания его места в системе более высокого ранга, с выяснения его предназначения. И далее, на лой основе, сформировав представление о цели интересующего явления, рассматривая его уже как систему, большей общности, проанализировать взаимосвязи, существующие в рамках системы. Пересечение этих взаимосвязей даст нам характеристику элементов, мы поймем их место и роль в системе, применительно к роли наделим их соответствующими средствами реализации.

Динамический подход к исследованию, выяснение взаимосвязей позволяют определить статические узлы в системе и дают возможность предвидеть их дальнейшее развитие. Следовательно, выяснение взаимосвязей - основа для понимания сущности элементов.

Приняв изложенные соображения, изначально не будучи сторонниками или противниками состязательного российского уголовного процесса, мы и строили исследование проблем уголовного процесса. Иной подход, как нам кажется, приводил и приводит исследователей к тому, что, берясь за решение тех или иных проблем уголовно-процессуальной деятельности, они навязывают процессу, исходя из принятия состязательного начала или на основе его отторжения, свое представление о нем, элементы же деятельности выделяются произвольно, столь же произвольно решается вопрос о функциях субъектов деятельности. Происходит это зачастую без демонстрации оснований, которые, возможно, и самими исследователями не всегда осознаются. Как правило, ими не ставится вопрос о том, каким должен быть российский уголовный процесс и, главное, почему? А если ставится, то только формулируются подходы к оценке сущеавующею кодекса, но не предъявляется результат их реализации. Да и предлагаемые подходы не всегда безупречны.

Анализ исследований предшественников свидетельствует, с одной стороны, о глубокой проработке отдельных проблем теории уголовно-процессуальной деятельности, с другой - об определенных методологических недостатках, наличие которых мешает до конца правильно понять сущность изучаемого явления - уголовного процесса России. На их устранение и были направлены усилия автора. Кроме этого следует отмети 1ь, что большинство работ, в которых рассматриваются интересующие соискателя проблемы, были изданы до принятия УПК РФ 2001 г., а содержащиеся в них выводы и положения основаны на прежнем уголовно-процессуальном законе.

Изложенное также свидетельствует об актуальности проведенного исследования.

Цели и задачи исследования. Основными целями настоящего исследования являются:

• определение природы российского уголовного процесса,

• формулирование, исходя из понятой природы и социальных ожиданий, назначения уголовного процесса и целей уголовно-процессуальной деятельности;

• выработка механизма уголовно-процессуальной деятельности, способствующей наиболее полной и правильной реализации ее целей.

Получение результата по этим трем основным целям значимо для того, чтобы понять истоки уголовно-процессуальной формы российского уголовного процесса, с их позиций оценить, насколько существующее уголовно-процессуальное законодательство им соответствует, оправданными ли являются отступления и что необходимо сделать для возвращения к истокам на новой основе.

Сформулированные цели обусловили необходимость решения следующих задач:

- исходя из общности российских народов, их психологии и государственности, определить, какое начало должно быть присуще российскому уголовному процессу - публичное или состязательное;

- определить значение публичности в уголовном процессе. Для этого необходимо понять, что такое принцип уголовного процесса, является публичность принципом процесса или тем началом, которое лежит в основе уюловно-процессуальной формы;

- оценить действующий УПК РФ для выяснения того, какое начало и насколько полно, непротиворечиво реализовано в нем;

- на основе выявления мировых тенденций развития уголовно-процессуальной формы получить ответ на вопрос о том, насколько оправдана попытка законодателя подчинить российский уголовный процесс состязательному началу; в силу важности понятия «назначение уголовного судопроизводства», обусловленной тем, что в нем отражается служебная роль уголовного процесса для общества и государства, выяснить, насколько содержание, вкладываемое в него законодателем, соответствует действительным ожиданиям общества, и наполнить его более 1 очным содержанием;

- на основе авторского понимания назначения уголовного процесса оценить то, насколько удовлетворяют им цели, которые сформулированы в законе и получение результата по которым значимо для уголовно-правовой оценки содеянного;

- сформулировать цели, установление которых значимо для определения меры воздействия в отношении лица, совершившего преступление;

- на основе сформулированных целей исследовать, как должна быть организована уголовно-процессуальная деятельность, чтобы ее результат соответствовал им. Для этого: а) выяснить соотношение познания, уголовно-процессуального доказывания и уголовно-правовой квалификации; б) определить, что следует понимать под объектом и предметом уголовно-процессуального доказывания; в) выработать схему работы с объектами доказывания при познании события прошлого и для решения вопроса о применении к виновному мер воздействия; г) на основе выявленного содержания объекта определить, что следует понимать под доказательствами в уголовном процессе; д) для наполнения содержанием схем работы с объектами разработать вопрос о механизме установления свойств и характеристик доказательств в процессе доказывания;

- определить, кто является субъектом уголовно-процессуального доказывания.

В приведенном ряду указаны наиболее значимые задачи, которые решались при исследовании. Логика исследования приводила с необходимостью к решению и других, более частных в рамках основных задач.

Объект и предмет исследования. Объектом исследования является нормативное описание современного уголовного процесса России в его значимых конструктивных элементах. Для понимания его сущности приданная ему законодателем уголовно-процессуальная форма совмещаегся с состязательной моделью уголовно-процессуальной деятельности, с теоретическими трактовками их соотношения, существующими в уголовно-процессуальной литературе. На основе анализа процессуальных форм в их историческом контексте выясняется, какое начало уголовно-процессуальной деятельности становится наиболее значимым и определяющим в развитии уголовно-процессуальных форм. Вычленение различных факторов, влиявших на формирование российского этноса и государства, осуществлялось для понимания того, как они отразились на формировании начала российскою уголовного процесса. Объектами исследования также являлись общественные отношения, возникающие в уюловном процессе в связи с деятельностью его субъектов при осуществлении уголовно-процессуального доказывания, трактовки понятия доказательств, соотношения их свойств и характеристик. Работа с объектами осуществлялась путем выделения и исследования существующих между ними взаимосвязей, взаимозависимостей и взаимообусловленностей.

Методологическая основа исследования. Методологическую базу исследования составляют диалектический метод познания, а также комплекс общенаучных и специальных методов познания, применяемых при исследовании правовых явлений, а именно: формально-логический метод, сравнительно-правовой, исторический, системного анализа, лингвистический, социологический, интервьюирования и дру] ие.

Теоретическая база исследования. В ходе исследования использовались работы не только в области уголовного процесса, привлекались также труды по философии, социологии, психологии, теории права, уголовного права и т. д.

Правовая и информационная основа исследования включает в себя Конституцию РФ, действовавшее и действующее уголовно-процессуальное, уголовное законодательство, решения Конституционного Суда РФ, руководящие разъяснения Пленумов Верховного Суда РСФСР и РФ, постановления и опубликованная практика Верховного Суда РФ.

Эмпирическая основа диссертации. В рамках данного исследования по специально разработанной анкете был проведен опрос практических работников. Вопросы в анкете формулировались таким образом, чтобы выявить отношение опрашиваемых к тому, какие из решений рассмотренных в работе проблем они считают более предпочтительными. Их ответы на вопросы сведены в таблице обработки результатов анкетирования. Всего было опрошено 308 человек. Из них следователей - 94, прокурорских работников - 76, адвокатов - 73, судей - 65. Опрос проводился на территории Красноярского края. В ходе сбора практического материала применялся и метод скрытого интервьюирования. Было проинтервьюировано 120 сотрудников правоохранительных органов. Для выяснения того, какое начало процесса склонны в своей деятельности реализовывать следовали, было проанализировано 96 отказных материалов, 150 прекращенных уголовных дел и 100 уголовных дел, законченных составлением обвинительного заключения.

Научная новизна исследования. Научная новизна диссертации заключается прежде всего в том, что это первое после принятия Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации комплексное монографическое исследование взаимосвязанных актуальных проблем уголовно-процессуальной деятельности, решение которых позволяет оценить этот кодекс, показать свойственные ему недостатки и противоречия, определить причину их возникновения. Выявление тенденций развития уголовно-процессуальной формы, с учетом особенностей этого процесса в России, позволило предложить узловые пункты оптимальной модели уголовно-процессуальной деятельности, свободной от системных противоречий и недостатков действующего закона. Модели, истоки которой лежат в истории народа. Понимание этих истоков позволяет сказать не только о том, каким был процесс, но каким он должен быть и почему.

В работе обосновано, что российский уголовный процесс должен строиться на публичном начале, которое никоим образом нельзя отождествлять с принципом. Как нельзя этого делать и в отношении состязательности. И то и другое начала находятся за рамками процесса. Публичность и состязательность - это квинтэссенция сути общественных отношений, которые сложились в рамках социума под влиянием объективных факторов. В одних случаях эти факторы привели к превалированию общих интересов (публичное начало), в других - частных (состязательное начало).

В работе на основе авторского понимания сущности российского процесса выявляется весь спектр ожиданий общества, связанных с реализацией уголовно-процессуальной деятельности. Предлагаемая редакция статьи, говорящей о назначении уголовного процесса, служит основой формулирования целей уголовно-процессуальной деятельности, среди которых впервые предлагаются обстоятельства, установление которых значимо для определения меры воздействия в отношении лица, совершившего преступление.

С позиций выявленного публичного начала российского уголовного процесса исследуется вопрос о схеме организации познавательной деятельности, соответствующей ему. Использование диалектической логики и методологии системного подхода позволило выделить уровни и этапы доказывания, которые должны быть реализованы в рамках познавательной деятельности, показан путь перехода от незнания к знанию о прошлом событии. Определение узлов познавательной деятельности (объектов) лежит в основе обоснования авторского понимания доказательств и соответствующего предложения законодателю. В работе также впервые описано, каким образом в процессе доказывания должны устанавливаться свойства и характеристики доказательств, что следует понимать под первыми и вторыми, это, в свою очередь, позволило уточнить содержание относимости и допустимости доказательств, достоверности и достаточности.

Основные положения, выносимые на защиту. На защиту выносятся следующие научные положения, выводы и практические рекомендации, которые в их взаимосвязи и определяют новизну исследования.

1. Работа с историческим материалом, выявление закономерностей этногенеза свидетельствуют в пользу публичного начала российского уголовного процесса. Он должен обозначаться как следственный, но не в силу существования специального органа расследования, а в силу внутренней сущности процесса, его исследовательского характера. Только такой процесс может служить единению российского общества через реализацию публичного начала. Он должен использоваться как рычаг власти для достижения общих интересов.

2. Публичность не может рассматриваться как принцип уголовного процесса в силу того, что не соответствует этому понятию. Под принципом следует понимать требование, реализация которою в уголовно-процессуальной деятельности гарантирует достижение ее целей. В публичности, впрочем, как и в состязательности, нужно видеть начало, лежащее в основе соответствующей модели, которая, в свою очередь, предполагает свойственную только ей систему принципов. И то, и другое начала находится за рамками процесса. Они понятая суть общественных отношений, которые сложились в рамках социума под влиянием объективных факторов. У каждого начала своя познавательная схема реализации. Именно различие познавательных схем, а не совпадения или отличия в деталях формы должны быть основанием для разграничения моделей.

3. Исходя из того, что публичность - это начало, а не принцип, ее нельзя сводить к обязанностям органов государства по установлению события преступления, изобличению лица, совершившего преступление, и т.п. Дело обстоит несколько иначе: эти обязанности вытекают из социально-политической сущности публичности, основа которой заключается в том, что государство, в лице своих органов, принимает на себя ответственность оградить граждан, общество от преступных проявлений, обязуется перед ними быть активным в деле обеспечения их защиты. Реагирование на каждый случай преступления признается не частным, а государственным делом по реализации общих интересов, в рамках которых находится также соблюдение при расследовании и рассмотрении уголовных дел свобод, прав и законных интересов всех участвующих в уголовном с>допроизводс1ве.

4. В современной российской уголовно-процессуальной литературе большой удельный вес придается не публичности, а состязательности в российском уголовном процессе. Анализ приводимых аргументов в пользу состязательности позволяет утверждать, что она поглощается положениями, которые считаются производными от нее. В первую очередь - требованием об обеспечении равенства прав участников судебного разбирательства. Именно последнее следует рассматривать как принцип российского уголовного процесса, элементом которого является состязательность, а не наоборот.

5. Анализ УПК РСФСР и УПК РФ свидетельствует о доминировании в них публичного, а не состязательного начала Как и раньше, состязательность в них является не действительным, а желаемым содержанием, поскольку по этим законам: а) обвинение, без которого немыслима состязательность (нет обвинения - нет иска), не является толчком к уголовно-процессуальной деятельности; б) обвинение на предварительном расследовании не может быть двигателем процесса; в) при правильном понимании механизма познавательной деятельности нельзя согласиться с утверждением, что прокурор идет в суд как обвинитель; г) спор, как суть состязательности, в рамках всего судебного разбирательства невозможен.

6. Законодатель, провозглашая в УПК РФ состязательность, не уловил общемировых тенденций развития уголовно-процессуальной формы. С каждым шагом цивилизационного развития даже в процессе, основанном на состязательном начале, все больший удельный вес приобретает публичность. Прошлое уголовного процесса - состязательность и розыск, будущее -публичность, как выражение интегративного свойства общества, его единства.

7. В современном процессе представлены и публичность, и состязательность, но в зависимости от исторических и культурных традиций в различных странах преобладает или то или другое начало. В уголовном процессе России - публичное. Когда необходимо познать, что и как совершено в прошлом, органы государства имеют соответствующие права для защиты публичного интереса, при получении познавательного результата или когда необходимо принять то или иное решение, затрагивающее частные интересы, оправдано привлечение элементов состязательности.

8. Вводя в ст. 6 УПК РФ термин «назначение уголовного судопроизводства»6 и раскрывая, что под ним понимается, законодатель в первый раз представил уголовный процесс как явление общественной и государственной жизни и попытался оформить те ожидания, которые связываются в обществе с реализацией его норм. Это вербализация публичного начала, но не полная. В работе предлагается редакция статьи, которая отражает это начало гораздо полнее.

9. Назначение уголовного процесса должно быть сопряжено с целями уголовно-процессуальной деятельности. Это необходимо для исключения возможного самоуправства и произвола в деятельности исполнителя, для того, чтобы добиться единого подхода к ней у всех субъектов. Назначение деятельности и цели деятельности - не совпадающие по объему понятия. Но в то же время содержание конкретных целей деятельности обусловлено ее назначением и конструировать их нужно исходя из понимания этого.

10. Неприемлемо в качестве цели уголовного процесса рассматривать истину в силу того, что: а) невозможно в каждом конкретном случае достичь точного соответствия знаний действительности; б) до сих пор философия не получила позитивного результата по наполнению этого понятия единым содержанием; в) общим в определении истины является оценочный момент, если знание точно соответствует действительности - оно истинно, если нет -ложно. Обращает на себя внимание тот факт, что в любом случае речь идет о знании, знании о чем-то. Применительно к необходимости получения его и формулируется цель, и когда она реализована, мы получаем знание.

11. Цели уголовно-процессуальной деятельности отражены в ст. 73 УПК РФ, где говорится об обстоятельствах, подлежащих доказыванию по уголовному делу. Анализ текста статьи привел к выводу, что ее содержание

6 Полагаьм, что более правильно было бы говорить о назначении уголовного процесса, так как судопроизводство не исчерпывает всего его содержания Проблема исчезает, если эти обозначения рассматривать как синонимы В дальнейшем мы так и будем поступать не в полном объеме коррелируется со сформулированным назначением уголовного судопроизводства и есть недостатки редакционного плана. В диссертации предлагается иное содержание и редакция статьи. Она должна служить способом перевода социального назначения уголовного судопроизводства в плоскость реальной деятельности. В предлагаемой статье формулируются обстоятельства, ранее не содержавшиеся в законе. Среди них те, которые должны быть использованы для перестройки отношений между лицом, совершившим преступление, и обществом. По мнению автора, установление всех предлагаемых в работе обстоятельств в их совокупности позволит в полном объеме реализовать публичное начало российского уголовного процесса.

12. Сформулированные цели могу! быть досшгнуты юлько в рамках правильно понятого и реализованного познавательного процесса. Процесс же познания универсален, как универсальны объективные законы, лежащие в его основании. В этом смысле понятие «познание» не связано с конкретным актом познания, и уголовно-процессуальное доказывание - такой же познавательный процесс, как любой другой. Он не можег быть сведен только к оперированию готовыми аргументами для получения выводного знания о событии прошлого, это и деятельность, связанная с получением информационных доказательств для аргументов. Иное ведет к отрыву практической деятельности от мыслительной, единство которых является сутью уголовно-процессуального доказывания. Исследование соотношения уголовно-процессуального доказывания и квалификации приводит к выводу, что один процесс не является составной частью другого. Процесс доказывания и процесс уточнения квалификации протекают параллельно.

13. Узлом схемы мыследеятельности при установлении обстоятельств, подлежащих доказыванию, является объект познания. В качестве его не может выступать преступление. Неправильно и отождествлять объект со знанием о нем. Иначе, чем в философской литературе, решается вопрос о соотношении объекта познания и предмета. Если предмет, как принято считать, - основные свойства, связи и отношения объекта, выделяемые познающим субъектом для реализации определенных целей, то он не может быть частью объекта, имеющей объективно-субъективную природу. Предмет - это знание, полученное в результате работы с объектами.

14. В качестве объекта, с которого начинается познавательная деятельность в уголовном процессе, необходимо выделить след, оставленный совершенным преступлением, затем таковым становится информация. Следующий объект - любые фактические данные. На основе выявленной взаимосвязи между ними мы получаем вывод более высокого уровня - об обстоятельстве, подлежащем доказыванию. И только тогда, когда знание обо всех обстоятельствах непротиворечиво ложится в одну схему, мы получим искомое - знание о совершенном в прошлом деянии. На этом уголовно-процессуальное доказывание закончено, мы получили предмет. Указанные объекты, кроме первого, являются идеальными, и только следы - реальные объекты.

15. Объекты доказывания, втянутые в работу для обеспечения возможности решения вопроса о применении к виновному мер воздействия, не отличаются от тех, о которых речь шла выше. Различие лишь в объеме работы. При установлении деяния и лица, виновного в его совершении, доказательства формируются при работе с локальным участком действительности. Для определения меры воздействия локального участка недостаточно, связи должны устанавливаться на более обширном материале и раскрывать историю жизни лица, совершившего преступление. Вывод на их основе строится не по отношению к прошлому, а к будущему.

16. Решение вопроса об объектах доказывания позволяет оценить, насколько правильно законодателем решен вопрос о том, что является доказательством. Анализ ст. 74 УПК РФ свидетельствует о ряде серьезных недостатков, из-за которых предлагаемое понимание доказательств не соответствует схеме познавательной деятельности. Для исправления этого положения предлагается иная редакция статьи о доказательствах.

Обоснование ее повлекло необходимость в разграничении доказательств и их источников (носителей).

17. Установление обстоятельств, подлежащих доказыванию, опосредовано оценкой доказательств. Анализируя ее, автор приходит к выводу о том, что установление относимое I и можно рассматривать как одномоментный акт только тогда, когда мы имеем дело с прямыми доказательствами. При косвенном способе доказывания она устанавливается в рамках процесса доказывания. Установление достаточности доказательств для получения любого фактического данного в то же время фиксирует относимость используемых для этого информационных доказательств. В силу сказанного относимость - не есть неотъемлемое свойство доказательств. Достаточность должна устанавливаться не только применительно к совокупности доказательств, но и при получении информационного и логического доказательства. Установление системных связей между всеми доказательствами позволяет сделать вывод об их достоверности. Предположение о достоверности доказательства снимается при работе с совокупностью доказательств, но устанавливается она все же в рамках практической деятельности. Это утверждение позволяет определить точку пересечения достоверности с такой характеристикой совокупности доказательств, как достаточность. Следовательно, узлом доказывания, связывающим достоверность и относимость, является достаточность, именно это обуславливает единство мыслительной и практической деятельности. По-настоящему неотъемлемым свойством доказательств является только допустимость. Допустимость доказательств - емкое понятие, оно связано не только с самим доказательством. Из всех критериев допустимости к доказательствам относится только один, и следует отдельно говорить о допустимости источников, субъектов получения и способов пол>чения информации. Вопрос о допустимости должен решаться не только в отношении информационных доказательств, но и логических.

18. Решение вопроса о том, кого следует рассматривать в качестве субъектов процесса доказывания, реализующих публичное начало российского уголовного процесса, позволило развести по содержанию следующие понятия: «субъект процесса», «участник процесса» и «субъект уголовно-процессуальных отношений». Наличие собственного содержания у понятий «субъект уголовного процесса» и «участник» является основой рекомендации законодателю: права и обязанности субъектов уголовного процесса изложить отдельно, исходя из их места и роли в уголовном процессе. В работе формулируется вывод, что обязанности по установлению обстоятельств, подлежащих доказыванию, возложены на органы государства в силу публичности российского уголовного процесса. Кроме того, защита охраняемых законом личных интересов граждан, участвующих в доказывании, возложенная на следователя, прокурора, суд, - еще одно из существенных проявлений публичного начала российского уголовного процесса.

Теоретическая и практическая значимость исследования.

Теоретическая значимость настоящего исследования определяется положениями работы, совокупность которых можно рассматривать в качестве фундамента для принятия уголовно-процессуального кодекса России, отражающего закономерности исторического развития общности российских народов, их ментальность и свободного от системных противоречий и недостатков действующего кодекса. Основанием этого кодекса должно быть публичное начало, суть которого раскрывается в работе. Оно не сводимо к содержанию отдельного принципа, система принципов базируется на этом начале. Публичное начало и состязательное не должны смешиваться между собой и обмениваться принципами. В работе раскрывается назначение публичного процесса, в полном объеме формулируются его цели. Сформулированные в исследовании научные положения раскрывают сущность, правовую и гносеологическую природу уголовно-процессуального доказывания, понятия доказательств, субъектов доказывания публичного процесса.

Практическая значимость исследования. Формулируемые в работе предложения могут использоваться в правоприменительной деятельности и до принятия нового кодекса. Содержащиеся в диссертации научные положения и выработанные на их основе рекомендации использовались и могут быть использованы при подготовке пособий по уголовному процессу и учебных пособий по спецкурсу «Теория и практика доказывания по уголовным делам». Кроме того, они могут найти применение в учебном процессе по курсу «Уголовный процесс», при повышении квалификации следователей, работников прокуратуры и судей.

Достоверность и обоснованность результатов диссертационной работы обеспечивается диалектическим методом и совокупностью иных общенаучных и частных методов исследования, данными анализа практики Конституционного и Верховного судов РФ, результатами анкетирования и интервьюирования практических работников. Кроме того, достоверность и обоснованность итогов исследования подтверждаются результатами апробации выводов и предложений.

Апробация результатов исследования. Результаты диссертационного исследования проверялись и апробировались по нескольким направлениям.

Диссертация обсуждена на заседаниях кафедр уголовного процесса Юридического института Красноярского государственного университета и Уральской государственной юридической академии и получила положительную оценку.

Содержащиеся в диссертации положения и выводы отражены в трех монографиях, одном учебном пособии, других опубликованных работах.

Результаты научного исследования излагались на семи региональных научно-практических конференциях, на одной всероссийской и восьми международных научно-практических конференциях.

Материалы диссертации используются при чтении лекций по уголовному процессу и спецкурсу «Теория и практика доказывания по уголовным делам» и при проведении семинаров по этим дисциплинам. Основные выводы работы использовались при проведении семинаров с практическими работниками.

Автор диссертации участвовал в подготовке и проведении семинаров с практическими работниками правоохранительных органов и судьями. На этих семинарах использовались материалы данного исследования. С участием автора с 2003 г. по 2005 г. было проведено девять таких семинаров.

Структура диссертации определяется целями и задачами исследования и включает в себя введение, три раздела, состоящие из 8 глав и 16 параграфов, заключение, библиографический список и приложение.

ВЫВОД ДИССЕРТАЦИИ

по специальности "Уголовный процесс, криминалистика и судебная экспертиза; оперативно-розыскная деятельность", Барабаш, Анатолий Сергеевич, Красноярск

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Результаты, полученные в ходе проведенного исследования, демонстрируют несостоятельность принятого законодателем решения построить российский уголовный процесс на фундаменте состязательности. Причины неудачи обусловлены тем, что в основу принимаемого решения были положены идеологические установки группы разработчиков, а не объективный анализ истории формирования российского этноса и государства, выяснение закономерностей, лежащих в его основе. Были оставлены без внимания и тенденции общемирового развития уголовно-процессуальной формы, а они свидетельствуют о том, что с каждым этапом цивилизационного поступательного движения публичное начало приобретает все больший вес даже в уголовных процессах стран, принадлежащих к семье общего права. И связано это нарастание не с усилением тоталитарных тенденций в механизме государственного регулирования, а с возрастающим доверием граждан к органам государства, которые, через механизмы гражданского общества, находятся под их контролем и служат общим интересам. Еще одна из причин, приведших к непродуманному решению, заключается в том, что в сознании многих исследователей, выросших и сформировавшихся в советскую эпоху, публичность тесно связана с интересами государства, а не общества. В те времена публичность и официальность рассматривались как синонимы. Времена изменились, отношение осталось, и оно сыграло не последнюю роль в принятии УПК РФ.

Неучет объективных факторов развития уголовно-процессуальной формы привел к тому, что введение состязательности в кодекс вступило в противоречие с теми сохраненными элементами российского уголовного процесса, которые в силу его исторического развития являются для него традиционными и при наполнении их нужным для общества содержанием станут подлинно публичными. Сила этих традиционных элементов оказалась такой, что отраженное в них публичное начало нейтрализовало внедренную в процесс состязательность. Проведенное нами исследование свидетельствует об этом. Можно было бы на этом поставить точку, сформулировав вывод, что российский уголовный процесс основан на публичности, но делать это не стоит по той причине, что внесение чужеродного элемента в систему не обходится для нее без последствий: целостность нарушается, возникают сбои в функционировании, сознание тех, кто в силу своих служебных полномочий обязан осуществлять уголовно-процессуальную деятельность, оказывается дезориентированным. В самом худшем случае системные противоречия могут привести к разрушению системы. Чем это чревато, когда речь идет об уголовном процессе, - понятно. И выход в данной ситуации не в том, чтобы чередой федеральных законов вносить в УПК поправки, зачастую они решают важные вопросы, но не устраняют главного противоречия, которое и обуславливает необходимость фрагментарных изменений, - противоречий между состязательностью и публичностью. Это противоречие может быть разрешено только принятием нового УПК РФ, который должен быть основан на публичном начале, так как состязательное не является естественным продуктом развития российского этноса и государства.

Относиться к состязательности и к публичности нужно именно как к началам, а не как к принципам. Принципы являются важнейшей составной уголовно-процессуальной формы, в то время как начала определяют суть формы, и в зависимости от этой сути формулируется система принципов. В силу сказанного под публичностью следует понимать не обязанности органов государства по установлению события преступления, изобличению лица, совершившего преступление и т.п. Дело обстоит несколько иначе: эти обязанности вытекают из социально-политической сущности публичности, основа которой заключается в том, что государство в лице своих органов принимает на себя ответственность оградить граждан, общество от преступных проявлений, обязуется перед ними быть активным в деле обеспечения защиты. Реагирование на каждый случай преступления признается не частным, а государственным делом по реализации общих интересов, в рамках которых находится также соблюдение при расследовании и рассмотрении уголовных дел свобод, законных прав и интересов всех участвующих в уголовном судопроизводстве. А вышеуказанные обязанности государственных органов следует рассматривать как принцип активности, который должен реализовываться государственными органами для реализации публичного начала.

Именно подобное понимание публичности использовалось в работе при определении содержания основных моментов, на которых должно базироваться все содержание нового уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации. Прежде всего, оно находит отражение в предлагаемом тексте статьи, говорящей о назначении уголовного процесса, так как в нем (назначении) в полной мере и должно быть отражено то, для чего нужен уголовный процесс обществу, гражданину и государству.

1. Уголовный процесс имеет своим назначением.

1) создание условий для защиты материальных прав и законных интересов как лиц и организаций, потерпевших от преступчений так и 7г/г/, совершивших эти преступления;

2) создание условий для формирования в последующем у лица, совершившего преступление, чувства ответственности

2. Назначение уголовного процесса и в том, что он используется

1) как средство реагирования на каждый факт совершенного преступления, средство его раскрытия и судебного рассмотрения,

2) как средство защиты граждан от произвола органов государства при осуществлении ими уголовно-процессуальной деятельности

В отличие от ныне существующей редакции ст. 6 УПК РФ, предлагаемая отражает гораздо более широкий спектр ожиданий, связанных в обществе с реализацией норм уголовного процесса. Пункты предлагаемой редакции статьи не противоречат по содержанию, а взаимодействуют друг с другом.

Но социальный заказ должен быть переведен в плоскость реальной деятельности, что возможно только через четкое формулирование в законе целей уголовно-процессуальной деятельности. Это необходимо в силу того, что сложившееся в сознании понимание назначения уголовного судопроизводства отражает мировоззренческую установку, с которой деятель подходит к реализации деятельности. Его подход может совпадать с тем, чего ждет от него общество, но может и вступить в противоречие с этими ожиданиями. Для исключения возможного самоуправства и произвола в деятельности исполнителя и следует зафиксировать в законе то, к чему должны стремиться органы, чтобы реализовать назначение уголовного судопроизводства. Этому может служить приводимая ниже редакция статьи о целях уголовно-процессуальной деятельности. В ходе осуществления деятельности по расследованию и рассмотрению уголовных дел органы государства должны установить •

1) наличие или отсутствие события, преступный характер которого предполагается. При установлении события - время, место, способ и последствия его совершения;

2) лицо, совершившее деяние;

3) виновность или невиновность лица в его совершении При установлении виновности - форма вины и мотивы;

4) обстоятельства, способствовавшие совершению деяния;

5) обстоятельства, влияющие на определение степени общественной опасности деяния, указанные в статьях 61 и 63 Уголовного кодекса Российской Федерации;

6) обстоятельства, характеризующие лицо, совершившее преступление: а) ценностную ориентацию; б) доминантную мотивацию; в) причины и условия их формирования; г) восприятие лицом, совершившим преступление, различных средств воздействия с позиций их справедливости

2 Результат деятельности по установлению указанных обстоятельств может быть принят в том случае, если в ходе ее органы государства обеспечили соблюдение прав участников процесса.

Реализация данных целей переведет назначение процесса из ожидаемого в действительное.

Публичные цели уголовного процесса могут быть реализованы в рамках специально организованной деятельности по доказыванию. При этом нужно исходить из того, что уголовно-процессуальное доказывание - это познавательная деятельность, осуществляемая в определенной сфере человеческих отношений, сущностью которой является единство мыслительной и практической деятельности.

Обеспечивает единство мыслительной и практической деятельности объект познания. В качестве его не может выступать преступление. Неправильно и отождествлять объект со знанием о нем. Иначе, чем в философской литературе, в работе решается вопрос о соотношении объекта познания и предмета. Если предмет, как принято считать, - основные свойства, связи и отношения объекта, выделяемые познающим субъектом для реализации определенных целей, то он не может быть частью объекта, имеющей объективно-субъективную природу. Предмет - это знание, полученное в результате работы с объектами.

Работа с понятиями «объект» и «предмет» доказывания позволила сконструировать схему мыследеятельности по установлению обстоятельств подлежащих доказыванию. Схема работы конструируется через выявление связей между объектами. Нижним базовым основанием данной конструкции являются следы, работая с которыми исследователь преследует цель ввести в процесс доказательства; выявляя связи и отношения, существующие между доказательствами, мы переходим на другой этап, где целью уже является установление любого фактического данного; установление обстоятельства, подлежащего доказыванию, - предпоследний этап нашей деятельности, и устанавливается оно с помощью выявления логических связей и отношений, существующих между любыми фактическими данными; и завершает пирамиду полученное совокупное знание о прошлом, основанием которого являются установленные связи и отношения, существующие между обстоятельствами, подлежащими доказыванию. Процесс получения знания о прошлом не является прямолинейным. При невозможности сделать на определенном уровне вывод неизбежны возвраты к базовому основанию для поиска новых следов.

Решение вопроса об объектах доказывания и о схеме работы с ними позволило наполнить понятие «доказательства» содержанием, отвечающим выработанным представлениям, и предложить проект статьи, отражающей схему мыследеятельности при познании обстоятельств, подлежащих доказыванию. Только существование информационных и логических доказательств в их взаимосвязи позволяет понимать уголовно-процессуальное доказывание как единство мыслительной и практической деятельности.

Редакция статьи, говорящей о доказательствах в уголовном процессе, должна быть следующей.

I Доказательствами по уголовному делу являются показания подозреваемого, обвиняемого, потерпевшего, свидетеля, эксперта, специалиста, заключения эксперта и специалиста, вещественные доказательства, протоколы следственных и судебных действий и иные документы, с помощью которых устанавливаются любые фактические данные или обстоятельства, подлежащие доказыванию.

2. С помощью любых фактических данных устанавливаются обстоятельства, подлежащие доказыванию, которые в свою очередь используются для получения знаний о совершенном преступлении

Исследование процесса доказывания с использованием системного подхода, определение объектов доказывания, их взаимосвязи и взаимообусловленности, специфики работы с ними при движении от незнания к знанию позволили решить и ряд вопросов, связанных с оценкой доказательств. Было показано, на каком этапе и как должно устанавливайся то или иное свойство доказательств, что и почему можно рассматривать как свойства доказательств, а что является их характеристикой.

Проделанная работа привела к интересным выводам: в качестве неотъемлемого свойства доказательств следует рассматривать допустимость, и то в узком ее применении; узлом доказывания, связывающим достоверность и относимость, является достаточность, именно это обуславливает единство мыслительной и практической деятельности - суть уголовно-процессуального доказывания.

С учетом природы российского уголовного процесса, выявленного назначения и целей уголовно-процессуальной деятельности, прописанного ее механизма решался вопрос о том, кто обязан устанавливать обстоятельства, подлежащие доказыванию. При этом также следует исходить из того, что не понятие правоотношений определяет специфику уголовного процесса. Специфика в определении содержания другого понятия - уголовно-процессуальная деятельность. Деятельность и правоотношения - понятия взаимосвязанные, но упор на правоотношение нивелирует специфику деятельности, и, наоборот, раскрытие этого понятия позволяет сделать более предметными соответствующие правоотношения.

Исходя из нашего понимания сущности российского уголовного процесса, в работе утверждается, что субъектами уголовно-процессуальной деятельности являются органы государства, следовательно, они же и субъекты уголовно-процессуального доказывания. Именно перед ними государство ставит цели, именно они определяют ход уголовно-процессуальной деятельности, от них зависит результат, они и ответственны за нее. Они хозяева, субъекты этой деятельности, осуществляя которую включают в нее, при наличии оснований, других лиц, которые и являются участниками уголовно-процессуальной деятельности, участниками уголовно-процессуального доказывания.

Разведение по содержанию понятий «субъект уголовного процесса» и «участник» позволяет дать следующую рекомендацию законодателю: права и обязанности субъектов уголовного процесса должны быть изложены отдельно, исходя из их места и роли в уголовном процессе.

В заключении приведены только основные выводы и предложения, в самой работе их гораздо больше. Выбор был остановлен на них в силу того, что в данных моментах с наибольшей полнотой проявляется публичность российского уголовного процесса. Если законодатель сочтет нужным принять предложенные нами рекомендации, то они станут тем фундаментом, на котором возможно построение российского уголовного процесса, соответствующего потребностям настоящего времени и сохраняющего преемственность с прошлым.

БИБЛИОГРАФИЯ ДИССЕРТАЦИИ

«Публичное начало российского уголовного процесса»

1. Конституция Российской Федерации. М.: Юрид. лит., 1993. - 58 с.

2. Федеральный конституционный закон от 31 декабря 1996 года «О судебной системе Российской Федерации» // Собрание законодательства Российской Федерации. 1997. - № 1. - Ст. 1; 2001. - № 51. - Ст. 4825; 2003. - № 27. -Ст. 2698.

3. Уголовный кодекс РСФСР. М.: Госюриздат, 1926. - 168 с.

4. Уголовный кодекс РСФСР от 27 октября 1960 года // Ведомости Верховного Совета РСФСР. 1960. - № 40. - Ст. 591.

5. Уголовно-процессуальный кодекс РСФСР от 27 октября 1960 года // Ведомости Верховного Совета РСФСР. 1960. - № 40. - Ст. 592.

6. Ст. 4847; 2004. № 17. - Ст. 1585; № 27. - Ст. 2711; № 49. - Ст. 4853; 2005 -№ 1 (часть 1). - Ст. 13.

7. Постановление Верховного Совета РСФСР от 24 октября 1991 года «О концепции судебной реформы в РСФСР» // Ведомости Съезда народных депутатов и Верховного Совета РСФСР. 1991. - № 44. - Ст. 1435.

8. ПОСТАНОВЛЕНИЯ И ОПРЕДЕЛЕНИЯ КОНСТИТУЦИОННОГО СУДА1. РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

9. ПОСТАНОВЛЕНИЯ ПЛЕНУМА ВЕРХОВНОГО СУДА РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

10. Постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 29 апреля 1996 года № 1 «О судебном приговоре» // Бюллетень Верховного Суда Российской Федерации. 1996. - № 7.

11. Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 5 марта 2004 года «О применении судами норм Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации» // Бюллетень Верховного Суда Российской Федерации. 2004. - № 5.

12. ПРИКАЗЫ ГЕНЕРАЛЬНОЙ ПРОКУРАТУРЫ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

13. Приказ Генерального прокурора РФ от 24 ноября 1998 года № 82 «О задачах прокуроров, участвующих в рассмотрении судами уголовных дел» // Справочно-правовая система «Консультант +».

14. Приказ Генерального прокурора Российской Федерации от 3 июня 2002 года № 28 «Об организации работы прокуроров в судебных стадиях уголовного судопроизводства» // Справочно-прававая система «Консультант +».1. СПЕЦИАЛЬНАЯ ЛИТЕРАТУРА

15. Аверин, В.А. Психология личности: учеб. пособие / В.А. Аверин. СПб.: Издательство Михайлова В.А., 1999. - 89 с.

16. Александров, А.И. Уголовная политика и уголовный процесс в российской государственности: история, современность, перспективы, проблемы / А.И. Александров. СПб.: С.-Петерб. ун-т, 2003. - 561 с.

17. Александров, Н.Г. Законность и правоотношения в советском обществе / Н.Г. Александров. М.: Госюриздат, 1955. - 176 с.

18. Алексеев, Н.С. Очерк развития науки советского уголовного процесса / Н.С. Алексеев, В.Г. Даев, Л.Д. Кокорев; науч. ред. Н.С. Алексеев.-Воронеж: Изд-во ВГУ, 1980. 215 с.

19. Алексеев, Н.С. К разработке проекта Основ уголовно-процессуального законодательства Союза ССР и союзных республик / Н.С. Алексеев, В.Г. Даев, В.З. Лукашевич, М.Н. Маршунов // Советское государство и право. -1990.-№ 9.-С. 83 102.

20. Алексеев, С.Н. Функции прокурора по новому УПК РФ / С.Н. Алексеев // Государство и право. 2002. - № 5. - С. 99 - 102.

21. Алексеев, С.С. Проблемы теории права: курс лекций: в 2 т. Т. 1. Основные вопросы общей теории социалистического права /С.С. Алексеев. -Свердловск: Свердл. юрид. ин-т, 1972. 396 с.

22. Алексеев, С.С. Общая теория права: курс в 2 т. Т. 1 / С.С. Алексеев. М.: Юрид. лит., 1981.-360 с.

23. Алексеева, JI. Действительные или мнимые противоречия / JI. Алексеева // Российская юстиция. 1995. - № 6. - С. 23 - 24.

24. Алиев, Т.Т. Состязательность и равноправие сторон в уголовном судопроизводстве: учеб. пособие / Т.Т. Алиев, H.A. Громов, J1.M. Зейналова, H.A. Лукичев. М.: Приор-издат, 2003. - 112 с.

25. Андреев, И.Д. Пути и трудности познания / И.Д. Андреев. М.: Моек рабочий, 1968.-312 с.

26. Андреев, И.Д. Диалектическая логика: учеб. пособие / И.Д. Андреев. М.-Высш. шк., 1985. - 367 с.

27. Антипова, Н.Т. Государственное обвинение в суде: проблемы законодательного регулирования и практики: автореф. дис. . канд. юрид. наук / Н.Т. Антипова. М., 2004. - 27 с.

28. Арсеньев, В.Д. Вопросы общей теории судебных доказательств в советском уголовном процессе. М.: Юрид. лит., 1964. - 179 с.

29. Арсеньев, В.Д. Доказывание фактических обстоятельств дела в отдельных стадиях советского уголовного процесса / В.Д. Арсеньев // Вопросы борьбы с преступностью по советскому законодательству. Иркутск: Иркут. гос. ун-т, 1969. - С. 3 - 196.

30. Арсеньев, В.Д. Использование специальных знаний при установлении фактических обстоятельств уголовного дела / В.Д. Арсеньев, В.Г. Заблоцкий. Красноярск: Краснояр. гос. ун-т, 1986. - 153 с.

31. Аресеньев, В.Д. Сущность и социальное назначение советского уголовного процесса / В.Д. Арсеньев // Проблемы доказательственнойдеятельности по уголовным делам: межвуз. сб. Красноярск: Краснояр. гос. ун-т, 1985.-С.З- 14.

32. Арсеньев, В.Д. К вопросу о предмете и объекте доказывания по уголовным делам / В.Д. Арсеньев // Проблемы доказательственной деятельности по уголовным делам: межвуз. сб. Красноярск: Краснояр. гос. ун-т, 1987.-С. 23 -28.

33. Астемиров, З.А. Уголовная ответственность и наказание несовершеннолетних: учеб. пособие. М.: ВШ МВД СССР, 1970. - 125 с.

34. Афанасьев, В.Г. Социальная информация и управление обществом / В.Г. Афанасьев. М.: Политиздат, 1975. - 408 с.

35. Бабаев, В. К. Теория современного советского права: фрагменты лекций и схемы / В.К. Бабаев. Н. Новгород: Высш. шк. МВД России, 1991. - 155 с.

36. Бабенко, А. Суд должен проявлять активность при сборе и исследовании доказательств / А. Бабенко, Н.Черкасов // Советская юстиция. 1993.-№ 12.-С. 1-2.

37. Баксалова, A.M. Характер деятельности прокурора в судебном разбирательстве / A.M. Баксалова // Правовые проблемы укрепления российской государственности. Томск: Том. гос. ун-т, 2001. - Вып. 7. -С. 38-40.

38. Баксалова, A.M. Уголовно-процессуальная функция обвинения, осуществляемая прокурором, и ее реализация на судебном следствии: автореф. дис. канд. юрид. наук / A.M. Баксалова Томск, 2002 - 24 с.

39. Балакшин, В. С. Доказательства в российском уголовном процессе: понятие, сущность, классификация / B.C. Балакшин. Екатеринбург: Урал. юрид. академия, 2002. - 111 с.

40. Балакшин, B.C. Доказательства в теории и практике уголовно-процессуального доказывания (важнейшие проблемы в свете УПК Российской Федерации): автореф. дис. . д-ра юрид. наук / B.C. Балакшин. Екатеринбург, 2005. - 62 с.

41. Бандурин, С.Г. Публичность как принцип уголовного судопроизводства и его действие в стадии возбуждения уголовного дела: автореф. дис. . канд. юрид. наук / С.Г. Бандурин. Саратов, 2004. - 23 с.

42. Барабаш, A.C. Уголовная ответственность, наказание и меры процессуального принуждения / A.C. Барабаш // Правоведение. 1981. -№ 6. - С. 72 - 76.

43. Барабаш, A.C. Объект и предмет доказывания / A.C. Барабаш, Н.Г. Стойко // Организационно-тактические проблемы расследования преступлений: межвуз. сб. науч. тр. Красноярск: Краснояр. гос. ун-т, 1990.-С. 178- 186.

44. Барабаш, A.C. Прекращение уголовных дел по нереабилитирующим основаниям в стадии предварительного расследования (ст. ст. 6.2 9 УПК РСФСР) / A.C. Барабаш, JIM. Володина. - Томск: Изд-во Том. ун-та, 1986. - 153 с.

45. Барабаш, A.C. Сущность уголовного процесса и его роль в формированииответственности правонарушителя / A.C. Барабаш. Красноярск: Краснояр. аграрный ун-т, 1997. - 130 с.

46. Барабаш, A.C. Тенденции развития уголовно-процессуальной формы / A.C. Барабаш // Сибирские юридические записки: ежегодник Ассоциации юридических вузов «Сибирь» / отв. ред. Н.Г. Стойко; Краснояр. гос. ун-т Красноярск, 2002. - Вып. 2. - С. 162 - 174.

47. Барабаш, A.C. Назначение уголовного судопроизводства / A.C. Барабаш // Уголовная юстиция: состояние и пути развития. Тюмень: Издательско-полиграфический центр «Экспресс», 2003. - С. 31 - 34.

48. Барнашев, A.M. Единство власти и его воплощение в государственном строительстве СССР / A.M. Барнашев. Томск: Изд-во Том. ун-та, 1979. -141 с.

49. Басков, В.И. Прокурор в суде первой инстанции / В.И. Басков; Методический совет Прокуратуры СССР. М.: Юрид. лит., 1968. - 199 с.

50. Басков, В.И. Истина в уголовном судопроизводстве / В.И. Басков // Вестн. Моск. ун-та. Сер. 11, Право. 1995. -№ 3. - С. 38 - 46.

51. Батычко, JI.M. Истина в российском судопроизводстве / JI.M. Батычко // Ученые записки института государства и права. Тюмень: Изд-во Тюмен. гос. ун-та, 2003. - Вып. 6. - С. 27 -30.

52. Башкатов, JI. О состязательности / JI. Башкатов, Г. Ветрова //Российская юстиция,- 1995.-№ 1.-С. 19-20.

53. Бедняков, Д.И. Непроцессуальная информация и расследование преступлений / Д.И. Бедняков.-М.: Юрид. лит., 1991. -206 с.

54. Белкин, P.C. Собирание, исследование и оценка доказательств. Сущность и методы /Р. С. Белкин. -М.: Наука, 1966.-281 с.

55. Белкин, P.C. Криминалистика и доказывание / P.C. Белкин, А.И. Винберг- М.: Юрид. лит., 1969.-216 с.

56. Белкин, А.Р. Теория доказывания: науч.-метод. пособие / А.Р. Белкин. -М.: НОРМА, 1999.-418 с.

57. Белов, М.Н. Правоотношения в уголовном праве: автореф. дис. . канд. юрид. наук / М.Н. Белов. Н. Новгород, 2002. - 23 с.

58. Белянкина, К.Г. Образ элементарного объекта и элементаристский подход / К.Г. Белянкина, Д.В. Пивоваров. Свердловск: Изд-во Урал, ун-та, 1991.- 143 с.

59. Бенглер, Г. Теория социально-психологической работы / Г. Бенглер, Л. Юнессон.-М., 1992.- 198 с.

60. Бердяев, H.A. Истоки и смысл русского коммунизма / H.A. Бердяев. М.: Наука, 1990.-222 с.

61. Боботов, С.В. Буржуазная юстиция. Состояние и перспективы развития / С.В. Боботов. М.: Наука, 1989. - 256 с.

62. Божьев, В.К. К вопросу о состязательности в российском уголовном процессе / В.К. Божьев // Уголовное право. 2000. - № 1. - С. 47 - 55.

63. Божьев, В.П. Состязательность на предварительном следствии / В.П. Божьев // Законность. 2004. - № 1. - С. 3 - 6.

64. Бойков, А.Д. Третья власть в России (Очерки о правосудии, законности и судебной реформе 1990-1996 гг.) / А.Д. Бойков. М.: НИИ проблем укрепления законности и правопорядка, 1997. - 263 с.

65. Бойков, А. Проблемы развития российской прокуратуры (в условиях переходного периода) / А. Бойков // Законность. 1998. - № 7. - С. 2 - 8.

66. Бойков, А.Д. Третья власть в России. Книга вторая продолжение реформ / А.Д. Бойков. - М.: Юрлитинформ, 2002. - 280 с.

67. Большаков, A.B. Основы философских знаний: учеб. пособие / A.B. Большаков, B.C. Грехнев, В.И. Добрынина. М.: О-во "Знание", 1994. — 247 с.

68. Большой юридический словарь / под ред. А.Я. Сухарева, В.Е. Крутских. -М.: ИНФРА-М, 2000. 703 с.

69. Брайнин, Я.М. Уголовная ответственность и ее основание в советском уголовном праве / Я.М. Брайнин. М.: Юрид. лит., 1963. - 275 с.

70. Вандышев, В.В. Основы уголовного судопроизводства / В.В. Вандышев, A.B. Смирнов.-СПб.: АЛЬФА: РАВЕНА, 1996. 109 с.

71. Варичев, Е. С. Православная церковь: История и социальная сущность / Е. С. Варичев. М.: Сов. Россия, 1982. - 191 с.

72. Васильев, A.M. О правовых идеях принципах /A.M. Васильев // Советское государство и право. - 1975. - № 3. - С. 11 - 18.

73. Васильев, A.M. Правовые категории. Мегодоло1ические аспекты разработки системы категорий теории права / A.M. Васильев. М.: Юрид. лит., 1976.-264 с.

74. Васильев, Л.М. Практика как критерий истины в уголовном судопроизводстве: автореф. дис. . д-ра юрид. наук / Л.М. Васильев. -Краснодар, 1997.-61 с.

75. Васильев, О.Л. Состязательность как принцип организации судебного следствия в уголовном процессе / О.Л. Васильев // Вестн. Моск. ун-та. Cep.ll, Право. 1999. - № 5. - С.46 - 57.

76. Ведин, Ю.П. О предмете диалектической логики / Ю.П. Ведин //Философские науки. 1977.-№3.-С. 137- 140.

77. Ведмидь, С.Э. Понятие уголовной ответственности / С.Э. Ведмидь // Проблемы юридической ответственности: история и современность / подред. Г.Н. Чеботарева. Тюмень: Изд-во Тюмен. гос. ун-та, 2004. - Ч. 2. -С.4-9.

78. Векленко, C.B. Вина как предмет доказывания по уголовному делу / C.B. Векленко, O.A. Михаль // Совершенствование государственной политики противодействия правонарушающему поведению. Омск: Академия МВД России, 2002.-С. 98- 107.

79. Викторский, С.И. Русский уголовный процесс: учеб. пособие / С.И. Викторский. М.: Юрид. бюро "Городец", 1997. - 445 с.

80. Вицин, С.С. О понятии уголовной ответственности / С.С. Вицин // Сборник статей адъюнктов и соискателей. М.: НИиРИО, 1968. - С. 80 - 89.

81. Вишневская, О.В. Состязательная деятельность защитника на предварительном следствии: автореф. дис. . канд. юрид. наук / О.В. Вишневская. Ижевск, 2004. - 25 с.

82. Волков, A.M. Деятельность: структура и регуляция. Психологический анализ / A.M. Волков, Ю.В. Миладзе, Г.Н. Солнцева. М.: Изд-во МГУ, 1987.-215 с.

83. Волков, Б.С. Детерминистическая природа преступного поведения / B.C. Волков. Казань: Изд-во Казан, ун-та, 1975. - 109 с.

84. Волколуп, О.В. Система уголовного судопроизводства и проблемы ее совершенствования. СПб.: Юрид. центр Пресс, 2003. - 267 с.

85. Волколуп, О.В. Система уголовного судопроизводства и проблемы ее совершенствования: автореф. дис. . д-ра юрид. наук / О. В. Волколуп. -Краснодар, 2003. 45 с.

86. Володина, JIM. Механизм защиты прав личности в уголовном процессе / Л.М. Володина.- Тюмень: Изд-во Тюмен. гос. ун-та, 1999. 172 с.

87. Володина, JI.M. Механизм обеспечения прав личности в российском уголовном процессе: автореф. дис. д-ра юрид. наук / JI.M. Володина. -Екатеринбург, 1999. 47 с.

88. Володина, JT. М. Механизм обеспечения прав личности в российском уголовном процессе: дис. . д-ра юрид. наук / JT.M. Володина. -Екатеринбург, 1999. 323 с.

89. Володина, JT.M. Новые проблемы российского уголовного процесса / JI.M. Володина // Правовая политика и правовая жизнь. Саратов; Москва, 2002.-№ 4.-С. 184- 192.

90. Володина, JI.M. Уголовное преследование / JI.M. Володина //Современные проблемы уголовного права и уголовного процесса: материалы междунар. науч.- практ. конф.: в 2 т. Красноярск: ИЦ КрасГУ, 2003. - Т. 2. -С. 86-92.

91. Володина, JI.M. Проблемы уголовно-процессуальной ответственности / JI.M. Володина // Проблемы юридической ответственности: история и современность / под ред. Г.Н. Чеботарева. Тюмень: Изд-во Тюмен. ун-та,2004.-Ч. 1.-С. 156-161.

92. НО. Володина, JI.M. О назначении уголовного судопроизводства / JI.M. Володина // Фундаментальные и прикладные проблемы управления расследованием преступлений. М.: Академия управления МВД России,2005.-Ч. 1.-С.З-6.

93. Воскресенский, В.В. Состязательность в уголовном процессе / В.В. Воскресенский, Ю.В. Кореневский // Законность. 1995. - № 7. - С. 4 - 10.

94. Вышинский А.Я. Курс уголовного процесса: учебник для правовых вузов. Т. 1. Судоустройство / А.Я. Вышинский, B.C. Удревич. М.: Советское законодательство, 1934. - 432 с.

95. Вышинский, А.Я. Теория судебных доказательств в советском праве / А.Я. Вышинский. М.: Госюриздат, 1950. - 308 с.

96. Гегель, Г.В. Философия права / Г.В. Гегель. М.: Мысль, 1990. - 526 с.

97. Гегель, Г.В. Наука логики / Г.В. Гегель. М.: Мысль, 1999. - 1068 с.

98. Гессен, В.М. О судебной власти / В.М. Гессен // Судебная реформа / под ред. Н.В. Давыдова и H.H. Полянского. Т. 1. М.: Книгоиздательство «Объединение», 1915.-381 с.

99. Головко, J1.B. Дознание и предварительное следствие в уголовном процессе Франции /Л.В. Головко. -М.: СПАРК, 1995. 130 с.

100. Головко, Л.В. Новый УПК Российской Федерации в контексте сравнительного уголовно-процессуального права / Л.В. Головко // Государство и право. 2002. -№ 5. - С. 51 - 61.

101. Головко, Л.В. От проверки доказательств к исследованию доказательств: постановка вопроса / Л.В. Головко // Фундаментальные и прикладные проблемы управления расследованием преступлений. - М.: Академия управления МВД России, 2005. - Ч. 1. - С. 49 - 53.

102. Голубинский, Е. История русской церкви. В 2 т. Т. 2: Период второй, Московский / Е. Голубинский. М.: Крутицкое патриаршее подворье, 1901.-919с.

103. Вопросы судопроизводства и судоустройства в новом законодательстве Союза ССР / под ред. С. А. Голу некого. М.: Госюриздат, 1959. - 475 с.

104. Голунский С.А. Новые Основы уголовного судопроизводства Союза ССР и союзных республик / С.А. Голунский // О новом общесоюзном законодательстве по уголовному праву, процессу и судоустройству. М., 1959.-С. 42-60.

105. Горский, Г.Ф. Проблемы доказательств в советском уголовном процессе / Г.Ф. Горский, Л.Д. Кокорев, П.С. Элькинд. Воронеж: Воронеж, гос. ун-т, 1978.-304 с.

106. Греков, Б.Д. Избранные труды: в 5 т. / Академия наук СССР; Б.Д. Греков. -М.: Изд-во АН СССР, 1959. Т. 2. - 623 с.

107. Григорьева, Н. Принципы уголовного судопроизводства и доказательства / Н. Григорьева // Российская юстиция. 1995. - № 8. - С. 39 - 42.

108. Григулевич, И.Р. Инквизиция / И.Р. Григулевич. М.: Изд-во полит, лит., 1985.-448 с.

109. Гриненко, A.B. Система принципов и цели производства по уголовному делу / A.B. Гриненко // Правоведение. 2000. - № 6. - С. 179 - 192.

110. Гришин, А.И. Состязательность уголовного судопроизводства и предварительное расследование / А.И. Гришин // Правоведение. 1998. -№ 1.-С. 176- 178.

111. Гришина, Е.П. Достоверность доказательств и способы ее обеспечения в уголовном процессе: автореф. дис. . канд. юрид. наук / Е.П. Гришина. -М., 1996.-21 с.

112. Громов, H.A. Защита в состязательном уголовном процессе / H.A. Громов // Следователь. 1999. - № 8. - С. 20 -25.

113. Громов, H.A. Принципы уголовного процесса, их понятие и система / H.A. Громов, В.В. Николайченко //Государство и право. 1997. - № 7.-С. 33 -40.

114. Громов, H.A. О действии принципов публичности и диспозитивности при возобновлении уголовных и гражданских дел по вновь открывшимся обстоятельствам / H.A. Громов, В.В. Николайченко, Ю.В. Францифироф // Правоведение. 1999. - № 1. - С. 186 - 198.

115. Гросс, Г. Руководство для судебных следователей как система криминалистики / Г. Гросс. М.: ЛексЭст, 2002. - 1045 с.

116. Грошевой, Ю.М. Профессиональное правосознание судьи исоциалистическое правосудие / Ю.М. Грошевой. Харьков: Выща шк., 1986.- 185 с.

117. Гулыга, А. Миф и современность / А. Гулыга // Иностр. лит.- 1984.-№2. -С. 167- 174.

118. Гумилев, JT.H. Древняя Русь и Великая степь / JT.H. Гумилев. М.: Мысль, 1993.-781 с.

119. Гумилев, JT.H. Черная легенда: Друзья и недру1и Великой степи / JI.H. Гумилев. М.: Экопрос, 1994. - 624 с.

120. Гумилев, JT.H. От Руси к России: очерки этнической истории / JT.H. Гумилев. М.: Экопрос, 1994. - 336 с.

121. Гусаков, Э.Г. Предварительное расследование и принцип состязательности в уголовном процессе РФ: автореф. дис. . канд. юрид. наук / Э.Г. Гусаков. СПб., 2002. - 24 с.

122. Гущев, В.Е. Народное обвинение в уголовном суде: учеб. пособие / В.Е. Гущев, A.C. Александров. Н.Новгород: Нижегор. юрид. ин-т, 1998. — 158 с.

123. Давлетов, A.A. Основы уголовно-процессуального познания /A.A. Давлетов. Свердловск: Изд-во Урал, ун-та, 1991. - 151 с.

124. Давлетов, A.A. Основы уголовно-процессуального познания / A.A. Давлетов. Свердловск: Гуманитарный ун-т, 1997. - 190 с.

125. Давлетов, A.A. Право защитника собирать доказательства / A.A. Давлетов // Российская юстиция. 2003. - № 7. - С. 50 - 51.

126. Давлетов, A.A. Критерии оценки УПК РФ / A.A. Давлетов // Пятьдесят лет кафедре уголовного процесса УрГЮА (СЮИ): материалы Междунар. научн.-практ. конф., г. Екатеринбург, 27-28 янв. 2005 г.: в 2 ч. -Екатеринбург, 2005. Ч. 1. - С. 234 - 237.

127. Давыдов, П.М. Обвинение в советском уголовном процессе / П.М. Давыдов. Свердловск: Сред.-Урал. кн. изд-во, 1974. - 135 с.

128. Даев, В.Г. К понятию обвинения в советском уголовном процессе / В.Г. Даев // Правоведение. 1970. - № 1. - С.76 - 86.

129. Даев, В.Г. Процессуальные функции и принцип состязательности в уголовном судопроизводстве / В.Г. Даев // Правоведение. 1974. - № 1. -С. 64-73.

130. Даев, В.Г. За повышение эффективности уголовного судопроизводства в борьбе с преступностью / В.Г. Даев, В.З. Лукашевич, С.И. Катькало // Вестн. СПбГУ. Сер. 6, Философия. Политология. Социология. Психология. Право. 1995. - Вып. 2. - С. 78-89

131. Даев, В.Г. Основы теории прокурорского надзора / В.Г. Даев, М.Н. Маршунов. Л.: Ленингр. гос. ун-т, 1990. - 135 с.

132. Дармаева, В.Д. Полномочия следователя в уголовном судопроизводстве / В.Д. Дармаева // Следователь. 2003. - № 6. - С. 15 - 17.

133. Даровских, С.М. Принцип состязательности в уголовном процессе России и механизм его реализации: автореф. дис. . канд. юрид. наук / С.М. Даровских. Челябинск, 2001. - 22 с.

134. Дементьев, С.И. Построение уголовно-правовых санкций в виде лишениясвободы / С.И. Дементьев. Ростов н/Д: Изд-во Рост, ун-та, 1986. - 159 с.

135. Деришев, Ю.В. Избирательность режимов предварительного производства по УПК Российской Федерации / Ю.В. Деришев // Совершенствование государственной политики противодействия правонарушающему поведению. Омск: Академия МВД России, 2002. - С. 150 - 157.

136. Джатиев, B.C. О противоречиях в российском уголовном процессе / B.C. Джатиев. Владикавказ: Ир, 1994. - 112 с.

137. Джатиев, B.C. Общая методология и современные проблемы обвинения и защиты по уголовным делам: автореф. дис. . д-ра юрид. наук / B.C. Джатиев. Владикавказ, 1995. - 40 с.

138. Джатиев, B.C. О прокуратуре Российской Федерации. Инициативный проект федерального конституционного закона и краткие пояснения к нему / B.C. Джатиев. Владикавказ: Изд-во «Иристон», 2001. - 157 с.

139. Диалектика познания: Компоненты, аспекты, уровни / отв. ред. М.С. Козлова. Л.: Изд-во ЛГУ, 1983. - 168 с.

140. Диалектика процесса познания / М.Н. Алексеев, A.M. Алексеев, В.А. Вазюлин и др.; под ред. М.Н. Алексеева, A.M. Коршунова. М., 1985. -367 с.

141. Добровольская, Т.Н. Принципы советского уголовного процесса: вопросы теории и практики / Т.Н. Добровольская. М.: Юрид. лит., 1971. - 199 с.

142. Доля, Е.А. Проект Общей части УПК Российской Федерации:критический анализ / Е.А. Доля // Государство и право. 1995. - № 5. -С. 83-92.

143. Домбровский, Р.Г. Логика и теория судебных доказательств / Р.Г. Домбровский // Оптимизация расследования преступлений. Иркутск: Иркут. гос. ун-т, 1982.-С. 10-21.

144. Домбровский, Р.Г. Факты как средства доказывания в уголовном процессе /Р.Г. Домбровский // Теория и практика установления истины в правоприменительной деятельности. Иркутск: Иркут. гос. ун-т, 1985. -С. 37-43.

145. Доспулов, Г.Г. Оптимизация предварительного следствия / Г.Г. Доспулов. -Алма-Ата: Изд-во «Наука» КазССР, 1984. 208 с.

146. Доспулов, Г.Г. Информационно-доказательственный процесс и психологические основы деятельности следователя: автореф. дис. . д-ра юрид. наук / Г.Г. Доспулов. СПб., 1992. - 54 с.

147. Дробышевский, С.А. Политическая организация общества и право как явления социальной эволюции / С.А. Дробышевский. Красноярск. Краснояр. гос. ун-т, 1995. - 297 с.

148. Дроздов, Г. Судебный контроль и расследование преступлений / Г. Дроздов // Советская юстиция. 1992. - № 15 - 16. - С. 12-13.

149. Дружинин, В.В. Проблемы системологии (проблемы теории сложных систем) / В.В. Дружинин, B.C. Конторов. М., 1976. - 240 с.

150. Дубривный, В.А. Деятельность следователя по расследованию преступлений: общая характеристика. Цели. Действия / В.А. Дубривный.

151. Саратов: Сарат. гос. ун-т, 1987. 96 с.

152. Духовской, М.В. Русский уголовный процесс / М.В. Духовской. М.: Типо-лит. Г.И. Простакова, 1905. - 472 с.

153. Дышма, С. Церковь и государство в Киевской Руси / С. Дышма // Журнал Московской Патриархии. 1990. - № 6. - С. 58 - 62.

154. Емельянов, C.B. Системы, целенаправленность, рефлексия / C.B. Емельянов, С.Н. Наппельгаум // Системные исследования. Методологические проблемы. М., 1981. - С. 40 - 56.

155. Зажицкий, В.И. Правовые принципы в законодательстве Российской Федерации / В.И. Зажицкий // Государство и право. 1996. - №11.-С. 92 - 98.

156. Защита по уголовному делу: пособие для адвокатов / T.JI. Живулина, Е.Ю. Львова, Г.М. Резник и др.; отв. ред. Е.Ю. Львова. М.: Юристъ, 1998. — 216с.

157. Звечаровский, И.Э. Современное уголовное право России: понятие, принципы, политика / И.Е. Звечаровский. СПб.: Юрид. центр Пресс, 2001. -98 с.

158. Зеленецкий, B.C. Функциональная структура прокурорской деятельности: учеб. пособие / B.C. Зеленецкий. Харьков: Юрид. ин-т им. Ф.Э. Дзержинского, 1978. - 76 с.

159. Зинатуллин, 3.3. Уголовно-процессуальное доказывание: учеб. пособие /3.3. Зинатуллин. Ижевск: Изд-во Удмурт, ун-та, 1993. - 180 с.

160. Зусь, Л.Б. Механизм уголовно-процессуального регулирования: Общая характеристика основных элементов: учеб. пособие / Л.Б. Зусь. -Владивосток: Дальневост. гос. ун-т, 1976. 107 с.

161. Ильенков, Э.В. Философия и культура / Э.В. Ильенков. М.: Политиздат, 1991.-464 с.

162. Истина . и только истина!: Пять бесед о судебно-правовой реформе / отв. ред. Ю.И. Стецовский. М.: Юрид. лит., 1990. - 432 с.

163. История России и мировые цивилизации: учеб. пособие / под ред. М.В. Рубана. М.: РПА, 1997. - 325 с.

164. История философии в кратком изложении / пер. с чеш. И. И. Богута. М.: Мысль, 1991.-590 с.

165. К разработке Основ уголовно-процессуального законодательства Союза ССР и союзных республик // Советское государство и право. 1991. -№2.-С. 81-84.

166. Каз, Ц.М. Доказательства в советском уголовном процессе / Ц.М. Каз; ред. кол.: А.Л. Цыпкин (гл. ред.) и др. Саратов: Изд-во Сарат. ун-та, 1960. -106 с.

167. Каз Ц.М. Субъекты доказывания в советском уголовном процессе:

168. Государственные органы / Ц.М. Каз; под ред. Р.Н. Носковой. Саратов: Изд-во Сарат. ун-та, 1968. - 68 с.

169. Калиновский, К.Б. Законность и типы уголовного процесса: автореф. дис. . канд. юрид. наук / К.Б. Калиновский. СПб., 1999. - 22 с.

170. Кальницкий, В.В. Состязательное построение уголовного судопроизводства не должно препятствовать свободному формированию внутреннего убеждения суда / В.В. Кальницкий // Вестн. 1 омского государственного университета. 2003. - Прилож. № 4. - С. 20 -24.

171. Кандыба, Д.В. Психологический гипноз наяву. Теория и техника / Д.В. Кандыба. Ростов н/Д: Феникс, 1996. - 608 с.

172. Кант И. Сочинения: в 6 т. / под общ. ред. В.Ф. Асмуса. М.: Мысль, 1965. . Т. 4. - 544 с.

173. Кант И. Сочинения: в 6 т. / под общ. ред. В.Ф. Асмуса М.: Мысль, 1966 -Т. 6. - 743 с.

174. Карпец И.И. Индивидуализация наказания в советском уголовном праве / И.И. Карпец. М.: Госюриздат, 1961. - 152 с.

175. Карпов, Г. Очерки из истории Российской церковной иерархии / Г. Карпов. -М.: Унив. тип., 1865.-207 с.

176. Карякин, Е.А. Проблемы процессуального доказывания в российском уголовном судопроизводстве на основе принципа состязательности:автореф. дис. канд. юрид. наук / Е.А. Карякин. Оренбург, 2002. - 22 с.

177. Касаткина, С.А. Публичность и диспозитивность в российском уголовном процессе: автореф. дис. . канд. юрид. наук / С.А Касаткина. М., 2002. -24 с.

178. Кашепов, В.П. Институт судебной защиты прав и свобод граждан и средства ее реализации / В.П. Кашепов // Государство и право. 1998. -№ 2. - С. 66-77.

179. Келина, С.Г. Принципы советского уголовного права / С.Г. Келина, В.П. Кудрявцев.-М.: Наука, 1988. 175 с.

180. Кларк, Р. Преступность в США / Р. Кларк. М.: Юрид. лит., 1995. - 184 с.

181. Клейман, JI.B. Установление относимости доказательств при расследовании преступлений: автореф. дис. . канд. юрид. наук / J1.B. Клейман. Омск, 2001. - 22 с.

182. Клепинин, H.A. Святой и благоверный Великий князь Александр Невский / H.A. Клепинин. М.: Стрижев, 1993. - 11 1 с.

183. Ключевский, В.О. Русская история. Полный курс лекций: в 3 кн. / В.О. Ключевский. М.: Мысль, 1993.

184. Кобликов, А. К разработке нового уголовно-процессуального законодательства / А. Кобликов // Социалистическая законность. 1989. -№ 12.-С.З-6.

185. Ковтун, H.H. О роли суда в доказывании по уголовным делам в свете конституционного принципа состязательности процесса / H.H. Ковтун //

186. Государство и право. 1998. - № 6. - С. 59 - 63.

187. Коган, JI.H. Цель и смысл жизни человека / JI.H. Коган. М.: Мысль, 1984. -252 с.

188. Козин, Н.Г. Познание и историческая наука: Эмпирический и теоретический уровни знания и познания и историческая наука / Н. Г. Козин. Саратов: Изд-во Сарат. ун-та, 1980. - 150 с.

189. Козлов, А.П. Уголовно-правовые санкции: проблемы построения, классификации и измерения / А.П. Козлов. Красноярск: Краснояр. гос. ун-т, 1989.- 171 с.

190. Козлов, А.П. Механизм построения уголовно-правовых санкций / А.П. Козлов. Красноярск: Краснояр. гос. ун-т, 1998. - 407 с.

191. Кокорев, Л.Д. Уголовный процесс: доказательства и доказывание / Л.Д. Кокорев, Н.П. Кузнецов. Воронеж: Изд-во Воронеж, ун-та, 1995. - 270 с.

192. Колдин, В.Я. Уровни уголовно-процессуального доказывания / В.Я. Колдин // Советское государство и право. 1974. - № 11. - С. 86 - 91.

193. Колдин, В.Я. Информационные процессы и структуры в криминалистике / В.Я. Колдин, Н.С. Полевой. М.: Моск. ун-т им. М.В. Ломоносова, 1985. -133 с.

194. Коломинская, Я.Л. Человек: психология / Я.Л. Коломинская. М., 1986.

195. Комарова, H.A. Принцип состязательности и равноправия сторон должен быть эффективным средством установления объективной истины в судебном разбирательстве / H.A. Комарова, В.З. Лукашевич // Правоведение. 2001. - № 4. - С. 156 - 162.

196. Комментарий к Уголовно-процессуальному кодексу РСФСР / под ред. A.M. Рекункова, А.К. Орлова. М.: Юрид. лит., 1985. - 688 с.

197. Комментарий к Уголовно-процессуальному кодексу Российской Федерации / отв. ред. Д.Н. Козак, Е.Б. Мизулина. М.: Юрист, 2002. -1039 с.

198. Комментарий к Уголовно-процессуальному кодексу Российской Федерации / отв. ред. И.Л. Петрухин. М.: Проспект, 2002. - 896 с.

199. Комментарий к Уголовно-процессуальному кодексу Российской Федерации: Вводный / В.Т. Томин, М.П. Поляков, A.C. Александров; под ред. В.Т. Томина. М.: Юрайт-М, 2002. - 378 с.

200. Комментарий к уголовно-процессуальному кодексу Российской Федерации: Постатейный / под общ. ред. В.И. Радченко; науч. ред. В.П. Кашепов. М.: Юстицинформ, 2003. - 1040 с.

201. Кон, И.С. В поисках себя. Личность и ее самосознание / И.С. Кон. М.: Политиздат, 1984. - 335 с.

202. Кондаков Н.И. Логический словарь-справочник. -2-е изд, испр. и доп. / Н.И. Кондаков. М.: Наука, 1975. - 720 с.

203. Кондратов, П.С. Развитие системы уголовно-процессуальных средств реализации уголовного закона / П.С. Кондратов // Вопросы теории и практики применения уголовного закона: межвуз. сб. Красноярск: Краснояр. гос. ун-т, 1990. - С. 165 - 171.

204. Кони, А.Ф. Избранные произведения / А.Ф. Кони. М.: Юрид. лит., 1956. -886 с.

205. Копнин, П.В. Формы мышления и их роль в познании: авюреф. дис. д-ра филос. наук / П.В. Копнин. М., 1955. - 32 с.

206. Кореневский, Ю. Нужна ли суду истина? / Ю. Кореневский // Российская юстиция. 1994. - № 5. - С. 20 - 22.

207. Кореневский, Ю.В. Актуальные проблемы доказывания в уголовном процессе / Ю.В. Кореневский // Государство и право. 1999. - № 2.1. С. 55 -62.

208. Корнев, Г.П. Методологические проблемы уголовно-процессуального познания / Г.П. Корнев. Н. Новгород: Высш. шк. МВД России, 1995. -193 с.

209. Костанов, Ю.А. Доработка проекта УПК мало что изменила / Ю.А. Костанов // Российский бюллетень по правам человека. 2000. - Вып. 13.- С. 90 94.

210. Костенко, Р.В. Достаточность доказательств в российском уголовномпроцессе: автореф. дис. . канд. юрид. наук / Р.В. Костенко. Краснодар, 1998.-22 с.

211. К разработке Основ уголовно-процессуального законодательства Союза ССР и союзных республик // Советское государство и право. 1991. -№2.-С. 81-84.

212. Краткий психологической словарь / под общ. ред. А.В.Петровского, М.Г. Ярошевского. М.: Политиздат, 1985. - 432 с.

213. Кропачев, Н.М. Уголовно-правовое регулирование Механизм и система. СПб.: С.-Петерб. гос. ун-т, 1999. 261 с.

214. Кругликов, JI.JI. Смягчающие и отягчающие ответственность обстоятельства в уголовном праве: вопросы теории / JI.JI. Кругликов. -Воронеж: Воронеж, гос. ун-т, 1985. 164 с.

215. Кудрявцев, В.Н. Теоретические основы квалификации преступлений / В.Н. Кудрявцев. -М.: Гос. изд-во юрид. лит., 1963. 324 с.

216. Кудрявцев, В.Н. Закон, проступок и ответственность / В.Н. Кудрявцев. -М.: Наука, 1986.-488 с.

217. Кудрявцева, A.B. О понятии принципа в уголовном процессе / A.B. Кудрявцева, Ю.Д. Лившиц // Правоведение. 2001. - № 4. - С. 162 - 170.

218. Кудрявцева, A.B. Субъект доказывания в уголовном процессе / A.B. Кудрявцева // Фундаментальные и прикладные проблемы управления расследованием преступлений- М.: Академия управления МВД России, 2005.-Ч. 1.-С. 41-45.

219. Кузнецов, Н.П. Доказывание в стадии возбуждения уголовного дела / Н.П. Кузнецов. Воронеж: Изд-во Воронеж, ун-та, 1983. - 116 с.

220. Кузнецов, Н.П. Доказывание и его особенности на стадиях уголовного процесса России: автореф. дис. . д-ра юрид. наук / Н.П. Кузнецов.1. Воронеж, 1998.-34 с.

221. Кузнецов, В.Н. Немецкая классическая философия второй половины XVIII начала XIX века: учеб. пособие / В.Н. Кузнецов - М.: Высш. шк., 1989.-479 с.

222. Кузнецова, О.Д. Проблемы реализации принципа состязательности при рассмотрении уголовных дел в суде первой инстанции: автореф. дис. . канд. юрид. наук / О.Д. Кузнецова. Калининград, 2004. - 21 с.

223. Кузьмин, В.П. Принцип системности в теории и методологии К.Маркса / В.П. Кузьмин. М.: Политиздат, 1986. - 399 с.

224. Курс советского уголовного процесса. Общая часть / под ред. А.Д. Бойкова, И.И. Карпеца. М.: Юрид. лит., 1989. - 639 с.

225. Курс советского уголовного права: Часть общая, в 5 т. Т. 2 / ред. H А. Беляев, М.Д. Шаргородский. JI.: Ленингр. гос. ун-т, 1970. - 671с.

226. Курылев, C.B. О достоверности и вероятности в правосудии / C.B. Курылев // Правоведение. 1968. - № 1. - С. 63 - 74.

227. Курылев, C.B. Основы теории доказывания в советском правосудии / C.B. Курылев. Минск: Белорус, гос. ун-т, 1969. - 203 с.

228. Лазарева, В.А. Судебная власть и ее реализация в уголовном процессе / В.А. Лазарева. Самара: Самар. гос. ун-т, 1999. - 134 с.

229. Лазарева, В.А. Судебная защита в уголовном процессе РФ: проблемы теории и практики: автореф. дис. . д-ра юрид. наук / В.А. Лазарева. -М., 2000.-41 с.

230. Ларин, A.M. Работа следователя с доказательствами / A.M. Ларин. М : Юрид. лит., 1966. - 156 с.

231. Ларин, A.M. Расследование по уголовному делу: процессуальные функции / A.M. Ларин. М.: Юрид. лит., 1986. - 160 с.

232. Ларин, A.M. Уголовный процесс России: лекции-очерки / A.M. Ларин, Э.Б. Мельникова, В.М. Савицкий. М.: БЕК, 1997. - 314 с.

233. Левченко, О.В. Презумпции и преюдиции в доказывании / О.В. Левченко. Астрахань: Астрах, гос. техн. ун-т, 1999. - 231 с.

234. Левченко, О.В. Уголовно-процессуальное доказывание: сущность, средства доказывания, предмет и пределы: автореф. дис. . д-ра юрид. наук / О.В. Левченко. Ижевск, 2001. - 51 с.

235. Леонтьев, А.Н. Деятельность. Сознание. Личность / А. Леонтьев. М.: Прогресс, 1983.-365 с.

236. Леонтьев, Д.А. Очерк психологии личности / Д.А. Леонтьев. М.: Смысл, 1993.-43 с.

237. Лесниевски-Костарева, Т.А. Дифференциация уголовной ответственности: теория и законодательная практика / Т.А. Лесниевски-Костарева. М.: НОРМА, 1998. - 287 с.

238. Лейст, О.Э. Санкции в советском праве / О.Э. Лейст. М.: Юрид. лит., 1962.- 238 с.

239. Лейст, О.Э. Санкции и ответственность по советскому праву. (Теоретические проблемы) / О.Э. Лейст . М.: Изд-во МГУ, 1981. -239 с.

240. Лингарт, П. Процесс и структура человеческого учения / П. Лингарт; пер. с чеш. P.E. Мельцера. М.: Прогресс, 1970. - 685 с.

241. Лисицын, Р. Участие защитника подозреваемого в доказывании / Р. Лисицын // Законность. 1998. - № 4. - С. 31-33.

242. Ллойд, Л. Уайнреб. Отказ в правосудии: Уголовный процесс в США /спредисл.; под общ. ред. В.М. Николайчика. М.: Юрид. лит., 1985. - 191 с

243. Ломов, Б.Ф. Вопросы общей, педагогической и инженерной психологии / Б.Ф. Ломов. М.: Педагогика, 1991. - 297 с.

244. Лотыш, Т.А. Принцип состязательности и гарантии ею обеспечения в уголовном судопроизводстве: автореф. дис. . канд. юрид. наук / Т.А. Лотыш.-М., 2003.- 18 с.

245. Лузгин, И.М. Расследование как процесс познания: учеб. пособие / И.М. Лузгин. М.: Высш. следств. шк. МВД СССР, 1969. - 178 с.

246. Лузгин, И. М. Методологические проблемы расследования / И.М. Лузгин. М.: Юрид. лит., 1973.-215 с.

247. Лузгин, И.М. Моделирование при расследовании преступлений / И.М. Лузгин. М.: Юрид. лит., 1981. - 152 с.

248. Лукашева, Е.А. Принципы социалистического права / Е.А. Лукашева // Советское государство и право. 1970. - № 6. - С. 21 - 39.

249. Лукашевич, В.З. Принцип состязательности и равноправия сторон в новом УПК РФ / В.З. Лукашевич, А.Б. Чичканов // Правоведение. 2002. - № 2. -С. 102-109.

250. Лукьянов, В.А. Ответственность: философские и уголовно-правовые аспекты: автореф. дис. . канд. юрид. наук / В.А. Лукьянов. -Екатеринбург, 1999. 28 с.

251. Лупинская, П. Доказательства и доказывание в новом уголовном процессе / П. Лупинская // Российская юстиция. 2002. - № 7. - С. 5 - 8.

252. Макарова, 3. Состязательность нужна, но какая? / 3. Макарова //Законность. 1999. - № 3. - С. 24 - 27.

253. Малахова, Л.И. Уголовно-процессуальная деятельность: общие положения: автореф. дис. канд. юрид. наук / Л.И. Малахова. Воронеж, 2002. - 24 с

254. Малахова, Л.И. Уголовно-процессуальная деятельность: понятие, предмет и структура/ Л.И. Малахова. Воронеж, 2003. - 153 с.

255. Маркин, А.И. Состязательность на предварительном следствии: автореф. дис. . канд. юрид. наук / А.И. Маркин. СПб., 2001. - 20 с.

256. Маркс К. Сочинения. Т. 1 / К. Маркс, Ф. Энгельс. М.: Полит, лит., 1955. -688 с.

257. Маркс К. Сочинения. Т. 20 / К. Маркс, Ф. Энгельс. М.: Полит.лит., 1961. - 828 с.

258. Маркс, К. Сочинения. Т. 21 / К. Маркс, Ф. Энгельс. М.: Полит, лит., 1961.- 746 с.

259. Маркс К. Сочинения. Т. 31 /К. Маркс, Ф. Энгельс. М.: Полит, лит., 1963. -611 с.

260. Мартынчик Е.Г. УПК Российской Федерации: достижения и нереализованные возможности / Е.Г. Мартынчик // Российский судья. -2002. № 4. - С. 3 - 12.

261. Марцев, А.И. Законы диалектики и вопросы советской уголовно-правовой политики / А.И. Марцев // Проблемы уголовной политики: советский и зарубежный опыт. Красноярск: Изд-во Краснояр. ун-та, 1989. - С. 7- 19.

262. Масленникова, Л.Н. Публичное и диспозигивное начала в уголовном судопроизводстве России: автореф. дис. . д-ра юрид. наук / Л.Н. Масленникова. М., 2000. - 46 с.

263. Машовец, А.О. Принцип состязательности и его реализация в предварительном следствии: автореф. дис. . канд. юрид. наук / А.О. Машовец. Екатеринбург, 1994. - 21 с.

264. Меженина, Л.А. Публичность российского уголовного процесса: автореф. дис. канд. юрид. наук / Л.А. Меженина. Екатеринбург, 2002. - 30 с.

265. Меженина, Л.А. Идеология в уголовном процессе / Л.А. Меженина // Пятьдесят лет кафедре уголовного процесса УрГЮА (СЮИ): материалы Междунар. науч.-практ. конф., г. Екатеринбург, 27-28 янв. 2005 г.: в 2 ч. -Екатеринбург, 2005. Ч. 2. - С. 81 - 85.

266. Меликян, М.Н. О специфике доказывания в ходе предварительной проверки информации о преступлениях / М.Н. Меликян // Государство и право.- 1998.-№ 10.-С. 76-82.

267. Мельник, В. Здравый смысл основа интеллектуального потенциала суда присяжных / В. Мельник // Российская юстиция. - 1995. - № 6. - С. 4 - 5.

268. Мещеряков, Ю.В. Формы уголовного судопроизводства: учебное пособие / Ю.В. Мещеряков. Л.: ЛГУ, 1990. - 92 с.

269. Мизулина, Е.Б. О модели уголовного процесса / Е.Б. Мизулина // Правоведение. 1989. - № 5. - С. 48 - 55.

270. Мизулина, Е.Б. Уголовный процесс: концепция самоограничения государства. Тарту: Изд-во Тартуского ун-та, 1991. - 148 с.

271. Мильман, В.Э. Цель как способ проектирования деятельности /В.Э. Мильман // Системные исследования. М., 1987. - С. 102-123.

272. Миронов, В.Ю. Достоверность выводов следствия и суда: логический аспект / В.Ю. Миронов // Пятьдесят лет кафедре уголовного процесса УрГЮА (СЮИ): материалы Междунар. науч.-практ. конф., г.

273. Екатеринбург, 27 28 янв. 2005 г.: в 2 ч. - Екатеринбург, 2005. - Ч. 2. -С. 106-112.

274. Михайловский, И.В. Основные принципы организации уголовного суда' Уголовно-политическое исследование / И.В. Михайловский. Томск: Паровая типо-литография П.И. Макушина, 1905. - 336 с.

275. Михайловская, И.Б. Цели, функции и принципы российского уголовного судопроизводства: Уголовно-процессуальная форма / И.Б. Михайловская. -М.: Проспект, 2003. 144 с.

276. Монтень, М. Опыты. В 3 кн. Кн. 2 / М. Монтень. М.: ТЕРРА, 1991.559 с.

277. Мотовиловкер, Я.О. О принципах объективной истины, презумпции невиновности и состязательности процесса: учеб. пособие / Я.О. Мотовиловкер. Ярославль: Яросл. гос. ун-т, 1978. - 96 с.

278. Мотовиловкер, Я.О. Предмет советского уголовного процесса: учеб. пособие / Я.О. Мотовиловкер. Ярославль: Яросл. гос. ун-т, 1974. - 96 с.

279. Нажимов, В.П. Развитие системы демократических принципов советского уголовного процесса в свете новой Конституции СССР / В.П. Нажимов // Развитие науки и практики уголовного судопроизводства в свете требований Конституции СССР. М., 1978. - С. 20 - 31.

280. Названова, JI.A. Принцип публичности в стадиях возбуждения уголовного дела и предварительного расследования: автореф. дис. канд. юрид. наук / Л.А. Названова. Л., 1990. - 22 с.

281. Наумов, A.B. Уголовное право. Общая часть: курс лекций / A.B. Наумов. -М.: БЕК, 1996.-550 с.

282. Немытина, М.В. Российская модель уголовного правосудия / М.В. Немытина // Пятьдесят лет кафедре уголовного процесса УрГЮА (СЮИ): материалы Междунар. науч.-практ. конф., г. Екатеринбург, 27-28 янв. 2005 г.: в 2 ч.-Екатеринбург, 2005. Ч. 2.-С. 131-134.

283. Неоновски, Н. К. Преемственность в праве / Н.К. Неоновски. М.: Юрид. лит., 1977.- 168 с.

284. Нерсесянц, B.C. Философия права: учебник для вузов / B.C. Нерсесянц. -М.: ИНФРА М-НОРМА, 1997. 647 с.

285. Нестеров, Ф.Ф. Связь времен: Опыт исторической публицистики / Ф.Ф. Нестеров. М.: Мол. гвардия, 1980. - 239 с.

286. Никитаев, В.В. Проблемные ситуации уголовного процесса и юридическое мышление. Состязательное правосудие: труды научно-практических лабораторий / В.В. Никитаев. М., 1996.

287. Новик, В.В. Криминалистические аспекты доказывания при дефиците доказательств / В.В. Новик // Вестник криминалистики. 2003. - Вып. 3 (7).-С. 54-62.

288. Новинский, И.И. Понятие связи в марксистской философии / И.И. Новинский. М.: Политиздат., 1961. - 205 с.

289. Ной, И.С. Сущность и функции уголовного наказания в советском государстве: Политико-юридическое исследование / И.С. Ной. Саратов: Изд-во Сарат. ун-та, 1973. - 192 с.

290. Образцов, В.А. Криминалистическая классификация преступлений / В.А. Образцов. Красноярск: Краснояр. гос. ун-т, 1988. - 176 с.

291. Овсянников, И.В. Проблемы оценки доказательств в доказательственном праве России / И.В. Овсянников // Закон. 2004. - № 8. - С. 105 - 112.

292. Овчинников, Н.Ф. Знание болевой нерв философской мысли / Н.Ф. Овчинников // Вопросы философии. - 2001. - № 1. - С. 83 - 113; № 2.-124-151.

293. Ожегов, С.И. Словарь русского языка: около 57000 слов / под ред. Н.Ю. Шведовой. 16-е изд., испр. /С.И. Ожегов. - М.: Рус. яз., 1983. - 797 с.

294. Ожегов, С.И. Словарь русского языка / С.И. Ожегов; под ред. Н.Ю. Шведовой. 23-е изд., испр. - М.: Рус. яз., 1990. - 916 с.

295. Ожегов, С.И. Толковый словарь русского языка /С.И. Ожегов, Н.Ю. Шведова. 2-е изд., испр. и доп. - М.: Азь, 1995. - 908 с.

296. Орлов, Ю.К. Заключение эксперта и его оценка (по уголовным делам)-учеб. пособие / Ю.К. Орлов. М.: Юрист, 1995. - 64 с.

297. Орлов, Ю.К. Структура судебного доказывания и понятие судебного доказательства / Ю.К. Орлов // Вопросы борьбы с преступностью. М : Юрид. лит., 1978. - Вып. 28. - С. 86 - 101.

298. Орлов, Ю.К. Выводное знание в судебном доказывании и пределы его допустимости / Ю.К. Орлов // Вопросы борьбы с преступностью. М.: Юрид. лит., 1980. - Вып. 32. - С. 88 - 100.

299. Орлов, Ю.К. Основы теории доказательств в уголовном процессе: науч.-практ. пособие / Ю.К. Орлов. М.: Проспект, 2000. - 140 с.

300. Орлов, Ю.К. Принцип состязательности в уголовном процессе: значение и пределы действия / Ю.К. Орлов // Российская юстиция. 2004. - № 2. -С. 52-53.

301. Осипов, С.А. К вопросу о предмете доказывания и предмете посягательства по уголовным делам в сфере незаконного оборота драгоценных металлов и драгоценных камней / С А Осипов // Следователь. 2003. - № 5. - С. 44 - 51.

302. Оспанов, С.Д. Соотношение целей и задач уголовного судопроизводства / С.Д. Оспанов // Совершенствование государственной политики противодействия правонарушающему поведению. Омск: Академия МВД России, 2002.-С. 107-115.

303. Панасюк, А.Ю. «Презумпция виновности» в системе профессиональных установок судей / А.Ю. Панасюк // Государство и право. 1994. - № 3. -С. 70-79.

304. Парадеев, В.М. Формирование обвинения на предварительном следствии в советском уголовном процессе: автореф. дис. . канд. юрид. наук / В.М. Парадеев. Свердловск, 1978. - 18 с.

305. Парадеев, В.М. К вопросу о понятии обвинения / В.М. Парадеев //

306. Пятьдесят лет кафедре уголовного процесса УрГЮА (СЮИ): материалы Междунар. науч.-практ. конф., Екатеринбург, 27-28 янв. 2005 г.: В 2 ч. -Екатеринбург, 2005. Ч. 2. - С. 165 - 169.

307. Пашин, С.А. Проблемы статуса судей и возрождения суда присяжных в контексте российской судебной реформы / С.А. Пашин //Нормативные материалы о судьях и суде присяжных / под ред. Ю.Х. Калмыкова, A.A. Котенкова. М.: Юрид. лит., 1994. - С. 3 - 19.

308. Пашкевич, П.Ф. Объективная истина в уголовном судопроизводстве / П.Ф Пашкевич. М.: Госюриздат, 1961. - 171 с.

309. Перлов, И.Д. Судебные прения и последнее слово подсудимого в советском уголовном процессе / И.Д. Перлов. М.: Госюриздат, 1957. -203 с.

310. Петрова, О.В. Объективная истина и гарантии ее установления в уголовном процессе: автореф. дис. . канд. юрид. наук / О.В. Петрова. -Воронеж, 2000. 23 с.

311. Петровский, В.А. Личность в психологии / В.А. Петровский. Ростов на/Д: Феникс, 1996.-512 с.

312. Петрухин, И.Л. Теоретические основы эффективности правосудия / И.Л. Петрухин, Г.П. Батуров. М.: Наука, 1979. - 392 с.

313. Петрухин, И.Л. Система конституционных принципов советского правосудия / И.Л. Петрухин // Советское государство и право. 1981.-№ 5. - С. 77-85.

314. Петрухин, И.Л. Системный подход к изучению эффективности правосудия / И.Л. Петрухин // Советское государство и право. 1976. -№ 1.-С. 75-82.

315. Петрухин, И.Л. Правосудие: время реформ / И.Л. Петрухин. М.: Наука, 1991.-208 с.

316. Петрухин, И.Л. О концепции уголовно-процессуального законодательства РФ / И.Л. Петрухин, Э.Ф. Куцова // Государство и право. 1992. - № 12. -С. 83 - 84.

317. Петрухин, И.Л. Состязательность и правосудие / И.Л. Петрухин // Государство и право. 1994. - № 10. - С. 128 - 137.

318. Пикалов, И.А. О состязательности уголовного процесса / H.A. Пикалов // Закон и право. 2004. - № 5. - С. 56-58.

319. Пинкус, А. Практика социальной работы: форма и методы / А. Пинкус, А. Минахан. М.: Союз, 1993. - 223 с.

320. Побегайло, Г.Д. Судебные прения в советском уголовном процессе: Общие положения: учеб. пособие / Г.Д. Побегайло. М.: Всесоюз. юрид. заоч. ин-т, 1982. - 39 с.

321. Платон. Государство. Законы. Политика / Платон. М.: Мысль, 1998. -797 с.

322. Плетнев, В.В. Проблемные вопросы собирания доказательств в уголовном судопроизводстве: автореф. дис. . канд. юрид. наук / В.В. Плетнев. -Краснодар, 2001. 26 с.

323. Полянский, H.H. Методика проведения спецсеминаров по уголовному процессу / Н.Н.Полянский // Социалистическая законность. 1952.-№ 12.-С. 41 -46.

324. Полянский, H.H. Вопросы теории советского уголовного процесса / H.H. Полянский; под ред. Д.С. Карасева.- М.: Изд-во МГУ, 1956. 271 с.

325. Полянский, H.H. Проблемы судебного права / H.H. Полянский, М.С.

326. Строгович, В.М. Савицкий, A.A. Мельников; под ред. В.М. Савицкого. -М.: Наука, 1983.-223 с.

327. Похмелкин, В.В. Социальная справедливость и уголовная ответственность / В.В. Похмелкин. Красноярск: Изд-во Краснояр. ун-та, 1990 - 176 с.

328. Прохоров, B.C. Механизм уголовно-правового регулирования / B.C. Прохоров, Н.М. Кропачев, А.Н. Тарбагаев. Красноярск: Изд-во Краснояр. ун-та, 1989. - 208 с.

329. Пригожин, А.И. Организации: системы и люди / А.И. Пригожин. М.: Политиздат, 1983. - 176 с.

330. Проблемы общей теории социалистического государственного управления / А.В.Оболонский, Б. П. Курашвили. М.: Наука, 1981.-312с.

331. Проблемы общей теории права и государства: учебник для вузов / под общ. ред. B.C. Нерсесянца. М.: НОРМА - ИНФРА М, 2002. - 813 с.

332. Проект Общей части УПК Российской Федерации. Государственное Правовое управление Президента Российской Федерации. М., 1994. — 85 с.

333. Прокурорский надзор: учебник / под общ. ред. Ю.Е. Винокурова. 4-е изд., перераб. и доп. - М.: Юрайт, 2003. - 430 с.

334. Протасов, В.Н. Модель надлежащей правовой процедуры: теоретические основы и главные параметры / В.Н. Протасов //Советское государство и право. 1990. - №7. - С.14 - 23.

335. Проценко, В.П. Генезис антисистемы в праве. Уголовно-процессуальные и нравственные аспекты / В.П. Проценко Краснодар: Советская Кубань, 2003.-272 с.

336. Прошляков, А.Д. Взаимосвязь материального и процессуального уголовного права / А.Д. Прошляков. Екатеринбург: Изд-во гуманит. унта, 1997.-207 с.

337. Психология личности. Тексты / под ред. Ю.Б. Гиппенрейтер,

338. A.А.Пузырея. М.: Изд-во Моск. ун-та, 1982. - 287 с.

339. Ракитов, А.Л. Анатомия научного знания (Популярное введение в логику и методологию науки)/ А.П. Ракитов. М.: Политиздат, 1969. -206 с.

340. Рахунов, Р.Д. Участники уголовно-процессуальной деятельности по советскому праву / Р.Д. Рахунов. М.: Госюриздат, 1961. - 277 с.

341. Райбекас, А.Я. Что есть знание? / А.Я. Райбекас, М.А. Петров // Вестник Краснояр. гос. ун-та. Гуманитарные науки. 2004. - № 6. - С. 7 - 11.

342. Резник, Г.М. Оправдание за недоказанностью / Г.М. Резник // Советская юстиция. 1969. - № 15. - С. 11 -12.

343. Решетникова, И.А. Доказательственное право Англии и США / И.А. Решетникова. 2-е изд., перераб. и доп. - М.: Городец, 1999. - 286 с.

344. Рогов, В.А. История уголовного права, террора и репрессий в Русском государстве XV-XV11 вв. / В.А. Рогов. М.: Юрист, 1995. - 288 с.

345. Роджерс, K.P. Взгляд на психотерапию. Становление человека /К Р. Роджерс. М.: Универс, 1994. - 480 с.

346. Ронжин, В.Н. О понятии и системе принципов социалистического права /

347. B.Н. Ронжин // Вестник Моск. ун-та. Серия 11, Право, 1977. 2.1. C. 32-36.

348. Руднев, В. О состязательности на предварительном следствии / В. Руднев // Уголовное право. 1999. - № 1. - С. 86 - 88.

349. Рубинштейн, C.JI. Основы общей психологии / C.JI. Рубинштейн. СПб.: Питер, 1999.-712 с.

350. Рубинштейн, С.Л. Бытие и сознание. О месте психического во всеобщей взаимосвязи явлений материального мира / С.Л. Рубинштейн. М.: Изд-во Акад. наук СССР, 1957.- 328 с.

351. Рыжаков, А.П. Субъекты уголовного процесса / А.П. Рыжаков, А.И. Сергеев. Тула, 1996. - 319 с.

352. Рыжаков, А.П. Уголовно-процессуальное доказывание: понятие и средства / А. П. Рыжаков. М.: Филинъ, 1997. - 410 с.

353. Рябинина, Т.К. Внутреннее убеждение в механизме доказывания по уголовному делу / Т.К. Рябинина, О.В. Петрова, Е.Д. Горевой //Российский судья. 2003. - № 5. - С. 14-16.

354. Савицкий, М.Я. К вопросу о системе принципов советского уголовного процесса / М.Я. Савицкий //Советское государство и право. 1950. - № 1. -С. 45 - 56.

355. Савицкий, В.М. По поводу уголовно-процессуальных гарантий невиновного на реабилитацию / В.М. Савицкий // Советское государство и право. 1965. - № 9. - С. 48 -56.

356. Савицкий, В.М. Государственное обвинение в суде / В.М. Савицкий. М.: Наука, 1971.-341 с.

357. Савицкий, В. М. Уголовный процесс: словарь-справочник / В.М. Савицкий, A.M. Ларин. М.: ИНФРА-М, 1999. - 270 с.

358. Санталов, А.И. Об уголовной ответственности и ее процессуальном выражении / А.И. Санталов // Вестник ЛГУ. 1972. - № 23. - С. 125 - 129.

359. Сафонов, Э.Е. Механизм реализации принципа состязательности при рассмотрении уголовных дел в военном суде: автореф. дис. . канд. юрид. наук / Э.Е. Сафонов. Челябинск, 2003. - 22 с.

360. Севастьянов, А.П. Реализация принципа индивидуализации наказания в судебной практике / А.П. Севастьянов // Сибирские юридические записки: ежегодник Ассоциации юридических вузов «Сибирь». Красноярск, 2003.- Вып. 3. С. 124-137.

361. Седаш, Е.А. Частное начало в российском уголовном судопроизводстве: автореф. дис. . канд. юрид. наук / Е.А. Седаш. Саратов, 2000. - 24 с.

362. Селезнев, М. Суд присяжных действует, но . / М. Селезнев // Законность.- 1998.-№4.-С. 4-8.

363. Синюков, В.Н. Российская правовая система: введение в общую теорию / В.Н. Синюков. Саратов: Полиграфист, 1994. - 495 с.

364. Словарь русского языка: в 4 т.; т. 4 / под ред. JT.JT. Кутиной, В.В. Замкова.- М.: Гос. изд-во иностранных и национальных словарей, 1961. 1088 с.

365. Случевский В. Учебник российского уголовного процесса1 Судопроизводство / В. Случевский. СПб.: Тип. Стасюлевича, 1892. Ч. 2. -444 с.

366. Смирнов, A.B. Модели уголовного процесса /A.B. Смирнов. СПб.: Наука, 2000. - 223 с.

367. Смирнов, A.B. Состязательный процесс /A.B. Смирнов. СПб.: Альфа, 2001.-316с.

368. Смирнов, В.П. Противоборство сторон как сущность принципа состязательности уголовного судопроизводства / В.П. Смирнов // Государство и право. 1998. - № 3. - С. 58 - 63.

369. Смирнов, В.П. Разделение основных функций и равноправие сторон -принципы уголовного процесса / В.П. Смирнов // Правоведение. 1999. -№ З.-С. 171-178.

370. Смирнов, В.П. Состязательное начало по уголовным делам в суде первой инстанции: автореф. дис. . канд. юрид. наук / В.П. Смирнов. М., 2003. -22 с.

371. Советский уголовный процесс: учебник для юрид. ин-тов и фак. / под ред. Д.С. Карева. М.: Высш. шк„ 1968. - 552 с.

372. Советский уголовный процесс: учебник для вузов / под ред. Н. С. Алексеева, В.З. Лукашевича. Л.: Ленингр. гос. ун-т, 1989. - 470 с.

373. Современная философия: словарь и хрестоматия / под ред. В.П. Кожановского. Ростов н/Д: Феникс, 1996. - 511 с.

374. Современные теории познания: сб. обзоров и рефератов / отв. ред. и сост. Л.А. Боброва. М.: ИНИОН, 1992. - 167 с.

375. Соколовская, Н.С. Роль суда в состязании сторон по уголовно-процессуальному законодательству Российской Федерации: автореф. дис. . канд. юрид. наук / Н.С. Соколовская. Томск, 2005. - 22 с.

376. Соловьев, А.Д. Вопросы применения наказания по советскому уголовному праву (законодательство и судебная практика) / А.Д. Соловьев. М.: Госюриздат, 1958. - 204 с.

377. Солодилов, A.B. Судебный контроль в системе уголовного процесса России / A.B. Солодилов. Томск: Изд-во Том. ун-та систем управления и радиоэлектроники, 2000. - 298 с.

378. Спиркин, А.Г. Философия: учеб. пособие / А.Г. Спиркин. М.: Гардарики, 2001.- 735 с.

379. Станис, Л.Я. Очерки по диалектическому материализму / Л.Я. Станис. -М.: Наука, 1985.-479 с.

380. Стойко, Н.Г. Недоказанность обстоятельств уголовного дела / Н.Г.Стойко.- Красноярск: Краснояр. гос. ун-т, 1984. 102 с.

381. Стойко, Н.Г. Новое уголовно-процессуальное право России и проект Уголовно-процессуального кодекса РФ / Н.Г. Стойко // Рос. бюл. по правам человека. 2000. - Вып. 13. - С. 84 - 88.

382. Строгович, М.С. Уголовное преследование в советском уголовном процессе / М.С. Строгович; отв. ред. М.М. Гродзинский. М.: Изд-во АН СССР, 1951.-191 с.

383. Строгович, М.С. Материальная истина и судебные доказательства в советском уголовном процессе / М.С. Строгович; отв. ред. Б.С. Никифоров. М.: Изд-во АН СССР, 1955. - 384 с.

384. Строгович, М.С. О состязательности и процессуальных функциях в советском уголовном судопроизводстве / М.С. Строгович // Правоведение.- 1962.-№2.-С. 106-114.

385. Строгович, М.С. Курс советского уголовного процесса. Т.1. Основные положения науки советского уголовного процесса / М.С. Строгович. М.: Наука, 1968.-469 с.

386. Строгович, М.С. Избранные труды. В 3 т. Т. 3: Теория судебных доказательств / М.С. Строгович. М.: Наука, 1991. - 299 с.

387. Суд присяжных: пособие для судей / И.Б. Михайловская, Л.Б. Алексеева, Э.Ф. Куцова, С.Е. Вицин; науч. ред. С. Теймэн. М.: ТОО "Иван", 1994. -135 с.

388. Советский уголовно-процессуальный закон и проблемы ею эффективности / Л.Б. Алексеева, A.M. Ларин, М.С. Строгович. М.: Наука, 1979.-319 с.

389. Таганцев, Н.С. Русское уголовное право. Часть Общая. Т. 1 / Н.С. Таганцев. М.: Наука, 1994. - 380 с.

390. Тадевосян, B.C. К вопросу об установлении материальной истины в советском уголовном процессе / B.C. Тадевосян // Советское государство и право. 1948. - № 6. - С. 65 - 72.

391. Таджиев, Х.С. Прокурорский надзор и ведомственный контроль за расследованием преступлений: вопросы теории и практики / Х.С. Таджиев. Ташкент: ФАН, 1985. - 183 с.

392. Талалаев, А.Н. Общепризнанные принципы и нормы международного права (конституционное закрепление термина) / А.Н. Талалаев // Вестник Моск. ун-та, Сер. 11, Право. 1997. - № 3. - С. 66 - 74.

393. Тальберг, Д.Г. Русское уголовное судопроизводство: пособие к лекциям / Д.Г. Тальберг. Киев: Высоч. Утвер. Т-во печ. Дела и торг. И.Н. Кушнерев и Ко, 1889.-Т. 1.-318 с.

394. Таранов, П.С. Мудрость трех тысячелетий / П.С. Таранов. М.: ACT, 1997.- 736 с.

395. Тарасов-Родионов, П.И. Предварительное следствие: пособие для следователей / П.И. Тарасов-Родионов; под ред. М.А. Чельцова-Бебутова. -М.: Юрид. изд-во М-ва юстиции СССР, 1948. 196 с.

396. Тарбагаев, А.Н. Пределы уголовной ответственности / А.Н. Тарбагаев // Вопросы уголовной ответственности и наказания: межвуз. сб. -Красноярск: Краснояр. гос. ун-т, 1986. С. 61 - 66.

397. Теория доказательств в советском уголовном процессе / P.C. Белкин, А.И. Винберг, А.Я. Дорохов и др.; ред. кол.: Н.В. Жогин (отв. ред.) и др. 2-еизд., испр. и доп. М.: Юрид. лит., 1973. - 735 с.

398. Теория познания. В 4 т. Т. 4. Познание социальной реальности / под ред. В. А. Лекторского, Т. И. Ойзермана. М.: Мысль, 1995. - 430 с.

399. Тихонов, К.Ф. Субъективная сторона преступления: Проблема социального содержания вины в советском уголовном праве / К.Ф. Тихонов: отв. ред. Н.С. Ной. Саратов: Приволж. кн. изд-во, 1967. - 104 с.

400. Тойнби, А.Дж. Цивилизация перед судом истории /А.Дж. Тойнби. СПб.: Ювента, 1996. -478 с.

401. Трапезникова, И.И. Знание как элемент структуры специальных знаний в уголовном судопроизводстве / И.И. Трапезникова // Фундаментальные и прикладные проблемы расследования преступлений. М.: Академия управления МВД России, 2005.-Ч. 1. - С. 132 -134.

402. Треушников, М.К. Судебные доказательства / М.К. Треушников. М.: Юрид. бюро "ГОРОДЕЦ", 1997. - 318 с.

403. Трубецкой, Н.С. О туранском элементе в русской культуре / Н.С. Трубецкой //Россия между Европой и Азией: Евразийский соблазн. М : Наука. - С. 59 - 76.

404. Трусов, А.И. Проблемы надежности доказывания в советском уголовном процессе / А.И. Трусов. М.: Юрид. лит., 1984. - 125 с.

405. Уголовный кодекс Российской Федерации: офиц. текст / вступительная статья проф. А.Н. Игнатова и проф. Ю.А. Красикова. М.: Издательская группа ИНФРА. М-НОРМА, 1996. - 192 с.

406. Уголовный процесс: учебник для вузов / под ред. К.Ф. Гуценко. М.: Зерцало "ТЕИС", 1996. - 509 с.

407. Уголовный процесс: учебник для вузов / под ред. К.Ф. Гуценко. М.: Зерцало, 2000. - 587 с.

408. Уголовный процесс: учебник для вузов / под ред. П.А. Лупинской. М.: Юрист, 1995. - 544 с.

409. Учебник уголовного процесса / А. С. Кобликов, В. Н. Буробин, А. С. Мамыкин и Г. В. Дроздов; гл. ред. А. С. Кобликов. М.: C1LAPK,1995.-382 с.

410. Уголовно-процессуальное право Российской Федерации: учебник для вузов / отв. ред. П.А. Лупинская. М.: Юрист, 2003. - 795 с.

411. Уголовный процесс: учебник / под ред. В.П. Божьева. М.: Высшее образование, 2005. - 524 с.

412. Ульянова, Л.Т. Оценка доказательств судом первой инстанции / Л.Т. Ульянова. -М.: Госюриздат, 1959. 168 с.

413. Ушаков, А. Каким должен быть язык уголовного закона? / А. Ушаков // Социалистическая законность. 1974. - № 10. - С. 57 -67.

414. Фаткуллин, Ф.Н. Обвинение и изменение его в суде / Ф.Н. Фаткуллин. -Казань: Казан, гос. ун-т, 1963. 168 с.

415. Фаткуллин, Ф.Н. Обвинение и судебный приговор / Ф.Н. Фаткуллин. -Казань: Казан, гос. ун-т, 1965. 530 с.

416. Фаткулин, Ф.Н. Общие проблемы процессуального доказывания / Ф.Н. Фаткуллин. Казань: Казан, гос. ун-т, 1973. - 176 с.

417. Фаткулин, Ф.Н. Общие проблемы процессуального доказывания / Ф.Н. Фаткуллин. Казань: Казан, гос. ун-т, 1976. - 206 с.

418. Федоров, В.Н. О судебной реформе в России / В.Н. Федоров // Государство и право. 1992. - № 6. - С. 3 - 14.

419. Фейербах, Л. Избранные философские произведения. В 2 т. Т. 2: Сущность христианства / Л. Фейербах. М.: Мысль, 1955. - 942 с.

420. Филимонов, Б.А. Основы теории доказательств в германском уголовном процессе / Б.А. Филимонов. М.: Фирма "СПАРК", 1994. - 157 с.

421. Философский словарь / под ред. И.Т. Фролова. М.: Изд-во полит, лит., 1980.-445 с.

422. Философский словарь / под ред. И. Т. Фролова. 5-е изд. - М.: Изд-во полит, лит., 1986. - 590 с.

423. Философский энциклопедический словарь / гл. ред.: Л.Ф. Ильичев, П.Н. Федосеев, С.М. Ковалев, В.Г.Панов. М.: Сов. энциклопедия, 1983.840 с.

424. Философский энциклопедический словарь / ред. кол.: С.С. Аверинцев и др. 2-е изд. - М.: Сов. энциклопедия, 1989. - 815 с.

425. Финько, В.Д. Прокурорский надзор за рассмотрением в суде уголовных дел: учеб. пособие / В.Д. Финько; отв. за вып. Ю.М. Грошевой. Харьков: Изд-во Харьк. юрид. ин-та, - 1972. - 70 с.

426. Флоря, Б.Н. Сказания о начале славянской письменности / Б.Н. Флоря. -СПб.: Алетейя, 2000.-381 с.

427. Фойницкий И.Я. Курс уголовного судопроизводства. Т. 1. / И.Я. Фойницкий. 2-е изд., пересмотр. - СПб.: Тип. М. Стасюлевича, 1896. -594 с.

428. Фойницкий, И.Я. Курс уголовного судопроизводства. Т. 2 / И.Я. Фойницкий. СПб.: Типография М.М. Стасюлевича, 1897. - 400 с.

429. Фойницкий, И.Я. Курс уголовного судопроизводства. Т. 1 / И.Я. Фойницкий. 3-е изд., пересмотр, и доп. - СПб.: Сенатская типография, 1902. - 515 с.

430. Фойницкий, И.Я. Курс уголовного судопроизводства / И.Я. Фойницкий. -СПб.: Альфа, 1996.-552 с.

431. Фромм, Э. Бегство от свободы / Э. Фромм; пер. с англ., под общ. ред. П.С. Гуревича. М.: Издательская группа «Прогресс», 1995. - 256 с.

432. Хьелл, JI. Теории личности (основные положения, исследования и применение) / JI. Хьел, Д. Зиглер. СПб.: Питер Пресс, 1997. - 608 с.

433. Царев, В.М. Эффективность участия защитника в доказывании на предварительном следствии / В.М. Царев. Красноярск: Краснояр. гос. ун-т, 1990.- 153 с.

434. Чанышев, А.Н. Курс лекций по древней и средневековой философии: учебник для вузов/ А.Н. Чанышев. -М.: Высш. шк., 1991. 512 с.

435. Чеканов, В.Я. Прокурорский надзор в уголовном судопроизводстве / В.Я. Чеканов. Саратов: Сарат. гос. ун-т, 1972. - 188 с.

436. Чельцов, М.А. Система основных принципов советского уголовного процесса / М.А. Чельцов // Ученые записки ВИЮН. М., 1946. - Вып.4.

437. Чельцов, М.А. Уголовный процесс / М.А. Чельцов. М.: Юрид. изд-во Минюста СССР, 1948. - 624 с.

438. Чельцов-Бебутов, М.А. Курс советского уголовно-процессуального права. Т. 1 / М.А. Чельцов-Бебутов. М.: Юрид. лит., 1957. - 839.

439. Чельцов, М.А. О недопустимости перенесения буржуазных конструкций в советскую уголовно-процессуальную теорию / М.А. Чельцов // Вопросы советского уголовного процесса: ученые записки. М.: ВЮЗИ, 1958. -Вып. 6.-С. 48 -98.

440. Чельцов, М.А. Советский уголовный процесс: учебник для юридических институтов / М.А. Чельцов. М.: Госюриздат, 1962. - 503 с.

441. Черданцев, Д.В. Логико-языковые феномены в праве, юридической науке и практике / Д.В. Черданцев. Свердловск: УИФ "Наука", 1993. - 191 с.

442. Черданцев, А.Ф. Теория государства и права: учебник для вузов / А.Ф. Черданцев; предисл. С.С. Алексеева. М.: Юрайт, 1999. - 432 с.

443. Чичканов, А.Б. Объективная истина и состязательность в уголовном судопроизводстве /А.Б. Чичканов // Вестн. С.-Петерб. ун-та. Сер. 6, Философия, политология, социология, психология, право. 1995.- Вып. 4.-С. 116-121.

444. Чичканов, A.B. Принцип состязательности в российском уголовном судопроизводстве / A.B. Чичканов // Правоведение. 2001. - № 5.1. С. 120-131.

445. Шабуров, A.C. Теоретические проблемы позитивной юридической ответственности / A.C. Шабуров // Проблемы юридической ответственности: история и современность / под ред. Г.Н. Чеботарева. -Тюмень: Изд-во Тюмен. ун-та, 2004.- Ч. 1. С. 3 - 6.

446. Шалумов, М. УПК РФ: Вопросы доказательственного права / М. Шалумов // Законность. 2004. - № 4. - С. 2 - 6.

447. Шаскольский, И.П. Борьба Руси против крестоносной агрессии на берегах Балтики в XII XIII вв. / И.П. Шаскольский. - Л., 1978. - 157 с.

448. Шафиров, В.М. Современное понимание права / В M Шафиров//Теория государства и права: сб. ст. Красноярск: ИЦ КрасГУ, 1999. - С. 27 - 40.

449. Шептулин, А.П. Диалектический метод познания. М.: Политиздат, 1983. -320 с.

450. Шейфер, С.А. О понятии цели доказывания в уголовном процессе / С.А. Шейфер // Государство и право. 1996. - № 9. - С. 60 - 67.

451. Шейфер, С.А. Доказательство и доказывание по уголовным делам: проблемы теории и правового регулирования / С.А. Шейфер Тольятти, 1998.-92 с.

452. Шейфер, С.А. О правовой регламентации доказательственной деятельности следователя по новому УПК РФ / С.А. Шейфер // Прокурорская и следственная практика. 2002. - № 1 - 2. - С. 117 - 123.

453. Шеслер, A.B. Теоретические проблемы уголовной ответственности // Проблемы юридической ответственности: история и современность / под ред. Г.Н. Чеботарева. Тюмень: Изд-во Тюмен. гос. ун-та, 2004. - Ч. 2. - С. 81-85.

454. Шестакова, С.Д. Состязательность уголовного процесса / С.Д. Шестакова.- СПб.: Юрид. центр Пресс, 2001. 219 с.

455. Шишко, И.В. Несостоятельность доказательств позитивно-регулятивной функции уголовного права / И.В. Шишко // Сибирские юридические записки: ежегодник Ассоциации юридических вузов «Сибирь». -Красноярск:ИЦ КрасГУ, 2003. Вып. 3. - С. 91 - 102.

456. Шпилев В.Н. Участники уголовного процесса / В.Н. Шпилев. Минск: Белорус, гос. ун-т, 1970. - 176 с.

457. Щедровицкий, Г.П. Принципы и общая схема методологической организации системно-структурных исследований и разработок / Г.П. Щедровицкий // Системные исследования: методол. пробл. ежегодник. -М., 1981 С. 193-227.

458. Щедровицкий, Г.П. Философия. Наука. Методология / Г.П. Щедровицкий. М.: Шк. культ, политики, 1997. - 656 с.

459. Эззат, А. Фаттах. От ориентира вины к ориентиру последствия. Новая система понятий уголовного права XXI века / А. Фаттах Эззат // Основные принципы современного уголовного права (четвертая часть). Лейден, 1997. - С. 3- 12.

460. Эйсман, A.A. О понятии вещественного доказательства и его соотношении с доказательствами других видов / A.A. Эйсман // Вопросы предупреждения преступности. М.: Юрид. лит., 1965. - Вып. 1. - С. 82-99.

461. Элькинд П.С. Сущность советского уголовно-процессуального права / П.С. Элькинд. Л.: Изд-во ЛГУ, 1963. - 172 с.

462. Элькинд, П.С. Цели и средства их достижения в советском уголовно-процессуальном праве/П.С. Элькинд. Л.: Изд-во ЛГУ, 1976. - 143 с.

463. Экспериментальная психология / ред.-сост. П. Фресс, Ж. Пиаже; общ. ред.и предисл. А.Н. Леонтьева. М.: Прогресс, 1973. - Вып. 4 - 343 с.

464. Явич, Л.С. Общая теория права / Л.С. Явич. Л.:ЛГУ, 1976. - 285 с.

465. Якимович, Ю.К. Предварительное следствие по УПК РФ / Ю.К. Якимович, Т.Д. Пан. Томск: Изд-во Том. ун-та, 2002. - 192 с.

466. Якимович, Ю.К. О некоторых принципах уголовного процесса / Ю.К. Якимович, О.Б. Семухина // Сибирские юридические записки: ежегодник Ассоциации юрид. вузов "Сибирь". Красноярск: ИЦ КрасГУ, 2002. -С.156- 162.

467. Якимович, Ю.К. От обвинительного к инквизиционному досудебному уголовному процессу / Ю.К. Якимович // Уголовная юстиция: состояние и пути развития. Тюмень: Издательско-полиграфический центр «Экспресс», 2003.-С. 11-17.

468. Якуб, М.Л. Демократические основы советского уголовно-процессуального права / М.Л. Якуб. М.: Изд-во МГУ, 1960. - 171 с.

469. Якубович, H.A. Теоретические основы предварительного следствия: учеб. пособие/H.A. Якубович. М.: Высш. шк. МВД СССР, 1971.- 142 с.

470. Ясинский, Г.М. Прокурорский надзор гарантия охраны прав личности / Г.М. Ясинский // Советское государство и право. - 1969. - № 1.1. С. 75-81.