СОДЕРЖАНИЕ ДИССЕРТАЦИИ по праву и юриспруденции, автор работы: Жилин, Геннадий Александрович, доктора юридических наук
Актуальность темы исследования обусловлена тем, что цели судопроизводства пронизывают вело структуру процесса — от возбуждения дела до его завершения - и объединяют элементы процессуально-правового механизма во внутренне организованную и целостную систему, способную к результативному воздействию на отношения, возникающие между судом и другими субъектами. Общественные потребности и интересы в эффективной процедуре разрешения дел существуют объективно и могут найти адекватное выражение в нормах права лишь через реализацию законодателем соответствующих целевых установок. Поэтому правильное осознание всего комплекса промежуточных процессуальных целей, последовательная реализация которых необходима для достижения конечных целей правосудия, имеет большое значение при совершенствовании законодательства.
Общие цели судопроизводства сформулированы в ст. 2 ГПК, а средством их реализации служат цели, закрепленные в других процессуальных нормах, что должно учитываться в судебной практике и при выработке рекомендаций по совершенствованию правосудия. Познание специфики выражения целей в нормах и действиях по их реализации, соотношения частных целей между собой п с общими целями позволяет определить процессуальную роль конкретных субъектов и соотнести их действия с правами и обязанностями и целями участия в процессе, что дает возможность суду санкционировать те пли иные действия участников процесса лишь при условии их соответствия целям судопроизводства.
Деятельность суда также должна соответствовать закрепленным в законе целям судопроизводства, отступление от них приводит к судебной ошибке, поэтому цели выступают критерием оценки эффективности правосудия. Должны соответствовать этим целям и применение судом аналогии закона пли права, а также разрешение спорных ситуаций вопреки буквальном}' содержанию какой-либо нормы вследствие ее противоречия правовым положениям, имеющим большую юридическую силу.
Защита гражданских нрав и свобод осуществляется общими и арбитражными судами, а также в конституционном судопроизводстве. Во всех судопроизводствах реализуются цели, закрепленные в нормах соответствующих отраслей права, их сравнительный анализ позволяет выявить общее, а также существующую специфику каждого вида судопроизводства и ее влияние па эффективность правосудия.
Цели исследования - определить сущность целевых установок судопроизводства, объединяющих в одном понятии процессуальные задачи п цели; показать единство и различие задач и целей при их взаимодействии в процессуально-правовом механизме, обусловленных последовательным развитием процесса от его возбуждения до завершения, и значение этого для достижения общественно необходимого результата процессуальной деятельности; обосновать внутреннее единство и взаимодействие видов судопроизводства в обособленных ветвях судебной власти, связанное с единством в основных аспектах конечных целей правосудия; выявить особенности реализации процессуальных задач и целей в суде общей юрисдикции при разрешении дел по первой инстанции. Для достижения этого диссертант стремился:
1) раскрыть Понятие целевых установок гражданского судопроизводства в судах общей юрисдикции;
2) показать соотношение целей правосудия по гражданским делам в судах общей юрисдикции и арбитражных судах, а также конституционном судопроизводстве, и путем сравнительного анализа выявить их взаимодействие и внутреннее единство;
3) определить место и роль цели в процессуально-правовом механизме;
4) выявить особенности реализации процессуальных целей при осуществлении правосудия на всех стадиях производства в суде первой инстанции;
5) определить некоторые особенности решения и судебного приказа как актов реализации целей гражданского судопроизводства.
Методологическая основа исследования системный анализ ряда философских, общетеоретических и процессу-алыю-правовых работ, а также российского законодательства; сравнительный анализ норм различных отраслей права, регулирующих процессуальные отношения, возникающие при судебной защите прав; результаты изучения и обобщения судебной практики; общелогические способы и приемы научного познания.
Теоретическую основу исследования составили труды С.С.Алексеева, Н.Т.Арапова, А.Т.Боннера, Л.Л.Ванеевой,
A.П.Вершинина, М.Л.Викут, Н.В.Витрука, Г.А.Гаджиева, Р.Е.Гукасяна, М.А.Гурвича, В.В.Ершова, В.М.Жуйкова, И.М.Зайцева, В.Б.Исакова, Р.Ф.Каллистратовой, Д.А.Кери-мова, К.И.Комиссарова, Б.Н.Лапина, Л.Ф.Лесницкой,
B.С.Нерсесянца, Ю.К.Осипова, В.К.Пучинского, И.В.Решетниковой, Т.В.Сахновой, А.К.Сергун, М.К.Треушникова, П.Я.Трубникова, Н.А.Чечиной, Д. М.Чечота, М.С.Шакарян, В.Н.Щеглова, В.М.Шерстюка, К.С.Юдельсона, М.К.Юко-ва, В.В.Яркова и др., а также дореволюционных ученых — Д.И.Азаревича, Е.В.Васьковского, В.А.Рязановского, И.Е.Эн-гельмана и др.
Научная новизна исследования. Впервые предлагается развернутая концепция целевых установок гражданского судопроизводства и особенностей их оптимальной реализации в суде первой инстанции. Она базируется на комплексном анализе волевой природы п последовательной целевой направленности процессуальных норм и обусловленной ими деятельности субъектов процесса. С учетом общности в основных аспектах целевой направленности правосудия эта концепция обосновывает необходимость для законодателя единого подхода к закреплению в законе соотношения процессуальных задач и целей, что не мешает учитывать специфику каждого вида правосудия. Судам и другим субъектам процесса она показывает обязательность последовательной правильной и своевременной деятельности по выполнению комплекса процессуальных задач как промежуточных целей для оптимального достижения конечных целей правосудия.
Автор пришел к следующим выводам и положениям, которые отражают научную новизну исследовании и выносятся на защиту.
1. Целевые установки гражданского судопроизводства — это закрепленные в нормах гражданского процессуального права задачи и цели, которые выражают общественно необходимый и желаемый результат процессуальной деятельности суда и других субъектов как в целом, так и па отдельных ее этапах, а также выступают в качестве средства достижения такого результата на более отдаленных этапах процесса. При этом задача — частная промежуточная цель и нормативно закрепленное средство достижения более отдаленных целей, а цель — общественно необходимый и желаемый результат процессуальной деятельности'В целом пли на отдельных ее этапах.
2. Целевые установки гражданского судопроизводства в общем виде сформулированы в ст. 2 ГПК указанием на его общие задачи и конечные цели. Но ни по перечню, ни по содержанию целей названная норма не соответствует основам конституционного строя Российской Федерации, приоритетности для правосудия защиты прав и свобод, роли правосудия в установлении надлежащего правопорядка. В свя
311 с этим ст. 2 ГПК необходимо изложить в следующей редакции: задачами гражданского судопроизводства являются правильное и своевременное рассмотрение п разрешение гражданских дел в целях защиты нарушенных или оспариваемых прав, свобод и охраняемых законом интересов граждан и организаций, охраны государственных и общественных интересов; судопроизводство должно способствовать укреплению законности и правопорядка, предупреждению правонарушений, формированию уважительного отношения к праву и суду.
3. Употребления двух понятий (задачи и цели) требует последовательное развитие процесса, поскольку задача как частная промежуточная цель всегда выступает в качестве средства достижения последующей цели на более отдаленном этапе процессуальной деятельности, на другом же этапе задача сама выступает в качестве цели. Например, задачи по правильному и своевременному разрешению дел являются средством достижения конечных целей судопроизводства, а для стадии подготовки дела к судебному разбирательству они сами выступают как цели, которые достигаются выполнением своих специфических задач, предусмотренных ст. 141 ГПК.
4. Выделение задач и целей п определение их относительно самостоятельной роли в процессуально-правовом механизме дают возможность не только четко представлять общественное предназначение судопроизводства н последовательную направленность действий суда и других субъектов, но и более эффективно использовать нормативно закрепленные в виде задач средства для достижения необходимого результата процессуальной деятельности. Это не учитывает законодатель, употребляя понятие «задача» для обозначения конечных целей правосудия. Например, в ст. А Федерального конституционного закона «О военных судах Российской Федерации» защита прав названа не целью, а задачей военных судов, что не согласуется также с соотношением задач и целей, закрепленных в ГПК, устанавливающем процедуру рассмотрения гражданских дел и для военных судов.
5. В ст. 3 Федерального конституционного закона «О судебной системе Российской Федерации» указывается на единство судебной системы. Между тем в стране действуют автономные системы общих и арбитражных судов, внешняя самостоятельность и независимость которых не устраняет их внутреннего единства, обусловленного однородностью разрешаемых дел и совпадением по существу конечных целей судопроизводства, что требует единого подхода к формулированию в законе задач и целей правосудия по гражданским делам. Существенные отличия в их нормативном закреплении и реализации при отправлении правосудия в общих и арбитражных судах противоречат принципу равенства всех перед законом и судом, праву на равный для всех суд, снижают эффективность судебной защиты, а объективное совпадение конечных целей правосудия дает основания для вывода о необходимости создания в будущем единой судебной системы с равной для всех процедурой защиты прав и свобод и специализацией не судов, а судей.
6. Самостоятельное положение среди судов занимает и Конституционный Суд РФ, но совпадение в основных аспектах конечных целей всех видов судопроизводства, приоритетной из которых является защита прав и свобод, предполагает пересечение его компетенции с общими и арбитражными судами. Оно проявляется при осуществлении всеми судами полномочий по разрешению дел о признании нормативных актов не действующими, при направлении другими судами запросов в Конституционный Суд РФ о проверке конституционности примененного или подлежащего применению в конкретном деле закона, при применении обязательных для других судов правовых позиций, выраженных в решениях Конституционного Суда РФ.
7. Учитывая исключительную важность разрешаемых Конституционным Судом РФ вопросов, огромное значение его решений для защиты прав и свобод граждан и организаций, необходимо законодательно закрепить возможность пересмотра его решений через наделение пленума Конституционного Суда РФ полномочиями по исправлению ошибок по инициативе самих судей. В Федеральном конституционном законе «О Конституционном Суде Российской Федерации» с учетом специфики конституционного судопроизводства следует также закрепить требование о разумном сроке вынесения Конституционным Судом РФ постановления по обращению, принятому им к рассмотрению.
8. Не согласуется с целями правосудия практика применения ч. 3 ст. 79, ч. 2 ст. 87, ч. 2 ст. 100 Федерального конституционного закона «О Конституционном Суде Российской Федерации», по которой положение об утрате силы актов, признанных неконституционными, распространяется лишь на права лиц, обратившихся в Конституционный Суд с жалобой или запросом. В связи с этим в ст. 79 названного Закона следует закрепить правило о том, что акты, признанные неконституционными, утрачивают силу с момента их издания (или введения в действие Конституции РФ), а нарушенное изданием акта право подлежит восстановлению или защите предусмотренными законом способами.
9. С учетом сформулированных в ст. 15 Конституции РФ и ст. 5 Федерального конституционного закона «О судебной системе Российской Федерации» положений о полномочии суда при наличии у него убеждения о противоречии закона Конституции непосредственно применять конституционные нормы, в ст. 101 Федерального конституционного закона «О Конституционном Суде Российской Федерации» следует внести изменения, закрепив правило, что суд обращается в Конституционный Суд РФ с запросом о конституционности примененного или подлежащего применению в конкретном деле закона в случае неопределенности в вопросе о том, соответствует ли он Конституции РФ, а также в случае отказа суда применить закон из-за признания его не соответствующим Конституции РФ.
10. Серьезные трудности возникают в судебной практике по вопросу разграничения компетенции между Конституционным Судом РФ и другими судами по делам о проверке нормативных актов и признании их утратившими юридическую силу, что требует принятия специального федерального конституционного закона (ч. 3 ст. 128 Конституции РФ), в котором должны быть закреплены виды нормативных актов, подлежащих проверке судами, правила о подведомственности таких дел, о предметной и территориальной их подсудности, субъекты обращения в суд, обязательность решений судов по результатам проверки актов.
11. Через процессуальные нормы, действия субъектов процесса, возникающие между ними правоотношения и их правосознание цели судопроизводства включаются в механизм гражданского процессуального регулирования. Центральное место среди его элементов занимает закрепленная федеральным законом правовая норма с установкой должного или возможного поведения субъектов процесса. Однако пробелы в законодательном регулировании и его недостатки требуют для достижения целей правосудия использования в качестве регулятора процессуальных отношений судебного прецедента, содержащего правовую норму, которая устанавливается в официально опубликованных постановлениях Вы- , сших Судов страны.
12. С учетом приоритетной конституционной цели правосудия (ст. 2,17,18, 46 Конституции РФ) любые изменения в гражданской процессуальной форме допустимы лишь при условии обеспечения более эффективной судебной защиты прав, свобод и охраняемых законом интересов граждан и организаций. Другие интересы, например упрощение пронзводсгва для самого суда, уменьшение расходов на правосудие, должны отступать на второй план. Это еще раз подчеркивает необходимость четкого разграничения конечных целей судопроизводства с промежуточными целями — задачами как средством их достижения, поскольку новации в законодательстве и должны быть направлены на оптимизацию средств достижения общественно необходимого результата всей процессуальной деятельности.
13. Основной задачей начальной стадии в суде первой инстанции является правильное и своевременное возбуждение дела при наличии обращения заинтересованного лица с заявлением о защите прав, принятие которого судьей, действующим единолично от имени суда, обеспечивает достижение цели реализации права на обращение за судебной зашитой. При соблюдении предусмотренных законом условий такое право не подлежит ограничению, что должно учитываться судами, и в связи с этим, в частности, из п. 7 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 26 декабря 1984 г. (в редакции от 25 октября 1996 г.) «О некоторых вопросах, возникших в судебной практике при применении Жилищного кодекса РСФСР» следует исключить разъяснение, согласно которому право па предъявление иска о признании ордера недействительным ставится в зависимость от наличия субъективного права на указанное в ордере помещение, в то время как это возможно установить лишь при разрешении дела по существу.
14. Средством достижения целен подготовки дела к разбирательству — обеспечения своевременного и правильного его разрешения — выступает выполнение задач этой стадии процесса, сформулированных в законе в виде закрытого перечня. Однако анализ подготовительных действий позволяет выделить дополнительные задачи по разъяснению процессуальных прав и обязанностей участникам подготовки дела, по оказанию содействия сторонам в мирном урегулировании споpa путем заключения мирового соглашения. Эти задача также следует закрепить в ст. 141 ГПК.
15. В состязательном процессе своевременность и полнота подготовительных действий во многом должна определяться активностью лиц, участвующих в деле, и их представителей. Заслуживают поддержки предложения о законодательном закреплении обязательного обмена состязательными бумагами, перечнем доказательств, подлежащих исследованию в судебном заседании, копиями письменных доказательств, а также подготовительных процедур по наиболее значимым категориям дел с регламентацией активной роли в них участников спорных отношений и их представителей.
16. Неукоснительное соблюдение установленного законом порядка последовательного осуществления необходимых процессуальных действий предполагает реализацию общих для всего судопроизводства задач и целей уже в суде первой инстанции при разрешении дела по существу, что означает полное совпадение с ними общих задач и целей стадии судебного разбирательства. В связи с этим предшествующие стадии возбуждения дела и его подготовки по отношению к названной главной стадии для всего процесса посят вспомогательный (обслуживающий) характер, а последующие производства по пересмотру судебных постановлений с позиции закрепленных в законе задач и целей, а также процессуальных функций суда и других субъектов, возникают лишь при аномальном развитии процесса.
17. В решении как итоговом правоприменительном акте суда первой инстанции должны быть реализованы общие задачи и цели судопроизводства, что возможно лишь при законности и обоснованности решения. Эти требования распространяются на судебный приказ и решение о расторжении брака, которые состоят только из вводной и резолютивной частей, а также на решение, в мотивировочной части которого указано лишь на признание иска ответчиком и принятие его судом. С обоснованностью непосредственно связана истинность судебного решения, которая презюмируется при условии соблюдения предусмотренных законом правил об исследовании значимых для дела юридических фактов и оценке представленных суду доказательств.
Практическая значимость исследования и апробация его результатов. Положения опубликованных автором работ могут быть использованы в законотворческой и правоприменительной деятельности, при организации профессиональной учебы судей и работников аппарата судов, в учебном процессе по курсу гражданского процессуального права. Практически это осуществляется автором при проведении занятий в системе профессионального обучения судей, при чтении курса лекций по гражданскому процессуальному праву на юридическом факультете Российской правовой академии.
Практическая значимость исследования связана также с использованием автором его результатов при исполнении обязанностей судьи Верховного Суда РФ, а затем и судьи Конституционного Суда РФ. Ряд положений исследования и предложений по изменению и дополнению законодательства учтены рабочей группой по разработке проекта нового ГПК, членом которой являлся автор, а также законопроектов, внесенных Верховным Судом РФ в порядке законодательной инициативы.
СОДЕРЖАНИЕ ИССЛЕДОВАНИЯ
1. Понятие целевых установок гражданского судопроизводства
Особое внимание проблеме цели правосудия стало уделяться в конце 19 и начале 20 вв. в период дискуссий о самостоятельности процессуальных отраслей права по отношению к материальным. При этом одни авторы целью гражданского процесса считали справедливость и вытекающую из нее истину1, другие осуществление материальных гражданских прав, а также охрану и восстановление публично-правового порядка2, третьи — установление действительного правоотношения между сторонами п внушение этим уважения к закон)' и суду, укрепление правопорядка и способствование правильному развитию гражданского оборота3. Современная процессуальная наука при исследовании общих и частных проблем правосудия по гражданским делам также неизменно обращается к задачам и целям процессуальной дея тельности, однако специального и комплексного анализа их соотношения и взаимодействия в механизме гражданского процессуального регулирования не проводилось.
Целевые установки гражданского судопроизводства - это задачи и цели, на достижение которых направлены требования всех процессуальных норм, деятельность суда н всех других субъектов 1ю их реализации и возникающие в связи с этим процессуальные правоотношения. В общем виде они сформулированы в ст. 2 ГПК указанием на задачи и цели всего гражданского судопроизводства, однако эта норма но Лзаревнч Д. И. Правда и гражданском процессе / ■ Журнал гр. и уг. права, 1888. Кн. I
2 Васьковскил Е.В. К вопросу о значении признания в гражданском процессе // Право,
3 Рязановскин В.А. Единство процесса. М. перечню содержащихся в ней конечных целей правосудия устарела и не соответствует основам конституционного строя, закрепленным в действующей Конституции РФ.
При подготовке проекта ГПК публиковались разные формулировки задач и целей и лишь в последнем варианте рабочая группа по предложению диссертанта возвратилась к их прежнему соотношению с новым содержанием. Автор предложил изложить их так: задачами гражданского судопроизводства являются правильное и своевременное рассмотрение и разрешение дел в целях защиты нарушенных или оспариваемых прав, свобод п охраняемых законом интересов граждан и организаций, охраны государственных и общественных интересов; судопроизводство должно способствовать укреплению законности и правопорядка, предупреждению правонарушений.
При этом защита прав и свобод как высшей ценности, имеющей приоритетное значение при осуществлении правосудия (ст. 2, 17, 18, 46 Конституции РФ), в перечне целей была поставлена на первое место. Была уточнена и одна из задач, сформулированная ранее как требование быстрого рассмотрения и разрешения дел, в то время как «быстрота» понятие неопределенное, за которым скрывается требование соблюдения установленных сроков совершения процессуальных действий и которое более верно выражается через понятие «своевременность». Эти предложения были приняты с более подробным перечислением субъектов судебной защиты и добавлением факультативной цели по формированию уважительного отношения к праву и суду, что затем нашло отражение при формулировании задач и целей судопроизводства и в постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 16 марта 1999 г. № 8 «О внесении в Государственную Думу Федерального Собрания Российской Федерации проекта федерального закона «О внесении изменений и дополнений в Гражданский процессуальный кодекс РСФСР».
Задачи и цели судопроизводства находятся в тесной взаимосвязи и нередко отождествляются, в частности, из-за лингвистической связи понятий, поскольку в языке под задачей понимается то, что требует выполнения, а под целью — то, к чему стремятся, хотят достичь. Цель — идеальное, мысленное предвосхищение результата деятельности, которая в качестве непосредственного мотива направляет и регулирует эту деятельность. Однако то, что требует выполнения одновременно является и тем, к чему стремятся, что надо осуществить, а выполнению задач всегда предшествует мысленное предвосхищение результата дея тельности. Смысловая близость и позволяет объединить задачи и цели в одно общее понятие — целевые установки.
Вместе с тем последовательное развитие процесса требует употребления именно двух понятий (задачи и цели). С одной стороны, целевая установка — желаемый результат процессуальной деятельности (цель), а с другой — нормативно закрепленное средство достижения такой более общей цели на определенном этапе судопроизводства (задача). По отношению к более общей цели задача всегда выступает как частная промежуточная цель. Выделения общих и частных, конечных и промежуточных целей требуют сложная структура процесса, стадийность каждого производства, последовательность целенаправленных процессуальных действий.
Таким образом, под целевыми установками гражданского судопроизводства автором понимаются закрепленные в нормах гражданского процессуального права задачи и целгц которые выражают общественно необходимый и желаемый результат процессуальной деятельности суда и других субъектов как в целом, так и на отдельных ее этапах, а также выступают в качестве■средства достижения такого результата на более отдаленных этапах процесса.
Под процессуальной задачей понимается закрепленная в нормах гражданского процессуального права частная промежуточная цель, выступающая в качестве средства реализации более отдаленных и общих целей процессуальной деятельности суда и других субъектов рассмотрения и разрешения дел.
Под процессуальной целью понимается закрепленный в нормах гражданского процессуального права общественно необходимый и желаемый результат процессуальной деятельности суда и других субъектов в целом или на отдельных ее этапах.
Выделение задач и целей и определение их относительно самостоятельной роли в процессуально-правовом механизме дает возможность не только четко представлять общественное предназначение судопроизводства и последовательную направленность действий суда и других субъектов, но и более эффективно использовать нормативно закрепленные в виде задач средства для достижения необходимого результата процессуальной деятельности. Это не учитывается при употреблении законодателем понятия «задача» для обозначения конечных целей правосудия, как например, в ст. 4 Федерального конституционного закона «О военных судах Российской Федерации», где зашита прав названа не целью, а задачей военных судов.
Цели защиты прав и свобод, охраны государственных и общественных интересов, укрепления законности и правопорядка, предупреждения правонарушений, формирования уважительного отношения к праву и суду являются конечными, остаются неизменными на протяжении процесса и достигаются выполнением общих задач, также действующих от возбуждения дела до его завершения как требования правильного и своевременного совершения каждого процессуального действия. Иногда в качестве конечной цели правоприменения называют реализацию норм материального права, но необходимость их реализации возникает для защиты прав и достижения других названных основных и факультативных копечных целей, поэтому правильную реализацию норм материального нрава следует включать в содержание задачи по правильном)- рассмотрению и разрешению дела.
Правильность рассмотрения и разрешения дела соответствует понятию законности в судопроизводстве, а своевременность означает соблюдение установленных сроков при совершении процессуальных действий. Как общие задачи судопроизводства правильность и своевременность взаимосвязаны, так как сроки устанавливаются на основе закона. При уяснении их содержания необходимо учитывать и положения ст. 6 Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод, предусматривающей при определении прав и обязанностей право па справедливое разбирательство дела в разумный срок независимым и беспристрастным судом.
Справедливость категория не только правовая, но и нравственная, политическая и т.п., представления о которой могут существенно отличаться, что наглядно проявляется в процессе у субъектов с противоположными интересами. По социальным способностям и возможностям люди не могут быть равными во всем п применение правового равенства к фактически неравным субъектам иногда внешне выглядит несправедливым, по для правосудия первостепенное значение имеет правовая справедливость. Что касается нравственных идеалов, общепризнанных требовании морали, то они, как правило, находят отражение в нормах права, но именно с позиции правовой всеобщности и равного распространения общеобязательных правил на всех субъектов правоотношений, обладающих определенными признаками. Это не исключает возможность нормативного закрепления преимуществ для определенных категорий лиц, в частности, с учетом имущественного положения, как например предусмотрено в ст. 80 ГИК, регулирующей вопросы освобождения от уплаты судебных расходов.
Справедливость в правосудии обеспечивается на основе правильного установления фактических обстоятельств дела, их верной юридической оценки, правильного истолкования применяемой нормы, которая всегда действует в системе других норм. Это возможно при условии соблюдения закрепленной в нормах права процедуры рассмотрения дела, в частности, процессуальных сроков, а также демократических принципов судопроизводства и, прежде всего, его осуществления беспристрастным и независимым судом на основе состязательности и равноправия сторон. Следовательно, рассмотрение и разрешение дела в соответствии с требованиями права означает и справедливое его разрешение, а задачи по правильному и своевременному рассмотрению и разрешению дел включают в себя и справедливость судопроизводства.
Задача правильного рассмотрения дела включает в себя н требования разумности и целесообразности. Являясь исключительным и высокоэффективным социальным регулятором, право по определению должно быть разумным и целесообразным, направленным на наиболее оптимальную организацию жизни общества. Представления о разумности и целесообразности, как и представления о справедливости, субъективны и здесь объективным критерием выступает право.
Законодательство иногда прямо предусматривает учет требований справедливости, разумности и целесообразности. Так, согласно ст. 91 ГПК стороне, в пользу которой состоялось решение, суд присуждает с другой стороны расходы по оплате помощи представителя в разумных пределах и с учетом конкретных обстоятельств дела. В соответствии со ст. 128 ГПК судья вправе выделить одно или несколько из соединенных требований в отдельное производство, если признает раздельное рассмотрение требований более целесообразным. Критериями разумности и справедливости законодатель обязывает пользоваться для преодоления пробелов в правовом регулировании (п. 2 ст. 6 ГК), при определении размера компенсации морального вреда (п. 2 ст. 1101 ГК) и т.п. Нередко нормы права без прямой ссылки на требования справедливости, разумности и целесообразности позволяют суду решать некоторые вопросы в порядке индивидуального под-нормативного регулирования. Например, согласно ч. 1 ст. 333 ГК при явном несоответствии подлежащей уплате неустойки последствиям нарушения обязательства суд вправе уменьшить ее размер. Очевидно, что без использования названных критериев разрешить подобные вопросы нельзя.
Во всех приведенных случаях судьи учитывают требования справедливости, разумности и целесообразности не произвольно, а исходя из конкретных обс тоятельств дела, а также принципов, смысла и содержания права. При этом их субъективные представления о праве должны быть адекватны самому праву.
2. Соотношение целей правосудия по гражданским делам в судах общей юрисдикции и арбитражных судах
Федеральный конституционный закон «О судебной системе Российской Федерации» в ст. 3 указывает на единство судебной системы, но его нет из-за существования независимых друг от друга систем общих и арбитражных судов, а также самостоятельного Конституционного Суда РФ. С учетом положений ст. 118 Конституции РФ и ст. 1 названного Закона к сфере гражданского судопроизводства следует относить правосудие по гражданским делам, Осуществляемое не только судами общей юрисдикции, но и арбитражными судами. Между тем процедура рассмотрения дел в арбитражных судах закреплена в нормах по существу самостоятельной отрасли права и арбитражная процессуальная форма имеет существенную специфику.
Согласно ст. 2 АПК задачами судопроизводства по рассмотрению и разрешению дел в арбитражном суде являются защита прав и законных интересов организаций и граждан в сфере предпринимательской и иной экономической деятельности, а также содействие укреплению законности и предупреждению правонарушений в этой сфере. Для общих же судов это конечные цели судопроизводства, реализуемые выполнением задач по правильному и своевременному рассмотрению и разрешению дел. Арбитражный суд, как и суд общей юрисдикции, осуществляет охрану не только частного, но и публичного интереса, что особенно наглядно проявляется по налоговым, таможенным и другим делам, возникающим из административно-правовых отношений. Однако цель охраны государственных и общественных интересов отражения в перечне конечных целей судопроизводства в нем не нашла. Не получил надлежащего завершения и перечень факультативных целей арбитражного судопроизводства.
Очевидно, что производство по делу независимо от субъектов спора и его характера возникает и осуществляется для достижения целей защиты прав и интересов граждан и организаций, охраны государственных и общественных интересов, что объективно способствует достижению факультативных целей судопроизводства: укреплению законности и правопорядка, предупреждению правонарушений, формированию уважительного отношения к праву и суду. Но это не задачи, а конечные цели, достижение которых возможно лишь при условии выполнения задач по правильному и своевременному рассмотрению и разрешению дела, поэтому формулирование общих задач и целей в ГПК адекватно выражает назначение судопроизводства, направленность действий суда и других участников процесса и показывает средства достижения общественно значимого результата процессуальной деятельности. Так же следует сформулировать в законе задачи и цели арбитражного судопроизводства.
Деятельность арбитражных судов имеет большое положительное значение для защиты экономических прав и свобод, достижения других целен правосудия при разрешении дел, отнесенных к их подведомственности. Дополнительной гарантией их независимости, способствующей более успешному достижению целей правосудия, является создание промежуточного звена между судом в субъекте РФ и Высшим Арбитражным Судом в виде межрегионального окружного арбитражного суда, наделенного полномочиями по пересмотру вступивших в законную силу постановлений судов первой и апелляционной инстанций в кассационном порядке не по протестам должностных лиц суда и прокуратуры, а по жалобам лиц, участвующих в деле.
В отличие от судов общей юрисдикции, где существует система трех надзорных инстанций, в арбитражном судопроизводстве такая инстанция одна — Президиум Высшего Арбитражного Суда РФ. Он рассматривает дела лишь но протестам Председателя этого суда и его заместителей, Генерального прокурора РФ и его заместителей. Такое положение в большей степени соответствует исключительности надзорного порядка проверки судебных актов по сравнению с существующим положением в общих судах, а большое количество надзорных инстанций в них порождает ряд негативных последствий.
Отсутствие межрегиональных судов общей юрисдикции, уполномоченных проверять вступившие в законную силу судебные постановления, обрушивает на надзорные инстанции и, прежде всего на Верховный Суд РФ, огромный поток заявлений о принесении протеста в порядке надзора, большую часть которых невозможно разрешить с истребованием дела. Ограниченный круг должностных лиц суда, наделенных полномочиями на принесение протеста, по отношению к большому количеству жалоб позволяет им участвовать в разрешении лишь незначительной части обращений граждан и организаций с просьбой о принесении протеста. В результате большинство ответов с отказом в принесении протестов подписывается лицами, не пользующими правом принесения протеста в порядке надзора. В областных и соответствующих им судах это заместители председателей этих судов, председатели судебных коллегий и члены президиума, в Верховном Суде РФ — председатели судебных составов и судьи. По существу такая деятельность указанных лиц находится за рамками гражданского процесса, поскольку нормами процессуального права не урегулирована. В связи с этим ее очень трудно соотнести с задачами и целями судопроизводства.
Решение о принесении протеста принимается должностным лицом суда единолично на основании доклада соответствующего работника суда — консультанта или судьи. При этом для судьи, докладывающего дело, не требуются какие-либо полномочия, предусмотренные его статусом. Проект протеста может быть им подготовлен и вопреки своему внутреннему убеждению, поскольку окончательное решение по этому вопросу принимается не им.
Сохранение за должностными лицами суда права на принесение протеста не согласуется и с принципами диспози-тивности, равноправия сторон, независимости суда, в связи с этим и при сохранении существующей системы судов общей юрисдикции в качестве основания для возбуждения надзорного производства следует законодательно закрепить не протест, а соответствующее обращение лиц, прав и интересов которых касается судебное постановление. Вопрос же о возбуждении производства или об отказе в его возбуждении должен решаться судом надзорной инстанции в соответст вии с процедурой, установленной законом.
Наряду с положительной оценкой арбитражного судопроизводства в целом, в нем имеется и ряд негативных моментов. Так, серьезным недостатком организации деятельности арбитражных судов является нахождение их нижнего звена в административном центре субъекта РФ. С учетом территориальных особенностей страны это отрицательно сказывается на доступности судебной защиты. Например, если угодья фермера по вине другого фермера подверглись потраве, защитить свои права он сможет лишь в арбитражном суде, расположенном в столице республики или областном, краевом центре. В то же время такие и подобные им экономические споры при единстве судов вполне успешно и с высокой эффективностью могли бы разрешаться (после их реального создания) мировыми судьями, максимально приближенными к участникам спорных отношений.
Более сложные дела могли бы быть отнесены к подсудности районных судов с введением при необходимости специализации судей. В областных и соответствующих им судах в субъектах РФ, а также в Верховном Суде РФ, целесообразно создать специализированные арбитражные коллегии с отнесением к их компетенции рассмотрение по первой инстанции определенного рода экономических споров между организациями и гражданами-предпринимателями, а также проверку законности решений нижестоящих судов. При этом следовало бы сохранить и межрегиональные суды, а также создать единый кодекс гражданского судопроизводства. В результате не только бы существенно повысилась доступность судебной защиты, но исчезла бы почва для фактического неравенства перед законом и судом субъектов с различным юридическим статусом, неизбежного при раздробленности судебной системы' и наличии существенных различий в процедуре разрешения дел. Не стало, бы проблемы разграничения компетенции между двумя самостоятельными ныне судами, которая также не способствует эффективности судебной защиты.
В соответствии со ст. 4 Федерального конституционного закона «Об арбитражных судах в Российской Федерации» и ст. 1 АПК арбитражные суды осуществляют правосудие путем разрешения экономических споров и иных дел, отнесенных к их компетенции. Примерный перечень экономических споров, возникающих из гражданских, административных и иных правоотношений, дан в ч. 2 ст. 22 АПК. В части 3 этой статьи установлено, что арбитражный суд рассматривает также: дела об установлении фактов, имеющих юридическое значение в сфере предпринимательской и иной экономической деятельности; дела о несостоятельности (банкротстве) организаций и граждан- предпринимателей; иные дела. При этом, по общему правилу (ч. 1 ст. 22 АПК), гражданские дела подведомственны арбитражному суду, если сторонами в них являются юридические лица, а также граждане, имеющие статус индивидуального предпринимателя, приобретенный в установленном порядке. Суды же общей юрисдикции по общему правилу рассматривают дела, возникающие из гражданских, семейных, трудовых и иных правоотношений, к числу которых относятся и дела по спорам, возникающим в сфере экономики и предпринимательской деятельности, если хотя бы одной из сторон в споре является просто гражданин (п. 1 ч. 1 ст. 25 ГПК).
Следовательно, основными критериями разграничения компетенции между этими судами являются характер спорных правоотношений и их субъектный состав. Однако эти критерии не носят универсального характера, поскольку в случаях, предусмотренных законом, к подведомственности арбитражного суда могут быть отнесены н другие дела, а стороной в арбитражном процессе могут выступать организации, не являющиеся юридическими лицами, и граждане, не имеющие статуса индивидуального предпринимателя (ч. 4, 5 ст. 22 АПК). Кроме того, законом могут быть предусмотрены случаи, когда дела по экономическим спорам между организациями н гражданами-предпринимателями подлежат рассмотрению общими судами (ст. 25 ГПК).
Наличие исключений из общих правил разграничения компетенции, специфика самих критериев приводит к значительным трудностям в судебной практике. В качестве примера можно указать на дела об обжаловании нормативных актов. Казалось бы, с учетом названных общих критериев разграничения подведомственности, дела по спорам с участием организаций и граждан-предпринимателей о недействительности нормативных актов, регулирующих экономические отношения, должны разрешаться арбитражными судами. Однако прямого указания о подведомственности таких дел арбитражным судам в процессуальном законодательстве, как правило, не содержится и судебная практика к настоящему времени сложилась таким образом, что дела об обжаловании нормативных актов рассматривают суды общей юрисдикции независимо от субъекта обращения в суд.
Вместе с тем следует учитывать, что законами может специально устанавливаться подведомственность дел о проверке некоторых нормативных актов, регулирующих деятельность организаций и граждан-предпринимателей, арбитражному суду. Например, согласно ст. 138 Налогового кодекса РФ судебное обжалование организациями и индивидуальными предпринимателями правовых актов налоговых органов (в том числе и нормативных) должно производится путем подачи искового заявления в арбитражный суд.
Иногда высказывается мнение, что объединение судов проблему подведомственности переведет в не менее сложную проблему подсудности. Однако критерии родовой и территориальной подсудности гражданских дел достаточно определенны и могут быть четко сформулированы в законе. Что касается распределения /(ел между специализированными коллегиями и судьями с учетом их специализации, то это не проблема подсудности, а вопрос внутренней организации деятельности суда. С позиции закрепленной в законе подсудности непринципиально, рассмотрит конкретное дело арбитражная или гражданская коллегия, судья с той или иной специализацией. Судьи определенного суда обладают равной компетенцией и независимо от внутреннего распределения их обязанностей вправе участвовать в рассмотрении любого дела, отнесенного к подсудности данного суда.
Являясь сторонником единого и равного для всех суда для разрешения гражданских дел, автор тем не менее не призывает к немедленному объединению общих и арбитражных судов, поскольку это потребует неизбежного пересмотра Конституции РФ и принятого с таким трудом Федерального конституционного закона «О судебной системе Российской Федерации». Следует внимательно отнестись и к позиции тех сторонников дуализма гражданской юрисдикции, которые не без основания обращают внимание на негативные моменты, всегда сопровождающие частые трансформации судебной системы, на необходимость и возможность принятия мер по повышению эффективности деятельности судов в рамках существующей системы. К практической реализации высказанной идеи возможно будет обратиться лишь после достижения устойчивой стабильности в экономической, политической и других сферах общества.
Автономность названных судов при осуществлении правосудия по гражданским делам имеет и еще один негативный момент, связанный с возможностью разного подхода к разрешению сходных фактических ситуаций, поэтому заслуживают одобрения усилия Высшего Арбитражного Суда РФ и Верховного Суда РФ по координации совместных действий, направленных на преодоление и предотвращение существенных различий в судебной практике. Такая координация проявляется в различных формах, но особое значение при этом имеют совместные постановления Пленумов двух Высших судов страны по вопросам применения законодательства.
3. Соотношение целей в гражданском и конституционном судопроизводствах
Если по своей сути и общественному предназначению производство в арбитражных судах не отличается от аналогичного производства в судах общей юрисдикции, то этого нельзя сказать о конституционном судопроизводстве, которое является процессуальной формой и средством конституционного контроля. Соответствующим образом сформулированы в законе и целевые установки этого вида судопроизводства.
Согласно ст. 3 Федерального конституционного закона «О Конституционном Суде Российской Федерации» конечными целями производства в нем являются: защита основ конституционного строя, основных прав и свобод человека и гражданина, обеспечение верховенства и прямого действия Конституции РФ. Для достижения этих целей суд наделяется полномочиями по разрешению дел о соответствии Конституции законов и иных нормативных актов, а также по разрешению других дел и вопросов, которые определяют его компетенцию, но если полномочия рассматривать с позиции закрепленной в законе направленности деятельности суда на достижение определенного общественно желаемого результата, то по своей сути они представляют собой и промежуточные целевые установки — задачи. Без выполнения хотя бы одной из них невозможно достижение конечных целей судопроизводства. С учетом его специфики, казалось бы, является логически оправданным законодательное закрепление защиты основ конституционного строя в качест ве приоритетной цели. Однако при этом оставлено без внимания, что приоритетной для правосудия независимо от его процессуальных форм является защита прав и свобод человека и гражданина.
Законодательство о судопроизводстве в Конституционном Суде РФ не предусматривает задачу по правильному разрешешпо ,тсл п любое его решение предполагается правильным, поскольку' оно окончательно, обжалованию не подлежит п вступает в силу немедленно. Учитывая исключительную важность разрешаемых Конституционным Судом вопросов, огромное значение для защиты прав и свобод его решений, отсутствие возможности их пересмотра вряд ли оправданно. Выход из этом ситуации возможен через наделение Пленума Конституционного Суда полномочиями по исправлению ошибок по инициативе самих суден. При принятии решения судьи не всегда в состоянии предугадать все последствия его реализации в общественной жизни и нельзя исключить, что решение вопреки действительной воле и намерениям судей приведет к результату, па который они не рассчитывали и который будет противоречить целям судопроизводства. Не исправляет в достаточной степени ситуацию и положение ст. 73 Федерального конституционного закона «О Конституционном Суде Российской Федерации» о возможности отхода Пленума от ранее выраженной правовой позиции при разрешении других дел. На юридическую силу ранее принятого решения непосредственного влияния это пе оказывает.
Ограниченно действует здесь и задача по своевременному разрешению дела, поскольку в законе закреплены лишь сроки совершения отдельных процессуальных действий, дата же слушания дела по общему правилу определяется с учетом очередности в зависимости от последовательности поступления обращении. Несмотря на трудности, связанные со значительным количеством обращений и ограниченными возможностями Конституционного Суда по их разрешению, такое положение нельзя считать нормальным. Установить предельные сроки вынесения постановления по принятому к рассмотрению обращению с учетом специфики конституционного судопроизводства не реально, но возможно законодательное закрепление предусмотренного в ст. 6 Европейской конвенции о защите прав и основных свобод человека требования о разумном сроке правосудия, имеющего в виду общепризнанные критерии: сложность дела, последствия несоблюдения разумного срока для заявителя, оперативность работы всех подразделений суда, собственное поведение заявителя, влияющее на соблюдение срока. На практике Конституционный Суд обычно учитывает названные критерии, отступая от общего правила назначения даты слушания дела.
Некоторое отличие в законодательном закреплении целей не означает, что компетенция Консти туционного Суда и других судов не может пересекаться, поскольку их цели совпадают в главном: и там и тут защита основных прав и свобод является конечной целью судопроизводства. Близки по содержанию и цели защиты основ конституционного строя, обеспечения верховенства и прямого действия Конституции РФ целям охраны государственных и общественных интересов, содействия укреплению законности и правопорядка, предупреждению правонарушений, формированию уважительного отношения к праву и суду.
Пересечение компетенции проявляется в разных аспектах. Так, суды разрешают подведомственные им дела о проверке нормативных актов на предмет их соответствия нормативным положениям, имеющим большую юридическую силу, в том числе и тех актов, проверка конституционности которых относится к компетенции Конституционного Суда РФ. Например, в суде могут быть оспорены нормативные акты Правительства РФ, но эти же акты по обращениям определенных субъектов могут быть проверены Конституционным Судом РФ на предмет соответствия их Конституции. Если суд признает нормативное постановление правительства противоречащим федеральному закону, это не исключает права Правительства РФ направить запрос в Конституционный Суд РФ о проверке конституционности закона, послужившего основанием для вывода суда о незаконности постановления. Признанне примененного судом закона неконституционным потребует пересмотра принятого им решения.
Вопросы разграничения компетенции между судами общей юрисдикции и Конституционным Судом РФ по делам о признании нормативных актов противоречащими закону представляют сложность из-за их ненадлежащего правового регулирования. По этим вопросам требуется принятие специального федерального конституционного закона с закреплением в нем видов нормативных актов, подлежащих проверке судами, правил о подведомственности таких дел, о предметной и территориальной их подсудности, субъектов обращения в суд, обязательности решений судов по результатам проверки актов, но проект такого закона, разработанный Верховным Судом РФ и принятый Государственной Думой, отклонен Советом Федерации.
Трудности судебной практики при разграничении компетенции между судами общей юрисдикции и Конституционным Судом РФ выросли в связи с постановлением Коистп-iyдлинного Суда РФ от 16 нюня 1998 г. по делу о толковании отдельных положений статей 125, 126 и 127 Конституции РФ, поскольку оно было воспринято судами, как содержащее положения об исключении из гражданского судопроизводства дел о проверке законности всех нормативных актов, указанных в пунктах «а» и «б» ч. 2 ст. 125 Конституции РФ, если эти полномочия судов не установлены федеральным конституционным законом. Однако такое понимание судебной практикой названного постановления не соответствует его смыслу и отрицательно сказалось на обеспечении судебной защиты прав и свобод граждан и организаций, охраны государственных и общественных интересов, нарушенных принятием нормативных актов, противоречащих федеральному закону.
Особенно негативными были последствия, вызванные отказом судов со ссылкой на постановление Конституционного
Суда РФ от 16 июня 1998 г. принимать к рассмотрению обращения, н том числе и прокуроров, о проверке норматив-пых актов органов государственной власти субъектов РФ на предмет их соответствия федеральному закону. То обстоятельство, что эти нормативные акты могут быть проверены Конституционным Судом на соо тветствие их Конституции РФ, положение дел не меняет, ибо граждане п организации вообще не могут быть субъектами обращения по таким спорам в этот суд. Они могут поставить лишь вопрос о проверке конституционности закона, примененного или подлежащего применению в конкретном деле.
Основная масса нормативных актов, не соответствующих требованиям права, выявляется органами прокуратуры, однако прокурор не является субъектом обращения в Конституционный Суд РФ. К тому же, данную проблему невозможно решить путем расширения перечня субъектов обращения в Конституционный Суд, поскольку даже в случае многократного увеличения судей он просто не в состоянии будет проверить весь массив нормативных актов, дела о которых в течение уже нескольких лет вполне успешно рассматривались судами общей юрисдикции. Например, в 1999 г. только прокурорами было выявлено противоречащих закону актов органов государственной власти субъектов РФ — 1651, из них принятых законодательными органами 491. Кроме того, в отличие от других судов Конституционный Суд РФ вправе проверять акты лишь на предмет их соответствия Конституции, а не другим нормативным актам, имеющим большую силу.
Между тем названное постановление Конституционного Суда РФ нельзя рассматривать как запрет судам осуществлять проверку нормативных актов вне связи с рассмотрением дела о защите конкретных нрав. В постановлении выражена верная по существу правовая позиция, согласно которой законодатель может предусмотреть осуществление судами проверкм нормативных актов ниже уровня федерального закона иному, имеющему большую юридическую силу акту, но впредь соответствующие полномочия судов должны устанавливаться только федеральным конституционным законом. Однако по смыслу статей 15 (ч. 1), 18,125 (п. «а» и «б» ч. 2, ч. 4, 5 и 6), а также ч. 1 и 2 Заключительных и переходных положений Конституции РФ, если закон, на основании которого суды осуществляют указанное полномочие, принят до вступления в силу Конституции, то такой закон не может быть признан неконституционным и утратившим силу лишь на том основании, что по форме оп пе является конституционным законом. Иначе по той же причине пришлось бы признать неправомерными значительную часть полномочий и процессуальной деятельности судов. В результате оказались бы разрушенными правовые основания деятельности судов, под угрозу были бы поставлены сами основы конституционного строя, прежде всего — права и свободы человека и гражданина, которые являются высшей ценностью и обеспечиваются правосудием.
В подтверждение этих выводов нет необходимости анализировать все законы, установившие (до введения в действие Конституции РФ) полномочия судов осуществлять проверку нормативных актов с правом признания их утратившими юридическую силу. Достаточно сослаться на разъяснение таких законов, содержащееся в постановлениях Пленума Верховного Суда РФ от 27 апреля 1993 г. № 5 «О некоторых вопросах, возникших при рассмотрении дел по заявлениям прокуроров о признании правовых актов противоречащими закону» и от 21 декабря 1993 г. № 10 «О рассмотрении судами жалоб на неправомерные действия, нарушающие права и свободы граждан». Эти законы не были и не могли быть признаны неконституционными из-за их формы, поскольку согласно ст. 86 Федерального конституционного закона «О Конституционном Суде Российской Федерации» проверка ко нет пту I u 1 о I т ноет 11 актов, принятых до вступления в силу Конституции, производится Конституционным Судом РФ только по содержанию норм и не производится по форме закона.
Линия законодателя на предоставление судам полномочий по проверке нормативных актов вне связи с рассмотрением дела о защите конкретных субъективных прав продолжилась и после введения в действие Конституции РФ. Так, в ч. 1 ст. 13 ГК установлено правило, что в случаях, предусмотренных законом, нормативный акт, не соответствующий закону или иным правовым актам и нарушающий гражданские права и охраняемые законом интересы гражданина или юридического лица, может быть признан судом недействительным. Право оспаривать в суде нормативные акты предусмотрено в Федеральных законах «Об общих принципах организации местного самоуправления в Российской Федерации»», «О прокуратуре Российской Федерации», «Об общих принципах организации законодательных (представительных) и исполнительных органов государственной власти субъектов Российской Федерации», в части первой Налогового кодекса Российской Федерации и др.
Среди всех такого рода законов лишь Федеральные конституционные законы «О Правительстве Российской Федерации» и «О военных судах Российской Федерации», предусматривающие право оспаривать в суде нормативные акты Правительства РФ, отвечают необходимым критериям по форме закона. Однако, если конституционное право на судебную защиту за гражданами и организациями, а за прокурором конституционные полномочия по реализации функций по надзору за исполнением законов, осуществлялось путем оспаривания в суде нормативных актов, в том числе и перечисленных в пунктах «а» и «б» ч. 2 ст. 125 Конституции РФ, то они не должны лишаться такой возможности. Следовательно суды обязаны руководствоваться действующими закопами, которые не признаны неконституционными, и продолжать принимать к рассмотрению дела названной категории.
Согласно ст. 79 Федерального конституционного закона «О Конституционном Суде Российской Федерации» правовые позиции, выраженные в его решениях, обязательны для судов, акты, признанные неконституционными, утрачивают силу, решения судов, основанные па таких актах, не подлежат исполнению и должны быть пересмотрены в установленных федеральным законом случаях. Признание нормативного акта не соответствующим Конституции РФ является основанием для отмены положений других нормативных актов, основанных на нем, яти положения не могут применяться судами (ч. 2 ст. 87 названного Закона). В соответствии с ч. 2 ст. 100 названного Закона при признании Конституционным Судом РФ не соответствующим Конституции РФ закона, примененного в конкретном деле, данное дело во всяком случае подлежит пересмотру.
Па практике приведенные положения понимаются таким образом, что признанный неконституционным акт утрачивает юридическую силу с момента вынесения Конституционным Судом РФ решения, а обязательному пересмотру подлежат дела лишь тех граждан, которые обратились в Конституционный Суд РФ с жалобой. Вряд ли это согласуется с положениями ст. 15 Конституции РФ о ее высшей юридической силе и прямом действии. Неконституционный акт объективно является таковым с момента его издания, что лишь констатируется Конституционным Судом, поэтому все нарушенные неконституционным актом нрава подлежат восстановлению.
Именно так решается вопрос о юридических последствиях признания нормативного акта недействительным судом в гражданском судопроизводстве. В ч. 3 cr. 2398 ГПК сформулировано правило о том, что с момента вступления в законную силу решения суда о признании нормативного акта незаконным, этот акт считается недействующим. Это не значит, что последствия признания акта недействительным не распространяются на права и обязанности, которые возникли до вступления решения в законную силу. Данная процессуальная норма устанавливает последствия вступления решения в законную силу. До этого момента нет правовых оснований полагать, что акт не действует. Определение же последствий признания акта недействительным вступившим в законную силу решением — сфера действия материального права. После вступления решения в законную силу акт юридически становится недействующим и недействительным, т.е. не порождающим правовых последствий с момента его издания. В ч. 2 ст. 13 ГК предусмотрено, что в случае признания судом акта недействительным нарушенное право подлежит восстановлению либо защите. Принципиальное разъяснение по этому вопросу содержится в п. 9 названного постановления Пленума Верховного Суда РФ от 27 апреля 1993 г. № 5, согласно которому в случае удовлетворения заявления прокурора суду не следует обязывать орган или должностное лицо отменить признанный недействительным правовой акт, поскольку признание такого акта недействительным по мотивам противоречия закону означает, что он не порождает правовых последствий со дня издания.
Таким образом, сложившаяся практика применения статей 79, 87 и 100 Федерального конституционного закона «О Конституционном Суде Российский Федерации», согласно которой положение об утрате силы актов, признанных неконституционными, распространяется лишь на права лиц, обратившихся в Конституционный Суд РФ с соответствующим запросом, не соответствует целям правосудия. В связи с этим в ст. 79 названного Закона следует включить аналогичное существующему в гражданском судопроизводстве правило о том, что акты, признанные неконституционными, утрачннают силу с момента их издания (или введения в действие Конституции РФ), а нарушенное изданием такого акта право подлежит восстановлению или защите предусмотренными законом способами.
Пересечение компетенции связано и с запросами судов о проверке конституционности закона, примененного или подлежащего применению в конкретном деле. Согласно ч. 3 ст. 5 Федерального конституционного закона «О судебной системе Российской Федерации» и разъяснению, содержащемуся в п. 2 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 31 октября 1995 г. № 8 «О некоторых вопросах применения судами Конституции Российской Федерации при осуществлении правосудия», суд при наличии убеждения о противоречии закона Конституции обязан сам применить непосредственно конституционные положения. В связи с этим нельзя признать удачной редакцию ст. 101 Федерального конституционного закона «О Конституционном Суде Российской Федерации» о возложении на суд обязанности обратиться с запросом о проверке конституционности закона лишь при условии, что он пришел к выводу о его несоответствии Конституции РФ. При наличии такого вывода у суда не только не имеется препятствий для неприменения закона, но он и обязан поступить именно таким образом, разрешив спор в соответствии с требованиями Конституции РФ. Другое дело, если у суда имеются сомнения и он усмотрел только неопределенность в вопросе о том, соответствует ли закон конституционным положениям, в этом случае направление соответствующего запроса в Конституционный Суд оправданно, если без применения спорного закона разрешить спор не представляется возможным.
Поскольку дисквалификация федерального закона возможна лишь по решению Конституционного Суда РФ, цель приведенных нормативных положений вполне очевидна и заключается в создании условий для оперативного устранения из системы законодательства неконституционного закона. Одпако эта цель вступает в противоречие с главной целыо правосудия, которой является защита прав и свобод. Для ее непосредственного достижения необходимо не только правильно, но и своевременно разрешить дело, а приостановление производства по делу в связи с направлением запроса в Конституционный Суд РФ при условии, что суд сам мог применить конституционные положения, значительно отодвигает реализацию права на судебную защиту. Иногда отсрочка в осуществлении правосудия равнозначна отказу в правосудии, как это нередко бывает по делам о защите избирательных прав, где само существование спорных отношений скоротечно.
Следует заметить, что и Конституционный Суд РФ в постановлении по делу о толковании отдельных положении статей 125, 126 и 127 Конституции РФ признал правомочие других судов непосредственно применять конституционные положения. Он лишь указал на необходимость после вынесения решения по такому делу направлять запрос в Конституционный Суд РФ для официального подтверждения неконституционности закона, который суд отказался применить. Это вполне соответствует целевой направленности правосудия, поскольку его факультативными целями является укрепление законности и правопорядка, предупреждение правонарушений, формирование уважительного отношения к праву и суду, что несомненно требует официальной дисквалификации закона, который в решении суда признан не подлежащим применению из-за его противоречия Конституции РФ.
С учетом приведенных аргументов в ст., 101 Федерального конституционного закона «О Конституционном Суде Российской Федерации» следовало бы закрепить правило о том, что суд обращается в Конституционный Суд РФ с запросом о конституционности примененного или подлежащего применению по конкретному делу закона в случае неопределенности в вопросе о том, соответствует ли он Конституции РФ, а также в случае отказа применить закон из-за его противоречия Конституции РФ.
Деятельность Конституционного Суда РФ имеет большое положительное значение для защиты прав и свобод, основ конституционного строя, укрепления законности и правопорядка, формирования уважительного отношения к праву и суду. Являясь сторонником единства судебной системы, как способного обеспечить наиболее эффективную защиту прав и свобод человека и гражданина, охрану государственных и общественных интересов, автор тем не менее не считает целесообразным объединение конституционного судопроизводства с другими видами судопронзводств. Аргументами против этого выступают нежелательность изменения без'крайней необходимости Конституции РФ, опасения отрицательных последствий, пусть даже временных, сопровождающих ломку любой функционирующей системы, а также федеративное устройство ст раны, где на уровне субъектов РФ также действуют самостоятельные от других судов органы конституционного контроля. Потенциальная роль конституционных (уставных) судов субъектов РФ в обеспечении защиты прав и свобод, укреплении законности и правопорядка достаточно велика и будет ли она реализована надлежащим образом зависит и от деятельности Конституционного Суда РФ.
4. Цель в механизме гражданского процессуального регулирования
В теории права под механизмом правового регулирования понимается взятая в единстве система правовых средств, при помощи которых обеспечивается результативное воздействие па общественные отношения. Такое определение применимо и к механизму гражданского процессуально-правового регулирования.
Наличие цели в процессуально-правовом механизме обусловлено сознательно-волевым характером правотворческой и иравореалнзующей деятельности, которой предшествует целевая установка как состояние сознательной устремленности субъекта к действиям, направленным на достижение заранее определенного и желаемого им результата. Такая деятельность преобразует субъективную установку в объективную, примером чему является правовая норма-внешне объективированная установка должного или возможного поведения. Участники процесса свои субъективные цели объективируют в результате процессуальной деятельности.
Основу процессуально-правового механизма составляют нормы права, установленные федеральным законом, с закрепленными в них целями, которые определяют программу правомерного поведения субъектов процесса, но объективная невозможность обеспечить законодательное регулирование всех процессуальных отношении и его недостатки требуют включения в механизм регулирования специфических норм, в которых объективируются установки Высших Судов страны, направленные на достижение определенного результата при осуществлении правосудия. Объективированное выражение они находят в постановлениях Пленума Верховного Суда РФ по вопросам применения процессуального законодательства п постановлениях Верховного Суда РФ по конкретным делам (в арбитражном судопроизводстве в качестве судебного прецедента могут выступать положения, содержащиеся в постановлениях Пленума Высшего Арбитражного Суда РФ или постановлениях этого суда по конкретным делам, а также в совместных постановлениях Пленумов двух Высших Судов страны, выполняя в этом случае роль источника регулирования и для производства в общих судах). Нередко по содержанию и форме изложения они не отличаются от нормы, закрепленной в законе, как например п. 2 постановления Пленума Верховного Суда РСФСР от 14 апреля 1988 г. j\<j
О подготовке гражданских дед к судебному разбирательству», в котором сформулированы задачи подготовки дела как обязательные целевые установки для судов и других субъектов процесса (в ст. 141 ГПК они закреплены Федеральным законом от 30 ноября 1995 г.)
В качестве судебного прецедента как псточппка гражданского процессуального права выступают и правовые позиции Конституционного Суда РФ, выраженные в его решениях. Они формируются на основе рассмотрения дел в процессе конституционного судопроизводства, предназначены для снятия возникшей конституционно-правовой неопределенности, в частности, при регулировании процессуальных отношений и введения тем самым общеобязательных правил поведения для субъектов процесса.
Так, постановлением Конституционного Суда РФ по жалобам граждан Д. и М. были признаны неконституционными положения ч. 1 ст. 325 ГПК в топ мере, в какой они позволяют суду надзорной инстанции в случае извещения о судебном заседании одного лица, участвующего в деле, рассмотреть дело без предоставления другим лицам, участвующим в деле, равных возможностей участвовать в разбирательстве, а также позволяют суду определить в конкретном деле объем их прав и обязанностей иначе, чем это сделано судами нижестоящих инстанции, не предоставляя лицам, участвующим в деле, права быть выслушанными судом. Этим самым в гражданском процессе была введена норма, согласно которой суд надзорной инстанции обязан извещать о времени и месте заседания не только прокурора, участие которого по надзорным делам обязательно, но н всех других лиц, участвующих в деле, предоставлять им возможность участвовать в судебном заседании. Аналогичным образом Конституционный Суд РФ по обращениям граждан установил процессуальные нормы, определяющие порядок передачи дел в другой суд па основании ст. 123 ГПК, предусматривающие право кассационного обжалования решений судов по жалобам граждан на постановления о наложении административного взыскания, и др.
Следует отметить, что во всех приведенных примерах соответствующие процессуальные нормы мог установит ь и Верховный Суд РФ при рассмотрении конкретных дел, поскольку согласно ч. 1 ст. 15 Конституции РФ, ч. 3 ст. 5 Федерального конституционного закона «О судебной системе Российской Федерации»» и разъяснению, содержащемуся в п. 2 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 31 октября 1995 г. № 8 «О некоторых вопросах применения судами Конституции Российской Федерации при осуществлении правосудия», обязан был непосредственно руководствоваться конституционными положениями. И суть вопроса здесь не в частном случае применения при определении процедуры рассмотрения гражданского дела правовых положений, имеющих большую юридическую силу, а в том, что после официального опубликования таких постановлений Верховного Суда РФ они реально воспринимаются другими судами как обязательное для них правило, норма. Разрешение дела с нарушением установленной Верховным Судом РФ процедуры расцениваются как ошибка и основание к отмене судебного постановления.
Цели судебного прецедента, имеющие значение нормы права, идентичны целям нормы, закрепленной в законе, причем практика, как это видно из приведенных примеров, часто обгоняет законодателя. Но это не значит, что судам присуща законотворческая функция в точном смысле этого понятия, предусматривающая, в частности, в соответствии с конституционным принципом разделения властей формирование и принятие нормативно-правовых актов уполномоченными субъектами в рамках соответствующих процедур. Судебные прецеденты вырабатываются в процессе осуществления правосудия, их появление обусловлено недостатками действующих законов или пробелами в регулировании. В механизме регулирования они замещают место нормы, закрепленной в законе, если подлежащий применению закон не соответствует требованиям права или отсутствует.
Судебные прецеденты, содержащиеся в постановлениях Пленума Верховного Суда РФ, не следует смешивать с разъяснениями Пленума по вопросам применения законодательства, обусловленные абстрактным характером норм, закрепленных в законе. Это взаимодействующие и дополняющие друг друга способы обеспечения единства правового регулирования, по разные по своей сути, поскольку в первом случае создается норма, а во втором закрепленная законом норма разъясняется. Также не в каждом постановлении Верховного суда РФ по конкретному делу содержится судебный прецедент, выступающий в качестве нормы, используемой как основание для решения других дел.
Отмечая недостатки законодателя и роль судебной практики в их устранении, следует учитывать, что закрепленные в нормах права цели судопроизводства отражают желаемый результат процессуальной деятельности с позиции общественных потребностей и интересов, которые не могут не изменяться по мере развития самого общества, а это требует постоянного обновления законодательства. Однако всегда должна учитываться приоритетная конституционная цель правосудия -- защита прав и свобод человека и гражданина, которая должна оставаться неизменной и выступать критерием при совершенствовании процессуального законодательства. Любые изменения в процессуальной форме допустимы лишь при условии обеспечения более эффективной защиты прав и свобод. Другие интересы, например, упрощение судопроизводства для самого суда, для уменьшения расходов на правосудие со стороны государства должны отступать на второй план.
Надлежащими юридическими фактами, которые также являются элементом процессуально-правового механизма, выступают действия субъектов, соответствующие целям их участпя в процессе, субъективным правам и обязанностям, предусмотренным в нормах права. Если действия участников процесса, продиктованные пх субъективными целями, не отвечают задачам и целям судопроизводства, они будут дефектными и суд в соответствии со своими полномочиями обязан совершить процессуальные действия, направленные на устранение нарушения требовании права. Например, отказать в принятии заявления, неподсудного данному суду, оставить заявление без движения при неуплате госпошлины и т.п. При невыполнении такой обязанности будет допущена судебная ошибка и субъектом ее всегда будет суд в лице судьи (суден).
При оценке работы судов приоритет нередко отдается правильному применению материальных норм, поскольку права, зашита которых выступает в качестве основной цели судопроизводства, являются предметом регулирования материальных отраслей права. Однако ошибки в юридической квалификации спорных отношений обусловлены процессуальными нарушениями. Связано это не только с тем, что задачи и цели судопроизводства закреплены в процессуальных нормах и любое нарушение материальных норм одновременно нарушает требования общих норм процессуального права. Надлежащая юридическая квалификация спорных правоотношений зависит от правильного установления их фактического состава, которое возможно лишь при соблюдении процессуальной формы, и также по этой причине все ошибки в применении материальных норм связаны с нарушением норм процессуального права.
Это подтверждает и статистика. Так, в 1998 г. 93,2% решений районных судов страны отменены в кассационном порядке явно в связи с процессуальными нарушениями и дела были направлены на новое рассмотрение, прекращены производством или заявления по ним оставлены без рассмотрения. По н по остальным решениям, после отмены которых выносились новые, с учетом права кассационного суда в соответствии со ст. 294 ГПК исследовать новые доказательства и устанавливать новые факты, ошибка в применении материальных норм чаще всего была вызвана явным нарушением процессуальной формы и лишь по незначительной части процессуальные нарушения носили неявный характер.
Опыт работы автора во всех судебных инстанциях показывает, что у многих судей отношение к соблюдению процессуальных норм довольно пренебрежительное. Не исключение здесь и судьи кассационных и надзорных инстанций, которые при отмене решений не всегда отражают в постановлениях процессуальные нарушения, послужившие причиной неправильного применения норм материального права. Однако многолетний анализ текущей судебной практики для выявления комплекса причин отмены судебных постановлений Верховным Судом РФ, используемый автором при проведении занятий с судьями, проходящими профессиональную переподготовку в Российской правовой академии, показывает, что все ошибки по гражданским делам в основе своей содержат процессуальные нарушения. Особенно часто они обусловлены несоблюдением процессуальных норм, регулирующих вопросы подготовки дела к судебному разбирательству. Выводы такого анализа содержатся в опубликованных диссертантом комментариях судебной практики по вопросам применения процессуального и материального законодательства.
Большое значение соблюдения процессуальной формы для повышения качества правосудия требует усиления внимания вопросам изучения гражданского процесса при подготовке юристов, проверке знаний процесса при сдаче квгушфика-циониого экзамена кандидатами в судьи, при организации профессиональной учебы судей.
Необходимым элементом процессуально-правового механизма являются процессуальные правоотношения, имеющие очевидную целевую направленность, поскольку они возникают и развиваются на основе правовых норм в результате сознательной волевой деятельности субъектов процесса, которая является и содержанием правоотношений. С целями судопроизводства тесно связано и понятие объекта процессуальных правоотношений, под которым большинством процессуалистов понимается то, на что направлены поведение субъектов процесса и соответственно сами правоотношения. Если говорить о процессе в целом, то конкретное процессуальное отношение и любая их совокупность направлены, в конечном счете, на достижение общих целей судопроизводства; они и будут общим объектом для всего процесса, представляющего собой сложную систему конкретных правоотношений.
Конечные цели судопроизводства подразделяются на основные и факультативные, поэтому возможно выделение основного и факультативного общего объекта процессуальных правоотношений. Так, защита прав, свобод и охраняемых законом интересов граждан и организаций, охрана государственных и общественных интересов будет основным общим объектом, а укрепление законности и правопорядка, предупреждение правонарушений, формирование уважительного отношения к праву и суду — факультативным общим объектом. Свой особенный объект правоотношений возможно выделить в любой стадии и институте, направленных на достижение относительно самостоятельных процессуальных целей. Каждое конкретное правоотношение направлено на достижение какой-либо цели, которая и будет являться единичным объектом этого правоотношения. Например, особенным объектом совокупности процессуальных отношений, возникающих в стадии возбуждения дела в суде первой инстанции, будет реализация права на обращение за судебной защитой; единичным объектом правоотношения, возникшего в связи с заявлением отвода эксперту и удовлетворения его судом, будет отвод эксперта.
Важным элементом процессуально-правового механизма является правосознание, которое с одной стороны в процессе правотворческой деятельности объективируется в нормах нрава, а с другой — выступает в качестве субъективной базы их реализации. С помощью правосознания субъекты процесса познают, оценивают и контролируют свое поведение через иризму требований, выраженных в праве. При этом правовые предписания, задачи и цели судопроизводства выступают для них в качестве объективного критерия для сознательной регуляции своей процессуальной деятельности, направленной на достижение желаемого ими результата.
5. Цели производства по гражданскому делу в суде первой инстанции.
Возбуждение дела принято считать начальной стадией процесса, присущей лишь производству в суде первой инстанции. При этом подразумевается, что производство в суде первой инстанции содержит также стадию подготовки дела и стадию судебного разбирательства, а производства в кассационной и надзорной инстанциях, но пересмотру постановлений суда по вновь открывшимся обстоятельствам сами являются стадиями. Однако такой взгляд на структуру процесса и место в ней стадии возбуждения дела в суде первой инстанции не соответствует реальному развитию процессуальных отношений при рассмотрении и разрешении гражданских дел.
Сторонники такого понимания структуры судопроизводства рассматривают ее как простую систему, отражающую последовательное движение дела по относительно самостоятельным ступеням единого процесса, но любая система не может включать в себя в качестве однопорядковых элементы разного уровня. Так, возбуждение дела в суде первой инстанции по уровню не может соответст вовать, например, всему кассационному производству. Ему соответствует производство в суде первой инстанции в целом, а возбуждение дела в этом производстве лишь часть его. При этом возбуждение дела, его подготовка к разбирательству и собственно разбирательство присутствуют также в производствах по пересмотру судебных постановлений. Следовательно, гражданский процесс — сложная система, в которой следует выделять как минимум два уровня. Прежде всего, это этапы процессуальной деятельности, именуемые в законе производствами. В свою очередь, каждое такое производство состоит из стадий: возбуждения дела (производства), его подготовки и разбирательства.
Возбуждение дела в суде первой инстанции является начальной стадией соответствующего производства, которая имеет свои специфические задачи и цели. Ее общей целью и особенным объектом совокупности складывающихся здесь правоотношений следует считать реализацию права на обращение за судебной защитой, поскольку на это направлены нормы данного институ та, действия субъектов процесса и отношения между ними. Субъективные цели и продиктованные ими действия заинтересованных лиц могут не соответствовать праву на обращение за судебной зашитой, но объективным критерием при их оценке выступают цели судопроизводства, закрепленные в процессуальных нормах. Учитываются путем конкретизации и положения материальных норм, от которых зависит содержание заявления, необходимость приобщения к нему документов и их копий для другой стороны, решение вопросов о пошлине.
Цель реализации права на обращение за судебной защитой достигается выполнением задачи по своевременному и правильному возбуждению дела„для чего заинтересованные лица обращаются суд с заявлением, но необходимы и встречные действия суда в лице единоличного судьи, выполняющего задачу по принятию заявления. В совокупности их действия направлены на возбуждение дела, но при отсутствии предусмотренных законом условий судья отказывает в принятии заявления либо оставляет его без движения с предоставлением срока для исправления недостатков.
Кроме отказа в принятии заявления и оставления его без движения в ст. 124 проекта ГПК правильно предлагается выделить основания, которые не требуют от суда совершения таких процессуальных действий, а позволяют разрешить вопрос возвращением заявления, не отвечающего определенным условиям. Согласно проекту заявление возвращается: если не соблюден установленный законом или договором порядок досудебного разрешения спора и возможность применения этого порядка не утрачена; если дело неподсудно данному суду; если заявление подано недееспособным лицом; если заявление подписано и подано лицом, не имеющим такого полномочия; если в производстве суда имеется дело по тождественному иску; если мужем без согласия жены предъявлен иск о расторжении брака во время ее беременности и в течении года после рождения ребенка. Например, при несоблюдении предварительного порядка досудебного разрешения спора нет необходимости отказывать в принятии заявления, его возвращение наиболее соответствует сути нарушения. После соблюдения такого порядка заинтересованное лицо вправе вновь обратиться в суд. То же самое относится и к другим основаниям для возвращения заявления.
Что касается утраты возможности досудебного разрешения спора, то оно вообще не может быть препятствием для обращения в суд и рассмотрения дела по существу, поскольку это противоречило бы ст. 46 Конституции РФ о праве на судебную защиту. В связи с этим не подлежит применению п. 2 ч. 2 ст. 129 ГПК, предусматривающий отказ судьи возбудить дело при несоблюдении заинтересованным лицом установленного законом для данной категории дел порядка предварительного внесудебного разрешения спора, в случае если возможность его утрачена. Не должен также применяться и подлежит отмене п. 2 ст. 219 ГПК, предусматривающий при наличии этого основания прекращение производства по делу.
При обращении в суд заинтересованное лицо является предполагаемым субъектом спорного правоотношения; имеется ли в действительности у него субъективное право и нарушено ли оно лицом, указанным в качестве ответчика, суд в состоянии выяснить лишь при рассмотрении и разрешении дела по существу. Тем не менее в судебной, практике иногда в возбуждении дела отказывается по мотивам отсутствия у заявителя субъективного права на предмет спора со ссылкой на п. 1 ч. 2 ст. 129 ГПК, предусматривающий отказ в принятии заявления, если оно не подлежит рассмотрению в судах.
В формировании такой практики повинны и вышестоящие судебные инстанции страны, поскольку в постановлениях Пленумов Верховных Судов СССР и РСФСР по применению законодательства по отдельным категориям дел давались разъяснения об отсутствии у определенных участников правоотношений права на обращение в суд ввиду отсутствия субъективного права на предмет спора. К сожалению, некоторые из таких разъяснений не отменены до настоящего времени и это нередко вводит в заблуждение суды при разрешении вопросов о возбуждении дела. В частности, требует пересмотра п. 7 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 26 декабря 1984 г. (в редакции от 25 октября 1996 г.) «О некоторых вопросах, возникших в судебной практике при применении Жилищного кодекса РСФСР», ставящий право на обращение в суд с иском о признании ордера недействительным в зависимость от наличия субъективного права на указанное в ордере помещение.
Действующее законодательство сформулировано так, что действия по принятию заявления, либо об отказе в его принятии, либо об оставлении заявления без движения, судья должен совершить в день поступления к нему заявления. Это не всегда реально, поскольку возникающие при этом вопросы бывают достаточно сложными, нередко требуют дополнительного изучения и осмысления. В ст. 122 проекта ГПК правильно предлагается для разрешения этих вопросов установить пятидневный срок.
В стадии подготовки все действия субъектов процесса и возникающие между ними правоотношения должны быть направлены на обеспечение правильного и своевременного разрешения дела (ч. 1 ст. 141 ГПК). Это конечные цели данного этапа судопроизводства и особенный объект складывающейся здесь совокупности процессуальных правоотношений. Нормативно закрепленным средством достижения названных целей служит выполнение задач, сформулированных в ч. 2 ст. 141 ГПК.
Первой задачей закон называет уточнение обстоятельств, имеющих значение для правильного разрешения дела. Она выражает мыслительную и практическую деятельность по определению предмета доказывания, где уточнение обстоятельств логически предшествует их определению, поэтому правильней считать задачей не уточнение, а определение обстоятельств. Второй закреплена задача по определению правоотношений сторон и закона, которым следует руководствоваться, а третьей названа задача по разрешению вопроса о составе лиц, участвующих в деле, хотя важно определить и состав других участников процесса. Четвертой названа задача по определению доказательств, которые каждая сторона должна представить в обоснование своих утверждении, но для обеспечения правильного и своевременного разрешения дела необходимо, чтобы эти доказательства были представлены в судебное заседание.
Судопроизводство осуществляется на основе состязательности и равноправия сторон, но суд осуществляет руководство процессуальной деятельностью и обязан разъяснять другим субъектам их права и обязанности, предупреждать о последствиях совершения или несовершения процессуальных действий, оказывать содействие в реализации прав. Его деятельность должна быть направлена на создание условий для всестороннего и полного исследования доказательств и правильного применения закона. Суд определяет обстоятельства, имеющие значение для дела, ставит их на обсуждение, даже если стороны на них не ссылались, оказывает содействие в собирании и истребовании доказательств и вправе предложить представить дополнительные доказательства. Все это находит отражение в задачах подготовки дела.
Задача по определению совокупности подлежащих доказыванию юридически значимых фактов тесно связано с другой задачей подготовки, поскольку для правильного определения предмета доказывания необходимо определить характер правоотношений сторон и закон, которым следует руководствоваться, а без определения обстоятельств, подлежащих включению 6 предмет доказывания, нельзя правильно определить характер правоотношений сторон и подлежащую применению материальную норму. Следовательно, обе задачи выполняются одновременно.
Задачи стадии подготовки представляют собой основные нормативно закрепленные направления процессуальной деятельности и должны быть выполнены все. Для выполнения этих общих задач субъекты процесса должны предварительно решить частные задачи по совершению конкретных подготовительных действий. При этом общие задачи для них не просто ориентиры процессуальной деятельности и ближайшие процессуальные цели, но и тот интерес, ради которого они совершают свои действия. В результате подготовительных действий происходит возникновение и изменение процессуальных правоотношений, непосредственным объектом которых, как правило, будут сформулированные законом в виде задач основные направления процессуальной деятельности. Это может быть одна из задач, несколько или все. Например, объектом процессуальных отношений, возникающих в связи с опросом истца, может быть лишь определение круга доказательств, подлежащих представлению сторонами, если все другие задачи уже решены, но могут быть п все сформулированные в законе задачи.
В условиях состязательного процесса очень важно, чтобы стороны и другие лица, участвующие в деле, уже в стадии подготовки были осведомлены о своих процессуальных правах и обязанностях и принимали активное участие в подготовительных действиях. В связи с этим разъяснение прав и обязанностей следовало бы также включить в перечень предусмотренных ст. 141 ГПК задач стадии подготовки, тем более, что многие подготовительные действия судьи направлены именно па ее выполнение.
В силу принципа диспозитивности стороны вправе уже в стадии подготовки окончить дело мировым соглашением. В этом случае, если действия сторон не противоречат закону, задачи и цели судопроизводства осуществляются наиболее эффективным способом. Было бы правильным включить в перечень предусмотренных законом задач данной стадии и задачу по оказанию содействия сторонам в мирном урегулировании спора, а в перечень процессуальных подготовительных действий — принятие мер, направленных на урегулирование конфликта путем заключения мирового соглашения. Такая практика законодательного регулирования имеет место в судопроизводстве Англии и США, где значительная част ь споров находит урегулирование до судебного разбирательства, а во Франции предусмотрена обязанность судьи помочь сторонам «разрешить спор по дружески»4.
В законе подготовительные действия называются действиями судьи, но они не могут им совершаться без взаимодействия с другими субъектами. Более того, в состязательном процессе своевременность и полнота подготовительных действий
4 Решетникова И.В. Доказательственное право в гражданском судопроизводстве. Екатеринбург, 1. должны определяться преимущественно активностью лиц, участвующих в деле, нх представителей. Заслуживают поддержки предложения о законодательном закреплении действий по обмену между сторонами состязательными бумагами, перечнем доказательств, которые они намерены исследовать в суде, копиями письменных доказательств, а также подготовительных процедур по наиболее значимым категориям дел с регламентацией активной роли в них участников спорных отношений и их предс тавителей. Субъективные цели участников подготовительных действий могут не совпадать с целями судопроизводства, но суд обязан контролировать процессуальное поведение других субъектов и санкционировать только такие их действия, которые соответствуют правам и обязанностям, закрепленным в законе.
При подготовке дела суд применяет процессуальные нормы, но без конкретизации спорного материального правоотношения нельзя выполнить ни одной из задач данной стадии, поэтому задача по определению закона и установлению правоотношений сторон является основной. Неправильный выбор материальной нормы на данном этапе развития процесса серьезно затрудняет возможность обеспечения правильного и своевременного разрешения дела. Как правило, это ведет к нарушению сроков рассмотрения дела из-за необходимости восполнять пробелы подготовки, очень часто является причиной неправильного применения норм материального права и существенного нарушения процессуальных норм при вынесении решения.
Нормальное развитие процесса предполагает, что в стадии разбирательства дела в суде первой инстанции будут полностью реализованы конечные задачи и цели судопроизводства. Именно на это направлена установленная в процессуальных нормах процедура рассмотрения и разрешения дел, поскольку с позиции общественных интересов это наиболее эффективный вариант защиты прав, свобод и охраняемых законом интересов субъектов спорных правоотношений, осуществляемой посредством правосудия по гражданским делам.
С учетом этого две другие предшествующие стадии производства в суде первой инстанции являются вспомогательными и играют подчиненную (служебную) роль по отношению к судебному разбирательству. Соответственно целевые установки возбуждения дела и его подготовки к судебному разбирательству являются промежуточными по отношению к задачам и целям этой главной стадии производства в суде первой инстанции и выступают в качестве нормативно закрепленного средства их достижения.
По абсолютному большинству дел вынесение судом первой инстанции решения в стадии судебного разбирательства завершает и судопроизводство в целом. Лишь аномальное развитие процесса, с позиции последовательного осуществления закрепленных в нормах права целей судопроизводства, требует последующих производств.
Так, для кассационного и надзорного производств требуется волеизъявление лица, наделенного законом правомочием быть инициатором возбуждения соответствующего производства. При этом побудительным мотивом для совершения таким лицом процессуальных действий, направленных на пересмотр решения, является его неправильность, которая может быть действительной или предполагаемой, т.е. объективной или субъективной. При действительной неправильности решения оно после проверки с соблюдением соответствующей процедуры отменяется или изменяется. Если же субъективные представления о неправильности решения заинтересованного в его пересмотре лица не соответствуют действительности, соответствующее производство по пересмотру завершается подтверждением правильности решения. Аномальность развития процесса здесь заключается в том, что цели судопроизводства при разрешении дела по существу были неправильно осознаны либо судом, либо лицом, по инициативе которого возбуждается производство по пересмотру правильного решения.
Таким образом, процессуальное законодательство устанавливает такой порядок рассмотрения и разрешения дел, при строгом и неуклонном соблюдении которого предполагается последовательное осуществление общих для всего судопроизводства целей в суде первой инстанции. Следовательно, общими задачами стадии судебного разбирательства являются правильное и своевременное рассмотрение и разрешение дел в целях защиты прав, свобод и охраняемых законом интересов граждан и организаций, охраны государственных и общественных интересов. Выполнение названных задач должно содействовать также укреплению законности и правопорядка, предупреждению правонарушений, формированию уважительного отношения к праву и суду, т.е. служить средством реализации и факультативных целей судопроизводства.
Данная стадия сама состоит из нескольких относительно самостоятельных этапов процессуальной деятельности, последовательно осуществляемой судом и другими субъектами процесса. Каждый из них предназначен для реализации специфических процессуальных целей, которые являются частными промежуточными по отношению к общим задачам и целям названной стадии. Всего таких этапов-частей четыре: подготовительная часть, исследование обстоятельств дела (рассмотрение дела по существу); судебные прения и заключение прокурора, если он участвует в деле; вынесение и объявление решения.
В подготовительной части судебного заседания подводится предварительный итог предыдущей процессуальной деятельности в стадии подготовки дела и создаются необходимые условия для надлежащего осуществления последующей деятельности по разрешению дела по существу. В ней возможно выделение двух относительно самостоятельных процессуальных задач и одной из них является выяснение наличия или отсутствия условий, необходимых для обеспечения правильного разрешения дела в данном судебном заседании. Па это непосредственно направлены требования закона, предусматривающие совершение процессуальных действий: по проверке явки участников процесса и разрешении вопроса о рассмотрении дела при неявке кого-либо из них, по выяснению наличия согласия на рассмотрение дела судьей единолично; по разрешению вопроса об отводах; об отложении разбирательства дела и правилах такого отложения. Другой задачей следует считать создание необходимых условий для всестороннего, полного и объективного исследования доказательств по делу в данном судебном заседании, для осуществления судопроизводства на основе состязательности и равноправия сторон. На это, прежде всего, направлены требования закона, регламентирующие процессуальные действия: по удалению явившихся свидетелей из зала заседания; по разъяснению участникам дела их процессуальных прав и обязанностей; по разрешению судом заявлений и ходатайств.
Выделение Двух относительно самостоятельных задач подготовительной части судебного заседания позволяет более тщательно рассмотреть целевую направленность процессуальной деятельности на данном этапе судопроизводства. Невыполнение любой из этих задач может привести к нарушению прав и законных интересов субъектов процесса, повлиять на результат разрешения /(ела, отсрочить вынесение законного и обоснованного решения. Сказанное означает, что выполнение названных задач необходимо для. обеспечения правильного и своевременного разрешения дела, это и будет целями подготовительной части судебного заседания и особенным объектом той группы процессуальных правоотношений, которые здесь возникают.
Следующим этапом стадии разбирательства является исследование обстоятельств дела, который в законе назван рассмотрением /(ела по существ)'. Эта часть является основной, поскольку именно здесь с участием всех субъектов процесса в условиях состязательности и равноправия сторон исследуются и анализируются фактические обстоятельства дела. Заметно выделяется она по объему и характеру действий, которые совершают субъекты процесса, выполняя три основных задачи.
Одной из них является задача по определению объема и пределов исследования обстоятельств дела в судебном заседании. На ее выполнение направлены требования закона: об обязанности суда начать рассмотрение дела его докладом; о совершении председательствующим действий по выяснению данных о том, в каком объеме истец поддерживает свои требования, не желает ли он воспользоваться своим правом на изменение иска и признает ли ответчик требования истца.
Другой следует назвать задачу по выявлению наличия или отсутствия оснований для прекращения производства по делу, связанных с распорядительными действиями субъектов спорных правоотношений. На ее выполнение направлены положения закона, обязывающие председательствующего выяснять, не намерен ли истец отказаться от требований и не желают ли стороны окончить дело мировым соглашением.
Основной же задачей данного этапа является исследование доказательств по делу, которое входит в структуру гражданского процессуального доказывания, представляющего собой систему последовательно осуществляемых в строгой процессуальной форме логико-практических действий суда и лиц, участвующих в деле. В его структуру также включают действия по определению предмета доказывания, собиранию, представлению и оценке доказательств. Все названные элементы находятся в тесной взаимосвязи и характеризуются внутренним единством, поскольку вся деятельность по доказыванию направлена на достижение одной процессуальной цели. Такой целью является правильное установление фактпческпх обстоятельств дела. Именно на это направлены все процессуальные действия и правоотношения, складывающиеся при судебном доказывании в стадии подготовки дела и при разрешении дела по существу. То, на что направлены действия и правоотношения и ради чего они существуют, всегда находится за их пределами, в связи с чем установление фактических обстоятельств дела нельзя включать в структуру судебного доказывания.
Субъектами доказывания кроме суда являются лица, участвующие в деле, которые в силу их материально-правовой заинтересованности правильное установление фактических обстоя тельств понимают в соответствии со своими субъективными интересами и целями. Однако их деятельность обусловлена целевой направленностью правовых норм и осуществляется под контролем суда, обязанного санкционировать лишь такие действия других участников доказывания, которые отвечают их правам и обязанностям и целям судопроизводства.
Выполнение при рассмотрении дела по существу задач по определению объема и пределов исследования фактических обстоятельств, выявлению наличия пли отсутствия оснований для прекращения производства по делу, исследованию по нему доказательств в совокупности должно обеспечить правильное рассмотрение и разрешение дела в данном судебном заседании. Следовательно, эти задачи являются средством достижения целей по правильному и своевременному разрешению дела.
После окончания рассмотрения дела по существу суд переходит к заслушиванию судебных прений и заключения прокурора, которые помогают суду с различных позиций проанализировать исследованные обстоятельства дела, сопоставить различные точки зрения относительно оценки доказательств, прав и обязанностей участников спора, а также подлежащие) применению закона, сформировать свое внутреннее убеждение по .этим вопросам. Задачей данной части судебного разбирательства является оказание помощи суду в правильном уст ановлении фактических обстоятельств дела и верной юридической квалификации спорных правоотношений. Ее выполнение направлено на обеспечение правильного разрешения дела в этом же судебном заседании, поэтому правильное и своевременное разрешение дела будут ближайшими процессуальными целями и особенным объектом совокупности процессуальных правоотношений, которые складываются на данном этапе процесса. Задачи и цели заключения прокурора и судебных прений полностью совпадают и было бы правильным выступление прокурора по всем делам перенести в судебные прения.
Завершающей частью судебного разбирательства является вынесение и объявление решения. Задачи суда на данном этапе будут заключаться в правильном установлении фактических обстоятельств дела на основе оценки исследованных в судебном заседании доказательств, верной юридической квалификации спорных правоотношений, принятии решения по существу спора с приведением исчерпывающих мотивов его принятия, доведении решения до сведения присутствующих. Их выполнение является средством достижения целей правильного и своевременного разрешения дела и эти цели будут особенным объектом той группы процессуальных правоотношений, которые складываются при вынесении и объявлении решения.
Анализ регламентированной в законе деятельности суда и других субъектов процесса в каждой из относительно самостоятельных частей судебного разбирательства показывает, что вся она направлена на правильное рассмотрение и разрешение дела в данном судебном заседании. Для всей же совокупности процессуальных действий и правоотношений в стадии судебного разбирательства это будут задачи правильного и своевременного рассмотрения и разрешения дела, выступагощие в качестве средства достижения конечных целей судопроизводства.
6. Постановление суда первой инстанции как акт реализации целей правосудия
Деятельность суда связана с принятием и оформлением правоприменительного акта — судебного постановления. В суде первой инстанции это — решение, определение и судебный приказ. Выдается приказ без проведения судебного разбирательства и заслушивания объяснений кредитора и должника, но как и решение является итоговым актом реализации норм процессуального и материального права, а значит и целей судопроизводства. По целевой направленности и большинству свойств приказ не отличается от решения, это постановление судьи, действующего от имени суда, а его выдача осуществляется с соблюдением хотя и упрощенной, но процессуальной формы, которая предусматривает последовательность, характерную для правоприменительного процесса. Возможность выдачи приказа обусловлена в законе наличием обстоятельств, связанных с характером заявленных требований, их документальным подтверждением, соблюдением заявителем определенных правил оформления и подачи заявления, и все они должны устанавливаться, исследоваться и оцениваться судьей. Упрощение процедуры разрешения вопроса о взыскании с должника денежных сумм или об истребовании движимого имущества по строго определенным в законе и документально подтвержденным требованиям позволяет гораздо эффективнее защитить права кредитора, обеспечить достижение других целей судопроизводства.
Реализация целей судопроизводства выдачей приказа требует минимальной затраты процессуальных средств, а решению предшествует несравнимо больший объем процессуальной дея тельное i ll не только суда и участников спорного правоотношения, но и других субъектов. Оно должно отвечать требованиям правильности и своевременности. При этом правильным будет такое решение, которое постановлено в соответствии с положениями процессуального и материального права, что в законе сформулировано как требование законности и обоснованности решения. По постановлению Пленума Верховного суда РСФСР от 26 сентября 1973 г. № 9 «О судебном решении» обоснованным решение следует признавать тогда, когда в нем отражены имеющие значение для данного дела факты, подтвержденные проверенными судом доказательствами, а также тогда, когда оно содержит исчерпывающие выводы суда, вытекающие из установленных фактов. С понятием обоснованности судебного решения тесно связана проблема его истинности, получившая новое звучание в связи с усилением состязательных начал в российском гражданском процессе. В настоящее время собирание и представление доказательств является обязанностью процессуально-равноправных сторон и других лиц, участвующих в деле, суд же собиранием доказательств не занимается, а лишь при сохранении беспристрастности создает необходимые условия для всестороннего и полного исследования обстоятельств дела (ст. 14 ГПК).
Из сформулированных в законе правил участия суда в формировании доказательственной базы (ст. 50 ГПК) следует, что на суд возлагается максимум возможных в состязательном процессе обязанностей по установлению истины по делу, т.е. действительных обстоя тельств дела, прав и обязанностей сторон в спорном правоотношении. Однако при уклонении стороны от обязанности по доказыванию, необходимые доказательства могут быть не выявлены и юридические факты, имеющие значение для дела, не будут доказаны. В результате дело будет разрешено вопреки фактическим обстоятельствам, имевшим место в действительности, поскольку по вине стороны они не стали предметом исследования и оценки при разрешении дела.
Такой вывод подтверждается и содержанием других норм действующего ГПК. В частности, согласно ст. 65 и 70 ГПК в отношении стороны, удерживающей у себя и не представляющей по требованию суда письменное или вещественное доказательство, суд вправе установить, что содержащиеся в них сведения об обстоятельствах, имеющих значение для дела, стороной признаны. В случае уклонения стороны от участия в экспертизе, когда по обстоятельствам дела без участия этой стороны экспертизу провести невозможно, суд в зависимости от того, какая сторона уклоняется от экспертизы, а также какое для нее она имеет значение, вправе признать факт, для выяснения которого экспертиза была назначена, установленным или опровергнутым (ч. 3 ст. 74 ГПК). В соответствии со ст. 2131, 2133 ГПК при рассмотрении дела в порядке заочного производства, осуществляемого в отсутствие ответчика, который был надлежаще извещен о времени и месте судебного заседания, суд ограничивается исследованием доказательств, представленных сторонами. Лица, участвующие в деле, которые уклонились от обязанности по доказыванию в суде первой инстанции, не вправе представлением дополнительных доказательств в кассационную инстанцию поколебать истинность решения. Вновь представленные доказательства суд второй инстанции исследует лишь в случае, если признает, что они не могли быть представлены в суд первой инстанции (ст. 294 ГПК).
Нельзя не учитывать и объективные трудности процесса доказывания, в связи с чем не всегда происшедшие события возможно с достоверностью установить. Не случайно закон устанавливает доказательственные презумпции, т.е. предположения о существовании определенных фактов при доказанности некоторых связанных с ними фактов.
Таким образом, если в решении суда изложены имеющие значение для дела факты, которые подтверждены доказательствами, представленными сторонами с учетом распределения между ними обязанностей по доказыванию, а исчерпывающие выводы суда вытекают из установленных по настоящему делу фактов, такое решение будет считаться обоснованным и истинным. Однако это не всегда будет означать, что судебным решением по данному делу установлены фактические обстоятельства такими, какими они были в действительности. Следовательно, объективная истина не всегда достижима и существует лишь презумпция истинности решения, если были соблюдены все предусмотренные законом правила об исследовании юридических фактов, имеющих значение для дела, н оценке представленных сторонами доказательств.
Требования законности и обоснованности относятся ко всем решениям, понятия эти взаимосвязанные и необоснованное решение не может быть законным. Не является исключением и решение по делу о расторжении брака, состоящее из вводной и резолютивной частей, а также решение, где в мотивировочной части указано лишь на признание иска ответчиком и принятие его судом. В таких решениях не отражаются все обстоятельства дела, нет ссылки на подтверждающие их доказательства, но они также должны быть результатом правильного разрешения дела, хотя на них не распространяются общие положения закона о содержании решения. Если разрешение указанных дел осуществлялось в соответствии с установленной процедурой, правильно применены материальные нормы, вывод в резолютивной части решения сделан в соответствии с имеющими значение для данного дела фактическими обстоятельствами, решение будет законным и обоснованным, а цели судопроизводства будут реализованными.
Отсутствие в решении о расторжении брака описательной и мотивировочной частей не означает, что суд освобождается от выполнения требований закона о исследовании и оценке фактических обстоятельств. И по такому делу он обязан руководствоваться положениями ч. 1 ст. 194 ГПК, согласно которым при вынесении решения суд оценивает доказательства, определяет, какие обстоятельства, имеющие значение для дела, установлены и какие не установлены, какой закон должен быть применен и подлежит ли иск удовлетворению. Однако соответствующая деятельность не облекается в письменную форму.
Следует заметить, что отсутствие в решении о расторжении брака описательной и мотивировочной частей не соответствует сущности решения как акта правосудия, разрешающего спор сторон по существу. Затрудняется и возможность проверки законности и обоснованности такого решения вышестоящими судебными инстанциями при его обжаловании. В связи с этим заслуживает поддержки редакция ст. 190 проекта ГПК, не предусматривающая исключений по содержанию решения по каким-либо категориям дел, в частности и по делам о расторжении брака.
Что касается решения, где суд принимает признание ответчиком иска, то в силу требований закона к обстоятельствам, имеющим значение для правильного разрешения такого дела, относятся лишь процессуальные факты признания иска и принятия его судом. Это освобождает суд от дальнейшего исследования фактических обстоятельств, поскольку ответчик в силу принципа диспознтивности вправе распорядиться своим материально-правовым интересом, а признание им иска свидетельствует о прекращении состояния спорности и неопределенности материального правоотношения. Суду остается лишь зафиксировать его бесспорность, подтвердить права и обязанности сторон и создать возможность для их принудительной реализации на случай последующего уклонения ответчика от исполнения обязательств.
Судебный приказ также доллсен быть законным и обоснованным и это требование будет выполнено, если судья полностыо умел предусмотренные законом для выдачи приказа обстоятельства и вынес постановление в соответствии с ними, хотя в самом акте мотивы решения не приводятся.
Вынесение законного и обоснованного решения в иерархии целевых установок судопроизводства является промежуточной целью, т.е. процессуальной задачей, выступающей в качест ве средства достижения конечных целей судопроизводства. После вступления в законную силу решение наряду с другими качествами приобретает свойство обязательности и подлежит исполнению, что позволяет обеспечить защиту прав п достижение других основных и факультативных целен судопроизводства.
Обычно отмечается, что содержащееся в решении государственно-властное предписание носит индивидуальный характер и не создает особых правил, пригодных для других случаев, субъективный предел действия решения ограничивается в нем кругом лиц, участвующих в деле, и их правопреемников. Однако следует учитывать отдельные категории дел о защите прав и интересов неопределенного круга лиц, о защите государственных и общественных интересов. Наиболее наглядно эта особенность проявляется в решениях судов о признании нормативных актов противоречащими закону, которые всегда направлены на защиту и публичного интереса, поскольку нормативный акт касается неопределенного круга лиц п рассчитан на многократное применение. Субъективные пределы действия решения по ним распространяются не только на лиц, участвующих в деле, но и на неопределенный круг лиц. Это необходимо специально закрепить в законодательстве, устанавливающем компетенцию судов по проверке нормативных актов н процедуру разрешения таких дел.
Автором опубликовано в печати более 40 работ, посвященным проблеме повышения эффективности достижения целей правосудия по гражданским делам. Непосредственно тема диссертации раскрыта в следующих работах.
1. Цели гражданского судопроизводства и их реализация в суде первой инстанции. М.: Городец, 2000. -20 п.л.
2. О некоторых вопросах, возникающих при рассмотрении дел по заявлениям прокуроров о признании правовых актов противоречащими закону // Бюллетень Верховного Суда РФ 1993. № 7. -0,3 п.л.
3. Судебная практика по определению состава лиц, участвующих в гражданском деле / / Комментарий судебной практики. Вып. 2. М.: Юрид. лит, 1995. -0,6 п.л.
4. Возбуждение гражданского дела в суде первой инстанции // Комментарий российского законодательства. Вып. 1. М.: Российская правовая академия МЮ РФ, 1995. -0,9 п.л.
5. Вопросы разграничения компетенции между судами общей юрисдикции и арбитражными судами / /' Комментарий судебной практики. Вып. 3. М.: Юристъ, 1997. -0,75 п.л.
6. Подготовка гражданского дела к разбирательству в суде первой инстанции // Комментарий российского законодательства. М.: Российская правовая академия МЮ РФ, 1997. -1 п.л.
7. Защита прав человека в гражданском судопроизводстве //' Российская юстиция. 1998. № 1. -0,5 п.л.
8. Экспертиза по гражданскому делу в судебной практике // Комментарий судебной практики. Вып. 4. М.: Юридический дом «Юстицннформ», 1998. -О, 8 п. л.
9. Понятие целевых установок в гражданском судопроизводстве // Журнал российского права. 1998. № 6. -0,9 п.л.
10. Признание нормативных актов недействительными // Российская юстиция. 1998. № 7. -0,5 пл.
11. Судебная экспертиза по гражданскому делу // Право и экономика. 1998. № 8. -0,8 п.л.
12. Целевые установки в механизме гражданского процессуального регулирования // Журнал российского права. 1998. № 12. -0,75 п.л.
13. Признание нормативных актов недействительными в гражданском судопроизводстве / / Российский юридический журнал. 1998. № 4. -0 ,6 п. л.
14. Соотноогеиие публичного и частного в деятельности судов общей юрисдикции / / Теоретические и прикладные проблемы реформы гражданской юрисдикции. Екатеринбург, 1998. -0,3 п.л.
15. Применение судами гражданского процессуального законодательства при рассмотрении дел о зайдите прав на жилые помещения / / Практика разрешения судами споров о праве на жилище. М., 1998. -0,75 п.л.
16. Вопросы подведомственности гражданских дел о признании нормативных актов недействительными // Право и экономика. 1999. № 1.-0,7 п.л.
17. 17. Условия реализации права на обращение за судебной защитой /./ Российская юстиция. 1999. № 5.-0,5 п.л.
18. Соотношение целевых установок гражданского п конституционного судопроизводств / / Журнал российского права. 1999. №5/6. -0,75 п.л.
19. Применение материального п процессуального законодательства при разрешении судами дел о защите прав граждан на жилые помещения // Комментарий судебной практики. Вып. 5. М.: Юрпд. лит., 1999. -1 п.л.
20. Судебное признание юридических актов недействительными по заявлениям прокуроров /' / Комментарий судебной практики. Вып. 5. М.: Юрпд. лиг., 1999. - 0,7 п.л.
21. Комментарии к постановлению Пленума Верховного Суда РФ от 14 апреля 1988 г. № 2 «О подготовке гражданских дел к судебному разбирательству» // Комментарии к постановлениям Пленума Верховного Суда Российской Федерации по гражданским делам. М. Юристъ, 1999. -О ,7 п .л.
22. Комментарий к постановлению Пленума Верховного Суда РФ от 14 апреля 1988 г. № 3 «О применении норм ГПК РСФСР при рассмотрении дел в суде первой инстанции» // Комментарий к постановлениям Пленума Верховного Суда Российской Федерации по гражданским делам. М.: Юристъ, 1999. -0,6 п.л.
23. Комментарии к постановлению Пленума Верховного Суда РФ от 27 апреля 1993 г. „No 5 «О некоторых вопросах, возникающих при рассмотрении дел по заявлениям прокуроров о признании правовых актов противоречащими
