Уголовная ответственность за незаконное прослушивание телефонных переговоров и аудио-, видеонаблюдение за жилищем по законодательству РФ и ФРГ

Плошкина, Яна Михайловна

Уголовная ответственность за незаконное прослушивание телефонных переговоров и аудио-, видеонаблюдение за жилищем по законодательству РФ и ФРГтекст автореферата и тема диссертации по праву и юриспруденции 12.00.08 ВАК РФ

АВТОРЕФЕРАТ ДИССЕРТАЦИИ
по праву и юриспруденции на тему «Уголовная ответственность за незаконное прослушивание телефонных переговоров и аудио-, видеонаблюдение за жилищем по законодательству РФ и ФРГ»

На правах рукописи

Плошкина Яна Михайловна

Уголовная ответственность за незаконное прослушивание телефонных переговоров и аудио-, видеонаблюдение за жилищем по законодательству РФ и ФРГ

Специальность 12.00.08 - уголовное право и криминология; уголовно-исполнительное право

АВТОРЕФЕРАТ

диссертации на соискание ученой степени кандидата юридических наук

Красноярск - 2005

Диссертация выполнена на кафедре уголовного права и криминологии Юридического института Красноярского государственного университета

Научный руководитель:

доктор юридических наук, профессор Тарбагаев Алексей Николаевич

Официальные оппоненты:

доктор юридических наук, профессор Шеслер Александр Викторович

кандидат юридических наук, доцент Мальков Сергей Михайлович

Ведущая организация:

Дальневосточный государственный университет

Защита диссертации состоится «27» октября 2005 г. года в 14 час. 30 мин. на заседании диссертационного совета КМ 212. 099. 01 по присуждению ученой степени кандидата юридических наук при Красноярском государственном университете по адресу: 660075, г. Красноярск, ул. Маерчака, 6, ауд. 3-14.

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Красноярского государственного университета.

Автореферат разослан «20» сентября 2005 года

Ученый секретарь диссертационного совета кандидат юридических наук, доцент

¿У

15341.

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Актуальность темы диссертационного исследования.

Прогрессивное развитие общества невозможно представить без отлаженного механизма реализации прав личности, без обеспечения ее свободного развития. На сегодняшний день практически все современные правовые, демократические государства в мире закрепляют в своих национальных законодательствах приоритет и защиту прав человека. Не случайно ст. 2 Конституции РФ устанавливает, что «человек, его права и свободы являются высшей ценностью». Аналогичное положение содержится также и в ст. 1 Основного закона ФРГ (ОЗ ФРГ). Защита прав и свобод человека и гражданина нашла свое отражение не только в национальном законодательстве конкретного государства, но и на международном уровне.

Однако параллельно этому процессу в современном мире для борьбы с организованной преступностью, с терроризмом, с незаконным оборотом наркотических средств возрастает необходимость в осуществлении контроля, наблюдения за человеком. Для этого, используя достижения научно-технического прогресса, прибегают к прослушиванию телефонных переговоров, устанавливают аудио-, видеонаблюдение за жилищем. При проведении данных мероприятий происходит глубокое вмешательство в частную жизнь человека и посягательство на его конституционные права, в частности, на тайну телефонных переговоров и неприкосновенность жилища, не только гарантируемые национальным законодательством (ст. ст. 23, 25 Конституции РФ, ст. ст. 10, 13 ОЗ ФРГ)» но и закрепленные во многих международных документах (ст. 12 Всеобщей декларации прав человека, ст. 8 Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод). Во многих государствах намечается тенденция постепенной утраты автономии человеческой жизни, вызванная стремлением власти, отдельных лиц к обладанию информацией о частной жизни человека. Поэтому перед законодателем каждой страны стоит важная задача: найти баланс между правами и свободами отдельного лица и интересами общества. Не случайно Европейский суд по правам человека за последние 20 лет уделяет все больше внимания данной проблеме, вырабатывая критерии обоснованности и законности рассматриваемых мероприятий и требуя от европейских государств приведения внутреннего законодательства к единообразию с учетом созданных критериев. Проведение подобных мероприятий, в сильной степени затрагивающих конституционные права человека, - это вынужденная мера, необходимость, поскольку они являются достаточно эффективными методами в борьбе с организованной преступностью. Следует констатировать, что, например, количество случаев прослушивания телефонных переговоров (далее - ГТГП) в ФРГ и в РФ с каждым годом все возрастает. В частности, в ФРГ в 1995 г. зафиксировано 3700 случаев ПТП, в

м»с. национальная 1 библиотек

1997 г. - 7800, а сейчас ежегодно - более 10 ООО1. В России наблюдается также аналогичная тенденция. Однако какую-либо официально опубликованную статистику по данному вопросу обнаружить сложно, поскольку в нашей стране долгое время производство ПТП было тайной «за семью печатями». Например, к моменту распада СССР ежегодно КГБ СССР прослушивалось около 1 100 000 телефонных разговоров2. В современной России доля ПТП как оперативно-розыскного мероприятия в числе других мер составляет 70 %3. На сегодняшний день количество случаев ПТП в РФ также возрастает, как и в ФРГ,

Наряду с использованием данных мероприятий правоохранительными органами для предотвращения и расследования преступлений, в частности, в сфере борьбы с организованной преступностью, существует порочная практика проведения прослушивания телефонных переговоров, аудио-, видеонаблюдения за жилищем в незаконных целях и не уполномоченными лицами, желающими незаконным путем собрать информацию о личной жизни человека. Все это ведет к постепенной утрате автономии человеческой жизни. В связи с этим очень важно на законодательном уровне предусмотреть четкие условия привлечения виновных к ответственности (в том числе уголовной) за незаконное нарушение конституционных прав и свобод человека и гражданина. Незаконное ПТП и аудио-, видеонаблюдение за жилищем (аудио-, видео! DK), предусмотренные УК РФ и уголовным законодательством ФРГ, представляют собой яркий пример «завуалированного» насилия, поскольку при нарушении тайны телефонных переговоров и неприкосновенности жилища посредством аудио-, видеонаблюдения потерпевшему лицу прямо не причиняется физическое насилие в традиционном понимании уголовного права. Но с использованием специальных подслушивающих, подсматривающих устройств происходит порой глубокое вторжение в частную сферу лица, что фактически есть насилие над свободной волей человека, но в скрытой форме.

Несмотря на наличие в УК РФ и в уголовном законодательстве ФРГ соответствующих норм (ст. 138, ст. 139 УК РФ и §§ 123, 201, 206 УК ФРГ и § 10а закона ФРГ об ограничении тайны переписки, почтовой и телекоммуникационной тайны), судебная практика по рассматриваемым составам достаточно мала в обоих государствах. Одной из причин такого положения является несовершенство законодательной конструкции незаконного прослушивания телефонных переговоров и аудио-, видеонаблюдения за жилищем, а также иных норм, оказывающих влияние на квалификацию. Кроме того, по рассматриваемой проблеме в России практически отсутствуют современные научные исследования монографического уровня, что, несомненно, оказывает существенное влияние на правоприменение.

1 Burhoff D Handbuch ftr das strafrechtliche Ermittlungsverfahren. 2 Auflage. Berlin, 1999 S 1178; Volk K. Strafprozessrecht. 2. Auflage. München, 2001. if. 58-59.

2 Московские новости. 1990. №25i С. 3.

3ЗемсковаА Документирование результатов ОРМ //Российская юстиция. 2001 №7 С 62-64.

Это определило необходимость дальнейшего научного исследования уголовно-правового аспекта незаконного прослушивания телефонных переговоров и аудио-, видеонаблюдения за жилищем, исследования легальных возможностей проведения данных мероприятий и выработки рекомендаций по совершенствованию уголовной политики по борьбе с преступностью. Рассмотрение данной проблематики в сравнении, в частности, с законодательством ФРГ позволяет глубже и многосторонне изучить, понять существующие в этой области проблемы в РФ и найти их решение.

На сегодняшний день в России практически отсутствуют крупные работы, посвященные комплексному исследованию уголовной ответственности за незаконное прослушивание телефонных переговоров и незаконное аудио-, видеонаблюдение за жилищем. В той или иной мере отдельные вопросы уголовно-правового характера в данной сфере затрагиваются в работах В. Н. Винокурова, А. Н. Красикова, В. Н. Кругликова, А. А. Рожнова, А. В. Серебренниковой, И. А. Юрченко, в диссертациях В. П. Жеребкина, Е. В. Калашниковой и других ученых. Частные проблемы уголовно-процессуального и конституционно-правового характера неприкосновенности частной жизни, в том числе тайны телефонных переговоров и неприкосновенности жилища, исследуются в работах И. Л. Петрухина, Ю. И. Стецовского, Л. О. Красавчиковой.

Однако многие аспекты данной проблемы не получили достаточного освещения. Дискуссионными остаются вопросы, связанные с уголовно-правовой квалификацией деяний, нарушающих тайну телефонных переговоров, неприкосновенность жилища, а также тайну частной жизни. Спорны ситуации разграничения незаконного прослушивания телефонных переговоров или аудио-, видеонаблюдения за жилищем, совершенные лицом с использованием своего служебного положения, от иных служебных преступлений (в частности, от злоупотребления и превышения должностных полномочий). Кроме того, учитывая тенденцию к интеграции и все возрастающую роль Европейского суда по правам человека, практически не было проведено исследования в РФ на соответствие требованиям Европейской конвенции ныне действующего российского законодательства, предусматривающего легальные возможности проведения в ограниченных случаях прослушивания телефонных переговоров, аудио- и видеонаблюдения за жилищем, а также сравнения российского законодательства с иным зарубежным законодательством по данным вопросам. Актуальность этих проблем, теоретическая и практическая их значимость предопределили выбор темы диссертационного исследования.

Объект и предмет исследования. Объектом исследования являются теоретические и практические вопросы, связанные с применением действующего российского и германского законодательства в области охраны конституционного права на тайну телефонных переговоров, на

неприкосновенность жилища и неприкосновенность частной жизни в результате проведения 11Ш и аудио-, видеонаблюдения за жилищем.

Предметом исследования выступают:

уголовно-правовые нормы, связанные с защитой права на тайну телефонных переговоров, неприкосновенность жилища и неприкосновенность частной жизни, которые содержатся в российском, германском и европейском законодательстве;

уголовно-процессуальные нормы и нормы оперативно-розыскного права, предусматривающие законные возможности проведения прослушивания телефонных переговоров, аудио-, видеонаблюдения за жилищем по законодательству РФ, ФРГ, а также по Европейской конвенции;

научные исследования в данной области (статьи, учебная литература, монографии, диссертации);

практика применения анализируемых норм судами по конкретным делам, решения Конституционного суда РФ и ФРГ, Европейского суда по правам человека.

Цель и задачи исследования. Целью представленной работы является определение уровня уголовтто-правовой защита конституционных прав и свобод человека и гражданина (в частности, права на тайну телефонных переговоров, на неприкосновенность жилища и на неприкосновенность частной жизни) и формулирование рекомендаций по улучшению современного положения посредством комплексного изучения правовых институтов прослушивания телефонных переговоров, аудио- и видеонаблюдения за жилищем, в том числе с учетом германского опыта, а также практики Европейского суда по правам человека.

Для достижения указанной цели были поставлены следующие задачи:

- выявить и обозначить объект уголовно-правовой охраны при незаконном ГГШ и аудио-, видеоНЖ по российскому и германскому уголовному праву;

- выработать и сформулировать критерии, позволяющие отнести помещение и строение к жилищу в уголовно-правовом значении в российском и германском уголовном праве;

- исследовать вопросы уголовной ответственности за нарушение тайны телефонных переговоров, неприкосновенности жилища посредством проведения ПИТ, аудио-, видеоНЖ по законодательству РФ и ФРГ;

- провести анализ системы гарантий законности при проведении 11111 и аудио-, видеоНЖ по законодательству РФ и ФРГ, а также сравнить их с требованиями, предъявляемыми Европейским судом по правам человека;

- изучить и обобщить научный опыт, практику применения уголовного законодательства, а также общественное мнение о преступлениях, связанных с незаконным 11111 и аудио-, видеоНЖ, в РФ и ФРГ;

- едложить варианты квалификации некоторых преступлений, совершаемых в процессе незаконного ПТП и аудио-, видеоНЖ;

- сформулировать рекомендации по совершенствованию уголовного законодательства, а также норм других отраслей права.

Методологической основой диссертационного исследования является система философских знаний, определяющая основные требования к научным теориям, к сущности, структуре и сфере применения различных методов познания. Для достижения целей работы использовалась совокупность общенаучных и частнопаучных методов познания. В ходе исследования применялись такие общенаучные методы, как: диалектический подход, метод анализа и синтеза, логический метод. В работе использовались и специальные методы правовых исследований: метод анализа уголовной статистики, социологический (при проведении социологических исследований), исторический, формально-логический и др. Особое место занимает сравнительно-правовой метод.

Теоретическая и правовая основы исследования. Теоретической основой исследования стали работы таких ученых, как: С. С. Алексеев, В. Н. Винокуров, Б. В. Волженкин, А. С. Горелик, Н. Егорова, Б. В. Здравомыслов,

A. И. Коробсев, JI. О. Красавчикова, А. Н. Красиков, В. Н. Кругликов, Ю. В. Кудрявцев, Н. А. Лопашенко, В. Малахова, В. М. Манохин, А. В. Наумов, В.

B. Николюк, И. Я. Петрухин, А. А. Пионтковский, А. А. Рожнов, А. В. Серебренникова, Ю. И. Стецовский, А. М. Трухин, Т. Устинова, И. В. Шишко, Н. В. Щедрин, А. Ю. Шумилов, И. А. Юрченко; работы зарубежных специалистов: W. Beulke, S. Breitenmoser, J. Dittrich, R. Frank, H-H. Kühne, К. Lemke, С. Momsen, М. Müller, Н. Schall, W. Schild, S. C. Thaman, J. Wessels и других исследователей.

Положения и выводы диссертации основываются на анализе действующего законодательства РФ и ФРГ, руководящих постановлений Пленумов Верховных судов РСФСР, РФ и ФРГ.

Эмпирическая основа исследования включает материалы Европейского суда по правам человека; опубликованную судебную практику Конституционного суда РФ и ФРГ, Верховного суда РФ и ФРГ; статистические данные о количестве зарегистрированных преступлений, предусматривающих ответственность за незаконное ГТГП и аудио-, видеоНЖ за 1997 - 2003 гг. на территории РФ и ФРГ; результаты анкетирования 400 практических работников органов суда и следствия; материалы опроса 300 жителей Красноярска, проведенного в целях оценки отношения лиц к отдельным вопросам, рассматриваемым в работе.

нормы УК РФ и уголовного законодательства ФРГ, закрепляющие ответственность за незаконное ГПТТ и аудио-, видеоНЖ, но и российские и германские правовые нормы, регламентирующие основания, условия и порядок проведения законных данных мероприятий. Сравнительно-правовое исследование позволяет по-новому взглянуть на составы преступления незаконного 11Т11 и аудио-, видеоНЖ и сконцентрировать внимание на объекте и объективной стороне рассматриваемых составов.

Основные положения, выносимые на защиту:

1. Учитывая практику Европейского суда по правам человека и германскую судебную практику, основным непосредственным объектом при незаконном ИТП и аудио-, видеоНЖ в России и в Германии является комплексное, многоаспектное международное и конституционное право на неприкосновенность частной жизни (right to privacy), где право на тайну телефонных переговоров и право на неприкосновенность жилища выступают его частными проявлениями.

2. Для более точной квалификации незаконного аудио-, видеоНЖ, где проникновение в жилище - это не самоцель, а лишь способ незаконно собрать информацию о частной жизни лица; для устранения проблемы, связанной с разграничением ст. 137 и ст. 139 УК РФ, и используя опыт германского законодателя, предлагается дополнить ст. 137 УК РФ. Действующую часть 2 ст. 137 УК РФ сделать частью 3 и предусмотреть в новой части 2 данной статьи ответственность за незаконное собирание сведений о частной жизни лица, составляющих его личную или семейную тайну, без его согласия, совершенное с незаконным проникновением в жилище.

3. При законодательном определении жилища следует не только руководствоваться субъективным представлением конкретного лица, проживающего в данном помещении или строении, но и учитывать также функциональное предназначение помещения или строения для проживания в нем. Предлагается термин «жилище» заменить понятием «жилое помещение» в ч. 3 ст. 158, п. «в» ч. 2 ст. 161 и ч. 3 ст. 162 УК РФ, поскольку применение законодательного определения жилища (примечание к ст. 139 УК РФ) усиливает в настоящее время уголовную репрессию за хищения, совершенные с незаконным проникновением в жилище. Единое законодательное понятие жилища, указанное в примечании к ст. 139 УК РФ, следует использовать только в главе 19 УК РФ и в УПК РФ, поскольку ч. 10 ст. 5 УПК РФ, где также дано определение жилища, в сравнении с УК РФ неоправданно широко трактует данный термин.

предоставленными по службе правами и возможностями для проведения незаконного ГТГП и аудио-, видеоНЖ могут не только должностные лица или субъекты ст. 201 УК РФ, занимающие, как правило, ответственные посты, но также и рядовые служащие, например, телефонистка.

Используя сформулированное Н. Егоровой понятие служащего, предлагается дополнить его формальным критерием, он официально закрепляет объем прав и обязанностей, по характеру и содержанию которых юридически возможно признать лицо служащим. Можно предложить следующее его определение: «служащим является физическое лицо, осуществляющее на основании юридически значимого документа управленческую либо иную юридически значимую деятельность, непосредственно не связанную с производством материальных благ или оказанием услуг, либо осуществляющее интеллектуальное или документальное обслуживание управленческой или иной деятельности».

Отмечается, что при вынесении судами приговоров следует дифференцировать уголовную ответственность за незаконное 11111 и аудио-, видеоНЖ должностных лиц и иных служащих, поскольку общественная опасность преступлений, совершаемых должностными лицами (например, сотрудником милиции), значительно выше по сравнению с рядовыми служащими (например, телефонисткой).

5 При решении проблемы квалификации перерастания сканирования радиоэфира (уголовно ненаказуемое деяние) в прослушивание телефонных переговоров (преступление) необходимо учитывать, прежде всего, умысел, мотив и цель лица, совершающего данные действия.

6. Рассмотрены варианты квалификации некоторых преступлений, совершаемых в процессе незаконного ПТП или аудио-, видеоНЖ, а также лицом с использованием своего служебного положения.

В целях устранения существующей в настоящее время нелогичности в степени наказуемости деяний, предусмотренных ч. 1 ст. 285 УК РФ и ч. 2 ст. 138 или ч. 3 ст. 139 УК РФ (общей и специальных норм), предлагается внести изменения в санкции ч. 2 ст. 138 и ч. 3 ст. 139 УК РФ: увеличить максимальный срок наказания в виде ареста с 4 до 6 месяцев, предусмотреть наказание в виде лишения свободы сроком до 4 лет и исключить из санкции ч. 2 ст. 138 УК РФ обязательные работы.

Предлагается также внести изменения в санкции ч. 1 ст. 138 и ч. 1 ст. 139 УК РФ во избежание несоответствия между санкциями общей и специальных норм, предусмотренных ч. 1 ст. 137 УК РФ и ч. 1 ст. 138 и ч. 1 ст. 139 УК РФ (когда при незаконном ГТГП и аудио-, видеоНЖ собирают сведения о частной жизни лица, составляющие его личную или семейную тайну).

выработанными Европейским судом по правам человека требованиями, предъявляемыми к законным мероприятиям, ограничивающим конституционные права и свободы человека и гражданина, а также принимая во внимание германское законодательство (на сегодняшний день ФРГ -единственная страна, действующие нормы о 11111 которой были одобрены Европейским судом по правам человека), следует дополнить российское законодательство (в основном ФЗ «Об ОРД») фактически действующими гарантиями от посягательства государственных органов на законные права человека при проведении 11111 и аудио-, видеоНЖ. Изменения касаются реализации в полной мере принципа соразмерности тяжести вмешательства в конституционные права защищаемым законом ценностям (автор предлагает проводить 11111 и аудио-, видеоНЖ как ОРМ только при наличии подозрения в совершении тяжкого или особо тяжкого преступления). Необходимо предусмотреть и максимальный срок проведения данных ОРМ, условие субсидиарное™ производства рассматриваемых мероприятий (т. е. их осуществление допускается, если исследование обстоятельств дела или обнаружение места пребывания подозреваемого (обвиняемого) другим способом затруднено или невозможно); а также фактическую обязанность правоохранительных органов уведомить лицо, в отношении которого проводилось ПТП или аудио-, видеоНЖ.

Теоретическая и практическая значимость исследования.

Теоретическая значимое ib исследования заключается в научных выводах и предложениях по совершенствованию уголовно-правовых норм, устанавливающих ответственность за незаконное ПТП и аудио-, видеоНЖ, а также уголовно-процессуальных норм и положений ФЗ «Об ОРД», регулирующих проведение законного 11111 и аудио-, видеоНЖ. Выводы, сделанные на основе анализа зарубежного права, обогащают отечественную науку уголовного права. Сформулированные предложения могут послужить предпосылкой для проведения дальнейших научных исследований.

Практическая значимость заключается в том, что сделанные в работе заключения и рекомендации возможно использовать для совершенствования уголовно-правовых норм, предусматривающих ответственность за незаконное ПТП и аудио-, видеоНЖ, а также норм, регулирующих порядок их законного проведения. Содержащиеся в исследовании выводы способствуют точному пониманию и следованию закону и тем самым улучшению правоприменительной практики, исключению из нее следственных и судебных ошибок. Результаты исследования целесообразно также использовать в учебном процессе в юридических учебных заведениях.

Апробация результатов исследования. Основные положения диссертации обсуждались на заседании кафедр уголовного права и уголовного процесса ЮИ КрасГУ, а также на кафедре уголовного права, уюловного процесса и восточноевропейского права профессора М. Финке (университет Пассау, Германия) и на кафедре уголовного права, процесса и

криминологии профессора В. Бойльке (университет Пассау, Германия) в ходе неоднократных стажировок автора в ФРГ как стипендиата ДААД. Ряд положений настоящей работы выносился на обсуждение на научно-практической конференции, проходившей в Сибирском юридическом институте МВД России в 2003 г., и научно-практическом семинаре Совета Европы на тему «Торговля людьми как часть организованной преступности» (Красноярск, 9 февраля 2005 г.). Материал диссертационного исследования используется при чтении курса «Основы ОРД» студентам ЮИ КрасГУ. По теме диссертации опубликовано шесть научных статей.

Объем и структура работы. Работа выполнена в соответствии с требованиями ВАК РФ. Структура и объем диссертации определяются целью и задачами исследования. Диссертация включает в себя ведение, три главы, заключение, список использованной литературы и приложения.

СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Во введении автором обосновывается актуальность темы, определяется объект и предмет научного исследования, обозначаются цели и задачи, дается методологическая, теоретическая, нормативная и эмпирическая основы работы, подчеркивается ее научная новизна, теоретическая и практическая значимость, формулируются основные положения, выносимые на защиту, приводятся данные об апробации результатов исследования и структуре диссертации.

В первой главе диссертационного исследования «Тенденции развития законодательства об уголовной ответственности за пезаконное прослушивание телефонных переговоров и аудио-, видеонаблюдение за жилищем в РФ и ФРГ» рассматривается история возникновения данных институтов в России и в Германии, а также криминологический аспект незаконного прослушивания телефонных переговоров и аудио-, видеонаблюдения за жилищем.

Уголовно-правовые нормы, предусматривающие ответственность за незаконное ГТТП и аудио-, видеоНЖ, в УК РФ и в уголовном законодательстве ФРГ появились сравнительно недавно, во второй половине XX в., поскольку вплоть до начала XX в. уровень развития техники не позволял осуществлять данные мероприятия и, соответственно, у российского и германского законодателя не было необходимости в правовом закреплении подобного рода отношений. На сегодняшний день уголовная ответственность за незаконное ПТП и аудио-, видеоНЖ предусмотрена ст. ст. 138 и 139 УК РФ, а по германскому законодательству уголовно наказуемы только незаконное ПТП и аудиоНЖ (§§ 123, 201, 206 УК ФРГ и § 10а федеральною закона ФРГ об ограничении тайны переписки, почтовой и телекоммуникационной тайны).

В России и в Германии зарегистрировано очень мало случаев привлечения лиц к уголовной ответственности за нарушение тайны телефонных переговоров и неприкосновенности жилища посредством аудио-, видеонаблюдения. Результаты проведенного исследования показали, что это объясняется такими причинами, как: искусственная латентность (преступления известны правоохранительным органам, но по разным причинам не нашли отражения в статистике преступности), естественная латентность (преступления были совершены, но они не стали известны правоохранительным органам), сложность сбора доказательств по рассматриваемым составам преступлений, нежелание правоохранительных органов работать «в новых условиях», а также отсутствие практики. Основной причиной, исходя из проведенного эмпирического анализа, является латентность данных преступлений. В работе предложен вариант решения этой проблемы - повышение уровня правовой культуры у населения, а также доверия общества к правоохранительной системе.

Вторая глава диссертации «Уголовно-правовая характеристика нарушения тайны телефонных переговоров путем прослушивания телефонных переговоров и неприкосновенности жилища путем аудио-, видеонаблюдения по законодательству РФ и ФРГ» состоит из четырех параграфов и посвящена анализу уголовно-правовых норм, предусматривающих ответственность за данные незаконные действия по УК РФ и по уголовному законодательству ФРГ.

В первом параграфе рассматриваются проблемы определения объекта преступления в уголовном праве РФ и ФРГ, определения объекта незаконного ПТП и аудио-, видеоНЖ, предмета данных мероприятий, а также исследуется содержание термина «жилище» в российском уголовном праве с учетом положений, закрепленных в решениях Европейского суда по правам человека и в германской судебной практике.

Отмечается, что до настоящего времени остается дискуссионным вопрос об объекте преступного посягательства. Анализируя основные подходы к пониманию объекта преступления, существующие в теории российского и германского уголовного права (объект как норма права; общественные отношения; человек; правовое благо), автор приходит к выводу, что в результате совершения преступления правонарушитель непосредственно посягает не на человека в целом и не на норму права, а на определенное правовое благо (жизнь, конституционное право на тайну телефонных переговоров), поскольку именно ему причиняется или может быть причинен вред. Однако человек — социальное существо, находящееся в системе общественных ценностей, и, совершая преступление, он всегда вступает в определенное правоотношение, поэтому автором предлагается рассматривать объект как социально-правовое благо с позиции системного подхода, в контексте общественных правовых отношений. Объект преступления - это социально-правовое благо, охраняемое уголовным законом, в основе которого лежит признанная в обществе ценность. В качестве такой ценности может выступать как право, так и законный интерес человека, общества или государства, которому причиняется или может быть причинен вред в результате совершения преступления.

В работе систематизированы существующие в литературе подходы к определению объекта незаконного ПТП и аудио-, видеоНЖ (информация; право на тайну телефонных переговоров или право на неприкосновенность жилшца) и дан их анализ. После рассмотрения данных подходов соискатель предлагает считать основным непосредственным объектом незаконного ПТП и аудио-, видеоНЖ комплексное право на неприкосновенность частной жизни (right to privacy), отдельными аспектами которого являются право на тайну телефонных переговоров и право на неприкосновенность жилища. Такой вывод следует из направленности вреда и с учетом выработанного понятия объекта преступления, поскольку деятельность правонарушителя при незаконном ПТП и аудио-, видеоНЖ направлена, прежде всего, на получение информации из телефонного разговора или на получение

информации о том, что человек делает, как себя ведет, когда он предоставлен самому себе, находится в пространстве, куда ограничен доступ посторонним лицам. Фактически правонарушитель при совершении данных незаконных действий посягает на автономию личности, на его частную жизнь, и именно этому социально-правовому благу причиняется вред от противоправного деяния. В пользу данной позиции свидетельствует анализируемая в работе судебная практика США (американские юристы первыми разработали концепцию права на неприкосновенность частной жизни - right to privacy), а также практика Европейского суда по правам человека, где неоднократно отмечалось, что при производстве ГПП, аудио-, видеоНЖ происходит вторжение в частную жизнь человека, где право на тайну телефонных переюворов и право на неприкосновенность жилища выступают одним из проявлений права на неприкосновенность частной жизни. Дополнительным аргументом в пользу вышеизложенной позиции следует рассматривать проведенное исследование германского уголовного законодательства. В отличие от российского, германский законодатель более детально подошел к проблеме объекта незаконного ПТП и аудиоНЖ, предусмотрев ответственность за данные действия в § 201 УК ФРГ (нарушение конфиденциальности слова).

Таким образом, основной непосредственный объект незаконного ПТП и аудио-, видеоНЖ - комплексное, многоаспектное международное и конституционное право на неприкосновенность частной жизни (right to privacy), часшыми проявлениями которого выступают право на тайну 1елефоняых переговоров и право на неприкосновенность жилища. В связи с этим соискатель предлагает для более точной квалификации незаконного аудио-, видеоНЖ, где проникновение в жилище - не самоцель, а лишь способ собрать информацию о частной жизни лица; и для устранения проблемы, связанной с разграничением ст. 137 и сг. 139 УК РФ, внести изменения в ст. 137 УК РФ. Действующую часть 2 ст. 137 УК РФ сделать частью 3 и сформулировать новую часть 2 в следующей редакции: «Незаконное собирание сведений о частной жизни лица, составляющих его личную или семейную тайну, без его согласия, совершенное с незаконным проникновением в жилище, наказывается...».

Автор анализирует существующие на сегодняшний день возможные способы решения проблемы разграничения ст. 137 и ст. ст. 138, 139 УК РФ и предлагает с учетом предмета преступлений, а также правил квалификации (учения о конкуренции уголовно-правовых норм, в частности, общей и специальной норм) квалифицировать деяния (когда при незаконном ПТП и аудио-, видеоНЖ собираются сведения о частной жизни лица, составляющие его личную или семейную тайну) только по ст. 138 или ст. 139 УК РФ. Поэтому с целью обеспечения соответствия между характером опасности деяния и грозящим за ним наказанием представляется необходимым внести изменения в санкции ч. 1 ст. 138 и ч. 1 ст. 139 УК РФ, чтобы привести их в соответствие с санкцией ч. 1 ст. 137 УК РФ. Предлагается в санкции ч. 1 ст. 138 и ч. 1 ст. 139 УК РФ увеличить размер штрафа и взимать его в

размере от ста тысяч до двухсот тысяч рублей или в размере заработной платы или иного дохода осужденного за период до восемнадцати месяцев и предусмотреть наказание в виде ареста на срок до четырех месяцев.

В работе исследуется также проблема понятия «жилище» в российском праве. Анализируя содержание законодательного термина «жилище», предусмотренного в примечании к ст. 139 УК РФ и сформулированного также в я. 10 ст. 5 УПК РФ, и выработанного судебной практикой о хищениях до 2001 г. понятия жилища, приходим к выводу, что существует три различных определения жилища. Самая широкая трактовка жилища предусмотрена в ч. 10 ст. 5 УПК РФ, среднее по объему понятие изложено в примечании к ст. 139 УК РФ. Самая узкая трактовка данного термина существовала в многочисленной судебной практике о хищениях до 2001 г.

В результате анализа законодательного определения жилища, предусмотренного в примечании к ст. 139 УК РФ, жилищного законодательства РФ и с учетом накопленной практики Европейского суда по правам человека и германской судебной практики по данному вопросу соискателем даются критерии «иного помещения или строения, не входящего в жилищный фонд, но предназначенного для временного проживания». Это -субъективное усмотрение лица, проживающего в данном помещении или строении, доказательством проявления которого вовне служит наличие достаточных продолжающихся связей с конкретным местом проживания, и его функциональное предназначение для проживания, т.е. для каких целей оно проектировалось, строилось. Однако не являются жилищем помещения, в которых проживают осужденные к лишению свободы, поскольку их частная жизнь настолько ограничена федеральным законом, что неприкосновенность частной жизни (privacy) практически отсутствует. Это непосредственно следует из анализа норм УИК РФ, где неотъемлемым свойством режима в исправительных учреждениях согласно ч. 1 ст. 82 УИК РФ является осуществление постоянного надзора за осужденными, который ведется круглосуточно и повсеместно, и при его проведении могут быть использованы аудиовизуальные и иные технические средства.

Отмечается, что термин «жилище», изложенный в примечании к ст. 139 УК РФ, по содержанию отличается от аналогичного определения, сформулированного в ч. 10 ст. 5 УПК РФ. В УК РФ критерием разграничения жилища как «помещения или строения, не входящего в жилищный фонд» от иного помещения выступает предназначенность для проживания, а в ч. 10 ст. 5 УПК РФ - факт использования строения для проживания в нем. Представляется, что УПК РФ, в сравнении с УК РФ, неоправданно широко определяет понятие жилища, поскольку использовать помещение и строение для проживания можно и в том случае, если рассматриваемое строение вообще не предназначено для проживания в нем людей. В связи с этим предлагается заменить в понятии жилища в ч. 10 ст. 5 УПК РФ словосочетание «используемое для временного проживания» на «предназначенное для временного проживания», чтобы привести данную норму в соответствие с примечанием к ст. 139 УК РФ. Процессуальное право

- это форма развития материальных уголовно-правовых отношений, и между данными отраслями права не должно быть различия в понимании основных элементов состава преступления.

Автором указывается, что с появлением законодательного определения жилища в примечании к ст. 139 УК РФ произошло неоправданное усиление уголовной репрессии в отношении составов хищений, совершенных с незаконным проникновением в жилище. Это обусловлено тем, что вплоть до изменений 2001 г. судебная практика о хищениях, совершенных с проникновением в жилище, руководствовалась при определении жилища осуществлением в нем хозяйственно-бытовых функций, что способствовало в сильной мере накоплению в нем лицом при ведении домашнего хозяйства дополни гельного более ценного имущества, нежели в других помещениях. Правонарушитель, совершая хищение из жилища, предполагал и надеялся приобрести больше имущества или более ценные вещи именно в данном месте, а не в каком-либо другом. Поэтому за хищения, совершенные с незаконным проникновением в жилище, предусмотрена повышенная уголовная О1ве1ственность. При современном понимании к жилищу могут быть отнесены также помещения или строения, где лицо не осуществляет хозяйственно-бытовые функции, где фактически отсутствует какое-либо имущество. Совершая хищение из подобного жилища, у правонарушителя объективно отсутствует возможность достичь в полном объеме цель хищения: приобрести незаконным путем более ценное имущество, хранящееся в жилище. В связи с этим во избежание неоправданного усиления уголовной репрессии в отношении составов хищений соискателем предлагается в ч. 3 ст. 158, п. «в» ч. 2 ст. 161 и ч. 3 сг. 162 УК РФ использовать другой термин - «жилое помещение» и придать ему старое, выработанное судебной практикой до 2001 г., содержание. Предлагается также исключить из примечания к ст. 139 УК РФ формулировку, что понятие жилища применяется ко всем составам преступлений, поскольку, если законодатель согласится с нашим предложением, оно нигде больше не будет встречаться.

Во втором параграфе проводится анализ признаков объективной стороны незаконного 11111 и аудио-, видеоНЖ по УК РФ и уголовному законодательству ФРГ.

В работе рассматривается проблема простой или назывной диспозиции ст. 138 УК РФ (нарушение тайны телефонных переговоров - это только незаконное ознакомление или также разглашение сведений). Исследуются объективные признаки § 201 УК ФРГ, в частности, акцентируется внимание на проблеме определения специальных подслушивающих устройств (является ли встроенный в телефон громкоговоритель специальным подслушивающим устройством в смысле § 201 УК ФРГ); проводится разграничение состава незаконного подслушивания разговоров при помощи специальных средств от иных смежных составов, предусмотренных уголовным законодательством ФРГ.

Отмечается, что до настоящего времени в РФ неоднозначно решается вопрос: образует ли объективную сторону состава преступления, закрепленного в ст. 138 УК РФ, прослушивание телефонных переговоров, совершаемых с использованием внутрипроизводственных и технологических сетей связи предприятий, учреждений и организаций, не имеющих выхода па сеть связи общего пользования. В результате анализа существующих точек зрения автор приходит к выводу, что лиц, занимающихся 11111 на подобных каналах связи, нельзя привлечь к уголовной ответственности по ст. 138 УК РФ, поскольку такие каналы создаются, прежде всего, для управления внутрипроизводственной деятельностью и технологическими процессами. Они предназначены для обмена служебной информацией, которая не относится к частной жизни человека. Работники, пользующиеся внутренней служебной связью, не имеющей выхода на сеть связи общего пользования, в своих частных интересах, должны всегда учитывать, что со стороны организации возможен контроль за передачей служебной информации, в том числе путем 11111, поскольку использование информации третьими лицами может нанести вред самой организации. Дополнительным аргументом в пользу данного вывода является позиция германского законодателя, однозначно закрепившего в § 201 УК ФРГ запрет на подслушивание только конфиденциальной информации, не предназначенной для сведения других лиц. Цель этой нормы - защита конфиденциальности слова, беспрепятственная устная коммуникация, которая рассматривается одной из составляющих частной жизни человека. Каждый человек при пользовании внутренним телефоном должен учитывать, что рассматриваемые выше каналы связи не предназначены для ведения конфиденциальных разговоров, поэтому прослушивание подобных разговоров по германскому праву не является нарушением конфиденциальности слова.

Второй параграф посвящен анализу признаков объективной стороны незаконного аудио-, видеоНЖ по УК РФ и УК ФРГ; особое внимание уделяется такому признаку, как проникновение, совершенное против воли проживающего лица, а также проблеме неоднозначного понимания термина «проникновение в жилище» в России и в Германии. В германской литературе проникновение трактуется достаточно узко, только как физическое вторжение в жилище, поскольку иное толкование не позволило бы германскому правоприменителю разграничивать исторически сформировавшиеся составы преступлений, предусмотренные § 123 (нарушение неприкосновенности жилища) и абз. 2 №1 § 201 УК ФРГ (незаконное подслушивание как телефонных разговоров, так и любой другой конфиденциальной информации при помощи специальных подслушивающих устройств независимо от места, где была высказана данная информация: в жилище, ином помещении, на улице).

Однако исходя из этимологии слова «проникновение» и анализа российских уголовно-правовых норм, подобная узкая интерпретация данного термина представляется не соответствующей нормам УК РФ, поскольку проникновение при незаконном аудио-, видеоНЖ - не самоцель, а способ

незаконно собрать информацию о частной жизни лица. Как показали анализ российской судебной практики и результаты анкетирования сотрудников правоохранительных органов, современная техника позволяет наблюдать за тем, что происходит в жилище, и без физического вторжения в него, и фактически такое наблюдение (с использованием аудио-, видеоаппаратуры за пределами жилища) равнозначно проникновению в жилище. В связи с этим автор предлагает трактовать проникновение в жилище не только как физическое вторжение в него с установлением специальных технических средств для аудиовизуального наблюдения, но и как использование специальной аудио-, видеоаппаратуры за пределами жилища, так называемое квазипроникновение, с помощью которого возможно наблюдать за происходящим в жилище.

В третьем параграфе раскрываются признаки субъекта незаконного 1ТГГ1 и аудио-, видеоНЖ по УК РФ и уголовному законодательству ФРГ, в особенности существующая в УК РФ проблема специального субъекта -«лицо с использованием своего служебного положения». В результате проведенного анализа представленных в литературе подходов и действующего УК РФ автор приходит к выводу, что использовать свое служебное положение могут не только должностные лица и лица, осуществляющие управленческие функции в коммерческой или иной организации в смысле ст. 201 УК РФ, а также любые лица - служащие, не обладающие признаками субъекта ст. 201 или ст. 285 УК РФ.

Представляется. что ограниченная интерпретация «лица с использованием своего служебного положения» (только должностные лица и субъект ст. 201 УК РФ) не совсем соответствует букве действующею в настоящее время закона, поскольку в других статьях Уголовного кодекса (например, ст. ст. 149, 169, 170, 188 УК РФ) законодатель непосредственно предусматривает ответственность должностных лиц с использованием своего служебного положения. Тем самым российский законодатель отмечает разницу между данными понятиями, и поэтому следует буквально, а не о:раниченно толковать законодательную формулировку «лица с использованием своего служебного положения». Кроме того, из определения служебного положения следует, что воспользоваться предоставленными по службе правами и возможностями для проведения незаконного 11111 и аудио-, видеоНЖ могут не только должностные лица или субъекты ст. 201 УК РФ, занимающие, как правило, ответственные посты, но также и рядовые служащие, например, телефонистка. Поэтому согласно буквальному толкованию норм, предусмотренных ст. ст. 137, 138 и 139 действующего Уголовного кодекса РФ, под законодательной формулировкой «лица с использованием своего служебного положения» следует понимать не только субъектов ст. ст. 201, 285 УК РФ, но и других лиц - служащих, использующих свое служебное положение. В связи с этим в работе уделено внимание проблеме определения служащего как субъекта уголовного права.

На основе анализа основных подходов в административном и уголовном праве РФ к понятию «служащий» и с учетом существующего в УК ФРГ определения соискателем предлагаются критерии отнесения лица к служащему: 1) формальный (деятельность служащего должна выполняться на основании юридически значимого документа, например, трудового или гражданско-правового договора) и 2) функциональный, сформулированный Н. Егоровой (осуществление управленческой либо иной юридически значимой деятельности, непосредственно не связанной с производством материальных благ или оказанием услуг, либо осуществление интеллектуального или документального обслуживания управленческой или иной деятельности). Формальный критерий официально закрепляет объем прав и обязанностей, по характеру и содержанию которых юридически возможно признать лицо служащим; использование функционального критерия позволяет разграничить служащих от иных лиц, выполняющих, в частности, физическую работу (уборщица, маляр, слесарь). На основании вышеизложенных критериев служащими являются рядовые сотрудники телефонной станции, операторы связи.

Отмечается, что общественная опасность преступлений, совершаемых должностными лицами (например, сотрудником милиции), значительно выше по сравнению с рядовыми служащими (телефонисткой), поскольку субъекты ст. 285 УК РФ при незаконном ПТП и аудио-, видеоНЖ находятся, как правило, на руководящих, ответственных должностях и являются часто работниками правоохранительных органов, поэтому при совершении данных преступлений они не только посягают на право на неприкосновенность частной жизни человека, но и наносят вред авторитету власти. Учитывая принцип законности, а также опыт германского законодателя, следует обеспечить соответствие между характером опасности деяния и грозящим за него наказанием. Поэтому автором предлагается дифференцировать уголовную ответственность за незаконное ПТП и аудио-, видеоНЖ должностных лиц и иных служащих при вынесении судами приговоров по данной категории уголовных дел.

В связи с тем, что германский законодатель исчерпывающим образом в уголовном законодательстве ФРГ предусматривает ответственность специальных субъектов незаконного ПТП и аудиоНЖ (например, достаточно детально определяет должностное лицо, служащего), то у германского правоприменителя не возникает сложностей с квалификацией, которые существуют у российского правоприменителя.

В третьем параграфе рассмотрены варианты решения спорных ситуаций по УК РФ, в частности, соотношение ст. ст. 201, 203 УК РФ с ч. 2 ст. 138 или ч. 3 ст. 139 УК РФ. Исследуется случай, когда должностные лица незаконно осуществляют 11111 или аудио-, видеоНЖ из корыстной или иной личной заинтересованности. Основываясь на четком применении правил квалификации (в данной ситуации конкуренции общей и специальной норм), рассматриваемые преступные действия следует квалифицировать только по ч. 2 ст. 138 или ч. 3 ст. 139 УК РФ. Данные нормы являются

специальными по отношению к составу преступления против интересов службы, предусмотренному в главе 30 УК РФ, поскольку законодатель включил использование служебного положения в конструкцию состава «общеуголовного» преступления (ст. 138 или ст. 139 УК РФ) в качестве квалифицирующего признака, тем самым придав ему фактически статус специального состава должностного преступления.

Отмечается явная нелогичность в степени наказуемости деяний, предусмотренных ч. 2 ст. 138 или ч. 3 ст. 139 УК РФ по сравнению с ч. 1 ст. 285 УК РФ. Во избежание того, чтобы посягательство должностных лиц на конституционное право на тайну телефонных переговоров или на неприкосновенность жилища не рассматривалось бы менее опасным преступлением в сравнении с существенным нарушением иных прав граждан, автором предлагается внести изменения в санкции ч. 2 ст. 138 и ч. 3 ст. 139 УК РФ: увеличив максимальный срок наказания в виде ареста с 4 до 6 месяцев, предусмотреть наказание в виде лишения свободы сроком до 4 лет и исключить из санкции ч. 2 ст. 138 УК РФ обязательные работы Данное предложение в ч. 2 ст. 138 или ч. 3 ст. 139 УК РФ обусловлено тем, что должна существовать одинаковая наказуемость за деяния, нарушающие равнозначные, в равной степени защищаемые законом конституционные права (право на тайну телефонных переговоров и право на неприкосновенность жилища), совершенные лицом с использованием своего служебного положения.

В четвертом параграфе подвергаются анализу основные существующие в теории российского и германского уголовного права концепции вины, а также дополнительные признаки субъективной стороны рассматриваемых составов преступлений.

Здесь рассмотрена также проблема перерастания сканирования радиоэфира (уголовно ненаказуемое деяние) в ПТП (преступление). Сканирование радиоэфира - это непрерывное обследование, просвечивание радиолокационным лучом пространства радио- и телевещания, ограниченное числом доступных каналов, для обнаружения посторонних объектов4.

Иногда на практике возникает проблема квалификации перерастания сканирования радиоэфира в ГГГП. Для разрешения данной проблемы необходимо учитывать умысел, мотив и цель лица, совершающего деяние. При незаконном 11111 умысел, мотив и цель лица направлены на нарушение тайны телефонных переговоров посредством прослушивания телефонных разговоров, при этом лицо осознает, что в результате прослушивания нарушает тайну телефонных переговоров других лиц, предвидит данную возможность, желает этого или не желает, но сознательно допускает или безразлично относится к нарушению конституционного права другого лица, кроме того, именно таким образом стремится получить информацию, например, узнать содержание телефонных разговоров. При сканировании

4 Большой толковый словарь русского языка / Под ред. С А Кузнецова СПб.: Норинт, 1998 С. 1058.

радиоэфира лицо стремится провести анализ, обследование пространства радио- и телевещания с целью обнаружить посторонние объекты. При сканировании радиоэфира лицо желает узнать: есть ли в нем помехи, установлены ли, например, специальные прослушивающие телефонные устройства. Таким образом, действия лица при сканировании радиоэфира не направлены на то, чтобы узнать содержание телефонных переговоров и нарушить тайну телефонных переговоров, он не желает нарушить данное конституционное право или сознательно не допускает этого. В своих поступках он руководствуется иными целями, мотивами. Поэтому сканирование радиоэфира и 11111 - не тождественные мероприятия, сканирование радиоэфира не является уголовно наказуемым действием, нарушающим тайну телефонных переговоров, и лицо за проведение подобных действий не подлежит уголовной ответственности.

В третьей главе диссертации «Гарантии от незаконного посягательства на законные права и свободы человека при проведении легального прослушивания телефонных переговоров и аудио-, видеонаблюдения за жилищем по законодательству РФ и ФРГ» рассматриваются требования Европейского суда по правам человека, предъявляемые к проведению легального ll'I'll и аудио-, видеоНЖ, а также анализируется российское и германское законодательство с данной позиции, т.е. выясняется, насколько законодательство РФ и ФРГ в сфере допустимого 11111 и аудио-, видеоНЖ соответствуют международным стандартам.

Указывается, что в настоящее время Германия является единственной страной, действующие нормы о 11111 которой были одобрены Европейским судом по правам человека. Что же касается российского законодательства, то в результате проведенного анализа законодательства РФ (УПК РФ, ФЗ РФ «Об ОРД») автор приходит к выводу, что многие российские нормы необходимо привести в соответствие с требованиями Европейского суда. На сегодняшний день в ФЗ «Об ОРД» не предусмотрены достаточные гарантии от посягательства государственных органов на законные права человека при проведении 11111 и аудио-, видеоНЖ (например, Tie в полной мере реализуется принцип соразмерности тяжести вмешательства в конституционные права защищаемым законом ценностям; нет максимального срока проведения данных ОРМ; не предусмотрено условие субсидиарности производства рассматриваемых мероприятий; отсутствует обязанность правоохранительных органов уведомить лицо, в отношении которого осуществлялись ПТП и аудио-, видеоНЖ). В связи с этим, принимая во внимание позитивный германский опыт, соискателем выработаны рекомендации по приведению норм ФЗ «Об ОРД» и УПК РФ в соответствие с требованиями Европейского суда по правам человека в целях эффективной борьбы с преступностью.

Учитывая принцип соразмерности тяжести вмешательства в конституционные права защищаемым законом ценностям, предлагается осуществлять ПТП и аудио-, видеоНЖ как ОРМ при наличии подозрения

только в совершении тяжкого или особо тяжкого преступления. В ФЗ «Об ОРД» следует предусмотреть также максимальный срок проведения данных ОРМ, который равен шести месяцам, а при необходимости он может быть продлен только еще на шесть месяцев. С учетом выработанной практики Европейского суда по правам человека и германского законодательства в УПК РФ необходимо зафиксировать условие субсидиарности производства рассматриваемых мероприятий, т.е. их проведение допускается, если исследование обстоятельств дела или обнаружение места пребывания подозреваемого (обвиняемого) другим способом затруднено или невозможно. Кроме того, следует также предусмотреть фактическую обязанность правоохранительных органов уведомить лицо, в отношении которого осуществлялись ПТП и аудио-, видеоНЖ (данную обязанность необходимо закрепить как в УПК РФ, так и в ФЗ «Об ОРД»). Это необходимо для обеспечения данным лицам возможности защиты своих нарушенных прав, в частности, в судебном порядке.

В заключении излагаются основные выводы по итогам проведенного сравнительно-правового исследования законодательства РФ и ФРГ с учетом практики Европейского суда по правам человека в сфере незаконного ПТП и аудио-, видеоНЖ, формулируются предложения по дальнейшему совершенствованию законодательства в данной области.

СПИСОК НАУЧНЫХ ПУБЛИКАЦИЙ ПО ТЕМЕ ДИССЕРТАЦИИ

1. Ploschkina, J. Zur Frage über die Eingriffsintensität in das Privatleben bei der Durchführung der Telcfonüberwachung und des „großen" Tauschangriffs nach den Strafprozessordnungen der RF und der BRD / J. Ploschkina // Вопросы сравнительного правоведения: трибуна молодого ученого. Fragen der vergleichenden Rechtswissenschaft: Forum Junger Wissenschaftler. - Томск, 2004. - С. 245- 252. (0,5 п. л.)

2. Плошкина, Я. М. Пределы вмешательства в тайну телефонных переговоров и пределы ограничения права на неприкосновенность жилища по законодательству ФРГ / Я. М. Плошкина // Иностранное право: сб. науч. статей и сообщений / [отв. ред. H. Е. Крылова, А. В. Серебренникова]. - М.: МАКС Пресс, 2005. - Вып. 5. - С.53-60. (0,5 п. л.)

3. Плошкина, Я. М. Гарантии права на неприкосновенность жилища и на тайну телефонных переговоров по уголовному законодательству ФРГ / Я. М. Плошкина // Современные проблемы уголовного права и уголовного процесса: материалы междунар. науч.-практ. конф.: в 2 т. Т. 1 / [редкол.: Н. В. Щедрин, И. В. Шишко, JI. В. Майорова]. - Красноярск: ИЦ КрасГУ, 2003. - С. 224-236. (0,8 п. л.)

4. Плошкина, Я. М. Использование результатов оперативно-розыскной деятельности в процессе доказывания по УПК РФ и УПК ФРГ / Я. М. Плошкина // Актуальные проблемы раскрытия и расследования преступлений: межвуз. сб. науч. тр. Вып. 5 / Сиб. юрид. ин-т МВД России; [отв. ред. В. Е. Корноухов]. - Красноярск: СибЮИ, 2003. - С. 189-199. (0,6 п. л.)

5. Плошкина, Я. М. Понятие «жилище» по законодательству РФ и ФРГ ! Я. М. Плошкина // Право: прошлое, настоящее, будущее: сб. науч. статей аспирантов / [отв. ред. Н. В. Щедрин]. - Красноярск: ИЦ КрасГУ; Изд-во «Григ», 2003. - С. 226-239. (0,8 п. л.)

6. Плошкина, Я. М. Понятие «жилище» в аспекте охраны права на частную жизнь по законодательству РФ и ФРГ / Я. М. Плошкина // Молодежь, наука и цивилизация: межвуз. сб. тез. докл. адъюнктов (аспирантов), курсантов, слушателей и студентов. Вып. 6 / Сиб. юрид. ин-т МВД России; [отв. ред. Д. Д. Невирко]. - Красноярск: СибЮИ, 2003. - С. 8992. (0,2 п. л.)

Плошкина Яна Михайловна

Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата юридических наук

Подписано в печать 15.09.2005 г. Формат 60x84 1/16. Бумага писчая. Печать плоская. Усл. псч. л. 1,4. Уч.-изд. 1,4. Тираж 100 экз. Заказ 50 й

Юридический институт КрасГУ. Отдел оперативной полиграфии. 660075 Красноярск, ул. Маерчака, 6.

777q

РНБ Русский фонд

2006-4 15942

СОДЕРЖАНИЕ ДИССЕРТАЦИИ
по праву и юриспруденции, автор работы: Плошкина, Яна Михайловна, кандидата юридических наук

Введение.

Глава 1. Тенденции развития законодательства об уголовной ответственности за незаконное прослушивание телефонных переговоров и аудио-, видеонаблюдение за жилищем в РФ и ФРГ.

Глава 2. Уголовно-правовая характеристика нарушения тайны телефонных переговоров посредством прослушивания телефонных переговоров и неприкосновенности жилища путем аудио-, видеонаблюдения по законодательству РФ и ФРГ.

2.1. Объект незаконного прослушивания телефонных переговоров и аудио-, видеонаблюдения за жилищем в РФ и ФРГ.

2.1.1. Понятие объекта преступления в уголовном праве РФ и ФРГ.

2.1.2. Объект незаконного прослушивания телефонных переговоров.

2.1.3. Объект нарушения неприкосновенности жилища посредством аудио-, видеонаблюдения за ним.

2.1.4. Право на неприкосновенность частной жизни (right to privacy).

2.2. Объективная сторона незаконного прослушивания телефонных переговоров и аудио-, видеонаблюдения за жилищем в РФ и

2.2.1. Объективная сторона незаконного прослушивания телефонных переговоров.

2.2.2. Объективная сторона незаконного аудио- и видеонаблюдения за жилищем.

2.3. Субъект незаконного прослушивания телефонных переговоров и аудио-, видеонаблюдения за жилищем по законодательству РФ и ФРГ.

2.4. Субъективная сторона незаконного прослушивания телефонных переговоров и аудио-, видеонаблюдения за жилищем по уголовному законодательству РФ и ФРГ.

Глава 3. Гарантии от незаконного посягательства при проведении прослушивания телефонных переговоров и аудио-, видеонаблюдения за жилищем по законодательству РФ и ФРГ.

ВВЕДЕНИЕ ДИССЕРТАЦИИ
по теме "Уголовная ответственность за незаконное прослушивание телефонных переговоров и аудио-, видеонаблюдение за жилищем по законодательству РФ и ФРГ"

Актуальность темы диссертационного исследовании. Прогрессивное развитие общества невозможно представить без отлаженного механизма реализации прав личности, без обеспечения ее свободного развития. На сегодняшний день практически все современные правовые, демократические государства в мире закрепляют в своих национальных законодательствах приоритет и защиту прав человека. Не случайно ст. 2 Конституции РФ устанавливает, что «человек, его права и свободы являются высшей ценностью». Аналогичное положение содержится также и в ст. 1 Основного Закона ФРГ (ОЗ ФРГ). Защита прав и свобод человека и гражданина нашла свое отражение не только в национальном законодательстве конкретного государства, но и на международном уровне.

Однако параллельно этому процессу в современном мире для борьбы с организованной преступностью, с терроризмом, с незаконным оборотом наркотических средств возрастает необходимость в осуществлении контроля, наблюдения за человеком. Для этого, используя достижения научно-технического прогресса, прибегают к прослушиванию телефонных переговоров, устанавливают аудио-, видеонаблюдение за жилищем. При проведении данных мероприятий происходит глубокое вмешательство в частную жизнь человека и посягательство на его конституционные права, в частности, на тайну телефонных переговоров и неприкосновенность жилища, не только гарантируемые национальным законодательством (ст. ст. 23, 25 Конституции РФ, ст. ст. 10, 13 ОЗ ФРГ), но и закрепленные во многих международных документах (ст. 12 Всеобщей декларации прав человека, ст. 8 Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод). Во многих государствах намечается тенденция постепенной утраты автономии человеческой жизни, вызванной стремлением власти, отдельных лиц к обладанию информацией о частной жизни человека. Поэтому перед законодателем каждой страны стоит важная задача: найти баланс между правами и свободами отдельного лица и интересами общества. Ые случайно Европейский суд по правам человека за последние 20 лет уделяет все больше внимания данной проблеме, вырабатывая критерии обоснованности и законности рассматриваемых мероприятий и требуя от европейских государств приведения внутреннего законодательства к единообразию с учетом созданных критериев. Проведение подобных мероприятий, в сильной степени затрагивающих конституционные права человека, - это вынужденная мера, необходимость, поскольку они являются достаточно эффективными методами в борьбе с организованной преступностью. Следует констатировать, что, например, количество случаев прослушивания телефонных переговоров (далее - ПТП) в ФРГ и в РФ с каждым годом все возрастает. В частности, в ФРГ в 1995 г. зафиксировано 3700 случаев ПТП, в 1997 г. - 7800, а сейчас ежегодно - более 10 000.1 В России наблюдается также аналогичная ситуация. Однако какую-либо официально опубликованную статистику по данному вопросу обнаружить сложно, поскольку в нашей стране долгое время производство ПТП было тайной «за семью печатями». Например, к моменту распада СССР ежегодно А

КГБ СССР прослушивалось около 1 100 000 телефонных разговоров. В современной России доля ПТП как оперативно-розыскного мероприятия в числе других мер составляет 70%.3 На сегодняшний день количество случаев ПТП в РФ также возрастает, как и в ФРГ.

1 Burhoff D. Handbuch fur das strafrechtliche Ermiulungsverfahren. 2. Auflage. Berlin, 1999. S. 1178; Volk K. Strafprozessrecht. 2. Auflage. Miinchen, 2001. S. 58-59.

2 Московские новости. 1990. №25. С. 3.

3 Земскова Л. Документирование результатов ОРМ // Российская юстиция. 2001. №7. С. 62-64. очень важно на законодательном уровне предусмотреть четкие условия привлечения виновных к ответственности (в том числе уголовной) за незаконное нарушение конституционных прав и свобод человека и гражданина. Незаконное ПТП и аудио-, видеонаблюдение за жилищем (далее - аудио-, видеоНЖ), предусмотренные УК РФ и уголовным законодательством ФРГ, представляют собой яркий пример «завуалированного» насилия, поскольку при нарушении тайны телефонных переговоров и неприкосновенности жилища посредством аудио-, видеонаблюдения потерпевшему лицу прямо не причиняется физическое насилие в традиционном понимании уголовного права. Но с использованием специальных подслушивающих, подсматривающих устройств происходит порой глубокое вторжение в частную сферу лица, что фактически есть насилие над свободной волей человека, но в скрытой форме.

Это определило необходимость дальнейшего научного исследования уголовно-правового аспекта незаконного прослушивания телефонных переговоров и аудио-, видеонаблюдения за жилищем, исследования легальных возможностей проведения данных мероприятий и выработки рекомендаций но совершенствованию уголовной политики по борьбе с преступностью. Рассмотрение данной проблематики в сравнении, в частности, с законодательством ФРГ позволяет глубже и многосторонне изучить, понять существующие в этой области проблемы в РФ и найти их решение.

На сегодняшний день в России практически отсутствуют крупные работы, посвященные комплексному исследованию уголовной ответственности за незаконное прослушивание телефонных переговоров и незаконное аудио-, видеонаблюдение за жилищем. В той или иной мере отдельные вопросы уголовно-правового характера в данной сфере затрагиваются в работах В. Н. Винокурова, А. Н. Красикова, В. Н. Крутикова, А. А. Рожнова, А. В. Серебренниковой, И. А. Юрченко, в диссертациях В. П. Жеребкина, Е. В. Калашниковой и других ученых. Частные проблемы уголовно-процессуального и конституционно-правового характера неприкосновенности частной жизни, в том числе тайны телефонных переговоров и неприкосновенности жилища исследуются в работах И. JI. Петрухина, Ю. И. Стецовского, JI. О. Красавчиковой.

Однако многие аспекты данной проблемы не получили достаточного освещения. Дискуссионными остаются вопросы, связанные с уголовно-правовой квалификацией деяний, нарушающих тайну телефонных переговоров, неприкосновенность жилища, а также тайну частной жизни. Спорны ситуации разграничения незаконного прослушивания телефонных переговоров или аудио-, видеонаблюдения за жилищем, совершенные лицом с использованием своего служебного положения, от иных служебных преступлений (в частности, от злоупотребления и превышения должностных полномочий). Кроме того, учитывая тенденцию к интеграции и все возрастающую роль Европейского суда по правам человека, практически не было проведено исследования в РФ на соответствие требованиям Европейской Конвенции ныне действующего российского законодательства, предусматривающего легальные возможности проведения в ограниченных случаях прослушивания телефонных переговоров, аудио- и видеонаблюдения за жилищем, а также сравнения российского законодательства с иным зарубежным законодательством по данным вопросам.

Актуальность этих проблем, теоретическая и практическая их значимость предопределили выбор темы диссертационного исследования.

Объект н предмет исследования. Объектом исследования являются теоретические и практические вопросы, связанные с применением действующего российского и германского законодательства в области охраны конституционного права на тайну телефонных переговоров, на неприкосновенность жилища и неприкосновенность частной жизни в результате проведения ПТП и аудио-, видеонаблюдения за жилищем.

Предметом исследования выступают: уголовно-правовые нормы, связанные с защитой права на тайну телефонных переговоров, неприкосновенность жилища и неприкосновенность частной жизни, которые содержатся в российском, германском и европейском законодательстве; уголовно-процессуальные нормы и нормы оперативно-розыскного права, предусматривающие законные возможности проведения прослушивания телефонных переговоров, аудио-, видеонаблюдения за жилищем по законодательству РФ, ФРГ, а также по Европейской конвенции; научные исследования в данной области (статьи, учебная литература, монографии, диссертации); практика применения анализируемых норм судами по конкретным делам, решения Конституционного суда РФ и ФРГ, Европейского суда по правам человека.

Цель и задачи исследования. Целью представленной работы является определение уровня уголовно-правовой защиты конституционных прав и свобод человека и гражданина (в частности, права на тайну телефонных переговоров, на неприкосновенность жилища и на неприкосновенность частной жизни) и формулирование рекомендаций по улучшению современного положения посредством комплексного изучения правовых институтов прослушивания телефонных переговоров, аудио- и видеонаблюдения за жилищем, в том числе с учетом германского опыта, а также практики Европейского суда по правам человека.

Для достижения указанной цели были поставлены следующие задачи:

- выявить и обозначить объект уголовно-правовой охраны при незаконном ПТП и аудио-, видеоНЖ по российскому и германскому уголовному праву;

- исследовать вопросы уголовной ответственности за нарушение тайны телефонных переговоров, неприкосновенности жилища посредством проведения ПТП, аудио-, видеоНЖ по законодательству РФ и ФРГ;

- провести анализ системы гарантий законности при проведении ПТП и аудио-, видеоНЖ по законодательству РФ и ФРГ, а также сравнить их с требованиями, предъявляемыми Европейским судом по правам человека;

- изучить и обобщить научный опыт, практику применения уголовного законодательства, а также общественное мнение о преступлениях, связанных с незаконным ПТП и аудио-, видеоНЖ, в РФ и ФРГ;

- предложить варианты квалификации некоторых преступлений, совершаемых в процессе незаконного ПТП и аудио-, видеоНЖ;

Методологической основой диссертационного исследования является система философских знаний, определяющая основные требования к научным теориям, к сущности, структуре и сфере применения различных методов познания. Для достижения целей работы использовалась совокупность общенаучных и частнонаучных методов познания. В ходе исследования применялись такие общенаучные методы, как: диалектический подход, метод анализа и синтеза, логический метод. В работе использовались также специальные методы правовых исследований: метод анализа уголовной статистики, социологический (при проведении социологических исследований), исторический, формально-логический и др. Особое место занимает сравнительно-правовой метод.

Теоретическая п правовая основы исследовании. Теоретической основой исследования стали работы таких ученых, как: С. С. Алексеев, В. Н. Винокуров, Б. В. Волженкин, А. С. Горелик, Н. Егорова, Б. В. Здравомыслов, А. И. Коробеев, J1. О. Красавчикова, А. Н. Красиков, В. Н. Кругликов, Ю. В. Кудрявцев, Н. А. Лопашенко, В. Малахова, В. М. Манохин, А. В. Наумов, В. В. Николюк, И. JI. Петрухин, А. А. Пионтковский, А. А. Рожнов, А. В. Серебренникова, Ю. И. Стецовский, А. М. Трухин, Т. Устинова, И. В. Шишко, А. Ю. Шумилов, Н. В. Щедрин, И. А. Юрченко; работы зарубежных специалистов: W. Beulke, S. Breitenmoser, J. Dittrich, R. Frank, H-H. Kuhne, K. Lemke, C. Momsen, M. Miiller, H. Schall, W. Schild, S. C. Thaman, J. Wessels и других исследователей.

Эмпирическая основа исследования включает материалы Европейского суда по правам человека; опубликованную судебную практику Конституционного суда РФ и ФРГ, Верховного суда РФ и ФРГ; статистические данные о количестве зарегистрированных преступлений, предусматривающих ответственность за незаконное ПТП и аудио-, видеоНЖ за 1997 - 2003 гг. на территории РФ и ФРГ; результаты анкетирования 400 практических работников органов суда и следствия; материалы опроса 300 жителей Красноярска, проведенного в целях оценки отношения лиц к отдельным вопросам, рассматриваемым в работе.

Научная новизна работы состоит в том, что впервые на монографическом уровне дан анализ германского законодательства, предусматривающего уголовную ответственность за незаконное ПТП и аудио-, видеоНЖ. Данная работа представляет собой первое комплексное исследование рассматриваемых институтов, где анализируются не только нормы УК РФ и уголовного законодательства ФРГ, закрепляющие ответственность за незаконное ПТП и аудио-, видеоНЖ, но и российские и германские правовые нормы, регламентирующие основания, условия и порядок проведения законных данных мероприятий. Сравнительно-правовое исследование позволяет по-новому взглянуть на составы преступления незаконного ПТП и аудио-, видеоНЖ и сконцентрировать внимание на объекте и объективной стороне рассматриваемых составов.

Основные положения, выносимые на защиту:

1. Учитывая практику Европейского суда по правам человека и германскую судебную практику, основным непосредственным объектом при незаконном ПТП и аудио-, видеоНЖ в России и в Германии является комплексное, многоаспектное международное и конституционное право на неприкосновенность частной жизни (right to privacy), где право на тайну телефонных переговоров и право на неприкосновенность жилища выступают его частными проявлениями.

3. При законодательном определении жилища следует руководствоваться не только субъективным представлением конкретного лица, проживающего в данном помещении или строении, но и учитывать также функциональное предназначение помещения или строения для проживания в нем. Предлагается термин «жилище» заменить понятием «жилое помещение» в ч. 3 ст. 158, п. «в» ч. 2 ст. 161 и ч. 3 ст. 162 УК РФ, поскольку применение законодательного определения жилища (примечание к ст. 139 УК РФ) усиливает в настоящее время уголовную репрессию за хищения, совершенные с незаконным проникновением в жилище. Единое законодательное понятие жилища, указанное в примечании к ст. 139 УК РФ, следует использовать только в главе 19 УК РФ и в УПК РФ, поскольку ч. 10 ст. 5 УПК РФ, где также дано определение жилища, в сравнении с УК РФ неоправданно широко трактует данный термин.

4. Принимая во внимание опыт германского законодателя, а также исходя из буквального толкования действующего в настоящее время Уголовного кодекса РФ, под законодательной формулировкой «лицо с использованием своего служебного положения» следует понимать не только субъектов ст. ст. 201, 285 УК РФ, но и других лиц - служащих, использующих свое служебное положение. Воспользоваться предоставленными по службе правами и возможностями для проведения незаконного ПТП и аудио-, видеоНЖ могут не только должностные лица или субъекты ст. 201 УК РФ, занимающие, как правило, ответственные посты, но также и рядовые служащие, например, телефонистка.

Отмечается, что при вынесении судами приговоров следует дифференцировать уголовную ответственность за незаконное ПТП и аудио-, видеоНЖ должностных лиц и иных служащих, поскольку общественная опасность преступлений, совершаемых должностными лицами (например, сотрудником милиции), значительно выше по сравнению с рядовыми служащими (например, телефонисткой).

5. При решении проблемы квалификации перерастания сканирования радиоэфира (уголовно ненаказуемое деяние) в прослушивание телефонных переговоров (преступление) необходимо учитывать, прежде всего, умысел, мотив и цель лица, совершающего данные действия.

В целях устранения существующей в настоящее время нелогичности в степени наказуемости деяний, предусмотренных ч. 1 ст. 285 УК РФ и ч. 2 ст. 138 или ч.З ст. 139 УК РФ (общей и специальных норм), предлагается внести изменения в санкции ч. 2 ст. 138 и ч. 3 ст. 139 УК РФ: увеличить максимальный срок наказания в виде ареста с 4 до 6 месяцев, предусмотреть наказание в виде лишения свободы сроком до 4 лет и исключить из санкции ч. 2 ст. 138 УК РФ обязательные работы.

Предлагается также внести изменения в санкции ч.1 ст. 138 и ч.1 ст. 139 УК РФ во избежание несоответствия между санкциями общей и специальных норм, предусмотренных ч.1 ст. 137 УК РФ и ч.1 ст. 138 и ч.1 ст. 139 УК РФ (когда при незаконном ПТП и аудио-, видеоНЖ собираются сведения о частной жизни лица, составляющие его личную или семейную тайну).

7. В связи с тем, что уголовно-правовые нормы в УК РФ, предусматривающие ответственность за незаконное ПТП и аудио-, видеоНЖ, являются бланкетными, для уточнения рассматриваемых составов преступлений, правильного применения уголовного закона необходимо внести изменения в УПК РФ, а также в ФЗ РФ «Об ОРД». В соответствии с выработанными Европейским судом по нравам человека требованиями, предъявляемыми к законным мероприятиям, ограничивающим конституционные права и свободы человека и гражданина, а также принимая во внимание германское законодательство (на сегодняшний день ФРГ -единственная страна, действующие нормы о ПТП которой были одобрены Европейским судом по правам человека), следует дополнить российское законодательство (в основном, ФЗ «Об ОРД») фактически действующими гарантиями от посягательства государственных органов на законные права человека при проведении ПТП и аудио-, видеоНЖ. Изменения касаются реализации в полной мере принципа соразмерности тяжести вмешательства в конституционные права защищаемым законом ценностям (автор предлагает проводить ПТП и аудио-, видеоНЖ как ОРМ только при наличии подозрения в совершении тяжкого или особо тяжкого преступления). Необходимо предусмотреть и максимальный срок проведения данных ОРМ, условие субсидиарности производства рассматриваемых мероприятий (т.е. их осуществление допускается, если исследование обстоятельств дела или обнаружение места пребывания подозреваемого (обвиняемого) другим способом затруднено или невозможно); а также фактическую обязанность правоохранительных органов уведомить лицо, в отношении которого осуществлялись ПТП и аудио-, видеоНЖ.

Теоретическая и практическая значимость исследования. Теоретическая значимость исследования заключается в научных выводах и предложениях по совершенствованию уголовно-правовых норм, устанавливающих ответственность за незаконное ПТП и аудио-, видеоНЖ, а также уголовно-процессуальных норм и положений ФЗ «Об ОРД», регулирующих проведение законного ПТП и аудио-, видеоНЖ. Выводы, сделанные на основе анализа зарубежного права, обогащают отечественную науку уголовного права. Сформулированные предложения могут послужить предпосылкой для проведения дальнейших научных исследований.

ПТП и аудио-, видеоНЖ, а также норм, регулирующих порядок их законного * проведения. Содержащиеся в исследовании выводы способствуют точному пониманию и следованию закону и тем самым улучшению правоприменительной практики, исключению из нее следственных и судебных ошибок. Результаты исследования целесообразно также использовать в учебном процессе в юридических учебных заведениях.

Апробация результатов исследования. Основные положения диссертации обсуждались на заседании кафедр уголовного права и уголовного ^ процесса ЮИ КрасГУ, а также на кафедре уголовного права, уголовного процесса и восточноевропейского права профессора М. Финке (университет Пассау, Германия) и на кафедре уголовного права, процесса и криминологии профессора В. Бойльке (университет Пассау, Германия) в ходе неоднократных стажировок автора в ФРГ как стипендиата ДААД. Ряд положений настоящей работы выносился на обсуждение на научно-практической конференции, проходившей в Сибирском юридическом институте МВД России в 2003г., и научно-практическом семинаре Совета Европы на тему «Торговля людьми как часть организованной преступности» (Красноярск, 9 февраля 2005 г.). Материал диссертационного исследования используется при чтении курса «Основы ОРД» студентам Юридического института КрасГУ. По теме ^ диссертации опубликованы шесть научных статей.

Объем и структура работы. Работа выполнена в соответствии с требованиями ВАК РФ. Структура и объем диссертации определяются целью и задачами исследования. Диссертация включает в себя введение, три главы, заключение, список использованной литературы и положения.

ВЫВОД ДИССЕРТАЦИИ
по специальности "Уголовное право и криминология; уголовно-исполнительное право", Плошкина, Яна Михайловна, Красноярск

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Проведенное диссертационное исследование позволяет сделать следующие основные выводы:

1. Под объектом преступления следует понимать социально-правовое благо, охраняемое уголовным законом, в основе которого лежит общепризнанная ценность, по поводу которой складываются общественные отношения. В качестве ценности может выступать как право, так и законный интерес человека, общества или государства, которому причиняется или может быть причинен вред в результате совершения преступления.

2. Принимая во внимание зарубежный опыт (германский, американский, практику Европейского суда по правам человека), следует констатировать, что непосредственным основным объектом незаконного ПТП и аудио-, видеоНЖ является комплексное, многоаспектное международно-правовое и конституционное right to privacy (право на неприкосновенность частной жизни), где право на тайну телефонных переговоров и на неприкосновенность жилища выступают его частными проявлениями.

3. Для точной квалификации незаконного аудио-, видеоНЖ, где проникновение в жилище является не самоцелью, а лишь способом незаконно собрать информацию о частной жизни лица; для устранения проблемы, связанной с разграничением ст. 137 и ст. 139 УК РФ, и используя опыт германского законодателя, предлагается дополнить ст. 137 УК РФ. Часть 2 ст. 137 УК РФ сделать частью 3 и сформулировать новую часть 2 ст. 137 УК РФ следующим образом: «Незаконное собирание сведений о частной жизни лица, составляющих его личную или семейную тайну, без его согласия, совершенное с незаконным проникновением в жилище, наказывается.».

4. Автором анализируются существующие на сегодняшний день варианты решения проблемы разграничения ст. 137 и ст. ст. 138, 139 УК РФ и предлагается с учетом предмета преступлений, а также правил квалификации (учении о конкуренции уголовно-правовых норм, в частности, общей и специальной норм) квалифицировать деяния (когда при незаконном ПТП и аудио-, видеоНЖ собираются сведения о частной жизни лица, составляющие его личную или семейную тайну) только по ст. 138 или ст. 139 УК РФ. С целью обеспечения соответствия между характером опасности деяния и грозящим за ним наказанием представляется необходимым внести изменения в санкции ч. 1 ст. 138 и ч. 1 ст. 139 УК РФ, чтобы привести их в соответствие с санкцией ч. 1 ст. 137 УК РФ. Предлагается в санкции ч. 1 ст. 138 и ч. 1 ст. 139 УК РФ увеличить размер штрафа и взимать его в размере от ста тысяч до двухсот тысяч рублей или в размере заработной платы или иного дохода осужденного за период до восемнадцати месяцев и предусмотреть наказание в виде ареста на срок до четырех месяцев.

5. Недостатком действующего законодательного определения жилища, сформулированное в примечании к ст. 139 УК РФ, является то, что оно вводит новый критерий, который расширяет возможность признания жилищем практически любого места обитания человека. Поэтому нами предложено при определении жилища руководствоваться не только субъективным представлением конкретного лица, проживающего в данном помещении или строении, доказательством проявления которого во вне служит наличие достаточных продолжающихся связей с конкретным местом проживания, но учитывать также функциональное предназначение помещения или строения для проживания в нем.

6. Применительно к составам хищений, совершенных с незаконным проникновением в жилище, представляется необходимым использовать прежнее (до 2001 г.) понимание жилища во избежание неоправданного усиления уголовной репрессии за подобные преступления. В связи с этим нами внесено предложение: заменить в ч. 3 ст. 158, п. «в» ч. 2 ст. 161 и ч. 3 ст. 162 УК РФ термин «жилище» на термин «жилое помещение». Предлагается также исключить из примечания к ст. 139 УК РФ формулировку, что данное понятие жилище применяется ко всем составам преступлений, поскольку в случае принятия нашего предложения оно остается только в ст. 139 УК РФ.

7. В целях единообразного понимания жилища было рекомендовано заменить в ч. 10 ст. 5 УПК РФ словосочетание «используемое для временного проживания» на «предназначенное для временного проживания», поскольку ч. 10 ст. 5 УПК РФ, где дано определение жилища, в сравнении с УК РФ (примечание к ст. 139 УК РФ), еще более неоправданно широко определяет данный термин. Процессуальное право - это форма развития материальных уголовно-правовых отношений, и поэтому между данными отраслями права не должно быть различия в понимании основных элементов состава преступления.

8. При рассмотрении объективной стороны состава преступления, предусмотренного ст. 138 УК РФ и учитывая германский опыт, мы пришли к выводу, что конституционное право на тайну телефонных переговоров не распространяется на использование внутрипроизводственных и технологических сетей связи предприятий, учреждений и организаций, не имеющих выхода на сеть связи общего пользования.

9. Под проникновением в жилище, как одним из признаков объективной стороны состава преступления, предусмотренного ст. 139 УК РФ, следует понимать не только физическое вторжение в жилище, установление в нем специальных технических средств для аудиовизуального наблюдения, но и использование специальной аудио-, видеоаппаратуры за пределами жилища, так называемое квазипроникновение, с помощью которого возможно наблюдать за происходящим в жилище.

10. Исходя из буквального толкования действующего в настоящее время уголовного кодекса РФ, под законодательной формулировкой «лица с использованием своего служебного положения» следует понимать не только субъектов ст. ст. 201, 285 УК РФ, но и других лиц - служащих, использующих свое служебное положение. Воспользоваться предоставленными по службе правами и возможностями для проведения незаконного ПТП и аудио-, видеоНЖ могут не только должностные лица или субъекты ст. 201 УК РФ, занимающие, как правило, ответственные посты, но также и рядовые служащие, например, телефонистка и иные служащие в коммерческих организациях.

11. Используя сформулированное Н. Егоровой понятие служащего, предлагается дополнить его формальным критерием, который официально закрепляет объем прав и обязанностей, по характеру и содержанию которых юридически возможно признать лицо служащим. В связи с чем, мы предлагаем следующее определение служащего: «служащим является физическое лицо, осуществляющее на основании юридически значимого документа управленческую либо иную юридически значимую деятельность, непосредственно не связанную с производством материальных благ или оказанием услуг, либо осуществляющее интеллектуальное или документальное обслуживание управленческой или иной деятельности».

12. При вынесении судами приговоров следует дифференцировать уголовную ответственность за незаконное ПТП и аудио-, видеоНЖ должностных лиц и иных служащих, поскольку общественная опасность преступлений, совершаемых должностными лицами (например, сотрудником милиции), значительно высока по сравнению с рядовыми служащими (телефонистка).

13. С целью устранения существующей в настоящее время нелогичности в степени наказуемости деяний, предусмотренных ч. 1 ст. 285 УК РФ и ч. 2 ст. 138 или ч. 3 ст. 139 УК РФ (общей и специальных норм), автором предлагается внести изменения в санкции ч. 2 ст. 138 и ч. 3 ст. 139 УК РФ: увеличить максимальный срок наказания в виде ареста с 4 до 6 месяцев, предусмотреть наказание в виде лишения свободы сроком до 4 лет и исключить из санкции ч.2 ст. 138 УК РФ обязательные работы.

14. При решении проблемы квалификации перерастания сканирования радиоэфира (уголовно ненаказуемое деяние) в прослушивание телефонных переговоров (преступление) следует учитывать, прежде всего, умысел, мотив и цель лица, совершающего данные действия.

15. С учетом проведенного анализа российского и германского законодательства, предусматривающего легальные возможности проведения ПТП и аудио-, видеоНЖ, на соответствие требованиям Европейского суда по правам человека, нами сделан вывод, что многие нормы, в особенности, ФЗ «Об ОРД» фактически не содержат четких и строгих пределов вмешательства в данные конституционные права. В связи с этим необходимо внести изменения и дополнения в УПК РФ и ФЗ «Об ОРД».

Представляется необходимым дополнить пункт 2 ч. 1 ст. 186 УПК РФ:

2. Осуществление контроля и записи телефонных и иных переговоров подозреваемого, обвиняемого и других лиц допускается, если исследование обстоятельств дела или обнаружение места пребывания подозреваемого (обвиняемого) другим способом затруднено или невозможно».

Следует дополнить ст. 186 УПК РФ частью 9 в следующей редакции: «Следователь обязан немедленно уведомить лиц, в отношении которых проводились контроль и запись телефонных и иных переговоров, если это не вредит целям расследования, общественной безопасности, здоровью и жизни лиц, а также если уже не существует возможность дальнейшего использования данных в процессе».

Предлагается изложить пп. 1, 2 ч. 2 ст. 8 ФЗ «Об ОРД» в следующей редакции: «Проведение оперативно-розыскных мероприятий, которые ограничивают конституционные права человека и гражданина на тайну переписки, телефонных переговоров, почтовых, телеграфных и иных сообщений, передаваемых по сетям электрической и почтовой связи, а также право на неприкосновенность жилища, допускается на основании судебного решения и при наличии информации:

1. о признаках подготавливаемого, совершаемого или совершенного тяжкого или особо тяжкого преступления;

2. о лицах, подготавливающих, совершающих или совершивших тяжкое или особо тяжкое преступление».

Следует внести изменения в ч. 5 ст. 9 ФЗ «Об ОРД», изложив ее в следующей редакции: «Срок действия вынесенного судьей постановления исчисляется в сутках и месяцах со дня его вынесения и не может превышать шести месяцев. При этом течение срока не прерывается. При необходимости срок действия постановления может быть продлен еще на шесть месяцев. Судья выносит судебное решение на основании вновь представленных материалов».

Предлагается изменить ч. 4 ст. 5 ФЗ «Об ОРД» и сформулировать ее следующим образом: «Лицо, виновность которого в совершении преступления не доказана в установленном законом порядке, то есть в отношении которого в возбуждении уголовного дела отказано либо уголовное дело прекращено в связи с отсутствием события преступления или в связи с отсутствием в деянии состава преступления, и которое располагает фактами проведения в отношении его оперативно-розыскных мероприятий и полагает, что при этом были нарушены его права, вправе истребовать от органа, осуществляющего оперативно-розыскную деятельность, данную информацию в пределах, допускаемых требованиями конспирации и исключающих возможность разглашения государственной тайны».

БИБЛИОГРАФИЯ ДИССЕРТАЦИИ
«Уголовная ответственность за незаконное прослушивание телефонных переговоров и аудио-, видеонаблюдение за жилищем по законодательству РФ и ФРГ»

1. НОРМАТИВНО-ПРАВОВЫЕ АКТЫ

2. Всеобщая декларация прав человека: Декларация Генеральной Ассамблеи ООН от 10 декабря 1948 г. // Российская газета. 1995. - 5 апреля.

3. Международный пакт о гражданских и политических правах: Резолюция Генеральной Ассамблеи ООН от 16 декабря 1966 г. // Бюллетень Верховного суда РФ. 1994. - №12.

4. Европейская Конвенция о защите прав человека и основных свобод: Европейская Конвенция от 4 ноября 1950 г. // СПС «КонсультантПлюс».

5. Конституция Российской Федерации: официальный текст на 12.12.1993 г. М.: Новая школа, 1995. - 63 с.

6. Жилищный кодекс РФ: (принят Гос. Думой ФС РФ 22.12.2004 г.) // СЗ РФ. 2005. - № 1. - Ст. 14.

7. Уголовно-процессуальный кодекс РФ: (принят Гос. Думой ФС РФ 22.10.2001 г.): с изменениями на 10.03.2005 г. М.: Омега-Л, 2005. - 257 с.

8. Уголовно-исполнительный кодекс РФ: (принят Гос. Думой ФС РФ 18.12.1995 г.): с изменениями на 01.11.2004 г. Новосибирск: Сибирское ун-е изд-во, 2004. - 112 с.

9. Уголовный кодекс РФ: (принят Гос. Думой ФС РФ 24.05.1996 г.): с изменениями на 20.09.2004 г. М.: Юрайт, 2004. - 188 с.

10. Уголовный кодекс РСФСР: (принят ВС РСФСР 27.10.1960 г.) // СПС «КонсультантПлюс».

11. Grundgesetz fur die Bundesrepublik Deutschland: vom 23. Mai 1949 (mit den Anderungen vom 8.05.2005) // BGB1.1 S. 3478.

12. StrafprozeBordnung: vom 1. Februar 1877 (mit den Anderungen vom 31.08.2004) // BGB1.1 2585, 2598.

13. Strafgesetzbuch: vom 15. Mai 1871 (mit den Anderungen vom 22.08.2002) // BGB1.1 S. 3390.

14. Gesetz zur Beschrankung des Fernmeldegeheimnisses, Post- und Telekommunikationsgeheimnisses (Das ncue G 10-Gesetz): vom 13. August 1968 (mit den Anderungen vom 17.06.1999) // BGB1.1 S. 1334.

15. Gesetz iiber die Aufgaben und Befugnisse der Bayerischen Staatlichen Polizei: vom 28. August 1978 (mit den Anderungen vom 26.07.2003) //GVB1. S. 342.1761. Специальная литература

16. Агапов, П. «Использование служебного положения» как квалифицирующий признак общеуголовных преступлений / П. Лгапов, А. Безверхов // Следователь. 2001. - №2. - С. 4-5.

17. Аснис, А. Использование служебного положения / А. Аснис // Законность. 2004. - №10. - С. 44-46.

18. Басков, В. И. Оперативно-розыскная деятельность / В. И. Басков. — М.:БЕК, 1997.- 189 с.

19. Бойльке, В. Уголовно-процессуальное право ФРГ / В. Бойльке; перевод с нем. Я. М. Плошкиной. Красноярск: РУМЦ ЮО, 2004. - 352 с.

20. Большой толковый словарь русского языка / под ред. С. А. Кузнецова. — С-Петербург: Норинт, 1998.- 1535 с.

21. Винокуров, В. Н. Уголовно-правовые средства обеспечения неприкосновенности жилища / В. Н. Винокуров. Красноярск: Сибирский юридический институт МВД России, 2003. - 49 с.

22. Власть: криминологические и правовые проблемы / под ред. А. И. Долговой, С. В. Ванюшкина, Н. Н. Даниленко. М.: Российская криминологическая ассоциация, 2000. - 399 с.

23. Волженкин, Б. В. Служебные преступления / Б. В. Волженкин. М.: ЮРИСТЪ, 2000.-368 с.

24. Гальперин, И. Кража с проникновением в жилище / И. Гальперин //Соц. законность. 1983. - № 11. - С.43-45.

25. Гегель, Г. Философия права / Г. Гегель. М.: Мысль, 1990. - 526 с.

26. Глистин, В. К. Проблема уголовно-правовой охраны общественных отношений (объект и квалификация преступлений) / В. К. Глистин. JI.: Ленинградский гос. ун-т, 1979. - 127 с.

27. Гомьен, Д. Европейская конвенция о правах человека и Европейская социальная хартия: право и практика / Д. Гомьен, Д. Харрис, Л. Зваак. -М.: Изд-во МНИМП, 1998. 600 с.

28. Н.Горелик, А. С. Конкуренция уголовно-правовых норм / А. С. Горелик. -Красноярск: КГУ, 1998. 106 с.

29. Даль, В. И. Толковый словарь живого великорусского языка: В 4 т. Т. 3 /

30. B. И. Даль. М.: Астрель, 2002. - 684 с.

31. Дженис, М. Европейское право в области прав человека. Практика и комментарии / М. Дженис, Р. Кэй, Э. Брэдли. М.: Права человека, 1997. -607 с.

32. П.Егорова, Н. Служащий как специальный субъект преступления в уголовном праве России / Н. Егорова // Уголовное право. 2004. - №2.1. C. 26-28.

33. Жеребкин, В. П. Уголовно-правовая охрана частной жизни: автореф. дис. к-та юрид. наук / В. П. Жеребкин. Саратов, 2003. - 25 с.

34. Зарицкий, А. Уголовная ответственность за нарушение неприкосновенности жилища / А. Зарицкий, В. Малахова // Уголовное право. 2003. - № 2. - С. 30-33.

35. Земскова, А. Документирование результатов ОРМ / А. Земскова // Российская юстиция. 2001. - №7. - С. 62-64.

36. Исакова, Н. Судебная практика по делам о кражах с проникновением в жилище, помещение или иное хранилище / Н. Исакова, Б. Волженкин // Сов. юстиция. 1986. - №4.-С. 18-19.

37. Иорг, А. Ограничения правового государства в германском уголовно-процессуальном праве / А. Йорг // Конституционное Право: Восточноевропейское Обозрение. 1999. - №3 (28). - С. 7-9.

38. Калашникова, Е. Е. Уголовно-правовое обеспечение неприкосновенности информации о частной жизни: автореф. дис. к-та юрид. наук / Е. Е. Калашникова. М., 2001. - 24.

39. Каиржанов, Е. К. Интересы трудящихся и уголовный закон. Проблемы объекта преступления / Е. К. Каиржанов. Ллма-Ата, 1973. - 96 с.

40. Колесников, А. Жертвоприношение. Дело статистиков передано в суд. С его помощью прокуратура поправит свой пошатнувшийся престиж / А. Колесников, Г. Пунанов// Известия. 1999. — 10 ноября.

41. Комментарий к Конституции РФ / под ред. Ю. В. Кудрявцева // СПС «Гарант».

42. Комментарий к конституции РФ / под ред. JI. А. Окунькова. М.: Изд-во БЕК, 1996.-753 с.

43. Комментарий к УИК РФ / под ред. А. И. Зубкова. М.: НОРМА, 2004. -489 с.

44. Комментарий к УК РФ / под ред. В. М. Лебедева. М.: НОРМА, 2004. -896 с.

45. Комментарий к УК РФ / под ред. Ю. И. Скуратова. М.: НОРМА, 2001. -890 с.

46. Комментарий к УПК РСФСР / под ред. В. И. Радченко. М., 1999. - 1021 с.

47. Комментарий к УПК РФ / под ред. Д. Н. Козака, Е. Б. Мизулиной. М.: Юристь, 2002.- 1039 с.

48. Комментарий к ФЗ «Об ОРД» / под ред. П. Г. Пономарева. М., 1997. -356 с.

49. Комментарий к ФЗ «Об ОРД» / под ред. А. Ю. Шумилова. М.: Вердикт-1М, 1997.-208 с.

50. Красиков, А. Н. Уголовно-правовая охрана политических, гражданских и иных конституционных прав и свобод человека и гражданина в России / А. Н. Красиков. Саратов, 2000. - 54 с.

51. Кудрявцев, В. Н. Общая теория квалификации преступлений / В. Н. Кудрявцев. М.: ЮРИСТЪ, 2001.-302 с.

52. Курс советского уголовного права: в 6 т. Т. 2. Преступление / под ред. А. Л. Пионтковского. М.: Наука, 1970. - 516 с.

53. Лопатин, В. В. Русский толковый словарь / В. В. Лопатин, Л. Е. Лопатина. М.: Русский язык, 1997. - 834 с.

54. Лопаткина, Н. Реализация принципа неприкосновенности жилища в уголовном судопроизводстве / II. Лопаткина // Российская юстиция. -2002.-№11.-С. 51-52.

55. Лопашенко, Н. А. Преступления против собственности / Н. А. Лопашенко. М.: ЛексЭст, 2005. - 408 с.

56. Манохин, В. М. Служба и служащий в РФ: правовое регулирование / В. М. Манохин. М.: Юрист, 1997. - 295 с.

57. Мачковский, Л. Уголовная ответственность за незаконное проникновение в жилище / Л. Мачковский // Российская юстиция. 2003. - № 7. - С. 57-59.

58. Мешков, В. М. Оперативно-розыскная тактика и особенности легализации полученной информации в ходе предварительного следствия / В. М. Мешков, В. Л. Попов. М.: Щит-М, 1999. - 79 с.

59. Наумов, А. В. Российское уголовное право. Общая часть. Курс лекций / А. В. Наумов. Изд. 2-е перераб. и доп. - М.: БЕК, 2000. - 590 с.

60. Научно-практический комментарий к ФЗ «Об ОРД» / под ред. В. В. Николюка. Омск, 1999. - 220 с.

61. Никифоров, Б. С. Объект преступления / Б. С. Никифоров. М., 1978. -124 с.

62. Новая философская энциклопедия: в 3 т. Т. 3. М., 2001. - 1089 с.

63. Новоселов, Г. П. Актуальные вопросы учения об объекте преступления: методологические аспекты: автореф. дис. . д-ра юрид. паук / Г. П. Новоселов. Екатеринбург, 2001. - 27 с.

64. Нуркаева, Т. Некоторые проблемы уголовно-правовой охраны права человека на частную (личную) жизнь / Т. Нуркаева, И. Диваева // Уголовное право. 2004. - № 1.- С. 41.

65. Ожегов, С. И. Словарь русского языка / С. И. Ожегов. М.: Русский язык, 1988.- 1150 с.

66. Ожегов, С. И. Толковый словарь русского языка / С. И. Ожегов, Н. Ю. Шведова. М.: Азбуковник, 1999.- 1210 с.

67. Организованный терроризм и организованная преступность / под ред. А. И. Долговой. М.: Российская криминологическая ассоциация, 2002. -320 с.

68. OXFORD. Большая энциклопедия школьника. М.: Росмэн, 2001. - 980 с.

69. Петрухин, И. JI. Личная жизнь: пределы вмешательства / И. Л. Петрухин. М.: Юрид. лит., 1989. - 192 с.

70. Пешков, М. А. Подслушивание телефонных переговоров и электронное наблюдение в уголовном процессе США / М. А. Пешков // Российский следователь. 2000. - №3. - С. 29-38.

71. Прослушивание телефонов в международном праве и законодательстве одиннадцати стран / под ред. Ю. М. Грошевой. Харьков: ФОЛИО, 1999. -260 с.

72. Рожнов, А. А. Профессиональная тайна в уголовном праве России / А. А. Рожнов. Ульяновск: УлГУ, 2002. - 150 с.

73. Российское уголовное право: Курс лекций в 4 т. Т. 1. Преступление / под ред. А. И. Коробеева. Владивосток: Изд-во Дальневост. ун-та, 1999. -604 с.

74. Российское уголовное право: Курс лекций в 4 т. Т. 3. Преступления против личности / под ред. А. И. Коробеева. Владивосток: Изд-во Дальневост. ун-та, 2000. - 504 с.

75. Российское уголовное право. Особенная часть / под ред. М. П. Журавлева, С. И. Никулина. М.: Щит-М, 2000. - 487 с.

76. Сазонова, Н. В. Латентная преступность: понятие, причины, измерение: автореф. дис. .канд. юрид. наук / Н. В. Сазонова. Красноярск, 2004. -19с.

77. Серебренникова, Л. В. Особенная часть УК Германии. Общая характеристика / А. В. Серебренникова. М.: МАКС Пресс, 2002. - 98 с.

78. Серебренникова, А. В. Уголовная ответственность за нарушение неприкосновенности жилища в сравнительном праве / А. В. Серебренникова. М.: МАКС Пресс, 2002. - 60 с.

79. Серебренникова, А. В. Уголовно-правовая защита основных прав и свобод человека и гражданина по законодательству ФРГ / А. В. Серебренникова. М.: МАКС Пресс, 2002. - 54 с.

80. Серебренникова, А. В. Уголовно-правовая охрана права человека и гражданина на неприкосновенность жилища по УК РФ и УК ФРГ / А. В. Серебренникова // Вест. Моск. ун-та. сер. 11, право. 2003. - №3. - С. 5257.

81. Серебренникова, А. В. Уголовный кодекс ФРГ / А. В. Серебренникова. -М.: «Зерцало», 2000. 208 с.

82. Словарь русского языка: В 4 т. Т. 4 / под ред. А. П. Евгеньевой. М.: Русский язык, 1984. - 978 с.

83. Словарь русского языка / под ред. Н. 3. Котеловой. С-Петербург: Дмитрий Буланин, 1995. - 846 с.

84. Смирнов, С. Приватность / С. Смирнов. М.: Права человека, 2002. - 96 с.

85. Солженицын, А. И. Как нам обустроить Россию / А. И. Солженицын. -М., 1995.-78 с.

86. Стецовский, Ю. И. Право на свободу и личную неприкосновенность: нормы и действительность / Ю. И. Стецовский. М.: Дело, 2000. - 719 с.

87. Таганцев, Н. С. Русское уголовное право: Курс лекций в 2 т. Т. 1 / Н. С. Таганцев. Тула: Автограф, 2001. - 799 с.

88. Теория государства и права / под ред. В. М. Корельского, В. Д. Перевалова. М.: Изд-во НОРМА, 2001.-460 с.

89. Трухип, А. М. Новое уголовное законодательство по УК РФ 1996. Вина. Преступления против общественной безопасности и общественного порядка: учебное пособие / А. М. Трухип. Красноярск: КГУ, 1997. - 27 с.

90. Уголовное законодательство зарубежных стран / под ред. И. Д. Козочкина. М.: Зерцало, 1998. - 280 с.

91. Уголовное право России. Особенная часть: Учебник / под ред. Б. В. Здравомыслова. М.: Юристь, 2002. - 550 с.

92. Уголовное право России. Особенная часть / под ред. В. Н. Кудрявцева, А. В. Наумова. М.: Юристь, 2000. - 492 с.

93. Уголовное право России. Часть Особенная: Учебник / под ред. Jl. JI. Крутикова. М.: БЕК, 1999. - 832 с.

94. Уголовно-процессуальный кодекс ФРГ / перевод с нем. Б. А. Филимонова. М.: «Манусткрипт», 1994. - 154 с.

95. Устинова, Т. Нарушение тайны переписки, телефонных и иных сообщений граждан / Т. Устинова // Уголовное право. 1998. - №2. - С. 6-11.

96. Шарапов, Р. Д. Физическое насилие в уголовном праве / Р. Д. Шарапов. -С-Петербург: Юридический центр Пресс, 2001. 298 с.

97. Шишко, И. Квалификация «служебного долга» в условиях рыночных отношений / И. Шишко // Российская юстиция. 2003. - №4.- С. 53.

98. Щедрин, Н. В. Введение в правовую теорию мер безопасности / Н. В. Щедрин. Красноярск: Краснояр. гос. ун-т, 1999. - 180 с.

99. Юрченко, И. А. Уголовно-правовой статус информации / И. А. Юрченко. -М„ 2000.-96 с.

100. Якимович, Ю. К. Предварительное следствие по УПК РФ / 10. К. Якимович, Т. Д. Пан. Томск: Изд-во Том. ун-та, 2002. - 192 с.

101. Breitenmoser, S. Der Schutz der Privatsphare gemiiB Art. 8 EMRK / S. Breitenmoser. Frankfurt/Main, 1986. S. 386.

102. Burhoff, D. Handbuch fur das strafrechtliche Ermittlungsverfahren / D. Burhoff. 2. Auflage - Berlin: 1999. S. 2178.

103. Dittrich, J. Der „Grofie Lauschangriff diesseits und jenseits der Verfassung / J. Dittrich // NStZ. - 1998. - Heft 7. - S. 336-338.

104. Eser, A. Einfuhrung in das StPR/ A. Eser. Munchen, 1983. S. 170.

105. Frank, R. Aufbau des Schuldbegriffs / R. Frank. Giessen, 1907. S. 125.

106. Frovvein, J. Europaische Menschenrechtskonvention. EMRK Kommentar / J. Frovvein, W. Peukert. - Kiel, 1985. S. 280.

107. Harro, O. Grundkurs Strafrecht / O. Harro. 6. Aufl. - Berlin, 2002/S. 458.

108. Jahnke, B. Leipziger Kommentar. StGB / B. Jahnke, H-W. Laufhiitte, W. Odersky. -11. Aufl. Berlin, 2001. - S. 2088.

109. Joecks, W. Studienkommentar StGB / W. Joecks. 4. Aufl. - Munchen, 2003. -701.

110. Katz, A. Staatsrecht / A. Katz. 10. Auflage. - Heidelberg, 1998. S. 496.

111. Kindhauser, U. Strafrecht. Besonderer Teil I / U. Kindhauser. 1. Aufl. -Baden-Baden, 1999. - S. 322.

112. Kleinknecht, T. StrafprozeBordnung / T. Kleinknecht, K. Meyer-Gofiner. 44. Auflage. - Munchen, 1999. - S. 2002.

113. Kupper, G. Strafrecht. Besonderer Teil 1. Delikte gegen Rechtsgiiter der Person und Gemeinschaft / G. Kupper. 2. Auflage. - Berlin, 2002. S. 357.

114. Lackner, K. StGB mit Erlauterungen / K. Lackner, K. Kuhl. 24. Aufl. -Munchen, 2001. - S. 650.

115. Lemke, К. HK zur StPO / K. Lemke. 3. Auflage. - Heidelberg, 2001. -S. 982.

116. Liszt, F. Der Begriff des Rechtsgut oder rechtlich geschiitztes Interesse / F. List. Berlin, 1985. S. 280.

117. Momsen, C. Der "groBe Lauschangriff' / C. Momsen // ZRP. 1998. -Heft 12.-S. 459-463.

118. Munch, I. Grundgesetz Kommentar / I. Munch, P. Kunig. - Miinchen, 2000. - S. 798.

119. Nack, F. Karlsruher Kommentar / F. Nack. 3. Auflage. - Miinchen, 1993.-S. 2890.

120. Pfeiffer, G. Strafprozessordnung und Gerichtsverfassungsgesetz -Kommentar / G. Pfeifer. 4. Auflage. - Miinchen, 2003. S. 760.

121. Pieroth, В., Schlink B. Grundrechte. Staatsrecht II / B. Pieroth, B. Schlink. 15. Auflage. - Heidelberg, 2003. S. 287.

122. Roxin, C. Strafrecht, Allgemeiner Teil / C. Roxin. 3. Auflage. -Miinchen, 1997. S. 562.

123. Rudolphi, H-J., Horn E., Samson E., Gunter H-L. SK-StGB / H-J. Rudolphi, E. Horn, E. Samson, H-L. Gunter. 7. Auflage. - Band 2. -Miinchen, 2003. S. 976.

124. Schall, H. Die Schutzfunktionen der Strafbestimmung gegen Hausfriedensbruch / H. Schall. Berlin, 1974. - S. 241.

125. Schild, W. Eindringen (§ 123 StGB) bei individuellem Betretungsverbot / W. Schild // NStZ. 1986. - Heft 8. S. 346-351.

126. Schmidt, R. Strafrecht Besonderer Teil I. Straftaten gegen die Person und die Allgemeinheit / R. Schmidt, К Priebe. - 1. Auflage. - Bremen, 2002. -S. 400.

127. Schonke, A. Strafgesetzbuch: Kommentar / A. Schonke, H. Schroder -T. Lenckner. 26. Aufl. - Miinchen, 2001. - S. 1346.

128. Stein, E. Staatsrecht / E. Stein. 16. Auflage. - Tubingen, 1998. - S. 258.

129. Thaman, S. C. Comparative Criminal Procedure / S. C. Thaman. -Durham: Saint Louis University. School of law, 2002. S. 272.

130. Trondle, II, Strafgesetzbuch und Nebengesetze / II. Trondle, T. Fischer. 50. Aufl. - Munchen, 2001. - S. 2052.

131. Volk, K. Strafprozessrecht / K. Volk. 2. Auflage. - Munchen, 2001. -S. 372.

132. Wessels, J., Beulke W. Strafrecht. Allgemeiner Teil / J. Wessels, W. Beulke. 34. Auflage. - Heidelberg: Muller, 2004. S. 360.

133. Wessels, J. Strafhrecht, Besonderer Teil 1 / J. Wessels, V. Hettinger. -26. Aufl. Heidelberg: Muller, 2002. S. 369.

134. Wind, F. Offentliches Dienstrecht / F. Wind, R. Schimana, M. Wichmann. 4. Aufl. - Koln, 1998. S. 368.

135. Zacharias, D. Staatsrccht I. Grundrechte / D. Zacharias. 2. Auflage. -Frankfurt/Main, 2000. - S. 290.

136. ОПУБЛИКОВАННАЯ СУДЕБНАЯ ПРАКТИКА И АРХИВНБ1Е МАТЕРИАЛЫ

137. Прокопович против РФ: Решение Европейского суда по правам человека от 18 ноября 2004 г. // Российская юстиция. 2005. - №5.

138. Класс и другие против ФРГ: Решение Европейского суда по правам человека от 6 сентября 1978 г. // СПС «КонсультантПлюс».

139. Олмстед против США: Решение Верховного суда США от 1928 г. // http://lavvs.lp.findlavv.com/us/277/438.html

140. По делу о проверке конституционности отдельных положений федерального закона «Об оперативно-розыскной деятельности» по жалобе гражданки И. Г. Черновой: Определение Конституционного суда РФ от 14 июля 1998 г. №86-0 //СЗ РФ. 1998. - №34. - Ст. 4368.

141. О судебной практике по делам о краже, грабеже и разбое: Постановление Пленума Верховного суда РФ от 27 декабря 2002 г. №29 // Бюллетень Верховного Суда РФ. 2003. - №2.

142. О судебной практике по делам об убийстве: Постановление Пленума Верховного суда РФ от 27 января 1999 г. №1 // Бюллетень Верховного Суда РФ. 1999. -№3.

143. О некоторых вопросах, связанных с применением статей 23 и 25 Конституции РФ: Постановление Пленума Верховного суда РФ от 24 декабря 1993 г. №13 // Бюллетень Верховного Суда РФ. 1994. - №3.

144. О внесении изменений и дополнений в постановления Пленума Верховного суда СССР: Постановление Пленума Верховного суда СССР от 30 ноября 1990 г. №14 // Вестник Верховного Суда СССР. 1991. -№2.

145. О судебной практике по делам о злоупотреблении властью или служебным положением, превышении власти или служебных полномочий, халатности и должностном подлоге: Постановление Пленума Верховного суда СССР от 30 марта 1990 г. №4 (в ред.

146. Постановления Пленума Верховного суда РФ от 10 февраля 2000 г. №6) // СПС «КонсультантПлгас». 10.Дело №1-6а / 2004 г. // Архив Свердловского районного суда г. Красноярска.1 l.EGMR-Urteil vom 25.03.98 // StV. 1998. - №12. - S. 683.

147. EuGH // NJW. 1989. - 3080 /3081.

148. EuGRZ. 1979. - 278 (284 №42).

149. H.Deutscher Bundestag. Drucksache 15 / 533 // http://\v\v\v.heise.de/ne\vsticker/me1dung/print/44216.15.BVerfGE. 89. 1. 12.16.BVerfGE 27 1,6.17.BGH//NJW. 1997.2189.18.BGH NJW 1983, 1570.19.BGH NJW 1982, 1397.20.BGHSt 33. 347.

150. BGH bei DallingerMDR 1955 143, 144.

Автор: Плошкина, Яна Михайловна
Город: Красноярск
Год: 2005
Звание: кандидата юридических наук
КОД ВАК: 12.00.08

Диссертация

Уголовная ответственность за незаконное прослушивание телефонных переговоров и аудио-, видеонаблюдение за жилищем по законодательству РФ и ФРГ тема диссертации по юриспруденции

Автореферат

ПОХОЖИЕ РАБОТЫ

СОДЕРЖАНИЕ ДИССЕРТАЦИИ по праву и юриспруденции, автор работы: Плошкина, Яна Михайловна, кандидата юридических наук

ВЫВОД ДИССЕРТАЦИИ по специальности "Уголовное право и криминология; уголовно-исполнительное право", Плошкина, Яна Михайловна, Красноярск

СОДЕРЖАНИЕ ДИССЕРТАЦИИ
по праву и юриспруденции, автор работы: Плошкина, Яна Михайловна, кандидата юридических наук

ВЫВОД ДИССЕРТАЦИИ
по специальности "Уголовное право и криминология; уголовно-исполнительное право", Плошкина, Яна Михайловна, Красноярск