АВТОРЕФЕРАТ ДИССЕРТАЦИИ по праву и юриспруденции на тему «Доказывание истины в уголовном процессе»
На правах рукописи
Кухта Андрей Андреевич
ДОКАЗЫВАНИЕ ИСТИНЫ В УГОЛОВНОМ ПРОЦЕССЕ
Специальность: 12.00.09 - уголовный процесс, криминалистика;
оперативно-розыскная деятельность
АВТОРЕФЕРАТ диссертации на соискание ученой степени доктора юридических наук
Нижний Новгород — 2010
004602967
Работа выполнена на кафедре уголовного процесса и криминалистики Нижегородской правовой академии (института).
Официальные оппоненты: доктор юридических наук, профессор
Лазарева Валентина Александровна; доктор юридических наук, профессор, заслуженный юрист Российской Федерации Подшибякин Александр Сергеевич; доктор юридических наук, профессор Печников Геннадий Алексеевич
Ведущая организация: Воронежский государственный университет
Защита состоится 7 июля 2010 года в 9 часов на заседании диссертационного совета Д-203.009.01 при Нижегородской академии МВД России по адресу: 603144, г. Н. Новгород, Анкудиновское шоссе, 3. Зал ученого совета.
С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Нижегородской академии МВД России.
Автореферат разослан «_» апреля 2010 года.
Ученый секретарь диссертационного совета кандидат юридических наук, доцент
ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ
Актуальность диссертационного исследования. Судебная реформа в нашей стране продолжается. В построении уголовного судопроизводства, адекватного правовому государству, достигнуто многое, но еще больше предстоит сделать. Самое главное - реформировать досудебное производство. Именно в этой сфере в последнее время наиболее остро проявили себя такие негативные явления, как нарушения прав граждан со стороны правоохранительных органов, и в то же время неспособность раскрывать наиболее опасные преступления, расследовать сложные дела. Недостатки следственного досудебного производства сказываются на судебном доказывании, где подвергаются эрозии состязательность, объективность, независимость суда в установлении фактов.
Причины хронических болезней нашего уголовного процесса лежат на концептуальном, мировоззренческом уровне, а, значит, так или иначе коренятся в теории доказательств - душе уголовного процесса. Так, знаковым на протяжении многих лет остается вопрос о допустимости доказательств, который стал свидетельством формализации нашего доказательственного права. По-прежнему не урегулированы вопросы, связанные с приданием доказательственного значения данным, полученным оперативно-розыскным путем; результатам адвокатского расследования, иного рода самостоятельной доказательственной деятельности участников процесса - потерпевшего, обвиняемого и пр. Невозможно реформировать досудебную часть процесса, невозможно повысить эффективность уголовного преследования, невозможно объяснить некоторые правовые новации (вроде досудебного соглашения о сотрудничестве), не подвергнув пересмотру ключевые положения теории до- Г\
Побуждает к обновлению учения о доказательствах и общий кризис, переживаемый нашей культурой, цивилизацией. Авторитарный режим господства единой идеологии, единой истины, характерный для советского периода, сменился не менее опасным отрицанием всякой идеологии, морали, уравниванием истины с ложью. В идеологической сфере идет борьба за будущее России, ее права, государства. Надо дать отпор попыткам опорочить
\
казательств.
нравственные, интеллектуальные, культурные устои нашего уголовного судопроизводства, теории доказательств. Необходима мобилизация интеллектуальных ресурсов для того, чтобы модернизировать современную теорию доказательств, и, таким образом, показать самобытность российского правового устройства. Если теория доказательств не будет реформирована, не будет соответствовать уровню научно-технического прогресса, современной философии, она станет уязвимой перед упреками в отсталости, маргинально-сти; перестанет выполнять свою методологическую, идеологическую, мировоззренческую роль.
Пока российская теория доказательств не вполне отвечает на вызовы времени, хотя именно она и есть то самое звено в цепи, потянув за которое, можно добиться институциональных изменений в уголовно-процессуальном и уголовном праве, криминалистике, теории оперативно-розыскной деятельности. Основы доказательственного права должны выступать матрицей для новой уголовной политики, системы судоустройства и судопроизводства. Теории доказательств важно впитать в себя достижения как точных наук, так и теории аргументации, логики, риторики, психолингвистики, иных знаний о человеке и его поведении.
В построении национальной школы теории доказательств важно совместить две ценности: свободу и истину. Уголовно-процессуальная модель доказывания истины должна быть такой, в которой рационализм совмещался бы с духовностью; европейские, мировые юридические стандарты - с национальной правовой традицией; прагматизм борьбы с преступностью - с этикой; гибкость в использовании результатов науки и техники - с гуманизмом, приоритетом прав личности. Требуются фундаментальные исследования, которые привнесли бы новый взгляд на основополагающие понятия теории доказательств, пока проникнутые идеологией советского (следственного) процесса.
Степень разработанности проблемы. Тема доказывания истины является одной из центральных в науке уголовного процесса. Среди классиков, заложивших основы ее разработки, следует назвать Л.Е. Владимирова, А. Жи-ряева, А.Ф. Кони, В.К. Случевского, И.Я. Фойницкого, С.Д. Спасовича, Н.С. Та-ганцева. В дальнейшем эта тема освещалась в трудах таких ученых, как
В.Д. Арсеньев, В.А. Банин, P.C. Белкин, А .Я. Вышинский, М.М. Гродзин-ский, В.Я. Дорохов, Г.Г. Доспулов, Ц.М. Каз, JI.M. Карнеева, Л.Д. Кокорев, В.Я. ^олдин, A.M. Ларин, И.М. Лузгин, П.И. Люблинский, Г.М. Миньков-ский, Я.О. Мотовиловкер, И.И. Мухин, Р.Д. Рахунов, И.Д. Перлов, H.H. Полянский, М.А. Чельцов, В.М. Савицкий, М.С. Строгович, А.И. Трусов, Л.Т. Ульянова, A.A. Хмыров, Ф.Н. Фаткуллин, С.А. Шейфер, A.A. Эйсман и др.
В последнее время интересные исследования по данной теме велись и ведутся A.B. Агутиным, В.А. Азаровым, A.C. Александровым, О.Я. Баевым,
B.C. Балакшиным, A.C. Барабашем, А.Р. Белкиным, H.A. Громовым, A.A. Дав-летовым, B.C. Джатиевым, Е.А. Долей, В.И. Зажицким, 3.3. Зинатуллиным,
C.B. Зуевым, Е.А. Карякиным, Л.М. Карнозовой, Н.М. Кипнисом, Н.П. Кузнецовым, М.К. Каминским, H.H. Ковтуном, Р.В. Костенко, Ф.М. Кудиным, A.B. Кудрявцевой, В.А. Лазаревой, О.В. Левченко, А.Ф. Лубиным, П.А. Лу-пинской, В.В. Мельником, И.Б. Михайловской, В.А. Новицким, Ю.К. Орловым, С.А. Пашиным, И.Л. Петрухиным, Г.А. Печниковым, М.П. Поляковым, A.C. Подшибякиным, A.A. Тарасовым, A.B. Смирновым, B.C. Шадриным, С.А. Шейфером и др.
Объектом исследования являются закономерности деятельности участников процесса по доказыванию истины, а также отношения между субъектами доказывания, урегулированные уголовно-процессуальным законом.
Предметом исследования являются уголовно-процессуальные нормы, регулирующие доказывание истины; практика реализации этих уголовно-процессуальных норм; научные работы, в которых освещаются проблемы теории доказательств.
Целью диссертационного исследования является формирование комплекса представлений о природе истины и средств ее доказывания в уголовном процессе в свете современной философии; анализ основных проблем доказательственного права, выработка предложений по их решению; дальнейшее развитие отечественного учения о доказательствах. Это обусловило постановку и решение следующих основных задач:
- перенести в теорию доказательств такие положения постнеклассиче-ской философии, как «факт», «смысл», «интерпретация», «понимание» и др.;
- осуществить сравнительный анализ существующих в процессуальной науке концепций истины, доказательства, доказывания и сделать выводы об их адекватности современным условиям;
- сформировать авторский подход к пониманию природы истины, доказываемой в уголовном процессе, в контексте современного гуманитарного научного знания;
- изучить такой критерий оценки доказательств, как «отсутствие разумных сомнений», теоретически осмыслить его;
- привести новые доводы в пользу дуалистической трактовки доказательства и сформулировать свое определение доказательства в уголовном процессе;
- исследовать природу аргументации, довода в уголовном процессе и разработать систему практических предложений по ведению аргументации в суде;
- выявить конструктивное значение уголовного иска для модели доказывания истины;
- подвести теоретическую базу под реформу предварительного расследования в виде концепции свободы досудебного доказывания;
- исследовать практику применения норм УПК РФ, регулирующих доказывание истины, обобщить положительный опыт;
- разработать конкретные предложения, направленные на усовершенствование нормативного регулирования доказывания по уголовному делу.
Методологическая база диссертационного исследования представлена общенаучным методом диалектического материализма и частными методами научного познания: индуктивным, дедуктивным, анализа, синтеза, историческим, социологическим, структурно-функциональным, статистическим, сравнительным и другими. В диссертации использовались достижения современной философии.
Теоретической основой исследования послужили фундаментальные разработки отечественной науки уголовно-процессуального права и криминалистики, философии, логики, ряда гуманитарных наук. Непосредственными источниками информации по теме исследования послужили монографии, научные статьи и другие опубликованные материалы, отражающие те или иные стороны объекта и предмета исследования. В работе использован ряд работ американских и английских ученых по теории доказательств.
В качестве нормативной базы исследования использовались Конституция РФ, международные правовые акты, действующее уголовно-процессуальное и иное законодательство, решения Конституционного Суда РФ и разъяснения Пленумов Верховного Суда РФ, которые образуют доказательственное право.
Эмпирическую базу исследования составили результаты изучения 580 архивных уголовных дел, производство по которым осуществлялось в правоохранительных органах Центрального, Приволжского и Южного федеральных округов в 2003-2009 годах. В ходе исследования были опрошены 217 федеральных и мировых судей, 198 прокуроров, 260 следователей и 250 оперативных работников органов внутренних дел Приволжского, Сибирского и Южного федеральных округов.
Научная новизна исследования определяется использованием достижений современных гуманитарных наук при анализе ключевых понятий теории доказательств в уголовном процессе. Природа доказательства рассматривается в свете постнеклассической трактовки факта; предлагается объяснение сущности истины на основе пробабалистской концепции «отсутствие разумных сомнений»; впервые в отечественной теории доказательств исследуются такие явления, как довод, аргументация, понимание, смысл и прочее; результаты исследований предлагаются в качестве основы для смены парадигмы учения о доказательствах, реформирования доказательственного права и процесса.
Научная новизна диссертации и отличие ее от других исследований по сходной проблематике выражается в следующем:
- в российскую теорию доказательств введен круг идей современной философии, что позволило переосмыслить на новом уровне категории «доказательство», «доказывание», «истина»;
- сделана попытка модернизировать существующую теорию доказательств, проникнутую следственной идеологией и естественно-научным пафосом, путем привнесения в нее гуманитарных, психокогнитивных представлений о природе познания;
- предложена авторская концепция истины и ее критерия в виде отсутствия разумных сомнений; показаны источники и составные части этой концепции, ее согласие с русской культурной традицией понимания правды;
- объяснена причина вероятности знания, получаемого в рамках уголовного дела;
- подвергнут критике редукционизм информационной трактовки доказательств и доказывания и сформулировано авторское определение доказательства, довода, доказывания и аргументирования в уголовном процессе;
- на основе анализа современных научных источников и собранного эмпирического материала выявлены закономерности судебной аргументации и даны рекомендации по ее ведению, в том числе в суде присяжных;
- изложены основы концепции «свободного доказывания» в свете понятия уголовного иска и с их учетом предложены изменения доказательственного права России и досудебного производства по делу;
- показано преимущество состязательного способа доказывания истины по сравнению со следственным и в связи с этим обоснована необходимость изменений существующего порядка досудебного доказывания.
Основные положения, выносимые на защиту:
1. Отождествление доказательств и доказывания с информацией, информационными процессами неправильно, поскольку тем самым игнорируется целый ряд факторов: психический, эмоциональный, идеологический, а если взять шире - языковой, культурный контексты, которые имеют важнейшее значение для понимания истины. Доказывание означает не просто оперирование эмпирическими данными, информацией, а использование моделей, которые в сознании человека погружены в определенный культурный (интеллектуальный) контекст и незаметно определяют отбор и интерпретацию фактов.
2. С категорией «понимание» в теорию доказывания вводится языковый, культурологический аспекты, которым придается не техническое, второстепенное, а сущностное значение. Понимание смысла речевого сообщения и оценка сведения - взаимосвязанные процессы. Оценка доказательства -рациональная, логическая деятельность. Понимание означает истолкование смысла фактов в определенном контексте, с разных позиций, не только с помощью рассудка, но по совести, по правде и справедливости. Выбор судьи в пользу той или иной позиции в ситуации неполного знания основывается на понимании, присущем восприятию культурной нормы. Понимание - это не
только получение знания, соответствующего действительности, но и процесс приведения его в соответствие с другими истинными высказываниями, постулируемыми культурой. Доказывание истины как получение достоверного знания о реальности, а также и понимание, осмысление ее в ценностно-этическом контексте и убеждение в ней - в условиях состязательности, конкуренции разных интерпретаций (позиций) - есть взаимо-обуславливающие друг друга процессы. Установление и обоснование истины включает в себя элементы как логической, так и ценностно-смысловой структур.
3. Учение о судебной истине должно стать максимально синтетическим: материалистическое понимание истины можно дополнить концепциями формальной, когерентной, договорной истины. Постнеклассическая теория истины требует адекватности полученного знания действительности и одновременно - согласованности суждения суда с другими истинными суждениями, его убедительности с позиции логики, этики, здравого смысла.
4. Истина должна быть правдоподобной. Истину в суде мало установить, в ней надо убедить судью (присяжного заседателя), ее надо защитить от возражений, контрдоводов, нападок противника. Истина в суде не может быть продемонстрирована, поэтому система аргументации, включающая психологическую, идеологическую составляющие, должна убеждать в истинности доказываемого утверждения. Судебная истина есть вероятное знание об обстоятельствах, ставших предметом судебного спора. Правосудный приговор должен сочетать в себе рациональную истину и этическую правду. Если истина может быть формально правильной с юридической точки зрения, рационально верифицируемой, то правда есть «общая совесть людей» или «моральная достоверность».
5. Поиск истины в суде - это конкретная проблема, которая требует от судьи морально-волевых усилий. Суду надлежит сделать выбор между аргументами сторон, вместо того, чтобы просто принять истину единственной демонстрации. Это зачастую нравственный выбор между двумя конкурирующими версиями, каждая из которых может подтверждаться каким-то доказательством, т. е. обладает определенной вероятностью. Поэтому важно, чтобы судья из некоторых вероятных объяснений избрал, руководствуясь
совестью, здравым смыслом, такое, которое меньше всего уклоняется от заблуждения, что предполагает преодоление судьей разумных сомнений.
6. Ключевое значение для концепции судебной истины имеет понятие «разумные сомнения», в основе которого лежит идея универсальной познавательной компетенции (разумности). Разумные сомнения - это не опровергнутые обвинением предположения защиты о невиновности подсудимого. Это такие сомнения, которые остаются у судьи в виновности подсудимого после всестороннего, полного и объективного исследования обстоятельств дела, исключающего все иные вероятные объяснения произошедшего. Наличие разумных сомнений в правильности обвинения не позволит непредвзятому, здравомыслящему человеку, рассуждающему по совести, признать подсудимого виновным.
7. Вера в достижимость истины предполагает нравственный выбор. Идеал объективной истины является важным в нравственном мире человека. Суд, стороны должны стремиться к достижению истины. Агностицизм же разрушает правосудие и право и потому не может быть основой правого учения о судебной истине. Однако возведенная в закон необходимость достижения абсолютной истины подавляет личность и отменяет всю драматургию поиска истины, заложенную в структуру состязательного правосудия, т. е. идет вопреки естественным для человека закономерностям установления истины, справедливости. Мораль, общечеловеческие ценности должны служить критериями судебного факта, истинности и справедливости процессуального знания.
8. Доказательство - это факт, когда он приводится в подтверждение другого факта. Факт - это сведение о том, что было (есть). Понятие «факт» одновременно и уже и шире понятия «доказательство», сформулированного в ч. 1 ст. 74 УПК РФ. Закон понимает под доказательством любые сведения, на основе которых устанавливаются искомые обстоятельства, тогда как фактом могут быть только достоверные сведения, т. е. не любые сведения, приводимые субъектами доказывания в качестве доказательств, могут приниматься судом за факты. Доказательством, представляемым стороной, могут быть только сведения, полученные в виде источников, предусмотренных ч. 2 ст. 74 УПК РФ. Но в понятие факта источник сведений не входит. Значит, есть факты и есть источники сведений, представляемые сторонами в подтверждение своей
позиции. Неполнота, несовершенство доказательства-источника, используемого стороной, проявляется в его «партийности»: оно выступает обвинительным, оправдательным. Любое доказательство, которое представляется и исследуется в суде, - лишь предположение в системе аргументации. Содержание ни одного источника доказательства само по себе не может отвечать инвариантному критерию истинности. Инвариантность судебного факта состоит в том, что он принимается судьей (присяжным заседателем) по результатам проверки и оценки за достоверное сведение и используется в качестве основания приговора (вердикта).
9. Тезис о дуалистичности доказательства трактуется в двух смыслах. Во-первых, утверждается, что доказательства, с одной стороны, - это факты, а с другой — это источники любых сведений о доказываемых фактах. Источники доказательств представляют собой то, в чем могут содержаться факты, это сведения, подверженные сомнению, при их использовании не исключена возможность ошибок. Введение такой ипостаси доказательства, как его источник, отвечает необходимости иметь в виду нетехнический, внешний аспект доказывания, работу с исходным материалом для получения факта. Но одновременно доказательство остается средством убеждения, элементом в структуре знания, основанием довода, т. е. фактом. Тут под доказательством понимается суждение, включенное в систему убеждения, в мыслительную деятельность следователя, суда.
10. Дуапистичность доказательства следует понимать и во втором смысле. Для объяснения природы доказательства вместо понятий «уровни доказывания», «формирование доказательства» предлагается выделять различные состояния, «фракции» факта: «тяжелая» фракция — это факт-2, «легкая» - факт-3. Факт-2 - это любые сведения, которые получаются и используются сторонами, в том числе в единстве с источником. Факт-2 - элемент с позиции стороны; это вся фактура, полученная в любой правовой форме, и которая еще не затронута оценкой суда. Факт-3 - это уже отобранные по результатам судебного состязания критически оцененные сведения, которые судья кладет в основание своего решения по делу.
11. Доказывание истины возможно только посредством фактов. Существование факта для суда есть состояние его внутреннего убеждения. Доказательство невозможно без наличия субъекта, которому оно адресовано и
который уполномочен принимать решение на его основе. Фактор судебной аудитории имеет определяющее значение для удостоверения факта. Исключения из этой общей закономерности составляют случаи договорного удостоверения факта сторонами, например, при прекращении уголовного дела по нереабилитирующему основанию или при заключении соглашения о сотрудничестве в рамках главы 401 УПК РФ.
12. Судебные доказательства - это факты, полученные участниками в ходе состязательного судопроизводства из предметов, документов и показаний лиц законным способом, на основании которых может быть правильно установлено наличие или отсутствие спорных фактов. Предлагается дефиниция доказательства: «1. Доказательство - это факт, т. е. достоверное сведение, которое используется для установления какого-либо из подлежащих доказыванию фактов. 2. Доказательства могут быть получены любым законным способом из сообщений лиц, а также из предметов и документов».
13. И доказательственные, и доказываемые факты есть сведения, суждения. Существенна для их различия только иерархия в доказывании: факт-доказательство - это всегда исходное данное на конкретном этапе доказывания для выведения другого суждения о доказываемом факте. Доказываемый факт может превратиться в доказательство другого факта. Поэтому предметом доказывания не могут быть обстоятельства реальной действительности, а только спорные факты.
14. Довод есть трактовка (интерпретация) стороной сведения, представляемого для подтверждения в суде существенных фактов по делу. На доводах лежит отпечаток «партийности», ибо они выражают версию стороны. В структуре довода расположен доказательственный факт-2 в виде посылки, а тезисом выступает доказываемый факт. Довод - это единственно возможный способ существования доказательств в состязательном суде, т. е. когда они встречают опровержение, критику. Диалоговый режим судопроизводства позволяет сравнивать доводы и позиции сторон, определять сравнительную силу доказательств в максимально широком контексте (как минимум - с позиции обвинения и защиты, как максимум - в глазах общественного мнения). Довод есть средство убеждения судьи. Убеждают только доводом, т. е. проинтерпретиро-ваннной, осмысленной информацией. Эффект доведения присутствует тогда,
когда аргументатор специально воздействует на психику, внутреннее убеждение судьи при представлении и исследовании доказательства, поэтому следственные действия аргументативны. Сила доказательства увеличивается искусством, тактикой доказывания в суде.
15. Понятие аргументации в комплексном виде позволяет объяснить сложный процесс установления истины, где переплетены логическое и диалектическое доказывание, психические и речевые процессы. Установлено, что рациональные доводы, источники доказательств, факты могут утрачивать полностью или частично свою силу в глазах судей под влиянием психологических, идеологических причин.
В диссертации разработана система рекомендаций по ведению аргументации в судебном процессе по уголовному делу.
16. Теория доказательств должна соответствовать конструкции уголовного иска и объяснять, кто доказывает (стороны), где (в суде), каким образом (путем представления своих доказательств, выведения из них доводов, исследования доказательств противника и их оспаривания). Доказывание в пользу или против иска происходит перед судом. В ходе состязательной проверки доказательств сторон, борьбы интерпретаций, происходит «возгонка» доказательств сторон в высшую фракцию вероятности - судебный факт (факт-3). Все назначение состязания - это перекрестная перепроверка любых сведений, полученных и представленных сторонами в их источниках перед судом. Исковая форма определяет содержание доказательственной деятельности и качество фактов, получаемых в процессе, характер самих процессуальных решений. Досудебная деятельность по подготовке фактических оснований уголовного иска (обвинения) не является судебным доказыванием, т. е. не порождает факты-3. Только судебное доказывание может считаться надежным способом установления основания для разрешения уголовно-правового спора.
17. Досудебная деятельность по собиранию источников доказательств, подготовке их к представлению и исследованию в суде должна быть максимально упрощена. Судопроизводство должно начинаться с момента предъявления уголовного иска обвиняемому, тогда же следует ставить перед судом вопрос о наличии доказательств-фактов. Раскрытие преступления, получение источников доказательств органами уголовного преследования должно быть
допущено в любой правовой форме, а именно: снято различие между следственными действиями и оперативно-розыскными мероприятиями в отношении их юридического значения. Не должно быть искусственных препятствий в виде требований к форме уголовно-процессуальных доказательств для получения относимых, достоверных сведений о преступлении. Система правил, определяющих допустимость доказательств, должна быть пересмотрена в сторону: а) их сокращения, б) акцентирования на судебную форму удостоверения фактов, в) обеспечения прав личности, г) ликвидации юридического различия между данными, полученными в ходе ОРД, данными, полученными участниками, имеющими в деле интерес (их представителями), и данными, полученными органами следствия, дознания. Любые относимые к предмету спора данные, добытые сторонами во время досудебного производства без нарушения прав личности, должны подлежать допущению к взаимной проверке и оценке на суде. Предлагается отмена: а) протоколирования, как основного способ фиксации и удостоверения доказательств по делу; б) обязательного участия понятых; в) запрета на прямое использование в доказывании данных, полученных оперативно-розыскным путем. Необходимо вводить судебную процедуру получения доказательств по делу; снять препятствия для перехода в будущем к бездокументарному способу накопления сторонами сведений и передачи их суду для использования в качестве доказательств.
Теоретическая значимость диссертационного исследования обусловлена возможностью использования выводов и предложений диссертанта в дальнейших научных изысканиях по теории доказательств. Предполагается, что разработки автора внесут положительный вклад в развитие теории доказательств и содействуют решению ряда дискуссионных проблем, связанных с развитием отечественного уголовно-процессуального законодательства.
Практическая значимость диссертационных результатов состоит в выработке рекомендаций по совершенствованию института доказывания по уголовным делам, а также практики его применения. Кроме того, содержащиеся в диссертации положения и выводы могут быть использованы в учебном процессе образовательных учреждений юридического профиля.
Апробация и внедрение в практику результатов исследования. Основные положения диссертационного исследования докладывались на
научных конференциях, проводившихся в Киеве, Краснодаре, Нижнем Новгороде, Санкт-Петербурге в 2006-2009 годах.
Материалы исследования внедрены в практическую деятельность Приволжской транспортной прокуратуры, ГУВД по Красноярскому краю. Они используются при проведении учебных занятий по дисциплинам «Уголовный процесс» в Нижегородской академии МВД России, Нижегородской правовой академии (институте).
Результаты исследования нашли отражение в пятидесяти восьми опубликованных работах общим объемом более 67,53 п. л.
Структура и объем диссертации обусловлена объектом, предметом, целью и задачами исследования и соответствует требованиям ВАК- Министерства образования и науки Российской Федерации. Диссертация состоит из введения, пяти глав, включающих в себя 14 параграфов, заключения, библиографии, приложений.
ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ
Во введении обоснованы выбор темы исследования, ее актуальность и степень научной разработанности; определены цель и задачи, объект, предмет, методологическая и эмпирическая база диссертационного исследования; обозначены его научная новизна, теоретическая и практическая значимость; сформулированы основные положения, выносимые на защиту; приведены сведения об апробации результатов исследования.
Первая глава «Факты в уголовно-процессуальном доказывании» состоит из двух параграфов, где исследуется природа фактов, используемых в уголовно-процессуальном доказывании.
В первом параграфе «Методологическое значение категории факта для теории уголовно-процессуальных доказательств» в свете неклассической философии переосмысливается базовая категория теории доказательств - факт. Критикуются два распространенных мнения о факте: а) факт - это элемент действительности; б) факт априорно объективен. Делается методологический вывод о необходимости разграничения между
онтологическим пониманием факта - как элементарном явлении или событии, и, гносеологическим его пониманием - как элемента человеческого знания в системе культуры. С этой целью вводятся термины «факт-1» и «факт-2». Факт-1 - объективно существующее событие, явление; факт-2 - высказывание относительно факта-1 на языке права. Факт в уголовном процессе — это суждение, элемент структуры знания о реальной действительности, ставший предметом доказывания в уголовном процессе1. Доказывать, аргументировать, рассуждать можно только с помощью фактов. Сведение в состоянии до факта, не может быть средством доказывания истины. Фактичность данных означает как их информационность, так и их правильность в системе иных высказываний на языке уголовно-процессуального права. Факт содержит в себе смысл доказываемого события, его оценку. В ходе доказывания факты могут развиваться и изменяться; могут переосмысливаться в разных контекстах, могут и утратить свой статус фактичности. Поэтому понятие уголовно-процессуального доказательства полностью свести к факту-2 нельзя, что приводит к выводу о расколе понятия доказательства на факт-2 и «любые данные», которые могут содержаться в источнике и могут быть извлечены из него.
Факт - вероятное, а не абсолютно достоверное знание. За исключением так называемых общеизвестных фактов, факты могут оспариваться в суде. Невозможно найти точный критерий вероятности факта. Факт выступает как субъективное знание о реальном событии, взятое в системе других суждений; это опытное знание, подвергшееся осмыслению. Эмпирические данные, полученные под воздействием органов чувств — только «болванка», набор деталей, из которых образуется факт как результат его описания на языке закона (в виде, например, протокола), а самое главное - состязательной проверки, осмысления в сравнении с другими его интерпретациями.
Факт - это знание, с наиболее возможной степенью вероятности, о том, что было (вне неразумных сомнений), это презумптивное положение основывается на доверии к источнику и методу получения данных. Факт оказывается
1 Необходимость онтологического истолкования факта обусловлена потребностью связать правильность высказывания о событии не только с другими высказываниями, но с ним самим. Эта потребность удовлетворяется введением понятия «факт-3». Факт-2 и факт-3 -это доказательство на разных этапах своего формирования.
знанием, сформированным в результате работы с источником(ами) доказательств. В факте наличествует искусственный момент, привносимый идеологией, культурной традицией, общественной психикой. Факт всегда окультурен, очеловечен. Это происходит потому, что понимается лишь то, для понимания чего уже наличествуют модели. В частности, такой моделью выступает логика. Логика (но не она одна) имеет влияние на формирование факта в ходе наблюдения, эксперимента или рассказа о событии очевидцев. В самой природе факта, используемого в качестве доказательства, заложена оценка. К логике следует добавить процедуры подтверждения, постулатов убеждения и прочее, без которых невозможно уголовно-процессуальное доказывание.
Субъект не просто пассивно отражает объективную реальность, а преломляет ее в своем сознании через призму имеющихся знаний, используя приемы логико-практических операций, здравый смысл, систему знаний, специальных и общих. Существует структура, матрица, которая имеет отношение к формированию факта, по которой субъект познания выстраивает языковую (виртуальную) картину мира, систематизирует чувственные данные и узнает (понимает) реальный мир, получает истину.
Предынтерпретация предшествует появлению источника для извлечения из него необходимой доказательственной информации. Она предполагает набор умений, познаний, установок, приборов, с помощью которых субъект намеревается получить факт. Предынтерпретация факта выступает как «калибровка» сознания субъекта, т. е. его подготовка к общению, декодировке эмпирических данных; к тому, чтобы установить истину сообразно принятым стандартам верификации правильности знания. Предынтерпретация происходит посредством фактических презумпций, доктрин, априорных положений, культурем, т. е. набора схем, как вполне осознаваемых субъектом, так и не осознаваемых им. Процессуальный факт - это продукт познавательной деятельности, несущий на себе отпечаток личности субъекта доказывания, но также и контекста познавательной ситуации. Наличие интерпретативной, смысловой компоненты является условием sine qua поп становления фактического знания.
Неправильно отождествлять факт с только чувственными данными, с эмпирикой, с информацией, поскольку в структуре фактического знания присутствуют также и абстрактно-теоретические моменты: элементы обыденного
сознания, элементы идеологии и даже мифологии. Факт не есть объективная вещь, явление природы, не имеющее отношение к человеку, это явление в контексте человеческого мировидения и мироощущения. Уголовный процесс и доказывание - это сложная «человекоразмерная» система. Уголовно-процессуальный факт есть продукт синтетический, рациональность в нем сочетается с психологичностью, он пригоден только для установления вероятной истины. В частности, уголовно-процессуальный факт-2 есть элемент версии, истолкования субъектом эмпирических данных, информации о событии (факте-1).
Во втором параграфе «Достоверность фактов, используемых в уголовно-процессуальном доказывании» исследуется проблема достоверности факта в свете постнеклассических взглядов на познание и доказывание.
Интерпретация служит необходимым условием понимания факта в контексте действующего закона всеми участниками доказывания. Благодаря ей первичная, информативная составляющая факта пропитывается субъективно-партийными, оценочными моментами. В различных типах уголовного процесса интерпретация данных происходит различным путем; язык права влияет на формирование фактов. В состязательном процессе судья презюмирует, что данные, представляемые каждой из сторон, выражают их интерпретацию события, их видение дела («обвинительные доказательства», «оправдательные доказательства» - пункты 5, 6 ч. 1 ст. 220, ст. 244, 274 УПК РФ). Напротив, в следственном процессе судья презюмирует истинность фактов, полученных следователем; возможность контрастного освещения фактов в различных контекстах игнорируется законом, действует презумпция компетентности органа предварительного расследования всесторонне, полно и объективно собрать готовые факты-3.
При всей важности влияния системы социальных, культурных конвенций, воплощенных в процессуальной форме, на образование фактов, нельзя отрицать их связи с реальной действительностью, но связь эта не линейная. Уголовно-процессуальный факт - это правдоподобное знание, суждение о реальном событии, которое всегда встроено в систему общего знания; его верифицируемость означает проверяемость через другие суждения, в отношении которых у людей нет оснований сомневаться. Понятие «факт» в силу
своей расколотости одновременно и уже и шире понятия «доказательство», сформулированного в ч. 1 ст. 74 УПК РФ. Фактом-2 могут быть только сведения, полученные и представленные стороной в форме, указанной ч. 2 ст. 74 УПК РФ. Факт-2 может быть как обвинительным, так и оправдательным. В уголовном процессе должно произойти диалектическое снятие субъективности факта-2 через его переинтерпретацию и осмысление в максимально широкой системе знания. Объективность (она же - инвариантность) факта-3 означает отсутствие разумных сомнений у судьи в доброкачественности представленного ему сведения. Это обеспечивается тем, что, во-первых, сведения и их источники прошли многократную проверку и приняты всеми заинтересованными субъектами; во-вторых, посредством юридической формы гарантируется их формальная правильность; в-третьих, возможным является истолкование в свете этих фактов исследуемого события в общем смысловым поле культуры, оценка его с позиции здравого смысла и совести. Проблема правильности конкурирующих фактов-2 лежит в плоскости субъективного выбора судьей одного их них в качестве верного, т. е. с удостоверением судом достоверности сообщений о факте-1, получаемых из показаний свидетеля, вещественного доказательства и т. п. Событие установления истины происходит в сознании судьи (присяжного). Его внутренний выбор в пользу одной из интерпретаций факта-2 превращает тот в факт-3.
Факт-3 - это судебный факт, ставший основанием для принятия судом решения, сведением, использованным в мотивировке приговора. Фактом-3 выступает знание, во-первых, принимаемое за достоверное, и, во-вторых, служащее исходным материалом для решения конкретной процессуальной задачи. Инвариантность факта-3 состоит в том, что он принимается судьей (присяжным заседателем) за достоверное сведение, что позволяет использовать его в качестве основания для приговора. Фактов, которые содержали бы в себе только инвариантное, неоспоримое знание, до признания их судом не существует. Содержание ни одного источника доказательства само по себе не может отвечать инвариантному критерию истинности. Факт-3, т. е. судебный факт, не должен возникать в результате усилий одной из сторон. Законом предполагается критика, проверка доказательства со стороны противника. Нужно столкновение интерпретаций, повторное, многократное прочтение того
смысла, который можно получить из источника. Судебный факт есть данное, проинтерпретированное, оцененное (в ходе судоговорения), принимаемое судом в контексте судебного заседания за наиболее вероятный образ действительности. Факт-доказательство - это эмпирическое данное плюс система2, т. е. плюс состязательность. Соответственно, факт-3, судебное доказательство, есть факт-2, взятый и оцененный в единстве с его источником. Факт образуется в контексте события, включающего проверку, оценку доказательств, представляемых и исследуемых сторонами. Факт-3 отличается интерсубъективностью, т. е. он выступает инвариантой многих сведений или даже одного сообщения, но проинтерпретированного с разных сторон в условиях состязательности. Факт-3 — это знание, освобожденное от субъективных примесей, это истинное знание, поскольку его получение предполагает соблюдение гарантии достоверности в условиях равенства прав субъектов на предложение своей версии в объяснении спорных обстоятельств, побеждает самая правдоподобная интерпретация. Достоверность факта гарантируется не только логикой, процессуальной формой, здравым смыслом, но и моральной санкцией за ложь. Использование в УПК РФ таких понятий, как справедливость, совесть делает оправданным отнесение смысла информационного к традиции, к ценностям культуры и нравственности, т. е. преобразование его в фактическое.
Вторая глава «Познание и понимание в уголовном судопроизводстве» состоит из двух параграфов, где обосновывается концепция осторожного оптимизма по поводу возможности познания истины в уголовном процессе.
В первом параграфе «Познание в уголовном судопроизводстве» подвергаются анализу объективная, относящаяся к логике, и субъективная, относящаяся к психологии, стороны познания по уголовному делу.
Доля скептицизма необходима для теории доказательств уголовного процесса, хотя неприемлем отказ от требования установления объективной истины как знания, в максимальной степени соответствующего действительности. Необходимо презюмировать способность судьи (присяжного) установить факты по делу и на их основе вынести справедливое, обоснованное решение. Вера в достижимость истины - это нравственный выбор.
2 Подразумевается целая система систем: конкурирующие системы доказательств; система права, правосудия; система знания, культуры и т. д.
Рационализм - главная отличительная черта познания, происходящего по уголовным делам. Эмоции, психология имеют место в суде и пренебрегать ими было бы опасно, но строить на них свою позицию, стратегию доказывания можно стороне защите и только в исключительных случаях. Уголовно-процессуальное доказывание - такой же познавательный процесс, как любой другой. Логическая модель познания, как инструмент реконструкции имевших место в прошлом событий, укоренена в индуктивистской традиции, которая пронизывает нашу культуру. Представления о природе познания, развиваемые в современной российской теории доказательств, в принципе основаны на классических идеях рационализма и эмпиризма об опосредованном характере познания в суде, ретроспективности познания в процессе, вероятности истины и пр.
Анализируются новые нюансы в объяснении процессов познания, происходящих в уголовном процессе. В частности, комментируется выдвинутый В.Я. Колдиным тезис о многоуровневости процесса познания и интерпретации этого положения в работах B.C. Балакшина, A.C. Барабаша, других авторов, а именно: возможность преображения информации при переходе с одного уровня на другой. Там, где кончается предмет познания, начинается факт -еще один тезис, развиваемый в данном параграфе. Поддерживается позиция М.К. Каминского о том, что след - это отражение отраженного. След не то, что воспринимается, а то, что понимается. След - это не просто объект, не объективная основа для снятия информации, а данные, полученные в результате взаимодействия субъекта и объекта. Но чувственному восприятию чего-либо в объективном мире предшествует вычленение субъектом предмета, предынтерпретация, калибровка сознания, что влияет на результаты познания. Следы являются результатом взаимодействия объектов, но также процессом взаимодействия субъекта с результатом этого взаимодействия, опосредованно в этот процесс взаимодействия вовлекает и вся специальная (криминалистическая) и общая культура. Реальность события преступления может быть дана нам в виде следов, но эти следы открыты лишь постольку, поскольку познающий субъект вносит в них свой интеллигибельный вклад3. Любой вид знания понимается как субъективный образ объективного мира, где субъективное -
3 Имеются, например, в виду разработанные криминалистикой модель механизма преступной деятельности, представления о закономерностях следообразования.
это то, что свойственно субъекту, производно от его деятельности. Познавательный образ, будучи продуктом деятельности субъекта, всегда включает в себя элемент субъективности и не только в форме выражения знания, но и в его мыслительном содержании.
Просто информация не может считаться доказательством. Если в коммуникации участвует человек, то должно говорить уже не об информации, а о смыслах. В уголовном процессуальном познании происходит не сигнализация, а процесс означивания. Факт (доказательство) появляется тогда, когда человеком понят смысл высказывания, речевого сообщения, текста. Понимание, осмысление переплетается с познанием. Термин «информация» обедняет, огрубляет представление о том, как люди в процессе речедеятельности получают знания о предмете. Поэтому-то вместо «информации» уместнее использовать термин «факт». Информация, заключающаяся в источнике доказательства, не может квалифицироваться как факт, а только как одна из составляющих факта. Обнаруженная информация осмысляется в ходе судоговорения, т. е. «оживляется» за счет латентной, скрытой актуальной информации. Рассуждать об информационных процессах, каналах, по которым транспортируется информация от одного получателя к другому уместно естествоиспытателю (в лабораторных условиях). Уголовно-процессуальное познание не есть процесс отражения объективной реальности, это не просто снятие, накопление и последующее использование информации. Оно есть получение вероятного представление о событии на основе данных чувственного опыта, осмысленного, понятого в категориях права, культуры, т. е. в определенной системе. Фактическое знание - это не копия в сознании субъекта предмета действительности, а его модель, т. е. данные эмпирики, помноженные на интеллект. Специфика уголовно-процессуального доказывания обусловлена и тем, что его предметом является поведение человека. Поэтому процессы и явления, которые имеют здесь место, часто невозможно отобразить при помощи органов чувств, например, такие социально-правовые феномены, как власть, интерес, долг, совесть, справедливость. Их можно только понимать, используя. Помимо общеизвестного значения правовой формой, которая привносит искусственные условия для формирования факта-доказательства, надо признать значимость, например, административного ресурса, политической
конъюнктуры и других факторов, влияющих на поведение и решения людей в сфере уголовного судопроизводства.
Исследовались факторы, которые влияют на оценку значимости доказательственной информации различными участниками процесса. По мнению следователей, сила судебного доказательства зависит от таких его объективных свойств, как источник доказательств (44,5%), самого содержания сведений (55,5%); на силу доказательства также влияют такие субъективные факторы, как «качество, своевременность проведения следственного действия» (40,1%), «профессионализм следователя» (22,6%), «выполнение требований закона при фиксации доказательства (качества протокола)» (36,7%), «пассивность процессуального противника» (0,6%). Из опрошенных судей 28% признали, что в ходе ознакомления с материалами уголовного дела у них формируется предварительное мнение о виновности подсудимого, а 63% опрошенных судей заявили, что при составлении приговора используют обвинительное заключение, обвинительный акт, предоставленный им в электронном виде. Опрошенные судьи указали, что сила судебного доказательства зависит от таких факторов, как «эффективность его представления» (20%), «доверие судьи к юристу, который представляет это доказательство» (6%), «доверие судьи к источнику доказательства» (68%), «неспособность участника судебного следствия подвергнуть критическому исследованию доказательство, представленное противником» (8%), «негативное впечатление от личности свидетеля, эксперта, подсудимого и прочих, кто дает показания» (4%).
Во втором параграфе «Понимание в уголовном судопроизводстве» проблематика установления истины в уголовном процессе анализируется через понятия «понимание», «интерпретация», «смысл», «событие», «кризис», «контекст» и другие.
Язык - это среда, в которой участниками процесса осуществляется понимание знаковых систем, каковыми являются и следы, и доказательства, и аргументы. Посредством внутренней языковой формы люди находят точки взаимопонимания и согласия, т. е. понимают и убеждают друг друга. Понимание имеет диалоговую структуру, ядром которой является субъект-субъективное отношение. Понимание происходит в ходе истолкования, интерпретации получаемых сообщений в соответствии с определенной моделью.
Когда субъекты доказывания оперируют смыслами, передающими мысль с не всегда определенными понятийными границами, всегда есть место для переинтерпретации в соответствии с подразумеваемой моделью. Квалифицирующие характеристики познающего субъекта следует воспринимать как конститутивный момент познания. Множественность интерпретаций (существование конфликтующих знаний) является неотьмлемым свойством уголовно-процессуального знания.
Критикуются концепции познания, исходящие из языкового релятивизма. Формализм, юридический или логический, игнорирующий важность учета реальности, безусловно, разрушителен для правовой культуры. Поэтому необходимо совершить обратное движение к трансцендентальности, но не через повторение классических представлений о субъекте, объекте, познании; о факте - на новой методологической основе.
Приведение в одном месте и в одно время интерпретаций фактов-2, их сопоставление позволяет свести смысл сообщаемой на суде информации к общепринятой норме о правильном знании. В параграфе объясняется феномен понимания истины. В ходе состязательного судопроизводства сторонами ис-толкуется (понимается) смысл факта - в единстве рационального и психического, идеологического и информационного. Сведение, содержащееся в источнике доказательства, не может быть воспринято и понято вне контекста осмысленности факта. Последовательное движение познания от внешнего опыта к его идеологическому освоению в виде определенной системы смыслов составляет понимание. Имеется сопричастность процедур понимания - через диалоговые структуры, воспроизводимые уголовно-процессуальным правом — с реконструкцией события. Возможность смены контекстов, борьба различных интерпретаций смысла сообщений дает нам способность воссоздавать инвариант события, достигая тем самым большей объективности в его познании. Значение состязательности в этом и состоит: в возможности смены контекстов, борьбе интерпретаций. Диалоговая сущность состязательного процесса обеспечивает интерсубъективность понимания, объективность оценки фактов.
Факт является осмыслением события действительности, событием, внесенным в определенный контекст. Если факт есть не любое, а достоверное сведение, то это означает что оно проверено, т. е. его значение, сила удостоверены
участниками судопроизводства. Смысл сообщений о каком-то обстоятельстве возникает в ходе речевого события, т. е. проговаривания, интерпретации и переинтерпретации сообщения в разных контекстах (оперативно-розыскной операции, следственного действия, в судебном заседании), с разных сторон, под различными углами зрения. Различные точки зрения не только противостоят друг другу, но и дополняют, образуют посредством своей взаимной дополнительности некоторую общую структуру, со-действие и со-бытие. Происходит настройка состязательной формы факта, сопровождающаяся переформатированием его структуры, так образуется факт-3.
Предполагаемое событие, ставшее предметом уголовно-процес-суального доказывания, понимается в контексте осмысленности, созданном языком права (правовой культурой), а значит, в формате юридического, процессуального доказательства-факта. Этот факт содержит в себе наряду с проекцией факта-1 еще и его смысл, его оценку с позиций обеих сторон суда, а главное - права. Факт в уголовном деле выступает как осмысленное событие, как событие в контексте определенного правоприменения, а шире - правовой традиции, культуры. Даже при наличии свободы реинтерпретаций, свободы смены контекстов, такая смена не может осуществляться в бесконечном множестве возможностей. Всегда существует определенный метаконтекст, определяющий, какие именно смыслы может получить данное событие, в каких именно контекстах оно может бьпъ представлено. Таким метаконтекстом выступают культура, этика.
Третья глава «Доказательства и доводы как средства доказывания истины в уголовном процессе» состоит из четырех параграфов, в которых анализируются различные состояния доказательства в уголовном процессе и его структура.
В первом параграфе «Формирование понятия доказательства в российском уголовно-процессуальном праве (исторический аспект)» дается краткая история становления понятия «доказательство», в том числе в русском уголовно-процессуальном праве; показываются корни гуманитарной традиции дуалистического понимания доказательства. Проводятся два тезиса: доказательства есть факты, устанавливающие или опровергающие доказываемые факты; доказательства есть источники (возможных фактов), с которыми работают субъекты доказывания.
Античное деление доказательств на искусственные (технические) и неискусственные (нетехнические) - это первый культурный источник концепции двойного понимания доказательства. В классический период оно проявилось в понимании доказательства в логическом и в техническом (юридическом) смыслах. Если в логическом смысле доказательство - факт, то в уголовно-процессуальном - это источник доказательства, таковыми выступают свидетели, документы, вещи.
Исследуется история развития русского доказательственного права. От архаичного подхода к пониманию доказательств как средств частно-правовой борьбы за свои интересы (оно было общим у всех народов) российское государство пришло к публичному доказательственному праву в следственном формате. Если доказательственное право Англии сформировалось под влиянием практики суда присяжных, то доказательственное право России писалось под нужды не народного и сугубо официального судебного учреждения, чьи полномочия были смутно различимы с полномочиями верховной власти, которая, в свою очередь, подвержена политической конъюнктуре, идеологическим влияниям и привыкла действовать из соображений своего удобства, без учета внутренней, народной потребности в истине и справедливости («народосбережения»).
Ученое сообщество делится на сторонников монистического и дуалистического (плюралистического) понимания доказательств. В начале развития отечественной теории доказательств принято было определять доказательство через факты, под которыми понимались и реальные обстоятельства, и сведения о них. Данная трактовка доказательства вначале доминировала и в работах советских процессуалистов. В наиболее законченном виде дуалистический взгляд на доказательство сформулировал М.С. Строгович, а именно: доказательство - это факт и источник сведений. Ко времени окончательного построения советской теории доказательств возобладал монистический подход: доказательства - это сведения о фактах, взятые в единстве с их источниками. Причиной перехода на новую позицию большинства процессуалистов стало ошибочное понимание факта как самой объективной действительности. Благодаря работам советских криминалистов получил развитие информационный подход к доказательству как единству информации и ее носителя.
Получается, факты доказываются информацией, информационными доказательствами.
Отождествлять доказывание истины с информационным процессом, а доказательства - с информацией некорректно, ибо тем самым утрачивается логический, аргументационный, психологический аспекты в понимании доказательства. Информационный подход не проводит различия между людьми и счетными машинами (компьютерами), между обменом информацией и обменом смыслами, то есть не принимает во внимание особенности функционирования человеческой психики, языка; механизирует представление о доказывании и доказательствах, игнорирует человеческую природу, этику. Сторонники информационного подхода представляют себе следователя (а в его лице - вообще субъекта доказывания) в качестве считывающего устройства, которое путем производства следственных действий «снимает» со следа информацию. Презюмируется способность следователя, дознавателя отфильтровать ненужную информацию от нужной и придавать ей правовую -следственную форму (протокола), с которым и ассоциируется доказательство. С протоколированием (и последующим оглашением) часто связывают формирование доказательства. Но ни протоколирование, ни вообще деятельность следователя не являются решающими для образования судебного доказательства. Естественным будет двойное понимание доказательства: под ним надо понимать или факты (для суда), или источники с любыми сведениями, с которыми работают стороны при проведении оперативно-розыскных мероприятий, следственных и иных действий (до судебного процесса).
Во втором параграфе «Дуалистическая природа уголовпо-процес-суального доказательства» в окончательном виде формулируются выводы относительно природы доказательства в уголовном процессе.
Для выражения дуалистической природы доказательства служат термины «факт-2» и «факт-3». Доказательство не является одним и тем же на досудебном и судебном производстве. Доказательством не могут считаться некие объективные эмпирические данные, полученные в результате работы со следами преступления метафизическим следователем, и переданные им по неким каналам в суд. Когда некие данные становятся системой знания следователя, встраиваются в версию, трактовку событий органом уголовного
преследования — это только факты-2, т. е. они факты для следователя, но предположения для адвоката и для суда.
Введение фактора судебной аудитории, акта представления/исследования доказательства в условиях состязательности — ключевой момент для понимания качественной трансформации любых сведений, представляемых в виде источников доказательств, в судебный факт-3. Конструктивный порок следственной модели формирования фактического основания судебного решения состоит в том, что она игнорирует ценность борьбы интерпретаций сторонами фактов, ценность сравнения, ценность постановки под сомнение и снятия сомнений в фактах. Именно событию кризиса, когда из источника извлекается доказательство, препарируется и интерпретируется содержащееся в нем сведение, а также испытывается и надежность носителя этого сведения с обеих сторон, и одновременно осуществляется его восприятие и оценка судьей, обязан своим появлением факт-3. Доказательство — это состояние внутреннего убеждения судьи, проанализировавшего в контрастном свете интерпретации фактов сторонами и его выбор в пользу одной из них. Интерсубъективность факта-3 состоит в том, что он выступает инвари-антой многих интерпретаций факта и его смыслов в контексте судебного разбирательства (а шире - в контексте культуры, этики).
Анализ проблемы «расколотости» доказательства продолжается через разбор вопроса о конструктивном значении понятия «источник». Источники представляют собой то, в чем могут содержаться доказательства. Из них стороны, суд в установленном законом порядке получают доказательства. Не в каждом источнике могут содержаться факты; использование источников не исключает возможность ошибок в выводах субъектов доказывания. Сведения, содержащиеся в источниках, могут как соответствовать, так и не соответствовать действительности. Это не мешает источникам быть объектами деятельности участников уголовного процесса - их обнаруживают, собирают, закрепляют, рассматривают, проверяют и оценивают;, в суде их представляют, исследуют, оспаривают и подтверждают, на них строят позицию. То, что называют исходной информацией, т. е. данные чувственных восприятий, эмпирические данные, следует отнести к источнику доказательств. Само же доказательство - это не просто сведения, это продукт разума, т. е. то, что уже
включено в процесс доказывания, а значит уже отобрано, проинтепретировано, истолковано согласно установке, позиции, «партийности» пропонента, который использует факт и убеждает других в том, что нечто было, есть. Источник заключает в себе сведения, информацию, но она внутри, а не для других, не открыта для критики и, следовательно, не может считаться объективной, достоверной (кроме как для «внутреннего употребления», скажем для - раскрытия преступления следователем, сотрудником оперативного аппарата; выдвижения версии, принятия процессуальных решений в ходе досудебного производства).
Судебное доказательство может быть определено как факт, принимаемый судом в подтверждение или опровержение фактов, составляющих предмет спора. Любые сведения, возможно относящиеся к делу, должны допускаться судом в качестве доказательств, если они получены не запрещенным законом способом. Доказательство должно быть определено как любой (относимый) факт, который тем или иным образом помогает выведению заключений, как благоприятных, так и неблагоприятных по отношению к тем гипотезам, чье доказывание или опровержение проводится.
Главным свойством доказательства-факта является относимость. Единственно оправданным ограничением для получения и использования доказательств по делу является необходимость гарантирования основных конституционных прав и свобод. Что же касается иных правил, связанных с конструктивными (следственными) особенностями нашего процесса, то их природа искусственна и небесспорна. Правила о допустимости, создающие искусственный барьер по легализации данных, полученных сторонами в ходе досудебного производства, в качестве доказательств могут быть пересмотрены. Если правила судопроизводства создают формальные препятствия для установления истины, то это плохие правила.
В третьем параграфе «Доводы в уголовно-процессуальном доказывании (общая постановка вопроса об их доказательственном значении)» выясняется природа довода в уголовном процессе.
Ключевой момент в понимании довода обусловлен природой правового спора, где конкурируют две истины, две позиции, две системы аргументации. Довод - единственно возможный способ существования доказательств в
состязательном суде, т. е. когда они встречают опровержение, критику. Состязательный режим судопроизводства позволяет определять сравнительную силу доказательств в контексте позиций обвинения и защиты, т. е. в виде доводов. Довод может и не быть прямо сформулирован (во время прений), но эффект доведения присутствует тогда, когда доказательственный факт возымел действие на внутреннее убеждение судьи. Поэтому аргументативны сами следственные действия в суде.
Довод нельзя отождествлять с доказательством, поскольку довод - это интерпретация стороной факта, предложение согласиться с ним. Выведение из факта-2 вывода о доказываемом факте составляет довод. Довод есть своего рода полемическое состояние факта - в речевой форме, в условиях спора, кризиса истины. Доказательство только тогда чего-нибудь стоит, когда оно способно выдержать опровержение. Если довод включает в себя факт, то его нельзя считать искусственным - он имеет основанием материалы дела. Хотя есть и чисто технические доводы, которые опираются не на факты, а на какие-то другие авторитетные источники, т. е. апеллируют к презумпции невиновности, справедливости и прочим ценностным положениям.
Убедительность довода не сводится просто к фактичности, но зависит от вклада личности в построение довода, композиции доводов, эффективности ведения аргументации, в том числе, в умелом воздействии на чувства. Сила довода определяется убедительностью в целом позиции субъекта доказывания. Довод нужно рассматривать в увязке с репутацией оратора (аргу-ментатора): его опыт, культура, интуиция, отраженные в предмете речи, составляют смысловую структуру довода. Довод есть объединение в единую мыслительную конструкцию: а) позиции субъекта доказывания; б) факта-доказательства; в) доказываемого факта. Довод - эта связка доказательства с предметом доказывания (в изложении стороны). Довод - это предлагаемый суду аргументатором обоснованный ответ на вопрос дела; в нем находится истолкование аргументатором факта, являющегося предметом спора, и предложение суду разделить с ним это представление. В нем имеет место интерпретация того фактического материала, который предлагается стороной, структуирование его к нуждам полемики, т. е. происходит доведение факта-2 до качественного состояния факта-3.
Довод - эта предлагаемое стороной основание для судебного решения, значит, это предпосылка для судебного решения. В доводе происходит аффектация интереса субъекта доказывания (его позиции), вольно или невольно ар-гументатор через довод делает свой выбор в пользу определенной интерпретации данных, полученных из источников доказательств, для защиты своего тезиса. Выведение довода всегда связано с отбором доказательственного материала, выбором того, что подтверждает доказываемый тезис. Довод связан со стратегией доказывания, он является выражением позиции стороны в деле. Развитие субъективного начала в интерпретации фактов при приведении и построении доводов, а также и при оценке и принятии судьями (присяжными), обусловлено самой природой индуктивного доказательства. Вторая причина — фактор судебной аудитории, которая является адресатом приводимых доводов. Судебная аргументация происходит непосредственно перед людьми, наделенными властью разрешить спор по существу — судьями (присяжными). Система аргументации исходит из того, что судьи способны установить факты и принять правильное решение, руководствуясь разумом и чувством справедливости. «Заточенность» довода на защиту позиции аргументатора допустима и, более того, суд это презюмирует4. Поэтому из тактических соображений ар-гументатору следует избегать проявления субъективности, искусственности при изложении доводов.
Суд обязан вынести решение по делу, и это решение должно быть аргументированным. Выбор суда, его решение в условиях демократии открыты для оценки со стороны любого человека, поэтому аргументация имеет идеологическую функцию, она должна убеждать в актуальности системы ценностей, объединяющей людей с властью в понимании того, что правильно или неправильно, плохо или хорошо. Общей платформой, на которой стоят и стороны и суд - это система правовых, культурных ценностей, она и служит стандартом для фактов, истины. Довод является средством указания на ценностный момент, присутствующий в доказывании и доказательствах. Нельзя аргументировать, не апеллируя к Истине, Справедливости, Разуму, так что довод - это факт в аксиологической оправе.
4 Это было выявлено при анализе напугственного слова председательствующего присяжным заседателям, по изученным уголовным делам.
Довод имеет логическое содержимое и речевую форму. Только посредством речи, письменной или устной, возможна аргументация в суде. Речевая форма может оказывать как негативное, так и позитивное влияние на смысловое содержание фактов. Структура и внешняя форма в доводе взаимосвязаны и решают одну задачу - убедить судью. Выбор словесной формы для выражения данных, являющихся основой для построения доводов, имеет важное значение. Фигуры речи и мысли служат разработке доводов, их соединению в смысловые комбинации (композиции доводов), в которые вплетена работа с источниками доказательств, а также созданию эмоционального впечатления от представления доказательств.
В четвертом параграфе «Структура довода и его свойства, связанные с искусством убеждения в уголовном процессе» исследуется внутренняя и внешняя организация довода.
В уголовном судопроизводстве имеет место эмпирический, индуктивный процесс доказывания. Можно представить модель рассуждения при доказывании в уголовном процессе так: Е является потенциальным доказательством тезиса Н, только если: 1) Е принимается за истину; 2) Е делает Н возможным; 3) вероятность Н из Е является существенной; 4) вероятность связи между Н и Е является существенной. Нет абсолютной уверенности в том, верно ли доказательство Е, но мы должны быть в состоянии представить природу ее вероятности. Нельзя требовать, чтобы доказательство Е влекло за собой с необходимостью вывод о правильности версии Н, Е не является окончательным. Предположения 3 и 4 ставят вопросы об относимости и силе Е для доказывания Н, о природе довода и цепи рассуждения, которое связывает Е и Н. Доказательство выражается отношением между двумя фактами, Factum Probandum (доказываемым фактом, суждением) и Factum Probans (доказательственным фактом, материалом, доказывающим это суждение). Доводы, используемые в процессе - это, как правило, заключения, основанные на том, что вероятно. Система судебной аргументации разворачивается на основе предположения о вероятном и имеет своим результатом вероятное знание. Ценность доказательственного факта велика настолько, насколько требуемое заключение, основанное на этом факте, является более естественным выводом, по сравнению с другими выводами или объяснениями факта; а если
таковые появляются, то в сравнении с ним они должны выглядеть менее вероятными. Уязвимость индуктивного выведения состоит в том, что противником могут быть предложены другие объяснения, выводы, чем предполагаемый РгоЬапс1шп, из факта, взятого за основание довода. В состязательном процессе пропонент предлагает свое доказательство, оппонент его критикует, объясняет по-своему. Пропонент и оппонент перекрещивают свои толкования факта непосредственно перед судом. Каждая часть доказательства исследуется, во-первых, с точки зрения пропонента, затем с точки зрения оппонента, и, наконец, с точки зрения судьи.
Организация и логического, и диалектического, и риторического довода одинаковая. Получение и расположение фактов в доводы требует связи между ними. Связь между фактами представляет собой словесную и умет-венную конструкцию. Элементы этой конструкции, содержащие факт и его отношение к общей посылке, составляют структуру довода. Факт соответствует меньшей посылке в доводе или может быть меньшим аргументом для последующего рассуждения.
В параграфе исследуется значение аргументативной связки и большой посылки (общего места) в структуре довода. Общие места представляют собой основу аргументации и понимания смысла события; они составляют концептуальную основу доводов. Эти суждения берутся из авторитетных источников, содержащих категории языковой картины мира: в морали, философии, науке и пр. Ими могут быть презумпции, аксиомы, общепризнанные истины, другие мыслительные стереотипы, например, пословицы, штампы и т. д.
Исследуется психокогнитивные аспекты судебного доказывания, составляющие концептуальную организацию механизма убеждения судей (присяжных). В условиях конфликта, столкновения противоположных позиций при понимании реальности, когда все становится спорным и сомнительным, когда возможна игра словами, укрывание истины, тогда зачастую для организации аргументации требуется создание сюжетно-композиционной структуры, которая служила бы основой объяснения фактов в данном контексте. Сюжет представляет собой средство осмысления, понимания предмета доказывания (спора). Разложение этого предмета на дискретные единицы сюжета и наделение их определенным смыслом, с одной стороны, а также
определенной временной, причинно-следственной или иной упорядоченностью, с другой, составляют закономерности понимания сути сообщений о событии преступления. Убедительность доводов, излагаемых стороной, зависит от навыка изложения оратором «правильной» истории, от его коммуникативной компетенции, ведь внутреннее убеждение судьи фундаментальным образом предопределено уже сформированной системой ожиданий по поводу того, что вероятно бывает. С пониманием, коммуникативным, диалоговым аспектом доказывания связано явление психического заражения, т. е. перенос симпатии или антипатии, веры или недоверия с одного доказательства или даже части доказательства на другие доказательства и на всю позицию в целом.
Четвертая глава «Доказывание и аргументация в уголовном судопроизводстве» состоит из четырех параграфов, в которых анализируются доказывание и аргументирование по уголовным делам.
В первом параграфе «Сущность уголовно-процессуального доказывания» обобщены разные трактовки доказывания, сформулирована позиция по узловым моментам дискуссии о доказывании; анализируются аспекты доказывания: познание, коммуникация, удостоверение, обоснование.
В структуре доказывания выявляется содержательное ядро (логика), к которому примыкают периферийные смыслы, связанные с национальной традицией, практическими потребностями государства и общества. Исследуется связь доказывания с категорией «интерес». Обосновывается тезис о том, что доказывание в состязательном судопроизводстве сопряжено с реализацией искового права обвинителя. Состязательная же форма судопроизводства обеспечивает наилучшие условия для непосредственной, немедленной проверки и оценки доказательств сторон и определения их силы.
Специфика процессуального доказывания обусловлена его практическими целями, а также свойствами процедуры и судоустройства. Форма кладет предел познавательным ресурсам, а также создает идеологическую (понятийную) среду для образования смыслов относительно предмета расследования. Уголовно-процессуальное доказывание должно допускать использование всех средств, которые не запрещены законом, не противоречат данным науки и не идут вопреки требованиям судебной этики и морали. Констатируется противоречие между письменной, тайной, следственной формой досудебного
доказывания и состязательной моделью доказывания истины. Письменно-удостоверительный атрибут не свойственен самой природе доказывания. Преувеличение значимости письменности-удостоверительности (в следственном контексте) консервирует представления о способах получения доказательств, об их доброкачественности и о неполноценности тех участников процесса, которые не уполномочены составлять протоколы — источники доказательств. Родовая черта инквизиционное™ - монополия на получение доказательств - воспроизводится в институте протоколирования. Протоколы, составленные органом предварительного расследования, откладывают следственный отпечаток на судебное доказывание, в котором оглашение протоколов стало главным средством проверки доказательств. При сохранении следственной модели досудебного доказывания будет усиливаться формализм доказательственного права. Документирование стало бичом и для оперативно-розыскной деятельности, подавляя реальную работу по раскрытию преступлений и изобличению преступников. Деятельность следователя, оперуполномоченного заформализована, а противоборство сторон в суде все более превращаться в спор о допустимости (формальной правильности) составленных на досудебном производстве документов. Выявляется потребность в деформапизации доказывания, снятии искусственных ограничений на средства и способы получения фактов по делу. Существующая парадигма доказывания ориентирована на следователя-судью, который уполномочен единолично установить истину. Состязательная парадигма процессуального познания основана на плюрализме субъектов познания, в число которых допускаются частные лица, имеющие признаваемый законом интерес в деле, и их представители. Поэтому надо продолжать судебную реформу в сторону развития состязательности, менять структуру уголовного процесса и одновременно - теорию доказывания.
Предлагается отказаться от нормативного определения предмета доказывания. В качестве предмета доказывания необходимо рассматривать факты, имеющие значение для дела - основные факты (и связанные с ними обстоятельства). Предмет доказывания - это предмет уголовного иска, т. е. главный юридический факт, а также основания уголовного иска и другие факты, имеющие значения для правильного разрешения уголовно-правового спора.
Нет рационального оправдания тем искусственным препятствиям, которые в настоящее время сковывают стороны по собиранию фактических данных. Надо уравнять права сторон в этом элементе доказывания. Не протокол, а суд должен стать тем фильтром, через который отбираются факты. Действительными процессуальными гарантиями правильности доказывания могут быть состязательность, равный доступ сторон к доказыванию своих утверждений, собиранию, представлению и исследованию доказательств и независимость суда.
На протяжении ряда лет фактически происходит унификация правового режима получения данных путем проведения оперативно-розыскных Мероприятий и посредством следственных действий. Прежде всего это касается тех, что затрагивают конституционные права граждан и требуют судебного контроля. Из опрошенных судей 46% считают допустимым использование в суде в качестве доказательств данных, полученных стороной обвинения на основании Федерального закона «Об ОРД». Принятие Федерального закона от 26 декабря 2008 года № 293-ФЭ «О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации в части исключения внепроцессуальных прав органов внутренних дел Российской Федерации, касающихся проверок субъектов предпринимательской деятельности»5 стало еще одним шагом в сторону унификации процедуры собирания доказательств в досудебный период. Порядок проведения гласных ОРМ превращает их в аналог следственных действий, таких как - следственный осмотр, выемка. Из опрошенных сотрудников оперативных аппаратов 49,5% сообщили, что в их практике были случаи, когда результаты ОРД непосредственно использовались в доказывании без проверки следственными действиями, в том числе в суде (21,7%). Необходимо закрепить в законе положение о том, что данные, полученные в результате гласных оперативно-розыскных мероприятий, являются допустимыми доказательствами. Еще более решительным шагом было бы снятие запрета, содержащегося в ст. 89 УПК РФ, и инкорпорация в текст УПК РФ положений Закона об ОРД, регулирующих проведение ОРМ. Это исключит ненужное дублирование в
5СЗ РФ. - 2008. - № 52. - Ст. 6248.
получении фактов-2, приведет к действительной реформе предварительного расследования.
В пользу предложения об изменении существующего порядка легализации результатов ОРД в сторону его упрощения высказалось 65,6% опрошенных следователей, 71,2% сотрудников оперативных аппаратов, и 34,9% прокуроров. При этом 73,1% следователей, 77,6% сотрудников оперативных аппаратов и 34,5% прокуроров высказалось за деформализацию, упрощение доказывания. В качестве такой деформапизации были выбраны следующие средства: «вместо протоколирования использовать технические средства» (18,5% сотрудников оперативных аппаратов и 23,2% следователей), допустить получение доказательств любыми способами, не запрещенными законом, гарантирующими права личности» (20,5% следователей, 31,3% сотрудников оперативных аппаратов); «любое сведение, позволяющее установить обстоятельства дела, должно допускаться судом в качестве доказательства, если иное специально не оговорено законом» (15,9% следователей, 29,9% сотрудников оперативных аппаратов); «признать результаты ОРД доказательствами (легализацию посредством уголовно-процессуальных действий упразднить) (15,4% следователей, 63,5% сотрудников оперативных аппаратов), «законом должен быть оговорен судебный порядок получения доказательств, связанный с ограничением прав и свобод личности» (9,5% следователей, 2,9% работников оперативных аппаратов).
Сторона обвинения не должна быть ограничена не только сроками, но и какими-либо другими формальными ограничениями на получение доказательств в обоснование уголовного иска. Стадия возбуждения уголовного дела должна быть ликвидирована. Процессуальные сроки как необходимый элемент процедуры должны иметь свое место только после предъявления обвинения или принятия мер процессуального принуждения к обвиняемому.
Во втором параграфе «Доказывание уголовного иска (обвинения)» обосновывается исковая модель уголовно-процессуального доказывания как путь к реформированию доказательственного права.
В качестве фактора, мешающего эффективно расследовать дела, раскрывать преступления 18,8% следователей указали несовершенство уголовно-процессуального закона. Аналогичного мнения придерживаются 60,6%
сотрудников оперативных аппаратов и 48,5% прокуроров. Правоприменительная практика свидетельствует о необходимости реформы предварительного расследования. Однако в том, что касается направлений реформирования, мнения сотрудников правоохранительных органов расходятся: 68,3% следователей и 34% сотрудников оперативных аппаратов выступают за создание единого органа предварительного расследования; за введение следственного судьи высказались 10,1% следователей и 13,6% сотрудников оперативных аппаратов; предложение о слиянии оперативно-розыскной деятельности с предварительным расследованием в единое досудебное производство поддержали 21,6 % следователей, 48% сотрудников оперативных аппаратов и 24,8% прокуроров.
В диссертации предлагается концепция реформирования предварительного расследования и доказательственной деятельности. Состязательный процесс, чья структура воспроизводит в динамике систему разделения властей правового государства, предполагает исковую форму обвинения. Предъявлением уголовного иска в суд завязывается уголовно-процессуальное отношение, объектом которого является основание уголовной ответственности. В состязательном процессе тяжущиеся стороны обладают правом на распоряжение своим доказательственным материалом, они сами собирают, представляют и исследуют доказательства, приводят доводы в пользу и против уголовного иска.
Доказывание иска может быть только судебным. Отсюда следует, что досудебное доказывание, т. е. собирание источников доказательств, подготовка их к представлению и исследованию в суде должно быть максимально деформализовано. Раскрытие преступления должно происходить в свободной, непроцессуальной форме. Когда, где и поскольку агент обвинительной власти получает сведение, раскрывающее преступление, изобличающее обвиняемого, тогда, там и постольку он может сделать это посредством наблюдения, опроса, эксперимента; зафиксировать любым средством. При этом сведения, лично им полученные, могут быть представлены суду путем дачи показаний либо представлены иным образом (через воспроизведение аудио-, видеозаписи и пр.). Контроль суда за получением доказательств необходим тогда, когда это сопряжено с ограничением прав личности.
Судопроизводство в собственном смысле должно начинаться с момента предъявления уголовного иска обвиняемому в суде, тогда же обвинитель представляет доказательства, т. е. факты-2. Не должно быть формальных препятствий для получения относимых, достоверных сведений о преступлении. Система правил, определяющих допустимость доказательств, должна быть пересмотрена в сторону: а) их сокращения, б) акцентирования на судебную форму удостоверения фактов, в) обеспечения прав личности, г) ликвидации юридического различия между данными, полученными в результате ОРД, данными, полученными стороной защиты, и данными, полученными органами следствия, дознания.
Субъектом права на уголовный иск выступает обвинитель, он же несет основное бремя доказывания - доказывание юридической и фактической сторон уголовного иска. Руководить подготовкой уголовного иска, собиранием источников доказательств должен прокурор - глава обвинительной власти. Субъектами доказывания своих правопритязаний являются стороны. Частное бремя доказывания фактов в свою пользу может возлагаться на сторону защиты. Суду также принадлежит активная роль в доказывании истины. Не вмешиваясь в состязание сторон, суд должен принять меры к установлению фактов по делу, их всесторонней проверки и оценки, принятия правильного решения.
Обвинительные доказательства - это все то, что может убедить судью в обоснованности уголовного иска. Факты, которые суд может принять в подтверждение или опровержение оснований уголовного иска, и эвентуально -оснований обвинительного приговора, это факты-2. Они могут послужить основанием не только уголовной ответственности, но и применения мер процессуального принуждения к обвиняемому. В предмете иска содержится интерпретация обвинителем доказательств, полученных из их источников. Основания приговора, которые приводятся в описательно-мотивировочной части приговора, составляют продукт согласия судьи с доводами обвинителя. Истина — это другое (психоатрибутивное) название основания обвинительного приговора, ибо фактическая достоверность есть ни что иное, как состояние твердой убежденности судьи в виновности обвиняемого.
Упрощение и деформализация доказывания неизбежны ввиду развития информационных технологий, перевода функций государства в электронную
сферу, создания электронного правительства о чем говорит Президент РФ Д.А. Медведев6. Но чтобы перевести доказательственный процесс в бездокументарную форму, надо пересмотреть устаревшую систему понятий отечественной уголовно-процессуальной науки. Должен быть осуществлен переход к новым технологиям накопления сторонами информации и передачи этой информации (суду). Однако судебное доказывание и понимание истины должны осуществляться в традиционной форме устного судоговорения.
В третьем параграфе «Аргументация в уголовном процессе» выясняются содержательная, а также техническая стороны аргументации на отдельных стадиях уголовного процесса.
Аргументация относится к числу коммуникативных процессов, она связана с передачей своего убеждения другому человеку, аудитории. Аргументация является формой организации некоторого знания, однако эта организация не ограничивается логической последовательностью умозаключений. В аргументации помимо логической структуры задействован механизм понимания, психоречевые, идеологический и прочие факторы, которые в совокупности влияют на принятие решения судьей.
Аргументационная ситуация в суде включает в себя 1) аргументатора, 2) доказываемый им тезис - цель доказывания, 3) источники доказательств и их носители (свидетели, документы и пр.), 4) аргументы, 5) аудиторию, 6) оппонента и его дело. Существует тесная взаимосвязь, взаимообусловленность факторов аргументационной ситуации. Аргументационный эффект происходит от работы с источниками доказательств, при проведении следственных действий. Сам процесс получения сведения, представления его суду есть акт аргументации, поскольку он убеждает в существовании некоего факта. Выстраивание же собственно доводов и оперирование ими в прениях завершает аргументацию.
В суде аргументация направлена не столько на противника, сколько на судью, побуждая его к принятию решения, удовлетворяющего сторону. Аргументация направлена на создание причин, которые побудили бы суд согласиться с позицией, которую ему предлагает разделить аргументатор.
6 Российская газета. - 2009. - 13 февраля. - № 25 (4849).
Основным условием убеждающего воздействия является моделирование такой системы из аргументов и доказательств, которая будет расценена как правильная и справедливая. Субъект доказывания выступает аргументато-ром, т. е. оперирует судебными доказательствами, доводами на всех этапах рассмотрения того или иного спорного вопроса судом (в том числе в рамках судебного контроля, в подготовительной части судебного заседания, на предварительных слушаниях).
Такие качества судебной аргументации, как ее полемичность, непосредственность влияют на природу истины. В суде используются доказательства, но они не основаны на аксиомах, и, следовательно, не подлежат формализации и выведению точных взаимозависимостей. Они исходят из общих допущений и, таким образом, не могут быть более чем правдоподобными. Судебная истина, основываясь на вероятном знании, сама, в свою очередь, является вероятным знанием.
Контрастное освещение фактов, объяснение возможности выведения различных выводов из индуктивных доказательств наилучшим образом возможно в условиях состязательности. Состязательный порядок адекватен присущей человеческой природе манере выяснения спорных обстоятельств. Человеческий фактор, который несет в себе наряду с великим стремлением к истине, справедливости и пороки, слабости - это есть та поправка, которая составляет элемент неопределенности в исходе судебного спора. Процесс судебного рассуждения от доказательства к гипотезе есть, по существу, диалектический метод, однако для полного применения диалектического метода с целью установления истины по уголовному делу не хватает согласия всех участников процесса на установление истины.
Любая аргументация предполагает выбор между конкурирующими утверждениями. Существенной проблемой для субъекта доказывания является выбор доводов, выбор фактов и способов их представления. Для того, чтобы выявить актуальность, необходимо обратиться не только к содержанию, но и к форме представления фактов, их концептуальной организации, которая придает им смысл и делает их подходящими для спора. Аспектом этой организации является опора на общие точки понимания, обеспечивающая сходное понимание фактов аргументатором и аудиторией.
В ходе аргументирования факт-2 приобретает вид довода. Довод связан с событием, где происходит столкновение, взаимодействие позиций сторон. Довод всегда там, где спор, где есть альтернатива, где стоит необходимость выбора. Довод всегда там, где оспариваются те или иные положения, претендующие на закрепление в качестве юридических фактов. Событие истины -это и есть момент определения убедительности довода (сравнительная сила доказательств); согласие судьи с доводом превращает факт-2 в предпосылку для вынесения решения судом. Кризис характеризует состояние, которое переживают факты, предъявляемые сторонами в качестве доказательств. При столкновении с позицией противника, его критикой факты-2 подвергаются испытанию на предмет их доброкачественности, убедительности. Не выдержав этого испытания, доказательство стороны утрачивает статус факта. Пережив же кризис, факты-2 становятся убедительными. Кризис губителен для слабых доказательств и слабого представления доказательств. Кризис необходим для становления факта-3 - как основания для вынесения приговора и его мотивировки.
Судебная аргументация имеет назначением расширить видение прошедшего события, увидеть его под различными углами зрения, и тем самым выявить существо дела, установить истину, восстановить справедливость в споре. Аргументацию, излагаемую в описательно-мотивировочной части приговора, суд адресует участникам процесса, вышестоящей инстанции, а вместе с тем - всем здравомыслящим людям, способным принимать разумные решения на основе имеющихся в их распоряжении фактов.
В четвертом параграфе «Механизм аргументации в уголовном процессе» анализируются методы извлечения выводов из фактов, оспаривания этих выводов, психологические, коммуникационные и прочие моменты аргументации.
Анализируются основные методы судебного аргументирования. Потенциальная причина слабости индуктивного доказательства состоит в том, что факт, предлагаемый как основание заключения, оставляет возможность для одного или более иных его объяснений, а также выводов из него. Попытка извлечения вывода из определенного доказательственного факта кладет начало процессу его объяснения оппонентом. Каждый доказательственный
факт может быть ослаблен противником. Чаще всего оппонент предлагает свои факты, чтобы доказать еще одно возможное объяснение случившегося. Чем больше ценность (вероятие) вывода оппонента из предложенного им объяснения, тем меньше ценность вывода пропонента относительно РгоЬап-с!ит. При конкуренции первоначального и альтернативного объяснений факта побеждает более правдоподобное. Могут быть три способа опровержения доказательства: 1) оппонент может стремиться объяснить (по-другому) предложенный пропонентом вывод; 2) он может отрицать существование самого доказательственного факта; 3) он может предложить какой-то новый факт, конкурирующий с первоначально предложенным пропонентом доказательственным фактом, который способен независимо опровергать РгоЬапс1ип1. Все способы противодействия доказыванию сводимы к этим трем способам. Альтернативные объяснения оппонента относительно доказательства - всего лишь вариации общего логического процесса, обусловленного природой индуктивного вывода, а именно: приведение других объяснений, указание на иные возможные выводы, чем предполагаемый РгоЬапёшп, из факта, взятого за основание доказательства. При этом значение укрепляющего (дополнительного, вспомогательного) факта состоит в том, что он предлагается в дополнение к первоначально представленному доказательству и тем самым перекрывает наметившиеся сомнения в доказательстве, предотвращает или опровергает его возможную дискредитацию, является укрепляющим фактом.
Исследованы пять приемов аргументации, применимых к любой части доказательства: 1) утверждение пропонентом факта, чтобы доказать РгоЬап-()шп; 2) объяснение оппонентом других фактов, обесценивающее вывод, делаемый из него; 3) опровержение оппонентом доказательственного факта, на котором базируется вывод; 4) конкурирующий факт оппонента, представленный против РгоЬагк1ит, без какой-либо ссылки на вывод; 5) приведение укрепляющих фактов пропонентом, отрицающих объяснения оппонента.
Аргументация включает в себя не только доказывание диалектическими доводами, но органически связана с другими процессами, протекающими в суде при представлении и исследовании источников доказательств. Различие между диалектическими и риторическими доказательствами значимы не только по отношению к технике доказывания, но и относительно этической
стороны. Риторические средства убеждения уместны для разрешения спорных проблем, но не вместо, а в дополнение к диалектике.
Ведение аргументации предопределено структурой процесса. Стратегия аргументации в условиях состязательности неизбежно связана с отстаиванием своей позиции, ее усилением; выдвижением тезиса и предоставлением доказательств в его обоснование, а также опровержением позиции противника, его доводов, критическим исследованием его доказательств. В стратегию аргументации помимо рациональных методов входят другие методы повышения доверия судей к позиции стороны. Анализируются методы аргументации, композиции доводов. Указывается на возможность трансформирования одних методов в другие, переход от одной схемы тактических приемов к другой, проведение операций, влекущих повышение эффективности доказывания. Среди методов психологического воздействия применяются такие, как убеждение, внушение, изобличение. Единство речевых средств убеждения, тактических ходов, их комбинаций, правдоподобных объяснений, а также нормы морали и предписания закона должно формировать определенную стратегическую конфигурацию при ведении следственных действий. Подчеркивается значение этического момента при ведении дела и при совершении отдельных действий.
Анализируется понятие тактики доказывания. Тактика судебного доказывания - это совокупность не противоречащих законам, допустимых судебной этикой средств и приемов представления и исследования доказательств, аргументирования, а также использования иных средств убеждения (речи, психологии) для достижения намеченной цели. Указывается, что искусство аргументации должно максимально способствовать тому, чтобы судья не упустил никаких данных, которые могли бы помочь принять объективное решение, показывать относительную ценность каждого из доказательств. Для успеха в споре важно, чтобы ко времени судебных прений аргументы были уже в основе своей усвоены судьями и стали для них «своими».
Пятая глава «Истина в уголовном судопроизводстве» состоит из двух параграфов, в которых осуществлена разработка вопросов, касающихся природы истины в уголовном процессе.
В первом параграфе «Природа испиты в уголовном судопроизводстве» анализируется спектр воззрений по проблематике истины в уголовном судопроизводстве в свете современной философии, русской культурной традиции.
Опору судебной истины надо искать в связи с действительностью. Однако в уголовном судопроизводстве, где переплетены интересы личности, общества, истина не может не быть ценностным, идеологическим, психологическим явлением. Предлагается не отвергать полностью ни одну из теорий, показавших свою пригодность для объяснения закономерностей уголовно-процессуального доказывания истины.
Материальный мир познаваем, идеалом является соответствие судебного знания реальному событию, ставшему предметом уголовно-процессуального доказывания или уголовно-правового спора. Вместе с тем, нельзя сводить всю проблематику судебной истины к соотношению полученного знания действительности. Все гораздо сложнее, что подтверждает когерентная7 концепция истины. В основу концепции когерентности входит то, что установление истины или заблуждения требует интерпретации. Отдельные суждения приобретают смысл лишь в системе. При использовании сложных, многоуровневых смысловых конструкций, необходимо учитывать последовательность, системность и взаимную связь суждений. Когерентная концепция истины иногда имеет форму концепции процессуальной истины, которая соответствует не объективной действительности, а каким-то заранее заданным условиям, правилам, стандартам, истинность которых постулируется. Идеалистические спекуляции насчет истины проистекают из преувеличения значимости когерентности, что приводит к отрыву истины-знания от связи с объектом, с практикой. Концепцию когерентной истины можно принять только в качестве факультативной: для объяснения механизма аргументации в споре. Прагматическая концепция истины, взятая изолированно от других концепций, может сформировать неправильную установку на доказывание: ради выигрыша дела, ради практического результата любой ценой, ради достижения сиюминутной конъюнктурной (политической) выгоды, целесообразности. Однако и в ней есть здравое зерно - требование к оптимизации средств познания.
Когерентность определяют как сцепление и непротиворечивость высказываний.
Возможно, комплексное применение всех трех концепций, хотя методологическую основу должна составлять именно классическая, рациональная концепция объективной истины. Имеет место сложное сочетание моментов убеждения в правдоподобии доказываемых утверждений и уверования в справедливости того, что принимается за истину.
Прослеживается история понятия «материальная истина» в русской науке. Первоначально под ней понималось предположительное знание о том, что было на самом деле. Условности в виде юридических фикций, презумпций, процессуальных сроков и прочего, которыми обставлен процесс познания в суде, обуславливает вероятность суждения, содержащегося в приговоре. Рационализм в романо-германской правовой системе и англо-саксонской имеет общее и отличные черты: и там и там законодатель апеллирует к разуму судьи и требует от него установления истины, но правовые средства для этого у правоприменителя разные. В современных условиях конструктивное значение концепции объективной истины состоит, прежде всего, в том, что следователь, суд играет активную роль в установлении истины. Надо принять как данность эту культурную матрицу истины в уголовном процессе. В ходе исследования было установлено, что 56% судей видят своей задачей установление объективной истины по делу. В то же время 16% полагают, что закон освобождает их от обязанности устанавливать объективную истину.
Анализируется генезис советского учения об объективной истине, которым обосновывалась исключительная роль государства в доказывании истины. Фундаменталистское понимание объективной истины как инквизиционного концепта исключает равноправное состязание сторон, одной из которых является обвиняемый со «своей истиной». С этими особенностями советской концепции объективной истины нельзя мириться. Надо открыть концепцию объективной истины для новых представлений о познании и доказывании и сделать ее постнеклассической теорией объективной истины, где бы уживались классические и неклассические представления. Новый подход к определению судебной достоверности должен основываться на принципах состязательности, равноправия сторон, устности, которые составляют основу современной идеологии процесса. Ключевое значение для концепции судебной истины имеет понятие «разумные сомнения». Судебная истина есть категория
оценочная, прежде всего оценка касается вероятности знания, достигнутого об обстоятельствах, ставших предметом судебного спора Аксиологические (ценностные) суждения характеризуют определенное психическое состояние судей - так называемой убежденности, которая основывается не только на рациональных доводах, но и на вере.
Невозможно существование некоего объективного и нейтрального в ценностном отношении права и юридических явлений. Технология доказывания судебной истины исторична. В ней воплощается определенная парадигма познания, традиционно сложившаяся в обществе. Идеологический момент входит в систему оценок судебного знания как достоверного. Значение идеологического фактора возрастает при отсутствии сильного оппонента, конкурентной среды на всех этапах доказывания истины. В судебной истине есть телеологическая/идеологическая составляющая: какой цели она служит — защите прав человека или какой-то сверхчеловеческой ценности. Концепция объективной истины должна быть «очеловечена», поставлена на службу обеспечения его прав; она должна быть встроена в состязательную модель судопроизводства, которая естественна для человеческого правосудия.
Во втором параграфе «"Отсутствие разумных сомнений" как критерий истины в уголовном процессе» завершается исследование проблем доказывания истины. Обосновывается методологическое значение для обновления концепции судебной истины, доказываемой в ходе уголовного судопроизводства, понятия «разумные сомнения».
Понятие «сомнения» лежит в основании законодательных дефиниций, содержащихся в части 3 ст. 14 УПК РФ, ч. 1 ст. 49 Конституции РФ в статьях 7, 8, 14, 19, ч. 4 ст. 299 УПК РФ. Концепт «отсутствие сомнения (неустранимого)» неразрывно связан со свободой оценки доказательств (ст. 17 УПК РФ), он неразрывно связан с презумпцией невиновности (ст. 49 Конституции РФ), состязательностью (ст. 123 Конституции РФ), поэтому его следует считать неотъемлемой частью культуры состязательного правосудия.
Проводится исследование толкования данной категории в практике судов с участием присяжных заседателей: тема «разумных сомнений» стала одной из обязательных при разъяснении присяжным основ доказательственного права. Критерий «отсутствие разумных сомнений» используется
присяжными при оценке полученных в ходе судебного следствия сведений относительно виновности подсудимого и убедительности доводов стороны обвинения. Делается вывод, что наставление председательствующего присяжным о правилах доказывания является источником доказательственного права.
Анализируются корни этого концепта. Он происходит от первоначального разделения понятий «вероятность» и «точность», проведенного еще в античной философии и риторике. То, что для древних было разновидностями риторических аргументов, в позднейшей европейской правовой традиции трансформировалось в категории презумпций и косвенных доказательств. Конструкции романо-канонического инквизиционного процесса,, такие как «общая репутация», «презумпция», «косвенное доказательство», «основание для подозрения», «исключительные преступления», так или иначе позволяли предполагать виновность обвиняемого на основании.вероятного знания. Систематизация доказательств - от самых несовершенных до совершенных -строилась по степеням вероятности, достигаемой с их помощью. Потом система формальных доказательств была приспособлена к нуждам деятельности суда присяжных, но идея о том, что судебный факт - это вероятное знание, сохранилась. Судебная истина стала трактоваться как «moral certainty», критерий определенности связывался со способностью человека по совести оценивать на основе вероятных знаний поступки другого человека, как заслуживающие осуждения.
Доказательства, удовлетворяющие присяжных в такой мере, что исключают всякое разумное сомнение, составляют факт. Разумное сомнение в виновности подсудимого есть такое состояние, когда по обсуждении и сравнении всех доказательств присяжные не чувствуют, что у них есть прочное убеждение, восходящее до нравственной достоверности, в том, что обвинение верно. То, что есть только возможность, предположение или догадка, не есть разумное сомнение. Сомнение, которое должно удержать присяжных от осуждения, должно вытекать из доказательств. Отличие подлинного «разумного сомнения» от любого другого сомнения состоит в том, что разумное сомнение - не каприз, не догадка, не предлог для того, чтобы избежать такой неприятной вещи, как вынесение обвинительного вердикта, не общее соображение,
что человек может быть невиновен. Разумное сомнение - это такое сомнение, которое остается у любого человека после тщательного, всестороннего рассмотрения всех доказательств. Речь идет не о сомнениях, испытываемых колеблющимся разумом, которому недостает моральной смелости, чтобы принять решение по трудному и сложному вопросу, и который поэтому ищет убежище в праздном скептицизме. Чтобы позволить оправдание, сомнение не должно быть легковесным или изменчивым, таким, которое подсказано страхом или страстью, или продиктовано партийными соображениями, и которое человеческая слабость или порочность охотно воспринимают. Разумное сомнение означает сомнение, имеющее под собой причину и здравый смысл, которое проистекает из справедливого и разумного рассмотрения всех доказательств по делу или из отсутствия доказательств по делу. Это сомнение не является смутным, гипотетическим или воображаемым, а точно таким, которое заставило бы разумного человека колебаться предпринять действия в вопросах, имеющих серьезное значение для него самого.
Изучение практики судов с участием присяжных заседателей позволяет утверждать, что понятие «разумные сомнения» уже вошло в российскую теорию доказательств в качестве одного из критериев оценки доказательств. Именно в отсутствие разумных сомнений и должна быть доказана истина в уголовном процессе. Понятие разумных, практических сомнений в отличие от теоретических, разумеется, страдает некоторой неопределенностью, но это лучшее, что можно предложить судье, присяжному, более надежного способа определения истины человечество пока не нашло. Если в результате тщательного, всестороннего исследования всех доступных доказательств не преодолены возникшие по делу сомнения, если не сложилось твердое убеждение в виновности обвиняемого, то в силу презумпции невиновности обвинение должно быть отвергнуто: дело прекращено или постановлен оправдательный приговор.
Предлагается определение «неустранимые разумные сомнения», которое может быть включено в ст. 14 УПК РФ или в соответствующее разъяснение в Постановлении Пленума Верховного Суда: «разумные сомнения - это не опровергнутые обвинением предположения защиты о невиновности подсудимого в совершении инкриминируемого ему преступлении. Это такие
сомнения, которые остаются у судьи в виновности подсудимого после всестороннего, полного и объективного исследования обстоятельств дела, исключающего все иные вероятные объяснения произошедшего. Разумные сомнения должны основываться на нормальном положении вещей и обычном ходе событий, доступных пониманию здравомыслящих людей. Наличие разумных сомнений в правильности обвинения не позволяет любому непредвзятому человеку, рассуждающему здраво и по совести, признать подсудимого виновным».
В заключении формулируются выводы по диссертационной работе.
По теме диссертационного исследования опубликованы следующие работы:
Статьи в рецензируемых изданиях, рекомендованных ВАК Минобр-науки России для публикации результатов диссертационных исследований:
1. Кухта A.A. Свойство относимости уголовно-процессуальных доказательств по делам о преступлениях, посягающих на экономическую безопасность России // Экономическая безопасность России: политические ориентиры, законодательные приоритеты, практика обеспечения: Вестник Нижегородской академии МВД России. - 2006. - № 5. - С. 133-134.
2. Кухта A.A. К вопросу о стандарте судебной достоверности в виде «отсутствия разумных сомнений» // Российский судья. - 2007. - № 4. - С. 18-20.
3. Кухта A.A. Источники и составные части доктрины судебной истины, основанной на критерии «отсутствие разумных сомнений» // Философия права. - 2007.-№ 3. - С. 84-87.
4. Кухта A.A. Судебные факты / A.C. Александров, A.A. Кухта // Российский судья. - 2007. - № 8. - С. 4-5.
5. Кухта A.A. К вопросу о некоторых полномочиях руководителя следственного органа I A.C. Александров, И.В. Круглов, A.A. Кухта // Российский следователь. - 2007. - № 19. - С. 28-30.
6. Кухта A.A. Реформа предварительного расследования / A.C. Александров, С.Д. Белов, A.A. Кухта//Уголовное право.-2007.-№ 5. - С. 66-70.
7. Кухта A.A. Судебная инстанция как перспективное место разрешения споров, возникающих между органами предварительного расследования, прокуратурой, в ходе досудебного производства по уголовному делу / A.C. Александров, A.A. Кухта, Д.Н. Марушин // «Черные дыры» в Российском Законодательстве. - 2008.-№ 1.-С. 378-379.
8. Кухта A.A. Некоторые аспекты оперативного сопровождения рассмотрения уголовного дела в суде / Я.Д. Абдуллаев, A.A. Кухта II «Черные дыры» в Российском законодательстве. - 2008. -№ 1. - С. 224-225.
9. Кухта A.A. Предмет доказывания по уголовным делам об экономических преступлениях // Экономическая безопасность России: политические ориентиры, законодательные приоритеты, практика обеспечения: Вестник Нижегородской академии МВД России. - 2008. - № 1 (8). - С. 100-105.
10. Кухта A.A. Методологическое значение риторики для теории уголовно-процессуальных доказательств // Юристь-Правоведъ. - 2008. - № 4 (29).-С. 24-28.
11. Кухта A.A. К вопросу о нормативных и объективных критериях предмета доказывания по уголовным делам о нецелевом расходовании бюджетных средств и средств государственных внебюджетных фондов // Экономическая безопасность России: политические ориентиры, законодательные приоритеты, практика обеспечения: Вестник Нижегородской академии МВД России. - 2008. - № 2 (9). - 88-90.
12. Кухта A.A. К вопросу о едином и двойном понимании доказательства в науке уголовного процесса // Вестник СГАП. - 2009. - № 2. -С. 176-179.
13. Кухта A.A. Реформирование доказательственного права как ответ на угрозу экономической безопасности России // Экономическая безопасность России: политические ориентиры, законодательные приоритеты, практика обеспечения: Вестник Нижегородской академии МВД России. - 2009. -№ 1 (9).-С. 121-123.
14. Кухта A.A. Критика информационно-унитарного подхода к пониманию доказательства // Юристь-правоведъ. - 2009. - № 3. — С. 25-33.
15. Кухта A.A. О правовом значении результатов гласных оперативно-розыскных мероприятий для уголовного дела и реформы досудебного
уголовного процесса / A.C. Александров, A.A. Кухта, В.В. Терехин // Уголовное право. - 2009.6. - С. 77-81.
Иные публикации:
Монографии, учебные пособия
16. Кухта A.A. Уголовно-процессуальные проблемы разграничения полномочий следователей и дознавателей при принятии процессуальных решений на стадии возбуждения и в процессе расследования уголовных дел: Методические рекомендации для подразделений следствия и дознания гор-райорганов внутренних дел / М.П. Поляков, A.C. Александров, С.А. Грачев,
A.A. Кухта, В.В. Терехин - Н. Новгород, 2007. - 43 с.
17. Кухта A.A. Применение мер принуждения в отношении несовершеннолетних лиц, подозреваемых или обвиняемых в совершении преступлений: Монография / A.C. Александров, Х.В. Бопхоев, A.A. Кухта. - Н. Новгород, 2008.-188 с.
18. Кухта A.A. Доказывание истины в уголовном процессе: Монография. - Н. Новгород, 2009. - 569 с.
Статьи
19. Кухта A.A. Свойство относимости уголовно-процессуальных доказательств // Проблемы юридической науки в исследованиях докторантов, адъюнктов и соискателей: Сборник научных трудов: В 2 ч. / Под ред. проф.
B.М. Баранова и доц. М.А. Пшеничнова. - Н. Новгород, 2005. - Вып.-12. — Ч. 1. —
C. 157-162.
20. Кухта A.A. Матрица уголовного судопроизводства [перезагрузка] / A.C. Александров, A.A. Кухта // Эволюция уголовного судопроизводства на постсоветском пространстве: Материалы международной научно-практической конференции. - Киев, 2006. - С. 11-18.
21. Кухта A.A. Оперативное обеспечение деятельности государственного обвинителя в ходе судебного следствия / Я.Д. Абдуллаев, A.A. Кухта, К.С. Частнов / Судебное следствие в уголовном процессе: проблемы и пути их решения: Сборник трудов межвузовской научной конференции. - Н. Новгород, 2007. - С. 6-12.
22. Кухта A.A. О возможности законодательного закрепления правил, касающихся относимости уголовно-процессуальных доказательств / A.A. Кухта, С.А. Фролов, К.С. Частнов II Законодательная дефиниция: логико-гносеологические, политико-юридические, морально-психологические и практические проблемы: Материалы Международного «круглого стола» (Черновцы, 21-23 сентября 2006 года) / Под ред. В.М. Баранова, П.С. Пацуркивского, Г.О. Ма-тюшкина. - Н. Новгород, 2007. - С. 1352-1366.
23. Кухта A.A. К вопросу о законодательном определении понятия «неустранимые сомнения» и разъяснении смысла выражения «отсутствие сомнений» // Законодательная дефиниция: логико-гносеологические, политико-юридические, морально-психологические и практические проблемы: Материалы Международного «круглого стола» (Черновцы, 21-23 сентября 2006 года) / Под ред. В.М. Баранова, П.С. Пацуркивского, Г.О. Матюшкина. - Н. Новгород, 2007. - С. 1329-1345.
24. Кухта A.A. Критерии судебной достоверности // Актуальные вопросы правоведения и правоприменительной практики: Сборник научных трудов/ Под ред. A.A. Юнусова. - Нижнекамск, 2007. - С. 87-94.
25. Кухта A.A. Критерии оценки доказательств уголовным судом // Материалы международной научно-практической конференции «Информационно-аналитическое обеспечение раскрытия и расследования преступлений правоохранительными органами» 24-25 мая 2007 года. - Белгород. - 2007. - С. 23-25.
26. Кухта A.A. Философская составляющая концепта «отсутствие разумных сомнений» при установлении фактов в суде // Актуальные проблемы философии права и государства: Сборник статей участников научного семинара / Под ред. В.К. Бабаева. - Н. Новгород, 2007. - С. 107-117.
27. Кухта A.A. Процедура рассмотрения дела в порядке, предусмотренном ст. 316 УПК РФ / A.C. Александров, A.A. Кухта// Актуальные вопросы права и правоприменительной практики: Материалы круглого стола, проведенного в Нижнекамском филиале Московского гуманитарно-экономического института 26 сентября 2007 года / Под ред. A.A. Юнусова. - Нижнекамск, 2007. - Вып. 1. - С. 5-11.
28. Кухта A.A. Истина как результат уголовно-процессуального доказывания // Актуальные вопросы права и правоприменительной практики:
Материалы круглого стола, проведенного в Нижнекамском филиале Московского гуманитарно-экономического института 25 октября 2007 года / Под ред. A.A. Юнусова. - Нижнекамск, 2007. - Вып. 2. - С. 55—61.
29. Кухта A.A. Значение категории «отсутствие разумных сомнений» // Актуальные вопросы права и правоприменительной практики: Материалы круглого стола, проведенного в Нижнекамском филиале Московского гуманитарно-экономического института 25 октября 2007 года / Под ред. A.A. Юнусова. - Нижнекамск, 2007. - Вып. 2. - С. 61-67.
30. Кухта A.A. К вопросу о судебной достоверности в уголовном процессе II Проблемы юридической науки в исследованиях докторантов, адъюнктов и соискателей: Сборник научных трудов: В 2 ч. / Под ред. проф. В.М. Баранова и доц. М.А. Пшеничнова. - Н. Новгород, 2007. - Вып. 13. - Ч. 1. -С. 237-244.
31. Кухта A.A. Процедура рассмотрения уголовного дела в порядке, предусмотренном статьей 316 УПК РФ // Вестник научных трудов Нижнекамского филиала Московского гуманитарно-экономического института. -Казань,2007.-С. 99-105.
32. Кухта A.A. Критерии судебной достоверности И Следователь. -2007. - № 10 (114). - С. 39-42.
33. Кухта A.A. Истина как результат уголовно-процессуального доказывания // Актуальные вопросы права и правоприменительной практики: Материалы круглого стола, проведенного в Нижнекамском филиале Московского гуманитарно-экономического института 25 октября 2007 года / Под ред. A.A. Юнусова. - Нижнекамск, 2007. - Вып. 2. - С. 55-60,
34. Кухта A.A. Значение категории «отсутствие неустранимых сомнений» для определения доказанности виновности подсудимого по предъяв-леннному ему обвинению // Актуальные вопросы права и правоприменительной практики: Материалы круглого стола, проведенного в Нижнекамском филиале Московского гуманитарно-экономического института 25 октября 2007 года / Под ред. A.A. Юнусова. - Нижнекамск, 2007. - Вып. 2. - С. 61-67.
35. Кухта A.A. Конкретизация в судебной практике юридической нормы «об отсутствии сомнений в виновности обвиняемого» при вынесении обвинительного приговора (вердикта) // Конкретизация законодательства как
технико-юридический прием нормотворческой, интерпретационной, правоприменительной практики: Материалы Международного симпозиума (Геленджик, 27-28 сентября 2007 года / Под ред. В.М. Баранова. - Н. Новгород. -2008.-С. 1079-1088.
36. Кухта A.A. Оперативное сопровождение судебного уголовного преследования / Я.Д. Абдуллаев, A.A. Кухта // Практическое законоискусство. -2007.-№1,-С. 61-70.
37. Кухта A.A. Юридическая техника и техника доказывания // Юридическая техника. - Н. Новгород. - 2007. - № 1. - С. 240-242.
38. Кухта A.A. Основания к пересмотру решения мирового судьи в суде апелляционной инстанции // Мировая юстиция: история и современность: Сборник научных трудов / Под ред. В.К. Бабаева. - Н. Новгород, 2008. -С. 83-90.
39. Кухта A.A. К вопросу о понятии «доказательство» // Актуальные вопросы правоведения и правоприменительной практики: Сборник научных трудов I Под ред. A.A. Юнусова. - Нижнекамск, 2008. - Вып. 3. - Часть 1. -С. 31-35.
40. Кухта A.A. О руководящей роли прокурора по отношению к государственным органам, уполномоченным на проведение уголовного преследования / A.C. Александров, A.A. Кухта // Уголовное судо-производство: проблемы теории, нормотворчества и правоприменения: Сборник трудов, посвященный вопросам реформирования уголовно-процессуальной деятельности в РФ / Под ред. Н.Г. Шурухова, O.A. Малышевой. - Рязань, 2008. -Вып. 3.-С. 40^4.
41. Кухта A.A. Производство осмотра местности, помещения в ходе судебного следствия по уголовному делу // Использование достижений иных наук в криминалистике: Материалы Всероссийской научно-практической конференции с международным участием 19-20 апреля 2008 года. - Краснодар, 2008.-С. 163-167.
42. Кухта A.A. Влияние свойства относимости доказательств на определение пределов доказывания и пределов судебного следствия по уголовному делу / A.C. Александров, A.A. Кухта, С.А. Фролов // Прокурор в уголовном судопроизводстве и проблемы обеспечения законности и обоснованности
приговоров в новых условиях действия УПК РФ: Сборник трудов научно-практической конференции 5-6 мая 2008 года. - Н. Новгород, 2008. - С. 30-48.
43. Кухта A.A. Об обвинительно-следственной власти в правовом государстве // Актуальные проблемы философии права и государства: Сборник статей участников научного семинара / Под ред. В.К. Бабаева. - Н. Новгород, 2008.-С. 79-81.
44. Кухта A.A. Недостатки современной модели обвинительно-следственной власти // Актуальные проблемы развития государства и права России в XX - начале XXI века: Сборник материалов Всероссийской научно-практической конференции: 27-28 марта 2008 года. - Тамбов, 2008.-С. 241-248.
45. Кухта A.A. Вертикаль обвинительной власти и ее проекция на уголовно-процессуальную плоскость II Правовая защита частных и публичных интересов: Материалы V Международной межвузовской научно-практической интернет-конференции: Сборник статей / Отв. ред Б.И. Ровный. - Челябинск, 2008.-С.117-120.
46. Кухта A.A. Свойство относимости в системе других свойств уголовно-процессуального доказательства // Актуальные вопросы права и правоприменения: Материалы круглого стола, проведенного в Нижнекамском филиале Московского гуманитарно-экономического института 11 сентября 2008 года. - Казань, 2008. - Вып. 3. - С. 54-60.
47. Кухта A.A. Суд как посредник в споре между обвинительной и следственной властью / A.C. Александров, A.A. Кухта // Актуальные проблемы права и правоприменения: Материалы Всероссийской научно-практической конференции (22 мая 2008 года, г. Кемерово). - Кемерово -С. 128-130.
48. Кухта A.A. Факты и доказательства в уголовно-процессуальном доказывании: диалектика развития // Практическое законоискусство. - 2008. -№1,- С. 48-55.
49. Кухта A.A. Доказательство - факт? // Уголовно-процессуальные и криминалистические проблемы методологии и практики расследования экономических и иных преступлений: Материалы межрегиональной научно-практической интернет-конференции / Под ред. А.Ф. Лубина. - Н. Новгород, 2008.-С. 35-42.
50. Кухта A.A. Цель уголовно-процессуального доказывания II Проблемы юридической науки в исследованиях докторантов, адьюнктов и соискателей: Сборник научных трудов: В 2 ч. / Под ред. проф. В.М. Баранова и доц. М.А. Пшеничнова. - Н. Новгород, 2008. - Вып. 14. - Часть 1. -С. 91-112.
51. Кухта A.A. Природа «судебной истины», постигаемой в уголовном судопроизводстве // Сборник материалов научной конференции к 160-летней годовщине со дня рождения И .Я. Фойницкого. - М., 2008.
52. Кухта A.A. Риторика и логика в уголовно-процессуальном доказывании // Вестник Сибирского юридического института МВД России. - 2008. -№ 2. - С. 5-7.
53. Кухта A.A. К вопросу о понятии довода в теории доказывания уголовного процесса II Практическое законоискусство. - 2008. - № 2. -С. 43-51.
54. Кухта A.A. Конструктивные пороки современной модели обвинительно-следственной власти в уголовном судопроизводстве России // Правотворческие ошибки: понятие, виды, практика и техника устранения в постсоветских государствах: Материалы Международного научно-практического круглого стола (29-30 мая 2008 года) / Под ред. В.М. Баранова, И.М. Мацке-вича. - М„ 2009 - С. 985-992.
55. Кухта A.A. Некоторые особенности определения относимости доказательств при рассмотрении уголовных дел по обвинению лиц в совершении преступлений, предусмотренных ст. 174 или 174-1 УК РФ / Легализация преступных доходов как угроза экономической безопасности России: теория, практика, техника гармонизации международно-правовых и национальных механизмов противодействия: Сборник статей / Под ред. В.М. Баранова, Л.Л. Фитуни. - Н. Новгород, 2009. - С. 536-543.
56. Кухта A.A. Уголовно-процессуальные факты в свете постнекяасси-ческой философии // Актуальные проблемы философии права и государства: Сборник статей участников научного семинара / Под ред. С.П. Гришина. -Н.Новгород, 2009.-С. 111-119.
57. Кухта A.A. Прагматика и этика процессуальной борьбы / A.C. Александров, A.A. Кухта, Д.С. Кучерук // Актуальные проблемы философии права
и государства: Сборник статей участников научного семинара / Под ред. С.П. Гришина. - Н. Новгород, 2009. - С. 11-21.
58. Кухта А.А. Техника и технология установления истины в уголовном судопроизводстве // Юридическая техника. - 2009. - № 3. - С. 465-467.
Общий объем опубликованных работ - 67,53 п. л.
Корректор Г.В. Сухова Компьютерная верстка Т.В. Булкиной
Тираж 150 экз. Заказ № 2io
Отпечатано в отделении оперативной полиграфии
Нижегородской академии МВД России 603144, г. Н. Новгород, Анкудиновское шоссе, 3.
СОДЕРЖАНИЕ ДИССЕРТАЦИИ по праву и юриспруденции, автор работы: Кухта, Андрей Андреевич, доктора юридических наук
Введение.3
Глава 1. Факты в уголовно-процессуальном доказывании
1. Понятие и сущность факта как методологической категории теории уголовно-процессуальных доказательств.17
2. Достоверность фактов, используемых в уголовно-процессуальном доказывании.51
Глава 2. Познание и понимание в уголовном судопроизводстве
§ 1. Познание в уголовном судопроизводстве.89
§ 2. Понимание в уголовном судопроизводстве.131
Глава 3. Доказательства и доводы как средства доказывания истины в уголовном процессе
§ 1. Формирование понятия доказательства в российском уголовнопроцессуальном праве.
§ 2. Дуалистическая природа уголовно-процессуального доказательства.
§ 3. Доводы в уголовно-процессуальном доказывании (общая постановка вопроса об их доказательственном значении).
§ 4. Структура довода и его свойства, влияющие на искусство убеждения в уголовном процессе.
Глава 4. Доказывание истины и аргументация в уголовном судопроизводстве
§ 1. Сущность уголовно-процессуального доказывания.321
§ 2. Доказывание уголовного иска (обвинения).366
§ 3. Аргументация в уголовном процессе.401
§ 4. Механизм аргументации в уголовном процессе.440
Глава 5. Истина в уголовном судопроизводстве
§ 1. Природа истины в уголовном судопроизводстве.484
§ 2. «Отсутствие разумных сомнений» как критерий истины в уголовном процессе.537
ВВЕДЕНИЕ ДИССЕРТАЦИИ по теме "Доказывание истины в уголовном процессе"
Актуальность исследования. Судебная реформа в нашей стране продолжается. В построении уголовного судопроизводства, адекватного правовому государству, достигнуто многое, но еще больше предстоит сделать. Самое главное — реформировать досудебное производство. Именно в этой сфере в последнее время наиболее остро проявили себя такие негативные явления, как нарушения прав граждан со стороны правоохранительных органов, и в то же время неспособность раскрывать наиболее опасные преступления, расследовать сложные дела. Недостатки следственного досудебного производства сказываются на судебном доказывании, где подвергается эрозии состязательность, объективность, независимость суда в установлении фактов.
Причины хронических болезней нашего уголовного процесса лежат на концептуальном, мировоззренческом уровне, а значит, так или иначе, коренятся в теории доказательств - душе уголовного процесса. Так, знаковым на протяжении многих лет остается вопрос о допустимости доказательств, который стал свидетельством формализации нашего доказательственного права. По-прежнему не урегулированы вопросы, связанные с приданием доказательственного значения данными, полученными оперативно-розыскным путем; результатам адвокатского расследования, иного рода самостоятельной доказательственной деятельности участников процесса - потерпевшего, обвиняемого и пр. Невозможно реформировать досудебную часть процесса, невозможно повысить эффективность уголовного преследования, невозможно объяснить некоторые новые правовые новации (вроде так называемого «соглашения о сотрудничестве»), не подвергнув пересмотру ключевые положения теории доказательств.
Побуждает к обновлению учения о доказательствах и общий кризис, переживаемый современной культурой, цивилизацией. Авторитарный режим господства единой идеологии, единой истины, характерный для советского периода, сменился не менее опасным отрицанием всякой идеологии, морали, уравниванием истины с ложью. В идеологической сфере идет борьба за будущее нашей страны, ее права, государства. Надо дать отпор попыткам опорочить устои, нравственные, интеллектуальные, культурные, нашего уголовного судопроизводства, теории доказательств. Необходима мобилизация интеллектуальных ресурсов для того, чтобы модернизировать современную теорию доказательств, и таким образом показать самобытность российского правового устройства и судопроизводства. Если наша теория доказательств не будет реформирована, не будет соответствовать уровню научно-технического прогресса, современной философии, она станет уязвимой перед упреками в отсталости, маргинальное™; перестанет выполнять свою методологическую, идеологическую, мировоззренческую роль.
Пока российская теория доказательств не вполне отвечает на вызовы времени. Хотя именно она и есть то самое звено в цепи, потянув за которое можно добиться институциональных изменений в уголовно-процессуальном и уголовном праве, криминалистике,'теории оперативно-розыскной деятельности. Основы доказательственного права должна выступать матрицей для новой уголовной политики, системы судоустройства и судопроизводства. Теории доказательств важно впитать в себя достижения, как точных наук, так и теории аргументации, логики, риторики, психо-лингвистики, иных знаний о человеке и его поведении.
В построении национальной школы теории доказательств важно совместить две ценности: свободу и истину. Уголовно-процессуальная модель доказывания истины должна быть такой, в которой рационализм совмещался бы с духовностью; европейские, мировые юридические стандарты - с национальной правовой традицией; прагматизм борьбы с преступностью с этикой; гибкость в использовании результатов науки и техники с гуманизмом, приоритетом прав личности. Требуются' фундаментальные исследования, которые привнесли бы новый взгляд на основополагающие понятия теории доказательств, проникнутые идеологией советского (следственного) процесса, отражающие не только сильные, но и слабые черты теории познания диалектического материализма.
Степень разработанности темы. Тема доказывания истины является одной из центральных в науке уголовного процесса. Среди классиков, заложивших основы ее разработки, следует назвать JI.E. Владимирова, А. Жиряе-ва, А.Ф. Кони, В.К. Случевского, И.Я. Фойницкого, С.Д. Спасовича, Н.С. Та-ганцева. В дальнейшем эта тема освещалась в трудах таких ученых, как В.Д. Арсеньев, В.А. Банин, P.C. Белкин, А .Я. Вышинский, М.М. Гродзинский, В.Я. Дорохов, Г.Г. Доспулов, Ц.М. Каз, Л.М. Карнеева, Л.Д. Кокорев, Г.Н. Колбая, В.Я. Колдин, A.M. Ларин, И.М. Лузгин, П.И. Люблинский, Г.М. Миньковский, Я.О. Мотовиловкер, И.И. Мухин, Р.Д. Рахунов, И.Д. Перлов, H.H. Полянский, М.А. Чельцов, В.М. Савицкий, М.С. Строгович, А.И. Трусов, Л.Т. Ульянова, A.A. Хмыров, Ф.Н. Фаткуллин, A.A. Хмыров, С.А. Шей-фер, A.A. Эйсман и др.
В последнее время интересные исследования по данной теме велись и ведутся A.B. Агутиным, В.А. Азаровым, A.C. Александровым, О.Я. Баевым, B.C. Балакшиным, A.C. Барабашем, А.Р. Белкиным, A.B. Гриненко, H.A. Громовым, A.A. Давлетовым, B.C. Джатиевым, Е.А. Долей, В.И. Зажицким, 3.3. Зинатуллиным, C.B. Зуевым, Е.А. Карякиным, Л.М. Карнозовой, Н.М. Кипнисом, Н.П. Кузнецовым, М.К. Каминским, H.H. Ковтуном, Р.В. Костен-ко, Ф.М. Кудиным, A.B. Кудрявцевой, В.А. Лазаревой, О.В. Левченко, А.Ф. Лубиным, П.А. Лупинской, В.В. Мельником, И.Б. Михайловской, В.А. Новицким, Ю.К. Орловым, С.А. Пашиным, И.Л. Петрухиным, Г.А. Печнико-вым, М.П. Поляковым, A.C. Подшибякиным, A.A. Тарасовым, A.B. Смирновым, B.C. Шадриным, С.А. Шейфером и др.
Объектом исследования являются закономерности деятельности участников процесса по доказыванию истины, а также отношения между субъектами доказывания, урегулированные уголовно-процессуальным законом.
Предметом исследования являются уголовно-процессуальные нормы, регулирующие доказывание истины; практика реализации этих уголовно-процессуальных норм; научные работы, в которых освещаются проблемы теории доказательств.
Цели и задачи диссертационного исследования. Целью исследования является формирование комплекса представлений о природе истины и средств ее доказывания в уголовном процессе в свете современной философии; анализ основных проблем доказательственного права, выработка предложений по их решению; дальнейшее развитие отечественного учения о доказательствах. Это обусловило постановку и решение следующих основных задач: перенести в теорию доказательств такие положения постнеклассиче-ской философии, как «факт», «смысл», «интерпретация», «понимание» и др.; осуществить сравнительный анализ существующих в процессуальной науке концепций истины, доказательства, доказывания и сделать выводы об их адекватности современным условиям; сформировать авторский подход к пониманию природы истины, доказываемой в уголовном процессе, в контексте современного гуманитарного научного знания; изучить существующий в судебной практике такой критерий оценки доказательств, как «отсутствие разумных сомнений», теоретически осмыслить его; привести новые доводы в пользу дуалистической трактовки доказательства и сформулировать свое определение доказательства в уголовном процессе; исследовать природу аргументации, довода в уголовном процессе и разработать систему практических предложений по ведению аргументации в суде;
- выявить конструктивное значение уголовного иска для модели доказывания истины;
- подвести теоретическую базу под реформу предварительного расследования в виде концепции свободы досудебного доказывания;
- исследовать практику применения норм УПК, регулирующих доказывание истины, обобщить положительный опыт;
- разработать конкретные предложения, направленные на усовершенствование нормативного регулирования доказывания по уголовному делу.
Методологическая база диссертационного исследования представлена общенаучным методом диалектического материализма и частными методами научного познания: индуктивным, дедуктивным, анализа, синтеза, историческим, социологическим, структурно-функциональным, статистическим, сравнительным и другими. В диссертации использовались достижения современной философии.
Теоретической основой исследования послужили фундаментальные разработки отечественной науки уголовно-процессуального права и криминалистики, философии, логики, ряда1 гуманитарных наук. Непосредственными источниками информации по теме исследования послужили: монографии, научные статьи и другие опубликованные материалы, отражающие те или иные стороны объекта и предмета исследования. В работе использован ряд работ американских и английских ученых по теории доказательств.
В качестве нормативной базы исследования использовались Конституция РФ, международные правовые акты, действующее уголовно-процессуальное и иное законодательство, решения Конституционного Суда РФ и разъяснения Пленумов Верховного Суда РФ, которые образуют доказательственное право.
Эмпирическую базу исследования составили результаты изучения уголовных дел, производство по которым осуществлялось в правоохранительных органах Центрального, Приволжского и Южного федеральных округов. В ходе исследования были опрошены 217 федеральных и мировых судей, 98 прокуроров, 260 следователей и 250 оперативных работников органов внутренних дел Приволжского, Сибирского и Южного федеральных округов.
Научная новизна исследования определяется использованием достижений современных гуманитарных наук при анализе ключевых понятий теории доказательств в уголовном процессе. Природа доказательства рассматривается в свете постнеклассической трактовки факта; предлагается объяснение сущности истины на основе пробабалистской концепции «отсутствие разумных сомнений»; впервые в отечественной теории доказательств исследуются такие явления, как довод, аргументация, понимание, смысл и пр.; результаты исследований предлагаются в качестве основы для смены парадигмы учения о доказательствах, реформирования доказательственного права и процесса. 1 :
Научная новизна диссертации и отличие ее от других исследований по сходной проблематике выражается в следующем: в российскую теорию доказательств введен круг идей современной философии, что позволило переосмыслить на новом уровне категории «доказательство», «доказывание», «истина»; сделана попытка модернизировать существующую теорию доказательств, проникнутую следственной идеологией и естественно-научным пафосом, путем привнесения в нее гуманитарных, психо-когнитивных представлений о природе познания; предложена авторская концепция истины и ее критерия в виде «отсутствия разумных сомнений»; показаны источники и составные части этой концепции, ее согласие с русской культурной традицией понимания «правды»; объяснена причина вероятности знания, получаемого в рамках уголовного дела; подвергнут критике редукционизм информационной трактовки доказательств и доказывания и сформулировано авторское определение доказательства, довода, доказывания и аргументирования в уголовном процессе; на основе анализа современных научных источников и собранного эмпирического материала выявлены закономерности судебной аргументации и даны рекомендации по ее ведению, в том числе в суде с участием присяжных заседателей изложены основы концепции «свободного доказывания» в свете понятия уголовного иска и предложены на ее основе изменения доказательственного права России и досудебного производства по делу; показано преимущество состязательного способа доказывания истины по сравнению со следственным и в связи с этим обоснована необходимость изменений существующего порядка досудебного доказывания
Научная новизна исследования также заключается в основных положениях, выносимых на защиту:
Отождествление доказательств и доказывания с информацией, информационными процессами неправильно, поскольку тем самым игнорируется целый ряд факторов: психический, эмоциональный, идеологический, а если взять шире - языковой, культурный контекст, которые имеют важнейшее значение для понимания истины. Доказывание означает не просто оперирование эмпирическими данными, информацией, а использование моделей, которые в сознании человека погружены в определенный культурный (интеллектуальный) контекст, и незаметно определяют отбор и интерпретацию «фактов».
С категорией «понимание» в теорию доказывания вводится языковый, культурологический аспекты, которым придается не техническое, второстепенное, а сущностное значение. Понимание смысла речевого сообщения и оценка сведения - взаимосвязанные процессы. Оценка доказательства — рациональная, логическая деятельностью. Понимание означает истолкование смысла фактов в определенном контексте, с разных позиций, не только с помощью рассудка, но по совести, по правде и справедливости. Выбор судьи в пользу той или иной позиции в ситуации неполного знания основывается на понимании, присущем восприятию культурной нормы. Понимание - это не только получение знания соответствующего действительности, но и процесс приведения его в соответствие с другими истинными высказываниями, постулируемыми культурой. Доказывание истины, как получение достоверного знания о реальности, но также и понимание, осмысление ее в ценностно-этическом контексте и убеждение в ней — в условиях состязательности, конкуренции разных интерпретаций (позиций) -есть взаимообуславливаю-щие друг друга процессы. Установление и обоснование истины включает в себя элементы как логической, так и ценностно-смысловой структур.
Учение о судебной истине должно стать максимально синтетическим: материалистическое понимание истины можно дополнить концепциями формальной, когерентной, договорной истины. Постнеклассическая теория истины требует адекватности полученного знания действительности и одновременно - согласованности суждения суда с другими истинными суждениями, его убедительности с позиции логики, этики, здравого смысла.
- Истина должна быть правдоподобной. Истину в суде мало установить, в ней надо убедить судью (присяжного заседателя), ее надо защитить от возражений, контрдоводов, нападок противника. Истина в суде не может быть продемонстрирована, поэтому система аргументации, включающая психологическую, идеологическую составляющие, должна убеждать в истинности доказываемого утверждения. Судебная истина есть вероятное знание об обстоятельствах, ставших предметом судебного спора. Правосудный приговор должен сочетать в себе рациональную истину и этическую правду. Если истина может быть формально правильной с юридической точки зрения, рационально верифицируемой; то правда есть «общая совесть людей» или «моральная достоверность».
- Поиск истины в суде - это конкретная проблема, которая требует от судьи морально-волевых усилий. Суду надлежит сделать выбор между аргументами сторон, вместо того, чтобы просто принять истину единственной демонстрации. Это зачастую нравственный выбор между двумя конкурирующими версиями, каждая из которых может подтверждаться каким-то доказательством, т.е. обладает определенной вероятностью. Поэтому важно, чтобы судья из некоторых вероятных объяснений избрал, руководствуясь совестью, здравым смыслом, такое, которое меньше всего уклоняется от заблуждения, что предполагает преодоление судьей «разумных сомнений».
- Ключевое значение для концепции судебной истины имеет понятие «разумные сомнения», в основе которого лежит идея универсальной познавательной колтетенщш (разумности). Разумные сомнения — это не опровергнутые обвинением предположения защиты о невиновности подсудимого в совершении инкриминируемого ему преступлении. Это такие сомнения, которые остаются у судьи в виновности подсудимого после всестороннего, полного и объективного исследования обстоятельств дела, исключающего все иные вероятные объяснения произошедшего. Наличие разумных сомнений в правильности обвинения не позволяет любому непредвзятому, здравомыслящему человеку, рассуждающего по совести и доброму уму, признать подсудимого виновным.
- Вера в достижимость истины предполагает нравственный выбор. Идеал объективной истины является важным в нравственном мире человека. Стремиться к достижению истины суд, стороны должны изо всех сил. Агностицизм же разрушает правосудие и право и потому не может быть основой правого учения о судебной истине; Однако возведенная в закон необходимость достижения абсолютной истины подавляет личность (другую) и отменяет всю драматургию поиска истины, заложенную в структуру состязательного правосудия, т.е. идет вопреки естественным для человека закономерностям установления истины, справедливости. Мораль, общечеловеческие ценности должны служить критериями судебного факта, истинности и справедливости процессуального знания.
- Доказательство - это факт, когда он приводится в подтверждение другого факта. Факт - это сведение о том, что было (есть). Понятие «факт» одновременно и уже и шире понятия «доказательство», сформулированного в ч. 1 ст. 74 УПК РФ. Закон понимает под доказательством «любые сведения», на основе которых устанавливаются искомые обстоятельства, тогда как фактом могут быть только достоверные сведения, т.е. не любые сведения, приводимые субъектами доказывания в качестве доказательств, могут приниматься судом за факты. Доказательством, представляемым стороной, могут быть только сведения, полученные в виде источников, предусмотренных ч. 2 ст. 74 УПК РФ. Но в понятие факта источник сведений не входит. Значит, есть факты и есть источники сведений, представляемые сторонами в подтверждение своей позиции. «Неполнота», несовершенство доказательства-источника, используемого стороной, проявляется в его «партийности»: оно выступает обвинительным, оправдательным. Любое доказательство, которое представляется и исследуется в суде, лишь предположение в системе аргументации. Содержание ни одного источника доказательства само по себе не может отвечать инвариантному критерию истинности. Инвариантность судебного факта состоит в том, что он принимается судьей (присяжным заседателем) по результатам проверки и оценки за достоверное сведение и используется в качестве основания приговора (вердикта).
- Тезис о дуалистичности доказательства трактуется в двух смыслах. Во-первых, утверждается, что доказательства, с одной стороны это факты, а с другой - это источники любых сведений о доказываемых фактах. Источники доказательств представляют собой то, в чём могут содержаться факты, это сведения, подверженные сомнению, при их использовании не исключена возможность ошибок. Введение такое ипостаси доказательства, как его источник отвечает необходимости иметь в виду нетехнический, внешний аспект доказывания, работу с исходным материалом для получения факта. Но одновременно доказательство остается средством убеждения, элементом в структуре знания, основание довода, т.е. фактом. Тут под доказательством понимается суждение, включенное в систему убеждения, в мыслительную деятельность следователя, суда.
Дуалистичность доказательства следует понимать и во втором смысле. Для объяснения природы доказательства факты вместо понятий «уровни доказывания», «формирование доказательства» предлагается выделять различные состояния, «фракции» факта: «тяжелая» фракция - это факт-2, «легкая» - факт-3. Факт-2 — это любые сведения, которые получаются используются сторонами, в том числе в единстве с источником. Факт-2 — элемент с позиции стороны; эта вся фактура, полученная в любой правовой форме и которая еще не затронута оценкой суда. Факт-3 - это уже отобранные по реI зультатам судебного состязания, критически оцененные сведения, сведения, которые судья кладет в основание своего решения по делу.
Доказывание истины возможно только посредством фактов. Существование факта для суда есть состояние его внутреннего убеждения. Доказательство не возможно без наличия субъекта, которому оно адресовано и который уполномочен принимать решение на его основе. Фактор судебной аудитории имеет определяющее значение для удостоверения факта. Исключения из этой общей закономерности составляют случаи договорного удостоверения факта сторонами (1) при прекращении уголовного дела по нереаби-литирующему основанию или (2) при заключении «соглашение о сотрудничестве» в рамках главы 401 УПК РФ.
Судебные доказательства — это факты, полученные участниками в ходе состязательного судопроизводства из предметов, документов и показаний лиц законным способом, на основании которых может быть правильно установлено наличие или отсутствие спорных фактов. Предлагается дефиниция доказательства: «1. Доказательство - это факт, т.е. достоверное сведение, которое используется для установления какого-либо из подлежащих доказыванию фактов. 2. Доказательства могут быть получены любым законным способом из сообщений лиц, а также из предметов и документов».
И доказательственные, и доказываемые факты есть сведения, суждения. Существенна для их различия только иерархия в доказывании: факт-доказательство - это всегда исходное данное на конкретном этапе доказывания для выведения другого суждения о доказываемом факте. Доказываемый факт может превратиться в доказательство другого факта. Поэтому предметом доказывания не могут быть обстоятельства реальной действительности, а только спорные факты.
Довод есть трактовка (интерпретация) стороной сведения, представляемого для подтверждения в суде существенных фактов по делу. На доводах лежит отпечаток партийности, ибо они выражают версию стороны. В структуре довода расположен доказательственный факт-2 в виде посылки, а тезисом выступает доказываемый факт. Довод - это единственно возможный способ существования доказательств в состязательном суде, т.е. когда они встречают опровержение, критику. Диалоговый режим судопроизводства позволяет сравнивать доводы и позиции сторон, определять сравнительную силу доказательств в максимально широком контексте (как минимум - с позиции обвинения и защиты, как максимум — в глазах общественного мнения). Довод есть средство убеждения судьи. Убеждают только доводом, т.е. про-интерпретированнной, осмысленной информацией. При этом довод может и не быть прямо сформулирован во время прений, но эффект доведения присутствует тогда, когда аргументатор специально воздействует на психику, внутреннее убеждение судьи. Доведение происходит при представления и исследования доказательства стороной, поэтому следственные действия ар-гументативны. Сила доказательства увеличивается искусством, тактикой доказывания в суде.
Понятие аргументации в комплексном виде позволяет объяснить сложный процесс установления истины, где переплетены логическое и диалектическое доказывание, психические и речевые процессы. Установлено, что рациональные доводы, источники доказательств, факты могут утрачивать полностью или частично свою силу в глазах судей под влиянием психологических, идеологических причин.
В диссертации разработана система рекомендаций по ведению аргументации в судебном процессе по уголовному делу.
Теория доказательств должна соответствовать конструкции уголовного иска и объяснять, кто доказывает - стороны, где - в суде, каким образом - путем представления своих доказательств выведения из них доводов, исследование доказательств противника и их оспаривание. Доказывание в пользу или против иска происходит перед судом. В ходе состязательной проверки доказательств сторон, борьбы интерпретаций, происходит «возгонка» доказательств сторон в высшую фракцию вероятности — судебный факт (факт-3). Все назначение состязания — это перекрестная перепроверка любых сведений, полученных и представленных сторонами в их источниках перед судом. Исковая форма определяет содержание доказательственной деятельности и качество фактов, получаемых в процессе, характер самих процессуальных решений. Досудебная деятельность по подготовке фактических оснований уголовного иска (обвинения) не является судебным доказыванием, т.е. не порождает факты-3. Только судебное доказывание может считаться надежным способом установления основания для разрешения уголовно-правового спора.
Досудебная деятельности по собиранию источников доказательств, подготовке их к представлению и исследованию в суде, должна быть максимально упрощена. «Судопроизводство» должно начинаться с момента предъявления уголовного иска обвиняемому, тогда же следует ставить перед судом вопрос о наличии доказательств-фактов. «Раскрытие преступления», получение источников доказательств органами уголовного преследования должно быть допущено в любой правовой форме, а именно: снято различие между следственными действиями и оперативно-розыскными мероприятиями в отношении их юридического значения. Не должно быть искусственных препятствий в виде требований к форме уголовно-процессуальных доказательств для получения относимых, достоверных сведений о преступлении. Система правил, определяющих допустимость доказательств, должна быть пересмотрена в сторону: а) их сокращения, б) акцентирования на судебную форму удостоверения фактов, в) обеспечения прав личности, г) ликвидации юридического различия между данными, полученными в ходе ОРД, данными полученными участниками, имеющими в деле интерес (их представителями), и данными, полученными органами следствия, дознания. Любые относимые к предмету спора данные, добытые сторонами во время досудебного производства без нарушения прав личности, должны подлежать допущению к взаимной проверке и оценке на суде. Предлагается отмена: 1) протоколирования, как основного способ фиксации и удостоверения доказательств по делу; 2) участия понятых; 3) запрета на прямое использование в доказывании данных, полученных оперативно-розыскным путем. Необходимо вводить судебную процедуру получения доказательств по делу; снять препятствия для перехода в будущем к бездокументарному способу накопления сторонами сведений и передачи их суду для использования в качестве доказательств.
Теоретическая значимость диссертационного исследования обусловлена возможностью использования выводов и предложений диссертанта в дальнейших научных изысканий по 'теории доказательств. Предполагается, что разработки автора внесут положительный вклад в развитие теории доказательств и содействуют решению ряда дискуссионных проблем, связанных с развитием отечественного уголовно-процессуального законодательства.
Практическая значимость диссертационных результатов состоит в выработке рекомендаций по совершенствованию института доказывания по уголовным делам, а также практики его применения. Кроме того, содержащиеся в диссертации положения и выводы могут быть использованы в учебном процессе образовательных учреждений юридического профиля.
Апробация результатов исследования. Основные положения диссертационного исследования докладывались на научных конференциях, проводившихся в Киеве, Краснодаре, Нижнем Новгороде, Санкт-Петербурге в 2006-2009 годах.
Материалы исследование внедрены в практическую деятельность Приволжской транспортной прокуратуры, ГУВД по Краснодарскому краю, ГУВД по Красноярскому краю. Они используются при проведении учебных занятий по дисциплинам «Уголовный процесс» в Нижегородской академии МВД РФ, Нижегородской правовой академии (институте).
Результаты исследования нашли отражение в пятидесяти восьми опубликованных работах общим объемом более 40 п.л.
Структура диссертации обусловлена объектом, предметом, целью и задачами исследования. Диссертация состоит из введения, пяти глав, включающих в себя 14 параграфов, заключения, списка использованной литературы, приложений.
ВЫВОД ДИССЕРТАЦИИ по специальности "Уголовный процесс, криминалистика и судебная экспертиза; оперативно-розыскная деятельность", Кухта, Андрей Андреевич, Нижний Новгород
Выводы. Понятия «сомнения» лежат в основании законодательных дефиниций, содержащихся в части 3 ст. 14 УПК РФ, ч. 1 ст. 49 Конституции РФ в статьях 7, 8, 14, 19, ч. 4 ст. 299 УПК РФ. Критерий «отсутствия разумных сомнений» используется присяжными при оценке степени правдоподобия полученных в ходе судебного следствия сведений относительно виновности подсудимого и убедительности доводов стороны обвинения.
Разумное сомнение в виновности подсудимого есть такое состояние, когда по обсуждении и сравнении всех доказательств присяжные не чувствуют, чтобы он и имели прочное убеждение, восходящее до нравственной достоверности, в том, что обвинение верно. То, что есть только возможность, предположение или догадка, не есть разумное сомнение. Сомнение, которое должно удержать присяжных от осуждения, есть то, которое вытекает на известных основаниях из доказательств, рассмотренных присяжными.
Отличие «разумного сомнения» от любого другого сомнения состоит в том, что разумное сомнение - не каприз, не догадка, не предлог для того, чтобы избежать такой неприятной вещи, как вынесение обвинительного вердикта, не общее, отвлеченное соображение, что человек может быть невиновен. Разумное сомнение - это такое сомнение, которое остается у разумного человека после тщательного рассмотрения всех доказательств. Речь идет не о сомнениях, испытываемых колеблющимся разумом, которому недостает моральной смелости, чтобы принять решение по трудному и сложному вопросу, и который поэтому ищет убежище в праздном скептицизме. Чтобы обосновать оправдание, сомнение не должно быть легковесным или изменчивым, таким, которое подсказано робостью или страстью и которое человеческая слабость или порочность охотно воспринимвают. Это должно быть такое сомнение, которое по здравому рассмотрению всех доказательств разумное понимание подскажет совестливому сердцу; это должно быть внушенное совестью колебание мнений, но не продиктованных партийными соображениями, свободных от предубеждения и не внушенных страхом.
Разумное сомнение означает сомнение, имеющее под собой причину и здравый смысл, которое проистекает из справедливого и разумного рассмотрения всех доказательств по делу или из отсутствия доказательств по делу. Это сомнение не является смутным, гипотетическим или воображаемым, а точно таким, которое заставило бы разумного человека колебаться предпринять действия в вопросах, имеющих серьезное значение для него самого.
Ярко иллюстрирует вышесказанное реплика потерпевшего в принях сторон по уголовному делу № 261872: «Я не согласен с поведением адвокатов по защите: «Да накинули (струну - А.К.), но не хотели убивать. Как это можно понять? Когда человека убивают и ставить это под сомнение. Трудно 1220 понять»
Следует считать, что в российскую теорию доказательств в качестве одного из критериев оценки доказательств уже вошло понятие «разумные сомнения». Именно в отсутствие разумных сомнений и должна быть доказана истина в уголовном процессе. Понятие «разумных», «практических» со
1220 См.: Уголовное дело № 261872 // Архив Нижегородского областного суда. мнений в отличие от «теоретических», разумеется, страдает некоторой неопределенностью, но это лучшее, что можно предложить судье, присяжному, более надежного способа определения истины человечество пока не нашло. Если в результате тщательного, всестороннего исследования всех доступных доказательств не преодолены возникшие по делу сомнения, если не сложилось твердое убеждение в виновности обвиняемого, то в силу презумпции невиновности обвинение должно быть отвергнуто: дело прекращено или постановлен оправдательный приговор.
Заключение
Пожалуй, главным побудительным мотивом для написания настоящей диссертационной работы было желание разработать теоретические основы для реформирования досудебного производства. Наше исследование показало, что потребность в этом осознается большинством практических работников, хотя способы решения этой проблемы видятся разные. Что касается нас то, мы полностью солидарны с позицией председателя Следственного комитета МВД России А. Аничина, который говорит: «Следствие нуждается в реформировании, оно очень тяжелое, очень затратное по времени, по материальным ресурсам, по человеческим ресурсам. Оно в основных положениях не менялось с советских времен, но сейчас мы живем в другом обществе. Поэтому следствие нужно кардинально реформировать в соответствии с современными правовыми принципами»1221. Мы считаем, что подлинным продолжением судебной реформы в сфере уголовного судопроизводства было бы решение проблем предварительного расследования.
Нами была исследована потребность в деформализации доказывания в ходе предварительного производства по делу, снятии искусственных ограничений на средства и способы получения фактов, доказательств. Существующая парадигма доказывания ориентирована на следователя-судью, который
Аничин А. Тайны следствия // РГ. -2010.-3 февраля - № 21. уполномочен единолично установить истину. Состязательная парадигма процессуального познания основана на плюрализме субъектов познания, в число которых допускаются частные лица, имеющие признаваемый законом интерес в деле и их представители. Мы разделяем получившее в последнее время широкое распространение мнение о том, что надо продолжать судебную реформу в сторону развития состязательности, менять структуру уголовного процесса и делать это надо через теорию доказывания.
Мы стремились в своей диссертационной работе теоретически обосновать необходимость перехода к действительно состязательному способу досудебного производства по уголовным делам. Это позволит повысить эффективность деятельности обвинительной власти государства по раскрытию преступлений, изобличению преступников причем в состязательной формы. Мы исходили из того, что без реформы доказательственного права построение состязательного судопроизводства, эффективной защиты интересов общества и личности, невозможно. А это, в свою очередь, требует создания новой теории доказательств.
Как нам представляется, определенные результаты нами были достигнуты. Изыскания в области философии, логики и других науках позволили нам объяснить на новой методологической базе понятий доказательства, доказывания, истину в контексте состязательной правовой идеологии. Одним из ключевых моментов в выработке нового подхода к пониманию доказательства стала разработки категории «факт». Мы пришли к методологическому выводу о необходимости разграничения между онтологическим пониманием факта - как элементарном явлении или событии, и, гносеологическим его пониманием - как элемента человеческого знания в системе культуры. С этой целью и были введены термины факт-1 и факт-2. Факт-1 - это объективно существующее событие, явление; факт-2 - высказывание относительно факта-1 на существующем языке права. Факт в уголовном процессе - это суждение, элемент структуры знания о реальной действительности, ставшей предметом доказывания в уголовном процессе. Доказывать, аргументировать, рассуждать можно только с помощью фактов. Понятие уголовно-процессуального доказательства полностью свести к факту-2 нельзя, что приводит к выводу о расколе понятия доказательства на факт-2 и «любые данные», которые могут содержаться в источнике и могут быть извлечены из него. Мы решили, что естественным будет двойное понимание доказательства: под ним надо понимать или факты (для суда), или «источники» с «любыми сведениями», с которыми работают стороны при проведении оперативно-розыскных мероприятий, следственных и иных действий (до судебного процесса).
Критически проанализировав тезис о многоуровневости процесса познания, возможности преображения информации при переходе с одного уровня на другой, мы выдвинули свое объяснение того, как формируются факты в ходе уголовно-процессуального доказывания. Вместо понятий «уровни доказывания», «формирование доказательства» нами было сделано предложение выделять различные «фракции», состояния факта: «тяжелая» фракция — это факт-2, «легкая» - факт-3. Факт-2 - это любые сведения, которые получаются используются сторонами, в том числе в единстве с источником. Факт-2 - элемент с позиции стороны; эта вся фактура, полученная в любой правовой форме и которая еще не затронута оценкой суда. Факт-3 - это уже отобранные по результатам судебного состязания, критически оцененные сведения, сведения, которые судья кладет в основание своего решения по делу.
Мы обосновываем дуалистическое понимание доказательства, что включает в себя утверждения: 1) доказательства есть факты, устанавливающие или опровергающие доказываемые факты и 2) доказательства есть «источники» (возможных фактов), с которыми работают субъекты доказывания. Выражением дуалистической природы доказательства как раз и служат термины факт-2 и факт-3. Доказательство не является одним и тем же на досудебном и судебном производстве. Для объяснения различия в фактах-2 и фактах-3 в диссертации была разработана проблематика достоверности фактов, используемых в уголовно-процессуальном доказывании в свете постне-классических взглядов на познание и доказывание. В частности, было выяснено, что интерпретация служит необходимым условием понимания факта в контексте действующего закона всеми участниками доказывания. В различных типах уголовного процесса интерпретация «данных» происходит различным путем; язык права влияет на формирование фактов. В состязательном процессе судья презюмирует, что данные представляемые каждой из сторон, выражают их интерпретацию события, их видение дела («обвинительные доказательства», «оправдательные доказательства»). Партийность в освещении обстоятельств дела, предполагается в фактах-2, которые используют стороны. Понятие «факт», в силу своей расколотости, одновременно и уже и шире понятия «доказательство», сформулированного в ч. 1 ст. 74 УПК РФ. Фактом-2 могут быть только сведения, полученные и представленные стороной в форме, указанной ч. 2 ст. 74 УПК РФ. В судебном уголовном процессе должно произойти диалектическое снятие субъективности факта-2 через его переинтерпретацию и осмысление в максимально широкой системе знания. Объективность, она же — инвариантность факта-3 означает отсутствие разумных сомнений у судьи в доброкачественности представленного ему сведения. Это обеспечивается тем, что, во-первых, сведения и их источники прошли многократную проверку и приняты всеми заинтересованными субъектами; во-вторых, посредством юридической формы гарантируется их формальная правильность; в-третьих, возможной является истолкование в свете этих фактов исследуемого события в общем смысловым поле культуры, оценки его с позиции здравого смысла и совести. Проблема правильности конкурирующих фактов-2 лежит в плоскости субъективного выбора судьей одного их них в качестве верного, т.е. с удостоверением судом достоверности сообщений о факте-1, получаемых из показаний свидетеля, вещественного доказательства и т.п. Главным участником события доказывания истины является судья (присяжный). Его выбор в пользу мнения о достоверности факта-2 превращает его в факт-3. Факт-3 - это судебный факт, ставший основанием для принятия судом решения, сведением, использованным в мотивировке приговора. Факт-3 или судебный факт есть данное, проинтерпретированное, оцененное (в ходе судоговорения), принимаемое судом в контексте судебного заседания за наиболее вероятный образ действительности. Факт-доказательство - это эмпирическое данное плюс система, т.е. плюс состязательность. Соответственно, факт-3, «судебное доказательство», есть факт-2, взятый и оцененный в единстве с его источником. Факт образуется в контексте события, включающего проверку, оценку доказательств, представляемых и исследуемых сторонами.
Нами подвергнут критике информационный подход к объяснению природы доказательств и доказывания. Отождествлять доказывание истины с информационным процессом, а доказательства - с информацией некорректно, ибо тем самым утрачивается логический, аргументационный, психологический аспекты в понимании доказательства. «Информация» не может считаться доказательством. Если в коммуникации участвует человек, то должно говорить уже не об информации, а о смыслах. В уголовном процессуальном познании происходит не сигнализация, а процесс означивания. Факт (доказательство) появляется тогда, когда человеком понят смысл высказывания, речевого сообщения, текста. Понимание, осмысление факта переплетается с познанием. Термин «информация» обедняет, огрубляет представление о том, как люди в процессе речедеятельности получают знания о предмете, поэтому-то вместо «информации» уместнее использовать термин «факт». Уголовно-процессуальное познание есть получение примерного вероятного представление о событии на основе данных чувственного опыта, осмысленного в языковых категориях. «Объективное знание» - это не копия в сознании субъекта предмета действительности, а его модель, т.е. данные эмпирики, помноженные на интеллект.
Для объяснения специфичности процесса познания в рамках уголовного судопроизводства нами были привлечены такие понятия, как «понимание», «интерпретация», «смысл», «событие», «кризис», «контекст» и др. Понимание имеет диалоговую структуру, ядром которой является субъект-субъективное отношение. Понимание происходит в ходе истолкования, интерпретации получаемых сообщений в соответствии с определенной моделью. Когда субъекты доказывания оперируют смыслами, передающими мысль с не всегда определенными понятийными границами, всегда есть место для переинтерпретации в соответствии с подразумеваемой моделью. Квалифицирующие характеристики познающего субъекта следует воспринимать как конститутивный момент познания. Множественность интерпретаций (существование конфликтующих знаний) является неотъемлемым свойством уголовно-процессуального знания.
Приведение в одном месте и одно время интерпретаций фактов-2, их сопоставление позволяет свести смысл сообщаемой на суде информации к общепринятой норме о правильном знании. В ходе состязательного судопроизводства сторонами истолкуется (понимается) смысл факта - в единстве рационального и психического, идеологического и информационного. Сведение, содержащееся в источнике доказательства, не может быть воспринято и понято вне контекста осмысленности факта. Последовательное движение познания от внешнего опыта к его идеологическому освоению в виде определенной системы смыслов составляет понимание. Имеется сопричастность процедур понимания - через диалоговые структуры, воспроизводимые уголовно-процессуальным правом - с реконструкцией события. Возможность смены контекстов, борьба различных интерпретаций смысла сообщений дает нам способность воссоздавать инвариант события, достигая тем самым большей объективности в его познании. Значение состязательности состоит в возможности смены контекстов, борьбе интерпретаций. Факт является осмыслением события действительности, событием, внесенным в определенный контекст. Если факт есть не любое, а «досто-верное сведение», то это означает что оно про-верено, т.е. его значение, сила удостоверены участниками судопроизводства в разных контекстах (оперативно-розыскной операции, следственного действия, в судебном заседании), с разных сторон, под различными углами зрения. Различные точки зрения не только противостоят друг другу, но и дополняют, образуют посредством своей взаимной дополнительности некоторую общую структуру, со-действие и со-бытие. Происходит настройка состязательной формы факта, сопровождающееся переформатированием его структуры, так образуется факт-3.
Конструктивный порок следственной модели формирования фактического основания судебного решения состоит в том, что она игнорирует ценность борьбы интерпретаций сторонами фактов, ценность сравнения, ценность постановки под сомнение и «снятие» сомнений в фактах. Именно событию кризиса, когда из источника извлекается доказательство, препарируется и интерпретируется содержащееся в нем сведение, но также испытыва-ется и надежность носителя этого сведения - с обеих сторон, и одновременно - осуществляется его восприятие и оценка судьей, обязан своим появлением факт-3. Доказательство - это состояние внутреннего убеждения судьи, проанализировавшего в контрастном свете интерпретации фактов сторонами и его выбор в пользу одной из них. Интерсубъективность факта-3 состоит в том, что он выступает инвариантой многих интерпретаций факта и его смыслов, в контексте судебного разбирательства (а шире в контексте - культуры, этики).
Анализ проблемы «расколотости» доказательства продолжается через разбор вопроса о конструктивном значении понятия «источник». Источники представляют собой то, в чём могут содержаться доказательства. Из них стороны, суд в установленном законом порядке получают доказательства. Не в каждом источнике могут содержаться факты; использование источников не исключает возможность ошибок в выводах субъектов доказывания. «Сведения», содержащиеся в источниках, могут как соответствовать, так и не соответствовать действительности. То, что называют исходной информацией, т.е. данные чувственных восприятий, эмпирические данные, следует отнести к источнику доказательств. Само же доказательство — это не просто сведения, это продукт разума, т.е. то, что уже включено в процесс доказывания, а значит уже отобрано, проинтепретировано, истолковано согласно установке, позиции, «партийности» пропонента, который использует факт и убеждает других в том, что нечто было, есть.
Судебное доказательство может быть определено как факт, принимаемый судом в подтверждение или опровержение фактов, составляющих предмет спора. «Любые сведения», возможно относящиеся к делу, должны допускаться судом в качестве доказательств, если они полученным незапре-щенным законом способом. Доказательство должно быть определено как любой (относимый) факт, который тем или иным образом помогает выведению заключений, как благоприятных, так и неблагоприятных по отношению к тем гипотезам, чье доказывание или опровержение проводится.
Главным свойством доказательства-факта является относимость. Единственно оправданным ограничением для получения и использования доказательств по делу является необходимость гарантирования основных конституционных прав и свобод. Что же касается иных правил, связанных с конструктивными (следственными) особенностями нашего процесса, то их природа искусственна и небесспорна. Правила о допустимости, создающие искусственный барьер по легализации данных, полученных сторонами в ходе досудебного производства, в качестве доказательств могут быть пересмотрены. Если правила судопроизводства создают формальные препятствия для установления истины, то это плохие правила.
Значительное внимание нами было уделено другой ипостаси доказательства - доводу. Ключевой момент в понимании довода обусловлен природой правового спора, где конкурируют две истины, две позиции, две система аргументации. Довод — это единственно возможный способ существования доказательств в состязательном суде, т.е. когда они встречают опровержение, критику. Состязательный режим судопроизводства позволяет определять сравнительную силу доказательств в контексте позиций обвинения и защиты, т.е. в виде доводов. Довод может и не быть прямо сформулирован (во время прений), но эффект доведения присутствует тогда, когда доказательственный факт возымел действие на внутреннее убеждение судьи. Поэтому аргументативны сами следственные действия в суде.
Довод нельзя отождествлять с «доказательством», поскольку довод -это интерпретация стороной факта, предложение согласиться с ним. Выведение из факта-2 вывода о доказываемом факте составляет довод. Довод есть своего рода полемическое состояние факта - в речевой форме, в условиях спора, кризиса «истины». Доказательство только тогда чего-нибудь стоит, когда оно способно выдержать опровержение. Если довод включает в себя факт, то его нельзя считать искусственным - он имеет основанием материалы дела. Хотя есть и чисто технические доводы, которые опираются не на факты, а на какие-то другие авторитетные источники, т.е. апеллируют к презумпции невиновности, справедливости и прочим ценностным положениям.
Убедительность довода не сводится просто к фактичности, но зависит от вклада личности в построение довода, композиции доводов, эффективности ведения аргументации, в том числе, в умелом воздействии на чувства. Довод есть объединение в единую мыслительную конструкцию а) позиции субъекта доказывания, б) факта-доказательства и в) доказываемого факта. Довод - эта связка доказательства с предметом доказывания (в изложении стороны). Довод - это предлагаемый суду аргументатором обоснованный ответ на вопрос дела; в нем находится истолкование аргументатором факта, являющегося предметом спора, и предложение суду разделить с ним это представление. В нем имеет место интерпретация того фактического материала, который предлагается стороной, структурирование его к нуждам полемики, т.е. происходит «доведение» факта-2 до качественного состояния фак-та-3.
Довод является средством указания на ценностный момент, присутствующий в доказывании и доказательствах. Нельзя аргументировать не апеллируя к Истине, Справедливости, Разуму. Так что довод — это факт в аксиологической оправе. Довод имеет логическое содержимое и речевую форму. Фигуры речи и мысли служат разработке доводов, их соединению в смысловые комбинации (композиции доводов), в которые вплетена работа с источниками доказательств, а также созданию эмоционального впечатления от представления доказательств. Организация и логического, и диалектического, и риторического довода одинаковая. Получение и расположение фактов в доводы требует связи между ними. Связь между фактами представляет собой словесную и умственную конструкцию. Элементы этой конструкции, содержащие факт и его отношение к общей посылке, составляют структуру довода. Факт соответствует меньшей посылке в доводе или может быть меньшим аргументом для последующего рассуждения. Особо было показано значение аргументативной связки и большой посылки (общего места) в структуре довода. Общие места представляют собой основу аргументации и понимания смысла события; они составляют концептуальную основу доводов. Эти суждения берутся из авторитетных источников, содержащих категории языковой картины мира: в морали, философии, науке и пр.
Нами были проанализированы психо-когнитивные аспекты судебного доказывания, составляющие концептуальную организацию механизма убеждения судей (присяжных). В условиях конфликта, столкновения противоположных позиций при понимании реальности, когда все становится спорным и сомнительным, когда возможна игра словами, укрывание истины, тогда зачастую для организации аргументации требуется создание сюжетнокомпозиционной структуры, которая служила бы основой объяснения фактов в данном контексте.
Значительное место в работе было посвящено комплексному исследованию взаимосвязанных феноменов познания, доказывания, аргументирования, убеждения. Мы сделали заключение, что нет рационального оправдания тем искусственным препятствиям, которые в настоящее время сковывают стороны по собиранию фактических данных. Надо уравнять права сторон в этом элементе доказывания. Не протокол, а суд должен стать тем фильтром, через который отбираются факты. Действительными процессуальными гарантиями правильности доказывания могут быть состязательность, равный доступ сторон к доказыванию своих утверждений, собиранию, представлению и исследованию доказательств, и независимость суда.
Аргументация относится к числу коммуникативных процессов, она связана с передачей своего убеждения другому человеку, аудитории. Аргументация является формой организации некоторого знания, однако эта организация не ограничивается логической последовательностью умозаключений. В аргументации помимо логической структуры задействован механизм понимания, психо-речевые, идеологический и прочие факторы, которые в совокупности влияют на принятие решения судьей. Такие качества судебной аргументации, как ее полемичность, непосредственность влияют на природу истины. В суде используются доказательства, но они не основаны на аксиомах, и, следовательно, не подлежат формализации и выведению точных взаимозависимостей. Они исходят из общих допущений и, таким образом не могут быть более чем правдоподобными. Судебная истина, основываясь на вероятном знании, сама в свою очередь является вероятным знанием. Любая аргументация предполагает выбор. Существенной проблемой для субъекта доказывания является выбор доводов, выбор фактов и способов их представления. Для того, чтобы выявить актуальность, необходимо обратиться не только к содержанию, но и к форме представления фактов, их концептуальной организации, которая придает им смысл и делает их подходящими для спора. Аспектом этой организации является опора на общие точки понимания, обеспечивающая сходное понимание фактов аргументатором и аудиторией.
Подробно мы остановились на ранее неразработанной в нашей науке проблеме механизма аргументации в уголовном процессе; исследовали методы выведения выводов из фактов, оспаривания этих выводов, психологические, коммуникационные и пр. моменты аргументации. В частности, был сделан вывод о том, что могут быть пять процессов аргументации, применимых к любой части доказательства: 1) утверждение пропонентом факта, чтобы доказать ргоЬапёиш; 2) объяснение оппонентом других фактов, обесценивающее вывод, делаемый из него; 3) опровержение оппонентом доказательственного факта, на котором базируется вывод; 4) конкурирующий факт оппонента, представленный против ргоЬапёшп, без какой-либо ссылки на вывод; 5) приведение укрепляющих фактов пропонентом, отрицающих объяснения оппонента. Прагматическая, речевая сторона аргументации сводится к речевой коммуникации в ходе судебного разбирательства. Среди методов психологического воздействия применяются такие как убеждение, внушение, изобличение. Единство речевых средств убеждения, тактических ходов, их комбинаций, правдоподобных объяснений, а также нормы морали и предписания закона должно формировать определенную стратегическую конфигурацию при ведении следственных действий. Подчеркивается значение этического момента при ведении дела и при совершении отдельных действий. Искусство аргументации состоит в том, чтобы максимально способствовать тому, чтобы судья не упустил никаких данных, которые могли бы помочь принять объективное решение, показывать относительную ценность каждого из доказательств. Для успеха в споре важно, чтобы ко времени судебных прений аргументы были уже в основе своей усвоены судьями и стали для них «своими».
Мы констатировали, что на протяжении ряда лет фактически происходит унификация правового режима получения данных путем проведения оперативно-розыскных мероприятий и посредством следственных действий. Порядок проведения гласных ОРМ превращает их в аналог следственных действий, таких как — следственный осмотр, выемка. Необходимо закрепить в законе положение о том, что данные, полученные в результате гласных оперативно-розыскных мероприятий, являются допустимыми доказательствами. Еще более решительным шагом было бы снятие запрета, содержащегося в статье 89 УПК, и инкорпорация в текст УПК положений ФЗ «Об ОРД», регулирующих проведение ОРМ. Это исключит ненужное дублирование в получении фактов-2, приведет к действительной реформе предварительного расследования. Сторона обвинения не должна быть ограничена не только сроками, но и какими другими формальными ограничениями на получение доказательств в обоснование уголовного иска. Стадия возбуждения уголовного дела должна быть ликвидирована. Процессуальные сроки, как необходимый элемент процедуры должны иметь свое место только после предъявления обвинения или принятия мер процессуального принуждения к обвиняемому.
Нами была обоснована исковая модель уголовно-процессуального доказывания как путь к реформированию доказательственного права. Состязательный процесс, чья структура воспроизводит в динамике систему разделения властей правового государства, предполагает исковую форму обвинения. Предъявлением уголовного иска в суд завязывается уголовно-процессуальное отношение, объектом которого является основание уголовной ответственности. Состязательный процесс определяет модель доказывания: тяжущиеся стороны обладают правом на распоряжение своим доказательственным материалом, они сами собирают, представляют и исследуют доказательства, приводят доводы в пользу и против уголовного иска. Доказывание в состязательном уголовном процессе есть доказывание уголовного иска. Отсюда следует, что досудебное доказывание, т.е. собирание источников доказательств, подготовке их к представлению и исследованию в суде -должно быть максимально деформализовано. «Раскрытие преступления» должно происходить в свободной, непроцессуальной форме. Когда, где и поскольку агент обвинительной власти получает сведение, раскрывающее преступление, изобличающее обвиняемого, тогда, там и постольку он может сделать это посредством наблюдения, опроса, эксперимента; зафиксировать любым средством. При этом сведения, лично им полученные, могут быть представлены суду путем дачи показаний либо представлены иным образом (через воспроизведение аудио-, видеозаписи и пр.). Контроль суда за получением доказательств необходим тогда, когда это сопряжено с ограничением прав личности.
Судопроизводство в собственном смысле должно начинаться с момента предъявления уголовного иска обвиняемому в суде, тогда же обвинитель представляет доказательства, т.е. факты-2. Не должно быть формальных препятствий для получения относимых, достоверных сведений о преступлении. Система правил, определяющих допустимость доказательств, должна быть пересмотрена в сторону: а) их сокращения, б) акцентирования на судебную форму удостоверения фактов, в) обеспечения прав личности, г) ликвидации юридического различия между данными, полученными в результате ОРД, данными полученными стороной защиты и данными, полученными органами следствия, дознания.
Руководить подготовкой уголовного иска, собиранием источников доказательств должен прокурор - глава обвинительной власти. Субъектами доказывания своих правопритязаний являются стороны. Частное бремя доказывания - фактов в свою пользу - может возлагаться на сторону защиты. Суду также принадлежит активная роль в доказывании истины. Не вмешиваясь в состязание сторон, суд должен принять меры к установлению фактов по делу, их всесторонней проверки и оценки, принятия правильного решения.
Упрощение и деформализация доказывания неизбежны в виду развития информационных технологий, перевода функций государства в электронную сферу, создания электронного правительства. Однако чтобы перевести доказательственный процесс в бездокументарную форму надо пересмотреть устаревшую систему понятий отечественной уголовно-процессуальной науки. Должен быть осуществлен переход к новым технологиям накопления сторонами информации и передачи этой информации (суду). Однако судебное доказывание и понимание истины должны осуществляться в традиционной форме устного судоговорения.
Заключительная часть работы была полностью посвящена анализу природы истины в уголовном процессе в свете современной философии, русской культурной традиции. В уголовном судопроизводстве, где переплетены (подчас противоречиво) интересы личности, общества, истина не может не быть ценностным, идеологическим, психологическим явлением. Не надо отвергать полностью ни одну из теорий, показавших свою пригодность для объяснения закономерностей уголовно-процессуального доказывания истины. Нельзя сводить всю проблематику судебной истины к соотношению полученного знания «действительности». Все гораздо сложнее, что подтверждает когерентная концепция истины. При использовании сложных, многоуровневых смысловых конструкций, необходимо учитывать последовательность, системность и взаимную связь суждений. Когерентная концепция истины иногда имеет форму концепции процессуальной истины, которая соответствует не объективной действительности, а каким-то заранее заданным условиям, правилам, стандартам, истинность которых постулируется. Прагматическая концепция истины, взятая изолированно от других концепций, может сформировать неправильную установку на доказывание: ради выигрыша дела, ради практического результата любой ценой, ради достижения сиюминутной конъюнктурной (политической) выгоды, целесообразности. Однако и в ней есть здравое зерно - требование к оптимизации средств познания. Возможно комплексное применение всех трех концепций, хотя методологическую основу должна составлять именно классическая, рациональная концепция «объективной истины». Имеет место сложное сочетание моментов ин-стинствования, убеждения в правдоподобии доказываемых утверждений и уверования в справедливости того, что принимается за истину.
Надо «открыть» концепцию объективной истины для новых представлений о познании и доказывании и сделать ее постнеклассической теорией объективной истины, где бы уживались классические и неклассические представления. Новый подход к определению судебной достоверности должен основываться на принципах состязательности, равноправия сторон, устнос-ти, которые составляют основу современной идеологии процесса. Ключевое значение для концепции судебной истины имеет понятие «разумные сомнения». Судебная истина есть категория оценочная, прежде всего оценка касается вероятности знания, достигнутого об обстоятельствах, ставших предметом судебного спора. Аксиологические (ценностные) суждения характеризуют определенное психическое состояние судей - так называемой убежденности. Убежденность основывается не только на рациональных доводах, но и на вере. Концепция объективной истины должна быть «очеловечена», поставлена на службу обеспечения его прав; она должна быть встроена в состязательную модель судопроизводства, которая естественна для человеческого правосудия.
Венчает систему наших построений о состязательном доказывании истины в уголовном судопроизводстве обоснование методологического значения понятия «разумные сомнения». Понятие «сомнения» лежит в основании законодательных дефиниций, содержащихся в части 3 ст. 14 УПК РФ, ч. 1 ст. 49 Конституции РФ в статьях 7, 8, 14, 19, ч. 4 ст. 299 УПК РФ. Концепт «отсутствие сомнения (неустранимого)» неразрывно связан со свободой оценки доказательств (ст. 17 УПК), он неразрывно связан с презумпцией невиновности (ст. 49 Конституции РФ), состязательностью (ст. 123 Конституции РФ), поэтому его следует считать неотъемлемой частью культуры состязательного правосудия.
Изучение судебной практики позволило нам утверждать, что критерий «отсутствия разумных сомнений» используется присяжными при оценке полученных в ходе судебного следствия сведений относительно виновности подсудимого и убедительности доводов стороны обвинения. Именно в отсутствие разумных сомнений и должна быть доказана истина в уголовном процессе. Понятие «разумных», «практических» сомнений в отличие от «теоретических», разумеется, страдает некоторой неопределенностью, но это лучшее, что можно предложить судье, присяжному, более надежного способа определения истины человечество пока не нашло. Если в результате тщательного, всестороннего исследования всех доступных доказательств не преодолены возникшие по делу сомнения, если не сложилось твердое убеждение в виновности обвиняемого, то в силу презумпции невиновности обвинение должно быть отвергнуто: дело прекращено или постановлен оправдательный приговор.
Именно в отсутствие разумных сомнений и должна быть доказана истина в уголовном процессе. Понятие «разумных», «практических» сомнений в отличие от «теоретических», разумеется, страдает некоторой неопределенностью, но это лучшее, что можно предложить судье, присяжному, более надежного способа определения истины человечество пока не нашло. Если в результате тщательного, всестороннего исследования всех доступных доказательств не преодолены возникшие по делу сомнения, если не сложилось твердое убеждение в виновности обвиняемого, то в силу презумпции невиновности обвинение должно быть отвергнуто: дело прекращено или постановлен оправдательный приговор. Нами предложено определение «неустранимых разумных сомнений», которое может быть включено в статью 14 УПК РФ или в соответствующее разъяснение в Постановлении Пленума Верховного Суда.
БИБЛИОГРАФИЯ ДИССЕРТАЦИИ «Доказывание истины в уголовном процессе»
1. Постановление Верховного Совета РСФСР от 24 декабря 1991 г. № 1801-1 «О концепции судебной реформы в РСФСР» // Ведомости ВС РСФСР.-1991.-№44.-Ст. 1435.
2. Уголовный кодекс РФ // СЗ РФ. 1996. - № 25. - Ст. 2954; 1998.- № 26. Ст. 3012; 2002. - № 30. - Ст. 3029; 2003. - № 50. - Ст. 4848; 2004. -№ 30. - Ст. 3091; 2007. -№ 21. - Ст. 2456; 2009. -№ 31. - Ст. 31).
3. Федеральный закон от 31 мая 2001 г. № 73-ФЗ «О государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации» // СЗ РФ.- 2001. -№ 23. Ст. 2291; 2007. - № 31. - Ст. 4011.
4. Федеральный закон от 31 мая 2002 г. № 63-Ф3 "Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации" // СЗ РФ. 2002. -№ 23. - Ст. 2102; 2004. - № 35. - Ст. 3607; № 52. - Ст. 5267; 2007. - № 31. -Ст. 4011.
5. Гражданский процессуальный кодекс РФ // СЗ РФ. 2002. - № 46. - Ст. 4532. - 2007. - № 31. - Ст. 4011.
6. Федеральный закон от 20 августа 2004 года № 119-ФЗ «О государственной защите потерпевших, свидетелей и иных участников уголовного судопроизводства» // СЗ РФ. 2004. - № 34. - Ст. 3534; 2005. - № 1.- Ст. 25; 2007. № 31. - Ст. 4011.
7. Постановление Конституционного Суда РФ от 27 июня2000 г. по делу о проверке конституционности положений ч. 1 ст. 47 и ч. 2 ст. 51 УПК РСФСР в связи с жалобой гражданина В.И. Маслова № 11-П // СЗ РФ. 2000. - № 27. - Ст. 2882.
8. Постановление Конституционного Суда РФ от 29.06.2004 г. по делу о проверке конституционности отдельных положений статей 7, 15, 107, 234, и 450 УПК РФ в связи с запросом группы депутатов Государственной Думы № 13-П // СЗ РФ. 2004. - № 27. - Ст. 2804.
9. Определение Конституционного Суда РФ от 6 марта 2003 г. № 104-0 «Об отказе в принятии к рассмотрению запроса Бокситогорского городского суда Ленинградской области о проверке конституционности ч. 1 ст. 86 УПК РФ» // Правовая система «Гарант».
10. Определение Конституционного Суда РФ от 5.11. 2004 г. по жалобе гр-на Краюшкина Е.В. на нарушение его конституционных прав частью четвертой статьи 133 УПК РФ № 360-0 // СЗ РФ. 2004. - № 52. - Ст. 5587.
11. Определение Конституционного Суда РФ № 359-0 от 5 ноября 2004 г. по жалобе гр. Передерия М.Г. на нарушение его конституционных прав ч. 4 ст. 47 и п. 1 ст. 254 УПК РФ. // Вестник Конституционного Суда РФ. 2005. -№ 2. - С. 49.
12. Определение Конституционного Суда РФ от 24 февраля 2005 г № 133-0 «Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы гр. Ляшенко А.Н. на нарушение его конституционных прав п. 13 ч. 4 ст. 47 УПК РФ» // Вестник
13. Конституционного Суда РФ. 2005. - № 5. - С. 36.
14. Постановление Конституционного Суда РФ от 26 декабря 2005 г. N 14-П по делу о проверке конституционности отдельных положений статьи 260 ГПК РФ в связи с жалобой гр. Е.Г. Одиянкова // Правовая система «Гарант».
15. Определение Конституционного Суда РФ от 15 января 2008 г. N 193-О-П по жалобе гражданина Суринова Татевоса Романовича на нарушение его конституционных прав статьей 90 УПК РФ // Правовая система «Гарант».
16. Постановление Пленума Верховного Суда РФ № 8 от 31 октября1995 г. «О некоторых вопросах применения судами Конституции Российской Федерации при осуществлении правосудия» // Бюллетень Верховного Суда РФ.- 1996.-№1.
17. Постановление Пленума Верховного Суда РФ № 1 от 29 апреля1996 г. «О судебном приговоре» // Бюллетень Верховного Суда РФ. 1996. -№7.-С. 2-8.
18. Постановление Пленума Верховного Суда РФ № 1 от 5 марта 2004 г. «О применении судами норм Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации» // Бюллетень Верховного Суда РФ. 2004. - № 5. - С.2.7.
19. Постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 5 декабря 2006 г. № 60 «О применении судами особого порядка судебного разбирательства уголовных дел» // Бюллетень Верховного Суда РФ. -2007.-№2.-С. 2-4.
20. Постановление Верховного Суда РФ № 64 от 28 декабря 2006 г. «О практике применения судами уголовного законодательства об ответственности за налоговые преступления» // РГ. 2006. - 31 декабря.
21. Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 6 февраля 2007 г. № 7 «Об изменении и дополнении некоторых постановлений Пленума Верховного Суда РФ по уголовным делам» // Бюллетень Верховного Суда РФ. 2007. - № 5. - С. 13-25.
22. Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 6 февраля 2007 г. № 5 «Об изменении и дополнении некоторых постановлений Пленума Верховного Суда РФ по общим вопросам судебной деятельности» // Бюллетень Верховного Суда РФ. 2007. - № 5. - С. 1-3.
23. Постановление Верховного Суда РФ № 1 от 10 февраля 2009 г. «О практике рассмотрения судами жалоб в порядке статьи 125 УПК РФ» // РГ. 2009. - 18 февраля. - № 27 (4851).
24. Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 21 апреля 2009 г. № 8 «О судебной практике условно-досрочного освобождения от отбывания наказания, замены неотбытой части наказания более мягким видом наказания» // РГ. 2009. - 29 апреля. - № 75 (4899).
25. I. Подзаконные нормативные акты
26. Указ Президента РФ от 01.09.1995 г. «Об упорядочении организации и проведения оперативно-технических мероприятий с использованием технических средств» // СЗ РФ. 1995. - № 7. - Ст. 2954.
27. Приказ Генерального прокурора РФ от 17.08.2006 г. № 61 «Об организации работы прокуроров в судебных стадиях уголовного судопроизводства».
28. Приказ Генерального прокурора РФ от 6 сентября 2007 г. № 136 «Об организации прокурорского надзора за процессуальной деятельностью органов предварительного следствия».
29. Приказ Генерального прокурора РФ от 6 сентября 2007 г. № 137 «Об организации прокурорского надзора за процессуальной деятельностью органов дознания».
30. Приказ о едином учете преступлений от 29 декабря 2005 г. № 39/1070/1021/253/780/353/780/353/399 // РГ. 2006. - 25 января. - № 13 (3979).
31. Приказ МВД России от 26 марта 2008 г. № 280дсп «Об утверждении Положения об организации взаимодействия подразделений органов внутренних дел Российской Федерации при раскрытии и расследовании преступлений» // Правовая система Гарант.
32. Приказ МВД России от 11 января 2009 г. № 7 «Об утверждении Наставления по организации экспертно-криминалистической деятельности в системе МВД России» // Правовая система Гарант.
33. Модельный Уголовно-процессуальный кодекс для государств участников СНГ. Рекомендательный законодательный акт. Принят на седьмой Ассамблее государств-участников СНГ 17 февр. 1996 г. СПб., 1996. -350 с.
34. Проект УПК РФ (Министерство юстиции РФ) // Юридический вестник. 1994. -№ 30, 31.
35. Проект УПК РФ // Юридический вестник. 1995. -№31.
36. Проект УПК РФ, принятый Государственной Думой Федерального собрания РФ 6 июня 1997 г. в первом чтении (не публиковался).
37. Проект УПК РФ, принятый Государственной Думой Федерального собрания РФ 20 июня 2001 г. во втором чтении (не публиковался).
38. Проект УПК РФ. Общая часть (Государственно-правовое управление Президента РФ) // Российская юстиция. 1994. - № 8.
39. Устав уголовного судопроизводства Российской Империи // Российское законодательство Х-ХХ веков. Т. 8. Судебная реформа. -М.: Юридическая литература, 1991. С. 251.
40. Уголовно-процессуальный кодекс РСФСР от 15 февраля 1923 года // Уголовно-процессуальное законодательство СССР и союзных республик: Сборник / Под ред. проф. Д.С. Кареева. М., 1957. - 585 с.
41. Уголовно-процессуальный кодекс РСФСР от 15 февраля 1923 года // Собрание кодексов РСФСР, четвертое издание. М.: Юридическое издательство НКЮ РСФСР, 1928. - С. 931 - 1007.
42. Уголовно-процессуальный кодекс РСФСР. Утвержден Законом РСФСР от 27 октября 1960 г. // Ведомости Верховного Совета РСФСР. -1960. № 40. — Ст. 592. (с изменениями и дополнениями).
43. V. Монографии, учебники, учебные пособия и другие книги:
44. Аверин A.B. Судебная достоверность (Постановка проблемы). -Владимир: Изд-во «Транзит-Икс», 2004. 312 с.72. 'Агутин A.B. Мировоззренческие идеи в уголовно-процессуальном доказывании: Монография / Под научной редакцией В.Т. Томина. — Москва, 2004. 545 с.
45. Адвокатская деятельность. М.: ЮСТИНА; МНЭПУ, 2001.246 с.
46. Азаревич Д. Судоустройство и судопроизводство по гражданским делам. 1894. Т. 2.-321 с.
47. Александров A.C. Судебные доказательства и доказывание в уголовном суде / A.C. Александров, А.Н. Стуликов. Н. Новгород: Волго-вятская академия государственного управления, 2002. — 188 с.
48. Александров A.C. Субсидиарный уголовный иск / A.C. Александров, В.Е. Гущев. Н. Новгород: НЮИ МВД РФ, 1999. - 102 с.
49. Александров A.C. Введение в судебную лингвистику. Н. Новгород: Нижегородская правовая академия, 2003. - 420 с.
50. Александров A.C. Перекрестный допрос в суде (объяснение его сущности и порядка проведения, а также практическое наставление к употреблению) / A.C. Александров, С.П. Гришин. М.: Изд-во «Юрлитинформ», 2007. - 592 с.
51. Александрова И.А. Уголовно-правовые и уголовно-процессуальные аспекты сделки о признании уголовного иска / И.А. Александрова, И.В. Круглов, А.Ф. Кучин, А.Г. Смолин. Н. Новгород: Нижегородская академия МВД РФ, 2007. - 224 с.
52. Александров A.C. Назначение уголовного судопроизводства и наказания / A.C. Александров, И.А. Александрова, И.В. Круглов. Н. Новгород: Нижегородская правовая академия, 2006. - 111 с.
53. Алексеев Н. С. Очерк развития науки советского уголовного процесса / Н.С. Алексеев, В.Г. Даев, Л.Д. Кокорев. Воронеж: Изд-во ВГУ, 1980.-252 с.
54. Алексеев С.С. Общая теория права. Т. 2. М.: Юрид. лит-ра, 1982.-323 с.
55. Алиев Т.Т. Уголовно-процессуальное доказывание / Т.Т. Алиев, H.A. Громов, Л.В. Макаров. -М.: Книга сервис, 2002. 86 с.
56. Амиров К.Ф. Пословица и поговорка в речи государственного обвинителя / Метко сказать порок наказать: пословицы и поговорки разных народов мира о праве и законности. - Казань: Идел-Пресс, 2006. - 268 с.
57. Аналитическая философия: Избранные тексты / Сост. А.Ф. Гряз-нова. М.: МГУ, 1993.- 181 с.
58. Анисимов Е.В. Дыба и кнут. Полицейский сыск и русское общество в XVIII веке. М.: Новое литературное обозрение, 1999. - 720 с.
59. Аннушкин В.И. Первая русская риторика 17 в. Текст. Перевод. Исследование. -М.: «Добросвет», «ЧеРо», 1999. 362.
60. Аристотель. Риторика. Поэтика (пер. с древнегреч. О.П. Цыбен-ко). -М.: «Лабиринт», 2000. 224 с.
61. Аристотель. Сочинения в 4-х томах. М.: Мысль, 1975. Т. 1.653 с.
62. Аристотель. Сочинения в 4-х томах. М.: Мысль, 1978. - Т. 2.687 с.
63. Ароцкер JI.E. Тактика и этика судебного допроса. М.: Юрид. лит-ра, 1969. - 178 с.
64. Арсеньев В.Д. Вопросы общей теории судебных доказательств в советском уголовном процессе. М., 1964. - 183 с.
65. Арсенъев K.K. Судебное следствие. Сборник практических заметок. -С.-Пб., 1871.-361 с.
66. Арутюнова Н.Д. Язык и мир человека. 2-е изд., испр. — М.: «Языки русской культуры», 1999. -I-XV; 896 с.
67. Бабаев В.К. Презумпции в советском праве. Горький, 1974.124 с.
68. Баев М.О. Тактика уголовного преследования и профессиональной защиты от него. Прокурорская тактика. Адвокатская тактика: Научно-практическое пособие / М.О. Баев, О.Я. Баев. М.: Издательство «Экзамен», 2005.-320 с.
69. Баев М.О. Теория профессиональной защиты: тактико-этические аспекты. М.: Издательство «Юрлитинформ», 2006. - 336 с.
70. Балакшин B.C. Доказательства в теории и практике уголовно-процессуального доказывания: монография. Екатеринбург: ООО «Изд-во УМЦ УПИ», 2004. - 298 с.
71. Банин В.А. Предмет доказывания в советском уголовном процессе (гносеологическая и правовая природа). Саратов: Изд-во Саратовского университета, 1981. — 157 с.
72. Барабаш A.C. Природа российского уголовного процесса, цели уголовно-процессуальной деятельности и их установление. С.-Пб.: Изд-во Р. Асланова «Юридический центр Пресс», 2005 - 257 с.
73. Баранов A.M. Понятие и назначение уголовного судопроизводства. Источники уголовно-процессуального права: Учебное пособие / A.M. Баранов, Ю.В. Деришев, Ю.А. Николаев. Омск: Юридический институт, 2003.-211 с.
74. Баршев Я.И. Основания уголовного судопроизводства. С.-Пб., 1841.-297 с.
75. Бахтин М. МСобрание сочинений в семи томах. Т. 5. М.: Ин-тут миров, лит-ры им. М. Горького, 1996. - 730 с.
76. Бедняков Д.И. Непроцессуальная информация в расследовании преступлений. М.: Юрид. лит-ра, - 1991. - 264 с.
77. Безлепкин Н. И. Философия языка в России: К истории русской лингвофилософии. С.-Пб.: «Искусство», 2001. - 392 с.
78. Белкин А.Р. Теория доказывания. М.: Норма, 2000. - 431 с.
79. Белкин P.C. Собирание, исследование и оценка доказательств. Сущность и методы. М.: Наука, 1966. - 233 с.
80. Белкин P.C. Криминалистика и доказывание (методологические проблемы) / P.C. Белкин, А.И. Винберг . М.: Юрид. лит-ра, 1969. - 216 с.
81. Белкин P.C. Скучная криминалистика. Ижевск: ТТГЖИ, 1993. -183 с.
82. Белкин P.C. Курс криминалистики. Т. 1. М.: Юрист., 1997.177 с.
83. Белкин P.C. Теория доказывания: научно-методическое пособие. -М.: Норма, 1999.-211 с.
84. Берном У. Судебная адвокатура / У. Бернам, И.В. Решетникова, А.Д. Прошляков. С.-Пб., 1996. - 196 с.
85. Бернам У. Правовая система США. 3-й выпуск. М.: «Новая юстиция», 2006. - 1216 с.
86. Блок М. Апология истории или ремесло историка (пер. с фр.). -М.: Наука, 1986.-238 с.
87. Бобрищев-Пушкин A.M. Эмпирические законы деятельности русского суда присяжных. М., 1896. - 615 с.
88. Бойков А.Д. Адвокатура России / А.Д. Бойков, Н.И. Капинус. -М.: Институт международного права и экономики им. A.C. Грибоедова, 2000.-321 с.
89. Буданов В.Г. Когнитивная психология или когнитивная физика // Событие и смысл (синергетический опыт языка). М.: ИФРАН, 1999. - С. 38-66.
90. Бурданова В. С. Поиски истины в уголовном процессе: монография. С.-ПБ.: Санкт-Петербургский университет МВД РФ, 2002. - С. 257 с.
91. Боруленко Ю.П. Юридическое познание в процессуальной, оперативно-розыскной и частной детективной деятельности. — Владимир: ВГГУ, 2009. 552 с.
92. Бэкон Ф. Сочинения в 2-х томах. Т. 1. - М.: Мысль, 1977. - 356с.
93. Вахтомин Н.К. Генезис научного знания. Факт, идея, теория. -М.: Наука, 1973.- 189 с.
94. Васъкоеский Е.В. Учебник гражданского процесса. Издание 2-ое. -М. 1917.-426 с.
95. Васъкоеский Е.В. Курс гражданского процесса. М., 1913. - Т. 1.-325 с.
96. Викторский С.И. Русский уголовный процесс. М., 1997. - 238с.
97. Венгеров А.Б. Теория государства и права. М.: Омега - Л., 2002.-600 с.
98. Винер Н. Кибернетика и общество // Творец и будущее (пер. с англ.) -М.: ACT, 2003. 267 с.
99. Винберг А.И. Косвенные доказательства в советском уголовном процессе / А.И. Винберг, Г.М. Миньковский, Р.Д. Рахунов. М.: Государственное изд-во юридической литературы, 1956.-219 с.
100. Витгенштейн JI. Логико-философский трактат (пер. с нем. В. Руднева). М.: Издательский дом «Территория будущего», 2005. - 433 с.
101. Владимиров JI.E. Advocatus miles. Пособие для уголовной защиты.-С.-Пб., 1911.-230 с.
102. Владимиров JI.E. Учение об уголовных доказательствах. Тула: Автограф, 2000. - 464 с.
103. Владимиров JI.E. Суд присяжных. Условия действия институтаприсяжных и метод разработки доказательств. Харьков, 1873. - 255 с.
104. Власов A.A. Гражданское процессуальное право: Учебник. М.: ТКВелби, 2003.-432 с.
105. Вопросы обеспечения допустимости доказательств в уголовном процессе (досудебные стадии). -М.: МЗ-Пресс, 2001. 119 с.
106. Вышинский А.Я. Теория судебных доказательств в советском праве. М.: «Юрид. лит-ра», 1950. - 308 с.
107. Вышинский А.Я. Теория судебных доказательств в советском праве.-М., 1941.-326 с.
108. Вышинский А.Я. К положению на фронте правовой теории. М., 1937.-48 с.
109. Гадамер Г.Г. Истина и метод. Основы философской герменевтики (пер. с нем.). М.: Прогресс, 1988. - 699 с.
110. Гаррис Р. Школа адвокатуры. Руководство к ведению гражданских и уголовных дел (пер. П. Сергеича). С.-Пб., 1911. - 280 с.
111. Гегель Г.В. Энциклопедия философских наук (пер. с нем.). Сочинения в 3-х томах. - Т. 1. - М.: Мысль, 1974. - 301 с.
112. Геннадиев Д.В. Оценка свидетельских показаний при судебной защите / Д.В. Геннадиев, В.А. Гуняев. М., 1981. - 96 с.
113. Глинский Б.Б. Русское судебное красноречие. С.-Пб., 1897.163 с.
114. Гольмстен А.Х. Учебник русского гражданского судопроизводства. Издание 5-е. С.-Пб., 1913. - 475 с.
115. Горский Г.Ф. Проблемы доказательств в советском уголовном процессе / Г.Ф. Горский, Л.Д. Кокорев, П.С. Элькинд. Воронеж: Издательство Воронежского ун-та, 1978. - 304 с.
116. Гражданский процесс. М.: «Бек», 1995. - 363 с.
117. Гражданский процесс: Учебник / Под ред. М.К. Треушникова. -М.: ООО «Городец-издат», 2003. 720 с.
118. Гражданское процессуальное право России / Под ред. М.С. Ша-карян. М., 2002. - 512 с.
119. Гришин С.П. Судебное следствие в смешанном уголовном процессе (гносеологический, процессуальный и тактико-криминалистический аспекты). М.: Издательство «Юрлитинформ», 2008. - 472 с.
120. Гродзинский М.М. Учение о доказательствах и его эволюция. — Харьков: Юрид. изд-во Наркомюста УССР, 1925. 20 с.
121. Гродзинский М.М. Доказательства в советском уголовном процессе / Государственный обвинитель в советском суде. — М., 1954. — С. 10-35.
122. Громов В. Уголовно-судебные доказательства. Теория доказательств и практика применения норм доказательственного права / под ред. проф. А.Я. Вышинского / В. Громов, Н. Лаговиер. М.: Юр. изд-во НКЮ РСФСР, 1929. - 139 с.
123. Громов H.A. Уголовный процесс России: Учебное пособие. М., 1998.-284 с.
124. Грошевой Ю.М. Проблемы формирования судейского убеждения в уголовном судопроизводстве. Харьков, 1975. - 143 с.
125. Грэхэм JT.P. Естествознание, философия и наука о человеческом поведении в Советском Союзе (пер. с англ.). М.: Политиздат, 1991. - 480 с.
126. Гурвич М.А. Лекции по советскому гражданскому процессу. -М.: Гос. изд-во юрид. лит-ры, 1950. — 256 с.
127. Давлетов A.A. Основы уголовно-процессуального познания. -Свердловск: Изд-во Урал, ун-та, 1991. 152 с.
128. Давид Р. Основные правовые системы современности. Международные отношения / Р. Давид, К. Жоффре-Спинози. М., 1999. - 315 с.
129. Даль В.И. Толковый словарь живого великорусского языка. Т. 1.-М., 1955.-547 с.
130. Деррида Ж. О грамматологии (пер. с фр. Н. Автономовой). М., 2000.-511 с.
131. Добровольский A.A. Основные проблемы исковой формы защиты права/A.A. Добровольский, С.А. Иванова. -М., 1979.-251 с.
132. Дмитриев Ф. История судебных инстанций и гражданского апелляционного судопроизводства от Судебника до Учреждения о губерниях.-М., 1859.- 167 с.
133. Доказательство и понимание / Попович М.В., Крымский С.Б., Ишмуратова А.Т. и др. Киев: Наукова думка, 1986. - 244 с.
134. Доказывание в уголовном процессе: традиции и современность / Под ред. В.А. Власихина. М.: Юристъ, 2000. - 272 с.
135. Доля Е.А. Использование в доказывании результатов оперативно-розыскной деятельности. -М.: Спарк, 1996. 238 с.
136. Дорохов В.Я. Обоснованность приговора / В.Я. Дорохов, B.C. Николаев. -М., 1959. 163 с.
137. Дюркгейм Э. О разделении общественного труда. Метод социологии (пер. с фр.). М.: Наука, 1991. - 428 с.
138. Дышлевой П. С. Научная картина мира и мир культуры // Научная картина мира (логико-гносеологический аспект) / П.С. Дышлевой, JI.B. Яценко. К.: Наукова думка, 1983. - С. 5-37.
139. Жиряев А. Теория улик. Дерпт, 1855.-214 с.
140. Загорский Г.И. Судебное разбирательство по уголовному делу. -М., 1985.-112 с.
141. Зарудный С. Беккария о преступлениях и наказаниях в сравнении с главою 10-ю наказа Екатерины и современными русскими законами. Материалы для разработки сравнительного изучения теории и практики уголовного законодательства. С.-Пб., 1879. - 195 с.
142. Зашляпин A.JI. Основные компоненты теории адвокатского мастерства в уголовном судопроизводстве. Екатеринбург, 2007. - 523 с.
143. Защита по уголовному делу : пособие для адвокатов / Под ред. Е.Ю. Львовой. -М. : Юристь, 1999. 216 с.
144. Золотых B.B. Проверка допустимости доказательств в уголовном процессе. Ростов-на-Дону: Феникс, 1999. - 288 с.
145. Ивин A.A. Основы теории аргументации: Учебник. М.: Гума-нит. изд. центр ВЛАДОС, 1997. - 352 с.
146. Искусство убеждения в традициях логической науки /Мысль и искусство аргументации. -М.: Прогресс-Традиция, 2003. 400 с.
147. Каз Ц.М. Проблема доказывания в суде первой инстанции: Цели доказывания. Саратов, 1978. - 78 с.
148. Кант И. Что значит ориентироваться в мышлении? (пер. с нем.) // Сочинения: в 8 томах. Т. 8. - М.: Чоро, 1994. - 367 с.
149. Карнеева JI.M. Доказательства в советском уголовном процессе. Волгоград, 1988. - 234 с.
150. Карнеева Л.М. Доказательства и доказывание при производстве расследования. Лекция. Горький, 1977. - 56 с.
151. Карнозова Л.М. Возрожденный суд присяжных. Замысел и проблемы становления. M.: NOTA BENE, 2000. - 368 с.
152. Карякин Е.А. Формирование истинности приговора в состязательном судебном производстве: вопросы теории и практики. М.: Юрли-тинформ, 2007. - 224 с.
153. Катков В.Д. К анализу основных понятий юриспруденции. -Харьков, 1903. -462 с.
154. Категориальный аппарат уголовного права и процесса. Ярославль, 1993. - 138 с.
155. Квинтилиан М.Ф. Двенадцать книг риторических наставлений: в 2-х томах (пер. с лат. А. Никольского). Т. 1. - С.-Пб., 1834. - 486 с.
156. Квинтилиан М.Ф. Двенадцать книг риторических наставлений: в 2- томах (пер. с лат. А. Никольского). Т. 2. - С.-Пб., 1834. - 519 с.
157. Кириллова Н.П. Участие государственного обвинителя в судебном следствии. С.-Пб., 1997. - 20 с.
158. Кипнис Н.М. Допустимость доказательств в уголовном судопроизводстве. М.: Спарк, 1995. - 124 с.
159. Кисилёв Я.С. Защитная речь советского адвоката в суде /Защита по уголовным делам / Я.С. Кисилев. Л.: ЛГУ, 1967. - С. 150-180.
160. Клейнман А.Ф. Советский гражданский процесс. М.: МГУ, 1964.-374 с.
161. Клейнман А.Ф. Основные вопросы учения об иске в советском гражданском процессуальном праве. М.: МГУ, 1952. - 245 с.
162. Кнапп В. Логика в правовом сознании / В. Кнапп, А. Герлох. -М.: Прогресс, 1987.-231 с.
163. Коваленко А.Г. Институт доказывания в гражданском и арбитражном судопроизводстве. М.: Норма, 2002. - 231 с.
164. Кокорев Л.Д. Этика уголовного процесса. Воронеж: Изд-во Воронежского государственного ун-та, 1993. - 268 с.
165. Кокорев Л.Д. Уголовный процесс: доказательства и доказывание / Л.Д. Кокорев, Н.П. Кузнецов. Воронеж: Изд-во Воронеж, ун-та, 1995. -262 с.
166. Колдин В.Я. Судебная идентификация. М.: ЛексЭст, 2002.528 с.
167. Колдин В.Я. Информационные процессы и структуры в криминалистике / В.Я. Колдин, Н.С. Полевой. М.: Изд-во Моск. Ун-та, 1985. -134 с.
168. Колесов В.В. Слово и дело: Из истории русских слов. С.-Пб.: Изд-во С.-Петерб. ун-та, 2004. - 703 с.
169. Комментарий к УПК РФ / Отв. ред. В.И. Радченко; Научные редакторы В.Т. Томин, М.П. Поляков. 2-е изд., перераб. и доп. - М.: Юрайт, 2006.- 1124 с.
170. Кони А.Ф. Избранные произведения: в 2-х томах. Т. 1. Статьи и заметки. -М.: «Юрид. лит-ра», 1958. 627 с.
171. Конституция РФ: Научно-практический комментарий /Под ред. акад. Б.Н. Топорнина. -М.: Юристъ, 1997. 184 с.
172. Корнев Г.П. Методологические проблемы уголовно-процессуального познания. Н. Новгород, 1995. - 211 с.
173. Копнин П.В. Введение в марксистскую гносеологию. Киев: Наукова думка, 1966. - 284 с.
174. Косолапое В.В. Гносеолопчна природа наукового факту. — Кшв: Наукова думка, 1964. 156 с.
175. Криминалистика социалистических стран / Под ред. В.Я. Колди-на. -М.: Юрид. лит., 1986.-512 с.
176. Крыленко Н.В. Судоустройство РСФСР (лекции по теории и истории судоустройства). -М., 1923. 157 с.
177. Крымский С.Б. Философия как путь человечности и надежды. -Киев: Курс, 2000. 308 с.
178. Кудрявцев B.JI. Процессуальные и криминалистические основы деятельности адвоката-защитника в российском уголовном судопроизводстве.-М., 2006.-224 с.
179. Кудрявцев В.Н. Теоретические основы квалификации преступлений.-М., 1963.-175 с.
180. Курылёв C.B. Основы теории доказывания в советском правосудии. Минск: БГУ, 1969. - 218 с.
181. Курс советского уголовного процесса. Общая часть / Под ред. А.Д. Бойкова и И.И. Карпеца. М.: Юрид. лит., 1989. - 640 с.
182. Курс истории русского права. Изд. 3. М.: Московский университет, 1908.-455 с.
183. Куцова Э.Ф. Истина и состязательность в уголовном процессе Российской Федерации // Ученые-юристы МГУ о современном праве / Под ред. М.К. Треушникова. М.: ОАО «Издательский дом "Городец"», 2005. -С. 290-308.
184. Лаговиер Н. Свидетель в нашем уголовном процессе (права, обязанности и значение) // под ред. Ф.К. Трасковича. М.: Изд-во НК Внутренних дел, 1928.-40 с.
185. Лазарева В. А. Доказывание в уголовном процессе: учебно-практическое пособие. М.: Высшее образование, 2009. - 344 с.
186. Ланге Н. Древнее русское уголовное судопроизводство (14, 15, 16 и половины 17 веков). С.-Пб., 1884. - 248 с.
187. Ларин A.M. От следственной версии к истине. — М.: Юрид. лит., 1976.-200 с.
188. Лебедев М.В. Онтологические проблемы референции / М.В. Лебедев, А.З. Черняк. М.: Праксис, 2001. - 345 с.
189. Левченко О.В. Презумпции и преюдиции в доказывании. Монография. Астрахань: Изд-во АГТУ, 1999. - 232 с.
190. Леммерман X. Уроки риторики (пер. с нем. И.В. Вольнодум-ский). М.: "Уникум Пресс", 2002. - 336 с.
191. ЛоккД. Избранные философские произведения в 2-х томах. Т. 1. -М.: Изд-во Социально-экономической литературы, 1960. 780 с.
192. Ломоносов М.В. Краткое руководство к риторике на пользу любителей красноречия / Избр. произведения. М.: "Наука", 1986. Т. 2. - 496 с.
193. Лосев А. Ф. Миф. Число. Сущность. М.: Мысль, 1994. - С. 556.
194. Лосев А.Ф. История античной эстетики / А.Ф. Лосев. М.: Наука, 1975.-776 с.
195. Лотман Ю.М. Внутри мыслящих миров. Человек-текст-семиосфера-история. -М.: «Языки русской культуры», 1999. 464 с.
196. Лузгин И.М. Расследование как процесс познания. Учебное пособие Москва. Высшая школа МВД СССР, 1969. - 95 с.
197. Люблинский П.И. О доказательствах. М.: Изд-во "Право и жизнь", 1924.-74 с.
198. Ляховецкий Л.Д. Характеристика известных русских судебныхораторов. С.-Пб., 1897. - 141 с.
199. Макарова З.В. Профессиональная защита подозреваемых, обвиняемых. С.-Пб: Изд-во Р. Асланова «Юридический центр Пресс», 2008. — 338 с.
200. Малахов В.П. Логика для юристов. М.-Екатеринбург: Академический проект, 2002. - 218 с.
201. Мамардашвили М.К. Классический и неклассический идеал рациональности. Тбилиси: Мецниерба, 1984. - 312 с.
202. Мамардашвили М.К. Лекции о Прусте (Психологическая топология пути). М.: Ad Marginem, 1995. - 175 с.
203. Маркс К. Сочинения. Т. 20 / К. Маркс, Ф. Энгельс. - М.: Госполитиздат, 1961. - 342 с.
204. Малахов В.П. Логика для юристов. Академический проект М.Екатеринбург : Деловая книга, 2002. - 280 с.
205. Малышев К. Курс гражданского судопроизводства. Т. 1. - С.-Пб, 1876.-364 с.
206. Мартынович С. Ф. Философский анализ научного факта. Саратов: Изд-во Саратовского университета, 1973. - 276 с.
207. Мелков Ю.А. Факт в постнеклассической науке. Киев: Издатель ПАРАПАН, 2004. - 224 с.
208. Мельник В.В. Искусство доказывания в состязательном уголовном процессе. М.: Дело, 2000. - 496 с.
209. Микешина Л.А. Детерминация естественнонаучного познания. -Л.: Изд-во Лениградского университета, 1977. 284 с.
210. Микешина Л.А. Новые образы познания и реальности / Л.А. Микешина, М.Ю. Опенков. -М.: РОССПЭН, 1997. 243 с.
211. Мизулина Е. Б. Уголовный процесс: концепция самоограничения государства. Тарту, 1991. - 147 с.
212. Мизулина Е.Б. Технология власти: уголовный процесс. Ярославль, 1992. 122 с.
213. Михайловская И.Б. Настольная книга судьи по доказыванию в уголовном процессе. -М.: ТК Велби, Изд-во Проспект, 2007. 192 с.
214. Миттермаер К. Руководство к судебной защите по уголовным делам. М.: Изд. Грачева, 1863. - 386 с.
215. Морщакова Т.Г. Оценка качества судебного разбирательства (по уголовным делам) / Т.Г. Морщакова, И.Л. Петрухин / Отв. ред. О.П. Темуш-кин. М., 1987. - 240 с.
216. Мотовиловкер Я.О. О принципах объективной истины, презумпции невиновности и состязательности процесса: Учебное пособие. -Ярославль, 1978.-71 с.
217. Мотовиловкер Я.О. Основной вопрос уголовного дела и его компоненты: Вопросы факта и права. Воронеж: Изд-во Воронеж, ун-та, 1984. -152 с.
218. Москалькова Т.Н. Этика уголовно-процессуального доказывания.-М., 1996.
219. Мухин И.И. Объективная истина и некоторые вопросы оценки судебных доказательств при осуществлении правосудия. Л.: Изд-во ЛГУ, 1971.- 183 с.
220. Мысль и искусство аргументации / Коллектив авторов. М., 2003. - 293 с.
221. Научно-Практический комментарий к Уголовно-процессуальному кодексу Российской Федерации / Под общ. ред. В. М. Лебедева; науч. Ред. В. П. Божьева. М.: Спарк, 2002. - 457 с.
222. Никитаев В.В. Проблемные ситуации уголовного процесса и юридическое мышление // Состязательное правосудие: труды научно-практических лабораторий. М.: Международный комитет содействия правовой реформе, 1996. - С. 251 - 308.
223. Никифоров A.JI. Философия науки: история и методология. М.:
224. Дом интеллектуальной книги, 1998. 238 с.
225. Ницше Ф. Сочинения в 2-х т. (пер. с нем., сост., ред. и автор примеч. К.А. Свасьян. М.: Мысль, 1990. - Т. 1. - 328 с.
226. Новая философская энциклопедия. -М., 2001. 459 с.
227. Новицкий В.А. Теория российского процессуального доказывания и правоприменения. Монография. Ставрополь: Изд-во СГУ, 2002. -584 с.
228. Овчинский С.С. Оперативно-розыскная информация / Под ред. A.C. Овчинского и B.C. Овчинского. М.: ИНФРА-М, 2000. - 227 с.
229. Орлов Ю.К. Основы теории доказательств в уголовном процессе. М.: Проспект, 2000. - 237 с.
230. Оптимизация расследования преступлений / Домбровский Р.Г. и др. Иркутск, 1982. - 218 с.
231. Павлушина A.A. Теория юридического процесса: итоги, проблемы, перспективы развития / под ред. В.М. Ведяхина / A.A. Павлушина. Самара, 2005.-480 с.
232. Панасюк А.Ю. Как убеждать в своей правоте. Современные психотехнологии убеждающего воздействия. М.: Дело, 2002. - 284 с.
233. Панъко К.К. Фикции в уголовном праве и правоприменении.t
234. Воронеж: «Истоки», 1998. 318 с.
235. Пашин С.А. Судебная реформа и суд присяжных. М., 1994. - 94с.
236. Пашин С.А. Доказательства в российском уголовном процессе. -М., 1999.-211 с.
237. Пашкевич П.Ф. Объективная истина в уголовном судопроизводстве. М.: Государственное издательство юридической литературы, 1961. — 171 с.
238. Перлов И.Д. Судебное следствие в советском уголовном процессе. М.: Госюриздат, 1955. - 248 с.
239. Перлов И.Д. Подготовительная часть судебного разбирательства в советском уголовном процессе. М.: «Госюриздат», 1956. 182 с.
240. Петрухин И.Л. Теоретические основы реформы уголовного процесса в России. Часть 1. M.: ТК Велби, 2004. - 224 с.
241. Пирс Ч.С. Избранные философские произведения (пер. с англ. К. Голубевой, К. Чухрукидзе, Т. Дмитриевой) М.: Логос, 2000. - 448 с.
242. Платон. Сочинения в 3-х т. Т. 1. / Под общ. ред. А.Ф. Лосева и В.Ф. Асмуса. М.: Мысль, 1971.-283 с.
243. Платон. Сочинения в 3-х т. Т. 3. / Под общ. ред. А.Ф. Лосева и В.Ф. Асмуса. М.: Мысль, 1972. - 311 с.
244. Поварнин С.И. Спор: О теории и практике спора / С.И. Повар-нин. С.Пб.: Лань, 1996. - 149 с.
245. Поддержание государственного обвинения в суде с участием присяжных заседателей. Научно-практическое пособие. Коллектив авторов. — М.: НИИ проблем укрепления законности и правопорядка, 2002. 237 с.
246. Познышев C.B. Элементарный учебник русского уголовного процесса.-М., 1913.-373 с.
247. Познышев C.B. Доказательства в уголовном процессе. М., 1929.-263 с.
248. Плеханов Г.В. Избр. философ, произв. М., 1956. - Т. 1. - 344 с.
249. Полани М. Личностное знание: На пути к посткритической философии (пер. с англ.). М.: Прогресс, 1985. - 375 с.
250. Поляков М.П. Уголовно-процессуальная интерпретация результатов оперативно-розыскной деятельности : монография. Н. Новгород, 2001.-262 с.
251. Полянский H.H. Вопросы теории советского уголовного процесса.-М., 1956.-271 с.
252. Полянский H.H. Правда и ложь в уголовной защите. М.: Изд-во "Правовая защита", 1927. - 91 с.
253. Полянский H.H. Доказательства в иностранном уголовном процессе. М.: Юридическое изд-во МЮ СССР, 1946. - 78 с.
254. Порубов Н.И. Допрос в советском уголовном судопроизводстве. -М., 1973.-367 с.
255. Порубов Н.И. Допрос в советском уголовном процессе и криминалистике. Минск, 1968. - 274 с.
256. Попович М.В. Философские вопросы семантики. Киев: Наукова думка, 1975.-227 с.
257. Пригожин И. Время, хаос, квант : к решению парадокса времени (пер. с англ.) / И. Пригожин, И. Стэнгерс. М.: Прогресс, 1994. - 425 с.
258. Проблемы теории государства и права. М.: Юристъ. - 2001.286 с.
259. Проблемы судебного права / Под ред. В.М.Савицкого. М.: Юрид. лит-ра, 1982. - 247 с.
260. Проблемы надежности доказывания в советском уголовном процессе / А.Д. Бойков и др. М.: Юрид. лит-ра, 1984. - 238 с.
261. Прокурор в суде присяжных. Методическое пособие / Под ред. М.П. Малярова. -М., 1995.-132 с.
262. Пропп В.Я. Морфология русской волшебной сказки / Составление, научная редакция, текстологический комментарий И.В. Пешкова. М.: Изд-во «Лабиринт», 2007. - 128 с.
263. Рассмотрение дел судом присяжных: Научно-практическое пособие / Отв. ред. В.М. Лебедев. М.: Юрид. лит., 1998. - 279 с.
264. Ратинов А.Р. Судебная психология для следователей. М., 1967. -292 с.
265. Резник Г.М. Внутреннее убеждение при оценке доказательств. -М., 1977.-54 с.
266. Рикер П. Время и рассказ. Т. 2. Конфигурация в вымышленном рассказе. М.-С.-Пб.: "Университетская книга", 2000. - 224 с.
267. Рикер П. Конфликт интерпретаций: очерки герменевтики (пер с фр. И. Сергеевой). -М.: "Academia-Центр", 1995. 416 с.
268. Рикер П. Герменевтика и психоанализ (пер. с фр. И.С. Вдовина). -М.: "Искусство", 1996. 270 с.
269. Рождественский Ю.В. Теория риторики. М.: "Добросвет", 1997.-600 с.
270. Розин H.H. Уголовное судопроизводство. Петроград, 1916.597 с.
271. Рузавин Г.И. Методологические проблемы аргументации. — М., 1997.-204 с.
272. Руководство для государственных обвинителей. Криминалистический аспект деятельности / Под общей ред. О.Н. Коршуновой. Часть 1. -С.-Пб., 1998.- 116 с.
273. Рыжаков А.П. Уголовно-процессуальное доказывание: понятие и средства. М.: Филин, 1997. - 265 с.
274. Рыэюаков А.П. Уголовный процесс: Учебник для ВУЗов. М.: Издательство НОРМА (Издательская группа НОРМА - ИНФРА • М), 2002. -284 с.
275. Рыжаков А.П. Комментарий к Уголовно-процессуальному кодексу Российской Федерации. М.: Норма, 2002. - 453 с.
276. Рязановский В.А. Единство процесса: Учебное пособие. — М.: Городец, 2005. 80 с.
277. Савицкий В.М. Государственное обвинение в суде. М., 1971.343 с.
278. Савицкий В.М. Очерк теории прокурорского надзора в уголовном судопроизводстве. М., 1975. - 383 с.
279. Савицкий В.М. Язык процессуального закона. Вопросы терминологии. М.: "Наука", 1987. - 286 с.
280. Селиверстов В.И. Уголовный процесс / В.И. Селиверстов, H.A.
281. Власова. -М.: Юриспруденция, 2000. 243 с.
282. Сергеевич В. Лекции и Исследования по древней истории русского права. Издание 4-е. С.-Пб.: Типография Стасюлевича, 1910. - 666 с.
283. Сергеич П. Искусство речи на суде. Тула: Автограф, 1998.320 с.
284. Сергеич П. Уголовная защита. Практические заметки. С.-Пб, 1913.-243 с.
285. Советский уголовный процесс / Под редакцией Д.С. Карева. -М, 1953.-384 с.
286. Соловьев А.Б. Доказывание по Уголовно-процессуальному кодексу Российской Федерации (досудебные стадии). Научно-практическое пособие. -М.: Издательство «Юрлитинформ», 2003. 264 с.
287. Случевский В.К. Учебник русского уголовного процесса. Изд. 3-е.-С.-Пб, 1910.-357 с.
288. Смирнов A.B. Уголовный процесс. 4-е изд, перераб. и доп. / A.B. Смирнов, К.Б. Калиновский. М.: Кнорусс, 2008. - 438 с.
289. Смыслов В.И. Свидетель в советском уголовном процессе. М.: Высшая школа, 1973. - 236 с.
290. Соловьев А.Б. Доказывание в досудебных стадиях уголовного процесса. -М.: Юрдитинформ, 2002. 185 с.
291. Соловьёв В.В. Доказывание, доказательства и их источники в уголовном процессе / В.В. Соловьёв, H.A. Громов, В.В. Николайченко. Саратов, 1995.-248 с.
292. Состязательное правосудие. Труды научно-практических лабораторий. М.: Международный комитет содействия правовой реформе, 1996. - Вып. 1. Часть II. - 225-424 с.
293. Спасович В.Д. Избранные труды и речи / Сост. И.В. Потапчук. -Тула: Автограф, 2000. 496 с.
294. Спасович В.Д. О теории судебно-уголовных доказательств. Всвязи с судоустройством и судопроизводством. С.-Пб., 1861. - 116 с.
295. Судебная практика к Уголовному кодексу Российской Федерации. / Сост. C.B. Бородин, А.И. Трусова; Под общ. ред. В.М. Лебедева. М.: Спарк, 2001.- 1168 с.
296. Судебная реформа: юридический профессионализм и проблемы юридического образования. Дискуссии. М., 1995. - 249 с.
297. Степин B.C. Методы научного познания / B.C. Степин, А.Н. Ел-суков. Минск: Вышэйшая школа, 1974. - 274 с.
298. Степин B.C. Теоретическое знание. М.: Прогресс-Традиция, 2000. - 744 с.
299. Стифен Дж. Очерк доказательственного права (пер. с 8-ого англ. изд. с вступит, статьями Люблинского П.И. С.-Пб., 1910.-155 с.
300. Стефановский Д.Н. О пределах исследования в уголовном процессе. Ярославль, 1894. - 112 с.
301. Стецовский Ю.И., Ларин A.M. Конституционный принцип обеспечения обвиняемому права на защиту / Ю.И. Стецовский, A.M. Ларин. М., 1988.-265 с.
302. Строгович М.С. Природа советского уголовного процесса и принцип состязательности. М., 1939. - 344 с.
303. Строгович М.С. Курс советского уголовного процесса. М., 1968.-Т. 1.-472 с.
304. Строгович М.С. Курс советского уголовного процесса. Т. 2. -М., 1970.-516 с.
305. Строгович М.С. Материальная истина и судебные доказательства в советском уголовном процессе. М.: АН СССР, 1955. - 384 с.
306. Строгович М.С. Уголовный процесс. Учебник для юридических школ. М.: Юрид. изд-во НКЮ СССР, 1944. - 280 с.
307. Строгович М.С. Избранные труды: В 3 т. Т.З. Теория судебных доказательств. М., 1991. - 300 с.
308. Строгоеич М.С. Право обвиняемого на защиту и презумпция невиновности. М.: Наука, 1984. - 143 с.
309. Суд и судьи в избранных фрагментах из Дигест Юстиниана (пер. с лат.). М.: Статут, 2006. - 734 с.
310. Судебная власть / Под ред. И.Л. Петрухина. М.: ООО «ТК Вел-би», 2003.-720 с.
311. Сутягин К.И. Основания и процессуальный порядок исключения недопустимых доказательств в ходе досудебного производства по уголовному делу. -М.: Изд-во «Юрлитинформ», 2008. 200 с.
312. Сырых В.М. Теория государства и права. М.: Юридический Дом "Юстицинформ", 2001.- 355 с.
313. Талъберг Д.Г. Русское уголовное судопроизводство. — Киев, 1891.-Т.П.-284 с.
314. Танасееич В.Г. Пределы и предмет доказывания по уголовному делу // Практика применения нового уголовно-процессуального законодательства. М., 1962. - С. 32-41.
315. Телъберг Г.Г. Очерки политического суда и политических преступлений в Московском государстве 17 века // Ученые записки Московского университета. Отдел юридический. Вып. 39. 1913. - 342 с.
316. Теория доказательств в советском уголовном процессе / Отв. ред. Н.В. Жогин. 2-е изд. испр. и доп. М.: "Юрид. литература", 1973. - 736 с.
317. Теория доказательств в советском уголовном процессе: В 2 т. -Т. 1.-М.: "Юрид. литература", 1966. 583 с.
318. Тимофеев А.Г. Судебное красноречие в России. С.-Пб., 1900.89 с.
319. Томин В.Т. Острые углы уголовного судопроизводства. М.: Юрид. лит-ра, 1991.-240 с.
320. Треушников М.К. Доказательства и доказывание в советскомгражданском процессе. М.: МГУ, 1982. - 348 с.
321. Трусов А.И. Основы теории судебных доказательств. М., 1960. - 283 с.
322. Трусов А.И. Проблемы надежности доказывания в советском уголовном процессе. -М., 1984. 158 с.
323. Уголовно-процессуальное право Российской Федерации: Учебник / Отв. ред. П.А. Лупинская. М.: Норма, 2009. - 800 с.
324. Уголовный процесс России: Учебник / A.C. Александров, H.H. Ковтун, М.П. Поляков, С.П. Сереброва; Научн. ред. В.Т. Томин. М.: Юрайт-Издат, 2003. - 821 с.
325. Уголовно-процессуальное право РФ. Учебник / Под ред. И.Л. Петрухина. 2-е изд.: М.: Велби, Изд-во Проспект, 2007. - 664 с.
326. Уголовный процесс РФ: учебник / под ред. Б.Б. Булатова, A.M. Баранова. -М.: Высшее образование, 2008. 591 с.
327. Уголовный процесс РФ: учебник /отв. ред. А.П. Кругликов. М.: Проспект, 2009. - 736 с.
328. Ульянова JI.T. Оценка доказательств судом первой инстанции. — М., 1959.- 177 с.
329. Ульянов В.Г. Государственное обвинение в российском уголовном судопроизводстве: процессуальные и криминалистические аспекты. -М.: ОЛМА-ПРЕСС, 2002. 352 с.
330. Уолкер Р. Английская судебная система. М., 1980. - 453 с.
331. Усманов P.A. Теория и практика использования криминалистической информации в процессе раскрытия и расследования преступлений. -Челябинск : Челябинский юридический институт МВД РФ, 2006. 232 с.
332. Устав уголовного судопроизводства. Систематизированный комментарий (ст. 595-764) / Под ред. проф. М.Н. Гернета. Выпуск 4. - М., 1916.-С. 935-1240.
333. Фаткуллин Ф.Н. Общие проблемы процессуального доказывания. Казань: КГУ, 1976. - 273 с.
334. Фаткуллин Ф.Н. Обвинение и судебный приговор. Казань, 1965. 253 с.
335. Фелъдштейн Г.С. Лекции по уголовному судопроизводству. -М., 1915.-476 с.
336. Флек Л. Возникновение и развитие научного факта: Введение в тоерию стиля мышления и мыслительного коллектива (пер. с нем., польск., англ. М.: Идея-Пресс-Дом интеллекутальной книги, 1999. — 220 с.
337. Флоренский П.А. Столп и утверждение истины / Сочинения: В 4-х томах / Общая ред. игумена Андроника. Т. 1. - Ч. 1. - М. : Мысль, 1996.
338. Флоренский П.А. Столп и утверждение истины / Сочинения: В 4-х томах / Общая ред. игумена Андроника. Т. 2. Ч. 2. - М. : Мысль, 1999. -879 с.
339. Фойницкий И.Я. Курс уголовного судопроизводства. С.-Пб., 1996.-Т. 1.- 552 с.
340. Фуко М. Слова и вещи. Археология гуманитарных наук (пер. Н. Автономовой). М.: Прогресс, 1987. - 487 с.
341. Фуко М. Археология знания (пер. С. Митина, Д. Стасова). Киев: "Ника-Центр", 1996. - 208 с.
342. Фуко М. Надзирать и наказывать. Рождение тюрьмы (пер. В. Наумова). М.: "Ad Marginem", 1999. - 478 с.
343. Фуко М. Воля к истине: по ту сторону знания, власти и сексуальности. Работы разных лет (пер. С. Табачниковой). М., 1996. - 448 с.
344. Фуко М. Интеллектуалы и власть : Избранные политические статьи, выступления и интервью. Часть 2 ( пер. с фр.). М.: Праксис, 2005. - 320 с.
345. Хабермас Ю. Демократия. Разум. Нравственность. М., 1995.377 с.
346. Хайдеггер М. Бытие и время (пер. с нем. В.В. Бибихина).- М.:1. Ас1 Ма^шет", 1997. 452 с.
347. Хайдеггер М. Язык (пер. с нем. Б.В. Маркова). С.-Пб., 1995.17 с.
348. Хмыров А.А. Косвенные доказательства. М., 1979. — 235 с.
349. Хомский Н. Язык и мышление. Язык и проблемы знания (пер. Б.Ю. Городецкого). — Благовещенск, 1999. 252 с.
350. Хрестоматия по истории государства и права зарубежных стран / под ред. З.М. Черниловского. М.: Юрид. лит., 1984. - 472 с.
351. Хюбнер К. Критика научного разума (пер. с нем.). М.: ИФРАН, 1994.-341 с.
352. Цицерон М.Т. Три трактата об ораторском искусстве, (пер. с лат. Ф.А. Петровского, И.П. Стрельниковой, М.Л. Гаспарова). М.: "Наука", 1972.-471 с.
353. Цыпкин А.Л. Судебное разбирательство в советском уголовном процессе. Саратов, 1962. - 75 с.
354. Чеджемов Т. Б. Психологические особенности судебного следствия.-М., 1970.-96 с.
355. Челъцов-Бебутов М.А. Уголовный процесс. Вып. II. Харьков, 1929.-273 с.
356. Челъцов-Бебутов М.А. Уголовный процесс. М., 1948. - 344 с.
357. Челъцов-Бебутов М.А. Советский уголовный процесс. Изд. 4-е. -М.: Гос. изд-во Юрид. лит-ры, 1962. 503 с.
358. Челъцов-Бебутов М.А. Курс уголовно-процессуального права. Очерки по истории суда и уголовного процесса в рабовладельческих, феодальных и буржуазных государствах. 2-е изд. С.-Пб.: Альфа; Равена, 1995. - 846 с.
359. Челъцов-Бебутов М.А. Курс советского уголовно-процессуального права. М.: Гос. изд-во юридической литературы, 1957. -839 с.
360. Черданцев А.Ф. Логико-языковые феномены в праве, юридической науке и практике. Екатеринбург: УИФ "Наука", 1993. - 192 с.
361. Шаламов М.П. Теория улик. М, 1960, - 247 с.
362. Швейцер А. Благоговение перед жизнью (пер. с нем.). М.: Прогресс, 1992.-576 с.
363. Шейфер С.А. Собирание доказательств в советском уголовном процессе: методологические и правовые проблемы. Саратов: СГУ, 1986. -172 с.
364. Шейфер С.А. Сущность и способы собирания доказательств в советском уголовном процессе. М.: ВЮЗИ, 1972. - 254 с.
365. Шекшуева О.Н. Некоторые аспекты теории доказательств в уголовном процессе. Учебное пособие. 2-е изд. М.: ЦОКП МВД России, 2001. - 185 с.
366. Шейное В.П. Искусство убеждать. М. : Приор, 2001.-231 с.
367. Шифман M.JI. Прокурор в уголовном процессе. — М, 1948. —247с.
368. Шифман M.JI. Речь прокурора по уголовному делу. М.: "Юрид. лит-ра", 1960. - 125 с.
369. Штофф В.А. Проблемы методологии научного познания. М.: Высшая школа, 1978. - 344 с.
370. Эко У. Отсутствующая структура. Введение в семиологию (пер А.Г. Погоняйло, В.Г. Резник). М.: ТОО ТАК КАК "Петрополис", 1998. -432 с.
371. Эйсман A.A. Логика доказывания. М.: "Юрид. лит-ра", - 1971. -112 с.
372. Юм Д. Исследование о человеческом познании. Сочинения в 2 т. Т. 2 ( пер. с англ. С.И. Церетели и др.; Примеч. И.С. Нарского. 2-е изд., до-полн. и испр. - М.: Мысль, 1996. - 799 с.
373. Юнг К.-Г. Синхронистичность: акаузальный объединяющийпринцип (пер. с англ.). М.: Рефл-Бук - К.: Ваклер, 1997. - 427 с.
374. Яблочков Т.М. Учебник русского гражданского судопроизводства. 2-ое издание. Ярославль, 1912. - 428 с.
375. ЯкубМЖ Советский уголовный процесс. М., 1956. 194 с.
376. Язык и моделирование социального взаимодействия: Сб-к статей: переводы / Общая редакция В.В. Петрова. М.: "Прогресс", 1987. - 462 с.
377. Achinstein Р. 1983 The Nature of Explanation. Oxford: OUP. - 3221. P
378. Bentham J. Rationale of Judicial Evidence. London: Hunt&Clarke, 1827.-211 p.
379. Best W.M. The principles of the law of evidence with elementary rules for conducting the examination and cross-examination of witness. Tenth edition. London: Sweet and Maxwell, Limited, 3, Chancery Lane Law publishers, 1906.-513 p.
380. Cohen L.J. The Probable and Provable. Oxford: Clarendon Press, 1977.-322 p.
381. Eggleston, Sir Richard, Evidence, Proff and Probality, 2nd edn. -London: Weidenfeld&Nicolson, 1983. 601 p.
382. Holdsworth, Sir W.S., A History of English Law. Boston: Little Brown & Co., 1926. - 587 p.
383. Murphy P. An Introductory Essay / Evidence, Proof, and Facts. A Book of Sources. Oxford, 2003. - 432 p.
384. Perelman Ch. The Idea of Justice and the Problem of Argument. -London: Routledge & Kegan Paul, 1963. 264 p.
385. Schum D.A. The Evidential Foundations of Probalistic Reasoning. -New York: John Wiley& Sons, Inc., 1994. 437 p.
386. Shapiro B. "Beyond Reasonable Doubt" and "Probable Cause: Historical Perspectives on the Anglo-American Law of Evidence. Berkeley: University of California, 1991. 583 p.
387. Thayer J.B. A Preliminary Treatise on Evidence at the Common Law. Boston: Little Brown & Co., 1898. - 326 p.
388. Twining W. Theories of Evidence: Bentham and Wigmore. London: Weidenfeld &Nikolson, 1985. 358 p.
389. Twining W. Rethinking Evidence (Exploratory Essays) Oxford: Basil Blackwell, 1990.-267 p.
390. Twining W. Rule-Scepticism and Fact-Scepticism in Bentham's theory of evidence // Facts in Law. Oxford, 1983. - 234-280 pp.
391. Wigmore J. H. The Science of Judicial Proof, As Given by logic, Psychology, and General Experience, and Illustrated in Judicial Trials, 3rd edn. / J. H. Wigmore Boston: Little Brown & Co., 1937.-533 p.
392. Wellman Francis L. The art of cross-examination. Fourth Edition, Revised and Enlarged. New York: The Macmillan Company, 1946. - 421 p.
393. VI. Статьи, тезисы, научные сообщения:
394. Александров А.С. Концепция объективной истины // Российская юстиция. 1999. - № 1. - С. 23-24.
395. Александров А.С. К вопросу об определении понятия "довод" // Уголовное право. 2003. - № 4. - С. 67-68
396. Александров А.С. Язык и судебная истина / А.С. Александров, И.А. Александрова /АОрислингвистика-9: Истина в языке и праве : межвузовский сборник научных трудов / под ред. Н.Д. Голева. Кемерово; Барнаул : Изд-во Алт. ун-та, 2008 - С. 36-73.
397. Александров А. С. "Похвала" теории формальных доказательств // Правоведение. 2002. - № 4. - С. 34-47.
398. Александров А.С. Основание и условия для особого порядка принятия судебного решения при согласии обвиняемого с предъявленным обвинением // Государство и право. 2003. - № 12. - С. 43-52.
399. Александров A.C. О методологических следствиях, вызываемых терминологическими причинами (из опыта прочтения текста УПК РФ) // Правоведение. 2005. - № 5. - С. 6-18.
400. Алексеева Л. Действительные или мнимые противоречия // Российская юстиция. 1995. - № 6. - С. 23-24.
401. Амосов С. Пределы судебного познания в процессуальном праве // Российская юстиция. № 1. - 2001. - С. 34-35.
402. Арсеньев В.Д. Понятие уголовно-процессуальных доказательств в свете теории информации // Краткие сообщения и доклады о научно-исследовательской работе за 1962 г. Иркутск, 1965. - С. 70-73.
403. Астафьев Ю.В. Проблемы истины в уголовном судопроизводстве / // Юрид. зап. / Воронеж, гос. ун-т. 1995. - Вып. 2. - С. 67-75.
404. Астафьев Ю.В. Структура уголовно-процессуального познания (Процессуальный и непроцессуальный аспект). Вестник ВГУ. Серия Гуманитарные науки. - 2005. - № 2. - С. 159-172.
405. Бабенко А. Суд должен проявлять активность при сборе и исследовании доказательств / А. Бабенко, Н. Черкасова // Законность. 1993. - № 12.- С. 1-2.
406. Балакшин В. Истина в уголовном процессе // Российская юстиция. 1998. - № 2. - С. 18-19.
407. Безлепкин Б.Т. Проблемы уголовно-процессуального доказывания // Советское государство и право. 1991. - № 8. - С. 11-17.
408. Белоносов В. О. Истина в уголовном судопроизводстве // «Черные дыры» в Российском законодательстве. 2008. - № 6. - С. 133-137.
409. Бризицкий А. Относимость и достоверность доказательств в уголовном судопроизводстве / А. Бризицкий, В. Зажицкий // Советская юстиция. 1982. -№ 3. - С. 6
410. Быков В.М. Об установлении истины в уголовном судопроизводстве / В.М. Быков, Г.А. Печников // Журнал Российского права. 2004. - № 3.-С. 41-44.
411. Ветютнев Ю.Ю. Синергетика в праве // Государство и право. 2002. № 4. С. 62-68.
412. Винберг А. Актуальные вопросы теории судебных доказательств в уголовном процессе / А. Винберг, Г. Кочаров, Г. Миньковский // Социалистическая законность. 1963. - № 3. - С. 23
413. Вышинский А.Я. Проблемы оценки доказательств в советском уголовном процессе /Проблемы уголовной политики. Кн. 4. - М., 1937. - С. 5-21.
414. Гегель Г.В. Кто мыслит абстрактно? (пер. с нем.) // Работы разных лет: в 2-х томах. Т. 1. - М.: Мысль, 1972. - С. 390-411.
415. Голунский С.А. О вероятности и достоверности в уголовном суде /Проблемы уголовной политики. Кн. 4. - М., 1937. - С. 43-73.
416. Григорьева Н. Принципы уголовного судопроизводства и доказательства // Российская юстиция. 1995. - № 8. - С. 39-41.
417. Гродзинский М.М. Учение о доказательствах и его эволюции / Архив криминологии и судебной медицины. 1925. - № 1. - С. 1-21.
418. Гуценко К. Требования к кандидату в присяжные / К. Гуценко, С. Добровольская// Советская юстиция. 1993. - № 10. - С. 3-6.
419. Давлетов A.A. Факт, информация, знания в структуре уголовнопроцессуального познания // Правоведение. 1990. - № 2. - С. 88-92.
420. Давлетов A.A. Системность теории уголовно-процессуального познания // Правоведение. 1991. - № 6. - С. 97-93.
421. Давлетов А. Право защитника собирать доказательства // Российская юстиция. 2003. - № 7. - С. 50-51.
422. Доля Е.А. Соотношение гносеологической и правовой сторон доказывания в российском уголовном процессе // Государство и право. — 1994.-№ 10.-С. 118-128.
423. Доля Е.А. Проблема начала в теории уголовного процесса (Постановка вопроса) // Государство и право. 1996. - № 10. - С. 52-61.
424. Дорохов В.Я. Понятие доказательства в советском уголовном процессе // Государство и право. 1964. - № 9. - С. 108-117.
425. Егорова B.C. Проблема факта в историческом познании // Вестник МГУ. Серия: Философия. 1976. - № 5. - С. 40-51.
426. Зажицкий В.И. Вопросы доказательственного права // Советская юстиция. 1992. - № 9. - С. 3-4.
427. Зажицкий В. Оценочные понятия в уголовно-процессуальном законе: язык и стиль // Советская юстиция. 1993. - № 13. - С. 25-26.
428. Зархина С.Э. Античные истоки философской юрислингвистики // Юрислингвистика-9: Истина в языке и праве : межвузовский сборник на-учныз трудов / под ред. Н.Д. Голева. Кемерово; Барнаул : Изд-во Алт. унта, 2008. - С. 9.
429. Зеленецкий B.C. Пределы исследования предмета доказывания в советском уголовном процессе / B.C. Зеленецкий, Г.С. Колтунов // Проблемы социалистической законности. Вып. 10. Харьков, 1982. С.67-69.
430. Калиновский КБ. О праве адвоката собирать доказательства в российском уголовном процессе // Криминалистический семинар. Вып. 3. / Отв. ред. В.В. Новик. - С.-Пб.: Санкт-Петербургский юридический институт Генеральной прокуратуры РФ, 2000. - С. 92-96.
431. Каминский M.K. Что есть, что может быть и чего не может быть для системы «Криминалистика» // Вестник криминалистики / Отв. ред. А.Г. Филиппов. Вып. 1 (3). -М.: Спарк, 2002. С. 8-15.
432. Карнозова JI.M. Суд присяжных в России: инерция профессии и проблемы реформирования // Государство и право. 1997. - С. 50-58.
433. Кистяковский А.Ф. Нуждается ли общественная безопасность в других наказаниях, кроме определяемых по суду? // Сборник государственных знаний / Под ред. В.П. Безобразова. Т. 4. С.-Пб, 1877. - С. 152-169.
434. Клямко Э. Недоказывающие «доказательства» // Законность. -1994.-№ 12.-С. 42-44.
435. Ковтун H.H. О роли суда в доказывании по уголовным делам в свете конституционного принципа состязательности процесса // Государство и право. 1998. - № 6. - С. 59-63.
436. Ковтун H.H. Спорные вопросы в теории доказательств (Об устранении действительных и мнимых противоречий в уголовном процессе) // Государство и право. 1997. - № 6. - С. 70-75.
437. Под ред. проф. А.Ф. Дубина. Н. Новгород, 2008. - С. 29- 34.
438. Кокорев Л.Д. Служенье Истине // Научное наследие Л.Д. Кокорева. Воронеж: Издательство Воронежского государственного университета, 1997.-С. 40-45.
439. Кореневский Ю. Нужна ли суду истина? // Российская юстиция. -1994.-№5.-С. 20-22.
440. Костенко Р. Относимость уголовно-процессуальных доказательств // Уголовное право. 2007. - № 6. - С. 93-94.
441. Кудрявцева A.B. Понимание истины в процессуальных отраслях права как выражение гносеологических моделей познания // Вестник оренбургского государственного университета. 2006. - № 3 (53). - С. 102-105.
442. Лупинская П.А. Основания и порядок принятия решения о недопустимости доказательств // Российская юстиция. 1994. - № 11. - С. 2-5.
443. Мельник В. Здравый смысл в процессе поиска доказательств // Российская юстиция. 1995. - № 7. - С. 4-5.
444. Мельник В. Здравый смысл в процессе доказывания // Российская юстиция. 1995. - № 8. - С. 8-9.
445. Мельник В. Совесть нравственная основа суда // Российская юстиция. - 1996. - № 2. - С. 7-8.
446. Мельник В. Нравственные основы искусства защиты и обвинения // Российская юстиция. 1996. - № 3. - С. 6-8; № 5. - С. 10-12; № 6. - С. 1315.
447. Москалев Н. Конституция России и проблемы судопроизводства в уголовном процессе // Российская юстиция. 1996. - № 2. - С. 22-24.
448. Никандров В.И. Об оценке доказательств участниками уголовного процесса // Государство и право. 1992. - № 5. - С. 62-67.
449. Huecoe В.А. Правовое информационное обеспечение доказательственной деятельности в уголовном процессе / В.А. Ниесов, C.B. Зубенко // Российская юстиция. 2009. - С. 54-56.
450. Нуркаева М.К. Возникновение доказательств по УПК РФ // Пятьдесят лет кафедре уголовного процесса УрГЮА (СЮИ): Материалы Международ, науч.-практ. конф., г. Екатеринбург, 27-28 янв. 2005 г.: в 2 ч. -Екатеринбург, 2005. Ч. 1. С. 151-155.
451. Овсяников И. Вероятное и достоверное в обвинительном приговоре / И. Овсянников, А. Галкин // Российская юстиция. 2000. - № 9. - С. 41-43.
452. Орлов Ю.К. Проблемы истины в уголовном процессе // Государство и право. 2007. - № 3. - С. 50 - 56.
453. Орлов Ю.К Структура судебного доказывания и понятие судебного доказательства / Вопросы борьбы с преступностью. — М., 1978. Вып. 28.-С. 96-98.
454. Панасюк А.Ю. "Презумпция виновности" в системе профессиональных установок судей // Государство и право. 1994. - № 3. - С. 70-79.
455. Петров Ю.В. Проблема факта в современной буржуазной философии истории // Философские науки. 1976. - № 3. - С. 84-88.
456. Печников Г.А. О вероятной и объективной истинах в уголовном процессе // Правоведение. 2004. - № 4. - С. 122-125.
457. Печников Г. А. Об установлении истины в уголовном судопроизводстве // Журнал российского права. 2004. - № 3. - С. 48-53.
458. Печников Г.А. Правосудие и вопросы истины // «Черные дыры» в российском законодательстве. 2003. - № 4. - С. 214-222.
459. Победкин A.B. Некоторые вопросы собирания доказательств по новому уголовно-процессуальному законодательству России // Государство и право.-2003.-№ 1.-С. 57-64.
460. Подолъный Н. Фантомы уголовного судопроизводства // Российская юстиция. 2004. - № 4. - С. 48-49.
461. Поляков М.П. О ценности обрядовой стороны уголовного судопроизводства // Государство и право. — 1999. № 9. — С. 87-92.
462. Пору с В.И. Спор о научной рациональности // Философия науки. Выпуск 3. Проблемы анализа знания. М.: ИФРАН, 1997. - С. 11-43.
463. Полянский H.H. Вопросы доказательственного права в практике УКК Верхсуда РСФСР за 1926 г. // Право и жизнь. 1927. - Кн. 1. - С. 55-63.
464. Прения по реферату В.К. Случевского / Протоколы заседаний отделений Санкт-Петербургского юридического общества // Журнал гражданского и уголовного права. 1880. - Книга 2. - С. 106-110.
465. Прения по реферату В.К. Случевского / Протоколы заседаний отделений Санкт-Петербургского юридического общества // Журнал гражданского и уголовного права. 1880. - Книга 5. - С. 1-32.
466. Ратинов А.Р. Вопросы познания в судебном доказывании // Советское государство и право. 1964. - № 8. - С. 104-108.
467. Резник Г. Внутреннее судейское убеждение и преюдиция //Советская юстиция. 1971. - № 7. - С. 10-11.
468. Розин H.H. Ложь в процессе // Право. 1910. - № 48. - С. 28942899.
469. Случевский В.К. О пределах власти уголовного суда при устранении обстоятельств к делу неотносящихся // Журнал гражданского и уголовного права. 1880. - Кн. 1. - С. 26-51.
470. Случевский В.К. О выработке в русском уголовном судопроизводстве, в делах, разбираемых с присяжными заседателями: правил о судебных доказательствах // Журнал гражданского и уголовного права. 1882. — Кн. 9.-С. 39-48.
471. Степин B.C. научное познание и ценности техногенной цивилизации // Вопросы философии. 1989. - № 10. - С. 3-18.
472. Стучка П.И. Правосудие нового строя // Известия ВЦИК. — 1918.-23 мая. № 102.
473. Тарасов A.A. Еще раз об истине в уголовном судопроизводстве // Новый УПК России в действии: Материалы круглого стола, 13 ноября 2003 г., Москва / Отв. Ред. И.Ф. Демидов. M.: ТК Велби, Изд-во Проспект, 2004. (192 с.)-С. 71-78. - С. 75-76
474. Теймен С. Суд присяжных в современной России глазами американского юриств // Государство и право. -1995. № 2. - С. 67-69.
475. Трусов А.И. Судебное доказывание в свете идей кибернетики // Вопросы кибернетики и право. М.: Наука, 1967. С. 20-35
476. Тенчов Э.С. Объективная истина и суд присяжных / Э.С. Тенчов, О.В. Кузьмина // Государство и право. 1994. - № 11. - С. 132-139.
477. Фалшеев В. Пределы полномочий защитника по собиранию доказательств (взгляд с позиции стороны обвинения) / В. Фалилеев, Ю. Гарма-ев // Адвокатская практика. 2003. - № 1. - С. 89-93.
478. Францифиров Ю.В. О дискуссионных вопросах в теории доказательств / Ю.В. Францифиров, В.Н. Лубнин, H.A. Громов // Государство и право. 1998. - № 5. - С. 104-106.
479. Шейфер С.А. О понятии и цели доказывания в уголовном процессе // Государство и право. 1996. - № 9. - С. 60-67.
480. Шейфер С. А. Понятие доказательства как предмет научной дискуссии // Вестник омского университета. Серия «Право». № 1 (14). - Омск, 2008.-С. 12-19.
481. Чекмачееа Н.В. Убеждение и убедительность выступления прокурора в суде // Законность. 2007. - № 9. - С. 34-36.
482. Щегловитов И. Основные начала современного уголовного суда // Журнал министерства юстиции. 1903. - Кн. 9. - С. 123-157.
483. Эйсман А.А. О понятии вещественного доказательства и его соотношении с понятиями доказательств других видов / Вопросы предупреждения преступности. Вып. 1. -М., 1965. С. 86-87.
484. Бестаев А. О. Способы собирания доказательств в уголовном процессе России // Дис. канд. юрид. наук. Росторв-на-Дону: Ростовский юридический институт МВД РФ, 2006
485. Голованова О.В. Адвокатское познание по уголовному делу // Дис. канд. юрид. наук. Н. Новгород: НА МВД РФ, 2008. - 237 с.
486. Дудукина Т.Г. Подготовительная часть судебного заседания: проблемы нормативного регулирования и правоприменительной практики // Дис. канд. юрид. наук. Н. Новгород, 2007. - 205 с.
487. Иванов А. С. Допрос как средство легализации данных, полученных в ходе оперативно-разыскной деятельности // Дис. канд. юрид. наук. -Н. Новгород, 2008. 183 с.
488. Кудин Ф.М. Производные доказательства и их источники в советском уголовном процессе // Дис. канд. юрид. наук. Свердловск: СЮИ. 1967. - 147 с.
489. Леднев А.Е. Показания свидетеля как уголовно-процесуальное доказательство // Дис. канд. юрид. наук. Н. Новгород: НА МВД РФ, 2006. -231 с.
490. Мещерин А. И. Особенности познания защитником обстоятельств уголовного дела // Дис. . канд. юрид. наук- Ставрополь, 2002. -195 с.
491. Фролов С.А. Свойство относимости уголовно-процессуальных доказательств: проблемы теории и практики // Дис. канд. юрид. наук. Н. Новгород: НА МВД РФ, 2008. - 249 с.
492. VII. Авторефераты диссертаций:
493. Агутин A.B. Мировоззренческие идеи в уголовно-процессуальном доказывании // Автореф. дис. д-ра юрид. наук. Н. Новгород: НА МВД РФ, 2003. - 52 с.
494. Александров A.C. Язык уголовного судопроизводства // Авто-реф. дис. д-ра юрид. наук. Н. Новгород: НА МВД РФ, 2003. - 56 с.
495. Балакшин B.C. Доказательства в теории и практике уголовно-процессуального доказывания (важнейшие проблемы в свете УПК Российской Федерации) // Автореф. дис. д-ра юрид. наук. Екатеринбург: УГЮА, 2005. - 62 с.
496. Барабаш A.C. Публичные начала российского уголовного процесса// Автореф. дис. д-ра юрид. наук. Красноярск: Красноярский государственный университет, 2006. - 48 с.
497. Бестаев А. О. Способы собирания доказательств в уголовном процессе России!! Автореф. дис. канд. юрид. наук. -Ростов-на-Дону, 2007. -27 с.
498. Васильев JI.M. Проблемы истины в современном российском уголовном процессе (концептуальные положения) // Автореф. дис. д-ра юрид. наук. Волгоград: В А МВД РФ, 2001. - 49 с.
499. Гаврилин В.А. Объективизация доказательств как фактор повышения эффективности суда присяжных // Автореф. дис. канд. юрид. наук. -Екатеринбург: Уральск, гос. юр. акад., 2000. 18 с.
500. Грачев С.А. Доказывание по уголовным делам об экономических преступлениях на досудебных стадиях судопроизводства // Автореф. дис. канд. юрид. наук. Н. Новгород: НА МВД РФ, 2003. - 25 с.
501. Голованова О.В. Адвокатское познание по уголовному делу // Автореф. дис. канд. юрид. наук. Н. Новгород: НА МВД РФ, 2008. - 34 с.
502. Джатиев C.B. Общая методология и современные проблемы обвинения и защиты по уголовным делам // Автореф. дис. д-ра юрид. наук. -Владикавказ: СОГУ им. K.JI. Хетагурова, 1995. 33 с.
503. Дзюбенко A.A. Собирание и исследование доказательств мировым судьей по уголовным делам // Автореф. дис. канд. юрид. наук. Омск, 2008.-23 с.
504. Дудукина Т. Г. Подготовительная часть судебного заседания: проблемы нормативного регулирования и правоприменительной практики // Автореф. дис. канд. юрид. наук. Н. Новгород, 2007. - 27 с.
505. Еникеев Р.З. Проблемы доказывания в деятельности адвоката-защитника по делам о преступлениях несовершеннолетних // Автореф. дис. . канд. юрид. наук. Ижевск, 2004. - 23 с.
506. Зуев C.B. Информационное обеспечение уголовного процесса присяжных // Автореф. дис. канд. юрид. наук. Челябинск: ЮжноУральский гос. ун-тет, 2002. - 27 с.
507. Карякин Е.А. Проблемы процессуального доказывания в российском уголовном судопроизводстве на основе принципа состязательности // Автореф. дис. канд. юрид. наук. Оренбург: Южно-Уральский гос. ун-тет, 2002.-21 с.
508. Кожевникова Ю.А. Исключение недопустимых доказательств из разбирательства уголовного дела // Автореф. дис. канд. юрид. наук. Воронеж, 2005.-27 с.
509. Колдин A.B. Процессуально-криминалистические проблемы исследования источников информации // Автореф. дис. канд. юрид. наук. -Нижний Новгород.: НА МВД РФ, 2005. 24 с.
510. Коневец КС. Способы собирания доказательств на стадии возбуждения уголовного дела в российском уголовном процессе // Автореф. дис. канд. юрид. наук. Краснодар, 2008. -25 с.
511. Коротич В.А. Доказывание при судебном разбирательстве уголовного дела //Автореф. дис. . канд. юр. наук. Киев, 1974. - 24 с.
512. Костенко Р.В. Доказательства в уголовном процессе: концептуальные подходы и перспективы правового регулирования // Автореф. дис. д-ра юрид. наук. Санкт-Петербург: Санкт-Петербургский университет МВД РФ, 2006.-35 с.
513. Крымов A.A. Правовые презумпции в уголовном процессе // Автореф. дис. канд. юрид. наук. М.: МЮИ МВД РФ, 1999. - 28 с.
514. Кудин Ф.М. Производные доказательства и их источники в советском уголовном процессе // Автореф. дис. канд. юрид. наук. Свердловск: СЮИ, 1967. -20 с.
515. Кузнецов Н.П. Доказывание и его особенности на стадиях уголовного процесса России // Автореф. дис. д-ра юрид. наук. Воронеж, 1998.-42 с.
516. Левченко О.В. Общеизвестные, преюдициально установленные и законом презюмируемые факты и особенности их использования в уголовно-процессуальном доказывании // Автореф. дис. канд. юрид. наук. Казань: КГУ, 1994.-24 с.
517. Леднев А.Е. Показания свидетеля как уголовно-процессуальное доказательство // Автореф. дис. канд. юрид. наук. Н. Новгород: НА МВД РФ, 2006.-29 с.
518. Лубин С.А. Формирование системы обвинительных доказательств по уголовным делам о преступлениях, связанных с незаконным оборотом наркотических средств и психотропных веществ // Автореф. дис. канд. юрид. наук. Н. Новгород: НА МВД РФ, 2006. - 28 с.
519. Лукашевич С.В. Доказывание по делам о преступном уклонении от уплаты налогов (уголовно-процессуальные и организационно-правовые проблемы) // Автореф. дис. канд. юрид. наук. Омск, 2007. - 23 с.
520. Макогон КН. Обоснование вины подозреваемого и обвиняемого путем построения комплексов улик // Автореф. дис. канд. юрид. наук. -Самара, 2006. 18 с.
521. Мамедов О.Я. Оценка допустимости доказательств на досудебном производстве по уголовным делам // Автореф. дис. канд. юрид. наук. -Волгоград, 2007. 26 с.
522. Мизулина Е.Б. Уголовный процесс: концепция самоограничения государства // Автореф. дис. д-ра юрид. наук. М., 1993. - 32 с.
523. Петрова О.В. Объективная истина и гарантии ее установления в уголовном процессе // Автореф. дисс. . канд. юрид. наук. — Воронеж, 2000. -25 с.
524. Пономаренков В.А. Проблемы представления и использования доказательств в уголовном процессе // Автореф. дис. канд. юрид. наук. -Саратов: Саратовский юрид. ин-т МВД РФ, 1998. 20 с.
525. Пономаренков В.А. Этносоциальная детерминация уголовно-процессуального доказывания // Автореф. дис. д-ра юрид. наук. Владимир: Владимирский юридический институт ФСИН, 2008. - 53 с.
526. Попов ДВ. Надлежащий источник свидетельских показаний как необходимое условие их допустимости // Автореф. дис. канд. юрид. наук. -Самара, 2007. 21 с.
527. Прокофьев Ю.Н. Использование документов как доказательств в советском уголовном процессе // Автореф. дис. канд. юрид. наук. — М.: Всесоюзный институт по изучению причин и разработке мер предупреждения преступности, 1976. 19 с.
528. Роговая С. А. Проблемы оценки доказательств и принятия решений при особом порядке уголовного судопроизводства// Автореф. дис. канд. юрид. наук. Н. Новгород: ЙОГУ им. Н.И. Лобачевского, 2006. - 26 с.
529. Сверчков В.В. Концептуальные основы решения проблем освобождения от уголовной ответственности // Автореф. дис. д-ра юрид. наук. -Н. Новгород: НА МВД РФ, 2008. 60 с.
530. Сибнлева Н.В. Допустимость доказательств в советском уголовном процессе // Автореф. дис. канд. юрид. наук. Харьков: ХЮИ им. Ф.Э. Дзержинского, 1986.-23 с.
531. Стародубова Г.В. Методы и управление процессом установления истины в уголовном судопроизводстве // Автореф. дис. канд. юрид. наук. -Воронеж: ВГУ, 2008. 24 с.
532. Стуликов А.Н. Уголовно-процессуальные и криминалистическиеаспекты представления доказательств // Автореф. дис. канд. юрид. наук. -Н. Новгород: НА МВД РФ, 2002. 21 с.
533. Терехин В.В. Недопустимые доказательства в уголовном процессе России: теоретические и прикладные аспекты // Автореф. дис. канд. юрид. наук. Н. Новгород: НА МВД РФ, 2006. - 27 с.
534. Черкасова Н.Ю. Исследование доказательств в суде первой инстанции // Автореф. дис. канд. философск. наук. Самара. - 1993. - 22 с.
535. Шевелев A.B. Доказывание по уголовным делам о взяточничестве: теоритико-прикладной аспект // Автореф. дис. д-ра юрид. наук. Н. Новгород: НА МВД РФ, 2007. - 30 с.1.. Словари и справочники:
536. Англо-Русский словарь. 70 000 слов и выражений (сост. В.К. Мюллер). Издание 16-е. М.: "Совтская энциклопедия", 1971. - 912 с.
537. Большой юридический словарь. / Под ред. А .Я. Сухарева, В.Д. Зорькина, В.Е. Крутских. М.: ИНФРА-М, 1997. - IV, 790 с.
538. Конституционное право // Энциклопедический словарь. М., 2000. - 599 с.
539. Ивин A.A., Никифоров А.Л. Словарь по логике. М., 1998. - 384с.
540. Российская юридическая энциклопедия. / Под ред. А.Я. Сухарева. М.: Издательский дом ИНФРА-М, 1999. - X, 1110 с.
541. Ожегов С.И. Словарь русского языка: Ок. 57 000 слов / Под ред. Н. Ю. Шведовой. 18-е изд., стереотип. - М.: Русский язык, 1987.
542. Савицкий В.М., Ларин A.M. Уголовный процесс: Словарь справочник. М.: КОНТРАКТ, ИНФРА-М, 1999. - 271 с.
543. Словарь иностранных слов и выражений. / Авт. сост. Е.С. Зено-вич. - М.: Олимп; ООО "Издательство ACT-ЛТД", 1997. - 608 с.
544. Современный философский словарь / Под общ. ред. проф. В.Е.
545. Кемерова. 2-е изд. испр. и доп. - Лондон, Франкфурт-на-Майне, Париж, Люксембург, Москва, Минск, 1998. - 1064 с.
546. Тихомирова Л.В., Тихомиров М.Ю. Юридическая энциклопедия / Под ред. М.Ю. Тихомирова. М.: 1997. - 526 с.
547. Юридический словарь. М: Государственное издательство юридической литературы, 1953. - 447 с.
