АВТОРЕФЕРАТ ДИССЕРТАЦИИ по праву и юриспруденции на тему «Эволюция российской государственности на рубеже XVIII - XIX веков: либеральная и консервативная тенденции»
На правах рукописи
Петровская Ольга Викторовна
ЭВОЛЮЦИЯ РОССИЙСКОЙ ГОСУДАРСТВЕННОСТИ НА РУБЕЖЕ XVIII—XIX ВЕКОВ: ЛИБЕРАЛЬНАЯ И КОНСЕРВАТИВНАЯ ТЕНДЕНЦИИ
12.00.01 —теория и история права и государства; история учений о праве и государстве
Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата юридических наук
лНЗ 2011
Москва — 2010
4842769
Диссертация выполнена на кафедре истории государства и права Московской государственной юридической академии имени О. Е. Кутафина.
Научный руководитель
доктор юридических наук, профессор Исаев Игорь Андреевич
Официальные оппоненты
доктор юридических наук, профессор Рубаник Владимир Евдокимович
кандидат юридических наук, доцент Чупрова Наталья Александровна
Ведущая организация
Саратовская государственная академия права
Защита диссертации состоится 19 января 2011 года в 13.30 на заседании диссертационного совета Д 212.123.02 при Московской государственной юридической академии имени О. Е. Кутафина по адресу: 123995, г. Москва, ул. Садовая Кудринская, д. 9, зал заседаний ученого совета.
С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Московской государственной юридической академии имени О. Е. Кутафина.
Автореферат разослан «декабря 2010
года.
Ученый секретарь диссертационного совета заслуженный деятель науки РФ, доктор юридических наук, профессор
ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ
Актуальность темы исследования обусловливается несколькими факторами. Во-первых, она определяется общественной потребностью в государственно-правовых преобразованиях в современной России, что без учета предшествовавшей практики таких реформ вряд ли возможно. Игнорирование как удачного, так и неудачного опыта реализации конституционно-правовых идей в прошлом может привести к неустойчивости выстраиваемой в России системы организации государственной власти, дисбалансу ветвей власти, общей политической нестабильности. Во-вторых, обращение к данной теме объясняется острым интересом современного российского общества к вопросам истории государственно-правового развития и построения правового государства, когда проблемы конституционного, политико-правового устройства страны, реформирования ее экономики и общественного строя занимают умы многих отечественных и зарубежных ученых. В этом плане изучение проектов государственно-правовых реформ в России конца XVIII — начала XIX в., анализ причин их появления именно в это время и опыт проведения их в жизнь позволяют создать более четкое представление о перспективах развития современной России, в частности ответить на вопросы, в какой мере допустимо заимствование государственно-правовых идей в готовой форме из более развитых в правовом отношении стран и насколько следует учитывать специфику правового и политического развития собственной страны. Обращение к истокам вариативности в государственно-правовом развитии России, поиск причин неудачи в реализации существовавшей альтернативы в начале XIX в. представляют особый интерес своей несомненной близостью реформаторских и охранительных проектов начала XIX в. к современному периоду в истории Российского государства, когда сочетание либерального и консервативного вариантов путей возможного развития приобретает особую остроту.
Степень научной разработанности темы. Теоретико-методологические основы, концептуальные позиции, принципы и подходы к рассмотрению исследуемой темы были заложены в трудах, авторами которых являются Б. С. Абалихин, М. С. Александров, А. С. Алексеев, С. В. Аржанухин, Т. В. Артемьева, А. Н. Архангельский, Д. С. Бабкин, И. С. Блиох, М. И. Богданович, М. М. Богословский, А. Г. Брикнер, Вел. кн. Николай Михайлович, Г. В. Вернадский, Е. А. Вишленкова, Н. Г. Габидулина, А. В. Гаврюшкин, А. А. Герцензон, Я. А. Гордин, Ю. В. Готье, А. Д. Градовский, В. Г. Григорьев, В. А. Гусев, М. А. Давыдов, Л. А. Дербов, М. В. Довнар-Запольский, Н. М. Дружинин, Д. В. Ермашов, Н. П. Ерошкин, А. И. Есюков, Т. Н. Жуковская,
В. 3. Завитневич, П. А. Зайончковский, В. Ю. Захаров, В. В. Зеньков-ский, Н. М. Золотухина, В. Ф. Иванов, В. С. Иконников, В. Е. Илле-рицкий, И. А. Исаев, Б. С. Итенберг, А. Б. Каменский, А. А. Кизевет-тер, Л. Г. Кислягина, М. В. Клочков, В. О. Ключевский, Н. Г. Козин,. Е. Кондаков, М. А. Корф, В. В. Леонтович, Г. П. Макогоненко, И. И. Мещерский, В. И. Новаковский, Г. Л. Оболенский, С. Б. Окунь, Б. Н. П. Пав-лов-Сильванский, А. М. Песков, С. А. Петровский, А. Ф. Петрушев-ский, С. Ф. Платонов, Н. Г. Плещева, В. В. Познанский, Н. А. Полевой, А. В. Предтеченский, А. Е. Пресняков, М. А. Приходько, А. Н. Пыпин, Н. А. Рожков, А. В. Романович-Славатинский, В. Е. Рубаник, М. М. Сафонов, А. Н. Сахаров, В. И. Семевский, В. П. Семенников, С. М. Сере-донин, А. И. Серков, В. В. Сиповский, А. В. Скоробогатов, М. Б. Смолин, Т. О. Соколовская, О. Ф. Соловьев, Ю. А. Сорокин, В. И. Старцев, О. В. Сухарева, 3. П. Тинина, В. А. Томсинов, Ю. П. Титов, Н. Ф.Третьяков, Е. П. Трифильев, Н. А. Троицкий, С. М. Троицкий, И. А. Федосов, Г. В. Флоровский, А. С. А. Чибиряев, Д. Ю. Шапсугов, Н. К. Шильдер, А. А. Шкуринов, В. М. Штейн, Г. С. Шторм, Е. С. Шу-мигорский, Н. Я. Эйдельман, С. А. Экштут, С. Н. Южаков, М. Т. Яблочков, В. Е. Якушкин и др.
При соотнесении научных изысканий предшественников можно сделать вывод о том, что на настоящий момент времени не получили пока должной разработки проблемы, попытка решить которые предпринимаются в данной диссертационной работе.
Цель исследования — выявление объективных закономерностей и определяющих тенденций процесса ^развития российской государственности конца XVIII — начала XIX в., эволюции взглядов на государственно-правовые реформы в России данного периода и практику их реализации.
Для достижения указанной цели в диссертации поставлены и решаются следующие задачи:
- выявить особенности подходов к исследованию эволюции российских государственно-правовых институтов конца XVIII — начала XIX в. в трудах отечественных исследователей в период до 1917 г.;
- обнаружить специфику исследования проблем эволюции российской государственности на рубеже XVIII—XIX вв. в трудах отечественных и зарубежных исследователей в период после 1917 г.;
-установить исторические, международно-политические, социально-экономические, идейные предпосылки складывания альтернативных путей эволюции российской государственности на рубеже XVIII—XIX вв.;
- определить сущность либерализма и консерватизма как течений общественной мысли России в конце XVIII — начале XIX в. и выявить их соотношение с идеологией Просвещения и масонством;
- проанализировать возможные варианты эволюции российской государственности в конце XVIII— начале XIX в. при переходе от «просвещенного абсолютизма» к военно-политической монархии в правление Павла I;
- установить своеобразие формирования либеральных и консервативно-охранительных представлений о путях развитии российской государственности и практике их реализации в конце XVIII — первой четверти XIX в.;
- проследить связь государственно-правовых проектов первой четверти XIX в. с основными тенденциями внутриполитического и внешнеполитического курса Российской империи в период царствования Александра I;
-на основе анализа российских государственно-правовых преобразовательных проектов первой четверти XIX в. определить их отечественные и зарубежные источники, выявить степень влияния на них западноевропейского государственного опыта;
- проанализировать объективные и субъективные причины отказа от реализации государственно-правовых проектов реформирования России в первой четверти XIX в.
Объектом исследования выступают закономерности эволюции государственно-правовых институтов Российской империи в конце XVIII — начале XIX в. и их отражение в совокупности представлений (философских, исторических, социально-политических, юридических, историко-правовых, экономических и др.) об этих процессах.
Предметом исследования являются альтернативные пути развития отечественной государственности в конце XVIII — начале XIX в., специфика их отображения в государственно-правовых доктринах консерваторов и либералов и особенности реализации в практике государственного строительства, обусловленной историко-политическими предпосылками рассматриваемого периода.
Методологическую основу диссертации составили диалектический, системно-функциональный подход к познанию правовых явлений; положение в основу исследования критериев объективности, соответствия истине, исторической правде, логичности, последовательности, единства логического и исторического, а также современных общетеоретических представлений о государстве и праве.
При выполнении диссертационной работы автором использовались сравнительно-исторический, ретроспективный, сравнительно-правовой, логико-юридический, синхронный, хронологический, методы, а также методы обобщения, абстрагирования, анализа и синтеза, восхождения от абстрактного к конкретному, толкования права и др.
Хронологические рамки работы охватывают период с последней четверти XVIII в. по первую четверть XIX в. Нижняя граница ис-
следования обусловлена тем, что именно в последней четверти XVIII в. в России, как и в странах Европы, наметились кризисные явления, побудившие правящие круги приступить к поиску путей модернизации государственно-правового строя и системы общественных отношений. При этом положение осложнялось тем, что к этому времени оказались исчерпаны возможности дальнейшего развития в рамках модели государственности, созданной Петром I, и требовался поиск новых подходов. Верхняя временная граница исследования обусловлена тем, что именно в первой четверти XIX в. проекты государственно-правовых реформ разрабатывались на высшем уровне по прямому указанию Александра I («Жалованная Грамота российскому народу» 1801 г., проект М. М. Сперанского 1809 г., «Уставная Грамота Российской империи» 1818—1820 гг.).
Эмпирическую и источниковую базу исследования составляют разнообразные по происхождению, характеру, форме и содержанию документы и материалы.
К первой группе могут быть отнесены подготовленные по указанию Александра I конституционные проекты первой четверти XIX в., относящиеся к документам делопроизводства неофициального или полуофициального характера: «Жалованная Грамота российскому народу» 1801 г.; проект А. Чарторыйского 1802 г.; проект М. М. Сперанского 1809 г. и др. Вторую группу источников составили документы официального правотворчества: Наказ Уложенной комиссии, Жалованные Грамоты дворянству и городам 1785 г., указ от 8 сентября 1802 г. о реформе Сената и др. Третью группу составили источники личного характера: мемуары, дневники, записные книжки, предоставляющие дополнительную информацию по подготовке государственно-правовых проектов конца XVIII — начала XIX в. Четвертую группу источников представляет эпистолярий: переписка Александра I, Кочубея, Новосильцева, Чарторыйского, братьев Воронцовых и других влиятельных лиц при императорском дворе в начале XIX в.
Научная новизна диссертационной работы заключается в том, что на основе проведенного исследования получены результаты, имеющие значение для углубления представлений о предпосылках, истоках и источниках государственно-правовых реформ в России конца XVIII — начала XIX в., формировании взглядов либералов и консерваторов, специфике их развития и претворения в практике государственного строительства.
С учетом последних достижений отечественной историко-правой науки исследована специфика эволюции российской государственности на рубеже XVIII—XIX вв. и выявлена ее связь с особенностями формирования политико-правовых доктрин либерализма и консерватизма как общественных явлений, определены основные этапы их
эволюции, обнаружена их связь с экономическим, политическим и социальным развитием российского общества рубежа XVIII—XIX вв.
С современных позиций на основе использования широкой ис-точниковой базы, которая стала доступной в России сегодня, исследованы процессы становления новых государственно-правовых институтов и учреждений в конце XVIII — начале XIX в. в их соотношении со взглядами Павла I и Александра I, М. М. Сперанского и Н. М. Карамзина, определена общая логика, выделены основные, наиболее существенные тенденции их развития.
На базе научного историко-правового анализа обобщены подходы к определению теоретико-методологических принципов государственно-правовых реформ в России конца XVIII — начала XIX в. и осуществлено их соединение с доктринальными установками либерализма и консерватизма; выявлены позитивные элементы в практике реализации политико-правовых концепций отечественных либералов и консерваторов рубежа XVIII—XIX вв., не потерявшие своего значения до настоящего времени.
В сравнительно-правовом аспекте установлены степень влияния заимствований теоретических подходов и рецепции зарубежных правовых норм на развитие государственно-правовых реформ в России рассматриваемого периода и взглядов либералов (М. М. Сперанский) и консерваторов (Н. М. Карамзин).
На основе проведенного исследования выделены объективные закономерности процесса создания теоретических принципов эффективной системы организации государственной власти и правового регулирования общественных отношений в России рубежа XVIII—XIX вв. для использования ее позитивных элементов в современных научном поиске, законотворческом процессе и правоприменительной практике.
На защиту выносятся следующие научные положения, обладающие элементами новизны:
1. Выявлено, что закономерности и специфика эволюции отечественной государственности в конце XVIII — начале XIX в. могут быть объективно оценены лишь при органическом понимании российского государства как такого единства, в котором неразрывно соединяются геополитические особенности его расположения, своеобразие формирования государственно-властных институтов, негативный и позитивный опыт их учреждения и организации деятельности, менталитет и историческая судьба народа, его духовный опыт и религия.
2. Установлено, что правительства преемников Петра I, всходивших на престол большей частью в результате дворцовых переворотов, сохраняли власть не как династическое достояние, а скорее как захват, который не умели оправдать перед народом, все больше нуждаясь не в народной, а в военно-полицейской опоре. Поэтому последняя
четверть XVIII в. характеризовалась завершением процесса окончательного оформления в России крепостнического сословно-дворянского, а не гражданского народно-правового государственного состояния.
3. На основе проведенного исследования аргументировано, что, если бы Александр I получил власть законным путем, у него был бы достаточный простор для осуществления намечавшихся им реформ — теперь же он оказался в зависимости от тех, кто преступлением добыл ему трон и кто постоянно оказывал на него давление, напоминая о реальной возможности нового переворота.
4. Выявлено, что исходные реформаторские замыслы Александра I были направлены на смягчение внутренних антагонизмов сословно-дворянского бюрократического управления. Выработанный в Негласном комитете план реформ предполагал создание трех независимых ветвей государственно-властных структур: законодательной в лице Государственной Думы, избираемой из представителей всех сословий; исполнительной в лице министерств, подотчетных Думе; судебной в лице Сената. Все три ветви должны были контролироваться аристократическим Государственным советом. Однако этот план реализован не был, поскольку, с одной стороны, его воплощению помешала разорительная война с Наполеоном, а с другой — план оказался чересчур оторванным от реалий государственно-правовой жизни России начала XIX в.
5. Доказано, что отправные политико-практические установки либералов во главе с М. М. Сперанским состояли в признании необходимости реформирования архаичного государственного строя России и его модернизации посредством адаптации в российских условиях принципа разделения властей и привлечения к участию в управлении страной различных слоев населения в форме представительства, основанного на имущественном цензе. По их мысли, система учреждений, построенная в соответствии с указанными принципами, должна была обеспечить соблюдение законности.
6. В работе обосновано, что взгляды либералов на принцип законности и идею верховенства закона в государственном управлении были ориентированы на модель «органического» закона, основывающегося на народной воле и подлежащего равному исполнению всеми. Лучшей гарантией создания и соблюдения такого закона выступало «народное мнение», которое должно было реализовываться, в частности, путем направления Государственной Думе «представлений о местных нуждах». Условием существования прав подданных либералы полагали реализацию принципов верховенства закона и разделения властей. Закон призван охранять политические и гражданские права подданных и регулировать их взаимоотношения с державной властью. Либералы признают разделение общества на сословия, связывая его со степенью обладания политическими и гражданскими правами.
7. Выявлено, что расхождения предложений Н. М. Карамзина с проектами М. М. Сперанского заключались и в содержании их государственно-правовых взглядов, и в еще большей степени в способе их реализации: Сперанский предложил ряд государственных преобразований, предусматривающих существенные изменения в устройстве основных институтов и учреждений власти и управления в стране; Карамзин полагал, что государственные дела не станут лучше вестись лишь потому, что чиновники будут названы по-другому, так как важны не формы, а люди, поэтому кандидатов на государственные должности следует подбирать единственно по способностям. Перестройку здесь он видел в подготовке грамотных, специально обученных кадров, а не в создании новых учреждений.
8. В ходе проведенного анализа установлено, что в связи с политической обстановкой в России и неготовностью страны к смене формы правления с абсолютной монархии на ограниченную (конституционную) Государственный совет в первой половине XIX в. не занял того места в структуре государственных органов, которое ему отводилось по проекту М. М. Сперанского.
9. Выявлено, что осуществленные реформаторские мероприятия в сфере государственного управления оказались весьма противоречивыми: введение министерского единоначалия разваливало унитарные коллегиальные принципы управления на уровне Сената, комитета министров, губернских учреждений. Замысел Александра I привить номологич-ность, законосообразность российской жизни остался невоплощенным. В реальной государственно-правовой жизни и судебной практике продолжал господствовать произвол. Главной причиной этого выступало бесправно-беззаконное положение громадной массы крепостного населения России. Поэтому исторически обоснованным представляется вывод о том, что нельзя вводить свободу во властные институты через законотворчество, предварительно не вводя ее в социальные институты через гражданские права и отношения собственности.
10. В результате анализа государственно-правового развития России в последней четверти XVIII — в первой четверти XIX в. и его интерпретации с современных научных позиций сделан вывод, что под консерватизмом следует понимать стремление к сохранению существующего положения вещей, охранению, консервации определенных сторон бытия, идейных установок, норм и принципов организации общественно-государственной жизни. Перспективам либеральной и леворадикальной эволюции отечественной правовой и судебной систем русский консерватизм противопоставлял свое видение правового развития, где право выступало компонентом традиционного институционально-ценностного порядка, соподчиненным высшим нормативным системам и обладающим качествами устойчивости и преемственности. Влия-
нием правовой идеологии русского консерватизма было вызвано выдвижение в конце XVIII — начале XIX в. ряда предложений в области законотворчества, публичного управления и организации правосудия.
Теоретическая значимость работы заключается в том, что автором с современных научных позиций исследованы альтернативные пути развития российской государственности на рубеже XVIII—XIX вв., обобщены представления о предпосылках, истоках и источниках государственно-правовых концепций лидеров либералов и консерваторов рубежа XVIII—XIX вв.; уточнены представления о взглядах Павла I, Александра I, М. М. Сперанского, Н. М. Карамзина на создание эффективной системы организации государственной власти и регулирования общественных отношений в России; выявлены элементы в государственно-правовых доктринах и проектах реформ рубежа XVIII—XIX в., а также в практике их последующей реализации, не потерявшие своего значения и до настоящего времени.
Практическая значимость работы состоит в том, что результаты исследования, научные положения, оценки и выводы, а также использованный и проанализированный в ней фактический материал: 1) нашли применение в учебном процессе (при разработке учебных программ и в ходе преподавания курса истории отечественного государства, а также при подготовке студентами научных работ); 2) могут быть использованы: а) для последующего комплексного историко-юридического анализа политико-правовой доктрины либерализма и консерватизма, углубления научных знаний о развитии государственно-правовых взглядов лидеров этих течений государственно-правовой мысли рубежа XVIII—XIX вв.; б) для углубления и расширения возможностей изучения данной темы в курсе истории отечественного государства и права в юридических высших учебных заведениях, при подготовке учебных пособий и учебников.
Апробация результатов исследования. Выводы, положения, оценки, предложения и рекомендации, сформулированные в диссертационной работе, докладывались и обсуждались на заседаниях кафедры истории государства и права Московской государственной юридической академии имени О. Е. Кутафина.
Основные результаты исследования отражены в опубликованных научных статьях и были представлены в докладах и сообщениях, сделанных автором на международных и региональных научных и научно-практических конференциях, симпозиумах, семинарах и круглых столах.
Структура диссертации предопределена целями и характером исследования. Работа состоит из введения, трех глав, включающих восемь параграфов, и заключения.
ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ
Во введении обосновывается актуальность, выявляется степень научной разработанности темы исследования, определяются его цель и задачи, объект и предмет, характеризуется теоретическая основа, эмпирическая база, методология, методика и методы научного анализа, излагаются основные положения, выносимые на защиту, раскрывается теоретическая и практическая значимость работы, приводятся данные об апробации научных выводов и структуре диссертации.
Глава первая посвящена анализу степени научной разработанности темы. Автором отмечается, что, хотя историография эволюции государственности России рубежа XVIII—XIX вв. насчитывает более чем 200-летнюю историю, она столь же сложна и противоречива, как и сама по себе эта непростая историческая эпоха.
В первом параграфе диссертант отмечает, что ознакомление с историографией позволяет выделить два основных подхода к рассмотрению реформ начала XIX в. — консервативный и либеральный. Для консервативного направления, представленного трудами М. И. Богдановича, Н. К. Шильдера и др., характерна выраженная уверенность в незыблемости монархического принципа правления. Этим объясняется их негативное отношение к деятельности Негласного комитета, по их мнению, представлявшей попытку внедрения прозападных либерально-реформаторских идей, якобы чуждых интересам страны, что и стало главной причиной противоречивости реформ начала XIX в. Расходятся представители консервативного направления лишь в вопросе об оценке либерализма Александра I: если одни рассматривают его как следствие юношеского максимализма императора и вредного влияния «молодых друзей» из Негласного комитета, то другие считали, что Александр I с самого начала стоял на консервативных позициях, а либеральные идеи использовал как средство укрепления личной власти, защиты ее от каких-либо поползновений на ее умаление со стороны участников заговора 11 марта 1801 г. В целом же для консервативной историографии характерны довольно поверхностный
подход к изучению причин реформ рубежа XVIII-XIX вв. и явная
апологетика абсолютной монархической власти, что вело к субъективизму и догматизму в оценке попыток преобразований начала XIX в. Напротив, для представителей либерального направления (А. Д. Гра-довского, М. В. Довнар-Запольского, А. Н. Пыпина, вел. кн. Николая Михайловича и др.) характерен более объективный подход к освещению событий, хотя некоторые их труды также несвободны от субъективизма. Особо следует указать на работу А. Н. Пыпина «Общественное движение при Александре I», в которой впервые в историографии был сделан вывод о том, что реформаторские идеи Александра I и его
«молодых друзей» были не случайностью, а закономерным явлением, вытекавшим из всего хода исторического развития России XVIII в., особенно последних лет царствования Екатерины II и правления Павла I. Главными причинами неудачи ряда реформ начала XIX в. А. Н. Пыпин видит отсутствие гласности при их разработке и нежелание реформаторов обратиться к общественному мнению за поддержкой.
В целом же попытки дореволюционных историков выявить причины перехода верховной власти к преобразованиям в конце XVIII — в начале XIX в. почти не выходили за рамки чисто умозрительного подхода, и в большинстве своем реформы объяснялись исключительно личными взглядами Екатерины II, Павла I, Александра I или настроениями тех или иных группировок высшей аристократии при императорском дворе практически вне всякой связи с политическими и социально-экономическими процессами, объективно развивавшимися в России со второй половины XVIII в.
Во втором параграфе рассмотрены новые тенденции в исследованиях темы. Отмечается, что значимой работой, ставшей своеобразным рубежом в переходе от дореволюционной историографии к советскому периоду ее развития, стала вышедшая в 1924 г. монография А. Е. Преснякова «Александр I». Основываясь на исходных принципах марксистской методологии, А. Е. Пресняков считал попытку реформ начала XIX в. продуктом социально-экономического развития страны; при этом автор выдвинул идею относительной самостоятельности самодержавия, которое в лице Александра I и его «молодых друзей» играло в начале XIX в. прогрессивную роль, пытаясь провести назревшие преобразования во всех сферах жизни. Главную причину неудачи части реформ начала XIX в. А. Е. Пресняков видел в отсутствии объективных предпосылок к их проведению.
Альтернативный подход к проблеме эволюции российской государственности начала XIX в. предложил С. Б. Окунь, исходивший из того, что определяющим фактором внутренней политики самодержавия исследуемого периода было наличие противоречий между развивающимся новым капиталистическим способом производства и господствующей крепостной системой. При этом он постарался учесть все нюансы конкретной политической обстановки, вынудившей царизм встать на путь реформ. Особую роль в подготовке коронационных проектов С. Б. Окунь отводил участникам заговора против Павла I; Александр I же в его представлении был хитрым и умным политиком, рядившимся в тогу показного либерализма, а на самом деле преследовавшим цель добиться всемерного укрепления своей абсолютной власти. Данная концепция С. Б. Окуня, отрицавшая способность абсолютистского режима в России сознательно пойти по пути государственно-правовых реформ, была преобладающей в исторической и историко-
юридической науке на протяжении нескольких десятилетий. Фактически эта концепция представляла собой возрождение (но на несравненно более высоком уровне) линии М. И. Богдановича — Н. К. Шильде-ра, сомневавшихся в искренности реформаторских намерений Александра I. Однако далеко не все историки склонны были ее разделять и в 1957 г. А. В. Предтеченский опубликовал монографию «Очерки общественно-политической истории России в первой четверти XIX в.», до сих пор остающуюся одним из самых обстоятельных исследований внутриполитических проблем указанного периода. В концепции А. В. Предтеченского Александр I предстает дальновидным реформатором, убежденным в необходимости пойти на частичные уступки (причем сознательные) новым буржуазным отношениям с целью предотвратить повторение событий Французской революции.
В советской юридической науке историко-правовой анализ реформ и эволюции государственно-правовых институтов в начале XIX в. впервые был дан в работе С. М. Казанцева «Реформы высших и центральных государственных органов Российской империи в начале XIX в.» (1981 г.), пришедшего к выводу, что, с одной стороны, реформы государственного аппарата в начале позапрошлого столетия, с другой — ими закладывались основы будущих органов буржуазного государства.
Несмотря на то что современные исследователи все активнее обращаются к истории государственно-правовых реформ в России рубежа XVIII—XIX вв. и к характеристике государственных и общественных деятелей той эпохи, диссертант полагает, что выбранная проблематика нуждается в дальнейшей разработке на основе комплексного многостороннего анализа с современных научных позиций, с учетом новых источников и материалов, вводимых в научный оборот в последнее время.
Глава вторая посвящена выявлению факторов, способствовавших формированию либерально-реформаторского и консервативно-охранительного подходов к государственно-правовым преобразованиям в России рассматриваемого периода.
Первый параграф посвящен исследованию процесса формирования взглядов на государственно-правовые реформы в России и выяснению того, что же все-таки послужило основным источником для их авторов: были ли это заимствования из зарубежной практики и сочинений иностранных мыслителей, государственных деятелей либо собственные идеи отечественных либералов и консерваторов. Диссертант полагает, что определяющим фактором в складывании альтернативных путей развития отечественной государственности в конце XVIII — начале XIX в. выступало то, что и план государственных преобразований М. М. Сперанского, и государственно-правовые предпочтения Н. М. Карамзина выросли преобладающим образом на русской почве:
анализ написанного ими показывает, что их труды содержат не только и не столько заимствования, сколько исходят из опыта русской действительности, пережитого и осознанного авторами. В то же время нельзя, однако, обойти стороной и то, что влияние западноевропейской, в первую очередь английской, французской и немецкой, и североамериканской политико-правовой мысли было весьма и весьма значительным: именно идеи, заимствованные из документов английской, американской и французской революций, почерпнутые го трудов мыслителей Европы и Америки, сопоставленные в сравнительном ключе с российской действительностью, послужили базой, основой для разработки и либерально-реформаторской, и консервативно-охранительной концепций. Как представляется, без подобного фундамента создание столь значительных доктрин было бы как для М. М. Сперанского, так и для Н. М. Карамзина задачей гораздо более трудновыполнимой.
Во втором параграфе автором отмечается, что начиная с преобразований Петра I в России складывается особый тип попечительского государства, в котором в институте единоличного наследственного монарха сосредотачивается вся полнота законодательной, исполнительной, судебной и религиозной власти. При этом особенности российской ментальности XVIII в., помноженные на господствующую государственную идеологию, диктовали необходимость сначала создать теорию, а затем претворять ее в жизнь, невзирая на объективную реальность, что и демонстрировала Екатерина Великая. Вместе с тем как государственно-правовое явление «просвещенный абсолютизм» не был изолированным фактом русской политической жизни: в роли «просвещенных» монархов выступали и прусский король Фридрих II, и шведский — Густав III, и австрийский император Иосиф II.
Вступление на престол после смерти Екатерины II императора Павла I изменило вектор развития российской государственности. Он царствовал всего четыре с половиной года, но его политика явилась основополагающей для России первой половины XIX в. Законодательство Павла I (а он издал более 2 тыс. законов, именных указов и актов, охватывающих все сферы жизни государства и общества, т. е. в среднем издавалось по 40 нормативных актов в месяц) во многом предопределило магистральную линию эволюции российского самодержавия в XIX в., которая заключалась в предельной бюрократизации государственного управления, вытеснении сословных привилегий чиновной иерархией, постепенном урегулировании «сверху» отношений крестьян и помещиков.
Режим, установившийся в России при Павле, исследователи обычно трактуют как военно-полицейскую диктатуру (Н. П. Ерошкин, Н. Б. Голикова и JI. Г. Кислягина, М. М. Сафонов); А. В. Предтечен-ский и Н. Я. Эйдельман характеризуют его как «непросвещенный аб-
солютизм». Частично разделяя позицию предшественников, диссертант, однако, полагает, что Павел I был заинтересован не столько в укреплении своей личной власти, сколько в усилении всей системы российской государственности и державы в целом. Для него было совершенно неприемлемо реформирование государства екатерининскими методами, поскольку либерализм матери император воспринимал как нечто опасное, послужившее причиной и предпосылкой разрушительного восстания Пугачева, повторения чего Павел не хотел. Поэтому реформы Павла I проводились скорее по тем же методам, какими действовал в свое время Петр Великий, для которого главным инструментом реформирования государства являлась крепкая самодержавная власть. Значит, чтобы подготовить базу для грядущих преобразований, необходимо было власть эту укрепить. Российские реалии конца XVIII в. оказались таковы, что аристократия стала слишком независимой и ее подчинение монарху оказалось номинальным. Для своего упрочения императору просто необходимо было ослабить влияние придворных, гвардии и вообще дворян на государственную политику. Естественно, прежде всего Павел начал с ужесточения порядка, отменив многочисленные привилегии господствующего сословия. Вместе с тем, как показали события, ему не удалось отыскать достаточно действенного способа обуздания столичной аристократии и «борьба с дворянством» оказалась в итоге для императорской власти проигранной. Тем не менее имеются достаточные основания считать, что если реформаторская деятельность Павла и не была четко продумана, то во всяком случае не диктовалась ни сиюминутными веяниями, ни прихотью: у Павла были вполне определенные цели. И хотя и эти цели, и средства их достижения были не слишком привычны для российского общества рубежа XVIII—XIX в., в них ощутимы четкая логика, последовательность и настойчивость.
В третьем параграфе подчеркивается, что воспитание и взгляды молодого Александра I и юного Павла были во многом схожи. Как и отец, Александр был воспитан в духе идей Просвещения об «истинной», «законной» монархии, поэтому в юности взгляды Александра носили довольно радикальный характер: он симпатизировал Французской революции и республиканской форме правления, осуждал наследственную монархию, крепостное право, процветавшие при петербургском дворе фаворитизм и взяточничество. Это все сказалось на его подходе к реформированию государственно-правовых институтов в России в первые годы его царствования. Уже в ночь переворота Александр отдал распоряжение о возвращении казаков, отправленных на соединение с войсками Наполеона для планировавшегося совместного похода на Индию. В тот же день было приказано освободить из тюрем и возвратить из ссылки всех жертв Тайной экспедиции. Затем последовало
возвращение на службу всех уволенные без суда чиновников и офицеров, численность которых определялась цифрой от 12 до 15 тыс. чел.; объявление амнистии всем беглецам (кроме убийц); ликвидация Тайной экспедиции (причем было объявлено, что всякий преступник должен быть обвиняем, судим и наказываем «общею силою законов»); объявление чиновникам о том, чтобы они «не дерзали чинить обид обывателям»; отмена запрета на ввоз иностранных книг; веление распечатать частные типографии; снятие запрета с ввоза товаров и объявление свободного пропуска русских подданных за границу; восстановление жалованных грамот дворянству и городам; возобновление таможенного тарифа 1797 г. Все эти меры не создавали каких-либо новых государственных учреждений, не являлись коренными преобразованиями существующего строя и потому не требовали никакой предварительной программы — это было простое и быстрое устранение многих из неоднозначно воспринимаемых современниками распоряжений, исходивших от Павла.
30 марта 1801 г. был учрежден новый орган — Непременный совет, который должен был стать совещательным учреждением при государе по всем важнейшим делам. Автором отмечается, что в самом факте создания подобного Совета ничего принципиально нового не было — острая необходимость в таком органе ощущалась практически всеми императорами и императрицами после Петра I: в царствование Екатерины I и Петра II существовал Верховный тайный совет, при Анне Иоанновне — Кабинет министров, при Елизавете Петровне — Конференция при высочайшем дворе, при Екатерине II — Императорский совет. Однако значение всех этих органов было различным и их юридический статус в законе не закреплялся. Иначе обстояло дело с Непременным советом: хотя верховная власть в стране продолжала полностью оставаться в руках государя и за ним сохранялось право издавать законы без согласования с Советом, его члены получали возможность следить за деятельностью монарха и «подавать представления», т. е., по существу, опротестовывать те действия или указы императора, с которыми они были не согласны. Реальная же роль Совета в управлении страной определялась в зависимости от того, как на практике складывались взаимоотношения его членов и монарха.
Следующим крупным шагом Александра в направлении реформирования механизма государства стали указы от 5 июня 1801 г. Сенату и об учреждении «комиссии о составлении законов», предназначавшейся, однако, не для выработки нового законодательства, а для выяснения и согласования существующих старых законов, т. е. для устранения того обстоятельства, которое являлось одной из коренных причин беспорядков и злоупотреблений в управлении страной. Конечным результатом работы этой комиссии должно было быть издание свода
действующих законов. Диссертант акцентирует внимание на том, что указы эти имели в то время огромное демонстративное значение. После произвола и самовластия Павла мысль Александра поставить выше всего закон и обеспечить всем возможность знать этот закон являлась именно такой мыслью, которая могла более всего остального создать молодому государю популярность и обеспечить ему сочувствие образованных слоев общества. Выраженное же им желание возвысить и укрепить положение Сената как независимого хранителя законов толковалось как искреннее намерение отказаться от произвольных действий в реформировании государственно-правовых институтов России.
Глава третья посвящена исследованию процесса формирования либеральных и консервативно-охранительных представлений о путях развития российской государственности и практики их реализации в конце XVIII — первой четверти XIX в.
В первом параграфе отмечается, что идеология либерализма является продуктом западной цивилизации: его истоки восходят к христианству, ренессансной и реформаторской традициям, ньютоновской научной революции и Просвещению, а стержневые идеи и принципы классической либеральной парадигмы (признание неотчуждаемых прирожденных прав человека на жизнь, свободу и собственность) были порождены буржуазным обществом на заре его становления. В Россию либеральные идеи проникли уже в XVIII в. Однако относить либерализм лишь к западному заимствованию, как это считает ряд зарубежных исследователей, будет не совсем правильно, поскольку верным является и то, что либерализм выступает одной из интеллектуальных традиций русской общественной мысли, связанной с новыми условиями развития России, а именно с ее «вхождением» в новый исторический цикл, появлением ростков буржуазной цивилизации, а значит, и со вступлением на путь общеевропейского развития, с подчинением тем же историческим законам, которые определяют развитие Европы. Идеи либерализма стали достаточно адекватной формой выражения этого процесса.
После окончания коалиционных войн и подписания Тильзитского мира Александр I в условиях нарастания внутриполитической напряженности обращается к идее умеренно-либеральных реформ, базировавшихся на взглядах представителей либерального лагеря П. А. Слов-цова, В. В. Попугаева, И. П. Пнина, К. Ф. Германа, А. П. Куницына, К. И. Арсеньева, Н. И. Новикова и др. Составить общий план преобразования общественно-политического строя России было поручено М. М. Сперанскому. Так появился документ под названием «Введение к Уложению государственных законов» (1809 г.), представленный государю. Сперанский сравнительно мало интересовался чистыми идеями, их теоретическим обоснованием и общественной проповедью. Весь
интерес его был направлен на практическое осуществление тех принципов, которые он считал правильными. Поэтому он сосредоточивал все свое внимание на тех требованиях либерализма, которые представлялись ему осуществимыми при данных обстоятельствах. В основу новой организации государственного правления Сперанский предлагал положить принцип разделения властей на законодательную, исполнительную и судебную. Законодательная власть осуществляется через систему выборных органов: на местах создаются волостные, окружные и губернские думы, а в центре — Государственная Дума — высший законодательный представительный орган страны. Законодательная инициатива принадлежит правительству, но никакой новый закон не может быть издан без рассмотрения в Думе; утверждает его император. Закон, отвергнутый большинством голосов Думы, «остается без действия». Государственная Дума осуществляет контроль за исполнительной властью — правительством, министры которого ответственны перед ней за свои действия. Судебная власть, по проекту М. М. Сперанского, реализуется системой судов, состоящих из назначаемых чиновников и выборных присяжных заседателей. Высший судебный орган страны — Сенат — избирается членами губернских дум. Вершиной системы управления, верхней палатой парламента является, по мысли Сперанского, Государственный совет, члены которого назначаются председательствующим в нем государем. Государственному совету отводилась важнейшая функция — согласование деятельности различных органов управления. Тем самым самодержавная власть подвергалась значительным ограничениям и достигалась общая цель, или «разум» (смысл) преобразований, которую Сперанский полагал «в том, чтобы правление, доселе самодержавное, постановить и учредить на неприменяемом законе».
В области общественного устройства М. М. Сперанский предлагал сохранить видоизмененную сословную структуру в составе трех «состояний»: дворянство, люди среднего сословия, народ рабочий. Гражданскими правами наделялось все население страны, но избирательное право предполагалось предоставить только дворянам и людям среднего сословия, имеющим недвижимую собственность в определенных размерах. Сперанский высказывался против крепостного права, но процесс освобождения крестьян предполагался очень длительным, к тому же сохранялось право помещичьей собственности на землю и ничего не говорилось о наделении землей освободившихся крестьян.
Диссертант приходит к выводу о том, что ранний отечественный либерализм, охватывающий периоды правления Екатерины II, Павла I и первые годы царствования Александра I, может быть определен как либерализм «правительственный», инициируемый «сверху»; по своему содержанию он являлся либерально-просветительским, поскольку упо-
вал на просвещенную ограниченную монархию, чем в итоге вызвал к жизни радикализм в виде оппозиционного самодержавию движения декабристов.
Параграф второй посвящен анализу взглядов представителей консервативного направления: М. М. Щербатова, Н. М. Карамзина и др. Диссертант замечает, что, отвергая петровские преобразования, М. М. Щербатов видит и то, что на неподготовленной почве преобразования осуществлены быть не могут и поскольку народ никак не проникается новым самосознанием, то «обрезование» его старых воззрений влечет за собой лишь «совершенное истребление всех благих нравов, грозящее падением государству». В особенности опасным симптомом «повреждения нравов» в России представляется Щербатову развитие секуляризации, приведшее к ослаблению веры и к вольтерьянству. Он приходит к важному заключению: чем больше ослабевает нравственность народа, тем сильнее становится деспотизм власти, поскольку правительство вынуждено принимать меры для «спокойствия» страны, а это невозможно без «строгостей» и насилия. Но здесь начинает действовать и обратное правило: рост деспотизма вызывает еще большее «расстройство» государства.
Автором отмечается, что значительное влияние на содержание проектов государственно-правовых реформ в России начала XIX в. возымела также выразившая настроения основной массы дворянства и протест против каких бы то ни было либеральных реформ «Записка о древней и новой России» Н. М. Карамзина, который резко осуждает любые усилия учреждения конституции, в чем-то ограничивающей власть царя. Попытки поставить закон выше государя неизбежно, по мнению Карамзина, противопоставят монарху какие-то учреждения, призванные этот самый закон охранять, а это опасно. Примерами из истории Н. М. Карамзин стремился доказать, что «Россия гибла от раз-новластия, а спасалась мудрым самодержавием». И все же, пишет Карамзин, власть самодержца имеет границы: царь может все, но не может законно ограничить свою власть, т. е. самодержец не имеет права упразднить самодержавие. Главную задачу царствования Александра I Карамзин видел в сохранении незыблемости неограниченной самодержавной власти, опорой которой являлось дворянство. Ища обоснования своих позиций в прошлом, Карамзин выступал даже с осуждением реформ Петра I, выдвигая тезис о том, что в результате реформ Петра I якобы «мы стали гражданами мира, но перестали быть в некоторых случаях гражданами России». Карамзин советовал также возвысить духовенство, приниженное, по его мнению, во времена Петра. По своему значению Синод должен быть поставлен рядом с Сенатом.
Карамзин — противник того, чтобы на высшие государственные должности выдвигались лица недворянского происхождения. Прямо
намекая на М. М. Сперанского, он говорил, что подобное возвышение оскорбляет дворянство, поскольку ставит «людей низкого происхождения на ступенях трона». Консервативные дворянские круги выступили также против проведенного М. М. Сперанским в 1809 г. закона о сдаче всеми чиновниками государственного экзамена, в соответствии с которым от чиновников требовалось для занятия определенной должности не только дворянское происхождение, но и образовательный ценз.
Идя по пути просвещения, по мысли Карамзина, власть не должна навязывать народу чуждые ему законы и учреждения. Его аргументом против освобождения крестьян было его же утверждение, что будто бы освобожденные крестьяне ничего не будут делать, а будут только пить и творить безобразия.
Предостерегая Александра I от модных «либералистских» преобразований, от внешних механических перемен, какие могут нарушить внутренний строй русской жизни, Карамзин считал, что монархия в беспримерном по величию Российском государстве является единственной цивилизующей силой.
Доводы в отношении русской монархии, приводившиеся Н. М. Карамзиным, разделял А. С. Пушкин. Русская монархия является, по Пушкину, единственным залогом неизбежного уничтожения «закоренелого рабства» крепостных крестьян и тем самым избежания кровавой революции, поскольку самодержавный царь непременно воспользуется своими правами даровать гражданскую свободу всем своим подданным. Русское царство, опираясь на свою вселенскую правду, приходит к делу гражданского освобождения из одного лишь религиозно-идеального чувства справедливости, из желания блага всей стране в целом. Иначе говоря, только русский путь освобождения как достижение максимально возможной на земле правды реален, существен, отсюда и суждение поэта о России как об освободительнице Европы.
Диссертант делает промежуточный вывод, что в трудах представителей отечественной консервативной мысли утверждаются принципы понимания общества как сложной иерархической системы, как единого организма, из чего следуют характерные для консервативного мировоззрения идеи неизбежности социального и правового неравенства, приоритета интересов государства и общества перед интересами личности, превосходства категории долга над правами и свободами индивида. Консерваторы ставили перед собой цель обосновать недопустимость революционного пути для России и всего человечества, а противодействие этому губительному пути видели в развитии русского национального самосознания. Наряду с этим консервативное мировоззрение обнаруживает отчетливое стремление к синтезу двух начал: национальной русской традиции и исторического наследия европейской цивилизации.
В третьем параграфе предпринимается попытка уточнения итогов преобразований в России в конце XVIII — в первой четверти XIX в. Автор приходит к выводу, что государственные реформы, проведенные в царствование Александра I, не самым лучшим образом отразились на дальнейшем развитии русского государства и права: сильный рост бюрократизма воздвиг стену между царской властью и народом. Вместо государя Россией фактически стали управлять чиновники, которых император почти не имел возможности контролировать. Не было восстановлено патриаршество. Церковь под управлением Синода, во главе которого долгое время стоял атеист, ставший позже мистиком масонского толка, князь Голицын, подверглась дальнейшему разгрому. Несмотря на его горячее желание освободить крестьян, крепостное право Александру I уничтожить не удалось. Не отвечала национальным интересам России и внешняя политика Александра I: в итоге реализации утопических идей Священного союза внешняя политика России оказалась в полном подчинении у национальных интересов иностранных государств, всегда ей враждебных. Россия не смогла использовать всех выгод положения, в котором она оказалась после победы над Наполеоном, для дальнейшего укрепления своего международного положения. Александр допустил в акте Священного союза смешение идей совершенно различных порядков. Он надеялся подчинить право и политику велениям морали и религии, а на деле политика в ловких руках Меттерниха обратила мораль и религию в практическое средство к достижению реакционных целей.
Царствование Александра I — это противоречивая эпоха в истории русской монархии, когда монархическое сознание гаснет не только у широкого слоя дворянства, но и у самого носителя монархической власти. Логическим концом этого процесса был созревший в его царствование заговор декабристов, когда расцветшие при Александре I масонство и мистицизм и находящиеся под их идейным влиянием тайные политические общества вовсе не захотели отказываться от реализации тех реформаторских политических замыслов, от которых решил отойти сам Александр I.
В заключении диссертации отмечается, что в ней проведено теоретическое обобщение и предпринята попытка нового решения научной проблемы, заключающейся в современном осмыслении сущности, содержания, роли и значения государственно-правовых реформ в России на рубеже XVIII—XIX в., определении влияния внутренних и внешних факторов на формирование их концепции и содержания; подводятся итоги проведенного исследования, формулируются разработанные автором научные положения, оценки и выводы.
Основные положения диссертации опубликованы в следующих работах:
Статьи, опубликованные в ведущих рецензируемых научных журналах и изданиях,
указанных в перечне Высшей аттестационной комиссии
1. Петровская, О. В. Государственный контроль как важнейшее звено государственного управления Российского государства в XVIII—XIX вв. / О. В. Петровская // Юридический мир. — 2009. — № 8. — 0,5 п. л.
2. Петровская, О. В. Государственные органы общей компетенции в системе финансовых отношений в России в первой половине XIX века / О. В. Петровская // Правовое государство: теория и практика. — 2009. — № 3 (17). — 0,5 п. л.
3. Петровская, О. В. О складывании либеральной концепции реформирования российской государственности на рубеже XVIII—XIX веков / О. В. Петровская // Юридическое образование и наука. — 2010. — № 2. — 0,4 п. л.
4. Петровская, О. В. Государственный идеал консервативных кругов российского общества на рубеже XVIII—XIX вв. / О. В. Петровская // Ученые труды Российской академии адвокатуры и нотариата. — 2010. — № 2 (17). — 0,5 п. л.
Иные публикации
5. Петровская, О. В. Проблемы реформирования денежной системы России в конце XIX в. / О. В. Петровская // Государство и право: теория и практика : сб. науч. тр. — СПб.: Лема, 2007. — 0,6 п. л.
6. Петровская, О. В. Денежная система России в конце XIX в. / О. В. Петровская // Государство и право: теория и практика : сб. науч. тр. — Вып. 2. — СПб.: Лема, 2007. — 0,7 п. л.
7. Петровская, О. В. Система государственного контроля — важнейший элемент государственного управления Российского государства XIX в. / О. В. Петровская // Государство и право: теория и практика : межвуз. сб. науч. тр. — Вып. 4. — СПб.: Лема, 2008. — 0,7 п. л.
8. Петровская, О. В. Финансовые полномочия государственных и местных органов власти в России в XVIII—XIX вв. / О. В. Петровская // Государство и право: теория и практика : материалы науч.-практ. конф. «Проблемы юридической науки и образования в современной России» (05 ноября 2009 года). — Ч. 1. — Вып. 5. — СПб. : Лема, 2009. — 0,6 п. л.
Подписано в печать 08.12.2010. Формат 60x90 1/16. Усл. печ. л. 1,4. Тираж 160 экз.
СОДЕРЖАНИЕ ДИССЕРТАЦИИ по праву и юриспруденции, автор работы: Петровская, Ольга Викторовна, кандидата юридических наук
Введение.
Глава 1. Современное состояние исследованности темы.
§1. Эволюция российских государственно-правовых институтов конца XVIII — начала XIX в.в. в трудах отечественных исследователей в период до 1917 г.
§2. Проблемы эволюции российской государственности на рубеже ХУШ-Х1Х в.в. в трудах отечественных и зарубежных исследователей в период после 1917 г.
Глава 2. Исторические, международно-политические, социально-экономические, идейные предпосылки складывания альтернативных путей эволюции российской государственности на рубеже XVIII-XIX в.в.
§1. Идейные предпосылки складывания воззрений на пути развития российской государственности в конце XVIII - начале XIX в.в.
§2. Государственно-правовые институты Российской империи в конце XVIII в.: переход от «просвещённого абсолютизма» к военно-политической монархии при Павле Первом.
§3. Реформирование государственно-правовых институтов России в первые годы царствования Александра Первого.
Глава 3. Формирование либеральных и консервативно-охранительных представлений о путях развитии российской государственности и практика их реализации в конце XVIII - первой четверти XIX в.
§1. Либеральная концепция реформирования Российского государства.
§2. Государственный идеал консерваторов-охранителей.
§3. Государственно-правовой режим и реформы второго периода царствования Александра I: опыт подхода к историко-правовой оценке.
ВВЕДЕНИЕ ДИССЕРТАЦИИ по теме "Эволюция российской государственности на рубеже XVIII - XIX веков: либеральная и консервативная тенденции"
Актуальность темы исследования обусловливается несколькими факторами. Во-первых, она определяется общественной потребностью, связанной с реализацией государственно-правовых преобразований в современной России. Развитие ситуации показывает, что без учёта предшествовавшей практики государственно-правовых реформ в нашей стране обойтись вряд ли возможно. Игнорирование как удачного, так и неудачного опыта реализации конституционно-правовых идей в прошлом может привести к неустойчивости, выстраиваемой в России системе организации государственной власти, дисбалансу ветвей власти, общей политической нестабильности. Во-вторых, обращение к данной теме объясняется острым интересом современного российского общества к вопросам истории государственно-правового развития и построения правового государства в России, когда проблемы конституционного, политико-правового устройства страны, реформирования её экономики и общественного строя занимают умы многих отечественных и зарубежных учёных. В этом плане изучение проектов государственно-правовых реформ в России конца XVIII - начала XIX в.в., анализ причин их появления именно в это время и опыт проведения их в жизнь позволяют создать более чёткое представление о перспективах развития современной России, в частности, ответить на вопрос, в какой мере допустимо заимствование государственно-правовых идей в готовой форме из более развитых в правовом отношении стран и насколько следует учитывать специфику правового и политического развития собственной страны. Обращение к истокам вариативности в государственно-правовом развитии России, поиск причин неудачи в реализации существовавшей альтернативы в начале XIX в. представляет особый интерес своей несомненной близостью реформаторских и охранительных проектов начала XIX в. к современному периоду в истории российского государства, когда сочетание либерального и консервативного вариантов путей возможного развития приобретает особую остроту.
Степень научной разработанности темы. Теоретико-методологические основы, концептуальные позиции, принципы и подходы к рассмотрению исследуемой темы были заложены в трудах, авторами которых являются Б.С. Абалихин, В.А. Александров, М.С. Александров, A.C. Алексеев, М.А. Алпатов, М.Г. Альтшуллер, Е.В. Анисимов, C.B. Аржанухин, Т.В. Артемьева, А.Н. Архангельский, Д.С. Бабкин, И.Д. Беляев, И.С. Блиох, М.И. Богданович, М.М. Богословский, П.К. Борзаковский, А.Г. Брикнер, Г.В. Бут-ми, Вел. кн. Николай Михайлович, Г.В. Вернадский, Е.А. Вишленкова, Н.Г. Габидулина, A.B. Гаврюшкин, A.A. Галактионов, A.A. Герцензон, A.B. Гоголевский, Я.А. Гордин, Ю.В. Готье, А.Д. Градовский, П.С. Грацианский, В.Г. Григорьев, В.А. Гусев, М.А. Давыдов, JI.A. Дербов, М.В. Довнар-Запольский, Н.М. Дружинин, В.А. Дунаевский, Д.В. Ермашов, Н.П. Ерошкин,
A.И.Есюков, Т.Н. Жуковская, В.З. Завитневич, П.А. Зайончковский, В.Ю. Захаров, В.В. Зеньковский, Н.М. Золотухина, В.Ф. Иванов, B.C. Иконников,
B.Е. Иллерицкий, И.А. Исаев, Б.С. Итенберг, К.Д. Кавелин, А.Б. Каменский,
C.П. Карпачёв, A.C. Карцов, A.A. Кизеветтер, Л.Г. Кислягина, Ю.Р. Клокман, М.В. Клочков, В.О. Ключевский, Д.Ф. Кобеко, C.B. Кодан, Н.Г. Козин, Ю.Е. Кондаков, A.A. Корнилов, М.А. Корф, Н.Я. Куприц, С.С. Ланда, В.В. Леон-тович, М.Н. Лонгинов, Ю.М. Лотман, Г.П. Макогоненко, А.Н. Медушевский, И.И. Мещерский, П.Н. Милюков, Н.В. Минаева, C.B. Мироненко, Б.Н. Миронов, Миронов Г.Е., Г.П. Монастырских, В.И. Моряков, П.Ф. Никандров, В.И. Новаковский, Г.Л. Оболенский, Г.Д. Овчинников, С.Б. Окунь, О.В. Орлик, Б.С. Ошерович, Н.П. Павлов-Сильванский, A.M. Песков, С.А. Петровский, А.Ф. Петрушевский, С.Ф. Платонов, Н.Г. Плещева, В.В. Познанский, H.A. Полевой, A.B. Предтеченский, А.Е. Пресняков, М.А. Приходько, А.Н. Пыпин, H.A. Рожков, A.B. Романович-Славатинский, В.Е. Рубаник, М.М. Сафонов, А.Н. Сахаров, В.И. Семевский, В.П. Семенников, С.М. Середонин, А.И. Серков, В.В. Сиповский, A.B. Скоробогатов, М.Б. Смолин, Т.О. Соколовская, О.Ф. Соловьёв," Ю.А. Сорокин, В.И. Старцев, О.В. Сухарева, З.П. Тинина, В.А. Томсинов, Ю.П. Титов, Н.Ф.Третьяков, Е.П. Трифильев, H.A.
Троицкий, С.М. Троицкий, Ф.М. Уманец, В.А. Федоров, И.А. Федосов, Г.В. Флоровский, А.Г. Хабибуллин, К.С. Чернов, С.А. Чибиряев, Д.Ю. Шапсугов, Н.К. Шильдер, A.A. Ширинянц, П.С. Шкуринов, М.А. Шпаковская, В.М. Штейн, Г.С. Шторм, М.М. Штранге, Е.С. Шумигорский, И.Я. Щипанов, Н.Я. Эйдельман, С.А. Экштут, С.Н. Южаков, М.Т. Яблочков, В.Е.Якушкин и др.
При соотнесении наработок предшественников с темой данного диссертационного исследования можно сделать вывод о том, что на настоящий момент времени не получили пока должной разработки такие проблемы, как: выявление исторических, международно-политических, социально-экономических предпосылок складывания альтернативных путей эволюции российской государственности на рубеже XVIII-XIX в.в.; установление идейных предпосылок складывания воззрений на пути развития российской государственности в конце XVIII - начале XIX в.в.; обнаружение своеобразия процесса формирования либеральных и консервативно-охранительных тенденций путей развития российской государственности на рубеже XVIII-XIX в.в.; раскрытие специфики государственно-правовых институтов Российской империи в конце XVIII в. при переходе от «просвещённого абсолютизма» Екатерины II к военно-политической монархии при Павле I; выявление влияния политико-правового развития России конца XVIII в. на формирование в начале XIX в. направлений государственной политики в юридической сфере, в т.ч. место и роль движущих сил государственной политики - императоров и высшей бюрократии - в определении идеологии и практики политико-правовых преобразований; проявление результатов политико-правового воздействия на системообразующие элементы Российского государства - государственное правление, государственное устройство, государственно-правовой режим; установление особенностей реформирования государственно-правовых институтов России в первые годы царствования Александра Первого; уточнение характерных черт государственно-правового режима и практики осуществления реформ во второй период царствования Александра
I и их историко-правовая оценка; проблемы отражения юридической политики Российского государства в направлениях и в линиях её реализации на уровне конкретных институтов: в рамках законодательного направления - развитие механизмов и процесса законотворческой деятельности, попытки классификации законодательных актов, систематизации законодательства и создания системы законодательства Российской империи; в административном направлении - реорганизация системы центрального государственного управления и выстраивание системы имперского и местного управления, развитие института государственной службы, организация подготовки юристов для государственного аппарата; в судебно-надзорном направлении - попытки отделения суда от администрации, преобразования в сфере судоустройства и судопроизводства, отработка форм и механизмов правительственного надзора за деятельностью аппарата государственного управления и чиновничества, создание системы политического надзора и сыска, а также использование цензуры для обеспечения легитимности государственной власти.
Эти, а также некоторые иные аспекты проблемы, исследованные с недостаточной полнотой, и определили собою цель и круг тех задач, попытка решить которые предпринимается в данной диссертационной работе.
Целью исследования является выявление объективных закономерностей и определяющих тенденций процесса развития российской государственности конца XVIII - начала XIX в.в., эволюции взглядов на государственно-правовые реформы в России данного периода и практику их реализации.
Для достижения указанной цели в диссертации поставлены и решаются следующие задачи: выявить особенности подходов к исследованию эволюции российских государственно-правовых институтов конца XVIII - начала XIX в.в. в трудах отечественных исследователей в период до 1917 г.; . обнаружить специфику исследования проблем эволюции российской государственности на рубеже XVIII-XIX в.в. в трудах отечественных и зарубежных исследователей в период после 1917 г.; . установить исторические, международно-политические, социальноэкономические, идейные предпосылки складывания альтернативных путей эволюции российской государственности на рубеже ХУШ-Х1Х в.в.; определить сущность либерализма и консерватизма как течений общественной мысли России в конце XVIII - начале XIX в.в. и выявить их соотношение с идеологией Просвещения и масонством; вскрыть возможные варианты эволюции российской государственности в конце XVIII — начале XIX в.в. при переходе от «просвещённого абсолютизма» к военно-политической монархии в правление Павла Первого; установить своеобразие формирования либеральных и консервативно-охранительных представлений о путях развитии российской государственности и практике их реализации в конце XVIII - первой четверти XIX в.; проследить связь государственно-правовых проектов первой четверти XIX в. с основными тенденциями внутриполитического и внешнеполитического курса Российской империи в период царствования Александра I; на основе анализа российских государственно-правовых преобразовательных проектов первой четверти XIX в. определить их отечественные и зарубежные источники, выявить степень влияния на них западноевропейского государственного опыта; проанализировать объективные и субъективные причины отказа от реализации государственно-правовых проектов реформирования России в первой четверти XIX века.
Объектом исследования выступают закономерности эволюции государственно-правовых институтов Российской империи в конце XVIII - в начале XIX в.в. и их отражение в совокупности представлений (философских, исторических, социально-политических, юридических, историко-правовых, экономических и др.) об этих процессах.
Предметом исследования являются альтернативные пути развития отечественной государственности в конце XVIII - начале XIX в.в., специфика их отображения в государственно-правовых доктринах консерваторов и либералов и особенности реализации в практике государственного строительства, обусловленной историко-политическими условиями рассматриваемого периода.
Методологической основой диссертации выступают диалектический, системно-функциональный подход к познанию правовых явлений; положение в основу исследования критериев объективности, соответствия истине, исторической правде, логичности, последовательности, единства логического и исторического, а также современных общетеоретических представлений о государстве и праве.
Методы исследования. При выполнении диссертационной работы автором использовались следующие методы: сравнительно-исторический, ретроспективный, сравнительно-правовой, логико-юридический, синхронный, хронологический, диахронный, методы обобщения, абстрагирования, анализа и синтеза, восхождения от абстрактного к конкретному, толкования права и ДР
Хронологические рамки работы охватывают период с последней четверти XVIII в. по первую четверть XIX в. Нижняя граница исследования обусловлена тем, что именно в последней четверти XVIII в. в России, как и в странах Европы, наметились кризисные явления, побудившие правящие круги приступить к поиску путей модернизации государственно-правового строя и системы общественных отношений. При этом положение осложнялось тем, что к этому времени оказались исчерпаны возможности дальнейшего развития в рамках модели государственности, созданной Петром Великим, и требовался поиск новых подходов. Отыскивание вариантов преодоления кризиса абсолютной монархии проводилось как на официальном уровне (политика «просвещённого абсолютизма» Екатерины II и «просвещённого деспотизма» Павла I), так и на неофициальном (разработка проектов государственно-правовых преобразований). Верхняя временная граница исследования обусловлена тем, что именно в первой четверти XIX в. проекты государственно-правовых реформ разрабатывались на высшем уровне по прямому указанию Александра I («Всемилостивейшая Жалованная Грамота российскому народу» 1801 г., проект М.М. Сперанского 1809 г., «Уставная Грамота Российской империи» 1818-1820 г.г.). В этот период конституционная альтернатива дальнейшего развития страны стала не только теоретически возможной, но и вполне реальной, однако в силу ряда причин осуществлена так и не была.
Эмпирическую и источниковую базу исследования составляют разнообразные по происхождению, характеру, форме и содержанию документы и материалы.
К первой группе могут быть отнесены конституционные проекты первой четверти XIX в., подготовленные по указанию Александра I, относящиеся к документам делопроизводства неофициального или полуофициального характера. Одним из важнейших источников этого вида являются разные редакции (1-я - 4-я) «Жалованной Грамоты российскому народу» 1801 г., опубликованные в работах: Семенников В.П. Радищев: очерки и исследования. М.-Пг, 1923; А.Н. Радищев. Материалы и исследования. М.-Л., 1936; и в приложении к «Русскому Архиву» (1908. №6) - в «Сборнике исторических материалов, извлеченных из архива С.Е.И.В. Канцелярии».
Помимо редакций «Жалованной Грамоты российскому народу» в диссертации были использованы следующие проекты полуофициального характера, написанные по прямому указанию Александра I: проект А. Чарторый-ского 1802 г., проект М.М. Сперанского 1809 г., проект «Уставной Грамоты Российской империи» 1818-1820 г.г. H.H. Новосильцева и П.А. Вяземского, опубликованные в кн.: Шильдер Н.К. Император Александр I. Его жизнь и царствование. СПб., 1898, а также «Протоколы Негласного Комитета», опубликованные М.М. Сафоновым. Кроме того, были использованы проекты преобразования Сената 1760-х г.г., конституционный проект Н.И. Панина - Д.И. Фонвизина, «ограничительные проекты» участников заговора 11 марта 1801 г. и проект A.A. Безбородко «О потребностях империи Российской» 1799 г.
Вторую группу источников составили документы официального правотворчества - прежде всего, это Наказ Уложенной комиссии, Жалованные Грамоты дворянству и городам 1785 г., послужившие прототипом для проекта «Жалованной Грамоты российскому народу» 1801 г.; указы 8 сентября 1802 г. о реформе Сената и манифест о создании Министерств; коронационные указы 12 сентября 1801 года, в которых нашли отражение некоторые положения государственно-правовых проектов первой четверти XIX в.
Третью группу составили источники личного характера - мемуары, дневники, записные книжки, предоставляющие дополнительную информацию по подготовке государственно-правовых проектов конца XVIII - начала XIX в.в. Прежде всего, здесь следует отметить мемуары князя Адама Чарто-рыйского, дающие ценную информацию о некоторых аспектах деятельности Негласного Комитета, атмосфере при императорском Дворе, политической борьбе в придворных кругах. Определённую информацию о политической борьбе в правительственных кругах конца XVIII - начала XIX в.в. дают также мемуары Ф.Ф. Вигеля и Н.И. Греча, в воспоминаниях которых содержится богатый материал о быте, нравах, настроениях, духовной жизни столичного дворянства, даются интересные, хотя и субъективные, характеристики политических деятелей павловского и особенно александровского царствования. Много важных сведений о конституционном проекте Н.И. Панина можно почерпнуть из мемуаров М.А. Фонвизина. Значительный интерес представляют воспоминания участников заговора 11 марта 1801 г.и, прежде всего,
Л.Л. Беннигсена, дающие основания полагать о существовании планов ограничения самодержавия путём предоставления Сенату законосовещательных функций.
Четвёртую группу источников представляет эпистолярий, позволяющий, в том числе, пролить свет на неясные стороны других источников. В разрезе темы настоящей работы интерес представляет переписка Александра I, Кочубея, Новосильцева, Чарторыйского, братьев Воронцовых и других влиятельных лиц при императорском Дворе в начале XIX в.
Научная новизна полученных результатов заключается в том, что на основе проведенного исследования получены результаты, имеющие значение для углубления представлений о предпосылках, истоках и источниках государственно-правовых реформ в России конца XVIII - начала XIX в.в., формировании взглядов либералов и консерваторов, специфике их развития и претворения в практике государственного строительства.
С учётом последних достижений отечественной историко-правой науки исследованы специфика эволюции российской государственности на рубеже XVIII-XIX в.в. и её связь с особенностями формирования политико-правовых доктрин либерализма и консерватизма как общественного явления, определены основные этапы их эволюции, выявлена их связь с экономическим, политическим и социальным развитием российского общества рубежа ХУШ-Х1Х в.в.
С современных позиций, на основе использования широкой источни-ковой базы,' которая стала доступной в России сегодня, исследованы процессы становления новых государственно-правовых институтов и учреждений в конце XVIII - начале XIX в.в. и их соотнесение со взглядами Павла Первого и Александра Первого, М.М. Сперанского и Н.М. Карамзина, определена общая логика, выделены основные, наиболее существенные тенденции их развития.
На базе научного историко-правового анализа обобщены существующие концептуальные подходы к определению теоретико-методологических принципов государственно-правовых реформ в России конца XVIII - начала XIX в.в. и их соотносимость с доктринальными установками либерализма и консерватизма, осуществлено некоторое их уточнение; выявлены позитивные элементы в практике реализации политико-правовых концепций отечественных либералов и консерваторов рубежа XVIII-XIX в.в., не потерявшие своего значения до настоящего времени.
В сравнительно-правовом аспекте установлены степень влияния заимствований теоретических подходов и рецепции зарубежных правовых норм на развитие государственно-правовых реформ в России рассматриваемого периода и взглядов либералов (М.М. Сперанский) и консерваторов (Н.М. Карамзин).
На основе проведенного исследования выделены объективные закономерности процесса создания теоретических принципов эффективной системы организации государственной власти и правового регулирования общественных отношений в России рубежа ХУ111-Х1Х в.в. для использования её позитивных элементов в современных научном поиске, законотворческом процессе и правоприменительной практике.
На защиту выносятся следующие научные положения, обладающие элементами новизны:
1. Выявлено, что закономерности и специфика эволюции отечественной государственности в конце XVIII - начале XIX в.в. могут быть объективно оценены лишь при органическом понимании российского государства как такого единства, в котором неразрывно соединяются геополитические особенности его расположения, своеобразие формирования государственно-властных институтов, негативный и позитивный опыт их учреждения и организации деятельности, менталитет и историческая судьба народа, его духовный опыт и религия.
2. Установлено, что правительства преемников Петра Великого, всходивших на престол большей частью в результате дворцовых переворотов, сохраняли власть не как династическое достояние, а скорее как захват, который не умели оправдать пред народом, и всё больше нуждались не в народной, а в военно-полицейской опоре. Поэтому последняя четверть XVIII в. характеризовалась завершением процесса окончательного оформления в России крепостнического сословно-дворянского, а не гражданского народно-правового государственного состояния.
3. На основе проведенного исследования аргументируем, что если бы
Александр получил власть законным путём, у него был бы достаточный простор для осуществления намечавшихся им реформ теперь же он оказался в зависимости от тех, кто преступлением добыл ему трон и кто постоянно оказывал на него давление, напоминая о реальной возможности нового переворота.
4. Выявлено, что исходные реформаторские замыслы Александра I были направлены на смягчение внутренних антагонизмов сослов-но-дворянского бюрократического управления. Выработанный в Негласном комитете план реформ предполагал создание трёх независимых ветвей государственно-властных структур: законодательной в лице Государственной Думы, избираемой из представителей всех сословий; исполнительной - министерств, подотчётных Думе; судебной в лице Сената. Все три ветви должны были контролироваться аристократическим Государственным Советом. Однако этот план реализован не был, поскольку, с одной стороны, его воплощению помешала разорительная война с Наполеоном, а, с другой, план оказался чересчур оторванным от реалий государственно-правовой жизни России начала XIX в.
5. Доказано, что отправные политико-практические установки либералов во главе с М.М. Сперанским состояли в признании необходимости реформирования архаичного государственного строя России и его модернизации посредством адаптации в российских условиях принципа разделения властей и привлечения к участию в управлении страной различных слоёв населения в форме представительства, основанного на имущественном цензе. По их мысли, система учреждений, построенная в соответствии с указанными принципами, обеспечит соблюдение законности.
6. В работе обосновано, что взгляды либералов на принцип законности и идею верховенства закона в государственном управлении были ориентированы на модель «органического» закона, основывающегося на народной воле и подлежащего равному исполнению всеми. Лучшей гарантией создания и соблюдения такого закона выступало «народное мнение», которое должно было реализовы-ваться, в частности, путём направления Государственной Думе «представлений о местных нуждах». Условием существования прав подданных либералы полагали реализацию принципов верховенства закона и разделения властей. Закон призван охранять политические и гражданские права подданных и регулировать их взаимоотношения с державной властью. Либералы признают разделение общества на сословия, связывая его со степенью обладания политическими и гражданскими правами.
7. Проанализированные расхождения предложений Н.М. Карамзина с проектами М.М. Сперанского заключались и в содержании их государственно-правовых взглядов, и в ещё большей степени в способе их реализации: Сперанский предложил ряд государственных преобразований, предусматривающих существенные изменения в устройстве основных институтов и учреждений власти и управления в стране. Карамзин полагал, что государственные дела не станут лучше вестись лишь потому, что чиновники будут названы по-другому, так как важны не формы, а люди - поэтому кандидатов на государственные должности следует подбирать единственно по способностям. Перестройку здесь он видел в подготовке грамотных, специально обученных кадров, а не в создании новых учреждений.
8. В ходе проведенного анализа установлено, что в связи с политической обстановкой в России и неготовностью страны к смене формы правления с абсолютной монархии на ограниченную (конституционную) Государственный совет в первой половине XIX в. не занял того места в структуре государственных органов, которое ему отводилось по проекту М.М. Сперанского.
9. Выявлено, что осуществлённые реформаторские мероприятия в сфере государственного управления оказались весьма противоречивыми: введение министерского единоначалия разваливало унитарные коллегиальные принципы управления на уровне Сената, комитета министров, губернских учреждений. Замысел Александра I привить номологичность, законосообразность российской жизни остался невоплощённым. В реальной государственно-правовой жизни и судебной практике продолжал господствовать произвол. Главной причиной этого выступало бесправно-беззаконное положение громадной массы крепостного населения
России. Поэтому исторически обоснованным представляется вывод о том, что нельзя вводить свободу во властные институты через законотворчество, предварительно не вводя её в социальные институты через гражданские права и отношения собственности.
10. Анализ государственно-правового развития России в последней четверти XVIII — в первой четверти XIX в.в. и его интерпретация с современных научных позиций приводит к выводу, что даёт основания под «консерватизмом» следует понимать стремление к сохранению существующего положения вещей, охранению, консервации определённых сторон бытия, идейных установок, норм и принципов организации общественно-государственной жизни. Перспективам либеральной и леворадикальной эволюции отечественной правовой и судебной систем русский консерватизм противопоставлял свое видение правового развития, где право выступало компонентом традиционного институционально-ценностного-порядка, соподчиненным высшим нормативным системам и обладающим качествами устойчивости и преемственности. Влиянием правовой идеологии русского консерватизма было вызвано выдвижение в конце XVIII - начале XIX в.в. ряда предложений в области законотворчества, публичного управления и организации правосудия.
Теоретическое значение полученных результатов заключается в том, что в диссертации с современных научных позиций исследованы альтернативные пути развития российской государственности на рубеже ХУШ-Х1Х в.в., обобщены представления о предпосылках, истоках и источниках государственно-правовых концепций лидеров либералов и консерваторов рубежа ХУШ-Х1Х в.в.; уточнены представления о взглядах Павла I, Александра I, М.М. Сперанского, Н.М. Карамзина на создание эффективной системы организации государственной власти и регулирования общественных отношений в России; выявлены элементы в государственно-правовых доктринах и проектах реформ рубежа XVIII-XIX в.в., а также в практике их последующей реализации, не потерявшие своего значения и до настоящего времени.
Практическое значение диссертации состоит в том, что результаты исследования, научные положения, оценки и выводы, а также использованный и проанализированный в ней фактический материал: 1) нашли применение в учебном процессе - при разработке учебных программ и в ходе преподавания курса истории отечественного государства и права, а также при подготовке студентами научных работ; 2) могут быть использованы: а) для последующего комплексного историко-юридического анализа политико-правовой доктрины либерализма и консерватизма, углубления научных знаний о развитии государственно-правовых взглядов лидеров этих течений государственно-правовой мысли рубежа ХУШ-Х1Х в.в.; б) для углубления и расширения возможностей изучения данной темы в курсе истории отечественного государства и права в юридических высших учебных заведениях, при подготовке учебных пособий и учебников.
Апробация результатов диссертации. Выводы, положения, оценки, предложения и рекомендации, сформулированные в диссертационной работе, докладывались и обсуждались на заседаниях кафедры истории государства и права Московской государственной юридической академии.
Основные результаты исследования отражены в опубликованных научных статьях и были представлены в докладах и сообщениях, сделанных автором на международных и региональных научных и научно-практических конференциях, симпозиумах, семинарах и «круглых столах».
Структура диссертации предопределена целями и характером исследования: работа состоит из введения, трёх глав, которые объединяют 8 параграфов, и заключения.
ВЫВОД ДИССЕРТАЦИИ по специальности "Теория и история права и государства; история учений о праве и государстве", Петровская, Ольга Викторовна, Москва
Заключение
Вряд ли возможно усомниться в том, что главными составляющими исторического процесса являются верховная власть и общественные силы страны, взаимодействие которых во многом определяет развитие всего общества. Противоречие власти и общества, государства и народа является основным противоречием русской истории, её движущей силой. В силу непреложности этого противоречия, с одной стороны, сам русский этнос всегда был всего лишь «пасынком» русской власти (в панораме которой всегда на авансцене оказывались инородцы), с другой, - идеал государственной власти всегда находился в существенном противоречии с реальным государством, так как последнее никогда не оправдывало чаяний русского народа.
В конце XVIII - начале XIX в.в. общественное движение в России прошло путь от государственнических реформ Павла I, поддержки либеральных реформаторских начинаний императора Александра I и его окружения до зарождения планов и неудавшейся попытки уничтожения самодержавия в России 14 декабря 1825 г.
В первые годы своего правления Александр I обещал глубокие преобразования и в определённой степени усовершенствовал систему государственного управления, способствовал распространению просвещения в стране; впервые в русской истории начался хотя и очень робкий, но всё же процесс ограничения и даже частичной отмены крепостничества - поэтому первый период правления Александра I (до Отечественной войны 1812 г.) можно считать качественно новой ступенью развития политики «просвещенного абсолютизма».
Гроза 1812 года» сплотила российское общество, но лишь на время. Либеральные западнические идеи натолкнулись на чувство протеста представителей знатных родов, поэтому последнее десятилетие царствования Александра -это период нарастания консервативных тенденций во внутриполитическом курсе, который, несмотря на попытки возвращения к либеральной политике, окончательно утвердился к началу 1820-х г.г. Отказ от реализации обещанных либеральных реформ привёл к радикализации позиции прогрессивной части дворянской интеллигенции и породил дворянскую революционность, вылившуюся затем в движение декабристов. Но в целом, господствующие слои в подавляющем большинстве отвергали шедшие сверху либеральные реформы и новации, что, в итоге, предопределило поворот к консервативной реакции.
Признанные лидеры двух противостоящих лагерей - М.М. Сперанский и Н.М. Карамзин - были ярыми противниками: один выдвигал либерально-реформаторские идеи и вводил новые государственно-правовые институты, другой выступал неистовым защитником старины и устоявшихся норм общественной и государственной жизни. Их концепции были и различны, и сходны. Сходились они в едином желании видеть Россию великой, сильной и грозной державой в Европе.
Различия в их теоретических построениях проявлялись в подходе, способах, оценке верховной власти и крепостного права в России. Сперанский основывался на концепциях либеральной западной мысли и своих воззрениях по поводу государственного строя и организации власти в России, стремился законным образом ввести в России конституционно-монархическое правление; Карамзин, строя свои рассуждения на старой философии российского дворянства, сформулировал свой взгляд на политическое развитие страны в XIX веке. Несмотря на расхождения, оба деятеля признают определяющую роль верховной власти в российском обществе. Сперанский полагал, что законный порядок необходим России, так как иначе жить нельзя. Он считал, что должны быть гражданские, уголовные и политические законы; говорил, что законы должны составляться при помощи народа и его представителей. По его мысли, прежде всего, нужно уничтожить произвол и устранить сословия, организовать общественную жизнь на началах равенства перед законом. Необходимо народное представительство, составляющее Государственную Думу, и ограничение самодержавной власти. М.М. Сперанский стремился ликвидировать смешение судебной и административной функций власти. У Карамзина же как раз всё наоборот: всю историю России он связывал с самодержавием и рассматривал самодержавие как государственную форму, развивающуюся от полного самовластия царя до просвещённой монархии. По его мнению, самодержавие - это единственно возможная для России форма государственно-политического устройства и организации власти, поэтому он последовательно отстаивал необходимость сохранения и укрепления самодержавия в России. По определению В.О. Ключевского, Карамзин стоял на одном положении: «Россия, прежде всего, должна быть великою, сильною и грозною в Европе и только самодержавие может сделать её таковою»426.
Лидеры двух лагерей были разными личностями и по характеру, и по внутреннему складу. М.М. Сперанский, разработав и введя «Введение к Уложению государственных законов» или же «План преобразования государственного устройства», выступил как реформатор, стремящийся провести реформы в государстве, часть которых была осуществлена. Н.М. Карамзин же резко критиковал «новшества», проводимые в первое десятилетие царствования Александра I. Спасение он видел в традициях и обычаях России и её народа, которому вовсе не нужно брать пример с Западной Европы и, прежде всего, Франции, как это сделал Сперанский. Таким образом, он - консерватор, воспринимающий эти самые новшества лишь в самом крайнем случае. Но при всём этом они оба страшатся революции, к которой зовут будущие декабристы.
Ещё одним из вопросов, который Сперанский и Карамзин оценивали по-разному, был вопрос об отмене крепостного права, возникшего как следствие развития концепции «естественного права» в России. По плану М.М. Сперанского, крепостное право сохранялось, ибо он считал, что оно само отойдет по
Ключевский В.О. Н.М. Карамзин // Кшочесвский В.О. Сочинение: В 9 т. Т. 7. М., 1989. - С. 276-277. степенно, под воздействием развития промышленности, торговли и просвещения. Н.М. Карамзин признавал, что крепостное право - «зло», но утверждал, что оно естественно для России, не скрывая, в то же время, отсталости и нищеты страны. Освобождению, писал он, теперь «не время», ибо крестьяне ещё не доросли до свободы. Едины Сперанский и Карамзин в том, что если и отменять крепостное право, то обязательно отменять его сверху.
И Сперанский, и Карамзин страстно любили Россию и хотели сделать её сильной державой, но разными способами: первый стремился перенести европейские государственно-правовые учреждения и порядки в Россию, признавая её отсталость от Европы; второй же хотел укрепить Россию старыми русскими способами - единоначалием и самодержавием, являясь, в то же время, глубоким знатоком европейской культуры, ценителем великих памятников и нравственных святынь. Развиваясь далее, эти их представления и мысли выльются со временем в главный вопрос российского общественного движения: как изменить ситуацию в России. По сути, Сперанского и Карамзина можно считать людьми, стоящими у истоков этого спора будущего - спора славянофилов и западников.
Вместе с тем и сам по себе неограниченный либерализм, и консерватизм, который в принципе отрицал бы необходимость модернизации, были бы антиисторичны. Разумеется, лучшие умы и среди либералов, и из числа консерваторов всегда осознавали необходимость реформ и пытались определить место либерального и консервативного мышления, либеральной и консервативной политики в процессе модернизации. Отличительной чертой российской модернизации является её цикличный характер, когда периоды либерализации политической и государственно-правовой сферы постоянно сменялись контрреформами, попытками направить развитие страны в противоположную сторону. Чередование реформ и контрреформ в эволюции отечественной государственности создаёт питательную почву для русского консерватизма. Последний, с одной стороны, поддерживает модернизацию, в той мере, в какой она осуществляется государством, а также в той мере, в какой цикл реформ закономерно сменяется циклом контрреформ. С другой стороны, консерватизм оказывается в оппозиции к проводимым реформам в той мере, в какой последние оставляют после себя массу неразрешённых противоречий, а также в той мере, в какой субъект реформаторских устремлений, вооружённый западническими, либеральными или социалистическими идеями, прибегает к насилию над обществом. Таким образом, русский консерватизм выступает поочередно и как защитник общества от государства, и как защитник государства от общества. Консервативные стратегии оказываются включёнными в преобразовательные проекты, поэтому смысл эпох контрреформ нельзя понять вне их связи с эпохами реформ - как предшествующих, так и последующих.
Очевидно, что убеждёние в особенности русского реформаторского пути имеет под собой веские основания — всё-таки тесные европейские рамки для России слишком узки, и это понимали и либералы, и консерваторы. На обширнейших российских пространствах несомненен европейски-азиатский дуэт; и российскому государству нельзя уходить преобразованиями в доктринёрство или изоляционизм. Как представляется, Россия должна всё-таки войти в объединённую Европу, сохранив, естественно, при этом свою самобытность. Можно заимствовать европейские формы администрации и суда, западную демократию, права и свободы человека и гражданина, идеи правового государства и гражданского общества, которые необходимы современной России - но при этом следует сохранить богатые древние традиции России, о которых никогда нельзя забывать и которые нельзя попирать, как это подчас происходит. Думается, что именно такой дуализм и должен быть присущ современной России в её внешней и внутренней политике. Исторический опыт свидетельствует именно об этом.
Сегодня, когда Россия вновь находится перед выбором, и когда многие предлагаемые модели и варианты социального упорядочивания кажутся утопичными, государство должно быть готовым к реализации умеренных, закономерных и - одновременно — вынуждено-необходимых проектов либерально-консервативного толка, синтезирующего идеи классического либерализма с вековыми устоями и национальными традициями государственности и духовной культуры русского народа.
БИБЛИОГРАФИЯ ДИССЕРТАЦИИ «Эволюция российской государственности на рубеже XVIII - XIX веков: либеральная и консервативная тенденции»
1. Екатерина Вторая, императрица. Наказ ея императорскаго величества Екатерины II учрежденной Комиссии о составлении проекта новаго уложения. /Переведенный на общий нынешний греческий язык иеродиаконом Евгением Вулгаром. СПб.: Тип. Акад. наук, 1771.
2. Сафонов М.М. Конституционный проект Н.И. Панина Д.И. Фонвизина. // Вспомогательные исторические дисциплины. Вып. VI. Л., 1974.-С. 271-280.
3. Сафонов М.М. Конституционный проект П.А. Зубова Г.Р. Державина. // Вспомогательные исторические дисциплины. Вып. X. Л., 1973.-С. 226-244.
4. Сафонов М.М. Крестьянский проект П.А. Зубова // Советские архивы. 1984. №1.- С. 39-43.
5. Сафонов М.М. Протоколы Негласного Комитета // Вспомогательные исторические дисциплины. Вып.УП. Л., 1976. С. 142-147.
6. Сафонов М.М. Указ о правах Сената 5 июня 1801 г. Вспомогательные исторические дисциплины. Вып. XVII. Л., 1985. С. 179201.
7. Сафонов М.М., Филиппова Э.Н. Журналы Непременного Совета // Вспомогательные исторические дисциплины. Вып. IX. Л., 1979. С. 141-163.
8. Сафонов М.М., Филиппова Э.Н. Неизвестный документ по истории общественно-политической мысли в России начала XIX в. // Вспомогательные исторические дисциплины. Вып. XVI. Л., 1985. -С. 179-189.
9. Эймонтова Р.Г. Советские публикации источников по истории движения декабристов // Вопросы истории. М., 1975. № 12. С. 1931.
10. Мемуары, воспоминания, литература биографическогохарактера, эпистолярий:
11. Валуев П.А. Дневник П.А. Валуева, Министра внутренних дел. 1861-1876 г.г.: В 2-х т. М.: Изд-во АН СССР, 1961. Т.1. 422 е.; Т.2. -588 с.
12. Волков Е.В. Русские императоры XIX века: В свидетельствах современников и оценках потомков / Е.В. Волков, А.И. Конюченко. Челябинск: Аркаим, 2003. 336 с.
13. Время Павла и его смерть. Записки современников и участников события 11-го марта 1801-го г. / Предисл. Г.В. Балицкого. Ч. 1-2. М.: «Русская быль»-«Образование», 1908. 315 с.
14. Гатчина при Павле Петровиче, Цесаревиче и Императоре. / Н. Лансере, П. Вейнер, А. Трубников и др.; Сост. A.A. Алексеев; Пер. А.Г. Ясногородская. СПб.: Лига, 1995. 351 с.
15. Дюмон Э. Дневник Этьена Дюмона об его приезде в Россию в 1803 г. // Голос минувшего. 1913. № 2. С. 143-164; № 3. - С. 80108; №4. -С. 124-144.
16. Жихарев С.П. Записки современника. 1805-1819 гг.: В 2-х ч. 4.1. Записки студента; 4.2. Записки чиновника. СПб., 1859. -435 с.
17. Записки генерала H.A. Саблукова о временах Императора Павла I и о кончине этого государя. (Aufzeichnungen des N.A. Sablukoff). Лейпциг, 1902.
18. Мадариага И., де. Россия в эпоху Екатерины Великой. / Пер. с англ. И. де Мадариага. М.: Новое лит. обозрение, 2002. 976 с.
19. Масон Ш. Секретные записки о России времени царствования Екатерины II и Павла I. М.: Новое литер, обозрение, 1996. 208 с.
20. Модзалевский Б. К биографии Н.И. Новикова. Письма его к Лаб-зину, Чеботареву и др.1797-1815. СПб, 1913. 75 с.
21. Путешествие в Петербург аббата Жоржеля в царствование императора Павла I. М.: Книгоиздат, 1913.-231 с.
22. Путешествие по северу России в 1791 году: Дневник П.И. Чели-щева, издан под наблюдением Л.Н. Майкова. СПб.: Тип. B.C. Бала-шева, 1886.-315 с.
23. Россия первой половины XIX века глазами иностранцев. Л.: Лен-издат, 1991.-719с.
24. Русское общество 30-х годов XIX в. Люди и идеи: Мемуары современников. / Под ред. И.А. Федосова. М.: Изд-во МГУ, 1989. -446 с.
25. Чарторыйский А. Записки князя Адама Чарторыйского // Цареубийство 11 марта 1801 года. Записки участников и современников. Изд. 2-е. СПб.: A.C. Суворин, 1908. С. 247-288.
26. Чарторыйский А. Русский двор в конце XVIII и начале XIX столетия. М.: Изд-во ГПИБ, 2007. 223 с.
27. Шикман А.П. Деятели отечественной истории: Биографический справочник. М., 1997. 712 с.
28. Эйдельман Н.Я. Об историзме в научных биографиях: На материалах русской истории XIX в. // История СССР. М., 1970. №4. С. 18-31.2. Монографические работы:
29. Абалихин Б.С., Дунаевский В.А. 1812 год на перекрестках мнений советских историков, 1917-1987. / Отв. ред. А.Н. Сахаров; АН СССР, Ин-т истории СССР. М.: Наука, 1990. 243 с.
30. Абдулатипов Р.Г.; Болтенкова Л.Ф. Россия: В чём суть твоего бытия? Ист.-филос. размышления. М.: Республика, 1994. 319 с.
31. Александров В.А. Обычное право крепостной деревни России. XVIII начало XIX в.в. М.: Наука, 1984. - 255 с.
32. Александров В.А. Сельская община в России (XVII начало XIX в.в.). М.: Наука, 1976. - 321 с.
33. Александров М.С. Государство, бюрократия и абсолютизм в истории России. СПб., 1910.-176 с.
34. Алексеев A.C. Русское Государственное право: Конспект лекций Ординарного профессора Императорского Московского Университета. A.C. Алексеева. Изд. 4-е. М.: Тип. Об-ва распростр. полезных книг, 1897.-583 с.
35. Алпатов М.А. Русская историческая мысль и Западная Европа XII
36. XVIII вв. / АН СССР. Институт истории; Отв. ред. Л.В. Черепнин. М.: Наука, 1973.-476 с.
37. Альтшуллер М.Г. Предтечи славянофильства в русской литературе: (Об-во «Беседа любителей русского слова») / М.Г. Альтшуллер. Ann Arbor (Mich): Ardis, 1984. 401 с.
38. Анисимов Е.В., Каменский А.Б. Россия в XVIII первой половине
39. XIX в.: История. Историк. Документ. 2-е изд. М.: МИРОС, 1994. -335 с.
40. Аракчеев: свидетельства современников. / Подгот. текста и ком-мент. Е.Е. Давыдовой и Е.Э. Ляминой. М.: Новое литературное обозрение, 2000. 496 с. Серия «Россия в мемуарах».
41. Аржанухин C.B. Философские взгляды русского масонства: По материалам журнала «Магазин свободнокаменщический». Екатеринбург: УрГУ, 1995.-223 с.
42. Артемьева Т.В. Михаил Щербатов. СПб.: Издательство СПб. унта, 1994.-92 с.
43. Архангельский А.Н. Александр I. М.: ВАГРИУС, 2000. 575 с.
44. Бабкин Д.С. Процесс А.Н. Радищева. М.; Л.: Изд-во АН СССР, 1952.-360 с.
45. Балабанов М. Очерки истории революционного движения в России. Л.: Прибой, 1929. 212 с.
46. Барг М.А. Эпохи и идеи: Становление историзма. М., 1987. 278 с.
47. Барятинский В.В. Царственный мистик: (Император Александр I -Федор Кузьмич). Л.: СКАЗ, 1990.- 160 с.
48. Берендтс Эдуард. Масонство или Великое царственное искусство братства вольных каменщиков как культуроисповедание. СПб., 1911.-80 с.
49. Берман Г. Дж. Западная традиция права: эпоха формирования. / Пер. с англ. 2-е изд. М.: Изд-во МГУ: Издательская группа ИН-ФРА*М-НОРМА, 1998. - 544 с.
50. Биллингтон Д.Х. Икона и топор: Опыт истолкования истории русской культуры: Пер. с англ. / Всерос. гос. б-ка иностр. лит. им. Ру-домино М.И.; Под общ. ред. Скороденко В. М.: Рудомино, 2001. -880 с.
51. Блиох И.С. Финансы России XIX столетия: история статистика: В 4-х т. СПб.: Типогр. М.М.Стасюлевича, 1882. Т.1. - 292 с.
52. Блюмин И.Г. Очерки экономической мысли в России в первой половине XIX века. М.-Л.: АН СССР. Институт экономики, 1940. -288 с.
53. Богданович М.И. История царствования императора Александра I и России в его время: в 6 т. Репринтное издание 1869-1871. Санкт-Петербург: Альфарет, 2008. Т.1. 542 е.; Т.2. - 626 е.; Т.З. - 584 е.;54.
