СОДЕРЖАНИЕ ДИССЕРТАЦИИ по праву и юриспруденции, автор работы: Поздняков, Виктор Петрович, кандидата юридических наук
ВВЕДЕНИЕ.1стр.
ГЛАВА I. Социально-исторические предпосылки и теоретические основания либеральной концепции права в России
§ 1. Эволюционно-революционная структура становления русского либерализма.
§ 2. Либерально-правовая доктрина в отражении проблемы отчуждения.
§ 3. Традиция либерального правопонимания в контексте кризиса европейской культуры.
17 стр. . 58 стр. .92 стр.
ГЛАВА II. Классический русский либерализм как методологический инвариант современной политико-правовой культуры.
§ 1. Методологическое значение антиномий либерального правопонимания.124 стр.
§ 2. Имманентность диалектико-генетического метода концептуальной трактовке правовых основ либерализма в русской мысли.155 стр.
§ 3. Культурно-правовая ценность нравственнографической методологии русского либерализма.184 стр.
ВВЕДЕНИЕ ДИССЕРТАЦИИ по теме "Государственно-правовые аспекты русского либерализма"
В современном правоведении проблематика либерализма приобретает все возрастающее значение. Внимание к ней не случайно и характерно для обществознания в целом. Оно с очевидностью обусловлено социокультурной ситуацией в России. Многообразное изобилие предлагаемых ее развитием проблем, -с одной стороны, констатирует произошедшие в стране радикальные перемены. С другой, — неопровержимо свидетельствует о «сквозной» противоречивости стремительно развивающейся действительности.
Недавний энтузиазм критического освоения советского прошлого оставил по себе немало проектов «выхода» России из ее «общего» кризиса. Само собой разумеется, что поиск альтернатив существующему положению вещей и выяснение создавших его причин заставляют обращаться к фундаментальным концепциям и доктринам. Особенно к тем, которые прошли испытание социально-политическими перипетиями и сохранили творческую энергию. К ним относится и либерализм. Однако, именно здесь, на наш взгляд, попытки теоретического разрешения практических проблем вместо удостоверения своей жизнеспособности зачастую усугубляют затруднительное положение, в котором оказывается общественная мысль в сложных обстоятельствах социально-политического развития.
Многие выдвигаемые «проекты» относительно приведения нашего общества в соответствие с так называемыми «нормами» современной цивилизации, помимо явного и неявного стремления к монополии на «реформаторские идеи», настойчиво заявляют о себе как о «демистификаторах» действительности. При решении этой задачи, видимо, уместно принять во внимание мысль Бергсона о том, что критика абстракций правового мышления требует «внутренней энергии ума, которая постепенно отвоевывает самое себя, устраняя отжившие идеи, с тем, чтобы оставить место идеям, находящимся в процессе становления».1 Это мучительно трудный процесс, в котором противоречия выступают, предельным обобщением многоаспектной специфики нынешнего периода. Поэтому постановка вопросов о реализации (и реализуемости) тех или иных предлагаемых версий развития российского общества и государства требует строгого логического отчета в историческом смысле осуществляемой работы.
Это требование выдвигает сама действительность перед исследовательской мыслью. Оно обязывает последнюю озаботиться качеством методологической самозащиты. В случае небрежения им понятия легко превращаются в своего рода заклинания. Тогда потребность логического оформления наших знаний и представлений о политике и праве удовлетворяется не объективным описанием реальной действительности, а «новой» мифологией. И всякий раз обнаруживается некий общий инвариант: политический смысл гипотетических построений может быть любым, но методологический набор остается изоморфным соображениям политико-административной конъюнктуры. Научное исследование оказывается тем самым перед необходимостью избавления общественного сознания от экспансии «новых» мифов, необходимостью «демистификации демистификаторов».
Обыкновенно полагают, что одного указания на ту или иную политико-правовую, философскую систему как на «методологическую основу» вполне достаточно для подтверждения принципиального выбора. Возможно, что это самая удобная форма для исследователя, но не самая удовлетворительная с точки зрения методологической защищенности исследования. Ведь простое указание на «основу» теоретического исследования вызывает вопрос, что же побуждает отдавать предпочтение той или иной системе. Вопрос, который остается без ответа. В результате получается лишь возобновление перечня давно предлагаемых к решению задач, которые принимают все более запутанный вид.
В самом деле, в нашем развитии был длительный период, когда утверждалось, что все фундаментальные проблемы бытия теоретически разрешены. Формула «отмирания права и государства» предоставляла каждому новому поколению решение мелких тактических задач на этом пути. После известных событий и распада СССР мы убедились, что относительно «отмирания» можно быть спокойными. Но прежних предсказателей «вселенского счастья» сменили прорицатели наших несчастий в случае, если общество не примет безоговорочно «новый» путь к «счастью», — путь «реформ». Это слово заняло прочное место в ряду идеологем политического режима девяностых годов XX столетия в России.
Однако, легко обнаружить, что многообразное теоретизирование социально-политического толка, последовательно, независимо от желаний их авторов, внедряет принцип разрыва с действительностью. Вполне соответствуя практике созидания «нового» посредством разрушения «старого», он стал принципом организации политической власти. В наше «реформаторское» время действие его в полной мере проявляет себя в политической практике и разгуле преступности, вследствие чего политическая свобода находится под постоянной угрозой. Характерно: вдоволь покарав и попинав Маркса как «ответственного № 1» за беды России, политики «новой волны» (они же ее идеологи) утвердили как раз экономический демерминизм. В голо-примитивном виде, сознательно маскируя «благородной яростью» к советскому тоталитаризму трезвый и прозаический процесс приобретения экономической власти над государством. Невольно вспоминается Маркс, отмечавший, что на духе с самого начала лежит проклятие: «быть отягощенным материей».1
Лучшим методом для предвидения будущего в возможных для человеческого разума пределах является, конечно, анализ исторического процесса в синтезе прошлого и настоящего. Только так возможна экстраполяция будущего. Одновременно приходится размышлять о том, какие понятия и в каких соотношениях наиболее адекватны этой задаче. Это, в свою очередь, заставляет выяснять природу используемых понятий, по существу, исследовать способы, какими они были приобретены общественным сознанием. Когда же речь идет о категориях политико-правового характера, то неизбежно возникает проблема адаптации массового сознания к тем определениям, которые удовлетворяют научным критериям. Ведь логика реальных общественных событий зависит от их, весьма сложных и опостредствованных, взаимодействий.
Такой, если можно так выразиться, метод «извлечения корней», с нашей точки зрения, соответствует той предельной осторожности, которую диктует обращение с категорией «либерализм». Среди социально-политических систем, обладающих привлекательностью, он занимает особое и специфическое место. Благодаря тому, что изначально содержит правовое обоснование притязаний человека на достойное существование в обществе, в государстве.
Справедливость, социальная справедливость, имеющая базисом право, есть актуально-интегральная проблема не только для России, но для развития любой страны, человечества в целом. Либерализм в различных своих исторических формах как раз демонстрирует содержание в себе права как непреложной культурной константы. Вследствие этого он развивается не только как способ понимания действительности, отношения к ней, но как определенный способ жизнедеятельности.
С правовой точки зрения исследование проблем либерализма представляет поэтому особый интерес. Если всерьез продумывать принципы государственного переустройства России, то, несомненно, культура мышления является важнейшим преобразователем. Реформы, на наш взгляд, могут оцениваться по одному реальному критерию: насколько они содействуют становлению и развитию самоопределяющегося, самодеятельного человека. Без этой «несущей опоры» любые концепции реформирования оказываются столь же благим, сколь и пустым заигрыванием с фундаментальными проблемами человека и общества.
Учитывая не вызывающую сомнений значимость данной задачи, представляется весьма актуальным критическое исследование методологически-содержательного обеспечения либеральной концепции развития российского общества и государства.
Научная новизна. Проблематика русского либерализма является сравнительно новой областью исследования в современном российском правоведении. Концептуально и политически оформившись на рубеже XIX—XX столетий, русский либерализм в начале 20-х годов оказался «сверстанным в самом полном и буквальном смысле».1 Цитируемое относится к началу периода на политическом жаргоне поименованного «перестройкой». Эти слова лишь подтверждают спустя десятилетия приговор русскому либерализму, который исполнил печально знаменитый «философский пароход». В 1922 году на нем уходили из России носители либеральной идеи. Тем самым была решена и судьба его научных исследований. Либерализм изучался под знаком критики буржуазных идейно-политических движений и буржуазной государственно-правовой практики, в жесткой оппозиции соответственно практике социалистического и коммунистического строительства. В общественном сознании само понятие либерализма являлось чем-то потусторонним. К слову, то же случилось и с понятием «коммунизм». С той лишь разницей, что последний означал потустороннюю будущность, а либерализм — потустороннее прошлое. Впрочем, чуждость либерализма была характерна для восприятия его российским общественным сознанием и в дореволюционный период. На это обращали внимание правоведы либерального направления, одновременно выясняя причины «либерального синдрома» в России.
Тем не менее, и в советский период либерализм занимал не последнее место в научных исследованиях. Правда, под уже обозначенным углом зрения и преимущественно в сфере собственно исторической науки. Но здесь проблематика либерализма служила, как правило, определенным фоном изучения государственных и правовых институтов того или иного периода. Не случайно либерализм оказался более изученным в отечественной науке относительно стран Западной Европы, нежели России. Сегодня предпочитают акцентировать слабости, неразвитость, едва ли не ущербность русского либерализма. На наш взгляд, подобные объяснения отсутствия исследований обобщающего характера неприемлемы. В этом убеждают труды русских правоведов дореволюционного периода. Б.Н. Чичерин, П.И. Новгородцев, Н.М. Коркунов, С.А. Муромцев, М.М. Ковалевский, Г.Ф. Шершеневич, Б.А. Кистяковский и многие другие резюмировали еще живую тогда либеральную традицию идейно-политического развития России.
Усилиям ряда ученых и в советский период (С.Ф. Кечекьян, П.Н. Галанза, А.А. Пионтковский, И.Б. Новицкий, И.А. Покровский, М.С. Строгович) мы обязаны тому, что либеральные традиции в правоведении не были утрачены. Однако, по известным причинам ненаучного характера, рассмотрение проблематики либерализма носило фрагментарный и несистематический характер. Общественно-политической, мировоззренческой, тем более правовой, потребности в либеральных ответах на социальное развитие не было.
Русская либеральная мысль оказалась как бы в двойной эмиграции — «внутренней» и внешней, в которой и просуществовала до начала 90-х годов. Период «возвращения», естественно, характеризуется трудностями, которые являются результатом сложных взаимоотношений либерализма и иных форм общественного сознания. Особое место в их непростой структуре занимают взаимоотношения либерального правосознания и глубинных слоев русского культурного развития.
Во множестве работ либерализм рассматривается в отношениях взаимоисключения с марксизмом. Между тем, многие авторы, хотя и неявно, идентифицировали их внутреннее содержание. Оживившиеся на рубеже 50—60-х годов исследования политических доктрин и движений в философско-правовой интерпретации не случайно совпадают с периодом становления системно-структурного подхода к изучению общественных явлений. Об этом свидетельствуют работы С.С. Алексеева, А.Б. Венгерова, В.Е. Гулиева, В.Д. Зорькина, В.П. Казимирчука, В.Н. Кудрявцева, О.Е. Кутафина, Е.А. Лукашевой, Н.И. Луковской, B.C. Нерсесянца, А.С. Пиголкина, Ю.А. Тихомирова, В.А. Туманова, В.Е. Чиркина, А.И. Яковлева.
Растущий в 60—80-е годы общественный интерес к правовым и государственным исследованиям стал устойчивой предпосылкой развития методологии и философии права. Этот процесс характеризовался сложными внутренними противоречиями. Но они не могут умалить достигнутых результатов, в немалой мере подготовивших перемены второй половины 80-х годов.
Тем не менее, происходящая смена политико-правовых приоритетов, вызывает потребность выработки соответствующих культурно-правовых представлений. Продвижение на этом пути обозначено результативными исследованиями Э.В. Кузнецова, И.П. Малиновой, А.Н. Медушевского, Э.Ю. Соловьева и др. «История политических учений» под редакцией проф: . О.В. Мартышина, представляющая монографию коллектива кафедры теории государства и права Московской государственной юридической академии, расширяет пространство нашего знания о развитии различных типов правового мышления и мировоззрения.
Однако, феномены русской политико-правовой мысли все настойчивее выдвигают вопросы взаимообусловленности, взаимопроникновения как обязательное для выполнения условие их изучения. Обществоведческие исследования, по необходимости длительное время принимая форму «марксистско-ленинских», образовали своеобразный «ящик Пандоры». Оказавшись открытым, он предоставил научному обсуждению много «прекрасных зол» — не обойденных за все XX столетие «русских вопросов» вкупе с неясными их решениями. На рубеже XXI века они лишь усилились трагическим социальным опытом и нескладывающейся рефлексией над ними. Но на дне «ящика» скрывается проблема, которая упорно сопротивляется попыткам .разрешить ее. В общем виде ее можно обозначить как проблему «Россия — Запад». На наш взгляд, обсуждение ее нейтрализуется во многом на уроне методологии. ■
Попытка рассмотрения русского либерализма в методологическом диалоге с «русским коммунизмом» (термин, возникший «с легкой руки» Н.А. Бердяева) определяет научную новизну предпринятого нами исследования. Постановка этих направлений в теоретическую параллель представляется нам оправданной по двум основаниям. Во-первых, задает новое концептуальное содержание общего вектора социальнополитического развития России. Обсуждение этого содержания способно раздвинуть границы поиска новых подходов, ведущих к уяснению глубинных свойств русского политического и правового сознания. Во-вторых, методологический анализ представляет наиболее адекватную форму обнаружения и фиксирования тех характерных дифференциаций, которые были внесены русской правовой мыслью в содержание либеральной и марксистской доктрин. Кроме того, анализ методологических аспектов в фокусе русского либерализма и русского марксизма позволяет обозначить проблему структурной онтологизации всех направлений русской политико-правовой мысли, связанную с адекватной интерпретацией заключенных в них идей и трансформированных влияний.
В этом, по нашему мнению, находит признание верность выдвинутого в работе положения: перспектива сегодняшней российской историко-культурной реальности раскрывается нашему пониманию в свете интерпретации двойной ретроспективы, именно русского либерализма и русского марксизма.
В данном утверждении отражена и основная цель работы — анализ теоретических предпосылок и методологических принципов формирования и развития либерального правопонимания и роли либерализма в политических судьбах России. Для достижения поставленной цели недостаточно проникновения в смысловую суть концепции как таковой. Необходимо установить и рассмотреть становление и развитие именно русских форм либерального типа правового мышления. Это тем более актуально, что русскому самосознанию часто отказывают в самостоятельности, — либерализм, дескать, «привнесен», марксизм «навязан» и т.п. Но если это так, что же предлагается числить за собственно русской мыслью?!
Возникшие на основе, по нашему мнению, исключительно социальных проблем, методологические клише «отставания» России от Запада, не вносят ничего существенно нового в рассмотрение проблем либерализации российского общества. В этом нет ничего удивительного. Вполне практическое соображение, — дать простые ответы на непростые вопросы, ■— предлагает «не мудрствовать лукаво». Такая позиция вместе с насущными проблемами в течение долгого исторического периода достается в порядке преемства от одного поколения к другому. Но природа проблем, даже тех, которые относятся к «сквозным», в историческом движении меняется. Недостаточный учет этого обстоятельства образует явление, которое мы определяем как «методологический фетишизм». Как всякий иной, он деформирует понимание превращенных форм политических и правовых явлений. Вместо ожидаемых результатов получается нечто неожиданное: положительная наука замещается идеологическими фикциями.
Методологический фетишизм» в сфере политического и правового мышления связан, на наш взгляд, менее всего с предпочтением одних теорий другим. Причина, видимо, в некритическом выборе организующей возможности адекватного соотношения устоявшейся системы взглядов с постоянно меняющейся действительностью парадигмы. Последняя выступает связкой теории с общественно-политической практикой в двух принципиально важных отношениях. Во-первых, устанавливает необходимую демаркацию политико-правовой эмпирии и ее теоретической редакции. Во-вторых, определяет «трансцендентные» свойства теории. Под ними мы понимаем способность доктрины быть реконструктивной опорой в анализе взаимодействия политических и правовых идей с преобразующей их объективной реальностью.
Высказанные соображения, по нашему мнению, приобретают особенное значение в ситуациях «параллелизма», когда сопоставляются сходные или кажущиеся таковыми, явления. Так зачастую обстоит дело, когда аналог нынешнего положения вещей в стране видят в ситуации начала XX века. Наличие схожести может увлекать разысканием в концептуальных выражениях прошлого формул ответов на развитие настоящего. Но интеллигибельное конструирование явлений вряд ли действенно продвигает практику объективного описания реальности. Следует, видимо, выяснять сущностные условия, определившие континуум состояния России в последнем столетии. Для этого, на наш взгляд, необходимо проследить основные векторы преемственной связи с одновременным образованием принципиального различия социокультурных ситуаций рубежа XIX—XX и XX—XXI веков. Таким образом, возникает задача установления ситуативных качеств политико-правовой доминанты развития страны. То есть, обнаружения таких свойств политических реалий и правовых проблем, которые трансформируют конкретику социально-исторической действительности в факторы ее развития в доступном обозрению будущем.
Если ситуация начала века развивалась между Сциллой революционной радикальности и Харибдой имперского управления, то нынешняя принципиально, иная. Между тем, для обоих характерно столкновение нескольких модальностей политико-правового развития, противоречивых типов социального поведения. Подводя некоторые итоги идейной переориентации последних полутора десятков лет, нельзя не заметить, что самоопределение российского общества в проблемах либерализма осуществляется посредством обращения к культуре «серебряного века». Но и на этом окольном пути поиск теоретических опор для изготовления современных либеральных моделей испытывает немалые методологические затруднения. При этом не сразу бросается в глаза, что правовые притязания современного человека как предмет анализа политической, экономической повседневности отодвигаются на периферию жизненных интересов общества. В таком случае последнему, а, значит, и индивиду, вменяется «право» на произвол и безответственность.
Трагизм культуры «серебряного века» был, с нашей точки зрения, обусловлен ее разрывом между «полюсом права» и «полюсом свободы произвола». Гипостазирование базисных понятий европейского либерализма, — «свободы», «демократии», «личности», — ведет к поглощению «абстрактным правом» конкретных прав реального человека. Их отчужденное взаимофункционирование создает особую «бюрократию» понятий и категорий. В ее замкнутом пространстве схемы и реальная действительность представляются равно-взаимо-заменяемыми. Восприятие политических проблем принимает полурелигиозный характер, а право не реализует концентрированные в нем возможности действенного разрешения социальных конфликтов. Неспособность права быть центром «жизненного тяготения» превращается в стремление общества к авторитарно-канонизированным формам своего бытия. Этот общий симптом культурной истории России обнаруживается в процессах институционализации общественных отношений, несмотря на происходящую смену форм государственного устройства.
Либерализм, как и марксизм, изначально соответствовали стремлению установить устойчивое соотношение между свободой индивида и социальной необходимостью. Расхождение между ними образовалось в отношении способности общества достичь этого политическими и правовыми средствами. Различия правового порога обеих концепций не обозначились в России с характерной для западного мышления рациональной отграниченностью. Но особенность развития этих направлений в нашей стране состоит в настолько непосредственной их взаимообусловленности, что существование одного как бы «удваивалось» другим.
Дело не только в том, что различные общественные группировки и движения адаптировали эти доктрины к своим политическим ожиданиям, трансформируя в символы переустройства общества. И не в том, что многие представители «классики» русского либерализма начала XX века свое философское и политическое «крещение» получили в марксизме. Это — следствие, хотя в нем порой видят причину. То, что это так, по нашему мнению, подтверждается следующим. Несмотря на известную «отсеченность» в нашем сознании культуры «серебряного века» господствующим направлением общественной мысли советского периода, традиционные политико-правовые рефлексы пролонгированы и в «постсоветском» времени и пространстве. И, опять же, по видимости кажется, что нынешний либерализм вырастает из максизма-ленинизма. Отнесясь к этому немаловажному обстоятельству с непредвзятостью и надлежащим вниманием мы сможем, думается, в этом своеобразно-возвратном явлении разглядеть присутствие в русском либерализме и русском коммунизме общего структурного компонента. Таковым, с нашей точки зрения, выступает проецирование в них русской общественно-политической мыслью всего разнообразия ее направлений в смешении их прошлого и настоящего, влияний и заимствований. По этой (но не по ней одной) причине теория на русской почве становилась «больше, чем теория». Построение доктринальной модели «единственно верно» определенных путей развития страны рассматривалось как едва ли не основное условие интеграции индивидов в гражданское общество и превращения в демократическо-правовое государственного устройства страны.
Это существенное обстоятельство развития русского само-, а значит, и право-сознания накладывается на период кардинальной ломки всей европейской культуры. Рецидивы возникших в начале XX века форм радикального мировоззрения ощутимы на всем его протяжении и с новой силой проявились на рубеже XXI века. В попытках рецепции русского либерализма сегодня, как и 80—90 лет тому, просматриваются черты латентного радикализма. При таком положении дел теоретический анализ неизбежно корректируется двумя постоянно возникающими вопросами. Не является ли неустойчивое состояние русского общества и государства, в частности, результатом совместного существования в определенном естественно-согласованном единстве русского либерализма и русского коммунизма? И второй. Не образовало ли это вредный по своим практическим следствиям разрыв между философией права, понимаемой исключительно в идеальном смысле, и правом положительным?
Попытка найти ответы на эти вопросы обнажает достижения и деструкции в постановке и решении естественно-правовых проблем, представляющих действительную, а не созданную спекулятивными построениями, суть общественных отношений. Какие бы формы ни принимало теоретическое рассмотрение общественного движения, какой бы глубиной проникновения в его «тайный метафизический смысл» ни отличались культуро- и историо-софские рассуждения, за ними всегда скрываются правовые проблемы. Дихотомия бесчисленных притязаний на право определенным способом реализовывать индивидуальные и социальные интересы образует противоречия и конфликты общественного движения. Но как раз его правовая в своем существе природа часто ускользает от теоретического видения.
В этом отношении упреки русскому либерализму в том, что он не стал «рецептом» прикладного значения лишены убедительности. В нем мы находим смыслы общественного развития России в их правовом выражении. С нашей точки зрения, общественно-политическая доктрина должным образом может быть оценена по тому, насколько в ней представлены правовые свойства действительности. В этом ракурсе и формулируется интегральная задача исследования: выяснить как, какими способами в русском либерализме структурируется правовое содержание российских общественных процессов. Выполнение ее связывается нами с применением диалектико-генетического метода. Его методологический ресурс позволяет осуществить исследование правового содержания концепции в процессе совершающихся в ней самой и отражаемой ею действительности изменений.
Научная и практическая значимость исследования состоит в попытке представить правовое содержание концепции русского либерализма во взаимосоотнесении его предметного и смыслового выражений. Такая позиция дает возможность обобщений и выводов, которые могут быть использованы в дальнейших исследованиях проблем либерализма в России и разработке методологии согласования морального достоинства либерального правопонимания с требованиями политического прагматизма. Ведь сегодня ясно совершенно, что без избавления от антиквариата идеалистической атрибутики тоталитарного мышления не может состояться превращение права в жизненное условие и критерий политических преобразований в соответствии с принципами свободы. В связи с этим вряд ли можно ставить под сомнение практическую важность изучения методологических аспектов концепции, с которой связывается становление современной культуры политического и правового мышления. Результаты проведенного исследования могут послужить делу методологического обеспечения взаимодействия общетеоретических юридических дисциплин между собой и с философией и политологией в практике их преподавания.
Исследование правового содержания классического русского либерализма позволяет сформулировать ряд положений, выносимых на защиту представленной диссертацией.
1. Правовая концепция классического русского либерализма отвечает потребностям осмысления и разрешения проблем современного общественного развития и, являясь одной из оригинальных исторических форм европейского либерализма, не нуждается в дополнительной «модернизации» и «западнизации». Либеральная концепция права в России в своём историческом функционировании сумела сконцентрировать в себе результаты творческого освоения европейского политического и правового опыта.
2. Развитое в русском либерализме понимание единства права, государства, общества и личности утвердилось в идее «правовое общество - либеральное государство» в качестве цели социального развития и принципа познания политических и правовых явлений.
3. Характерная для русского либерализма традиция теоретического синтеза различных типов правопонимания сложилась в специфическую методологию, призванную установить систему нравственных и правовых смыслов социально-политической действительности.
4. Русский либерализм как особый культурно-правовой тип сформировался в творческом диалоге с государственно-правовой концепцией К. Маркса, внеся структурные изменения в само понимание проблемы политико-правового отчуждения.
5. Правовая концепция классического русского либерализма способна выступить критическим предупреждением об опасности «методологического фетишизма» (термин, введённый автором), ведущего к фальсификации взаимосвязей права и политики и некритическому усвоению либеральных и демократических доктрин.
6. Естественно - рациональные взаимозависимости нравственных и социальных определений государства, представленные в русском либерализме проблемы соотношения права субъективного и права объективного, позволяют сделать вывод о том, что действительные противоречия существуют не столько между государством и личностью, сколько между состоянием государственности и нравственности как концентрированных выражений общественных процессов. 7. Концептуальное развитие принципа «гражданственности» в русском либерализме само по себе выступает в качестве предпосылки, обеспечивающей защиту права от различных институциализированных форм нигилизма как «отрицательного» либерализма». 8. Поиск правовых альтернатив установившейся практике подчинения либеральных ценностей политической бюрократии и её корпоративным интересам представляется невозможным без должного учёта достижений русской либеральной мысли много сделавшей для анализа этого явления.
Апробация результатов исследования. Диссертация выполнена на кафедре теории государства и права Московской Государственной Юридической Академии. Основные положения диссертации нашли отражение в научных публикациях, докладах и выступлениях на конференциях и методологических семинарах. В течение многих лет автор осуществлял методологическую работу по обнаружению эффективных способов овладения студентами-юристами нормами культуры правового мышления и способов защиты от произвольных толкований политико-правовой мысли и практики в аудиторных занятиях и научных кружках.
ВЫВОД ДИССЕРТАЦИИ по специальности "Теория и история права и государства; история учений о праве и государстве", Поздняков, Виктор Петрович, Москва
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
Предпринятый в представленной диссертации анализ теоретических судеб либеральной концепции права в России убеждает, что классический русский либерализм обладает мощным нравственно-правовым потенциалом и ставит перед исследователями проблему методологической интерпретации поиска либеральных альтернатив не отвечающему правовым критериям современному миропорядку. Важность ее акцентируется конъюнктурной адаптацией к политической прагматике традиционных либеральных категорий и соответствующим резким сужением нравственной ориентации общественно-политической практики.
Расширение правового горизонта политической культуры происходит одновременно с развитием нравственного нигилизма. Эта differentia sperifica нынешней социокультурной ситуации проявляется в становящейся, к сожалению, не редкостью фальсификации нравственного происхождения понятий «свободы» и «права» под знаком «либеральных ценностей». Изъятие из их определений общечеловеческого опыта нравственного развития не только приводит либеральное правопонимание в аморфное состояние, но создает предпосылки к изменению его парадигмы попытками согласования с антиправовыми представлениями, граничащих порой с криминальными.
Проведенное исследование показывает, что русская правовая мысль либерального направления с делающей ей честь последовательностью и полнотой рассматривает взаимосвязь права и политики с позиций ее морального осмысления. В диссертации обращается внимание на то, что вышеобозначенные проблемы, оставаясь неразрешенными в социальной практике, получили разрешение в нравственнографической методологии права развитой русским либерализмом. Уже сам факт утверждения русской философии права от А.Н. Радищева до А.Ф. Лосева в традиционно неадекватных формах политического развития России свидетельствует о ее методологической устойчивости и практической значимости.
Понимание права как проекции духовного начала на совокупность общественных отношений обусловило его рассмотрение в единстве и противоположности нравственных и социальных определений, что позволило русской философско-правовой мысли избегать ловушек «методологического фетишизма». Имманентное ей стремление к снятию противоречий между философскими обобщениями и политическими оценками действительности, опираясь на аргументацию «софийного синтеза» Вл. Соловьева, реализовалось в действенной методологии нравственно-правовой сублимации проблемы отчуждения. К сожалению, ее созидательно-критические возможности по сию пору не восприняты с должным вниманием.
Связано это, прежде всего, с длительно и в разнообразных формах культивируемым интеллектуальным изоляционизмом в отношении русского либерализма. Разоблачение идеологии поверхностного заблуждения, порождающей скептическое неприятие классического наследия русской политической и правовой мысли, является немаловажной задачей ее исследований. Традиция синтетичности, воплощая типологические особенности русского либерализма, содержит и средства решения этой задачи. Диалектико-генетическая трактовка проблем права и государства, становление которой — результат «соавторства» внутреннего развития русской общественной мысли с различными, в том числе противостоящими, направлениями и школами в правоведении и философии, — одно из них.
В условиях, когда агрессивная, с трудом поддающаяся рациональному анализу путаница идей и представлений в совокупности с повышением удельного веса безнравственности в политике, легко трансформируется в новые «технологические» формы жесткой зависимости индивида и общества от корпоративных интересов власти, перспектива скатывания человечества в состояние. «цивилизационной дикости» стала весьма осязаемой. Поиски преодоления корпоративности как опосредствующего правовые смыслы субъективной деятельности человека в отношениях с тотальной объективностью властных структур принципа, сосредоточились в русском либерализме на проблеме приобретения в праве объективной значимости и осмысленности субъективным интересом индивида.
Правовая концепция русского либерализма решительно отвергла маскировку сущности этих противоречий умозрительно-либеральными построениями. Методологический принцип соответствия духовного опыта нормативно-правовому содержанию культуры у русских юристов либерального направления стал принципом исследований правовых свойств действительности в единстве с общественными потребностями. Корреляция их философско-правовых и государствоведческих направлений с диалектическим критицизмом обусловила большую содержательность понимания исторических перспектив программ общественного переустройства в классическом русском либерализме, нежели в западных формах последнего, не говоря уже об «отечественных» современных. Наследие русского либерализма, при всем многообразии представляющих его взглядов и политических предпочтений, отличается целостностью, обеспеченной методологической устойчивостью его правовой концепции, ее направленностью на придание нравственного смысла реальности юридических отношений. Это делает необходимым восстановление научно-теоретических традиций классического русского либерализма во всей полноте его жизненно-практического характера.
БИБЛИОГРАФИЯ ДИССЕРТАЦИИ «Государственно-правовые аспекты русского либерализма»
1. Алексеев Н.Н. Русский народ и государство. М., 2000.
2. Алексеев С.С. Государство и право. М., 1993.
3. Алексеев С.С. Самое святое, что есть у Бога на земле. М., 1998.
4. Антология мировой политической мысли. В 5-и томах. М., 1997.
5. Антология мировой правовой мысли. В 5-и томах. М., 1999.
6. Антология мировой философии. В 4-х томах. М., 1969 -1972.
7. Антология экономической классики. В 2-х томах. М., 1993.
8. Аристотель. Сочинения 4-х томах. М., 1976—1984.
9. Архив Русской революции. Издаваемый И.В. Гессеном. Т. IV. Берлин. 1922. Т. X. Берлин. 1923. XIII. Берлин. 1924.
10. Бакунин М.А. Философия. Социология. Политика. М., 1989.
11. Балашова Н.А. Российский либерализм начала XX века. М., 1981.
12. Баткин Л.М. Итальянские гуманисты: стиль жизни, стиль мышления. М., 1978.
13. Беккариа Ч. О преступлениях и наказаниях. М., 1939.
14. Белинский В.Г. Собрание сочинений в 3-х томах. М., 1948.
15. Бентам И. Основные начала гражданского кодекса // Избранные произведения Иеремии Бентама. Том первый. С.-Петербург. 1867.
16. Бердяев Н.А. Судьба России. М., 1990.
17. Бердяев Н.А. Истоки и смысл русского коммунизма. М., 1990.
18. Бердяев Н.А. О русской философии. Изд-во Уральского ун-та. 1991.
19. Бердяев Н.А. О человеке, его свободе и духовности. М., 1999.
20. Берк Э. Размышления о революции во Франции. М., 1993.
21. Берлин П.А. Русская буржуазия в старое и новое время. Л.-М, 1925.
22. Берман Г. Дж. Западная традиция права: эпоха формирования. М., 1998.
23. Бернер А.Ф. Учебник уголовного права. Т. 1. СПб. 1865.
24. Боден Ж. Метод легкого познания истории. М., 2000.
25. Бойков А.Д. Третья власть в России. М., 1997.
26. Болотов А.Т. Жизнь и приключения Андрея Болотова. М., 1993.
27. Бошко В.И. Очерки развития правовой мысли. От Хаммурапи до Ленина. Харьков. 1925.
28. Бризон П. История труда и трудящихся. Петербург. Государственное издательство. 1921.
29. Бронзов А.А. Аристотель и Фома Аквинский в отношении к их учению о нравственности. СПб., 1884.
30. Бубер М. Два образа веры. М., 1999.
31. Бэкон Ф. Сочинения. В 2-х томах М., 1977.
32. Балла Л. Об истинном и ложном благе. О свободе воли. М., 1989.
33. Валлерстайн И. Анализ мировых систем и ситуация в современном мире. Спб 2001.
34. Вальденберг В. Древнерусские учения о пределах царской власти. Пг. 1916.
35. Васильев А.А. История византийской империи. Санкт-Петербург. 1998.
36. Введенский А.И. Судьбы русской философии. М., 1898.
37. Вебер М. Избранные произведения. М., 1990.
38. Вебер Макс. Избранное. Образ общества. М., 1994.
39. ВейтлингВ. Гарантии гармонии и свободы. М.-Л., 1962.
40. Венгеров А.Б. Теория государства и права. М., 1999.
41. Вехи. Интеллигенция в России. М., 1991.
42. Виндельбанд В. История новой философии в ее связи с общей культурой и отдельными науками. Т. 1. С.-Петербург. 1908. Т. 2. СП.-б. Б.Г.
43. Витте С.Ю. Воспоминания. В 3-хт.т. М., 1960.
44. Вишневски Э. Либеральная оппозиция в России накануне первой мировой войны. М., 1993.
45. Владимирский-Буданов М.Ф. Обзор истории русского права. СПб. 1907.
46. Волгин В. История социалистических идей. М., 1928.
47. Вопросы государства и права во французской буржуазной революции XVIII в. Под общей ред. Кечекьяна С.Ф. М., 1940.
48. Всеобщая история государства и права. Ч. 2. Феодализм. М., 1947.
49. Вундт В. Очерки психологии. М., 1912.
50. Гадамер Х.-Г. Истина и метод. М., 1988.
51. Галилей Г. Избранные труды. В 2-х т.т. М., 1964.
52. Галкин А.А., Ратшмир Б.П. Консерватизм в прошлом и настоящем. М., 1987.
53. Гегель Г.В.Ф. Политические произведения. М., 1978.
54. Гегель Г.В.Ф. Философия права. М., 1990.
55. Гессен В. О правовом государстве. СПб. 1906.
56. Гинс Г.К. На путях к государству будущего: от либерализма к социализму. Харбин. 1930.
57. Гоббс Т. Избранные произведения. В 2-х томах. Т.1. М., 1989. Т2.М., 1991.
58. Гольцев В.А. Законодательство и нравы в России XVIII века. СПб. 1896.
59. Грибоедов А.С. Полное собрание сочинений. В 3-х т.т. С.-Петербург. 1917.
60. Гроций Гуго. О праве войны и мира. Три книги, в которых объясняются естественное право и право народов, а также публичное право. М., 1956.
61. Грэхем JI. Естествознание, философия и науки о человеческом поведении в Советском Союзе. М., 1991.
62. Гумбольдт В.Ф. Опыт установления пределов государственной деятельности. С.-Петербург. 1908.
63. Гусейнов А.А., Иррлитц Г. Краткая история этики. М., 1987.
64. Гэлбрейт Дж. Экономическая теория и цели общества. М., 1979.
65. Давид Р. Основные правовые системы современности. М., 1967.
66. Даль Р. Введение в экономическую демократию. М., 1991.
67. Данилевский Н.Я. Россия и Европа. М., 1991.
68. Данте Алигьери. Монархия. М., 1999.
69. Dahrendorf R. Fhe Future Tasks of Liberalism: A Political Agenda.L.The liberal movement Publication. 1988.
70. Дейч Л.Г. Провокаторы и террористы. Тула. 1927.
71. Декарт Р. Избранные произведения. М., 1950.
72. Денисов Ю.А., Спиридонов Л.И. Абстрактное и конкретное в марксистском правоведении. Л., 1987.
73. De Ruggiero, Guido. The history of european liberalism. London. Oxford University. Press. 1927.
74. Джефферсон Т. Автобиография. Заметки о штате Виргиния. Л., 1990.
75. Достоевский Ф.М. О русской литературе. М., 1987.
76. Дробницкий О.Г. Понятие морали: исторический очерк. М., 1974.
77. Думова Н.Г. Кадетская партия в период первой мировой войны и Февральской революции. М., 1988.
78. Дюркгейм Э. О разделении общественного труда. Метод социологии. М.,
79. Евреинов Н.Н. История телесных наказаний в России. СПб. 1913.
80. Екатерина II в переписке с Гриммом. Академика Я.К. Грота. Санкт-Петербург. 1884.
81. Еллинек Г. Общее учение о государстве. СПб 1908.
82. Ерошкин Н.П. История государственных учреждений дореволюционной России. М., 1983.
83. Жуков В.Н. Либерализм в России. // Вопросы философии. 1998. № 5.
84. Загрядский Г.В. Правовые системы современности. М., 1995.
85. Зайончковский П.А. Правительственный аппарат самодержавной России в XIX веке. М., 1978.
86. Зеньковский В.В. История русской философии. В 2-х т.т. Л., 1991.
87. Иеринг Р. Борьба за право. М., 1901.
88. Изложение учения Сен-Симона. М.-Л. МСМ XLVTI.
89. Ильин И.А. Путь к очевидности. М., 1993.
90. Иодль Ф. История этики в новой философии. В 2-х томах. Т. 1. М., 1896. Т.2.М., 1898.
91. Иоффе О.С., Шаргородский M.JI. Вопросы теории права. М., 1962.
92. Исаев И.А. Politica Hermetica. Скрытые аспекты власти. М., 2002.
93. История государства и права зарубежных стран. Под редакцией О.А. Жидкова и Н.А. Крашенинниковой. В 2-х частях. Изд-во Московского университета. 1988.
94. История буржуазного конституционализма XVII-XVIII в.в. М., 1983.
95. История буржуазного конституционализма XIX в. М., 1986.
96. История политических учений. Под общей редакцией профессора О.В. Мартышина. М., 2002.
97. История социологии в Западной Европе и США. М., 1993.
98. Кавелин К.Д. Наш умственный строй. М., 1989.
99. Карамзин Н.М. История государства Российского. М., 2002.
100. Карбонье Ж. Юридическая социология. М., 1986.
101. Кареев Н.И. Происхождение современного народно-правового государства. СПб. 1908.
102. Кант И. Сочинения. В 6-и т.т. М., 1963 1966.
103. Кант И. Трактаты и письма. М., 1980.
104. Керимов Д.А. Философские проблемы права. М., 1972.
105. Кечекьян С.Ф. Этическое миросозерцание Спинозы. М., 1914.
106. Кечекьян С.Ф. Государство и право Древней Греции. М., 1963.
107. Кизеветтер А.А. Городовое положение Екатерины П.// Три века. Исторический сборник в 6-и т.т. Т. 4. М., 1992.
108. Ключевский В.О. Сочинения. В 8-и т.т. М., 1956-1959.
109. Ключевский В.О. Исторические портреты. М., 1991.
110. Ковалевский М.М. Учение о личных правах. М., 1905.
111. Козлова Е.И., Кутафин О.Е. Конституционное право России. М., 2002.
112. Кокошкин Ф.Ф. Тексты конституций. М, 1905.
113. Кони А.Ф. Нравственные начала в уголовном процессе. // Собр. соч. в 8-ми т.т. Т. 4.М., 1967.
114. Конрад Н.И. Запад и Восток. М., 1972.
115. Констан Б. Курс конституционной политики. // Антология мировой правовой мысли. В 5-и т.т. Т. 3. М., 1999.
116. Констан Б. О свободе у древних в ее сравнении со свободой у современных людей. // Антология мировой правовой мысли. В 5-и т.т. Т. 3. М., 1999.
117. Конт О. Общий обзор позитивизма.// Родоначальники позитивизма. Выпуск пятый. С.-Петербург. 1913.
118. Концепция судебной реформы в Российской Федерации. М., 1992.
119. Коркунов Н.М. Русское государственное право. Т. 1. СПб. 1909.
120. Котарбиньский Т. Избранные произведения. М., 1963.
121. Кроче Б. Антология сочинений по философии. История. Экономика. Право. Санкт-Петербург. 1999.
122. Кудрявцев В.Н. Причины правонарушений. М., 1976.
123. Кузнецов Э.В. Философия права в России. М., 1989.
124. Кун Т. Структура научных революций. М., 2001.
125. Лавеле-де-Э. Первобытная собственность. С.-Петербург. 1875.
126. Лазаревский Н.И. Конституционное право. СПб. 1910.
127. Латкин В.Н. Учебник истории русского права периода империи. СПб. 1909. 128. Лебедев А. Общая теория права. СПб. 1909.
128. Лейст О.Э. Три концепции права. // Советское государство и право. 1990. № 2.
129. Ленин В.И. Полное собрание сочинений. 5-е издание.
130. Леонтович В.В. История либерализма в России. М., 1995.
131. Леонтьев К. Избранное. М., 1993.
132. Либерализм в России. Под ред. В.Ф. Пустарнакова, И.Ф. Худушиной.1. М.,1996.
133. Локк Дж. Сочинения. В 3-х т.т. М., 1985.
134. Лосев А.Ф. Владимир Соловьев и его время. М., 2000.
135. Лосев А.Ф. Очерки античного символизма и мифологии. М., 1993.
136. Лосев А.Ф. Бытие, имя, космос. М., 1993.
137. Лосский Н.О. История русской философии. М., 1991.
138. Лукашева Е.А. Право, мораль, личность. М., 1988.
139. Луковская Д.И. Политические и правовые учения: историко-теоретический аспект. Л., 1985.
140. Мабли Г.-Б. де. Об изучении истории. М., 1993.
141. Маклаков В.А. Вторая государственная дума. Zondon/. 1991.
142. Малеин Н.С. Юридическая ответственность и справедливость. М., 1992.
143. Малинова И.П. Классическая философия права. Екатеринбург. 1997.
144. Малис Г. Психоанализ коммунизма. Харьков. 1924.
145. Мамардашвили М. Кантианские вариации. М., 1997.
146. Мандевиль Б. Басня о пчелах. М., 1974.
147. Марат Ж.-П. Избранные произведения. М., 1956.
148. Маркс К., Энгельс Ф. Сочинения. 2 издание.
149. Мартышин О.В. Несколько тезисов о перспективах правового государства в России.// Государство и право. 1996. № 5.
150. Мартышин О.В. О концепции учебника теории государства и права. // Государство и право. 2002. № 8.
151. Менгер А. Гражданское право и неимущие классы населения. С.Петербург. Б.Г.
152. Менгер А. Новое учение о государстве. С.-Петербург. 1906.
153. Мизес Л. фон. Либерализм. М., 2001.
154. Милюков П.Н. Очерки по истории русской культуры. М., 1992.
155. Милюков П.Н. Республика или монархия? М., 1996. — Репр. воспр.:
156. Милль Дж. С. Основы политической экономии. М., 1980.
157. Монархия и народовластие в культуре просвещения. М., 1995.
158. Монтескье III.JT. О духе законов. М., 1999.
159. Морелли. Кодекс природы или истинный дух ее законов. M.-JI. MCMXLVII.
160. Мулукиев Р.С. Полиция и тюремные учреждения дореволюционной России. М., 1964.
161. Мур Д.Э. Природа моральной философии. М., 1999.
162. Муравьев В.А. Революция 1905—1907 г.г. и русские историки: (к постановке проблемы).// Интеллигенция и революция: XX век. М., 1985.
163. Московичи С. Век толп. М., 1998.
164. МэнГ.С. Древнейшая история учреждений. С.-Петербург. 1876.
165. Мюллерсон Р.А. Права человека: идеи, нормы, реальности. М., 1991.
166. Наказ Императрицы Екатерины П. С.-Петербург. 1907.
167. Нерсесянц B.C. Философия права. М., 1997.
168. Ницше Ф. Сочинения. В 2-х т.т. М., 1990.
169. Новгородцев П.И. Политические идеалы древнего и нового мира. М., 1919.
170. Новгородцев П.И. Историческая школа юристов. Санкт-Петербург. 1999.
171. Новгородцев П.И. Введение в философию права. Кризис современного правосознания. Санкт-Петербург. 2000.
172. Новицкий И.Б. Римское частное право. М., 1948.
173. Общая история философии. Под ред. проф. Введенского А.И. и Радлова Э.Л. т.1. С.-Петербург. 1910.
174. Опыт русского либерализма. М., 1997.
175. Ориу М. Основы публичного права. М., 1929.
176. Ортега-и-Гассет. Новые симптомы.// Проблема человека взападной философии. М., 1988.
177. О свободе: Антология мировой либеральной мысли. М., 2000.
178. Острогорский М.Я. Демократия и политические партии. Т. 1. М., 1927. Т. 2. М., 1930.
179. Остром В. Смысл американского федерализма. Что такое самоуправляющееся общество. М., 1993.
180. Offord D. Portraits of Early Russian Liberals. Cambridge. 1985.
181. Очерки истории социалистических конституций. М., 1987.
182. Ошерович Б.С. Очерки по истории русской уголовно-правовой мысли. М., 1946.
183. Павлов-Сильванский Н.П. Феодализм в России. М., 1988.
184. Падение царского режима. Т. 2. Т. 3. M.-JL, 1925. Т.6. M.-JL, 1926.
185. Патрушев А.И. Расколдованный мир Макса Вебера. М., 1992.
186. Пашуканис Е.Б. Избранные произведения по общей теории государства. М., 1980.
187. Перепель И.А. Психоанализ и физиологическая теория поведения. Л., 1928.
188. Петражицкий Л.И. Теория государства и права в связи с теорией нравственности. Т. 1. СПб. 1907.
189. Пионтковский А.А. Учение Гегеля о праве и государстве и его уголовно-правовая теория. М., 1963.
190. Пирумова Н.М. Земское либеральное движение: социальные корни и эволюция до начала XX в. М., 1977.
191. Платон. Сочинения. В 3-х т.т. М. 1968 1972.
192. Платонов С.Ф. Лекции по русской истории. М., 1993.
193. Плеханов Г.В. История русской общественной мысли. Т. 3. М., 1919.
194. Победоносцев К.П. Письма к Александру Ш. Т. 1. М., 1925.
195. Познанский В.В. Очерки формирования русской национальной культуры: Первая половина XIX века. М., 1975.
196. Покровский И.А. История римского права. Санкт-Петербург. 1998.
197. Полевой Н. История русского народа. В 2-х т.т. М., 1830.
198. Поппер К. Открытое общество и его враги. В 2-х т.т. М., 1992.
199. Проблема человека в западной философии. М., 1988.
200. Пушкин А.С. Статьи и заметки, предназначенные для «Современника». М., 1988.
201. Радищев А.Н. Полное собрание сочинений. В 3-х т.т. M.-JL, 1941.
202. Рассел Б. История западной философии. Т. 1. Т. 2. М., 1993.
203. Rawls J. A theory of justice. Cambridge. Harvard/. 1971.
204. Революционеры и либералы России. М., 1990.
205. Решетников Ф.М. Правовые системы стран мира. М., 1993.
206. Риккерт Г. Науки о природе и науки о культуре. М., 1998.
207. Рожицын B.C. Бруно и инквизиция. М., 1955.
208. Розанов В.В. Религия, философия, культура. М., 1992.
209. Рормозер Г. Кризис либерализма. М., 1996.
210. Российское законодательство X—XX веков. В 9-и т.т. М., 1984—1994.
211. Российский либерализм (конец XIX 1917 г.) в англо-американской историографии. М., 1988.
212. Русский либерализм: исторические судьбы и перспективы. М., 1999.
213. Руссо Жан-Жак. Избранные сочинения. В 3-х т.т. М., 1961.
214. Руссо Жан-Жак. Об общественном договоре. М., 1998.
215. Савиньи Ф.К. Обязательственное право. М., 1876.
216. Самарин Ю.Ф. Избранные произведения. М., 1996.
217. Самосознание европейской культуры XX века. М., 1991.
218. Семитко А.П. Развитие правовой культуры как правовой прогресс. Екатеринбург. 1996.
219. Синюков В.Н. Российская правовая система: Введение в общую теорию. Саратов. 1994.
220. Скрипник А.П. Категорический императив Иммануила Канта. М, 1978.
221. Слонимский А.Г. Катастрофа русского либерализма. Душанбе. 1975.
222. Современные зарубежные конституции. М., 1992.
223. Соколовский П.Е. Кант и Савиньи. Б.М. 1907.
224. Соловьев B.C. Сочинения. В 2-х т.т. М., 1989.
225. Соловьев Э.Ю. И. Кант: взаимодополнительность морали и права. М., 1992.
226. Смирнов А.Ф. Государственная Дума Российской империи 1906 — 1917. Историко-правовой очерк. М., 1998.
227. Сорокин П.А. Человек. Цивилизация. Общество. М., 1992.
228. Социально-философские аспекты современного либерализма. М., 1986.230. Социологос. М., 1991.
229. Спекторский Е.В. Очерки по философии общественных наук. Варшава. 1907.
230. Спиноза Б. Трактаты. М., 1998.
231. Спиридонов Л.И. Социальное развитие и право. Л., 1993.
232. Спиридонов Л.И. Теория государства и права. М., 1995.
233. Степун Ф. Бывшее и несбывшееся. Санкт-Петербург. 2000.
234. Струве П.Б. Patriotica. Политика, культура, религия, социализм. М., 1997.
235. Стучка П.И. Избранные произведения по марксистско-ленинской теории права. Рига. 1964.
236. Суханов Н.Н. Записки о революции. В 3-х т.т. М., 1991 -1992.
237. Таганцев Н.С. Русское уголовное право. Т. 1. С.-Петербург. 1902.
238. Тальберг Н. История христианской церкви. Москва — Нью-Йорк. 1991.
239. Тинберген Я. Пересмотр международного порядка. М., 1980.
240. Тихомиров Л.А. Монархическая государственность. Санкт-Петербург. 1992.
241. Тихомиров Ю.А. Курс сравнительного правоведения. М., 1996.
242. Тойнби А. Дж. Постижение истории. М., 1991.
243. Токвиль А. де. Демократия в Америке. М., 1992.
244. Туманов В.А. Права человека и исполнительная власть. // Советское государство и право. 1990. № 2.
245. Тыркова-Вильямс А.В. На путях к свободе. Лондон. 1990.
246. Тэйлор Эд. Б. Введение к изучению человека и цивилизации. Петроград. МСМ XXIV.
247. Уланов В.Я. Наказ и Комиссия о соглашении проекта нового Уложения. // Три века. Исторический сборник в 6-и т.т. Т. 4. М., 1992.
248. Устрялов Н.В. Под знаком революции. Харбин. 1927.
249. Федотов Г.П. Судьба и грехи России. Т. 1. Т.2. М., 1991.
250. Филиппов А.Н. История русского права. Юрьев. 1912.
251. Философская энциклопедия. В 5-и т.т. М., 1960—1970.
252. Философский прагматизм Ричарда Рорти и российский контекст. М., 1997.
253. Философский энциклопедический словарь. М., 1983.
254. Fischer G. Russian Liberalism from gentry to intelligentsia. Harvard University Press. Cambridge. Massachusetts. 1958.
255. Форрестер. Дж. Мировая динамика. 1978.
256. Франк СЛ. Духовные основы общества. М., 1992.
257. Фрейд 3. Введение в психоанализ. Лекции. М., 1990.
258. Фридмэн Л. Введение в американское право. М., 1992.
259. Фромм Э. Душа человека. М., 1992.
260. Фукидид. История. М., 1993.
261. Фуко М. Слова и вещи. Санкт-Петербург. 1994.
262. Хабермас Ю. Демократия. Разум. Нравственность. М., 1995.
263. Хайдеггер М. Европейский нигилизм. // Проблема человека в западной философии. М., 1988.
264. Huntington S. Fhe third Wave. Democratigation in the Late Twentieth Century. Univercity of Oklahoma Press. 1993.
265. Хёйзинга Й. Homo ludens. M., 1992.
266. Цицерон. Диалоги. О государстве. О законах. М., 1966.
267. Чаадаев П.Я. Полное собрание сочинений и избранные письма. т.1.т.2. М,.1991.
268. Честертон Т.К. Вечный человек. М., 1991.
269. Черная JI. Коричневые диктаторы. М., 1992.
270. Чичерин Б.Н. О началах этики.; Несколько слов по поводу ответа г. Соловьева. // Вопросы философии. М., 1904.
271. Чичерин Б.Н. Философия права. СПб. 1998.
272. Шантавуан А. Принципы 1789 г. Декларация прав и декларация обязанностей человека и гражданина. СПб. 1907.
273. Шеллинг Ф.В.И. Сочинения в 2-х т.т. М., 1987-1989.
274. Шелохаев В.В. Идеология и политическая организация российской либеральной буржуазии 1907-1914 г. М., 1991.
275. Шершеневич Г.Ф. Общая теория права. Выпуск первый. М., 1910.
276. Шестов JI. Сочинения в 2-х т.т. М., 1993.
277. Шопенгауэр А. Свобода воли и нравственность. М., 1992.
278. Шпенглер О. Закат Европы. Т. 1. М., 1993. Т. 2. М., 1998.
279. Шубарт В. Европа и душа Востока. М., 2000.
280. Юридическая энциклопедия. Под ред. Б.Н. Топорнина. М., 2001.
281. Ясперс К. Смысл и назначение истории. М., 1991.
282. Ященко А. Теория федерализма. Опыт синтетической теории права и государства. Юрьев. 1914.
