Конституционно-правовой режим ограничения государственной власти

Султыгов, Мочха Магометович

Конституционно-правовой режим ограничения государственной властитекст автореферата и тема диссертации по праву и юриспруденции 12.00.01 ВАК РФ

АВТОРЕФЕРАТ ДИССЕРТАЦИИ
по праву и юриспруденции на тему «Конституционно-правовой режим ограничения государственной власти»

д МВД России

/ \ Санкт-Петербургский университет

На правах рукописи

СУЛТЫГОВ Мочха Магометович

Конституционно-правовой режим ограничения государственной власти

Специальность

12.00.01 - теория и история права и государства; история учений о праве; 12.00.02 - конституционное право; муниципальное право

АВТОРЕФЕРАТ

диссертации на соискание ученой степени доктора юридических наук

Санкт-Петербург 2004

Работа выполнена на кафедре конституционного права Санкт-Петербургского университета МВД России

Официальные оппоненты:

доктор юридических наук, профессор, заслуженный работник высшей школы Российской Федерации Яойт Хияяар Харриевич: доктор юридических наук, профессор

Луковская Дженевра Игоревна; доктор юридических йаук, профессор, заслуженный юрист Российской Федерации Шахрай Сергей Михайлович

Ведущая организация: Московский университет МВД России

Защита состоится «_»_2004 г. в_час. на заседании диссертационного совета Д 203.012.01 по защите диссертаций на соискание ученой степени доктора наук в Санкт-Петербургском университете МВД России (198206, Санкт-Петербург, ул. Летчика Пилютова, д.1).

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Санкт-Петербургского университета МВД России (198206, Санкт-Петербург, ул. Летчика Пилютова, д.1).

Автореферат разослан «_»_2004г.

Ученый секретарь

диссертационного совета Д 203.012.01

доктор юридических наук, профессор,

заслуженный юрист Российской Федерации Бородин В.В.

тш?*?

I. ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Актуальность темы исследования обусловлена теоретической и практической значимостью проблемных вопросов, касающихся формирования в современной России действенного конституционно-правового режима ограничения государственной власти.

Формирование правового государства в условиях перехода от тоталитаризма к свободному гражданскому обществу, плюралистической демократии обусловливает повышение правовой ответственности государства, его органов и служащих в общественной и государственной жизни, взаимной ответственности государства и личности. В настоящее время «проблема правовой ответственности государства...является одной из острых и актуальных. Ее значение определяется уже тем, что в нашей стране практически отсутствует ответственность высших должностных лиц государства. Между тем такая ответственность должна существовать в любом демократическом государстве, не говоря уже о государстве, которое объявляет себя правовым»1.

Однако говорить о правовой ответственности государства можно только в том случае, если государство в своей деятельности руководствуется правовыми положениями и принципами, а это, в свою очередь, предопределяет правовое ограничение государственной власти, осуществляемое в целях недопущения узурпации властных полномочий и обусловленных такой узурпацией злоупотреблений.

Для современной России, несмотря на достаточно существенные демократические преобразования, проблема ограничения государства продолжает оставаться одной из наиболее сложных и дискуссионных. При этом все имеющиеся точки зрения с определенной долей условности могут быть сведены к двум научным позициям. В рамках первой обосновывается тезис о правовом самоограничении государства (Шайо), в рамках второй доказывается возможность формирования и функционирования юридического механизма, способного оказать реальное сдерживающее, ограничительное воздействие на деятельность государственных органов и должностных лиц, ассоциируемых с феноменом «государство» (Морозова Л.А.). Наиболее характерным, для отечественной госу-

1Ч20Я

1 Проблемы правовой ответственности государства, его органов и служащих// Государство и право. 2000. № 3. С. 23.

дарственно-правовой науки, является второй подход, в рамках которого обосновывается вывод о том, что меры ограничительного характера, применяемые в отношении государства, должны иметь формально-юридическое закрепление и могут быть реализованы наделенными соответствующей компетенцией органами, действующими в соответствии с требованиями, закрепленными в текущем законодательстве, в порядке предусмотренных законодательством процедур (Самсонов В.А.). Порядок-Правого ограничения государственной власти закрепляется в основном законе -Конституции и производных от нее законодательных актах. Совокупность материальных и процессуальных оснований конституционно-правового ограничения государственной власти представляется целесообразным рассматривать в качестве специфического режима, посредством которого обеспечивается практическое подчинение государственной бюрократии власти правового закона и при помощи которого реализуется принцип верховенства права и равенства всех (в том числе и государства, в лице государственных органов и чиновников) перед правовым законом.

Причем нормативные, организационные и социально-юридические основания конституционно-правового ограничения публичной политической власти, в условиях формирования в России правового государства, безусловно, должны исследоваться именно в контексте их соответствия основополагающим началам правовой государственности, принципам конституционализма и требованиям правозаконности. Вышеназванные обстоятельства обусловили актуальность рассматриваемых проблемных вопросов и предопределили выбор темы диссертации.

Степень разработанности темы диссертационного исследования. Разработка темы «Конституционно-правовой режим ограничения государственной власти» в политико-правовой науке осуществлялась по двум основным направлениям. Во-первых, следует выделить работы, Связанные с исследованием феномена правового и, в частности, конституционно-правового режима. Во-вторых, необходимо отметить научное направление, связанное с исследованием вопросов ограничения публичной политической власти.

Анализируя историческую трансформацию представлений о конституционно-правовом режиме, можно выделить четыре этапа, отражающих генезис и эволюцию восприятия данного социального феномена политико-правовой мыслью. Первый этап связан с

формированием понятия режима в социально-политическом смысле. На этом этапе категория «режим» употребляется в контексте дискуссии об оптимальных формах политической организации социума (Аристотель, Платон, Панетий, Полибий, Лукреций, Цицерон и др.). Для второго этапа характерна связь рассматриваемой категории с юридическим термином «закон». Здесь наблюдается своего рода «переход» от широкой политической интерпретации к собственно юридическому истолкованию термина режим (Л. Дюги). Третий этап отражает современные собственно правовые интерпретации категории «режим», в основу которых положена общая посылка о государственно-правовом регулировании социальных отношений. В основном именно в таком контексте феномен правового режима рассматривается в отечественной юридической науке (С.А. Аникиенко, О.В. Виноградов, И.В. Гончаров, В.А. Горленко, А.В. Грязнов,. В.В. Гущин, А.Н. Домрин, Ю.Н. Демидов, О.Л. Дубовик, А.Э. Жалинский, В.Б. Исаков, А.Ю. Кинев, А.П. Козлов, В.В. Новиков, А.В. Малько, Н.И Матузов, ИЛ. Петрухин, В.Ф. Попондопуло, И.С. Розанов, В.В. Рушайло, С.П. Сальников, Д.А. Фурсов, Э.Ф. Шамсумова, Н.В. Шелютто и др.). На этом этапе в отечественной правовой науке формируется научное понятие конституционно-правового режима, обособленное в соответствии с критерием отраслевой градации.

Характеризуя научное направление, связанное с разработкой проблемы ограничения государственной власти, также следует провести историческую периодизацию. При этом можно выделить три этапа (периода), характеризующих процесс эволюции представлений о механизмах сдерживания трансгрессивной природы публичной политической власти. Первый этап связан с рассмотрением указанной проблематики в контексте общего вопроса об оптимальной форме организации социума. Уже в ранней античности проблема ограничения, сдерживания публичной политической власти рассматривалась такими выдающимися мыслителями, как Пифагор, Гераклит, Демокрит. Вопросы оптимальной политической организации, позволяющей сдерживать власть в ее волюнтаристских устремлениях, затрагивали Протагор, Горгий, Гиппий, Антифонт, Калликл, Сократ, Платон, Аристотель, Полибий, Цицерон, Эпикур и др.

ограничения публичной политической власти предлагались и обосновывались такими мыслителями, как: Дж. Локк, Ш-Л. Монтескье, Ж-Ж. Руссо, Б. Констан, А. Сидней, Г. Блэкстон, Д. Юм и др. Именно в рамках либеральной доктрины, основные положения которой были разработаны этими выдающимися мыслителями, зарождается идея конституционализма как особого правового режима властеограничения.

В российской дореволюционной юридической науке также уделялось немало внимания отдельным аспектам этой проблематики. Вопросы ограничения абсолютной власти монарха поднимали в своих исследованиях В. Гессен, А. Градовский, К. Кавелин, Ф. Ко-кошкин, Н. Коркунов, С. Муромцев, В. Соловьев, Б. Чичерин и др.

Немало внимания вопросам ограничения государственной власти уделяется и в современной отечественной теории конституционного права. В этой связи особо следует отметить работы таких авторов, как К.В. Арановский1, A.M. Величко2, О.Г. Румянцева3, Р.А. Ромашов4, А.Н. Соколов5, А.Г. Хабибулин6, В.Е. Чиркин7.

1 Арановский К.В. Конституционная традиция в российской среде. СПб., 2003.

2 Величко A.M. Философия русской государственности. СПб., 2001. ^

3 Румянцев О.Г. Основы конституционного строя России (понятие, содержание, вопросы становления). М., 1994.

4 Ромашов P.A. Конституционное государство (история, современность, перспективы развития). Красноярск, 1997.

5 Соколов А.Н. Правовое государство: от идеи до ее материализации. Калининград, 2002.

6 Хабибулин А.Г. Научные основы типологии государства: Вопросы теории и практики. СПб. 1997.

Чиркин В.Е. Современное государство. М., 2001.

иных неразрывно связанных с ними проблем (например, проблемы защиты прав и свобод человека и гражданина, проблемы повышения эффективности государственного управления в разных сферах и т.д.). Часто научные исследования, посвященные проблеме государственно-властного ограничения носят политологический характер, а те, которые затрагивают юридический аспект, специально не выделяют в качестве объекта и предмета исследования вопросы, связанные именно с конституционно-правовым режимом, направленным на ограничение публичной политической власти.

Данная диссертация в определенной степени восполняет существующий пробел.

Объект диссертационного исследования составляют общественные отношения, в совокупности образующие консггитуцион-но-правовой режим ограничения государственной власти, при этом внимание акцентируется как на историко-теоретических, так и на отраслевых аспектах исследуемой проблематики.

Предмет диссертационного исследования включает понятия, категории принципы, характеризующие феномены «государство» и «государственная власть»; основания и цели правового ограничения государственной власти; структурные и содержательные элементы правоотношений, возникающих в связи с осуществлением контроля по отношению к государственной власти, ее ограничением и привлечением к ответственности. Кроме того, в качестве предмета следует рассматривать научные представления и гипотезы, выдвигаемые в данной социально-юридической сфере, а также формально-юридические источники права, в соответствии с которыми и в опоре на которые складывается режим конституционно-правового ограничения государства.

Цель и задачи диссертационного исследования. В качестве основной цели работы определяется системный анализ юридических категорий, в совокупности образующих понятие конституционно-правового режима ограничения государственной власти.

Достижение поставленной цели предполагает постановку и решение ряда научных задач:

- осуществить характеристику понятийного аппарата исследования, прежде всего осуществить сравнительный анализ научных подходов к пониманию сущности и содержания феномена «конституционно-правовой режим» и на основе проведенного анализа выработать его унифицированное определение;

- выделить и охарактеризовать средства и методы правового ограничения государственной власти;

- показать значение конституционно-правовых институтов и механизмов в системе контроля, сдерживания и разделения государственной власти;

- определить принципы соотношения «народного» и «государственного» суверенитетов и на этой основе доказательно обосновать реальность ограничительного влияний на публичную политическую власть институтов народовластия;

- определить место и роль конституционного правосудия в системе средств ограничения публичной политической власти;

- дать понятие современного российского конституционализма и рассмотреть его в качестве режима правового самоограничения государственной власти.

Методологическую основу диссертации составили принципы познания социальных явлений, в том числе политико-правовых идей, теорий, концепций в их историческом развитии и вместе с тем во взаимосвязи, взаимообусловленности, с точки зрения теории и практики, истории и современности.

В качестве основных методов анализа использованы как общенаучные методы: восхождения от абстрактного к конкретному, единства исторического и логического, системного подхода, так и специальные: конструирование теоретической модели, отнесение к ценности.

Общенаучные методы преимущественно использованы в теоретическом обосновании проблемы, при раскрытии вопросов понимания феномена конституционно-правового режима ограничения государственной власти, определения его значимости для современного Российского конституционализма.

Особое значение диссертантом в ходе исследования придавалось функциональному и системно-структурному подходу к исследованию понятий и принципов, в совокупности составивших предмет исследования. В процессе работы использовались методы ис-торико-правового и сравнительно-юридического анализа.

Исследование конституционно-правового режима ограничения государственной власти предполагает комплексный теоретико-прикладной междисциплинарный подход. Этим была обусловлена необходимость использования в работе системного метода, в рамках которого осуществляется интегрирование теоретических абстракций, положений, закрепленных в действующем законода-

тельстве, и эмпирических материалов из области юридической практики правотворческой и правоприменительной деятельности.

Теоретической основой диссертации послужили труды отечественных и зарубежных ученых, принадлежащих к различным направлениям и школам. Это труды юристов, философов, политологов, социологов, историков.

Среди отечественных работ по политико-правовой тематике подвергнуты анализу труды Ю.Е. Аврутина, С.С. Алексеева, Л.И. Антоновой, В.К. Бабаева, С.Н. Бабурина, М.И. Байтина, В.В. Бородина, В.М. Баранова, А.М. Васильева, А.М. Величко, И.А. Возгрина, H.H. Вопленко, С.Б. Глушаченко, Ю.И. Гревцова, Х.С. Гуцериева, A.B. Зиновьева, C.B. Игнатьевой, И.А. Исаева, В.Н. Карташова, Д.А. Керимова, Г.Д. Королева, С.Ф. Кечекьяна, И.Ю. Козлихина, В.М. Корельского, В.В, Лазарева, К.Е. Ливанцева, Д.И. Луковской, В.В. Лысенко, A.B. Малько, Л.А. Николаевой, Л.С. Мамута, Н.С. Малеина, B.C. Нерсесянца, A.C. Панарина, A.C. Пигол-кина, И.Ф. Покровского, А.И. Ракитова, P.A. Ромашова, В.П. Сальникова, М.В. Сальникова, A.B. Сапуна, В.Д. Сорокина, Л.И. Спиридонова, C.B. Степашина, И.Е. Тарханова, Н.И. Уткина, А.Г. Хаби-буллина, И.Л. Честнова, В.Е. Чиркина, Л.С. Явича и др.

Помимо работ вышеперечисленных авторов, источниками диссертационного исследования стали нормы международного права, Конституция России, действующие правовые акты, выступающие в качестве нормативной основы функционирования конституционных режимов, законодательство бывшего СССР, зарубежное законодательство, а также исторические факты, имеющие отношение к проблеме конституционно-правового ограничения публичной политической власти.

Научная новизна исследования определяется, прежде всего, комплексностью и многоаспектностью предмета исследования. В диссертационном исследовании на основании метода межотраслевого синтеза создается теоретическая модель режима конституционно-правового ограничения государственной власти, адаптированная к жизненным реалиям современной России. В работе осуществляется сравнительно-правовой анализ широкого круга теоретических, нормативных и эмпирических материалов и на этой основе выдвигается и обосновывается новое научное направление - концепция конституционно-правового государства как государства, деятельность которого осуществляется в режиме конституционно-правового самоограничения.

Новизна работы определяется также методологией исследования. Проблемные вопросы, касающиеся контроля за государственной властью, ее ограничения и разделения, рассматриваются в диссертации в контексте взаимосвязи историко-теоретической и отраслевой юриспруденции. Подобный подход позволяет соискателю рассматривать исследуемые явления в динамике их генезиса и эволюции, «моделировать» гипотетические конструкции, основанные как на историческом опыте, так и на принципах формальной логики, осуществлять объективную оценку политико-правовой ситуации, сложившейся в условиях современной России, и высказывать практические рекомендации по оптимизации соответствующих правоотношений.

На защиту выносятся следующие положения:

1. Правовой режим представляет собой устанавливаемый и поддерживаемый при помощи государственно-правовых средств (в том числе при помощи средств принуждения) оптимальный порядок функционирования социума. При этом в качестве критериев оптимального состояния следует рассматривать факторы, с наличием которых связывается обеспечение социально-политической стабильности, репродукции и динамического развития общества.

При рассмотрении проблемы ограничения поведенческой активности субъектов конституционно-правовых взаимодействий следует учитывать, что эти ограничения могут носить двойственный характер: Во-первых - это ограничения свобод таких субъектов, как граждане, общественные организации, социальные общности (нации, народы, народности, демографические группы и т.д.). Во-вторых, правовые ограничения могут распространяться на само государство как на основной субъект рассматриваемых отношений. Но и в первом и во втором случае суть правовых ограничений остается неизменной, а их двойственная направленность в конституционно-правовой сфере в идеале должна способствовать балансу социальных интересов, обеспечивать стабильность в рамках социума, а не вести к деференту в отношениях «государство - общество». Собственно в достижении этой стабильности и усматривается цель любого правового режима, который, рассматриваемый в этом аспекте, может быть интерпретирован как специфическая форма юридического ограничения поведенческой активности субъектов правоотношений.

Конституционно-правовое ограничение поведенческой активности может осуществляться в двух основных формах: 1) в форме

полицейского ограничения, когда деятельность субъектов конституционных правоотношений ограничивается императивными предписаниями должностных лиц и органов государства; 2) в форме конституционно-правового самоограничения, предполагающего соответствующий уровень правовой культуры общества в целом и высокий уровень профессионального правосознания представителей государственной власти.

2. В зависимости от юридической природы в соответствии с критерием градации права на материальное и процессуальное, представляется возможным выделить соответственно конституционно-правовой режим материального и процессуального характера: а) материальные конституционно-правовые режимы - это режимы, фиксирующие права и обязанности субъектов, их правовое положение, пределы правового регулирования и т.п. б) процессуальные конституционно-правовые режимы - это режимы, которые отражают организационные отношения и носят сугубо организационно-процедурный, управленческий характер. Они всегда отражают особый порядок, формы и методы реализации норм материального права.

3. Конституционно-правовой инструментарий, посредством которого осуществляется ограничивающее воздействие на институт государственной власти, включает: 1) механизм «сдержек и противовесов»; 2) механизм разграничения предметов ведения и распределения полномочий общегосударственных и региональных структур государственной власти; 3) институт конституционного контроля; 4) институт конституционного правосудия; 5) институты ограничения государственной власти, сформировавшиеся в рамках гражданского общества; 6) институты ограничения государственной власти, сформировавшиеся в рамках международного сообщества.

4. Выступая в качестве специфического средства ограничения поведенческой активности субъектов правоотношений, правовой запрет ограничивает не только субъективные права (возможности) индивидуальных субъектов, но и трансгрессивные тенденции государственной власти. Правовые запреты необходимы для того, чтобы недостатки осуществляющей властные полномочия личности не превратились бы в пороки государственной власти и обусловленные этими пороками ограничения.

5. Главенствующую роль в системе правовых запретов играют конституционные запреты, что определяется спецификой сферы конституционно-правового регулирования. Конституционные за-

преты обладают высшей юридической силой, действуют на всей юрисдикционной территории государства и обязательны для соблюдения всеми без исключения субъектами правоотношений.

6. Важнейшим средством ограничения государственной трансгрессии выступает институт народовластия. При рассмотрении этого конституционно-правового средства, внимание акцентируется на том, что достижение стабильности в обществе (установление баланса социальных интересов) подразумевает не только односторонне регулятивно-правовое воздействие государства на общество, но и обратное сдерживающее воздействие со стороны общества на публичную политическую власть. В этой связи особое значение приобретают институты народовластия, подразумевающие участие населения в процессе социального управления, влияние на государственную деятельность и соответственно ограничение в случае необходимости произвола государственной власти.

7. Рассмотрение конституционализма в качестве сложного многофункционального социально-юридического механизма, основной задачей которого является недопущение возможного госу-дарственйого произвола, предопределяет необходимость выделения нескольких подходов к пониманию данного феномена.

Во-первых, конституционализм интерпретируется как совокупность закрепляемых на конституционном уровне ценностных детерминант, с признанием и уважением которых связывается оценка общества в качестве цивилизованного.

Во-вторых; под конституционализмом понимается некая идеальная модель взаимодействия государства и общества, в рамках которой обеспечивается достижение баланса публичных, частных и корпоративных интересов и определяются перспективные направления прогрессивного развития социально-политической организации общества.

И, наконец, в-третьих, что имеет особое значение для настоящего диссертационного исследования, конституционализм представляется как политико-правовой режим, включающий в качестве составных элементов общезначимые правила, в соответствии с которыми осуществляется формирование и функционирование аппарата государственной власти, а также юридические механизмы, посредством которых обеспечивается подчинение действующим правилам всех субъектов социально-политических отношений, в том числе и самих представителей государственной власти.

Теоретическая значимость диссертации заключается в том, что положения и выводы, формулируемые и обосновываемые в ней дополняют, развивают и конкретизируют такие разделы конституционного права, как «Конституционные основы организации государственной власти», «Конституционные основы государственного строя», «Конституционные формы народовластия», «Формы правления и политические режимы», «Конституционные основы территориального устройства государства», «Конституционные основы положения человека и гражданина» и др. Кроме того, комплексный характер диссертации предопределяет значимость результатов исследования для теории государства и права, философии и социологии права, политологии, истории государства и права, истории политических и правовых учений, а также ряда других отраслевых и прикладных юридических наук.

Практическая значимость исследования состоит в том, что положения и выводы, полученные в ходе работы, могут быть использованы:

а) в научной деятельности при исследовании вопросов, связанных с оптимизацией субординационных и координационных процессов, складывающихся в рамках режима конституционно-правового ограничения государственной власти;

б) в правотворческой деятельности при разработке нового и совершенствовании текущего законодательства, регламентирующего вопросы взаимодействия различных ветвей власти, а также закрепляющего систему «сдержек и противовесов» одной ветви власти по отношению к другим;

в) при подготовке лекций, проведении семинарских и практических занятий по конституционному праву России и зарубежных стран, общей теории права, истории политических и правовых учений, административному праву, политологии и т.д.;

г) при разработке спецкурдов по проблемам правового ограничения государственной власти, механизма конституционно-правового регулирования, конституционно-правовой ответственности государства и др.

Апробация результатов исследования. Рукопись диссертации обсуждена и одобрена на совместном заседании кафедр теории права и государства и конституционного права Санкт-Петербургского университета МВД России.

Основные результаты исследования получили свое отражение в опубликованных научных работах, а также в выступлениях дис-

сертанта на: международном симпозиуме «Права человека и статус правоохранительных органов» (Санкт-Петербург, 3-4 марта 1994 г.); международной научно-практической конференции «Общество, право, полиция» (Санкт-Петербург, 23 - 24 мая 1996 г.); международной научно-практической конференции «Законность, оперативно-розыскная деятельность и уголовный процесс» (Санкт-Петербург, апрель 1998 г.); международной научно-практической конференции «МВД России - 200 лет» (Санкт-Петербург, май 2000 г.); межведомственной научно-практической конференции «Кадровая воспитательная работа в правоохранительных органах: состояние, проблемы, перспективы» (Санкт-Петербург, 7 апреля 2000 г.); международной научно-практической конференции «МВД России - 200 лет: история, развитие, перспективы» (Санкт-Петербург, сентябрь 2000 г.); региональной научно-практической конференции «Актуальные проблемы антикоррупционной политики на региональном уровне» (Санкт-Петербург, февраль 2001 г.); международной научно-практической конференции «Актуальные проблемы борьбы с преступностью» (Санкт-Петербург, октябрь 2001 г.); межвузовской научно-теоретической конференции «Актуальные проблемы теории и истории права и государства» (Санкт-Петербург, декабрь 2002 г.); международной научно-теоретической конференции «Актуальные проблемы теории и истории права и государства» (Санкт-Петербург, декабрь 2003 г.).

Структура работы обусловлена целью и задачами исследования и включает введение, четыре главы, объединяющие семнадцать параграфов, заключение и список литературы.

II. ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Во введении обосновывается актуальность темы «Конституционно-правовой режим ограничения государственной власти», показывается степень ее разработанности, определяются цель, задачи, теоретические и методологические основы исследования, его новизна, приводятся основные положения, выносимые на защиту, а также указывается теоретическая и практическая значимость работы.

В первой главе - «Режим конституционно-правового ограничения как вид правового режима» - выделены параграфы: «Гэнезис и эволюция представлений о феномене «правовой режим» в истории политико-правовой мысли» (§ 1.); «"Правовой

режим" как категория современного теоретического правоведения» (§ 2.); «Правовой режим как форма юридического ограничения поведенческой активности субъектов конституционно-правовых отношений» (§ 3.); «Конституционно-правовой режим: категориальный и структурно-функциональный анализ» (§ 4.); «Теоретические аспекты классификации конституционно-правовых режимов» (§ 5.).

Приступая к исследованию проблематики, связанной с режимом конституционно-правового ограничения, диссертант определяет логическую последовательность, предполагающую изначальное обращение к некоторым общетеоретическим вопросам. В частности, указывается на то, что подобные исследования необходимо начинать с установления категориального статуса наиболее общего социального феномена. И только после этого следуелг проводить экстраполяцию базовой теоретической категории, обозначающей соответствующий феномен, в более конкретизированную сферу, охваченную предметом исследования. В качестве такой исходной фундаментальной категории в рамках данного диссертационного исследования, выступает категория «правовой режим», которая конкретизируется применительно к сфере конституционных отношений.

Анализируя историческую трансформацию представлений о правовом режиме, соискатель выделяет три этапа, отражающих генезис и эволюцию восприятия данного социального феномена политико-правовой мыслью.

ляющих политический режим»! При этом соискатель констатирует, что, несмотря на общее восприятие феномена «социально-политический режим», в античной политико-правовой мысли собственно сам термин «режим» еще не употребляется. Он включается в научный оборот гораздо позднее - в эпоху средневековья и связывается это терминологическое введение с учением Ф. Ак-винского, и, прежде всего, с его знаменитым трактатом «De regimine principum». В аналогичном политическом контексте феномен социального режима рассматривается и значительно позже. Например, А. Эсмен в своей работе «Общие основания конституционного права» использует термин «режим мирной политической свободы»2.

Второй этап эволюции политико-правовых представлений о феномене «режим» характеризуется установлением смысловой связи соответствующей категории с юридическим термином «закон». Здесь наблюдается своего рода «переход» от широкой политической интерпретации к собственно юридическому истолкованию термина. Так, Л. Дюги отмечал, что «говоря о связи права с государством, его администраторы, судьи и сами законодатели, должны применять закон и могут действовать лишь в границах, установленных последним. Это - режим законности»3. Именно в такой интерпретации категория «режим» была изначально воспринята отечественной правовой мыслью прошлого века, когда развернулись научные дискуссии вокруг проблемы понимания и соответствующего истолкования феномена законности. В частности Н.Г. Александров рассма+ривал советскую законность в качестве правового режима4.

1 Игнатенко A.B. Формирование аристократического режима в Риме. Свердловск. 1987. С.39.

2 Эсмен А. Общие основания конституционного права. СПб., 1909.С.113.

3 Дюги Л. Конституционное право. Общая теория государства. М., 1908.С.65.

4 Александров Н.Г. Законность и правоотношения в советском обществе. М„ 1955. С.68.

гулирования, апеллирует к категории «правовой режим»1. В аналогичном контексте рассматривается проблема правового режима и С.С. Алексеевым, который приходит' к выводу о том, что понятие режима в. его5!|5ридй^еЪко1уг'рмысоё «Несёт в ¿ебе основные смысловые .оттенки этого .словак в том Ч^сле- и то.'чтб'пбавовой режим выражает степень жёсткости юридического рег^лйрс^анИя, наличие известных ограничений и льгот, допустийы.й у^оёёнь активности субъектов, пределы их правовой самостоятёльнос'щ»2.'

Рассматривая «правовой режим» в качестве категории современного правоведения, соискатель отмечает, что в отечественной юридической науке наибольшее распространение получил инструментально-правовой подход, в соответствии с которым правовой, режим рассматривается как «социальный, режим некоторого объекта, закреплённый правовыми нормами и обеспеченный совокупностью юридических средств»3 или как «результат регулятивного воздействия на общественные системы (определённого набора).,юридических средств, присущих конкретной отрасли права и обеспечивающих нормальное функционирование даннбго комплекса общественных отношений»4. ,

Таким образом, в самом широком смысле категория «правовой режим,» может быть истолкована как некий достигаемый и поддерживаемый при помощи государственно-правовых средств оптимальный, порядок функционирования социуму ' .

Такая интерпретация 1 позволяет вь1делдт1?1..с^едуюи|ие;1 характерные уерты ^правового режима как самос^ят^^др ОДЩрл^О;. го феномена: . ' '

Я являясь разновидностью социального, ррщада,. правовой режим .предполагает установление лорядка.пр.е^усм^тренного предписаниями, получившими.-, свое закрепление в.,'.^орм^ль^р-юридических источниках публичного праваГ'

1 Иоффе О.С. Юридические нормы и человеческие поступки // Актуальные вопросы советского гражданского права. М..1964.С.16 - 26.

2 Алексеев С.С. Общие дозволения и общие запреты в советском праве: М., 1989. С. 186.

3 Исаков В.Б. Механизм правового регулирования - правовые режимы // Проблемы теории государства и права. М., 1987. С. 258 - 259.

4 Морозова Л .А. Конституционное регулирование в СССР. М., 1985. С. 123.

2) государство, устанавливая правовой режим! обеспечивает его поддержание при помощи системы юридических средств и методов, в том числе при помощи мер принуждения;

3) несоблюдение и нарушение порядка, установленного при помощи правового режима, влечет за собой негативную реакцию со стороны государства, выражающуюся в применении мер юридической ответственности.

Целью любого правового режима является обеспечение нормального функционирования социума, обеспечение общественной безопасности.

Диссертант акцентирует внимание на том, что достижение указанной цели предполагает решение конкретных задач, которые определяются отраслевыми особенностями и спецификой регулируемых общественных отношений. Причем задачи соответствующего правового режима, как правило, формально определены в нормативно-правовом акте, который является юридическим основанием введения, функционирования и прекращения действия данного правового режима.

Решение же этих задач достигается разными способами. В ряде случаев правовые режимы вторгаются в сферу личных прав граждан, затрагивают интересы юридических лиц, предполагают правовые изъятия в рамках действующей правовой системы. Это определяется социальной сущностью режима, предполагающей, что он «является специфическим инструментальным комплексом регулятивного воздействия определенных социальных сил на общество». При этом «специфика этого инструментального воздействия на социальные отношения определяется особенностями и комбинированным сочетанием приемов и способов, социальной средой и объектом регулятивного воздействия»1. Все это предполагает возможность поведенческого ограничения, ограничения некоторых свобод субъектов права.

Для осуществляемого исследования особое значение имеет проблема ограничения поведенческой активности именно субъектов конституционно-правовых отношений. При этом диссертант отмечает, что конституционно-правовые отношения носят в основном публично-правовой характер, а следовательно, основным 1;субъектом этих отношений всегда будет выступать государство в ,'дице своих органов и должностных лиц. Поэтому, рассматривая

1 Горленко В.А. Режим правового регулирования (теоретико-прикладной аспект): Автореф. дисс. ... канд. юрид. наук. СПб. 2002. С. 14.

проблему ограничения поведенческой активНЬсти субъектов конституционно-правовых взаимодействуй,~'следует учитывать, что эти ограничения могут носить двойственный характер: Во-первых - это ограничения свобод таких субъектов, как граждане, общественные организации, социальные общностпл^ацйи^ народы,'народности, демографические группы и т.д.)." Во-в'гЬорых, правовые ограничения могут распространяться на само'ТЙёударство как на основной субъект рассматриваемых отношени^'Нб и в первом и во втором случае суть правовых ограничений оВтйется неизменной, а их двойственная направленность в конституционно-правовой сфере в идеале должна способствовать балёнсу социальных ийтересов, обеспечивать стабильность в рймках социума, 'а~не вести к деференту в отношениях «государствЬ- общество». 'Собственно в достижении этой -стабильност^'^'усматривается цель любого правового режима.'который, рассматриваемый в этом аспекте, может быть интерпретирован как"£пёц'ифическая форма 'юридического ограничения поведенческой -активности субъектов Правоотношений. оч-. ч.ч--

Социальные ограничения используются в ^Правленческой деятельности с момента возникновения самого управления. Ставить Границы активности индивидов или групп лиц, когда она идет во ' вред обществу, противоречит общим интересам, - проблема, которую человечество решает уже многие тысячи лет. Историками в принципе доказано, что в условиях первобытнообщинного строя сложилась своеобразная система нормативного регулирования, ориентированная прежде всего на ограничения. Появление норм 1 поведения, и в особенности норм-табу, выводилось из необходимости ограничения, сдерживания биологических, инстинктов. Формирование обычаев, традиций по своему характеру происходило в виде формирования норм-запретов, но'рм-рамок, норм" ограничений. Затем, при становлении права, общество было заинтересовано в том, «чтобы возвести существующее1 положение в закон и те его ограничения, которые даны обычаем и традицией, фиксировать как законные ограничения»1. " :

1 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 25. С. 356.

ничения, которые можно назвать конституционными, выступают специфическим индикатором, позволяющим определить степень свободы и защищенности личности. Именно комплекс конкретно установленных в Конституции ограничений в наибольшей мере характеризует взаимоотношения между государством и личностью, устанавливает грань между законностью и властным произволом, во многом предопределяя общую концепцию основного закона. Конституция РФ .устанавливает ограничения в целом ряде своих статей (ст. 10?23, 36, 55, 56 и т.д.), сужая тем самым законным образом при определенных ситуациях возможности в удовлетворении интересов субъектов права. Это позволяет прийти к общему выводу о том, что правовой режим, как достигаемое и поддерживаемое при помощи государственно-правовых средств состояние социума, может рассматриваться в качестве специфической формы юридического ограничения поведенческой активности субъектов конституционно-правовых отношений.

Понимание правового режима как формы ограничения поведенческой активности предполагает его рассмотрение во взаимосвязи с феноменом «правовое ограничение», который в свою очередь характеризуется многоаспектностью:

Во-первых, правовое ограничение выступает внешним фактором, влияющим на интересы субъектов права. В основе правового ограничения лежит взаимодействие внешних юридических условий (сдерживающих, лимитирующих и т.д.) и внутренней оценки этих условий со стороны конкретного субъекта.

Во-вторых, ■ правовое ограничение - не всякое внешнее воздействие, а лишь информационно-целенаправленное, предполагающее сознательное изменение поведения субъекта в юридической сфере. Обыденный же смысл слова «ограничение» как синонима любого преграждающего фактора не соответствует категориальному статусу понятия.«правовое ограничение». Поэтому правовыми ограничениями в рамках данного диссертационного исследования считаются лишь такие сдерживающие средства, которые устанавливаются государством в целях упорядочения общественных отношений и которые носят превентивный характер. Например, в качестве такого конституционно-правового средства выступает институт полномочного представителя Президента Российской Федерации в федеральном округе, который является должностным лицом, представляющим Президента Российской

. е.- Федерации в пределах соответствующего федерального округа1. В <- данном случае, посредством представительства оказывается сдерживающее воздействие на региональную власть.

В-третьих, на информационно-психологическом уровне правовые ограничения представляют собой лишь негативные средства (запреты, обязанности, меры наказания и т.п.) и не включают средства позитивные (дозволения, льготы, поощрения и т.д.), которые относятся к правовым стимулам как ко второй стороне управленческого процесса. Критерий здесь тот же (что и у право> „ вого стимула) - удовлетворение конкретных интересов, однако характер воздействия на них (в отличие от правовых стимулов) - неблагоприятный: угроза лишения либо принудительное изъятие ».ей : - ценности. Пра&овые ограничения имеют все признаки принуди-о-;, тельных мер: они производятся вне зависимости от желания и во: •• леизъявления гражданина, могут быть подкреплены силой прину-. асу жденияит.п. . - .

• В-четвертых,' правовыми ограничениями в информационно-/гм - • психологическом смысле 'Необходимо считать прежде всего кон-о с- кретные (первичные) средства: наказания", запреты,"обязанности, .-.'оти приостановления, а не юридические нормы, институты, отрасли и 1 т.п., в которых данные конкретные'средства воплощаются и которые лишь благодаря этому наполняются правоограничивающим содержанием.

Далее автор обращается к исследованию проблемы непосредственно конституционно-правовых режимов, В этой связи констатируется, что из множества видов правовых режимов, ;-йк ■ рассматриваемых в юридической науке, особо следует выделить с4 блок, включающий конституционно-правовые режимы. , Особое место этой группы режимов в процессе государствен-

■ но-правового' регулирования определяется социальной значимостью отношений, на которые оказывается регулятивное воздейст-1 ы-.г вие, т.е., речь фактически идет об отраслевом основании обособ-•" ления одной из разновидностей правовых режимов. Но для того, ч-. чтобы осуществить исследование конституционно-правового режима в качестве самостоятельного феномена, необходимо выде-

1 См: Положение о Полномочном представителе Президента Российской Федерации в федеральном округе .(Утверждено Указом Президента Российской Федераций «О полномочном представителе Президента Российской Федерации в федеральном округе» N9 849 от 13 мая 2000 года) // Российская газета. 2000.16 мая.

лить критерии, позволяющие провести отраслевую градацию правовых режимов, и в частности,/отграничить "Конституционно-правовой режим от иных разновидностей правовых режимов. С этой целью соискатель обращается к концепции правового режима, предложенной С.С. Алексеевым, который раскрывает особенности этой правовой категории через такие основные элементы, как: отраслевой метод правового регулирования, отраслевой механизм правового регулирования, особую отрасль законодательства, возглавляемую кодифицированным актом.

Следуя указанному подходу при теоретическом обособлении феномена «конституционно-правовой режим», диссертант, прежде всего, отмечает, что предметом конституционно-правовых режимов выступают фактические общественные отношения, складывающиеся по поводу изменения и закрепления основ социально-экономической структуры общества, его политической системы, духовной жизни, правового статуса личности, создания условий для осуществления государственной власти, участия в ней, борьбы за нее при помощи законных средств. Предмет конституционно-правового режима составляют также основы правового статуса личности, принципы общественного и государственного строя, основополагающие начала структурирования формы государства, механизм осуществления непосредственной и представительной демократии, деятельность законодательной, исполнительной и судебной власти, основы местного самоуправления.

Методами, используемыми в рамках конституционно-правовых режимов, выступают приемы и способы воздействия на предмет (указанные общественные отношения), обеспечивающие состояние оптимального функционирования социума. При этом в рамках конституционно-правового режима основным является императивный метод, т.е. метод государственно-властных предписаний. Этот метод конкретизируется целым рядом взаимосвязанных способов, специфическое сочетание которых и приложение к конкретному предмету определяет особенность конституционно-правового режима. Такими способами являются, например, установление прав, обязанностей, запретов от имени государства и обеспечение получивших формально-юридическое закрепление правовых предписаний при помощи государственного принуждения.

Основными средствами, применяемыми в рамках конституционно-правового режима являются конституционно-правовые

нормы, которые оТличаются^'Иорм':йных отраслей права своим содержанием, т.е. сферой обществёйных отношений, на регулирование кбторых' они 'направлены; источниками в которых они выражены; учредительным характеров ёбй'ёр&ащихся в них предписаний; субъектами," на регул йровйниё" пЙвёДбния которых они йа-правлены и т.д. '

Технология достижёнШ цели и решения задач таюке определяет специфику-коМституционно-правового режима. Конституционно-правовая технология в данном случае предполагает соответствующее сочетание ГфйеЛ/юв,'способов, средств, степень их приложения к предмету конституционно-правовбго' режима. Так, технология конституционно-правового огранйчени^'првеДенческой активности предполагает две основйьТе формы: 1) "форму полицейского ограничения, когда деятельность субъектов' конституционных Правоотношений ограничивается императивными предписаниями* Должностных лиц й'органов государстЬа; 2) форму кон-ституциойно-правового самоограничения. прёдпола/аЮщую соответствующий уровень правовой ^ль^рьГ'общества в Целом и высокий "уровень' индивидуального правосознания "какого его представителя в частности, При этом особуй значимость в рамках данной формы придбретает'к&к^туцибнн^ самойгра-

ничениеЬамйх'представителей'г'осударственной' власти.'

Выделенные особенности конституционно-правоврго(.режима позволили соискателю сформулировать следующую дефиницию:

Конституционно-правовой режим - это установленный на основании норм "конституционных актов и 'поддёр^'авашый при помощи правовых средств и методов 'порядЩ^складывающирся по поводу государственного устройства, организации государственной власти, взаимодействия между индивидом и государством. ■■''■'"'" "' 7'"

Комплексное исследование конституционно-правогврг° режима в качестве самостоятельного социального^^ ет не только ^ШЩй^уйкцй^н^^^'^^» нд^^ггекаю-. щую из него нес^ЙЙШ^ ции. Научная классифйкЩ^

фиксирует закономе^нйГе0с'^^;'между'последними в' целях опре-. деления места конкретного режима в общей системе, которое указывает на его свойства. В зависимости от поставленных задач и специфики исследуемого явления в теории конституционного пра-

ва и в конституционной практике используются различные основания классификации правовых режимов.

Например, по критерию функциональной градации правового феномена конституционно-правовые режимы можно подразделить соответственно на: а) конституционно-правовые режимы особого регулирования (например, режим функционирования органов государственной власти, режим проведения референдума); б) конституционно-правовые режимы особой охраны (режим охраны конституционного строя, режим обеспечения государственного суверенитета, режим охраны основных прав человека и гражданина, режим охраны окружающей среды и т.д.).

В зависимости от юридической природы в соответствии с критерием градации права на материальное и процессуальное, представляется возможным выделить соответственно конституционно-пр'аМ'овой режим материального и процессуального характера: а) ^материальные конституционно-правовые режимы. - это режимы, фиксирующие права и обязанности субъектов, их правовое положение, пределы правового регулирования и т.п. б) процессуальные конституционно-правовые режимы - это режимы, которые отражают организационные отношения и носят сугубо организационно-процедурный, управленческий характер. Они всегда отражают особый порядок, формы и методы реализации норм материального права.

В зависимости от субъекта, то есть лица, в отношении которого установлен этот особый порядок, можно выделить такие виды конституционно-правовых режимов, как, например, режим беженцев (ФЗ «О беженцах»); режим вынужденных переселенцев (ФЗ '¿О'беженцах»); режим лиц без гражданства (ФЗ «О гражданстве») и т.п.

''Т1о объекту (в широком смысле этого термина, т.е. по поводу 'чего вообще устанавливается правовой режим) можно выделить, например, следующие виды конституционно-правовых режимов: правовой режим земель (Земельный кодекс); правовой режим континентального шельфа (ФЗ «О континентальном шельфе»); правовой режим недр (ФЗ «О недрах»); правовой режим лесных ресурсов; правовой режим территориальных образований и т.д.

В качестве критерия классификации правовых режимов выделяют и такое основание, как форма выражения. В соответствии с этим критерием конституционно-правовые режимы можно подразделить на законные и договорные: а) законные конституционно-правовые режимы устанавливаются Конституцией, конституцион-

ными федеральными законами, федеральными законами во исполнение требований конституционных норм и соответствующими законами субъектов федерации; б) договорные конституционно-правовые режимы - это такие режимы, которые установлены соглашением сторон. Например, конституционный режим, в рамках которого устанавливается порядок взаимодействия межу субъектами на основании Федеративного договора.

В зависимости от территории действия в пространстве конституционно-правовые режимы могут быть подразделены на: а) федеральный (правовой режим государственной границы); б) региональный (правовой режим общин коренных малочисленных народов Севера, Сибири и Дальнего Востока РФ); в) муниципальный (правовой режим свободной экономической зоны г. Калининград).

Диссертанту представляется возможным выделить также и иные критерии классификации конституционно-правовых режимов. Например, в зависимости от специфических особенностей правового регулирования (льготный; компенсационный и т.д.), или в зависимости от времени действия (постоянные; временные; ситуационные). Но наибольшее значение для настоящего исследования представляет классификационная градация, в соответствии с которой конституционно-правовые режимы подразделяются по принципу соотношения общих дозволений и запретов. На основании этого критерия конституционно-правовые режимы, с некоторой долей условности, можно классифицировать на: а) режимы, характеризующиеся наименьшим количеством конституционных запретов при общем дозволении; б) режимы, носящие более жесткий правовой характер и характеризующиеся, наоборот, наибольшим количеством конституционных запретов при общем дозволении.

Во второй главе - «Конституционно-правовой запрет как способ и юридическая процедура ограничения государственной власти» - выделены параграфы: «Отношения власти как объект правового ограничения» (§ 1.); «Исторические предпосылки возникновения правового запрета как способа ограничения публичной политической власти» (§ 2.); «Место и роль запретов в механизме управления обществом и государством: историческая ретроспектива» (§ 3.); «Современные интерпретации запрета как способа и юридической процедуры ограничения публичной политической власти» (§ 4).

Приступая к исследованию конституционно-правового запрета в качестве способа ограничения государственной власти, соискатель отмечает, что любая социальная власт-ь, выступающая объектом правового ограничения, в самом общем виде представляет ' собой обеспеченную возможностью принуждения форму социального отношения, один из субъектов которого подчиняется целенаправленному воздействию другого, что проявляется, в его действи- - • ях1. При этом от других форм социального взаимодействия власть * ' отличает специфический признак.,асимметричности. Властное отношение'- это отношение господства и,подчинения, влияния и за-, висимости, доминирования воли одного участника над волей другого. -■.■•.

Публичная политическая власть выступает своего рода высшим уровнем власти социальной, в то.м смысле, что ее силовой потенциал значительно, выше чем, например, у власти семейной, партийной, религиозной, и пр. Но пропорционально этому потенциалу существенным .образом возрастает тенденция этой-власти к проникновению во все сферы человеческой жизнедеятельности, стремление к тотальному контролю над обществом. И, в конечном счете, для того, чтобы социум мог нормально-функционировать и развиваться, врзникает необходимость в ограничении трансгрессивной природы публичной политической власти.-Основным средством такого ограничения является правовой- запрет, представляющий собой установленную.нормативно-рравовым актом не- > обходимость воздержания от определенных действий.

При этом парадоксальность ситуации .заключается в том, что>.'--о сами правовые запреты представляфп-собой не что иное, какх-оч-г сударствещга-властные, .императивные требования воздержи-.1 ^ ваться от конкретного поведения, поэтому их следует рассмотрим-"о-'-вать как явления, относящиеся к сфере юрид^ческого,.долженсп>-а ос вования. То есть приз|эудда ограничить государственную-класть< запрет, по С^и'дсх^ фдач^ски-вклю- '

чается самоограниче- •

ния. Таким Я^мяфивагь как особый;-.--л.

способ ограничения Щ^^р^рфИТ'^Р^оЙ власти.

Вместе с тем, диссертант отмечает, что запрет как социальный феномен, не является свойством исключительно политически ор- ..

1 Авдийский В.И. Механизм легитимации государственной власти (исто-рико-теоретическое исследование): Автореф. дис. ... д-ра юрид. наук. СПб., 2002. С. 15.

ганизованного общества. Запреты свойственны любой социальной организации как самоуправляющейся системе. С момента своего появления «человек разумный» в процессе жизнедеятельности непрерывно сталкивается с различными запретами, которыми регламентируются общеобязательные правила поведения. В дого-сударственном' обществе человек может распоряжаться собой лишь в пределах, установленных соответствующими запретами, основным из которых является запрет на притеснение интересов других людей и в конечном итоге интересов сообщества в целом. На этом историческом этапе основной формой социального запрета являлось табу, которое не предполагало какого-либо объяснения и обоснования. Действенность табуированных запретов определялась общим мнением сородичей. Особенностями табу являлись бесспорность и общеобязательность, а высшей мерой социальной ответственности, следующей за нарушение, был остракизм (изгнание из рода). При этом, несмотря на примитивность форм, табу уже содержали основные принципы, характерные для запретов: общеобязательность; ограничение и, следовательно, сужение абсолютной свободы; применение санкций в случае нарушения содержащихся в табу правил.

Свое особое, собственно юридическое значение социальные запреты начинают приобретать в период формирования первых государственных образований, когда осуществляется трансформация табуированных форм запрета в формы правовые. Задачей государства с момента его образования является, прежде всего, правовая регламентация социально-политических отношений в целях их охраны и защиты. Этот процесс осуществляется, с одной стороны, путем придания естественным правам, свободам и обя-. занностям людей (в основе разграничения которых в догосударст-венном обществе лежали «естественные запреты») юридической силы, а с другой стороны, с помощью правотворческой деятельности самого государства. Теперь государство (а не каждый индивид в отдельности) выступает в роли гаранта соблюдения (обозначенных соответствующими запретами) прав и свобод. Территориальное закрепление населения и приобретение индивидами специфического правового статуса - гражданства (подданства) означает, что отныне все они находятся под юрисдикцией государства, следовательно, общеобязательные нормы поведения распространяются на всех без исключения граждан, незнание же закона (запрета) не может рассматриваться как обстоятельство, исключающее виновность за его нарушение. Данное обстоятельство обу-

сповливает становление запрета как юридическою средства, с помощью которого осуществляется механизм правового регулирования. Именно обусловленность запрета соответствующими нормами права^т.е. его юридическое объяснение (обоснование), коренным образом отличает правовой запрет от запрета социального (используемого для регулирования общественных отношений в период догосударственного развития), необоснованного с правовой точки зрения (запреты в форме табу).

Являясь специфическим средством ограничения поведенческой активности субъектов правоотношений, .правовой запрет ограничивает не только субъективные права (возможности) индивидуальных субъектов, но. ^трансгрессивные тенденции государственной власти. Дело'в том, что. всякая политическая власть, «не знает» собственных пределов и всегда стремится к неограничен-нЬму расширению властного пространства, что ведет, как правило, к ущемлению иных'социальных интересов. Поэтому средством, упорядочивающим й ограничивающим государственную власть, Может и должен выступать правовой запрет. В данном случае правовой запрет выступает как антипод государственного произвола и как барьер на его пути. Ведь поскольку политическая власть имеет склонность к различным злоупотреблениям, для нее необходимы четкие правовые рамки, ограничивающие и сдерживающие подобные склонности, возводящие заслон незаконному превышению власти, ведущему к попранию прав и свобод человека и гражданина. Правовые запреты необходимы именно для того, чтобы недостатки осуществляющей властные полномочия личности не превратились бы в пороки государственной власти. Вот почему можно констатировать, что при помощи правовых запретов ограничиваются не собственно управляющие воздействия со стороны государственных структур на личность и общество, а лишь действия, являющиеся вредными, необоснованно ущемляющие соот-■ ветствующие социальные интересы.

. Анализируя современные интерпретации феномена «правовой запрет», диссертант отмечает, что в теории права запреты рассматриваются в широком и в узком.смысле и соответственно подразделяются на имплицитные и эксплицитные запреты. Имплицитный запрет, т.е.' запрет в широком смысле, выполняет превентивную функцию. Но поскольку он как бы растворен в правовой норме, эта его функция не является основной, а, скорее, выступает как вспомогательная функция управомочивающих и обязывающих. Норм. Например,'ст. 53 Конституции РФ, закрепляя право ка-

ждого на «возмещение государством вреда, причиненного незаконными действиями (или бездействием) органов государственной власти или их должностных лиц», выступает как управомочиваю-щая норма, вместе с тем, возникнрвение «права на возмещение вреда» предполагает имплицитный запрет, не допускающий незаконные действия (или бездействия) органов государственной власти и их должностных лиц. Предписывающая норма, содержащаяся в ст. 57 Конституции РФ обязывает каждого «платить законно установленные налоги и сборы». Данная норма содержит целых два правовых запрета: первый действует в отношении государственной власти, не допуская взимания налогов и сборов, установленных незаконно, а второй запрещает индивидам уклонятся от соответствующих платежей.

Отмечая значение имплицитных запретов, следует подчеркнуть, что главенствующую роль превентивная функция приобретает только тогда, когда запрет обособляется в самостоятельный вид правовой нормы. В этом случае речь идет о эксплицитных запретах. Примером эксплицитного запрета является ч. 2. ст. 50 Конституции РФ, в которой отмечается, что «при осуществлении правосудия не допускается использование доказательств, полученных с нарушением федерального закона». Данная норма является вполне самостоятельной запрещающей нормой, поскольку запрету в ней отводится прерогативная роль.

Далее соискатель акцентирует внимание на том, что главенствующую роль в системе правовых запретов играют конституционные запреты, что, как уже отмечалось ранее, определяется спецификой сферы конституционно-правового регулирования. Конституционные запреты обладают высшей юридической силой, действуют на всей юрисдикционной территории государства и обязательны для соблюдения всеми без исключения субъектами правоотношений. Конституционно-правовые запреты конкретизируются в отраслевых запрещающих предписаниях. Например, в ч. 3 ст. 17 Конституции РФ закреплено, что «осуществление прав и свобод человека и гражданина не должно нарушать права и свободы других лиц». Этот запрет можно назвать всеобщим, поскольку он, в той или иной форме, конкретизируется во всех правовых нормах. Это, конечно, не означает, что ведущую роль в конституционном праве играют одни лишь правовые запреты. Но основное назначение конституционно-правовых запретов заключается в том, что они опосредуют ту сторону процесса правового регулиро-

вания, кото'рёя Связана с-использованием общих запретов в сфере общественных отношений, регулируемых отраслями права.'

Иногда гОСуДарственно-правовые запреты только в общих чертах определяю?1 противоправность антиобщественных поступков, с тем чтобы этот запрет затем конкретизировался отраслевыми запрещающими нормами. Но довольно часто запрещающие нормы сформулированы в конституционном праве вполне конкретно. Например," в ч. 2 ст. 29 Конституции РФ говорится: «Запрещается пропаганда социального, расового, национального, религиозного или языкового преврсходства». Аналогичный запрет содержится и в уголовном праве, где он уже «оснащен» санкцией. Поэтому- Пропаганда социального, расового, национального и т.д. превосходства носит «двойную» противоправность. Данная особенность ха-рёК+ёрна дЛя всех запрещающих норм конституционного права, так как запреты, содержащиеся в них, конкретизируются в других правовых отраслях.

Таким образом, конституционные запреты в большей своей ' массе не обеспечены государственно-правовыми санкциями. Санкции за их нарушение предусмотрены запрещающими нормами других отраслей права. Но существуют и такие конституционно' правовые запретШ;" которые обеспечены своими собственными санкциями, хотя о!!й Й%меют некоторую специфику. В связи с этим в теории государстйёЙнбгсгправа указывается на то, что в «госу-дарственно-правовыХ^сМ^циях выражается, прежде всего, отрицательная политическая'^оценка правонарушителя. На первый ' план в них вьютупа'ёг^ЯЙ^еское порицание, а не ограничение личного характера, ка'Я в 'уголовном; Сказан и и» (Ю.П. Еременко, Ф.М. Рудинский). При'мером подобного рода санкции, содержащейся в конституционно-правовой норме, является ч. 2 ст. 85 Конституции РФ, в которой, в частности, говорится: «Президент Российской Федерации вправе приостанавливать действие актов органов исполнительной власти субъектов Российской Федерации в случае противоречия этих актов Конституции Российской Федерации...». В данном примере «приостановление действия актов органов исполнительной власти субъектов РФ» является'санкцией, наступление которой обусловлено противоречием этих актов Конституции РФ.

Из того положения, что государственно-правовые запреты, закрепленные в Конституции РФ, в большинстве своем не содержат санкций, вовсе не следует, будто-Подобные санкции не существуют. Конституционно-правовые запреты (в тех случаях, когда санкция не содержится непосредственно в самой норме

ция не содержится непосредственно в самой норме конституционного права) обеспечиваются соответствующими санкциями в отраслевом законодательстве. Особенно это условие касается имплицитных запретов, которые не так заметны, поскольку они как бы растворяются в конституционных нормах.

В третьей главе - «Конституционно-правовые средства ограничения государственной власти» - выделены параграфы: «Место и роль института конституционно-правовых средств в категориальной системе теоретического ¡государствоведе-ния» (§ 1.); «Механизм «сдержек и противовесов» как конституционно-правовое средство ограничения публичной политической власти» (§ 2.); «Ограничительное влияние на публичную политическую власть институтов гражданского общества и непосредственной демократии» (§ 3.); «Территориальное структурирование государства как фактор его пространственного ограничения» (§ 4); «Место и роль конституционного контроля и конституционного правосудия в системе средств ограничения публичной политической власти» (§ 5).

Исследование проблемы конституционно-правовых средств ограничения государственной власти автор начинает с констатации практически общепризнанного в теоретическом правоведении положения, согласно которому государство оказывает свое регулятивное воздействие на соответствующие процессы социального взаимодействия (в нашем случае это конституционно-правовые отношения) при помощи комплекса правовых средств. При этом отмечается, что вопрос, связанный с конституционно-правовыми средствами, является одним из центральных при исследовании проблемы ограничения государственной трансгрессии. Ответить на него - это, прежде всего, определить место и роль института конституционно-правовых средств в категориальной системе теоретического государствоведения, а также уяснить, как и при помощи чего осуществляется ограничительное воздействие на публичную политическую власть.

В социально-политическом аспекте под средствами понимаются «инструменты достижения целей, превращения идеальных стремлений в реальные действия и результаты» . Применительно к правовой сфере средства чаще всего определяются как право-

1 См/ Малько A.B. Политическая и правовая жизнь России. М., 2000. С.78.

вые явления, выражающиеся в инструментах (установлениях) и деяниях (технологии), с помощью которых удовлетворяется инте-. ресы субъектов права, обеспечивается достижение,Социально.по-, лезных целей. Вместе с тем, рассматривая фечрм^н, правовых средств в инструментальном аспекте, необходимо учитывать также и аспект функциональный, т.к. правовые средства призваны обозначать,, прежде всего, функциональную, прикладную сторону правовой системы. Вопрос о юридических средствах - это «не столько вопрос обособления в особое подразделение тех или иных фрагментов правовой действительности, сколько вопрос их особого видения в строго определенном ракурсе - их функционального предназначения,, их.доли как инструментов оптимального решения социальных задач'. Во. все^с^у^ях перед нами фрагменты правовой действительности рассматриваемые под углом зрения их функций, их роли как.инструментов юридического воз-. действия» (С.С. Алексеев) Представляется, что именно в таком функциональном значении категория «рредства» используется и в действующем законодательстве. Так, в ч. 3 ст. 46 Конституции РФ зафиксировано, что «каждый вправе в соответствии с международными договорами Российской Федерации обращаться в международные органы по защите прав и свобод человека, если .исчерпаны все имеющиеся внутригосударственные средства правовой защиты». . .

Инструментально-функциональное понимание , правовых средств, а ташеглроведеннь.1й_в § З.гд., 1 анализ феномена <<пра:. вовое огр^^.ч^н'йе»'.п93врлило диссертанту сфррмулиров^р? оп-'. ределение . конституциотнс)-п^ав,оэь1х' средств" ограничения,,л?9У- . да^т^енной власти. Прд.?крнст^ту^ионур-правовь1ми средствами ограничения государствен^ понимать пре-

дусмотренный норфми. щнституциоррр|р^дава юридический инструментарий (специфические ущщд^щнцу £или) технологии), выполняющий функции сд^щи^йищ^'^бщда^щ^^ц , трансгрессии и способствующий уст^ощени^.баранса личных и.частных, инщереррвмцелях пфощжщ^рщимальног го оррядка фунщщда^^ 0

мехарздо ^деще,к..и п^отиво1^срв;>; 2) мехащ^рд^ран^чения предметов ведения' и распределения полномочий общегосударственных и региональных структур государственной власти; 3) институт, ^констидуционнргр контроля; 4) институт конституционного

правосудия; 5) институты ограничения государственной власти, сформировавшиеся в рамках гражданского общества 6) институты ограничения государственной власти, сформировавшиеся в рамках международного сообщества.

В рамках данного диссертационного исследования соискателем рассматриваются лишь основные составляющие механизма ограничения публичной политической власти - это такие конституционно-правовые средства ограничивающего действия, которые получили конституционно-правовое закрепление в основах конституционного строя большинства государств (и Россия здесь не представляет исключения).

1) Механизм «сдержек и противовесов» как конституционно-правовое средство ограничения государственной власти представляет собой сложную систему принципов, способов, методов властно-ограничительного характера, а также закрепляющих порядок их использования правовых предписаний. Фундаментальную основу механизма «сдержек и противовесов» составляет принцип соблюдения субъективных прав и свобод, априори подразумевающий ограничение публичной политической власти и призванный не допустить излишнего регулирующего вторжения последней в частную жизнь. Как совершенно точно указывал в этой вязи А. Эсмен, «индивидуальные права предоставляют все одну общую черту: они ограничивают права государства, государство должно воздерживаться от вмешательства в известные области, предоставляя известный простор личной деятельности...»1. На конституционном уровне, технически такое ограничение прав государства, прежде всего, достигается путем разделения публичной политической власти на законодательную, исполнительную и судебную ветви, каждая из которых выступает в качестве сдерживающего фактора, ограничивающего компетенцию иных элементов (ветвей власти) системы. В основе такого разделения лежит градация деятельности, связанной с государственным управлением, что произошло вследствие исторической дифференциации некогда единой централизованной государственной власти. При этом надлежит иметь в виду, что всякое разделение общественного труда есть одновременно и его кооперация. Поэтому в основе современной теории разделения властей наряду с идеей функциональной градации лежит идея единства и целостности. Выпол-

1 Эсмен А. Общие основания конституционного права. СПб., 1909.С.398.

няя разные функции, ветви государственной власти в то же время осуществляют деятельность по достижению общих государственных задач. Таким образом, «разделение властей представляет собой конституционный принцип, регулирующий основы взаимодействия органов единой государственной власти и обеспечивающий их специализацию в процессе осуществления ими своих публично-властных полномочий»1. В целом, за исключением ряда оговорок, такая конструкцияполучила свое юридическое оформление и в Конституции'Российской Федерации 1993 года, где закрепляется, что «государственная власть в Российской Федерации осуществляется на основе разделения на законодательную, исполнительную и судебную. Органы законодательной, исполнительной и судебной власти самостоятельны» (ст. 10).

2) Наряду ^механизмом «сдержек и противовесов» важнейшим средством -ограничения государственной трансгрессии выступает институт" 'Народовластия. Рассматривая это конституционно-правовое средство, автор акцентирует внимание на том, что достижение стабильности в обществе, установление баланса социальных-интересов, подразумевает- не-только односторонне регуля-тивно-правовое воздействие государства на общество, но и обратное сдерживающее воздействие со стороны общества на публичную политическую власть-. В этой связи особое значение приобретают институты народовластия, подразумевающие участие населения в процессе социального управления, влияние на госу-дарственнукудеятельность и соответственно ограничение в случае необходимости произвола государственной власти.

Принцип народовластия отражен в ст. 3. Конституции РФ, где закрепляется, что «носителем суверенитета и единственным источником власти в Российской Федерации является ее многонациональный народ», который «осуществляет свою власть непосредственно, а также через органы государственной власти и органы местного самоуправления». Конституция определяет две основные'формы народовластия в Российской Федерации. Это непосредственное (прямое) осуществление власти народа и осуществление властных функций через соответствующие органы государственной власти и органы местного самоуправления. Непосредственное осуществление власти народа является высшим

1 Николаев A.M. Принцип разделения властей и его реализация в Конституции Российской Федерации 1993 г. и текущем законодательстве. М., 2002. С.17.

выражением народовластия. Вместе с тем, каждодневное осуществление властных функций на федеральном уровне, уровне субъектов Российской Федерации, решение местных вопросов требуют образования постоянно действующих органов государственной власти и органов местного самоуправления. Будучи сформированными демократическим образом и находясь под контролем населения, эти органы являются важнейшим инструментарием сдерживания государственной трансгрессии. При этом высшими формами непосредственного выражения власти народа в соответствии с ч. 3 ст. 3 Конституции РФ являются референдум и свободные выборы, что определяет наивысший авторитет и легитимность решений властноограничительного характера, принятых посредством соответствующих демократических процедур.

3) Одним из факторов пространственного ограничения публичной политической власти является территориальное структурирование государства. Публичная политическая власть действует в определенных пространственных пределах, т.е. в границах юрис-дикционной территории государства. При этом государство, понимаемое в узком смысле как аппарат публичной политической власти, объективно стремится к территориальной целостности т.к. территориальная целостность является непременным условием нормального функционирования государства как самоуправляющейся социальной системы.

Но территориальное структурирование - это не просто средство повышения эффективности государственного управления, это еще и весьма действенное средство ограничения государственной власти. Дело в том, что тенденция к территориальной централизации, свойственная любому государству, предполагает усиление центральной государственной власти, формирование иерархической пирамиды власти и подчинения, в которой нижестоящие органы получают легитимность и юридическую силу от вышестоящих. В основу правового регулирования при этом положен императивный метод и основанная на этом методе система разрешительного регулирования - т.к. объем властной компетенции нижестоящего органа определяется вышестоящим, то для осуществления того или иного вида деятельности необходимо получить специальное разрешение «сверху». Вместе с тем, следует констатировать невозможность управления социальной системой, осуществляемого исключительно в соответствии с принципом централизма. Жестко централизованная власть, осуществляющая тотальный контроль над всей территорией, малоэффективна. При

этом ее эффективность снижается обратно пропорционально увеличению территориального масштаба действия. Проникновение государственно-властных установок в локальную социальную среду, обусловленную спецификой местной культуры, обычаев, традиций, конкретными геополитическими факторами и даже климатическими условиями, должно быть определенным образом ограниченно в пользу локальных управленческих структур. В противном случае управление социальными процессами в значительной степени сковывается именно факторами местного уровня.

Таким образом, одним из важнейших условий эффективного функционирования институтов публичной политической власти является их территориально-уровневая градация. В связи с этим представляется, что территориальное структурирование государства выступает в качестве существенного фактора его (государства) пространственного ограничения.

4) Наряду с вышеперечисленными конституционно-правовыми средствами ограничения публичной политической власти диссертант выделяет институт конституционного правосудия. Основной целевой установкой в деятельности конституционных судов является правовое ограничение публичной политической власти в случае неконституционности ее деятельности. В соответствии с Федеральным Конституционным законом Конституционный Суд осуществляет свою деятельность в целях защиты основ конституционного строя, основных прав и свобод человека и гражданина, обеспечения верховенства и прямого действия Конституции РФ на всей территории Российской Федерации (ст. З)1. При этом властно-ограничивающий аспект деятельности конституционного правосудия, прежде всего, получил свое выражение в форме судебной защиты прав человека и гражданина от произвола со стороны государственно-властных структур. Именно решением Конституционного суда на государственные органы и должностные лица может быть возложена обязанность по приведению законов и иных нормативных актов в соответствие с Конституцией РФ.

1 Федеральный Конституционный закон от 21.07.94. № 1-ФЗК «О Конституционном Суде Российской Федерации» (с изменениями от 8 февраля, 15 декабря 2001 г.).

взаимодействии, т.е. в качестве целостной функционирующей системы. При этом от слаженности взаимодействия отдельных элементов напрямую зависит эффективность функционирования всей властноограничительной системы, которая, в свою очередь, выступает инструментальной составляющей конституционно-правового режима ограничения публичной политической власти.

В четвертой главе - «Конституционализм как режим правового самоограничения государственной власти» - выделены параграфы: «Философско-правовое обоснование необходимости самоограничения публичной политической власти» (§ 1.); «Эволюция представлений о конституционализме как об особом режиме государственного самоограничения» (§ 2.); «Современное понимание и базовые принципы конституционализма как режима правового самоограничения государственной власти» (§ 3.);

В юридической науке достаточно широкое распространение получил подход, в соответствии с которым эффективное функционирование политико-правовой системы общества возможно лишь в условиях достигнутого баланса между частными и публичными интересами. Но такой баланс может быть достигнут не просто в условиях государства как самоуправляемой социальной системы, но только в условиях самоограничивающегося государства. Таким образом, особое значение приобретает принцип самоограничения государством своей же трансгрессивности, сдерживания общей тенденции этатизации разных сфер общественной жизни.

Проблема самоограничения государства затрагивалась в разной степени и мыслителями античности и средневековья (она рассматривалась в разных мировоззренческих плоскостях). Но свою фундаментальную разработку философское обоснования государственного самоограничения получило в контексте теории ограничения государственного суверенитета, когда на смену учениям об абсолютном суверенитете пришла либеральная доктрина с идеей конституционализма.

В самом широком смысле конституционализм может быть интерпретирован как некая политико-правовая система, в основу функционирования которой положен принцип верховенства и высшей юридической силы конституции. Но такая интерпретация слишком примитивизирует весьма сложный феномен и не позволяет раскрыть суть конституционализма как особого режима вла-стеограничения. Ведь если апеллировать к понятию конституции в

его широком значении, то необходимо признать, что конституция как основной закон, определяющий организацию государства, закрепляющий распределение функций властвования между государственными и общественными институтами, устанавливающий отношение между государственной властью, с одной стороны, и гражданами и организациями, с другой и т.д., существует всегда и везде, во всяком государстве. Нельзя представить себе государства, будь то республика или монархия, в которой не было бы закона (либо свода законов), определяющих государственную организацию. Почти каждое государство имеет конституцию в смысле институционной структуры и установленных процедур для ведения политических дел. Но отнюдь не каждое государство является конституционным государством. Конституционное правление существует там, где определенные нормы и процедуры ограничивают осуществление власти. В стране может быть конституция, но может не быть конституционализма, поскольку последний - это совокупность таких социально-экономических, политических, юридических, этических, культурно-исторических и иных условий, при которых конституция функционирует как достаточно эффективный ограничитель государственной власти. Там, где конституционализм является определяющей чертой политического режима, конституция первична - она как бы «предшествует» государственной власти, а лица, которые находятся у власти, связаны ее положениями, воспринимаемыми в качестве «верховного» права1.

Рассматривая конституционализм как необходимое условие сдерживания от фактического или гипотетически возможного государственного произвола, соискатель выделяет несколько подходов к пониманию данного феномена в указанном качестве.

Во-вторых, под конституционализмом понимается некая идеальная модель взаимодействия государства и общества, в рамках которой обеспечивается достижение баланса публичных, частных и корпоративных интересов и определяются перспективные направления прогрессивного развития социально-политической организации общества.

1 См.: Егоров С.А. Конституционализм в США: политико-правовые аспекты. М., 1993. С. 10.

И, наконец, в-третьих, что имеет особое значение для настоящего диссертационного исследования, «конституционализм представляется как политико-правовой режим, включающий в.качестве составных элементов общезначимые правила, в соответствии с которыми осуществляется формирование и функционирование аппарата государственной власти, а также юридические механизмы, посредством которых обеспечивается подчинение действующим правилам всех субъектов социально-политических отношений, в том числе и самих представителей государственной власти»1. В этом смысле конституционализм представляет собой особый (высший) режим государственного самоограничения.

Конституционализм как особый режим правового самоограничения государственной власти функционирует в соответствии с целым рядом базовых принципов, к числу которых относятся следующие основополагающие начала: •

Верховенство конституции как основного закона государства. Этот принцип предполагает, что любое должностное лицо, включая главу государства, не имеет права совершать действия, противоречащие закону. Все действия правительственных институтов и отдельных представителей государственной власти независимо от их ранга должны быть строго основаны на тех полномочиях, которые содержатся в конституции и из нее вытекают. В таких режимах конституционные нормы нелегко изменяются даже в тех случаях, когда они явно препятствуют политическому курсу, проводимому ведущими государственными деятелями.

Легитимность государственной власти и одобрение народом. Легитимная власть «есть власть, которую тот, кто ей подчиняется, дает тому, кто ее осуществляет... Это власть, которая существует лишь потому, что тот, кто ей подчиняется, верит, что она существует»2. Одним из признаков конституционализма является утверждение того, что правительство является производным от воли народа и существует в согласии с этой волей. В современном конституционализме согласие народа проявляется прежде всего в непосредственной демократии, когда (естественно, теоретически) от мнения каждого отдельного индивида зависит создание пред-

1 Маринец A.B. Конституционализм как идейно-теоретическая основа российского федерализма (историко- и теоретико-правовой аспекты): Автореф.... дис. канд. гарид. наук. СПб., 2003. С.З.

2 Бурдье П. Социология политики. М., 1993.С. 208-209.

ставительного органа (законодательного собрания, института президентской власти) или принятие основного закона.

Институт развитого гражданского общества. Конституционализм опирается на основание, состоящее из осведомленного, информированного и свободного населения, т.е. на гражданское общество. Причем, общество может быть названо гражданским лишь с того момента, когда за человеком как за личностью признаются неотъемлемые права на жизнь, свободу и стремление к счастью, когда они становятся основанием всего общественного здания. Отсюда ясно, что все важнейшие социальные институты, в совокупности составляющие гражданское общество и занимающиеся производством и воспроизводством условий человеческого существования, призваны обеспечить гарантии этих прав.

Неприкосновенность личности, реальное уважение ее конституционных прав и свобод. Уважение государства к человеческому достоинству - один из показателей того, является ли конституционализм реальностью, либо это всего лишь теоретическая абстрактная схема «идеального государственного устройства». В настоящее время необходимая предпосылка какого-либо осуществления правового (конституционного) государства есть признание этих элементарных благ и наличность гарантии против их нарушения.

Нормативно-правовое закрепление принципов конституционализма. Конституционализм основывается на правовых нормах. Положение, согласно которому все процедуры должны соответствовать «законам страны», заключает в себе один из центральных принципов конституционализма: идею правовых норм, т.е. правительства, существующего по законам, а не по воле каприза или по усмотрению магистратов.

Реальность действующей конституции, действенность закрепленных в ней положений (и, в первую очередь, касающихся обеспечения правового статуса личности). Создать конституцию, исполненную в духе лучших демократических традиций, весьма трудно, однако ввести ее в действие, заставить власть согласовывать свою деятельность с требованиями основного закона, подчиняться ему намного сложнее. В этой связи, по мнению диссертанта, нельзя не согласиться с К. Поппером, считающим, что «воплотить в жизнь хорошее законодательство, превратить его в высшую власть в стране еще сложнее, чем его создать. Особенно трудна эта задача для России, которая на бумаге уже имела хорошие за-

коны, оставшиеся к несчастью бессильными и неиспользуемыми»1.

В заключении формулируются основные выводы и положения исследования проблематики, связанной с конституционно-правовым ограничением публичной политической власти. Предлагаются варианты их практического использования применительно к условиям российской конституционной традиции.

Основные положения диссертационного исследования отражены в следующих опубликованных работах автора:

1 Монографии, научные издания, учебные пособия

1. Инструментально-правовые основания конституционного ограничения государственной власти: Монография. СПб.: Санкт-Петербургский университет МВД России, 2004. 10,3 п.л.

2. Запрет как средство правового регулирования: Монография. СПб.: Санкт-Петербургский университет МВД России, 2003. 9 п.л.

3. Запреты в праве: Монография. СПб.: Санкт-Петербургская академия МВД России, 1998 (в соавторстве). 10 п.л. (4,5 п.л.).

4. Конституционное право России: Учебное пособие. СПб.: Санкт-Петербургский университет МВД России, 1998 (в соавторстве). 4,2 п.л. (2,1 п.л.).

5. Конституционное право зарубежных стран: особенная часть: Альбом схем СПб.: Санкт-Петербургский университет МВД России, 2003. (в соавторстве). 6 п.л. (1,5 п.л.).

2. Научные статьи, тезисы выступлений

6. Правовой запрет как способ защиты субъективных прав и свобод // Использование зарубежного опыта в деятельности органов внутренних дел Российской Федерации: Материалы межвузовской научно-практической конференции. В 4 ч. Ч. 4. СПб.: Санкт-Петербургский юридический институт МВД России, 1995. 0,2 п.л.

7. Исторические предпосылки возникновения правовых запретов // Права человека и статус правоохранительных органов: Материалы межвузовского симпозиума. В 5 ч. Ч. 2. СПб.: Санкт-Петербургский юридический институт МВД России, 1995. 0,3 п.л.

8. Правовое регулирование и правовое воздействие // Правовое государство: проблемы реформирования правоохранительных

1 Полпер К. Открытое общество и его враги. М.,1992.С.Ю.

органов: Сб. трудов докторантов, адъюнктов и соискателей. СПб.: Санкт-Петербургский юридический институт МВД России, 1995. 0,3 п.л.

9. О соотношении запретов в праве // Общество, право, полиция: Материалы межвузовской научно-практической конференции. В 4 ч. Ч 3. СПб.: Санкт-Петербургский юридический институт МВД России, 1995. 0,2 п.л.

Ю.Запреты в праве и религии // Православие ^правоохранительная деятельность в России: Материалы межвузовской научно-практической конференции. СПб.: Санкт-Петербургский юридический институт МВД России, 1996. 0,4 п.л.

11.Правовой запрет и его место в системе общественных отношений II Проблемы теории и практики деятельности органов внутренних дел в условиях формирования правового государства: Материалы научной конференции докторантов, адъюнктов и соискателей. Санкт-Петербург, 19 октября 1996 г. СПб.: Санкт-Петербургский юридический институт МВД России, 1996. 0,3 п.л.

12. Запрет как метод правового регулирования и его роль в деятельности ОВД. II Актуальные проблемы борьбы с преступностью в современных условиях: Материалы межвузовской научно-практической конференции. Ч. 2. Санкт-Петербург, 22 мая 1997 г. СПб.: Санкт-Петербургская академия МВД России, 1997. 0,2 п.л.

^.Конституционные запреты и их особенности // МВД - 200 лет: Материалы международной научно-практической конференции. Санкт-Петербург, 28-29 мая 1998 г. СПб.: Санкт-Петербургская академия МВД России, 1998. 0,9 п.л.

14.Правомерное ограничение конституционных прав и свобод гражданина в условиях чрезвычайного положения II История государства и права. 1999. № 1 - 2. 0,3 п.л.

15. Конституционно-правовые запреты: специфика формы и содержания II Теоретические и прикладные проблемы деятельности правоохранительных органов в современных условиях: Сб. трудов докторантов, адъюнктов и соискателей. Вып. 13 / Под общ. ред. В.П. Сальникова. СПб.: Санкт-Петербургский университет МВД России, 2000. 0,4 п.л.

16.Запрет как социально-правовое явление: исторические предпосылки формирования феномена II Тенденции развития правоохранительной деятельности: история и современность: Сб. трудов докторантов, адъюнктов и соискателей. Вып. 14 / Под общ. ред. В.П. Сальникова. СПб.: Санкт-Петербургский университет МВД России, 2001. 0,2 п.л.

17.Общий запрет как предпосылка и основание процесса правового регулирования // Актуальные проблемы борьбы с преступностью: Тезисы докладов и выступлений на международной науч-но-пракгической конференции. Санкт-Петербург, 3-4 октября 2001 г. / Под общ. ред. В.П. Сальникова. СПб.: Санкт-Петербургский университет МВД России, 2001. 0,2 п.л.

18. Проблема соотношения субъективных интересов личности и публичных интересов государства в истории политико-правовой мысли II МВД России: история, практика и перспективы: Сб. научных трудов. Вып. 6 / Под общ. ред. В.П. Сальникова. СПб.: Санкт-Петербургский университет МВД России, 2001.1 п.л.

19.Эволюция представлений о сущности правовых запретов: от Средневековья к Новому времени II Деятельность правоохранительных органов: современное состояние и поиск путей совершенствования: Сб. трудов докторантов, адъюнктов и соискателей. Вып. 15 / Под общ. ред. В.П. Сальникова. СПб.: Санкт-Петербургский университет МВД России, 2002. 0,3 п.л.

20.К вопросу о сущности и содержании запретительных норм в античный период II Деятельность правоохранительных органов: современное состояние и поиск путей совершенствования: Сб. трудов докторантов, адъюнктов и соискателей. Вып. 15 / Под общ. ред. В.П. Сальникова. СПб.: Санкт-Петербургский университет МВД России, 2002. (в соавторстве). 0,4 п.л. (0,2 п.л.).

21.Соотношение имплицитных и эксплицитных запретов в механизме правового регулирования II Актуальные проблемы теории и истории государства и права. Материалы межвузовской научно-теоретической конференции. Санкт-Петербург. 14 декабря 2001 г. / Под общ. ред. В.П. Сальникова, P.A. Ромашова. СПб.: Санкт-Петербургский университет МВД России, 2002. 0,3 п.л.

22.классификация правовых запретов: понятие и критерии II Милиция общественной безопасности: состояние и актуальные проблемы деятельности: Материалы регионального семинара. Санкт-Петербург. 29 марта 2002 г. I Под общ. ред. В.П. Сальникова. СПб.: Санкт-Петербургский университет МВД России. 2002. 0,2 п.л.

23.Конституционно-правовое ограничение публичной политической власти II Деятельность правоохранительных органов в современных условиях: проблемы теории и практики: Сб. научных трудов. Вып. 7. Ч. 1 / Под общ. ред. В.П. Сальникова. СПб.: Санкт-Петербургский университет МВД России, 2002. 0,4 п.л.

24.3апрет как способ и юридическая процедура ограничения публичной политической власти // //Деятельность правоохранительных органов в современных условиях: проблемы теории и практики: Сб. научных трудов. Вып. 7. Ч. 2 / Под общ. ред. В.П. Сальникова. СПб.: Санкт-Петербургский университет МВД России, 2002. 0,3 п.л.

25.Территория государства в механизме ограничения публичной политической власти II Проблемы совершенствования законодательства и правоприменительной деятельности: Сб. трудов докторантов, адъюнктов и соискателей. Вып. 16. Ч. 2 / Под общ. ред. В.П. Сальникова. СПб.: Санкт-Петербургский университет МВД России, 2002. 0,4 п.л.

26.Сущность конституционализма как режима правового ограничения публичной политической власти II Современное общество и правоохранительные органы: проблемы теории и практики: Сб. трудов докторантов, адъюнктов и соискателей. Вып. 18. Ч. 2 / Под общ. ред. В.П. Сальникова. СПб.: Санкт-Петербургский университет МВД России, 2003. 0,3 п.л.

27.Конституционное правосудие в системе средств ограничения публичной политической власти II Безопасность человека, общества и государства: Сб. научных трудов. Вып. 8. Ч. 1 / Под общ. ред. В.П. Сальникова. СПб.: Санкт-Петербургский университет МВД России, 2003. 0,4 п.л.

28. Принципы конституционализма как режима правового самоограничения государственной власти // Безопасность человека, общества и государства: Сб. научных трудов. Вып. 8. Ч. 2 / Под общ. ред. В.П. Сальникова. СПб.: Санкт-Петербургский университет МВД России, 2003. 0,3 п.л.

29.Правовые ограничения как мера свободы поведения // Вестник Санкт-Петербургского университета МВД России. 2003. № 3(19). 0,8 п.л.

30. Использование юридических запретов в процессе обеспечения прав и свобод личности // Вестник Санкт-Петербургского университета МВД России. 2003. № 4 (20). 0,8 п.л.

31. «Правовой режим» как предмет исследования // Государство и гражданское общество: Сб. научных трудов. Вып. 9 / Под общ. ред. В.П. Сальникова. СПб.: Санкт-Петербургский университет МВД России, 2004. 0,4 п.л.

32.Понятие запрета в современной теоретико-правовой науке // Вестник Санкт-Петербургского университета МВД России. 2004. № 1 (21). 0,5 п.л.

33. Предпосылки возникновения юридических запретов от норм «табу» и юридической нормы // Юрист. 2004. № 4. 0,3 п л.

34.Место и роль правовых запретов в системе правовых ограничений II История государства и права. 2004. № 4. 0,4 п.л.

35.Конституционализм как об особый режим государственного самоограничения // Право, политика, экономика: проблемы развития и взаимосвязи: Сб. трудов докторантов, адъюнктов и соискателей. Вып. 19 / Под общ. ред. В.П. Сальникова. СПб.: Санкт-Петербургский университет МВД России, 2004. 0,3 п.л.

Зб.Обоснование необходимости самоограничения публичной политической власти // Государственно-правовая политика в России: проблемы и перспективы развития: Сб. трудов докторантов, адъюнктов и соискателей. Вып. 20 / Под общ. ред. В.П. Сальникова. СПб.: Санкт-Петербургский университет МВД России, 2004. 0,2 п.л.

37.3апрет как способ ограничения публичной политической власти // Вестник Московского университета МВД России. 2004. № 4. 1,2 п.л.

Зв.Основные проблемы ограничения государственной власти посредством конституционного правосудия // Вестник Московского университета МВД России. 2004. № 4 (в соавторстве). 1,1 (0,5) п.л.

Подписано в печать и в свет 25.10.2004 Формат 60X84 '/16 Печать офсетная. Объем 2,0 п.л. Тираж 100 экз.

Отпечатано в Санкт-Петербургском университете МВД России 198206, Санкт-Петербург, ул. Летчика Пилютова, д. 1

РНБ Русский фонд

2007-4

22 ФЕВ 2005

СОДЕРЖАНИЕ ДИССЕРТАЦИИ
по праву и юриспруденции, автор работы: Султыгов, Мочха Магометович, доктора юридических наук

ВВЕДЕНИЕ.

ГЛАВА 1. РЕЖИМ КОНСТИТУЦИОННО-ПРАВОВОГО ОГРАНИЧЕНИЯ

КАК ВИД ПРАВОВОГО РЕЖИМА.

§ 1. Генезис и эволюция представлений о феномене «правовой режим». в истории политико-правовой мысли.

§2. «Правовой режим» как категория современного теоретического правоведения.

§3. Правовой режим как форма юридического ограничения поведенческой активности субъектов конституционно-правовых отношений.

§4. Конституционно-правовой режим:. категориальный и структурно-функциональный анализ.

§5. Теоретические аспекты классификации конституционно-правовых режимов.

Глава 2. КОНСТИТУЦИОННО-ПРАВОВОЙ ЗАПРЕТ КАК СПОСОБ И ЮРИДИЧЕСКАЯ ПРОЦЕДУРА ОГРАНИЧЕНИЯ ГОСУДАРСТВЕННОЙ

ВЛАСТИ.

§1. Отношения власти как объект правового ограничения.

§2. Исторические предпосылки возникновения правового запрета как способа ограничения публичной политической власти.

§3. Место и роль запретов в механизме управления обществом и государством: историческая ретроспектива.

§4. Современные интерпретации запрета как способа и юридической процедуры ограничения публичной политической власти.

Глава 3. КОНСТИТУЦИОННО-ПРАВОВЫЕ СРЕДСТВА ОГРАНИЧЕНИЯ

ГОСУДАРСТВЕННОЙ ВЛАСТИ.

§ 1. Место и роль института конституционно-правовых средств в категориальной системе теоретического государствоведения.

§2. Механизм «сдержек и противовесов» как конституционно-правовое средство ограничения публичной политической власти.

§3. Ограничительное влияние на публичную политическую власть институтов гражданского общества и непосредственной демократии.

§4. Территориальное структурирование государства как фактор его пространственного ограничения.

§5. Место и роль конституционного правосудия в системе средств ограничения публичной политической власти.

Глава 4. КОНСТИТУЦИОНАЛИЗМ КАК РЕЖИМ ПРАВОВОГО

САМООГРАНИЧЕНИЯ ГОСУДАРСТВ ЕННОЙ ВЛАСТИ.

§ 1. Философско-правовое обоснование необходимости самоограничения публичной политической власти.

§2. Эволюция представлений о конституционализме как об особом режиме государственного самоограничения.

§3. Современное понимание и базовые принципы конституционализма как режима правового самоограничения государственной власти.

ВВЕДЕНИЕ ДИССЕРТАЦИИ
по теме "Конституционно-правовой режим ограничения государственной власти"

Актуальность темы исследования обусловлена теоретической и практической значимостью проблемных вопросов касающихся формирования в современной России действенного конституционно-правового режима ограничения государственной власти.

Формирование правового государства в условиях перехода от тоталитаризма к свободному гражданскому обществу, плюралистической демократии обусловливает повышение правовой ответственности государства, его органов и служащих в общественной и государственной жизни, взаимной ответственности государства и личности. В настоящее время «проблема правовой ответственности государства.является одной из острых и актуальных. Ее значение определяется уже тем, что в нашей стране практически отсутствует ответственность высших должностных лиц государства. Между тем такая ответственность должна существовать в любом демократическом государстве, не говоря уже о государстве, которое объявляет себя правовым»1.

Однако говорить о правовой ответственности государства можно только в том случае если государство в своей деятельности руководствуется правовыми положениями и принципами, а это в свою очередь предопределяет правовое ограничение государственной власти, осуществляемое в целях недопущения узурпации властных полномочий и обусловленных такой узурпацией злоупотреблений.

1 Проблемы правовой ответственности государства, его органов и служащих. «Круглый стол» журнала «Государство и право» //Государство и право. № 3. 2000. С. 23. можность формирования и функционирования юридического механизма способного оказать реальное сдерживающее, ограничительное воздействие на деятельность государственных органов и должностных лиц, ассоциируемых с феноменом «государство» (Морозова JI.A.). Наиболее характерным, для отечественной государственно-правовой науки, является второй подход, в рамках которого обосновывается вывод о том, что меры ограничительного характера, применяемые в отношении государства должны иметь формально-юридическое закрепление и могут быть реализованы наделенными соответствующей компетенцией органами, действующими в соответствии с требованиями, закрепленными в текущем законодательстве, в порядке предусмотренных законодательством процедур (Самсонов В.А.). Порядок правого ограничения государственной власти закрепляется в основном законе — Конституции и производных от нее законодательных актах. Совокупность материальных и процессуальных оснований конституционно-правового ограничения государственной власти представляется целесообразным рассматривать в качестве специфического режима, посредством которого обеспечивается практическое подчинение государственной бюрократии власти правового закона и при помощи которого реализуется принцип верховенства права и равенства всех (в том числе и государства, в ли-|г це государственных органов и чиновников) перед правовым законом.

Степень разработанности темы диссертационного исследования.

Разработка темы «Конституционно-правовой режим ограничения государственной власти» в политико-правовой науке осуществлялась по двум основным направлениям. Во-первых, следует выделить работы связанные с исследованием феномена правового и в частности конституционно-правового режима. Во-вторых, необходимо отметить научное направление, связанное с исследованием вопросов ограничения публичной политической власти.

Анализируя историческую трансформацию представлений о конституционно-правовом режиме, можно выделить три этапа отражающих генезис и эволюцию восприятия данного социального феномена политико-правовой мыслью. Первый этап связан с формированием понятия режима в социально-политическом смысле. На этом этапе категория «режим» употребляется в контексте дискуссии об оптимальных формах политической организации социума (Аристотель, Платон, Панетий, Полибий, Лукреций, Цицерон и др.). Для второго этапа характерна связь рассматриваемой категории с юридическим термином «закон». Здесь наблюдается своего рода «переход» от широкой политической интерпретации к собственно юридическому истолкованию термина режим (JL Дюги). Третий этап отражает современные собственно правовые интерпретации категории «режим», в основу которых положена общая посылка о государственно-правовом регулировании социальных отношений. В основном именно в таком контексте феномен правового режима рассматривается в отечественной юридической науке (С.А. Аникиенко, О.В. Виноградов, И.В. Гончаров, В.А. Горленко, А.В. Грязнов, В.В. Гущин, А.Н. Домрин, Ю.Н. Демидов, O.JI. Дубовик, А.Э. Жалинский, В.Б. Исаков, А.Ю. Кинев, А.П.Козлов, В.В.Новиков, А.В. Малько, Н.И Матузов, И.Л. Петрухин, В.Ф.Попондопуло, И.С.Розанов, В.В. Рушайло, С.П. Сальников, Д.А.Фурсов, Э.Ф. Шамсумова, Н.В.Шелютто и др.). На этом этапе в отечественной правовой науке формируется научное понятие конституционно-правового режима обособленное в соответствии с критерием отраслевой градации.

Характеризуя научное направление, связанное с разработкой проблемы ограничения государственной власти, также следует провести историческую периодизацию. При этом можно выделить три этапа (периода) характеризующих процесс эволюции представлений о механизмах сдерживания трансгрессивной природы публичной политической власти. Первый этап связан с рассмотрением указанной проблематики в контексте общего вопроса об оптимальной форме организации социума. Уже в ранней Античности проблема ограничения, сдерживания публичной политической власти рассматривалась такими выдающимися мыслителями как Пифагор, Гераклит, Демокрит. Вопросы оптимальной политической организации, позволяющей сдерживать власть в ее волюнтаристских устремлениях затрагивали Протагор, Горгий, Гиппий, Антифонт, Калликл, Сократ, Платон, Аристотель, Полибий, Цицерон, Эпикур и др.

Второй этап характеризуется рецепцией наиболее конструктивных и приемлемых для буржуазных экономических отношений идей античности. Теоретические модели правовых механизмов ограничения публичной политической власти предлагались и обосновывались такими мыслителями как: Дж. Локк, Ш-Л. Монтескье, Ж-Ж. Руссо, Б. Констан, А. Сидней, Г. Блэкстон, Д. Юм и др. Именно в рамках либеральной доктрины, основные положения которой были разработаны этими выдающимися мыслителями зарождается идея конституционализма как особого правового режима властеограничения.

Третий этап непосредственно связан с разработкой теории конституционализма. На этом этапе формируются современные представления о правовых средствах и конституционном режиме ограничения государственной трансгрессии. В рамках западной конституционной доктрины проблема правового сдерживания государственно-властных устремлений разрабатывалась такими учеными как В. Бейджгот, П. Бромхед, А. Дайси, В. Вильсон, М. Вебер, А. де Ток-виль, Т.Хартли и др. В российской дореволюционной юридической науке также уделялось немало внимания отдельным аспектам этой проблематики. Вопросы ограничения абсолютной власти монарха поднимали в своих исследованиях В.Гессен, А. Градовский, К.Кавелин, Ф.Кокошкин, Н.Коркунов, С. Муромцев, В.Соловьев, Б.Чичерин и др.

Немало внимания вопросам ограничения государственной власти уделяется и в современной отечественной теории конституционного права. В этой связи особо следует отметить работы таких авторов как К.В. Арановский1, А.М.Величко2, О.Г. Румянцева3, Р.А. Ромашов4, А.Н. Соколов5, А.Г. Хабибу-лин6, В.Е. Чиркин1.

Вместе с тем следует признать, что большинство из перечисленных работ посвящены отдельным аспектам проблемы властеограничения. Вопросы сдерживания трансгрессивных устремлений публичной политической власти рассматриваются в контексте иных неразрывно вязанных с ними проблем (например, проблемы защиты прав и свобод человека и гражданина, проблемы повышения эффективности государственного управления в разных сферах и т.д.). Часто научные исследования, посвященные проблеме государственно-властного ограничения носят политологический характер, а те, которые затрагивают юридический аспект, специально не выделяют в качестве объекта и предмета исследования вопросы, связанные именно с конституционно-правовым режимом, направленным на ограничение публичной политической власти. Данная диссертация в определенной степени восполняет существующий пробел.

Объект диссертационного исследования составляют общественные отношения в совокупности образующие конституционно-правовой режим ограничения государственной власти, при этом внимание акцентируется на как на историко-теоретических, так и на отраслевых аспектах исследуемой проблематики.

1 Арановский К.В. Конституционная традиция в российской среде. СПб., 2003.

2 Величко A.M. Философия русской государственности. СПб., 2001.

3 Румянцев О.Г. Основы конституционного строя России (понятие, содержание, вопросы становления). М., 1994.

4 Ромашов Р.А. Конституционное государство (история, современность, перспективы развития). Красноярск, 1997.

5 Соколов А.Н. Правовое государство: от идеи до ее материализации. Калининград, 2002.

6 Хабибулин А.Г. Научные основы типологии государства: Вопросы теории и практики. СПб. 1997. структурные и содержательные элементы правоотношений возникающих в связи с осуществлением контроля по отношению к государственной власти, ее ограничением и привлечением к ответственности. Кроме того, в качестве предмета следует рассматривать научные представления и гипотезы, выдвигаемые в данной социально-юридической сфере, а также формально-юридические источники права в соответствии с которыми и в опоре на которые складывается режим конституционно-правового ограничения государства.

Цель и задачи диссертационного исследования. В качестве основной цели работы определяется системный анализ юридических категорий в совокупности образующих понятие конституционно-правового режима ограничения государственной власти.

Достижение поставленной цели предполагает постановку и решение ряда научных задач:

- осуществить характеристику понятийного аппарата исследования и, прежде всего осуществить сравнительный анализ научных подходов к пониманию сущности и содержания феномена «конституционно-правовой режим» и, на основе проведенного анализа выработать его унифицированное определение;

- выделить и охарактеризовать средства и методы правового ограничения государственной власти;

- определить принципы соотношения «народного» и «государственного» суверенитетов и, на этой основе доказательно обосновать реальность ограничительного влияния на публичную политическую власть институтов народовластия;

Чиркин В.Е. Современное государство. М., 2001.

Особое значение диссертантом в ходе исследования придавалось функциональному и системно-структурному подходу к исследованию понятий и принципов в совокупности составивших предмет исследования. В процессе работы использовались методы историко-правового и сравнительно-юридического анализа.

Исследование конституционно-правового режима ограничения государственной власти предполагает комплексный теоретико-прикладной междисциплинарный подход. Этим была обусловлена необходимость использования в работе системного метода в рамках которого осуществляется интегрирование теоретических абстракций, положений закрепленных в действующем законодательстве и эмпирических материалов из области юридической практики правотворческой и правоприменительной деятельности.

Среди отечественных работ по политико-правовой тематике подвергнуты анализу труды Ю.Е. Аврутина, С.С. Алексеева, Л.И. Антоновой, В.К. Бабаева, С.Н. Бабурина, М.И. Байтина, В.В.Бородина, В.М. Баранова, A.M. Васильева, A.M. Величко, И.А. Возгрина, Н.Н. Вопленко, С.Б. Глушаченко, Ю.И. Гревцо-ва, Х.С. Гуцериева, А.В. Зиновьева, С.В.Игнатьевой, И.А. Исаева, В.Н. Карта-шова, Д.А. Керимова, Г.Д. Королева, С.Ф. Кечекьяна, И.Ю. Козлихина, В.М. Корельского, В.В. Лазарева, К.Е. Ливанцева, Д.И. Луковской, В.В. Лысенко, А.В. Малько, Л.А. Николаевой, Л.С. Мамута, Н.С. Малеина, B.C. Нерсесянца, А.С. Панарина, А.С. Пиголкина, И.Ф. Покровского, А.И. Ракитова, Р.А. Ромашова, В.П. Сальникова, М.В. Сальникова, А.В. Сапуна, В.Д. Сорокина, Л.И. Спиридонова, С.В. Степашина, И.Е. Тарханова, Н.И. Уткина, А.Г. Хабибулли-на, И.Л. Честнова, В.Е. Чиркина, Л.С. Явича и др.

Научная новизна исследования определяется, прежде всего, комплексностью и многоаспектностью предмета исследования. В диссертационном исследовании на основании метода межотраслевого синтеза создается теоретическая модель режима конституционно-правового ограничения государственной власти адаптированная к жизненным реалиям современной России. В работе осуществляется сравнительно-правовой анализ широкого круга теоретических, нормативных и эмпирических материалов и, на этой основе выдвигается и обосновывается новое научное направление — концепция конституционно-правового государства, как государства деятельность которого осуществляется в режиме конституционно-правового самоограничения.

Новизна работы определяется также методологией исследования. Проблемные вопросы, касающиеся контроля за государственной властью, ее ограничения и разделения, рассматриваются в диссертации, в контексте взаимосвязи историко-теоретической и отраслевой юриспруденции. Подобный подход позволяет соискателю рассматривать исследуемые явления в динамике их генезиса и эволюции, «моделировать» гипотетические конструкции, основанные как на историческом опыте, так и на принципах формальной логики, осуществлять объективную оценку политико-правовой ситуации сложившейся в условиях современной России и высказывать практические рекомендации по оптимизации соответствующих правоотношений.

На защиту выносятся следующие положения:

2. При рассмотрении проблемы ограничения поведенческой активности субъектов конституционно-правовых взаимодействий следует учитывать, что эти ограничения могут носить двойственный характер: Во-первых — это ограничения, свобод таких субъектов как граждане, общественные организации, социальные общности (нации, народы, народности, демографические группы и т.д.). Во-вторых, правовые ограничения могут распространяться на само государство как на основной субъект рассматриваемых отношений. Но и в первом и во втором случае суть правовых ограничений остается неизменной, а их двойственная направленность в конституционно-правовой сфере в идеале должна способствовать балансу социальных интересов, обеспечивать стабильность в рамках социума, а не вести к деференту в отношениях «государство — общество». Собственно в достижении этой стабильности и усматривается цель любого правового режима, который рассматриваемый в этом аспекте может быть интерпретирован как специфическая форма юридического ограничения поведенческой активности субъектов правоотношений.

3. Конституционно-правовое ограничение поведенческой активности может осуществляться в двух основных формах: 1) в форме полицейского ограничения, когда деятельность субъектов конституционных правоотношений ограничивается императивными предписаниями должностных лиц и органов государства; 2) в форме конституционно-правового самоограничения, предполагающего соответствующий уровень правовой культуры общества в целом и высокий уровень профессионального правосознания представителей государственной власти.

4. В зависимости от юридической природы в соответствии с критерием градации права на материальное и процессуальное, представляется возможным выделить соответственно конституционно-правовой режим материального и процессуального характера: а) материальные конституционно-правовые режимы — это режимы, фиксирующие права и обязанности субъектов, их правовое положение, пределы правового регулирования и т.п. б) процессуальные конституционно-правовые режимы — это режимы, которые отражают организационные отношения и носят сугубо организационно-процедурный, управленческий характер. Они всегда отражают особый порядок, формы и методы реализации норм материального права.

5. Конституционно-правовой инструментарий посредством которого осуществляется ограничивающее воздействие на институт государственной власти включает: 1) механизм «сдержек и противовесов»; 2) механизм разграничения предметов ведения и распределения полномочий общегосударственных и региональных структур государственной власти; 3) институт конституционного контроля; 4) институт конституционного правосудия; 5) институты ограничения государственной власти сформировавшиеся в рамках гражданского общества 6) институты ограничения государственной власти сформировавшиеся в рамках международного сообщества.

6. Выступая в качестве специфического средства ограничения поведенческой активности субъектов правоотношений, правовой запрет ограничивает не только субъективные права (возможности) индивидуальных субъектов, но и трансгрессивные тенденции государственной власти. Правовые запреты необходимы для того, чтобы недостатки осуществляющей властные полномочия личности не превратились бы в пороки государственной власти и обусловленные этими пороками ограничения.

7. Главенствующую роль в системе правовых запретов играют конституционные запреты, что определяется спецификой сферы конституционно-правового регулирования. Конституционные запреты обладают высшей юридической силой, действуют на всей юрисдикционной территории государства и обязательны для соблюдения всеми без исключения субъектами правоотношений.

8. Важнейшим средством ограничения государственной трансгрессии выступает институт народовластия. При рассмотрении этого конституционно-правового средства, внимание акцентируется на том, что достижение стабильности в обществе, установление баланса социальных интересов, подразумевает не только односторонне регулятивно-правовое воздействие государства на общество, но и обратное сдерживающее воздействие со стороны общества на публичную политическую власть. В этой связи особое значение приобретают институты народовластия, подразумевающие участие населения в процессе социального управления, влияние на государственную деятельность и соответственно ограничение в случае необходимости произвола государственной власти.

9. Рассмотрение конституционализма в качестве сложного многофункционального социально-юридического механизма, основной задачей которого является недопущение возможного государственного произвола, предопределяет необходимость выделения нескольких подходов к пониманию данного феномена. Во-первых, конституционализм интерпретируется как совокупность закрепляемых на конституционном уровне ценностных детерминант, с признанием и уважением которых связывается оценка общества в качестве цивилизованного. Во-вторых, под конституционализмом понимается некая идеальная модель взаимодействия государства и общества, в рамках которой обеспечивается достижение баланса публичных, частных и корпоративных интересов и определяются перспективные направления прогрессивного развития социально-политической организации общества. И, наконец, в-третьих, что имеет особое значение для настоящего диссертационного исследования конституционализм представляется как политико-правовой режим, включающий в качестве составных элементов общезначимые правила, в соответствии с которыми осуществляется формирование и функционирование аппарата государственной власти, а также юридические механизмы, посредством которых обеспечивается подчинение действующим правилам всех субъектов социально-политических отношений, в том числе и самих представителей государственной власти.

Теоретическая значимость диссертации заключается в том, что положения и выводы, формулируемые и обосновываемые в ней дополняют, развивают и конкретизируют такие разделы конституционного права как «Конституционные основы организации государственной власти»; «Конституционные основы государственного строя», «конституционные формы народовластия», «Формы правления и политические режимы», «Конституционные основы территориального устройства государства», «Конституционные основы положения человека и гражданина» и др. Кроме того, комплексный характер диссертации предопределяет значимость результатов исследования для теории государства и права, философии и социологии права, политологии, истории государства и права, истории политических и правовых учений, а также ряда других отраслевых и прикладных юридических наук.

Практическая значимость исследования состоит в том, что теоретические результаты могут быть использованы: а) в научной деятельности при исследовании вопросов связанных с оптимизацией субординационных и координационных процессов складывающихся в рамках режима конституционно-правового ограничения государственной власти б) в правотворческой деятельности при разработке нового и совершенствовании текущего законодательства регламентирующего вопросы взаимодействия различных ветвей власти, а также закрепляющего систему «сдержек и противовесов» одной ветви власти по отношению к другим в) при подготовке лекций, проведении семинарских и практических занятий по конституционному праву России и зарубежных стран, общей теории права, истории политических и правовых учений, административному праву, политологии и т.д.; г) при разработке спецкурсов по проблемам «Правового ограничения государственной власти», «Механизма конституционно-правового регулирования», «Конституционно-правовой ответственности государства» и др.

ВЫВОД ДИССЕРТАЦИИ
по специальности "Теория и история права и государства; история учений о праве и государстве", Султыгов, Мочха Магометович, Санкт-Петербург

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

В заключительной части диссертационного исследования представляется целесообразным сформулировать основные выводы и положения исследования проблематики, связанной с конституционно-правовым ограничением публичной политической власти.

Принимая в качестве исходной, фундаментальной категории понятие «правовой режим», автор конкретизирует его применительно к сфере конституционных отношений.

Анализ исторической трансформации представлений о правовом режиме, позволяет выделить три этапа, отражающих генезис и эволюцию восприятия данного социального феномена политико-правовой мыслью.

Первый этап связан с формированием понятия режима в социально-политическом смысле. Этот процесс был детерминирован становлением и дальнейшим развитием политического общества. В трудах античных мыслителей феномен социального режима напрямую связывался с приемами, способами управленческого воздействия на общество, с формами политической организации социума и т.д. Таким образом, в данный период то социальное явление, которое в современной правовой науке принято именовать режимом рассматривалось, прежде всего, применительно к сфере политики, т.е. речь фактически шла о политическом режиме. «В трудах Аристотеля, Платона, Панетия, Полибия, Лукреция, Цицерона. можно найти зачатки представлений о явлениях, составляющих политический режим»1. При этом соискатель констатирует, что, несмотря на общее восприятие феномена «социально-политический режим», в античной политико-правовой мысли собственно сам термин «режим» еще не употребляется. Он включается в научный оборот гораздо позднее — в эпоху Средневековья и связывается это терминологическое введение с учением Ф. Аквинского, и, прежде всего с его знаменитым трактатом «De regimine prin-cipum». В аналогичном политическом контексте феномен социального режима рассматривается и значительно позже. Например, А. Эсмен в своей работе

1 Игнатенко А.В. Формирование аристократического режима в Риме. Свердловск. 1987. С.39.

Общие основания конституционного права» использует термин «режим мирной политической свободы»1.

Второй этап эволюции политико-правовых представлений о феномене «режим», характеризуется установлением смысловой связи соответствующей категории с юридическим термином «закон». Здесь наблюдается своего рода «переход» от широкой политической интерпретации к собственно юридическому истолкованию термина. Так J1. Дюги, отмечал, что «говоря о связи права с государством, его администраторы, судьи и сами законодатели должны применять закон и могут действовать лишь в границах, установленных последним. Это — л режим законности» . Именно в такой интерпретации категория «режим» была изначально воспринята отечественной правовой мыслью прошлого века, когда развернулись научные дискуссии вокруг проблемы понимания и соответствующего истолкования феномена законности. В частности Н.Г. Александров рассматривал советскую законность в качестве правового режима3.

Третий этап эволюции представлений о правовом режиме отражает современные собственно юридические интерпретации категории «режим», в основу которых положена общая посылка о государственно-правовом регулировании социальных отношений. В отечественной правовой науке впервые такой подход разрабатывался О.С. Иоффе, который, рассматривая типы правового регулирования, апеллирует к категории «правовой режим»4. В аналогичном контексте рассматривается проблема правового режима и С.С. Алексеевым, который приходит к выводу, что понятие режима в его юридическом смысле «несёт в себе основные смысловые оттенки этого слова, в том числе и то, что правовой режим выражает степень жёсткости юридического регулирования, наличие известных ограничений и льгот, допустимый уровень активности субъектов, пределы их правовой самостоятельности»5.

1 Эсмен А. Общие основания конституционного права. СПб., 1909.С.113.

2 Дюги J1. Конституционное право. Общая теория государства. М., 1908.С.65.

3 Александров Н.Г. Законность и правоотношения в советском обществе. М., 1955. С.68.

4 Иоффе О.С. Юридические нормы и человеческие поступки // Актуальные вопросы советского гражданского права. М.,1964.С.16 - 26.

5 Алексеев С.С. Общие дозволения и общие запреты в советском праве. М., 1989. С. 186

Рассмотрение правового режима в качестве категории современного теоретического правоведения позволяет говорить о том, что в отечественной юридической науке наибольшее распространение получил инструментально-правовой подход, в соответствии с которым правовой режим рассматривается как «социальный режим некоторого объекта, закреплённый правовыми нормами и обеспеченный совокупностью юридических средств»1 или как «результат регулятивного воздействия на общественные системы (определённого набора) юридических средств, присущих конкретной отрасли права и обеспечивающих нормальное функционирование данного комплекса общественных отношений» .

Таким образом, в самом широком смысле категория «правовой режим» может быть истолкована как некий достигаемый и поддерживаемое при помощи государственно-правовых средств состояние социума, обеспечивающее его (социума) оптимальное функционирование. При этом именно обеспечение нормального функционирования социума, обеспечение общественной безопасности являются важнейшими задачами правового режима. Решение же этих задач достигается разными способами. В ряде случаев правовые режимы вторгаются в сферу личных прав граждан, затрагивают интересы юридических лиц, предполагают правовые изъятия в рамках действующей правовой системы. Это определяется социальной сущностью режима, предполагающей, что он «является специфическим инструментальным комплексом регулятивного воздействия определенных социальных сил на общество». При этом «специфика этого инструментального воздействия на социальные отношения определяется особенностями и комбинированным сочетанием приемов и способов, социальной 3 средой и объектом регулятивного воздействия» . Все это предполагает возможность поведенческого ограничения, ограничения некоторых свобод субъектов права.

1 Исаков В.Б. Механизм правового регулирования — правовые режимы // Проблемы теории государства и права. М., 1987. С. 258-259.

2 Морозова J1.A. Конституционное регулирование в СССР. М., 1985. С. 123.

3 Горленко В.А. Режим правового регулирования (теоретико-прикладной аспект). Авореф. дисс. . канд. юрид. наук. СПб. 2002. С. 14.

Для осуществляемого исследования особое значение имеет проблема ограничения поведенческой активности именно субъектов конституционно-правовых отношений. При этом в диссертации отмечается, что конституционно-правовые отношения носят в основном публично-правовой характер, а, следовательно, основным субъектом этих отношений всегда будет выступать государство в лице своих органов и должностных лиц. Поэтому, рассматривая проблему ограничения поведенческой активности субъектов конституционно-правовых взаимодействий следует учитывать, что эти ограничения могут носить двойственный характер: Во-первых — это ограничения свобод таких субъектов как граждане, общественные организации, социальные общности (нации, народы, народности, демографические группы и т.д.). Во-вторых, правовые ограничения могут распространяться на само государство как на основной субъект рассматриваемых отношений. Но и в первом и во втором случае суть правовых ограничений остается неизменной, а их двойственная направленность в конституционно-правовой сфере в идеале должна способствовать балансу социальных интересов, обеспечивать стабильность в рамках социума, а не вести к деференту в отношениях «государство — общество». Собственно в достижении этой стабильности и усматривается цель любого правового режима, который, рассматриваемый в этом аспекте может быть интерпретирован как специфическая форма юридического ограничения поведенческой активности субъектов правоотношений.

Социальные ограничения используются в управленческой деятельности с момента возникновения самого управления. Ставить границы активности индивидов или групп лиц, когда она идет во вред обществу, противоречит общим интересам, — проблема, которую человечество решает уже многие тысячи лет. Историками в принципе доказано, что в условиях первобытнообщинного строя сложилась своеобразная система нормативного регулирования, ориентированная прежде всего на ограничения. Появление норм поведения, и в особенности норм-табу, выводилось из необходимости ограничения, сдерживания биологических инстинктов. Формирование обычаев, традиций по своему характеру происходило в виде формирования норм-запретов, норм-рамок, нормограничений. Затем, при становлении права, общество было заинтересовано в том, «чтобы возвести существующее положение в закон и те его ограничения, которые даны обычаем и традицией, фиксировать как законные ограничения»1.

Особое место правовые ограничения занимают в конституционном праве, ибо во многом они здесь приближаются к теоретической конструкции, приобретают надотраслевые черты, конкретизируемые впоследствии в отдельных текущих законах. Эти ограничения, которые можно назвать конституционными, выступают специфическим индикатором, позволяющим определить степень свободы и защищенности личности. Именно комплекс конкретно установленных в Конституции ограничений в наибольшей мере характеризует взаимоотношения между государством и личностью, устанавливает грань между законностью и властным произволом, во многом предопределяя общую концепцию Основного Закона. Конституция РФ устанавливает ограничения в целом ряде своих статей (ст.ст.10,23,36,55,56 и т.д.), сужая тем самым законным образом при определенных ситуациях возможности в удовлетворении интересов субъектов права. Это позволяет прийти к общему выводу о том, что правовой режим как достигаемое и поддерживаемое при помощи государственно-правовых средств состояние социума может рассматриваться в качестве специфической формы юридического ограничения поведенческой активности субъектов конституционно-правовых отношений.

Во-вторых, правовое ограничение — не всякое внешнее воздействие, а лишь информационно-целенаправленное, предполагающее сознательное изменение

1 Маркс К., Энгельс Ф. Соч.Т.25.С.356. поведения субъекта в юридической сфере. Обыденный же смысл слова «ограничение», как синонима любого преграждающего фактора, не соответствует категориальному статусу понятия «правовое ограничение». Поэтому правовыми ограничениями в рамках данного диссертационного исследования считаются лишь такие сдерживающие средства, которые устанавливаются государством в целях упорядочения общественных отношений и которые носят превентивный характер.

В-третьих:, на информационно-психологическом уровне правовые ограничения представляют собой лишь негативные средства (запреты, обязанности, меры наказания и т.п.) и не включают средства позитивные (дозволения, льготы, поощрения и т.д.), которые относятся к правовым стимулам как ко второй стороне управленческого процесса. Критерий здесь тот же (что и у правового стимула) - удовлетворение конкретных интересов, однако характер воздействия на них (в отличие от правовых стимулов) — неблагоприятный: угроза лишения либо принудительное изъятие ценности. Правовые ограничения имеют все признаки принудительных мер: они производятся вне зависимости от желания и волеизъявления гражданина, могут быть подкреплены силой принуждения и т.п.

В-четвертых, правовыми ограничениями в информационно-психологическом смысле необходимо считать прежде всего конкретные (первичные) средства: наказания, запреты, обязанности, приостановления, а не юридические нормы, институты, отрасли и т.п., в которых данные конкретные средства воплощаются и которые лишь благодаря этому наполняются правоограничивающим содержанием.

Существенное внимание в диссертации уделяется исследованию проблемы непосредственно конституционно-правовых режимов. В этой связи констатируется, что из множества видов правовых режимов, рассматриваемых в юридической науке, особо следует выделить блок, включающий конституционно-правовые режимы. Особое место этой группы режимов в процессе государственно-правового регулирования определяется социальной значимостью отношений, на которые оказывается регулятивное воздействия, т.е., речь фактически идет об отраслевом основании обособления одной из разновидностей правовых режимов. Но для того, чтобы осуществить исследование конституционно-правового режима в качестве самостоятельного феномена, необходимо выделить критерии, позволяющие провести отраслевую градацию правовых режимов, и в частности отграничить конституционно-правовой режим от иных разновидностей правовых режимов. С этой целью соискатель обращается к концепции правового режима,/ предложенной С.С. Алексеевым, который раскрывает особенности этой правовой категории через такие основные элементы как: отраслевой метод правового регулирования, отраслевой механизм правового регулирования, особую отрасль законодательства, возглавляемую кодифицированным актом.

Следуя указанному подходу при теоретическом обособлении феномена «конституционно-правовой режим» диссертант, прежде всего, отмечает, что предметом конституционно-правового режима выступают фактические общественные отношения, складывающиеся по поводу: а) устройства государства и организации государственной власти; б) отношения, складывающиеся между индивидом и государством.

Методами, используемыми в рамках конституционно-правового режима, выступают приемы и способы воздействия на предмет (указанные общественные отношения), обеспечивающие состояние оптимального функционирования социума. Такими методами являются, например установление прав, возложение обязанностей и ответственности, дозволение, запрет и т.д. При этом следует отметить, что спецификой конституционно-правового режима является именно использование наряду с такими основными методами правового регулирования как императивный и диспозитивный, учредительно-закрепительного метода, связанного с установлением прав и обязанностей, закреплением правового статуса субъектов конституционного права и т.д.

Основными средствами, применяемыми в рамках конституционно-правового режима являются конституционно-правовые нормы, которые отличаются от норм иных отраслей права своим содержанием, т.е. сферой общественных отношений, на регулирование которых они направлены; источниками в которых они выражены; учредительным характером содержащихся в них предписаний; субъектами, на регулирование поведения которых они направлены и т.д.

Законодательный массив как признак, конституционно-правового режима характеризуется высшей юридической силой. Это, принимаемые высшим законодательным органом государства нормативно правовые акты (прежде всего законы) направленные на достижение и поддержание оптимального состояния социума путем регулирования наиболее важных, социально значимых общественно-политических отношений.

Комплексное исследование конституционно-правового режима в качестве самостоятельного социального феномена предполагает не только структурно-функциональный подход, но и вытекающую из него необходимость использования метода классификации. Научная классификация конституционно-правовых режимов фиксирует закономерные связи между последними с целью определения места конкретного режима в общей системе, которое указывает на его свойства. В зависимости от поставленных задач и специфики исследуемого явления в теории конституционного права и в конституционной практике используются различные основания классификации правовых режимов.

Так, например, по критерию функциональной градации правового феномена, конституционно-правовые режимы можно подразделить соответственно на: а) конституционно-правовые режимы особого регулирования (например, режим функционирования органов государственной власти, режим проведения референдума); б) конституционно-правовые режимы особой охраны (режим охраны конституционного строя, режим обеспечения государственного суверенитета, режим охраны основных прав человека и гражданина, режим охраны окружающей среды и т.д.).

В зависимости от юридической природы в соответствии с критерием градации права на материальное и процессуальное, представляется возможным выделить соответственно конституционно-правовой режим материального и процессуального характера: а) материальные конституционно-правовые режимы — это режимы, фиксирующие права и обязанности субъектов, их правовое положение, пределы правового регулирования и т.п. б) процессуальные конституционно-правовые режимы — это режимы, которые отражают организационные отношения и носят сугубо организационно-процедурный, управленческий характер. Они всегда отражают особый порядок, формы и методы реализации норм материального права.

В зависимости от субъекта, то есть лица, в отношении которого установлен этот особый порядок, можно выделить такие виды конституционно-правовых режимов как, например^ режим беженцев (ФЗ «О беженцах»); режим вынужденных переселенцев (ФЗ «О беженцах»); режим лиц без гражданства и т.п.

По объекту (в широком смысле этого термина, т.е. по поводу чего вообще устанавливается правовой режим) можно выделить, например следующие виды конституционно-правовых режимов: правовой режим земель (Земельный кодекс); правовой режим континентального шельфа (ФЗ «О континентальном шельфе»); правовой режим недр (ФЗ «О недрах»); правовой режим лесных ресурсов; правовой режим территориальных образований и т.д.

В качестве критерия классификации правовых режимов выделяют и такое основание как форма выражения. В соответствии с этим критерием конституционно-правовые режимы можно подразделить на законные и договорные: а) законные конституционно-правовые режимы устанавливаются Конституцией, конституционными федеральными законами, федеральными законами во исполнение требований конституционных норм и соответствующими законами субъектов федерации; б) договорные конституционно-правовые режимы — это такие режимы, которые установлены соглашением сторон. Например, конституционный режим, в рамках которого устанавливается порядок взаимодействия межу субъектами на основании Федеративного договора.

В зависимости от территории действия в пространстве конституционно-правовые режимы могут быть подразделены на: а) федеральный (правовой режим государственной границы); б) региональный (правовой режим общин коренных малочисленны народов Севера, Сибири и Дальнего Востока РФ); в) муниципальный (правовой режим свободной экономической зоны г. Калининград).

Диссертанту представляется возможным выделить также и иные критерии классификации конституционно-правовых режимов. Например, в зависимости от специфических особенностей правового регулирования (льготный; компенсационный и т.д.), или в зависимости от времени действия (постоянные; временные; ситуационные). Но наибольшее значение для настоящего исследования представляет классификационная градация, в соответствии с которой конституционно-правовые режимы подразделяются по принципу соотношения общих дозволений и запретов. На основании этого критерия конституционно-правовые режимы с некоторой долей условности можно классифицировать на: а) режимы, характеризующиеся наименьшим количеством конституционных запретов при общем дозволении; б) режимы, носящие более жесткий правовой характер и характеризующиеся наоборот, наибольшим количеством конституционных запретов при общем дозволении.

Осуществляя комплексную характеристику феномена «конституционно-правовых ограничений ограничения государственной власти» автор рассматривает отдельные составляющие этого режима и в частности исследует социально-юридическую природу конституционно-правовых запретов.

Анализируя современные интерпретации феномена «правовой запрет» автор отмечает, что в теории права запреты рассматриваются в широком и в узком смысле и соответственно подразделяются на имплицитные и эксплицитные запреты. Имплицитный запрет, т.е. запрет в широком смысле, выполняет превентивную функцию. Но поскольку он как бы растворен в правовой норме, эта его функция не является основной, а, скорее, выступает как вспомогательная функция управомачивающих и обязывающих норм. Например, ст.53 Конституции РФ закрепляя право каждого на «возмещение государством вреда, причиненного незаконными действиями (или бездействием) органов государственной власти или их должностных лиц», выступает как управомачивающая норма, вместе с тем, возникновение «права на возмещение вреда» предполагает имплицитный запрет, не допускающий незаконные действия (или бездействия) органов государственной власти и их должностных лиц. Предписывающая норма, содержащаяся в ст.57 Конституции РФ обязывает каждого «платить законно установленные налоги и сборы». Данная норма содержит целых два правовых запрета: первый действует в отношении государственной власти, не допуская взимания налогов и сборов, установленных незаконно, а второй запрещает индивидам уклонятся от соответствующих платежей.

Отмечая значение имплицитных запретов, следует подчеркнуть, что главенствующую роль превентивная функция приобретает только тогда, когда запрет обособляется в самостоятельный вид правовой нормы. В этом случае речь идет о эксплицитных запретах. Примером эксплицитного запрета является ч.2. ст.50 Конституции РФ, в которой отмечается, что «при осуществлении правосудия не допускается использование доказательств, полученных с нарушением федерального закона». Данная норма является вполне самостоятельной запрещающей нормой, поскольку запрету в ней отводится прерогативная роль.

Далее соискатель акцентирует внимание на том, что главенствующую роль в системе правовых запретов играют конституционные запреты, что определяется спецификой сферы конституционно-правового регулирования. Конституционные запреты обладают высшей юридической силой, действуют на всей юрисдикционной территории государства и обязательны для соблюдения всеми без исключения субъектами правоотношений. Конституционно-правовые запреты конкретизируются в отраслевых запрещающих предписаниях. Например, в ч. III ст. 17 Конституции РФ закреплено, что «осуществление прав и свобод человека и гражданина не должно нарушать права и свободы других лиц». Этот запрет можно назвать всеобщим, поскольку он, в той или иной форме, конкретизируется во всех правовых нормах. Это, конечно, не означает, что ведущую роль в конституционном праве играют одни лишь правовые запреты. Но основное назначение конституционно-правовых запретов заключается в том, что они опосредуют ту сторону процесса правового регулирования, которая связана с использованием общих запретов в сфере общественных отношений, регулируемых отраслями права.

Иногда государственно-правовые запреты только в общих чертах определяют противоправность антиобщественных поступков с тем, чтобы этот запрет затем конкретизировался отраслевыми запрещающими нормами. Но довольно часто запрещающие нормы сформулированы в конституционном праве вполне конкретно. Например, в ч. II ст.29 Конституции РФ говорится: «запрещается пропаганда социального, расового, национального, религиозного или языкового превосходства». Аналогичный запрет содержится и в уголовном праве, где он уже «оснащен» санкцией. Поэтому пропаганда социального, расового, национального и т.д. превосходства носит «двойную» противоправность. Данная особенность характерна для всех запрещающих норм конституционного права, так как запреты, содержащиеся в них, конкретизируются в других правовых отраслях.

Вместе с тем конституционные запреты в большей своей массе не обеспечены государственно-правовыми санкциями. Санкции за их нарушение предусмотрены запрещающими нормами других отраслей права. Но существуют и такие конституционно-правовые запреты, которые обеспечены своими собственными санкциями, хотя они и имеют некоторую специфику. В связи с этим в теории государственного права указывается на то, что в «государственно-правовых санкциях выражается, прежде всего, отрицательная политическая оценка правонарушителя. На первый план в них выступает политическое порицание, а не ограничение личного характера, как в уголовном наказании» (Ю.П. Еременко, Ф.М. Рудинский). Примером подобного рода санкции, содержащейся в конституционно-правовой норме, является ч. II ст.85 Конституции РФ, в которой, в частности говорится: «Президент Российской Федерации вправе приостанавливать действие актов органов исполнительной власти субъектов Российской Федерации в случае противоречия этих актов Конституции Российской

Федерации.». В данном примере «приостановление действия актов органов • л исполнительной власти субъектов РФ» является санкцией, наступление которой обусловлено противоречием этих актов Конституции РФ.

Из того положения, что государственно-правовые запреты, закрепленные в Конституции РФ, в большинстве своем не содержат санкций, вовсе не следует, будто подобные санкции не существуют. Конституционно-правовые запреты (в тех случаях, когда санкция не содержится непосредственно в самой норме конституционного права) обеспечиваются соответствующими санкциями в отраслевом законодательстве. Особенно это условие касается имплицитных запретов, которые не так заметны, поскольку они как бы растворяются в конституционных нормах.

Существенное внимание в диссертации уделяется анализу конституционно-правовых средств ограничения государственной власти.

В рамках данной работы, под конституционно-правовыми средствами ограничения государственной власти предлагается понимать предусмотренный нормами конституционного права юридический инструментарий (специфические установления и (или) технологии) выполняющий функции сдерживания государственной трансгрессии и способствующий установлению баланса публичных и частных интересов в целях поддержания оптимального состояния функционирования социума. При этом к основным конституционно-правовым средствам ограничивающего действия, т.е. получившими конституционно-правовое закрепление в основах конституционного строя большинства государств (и Россия здесь не представляет исключения) являются: 1) механизм «сдержек и противовесов»; 2) институты народовластия (представительного и непосредственного); 3) территориальное структурирование публичной политической власти; 4) институт конституционного правосудия.

1) Механизм «сдержек и противовесов» как конституционно-правовое средство ограничения государственной власти представляет собой сложную систему принципов, способов, методов властно-ограничительного характера, а так же закрепляющих порядок их использования правовых предписаний. Фундаментальную основу механизма «сдержек и противовесов» составляет принцип соблюдения субъективных прав и свобод, априори подразумевающий ограничение публичной политической власти и призванный не допустить излишнего регулирующего вторжения последней в частную жизнь. Как совершенно точно указывал в этой вязи А. Эсмен, «индивидуальные права предоставляют все одну общую черту: они ограничивают права государства, государство должно воздерживаться от вмешательства в известные области, предоставляя известный простор личной деятельности.»1. На конституционном уровне технически такое ограничение прав государства достигается, прежде всего, путем разделения публичной политической власти на законодательную, исполнительную и судебную ветви, каждая из которых выступает в качестве сдерживающего фактора, ограничивающего компетенцию иных элементов (ветвей власти) системы. В основе такого разделения лежит градация деятельности, связанной с государственным управлением, что произошло вследствие исторической дифференциации некогда единой централизованной государственной власти. При этом надлежит иметь в виду, что всякое разделение общественного труда есть одновременно и его кооперация. Поэтому в основе современной теории разделения властей наряду с идеей функциональной градации лежит идея единства и целостности. Выполняя разные функции, ветви государственной власти в тоже время осуществляют деятельность по достижению общих государственных задач. Таким образом, «разделение властей представляет собой конституционный принцип, регулирующий основы взаимодействия органов единой государственной власти и обеспечивающий их специализацию в процессе осуществления ими своих публично-властных полномочий» . В целом, за исключением ряда оговорок, такая конструкция получила свое юридическое оформление и в Конституции Российской Федерации 1993 года, где закрепляется, что «государственная власть в Российской Федерации осуществляется на основе разделения на законодательную, исполнительную и судебную.

1 Эсмен А. Общие основания конституционного права. СПб., 1909.С.398.

2 Николаев A.M. Принцип разделения властей и его реализация в Конституции Российской Федерации 1993 г. и текущем законодательстве. М., 2002. С. 17.

Органы законодательной, исполнительной и судебной власти самостоятельны» (ст. 10).

2) Наряду с механизмом «сдержек и противовесов» важнейшим средством ограничения государственной трансгрессии выступает институт народовластия. Рассматривая это конституционно-правовое средство, автор акцентирует внимание на том, что достижение стабильности в обществе, установление баланса социальных интересов подразумевает не только односторонне регулятивно-правовое воздействие государства на общество, но и обратное сдерживающее воздействие со стороны общества на публичную политическую власть. В этой связи особое значение приобретают институты народовластия, подразумевающие участие населения в процессе социального управления, влияние на государственную деятельность и соответственно ограничение в случае необходимости произвола государственной власти.

Принцип народовластия отражен в ст. 3. Конституции Российской Федерации, где закрепляется, что «носителем суверенитета и единственным источником власти в Российской Федерации является ее многонациональный народ», который «осуществляет свою власть непосредственно, а также через органы государственной власти и органы местного самоуправления». Конституция определяет две основные формы народовластия в Российской Федерации. Это непосредственное (прямое) осуществление власти народа и осуществление властных функций через соответствующие органы государственной власти и органы местного самоуправления. Непосредственное осуществление власти народа является высшим выражением народовластия. Вместе с тем каждодневное осуществление властных функций на федеральном уровне, уровне субъектов Российской Федерации, решение местных вопросов требуют образования постоянно действующих органов государственной власти и органов местного самоуправления. Будучи сформированными демократическим образом и находясь под контролем населения, эти органы являются важнейшим инструментарием сдерживания государственной трансгрессии. При этом высшими формами непосредственного выражение власти народа в соответствии с ч.З ст. 3 Конституции РФ являются референдум и свободные выборы, что определяет наивысший авторитет и легитимность решений властноограничительного характера, принятых посредством соответствующих демократических процедур.

3) Одним из факторов пространственного ограничения публичной политической власти является территориальное структурирование государства. Публичная политическая власть действует в определенных пространственных пределах, т.е. в границах юрисдикционной территории государства. При этом государство, понимаемое в узком смысле как аппарат публичной политической власти, объективно стремится к территориальной целостности т.к. территориальная целостность является непременным условием нормального функционирования государства как самоуправляющейся социальной системы.

Но территориальное структурирование — это не просто средство повышения эффективности государственного управления, это еще и весьма действенное средство ограничения государственной власти. Дело в том, что тенденция к территориальной централизации, свойственная любому государству, предполагает усиление центральной государственной власти, формирование иерархической пирамиды власти и подчинения, в которой нижестоящие органы получают легитимность и юридическую силу от вышестоящих. В основу правового регулирования при этом положен императивный метод и основанная на этом методе система разрешительного регулирования — т.к. объем властной компетенции нижестоящего органа определяется вышестоящим, то для осуществления того или иного вида деятельности необходимо получить специальное разрешение «сверху». Вместе с тем следует констатировать невозможность управления социальной системой, осуществляемого исключительно в соответствии с принципом централизма. Жестко централизованная власть, осуществляющая тотальный контроль над всей территорией, малоэффективна. При этом ее эффективность снижается обратно пропорционально увеличению территориального масштаба действия. Проникновение государственно-властных установок в локальную социальную среду, обусловленную спецификой местной культуры, обычаев, традиций, конкретными геополитическими факторами и даже климатическими условиями должно быть определенным образом ограниченно в пользу локальных управленческих структур. В противном случае управление социальными процессами в значительной степени сковывается именно факторами местного уровня. Таким образом, одним из важнейших условий эффективного функционирования институтов публичной политической власти является их территориально-уровневая градация. В связи с этим представляется, что территориальное структурирование государства выступает в качестве существенного фактора его (государства) пространственного ограничения.

4) Наряду с вышеперечисленными конституционно-правовыми средствами ограничения публичной политической власти диссертант выделяет институт конституционного правосудия. Основной целевой установкой в деятельности конституционных судов является правовое ограничение публичной политической власти в случае неконституционности ее деятельности. В соответствии с Федеральным Конституционным законом Российской Федерации Конституционный Суд осуществляет свою деятельность в целях защиты основ конституционного строя, основных прав и свобод человека и гражданина, обеспечения верховенства и прямого действия Конституции РФ на всей территории Российской Федерации (ст. З)1. При этом властно-ограничивающий аспект деятельности конституционного правосудия, прежде всего, получил свое выражение в форме судебной защиты прав человека и гражданина от произвола со стороны государственно-властных структур. Именно решением Конституционного суда на государственные органы и должностные лица может быть возложена обязанность по приведению законов и иных нормативных актов в соответствие с Конституцией РФ.

Подводя итог в исследовании конституционно-правовых средств ограничения государственной власти, соискатель констатирует, что указанные средства, несмотря на осуществление конкретных функций, должны рассматриваться во взаимосвязи и взаимодействии, т.е. в качестве целостной функционирующей системы. При этом от слаженности взаимодействия отдельных элементов напрямую зависит эффективность функционирования всей властноограничитель-ной системы, которая в свою очередь выступает инструментальной составляющей конституционно-правового режима ограничения публичной политической власти.

Далее в работе исследуются теоретико-прикладные аспекты конституционализма, являющегося, по мнению соискателя, режимом конституционно-правового самоограничения государства.

И, наконец, в-третьих, что имеет особое значение для настоящего диссертационного исследования, «конституционализм представляется как политико-правовой режим, включающий в качестве составных элементов общезначимые правила, в соответствии с которыми осуществляется формирование и функционирование аппарата государственной власти, а также юридические механизмы, посредством которых обеспечивается подчинение действующим правилам всех субъектов социально-политических отношений, в том числе и самих представителей государственной власти»1. В этом смысле конституционализм представляет собой особый (высший) режим государственного самоограничения.

Легитимность государственной власти и одобрение народом. Легитимная власть «есть власть, которую тот, кто ей подчиняется, дает тому, кто ее осуществляет. Это власть, которая существует лишь потому, что тот, кто ей подчиняется, верит, что она существует»2. Одним из признаков конституционализма является утверждение того, что правительство является производным от воли народа и существует в согласии с этой волей. В современном конституционализме согласие народа проявляется прежде всего в непосредственной демократии, когда (естественно, теоретически) от мнения каждого отдельного индивида зависит создание представительного органа (законодательного собрания, института президентской власти) или принятие Основного закона.

1 Маринец А.В. Конституционализм как идейно-теоретическая основа российского федерализма (историко- и теоретико-правовой аспекты). Автореф. . дис. канд. юрид. наук. СПб., 2003. С.З.

Бурдье П. Социология политики. М., 1993.С. 208 - 209. названо гражданским лишь с того момента, когда за человеком как за личностью признаются неотъемлемые права на жизнь, свободу и стремление к счастью, когда они становятся основанием всего общественного здания. Отсюда ясно, что все важнейшие социальные институты, в совокупности составляющие гражданское общество и занимающиеся производством и воспроизводством условий человеческого существования, призваны обеспечить гарантии этих прав.

Неприкосновенность личности, реальное уважение ее конституционных прав и свобод. Уважение государства к человеческому достоинству — один из показателей того, является ли конституционализм реальностью, либо это всего лишь теоретическая абстрактная схема «идеального государственного устройства». В настоящее время необходимая предпосылка какого-либо осуществления правового (конституционного) государства есть признание этих элементарных благ и наличность гарантии против их нарушения.

Реальность действующей конституции, действенность закрепленных в ней положений (и, в первую очередь, касающихся обеспечения правового статуса личности). Создать конституцию, исполненную в духе лучших демократических традиций весьма трудно, однако ввести ее в действие, заставить власть согласовывать свою деятельность с требованиями основного закона, подчиняться ему намного сложнее. В этой связи, по мнению диссертанта нельзя не согласиться с К.Поппером, считающим, что «воплотить в жизнь хорошее законодательство, превратить его в высшую власть в стране еще сложнее, чем его создать. Особенно трудна эта задача для России, которая на бумаге уже имела хорошие законы, оставшиеся к несчастью бессильными и неиспользуемыми»1.

1 Поппер К. Открытое общество и его враги. М.,1992.С.10.

364

БИБЛИОГРАФИЯ ДИССЕРТАЦИИ
«Конституционно-правовой режим ограничения государственной власти»

1. Нормативные акты и другие документы:

2. Международный Пакт о гражданских и политических правах (Вступил в силу 23 марта 1976 г.) // Международные акты о правах человека. Сборник документов. М., 2000.

3. Конституция Российской Федерации (с изменениями и дополнениями от 10 февраля 1996 года). М., 2000.

4. Федеральный Конституционный закон Российской Федерации от 21.07.94. № 1-ФЗК «О Конституционном Суде Российской Федерации» // Российская газета. 23 июля. 1994.

5. Федеральный Конституционный Закон Российской Федерации от 31.12.96 №1-ФКЗ «О судебной системе Российской Федерации» // Российская газета. 6 января. 1997 г.

6. Федеральный закон от 5 авг. 2000 г. № 113-Ф3 «О порядке формирования Совета Федерации Федерального собрания Российской Федерации // СЗ РФ. 2000. №32. Ст. 3336.

7. Федеральный закон от 20 декабря 2002 г. №175-ФЗ «О выборах депутатов Государственной Думы Федерального Собрания Российской Федерации»с изменениями от 20 декабря 2002 г., 23 июня 2003 г.) СЗ РФ 2002. №51 ст. 4982

8. Федеральный закон от 20 декабря 2002 г. №175-ФЗ «О выборах депутатов Государственной Думы Федерального Собрания Российской Федерации» (с изменениями от 20 декабря 2002 г., 23 июня 2003 г.) СЗ РФ 2002. №51 ст. 4982

9. Федеральный закон от 10 янв. 2003 г. №2. Ст. 171. «О выборах Президента Российской Федерации» // СЗ РФ. 2003. №2. Ст. 171.

10. Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации от 18 декабря 2001 г. №174-ФЗ (с изменениями от 29 мая, 24, 25 июля, 31 октября 2002г., 30 июня, 4, 7 июля, 8 декабря 2003 г., 22 апреля, 29 июня 2004 г.) СЗ РФ 2001. №52 (часть I) ст. 4921.

11. Гражданский процессуальный кодекс РФ от 14 ноября 2002 г. №138-Ф3 (с изменениями от 30 июня 2003 г., 7 июня, 28 июля 2004 г.) СЗ РФ 2002. №46 ст. 4532

12. Трудовой кодекс Российской Федерации от 30 декабря 2001 г. №197-ФЗ (с изменениями от 24, 25 июля 2002 г., 30 июня 2003 г., 27 апреля 2004 г.) СЗ РФ 2002. №1 (часть I) ст. 3

13. Семейный кодекс РФ от 29 декабря 1995 г. №223-Ф3 (с изменениями от 15 ноября 1997 г., 27 июня 1998 г., 2 января 2000 г., 22 августа 2004 г.) СЗ РФ 1996,. №1 ст. 16

14. Федеральный закон от 10 января 2003 г. №19-ФЗ «О выборах Президента Российской Федерации» СЗ РФ 2003 г. №2 ст. 171

15. Закон РФ «Об общих принципах организации местного самоуправления в РФ» // СЗ РФ. 1995. № 35. Ст. 3506.

16. Закон РСФСР от 8 июля 1981 г. «О судоустройстве РСФСР» (с изменениями от 29 мая, 3 июля 1992 г., 16 июля 1993 г., 28 ноября 1994 г., 4 января 1999 г., 2 января 2000 г.)

17. Указ Президента РФ от 20 мая 2004 г. №649 «Вопросы структуры федеральных органов исполнительной власти» (с изменениями от 28 июля 2004 г.) 2004. №21 ст. 2023

18. Указ Президента Российской Федерации «О мерах пресечения деятельности незаконных вооруженных формирований на территории Чеченской Республики» // СЗ РФ. 1994. № 33. Ст. 3422.

19. Указ Президента Российской Федерации «Об обеспечении взаимодействия Президента Российской Федерации и Правительства Российской Федерации» // Собрание законодательства РФ. 1994. №7.

20. Постановление Конституционного Суда РФ по делу о толковании ч.4, ст.105 и ст. 106 Конституции РФ от 23.03.95. // ВКС. 1995. № 2 3.

21. Регламент Совета Федерации Федерального собрания Российской Федерации. Принят Постановлением Совета Федерации Федерального Собрания РФ от 30 янв. 2002. №33-СФ // СЗ РФ. 2002 г. №7. Ст.635.

22. Законодательство Российской Федерации по охране труда: Основные законодательные и нормативно-правовые акты по охране труда с комментариями. 2-е изд. М.,1996.

23. Конституция Российской Федерации: Комментарий Конституционного

24. Суда РФ, официальный текст, принятие и вступление в силу поправок к Конституции РФ. М.: Юрайт, 1998.

25. Сборник законодательства по конституционному (государственному праву Российской Федерации). М., 1997.

26. Конституции буржуазных государств. М.: Юрид. лит., 1982.

27. Международная защита прав и свобод человека: Сб. документов. М., 1990.

28. Монографии и учебно-методическая литература:

29. Александров А.И. Уголовно-процессуальная политика в России в условиях реформирования государства: история и современность. СПб., 1998.

30. Алексеев С.С. Механизм правового регулирования в социалистическом государстве. М.,1966.

31. Алексеев С.С. Общие дозволения и общие запреты в советском праве. М.,1989.

32. Алексеев С.С. Право: азбука теория - философия: Опыт комплексного исследования. М., 1999.

33. Алексеев С.С. Теория права. 2-е изд. М., 1995.

34. Алексеев С.С. Общие дозволения и общие запреты в советском праве. М.,1989.

35. Алехин А.П., Козлов Ю.М. Административное право Российской Федерации 4.1. Сущность и основные институты административного права. М., 1995.

36. Андреев Ю.В. Раннегреческий полис (Гомеровский период). Л.,1976.

37. Антонова Л.И. Локальное правовое регулирование. Л., 1985. Ю.Арановский К.В. Конституционная традиция в Российской среде. СПб.,2003.

38. П.Аристотель. Афинская политая. 4.2. М.-Л.,1936. 12.Арон Р. Демократия и тоталитаризм. М., 1993.

39. З.Бабаев В.К., Баранов В.М. Общая теория права: Краткая энциклопедия. Н. Новгород: Нижегородский юридический институт, 1998.,

40. Бабаев В.К., Баранов В.М., Гойман В.И. Словарь категорий и понятий общей теории права. Н.Новгород. 1992.

41. Бабурин С.Н. Территория государства: правовые и геополитические проблемы. М.: Московский университет, 1997.

42. Баглай М.В. Конституционное право Российской Федерации. М., 1998.

43. Байтин. М. И. Государство и политическая власть. Саратов, 1972.

44. Батурин Ю.М. Право как тормозящий и стимулирующий фактор научно-технического прогресса на юридическую жизнь. М.,1991.

45. Бахрах Д.Н. Административное право. М., 1996.

46. Беспалов Г.П., Кротов Ю.А. Предельно допустимые концентрации химических веществ в окружающей среде: Справочник. Л.,1985.

47. Блауберг И.В., Юдин Э.Г. Становление и сущность системного подхода. М.,1973.

48. Боботов С.В. Конституционная юстиция (сравнительный анализ). М., 1994.

49. Боги. Брахманы. Люди. Четыре тысячи лет индуизма. М., 1969.

50. Бойцов В.Я. Система субъектов советского государственного права. Уфа, 1972.

51. Болотина Е.В. Петухов В.Г. Разделение властей: исторический опыт, теория и практика российской государственности. СПб. 2001.

52. Большой юридический словарь / Под ред. А.Я. Сухарева, В.Е. Круских М., 2001.

53. Борисов В.В. Правовой порядок развитого социализма. Саратов, 1977.

54. Витрук Н.В. Основы теории правового положения личности в социалистическом обществе. М.,1979.

55. Витченко A.M. Метод правового регулирования социалистических общественных отношений. Саратов, 1974.

56. Власенко Н.А. Коллизионные нормы в советском праве. Иркутск, 1984.

57. Власть. Очерки современной политической философии Запада. М.,1989.

58. Володин В.В. Субъект Российской Федерации: проблемы власти, управления и правотворчества. Саратов, 1995.

59. Вопросы государства и права во французской буржуазной революции XVIII в. М.,1940.

60. Гайденко П.П. Эволюция понятия науки: Становление и развитие первыхнаучных программ. М.,1980.

61. Гайденко П.П., Ионин Л.Г., Иоас X и др. История социологии в Западной Европе и США. М.,1993.

62. Герасименко Г.А. Народ и власть.1917. М.,1995.

63. Гессен В. М. Исключительное положение. СПб.: Изд-во Юридического книжного склада «Право» 1908.

64. Гессен В.М. Лекции по полицейскому праву. СПб.: Север, 1907 1908.

65. Гойман В.И. Действие права (методологический анализ). М., 1994.

66. Горшенев В.М. Способы и организационные методы гражданского регулирования в социалистическом обществе. М. 1972.41 .Государственное право Германии. Т. 1. М., 1994.

67. Государственный контроль за использованием и охраной земель: (Нормативные материалы). Вып.2. М.,1995. 43 .Гредескул Н.А. К учению об осуществлении права. Харьков, 1900.

68. Давид Р. Основные правовые системы современности. М.,1988.

69. Даль В. Толковый словарь. Т.2. М., 1955.

70. Демидов А.И., Малько А.В. Политология в вопросах и ответах. М., 1998.

71. Домбровский В.В.,Сальников В.П., Янгол Н.Г. Знать и соблюдать закон. Л.,1988.

72. Домрин А.Н. Конституционный механизм чрезвычайного положения. Правовое регулирование и практика применения в Великобритании и Индии. М., 1998.

73. Дюрягин И.Я. Право и управление. М., 1981.

74. Егоров М.Д. Гражданско-правовое регулирование общественных отношений. Л.,1988.

75. Еропкин М.И. Управление в области общественного порядка. М., 1985.

76. Жиленко А.А. Наказание, его понятие и отличие от других правоохранительных средств. СПб., 1914.

77. Жураев Ю.А. Проблемы правового режима и охраны государственных памятников природы. Ташкент, 1990.54.3авадская Л.Н., Куманин Е.В. Проблемы реализации права //Правовая система социализма. Т.2. М.,1987.

78. Зорькин В.Д. Позитивистская теория права в России. М., 1978.

79. Ильин И.А. О сущности правосознания. Т. 1. Москва-Мюнхен, 1993.

80. Исаев И.А., Золотухина Н.М. История политических и правовых учений России XI -XX вв. М, 1995.

81. Исаков В.Б. Юридические факты в советском праве. М.,1984.

82. История первобытного общества. Общие вопросы. Проблемы антропосо-циогенеза.М., 1983.

83. История философии права. СПб., 1998.

84. К законодательству о чрезвычайном положении. Рабочие материалы / Аметистов Э.М. Голицин В.Г., Ковалев С.А. и др. М.: Международный фонд «За выживание и развитие человечества», проектная группа по правам человека. 1989.

85. Кашкин С.Ю. Политический режим в современном мире. М. 1993.

86. Керимов Д.А. Государствоведение: актуальные проблемы теории. М., 2003.

87. Керимов Д.А. Философские основания политико-правовых исследований. М., 1986.

88. Козлихин И.Ю. Современная политическая наука. СПб., 1994.

89. Козлов А.П. Правовой режим государственной границы России и внешняя безопасность государства. СПб. 1998.

90. Козлов А.Ф. Прокурорский надзор в Российской Федерации: Учебное пособие. Екатеринбург, 1994.

91. Колдаев В.М. Власть. М.,1995.

92. Комментарий к Кодексу Российской Федерации об административных правонарушениях / Под ред. Б.Н. Габричидзе. М., 2003.

93. Кондрашов Б. П., Черенков Е.А., Черников В. В. Новое законодательство о прохождении службы в органах внутренних дел. Н-Новгород, 1993.71 .Конституционное право / Под ред. В.В. Лазарева. М.: Новый Юрист, 1998.

94. Конституция Российской Федерации. Научно-практический комментарий / Под ред. Б.Н. Топорнина. М., 1997.

95. Коркунов Н.М. Лекции по общей теории права. СПб,, 1894.

96. Косарев Н.Э. Ограничение и границы права собственности // Вестник Санкт-Петербургского гос. университета. 1996. Сер.6. Вып.4. С.122 — 126.

97. Крашенинникова Н.А. Индусское право: (История и современность). М., 1982.

98. Кривушин Л.Т. Проблема государства и общества в домарксистской мысли. Л., 1978.

99. Кудрявцев В.Н. Закон, поступок, ответственность. М., 1986.

100. Кузнецов А.В. Уголовное право и личность. М.,1977.

101. Курилов В.И. Личность. Труд. Право. М., 1989.

102. Курс советского уголовного права. Т.5.М.,1971.

103. Лазарев Б.М. Государственное управление на этапе перестройки. М., 1988.

104. Лазарев Б.М. Компетенция органов управления. М., 1972.

105. Литовченко Е.В. Таможенные режимы. Саратов, 1995.

106. Ломовский В.Д. Прокурорско-надзорные правоотношения. Ростов, 1987.

107. Луковская Д.И. Политические и правовые учения: историко-теоретический аспект. Л., 1985.

108. Малько А.В. Политическая и правовая жизнь России: актуальные проблемы. М., 2000.

109. Малько А.В. Стимулы и ограничения в праве: теоретикоинформационный аспект. Саратов. 1994.

110. Мальцев Г.В. Социальная справедливость и право. М., 1977.

111. Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 21.

112. Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 23.

113. Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 25.

114. Материалистическая диалектика: Краткий очерк теории. М., 1985.

115. Матузов Н.И. Личность. Права. Демократия. Теоретические проблемы субъективного права. Саратов, 1972.

116. Матузов Н.И. Правовая система и личность. Саратов, 1986.

117. Маунц Т. Государственное право Германии (ФРГ и ГДР). М.,1959.

118. Мельник В.А. Политология. Минск, 1996.

119. Мицкевич А.В. Субъекты советского права. М., 1962.

120. Морозова Л.А. Конституционное регулирование в СССР. М., 1985.

121. Мшвениерадзе В.В. и др. Власть. Очерки современной политической философии Запада. М., 1989.

122. Мюллерсон Р.А. Права человека и гражданина: идеи, нормы, реальность. М.,1991.

123. Нерсесянц B.C. Право в системе социальной регуляции. М., 1986.

124. Нерсесянц B.C. Право и закон. М., 1983.

125. Никифоров Б.С. Уголовное законодательство Республики Индия. М., 1958.

126. Николаев A.M. Принцип разделения властей и его реализация в Конституции Российской Федерации 1993 г. и текущем законодательстве. М., 2002.

127. Общая теория права / Под ред. А.С. Пиголкина. М., 1996.

128. Общество и сознание. М., 1984.

129. Овсянко Д.М. Административное право. М., 1995.

130. Огибалин Ю.А. Средства и способы обеспечения индивидуальной свободы личности в гражданском материальном и процессуальном праве. Тверь, 1991.

131. Ожегов С.И. Словарь русского языка. М.,1988.

132. Охранительный механизм в правовой системе социализма. Красноярск, 1987.

133. Петражицкий Л.И. Введение в изучение права и нравственности. Основы эмоциональной психологии. СПб., 1908.

134. Петражицкий Л.И. Теория права и государства в связи с теорией нравственности. СПб., 1907.

135. Плахов В.Д. Социальные нормы: философские основания общей теории. М., 1985.

136. Плутарх. Сравнительные жизнеописания. Т. 1. М., 1961.

137. Политология / Под ред. А.А. Радугина. М., 1996.

138. Политология / Под ред., Г. В. Полуниной. М., 1996.

139. Пределы прав контролируемых органов. М., 1991.

140. Предельно допустимые концентрации и ориентировочные безопасные уровни воздействия вредных веществ в воздухе рабочей зоны. М.,1992.

141. Протасов В.Н. Что и как регулирует право. М.,1995.

142. Пугачев В.П., Соловьев А.И. Введение в политологию. М., 1997. Гл. 4.

143. Пугинский Б.И. Гражданско-правовые средства в хозяйственных отношениях. М., 1984.

144. Реализация прав граждан в условиях развитого социализма. М., 1983.

145. Ромашов Р.А. Конституционное государство: история, современность, перспективы развития. Красноярск, 1997.

146. Россия на рубеже веков: укрепление государственности / По ред. А.Н. Соколова. Калининград. 2001.

147. Русско-украинский словарь терминов по теории государства и права /Под ред. Н.И.Панова. Киев, 1993.

148. Рушайло В.Б. Административно-правовые режимы: Монография.1. М.: Щит-М, 2000.

149. Саидов А.Х. Введение в основные правовые системы современности. Ташкент, 1988.

150. Сальников В.П. Правовая культура сотрудников органов внутренних дел. JT.,1988.

151. Сальников В.П. Уважение к праву в деятельности органов внутренних дел. Пособие. Л., 1987.

152. Самощенко И.С. Охрана режима законности советским государством. М., 1966.

153. Сапун В.А. теория правовых средств и механизм реализации права. СПб., 2002.

154. Синюков В.Н. Григорьев Ф.А. Правовая система: Вопросы право-реализации: Учебное пособие. Саратов, 1995.

155. Синюков В.Н. Российская правовая система: Вопросы теории. Саратов, 1994.

156. Синюкова Т.В. Юридические гарантии как метод регулирования правового положения личности //Вопросы теории государства и права. Саратов,1991.С.150 -160.

157. Словарь иностранных слов. М„ 1989.

158. Словарь русского языка: В 4-х т./ АН СССР, Ин-т рус.яз.; Под ред. А.П.Евгеньевой. Т.2. М.,1988.

159. Словарь синонимов русского языка. М.,1986.

160. Смирнов А.Ф. Прокуратура и проблемы управления. М., 1997.

161. Сморгунова В.Ю. Гражданское общество и формирование гражданских добродетелей: теоретико-правовые проблемы. Монография. СПб., 2004.

162. Советское строительство / Под ред. В.М. Манозина. Саратов, 1982.

163. Соловей Ю.П. Правовое регулирование деятельности милиции в РФ. Омск, 1993.

164. Соловьёв. В. С. Соч. В 2 т. Т. 1. М., 1990.

165. Сорокин В. Д. Метод правового регулирования (теоретические проблемы). М., 1976.

166. Сорокин П.А. Элементарный учебник общей теории права в связи с теорией государства. Ярославль, 1919.

167. Социальная история Средневековья. T.l. M.-J1.,1927.

168. Спиридонов Л.И. Социология уголовного права. М.,1986.

169. Теория государства и права (схемы и комментарии) / Под ред. Р.А. Ромашова. СПб.: Сентябрь, 2000.

170. Тимченко Л. Международный правовой режим Арктики и тенденции его развития. Харьков, 1996

171. Тихомиров Л.А. Монархическая государственность. СПб., 1992.

172. Тихомиров Ю.А. Действие закона. М., 1992.

173. Тихомиров Ю.А. Публичное право. М., 1995

174. Тихомиров Ю.А. Юридическая коллизия. М., 1994.

175. Фабер И.Е., Ржевский В.А. Вопросы теории советского конституционного права. Вып. 2. Саратов, 1967.

176. Фарбер И.Е. Свобода и права человека в советском государстве. Саратов, 1974.

177. Федерализм: Энциклопедический словарь. М.: ИНФРА-М, 1997.

178. Филиппов Г.Г. Социальная организация и политическая власть. М., 1985.

179. Философский энциклопедический словарь. М., 1989.

180. Франкфорт Г., Франкфорт Г.А., Уилсон Д., Якобсон Т. В преддверии философии. М.,1984.

181. Фрейденберг О.А. Миф и литература древности. М.,1978.

182. Фурсов Д.А. Процессуальный режим деятельности арбитражного суда первой инстанции.М.,1997

183. Хайек Ф. Дорога к рабству. М., 1992.

184. Хайек Ф.А. Общество свободных . London, 1990.

185. Халфина P.O. Общее учение о правоотношении. М., 1974.

186. Халфина P.O. Право как средство социального управления. М., 1988.

187. Хвостов В.М. Общая теория права. СПб., М., Варшава, Вильнюс, 1914.

188. Хрестоматия по всеобщей истории государства и права. М.,1994.

189. Четвернин В.А. Демократическое конституционное государство: введение в теорию. М., 1993.

190. Чечот Д.М. Административная юстиция: Теоретические проблемы. Л., 1973.

191. Чиркин В.Е. Государствоведение М., 1999.

192. Чиркин В.Е. Сравнительное конституционное право. М., 1996.

193. Чиркин В.Е. Элементы сравнительного государствоведения. М., 1994.

194. Чичерин Б.Н. История политических учений. 4.2. М., 1872.

195. Шершеневич Г.Ф. Общая теория права. М., 1912.

196. Экологические преступления в России и прокурорский надзор в сфере охраны окружающей природной среды. М.,1996.

197. Эсмен А. Общие основания конституционного права. СПб., 1909.

198. Юридический энциклопедический словарь. М.,1987.

199. Юсупов В. А. Теория административного права. М.,1985.

200. Явич Л.С. Общая теория права. Л., 1976.

201. Явич Л.С. Социализм: права и общественный прогресс. М.1990.

202. Яковлев В. Ф. Гражданско-правовой метод регулирования общественных отношений. Свердловск, 1972.

203. Ясперс К. Смысл и назначение истории. М.,1991.

204. Статьи и иные научные публикации:

205. Авдеев Ю.И. Кризис буржуазно-демократических институтов (Чрезвычайное законодательство — инструмент разрушения буржуазной демократии). //

206. Советское государство и право. 1969. №9. С. 128.

207. Александров Н.Г. О роли советского социалистического государства и правав развитии советского общества // Учебное пособие по ТГиП, вып.1. М. 1953. С.21.

208. Алексеев С.С. XXVII съезд КПСС и советская юридическая наука. Вопросы общей теории права // Правоведение. 1986. № 3. С. 9.

209. Алексеев С.С. Правовые запреты в структуре советского права // Правоведение, 1973 .№5.С.44.

210. Алексеев С.С. Правовые средства: постановка проблемы, понятие, классификация // Советское государство и право. 1987. № 6.

211. Алехин А.П. Козлов Ю.М. Административное право Российской Федерации.41. М.,1995.

212. Амелин.В. Н. Власть как общественное явление // Социально-политические науки. 1991. №2. С.З.

213. Ардашкин В.Д. К теории правоохранительного механизма // Правоведение. 1988. № 1.

214. Баранов В.М., Сальников В.П., Бородин В.В. Правовое государство и язык закона //Повышение активности граждан в обеспечении перехода к рынку.42. Н.Новгород, 1993.С.З 12.

215. Ю.Бахин С.В. О классификации прав человека, провозглашенных в международных соглашениях. //Правоведение, 1991. №2. С.46. П.Белкин А.А. Избирательные ограничения //Правоведение, 1992.№1.С.З — 15.

216. Белов Г.А. Институциональная система политической власти // Кентавр. 1995. №4. С.143.

217. Бердяев Н. А. Русская идея. Основные проблемы русской мысли XIX века и начала XX века // Вопросы философии. 1990, №1. С. 97.

218. Бессарабов В. Место прокуратуры в государственном механизме современной России // Законность. 1999. № 10.

219. Васькин В.В., Хон Г.Н., Сальников В.П. О некоторых вопросах повышения эффективности правовых норм // Вопросы профилактики преступлений. JL, 1976. С. 94-104.

220. Витрук Н.В. Основы теории правового положения личности в социалистическом обществе. М., 1979.

221. Вопленко Н.Н Система права // Общая теория права. Курс лекций /Под общ. ред. В.К. Бабаева. Н. Новгород: НВШ МВД России. 1993.

222. Вопленко Н.Н Система права // Общая теория права. Курс лекций /Под общ. ред. В.К. Бабаева. Н. Новгород: НВШ МВД России. 1993. С. 350.

223. Вылегжанин А.Н. К характеристике правового режима морских природных ресурсов России // Государство и право. 1997. №7. С. 49 — 59.

224. Галкин В.М., Блум М.И. Уголовно-правовой запрет. //Вопросы борьбы с преступностью на современном этапе. Рига,1978.С.З 19.

225. Герасимов А.П. Конституционные основы территориального устройства государства // Конституционное право / Под ред. В.В. Лазарева. М.: Новый Юрист, 1998.

226. Гертых В. Свобода и моральный закон у Фомы Аквинского // Вопросы философии, 1994.№1.С.92.

227. Грязное А.В. Концепция и конституционная основа института чрезвычайного положения // Государство и право. 1994. №6. С.ЗЗ 43.

228. Гусев С.П. Некоторые вопросы будущей концепции прокурорского надзора в стране // Советское государство и право. 1990. № 9. С. 47.

229. Давыдов Ю.Н. Укрощение Левиафана или социальные потенции обычного согласия («Воля всех» и ее судьба в концепции разделения властей Джона Локка) //Политические исследования, 1994. №2. С. 150.

230. Даев В.Г. Концепция прокурорского надзора в свете правовой реформы // Вестник МГУ. 1990. № 4. С. 38-40;

231. Дубинин Н.П. Социальная и генетическая программа человека в свете задач научно-технической революции //Философия и естествознание. М.,1974.

232. Еременко Ю.П. Методология науки советского государственного права. //Актуальные теоретические проблемы развития государственного права и советского строительства. М.,1976. С.222.

233. Еременко Ю.П., Рудинский Ф.М. Проблема ответственности в советском государственном праве // Труды Высшей следственной школы МВД СССР.

234. Вып.9. Волгоград, 1974. С.35.

235. Жданов А.А. «Чрезвычайное положение» по административному праву империалистических государств // Правоведение. 1965. №1. С. 42.

236. Иванов Н.Г. Нравственность, безнравственность, преступность // Государство и право. 1994. № 11. С. 21 27.

237. Ильин И.А. Общее учение о праве и государстве (фрагменты). //Правоведение, 1992.№3. С.96.

238. Иоффе О.С. Юридические нормы и человеческие поступки. //Актуальные вопросы советского гражданского права. М.,1964.

239. Исаков В.Б. Механизм правового регулирования — правовые режимы // Проблемы теории государства и права. М., 1987. С. 258 259.

240. Исаков В.Б. Правовые режимы и их совершенствование // XXVII съезд КПСС и развитие теории права. Свердловск, 1982.

241. К законодательству о чрезвычайном положении. Рабочие материалы //Аметистов Э.М. Голицин В.Г., Ковалев С.А. и др. М.: Международный фонд «За выживание и развитие человечества», проектная группа по правам человека. 1989.

242. Каличенко Т.Г. Правовое регулирование охраны окружающей среды регионов //Государство и право, 1994. №7.С.70 81.

243. Карпунин В.А., Сальников В.П. Право и мораль // Лики морали. Введение в этику. СПб., 1996.

244. Келина С.Г.Основания уголовно-правового запрета. // Материалы IV советско-западногерманского симпозиума по криминологии, уголовному праву и процессу (Киев. 8-10 октября 1987г.). Киев,1990. С.6- 13.

245. Кистяковский Б.А. Государство правовое и социалистическое. //Вопросы философии, 1990.№6. С.147.

246. Кнапп В. Крупные системы права в современном мире // Сравнительное правоведение. М., 1978.

247. Кожевников В.В. Теоретическое проблемы правовой активности граждан в правоохранительной сфере и новый Уголовный кодекс РФ // Государство иправо. 1998. № 2. С. 72 78.

248. Козырин А. Таможенные режимы отказа в пользу государства и уничтожения товара // Хозяйство и право. 1995. №7.

249. Коркунов Н.М. Административные суды в Пруссии // Журнал гражданского и уголовного права. Кн. 5 — 6, 1880.

250. Корольков А.А. Одухотворенная наука о праве // Русская философия права (антология). СПб., 1999. С.435.

251. Костарева Т.А. О судебной системе ФРГ // Журнал российского права, 1997. №8.

252. Костенко Н.И. Место прокуратуры в государственном механизме // Государство и право. 1995. № 11. С. 12-21.

253. Кремянкий В.И. Некоторые вопросы развития управления //Синтез знания и проблема управления. М.,1987.

254. Кудрявцев В.Н. О правопонимании и законности // Государство и право. 1994. №3. С.7.

255. Кудрявцев В.Н., ВасильевА.М. Право: развитие общего понятия // Советское государство и право. 1985. №7.

256. Кудрявцев В.П. Юридические нормы и фактическое поведение //Сов. государство и право, 1980.№2.

257. Кузнецова Н.Ф. Проблемы изучения эффективности уголовно-правовых норм и институтов // Эффективность применения уголовного закона. М., 1973. №11. Вып.2.

258. Кутафин. О.Е. Нет такой цели, которая могла бы оправдать нарушение законности // Российская федерация. 1994. №4. С. 2 3.

259. Лазарев В.В. Сфера и пределы правового регулирования //Советское государство и право. 1970. №11.

260. Ледях И.А. Защита прав человека как функция конституционного правосудия // Конституция Российской Федерации и совершенствование механизмов защиты прав человека. М., 1994. С. 38.

261. Ленкнер Т. Причины и основания установления уголовно-правового запрета.

262. Материалы IV советско-западногерманского симпозиума по криминологии, уголовному праву и процессу (Киев. 8-10 октября 1987г.). Киев,1990.С.13 -34.

263. Ломовский В.Д. Какой власти принадлежит прокуратура? // Российская юстиция. 2001. № 9. С. 21 22.

264. Лопатин В. Налогоплательщики не вынесут такого числа неумелых милиционеров//Известия. 1998. 19 ноября.

265. Лукашук И.И. Осуществление международного права: суд, личность, общественность // Московский журнал международного права. 1993. № 1 С. 113 — 127.

266. Малый А.Ф. Государственная власть как правовая категория.// Государство и право.2001. №3.

267. Малько А.В. .Стимулы и ограничения как парные юридические категории // Правоведение. 1995. .№1.

268. Малько А.В. Оптимизация правового регулирования как проблема преодоления препятствий // Правоведение. 1993. № 3.

269. Малько А.В. Проблемы правовых средств // Проблемы теории государства и права: Учебное пособие / Под ред. М.Н. Марченко. М., 1999. С. 321.

270. Малько А.В. Стимулы и ограничения как парные юридические категории // Правоведение. 1995. №1. С.З 13.

271. Малько А.В. Эффективность правового воздействия // Общая теория государства и права. Академический курс / Под ред. М.Н. Марченко. М., 1998. Т.2. Гл. 22.

272. Малько А.В., Матузов Н.И. Правовые режимы: понятие и виды // Правовая наука и реформа юридического образования. Сб. науч. трудов. Вып.4. Право и политика. Современ. пробл. соотношения и развития. Воронеж, 1996.

273. Манов Г.Н. Признаки государства: новое прочтение // Политические проблемы теории государства. М., 1993. С.42.

274. Маркс К. Восемнадцатое брюмера Луи Бонапарта / Маркс К., Энгельс Ф. Собр. соч. Т.8. М.: ГИПЛ, 1957. С. 135.

275. Матузов Н.И. Малько А.В. Правовые режимы: вопросы теории и практики // Правоведение. 1996. № 1. С. 17 18.

276. Матузов Н.И. Право как центральный элемент и нормативная основа правовой системы //Вопросы теории государства и права. Саратов, 1988.С. 15 — 33.

277. Матузов Н.И., Малько А.В. Правовые режимы: понятие и виды // право и политика: современные проблемы соотношения и развития. Воронеж, 1996. Вып. 4. С. 14.

278. Матузов Н.И.Общие правоотношения как разновидность социалистических правовых отношений //Вопросы теории государства и права. Саратов, 1976. С.88.

279. Медушевский А.Н. Идея разделения властей: история и современность. //Социологический журнал, 1994. №1. С.60.

280. Мельников Н.В. Место прокуратуры в системе органов государственной власти России // Актуальные проблемы прокурорского надзора. Сб. статей. Вып. 5. ИПК РК ГК. М., 2001. С. 7 13.

281. Нерсесянц B.C. Декларация прав и свобод человека и гражданина в истории идей о правах человека. //Социологические исследования, 1990.№1. С.136.

282. Нерсесянц B.C. Право и закон: их различие и соотношение // Вопросы философии. 1988. №5.

283. Осипов А.В. Социально-психологические аспекты соблюдения права. //Вопросы теории государства и права. Саратов, 1983.

284. Петров В.В. Закон Российской Федерации об охране окружающей среды: концепция и механизм реализации //Государство и право, 1992.№11. С.75 — 86.

285. Петров В.В. Эффективность правового механизма обеспечения качества окружающей среды // Сов. государство и право, 1977. №9.С.96.

286. Поздняков A.M. Развитие федеративных отношений в Российской Федерации // Федерализм: система государственных органов и практический опыт их деятельности. М.: Московский общественный научный фонд., 1998. С. 174.

287. Попондопуло В.Ф. Правовой режим предпринимательства // Право на предпринимательскую деятельность. СПб. 1994.

288. Право, свобода, демократия. //Вопросы философии, 1990. №6. С.6.

289. Правовые средства и методы защиты законопослушного гражданина // Вестник Нижегородского гос. Ун-та. Н.Новгород, 1996.

290. Пределы власти. //Век XX и мир (квартальное приложение к журна-лу).М.,1994. С.23.

291. Пронина И.С. Совершенствование законодательства об органах исполнительной власти и управления.//Государство и право. 1993. №7.

292. Пушкарева Г.В. Власть как социальный институт // Социально-политический журнал. 1995. №2. С.87.

293. Рисдал Р. Проблемы зашиты прав человека в объединенной Европе // Защита прав человека в современной мире. М., 1993. С. 129 — 130.

294. Розанов И.С. Административно-правовые режимы по законодательству Российской Федерации // Государство и право. 1996. № 9. С. 84 85.

295. Розенфельд В.Г. Экономическая безопасность Российской Федерации: правовое регулирование и административно-правовые режимы её обеспечения // Правовая наука и реформа юридического образования. Сб. науч. трудов. Вып. 10. Воронеж, 1999.

296. Ромашов Р.А. Гражданское общество и правовое государство: проблемы взаимоотношения. // Правоохранительная деятельность и правовое государство. Сборник трудов адъюнктов и соискателей. Вып.З. / Под ред.

297. B.П.Сальникова. СПб, 1994. С.34.

298. Савицкий В. Стержневая функция прокуратуры — осуществление уголовного преследования // Российская юстиция. 1994. № 10. С. 24.

299. Сальников В.П. Степашин С.В. Янгол Н.Г. Правовой институт чрезвычайного положения // Вестник Санкт-Петербургского университета МВД России. № 2 (6). 2000. С. 25.

300. Сапун В.А. Инструментальная теория права в юридической науке // Современное государство и право. Вопросы теории и истории. Владивосток, 1992.1. C. 20.

301. Синюкова Т.В. О системе юридических гарантий прав и обязанностей советских граждан // Вопросы теории государства и права: Личность, право, правовая система. Межвуз. научн. Сб. (Вып 8). Саратов 1988. С. 89.

302. Скуратов Ю.И. Новое в законе о прокуратуре // Законность. № 4. 1996. С. 2.

303. Слесарёв В.Л. Режимы виндикации и юридическое равенство сторон гражданско-правовых отношений // Правоведение. 1989. №5.

304. Слесарев В.Л. Юридические запреты и противоправность по советскому праву. //Вопросы теории и практики гражданско-правового регулирования. Томск, 1987.С.113 119.

305. Соловей Ю.П. Правовое регулирование применение милицией силы // Го-суд. и право. 1993. № 4. С.106 116,

306. Становление правового государства в Российской Федерации и функции прокуратуры: «Круглый стол» журнала «Государство и право» // Государство и право. 1994. № 5.

307. Петербургский юридический институт МВД России, 1995. С. 90 — 100.

308. Сырых В.М. Истинность и правильность как критерии теоретической эффективности норм права // Эффективность закона / Под ред. Ю.А. Тихомирова. М., 1997. С. 10.

309. Тарасов И.Т. Административная юстиция // Земство. 1882. № 18.

310. Тененбаум В.О. О сущности права // Правоведение. 1980. № 1. С. 35 42.

311. Тихомиров Ю.А. Согласованность и коллизии норм. // Московский журнал международного права. 1996. № 2.

312. Тихомиров Ю.А. Юридическая коллизия, власть и правопорядок // Государство и право. 1994. № 1.

313. Точиловский В.Н. О компетенции прокурорской власти // Советское государство и право. 1990. № 9. С. 46.

314. Цыганков А.П. Политический режим // Социально-политический журнал 1996. №1. С.82.

315. Черданцев А. Ф. Система норм права // Сб. Учен, трудов СЮИ. Вып. 12, 1970.

316. Чиркин В.Е. О некоторых проблемах реформы российской конституции // Государство и право. 2000. № 6. С. 9 — 10;

317. Чиркин В.Е. Разделение властей: социальные и юридические аспекты // Советское государство и право. № 8. С. 4 — 5.

318. Чрезвычайное положение. Юристы обсуждают: каким должен быть закондля экстремальной ситуации // Московские новости. №26. 25 июля 1989.

319. Шабо Ж.Л. Государственная власть: конституционные пределы и порядок осуществления. //Политические исследования,!993.№З.С.47.

320. Шалумов М. Прокуратура в системе государства // Законность. 1993. №7. С. 17.

321. Шварц С.С. Единство биосферы. //Человек и среда. Свердловск, 1975.С.5.

322. Шелютто Н.В. О правовом режиме языка // Сов. государство и право. 1989. №4.

323. Шеремет К.Ф. Вопросы компетенция местных Советов. // Сов. государство и право. 1965. №4.

324. Ярославцев В. Правовой режим Мирового океана // Международная жизнь. 1975. №11.

325. Диссертации и авторефераты:

326. Авдийский В.И. Механизм легитимации государственной власти (историко-теоретическое исследование). Дисс. . д-ра юрид. наук. СПб. 2002.

327. Выголовский Д.С. Конституционно-правовое регулирование федеральной исполнительной власти в России. Автореф. дисс. . канд. юрид. наук. Ставрополь, 2004.

328. Голощапов A.M. Конституционные основы становления государственно-правовой стратегии. Автореф. дисс. канд. юрид. наук. М., 2004.

329. Горленко В.А. Режим правового регулирования (теоретико-прикладной аспект). Дисс. . канд. юрид. наук. СПб. 2002.

330. Григорьева М.А. Понятие свободы в российском гражданском праве. Автореф. дисс. канд. юрид. наук. Краснодар, 2004.

331. Долежан В.В. Проблемы компетенции прокуратуры. Дисс. . д-ра юрид. наук. М., 1990.

332. Доценко Т.А. Законы в Российской Федерации (конституционно-правовые вопросы). Автореф. дисс. канд. юрид. наук. СПб, 2004.

333. Елькин С.К. Правовой режим имущества акционерного общества. Автореф. дисс. канд. юрид. наук. М.1998.

334. Ибрагимов A.M. Режим беженцев в международном праве. Автореф. дисс. . канд. юрид. наук. Махачкала, 1999.

335. Ю.Категов А.С. Механизм применения права и правовая система современной России. Дисс. . д-ра юрид. наук. СПб, 2002.

336. П.Кейзеров Н.М. Проблема власти в буржуазной социологии. Автореф. дисс. Л., 1968.

337. Малько А.В. Стимулы и ограничения в праве (теоретико-информационный аспект). Дисс. доктора юрид. наук. Саратов, 1995.

338. З.Матвеев С.Н. Конституционно (уставно) правовые основы статуса Уполномоченного по правам человека в субъектах Российской Федерации. Автореф. дисс. канд. юрид. наук. Казань, 2004.

339. Новиков В.В. Роль и место МВД в механизме регулирования правового режима иностранцев в Российской империи (историко-правовое исследование). Дисс. канд. юрид. наук. СПб., 2001.

340. Поляков М.Е. Конституционно-правовые основы федерализма в Российской Федерации. Автореф. . дисс. канд. юрид. наук. М., 2002.

341. Приходько И.М. Ограничения в российском праве. Дисс. . канд. юрид. наук. Саратов. 2002.

342. Сальников С.П. Юридический статус сотрудника органов внутренних дел (теоретико-прикладной аспект): Дисс. канд. юрид наук. СПб., 2001.

343. Сошников Р.А. Правовой режим внешнеторговой деятельности. Автореф. дисс. канд. юрид. наук. Самара, 1997.

344. Султыгов М.М. Запрет как исток правового регулирования: Дисс. . канд. юрид. наук. СПб., 1996.

345. Талянин В.В. Режим правозаконности (теоретико-правовой аспект). Дисс. . канд. юрид. наук. СПб., 1999.21 .Теребилина Т.А. Конституционные основы правового регулирования территории Российской Федерации. Автореф. . дисс. канд. юрид. наук. М., 2002.

346. Тучкина Н.А. Государственные территориальные образования с особым правовым режимом. Дисс. . канд. юрид. наук. СПб. 2002.

347. Фролова О.В. Правовое регулирование режима охраны и использования лесных ресурсов в России XVIII — начала XX в. (историко-правовой аспект) Дисс. . канд. юрид. наук. СПб. 2002.

348. Чернушенко С.С. Правовой режим особо охраняемых природных территорий. Автореф. дисс. канд. юрид. наук. Саратов, 1999.

349. Шамсумова Э.Ф. Правовые режимы (теоретический аспект): Дисс. . канд. юрид наук. Екатеринбург, 2001.

350. Штефан М.И. Процессуальные средства, обеспечивающие защиту прав и гражданском судопроизводстве. Дисс. . д-ра юрид. наук. Киев, 1973.

351. Шумихин J1.A. Коллизия в структуре социального познания. Автореф. Дисс. .канд. Филос. Наук. Свердловск, 1986.

Автор: Султыгов, Мочха Магометович
Город: Санкт-Петербург
Год: 2005
Звание: доктора юридических наук
КОД ВАК: 12.00.01

Диссертация

Конституционно-правовой режим ограничения государственной власти тема диссертации по юриспруденции

Автореферат

ПОХОЖИЕ РАБОТЫ

Конституционно-правовой режим ограничения государственной властитекст автореферата и тема диссертации по праву и юриспруденции 12.00.01 ВАК РФ

АВТОРЕФЕРАТ ДИССЕРТАЦИИ по праву и юриспруденции на тему «Конституционно-правовой режим ограничения государственной власти»

СОДЕРЖАНИЕ ДИССЕРТАЦИИ по праву и юриспруденции, автор работы: Султыгов, Мочха Магометович, доктора юридических наук

ВВЕДЕНИЕ ДИССЕРТАЦИИ по теме "Конституционно-правовой режим ограничения государственной власти"

ВЫВОД ДИССЕРТАЦИИ по специальности "Теория и история права и государства; история учений о праве и государстве", Султыгов, Мочха Магометович, Санкт-Петербург

БИБЛИОГРАФИЯ ДИССЕРТАЦИИ «Конституционно-правовой режим ограничения государственной власти»

АВТОРЕФЕРАТ ДИССЕРТАЦИИ
по праву и юриспруденции на тему «Конституционно-правовой режим ограничения государственной власти»

СОДЕРЖАНИЕ ДИССЕРТАЦИИ
по праву и юриспруденции, автор работы: Султыгов, Мочха Магометович, доктора юридических наук

ВВЕДЕНИЕ ДИССЕРТАЦИИ
по теме "Конституционно-правовой режим ограничения государственной власти"

ВЫВОД ДИССЕРТАЦИИ
по специальности "Теория и история права и государства; история учений о праве и государстве", Султыгов, Мочха Магометович, Санкт-Петербург

БИБЛИОГРАФИЯ ДИССЕРТАЦИИ
«Конституционно-правовой режим ограничения государственной власти»